Краткое содержание и анализ романа Донны Тартт «Щегол»
12 сентября 2019 года в российский прокат вышла экранизация одноименного романа Донны Тартт «Щегол». Фильм был снят режиссером Джоном Краули. Благодаря замечательной актерской игре фильм вышел потрясающий. Но все же не такой глубокий и эмоциональный, как книга.
Немного об авторе
Донна Тартт – одна из лучших писателей 21 века, ставшая лауреатом Пулитцеровской премии за свой роман «Щегол». Она родилась 23 декабря 1963 года в Гринвуде, штат Миссисипи, США. В возрасте 5 лет она уже написала свое первое стихотворение, а в 13 вышла в свет ее первая публикация.
Донна Тартт является достаточно скрытной личностью. На сегодняшний день журналистам мало что удалось узнать о жизни писательницы. Известно только то, что она не очень любит давать интервью, носит строгие костюмы и предпочитает одиночество.
Свой первый роман Тартт опубликовала в 1992 году. «Тайная история» сразу же после выхода стала мировым бестселлером и была переведена на множество языков.
Вторым романом писательницы стал «Маленький друг» 2002 года.
И наконец в 2013 году на свет появился всеми полюбившийся «Щегол». Он произвел настоящий фурор в литературном мире. И свел с ума многих поклонников творчества писательницы.
Краткое содержание «Щегла»
Роман начинается с воспоминаний Тео (главного героя всей истории) о самых ужасных событиях его жизни. 10 апреля Тео вместе со своей мамой по случайному стечению обстоятельств оказались в Метрополитен-музее города Нью-Йорка. Его мама была ярой поклонницей творчества Карела Фабрициуса, особенно ей нравилось полотно с изображение маленького щегла. Не успев выйти из музея, Тео оглушило громким звуком от ужасно взрыва. Очнувшись, он увидел маленькую рыжеволосую девочку и старика. Старик был сильно ранен. Протянув Тео кольцо, он попросил его забрать с собой щегла и назвал ему адрес. Тео бегал по коридорам в поисках матери. Но подумав, что она уже ушла, отправился домой, прихватив с собой картину.
Придя домой, он спрятал полотно и стал дожидаться матери. Но вместо нее в дверь постучали из службы опеки. Оказалось, что мама Теодора не успела покинуть музей и погибла при взрыве.
На какое-то время Тео приютили Барбуры, семья его лучшего друга Энди. Это было светское семейство. Миссис Барбур была ярым поклонником искусства, в ее доме была старинная мебель и множество картин знаменитых авторов. Тео мог часами любоваться ими. Помимо Энди у Мистера и Миссис Барбур было еще трое детей. Но забота о Тео кажется не была им в тягость. Они полюбили Тео и хотели предложить ему остаться с ними, как вдруг приехал его отец и решил увезти Тео с собой.
Находясь в Нью-Йорке Тео решил отправиться в «Хобарт и Блэквелл», небольшой магазинчик старинной мебели, и вернуть кольцо, которое ему вручил старик из музея. Прибыв на место, он постучался в двери магазина. Ему открыл старик по имени Хоби. Тео протянул ему кольцо и рассказал историю о том, как оно оказалось у него. В ходе разговора выяснилось, что старик был бизнес партнером Хоби и погиб в том музее.
Но девочка, которая была с ним в тот день (его внучка) осталась жива. Хоби оказался отличным собеседником и просто хорошим человеком. С тех пор Тео часто навещал его и Пиппу (рыжеволосую девочку и музея). Они стали отличными друзьями, но Тео пришлось ухать.
Вместе с отцом и его любовницей Ксандрой они прибыли в какой-то заброшенный район Лас-Вегаса и поселились в хорошеньком домике с бассейном. Оказалось, что у Ксандры есть маленькая собачка по кличке Поппер, к которой Тео в скором времени привязался. В местной школе он познакомился с довольно загадочным парнем Борисом. Он был немного старше Тео и некоторое время жил в России. Отца его вечно не было дома, и они с Тео целыми днями болтались вмести. Именно он открыл для Теодора всю радость наркотиков. Они напивались, курили травку и глотали колеса практически каждый день. Борис стал его лучшим другом, но Тео никак не покидала мысль, что он вместе с ним падает в пропасть. Через какое-то время отец Тео погибает в автомобильной аварии.
И чтобы избежать приюта Тео сбегает в Нью-Йорк.
Там он находит Хоби и остается жить у него. Став взрослым, он помогает Хоби в мастерской, продает мебель, выдавая подделки за оригинал. Хоби относится к Тео как к собственному сыну. Но несмотря на все это Тео все еще не может оправиться от ужасных событий из детства. Он спрятал картину в хранилище, подальше от посторонних глаз. Эта тайна не дает ему покоя. Он боится, что его секрет раскроется. Он по-прежнему употребляет наркотики в тайне от Хоби, лишь они помогают ему мириться с реальностью.
Спустя некоторое время он встречает Бориса и узнает ужасную вещь. Оказывается, несколько лет назад Борис украл у Тео картину и теперь она находится в руках у каких-то плохих парней. Борис долго извиняется за содеянное. В скором времени Тео прощает его, и они вместе пытаются вернуть картину. Борис и Тео устраивают преступникам ловушку, натравив на тех копов.
История заканчивается тем, что картина благополучно возвращается в музей. А Тео освобождается от груза, тяготившего его сердце на протяжении многих лет.
О произведении
Несмотря на всю эту историю с затяжной наркотической зависимостью, детскими травмами и ужасным преступлением в мире искусства. «Щегол» Донны Тартт вышел достаточно утонченным и элегантным.
Данное произведение можно рассматривать с двух сторон. С одной стороны, это роман о безграничной любви к искусству. В котором описывается культурная ценность и значимость художественных произведений для общества. Здесь же находится место для самых изощренных и хитрых махинаций в сфере искусства, при помощи которых героям удается заработать кучу денег.
С другой стороны, это история маленького мальчика, который лишился самого родного человека. Потеряв мать ему приходится жить с безответственным отцом и его любовницей. Справиться с потерей могут помочь только наркотики. Затяжная депрессия и куча героина сопровождают нашего героя до самого конца книги. Это история о безвыходности положения. О детской травме, наркотической зависимости, ужасной депрессии и поиске своего места среди всего это «дерьма».
«Как жить дальше, если твой мир рухнул уже давным-давно?» Вот центральный вопрос, на который пытается найти ответ главный герой.
Роман Донны Тартт просто поражает своей легкость, искренностью, чуткостью и новизной. Это действительно интеллектуальное чтиво. Есть над чем задуматься и что подчерпнуть нового. Он потрясает своей глубиной и элегантностью. Проникает в самое сердце читателя и вызывает огромное желание пройтись по коридорам картинной галереи, погружаясь в прекрасный мир искусства.
«Щегол» отзывы и рецензии читателей на книгу📖автора Донны Тартт, рейтинг книги — MyBook.
Что выбрать
Библиотека
Подписка
📖Книги
🎧Аудиокниги
👌Бесплатные книги
🔥Новинки
❤️Топ книг
🎙Топ аудиокниг
🎙Загрузи свой подкаст
📖Книги
🎧Аудиокниги
👌Бесплатные книги
🔥Новинки
❤️Топ книг
🎙Топ аудиокниг
🎙Загрузи свой подкаст
org/BreadcrumbList»>отзыва и рецензии на книгу
Arlett
Оценил книгу
Это было ритуальное чтение. Я готовилась к нему неделю. План был таков: в субботу курьер должен был доставить книгу к моей двери, муж на работе, дочка у бабушки. Дома я, кот и Книга. В нашу тесную компанию были допущены только холодильник и бутылка любимого вина. Три дня до этого я «постилась». Не читала вообще ничего, освобождала свой мозг, чистила его от эмоций. К субботе он должен был быть голоден, он должен был алкать, должен был наброситься на новый шедевр Тартт и впитать его пересохшими губами.
А то, что это шедевр, я не сомневалась. Иначе и быть не могло.
«Щегол» неизменно ассоциируется у меня с самой Тартт, они неразрывны в моем сознании, как сиамские близнецы. Оба с внутренним стержнем, им безразлично мнение окружающих, их нападки, их любовь, их презрение, их глупость. И в тоже время мне хочется уберечь их от мира, защитить, укрыть, спрятать. Мой список книг, за которые я готова выцарапать глаза пополнился. Я заранее ненавижу отзывы типа «я не хотела читать этот кирпич, но хвалебные отзывы меня заставили. Не пойму, что все нашли в этой долгой и нудной книжке. Не понятно, за что только эти премии выдают. Раньше я никогда к чужому мнению не прислушивалась, и правильно делала». Да, друзья, это — Книга, в ней 827 страниц мелкого шрифта. И если это проблема, то просьба не беспокоить.
Кто смотрел «Во все тяжкие» наверняка помнит обгоревшего плюшевого медведя, который плавал в бассейне в начале серии. Дальше идут события, в которых, казалось бы, ничего и не предвещает такого поворота.
Вместо обгоревшего мишки здесь будет Теодор Декер. Он — больной и перепуганный — скрывается в амстердамской гостинице. Он адски мерзнет, боится выйти из номера, прислушивается к голосам в коридоре, захлебывается страхом и неизвестностью, чего-то ждет и вспоминает, как докатился до этой точки в пункте А. Катился он долго, всё чаще по ухабам и рытвинам, но был и хайвей. Гиперпрыжок в прошлое и вот перед нами тринадцатилетний Теодор. Он едет с мамой в школу за очередной выволочкой. Потом он годами будет вспоминать это утро. Оно будет сниться ему в кошмарах. Он будет часами думать о нем. Но пока он ни о чем не догадывается. Еще не приехало такси, еще не пошел дождь. Пока он всё еще думает, что выговор от директора его самая большая проблема.
Первое, что приходит в голову – это Диккенс. Бережно отреставрированный, подновленный и доведенный до совершенства антиквариат. Потом появляются лихие нотки Гая Ричи времен «Револьвера». И тогда становится ясно, что классику оттюнинговали по последнему слову современности.
Но сделано это с безупречным вкусом! Штучный товар. Ручная сборка. Создано для истории.
Есть авторы, которые жгут глаголом. Тартт не такая. Она выжигает. И не только глаголом, а всеми подручными средствами. В ход идут прилагательные, существительные, наречия, всё, что состоит из литературных молекул – букв. Тартт вставит иглу тебе в душу и с ловкостью бывалого кольщика выбьет там каждую букву . Такое не забывается. Больной и актуальный вопрос – как читать после Тартт? Как опомниться от нее, как очнуться? Сейчас я пребываю в невесомости, в отключке. Во мне еще кипит щеглодоза. Я еще в дурмане. Потом будет ломка, будет долгий отходняк. Когда от других книг мутит. А ведь вся их вина лишь в том, что они «нетартт». Возможно, я найду утешение в мужских объятиях Кинга или Джона Ирвинга. Эти парни не раз уже вытаскивали меня из разных книжных кюветов, справятся и сейчас, я уверена. Но всё это после. А пока я буду упиваться светлой сердечной тоской.
17 декабря 2014
LiveLib
Поделиться
peggotty
Оценил книгу
Мы все, наверное, догадываемся, что, если рассказать историю Гарри Поттера без вмешательства волшебства, вероятнее всего получится нечто среднее между хардкорной версией «Оливера Твиста» (в работном доме имени Святого Брутуса худенького очкастого мальчика в честь знакомства смывают, допустим, лицом в туалет, а лорд Волдеморт бледнеет лицом и жопой перед безучастной жестокостью какого-нибудь Бамбла-бидля) и сводками криминальных хроник.
Нетрудно понять, что добряка мистера Браунлоу и цветущую огромным сердцем сестричку Рози в сюжет за шкирку притаскивает сердобольный Диккенс, чтобы хоть как-то отсрочить действие на жизнь бесконечных сайксов и фейгинов, которые в любую книгу могут без приглашения пролезть из реального мира. Еще проще понять размах волшебной палочки миссис Роулинг, когда она в одну секунду превращает сироту-задротика из затрудненного жизнью подростка в могучего колдуняку, который и мир спасет, и в менеджера не превратится.
Но, как оказалось, не всегда возможно догадаться, что же случится с осиротевшими гарри или оливером, если их автор будет по возможности обходиться без уличной магии, а включит мальчику жизнь помощнее, в которой, как известно, бывает и плохое и очень плохое, но редко — без нашего полного в том участия.
Тринадцатилетний Тео Декер остается полусиротой после теракта в музее, где он навеки застывает между до и после, между ошметков голландских мастеров, окончательно умерших натюрмортов и вполне бывших живыми частей человеческих тел.
Его мать, идеально прекрасная женщина, с первых же страниц упорхнет в ноосферу, густо населенную викторианскими матерями-ангелами, которые с течением литературного времени хоть и перестали глядеть на своих детей с медальонов через завесу проливаемых теми слез, но, как и, допустим, Лили Поттер для мальчика Гарри, не превратились от этого в нечто менее золотистое и покойное, оставшись для них олицетворением навеки утраченной версии детства. Оглушенный взрывом, пылью, переломанной надвое жизнью и разговором с умирающим стариком, которого он еще минуту назад видел целым и не на слишком причудливо согнутых ногах, Тео выбирается из музея по темным дымным проходам с картиной в руках, маленькой почти картонкой, покрытой сполохами пушистого желтого и палевого — работой голландского мастера Кареля Фабрициуса «Щегол» (1654), которая потом всю жизнь будет волочиться за ним неизбывным чувством вины.
Отсюда перед Тео развернется почти диккенсовская дорога, лишенная правда викторианского заразительного румянца больших приключений, когда куриный бульон творит чудеса, а очистительная лихорадка и впрямь приносит очищение.
Тео поочередно будет таскать в душе вместе с кражей картины то раскольниковское пост-лизаветинское окровавленное самоощущение, то сонечкин драдедамовый платочек — ровно по тем же причинам, что и герои достоевского: когда жизнь так невыносима, да хоть и бы и старушку убить, что ли, да хоть бы и о душе задуматься, разве что у Тео всё вместо мыслей о душе постепенно покроется викодиновым флером и неосуществимой любовью к рыжеволосой Пиппе, которая вежливой, морфиновой Эстеллой будет проноситься по сюжету всякий раз, когда жизнь Тео будет совершать новый виток. Из полуантиквариатной атмосферы приемной семьи с крабовыми канапе и прохладно-платиновой миссис Барбур, живущей будто бы на удаленке, Тео предстоит попасть на окраины Вегаса, где нет ничего, кроме песка, недостроенных домов по бросовым ценам и нового друга Тео на всю жизнь, который всю дорогу будет казаться читателю Ловким Плутом, чтобы в самом конце вдруг сбросить лохмотья и предстать перед нами Духом Рождества. Борис Павликовский, возможно, единственный русский во всей современной англоязычной литературе, который ни разу не произносит na zdorovye, зато идеально употребляет выражения вроде «I was v gavno as usual» и весь как будто немножко вылезает из банки со сгущенной русской литературой: когда из темной как деготь русской души на поверхность вдруг вываривается здоровая философия: в жизни, как известно, не бывает ничего ни до черноты плохого, ни до белизны хорошего, а потому, снимай платочек, милый, зачехли топор, да давай-ка уже выпьем и поедим — не себя самих.
К концу романа жизнь и история Тео, отчаянно не-волшебного «Поттера», как зовет его Борис, достигает какого-то недиккенсовского, а скорее роулинг-стайл пружинного напряжения, когда кажется, что вот-вот, и достоевский возьмет верх, и прольется читательская кровушка, и покатятся головы, потому что тошно жить на свете пионеру Декеру, который и ни от кого не ушел, а весь пророс наружу внутренней елкой и необдуманными поступками, и, кажется, что уже ничего не спасет его от себя самого, кроме как с размаху головой на эшафот, как вдруг вступает Диккенс. И невероятный, сворачивающий кишки сюжетный заворот (а сюжет там есть, и еще какой — мисс Тартт не просто заставляет Тео сорок лет жрать с пола песок пустыни в ожидании того, пока туда закатится манна небесная, нет, там будет все: от трудов и дней черного рынка по сбыту антиквариата до, знаете, ли обращения с оружием) вдруг развязывается в рождество, c явлением настоящих ангелов и плотным завтраком. И потом наступают и слезы, и очищение, и блины с икрой, и Диккенс хоть и не начинает, но выигрывает.
5 ноября 2013
LiveLib
Поделиться
bookeanarium
Оценил книгу
Если за год вы можете себе позволить прочитать только одну книгу, прочтите эту. Есть авторы, которые «случайно сочинили новый роман, расписывая ручку», есть многостаночники, издающие по несколько книг в год, а есть Донна Таррт, по старательно прописанному роману раз в десять лет. Стоит прочитать все три и запастись терпением. Безусловно, есть шедевры, сработанные за вечер, но любимые миллионами: мир давно заполонил поп-арт и кляксоватый Уорхолл, но при этом не перестал цениться мрачнеющий Рембрандт и картины старых мастеров. На полках с книжными бестселлерами в магазинах регулярно обновляется листва, рукотворные чудеса маркетологов шантарамят оттенками и растворяются в вечности, отправляя читателей в сказку о потерянном времени.
Почему-то с «Братьями Карамазовыми» и «Приключениями Оливера Твиста» всё было иначе. Может, вернуться к полке «классика» и не покидать уже родные берега? Заново разбираться в табели о рангах, перенимать дореволюционную манеру речи, как будто и не было ХХ века, как будто живём не во второе десятилетие века ХХI? Хорошая новость в том, что остались мастера, которые делают штучные вещи; и та ручная работа, которая у них получается, примиряет с эпохой одноразовой посуды и литературы.
И чувствуется, что американка Донна Тартт с русской литературой знакома не понаслышке, не для красного словца упомянет «Идиота», не раз и не два заговорит на «русские темы». Очерчивая круг вхожих в историю, в этот корпус нестареющих, она и сама там. И не нужно десятков живописных полотен, достаточно одного такого эпичного полотна, как «Щегол».
Роман взросления, история одного мальчишки и его картины. Мальчишки, привязанного к небольшой старинной картине, как маленький щегол на ней – к жёрдочке. Заякорённый на травмирующем событии из детства, цепляющийся за прошлое. Выросший из прошлого и оставшийся в нём. Мальчик, которому прошлое было так важно и понятно, мальчик, который среди старинных вещей чувствовал себя как дома, что стал антикваром. Прямо посреди небоскрёбного Нью-Йорка времён сотовых телефонов и интернета. Когда говорят «это хорошая книга» не стоит подразумевать «там все герои хорошие», вспомните хорошую книгу «Преступление и наказание» и попробуйте найти там хорошего и доброго, а также героя, желательно на белом коне.
Здесь будут ситуации, вызывающие в памяти «Брат-2», «Жмурки» и «Ромовый дневник», будет чистейший Диккенс и богатейший словарный запас, почти Набоков.
Отдельное спасибо стоит сказать переводчику: Анастасия Завозова добротно сделала свою работу, с таким тщанием и вниманием к мельчайшим деталям трудятся, пожалуй, только реставраторы над старинными полотнами. Один крохотный пример: подросток говорит про отца «иногда с ним было норм», вот это самое «норм» — именно то, как говорят современные подростки. И так – с каждой фразой. Здесь каждое предложение как праздник: «То было Саргассово море квартиры, куда стекались изгнанные из тщательно обставленных парадных комнат предметы».
Это роман, созданный, чтобы к нему возвращались. Возвращались в магазин-под-магазином, где редкие лучики света собираются в золотистые лужицы на обеденных столах, румяня красное дерево. Из-за тусклого света и опилок на полу кажется, будто попал на конюшню, а вокруг не буфеты, а высоченные лошади стоят, пофыркивая от древесной пыли.
Здесь можно разглядеть одушевлённость в хорошей мебели, а в самом заблудшем герое – хорошего человека.
«Картина была настоящей, я это знал, знал — даже в темноте. Выпуклые жёлтые полосы краски на крыле, пёрышки прочерчены рукояткой кисти. В верхнем левом краю — царапина, раньше её там не было, крохотный дефектик, миллиметра два, но в остальном — состояние идеальное. Я переменился, а картина — нет. Я глядел, как лентами на неё ложится свет, и меня вдруг замутило от собственной жизни, которая по сравнению с картиной вдруг показалась мне бесцельным скоротечным выбросом энергии, шипением биологических помех, таким же хаотичным, как мелькающие за окнами огни фонарей».
П.С. В блоге (ссылка здесь) я добавила несколько фотографий: кого бы из актёров позвала на главные роли, будь я кастинг-директором.
14 января 2015
LiveLib
Поделиться
Medulla
Оценил книгу
Самая большая проблема очень многих современных книг — это псевдоинтеллектуализм, эдакая простота в массе упаковочной обертки многословия и финтифлюшек, разворачивая которую ты, в самой сердцевине, находишь не зерно мысли, не глубину, а пустоту.
Ничего, кроме оберточной бумаги в 800 страниц. Вот такова и эта книга — пустая, многословная, с потугами на искусство, рефлексию и невозможность выпрыгнуть из магического круга несчатной жизни, куда отправляет одно-единственное случайное событие и все в жизни становится не случайным. Герой становится похож на щегла на привязи — куда бы он не захотел полететь, получится у него только на длину цепочки/ошейника/веревки. Вырваться из очерченного круга не удасться.
Вот, собственно, об этом все 800 страниц текста. Да, идея была грандиозная — создать современные »Большие наджеды», с описанием антикварного мира Нью-Йорка, стилизовать все в старинных антикварных декорациях, рассказать о том, что подделки ловко выдаются за подлинники, причем, не только мебель или картины, но и чувства, безусловно, тоже. История эдакого современного Пипа, попавшего в большой мир, прошедшего все испытания и пережившего »большие надежды», эдакого современного нью-йоркского мальчика-сироты. Но если у Диккенса есть и идея, и мораль, и поучительная история, и юмор, то у Тартт одни лишь воздушные шарики: от очень невнятного главного героя, который на протяжении всего романа абсолютно одинаков — его речь, его мысли, — все одинаково с первой страницы и до последней, то есть эти шарики от главного героя до самого сюжета.
Не было никакого развития героя, словно герою двенадцать и в начале истории и в конце, просто автор написала, что он как бы вырос. О, нет, есть одно развитие — наркотики и алкоголь. Вот еще одна неизменная составляющая большинства современных романов — наркотики и алкоголь. Ну без этих атрибутов роман не роман, мысль не мысль, современность не современность, глубина не глубина. Ах, да, еще мат. Тоже такая »правда жизни», без мата смысл жизни понять невозможно. Ну да ладно.
Для меня книга очень четко поделилась на две части: жизнь Тео с мамой до происшествия в музее и последующие события, которые привели его в Лас-Вегас к отцу — это первая часть; а вторая — все оставшееся после возвращения в Нью-Йорк. И если первая часть мне безумно понравилась развитием сюжета, не глубиной или психологией, а именно сюжетно, то вторая часть просто провалилась в какую-то пустоту под названием »ничто». По сути все повороты второй части можно предугадать и просчитать, а это скучно. Так же совершенно неубедительны все персонажи романа, роман большой, длинный, но никто из тех, кто живет в книге не выписан хоть в какие-то психологические портреты, герои в детском возрасте говорят так же как и во взрослом возрасте, психологичеки они ничем не отличаются сами от себя.
Такого не бывает — человек в процессе жизни претерпевает большие изменения, как в психологии, в интеллекте, так и в речевом общении, чего у героев Тартт нет. Пробелы в сюжете, пробелы во взаимодействии персонажей друг с другом.
Я не смогла попасть в мир Тео, в его мучительную и одинокую жизнь, я не смогла проникнуться его болью, я не смогла почувствовать горечь потери Энди или его полынную любовь к Пиппе. Вообще не почувствовала, хотя я человек очень и очень сентиментальный и чувствительный. Мне не хватило жизни в книге, горячей, болезненной, одинокой. Я не сочувствовала героям. Мне не хотелось плакать от их неприкаянности. Просто наблюдение со стороны. Единственный, кто меня тронул — это Попчик. И в романе до возвращения героя в Нью-Йорк, последние страницы, которые хоть как-то затронули — это путешествие Тео с Попчиком в Нью-Йорк. Остальное — мимо. Даже псевдофилософствования в конце романа.
8 января 2015
LiveLib
Поделиться
CoffeeT
Оценил книгу
Странное время у нас наступило.
Куда ни глянь, везде тревога, взбудораженность и, как говорят финансисты, «повышенная волатильность». Информационное поле вокруг нас стало настолько неэстетичным и запачканным, что лишний раз уж не знаешь, как узнать результаты игровой недели в NFL, не подвергнув себя пытке ОН ПАДАЕТ РУБЛЬ ПАДАЕТ МЫ ВСЕ УМРЕМ.
Возможно и отчасти, в этом есть некий смысл, ведь такова человеческая природа — никто уже не слушал музыку на тонущем Титанике. Но музыканты играли, даже когда промокли щиколотки. Стоит Вам открыть «Щегла» и у вас появится свой личный оркестр с Титаника. Именно поэтому так сложно «Щегла» закрыть. Это означает вернуться обратно, в эту глупую суету с её волатильностью.
Нужно было написать книгу в два раза больше.
И еще. 2023 год. Обводите в кружочек.
Ваш CoffeeT
17 декабря 2014
LiveLib
Поделиться
iraza…@yahoo.com
Оценил книгу
Наверное, это максимально странное чувство: я ощущаю себя влюбившейся проституткой.
Жадно проглатывая книгу за книгой — Эйнштейн, Берн, Паланик, Мураками, Хокинг — я теряю им счёт, они проходят, оставив след и получив отклик, но не роняя на пол, придавливая бурей эмоций.
Это и правда любовь — сначала предмет будущего обожания раздражает, бесит своей многословностью, витиеватостью речи, высокопарными оборотами и вечными аллегориями. Но вот уже через пару часов ты жадно ловишь каждое его слово, всматриваешься в каждый жест, теряешься и замираешь, осознав: рядом дышит, живёт, существует нечто невероятное. Нечто больше, чем просто литература, чем книга на полке, скачанные байты слов. И жизнь «после любви» никогда не будет прежней, теперь внутри себя ты несёшь этот гений, пропущенный через душу, творение невероятной коасоты.
Это невероятное произведение, лучшее, сильнейшее.
Каждый прочитанный мной негативный отклик — простая ругань в духе «все современное — г…», настолько далёк от понимания сути и красоты слога, таланта, мастерства автора, что да смешного обидно.
Обидно, когда в предмете твоей одержимостям не видят того же, что видишь ты.
Всем глубоко эмоциональным людям я эту книгу безумно советую.
29 января 2017
Поделиться
godu…@hotmail.com
Оценил книгу
Жизнь хоть и го-но, но Искусство, красота вещей стоит того, чтобы жить!
Нью-Йорк в романе самостоятельный персонаж! Бесконечно щемяще-тоскливый, но бесконечно родной для Тео. Не для меня, хоть и живу в «Яблоке» , в Бруклине, куда Тео приезжает изредка, да и то по нужде. Манхэттен — его, Тео, альтер-эго.
«Щегла» читать!
17 февраля 2015
Поделиться
Irina Yurkevich
Оценил книгу
Лучшая книга за последние, наверное, несколько лет.
31 июля 2016
Поделиться
Степная
Оценил книгу
Дочитала Щегла!) Книга отличная. Собрана с любовью! Есть место, в котором не совпала с автором и никогда уже похоже не совпаду и именно поэтому книга не могла зайти так как могла бы)) я не считаю жизнь катастрофой, в которой мы все сидим на жердочке, прикованные цепочкой.
Я и смерть катастрофой не считаю)) я верю в свою свободу (с) и в удовольствие, конечно 😊 Птица на цепочке — это исключение, это противоестественно. Пока она там сидела — миллионы ее сородичей чирикали и летали себе и нам на радость. Это она была на цепи, как и Тео. Как и кажется все герои. И если идея книги в том что бы осознать свою свободу, свою потребность в ней — то браво!!
И как Тратт зарифмовала Тео с Гарри Поттером! Мальчик, который выжил! Восторг. Только Гарри повезло, что у него был конкретный Воландеморт, у несчастного же Тео в отсутствии злодея, в антогонистах оказалась сама жизнь. И Хоб — это же Хагрит чистой воды!!!, и рыжая Пиппа — чем не Джинни? Восторг же!)
11 февраля 2018
Поделиться
Карина
Оценил книгу
Заглотила книгу за 3 дня! Читается на одном дыхании.
История подростка, мир которого рухнул в один момент, а рядом не оказалось людей, которым он действительно был бы нужен. Ребенок вырос, но остался таким же потерянным и одиноким, одержимым прошлым, своей тайной (картиной) и женщиной, которую не может получить.
..
В общем, история пессимиста, очень жизненная, местами смешная и трогательная.
Честно говоря, чем дальше читаешь, тем меньше герой вызывает сочувствия (по крайне мере, у меня): он лелеет в себе свое горе, воспоминания и одержимости, отворачиваясь от реальности.
Только в финале для него кажется замаячил свет в конце туннеля.
Автора стоит поблагодарить за эту позитивную ноту, на которой закончилось повествование.
В целом, книга мне понравилась, рекомендую к прочтению!
25 сентября 2018
Поделиться
Премиум
(3 295 оценок)
Читать книгу: «Щегол»
Донна Тартт
О проекте
Что такое MyBook
Правовая информация
Правообладателям
Документация
Помощь
О подписке
Купить подписку
Бесплатные книги
Подарить подписку
Как оплатить
Ввести подарочный код
Библиотека для компаний
Настройки
Другие проекты
Издать свою книгу
MyBook: Истории
5 причин, по которым я столько раз читал «Щегола»
Книголюбы
Щегол
Мягкая обложка $17,99 20,00 $
Включите JavaScript для добавления товаров в корзину.
Щегол
Донна ТарттВ наличии онлайн
Мягкая обложка $17,99 20,00 $
Включите JavaScript для добавления товаров в корзину.
Редкий лауреат Пулитцеровской премии, который также стал коммерческим хитом, опус Донны Тартт 2013 года «Щегол» — произведение на века. Почти юношеский роман для взрослых, это история взросления подростка Тео Декера и того, как он практически один в этом мире. (Есть причина, по которой его очаровательный друг-дегенерат Борис называет его «Поттером».) Все начинается с теракта в художественном музее и включает в себя сохранение украденного шедевра .Щегол голландского мастера Кэрол Фабрициус. Этот секрет и сама картина следуют за Тео через глубокое горе, его мотают из дома в дом и во взрослую жизнь. «Щегол » — совершенный, насыщенный и чрезвычайно насыщенный роман. Читать, конечно, стоит, но и перечитывать тоже стоит. Вот несколько причин почему… или хотя бы
Мастер-класс по написанию художественной литературы
Писатели должны читать как можно больше. Чтение хороших книг вдохновляет писателей на улучшение своей игры, и если их читать внимательно и с очень критическим взглядом, они могут научить реальным техническим элементам письма. «Щегол » — это книга, которую следует читать людям, которые хотят научиться писать, и писателям, которые хотят научиться писать лучше. Я не знаю, сколько раз за последние три года, когда я сталкивался с писательским кризисом или просто застрял где-то в написании романа, я обращался к Щегол , чтобы понять, как правильно писать художественную литературу. В частности, когда дело дошло до темпа — я беспокоился, что некоторые сцены, которые мне действительно нравились писать, продолжались слишком долго или не продвигали сюжет моей книги осмысленным образом. Должен ли я «убить своих любимых», как рекомендуют многие литературные иконы? Или, я должен взять урок из Щегол… и, знаете, нет? В этом гигантском романе есть много, много сцен, которые явно или активно не двигают события вперед.
Но это нормально. Не каждая книга должна быть строго структурирована. В случае с набором Щегол просто прекрасно и чрезвычайно приятно просто иметь длинные сцены, посвященные обстановке, формированию персонажа или даже тихим моментам. Эти части и продвигают события вперед по-своему, а также просто позволяют читателю провести немного больше времени в драгоценном мире книги.Редкий лауреат Пулитцеровской премии, который также стал коммерческим хитом, опус Донны Тартт 2013 года «Щегол» — произведение на века. Почти юношеский роман для взрослых, это история взросления подростка Тео Декера и того, как он практически один в этом мире. (Есть причина, по которой его очаровательный друг-дегенерат Борис называет его «Поттером».) Все начинается с теракта в художественном музее и включает в себя сохранение украденного шедевра
«Щегол » — совершенный, насыщенный и чрезвычайно насыщенный роман. Читать, конечно, стоит, но и перечитывать тоже стоит. Вот несколько причин почему… или хотя бы моих причин почему. Мастер-класс по написанию художественной литературы
Писатели должны читать как можно больше. Чтение хороших книг вдохновляет писателей на улучшение своей игры, и если их читать внимательно и с очень критическим взглядом, они могут научить реальным техническим элементам письма. «Щегол » — это книга, которую следует читать людям, которые хотят научиться писать, и писателям, которые хотят научиться писать лучше. Я не знаю, сколько раз за последние три года, когда я сталкивался с писательским кризисом или просто застрял где-то в написании романа, я обращался к Щегол , чтобы понять, как правильно писать художественную литературу. В частности, когда дело дошло до темпа — я беспокоился, что некоторые сцены, которые мне действительно нравились писать, продолжались слишком долго или не продвигали сюжет моей книги осмысленным образом.
Должен ли я «убить своих любимых», как рекомендуют многие литературные иконы? Или, я должен взять урок из Щегол… и, знаете, нет? В этом гигантском романе есть много, много сцен, которые явно или активно не двигают события вперед. Но это нормально. Не каждая книга должна быть строго структурирована. В случае с набором Тайная история
Мягкая обложка $15,99 18,00 $
Включите JavaScript для добавления товаров в корзину.
Тайная история
Донна Тартт
В наличии онлайн
Мягкая обложка $15,99 18,00 $
Включите JavaScript для добавления товаров в корзину.
Описание мест от Донны Тартт
Тартт не только бесстрашно строит мир и создает десятки неизгладимых персонажей, но и обладает восхитительным чувством места. Действие «Щегола » происходит в основном в двух местах. Молодой (а позже и старше) Тео бродит по разным районам Нью-Йорка, и у него долгое время в Лас-Вегасе. Оба этих города были хорошо освещены и романтизированы в книгах и поп-культуре, но Тартт описывает их так, как никто другой. Например, Нью-Йорк не представлен, как обычно, как суровая, захватывающая, постоянно меняющаяся сущность. Вместо этого Щегол тоскует по умирающему Нью-Йорку, одному из семей со старыми деньгами Верхнего Ист-Сайда, школьников-интернатов и уважаемых ремесленников (таких как реставратор мебели Хоби), тихо занимающихся своим делом в небольших магазинах, которые они заняли для десятилетия. Что касается Лас-Вегаса, то в книге редко упоминается знаменитая Стрип, вместо этого основное внимание уделяется пустым домам и пустым дням жизни на растянувшихся окраинах пустыни за пределами Города грехов.
Потому что версия аудиокниги так же хороша
По правде говоря, в первый раз, когда я «читал» «Щегол», технически я не «читал». Я сделал то, что делают многие люди, когда говорят, что читали книгу, я прослушал версию аудиокниги. Но я так полюбил роман, что мне захотелось впитать его снова, по-другому, и мне это полностью удалось благодаря тому методу, которым я проглотил его в первый раз. Это настоятельно рекомендуется при поиске книги, которую вы любите. Независимо от того, в каком порядке вы это делаете — сначала читаете, потом аудиокнигу или, в моем случае, сначала аудиокнигу, потом читаете, — вы замечаете новые вещи и получаете возможность воспринимать книгу разными частями мозга. Это также помогает Аудиокнига «Щегол » — выдающееся произведение радиотеатра и перформанса. Чтец Дэвид Питту демонстрирует потрясающее исполнение, придумывая уникальные, отдельные голоса для каждого персонажа (а их много в «Щегол ») вместе с полноценными характеристиками, стоящими за ними.
Описание мест от Донны Тартт
Тартт не только бесстрашно строит мир и создает десятки неизгладимых персонажей, но и обладает восхитительным чувством места. Действие «Щегола » происходит в основном в двух местах. Молодой (а позже и старше) Тео бродит по разным районам Нью-Йорка, и у него долгое время в Лас-Вегасе. Оба этих города были хорошо освещены и романтизированы в книгах и поп-культуре, но Тартт описывает их так, как никто другой. Например, Нью-Йорк не представлен, как обычно, как суровая, захватывающая, постоянно меняющаяся сущность. Вместо этого Щегол тоскует по умирающему Нью-Йорку, одному из семей со старыми деньгами Верхнего Ист-Сайда, школьников-интернатов и уважаемых ремесленников (таких как реставратор мебели Хоби), тихо занимающихся своим делом в небольших магазинах, которые они заняли для десятилетия. Что касается Лас-Вегаса, то в книге редко упоминается знаменитая Стрип, вместо этого основное внимание уделяется пустым домам и пустым дням жизни на растянувшихся окраинах пустыни за пределами Города грехов.
Потому что версия аудиокниги так же хороша
По правде говоря, в первый раз, когда я «читал» «Щегол», технически я не «читал». Я сделал то, что делают многие люди, когда говорят, что читали книгу, я прослушал версию аудиокниги. Но я так полюбил роман, что мне захотелось впитать его снова, по-другому, и мне это полностью удалось благодаря тому методу, которым я проглотил его в первый раз. Это настоятельно рекомендуется при поиске книги, которую вы любите. Независимо от того, в каком порядке вы это делаете — сначала читаете, потом аудиокнигу или, в моем случае, сначала аудиокнигу, потом читаете, — вы замечаете новые вещи и получаете возможность воспринимать книгу разными частями мозга. Это также помогает Аудиокнига «Щегол » — выдающееся произведение радиотеатра и перформанса. Чтец Дэвид Питту демонстрирует потрясающее исполнение, придумывая уникальные, отдельные голоса для каждого персонажа (а их много в «Щегол ») вместе с полноценными характеристиками, стоящими за ними.
Маленький друг
Мягкая обложка $19.00
Включите JavaScript для добавления товаров в корзину.
Маленький друг
Донна Тартт
В наличии онлайн
Мягкая обложка $19.00
Включите JavaScript для добавления товаров в корзину.
Моя жена сказала мне, что я должен
Рекомендации по книгам — это мощная вещь, и дать их тому, кто вам небезразличен, — это акт настоящей любви. Лестно, когда нас просят дать совет о том, что читать дальше, и многие из нас относятся к этому очень серьезно; сопоставление человека с титулом. Это довольно интимно. И наоборот, когда кто-то, кто вам небезразличен, рекомендует книги без спроса, это сродни тому, как если бы они сказали: «Я люблю тебя, а также эту книгу так сильно, что хочу, чтобы вы были вместе». Моя жена попала в Щегол (и впоследствии другие романы Тартта, Тайная история и Маленький друг , , которые тоже потрясающие, конечно) и она ввела меня в Щегол.
Она сказала прочесть, и я ей безоговорочно доверяю, потому что она умная и хорошо меня знает. Ее книги и музыкальные рекомендации для меня никогда не были неправильными. Когда ваш партнер говорит вам что-то прочитать, просто сделайте это.
Потому что я что-то пропустил
Я не первый, кто определяет классический роман как роман, к которому можно возвращаться снова и снова и каждый раз находить новый слой, нюанс или что-то, что вы упускаете. Щегол — классический роман. Кроме того, это очень-очень длинный роман — почти 800 страниц — так что в нем много всего происходит. Великие произведения искусства невозможно охватить сразу, и в этом заключается наслаждение. Вам не нужно перечитывать классические романы снова и снова, чтобы усвоить их, вы получаете , чтобы вернуться к ним, желательно на разных этапах жизни, и получить все больше и больше удовольствий.
Сколько раз вы читали Щегол?
Моя жена сказала мне, что я должен
Рекомендации по книгам — это мощная вещь, и дать их тому, кто вам небезразличен, — это акт настоящей любви.
Лестно, когда нас просят дать совет о том, что читать дальше, и многие из нас относятся к этому очень серьезно; сопоставление человека с титулом. Это довольно интимно. И наоборот, когда кто-то, кто вам небезразличен, рекомендует книги без спроса, это сродни тому, как если бы они сказали: «Я люблю тебя, а также эту книгу так сильно, что хочу, чтобы вы были вместе». Моя жена попала в Щегол (и впоследствии другие романы Тартта, Тайная история и Маленький друг , , которые тоже потрясающие, конечно) и она ввела меня в Щегол. Она сказала прочесть, и я ей безоговорочно доверяю, потому что она умная и хорошо меня знает. Ее книги и музыкальные рекомендации для меня никогда не были неправильными. Когда ваш партнер говорит вам что-то прочитать, просто сделайте это.
Потому что я что-то пропустил
Я не первый, кто определяет классический роман как роман, к которому можно возвращаться снова и снова и каждый раз находить новый слой, нюанс или что-то, что вы упускаете.
Щегол — классический роман. Кроме того, это очень-очень длинный роман — почти 800 страниц — так что в нем много всего происходит. Великие произведения искусства невозможно охватить сразу, и в этом заключается наслаждение. Вам не нужно перечитывать классические романы снова и снова, чтобы усвоить их, вы получаете , чтобы вернуться к ним, желательно на разных этапах жизни, и получить все больше и больше удовольствий.
Сколько раз вы читали Щегол?
Следовать
Следите за нами на Фейсбуке Следуйте за нами на Twitter Рецензия на книгу «суббот»: Донна Тартт «Щегол»
Пока я читал Щегол , однажды утром я оглядел поезд BART, и мои глаза загорелись загадочным плакатом, приглашающим меня узнать настоящую правду о нашей величайшей внутренней катастрофе, любезно предоставленной группой под названием Architects and Engineers for 9./11 Истина (сокращенно AE911Truth). Плакат, который я все время вижу в поезде, казался хорошим продолжением романа, который я только что начал.
После трагедий люди становятся навязчивыми, делают странные вещи. По мере того, как трагедия отступает и зашивается в прошлое, эти странные вещи кажутся случайным наблюдателям все более странными.
В новом романе Донны Тартт мальчик по имени Тео оказывается вовлеченным в другую нью-йоркскую катастрофу — вымышленный взрыв в Метрополитен-музее. Умирающий незнакомец (сам вспоминающий более раннюю катастрофу) поручает Тео спасти картину Карела Фабрициуса 1654 года с изображением щегла, которую Тео затем продолжает таскать с собой в течение следующего десятилетия, любимого альбатроса, угрожающего визитами Интерпола в любой момент. Параллели с AE9Отряд 11Truth быстро закончился, но я подумал о том, как они собирают деньги на свою печатную кампанию BART, просматривая видеозапись в течение десяти лет, и мне напомнили, что никто из нас не готов справиться с трагедией.
В вымышленной трагедии Тартта Тео получает картину, но теряет мать. Некоторое время он живет в богатой семье одноклассника, прежде чем его дерьмовый отец и подруга Ксандра появляются из ниоткуда и увозят его в Лас-Вегас.
В этом жарком, пустынном подвешенном состоянии Тео встречает другого беспризорника по имени Борис, у которого тоже дерьмовый отец, тоже травмированный и милый. Два мальчика усыновляют заброшенного белого пса Ксандры Поппера; они принимают много наркотиков, заботятся о собаке и любят друг друга с той страстной романтикой, которая возможна только в подростковом возрасте. Хотя Тео на протяжении всего романа тоскует по Пиппе, которая в основном за кадром, товарищу, пережившему бомбардировку, именно его отношения с Борисом составляют эмоциональную основу истории.
В конце концов Тео покидает Лас-Вегас и оказывается в мебельном магазине умирающего человека из Метрополитена. Он снова оказывается в доме аристократической семьи своего одноклассника. Он обнаруживает, что воссоединяется с Борисом после многих лет разлуки. По причинам, связанным со щеглом, он наконец оказывается в Амстердаме с проблемой таблеток и пистолетом в руке. Все становится очень возвышенно в конце воспоминаний Тео, когда он оглядывается на обломки своих еще не очень преклонных лет и издает несколько сумбурный трактат о жизни и искусстве и собственную версию Нет, я не сожалею .
Он рассказывает: «Я добавляю свою любовь к истории людей, которые любили красивые вещи, высматривали их, вытаскивали из огня и искали, когда они были потеряны…»
Я никогда не читал Донны Тартт. культовый фаворит, The Secret History (что побудило Александра Назаряна написать в недавнем обзоре для Newsweek , «есть два типа читателей: те, кто знает, что The Secret History Донны Тартт 1992 900:30 — лучший дебют американской фантастики конца 20-го века и тех, чье мнение можно смело игнорировать»). Поскольку мои ожидания от «Щегол » были полностью построены на энтузиазме других людей по поводу Донны Тартт, я счел необходимым прочитать ее первый роман после того, как я закончил этот, ее третий. А мне понравился Тайная история . Но есть некоторые вещи, вроде Верески или Звездные войны , которые нужно смотреть или читать именно в нужный момент вашего развития иначе вы обречены не получить их по-настоящему, и навсегда получить косой взгляд от тех кто делает.
В The Secret History есть момент, когда молодой главный герой скромного происхождения пытается убедить изнеженного профессора классики допустить его в эксклюзивный класс, приукрашивая свои калифорнийские корни. Он рассказывает: «Я дал ему шпиль. Апельсиновые рощи, несостоявшиеся кинозвезды, часы коктейля при свете лампы у бассейна, сигареты, скука». По какой-то причине я зациклился на этом незначительном отрывке как на символе моей главной проблемы с Донной Тартт, которую я почему-то нахожу виновной в том, что она одновременно полагалась на стенографию, усложняла определенные моменты и в целом была неубедительна. Нельзя просто сказать «сигареты и тоска» и части Красного моря. По этому методу Тайная история — это «доверительные фонды, призрачный загородный особняк, инцест, некто по имени Банни, убийство, самоубийство». (Это Общество мертвых поэтов встречается с Жестокие намерения .) В Тайная история низкородный парень пытается бежать с извращенным высокородным; и этот роман, и Щегол напомнили мне вдохновляющие романы девятнадцатого века, которые были написаны для обычных дам, чтобы испытать острые ощущения причудливой жизни.
Щегол в равной степени изобилует указателями классов, комичными названиями (Котенок), разновидностями антиквариата и названиями школ, так что у читателя иногда возникает ощущение, будто его долбят кувалдой из какого-то очень тоненького магазина. Эффект девятнадцатого века несколько усугубляется элементами диалога, которые на самом деле просто причудливы. Зачем, зачем уроженцу Олбани мистеру Хоби, реставратору старинной мебели, говорить такие вещи, как «Он был озлобленным старым дерьмом» или «Некоторых людей уносит туда, к морю»? (Возможно, именно здесь Тео узнаёт некоторые его фразы: «…Я не знал ни слова по-голландски».)
Как это ни парадоксально, хотя моя главная претензия к Донне Тартт заключается в том, что ее письмо может ощущаться как классная кувалда, мне понравились части Щегол , где кувалда пришла снизу. Тартт отлично извлекает выгоду из ужаса, который образованный городской американец испытывает к воображаемому американцу разрастания. Когда отец Тео прибывает в Нью-Йорк с Ксандрой на буксире, с «ее виски-голосом, мускулистыми руками; китайский иероглиф, вытатуированный на большом пальце ноги; ее длинные квадратные ногти с белыми накрашенными кончиками; ее серьги в форме морской звезды», мы возмущены разницей между его любовницей и матерью Тео, у которой было мало денег, но много вкуса.
На свой последний большой обед в Нью-Йорке Ксандра и мистер Декер водят Тео в «туристический ресторан, который, как я был удивлен, выбрал мой отец». Во время упомянутого ужина Ксандра возвращается с перекура, придвигает к себе «огромную ярко-красную тарелку с маникотти» и с энтузиазмом восклицает: «Выглядит потрясающе!» Отец Тео соглашается, хотя он «известно, что жаловался на чрезмерно томатные, пропитанные маринарой блюда из пасты, точно такие же, как на тарелке перед ним».
Отец Тео и Ксандра забирают Тео, который никогда не выезжал за пределы Нью-Йорка дольше недели, в Лас-Вегас, в жилой комплекс из Арестованного развития Внезапная долина: ни вывоза мусора, ни пиццы доставка, бассейн, но без мебели, вывески о лишении права выкупа, соседние дома захвачены пустыней. Когда Тео прибывает в Лас-Вегас, он впервые сталкивается с «петлей безликих торговых площадей, Circuit City, Toys ‘R’ Us, супермаркетов и аптек…» Он спрашивает Ксандру: «Разве у вас нет общественных мест?» Транспорт здесь?» «Нет.
» «Чем люди занимаются?» Ксандра склонила голову набок. «Они водят?» — спросила она, как будто я был дебилом, который никогда не слышал об автомобилях.
Положение Тео ужасно не только потому, что его мать мертва, а отец — дерьмо; его отец стал низколобым пригородным дерьмом. Тео рассказывает: «Казалось, что они отпраздновали свою годовщину незадолго до смерти моей матери ужином в стейк-хаусе Delmonico и концертом Джона Бон Джови в MGM Grand. (Бон Джови! Из всего того, что я умирал от желания рассказать своей матери… казалось ужасным, что она никогда не узнает об этом веселом факте.)» Щегол предлагает вам насладиться собственным снобизмом, потому что мистер Декер и Ксандра на самом деле являются злыми силами в тексте; Отец Тео — законный злодей, в дополнение к базовому злодейству, заключающемуся в том, что он расползается, не пользуется общественным транспортом и плохо питается. Щегол повсюду описывался как «диккенсовец», и это так; но отец Тео и бывшая мачеха никого так не напоминали мне, как Тенардье из «Отверженных» .
Donna Tartt — кошачья мята для образованных людей, которые хотят читать занимательные, но не сложные вещи на высокие темы и космополитичных людей. И несмотря на мои проблемы с этой книгой — она большая, неровная и иногда глупая — я в основном согласен. Я любил Бориса и Поппера, плохое воспитание и пребывание в пустыне. И картины. Когда я закончил Щегол Я отправился в Вашингтон, округ Колумбия, и в свободный день я пошел в Национальную галерею. Я сфотографировал здание и отправил его своему давно потерянному другу, единственному добросовестному эстету из числа моих знакомых, который, как я знаю, систематически посещает все великие музеи в Соединенных Штатах. «Что я должен увидеть?» Я напечатал. (Через несколько секунд он ответил: «Лавандовый туман. Кто это?») Я бродил по картинам, особенно отыскивая животных и птиц. Я видел Хоппера Cape Cod Evening и восхищались блестящими подобострастными гончими в J.G. Шаддик, знаменитый спортсмен. Я видел прогуливающихся дам и бездельничающих одалисок.