Космос в философии – Космос (философия) — Википедия

Космос (философия) — это… Что такое Космос (философия)?

У этого термина существуют и другие значения, см. Космос. Античное и средневековое представление космоса изображенное в книге Петра Апиана «Космография» (Антверпен, 1539 год)

Космос (греч. κόσμος) — понятие древнегреческой философии и культуры, представление о природном мире как о пластически упорядоченном гармоническом целом. Противопоставлялся хаосу. Греки соединяли в понятии «космос» две функции — упорядочивающую и эстетическую.

Термин «космос» начинает употребляться в философском смысле уже в период становления первых философских школ Древней Греции. Использование этого понятия зафиксировано у Анаксимена, Пифагора, Анаксимандра, Гераклита, он широко употребляется Парменидом, Эмпедоклом, Анаксагором, Демокритом.

Платон в диалоге «Тимей» рассматривает космос как живой, соразмерный организм, обладающий разумной душой, а человека — как часть космоса. Здесь же Платон формулирует трудность в объяснении устройства космоса: он божественен, значит, все небесные тела должны двигаться равномерно по круговым орбитам, однако движение планет противоречит этому требованию. Эту проблему пыталиcь решить Евдокс и Гераклид Понтийский.

Аристотель выступил с критикой пифагорейского и платоновского учения о строении космоса, в частности, отказался от учения о космической душе, заменив ее космическим Умом. Геоцентрическая модель Аристотеля, доработанная в эллинистическую эпоху (Гиппархом, Птолемеем и др.), господствовала до XVI в.

Стоики, неоплатоники, схоласты, христианские богословы Средневековья также включили в свои философские концепции учение о космосе. Философы и ученые эпохи Возрождения (например, Коперник, Галилей, Кеплер) опирались на принципы античной космологии. В Новое время понятие «космос» вытесняется из научного употребления, заменяясь понятием «Вселенная».

Литература

• Новая философская энциклопедия: В 4 т. / Ин-т философии РАН, Нац. общ.-научн. фонд; Научно-ред. совет: предс. В.С. Степин, заместители предс.: А.А. Гусейнов, Г.Ю. Семигин, уч. секр. А. П. Огурцов. — М.: Мысль, 2010. — Т. 2. — С. 315. — ISBN 978-2-244-01117-3

См. также

dic.academic.ru

КОСМОС — Новая философская энциклопедия

КОСМОС (греч. κόσμος, лат. mundus) – понятие древнегреческой философии и культуры, представление о природном мире как о пластически упорядоченном гармоническом целом. Древние греки противопоставляли космос хаосу. Первоначально термин «космос» употреблялся для обозначения «наряда», «украшения», «воинского строя» и т.д. Семантически наиболее близки в русском языке «порядок», «чин», «устройство», «красота», «лепота». Греческое сознание соединяло в понятии «космос» две функции – упорядочивающую и эстетическую, что во многом предопределило все дальнейшее развитие учения о космосе – космологии.

Философская ассимиляция термина «космос» относится к периоду становления первых философских школ Древней Греции. Впервые в значении «целого космоса» термин «космос» встречается в милетской школе у Анаксимена: «Как душа наша, сущая воздухом, скрепляет нас воедино, так дыхание и воздух объемлют весь космос» (13 В2 DK). Первое философское употребление термина «космос» не просто как «порядка», или красоты, а в значении всего мира принадлежит Пифагору: «Пифагор первый назвал Вселенную «космосом» по порядку (ταξις), который ему присущ». Первое упоминание термина «космос» в философском значении относят к Анаксимандру: «Этим [началом] он считает не воду и не какой-нибудь другой из т.н. элементов, но некую иную бесконечную природу, из которой рождаются небосводы [миры] и находящиеся в них космосы» (12 А9 DK). Упоминание термина «космос» зафиксировано и у Гераклита: «Этот космос, один и тот же для всех, не создал никто из богов, никто из людей, но он всегда был, есть и будет вечно живой огонь, мерно возгорающийся, мерно угасающий».

Термин «космос» получает широкое употребление у Парменида, Эмпедокла, Анаксагора, Демокрита и у других философов-досократиков. Согласно Диогену Лаэртскому, Парменид применил понятие «космос» по отношению к небесам, Эмпедокл – к комбинации четырех элементов, Демокрит – к физической структуре мира. Заслугой Парменида можно считать осознание им различия между космосом физическим и его мысленной конструкцией. Эта идея позднее воспринимается Платоном и открывает путь для рациональной реконструкции устройства космоса.

В своем учении о космосе Платон опирался на воззрения пифагорейцев Филолая, Аристоксена и др. В «Тимее» Платон излагает учение о космосе как гармоническом целом. В этом диалоге он формулирует «космологический принцип», согласно которому космос есть живой, одушевленный и соразмерный организм и человек является родственной частью (органом) этого организма (Tim. 29 e, 30 с, 89 а). Вся дальнейшая история понимания устройства космоса вплоть до 20 в. являлась либо его отрицанием («принцип Коперника–Бруно»), либо попыткой его ассимиляции и развития («антропный принцип»).

Согласно Платону, видимый космос создается Демиургом в соответствии с Первообразом (Tim. 30 c-d) из «небытия» – бесформенной материи (μη ov). Однако прежде тела космоса Демиург создает космическую душу, которая призвана управлять самим космосом: «тело [космоса] было сотворено гладким, повсюду равномерным, одинаково распространенным во все стороны от центра, целостным, совершенным и составленным из совершенных тел. В его центре построивший дал место душе, откуда распространил ее по всему протяжению и в придачу облек ею тело извне» (Tim. 34 b). Разумная душа космоса, составленная из «тождественного» – предела и «иного» – беспредельного, имеет математически упорядоченную структуру, что позволяет поддерживать космос в надлежащем порядке (Tim, 34 с-37 с). Космической душе подчиняется жизнь как космического, так и общественного и индивидуального организмов. Общественный организм состоит из ума, души и тела. Аналогичным образом устроен и человеческий организм, для которого космос служит образцом «для подражания» (Tim. 88 c-d). В «Тимее» (69с-71а) Платон описывает отдельного человека как минимизированную модель государства. Человек состоит из трех слоев, соответствующих трем классам идеального общества. Только созерцая совершенные круговращения космоса и подражая во всем его вечно сущей природе, человек может достигнуть того состояния, которое связывалось в античном сознании с доступным человеку совершенством – калокагатией.

В стенах Академии было впервые осознано затруднение в объяснении устройства космоса: космос является божественным и поэтому движение всех небесных тел должно быть круговым и равномерным, однако наблюдения показывают, что движения планет неравномерны: Сатурн, Юпитер, Марс и Луна вращаются с неодинаковой скоростью (Tim. 39 а) и совершают «попятные движения». Евдокс решает эту проблему, построив гомоцентрическую модель космоса, состоящую из двадцати семи сфер с Землею в центре. Гераклид Понтийский считал, что Земля движется вокруг оси, по другим сведениям (согласно Халкидию), что «внутренние планеты» (Меркурий и Венера) движутся вокруг Солнца, а не Земли. Аристотель отказывается от платоновского учения о космической душе. Качествами и функциями космической души Аристотель наделяет космический Ум, который выступает как перводвигатель, управляющий космосом. Космос Аристотеля, состоящий из 56 сфер, является, в отличие от математического космоса Евдокса и Калиппа, физически связанным. Выступив с критикой пифагорейского и платоновского учения о строении космоса, Аристотель сам оказался несвободным от затруднений. Напр., в одном случае он говорит о «неподвижности» перводвигателя (Физика, III, 1, 201 а 26–27), а в другом – о присущности богу «вечного движения» (О небе, II, 3, 286 а 10–12). Однако безупречная (с логической точки зрения) аргументация Аристотеля и его опора на чувственно постигаемый очевидный мир определили господство геоцентрической модели с учетом видоизменений, совершенных в эллинистическую эпоху (Гиппархом, Птолемеем и др.) вплоть до 16 в.

Согласно учению стоиков, космос является находящимся в бесконечной пустоте одушевленным, разумным, сферическим, цельным телом. Космос рождается из огня и в огонь превращается, пройдя свой цикл развития. Космосом правит Зевс-Логос. Согласно неоплатоникам, космос есть жизнь мировой Души и движется под ее воздействием. В центре космоса находится Земля, вокруг которой вращаются планетные сферы и сфера неподвижных звезд. Космос есть иерархически упорядоченное целое: от высших тончайших слоев эфира до неподвижной и тяжелой Земли.

Многие идеи античного учения о космосе были восприняты и развиты в работах средневековых схоластов. Восточная христианская традиция, особенно в лице представителей каппадокийской школы (Василий Великий, Григорий Нисский и др.), испытала значительное влияние платонизированной космологии. Григорий Нисский пытался совместить платоновское учение о происхождении космоса с ветхозаветной концепцией творения мира «из ничего». Латинская традиция первоначально ассимилировала античный космос как mundus и ornatus, выделив его упорядочивающую и эстетическую функции, и лишь впоследствии развила учение об «Универсуме» как собственно христианском представлении о мире в целом. Идеи античной, преимущественно платоновской, космологии проникают в западное богословие и схоластику через Иоанна Скота Эриугену, Ансельма Кентерберийского и др.

Античное учение получает развитие в эпоху Возрождения. Николай Коперник, Галилео Галилей, Иоган Кеплер и др. космологи 16–17 вв. сознательно опирались на Пифагорейско-платоновские представления о космосе. В основании гелиоцентрической модели Коперника лежат основные принципы античной космологии: Вселенная должна быть сферичной, а движение тел по небосводу – равномерным. Кеплер полагал, что размеры планетных орбит и расстояния между ними подчиняются гармоническим соотношениям, о которых учили пифагорейцы.

В Новое и новейшее время понятие «космос» окончательно вытесняется из научного употребления понятием «Вселенная», сохраняя за собой историко-культурное и философское употребление. Некоторые идеи античной космологии (одушевленность природы и др.) находят отклик в кругу немецких философов кон. 17 – нач. 18 в. (И.В.Гёте, Ф.В.Шеллинг и др.).

Современная космология воспроизводит некоторые положения античного учения о космосе: космологический принцип, антропный космологический принцип и др.

Литература:

1. Трубецкой С.Н. Метафизика в Древней Греции. М., 1890;

2. Лосев А.Ф. Античный космос и современная наука. М., 1927;

3. Рожанский И.Д. История естествознания в эпоху эллинизма и Римской империи. М., 1988;

4. Diels H. Zum Kosmos des Anaximanders. – Archiv für Geschichte der Philosophie. 10, 1897;

5. Cassirer E. Logos, Dike, Kosmos in der Entwicklung der griechischen Philosophie. – Acta Univers. Go-toburgensis, 47, 1941;

6. Mugler Ch. Deux thèmes de la cosmologie grecque: devenir ciclique et pluralité des mondes. P., 1953;

7. Kranz W. Kosmos. – Archiv für Begriffsgeschichte, Bd II, I, 1955;

8. Kerschensleiner J. Kosmos. Quellenkritische Untersuchungen zu den Vorsokratikern. Münch., 1962;

9. Lovell B. Das Unendliche Weltall: Geschichte der Kosmologie von der Antike bis zur Gegenwart. Münch., 1983.

A.H.Павленко

Источник: Новая философская энциклопедия на Gufo.me

gufo.me

Понятие космоса в философии

1. Понятие космоса в античной философии и русской философии к. 19 –нач.20вв.

2. Т.Кун о критериях научности

Список использованной литературы

Космос – термин древне – греческой философии для обозначения мира как структурно организованного и упорядоченного целого [8, с. 281].

Впервые космос как «мирострой» был засвидетельствован около 500 до н.э. во фрагментах Гераклита, затем прочно входит в натурфилософский лексикон досократиков (Парменид, Эмпедокл, Анаксагор, Демокрит).

Древне – греческое восприятие космоса (особенно у Платона и Аристотеля) как предельной полноты бытия, как эстетически прекрасного, совершенного и невинного существа составляет историческую антитезу иудео – христианской концепции «ущербности» природы как результата грехопадения.

у Аристотеля в трактате «О небе» с термином космос конкурирует термин «небо», окончательно уступающий место космосу, начиная с эпохи эллинизма. У Платона в диалоге «Тимей» исходным понятием является «демиург» — устроитель космоса, создающий его по определенному образцу. Космос возникает по Платону из смеси идей и материи, демиург создает мировую душу и распространяет эту смесь по всему пространству, которое предназначено для видимой вселенной, разделив его на стихии – огонь, воду, воздух и землю. Вращая космос, он округлил его, придав ему наиболее совершенную форму – сферы. Соответственно гармоническим математическим соотношениям он преобразовал орбиты планет и небо неподвижных звезд. Результат – космос как живое существо, одаренное умом. Космос един, ибо единому прообразу, которому подражает бог, творя мир, должен соответствовать и единственный, прекраснейший мир, который состоит из демиурга (божественный ум), мировой души и мирового тела [3, c.177].

Таким образом, античный космический строй мира, возведенный Платоном к философскому сознанию и заключавший в себе почти все начала новоевропейской рациональности, был основан на древнегреческой мифологии.

Иная ситуация сложилась к началу промышленной революции нового времени. Она потребовала других основ, нового пантеона и новой «мифологии».

Русский космизм на рубеже веков был одной из основательных попыток человеческого разума познать самого себя и постичь свое истинное место и призвание, излечиться от недуга сциентизма и повернуться лицом к человеческим ценностям. Он воплотил в себе многие родовые черты российской мысли, выросшей на почве «греко-православных представлений, в свою очередь во многом заимствованных у античности, но в основе лежали выводы теоретического рассудка: законы и формулы, логические конструкции и числа, идеализации механики и математики. В сущности, создавался новый «механический миф» европейского человека, вступившего с природой в орудийные отношения принципиально иного уровня. [2, с. 12].

В отличие от чувственно-материального, самодостаточного и завершенного во всех своих частях космоса Платона и Аристотеля, новый космос имел ряд принципиальных особенностей.

Несмотря на «частичный возврат к греческому отношению к телу» и «преодоление отвлеченного спиритуализма, противополагавшего дух телу и видящего в теле враждебное духу начало, русский космизм остался верен православному персонализму и даже усилил эту линию (Н. Бердяев, Л. Карсавин).

Русский космизм в отличие от античного космоса, который был одним из лучших миров, гармоническим и прекрасным, видел мир в развитии и становлении, его космос эволюционен и историчен — это 8-й день творения, осуществляемый человеком в соавторстве с Творцом.

Русский космизм не отменяет апокалипсис, но он развивает свою идею наступления Царства Божия не через смерть, а через преображение тварного мира, он возделывает поле понимания между религией, наукой и искусством, между физикой и метафизикой, знанием о природе и человеке.

Первоначально Т.Кун останавливается на вопросе о характеристике добротной научной теории. Среди набора совершенно обычных ответов он выбирает пять.

1. Точность — теория должна быть точной: следствия, дедуцированные из теории, должны обнаруживать согласие с результатами существующих экспериментов и наблюдений.

2. Непротиворечивость — теория должна быть непротиворечива, причем не только внутренне или сама с собой, но также с другими принятыми теориями, применимыми к близким областям природы.

3. Область приложения — теория должна иметь широкую область применения, следствия теорий должны распространяться далеко за пределы тех частных наблюдений, законов и подтеорий, на которые ее объяснение первоначально было ориентировано.

4. Простота (это тесно связано с предыдущим) — теория должна быть простой, вносить порядок в явления, которые в ее отсутствие были бы изолированы друг от друга и составляли бы спутанную совокупность.

5. Плодотворность — это менее стандартная, но весьма важная для реальных научных решений характеристика — теория должна быть плодотворной, открывающей новые горизонты исследования; она должна раскрывать новые явления и соотношения, ранее остававшиеся незамеченными среди уже известных.

Все эти пять характеристик — стандартные критерии оценки адекватности теории. Тем не менее, перед теми, кто использует эти критерии, регулярно возникают два вида трудностей: каждый в отдельности критерий смутен: исследователи, применяя их вконкретных случаях, могут с полным правом расходиться в их оценке; используемые вместе, они время от времени входят в конфликт друг с другом.

Первый критерий, который рассматривает Кун – это точность, под которой он подразумевает не только количественное согласие, но и качественное. В конечном счете из всех характеристик она оказывается наиболее близкой к решающей частично потому, что от нее зависят объяснительная и предсказательная силы, составляющие такие критерии, которыми ученые не склонны поступиться. Он замечает, что теории не всегда могут быть различены в терминах точности, приводя в примеры систему Коперника, которая не была точнее, чем система Птолемея, пока она не была более чем через 60 лет после смерти Коперника коренным образом пересмотрена Кеплером [5, 131].

Одна теория лучше пригнана к опыту в одной области, другая в другой. Чтобы произвести выбор между ними на основании точности, ученый должен решить, в какой области точность более важна. Каким бы важным ни был критерий точности, но он редко (или никогда) является достаточным критерием выбора теории.

Другие критерии также функционируют, но они не закрывают вопроса. Для иллюстрации этого утверждения Кун останавливается на двух — непротиворечивости и простоте, ставя вопрос, как они функционировали в ходе выбора между гелиоцентрической и геоцентрической системами. Как астрономические теории Птолемея и Коперника были внутренне непротиворечивы, но их отношение к родственным теориям в других областях знания было различным. Стационарная Земля, помещенная в центре, была существенным компонентом общепризнанной физической теории, компактного скопища доктрин, объяснявших, кроме всего прочего, как действует водяной насос, как падают камни, почему облака медленно движутся по небесам. Гелиоцентрическая астрономия, предполагающая движение Земли, была несовместима с существовавшими тогда научным объяснением этих и других земных явлений. Следовательно, критерий непротиворечивости высказывался в пользу геоцентрической традиции.

Простота, однако, тогда покровительствовала Копернику, правда, когда она оценивалась совершенно специальным способом. Если, с одной стороны, две системы сравниваются с точки зрения того реального вычислительного труда, который надо вложить, чтобы предсказать положение планеты в некоторый момент времени, то они оказываются в сущности эквивалентны. Такие вычисления как раз и делались астрономами, и коперниковская система не располагала какими-либо методами, позволяющими уменьшить их трудоемкость. В этом смысле она не была проще птолемеевской. Однако если, с другой стороны, вопрос возникал о сложности математического аппарата, требуемого не для того, чтобы дать количественное объяснение деталей перемещения планет, а лишь для того, чтобы качественно объяснить важные свойства этого движения — ограниченные элонгации, попятные движения и тому подобное, то Коперник предполагал только одну окружность на планету, а Птолемей две. В этом смысле теория Коперника была проще, и этот факт был жизненно важен для Кеплера и Галилея и, таким образом, для грандиозного триумфа коперниканства. Но этот смысл простоты не был единственным и, более того, он не был наиболее естественным для профессиональных астрономов, тех, кто, собственно, и занят расчетами положения планет [2, 118].

Трудности в применении стандартных критериев выбора типичны и они встают в ситуациях науки XX в. не менее явственно, чем раньше.

Другие факторы, влияющие на выбор, лежат вне пределов науки. Например, предпочтение, отданное Кеплером коперниканству, протекало частично из его вовлеченности в неоплатонические и герменевтические движения его времени, немецкий романтизм предуготовлял тех ученых, которые оказались под его влиянием, к признанию и принятию закона сохранения энергии; общественная мысль Англии XIX в. подобным же образом сделала доступным и приемлемым дарвиновское понятие борьбы за существование.

Кроме того, в качестве факторов выступают индивидуальные особенности ученых. Некоторые ученые более, чем другие, склонны к оригинальности и соответственно более настроены рисковать, некоторые же предпочитают более широкие объединяющие теории точным и детальным решениям задач в относительно узкой области.

1. Бакина В.И. Соотношение макрокосмоса и микрокосмоса в ранней древнегреческой философии// Вестник Московского университета серия 7: философия, № 5, 2000

mirznanii.com

Космос (философия) — Википедия. Что такое Космос (философия)

Космос (греч. κόσμος – порядок) — понятие древнегреческой философии и культуры, представление о природном мире как о пластически упорядоченном гармоническом целом^[1]. Противопоставлялся хаосу. Греки соединяли в понятии «космос» две функции — упорядочивающую и эстетическую^[2][3].

История

Термин «Космос» начинает употребляться в философском смысле уже в период становления первых философских школ Древней Греции. Согласно Диогену Лаэрцию, Пифагор был первым, кто назвал Вселенную «Космосом»^[4]. Однако использование этого понятия зафиксировано ещё до Пифагора у Анаксимена и Анаксимандра. Он широко употребляется у Гераклита, Парменида, Эмпедокла, Анаксагора, Демокрита и других досократиков.

Как отмечают, в поэмах Гомера общую картину мира можно рассматривать как первую – эпическую модель античного космоса: «это как бы огромное жилище, в котором живут, действуют и борются люди и боги»^[5].

Платон в диалоге «Тимей» рассматривает космос как живой, соразмерный организм, обладающий разумной душой, а человека — как часть космоса. Здесь же Платон формулирует трудность в объяснении устройства космоса: он божественен, значит, все небесные тела должны двигаться равномерно по круговым орбитам, однако движение планет противоречит этому требованию. Эту проблему пытались решить Евдокс и Каллипп в рамках теории гомоцентрических сфер.

Аристотель выступил с критикой пифагорейского и платоновского учения о строении космоса, в частности, отказался от учения о космической душе, заменив её космическим Умом.

В древнегреческой космологии Космос считался ограниченным, в его центре располагалась неподвижная Земля, вокруг которой вращались все небесные тела, включая Солнце. Звёзды располагались на периферии Космоса. Геоцентрическая система мира, доработанная в эллинистическую эпоху в рамках теории эпициклов (Гиппархом, Птолемеем и др.), господствовала до XVI в.

Стоики и неоплатоники в поздней античности, схоласты и христианские богословы в Средние века также включили в свои философские концепции учение о космосе^[6]. Философы и ученые эпохи Возрождения и раннего Нового времени (например, Коперник и Кеплер) обычно опирались на принципы античной космологии, однако в центре Космоса размещалось Солнце, а не Земля (см. Гелиоцентрическая система мира).

В Новое время понятие «космос» вытесняется из научного употребления, заменяясь понятием «Вселенная»^[7].

В некоторых славянских языках (русском, польском, болгарском, сербском) под космосом в настоящее время подразумевают пространство за пределами Земли («космическое пространство»).

Примечания

Литература

Ссылки

См. также

wiki.sc

Космос (философия) Википедия

Ко́смос (др.-греч. κόσμος «порядок») — понятие древнегреческой философии и культуры, представление о природном мире как о пластически упорядоченном гармоническом целом^[1]. Противопоставлялся хаосу. Греки соединяли в понятии «космос» две функции — упорядочивающую и эстетическую^[2][3].

История[ | ]

Термин «Космос» начинает употребляться в философском смысле уже в период становления первых философских школ Древней Греции. Согласно Диогену Лаэрцию, Пифагор был первым, кто назвал Вселенную «Космосом»^[4]. Однако использование этого понятия зафиксировано ещё до Пифагора у Анаксимена и Анаксимандра. Он широко употребляется у Гераклита, Парменида, Эмпедокла, Анаксагора, Демокрита и других досократиков.

Как отмечают, в поэмах Гомера общую картину мира можно рассматривать как первую – эпическую модель античного космоса: «это как бы огромное жилище, в котором живут, действуют и борются люди и боги»^[5].

Платон в диалоге «Тимей» рассматривает космос как живой, соразмерный организм, обладающий разумной душой, а человека — как часть космоса. Здесь же Платон формулирует трудность в объяснении устройства космоса: он божественен, значит, все небесные тела должны двигаться равномерно по круговым орбитам, однако движение планет противоречит этому требованию. Эту проблему пытались решить Евдокс и Каллипп в рамках теории гомоцентрических сфер.

Аристотель выступил с критикой пифагорейского и платоновского учения о строении космоса, в частности, отказался от учения о космической душе, заменив её космическим Умом.

В древнегреческой космологии Космос считался ограниченным, в его центре располагалась неподвижная Земля, вокруг которой вращались все небесные тела, включая Солнце. Звёзды располагались на периферии Космоса. Геоцентрическая система мира, доработанная в эллинистическую эпоху в рамках теории эпициклов (Гиппархом, Птолемеем и др.), господствовала до XVI в.

Стоики и неоплатоники в поздней античности, схоласты и христианские богословы в Средние века также включили в свои философские концепции учение о космосе^[6]. Философы и ученые эпохи Возрож

ru-wiki.ru

Космическая философия. Космическая философия

Космическая философия

1. Мы сомневаемся в повсюду распространенной жизни. Конечно, на планетах нашей системы возможно если не отсутствие жизни, то ее примитивность, слабость, может быть, уродливость и, во всяком случае, отсталость от земной, как находящейся в особенно благоприятных условиях температуры и вещества. Но млечные пути, или спиральные туманности, имеют миллиарды солнц. Группа же их заключает миллионы миллиардов светил. У каждого из них множество планет, и хотя [бы] одна из них имеет планету в благоприятных условиях. Значит, по крайней мере миллион миллиардов планет имеют жизнь и разум не менее совершенные, чем наша планета. Мы ограничились группой спиральных туманностей, то есть доступной нам вселенной. Но ведь она безгранична. Как же в этой безграничности отрицать жизнь?

Какой бы смысл имела вселенная, если бы не была заполнена органическим, разумным, чувствующим миром? Зачем были бы бесконечные пылающие солнца? К чему их энергия? Зачем она пропадает даром? Неужели звезды сияют для украшения неба, для услаждения человека, как думали в Средние века, времена инквизиции и религиозного безумия?

2. Мы склонны думать также, что наиболее высокое развитие жизни принадлежит Земле. Но животные ее и человек сравнительно недавно зародились и пребывают сейчас в периоде развития. Солнце еще просуществует как источник жизни биллионы лет, и человечеству предстоит в этот невообразимый период идти вперед и прогрессировать — в отношении тела, ума, нравственности, познания и технического могущества. Впереди его ждет нечто блестящее, невообразимое. По истечении тысячи миллионов лет ничего несовершенного, вроде современных растений, животных и человека, на Земле уже не будет. Останется одно хорошее, к чему неизбежно приведет нас разум и его сила.

Но все ли планеты космоса имеют такой же малый возраст, как Земля? Все ли они находятся в периоде развития, в периоде несовершенства? Как знаем из астрономии, возраст солнц самый разнообразный: от только что родившихся разреженных гигантских светил до погасших черных карликов. Старики имеют многие биллионы лет, молодые солнца даже еще не родили своих планет.

Какой же вывод? Выходит, что должны быть и планеты всех возрастов: от пылающих, подобно солнцам, до омертвевших, благодаря угасанию своих солнц. Одни планеты, значит, еще не остыли, другие имеют примитивную жизнь, третьи доросли до развития на них низших животных, четвертые имеют уже разум, подобный человеческому, пятые еще шагнули вперед и т. д. Отсюда видно, что мы должны отречься от мнения, будто наиболее совершенная жизнь принадлежит нашей планете.

Все же мы приходим к выводу не совсем утешительному: во Вселенной несовершенная, неразумная и мучительная жизнь распространена в такой же степени, как и высшая, разумная, могущественная и прекрасная.

3. Но верен ли этот вывод? Нет, он неверен, и мы сейчас это выясним. Мы нашли, что возраст планет самый разнообразный. Из этого следует, что есть планеты, которые по развитию разума и могущества достигли высшей степени и опередили все планеты. Они, пройдя все муки эволюции, зная свое печальное прошедшее, свое былое несовершенство, захотели другие планеты избавить от мук развития.

Если мы, земные жители, уже мечтаем о межпланетных путешествиях, то чего же достигли в этом отношении планеты, которые на миллиарды лет старше нас! Для них это путешествие так же просто и легко, как для нас проезд по железной дороге из одного города в другой.

На этих передовых зрелых планетах размножение идет в миллионы раз быстрее, чем на Земле. Впрочем, оно регулируется по желанию: нужно совершенное население — его нарождают быстро и в каком угодно числе.

Посещая окружающие их незрелые миры с примитивной животной жизнью, они уничтожают ее по возможности без мучений и заменяют своей совершенной породой. Хорошо ли это, не жестоко ли? Если бы не было их вмешательства, то мучительное самоистребление животных продолжалось бы миллионы лет, как оно и сейчас продолжается на Земле. Их же вмешательство в немногие годы, даже дни, уничтожает все страдания и ставит вместо них разумную, могущественную и счастливую жизнь. Ясно, что последнее в миллионы раз лучше первого.

Что же из этого следует? А то, что в космосе нет несовершенной и страдальческой жизни: ее устраняет разум и могущество передовых планет. Если она и есть, то на немногих планетах. В общей гармонии Вселенной она незаметна, как незаметна пылинка на белоснежном поле.

Но как же понять присутствие страданий на Земле? Почему высшие планеты не ликвидируют нашу несчастную жизнь, не прекратят ее и не заменят своей прекрасной? Есть и другие планеты, подобные Земле. Зачем они страдают? В мире совершенном кроме преобладающего прогресса есть и регресс, попятный ход. Помимо того, цветы жизни так прекрасны, так разнообразны, что лучшие из них нужно вырастить, дождаться семян и плодов. Хотя передовые планеты и опередили другие, но ведь это, может быть, объясняется их старым возрастом. Могут быть поздние планеты с лучшими плодами. Необходимо исправлять регресс Вселенной этими ее запоздавшими плодами. Вот почему оставлено без вмешательства небольшое число планет, обещающих дать необыкновенные результаты. Между ними и Земля. Она страдает, но недаром. Плоды ее должны быть высокими, если ее предоставили самостоятельному развитию и неизбежным мучениям. Опять скажу, что сумма этих страданий незаметна в океане счастья всего космоса.

4. Иные думают: мы имеем годы жизни и дециллионы лет небытия! Не есть ли это, в сущности, небытие, так как бытие в массе небытия незаметно и то же, что капля в океане воды?

Но дело в том, что небытие не отмечается временем и ощущением. Поэтому оно как бы не существует, а существует одна жизнь. Кусочек материи подвержен бесчисленному ряду жизней, хотя и разделенных громадными промежутками времени, но сливающимися субъективно в одну непрерывную и, как мы доказали, прекрасную жизнь.

Что же выходит? А то, что общая биологическая жизнь Вселенной не только высока, но и кажется непрерывной. Всякий кусочек материи непрерывно живет этой жизнью, так как промежутки долгого небытия проходят для него незаметно: мертвые не имеют времени и получают его только тогда, когда оживают, то есть принимают высшую органическую форму сознательного животного.

Может быть, скажут: разве доступна органическая жизнь центрам солнц, планет, газовых туманностей и комет? Не обречена ли их материя на вечную смерть, то есть небытие?.. И Земля, и мы, и все люди, и вся органическая современная жизнь Земли были когда-то веществом Солнца. Однако это не помешало нам выбраться оттуда и получить жизнь. Материя непрерывно перемешивается: одни ее части уходят в солнца, а другие выходят из них. Всякой капле вещества, где бы она ни находилась, неизбежно придет очередь жить. Ждать ее придется долго. Но это ожидание и огромное время существуют только для живого и есть их иллюзия. Наша же капля не испытает мучительного ожидания и не заметит миллионов лет.

Опять говорят: я умру, вещество мое рассеется по всему земному шару, как же я могу ожить?

До вашего зарождения вещество ваше тоже было рассеяно, однако это не помешало вам родиться. После каждой смерти получается одно и то же — рассеяние. Но, как мы видим, оно не препятствует оживлению. Конечно, каждое оживление имеет свою форму, не сходную с предыдущими. Мы всегда жили и всегда будем жить, но каждый раз в новой форме и, разумеется, без памяти о прошедшем.

5. Грядущие тысячи и миллионы лет усовершенствуют природу человека и его общественную организацию. Человечество обратится как бы в одно могущественное существо под управлением своего президента. Это самый лучший из всех людей в физическом и умственном отношении. Но если члены общества высоки по своим качествам, то как же высок высший, научно избранный из них!

Так организуются неизбежно населения и других планет. Могущественному населению высшей планеты каждой солнечной системы будут доступны не только планеты этой системы, но и все околосолнечное пространство. Оно эксплуатируется на пользу населения, как и вся солнечная энергия. Ясно, что одна планета есть кроха в солнечной системе. Она не составляет центра. Население рассеивается по всему околосолнечному пространству. Объединению подлежит не только каждая планета, но и вся их совокупность и все эфирное население, живущее вне планет в искусственных жилищах. Итак, после объединения каждой планеты неизбежно настанет объединение каждой солнечной системы.

Могущество их так велико, что они сносятся между собою не только особыми телеграммами, но и лично, непосредственно, как знакомые. Тысячи лет требуется для этого путешествия, но и тысячи лет живут иные жители солнечных систем, ибо миллиарды лет грядущего развития любой планеты дадут населению каждой и неопределенно долгую жизнь. Катастрофы солнц, их взрывы, повышения и понижения температур заставляют население все предвидеть и все знать о соседних солнцах, чтобы заранее удаляться от угрожающей опасности.

Образуется союз ближайших солнц, союз союзов и т. д. Где предел этим союзам — трудно сказать, так как Вселенная бесконечна.

Мы видим бесчисленное множество президентов разной степени совершенства. А так как этим категориям нет конца, то нет и пределов совершенству личному — индивидуальному…

6. Мы говорили пока только о вещах и существах из обычной материи. Она содержит 92 или более элементов, а последние составлены из соединения водородных атомов.

Итак, мы говорили про водородные существа, про водородный мир.

Но нет ли еще какого-нибудь другого вещества? Есть у нас такое вещество — малопостижимый светоносный эфир, заполняющий все пространство между солнцами и делающий материю и Вселенную непрерывной.

Есть основания предполагать, что солнца и вообще все тела теряют материю тем сильнее, чем они горячее. Куда девается эта материя? Мы думаем, что она разлагается на более простую и упругую, которая и распространяется в космосе. Может быть, это и есть эфир или другое неводородное вещество.

Но откуда же появились солнца, газообразные туманности и весь водородный мир? Если материя разлагается, то должен быть и обратный процесс — ее синтез, то есть образования вновь из ее обломков известной нам водородной материи 92 сортов.

Обратимость мы наблюдаем во всех механических, физических и биологических явлениях. Нужно ли об этом говорить? Кому не известны явления обратимости кругового процесса, когда разрушенное вновь возникает? Подразумеваю это явление в широком значении, в приблизительном, а не точно математическом, потому что точно ничего не повторяется. При этих явлениях, однако, соблюдается закон сохранения энергии. Но тут вмешивается скрытая потенциальная внутриатомная энергия вещества, и явление иногда запутывается. Так, радиоактивность на первых порах запутала ученых. Приведем простейшие приметы обратимости. Большая скорость тел переходит в малую и обратно. Из жидкости получается пар и обратно. Происходит химическое соединение и обратно. Все 92 элемента разлагаются на водород, а из последнего получается 92 элемента. Органическая материя переходит в неорганическую (разрушение, смерть), а неорганическая — в органическую.

Так, вероятно, и разложение солнц в одном месте сопровождается образованием их в другом.

Раз обратимость так обычна, то почему не допустить ее и в деле разрушения водородной материи?

Она обращается в энергию, но надо думать, что энергия — особый вид простейшей материи, которая рано или поздно опять даст известную нам водородную материю.

Что же такое есть самый атом водорода — начало всего известного вещественного мира?

Он создан прошедшим временем, а оно бесконечно велико. Следовательно, и атом бесконечно сложен. У водорода были более простые родители, еще более простые деды и т. д.

Не подобно ли этому происхождение человека? Не были ли его предки все более и более простыми по мере удаления от нашего времени? Родоначальник человека — водород, а более близкие предки — 92 элемента. Но человек отдален от этих предков всего на несколько сотен миллионов или миллиардов лет. Это так мало в сравнении с бесконечностью! Каковы же были предки водорода несколько дециллионов лет назад?

Одним словом, если разделить бесконечное время на ряд бесконечностей, то каждой из этих бесконечностей будет соответствовать своя материя, свои солнца, свои планеты и свои существа.

«Каждая эпоха по отношению ко всем предыдущим грубоматериальна, и та же эпоха по отношению к последующим — эфемерна. Все они материальны, но условно, в силу чрезвычайного различия в плотностях этих миров, одни можно назвать духовными, другие — материальными. В отношении нашего водородного мира все предыдущие эпохи духовны. И наша, когда пройдет бесконечность времени и наступит эпоха более плотного вещества, сделается духовной. Она та же, но это относительно».

Осталось ли что-нибудь от прежних эпох: более простая материя, легкие эфирные существа и т. д.? Мы видим световой эфир. Не есть ли это один из осколков первобытной материи? Мы видим порою необыкновенные явления. Не есть ли они результат деятельности уцелевших разумных существ иных эпох?

Возможно ли, чтобы остались следы их? Приведем пример. Наши земные существа стали возникать со времени остывания земной коры. Но одни из них доросли до высших животных, а другие остались теми же инфузориями и бактериями, какими и были. Время-то прошло одно и то же, но какое различие в достижениях! Так, может быть, часть вещества каждой эпохи оставила некоторое количество и свойственной ей материи, и свойственных ей живых существ?

Выходит, что существует бесчисленное множество иных космосов, иных существ, которых условно мы можем назвать нематериальными, или духами.

Каковы они: совершенны или представляют уродливые явления вроде наших несчастных земных животных?

Мы уже доказывали, что зрелый разум нашей эпохи, выделяемый космосом, ликвидирует все несовершенное. Так что наша водородная эпоха заключает в себе прекрасное, сильное, могущественное, разумное и счастливое. Говорю про общее состояние эпохи. Также разум иных эпох выделил одно хорошее. Стало быть, мы окружены совершенными духами.

Еще вопрос: имеют ли они влияние на нас и друг на друга? В сущности, духи разных бесконечностей все материальны. Но материя не может не влиять на материю. Следовательно, влияние духов на нас и друг на друга весьма возможно. Грубый пример: ветер волнует воду, океаны изменяют сушу.

Можем ли мы превратиться в этих духов и жить их жизнью? Материя то усложняется, то разлагается. И то и другое происходит одновременно и всегда. Чем больше пройдет времени, тем больше шансов получиться иной материи: более простой или более сложной. В первом случае из нашего вещества могут возникнуть духи, во втором — более плотные вещества, чем водородные. Конечно, наиболее возможное и близкое есть возникновение из 92 элементов. Второе — возникновение в элементах ближайшей бесконечности.

Еще больше надо времени для возникновения в элементах бесконечности второго порядка, более отдаленной и т. д.

7. Резюмируем изложенное:

А. По всей Вселенной распространена органическая жизнь.

Б. Наиболее сильное развитие жизни принадлежит не Земле.

8. Разум и могущество передовых планет Вселенной заставляют ее утопать в совершенстве. Короче, органическая жизнь ее, за незаметными исключениями, зрела, а потому могущественна и прекрасна.

Г. Эта жизнь для каждого существа кажется непрерывной, так как небытие не ощущается.

Д. Всюду в космосе распространены общественные организации, которые управляются президентами разного достоинства. Один выше другого, и, таким образом, нет предела личному или индивидуальному развитию. Если нам непонятно высок каждый зрелый член космоса, то как же непостижим президент первого, второго, десятого, сотого ранга?

Е. Бесконечность истекшего времени заставляет предполагать существование еще ряда своеобразных миров, разделенных бесконечностями низшего порядка. Эти миры, усложняясь, оставили часть своего вещества и часть своих животных в первобытном виде.

Они совершенны в своем роде и могут быть названы условно, вследствие своей малой плотности, духами. Мы окружены сонмами духов разных эпох и можем превратиться также и в них, хотя бесконечно вероятнее возникновение в образе плотной современной материи. И все же от превращения в условный дух мы не гарантированы, а рано или поздно это неизбежно.

8. Отсюда видна бесконечная сложность явлений космоса, которую, конечно, мы не можем постигнуть в должной мере, так как она еще выше, чем мы думаем. По мере расширения ума увеличиваются знания и раскрывается для него Вселенная все более и более.

Сомнения и колебания

Есть явления, которые можно объяснить только вмешательством иных существ. Например, разумное и умеренное обращение к высшим силам исполняется кем-то, в особенности когда просящий получил их расположение и действительно нуждается в поддержке. С нашей точки зрения, это если не совсем ясно и фактически не доказано, то возможно.

Но вот как понять помощь от умерших родственников и ушедших из нашей жизни высоких людей, когда вы к ним обращаетесь, измученные несчастьями и несправедливостью? По нашей теории, они живут блаженною жизнью, но теряют все свое прошлое и вас в том числе. Следовательно, тут обращение к ним бессмысленно.

Как же они нам могут помочь?

Возможно, что они, принимая другой образ, остаются наблюдателями нашей жизни. Но кто им может указать на их родство, если сами они, как и все другие, свое прошедшее потеряли?

Да и само родство за гробом уже не имеет смысла.

Один человек, очень доброй жизни, рассказывал, что всегда получал помощь в своих страданиях от умерших родственников. Но когда он хотел убедиться в этом без нужды, производя эксперименты, то тотчас же потерял поддержку, то есть не получил отклика.

Вполне ли верны наши утешительные выводы (монизм)? Не остается ли после смерти что-нибудь от человека, какая-нибудь часть его земной нервной жизни? Но тогда мы то же должны допустить и для всех животных, хотя в самой разнообразной и низшей степени. Современная наука не может признать возможность таких остатков, то есть остатков памяти от какого-либо существования. Наконец, если бы это было возможно, то и в настоящей жизни у нас осталось бы воспоминание о бесчисленном количестве прошедших существований. Это немыслимо уже потому, что ни одна память не вместит бесконечности прошедших ощущений.

Возможно, что помощь дают не родственники (в чем нет научного смысла), а другие существа, видя наши страдания. Это вполне допустимо. Мы только думаем на родственников, а дело-то не в них.

Я много работал над целесообразностью природы и пришел к положительному выводу. Это длинная тема и заслуживает особых исследований. Когда-нибудь поделюсь своими работами.

Но если вселенная целесообразна, то почему не допустить хотя и совершенно непонятные для нас вещи, но полезные для человечества?

Так, на Земле дурные поступки находят возмездие, выходящее естественно из них самих. Но ведь есть и преступления, которые проходят безнаказанными до самой смерти. Все это знают и потому не воздерживаются от дурного. Целесообразность и общее благо требуют, чтобы человек страшился малейшего уклонения от истины. Хорошо, если бы он был уверен в возмездии после смерти, в возмездии неуклонном, во что бы то ни стало. Это удержало бы многих от преступлений. Это хорошо, полезно, целесообразно. Но раз оно так, то почему бы этому не быть! Мы только не понимаем, как это происходит.

С научной точки зрения, возмездие нам кажется невозможным, с этической же — другое дело.

Также полезны были бы награды за подвиги — во что бы то ни стало: если не в этой жизни, то в следующей. С нашей научной точки зрения, наказаний нет, но награды есть (монизм). Неприятно только, что эти награды без различия получают и преступник, и самоотверженный полезный деятель.

Как допустить, например, что виновники империалистических войн получают ту же награду, что и Галилей, Коперник, Джордано Бруно, Гус и пр. Сколько жертв и палачей… и в результате всем одно: счастье и совершенная жизнь после смерти. Идея об индивидуальных наградах полезна, но ненаучна. С точки же зрения целесообразности допустима.

Разные вероисповедания распространяли идею о наградах и наказаниях. Многие верили в них, и потому эта идея, если и ошибочная, была в свое время полезна.

И теперь массы им верят. Однако наука не может их подтвердить. Возможно, что они, сыграв свою целесообразную роль, рассеются знанием и заменятся какими-нибудь другими убеждениями, действующими также в пользу доброй жизни. Например, благодарностью к природе, обещающей высшее блаженство. Благодарность и восторг будущего посмертного жития могут так же послужить воздержанию от зла, как и страх наказаний.

Многие умоляют высшие силы о прощении и лучшей посмертной судьбе своих близких: родителей, супругов, детей, друзей. Они не очень верят, но любовь к родственникам заставляет их тревожить высшие силы. Многие рационалисты не могут отрешиться от таких молений. Наука считает это бессмысленным, так как все умершие без различия должны погрузиться в совершенство вселенной (и не к чему просить).

Мы сомневаемся и в науке. Какой-то врожденный инстинкт заставляет нас, хотя и смутно, не крепко, с колебаниями — верить в разумность наших молитв. Конечно, наука непрерывно развивается, не стоит на одном месте, не сказала последнего слова. На всякий случай люди делают как бы несообразное, не веря и в науку: в ее непогрешимость и окончательность. Во всяком случае, если мы и ошибаемся, то большого вреда от подобных ошибок нет.

8 мая 1935 г.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

fil.wikireading.ru

Космос (философия) — Википедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Космос.

Космос (греч. κόσμος – порядок) — понятие древнегреческой философии и культуры, представление о природном мире как о пластически упорядоченном гармоническом целом^[1]. Противопоставлялся хаосу. Греки соединяли в понятии «космос» две функции — упорядочивающую и эстетическую^[2][3].

Термин «Космос» начинает употребляться в философском смысле уже в период становления первых философских школ Древней Греции. Согласно Диогену Лаэрцию, Пифагор был первым, кто назвал Вселенную «Космосом»^[4]. Однако использование этого понятия зафиксировано ещё до Пифагора у Анаксимена и Анаксимандра. Он широко употребляется у Гераклита, Парменида, Эмпедокла, Анаксагора, Демокрита и других досократиков.

Как отмечают, в поэмах Гомера общую картину мира можно рассматривать как первую – эпическую модель античного космоса: «это как бы огромное жилище, в котором живут, действуют и борются люди и боги»^[5].

Платон в диалоге «Тимей» рассматривает космос как живой, соразмерный организм, обладающий разумной душой, а человека — как часть космоса. Здесь же Платон формулирует трудность в объяснении устройства космоса: он божественен, значит, все небесные тела должны двигаться равномерно по круговым орбитам, однако движение планет противоречит этому требованию. Эту проблему пытались решить Евдокс и Каллипп в рамках теории гомоцентрических сфер.

Аристотель выступил с критикой пифагорейского и платоновского учения о строении космоса, в частности, отказался от учения о космической душе, заменив её космическим Умом.

В древнегреческой космологии Космос считался ограниченным, в его центре располагалась неподвижная Земля, вокруг которой вращались все небесные тела, включая Солнце. Звёзды располагались на периферии Космоса. Геоцентрическая система мира, доработанная в эллинистическую эпоху в рамках теории эпициклов (Гиппархом, Птолемеем и др.), господствовала до XVI в.

Стоики и неоплатоники в поздней античности, схоласты и христианские богословы в Средние века также включили в свои философские концепции учение о космосе^[6]. Философы и ученые эпохи Возрождения и раннего Нового времени (например, Коперник и Кеплер) обычно опирались на принципы античной космологии, однако в центре Космоса размещалось Солнце, а не Земля (см. Гелиоцентрическая система мира).

В Новое время понятие «космос» вытесняется из научного употребления, заменяясь понятием «Вселенная»^[7].

В некоторых славянских языках (русском, польском, болгарском, сербском) под космосом в настоящее время подразумевают пространство за пределами Земли («космическое пространство»).

www.wiki-wiki.ru