Кровавая наследница (Амели Вэнь Чжао)
Читать отрывок 779 ₽ 642 ₽ + до 96 бонусовКупить
Цена на сайте может отличаться от цены в магазинах сети. Внешний вид книги может отличаться от изображения на сайте.
В наличии 19Цена на сайте может отличаться от цены в магазинах сети. Внешний вид книги может отличаться от изображения на сайте.
Young Adult Фэнтези о дворцовых интригах Китайские авторы Славянское фэнтези
Горячая новинка в жанре Young Adult фэнтези от молодого автора Амели Вэнь Чжао, чье мировоззрение сформировалось под влиянием культур разных стран!Первая книга эпической трилогии о принцессе, скрывающей от всех свою темную тайну, и мошеннике, которому ей придется довериться, чтобы восстановить свое честное имя после ложных обвинений в убийстве своего отца. Невероятная история об аффинитах, чья магическая сила родства позволяет им управлять предметами и явлениями.
Роман входит в ТОП-100 лучших книг в жанре Young Adult о девушках и женщинах по версии Amazon.com! Более 43 ТЫС. ЧЕЛОВЕК добавили книгу в раздел «ХОЧУ ПРОЧИТАТЬ» на портале Goodreads.com! https://www.goodreads.com/book/show/42359583-blood-heir
«О. Боги. Эта книга — совершенство!» — Amazon.com
Описание
Характеристики
Young Adult Фэнтези о дворцовых интригах Китайские авторы Славянское фэнтези
Горячая новинка в жанре Young Adult фэнтези от молодого автора Амели Вэнь Чжао, чье мировоззрение сформировалось под влиянием культур разных стран!Первая книга эпической трилогии о принцессе, скрывающей от всех свою темную тайну, и мошеннике, которому ей придется довериться, чтобы восстановить свое честное имя после ложных обвинений в убийстве своего отца. Невероятная история об аффинитах, чья магическая сила родства позволяет им управлять предметами и явлениями.
.. Но в Кириллии они живут в полурабском положении, и рано или поздно кто-то должен это остановить!Роман входит в ТОП-100 лучших книг в жанре Young Adult о девушках и женщинах по версии Amazon.com! Более 43 ТЫС. ЧЕЛОВЕК добавили книгу в раздел «ХОЧУ ПРОЧИТАТЬ» на портале Goodreads.com! https://www.goodreads.com/book/show/42359583-blood-heir
«О. Боги. Эта книга — совершенство!» — Amazon.com
Freedom
Перейти к циклу
- Кровавая наследница
- Алая тигрица
В могущественном государстве Кирилии действует жёсткий порядок. У богатых – власть и привилегии, у бедных – болезни и голод. Есть ещё аффиниты, владеющие магией крови, которых все избегают. Кажется, порядки системы нерушимы. Но вскоре она падёт от рук двух одержимых местью союзников: аффинитки Анастасии, которая ищет убийцу своего отца, и гениального преступника Рамсона, лишившегося будущего из-за алчности чиновников.
Как получить бонусы за отзыв о товаре
1
Сделайте заказ в интернет-магазине2
Напишите развёрнутый отзыв от 300 символов только на то, что вы купили3
Дождитесь, пока отзыв опубликуют.
Если он окажется среди первых десяти, вы получите 30 бонусов на Карту Любимого Покупателя. Можно писать неограниченное количество отзывов к разным покупкам – мы начислим бонусы за каждый, опубликованный в первой десятке.
Правила начисления бонусовЕсли он окажется среди первых десяти, вы получите 30 бонусов на Карту Любимого Покупателя. Можно писать неограниченное количество отзывов к разным покупкам – мы начислим бонусы за каждый, опубликованный в первой десятке.
Правила начисления бонусовОжидала большего
Минусы
Нудновато, повторяющиеся размышления героев
Эта книга прекрасна
Что-то похожее мы все уже читали
Плюсы
Оформление
Атмосфера
Главный герой
Минусы
Главная героиня
Книга «Кровавая наследница» есть в наличии в интернет-магазине «Читай-город» по привлекательной цене.
Если вы находитесь в Москве, Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде, Казани, Екатеринбурге, Ростове-на-Дону или любом
другом регионе России, вы можете оформить заказ на книгу
Амели Вэнь Чжао
«Кровавая наследница» и выбрать удобный способ его получения: самовывоз, доставка курьером или отправка
почтой. Чтобы покупать книги вам было ещё приятнее, мы регулярно проводим акции и конкурсы.
«Настоящая слава приходит тогда, когда тебя начинают читать русские» | Статьи
Амели Нотомб до сих пор помнит просьбу московского читателя, которую пока не собирается выполнять. Ее восхитил роман про Лимонова, а подросткам она рекомендует читать произведения Достоевского. Об этом самая издаваемая в России бельгийская писательница рассказала «Известиям» вскоре после издания нового романа «Аэростаты», возглавившего список бестселлеров Франции.
— Героиня «Аэростатов», 19-летняя студентка-филолог Анж, в которой без труда можно узнать автора, советует своему 16-летнему ученику после «Красного и черного», «Илиады» и «Одиссеи», «Метаморфозы» Кафки прочитать «Идиота» Достоевского.
Почему ваш выбор пал на этот русский роман?
— Шедевр должен помочь трудному подростку найти себя. Ничто так не способствует формированию личности, как великие книги, в которых поставлены главные вопросы человеческого бытия.
Мой юный герой может себя идентифицировать с князем Мышкиным. Оба остаются непостижимыми инопришельцами. Их не понимают, но они вызывают симпатию.— Есть ли что-то общее во всех этих книгах?
— Они, разумеется, абсолютно разные. Достоевский — полная противоположность Стендалю, который является квинтэссенцией французского писателя. В отличие от Достоевского Стендаль не судит своих героев, не показывает, на чьей стороне находится. У них абсолютно разные подходы к окружающему миру. Поэтому подросток должен знать обе точки зрения. Если он уйдет в себя, ему будет трудно жить.
— Вы хорошо знаете русскую классику. Какие книги вы бы посоветовали своему юному герою?
— Выбор велик и прекрасен.
Прежде всего Толстого — «Войну и мир», «Анну Каренину», «Крейцерову сонату», которые сыграли огромную роль в моей собственной жизни. Непременно тургеневскую «Первую любовь», в которой отец героя вносит смятение в душу влюбленного юноши.
Амели Нотомб во время подписания своей книги «Аэростаты» в рамках выставки «Идеальные библиотеки – 2020» в Страсбурге, Франция, 4 сентября 2020 года
Фото: REUTERS/Nicolas Roses/ABACAPRESS.COM
— Вы убеждены, что книги помогают пережить нынешние трудные времена? Что вы сами читали во время карантина?
— Перечитывала всего Виктора Гюго и, в частности, «Отверженных», которые поразительно созвучны тому, что происходит сейчас с нами. Писатели все-таки находятся в привилегированном положении, они меньше подвержены влиянию пандемии.
— Во время пандемии вы были подавлены, паниковали или, напротив, сохраняли спокойствие?
— Хотя положение тревожное, нельзя давать волю своим страхам. Ничего не бойтесь.
— Но даже если нашу планету ждут невыносимые испытания, у вас есть запасной аэродром — астероид Нотомб, который находится между Юпитером и Сатурном.
— Полтора десятилетия назад его назвал моим именем Международный союз астрономии, которому я за это крайне признательна.
К счастью, в космосе астероидов великое множество — хватит на всех желающих перебраться в далекие миры.
Фото: REUTERS/Nicolas Roses/ABACAPRESS.COM
— Книга «Аэростаты» возглавляет список бестселлеров во Франции. Первый тираж в 200 тыс. экземпляров стремительно разошелся. Вы избалованы успехом и воспринимаете это как должное?
— Я закончила писать книгу до COVID-19. Никогда не стремлюсь к большим тиражам, но думаю, что повесть, которая отчасти посвящена чтению, сейчас необходима. Мы по-прежнему находим многие ответы в книгах. Так или иначе, они всегда помогают жить в трудные времена.
— Практически все ваши романы изданы в России. В наших театрах идут ваши пьесы. Вас это не удивляет?
— Чувствую себя наверху блаженства. Настоящая слава приходит только тогда, когда тебя начинают читать русские. В 2008 году произошло одно из самых памятных событий в моей жизни — я побывала в Москве. Читатели устроили мне потрясающий прием.
Мою пьесу «Косметика врага» замечательно сыграли в Театре имени Пушкина. Я смотрела спектакль, и хотя не знаю ни слова по-русски, всё понимала благодаря блистательной актерской игре. Амели Нотомб побывала в гостях у самого Александра Пушкина — о чем еще может мечтать писатель?!
— Несмотря на пандемию, вы по-прежнему следуете многолетнему ритуалу и начинаете писать в 4 часа утра? Ничего не изменилось?
— Ничего не изменились и никогда не изменится. Если вы мне через 10 лет зададите тот же вопрос, дам тот же ответ. Сейчас тружусь над своим сотым романом. Но издала лишь треть написанного.
— Опубликованное лишь видимая часть айсберга? Остальные ваши рукописи прочитают признательные потомки?
— Мне совершенно не хочется публиковать всё, что написала. Я давно составила завещание, согласно которому мои остальные рукописи никогда не увидят свет.
Во время презентации в книжном магазине Москвы, 4 февраля 2008 года
Фото: ТАСС/Александр Саверкин
— Во время встречи с вами в книжном магазине Москвы один ваш поклонник попросил снять этот запрет.
Ему хочется прочитать всё вами написанное. Он может еще надеяться?
— Я не забыла об этой просьбе, но переписывать завещание не собираюсь.
— Критики порой считают ваши книги притчами. В чем вы видите вашу миссию писателя?
— Вести людей к книгам. Одно из высших проявлений цивилизаций — чтение, которое помогает понять мир и совершенствует наш разум. Никаких других посланий у меня нет. Чтение спасло жизнь мне самой и может спасти другим. Для меня оно гораздо важнее сочинительства. Прежде всего я читатель, а потом писатель. И романистом стала только потому, что любила книги. Если мне приставят к виску дуло пистолета и потребуют сделать выбор между чтением и письмом, я выберу первое.
— Однако великий автор «Отверженных» не любил читать. «Корова не пьет молока», — говорил он.
— Виктор Гюго либо лгал, либо притворялся. Когда имеешь дело с его творениями, понимаешь, что он был исключительно образованным человеком.
На самом деле он читал очень много и должен был бы этим гордиться.
— Во Франции каждую осень издают более 600 книг. Несмотря на COVID-19, не стал исключением и нынешний год. Значит, не всё так плохо? Или в стране слишком много графоманов?
— Это хороший признак. Значит, людей по-прежнему интересует литература. Разумеется, среди этих книг многие никто не покупает и не открывает. Но пускай каждый сочинитель попытает счастье. Я радуюсь, когда выходит в свет отличная вещь. Эмманюэль Каррер только что выпустил потрясающую книгу «Йога». Несколько лет назад мне очень понравился его биографический роман «Лимонов». Вам повезло, что вы русский, ибо только русские могут жить так, как Лимонов. Для этого надо быть абсолютно бесстрашным человеком.
Фото: REUTERS/Julien Reynaud/APS-Medias/ABACAPRESS.COM
— Кого бы вы включили в dream team любимых авторов?
— Их так много, что, боюсь, одной команды мне не хватит.
Начну снова с Виктора Гюго и Стендаля, дальше — Шекспир и Сервантес, Достоевский, Оскар Уайльд, Пруст, Маргерит Юрсенар, Юкио Мисима… На этом поставлю точку.
— Вы предпочитаете провести вечер с друзьями или с книгой?
— Пусть я покажусь мрачной личностью, но все-таки выберу книгу, хотя очень люблю своих друзей. Чтение позволяет вам встречаться с другими людьми, говорил Пруст, но при этом вы не теряете тех преимуществ, которые дает нам одиночество.
— Вы по-прежнему отвечаете на все письма и мейлы, которые получаете со всего света?
— Исключительно на письма, которые приходят по почте. Каждый день я посвящаю эпистолярному жанру пять часов. Для меня это совсем не жертва, а увлекательнейшее занятие — по-своему не менее важное, чем написание романа.
— Вы появились на свет в Японии и называете себя самураем от литературы. В чем это проявляется?
— К сожалению, мне не хватает характера, чтобы стать настоящим самураем.
Настоящий — это тот, который в отличие от меня предпочитает смерть жизни. Если у самурая не получится книга, он готов покончить с собой. Я этого никогда не сделаю — тем более таким болезненным способом, как сеппуку (ритуальное убийство типа харакири. — «Известия»).
— Шампанское остается вашим любимым напитком?
— Я пью его очень много и полюбила еще больше. Но чтобы не стать алкоголиком, делаю это через день.
Экземпляры книги Амели Нотомб «Жажда»
Фото: ТАСС/Zuma
— Кажется, ваш коллега Фредерик Бегбедер считает врагом бумажной книги интернет, который рано или поздно ее убьет. Это реальная опасность?
— Не думаю, что это случится. Ничто не лишит нас удовольствия погружаться в чтение бумажного чуда. Во всяком случае не электробытовой прибор, который называется компьютером.
— Настоящим писателем рождаются или становятся?
— Мой соотечественник Жак Брель назвал талант непреодолимым желанием достичь поставленной перед собой цели.
Писателями становятся те, кто наделен таким мощным драйвом. У вас есть шансы на успех, если вы готовы посвятить творчеству все свои силы и даже больше — всю жизнь. Я знаю многих людей, которые могли бы стать хорошими прозаиками. Однако они понимают, что это ремесло требует безумных усилий, и предпочитают заняться чем-то другим.
— Почему вы считаете Сальвадора Дали и Альфреда Хичкока наиболее близкими вам персонажами?
— С Дали у нас много общего — некая театральность, склонность к мистификации, провокативность. Хичкок — мой любимый режиссер. Сравнивать себя с ним было бы слишком претенциозно. Разве что он часто появлялся на мгновение в роли камео в своих фильмах, а я — в своих книгах.
— Ваши французские соседи считают бельгийцев сюрреалистами. Так ли это?
— Сюрреализм придумали мы, и хотя сегодня живем в другую эпоху, остаемся его приверженцами. Он связан с тем, что в Бельгии царит тяжелая атмосфера. Если бы мне пришлось выбирать литературное течение, я бы отнесла себя к сюрреалистам.
Это нетрудно заметить в моих сочинениях. Сама я остаюсь 100-процентной бельгийкой, даже когда живу во Франции.
Фото: ТАСС/Александр Куров
Сцена из спектакля по произведению Амели Нотомб «Косметика врага» в постановке Романа Козака в московском Театре имени Пушкина, февраль 2005 года
— Вы написали всего две пьесы, но многие ваши романы адаптированы для сцены, а несколько экранизированы. Довольны результатом?
— В сущности, мой последний роман является одновременно и пьесой, которую скоро покажут на сцене. Кроме того, один из парижских театров собирается поставить адаптацию моей книги «Синяя борода». Как я уже говорила, мой стиль близок к театру. Три мои книги были экранизированы, две из которых получились замечательно: «Страх и трепет» и «Токийская невеста». Хороший результат.
— Вы появились на свет в аристократической семье и, наверное, являетесь единственной в мире писательницей-баронессой. Титул для вас что-то значит?
— Ровным счетом ничего, но он меня забавляет.
В нашей семье мужчины — мой отец и дед — были баронами. В свое время отец объяснил мне, что я стану баронессой только в том случае, если выйду замуж за аристократа. Он ошибся. Несколько лет назад бельгийский король Филипп пожаловал мне этот титул.
Амели Нотомб — самая популярная бельгийская писательница, произведения которой переведены на 40 языков. 20 книг изданы на русском. В 26 лет дебютировала романом «Гигиена убийцы», который сразу принес ей известность. С тех пор каждый год пишет три книги, из которых издает только одну. Ее произведения входят в школьные программы Франции, Бельгии и канадской провинции Квебек. Среди многочисленных литературных наград — премия Французской академии.
.
Amélie: Le Fabuleux destin d’Amélie Poulain от Isabelle Vanderschelden
Два парня Жене и Каро сделали Delicatessen в 1991 году, который является моим любимым на все времена, а четыре года спустя за ним последовал Город потерянных детей . Трудно поверить, но этот второй фильм намного страннее и намного лучше, он входит в десятку моих лучших фильмов.
(Не многим другим это понравилось, но мне все равно. Может быть, они просто сделали это для меня. Я думаю, что это вызывало у людей мурашки. Меня это вызывало мурашки, но мне нравятся такие мурашки.) Итак, Жене и Каро пришлось теперь причисляют себя к стимпанк-сюрреалистам. Затем Каро ушла, чтобы заняться чем-то другим, а следующим фильмом Жене стал плохой фильм «Чужой 9».0003 Чужой: Воскрешение. Ага, продался Голливуду, и не вышло. Но эй, с большой зарплатой он мог делать то, что хотел сейчас, то есть Амели . И теперь вы могли видеть, что Каро был Ленноном, а Жене — Маккартни. Как вы, без сомнения, знаете, Амели — это жеманная, феерическая, причудливая романтическая комедия, не имеющая никакого отношения к реальной жизни, вся золотистая и приторная, что рифмуется с раздражающим, и я полагаю, что многие люди от него отвернулись. в свои сумочки. «Большая толстая ложка сахариновой волшебной нити», — говорит tombur1 на IMDB. «К концу фильма вам просто хочется дотянуться до экрана и задушить ее», — говорит AmomyBP.
Я вижу, что они имеют в виду. Кукуруза высотой с глаз слона. Жене намеренно удалил все граффити и мусор с экстерьера с помощью цифровых средств. Чем больше я думаю об этом фильме, тем он глупее, но когда я его смотрю, это совсем другое. Так я действительно говорю, что Ram почти так же хорош, как Abbey Road ? Если и есть виноватое кино, то это оно. (Не говоря уже об итальянских фильмах об эксплуатации женщин, конечно. Мы не хотим говорить о них.)
(Амели невольно звонит в секс-шоп, чтобы поговорить с одним из их помощников, но они ошибаются в характере звонка.)
Это правда, что мой киношный вкус вездесущ. Что? Вы смеете признаться, что ненавидите Зеленая миля, И Побег из Шоушенка И Головокружение ?? Да, это я. Итак, вы один из тех парней, которым нравятся только Броненосец Потемкин и В прошлом году в Марианских Лазнях ? Нет, я тоже их ненавижу. Что ты за монстр??
(Это Амели критикует старые фильмы за то, что они нереалистичны — у нее есть нервы)
Итак, что мы получили — милая застенчивая девочка-одиночка встречается с милым застенчивым мальчиком-одиночкой в манере, которая переопределяет слова, запутанные и надуманный.
В конце — о, спойлер! – буквально пыхтят в монмартрианский закат на белой ламбретте. Смеющийся.
Я не могу этого отрицать, но я бы сказал, что большая часть фильма посвящена тому, как Амели пытается решить проблемы других людей (тем самым избегая решения своих собственных). Она делает это исподтишка и при этом обнаруживает, что имеет психопатических наклонности – она без колебаний вламывается в квартиры соседей и ворует вещи; как только ей приходит в голову идея улучшить чью-то жизнь, все нормальные правила поведения вылетают из окна. Под волшебной пылью скрывается пассивно-агрессивный тип на грани безумия. Фея смешивается с матовым стеклом.
САУНДТРЕК ЯННА ТИРСЕНА
В соответствии с визуальным стилем ретро звучит пышный саундтрек к аккордеонному вальсу этого композитора, имя которого было для меня новым. Альбом с саундтреками отличный. Любые поклонники Гаса Визера или Тони Мурены будут в восторге от этого материала.
ПОСТ-АМЕЛИЯ
Было еще три фильма – Очень долгая помолвка , который надоел мне до смерти, Micmacs блестящий и Молодой и удивительный TS Spivet это все, что ненавистники Амели говорят об Амели — избегать, избегать.
ЭТА КНИГА
Увы, здесь у нас обычное киноведение. Он набит банальными драндулетами, такими как:
Ностальгическое присвоение Парижа в «Амели» очаровало, обеспокоило или разозлило зрителей и стало одним из наиболее критически обсуждаемых элементов фильма. Однако, перерабатывая и стимулируя коллективные воспоминания, питаемые многими прошлыми изобразительными и кинематографическими источниками, а также привнося свои личные образы города, Жене успешно создал заманчивый постмодернистский городской пейзаж, который способствовал успеху фильма и является его частью. и часть его эстетической подписи.
Я имею в виду, кому нужны такие предложения в их жизни. Не ты, не я.
Две звезды книга, пять звезд фильм.
(Иногда мне так кажется, но потом я ложусь, пока это чувство не пройдет.)
Она вытащила свою дебютную книгу, когда критики сочли ее расистской. Теперь она планирует опубликовать.
Реклама
Продолжить чтение основного сюжетаКниги Новости
Когда разгорелся спор по поводу «Кровавого наследника» Амели Вэнь Чжао, в сплоченном сообществе детских издательств быстро развернулась линия фронта.
Нью-Йорк ТаймсРанее в этом году литературная карьера Амели Вэнь Чжао чуть не рухнула, не успев даже начаться.
Ее дебютный роман «Кровавый наследник» должен был выйти в свет за полгода, но его уже ругали. Споры начались в январе, когда некоторые читатели заявили, что описание Чжао рабства было расово нечувствительным. Она быстро превратилась в настоящую онлайн-кучу, так как некоторые комментаторы, которые не читали фэнтези-книгу для молодых взрослых, выразили возмущение ее содержанием.
Чжао был ошеломлен. «Было так много голосов, и только несколько человек прочитали книгу», — сказала она в недавнем интервью в офисе своего издателя.
Ошеломленная критикой, она попросила своих издателей отменить июньский выпуск романа.
[Кейра Дрейк и Джона Винтер, два автора, которые столкнулись с критикой в социальных сетях за свои книги, , рассказывают о том, как они отреагировали на .
]
После этого 26-летняя Чжао мучилась своим решением. Она была занята на своей основной работе портфельным менеджером в международном банке. Потом она взяла себя в руки и несколько раз перечитала свою книгу, изучая сюжет и персонажей, чтобы понять, правы ли критики.
Она решила, что это не так. В марте Чжао позвонила своему редактору в Delacorte Press и сказала, что все-таки хочет продолжить работу над романом. Она внесла некоторые изменения, и теперь «Blood Heir» должен выйти в ноябре.
«В конце концов, это соответствует моему видению», — сказала она.
Решение Чжао продолжить публикацию, скорее всего, возродит непрекращающиеся споры о разнообразии, репрезентации и «культуре отмены» в молодежном литературном мире. В то время как некоторые считают дискуссию о культурном присвоении в художественной литературе необходимым, хотя и болезненным шагом к решению проблемы отсутствия разнообразия в публикациях, другие утверждают, что онлайн-издание Ю.А. сообщество стало слишком беспощадным, даже нетерпимым, в своих нападках на авторов-новичков, которые решают сложные социальные проблемы или пишут вне своего непосредственного культурного опыта.
Когда разгорелся спор о «Blood Heir», в сплоченном сообществе детских издателей быстро развернулась линия фронта. Небольшая, но влиятельная группа авторов утверждала, что роман безразлично касается расы и наследия рабства и является оскорблением для небелых сообществ. Затем отмена книги вызвала столь же страстную реакцию со стороны лагеря, который сплотился в защиту Чжао, утверждая, что критики романа, которые утверждали, что отстаивают разнообразие, заставили замолчать молодую азиатскую женщину. «Как толпа в Твиттере разрушила многообещающую карьеру писательницы-иммигрантки», — гласил заголовок в журнале Tablet. Другие обвиняли самого автора в том, что она уступила давлению.
Чжао, конечно, не первый и даже не самый последний Ю.А. романистка будет погребена под лавиной критики еще до выхода ее книги. Фантастический роман Киры Дрейк «Континент» был отложен ее издателем и переписан после того, как читатели назвали его «расистским мусором» и «оскорбительным» в первых обзорах.
В 2017 году Лори Форест была засыпана сотнями негативных отзывов на Goodreads от читателей, утверждавших, что ее дебютный фэнтезийный роман «Черная ведьма» был фанатичным за несколько месяцев до выхода книги. А в феврале Косоко Джексон выпустил свой дебютный роман для молодых взрослых «Место для волков», действие которого происходит в 19 веке.90-е годы во время войны в Косово с участием двух американских подростков-геев. Джексон решил отменить публикацию после того, как в социальных сетях разразился бурный гнев из-за его решения поместить историю на фоне геноцида и сделать злодея этой истории албанским мусульманином. «Я извиняюсь перед теми, кого обидел своим романом», — написал он в своем заявлении.
Разоблачение «Места для волков», которое издательство Sourcebooks Fire должно было опубликовать в марте, было особенно чревато тем, что Джексон, молодой чернокожий гей, работает чувствительным читателем или экспертом, помогающим авторам и авторам. издатели проверяют книги на предмет потенциально проблемного содержания и стереотипов.
Джексон также был частью хора голосов, осуждающих «Blood Heir», ироничный поворот, который был подхвачен наблюдателями, которые утверждают, что движение по контролю за потенциальным культурным присвоением в литературе зашло слишком далеко.
«Со стороны это начинает выглядеть как разговор, сосредоточенный не столько на литературе, сколько на послушании», — написала Рут Грэм в статье на Slate о романе Джексона.
В то время как в молодежном литературном мире часто кипят споры, масштабы и скорость, с которой нарастает негативная реакция, кажется, ускорились, часто усиливаясь социальными сетями.
«Это платформа, где возмущение быстро и часто вырывается из контекста», — сказала Кэт Розенфилд, автор поп-культуры и писательница для молодых взрослых. «Возможно, некоторые из успешных кампаний либо по изъятию книг, либо по редактированию книг побудили людей почувствовать, что инициирование некоторых из этих жалоб в Твиттере может привести к конкретным действиям».
В результате авторы и издатели все больше опасаются вступать на культурные минные поля.
Многие обращаются к чувствительным читателям, чтобы помочь им определить потенциальные культурные ловушки перед публикацией. Тем не менее, некоторые группы по защите свободы слова опасаются, что окружающая среда стала настолько накаленной, что это может привести к самоцензуре.
«Что нас беспокоит, так это охлаждающий эффект», — сказала Светлана Минчева, директор программ Национальной коалиции против цензуры, правозащитной организации, которая развивает сеть поддержки для молодых взрослых авторов, которые сталкиваются с давлением, чтобы отозвать свои книги. . «Если вы белый автор, хотели бы вы иметь персонажа меньшинства?»
Конечно, критика литературного произведения никоим образом не эквивалентна цензуре. Многие из тех, кто выступает за большее разнообразие детских изданий, отмечают, что проблема не в авторах, которые пишут за пределами своей культурной среды, а в тех, кто делает это плохо, увековечивая стереотипы.
«Если мы собираемся добиваться разнообразия и представительства в Y.
A. литературы, то это должно быть сделано правильно», — сказал Риччи Юхико, управляющий библиотекарем по обслуживанию молодежи в библиотеке Мид-Манхэттен в Нью-Йорке. «Мы хотим, чтобы у наших посетителей-подростков были хорошие книги, к которым они могли бы обратиться, когда они просят истории, которые представляют их самих и могут расширить их мировоззрение».
Чжао была удивлена, обнаружив себя в центре внимания соцсетей. Родившаяся в Париже и выросшая в Пекине, Чжао писала художественную литературу еще в начальной школе, но никогда не думала, что сможет этим зарабатывать на жизнь. Она изучала экономику в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе. и Нью-Йоркский университет, а после окончания учебы нашла работу в области финансов в Соединенных Штатах.
Сюжет для «Кровного наследника» она придумала в 2014 году, во время семейной поездки в Россию. Она вообразила вымышленную империю, в которой группу людей, называемых аффинитами, обладающих особыми способностями, боятся и продают на работу могущественная элита — систему, которой бросает вызов беглая принцесса, владеющая магией.
Описывая бедственное положение Affinites, Чжао стремился затронуть проблемы реального мира, включая торговлю людьми и кабальное рабство в Азии.
«Я стремился исследовать и критиковать современную эпидемию торговли людьми и невыносимого труда», — сказал Чжао. «Это было не то, что я видел в Y.A. литература.»
По ее словам, она также опиралась на свой собственный опыт иммигрантки и чувство беспомощности и непричастности.
После того, как Делакорте разослал рецензентам, библиотекарям и продавцам книг предварительные экземпляры романа для чтения, многие из первых откликов были положительными. Но вскоре они были заглушены яростной критикой. «Эта книга о рабстве, ложном повествовании об угнетении, которое приравнивает обладание законно опасными магическими способностями, убивающими людей, к угнетенному меньшинству, например, к цветному человеку», — написал читатель на Goodreads.
Последовал пожар в социальных сетях. Через несколько дней Чжао извинилась в Facebook, объявив, что попросила своего издателя не выпускать книгу.
Для молодой писательницы-дебютанта это стало смертельным ударом по карьере.
«Я действительно была застигнута врасплох», — сказала она. «Меня очень огорчило, что книга была прочитана в совершенно другом культурном контексте».
Ее редактор, Криста Марино, тоже была ошеломлена. «На тот момент у нас было много читателей, и мы не получали таких отзывов», — сказала она. Тем не менее Делакорте сказала, что они поддержат ее решение отозвать книгу или продолжить ее выпуск.
После того, как Чжао решила, что хочет выпустить книгу, она и ее издатель обратились к ученым и чувствительным читателям за отзывами, чтобы устранить любую двусмысленность в отношении типа изображенного наемного труда. У них были ученые из разных культур, а также один, который изучает торговлю людьми в Азии, оценивает текст, а Чжао добавлял новый материал и вносил изменения на основе их комментариев. У них были дополнительные чувствительные читатели, которые проверяли книгу на наличие расовых и других стереотипов.