Взаимосвязь мышления, языка и речи Текст научной статьи по специальности «Языкознание»
УДК 81’23
ББК Ш100.3+Ш100.6
ГСНТИ 16.21.07
Код ВАК 13.00.02
Чжу Инли,
стажер Московского государственного университета, университет Хэйлунцзян, Цзилиньский институт иностранных языков «Хуацяо»; 130117, Китай, провинция Цзилинь (Гирин), г. Чанчунь, ул. Цзин Юэ, 3658; e-mail: [email protected].
ВЗАИМОСВЯЗЬ МЫШЛЕНИЯ, ЯЗЫКА И РЕЧИ
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: язык; речь; мышление; мыслительная деятельность; психолингвистика; речевая деятельность.
АННОТАЦИЯ. Язык представляет собой организованную структуру символов, в которой действуют свои правила и законы. Слова, которые мы используем в речи по языковым законам, отражают процесс мышления человека и общества в целом. Система символов языка человека имеет относительную стабильность, язык передается из поколения в поколение в виде устной или письменной формы. Он не принадлежит ни одному из носителей языка, хотя каждый обладает им; язык — это продукт социальной договоренности. Соссюр в «Курсе общей лингвистики» проводит четкие границы между языком и речью, что и положено в основу современной лингвистики. В процессе мышления язык участвует в силу своих материальных возможностей (звуковая оболочка слова, смысл и структура предложения). Мы не можем рассматривать мышление и язык как тождественные явления. Но с другой стороны, рассматривать язык и мышление как форму и содержание тоже некорректно, потому что процесс мышления это не содержание, а мыслительная деятельность, в результате которой это содержание и проявляется. Язык сам по себе представляет собой единство формы и содержания.
Trainee, Moscow State University, Heilongjiang University, Harbin, Jilin Huaqiao University of Foreign Languages, Changchun, China.
CORRELATION OF THINKING, LANGUAGE AND SPEECH
KEYWORDS: language; speech; thinking; psycholinguistics; speaking.
ABSTRACT. Language is an organized structure of symbols, which has its own rules. Words that we use in speech according to the laws of the language reflect the process of thinking of a person and the society in general. The system of symbols has a relatively stable structure; language is passed from one generation to the other in written or oral form. It doesn’t belong to any speaker, although every native speaker uses it; language is the product of social cooperation. F.de Saussure in his book «General Linguistics» draws the border between language and speech, which is in the basis of modern linguistics. Language takes part in the process of thinking due to its abilities (sound matter of a word, meaning and structure of a sentence). We can not equal language and thinking. But on the other hand it is wrong to treat language and thinking as form and content, because the process of thinking is not content, but activity, the result of which reveals the content. Language is the unity of form and content.
1. Введение
Разграничение языка и речи впервые было предложено и обосновано отцом современной лингвистики -швейцарским лингвистом Фердинандом де Соссюром. Он считал, что разделение языка и речи необходимо, для того чтобы «очистить» предмет изучения лингвистики — язык. Гумбольдт заметил противоречия индивидуальных и социальных факторов в языке, поэтому особое внимание уделял вопросам различия между языком и речью. Язык — это уникальная система символов, которая лежит в основе структурной лингвистики. Представители младограмматической школы считали, что язык является результатом генетической наследственности человека и рождается вместе с ним. Функциональная языковая школа считает, что язык является наиболее важным инструментом коммуника-тивнной деятельности человека, то есть
мы видим, что язык был предметом изучения многих научных школ. Язык и мышление тесно связаны между собой. Язык и мышление как социальное явление обусловливают друг друга: вне мышления деятельность людей бесцельна и бессмысленна. Язык представляет собой организованную структуру символов, в которой действуют свои правила и законы. Слова, которые мы используем в речи по языковым законам, отражают процесс мышления человека и общества в целом. Различные способы мышления определяют выбор слова, обработку, коррекцию; построение предложения, выбор слова, их порядок в предложении — все это является средствами выражения экспрессии и может определяться внешним воздействием. С другой стороны, процесс кодирования речи как процесса мыслительной деятельности находится под влиянием мышления и сформирован многовековой человеческой практикой.
Статья опубликована в рамках проекта Минобрнауки России ФЦП «Русский язык» № 16.W16.25.0007
© Чжу Инли, 2016
2. Различия языка и речи как основа теории языка
Система символов языка человека имеет относительную стабильность, язык передается из поколения в поколение в виде устной или письменной речи. Он не принадлежит ни одному из носителей языка, хотя каждый обладает им; язык — это продукт социальной договоренности. Соссюр в «Курсе общей лингвистики» проводит четкие границы между языком и речью, что и положено в основу современной лингвистики.
2.1. Различия между языком и речью
Язык является относительно фиксированной системой знаков, передающейся из поколения в поколение. Речь не обладает фиксированной системой символов, она более подвижна, но не выходит за пределы структуры конкретного языка [см. подр. 18,
Виды лекс
с. 108]. Первое относится к обобщению социальных практик, принятых социальными группами, в то время как последнее является инструментом человеческой коммуникативной деятельности. Язык является абстрактным и относительно стабильным явлением, речь фиксирует отдельные языковые фрагменты. Соссюр рассматривал язык как социальный фактор, подверженный внешним воздействиям. Соссюр писал о том, язык существует в коллективе как совокупность отпечатков, имеющихся у каждого в голове, наподобие словаря, экземпляры которого, вполне тождественные, находились бы в пользовании многих лиц [см подр. 2009, с. 35]. Русский лингвист В. С. Виноградов использует таблицу, чтобы выделить различие между языком и речью (см. таблицу 1).
Таблица 1
й информации
Константная (языковая) информация Окказиональная (речевая) информация
I. экстралингистическая (знаменательная)
1. Смысловая (семантическая) 2 .Эмоционально-экспрессивная (стилистическая) 3. Социолокальная (стилевая) 4. Хронологическая 5. Фоновая 6. Диференциальная 1. Ассоциативно-образная 2. Словотворческая экспрессивно-эмоциональная 3. Аллюзивная 4. Функциональная 5. Паралингвистическая
II. Лингвистическая (служебная) 7. Грамматическая 8. Фонематическая (формальная)
2.2. Связь языка и речи Соссюр в своих исследованиях «чистой» лингвистики четко разделяет язык и речь, но отмечает, что это вовсе не означает, что язык и речь никак не связаны. Наоборот, он подчеркивает связь между ними. Ню Вэй-инь [11], объясняя понятие «речь», говорит о социальной кристаллизации, раскрытой Соссюром: члены одного коллектива воспроизводят примерно одни и те же знаки, соотнося их примерно с одними и теми же понятиями, что помогает объяснить, каким образом говорящий находится в подчинении «языковой» составляющей свободы выбора в создании фраз и предложений. По словам Соссюра, язык одновременно и орудие и продукт речи. Но все это не мешает языку и речи быть двумя совершенно различными вещами [см. подр. 13, с. 41]. Исходя из вышесказанного, язык является абстрактным дискурсом для конкретной коммуникативной ситуации. Знаковая система языка обрабатывается и используется в процессе общения, если язык не соответствует общепринятой в данном обществе, коллективе системе, то коммуни-кактивный акт не сможет состояться.
2.3. Особые различия между языком и речью В дальнейшем лингвистика языка и лингвистика речи разделились, но остались неразрешенными вопросы, например -предложение является частью языка или речи? Структура предложения имеет определенную закономерность, является крупнейшей структурной единицей языка, средством коммуникации. В то же время законченное предложение может выражать частный коммуникативный смысл, вербальная коммуникация является наименьшей единицей общения. Соссюр в «Курсе общей лингвистики» склонен считать, что речь как явление всегда индивидуально. Но здесь скрыто очень важное противоречие: либо «речь» лишь индивидуальное, побочное, даже случайное, либо же это «комбинации, при помощи которых говорящий субъект пользуется языковым кодексом», что никак не может быть побочным и тем более случайным и что не является даже и индивидуальным, так как это нечто, лежащее вне субъекта. Коллективное использование языковой системы зависит от индивидуальных особенностей, там нет четкой границы
между свободой выбора языковых явлений. Позже когнитивная лингвистика в качестве аргумента для отказа от идеи слияния языка и речи, они считают необходимым проводить различия между языком и речью. Язык и речь соотносятся с конкретным, практическим, а не с абстрактными формами. Они считают, что символика формируется в использовании любых знаков, даже если они абстрактны, она возникает из использования конкретных слов в конкретных сценариях, является частью языка знаний, который равен языку как полностью открытой системе, постоянно меняющейся, не имеющей стабильности.
3. Об отношениях между языком и мышлением
Язык является не только средством коммуникации социальных групп людей, но и инструментом мышления человека, обе функции интегрированы человеческим мозгом. С самого раннего детства каждый человек проживает процесс развития и возникновения языка и мышления. Этот процесс развития языка и мышления, их связи друг с другом, происходит вне отрыва от политической истории, развития нации или расы. Но отношения между языком и мышлением сопровождают более спорные вопросы.
3.1. Язык и мышление аналогичны
Язык и мышление. [4, с. 116] Американский психолог-бихевиорист Уотсон (J. B. Watson) полагал, что мышление идентично неслышному проговариванию звуков громкой речи, а сами эти звуки являются условным сигналом обозначаемых ими объектов, то есть отождествлял мышление с внутренней речью. Позже еще один приве-женец бихевиоризма Скиннер (B. F. Skinner) занимает аналогичную точку зрения, он развивает концепцию, согласно которой овладение речью происходит по общим законам образования условных рефлексов. Когда один организм производит речевые звуки, другой организм их подкрепляет (положительно или отрицательно), контролируя тем самым процесс приобретения этими звуками устойчивых значений.
3.2. Язык и мышление разнородны
Одна из точек зрения предполагает, что
мысль определяет язык. Уже 2500 лет назад Аристотель предложил решение взимосвя-зи мышления и языка, считая, что язык, речь — это, прежде всего, средство для выражения мыслей. Рационалисты лингвисты XVII в. также считают, что для человека, существа рационального, создание языка было необходимо для выражения идеи. Многие современные западные психологи до сих пор придерживаются этой теории. Известный швейцарский психолог Жан Пиаже (J. Piaget) считает, что язык обу-
словлен логическим мышлением; рассматривая соотношение языка и мышления с точки зрения истории происхождения языка, ученый отталкивался от изучения формирования языковых и мыслительных процессов отдельных детей. Логические операции по происхождению первичнее языка или речи, но чем сложнее структуры мышления, тем более необходимым становится язык для их обработки. Следовательно, язык — это необходимое, но недостаточное условие построения логических операций. Другая точка зрения — язык определяет мысль. Некоторые западные лингвисты, такие как Сапир, Вольф и другие придерживаются именно этого взгляда. Советские психологи также придерживаются этой точки зрения, предполагая, что развитие мыслительных структур и языка мысли является основной движущей силой мышления, и язык является основой индивидуального мышления. В то же время советские психологи также считают, что взаимосвязь языка и мышления является символом отношений между «означающим» и «смыслом».
Существует также мнение, что отношениям между языком и мыслью соответствует взаимодействие между формой и содержанием. Представитель натуралистического направления в языкознании Август Шлейхер ^Ы1аШеег) в своих исследованиях подчеркивал материальную сторону языка, считая, что дух есть сам по себе высший продукт материи. Соссюр сравнивал отношения между языком и мышлением с листом бумаги. Мысль — его лицевая сторона, звук — оборотная; нельзя разрезать лицевую сторону, не разрезав и оборотную. Таким образом, в основе представления Сос-сюра о знаке и его концепции в целом лежит дихотомия означающее — означаемое. Многие наши лингвисты также придерживаются этой точки зрения.
3.3. Диалектическая взаимосвязь между языком и мыслью
Язык и мышление принадлежат к разным категориям. В процессе мышления язык участвует в силу своих материальных возможностей (звуковая оболочка слова, смысл и структура предложения). Но мы не можем рассматривать мышление и язык как тождественные явления, это то же самое, как отождествление вербального языка и внутренней речи у бихевиористов, чьи позиции в современном научном мире не являются актуальными. Но с другой стороны, рассматривать язык и мышление как форму и содержание тоже некорректно, потому что процесс мышления это не содержание, а мыслительная деятельность, в результате которой это содержание и проявляется. Язык сам по себе представляет собой единство формы и
содержания. Таким образом, язык как «материал оболочки», язык как «инструмент для мышления» и другие подобные фразы неточны, потому что язык может быть во-принят не только в физических проявлениях (звук), но и в содержательных. Язык принимает участие в процессе мышления, когда он действует в качестве инструмента мышления или средства для воплощения материального и нематериального содержания. Язык и мышление не вступают в отношения доминирования или взаимной обусловленности (язык нужен, чтобы думать, а чтобы думать, нужен язык). Так как язык и мышление принадлежат к различным областям, не может быть полного тождества языка и мышления. Даже внутренняя речь не является сама по себе процессом мышления, а всего лишь материальной оболочкой мысли в тех случаях, когда мы думаем, не высказывая мысли вслух.
Близость языка и мышления тоже неоспорима. Будучи средством общения и орудием мышления они выполняют одну функцию, реализуясь в речевой деятельности. Даже образное и интуитивное мышление должны иметь некий план выражения, как и логическое мышление. То есть язык выступает не только как средство выражения мысли, но и форма ее существования (могут быть еще и невербальные виды искусства, такие как живопись, музыка, скульптура, которые воплощают мысли и чувства человека). Независимо от типа мышления, которое участвует в формировании речи, без человеческого языка окончательная мысль не может быть понята. Возникая на уровне туманной идеи, мысль, оформляясь в языковую оболочку, становится зримой и приобретает ясность, чем продуманнее и осознаннее мысль, тем более четко и ясно она выражена.
4. Определяющее условие мышления и речи
Мышление — это функция человеческого мозга, человеческий мозг отражает объективные процессы, происходящие в мире. Существует два этапа человеческого познания: чувственное восприятие и рациональное. Процесс мышления на рациональном этапе понимания осуществляется на уровне концепций, суждений и рассуждений, чтобы отразить процесс понимания объективной природы вещей и законов. Человеческая мысль, реализуясь с помощью языка в речи, может непосредственно отражать результаты мышления как деятельности людей. Процесс речи предполагает, с одной стороны, формирование и формулирование мыслей языковыми средствами, а с другой стороны, восприятие языковых конструкций и их понимание. Таким образом, мы видим тесную связь мышления и речи.
4.1. Различия в речи как проявление индивидуального мышления
На функционирование языка в речи влияет много факторов, таких как социальные факторы, культурные, психологические и так далее. Каждый из них будет непосредственно влиять на использование языка в речи, которая также будет зависеть и от индивидуальной способности мышления говорящего. Способность к производству речи зависит от уровня мышления. Чем выше уровень мышления, художественность речи, тем удачнее и эффективнее будут решаться коммуникативные задачи. Мыслительная деятельность людей с низким уровнем владения речью оставляет желать лучшего. Но есть исключения из правил, связанные с индивидуальными особенностями: несмотря на серьезные мыслительные навыки, человек не обладает умением вербально их воплотить, но эту ситацию можно изменить, специально обучаясь коммуникативным навыкам.
4.2. Вербальная коммуникация и мыслительная деятельность
Межличностные коммуникации осуществляются с помощью не только вербальных, но и невербальных средств. При вербальном общении речь является посредником между коммуникантами, осуществляя выражение мыслей, чувств, которые должны быть переданы. Обмен информацией проходит через мыслительную деятельность языка: кодирование мысли, чтобы выразить свои чувства посредством языковой обработки, трансформации во внешнюю форму речи. То есть коммуникативный акт реализуется при словесной стимуляции головного мозга; мыслительная деятельность необходима для организации, выбора, анализа, интеграции, трансформации мысли, чтобы выразить чувства, и, наконец, достичь цели общения. Конечно, это преобразование или сокращение неотделимы от обоюдного общего понимания социальной, культурной, психологической и других видах информации, потому что без них не было бы взаимной договоренности о материальном воплощении мышления, не имея никакой общей платформы, можно прийти к разным результатам, и речевое общение окажется непродуктивным, несостоявшимся. Прямым следствием языковых и культурных различий между символами может быть отказ от коммуникации.
4.3. Вербальная коммуникация и контекстные ограничения
Еще до начала коммуникативного акта должны быть установлены конкретные объекты коммуникации, цель коммуникации, осознаны время, место и условия, которые будут связаны с определенной ситуацией общения, то есть необходимо убедиться, что
созданы все условия для понимания. Смысл речевого высказывания осуществляется с помощью языковых средств, но некоторые моменты могут быть выражены элементами неязыковой сферы. Люди в процессе общения могут столкнуться с различными ситуациями, разные люди могут выражать одну и ту же мысль по-разному, и различные версии оформления своей мысли способны производить различные коммуникативные эффекты.
Является ли мысль сказанной или написанной, носителем словесной информации или выводимой из других источников, существует необходимость обработки информации не задумываясь, чтобы это не стало проблемой в цепочке передачи речевой информации.
Прежде чем вербализировать свою мысль, иногда полезно подумать вслух, чтобы организовать свою внутренную речь. Только подумайте хорошо. Именно через мыслительную деятельность вы можете быстро организовать содержание выражения, придать своей речи аккуратность и гладкость. Обладая гибким мышлением, способностью обобщения, мысль может быть извлечена из многочисленных наслоений слов и образов, трансформироваться в структурированный контент и преобразиться в идеальную речеформу.
5. Заключение
Многочисленные исследования в обла-
сти лингвистики привели к возникновению структурной лингвистики, которая разграничила язык и речь и сделала эти различия объектом изучения, чем внесла выдающийся вклад в языковое развитие. Но она при этом игнорирует речь, которая тоже играет важную роль. С развитием науки изучение языка в изоляции в определенный момент стало препятствовать научному прогрессу.
Язык является носителем мышления. Наша повседневная жизнь неотделима от языка. Внутренняя мыслительная деятельность, особенно абстрактные инструменты мышления, с помощью языка улучшает качество общения между людьми, способствует более глубокому пониманию. Мышление — ядро интеллекта человека, использование языка тесно связано с ним. После того, как идея продумана, она становится бессмысленной без материальной оболочки. Речь, используемая в процессе общения, связана с неязыковыми факторами: психологическими, социальными, культурными, историческими и т.д., которые влияют и ограничивают язык, очевидно, что использование языка как инструмента исследования мыслительной деятельности человека является доминирующим инструментом при правильном использовании. Тем более необходим этот инструмент при изучении языковых правил и законов.
ЛИТЕРАТУРА
1. Арутюнова Н. Д. Язык // Энциклопедия. Русский язык. М., 1997.
2. Виноградов В. С. Лексические вопросы перевода художественной прозы. М., 1978.
3. Реформатский А. А. Введение в языковедение. М., 1967.
4. M. Щ. : 1996.
5. ШШ. гй*. Ш^ШЭШВШЖ. ФИ2010.
6. щщ. штцшт.ш ш. : 2012. № 8.
7. ттш. Ш^ШЗДШ^ШИЙ
8. ЯЙ, ШШВШШИФШЬ. m^m 2015.
9. w-ш. 2006.
10. ЯШ. . 2012.
11. 2010.
12. 1999.
13. : й&вдш, 2009.
14. гщж ШВ^Ш^&В^—^^шш^шжшш.т^^^, 2011.
15. wa^. . ш : ттк^щт%шт±,1991-
16. шъштши^-т, 2001.
17. шт. ттшшм^а. ш: йшш, 2005.
18. шя. — 2007.
REFERENCES
1. Arutyunova N. D. Yazyk / / Entsiklopediya. Russkiy yazyk. M., 1997.
2. Vinogradov V. S. Leksicheskie voprosy perevoda khudozhestvennoy prozy. M., 1978.
3. Reformatskiy A. A. Vvedenie v yazykovedenie. M., 1967.
4. M. Щ. : 1996.
5. ШШ. гй*. Ш^ШЭШВШЖ. ФИ2010.
6. щщ. жтщтшш ш.: 2012. № 8.
7. щтш. Ш^ШЗДШ^ШИЙ
8. ЯЙ, ШШВШШИФШЬ. m^m 2015.
9. Ш-Ш. 2006.
10. ПШ. 2012.
11. 2010.
12. вде. г^хйтшш^швшжет». 1999.
13. Ш : Й&ФШ, 2009.
14. итж —2011.
15. -дащ^ш. ш : ттк^щт%шт±,1991-
16. птщштщл ш, 2001.
17. ттшшм^я. ш : йШШ, 2005.
18. — шштштъттшшштщттт^ж, 2007.
Статью рекомендует д-р филол. наук, проф. Н. Б. Руженцева
cyberleninka.ru
Функции языка (Маслов ю.С. «Введение в языкознание»)
§ 7. В языкознании слово «функция» обычно употребляется в смысле ‘производимая работа’, ‘назначение’, ‘роль’. Первейшей функцией языка является коммуникативная (от лат. communicatio ‘общение’), его назначение — служить орудием общения, т. е. в первую очередь обмена мыслями. Но язык не только средство передачи «готовой мысли». Он и средство самого формирования мысли. Как говорил выдающийся советский психолог Л. С. Выготский (1896— 1934), мысль не просто выражается в слове, но и совершается в слове. С коммуникативной функцией языка неразрывно связана вторая его центральная функция — мыслеформирующая. Имея в виду эту функцию, крупнейший языковед-мыслитель первой половины XIX в. Вильгельм Гумбольдт (1767—1835) называл язык «образующим органом мысли». Органическое единство двух центральных функций языка и непрерывность его существования в обществе делают язык хранителем и сокровищницей общественно-исторического опыта поколений.
Соотношение языка и мышления мы подробнее рассмотрим ниже. Что же касается коммуникативной функции языка, то в науке выделяют ее отдельные стороны, иначе говоря, ряд более частных функций: констатирующую — служить для простого «нейтрального» сообщения о факте (ср. повествовательные предложения), вопросительную — служить для запроса о факте (ср. вопросительные предложения, вопросительные слова), апеллятивную (от лат. appello ‘обращаюсь к кому-л.’) — служить средством призыва, побуждения к тем или иным действиям (ср. формы повелительного наклонения, побудительные предложения), экспрессивную — выражать (подбором слов или интонацией) личность говорящего, его настроения и эмоции, контактоустанавливающую — функцию создания и поддержания контакта между собеседниками, когда передачи сколько-нибудь существенной информации еще (или уже) нет (ср. формулы приветствия при встрече и прощании, обмен репликами о погоде и т. п.), метаязыковую — функцию истолкования языковых фактов (например, объяснение значения слова, непонятного для собеседника), эстетическую — функцию эстетического воздействия. Особое место занимает функция индикатора (показателя) принадлежности к определенной группе людей (к нации, народности, к той или иной профессии и т. д.). В случае сознательного использования этой функции она превращается в своеобразное средство самоопределения индивида в обществе.
В конкретных высказываниях частные функции языка обычно выступают в разнообразных сочетаниях друг с другом. Высказывание, как правило, многофункционально. Яркая экспрессия может быть и в побудительном предложении, и в вопросе, и в формуле приветствия, и при констатации факта, и при объяснении слова, оказавшегося непонятным; предложение, повествовательное по форме (например, Уже поздно), может содержать скрытое побуждение, т. е. выполнять апеллятивную функцию.
Язык и речь.
Понятие языка и речи относятся к числу наиболее важных и сложных понятий языкознания, они имеют большое значение для норм языка и его практического описания. Однако, в практике языкознания иногда имеют место случаи смешения фактов языка и речи, поэтому необходимо точно определит суть данных понятий.
Впервые проблема была сформулирована Гумбольдтом. Он различал язык как орган образующий мысль, а речь как процесс. Также разграничивали эти понятия и другие языковеды. Соссюр разработал целое учение, понимая язык как систему знаков и правил их комбинирования, а речь как использование этой знаковой системы, как коммуникацию.
Различия представлялись несовместимыми => разделили науку о языке на лингвистику языка и лингвистику речи. Но с его выводами учёные не согласились, т.к. между языком и речью, несмотря на их различия и противоречия существуют диалектическая связь.
studfiles.net
Мышление, язык и речь
Логический анализ структуры знания и его выражения в речи. Три важнейшие категории слов:
1. Это (т), то (т), здесь, теперь, я (ты) – слова, обозначающие нечто, неопределимое однозначными качествами, а лишь отношением двух реальностей, они не определимы как сущности или качества – здесь необходима апелляция к существованию, открывающемуся при непосредственном соприкосновении с данным. Неистребимость из нашего познания этой категории слов.
2. Собственные имена – опять не сущность, не качество, а указание (указание – не табличка для общественного сведения) на общественно значимое сущее (существо и т. д.): опять окно в мир, в нечто, определенное своим существованием, обозначение индивида, единичное сущее.
3. Слова, обозначающие предметы, вещи, лица.
Нечто существующее, обозначенное каким-либо свойством либо качеством или некоторой их совокупностью (стол, книга и т. д.). От предыдущей группы эти понятия отличаются тем, что в качестве этикетки взяты некоторые свойства самих предметов, а не внешняя для них, им данная кличка. Но и они обозначают объекты, предметы, далеко выходящие за пределы того, что в них эксплицитно содержится. Нельзя определить ни один индивидуальный предмет без помощи слов двух первых групп (первые выступают как начала, «координаты», отношениями к которым определяются индивидуальные сущие). Всегда речь идет о некоем предмете х, который обладает этими свойствами и стоит в таких-то отношениях к какому-нибудь «это».
‘ Классификация языковых средств с точки зрения гносеологического соотношения чувственно данной и рациональной ступеней познания (соотношения существования и сущности в познании) дана С. Л. Рубинштейном в его книге «Человек и мир» в разделе «Отношение мышления к бытию и логическая структура познания» (Рубинштейн С. Л. Проблемы общей психологии. – С. 313-314). Публикуемые здесь записи содержат ту же классификацию (в более развернутом виде), однако рассматриваемую в ином контексте – соотношения эксплицитного и имплицитного. В свою очередь, проблема соотношения имплицитного и эксплицитного затрагивалась С. Л. Рубинштейном как проблема выражаемого (эксплицируемого) и подразумеваемого (имплицитного) в мышлении и речи в статье «Мышление, язык и речь» (Рубинштейн С. Л. Принципы и пути развития психологии. – М., 1959. – С. 111 и далее). В данном впервые публикуемом отрывке соединяются два звена анализа проблемы соотношения имплицитного и эксплицитного: имплицитное и эксплицитное в соотношении объекта мысли (как потенциально содержащего больше, чем заключено в мысли) и мысли об объекте, с одной стороны, и мысли об объекте (как потенциально содержащей больше, чем выражено в речи) и ее речевого эксплицирования – с другой. Соединение этих двух звеньев анализа существенно с точки зрения не только собственно гносеологической, но и психологической проблематики, в которую выводит новая постановка проблемы об однозначности, многозначности и точности, определенности и неопределенности мысли и ее речевого выражения в соотношении с объектом мысли.
Универсалии: без такой имплицитной отсылки к существованию, обходясь без нее, приходят к «универсалиям».
Сложная структура предмета: свойства или качества, которыми он определен, лежат в одной плоскости, но имплицитно в качестве переменных в них фигурируют параметры всех нижележащих плоскостей. Подобно тому как предложение, включая образование такой структуры, имплицитно предполагает целую иерархию потенциальных суждений (предложений) с переменными значениями, отсутствие постоянных значений создает видимость, будто отсутствует и сама шкала переменных значений, которая дана подспудно. (Ни одно определение частных значений не полагается, ни одно из них не присутствует, но это не значит, что оно может не иметь никакого значения: оно может иметь любое значение, но не никакого.)
Связь имплицитного с многозначным. Необходимость подстановки определенных значений на место «переменных» связана с многозначностью мысли, а многозначность – с необходимым наличием в ней имплицитного содержания. Необходимо наличие во всякой мысли имплицитного содержания (а его тем больше, чем значительнее, богаче мысль). Богатство мысли – это обширность того имплицитного содержания, которое «тянет» за собой из бытия данное эксплицитно содержание. Наличие же в каждой мысли более или менее обширного захватываемого ею груза имплицитного содержания есть необходимое следствие наличия в бытии, в объекте мысли больше того, что содержится в мысли об объекте, и наличия в мысли, взятой в полноте ее, не только эксплицитного, но и имплицитного содержания, а в мысли – более того, что отформулировано, выражено эксплицитно в речи. Соотношение таково: в бытии – больше, чем в мысли, в мысли – больше, чем в речи. Многозначность в этом смысле есть плодотворность, а не отсутствие строгости или точности. Многозначность мысли в этом понимании и однозначность, на утверждение которой направлены законы формальной логики (т. е. логики, рассматривающей лишь отношения положений, безотносительно к их объекту, к их предметному содержанию).
Мышление и речь
1. Должны быть рассмотрены с точки зрения перехода определения объекта мысли в речь (в речевую форму) – как перевод его имплицитного содержания в эксплицитное. Здесь есть два перехода – объекта мысли в мысль и мысли – в речь.
2. Выход мысли за пределы речи (за пределы того, что отформулировано в речи) через ее имплицитное содержание, т. е. подразумеваемое, есть лишь обозначение содержания (свойств) объекта мысли. Имплицитная мысль – это лишь обозначение объекта мысли.
3. Многозначность всякой мысли о действительности, выраженной в положении, свидетельствует о том, что: а) действительность, являющаяся объектом данной мысли, не исчерпывается данной мыслью, б) мысль конкретнее определяет, чем ее речевая формулировка (одно положение заключает в себе много мыслей). Возможно извлечение, вычерпывание из одного и того же положения разных суждений; мысль заключена в речи, но однозначно не выражается в ней. Смысловым ударением, посредством которого изменяется смысл фразы, из нее извлекается то одно, то другое.
Иными словами, при определении соотношения мышления и речи никак нельзя отвлечься от объекта мысли, обозначаемого речью.
Речь предполагает говорящего, мышление – мыслящего. Мышление как совокупность предложений (положений) есть предмет формальной логики. Это – мышление положений (силлогизмов). Мышление, отождествленное с совокупностью положений (пропозиций), есть абстракция, отрыв от объекта мышления – от бытия. Отождествление мышления с речью имеет этот же смысл, скрывает за собой отрыв от плана сущих, объектов, переход в план положений (силлогизмов), соотношений формальной логики. Понятие, рассмотренное в отрыве от предмета, – это термин. Связать вопрос о понятии как вопрос о природе (или сущности) его предмета и как вопрос о значении термина, слова.
Мышление и язык. Возможность мыслить современно на архаическом языке (в известном смысле всякий язык архаичен) – в этом острота вопроса. Наряду с архаичностью надо учесть народный, национальный характер языка, его особый колорит. Особенность проблемы перевода: особая тональность языка, заключенный в нем строй и пр., передается на любом другом языке, но не средствами языка, а средствами речи.
studfiles.net
Д. Слобин Язык, речь и мышление
Прежде всего, являются ли мышление иречь неразделимыми? Этот старый вопрос не получил до сих пор четкого ответа ни в философии, ни в психологии. Наиболее категоричный утвердительный ответ принадлежит Дж. Уотсону, основателю американской бихевиористской психологии: «По-моему мнению, мыслительные процессы являются просто моторными навыками гортани» (1913). Американский бихевиоризм на заре своего развития не признавал никаких промежуточных переменных между стимулом и реакцией. Утверждение Уотсона, что мышление – это не что иное, как скрытая речь, является ярким выражением этой тенденции.
Менее категоричную позицию занимают русские психологи, имеющие богатую историю. Одним из первых научную позицию по поводу этой проблемы определил в 1863 г. И. М. Сеченов, основоположник русской физиологии и учитель И. П. Павлова. Он писал, что, когда ребенок думает, он всегда при этом говорит. Мысль пятилетнего ребенка передается посредством слов или шепота, безусловно посредством движений языка и губ. То же самое часто происходит (а возможно, и всегда, но в различной степени) при мышлении взрослого человека.
Таким образом, русские психологи придерживаются мнения, что мышление и речь тесно связаны в детстве, а затем, по мере развития, мышление взрослого в известной мере освобождается от языка – во всяком случае, от явных или скрытых речевых реакций. Наиболее крупный вклад в разработку этой проблемы внес вьщающийся советский психолог Л. С. Выготский, работавший в 1930-е годы. Л. С. Выготский развивает мысль о том, что и в филогенезе, и в онтогенезе имеются элементы невербального мышления (например, «практическое» мышление при решении практических задач), а также элементы неинтеллектуальной речи (например, эмоциональные крики), и пытается проследить взаимодействующее развитие этих двух элементов вплоть до того момента, когда речь начинает обслуживать мышление, а мышление может отражаться в речи. …
Блестящие исследования развития познавательных процессов, проведенные Ж. Пиаже и его коллегами в Женеве, являются прямой противоположностью бихевиористской традиции. Согласно позиции, разделяемой школой Пиаже, развитие познавательных процессов осуществляется само по себе, а речевое развитие следует за ним или отражает его. Интеллект ребенка развивается благодаря взаимодействию с предметным миром и окружающими ребенка людьми. В той мере, в какой язык участвует в этом взаимодействии, он может способствовать развитию мышления и в некоторых случаях ускорять его, но сам по себе язык не определяет этого развития.
Однако прежде чем анализировать эти проблемы человеческого развития, мы должны установить, могут ли вообще какие-либо интеллектуальные процессы, познавательные процессы высшего порядка протекать без участия языка. Рассмотрим несколько примеров.
Прежде всего, мы не должны забывать о различии между языком и речью. Речь – это материальный, физический процесс, результатом которого являются звуки речи, язык же – это абстрактная система значений и языковых структур. Поэтому Уотсон вообще не рассматривает связи языка и мышления; он скорее отождествляетречь и мышление. Такие психологи, как Выготский и Пиаже, рассматривали мышление и речь в той степени, в какой речь участвует в передаче знаний людьми. Но, точнее, они рассматривали связь междуязыком и мышлением, взаимоотношения внутренних языковых и когнитивных структур. Для них это внутреннее употребления языка необязательно должно проявляться в артикуляторных движениях голосового аппарата.
Много аргументов было выдвинуто против категоричной гипотезы Уотсона (например, Osgood, 1952). Наиболее уязвимым следствием из гипотезы Уотсона является утверждение, что человек, лишенный возможности управлять своей речевой мускулатурой, должен потерять и способность мыслить. Поразительные данные, опровергающие этот вывод, приводит Кофер (Cofer, 1960).
Смит и его сотрудники (1947) изучали депрессивные и анестезирующие свойства яда кураре. Смит вызвался быть испытуемым в этом эксперименте. Один из видов кураре (d-тубокурарин) был введен Смиту внутривенно. Наступил полный паралич скелетных мышц, так что потребовался кислород и искусственное дыхание. Разумеется, в течение некоторого времени испытуемый был не в состоянии производить какие-либо двигательные или звуковые реакции. В своем отчете, продиктованном после прекращения действия яда, Смит утверждал, что голова у него была совершенно ясная и он полностью сознавал все, что происходило; он прекрасно изложил все, что ему говорили или делали с ним во время полного паралича. Он мог, очевидно, справляться и с простейшими задачами, если только мог найти какое-то средство коммуникации, например движение большим пальцем, после того как речь была потеряна. ЭЭГ была нормальной все время и соответствовала нормальной кривой.
Итак, от наивного отождествления речи и мышления можно отказаться. Но можно ли мыслить безвнутренней речи – т. е. без какого-то внутреннего языкового опосредования, даже если оно не проявляется в явной или скрытой форме? Имеется целый ряд мыслительных процессов, которые можно считать доязыковыми или неязыковыми. Всем, вероятно, знаком малоприятный процесс поиска нужного слова или наиболее подходящего способа выразить свою мысль. Вряд ли кто-либо описал это явление лучше, чем психолог У. Джемс в своем знаменитом учебнике «Краткий курс психологии» (Jamec, 1892): «Допустим, мы пытаемся вспомнить забытое имя. Состояние нашего сознания весьма специфично. В нем существует как бы провал, но это не совсем провал. Эта пустота чрезвычайно активна. В ней есть некий дух искомого слова, который заставляет нас двигаться в определенном направлении, то давая нам возможность почти физически ощущать свое приближение к цели, то снова уводя нас от желанного слова. Если нам в голову приходит неверное слово, эта уникальная пустота немедленно срабатывает, отвергая его. Это слово не соответствует ей. Для разных слов эта пустота ощущается по-разному, при этом она всегда лишена содержания и именно поэтому ощущается как пустота. Когда я тщетно пытаюсь вспомнить, как звали Сполдинга, я осознаю себя гораздо дальше от цели, чем когда я пытаюсь вспомнить имя Боулса. Существует бесчисленное множество осознанийпотребности, ни одному из которых нельзя дать название и тем не менее отличных друг от друга. Ритм слова, которое мы ищем, может присутствовать, не выражаясь при этом в звуках, или это может быть неуловимое ощущение начального гласного или согласного, которое, манит нас издали, не принимая отчетливых форм. Каждому из нас знакомо ощущение ритма забытого стихотворения, который неотвязно звучит в нашем сознании и который мы тщетно пытаемся заполнить словами…
А не задумывался ли читатель когда-нибудь над тем, какое мыслительное действие представляет собой наше намерение сказать что-то еще до того, как мы это сказали? Это весьма определенное намерение, отличное от всех остальных намерений, совершенно определенное состояние сознания; и все-таки какая часть его состоит из конкретных сенсорных образов, слов или предметов? Скорее всего, их нет! Мгновение – и слова, и предметы возникают в нашем сознании, антиципирующее намерение и чудо исчезают. Но как только начинают возникать в соответствии с этим намерением слова, оно приветствует и принимает их, если они соответствуют ему, или отвергает их, признавая неверными, если они не соответствуют ему. Единственно как можно назвать это, – намерениесказать то-то и то-то. Вероятно, добрая треть нашей психической жизни состоит из таких мгновенных предварительных представлений схем мысли, еще до того, как они выразятся в какой-то форме».
В какой-то форме существуют эти намерения и ощущения? Это, безусловно, мысли, и тем не менее они не имеют языковой формы. Зачем бы нам приходилось искать нужное слово, если эта мысль не что иное, как элемент внутренней речи? Эта проблема нашла весьма четкое выражение у Выготского: «…течение и движение мысли не совпадают прямо и непосредственно с развертыванием речи. Единицы: мысли и единицы: речи не совпадают. Один и другой процессы обнаруживают единство, но не тождество. Легче всего убедиться в этом в тех случаях, когда работа мысли оканчивается неудачно, когда оказывается, что мысль не пошла в слова, как говорит Достоевский, на деле мысль имеет свое особое строение и течение, переход от которого к строению и течению речи представляет большие трудности…».
Выготский нарисовал картину предельно ясно, сказав: «Мысль не просто выражается в слове, а совершается в нем». Для Выготского внутренняя речь – это не просто беззвучное проговаривание предложений, как считал Уотсон, это особая форма речи, лежащая между мыслью и звучащей речью, как ясно сказал об этом Выготский в своей классической работе «Мышление и речь»: «Мысль не состоит из отдельных слов – так, как речь. Если я хочу передать мысль, что я видел сегодня, как мальчик в синей блузе и босиком бежал по улице, я не вижу отдельно мальчика, отдельно блузы, отдельно то, что она синяя, отдельно то, что он без башмаков, отдельно то, что он бежит. Я вижу все это вместе в едином акте мысли, но я расчленяю это в речи на отдельные слова. Оратор часто в течение нескольких минут развивает одну и ту же мысль. Эта мысль содержится в его уме как целое, а отнюдь не возникает постепенно, отдельными единицами, как развивается его речь. То, что в мысли содержится симультанно, то в речи развертывается сукцессивно. Мысль можнобыло бы сравнить с нависшим облаком, которое проливается дождем слов».
Еще одну увлекательную линию доказательств того, что мысль в большинстве случаев независима от словесной формулировки, можно найти в замечаниях великих ученых, математиков и художников об их творческом мышлении. Небольшая книга Б. Гизлина «Процесс творчества» (Ghiselin, 1955) содержит много свидетельств существования некоторого начального «инкубационного» периода идей или проблем, за которым вдруг следует неожиданное решение, а потом творец сталкивается с огромной трудностью – перевести результаты своего мышления в словесную форму. Особенно интересны в этом отношении интроспективные наблюдения Альберта Эйнштейна (Ghiselin, 1955. Р. 43): «Слова языка, в той форме, в которой они пишутся или произносятся, не играют, как мне кажется, никакой роли в механизме моего мышления. Психические сущности, которые, по-видимому, служат элементами мысли, являются некими знаками или более или менее явными образами, которые могут «произвольно» воспроизводиться и комбинироваться.
Существует, конечно, определенная связь между этими элементами и соответствующими логическими понятиями. Ясно также, что желание прийти к логической связи понятий является эмоциональной основой этой довольно туманной игры с упомянутыми элементами. Но с психологической точки зрения эта комбинаторная игра занимает, по-видимому, существенное место в продуктивном мышлении – прежде чем возникает какая-то связь с логической конструкцией, выраженной в словах или каких-либо других знаках, которые могут быть переданы другим людям»…
Вот лишь немногие аргументы против отождествления мышления и речи. Очевидно, нельзя отождествлять мышление ни с речью, ни с языком. Но тем не менее язык играет важную роль в некоторых когнитивных процессах.
Психолингвистика / Под. ред. А. А. Леонтьева. М., 1971. С. 167–173.
studfiles.net
Возникновение языка, речи, мышления и связь между ними
Прежде чем мы приступим к выяснению отношения языка к мышлению, попытаемся разобраться: с чем связано возникновение языка и мышления (психологические и физиологические предпосылки), каким образом происходит речевая деятельность и как устроен речевой механизм.
Считается, что из всех живых организмов, населяющих нашу планету только человек способен создать и усвоить сложную систему языка. Бесспорно, что животные могут издавать и издают присущие их виду звуки, но это только звуковая сигнализация, не более того. Гамадрилы, которые генетически очень близки к человеку, могут издавать около 20 различных сигнальных звуков. Ими эти стадные животные оповещают друг друга о приближающейся опасности, о нужде в защите, нахождении новых мест обитания и т.п. Однако их крики нельзя расчленить на элементы, и они не могут быть синтезированы в новые структуры. То есть, если список звуков фиксирован, в данном случае их 20, то обезьяны не могут составить какое-нибудь новое сообщение, кроме этих 20.
Напротив, человеческий язык обладает удивительными возможностями из ограниченного количества речевых звуков (фонем, которых, например, в русском языке 40) создавать неограниченное количество слов, из которых затем создается огромное количество предложений, из последних формируются тексты (речь) также в бессчетном разнообразии.
Теорий происхождения языка множество: от «божественного» наделения человека языком и звукоподражания до мутационных процессов. Наиболее интересная и вероятная в этом плане теория происхождения языка, сформулирована одним из исследователей — Нуаре, впоследствии она была подтверждена рядом других наблюдений и может быть обозначена как трудовая теория происхождения языка.
Эта теория заключается в следующем.
В процессе общественного труда, как указывал Энгельс, у людей возникла объективная потребность что-то сказать друг другу. Это было необходимое явление; когда над одним объектом трудятся несколько человек, например, группа людей тащит ствол поваленного дерева, здесь возникает объективная необходимость не просто сопровождать это какими – то возгласами или криками, выражающими эмоциональное состояние, а обозначить предмет действия или само действие известным знаком.
Это обозначение может иметь характер жеста или звука, но в обоих случаях оно обязательно должно иметь предметное значение, оно должно обозначать нечто вроде следующего: тащи дерево, клади, оставь, осторожно. Эти жесты или возгласы, родившиеся в совместном труде групп людей, были вначале диффузны, они объединяли жест и действие, жест и звук, они не имели никакого значения вне действия, вне труда и не возникали вне труда. Но когда они возникли в основе действия, то понять их можно было только в контексте действия.
Сначала эти “слова” появлялись только в процессе труда, затем они стали появляться при отсутствии предметов, вне процессов труда, и тогда они стали вызывать не переживания, которые появляются во время труда, а образ того предмета, с которым труд был связан. Именно эта элементарная диффузная речь, в которой были элементы действия, жеста, тона и звука, различные для разных предметов, и послужили исходным для дальнейшего формирования языка. Постепенно слово, возникшее в процессе труда, состоявшее из жестов и звуков, начало отделяться от непосредственной деятельности, потеряло непосредственную связь с ним и начинало приобретать известную самостоятельность, сохраняя вместе с тем то значение, которое оно первоначально получило в процессе трудовых действий.
Так постепенно начала развиваться система обозначений, составляющая лексический код языка. И эти слова, возникшие в трудовом действии, отделились от него и превратились в систему сигналов, которая обозначает вещи даже при отсутствии этих вещей. Таким образом, человек получил возможность общаться непосредственно при помощи звуков.
Но такими возможностями может быть наделен организм только с определенной анатомо-физической основой. Это можно подтвердить фактами патологии речи. Так, например, при травмах, кровоизлияниях или опухолях в определенных областях мозга определенным образом нарушается и речь. Здесь мы подошли непосредственно к физиологическим предпосылкам формирования речи.
В левом полушарии мозга у человека имеются поля, совершенно отсутствующие у животных. В левовисочной области расположено поле, анализирующее и синтезирующее акустические сигналы устной речи. В приеме речи важную функцию выполняет также левая теменно-височная-затылочная область. Но особенно существенную роль играют лобные области, регулирующие движения — это так называемый речедвигательный анализатор, работающий в процессе развития речи совместно со слуховым анализатором.
Конечно, возникает вопрос, если мозг и органы речи взрослого человека и новорожденного устроены одинаковым образом, почему последний только агукает и не может произносить членораздельную речь? Оказывается, кроме того, что слухоречедвигательный анализатор у новорожденного еще не заполнен ассоциативными связями, то есть фактически он пуст, речевой аппарат ребенка нуждается в некотором переустройстве, а именно изменении положения надгортанника. Основная функция надгортанника состоит в том, что он при глотании прикрывает просвет гортани и поэтому пища проходит в пищевод, не попадая в дыхательные пути. А у новорожденного он (как и у животных) расположен очень высоко, так, что между полостью рта и глоткой остается очень узкая щель. Так как глотка и рот вместе представляют собой сдвоенный речевой резонатор, в котором формируются специфические для человеческой речи звуки, то разобщение этих двух полостей создает условия, при которых речь не может осуществляться. Постепенно с момента рождения ребенка и примерно до полутора лет надгортанник у него опускается и занимает нормальное низкое положение. Соответственно теперь его рот и глотка образуют общую, так называемую надставную трубку, в которой и могут формироваться речевые звуки.
С этого момента речь ребенка может развиваться разными темпами. Насколько быстро она разовьется и будет в будущем полноценной, зависит от взрослых. Если ребенок очень редко вовлекается в процесс речевого общения, у него может произойти задержка развития не только в речи, но и в интеллектуальном росте.
Уже на первых этапах развития речи ребенок улавливает номинативные замечания взрослых по поводу окружающего: Это собачка, это кошка, это машина и т.п. Так у него происходит познание действительности при помощи языка. Язык помогает ему отличить одну вещь от другой и выделить их из общего фона. Только тогда человек может научиться правильно применять и отбирать слова, когда они усваиваются в процессе восприятия и наблюдения действительности. Например, в детском возрасте это происходит, когда ребенок трогает названный ему предмет, играет с ним или с его изображением. В это время чувственное познание перерабатывается в такой образ вещи, который может регулироваться словесными воздействиями. В дальнейшем на этой почве у ребенка развивается абстрактное мышление.
Как язык, так и мышление не являются неизменными по своей сути. На протяжении всей жизни человека они подвергаются качественным изменениям, причем на каждом возрастном этапе приобретают свои особенности.
На первый взгляд кажется очевидным связь языка и мышления. Но так ли это на самом деле? Можем ли мы ответить на этот вопрос?
По мнению известного лингвиста Ф. Соссюра, мышление в его психологическом отношении — это бесформенная и смутная масса, которая похожа на туманность, где ничто не разграничено. «Нет предустановленных идей, и нет никаких различений до появления языка». (6, с.109). А звуковая субстанция — это не более чем пластическая материя, которая в свою очередь делится на отдельные частицы, могущие служить необходимыми для мысли «означающими».
У него, роль языка по отношению к мысли совсем не заключается в создании материального звукового средства для выражения идей. Здесь скорее язык служит неким посредником между мышлением и звуком и притом таким образом, что их объединение неизбежно приводит к обоюдному разграничению единиц. И тогда мышление, которое по своей природе хаотично, вынуждено уточняться, разлагаясь. «Язык можно также сравнить с листом бумаги: мысль — его лицевая сторона, а звук — оборотная; нельзя разрезать лицевую сторону, не разрезав и оборотную; так и в языке нельзя отделить ни мысль от звука, ни звук от мысли…» (6, с.110)
Однако советский психолог Л.С. Выготский в своей работе «Мышление и речь » указывает на то, что нельзя отождествлять слово и мысль. “…Если слово и мысль совпадают, если это одно и то же, никакое отношение между ними не может возникнуть и не может служить предметом исследования, как невозможно представить себе, что предметом исследования может явиться отношение вещи к самой себе”2. Да и рассматривать, у него, нужно не мысль и слово, а значение слова, ибо звук без значения, пустой звук. Однако «…оно (значение слова от авт.) есть феномен словесной мысли или осмысленного слова, оно есть единство слова и мысли». ( 2, с.277)
Более того, Л.С. Выготский идет дальше. Он отрицает вообще участие языка в формировании элементарного мышления, опираясь на эксперименты, проводимые немецким психологом Келером и американским психологом Йерксом над обезьянами. Суть их экспериментов заключалась в том, что человекоподобным обезьянам предлагалась приманка, которую можно было достать, только используя какое-либо приспособление. Например, палку, если приманку нужно было подвинуть или сбить, или разбросанные ящики, которые нужно было составить друг на друга, если приманка была в подвешенном состоянии.
Данные опыты дали положительный результат, из чего следовало, что формирование элементарного, доречевого мышления происходит без участия языка.
Л.С. Выготский считает, что отсутствие речи и «представлений» являются основными причинами того, что между антропоидом и самым наипримитивнейшим человеком существует величайшее различие. В подтверждение своих слов он приводит цитату Келера: «Отсутствие этого бесконечно ценного технического вспомогательного средства (языка) и принципиальная ограниченность важнейшего интеллектуального материала, так называемых «представлений», являются поэтому причинами того, что для шимпанзе невозможны даже малейшие начатки культурного развития» ( 2, с.82)
studfiles.net
МЫШЛЕНИЕ, ЯЗЫК, РЕЧЬ. О МЫШЛЕНИИ
Страницы: 1 2 3 4 5 6Анализ мышления вскрывает теснейшую связь мышления с речью, с языком. Мы видели, что каждый шаг анализа задачи выступает как переформулирование задачи; формулировка задачи в свою очередь обусловливает направление анализа, обобщения и т. д. Таким образом, взаимосвязь мышления и речи, мышления и языка выступает в самой динамике мыслительного процесса. Общая теория мышления включает в себя как необходимый компонент вопрос о соотношении мышления и речи, мышления и языка.
Отвлеченное мышление невозможно без языка. Надо, значит, включить в наш анализ мышления и это звено. Только с его включением мышление выступает в своей подлинной природе — как общественно обусловленная познавательная деятельность человека. Человеческое познание есть историческая категория. Оно не сводимо к моментальному акту, в котором знание возникает, чтобы тут же угаснуть. Познание в собственном смысле слова предполагает преемственность приобретаемых познаний и возможность их фиксации, осуществляемой посредством слова.
Трудность решения вопроса о соотношении мышления и языка, мышления и речи связана в значительной мере с тем, что при постановке ее в одних случаях имеется в виду мышление как процесс, как деятельность, в других — мысль как продукт этой деятельности; в одних случаях имеется в виду язык, в других — речь. Соотношение языка (или речи) и мышления берется то в функциональном, то в генетическом плане, причем в первом случае имеются в виду способы функционирования уже сформировавшегося мышления и роль, которую при этом играют язык и речь, во втором случае вопрос заключается в том, являются ли язык и речь необходимыми условиями возникновения мышления в ходе исторического развития мышления у человечества или в ходе индивидуального развития у ребенка. Понятно, что если принимается во внимание главным образом одна из сторон проблемы, а решение относится затем ко всей проблеме в целом без дифференциации различных ее аспектов, то решение уже в силу этого неизбежно оказывается не однозначным[1].
Для того чтобы однозначно поставить и решить вопрос о соотношении мышления (и мысли) и его языковой оболочки, надо прежде всего различить и правильно соотнести язык и речь. Лишь рассматривая язык и речь в их различии и взаимосвязи, можно разрешить вопрос об отношении каждого из них и их обоих вместе к мышлению.
Различие языка и речи было, как известно, введено в языкознание еще Ф. де Соссюром. Он различал «1а langue» и «1е langage» [2]. Мы не можем принять общей концепции Соссюра, прежде всего того, что и речь и язык оказываются в его представлении в конечном счете психологическими образованиями, с той лишь разницей, что язык относится к социальной психологии, а речь — к индивидуальной. Неприемлемы и основания, по которым Соссюр различал язык и речь, поскольку они строились на противопоставлении общественного и индивидуального[3].
Вместе с тем самое различение языка и речи, вопреки высказывавшимся в последнее время взглядам[4], должно быть сохранено. Вопрос заключается лишь в том, как, по каким линиям их следует разграничивать. Различая речь и язык, надо вместе с тем и соотнести их. Прежде всего, нельзя, на наш взгляд, изъять из речи и отнести к языку все языковые образования, оставляя за речью лишь деятельность как таковую, лишенную всякого языкового содержания. Язык — это национальный по своему характеру, данным народом общественно обработанный словарный состав и грамматический строй, выражающийся в определенных правилах (закономерностях) сочетания слов в предложения. Сами же конкретные предложения, которые непрерывно высказываются людьми устно и формулируются письменно, относятся не к языку, а к речи: они образуют языковый материал, в котором только реально и существует язык. Из этого языкового материала языковед узнает словарный состав и грамматику данного языка. Но ни один язык (русский, украинский, французский и т. д.) не есть совокупность всего сказанного и написанного на этом языке. Отождествлять язык — предмет языкознания — с совокупностью всего сказанного и написанного на данном языке, всего высказанного людьми — значило бы отнести к языкознанию все содержание литературы и науки, растворить в языкознании содержание всех наук. А это явно бессмысленно.
Речь — это использование средств языка индивидом сообразно с задачами, которые перед ним стоят, и с условиями, в которых эти задачи возникают; этот процесс совершается в виде речевой деятельности и выражается в речевых образованиях, посредством которых совершается общение; язык же — та совокупность средств, которые речь при этом использует. Речевые «произведения» или образования (речь как текст в отличие от деятельности по его созданию) могут относиться к любой области знания. Однако речь как таковая — все же языковое явление. Языковедческая задача при его изучении заключается в раскрытии законов языка (грамматика и т. д.), согласно которым он строится. Мы различаем языковые явления и языковедческие категории. Языковедческие категории раскрываются в результате изучения языковых явлений.
[1] Продемонстрировать этот разнобой может, например, «симпозиум», посвященный речи и мышлению, в котором приняли участие выдающиеся зарубежные ученые, занимающиеся указанными проблемами (см. Acta psychologica, vol. X, № 1—2. Amsterdam, 1954).
[2] F. de Saussure. Cours de linguistique generate. Paris, 1922 (русский перевод: Ф. де Соссюр. Курс общей лингвистики. М., 1933. См. особенно гл. Ill — «Объект лингвистики» и гл. IV — «Лингвистика языка и лингвистика речи»), О языке и речи см. также А. Н. Gardiner. The theory of spech and language. Oxford, 1951. В советской литературе вопрос о взаимоотношении языка и речи получил оригинальное и интересное, освещение в работах акад. Л.В. Щербы (см. Л.В. Щерба. О трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте в языкознании. «Изв. АН СССР, Отд. обществ, наук», 1931, № 1 и др. работы). О соотношении языка и речи см. также А.И. Смирницкий. Объективность существования языка. М., 1954.
[3] Формулировки де Соссюра по этому вопросу не однозначны; так, на стр. 38 русского перевода он пишет: «Разделяя язык и речь, мы тем самым отделяем: 1) социальное от индивидуального». Наряду с этим на стр. 34 мы находим правильное положение: «у речевой деятельности есть и индивидуальная и социальная сторона, причем нельзя понять одну без другой».
[4] См., например, Ф.Н. Шемякин. Вопросы языка и мышления в свете трудов И.В. Сталина по языкознанию. Сб. «Учение И. П. Павлова и философские вопросы психологии». М., 1952. Ф. Н. Шемякин справедливо отвергает попытку противопоставить друг другу речь и язык как индивидуальное и общественное, социальное. Но из несостоятельности такого их разделения не следует, мы полагаем, делаемый Ф.Н. Шемякиным вывод, вообще снимающий какое бы то ни было различение речи и языка.
Страницы: 1 2 3 4 5 6wiki.1vc0.ru
Мышление и речь. Язык и речь. Виды и функции речи.
Поделись с друзьямиНужна помощь в написании работы?
Поскольку речь является формой существования мысли, между речью и мышлением существует единство. Но это единство, а не тождество. В тех случаях, когда мышление, совершается в основном не в форме речи, а в форме образов, эти образы по существу выполняют в мышлении функцию речи, поскольку их чувственное содержание функционирует в мышлении в качестве носителя его смыслового содержания. Это выражается в форме представлений и понятий. С помощью речи происходят все мыслительные процессы. Речь вообще имеет свою структуру, которая связана с логикой мысли, но не тождественна ей. Предпосылкой речевого мышления ребенка является все более разумная практическая деятельность. Развитие речевого мышления является переходом в новый вид мышления – словесно-логический. Язык – объективно существующее явление в духовной жизни человеческого общества. Язык определяет как систему знаков, функционирующих в качестве средства общения и орудия мысли. Язык включает слова с их значениями (отношение слова к обозначаемому в реальной действительности объекту независимо от того, какой образ представляет его в сознании) и синтаксис (набор правил, по которым строятся предложения). Средствами из которых строится языковое сообщение, являются фонемы (устная речь) и графемы (письменная речь). Каждое слово – скрытое обобщение. Значение слова, его обобщение – это акт мышления. Отношение между мышлением и речью – разные генетические корни. Это доречевая фаза развития мышления. Характеристики значения слова: 1) объективность. Значение слова существует в языке независимо от субъекта так, что субъект должен присвоить эти значения и овладеть ими. 2) устойчивость. Значение слова обладает неизменным содержанием. 3) универсальность. Одинаковые содержания значения слов для всех людей. 4) значение слов – такие содержания, которые существую только вне контекстов фраз. Речь – процесс общения посредством языка. Она является предметом психологического изучения. Для того чтобы слово могло что-либо сообщать, оно должно обозначать, называть предмет, действие, явление. Эта функция речи получила название сигнификативной. Другие функции речи – обобщение и коммуникации. В коммуникативной функции речи можно выделить три стороны: информационную, выразительную и волеизъявление. Волеизъявление – направлено на прямое подчинение действий слушателя замыслу говорящего. Виды речи. Два вида – внешняя и внутренняя. Внешняя речь – устная (диалогическая и монологическая) и письменная. Внутренняя речь формируется на основе внешней. Она по содержанию в форме мысли и более сжата.
students-library.com