📖 Напряженно-авторитарный характер (эпилептоид). О характерах людей. Бурно М. Е. Страница 3. Читать онлайн
Антрополог Я.Я. Рогинский (1977) выводит из еще первобытной необходимости борьбы с «враждебными силами внешнего мира», наряду с другими «вековыми типами характера», волевой тип «охотника-воина», соответствующий нашему напряженно-авторитарному характеру.
Данный склад личности, по рисунку своему внешне напоминающий эпилептический, в его психопатической выраженности (эпилептоидный психопат, или эпилептоид) зримо, подробно-классически описан Ф. Минковской (1923, 1935) и П.Б. Ганнушкиным (1933).
Существо напряженно-авторитарного (эпилептоидного) радикала в реалистической авторитарности, сказывающейся прямолинейно-агрессивным, самолюбивым мышлением, чувствованием и поступками. Душевную напряженность такого человека по-настоящему смягчает лишь какая-то реализация, осуществление его изначальной авторитарности, и хорошо бы, чтобы реализация эта происходила с пользой для общества.
Прямолинейность мышления, чувствования всегда более или менее агрессивна и агрессивность всегда прямолинейна. Не агрессивен тревожно-сомневающийся. Он постоянно взволнованно сомневается, рассматривает со стороны свои мысли и чувства так ли думает-чувствует, в соответствии с разными обстоятельствами жизни? Тревожные сомнения по закоулкам ищут истину, обнаруживают то драгоценное, мимо чего прошли по прямой дороге бестревожные, прямолинейные в своем мышлении. Однако сомневающийся плох в тех делах, где вредно раздумывать, философствовать: за рулем автомобиля, у сложного пульта, в группе захвата преступников или будучи тюремным надзирателем, руководителем сложного коллектива, полководцем, солдатом в боевом окопе и т. п.
Прямолинейный обычно уверен (даже сверхуверен) в своей правоте и победе, обстоятельно-солиден, тяжеловесно-четок, подавляя, убеждая несогласных своим авторитетом. Такой человек может быть иногда внешне даже как бы довольно живым своей мыслью, но, присмотревшись, заметим, что мыслит он (нередко при прекрасной памяти) все же в довольно прямолинейных, хотя и сложных, подробных рамках.
Без символичности и реалистической многозначности как бы на латыни, на языке напряженно-авторитарного Древнего Рима. Или это приземленно-ядреный, саркастический, авторитарный язык Салтыкова-Щедрина, Розанова. Тяжело, весомо, внушительно в свое время ложились в людей догматические слова эпилептоидного Сталина.
Вследствие прямолинейности-авторитарности такой человек часто и не спрашивает того, с кем заговорил (например, на улице), есть ли у него время для разговора, и сердито обижается, когда собеседник спешит. Даже те из напряженно-авторитарных, кто несколько не уверен в себе, часто сердятся, озлобляются, когда оказываются неправыми, на тех, кто обнаруживает их неправоту. Они стремятся к власти и только ею лечат свое переживание неполноценности. Вообще сердитость-напряженность, прорываясь время от времени агрессивными взрывами, постоянно (сильнее или слабее) присутствует в душе напряженно-авторитарного человека (особенно эпилептоида). Ранимые, чувствительные люди нередко дурно чувствуют себя рядом с таким человеком: или возникает в душе боязнь, острая неуверенность в себе, или невольно хочется подчиняться такому человеку, чтобы его смягчить, умилостивить, или возникает протест-негодование, оттого что авторитарно давят на тебя.
Душевная постоянная напряженность эпилептоида, особенно пожилого, есть одновременно и пагубная напряженность-нагрузка на его кровеносные сосуды. Он непременно должен расслабляться каким-то удовлетворением своей авторитарности (только бы во имя Добра!) или хотя бы взрывами негодования на домашних (не влияющими серьезно на его карьеру) чтобы лучше чувствовать себя и душевно, и телесно (например, чтобы не получить инсульт). В этом отношении жизнь с эпилептоидом для его близких есть испытание. А когда он пенсионер, потерявший власть и ослабевший уже телесно, когда остается ему в воспоминаниях ругать других и восхвалять себя (о чем бы ни говорил) необходимо близким, если это возможно, потерпеть, послушать все это, дабы всем же не было хуже. Может быть, даже искренне посочувствовать ему (если это возможно), когда он сердится, например, на пьяных, влюбленных, долго целующихся в троллейбусе.
Страх лишиться хоть какой-нибудь власти делает напряженно-авторитарного человека тяжело подозрительным, и эта прямолинейная подозрительность (ревность, мысли об опасности и т.
д.) есть убежденность в том, чего нет на самом деле, в психопатических случаях болезненная. Думается, именно эпилептоиды с их особой высокой склонностью к напряженной подозрительности, сверхценным идеям вообще (в том числе изобретательства) составляют известную группу паранояльных психопатов (параноиков).
Прямолинейной душевной защитой объясняется тут и способность с убежденностью в своей правоте, в победе думать как бы «мимо» неприятного, травмирующего и смотреть «сквозь» своего противника или тоже «мимо» (будто не видя его), дабы не раниться этой встречей.
Некоторые напряженно-авторитарные по-своему доверчивы и склонны менять свое отношение к событиям, людям в зависимости от внешних обстоятельств и под влиянием мощных своих влечений. Чаще, однако, все эти обстоятельства, вызывающие здесь перемены, ублажают авторитарность.
Сердитость-агрессивность здесь обычно мягчает к старости (особенно слабея со склерозом и алкоголизмом, порождающими благодушие), но подозрительность и скупость к старости могут по-плюшкински усиливаться.
Как и сангвиник, напряженно-авторитарный чувственен, но агрессивной чувственностью (иногда с моментами садистичности, мстительности). С угрюмой авторитарной солидностью ямщиков, пьющих чай на картине Кустодиева «Московский трактир», могут сидеть за столом одни из напряженно-авторитарных. Упоенно-слащаво дегустируют кушанья другие. По-своему благородно-деловито едят третьи. Но живой, заражающей нас аппетитом сангвинической естественности мы тут не встретим.
Сексуальное влечение здесь мощно и агрессивно напряжено. Одни напряженно-авторитарные люди могут быть охвачены страстью к сексуальному разнообразию и цинически-прямолинейно оправдывают это заботой о своем здоровье. Другие природные однолюбы, подобно волкам. Такой человек порою настолько беспомощно зависит своим освобождением от острого, тяжелого сексуального напряжения от своей жены, что не может ее и пальцем тронуть, валяется у нее жалко в ногах, вымаливая близость, терпит все ее измены, разрешая, таким образом, вить из себя веревки.
Если вдруг не убьет жену или не покалечит, измучившись.
Нередко отличаются эти люди могучей волей до позеленения, посерения кожи. При этом некоторые эпилептоиды с «заячьей душой», при всей внешней агрессивности-напряженности, не могут не сдерживаться и потому органически не способны поднять на кого-то руку в обычной (не боевой) жизни.
Выполнение своего влечения к власти здесь смысл жизни, главная радость. И в этом отношении напряженно-авторитарный (эпилептоид) сражается за власть в широком смысле, в какой бы профессии, должности это ни приходилось делать власть в науке, в литературе, в искусстве, власть богатства (как у пушкинского Скупого рыцаря) и т. д.
Свойственная напряженно-авторитарным (эпилептоидам) борьба за справедливость может происходить и в должности бухгалтера, и в какой-нибудь избирательной комиссии, но и тут, как обычно, с напряженностью воина. Если такой человек лечится от алкоголизма, то нередко становится он яростным борцом за трезвость, от которого плачут, например, его умеренно пьющие родственники.
Но каким-то образом для своего благополучия, счастья такой человек должен чувствовать свою власть.
Сражаясь в бою или в мирной жизни, ограниченный своей прямолинейностью, охваченный агрессивностью, он просто не думает в это время об опасности, о смерти. Будучи авторитарно-прямолинейным реалистом, он способен прямолинейно подолгу не думать о том, что смерть имеет к нему какое-то отношение. Когда же ему напомнят о ней, скажет: «Зачем вспоминать плохое? Оно само придет». Или истово-прямолинейно, с той же сверхубежденностью верует в Бога и вечный рай для себя после смерти.
«Голос крови» нередко проникнут здесь агрессивностью, мстительностью, склонностью к кровной мести. Напористый воин, часто атлетического сложения, он по-настоящему уважает лишь сильного. Безнравственному эпилептоиду просто необходимо показать силу, как овчарке, чтобы стал тебя уважать и преданно тебе служить. Многие эпилептоидные женщины (нередко красивые напряженной гипнотизирующей красотою львиц, ведьм) терпеть не могут мягкотелых интеллигентных мужчин, которые не способны брать их силой.
И Бога-защитника тоже многим напряженно-авторитарным хочется иметь мускулистого, властного, строгого, чтобы рабски поклоняться ему, чувствуя себя хозяином над своими рабами. Но Богом, философией и своим земным начальством способен он оправдать и свои преступления (например, так-де лучше для государства). Истинный воин, сбивая вражеский самолет, прямолинейно не размышляет о том, кто в нем, враг, и все. И летчик-воин не думает прямолинейно о тех, на кого обрушится бомба, надобно выполнить поставленную боевую задачу, и все тут.
Многим нравственным эпилептоидам свойственны высокая честность, добросовестность, исполнительность, «добрый» «боярский» консерватизм, «казачья» преданность Добру.
Ради утоления своих мощных влечений многие безнравственные люди такого склада готовы служить любой власти, а нравственные делаются истинными самоотверженными, не ложными борцами за справедливость. Ведь мы называем нравственными тех, кто хочет другим людям того же добра, что и себе, то есть добра в своем понимании.
Прямолинейность мышления-чувствования может, конечно, вносить здесь немало сложности в вопрос о нравственности напряженно-авторитарного. Так, добрый «боярский» консерватизм не всегда добрый. Или, например, такой человек всею душой заботится о дочери покойного брата, не разрешая ей выходить замуж за человека, который ему не нравится. «Да, им хорошо сейчас вместе, рассуждает он. Но ненадолго это, я убежден. И я за нее в ответе перед братом.» И он, пожалуй, сам искренне хотел бы, чтобы с ним так же поступили, если б он был на месте этой девушки. Или в трудное время приводит домой к обеду гостей, не заметив, что жена из-за них осталась голодной, и т. п.
Люди, не равнодушные к власти, часто тянутся к историческому чтению. Там именно о том, кто и как взял и потерял власть, и часто это созвучные им по складу люди.
Напряженность влечением к власти, особый интерес к военным событиям видятся в картинах Сурикова, Верещагина. Нередко напряженно-авторитарный художник мастер агрессивной напряженности или утонченной натуралистичности (как Шилов).
Психология bookap
Получающий высокое удовольствие от власти не способен обычно к подробно-одухотворенному углублению в себя, в человеческие сложные отношения. Но, конечно же, у каждого своя особенная жизненная дорога и важно подробнее нащупать ее поверхность под ногами.
Безнравственные эпилептоиды (напряженно-авторитарные) обычно обнаруживают себя благообразной маской из различных слащаво-уменьшительных словечек с лакейски-угодливым поведением, за которой прячут безнравственную природу. Все это имеет прямое отношение к утонченному, так называемому восточному коварству. Но благородным нравственным эпилептоидам (напряженно-авторитарным) всячески следует помогать в их тяжелых подчас отношениях с людьми хотя бы скрывать, по возможности, яркую свою авторитарность, властность, хотя бы изображать, что прислушиваешься к другим людям, ценишь их мнение и т. д. дабы еще выше подняться им в жизни.
Карантин в Сербии принимает авторитарный характер
Девушка-музыкант оказалась в тюрьме по сомнительному обвинению.
Журналистку арестовали за сообщение о плохих условиях в местном медцентре. Сотни обычных граждан осуждены за нарушение стихийно введенных правил самоизоляции.
Ана Лалич (Фото: Nova.rs)
Сербия, которая и прежде не была либеральным государством, отреагировала на вспышку COVID-19 рядом строгих мер, чтобы замедлить распространение вируса. Но активисты и правозащитники считают, что эти меры привели к злоупотреблениям и стали предлогом к тому, чтобы преследовать и запугивать журналистов и граждан, критикующих правительство.
При поддержке советников из Китая правительство президента Александра Вучича ввело самые строгие ограничения в Европе.
Те, кто вернулся из зарубежных поездок, а также все лица старше 65 лет должны самоизолироваться дома. Нарушение карантина карается лишением свободы на срок до трех лет. В рабочие дни гражданам запрещено покидать дома с 17 до 5 часов утра, в выходные — с 15 до 5 часов утра. В случае неповиновения комендантский час могут продлить.
Власти заявляют, что эти меры необходимы, чтобы замедлить распространение коронавируса. Если их не соблюдать, сербов ждет «итальянский сценарий» неконтролируемой пандемии.
«Если вы будете слушать чьи попало советы, нам всем не хватит места на кладбищах, — заявил президент Вучич 25 марта. — Я прошу, чтобы вы прислушались к голосу родной страны».
На прошлой неделе в журналистском объединении KRIK (один из партнерских центров OCCRP) выяснили, что введение правил изоляции привело к массе злоупотреблений.
Арестованные и члены их семей рассказали в интервью, что многих из них задержали за нарушение правил самоизоляции, хотя людей не предупреждали о необходимости их соблюдать. Некоторых арестовали за нарушение карантина задним числом.
24 марта 24-летнюю оркестрантку и активистку из сербского города Кикинда Йовану Попович арестовали дома у ее бойфренда, обвинив в нарушении правил изоляции.
За десять дней до этого она вернулась из соседней Черногории, где выступала с концертом.
Она заявляет, что при пересечении границы ей не сказали, что она должна самоизолироваться дома.
«На границе мне велели ограничить контакты на две недели, если я была в странах, где началась эпидемия COVID-19, а также если я общалась с людьми, которые могли быть заражены», — сказала она, согласно расшифровке ее показаний в полиции.
На момент, когда она вернулась в страну, в Черногории еще не было зарегистрировано ни одного случая заражения COVID-19.
Арест Попович вызвал неоднозначную реакцию общественности, поскольку девушка не скрывала своих политических взглядов — она часто бывала на митингах оппозиции и даже выступала там.
Недовольство усилилось, когда в качестве доказательства того, что Попович проинформировали о порядке соблюдения самоизоляции, прокуратура представила сомнительный документ. На бумаге, выпущенной от имени Министерства здравоохранения, не было ни даты, ни подписи.
Кроме того, прокурор заявил, что Попович нарушила общее постановление о карантине, выпущенное 17 марта.
Сейчас Попович ждет судебного разбирательства в тюрьме.
29 марта полиция заявила, что 678 человек осудили за нарушение правил самоизоляции, 129 из арестованных остаются под стражей. Сотрудникам KRIK сообщили о четырех делах, похожих на дело Попович.
Подобные сообщения получала и сербская общественная организация «Комитет юристов в защиту прав человека» (YUCOM).
«В условиях чрезвычайного положения ограничение прав человека допустимо, но если граждане плохо информированы о своих правах и обязанностях, возникает серьезная угроза принципам правовой определенности», — сказала сотрудникам KRIK Милена Васич из YUCOM.
Еще одна сербская общественная организация, Ассоциация защиты конституционности и законности, требует немедленно освободить заключенных, если нет доказательств того, что им действительно сообщили о карантинных мерах.
«То, что обвиняемых содержат под арестом, противоречит конституции и закону», — сказано в заявлении организации.
Вызывает опасения и то, что в среду арестовали Ану Лалич, журналистку из Нови-Сада, которая писала о плохих условиях в местном медцентре, где лечат зараженных COVID-19.
Руководство медучреждения выдвинуло против Лалич обвинения в «нарушении общественного порядка и нанесении ущерба репутации».
На следующее утро ее выпустили, но она остается под следствием.
Ее арест вызвал негативную реакцию со стороны как местных журналистских объединений и оппозиции, так и со стороны международных организаций.
«Журналисты и ассоциации СМИ считают, что целью этого шага было запугать общественность, прежде всего — наших коллег, которые профессионально выполняют свою работу и трудятся в интересах общества», — заявила Независимая ассоциация журналистов Сербии.
Представитель ОБСЕ по свободе СМИ Арлем Дезир выразил беспокойство в связи с арестом Лалич.
«Сегодня ее освободили, но проблемой остается то, что полиция конфисковала ее ноутбук и мобильные телефоны. Журналисты должны иметь возможность свободно выполнять свою работу», — написал он в «Твиттере».
Арест журналистки вызвал такой общественный резонанс, что правительство отменило спорное решение, принятое несколько дней назад.
Предполагалось, что всю информацию о коронавирусе будет публиковать только правительственная кризисная служба или уполномоченные этой службой лица.
Говоря об отмене постановления, премьер-министр Ана Брнабич заявила, что единственная причина отмены заключается в нежелании представлять в негативном свете выдающиеся достижения правительства.
Кавказский Узел | Конкурс в честь Аймани Кадыровой подчеркнул авторитарный характер власти в Чечне
ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.
Возвеличивание матери правителя, которое было характерно для некоторых ближневосточных монархий в прошлом, в современной Чечне служит укреплению власти Рамзана Кадырова, заявили опрошенные «Кавказским узлом» востоковеды.
Как писал «Кавказский узел», среди чеченских школьников проводится конкурс, посвященный матери главы республики Рамзана Кадырова.
Жители республики назвали конкурс попыткой насаждения культа семьи Кадыровых. Внимание пользователей Youtube привлек видеоролик девочки, которая выражает готовность отдать свою жизнь за Аймани Кадырову.
14 лет руководства Чечней позволили Рамзану Кадырову выстроить тотальный семейный культ. Руководящие посты, ключевые должности, награды и названия в честь родственников – все это подтверждает курс на «ахматизацию» Чечни. Именем матери Рамзана Кадырова Аймани названа мечеть в Аргуне, рассказывается в справке «Кавказского узла» «Во имя отца и сына: как в Чечне насаждается культ Кадыровых».
Почитание матери Кадырова в Чечне одновременно является оформленным культом личности и частью пиар-кампании фонда имени Ахмата Кадырова, главой которого она является, считает старший научный сотрудник Института востоковедения РАН Михаил Рощин.
«Здесь нельзя исключать фактор этих двух процессов. Подобными акциями, конкурсами подчеркивается роль матери как главы фонда, так и создается культ личности.
С последним в Чечне, мягко говоря, все нормально. Рамзан Кадыров показывает всем, какая у него исключительно примерная семья: отец, который является героем, мать, которая героически отдала себя благотворительности. Члены его семьи становятся исключительными людьми», – сказал Рощин корреспонденту «Кавказского узла».
Отношение к матери Кадырова в Чечне можно сравнить с возвеличиванием в Туркмении Огулабат Бердымухамедовой — матери президента страны Гурбангулы Бердымухамедова.
О насаждении в Туркмении культа личности Огулабат Бердымухамедовой СМИ сообщили в 2017 году. Тенденцию журналисты отметили после 8 марта, когда мать президента чествовали песнопениями «Мать, родившая героя». Предшественник Бердымухамедова Сапармурат Ниязов насаждал в стране культ своей матери Гурбансолтан — в период его президентства она считалась национальной героиней Туркмении, в ее честь были названы районы, деревни и ордена, отмечала 10 марта 2017 года туркменская служба «Радио Свобода».
«Да, эти лидеры показывают свое особое отношение к матери, подчеркивают, что к (их матерям) примерно также должны относиться все остальные.
Но стилистика в почитании матери была заложена не нынешним президентом Туркмении, а предыдущим, а в Чечне эта стилистика – решение Кадырова. Но и там, и здесь есть явная тенденция — показать особенность своей семьи, в частности, матери», – отметил Рощин.
Культ Аймани Кадыровой востоковед связывает также с тем, что глава Чечни является последователем вирда Кунта-хаджи.
«Мы знаем, что для Кунта-хаджи культ матери (значил) намного больше, чем культ отца, как бы парадоксально это ни звучало. У матери (Кишиева) Хеды есть усыпальница, к ней устраиваются паломничества, это такая культовая фигура. А что в этой ситуации мешает быть культовой фигурой матери Рамзана Кадырова? Здесь все укладывается в эту логику», – подчеркнул Рощин.
Кунта-хаджи Кишиев — исламский проповедник эпохи Кавказской войны, принадлежавший к суфийскому ордену Кадирийя, основатель движения зикристов. Считается одним из 356 мусульманских святых, которые постоянно живут на земле, говорится в биографии Кишиева, опубликованной на «Кавказском узле».
С 2009 года 3 января в Чечне отмечается День памяти Кунта-хаджи Кишиева. В этот день в республике совершаются религиозные обряды и паломничество к могиле матери Кишиева в селении Эртан. В число последователей вирда Кунта-хаджи входит Рамзан Кадыров и большинство чиновников и религиозных деятелей Чечни.
Видео, на котором девочка заявляет о готовности умереть за Аймани Кадырову, не демонстрирует общий характер «патриотического воспитания» молодежи в Чечне, полагает Михаил Рощин. «Я не думаю, что в Чечне детям внушают идею, что они должны жертвовать собой не только за родину, но за конкретного человека. Этот стих – скорее, частный случаи гипертрофированного проявления лояльности со стороны родителей девочки. Вряд ли она сама придумала весь стих, помогали родители», – считает он.
Конкурс детских стихов в честь дня рождения Аймани Кадыровой перекликается с традициями ближневосточных монархий, считает ведущий научный сотрудник Института востоковедения РАН, востоковед-арабист, доктор исторических наук Дмитрий Микульский.
«Это уходит своими корнями в традиции ближневосточной государственности. Несколько десятков лет назад (для них) очень характерны были почитания членов семьи главы государства. Для Востока – матери, сестер, жены и так далее. И этот конкурс укладывается в логику почитания матери, что практиковалось на Ближнем Востоке», – сказал «Кавказскому узлу» Микульский.
По наблюдениям востоковеда, подобные культы матерей на сегодняшний день ослабли даже в тех государствах, где сравнительно недавно практиковались. «На современном этапе я не смогу припомнить ближневосточное государство, где практикуется подобное почитание матери или других членов семьи правителя. Это, как мне кажется, осталось в прошлом, когда в честь матери назывались мечети, в ее честь проводились мероприятия, встречи, ее считали матерью всей нации и так далее. Такое практиковалось в 1970-х годах, но сейчас подобного я не знаю», – отметил он.
На Ближнем Востоке сегодня не насаждается культ матери правителя, отметил профессор Высшей школы экономики, исламовед и юрист Леонид Сюкияйнен.
«Я не знаю ни одной страны на Ближнем Востоке, где бы была такая практика или хотя бы что-то подобное. В государствах Ближнего Востока чаще всего даже имени матери правителя не знают, это не принято как-то особенно афишировать. И с предположением, что (возвеличивание Аймани Кадыровой в Чечне) может быть похоже на советскую практику, не согласен: в советские годы не было культа личности матери правителя, ни один вождь себе такое не позволял», – сказал он «Кавказскому узлу».
Происходящее в Чечне – новая, современная тенденция, уверен Сюкияйнен. «Вряд ли можно происходящее связать с какими-то историческими корнями. Мне кажется, это такой шаг для сплочения народа вокруг руководителя республики, вокруг его семьи. Всем понятно, что мать чтят по инициативе главы Чечни, это еще один инструмент для общественной консолидации вокруг руководителя», – считает ученый.
Особое отношение к матери правителя призвано также подчеркивать отношение главы республики к семейным ценностям, отметил исламовед.
«Это для Кавказа свойственно, этим показывается безоговорочный авторитет старших, уважение к ним. Эта линия хорошо наблюдается в процессах в Чечне. Это также своего рода семейный пиар, призванный показать, какая сплоченная семья у главы республики. Это еще один канал для укрепления авторитета главы Чечни», – подчеркнул Сюкияйнен.
Президент Ассамблеи народов Кавказа Руслан Кутаев видит основную цель конкурса в укреплении культа личности Рамзана Кадырова. «Отец Кадырова погиб за Россию, Рамзан Кадыров – пехотинец Путина, а фонд, который возглавляет его мать, занимается благотворительностью – это все должно показать, что они служат народу, все делают ради людей. На самом деле цель всего этого заключается в том, чтобы укрепить режим авторитарный», – сказал он корреспонденту «Кавказского узла».
Такой культ личности является общей чертой авторитарных режимов, отметил Кутаев. «Речь не только про Туркмению: да, есть параллели, но это есть при всех подобных режимах.
(В то же время подобные) действия Кадырова дискредитируют Путина, но на это никто не обращает внимания, ему это прощают», – заключил Кутаев.
Фонд Кадырова был создан в 2004 году, с момента основания его президентом является вдова Ахмата Кадырова Аймани Кадырова, а их сын, глава республики Рамзан Кадыров, занимает должность председателя попечительского совета. Стройки помпезных небоскребов, баснословные гонорары звездам и турниры по боям без правил упоминаются наряду с обычными для чиновничьих отчетов социальными и экономическими проектами, когда речь идет о деятельности фонда имени Кадырова.
Все бюджетники Чечни ежемесячно обязаны переводить на благотворительность около 10% своих доходов, говорится в справке «Кавказского узла» «Фонд Кадырова: как тратят «деньги от Аллаха».
Авторитаризм без настоящего авторитета позволил сгубить СССР
Бывший помощник президента Михаила Горбачева — о том, что послужило причиной развале Советского Союза
Сейчас, в конце декабря 2016, информационный всплеск вокруг 25-летия с момента окончательного развала страны под названием СССР достиг апогея.
СМИ предлагают самые невероятные версии от самых разных людей, в том числе и от некоторых «экспертов», которые не обременяют себя анализом фактов в угоду оригинальности.
Впрочем, все очевиднее становится: Горбачев и Ельцин, два политика-соперника, два политика-врага «просто не договорились», не захотели найти общий язык, пойти на взаимный компромисс. Ненавидя друг друга в тот период, они, думается, если и допускали такую чисто гипотетическую возможность, то на деле полагали для себя унизительным сделать первый шаг. Ставить в каждый данный момент истории судьбу великой страны, не их трудами созданной, несопоставимо выше своих личных интересов, им было явно не по интеллекту. Для Ельцина же вообще не было важнее задачи, чем увидеть поверженным личного врага.
Все перечисления ошибок тогдашней правящей элиты, ставших причинами развала СССР, безусловно, интересны и, как правило, имеют определенное отношение к исторической правде. Но это лежит на поверхности, не раскрывает внутреннюю логику тогдашних событий.
И теперь это — не главное.
В годовщину развала Советского Союза не слышно главного вопроса, почему эти ошибки стали возможными. Что именно в механизме принятия решений и в системе государственного управления страной позволяло двум деятелям, занимавшим высшие посты, совершать гибельные для страны ошибки и преступления, по личному произволу решать за всю громадную державу, жить ей или умереть?
У Горбачева и его сподвижников понимание взрывоопасности ситуации было с самого прихода в высшую власть. Так что же и почему, скоропалительно начав, не успели тогда изменить в системе государственного устройства, чтобы страна не стала заложницей капризных порывов и губительных шагов ее случайных лидеров? Имя этой системы — авторитаризм. В СССР венцом авторитаризма стало правление Хрущева с его волюнтаризмом — единоличной, нередко малограмотной манерой принятия решений, включая те, которые создали почву для последующего недоверия между братскими народами, решения, придавшие новое качество тупиковому вектору развития страны.
Горбачев волюнтаристом не был, но авторитарным лидером — просто в силу преемственности своего статуса — безусловно, являлся. Что касается Ельцина, то, по-моему, авторитаризм был просто у него в крови, присущ ему изначально от природы и однопартийная структура власти дала ему только один ограничитель — Горбачева.
Но парадокс времени состоял в том, что склонный к неограниченной и бесконтрольной власти Ельцин был избран новыми силами в качестве тарана добивания социализма, за который продолжал держаться истинный демократ — Горбачев. Так Горбачев вместе с социализмом и целостной страной был сброшен, а автократизм Ельцина постепенно установился в новом обличии в новой стране.
Трагедия авторитарной системы — в отсутствии реально действующего правового механизма сдержек и противовесов во власти. Там он носит формальный характер. Потому что в Конституции была заложена возможность однопартийно-исполнительной власти командовать всеми другими властями.
Таким образом, завуалированно была создана жестко иерархичная властная конструкция, которая дала те результаты, которые мы получили. Если возможно принятие значимых для судьбы страны решений без оппонирования, и даже вполне естественных сомнений в правильности предпринимаемых авторитаром шагов, то в длительном историческом периоде, неизбежно может появиться царь с недостаточными способностями и с неадекватным восприятием своих функций и возможностей в осуществлении стоящих перед страной задач.
В основе любого авторитаризма лежит заложенное природой стемление доминировать. Поэтому необходимы механизмы институциональные, которые бы контролировали находящихся у власти вождей, чтобы тормозить эти рудименты природы в социальном бытии законодательно. Должны существовать процедуры, которые сдерживали бы реализацию потребности человека в абсолютной власти.
Та авторитарная система достигла точки своей нежизнеспособности. В ней на каком-то этапе до самого верха поднялись люди, которые могли лишь выполнять указания вышестоящего начальства, будучи неспособныим к самостоятельным действиям.
Апогеем этого стал ГКЧП: никакого переворота не было, руководителями были высшие лица тогдашнего государства, которые оказались элементарно недееспособными, политическими импотентами.
Почему тогда, в СССР, ни Верховный Совет, ни Конституционный Суд, ни КГБ, ни Министерство обороны, ни органы управления на местах не помогли защитить государственную целостность? Почему в принципе могло произойти то, что произошло? Потому, повторяю, что это была авторитарная система, в которой даже юридически опытнейший Лукьянов, будучи председателем Верховного совета, дожидался ареста, вместо того, чтобы взять ситуацию под контроль. Оказавшись без руководителя в лице Горбачева, он просто растерялся и не смог взять на себя ответственность по правовому сохранению целостности страны. Трагичность того периода была в том, что авторитаризм как раковая опухоль поразил и сковал сознание как минимум практически всего высшего руководства структур власти.
Истинная причина развала СССР в том, что в системе государства не было независимых структур, способных самостоятельно принимать решения, контролировать действия и решения руководителя и, при необходимости, корректировать их.
Высшие структуры управления оказались наполнены людьми, неспособными к самостоятельному руководству страной, но готовыми исполнять любые «руководящие указания» сверху. Такая система может быть достаточно эффективной только при талантливом, а ещё лучше — при гениальном лидере (пример — Дэн Сяопин). В противном случае ее падение — лишь вопрос времени и стечения обстоятельств.
Рулевых высшего эшелона власти должна сопровождать (даже преследовать, если хотите) постоянная необходимость подотчетности и подконтрольности. Любые их действия (в том числе приказы и распоряжения) обязаны становиться предметом предварительного реального обсуждения, процедур согласования и последующего реального контроля и ответственности за их выполнения. Только так удастся избежать трагически однобоких, спонтанных, необдуманных и бесконечно не выполняемых решений.
Вернемся теперь к печальному 25-летию.
Спасти Советский Союз от гибели можно было даже в декабре 1991-го.
Я уверен в этом, потому что видел ситуацию изнутри, работая в то время помощником президента СССР, да и вообще, много лет находясь на ответственных должностях в «мозговом центре» страны — отделе науки ЦК партии. Конечно, руководство страны наломало дров немало: политическую реформу начали, не доведя до логической целостности сначала экономическую, спешили разрушить всю устаревшую политико-экономическую систему, проявляя нерешительность в её своевременном замещении новыми правовыми структурами, не смогли имплантировать в состав Союзного руководства новые, стремительно усиливающиеся силы обновления общества.
ГКЧП в определённом смысле стал подарком для многих деятелей того времени, предоставив предлог для развала страны: во всем виноват ГКЧП. Но ГКЧП — это ведь все люди, назначенные Горбачевым. Поэтому, если ГКЧП виноват, то это виноваты механизмы отбора и продвижения сотрудников в органах власти. Если бы не было ГКЧП, то конец был бы точно такой же, лишь чуть более растянутый во времени.
Ельцин и главы республик были счастливы предложению Горбачева самостоятельно определить условия вхождения в новый Союз теперь независимых республик. Самую преступную роль сыграл, конечно, Ельцин, потому что он был главой России.
Я понимаю, что главы республик мечтали, что теперь встанут во главе государств и будут напрямую общаться со всем миром без посредничества Москвы. Но Ельцин, как представитель цементирующей республики, обязан был занять другую позицию. А он занял еще худшую, чем они, позицию – Назарбаев, Кравчук и Шушкевич были более осторожны. И вдруг Ельцин приезжает на встречу в Вискули и говорит: «Ребята, всё! Мы сейчас подпишем — и Советский Союз вместе с нашим начальником рухнет!» Они: «Ух! Здорово как, конечно, гуляем!».
Раньше сдерживающим фактором таких индивидуальных устремлений выступала советская система, единая партия, которая не давала местным князькам полностью подмять под себя республики. Но как только такая возможность появилась, они ей воспользовались.
Начался так называемый «парад суверенитетов». Чудом Россия вообще не развалилась полностью.
После ГКЧП Михаил Сергеевич сознавал, что уже упустил контроль над ситуацией в стране. Народ перестал верить и ему, и в него. В глазах людей «спасителем» от путчистов по факту оказался Борис Николаевич. Вот и надо было осенью 1991-го отбросить свою гордыню и передать бразды правления хищно-жадному до власти Ельцину. Уж тот (когда свален ненавистный Горбачёв) никому не позволил бы раздербанивать на самостийные государства теперь уже «свой личный» Союз, не позволил бы косо глядеть на союзный Центр и вообще проявлять строптивость. Борис Николаевич умел быть жестким, умел напомнить, что «не так сели», когда речь шла о защите его собственных интересов. А он, думается, на посту главы Союза считал бы СССР именно своей «собственностью».
Однако осенью Горбачеву не хватило политического мужества и мудрости правителя. Он наблюдал, как центробежные силы разрывают Союз, но не желал, в силу своих внутренних установок, даже интеллигентности, проявлять твердость, которая могла бы быть истолкована как проявление диктата власти.
В результате, он «умыл руки» и поставил на кон судьбы 250 миллионов граждан СССР, а если смотреть шире, то и еще сотни миллионов человек в странах социализма и не только. Процесс, как он любил говорить, пошел. Но вот 8 декабря 1991-го произошла встреча в Беловежской пуще, в ходе которой руководители трех республик — РСФСР, Украины и Белоруссии — объявили о «кончине» СССР, совершив, по существу, государственный переворот. Оставался ли и в этой ситуации у Горбачева шанс спасти Советский Союз? Безусловно! И снова — только вместе с Ельциным, как главным закоперщиком борьбы против союзного центра и лично против него же, Горбачева. Но Горбачев решений не находил.
В свою очередь, видя, что Президент СССР упустил бразды правления, Борис Николаевич, если бы посмотрел на ситуацию шире, по-государственному, а не сквозь пелену собственных амбиций и обид, должен был бы взять инициативу в свои руки. Он мог бы сказать: «Ситуация катастрофическая. Давайте немедленно проведем выборы президента СССР.
В этих выборах будем участвовать я, Горбачев, Назарбаев, Кравчук. Кто угодно! В итоге, удастся хоть что-то сохранить от нашей великой Родины». Но Ельцину это даже в голову не приходило. Главное — свалить персонально Горбачева-обидчика.
Так нерешительность Михаила Сергеевича наложилась на глубокую личную неприязнь к нему Бориса Николаевича. Каждый считал себя правым и оскорбленным. Финал для страны известен. Возвращаюсь к началу: СССР погубил правовой и фактический авторитаризм системы власти, сделавший возможными в последние годы глубоко ошибочные решения, приведшие к окончательному развалу страны.
Авторитарный стиль управления: плюсы и минусы
Ввиду исторического контекста, а также сложившегося культурного кода, российской культуре управления присущи такие черты, как:
- Склонность к авторитаризму.
- Патерналистский стиль управления.
- Существенная дистанция власти.
Поэтому ситуация непосредственного общения на бытовые темы между водителем грузовика и руководителем завода, приемлемая в странах Центральной и Северной Европы, редкая и зачастую невозможна ввиду воспринимаемой иерархичности должности лидера в российской культуре.
Авторитарный подход в бизнесе
Авторитарный стиль управления присущ руководителям, использующим только собственные знания и компетенции при дизайне управленческих решений. Мнение сотрудников редко принимается в расчет, даже если оно конструктивно и взвешенно. Более того, ввиду изначально воспринимаемого высокого статуса босса сформулированные управленческие решения не подвергаются конструктивной критике нижестоящими подчиненными. Данный подход сужает фокус восприятия проблем, а негативным последствием принятия решений на основе авторитарного подхода является увеличение вероятности ошибок.
Распространенные в деловой культуре стран США и Европы бизнес-ценности зачастую игнорируются на всех уровнях управления в российских компаниях:
- Нетерпимость к авторитарному поведению лидера рабочей группы.
- Высокие требования к командной работе при решении задач.
- Запрос на инициативу подчиненных для достижения результата.
Причины формирования авторитарного стиля
Одной из причин является нежелание менеджера формировать культуру «коммуникационной ясности» в команде в горизонтальном и в вертикальном направлении.
Зачастую менеджер сознательно воздерживается от сообщения участникам команды ключевой не конфиденциальной информации по проекту, полученной им в ходе общения с заинтересованными сторонами.
Еще одним косвенным признаком организации с авторитарным стилем управления является разделяемое сотрудниками убеждение «инициатива имеет инициатора». Это говорит о том, что у сотрудников существует страх в части принятия ответственности за решения.
Когда авторитарный стиль полезен
1. Ситуация жесткого лимита времени на принятие решения. При чрезвычайной ситуации и форс-мажоре. Вопросы неисполнения задачи не могут быть предметом дискуссии ввиду жестких сроков. Например:
- Из практики строительства. Во время приема бетонной смеси в опалубку линейный мастер обнаружил отсутствие герметичности и жесткости опалубки, а также отсутствие части предусмотренных рабочей документацией арматурных каркасов. Данную проблему подчиненные должны оперативно исправить.
- Оперативная ликвидация последствий ДТП силами уполномоченных служб для восстановления движения транспортных средств на оживленной автомагистрали.
2. Низкая квалификация исполнителей в сочетании с высокой экспертностью менеджера. Например, организация работы сборочного мебельного производства типовых единиц бригадой неквалифицированных рабочих, управляемых опытным бригадиром.
3. Бизнес-процессы стандартны, понятны и регламентированы для исполнителей. Работа ведется в условиях низкой неопределенности и достаточности основных ресурсов. Например:
- В ресторанном бизнесе: операционная работа поваров рабочей смены по приготовлению блюд стандартного меню под руководством шеф-повара.
- Бизнес грузоперевозок: работа бригады грузчиков для организации перевозки мебели и оборудования из одного офиса в другой.
Рис. 1. Экспертиза сотрудников с низким уровнем квалификации и экспертным руководителем
В каких ситуациях авторитарный стиль управления малоприменим
1. Работа в условиях высокой неопределенности. Комплексные задачи требуют кросс-функциональной вовлеченности проектной команды.
При решении таких сложных задач экспертизы одного руководителя зачастую недостаточно. Например, разработка стратегии выхода на новый географический рынок компании, предоставляющей товары в сфере B2B – производство и поставка промышленных продуктов.
2. Бизнес-процесс не стандартизирован, не накоплена практика исполнения. Осмысление оптимального выполнения задачи требует разработки гипотез и тестирования схем действий для выявления наилучшей.
Например:
- В строительстве: организация процедуры сдачи работ и приемки в эксплуатацию государственными органами завершенных объектов капитального строительства. При условии отсутствия опыта компании-застройщика, а также с учетом текущих изменений градостроительного законодательства.
- На металлургическом заводе: внедрение в производственном цеху новой технологии переработки сырья для получения готового продукта.
Рис.2. Экспертиза сотрудников проектной команды при решении комплексной задачи
Недостатки и последствия авторитарного стиля управления
1.
«Туннельное мышление» руководителя и, вследствие этого, неспособность увидеть многообразие возможных вариантов решения задачи.
2. Снижение уровня самокритичности лидера при принимаемых решениях.
3. Стагнация бизнес-системы в долгосрочной перспективе. Нет развития членов рабочей команды в части активного участия при разработке стратегии и важных решений. В частности, происходит демотивация сотрудников к генерированию идей и потенциальной оптимизации бизнес-процессов.
4. Отсутствие масштабируемости – самовоспроизводимости менеджмента компании, а также уход части высококвалифицированных сотрудников из команды вследствие профессиональной нереализованности.
Пример. В операционной работе начальник участка строительного подразделения при общении как непосредственно с бригадами рабочих строительных участков, так и с сотрудниками бэк-офиса, инженерно-техническими работниками, использовал авторитарный стиль управления. При этом управленческая гибкость, варьирование стиля лидерства в зависимости от контекста вопросов, поставленных задач и психотипов сотрудников, отсутствовала.
Подобный стиль управления, с одной стороны, воспринимался с пониманием сотрудниками строительной бригады, но, с другой стороны, привел к демотивации части сотрудников бэк-офиса. В результате отсутствия управленческой гибкости часть персонала уволилась.5. Невозможность автономной работы. Отсутствие личного вклада участников команды на этапе разработки решения ведет к сложностям при последующем внедрении. Руководитель становится «узким местом» при принятии решения. Как следствие, самостоятельная работа подразделения невозможна.
Как избежать ловушки авторитарности
Рассмотрю ряд прикладных подходов, позволяющих снизить «ошибку авторитарности» руководителя, и при этом обеспечивающих более объективное управление.
1. Формирование культуры коллегиальности и проактивного подхода к решению задач в коллективе. Осуществляется путем вовлечения причастных членов рабочей команды на этапе дизайна управленческого решения. Для этого менеджеру необходимо перейти от роли «большого босса» к роли «посредника», организовывающего обсуждение.
Для снижения влияния руководителя на мнение членов проектной команды можно использовать следующие методы разработки управленческих решений: коллективный блокнот (предварительная формулировка решения членом команды) или круговое обсуждение. При данном подходе достигается вовлеченность персонала в разработку решения, что впоследствии облегчит его исполнение, даже если итоговый вариант решения отличается от позиции, изложенной участником команды.
Косвенным положительным моментом этого подхода является борьба с профессиональным выгоранием высококвалифицированных сотрудников путем создания ощущения ценности их мнения и стимуляции активности для решения задач с неясным алгоритмом действий.
2. Помощь независимого эксперта в части аудита управленческого решения на предмет соответствия поставленным целям и рациональности исполнения. В компании с развитой культурой корпоративного управления генеральный директор легко передает на рассмотрение часть критических вопросов Совету директоров, либо выносит их на обсуждение Консультационного совета.
3. Привлечение в команду людей с опытом работы в компании с «эгалитарным» культурным кодом, подразумевающим возможность открытого несогласия с мнением вышестоящего руководства, а также коллегиальный стиль принятия решений. Практика найма европейских менеджеров-экспатов, культурный код которых подразумевает коллегиальность и групповое обсуждение вопросов, дает возможность видоизменить иерархическую культуру российской компании, снизив градус авторитарности.
4. Градация важности рассматриваемых вопросов. Менеджеру необходимо определить приоритеты рассмотрения вопросов, решения по которым необходимо принимать только лично, при этом вынести в отдельный раздел задачи, возможные к обсуждению коллегиально.
5. Разделение управленческого ресурса. При необходимости управления различными подразделениями, значительную часть управленческого ресурса посвящать отделам и участкам с низкой квалификацией исполнителей, требующим авторитарного подхода.
Пример. При исполнении работ по капитальному ремонту здания муниципальной школы генподрядной строительной организацией линейный мастер столкнулся с необходимостью организовать бесперебойную работу бригады численностью порядка 30 человек. При этом уровень квалификации исполнителей был очень неоднороден: от опытных профессионалов до начинающих слабо мотивированных рабочих. Основное время мастера было уделено организации работ подчиненных с низкой квалификацией. При этом квалифицированным исполнителям предоставлялась определенная свобода действий в части выбора методов организации работ с соблюдением требований исходного ППР. Критерием достижения результата квалифицированных рабочих являлось выполнение сменного задания.
6. Информирование подчиненных о причинах выбора конкретного решения. Таким образом формируется единое информационное пространство членов команды, культура открытости. А также менеджер воспринимается командой как более рациональный и предсказуемый.
Пример. В связи с длительной неупорядоченной процедурой согласования технической документации менеджером проектного офиса было принято решение о создании специального регламента для сотрудников в части обработки документации. Инициатива, первоначально воспринятая персоналом офиса негативно, как дополнительный метод бюрократизации бизнес-процессов и «поглотитель времени», после разъяснений менеджером о данной процедуре как инструменте снятия рисков (страхование проектной команды от рисков проведения некорректных закупочных процедур), была одобрена сотрудниками.
Выводы
Навык управленческой «гибкости» заключается в применении различных стилей управления в зависимости от контекста ситуации. Его освоение позволит менеджеру любого уровня оптимизировать бизнес-процессы, оперативно достигая требуемых результатов.
Также читайте:
Книга «Исследование авторитарного характера» Адорно Т В
-
Книги
- Художественная литература
- Нехудожественная литература
- Детская литература
- Литература на иностранных языках
-
Путешествия. Хобби. Досуг
- Книги по искусству
- Биографии. Мемуары. Публицистика
- Комиксы. Манга. Графические романы
- Журналы
- Печать по требованию
- Книги с автографом
- Книги в подарок
- «Москва» рекомендует
-
Авторы • Серии • Издательства • Жанр
-
Электронные книги
- Русская классика
- Детективы
- Экономика
- Журналы
- Пособия
- История
- Политика
- Биографии и мемуары
- Публицистика
-
Aудиокниги
- Электронные аудиокниги
- CD – диски
-
Коллекционные издания
- Зарубежная проза и поэзия
- Русская проза и поэзия
- Детская литература
- История
- Искусство
- Энциклопедии
-
Кулинария. Виноделие
- Религия, теология
- Все тематики
-
Антикварные книги
- Детская литература
- Собрания сочинений
- Искусство
- История России до 1917 года
-
Художественная литература. Зарубежная
- Художественная литература. Русская
- Все тематики
- Предварительный заказ
- Прием книг на комиссию
-
Подарки
- Книги в подарок
- Авторские работы
- Бизнес-подарки
- Литературные подарки
- Миниатюрные издания
- Подарки детям
- Подарочные ручки
- Открытки
- Календари
- Все тематики подарков
- Подарочные сертификаты
- Подарочные наборы
- Идеи подарков
-
Канцтовары
- Аксессуары делового человека
- Необычная канцелярия
- Бумажно-беловые принадлежности
- Письменные принадлежности
- Мелкоофисный товар
- Для художников
-
Услуги
- Бонусная программа
- Подарочные сертификаты
- Доставка по всему миру
- Корпоративное обслуживание
- Vip-обслуживание
- Услуги антикварно-букинистического отдела
- Подбор и оформление подарков
- Изготовление эксклюзивных изданий
- Формирование семейной библиотеки
Хобби. Досуг
Расширенный поиск
Адорно Т. В.
Иллюстрации
Рекомендуем посмотреть
Франкл В. Э.
Сказать жизни «ДА! «: психолог в концлагере. 9-е издание
515 ₽
620 ₽ в магазине
Купить
Савельев С. В.
Нищета мозга. 4-е издание
1 137 ₽
1 370 ₽ в магазине
Купить
Франкл В.
О смысле жизни
465 ₽
560 ₽ в магазине
Купить
Савельев С. В.
Атлас мозга человека
1 511 ₽
1 820 ₽ в магазине
Купить
Франкл В.
Подсознательный бог. Психотерапия и религия
515 ₽
620 ₽ в магазине
Купить
Фромм Э.
Искусство любить
257 ₽
310 ₽ в магазине
Купить
Савельев С. В.
Происхождение мозга
1 029 ₽
1 240 ₽ в магазине
Купить
Беттельхейм Б.
Просвещенное сердце. Автономность человека в эпоху массовых обществ
789 ₽
950 ₽ в магазине
Купить
Кови С. Р.
Семь навыков высокоэффективных людей. Мощные инструменты развития личности. 13-е издание
614 ₽
740 ₽ в магазине
Купить
Карр А.
Легкий способ бросить курить
291 ₽
350 ₽ в магазине
Купить
Фромм Э.
Искусство любить
432 ₽
520 ₽ в магазине
Купить
Диспенза Дж.
Сила подсознания, или Как изменить жизнь за 4 недели
423 ₽
510 ₽ в магазине
Купить
Колк Б.
Тело помнит все: какую роль психологическая травма играет в жизни человека и какие техники помогают ее преодолеть
822 ₽
990 ₽ в магазине
Купить
Фрейд З.
Психология масс и анализ человеческого «Я»
146 ₽
190 ₽ в магазине
Купить
Кови С. Р.
Семь навыков высокоэффективных людей. Мощные инструменты развития личности. 13-е издание
722 ₽
870 ₽ в магазине
Купить
Буш К.
Неслучайная случайность. Как управлять удачей и что такое серендипность
722 ₽
870 ₽ в магазине
Купить
Кови С. Р.
Семь навыков высокоэффективных людей. Мощные инструменты развития личности. 13-е издание
822 ₽
990 ₽ в магазине
Купить
Чалдини Р.
Психология влияния. Внушай, управляй, защищайся
448 ₽
540 ₽ в магазине
Купить
Ялом И. Д.
Палач любви и другие психотерапевтические истории
374 ₽
450 ₽ в магазине
Купить
Диспенза Дж.
Сила подсознания, или Как изменить жизнь за 4 недели
681 ₽
820 ₽ в магазине
Купить
Загрузить еще
7 Характеристики авторитарных людей с точки зрения психологии
5 минут
Написано и проверено психологом Валерия Сабатер .
Последнее обновление: 15 ноября 2021 г.
Авторитарные люди отбрасывают на нашу жизнь длинную угрожающую тень. Будь то в семье, на работе или в политике, вы узнаете это, когда увидите, по их использованию и злоупотреблению властью. В их сознании вы найдете предрассудки и потребность доминировать, а также цинизм, двойные стандарты и нетерпимость.
Изучение авторитарной личности началось вскоре после окончания Второй мировой войны и Холокоста. Это было такое разбитое время, такое разрозненное и странное, что академический мир задавался вопросом, как расизм, предрассудки и авторитаризм могли довести мир до такого состояния.
Одно из самых громких имен этого научного, психологического и философского движения — Теодор В. Адорно. Именно он, основываясь на теориях Эриха Фромма и тщательном анализе антисемитской идеологии и антидемократических движений того времени, сформировал то, что известно как «Исследование Беркли», где авторитарная личность была строго определена и помещается в психоаналитические и психосоциальные рамки.
Однако некоторые могут назвать помещения Адорно устаревшими, ведь это, несомненно, другие времена и другие обстоятельства. Всё-таки авторитарные люди и тяга к власти есть и всегда будут здесь. Это верно как в политической сфере, так и в частной жизни дома.
Ведь авторитарный характер и слепое стремление к господству подобны заразе у некоторых людей. Это психологическая концепция, которую мы видим слишком часто, и которую нужно научиться распознавать. Ниже мы рассмотрим основные характеристики, которые их определяют.
«Гордость — это инвалидность, которая обычно поражает бедных смертных, которые внезапно оказываются с жалкой долей власти»
-Хосе де Сан Мартин-
1. Слепая верность определенным ценностям, обычаям и идеалам
Авторитарный люди классифицируют мир с простотой и жесткостью 5-летнего ребенка. Все хорошо или плохо, и любой, кто придерживается тех же взглядов, ценностей и мнений, находится на правильном пути. Однако любой, кто с разницей во мнениях, является потенциальным врагом.
В то же время у авторитарных людей обычно очень четкое представление о том, что такое «хороший мужчина», «хороший отец», «хороший сын» или «хорошая женщина». Их политические пристрастия, их религия, даже их любимая спортивная команда практически священны и неприкосновенны.
2. Этноцентризм у авторитарных людей
Мои вещи самые лучшие. Более того, моя страна, моя культура и мой язык не только самые достойные, но и единственно мыслимые и приемлемые. Такое отношение и мышление приводят к дискриминационному и оскорбительному поведению. Это опасные предрассудки, которые отвергают все иное. Другими словами, авторитарные люди презирают все, что не соответствует их узкому мышлению.
3. Культура страха
С избранием Дональда Трампа президентом у нас появилось бесконечное количество примеров этноцентризма. Однако в ходе предвыборной кампании был специфический момент, когда экс-президент Мексики Висенте Фокс дал точное определение того, что представлял для него Трамп: авторитарную личность, осуществляющую власть на основе страха.
Любой, кто прибывает из-за пределов США, представляет собой «угрозу». Поэтому необходимо взращивать этот страх, это неприятие «другого» — кем бы он ни был. Это победило в Соединенных Штатах, но также происходит и во многих других контекстах. Особенно в семье или отношениях, где один человек быстро использует угроз и драматизма, чтобы подпитать страх и проявить доминирование.
4. Мои достижения всегда будут лучше ваших
Неважно, в чем вы хороши, что вы изучали или что вам нравится. Потому что Авторитарные люди всегда будут стараться быть на шаг впереди вас.
Если у вас длинный список качеств, вам скажут, что вам не хватает жизненного опыта, которого у авторитарного человека, конечно же, предостаточно. Если вы умелы и компетентны в своей работе, они попытаются помешать вам, гарантируя, что задачи, которые вам даются, не соответствуют вашим способностям, потому что авторитарных людей не могут допустить, чтобы кто-то другой добился успеха. Кроме них, конечно.
5. Агрессивное лидерство
Все мы знаем, что авторитарные люди любят командовать. Но их руководство недемократично. Они никогда не будут руководить с эмоциональным интеллектом, который на самом деле извлекает максимум из людей и способствует гармонии, доверию и приятному сосуществованию и, таким образом, счастью и продуктивности. Наоборот.
Авторитарный лидер агрессивен, ему не хватает сочувствия, он заботится только о своих потребностях, а также очень плохо переносит разочарования. Они не способны видеть нужды других. Более того, они часто действуют против них, потому что считают их слабостями.
6. Предубеждение и жесткое мышление
Говорят, что расщепить атом труднее, чем разрушить предубеждение. К сожалению, это правда, и это тоже свойство авторитарных людей. Их мышление невероятно узко. Это не оставляет места для любого мнения, кроме их собственного. Конечно, не осталось места ни для какой «правды», кроме того, что они придумали.
Предрассудки и жесткое мышление — термиты нашего общества. Другими словами, они ослабляют сообщества и любую надежду на истинное взаимное уважение.
7. Упрощенное мышление
Авторитарные люди живут в мире грез. На первый взгляд они выглядят внушительно и пугающе. Обычно они ставят себя на высокий пьедестал, но фундамент слаб. Просто послушайте их аргументы, и вы обнаружите простой ум, лишенный идей и твердых рассуждений.
Их маленький мир ограничивается защитой того, что для них является универсальной истиной. Однако иногда все, что нужно, — это бросить им вызов с определенными аргументами, и их упрощенная идеология рухнет.
Самая большая проблема авторитарных людей заключается в том, что за их упрощенными рассуждениями скрывается агрессия. Поэтому, когда они чувствуют угрозу или находятся в неполноценном положении, они реагируют очень плохо.
В заключение, нам нужно знать, как обращаться с этим типом персонажа очень осторожно. Если вы хотите защитить себя, лучше всего держаться на расстоянии. Нам также нужно научиться распознавать его, чтобы он не распространился и не заразил наш мир.
Библиографические ссылки
Adorno, TW (1950). Авторитарная личность. Нью-Йорк: Харпер.
Мартин, Дж. Л. (2001). Авторитарная личность 50 лет спустя: какие вопросы к политической психологии? Политическая психология 22 (1), 1-26.
Альтемейер, Б. (1988). Враги свободы: понимание правого авторитаризма. Сан-Франциско: Джосси-Басс.
Дин Дж. (2006). Консерваторы без совести. Нью-Йорк: Viking Press.
Это может вас заинтересовать…
Авторитарная личность Эриха Фромма 1957
Авторитарная личность Эриха Фромма 1957Эрих Фромм 1957
Авторитарная личность
Впервые опубликовано: в Deutsche Universittszeitung , Band 12 (Nr. 9, 1957), стр. 3-4;
Перевод: Флориан Надж;
CopyLeft: Creative Commons (Attribute & ShareAlike) marxists. org 2011.
Что мы понимаем под «авторитарной личностью»? Обычно мы видим четкую разницу между человеком, который хочет управлять, контролировать или сдерживать других, и человеком, который склонен подчиняться, подчиняться или унижаться. Если использовать несколько более дружественный термин, мы могли бы говорить о лидере и его последователях. Какой бы естественной ни была во многих отношениях разница между правящим и управляемым, мы также должны признать, что эти два типа или, как мы можем также сказать, эти две формы авторитарной личности на самом деле тесно связаны друг с другом.
Общее у них, определяющее сущность авторитарной личности, есть неспособность: неумение полагаться на себя, быть независимым, иначе говоря: терпеть свободу.
Противоположностью авторитарному характеру является зрелый человек: человек, которому не нужно цепляться за других, потому что он активно охватывает и схватывает мир, людей и окружающие его вещи. Что это значит? Дети все еще должны цепляться. В утробе матери они — в физическом смысле — одно целое со своей матерью. После рождения в течение нескольких месяцев, а во многом даже лет, они остаются — в психологическом смысле — все еще частью своей матери. Дети не могли существовать без помощи матери. Однако они растут и развиваются. Они учатся ходить, говорить и ориентироваться в мире, который становится их миром. Дети обладают двумя качествами, присущими личности, которые они могут развивать: любовь и разум.
Любовь — это связь и ощущение единства с миром при сохранении собственной независимости и целостности. Любящий человек связан с миром. Он не боится, так как мир — его дом. Он может потерять себя, потому что уверен в себе.
Любовь означает познание мира как эмоционального переживания. Однако есть и другой способ узнавания, понимания умом. Мы называем этот вид понимания разумом. Он отличается от Интеллекта. Интеллект использует разум для достижения определенных практических целей. Шимпанзе демонстрирует интеллект, когда он видит банан перед своей клеткой, но не может дотянуться до него ни одной из двух палочек в своей клетке, затем он соединяет обе палки и получает банан. Это разум животного, тот самый разум манипулирования, который мы обычно называем пониманием, когда говорим о людях. Причина в другом. Разум — это деятельность ума, который пытается проникнуть сквозь поверхность, чтобы достичь сердцевины вещей, понять, что на самом деле скрывается за этими вещами, каковы силы и побуждения, которые — сами по себе невидимые — действуют и определяют проявления.
Я дал это описание зрелого, т.е. любящего и мыслящего индивидуума, чтобы лучше определить сущность авторитарной личности. Авторитарный характер не достиг зрелости; он не может ни любить, ни пользоваться разумом. В результате он крайне одинок, а это значит, что он охвачен глубоко укоренившимся страхом. Ему нужно чувствовать связь, которая не требует ни любви, ни разума, — и он находит ее в симбиотических отношениях, в ощущении — единства с другими; не путем сохранения собственной идентичности, а скорее путем слияния, разрушения собственной идентичности. Авторитарному персонажу нужен другой человек, с которым можно слиться, потому что он не выносит собственного одиночества и страха.
Но здесь мы подходим к границе того общего, что есть у обеих форм авторитарного характера — правящего и управляемого.
Пассивно-авторитарный, или, другими словами, мазохистско-покорный характер стремится — хотя бы подсознательно — стать частью большей единицы, подвеской, частицей, хотя бы малой, этой «великой» личности, это «великое» учреждение или эта «великая» идея. Человек, организация или идея на самом деле могут быть значительными, могущественными или просто невероятно раздутыми из-за того, что человек верит в них. Что необходимо, так это то, чтобы индивид субъективно был убежден, что «его» вождь, партия, государство или идея всемогущи и верховны, что он сам силен и велик, что он часть чего-то. «больше». Парадокс этой пассивной формы авторитарного характера заключается в следующем: индивидуум принижает себя, чтобы он мог — как часть чего-то большего — сам стать великим. Индивид хочет получать команды, чтобы у него не было необходимости принимать решения и нести ответственность. Этот мазохист, ищущий зависимости, в глубине души напуган — часто только подсознательно — чувством неполноценности, бессилия, одиночества. Из-за этого он ищет «лидера», великую силу, чтобы через участие чувствовать себя в безопасности и защищенности и преодолевать собственную неполноценность. Подсознательно он чувствует собственное бессилие и нуждается в том, чтобы лидер контролировал это чувство. Эта мазохистская и покорная личность, которая боится свободы и убегает в идолопоклонство, является личностью, на которой покоятся авторитарные системы — нацизм и сталинизм.
Труднее понимания пассивно-авторитарного, мазохистского характера понять активно-авторитарного, садистского характера. Своим последователям он кажется самоуверенным и могущественным, но в то же время он такой же напуганный и одинокий, как и персонаж-мазохист. В то время как мазохист чувствует себя сильным, потому что он является небольшой частью чего-то большего, садист чувствует себя сильным, потому что он вобрал в себя других — если возможно, многих других; он их, так сказать, поглотил. Садистско-авторитарный характер так же зависит от управляемых, как мазохистско-авторитарный характер от правителя. Однако образ обманчив. Пока он держит власть, лидер кажется — себе и другим — сильным и могущественным. Его бессилие становится очевидным только тогда, когда он теряет свою силу, когда он больше не может пожирать других, когда он остается один.
Когда я говорю о садизме как об активной стороне авторитарной личности, многие могут удивиться, потому что под садизмом обычно понимают склонность мучить и причинять боль. Но на самом деле дело не в садизме. Различные формы садизма, которые мы можем наблюдать, коренятся в стремлении овладеть другим индивидуумом и управлять им, сделать его беспомощным объектом своей воли, стать его правителем, распоряжаться им по своему усмотрению и без принуждения. ограничения. Унижение и порабощение являются лишь средствами для достижения этой цели, а самым радикальным средством для этого является заставить его страдать; как нет большей власти над человеком, чем заставить его страдать, заставить его терпеть боли без сопротивления.
Тот факт, что обе формы авторитарной личности можно проследить до одной общей точки — симбиотической тенденции, — показывает, почему в столь многих авторитарных личностях можно найти как садистский, так и мазохистский компонент. Обычно различаются только объекты. Все мы слышали о семейном тиране, который жестоко обращается со своей женой и детьми, но когда он сталкивается со своим начальником в офисе, он становится покорным работником. Или, чтобы назвать более известный пример: Гитлер. Им двигало желание править всеми, немецкой нацией и, наконец, всем миром, сделать их бессильными объектами своей воли. И все же этот же человек был чрезвычайно зависим; зависит от аплодисментов масс, от одобрения его советников и от того, что он называл высшей силой природы, истории и судьбы. Он использовал псевдорелигиозные формулировки для выражения этих идей, когда, например, говорил: «Небо стоит над народом, как можно, к счастью, ввести в заблуждение человека, но не небо». Однако силой, которая произвела на Гитлера большее впечатление, чем история, бог или судьба, была природа. Вопреки тенденции последних четырехсот лет господствовать над природой Гитлер настаивал на том, что можно и нужно господствовать над человеком, но не над природой. В нем мы находим эту характерную смесь садистских и мазохистских наклонностей авторитарной личности: природа — это великая сила, которой мы должны подчиниться, но живое существо существует для нашего господства.
Однако вряд ли можно закрыть тему авторитарной личности, не коснувшись проблемы, вызывающей массу недоразумений. Если признание авторитета есть мазохизм, а его практика — садизм, значит ли это, что всякий авторитет содержит в себе что-то патологическое? В этом вопросе не проводится существенного различия между рациональной и иррациональной властью. Рациональный авторитет – это признание авторитета на основе критической оценки компетенций. Когда ученик признает за учителем полномочия знать больше, чем он сам, то это разумная оценка его компетентности. То же самое и в случае, когда я, как пассажир корабля, признаю за капитаном право принимать правильные и необходимые решения в случае опасности. Рациональный авторитет не основан на исключении моего разума и критики, а скорее предполагает их как предпосылку. Это не делает меня маленьким, а власть великой, но позволяет власти быть выше там и до тех пор, пока она обладает компетенцией.
Иррациональная власть бывает разной. Он основан на эмоциональном подчинении моей личности другому человеку: я верю в его правоту не потому, что он объективно компетентен, и не потому, что я рационально признаю его компетентность. В связях с иррациональным авторитетом существует мазохистское подчинение, делающее меня маленьким, а авторитет великим. Я должен сделать его великим, чтобы я — как одна из его частиц — тоже мог стать великим. Рациональный авторитет имеет тенденцию отрицать себя, потому что чем больше я понимаю, тем меньше становится расстояние до авторитета. Иррациональный авторитет имеет тенденцию к углублению и продлению. Чем дольше и чем больше я зависим, тем слабее я становлюсь и тем больше мне нужно будет цепляться за иррациональную власть и подчиняться.
Все великие диктаторские движения нашего времени были (и есть) основаны на иррациональной власти. Его движущими силами были чувство бессилия, страх и преклонение перед «лидером» у покорного человека. Все великие и плодотворные культуры основаны на существовании разумной власти: на людях, которые способны выполнять данные функции интеллектуально и социально и поэтому не имеют нужды апеллировать к иррациональным желаниям.
Но я не хочу заканчивать, не подчеркнув, что цель человека должна заключаться в том, чтобы стать авторитетом для самого себя; то есть иметь сознание в моральных вопросах, убежденность в вопросах интеллекта и верность в эмоциональных вопросах. Однако человек может иметь такой внутренний авторитет только в том случае, если он достаточно созрел, чтобы разумно и с любовью понимать мир. Развитие этих характеристик является основой собственного авторитета и, следовательно, основой политической демократии.
Наиболее демократичные или авторитарные персонажи
Наиболее демократичные или авторитарные персонажиПсихометрический проект с открытым исходным кодом
( дома · о )
Наиболее демократичные или авторитарные персонажи
В рамках статистической викторины «Какой персонаж?» на этом веб-сайте добровольцы оценили 1750 персонажей по 100-балльной шкале от «демократического» до «авторитарного». На этой странице перечислены 25 персонажей, чьи средние оценки были самыми дальними в обе стороны. Поскольку шкала биполярная, она обратима. Например, рейтинг 1/100 для «демократического» равен 100/100 для «авторитарного». См. документацию для получения дополнительной информации о том, как были собраны эти рейтинги.
Most democratic characters
| Rank | Average rating | Number of raters | Name |
|---|---|---|---|
| 1 | 90.7 | 23 | Kala Dandekar (Sense8) |
| 2 | 89.7 | 9 | Ted Lasso (Ted Lasso) |
| 3 | 89.2 | 266 | Samwell Tarly (Game of Thrones) |
| 4 | 88.5 | 287 | Lady Sybil Crawley (Downton Abbey) |
| 5 | 88.1 | 137 | Daniel Jackson (Stargate SG-1) |
| 6 | 88. 0 | 12 | Sam Obisanya (Ted Lasso) |
| 7 | 87.6 | 12 | Juliana Crain (The Man in the High Castle) |
| 8 | 87.5 | 278 | Hugo ‘Hurley’ Reyes (LOST) |
| 9 | 87.5 | 290 | Kaylee Frye (Firefly + Serenity) |
| 10 | 87.2 | 488 | Aang (Avatar: The Last Airbender) |
| 11 | 86.6 | 303 | Hoban Washburne (Firefly + Serenity) |
| 12 | 86.5 | 294 | Charlie Young (The West Wing) |
| 13 | 86.0 | 6 | Viola (Twelfth Night) |
| 14 | 85.8 | 9 | Mayuri Shiina (Steins;Gate) |
| 15 | 85.4 | 13 | Lito Rodriguez (Sense8) |
| 16 | 85. 2 | 255 | Sam Seaborn (The West Wing) |
| 17 | 85.0 | 21 | Padme Amidala (Star Wars: Revenge of the Sith) |
| 18 | 84.9 | 29 | Penny (Dr. Horrible’s Sing-Along Blog) |
| 19 | 84.8 | 357 | Luna Lovegood (Harry Potter) |
| 20 | 84.6 | 17 | Annie Hall (Annie Hall) |
| 21 | 84.3 | 7 | Eugene G. Roe (Band of Brothers) |
| 22 | 84.3 | 25 | Christian (Moulin Rouge!) |
| 23 | 84.1 | 116 | Reginald ‘Bubbles’ Cousins (The Wire) |
| 24 | 83.9 | 35 | Maxwell Klinger (M*A*S*H) |
| 25 | 83,9 | 474 | IROH (аватар: последний авиабендер) |
Большинство авторитетов
| Руко0193 | |||
|---|---|---|---|
| 1 | 98. 0 | 23 | Commodus (Gladiator) |
| 2 | 98.0 | 291 | Joffrey Baratheon (Game of Thrones) |
| 3 | 95.9 | 528 | Firelord Ozai (Avatar: The Last Airbender) |
| 4 | 95.9 | 1051 | Darth Vader (Star Wars) |
| 5 | 95.8 | 53 | Prince Humperdinck (The Princess Bride) |
| 6 | 95.6 | 8 | Elizabeth Jennings (The Americans) |
| 7 | 95.4 | 212 | Gavin Belson (Silicon Valley) |
| 8 | 95.4 | 12 | Logan Roy (Succession) |
| 9 | 95.3 | 297 | Cersei Lannister (Game of Thrones) |
| 10 | 95.2 | 365 | Lord Voldemort (Harry Potter) |
| 11 | 95. 0 | 20 | Ari Gold (Entourage) |
| 12 | 94.9 | 445 | Agent Smith (The Matrix) |
| 13 | 94.8 | 223 | Dukat (Star Trek: Deep Space Nine) |
| 14 | 94.6 | 477 | Azula (Avatar: The Last Airbender) |
| 15 | 94.3 | 943 | Coriolanus Snow (The Hunger Games) |
| 16 | 94.3 | 675 | Thanos (Marvel Cinematic Universe) |
| 17 | 94.0 | 40 | Hunter Aloysius Percy (The OA) |
| 18 | 94.0 | 375 | Dolores Umbridge (Harry Potter) |
| 19 | 93.7 | 420 | Mr. Burns (The Simpsons) |
| 20 | 93.6 | 22 | Palpatine (Star Wars: Revenge of the Sith) |
| 21 | 93. 5 | 36 | Darlene Snell (Ozark) |
| 22 | 93.5 | 37 | Frank Costello (The Departed) |
| 23 | 93.4 | 11 | O’Brien (Nineteen Eighty-Four) |
| 24 | 93.0 | 62 | King George III (Гамильтон) |
| 25 | 92.8 | 53 | Основной Арнольд TOHT (Raiders of the Lost Ark) |
. быть оценены. Этот список представляет собой 10 других шкал, которые имеют наибольшую корреляцию с демократическим и авторитарным, когда они объединены на уровне характера.
- добрый (нежесткий) (r=0,84)
- сладкий (не горький) (r=0,8)
- принимающий (не осуждающий) (r=0,8)
- теплый (не склочный) (r=0,8)
- теплый (не холодный) (r=0,79)
- эмпат (не психопат) (r=0,79)
- душевный (не бездушный) (r=0,78)
- ангельский (не демонический) (r=0,77)
- негеноцидный (не геноцидный) (r=0,77)
- питающий (не ядовитый) (r=0,77)
Примечания
- Данные опроса, использованные для построения этого рейтинга, можно загрузить со страницы открытых данных. 907:15
Обновлено: 15 июля 2022 г.
Обратная связь: [email protected]
Авторские права: CC BY-NC-SA 4.0
Америка Трампа и подъем авторитарной личности
После ужасов гитлеровского Холокоста психологи исследовали, почему некоторые люди более склонны следовать приказам авторитетных фигур, даже если это означает, что при этом им приходится жертвовать гуманитарными ценностями.
Помимо нацистского режима, этот вопрос занимает центральное место в военных злодеяниях, таких как резня в Ми Лай во время войны во Вьетнаме и систематические издевательства над заключенными в тюрьме Абу-Грейб после вторжения в Ирак.
Но это также относится к гражданским ситуациям, таким как недавнее неэтичное поведение некоторых сотрудников пограничного контроля США после указа Дональда Трампа о запрете въезда мусульман в страну. Надеть наручники на пятилетнего ребенка — это не то, что вы обязательно считаете «нормальным» человеческим поведением. И все же это случилось.
Хотя этот вопрос то и дело обсуждался на протяжении десятилетий, научные исследования показывают, что особенности характера некоторых людей наделяют их сильными авторитарными и антидемократическими наклонностями. То есть они либо поддерживают, либо следуют приказам властей, даже если эти приказы могут нанести вред другим людям или увеличить риск причинения вреда.
После Второй мировой войны ведущие исследователи, в том числе Теодор Адорно и Эльза Френкель-Брунсвик из Калифорнийского университета в Беркли, интересовались тем, как простые немцы могли превратиться в послушных массовых убийц во время нацистского геноцида еврейского населения в Европе. .
Используя исследования этноцентризма в качестве отправной точки и основывая свою работу на клинических исследованиях, они создали анкету с общей целью картирования антидемократической личности. Шкала, называемая F-шкалой (F означает фашизм), фокусировалась на таких аспектах, как антиинтеллектуализм, традиционные ценности, суеверия, готовность подчиняться властям и авторитарная агрессия. Человек, набравший высокие баллы по шкале, был назван «авторитарной личностью».
К сожалению, F-шкала оказалась методологически ошибочной, что ограничивало ее использование для понимания авторитаризма.
Расист, сексист, агрессивен, доверчив
В начале 1980-х Боб Альтемейер, профессор Университета Манитобы, усовершенствовал работу со шкалой F и предложил новое определение авторитарной личности. Альтемейер переименовал авторитарную личность в «правый авторитаризм» (RWA) и определил его как имеющее три взаимосвязанных измерения. Это были: подчинение властям, одобрение агрессивного поведения, если оно санкционировано властями, и высокий уровень конвенционализма — то есть следование старым традициям и ценностям.
Среди антисоциальных черт и взглядов, изучаемых в психологии, RWA определенно занимает первое место в списке непослушных. Правые авторитаристы, например, более расистские, более дискриминационные, более агрессивные, более бесчеловечные, более предвзятые и более сексистские, чем люди с низким RWA. Они также менее эмпатичны или альтруистичны. Еще одним недостатком является то, что они склонны мыслить менее критично, вместо этого основывая свои мысли на том, что говорят и делают авторитетные лица.
Результаты исследований также показывают, что люди с высоким RWA чаще выполняют неэтичные приказы. Например, в воспроизведении знаменитого эксперимента Милгрэма по послушанию в видеосреде было обнаружено, что люди с высоким RWA готовы использовать более сильные удары электрическим током, чтобы наказать своих испытуемых.
Высокие баллы по RWA теоретически соответствуют антидемократической личности, предложенной Адорно и его коллегами. Множество исследований показывает, что люди с этими чертами более антидемократичны — например, они склонны поддерживать ограничение гражданских свобод и слежку, смертную казнь, обязательное задержание просителей убежища и применение пыток во время войны.
Угроза демократии
Так может ли RWA представлять угрозу для демократического общества? Ответ, как правило, умозрительный, но, по крайней мере, гипотетически ответ может быть положительным. Некоторые признаки его потенциальной опасности можно найти в следующих областях исследований.
Исследование студентов вузов показало, что уровень авторитарных установок значительно выше сразу после теракта, чем в спокойном состоянии. Это подтверждает результаты продольных исследований, показывающие, что RWA увеличивается, когда мир воспринимается как более опасный.
Мем без указания авторства гуляет в сети. То, как такие реакции связаны с политическим выбором людей, внезапно стало очень актуальным. Исследователи, заинтересованные в понимании деструктивного политического лидерства, предполагают, что нужно смотреть на то, как условия окружающей среды, последователи и лидер взаимодействуют друг с другом. Это то, что называют токсичным треугольником – общество с высокой степенью переживаемой угрозы, нарциссическим или разжигающим ненависть политическим лидером и последователями с неудовлетворенными потребностями или антиобщественными ценностями рискует принять деструктивный политический курс.
Поэтому неудивительно, что авторитаризм оказался одним из факторов, статистически предсказывающих поддержку Дональда Трампа перед недавними выборами в США.
Не только это, но и экспериментальные данные свидетельствуют о том, что люди с высоким RWA более склонны поддерживать неэтичные решения, когда их продвигает социально доминирующий лидер, то есть лидер, рассматривающий общество как иерархию, в которой доминирование низших групп осуществляется высшие группы узаконены.
Исследователи в этой области предположили, что люди с высокими показателями RWA и другими антиобщественными чертами и установками с большей вероятностью выберут занятия, в которых может возникнуть возможность жестокого обращения с другими. На основании этого рассуждения можно было ожидать, что солдаты и полицейские должны иметь более высокий уровень RWA, чем группы сравнения. И это, по-видимому, подтверждается исследованиями, которые показывают, что и солдаты, и пограничники имеют более высокий уровень RWA по сравнению с остальным населением.
Как эти результаты соотносятся с фактическим оскорбительным поведением, еще предстоит изучить в будущих исследованиях. Но идея о том, что люди с такими качествами охраняют демократию, кажется мне чем-то вроде противоречия в терминах.
Авторитарная личность и восходящие ультраправые
Авторитарная личность и восходящие ультраправые | Новости истории СетьДепартаменты
- Домашний
- Новости
- США
- Мир
- История
- Характеристики
- Книги
- Сводка новостей
- Блоги
- Биржа труда 907:15
;
11. 09.2022
Новости дома
теги:
крайний правый, авторитаризм, Дональд Трамп, Авторитарная личность, Теодор Адорно
Сэм Бен-Меир
Сэм Бен-Меир — ассистент адъюнкт-профессора философии Технологического колледжа Городского университета Нью-Йорка.
По крайней мере, Республиканская партия неуклонно устраняла любые сомнения в том, что она приняла экстремизм, который угрожает будущему американской демократии. Мы можем ясно видеть неминуемую опасность, которую представляет партия, в нескольких важных аспектах, возможно, наиболее заметным из которых является отказ кандидатов уступать, когда они проигрывают выборы (как мы могли ожидать, это дало метастазы не только Трампу: Кари Лейк, республиканец кандидат на пост губернатора Аризоны, хвасталась в дебатах, что не уступит, если проиграет). Это часть более широкого пренебрежения верховенством права как такового, что также проявляется в готовности применить или, как минимум, угрожать политическим насилием. Мы также должны подчеркнуть неприятие неопровержимых фактов и явную восприимчивость к пропаганде и диковинным, причудливым и даже мистическим объяснениям, близким их повестке дня.
Специальный комитет Палаты представителей от 6 января в ошеломляющих деталях изложил вину Дональда Трампа и его приспешников в создании условий, которые позволили стольким миллионам американцев открыто признавать правый экстремизм, который противоречит принципам демократической республики. То, что мы наблюдаем в этой стране, — это подъем фашизма, потенциал которого большинство американцев до сих пор отрицали бы. Если американской демократии суждено выжить, мы не можем больше отрицать ее существование.
Это означает, что нам следует изучить не только то, что привело нас к этому моменту, и что можно сделать законодательно и иным образом, чтобы укрепить нашу демократию и защитить ее от нападения авторитарного экстремизма, но также понять каковы качества и характеристики потенциально фашистского человека. Короче говоря, вопрос, который мы здесь рассматриваем, заключается в том, что определяет авторитарный характер? Это вопрос политической психологии, и на него нужно ответить и изучить его, если мы хотим определить, кто является потенциально фашистским, что делает его таковым, насколько распространены такие люди в американском политическом теле и как эффективно реагировать на экстремистская пропаганда, которая стремится устранить психологические препятствия для открытого признания фашистской идеологии.
В 1950 году группа социологов, включая философа Теодора Адорно, провела эмпирическое исследование, позже опубликованное как Авторитарная личность, , в котором рассматривался следующий набор проблем: «Если потенциально фашистский индивидуум существует, что именно , он такой? Из чего состоит антидемократическая мысль? Каковы организующие силы внутри человека?… Каковы были детерминанты и каков ход его развития?» Как заявил Адорно, это были вопросы, на которые исследование было «призвано пролить некоторый свет», и их выводы едва ли могли быть более своевременными или требовать большего внимания.
Исследование состояло из двух частей: первая состояла из подробных анкет, которые были розданы всем субъектам для анонимного заполнения; второй включал обширные интервью с отдельными субъектами. Анкеты были разработаны, чтобы позволить исследователям определить политические или идеологические убеждения испытуемых и ранжировать их по различным шкалам, в том числе по шкале фашизма или F-шкалы, которая, возможно, является «самой инновационной и значимой характеристикой» исследования. Испытуемым давали утверждения и просили ранжировать их ответы по шкале от полного согласия до полного несогласия.
Одна группа утверждений была разработана для измерения авторитарной покорности испытуемых и сформулирована таким образом, что, избегая прямых ссылок на диктатуру, «согласие с ними указывало бы не просто на реальное, уравновешенное уважение к действительному авторитету, но на преувеличенное , всю свою эмоциональную потребность подчиниться». Например: «Этой стране нужно меньше законов и агентств и больше мужественных, неутомимых, преданных лидеров, которым народ может доверять».
Покорность была лишь одной из составляющих авторитарной личности, однако – мазохистской, так сказать. Не менее важной была авторитарная агрессивность, т. е. садистская составляющая. Этот аспект особенно важен, если мы хотим понять, как стало возможным 6 января, в том числе то, как толпа могла воздвигнуть виселицу и штурмовать Капитолий США с скандированием «Повесить Майка Пенса», звучащим в воздухе. Рассмотрим наблюдение, которое авторы могли бы написать в ответ на нападение:
Как только человек убедил себя в том, что есть люди, которых следует наказать, ему предоставляется канал, через который могут быть выражены его самые глубокие агрессивные импульсы, даже если он считает себя вполне нравственным . Если его внешние авторитеты или толпа одобрят эту форму агрессии, то она может принять самые насильственные формы и сохраниться после того, как условные ценности, во имя которых она была предпринята, будут утеряны из виду. . (курсив мой)
Шкала F также измеряла то, что исследователи называют суеверием или верой в мистические силы, включая «фантастические внешние детерминанты…», что указывает на «тенденцию перекладывать ответственность изнутри человека на внешние силы, неподконтрольные человеку… ставя судьбу человека в зависимость от… фантастических факторов. В связи с этим в анкете предлагались такие утверждения, как: «То, что в Японии в День Перл-Харбора, 7 декабря 19 года, произошло землетрясение, является более чем удивительным совпадением.44”; и «Каждый человек должен иметь глубокую веру в какую-то сверхъестественную силу, более высокую, чем он сам, которой он полностью подчиняется и чьи решения он не подвергает сомнению» — этот последний вопрос также указывает на покорность. Эта черта авторитарной личности сегодня стала слишком очевидной для миллионов сторонников Трампа QAnon, которые открыто и последовательно поддерживают их диковинные заявления, апокалиптику и теории заговора. Нью-Йорк Таймс сообщает, что Трамп недавно поделился постом, который «включал «шторм», который последователи QAnon… используют, чтобы описать день, когда их враги будут жестоко наказаны». Обратите внимание на то, как их пророчество о «Буре» вызывает авторитарное подчинение, агрессию и суеверие.
Еще одной решающей переменной была сила и «жесткость», или склонность идентифицировать себя с сильными авторитетами, которые доминируют над слабыми, «склонность рассматривать все отношения между людьми с точки зрения таких категорий, как сильный-слабый, доминирующий -покорный, лидер-последователь…» Утверждения, которые испытуемым было предложено оценить, включали: «Слишком много людей сегодня живут неестественным, мягким образом; нам следует вернуться к основам, к более полнокровному, активному образу жизни»; а также «Есть некоторые действия, настолько вопиюще неамериканские, что, когда ответственные чиновники не предпримут надлежащих шагов, бодрствующий гражданин должен взять закон в свои руки». Это последнее утверждение могло быть дословно повторено любым числом сотен американцев, присоединившихся к восстанию 6 января. Исследователи многозначительно замечают: «Человек, который, как мы ожидали, наберет высокие баллы в этом кластере, с готовностью идентифицирует себя с «маленькими людьми» или «средними людьми», но он делает это, кажется, с небольшим смирением или без него, и, кажется, на самом деле думать о себе как о сильном или верить, что он каким-то образом может стать таким».
Неудивительно, что мы находим тот же самый «комплекс власти» у Трампа, который создал публичный образ жесткости и неоднократно подтверждал свое восхищение сильными людьми, включая Гитлера, Путина и Ким Чен Ына. Согласно новой книге об администрации Трампа — The Divider: Trump in the White House, 2017-2021 , написанной Питером Бейкером и Сьюзен Глассер, — бывший президент спросил своего руководителя аппарата Джона Келли: «Почему вы не можете быть как немецкие генералы?» Когда Келли сообщил президенту, что немецкие генералы «трижды пытались убить Гитлера, и им это почти удалось», Трамп тут же пренебрежительно ответил: «Нет, нет, нет, они были ему полностью лояльны». Бейкер и Глассер отмечают, что «в версии истории [Трампа] генералы Третьего рейха полностью подчинялись Гитлеру; это была модель, которую он хотел для своей армии». Следовательно, в отношении силы/выносливости исследователи отмечают: «Мы должны ожидать, что и лидеры, и последователи будут иметь высокие оценки по этой переменной по той причине, что фактическая роль человека кажется менее важной, чем его забота о том, чтобы лидер -отношения последователей должны получиться».
Антидемократический индивидуум таит в себе интенсивные глубинные агрессивные импульсы: то есть «недифференцированную агрессивность», которую можно «легко с помощью пропаганды направить против групп меньшинств или против любой группы, преследование которой было политически выгодно». Можно было бы ожидать, что те, кто набрал высокие баллы по шкале F, согласятся с такими утверждениями, как: «Америка настолько далека от истинного американского образа жизни, что для его восстановления может потребоваться сила». Фактически, именно такие заявления мы обычно слышим среди республиканцев MAGA. Человеку обычно необходимо найти выход для этой беспредметной, неморализованной агрессии, и обычно он делает это «посредством перемещения в чужие группы, что приводит к моральному негодованию и авторитарной агрессии». Стоит напомнить себе антисемитское скандирование фашистов во время митинга «Unite the Right» в Шарлотсвилле, штат Вирджиния, 12 августа 2017 года: «Евреи нас не заменят», — и готовность Трампа немного кинуть своих последователей красное мясо своим заявлением три дня спустя о том, что «с обеих сторон есть несколько очень хороших людей», косвенно оправдывая антисемитскую агрессию.
Шкала F также включала утверждения, касающиеся механизма проекции, в соответствии с теорией о том, что «подавленные импульсы авторитарного характера имеют тенденцию проецироваться на других людей, которых затем сразу обвиняют». Эта проективность часто выражается через морализирующую чрезмерную озабоченность сексуальной активностью других. Одно из утверждений, которое было представлено испытуемым, гласило: «Сексуальные оргии древних греков и римлян — это детский сад по сравнению с некоторыми событиями, происходящими в этой стране сегодня, даже в тех кругах, где люди меньше всего этого ожидают». Эта склонность наказывать нарушителей сексуальных норм по-прежнему имеет большое значение среди все более мейнстримного QAnon, который «продолжил то, на чем остановилась Пиццагейт». Действительно, последователи QAnon упорно цепляются за фантастические идеи о поклоняющихся сатане педофилах-демократах, которых только Трамп победит. Можно проследить происхождение этих идей от гораздо более старой теории заговора, а именно, от «кровавого навета», средневековой антисемитской утки о том, что евреи крали и убивали христианских детей, используя их кровь для приготовления мацы. Между этими переменными существует тесная связь, в том числе антисемитизм и предрассудки, что было одной из ключевых областей внимания Адорно и его коллег.
Рост правого экстремизма стал похоронным звоном по тому, что раньше было господствующим американским консерватизмом. То, что нынешние республиканские лидеры считают уместным атаковать ФБР, исторически самое консервативное правоохранительное агентство страны, просто для того, чтобы защитить преступное поведение Трампа, является лишь одним из примеров того, как они отказались от консерватизма в любом значимом смысле этого слова. Подлинному консерватизму можно, по крайней мере, приписать поддержку верховенства закона и, согласно Адорно, «безоговорочное неприятие предрассудков против меньшинств». Дело здесь в том, что «все фашистские движения» используют то, что Адорно называет псевдоконсерватизмом, то есть они «официально используют традиционные идеи и ценности, но на самом деле придают им совершенно иной, антигуманистический смысл». Первый шаг в защите американской демократии от разрушения — знать своего врага. Мы должны определить псевдоконсерватора по тому, чем он или она является — тем, «кто во имя поддержки традиционных американских ценностей и институтов и защиты их от более или менее фиктивных опасностей сознательно или бессознательно стремится к их упразднению».
Слова Трампа мятежникам, штурмовавшим Капитолий, были: «Мы любим вас. Вы очень особенный» — просто один из бесчисленных примеров, демонстрирующих, что он именно такой лидер, «под чьей мишурной эгидой вседозволенность становится законом, тайные и примитивные желания становятся легко достижимыми добродетельными амбициями, а навязчивое поведение, ранее считавшееся наказуемым, становится порядком наказания». день.» Замечание Лиз Чейни о том, что Трамп «вооружил патриотизм» своих последователей, звучит так, будто их просто обманул беспринципный лидер. К сожалению, за этим скрывается более неприятная реальность, с которой необходимо прямо столкнуться, а именно то, что трампизм преднамеренно использует подавленные импульсы авторитарного характера, подрывая психологические барьеры, препятствующие личному и общественному принятию авторитарных и даже фашистских догм.
Сэм Бен-Меир — ассистент адъюнкт-профессора философии Технологического колледжа Городского университета Нью-Йорка.
Пожалуйста, включите JavaScript для просмотра комментариев Disqus.comments работает на Disqus
- Последние новости
- Историки
- DC
- Последние новости
- Историки
- DC
- Документальный фильм о последнем невольничьем корабле, прибывшем в США, поднимает вопросы увековечивания памяти расистского насилия
- Подпольная сеть министров и раввинов, помогающих сделать аборт до Роу 907:15
- На своем 50-летнем воссоединении La Raza Unida спрашивает, как передать факел
- Пренебрежение США Пуэрто-Рико находится в новостях, но главная историческая связь была злоупотреблением 907:15
- Будет ли SCOTUS пересматривать гражданство второго класса Американского Самоа?
- Сергей Радченко о мобилизационной речи Путина 907:15
- Амбициозное переосмысление истории коренных американцев финским историком вызывает похвалу и критику
- Выставка Национального архива бросает вызов меритократическим и демократическим мифам американского спорта 907:15
- Поражение политики идентичности
- Как идеология формирует взгляд Америки на мир
- Тенденции на HNN
- Тенденции на HNN
- Режиссер Линн Новик о новом документальном фильме о Холокосте
- Почему Джефферсон заменил «собственность» на «стремление к счастью»? 907:15
- Странно забытое место захоронения Генриха VIII
Исследование человека: авторитарная личность в профиле
Пятитомная серия, только что опубликованная издательством Harper’s под названием «Исследования предубеждений», сразу же завоевала признание как веха не только в изучении групповых предубеждений, но и в Американская социальная наука в целом. Основная работа, Авторитарная личность и четыре сопутствующих тома, спонсируемых Американским еврейским комитетом, обобщают результаты крупнейшего когда-либо предпринятого исследовательского проекта по изучению природы антисемитизма, и несомненно, что его выводы о структуре личности потенциальные последователи движений ненависти будут влиять на обсуждение и вдохновлять на написание статей и исследования на долгие годы. Натан Глейзер здесь пытается обрисовать основную теорию, разработанную в результате исследований, и описать основные виды научных данных, собранных различными исследовательскими группами, работавшими над проектом. Будущие выпуски будут содержать дополнительные статьи, исследующие идеи и обобщения этих томов с разных точек зрения.
_____________
Четыре года назад этот отдел сообщил о подходе к изучению предрассудков, который, как было предсказано, сулил большие надежды на будущее: 1 Эльза Френкель-Брунсвик и Р. Невитт Санфорд Калифорнийский университет в Беркли провел интенсивное исследование личности двух групп студенток, одна из которых набрала высокие, а другая низкие результаты теста, предназначенного для выявления антисемитизма. Две группы девушек были подробно опрошены и протестированы с помощью Тематического апперцептивного теста и других так называемых «проективных» тестов, предназначенных для получения более глубокого взгляда на человека, чем это может быть получено при поверхностном контакте, анкетировании или даже длительном контакте. интервью.
Замечательной особенностью исследования в Беркли было указание на то, что определенный тип личности шел рука об руку с антисемитизмом, в то время как другой тип, возможно, менее специфичный, скорее всего, был свободен от него. Конечно, как и все мелкие проекты в социальных науках, это исследование было не более чем провокационным по своим результатам, не окончательным: только восемь девочек в каждой группе — предвзятые и непредвзятые — подверглись интенсивному психологическому исследованию; оставалось возможным, что результаты справедливы только для студенток из среднего класса и что совсем другие результаты могли быть получены от более зрелых испытуемых или от представительниц более бедных классов — и так далее.
_____________
Однако работа Drs. Френкель-Брунсвик и Сэнфорд не суждено было остаться изолированным «экспериментальным» исследованием, которое обещает никогда не претвориться в жизнь, как мы можем найти в профессиональных журналах. Американским еврейским комитетом были выделены средства для того, чтобы необычайно богатые выводы этого первого исследования (которое также финансировал Комитет) можно было использовать в дальнейшем, куда бы они ни привели. Интерес Американского еврейского комитета был двояким: во-первых, проект вписывался в его общую политику поощрения научных исследований, повышающих осведомленность общественности о проблемах, волнующих евреев; во-вторых, он стремился использовать преимущества и руководство современных социальных исследований для своей практической программы борьбы с антисемитизмом.
Таким образом, было начато гораздо более масштабное исследование, чем первое; Начав с выборки студенток Калифорнийского университета, он расширился до изучения мышления женщин-профессионалов в целом, мужчин среднего класса и среднего возраста в клубах обслуживания на Западном побережье, лиц, проходящих лечение в лечебных учреждениях. психиатрическая клиника, заключенные тюрьмы Сан-Квентин, мужчины в школе для офицеров торгового флота, мужчины и женщины из рабочего класса, члены ассоциаций родителей и учителей, женских клубов, церковных групп и других групп среднего класса — не говоря уже о дополнительные группы студентов Орегонского университета и Университета Джорджа Вашингтона в Вашингтоне, округ Колумбия Всего 2,099 человек получили тщательно продуманный набор анкет, из них 80 были отобраны для интенсивного опроса и тестирования. Все это время для обеспечения объективности использовались самые кропотливые методы: на каждом этапе два или более проектных работника занимались кодированием и классификацией данных независимо друг от друга, чтобы исключить ошибки, вызванные предвзятостью или личными недостатками человека. исследователи.
Все это очень подробно описано, проанализировано и обобщено в огромном томе, Авторитарная личность , написанная Т. В. Адорно, Эльзой Френкель-Брунсвик, Дэниелом Дж. Левинсоном и Р. Невиттом Сэнфордом в сотрудничестве с Бетти Арон, Марией Герц Левинсон и Уильямом Морроу (Harper, 990 стр., 7,50 долларов). Однако, как бы ни был велик этот том, он представляет собой лишь часть — хотя и самую большую — всего сложного исследовательского предприятия, посвященного изучению антисемитской личности. Одновременно группы исследователей в Нью-Йорке и Чикаго проводили исследования, полностью независимые от основной работы в Калифорнии; и эти дополнительные исследования описаны в двух других книгах: Антисемитизм и эмоциональное расстройство: психоаналитическая интерпретация , Натан Акерман и Мари Джахода (Harper, 135 стр., 2,50 долл. США; и Динамика предрассудков: психологическое и социологическое исследование ветеранов , Бруно Беттельхейм и Моррис Яновиц ( Harper, 227 стр., 3,50 долл.). Оба этих тома, основанные на различных методах исследования, предлагают независимые выводы, никоим образом не совпадающие с основным исследованием. и пятый проект также были опубликованы Harper: Репетиция разрушения: исследование политического антисемитизма в имперской Германии , Пол В. Массинг (341 стр., 4 доллара США) и Пророки обмана: исследование методов американского агитатора , Лео Ловенталь и Норберт Гутерман (164 стр., 2,50 доллара США). 2 Первая представляет собой историческое исследование, вторая — тщательный анализ речей большой выборки антисемитских демагогов. Поскольку нас здесь больше всего интересует личность антисемита, ни одна из этих книг, строго говоря, не входит в сферу наших интересов, хотя последняя из двух, безусловно, предлагает много и очень важных сведений о структуре антисемита. хотя бы одного типа личности-антисемита, и в то же время дополняет и подтверждает картину личности-антисемита, данную в основном исследовании, показывая, как призывы демагога-антисемита явно направлены именно на этот тип личности который изображен в полный рост в Авторитарная личность.
Все исследования были спланированы Максом Хоркхаймером и Институтом социальных исследований, а тома, сообщающие о его результатах, были отредактированы профессором Хоркхаймером и доктором Сэмюэлем Х. Флауэрманом, главой отдела научных исследований Американского еврейского комитета. .
_____________
Уникальность Авторитарная личность — и я думаю, что она уникальна для американской социальной науки — заключается не в широком диапазоне. сложность эмпирических данных или тщательность их анализа; что касается этих аспектов, то в американской социальной науке есть несколько подобных исследований. Его уникальность также заключается не в прекрасном взаимодействии теории и исследований, за которое многие годы ратовали ведущие американские социологи; здесь мы также можем найти несколько подобных примеров. Что уникально, так это тип теории, которая оживляет Авторитарная личность . Это не простая, довольно безразмерная идея, упорно преследуемая в ходе огромного количества исследований, хорошими примерами которых являются исследования класса У. Л. Уорнера и исследования одаренных детей Льюиса М. Термана: в такой работе ведущая идея почти не растет. С другой стороны, эта книга не наполнена абстрактными, неисторическими формулировками, которые служат теорией в таких работах, как « Американский солдат».0034 или Менеджмент и рабочий — где идея растет, но слишком часто в направлении простой терминологической разработки, а не в сторону новых идей. При всей своей типично американской эмпирической инвеституре идея Авторитарная личность есть идея в европейском и философском смысле, одновременно конкретная и конкретная, и в то же время достаточно широкая, чтобы связать крупнейшие изменения общества с самыми тонкими характеристиками личности. . Это идея, которую можно найти у Маркса, Фрейда или Дьюи, идея, которую можно изложить в абзаце, но которая может быть расширена до плодотворного исследования всей жизни. Это идея авторитаризма как фундаментальной формы нашего общества и одной из характеристик социальной организации, семьи и индивидуальной личности.
Эта идея является продуктом группы социологов, которые под руководством Макса Хоркхаймера создали Институт социальных исследований (Institut für Sozialforschung) во Франкфурте в Веймарской Германии; после прихода Гитлера к власти они мигрировали сначала в Париж, а затем в Нью-Йорк. В Zeitschrift für Sozialforschung («Журнал социальных исследований»), который Институт издавал с 1932 по 1941 год, а также в ряде специальных изданий, из которых самым важным был огромный фолиант, Autorität und Familie (Париж, 1936 г.). богатство деталей и глубина понимания.
Трудно охарактеризовать его позицию в нескольких фразах, но, возможно, справедливо будет сказать, что Институт пытался соединить социологическое наследие Маркса с психологическим методом Фрейда в контексте той философской традиции, которая подчеркивала растущую силу разума, чтобы иметь дело с агрессивными инстинктами человека и социальными проблемами. Исследования, появившиеся в Zeitschrift подчеркивал, среди прочего, критическое исследование социального мышления и культуры: многие из опубликованных эссе вносят свой вклад в «социологию знания» — ту дисциплину, которая считает социальные и личные потребности людей источником их мышления. . Часто, мне кажется, эти эссе способствовали даже большему: введение психоаналитической точки зрения служило углублению понимания писателей и ограждению их от механистических излишеств. Эрих Фромм выступил с критикой антропологического и психоаналитического мышления, Эрнест Шахтель — с критикой «тестирования личности», Лео Ловенталь и Т. В. Адорно — с критикой роли определенных литературных и музыкальных тенденций в обществе, — и эти эссе сегодня все еще способны иметь сильную и положительное влияние на американскую социальную науку.
Однако большого непосредственного влияния в Америке Институт не имел. Его членами было издано несколько книг, и их с интересом читал лишь ограниченный круг читателей. Верно, что люди, связанные с Институтом, действительно играли важную роль в определенных областях американской социальной науки — Эрих Фромм в психоанализе, Эрнест Шахтель в области теста Роршаха, Карл Виттфогель в востоковедении, — но эти люди не работали. в Америке в качестве членов Института. Возможно, крушение оптимистических надежд европейских левых и рабочих движений сделало невозможным сохранение общей точки зрения, на которой основывался Институт — которая была социалистической в самом фундаментальном смысле.
_____________
Именно Институт социальных исследований несет главную ответственность за представленную нам серию: авторы трех томов — Пол В. Массинг, Лео Ловенталь и Т. В. Адорно — являются членами Института. сегодня, а один из авторов четвертого, Мари Джахода, отождествлялся с ним в прошлом. И именно Институт в своем огромном объединенном томе « Власть и семья » в 1936 году впервые в крупном масштабе поставил вопрос о социальной роли авторитаризма — авторитарной личности, авторитарной семьи и авторитарного общества. Давайте вернемся к этому более раннему тому и процитируем из аннотации на английском языке первоначальную формулировку решающей роли, которую власть играет в современном обществе:
По мере того как мы анализировали значение для общества политических, этических и религиозных концепций нового времени, авторитет все отчетливее представлялся решающим фактором. Укрепление веры в то, что всегда должны быть высшие и низшие и что послушание является необходимостью, составляет один из наиболее важных культурных факторов в динамических силах, формирующих общество.
Немецкий средний класс, по-видимому, представляет этот синдром авторитета — в личности, в семье и в обществе — par excellence : в его строгой семейной структуре, с доминирующим отцом и покорной матерью и детьми; в его привязанности к иерархии бюрократии и военной организации; наконец, в его создании и принятии авторитарного государства в чистом виде. И именно эта группа была также ответственна за самую смертоносную форму антисемитизма из когда-либо известных. Не может ли поэтому антисемитизм быть прямым выражением авторитарной личности? И не только в Германии, а везде, где встречается авторитарная личность? Что-то вроде этой цепочки рассуждений должно было войти в импульс, породивший Авторитарная личность.
_____________
В самом исследовании теория разработана гораздо более эмпирически и, таким образом, больше соответствует американским канонам научных и систематических процедур. Общие идеи остаются на заднем плане, а эмпирические процедуры занимают передний план, по крайней мере, на начальных стадиях. Том начинается с измерения антисемитизма с помощью анкеты (называемой «шкала A-S»), в которой испытуемого спрашивают, одобряет ли он или не одобряет большое количество утверждений о евреях. Предполагаемый уровень антисемитизма у отдельного лица или группы может быть удобно обозначен числом или оценкой. Затем демонстрируется, что антисемитизм тесно связан с общей моделью этноцентризма (неприязнь ко всем меньшинствам и чужим группам — неграм, японцам, иностранцам и гражданам других стран), которая измеряется вторым опросником: «шкала Е». Связь между антисемитизмом и этноцентризмом показана путем корреляции баллов по одной шкале с баллами по другой — и корреляции действительно очень высоки.
Аналогичным соотношением баллов по разным шкалам показано, что антисемитизм и этноцентризм связаны с более общей установкой — «политико-экономическим консерватизмом» (измеряется по «шкале ПЭК»). Наконец, четвертая шкала — «шкала F» — задавая испытуемому вопрос о том, согласен он или не согласен с большим разнообразием явно различных взглядов, измеряет степень предполагаемых «дофашистских» и антидемократических настроений — по сути, степень, в которой можно сказать, что человек проявляет «авторитарную личность». Если антисемитизм, этноцентризм и политико-экономический консерватизм тесно связаны с наличием предполагаемых дофашистских черт, а отсутствие антисемитизма и этноцентризма и наличие либеральных взглядов в политических и социальных вопросах связаны с низкой баллов по шкале дофашистских черт, имеются основания утверждать, что существует специфический синдром, который включает в себя антисемитизм, предрассудки в целом, политико-экономический консерватизм и ряд других антидемократических настроений, и что следовательно, существует тип личности, который можно назвать «авторитарным».
_____________
Чрезвычайно сложные и подробные статистические методы, используемые для подтверждения каждого шага в процессе рассуждения, почти обезоруживают критику; человек опасается быть обвиненным в придирках, если возражает против некоторых деталей процедуры. Тем не менее, прежде чем приступить к обсуждению существенного вклада этого тома, автор хотел бы сделать несколько оговорок, некоторые из которых, возможно, заслуживают тщательного изучения более компетентными критиками.
Во-первых, важно отметить, что все анкеты имеют несколько необычную форму: каждый пункт формулируется как сильное утверждение, которое считается антисемитским, этноцентричным или консервативным; они выражают чувства, подобные тем, которые можно найти в обычном разговоре или в газетах. Эти анкеты кажутся полностью подходящими для того, чтобы отличить тех, кто соглашается с такими выражениями, от тех, кто этого не делает; но они, возможно, менее адекватны как заявления об истинном содержании антисемитской, этноцентрической или консервативной мысли. Когда исследователь на основании согласия или несогласия испытуемого с рядом утверждений, составленных им самим, приступает к определению характера мыслительных процессов испытуемого, не движется ли он по кругу? Так, один из авторов, Дэниел Левинсон, в своем обсуждении «Структуры антисемитской идеологии» пишет: «Одной поразительной характеристикой образов в антисемитской идеологии является их стереотипность. . . . Есть . . . склонность чрезмерно обобщать отдельные черты, подписаться под утверждениями, начинающимися со слов «евреи… . .» или «Евреи не делают. . . .’». Однако, поскольку сама анкета предлагает обобщения в формулировках различных пунктов, откуда мы знаем, что это на самом деле «тенденция» антисемитской идеологии? Разве не профессор Левинсон ведет свидетеля?
Во-вторых, ряд пунктов, кажется, отражает крайнюю позицию относительно того, какие идеи являются антисемитскими, этноцентрическими или консервативными. Например: если испытуемый соглашается с утверждением анкеты: «Евреям и неевреям нельзя вступать в смешанные браки», можно ли считать это свидетельством общего антисемитизма? У авторов есть, как мне кажется, очень сильный ответ: это не они считают некоторые высказывания антисемитскими; скорее, эмпирически оказывается, что те, кто соглашается с этими утверждениями, также оказываются теми, кто набирает высокие баллы по всему тесту на антисемитизм. И есть дополнительная гарантия: статистическая процедура такова, что если баллы по какому-либо отдельному пункту не сильно коррелируют с баллами по общему тесту, этот пункт отбрасывается. Тем не менее, эта процедура могла бы упустить из виду незначительное меньшинство, которое согласилось бы с определенным мнением на чисто бесчувственных и рациональных основаниях: таких было бы не так много, но есть что-то ошибочное в точке зрения, которая склонна игнорировать их существование.
Важно отметить общую тенденцию этого и других вопросов, поскольку эта тенденция действует на протяжении всей книги. Авторы исходят из некоторых довольно простых и однозначных предположений о том, что является прогрессивным, а что либеральным. Один пример приведен выше, в их предположении, что противодействие смешанным бракам может быть только признаком предубеждения. Из других пунктов анкеты и из общего обсуждения видно, что авторы считают религию «реакционной» — если не «осовременить» ее до всеобщего стремления к реализации идеалов.
Опять же, авторы могли бы ответить, что процесс корреляционного анализа устраняет все первоначальные погрешности: если бы эти элементы не коррелировали с общей тенденцией, измеряемой остальной частью шкалы, они были бы исключены. Достаточно верно. Но первоначальный выбор с его неустановленными политическими и социальными предположениями исключит многие другие возможные вопросы, которые могли бы проверить другие гипотезы. Например, они не пытаются выяснить, не могут ли определенные виды религиозных чувств или взглядов способствовать свободе от авторитаризма. Только два утверждения по исходной «шкале F» относятся к религии: «Современная церковь с ее многочисленными правилами и лицемерием не привлекает глубоко религиозного человека; он обращается главным образом к ребячливым, неуверенным в себе и некритичным». «Каждый человек должен иметь глубокую веру в какую-то сверхъестественную силу, которая выше его самого, которой он полностью подчиняется и чьи решения он не подвергает сомнению».
Остается третье предостережение: хотя корреляции между баллами по различным тестам удивительно высоки, например, корреляция между шкалами «F» (антидемократический) и «E» (этноцентрический) составляет 0,73— цифры по-прежнему указывают на значительное количество испытуемых, которые набрали высокие баллы по одному и низкие по другому; и эти предметы по большей части игнорируются в этом томе. Правда, некоторые из них были включены в группу восьмидесяти человек, интенсивно изучаемых с помощью интервью, но характеристикам таких людей как группы уделяется не так много внимания, как характеристикам тех, кто набирает одинаково высокие или низкие баллы. Тем, кто набирает средние баллы по трем шкалам, уделяется еще меньше внимания. По сути, подразумевается, что только люди с крайними и последовательными взглядами имеют четко определенный характер или играют динамичную роль в обществе. Возможно. Но хотелось бы, чтобы специфический характер умеренных и тех, кто придерживался смешанных взглядов, был рассмотрен более подробно.
Но вернемся к основной линии нашего обсуждения: вряд ли можно сказать, что эти оговорки выдерживают кумулятивный эффект статистических процедур. Демонстрация тесной взаимосвязи между шкалами дает достаточно оснований для написания оставшихся четырех частей книги исходя из предположения, что существует конкретная авторитарная личность, которая может содержать ключ к нашему пониманию антисемитизма.
_____________
Но что же такое авторитарная личность? Важнейшая «шкала F» рассказывает нам часть истории, поскольку она удобно разделена на девять групп пунктов, и эти девять характеристик являются одним из способов определения авторитарной личности. Вот они, по словам авторов:
Конвенционализм : Жесткая приверженность общепринятым ценностям среднего класса.
Авторитарное подчинение : Покорное, некритическое отношение к идеализированным моральным авторитетам своей группы.
Авторитарная агрессия : Тенденция высматривать и осуждать, отвергать и наказывать людей, которые нарушают общепринятые ценности.
Анти-интрацепция : Противостояние субъективному, воображаемому, нежному.
Суеверие и стереотип : Вера в мистические детерминанты судьбы человека; склонность мыслить жесткими категориями.
Сила и «стойкость» : Озабоченность измерением доминирование-подчинение, сильный-слабый, лидер-последователь; отождествление с фигурами власти, чрезмерный акцент на условных атрибутах эго; преувеличенное утверждение силы и выносливости.
Деструктивность и цинизм : Всеобщая враждебность, очернение человека.
Проективность : Склонность верить, что в мире происходят дикие и опасные вещи; проекция наружу бессознательных эмоциональных импульсов.
Секс : Преувеличенная озабоченность сексуальными «происшествиями».
Но почему и как у авторитарной личности развиваются эти черты? Почему и как исследователи — еще до начала испытаний — предполагают, что эти черты будут проявляться у авторитарных типов?
Потому что они исходят из разработанной теории психологического развития авторитарных и неавторитарных типов — и этот набор установок можно вывести из этой теории. Последнее можно проследить, по крайней мере, до вклада Эриха Фромма в Власть и Семья , где он разработал понятие «садомазохистского» типа и теорию его отношения к современному обществу. Здесь, в Авторитарная личность , это понятие развито гораздо полнее. Во второй части д-р Эльза Френкель-Брунсвик переходит непосредственно к проверке этого посредством тщательного анализа интервью, которые были проведены с восемьюдесятью людьми — сорок пять предубежденных и тридцать пять непредубежденных, разделенных поровну между мужчинами и женщинами — которые были отобраны из исходных 2,099 предметов для дальнейшего интенсивного изучения. И на основе своего анализа она представляет следующее превосходное резюме теории паттернов развития, порождающих авторитарные и неавторитарные типы:
Когда мы рассматриваем детскую ситуацию наиболее предвзятых испытуемых, мы находим сообщения о тенденции к жесткой дисциплине со стороны родителей, с любовью, которая является скорее условной, чем безусловной, т.
Вынужденный к внешнему подчинению родительскому авторитету [из-за этой суровой дисциплины], ребенок развивает враждебность и агрессию, которые плохо направляются. Смещение вытесненного антагонизма к власти может быть… . . основной источник его антагонизма по отношению к чужим группам. . . .
Страх и зависимость, по-видимому, отбивают у этноцентрического ребенка охоту сознательно критиковать родителей. Особенно предубежденный мужчина кажется запуганным угрожающей фигурой отца. Демонстрация грубого мужского фасада кажется компенсацией за такое запугивание. . . . [Женщина, с другой стороны, отвечает обычным «женским» поведением. Но у обоих мы находим] жесткое вытеснение враждебности по отношению к родителям, [которое] может сопровождаться случайным прорывом влечений в грубой и несоциализированной форме.
Тот факт, что негативные чувства по отношению к родителям должны быть исключены из сознания, можно рассматривать как вклад в общее отсутствие проницательности, ригидность защиты и узость эго, столь характерные для людей с высокими баллами. Так как непредубежденный ребенок, как правило, не обязан подчиняться суровой власти. . . он может позволить себе в дальнейшей жизни обходиться без сильного авторитета, и ему не нужно отстаивать свою силу против тех, кто слабее. . . .
Родители предубежденных субъектов. . . также склонны к озабоченности проблемами статуса. . . . То, что социально приемлемо и что помогает в восхождении по социальной лестнице, считается хорошим, а то, что отклоняется, что отличается, и что социально ниже, считается плохим. . . .
[Поэтому предубежденный человек] ожидает — и дает — общественного одобрения на основе внешних моральных ценностей, включая чистоту, вежливость и тому подобное. Он осуждает других за их несоответствие таким ценностям.
Тот, кто набирает низкие баллы, больше ориентирован на любовь и меньше на власть, чем тот, кто набирает высокие баллы. Первый более способен проявлять привязанность, поскольку он получил более настоящую привязанность. Он склонен судить о людях больше на основании их внутренней ценности, чем на основании соответствия общественным нравам. . . . В детстве он, кажется, пользовался помощью взрослых в решении своих проблем секса и агрессии. Таким образом, ему легче противостоять пропаганде, порочащей меньшинства и прославляющей войну. В силу большей интеграции его инстинктивной жизни он становится более творческой и возвышенной личностью. Таким образом, он более гибок и менее склонен формировать стереотипное мнение о других. . . . Он способен более открыто выражать несогласие и обиду на родителей, тем самым достигая гораздо большей степени независимости от родителей и от властей в целом.
_____________
Если теперь мы вернемся к девяти характеристикам, которые первоначальная «шкала F» пыталась найти в авторитарном типе, мы увидим, что каждую из этих девяти можно рассматривать как естественный органический рост этого развития. паттерн: авторитарные люди конвенциональны из-за своей изначальной потребности подчиняться строгой, ориентированной на статус родительской дисциплине; они подчиняются власти по той же причине; они «антиинтрацептивны» — боятся субъективного и воображаемого — из-за потребности подавить собственные агрессивные стремления и страха перед тем, что они могут обнаружить, заглянув в себя; и так далее по списку.
Из высокой взаимной корреляции элементов «шкалы F» и высокой корреляции этой шкалы с другими шкалами мы знаем, что здесь у нас есть закономерность: но где наши прямые доказательства того, что теория развития, которая объясняет, что шаблон правильный? У нас есть поразительное количество эмпирических данных — главным образом из интервью, но также и из других источников, — которые поддерживают схему модели развития, которую мы только что процитировали.
Например: В интервью мы обнаруживаем, что предубежденные однообразно говорят о своих родителях, как о самых замечательных в мире, и практически никогда не высказывают о них ни слова критики, в то время как непредубежденные довольно часто критикуют своих родителей и ссылаются на них. как «обычные люди». Однако мы также обнаруживаем, что в тесте «ТАТ», где человек должен раскрыть что-то из своих бессознательных чувств, рассказывая истории о картинках, которые ему предъявляют, предубежденные полны насилия, агрессии и подозрительности по отношению к родительским фигурам. , а беспристрастные рассказывают истории, которые свидетельствуют о доверии к таким фигурам.
Опять же: мы обнаруживаем (на этот раз в анкетах), что те, кто не согласен с политическими взглядами своих родителей, — как бы, по-видимому, ни было направлено это несогласие, — также несколько менее предвзяты, чем те, кто согласен.
Опять же: в интервью мы обнаруживаем, что предубежденные ориентируются на своих отцов, как на главную фигуру в семейной расстановке, тогда как непредубежденные ориентируются на своих матерей. Отцы, как мы знаем в целом, но также можем видеть и из интервью, символизируют власть; матери символизируют любовь. (Действительно, в ряде случаев предубежденные в детстве теряли матерей, а среди непредубежденных таких случаев нет.)
Именно такие свидетельства, извлеченные путем блестящего анализа интервью, убедительно подтверждают общую картину происхождения авторитарной личности, данную доктором Френкель-Брунсвик.
_____________
До сих пор анализ, несомненно, был чисто психологическим. Однако нас все время предупреждали, что мы не можем рассматривать проблему авторитаризма и предрассудков только с точки зрения психологии. Социальный фон, в который он должен быть помещен, в этой книге оставлен неопределенным, но нас уверяют, что он важен, и предполагается, что это само собой разумеющееся.0033 известный : то есть, что существуют реальные отношения между различными социальными факторами, которые может различить рациональный человек, и что неспособность различить их может быть результатом только психологической неадекватности или социальной атмосферы, в которой истинная структура реальности намеренно маскируется.
Это одно из основных предположений, сделанных в части IV книги, написанной профессором Т. В. Адорно, которая является ее единственным нестатистическим разделом и состоит из анализа идеологических моделей, выявленных в ходе интервью. Это одновременно и самая блестящая, и самая спорная часть тома. Что блестяще, так это детальный анализ представлений об авторитарном типе личности. Что спорно, так это точка зрения, которую она имеет тенденцию раскрывать мимоходом.
Обратимся сначала к анализу: Возьмем, к примеру, расхожее замечание антисемита, который качает головой на состояние мира и говорит: «Будет кровопролитие». Обратите внимание, говорит профессор Адорно, что эта фраза не говорит о том, что неевреи прольют еврейскую кровь: подразумевается, что, предположительно, евреи могут проливать нееврейскую кровь. Допуская это как возможность, антисемит одновременно дает себе оправдание тому, что он хотел бы видеть с евреями. Но ведь и идея кровопролития ему нравится вообще. «На самом глубоком уровне, — говорит профессор Адорно, — они не различают субъекта и объекта. Лежащее в основе деструктивное побуждение относится к врагу и к самому себе. Деструктивность поистине «тоталитарна».
Мы могли бы рассказать о многих других подобных анализах простых элементов идеологии с поразительным богатством смысла, который они раскрывают. Но перейдем к тому, что мы считаем спорным.
Профессор Адорно считает, что мы «живем в потенциально фашистские времена», и это предположение пронизывает всю книгу. Напомним, что «шкала F» предназначена для измерения «дофашистских» черт. Нельзя не чувствовать, что эта гипотеза остается независимой от эмпирических результатов, независимо от того, подтверждают они ее или нет. Например, профессор Адорно пишет: «Большое количество . . . составляющие политической идеологии. . . кажутся проникающими [как предвзятыми, так и беспристрастными], в то же время по собственной инерции создавая потенциально фашистские убеждения. Здесь принадлежат. . . общее невежество и неразбериха в политических вопросах, привычка к «билетному мышлению» и «персонализации», недовольство профсоюзами, вмешательством государства в дела, ограничением доходов и ряд других тенденций».
Можно ли доказать, что «недовольство профсоюзами» или «ограничением доходов» являются «потенциально фашистскими убеждениями»? Здесь никого не убедит аргумент о том, что они коррелируют с другими точками зрения, которые несомненно являются фашистскими. Ибо почему эти установки не могут быть теми установками в целом авторитарной личности, которые дают надежду на действия во имя демократии? Если человек возмущен союзами, он может быть возмущен тем, что он считает незаконным нарушением своих свобод; возможно, он защищает свою индивидуальность, свое ощущение собственной способности идти своим путем, возможно, он думает, что сопротивляется тому, чтобы стать частью массы. Точно так же даже в этой книге можно найти свидетельства того, что негодование по поводу ограничения своего дохода может не быть дофашистской чертой; например, неавторитарных больше интересуют чувственные и материальные удовольствия, меньше интересуют статус и власть, чем авторитарных. И в самом деле, разве доход не ищет удовольствия, а также статуса и власти?
Я хочу сказать, что в отрывке, таком как тот, который процитирован, и в других, есть много предположений относительно структуры данной социальной реальности, в которой мы живем, которые не исследуются; или, при рассмотрении, нет никакой поддержки принятой точки зрения. Скорее существует вера в то, что социальная наука откроет — или, возможно, уже открыла, — как устроено общество и как его тенденции связаны друг с другом. С этой верой авторы могут называть иррациональными — и, следовательно, неадекватными — установки, иррациональность которых никоим образом не доказана.
Против этого возражения можно возразить, что в задачи этой книги не входит определение социального происхождения авторитарной личности или оценка действительной, рациональной адекватности политических взглядов. Как мы можем прочитать в последней главе: «Мы не . . . ушли в социальные и экономические процессы, которые в России. . . определяют развитие характерных семейных паттернов». Между тем очень часто тот или иной из авторов пишет так, как если бы он или кто-то другой сделал это, и вдобавок к указанию на эмпирическую связь между установками он идет на прямую критику определенных установок, как будто основные политические и экономические тенденции нашего общества с их последствиями уже установлены.
_____________
Подводя итог: этот внушительный том показывает, что антисемитизм, этноцентризм и консерватизм в значительной мере являются внешними характеристиками определенного типа личности, широко распространенного в нашем обществе. Это также предполагает, какая личная история и какой тип семьи могут породить этот авторитарный тип. Однако он не демонстрирует отношения этого типа к более крупным структурам общества. Например, он не находит никакой связи между родом занятий, классовым положением или доходом и авторитаризмом; также нельзя сказать, существенно ли масштабные социальные изменения изменят частоту авторитарного типа в нашем обществе.
Авторы заявляют о своей уверенности в том, что исключительно психологические меры были бы крайне недостаточными в качестве средства, позволяющего большему количеству людей развить неавторитарную структуру характера, и что социальные изменения определенного типа были бы более эффективными. Несомненно, было бы целесообразно продолжить исследование в этом направлении, хотя представляется очень трудным установить, какие именно меры были бы полезны на практике, а какие — вредны. Гораздо проще изучить то, что — это , а авторитарная личность — это , — чем изучать, каково было бы действительное влияние определенных социальных событий, пока только гипотетических.
_____________
Нам еще предстоит рассмотреть — и мы можем сделать это лишь вкратце — два дополнительных тома о личности антисемита из серии «Исследования предубеждений». Динамика предрассудков , Бруно Беттельхейм и Моррис Яновиц, представляет собой исследование случайной выборки примерно ста пятидесяти ветеранов в Чикаго, все они бывшие военнослужащие, и ни один из них не является негром или евреем. Каждому мужчине давали длинное клиническое интервью, состоящее из множества вопросов, а затем результаты были статистически проанализированы с точки зрения различных категорий.
Два наиболее важных результата: (1) те ветераны, которые добились успеха в своей карьере, наименее предвзяты; те, кто терпит неудачу, наиболее предвзяты; и (2) предубежденные, по-видимому, характеризуются тем, что называется «неадекватным контролем» и «отсутствием силы эго».
Первый результат прост для понимания и интерпретации. Именно вторая таит в себе множество проблем, и отделить чисто словесные от содержательных непросто. Кажется, что те люди, которые отвергают армейскую дисциплину, отвергают то, что называется «контролирующими учреждениями» (правительство, власть предержащие вообще, статус-кво), склонны к предрассудкам. «Нетерпимость, как и ненависть к армии, — пишут доктора Беттельхейм и Яновиц, — есть выражение одной и той же совокупности глубинных тенденций, а именно неудовлетворенности существующим обществом, которая выражается всеми возможными способами».
С другой стороны, непредубежденные люди, кажется, думают, что с обществом — правительством, армией, религией и т. д. — все в порядке.
Внешне это кажется противоречащим результатам Авторитарная личность — ибо там мы читаем, что именно те принимают общество таким, какое оно есть, одобряют его ценности, подчиняются и конвенциональны, являются предвзятый; в то время как именно те, кто восстают против него, кто отвергает его ценности, кто не соответствует и нетрадиционен, являются непредубежденными.
_____________
Частично это противоречие может быть разрешено ссылкой на социальные классы субъектов, на которых сосредоточено каждое исследование. Ветераны в целом принадлежат к рабочему классу или к подобной группе. Выборка в калифорнийском исследовании, хотя и включает значительное число работающих людей, в основном относится к среднему классу. Тогда можно предположить, что конформист из среднего класса является антисемитом, а конформист из рабочего класса — нет; в то время как неконформный человек из среднего класса не является антисемитом, а неконформный человек из низшего класса — антисемитом. Если это действительно так, то вполне можно найти причины, объясняющие это. Например, нонконформизм в среднем классе можно рассматривать как выражение рационального взгляда на мир, который сквозь общепринятые ценности видит непоследовательные, вредные и неуместные; это было бы мировоззрение непредубежденного человека. В менее привилегированных низших классах несоответствие может быть признаком обиженной личности, а не просвещенной, и негодование здесь имеет тенденцию выплескиваться на институциональные власти и все другие заметные цели.
Все это очень спекулятивно, и обе стороны могут отвергнуть такое решение своего конфликта. Однако, взглянув теперь на другую фазу, мы обнаруживаем, что семейный паттерн, который д-р. Беттельхейм и Яновиц считают причиной дезорганизованного эго, а недостаток самоконтроля (перефразируя их технические термины) оказывается более или менее тем же паттерном, который, по мнению авторов . Авторитарная личность , приводит к чрезмерному подчинению. к контролю — то есть к семье, характеризующейся жесткой дисциплиной, дефицитом любви, неспособностью должным образом «усвоить» родительские ценности и т. д. Таким образом, две группы исследователей обнаруживают, что одна и та же семейная матрица порождает противоположные типы личности: в чикагском исследовании наблюдается личность, лишенная контроля, в калифорнийском исследовании — личность, подчиняющаяся слишком жесткому и негибкому контролю. Как ни странно, оба вывода соотносятся соответственно с популярными представлениями о последствиях воспитания детей низшим классом, с одной стороны, и воспитания детей средним классом, с другой. И они также соответствуют фактам типов психических расстройств и преступлений, характерных для двух классов: у низшего класса — психозы и преступления аффекта, у среднего класса — неврозы и преступления по расчету. Возможно, тогда наша первоначальная гипотеза о том, что различия в двух исследованиях вызваны различиями в преобладающей классовой принадлежности испытуемых, верна.
Мы можем предложить другую гипотезу: исследования в Чикаго и Калифорнии не дали противоположных результатов, а действительно затронули разные слои личности. А поскольку каждое интервью в Чикаго длилось в среднем по меньшей мере в два-три раза дольше, чем каждое интервью в Калифорнии, это ни в коем случае не является произвольным предположением. Эта гипотеза устраняет трудности следующим образом. И чикагская, и калифорнийская группы согласны с тем, что серьезное начальное разочарование в детстве (суровая дисциплина, отсутствие любви) приводит к сильной агрессии, невысвобожденной враждебности и провалу «интернализации». Сейчас чикагская группа считает, что эта агрессия и враждебность высвобождаются напрямую как против этнических групп, так и против «контролирующих институтов» — сил статус-кво. Но калифорнийская группа считает, что агрессия и враждебность сдерживаются сначала страхом перед властью отца, а затем перед контролирующими институтами; это производит поверхностный конформизм, но под неконтролируемым насилием и враждебностью можно обнаружить «случайный прорыв влечений в грубой и несоциализированной форме». Возможно ли, что чикагская группа проникла прямо в этот слой личности и решила, что формирующаяся там агрессия является более важной детерминантой установок, чем подавляющие агрессию психические силы?
Однако это чисто гипотетические разрешения вовлеченных противоречий: возможно, что они могут быть опровергнуты и что выводы двух исследований останутся непримиримыми.
_____________
Но есть еще одно разногласие между чикагскими и калифорнийскими исследованиями, и оно не может быть преодолено даже спекулятивно. Здесь мы имеем дело с различиями убеждений, а не с научными открытиями. Разногласие заключается в ответе на вопрос: что делать с агрессией и враждебностью предубежденных? Беттельгейм и Яновиц, как мне кажется, подчеркивают меры психологической разгрузки — изменение способов воспитания детей таким образом, чтобы ребенок встречал больше любви и меньше дисциплины, больше принятия и меньше отторжения, и, таким образом, вырабатывал хороший механизм контроля и не имел вызвать столько агрессии и враждебности, что он должен выплеснуть их через предубеждение. Они также предлагают социальные меры, результатом которых будет снижение напряжения во взрослой жизни, например, такие вещи, как гарантированная годовая заработная плата, которая сократит количество людей, чье социальное положение скорее ухудшается, чем улучшается. Их целью являются социальные изменения, которые увеличили бы послушную и конформную группу и уменьшили бы дикую и неконформную группу.
Авторы книги Авторитарная личность , с другой стороны, не верят, что психологические меры могут быть применены в достаточно широких масштабах: чувствам мешает потребность сформировать ребенка так, чтобы он нашел свое место в мире таким, какой он есть? От немногих родителей можно ожидать, что они будут упорно воспитывать своих детей для общества, которого не существует, или даже ориентироваться на цели, которые они разделяют лишь с меньшинством». А те социальные меры, которые, по мнению чикагской группы, могут привести к большей безопасности со стороны индивида, калифорнийская группа сочла бы простыми паллиативами, неспособными сдержать тенденцию к фашистскому обществу.
По сути, разница сводится к суждению о том, в каком обществе мы живем. Чикагская группа полагает, что мы живем в обществе, которое в основе своей является благоприятным, в котором соответствие и принятие представляют собой психическое здоровье, нонконформизм и бунт представляют собой расстройство. На это калифорнийская группа отвечает: «Мы должны возразить. . . усиленно к [гипотезе], которая приравнивает конформизм к психическому здоровью, нонконформизм к психическому расстройству. . . . Если хорошая внешняя адаптация должна быть психологически здоровой, она должна быть реакцией на среду, которая в достаточной мере удовлетворяет самые важные потребности человека». И эта среда, это твердое мнение калифорнийской группы, не обеспечивает наше нынешнее общество.
_____________
Наш третий том, Антисемитизм и эмоциональное расстройство Натана Акермана и Мари Джагоды, слегка склоняется к точке зрения Авторитарная личность . Следует подчеркнуть слово «мягко», поскольку эта книга в высшей степени разумна и избегает излишеств и догм в той области, где они распространены. Его тезис состоит в том, что для изучения психологических корней предубеждения нам лучше всего обратиться к тем, кто провел самые тщательные и полные психологические исследования, — к психоаналитикам. Авторы попросили нескольких психоаналитиков предоставить им очень полные отчеты о тех из их пациентов, которые проявляли или проявляли антисемитские симптомы. К двадцати семи историям болезни, собранным таким образом, добавились еще тринадцать человек, находящихся на лечении в органах социального обслуживания.
Авторы очень тщательно перечисляют все факторы, препятствующие тому, чтобы их результаты были решающими. Ценность их работы, как они согласятся первыми, заключается в ее экспериментальной и новаторской попытке использовать большое количество психоаналитических записей для целей социальных исследований, а не в каких-либо определенных выводах, которые можно было бы сделать из нее в отношении причины или характер антисемитизма.
Поэтому тем интереснее обнаружить в книге Аккермана и Джаходы многие моменты, которые подтверждают детали двух других исследований: таким образом, их испытуемые демонстрируют слабость проницательности и большую легкость «проективности», в которой «нежелательные части себя» «проецируются» на евреев или негров и так далее. доктора Акерман и Джахода также подчеркивают важность отсутствия любви в детстве как причины предубеждений взрослых. Они прекрасно замечают, что интенсивность предубежденного отношения происходит не столько от личности в целом, сколько от социальной группы, к которой человек принадлежит. В среднем классе насильственные предрассудки табуированы; в низшем классе это само собой разумеющееся. Социальная ситуация играет огромную роль, допуская и вызывая антисемитизм: личность — это еще не все.
_____________
Как можно подытожить вклад этих исследований? Подобно большинству достижений социальной науки, калифорнийское исследование заканчивается тем, что из массы явно не связанных между собой данных выпадает тип , полностью очерченный и проработанный, — специфический, конкретный продукт истории, играющий значительную роль в нашем обществе. . Авторитарный тип личности становится для нас теперь таким же реальным и становится такой же вездесущей частью нашего мышления, как «буржуазия» и «пролетариат» Маркса или «традиционное» и «бюрократическое» общество Вебера.
Но мы должны четко понимать природу этого типа: он психологический, в основном продукт семейного окружения. Конечно, это должно быть связано с более крупными социальными формами нашего общества, но что касается специфического отношения, которое оно имеет к этим более крупным формам, доказательства, приведенные в этой книге, неубедительны. Авторы находят, что наличие авторитаризма не имеет высокой корреляции с социальным происхождением, профессией, доходом, образованием, религией или любым другим важным социальным фактором. Таким образом, авторитаризм нельзя назвать типичным синдромом среднего класса или рабочих или более характерным для той или иной социальной или экономической группы — он соотносится только с другими психологическими паттернами и с определенными психологическими факторами развития личности.
Этот психологический тип также не слишком тесно связан с динамичным движением общества, с социальными тенденциями и социальными изменениями. Нам все еще нужно знать, какое влияние депрессия и процветание, война и мир или любые другие социальные изменения оказывают на поведение авторитарных типов или на шансы того, что большее или меньшее их число будет «создано» обществом. Все это нужно оставить для дальнейшего изучения или для предположений.
Практически авторитарный тип демонстрирует нам, что инстинкт либеральных групп и групп меньшинств в последние несколько десятилетий был здравым — антисемитизм, антинегризм, антииностранизм связаны между собой; более того, по грубым чертам личности мы можем сказать, какие люди с наибольшей вероятностью окажутся антисемитами.