Читать онлайн книгу Деградация — Degradation бесплатно. 1-я страница текста книги.
Автор книги: Degradation
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Назад к карточке книгиГлава 1
***
Зигмунд Фрейд сказал: «Если ты хочешь вытерпеть жизнь – приготовься принять смерть».
Я принял смерть, но жизнь все так же невыносима. (с)Гарри.
***
– Ааааах! Луи! – тонкий крик, звучащий в комнате, и моё тело тяжело падает на матрац. Я переворачиваюсь на спину, смотря в потолок, пока дыхание не придёт в норму. Чёрт, это было хорошо. Кристи, Сара, Люси, не важно, как её зовут, но она была хороша. Ещё одна девушка.
– Который час? – не дав ей ответить, я ловлю её запястье и смотрю на часы. – Блять!
15:10, это шутка?! Я резко встаю и бегаю по комнате, ища разбросанную одежду. Одеваюсь, выслушивая её претензии и оскорбления.
– У меня лекция через пять минут! Где эта проклятая рубашка?!
– Ты мне позвонишь?
– И не надейся.
И всё те же недовольства. Я уже не обращаю внимания. Давно привык. Я пытаюсь уложить свои волосы, но ничего не выходит, и я тяжело вздыхаю. Беру свою куртку, сумку и телефон.
– Сволочь!
Я закатываю глаза, открывая дверь.
– Послушай, Кристен…
– Элеанор!
– Да, конечно, Элеанор, это было круто, ты очень одарённая и всё такое, но… На этом всё заканчивается, я не… – мне едва хватает времени, чтобы нагнуться от брошенной в меня настольной лампы. Воу, я удивлённо на неё смотрю. С каждым разом, всё лучше и лучше. Не могу удержать иронический смешок, оглядывая осколки стекла на полу. – Ладно, понятно. И тебе хорошего дня, – и я покидаю комнату, слыша её крики.
***
Глубокий вздох. Сумасшедшая, не могу перестать смеяться, прежде чем посмотреть на свой IPhone. 15:18.
– Чёрт.
Мне ничего не остаётся, кроме бега. Учеба началась уже 3 недели назад, а я ещё ни разу не пришёл вовремя. В такие моменты, я осознаю, что кампус университета очень большой, и, тяжело дыша, добегаю до класса. Дверь внезапно открылась, и меня грубо толкнули.
– Можно поосторожнее?!
Быстро встав и стараясь возобновить дыхание, я успел увидеть только массу кудрявых волос, исчезающих в коридоре.
– А «простите» забыл?
Скорее всего, да, потому что он так и не обернулся.
– Придурок.
Я поправляю рубашку и провожу рукой по волосам, прежде чем войти в аудиторию.
– Смотрите-ка, Мистер Томлинсон соизволил обрадовать нас своим присутствием.
Я закатываю глаза и сажусь на одну из лавочек. Всегда одно и то же, а я думал, что в колледже преподаватели не обращают внимание на учащихся, но, наверное, когда твой отец – главный спонсор университета, это меняет дело. Только присев, я вытаскиваю свой Mac и захожу в сеть разговоров кампуса. Слушаю лекцию, особенно не вслушиваясь. Новые сообщения, новые номера, оскорбления, приглашения на вечеринки, и среди всего этого, один мейл привлек моё внимание.
«Что бы ты делал, если бы тебе оставалось жить всего 100 дней?»
Никакой подписи, никакого имени. Я захожу на его профиль, но там пусто. Нет ни фотографий, ни описания, ни информации. Только пустая страница с псевдонимом «Аноним».
Я сомневаюсь несколько секунд, но всё-таки решаюсь ответить:
«Я не знаю… Жил бы, наверное. Я бы попытался жить»
И я жду. Смотрю на экран, теребя пальцами по столу, но ничего не происходит. Никакого ответа.
***
С тех пор, прошло 12 дней, и я взял себе в привычку каждый день отправлять анониму отсчёт. Глупо. Я никогда не получал ответ, и понятия не имею, зачем я это делаю, но его вопрос меня беспокоит. Я не могу перестать представлять себе сценарий трагичного фильма. Вдруг этот человек хочет покончить с собой через 100 дней? Ничего не понимаю.
«88»
Смотрю на экран своего Mac почти 10 минут, игнорируя шум кафетерия, я отправляю сообщение. Поднимаю голову и вижу, как тот парень, который меня недавно толкнул, опрокинул поднос другому человеку. Он выглядит раздражённым. Все на них смотрят. Я слишком далеко, чтобы услышать, о чём они говорят, но, похоже, всё очень напряжённо.
– Привет, чувак, – я подпрыгнул на месте, увидев Лиама. Даже не слышал, как он подошёл. Смотрю на него краем глаза, прежде чем перевести всё внимание на сцену. Мистер Кудрявый жёстко толкает бедного парня (который, к слову, больно падает на пол) и быстро уходит из кафе. – Не обращай внимания.
– Что с ним не так? – я всё же отвожу глаза от двери, чтобы посмотреть на своего лучшего друга.
– Не знаю, люди говорят, что он больной. Плевать, ты идёшь на вечеринку завтра? – я беру протянутое им приглашение.
– Ага…
– Окей, я тогда пошёл. У меня пара через 5 минут, не хочу опять опоздать.
– Давай.
И он ушёл так же быстро, как и пришёл. Я машу ему рукой, оглядывая кафетерий, и не знаю почему, но мои глаза ещё раз разглядывают дверь, за которой исчез Мистер Я-Толкаю-Всех-Кого-Можно.
Еще несколько секунд оглядываю помещение, прежде чем резко помахать головой и тоже выйти.
***
«71»
Отправляю. Лежу на кровати с ноутбуком на животе, я листаю все свои сообщения и пересматриваю цифры. Я потерял все надежды получить хоть какой-то ответ, и уже готовлюсь выключить компьютер, как выскакивает уведомление о новом сообщении. Широко раскрываю глаза и не могу поверить. Он или она мне ответил, я принимаю удобное положение и колеблюсь несколько секунд. Как будто я слишком долго ждал, и не могу поверить, что мне всё-таки ответили. Открываю:
«Что ты делаешь?»
«Отсчёт»
«Зачем?»
«Что случится через 100 дней? Точнее, через 71?»
«Ничего»
Я как идиот смотрю на экран, не зная, что ответить. Сначала, мне хочется его оскорбить. Я пишу ему уже 29 дней. 29 дней жду ответа, и всё, что он мне говорит – это «ничего»?! Слишком просто. Но, прежде чем я успеваю придумать ответ, он выходит из сети.
– Дерьмо!
Со злости бросаю компьютер на пол и выключаю свет. Я это так просто не оставлю.
Глава 2
***
Ганди сказал: «О величии нации можно судить по тому, как она обращается с животными»
Эта нация ничего не стоит и не имеет никаких ценностей. Меня от нее тошнит. (с)Гарри
***
«66»
«Перестань.»
«Перестану, только если ты скажешь мне, что случится.»
«Я тебе уже сказал. Ничего.»
«Кто ты?»
«Неважно.»
«Ты знаешь, кто я. А кто ты – я не имею ни малейшего понятия. Это нечестно.»
«Я никогда не просил тебя общаться со мной.»
«Зачем тогда спросил о таком?»
«…»
«Ты просто не отвечаешь? Я же вижу, что ты не вышел(ла) из сети.»
«Вышел.»
«Значит, ты парень.»
«Да.»
-Луи? – я перечитываю нашу недолгую переписку с Анонимом, которая случилась четыре дня назад. Тогда, я не успел ничего ответить, так как он покинул сайт. Но теперь я хотя бы знаю, что это парень. -Луи, – он ответил мне уже второй раз, а потом сразу же исчез. Я только что отправил ему отсчет дней, «62». -ЛУИ! – я подпрыгиваю и резко закрываю свой Мас прежде, чем поднять голову на Элеанор, которая к слову, выглядела очень раздражённой.
-Что?
-Я уже пять минут с тобой разговариваю, но тебе, похоже, плевать!
Я сомневаюсь, стоит ли отвечать, ответ ей не понравится. Я, кстати, даже не понимаю, почему сейчас сижу с ней. Хотя, у нее были довольно неплохие аргументы в туалете клуба, на прошлой неделе. Ну, или у ее рта и языка были неплохие аргументы. Я складываю компьютер в сумку, и, тяжело вздыхая, наконец-то беру свой гамбургер.
-Это все, что ты ешь? – я не могу удержать вопрос, смотря на три куска сырой моркови в её тарелке.
-Да, – она пожимает плечами, а я закатываю глаза.
-Привет, вы, двое, – на соседнее место падает Лиам, дружески толкая меня в плечо. –Вау, смотри, не подавись. – Лиам посмотрел на тарелку Элеанор, и я быстро кусаю гамбургер, чтобы сдержать смех.– Ты что, на диете?
-Нет, я слежу за фигурой.
-И за чем же ты следишь? За тем, как потеряешь кости? – и тут это становится сильнее меня, я не могу удержаться, смотря на ее удивленное лицо, и начинаю истерически смеяться.
Я тихо кашляю, и чтобы выдать себя за джентльмена, решаю вмешаться.
-Всё, Лиам, отстань от неё, – как оказалось, огромная улыбка на моем лице меня выдала, и мой лучший друг всё-таки решил сменить тему. Он протягивает мне очередное приглашение.
-Вот ЭТО будет вечеринкой столетия! – я смотрю на листок, прежде, чем ответить.
-Я не могу на выходных, нужно пойти к родителям.
-Эй, нет! Ты не можешь так со мной поступить, перенеси на другой день.
-Нет, Лиам. Ты знаешь моего отца, и на этих выходных он хочет сыграть в гольф, «как отец с сыном». Он будет меня пилить всю жизнь, если я не приду.
Он не настаивает, в конце концов, у него дома точно такой же. Наши отцы партнёры, лучшие друзья и оба, полные сволочи. Лиам знает, что со мной будет, если я не пойду.
***
«59»
Я опять непрерывно смотрю на экран. Пальцы нервно стучат по столу. На часах уже три ночи, а я все ещё не могу уснуть. Сам не понимаю, почему эта история так меня беспокоит. Это ведь парень, в конце концов. Но что-то в нём меня интригует, скорее всего, то – что я до сих пор не получил ответ. Я поворачиваю голову к лежащей рядом Элеанор, которая смотрит на меня сквозь сонные веки.
-Что ты делаешь?
-Ничего, спи, – я закрываю ноутбук и ставлю его на пол, прежде, чем повернуться к ней спиной и уснуть.
***
Сидя на одной из лавочек аудитории, я понимаю, что мы уже битый час ведем дебаты на тему любовной истории Верлен и Рембо. С такими темпами, у меня скоро начнется мигрень.
-Каким словом вы бы охарактеризовали эту историю?
Я закатываю глаза и слушаю неразборчивые ответы: «Гомосексуализм, Разрушение, Желание…» Бла, бла, бла…Похоже, даже профессору скучно, он сидит за своим большим столом и одаряет всех унылым взглядом.
Больше никаких ответов, наверное, их это тоже перестало интересовать.
-Шантаж, – хриплый голос пронзает тишину, и профессор удивленно рассматривает аудиторию.
-Мистер Стайлс, я вас слушаю, – он даже заинтересовано почесал подбородок.
Я поворачиваюсь в ту же сторону, и вижу мистера Я-Толкаю-Все-Что-Можно-И-Никогда-Не-Извиняюсь. Он сидит в нескольких рядах от меня и теребит в пальцах ручку.
Все на него смотрят. А ему, похоже, плевать. Больше никто не говорит, никто не двигается. Все как будто замерли в ожидании чего-то. Это и не удивительно, он ведь заговорил впервые за всё время. Я даже не знал, что он на лекции ходит. Он всё-таки поднимает голову и смотрит на преподавателя. Ему и правда, всё равно, что он центр всеобщего внимания.
-Эмоциональный шантаж. Это лучшее слово, чтобы охарактеризовать их историю, в особенности Верлен. Он в буквальном смысле – съехал с катушек.
Он выпрямился и всего на несколько секунд опустил свой взгляд на меня. Я замер, чёрт, как глаза могут быть такими зелеными? Он опять поворачивается к профессору.
-Между 4 и 10 июля 1873 года он угрожал Матильде, что покончит с собой, если она не вернётся. Но попал в собственную ловушку. 8 июля он получает письмо от Рембо, который, в свою очередь, тоже угрожает ему. Он разрывает их отношения и идет в армию. Вся их история основана на эмоциональном шантаже, это и подтолкнуло Верлен выстрелить в Рембо несколько дней спустя.
Я поворачиваю голову к профессору, который выглядит весьма сконфуженно. Он прокашливается и оправляет воротник рубашки.
-Совершенно верно, Мистер Стайлс. Это очень хорошее мнение.
Преподаватель старается сохранять спокойствие, но выходит паршиво. Я поворачиваю голову в его сторону, а он всего лишь пожимает плечами и погружается в чтение своей огромной книги. Как будто он только что не заткнул всю аудиторию, как будто 150 пар глаз не доставляли ему ни малейшего дискомфорта, и как будто он только что не утёр нос идиоту-профессору, который называет себя кандидатом наук. Я ничего не понимаю, и похоже, не я один. Все вокруг перешёптываются, а он…А ему нет никакого дела. Он заинтересован чтением. С какой он планеты вообще?
***
-А лекции интересные? Ты встретил девушку?
«56»
Отправляю.
-Луи Уильям Томлинсон! – я блокирую экран и прячу телефон в карман, прежде, чем поднять глаза на маму.
-Прошу прощения?
-Луи, ты мог бы проявить хоть каплю уважения, и слушать, когда твоя мать с тобой разговаривает.
Я поворачиваюсь к отцу и прилагаю большие усилия, чтобы не закатить глаза. Всегда одно и то же. Каждое воскресенье месяца я должен играть роль идеального сына. Убираю локти со стола и натягиваю улыбку.
-Извини, мам. Я очень невнимательный в последнее время. Что ты говорила?
Она протирает рот салфеткой и делает глоток чая.
-Встретил ли ты девушку?
Ну вот, началось. Обед на веранде и одинаковые вопросы снова и снова. Я борюсь с соблазном сказать ей, что нет, я не встретил девушку, потому что у меня уже есть умеющая сосать шлюшка. Представляю себе, какую истерику она закатит своему психологу. Сдерживаю самодовольную ухмылку и тяжело вздыхаю.
-Мама, мне только 21 год. У меня ещё есть время встретить кого-то.
И она опять строит из себя обиженную мамашу. Эта женщина хочет внуков прежде, чем постареет , как будто это заберёт у нее радость. И она ещё раз рассказывает мне о дочерях своих друзей, которые отчаянно пытаются привлечь моё внимание, и которые, по её словам, «будут прекрасными жёнами». Мой отец читает газету и только иногда кивает. Обычно, всё на этом и заканчивается. Я целую маму в щёку, жму руку отцу, они оставляют меня в покое на три недели, и я возвращаюсь в кампус с огромным чеком в кармане. Но не сегодня. Сегодня папа запланировал гольф. Перевожу: у него ко мне претензии.
***
Моя мама лежит на траве в нескольких метрах от нас, и читает светский журнал в своей большой шляпе и солнечных очках. Она машет мне рукой и лучезарно улыбается.
Я отвечаю ей тем же, и поворачиваюсь к отцу, который как раз попал в лунку.
-Хороший удар, – я встаю на его место и ставлю мяч.
-Мне звонил ректор университета на этой неделе.
Приехали. Он долго не продержался. Вздыхаю.
-И что он сказал?
-Что ты пропускаешь много занятий, а на те, которые приходишь, всегда опаздываешь.
Я смотрю, как мяч пролетает мимо лунки. Еще раз вздыхаю. День будет долгим, очень долгим. Я не попадаю практически ни в одну лунку, и молча выслушиваю все его претензии. Даже не пытаюсь защищаться. Я ведь сын главного спонсора университета, мне бы не хотелось запачкать чистейшую репутацию моего отца и опозорить фамилию. Оцените мой сарказм.
Время тянется ещё медленнее, чем я ожидал. Ещё раз обещаю вести себя лучше, и меня наконец-то отпускают.
***
На улице уже почти ночь, когда я сажусь в машину. Идет проливной дождь, и я подпеваю радио, стуча по рулю. It Is What It Is – Lifehouse. Беру свой звонящий IPhone и зажимаю между плечом и ухом. Это Лиам, и мы начинаем наш привычный разговор. Он хочет полный отчет моего дня. Я смеюсь над ним, когда узнаю, что его отец тоже вызвал его на следующие выходные. Каждый по очереди, чувак. Он рассказывает мне о вечеринке, которую я пропустил.
-Блять!
Я бросаю телефон и резко торможу. Откуда-то выскочила собака. Колеса скользят по дороге из-за дождя, и у меня не получается нормально остановиться. Тело дрожит от шока, а сердце бьется со скоростью сто ударов в секунду. Слышу, как Лиам орёт в трубку, спрашивая, что случилось, но я не обращаю внимания и выхожу из машины. Весь промокший, я замечаю лежащую посреди дороги собаку. Блять, блять и еще раз блять! Черт! Я подхожу ближе, и мой шок уходит на второй план. Наклоняюсь к бедной дворняге. Она огромная. Еще живая и скулит. Черт. Провожу рукой по волосам. Если я положу ее в салон, она испортит мне все сиденья. Не знаю, что мне делать. Аааа, блин! Бесит, бесит, бесит! Не могу же я её тут оставить!
-Все в порядке, иди сюда.
Поднимаю ее и несу к машине. Блять, какая же она тяжелая. Открываю багажник, ставлю ее туда и сажусь за руль. Только бы она не отбросила коньки у меня в машине.
Дождь усиливается в несколько раз, когда я паркуюсь у ночной ветеринарной клиники. Едва успеваю открыть дверь, как Мистер Я-Знаю-Все-На-Свете-О-Варлен-И-Рембо выбегает из кабинета. У меня галлюцинации? Что он тут делает? Глубоко дышу.
-Я…Я ехал, она выбежала из ниоткуда…Я не смог затормозить…
Открываю багажник. Он несколько секунд на меня смотрит, прежде, чем взять её на руки и занести внутрь. Я не задаю много вопросов и бегу за ним. Он уже положил ее на металлический стол и принялся что-то искать в ящиках. А я, как идиот, стою в углу комнаты и не знаю, что мне делать. Он вообще кто? Кроме асоциального придурка и главного любителя литературы, теперь он еще и стажер-ветеринар?
-Все будет хорошо, мой хороший.
-Конечно будет, со мной все в поря…
Я поднимаю голову и вижу как он наклонился над собакой и успокаивающе гладит ее. Оу, он говорил с ней? Ну вот, теперь я чувствую себя еще большим идиотом. Он опять переносит внимание на животное, а я и дальше продолжаю молчать. Он ощупывает все её мышцы и бормочет ласковые слова, как будто хочет успокоить. Так значит с людьми, он ведет себя как последний психопат, а с животными он…ласковый?
-Осторожно, сейчас будет больно.
-Ч-что?
И опять говорили не со мной. Он резко дергает за заднюю лапу и собака скулит, как умирающая.
-Ты что творишь?! Совсем больной!
Он полностью меня игнорирует и продолжает ее гладить.
-Вот и всё.
Я шокировано на него смотрю, и когда собака перестает скулить, он (наконец-то) поднимает на меня глаза.
-У нее была вывернута лапа, я должен был ее вправить.
Оу. Я не знаю что сказать, а он похоже, и не ждет ответа. В очередной раз поворачивается ко мне спиной и делает собаке укол в шею.
-Кто ты вообще? Интерн?
-Нет.
-С ней все будет в порядке?
-Да.
Я сжимаю зубы, он меня и правда бесит такими ответами. Он второй раз поднимает уже спящую собаку и несет ее в корзину. Не могу понять, он вообще знает, что промок до нитки? На нем только белая футболка, и он даже не дрожит, а я скоро умру от холода в своем плаще и свитере. Он присел у корзины, не вижу, что он делает, но ему похоже действительно плевать на моё присутствие. Я стою посреди комнаты и смотрю на него, не зная, нужно ли мне уйти или остаться. В конце концов, он сам решает эту проблему и поворачивается ко мне.
-Почему ты ещё здесь?
Ну, по крайней мере, честно.
-Я…Я не знаю. Не нужно заполнить бумаги, или что-то в этом роде? – вот сейчас я себя чувствую самым идиотским идиотом из всех идиотов. Его взгляд сбивает меня с толку. -Я…
-Сбил собаку, потому что не умеешь водить?
Это было грубо, и моя гордость задета. Да кем он себя возомнил? Поднимаю на него глаза и бросаю сердитый взгляд.
– Да пошёл ты.
А ему плевать. Пожимает плечами и отворачивается. Только не говорите мне, что он меня в буквальном смысле проигнорировал! Похоже на то. Он меня игнорирует. Не поворачивает голову даже тогда, когда я выхожу оттуда. Пока иду до машины, смотрю сквозь стекло и понимаю, что он делал всё это время. Он гладил собаку. Сидит на полу и гладит собаку. Резко открываю дверь и несусь оттуда. Не могу перестать смотреть в зеркало заднего вида. Нет, серьезно, что с ним не так?!
«Давай, вали.» (с)Гарри
Глава 3
***
У меня эта навязчивая необходимость, всегда нарушать границы, будь они телесные или эмоциональные. Я должен знать, что никому не нужен, и почувствовать опасность, чтобы напомнить самому себе, что я еще жив.
У жизни нет цены, если мы не рискуем ее потерять.(с)Гарри
***
-Ах, блять… – и я кусаю губу, дергая Элеанор за волосы, чтобы ускорить ритм. Толкаюсь бёдрами и опираюсь свободной рукой об полку сзади меня. Я ещё раз пытался сказать ей, что она всего лишь девушка на ночь, что она меня бесит, и в конце концов, оказываюсь прижатым к стене, пока она вытворяет что-то нечеловеческое своим языком. Не могу сдержать стон и в буквальном смысле разрываюсь ей в рот.
-Черт тебя побери, Эль.
Тяжело дыша, я опускаю глаза и вижу, как она, все еще стоя на коленях передо мной, вытирает рот рукой и самодовольно улыбается. Эта девушка манипулирует мной с помощью секса, а я каждый раз ведусь. У меня едва хватает времени натянуть боксёры, как дверь в кладовку открывается, и на меня удивлённо смотрит пара зеленых глаз. Его взгляд меня настолько парализовал, что я даже не могу придумать ему какую-то смешную кличку. Он выглядит очень злым, и я начинаю понимать, почему люди его так боятся. У него настолько пронзающий взгляд, что даже Элеанор, кажется, забыла, как дышать. Хотя, это должно было длиться не больше десяти секунд. Десять секунд он не отводил от меня взгляд. Десять секунд его глаза буквально прожигали меня насквозь, а потом он свалил. Просто так. Хлопнув дверью, и без единого слова. А я стою полностью шокированный.
-Что это было? – голос Элеанор приводит меня в себя, и когда она встаёт у меня появляется самое странное чувство в мире. Я зол на неё.
-Отвали.
И я ухожу из кладовки, успев только застегнуть штаны и тоже хлопнуть дверью.
***
-Он сексуальный.
-Но у этого парня проблемы с головой, посмотри на него.
-Да, но он довольно сексуальный, и я была бы не против…
-Привет, девочки, о чём болтаете? – мы с Лиамом ставим свои подносы на стол, я сажусь рядом с Элеанор. А Даниэль во всю целует Лиама. Что-то новенькое. Поворачиваю голову и вижу, как Эль тоже тянется для поцелуя. Эй нет, спать вместе – окей, но играть влюбленную парочку – это уже слишком. Так что она отвечает Лиаму, у которого опять свободный рот.
-О Стайлсе, – и она показывает на Мистера Я-Прожигаю-В-Людях-Дырку-Своим-Взглядом, который сидит один с банкой кока-колы в руках. -Я думаю, что он довольно хорош в постели.
-Ага, сумасшедшие, на самом деле, довольно неплохие в этом плане.
Лиам ест, а девушки опять начинают свой разговор, на который я совершенно не обращаю внимания. Я разглядываю его и хмурю брови. Он каждый раз с одной и той же огромной книгой, интересно, что в ней такого?
-Помнишь его бывшую подружку? Как её там звали…
-Сара?
-Нет…Эм, Саманта!
-Да, точно, Саманта. Люди говорят, что ей пришлось уйти из университета, потому что он превратил её жизнь в Ад!
И тут, меня заинтересовала их беседа, смотрю на Даниэль.
-Что ты хочешь сказать? – она наклоняется вперед и осматривает помещение, как будто парень, находящийся в десяти метрах от нас, сможет услышать.
-Он изнасиловал девушку.
Элеанор ее перебивает.
-Что ты несешь?! Он её не насиловал, а преследовал.
Она пьет свой апельсиновый сок, а я борюсь с желанием дать ей хорошую пощечину, чтобы она продолжила рассказывать. Она медленно ставит свой стакан на стол (нет, специально что ли?!). Черт, как она меня бесит. Она говорит загадочным голосом, как будто рассказывает городскую легенду.
-Он везде за ней ходил, отправлял ей тонны сообщений, всё время звонил. Бедная девушка была вынуждена поменять университет.
Лиам разрывается смехом.
-Что за бред?
Девушки пожимают плечами.
-Так говорят люди.
Они уже давно перешли на другую тему, а я всё продолжаю на него смотреть. Будто почувствовав, он поднимает на меня глаза, и я быстро поворачиваю голову, притворяясь, что увлечён беседой. Обхватываю плечи Элеанор, и когда хочу опять на него посмотреть, его уже нет. Осталась только полупустая банка кока-колы.
***
После 17 дней без единого признака жизни, частичка меня уже утратила любую надежду получить какой-либо ответ. Но я не могу перестать отправлять ему отсчет.
«49»
Нажимаю на «отправить», и бросив сумку на пол, иду в душ. Я уже давно перестал ждать у экрана, как последний идиот. Однако сегодня, у меня странное чувство. 49. Больше половины дней истекло. Я стараюсь не думать об этом. Футбольная тренировка была тяжелой, тренер давит на нас предстоящим матчем, по его мнению, мы еще не готовы.
***
-Блин, достало!
Я уже полчаса работаю над диссертацией по философии. После душа, я надел одни боксёры и лег в кровать, погружаясь в книги. Я нервно стучу карандашом по учебнику уже десять минут, но ничего не происходит, передо мной все еще пустая страница, а я просто схожу с ума. Краем глаза смотрю, на стоящий рядом Мас. Там все еще открыта страница Анонима.
Бросаю карандаш, от него и так никакого толку, я не могу написать ни строчки. Поставив компьютер на живот, отправляю сообщение:
«Ненавижу философию.»
Я первый раз так делаю. Первый раз отправляю два мейла в один и тот же день, так и не получив ответа. Не понимаю, зачем я это сделал, невероятно глупо с моей стороны, ведь он всё равно не ответит.
Нужно отметить, что удивлять этот парень умеет. Я не успел даже повернуть голову, как получил новое сообщение. Не могу поверить.
«Какая у тебя тема?»
Он издевается? Две недели молчит, а сейчас так просто отвечает? Я отправляю незначительное предложение, а он отвечает. Не знаю, стоит ли мне радоваться или злиться.
«Является ли свобода иллюзией?»
«Платон, Декарт и Спиноза.»
«Что?»
«Используй их. Платон доказал разницу между свободой воли и осуществлением всех желаний. Декарт охарактеризовал точное значение свободы, которое соединяет человека и Бога, а Спиноза сказал, что существование не должно обязательно включать в себя человеческую свободу.»
И тут я в буквальном смысле, перестал дышать. А самое ужасное то, что он ответил мне меньше, чем через минуту. Как будто это самые обычные вещи в мире, это так же нормально, как считать, или посмотреть который час.
«Другие будут крутиться вокруг того, что человек сам выбирает свою свободу. А ты должен основываться на людях, которые думают, что не заслуживают быть свободными. Это интересней.»
Ясно, он даже не дал мне времени ответить и решил просто добить. Я выгляжу очень тупым по сравнению с ним. Мы начинаем разговор, ну, точнее, он говорит, а я записываю. Он спрашивает моё мнение, задаёт вопросы, и ни разу не ставит себя выше меня. Я рассказываю ему о своих взглядах, которые чаще всего являются совершенно абсурдными. Когда они более-менее сносные, он лишь немного их корректирует, а когда я на сто процентов неправ, то объясняет мне почему, но каждый раз всё равно меня хвалит. С таким подходом, я не чувствую себя уж настолько тупым перед его знаниями. А они у него есть.
Через три часа у меня готова целая диссертация на тему иллюзии свободы, а я даже не заметил, как пролетело время. Мне даже понравилось, хоть я всегда и ненавидел философию.
«Спасибо огромное, без тебя я бы не справился.»
«Всегда пожалуйста.»
Я держу руки над клавиатурой и безумно сомневаюсь, стоит ли писать дальше. Мы разговаривали более трех часов, а я всё еще ничего о нём не знаю. Мы вообще, говорили только на тему философии. Несколько секунд нервно кусаю губы. Я не хочу, чтобы он ещё раз ушёл и пропал на несколько недель. Остается всего 49 дней, время идёт очень быстро, а я все ещё хочу узнать, что же случится. И черт, я решаю попробовать.
«Я могу узнать твое имя?»
«Нет.»
И он выходит из сети.
-Достало уже! – толкаю Мас на пол. Я могу злиться только на себя самого. Сжимаю зубы от собственной глупости.
***
Музыка звенит в ушах, туалеты клуба отвратительны, а блондинка, которую я прижимаю к кабине, не перестает стонать. Я ничего не пил, а голова всё равно болит. Она царапает мою спину, и я ускоряю ритм. Чем быстрее – тем больше она кричит. Я держу себя в руках, но её крики стучат в голову. Закрываю ей рот рукой, что бы она заткнулась. Нет, я совершенно не держу себя в руках. Она меня бесит. Уже три дня бесит. С тех пор, как аноним вышел из сети. С тех пор как он мне больше не отвечает. Я все еще отправляю ему отсчет. 49. Может, нужно еще что-то добавлять? Блин, да что со мной? Я вообще-то сейчас с девушкой, и не должен о нём думать. Сжимаю зубы, жёстче толкаюсь бедрами, а эта кричит ещё сильнее. Блять. Ничего не могу поделать, он всё ещё в моей голове. Выхожу из неё без предупреждения.
-Что ты де…
-Закройся.
И едва дав ей время опустить свою юбку, выталкиваю из кабины. Игнорирую ее оскорбления и закрываю дверь. Опираюсь о стену и закрываю лицо руками. Да что со мной? Опускаю глаза на грязный пол, прежде, чем натянуть боксёры со штанами и тоже выйти. Я даже не привык прижимать девушек в туалете. Нервы на пределе. Вытаскиваю Iphone из кармана и проверяю почту. Ничего. Мне нужно выйти отсюда. Уйти от музыки, жары, запаха…Меня всё раздражает.
***
Мой телефон разрядился, и это бесит меня еще больше. Выплёскиваю всю злость на педаль газа. Еду на полной скорости, мне нужно поспать. Завтра всё будет лучше. Я уберу его из своей головы. Это должно быть из-за усталости, стресса перед лекциями и..И я еще никогда не придумывал более глупую отмазку. Проезжаю мост и смотрю в окно.
-Что за…
Замечаю стоящий на краю силуэт. Он стоит на выступе шириной в десять метров, руки разведены в стороны. Смотрит вниз, на автотрассу. Я сбавляю скорость.
-Это еще что за нафиг.
Прошу, скажите, что это сон. Опять он! Ходит в нескольких сантиметрах от обрыва. Да ладно, что он творит?! Останавливаюсь на обочине и направляюсь к нему, он стоит ко мне спиной. И пусть это не самое лучшее что можно сделать в такой ситуации, ведь он может дернуться и упасть, я без раздумий начинаю орать.
-Блять, может объяснишь мне, что ты делаешь?!
Мне повезло, он не дёргается. Наоборот, довольно долго стоит с разведенными руками, прежде, чем медленно повернуться ко мне, и даже не смотря на то, что на улице ночь, я заметил что его глаза закрыты. Он выглядит абсолютно спокойным. Ну, конечно, он ведь не стоит в шаге от смертельного падения. Ой, погодите. Он именно это и делает! Открывает глаза и смотрит на меня. А я всё ещё шокирован и до чёртиков напуган. Одно неправильное движение – и он труп. Дрожу и стараюсь говорить спокойно.
-Слезь оттуда, ради Бога.
Он осматривает меня и поворачивает голову в пустоту. Кажется, меня сейчас стошнит. Это у него должна кружиться голова, а не у меня! И без лишних слов, он опускает руки и легким движением спрыгивает, приземляясь на твёрдую землю. Это уже сильнее меня, я опять начинаю орать.
-Чёрт возьми, ты совсем больной?! Ты хочешь себя по асфальту размазать?! Ради всего святого, что с тобой не так?!
Я не сразу осознал, насколько близко к нему подошёл. Нас разделяет меньше метра, и он начинает улыбаться. Серьезно? Он на самом деле улыбается? Сжимаю кулаки.
-Можно узнать, что тебя так смешит?
Он пожимает плечами.
-Ты.
И тут, я не знаю что сказать. Несколько минут назад, он стоял на краю пропасти длиной в тридцать метров, а смешу его я. Кажется, я скоро взорвусь.
-Ты издеваешься?
-Нет, с чего ты взял? – он вытаскивает упаковку сигарет из кармана, и зажигает одну. Протягивает мне, но я игнорирую его жест.
-С чего я взял?! Ты смеешь спрашивать у меня, с чего я это взял?!
Он затягивается и медленно выпускает дым, прежде, чем ответить. Специально меня провоцирует, что ли?
-Ты спросил, издеваюсь ли я, это не так. Поэтому я и спрашиваю, с чего ты это взял.
До меня доходит. Это не провокация, он серьезно. В его голосе нет ни намёка на насмешку, а в глазах ни тени грубости. Он просто спрашивает. На самом деле не понимая, почему я подумал, что он издевается. Я опять не знаю, что сказать, а он поворачивается ко мне спиной и начинает уходить. Я взрываюсь. Ну, нет. Так просто ему не смыться.
Назад к карточке книги «Деградация»itexts.net
Читать онлайн книгу «Деградация» бесплатно — Страница 1
Стило Фантом
Деградация
Пролог
Семь лет назад
Она приехала в квартиру только чтобы оставить кое-какие коробки с вещами сестры, Эллоиз, которую все сокращенно называли Элли. Тейтум недавно исполнилось восемнадцать, и она переезжала в свою собственную квартиру в центре Бостона. Первый семестр учебы в Гарварде она жила в общежитии, но родителям не понравилась ее «сожительница», и отец арендовал для нее квартиру в кампусе. А отец у Тейтум был из тех, которые говорят «прыгай», а ты лишь спрашиваешь: «как высоко»? У нее не было выбора.
Элли была на четыре года старше нее, и Тейтум никогда не давали забыть об этом. Примерно два года назад Элли начала встречаться с Джеймсоном Кейном, которого все называли простоКейн.Тейт считала эти отношения более чем просто странными. Элли и Кейн больше напоминали обычных знакомых, чем людей, которые спят вместе, но кто она такая, чтобы судить? Он ей даже как парень не нравился.
Тейт просто не знала, как ей относиться к Джеймсону. Он был настолько красивым, что это можно было счесть незаконным. Тейт боялась, что если будет смотреть на него слишком долго, то ослепнет. Кейн былоченьумным – досрочно закончил Йель и принялся за работу, присматриваясь к будущим проектам. В его семье водились деньги, отец был большой шишкой с Уолл-Стрит, и все говорили о том, что Джеймсон пойдет по его стопам.
На протяжении двух лет после выпуска он встречался с ее сестрой, а Тейт, казалось, даже не замечал. Он игнорировал ее, проявлял полное безразличие. Когда они пересекались, это больше напоминало отдаленное эхо разговора. Мужчина будто и не понимал, что она существует. Он обладал высоким ростом, необычной красотой, опытом, умом. А Тейт была смышленой, наивной девочкой, только что окончившей высшую школу, без особого опыта в отношении парней и жизни вообще. Он был опасным для нее.
Странно, что он находился в квартире Элли без самой Элли. Кейн впустил ее, а потом по большей части игнорировал.Джентльмен во плоти.Тейт пришлось перетащить несколько тяжелых коробок от парковки к зданию, а потом еще и по длинному коридору к квартире, и все самой. Когда она внесла последнюю коробку, то бросила ее на кровать, тяжело запыхтев.
– Тебе нужна была помощь? – спросил Джеймсон, войдя в комнату. Тейт обернулась в шоке.
– Нет. Это последняя, – ответила она, поправляя кардиган. Рядом с ним она всегда нервничала. Его глаза блуждали по ее лицу.
– У тебя лицо раскраснелось. Хочешь выпить что-нибудь? – спросил он. Девушка почувствовала, как к лицу прилило еще больше крови. Тейт никогда не сможет подготовить себя к его наглой манере поведения.
– Если есть чай, буду благодарна, – ответила она и последовала за ним на кухню. Она думала, что парень сделает ей чашку чая, но он просто указал ей на холодильник.
– Не знаю, что у Элли здесь есть, но полно всякого здорового дерьма. Поройся, – предложил он. Она скорчила ему рожицу, пока мужчина стоял к ней спиной.
– Выпью обычной воды, – ответила ему Тейт, а потом наполнила стакан просто из-под крана.
– Так что? Новая квартира, сама по себе в большом городе. Готова? – спросил он. Тейт кивнула и повернулась к нему лицом. Его поражающие глаза голубого цвета блуждали по ее лицу, и она едва сдержалась, чтобы не вытереть лицо ладонью. У нее хоть вода по подбородку не потекла?
– Более чем, мне кажется. Я вполне уверена в себе, поэтому думаю, что готова, – ответила она, медленно отпивая воду маленькими глоточками. Джеймсон усмехнулся.
– Да ладно, выглядишь, будто уже умираешь. Сядь, а то пыхтишь, – сказал он ей, подводя к столу. Джеймсон шокировал ее одним только движением.
– Спасибо, – ответила Тейт прежде, чем последовать его словам и осушить стакан за несколько глотков. Молча он взял стакан из ее рук и наполнил его прежде, чем сесть напротив нее.
– У тебя разве нет парня? В Бостоне? – спросил Джеймсон, продвигая к ней стакан.
– Нет. Дрю остается здесь, – ответила она.
– Вы ведь встречались некоторое время. Как это, иметь отношения на расстоянии? – Его вопрос ее удивил. Джеймсону никогда не было дела до того, что она делает.
– Мы были вместе три года, но я не знаю, сколько бы еще это продлилось. Он не хотел, чтобы я поступала в Гарвард, хотел, чтобы пошла следом за ним в университет Пенсильвании. Мы много ссорились из-за этого. Он хотел найти компромисс, а мне это показалось началом конца. Знаком идти дальше. Теперь мы в колледже, и у меня нет времени на все эти споры, – Тейт позволила наболевшему выплеснуться. Джеймсон вздернул бровь.
– Ничего себе. Очень зрелое мышление. А сколько тебе вообще лет? – спросил он. Тейт закатила глаза.
– Ты знаешь меня два года, Джеймсон, и не помнишь мой возраст? – ему в ответ прозвучал вопрос. Парень пожал плечами.
– Я даже не знаю, сколько лет Элли. Ну так? Скажешь? – настоял он.
– Исполнилось восемнадцать. Две недели назад. Как ты можешь не знать возраст Элли? Вы же вместе уже так долго, – заметила Тейт. Он снова пожал плечами.
– Я не придаю значения таким вещам. Так что ты будешь изучать в колледже? – спросил он. Он уже и так должен это знать – ее колледж в семье обсуждался много раз, и он сам был тому свидетелем. Раньше она этого не понимала, но Джеймсон был эгоцентричен. Высокомерен.
– Политологию, – ответила Тейт.
Он закатил глаза.
– Посмотрим, насколько тебя хватит. Лучше бы пошла в экономику. Там больше денег, – ответил Джеймсон ей. Девушка прищурила глаза.
– Я иду в колледж не ради денег, – ответила она.
– Значит, ты – дура.
– А ты конченый ублюдок, – выплюнула она, поражаясь сама себе. Тейт была склонна к грубым словечкам и частенько бывала грубой. Только что в ней соединились оба из двух зол. Казалось, парню было до лампочки, ибо он прыснул со смеху.
– Ты только что это поняла?
Тейт улыбнулась. У Джеймсона был приятный смех и сексуальная улыбка. Она почувствовала, как покраснела. Тейт вспомнила, как Элли впервые привела его домой. С первой минуты девушка поняла, что добром это не закончится. Он высокий, с темными волосами, лазурными глазами, убийственной улыбкой. Какая девушка не влюбится в такого с первого взгляда? Но в случае Тейт ничего не вышло. Он был вне зоны ее досягаемости, из высшего общества, недосягаемым для нее. Она не тратила свою фантазию на этого парня.
Но сейчас, сидя за столом напротив него, она почувствовала, как его взгляд забирается под ее кожу.
– Начнем с того, что ты никогда со мной не говорил, – подметила она.
– Неправда.
– Ну и когда же?
– Что, прости?
– Когда ты со мной говорил? В последний раз? – спросила Тейт. Он задумался на секунду, глядя в потолок.
– Я спросил, в порядке ли ты, когда умерла твоя собака, – ответил он, улыбаясь ей.
– Это былов прошлом году, – парировала ему. Джеймсон снова рассмеялся.
– Но я же вспомнил, – заметил он. Тейт поймала себя на мысли, что он заставил рассмеяться и ее тоже.
– Это уже что-то. Хотя не важно, меня уже не будет. Слава богу, не будет и этих странных молчаливых семейных ужинов. Вы с Элли будете сами по себе.
– Ну, тебе же хоть изредка нужно будет возвращаться.
– Нет, – она помотала головой, – не нужно будет. Я так решила. Я не вернусь, пока не закончу колледж. Хотя даже потом… Не знаю. Хочу закончить магистратуру за четыре года, или меньше, если получится.
– Ого! Чертов вызов, малышка! Думаешь, справишься? – спросил он. Тейт содрогнулась от его слов… Малышка… он никогда прежде ее так не называл. Он вообще ееникакне называл.
Тейт откашлялась.
– Думаю, я справлюсь со всем, что задумала, – ответила она ему. Парень улыбнулся.
– Хороший ответ. Хочешь выпить? Элли должна вернуться с минуты на минуту. Можем открыть что-нибудь для нее и для нас, – внезапно произнес он. Тейт подняла свой стакан.
– У меня есть вода, – указала она. Он рассмеялся и вытащил бутылку из шкафчика.
– Я имел в виду,выпить,Тейт. Поскольку яникогдас тобой не говорил, думаю, самое время поздравить тебя. Предполагаю, этого я тоже никогда не делал? – спросил он, держа в руках бутылку шампанского. Девушка засмеялась.
– Да ты даже на моем выпускном не был! Но думаю, один бокал не навредит, – согласилась она, выливая воду назад в раковину.
Тейт всегда была занята школой и уроками и никогда не была даже на вечеринках. Никаких шумных гуляний или экспериментов с алкоголем. Всего лишь бокал шампанского с бабушкой О’Ши в честь Рождества на ферме в Гемптоне. Она не хотела, чтобы Джеймсон это знал. Ей хотелось казаться взрослой, будто она пьет шампанское каждый день. Это было глупо, но она ничего не могла с этим поделать.
Они открыли бутылку, обсуждая политику и нынешнюю экономику в стране. Джеймсон по большей части не соглашался с ее взглядами, но никогда не повышал голос. Ему удалось забраться ей под кожу, и она поймала себя на мысли, что спорит с ним только для того, чтобы превзойти его, но это было невозможно. Шампанское ослабило ее броню, и Тейт стала смелее в своих убеждениях. Или, по крайней мере, более смелой, чем обычно.
– Это последняя. Завтра малышке нужно выглядеть прилично перед всей ее семьей, – произнес Джеймсон, беря вторую бутылку. Она скорчила ему рожицу.
Они пили и общались еще некоторое время. Элли прислала сообщение о том, что задержится. Она была помощником адвоката и работала сверх нормы. Тейт это устраивало, ей всегда было некомфортно рядом с сестрой. Элли была высокой и красивой, с темно-карамельными волосами, всегда уложенными так, будто она была идеалом модельного бизнеса. Всегда носила самую стильную одежду.
Тейт была среднего роста, с темными волосами, почти черными, и никогда не придавала значения тому, что на ней надето. Она просто носила то, что ей покупала мама. Тейт боялась Элли. Вот поэтому она собиралась на ускоренную программу в Гарвард – чтобы превзойти сестру. Элли была «золотым ребенком», любимицей семьи. Тейт всегда приходилось стараться в десять раз больше, чтобы хотя бы просто не отставать от нее.
Она перестала жаловаться Джеймсону на Элли. После рассказала о своем бойфренде Дрю, которого он не смог вспомнить, хотя встречался с ним несколько раз. Тейт рассказывала, каким скучным был Дрю, как часто он пытался учить ее что-то делать, но никогда не хотел делать что-то сам. Джеймсон кивал и слушал ее болтовню, отодвигая бокал подальше от нее.
– А ты смешная, Тейт. Никогда бы не подумал, – рассмеялся он. Она закатила глаза, пожимая плечами и сбрасывая с них кардиган.
– Шокирует, да? Никто никогда не замечает меня, когда Элли рядом, – выплюнула Тейт, завязывая волосы в хвост. Джеймсон изогнул бровь.
– Я бы так не сказал. Элли не такая потрясающая, какой ты ее делаешь, – сказал он ей.
– Пффф. Она выглядит так, словно дочь Синди Кроуфорд и Кристи Тарлингтон, – подметила Тейт.
– Но ты ведь тоже красавица.
– Ты говоришь это, потому что ты ее парень, и тебе следует быть вежливым со мной.
– Неправда. Я едва ли бываю вежливым, и я почти никогда не лгу. Ты привлекательная девушка, у тебя всего лишь заниженная самооценка и самый худший вкус в мужчинах, – проинформировал он. Тейт снова пожала плечами.
– Может быть. Но это не меняет тот факт, что Элли все равно выглядит лучше в глазах большинства людей, – повторила она, водя пальцем по ободку бокала с шампанским. Джеймсон откинулся на спинку стула, скрещивая руки на груди.
– Я бы не сказал так. С технической стороны, если мы настолько разоткровенничались друг с другом, должен признать, что тынамногосексуальней своей сестры.
Тейт перестала дышать. Джеймсон Кейн и правда сказал ей это только что?? Или все эффект шампанского? Она посмотрела в его глаза, и он пялился прямо на нее, на губах поигрывала слабая улыбка. Она помотала головой, скорее, чтобы сбросить с себя напряжение. Нет. Он просто пытался быть вежливым. Он должен был быть… Какой парень, встречаясь с девушкой, скажетсестре этой девушки, что она выглядит сексуальней? Точно не самый яркий пример для подражания.
– Какая разница? Через пару недель всего этого не будет. Я стану своего рода новой Тейт, вот к этому я и стремлюсь. Мне плевать на мнение Элли, – произнесла Тейт, а потом икнула. Джеймсон прыснул со смеху.
– Видишь,вот чтосмешно. Чтобы кто-нибудь когда-нибудь наплевал на мнение твоей сестры?? Ха! Да в жизни такого не будет! – пошутил он. Тейт почувствовала, как густо краснеет.
– Замечательно, – выдавила она.
– Слишком, да? Не думаю, что мы настолько сблизились, – рассмеялся он.
– Тебе не стоит говорить так о своей девушке. Не очень-то это и хорошо, – сказала ему Тейт.
Он всего лишь пожал плечами.
– Иногда она и сама не очень-то и хорошая девушка, – ответил он. Тейт округлила глаза, когда до нее дошло.
– Ты собираешься бросить мою сестру?!
– С чего ты это взяла? – ответил Джеймсон. Улыбка исчезла с его лица, а взгляд был устремлен прямо на нее.
– Не знаю. Твой тон, твое отношение. Я права? – продолжала она. Парень вдохнул, потирая лицо рукой.
– Не стоило наливать тебе шампанское. Не знал, что от него ты превращаешься в Нэнси Дрю, – прокомментировал он.
– Господи. Так я права. Ты собираешься порвать с Элли. Вы же вместе два года. Она думает, ты собираешься сделать ей предложение. Она же умрет… – выдохнула Тейт, прижимая руку к груди и прищуривая глаза.
– Мы даже не говорили о браке. С чего она это взяла? И я не знаю, что произойдет со мной и Элли. Нам о многом нужно поговорить. Не смей сообщать ей об этом разговоре, – настоял Джеймсон, ткнув пальцем в Тейт. В защиту она подняла ладони вверх.
– Делать мне больше нечего, как говорить с ней об этом? Я умываю руки. Но можно спросить, почему? – не унималась Тейт, беря в руку шампанское. Джеймсон даже не заметил, как она налила себе еще один бокал.
– Не знаю. Скучно… Никакой интриги. Что ты там говорила о Дрю? Она хочет спланированной жизни, хочет все решать за нас. Она даже знает, что будет есть на завтрак в следующий вторник, куда мы поедем на день Независимости, как назовем нашего первенца. Она ложится в десять вечера, встает в шесть утра, и я даже прикоснуться к ней не могу за это время, и я не шучу. Мне не нравится, когда мне диктуют, что делать. – В его голосе слышалась непреклонность. Тейт кивнула, делая большой глоток шампанского.
– Очень на нее похоже. А знаешь, однажды, когда сестра была зла на меня, она добралась до моего гардероба и сложила там все вещи. Так она мне отомстила, – продолжила Тейт.
Джеймсон взорвался смехом, и Тейт заразилась им. Они оба чуть ли не согнулись пополам от веселья, не в силах что-либо сказать. Это было чистой правдой. Элли всегда была словно кукла с ОКР. Очень красивой, но по-своему сумасшедшей.
– Боже, это так на нее похоже, – усмехнулся он.
Тейт кивнула в согласии.
– Я знаю! У меня еще более сотни историй! Она… – начала Тейт и подняла руку с бокалом так, что жидкость расплескалась по ее груди и животу.
– Господи, я так и знал, что ты это сделаешь, – Джеймсон помотал головой, но его смех ни на секунду не утих. Тейт фыркнула, смахивая капли, которые еще не успели пропитаться через ткань.
– Значит, не нужно было подливать шампанское, – ответила Тейт. Он встал.
– Я пытался забрать его у тебя. Идем. Думаю, у Элли для тебя что-нибудь найдется, – произнес Джеймсон, зазывая ее с собой.
– Нет. Она меня убьет. Элли не разрешает мне носить свои вещи, – ответила ему Тейт, следуя за ним через гостиную в спальню.
– Кому какая разница? У нее столько разной херни, что она даже не заметит. Возьми что-нибудь себе. Ее вещи здесь, – объяснил он, указывая на секцию в гардеробе перед тем, как выйти из комнаты.
Тейт уставилась на шкаф, блуждая глазами по одежде. Все, что носила Элли, было дорогим и имело брендовое название, и Тейт учили не трогать этого с самих пеленок. Джеймсон только что дал ей волю пуститься во все тяжкие. Она фыркнула и нырнула руками в ряд вешалок, отодвигая то, что не понравилось. Тейт рассмеялась, вытащив шелковую блузу, которая выглядела более чем просто дорого.
Идеально.
Тейт вернулась в комнату и бросила блузу на кровать, споткнувшись. Она не чувствовала себя пьяной, но была слегка навеселе. Рассмеялась про себя, берясь за края своей мокрой блузки. Дернула ее через голову, но что-то пошло не так. Пуговицы зацепились за жемчужное ожерелье на шее, а когда она потянула выше, они запутались в ее волосах. Руки так и остались в воздухе, пока она пыталась вытащить голову из блузки.
– О, господи… – засмеялась Тейт, расхаживая из стороны в сторону.
Она не знала, куда идет, и уже явно не ориентировалась в комнате. Наткнулась на что-то, скорее всего на комод, и стала так, что теперь упиралась в него задницей. Смешки в ее груди превратились в истерический смех, и она поймала себя на мысли, что ей не хватает воздуха. Ткань попала в рот. Локти застряли в блузе над головой, когда она попыталась дотянуться до спины. Ногтями она едва ли цепляла затылок. Внезапно она услышала его голос.
– Что ты делаешь?
Девушка замерла. Смех затих. Джеймсон стоял в комнате. И достаточно близко, судя по его голосу.О боже, о боже, о боже.С блузкой на руках над головой, она стояла перед ним всего лишь в лифчике и юбке цвета хаки.
– Я… застряла, – тихо предположила Тейт. Он хохотнул и подошел к ней еще ближе, останавливаясь прямо перед ней.
– Я это уже понял. Помочь? – спросил. Ей удалось покачать головой
– Нет. Думаю, я… – начала она, но потом почувствовала его пальцы на шее. Он потянул ткань блузы вверх, освобождая ее рот и нос. Тейт глубоко набрала воздух.
– Ты пьяна, Тейт? – медленно спросил он. Она снова покачала головой.
– Нет. То есть… не знаю. Не думаю. Я просто застряла, – ответила она. Джеймсон рассмеялся, и она почувствовала, как он снова потянул блузку вверх. Пара рывков, и ее бусы порвались. Тейт почувствовала, как жемчужины скатились по телу, некоторые закатились в лифчик, а остальные забарабанили по полу. Джеймсон, наконец, освободил ее, и теперь держал блузку в правой руке. Она пыталась совладать дыханием.
– Ты очень не похожа на Элли, – прошептал он.
Она поджала губы, кивая головой.
– Я знаю.
Тейт знала, что ей стоило бы отойти от него, стоило бы схватить свою блузку и прикрыть грудь. А еще лучше убежать в ванную. Ей не стоило стоять перед парнем ее сестры в одном кружевном лифчике. Джеймсон выпустил ее блузку, его глаза спустились по ее телу, и Тейт заметила, что просто застыла на месте, не в силах что-либо сказать или сделать.
– Досталось в наследство? – спросил он, дотягиваясь пальцами до бусинки между ее грудей. Она провел пальцами по ее декольте, и Тейт показалось, что она вот-вот упадет в обморок. Но когда он поднял руку, между пальцев оказалась бусинка.
– Подарок. От Дрю, – ее голос больше напоминал шепот. Парень рассмотрел бусинку.
– Жмот. Они даже не настоящие, – прокомментировал он. Тейт почти рассмеялась.
– Что?
Джеймсон выпустил бусинку, и его внимание полностью переключилось на Тейт. Она не могла пошевелиться. Даже перестала дышать. Он смотрел на нее, словно она была его десерт. Она не верила. Двадцатитрехлетний Джеймсон Кейн смотрел на нее,видел ее, впервые в жизни. Неправильно, это было чертовски неправильно. Тейт попыталась подумать об Элли, но не смогла заставить себя. Она видела перед собой лишь его глаза.
– Тебе стоит уйти, – сказал ей Джеймсон, скользя руками по ее бедрам. Кожа покрылась мурашками, и в местах, где он касался ее, она чувствовала электрические разряды. Тейт содрогнулась всем телом и кивнула.
– Я знаю, – выдохнула она. Его широкая ладонь двигалась по ее спине, поднимаясь к лопаткам.
– Элли – моя девушка, – напомнил он, будто ей было это нужно.
– Я знаю. – Очевидно, ее великолепный запас слов испарился. Его руки снова спустились вниз и следовали прямо к ее заднице. Она ухватилась за комод позади себя.
– Дело ведь не только во мне. – Его слова больше были похожи на утверждение, но она знала, что это был вопрос. Она тоже чувствовалаэто.
– Я знаю,– прошептала она.
– Если хочешь убежать, то лучше сделать это сейчас, – произнес Джеймсон.
– Зачем? – спросила Тейт, и он придвинулся ближе.
–Потому что таких, как ты, я ем на завтрак,– прошипел он ей на ухо. Она снова содрогнулась.
– Так чего ты медлишь? – в своем голосе она услышала вызов, и это стало шоком для нее самой.
Возможно, говорило шампанское, а, возможно, дело было в Кейне. Тейт никогда не отличалась особой храбростью. Возможно, потому что ей все это казалось сном. Джеймсон Кейн смотрел нанее, а не на Элли. Прикасался кней, а не к Элли. Это не могло происходить на самом деле. Он был… это было слишком. Чересчур для нее. Он не мог хотеть ее, по крайней мере, не в этой жизни.
– Малышка, это ничего не значит. Если бы я не хотел, чтобы ты убралась с моих глаз, ты бы не сделала этого, – хохотнул он. Тейт глубоко вдохнула, готовясь послать его и убраться отсюда.
–А может, я не хочу убираться отсюда, – прошептала она.
Она не имела это в виду, даже не думала об этом. Но слово не воробей, и назад она его забрать не могла. Джеймсон застонал, и она тут же ощутила его рот на своей шее. Тейт хватала ртом воздух, когда его губы коснулись ее кожи, и продолжительно застонала, когда после его губ почувствовала на себе зубы.
Неправильно. Это было НЕПРАВИЛЬНО. Он принадлежит твоей сестре. Ты–дьявол.Воплощение зла.
– Тейт, если ты, мать твою, не уберешься нахрен отсюда, я разорву на тебе всю одежду, нагну над этим же комодом и трахну так, как тебя не трахал никто прежде, – зарычал он. Его голос был злой и раздраженный. Слова шокировали ее. Она оттолкнула его.
– Ты ведешь себя так, будто это моя вина! – зашипела она. Его брови взлетели от удивления, но руки остались на ее бедрах.
– Это ты напилась на моей кухне, не унимаясь говорила о том, как ненавидишь свою сестру. Это ты стоишь полуголая в моей спальне, – заметил он. У Тейт перехватило дыхание.
– Я никогда не говорила, что ненавижу Элли! И этотынапоил меня! Что это говорит о тебе?! – закричала она. Он прыснул со смеху.
– Мне не нужно спаивать девушек, чтобы трахнуть их, Тейт, – прозвучал его низкий голос. Она фыркнула.
– Ты зацикленный на себе эгоист! Я не собиралась… делать…этос тобой, – защитилась она, слегка заикаясь. Джеймсон откинул голову назад и рассмеялся полной грудью, отступая на несколько шагов от нее.
–Это?!Боже, я забыл, что ты еще ребенок, – он смеялся ей прямо в лицо. Ее щеки запылали.
– А ты всего лишь жалкое подобие мужчины, насмехающееся надмладшей сестрой своей девушки, потому что не может найти кого-нибудь, кто сможет по-настоящему его трахнуть! – крикнула она, прежде чем толкнуть его в грудь и вылететь пулей из комнаты.
Господи, она была настолькосбита с толку.О чем она только думала?! Она играла с огнем. На самом деле, Тейт крупно повезло. Если бы он не зарычал на нее, она не знала, как далеко могла бы позволить ему зайти. Дрю никогда не говорил с ней и не прикасался к ней так, как Джеймсон. Это зажгло ее. Но то,чтоона ему сказала… Она на самом деле почувствовала себя маленькой девочкой. Дурой. Девушка вытерла слезы, пока они не потекли по щекам. Схватила кардиган на кухне и поспешила к входной двери.
– Я не насмехался над тобой. Я даже не знал, что ты собиралась сегодня приехать. Как я уже сказал, ты всего лишь вела себя как стерва в отношении того, что ты никому не нравишься, как все любят Элли, и спрашивала про наши отношения. Звучит, будто этотынасмехалась надомной, –отчеканил он, глядя на нее сверху вниз. Она пыталась совладать с дыханием, пока расправляла рукава на свитере.
– Ты очень легкая добыча. Я почти поимел тебя. Боже, ну и историю ты бы рассказала Элли, когда она вернулась бы домой: «Эй, я соблазнила твоего парня заняться со мной сексом. И кстати, он собирается тебя бросить!».
– Звучит великолепно. Может прямо сейчас взять и позвонить ей? – пригрозила Тейт. Он сощурил глаза.
– Не играй со мной, малышка, – предупредил ее. Она уставилась на него.
– Ты единственный здесь затеял игру, и ты проиграл. Отойди!– приказала она, указывая рукой. Джеймсон загораживал ей выход. Он скрестил руки на груди, но не сдвинулся с места.
– Я не проигрываю, – ответил он.
Тейт закатила глаза.
– Господи! Мне плевать! Ты пытался соблазнить меня, это не сработало, смирись!! Я просто хочу…
Она в шоке втянула в себя воздух, когда он набросился на ее рот губами, больно притягивая за шею. За ее приглушенным криком последовал толчок в его грудь. Он двумя руками удерживал ее голову, пробираясь языком вглубь ее рта и наступая на нее, заставляя пятиться под его весом.
Поначалу она сопротивлялась, но в ее попытках не прослеживалась даже половина ее силы. Тейт знала, что он был ублюдком. Знала, что для него это было всего лишь игрой. Всего лишь сексом. Знала, что связалась не с тем парнем, с парнем, который даже с ней не встречался. Для нее в аду уготовано отдельное место.
И ей было плевать.
Тейтум О’Ши была хорошей девочкой. Она всегда все делала правильно. Не потому что хотела, а потому что все всегда говорили ей, что она должна. Она встречалась с Дрю, потому что это спланировали ее родители. Она занималась с ним сексом, потому что ей говорили, что именно этим и занимаются пары. Она собиралась поступать в Лигу плюща потому, что так делали все О’Ши. Она не вступала в запрещенные связи.
Но ей по-прежнему было все равно.
Она простонала в его рот, забираясь руками под рубашку. Джеймсон отклонился, всего лишь, чтобы Тейт сняла ее через его голову, а потом вновь припал к ней губами. Он требовал, почти наказывал ее своим поцелуем. Грубым и агрессивным. Дрю никогда в жизни не вел себя так с ней.
И Тейт любила это.
– Похоже на то, что я проигрываю? – прорычал Джеймсон, его зубы прикусили ее нижнюю губу, когда они остановились у дивана.
– Заткнись, или я уйду, – пригрозила она, и тут же ухватила воздух ртом, когда его руки сжали ее грудь. Он хохотнул.
– Я так не думаю, – ответил он. Одной рукой скользнул вниз по ее животу и по ткани юбки, пальцами коснувшись ее бедра.
– Я могу делать, что хо… – она не закончила предложение, вновь хватая воздух ртом, когда он прижал палец к ее трусикам и надавил.
– Ты будешь делать то, чтояскажу, – потребовал парень. Тейт закрыла глаза, поджав губы и закивав.
– Да, да, – наконец выдохнула она, поднимаясь на кончиках пальцев.
– Ты хотела этого… С момента, когда ты вошла сюда сегодня, ты хотела именно этого, – произнес он, его пальцы играли с ее кожей, будто она была музыкальным инструментом.
– Нет. Не хотела, – удалось выдавить Тейт. Она спустилась одной рукой к его талии. Не для того, чтобы остановить его, а чтобы не упасть. Чтобы чувствовать его. Он усмехнулся.
– Ты чертовски влажная для той, кто не хотел этого.
– Боже…
Она знала, что это правда. Тейт всегда любила в нем это, сколько могла себя помнить. Сколько раз она мастурбировала, думая о нем. С Дрю ей нужна была неслабая прелюдия, чтобы хотя бы поднять ей настроение. Но иногда одной мысли о Джеймсоне хватало, чтобы заставить ее сменить трусики.
– Повернись, – приказал он, но у нее даже не было шанса возразить. Джеймсон вытащил руку из-под юбки и схватил ее за руки, разворачивая. Тейт все еще пыталась совладать собой, когда он задрал ее юбку.
– Мы правда сделаем это? – хватаясь за спинку дивана, произнесла она.
– Если ты сейчас же не уйдешь, тода, –ответил он, спуская трусики по ее ногам.
Она не пошевелилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
www.litlib.net
Читать онлайн книгу Деградация и деграданты: История социальной деградации и механизмы её преодоления
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)
Назад к карточке книги 2.2.4. Формирование антисистемыСинхронизированные и берущие верх деградантные явления в обществе (этносе) Л. Гумилев предложил называть «антисистемой». По нашему мнению – удачное понятие. В чем суть социальной антисистемы?
Социальная деградация – не просто процесс снижения качества. На определенном этапе деградация приобретает черты системы (точнее антисистемы). С этого момента с деградацией, как с любой системой, сложно бороться. Система как таковая многофункциональна, многоструктурна и обрастает связями. Поэтому мало что дает отсечение одной связи, разгром одной структуры, отбрасывание одного элемента. Система либо восстанавливает потерянное, либо распределяет нагрузку утраченного среди оставшихся структур, но продолжает функционировать в том же объеме.
Каким образом складывается антисистема?
Любой механизм имеет предел годности, любой двигатель подвержен износу. Почему ломается техника хорошо известно, а вот почему и как изнашиваются социальные механизмы – научная проблема, далекая от решения.
Если есть источники развития, то логично предположить наличие источников разложения. Причем эти источники могут быть задавлены и оказывать на социум минимальное воздействие, но при благоприятных для них условиях быстро набрать силу и образовать систему, включающую в себя идеологию, субкультуры, политические организации, готовые использовать в качестве тарана накопленную в обществе энергию деструкции.
Кстати, об «энергии деструкции». Фашизм (особенно в форме нацизма) продемонстрировал огромные мобилизационные возможности по формированию антисистемы. И вести речь об энтропии в фашистской Германии не приходится. Всего за несколько лет была создана великолепная военная машина, одолеть которую смогли лишь навалившись сообща три великие державы. А научно-технические прорывы третьего рейха в сфере реактивной авиации и ракетостроения до сих пор вызывают изумление. Казалось бы, какая уж тут деградация! В сфере военного дела, промышленности и науки – да, налицо успехи, но в сфере гуманизма, культуры произошел откат к раннему средневековью и даже к доантичным временам, что, собственно, нацисты и не скрывали. Времена языческих германских племен, а также Тевтонского ордена и Фридриха Барбароссы были объявлены в третьем рейхе достойными подражания и вдохновения. То есть Европа середины XX века столкнулась не с классической деградацией (ослаблением, умиранием), а проблемой иного типа, – с системным и целенаправленным упрощением культуры и социальной жизни, как эталона жизнедеятельности. Гитлер сделал попытку сформировать традиционное (патриархально-вождистское) общество в рамках высокоразвитой техногенной цивилизации. И она пугающе удалась, что означает потенциальную возможность новых попыток построения антисистем в будущем, сердцевиной которых может являться деградация культуры при сохранении прогресса в технике. В теоретическом плане это означает, что не стоит сводить проблему деградации и энтропии только к угасанию социальных сил и падению эффективности социальных структур. Деградация (как в случае с нацизмом) тоже может стать источником «прогресса» и «возрождения»! И мы видим как, паразитируя на слабостях евро-атлантической цивилизации, появились экстремистские группы, желающие возродить политическое бесовство в новой идеологической упаковке. И, разгромив, евроцивилизацию, создать новый порядок, якобы социально справедливый, а на деле получить очередное издание «азиатского» вождистско-деспотического государства. И там будет прогресс, только преимущественно в сфере военных технологий.
В любом обществе подспудно существуют и противоборствуют две тенденции: тенденция к самосохранению и тенденция к саморазрушению. Обе тенденции объективно полезны, ибо эволюция не может существовать без единства и борьбы противоположностей. Если бы доминировало только самосохранение – эволюция была бы заблокирована. Но и доминирование саморазрушения привело бы к скорой гибели объекта, поэтому существует некий баланс этих сил. Это баланс без равновесия, где одна из сторон имеет преимущество. Если преобладает тяга к самосохранению, то получается традиционное общество. Оно традиционно в том смысле, что на заре формирования человечества, как социо-биологического вида, путем естественного отбора закрепились такие нормы поведения и регулирования жизни коллективов, которые гарантировали выживаемость в любых условиях, даже самых неблагоприятных.
Традиционное общество – это жестко иерархическое, слабо гуманизированное (один индивид должен быть готов к тому, что им пожертвуют ради общины), четко раз и навсегда регламентированная система. Традиционный социум в разных модификациях преобладал на планете на протяжении десятков тысяч лет. Преобладает и сейчас, хотя влияние традиционных ценностей в мире значительно упало, и они уступили место «комбинированным» типам.
Две с половиной тысячи лет назад появились общества, которые отдали предпочтение большей социальной гибкости. Демократия дала возможность значительно ускорить прогресс, но, одновременно, как позже выяснилось, ослаб контроль за деструкцией.
Как блокируется тенденция саморазрушения? В традиционном социуме с помощью обкатанных за тысячелетия регулятивных норм поведения (мораль), запретов (табу), традиций (сила авторитета), понимаемые как «естественное право». Охраняющая система создавались постепенно, на протяжении тысячелетий, исходя из накапливаемого опыта. Для религиозного человека эти нормы – результат прямого божественного вмешательства. Бог (боги) прямо предписывали людям то, что им делать нельзя и то, что делать нужно.
В демократическом обществе добавляется письменное, юридическое, право, которое, по мере «взросления» демократии, вытесняет значительную часть «естественного права» (родители уже не женят детей; дети не подчиняют авторитетам; большая патриархальная семья заменяется однопарной и т. д.). В обоих случаях системы блокировки работают исправно, иначе бы общества быстро разваливались, но иногда блокаторы разрушаются, и тогда верх берет антисистема.
Как уже было сказано, данное понятие было предложено Гумилевым. Можно не принимать трактовку и выводы, содержащиеся в его книгах, тем более, что в них немало сомнительного и явно неверного, но само понятие заслуживает ввода в научный оборот. В частности, без понятия антисистемы трудно выявить глубинные причины саморазрушения советско-партийной номенклатурой своего государства в 1980-е гг. Причем, антисистема не погибла вместе с КПСС, а получила свое продолжение в теории и практике ультралиберализма, тем более, что видные его представители сами в прошлом являлись функционерами КПСС.
Приведем примеры некоторых, с нашей точки зрения, верных положений учения Гумилева, сформулированных его последователем:
• «антисистема всегда стремится к моральному уничтожению этноса, из числа представителей которого она инкорпорирует своих новых членов»;
• «антисистема предполагает отмену всех моральных норм, общепринятых ради стабильного существования данного этноса»;
• «для антисистем зачастую важно бывает даже не подчинить себе людей, а хотя бы просто нейтрализовать их, чтобы они не мешали действовать членам антисистемы, как правило, составляющих в обществе активное меньшинство… такие деятели, заняв какие-либо руководящие посты, пусть даже незначительные, сразу начинают иногда даже не осознанно окружать себя помощниками из числа членов антисистемы или просто людей, близких ей по духу… Так постепенно антисистема получает политическую, экономическую и финансовую власть над обществом, даже если число членов самой антисистемы просто ничтожно»;
• «истина и ложь не противопоставляются, а приравниваются друг к другу».
(Корявцев П. М. Философия антисистем. Опыт приложения теории этногенеза. Сайт Gumilevica: http://antisys.narod.ru/antisys.html.)
Практика показала верность изложенных принципов действия антисистемы. Ее проявления мы можем наблюдать практически ежедневно как в жизни западной цивилизации, так и в России. Это не значит, что антисистема уже победила. Но она явно формируется, постепенно распространяясь в обществе подобно раковой опухоли. Итогом конечной деятельности антисистемы становится деструкция.
Деструкция – есть подспудное разрушение «несущих опор» социума, переходящее в процесс саморазрушения общества. Элементы деструкции существуют в любом обществе. Подобно раковой клетке они задавлены и проявляют себя в виде отдельных антисоциальных явлений (преступности, например). Когда же общество поражает недуг по «римской» или «византийской» схеме, деструкция получает возможность не только набрать силу, но стать системной, т. е. взять на себя часть общественных функций, включая функцию этнического энергопроизводства. Только мнимого. Общество продолжает быть активным, но эта лихорадочная деятельность ориентирована уже не на позитивное созидание, а на паразитарное использование ранее накопленного.
Антисистема появляется сначала в виде локальных очагов (организованная преступность, декаданс-культура, политический экстремизм и пр.) и далее развивается в зависимости от состояния общества. В качестве примера возникновения антисистемы в локальных сферах общественной практики можно назвать дело Нечаева и Азефа в революционном движении России. В здоровом обществе все ограничилось бы сугубо частным случаем, но в недрах российской империи ее метастазы пошли дальше.
Показательна «плодотворная» связь члена ЦК партии эсеров Азефа с царским охранным отделением, приведшая с молчаливого согласия ее руководства, к убийству министра внутренних дел Плеве и великого князя Сергея Александровича. В обмен Азеф выдал десятки своих товарищей. Другой агент охранного отделения – Богров, убил главу правительства Столыпина, который своей деятельностью ущемлял интересы правящего класса. Это оказало самое негативное влияние на завершающей фазе существования царской династии. Будь Столыпин жив, трудно представить, чтобы он, со своей энергией и опытом борьбы с революцией 1905 года, допустил бы перерастание продовольственных волнений февраля 1917 года в восстание Но антисистема стала выгодной части приближенных ко двору, и расплата не заставила себя долго ждать.
Антисистема – это совокупность форм социальной жизни, чья деятельность разрушает государство, а затем, если не происходит обновление правящего класса, этноэнергетику нации. Генотип антисистемы направлен на формирование квазикультур, загрязняющих социокультурную среду и способствующих коррозии этноэнергетики, вплоть до подавления инстинкта самосохранения нации. В ее рамках наиболее доходным становится паразитирование на подлинной культуре, а особенно много денег приносит понижение общественного вкуса.
Принцип канадского исследователя Л. Питера гласит: высшая степень системной деградации (у него – бюрократизма) наступает тогда, когда любое решение в данной системе работает против самой системы. В сущности, это формулировка принципа антисистемы.
Питательной средой для развития антисистем во второй половине XX века стал либерализованный социум. Нередко этот этап именуют «постмодерном». Хотя это словечко, наряду с понятием «модерн», и стало модным и широко применяемым, но понятия остались маловразумительными по своей сути. Модерн – «современный», а постмодерн можно перевести как «следующий за современностью». Реальное назначение понятий модерн и постмодерн состоит в том, чтобы отметить этапы эволюции западного гражданского общества, как этапы его либерализации (фактически освобождения общества от моральных пут) вплоть до полной победы либерализма в качестве основной матрицы социальной жизнедеятельности. Только это этапы не развития, а нарастающего формирования антисистемы.
Постмодерн точнее было бы называть старым понятием – декаданс. Декаданс есть вступление общественной и культурной жизни нации в стадию деградации, то есть в стадию утраты принципов классического – высокоэнергетического – наследия. Именно в этом суть понятия «классика», как высокого образца. Декаданс – это сигнал о возможном крушении сложившейся системы, потому что свидетельствует о росте влияния деградантов на общество. Так, в России декаданс начала XX века предшествовал революции 1917 года. Декаданс Франции второй половины XVIII в. – свержению абсолютизма, а декаданс 1920-30-х годов – позорному крушению Третьей республики в 1940 году. Точно также декаданс 1920-х годов в Германии предшествовал ликвидации Веймарской республики. Таким образом, «постмодернизм» можно охарактеризовать, как искусство и философия жизни эпохи заката.
Декаданс – это испытание на прочность государства и социальных институтов, устоявшихся норм морали, традиций и правил. В здоровом обществе декаданс доминировать не может, так как будет встречен в штыки и локализован в качестве сугубо маргинального субстрата для «богемы». Совершенно иной прием он встречает в обществе, где «лед тронулся», традиционные устои дали трещину, пассионарии в правящей элите становятся явлением редким и нежелательным, а само общество жаждет острых ощущений не в сфере активной деятельности, а в ее имитациях.
При доминировании пассионарности, в литературе востребованы активные личности, яркие характеры, способные совершать сильные самоотверженные поступки. Эпоха прогресса нуждается в героях, которые не боятся волевых усилий, и чьи поступки ведут общество и всю цивилизацию к новым высотам. Иначе ситуация складывается в период спада, а тем более угасания сил общества, когда оно становится «старым», «усталым». Наступает время дряблых героев и «размытых» характеров.
В период социального подъема настоящие художники хотят влиять на общество. В период спада превалирует обратное мнение: «Я не верю, что искусство может изменить жизнь». Это заявление показательно тем, что известна масса примеров влияния искусства на жизнь людей. Но у декаданса нет энергии, способного увлечь и повести за собой. Оно может лишь констатировать распад и связанные с упадком психологические коллизии.
Если в обществе ослабевает этноэнергетика, то появляется «феномен Танатоса» – тяги к смерти. Историки потом удивляются проявлениям самоубийственной политики верхов. Винят отдельных правителей и политических деятелей, хотя, на деле, они есть зримое воплощение подспудных тенденций. Недаром этот греческий бог смерти изображался мужчиной с погашенным факелом в руке.
Тяга к самоубийству в современном западном социуме набирает темп. Разумеется, желание разделить судьбу древнего Рима и Византии не выступает в виде программой задачи. Инстинкт Танатоса проявляется в действиях подспудно, подсознательно, принимая характер самогипноза и оформляясь в антисистему. Такое поведение не есть, как уже отмечалось, что-то необычное. В мировой истории политическое и национальное самоубийство явление не редкое. Именно так повели себя политические классы античной Греции, позднего Халифата, многократно это было в истории Китая, а также в СССР, где номенклатура сама покончила со своим государством. Правда, на Западе существуют и борются силы, стремящиеся сохранить сильную этноэнергетику своих народов, но чем дальше, тем встречают все более сильное сопротивление.
Для декаданса «римская» модель разложения является питательной средой и катализатором. Это идеальная среда. А современные западные общества приобретают черты охлократической демократии. В выборной борьбе большую роль начали играть вопросы раздачи социальной дармовщины. Это родовая черта демократии, начиная с античных времен – проблема компетентности избирателей в вопросах политики и экономики. 90 процентов современных избирателей имеют довольно слабое представление о механизмах экономического развития и способах формирования доходов. Поэтому демагог, сулящий всевозможные блага народу в случае своего избрания, часто получает преимущество перед честным политиком. Но самое страшное, если популист начинает всерьез выполнять свои обещания. Оторванная от реальной экономики политика заканчивается долговой ямой, как это произошло с целым рядом государств западных демократий, вроде Греции, а до нее в Аргентине и некоторых других странах. Однако напор сторонников «хлеба и зрелищ» не ослабевает, и демократия, несмотря на все свои технические и научные успехи, высокую производительность труда, начинает слабеть, а оттесненные напериферию традиционные общества вновь получают преимущество и перспективу реванша.
Традиционное общество – это общество дисциплины и самодисциплины. Этим оно устойчиво. В либерализованном социуме свободу получают все, включая деградантов. Их деятельность прикрывается идеологическими лозунгами: «А судьи кто?», «Каждый имеет право на самовыражение» и пр. С этого момента либерально-демократическое общество начинает проигрывать социальное соревнование обществу традиционному. Поначалу это малозаметно, ибо демократы продолжают свою созидательную работу, развивая производительные силы, храня содержательные устои культуры («классику»), поддерживая нормы морали. Но либералы и те, кто выдают их за себя, уже начали работу кротов и термитов, подгрызая опоры этноса.
Процессы деградации цивилизации европейского типа и возможность ее крушения, создает угрозу отката в архаизацию, как это произошло с постантичной Европой. Ведь 100 процентов научных открытий и создание практически всей новой техники приходится на государства, живущие по законам евро-атлантической демократии. И сколько ее ни критикуй, замены ей, особенно после крушения социализма, не наблюдается. Критиковать можно кого и что угодно, а вот создать социум, создающий компьютеры, новые виды связи и технологии, поднимающие производительность труда во много раз, не может никто. Поэтому гибель демократии западного типа одновременно означает остановку прогресса в масштабах планеты. Правда, есть предложения по замене более «справедливым» строем, но это все сугубо умозрительные проекты, нигде не подтвержденные на практике. Так что в сохранении сильной этноэнергетики в западных странах объективно заинтересовано все человечество.
2.3. Деградация социума
Что такое сильная этноэнергетика? В истории раннего Рима есть показательный эпизод. По легенде в общине римлян не хватало женщин, и они похитили их у племени сабинян. Когда мужчины племени пошли войной, то сами похищенные женщины остановили кровопролитие. Получается, что римляне оказались настолько привлекательными мужьями, что похищенные женщины быстро смирились со своей судьбой. Спрашивается: а какими были мужчины-сабиняне? Похоже, не лучшими. Немудрено, что племя сабинян исчезло, а римляне превратились в доминирующий народ. Правда, потом сами римляне разделили судьбу сабинян. Путь показательный.
В фильме Г. Данелия «Кин-дза-дза» показано деградировавшее общество. Мощная техника – это все, что осталось от некогда могучей цивилизации. Сами же наследники уже не способны к развитию. Они – паразитарии, доедающие наследство. Получился фильм не столько фантазия, сколько наглядная иллюстрация одного из вариантов земного будущего. Примерно так выглядели греки и римляне на закате своей античной цивилизации: туповатые, развращенные, бесталанные индивиды на фоне величественных зданий, спесивые от сознания величия своих предков.
Деградация – тот случай, когда прежний опыт, прежние достижения уже не играют определяющей роли, ибо у наследников нет желания к напряженному труду, им скучен процесс созидания, неподъемна работа мысли. Они подчинены текущим заботам и не хотят, и не умеют, «заглядывать за горизонт».
Известна поговорка: «Рыба гниет с головы», то есть с правящего класса. С него и начнем.
2.3.1. Деградация правящего классаПримеров разрушения государств из-за деградации правящей элиты много. Среди наиболее крупных – Персидская держава Ахеменидов, Халифат, Византия, Монгольская держава, Испанская империя, Речь Посполитая, Китай при разных династиях, Османская империя, царская Россия, СССР…
Причин деградации правящего класса несколько.
Американский социолог Т. Веблен разработал «теорию праздного класса». Он доказывал: «праздность, являясь общепризнанным свидетельством обладания богатством, закрепляется в образе мыслей людей как нечто, что само по себе обладает значительными достоинствами и существенно облагораживает, тогда как производительный труд в то же самое время и по той же причине в двойном смысле становится недостойным».
В древности и средневековье праздная правящая элита было делом обыденным. В ходе войн и внеэкономической эксплуатации подданных, захватив огромные богатства, правящая группа могла больше не утруждать себя изнурительными военными упражнениями, заботиться об эффективности управления, а отдаться развлечениям и дворцовым интригам. Поэтому, когда появлялся сплоченный, энергичный враг, такая элита оказывалась не в состоянии организовать достойное сопротивление, и внешне могучие государства рушились с удивительной легкостью.
Другой причиной поражения государств была неудачная политика правителей. От неправильно выбранного курса не застрахован никто, но одно дело ошибки, которые можно исправить, другое – иррациональная политика деградантов, которая ведет государство к закономерному поражению. Такая политика сгубила не одно, вроде бы, сильное и процветавшее государство, порождая среди исследователей бесконечные споры о причинах удивительного развития событий.
Очень сложно найти рациональное объяснение иррациональным действиям. Ясно только, что прологом гибельного курса является ложная идея-цель, захватывающая государственного деятеля, и неумение просчитывать варианты. То есть, в основе лежит банальное отсутствие аналитических способностей, и если у данного лица есть власть, работоспособность, умение находить людей для осуществления своих планов – иррационализму открывается широкая дорога для реализации в практике.
Вот пример политической иррациональности: «Объявление Германией войны Соединенным Штатам позволило Вашингтону приступить к выполнению согласованной с Великобританией стратегии, рассматривавшей разгром Германии в качестве первоочередной задачи. Если бы Гитлер не сделал этого шага первым, трудно представить, каким образом Рузвельту удалось бы в условиях неотомщенного нападения японцев на тихоокеанском театре убедить Конгресс объявить войну еще и Германии», – считает американский историк (Мак-Нил У. В погоне за мощью. Технология, вооруженные силы и общество в XI–XX веках. – М.: Изд-во «Территория будущего», 2008. С. 356). Ведь не найди Рузвельт предлога для вступления США в войну, американские войска не смогли бы высадиться уже в ноябре 1942 г. в Африке, а тысячи бомбардировщиков начать налеты на Германию с территории Англии. Гитлер одним махом устранил все препятствия, способствующие поражению его режима.
Гитлер немало способствовал поражению рейха и другими своими действиями, достаточно вспомнить его политику в отношении народов СССР, не оставлявшим солдатам выбора, как только сражаться. Даже когда германская армия стала терпеть поражение, Гитлер продолжал придерживаться своих идеологических установок, предпочтя довести дело до самоубийства.
Не менее разрушительным было царствование Николая II. Несмотря на то, что Россия находилась на подъеме, темпы ее экономического роста были достаточно высоки, чтобы через пару десятилетий империя вошла в клуб ведущих экономических держав мира, царь сумел разрушить государство. Его деятельность была столь непопулярной, что его отречения и ухода с поста верховного главнокомандующего потребовали даже командующие фронтами.
В феврале 1917 года революция началась с волнений в Петрограде. Причина – продовольственные трудности, а зимой 1941—42 гг. люди в Ленинграде умирали, но продолжали воевать. В этом и состояла качественная разница власти царской, потерявшей свою пассионарность, и новой властью – псевдосоветской, «азиатской», но пассионарной по энергетике. Позже на путь деградации вступила и комбюрократия, предав СССР, чье существование оплачено ею же вызванными многомиллионными жертвами народа. Фактически последние годы своей жизни, всю нерастраченную энергию генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев направил на дискредитацию социализма и подготовку к его ликвидации. Никакие радиоголоса из-за границы не нанесли такого вреда стране, как деятельность главного коммуниста страны. Реакцией на неадекватность генсека, его дряхлость, наградоманию, благостные речи, стало появление огромного количества анекдотов о персоне Брежнева и отвращение к режиму. Огромная деструктивная «работа» дала свои плоды: СССР, как и царская империя, развалился. Понять эту метаморфозу можно только, если разобраться с возникновением в правящей элите феномена деградантов.
Слово «элита» означает «отборный». Правящий класс может быть «отборным» в разных смыслах. Быть «отборным» по уму и способностям, и отборным по бесталанности и политической слепоте. Обычно в любом правящем классе встречаются представители самых разных качеств, в том числе в одном человеке. Что берет верх – зависит от состояния этноэнергетики нации и способов формирования правящей элиты.
Энергетически выхолощенный правящий класс свергался несколькими способами: а) внешним противником (Персидская империя, Речь По– сполитая, Византия), б) через революцию (Россия, Китай, Турция), в) ходе самораспада (самоликвидации) государства (держава Чингисхана, Халифат, СССР). Но во всех вариантах все же главный враг себе – сама правящая верхушка.
В мировой истории не раз возникали ситуации своеобразной запрограммированности системы на самоубийство. Это выражалось в том, что правители или правящий класс в целом делали политические ходы, обрекающие государство на поражение. Причем нередко их предупреждали об ошибочности политики, но ничего не помогало, систему буквально толкали к пропасти.
Представим себе, что человек нашего времени, получив в свое распоряжение машину времени, отправился бы в Москву 1976 года. Предположим, он сумел бы добраться до Брежнева и предъявить доказательства скорой гибели социализма и СССР. Озабоченный Генеральный секретарь спросил бы: что нужно, чтобы изменить вектор истории? И человек из будущего начал бы перечислить: «Первое, вы и половина Политбюро должны добровольно уйти на пенсию…». Думается, на этом разговор об изменении будущего закончился бы.
Если кратко определить понятие «деградация верхов», то это ситуация, когда правящий класс начинает вести себя неадекватно по отношению к происходящим в мире и обществе процессам, исходя из своих узкоэгоцентричных интересов. И все попытки доказать пагубность курса, внести коррективы в политику обречены на провал. Поэтому логично предположить, что по достижении некой фазы деградации обратного хода уже быть не может, государству грозит перспектива либо разрушения, либо кардинального «переформатирования» власти. Если согласиться с таким выводом, то спасти царскую империю или Советский Союз с определенного рубежа было невозможно. Достаточно посмотреть персональный состав верхов перед Февральской революцией или демонтажом СССР, чтобы стало ясно – эти люди совершить подвиг спасения системы были не способны. Ни личность Николая II и его жены – советника и друга, ни здоровье смертельно больного наследника, ни вереница царедворцев вроде глав правительства Штюрмера и Горемыкина, ни генералитет, не были способны совершить акт обновления режима, его спасающего. Точно так же изучение персонального состава верхов комбюрократии в 1980-е годы, их поступков приводит к мысли об их органической неспособности делать что-либо адекватно сложившимся обстоятельствам. Подобное положение складывалось и в других странах – в Речи Посполитой XVIII в., Османской империи XIX в., Китае на рубеже XIX-ХХ вв…
Показательно, как использовала свой исторический шанс династия Бурбонов и французская аристократия после того, как в 1815 году иностранные державы вновь привели их к власти. Уже через 15 лет, в 1830 году, они вновь ее потеряли, доказав тем самым, что их свержение в 1789 году было не случайностью, а закономерностью. Точно также, вторая попытка представителей династии Стюартов в Англии, потерявших трон в ходе революции 1640—48 гг., и призванных к власти в 1660 году утвердить свое господство закончилась неудачей. В 1688 году их всевластие было вновь ликвидировано. Крылатый афоризм: «Они ничего не забыли, но ничему не научились» относится именно к деградантам. Ее величество История будто специально проводила эксперимент, давая таким властвующим группам второй шанс. Но практика показала, что их дело безнадежно. Управлять по уму они были не способны.
Видимым выражением это процесса является поглупление правящей элиты. «Вдруг» правители начинают делать шаги, которые ставят в тупик своей несуразностью, неэффективностью, никчемностью. И каждое такое управленческое решение влечет за собой подрыв собственных позиций, разрушение своего мира, лишающих их будущего. Причем логически объяснить их поступки крайне затруднительно.
Но почему неглупые люди, так хорошо рассуждающие о разных вещах, включая вопросы государственного управления, наделенные определенными личными достоинствами, оказываются органично не способными делать Дело? То есть, когда потенциальный деградант становится подлинным деградантом? Когда и каким образом некогда полный сил режим «вдруг» становится своей противоположностью – тормозом, обузой для страны?
Деградант – это личность, способная довести управленческую систему до одного состояния – до разрушения, а любое начатое дело – привести к полной или относительной неудаче. Причем все попытки надоумить, подсказать, предостеречь будут отвергнуты, и начатый пагубный курс доведен до конца. После чего деградант станет обвинять в своей неудаче всех, кроме себя. Такая личность неспособна к действенному критическому самоанализу, а тем более к переделке себя. При этом деградант, как правило, отнюдь не глупый человек. Наоборот, очень часто может демонстрировать недюжинный ум, широту души, вызывать симпатию, что затем будет ставить историков в тупик («такой хороший человек, а хронический неудачник»). Типичные деграданты, вызывающие симпатию и сочувствие – английский король Карл I, французский Людовик XVIII, русские цари Павел I, Николай II, а также М. С. Горбачев и Б. Н. Ельцин… И даже отвратные персоны, вроде Нерона и Калигулы способны поразить исследователя своей неординарностью. Недаром отрицательные персонажи в художественной литературе часто самые запоминающиеся.
Назад к карточке книги «Деградация и деграданты: История социальной деградации и механизмы её преодоления»itexts.net
Деградация и деграданты: История социальной деградации и механизмы её преодоления — Борис Шапталов
Просмотров: 3237
Подмена поневоле (СИ)
Софья Форт
Я стояла в комнате своей сестры, глядя как отец нервно мерит комнату шагами.— Отец, не заставляй…
Просмотров: 2389
Истинная пара для дракона, или Просто полетели домой (СИ)
Алиса Чернышова
У Ара Серого из клана драконов нетипичная проблема: он ненавидит свою истинную пару и не хочет,…
Просмотров: 2235
Любовь (не) прилагается (СИ)
Ева Горская
Кто — то может мне позавидовать, ведь моя истинная пара — альфа. Красивый. Молодой. Сильный.…
Просмотров: 2032
По приказу мужчины гор (ЛП)
Фрэнки Лав
БунЯ — владелец самого популярного охотничьего и рыболовного домика на Аляске. И мне нужна женщина,…
Просмотров: 1972
Заложница мятежного коммодора (СИ)
Ольга Грон
Готовясь к благотворительному балу, я не подозревала, что стала желанной добычей не только для…
Просмотров: 1943
Пленница некроманта (СИ)
Мила Моконова
Быть выдернутой из своего прекрасного мира, где царили любовь и обожание, без надежды на…
Просмотров: 1896
Княжеский отбор для ведьмы-дебютантки (СИ)
Ольга Иконникова
В восемнадцать лет студентка Наталья Закревская узнает, что она — подкидыш. Отец отправил ее в…
Просмотров: 1664
Обман (СИ)
Айя Субботина
Мы совершенно не подходим друг другу: я — карьеристка, он — бабник, красавчик, ветреная пустышка. Я…
Просмотров: 1624
Разница в возрасте (СИ)
Erovin
Истинные пары встречаются не слишком часто. Альфы и омеги устают ждать своей судьбы и влюбляются,…
Просмотров: 1611
Приносящая мир (СИ)
Рина Садри
Что делать если тебя утащило в другой мир? Да что угодно, но только не распускать нюни. Сожми свои…
Просмотров: 1591
Иномирянка (ЛП)
Даниела Джексон
Меня зовут Алисса.Мне девятнадцать.Однажды я просыпаюсь и вижу три Луны.А потом приходят они…Они…
Просмотров: 1487
Красавица и Холостяк (ЛП)
Нэйма Саймон
Миллиардер Лукас Оливер до чертиков помешан на мести. И его план начинается с красотки, дочери его…
Просмотров: 1451
Мужской выбор (СИ)
Агата Лав
Однотомник! Он убил брата из-за меня и получил издевательское имя Каин. У него не было выбора, а я…
Просмотров: 1295
В военную академию требуется
Надежда Мамаева
Где спрятаться изворотливой контрабандистке с темным даром, если та мимоходом (ну самую малость!)…
Просмотров: 1261
Леди Некромант (СИ)
Анастасия Ариаль
Моя мечта стать Боевым Некромантом. И не важно, что я девушка с блондинистой шевелюрой! Кто сказал,…
Просмотров: 1200
Школьница (СИ)
Вероника Ситайло
Пока, Питер… Пока, любимый парень, лучшая подруга, родная, хоть и полная дебилов школа. Привет,…
Просмотров: 928
Любовь по инструкции (СИ)
Zzika Nata
Истинная пара — это фатальная неизбежность или судьба, которую ты выбираешь сам?Забудьте всё, что…
Просмотров: 905
Вернуть себя (СИ)
Erovin
Как быстро увядает слава… Кажется, еще вчера Криит получал награду из рук президента, а сегодня…
Просмотров: 823
Предназначенные (СИ)
Michael
Когда Госпожа Луноликая и ее Консорт создавали нас, оборотней, то и позаботились о наших…
Просмотров: 746
Госпожа Ангел
Стар Дана
Меня зовут Марина и я веду двойную жизнь. Днём — офисная простушка, а ночью — развратная…
Просмотров: 738
Мертвое (СИ)
Марина Суржевская
Иви-Ардена Левингстон — аристократка и богачка, представительница древнего и славного рода. Ее…
Просмотров: 662
Модный салон "Смерть мужьям" (СИ)
Илона Шикова
Успешный салон красоты вызывает волну зависти конкурентов. Многих раздражает, что прекрасные…
Просмотров: 646
Жара в Архангельске (СИ)
Оливия Стилл
Одна бедная и некрасивая девушка живёт в Москве, но жизнь ей там малиной не кажется. Работает она…
Просмотров: 645
Истинный для ведьмы (СИ)
Валерия Царюк
«Предупреждение: Не вычитано».(18+) Меня опять попытались убить. Третий раз. Я не смогла добраться…
Просмотров: 621
Поперек горла (СИ)
Erovin
Если молодость, которая должна быть золотыми годами, не тянет даже на бронзу, то, как вариант,…
Просмотров: 608
Погадай на жениха, ведьма! (СИ)
Александра Черчень
«Погадай на жениха», — говорили они! «Найди свою судьбу», — вещали подружки после литра выпитой…
Просмотров: 584
Волчьи игры. Играя с огнём (СИ)
Александра Салиева
Мне была уготована судьба выйти замуж за альфу огненного клана Рафаэля Оливейра. Вот только ни он,…
Просмотров: 543
Наследница Драконов (СИ)
Светлана Суббота
Меня не воспринимают всерьез? Используют как разменную монету? Выдают замуж без моего согласия?…
itexts.net
Книга Деградация и деграданты: История социальной деградации и механизмы её преодоления — читать онлайн
Введение
У технического прогресса нет предела, но предел есть у социальной жизни. Этот предел называется деградация.
Советскому Союзу, казалось бы, обескровленному двумя мировыми войнами, удалось создать вторую в мире по мощи индустрию и науку. Ныне в сытой, освобожденной от бремени гонки вооружений России, терпят неудачу все попытки сконструировать легковой автомобиль, отвечающий мировым стандартам. Неужели создать автомобиль труднее, чем лучшие в мире танки? Неужели советско-сталинская система управления была эффективнее? Почему нынешние образованные, имеющие к своим услугам мировой опыт, специалисты уступают нашим отцам и дедам, учившимся часто без отрыва от производства? Откуда взялась агитация за «естественные конкурентные преимущества» России, под которыми понимается продажа сырья за рубеж пусть и «на инновационной основе», а производство важнейших индустриальных товаров передать странам, у которых «это лучше получается»? Причем в число лучших производителей входят вчерашние рисоводы Восточной Азии. Почему Россия разучилась производить десятки видов технологичных изделий, в то время как еще недавно аграрные государства Южной Кореи, Тайваня, Китая научились изготавливать то, что современной России вдруг стало не под силу? Подобные вопросы можно множить и дальше, получая взамен маловразумительные ответы.
Однако судьба России не уникальное явление. В мировой истории много примеров, когда еще недавно могущественное государство, вдруг начинало сдавать позиции: падало качество управления и способность правящей элиты находить оптимальные пути из кризисных ситуаций. И главное, все попытки остановить негативные процессы терпели неудачу. Это уже сродни тяжелой болезни, и называется она «деградация». В этом случае проблемы следует рассматривать в иной плоскости, ставить вопросы иного порядка. А именно: как возникает деградация; можно ли успешно бороться с ней обычными реформами, которые, как правило, являются подражанием успешным, здоровым обществам? И вообще, что такое деградация? Какими характеристика она обладает? Кто является ее носителем?
Если процессам развития посвящена масса литературы, то очень мало внимания уделено принципиально иной фазе эволюции — свертыванию социального движения, упадку общества и государства. Самостоятельной темы «Социальная деградация» в гуманитарной науке практически нет. Но проблема существует, и не только как набор исторических примеров. Все больше появляется книг, сулящих скорую деградацию евро-атлантической цивилизации (характерно название одной из них, нашумевшей книги П. Бьюкенена «Смерть Запада»). Но в этих работах мало научного анализа. Его заменяет публицистика и отдельные формулировки. Поэтому стоит задача дать систематическое изложение проблемы «в первом приближении», в расчете на дальнейшие исследования.
Представители гуманитарных наук давно хотели понять законы самоорганизации общества. Но не менее важно знать закономерности саморазрушения. Итак, что же такое деградация? Деградация — это потеря ранее приобретенных положительных качеств без явной перспективы их скорого восстановления. При этом деградацию (снижение качества) не надо путать с дегенерацией, — вырождением биологических и психических свойств организма. Общество, попавшее в ловушку деградации, не имеет возможностей выйти из ситуации обычными средствами — с помощью реформ или коррекции политики. Необходимы какие-то иные методы лечения. Но какие? И как отличить обычные трудности от деградации? Ясных ответов нет. Необходимы исследования.
С чего начать анализировать данную проблему? Прежде всего, с осмысления того, что уже сделано в науке. И здесь возникает первая трудность: проблема деградации является малоизученной и за немногими исключениями находится вне фокуса внимания социальных наук. Тема деградации затрагивается в научных сочинениях постольку поскольку, как попутный факт, а не самостоятельное явление, со своей логикой, структурой, закономерностями. Преобладает мнение, что появление деструкции вызывается неверной политикой или непрогрессивной формой общественных отношений. Серьезная попытка осмысления явления деградации была предпринята Л. Н. Гумилевым. Правда сам термин он не использовал, а разрабатывал старую, восходящую еще к античным временам, концепцию стадий рождения, возмужания, старения и умирания народов и государств. Теория Гумилева наряду с любопытными наблюдениями имеет серьезные изъяны, поэтому признания в научных кругах не получила. Однако целый ряд выводов и описаний очень хорошо накладывается на процессы, происходившие в СССР и идущие сейчас в России. Так что какую-то грань истины экстравагантному в своих научных штудиях Гумилеву отразить удалось.
Некоторые явления понять трудно, находясь внутри процесса. Они прояснятся со временем, когда уйдет эпоха. Например, как понять современное опрощение в поведении и стиле одежды — как деградацию или как демократичность поведения в бессословном обществе? В прежние времена, когда были большие сложности с моющими средствами и горячей водой, женщины носили платья с огромными кринолинами, а мужчины белоснежные сорочки. Сейчас же, в век стиральных машин и электробритв, внедряется стиль мужчин с неопрятными щетинами, а женщины носят одежду «для бедных». В современных американских и европейских фильмах вместо сложных причесок старых времен героини часто предпочитают при расчесывании волос ограничиваться пятерней. С одной стороны, эволюция моды — мелочь, с другой— проявление социальной жизни, где ничего «просто так» не бывает.
Необходимость целостного осмысления феномена деградации в наше время приобретает особо острую актуальность, хотя бы потому, что начинается очередная фаза «заката Европы», и даже активно обсуждается вопрос о возможном закате евроатлантической цивилизации в целом, а она господствует на планете Земля. От нее зависят скорость и ход научно- технического и материального прогресса. Да и вклад в культуру евроатлантической цивилизации огромен. Являются ли подобные разговоры очередной спекулятивной волной, пессимистической реакцией на сложности развития, или впрямь человечество вступает в фазу деградации — научного ответа нет. Поэтому в данной работе ставится цель, попытаться найти методологические пути для осмысления феномена деградации.
ЧАСТЬ 1
Социальная деградация как цивилизационная проблема
1.1. Сначала недоуменные вопросы
Ни одно государство, достигшее могущества, не может удерживать свои позиции бесконечно. Любой народ — живой организм, а значит, подвержен энтропии. Все имеет начало, и все имеет конец. Вопрос: какой конец, и что после него? Ведь окончание жизни для одного организма, есть освобождение пространства для жизни другого. В этом залог эволюции и условие формирования новых комбинаций деятельного. Соответственно, необходимо познание механизмов «старения» социальных организмов, возможностей его обновления и передачи культурно-цивилизационного опыта другим народам. И такие попытки делались неоднократно. Их целью было создание таких механизмов, которые блокировали бы негативные социальные явления и усиливали позитивные. Однако все попытки создать научное управление обществом (марксизм, кибернетика), которое исключало бы провалы и делало бы социальное развитие гладким, успеха не имели. Любое общество оказывалось слишком сложным объектом для «научного управления», а возникающие социальные проблемы всегда оказывались «шире» любой теории.
Кроме того, на каком-то этапе власть, а с ней и общество могли необъяснимым образом соскальзывать в деструкцию. Впору создавать «теорию искусственных трудностей». Это когда власть, как говорится на ровном месте, подставляет свою страну под удар, совершая внешне нелогичные поступки. Их обычно списывают на политические просчеты. Безусловно, ни один политик, ни один правитель, как все люди, не обходятся без ошибок. Но речь идет не об ошибках, а о конструировании искусственных сложностей, которые не удается списать на недопонимание. Если взять примеры из нашей истории, то к таким «искусственным трудностям» относится «сухой закон» времен правления М. С. Горбачева, пробивший огромную брешь в госбюджете, и ставший первым шагом в цепи рукотворных трудностей, опрокинувших машину государственного управления. Из античности всем известны чудачества императоров Рима: Нерона, Калигулы и ряда других сумасбродов, будто издевавшихся над обществом. Но какова природа создания «искусственных трудностей» — толком неизвестно. Иван Грозный мог не единожды прекратить неудачную Ливонскую войну. Противники предлагали ему вполне хорошие условия мира, но он без всякой надобности довел 20-летнюю войну до полного поражения, а государство — до истощения. Зачем? Никакого отношения к ошибкам и просчетам подобные действия не имеют. И они не единичны. Правители России просто поражают своей способностью загонять страну в исторические тупики, выход из которых становится возможным лишь ценой огромных жертв. Объяснить эти затмения управленческого разума строго логически не удается. Такие шаги следует относить либо к иррационально-мистическим, либо к «деградационным», и тогда необходима какая-то иная методология анализа, ведь «необъяснимые» поступки правителей повторяются и в наше время. Уже сейчас некие тенденции можно трактоваться как неосознанная «зачистка» европейских пространств для новых народов и культур. Миграция с Юга переросла в колонизацию Европы, но желающих продолжить этот процесс среди европейских политиков предостаточно.
read-books-online.ru
Деградация (ЛП) — Стило Фантом
Просмотров: 3237
Подмена поневоле (СИ)
Софья Форт
Я стояла в комнате своей сестры, глядя как отец нервно мерит комнату шагами.— Отец, не заставляй…
Просмотров: 2389
Истинная пара для дракона, или Просто полетели домой (СИ)
Алиса Чернышова
У Ара Серого из клана драконов нетипичная проблема: он ненавидит свою истинную пару и не хочет,…
Просмотров: 2235
Любовь (не) прилагается (СИ)
Ева Горская
Кто — то может мне позавидовать, ведь моя истинная пара — альфа. Красивый. Молодой. Сильный.…
Просмотров: 2032
По приказу мужчины гор (ЛП)
Фрэнки Лав
БунЯ — владелец самого популярного охотничьего и рыболовного домика на Аляске. И мне нужна женщина,…
Просмотров: 1972
Заложница мятежного коммодора (СИ)
Ольга Грон
Готовясь к благотворительному балу, я не подозревала, что стала желанной добычей не только для…
Просмотров: 1943
Пленница некроманта (СИ)
Мила Моконова
Быть выдернутой из своего прекрасного мира, где царили любовь и обожание, без надежды на…
Просмотров: 1896
Княжеский отбор для ведьмы-дебютантки (СИ)
Ольга Иконникова
В восемнадцать лет студентка Наталья Закревская узнает, что она — подкидыш. Отец отправил ее в…
Просмотров: 1664
Обман (СИ)
Айя Субботина
Мы совершенно не подходим друг другу: я — карьеристка, он — бабник, красавчик, ветреная пустышка. Я…
Просмотров: 1624
Разница в возрасте (СИ)
Erovin
Истинные пары встречаются не слишком часто. Альфы и омеги устают ждать своей судьбы и влюбляются,…
Просмотров: 1611
Приносящая мир (СИ)
Рина Садри
Что делать если тебя утащило в другой мир? Да что угодно, но только не распускать нюни. Сожми свои…
Просмотров: 1591
Иномирянка (ЛП)
Даниела Джексон
Меня зовут Алисса.Мне девятнадцать.Однажды я просыпаюсь и вижу три Луны.А потом приходят они…Они…
Просмотров: 1487
Красавица и Холостяк (ЛП)
Нэйма Саймон
Миллиардер Лукас Оливер до чертиков помешан на мести. И его план начинается с красотки, дочери его…
Просмотров: 1451
Мужской выбор (СИ)
Агата Лав
Однотомник! Он убил брата из-за меня и получил издевательское имя Каин. У него не было выбора, а я…
Просмотров: 1295
В военную академию требуется
Надежда Мамаева
Где спрятаться изворотливой контрабандистке с темным даром, если та мимоходом (ну самую малость!)…
Просмотров: 1261
Леди Некромант (СИ)
Анастасия Ариаль
Моя мечта стать Боевым Некромантом. И не важно, что я девушка с блондинистой шевелюрой! Кто сказал,…
Просмотров: 1200
Школьница (СИ)
Вероника Ситайло
Пока, Питер… Пока, любимый парень, лучшая подруга, родная, хоть и полная дебилов школа. Привет,…
Просмотров: 928
Любовь по инструкции (СИ)
Zzika Nata
Истинная пара — это фатальная неизбежность или судьба, которую ты выбираешь сам?Забудьте всё, что…
Просмотров: 905
Вернуть себя (СИ)
Erovin
Как быстро увядает слава… Кажется, еще вчера Криит получал награду из рук президента, а сегодня…
Просмотров: 823
Предназначенные (СИ)
Michael
Когда Госпожа Луноликая и ее Консорт создавали нас, оборотней, то и позаботились о наших…
Просмотров: 746
Госпожа Ангел
Стар Дана
Меня зовут Марина и я веду двойную жизнь. Днём — офисная простушка, а ночью — развратная…
Просмотров: 738
Мертвое (СИ)
Марина Суржевская
Иви-Ардена Левингстон — аристократка и богачка, представительница древнего и славного рода. Ее…
Просмотров: 662
Модный салон "Смерть мужьям" (СИ)
Илона Шикова
Успешный салон красоты вызывает волну зависти конкурентов. Многих раздражает, что прекрасные…
Просмотров: 646
Жара в Архангельске (СИ)
Оливия Стилл
Одна бедная и некрасивая девушка живёт в Москве, но жизнь ей там малиной не кажется. Работает она…
Просмотров: 645
Истинный для ведьмы (СИ)
Валерия Царюк
«Предупреждение: Не вычитано».(18+) Меня опять попытались убить. Третий раз. Я не смогла добраться…
Просмотров: 621
Поперек горла (СИ)
Erovin
Если молодость, которая должна быть золотыми годами, не тянет даже на бронзу, то, как вариант,…
Просмотров: 608
Погадай на жениха, ведьма! (СИ)
Александра Черчень
«Погадай на жениха», — говорили они! «Найди свою судьбу», — вещали подружки после литра выпитой…
Просмотров: 584
Волчьи игры. Играя с огнём (СИ)
Александра Салиева
Мне была уготована судьба выйти замуж за альфу огненного клана Рафаэля Оливейра. Вот только ни он,…
Просмотров: 543
Наследница Драконов (СИ)
Светлана Суббота
Меня не воспринимают всерьез? Используют как разменную монету? Выдают замуж без моего согласия?…
itexts.net
Читать онлайн книгу Деградация и деграданты: История социальной деградации и механизмы её преодоления
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)
Назад к карточке книгиЧАСТЬ 2
Системные характеристики деградации
2.1. Социальная энтропия
Энтропия в природе – это процесс рассеивания энергии. Она представляет опасность в том случае, если воспроизводство новых порций энергии не в состоянии покрыть ее убыль. В физике космоса угроза энтропии означает тепловую смерть Вселенной. Было высказано предположение, что рассеивание энергии в бескрайнее космическое пространство со временем приведет к такому охлаждению газа и тел во Вселенной, что любые формы жизни станут немыслимыми. Но если даже это и так, то речь идет о столь отдаленной перспективе (миллиарды лет), что никак не скажется на человечестве. А возможна ли подобная угроза для общества? Да, возможна, и тому есть многие исторические примеры. Но данная угроза чаще всего не осознается, хотя бы потому, что в гуманитарных науках только складывается понятие социальной энтропии, а, соответственно, нет ясного понимания принципов и закономерностей ее возникновения.
Трудность описания энтропийных процессов в обществе состоит в том, что сам термин «энтропия» условен. Он взят из физики по методу аналогии и лишь как аналогия способен объяснить процессы, коренным образом отличающие от естественнонаучных. Надо иметь в виду, что использование понятий из физики или биологии – занятие вынужденное, вызванное неразработанностью специфического понятийного аппарата. Многократные попытки отдельных историков и социологов придумать особые, относящиеся только к гуманитарным наукам термины, закончились неудачей. Конструирование слов выглядело довольно надуманным и неуклюжим. Попробуйте выговорить, например, слово: «протомилитомагнарный». К немногим успехам относится придуманное Л. Гумилевым благозвучное слово «пассионарность». Поэтому, чтобы не обременять текст придуманными терминами, используются привычные слова-понятия.
В чем проявляется социальная энтропия? Казалось бы, в войнах. Вот где затраты колоссальны! Однако европейские государства, несмотря на огромные потери материальных и людских ресурсов, за последние 300 лет развивались очень быстро. В тоже время, между странами Латинской Америки было небольшое число вооруженных конфликтов, но они не только не смогли догнать Европу, но и значительно отстали от нее. То же самое характерно для Африки и мирных государств Азии. Аналогичной была ситуация с Древним Римом. Почти непрерывные войны сопровождались постоянным усилением римского государства, превратившегося в итоге в «мировую» империю. Причем усиление имперской мощи сопровождалось расцветом культуры. Почему же войны становились ускорителями научно-технического, а порой и социального прогресса, а не тормозом?
Для сравнения обратимся к паровому двигателю. Работа в нем – это разница между максимальной и минимальной температурами производимой энергии. Соответственно, чем выше температура пара, тем больше возможностей произвести полезную работу. Так и с войной. Она может играть роль очень высокой температуры для разогрева социальной энергии. Задача правителей найти способы целеустремленного использования имеющейся энергии. В Древнем Риме это удавалось в наибольшей степени, в том числе через военную экспансию, что и обусловило превосходство римлян над окружающими народами. Высокую эффективность использования разогретой социальной энергии продемонстрировала фашистская Германия. Всего за несколько лет в Германии были созданы не только мощные вооруженные силы, которые удалось победить лишь совместными усилиями трех великих держав (СССР, США, Великобритании), но и был осуществлен впечатляющий прорыв в ракетостроении и реактивной авиации.
Не преминули использовать Вторую мировую войну для технического прорыва и Соединенные Штаты. Самый яркий пример – использование атомной энергии.
Несмотря на колоссальные потери, война вывела Советский Союз в сверхдержавы, а ее военно-промышленный комплекс надолго стал локомотивом научно-технического прогресса. Это говорит о том, что деградация не связана с затратами социальной энергии на достижение целей. Наоборот, чем активнее общество, чем больше усилий оно прикладывает, тем быстрее наращивает социальные мускулы. Поэтому призывы иных «светлых» умов опереться на иностранный каптал, иностранную рабочую силу, иностранных ученых как средства развития России есть курс на дальнейшее понижение национальной энергетики, что обернется ее историческим поражением.
В мире физической природы энергия получается, прежде всего от сжигания топлива, хотя есть и чистые виды получаемой энергии – энергия ветра, приливов, гидроэнергия (если размер затапливаемых земель невелик). Социальная энергия может быть получена через принуждение к труду внеэкономическим путем. Труд рабов и крепостных, а также гибель солдат тоже можно сравнить с процессом «сжигания топлива». Но необходимый результат можно получить через экономическое и моральное стимулирование. Самый «чистый» вид социальной энергии – творчество: творчество ученых, конструкторов, художников, а также управленцев всех уровней. Чем выше энергетическая отдача творческой части общества, тем быстрее оно развивается. В итоге «на выходе» имеются общества с очень разным уровнем социального коэффициента полезного действия. Государства Латинской Америки в XIX веке имели конституции, законы и политическую систему (парламент, многопартийные выборы) сходные с Соединенными Штатами. Но почему-то США развивались намного быстрей, оставив Латинскую Америку далеко позади. Причина тому проста: социальный КПД, прежде всего в сфере творчества, был намного выше в США, тогда как Латинская Америка за два столетия своей истории не подарила миру ни одного ученого! Не было сделано ни одного научного открытия или технического изобретения, а Соединенные Штаты буквально фонтанировали инновациями. Это и решило историческую судьбу этих регионов. Поэтому зависть южных соседей к богатому Северу по большому счету необоснованна, мол, нас эксплуатируют, а то мы бы… Живи Латинская Америка самостоятельно, жизненный уровень населения не только был бы низким, но регион пребывал бы в архаике. Эксплуататоры с севера не просто используют их ресурсы, но поставляют технику, технологии и капиталы, иначе землю до сих пор обрабатывали бы мотыгой и крестьяне ничего не знали бы о тракторе. СССР даже гражданская война и гитлеровское нашествие не помешали стать великой державой, а в Латинской Америке уже 150 лет без устали рассказывают про то, что им кто-то мешает. Мода валить на внешние обстоятельства перекинулась и на другие страны. Чтобы богатеть и развиваться, надо повышать свой социальный КПД, как это сделали некогда бедные Япония, Южная Корея, Тайвань и другие подобные им страны, и дела пойдут в гору. Как именно повышался социальная эффективность в мировой истории разными странами и народами рассмотрено в моих книгах, посвященных теории и практике экспансионизма. (Шапталов Б. Н. Экономическая экспансия. Теория и практика обретения национального богатства. М.: Экономика, 2008; Шапталов Б. Н. Теория и практика экспансионизма. Опыт сильных держав. М.: URSS, 2009).
Человечество достигло нынешних высот потому, что в отличие от прочего животного мира, стало открывать способы получения социальной энергии и создавать механизмы преобразования ее в работу. Переход от собирательства и охоты к земледелию и скотоводству – не просто смена форм добывания пищи, но и механизмы использования социальной энергии общины. Для этого пришлось видоизменять структуру племени, делать ее более иерархической, и увеличивать долю специализированного труда. Следующие шаги продолжили курс на выработку новых способов аккумулирования социальной энергии. Огромным достижением, к примеру, стало формирование систем образования и специализированных научно-технических учреждений. Современные конструкторские бюро и научные лаборатории – тоже суть механизмы преобразования социальной энергии.
Механизм (любой) – это способ реализации имеющегося потенциала. Соответственно, социальные механизмы – это способы использования общественной и этнической энергии. Традиционное общество и демократия во всех своих исторических разновидностях – это упорядоченная совокупность механизмов утилизации социальной энергии с разной степенью КПД. Каждая из систем имеет свои плюсы и минусы, свои пределы эффективности. Все попытки создать идеальное общество – коммунизм, технотронное (кибернетическое) общество – потерпели и будут терпеть неудачу, потому что стремиться создать идеальные социальные механизмы – значит пытаться сконструировать вечный двигатель, только применительно к обществу. Как и в физическом мире это невозможно из-за неизбежных потерь энергии в ходе ее воспроизводства, так не удастся добиться гармонии в мире социальных отношений. Остается делать то же, что и в теплотехнике – пытаться повысить коэффициент полезного действия старых социальных механизмов, или переходить на новую, более эффективную систему.
В современном обществе, существует огромное количество способов воспроизводства и раскручивания социальной энергии и механизмов ее преобразования в созидательную деятельность. Только благодаря этому мы видим удивительный по скорости материальный и технический прогресс, недоступный древним обществам. И работа по совершенствованию и поиску новых способов воспроизводства, аккумулирования и преобразования социальной энергии продолжается. Успехи столь впечатляют, что время от времени они порождает эйфорию. Однако довольно скоро безудержный оптимизм сменяется пессимизмом (иногда столь же неуемным). Это означает, что общество столкнулось с какими-то проблемами использования социальной энергии. Но эти сложности, как показывает историческая практика, обычно преодолеваются, и социум возобновляет свою нормальную жизнедеятельность, нередко с еще большим ускорением. Подлинной бедой является лишь раскручивание процесса социальной деградации. В этом случае апокалипсические предчувствия могут реализоваться на деле.
Исследователями предложены разные схемы, иллюстрирующие процесс упадка народа и государства. Одной из наиболее интересных, на наш взгляд, разработок является теория Л. Н. Гумилева. Правда, он отнес ее исключительно к жизни этносов, но в качестве схемы, иллюстрирующей жизнь некоторых государств, работает достаточно наглядно. Наложим ее на историю России XVIII–XX веков.
Жизнь народа (этноса) Гумилев разделил на ряд этапов (фаз). Инкубационный период. Во все большем числе появляются активные личности, отстаивающие непривычные идеалы, мечтающие завоевать себе место под солнцем, оттеснив старую генерацию счастливчиков. Императивом этой генерации является установка: «Надо исправить мир, ибо он плох»! Таких людей Гумилев назвал «пассионариями».
Пассионарность – это потребность и способность изменять окружающую среду и самого себя, то есть, потребность в преодолении трудностей ради достижения неких общественно значимых целей, которые поставил себе пассионарий. В России деятельность пассионариев особо ярко проявилась в период правления Петра I. Затем после некоторого спада их активность стала нарастать к концу XIX века. Первым появление личностей особого типа описал И. Тургенев в романе «Отцы и дети». Для новой генерации он изобрел слово «нигилисты» (отрицатели).
Далее инкубационный период сменяется фазой подъема, которая характеризуется быстрым ростом пассионарного напряжения. Это – время напористой экспансии, сопровождаемой резким ростом всех видов социальной активности и демографическим взрывом.
Пик наивысшего пассионарного напряжения Гумилев назвал акматической фазой. В этот период превалируют пассионарии жертвенного типа, что приводит к пассионарному перегреву. Часть избыточной энергии расходуется на экспансию, а часть гасится во внутренних конфликтах. В России этот период приходится на вторую половину XVIII века и первую половину XX века.
Акматическая фаза недолговечна. Перегревы сменяются спадами, после чего наступает фаза надлома. Эта фаза сопровождается ростом числа антипассионариев (Гумилев называет их «субпассионариями»). Начинается снижение энергетической силы системы, ее сопротивляемости, что приводит к возникновению угрозы ее распада и гибели.
Как видим, описание очень точно подходит под события, связанные с судьбой Российской империи и СССР в 1970–1991 годах.
В свою очередь период надлома переходит в инерционную фазу. У Гумилева инерционный этап характеризуется, как время успокоения и начала созидательной деятельности. Доминирующим типом личности становится законопослушный, работоспособный человек. На этот раз описание «инерционной фазы» Гумилева к истории постсоветской России не подходит. Однако к истории других государств (Японии, например) такая фаза вполне соотносима с реальностью.
Далее инерционная фаза заканчивает переходом в стадию обскура– ции. Она характеризуется общим упадком, переходящим в деградацию.
Следует отметить, что теория расцвета и упадка этносов Л. Гумилева больше соответствует для описания активных, экспансионистских обществ, чем для пассивных. Пассивные не достигают «акматической фазы», а если им удается добиться фазы умеренного подъема, то они скоро переходят в инерционную стадию. Здесь эволюционное развитие большей частью происходит под внешним давлением. Жизнедеятельность стран Латинской Америки, Африки и Ближнего Востока – наглядное тому доказательство.
Других теорий, рассматривающих исторические зигзаги с энергетической точки зрения, насколько нам известно, нет. Остается констатировать: социальная энтропия вступает в свои права тогда, когда активное общество останавливает свой бег, «замирает», и начинает тратить свои возможности на гедонизм и эксплуатацию достигнутого уровня. Наступление социальной сытости, социального паразитизма запускает процесс энтропии в полную силу. Отсюда можно вывести следующие этапы деградации этноса.
1. Распространение социальной «сытости», социального паразитизма.
2. Деморализация общества.
3. Депопуляция (стабильное превышение смертности над рождаемостью), как следствие первых двух факторов.
Что такое деморализация? Это когда общество теряет социальные ориентиры и образовавшейся вакуум заполняет антирациональное (внешне нелогичное) поведение. Это следствие роста влияния деградантов. В частности, оно приводит к возникновению такого явления, как «отрицательная селекция» при выдвижении кадров государственных служащих и политиков и такого феномена как «политика искусственных трудностей», когда проблемы создаются, что говорится, на ровном месте.
Несмотря на негативный характер процесса деградации, она, в то же время, естественный для природы способ избавления от ставших ненужными биологических видов. А для социальной природы – способ выбраковки изживших себя управленческих механизмов, правящих классов и обществ.
2.2. Модели деградации
Итак, энтропия есть не только беда, но и благо. Любой биологический организм энтропичен, потому происходит смена поколений, что открывает дорогу эволюции. Без энтропии не смог бы возникнуть homo sapiens. Принцип обновления включает в себя энтропию, равно как и деградацию. Негативный процесс для одной системы открывает путь новому, в результате чего сложно привести обозначившиеся процессы деградации к одному знаменателю и всем понятной оценке «хорошо» или это «плохо», ведь деградация тоталитарной диктатуры – это благо, хотя она распространяется и на здоровые ткани общества. Но этот взгляд со стороны не спасет, если живешь внутри разлагающегося общества.
Деградация формирует свои формы идеологии и культуры и, в итоге, свой образ жизни и мышления. В этом «социуме» большинство людей уже не хотят видеть очевидные, но неприятные для них вещи. А если жизнь заставляет взглянуть правде в глаза, то начинается имитация деятельности по исправлению негатива. Правда, до настоящей деградации, которая является оборотной стороной расцвета, надо еще дорасти. Можно Сказать, что это удел аристократии. Аристократов цивилизации, культуры, аристократов духа. Остальным деградация не грозит, ибо они на этом уровне благополучно пребывают изначально. Ситуация в духе анекдота: «Как вы попали в выгребную яму? – Я тут живу». То, что для одних является упадком – для других – норма, естественное условие существования. Так, деградация античного римского общества низвела его до уровня варварских племен. Те не имели науки, не строили дорог и общественных зданий, не имели литературы и живописи, так этого не стало и в римском обществе раннего средневековья. Но, в отличие от варваров, греки и римляне, прежде чем пасть, сумели подняться на вершины культуры.
Деградация – примета цивилизации. Причем, чем выше уровень ее развития, тем заметнее будут деградационные процессы. Поэтому явление деградации лучше всего изучать на материале античности. Там она явила себя наиболее полно и по школьному наглядно.
Как это происходило?
На территории Древней Греции в III–IV тыс. до н. э. возникло несколько культурных очагов, но развилась до уровня цивилизации лишь культура минойского Крита. Все остальные сошли с дистанции и исчезли почти бесследно. Археологические раскопки подтверждают эту тенденцию и в других районах Земли. Из множества усложняющихся социальных племенных и межплеменных систем развились считанные культуры. Их можно уподобить пробивающимся росткам на каменистой поверхности. Выжили цивилизации шумеров (район слияния рек Евфрата и Тигра), Египта (реки Нила), Индии (реки Инд), Китая (район реки Хуанхэ). Им удалось просуществовать многие столетия и потому оказать большое влияние на окрестные народы, оцивилизовывая их. А если бы не развились и они? Смогло ли человечество продвинуться по пути прогресса? Народы Африки, Австралии, значительной части Америки и ряда других регионов не сумели выйти за рамки бронзового века. Когда европейцы открыли Америку инки и ацтеки – самые развитые цивилизации континента – не знали железа, колеса, а их духовная культура не «открыла» философию и светскую литературу. На других континентах – Черной Африке и Австралии дело обстояло еще хуже. Тамошние культуры пребывали в доцивилизационном тупике, без малейшего намека на возможность прорыва на более высокий уровень развития. То, что люди сегодня летают на самолетах и пользуются компьютерами – следствие определенного благоприятного стечения обстоятельств. Но и развившиеся в древности цивилизационные очаги достаточно быстро достигали потолка, останавливались, а затем погибали под ударами внешних врагов или начинали деградировать. Ситуацию спасало то, что они успевали передать цивилизационную эстафету другим народам, и те вносили новое качество, выводя общемировую цивилизацию на уровень чуть выше предыдущего.
Гибель от внешних врагов – явление понятное. А почему возникал и как протекал процесс деградации?
Развитие происходит по определенным закономерностям, являясь следствием избытка этнической энергии, выраженной в территориальном и культурном экспансионизме. Деградация также имеет свои закономерности, преломляясь в специфических исторических и социальных обстоятельствах. Не претендуя на полноту и безукоризненную точность (эта проблема требует своего углубленного исследования), можно выделить наглядные модели цивилизационной и государственной деградации.
2.2.1. «Римская модель»Есть теория, что римлян погубила роскошь и праздность. Если она верна, то эта закономерность будет правомерна и для нашего времени и нам грозят те же беды, что поразили античную цивилизацию. Однако, если мы начнем предостерегать современное общество против роскоши, праздности и паразитизма, то эти обвинения можно легко оспорить. Роскошь сопутствовала всем цивилизациям, но почему-то немало народов дожили с древности до наших дней. Обвинение в праздности тоже не проходит, – подавляющая часть людей работает. Сытость? Да, ежедневно в городах евро-атлантической цивилизации на свалку выбрасываются тысячи тонн продуктовых остатков, но римляне сошли с исторической сцены не из-за недоеденных кусков. Поэтому нередко теория праздности носит больше этико-публицистический (мол, в Африке дети голодают, а люди Севера бесятся от сытости и т. д.), чем научный характер и отвергается сторонниками «потребительского общества», как поверхностная. Однако они не правы.
Римский, а равно древнегреческий народы, погубила сытость, но сытость не физиологическая, а социальная. Именно социальная сытость ведет к социальной лености, и, как следствие, к падению этноэнергетики до уровня ниже поддержания существования народа.
Негативное влияние роскоши, праздности, а в итоге, социальной «сытости» на моральное состояние народа и его верхов в Риме было замечено сразу же, и с этими явлениями боролся цензор Катон, их клеймил поэт Ювенал, по их поводу сокрушался историк Тацит. С тех пор немало интеллектуалов отмечали опасность социальной лености для государства. В сущности, все они вели речь о понижении уровня этноэнергетики, не употребляя самого термина.
Проблема разрушения этноэнергетики начинается с негласного доминирования формулы: «Можем, но не хотим». Это первый этап упадка. Силы еще есть, материальных средств достаточно, однако хочется другого – «красивой жизни», покоя, то, что называется «почиванием на лаврах». (Тренерам хорошо известно такое состояние у спортсменов после обретение командой чемпионского титула.)
Однако психологическую усталость преодолеть сложно, но еще можно. Когда же общество вступает в этап «нет ни сил, ни желания», данное государство, а порой и этнос, обречены. А именно к этапу «можем, но не хотим» приближается западное общество (а российское вступило в него в 1990-е гг.). Поэтому так остры проблемы иммиграции, что, не взирая на безработицу, тяжело заполнить вакансии на «непрестижных» работах. Все меньше желающих служить в армии, и растет готовность передоверить «рекрутчину» иностранцам. К счастью, в западном и российском социумах пока сохраняется желание работать в науке, тяга к изобретательству и культурному творчеству. А ведь опыт древних Греции и Рима показывают – со временем угасает и этот интерес, после чего общество полностью попадает под власть процесса деградации.
Несмотря на справедливую критику «сытого общества», борьба с роскошью и гедонизмом, хотя и необходима, но не имеет особых шансов на успех. К прекраснодушным призывам жить экономнее мало кто прислушается из тех, у кого есть на это средства, а налог на роскошь поможет лишь госбюджету, но не искоренит саму роскошь. Причем парадоксально, но, как показывает опыт Рима, деньги от налога на роскошь могут идти на финансирование паразитарных же социальных программ для неимущих, а точнее, не желающих работать. Это означает, что процесс упадка будет продолжаться до какого-то логического конца – либо до свержения загнившей элиты, либо до разрушения государства и кардинального обновления структур общества, либо – худший вариант – до распада самого этноса и замещения его другими народами.
Свержение декадентского правящего класса может произойти через революцию, захват государства агрессорами или через вытеснение праздного класса социально активными силами (так буржуазия постепенно выдавила аристократию и дворянство). Но если деградирующий правящий класс сохраняет власть и свое деградирующее государство, то процесс распада уходит на «нижние этажи» общества, и начинается деградация народа. Путь от величия этноса до его упадка и поглощения пришельцами проделали античные греки, македоняне, римляне и византийцы.
Источником разложения правящего класса и примыкающих к нему групп населения является гедонизм, то есть подчинение личности и общества не только удовольствиям, возведенных в культ и ставших составной частью образа жизни, но и особый образ жизни и мышления, которое можно охарактеризовать как «паразитарный».
Гедонизм – следствие потребительского изобилия. Изобилие как препятствие прогрессу, как фактор глушения духа предприимчивости, намного более разрушительно, чем дефицит. М. Жванецкий устами
А. Райкина был совершенно прав, выведя формулу: «Пусть будет изобилие, но пусть чего-нибудь не хватает!»
Альтернативой гедонизму является постоянное наличие мобилизующих целей. Поэтому перманентный прогресс для высокоразвитого социума является не пожеланием, а жизненной необходимостью.
В «сытом» обществе резко возрастает роль и значимость антипассионарных элементов, вплоть до появления в правящей элите деградантов, которые стремятся утвердить отрицательный кадровый отбор – привести к доминированию таких управленцев, которые не ставили бы серьезных целей, а довольствовались обеспечением «комфортного» существования. Получив право на самореализацию в масштабах всего общества, антипассионарии начинают паразитарную эксплуатацию имеющегося, не имея сил создавать по-настоящему новое. И этот курс проистекает не из злого умысла. Просто попытки созидания приводят к болезненным неудачам, после чего спешно формируется идеология застоя, в основе которой лежит «философский» принцип: «в целом и так хорошо».
Такая паразитарная эксплуатация растянута во времени, что дает позитивным силам в обществе шанс попробовать исправить ситуацию, перехватив власть у деградантов. Но возвращение к власти активных элементов вовсе не означает, что им обязательно удастся повернуть тенденцию вспять, хотя бы потому, что опасность деградации часто понимается на интуитивном уровне, без ясного осмысления процессов деградации социальных механизмов и способов регенерации социальных тканей. Таким образом, получается, что «врачи» не могут поставить ни верного диагноза, ни предложить правильной методики лечения, а действуют по наитию, реагируя на очевидные симптомы кризиса.
Итак, при каких условиях правящая элита становится врагом своего государства?
Впервые такое поведение подробно задокументировано в древнем Риме в лице Тиберия, Калигулы, Нерона, Коммода и других императоров– безумцев. Вне явной логики они убивали, издевались над принятыми нормами приличия вплоть до откровенных насмешек над институтами государства (Калигула, например, сделал сенатором своего коня). Издеваясь над обществом, правители подтачивали основы жизнедеятельности своего же государства, своей власти. Они провоцировали народ и порой добивались своего – их убивали. Но зачем они это делали? Казалось, если у правителя смыслом жизни является есть-пить-развлекаться, то делай это в своем дворце. Но почему-то императоры стремились вынести свои пороки на божий свет, сделать их, как говорится, достоянием общественности. Чтобы показать, что им все дозволено? Чтобы сделаться примером для остальных, дабы другие могли со спокойным сердцем предаться излишествам и не осуждали императора? В качестве аналогии можно привести поп-звезд, с удовольствием распространяющих в СМИ информацию о своей разгульной жизни и пороках. Это считается выгодным («о чем бы ни говорили, лишь бы не забывали»). Возможно, императоры считали, что их жизнь в духе «ничто человеческое мне не чуждо» увеличивает популярность у римского плебса. Как бы то ни было, это разлагало народ и систему управления.
Получается, что цель разложения была основной в деятельности «сумасшедших» императоров? Они охотно провозглашали себя земным воплощением бога. Значит, они не боялись, что на том свете подлинный Бог спросит с них за узурпацию божеского авторитета? Силы власти у римских правителей было предостаточно, чтобы казнить любого по своей прихоти. Так к чему еще и фактическое богохульство, которое убивало в обществе истинную религиозную веру? Если бог на земле – этот пьянчужка и самодур, которого затем убивают заговорщики, то о каких богах может идти речь? Получается, справедливости нет ни на земле, ни на небе! А значит, делай что хочешь, пожирай других, пока не сожрали тебя. Такое государство обречено. Получается, что «безумцы» приближали конец римского государства, как могли. Остается констатировать: отсутствие логики в рамках нормальной жизнедеятельности общества как раз логично для деграданта. Это объясняет действия тех правителей XX века, которые невозможно понять в рамках здравого смысла.
В живописно описанных историками безумствах императоров– деградантов можно увидеть и «положительную» сторону. Они, осознанно или нет, стимулировали в римском народе угасающие государственные инстинкты. Своими выходками заставляли римлян вспоминать свою былую гордость и предпринимать действия в защиту себя, своих прав, своего государства. В итоге следовала ответная реакция. Но не снизу – к тому времени граждане по названию перестали быть гражданами по сути, превратившись в «население» и подданных. Проблему нараставшей деструкции решать приходилось правящей элите и армии. Из этой среды выходили заговорщики, уничтожавшие заразу в лице императора-деграданта.
А вообще, какими методами пытались лечить социальную деградацию в античности?
«Сытость» всегда сопровождается падением нравов, расшатыванием моральных скреп, без которых общество не может нормально функционировать. Опасность моральной эрозии остро осознавали в Риме, и делались неоднократные попытки обратить этот процесс вспять. Одну из последних попыток такого рода предпринял император Деций в 250 г. Историк Э. Гиббон так описывает это в чем-то героическое деяние:
«… Деций боролся с настигшей его грозой, его ум, остававшийся спокойным и осмотрительным среди военных тревог, доискивался общих причин, так сильно поколебавших могущество Рима… Он скоро убедился, что нет возможности восстановить это могущество на прочном фундаменте, не восстановив общественных добродетелей, старинных принципов и нравов и уважения к законам. Чтобы исполнить эту благородную, но трудную задачу, он решился прежде всего восстановить устарелую должность цензора, – ту должность, которая так много содействовала прочности государства, пока она сохраняла свою первобытную чистоту, но которую
Цезари противозаконно себе присвоили и затем довели до всеобщего пренебрежения» (Гиббон Э. История упадка и крушения Римской империи. – М., 2002. С. 19). Однако уже в следующем, 251 г., Деций погиб, а с ним и идея возвращения цензуры для оздоровления римского общества.
Самый радикальный метод в медицине при гангрене – хирургическое удаление пораженных тканей. Император Септимий Север (193–211 гг.) так и делал – истреблял разложившуюся римскую знать. Римский историк высказался по этому поводу следующим образом: лучше бы ему не рождаться на свет со своей склонностью к жестокости, но если уж он родился, то не надо было умирать, ибо для государства он был очень полезен.
Назад к карточке книги «Деградация и деграданты: История социальной деградации и механизмы её преодоления»itexts.net