Конфликт ценностей – — , ,

Конфликт ценностей, конфликт интересов, конфликт средств достижения цели, конфликт потенциалов, конфликт правил взаимодействия

⇐ ПредыдущаяСтр 33 из 46Следующая ⇒

Все многообразие конфликтных ситуаций может быть вызвано как особенностями личности ее участников, так и характеристиками ситуации. Так, в качестве оснований классификации конфликтных ситуаций Н.В. Гришина предлагает рассматривать следующие основные характеристики любой ситуации взаимодействия:

— ценности взаимодействия, понимаемые как некоторое содержание, которое люди вкладывают в то, что они называют для себя смыслом;

— интересы участников взаимодействия, к которым можно отнести как цели участников взаимодействия, так и их привычки, любые занятия и т.д.;

— средства (способы, пути) реализации целей, которые затрагивают процессуальную сторону взаимодействия, — «как это делается»;

— потенциал участников взаимодействия, включающий уровень компетентности, сумму знаний, навыки, физические возможности, необходимые для осуществления взаимодействия;

— правила взаимодействия, как предполагаемый вклад каждого участника в общее взаимодействие, их ролевые обязанности, степень возможного участия в принятии общих решений, правила поведения по отношению друг к другу.

Так как по каждому из этих параметров могут возникать конфликтные ситуации, то можно выделить следующие основные типы конфликтов.

Конфликт ценностей. Разногласия в таком конфликте затрагивают смысловые аспекты взаимодействия. Например, его участники могут по-разному понимать смысл и цели деятельности и существования организации: в финансовом успехе, в интересной работе, в свободе и возможности никому не починяться и т.д. Если они возглавят общее дело, то между ними, скорее всего, возникнут проблемы, связанные с целями деятельности. Направляемые разными доминирующими ценностями модели поведения участников взаимодействия могут выступить в противоречие друг с другом. В случае различия в ценностях конфликт возникает тогда, когда эти различия влияют на взаимодействия людей или же люди начинают посягать на ценности друг друга. В то время как разные ценности совсем необязательно приводят к конфликтам.

Конфликт интересов. Данный тип конфликта подразделяется на ресурсный конфликт и собственно конфликт интересов. Ресурсный конфликт возникает тогда, когда цели участников конфликтной ситуации совпадают: они претендуют на какие-либо ограниченные ресурсы- территорию, финансы, должность, материальные предметы и т.д. В этом случае каждая из сторон заинтересована в одном и том же ресурсе. Однако в силу ограниченности или единичности ресурсов их интересы противоречат друг другу. Конфликт интересов возникает тогда, когда у сторон взаимодействия разные интересы, и они противоречат друг другу.

Конфликт средств достижения цели. У участников конфликта могут быть общие ценности и общие цели, но различные представления о способах их достижения. Главным основанием для возникновения такого конфликта является то, что избранные человеком пути, средства достижения своих целей наносят ущерб общему взаимодействию или другому участнику.

Конфликт потенциалов. Этот тип конфликтов может принимать разные формы. Конфликт несоответствия имеет место, когда кто-либо из участников взаимодействия в силу некомпетентности или физической неспособности не может вносить соответствующий его положению вклад в общее дело. Например, человек не справляется со своими обязанностями, что постепенно может перерасти в конфликтную ситуацию. Конфликт разных потенциалов имеет место тогда, когда индивидуальные усилия разных сторон, определяющие общий результат деятельности, неодинаковы, что ухудшает результат, либо становится помехой в каких-либо действиях.

Конфликт правил взаимодействия. Такой конфликт связан с нарушением кем-либо из участников установленных правил, норм и наносит урон нормальному взаимодействию.

Вопросы и задания для самоконтроля

1. Дайте характеристику внутриличностному конфликту, межличностному конфликту.

2. Раскройте уровни развития межличностного конфликта.

3. Раскройте суть конфликта ценностей, конфликта интересов, конфликта средств достижения цели, конфликта потенциалов, конфликта правил взаимодействия.

4. Изучите типологию конфликтных ситуаций, используя учебный текст № , заполните таблицу

 

Тип конфликта	Характеристика типа конфликта

5. Изучите учебный текст № , заполните таблицу

Представители	Причины и формы конфликта

6. Изучите учебный текст № , заполните таблицу

Название подхода	Представители	Характеристика подхода

 

Учебный текст №

Типология конфликтных ситуаций

В конфликтной ситуации очень важным является то, как субъекты взаимодействия её себе представляют. Могут быть конфликты, которые не имеют существенного основания, т.е. реальных противоречий между субъектами нет, но сами субъекты полагают, что они есть. Такой конфликт рассматривается как ложный, в отличие от подлинного, при котором реальные противоречия существуют и осознаются обеими сторонами. Кроме того, конфликт может быть смещенным или двойным, когда реальные, наиболее значительные противоречия между субъектами скрываются за внешними, незначительными противоречиями. Иными словами, смешенный конфликт – это явный конфликт, за которым можно обнаружить скрытый, лежащий в основе явного. Это происходит, когда по каким-то причинам (чаще всего из-за социального контроля) индивиды не могут даже себе признаться в причинах и источниках подлинного противоречия.

Среди различных типов конфликтов наиболее сложным можно считать так называемый латентный, т.е. скрытый конфликт. Данный конфликт должен был бы произойти, но не происходит, так как по тем или иным причинам он либо не осознается субъектами взаимодействия, либо скрывается ими за социально приемлемыми формами поведения. Специфика такого типа конфликта заключается в том, что он практически не имеет конструктивных функций и способствует развитию цинизма и лицемерия у его участников. Особенно опасным такой конфликт может быть для детей, которые наблюдают подобные отношения своих родителей и с детства привыкают к так называемому двойному нравственному стандарту.

Конфликты с близкими людьми переживаются наиболее тяжело. Поэтому самыми сложными конфликтами являются личные и производственные. Семья и работа, личная жизнь и профессиональная деятельность – основные сферы жизнедеятельности человека, которые связаны с самоутверждением личности и тем самым определяют её особую уязвимость. Именно в этих сферах он взаимодействует с окружающими максимальное количество времени. Достаточно заметить, что, например, среди причин суицидов на одном из первых мест стоят семейные конфликты. Что касается производственных противоречий, то они могут быть обусловлены не только индивидуальными особенностями субъектов взаимодействия, но также и спецификой профессионального труда.

Учебный текст №

Основные причины и формы проявления внутри личностного конфликта (3. Фрейд, Э. Фромм, А. Адлер и др).

Исследование конфликта на уровне индивида » неиз­менно сопряжено с изучением психологических характе­ристик человека. Основой психологического анализа в современных теориях социального конфликта являются взгляды прежде всего 3. Фрейда, Г. Зиммеля, Э. Фром­ма, К. Г. Юнга и др.

Взгляды 3. Фрейда неоднозначно оценивались как его современниками, так и психологами нашего време­ни. Однако именно он обосновал основные положения классического психоанализа. Именно его выводы лежат в основе ряда современных психологических направле­ний.

Согласно 3. Фрейду, человек конфликтен по самой своей природе. Определяющая роль в поведении чело­века принадлежит инстинктам. Особое значение имеют два инстинкта: Эрос (сексуальный инстинкт, инстинкт жизни и самосохранения) и Танатос (инстинкт смерти, агрессии, деструкции и разрушения). Внутриличност­ный конфликт является извечной борьбой между Эросом и Танатосом, более того, эта борьба определяет и развитие всего человечества. 3. Фрейд показал, что в психике человека существуют осознаваемые и неосознаваемые желания, направленные на одни и те же объек­ты. Они часто имеют противоположное содержание, что также объясняет противоречивость человека.

Все человеческие чувства противоречивы, что приво­дит к постоянной борьбе между ними. Амбивалентность

.чувств является как непосредственным результатом, так и следствием противоречивости социального бытия, пос­леднее усиливает амбивалентность де состояния конф­ликта. Неврозы отражают внутриличностный конфликт, который человек не в состоянии самостоятельно преодолеть. 3. Фрейд показал, что одной из весомых причин, возникновения неврозов является конфликт между сек­суальными влечениями, желаниями и морально-волевы­ми ограничениями. Подавление эротических желаний ведет к конфликту. Согласно 3. Фрейду подавление и реализация сексуального инстинкта является основой психической деятельности человека, его характера, мо­тиваций поведения человека.

3. Фрейд разработал концепцию либидо. Само поня­тие «либидо» 3. Фрейдом трактуется неоднозначно. На­деляя его как количественными, так’ и качественными характеристиками, иногда он рассматривает ее как энергию сексуального влечения или половой голод. Ли­бидо является существенным мотивационным импуль­сом. 3. Фрейд считает, что энергия сексуального влече­ния может сублимировать в разнообразных видах дея­тельности человека, в том числе в его творчестве. Раз­рабатывая данное положение, 3. Фрейд приходит к вы­воду о том, что основой человеческой жизнедеятельно­сти является энергия сексуального влечения и его суб­лимация. Таким образом, внутриличностный конфликт может разрешаться посредством механизмов сублима­ции.

Для выяснения понимания 3. Фрейдом внутрилично­стного конфликта важной является его концепция о трех принципах психической деятельности: принцип по­стоянства, принцип удовольствия, принцип реальности. Данные принципы обладают значительными мотивационными стимулами для деятельности личности. Прин­цип постоянства реализуется в наличии у индивидов способности поддерживать количество психологическо­го возбуждения на относительно постоянном уровне. Принцип удовольствия заключается в стремлении инди­вида к получению удовольствия и в стремлении избежать боли, страдания, т. е. всего того, что лишает его возможности получать удовольствие. «Удовлетворение наших первичных позывов дает нам счастье, но они же являются источником мучительных страданий, когда внешний мир отказывается дать им удовлетворение и обрекает нас на лишения» — пишет 3. Фрейд.

Но реализации принципа удовольствия противосто­ит принцип реальности, который требует от индивида действий в соответствии с условиями внешнего мира. Если принципы удовольствия и постоянства являются врожденными, то принцип реальности приобретается личностью в процессе его жизнедеятельности.

Согласно концепции о трех принципах психической деятельности, внутриличностный конфликт развивается в соответствии с формированием личности и ее слож­ным и противоречивым переходом от доминирования принципа удовольствия в ее деятельности и восприятии к принятию принципа реальности и деятельности соглас­но этим принципам. Борьба принципов удовольствия и реальности обусловливает конфликтную основу чувств, желаний человека. Но рассматривая природу человека, 3. Фрейд обратил внимание на наличие комплексов. Осо­бое значение он придавал комплексу Эдипа. Комплекс Эдипа объясняет содержание и напряжение сексуаль­ных влечений индивида.

Структурная теория личности наиболее отчетливо выражает представления 3. Фрейда о конфликтной при­роде человека Она подчеркивает соответствие структу­ры личности человека и структуры психики. Личность является, единством трех противоречивых начал: «Оно», «Я» и «Сверх-Я».

«Оно» 3. Фрейд рассматривает как бессознательные импульсы и реакции, имеющие психобиологиче­скую форму проявления и биологическое происхожде­ние. «Оно» является отражением борьбы Эроса и Танатоса. «Оно» проявляется в желаниях и влечениях, в мо­тивациях деятельности и активности личности. «Оно» рассматривается как первичная, прирожденная инстан­ция, изначально иррациональное и подчиненное прин­ципу удовольствия.

«Я» представляет собой рассудительность, разум­ность. Это организованное, рациональное начало лично­сти. Действия «Я» основаны на реализации принципа реальности. Иррациональные, бессознательные импуль­сы «Оно» «Я» приводит в соответствие с требованиями реальной Действительности. «Я» выполняет функции самосохранения организма, избегает угрожающих влия­ний, а также контролирует инстинкты и импульсы, ис­ходящие от «Оно».

«Сверх-Я» является продуктом культуры. В нем реа­лизуются комплексы совести; морали, социальные нор­мы и требования, которые предъявляет общество к че­ловеку. «Сверх-Я» представляет собой результат опыта индивида, влияния общества, других индивидов. Оно выполняет функции контроля и наказания, оценки индивида.

В своих поступках, восприятии человек реализует свое «Оно», «Я». «Сверх-Я», его действия и реакция является результатом взаимоотношений трех структур­ных компонентов. Однако их взаимоотношения далеки от согласия и единства, но находятся в состоянии противоречия и противоборства. Человек имеет защитные механизмы от негативных, разрушительных последствий подобного противоборства. В условиях конфликта такими защитными механизмами являются:

сублимация – процесс преобразования сексуаль­ной энергии в другие виды деятельности;

проекция — неосознанное отождествление, перенесение собственных ощущений, влечений, мыслей другим;

рационализация – рациональное объяснение поступков, мыслей даже когда они изначально иррацио­нальны;

вытеснение – устранение индивидом мыслей, мотивов, чувств из сознания;

регрессия – обращение к примитивным уровням поведения, мышления;

реактивное образование – изменение неприемле­мых для сознания поступков, мотивов, тенденций на бо­сс приемлемые для индивида;

фиксация поведения – стремление сохранить апробированные модели поведения, мышления, стереоти­пы восприятия.

3. Фрейд, рассматривая проблему внутриличностного конфликта, не сводил его к категориям «позитивный», «негативный», но показал, что творчество являет­ся разрешением психологического конфликта. Однако сублимация бессознательного, неудовлетворенного, по давленного могут приобретать достаточно разрушительные формы для самой личности. 3. Фрейд исследовал вопрос о взаимосвязи творчества и невроза. Показал, что творческая деятельность является эффективным средством психотерапии.

Существенное значение в поведении человека имеют «руководящие чувства» — чувство страха и вины. Именно чувства вины и страха привели первобытных людей к установлению табу — норм, запретов в поведении человека и к формированию первых социальных запретов.

Чувство вины 3. Фрейд объясняет деятельностью «Сверх-Я». Работая с неврастениками, он много внимания уделял исследованию проблемы тревожности 3. Фрейд выделил три вида тревожности: вызванная реальностью, активностью бессознательного «Оно» и «Сверх-Я». Главным является освобождение «Я» от давления посредством уже выше перечисленных способов. Проблема состоит в укреплении «Я», придании ему достаточных энергетических сил для самостоятельности. Взаимоотношения между «Я» и «Оно» 3. Фрейд сравнивает с отношением всадника («Я») и лошади («Оно»). В этом реализуется принцип антагонизма биологического и социального.

«Большое функциональное значение «Я» выражается в том, что в нормальных условиях ему предоставлена власть над побуждением к движению. По отношению к «Оно» «Я» подобно всаднику, который должен обуздать превосходящую силу лошади, с той только разницей, что всадник пытается совершить это собственными силами, «Я» же силами заимствованными» — утверждает 3. Фрейд

3. Фрейд показал и исследовал роль глубинных, неосознаваемых мотивов в поведении человека. Проблемы внутриличностного конфликта тесно связаны с анализом бессознательного, и его влиянием на сознание, с наличием противоречий и борьбы между ними. Бессознательное прорывается в различных ошибочных действиях индивида, его оговорках, забывании имен. Все это является результатом действия скрытых мотивов. 3. Фрейд стремился дать рациональный анализ бессознательным, иррациональным побуждениям и таким пу­тем овладеть ими.

Положения, сформулированные и обоснованные З. Фрейдом, получили дальнейшее развитие и интерпре­тацию, либо критику в работах его последователей и критиков, в частности в теориях А. Адлера, К. Юнга, К Хорни, Э. Фромма и др. Являясь вначале сторонни­ком 3. Фрейда, А. Адлер впоследствии отверг концеп­цию своего предшественника. Принцип единства личности он рассматривал как главный принцип при анализе, а социальные факторы считал определяющими в процессе ее формирования. Таким образом, А. Адлер исходил из того, что личность является по своему содер­жанию прежде всего социальной. Он отрицал решающее значение сексуальных инстинктов. С его точки зре­ния, главным фактором при формировании личности яв­ляется воля к власти и потребность компенсации комп­лекса неполноценности. «Социальное чувство», связь индивидов друг с другом он рассматривал как крите­рий психической жизни индивида. Социальные чувства, интересы являются врожденными свойствами человека, имеют социобиологическую природу. Много внимания А. Адлер уделяет анализу комплекса неполноценности, а также принципу компенсации и сверхкомпенсации.

А. Адлер так же как и 3. Фрейд считал, что форми­рование характера личности происходит в первые пять лет жизни человека. В детском возрасте личность ис­пытывает влияние различных неблагоприятных факто­ров, в результате этого у нее формируется комплекс не­полноценности. Впоследствии он оказывает существен­ное влияние на поведение, активность, образ мыслей индивида. Это во многом объясняет причину и содержа­ние испытываемого им внутриличностного конфликта.

Личность стремится преодолеть внутриличностный конфликт. Этот конфликт преодолевается посредством «социального чувства». Недостаточный уровень соци­ального чувства проявляется в преступности, алкого­лизме, наркомании, самоубийствах, половых извраще­ниях и т. Д.

А. Адлер, разрабатывая теорию комплекса неполно­ценности, показывает, какими методами, путями разре­шается этот комплекс — путем стимуляции собствен­ных способностей. Стиль жизни он рассматривает как форму компенсации. Успешной компенсацией является достижения индивидом совпадения его устремлений в превосходстве с содержанием социальных интересов; частичная компенсация достигается при одностороннем приспособлении к жизни, при гипертрофированном раз­витии одной способности. Подобная ситуация получила еще название сверхкомпенсации; мнимая компенсация, когда индивид компенсирует свой комплекс мнимой компенсацией, например, болезнью. В таком случае бо­лезнь является оправданием его неудач, неуспеха.

А. Адлер придавал большое значение механизмам компенсации и сверхкомпенсации как мотивам деятель­ности и поведения человека. В ходе работы над пробле­мой комплекса неполноценности и принципа компенса­ции, сверхкомпенсации А. Адлер исследует бессозна­тельное, его содержание и структурные элементы. Осо­бое значение он придает стремлению личности к превосходству над другими. А. Адлер много внимания уде­лял восстановлению психических сил индивида. К. Г. Юнг писал: «В то время как Фрейд являлся исследователем и толкователем, Адлер — главным образом воспитатель. Он не оставляет беспомощным ребенка в болезни с его пенным, правда, пониманием, а пытается сделать его, используя все воспитательные средства, нормально при­способленным человеком».

Активным последователем Фрейда стал и сам К. Г. Юнг. Он изучал проблему комплексов, разработал и ввел в психологическую практику понятие «комплекс Электры», который дополнил понятие «комплекс Эди­па». Это уже касается влечений и переживаний, девочки по отношению к отцу, отсюда неосознанная неприязнь к матери. Однако, так же как и А. Адлер и ряд других сторонников и последователей 3. Фрейда, К. Г. Юнг от­вергал определяющее значение и роль сексуального ин­стинкта в поведении и мышлении человека. Развитие культуры и цивилизации он взял за первооснову актив­ности психических процессов личности, внутриличностных конфликтов. Особое внимание К. Г. Юнг уделял проблеме бессознательного, на индивидуальном и кол­лективном уровне. При рассмотрении проблем конфлик­тов К. Г. Юнг исходит из утверждения о неизменности в историческом процессе содержания, форм развития.

К. Г. Юнг выделил восемь типологических групп: две личностные установки – интроверсию и экстравер­сию, а также четыре типа ориентации или функции – мышление, чувство, ощущение, интуицию. Подобная классификация позволяет эффективно оценивать психо­логическую адаптацию индивида, его доминирующую психологическую направленность. Однако есть и тене­вая сторона личности, с помощью интроспекции лич­ность может осознать ее, но может и противиться ее осознанию. Существует конфликт между Эго и Тенью.

К. Г. Юнг обосновал концепцию структуры лично­сти, которая состоит из четырех базисных элементов: личного сознательного, личного бессознательного, кол­лективного сознательного и бессознательного. Коллек­тивное бессознательное является отражением опыта всех предшествующих поколений в душе индивида. Структура коллективного бессознательного достаточно сложна и включает в себя общечеловеческое, националь­ное, групповое, семейное и т. Д. Бессознательное.

К. Г. Юнг разработал и исследовал понятие «архе­типа», которое представляет собой исторические и уни­версальные формы мышления. В сознании индивида они представлены образами и символами. Архетипы содер­жат в себе программы поведения личности, проявляют­ся в мифах, искусстве, религии, фольклоре, науке, а так­же в сновидениях человека. Примерами архетипов яв­ляются символы и образы – мать, отец, ребенок, прави­тель, старец.

К. Г. Юнг отмечал: «В действительности же содер­жание нашего сознания возникло не только благодаря воздействию индивидуального окружения; на них также влияла и располагала в определенном порядке психиче­ская наследственность, коллективное бессознатель­ное». Особое внимание в своих исследованиях К. Г. Юнг обратил на анализ «души современного человека». Он отмечает, что современный человек всегда одинок, его душа перенесла огромные (исторические) потрясе­ния и поэтому он стал крайне неуверенным, а техниче­ский прогресс постоянно ведет к катастрофам. Душа современного человека находится в непрерывной борьбе противоречий внутреннего и внешнего мира.

 

Учебный текст №

Подходы в исследовании межличностных конфликтов

Исследование межличностных конфликтов осуще­ствляется благодаря следующим подходам: мотивационному, когнитивному, деятельностному и организацион­ному.

Одним из первоначальных исследователей мотивационного подхода является М. Дейч, изучивший мо­дели кооперативного и конкурентного поведения. Коопе­ративное поведение М. Дейч характеризовал как нап­равленное па содействие и заинтересованность в ус­пешном решении проблемы для участвующих сторон. Во взаимоотношениях при таком подходе преобладает дружелюбие, положительные установки, готовность к пониманию. При конкурентном поведении, напротив, устанавливается атмосфера недоверия, подозрительно­сти, отчуждения, а то и враждебности. Формируются негативные установки в отношениях. Г. Макклинток но результатам многочисленных ис­следований выявил следующие виды социальных моти­вов: мотив максимизации общего выигрыша (коопера­ция), мотив максимизации собственного выигрыша (ин­дивидуализм), мотив максимизации относительно выиг­рыша (соперничество), мотив максимизации выигрыша другого (агрессия) и максимизации различий между собственным и чужим выигрышем (равенство) и др.

Когнитивный подход сосредоточился на исследова­нии конфликта в аспекте влияния когнитивного, субъективного мира личности, на ее поведении. Взаимодействие субъектов в социальной ситуации может быть интегрировано с позиции их субъективного отражения, т. е. благодаря анализу их восприятия, осознания рефлексии, оценки и т. д. Анализ межличностных конфликтов с позиций когнитивного содержания позволяет изучить эмоциональную сторону взаимоотношений в конфликте, выявить субъективное восприятие происходящего.

Деятельностный подход к анализу межличностных конфликтов позволяет дать анализ уровня эффективно­сти совместной деятельности индивидов. Исследователи, изучающие активность субъектов в группе отмечают, что если в группе доминируют деловые противоречия, конфликт завершается без разрыва межличностных от­ношений и не переходит в сферу эмоциональных, личностных столкновений и неприязни. Объективные усло­вия оказывают влияние на межличностные отношения. Они во многом опосредуют развитие когнитивных про­цессов, в которых происходит взаимодействие индиви­дов.

Организационный подход достаточно широко приме­няется исследователями при анализе конфликтов, преж­де всего при анализе конфликтов в сфере управленче­ских отношений (между руководителями и подчиненны­ми, между индивидами с равным статусом, служащим и клиентом и т.д.). Организационный подход является плодотворным при изучении производственных конф­ликтов, конфликтов, возникающих в коллективах. Использование данного подхода при анализе межличност­ных конфликтов позволяет осуществлять диагностику развития отношений и профилактику.

Каждый представленный подход эффективен, позволяет определить направление развития конфликта, причины, содержание, последствия. Интерактивная сторона общения характеризует прежде всего взаимодействия людей. В процессе общения индивиды не только обмениваются информацией, устанавливают связи, и также вырабатывают нормы и формы совместных действий, планируют общую деятельность, разрешают возникшие противоречия.

 

 

 

 

 



infopedia.su

Конфликты на уровне ценностей. Главные ценности человека и как их выяснить

Виды конфликтов в семье. Что может выявить период притирки.

Я часто говорю о конфликтах, как неизбежной стадии отношений. Действительно, на определенном этапе они неизбежны, хотим мы этого или нет. Более того, в конечном итоге столкновения помогают нам договориться. Но есть разновидность конфликтов, которая не помогает паре найти общий язык.

Напомню, для чего вообще служат конфликты и когда они появляются. После этапа влюбленности, когда двое смотрят друг на друга «сквозь розовые очки», наступает стадия притирки или взаимной корректировки ожиданий, когда мужчина и женщина ищут решения своих споров и компромиссы. Итогом периода притирки становится общая модель семьи, которая возникает как раз благодаря разногласиям. Это в идеальном случае. Но бывает так, что ссоры продолжаются и продолжаются, а никакого общего решения не возникает.

Дело в том, что конфликты бывают двух типов: на уровне установок и на уровне жизненных ценностей человека. Первые чаще всего несложно разрешить, особенно, когда все делается вовремя и не затягивается на несколько лет.

Примеры столкновений на уровне установок: споры о том, кто моет посуду, кто отвечает за финансы, как часто ездим в гости к родителям и тому подобные.

Конфликты на уровне ценностей, напротив, завязаны не на привычки, а на жизненные ценности, и потому найти здесь решение, которое будет устраивать обоих, очень трудно. А порой и вовсе никак.

Например, мужчина утверждает: «мама это святое», «мама – самая главная женщина на свете», «женщин может быть много, а мама одна»… и так далее. А у его жены в системе ценностей – совсем другая установка: что мужчина должен сперва уделить внимание ей, а потом уже только маме. Замечу, что это очень верное убеждение, но, к сожалению, у таких отношений перспектив практически нет.

Другой пример конфликта на уровне ценностей – разные представления о независимости. Один партнер может считать отношения идеальными, если супруги имеют не только общие, но и свои собственные интересы, общаются с разными людьми и могут, скажем, поехать отдыхать самостоятельно, если партнер не может или не в настроении. Для другого что-то подобное означает конец любви, крах отношений и тому подобное: в его представлении любовь – это некая взаимозависимость, когда люди  как можно больше времени проводят вместе и не расстаются, даже когда им этого хочется. Такой конфликт теоретически может быть решен, но только через серьезную психологическую работу и огромное терпение. А чаще всего такие люди так и не могут договориться и либо расстаются, либо мучают друг друга взаимными ожиданиями и упреками.

На этапе взаимной корректировки ожиданий важно как можно быстрее прояснить главные ценности человека и сопоставить их со своими. И если выявятся очевидные несовпадения – то лучше закончить общение, не слишком затягивая – просто потому, что иначе можно провести много лет вместе, мучая друг друга, и так и не добиться взаимопонимания. К сожалению, таких примеров, когда люди годами пытаются переделать друг друга и не уступают, очень много. Жизнь в это время проходит мимо обоих. Поэтому лучше сразу строить отношения с таким человеком, принципы и ценности которого вам близки.

И руководствоваться стоит правилом – либо хорошие отношения, либо никаких.

Высший пилотаж – распознать базовые ценности на этапе знакомства, до перехода к близким отношениям, потому что так гораздо легче расстаться в случае несовпадения. Но это достаточно сложно – ведь мы сами часто готовы обмануться и принять желаемое за действительное, и мало кто готов трезво взглянуть на «девушку мечты» или «прекрасного принца». А, кроме того, большинство из нас старается выглядеть лучше всего именно в начале отношений. И мы можем лукавить, приписывая себе качества, которых не имеем, и наоборот, скрывая то, что есть. Это, конечно, мешает понять друг друга. Поэтому чаще всего основные ценности человека начинают распознаваться уже в совместной жизни, после нескольких месяцев, а то и лет, проведенных вместе.

Большинство людей не задумываются над тем, разделяет ли партнер их жизненные принципы, пока не происходит столкновение. Дело в том, что мы, во-первых, редко даем себе труд сформулировать свои убеждения, а во-вторых, настолько с ними сроднились, что «по умолчанию» считаем, что у всех людей они такие же, как у нас. А это далеко не всегда так.

Полностью исключить «сюрпризы» после нескольких лет совместной жизни нельзя, но кое-что, чтобы минимизировать риски, сделать можно.

И здесь напрашивается два очевидных решения: первое – это работа со своими убеждениями, и второе – выяснение убеждений окружающих.

Выясняем собственные ценности

Очень важно осознавать свои убеждения и принципы. Большинство из нас, как я уже говорил, не формулируют их для себя, хотя и руководствуется ими во всех важных решениях и в жизни в целом. Вытащить собственные ценности из подсознания, будет полезно не только чтобы договориться с партнером. «По дороге» можно выяснить немало интересного о себе, своей мотивации и причинах тех или иных действий.

Выясняем ценности партнера

Второй логичный шаг – разузнать, что важно для человека, с которым мы общаемся или уже имеем отношения. Здесь поможет простой разговор, который можно провести на любом этапе – даже на первом свидании. Важно только делать это без фанатизма и не превращать общение в допрос. Подробнее об этом написано в статье «Как разгадать намерения мужчины с первых свиданий». С поправками на психологические различия принципы из статьи можно применять и к девушкам. Здесь я только напомню, что относиться к результатам беседы нужно осторожно, потому что мы не всегда правильно понимаем друг друга и часто прячем свои убеждения по разным причинам.

Я желаю вам найти такого человека, жизненные ценности которого будут близкими к вашим. Это – залог долгих и гармоничных отношений. А о том, кто по выходным моет посуду и гуляет с собакой, всегда можно договориться.

Вадим Куркин

vadimkurkin.com

5.Ценностный конфликт.

Современная культура предполагает достаточно широкие рамки терпимости, т.е. — возможности общения и совместного действия людей или групп, приверженных разным системам мировоззрения и различным ценностным ориентациям.

Однако терпимость не есть доминирующий способ взаимоотношений между ценностными установками.

Системы ценностей выступают в качестве самодостаточных источников мотивации, действующих на основе деления человеческих сообществ на «своих и чужих». Именно в этом случае мы наблюдаем ценностный конфликт.

Различия между «своими и чужими» приобретают определяющее значение и становятся доминирующим фактором индивидуальной и групповой мотивации.

Ценностные противостояния и приоритеты— и в этом их особенность — основаны на вере. В соответствии с верой выстраивается и знание, т.е. система рациональных аргументов, объясняющих и оправдывающих исходные символы веры — постулаты, на основе которых строится данная система ценностей.

Ценности –это всё то, что положительно значимо с точки зрения удовлетворения человеческих потребностей или нечто принципиально важное для определенного социального субъекта и его жизнедеятельности (часто выступают в качестве объекта социальных конфликтов, за которые он готов решительно бороться).

Они вообще не могут выступать средством для обеспечения тех или иных его потребностей, интересов, устремлений, как это имеет место с ресурсами, а служат для него только самоцелью, выражением его понимания самого себя, с потерей которой исчезает и он сам как нечто самостоятельное, достойное признания и уважения со стороны других субъектов.

Конфликты на почве ценностей, в отличие от конфликтов на почве ресурсов, возникают из-за навязывания их одним социальным субъектом другому, принудительного к ним приобщения, либо – из-за пренебрежительного к ним отношения со стороны других субъектов.

• Вознаграждение – объект обмена, считающийся ценным.

• Ценность – степень усилия или способности, удовлетворяющей потребности деятельности индивида. Существуют ценности отдельных индивидов и отдельных групп.

• Ценность содержит два основных компонента: само вознаграждение; продукт прошлых историй людей, в котором отражается регулярность или нерегулярность вознаграждения.

* Конфликты ценностей включают разногласия, подразумевающие убеждения и предпочтения, а также ценности. В дополнение к этому ценность часто не только улучшает вашу жизнь, но и жизнь тех, кто вас окружает. Например, сочувствие — это ценность, которой можно пользоваться, общаясь с другим человеком, рефлективно выслушав человека, у которого возникли трудности или проблемы. Вы выбираете в этот момент взаимоотношения с собеседником. В противоположность ценности убеждение — это выбор или соглашение в мыслях с утверждением, правдой или фактом после наблюдения по свидетельству человека.

Предпочтение — это выбор, который сам по себе не подразумевает ценности.

Особенно когда конфликт включает ценности, участники конфликта испытывают сильные переживания и часто стремятся убедить противоположную сторону принять их взгляд или виды на будущее. При управлении конфликтами ценностей целью является не убеждение собеседника принять ваши взгляды, а выслушать и понять точку зрения собеседника, уважать его как личность и принять реальность того, что собеседник может видеть вещи иначе, чем вы.

Управляя конфликтами ценностей, необходимо помнить, что ценности и убеждения подразумевают глубокие чувства, они очень личные и изменить их непросто. Ценности привязаны к стадиям развития и к способности применять новые умения. Они не изменяются в результате спора с давлением, логического обсуждения или убеждения. Управляя конфликтом ценностей реалистичной целью должно быть не убеждение собеседника принять вашу точку зрения, но выслушать, понять и обдумать точку зрения собеседника, уважать его как личность и принять реальность, что собеседник может слышать, видеть и чувствовать не так как вы.

studfiles.net

§ 6. Конфликт ценностей

Многие свойства конфликта интересов, его амбивалетность, в частности, характерны и для конфликта ценностей, которые представляют собой обобщенные представления людей относительно целей и норм своего поведения. В ценностях воплощаются исторический опыт и культура отдельных групп (этносов, классов и т.д.), т.е. они служат своеобразным ориентиром, с которым люди соотносят свои действия.

Экономические, культурные и политические перемены связаны между собой и в известной мере предсказуемы. Так, при индустриализации наблюдается непрекращающийся сдвиг от традиционных к рационально-правовым ценностям. Современные стремления людей к получению образования, развитию науки и техники, достижению относительной самостоятельности в поступках и т.д. отмечают многие исследователи.

Две основные школы (марксистская и веберовская) заметно различаются в оценке конфликта ценностей. Если сторонники марксисткой школы утверждают, что экономические интересы предопределяют политические и культурные ценности, то приверженцы веберовской версии считают, что культурные ценности имеют приоритет. Несмотря на разницу в подходах обе они сходятся в том, что связи интересов и ценностей не только неоспоримы, но и тесно коррелируются.

Изучение ценностей в 43 странах мира (1990-1991) показало: модернизация ведет к появлению синдрома индустриализации, вызывает профессиональную специализацию, бюрократизацию, централизацию, подъем образовательного уровня и такую конфигурацию верований и ценностных ориентации, которые тесно связаны с высоким уровнем экономического развития. Однако в высокоразвитых индустриальных обществах, кажется, проявляется второй синдром, выражающийся в том, что экономический рост теряет свою центральную роль. В то же время возникает синдром культурных и институциональных изменений, связанных с переносом внимания на качество жизни в целом и на демократичность политических институтов в частности¹.

Таким образом, ценности, являясь относительно общими, стабильными характеристиками людей, меняются от воздействия экономических, социальных и других факторов и направляют своих носителей к определенным целям. Люди, следовательно, в своей деятельности стремятся к удовлетворению своих потребностей, реализации своих интересов, руководствуясь ценностными представлениями о том, что для них приоритетно, а что нет.

Связь конфликта ценностей с потребностями и интересами в значительной мере опосредована. С учетом значимости сознания отдельные конфликты ценностей бывают унаследованными памятью о прошлых обидах и столкновениях. Бывает и так, что люди одной группы (поселенческой, например), имеющие сходные интересы, резко расходятся в религиозных воззрениях.

Относительной самостоятельностью обладают внутренние психологические конфликты. Если 3. Фрейд все больше склонялся к оценке такого рода конфликтов в качестве поля битвы между вытесненными и вытесняющими силами, то современные исследователи находят, что в число внутренних конфликтов должны быть включены противоречивые отношения не только к другим людям, но и к самому себе, противоречивые качества и противоречивые множества ценностей.

Поскольку конфликты часто касаются убеждений, веры или моральных ценностей, их признание предполагает, что мы развили свою собственную систему ценностей. Просто заимствованные убеждения, не являющиеся частью нашего Я, едва ли обладают достаточной силой, чтобы вызывать конфликты или служить ведущим критерием при принятии решений. Такие убеждения, если на них оказывается воздействие, легко заменяются другими. Если мы просто заимствовали взращенные в нашем окружении ценности, то конфликты по очень важным для нас вопросам не возникают.

Если, например, сын никогда не сомневался в мудрости своего ограниченного отца, то возникнет едва заметный конфликт, когда отец захочет, чтобы сын выбрал профессию, отличающуюся от той, которую он сам предпочитает. Женатый мужчина, который любит другую женщину, находится в реальном конфликте; и если он не смог разобраться в своих взглядах на смысл брака, то просто выберет путь наименьшего сопротивления, вместо того чтобы признать существование конфликта и принять однозначное решение¹.

Спецификой обладают и другие уровни конфликта ценностей: между индивидами, малыми, большими группами. Геополитики находят резкие различия не только между ценностями отдельных стран, но и целых цивилизаций. Христианская цивилизация, например, издавна в качестве канонов признает десять моральных заповедей («не убий», «не прелюбодействуй», «чти отца своего» и т.д.). Однако в развитых странах Запада традиционные формы религии (протестантизм, католицизм) находятся в упадке: уровень посещения церквей снижается, обесценивается и роль традиционной морали. Люди в меньшей степени, по сравнению с прошедшими десятилетиями, склонны поддерживать требования относительно абортов, самоубийств, гомосексуализма, разводов.

В то же время исламский фундаментализм с его ценностями находится на видимом подъеме, особенно в тех странах, где экономика либо слабо развита, либо основана исключительно на продаже нефти.

Конфликты ценностей в России и других странах в так называемый переходный период (проведение кардинальных экономических и политических реформ) также обладают определенными специфическими чертами. При всем разнообразии процессов в этих странах самым крупным считается конфликт между традиционализмом и модернизмом. Этот конфликт развивался постепенно, он по многим причинам предшествовал политическим событиям начала 90-х гг. XX в.

Эмпирические исследования в восточноевропейских странах изобилуют выводами о кризисе модернизма и трудностях в обновлении традиций, но в России и на территории бывшей Югославии эти процессы воспринимаются особенно остро. Здесь возникло организованное сопротивление переменам, в котором приняли участие и правящие политические и культурные группы, опираясь на массовую поддержку обнищавшего населения. Другие слои в какой-то мере сохранили модернизаторский потенциал, а в рядах образованной молодежи действуют даже постмодернистские тенденции. Однако трудно определить, насколько они самобытны, а в какой степени являются заимствованием и подражанием западным стандартам. Этот конгломерат ценностей сказывается на позициях политических партий. Исследования выявляют значительные ценностные наложения, смешивание и комбинирование на первый взгляд несовместимых систем (Д. Пантич).

Другими важнейшими видами конфликтов ценностей являются: конфликт между свободой и равенством, справедливостью и неравенством, между коллективизмом и индивидуализмом, ксенофобией (вражда и неприязнь к иностранцам) и открытостью к миру, демократией и авторитарностью, стремлением к общественной собственности и ориентацией к частной собственности¹.

Наиболее профессиональные исследователи (Н.И. Лапин, М.Н. Горшков и др.), ведущие мониторинг ценностных ориентации российского населения с 1989 г., сделали вывод: ныне ценностное сознание россиян находится отнюдь не в начале, а примерно посередине пути к модернистской системе ценностей или одолели больше половины этого пути¹. Сами конфликты ценностей заметно ускоряют или замедляют общественные изменения.

В развитых западных странах наблюдается постепенное исчезновение тех систем ценностей, которые сложились в условиях дефицита, и явное распространение среди все расширяющихся сегментов общества таких ценностей, в основе которых лежат обеспеченность и стабильность (Р. Инглхарт). Это обусловливается беспрецедентно высоким уровнем реального благосостояния, которым характеризуется положение народа в передовых индустриальных странах, в отличие от условий существования более ранних обществ. В развитых индустриальных странах большинство людей считают достаток само собой разумеющимся и воспринимают его как должное. И именно потому, что они относятся к своему материальному благополучию как к должному, они не осознают степени влияния этой данности на их мировоззрение.

В новой системе ценностей из тех, которые издавна играли ключевую роль в становлении индустриального общества, т.е. экономические достижения, рост и рациональность, в какой-то степени потеряли свое влияние. На уровне общества в целом наблюдается радикальное замещение приоритетов раннего этапа индустриализации, усиливается тенденция к переносу упора с экономического роста на озабоченность его отрицательным влиянием на окружающую среду. На уровне индивидуума максимизация экономических успехов постепенно лишается приоритета: для возрастающей части населения куда более значащими становятся самовыражение и стремление к осмысленному труду. Изменяются и мотивации в труде: максимизация доходов как главный приоритет все очевиднее уступает место степени удовлетворенности самим процессом труда¹.

.

studfiles.net

Ценностный конфликт

Ценностный конфликт

По отношению к конфликтам, развитие которых побуждается потребностями и интересами, ценностный конфликт имеет более определенно выраженный идеологический характер. Здесь сталкиваются различные, а точнее говоря, противоположные интерпретации целей общественного развития.

Мы уже видели, что одна из наиболее существенных проблем переходного общества заключается в стремлении выйти из хаоса. Естественно, что хаос и порядок понятия относительные. И все же необходимой предпосылкой порядка является определенный уровень рационализации общественных отношений, основанный на общем признании некоторой системы ценностей. Речь идет не о единственной системе ценностей. Признание допустимости светского мировоззрения не означает требования его полного доминирования, равно как и наоборот. Современная культура предполагает достаточно широкие рамки терпимости, то есть возможности общения и совместного действия людей или групп, приверженных разным системам мировоззрения и различным ценностным ориентациям. Однако терпимость и взаимное признание пока еще не являются доминирующими способами взаимоотношений между ценностными установками. Достаточно часто системы ценностей выступают в качестве самодостаточных источников мотивации, действующих на основе деления человеческих сообществ на своих и чужих. Именно в этом случае мы наблюдаем ценностный конфликт. Различия между своими и чужими, между нами и ими приобретают определяющее значение и становятся доминирующим фактором индивидуальной и групповой мотивации.

В российских условиях мы наблюдали на протяжении XX в. мощные ценностные противостояния эксплуататоров и трудовой массы, белых и красных, ортодоксальных марксистов и отступниковревизионистов, демократов и представителей номенклатуры, сторонников и противников реформ. Все эти политические противостояния связаны с конфликтами политических интересов. Но дело в том, что любые политические и экономические интересы получают определенное ценностное обрамление, связанное с интерпретацией коренных вопросов мировоззрения, взаимоотношения человека и общества, проблем личной свободы, роли государства и т.д. Ценностные противостояния и приоритеты и в этом их особенность основаны на вере. Люди верят в возможность достижения лучшей жизни, в то, что именно эта группа политических лидеров знает правильный путь выхода из кризиса. Они верят в тот или иной вариант идеи справедливости и свободы. В соответствии с верой выстраивается и знание, т.е. система рациональных аргументов, объясняющих и оправдывающих исходные символы веры постулаты, на основе которых строится данная система ценностей. Например, если одна политическая группировка ориентирована на создание рыночных отношений, а другая на государственный социализм, каким бы словом это ни называли, то в качестве аргументов в пользу со ответствующих точек зрения будет использоваться широкий спектр доводов экономического, социальнополитического, философского и психологического характера. И все же в конечном счете в основе самих этих систем аргументации будет убежденность, вера в то, что лучшим способом организации общественного устройства является такой, который обеспечивает приоритет индивида по отношению к общественному целому или, наоборот, приоритет общественного целого над индивидуальными стремлениями. Как мы уже видели из содержания первой главы, спор этот является вечным. Это спор в рамках европейской культурной традиции. И он в конечном счете выражает две системы ценностных ориентаций, формирующих разную или противоположную интерпретацию проблемы взаимоотношения индивида и общества.

Несомненно, что с этой точки зрения очень важное место в европейской культурной традиции занимает и вопрос об отношении к государственной власти. Несомненно, что сама власть оказывается общественно значимым благом или ценностью. Но эта ценность может рассматриваться в качестве инструментальной, т.е. в качестве средства для достижения тех или иных целей, или же в качестве самодовлеющей и приоритетной ценности. В условиях слома одной политической системы и замены ее другой широкое распространение в массовом сознании приобретает негативное отношение к власти вообще. Как свидетельствуют многочисленные опросы по этому поводу, существует склонность именно во власти как таковой видеть главный источник зла. Такое восприятие власти, как правило, сопряжено с иллюзорной самооценкой, с представлением о том, что можно якобы сохранить нравственную чистоту, порядочность и иные личностные добродетели, обеспечив себе наиболее удаленную из возможных дистанцию от власти. Однако дело в том, что неосознаваемые властные отношения присутствуют в любом акте жизнедеятельности, в том числе и в акте распределения и потребления. Властные отношения пронизывают собой все общественные структуры не только в тоталитарном обществе, но и в самой демократической общественной системе. Разница заключается лишь в том, как именно и какая часть этих отношений осознается. И в условиях демократии человек, творческая личность не может быть независимым от источников своего существования. Свободным на самом деле может быть лишь патриархальный крестьянин, производящий сам большую часть потребляемой им продукции и не нуждающийся в современной системе связей, информации, средствах передвижения и общения. Для демократического выбора важно, в какой мере мотивация социального поведения является саморегулируемой самоопределяемой, а в какой мере эта мотивация задается и управляется средствами массовой информации и со временного социального контроля. Истина состоит в том » что человек ощущает себя тем более свободным, чем в меньшей мере он ощущает настойчивое давление властных структур. Всякое принуждение прямое или косвенное ущемляет права личности, ограничивает возможности индивидуального выбора, а поскольку именно власть как институт располагает реальными средствами принуждения и поддерживает их в состоянии готовности, постольку каждым отдельным человеком она воспринимается как источник угрозы.

Принципиальным с точки зрения демократических ценностей и общечеловеческой нравственности является вопрос о способах и средствах, которые использует власть в качестве инструментов мобилизации и социального контроля. В какой мере эти средства оказываются все общими распространяемыми на всех одинаково, а в какой мере они носят избирательный характер? Если они носят избирательный характер, то каковы критерии избирательности? Наконец, каковы формы участия во власти для граждан, каковы способы воздействия на нее со стороны тех, кто оказывается в подчиненном положении? Именно в ответах на эти вопросы и проходит водораздел между ценностями демократического общества и демократически ориентированной личности и личности недемократической, авторитарной, антидемократической.

Еще один уровень ценностного конфликта проявляется в сфере духовной жизни. Отчасти мы его уже касались, рассматривая вопрос о соотношении знания и веры как конечных оснований систем ценностей. Важно подчеркнуть, что эта проблема перекрещивается с взаимоотношением рационального и эмоционального начала, но линии перекрещивания оказываются далеко не совпадающими. Оппозиция веры и знания проявляется в истории человеческой культуры с разной степенью напряженности. В то же время синтез эмоциональной и рациональной мотивации может осуществляться в различных формах духовного творчества поразному. Во всяком случае, в духовной жизни и в культурном пространстве заключается неисчерпаемый и вечно существующий источник мотивации социального поведения / источник мотивации личности, определяющий бесконечно многообразные переходы сугубо личностной, приватной и интимной мотивации к общественно значимой социально одобряемой или отвергаемой системе действий и поступков. Это означает, что и источники расхождений и конфликтов между людьми в этой сфере бесконечно многообразны. Но здесь же находятся и огромные ресурсы регулирования конфликтов, так как ценности не только разъединяют людей, но и соединяют их. Перспективы стабилизации социальнополитической системы решающим образом связаны с включением ценностей духовной культуры во всем их многообразии в регулирование тех конфликтов, которые основываются на противостоянии потребностей и интересов.

hr-portal.ru

§ 6. Конфликт ценностей

Многие свойства конфликта интересов, его амбивалетность, в частности, характерны и для конфликта ценностей, которые представляют собой обобщенные представления людей относительно целей и норм своего поведения. В ценностях воплощаются исторический опыт и культура отдельных групп (этносов, классов и т.д.), т.е. они служат своеобразным ориентиром, с которым люди соотносят свои действия.

Экономические, культурные и политические перемены связаны между собой и в известной мере предсказуемы. Так, при индустриализации наблюдается непрекращающийся сдвиг от традиционных к рационально-правовым ценностям. Современные стремления людей к получению образования, развитию науки и техники, достижению относительной самостоятельности в поступках и т.д. отмечают многие исследователи.

Две основные школы (марксистская и веберовская) заметно различаются в оценке конфликта ценностей. Если сторонники марксисткой школы утверждают, что экономические интересы предопределяют политические и культурные ценности, то приверженцы веберовской версии считают, что культурные ценности имеют приоритет. Несмотря на разницу в подходах обе они сходятся в том, что связи интересов и ценностей не только неоспоримы, но и тесно коррелируются.

Изучение ценностей в 43 странах мира (1990-1991) показало: модернизация ведет к появлению синдрома индустриализации, вызывает профессиональную специализацию, бюрократизацию, централизацию, подъем образовательного уровня и такую конфигурацию верований и ценностных ориентации, которые тесно связаны с высоким уровнем экономического развития. Однако в высокоразвитых индустриальных обществах, кажется, проявляется второй синдром, выражающийся в том, что экономический рост теряет свою центральную роль. В то же время возникает синдром культурных и институциональных изменений, связанных с переносом внимания на качество жизни в целом и на демократичность политических институтов в частности¹.

Таким образом, ценности, являясь относительно общими, стабильными характеристиками людей, меняются от воздействия экономических, социальных и других факторов и направляют своих носителей к определенным целям. Люди, следовательно, в своей деятельности стремятся к удовлетворению своих потребностей, реализации своих интересов, руководствуясь ценностными представлениями о том, что для них приоритетно, а что нет.

Связь конфликта ценностей с потребностями и интересами в значительной мере опосредована. С учетом значимости сознания отдельные конфликты ценностей бывают унаследованными памятью о прошлых обидах и столкновениях. Бывает и так, что люди одной группы (поселенческой, например), имеющие сходные интересы, резко расходятся в религиозных воззрениях.

Относительной самостоятельностью обладают внутренние психологические конфликты. Если 3. Фрейд все больше склонялся к оценке такого рода конфликтов в качестве поля битвы между вытесненными и вытесняющими силами, то современные исследователи находят, что в число внутренних конфликтов должны быть включены противоречивые отношения не только к другим людям, но и к самому себе, противоречивые качества и противоречивые множества ценностей.

Поскольку конфликты часто касаются убеждений, веры или моральных ценностей, их признание предполагает, что мы развили свою собственную систему ценностей. Просто заимствованные убеждения, не являющиеся частью нашего Я, едва ли обладают достаточной силой, чтобы вызывать конфликты или служить ведущим критерием при принятии решений. Такие убеждения, если на них оказывается воздействие, легко заменяются другими. Если мы просто заимствовали взращенные в нашем окружении ценности, то конфликты по очень важным для нас вопросам не возникают.

Если, например, сын никогда не сомневался в мудрости своего ограниченного отца, то возникнет едва заметный конфликт, когда отец захочет, чтобы сын выбрал профессию, отличающуюся от той, которую он сам предпочитает. Женатый мужчина, который любит другую женщину, находится в реальном конфликте; и если он не смог разобраться в своих взглядах на смысл брака, то просто выберет путь наименьшего сопротивления, вместо того чтобы признать существование конфликта и принять однозначное решение¹.

Спецификой обладают и другие уровни конфликта ценностей: между индивидами, малыми, большими группами. Геополитики находят резкие различия не только между ценностями отдельных стран, но и целых цивилизаций. Христианская цивилизация, например, издавна в качестве канонов признает десять моральных заповедей («не убий», «не прелюбодействуй», «чти отца своего» и т.д.). Однако в развитых странах Запада традиционные формы религии (протестантизм, католицизм) находятся в упадке: уровень посещения церквей снижается, обесценивается и роль традиционной морали. Люди в меньшей степени, по сравнению с прошедшими десятилетиями, склонны поддерживать требования относительно абортов, самоубийств, гомосексуализма, разводов.

В то же время исламский фундаментализм с его ценностями находится на видимом подъеме, особенно в тех странах, где экономика либо слабо развита, либо основана исключительно на продаже нефти.

Конфликты ценностей в России и других странах в так называемый переходный период (проведение кардинальных экономических и политических реформ) также обладают определенными специфическими чертами. При всем разнообразии процессов в этих странах самым крупным считается конфликт между традиционализмом и модернизмом. Этот конфликт развивался постепенно, он по многим причинам предшествовал политическим событиям начала 90-х гг. XX в.

Эмпирические исследования в восточноевропейских странах изобилуют выводами о кризисе модернизма и трудностях в обновлении традиций, но в России и на территории бывшей Югославии эти процессы воспринимаются особенно остро. Здесь возникло организованное сопротивление переменам, в котором приняли участие и правящие политические и культурные группы, опираясь на массовую поддержку обнищавшего населения. Другие слои в какой-то мере сохранили модернизаторский потенциал, а в рядах образованной молодежи действуют даже постмодернистские тенденции. Однако трудно определить, насколько они самобытны, а в какой степени являются заимствованием и подражанием западным стандартам. Этот конгломерат ценностей сказывается на позициях политических партий. Исследования выявляют значительные ценностные наложения, смешивание и комбинирование на первый взгляд несовместимых систем (Д. Пантич).

Другими важнейшими видами конфликтов ценностей являются: конфликт между свободой и равенством, справедливостью и неравенством, между коллективизмом и индивидуализмом, ксенофобией (вражда и неприязнь к иностранцам) и открытостью к миру, демократией и авторитарностью, стремлением к общественной собственности и ориентацией к частной собственности¹.

Наиболее профессиональные исследователи (Н.И. Лапин, М.Н. Горшков и др.), ведущие мониторинг ценностных ориентации российского населения с 1989 г., сделали вывод: ныне ценностное сознание россиян находится отнюдь не в начале, а примерно посередине пути к модернистской системе ценностей или одолели больше половины этого пути¹. Сами конфликты ценностей заметно ускоряют или замедляют общественные изменения.

В развитых западных странах наблюдается постепенное исчезновение тех систем ценностей, которые сложились в условиях дефицита, и явное распространение среди все расширяющихся сегментов общества таких ценностей, в основе которых лежат обеспеченность и стабильность (Р. Инглхарт). Это обусловливается беспрецедентно высоким уровнем реального благосостояния, которым характеризуется положение народа в передовых индустриальных странах, в отличие от условий существования более ранних обществ. В развитых индустриальных странах большинство людей считают достаток само собой разумеющимся и воспринимают его как должное. И именно потому, что они относятся к своему материальному благополучию как к должному, они не осознают степени влияния этой данности на их мировоззрение.

В новой системе ценностей из тех, которые издавна играли ключевую роль в становлении индустриального общества, т.е. экономические достижения, рост и рациональность, в какой-то степени потеряли свое влияние. На уровне общества в целом наблюдается радикальное замещение приоритетов раннего этапа индустриализации, усиливается тенденция к переносу упора с экономического роста на озабоченность его отрицательным влиянием на окружающую среду. На уровне индивидуума максимизация экономических успехов постепенно лишается приоритета: для возрастающей части населения куда более значащими становятся самовыражение и стремление к осмысленному труду. Изменяются и мотивации в труде: максимизация доходов как главный приоритет все очевиднее уступает место степени удовлетворенности самим процессом труда¹.

.

studfiles.net

10.3. Конфликт ценностей как гуманитарная проблема

Я могу быть не согласным с вашим мнением,

но я отдам жизнь за ваше право высказать его.

Ф. Вольтер

Проблему ценностей нельзя рассматривать абстрактно: ценности всегда связаны с социальным развитием. К.Манхейм сравнивал ценности с дорожными огнями, они регулируют коммуникацию внутри культуры. Ни в одной цивилизации ценности не являются «сверхфеноменологической суперструктурой», процесс образования новых ценностных норм происходит перманентно.

Всякое изменение целей и структуры общества ведет за собой переоценку ценностей: благодаря этому человек получает возможность действовать в новых социальных условиях. Этот феномен позволил Ж.-П.Сартру со свойственной ему категоричностью заявить о том, что ценности и идеалы выдумываются человеком. Более осторожный В.Франкл определил ценности «как универсалии смысла, кристаллизующиеся в типичных ситуациях, с которыми сталкивается общество или даже все человечество»²¹.

До эпохи индустриальной революции структура цивилизаций была статична и проста, установленные системы ценностей существовали длительное время. Сегодня под влиянием научно-технической революции цивилизации динамично изменяются, ускоряя процесс образования новых ценностей.

К.Манхейм сформулировал два парадокса, которые происходят в ценностной сфере современного общества расширяющихся контактов. Он обратил внимание, что цивилизации используют метод перевода ценностей из одной системы в другую при переходе от более простых ценностей к более сложным, чтобы заставить систему ценностей функционировать еще раз. Этот прием приводит к парадоксальной ситуации: ценности неожиданно превращаются из инструмента социальной справедливости в инструмент эксплуатации. Так случилось со всей системой оценок, сгруппированных вокруг идеи собственности. В обществе мелких крестьян и независимых ремесленников это была справедливая и творческая система, защищающая орудия труда человека, делающего общественно полезную работу. Смысл этой системы полностью изменился в мире крупной промышленной технологии. Здесь сам принцип частной собственности на средства производства стал подразумевать право эксплуатации большинства меньшинством²².

Аналогичная ситуация происходит на наших глазах сейчас, когда ценности западной цивилизации пытаются представить в качестве универсальных во влиятельных международных миротворческих организациях. Внутри западного мира эти ценности выполняют регулирующую функцию, а на международной арене они становятся средством подавления других народов.

Второй парадокс связан с принципиальным изменением всей процедуры оценки в современной культуре. Если в традиционных обществах, основанных на обычном праве, люди принимали систему ценностей благодаря древней традиции и вере в то, что такова воля божья, то сегодня создание новых ценностей и их принятие основаны на сознательной и разумной оценке.

И хотя сам по себе этот процесс нельзя не назвать прогрессивным, в культуре он парадоксальным образом привел к немыслимому прежде смятению в области оценок и релятивизации ценностей.

Утилитарное определение ценностных норм со ссылкой на их полезность или вера в неоспоримое влияние лидера стали настолько же благополучными, как и вера в право сильного. Когда в культуре нет признанной системы ценностей, то власть рассеивается, методы оправдания становятся произвольными и никто не несет ответственности.

Э.Фромм отметил, что существует значительный разрыв между тем, что современный человек считает своими ценностями, и действительными ценностями, которыми он руководствуется и которые им не осознаются. В демократических странах официально признанными осознанными ценностями являются гуманистические и религиозные: индивидуальность, сострадание, любовь, ответственность, милосердие. Но многие люди считают их проявлением идеологии, значит эти нравственные нормы не оказывают реального воздействия на мотивацию человеческого поведения. Вместе с тем бессознательные ценности — собственность, потребление, общественное положение, развлечения — служат непосредственными мотивами поведения большинства людей. Разрыв между осознанными и неэффективными ценностями, с одной стороны, и неосознанными и действенными — с другой, приводит к девальвации ценностей, опустошает человека и общество²³.

Помимо этого из-за увеличения числа контактов внутри общества изменилось отношение к ценностным нормам. Раньше можно было говорить о конкретных пространствах распределения ценностей: о ценностях аристократии или ценностях мещанства. Сегодня, благодаря росту социальной мобильности, произошло объединение самых разных и противоречивых ценностей. Причем нет ни техники посредничества между антагонистическими ценностями, ни времени на их взаимную ассимиляцию. Это значительно снизило значение ценностей в обществе.

Процесс взаимного культурного облучения цивилизаций еще более усилил релятивизацию в сфере оценок. Благодаря средствам массовой информации и коммуникациям, ценности «чужих» цивилизаций получили широкое распространение, привлекая одних людей, отталкивая других и усиливая всеобщую моральную растерянность. Человеку становится все труднее жить в аморфной культуре, где даже в простейших ситуациях он вынужден выбирать между различными моделями действия и оценок. Фромм с горечью подчеркивал: «… большинство людей колеблется между различными системами ценностей и поэтому никогда не развиваются полностью в том или ином направлении. У них нет ни особых добродетелей, ни особых пороков. Как Ибсен превосходно выразил это в «Пер Понте», они похожи на стершуюся монету»²⁴.

В конце XX века возник феномен двойного конфликта ценностей: внутри каждой культуры и между цивилизациями. Как освободить коммуникацию, блокированную на самых разных уровнях?

Парадоксальным образом ситуация разрядилась благодаря взрыву глобальных проблем. Казалось, уже ничто не сможет вернуть человечество к прежнему пиетету перед ценностями, так глубоко релятивизм подорвал устои культуры. Неожиданным образом это сделал страх, осознание угрозы всеобщей экологической катастрофы. Страх стал тем невидимым дирижером, который сумел преодолеть смятение в мире оценок и расставить акценты в партитуре ценностей.

В публичной риторике тема страха становится априорной. Ироничный Н.Луман пишет: «Тому, кто говорит о своем страхе, нельзя возразить, что он заблуждается. Следовательно, страх творит для себя уважение, как минимум терпимость; он делает не-коммуницируемым противоречие и потому служит точкой фиксации новых ценностей»²⁵.

Оказалось, что в конце XX века, как и столетие назад, процесс образования и актуализации новых ценностей связан с решением новых моральных вопросов. И поскольку глобальные проблемы являются едиными для всех цивилизаций, появляются и новые общие ценности. Человечество наконец стало совместными усилиями возделывать общее поле духовных проблем, и это естественным образом сблизило народы и культуры.

Политологи назвали новые ценности постматериалистическими — термин, способный ввести в заблуждение. Что может быть более материальным, чем мир природы, сохранение здоровья и генофонда человечества?

Появление общих ценностей позволило по-новому посмотреть на проблему консенсуса в современном диалоге культур. Угроза глобальной экономической катастрофы заставляет осознать, что консенсус — это не просто уступки и компромиссы, это прежде всего совместная деятельность по созданию общих ценностей и единого социокультурного пространства, в котором смогут свободно развиваться и взаимодействовать разные цивилизации. Как отмечал К.Манхейм, «согласованность — это нечто большее, чем достижение теоретической договоренности по определенным вопросам. Это общность жизненных установок. И подготовить почву для такой согласованности — значит подготовить ее для совместной жизни»²⁶.

В ценностной сфере существует любопытный феномен: с появлением новых актуальных проблем и отвечающих этим проблемам новых ценностей старые нормы и установки частично пересматриваются и постепенно перестраиваются в духе времени». Вспомним, например, какими радикальными изменениями в ценностной сфере сопровождались промышленные революции на Западе и на Востоке. Это позволяет предположить, что ценностные системы разных цивилизаций в будущем станут сближаться по мере расширения поля общих проблем и общих нравственных норм. Уже сегодня основным принципом нового полагания ценностей в разных цивилизациях является стремление избежать риска перед угрозой экологической катастрофы и обострением глобальных проблем.

Итак, обобщенная модель разрешения конфликта ценностей при взаимодействии цивилизаций обозначилась. Если попытаться представить ее в виде схемы, то получим последовательность: взаимодействие цивилизаций — общее поле духовных проблем—общее поле ценностей—перестройка всей системы оценок в каждой из цивилизаций — ценностный консенсус.

Можно ли уже сегодня обозначить круг универсальных общецивилизационных ценностей? Наверное, можно. К числу таких ценностей следует отнести те, которые необходимы субъектам всех цивилизаций для того чтобы жить в едином мировом цивилизованном сообществе. Прежде всего это витальные ценности: право на жизнь и продолжение рода, сохранение здоровья, неприкосновенность личности. Затем экологические ценности: чистые почва, вода, воздух, достаточность основных ресурсов. Первичные гражданские права: защита от неправового насилия и принуждения, свобода перемещения, неприкосновенность жилища, свобода совести, слова, собраний, ассоциаций. Универсальные политико-правовые ценности: независимость суда, свобода и независимость печати, различные формы участия граждан в политической жизни. Универсальные социально-экономические ценности—право каждого на самообеспечение.

Все перечисленные ценности служат основой для реализации собственно цивилизационных ценностей, относящихся к особенностям образа жизни и мышления каждой цивилизации. Следующий уровень представляют уже национальные ценности, связанные с характерными чертами каждого из народов, входящих в данную цивилизацию. Признание универсальных общецивилизационных ценностей в качестве ведущих и определяющих составляет уже сегодня ту минимальную платформу, которая необходима для консенсуса в диалоге культур.

Нельзя преуменьшить сложность, противоречивость и длительность процесса взаимной акультурации цивилизаций. Можно ли ускорить этот процесс? Можно ли на него воздействовать сознательно? Если учитывать, что человечество в XX веке сознательно подходит к процессу оценки ценностей, то у нас есть повод для оптимизма.

О.Надлер (Университет Объединенных Наций, Коста-Рика) предлагает модель разрешения конфликта ценностей с позиций разрабатываемого им эпистемологического подхода и метод диалога метафор, который способствует расширению рациональности в ее классическом смысле. Метафора — это прием сравнения, когда слово или выражение употребляется по аналогии, по сходству, по ассоциации.

До начала 60-х годов в эпистемологии метафору рассматривали как лингвистическое украшение, не несущее смыслового значения. Современные исследования раскрыли эвристический потенциал метафоры как конденсированной мыслительной формы. Ценностный конфликт двух цивилизаций (О.Надлер вслед за У.Джеймсом говорит о конфликте миров) может быть выражен посредством соперничающих метафор. Если мы попытаемся применить аналитические методы, то сможем использовать лишь логическое противопоставление метафор, что приведет нас в тупик картезианской рациональности.

Как полагает Надлер, цивилизации (миры) могут достичь взаимного обогащение через диалог метафор. Этот диалог будет способствовать их взаимному научению. Возможно, что в ходе такого диалога они достигнут «акта трансценденции, или перехода к более высокой метафоре, поглощающей прежние соперничающие формы». Но даже если этого не произойдет, ракурс конфликта изменится, исчезнут многие заградительные барьеры, препятствующие коммуникации.

Надлер видит определенную последовательность в разрешении конфликта миров: а) примитивный конфликт, или негативное восприятие точки зрения противника; б) сосуществование, или признание права другого на собственную перспективу; в) диалог с помощью посредника, развитие способности к адекватному восприятию метафоры оппонента, попытка научения; г) реструктурирование жизненного мира, совместные усилия по созданию новой метафоры, выходящей за пределы прежних конфликтующих миров²⁷.

По существу, Надлер раскрывает очень важную грань гуманитарного диалога цивилизаций. В определенном смысле конфликт ценностей двух культур — это конфликт разных способов мышления, разных картин мира, разных логик. Поэтому вначале общение цивилизаций происходит через пропасть непонимания. И вот на грани двух культур, в момент их взаимоперехода рождаются истоки новой логики — логики общения (а не обобщения), способной сформулировать новые, более высокие метафоры, смыслы и ценности. Об этом хорошо сказано у В.Библера: «…культура как диалог предполагает неразрывное сопряжение двух полюсов: полюса диалогичности человеческого сознания (Бахтин — сознание есть там, где есть два сознания) и полюса диалогичности мышления, логики (логика есть там, где есть диалог логик, диалог разумов)²⁸.

В этом смысле консенсус в гуманитарном диалоге культур рождается из диалога логик, диалога разумов как новая созидательная логика общения, способная генерировать общие ценности. К.Манхейм полагал, что возможно совместное «демократическое планирование в области оценок», и возлагал большие надежды на комитеты по примирению и третейские суды, которые могли бы стать центрами по координации ценностей и выработке коллективной согласованной политики. На мой взгляд, слабость современных миротворческих организаций в том, что они видят в международных конфликтах лишь их политическое измерение, а глубинные культурологические пласты остаются нерасшифрованными. Возможно, именно сегодня настало время претворить идеи К.Манхейма в жизнь и превратить влиятельные миротворческие организации в центры гуманитарного диалога культур.

Во время второй мировой войны, когда общим врагом разных цивилизаций был фашизм, возникло широкое поле взаимодействия и сближения народов на базе общих антифашистских ценностей. Начали действовать невиданные раньше психологические, политические и институциональные силы, поскольку возникла реальная потребность в интеграции разных культур. Все это позволило У.Джеймсу после окончания войны сказать, что основную проблему современного общества он видит в том, чтобы найти моральную замену войне²⁹. Человечеству необходимы мощные объединяющие цели, которые бы действовали столь сильно, как и присутствие фактического врага.

Сегодня такие цели, кажется, обозначились в виде решения глобальных проблем. Для того чтобы эти проблемы превратились в мощный интегрирующий фактор, необходимы сознательные усилия интеллектуалов разных культур и действия международных миротворческих организаций. Если страх перед экономической катастрофой подчинить силе разума и перевести в русло гуманитарного диалога культур, конфликт ценностей разных цивилизаций перестанет быть трудноразрешимой проблемой—возникнет естественное поле межцивилизационного взаимодействия и консенсуса. Хочется верить, что человечество использует этот шанс исторического развития.

studfiles.net