Игровая поведенческая терапия – Игровая терапия / Альманах №28 / Архив / Альманах Института коррекционной педагогики

Поведенческая игровая терапия с детьми.

Сальватор Руссо

Эффективность поведенческой игровой терапии связана с возможностью ее проведения по месту жительства ребенка, где «можно контролировать многие ус­ловия его обучения». Основным содержанием терапии яв­ляется «формирование адекватных паттернов поведения с помощью подкрепле­ния или прекращения нежелательного поведения» (там же). Такие проявляющие­ся на уровне поведения симптомы, как гиперактивность, тики, застенчивость, обычно бывают заметны в школе, дома и в клинике. Это дает терапевту возмож­ность направленного применения определенных форм обусловливания.

По мнению С. Руссо, необходимо, чтобы существовали клиники, в которых работа с проблемами ребенка будет осуществляться непосредственно с помощью оперантного научения. Важно также помочь родителям овла­деть необходимыми приемами поведенческой терапии.

Многие проблемы, с которыми приходится сталкиваться в клинике, связаны с неспособностью родителей взаимодействовать с ребенком. Родители нуждаются в том, чтобы под непосредственным наблюдением супервизора попрактиковаться в том, что им придется делать в общении с ребенком дома (ограничиться обсуж­дением трудной ситуации в кабинете терапевта — значит решить проблему лишь на вербальном уровне). Попав в затруднительное положение, человек нуждается в немедленном принятии решения, которое должно быть конкретным и выражен­ным в форме действия.

Попытка преодолеть разрыв между теорией и практикой, знанием и действи­ем была предпринята в совместном обучении родителей с ребенком новым спосо­бам взаимодействия, которые они должны были перенести из клиники к себе до­мой под руководством супервизора. После предварительного обсуждения целей и методов работы родитель приглашался вместе с ребенком в игровую комнату, где первоначально он выступал лишь в роли наблюдателя за тем, что делал терапевт. Постепенно родитель вовлекался в совместную деятельность, и когда взаимодей­ствие происходило успешно, терапевт начинал постепенно выходить из игры, в то время как клиенты продолжали ее вдвоем. В дальнейшем терапевт включался во взаимодействие только в случае неожиданных инцидентов.

После каждой сессии терапевт обсуждал с родителями то, что происходило в игровой комнате, что означали проявлявшиеся чувства и возникавшие действия и как с ними можно работать в будущем. Вторая часть беседы посвящалась тем способам поведения, которые представлялись важными для ребенка дома и в школе. Этот метод доказал свою эффективность, так как он дает возможность ро­дителю и ребенку попрактиковаться в том, чему им необходимо научиться.

Направленные (директивные) формы терапии, которые представляются эф­фективными для семей с обедненными контактами и общением, могут быть ис­пользованы и для более сложных случаев, когда одновременно существует много различных проблем.

Поведенческая терапия отличается от других методов терапии тем, что: 1) ос­новной техникой здесь является оперантное обусловливание; 2) большую часть обусловливания, необходимого для терапии, осуществляют родители. В поведен­ческой терапии родители и учителя должны выполнять условия, которые им предлагает терапевт, и для того, чтобы подготовить их к решению необходимых задач, требуется непосредственный опыт направленного обучения.

studfiles.net

Поведенческая терапия — Филиппова Е.В. Игровая терапия

Поведенческая терапия направлена на изменение человеческого поведения и чувств в позитивном направлении с использованием современных теорий научения. 38 В объекты поведенческой терапии, помимо поведения и чувств, начиная с 1960-х гг. включают когнитивные и мотивационные процессы. В основе ортодоксальной поведенческой психотерапии лежат три теории, базирующиеся на различных моделях поведения. Это классическая теория условных рефлексов И.П. Павлова, теория оперантного обусловливания Б. Скиннера и теория социального научения А. Бандуры. На базе перечисленных теорий разработаны конкретные методы поведенческой терапии. Основная идея классического обусловливания состоит в том, что в результате сочетания двух стимулов — нейтрального, не вызывающего реакции, и безусловного, который вызывает определенный эмоциональный ответ со стороны ребенка — нейтральный стимул начинает вызывать такую же реакцию, как безусловный стимул. На основе идеи классического обусловливания Д. Вольпе был разработан метод систематической десенсибилизации (десенситизации). Систематическая десенсибилизация используется в терапии с детьми, испытывающими страхи и сильную тревогу. В основе данного метода лежат два принципа: принцип реципрокного торможения, который означает, что не могут существовать одновременно две конфликтующие реакции — человек не может в одно и то же время быть спокойным и испытывать тревогу, одна из реакций побеждает; принцип последовательного продвижения по иерархии состояний, которые вызывают тревогу, — от наиболее слабых стимулов, провоцирующих тревогу, к наиболее стрессогенным. На фоне релаксации ребенку последовательно предъявляются пугающие стимулы (начиная с самых слабых). Шаг за шагом, постепенно ребенок приближается к пугающему событию или предмету. Пугающий стимул, как правило, ребенка просят представить мысленно. Если же ребенок маленький, у него недостаточно развито воображение и ему трудно оперировать образами, то пугающий стимул можно предъявлять в виде изображений, моделей или реальных физических объектов. Последовательное предъявление элементов иерархии продолжается до тех пор, пока даже самый сильный элемент иерархии перестанет вызывать тревогу. Суть метода оперантного (инструментального) обусловливания заключается в создании связи между поведением и его результатом с помощью повторяющихся «подкреплений», то есть позитивных или негативных последствий, которые либо предлагаются, либо устраняются. Такой метод часто стихийно используется взрослыми при освоении ребенком каких-либо новых форм поведения или навыков. Позитивное подкрепление — это вознаграждение поведения с целью увеличить его повторяемость. Негативное подкрепление также используется для того, чтобы повысить частоту такого поведения, но в этом случае ребенка не награждают позитивным стимулом, а ему дается возможность избежать нежелательного события. Целью наказания является уменьшение частоты нежелательного поведения. Торможение используется для того, чтобы ослабить нежелательное поведение путем устранения позитивного стимула (желательного события). На стратегии оперантного обусловливания основаны такие методы, как формирование поведения и накопление очков. Формирование поведения используется с целью выработки нового поведения. Для этого подкрепляется каждый небольшой шаг, приближающий ребенка к желаемому поведению. В методе накопления очков (жетонный метод) очки используются в качестве положительного стимула. Очки, или призы, — это звездочки, фишки, баллы, которые сами подкреплением не являются, но заменяют позитивные стимулы. Накопив определенное количество очков, ребенок может поменять их на реальную награду. Метод накопления очков имеет ряд преимуществ перед использованием реальных подкреплений — он может быть применен сразу же вслед за желательным поведением, не приводит к насыщению, и его можно использовать для любых ситуаций. Метод накопления очков обязательно требует привлечения родителей. Во-первых, система вознаграждений и штрафов тщательно разрабатывается совместно ребенком, родителями и терапевтом. Кроме того, родители должны тщательно контролировать поведение ребенка, подкреплять его в соответствии с выработанной схемой, фиксировать поведение, которое подвергается штрафу. Согласно теории социального научения (обучения на моделях), обучение возможно в результате наблюдения за моделью (реальной или символической) с последующей имитацией ее действий. Стратегии, основанные на социальном научении, предполагают, что дети научаются разным формам поведения наблюдая за другими людьми, и затем включают эти действия в собственный поведенческий репертуар. Обучение на моделях эффективно при выработке социальных навыков и при терапии с детьми с фобическими реакциями. Для использования поведенческих методов необходимо получить подробное описание поведения, которое считается проблемным, должны быть сформулированы четкие цели терапии, то есть поведенческая терапия предполагает описание и количественную оценку и изначального поведения, и поведения на разных этапах психотерапии. Поведенческие стратегии могут применяться и в других терапевтических подходах, они расширяют методический репертуар терапевта. Патология в поведенческом подходе не рассматривается ни как нарушение внутренних процессов, ни как нарушение среды. Она рассматривается как следствие нарушения моделей подкрепления. С точки зрения поведенческого подхода, проблемы и расстройства обусловлены взаимодействием между ребенком и тем, кто либо подкрепляет, либо не подкрепляет его поведение (поощряет или наказывает; как правило, это родители). Поведенческая терапия предполагает сотрудничество ребенка, терапевта и родителей, а при необходимости и учителей. В последнее время в поведенческом подходе все большее значение придается мотивации пациента и отношениям с терапевтом. Как мы отмечали выше, целью поведенческой игровой терапии, по определению О’Коннора, является применение игры для выявления и последующего изменения тех паттернов подкрепления и их последствий, которые формируют и поддерживают неэффективное поведение ребенка. Роль терапевта здесь заключается в том, что он наблюдает за тем, демонстрирует ли ребенок определенное поведение, а затем подкрепляет (вознаграждает) его, то есть в ходе игры терапевт может манипулировать подкреплением. Игра обеспечивает условия для установления контакта и осуществления стратегий, направленных на изменение поведения ребенка, а именно поощрения или непоощрения какого-либо поведения, программ релаксации. Осознание ребенком конфликта или достижение самоактуализации не являются целями игровой поведенческой терапии (ее цель — изменение поведения ребенка). Сама игра также может служить подкреплением, а прекращение игры — торможением (устранением позитивного стимула, желательного события). Игра сама по себе не наделяется целительными свойствами, а рассматривается лишь как способ вовлечения ребенка в поведение, которое затем подкрепляется. Существование позитивных отношений, отношений доверия между ребенком и терапевтом усиливает действие подкрепления, а сама игра служит средством создания таких отношений. Многие поведенческие игровые терапевты более определенно говорят о том, что отношения доверия между терапевтом и ребенком и положительный предперенос являются необходимым условием успешности терапии, и обращают специальное внимание на формирование эмпатийных отношений между ребенком и терапевтом. Диагностика в игровой поведенческой терапии направлена на специфическое проблемное поведение, в ней не исследуются личностные структуры ребенка и особенности его межличностного взаимодействия. Завершать терапию нужно в тот момент, когда негативное поведение или исчезло, или значительно снизилось, когда ребенок стал чаще демонстрировать желательное поведение в реальной жизни. Поведенческая игровая терапия может использоваться в работе с детьми различного уровня развития, применяться к широкому спектру видов неадаптивного поведения. Наиболее эффективна она в работе с детьми, у которых существуют проблемы контроля, с тревожными и депрессивными детьми, а также с детьми, которые подвергались жестокому обращению. Возможно сочетание методов поведенческой терапии с различными игровыми подходами. К примеру, описано использование оперантного обусловливания в недирективной игровой групповой терапии с замкнутыми детьми, а также использование обучения на моделях в игровой терапии с детьми, страдающими нарушениями в приеме пищи и др. 39 Многие программы обучения родителей опираются на модель поведенческой игровой терапии. Удачным примером здесь является терапия родительско-детского взаимодействия (ТРДВ), 40 основанная на сочетании поведенческого (бихевиорального) подхода в работе с родителями и игровой терапии в работе с детьми. Целью этого подхода является изменение поведения ребенка на основе модификации взаимодействия между ним и его родителями. Этот подход представляет собой вариант поведенческого тренинга родителей, ориентированного на изменение паттернов взаимодействия родителей и детей, который предложила Ш. Айберг для детей в возрасте от двух до семи лет и их родителей. В основе этого метода лежат работы Р. Дрейкурса, который применил идеи индивидуальной психологии А. Адлера к родительско-детскому взаимодействию. В дальнейшем терапия родительско-детского взаимодействия была валидизирована, и было создано пошаговое руководство по ее применению. ТРДВ включает в себя тренинг развития отношений и дисциплинарный тренинг. В части развития отношений целью является развитие отношений любви, принятия и заботы между родителями и детьми с помощью игровой терапии. Родителей учат играть с ребенком, применяя определенные психотерапевтические навыки, их учат наблюдать за игрой ребенка, отражать его поведение в игре, поощрять, подкреплять. Родители должны использовать эти навыки ежедневно, играя с ребенком в определенное время в течение определенного периода. Целью дисциплинарного тренинга является обучение родителей более эффективным дисциплинарным стратегиям. В частности, их учат задавать меньше вопросов ребенку и меньше критиковать его, объясняют, почему важно хвалить ребенка, учат, какое поведение ребенка следует игнорировать, как использовать тайм-аут и т.д. Наиболее эффективен этот подход для детей с проблемами поведения (непослушание, упрямство, демонстративность, гиперактивность), самоконтроля и саморегуляции, а также с эмоциональными проблемами, то есть для тех детей, с которыми привычные способы обращения родителей оказываются неэффективными. Исследованиями было показано, что ТРДВ оказывает положительный эффект не только на ребенка, который участвовал в терапии, но и на его сиблингов, не принимавших участия в психотерапии. Несомненными преимуществами этого подхода является его эффективность и краткосрочность (в среднем 12 сессий), а также детальная, пошаговая проработка, что позволяет детским и семейным психотерапевтам его успешно использовать. Когнитивно-поведенческая игровая терапия (КПИТ) — относительно новый подход, разработанный в середине 1990-х гг. американской исследовательницей С. Кнелл. КПИТ интегрирует когнитивный и поведенческий подходы и игровую терапию — методы когнитивной и поведенческой терапии адаптированы для детей и включены в игру. 41 В когнитивно-поведенческой игровой терапии используются такие методы поведенческой терапии, как обучение на моделях, систематическая десенситизация и методы когнитивной терапии (в частности, модифицированный для детей «сократовский диалог», учитывающий речевое развитие детей). При обучении на моделях ребенку демонстрируют более адаптивное поведение и мысли на том уровне, на котором он может их понять и включить в свой поведенческий репертуар. Во время игры ребенок наблюдает за тем, как куклы, тряпичные животные, персонажи книг решают проблемы, похожие на те, с которыми сталкивается он сам. При этом терапевт должен следить, чтобы модели соответствовали уровню развития ребенка. Такое подражание моделям очень эффективно с детьми дошкольного возраста. Систематическая десенситизация может быть использована для уменьшения тревоги или страхов и для замены их адекватными реакциями. Обычно в работе со взрослыми пациентов обучают технике мышечной релаксации, а в терапии с детьми игра является аналогом релаксации, то есть игра используется как деятельность, в которой не могут уживаться тревога и страх. Игра создает идеальную ситуацию для того, чтобы разбить ассоциацию между стимулом и неадаптивной реакцией на него. Систематическая десенситизация проводится в форме игры с использованием различных техник — кукол, рисования, слушания историй. Так, с помощью рисунков дети выражают свои страхи и пугающие мысли, которые они не могут выразить словами. В рисунках пугающего объекта они выделяют смешные или слабые стороны, рисуют гротескные черты, подчеркивают разницу между собой и обидчиком. При использовании в качестве техники систематической десенситизации библиотерапии дети слушают истории, напоминающие их собственные травматические истории. Это дает возможность детям понять, что они не одиноки в своих чувствах, и увидеть, как другие дети учились справляться с этими чувствами. Проигрывая ситуацию, дети овладевают своим страхом, и страх ослабевает. Последовательно, маленькими шагами, терапевт помогает ребенку описать, выразить и когнитивно переработать свой травматический опыт. Такой подход помогает ребенку справиться не только с конкретным травмирующим переживанием, но и в дальнейшем занимать более активную, конструктивную позицию в преодолении трудных ситуаций. Когнитивно-поведенческая игровая терапия используется при работе с различными проблемами. Подтверждена ее эффективность в работе с детьми, подвергавшимися жестокому обращению и сексуальному насилию. Она используется также в работе с тревожными детьми, при лечении селективного мутизма, энкопреза и фобий, с детьми, пережившими кризисные жизненные ситуации, такие как развод родителей и т.п. КПИТ является директивным подходом, она позволяет развивать у ребенка в рамках структуры, созданной терапевтом, чувство контроля и доверия, которые были у него разрушены. Как отмечает С. Кнелл, это интегративная модель психотерапии, ориентированная на развитие и имеющая прочную терапевтическую основу, в которой используются испытанные, проверенные техники. Представленные выше подходы игровой терапии рассматривают игру главным образом в ее терапевтической (целительной) функции, в «прикладном» аспекте, не делая попыток вскрыть природу игры (исключением можно считать лишь психоанализ). Несомненно, самый значительный вклад в понимание сущности игры, ее роли в психическом развитии ребенка был сделан выдающимися отечественными психологами Л. С. Выготским, Д. Б. Элькониным, А. Н. Леонтьевым. Именно их работы показали социальный характер игры, закономерности ее развития и структуру, обнаружили «пограничный», переходный характер игры, основные противоречия игровой деятельности, открыли особое содержание детской игры. Работы этих ученых показали, что игра уникальна, и никакие другие виды деятельности не могут выполнить ее роль в психическом развитии ребенка, поскольку игра является социокультурной формой жизни детей на определенном этапе развития. 42 Чрезвычайно важно, что работы Л. С. Выготского и Д. Б. Эльконина позволяют вскрыть внутренние противоречия игры, которые заключены в ней как в особом виде деятельности. Эти противоречия связаны с пограничным характером игры. Игра возникает на границе двух миров — мира детей и мира взрослых, и является пространством, где пересекаются эти два мира, то есть соединяет их. С этим связано первое противоречие игры, которое заключается в том, что ребенок в игре занимает двойную позицию — он становится «взрослым», но при этом остается ребенком. Кроме того, как подчеркивал Л.С. Выготский, игра находится на границе мира воображаемого (в игре всегда присутствует воображаемая ситуация) и мира реального (игровые действия реальны, так же как реальны и партнеры по игре). При этом ребенок находится одновременно в двух мирах. Очень выразительно описывал эту особенность игры Л. С. Выготский: «Ребенок плачет, как пациент, и радуется, как играющий». 43 Из этого вытекает второе противоречие игры, которое состоит в том, что игровые действия реальны, но осуществляются в воображаемой ситуации. Третье противоречие обусловлено структурой игры: игра — это свободная спонтанная деятельность, но осуществляемая по правилам. С нашей точки зрения, внутренние противоречия, которые заключены в игре, соотносимы с противоречиями и конфликтами внутреннего мира ребенка. Это позволяет в игре выносить их вовне, что и создает терапевтический потенциал игры. В нашей стране использование игры в коррекционно-развивающей работе опирается на основные положения теории игры Д. Б. Эльконина, в первую очередь, на идею о том, что психотерапевтический потенциал игры заключается в ее содержании — ориентации в смыслах человеческой деятельности и человеческих отношений, их выявлении и переживании. Помимо этого, использование игры опирается на положение о том, что развитие психических процессов происходит в рамках ведущей деятельности, а в дошкольном возрасте такой деятельностью является игра. Говоря о развитии игровой терапии отечественными психологами, необходимо назвать метод психотерапии, разработанный А. С. Спиваковской, который направлен на профилактику неврозов у детей, 44 а также работы Л.И. Элькониновой. 45 Эффективный метод игровой терапии был предложен А. И. Захаровым. В его подходе игровая терапия является частью целого комплекса различных воздействий на ребенка, включая семейную психотерапию, рациональную и суггестивную психотерапию. Предусмотрена следующая последовательность этапов: беседа, спонтанная игра, направленная игра, внушение. Целью игровой методики А. И. Захарова является устранение страхов у детей. В основе игровой методики лежит метод десенсибилизации. 46 В этом подходе игровая терапия сочетает в себе диагностические, терапевтические и обучающие задачи. По мнению А. И. Захарова, игровая терапия (инсценировки) наиболее эффективна в возрасте четырех-семи лет, то есть в возрасте расцвета сюжетно-ролевой игры. Возможно использование игры и в старшем возрасте, в форме драматизации. Одной из основных целей игровой терапии А. И. Захарова является выработка возможных путей решения проблем в стрессовых ситуациях, адекватных форм поведения, причем терапевт организует, структурирует и направляет игру. * * * Игровая терапия в различных вариантах эффективно применяется в работе с широким спектром проблем. Сюда можно отнести эмоциональные проблемы, низкую самооценку и нарушенную Я-концепцию, проблемы общения, агрессивность, психосоматические заболевания, жестокое обращение с ребенком и заброшенность, переживание горя, нахождение в условиях госпитализации, навязчивые действия, трудности обучения и др. Современной тенденцией в развитии игровой терапии является интеграция различных подходов. В частности, существует определенная тенденция к сближению психоаналитического и гуманистических подходов в игровой терапии. Выявляется все больше общих факторов воздействия в этих моделях, в психоаналитическом подходе все больший акцент делается на социальные взаимодействия. В настоящее время игровая терапия в ее различных модификациях является, возможно, одним из наиболее активно развивающихся направлений. В частности, все более популярным становится интеграция игровой и семейной терапии, привлечение детей к семейной терапии, использование игры в семейной терапии. Рассмотрение этих подходов не входит в задачи данной главы, мы ограничились лишь основными моделями. Способность играть является показателем психического здоровья ребенка. И поэтому можно полностью согласиться со словами К. О’ Коннора: «…лечение завершено успешно, когда ребенок демонстрирует способность играть импульсивно и с радостью». 47 Печать   Поделиться   Библиография Список литературы Knell S. M. Cognitive-Behevioral Play Therapy / Jornal of Child Psychology. 1998. Vol. 27. № 1. Р. 28-33. Masse J. Y., McNeil Ch. B., Wagner S. M., Chorney D. B. Parent-Child Interaction Therapy and High Functioning Aytism: A Conceptual Overview / Journal of Early and Intensive Behavior Intervention. 2007. Vol. 4 (4). P. 714-735. Бремс К. Полное руководство по детской и подростковой психотерапии. М., Эксмо-пресс, 2002. Бугрименко Е. А., Эльконинова Л. И. Игра — культурно-непосредственная форма жизни и воспитания в дошкольном детстве // Московский психотерапевтический журнал, 2005. — № 1. — С. 58-72. Винникотт Д. В. Игра и реальность. М. : Институт общегуманитарных исследований, 2002. Джил Э. Игра в семейной терапии. М. : Эксмо, 2003. С. 23-24. Джиннот Х. Групповая психотерапия с детьми. М. : Апрель-Пресс; Эксмо-Пресс, 2000. Ежегодник детского психоанализа и психоаналитической педагогики, 2009. С. 189—196. Кляйн М. Психоаналитические труды в 7 томах. Т. 6. Ижевск : ERGO, 2007. Захаров А.И. Происхождение детских неврозов и психотерапия. М. : Эксмо-пресс, 2000. Карабанова О.А. Игра в коррекции психического развития ребенка. М. : Российское педагогическое агентство, 1997. Кляйн М. Детский психоанализ. М. : Институт общегуманитарных исследований, 2010. Лэндрет Г. Игровая терапия: искусство отношений. С. 128—130 Новые направления в игровой терапии / под ред Г.Л. Лэндрета. М. : Когито-Центр, 2007. 250 с. Лэндрет Г., Хоумер Л. и др. Игровая терапия как способ решения проблем ребенка. Москва-Воронеж: Московский психолого-социальный институт, 2001. Мустакас К. Игровая терапия. С. 10. См.: Психотерапия детей и подростков / под ред. Х. Ремшмидта. Новые направления в игровой терапии / под ред Г. Л. Лэндрета. О’Коннор К. Теория и практика игровой психотерапии. Спб. : Питер, 2002. С. 39. Психотерапия детей и подростков / под ред. Х. Ремшмидта. М. : Мир, 2000. Ранк О. Травма рождения. М. : АГРАФ, 2004. Спиваковская А. С. Психотерапия: игра, детство, семья. М. : Эксмо-Пресс, 2002. Т. 2. Фрейд А. Введение в технику детского психоанализа // Теория и практика детского психоанализа. М. : Эксмо-Пресс, 1999. Фрейд З. По ту сторону принципа удовольствия // Психология бессознательного. СПб. : Питер, 2004. Хиншелвуд Р. Психотерапия: игра, детство, семья. М. : Эксмо-Пресс, 2002. Т. 2. Экслайн В. Игровая терапия. М. : Эксмо-Пресс, 2000. Эльконин Д. Б. Психология игры. М. : Педагогика, 1978. Эльконинова Л.И. Полнота развития сюжетно-ролевой игры // Культурно-историческая психология, 2014,. №1, с. 54-61. Филиппова, Е.В. Игровая терапия [Электронный ресурс] / Е.В. Филиппова // Альманах Института коррекционной педагогики. – 2017. – Альманах №28. – Электрон. ст. — Режим доступа: http://alldef.ru/ru/articles/almanac-28/play-therapy  © 2000 – 2017 Альманах Института коррекционной педагогики / Almanac Institute of special education, ISSN 2312-0304 Все права защищены. Все права на материалы охраняются в соответствии с законодательством РФ, в том числе, об авторском праве и смежных правах.  Издание зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Свидетельство Эл № ФС77-59883 от 17 ноября 2014 г. При использовании материалов прямая активная ссылка на издание «Альманах Института коррекционной педагогики / Almanac Institute of special education» обязательна. Документы могут использоваться только для некоммерческих и личных целей. Любое коммерческое использование Документов допускается только с письменного разрешения редакции. При полной или частичной перепечатке (републикации) материалов в Интернет активная прямая ссылка на «Альманах Института коррекционной педагогики» обязательна. Адрес электронной почты редакции: [email protected] Политика конфиденциальности перейти в каталог файлов

stomfaq.ru

Игровая терапия.

Игровая терапия основана на естественной для детей потребности в игре, являющейся важнейшим условием правильного, гармоничного развития ребенка, в том числе воображения, самостоятельности, навыков адаптированного взаимодействия с людьми. Игровая терапия подразумевает организацию игры как терапевтического процесса и требует эмоциональной вовлеченности врача, его гибкости и способности к игровому перевоплощению.

Игровая терапия и внушение являются основой психотерапии у детей, ее движущей силой. Игровая терапия находит свое успешное применение как самостоятельная методика психотерапии, так и в сочетании с другими методиками. Выше уже говорилось о ее возможностях как завершающей стадии семейной и рисуночной психотерапии. При комбинации разъясняющей, игровой и суггестивной психотерапии прием проходит в следующей последовательности: беседа — спонтанная игра — направленная игра — внушение. Спонтанная игра как неформальная часть приема снимает напряжение, возникающее при беседе, повышает интерес к лечению и представляет своеобразную разминку перед направленными играми. У дошкольников на приеме преобладает игровой компонент, у младших школьников время беседы и игры приблизительно одинаково, в подростковом возрасте значительно возрастает доля обсуждений.

Игра проводится в кабинете врача, где имеются коврик и стеллажи с игрушками. Набор игрушек включает неподвижных кукол для детей первых лет жизни, для более старших — кукол-петрушек, надеваемых на пальцы или на руку (кукольный театр), маски, кегли, бубны и небольшой барабан, детскую посуду, разборные конструкции и т. д. В кабинете находится большое горизонтальное зеркало, в котором дети могут видеть себя во время игры. С помощью небольшого количества кукол можно воспроизвести практически неограниченное число игровых ситуаций. В качестве тем для игры используются сказки, стихи, рассказы, придуманные истории, фантазии детей, содержание сновидений или реальные события.

Продолжительность игрового сеанса обычно не превышает 30 мин. Этого времени достаточно для поддержания интереса к игре и удовлетворения потребности в ней. Меньшее время вызывает чувство незавершенности и желание детей продолжать игру. В этом случае недопустимо ее резкое прекращение, так как это отрицательно сказывается на эмоциональном контакте больного с врачом. Большая продолжительность игры может вызвать снижение интереса к ней и чувство пресыщения. Относительно постоянная длительность игрового сеанса является для больного организующим моментом, незримым предписанием. То же относится к запрету повреждения игрушек и их уборке после окончания игры. Частота игровых сеансов зависит от задач психотерапии и возможностей врача. В остром периоде невроза они проводятся 2—3 раза, при хроническом течении — 1 раз в неделю. Соответственно определяется продолжительность курса игровой терапии — от нескольких дней до нескольких месяцев.

Диагностические, терапевтические и обучающие задачи игровой психотерапии тесно связаны между собой. Они реализуются в спонтанной, проводимой без определенного врачебного сценария, игре или в направленной игре по заранее составленному плану. Как правило, последняя не содержит жесткого предписания ролей и допускает значительную долю импровизации. Исключением являются игры в «кегли» и «колобок» со стандартизированной диагностической процедурой.

В игре «кегли» больной бросает шар поочередно с врачом с одного места, проигравший собирает кегли. Врач может «проигрывать» или «выигрывать», создавая преимущества для больного или для себя, усложнять или упрощать игровую задачу, расставляя кегли на большем или меньшем расстоянии друг от друга и т. д. Такая игра выявляет развитие координации, уровень притязаний, стремление к доминированию, реакцию на успех и неудачу. Впечатление можно составить и о внушаемости больного, если он, не задумываясь, повторяет ряд действий врача, например нарочито подчеркнутое непопадание в цель или его нерациональные попытки сбить отдельно стоявшую кеглю вместо нескольких расположенных рядом. С помощью игры в кегли можно повышать толерантность к стрессу и корригировать неблагоприятные черты характера.

В игре «колобок» по мотивам известной сказки роль Колобка исполняет больной, который убегает из дома и встречается с различными персонажами, изображаемыми врачом. На своем пути Колобок должен преодолеть ряд препятствий, например найти дорогу в лесу, укрыться от грозы, перейти речку, защитить себя от угрозы нападения и т. д. Здесь, кроме выявления страхов, имеет значение и то, насколько далеко может уйти ребенок в своей фантазии. У зависимых и тревожных детей Колобок проявляет все больше беспокойства и желания вернуться по мере удаления от дома. У детей с тенденцией к независимости и протестными реакциями Колобок совершает более дальний «побег».

Диагностическая функция игры заключается в раскрытии переживаний больного, особенностей его характера и отношений. Игра как естественный эксперимент выявляет некоторые скрытые симптомы и тенденции, защитные установки, конфликты и способы их разрешения.

Терапевтическая функция спонтанной игры состоит в предоставлении больному возможности для эмоционального и моторного самовыражения, осознания и отреагирования напряжений, страхов и фантазий. Посредством направленной игры укрепляются и тренируются психические процессы, повышается фрустрационная толерантность и создаются более приемлемые формы психического реагирования. Игровая терапия с ее жизнерадостным, оптимистическим настроем активизирует жизненные силы детей, повышает их тонус.

Перестройка отношений больных, коррекция неблагоприятных черт характера, наряду с расширением жизненного кругозора и диапазона общения, формированием навыков адаптивного взаимодействия, позволяют говорить об обучающей функции игровой терапии. Игра также способствует развитию многих психических функций, в том числе сенсорных и моторных компонентов поведения.

При игре соблюдается ряд правил, способствующих лучшей организации психотерапевтического процесса: 1) игра используется как средство диагностики, терапии и обучения; 2) выбор игровых тем отражает их значимость для врача и интерес для больного; 3) руководство игрой строится так, чтобы способствовать развитию самостоятельности и инициативы детей; 4) спонтанные и направляемые врачом игры представляют две взаимодополняющие фазы единого игрового процесса, в котором главное — возможность импровизации; 5) соотношение спонтанных и направленных компонентов игры зависит не столько от возраста детей, сколько от клинических и личностных особенностей. При острых невротических реакциях преобладает спонтанный компонент игры, при невротических развитиях делается акцент на направленном восстановлении нарушенных отношений. Невротические состояния требуют индивидуально подбираемой композиции игры; 6) игра не комментируется врачом; 7) направленное воздействие на больного осуществляется посредством характера воспроизводимых им и врачом персонажей и психотерапевтически моделируемой игровой ситуации.

Рассмотрим построение игрового сеанса. Игра понимается как желательный, но не обязательный вид деятельности. Вначале ребенку предоставляется возможность для самостоятельной деятельности в кабинете врача или в специальной игровой комнате. В последнем случае она вначале может проводиться вместе с одним из родителей, особенно у дошкольников. Затем некоторое время ребенок играет один или в присутствии «занятого своим делом» врача. При затруднениях с началом игры врач предлагает другую деятельность, например рисование, или знакомит больных с игрушками и постепенно вовлекает их в игру. В дальнейшем дети действуют самостоятельно. Не является обязательным и условие непрерывности игры. Она может быть прекращена по собственной инициативе больного, но он должен дать этому объяснение. Обычно прекращение игры связано с потерей к ней интереса или боязнью некоторых ситуаций. Отсутствие вмешательства врача не означает, что он не оказывает влияния. Ребенок видит врача, «занятого своим делом», но не может предсказать его поведение. Возникающая ситуация неопределенности, недосказанности и неизвестности создает определенное психологическое напряжение, которое ребенок должен преодолеть и выполнить поставленную перед ним задачу — действовать самостоятельно. По мере того как он начинает играть сам, у него проходит чувство настороженности и скованности. Увлекаясь, дети начинают все смелее выражать свои эмоции, бурно жестикулировать, говорить и т. д. Обычно эмоциональное оживление больше выражено у детей строгих, ограничивающих родителей. Отреагирование эмоций — не единственный терапевтический механизм спонтанных игр. Имеет значение и возможность выразить себя в безопасной игровой ситуации, где ребенок находится в согласии с самим собой и своими чувствами. Принятие врачом его чувств и отсутствие осуждения действуют успокаивающе, развивают доверие к себе и способность к принятию решения. Взаимопонимание с врачом представляет для ребенка желаемую модель общения, улучшает его самочувствие и восприятие себя, выполняя, таким образом, положительную регулирующую роль в системе его ценностных ориентации.

Некоторые дети, особенно дошкольники, сопровождают спонтанную игру репликами игровых персонажей, что еще больше способствует ослаблению эмоционального напряжения. Незаметное (невключенное) наблюдение врача за поведением и репликами игровых персонажей дает ценную информацию об особенностях темперамента, характера и отношений детей, включая отношения в семье. Так, в игре «дочки-матери» девочки в роли матери могут насильно заставлять куклу есть, спать, кричать на нее, наказывать и читать нравоучения. Если дети изображают мир зверей, то в нем царит атмосфера доброжелательности, понимания и спокойствия или проявляются доминирующие и агрессивные тенденции. В этом нетрудно увидеть отражение желаний детей или воспроизведение реальных жизненных коллизий. Например, мальчик 6 лет часто изображал в игре Бармалея, который набрасывался на зверей со словами: «Нужно раздавить каблуком». Его агрессивность была откликом на частые физические наказания, исходящие от матери, крепко державшей его (сдавливающей) при этом.

В ряде случаев в спонтанных играх участвует и врач в роли, назначаемой детьми. Оставаясь в ее границах, он уступает во всем главному действующему лицу, проявляя у него отрицательные тенденции (чрезмерную обидчивость, настороженность, страхи, избегание или доминирование, агрессивность). Обнажение этих тенденций до степени гротеска ведет к осознанию больным их нежелательного характера. Возможности других игровых персонажей позволяют в непрямой форме воспроизвести некоторые черты характера и поведения больного. Это зеркальное отражение также помогает осознанию неадекватных реакций.

При направляемых врачом играх для каждого больного подбирается индивидуальный темп посредством постепенного увеличения длительности, разной продолжительности игровых пауз и чередования игровых сюжетов. Оптимальный темп устраняет монотонность игры и штамп. В то же время нецелесообразна частая смена сюжетов, так как они требуют определенного времени для разыгрывания и получения терапевтических результатов.

Создание в игре направления означает не только руководство ею со стороны врача, но и принятие им переживаний больного как условия совместной игры. В ней действуют правила игровой реальности и игрового равенства. Последнее подразумевает разделение ответственности за принятие решений и исполнение главных и подчиненных ролей как врачом, так и больным. Паритетное участие врача повышает игровую инициативу детей, которым предлагается выбрать любую из действующих ролей. Цель игры не объясняется, а характер роли определяется ее общепринятым значением в сказках, например, роль волка подразумевает агрессивность и жадность, зайца — непосредственность и страх, лисы — хитрость и коварство, медведя — силу и глупость, петуха — воинственность, кота — бескорыстную дружбу и т. д.

В импровизационной игре создаются специальные стрессовые ситуации испуга, обвинения, спора, и ребенку предоставляется возможность их самостоятельного разрешения. Если он не может сделать это приемлемым образом, ему подсказываются пути разрешения конфликта, но не прямо, а через соответствующее поведение персонажа, изображаемого врачом. Подобное поведение подразумевает уверенность, кооперацию, ролевую гибкость, отсутствие страха и агрессивности. Воспроизведение врачом терапевтически направленных моделей воспринимается больным не как специальный показ требуемого поведения, а как наиболее приемлемый способ игрового общения и решения возникающих трудностей. Во время игры больному не говорится о том, как нужно играть, что именно он должен изображать в каждый конкретный момент и какие реплики произносят игровые персонажи. Отсутствие жесткого режиссерского контроля и обязательств объяснять поведение персонажей игры позволяет сохранить принцип игровой реальности и облегчает вживание в роль. В противном случае ребенок обязан контролировать свою игру, что затрудняет перевоплощение и импровизацию.

Кроме показа моделей решения конфликтных ситуаций, в направленной игре устраняются некоторые страхи и корригируются неблагоприятные черты характера и поведения больного. Вначале рассмотрим игровую методику устранения страхов. Страхи перед реальными и сказочными животными (собакой, медведем, волком и т. д.) обычно устраняются в течение одного сеанса, состоящего из трех фаз игрового взаимодействия. В первой фазе устанавливают характер страха и тип реагирования больного в виде избегания пугающего объекта, показываемого врачом. По существу, это означает воспроизведение ситуации, вызывающей страх. Во второй фазе проводится десенсибилизация к страху посредством перемены ролей. Врач поведением своего персонажа (например, зайца) изображает страх больного, последний воспроизводит угрожающий образ (изображая, например, волка). При этом дети проявляют агрессивность, обычно выраженную в такой же степени, в какой они испытывают чувство страха. Терапевтический эффект обусловлен глубиной вживания в угрожающий образ, его эмоциональным отреагированием и десенсибилизацией в сознании больного. В третьей фазе используются обучающие модели поведения посредством повторной перемены ролей. Изображение врачом угрожающего образа уже не сопровождается реакциями страха у больного.

Таким образом, боязнь животных устраняется в течение трех фаз игрового действия: актуализации страха, его отреагирования и закрепления достигнутых результатов.

На дальнейших приемах детям предоставляются роли бесстрашного командира, летчика, моряка, пожарного и т. д., развивающие уверенность в себе и способность к принятию решения.

Краткой иллюстрацией игровой методики устранения страха может служить игровая терапия девочки 2,5 лет, у которой появились заикание и боязнь темноты после ночного испуга, причину которого она не могла объяснить. Прием проходил спустя несколько дней после ночного эпизода. В спонтанной игре с куклами было заметно избегание «волка». В то же время больная охотно играла с другими игрушками. Мы обратили на это внимание родителей, которые вспомнили, что незадолго до заболевания они читали дочери сказку «Красная Шапочка». Возникло предположение об отражении сказки в кошмарном сновидении. По ее сюжету была проведена игра, в которой мать изображала посредством управляемой куклы доброго волка. При этом девочка уже не обнаруживала прежней остроты страха, что явилось результатом совмещения угрожающего образа с эмоционально близким для нее лицом. В дальнейшем роль волка исполнял врач, постепенно наделяя его соответствующими атрибутами поведения. Как и в игре с матерью, у девочки отмечалась лишь незначительная ответная реакция страха. При перемене ролей, когда больная изображала волка, надев на руку тряпичную куклу, она кричала и угрожала Красной Шапочке, роль которой исполнял врач. При обратном изменении ролей у девочки отсутствовали реакции страха. Она стала лучше засыпать дома, прекратились страхи темноты, в течение недели полностью нормализовалась речь. Рецидива не было, по данным десятилетнего катамнеза.

Показательна и игровая терапия страхов у мальчика 3 лет с невротическим заиканием. На приеме он боялся волка, который, по его словам, «всех бьет». Видел его во сне, при рассказе об этом сильно заикался. Жесткий по характеру и импульсивный отец мальчика крайне непоследовательно относился к сыну и часто наказывал его физически. В противовес отцу мать была мягкой по характеру, но ограничивала подвижность сына. Мальчик боялся не только волка, но и отчасти лисы: «У нее зубы острые». На приеме сам взял роль волка, надев тряпичную куклу на руку, мать сделал лисичкой. Волк вел себя агрессивно и нападал на лису. Страх был снят и перестал звучать в дальнейшем. Одновременно удалось быстро купировать заикание.

У других детей в случае страха темноты, обусловленного страхом одиночества, хорошо себя зарекомендовала игра «в прятки» и «жмурки» в постепенно затемняемом кабинете, вначале в присутствии родителей и врача, затем при участии только врача и больного. У стеничных детей страх темноты может быть также устранен с помощью игры «кошки-мышки». Врач и больной поочередно прячутся в постепенно затемняемом кабинете. При эмоциональном вовлечении в игру дети обычно полностью «изживают» свой страх.

Нередко страхи темноты мотивированы страхом неожиданного воздействия, нападения, что находит свое отражение в кошмарных сновидениях. В этом случае терапевтически эффективным является следующее построение игрового сеанса. Вначале больной прячется в кабинете без света, и его, надев маски, поочередно ищут мать, отец, врач и незнакомые взрослые, которые сопровождают свои действия соответствующими «агрессивными» репликами, что, однако, не увеличивает, а уменьшает страх детей. Затем роли меняются, и в кабинете поочередно прячутся взрослые. Больной в «страшной» маске находит их, проявляя при этом больше интереса и игрового азарта, чем скованности и страха. Этот прием устранения страхов обычно не требует обратной перемены ролей при условии выраженного эмоционального отреагирования страха. Если ребенок по собственному желанию сразу изображает объект своего страха, это указывает на его большую решимость преодолеть этот страх.

Страх темноты, особенно если он носит конкретный характер, является одним из выражений страха изменения «я», осложняющим принятие новых ролей, развитие эмпатии и адекватной социальной отзывчивости. При наличии выраженного страха изменения, обычно коррелирующего с общей тревожностью, показана игровая терапия, направленная на улучшение самого процесса принятия и играния ролей. Подобным коммуникативным тренингом удается устранить страх изменения «я» вне зависимости от конкретной формы его выражения. Тогда описанные выше психотерапевтические приемы устранения страхов могут выступать в качестве его предварительного этапа. На следующем этапе совместно с родителями проигрываются несложные истории, сочиненные больным дома. Здесь главными являются импровизация и изображение не себя, а других, т. е. вхождение в их образ. Само по себе ролевое перевоплощение по ходу инсценировок — желательное, но не обязательное условие игры. Не менее существенны изображение других по принципу «если бы…» и весь эмоциональный настрой игры, ее жизнеутверждающая, созидательная активность. В дальнейшем используются сюжеты некоторых сказок, где происходят волшебные превращения, например: «Красная Шапочка», «Сказка о потерянном времени», сказка о «Василисе Премудрой», которая умеет оборачиваться в птиц и творить чудеса, делая человека необыкновенно сильным, сказка о «Царевне-лягушке», которой также все покорно в области чудесных превращений. Разыгрывание этих сказок ребенком, врачом и родителем уменьшает страх изменения «я» при постепенном усложнении сюжетов, импровизации и чередовании ролей, т. е. изменения игры, придания ей каждый раз элементов новизны. На последних занятиях моделируется общение в экстремальных жизненных ситуациях. Ребенок при этом изображает себя как уверенного в своих силах и возможностях, в то время как врач и родители подкрепляют это изображением других. В итоге достигается ролевая гибкость поведения, подразумевающая безболезненное и полностью контролируемое вхождение в тот или иной образ, проигрывание его при условиях сохранения цельности «я» и уверенности в себе, т. е. без страха изменения «я».

Участие родителей в игровой терапии и перестройка их отношений закрепляют полученные результаты. Если же речь идет о необходимости дальнейшего изменения отношений больного и его неблагоприятно сложившихся черт характера, то показана ролевая коррекция поведения. В своей элементарной форме она состоит из трех игровых этапов, осуществляемых на одном или нескольких сеансах. На первом этапе больному назначаются роли, отображающие неблагоприятные черты его характера. Дается их краткая характеристика, например плаксивый ежик, капризный мишка, боязливый зайчик и т. д. Врач изображает персонажей с противоположными, положительными чертами характера, показывая тем самым модель приемлемого поведения. На вторым этапе роли меняются. Больной показывает желательную модель поведения, в то время как врач контрастно отражает особенности его поведения. На третьем этапе они оба воспроизводят адекватную модель игрового взаимодействия.

Описываемая игровая методика применима не только к младшим школьникам и старшим дошкольникам, но и к детям 2,5—4 лет, у которых практически невозможны другие методики психотерапии. В последнем случае не требуется вхождения в игровой образ, а используется выраженная в этом возрасте тенденция к подражанию, т. е. больший акцент делается на процессе обучения посредством имитации и внушения.

Ролевую коррекцию поведения можно проиллюстрировать на примере девочки 5,5 лет с невротическим заиканием. Будучи активной, энергичной и самостоятельной, она находилась в условиях чрезмерной опеки, излишне строгого, принципиального отношения родителей и полностью разрешающего отношения двух бабушек. Поэтому она становилась все более упрямой и в то же время эмоционально неустойчивой и капризной. К этому следует добавить частые наказания со стороны отца-педагога за проявление упрямства и своеволия у дочери. Ее младший брат сосредоточивал на себе все внимание родителей, что вызывало у нее чувство обиды и обращенные к родителям навязчивые вопросы: «Вы меня любите?» Эти вопросы указывали на появление сомнений в искренности родительских чувств и связанное с этим чувство беспокойства. Психическое состояние девочки улучшилось после того, как родители, по советы врача, стали дома поочередно играть с ней, позволяя выразить в игре фантазии, обиды и раздражения, в том числе и в отношении к ним. На приеме девочка, подготовившись дома, рассказывала содержание сказки и сама распределяла роли. В дальнейшем темы для игры выбирали поочередно девочка, родители и врач. Игра начиналась в поликлинике и продолжалась дома. В своих инсценировках больная была храбрым зайцем, который нападал на волка, изображаемого поочередно родителями и врачом, и одерживал над ним победу. Так в символической форме были отреагированы недовольство и обида. При перемене ролей волк был миролюбивым. Дальнейшее улучшение в состоянии больной, включая ее речь, произошло после использования регрессивной игровой тактики. Родителям было рекомендовано относиться к дочери, как к маленькому ребенку, подобно годовалому брату сажать ее на колени, качать, петь песни, дать возможность пользоваться рожком, соской и т. д. Девочка с восторгом приняла смягчение отношения родителей, компенсирующее недостаток душевной отзывчивости и тепла с их стороны. Кроме того, она таким образом уравнивалась в правах с братом, что устраняло ее обиду на родителей.

Через некоторое время девочка и ее родители стали лучше осознавать крайности своих отношений, что способствовало их перестройке и сделало ненужным продолжение регрессивной игровой тактики.

Конфликт между сибсами, начиная с 5—6 лет, может быть устранен не только изменением отношений родителей, но и их проигрыванием совместно с врачом. Детям рекомендуется запоминать или записывать возникающие между ними конфликтные ситуации, с тем чтобы вместе обсудить и проиграть на приеме. При ревности к одному из родителей он изображается поочередно каждым из участников конфликта, а врач представляет отсутствующего родителя. Сбалансированного отношения между сибсами удается достичь и посредством проигрывания сказочных сюжетов, где драматизированы отношения между персонажами.

Приведем еще ряд примеров ролевой коррекции поведения. В первом случае речь шла о мальчике 3 лет с невротическим заиканием, возникшим в результате перенапряжения возможностей развития (раннее интенсивное обучение) и блокирования эмоционального самовыражения (гиперопека в сочетании с излишне строгим и морализующим отношением родителей и двух бабушек). Потребность в эмоциональной разрядке у стеничного по природе мальчика была настолько велика, что временами он сам непроизвольно создавал поводы для плача, после чего заметно успокаивался, т. е. плач являлся средством разрядки эмоций. Мальчик осознавал затруднения в речи и переживал их. После корригирующих бесед с родителями было проведено несколько игровых сеансов. На первом сеансе врач был слоненком, который, минуя все препятствия, пробирался в Африку к доктору Айболиту, изображаемому больным, как и врачом, соответствующей игрушкой. Представ перед Айболитом, слоненок, заикаясь, сказал, что ему мешает говорить заноза во рту и если она будет удалена, то он сможет говорить легко и чисто (косвенное внушение со стороны врача). Айболит согласился с этим и удалил занозу — маленькую палочку, которую слоненок (врач) держал во рту. Слоненок поблагодарил доктора и, сказав (с внушающим акцентам), что теперь ему ничто не мешает говорить, продемонстрировал свою чистую речь, постоянно восклицая, какой сильный доктор Айболит, он все может. Айболит воспринял все это очень эмоционально и стал, радостно жестикулируя, кричать вместе со слоненком, что ему теперь ничто не мешает говорить, слова идут сами, легко и свободно. После приема мальчик торжественно выбросил «занозу» в мусорное ведро. Его речь значительно улучшилась, но, как это часто бывает при невротическом заикании, он стал более возбудимым, капризным, упрямым и агрессивным, поскольку заикание как психомоторная форма разрядки в какой-то мере предотвращало эти реакции. По совету врача родители не стали противиться шумным играм мальчика, в которых он хотя и перевозбуждался, но активно выражал свои чувства и настроение. После уменьшения возбудимости заострилось беспокойство, т. е. обнажился базальный уровень невротического реагирования. На очередном сеансе врач вместе с больным ползал по игровой комнате, имитируя опасность и ее активное преодоление с громогласными утверждениями: «Нам не страшен серый волк, прогоним все плохое». После игры мальчик стал заметно спокойнее. В последующих игровых сеансах он, как и раньше, выступал в роли всемогущего доктора Айболита, который успешно лечил всякие болезни у зверят, представляемых врачом. Звери постоянно подчеркивали чистую речь «доктора» и его уверенность, как пример для них (суггестивное закрепление достигнутых результатов у мальчика). В приведенном случае мы видим успешное сочетание игры с косвенным внушением врача и перестройкой отношений родителей.

Во втором случае мы наблюдали девочку 4 лет с невротическими тиками, возникшими несколько месяцев назад на юге во время летнего отдыха. Девочка с трудом перенесла перемену обстановки и не ела так, как хотели родители, несмотря на насильное кормление с их стороны. Еще на юге она стала капризной и раздражительной, на что родители отреагировали резким усилением строгости и наказаниями. В ответ на это девочка стала плаксивой, и вскоре у нее появились разнообразные чередующиеся тики. Основным было «зевание» — непроизвольное открывание рта, которое напоминало гримасу отвращения. Так девочка бессознательно выражала протест против насильного кормления. По мере нарастания тиков у нее уменьшилась эмоциональная напряженность. Это говорит о том, что тики как психомоторная форма разрядки выполняют в некотором роде защитную функцию для организма. Одновременно они указывают на конституциональную дефицитарность психомоторной сферы (у отца девочки глазной тик). На первом приеме больная с трудом входила в контакт с врачом, оставаясь эмоционально напряженной и скованной. Она предпочитала разрушать сделанные ею же постройки, эмоционально бурно реагируя при этом. На втором приеме заявила, что хочет накормить всех зверюшек, но, в отличие от матери, при осуществлении этого была терпеливой, никого не уговаривала и не принуждала. Полностью вошла в контакт с врачом. На третьем приеме попросила мать выйти из кабинета и стала играть с врачом «в гости». Пригласив его к себе, стала угощать, но без уговоров и давления. Затем она стала звонить врачу по игрушечному телефону. При этом врач выступал от имени ежика (просунув руку в тряпичную куклу), а девочка — от имени различных зверюшек, которых она, как и врач, поочередно держала в руках. Ежику сообщалось, что зверюшки все делают быстро, едят без уговоров, слушаются родителей и не дергаются. Ежик все это внимательно выслушивал, радовался вместе с девочкой и хвалил ее, сообщая новость всем сидящим рядом куклам. Мотивом таких заверений были положительный эмоциональный контакт с врачом и его авторитет в глазах девочки. Она дорожила этим и старалась понравиться врачу, оправдывая его ожидания в отношении изменения своего поведения. В следующий раз к игре была подключена мать, которую дочь, поменявшись с ней ролями, кормила без уговоров и, главное, хвалила ее. Вместе с перестройкой отношений родителей состояние девочки постепенно пришло в норму.

В третьем случае стеничная и внешне похожая на отца девочка 6 лет из неполной семьи конфликтовала с гиперсоциализированной и истеричной матерью, испытывавшей много собственных проблем и живущей в своем, закрытом от дочери, внутреннем мире. Мать пунктуально заставляла дочь учить стихи, два раза в день чистить зубы, делать зарядку, делала ей бесчисленные замечания, постоянно одергивая и физически жестоко наказывая при непослушании. В первые годы жизни девочки мать воевала с ней из-за плохого, с ее точки зрения, аппетита и нежелания спать днем. В результате дочь, будучи упрямой и негативной к матери, постоянно «закатывала» истерики и неоднократно обмачивалась в течение дня. На первом сеансе мать и дочь долго не могли наладить контакт в игре, в то время как при участии в ней врача девочка была полностью контактной и некапризной. Она выбрала роль зайчика, назначила на роль волка врача и сделала мать лисой, что вполне соответствовало ее льстиво-вкрадчивому голосу. Волк и лиса гонялись за зайцем и не могли его поймать, т. е. дочь хотела, чтобы мать не настигла ее хотя бы в игре. Затем девочка превратила себя в медведя, а мать в косулю, которую медведь сразу же загрыз. Так в символической форме она выразила ответную агрессию к матери. Далее дочь стала охотником, а мать снова сделала лисой. Агрессивного волка (врача) охотник сразу подстрелил, лиса же спряталась и, когда охотник сел отдохнуть, незаметно подкралась сзади и пыталась схватить ружье, но была сразу же застрелена. Подобным действием девочка как бы устраняла травмирующий образ «не матери», как символ неискренности, обмана и коварства. После этого драматического эпизода она захотела поиграть с матерью сама. Врач вышел из кабинета. Игра происходила без ссор. Поведение девочки отличалось мягкостью и уступчивостью. В последующие дни мать отметила, что дочь была как никогда спокойной, без капризов, истерик и упрямства. Прекратилось дневное недержание мочи, девочка стала более внимательной и критичной к себе. На следующем приеме мать впервые опустилась на коврик и стала играть с дочерью «лицом к лицу». Пришедшего врача девочка сделала папой, а себя мамой. Дочерью она обозначила куклу, сказав про нее, что она не только капризничает, писается, но и какается. Отстранив таким образом от себя все плохое, девочка в роли матери и врач в роли реабилитированного отца начали воспитывать дочь. «Мать» доминировала в игре, ставила «дочь» в угол, шлепала, читала нравоучения и утверждала, что она ни на что не способна, что она плохая, грязная, никого не любит и т. д. Мать не принимала непосредственного участия в игре, но видела и слышала, как дочь, увлекшись игрой, изображала ее отношение. Наконец, «неисправимую дочь» девочка в роли матери повела в больницу, где их принял доктор — мать девочки. Доктор дал советы по воспитанию и выписал различные лекарства. В отличие от поведения дома мать в роли доктора давала уже более адекватные советы, в том числе предлагала играть с дочерью. Затем снова мать и дочь дружно играли вместе без врача. Между приемами девочка была спокойной. Мать и дочь стали лучше понимать друг друга и дорожить этим. На третьем приеме через неделю девочка опять выступала в роли матери, а мать в роли дочери. В отличие от предыдущей игры в их взаимодействии были большая гибкость и спонтанность. У девочки по-прежнему не было случаев недержания мочи. В последующем она хорошо адаптировалась в школе.

Следует сказать и о мальчике 5 лет из неполной семьи, имеющем чрезмерно его опекающую авторитарную бабушку и эмоционально-неустойчивую мать с истерическими чертами характера. Мать практически не занималась сыном, отдавая все время работе. В то же время она была подчеркнуто строгой и принципиальной и не допускала его встреч с отцом. Неудовлетворенная потребность соответствующей по полу идентификации оборачивалась страхами, капризами, упрямством и одновременно тревожной зависимостью от матери, протестом против посещения детского сада. При первом визите мать и ребенок были оставлены в игровой комнате с предложением начать игру. Возвратившись, врач увидел, что мать вместо игры с ребенком читала ему нравоучения. В ее присутствии врач начал игру с мальчиком, косвенно отражая поведением персонажей его проблемы общения в детском саду. Мать по совету врача незаметно вышла, чтобы не сковывать игровую инициативу сына. После совместной игры врач предложил мальчику поиграть в кегли и вышел к матери, чтобы прокомментировать игру. При втором визите через 10 дней мать отметила отсутствие плача и капризов при посещении детского сада. Как и в первый раз, она не смогла играть с сыном. Он же по собственной инициативе изобразил различные проблемные ситуации в детском саду, сказав, что это относится не к нему, а к другому мальчику. По секрету признался врачу, что он солдат, т. е. утвердил себя в соответствующей полу роли. При третьем визите через 10 дней рассказал придуманное им стихотворение: «Небо синее, море сильное, папа сильный, мама красивая». На рисунке «семья» включил отца в состав семьи. В детский сад ходил с желанием. Прекратились конфликты с ребятами, стал участвовать в игре, а не стоять, как раньше, в стороне. Дома после просмотра телефильма на военную тему впервые все воспроизвел в лицах. Готовился с нетерпением к празднику в детском саду, сам сделал костюм «Чиполлино». По этому поводу возник конфликт с матерью, которой не понравился выбор сына. Было решено проигрывать возникающие конфликты с матерью на приеме, после чего они полностью прекратились дома, так как мать стала сдерживать себя. На приеме врач и мальчик без матери воспроизводили сцены различных сражений. Они прятались за стулья, кидая друг в друга «гранаты» и считая число попаданий. Затем проводился поединок на «саблях». Заметим, что подобные игры, в которые часто играют здоровые дети, естественным образом предотвращают страх прикосновения и изменения «я» и могут быть с успехом использованы в психотерапевтической практике. На этом же приеме в коридоре поликлиники проводилась игра в прятки. Вначале прятался мальчик, а врач и мать искали его, затем наоборот. Отмечались с похвалой ловкость и сообразительность мальчика, его выдержка и терпение. В качестве награды были вручены спортивные значки. При четвертом визите через 10 дней состояние мальчика было полностью нормализовано. Прекратились конфликты с матерью, которая перестала препятствовать игре сына. Ведущей деятельностью на приеме была экскурсия по поликлинике с посещением кабинетов врачей, которые одобрительно отзывались о мальчике. После приема мать впервые повезла сына в городок аттракционов. На этом примере видно, как своевременное удовлетворение возрастной потребности мальчика в ролевой игре и соответствующей полу потребности в идентификации помогает ему чувствовать себя более уверенным и способным к общению со сверстниками.

Как видно из примеров, главное в игровой терапии — отреагирование эмоционального напряжения и ролевое моделирование разнообразных путей решения проблем общения в совместном с врачом и родителями творческом поиске, сущностью которого являются раскрытие неиспользованных возможностей развития, укрепление единства «я», чувства собственного достоинства и веры в себя как человека. Мы привели лишь сравнительно простые случаи игровой терапии как составной части психотерапевтического процесса. Важно подчеркнуть, что нет двух одинаковых игровых сеансов, как и двух одинаковых больных, и что игровые решения проблемных ситуаций основаны в большей мере на творческой импровизации врача, чем на подгонке больного под заранее составленный и не допускающий исключений сценарий. Важно и то, что используемая по показаниям игровая терапия предотвращает излишне частое применение психофармакологических средств.

Игровая терапия (инсценировки) наиболее успешна в возрасте 4—7 лет, когда происходит интенсивный процесс ролевого развития личности. Целесообразно ее использование и в более младшем (подвижные, предметные игры) и старшем возрасте (драматизация). У подростков игра проводится без кукол и игрушечного реквизита, в той или иной воображаемой обстановке. В совместных с врачом проигрываниях существенным является обучение подростка принятию адекватных решений в стрессовых ситуациях общения, т. е. коммуникативный тренинг. Для этого исключительное значение имеет образ действий врача и его авторитет в глазах подростка. Большее значение по сравнению с другим возрастом придается организации обсуждений и дискуссий. Помогают драматизациям сделанные подростком маски людей с различными чертами характера и диалоги в масках с врачом. В целом ролевая психотерапия у подростков более успешна в группе, отражающей их возрастную потребность в общении.

studfiles.net

задачи, цели терапии и правила при работе с детьми

Записаться к специалисту

Алексеева Мария
Ваш личный психолог

Записаться

Психотерапия и психокоррекция становятся одним из самых популярных направлений современной медицины. Все больше людей осознает важность сохранения и поддержания психического здоровья человека в любом возрасте, включая детей дошкольного возраста и даже младенцев. Сегодня существует множество психотерапевтических методик, которые используются для работы с детьми разного возраста, но одной из самых эффективных и востребованных остается игротерапия.

Содержание статьи:

Что такое игротерапия

Терапия игровая – это психотерапевтический метод воздействия на детей дошкольного и школьного возраста путем применения игр, игрушек и других элементов. Ролевые игры, составляющие основу эту терапии, помогают выявить проблемы в поведении, психике или развитии детей, учат способам решения этих проблем и способствуют восстановлению психического и эмоционального здоровья.

Проводится игротерапия может в самых разных условиях – самостоятельно, дома, в детских садах и школах, в кабинете психолога или психотерапевта. Многие родители с некоторой долей настороженности относятся к этому методу лечения, они не верят, что игротерапия для детей является мощнейшим способом воздействия на сознание и чувства малыша любого возраста (исключая старших школьников и подростков, для них используют другие методы психотерапии, хотя игровые методики тоже могут быть эффективны). Чтобы понять почему и как игротерапия действует на малыша, нужно разобраться в ее основных принципах действия, а также понять, какие «подводные камни» есть у этой методики.

Как она действует

Игра – это основной вид деятельности ребенка, начиная с рождения и заканчивая юношеским периодом. С ее помощью он получает информацию об окружающем мире, о способах взаимодействия между людьми, предметами, а также в игре формируется мышление, фантазия, волевые и другие качества.

Многочисленные исследования доказывают, что обучение играя является одним из самых эффективных методов взаимодействия с детьми, причем разного возраста, нормотипичных и с особенностями развития.

Вовлекая ребенка в игру, специалист получает возможность «заглянуть» во внутренний мир ребенка, который неосознанно переносит свои чувства, пережитый опыт или страхи на персонажей игры или «проигрывает» волнующие его ситуации. Такой прием хорошо известен большинству современных родителей, которые с помощью этого нехитрого метода определяют комфортно ли ребенку в детском саду, школе, среди новых друзей и так далее. Для этого достаточно позвать его поиграть «в садик» или «школу» и внимательно понаблюдать за его поведением, репликами и эмоциями.

Цель игровой терапии – помочь ребенку справиться с какими-то психотравмирующими событиями, даже если он их не осознает или не воспринимает. Специалист может оценить эмоциональное и психическое состояние ребенка и помочь ему справиться с негативными эмоциями, страхами, тревожностью, непонятными, но тревожащими ситуациями, другими чувствами или научить его приемлемым способам выражать свои эмоции, взаимодействовать с окружающими и совершать определенные бытовые навыки.

Основное правило игровой терапии – ее комфортность для ребенка. Он должен чувствовать себя уверенно и свободно, только так можно узнать о его внутреннем состоянии и помочь ему справиться с проблемами.

Кому может помочь

Этот метод универсален, существует игротерапия и для взрослых, которые с ее помощью также «проживают» неприятные эмоции или избавляются от стресса. Но если «домашняя игротерапия» может проводиться с любым ребенком, то профессиональная — требует обязательно обращения к специалисту, который, как правило, «работает» с определенными проблемами, так как именно при их наличии игротерапия является максимально эффективной. Так, игровая терапия с тревожными детьми имеет свои особенности, также как и игротерапия с детьми с отставанием в развитии или психотравмой.

Это могут быть психические и поведенческие расстройства, проявляющиеся:

• Агрессивностью,
• Страхами
• Тревожностью
• Трудностями в общении со сверстниками и взрослыми
• Низкой успеваемостью
• Заиканием
• Энурезом
• Другими проблемами.

С такими нарушениями поведения и расстройствами сталкиваются множество детей, которые пережили стресс из-за развода родителей, потери близкого человека, переезда, жестокого обращения, ставшие свидетелями какого-то психотравмирующего события и так далее.

Игровая терапия с тревожными детьми помогает не только снизить уровень негативных эмоций, но обнаружить их источник, а это иногда бывает гораздо важнее – в случае семейного насилия, жесткого обращения с детьми в образовательных учреждениях и так далее.

Игротерапия используется как метод коррекции поведения и обучения новым навыкам у детей с особенностями развития и нарушением соцадаптации. Этот метод применяется при всех видах психического расстройства, исключая глубокий аутизм и шизофрению. С помощью игротерапии детям с особенностями развития прививают важнейшие бытовые навыки, учат взаимодействию с другими людьми, а также проявлению своих эмоций. Но терапию таких детей должен проводить только специалист с образованием и навыками работы. Самостоятельно родители и лица, занимающиеся развитием ребенка могут проводить элементы игротерапии в виде обучения бытовым навыкам, но не коррекционную работу.

Сегодня игровая терапия рекомендована к применению с 2-х лет. Игротерапия в детском саду помогает решить проблемы адаптации ребенка, учит детей взаимодействию и навыкам общения. Ее может проводить как детский психолог, так и воспитатель, получивший соответственное образование.

Виды и особенности

Родоначальником игротерапии, как психокоррекционного метода, считается Зигмунд Фрейд. Он использовал ее как анализ происходящего с ребенком, применяя метод свободных ассоциаций и этот метод не получил широкого распространения, в отличие игротерапии по методу М. Кляйн, а позднее — Анны Фрейд, они рассматривали ее как возможность влиять на психику ребенка, используя для этого игрушки, ассоциативные игры и другие методики.

В книге Г.Л. Лэндрета «Игровая терапия: искусство отношений» описываются все этапы становления этого вида терапии, рассказывается о принципах проведения игротерапии, о методиках и материале для игры. Она может быть интересна родителям, чьи дети собираются посещать игротерапию или уже посещают ее. А также тем, кто хочет использовать этот метод самостоятельно.

Сегодня игротерапия является востребованным и широко используемым методом. У нее существует несколько разновидностей, типов и множество самостоятельных методик. По методу воздействия различают:

• Недирективная игротерапия – спонтанная, центрированная на клиенте. Используя этот вид терапии специалист не пытается как-то воздействовать или менять поведение или эмоции ребенка. Он полностью включен в игру, может мягко направлять, но при этом следует за ребенком, создавая наиболее благоприятные для него условия.
• Директивная – специалист занимает ведущую роль в игре. Он направляет ребенка, учит его основам поведения, подсказывает как и что можно делать и берет на себя роль организатора и руководителя игры.

В зависимости от вида игр и используемого материала выделяют структурированную и неструктурированную игротерапию.

Структурированная – в игре используются определенные образы: игрушки, кукольный театр, изображения людей, макеты животных, еды и так далее. Играя с этими предметами ребенок может выразить свое отношение к ним, научиться обращению с этими предметами или построить свои игру, с учетом предложенных элементов.

Неструктурированная игра подразумевает двигательную активность и использование таких материалов, как песок, вода, глина, пластилин, краски и так далее. Такие игры помогают при отказе ребенка от сотрудничества, его нежелании или неумении выразить свои чувства, а также при невозможности (для ребенка) выразить обуревающие его чувства и эмоции, например, злость на родителей или обиду.

В зависимости от количества детей выделяют индивидуальную и групповую игротерапию.

Индивидуальная считается более эффективной, ее рекомендуется использовать при работе с эмоциями ребенка, его поведением или отношением. Также в целях терапии эмоционального или поведенческого расстройства применяют только индивидуальные занятия.

Групповая игротерапия помогает улучшить отношения в коллективе, обучить социально-бытовым навыкам, также может использовать для коррекции страхов и тревожности.

Игровая терапия: специалист или мама?

Проводить занятия самостоятельно или обратиться за помощью к специалисту? Сегодня перед таким выбором стоят многие родители, занятия у профессиональных психологов обещают быть более эффективными, но для этого необходимо выделить специальное время и деньги на посещение занятий. Самостоятельно игротерапией можно заниматься в любое время, всей семьей и совершенно бесплатно. Так что же стоит выбрать?

Однозначного ответа на этот вопрос нет, каждый родитель решает его самостоятельно, но собираясь заняться игротерапией с своим ребенком или несколькими детьми обязательно изучение хотя бы основ этой методики и следование основным правилам:

• Игра должна начинаться и проводиться только по желанию ребенка, недопустимо любое принуждение к игре. Родители могут предложить время, привлечь к игре других членов семьи, но основное – это желание ребенка и его положительное отношение к игре. Без этого смысла в проведении занятий нет.
• Соблюдение режима игр – в зависимости от возраста ребенка игротерапия может длиться от 5 до 30 минут. Также важно, чтобы игротерапия была постепенной и ненавязчивой. Не нужно предлагать ребенку сразу все имеющиеся игры или закончив одну, сразу же начинать другую. Лучше всего посвятить одной игре несколько дней.
• Следовать в игре за ребенком, не запрещая и не навязывая – это самый трудный навык для всех родителей. В игротерапии они должны следовать за ребенком, не пытаясь запрещать или негативно реагировать на что-то. Даже если ребенок в игре произносит нецензурные слова, бьет игрушки и обещает всех убить – это повод внимательно прислушаться к его словам и понять, почему он их произносят. Категорически запрещается ругать и наказывать ребенка за то во что и как он играет. В процессе игры родитель должен ненавязчиво объяснить почему такое поведение неприемлемо и показать ему другие способы взаимодействия.

 

opsihoze.ru

Что такое Игровая терапия? Игровая терапия — это… Расписание тренингов. Самопознание.ру

Игровая терапия — разновидность арт-терапии, психотерапевтический метод, основанный на использовании ролевой игры как одной из наиболее сильных форм воздействия на развитие личности. Суть игротерапии состоит в том, что игротерапевт использует терапевтическое воздействие игры, чтобы тем самым содействовать взрослому или ребёнку в преодолении психологических и социальных трудностей, препятствующих личностному и эмоциональному развитию. Непосредственно сам процесс игротерапии включает в себя выполнение группой / отдельным клиентом специальных упражнений, предполагающих и стимулирующих вербальное (выраженные словами) и невербальное (бессловесные) общение, игровое проживание ситуационных задач. Во время игротерапии в группе происходит коррекция и создание межличностных отношений среди участников, за счёт чего снимается напряжённость и страх перед другими людьми, повышается самооценка.

Игротерапия также является основным методом для работы с детьми от 2 до 12 лет вследствие ограниченного возрастом их когнитивного развития и способности вербализовать свои мысли и чувства. Игра — это неотъемлемая часть жизни детей, которая представляет собой средство обучения общественным правилам, а также установления отношений с окружающими людьми. Метод может считаться эффективным, если клиенту удаётся играть раскрепощено и с радостью.

Теоретическая модель, которую использует игротерапевт, определяет вид игротерапии. Существует психоаналитически ориентированная игротерапия, недирективная, поведенческая, терапия отреагированием, экосистемная и др.

З. Фрейд, описывая игры детей (случай Ганса, случай игры с катушкой и др.), указывал, что ребёнок в активность игры превращает то, что он пережил ранее пассивно.

М. Кляйн в 20-х годах прошлого века впервые начала использовать игрушки в психоанализе детей. Она считала игры детей аналогом свободных ассоциаций, которые открывают доступ к бессознательному материалу.

Некоторые выделяют игротерапию как ответвление психодрамы, где место ведущего занимает психотерапевт, а роль группы «берут» на себя «игрушки». В арсенале терапевта, помимо бытовых предметов и разных мелочей, могут быть также краски, пластилин, карандаши, кубики, головоломки, конструкторы, детские книги с картинками и прочие изобразительные средства, которые были в мире ребёнка или не были «волею судьбы».

Во время «игровой» сессии клиент может трогать, рассматривать, слушать, ощущать и вспоминать запах того, что вызывало подсознательное беспокойство многие годы и породило болезнь, пустоту, одиночество, зависимое (аддиктивное) или созависимое поведение.

Игротерапия применяется крайне широко и разнообразно: от групповой и личной терапии до работы с синдромом посттравматического стресса, с ранними детскими травмами, имеющими амнестический компонент (клиент не может вспомнить причину травмы или саму ситуацию, травмировавшую его в детстве).

В контексте бизнес-тренингов игротерапия имеет очень эффективные результаты: решаются не только личностные, но и, как следствие, — профессиональные проблемы участников сессии. Даже при кратковременных корпоративных занятиях после игровой сессии появляются видимые и значимые результаты в сфере бизнеса, которые проявляются в стратегическом и креативном управлении персоналом, в повышение производительности каждого сотрудника и в увеличение эффективности деятельности компании в целом.

samopoznanie.ru

Игровая терапия, центрированная на ребенке: Работа в группе

Комментарий: Глава из книги под редакцией Г.Л. Лэндрета «Новые направления в игровой терапии», вышедшей в свет в издательстве Когито-Центр (2007).

Игровая терапия, как и само детство, — это путешествие, увлекательный процесс исследования, в котором терапевту посчастливилось участвовать. Именно в рамках такого партнерства или подобной системы отношений дети, испытывающие боль, получают исцеление и осмысляют собственное Я. Некоторые из них совершают это путешествие в пределах личных отношений с терапевтом, а другие — вместе с терапевтом и другими детьми.

Групповая игровая терапия, центрированная на ребенке, — это и в самом деле путешествие первооткрывателей, во время которого дети обнаруживают в себе ресурсы для решения проблем и исцеления. В основе психотерапевтического подхода, разработанного Карлом Роджерсом (Rogers, 1951) и адаптированного Вирджинией Экслайн (Axline, 1957) для консультирования детей, лежит создание атмосферы дозволенности, способствующей личностному росту и позволяющей ребенку в полной мере реализовать свой потенциал. Игровой терапевт интересуется не проблемой ребенка, а самим ребенком. Для него не терапия определяет рецепт, а рецепт — терапию. Игровой терапевт не концентрируется на организации терапевтического процесса, а, доверившись внутренним силам ребенка, стремится способствовать развитию ситуации, возникающей в игровой терапии. Это путешествие в область открытий и исследований собственного «Я».

Терапевт, проводящий группы игровой терапии, центрированной на ребенке, должен быть хорошо подготовлен в области как групповой, так и игровой терапии. Эти навыки тем не менее остаются вторичными по отношению к установке игрового терапевта, как ее определили Лэндрет и Суини (Landreth, Sweeney, 1997): «Игровая терапия, центрированная на ребенке, — это не мантия, которую игровой терапевт надевает, входя в игровую комнату, и снимает, уходя оттуда; скорее, это философия, формирующая установки и способы поведения человека, жизнь которого протекает во взаимоотношениях с детьми. Это, с одной стороны, базовая идея о том, что в ребенке изначально заложено стремление к росту и созреванию, а с другой — глубокая и твердая вера в способность ребенка к конструктивной самонаправленности. Групповая игровая терапия, центрированная на ребенке, представляет собой сложную психотерапевтическую систему, а не просто применение нескольких технических приемов построения взаимоотношений» (р. 17).

ТЕОРИЯ ЦЕНТРАЦИИ НА РЕБЕНКЕ

Игровая терапия, центрированная на ребенке, базируется на теоретических конструктах клиентоцентрированной терапии, разработанной Карлом Роджерсом (Rogers, 1951). Эти конструкты использовались Вирджинией Экслайн, ученицей и коллегой Роджерса, в игровой терапии с детьми. В основе центрированного на ребенке подхода к игровой терапии лежит тот же принцип, на котором строится и клиентоцентрированная терапия: главное — не действовать, а просто быть рядом с ребен

psyjournal.ru

Как проводится поведенческая терапия. Гиперактивный ребенок – это навсегда? Альтернативный взгляд на проблему

Как проводится поведенческая терапия

Целью этого метода лечения является устранение отклонений в поведении ребенка и обучение его общепринятым манерам поведения. Прежде всего, проводится подробная беседа с родителями, которым объясняют задачи, стоящие перед ними и специалистами. Очень важно выявить взаимосвязь поведения пациента и теми условиями, которые возникли в семье в связи с болезнью ребенка. Ведь ежедневные конфликты наверняка приводят к негативным реакциям со стороны родителей, которые в свою очередь усугубляют недостатки в поведении ребенка. Во время лечения юный пациент учится понимать себя и свои поступки. Это дает возможность научить его контролировать свое поведение. Практика показала, что достичь успеха можно только тогда, когда ребенок принимает активное участие в этом процессе. Чаще всего это возможно, когда он достигает семилетнего возраста.

Родительский тренинг позволяет научить их лучше справляться с ежедневными ситуациями, возникающими при воспитании ребенка с СДВГ. Разрабатывается индивидуальный план, с которым знакомится и ребенок. Он включает ряд поощрительных мероприятий за хорошее поведение и исключает неприятие ошибочных поступков.

Наиболее оптимальный вариант складывается тогда, когда в совместную работу включаются врач, родители и воспитатели (учителя).

Этапы поведенческой терапии:

• информационный – объяснение родителям сути заболевания;

• оценочный – анализ ситуации в семье, влияющий на поведение ребенка;

• тренинги – поведенческая терапия для детей и подростков, школьный и родительский тренинг;

• анализ результатов лечения.

Составные элементы родительского тренинга:

• определение четкой организационной структуры, разъяснение ее родителям;

• ровное поведение в различных жизненных ситуациях;

• поощрительная система за хорошее поведение;

• избегание отрицательного отношения к проступкам ребенка;

• беседы с детьми.

В приложении мы приводим примерные планы на неделю. Наша задача – познакомить вас с принципами работы, чтобы заранее настроиться на нелегкую работу по исправлению поведенческих дефектов ребенка, что впоследствии обязательно принесет свои положительные плоды. Сразу пометьте себе – сроки четко определены, об этом нельзя забывать. План на неделю построен таким же образом, как и школьное расписание. В него нужно вносить все регулярные и важные виды деятельности: определенные сроки встреч (спортивные тренировки, уроки музыки, посещение врача), обязанности (выучить математику, убрать комнату, поиграть в определенную игру), напоминания (не забыть спортивный костюм, позвонить бабушке). Можно также вносить некоторые ритуалы (поиграть с папой в игру, послушать песню). Все это должно упорядочить распорядок дня, помочь ребенку организовать свое время.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

educ.wikireading.ru