Роль ценностного фактора при выходе из матрицы
Общество
11 августа 2022 года, 15:34
Михаил Рыхтик.
Каковы реалии современной нам мировой повседневности? Гибридные войны и полномасштабные военные конфликты, угроза ядерной катастрофы, засилье глобальной бюрократии, кризис образования, кризис медицины, искусственная угроза голода, развитие манипулятивных технологий и создание на национальном и мировом уровне гигантских пропагандистских машин, и наконец — очередные волны «переселения народов». Парадокс заключается в том, что процесс восстановления перемещения товаров происходит быстрее, чем процесс легального перемещения людей, а значит, будет взрывной рост нелегальной миграции. Актуализируется вопрос ценностей, архиважной становится задача строительства новой модели развития с учетом появления «других». И в этом у славян есть заметное преимущество перед жителями Западной Европы, соседская община «научила» нас жить и развиваться рядом с «другим».
Традиционные представления (распространённые среди тех, кто принадлежит культуре, придающей особое значение индивидуализму) побуждают искать мотивы патологии или героизма внутри личности.
Давайте воспользуемся популярной сегодня медицинской тематикой. Классическая медицинская модель пытается найти источник болезни внутри пациента (западная страховая). Сторонники же общественного здоровья (а именно так выстраивалась советская система здравоохранения) считают, что причины болезни находятся в окружающей среде, создавая благоприятные для нее условия.
С интересом слежу за полемикой, которая разворачивается после публикации в марте текущего года статьи «Уйти из матрицы». Хорошо то, что стали высказываться разные мнения, а значит, дискуссия развивается в нужном направлении, её итогом может и должны стать креативные предложения по формированию новой российской элиты, способной адекватно ответить на возникшие вызовы. Василий Бровко с осторожным оптимизмом смотрит в будущее. Предупреждая о предстоящем непростом выборе, он полагает, что Россия смогла выйти из круга лжи. Появился шанс для строительства новой модели развития. На чем может базироваться эта модель?
Мое внимание к данной теме не случайно, ибо уже не протяжение нескольких лет выступаю и пишу о ценностном факторе в современном политическом процессе. Очевидно, что информационные технологии изменили структуру взаимодействия людей, меняют скорость принятия решения и формируют новые требования к верификации информации.
А значит по новому ставят вопросы уязвимости и независимости. Том Николс в своей нашумевшей работе «Смерть экспертизы» определил опасность интернета как инструмента коммуникации в том, что он делает нас более жестокими (спорим, но не обсуждаем; оскорбляем, но не слушаем). Это меняет политическую культуру любого государства, стремящегося быть реальным субъектом международных отношений, ответственно принимающего решения, а значит и несущего бремя ответственности. Общество становится более открытым, а значит и уязвимым, позволяя гражданам активней участвовать в социальных, экономических, политических, информационных и культурных процессах, а значит, чаще и быстрее происходит переоценка ценностей, что приводит к определенным изменениям в политической и цивилизационной/культурной самоидентификации. По этой причине, задача элиты не просто отслеживать эти ценностные изменения, но и управлять этим процессом.
Ценности являются некой точкой отсчета, позволяющей оценить те или иные события.
Российские исследователи пришли к выводу, что в силу исторических традиций и геополитического положения Россия привержена сильному государству, независимой внешней политике, сохранению культурной (в том числе религиозной) самобытности, нераздельности прав и обязанностей человека в обществе. Поэтому справедливость и человеколюбие, национальный суверенитет и патриотизм, стабильность и безопасность во всех ее измерениях, мирный международный порядок являются для России не менее значимыми ценностями, чем демократия, права человека и личные свободы.
Однако разговор о ценностях желательно сопровождать реальным выравниванием социально-экономического потенциала общества. Ценности являются важным условием устойчивого развития общества, поэтому к ним особо серьезно стоит подходить при подготовке тех, кому в скором времени предстоит создавать другую Россию, способную предложить новый техно-экономический уклад.
М.А. Грищенко, отмечает, что существуют различия в соотношении индивидуалистических и коллективистских ценностей в ценностной структуре россиян в зависимости от социально-экономического положения.
Так, для обеспеченного класса россиян важен символизм коллективистских ценностей, не ограничивающий простор инициативе, деловитости, совершению выгодных сделок, входящих в состав индивидуалистических ценностей. Для среднего класса характерно отношение к коллективистским ценностям, как к «парадным», т. е. актуальным в контексте проявления патриотизма, но не обязательным для активизации гражданских ценностей. Для бедных слоев населения коллективистские ценности служат оправданием для обращения к государственной защите, к опеке со стороны государства. Исследования коллег доказывают, что совпадение/созвучие ценностного сознания населения с ценностями представителей властных структур и элит лежат в основе эффективного взаимодействия с действующей властью и способствует поддержанию национальной безопасности и стабильности общества. В этом контексте заслуживает внимание вывод Бориса Межуева, который видит выход из сложившейся ситуации в развитии «Консервативного Просвещения, которое поставит Истину выше Мифа и освободит знание от диктата политической воли».
Духовные ценности первичны по отношению к социальной жизни в экономической и политической сферах. Именно они определяют стратегическое целеполагание. Ценности тесно связаны с традициями, культурой и историей. В этом проявляется их консервативная природа. Однако ценность не обладает объективными свойствами, ибо смысл приписывается человеком и обществом, что характеризует субъективный характер. В конечном итоге, иерархия ценностей лежит в основе убеждений и принципов, регулирующих поведение субъекта. Авторитетный российский ученый Павел Цыганков определяет, что существенным признаком «ценности выступает важность, значимость для социального субъекта вещи, предмета, явления или же их отдельных свойств, сторон, качеств, которые становятся объектом уважения, желаний, предпочтений».
Разговор о ценностях всегда не прост. Еще труднее принимать решения и совершать конкретные шаги в этом направлении. Нелегкая судьба всех церквей и мировых религий показывает насколько это трудная задача. Но её надо решать. Иначе за нас её будут решать другие.
Итак, ценности выступают категориями построения как индивидуальной, так и коллективной картины мира, в том числе, определяют отношение к политической жизни в стране, являясь внутренним регулятором политической деятельности. Они задаются общими ориентирами национального сообщества и согласием по поводу основополагающих приоритетов развития, определяющих потенциал нации-государства и его жизнеспособность.
И вот здесь возникает еще один важный вопрос, ценностный выбор элиты влияет на процесс принятия политического решения?
Наличие оппозиции «Запад — Восток» часто рассматривается исследователями как противопоставление индивидуалистических и коллективистских ценностей у представителей разных культур. Для индивидуалистской культуры традиционны представления о человеке как автономном субъекте, где среди ведущих ценностей выделяются самодостаточность, свобода в поступках, независимость в суждениях, власть над окружением. У личности коллективистской культуры групповые ценности играют более значимую роль, чем индивидуальные. Здесь на передний план выступают такие ценности, как чувство долга, поддержание традиций, гармоничные взаимоотношения. Российское общество принято рассматривать лежащим на стыке двух культур, а в связи с этим, отмечается определенный конфликт между индивидуалистскими и коллективистскими ценностями. Так, среди значимых ценностей в политической жизни российского общества выделяются как индивидуалистически заданные ориентиры (неоспоримое достоинство личности, стремление к самореализации и личностному росту, равенство всех перед законом), так и ценности коллективистской направленности (верховенство власти, защита прав граждан, суверенитет и территориальная целостность страны).
Ценности молодежи легче поддаются трансформациям, чем у старшего поколения, но при этом, согласно исследованиям, ядерные ценностные образования, задаваемые культурой, остаются незыблемыми на протяжении всей истории новой России. Во многих исследованиях ценностных ориентаций российской молодежи ХXI века наблюдаются традиционные для россиян тенденции превалирования коллективистских ценностей над индивидуалистическими.
В 1839 г. француз маркиз Астольф де Кюстин совершил путешествие в Россию. Итогом его пребывания стала одна из самых скандальных книг о нашей стране — «Россия в 1839 году», где он создал искаженный демонический образ России как «царства фасадов», «пустыни без покоя». И хотя в России бывало много иностранцев, многие из которых оставили свои впечатления, именно книга маркиза стала бестселлером. Русофобские настроения хорошо знакомы европейцам и, к большому сожалению и разочарованию, пользуются популярностью у части российской элиты. Важно понимать, что «образ врага» — самый сильный мотив, глубоко укореняемый в умах граждан.
Превращать других людей во «врагов» опасная манипулятивная технология, использующая разрыв в ценностях. Это делается с помощью слов и образов. Начинается процесс с дегуманизации образа «другого», несущего тотальную угрозу нашим самим дорогим ценностям и убеждениям. В атмосфере страха, даже разумные люди могут вести себя абсурдно. Нам очень важно не поддаться власти абсурда. И здесь очень важную роль могут сыграть интеллектуалы, несущие ответственность за политику, проводимую современными элитами. Если элиты отрываются, опасен не столько материальный, сколько этический разрыв — это фундамент для никому не нужных потрясений. В симфонии элит и общества славянских народов — залог нашего процветания.
Итак, разговор о ценностях желательно сопровождать реальным выравниванием социально-экономического потенциала. Ценности являются важным условием устойчивого развития общества, поэтому к ним особо серьезно стоит подходить при организации работы образовательных учреждений и властных структур.
Очевидно, что в основе новой модели России, о чем пишет В. Бровко, должно быть созвучие ценностного сознания населения с ценностями элит. Это создаст условия поддержанию национальной безопасности.
Михаил Рыхтик — доктор политических наук, профессор Российской Академии наук, директор Института международных отношений и мировой истории.
РСМД :: Аналитические статьи
Все ТемыАТРБезопасностьВнешняя политика РоссииГлобальное управлениеМир через 100 летМногополярный мирОбразование и наукаОбщество и культураТехнологииЭкологияЭкономикаЭнергетика
Все РегионыАнтарктикаАрктикаАфрикаБалканыБлижний ВостокВосточная Азия и АТРЕвропаКавказЛатино-Карибская АмерикаОкеания и АвстралияПостсоветское пространствоРоссияСеверная АмерикаЦентральная АзияЮго-Восточная АзияЮжная Азия
Все ПроектыБудущее Большой ЕвропыВекторы развития европейской части постсоветского пространства: вызовы для РоссииВосточная Азия: приоритеты внешней политики РоссииГлобализация 2.
0: новые подходы к преподаванию и исследованиямГлобальная наукаГородские завтраки РСМДЕвразийская экономическая интеграция: эффективные модели взаимодействия экспертовЗеленая повестка: политическое измерениеЗимняя школа РСМД «Миграция в глобальном мире»Искусство дипломатии и политический опыт: преемственность поколенийИсламский фактор в современной мировой политикеКонкурс «Глобальные перспективы»Конкурс молодых журналистов-международниковКонкурс онлайн-курсов по международным отношениямЛекции в Музее современной истории РоссииЛетняя школа «Дорожная карта международного сотрудничества в Арктике»Летняя школа «Интерактивные ресурсы для публичной и корпоративной дипломатии»Летняя школа «Молодежный саммит АТЭС: цели, приоритеты и перспективы»Летняя школа в Екатеринбурге «Ситуация в Центральной Азии: безопасность, экономика, человеческое развитие»Летняя школа ЕЭК и РСМД «Евразийская экономическая интеграция: приоритеты, перспективы, инструменты»Международная миграция: институциональное измерениеМеждународное измерение информационной безопасностиМеждународное измерение технологической политикиМеждународное научно-техническое сотрудничество РоссииМеждународное сотрудничество в АрктикеМеждународные и социальные последствия использования технологий искусственного интеллектаМонография «Дилеммы Британии: российский взгляд»Новая Восточная Европа: анализ ситуации и стратегическое позиционирование России в регионах ЦВЕ, Балтии и на европейском фланге постсоветского пространстваНовая повестка российско-британских отношенийНовая повестка российско-французских отношенийОрганизация международной экспертизы проектов для РНФПовышение эффективности участия России в «Группе восьми», «Группе двадцати» и БРИКСПолитическая и экономическая динамика стран Центральной АзииПолитические риски для российских проектов в области мирного атомаПроблемы формирования нового мирового порядкаПрогнозирование динамики международной средыПути преодоления проблем российско-грузинских отношенийРазвитие механизмов и инструментов научной дипломатии в РоссииРазработка рекомендаций по интернационализации высшего образования России в целях повышения его качества и конкурентоспособности на период 2013–2017 гг.
Российская стратегия на Африканском континентеРоссийско-азербайджанский диалог: перспективы развития на современном этапе Российско-американский диалог в области кибербезопасностиРоссийско-германский диалог по международным отношениям (GRID)Россия — США — Китай: протекционизм, вопросы безопасности и конкуренция в сфере высоких технологийРоссия и АТР: концептуальные основы политики в области безопасности и развитияРоссия и Вьетнам: пределы и возможности двусторонних отношенийРоссия и Греция: перспективы и возможности двусторонних отношенийРоссия и Евроатлантическое сообществоРоссия и ЕС: возможности партнерства и построение сети экспертно-аналитических центровРоссия и Индия: к новой повестке двусторонних отношенийРоссия и Иран: становление стратегического сотрудничестваРоссия и Италия: двустороннее сотрудничество и региональный контекстРоссия и Италия: Средиземноморские диалогиРоссия и Китай: партнерство в контексте вызовов безопасности и развития в АТРРоссия и Мексика: новые двусторонние отношенияРоссия и Пакистан: подходы к безопасности в регионе Персидского заливаРоссия и Республика Корея: перспективы двусторонних отношенийРоссия и США: диалог о проблемах двусторонних отношений, региональных и глобальных вызовахРоссия и Турция: партнерство в контексте вызовов безопасности и развития в Западной АзииРоссия и Япония: пути решения проблем двусторонних отношенийСанкции против России: направления эскалации и политика противодействияСборник «Украинский кризис через призму международных отношений»Система безопасности на Ближнем ВостокеСправочник «Военно-политические исследования в России»Справочник «Международные исследования в России.
1000 экспертов и 100 организаций»Справочник «Международные исследования в России»Справочник «Миграционное поле России»Стратегическая стабильность и снижение риска ядерной угрозыТезисы о внешней политике России (2012–2018 гг.)Трехтомная хрестоматия «Современная наука о международных отношениях за рубежом»Хельсинки +40Хрестоматии «Арктический регион: проблемы международных отношений»Хрестоматия «Миграция в России. 2000–2012»Хрестоматия «Мир через 100 лет»Хрестоматия «Россия в глобальном мире: 2000-2011»Хрестоматия «Теория международных отношений: современные тенденции»Хрестоматия «Эволюция постсоветского пространства: прошлое, настоящее, будущее»Электронная интернационализация российских университетовЮжная Азия: возможности и вызовы для России
Все СтраныАвстралияАвстрияАзербайджанАлбанияАлжирАнголаАргентинаАрменияАфганистанБангладешБахрейнБеларусьБелизБельгияБенинБолгарияБоливияБосния и ГерцеговинаБотсванаБразилияБрунейБуркина-ФасоБутанВатиканВенгрияВенесуэлаВосточный ТиморВьетнамГабонГаитиГайанаГамбияГанаГватемалаГвинеяГвинея-БисауГерманияГибралтарГондурасГондурасГонконгГренландияГрецияГрузияДанияДжибутиДоминиканская РеспубликаЕгипетЗамбияЗимбабвеИзраильИндияИндонезияИорданияИракИран, Исламская РеспубликаИрландияИсландияИспанияИталияЙеменКабо-ВердеКазахстанКамбоджаКамерунКанадаКатарКенияКипрКиргизияКирибатиКитайКНДРКНРКолумбияКоморыКонгоКонго, Демократическая РеспубликаКоста-РикаКот-д’ИвуарКубаКувейтЛаосЛатвияЛиберияЛиванЛивияЛитваЛихтенштейнЛюксембургМаврикийМавританияМадагаскарМакедонияМалавиМалайзияМалиМальдивыМальтаМароккоМексикаМозамбикМолдавияМонголияМьянмаНамибияНепалНигерНигерияНидерландыНикарагуаНовая ЗеландияНорвегияОбъединенные Арабские ЭмиратыОманПакистанПалестинаПанамаПапуа-Новая ГвинеяПарагвайПеруПольшаПортугалияПуэрто-РикоРеспублика КореяРеюньонРоссияРуандаРумынияСальвадорСан-Томе и ПринсипиСаудовская АравияСейшелыСенегалСербияСингапурСинт-МартенСирияСловакияСловенияСоединенное КоролевствоСоединенные ШтатыСоломоновы островаСомалиСуданСуринамСьерра-ЛеонеТаджикистанТаиландТайвань (Китай)Танзания, Объединенная РеспубликаТогоТунисТуркменияТурцияУгандаУзбекистанУкраинаУругвайФарерские островаФилиппиныФинляндияФолклендские островаФранцияФранцузская ГвианаХорватияЦентральноафриканская РеспубликаЧадЧерногорияЧешская РеспубликаЧилиШвейцарияШвецияШри-ЛанкаЭквадорЭкваториальная ГвинеяЭритреяЭсватиниЭстонияЭфиопияЮжная АфрикаЮжная ОсетияЮжный СуданЯмайкаЯпония
Показать еще 12 из 4299
Люди с коллективистскими ценностями с большей вероятностью верят в пустые утверждения и фальшивые новости из-за желания найти смысл
Новое исследование показывает, что человеческое желание общаться и соответствовать другим может дать ключ к пониманию того, почему люди поддерживают непроверенные утверждения, такие как фейковые новости.
Результаты серии из семи исследований, опубликованных в Journal of Personality and Social Psychology , показали, что коллективизм был связан с более широким принятием фальшивых новостей и тенденцией находить смысл в расплывчатых утверждениях.
Многие люди предпочитают поддерживать пустые заявления, несмотря на отсутствие доказательств или даже вопиющее пренебрежение правдой. Но что делает людей восприимчивыми к этим утверждениям? Группа исследователей во главе с Ин Линем предположила, что ответ на этот вопрос связан с коллективизмом — ценностью социальных связей и приспособлением к жизни. точки соприкосновения» с коммуникатором. «Эта сосредоточенность на осмыслении побуждает людей интерпретировать, заполнять пробелы и придавать смысл пустым утверждениям», — объясняют исследователи. «Люди с большей вероятностью воспримут заявления как правдивые, осмысленные и даже глубокие, как только они заполнили пробелы, которые позволяют им конструировать смысл». Лин и ее команда запустили серию из семи исследований, чтобы изучить эту идею.
Во-первых, анализ данных национальной выборки американцев показал, что чем больше респондентов поддерживали коллективистские ценности, тем больше они считали астрологию научной ценностью. Точно так же данные общенациональной китайской выборки показали, что чем больше респондентов поддерживали коллективизм, тем больше они верили в сфабрикованные новости о том, что Wi-Fi разрушает сперму, а также в «гадания, гадание по руке и фэн-шуй».
Еще одно исследование было проведено среди жителей Китая в разгар вспышки коронавируса. Респонденты с более высокими коллективистскими ценностями с большей вероятностью поверили новым сфабрикованным утверждениям, связанным с пандемией, а не существующим ложным заявлениям, которые были официально осуждены. Более того, данные свидетельствуют о том, что эта тенденция частично объясняется созданием ложных воспоминаний — участники, которые были более коллективистами, с большей вероятностью ложно вспоминали, что видели новые сфабрикованные утверждения, и, в свою очередь, с большей вероятностью верили в них.
Последующие исследования среди американцев показали, что люди с более высокими коллективистскими ценностями с большей вероятностью поверили фейковым новостям о COVID-19., а также фейковые новости, не связанные с COVID-19 (например, «употребление пиццы связано с финансовой безопасностью»).
Исследователи также обнаружили доказательства того, что выходцы из Китая — более коллективистской страны, чем Америка — чаще поддерживают пустые заявления по сравнению с американцами. В кросс-культурном исследовании китайские участники чаще, чем американцы, находили смысл в случайно сгенерированных метафорах, таких как «Любовь — это дерево». Последующее исследование показало, что этот эффект обусловлен мотивацией найти смысл среди коллективистов. Американцы с более высоким уровнем коллективизма находили больше смысла в метафоре «Любовь — это лес» и давали больше объяснений ее смысла. Количество объяснений опосредовало влияние коллективизма на поиск смысла.
Более того, экспериментальное исследование обнаружило причинно-следственные доказательства коллективистского эффекта — манипулирование участниками, чтобы они чувствовали себя более коллективистами, привело к тому, что они оценили более расплывчатые цепочки слов как важные и находили больше правды в фейковых новостях.
Последнее исследование показало, что влияние коллективизма на создание смысла присутствовало только тогда, когда респонденты считали, что расплывчатая метафора была написана человеком, но не тогда, когда они считали, что она была сгенерирована случайным образом. Это говорит о том, что эффект был вызван желанием найти общий язык с коммуникатором-человеком.
«Наши результаты показывают, что люди с более высоким уровнем коллективизма спонтанно настраиваются на то, что другие пытаются сообщить, предполагая, что любое утверждение, которое они видят, создано другим человеком и, следовательно, должно иметь смысл», — пишут авторы исследования, добавляя позже: «Эта человеческая чувствительность к коммуникативным намерениям других, вероятно, является причиной распространения теорий заговора, фальшивых новостей и лженауки».
Исследование «Видеть смысл даже там, где его может и не быть: коллективизм увеличивает веру в пустые заявления» было проведено Ин Линем, Чарльзом Ю. Чжаном и Дафной Ойсерман.
Могут ли коллективистские ценности предотвратить распространение болезней? | Международный блог | Колледж бизнеса
01 февраля 2022 г.
Джеймс М. Леонхардт, доцент кафедры маркетинга, Колледж бизнеса Университета Невады, Рино
Однажды, снова в аспирантура, Я заболел. Я мог функционировать, но это была сильная простуда со слизью и хриплым кашлем. Я остался дома на день, а затем вернулся в свой общий офис. Когда я вошел с бумажной салфеткой в руке и всхлипывал, мои коллеги по кабинету явно встревожились, отводя взгляды и передвигая стулья. Я не понял, что не так. Даже «Эй, Джим?» было сказано. Через некоторое время я ушел, но продолжал размышлять о подоплеке своей бестактности.
Десять лет спустя у меня есть ответы на некоторые вопросы. Когда я пришел в офис в тот день, я думал обо всей работе, которую мне нужно было наверстать, и о том, что я не должен позволить насморку помешать моей рутине. Я не думал о своих коллегах и о том, что посещение офиса может подвергнуть их и их семьи риску заболеть.
Однако такое поведение не уникально. Благодаря своим исследованиям я пришел к выводу, что существует много культурных различий в тенденции сосредотачиваться на собственных потребностях, а не на потребностях друзей, семьи, одноклассников и коллег.
Герт Хофстеде осознал эти культурные различия гораздо раньше в своей основополагающей работе по культурным измерениям (Hofstede, 1980). Культурное измерение коллективизма, например, отражает степень, в которой люди считают себя взаимозависимыми и ответственными за благополучие своих внутренних групп (например, друзей и семьи). В более коллективистских культурах люди склонны стремиться к социальной гармонии и ставить потребности своих групп выше своих собственных. Поэтому неудивительно, что, лучше понимая культурные различия, мы можем лучше понять, например, почему люди предпочитают оставаться дома, когда они больны, мыть руки, носить маску или делать прививки против COVID-19.
В нашей недавней работе мои коллеги и я обнаружили, что намерения вакцинации против COVID-19, как правило, выше среди людей, которые поддерживают коллективистские ценности, и это, по-видимому, является результатом того, что коллективизм ассоциируется с большим сочувствием к тем, кто пострадал от пандемии (Leonhardt и Пеццути, 2022 г.
; Леонхардт и Пеццути, 2021 г.). Более того, мы обнаружили, что коллективизм может помочь уменьшить угрозу, которую чувство непобедимости представляет для внедрения вакцины (Leonhardt, Ridinger, Rong, and Talaei-Khoei, 2021).
Наши недавние результаты, однако, лишь малая часть того, что нам нужно знать о взаимодействии культур и готовности населения участвовать в профилактическом поведении для здоровья. В следующем году при поддержке Варшавской школы экономики SGH, Университета Адольфо Ибаньеса, Университета Невады, Колледжа бизнеса Рино, Института глобальных исследований Озмена и Лаборатории глобального бизнеса и экономики Невады (NVGLOBE-L) я будет работать вместе с учеными из Варшавской школы экономики SGH (в Варшаве, Польша) и Университета Адольфо Ибаньеса (в Винья-дель-Мар, Чили) для дальнейшего изучения того, как наши культурные различия влияют на профилактическое поведение в отношении здоровья.
Результаты этого исследования предоставят необходимую информацию о том, как культурная ориентация влияет на воспринимаемые индивидуальные и общественные риски, связанные с инфекционными заболеваниями.