Проблема, поднятая автором | В данном высказывании поднимается вопрос о времени становления личности. |
Позиция автора по данной проблеме (смысл высказывания) | Существует мнение, что человек является личностью с самых ранних лет своей жизни. У этой точки зрения есть много оппонентов. Они говорят, что личностью становятся в процессе деятельности. А.Н.Леонтьев поддерживает вторую точку зрения, где утверждает, что становление личности происходит в течение жизни человека. |
Собственная позиция по данной проблеме | Я согласна с позицией автора, так как личность – это биосоциальное существо, обладающее такими качествами, как деятельность и сознание, которые человек приобретает в процессе социализации. |
Аргументация на теоретическом уровне с примерами, иллюстрирующие теоретические положения. Здесь нужно обратить внимание на корректность использования понятий, теоретических положений, рассуждений и выводов, а также на то, что примеры должны иллюстрировать теоретические рассуждения. | Человек рождается индивидом, то есть представителем биологического вида с присущими ему природными чертами: внешним видом, инстинктами (врожденным поведением), внутренним строением организма. Каждый из нас на данном этапе является уникальным существом, потому что уже у ребенка проявляется индивидуальность. Мы отличаемся телосложением, цветом глаз, волос и кожи, темпераментом и многим другим. Но только что родившийся человек не может обладать необходимым набором умений и навыков, которые присущи личности. Так, например, в 1724 году голого волосатого мальчика, который ходил на четвереньках, обнаружили в лесу около города Хамельн в Германии. Этот пример показывает, что одичавший мальчик являлся представителем человеческого биологического вида (индивидом) и даже обладал некой индивидуальностью (много волос), но не имел опыта социального поведения и общения, потому что с раннего возраста рос в условиях крайней социальной изоляции. Таким образом, это мальчик не был личностью, так как в нем не воплотились социальные качества, которые приобретаются в процессе деятельности и общения с другими людьми. По какой причине человек не может стать личностью сразу после рождения? Так распорядилась природа: процессы социализации продолжаются всю жизнь, но в определенный момент индивида уже можно назвать личностью. Это происходит тогда, когда человек уже усвоил необходимый минимум знаний об окружающем мире и об обществе и готов вступить в него как полноценный участник. Получение необходимых знаний, умений, навыков, приобретение которых означает, что человек может с уверенностью назвать себя личностью, происходит благодаря агентам социализации, которых можно подразделить на первичных (например, семья, друзья) и вторичных (например, школа, армия, СМИ). Так, в семье мы приобретаем первые знания об окружающем мире, о правилах поведения. Именно мои родные и близкие научили меня говорить слова благодарности за помощь, которую мне оказывали другие люди. Кроме того, личность можно определить по отношению человека к правилам, выработанным обществом. Так, немецкий философ Гегель определял личность как способность человека быть господином самому себе благодаря добровольно выбранным твёрдым принципам. Это означает, что кроме социальных качеств, личность определяют по ее отношению к социальным нормам. Ученые считают, что человек, соблюдающий моральные правила является развитой личностью, нарушающий – неразвитой. Родиона Раскольникова в произведении Ф.М.Достоевского, обладающего социальными качествами, можно назвать личностью. Но, при решении своих проблем он нарушает социальные нормы, что наносит вред обществу, значит, главный герой романа «Преступление и наказание» — неразвитая личность. И наоборот, Великий гражданин России Андрей Сахаров, несмотря на гонения со стороны власти, выступал за соблюдение прав человека в нашей стране в 1980-е годы. |
Вывод | Таким образом, становление личности как развитой, так и неразвитой происходит в процессе социализации в течение жизни человека. |
Когда его обманом заманили, он вел себя как дикое животное: предпочитал есть птиц и овощи сырыми; не умел разговаривать. После того, как его перевезли в Англию, ему дали имя дикий мальчик Питер. 
«Личностью не рождаются, а становятся»
Вы можете изучить и скачать доклад-презентацию на тему «Личностью не рождаются, а становятся». Презентация на заданную тему содержит 9 слайдов. Для просмотра воспользуйтесь проигрывателем, если материал оказался полезным для Вас — поделитесь им с друзьями с помощью социальных кнопок и добавьте наш сайт презентаций в закладки!
Презентации» Образование» «Личностью не рождаются, а становятся»
Слайды и текст этой презентации
Слайд 1Описание слайда:
«Личностью не рождаются,
а становятся»
А.
Н. Леонтьев
Слайд 2Описание слайда:
ЛИЧНОСТЬ человек, обладающий хотя бы самым минимальным и примитивным набором качеств и умений, позволяющих ему выживать, действовать и быть конкурентоспособным в конкретном социуме.
Слайд 3Описание слайда:
Структура личности = темперамент + характер + социальные установки
Слайд 4Описание слайда:
Существуют три направления формирования личности выпускника: Потребности личности выпускника Способности и умения личности выпускника Основополагающие качества личности выпускника
Слайд 5Описание слайда:
КОЛЛЕКТИВ группа объединенных общими целями и задачами людей, достигшая в процессе деятельности совместной высокого уровня развития.
Слайд 6Описание слайда:
Типы отношений в коллективе 1) высокая сплоченность; 2) самоопределение коллективное — в противовес комфортности или не комфортности, проявляемых в группах низкого уровня развития; 3) идентификация коллективная; 4) социально ценный характер мотивации выборов межличностных; 5) высокая референтность членов коллектива по отношению друг к другу;
Слайд 7Описание слайда:
Основные признаки коллектива :
1.
объединение людей во имя достижения определенной цели,
2. добровольность объединения,
3. целостность — это система делительности, совместной с присущей ей организацией, распределением функций, определенной структурой руководства и управления.
4. коллектив — особая форма взаимопонимания между людьми, которая обеспечивает признак развития личности не вопреки, а вместе с развитием коллектива.
Слайд 8Описание слайда:
Функции коллектива: 1.включение личности в высокоэффективную полезную деятельность (общественную) 2. вовлечение в общественно-политическую жизнь общества, привлечение к участию в управлении. 3. коммунистическое воспитание личности, а в отдельных случаях — перевоспитание. 4. функция создания для личности психологии комфорта.
Слайд 9Описание слайда:
М.Аврелий
« Если бы ты хотел этого,
ты не можешь отделить твою жизнь от человечества.
Ты живешь в нем, им и для него.
Мы все сотворены
для взаимодействия
как ноги, руки, глаза»
Tags «Личностью не рождаются, а становятся»
Похожие презентации
Презентация успешно отправлена!
Ошибка! Введите корректный Email!
EmailРожденные руководить проектами | Компьютерный мир
Особенность
Некоторые люди обладают врожденными способностями к управлению проектами. Вот как их распознать.
Кэтлин МелимукаКомпьютерный мир |
Вы можете научить кого-то быть хорошим менеджером проектов, но кажется, что великими менеджерами проектов рождаются, а не становятся. Совершенство зависит от определенных врожденных характеристик: у некоторых из нас они есть, а у некоторых нет. «Управление проектами требует компетенций в трех предметных областях: технологиях, бизнесе и поведении», — говорит Линда Питтингер, генеральный директор People3, консалтинговой компании по управлению персоналом в Сомерсете, штат Нью-Джерси.
выберите только один, чтобы сосредоточиться, это должно быть поведение. «Люди могут ходить в школу, чтобы изучать технические вещи, и со временем они могут изучать бизнес», — говорит она. «Поведенческие компетенции — это те, которым люди меньше всего способны научиться. Они интуитивны».
Выявление тех, кто в вашей рабочей силе демонстрирует такое поведение, поможет вам определить людей, которые предрасположены к успеху в качестве менеджеров проектов.
3Химия Определить, знает ли кто-то C++, несложно. Выяснить, подходит ли он для того, чтобы стать отличным менеджером проектов, сложнее.
«Управление проектами — это химическая работа, — говорит Дэвид Фут, управляющий партнер Foote Partners LLC в Нью-Ханаане, штат Коннектикут. , менеджеры, эго и планы. Это то, как выполнять работу, не раздражая людей».
«Умение иметь дело с людьми сделает или погубит менеджера проекта», — вторит Кевин МакГуайр, девять лет проработавший консультантом по управлению проектами в качестве директора по обслуживанию в Primavera Systems Inc.
в Бала-Синвид, штат Пенсильвания.
Но это не означает, что великие менеджеры проектов должны быть обнимашками. «Я делю их на «обидчивых» и «приступающих к делу» людей, — говорит Джоанна Ротман, президент Rothman Consulting Group Inc. в Арлингтоне, штат Массачусетс. Она имеет 18-летний опыт управления проектами. опыт и преподает предмет в Институте Гордона в Университете Тафтса в Медфорде, Массачусетс.
3Где искать Если вы ищете потенциально отличных менеджеров проектов, вы можете начать с корпоративного софтбола или пикника. «Я всегда ищу людей, которые организуют общественные мероприятия — лыжные прогулки, обеды для больших групп. Это демонстрирует способность заставить группу людей двигаться к общей цели», — говорит Нэнси Джонсон, проработавшая в управлении корпоративными проектами 20 лет. В настоящее время она является доцентом MIS в Колледже управления Столичного государственного университета в Миннеаполисе.
3Общение. Сильное лидерство требует сильных коммуникативных навыков – не ораторского искусства, а умения налаживать связи.
Лучшие менеджеры проектов находят способ поделиться своим видением со всеми. «Некоторые люди делают это одними словами, — говорит Ротман. «С некоторыми они должны нарисовать картину того, как это будет ощущаться. (Другие) должны объяснить каждую из частей, но они хотят, чтобы люди были в курсе».
По словам Джонсон, у них также есть интуитивное понимание того, откуда приходят люди, и это легко заметить. «Когда я им что-то объясняю, мне нужно только начать объяснять первые два шага, и они интуитивно знают следующие шаги», — говорит она.
Еще один ключевой аспект общения — заставить людей отвечать вам. «Они должны уметь вытягивать лучшее из своих людей», — говорит Джим Освальд, менеджер проектов с 20-летним опытом, который занимается консультированием по управлению проектами в качестве вице-президента по профессиональным услугам в Project Management Solutions Inc. в Филадельфии.
А это, говорит Ротман, требует веры.
«Руководители проектов действительно верят, что люди хотят делать свою работу хорошо и хотят помочь», — говорит она. «Они не принимают ошибки на свой счет; они не думают, что люди хотят их обмануть».
Хорошее общение требует хороших навыков слушания. «Ищите очень эффективных и активных слушателей», — говорит Освальд. «Менеджеры проектов должны уметь слышать, что говорят люди».
Способность смотреть на вещи с точки зрения другого человека чрезвычайно ценна, говорит Билл Бергел, руководитель проекта в FedEx Corp. в Мемфисе. Он ищет «кого-то, кто может переформулировать точку зрения каждого человека к его удовлетворению».
Эффективная коммуникация по проекту также требует способности заглянуть под поверхность, когда вся правда может быть не очевидна. «Определенный радар подскажет вам, когда люди будут с вами полностью открыты и честны», — говорит Деннис Джонсон, помощник вице-президента USAA, страховой компании из Сан-Антонио. «Менеджеру проекта нужна способность задавать вопросы без отчуждения — слушать и наблюдать за языком тела людей и действительно видеть, что происходит».
Например, говорит Джонсон, развивший эту способность за 25 лет работы в управлении проектами, «кто-то будет кивать головой, как будто он понимает, и я знаю, что он вернется и спросит: «Чего он действительно хотел?» Затем кто-то другой задаст вопросы, показывающие, что он пытается перейти на следующий уровень и по-настоящему усвоить этот материал. Я вижу это по его глазам. Вам нужен этот радар».
«Важно извлекать информацию», — добавляет Бергель. А для этого может потребоваться мужество. «Это человек, который задаст вопрос руководителю, и все остальные в комнате ахнут», — говорит он. «Они должны иметь мужество, чтобы задавать вопросы, которые необходимо задавать, даже если они думают, что это может выглядеть глупо», потому что это вопросы, которые могут создать или разрушить проект. (Вспомните, например, глупый вопрос, который ни один из руководителей проектов НАСА не задавал о проекте Mars Polar Lander: «Мы говорим о милях или километрах?»)
Наконец, по словам МакГуайра, этот набор средств коммуникации включает в себя элемент умения продавать.
«Вам нужны люди, которые могут проповедовать — действовать почти как продавцы для своих проектов», — говорит он. «Вы должны продать ценность своего проекта высшему руководству (и) убедиться, что она видна, и тогда у вас будет больше шансов получить то, что вам нужно, когда вам это нужно».
3Убеждение Следствием коммуникативных навыков и отличительной чертой великих менеджеров проектов является их способность влиять на других, над которыми они не имеют власти. «В ИТ-организациях руководитель проекта часто отвечает за поставку продукта, но не имеет права распоряжаться ресурсами, — говорит Макгуайр. «Они борются за ресурсы со всеми остальными в организации».
«Трудно найти людей, которые могут влиять на других и создавать беспроигрышные ситуации», — говорит Питтингер. «Ваш клиент говорит, что ему это нужно в течение 60 дней, а вы знаете, что 120 — это слишком много. Как вы можете повлиять на человека, который может полностью разрушить вашу карьеру? Это менеджер проекта, которого я хочу нанять».
Побочным продуктом этого навыка является способность строить и поддерживать отношения сотрудничества. Они очень важны, потому что руководителям проектов часто приходится работать с людьми как внутри компании, так и за ее пределами. «Ищите людей, которые строят мосты вместо стен», — говорит Макгуайр.
3 Щедрость Хорошие менеджеры проектов разделяют заслуги и берут на себя вину. «Ищите того, кто отдает должное другим — кто говорит не о «я», а о том, что «мы» как команда сделали», — говорит Нэнси Джонсон.
«Ищите человека, которому не нужен весь мир, вращающийся вокруг него или нее», — продолжает она. Например, обратите внимание на людей, которые делятся своими знаниями и навыками, чтобы расширить возможности других.
Та же самая щедрость делает хороших менеджеров проектов доступными. «Это не обязательно тот, с кем вы хотите выпить пива, но тот, с кем вы не боитесь поговорить», — говорит Ротман. «Они не винят людей, когда те облажались. Они выясняют, почему, а затем говорят: «Куда мы пойдем дальше?» »
3Видение У хороших менеджеров проектов тоже есть видение.
Они ищут закономерности и понимают причину и следствие. Это легко заметить, говорит Ротман, потому что они говорят о том, что сработало, а что нет и почему.
Такое мышление ведет к предвидению. «Успешный руководитель проекта часто знает, что должно произойти в проекте, от начала до конца», — говорит Бергел, и это включает в себя риски. Если вы спросите, можно ли реализовать определенный проект в определенные сроки, говорит он, некоторые люди скажут «да», а некоторые — «нет». Но необработанный алмаз скажет: «Ну, если вы сможете справиться с задачами A, B и C…»
Поскольку они могут видеть, что происходит, великие менеджеры проектов умеют планировать на случай непредвиденных обстоятельств. «Хороший руководитель проекта предполагает самое худшее, — говорит Нэнси Джонсон. «Они думают: «Если это произойдет, что мне делать?» »
3Гибкость Хорошие менеджеры проектов изменяют свои роли для достижения цели. «Вам нужен фасилитатор, — говорит Ротман, — ведущий спереди, стоящий посередине и толкающий сзади.
Они меняются местами в зависимости от того, с кем они и что им нужно».
3. Юмор Учитывая сумасшедший мир, в котором они работают, хорошим руководителям проектов необходимо хорошее чувство юмора. «В проекте может произойти так много дурацких вещей, что иногда все, что вы можете сделать, это посмеяться над этим и двигаться дальше», — говорит Бергель.
3. Никакого пота Хотя у вас может возникнуть соблазн выбрать парня, который держал 15 вращающихся тарелок одновременно в «Шоу Эда Салливана», он тот, кто увековечит менталитет проектного кризиса. Вместо этого взгляните на парня, который распинается с чашкой кофе и ногами на столе. «Ищите человека, похожего на утку», — говорит Нэнси Джонсон. «На поверхности воды очень спокойно. Под водой они гребут, как в аду».
«По-настоящему великие менеджеры проектов выглядят так, будто ничего не делают», — соглашается Ротман. «Они делают вещи, которые другим людям не кажутся работой: они действительно думают».
Связанный:- Руководство ИТ
- ERP-системы
Copyright © 2000 IDG Communications, Inc.
Чат-бот Bing с искусственным интеллектом пришел работать на меня. Я должен был уволить его.
Ты тот же человек, которым был раньше?
У меня мало воспоминаний о четырехлетнем возрасте — факт, который меня смущает теперь, когда я отец четырехлетнего ребенка. Мы с сыном отлично проводим время вместе; В последнее время мы строим версии знакомых мест (кафе, ванная) из Lego и совершенствуем «флипперу» — движение, в котором я держу его за руки, пока он кувыркается назад с моих плеч на землю. Но сколько из нашей радостной жизни он будет помнить? Что я помню из четырехлетнего возраста, так это накрашенные красным ногти злой няни; стереосистема из полированного серебра в квартире моих родителей; особый коридор с оранжевым ковром; некоторые комнатные растения на солнце; и мельком лицо моего отца, возможно, тайно всплывшее в памяти с фотографии. Эти разрозненные образы не складываются в картину жизни. Они также не могут осветить какую-либо внутреннюю реальность.
У меня нет воспоминаний о собственных чувствах, мыслях или личности; Мне говорили, что я был веселым, болтливым ребенком, склонным к длинным речам за обеденным столом, но не помню, чтобы я был таким. С моим сыном, счастливым и разговорчивым, так весело находиться рядом, что я иногда оплакиваю от его имени его будущую неспособность вспомнить себя.
Если бы мы могли яснее увидеть себя в детстве, мы могли бы лучше понять направление и характер нашей жизни. Остаемся ли мы такими же людьми в четыре года, какими будем в двадцать четыре, сорок четыре или семьдесят четыре? Или мы существенно изменимся со временем? Исправление уже сделано или в наших историях будут неожиданные повороты? Некоторым людям кажется, что они сильно изменились за эти годы, и прошлое кажется им чужой страной со своеобразными обычаями, ценностями и вкусами. (Эти бойфренды! Эта музыка! Эти наряды!) Но у других есть сильное чувство связи с самим собой в молодости, и для них прошлое остается домом. Моя свекровь, живущая недалеко от родительского дома в том же городе, где она выросла, уверяет, что она такая же, как всегда, и с новым негодованием вспоминает свой шестой день рождения, когда ей пообещали пони, но не получил ни одного.
Ее брат придерживается противоположного мнения: он оглядывается на несколько разных эпох своей жизни, каждая со своим набором взглядов, обстоятельств и друзей. «Я прошел через множество дверей, — сказал он мне. Я тоже так думаю, хотя большинство людей, хорошо меня знающих, говорят, что я всегда оставался тем же человеком.
Постарайтесь вспомнить жизнь такой, какой вы жили много лет назад, в обычный осенний день. В то время вы глубоко заботились об одних вещах (девушка? Depeche Mode?), но не обращали внимания на другие (ваши политические обязательства? ваши дети?). Определенные ключевые события — колледж? война? свадьба? Анонимные Алкоголики? — еще не существовало. Ощущается ли я, которого вы помните, таким же, как вы, или как незнакомец? Кажется, вы вспоминаете вчерашний день или читаете роман о вымышленном персонаже?
Если у вас есть прежние чувства, вы, вероятно, продолжатель; если последнее, вы, вероятно, разделитель. Вы можете предпочесть быть одним другому, но вам трудно изменить свою точку зрения.
В стихотворении «Радуга» Уильям Вордсворт писал, что «Ребенок — Отец Человека», и этот девиз часто цитируют как истину. Но он сформулировал эту идею как стремление — «И я мог бы пожелать, чтобы мои дни были / Связаны друг с другом естественным благочестием», — как бы говоря это, хотя было бы хорошо, если бы наше детство и взрослость были связаны, как концы радуга, связь может быть иллюзией, которая зависит от того, где мы находимся. Одна из причин пойти на встречу выпускников — это почувствовать себя самим собой из прошлого: возобновится старая дружба, всплывут старые шутки, возродится старая влюбленность. Но путешествие во времени прекращается, когда вы выходите из спортзала. Оказывается, ты все-таки изменился.
С другой стороны, некоторые из нас хотят отключиться от себя в прошлом; обремененные тем, кем мы были раньше, или заключенные в клетку тем, кто мы есть, мы желаем многочастной жизни. В объемистом автобиографическом романе «Моя борьба» Карл Ове Кнаусгаард — мужчина средних лет, который надеется стать сегодня лучше, чем был в молодости, — задается вопросом, имеет ли вообще смысл использовать одно и то же имя на протяжении всей жизни.
Глядя на фотографию себя в младенчестве, он задается вопросом, какое отношение этот маленький человек с «раскинутыми руками и ногами и искаженным криком лицом» имеет к сорокалетнему отцу и писателю, которым он является сейчас. или с «серыми сгорбленными стариками, которые через сорок лет, возможно, будут сидеть в доме престарелых, истекая слюной и дрожа». Он предлагает, возможно, лучше использовать ряд имен: «Например, плод можно назвать Йенс Ове, а младенца — Нильс Ове. . . Гейру Ове от десяти до двенадцати лет, Курту Ове от двенадцати до семнадцати лет. . . Тор Уве от двадцати трех до тридцати двух лет, Карл Уве от тридцати двух до сорока шести лет и так далее». В такой схеме «первое имя будет обозначать возрастной диапазон, второе имя будет представлять преемственность, а последнее — семейную принадлежность».
Моего сына зовут Питер. Меня нервирует мысль о том, что когда-нибудь он может стать настолько другим, что потребует нового имени. Но он учится и растет каждый день; как он мог не становиться всегда кем-то новым? У меня к нему противоречивые устремления: продолжать расти; продолжай быть собой.
А как он себя увидит, кто знает? Философ Гален Стросон считает, что некоторые люди просто более «эпизодичны», чем другие; они прекрасно живут изо дня в день, независимо от более широкой сюжетной линии. «Я нахожусь где-то в конце эпизодического диапазона этого спектра», — пишет Стросон в эссе под названием «Ощущение себя». «Я не воспринимаю свою жизнь как повествование с формой и мало интересуюсь своим собственным прошлым».
Возможно, Питер вырастет эпизодической личностью, живущей настоящим моментом, не заботясь о том, образует ли его жизнь единое целое или набор частей. Но даже в этом случае не избежать парадоксов изменчивости, которые имеют свойство вплетаться в нашу жизнь. Думая о каком-то своем старом постыдном поступке, мы говорим себе: «Я изменился!» (Но так ли это?) Нам наскучил друг, одержимый тем, что произошло давным-давно, и мы говорим: «Это была другая жизнь — теперь ты другой человек!» (Но она ли это?) Живя рядом с нашими друзьями, супругами, родителями и детьми, мы задаемся вопросом, те ли это люди, которых мы всегда знали, или они пережили изменения, которые мы или они изо всех сил пытаемся увидеть.
Даже если мы неустанно работаем над улучшением, мы обнаруживаем, что куда бы мы ни пошли, мы там (в таком случае, какой в этом смысл?). И все же иногда мы вспоминаем о себе прежнем с чувством удивления, как будто вспоминая прошлую жизнь. Жизнь длинная, и ее трудно увидеть. Что мы можем узнать, спросив себя, всегда ли мы были такими, какие мы есть?
Вопрос о нашей преемственности имеет эмпирическую сторону, на которую можно ответить научно. В 1970-х годах, работая в Университете Отаго в Новой Зеландии, психолог по имени Фил Сильва помог начать исследование тысячи и тридцати семи детей; предметы, все из которых жили в городе Данидин или его окрестностях, изучались в возрасте трех лет, а затем снова в пять, семь, девять, одиннадцать, тринадцать, пятнадцать, восемнадцать, двадцать один, двадцать шесть, тридцать два, тридцать восемь и сорок пять, исследователями, которые часто опрашивали не только испытуемых, но и их семью и друзей. В 2020 году четыре психолога, участвовавшие в исследовании в Данидине, — Джей Бельский, Авшалом Каспи, Терри Э.
Моффит и Ричи Поултон — обобщили полученные знания в книге под названием «Происхождение вас: как детство формирует дальнейшую жизнь». Он объединяет результаты нескольких связанных исследований, проведенных в Соединенных Штатах и Соединенном Королевстве, и таким образом описывает, как примерно четыре тысячи человек изменились за десятилетия.
Джон Стюарт Милль однажды написал, что молодой человек подобен «дереву, которому необходимо расти и развиваться со всех сторон в соответствии с тенденцией внутренних сил, которые делают его живым существом». Изображение предполагает общее распространение и подъем, на что неизбежно влияют почва и климат, и этому может помочь небольшая разумная обрезка здесь и там. Авторы «Происхождения вас» предлагают более хаотичную метафору. Они предполагают, что люди подобны штормовым системам. Каждый отдельный шторм имеет свой особый набор черт и динамики; между тем, его будущее зависит от многочисленных элементов атмосферы и ландшафта. Судьба любого конкретного Харви, Эллисон, Айка или Катрины может быть частично определена «давлением воздуха в другом месте» и «временем, которое ураган проводит в море, собирая влагу, прежде чем обрушится на сушу.
” Дональд Трамп в 2014 году сказал биографу, что он был тем же человеком в свои шестьдесят, каким он был в первом классе. В его случае, пишут исследователи, в эту идею не так уж трудно поверить. Однако бури формируются миром и другими бурями, и только эгоистичная погодная система верит в свою абсолютную и неизменную индивидуальность.
Попытки понять человеческую погоду — например, показать, что дети, подвергшиеся жестокому обращению, несут на себе отпечаток этого жестокого обращения во взрослом возрасте — предсказуемо неточны. Одна из проблем заключается в том, что многие исследования развития носят «ретроспективный» характер: исследователи начинают с того, как люди живут сейчас, а затем обращаются к прошлому, чтобы выяснить, как они к этому пришли. Но многие проблемы мешают таким усилиям. Память подвержена ошибкам: людям часто трудно вспомнить даже основные факты о том, что они пережили десятилетия назад. (Например, многие родители не могут точно вспомнить, был ли у ребенка диагностирован СДВГ; люди даже не могут вспомнить, были ли их родители злыми или милыми.
) Существует также проблема систематической ошибки при зачислении. Ретроспективное исследование тревожных взрослых может обнаружить, что многие из них выросли с разведенными родителями, но как насчет многих детей после развода, у которых не развилась тревожность, и поэтому они никогда не участвовали в исследовании? В ретроспективном исследовании трудно установить истинное значение какого-либо отдельного фактора. Таким образом, ценность Данидинского проекта заключается не только в его длительности, но и в том, что он является «перспективным». Это началось с тысячи случайных детей, и только позже были выявлены изменения по мере их появления.
Работая на перспективу, исследователи Данидина начали с классификации своих трехлетних детей. Они встречались с детьми по девяносто минут с каждым, оценивая их по двадцати двум аспектам личности — неугомонность, импульсивность, своенравие, внимательность, дружелюбие, коммуникабельность и так далее. Затем они использовали свои результаты, чтобы определить пять основных типов детей.
Сорок процентов детей считались «хорошо приспособленными» с обычной смесью детских черт личности. Еще четверть оказались «уверенными» — более, чем обычно, чувствовали себя комфортно с незнакомцами и новыми ситуациями. Поначалу пятнадцать процентов были «сдержанными» или сдержанными. Примерно каждый десятый оказался «заторможенным»; такая же доля была определена как «недостаточно контролируемая». Заторможенные дети были особенно застенчивы и исключительно медленно соображали; неуправляемые были импульсивны и раздражительны. Эти определения личности, сделанные после кратких встреч и незнакомцами, легли в основу полувековой дальнейшей работы.
К восемнадцати годам стали видны определенные закономерности. Хотя уверенные в себе, сдержанные и хорошо приспособленные дети продолжали оставаться такими, эти категории были менее четкими. Напротив, дети, которые были отнесены к категории заторможенных или недостаточно контролируемых, оставались более верными себе. В восемнадцать лет некогда заторможенные дети оставались немного в стороне и были «значительно менее сильными и решительными, чем все остальные дети».
Тем временем неуправляемые дети «описывали себя склонными к опасности и импульсивными» и «наименее склонны из всех молодых людей избегать вредных, захватывающих и опасных ситуаций или вести себя рефлексивно, осторожно, осторожно или планомерно». Подростки из этой последней группы, как правило, чаще злились и считали себя «обиженными и жертвами».
Исследователи увидели возможность оптимизировать свои категории. Они собрали вместе большую группу подростков, которые, казалось, не шли по намеченному пути. Затем они сосредоточились на двух меньших группах, которые выделялись. Одна группа «отдалялась от мира», принимая образ жизни, который, хотя и мог быть вполне полезным, был также сдержанным и осмотрительным. А другая группа такого же размера «двигалась против всего мира». В последующие годы исследователи обнаружили, что люди из последней группы с большей вероятностью были уволены с работы и имели проблемы с азартными играми. Их нравы были стойкими.
Эта долговечность отчасти объясняется социальной силой темперамента, который, как пишут авторы, представляет собой «машину, проектирующую другую машину, которая затем влияет на развитие».
Эта вторая машина представляет собой социальную среду человека. Тот, кто выступает против мира, будет отталкивать других, и он будет склонен интерпретировать действия даже благонамеренных других как отталкивание; эта негативная социальная обратная связь усилит его оппозиционную позицию. Тем временем он будет заниматься тем, что психологи называют «выбором ниши» — предпочтением социальных ситуаций, укрепляющих его расположение. «Хорошо приспособленный» пятиклассник может на самом деле «с нетерпением ждать перехода в среднюю школу»; когда она доберется туда, она может даже вступить в какой-нибудь клуб. Ее подруга, которая уезжает от мира, может предпочесть почитать за обедом. А ее брат, который идет против всего мира — группа немного склонна к мужскому полу, — будет чувствовать себя как дома в опасных ситуациях.
Благодаря такому саморазвитию, пишут авторы, мы создаем жизнь, которая делает нас еще более похожими на самих себя. Но есть способы вырваться из этого круга. Один из способов, которым люди меняют курс, — это их интимные отношения.
Исследование Данидина предполагает, что если человек, который склонен идти против мира, женится на правильном человеке или найдет правильного наставника, он может начать двигаться в более позитивном направлении. Его мир станет более благотворным сотворчеством. Даже если большая часть истории написана, всегда можно переписать.
Исследование в Данидине многое говорит нам о том, какое значение имеют различия между детьми с течением времени. Но что такого рода работа может рассказать о более глубоком, более личном вопросе нашей собственной преемственности или изменчивости? Это зависит от того, что мы имеем в виду, когда спрашиваем, кто мы такие. Мы, в конце концов, больше, чем наши склонности. Все мы подпадаем под любое количество категорий, но эти категории не полностью охватывают нашу идентичность.
Во-первых, есть важный смысл в том, что то, кто вы есть, определяется не тем, что вы из себя представляете, а тем, что вы делаете. Представьте себе двух братьев, которые растут в одной спальне и имеют схожие характеры — умные, жесткие, властные и амбициозные.
Один становится сенатором штата и президентом университета, а другой становится боссом мафии. Делают ли их параллельные темпераменты похожими людьми? Те, кто следил за историями Уильяма Балджера и Джеймса (Уайти) Балджера — братьев из Бостона, руководивших соответственно Сенатом Массачусетса и преступным миром, — иногда предполагают, что между ними было больше общего, чем различий. («Они оба очень круты в своих областях», — заметил биограф.) Но мы были бы правы, если бы относились к такой точке зрения скептически, потому что это требует отбрасывания совершенно разных жизней братьев. У Жемчужных ворот их никто не перепутает.
«Он интереснее у бассейна».
Мультфильм Лайзы Доннелли
Братья Балджеры необыкновенны; немногие из нас ломаются так плохо или хорошо. Но все мы делаем удивительные вещи, которые имеют значение. В 1964 году режиссер Майкл Аптед помог снять «Семеро вверх!», первый из серии документальных фильмов, которые будут посещать одну и ту же группу из дюжины или около того британцев каждые семь лет, начиная с семилетнего возраста; Аптед представлял проект, последний раз обновленный в 2019 году с помощью «63 Up», как социально-экономическое исследование «об этих детях, у которых есть все, и о других детях, у которых ничего нет».
Но по мере развития сериала хаос индивидуальности покушался на ясность категоризации. Один участник стал служителем-мирянином и ушел в политику; другой начал помогать сиротам в Болгарии; другие занимались любительским театром, изучали ядерный синтез и создавали рок-группы. Один сам превратился в документалиста и ушел из проекта. Реальная жизнь, неудержимая в своих частностях, взяла верх над схематическими замыслами создателей фильма.
Даже кажущиеся незначительными или тривиальными элементы могут повлиять на то, кто мы есть. В конце этого лета я посетил семейное мероприятие с отцом и дядей. Когда мы сидели за столиком снаружи и болтали, наш разговор зашел о «Звездном пути», научно-фантастическом телешоу, премьера которого состоялась в 1966 году. Мой отец и дядя с детства смотрели различные его воплощения, и мой папа, в частности, является подлинным поклонником. Пока вокруг нас шла вечеринка, мы все по памяти цитировали вступительный монолог оригинальной версии — «Космос: последний рубеж.
Это путешествия космического корабля «Энтерпрайз». . . .» — и аплодировали себе за наше исполнение. «Звездный путь» — это сквозная линия в жизни моего папы. Мы склонны преуменьшать подобные причуды и увлечения, но они важны для того, кто мы есть. Когда Леопольд Блум, главный герой романа Джеймса Джойса «Улисс», бродит по дублинскому кладбищу, его не впечатляют общие надписи на надгробиях, и он считает, что они должны быть более конкретными. «Такой-то и такой-то, колесник, — воображает Блум, или на камне, выгравированном кастрюлей, — я приготовил хорошее ирландское рагу». Когда нас просят описать себя, мы склонны говорить в общих чертах, находя подробности нашей жизни несколько смущающими. Но другу, выступающему с надгробной речью, не мешало бы отметить, что мы играли на гитаре, собирали старинные телефоны и любили Агату Кристи и Мец. Каждая совокупность деталей подобна отпечатку пальца. У некоторых из нас были одни и те же отпечатки на протяжении всей жизни; у других было несколько наборов.
Сосредоточение внимания на реалиях нашей жизни может противоречить нашим интуитивным представлениям о нашей преемственности или изменчивости. Гален Стросон, философ, который говорит, что мало понимает свою жизнь «как повествование», наиболее известен своими аргументами против идей свободы воли и моральной ответственности; он утверждает, что у нас нет свободы воли и мы не несем окончательной ответственности за то, что делаем. Но его отец, Питер Стросон, тоже был философом и прославился, среди прочего, защитой этих концепций. Гален Стросон может заверить нас, что с точки зрения первого лица его жизнь кажется «эпизодической». Тем не менее, с точки зрения воображаемого биографа от третьего лица, он является частью длинной дуги сюжета, которая простирается на несколько жизней. Мы можем чувствовать себя прерывистыми внутри, но быть непрерывными снаружи, и наоборот. Такого рода расхождение может быть просто неизбежным. Каждую жизнь, наверное, можно рассматривать с двух сторон.
Я знаю двух Тимов, и у них противоположные интуитивные представления о собственной преемственности.
Первый Тим, мой тесть, уверен, что с двух до семидесяти двух лет у него был такой же веселый и дерзкий характер. У него были те же интересы — чтение, Вторая мировая война, Ирландия, Дикий Запад, янки — на протяжении большей части его жизни. Он один из самых самостоятельных людей, которых я знаю. Второй Тим, мой школьный друг, считает свою жизнь радикально прерывистой, и это правильно. Когда я впервые встретил его, он был настолько тощим, что ему отказали в сдаче крови из-за недостаточного веса; над ним издевались и помыкали старшие дети, и он находил утешение в мысли, что его родители поздно взрослели. Эта идея показалась его друзьям надуманной. Но после школы Тим внезапно превратился в высокого мужчину с телосложением героя боевиков. Он изучал физику и философию в колледже, а затем работал в лаборатории неврологии, прежде чем стать офицером морской пехоты и отправиться в Ирак; он поступил на финансы, но с тех пор ушел, чтобы изучать информатику.
«Я изменился больше, чем большинство людей, которых я знаю», — сказал мне Тим.
Он поделился ярким воспоминанием о разговоре с матерью, когда они сидели в машине возле автомастерской: «Мне было тринадцать, и мы говорили о том, как люди меняются. А моя мама, психиатр, сказала мне, что люди, как правило, перестают так сильно меняться, когда им за тридцать. Они начинают принимать себя такими, какие они есть, и жить с собой такими, какие они есть. И, может быть, из-за того, что в то время я был несчастным и злым человеком, эта идея показалась мне оскорбительной. И тогда я поклялся, что никогда не перестану меняться. И я не остановился».
Имеют ли два Тима полную картину? Я знаю своего тестя только двадцать из его семидесяти двух лет, но и за это время он совсем изменился, стал более терпеливым и сострадательным; судя по всему, в жизни, которую он прожил до того, как я встретил его, тоже было несколько глав. И в фундаментальном смысле мой школьный друг не изменился. Сколько я его знаю, он был привержен идее стать другим. Для него настоящая трансформация требовала успокоения; бесконечные изменения — это своего рода постоянство.
Гален Стросон отмечает, что существует множество способов, которыми люди могут относиться ко времени в своей жизни. «Некоторые люди живут в режиме повествования, — пишет он, а у других — нет тенденции рассматривать свою жизнь как историю или развитие». Но дело не только в том, чтобы быть продолжателем или разделителем. Некоторые люди живут эпизодически как форма «духовной дисциплины», тогда как другие «просто бесцельны». Презентизм может быть «ответом на экономическую нищету — разрушительное отсутствие возможностей — или огромное богатство». Он продолжает:
Есть лотосоеды, бродяги, полевые лилии, мистики и люди, которые усердно работают в настоящий момент. . . . Некоторые люди творческие, хотя им не хватает амбиций или долгосрочных целей, и они переходят от одной мелочи к другой или создают большие работы без планирования, случайно или по нарастанию. Некоторые люди очень последовательны в характере, знают они об этом или нет, форма устойчивости, которая может лежать в основе опыта непрерывности самости.
Другие последовательны в своей непоследовательности и чувствуют себя постоянно озадачивающими и разрозненными.
Другие последовательны в своей непоследовательности и чувствуют себя постоянно озадачивающими и разрозненными.Истории, которые мы рассказываем себе о том, изменились ли мы, должны быть проще, чем неуловимая реальность. Но это не значит, что они инертны. История моего друга Тима, в которой он клянется измениться навсегда, показывает, насколько ценными могут быть такие истории. Воспринимаете ли вы стазис или сегментацию — это почти идеологический вопрос. Быть изменчивым — значит быть непредсказуемым и свободным; это быть не просто главным героем истории своей жизни, а автором ее сюжета. В некоторых случаях это означает принятие драмы уязвимости, решения и трансформации; это может также включать отказ принять конечность, которая является оборотной стороной индивидуальности.
Альтернативная точка зрения — что вы всегда были тем, кто вы есть — тоже ценна. Джеймс Фентон запечатлел некоторые из них в своем стихотворении «Идеал»:
Я есть я.
Это не экран.
Человек должен уважать
Каким он был.Это мое прошлое
Которое я не брошу.
Это идеал.
Это сложно.
С этой точки зрения жизнь полна и разнообразна, и все мы проходим через приключения, которые могут изменить нас самих. Но самое главное, что мы это прожили. Тот же самый я, как бы он ни был изменен, все это впитал и все сделал. Это мировоззрение также включает декларацию независимости — независимости не от прошлого «я» и обстоятельств, а от силы обстоятельств и решений, которые мы делаем, чтобы придать смысл своей жизни. Делители рассказывают историю о том, как они отремонтировали свои дома, попутно став архитекторами. Продолжатели рассказывают историю величественной собственности, которая останется самой собой, независимо от того, что будет построено. Какими бы разными ни казались эти два взгляда, у них много общего. Среди прочего, они помогают нам в нашем саморазвитии. Посвятив себя переменам в жизни, мой друг Тим мог бы ускорить их.
Сосредоточившись на стойкости своего характера, мой тесть, возможно, воспитал и усовершенствовал свои лучшие качества.
Течение времени почти требует, чтобы мы рассказали какую-то историю: есть определенные способы, которыми мы не можем не измениться в жизни, и мы должны реагировать на них. Молодые тела отличаются от старых; возможности умножаются в первые десятилетия нашей жизни, а затем исчезают. Когда вам было семнадцать, вы каждый день по часу занимались игрой на фортепиано и впервые влюбились; теперь вы оплачиваете свои кредитные карты и смотрите Amazon Prime. Сказать, что сегодня вы тот же человек, что и несколько десятков лет назад, абсурдно. История, которая аккуратно делит ваше прошлое на главы, также может быть искусственной. И все же есть смысл навести порядок в хаосе. Дело не только в самоуспокоении: будущее вырисовывается, и мы должны решить, как действовать, исходя из прошлого. Вы не можете продолжить историю, не написав ее сначала.
Использование какой-либо одной учетной записи вашей изменчивости может быть ограничением.
Истории, которые мы рассказали, могут оказаться слишком узкими для наших нужд. В книге «Жизнь тяжела» философ Киран Сетия утверждает, что определенные бодрящие испытания — одиночество, неудачи, плохое здоровье, горе и т. д. — по существу неизбежны; тем временем мы, как правило, воспитаны в широко искупительной традиции, которая «принуждает нас сосредоточиться на лучшем в жизни». Одно из преимуществ утверждения, что мы всегда были теми, кто мы есть, заключается в том, что это помогает нам замалчивать разрушительные события, которые перевернули нашу жизнь. Но хорошо, как показывает книга, признавать тяжелые переживания и спрашивать, как они помогли нам стать сильнее, добрее и мудрее. В более общем смысле, если вы долгое время отвечали на вопрос о преемственности одним способом, вы можете попробовать ответить на него другим. Для разнообразия представьте себя либо более непрерывным, либо менее непрерывным, чем вы предполагали. Узнайте, что открывает эта новая перспектива.
Акты саморассказа обладают рекурсивным свойством.
Я рассказываю себе историю о себе, чтобы синхронизировать себя с той историей, которую рассказываю; затем, неизбежно, я пересматриваю историю по мере того, как меняюсь. Долгая работа по пересмотру сама по себе может быть источником преемственности в нашей жизни. Один из участников серии «Вверх» рассказывает Apted: «Мне потребовалось почти шестьдесят лет, чтобы понять, кто я». Мартин Хайдеггер, часто непроницаемый немецкий философ, утверждал, что то, что отличает людей, — это наша способность «занять позицию» в отношении того, что и кто мы есть; на самом деле у нас нет другого выбора, кроме как задавать непрекращающиеся вопросы о том, что значит существовать, и о том, к чему все это приводит. Спрашивать и пробовать ответы так же важно для нашей личности, как расти для дерева.
В последнее время мой сын начал понимать, что он меняется. Он заметил, что больше не влезает в любимую рубашку, и показывает мне, как спит немного по диагонали в детской кроватке. Его поймали, когда он ходил по дому с настоящими ножницами.