мышление и эмоции | это… Что такое мышление и эмоции?
МЫШЛЕНИЕ И ЭМОЦИИ — стали соотносительным образом изучаться в отечественной психологии в рамках психологической теории деятельности А.Н. Леонтьева. Инициатором этих исследований был O. K. Тихомиров. Существенный вклад в разработку данной темы внесли И. А. Васильев, В. Л. Поплужный, В. Е. Клочко и О.С. Копина.
При обсуждении общих вопросов соотношения М. и э. выделяются два основных подхода — функциональный и системно-деятельностный. Функциональный подход (Т. Рибо, Э. Блейлер, Г. Майер, Г. Гарднера, Дж. Майера и П. Саловея) имеет давние философские традиции, которые можно резюмировать в следующей альтернативе: страсти берут верх над разумом человека или, напротив, разум берет верх над страстями.
Амер. психолог Г. Гарднер, развивая идею множественности видов интеллекта, выделяет интраличностный интеллект, который решает задачи самоуправления. Благодаря этому интеллекту человек может управлять своими чувствами и эмоциями, осознавать, различать и анализировать их, а также использовать эту информацию в своей деятельности.
Начало системно-деятельностному подходу к проблематике М. и э. было положено в работах Л.С. Выготского. Он ввел понятие динамической смысловой системы (ДСС), которая представляет собой единство аффективных и интеллектуальных процессов. В работах А.Н. Леонтьева мышление рассматривается как деятельность, имеющая аффективную регуляцию, непосредственно выражающую ее пристрастность. В рамках деятельностного подхода выработано представление, согласно которому в основе мыслительной деятельности лежит ДСС, т.е. функциональная система интегрированных эмоциональных и познавательных процессов, в которой эмоции оценивают смысловые новообразования, получаемые в ходе целостно-интуитивной (эмоционально-образной) переработки предметного содержания.
В рамках системно-деятельностного подхода сформировалась смысловая теория мышления (О.К. Тихомиров). На основе этой теории возникли следующие направления исследовательской работы в области эмоциональной регуляции мыслительной деятельности.
Во-первых, это исследования условий возникновения и функций интеллектуальных эмоций в мыслительной деятельности. Под интеллектуальными эмоциями понимаются эмоции, выступающие в роли внутренних сигналов от актуализированной познавательной потребности. Показана тесная связь интеллектуальных эмоций с процессами, происходящими на неосознанном и невербализованном уровне, т.е. с невербализованными операциональными смыслами. Под операциональным смыслом элемента понимается форма отражения тех его функций, которые выявляются при обследовании конкретных условий, в которых он находится.
Во-вторых, специально исследуется роль эмоций в процессах целеобразования. Показано, что первой реакцией на познавательное противоречие является эмоциональная. Эмоциональная оценка противоречия вызывает актуализацию поисковой познавательной потребности, которая инициирует процесс целеобразования. Эмоции являются одним из основных механизмов порождения вербализованных замыслов и целей.
В-третьих, ведутся исследования по мотивационно-эмоциональной регуляции мыслительной деятельности. В частности, изучена эмоциональная регуляция мыслительной деятельности в условиях различной мотивации — внешней и внутренней. Показано, что существуют разные типы эмоциональной регуляции, характеризующиеся разным местом и ролью эмоций в системе регуляции мыслительной деятельности. Роль эмоциональных процессов в регуляции деятельности возрастает при переходе от деятельности, определяемой внешней мотивацией, к деятельности с внутренней мотивацией.
Основные феномены отчетливо проявляются при рассмотрении развития динамической смысловой системы. Так, на стадии инициации происходит эмоциональное предвосхищение и выделяется предмет мыслительной деятельности — познавательное противоречие. На стадии целеобразования нахождению принципа решения предшествует интеллектуальная эмоция. Это эмоциональное предвосхищение получило название эмоционального решения, поскольку у испытуемого появляется субъективное переживание того, что принцип решения найден, хотя идея еще не осмыслена и словесно не оформлена. Эмоциональное решение подготавливается постепенным нарастанием эмоциональной окраски определенного действия в процессе поиска. Возникает своего рода кумуляция всплесков эмоциональной активации. На стадии конкретизации принципа решения также возникают интеллектуальные эмоции при нахождении объективно верных действий.
Выявлены конкретные механизмы функционирования интеллектуальных эмоций в мыслительной деятельности.
Это эмоциональное закрепление тех элементов, которые приобретают операциональный смысл в ходе поиска. Этот механизм определяет избирательность на конкретных стадиях поиска решения. Эмоциональное наведение в случае неуспеха обеспечивает возврат поиска к ранее эмоционально окрашенным элементам. Такой возврат осуществляется по смысловым связям, а интеллектуальная эмоция является сигналом адекватного возврата. Эмоциональная коррекция обеспечивает сдвиг зоны поиска в др. область под воздействием интеллектуальных эмоций. В более широком значении под эмоциональной коррекцией понимается приведение общей направленности и динамики мыслительного поиска в соответствие со смыслом ситуации, определяемым познавательной потребностью.
И.А. Васильев
Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М.: «Канон+», РООИ «Реабилитация». И.Т. Касавин. 2009.
Как эмоции влияют на мышление — Нож
Дождь, магическая комната и удовлетворенность жизнью…Представьте себе, что вам предложили принять участие в опросе в рамках анкетирования по телефону, которое проводится исследовательским центром из другого города.
Все вопросы, задаваемые интервьюером, так или иначе призваны оценить удовлетворенность вашей жизнью и уровень счастья. Предположим, что на текущий момент вы находитесь под гнетом рабочих дедлайнов, вчера обнаружили, что ваш единственный цветок увял, и в целом настроение не лучшее, — поэтому по десятибалльной шкале вы оцениваете свое состояние на 5 баллов.
Теперь представьте ту же ситуацию, но с небольшим отличием: звонящий вам интервьюер отличается словоохотливостью и перед непосредственным анкетированием между делом спрашивает вас о том, какая сейчас в вашем городе погода. Вы бросаете взгляд в сторону и видите, как капли дождя уныло стекают по оконному стеклу. После того как вы сообщаете звонящему, что в вашем городе дождь, вам задают те же самые вопросы, что и в первой ситуации, и при прочих равных условиях — дедлайнах, увядшем цветке и т. д. — вы отвечаете, что счастливы на 7 баллов из 10.
Что же произошло? Норберт Шварц и Джеральд Клор, осуществив подобное исследование в солнечные или дождливые весенние дни с привлечением 93 респондентов, объясняют данный эффект опосредованным влиянием текущего настроения на суждения опрашиваемых.
Особенностью обнаруженного эффекта является то, что если человек находит объяснение своему плохому настроению во внешней среде, которая не имеет отношения к его персональной жизни, то настроение утрачивает свое влияние на его суждения о собственной жизни. То есть, пребывая в плохом настроении, во втором описанном случае человек приписывает его дождливой погоде, а не дедлайнам и прочим факторам, которые характеризуют его жизнь как не вполне приятную, и поэтому удовольствие от жизни оценивает выше, чем в ситуации, когда интервьюер не обращает его внимания на погоду.
Это свидетельствует о том, что хорошее настроение использовалось респондентами как основа для суждения о жизни независимо от доступности дополнительных объяснений их настроению.
Более тщательно контролируемые условия наблюдения описываемого эффекта обеспечивались в эксперименте с «магической комнатой».
Участникам предлагалось дать детальные описания радостных или грустных событий недавнего прошлого. Чтобы исключить влияние естественного настроения, участники помещались в изолированную звуконепроницаемую комнату. Одной группе участников сообщалось, что «магическая комната» будет повышать их настроение, а второй — что снижать. Третьей же группе информация о возможном влиянии комнаты не давалась. В результате комбинации описанных условий участники, описывающие радостные события, оценивали удовольствие от жизни выше, чем те, кто описывал грустные моменты. При этом, если описывающим грустные события предварительно сообщалось о негативном влиянии «магической комнаты», их оценки удовольствия от жизни оказывались выше, чем у контрольной группы. Напротив, если этим участникам сообщалось о положительном влиянии комнаты, они оценивали свою жизнь хуже.
Таким образом, мы можем убедиться, что знание о возможных причинах того или иного настроения в текущий момент времени способно изменить наши суждения о собственной жизни в целом, если эти причины не относятся к сфере нашего непосредственного влияния или индивидуального опыта.
Это наблюдение легло в основу так называемой теории аффекта как информации (affect-as-information theory). Она предполагает, что аффект (в широком понимании) — будь то настроение, эмоция или чувство — может служить источником информации, на основе которой мы выстраиваем наши суждения. Более того, помимо информативной функции аффект обладает и директивной: наше внимание становится избирательным к определенным классам информации в попытке найти наиболее правдоподобные объяснения испытываемым ощущениям.
Положения теории аффекта как информации закладывают объяснение психологическим тенденциям, наблюдаемым в условиях депрессии. В целом, помимо непосредственной оценки вероятности того или иного события в будущем, люди формируют проекции относительно того, как эти события проявятся в субъективном опыте, какие эмоции или переживания их будут сопровождать. Эти проекции обозначаются как аффективный прогноз. Среди людей, не страдающих депрессией, наблюдается склонность завышать оценку того, насколько положительными окажутся эмоции в результате позитивных событий и отрицательными — в результате негативных.
Также им свойственен ряд когнитивных искажений, ориентирующих их на негативные аспекты информации, в том числе относительно ожиданий. Указанные нюансы обуславливают то, что люди с депрессией используют аффект как информацию несколько иным способом, нежели люди, не страдающие депрессией.
В рамках исследования с привлечением респондентов с депрессией и без участники заполняли опросник, оценивая вероятность положительных грядущих событий (например, получение награды за достижение) или отрицательных (например, разрыв с возлюбленными). Затем участникам предлагалось представить, что через месяц с ними произойдет то или иное положительное или отрицательное событие (например, «Группа ваших друзей планирует выезд за город и не приглашает вас»), и указать, насколько хорошим или плохим будет их эмоциональное состояние.
В результате исследования было установлено, что участники с депрессией не только прогнозировали большее количество негативных событий в будущем, но и в сравнении с контрольной группой давали более низкую оценку своему потенциальному настроению даже в ситуации, если бы с ними произошло что-то позитивное. Значит, пессимистичный взгляд на будущее у людей с депрессией является следствием того, что они больше опираются на отрицательные эмоции как источник информации и меньше — на положительные. При этом данный эффект не зависел от уровня ангедонии — утраты способности получать удовольствие. То есть сопровождающая депрессию подавленность положительных эмоций не является исключительным фактором, лежащим в основе заниженного аффективного прогноза относительно позитивных событий.
Описанный механизм объясняет, почему люди с депрессией могут избирать стратегию избегания или признания собственного поражения даже в ситуациях, предполагающих позитивный контекст. Завышенный аффективный прогноз относительно положительных эмоций у людей, не страдающих депрессией, напротив, играет адаптивную роль и поощряет стремление к потенциально позитивным событиям.
С учетом указанных особенностей несбалансированной опоры на отрицательные и положительные эмоции при депрессии в рамках психотерапии важным оказывается фокус на эмоциональной регуляции, в частности повышение уровня осознания собственных эмоций, облегчающее создание новых нарративов для объяснения своего опыта; трансформация неадаптивных аффективных состояний в адаптивные и т. д.
Страх и трепет у реки КапиланоВ рамках обсуждения теории аффекта как информации необходимо упомянуть существование условий, при которых не все компоненты аффекта служат источником информации, а в зависимости от обнаруженных объяснений оставшиеся компоненты могут интерпретироваться по-новому.
Рассмотрим взаимодействие двух компонентов аффекта — валентности (положительной или отрицательной) и уровня возбуждения (интенсивности) — на конкретном экспериментальном примере, в котором участники мужского пола пересекали один из мостов в Северном Ванкувере. Первый мост длиной в 450 футов (138 метров) располагался над глубоким каньоном реки Капилано на высоте 230 футов (70 метров), часто раскачивался, а его перила были настолько низкими, что пересечение моста сопровождалось чувствами тревоги и ужаса, характеризующимися высоким уровнем возбуждения.
Второй, «контрольный», мост был крепким, широким, с высокими перилами и располагался на высоте всего лишь 10 футов (3 метров), так что минующие его участники не испытывали ярко выраженного аффекта.
В конце моста участников ожидала интервьюер женского пола. Она сообщала участникам, что выполняет проект для своего курса по психологии, и предлагала заполнить несколько опросников, среди которых был ТАТ-тест (Thematic Apperception Test Manual), используемый для оценки личностных качеств, внутренних конфликтов, мотивов и интересов человека с помощью интерпретации черно-белых рисунков. По заданию участники писали короткую драматичную историю на основе изображения молодой женщины, которая закрывает лицо одной рукой и протягивает другую в сторону двери. Затем истории оценивались по степени содержания в них эротического контекста. Примечательно, что само изображение этого контекста не подразумевало.
Изображение, фигурирующее в ТАТ-тесте.
ИсточникКогда участник завершал выполнение теста, интервьюер сообщала ему, что готова объяснить ему суть проведенного эксперимента, когда у нее появится время, и оставляла на листе бумаги свои имя и номер телефона, предлагая позвонить ей позже.
Результаты эксперимента показали, что участники, минующие опасный мост, сочиняли эротически более насыщенные истории и с большей вероятностью перезванивали интервьюеру, чем участники из контрольной группы.В случае когда в качестве интервьюера выступал мужчина, данные эффекты не воспроизводились.
Описанный эксперимент показывает, что интенсивность аффекта запускала реализацию директивной функции и атрибутировалась к присутствию девушки, несмотря на то что истинной причиной являлось пересечение опасного моста. Валентность же аффекта игнорировалась и, возможно, корректировалась, поскольку реакции, сопутствующие чувствам тревоги и страха, интерпретировались как результат романтической заинтересованности.
Гипотеза когнитивной настройкиВ предыдущих разделах мы рассмотрели взаимодействие аффекта и суждений.
Какова степень влияния аффекта на более сложные аспекты мышления, в частности на когнитивные стили?
Из теории аффекта как информации напрямую следует гипотеза когнитивной настройки (cognitive tuning hypothesis), подтвержденная рядом исследований. Эта гипотеза предполагает, что наше настроение или эмоциональное состояние сигнализирует о свойствах окружающей среды или задачи, которую нам следует решить, и, как следствие, когнитивные процессы настраиваются в соответствии с особенностями этого сигнала. Отрицательные эмоции сигнализируют о том, что ситуация проблематична и требует тщательного и осторожного подхода в решении, в результате чего активизируются узкий фокус внимания и мышления, акцент на деталях, систематичный подход и аналитическое мышление, то есть обработка информации «снизу вверх». Положительные эмоции, напротив, сигнализируют о безопасности ситуации, что способствует упрощению используемых стратегий, более широкому фокусу внимания, творческому подходу или использованию готовых эвристик и алгоритмов решения — обработке информации «сверху вниз».
Аналогичные принципы объясняют, почему в одних ситуациях мы придерживаемся постоянной стратегии в решении задачи, а в других предпочитаем менять свое поведение и искать новые стратегии. Положительные эмоции сигнализируют о том, что текущие поведенческие паттерны и когнитивные стили обеспечивают благоприятность ситуации, поэтому их и не следует менять. Отрицательные же эмоции могут сигнализировать о необходимости смены подхода, поскольку ситуация не становится благоприятной.
Наконец, еще одна пара стратегий-антагонистов, которые модулируют влияние аффекта на решение задач, — это удовлетворяющий (satisficing) и оптимизирующий (optimizing) подходы. Первый, сопряженный с переживанием положительного аффекта, предполагает, что поиск решения осуществляется до тех пор, пока не превышается допустимый порог оценки точности решения. То есть в качестве финального принимается первое удовлетворительное решение. При втором подходе, который может катализироваться отрицательным настроением или эмоциями, осуществляется поиск наилучшего решения из всех возможных, а критерии оказываются более строгими.
В контексте обсуждения взаимосвязи аффекта и мышления нельзя не упомянуть феномен инсайта (озарения), когда решение задачи возникает внезапно и словно из ниоткуда. Инсайтным решениям нередко противопоставляются алгоритмические подходы, реализуемые постепенно (например, именно так мы решаем математические задачи). Особенностью инсайта является то, что он сопровождается ага-переживанием (моментом «Эврика!»), которое является примером метакогнитивных чувств — сознательных переживаний, отражающих состояние решения задачи. К иным метакогнитивным чувствам относятся, в частности, чувство близости к решению или чувство знакомости, и при этом ага-переживание является едва ли не самым эмоционально окрашенным метакогнитивным чувством.
Играет ли ага-переживание функциональную роль в формировании инсайта или же оно является лишь пассивным эпифеноменом, который постфактум отражает радость и ликование от найденного решения? Для рассмотрения возможного ответа на этот вопрос коснемся двухсистемного подхода к изучению мышления.
В рамках этого подхода постулируется существование двух основных систем мышления — Системы 1 и Системы 2, разделение которых изначально предложили психологи Кейт Станович и Ричард Уэст, что затем легло в основу положений известной книги «Думай медленно… решай быстро» Даниэля Канемана. Система 1 характеризует беглые автоматические, по большей мере неосознаваемые процессы, которые не требуют намеренного контроля со стороны человека. Система 2, напротив, относится к сознательной и контролируемой индивидом умственной активности.
Суть ряда теорий, объясняющих функцию ага-переживания, можно сформулировать в терминах двухсистемного подхода следующим образом. Ага-переживание выступает в роли сигнала, поступающего от Системы 1 к Системе 2. Это сигнал о том, что в Системе 1 была актуализирована информация, адекватная решению. Получив сигнал («Ага!»), Система 2 «сличает» конструкт актуализированной в Системе 1 информации с задачей, которая на текущий момент может быть даже не релевантной. Это, в частности, объясняет те случаи инсайта, которые происходят при отвлечении от задачи.
На базе описанной модели возможно выделить феномен ага-подсказки. Перед представлением экспериментальных условий, в которых этот феномен проявляется, обратимся к реальному случаю, описанному гроссмейстером Николаем Крогиусом. Выступая ассистентом шахматиста Бориса Спасского в матче на первенство мира, Крогиус и второй ассистент Игорь Бондаревский вместе анализировали отложенную позицию. Внезапно Крогиус обнаружил возможный сильный ход: «Я едва начал фразу „А если…“, как понял, что И. Бондаревский тоже всё увидел. Его папироса вылетела в окно, и мы начали лихорадочный поиск спасения…»
Именно логика описанного случая была позаимствована в экспериментах, которые в лабораторных условиях «навязывали» извне чувство инсайта (ага-переживание) посредством кратковременного внешнего воздействия, не связанного с настроением участника, возникающими у него в процессе решения эмоциями и не имеющего отношения к решаемой задаче. В первом эксперименте испытуемые решали анаграммы, параллельно прослушивая нейтральные тексты.
Для экспериментальной группы в определенный момент один из героев нарратива издавал эмоциональный возглас, например «О! Понял!». Эти возгласы, имитирующие состояние инсайта, и выступали в роли ага-подсказок. Во втором эксперименте подсказки предъявлялись визуально. Через полторы секунды после предъявления анаграммы демонстрировался либо пустой экран, либо случайный набор символов, либо подсказка («А!», «Ага!», «О!»). В обоих случаях как аудиальное, так и визуальное предъявление ага-подсказки повышало вероятность решения анаграммы. Полученные результаты могут являться частичным свидетельством того, что ага-подсказка выступает сигналом активации элементов решения анаграммы в Системе 1 и облегчает извлечение этих элементов для сознательного доступа к ним.
Обсуждаемый в предыдущем разделе феномен инсайта является частным примером творческого мышления. К иной модальности такого вида относится дивергентное мышление, подразумевающее, что решение достигается в ходе изучения всех возможных альтернатив, спонтанно и посредством свободного поиска.
Именно такой тип мышления, опирающийся в основном на Систему 1, активизируется во время мозговых штурмов, применения техник свободного письма или построения ментальных карт.
В одном из исследований участников вводили в положительное, отрицательное или нейтральное эмоциональное состояние посредством просмотра коротких видео. Затем участники выполняли задание на когнитивную гибкость. Сначала им нужно было в каждой паре предъявляемых чисел оценивать четность зеленого числа и игнорировать фиолетовое. В середине эксперимента правило менялось, и испытуемым нужно было оценивать четность серого числа и игнорировать зеленое. В результате смены правила время ответов испытуемых неизбежно увеличивалось в силу необходимости совершить когнитивную перестройку с одного правила на другое. После задания на когнитивную гибкость испытуемые решали десять инсайтных задач. Классическим примером инсайтной задачи является «задача со свечой» Карла Дункера, по условиям которой необходимо зажечь свечу и разместить ее на стене так, чтобы воск не запачкал ни стену, ни пол.
Наконец, финальной стадией эксперимента было выполнение теста Торренса на дивергентное мышление (например, в одном из заданий теста участникам предлагалось придумать как можно больше необычных способов применения кирпичей или стаканов).
Результаты показали, что положительный аффект снижал время перестройки с одного правила на другое в первом задании, что указывает на обеспечение более высокого уровня когнитивной гибкости. Это, в свою очередь, повлияло на увеличение пропорции верно решенных инсайтных задач. При этом пребывание в положительном аффекте также повлияло на успешность выполнения теста на дивергентное мышление, но без посредничества повышения когнитивной гибкости, поскольку индекс когнитивной гибкости и успешность выполнения теста Торренса не коррелировали.
Аффект и принятие решенийВ сфере принятия решений классическими являются следующие составляющие: (a) варианты и направления действий; (b) установки и ожидания относительно доступных опций достижения цели; © ожидания относительно результата (отрицательные или положительные).
В соответствии с этим классическим подходом целью принятия решения является максимизация «прибыли» в широком смысле. Это предполагает тщательный сбор и взвешивание доступной информации для формирования логических суждений, позволяющих достичь цели. Однако классический подход игнорирует вовлеченность множества дополнительных когнитивных факторов в процесс принятия решений, в частности эмоции и настроение.
Зачастую в общественном сознании эмоции и настроение воспринимаются как факторы, препятствующие формированию адекватного и рационального решения, и этому можно найти экспериментальные подтверждения. Так, в одном из исследований участников просили запомнить одно из двух чисел — короткое двузначное или длинное семизначное, — и пройти по коридору в другую комнату для интервью. По дороге в комнату им предлагалось взять тележку и выбрать одну из закусок — вкусный шоколадный торт или полезный фруктовый салат.
Результаты показали, что участники, которые запоминали семизначное число, предпочитали шоколадный торт, а участники, запоминавшие двузначное, выбирали торт и салат с равной вероятностью.
Данный результат объясняется тем, что запоминание семизначного числа занимало немалую часть ресурсов, что ослабляло когнитивный контроль, и, как следствие, критерием решения становился ожидаемый положительный аффект от грядущего употребления шоколадного торта. Запоминание двузначного числа, напротив, не занимало много когнитивных ресурсов, так что у человека оставалась возможность принять решение аналитически и, в частности, использовать критерий пользы, предпочитая фруктовый салат.
Иной пример принятия решения, в котором критерием выступает аффект, фигурирует в игре «Ультиматум», известной в экспериментальной экономике. Перед двумя игроками ставится задача деления суммы денег между собой. Первому игроку предлагается поделить деньги в любой пропорции и предложить долю второму игроку. Второй игрок может принять долю или отказаться от нее. Если второй игрок принимает долю, деньги остаются у участников в предложенной пропорции, иначе же, в случае отказа, оба игрока остаются ни с чем.
Аналитическим критерием решения данной задачи является принятие доли вторым игроком, какая бы сумма ни была предложена, поскольку обладание даже малой суммой объективно выгоднее, чем отсутствие денег. Однако результаты исследований показывают, что если второму участнику предлагают менее 20% всей суммы, то вероятность отказа повышается. Когда игроки давали обратную связь, они отмечали возникновение злобы (негативный аффект) в ответ на несправедливое предложение, что создавало переключение с когнитивных мотивов на эмоциональные и приводило к невыгодному отказу от денег.
Аффект может выступать немаловажным модулятором принятия решения в ситуациях неопределенности и риска. В отличие от неопределенности ситуация риска предполагает, что вероятности исходов известны и часть исходов может привести к неблагоприятным последствиям. Неопределенность же, в частности в силу недостатка информации, не позволяет человеку оценить вероятность того или иного исхода. В экспериментальных условиях участникам, которым предварительно выплачивали 10 долларов, предлагали выбрать между безопасной опцией с гарантированной выплатой 5 долларов или принять участие в лотерее, в результате которой участник мог получить от 5 до 125 долларов или не выиграть ничего.
В ситуации риска участникам предоставлялась информация о вероятности выигрыша конкретной суммы в виде соотношений, представленных на рисунке ниже. В ситуации неопределенности визуальная информация о вероятности выигрыша скрывалась посредством серого блока разной высоты в зависимости от уровня неопределенности.
Выбирая лотерею, участники неизбежно оказывались в аффективном состоянии, которое изменяло уровень их возбуждения, измеряемый посредством регистрации кожно-гальванической реакции. Результаты показали, что в среднем участники чаще выбирали лотерею в условиях риска, а не в условиях неопределенности. При этом более высокий уровень возбуждения сопровождал предпочтение выбрать безопасную опцию в условиях риска, но исключительно в тех случаях, когда шанс выигрыша был невелик. В условиях неопределенности, когда вероятность выигрыша неизвестна, повышенное возбуждение приводило к предпочтению лотереи, а не безопасной опции.
Различие в тенденциях указывает на то, что аффективное возбуждение в условиях высокого риска позволяет адаптировать поведение таким образом, чтобы исход оказался оптимальным (в частности, выбрать безопасную стратегию). В ситуации неопределенности, напротив, человек не обладает информацией для взвешенного решения, возбуждение утрачивает свою адаптивную функцию и, в частности, может приводить к завышенной оценке вероятности выигрыша.
Приведенные выше примеры показывают, насколько велика роль аффекта в тех когнитивных доменах, которые в привычном понимании относятся к сфере рацио. Зачастую это влияние носит адаптивный характер или позволяет решить задачу непредсказуемым и эффективным образом. Тем не менее нередко аффект может переплетаться с аналитической оценкой ситуации, катализировать когнитивные искажения и приводить к не самым оптимальным решениям. Ниже представлен ряд рекомендаций для поддержания баланса между аффектом и остальными когнитивными доменами.
Аффект не бывает плохим или хорошим. Несомненно, эмоции или настроение могут обладать положительной или отрицательной валентностью, позволяя нам исполняться энергии ликования или заставляя нас испытывать опустошающее отчаяние. Однако следует помнить, что в обоих случаях аффект может служить источником информации о текущей ситуации и, как следствие, сигнализировать о необходимости того или иного поведенческого паттерна (например, чувство страха сопутствует активации организма, достаточной для бегства от хищника, и т. д.) Подавление аффекта может привести к отрицательным психическим и соматическим последствиям. Поэтому сознательное признание и принятие протекающего аффекта («Я зол», «Мне грустно», «Мне страшно», «Я счастлив», «Мне интересно») является первым шагом, позволяющим предпринять дальнейшие действия по эмоциональной регуляции (в частности, техники релаксации с помощью дыхательных упражнений для нейтрализации тревоги и т. д.)
Некоторые ситуации могут порождать выраженную эмоциональную реакцию, приводящую к сильным искажениям в суждениях.
Этому соответствует феномен эмоциональной аргументации (emotional reasoning), в соответствии с которым эмоциональная реакция выступает критерием истинности какого-либо суждения вопреки иным эмпирическим свидетельствам.
Иногда это может приводить к самоисполняющимся пророчествам: например, боязнь не сдать экзамен порождает допущение о том, что студент не до конца понимает материал, что приводит к недоверию собственным знаниям и более случайному выбору ответов в тесте, что, в свою очередь, снижает оценку.
Очевидно, что в подобных ситуациях эмоциональное содержание переживаний следует несколько видоизменить. Осуществить это можно, в частности, с помощью техник когнитивной переоценки (cognitive reappraisal). Эти техники предполагают, что аффект (например, отрицательный) сопровождается типичными паттернами автоматических мыслей, которые чаще всего не соответствуют объективной реальности.
Признание наличия этих мыслей и их переоценка позволяют изменить интенсивность или валентность аффекта посредством обратной связи. Например, вы можете опаздывать на вечеринку к друзьям и испытывать сильные переживания, которые сопровождаются следующими мыслями: «Я тревожусь. Если я опоздаю на вечеринку, все будут злиться на меня и не будут со мной разговаривать». Когнитивная переоценка предполагает, что вы заметите некоторое преувеличение возможных последствий и, например, поймете, что обычно вы не опаздываете и единичное опоздание ни к чему плохому не приведет, а даже если бы вы опаздывали часто, то ваши друзья в любом случае будут рады вас видеть и вы весело проведете время. Трансформация мыслей в этой ситуации может привести к нейтрализации возникшего напряжения и тревоги. Важно подчеркнуть, что когнитивная переоценка не эквивалентна так называемому позитивному мышлению. Она базируется на интерпретации ситуации с другой точки зрения, и эта точка зрения может предполагать и уклон в сторону отрицательной валентности (в частности, это может быть полезно при предупреждении последствий от завышенных ожиданий, если те рискуют не оправдаться).
Таким образом, наблюдение за собственными аффективными состояниями позволяет предположить потенциальные поведенческие реакции, к которым эти состояния призывают или от которых изолируют, и, не обесценивая собственные эмоции или настроение, при необходимости скорректировать когнитивные установки или убеждения таким образом, чтобы пребывать в оптимальном состоянии и помнить, что разум и чувства не должны находиться в противоборстве и что именно их единение и обеспечивает всё то загадочное многообразие механизмов мышления, на которые способна наша психика.
Связь между мыслями и эмоциями
Делиться заботой!
282 акции
- Поделиться
- Твит
Мысли включают в себя наши идеи, убеждения и мнения о себе и окружающем мире. Мысли формируются на основе нашей генетики и жизненного опыта, и в основном они находятся под нашим сознательным контролем, что означает, что мы можем контролировать и изменять их.
Эмоции представляют собой поток переживания чувств, вызванный чем-то внешним (расстраивающий разговор с партнером) или чем-то внутренним (ваши тревожные мысли или воспоминания). Эмоции помогают нам адаптироваться к жизненным ситуациям (горе помогает нам адаптироваться к потере) и сообщать другим о нашем внутреннем мире (для выражения эмоций мы используем мимику и другие формы невербального общения).
Отношения между мыслями и эмоциями существенны и сложны – наши мысли и чувства глубоко влияют друг на друга. Например, если вы находитесь в мрачном настроении, вы можете заметить, что многие ваши мысли печальны, негативны и имеют отношение к безнадежности или никчемности. В этом случае ваше негативное настроение или эмоции вызывают определенные типы мыслей. Как только негативные мысли наводняют ваш разум, негативное настроение становится еще хуже.
И наоборот, если у вас будут негативные мысли, они, скорее всего, поднимут ваше паршивое настроение. Более того, эти негативные мысли могут спровоцировать тревогу или загнать вас в депрессивное настроение.
Вы не должны страдать от этой боли в одиночку. Читайте дальше, чтобы узнать, что может сделать коуч любви к себе, чтобы помочь вам заново открыть для себя свою подлинность.
Исследования, в которых изучалась связь между депрессией и самоубийством, показали, что безнадежность может быть более надежным предиктором суицидальных намерений, чем сама депрессия. Безнадежность является когнитивным компонентом депрессивного синдрома и связана с негативными ожиданиями от будущего. Эти негативные убеждения могут иметь сильную корреляцию с самоубийством. Эти результаты показывают, что терапевтические подходы, направленные на избавление от безнадежности, могут быть успешными в предотвращении самоубийств.
Измените свои чувства, изменив образ мыслей
Очень важно понимать сложную взаимную связь между мыслями и эмоциями, чтобы бороться с негативными моделями мышления, которые способствуют стрессу, беспокойству и депрессии.
Один из способов изменить свои негативные эмоции — переключить внимание.
Сосредоточьтесь на более позитивных мыслях или аспектах конкретной ситуации.
Когнитивно-поведенческая терапия (КПТ) моделей негативного мышления
КПТ доказала, что изменение моделей мышления и поведения может иметь долгосрочные последствия для вашего психического здоровья и благополучия. Когнитивно-поведенческая терапия — наиболее эффективная стратегия изменения негативных убеждений, способствующих тревоге и депрессии.
КПТ использует стратегии, чтобы остановить автоматические негативные мысли (АНТ), усилить контроль над вниманием и преодолеть избирательное внимание.
В качестве лечения тревоги и депрессии когнитивно-поведенческая терапия часто включает в себя обучение распознаванию негативных моделей мышления и более гибкому мышлению. Изменение образа мышления может облегчить симптомы тревоги и депрессии.
Мы все заслуживаем счастья и удовлетворения в жизни. Читайте дальше, чтобы узнать о преимуществах найма сертифицированного лайф-коуча и о том, как я могу помочь вам в осуществлении вашей мечты.
Внимательность
Стратегии умственной тренировки, такие как внимательность, могут помочь вам почувствовать себя спокойнее, устойчивее и сосредоточиться на настоящем. Исследования показывают, что упражнения на осознанность могут изменить нейронные пути мозга, помогая вам лучше осознавать свои мысли и становиться более устойчивыми к стрессу.
Ведение дневника
Исследования показывают, что ведение дневника (привычка записывать свои мысли) может уменьшить стресс, тревогу и депрессию. Письмо может помочь вам обозначить и прояснить свои чувства и мысли, выявить модели негативного мышления и найти новые творческие решения.
Маркировка мыслей активирует эмоциональную регуляцию. Исследования показывают, что конкретная область в нашей правой префронтальной коре становится более активной, когда вы намеренно пытаетесь управлять своими эмоциями, подавляя или по-разному интерпретируя событие.
Вот несколько инструментов и стратегий. Когда вы будете готовы увидеть, что возможно для вас, не стесняйтесь забронировать время для беседы.
Похожие сообщения:
- Камини Вуд
Мысли 101: Как мысли создают эмоции и прочее
Стоит ли доверять эмоциям?РАСПРОСТРАНЕННОЕ УБЕЖДЕНИЕ: Вы всегда должны доверять своим эмоциям.
РАСПРОСТРАНЕННОЕ УБЕЖДЕНИЕ: чувства иррациональны, и им нельзя доверять.
Так что это? Они ОБА неправы.
Эмоции и чувства не бывают правильными и неправильными, точными или нет. Эмоции — это просто реакция вашего тела на то, о чем вы ДУМАЕТЕ, независимо от того, думаете вы намеренно или нет. Ваша система убеждений и другие бессознательные мысли все время происходят на автопилоте и часто вызывают эмоции. Вот почему иногда вы НЕ ПОНИМАЕТЕ, почему вы так себя чувствуете.
Вот пример того, почему эмоции никогда не бывают правильными или неправильными… потому что они просто реагируют на ваши мысли…
- Подумайте о том, чего у вас нет (чего вы хотите). Вы можете думать, что несчастны, потому что у вас его нет, но это неправда. Вы несчастны из-за МЫСЛИ о том, что у вас его нет.
- Были ли вы когда-нибудь счастливы, когда его не было?
- Если бы у вас его не было, но вам было бы все равно, были бы вы несчастны?
- Если бы у вас все еще не было этого, но вы делали что-то, что мешало вам думать об этом, например, катались на американских горках, вы бы были недовольны этим?
- Видите ли, отсутствие нужды не заставляет вас чувствовать себя плохо. Думая об этом делает.
Практически во всех случаях именно наши мысли создают наши эмоции. Иногда наш бессознательный разум и чувства улавливают вопросы из окружающей среды, которые вызывают эмоции, такие как чтение языка тела или выражения лица человека и автоматическая эмоциональная реакция или ощущение опасности и автоматическая реакция страха.
Однако в остальное время НЕ внешний мир или ситуация вызывают нашу эмоциональную реакцию. Именно мысленный фильтр, через который проходит ситуация, — наша интерпретация — вызывает нашу эмоциональную реакцию на ситуацию.
В психологии этот процесс рассматривается в когнитивно-поведенческой терапии (КПТ). КПТ эмпирически проверена и используется в терапии, лайф-коучинге и организационной психологии. КПТ использует стратегии, чтобы прервать нездоровые модели мышления и использовать позитивный внутренний диалог и образы, чтобы перенаправить мышление пациента, чтобы изменить его настроение.
Ключ к пониманию здесь заключается в том, что КПТ свидетельствует о том, что мы контролируем свои мысли. И если у нас есть контроль над своими мыслями, мы можем контролировать свои эмоции. Это может быть сложно сделать, но это навык, которому можно научиться.
Вот процесс:
Изменить эмоцию 2 способа сделать это:
- Сосредоточение внимания на чем-то другом (отвлечение): Когда вы испытываете нежелательную эмоцию и понимаете, что причина в том, о чем вы думаете, ваша первая линия защиты состоит в том, чтобы буквально просто измениться. тему ваших мыслей, точно так же, как вы меняете тему разговора с другим человеком, если он не приводит ни к чему хорошему. Иногда лучший способ почувствовать себя лучше — вместо этого сосредоточиться на чем-то, что приносит вам больше удовольствия. Перестаньте думать о мыслях, которые вызывают ваши эмоции, и эмоции прекратятся. Думая о чем-то позитивном, вы чувствуете себя хорошо. Это здорово, и это работает, но не всегда. Иногда мысли не уходят. Они достаточно сильны, вы не можете отвлечься от них.
- Поиск новой точки зрения: Когда вы меняете свой взгляд на вещи, вещи, на которые вы смотрите, меняются. Даже в той же ситуации или с теми же фактами, если вы измените свою точку зрения, ваше восприятие ситуации изменится. Вот пример: мужчина был в гостях у друга и зашел на кухню заварить чай. Чайника он не нашел, поэтому налил воды в стеклянный кофейник и поставил его на газовую плиту. Он вернулся в гостиную и через минуту почувствовал что-то горящее. Он вернулся и обнаружил, что ручка графина загорелась. Он быстро потушил огонь. Он извинился перед своим другом и чувствовал себя одновременно смущенным и виноватым. Его друг, однако, смеялся и дополнял его навыки «пожарного». Та же ситуация, разные точки зрения — и в результате получились совершенно разные эмоциональные реакции.
Итак, если мысли вызывают эмоции, то что вызывают эмоции? Решения. И к чему приводят решения? Действия. А что происходит, когда вы предпринимаете действия? Вы получаете результаты. Результатом может быть опыт, работа, отношения или такие объекты, как автомобили или телефоны. Собственно, сами объекты были созданы мыслью. Действительно!
Мысль -> Эмоции -> Решения -> Действия -> Результаты и прочееДо того, как вы приобрели его, вы (или тот, кто купил его для вас) должна была подумать о том, чтобы купить его… и чтобы он появился в магазине, у кого-то должна была появиться идея хранить его и продавать, а до этого у кого-то должна была быть идея сделать это, а до этого у кого-то должна была быть идея его изобрести…
Итак, если вы используете iPhone, например, Стив Джобс и его коллеги из Apple буквально придумали, что iPhone существует… но это не начинается с этого… до этого кто-то должен был придумать сенсорный экран и у кого-то должна была быть идея для приложений, у кого-то еще должна была быть идея для мобильного телефона, а до этого у кого-то должна была быть идея для телефона, а до этого у кого-то должна была быть идея для общения на расстоянии… а до этого у кого-то должна была быть идея общаться словами, а до этого у кого-то должна была быть идея вообще общаться.
А до этого у кого-то вообще должна была быть идея. А до этого кто-то должен был существовать, а значит, кто-то должен был подумать о… ой, погодите, не будем, не будем.
Итак, вы видите, как все эти идеи (мысли) привели к созданию этой технологии, которая стоит перед вами? Можете ли вы оценить, что тысячи лет эволюции мышления сговорились, чтобы вы могли смотреть или слушать это прямо сейчас?
Это довольно удивительно, и я надеюсь, что убедил вас, что мысли создают эмоции, которые ведут к вещам.
Итак, вопрос в том, как мне контролировать свои мысли?Во-первых, давайте дадим вашим мыслям имя. Давайте пойдем с «БОБ». Вот как вернуть себе контроль над BOB:
- ИГНОРИРОВАТЬ БОБА : Не принимай БОБА всерьез. Когда БОБ начинает беспрерывно бормотать или запрыгивает на негативный поезд, представьте, что у БОБа забавный голос или он одет в клоунский костюм. БОБ — это не вы, и он не знает, о чем говорит.
- ЗАЩИТИТЬ БОБА : БОБ легко поддается влиянию, поэтому всегда спрашивайте себя, действительно ли ВЫ верите в то, что он говорит. Обратите особое внимание на любые мысли, исходящие от БОБа, которые звучат очень похоже на то, что говорят другие люди (например, ваши родители, средства массовой информации, авторитетные лица). Выбирайте с умом то, чему вы подвергаете БОБА, потому что он склонен верить этому и повторять это.
- НАБЛЮДАЙТЕ ЗА БОБОМ : Как можно чаще напоминайте себе следить за своим БОБОМ. Обратите внимание, о чем он думает. Если вам не нравится то, о чем он думает, ВЫБЕРИТЕ НОВУЮ МЫСЛЬ. Вы главный. Это особенно важно, если БОБ думает о том, чего вы НЕ хотите или о чем-то, что вас беспокоит.
Когда БОБ начинает беспрерывно бормотать или запрыгивает на негативный поезд, представьте, что у БОБа забавный голос или он одет в клоунский костюм. БОБ — это не вы, и он не знает, о чем говорит. Требуется время, чтобы научиться управлять своим ЛПП.
Вы заметите моменты, когда БОБ сбегает по касательной с ужасными мыслями, а вы этого не замечаете — подлый БОБ! Затем вы, в конце концов, заметите, что делает БОБ, и сможете УДАРИТЬ БОБА по голове — это как играть в «Ударь крота». Ударьте его и скажите «плохой боб!» Это останавливает негативные мысли, давая вам возможность вспомнить, что у вас есть выбор, а затем выбрать лучшую ЧУВСТВУЮЩУЮ мысль.
Чем больше вы будете наблюдать за БОБом, тем лучше вы поймаете его в действии — вы сможете прервать БОБа до того, как ваши эмоции выйдут из-под контроля.
Джоэл и Натали Ривера
Джоэл и Натейл являются соучредителями Transformation Academy®, где они обучают передовых предпринимателей, лидеров и лайф-коучей тому, как управлять своим мышлением и создавать целеустремленный бизнес. Они открыли более десятка предприятий и обучили более 500 000 коучей из 200_ стран и территорий. Джоэл — бывший профессор психологии со степенью магистра в области консультирования и образования, в настоящее время завершает работу над диссертацией об эвдемоническом счастье для получения степени доктора философии.