Понятие плач: это, определение слова, понятие. Что такое Плач, значение, словарь, энциклопедия

Содержание

Плач — православная энциклопедия «Азбука веры»

Плач Энциклопедия изречений
Слёзы, плач, умиление Н.Е. Пестов
О радостотворном плаче прп. Иоанн Лествичник
Учение о плаче Преп. Пимена Великого свт. Игнатий (Брянчанинов)
О слезах свт. Игнатий (Брянчанинов)
О духовном плаче архим. Софроний (Сахаров)
Дар слёзный. О св. прав. о. Алексии Мечёве
О слезах cвт. Игнатий (Брянчанинов)
Учение о непрестанном плаче прп. Симеона Нового Богослова и прп. Никиты Стифата игум. Дионисий (Шленов)
Примеры благотворности покаянных слез прот. Григорий Дьяченко
О плаче свящ. Вадим Коржевский

Плач – внутреннее состояние христианского подвижника, выражающееся в глубоком сердечном сокрушении о своих грехах и грехах других людей пред Божественным милосердием.

Блаженны плачущие, ибо они утешатся

(Мф.

5:4) – говорит Священное Писание, подразумевая покаянное сокрушение и духовное утешение благодатью Святого Духа кающегося христианина.

Христиане имеют у себя утешение Святого Духа, поэтому плач и воздыхание составляют для них наслаждение. По слову Свв. Отцов, в плаче таинственно живет благодатное утешение и радость. «Кто пребывает в постоянном плаче по Боге, тот не перестает ежедневно праздновать духом», – говорит прп. Иоанн Лествичник.

Возвеличивая плач, христианские подвижники считают, что одни физические слезы без духовного смирения не приносят пользы душе. Плач – внутреннее состояние души, а слезы – лишь его внешнее проявление. По учению Свв. Отцов, существуют и греховные слезы – слезы, проливаемые по греховным побуждениям.

Истинный же плач есть проявление печали ради Бога, печали, которая производит неизменное покаяние ко спасению (2Кор.7:10). «

Плач есть укоренившаяся скорбь кающейся души», – учит прп.

Иоанн Лествичник. «Где печаль ради Бога, там будет и вечная радость», – говорит прп. Нил Синайский.

Свв. Отцы дают такой совет: «Не вынуждать течения слез и не слишком домогаться внешнего плача. Эти слезы не будут спасительны: развлекая дух молящегося, они ослабляют его… Истинный дар слез – плод свободного внутреннего, благодатного движения духа…».

Могут ли на молитве приходить слезы от диавола?

– Очень обильные! От диавола, но и от естества тоже. Сильная боль, которая случается у нас в повседневной жизни, утоляется плачем, слезами. Есть еще разряд слез истерических. Есть, однако, и слезы радости о земном успехе. И еще есть слезы духовные, которые труднее всего вызываются у нас, – это слезы раскаяния. Они очень благоугодны Богу, когда мы сожалеем о каких-нибудь наших делах, совершённых в жизни, когда каемся всем сердцем; это слезы нашей покаянной молитвы. Эти слезы угодны Богу. Прочие слезы, человеческие, как-то снимают с души тяготу, приносят сиюминутную пользу, но не помогают в молитве.
архимандрит Софиан (Богиу; 1912–2002)

Примеры благодатного плача

Из воспоминаний о старце о. Серафиме (Тяпочкине)

М. Д. Гребенкин: «Вспоминаю батюшку во время богослужения. Проповедь без слез он не говорил. Он говорил и плакал, а вместе с ним плакал и весь народ в храме».

Отец Сергий рассказывает: «Больше я нигде такого не видел, о чем-то подобном я читал только в жизнеописаниях отца Иоанна Кронштадтского. Выходит батюшка после Евангелия, опирается на аналой и начинает проповедь. Проповедь очень простая, обычно либо на тему евангельского чтения, либо о святом, чья память праздновалась в тот день. Но после нескольких фраз батюшка начинает чуть-чуть всхлипывать, чувствуется, что он говорит от сердца и переживает все те события, о которых говорит. Потом начинает всхлипывать народ в храме.

Я думаю: «Ну, это бабушки, старушки, они пускай плачут, а я не буду плакать, чтобы в прелесть не впасть». Батюшка всхлипывает сильнее, а затем начинает плакать: скажет предложение и плачет, просто рыдает, заливается слезами. И все в храме плачут и рыдают. Думаю: «Нет, я плакать не буду». И вдруг что-то происходит с тобой, и слезы начинают литься градом так, что при всем желании удержаться — не можешь.

Батюшка со слезами кончает проповедь, уходит в алтарь, продолжается Литургия, хор с плачем поет, и ты стоишь и плачешь, со слезами дальше слушаешь Литургию, со слезами причащаешься, потом постепенно, потихонечку успокаиваешься. Так было всегда, когда батюшка говорил проповедь: всегда народ плакал, и не плакать было просто невозможно… Мне кажется, это оттого, что батюшка был великий молитвенник: он молился за всех своих чад, он вообще постоянно пребывал в молитве. Один из духовных писателей говорит, что постоянный плач — это признак самодвижной молитвы Иисусовой. Батюшка плакал не все время, но достаточно часто: и за трапезой, и в храме, и просто когда шел по улице. И это передавалось окружающим — это какая-то особая благодать. И с другими такое происходило по молитвенному предстательству батюшки…»

Он вел жизнь настолько чистую, что его сердце по слову Иоанна Златоуста, «было исписано Духом». Он знал Бога всем своим существом, отдав Ему всего себя говорил с Ним и о Нем из глубины души.

Однажды в проповеди батюшка сказал о Христе: «Его божественный голос проникал в человеческие души, потрясая умы и влек к Нему сердца людей. Они отзывались на этот голос, шли ко Христу, несли к Нему свое горе, несчастье, скорби, страдания и болезни.

Любовь, которая сияла на Пречистом Лике Христа, горела в Его очах — любовь, которая исходила при всяком дыхании Его. Эта Божественная любовь согревала всех приходящих к Нему, проникала в сердце, вносила покой в душу. И забывая обо всем, эти люди обретали мир и покой».

Простыми словами он рассказывал о жизни Спасителя, люди боялись пропустить хотя бы одно слово, потому что не только верили слышанному, но видели воплощение слов Иисуса Христа в жизни батюшки.

Это был живой голос свидетеля любви, голос сострадания ближнему. Духовные чада вспоминали, что, когда старец говорил проповедь, время как бы останавливалось, и им казалось, что они лично присутствуют на казни Иисуса Христа, видят Голгофу, апостолов, Пречистую Матерь Господа.

М. Одынецкий из Сум: «Отец Серафим проповедовал за каждым своим богослужением. По содержанию его проповеди, казалось бы, мало чем отличались от тех, которые можно услышать от каждого семинарски образованного священника. Но, как сказал апостол Павел, «слово мое и проповедь моя не в словах человеческой мудрости, а в явлении духа и силы». Таковой и была сила проповеднического слова отца Серафима. Речь его была тихой и ровной, каждое его слово исходило как бы из самого сердца, преисполненного Божиим Духом и любовью к своей пастве, ищущей от него наставления и поучения.

Проповедуя, отец Серафим всегда плакал. Я помню ни одной проповеди, которую бы он произнес без слез. Это были слезы умиления и сокрушения, слезы человека, глубоко осознающего свое недостоинство перед Святостью Божией. Чувствовалось, что когда отец Серафим говорил о «грехах и беззакониях наших», а об этом он говорил постоянно с целью возбудить у слушающих покаянное настроение, он имел в виду не только грехи других, но и свои грехи. Он не отделял себя от своих собратьев и вверенных ему Богом духовных детей. Он не возвышал себя и не стремился господствовать над ними и высокомерно поучать, а плакал вместе с ними… Проповеди отца Серафима производили большое впечатление не внешней красотой. Нет, в них не было того, что называют обычно красноречием. В них не было витиеватости, искусственной напыщенности и многословности. Они действовали на сердца слушателей духовностью, глубокой искренностью и простотой, если угодно, жизненностью. Чувствовалось, что каждое слово, произносимое отцом Серафимом, глубоко им прочувствовано, пережито на личном религиозном опыте, что он говорит не «изученными словами внешней человеческой мудрости». Он словно раскрывал свою душу глубоко верующего человека. Многие, слушая проповедь плачущего отца Серафима, тоже плакали. Бывали случаи, когда плакала с ним почти вся церковь, как это было, например, в днепропетровском Троицком соборе перед его уходом из епархии. Святитель Иоанн Златоуст сказал: «Священник только уста открывает, а Дух Святой говорит». К батюшке эти слова вполне приложимы. В Духе Святом делало его простую, смиренную, бесхитростную, но глубоко духовную речь поучительной, назидательной и вдохновляющей к покаянию.

Да, отец Серафим говорил не устами, а сердцем, не от себя, а живущим в нем Духом Божиим».

Наталья Игнатова из Воронежа: «Его проповеди мы очень любили. Говорил он тихо, для всех доступно. При этом в храме наступала глубокая тишина. Люди всегда подходили к нему так близко, что было видно, как слезы катятся из его глаз».

По слову святителя Григория Богослова, отец Серафим «нуждался лишь в немногих словах, потому что достаточно было самой жизни его для назидания». Проповедь отца Серафима была не в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы (1Кор. 2:4). Эту тайну любви Божией, которая учит без слов, познало сердце старца, и через него все приходящие люди приобщались к Ней.

Слезы — это кровь души. Они бывают ей на пользу или во вред. Они не одинаковы, хоть и исходят из одного источника.

Есть слезы обиды. Обидели человека, он плачет. Эти слезы для души не полезны. При обиде мы должны набираться терпения. А его нет.

Есть слезы радости. Радость бывает разная, допустим, мы получили какую-то земную радость, прибыль — и радуемся. Это тоже для души не полезно.

А какие слезы полезные? Слезы покаяния. Они приносят душе великую пользу, и душа умывается этими слезами.

Приснопоминаемый отец Серафим Тяпочкин как станет проповедь говорить, так у него становилось носовых платочка выкрученных, столько было слез. Он плакал потому, что мы только приезжали к нему, а исправления не было. Он видел каждого и оплакивал. Так его даже уполномоченный вызывал:

— Что вы там говорите, что у вас все плачут?!
— Я говорю то, что написано в Евангелии. Я своего не добавляю.
— А что ж люди плачут?
— Откуда я знаю? Может, их касается благодать Божия…

Валентина Шушляпина из Белгорода рассказывает: «Батюшка говорит проповедь и сам плачет, вслед за ним начинают плакать все слушающие его. Однажды приехала к батюшке в Ракитное из Львовской области молодая женщина. Головные боли не давали ей покоя, врачи были бессильны помочь. Стоит в храме, вытирает платком слезы, непрерывно текущие из глаз, и говорит мне: «Ничего понять не могу. Приехала издалека с надеждой исцелиться, успокоиться, а тут и батюшка, и все плачут, вот и я плачу, не могу удержать слез, что происходит, понять не могу. Мне еще хуже стало. Стоять в храме тяжело, еще сильнее болит голова». Я ей отвечаю: «Посидите на скамеечке, отдохните и почаще приезжайте к батюшке, Господь поможет». «Да, да, мне говорили об этом…» Она стала часто бывать у отца Серафима, исцелилась и уже не удивлялась, почему она и все слушающие проповеди отца Серафима плачут. Ибо через слово отца Серафима душа воспринимала Духа Святого, приходила в смирение и очищалась через слезы покаяния».

Из воспоминаний о святом праведном Алексии Мечёве

Прежде всего поразила меня в нем черта — это дар слез. До этого времени я не видел священника, который бы проливал слезы за богослужением, во время проповеди или во время беседы. Для человека, лишенного духовного разумения, казалось бы, что тут такого, что могло бы вызвать слезы, если произносятся, например, слова: «Сие есть Тело Мое» или «Сия есть Кровь Моя». Слова эти произносятся за каждой Литургией и с обычной точки зрения должны были бы стать привычными. Между тем, иногда, о. Алексий произносил эти слова так, что там, вне алтаря, в глубине церкви, слышно было по его голосу, что он плачет.

Или вот эти покаянные вздохи великого канона св. Андрея Критского…, он не просто читал, он произносил, как свои слова, эти покаянные тропари, он вкладывал в них сердце; не языком, а душой своей он вслух всех молящихся высказывал эти мольбы грешника о помиловании, — и слезы звучали в его голосе и слезы текли по его лицу.

А во время его бесед и проповедей — сколько раз мы видели его плачущим. И это не всегда были тихие молчаливые слезы — иногда его слезы переходили в сдержанные рыдания. И особенно трогательно было слушать, когда он говорил о милосердии Божием, о любви Отца нашего Небесного к падшему, немощному, слабому человеку, к кающемуся грешнику; при этом о. Алексий всегда подчеркивал, что Бог относится «к тебе, человек, как любвеобильный Отец к сыну». Тогда отец Алексий размягчался; дрогнет бывало его голос, зазвучит так тепло и задушевно — а на глазах уже слезы.

Обыкновенно люди плачут или от горя или от радости. В слезах отца Алексея не чувствовалось ничего земного. Видишь, бывало, слезы о. Алексия и думаешь: какая у него должна быть духовная сердечная близость к Богу, для того, чтобы обладать такою чуткостью к Нему.

***

Покойный протоидакон Александр Пижицкий рассказывал, что в Ростове-на-Дону он знавал священника, который проповедовал примерно так. Он выходил на амвон и начинал:
— Братья и сестры…
(В это время на глаза его навертывались слезы.)
— Сегодня мы празднуем Введение Пресвятой Девы Марии во храм…
(Тут уже слезы текли по его щекам.)
— Пресвятая Дева… ее праведные родители…

В этот момент его начинали душить рыдания, и он не мог уже произнести ни одного слова… Но, глядя на батюшку, начинали плакать присутствующие в храме… Так продолжалось еще некоторое время, и, наконец, батюшка, плачущий, удалялся в Алтарь.

И прихожане в один голос утверждали, что лучше этого священника не проповедует никто.

Цитаты о плаче

«Не вкусившие сладости слез и умиления и не ведающие, какова их благодать и каково действие, думают, что они ничем не отличаются от тех, которые проливаются по умершим, выдумывая при этом многие пустые предположения и недоуменные умозаключения, говоря, что эти слезы свойственны нам по природе. Когда же гордость ума склонится к смирению, а душа смежит свои очи от прелести видимых благ и устремит их к одному ведению первого невещественного Света, оттрясет всякое чувство к миру и сподобится утешения Духа свыше, тогда слезы, как вода источника, исторгаются из нее, услаждают ее чувства и исполняют мысли ее всякого радования и Божественного Света; и не только это, но и сокрушают сердце и делают смиренномудрым ум, познавший высшее. Всего этого не может быть в тех, которые плачут и рыдают по иным причинам».
преподобный Никита Стифат

Понятие «родина» в осмыслении ингушского народа по роману И.

Базоркина «Из тьмы веков» — «Ингушетия» — интернет-газета

Если задуматься над этим понятием, то каждый подчеркнёт в них сакральное понимание слова «родина». Без истинного понимания сути этого нет гармоничной личности. Ибо без родины человек одинок, он потерян, изолирован от общества.

Относительно ингушского народа — понятие «родина» особенно близко было ему в годы сталинской депортации и трагических событий осени 1992 года, когда ингуши были изгнаны из Пригородного района.

В годы сталинской депортации народ показал, что он не смирится, и никогда не сможет прижиться в новых местах, хотя власть сделала всё, чтобы оторвать людей от родных мест, сделав их изгоями. Но жизнь доказала обратное, доказала, что чужбина не сможет стать для человека той самой родиной, в которой заключён смысл сакрального понимания. Как раз таки эти трагические страницы в жизни ингушского народа сделали более значимыми и чувственными такие понятия, как отчий дом, земля предков, родная природа и тому подобное.

Надо отметить, что мы рассматриваем понятие «родина» в духовном его осмыслении, а такие понятия, как земля — источник благ, или дом — как надёжная защита от внешнего посягательства и природного воздействия, представляются как само собой разумеющиеся.

Сегодня мы живём во времени, когда люди разбежались по всему миру. На каком только континенте ни встретишь своего земляка, где только ни услышишь родную речь! Далеко от родины вырастает уже второе поколение, но даже им с молоком матери уже вкладывается сакральное понятие «родина», которая, несомненно, там, где проживают представители его народа. Об этом очень ярко говорит сюжет романа «Из тьмы веков», где автор И. Базоркин показал, что основная мысль о прекрасном в бытие ингушского народа, его представления о гармонии и миропорядке сконцентрированы в понятии «жить среди своего народа и на своей земле».

Эта идея удачно вложена в уста одного из героев романа, который говорит: «Пусть ищут счастье там, где живут. А если не найдут его под ногами, пусть умрут и лягут в ту землю, которая их родила. Смерть в родном краю краше жизни на чужбине». К этой мысли автор подвёл своих читателей посредством жизни главного героя Калоя, родители которого в поисках счастья отправились в далёкую Турцию и обрели там смерть. А сыну Калою, который вырос на родной земле, и всем, кто желает последовать за такими, как они, Турс — отец, завещал эти самые пророческие слова.

Обратиться к этому роману, поистине народному произведению, нас заставляет то, что здесь ярко показаны духовные ценности ингушского народа и красной линией проведена и образно раскрыта тема родины.

«Вон древний аул Кёрбете, под ним многобашенные аулы Эрзи, Ляжг, вон в лесу Бейни, над ним, на Столовой горе, маленькой точкой виден храм Мят-села… Всё это — страна отцов, древняя колыбель народа…», — говорит герой Калой.

«А я здесь как рыба в воде! Скучать работа не даёт, — говорит он в другом сюжете. — На горы гляну — глаз отдыхает. И отец завещал: живи и добивайся счастья на своей земле! А уж он, наверно, хлебнул от чужих мест! Я — Эги. И род свой буду держать здесь. Чтоб гнездо моих предков не поросло бурьяном!»

«Я знаю одно: из земли я вышел, земля меня кормила, как мать, она же станет мне последней постелью. И вот я вернулся к родной земле… Здесь солнце исцеляет, здесь дождь из масла… Где и что ещё мы хотели найти, уходя от такого народа? Мы были слепы!.. я вернулся уже не для жизни… а чтоб лечь там, где лежат отцы и братья…», — говорит другой герой романа — Хамбор.

Идея о святости родной земли показана и в клятве главного героя, которую он произносит у каменного обелиска, поставленного им в память о своих погибших на чужбине родителях: «Мой отец и моя мать! Я, который никогда не видел ваших лиц, не ел из ваших рук, я чтил вашу память священно! Я клянусь горем вашего последнего часа, счастьем всей жизни моих близких, клянусь, что никогда не нарушу завета твоего, отец, и не покину этой земли, как ты велел! Я буду добывать счастье своё здесь, в краю, по которому так тосковали ты и я…».

В этих словах как нельзя лучше сконцентрированы три особенности, по которым Г. Гачев осмысляет целостность народа: первая — это природа (космос), в которую погружён каждый народ, то есть среда его обитания; вторая — склад его души (психея), которая в свою очередь находится в тесной зависимости от первой; третья — логика его ума, то есть образ мышления (логос).

Очень колоритную речь произносит герой Калой в адрес своего молочного брата Виты, который как бы в поддержку предложил ему свою родовую башню, гневно осуждая его только за одну мысль, отдать свою башню: «Человек без земли — тля, которая ест чужое!.. А что, если завтра скажут тебе, как сказали когда-то нашим отцам: уходи! К кому пойдёшь, если у тебя не будет здесь ничего? А башня примет. Её стены слышали первый плач твоего предка, и не известно, чей плач они услышат последним… Но пока ты жив, у тебя должна быть башня и горсть земли. Иначе ты — раб, у которого только руки».

Очень трогательно передает в романе автор природную близость народа к своим местам, когда Турс покидает свою родину. «Опустели серые громады гор, на которых, вцепившись корнями в расщелины скал, стояли редкие сосны», — пишет он, как бы призывая героя не покидать свою землю, ибо здесь, на родине, можно выжить, даже если ты, как эта сосна, растёшь на голых камнях, «вцепившись корнями в расщелины скал» и вытягивая соки из них. ..

Черты идеализации родной земли, как ценности, мотивы борьбы за неё можно найти и во многих сказаниях, поговорках, пословицах и т. д.

В притче «Это моя родина» пророк Сулейман объявил всему живому, чтобы они покинули место, которое заросло бурьяном, чтобы пустить туда огонь. И когда всё было сожжено, на том месте осталась полуобгоревшая змея. Когда пророк спросил, почему же она не покинула место, змея ответила: «Здесь прожило семь колен моих предков. Как же я могла покинуть свою родину?»

С этой ценностью — идеализацией родного очага, земли предков — очень тесно переплетаются идеи дружбы и взаимопонимания (вежарал и доттаг1ал) между народами, ибо жить на своей земле, беречь мир и спокойствие, жить ради жизни, а не ради вражды и означало — уважать соседа, его честь и достоинство, считаться с его ценностями; ибо мудрость гор должна быть рассчитана не на сегодняшний день, и тем более не на власть имущих, а на столетия и более, на человеческую мудрость.

Почему мы плачем? 6 практических объяснений

Почему мы плачем? 6 Практические пояснения

Заболевания
- Рекомендуемые
  - Рак молочной железы
  - ВЗК
  - Мигрень
  - Рассеянный склероз (РС)
  - Ревматоидный артрит
- Статьи
  - Кислотный рефлюкс
  - СДВГ
  - Аллергия
  - Болезнь Альцгеймера и деменция
  - Биполярное расстройство
  - Рак
  - Болезнь Крона
  - Хроническая боль
  - Простуда и грипп
  - ХОБЛ
  - Депрессия
  - Фибромиалгия
  - Болезни сердца
  - Высокий уровень холестерина
  - Гипертония
  - ИЛФ
  - Остеоартрит
  - Псориаз
  - Кожные заболевания и Уход
  - ЗППП
Откройте для себя
- Темы о здоровье
  - Питание
  - Фитнес
  - Уход за кожей
  - Сексуальное здоровье
  - Женское здоровье
  - Психическое благополучие
  - Сон
- Обзоры продуктов
  - Витамины и добавки для сна
  - Питание
  - Домашнее тестирование
  - КБР
  - Мужское здоровье
- Оригинальная серия
  - Fresh Food Fast
  - Дневники диагностики
  - You’re Not Alone
  - Настоящее время
- Серия видео
  - Молодежь в центре внимания
  - Здоровый урожай
  - Нет больше тишины
  - Будущее здоровья
Вызов здоровья 9s
3 План 002
Осознанное питание
Сахарная смекалка
Двигайтесь своим телом
Здоровье кишечника
Mood Foods
Выровняйте позвоночник