Коллективное бессознательное — Википедия
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 10 мая 2019; проверки требуют 7 правок. Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 10 мая 2019; проверки требуют 7 правок.Коллективное бессознательное — согласно психологу К. Юнгу, одна из форм бессознательного, единая для общества в целом и являющаяся продуктом наследуемых структур мозга. Основное отличие коллективного бессознательного от индивидуального в том, что оно является общим для всех людей, представляет собой некий единый «общий знаменатель» для разных людей. Однако важно подчеркнуть, что под словом «коллективное» подразумеваются отнюдь не проблемы общественного порядка, наоборот коллективное бессознательное — часть психэ человека, которая является строго индивидуальной (индивид, в концепции К. Г. Юнга, не изолирован от общества, но, будучи личностью в узком смысле, он одновременно и индивидуален, и часть коллективного), поскольку именно коллективное бессознательное создает условия для индивидуации человека. Юнг обозначил его как более глубокий слой, чем индивидуальное бессознательное — за словом стоят не только прямые значения, но и более скрытые слои и смыслы бессознательного уровня.
Коллективное бессознательное — совокупность универсальных личностных проблем, которые могут возникать перед человеком во все времена.[1]
Коллективное бессознательное состоит из архетипов (общечеловеческих первообразов).
В бессознательном Юнг различал несколько слоев, соответствующих опыту жизни различных человеческих общностей. Он считал, что под личным бессознательным расположены групповое, семейное, национальное, расовое и общечеловеческое бессознательное, а еще глубже — бессознательное, общее для человека и животных. Исторический процесс, в учении Юнга, определяется естественным развитием «массовой души», массовыми психологическими противоречиями, но не политикой. Следуя его теории, духовные ценности устойчивы и универсальны, так как укоренены в архаических слоях души. Они обладают способностью притягивать к себе энергию и информацию, и служат точками кристаллизации художественных, мифологических и сновидческих образов. Архетипов, согласно Юнгу, бесконечное множество. Особенно смыслоемкие, мощные архетипы определяют формирование харизматических личностей и целых народов. Некоторые из архетипов символизируются в образах социальности. Это власть, церковь, община. Архетипы представляют собой точки зрения или позиции, управляющие нашим поведением и протеканием психического процесса, как индивидуального, так и коллективно-исторического. [2]
Термин был введён Юнгом в 1916 году в статье «Структура бессознательного» («Über das Unbewußte und seine Inhalte», CW 7)[3][4] и является центральным понятием аналитической психологии. Позднее заменён им на более точный термин «объективная психика», а впоследствии на «трансперсональное бессознательное»
См. также
ru.wikipedia.org
3.Представления к.Г.Юнга про коллективное и личное бессознательное
К. Юнг был одним из первых учеников Фрейда, отмежевавшихся от своего учителя. Основной причиной разногласий между ними была идея пансексуализма Фрейда. Но борьбу с Фрейдом Юнг осуществлял не с материалистических, а с идеалистических позиций. Свою систему Юнг назвал «аналитической психологией».
По Юнгу, психика человека включает три уровня: сознание, личное бессознательное и коллективное бессознательное. Определяющую роль в структуре личности человека играет коллективное бессознательное, образующееся из следов памяти, оставленных всем прошлым человечества. Коллективное бессознательное носит всеобщий характер. Оно оказывает влияние на личность человека и предопределяет его поведение с момента рождения. В свою очередь, коллективное бессознательное тоже состоит из разных уровней. Оно определяется национальным, расовым и общечеловеческим наследием. Самый глубокий уровень складывается из следов дочеловеческого прошлого, т. е. из опыта животных предков человека. Таким образом, по определению Юнга, коллективное бессознательное — это разум наших древних предков, способ, которым они думали и чувствовали, способ, которым они постигали жизнь и мир, богов и человеческие существа.
Коллективное бессознательное проявляется у отдельных людей в виде архетипов, которые обнаруживаются не только в сновидениях, но и в реальном творчестве. Архетипы присущи отдельным людям, но в них отражается коллективное бессознательное. Это некие общие формы мысленных представлений, включающие в себя значительный элемент эмоциональности и даже перцептивные образы. Например, архетип матери — это всеобщая идея матери с чувственным и образным содержанием собственной матери. Ребенок получает этот архетип уже в готовом виде по наследству и на его основании создает конкретный образ своей реальной матери.
Кроме коллективного бессознательного существует, по мнению Юнга, личное бессознательное, но оно не отделено от сознания. Личное бессознательное состоит из переживаний, бывших когда-то осознанными, а затем забытых или вытесненных из сознания. Они при известных условиях становятся осознанными.
4. Основные положения структурного психоанализа ж. Лакана
Начнем с основных положений Лакана, касающихся строения и работы психики. Последняя включает три регистра — Реальное, Воображаемое и Символическое. Их удобно рассматривать в качестве трех измерений человеческой жизни — экзистенциального (чувственный опыт), феноменологического (индивидуальное сознание) и структурного (социальные отношения). Во фрейдовской теории аналогичное разделение на Оно, Я и Сверх-Я сделано на основе различия между чисто инстинктивными ощущениями (Ид), осознаваемыми переживаниями (Эго) и социальными устоями (Супер-эго).
Разумеется, соответствие между фрейдовскими категориями и регистрами структурного психоанализа весьма приблизительное. Многообразие психических явлений, как индивидуальных, так и коллективных, невозможно втиснуть в жесткие рамки даже самой совершенной классификационной схемы. Такие феномены, как инсайт, сновидение, трансперсональные переживания, синхронистичность, вообще трудно описывать на языке отдельно взятой психологической теории (не говоря уже о том, что, скажем, теория деятельности для этого совершенно не подходит — она хорошо вскрывает сущность навыков и умений, но практически беспомощна перед фантазмом или архетипическим образом мира). Понимание относительности, приблизительного характера любого описания, представление о том, что любая отрасль научного знания оперирует своими рассказами (recit), созданными по определенным правилам, и есть то, что Ж.-Ф.Лиотар называет «состоянием постмодерна».
Классический психоанализ
Ид (Оно)
Эго (Я)
Супер-эго (Сверх-Я)
Реальное — это доязыковое бессознательное, «доопытный опыт», нечто невыразимое, исконное, неизгладимое. Это недоступный именованию хаос впечатлений, ощущений, состояний, влечений и чувств, в котором живет новорожденный младенец до того времени, когда под контролем взрослых, под влиянием культуры и при участии языка он научается, наконец, выражать свои переживания с помощью специально усвоенных семиотических (знаковых) средств — жестов, осмысленных слогов, слов-наименований, слов-понятий и культурных образцов поведения. Реальное у Лакана, как и у Фрейда, — изначально телесно-сексуальное, нечто бесформенное и аморфное. Оно постепенно осознается в форме целостного образа в возрасте полутора лет. Момент такого осознания, стадия зеркала (la stade du miroir) — один из важнейших этапов формирования личности. (Как и большинство психоаналитиков, Лакан почти не пользуется понятием «личность», предпочитая термин «субъект». Отношения «субъект-Другой» составляют основную экзистенциальную дихотомию человеческого существования). Начальная точка этого процесса описывается Лаканом как усвоение образа собственного тела. Функция стадии зеркала заключается в установлении связей между организмом и его реальностью. На этой стадии формируется регистр Воображаемого, Я (эго) — как инстанции, в которой субъект себя отчуждает. В отличие от большинства психоаналитиков, Лакан считает Эго, сознательное представление человека о себе, мнимой, воображаемой сущностью. Он рассматривает эго как сумму всех психологических защит и сопротивлений, свойственных индивиду, как некую вымышленную конструкцию, иллюзорный образ, указывая на который, субъект говорит: «Это я». Произнося эту фразу перед зеркалом, малыш (а позже и взрослый) указывает в действительности не на, а от себя, на целостную и завершенную иллюзию своего тела. Так формируется основополагающее заблуждение человеческого сознания: представление о том, что подлинная природа и сущность желаний и влечений субъекта доступна рациональному познанию и пониманию. Это изначальное отчуждение составляет, по Лакану, первичный опыт, лежащий в основе воображаемого нарциссического отношения человека к собственному Я. «Стадия зеркала, — пишет он, — представляет собой драму, стремящуюся от несостоятельности к опережению — драму, которая фабрикует для субъекта, попавшегося на приманку пространственной идентификации, череду фантазмов, открывающуюся расчлененным образом тела, а завершающуюся формой его целостности, которую мы назовем ортопедической, и облачением, наконец, в ту броню отчуждающей идентичности, чья жесткая структура и предопределит собой все дальнейшее его умственное развитие.» Как видим, развитие сознания у Лакана не продолжает или дополняет бессознательное существование ребенка, но противостоит ему как нечто иллюзорное, ирреальное, воображаемое.
Психотерапевты часто сталкиваются с воображаемым самопредъявлением. Мнимая природа собственного Я, которое люди демонстрируют друг другу в интимно-личностном общении или в социально значимых ситуациях, — типичный источник многих трудностей и психологических проблем. Однако действительные сложности, обусловленные воображаемым существованием личности, лежат намного глубже. Дело в том, что отчуждение от Реального чаще всего затрагивает ситуацию удовлетворения потребностей, в том числе и тех, что связаны с самостью (сэлф-потребности). «Ложная самость» интенсивно поддерживает себя за счет действий и поступков, рассчитанных на восхищение аудитории, а подлинные экзистенциальные потребности не просто фрустрируются, но все реже и реже дают о себе знать — с каждым актом воображаемого само-конституирования человек отдаляется от своей настоящей природы. Хорошим примером является описанный мексиканским поэтом и критиком Октавио Пасом дохляк — маргинальный тип личности латиноамериканца, не сумевшего ни интегрироваться в американскую культуру, ни сохранить собственную этнокультурную идентичность.
Размышляя над этим и другими литературными примерами воображаемого конституирования, я поняла, что представить конкретные описания терапии в рамках данной проблемы очень сложно. Налицо классический парадокс: воображаемое самоконституирование (в своей развитой форме) исключает обращение за психотерапевтической помощью, и наоборот — признание необходимости последней (а, значит, того факта, что в жизни не все так уж хорошо) способствует разрушению данного паттерна поведения. Настоящие «воображалы» никогда не признаются в этом ни себе, ни другим.
Люди, страдающие от засилья Воображаемого, засоряющие воображаемым свое и чужое жизненное пространство, воспринимаются окружающими очень специфически. Они и раздражают (своей агрессивной неадекватностью, примитивно завышенной самооценкой), и в то же время вызывают жалость и желание помочь. А помогать без запроса не принято, да и нельзя. Кроме того, ситуация самораскрытия для таких лиц — предельно дискомфортная, особенно в случаях, когда собеседник является человеком проницательным. Одним словом, остается позаимствовать изображение данного феномена в литературе. Вот как описывает своего дохляка Октавио Пас: «Их отличает какой-то опасливый и взбудораженный вид — вид людей, переодетых в чужое и боящихся постороннего взгляда, который может их вдруг раздеть, пустить нагишом. Разговаривая с ними, я понял, что настроение у них — вроде маятника, потерявшего ритм и болтающегося теперь, не жалея сил, то туда, то сюда. Такое вот состояние духа — или уж, точней, полное его отсутствие — и породило тех, к кому приклеилось словечко «дохляк». Неспособные усвоить окружающую цивилизацию, которая, со своей стороны, их попросту выталкивает, дохляки не придумали иного способа противостоять всеобщей враждебности, чем обостренное самоутверждение… Дохляк знает, что высовываться опасно, что его поступки раздражают общество, — наплевать, он как будто сам ищет травли, манит преследователей, нарывается на скандал… Безответный и презрительный, дохляк не мешает все этим чувствам сгущаться, пока они, к его болезненному удовлетворению, не выплеснутся в драку у стойки, налет или вспышку сокрушительной злобы. И тогда, в минуту затравленности, он находит себя, свое подлинное Я, свою неприкрытую суть, удел парии, человека, который -никто.» Тут схвачена очень характерная для обилия Воображаемого особенность — саморазрушительные тенденции, то, что в психоаналитической классификации называется аутодеструктивной (self-defeating) личностью.
Какая же связь между Воображаемым и агрессией извне? В конце 70-х годов, уточняя ряд конкретных аспектов своей теории, связанных с психозами и социально-психопатическим поведением, Лакан предложил еще одно понятие со сходной семантикой — кажущееся (нарочитое) — по-французски semblant. Этим словом принято обозначать все, что субъект делает невзаправду, понарошку и, хорошо понимая «невсамделишность» полученного результата, будь то научный результат, социальный ритуал или собственный имидж), яростно требует от окружающих его уважения и признания. Посягательство на кажущееся вызывает взрыв негодования. В равной степени чужое кажущееся выглядит покушением на собственные «мнимости», делает уязвимым воображаемое самоконституирование как таковое. Именно этот момент отражен в тексте Октавио Паса.
Следует заметить, что расхожие, общепринятые представления о природе собственного Я в истории психоанализа пересматривались не однажды. Достаточно революционными для своего времени были взгляды на Эго, изложенные Фрейдом в работе «Введение в нарциссизм» (1914). Через двадцать лет защитная функция Я была подробно описана Анной Фрейд и, наконец, лакановский психоанализ выразил свою точку зрения в экстремальной форме: наше собственное Я, мыслящий субъект (cogito) есть иллюзия разума, созданная им в попытке защититься, ускользнуть от воплощения своей подлинной экзистенциальной природы. Классический психоанализ еще позволяет сохранить представление о Я как о некоторой оболочке или коконе, защитной поверхности, работающей одновременно на два фронта — против травм, причиняемых внешним миром, и против побуждений, идущих изнутри самого человека. Лакан в своей теории исходит из того, что Воображаемая природа Я создается другими людьми и навязывается индивиду в том возрасте, когда он еще не способен ни критически относиться к своему восприятию, ни сосредоточиться на осознании собственных внутренних импульсов. Одним словом, наше Я — нечто совсем другое, вовсе не то, чем мы его привыкли считать:
«Чем дальше следуем мы за мыслью Фрейда на третьем этапе его творчества, тем яснее предстает у него Я в качестве миража, в качестве суммы идентификаций. Конечно, Я действительно располагается в месте того достаточно бедного синтетического образования, к которому субъект сводится в собственном о себе представлении, но оно в то же время являет собой и нечто иное, оно находится и в другом месте, оно имеет и другой источник»
Крылатое выражение Артюра Рембо «Я — это Другой» часто фигурирует в роли своеобразной эмблемы взглядов Лакана. Кто же этот Другой, или, на языке признанного мастера литературы нонсенса Эдварда Лира, — незнакомец, ты кто? Лакан говорит о дискурсивной природе Другого. Он исходит из того, что место Другого — общепринятые формы речевой практики, дискурс большинства, способы выражения (артикуляции) Реального, предлагаемые языком и культурой. Общее пространство культуры, «русла возможной речи», выстраивающие универсум человеческого бытия, образуют третий регистр психики, Символическое.
Символическое — это структурный уровень языка и социальных отношений. На этом уровне субъект больше не является Бытием-в-себе (Реальным) или Бытием-для-себя (Воображаемым), а скорее — Бытием-для -других. Символическое формируется на фаллической стадии развития. Узловым моментом является исходная эдипова ситуация, от которой зависят первые формы социальных взаимодействий ребенка. Сама природа Символического состоит в том, что это структурирующее начало, некий порядок, место культуры, где осознаются и распутываются «судьбы влечений». Структурированное, упорядоченное бессознательное (желания Реального) обретает символические формы для выражения, или, в терминологии Лакана, невыразимая реальность бессознательного, означаемое, находит для себя означающее.
Пожалуй, одним из самых темных (и часто поэтому толкуемых превратно) мест лакановской теории является связь между Воображаемым (Я) и Символическим, имеющая природу смерти. В отличие от воображаемого субъекта (отчуждающей иллюзии, набора идентификаций), субъект Реального, по Лакану, есть субъект, испещренный зияниями — провалами, отверстиями бесконечных полиморфных беспредметных желаний, желаний sui generis, «нехватки ничто». Этот бессознательный субъект обретает ощущение себя в моменты Символического означивания желаний, противоположные по своей природе Воображаемому удовлетворению. Для личностного Я восприятие таких моментов маркировано удовольствием, однако последнее слишком часто повергается вытеснению, на месте которого остается аффект. Страх смерти (не рационализированные Воображаемые представления типа «вот умру-тогда пожалеете!», а подлинный смертный ужас) — аффект, помечающий главное зияние, ту самую «нехватку ничто», которая и составляет экзистенциальную основу нашего Бытия-к-смерти.
Может быть, для лучшего понимания стоит обратиться к первоисточнику. Лакан писал об этом неоднократно; нижеследующий текст — это прямое разъяснение данного тезиса, ответ участнице семинара на вопрос о связи между Я и смертью:
«Как определить место Я по отношению к общей речевой практике и тому, что лежит по ту сторону принципа удовольствия?… В конечном счете, между субъектом-индивидом, с одной стороны, и субъектом, смещенным по отношению к центру, субъектом по ту сторону субъекта, субъектом бессознательного, с другой, устанавливаются своего рода зеркальные отношения.
Само Я является лишь одним из элементов той общей для всех речи, которая и есть речь бессознательная. Именно в качестве самого себя, в качестве образа, включено оно в цепочку символов. Оно представляет собой необходимый элемент введения реальности символической в реальность субъекта, оно связано с зиянием, которое налицо в субъекте с самого начала. В этом, первоначальном своем смысле оно оказывается в жизни человеческого субъекта ближайшей, наинтимнейшей и самой доступной формой, в которой является ему смерть. Связь между собственным Я и смертью исключительно тесна, так как собственное Я представляет собой точку пересечения между общей для всех речью, в плену у которой оказывается отчужденный субъект, с одной стороны, и психологической реальностью этого субъекта, с другой. Воображаемые связи у человека искажены, ибо в них возникает то зияние, посредством которого обнаруживает свое присутствие смерть. Мир символа, в самой основе которого лежит явление настойчивого повторения, является для субъекта отчуждающим — точнее говоря, он служит причиной того, что реализует себя субъект лишь там, где его нет, и что истина его всегда в какой-то части от него скрыта. Я лежит на пересечении того и другого»
Мне пришлось привести весьма обширную цитату, чтобы продемонстрировать не только сложную диалектику означивания желаний Реального в Символическом регистре, но и преемственность между идеями Лакана и мыслями Фрейда, изложенными в книге «По ту сторону принципа удовольствия». Эта работа, относящаяся к третьему, наиболее зрелому периоду научного творчества великого психолога, не может похвастаться такой популярностью у практикующих аналитиков, как «Я и Оно» или «Три очерка по теории сексуальности». Может быть, потому, что в ней Фрейд весьма осторожно, если не сказать — скептически, относится к возможностям психоанализа как метода лечения глубоких психических расстройств. «Все дело в том, что глубоко вытесненное не возвращается» — говорил Фрейд. «Если за именуемым что-то есть, то оно не именуемо. И в силу неименуемости своей (во всех оттенках смысла, которые в слове этом можно расслышать) сближается с неименуемым по преимуществу — со смертью» — вторит ему Лакан.
Но вернемся к Символическому. Несколько упрощая, можно считать, что на первичном уровне, в Реальном, психическое развитие определяется экзистенциальными категориями аффекта и чувственного опыта. Далее, на уровне Воображаемого, феноменология сознания превращает чувственный опыт субъекта в идеальный образ самого себя, и, наконец, на Символическом уровне социальных отношений основной упор делается на отношения между субъектом и другими людьми. С развитием Символического несмышленый младенец становится другим. Точнее, попадает под власть Другого. Для обозначения человека в структурном психоанализе используется понятие «субъект». Субъект у Лакана — это человек, субъект психики и одновременно индивидуальная личность, субъект деятельности, восприятия и осмысления действительности. Другой — это субъект бессознательного, для которого регистр Реального является естественным и привычным, а Воображаемого не существует вовсе (или, по крайней мере, оно не принимается во внимание). Другой — это иной, инакомыслящий, видящий, чувствующий. Это ключевое понятие в европейской философии второй половины XX века, в частности, в постмодернизме. У Лакана другой определяется строго психоаналитически, как источник (и одновременно результат) процессов вытеснения и сопротивления. Я и другой диалектически связаны между собой, а истоки этой связи коренятся в невозможности осознать и принять истину своего существования (реальное). Лакан пишет: «Референтом собственного Я является Другой. Собственное Я устанавливается в отнесенности к другому. Оно является его коррелятом. Уровень, на котором происходит переживание другого, в точности определяет уровень, на котором, буквально, для субъекта существует собственное Я». Иными словами, формирование (конституирование) субъекта вбирает различные типы опыта его со-бытия с другим.
studfiles.net
3. Специфика теории бессознательного к. Г. Юнга
Карл Густав Юнг — швейцарский психолог (1875-1961) — создатель аналитической психологии, которая пыталась отойти от линии познания человека, заданной Фрейдом. К. Юнг занимался широким кругом теоретических вопросов психологии и ее практическим применением для оказания помощи людям, а также для решения ряда общекультурных и политических проблем.
Юнг заявлял: «Моя жизнь пронизана одной идеей и сосредоточена на одной цели, а именно: на проникновении в тайну личности. Все может быть объяснено из этой центральной точки, и вся моя работа связана с этой темой».
К. Юнг был одним из первых учеников Фрейда, отмежевавшихся от своего учителя. Основной причиной разногласий между ними была идея пансексуализма Фрейда. Но борьбу с Фрейдом Юнг осуществлял не с материалистических, а с идеалистических позиций. Свою систему Юнг назвал «аналитической психологией».
По Юнгу, психика человека включает три уровня: сознание, личное бессознательное и коллективное бессознательное. Определяющую роль в структуре личности человека играет коллективное бессознательное, образующееся из следов памяти, оставленных всем прошлым человечества. Коллективное бессознательное носит всеобщий характер. Оно оказывает влияние на личность человека и предопределяет его поведение с момента рождения. В свою очередь, коллективное бессознательное тоже состоит из разных уровней. Оно определяется национальным, расовым и общечеловеческим наследием. Самый глубокий уровень складывается из следов дочеловеческого прошлого, т. е. из опыта животных предков человека. Таким образом, по определению Юнга, коллективное бессознательное — это разум наших древних предков, способ, которым они думали и чувствовали, способ, которым они постигали жизнь и мир, богов и человеческие существа.
Главную роль Юнг отводил коллективному бессознательному. Коллективное бессознательное — это сверхличная бессознательная психика, включающая инстинкты, влечения, которые представляют в человеке природное существо, и архетипы, в которых проявляется человеческий дух. Коллективное бессознательное — это древнейшая психика, некоторая сущность, независимая от развития индивида, от его сознания. Оно включает национальные, расовые, общечеловеческие верования, мифы, предрассудки, а также некоторое наследство, которое человек получил от животных.
Коллективное бессознательное проявляется у отдельных людей в виде архетипов, которые обнаруживаются не только в сновидениях, но и в реальном творчестве. Архетипы присущи отдельным людям, но в них отражается коллективное бессознательное. Это некие общие формы мысленных представлений, включающие в себя значительный элемент эмоциональности и даже персептивные образы. Например, архетип матери — это всеобщая идея матери с чувственным и образным содержанием собственной матери. Ребенок получает этот архетип уже в готовом виде по наследству и на его основании создает конкретный образ своей реальной матери.
Коллективное бессознательное выступает как предрасположенность, заставляющая нас реагировать на мир определенным образом. Например, поскольку человеческие существа всегда имели матерей, каждый младенец рождается с предрасположенностью к восприятию матери и реагированию на нее. Необходимое для индивида врожденного потенциала, «встроенного» в человеческий мозг прошлым опытом.
Люди предрасположены, бояться темноты и змей, потому что, как можно допустить, для первобытных людей темнота таила множество опасностей, и они оказывались жертвами змей. Эти латентные страхи в современном человеке могут и не развиться, если они не усиливаются особыми переживаниями, но тем не менее тенденция присутствует и делает человека более восприимчивым к такого рода явлениям. Некоторые идеи легко формируются — например, идея Высшего Существа — ибо готовность твердо укоренилась в мозге, и для того, чтобы она развилась и стала влиять на поведение, нужно очень незначительное подкрепление.
Коллективное бессознательное — врожденное основание всей структуры личности. На нем вырастают Эго, личное бессознательное и другие индивидуальные приобретения. То, что человек полагает результатом своего опыта, по сути, определяется коллективным бессознательным, которое оказывает на поведение руководящее или селективное влияние с самого начала жизни человека. Переживание мира во многом формируется коллективным бессознательным, но не полностью — иначе не были бы возможны ни вариации, ни развитие. При помощи конструкта «коллективное бессознательное» Юнг хочет продемонстрировать биологическую основу человеческой социальности, убедить, что социальный опыт передается не только посредством коммуникативного процесса, но и биологически. Юнг, таким образом, существенно расширяет инстинктивную сферу человеческой психики.
Содержанием коллективного бессознательного, его компонентами являются архетипы, которые называются еще доминантами, изначальными образами, имаго, мифологическими образами, поведенческими паттернами.
Архетип — это первичный психический образ, универсальная мыслительная форма (идея), содержащая значительный эмоциональный элемент. Эта мыслительная форма создает образы или видения, в обычной бодрствующей жизни соответствующие некоторым аспектам сознательной ситуации. В действительности, это не воспоминания или образы как таковые, а скорее, именно предрасполагающие факторы, под влиянием которых люди реализуют в своем поведении универсальные модели восприятия, мышления и действия в ответ на какой-либо объект или событие. Предполагается, что в коллективном бессознательном содержится множество архетипов. Некоторые из них идентифицированы: архетипы рождения, возрождения, смерти, власти, волшебства, целостности, героя, ребенка, Бога, мудрого старца, матери-земли, животного и др.
Архетипы коллективного бессознательного не обязательно изолированы друг от друга. Они проникают друг в друга и смешиваются. Так, могут сочетаться архетипы героя и мудрого старца, порождая образ «короля-философа», вызывающего восхищение и уважение — как героический вождь и мудрый пророк. Иногда смешиваются архетипы демона и героя, так что некто становится сатанинским лидером (как в случае с Гитлером).
Архетип может стать ядром комплекса, притягивающим переживания. Тогда архетип проникает в сознание через ассоциированные переживания. Мифы, сновидения, видения, ритуалы, невротические и психотические симптомы, произведения искусства содержат значительное количество архетипического материала. Поэтому они являются источником знаний об архетипах. Юнг и его сотрудники проделали гигантскую работу по выявлению архетипов в религиозных представлениях, мифах и сновидениях.
Процесс функционирования архетипов, а вместе с тем и личности раскрывается при помощи таких конструктов, как персона, анима и анимус, тень и самость. Все эти категории являются архетипами.
Персона (роль) — это маска, которая «надевается» человеком в ответ на требования социальных условностей и традиций и архетипических потребностей. Цель персоны — произвести определенное впечатление на других, и она часто — хотя и не всегда -скрывает истинную природу человека. Персона — это публичная личность, те стороны, которые человек являет миру или которые навязаны ему общественным мнением, в противоположность собственной личности, скрытой за социальным фасадом. Персона обозначает множество ролей, которые мы проигрываем в соответствии с социальными требованиями. Персона как архетип необходима нам, чтобы ладить с другими людьми в повседневной жизни. Если этот архетип приобретает слишком большое значение, то человек может стать неглубоким, поверхностным, сведенным до одной только роли и отчужденным от истинного эмоционального опыта.
Архетипическая природа персоны означает, что она несет в себе родовой опыт социальных взаимодействий, в которых принятие роли было полезно людям как социальным существам. Значит, ядро, из которого развивается персона, — архетип.
Часто случается, что Эго идентифицируется с персоной, из-за чего индивид сознает в большей мере не свои реальные чувства, а ту роль, которую играет. Он становится видимостью человека, отражением общества — вместо того, чтобы быть автономным человеческим существом. «Персона есть комплекс функций, не тождественный с индивидуальностью», — указывал Юнг. В некоторых отношениях персона напоминает Суперэго по Фрейду.
Как известно, психология человека содержит черты, свойственные как мужчине, так и женщине. Женскую сторону мужской личности и мужскую сторону женской Юнг также связывает с архетипами. Женский архетип в мужчине он называет анима, мужской архетип в женщине — анимус. Эти архетипы, обусловливаясь иногда и биологически, несут в себе вековой опыт мужчин, связанный с женщинами, и опыт женщин, связанный с мужчинами. Эти архетипы создают почву для взаимопонимания представителей разных полов. Мужчина чувствует природу женщины благодаря своей аниме, женщина чувствует мужскую природу через реальность своего анимуса. Но анима и анимус могут привести к непониманию и разладу, если архетипический образ не соотносится с реальным характером партнера. Так, если мужчина не видит расхождения между идеальным и реальным образами женщины, он будет страдать, когда различие между ними станет очевидным. Между требованиями коллективного бессознательного и реальностью должен быть компромисс, иначе человек не сможет достаточно хорошо адаптироваться.
Архетип тени — это инстинкты, унаследованные людьми от низших эволюционных форм жизни. Тень воплощает животную сторону человеческой природы. Тень содержит наши социально неприемлемые сексуальные и агрессивные импульсы, аморальные мысли и страсти. Она ответственна за представления людей о первородном грехе; проецируясь вовне, тень становится дьяволом или врагом. Архетип тени стоит за появляющимися в сознании социально неодобряемыми мыслями и чувствами, а также соответствующими им действиями. Порождения тени либо укрываются от публичного позора за персоной, либо вытесняются в индивидуальное бессознательное. Таким образом, теневая сторона личности проникает в Эго и составляет значительную часть индивидуального бессознательного. Но у тени имеются и положительные свойства. Юнг рассматривал тень как источник жизненной силы, спонтанности и творческого начала в жизни индивидуума.
Тень является объектом управления для Эго, функция которого состоит в направлении в нужное русло энергии тени, обуздывании пагубной стороны натуры человека, чтобы можно было жить в гармонии с людьми, но в то же время открыто выражать свои импульсы и наслаждаться здоровой и творческой жизнью.
Наиболее важным архетипом в теории Юнга является самость. Это стремление человека к целостности.
Самость — это центр личности, вокруг которого группируются все остальные системы. Она удерживает эти системы вместе и обеспечивает единство, равновесие и стабильность личности. Самость — это цель жизни, к которой люди постоянно стремятся, но которой редко достигают. По утверждениям Юнга, как раз самость побуждает человека искать целостности на религиозном пути, а истинные религиозные переживания в наибольшей степени близки к переживанию самости. Когда достигнута интеграция всех аспектов души, человек ощущает единство, гармонию и целостность. Для этого необходимо, чтобы различные компоненты личности прошли полное развитие и индивидуализацию. Поэтому архетип самости проявляет свою активность при достижении человеком кризиса середины жизни. В этот период предпринимаются серьезные попытки сместить центр личности с сознательного Эго на центр между сознательным и бессознательным. Этот срединный регион и есть область самости. Юнг неоднократно говорил о трудностях осознания самости: «Мы хорошо можем представить себе, что у нас есть части души. Например, мы без труда можем видеть самих себя в качестве персоны. Но ясно осознать, что мы — это самость, — превыше нашего воображения, ибо тогда часть должна была бы понять целое. И нет надежды на то, что когда-нибудь мы достигнем хотя бы приблизительной осознанности самости». Идею самости оценивают как самое важное открытие Юнга и кульминационный момент в исследовании архетипов.
Кроме коллективного бессознательного существует, по мнению Юнга, личное бессознательное, но оно не отделено от сознания. Личное бессознательное состоит из переживаний, бывших когда-то осознанными, а затем забытых или вытесненных из сознания. Они при известных условиях становятся осознанными.
Структурные единицы личного бессознательного представляют собой констелляции чувств, мыслей и воспоминаний. Юнг называл эти констелляции комплексами (например, стремление человека обладать большой властью у Юнга называется комплексом власти).
Индивидуальное бессознательное содержит в себе множество комплексов. Комплекс — это связанная группа чувств, мыслей, образов, воспоминаний, существующая в личном бессознательном. Существование комплексов Юнг открыл в 1903 г. в экспериментах с использованием теста словесных ассоциаций.
Комплекс имеет ядро, действующее как своего рода магнит, притягивающий различные переживания. Чем больше исходящая из ядра сила, тем больше переживаний оно привлечет. «Комплекс — это совокупность ассоциаций, своего рода картина более или менее сложной психологической природы; порой это психологическая травма, порой же просто болезненность и повышенная напряженность». «Он мешает дышать, беспокоит сердце — короче говоря, он ведет себя как отдельная личность. Например, если вы хотите что-то сказать или сделать, но, к несчастью, это намерение сталкивается с комплексом, вы говорите или делаете нечто отличное от того, что намеревались. Комплекс расстраивает ваши лучшие намерения; вам просто мешают, как если бы вы столкнулись с человеком или с внешними обстоятельствами». Эго тоже представляет собой совокупность психологических содержаний повышенной напряженности, поэтому, в принципе, нет различия между эго и каким-либо другим комплексом.
Вот, например, комплекс матери. Его ядром являются детские переживания, связанные с матерью и матерями вообще. Мысли, чувства, воспоминания, имеющие отношение к матери, притягиваются к ядру и образуют комплекс. О том, над чьей личностью доминирует мать, говорят, что у него сильный комплекс матери. Его мысли, чувства, действия направляются представлениями о матери; ее слова и чувства чрезвычайно значимы, ее образ главенствует: «Глаза матери всегда смотрят на тебя».
Комплекс может вести себя как самостоятельная личность, с собственной духовной жизнью. Он может захватить контроль над личностью в целом и использовать механизмы и ресурсы психики в собственных целях подобно тому, как жажда власти подчиняет себе многих выдающихся людей.
Ядро и многие ассоциированные элементы в каждый момент времени бессознательны, но любая ассоциация может стать — и частично становится — сознательной.
Юнг также ввел понятие «Я». За этим понятием скрывается стремление человека к целостности и единству. Благодаря ему достигается равновесие между сознательным и бессознательным. «Я» может проявляться по-разному. В зависимости от его проявления людей можно разделить на определенные типы.
В основу классификации личностных типов Юнг положил направленность человека на себя или на объект. Соответственно всех людей можно разделить на экстравертов и интровертов. Кроме этих основных типов Юнг говорит и о существовании дополнительных типов — интуитивного, мыслительного, эмоционального. Причем тип личности определяется соотношением различных функций, большинство из которых врожденные. Поэтому типы личности, по Юнгу, — это врожденные типы, которые не связаны с условиями общественной жизни.
Заключение.
Вклад Юнга в познание личности сводится к следующему. Он дал свой вариант структуры личности, выстроил ставшую популярной личностную типологию. Юнг, как и большинство персонологов, полагал, что теория личности должна строиться на принципе противоречия и конфликта, ибо напряжение, создаваемое конфликтующими стихиями, есть суть самой жизни. Без напряжения нет энергии и, следовательно, личности.
По сравнению с теорией Фрейда теория Юнга кажется более возвышенной, а его концепция коллективного бессознательного привлекла внимание широкой аудитории. Юнг также подчеркивал, что личность имеет активную природу и взаимодействует с миром «здесь и сейчас», а не зависит только от прошлого. В отличие от А. Адлера, позиция которого относительно легка для понимания, теория Юнга таинственна и непонятна во многих отношениях. Возможно, это одна из самых необычных среди всех теорий личности.
Список литературы:
Бассин Ф. В. Проблема бессознательного. — М.: Канон, 1968. – 345 с.
Ждан А.Н. История психологии: От античности до наших дней. — М.,1991.
Маклаков а. Г. Общая психология. — СПб.: Питер, 2001. — 592 с
Марцинковская Т.Д. История психологии. — М.: Издательский центр “Академия”, 2003.
Фрейд З. Психология бессознательного. – М.: Просвещение, 1990. – 448 с.
Юнг К. Г. Архетип и символ. М.: — Ренессанс, 1991. – 304 с.
17
studfiles.net
4. Сознание и бессознательное
Лишь сравнительно небольшая часть психической деятельности осознается человеком, остальная же часть остается неосознанной.
Грань между осознанным и неосознанным весьма подвижна: то, что раньше было неосознанным, может осознаваться, а то, что было предметом пристального внимания со стороны разума, может уходить в тень. Так, свои эмоции, интуитивные догадки человек со временем может логически осмыслить, разобраться в мотивах своих иногда необдуманных поступков. Наоборот, с формированием автоматизмов происходит переход их в сферу неосознанного. Сказанное не означает, что в случае неосознанных актов поведения человек не получает из внешнего мира необходимой информации. Просто она не осознается, обрабатываясь и используясь на самых различных уровнях центральной нервной системы.
Осознание позволяет человеку осуществлять высший контроль над своими психическими процессами и поведением, направлять ход своей психологической и предметной деятельности в нужное русло, а также анализировать свое собственное сознание. Сознание включает в себя отношение человека и к самому себе, и к другим людям, т.е. выступает как самосознание. Сознанию присуща и интенция — направленности на изучаемый объект.
Если мышление, сознание связано главным образом с деятельностью коры головного мозга, то бессознательное, выступающее существенным элементом неосознанной сферы психической деятельности, обусловлено преимущественно процессами в подкорке. Сознание – есть целостный, системный процесс. Кора и подкорковые образования действуют в единстве, так что сознание человека – это сплав прошлого, настоящего и будущего, единство осознанного и неосознанного. Вследствие этого мысль всегда оказывается эмоционально окрашенной, в ней проявляется ценностное отношение к объекту, что тоже имеет информационную значимость.
Наряду с сознанием, в психике человека существует еще и бессознательное. Под бессознательным понимается совокупность психических явлений, состояний, существующих вне человеческого сознания и не поддающихся контролю со стороны сознания человека. К сфере бессознательного относятся инстинкты (пищевой, половой, самозащиты и др.), которые порождают у человека подсознательные желания, эмоции, влечения, которые позже могут попадать в область сознания.
Бессознательная часть психики способна перерабатывать полученную мозгом информацию, хотя процесс этой переработки ускользает от контроля сознания. Благодаря включению бессознательного уменьшается нагрузка на сознание и увеличиваются возможности человека в научном или художественном творчестве. В бессознательное, по результатам исследования З.Фрейда, могут смещаться травматичные душевные переживания человека, его «запретные» желания, информация о плохих или постыдных поступках человека, происходит «подавление, вытеснение» неприятных или запретных мыслей, желаний, чувств, поступков, устранение их из области сознания в область бессознательной психики.
В результате в бессознательном образуются бессознательные комплексы, которые способны помимо сознания человека влиять на его эмоциональное состояние и поведение, вызывать негативные изменения в физическом и психическом здоровье человека. Хотя сознание человека, его уровень «Я», формируемый под влиянием жизни и воспитания в обществе, стремиться управлять бессознательными желаниями человека, но фактически биологическое бессознательное оказывается определяющим в жизни человека, оно скрыто от человеческого сознания, управляя поведением человека. По мнению Фрейда, человек – это, прежде всего эротическое существо, управляемое бессознательными инстинктами и комплексами. Усвоение социальных и культурных норм, формирование уровня психики «Сверх-Я» и критика в личности человека способствует преобразованию человека в культурное существо. В результате культура, мораль становятся внутренней характеристикой человека, происходит преобразование бессознательных «запретных желаний» человека в такие формы деятельности, которые разрешены в обществе и частично позволяют реализовать желания и потребности человека. Таким сложным противоречивым путем происходит приспособление человека к обществу, но противоречия между сознанием, бессознательным и требованиями общества и совести человека – постоянная проблема любого человека.
Неофрейдизм, в частности исследования К.Юнга, углубил понимание бессознательного. В бессознательном Юнг выделил уровень личного бессознательного и уровень коллективного бессознательного, который является наиболее глубинной частью человеческой психики, идентичной для всех людей, общей для всего человечества, в которой аккумулируется психологический опыт всего человечества и который передается из поколения в поколение.
Коллективное бессознательное является тем информационно-психологическим морем, из которого выходит как отдельная волна индивидуальная психика каждого человека. Подобно тому, как отдельная волна не может существовать без моря, так и психика каждого человека не может существовать изолированно, в отрыве от коллективного бессознательного. В коллективном бессознательном Юнг выделил архетипы, как психические первообразы, которые определяют тенденции человеческой жизни и поведения, влияют на преобладающие идеи человечества в ту или иную эпоху.
Коллективное бессознательное является огромным духовным наследием человечества, источником сил, приводящих душу в движение, а формы, которые все это реализуют – архетипы. Бессознательное, по Юнгу, это творческая, мудрая, более информационно насыщенная часть психики человека, и полноценное существование человека обеспечивается при наличии информационного, энергетического взаимодействия между бессознательным и сознанием человека.
studfiles.net
6.5. Сознательное и бессознательное
Первая развернутая теоретическая концепция бессознательного была создана в начале XX в. З. Фрейдом, однако представления о неосознаваемой психике существовали еще в античной философии. Демокрит различал душу, состоящую из мокрых и малоподвижных атомов, и душу, состоящую из огненных и подвижных атомов. Огненная душа соответствует разуму, ясному сознанию, влажная душа – тому, что мы сейчас назвали бы бессознательным. В эпоху Средневековья Аврелий Августин в своей «Исповеди» говорит не просто о сознании, а о некотором внутреннем опыте субъективности, который гораздо шире, чем сознательный опыт. В Новое время Г. Лейбниц воспроизводит в иных терминах представления о существовании неосознаваемой психики.
Несмотря на длительную и богатую историю представлений о неосознаваемом, научное и философское понятие бессознательного было сформулировано только в XX в. Новые идеи возникли в рамках клинической психологии сначала как попытка построить методику лечения невротических заболеваний, затем психоанализ стал общепсихологической теорией и значительно позже, благодаря усилиям последователей и учеников З. Фрейда, превратился в философ-ско-мировоззренческую концепцию.
Принципиальное и фундаментальное отличие теоретической позиции З. Фрейда от взглядов его предшественников заключается в том, что австрийский психолог утверждает первичность бессознательного по отношению к сознанию и последовательно критикует позицию, представляющую бессознательное как низшую форму психической активности, которая преодолевается с возникновением сознания. До появления учения З. Фрейда считалось, что сознание первично, а неосознаваемые проявления человека – лишь недоразвитое сознание. Австрийский психолог выступил категорически против данного тезиса. По его мнению, бессознательное – это исходная и непреодолимая часть человеческой субьек-тивности, а сознание – вторично и составляет лишь незначительную часть субьективной реальности.
Бессознательное
– вся совокупность психических явлений и процессов, лежащих вне сферы разума, неосознаваемых и неподдающихся сознательному волевому контролю. Сознательные содержания могут забываться, подавляться или вытесняться в бессознательное. Забывается любое психическое содержание, вытесняются, как правило, тягостные воспоминания, а подавляются психические содержания и функции, которые квалифицируются обществом или самим человеком как негативные. Кроме того, некоторые чувственные восприятия настолько слабы и неинтенсивны, что не доходят до сознания и остаются бессознательными с момента своего возникновения. Граница между сознательным и бессознательным размыта, некоторые психические явления мигрируют из сферы сознания в бессознательное и обратно.
Для того чтобы обозначить границу между сознательным и бессознательным, З. Фрейд вводит понятие подсознания.
Подсознание
– это те бессознательные психические явления, которые связаны с переходом на уровень сознания. Бессознательное прорывается наружу в виде сновидений, полугипнотических состояний, оговорок, описок, ошибочных действий и т. п. Именно по этим следствиям работы бессознательного мы узнаем о его природе, содержании и функциях.
По мнению З. Фрейда, бессознательное имеет биологическую природу. Его главная функция – охранительная. Бессознательное уменьшает нагрузку на сознание со стороны негативных и тягостных переживаний, его содержание носит сексуальный характер. Бессознательное структурировано в виде комплексов.
Комплекс
– устойчивая психическая структура, которая складывается вокруг определенного переживания. Комплексы формируются под влиянием различных личных факторов и обстоятельств жизни, затем вытесняются в бессознательное и могут стать причиной психических заболеваний. З. Фрейд считал, что способом выявления и разрушения комплекса является методика свободных ассоциаций и толкования сновидений. Психоаналитическая методика направлена на выявление комплекса, доведение его до уровня сознания и тем самым на облегчение страданий человека.
З. Фрейд предложил собственную модель субъективности, в которой представлены как сознательная, так и бессознательная сферы. Структура субъективной реальности выглядит следующим образом:
• «Оно», или «Id», – глубинный слой бессознательных влечений личности, в котором главенствует принцип наслаждения;
• «Я», или «Ego», – сознательная сфера, посредник между бессознательным и внешним миром; в сознательной сфере действует принцип реальности;
• «Сверх-Я», или «Super-Ego», – установки общества и культуры, моральная цензура, совесть.
• «Сверх-Я» выполняет репрессивные функции. Инструментом репрессии выступает «Я». «Я» в качестве посредника между внешним миром и «Оно» стремятся сделать «Оно» приемлемым для мира или привести мир в соответствии с желаниями «Оно». Под внешним миром понимается культура, которая состоит из требований «Сверх-Я», т. е. норм и установлений, чаще противоречащих желаниям «Оно», чем соответствующих им. Для иллюстрации взаимоотношений «Я» и «Оно» З. Фрейд вводит образы всадника и лошади. «Я» – это всадник, управляющий лошадью «Оно». В нормальной ситуации «Я» властвует над «Оно», превращает волю «Оно» в собственное действие. Невроз возникает, когда противоречия между стремлениями «Оно» и установками «Сверх-Я» становятся непреодолимыми и «Оно» вырывается из-под контроля «Я».
Любопытен тот факт, что модель субъективности, предложенная З. Фрейдом, совпадает с моделью мира греческого поэта Гомера: небо, соответствующее «Super-Ego», земля – «Ego», Аид – подземное царство мертвых – «Id».
По мнению З. Фрейда, все люди невротичны, поскольку живут в культуре, которая подавляет фундаментальные биологические влечения: агрессивность, деструктивность, сексуальность и т. п. Вопрос заключается только в степени невротичности. В душе каждого современного человека существует конфликт между «Оно» и «Сверх-Я», а сознательное «Я» оказывается настолько слабым, что не в состоянии управлять инстинктивными влечениями личности. До тех пор пока человек вынужден подчиняться общественным и культурным установлениям, он не может избавиться от давления «Сверх-Я». Вместе с тем пока у человека есть тело, он не сможет освободиться и от желаний «Оно». Поскольку ни избавиться от тела, ни вырваться из культуры человек не может, единственным выходом является установление разумного компромисса между «Оно» и «Сверх-Я». Инструментом достижения этого компромисса выступает «Я». Содержание «Оно» должно постепенно осознаваться и превращаться в содержание «Я». Чем более осознанна внутренняя жизнь личности, тем менее эта личность невротична. Однако совершенно свободных от душевного страдания людей в современной культуре не существует – таков неутешительный вывод З. Фрейда.
Последователи З. Фрейда не считали, что сам факт доведения до сознания пациента какого-то бессознательного переживания помогает излечиться. В этом вопросе З. Фрейд выступает скорее как классический философ, для которого знание справедливого и благого означает следование ему. Идея совпадения знания о благе с самим благом принадлежит древнегреческому философу Сократу. Однако знание о болезни не излечивает от самой болезни. Это верно и в случае с невротическими и психическими заболеваниями. Осознание этого обстоятельства привело к тому, что на протяжении XX в. появилось огромное количество психотерапевтических школ и направлений, которые, во-первых, отказались от пансексуализма З. Фрейда, а во-вторых, стремились найти более действенные способы освобождения человека от душевных страданий.
В своих поздних работах З. Фрейд предпочитает заменить понятие «сексуальное влечение» как основную характеристику бессознательного на более широкое понятие «либидо», под которым понимаются не только сексуальность, но и вся сфера любви – родительские, дружеские, патриотические и т. п. чувства. В поздний период своего творчества наряду с понятием «либидо», или «эрос», З. Фрейд вводит понятие «танатос». Эрос – греческий бог любви, Танатос – греческий бог смерти. По мнению З. Фрейда, не только «эрос» – инстинкт жизни – управляет поступками человека, но и «танатос» – инстинкт разрушения и смерти. «Эрос» и «танатос» – два противоположных, но совершенно равноправных влечения, которые руководят и управляют человеком на протяжении всей жизни. В ком-то более силен инстинкт жизни, в ком-то – инстинкт смерти, однако оба эти влечения присутствуют в душе каждого человека и определяют его переживания и поступки.
Одним из учеников З. Фрейда был К. Г. Юнг. Приняв общее определение бессознательного, предложенное З. Фрейдом, К. Г. Юнг разошелся со своим учителем в вопросе о природе и функциях бессознательного. По его мнению, бессознательное имеет не биологическую, а символическую природу и структурировано в виде архетипов, определяющих основу всех переживаний, представлений и поведения людей. Кроме того, бессознательное выполняет не охранительную функцию, являясь своего рода «ямой», куда сбрасывается все негативное, а компенсаторную – бессознательное дополняет сознание до целостности, позволяя человеку наиболее полно адаптироваться к реальности (6.4).
В соответствии со своей иррациональной природой бессознательное находится за пределами познания, однако с помощью некоторых приемов оно может быть активизировано. Такими приемами являются гипноз и методика свободных ассоциаций. Кроме того, бессознательное спонтанно проявляется в сновидениях, фантазиях, оговорках и ошибках, именно поэтому его можно изучать, и на основе знания о продуктах бессознательной активности делать косвенные выводы о его природе.
Согласно К. Г. Юнгу, бессознательное существует в личной и коллективной формах.
Личное бессознательное
– это все психологические приобретения личного существования, продуманное и прочувствованное, а затем забытое, вытесненное или подавленное, это личный багаж человека, формирующийся в процессе жизни.
Коллективное бессознательное
имеет надличностную форму, оно никогда не было предметом сознательного восприятия или чувствования. Коллективное бессознательное возникает из наследственной возможности психического функционирования, наследственной структуры человеческого мозга и проявляется в виде стабильных мифологических мотивов, сюжетов и образов, возникающих везде и всюду независимо от исторической эпохи или культурной традиции, – утверждает К. Г. Юнг.
Если личное бессознательное структурировано в виде комплексов, то структура коллективного бессознательного задается архетипами.
Архетипы
– это универсальные структуры человеческой психики. Слово «архетип» происходит от греческих arche – начало и typos – образ; буквальный смысл термина «архетип» – изначальный, исконный образ. В работах К. Г. Юнга можно обнаружить разные определения данного понятия:
изначальные, исконные образы, присущие целым народам и эпохам;
• общие мифологические мотивы всех рас и времен;
• основная форма всегда возвращающегося душевного переживания;
• психический остаток бесчисленных переживаний одного и того же типа;
• формальные образцы поведения, на основе которых формируются конкретные стереотипы поведения и переживания людей разных эпох и культур.
Давая столь разные определения, К. Г. Юнг тем не менее постоянно подчеркивает формальный характер архетипа. Формальность означает, что архетип доступен изучению не сам по себе, а только в связи с каким-либо конкретным содержанием, обусловленным эпохой и культурой. Для иллюстрации этой идеи К. Г. Юнг приводит аналогию с кристаллической решеткой. Решетка не существует сама по себе, ее можно обнаружить только в связи с каким-либо веществом, которое структурируется вдоль определенных линий, называемых кристаллической решеткой. Также и архетип проявляется только в связи с конкретным психическим содержанием, но сам по себе, вне этого содержания, существует только как потенциальная форма, возможность. Действительностью архетип становится в идеях, символах или образах, которыми насыщено пространство культуры.
Архетипы лежат в основе культурной символики, задают содержание мифов и верований, опосредованным образом определяют характер философских учений и т. п. Герои мифов и сказок, по мнению К. Г. Юнга, являются персонификациями психических содержаний и в зримой форме передают глубинные программы, по которым существуют как отдельный человек, так и человечество в целом. Таким образом, с помощью понятия «архетип» К. Г. Юнг утверждает идею психического единства человечества.
Особое внимание К. Г. Юнг обращает на следующие архетипы: «Ego», «персона», «внутренняя личность» или «душа», «тень», «самость».
«Ego»,
или «Я», – это комплекс идей и представлений, составляющих центр сознания, обладающий непрерывностью и идентичностью с самим собой, осознанные психические элементы. По мысли К. Г. Юнга, западный человек отождествляет себя именно с «Я». Представитель западной цивилизации привычно редуцирует свою личность только к осознаваемым психическим элементам. Особенно ярко эта тенденция выразилась в классической западноевропейской философии XVII–XIX вв., которая сводила сущность человека к интеллекту или самосознанию, совершенно игнорируя другие проявления личности. Классическую европейскую философию можно считать проявлением ego-центризма, спровоцировавшего в XX в. переоценку ценностей, которую сами философы назвали кризисом западноевропейской культуры. По мнению К. Г. Юнга, «Ego» – лишь незначительный фрагмент субъективной реальности, но именно этот фрагмент более всего знаком западному человеку и служит своеобразной точкой опоры в процессах самоидентификации.
Другим хорошо известным каждому человеку архетипом является «персона», или «внешняя личность».
«Персона» –
комплекс психических функций для удобства и приспособления к внешнему, социальному миру. Этот комплекс проявлений личности, так же как и «Я», ошибочно может отождествляться с субъективностью вообще. Если вопрос «кто Я?» часто является трудноразрешимым и провоцирует мировоззренческие и религиозные искания, то по поводу «персоны» таких проблем не возникает. Человек легко соотносит себя со своей «внешней личностью»: я – врач, я – юрист, я – отец, я – француз и т. п. «Персона» формируется на основе тех психологических приемов и установок, которые вырабатываются у человека при взаимодействиях в социуме. Содержание «персоны» представлено совокупностью устоявшихся социальных ролей, которые личность играет, стремясь действовать в соответствии с ожиданиями других людей. Если человек в значительной степени отождествляет себя с «персоной», то в субъективности появляется специфический комплекс психических функций, который К.Г. Юнг называет
«маской».
«Маска» может заменить человеку его истинное лицо. Полная идентификация с одной или несколькими социальными ролями по сути своей невротична и чревата серьезными психологическими кризисами, связанными с утратой привычной социальной функции.
Архетип «внутренней личности», или
«души»,
– это психологическая установка человека по отношению к собственному внутреннему миру. «Душа» дополняет «персону» и по своим свойствам противоположна ей. «Внутренняя личность» может иметь как мужские, так и женские черты. Так, «внутреннюю личность» женщины К. Г. Юнг называет
«Аниму-сом»,
а «внутреннюю личность» мужчины –
«Анимой».
«Душа» женщины несет в себе мужские черты, и напротив, «душа» мужчины – женские по принципу дополнения до целостности. По мнению К. Г. Юнга, из характера «персоны» человека можно вывести характер его «души»: все, что в норме должно быть во внешней установке, но по каким-то причинам отсутствует, находится во внутренней. Если человек не осознает комплекс своих внутренних установок и проявлений, т. е. не осознает свою «душу», то эти психические содержания проецируются вовне – в реальное лицо, которое становится обьектом любви или ненависти. Сознательное приспособление к обьекту, представляющему собой душевный образ, невозможно до тех пор, пока человек не осознает особенности своей «внутренней личности».
Архетип
«тени»
фокусирует в себе все те психологические черты и переживания, которые оцениваются как негативные: агрессивность, разрушительность и т. п. Чем менее человек осознает наличие в себе такого негативного психического содержания, тем сильнее и разрушительнее может быть проявление «тени».
Архетип
«самости»,
или «целостности», выражает единство личности, всех ее сознательных и бессознательных проявлений. «Самость» наиболее таинственный архетип, в культуре он проявляется в виде образов идеальной, божественной личности; «самость» – центральный архетип, цель саморазвития человека. По мнению К. Г. Юнга, смысл человеческой жизни состоит в том, чтобы развивать свои внутренние силы и способности, двигаться к личностной полноте, т. е. наполнять конкретным содержанием архетип «самости».
В мифах и сказках разных народов мира, в художественной литературе и изобразительном искусстве обнаруживаются образы, соответствующие основным архетипам коллективного бессознательного: и образ «тени», и образ «Анимы» или «Анимуса», и образ идеальной личности известны в качестве внешних культурных констант, однако, несмотря на известность и привычность, они по-прежнему с трудом осознаются как собственные внутренние психические переживания.
Концепция К. Г. Юнга получила широкое распространение в философии и психологии второй половины xX в. Идеи этого швейцарского философа и психолога стали той основой, на которой строилось самопонимание западного человека конца прошлого века. Кроме того, теория К. Г. Юнга позволила прояснить некоторые существенные особенности современной культуры.
studfiles.net
Коллективное бессознательное
И, наконец, Юнг высказал мысль о существовании более глубокого слоя в структуре личности, который он назвалколлективным бессознательным. Коллективной бессознательное представляет собой хранилище латентных следов памяти человечества и даже наших человекообразных предков. В нем отражены мысли и чувства, общие для всех человеческих существ и являющиеся результатом нашего общего эмоционального прошлого. Как говорил сам Юнг, “в коллективном бессознательном содержится все духовное наследие человеческой эволюции, возродившееся в структуре мозга каждого индивидуума” [Campbell, 1971]. Таким образом, содержание коллективного бессознательного складывается благодаря наследственности и одинаково для всего человечества. Важно отметить, что концепция коллективного бессознательного была основной причиной расхождения между Юнгом и Фрейдом.
Архетипы
Юнг высказал гипотезу о том, что коллективное бессознательное состоит из мощных первичных психических образов, так называемых архетипов (буквально, “первичных моделей”). Архетипы — врожденные идеи или воспоминания, которые предрасполагают людей воспринимать, переживать и реагировать на события определенным образом. В действительности, это не воспоминания или образы как таковые, а скорее, именно предрасполагающие факторы, под влиянием которых люди реализуют в своем поведении универсальные модели восприятия, мышления и действия в ответ на какой-либо объект или событие. Врожденной здесь является именно тенденция реагировать эмоционально, когнитивно и поведенчески на конкретные ситуации — например, при неожиданном столкновении с родителями, любимым человеком, незнакомцем, со змеей или смертью.
В ряду множества архетипов, описанных Юнгом, стоят мать, ребенок, герой, мудрец, божество Солнца, плут, Бог и смерть.
Примеры архетипов, описанных Юнгом
Архетип | Определение | Символы |
Анима | Бессознательная женская сторона личности мужчины | Женщина, Дева Мария, Мона Лиза |
Анимус | Бессознательная мужская сторона личности женщины | Мужчина, Иисус Христос, Дон Жуан |
Персона | Социальная роль человека, проистекающая из общественных ожиданий и обучения в раннем возрасте | Маска |
Тень | Бессознательная противоположность того, что индивид настойчиво утверждает в сознании | Сатана, Гитлер, Хусейн |
Самость | Воплощение целостности и гармонии, регулирующий центр личности | Мандала |
Мудрец | Персонификация жизненной мудрости и зрелости | Пророк |
Бог | Конечная реализация психической реальности, спроецированной на внешний мир | Солнечное око |
Юнг полагал, что каждый архетип связан с тенденцией выражать определенного типа чувства и мысли в отношении соответствующего объекта или ситуации. Например, в восприятии ребенком своей матери присутствуют аспекты ее актуальных характеристик, окрашенные неосознаваемыми представлениями о таких архетипических материнских атрибутах, как воспитание, плодородии и зависимость.
Далее, Юнг предполагал, что архетипические образы и идеи часто отражаются в сновидениях, а также нередко встречаются в культуре в виде символов, используемых в живописи, литературе, религии. В особенности он подчеркивал, что символы, характерные для разных культур, часто обнаруживают поразительное сходство, потому что они восходят к общим для всего человечества архетипам. Например, во многих культурах ему встречались изображения мандалы, являющиеся символическими воплощениями единства и целостности “Я”. Юнг считал, что понимание архетипических символов помогает ему в анализе сновидений пациента.
Количество архетипов в коллективном бессознательном может быть неограниченным. Однако особое внимание в теоретической системе Юнга уделяется персоне, аниме и анимусу, тени и самости.
studfiles.net