Произвольность психических процессов: Формирование произвольности у детей дошкольного возраста

Формирование произвольности у детей дошкольного возраста

Прежде чем рассмотрим, как осуществляется формирование произвольности у детей, обратимся к понятию произвольности. Под произвольностью в психологии рассматривают конкретную мотивационную функцию. Касаемо старших дошкольников данная функция направлена на сформированность психологической готовности к обучению в школе.

Произвольность также определяют как предпосылку к учебной деятельности у дошкольников. Конец дошкольного детства — это период сильных изменений в психике детей. У них начинается переход всех непосредственных процессов, включая поведение, к произвольности. Дети проявляют социальные нормы, к которым уже относятся достаточно положительно.

Дети способны сознательно и произвольно регулировать свою деятельность. Если произвольность не сформирована, то у дошкольников не возникнет желания дальнейшего школьного обучения, дети не смогут соблюдать школьные правила. У них возникнут в процессе обучения серьезные трудности.

Возраст 6-7 лет является критическим в том плане, что у дошкольников должно развиваться произвольное поведение,  необходимое для обучения в дальнейшем, однако, детям еще трудно регулировать свои мотивы и побуждения. Готовность к  школе требует от дошкольников беспрекословного подчинения требованиям учителя, выполнения правил поведения в школе, умений организации самостоятельной деятельности.

Произвольность включает различные стороны личности ребенка . Это  произвольность поведения, саморегуляции, психических процессов, в том числе внимания, памяти и т.д. Коротко рассмотрим каждый аспект произвольности в дошкольном возрасте.

Произвольность включает следующие умения:

• Четко осознавать необходимость подчинения конкретному правилу.
• Ориентация на выполнение заданных требований.
• Быть внимательным к говорящему,  готовность выполнять задания говорящего.
• Если есть наглядный образец, уметь выполнять задание в самостоятельной деятельности.

Содержание

1. Что же такое произвольность поведения?
2. Роль общения в становлении произвольности поведения дошкольников
3.  Игра как средство формирования произвольного поведения детей старшего дошкольного возраста
4. Каковы этапы формирования произвольного поведения у детей старшего дошкольного возраста
5. Какие произвольные умения формируют в детском возрасте?
6. Формирование произвольности внимания у дошкольников
7. Как формировать произвольность восприятия?
8. Произвольность запоминания или памяти
9. Формирование произвольности у детей и мыслительной деятельности?
10. Что необходимо для развития произвольности дошкольника?

Что же такое произвольность поведения?

Если у ребенка развита произвольность поведения, то он умеет управлять своими поступками, контролировать свое настроение. Регулирование своим поведением связано с процессом созревания у ребенка лобных отделов в коре головного мозга. В 7 лет они еще не сформированы, поэтому ребенку сложно управлять поведением.

Для того, чтобы ускорить процесс развития необходимых структур головного мозга, необходимо работать над физическими способностями дошкольников. Именно данный процесс способствует развитию воли и произвольности на физиологическом уровне.

Так как произвольность поведения — это осознанное действо,  то она поддается формированию. Каждый ребенок способен воспринимать информацию, обращенную к нему, понимает, что от него требуется. Поэтому у детей старшего дошкольного возраста есть требование осознания собственных действий и поступков. Они могут преодолевать непосредственное поведение по ситуации.

И тут, стоит сказать о том, что детям в дошкольном возрасте сложно научиться воспринимать и выполнять инструкции, которые даются ему со стороны взрослого.  Но это и есть первый шаг к практическим навыкам ребенка владения собой, своими поступками, поведением.

К сожалению, родители очень не правы, если думают, что для послушания их чада достаточно лишь нравоучительных бесед и убеждений. Одними словами поведение ребенка не исправишь. Это нам, взрослым, понятны поведенческие нормы, а ребенку сложно оценить их важность. Говорить с ребенком надо, но делать это надо не настойчиво, доброжелательно, возможно, с элементами занимательности, лучше в игровой деятельности.

Роль общения в становлении произвольности поведения дошкольников

Общение, включенное в определенную деятельность,  помогает ребенку осознать с вое поведение.  В процессе общения с другими детьми, родителями, воспитателем у детей старшего дошкольного возраста развиваются очень важные качества — самостоятельность и осознанность. Именно эти качества являются предпосылками произвольности.

Интересно, что за формирование произвольности у детей и развитие самостоятельности, осознанности, как факторов целенаправленной деятельности детей старшего дошкольного возраста,  отвечают лобные доли головного мозга. Эти области мозга окончательно бывают сформированы к возрасту 4-6 лет. В это время дети и начинают контролировать свои действия. Это и есть задатки произвольности.

В общении с другими людьми зарождаются способности к саморегуляции поступков и действий.  Общаясь с детьми в группе, малыш учится поступать так, как его просят.

 Игра как средство формирования произвольного поведения детей старшего дошкольного возраста

Лучшей деятельностью для ребенка является игра, еще лучше, если это игра с правилами. Через конкретные правила дети учатся контролировать свои желания, регулировать поведение.

Сознательно действуя по правилам, дети учатся ограничивать себя в чрезмерной активности, идет развитие осознанности ситуативность поведения.

Каждая игра, даже самая простая, имеет определенные правила, управляющие и регулирующие действия детей старшего дошкольного возраста.  В игре дети находятся в интересной совместной деятельности, им естественно подчиняться игровым правилам. Эти правила дают развитие своеобразным регулятором действий ребенка. Как это происходит? Сначала дети следят друг за другом, контролируют, как другие соблюдают правила игры, а затем стараются следить и за своим поведением. Сначала за поведением в игре. Постепенно это переходит на жизненные поступки.

Каковы этапы формирования произвольного поведения у детей старшего дошкольного возраста

Первый этап начинается уже в первые месяцы жизни ребенка. Ребенок этого возраста произвольно направляет свои движения к предметам.

На следующем этапе (когда уже начинает развиваться речь) ребенок уже проявляет речевое регулирование.

Затем ребенок учится выделять и осознавать правила. Эти правила и регулируют детское поведение.

И, наконец, поведение ребенка регулируется им вполне осознанно.

Произвольное поведение — это не только следовать заданным правилам, но также и отказ выполнять что-либо запрещенное или нежелательное. Здесь можно сравнить произвольность поведения с волевым действием, которое имеет развитие уже в раннем возрасте и продолжает развиваться на протяжении всей жизни человека. Но, чем раньше будет сформирована произвольность, тем скорее (в нашем случае) ребенок адаптируется в социуме. В обществе не любят тех, кто поступает вопреки социальным правилам. Поэтому каждому, уже с детского сада, надо уметь контролировать и направлять свои поступки согласно нормам морали в обществе.

Какие произвольные умения формируют в детском возрасте?

Родители всегда учат детей старшего дошкольного возраста выполнять определенные действия. К первым произвольным действиям относятся — умение правильно сидеть, правильно держать ложку. Затем уже воспитатели требуют от детей старшего дошкольного возраста сидеть на занятии спокойно, не крутиться и не бегать по группе.  Так начинается формирование произвольности будущих первоклассников.

Сначала дошкольникам трудно выполнять инструкции воспитателя, но постепенно они привыкают следить за собой, следят за положением тела во время занятий, следят и контролируют также и свои психические процессы.

Психическими процессами называют группу психических явлений, или составные элементы психики.

Произвольность психических процессов для дошкольника, особенно старшего дошкольника, очень важное условие успешного обучения в школе. Особенно важны в этот период развитие произвольного внимания и, как следствие, целенаправленное формирование произвольности у детей. Это необходимо, чтобы будущий первоклассник мог спокойно сидеть на уроке, не отвлекаться от темы, следовать инструкциям учителя.

Далее рассмотрим, каким образом формируют произвольность внимания, памяти, мышления, восприятия.

Формирование произвольности внимания у дошкольников

Внимание — это психический процесс или состояние, когда ребенок концентрируется на заданной информации, стараясь не отвлекаться. Внимание не отделяют от мышления, памяти и других психических состояний. Ведь ребенок внимателен, когда его мысли направлены на то или иное явление.

Произвольное внимание это способность дошкольников сознательно направлять внимание на объект. Развитие такого внимания связано с формированием воли ребенка. Произвольному вниманию свойственна активность. Ребенок под действием воли принимает или отвергает информацию. Развитие произвольного внимания и в целом формирование произвольности у детей зависят от развитой речи, как второй сигнальной системы. Внимание дошкольников направляется на определенную информацию или объекты только путем вербально представленной задачи.

Как формировать произвольность восприятия?

Формирование произвольности восприятия начинают уже в раннем возрасте. К примеру, малышу показывают картинку, где изображены дети на катке. У кого — то выпала варежка. На снегу лежит варежка. Ребенок должен определить, кто же из катающихся ребят потерял варежку.  Это упражнение действует таким образом — ребенок смотрит на детей старшего дошкольного возраста по очереди, на варежку. У ребенка развивается произвольное восприятие, он быстро определяет по цвету (восприятие цвета), у кого варежка на руке такого же цвета, что и потерянная варежка.

Произвольность запоминания или памяти

Память представляет собой процесс хранения и воспроизведения любой информации, или по-другому — запоминание. Благодаря памяти информация или события, спустя некоторое время, воспроизводятся. Произвольная память всегда целенаправленна, тесно связана с вниманием, мышлением и волевых действий.

Произвольность запоминания — очень важное качество для дошкольника, ведь в школе ему придется много запоминать учебного материала.  Развитие произвольного запоминания осуществляется тогда, когда воспитатель или другой взрослый просит запомнить понравившийся стишок. Или запомнить картинки, а потом назвать, что на них было изображено.

Формирование произвольности у детей и мыслительной деятельности?

Управлять мышлением в детском возрасте очень сложно. Например, решая головоломку, ребенку приходится перебирать различные варианты. Ребенок от одного варианта переходит мысленно к другому варианту, и этот процесс происходит произвольно.

Что необходимо для развития произвольности дошкольника?

Формирование произвольности у детей в группе детского сада осуществляют через индивидуальные  и коллективные формы разных видов деятельности. При этом воспитатель учитывает возрастные особенности дошкольников. Для эффективного развития произвольности важна развитая речь ребенка, ведь именно речь способствует саморегуляции действий  ребенка.

Для развития речи с целью формирования произвольности воспитатели проводят беседы. В беседах воспитатель объясняет, как нужно относиться к другим детям, как поступать в  разных ситуациях.

Беседы проводятся на разные темы. У дошкольников спрашивают, чем они занимались на выходных. И такие беседы способствуют развитию произвольности памяти. Дети припоминают события прошлого. В беседах о будущем начинается формирование произвольности у детей, в том числе развитие произвольных мыслительных процессов. Дети размышляют, что их ждет в будущем.

Во время выполнения разного вида заданий дети проявляют произвольность внимания. Особенно этому способствуют занятия продуктивными видами деятельности. В них дети учатся работать по образцу. Так или иначе, но детям приходится внимательно смотреть на образец, а затем выполнять задание, т.е. произвольно направлять свои действия на выполнение задания.

📖 Формирование произвольности, Развитие высших психических процессов. Элементы практической психологии.

Грановская Р. М. Страница 4. Читать онлайн

---

…

Наряду с погружением и свертыванием, с которыми мы познакомились, общей чертой высших психических функций является произвольность. Культурно-историческая концепция Л. С. Выготского [70] связывает развитие произвольности психических функций с социальными факторами. Согласно Л. С. Выготскому, высшие психические функции формируются вначале как внешние формы совместной, коллективной деятельности людей, и лишь постепенно, в результате погружения, они становятся психическими процессами индивида. При этом развитие психики человека определяется не физиологическим созреванием, а его социальной, трудовой, орудийной деятельностью. Выготский считал, что использование знаков в качестве психологических орудий позволяет человеку перестраивать свою психическую деятельность так же, как применение искусственных орудий принципиально расширяет границы его трудовой деятельности. Примерами психологических орудий могут служить язык, нумерация, счисление, алгебраическая символика. В то время как эти и другие орудия направлены вовне и являются средствами внешней деятельности, знак есть прежде всего средство психологического воздействия на свое поведение, средство внутренней деятельности, направленной на овладение человеком самим собой. Эта перестройка осуществляется в несколько этапов. Вначале знак как психологическое орудие используется для правильного взаимодействия с другим человеком. Далее он становится для человека внешним средством произвольного управления своими психическими процессами. И лишь затем происходит «вращивание» знака как орудия внутрь, при этом отпадает надобность использования его во внешнем плане. Таким образом, отличие высших психических функций выступает здесь как использование искусственно созданных стимулов, не имеющих прямой связи с наличной ситуацией. Эти стимулы, произвольно вводимые человеком, служат для саморегуляции.

Что же выполняет роль психологических орудий, используемых человеком для управления своим поведением? Известно множество таких орудий, при помощи которых выбирается та или иная альтернатива. Они вводятся в качестве средства для произвольного выбора из возможных вариантов. Одно из таких средств — жребий. А. Н. Леонтьев [159] допускает, что на определенной ступени исторического развития, в начале сознательного самоконтроля выполняемых действий, жребий составил зародыш значимой тенденции: человек сам определил свою реакцию при помощи искусственного стимула, произвольно вмешался в ситуацию, проявил себя активно.

История развития счета также хорошо иллюстрирует введение в ситуацию вспомогательных стимулов. Непосредственное восприятие количества лежит в основе арифметики. Мостом, по которому человек перешел от непосредственного восприятия количества к счету, явился счет на пальцах. Первобытный человек, не знавший названий числовых обозначений, пользовался при счете пальцами на руках и ногах. Когда их не хватало, он прибегал к палочкам, раковинам и другим небольшим предметам. Во всех этих случаях он вводил искусственные стимулы, а впоследствии они были заменены знаками — числовыми обозначениями.

Особенно выразительна роль опосредованности знаком при формировании произвольного вспоминания. Как писал А. Н. Леонтьев, человек конструирует процесс вспоминания извне с помощью узелка, завязываемого на память. Тем самым он заставляет внешний предмет напоминать себе нечто, т. е. напоминает сам себе об этом нечто через внешний предмет, как бы вынося процесс запоминания наружу и превращая его во внешнюю деятельность. Это представление помогает раскрыть механизм произвольности высших психических функций. В то время как при непроизвольном запоминании связь между событиями устанавливается благодаря совпадению двух раздражителей, одновременно воздействующих на организм, при произвольном запоминании человек сам создает с помощью искусственного сочетания стимулов временную связь. Если в первом случае устанавливается прямая непосредственная связь между действующим стимулом и ответной реакцией, то во втором связь осуществляется через искусственно введенный объект или операцию, что ведет к тому же результату, но другим путем. Естественному процессу замыкания условной связи с помощью психологического орудия — знака — придается другое направление. Таким образом, место действия психологического орудия — между объектом и направленной на него психической реакцией, что и позволяет с его помощью изменять направление процесса. Опосредованный характер мыслительных операций, возможный благодаря введению психологических орудий, и достигаемое с их помощью овладение собственным поведением — вот те важнейшие моменты, которые определяют своеобразие исторической эволюции поведения в отличие от его биологической эволюции.

Произвольность является определяющей характеристикой высших психических функций, однако это не значит, что каждая из них реализуется всегда под сознательным контролем. Возникнув как произвольные, в дальнейшем они могут реализоваться и как произвольные и как непроизвольные. Опосредованно определяет не только произвольность управления психическими процессами, но и их качественную перестройку. Когда действия с внешними предметами преобразуются в процессы в умственном плане, они подвергаются специфической трансформации — обобщаются, свертываются, вербализуются — и в этом новом качестве становятся способными к дальнейшему развитию, которое принципиально недостижимо с помощью внешней деятельности, тем самым меняется и совершенствуется психический процесс.

Таким образом, все психические процессы, развиваясь на базе наследственных задатков, на протяжении жизни человека проходят в своем развитии сложную историю. Начальные стадии всегда связаны с развернутыми внешними действиями, затем характер действий изменяется, число их сокращается, и, наконец, наступает завершающая стадия, когда нет внешних действий — они погружены, свернуты и могут быть произвольными.

Биопсихосоциальная модель между биологизмом и произволом. Комментарий к Х. Хелмхену

• Список журналов
• Фронт Психол
• PMC3928565

Передний психол. 2014; 5: 126.

Опубликовано в Интернете 19 февраля 2014 г.. doi: 10.3389/fpsyg.2014.00126

Информация об авторе Примечания к статье Информация об авторских правах и лицензиях Отказ от ответственности

В своей статье «Различные концепции психических заболеваний: последствия для связи с пациентами» Хельмхен справедливо предостерегает от любого вида догматизма в психиатрии, независимо от будь то социальная, психологическая или биологическая. Вместо этого он предпочитает биопсихосоциальную модель как средство от «сужения представлений, описывающих лишь частичные аспекты психического заболевания» (Helmchen, 2013, стр. 3). Основная критика этой модели традиционно заключается в том, что она «граничит с анархией», поскольку при желании можно сделать акцент на «био», или «психо» […], или «социальном». «Нет никакого объяснения тому, почему кто-то движется в том или ином направлении» (Ghaemi, 2009)., п. 3). В противовес этому мнимому произволу и расплывчатости интегративной модели Хельмхен рекомендует основывать ее «на научно доказанных концепциях» (Helmchen, 2013, с. 4). Однако не совсем ясно, в каком отношении должны стоять три элемента интегративной модели и в чем заключается предлагаемое ее обоснование на научно обоснованных концепциях. Я предполагаю, что биопсихосоциальная модель либо должна основываться на биологических фактах, либо она останется произвольной. Но если она основана на биологических фактах — пусть даже и не исключительно, — ее, вероятно, обвинят в «биологизме» точно так же, как современные представления о биологической психиатрии.

Совершенно верно, что чрезмерное догматическое преувеличение физиологической стороны расстройства-монеты является опрометчивым и, по всей вероятности, неблагоприятным для пациента. Однако вопрос о том, действительно ли биологические теории разума полностью сосредоточены на мозге, остается спорным. Следует признать, что действительно раздаются голоса, призывающие заменить понятие психического заболевания описанием заболевания мозга (Bickle, 2006; Akil et al., 2010; Holsboer, 2010; White et al., 2012). Но подавляющее большинство биологических психиатров пытается понять личную ситуацию пациента. Даже заядлый редукционист не может не спросить соответствующую пациентку о том, что она «чувствует». Причина просто в том, что до сих пор невозможно прочитать по мозгу, чувствует ли человек депрессию или нет, есть ли у него бред или нет. Причины психических заболеваний, с одной стороны, и симптомы, с другой, находятся на разных уровнях. Это указывает на различие между «объяснением» и «пониманием», на которое так часто ссылается Ясперс и которое даже биологический психиатр не может — и не будет — игнорировать. В его Общая психопатология Ясперс объясняет:

«Единицы феноменологии (например, галлюцинации, способы восприятия и т. д.) объясняются телесными событиями . Сложные содержательные связи, в свою очередь, рассматриваются как единицы (например, маниакальный синдром плюс все его содержание можно рассматривать как следствие мозгового процесса или какой-либо эмоциональной травмы, например смерти близкого человека)» (Ясперс, 1963, стр. 305, курсив мой).

Биологическая психиатрия иногда рассматривается как не что иное, как идеология (Berger, 2001; McLaren, 2010; по крайней мере косвенно, также Cohen, 19).93). При ближайшем рассмотрении все не так просто. На самом деле, когда Хельмхен защищает интегративную модель как «дидактический инструмент» (Helmchen, 2013, стр. 4), это весьма близко даже к Бикле, который заявляет в рамках своего «безжалостного редукционизма», что «[ч]евристически более высокий уровень исследования и объяснения необходимы для развития нейронауки» (Bickle, 2006, стр. 428). Точно так же Инсел и Кирион, которые требуют, чтобы «психические расстройства понимались и лечились как расстройства головного мозга», подчеркивают «необходимость глубокого понимания межличностных отношений наряду с использованием доказательных немедикаментозных методов лечения» (Инсел и Кирион, 2005, с. 2223). И последнее, но не менее важное: Кандель, которого также обычно считают радикальным редукционистом, объясняет, что «было бы прискорбно и даже трагично, если бы богатые открытия, полученные в результате психоанализа, были бы потеряны в сближении между психиатрией и биологией». наук» (Кандель, 1998, с. 467).

В чем же тогда разница между биологической и биопсихосоциальной моделью, как ее понимает Хельмхен? Согласно первой, душевная болезнь как феномен может быть понята на уровне переживаний больного и объяснена биологически. Согласно последнему, психологический и социальный уровни необходимы для адекватного понимания психических заболеваний, но оба должны основываться на научно доказанных концепциях. Сильно критикуемая биологическая психиатрия, по-видимому, не сильно отличается от интегративной, научно обоснованной модели.

Критик может возразить, что искомое основание биопсихосоциальной модели психического заболевания вовсе не обязательно должно быть биологическим. Что насчет психологии? Разве это тоже не наука с проверенными понятиями? Ответ на это возражение — в двух словах — двоякий. Либо психология наука, либо нет. Если да, то неизбежно привести его в соответствие с биологией, которая, несомненно, тоже является наукой. В случаях теоретического конфликта нам понадобится критерий, чтобы решить, какой концепции (или теории, или закону) следует отдать приоритет. Таким образом, ключевой вопрос состоит в том, должно ли «био», «психо» или «социальное» быть маэстро в оркестре понятий.

Если, с другой стороны, психология не является наукой, психолог просто не сможет предоставить « научно доказанных концепций», которые так необходимы для смягчения скрытого произвола биопсихосоциальной модели психического заболевания. Одно дело использовать понятие как вспомогательное средство для адекватного понимания чего-либо, и совсем другое — использовать его как научное основание.

Подводя итог, можно сказать, что биопсихосоциальная модель психического заболевания ценна как напоминание о том, что психическое заболевание представляет собой нечто большее, чем функции мозга. Если рассматривать ее как теорию, то она либо будет основываться на биологии и столкнется с теми же трудностями, что и так называемый биологизм в психиатрии, либо действительно будет расплывчатой ​​и граничащей с анархией.

• Акил Х., Бреннер С., Кандель Э., Кендлер К. С., Кинг М.-К., Сколник Э. и др. (2010). Будущее психиатрических исследований: геномы и нейронные цепи. Наука 327, 1580–1581 гг. 10.1126/science.1188654 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Berger LS (2001). Психотерапия, биологическая психиатрия и природа материи: взгляд с точки зрения физики. Являюсь. Дж. Психотер. 55, 185–201 [PubMed] [Google Scholar]
• Бикл Дж. (2006). Сведение разума к молекулярным путям: объяснение редукционизма, скрытого в современной клеточной и молекулярной неврологии. Синтез 151, 411–434 10.1007/s11229-006-9015-2 [CrossRef] [Google Scholar]
• Cohen C.I. (1993). Биомедикализация психиатрии: критический обзор. Сообщество Мент. Здоровье J. 29, 509–521 10.1007/BF00754260 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Гаеми С. Н. (2009). Взлет и падение биопсихосоциальной модели. бр. Дж. Психиатрия 195, 3–4 10.1192/bjp.bp.109.063859 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Helmchen H. (2013). Различные концепции психических заболеваний: последствия для общения с пациентами. Передний. Психол. 4:26910.3389/fpsyg.2013.00269 [бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Holsboer F. (2010). Die Zukunft der Depressionsforschung. Нервенарцт 81, 306–1316 10.1007/s00115-010-3053-1 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Insel T.R., Quirion R. (2005). Психиатрия как клиническая нейробиологическая дисциплина. ДЖАМА 294, 2221–2224 гг. 10.1001/jama.294.17.2221 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Jaspers K. (1963). Общая психопатология. Манчестер: Издательство Манчестерского университета [Google Scholar]
• Кандель Э. Р. (1998). Новая интеллектуальная основа для психиатрии. Являюсь. Дж. Психиатрия 155, 457–469 [PubMed] [Google Scholar]
• McLaren N. (2010). Монистические модели сознания и биологическая психиатрия. Этический гул. Психол. Психиатрия 12, 122–133 10.1891/1559-4343.12.2.122 [CrossRef] [Google Scholar]
• White PD, Rickards H., Zeman A.Z.J. (2012). Пора положить конец различиям между психическими и неврологическими заболеваниями. БМЖ 344, е3454–е3454 10.1136/bmj.e3454 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

---

Здесь представлены статьи Frontiers in Psychology, любезно предоставленные Frontiers Media SA

---

Язык в когнитивной психологии – Пример эссе

В когнитивной психологии язык играет важную роль в понимании когнитивных процессов любого человека. Его важность легко осознать, если взглянуть на мышление и взаимодействие с помощью различных психологических подходов.

Общение — это особая способность людей обмениваться мыслями и идеями с помощью определенных устных сигналов и письменных знаков. Эти средства содержат определенный смысл и могут быть успешно распознаны участниками коммуникативного процесса. Значимые сигналы, знаки и символы объединяются в комплекс, известный как язык. Таким образом, его можно определить как сложный метод, который люди используют для общения друг с другом. Это эссе исследует роль языка в когнитивной психологии.

Важно отметить, что язык должен быть структурирован и основан на словах, которые хранятся в сознании людей в виде лексики. С этой точки зрения, если язык — это система и структура для использования слов при говорении и письме соответствующим образом, то лексика — это совокупность этих слов, сохраняющихся в сознании человека. Взрослые люди могут сохранить 50 000 слов своего первого языка и тысячи слов второго языка в виде словарей (Willingham, 2007).

Сохраняясь в народной памяти, слова из лексикона также классифицируются по категориям, чтобы помочь людям выбрать наиболее адекватный вариант при разговоре или письме. Таким образом, языковые процессы тесно связаны с познанием и памятью людей, поэтому язык играет важную роль в когнитивной психологии, обеспечивая человека познанием мира и закрепляя это знание в словах.

Язык можно рассматривать как связанный с умственными способностями человека, и он характеризуется определенными чертами, тесно связанными с языковыми функциями и качествами. Ключевыми чертами языка являются структура, регулярность, гибкость, динамичность, произвольность и продуктивность.

Язык представляет собой высокоструктурированную систему. Все слова, образующие определенный язык, должны быть организованы в эффективную структуру, чтобы гарантировать успешное функционирование языка. Кроме того, эта структура должна функционировать в соответствии с установленными шаблонами. Принцип регулярности важен для объяснения специфики синтаксиса и семантики, поскольку слова распознаются по заданным значениям, а объединяются в словосочетания и предложения по правилам регулярного синтаксиса.

Тем не менее, язык является гибким, поскольку существует множество шаблонов и структур, в соответствии с которыми слова могут использоваться во время разговора или письма. Несмотря на то, что язык можно назвать в некотором роде стабильным, он гибок и динамичен. Языки динамичны, потому что они постоянно развиваются.

Более того, произвольность является следующей важной чертой языка. Для эффективного функционирования гибкость и динамичность языка должны поддерживаться его произвольностью. Таким образом, произвольность также связана со способностью людей подбирать слова непосредственно во время разговора или письма, чтобы соответствующим образом отражать свои мысли и идеи. Кроме того, произвольность гарантирует развитие языка во множестве вариантов.

С этой точки зрения произвольность необходима для повышения продуктивности языка (Willingham, 2007). Несмотря на то, что человеческое познание оперирует установленным количеством известных слов, прогресс языка не препятствует его продуктивности, когда появляются новые слова, структуры и значения с отсылками к другим словам.

Сосредоточив внимание на языковых особенностях, необходимо также определить четыре уровня языковой структуры как основной признак и аспекты языковой обработки в соответствии с этими уровнями. Процесс восприятия разговорной речи обычно начинается с распознавания различных звуков. Эти звуки представлены в специфической форме фонем (Willingham, 2007). Таким образом, фонемы различаются по свойствам различных звуков.

Люди способны распознавать более 40 фонем английского языка и различать фонемы иностранных языков по их специфическим качествам. Концентрируясь на процессах познания, необходимо отметить, что языковая обработка реализуется на нескольких уровнях по отношению к этому этапу (Паркин, 2000). Таким образом, человек получает различные по частоте и интенсивности слуховые сигналы, начинает идентифицировать телефоны, а затем языковая обработка достигает уровня фонем.

Следующий уровень — это уровень слов, когда человек может понять значение определенного слова. Слова составляют основную структуру языка, поскольку она сохраняется в сознании человека в виде отдельных слов, состоящих из определенных фонем. Чтобы представить мысль, чувство или идею, человек должен объединять слова в логические цепочки, известные как предложения, и это следующий уровень языка.

На этом уровне язык нуждается в особом регулировании с помощью синтаксиса, который сохраняет основные структуры для организации мыслей и идей в полные и логичные предложения для успешного обмена ими. Несколько предложений объединяются в тексты (Willingham, 2007). Тексты воспринимаются людьми как законченные истории, рассказываемые или сочиняемые на конкретную тему и содержащие определенную идею.

Слова, предложения и тексты можно эффективно использовать, если человек, который их слушает или читает, может эффективно понять смысл. Когнитивная психология обсуждает способы, согласно которым люди могут идентифицировать, интерпретировать и понимать элементы языка. С этого момента языковая обработка сложна и тесно связана с познанием человека.

Когнитивная психология изучает аспекты человеческого познания. Многие процессы человеческого познания зависят от языка и его качеств. Таким образом, для реализации познавательных процессов люди воспринимают, понимают, узнают и запоминают множество информации, представленной в виде языка. С этой точки зрения язык является устойчивой структурой, которая развивается в обществе, но воспринимается людьми индивидуально.

Индивидуальное восприятие и понимание языка, а также способности формулировать мысли в виде предложений, отражающих определенный смысл, должны обсуждаться в области когнитивной психологии (Parkin, 2000). Однако в этом случае аспекты языкового познания также должны быть рассмотрены со ссылками на модели поведения, используемые людьми для представления своих идей и мыслей.

Таким образом, язык – сложное явление, тесно связанное с человеческим познанием, поскольку многие познавательные процессы реализуются с помощью языка. Для общения люди обмениваются информацией в виде слов, которые имеют определенный звуковой рисунок и объединяются в предложения.

Однако люди понимают идею сообщения только тогда, когда они правильно воспринимают и интерпретируют слова и предложения.