Что такое рассудок человека: Рассудок — Психологос

РАССУДОК | это… Что такое РАССУДОК?

форма мышления, в к-рой его всеобщая диалектич. природа осуществляется и проявляется превращенно – как специфически субъективная способность логически обрабатывать материал познания, придавая ему определенность, организованность и строгость, а также как дискурсивное движение в нем. Р., в противоположность интуиции, представляется лишенным творч. функций, хотя на деле они лишь не находят в Р. явного выражения. Следует отличать Р. как филос. категорию от обыденного Р. (см. Здравый смысл).

В пределах Р. абстракции наделяются самостоят., самодовлеющим значением. Поэтому мышление, становясь рассудочным, выступает как якобы лишь абстрактное в противовес чувственности, к-рая представляется монополизирующей конкретность. Отсюда – характернейшие черты Р.: ориентация на абстрактное тождество, абстрактную всеобщность и т.п. Поскольку Р. выносит характеристики мышления как творч. процесса вне себя, он фиксирует лишь р е з у л ь т а т ы разрешения всякого диалектич.

противоречия, безотносительно к самому противоречию. Такие результаты неизбежно получают форму разрозненных фрагментов, замкнутых в себе «систем готового знания», не поддающихся никакому рацион. синтезу друг с другом средствами Р.

Р. разрывает эмпирич. и собственно теоретич. способы применения мышления и превращает их в самостоят. «типы», из к-рых второй якобы не глубже проникает в предмет, а воспаряет над ним в абстракции. Для Р. характерны рядоположность, внешняя рефлексия. В особенности Р. свойственно гипертрофирование категории различия: с его т. зр. дистинкция есть высший символ научности. Языковое выражение, к-рое никогда не может быть единств. способом опредмечивания мыслит. деятельности, фетишизируется (знаковый фетишизм). Поэтому специфич. законам языковых операций процесса рассуждения придается значение законов будто бы самого познающего мышления. Отсюда иллюзия, будто логикой мышления должна быть не содержательная, а формальная логика. Р. гасит в знании, взятом как внешний результат, его собств.

характер генетич. процесса, подменяя строгость понимания строгостью изложения. Тем самым Р. придает понятию форму, «лишенную понятия» (см. К. Marx, Das Kapital, Bd 1, В., 1960, S. 106; Bd 3, В., 1960, S. 197, 225, 382, 387, 428, 435, 869). P. свойственна иллюзия, будто возможна алгоритмизация мышления, его машинизация. На деле к движению по алгоритму не сводимо также и рассудочное мышление, ибо и здесь оно остается содержательным и подчиняется содержательной логике, хотя и в превращенной форме. Именно Р. выступает как «огрубляющее» мышление, ставящее созданную субъективной рефлексией связь на место явно предметной связи.

Марксизм объясняет Р. как превращенную форму на пути анализа его с т. зр. социальной природы познания. Р. как самостоят. форма, не снятая разумом, а противостоящая ему, есть не вечная, а исторически преходящая форма, порожденная разделением деятельности, ее отчуждением. Особенность Р. и его предмета всецело определяется этими особенностями деятельности. Р. есть способ мышления, позволяющий использовать в формально-присвоенной, но творчески не освоенной форме гораздо большую теоретич.

культуру, чем та, к-рая стала достоянием способностей использующего ее индивида. Однако посредством Р. все же совершается положит. работа мысли. Поэтому науч. критика Р. должна обнаруживать в нем превращенные формы познающего мышления, в противовес нигилистич. отрицанию Р. иррационализмом, алогизмом.

Р. не способен отстоять науку от субъективистско-идеологич. элемента, напротив, он мирно уживается с ним, даже придавая ему респектабельный, наукообразный вид. Так, вульгарная политич. экономия, оставаясь в плену «отчужденных по отношению к внутренней связи форм проявления», «лишь вносит известный рассудочный порядок» в воспроизводящие их представления (см. тамже, Bd 3, S. 829, 885). Вульгарная т. зр. принимает формальную организованность фрагментарного знания за рациональность познания, а его универс. целостность и творч. характер – за нечто «иррациональное». Уже Гегель понял, что эта мнимая рациональность «…принадлежит на деле области рассудка», а это мнимое «и р р а ц и о н а л ь н о е» есть «начало и след р а з у м н о с т и» (Соч.

, т. 1, М.–Л., 1929, с. 336). Подчеркнув правоту этой мысли Гегеля (см. К. Маркс, в кн.; Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 25, ч. 2, с. 340–41), Маркс показал, что превращенные формы, фрагментарные и «лишенные понятия», суть объективно существующие иррациональные формы (см. тамже, с. 389). «Рассудок нисколько не спотыкается о них» именно потому, что сам он – столь же превращенная, полная иррациональности форма познания (см. К. Marx, Das Kapital, Bd 3, S. 829). Поэтому анализ Р. – ключ к критике иррационализма, как такой реакции на Р., к-рая, находясь в негативной зависимости от него, еще не способна его преодолеть.

Р. есть несуверенное мышление, заведомо подчиненное внешней целесообразности. Р. – носитель стандартности, слепой нормативности. С подлинно филос. проблематикой Р. не справляется и сдает ее враждебным разуму силам.

В сов. филос. лит-ре развивается и иная т. зр. на Р. (П. В. Копнин), согласно к-рой Р. есть низшая, нетворч. форма всякого теоретич. мышления, общая человеку с нек-рыми животными и информац. машинами. Историко-филос. очерк и лит. см. при ст. Разум.

Г. Батищев. Москва.

Философская Энциклопедия. В 5-х т. — М.: Советская энциклопедия. Под редакцией Ф. В. Константинова. 1960—1970.

(5 курс) Рассудок и разум — Департамент философии

Философия дает такое знание, которое  никаким другим способом получить невозможно. У неё есть  объект, исследованием которого занимается только она и никакая другая наука. Этим объектом познания философии является истина. Все науки занимаются поисками истины. но все они, исключая философии,  ищут  истину о чем-то, отличным от истины. Философия же ищет истину о самой истине. Поэтому самое краткое определение философии — наука о истине. Именно так понимали ее Аристотель и Гегель. Философия исследует процесс познания истины: является теорией познания, гносеологией, или, сейчас модно стало выражаться, эпистемологией. Все науки занимаются познанием, но чего-то отличного от самого познания, философия же занимается познанием самого познания.   Философия стремится выявить пути, ведущие к истине, и дороги, приводящие к заблуждению, с тем, чтобы  помочь познающему человеку (субъекту познания) совершенно  независимо от того,  вв какой области он работает,  прийти к истине и не впасть в заблуждение. Тем самым философия выступает как  самый общий, пригодный в любой области,  метод познания и тем самым как наука о этом методе познания —  предельно общая методология познания истины.

Исходный пункт познания мира — чувственное познание (ощущения и восприятия). Но чувственное познание есть функционирование человеческого организма, есть физиологический, биологический процесс, который  не подконтролен человеку. Человека нельзя научить лучше ощущать и воспринимать мир. Если у человека плохо со зрением, нужно  обращаться  не к философу, а  к окулисту. Никакого общего метода чувственного  познания  не существует и существовать не может.  Иное дело — другая, более высокая ступень познания — рациональное познание, или мышление.

  Мышление в сущности своей  есть не простое функционирование организма, а как, скажем, и любая разновидность физического труда, целенаправленная, волевая деятельность человека. Оно есть умственный труд.  Человек может направлять ход своих мыслей, перебрасывать их с одного объекта на другой и т.п.   Когда человек занимается физическим трудом, скажем, шитьем сапог, он  может действовать как правильно, так и неправильно. Правильным образом действия является такой, который ведет и приводит  к реализации поставленной цели, неправильным — обрекающий на неудачу. Чтобы правильно дейстсавть, нужно овладеть опытом предшествующих поколений работников, усвоить  определенные приемы и правила деятельности.  Эти правила не есть законы объективного мира.  И, тем не менее, они объективны в том смысле, что если работник не будет с ними считаться,  его деятельность обречена на неудачу.

Мышление есть волевая деятельность, направляемая человеком. Поэтому  оно тоже может быть как правильным, так и неправильным.

Правильным образом, способом мышления является тот, что ведет к истине, неправильным —  ведущий к заблуждению.  Чтобы успешно двигаться к истине, нужно овладеть правильным образом, способом или, что то же самое, методом мышления.  Предельно общий метод познание может быть только методом мышления. Никакого другого общего метода мышления, кроме метода мышления, быть не может. Философия, представляя собой  предельно общий метод познания, с неизбежностью является самым общим методом мышления.  Но  создать общий метод мышления,  невозможно не исследовав процесс мышления.  Поэтому философия является наукой о мышлении. Мышление является объектом исследования ряда конкретных наук, в частности психологии. Отличие философии от других дисциплин. изучающих мышления, заключается в том, что она рассматривает  мышление под одним определенном углом —  она исследует его как процесс, ведущий к истине, как процесс  постижения истины.

При  подходе  к мышлению как процессу постижения истины, оно  предстает в двух, если можно так выразиться, ипостасях, в двух  видах.   Мышление, как и чувственное познание, было  открыто элеатами. Но первым его исследовал Платон. Уже он  выделил в нем  такие дваего вида, как собственно мышление (ноэсис) и рассудок (дианойя). В последующее время такие философы, как Северин Боэций, Фома Аквинский, Николай Кузанский, Джордано Бруно, Иммануил Кант, Фридрих Якоби, Фридрих Шеллинг, различали в мышлении  рассудок, или рацио (от лат. ratio, rationis  — счет, расчет, мера)  и разум, или интеллект (от лат. intellectus — ум, разум), хотя и  понимали  их далеко не одинаково, чаще всего как два уровня: низший и высший. Наиболее глубоко эта проблемы была разработана в работах Георга Гегеля, четко различавшим рассудок, или рассудочное мышление, и разум, или разумное мышление. В настоящее время  чаще всего о рассудке говорят применительно к эмпирическому уровню познанию, о разуме — применительно к теоретическому его уровню.

Рассудочное мышление впервые было детально исследовано Аристотелем, который создал науку о нем — формальную логику.   Последняя рассматривает мышление только как субъективную деятельность человека и выявляет правила, которым должна подчиняться эта деятельность, чтобы результатом было постижение истины. Исследованием же самой истины формальная логика не занимается. Она не есть теория познания, гносеология. Поэтому зародившись в недрах философии, формальная логика в последующем выпала из и стала вполне самостоятельной наукой. 

Но мышление является не  только субъективной деятельностью человека. Оно есть облеченный в форму субъективной деятельности  объективный процесс, развивающийся по объективным же законам.  Хотя предпосылки для открытия мышления как объективного процесса были заложены ещё Платоном, открыт он был только Г. Гегелем.  Именно в результате исследований последнего стало ясно, что  если под рассудком, рассудочным мышлением в большинстве случаев понималось  мышление как субъективная деятельность человека, то под  разумом, разумным мышлением  — мышление как объективный процесс.    Г. Гегель открыл и законны мышления как объективного процесса.  Этими законами являются наиболее общие законы развития объективного мира, законы диалектики.  Г. Гегелем была создана наука об мышлении как объективном процессе, которую он называл и логикой, и диалектикой..  К этим названиям затем добавилось еще одно — диалектическая логика.  Суть человеческого познания  заключается в мышлении, причем мышлении разумном.  Поэтому  теория разумного мышления — диалектика, диалектическая логика является одновременно и теорией познания, гносеологией. А так как законы разумного мышления, законы диалектики являются одновременно и наиболее законами  мира, то диалектика, диалектическая логика представляет собой наиболее общий взгляд на мир, т.е. является предельном общим мировоззрением, онтологией.

Открытия  Гегеля были творчески использованы К. Марксом и Ф. Энгельсом, создавшими свою собственную философскую системы. В отличие от Г. Гегеля, который рассматривал диалектику мышления как первичную, а диалектику мира как вторичную: производную, К. Маркс и Ф. Энгельс заняли прямо противоположную позицию.  Они исходили из того, что диалектическое развитие мира является первичным, а диалектическое развитие мышления вторичным, производным. Если Г. Гегель считал, что мир развивается по законам разумного мышления, то К. Маркс и Ф. Энгельс исходили из того, что  разумное мышление  развивается по наиболее общим законам объективного мира.  Если диалектика Г. Гегеля была идеалистической, то диалектика К. Маркса и Ф. Энгельса — материалистической.

Важнейшая задача, объективно вставшая сейчас перед философией, заключается во всесторонней  разработка теории разумного мышления, которая одновременно является одновременно и теорией познания, и общим взглядом на мир, онтологией. Но для этого необходимо обращение к  Г. Гегелю и, глаувнм образом, к марксистской философии — материалистической диалектике, или, что то же самое, диалектическому материализму. Но Гегель довольно прочно забыт. Диалектический материализм  большинство философов, как на Западе, так и в нашей стране,   не только принимается во внимание, но категорически  отвергается.   Причин много. Одни из них — чисто идеологические. Другие заключаются в нашем недавнем прошлом, когда под видом диалектического материализма  преподносился набор формул, которые надлежало заучить.

 В результате игнорирования открытий и Г. Гегеля,  и К Маркса,   когда в современной западной философии (а только ее и можно  принимать во внимание, ибо наши философы самозабвенно повторяют зады   своих западных коллег)   заходит речь о научном познании, которое может быть только мышлением, то  имеется в  виду одно лишь рассудочное мышлением. Разумное мышление большинством специалистов по т.н философии науки напрочь отвергается.  В результате создаются концепции, для обозначения которые, как нельзя лучше, походит слово «неразумные». И они с треском лопаются. Рухнули неопозитивистские концепции научного знания. Практически никаких проблем научного познания не смогли решить и постпозитивисты. А в работах такого представителя постпозитивизма,  как П. Фейерабенд,  не только полностью игнорируется разумное мышление, но полностью отвергается и рассудочное.   В них полностью отсутствует не только разум, но и рассудок.

Философия дает такое знание, которое  никаким другим способом получить невозможно. У неё есть  объект, исследованием которого занимается только она и никакая другая наука. Этим объектом познания философии является истина. Все науки занимаются поисками истины. но все они, исключая философии,  ищут  истину о чем-то, отличным от истины. Философия же ищет истину о самой истине. Поэтому самое краткое определение философии — наука о истине. Именно так понимали ее Аристотель и Гегель. Философия исследует процесс познания истины: является теорией познания, гносеологией, или, сейчас модно стало выражаться, эпистемологией. Все науки занимаются познанием, но чего-то отличного от самого познания, философия же занимается познанием самого познания.  Философия стремится выявить пути, ведущие к истине, и дороги, приводящие к заблуждению, с тем, чтобы  помочь познающему человеку (субъекту познания) совершенно  независимо от того,  вв какой области он работает,  прийти к истине и не впасть в заблуждение. Тем самым философия выступает как  самый общий, пригодный в любой области,  метод познания и тем самым как наука о этом методе познания —  предельно общая методология познания истины.

Исходный пункт познания мира — чувственное познание (ощущения и восприятия). Но чувственное познание есть функционирование человеческого организма, есть физиологический, биологический процесс, который  не подконтролен человеку. Человека нельзя научить лучше ощущать и воспринимать мир. Если у человека плохо со зрением, нужно  обращаться  не к философу, а  к окулисту. Никакого общего метода чувственного  познания  не существует и существовать не может.  Иное дело — другая, более высокая ступень познания — рациональное познание, или мышление.  Мышление в сущности своей  есть не простое функционирование организма, а как, скажем, и любая разновидность физического труда, целенаправленная, волевая деятельность человека. Оно есть умственный труд.  Человек может направлять ход своих мыслей, перебрасывать их с одного объекта на другой и т. п.   Когда человек занимается физическим трудом, скажем, шитьем сапог, он  может действовать как правильно, так и неправильно. Правильным образом действия является такой, который ведет и приводит  к реализации поставленной цели, неправильным — обрекающий на неудачу. Чтобы правильно дейстсавть, нужно овладеть опытом предшествующих поколений работников, усвоить  определенные приемы и правила деятельности.  Эти правила не есть законы объективного мира.  И, тем не менее, они объективны в том смысле, что если работник не будет с ними считаться,  его деятельность обречена на неудачу.

Мышление есть волевая деятельность, направляемая человеком. Поэтому  оно тоже может быть как правильным, так и неправильным. Правильным образом, способом мышления является тот, что ведет к истине, неправильным —  ведущий к заблуждению.  Чтобы успешно двигаться к истине, нужно овладеть правильным образом, способом или, что то же самое, методом мышления.  Предельно общий метод познание может быть только методом мышления. Никакого другого общего метода мышления, кроме метода мышления, быть не может. Философия, представляя собой  предельно общий метод познания, с неизбежностью является самым общим методом мышления.  Но  создать общий метод мышления,  невозможно не исследовав процесс мышления.  Поэтому философия является наукой о мышлении. Мышление является объектом исследования ряда конкретных наук, в частности психологии. Отличие философии от других дисциплин. изучающих мышления, заключается в том, что она рассматривает  мышление под одним определенном углом —  она исследует его как процесс, ведущий к истине, как процесс  постижения истины.

При  подходе  к мышлению как процессу постижения истины, оно  предстает в двух, если можно так выразиться, ипостасях, в двух  видах.  Мышление, как и чувственное познание, было  открыто элеатами. Но первым его исследовал Платон. Уже он  выделил в нем  такие дваего вида, как собственно мышление (ноэсис) и рассудок (дианойя). В последующее время такие философы, как Северин Боэций, Фома Аквинский, Николай Кузанский, Джордано Бруно, Иммануил Кант, Фридрих Якоби, Фридрих Шеллинг, различали в мышлении  рассудок, или рацио (от лат. ratio, rationis  — счет, расчет, мера)  и разум, или интеллект (от лат. intellectus — ум, разум), хотя и  понимали  их далеко не одинаково, чаще всего как два уровня: низший и высший. Наиболее глубоко эта проблемы была разработана в работах Георга Гегеля, четко различавшим рассудок, или рассудочное мышление, и разум, или разумное мышление. В настоящее время  чаще всего о рассудке говорят применительно к эмпирическому уровню познанию, о разуме — применительно к теоретическому его уровню.

Рассудочное мышление впервые было детально исследовано Аристотелем, который создал науку о нем — формальную логику.  Последняя рассматривает мышление только как субъективную деятельность человека и выявляет правила, которым должна подчиняться эта деятельность, чтобы результатом было постижение истины. Исследованием же самой истины формальная логика не занимается. Она не есть теория познания, гносеология. Поэтому зародившись в недрах философии, формальная логика в последующем выпала из и стала вполне самостоятельной наукой.  

Но мышление является не  только субъективной деятельностью человека. Оно есть облеченный в форму субъективной деятельности  объективный процесс, развивающийся по объективным же законам.  Хотя предпосылки для открытия мышления как объективного процесса были заложены ещё Платоном, открыт он был только Г. Гегелем.  Именно в результате исследований последнего стало ясно, что  если под рассудком, рассудочным мышлением в большинстве случаев понималось  мышление как субъективная деятельность человека, то под  разумом, разумным мышлением  — мышление как объективный процесс.   Г. Гегель открыл и законны мышления как объективного процесса.  Этими законами являются наиболее общие законы развития объективного мира, законы диалектики.  Г. Гегелем была создана наука об мышлении как объективном процессе, которую он называл и логикой, и диалектикой..  К этим названиям затем добавилось еще одно — диалектическая логика.  Суть человеческого познания  заключается в мышлении, причем мышлении разумном.   Поэтому  теория разумного мышления — диалектика, диалектическая логика является одновременно и теорией познания, гносеологией. А так как законы разумного мышления, законы диалектики являются одновременно и наиболее законами  мира, то диалектика, диалектическая логика представляет собой наиболее общий взгляд на мир, т.е. является предельном общим мировоззрением, онтологией.

Открытия  Гегеля были творчески использованы К. Марксом и Ф. Энгельсом, создавшими свою собственную философскую системы. В отличие от Г. Гегеля, который рассматривал диалектику мышления как первичную, а диалектику мира как вторичную: производную, К. Маркс и Ф. Энгельс заняли прямо противоположную позицию.  Они исходили из того, что диалектическое развитие мира является первичным, а диалектическое развитие мышления вторичным, производным. Если Г. Гегель считал, что мир развивается по законам разумного мышления, то К. Маркс и Ф. Энгельс исходили из того, что  разумное мышление  развивается по наиболее общим законам объективного мира.   Если диалектика Г. Гегеля была идеалистической, то диалектика К. Маркса и Ф. Энгельса — материалистической.

Важнейшая задача, объективно вставшая сейчас перед философией, заключается во всесторонней  разработка теории разумного мышления, которая одновременно является одновременно и теорией познания, и общим взглядом на мир, онтологией. Но для этого необходимо обращение к  Г. Гегелю и, глаувнм образом, к марксистской философии — материалистической диалектике, или, что то же самое, диалектическому материализму. Но Гегель довольно прочно забыт. Диалектический материализм  большинство философов, как на Западе, так и в нашей стране,   не только принимается во внимание, но категорически  отвергается.  Причин много. Одни из них — чисто идеологические. Другие заключаются в нашем недавнем прошлом, когда под видом диалектического материализма  преподносился набор формул, которые надлежало заучить.

 В результате игнорирования открытий и Г. Гегеля,  и К Маркса,   когда в современной западной философии (а только ее и можно  принимать во внимание, ибо наши философы самозабвенно повторяют зады   своих западных коллег)   заходит речь о научном познании, которое может быть только мышлением, то  имеется в  виду одно лишь рассудочное мышлением. Разумное мышление большинством специалистов по т.н философии науки напрочь отвергается.  В результате создаются концепции, для обозначения которые, как нельзя лучше, походит слово «неразумные». И они с треском лопаются. Рухнули неопозитивистские концепции научного знания. Практически никаких проблем научного познания не смогли решить и постпозитивисты. А в работах такого представителя постпозитивизма,  как П. Фейерабенд,  не только полностью игнорируется разумное мышление, но полностью отвергается и рассудочное.  В них полностью отсутствует не только разум, но и рассудок.

Вопреки расхожим представлениям  расссудочное и разумное мышление нельзя рассматривать как низший и высший уровни мыслительной деятельности, хотя определенная доля истины в них содержится. Также неверно  однозначно связывать рассудочное мышление с эмпирическим уровнем познания, а разумное  — с теоретическим.  Допустимо предположить, что на самом начальном этапе развития мышление было только рассудочным. Но даже, если так оно и было, то довольно рано наряду с рассудком возник и разум. Другое дело, что долгое время рассудок выступал на первый план, заслоняя разум. Поэтому-то он и был открыт и изучен первым.  Разум стал все более и более явственно обнаруживаться только с появлением философии и науки. На уровне эмпирического познания  действует не только рассудок, но и разум.  Понятия, какими они обрисованы в формальной логике, суждения и умозаключения представляют собой  специфические формы рассудочного мышления.  И   разумное  мышление невозможно без понятий, что порождало иллюзию тождества рассудка и разума. Однако, хотя понятия разума и существенно отличны от понятий рассудка,  осознание этого  отличия до сих пор отсутствует. Но имеются и такие формы разумного мышления, которые совершенно четко отличают его от рассудка. Прежде всего, это, конечно, идея. Идея есть простейшая элементарная форма истолкования (интерпретации), а тем самым понимания и объяснения фактов.  Из других форм разумного мышления наиболее известна теория, представляющая собой  разработанную систему  идей. На уровне эмпирического познания  присутствуют не только рассудочные понятия (рационалии), суждения и умозаключения, но и разумные понятия (интеллектуалии), идеи и некоторые другие формы понимания фактов, в частности идеафактуальные картины. Нет только теорий, возникновение которых означает переход  от эмпирического уровня познания к более высокому.

Путешествие человеческого разума

Мы сталкиваемся с миром, который сильно отличается от мира наших предков. Но у нас есть потенциал, чтобы понять и решить проблемы сегодняшнего дня, многие из которых созданы руками человека, если мы сначала поймем, кто мы есть и как прошлое сделало нас. Мы должны знать, что неизменно в человеческой природе, и осознавать, что мы можем и должны сознательно изменить, чтобы обеспечить будущее для себя и нашей планеты.

Путешествие человека — это путешествие человеческого разума, его развитие, мир, который он создал, и проблемы, которые он решил, почему и как он их решил; и как эти решения повлияли на его эволюцию и последующие решения.

Современные открытия показали, что качества, которые мы считали уникальным происхождением нашего человеческого мозга, на самом деле принадлежат и другим видам. Крысы будут жертвовать едой, чтобы помочь другим крысам, даже незнакомцам. Бонобо проявляют альтруизм и сочувствие, и у многих животных наблюдается чувство справедливости.

Религия считалась родиной морали, но теперь мораль считается врожденной характеристикой нас и других животных. Добродетели, обычно объясняемые как «билет в рай», теперь понимаются как эволюционные инструменты, с помощью которых культивируется необходимая «самоотверженность» — самоотверженность, позволяющая более всеобъемлющему пониманию стабилизироваться в мозгу. Наши духовные лидеры и пророки, хотя их часто неправильно понимали, все говорили об этом. Теперь то же самое делают наши нейробиологи и эволюционные психологи.

Человеческий мозг гибкий. Это позволило нам адаптироваться, выжить и даже процветать во всем мире. Мы единственные животные, которые могут это сделать. Но у этой гибкости есть обратная сторона: нами легко манипулировать и поддаваться влиянию группы или культуры, в которой мы находимся. Мы запрограммированы быть социальными животными, чтобы общаться за пределами нашего непосредственного круга, но мы слишком часто ограничиваем себя мышлением в категориях «Мы и Они».

Опять же, на это указывали духовные лидеры, мыслители и психологи, а совсем недавно ученый Идрис Шах, например, в книге Reflections :

«Терпимость и попытки понять других, которые до недавнего времени были роскошью, сегодня стали необходимостью. Это происходит потому, что: если мы не осознаем, что мы и другие обычно ведем себя так, как мы, из-за внушенных нам предубеждений, над которыми мы не властны, в то время как мы воображаем, что они являются нашими собственными мнениями, мы могли бы сделать что-то, что приведет к разрушению всех из нас. Тогда у нас вообще не будет времени, чтобы узнать, хорошо это или плохо — толерантность…

«Люди не могут справиться с предрассудками, потому что пытаются справиться с симптомом. Предубеждение — это симптом, неверные предположения — причина. «Предубеждение — дочь предположения».

Большинство людей, воспитанных на Западе, не могут воспроизвести этот рисунок, потому что западный мозг привык переводить двухмерные рисунки в трехмерные фигуры и это мешает ему видеть этот образ как он есть.

Терпимость, дальновидность, щедрость и смирение теперь можно рассматривать как насущную необходимость для нашего выживания, поскольку все мы являемся единым, взаимозависимым человечеством. Опасность игнорирования этого факта ставит под угрозу нашу современную цивилизацию — точно так же, как это было 3000 лет назад, когда рухнула первая взаимозависимая глобальная экономика, что привело к темному веку, длившемуся более трех столетий.

Сегодня у нас есть информация, которая может предотвратить то, что в противном случае станет гораздо большим крахом. Мы понимаем, что, поскольку 75% мозга человеческого младенца развивается вне мира, наши индивидуальные миры формируются нашими семьями и культурой, создавая очень разные мировоззрения. Это одна из причин, почему людям в разных культурах так трудно понять друг друга: даже их зрительные системы неодинаковы. Тем не менее, эти различия больше не могут стоять на пути решения сегодняшних мировых проблем.

Сообщество баджау живет в океане недалеко от побережья Малайзии. Известно, что рыбаки баджау ныряют под воду более чем на 20 метров, охотясь за морепродуктами. Дети проводят так много времени в океане, когда их глаза развиваются, что они имеют необычно сильное подводное зрение. Их глазные мышцы приспособились к большему сужению зрачков и изменению формы хрусталика для увеличения преломления света. Фото Торбена Веннинга.

Традиционная деревенская хижина в Зимбабве. Западный мир — это «плотницкий мир». Напротив, некоторые африканские племена, которые традиционно живут в круглых хижинах с круглыми дверями, не воспринимают прямые линии или перспективу так сильно, как люди, живущие в квадратных домах. Фото Марка Фостера.

Мы, люди, многое унаследовали, и самое главное, что мы наследуем, — это способность выйти за пределы своего наследства.

Сегодня, благодаря достижениям науки и техники — исследованиям поведения животных и приматов, с одной стороны, и психологии и неврологии — с другой, мы можем по-новому взглянуть на то, что значит быть человеком. Мы, люди, многое унаследовали, и самое важное, что мы наследуем, — это способность выйти за рамки нашего наследства. Это то, что мы делали на протяжении всего нашего путешествия. Мы можем обратиться к нашей истории, от нашего происхождения в Африке до нашей экспансии по всему миру; группам, племенам, городам-государствам и цивилизациям, которые мы развивали на протяжении всего нашего времени на земле. Мы можем исследовать возникновение, развитие и обоснование наших институтов: религиозных, политических, экономических, экологических, образовательных и гуманитарных.

Мы сталкиваемся с миром, который сильно отличается от мира наших предков. Но мы способны понять и решить проблемы сегодняшнего дня, многие из которых созданы руками человека, если мы сначала поймем, кто мы такие и какими нас сделало прошлое. Мы должны знать, что неизменно в человеческой природе, и осознавать, что мы можем и должны сознательно изменить, чтобы участвовать в нашей собственной эволюции.

Наше человеческое путешествие началось более 300 000 лет назад, понимание этого приведет нас к следующему шагу. Тот, который является уникальным человеком.

Что дает человеческому разуму преимущество?

Кейт Дуглас

Мы сильно отличаемся от наших кузенов-шимпанзе только на втором году жизни (Image: Piotr Malecki/Panos)

ЧТО делает людей особенными, что отличает наш вид от всех остальных? Это должно быть что-то связанное с интеллектом — но что именно? Люди задавали эти вопросы столько, сколько мы себя помним. Однако чем больше мы понимаем разум других животных, тем более неуловимыми становятся ответы на эти вопросы.

Реклама

Последним, кто принял вызов, стал Джером Каган, бывший профессор Гарвардского университета. И не удовлетворившись определением «человеческой искры» в названии своей новой книги, он затем пытается объяснить, что делает каждого из нас уникальным.

Как пионер науки психологии развития, Каган имеет интересную точку зрения. Жизнь, потраченная на изучение того, как оплодотворенная яйцеклетка развивается во взрослое человеческое существо, дает ему глубокое понимание разума и того, чем он отличается от разума наших ближайших собратьев-животных.

Детеныши человека и шимпанзе ведут себя удивительно сходным образом в течение первых четырех-шести месяцев, отмечает Каган. Только на втором году жизни мы начинаем сильно расходиться. По мере расширения лобных долей малыша и увеличения количества связей между участками мозга у человека начинают развиваться таланты, отличающие наш вид от других. К ним относятся «способность говорить на символическом языке, делать выводы о мыслях и чувствах других, понимать значение запрещенного действия и осознавать свои собственные чувства, намерения и действия».

Становление человеком, как описывает это Каган, представляет собой сложный танец нейробиологических изменений и психологических достижений. Все новорожденные обладают потенциалом развития универсальных человеческих свойств, «заложенных в их геномах». Что делает каждого из нас индивидуальным, так это уникальный фон генетики, эпигенетики и среды, в которой происходит это развитие.

Исследование Кагана выдвинуло на первый план роль темперамента, который, как он отмечает, подкрепляется как минимум 1500 генами, что приводит к огромным индивидуальным вариациям. Это изменение, в свою очередь, влияет на то, как мы реагируем на факторы окружающей среды, включая семью, социальный класс, культуру и историческую эпоху.

А что насчет этой человеческой искры? Каган, кажется, находит его в квартете качеств: язык, сознание, умозаключение и, особенно, мораль. Тут начинаются странности. Он хотел бы, чтобы вы поверили, что мораль уникальна для человека, что, конечно же, подкрепляет его аргумент. К сожалению, это также означает, что он должен отрицать, что рудиментарная мораль развилась у других социальных животных, чье выживание также зависит от сотрудничества.

Вместо этого Каган утверждает, что нравственность является отличительным свойством нашего вида, так же как «у рыб нет легких». Ни слова об эволюции. Так почему же тогда мы моральны? «Уникальная биология человеческого мозга побуждает детей и взрослых действовать таким образом, который позволит им прийти к выводу, что они хорошие люди». Вот и все?

Поддерживая свою тему, Каган утверждает, что в современном мире, где традиционные моральные стандарты были разрушены и заменены верой в ценность богатства и известности, все труднее видеть себя хорошим человеком. Он считает, что это несоответствие между нашим моральным императивом и западной культурой помогает объяснить «современную эпидемию» психических заболеваний. Невольно мы создали среду, в которой гаснет человеческая искра.

«Невольно мы создали среду, в которой гаснет человеческая искра»

Некоторые идеи Кагана еще более диковинны, особенно утверждение о том, что снижение интереса к естественным наукам может быть следствием того, что матери стали менее сексуально загадочными, чем когда-то.