Образ психолога: Образ психолога — Вся остальная жизнь — LiveJournal

Содержание

Образ психолога — Вся остальная жизнь — LiveJournal

Вересаева читаю…..
Так же относились и к врачам: мол пишет, светит огонечком, дает мерзкое пойло —
учиться ЭТОЙ ЕРУНДЕ в университете????? Тоже было непонятно.

Из разговоров с коллегами

В лентах коллеги всяко обсуждают свежиспечённый сериал «Психологини». Кто-то ругается — дескать, дискредитация и профананация, кто-то хихикает — мол, именно такими мы массовому сознанию и видимся.
Я сериал не смотрю — мне, честно, не интересно, у меня в анамнезе стаж работы на ТВ и вынесенное оттуда чёткое представление о том, что сделать правдиво и «живенько» одновременно, это высший пилотаж и огромный труд, на который способен даже не каждый тысячный — поэтому речь будет не о нём. А о видимости в массовом сознании.

В массовом сознании образ психолога, как правило, гуляет где-то в диапазоне между феей-крёстной, раздающей платья, кареты и принцев — и чудовищем вида ужасного, которое схватило клиента несчастного, ну и дальше всё плохо. С вроде бы, нелогичным — но весьма популярным зигзагом в образ подружки-собутыльника — только без дружбы и без бутылки.

В общем, либо идеализация/демонизация — либо обесценивание, ничего нового в плане проекций в неизвестное психика человеческая за крайние пару тысячелетий не породила.

И, пожалуй, эти стадии проходит в своей профессиональной жизни каждый психолог — и грандиозные надежды спасти мир, осчастливить человечество, и депрессивное отчаяние от череды встреч с тем, что «мир оказался прочней», насильно в рай не тянут, и большая часть тех, кому вот прям надо-надо бы лечить голову, лечить её не пойдёт, занимая время и силы своей жизни поисками другого глобуса.

Помнится, на исходе второго года обучения в нашей гештальт-группе стали всё чаще звучать вопросы типа «как объяснить человеку, что ему нужна терапия?». Мне к тому времени уже было понятно, что — никак, о нулевой эффективности принудительной психотерапии я тогда ещё не читала, но людская вера в ошибочность мироустройства, а не собственного мировоззрения уже успела со мной встретиться — и невозможность убедить других в этом «никак» тоже была печально понятна.

Хороший специалист, пройдя через эти две крайние точки — грандиозности и отчаяния — со временем находит опытным путём здравую середину. Определяясь со «своей» тематикой, целевой аудиторией и границами возможностей. Работая с теми, у кого достаточно критического отношения к самоё себе для того, чтобы изменения в этом себе стали возможны — оставляя прочих их собстенной судьбе.
Если не проходит и не находит — то становится либо псевдо-специалистом, либо идёт заниматься чем-нибудь другим.

Хороший пси-специалист отличается от псевдо-психолога тремя вещами.

Во-первых, у него есть теоретические знания. Много разных теоретических знаний. В том числе, и современных, периода 21 века, в котором существуют нейро-психология и нейро-психиатрия — а не только архаики из серии «а что б сказал об этом Фрейд?». Потому что большая часть этой архаики в нынешних реалиях годится лишь для вузовского курса «История психологии».
Отцы-основатели были, конечно, отцами и основателями, им можно ставить памятник за одни лишь заложенные ими основы науки о психических процессах — но после них были ещё много кто, и наука эта уже успела уйти далеко от изначальных концепций и гипотез.

Во-вторых, у хорошего специалиста есть опыт. Много разного опыта приложения теории к практике. Удачного — поддерживающего и укрепляющего профессионализм, и неудачного — показывающего пробелы в знаниях-умениях-навыках и побуждающего учиться дальше — и, тем самым, также поддерживающего и укрепляющего.
Франкл, помнится, писал, что каждое поколение решает свои актуальные проблемы — и для каждого поколения нужна своя терапия; а кто-то другой из великих и мудрых, кажется, Бьюдженталь, утверждал, что свою, отдельную, непохожую на все прочие, терапию приходится создавать заново для каждого клиента.

В-третьих, хороший пси-специалист хорошо знает себя. И умеет быть с собой честным — скажем так — больше, чем это происходит в среднем по больнице.
Хорошее знание себя — это вообще основа основ, ключ к эффективности жизни и работы, поэтому вся терапия, собственно, это — про знание себя.

И, по совокупности этих факторов, именно хорошие специалисты-психологи — такая вот ирония судьбы — вносят, сами того не желая, весомый вклад в создание ан-масс того самого идеализированно-демонизированного образа.

Хороший психолог понимает про другого гораздо больше, чем тот сам про себя понимает. Если не первого взгляда — то через несколько минут беседы. Это — правда.
Это ровно такая же правда, как то, что хороший автомеханик по звуку двигателя способен рассказать всё о состоянии увиденного им в первый раз автомобиля, а хороший парикмахер с одного взгляда на чужую причёску определяет, когда обладатель причёски крайний раз посещал его коллегу и какого ценового уровня был салон. Это — нормальная и неотъемлемая составляющая часть любого мастерства.

Каждый раз когда врач в ветклинике делает моим собакам внутривенный укол, просто зажав эту вену предварительно пальчиком, я восхищённо-возмущённо выдыхаю: «Вика, но — как??? Как вы это делаете?!! Я лошади в вену попадаю с третьей попытки и через мать твою — а тут раз, и всё, как такое возможно?».
«It is magic, — смеётся Вика. — Это волшебство. На самом деле, опыт и практика, ничего больше».

Опыт и практика.
Знание того, о чём другие не знают.
Просто потому что у них другая профессия.
А со стороны вполне может выглядеть магией, да.
Или ерундой — это уж у кого какие проекции.

Образ психолога в обыденном сознании

Родин В.Б., Кузнецова С.В., Сорокина О.С.
ОБРАЗ ПСИХОЛОГА В ОБЫДЕННОМ СОЗНАНИИ
Темой нашего исследования стало изучение образа психолога в обыденном сознании. Целью исследования, было – установить каким образом атрибутируется профессия психолога в современном российском обществе, с какими видами деятельности и ожидаемого поведения она ассоциируется в обыденном сознании людей. Актуальность данного исследования обусловлена, на наш взгляд, интенсивным развитием в настоящее время психологической отрасли и психологических служб. Все большее их количество мы видим в различных организациях. Все более возрастает значимость и востребованность психологов – специалистов. Психолог в составе школьного и медицинского учреждения давно стал обычным явлением. Зачастую, на прохождении собеседования при устройстве на работу можно столкнуться с психологическим тестированием.

Но как воспринимаются эти нововведения, ставшие частью нашей жизни, людьми. Кем в обыденном сознании представляется психолог, какими функциями его наделяют, какое место отводят, каково, вообще, общественное принятие этих специалистов. Нам представляется необходимым узнать, доверяют ли психологам люди. Будут ли обращаться к ним за профессиональной помощью, и в каких случаях. Наш интерес особенно понятен, учитывая, что психология станет нашей профессиональной деятельностью.
Мы попытались выявить образ психолога сложившийся в обыденном сознании людей. Поскольку именно оно, являясь результатом повседневной практической жизни человека, зачастую детерминирует его поведение в определенных ситуациях.
Безусловно, проведенное нами исследование не дает полной картины заинтересовавшего нас явления. Оно призвано лишь, помочь уточнить основные аспекты проблемы, для более полного и всестороннего исследования ее в дальнейшем. Помочь, более корректно поставить в будущем задачи и обосновать гипотезы в новых исследованиях по данной тематике.

Итак, нами было проведено пробное исследование. В частности такая его разновидность как поисковое или разведывательное (Добреньков В.И., Кравченко А.И. Методы социологического исследования. М.; ИНФРА-М, 2004. С.37.). Исследование носило качественный характер, вопросы были открытыми. Нами было опрошено путем анкетирования 35 человек, мужчин и женщин в возраст от 18 до 58 лет. Мы опрашивали респондентов разного образовательного уровня, с целью выявления влияния этого фактора на восприятия психологов и отношение к психологической помощи вообще. Нами были заданы вопросы о том, кто такой психолог, где он может работать, полезен ли данный специалист, нужен ли психолог в организации, чем он может помочь и в какой ситуации опрашиваемый мог бы обратиться за психологической помощью.
В результате исследования нами были получены следующие результаты.
На вопрос, о том кто такой психолог, по мнению респондентов, имеются следующие категории ответов. Самая большая их них – это определение психолога как специалиста по психике и поведению людей.

Вторая близкая ей по количеству ответов. В этом случае психолог описывается, как человек с определенными качествами, «тонко чувствующий собеседника», «чувствующий чужую натуру», владеет определенными знаниями или помогает решать чужие проблемы. В третьей, психолог называется врачом. С этим определением связано и предположение о больнице, как о месте его работы, а также отсутствие в нем нужды в организации на предприятии. И, наконец, последняя группа ответов, наделяющая психолога особым статусом или миссией. Здесь он – «полу-врач, маг, чародей, помощник», «врач для души», «целитель души», «лечит израненные души». Интересно, что пять респондентов не ответили на этот вопрос вообще, поставив прочерк или «затрудняюсь с ответом».

Все остальные вопросы, призванные конкретизировать выше указанный и более детально обрисовать образ психолога дают следующую картину. Местом работы психолога, по мнению большинства респондентов, являются учреждения образования, здравоохранения, полиция, специальные центры, а также предприятия и организации.

Необходимость присутствия психолога в штате последних отмечается большинством, однако, в ряде случаев это ставится в зависимость от численности работающих там людей и сложности производственного процесса. Интересным является тот факт, что среди женщин с высшим образованием обязательность психолога в организации отметили все респонденты, а среди мужчин без высшего образования большинство не считают его присутствие необходимым. Кроме того, есть существенная разница в ответах у данных категорий по вопросу о чтении психологической литературы. Так, в нашей выборке, большинство мужчин ответили, что не читают ее. Однако, наше исследование, ввиду ограниченного его характера, не позволяет предположить, с чем связаны данные особенности ответов на вопросы с образовательным уровнем, возрастной или гендерной принадлежностью респондентов.
В качестве обязанностей психолога в организации участники опроса назвали, разрешение конфликтных ситуаций, создание благоприятного психологического климата в коллективе, помощь в подборе и адаптации персонала.

Одними из самых интересных и показательных, нам кажутся, ответы респондентов на вопросы о том, чем может помочь психолог и в какой ситуации они обратились бы за психологической помощью.
Так большинство из них считают, что психолог может помочь в сложной жизненной ситуации, ситуации кризиса, конфликта, когда « собственный ресурс исчерпан». Тем самым психологу как специалисту оказывается большое доверие, поскольку от него ожидают помощи в самых сложных ситуациях.

С этим перекликается и перечень поводов обращения за психологической помощью, здесь имеют место такие ответы как в « сложной жизненной ситуации», в «крайней», в случае каких-либо проблем, в ситуации «которую, не могу обсудить с близкими». Надо отметить, что достаточную часть занимают ответы категории «никогда не обращусь, справлюсь самостоятельно» (семь ответов данного типа ) или ответ, вообще, отсутствует (четыре анкеты). Есть указания, на то, что к психологу можно обратиться в любой ситуации, которая причиняет дискомфорт.

Отсюда видно, что достаточное количество людей рассчитывают в решении своих психологических проблем, прежде всего на собственные силы. К психологу же, обращаться будут только в самой крайней ситуации. И это, на наш взгляд, говорит о высоком уровне доверия к данным специалистам, потому что на их знание и умение полагаются в крайней, затруднительной ситуации. На это же указывает и определение психологов как врачей, данное рядом респондентов. Все выше описанное, позволяет нам, предположить, психолог представляется достаточно многим людям носителем особых, сакральных знаний. И называя психолога специалистом по поведению и психики людей, помощи от него ждут как от врача для души. Такое отношение имеет неоднозначный характер, поскольку может породить завышенное ожидание, которое не может быть удовлетворено психологическими методами. И это же отношение, требует от психологов быть более ответственными в своей работе, учитывая степень оказываемого им доверия. Но, не следует забывать и о том, что характер нашего исследования не позволяет нам экстраполировать наши результаты на большую совокупность, чем была нами изучена, и выяснение вопроса о роли и месте психолога в обыденной жизни людей, гендерных различий в его восприятии и много другого требует дальнейшего изучения.

Научный руководитель: д. псх. н. Л.Н. Аксеновская

Источник: Проблемы современной психологии: теория, практика, эксперимент Материалы юбилейной научно-практической конференции молодых ученых, посвященной 40-летию кафедры общей и социальной психологии (кафедры психологии) 24 декабря 2011 года

Образ психолога. — TechnoFarsh — LiveJournal

Реалии современного мирового кризиса таковы, что человек оказался в достаточно сложных условиях: с одной стороны, возросшая психологическая нагрузка, стрессы, неустойчивость социального статуса и положения. С другой стороны, наблюдается рост требований к человеку: высокая конкуренция, на фоне массового сокращения, повышенные требования к мобильности, гибкости, умении быстро ориентироваться в сложных социально-экономических реалиях. Начавшись как кризис финансовый он начинает перерастать в социальный и экзистенциальный (жизне-смысло-деятельностный) кризисы. Отсюда, возникает повышенная потребность в высокопрофессиональных психологических кадрах.

Именно психолог призван помочь человеку адаптироваться в сложных условиях кризиса.
Однако, имидж психолога и психологии, как науки, не слишком высок на данный момент в глазах обывателей. Сегодня СМИ формируют массовое сознание населения.
Люди склонны судить о психологе, опираясь лишь на образ, воссоздаваемый газетами, журналами и телевидением — всевозможные ток-шоу (А. Курпатов), сериалы (С. Васильев), ведь именно там население, в основном, и сталкивается с психологами. Неудивительно, что тиражируемый образ в сознании людей доминирует. И дело даже не в том, что он вытесняет реальность, а в том, что вытеснять просто нечего — истинный образ не успевает даже сформироваться. В связи с этим, образ психолога в сознании населения предстает достаточно искаженным. Отрицательное влияние, подобная пропаганда оказывает и на выбор профессии, осуществляемый абитуриентами, которые все в меньшей степени отдают свое предпочтение психологии при выборе будущей профессии.
Особый акцент на сложившуюся ситуацию был сделан Зинченко Ю.

П. на последнем съезде «Российского общества психологов» в Ростове-на-Дону, где среди приоритетных направлений деятельности была заявлена необходимость формирования положительного имиджа психолога.
Таким образом, возникает проблема нашего исследования — каков образ психолога в сознании современной молодежи. В исследовании принимали участие школьники 9-11 классов города Казани. Количество испытуемых — 62 человека. Диагностика проводилась при использовании: психосемантического метода множественных идентификаций В.Ф.Петренко. Этот метод позволяет установить степень близости различных образов, данная близость или дальность определяется коэффициентом корреляции. Также в исследовании была использована «методика диагностика межличностных отношений» Т. Лири, позволяющая выявить обобщенный образ психолога глазами школьника. В исследовании принимали участие 62 школьника старших классов города Казани.
При обработке данных было установлено следующее. Школьники образ «хороший психолог» с образами «мои родители» (г=0,8), «любимый учитель» (г=0,8), «интеллигентный человек» (г=0,8), «счастливая женщина» (г=0,75), что можно объяснить влиянием школы и образом школьного психолога, который зачастую в реалиях современной школы занимается общественной работой и преподавательской деятельностью, нежели осуществлением своих профессиональных обязанностей.

Также сильные связи при обработке найдены с образами «преуспевающий бизнесмен» (г=0,7), «состоявшийся мужчина» (г=0,47), «богатый человек» (г=0,46). Наиболее вероятно, что такое восприятие образа формируется под влиянием СМИ и телевидения, где образ психолога соотносится с образом шоумена.
Образ «Я в будущей профессии» коррелирует с образами «любимый учитель» (г=0,8), «состоявшийся мужчина» (г=0,85), «хороший психолог» (г=0,8), «интеллигентный человек» (г=0,7), «мои родители» (г=0,7), «преуспевающий бизнесмен» (г=0,7) «счастливая женщина» (г=0,65), «богатый человек» (г=0,49). Таким образом, полученные данные свидетельствуют о недеффиренцированности образов, что можно объяснить отсутствием когнитивной сложности сознания. Но нам представляется более правомерным иная интерпретация — школьники обладают достаточно смутными представлением о своей будущей профессии и еще не определились с профессиональным выбором, и связывают свой образ социально одобряемыми образами. Это подтверждается и слабой связью с образом «Я-сейчас» (г=0,1), то есть школьники,
Образ «Я сейчас» «мои родители» (г=0,4), «хороший психолог» (г=0,3) «любимый учитель» (г=0,27), «счастливая женщина» (г=0,34), «интеллигентный человек» (г=0,27) -близость с образами, с которыми школьникам приходится контактировать в школе и семье.

Связь с образами «состоявшийся мужчина» (г=0,2),«богатый человек» (г=0,49) объясняется культивированностью этих образов в современном обществе. При этом, школьники противопоставляют свой образ образам «Я в будущей профессии» (г=-0,1) «преуспевающий бизнесмен» (г=-0,06), что говорит о несформированности профессиональных интересов и неустойчивой социальной позиции, зависимости от родителей, собственно в таком положении и находятся большинство школьников.
По методике Т. Лири был подсчитан средний балл по 8 октантам: средний показатель получен независимый-доминирующий — xср=7,1, агрессивный — xср=6,1, недоверчивый-скептический — xср=6,2, покорно-застенчивый — xср=6,4, зависимый — xср=7,5. Характеристики, не выходящие за пределы 8 баллов, свойственны гармоничным личностям. В обобщенном виде по этим 5 октантам образ психолога характеризуется: выраженностью чувства собственного достоинства, превосходства над окружающими, с тенденцией иметь особое мнение, упрямостью, настойчивостью в достижении цели, и при этом недоверчивостью, скрытностью, подозрительностью и обидчивостью и некоторой застенчивостью.

По следующим трем октантам получены высокие баллы: сотрудничающий — xср=9,2 -дружелюбный и любезный со всеми, ориентирован на принятие и социальное одобрение, стремится удовлетворить требования всех. Альтруистический — xср=10,8, характеризующийся гиперответственностью, стремлением приносить в жертву свои интересы, навязчивостью в своей помощи и слишком активный по отношению к окружающим. Авторитарный — xср=8,6 — властный, диктаторский, деспотический характер, всех поучает, дидактический стиль высказываний, не склонен принимать советы других, стремится к лидерству, командованию другими. Показатели, превышающие 8 баллов, свидетельствуют об акцентуации свойств, выявляемых данным октантом.
Проведенное исследование показало, что студенты имеют достаточно смутные представления об истинных характеристиках психолога-профессионала. Образ психолога в сознании старшеклассников больше соотносится с образом житейского психолога или просто мудрого человека, дающего советы, способного решить социальные проблемы.

При этом, образ психолога в сознании старшеклассников обладает достаточно противоположными характеристиками — застенчивостью и закрытостью, стремлением к лидерству и желанием всем нравится, помогать, даже некоторой навязчивостью. Все это говорит о наличии искаженного восприятия образа психолога у молодежи.

На финансовом рынке Украины, начиная с 1992 года успешно работает VAB банк, регулярный капитал которого составляет 888,7 млн грн, а размер чистых активов – 7,1 млрд грн.
Прогноз рейтинга ВіЕйБі Банк составляет позитивный статус и составляет по национальной шкале Ва1.ua

Школа №43 г. Нижнего Новгорода

Психологическую службу образовательного учреждения возглавляет педагог – психолог Тяпкова Ирина Геннадьевна.

Главной целью работы психологической службы является создание психологических условий для успешного обучения и психического развития ребенка, раскрытия его личностного потенциала в условиях школьного взаимодействия.

Задачи службы:

Психологическое сопровождение и создание условий психоэмоционального благополучия детей и взрослых

2. Поиск специфических для каждого ребенка путей оптимального развития его потенциальных возможностей, интересов, склонностей.

3. Оказание психологической поддержки учащимся в выстраивании модели поведения, формирующего здоровый образ жизни.

4. Нормализация эмоционального фона деятельности.

5. Развитие умений учащихся ориентироваться в мире взрослых, занимать активную жизненную позицию, быть конкурентоспособной личностью в современном обществе.

Основные направления деятельности школьной психологической службы:

Диагностическая работа:

Выявление особенностей психического развития ребенка, сформированности определенных психологических новообразований, соответствия уровня развития умений, знаний, навыков, личностных и межличностных образований возрастным ориентирам и требованиям общества.
Изучение обращения к психологу, поступающего от учителей, родителей, учащихся (определение проблемы, выбор метода исследования).
Формулировка заключения об основных характеристиках изучавшихся компонентов психического развития или формирования личности школьника.

Психопрофилактическая работа:

Разработка и осуществление развивающих программ для учащихся с учетом задач каждого возрастного этапа.
Предупреждение возможных осложнений в связи с переходом учащихся на следующую возрастную ступень.
Обеспечение решения проблем, связанных с обучением, воспитанием, психическим здоровьем детей.

Психологическое консультирование– помощь в решении проблем, с которыми к психологу обращаются учителя, учащиеся, родители.

Психологическое просвещение — приобщение педагогического коллектива, учащихся и родителей к психологической культуре.

Индивидуальные консультации учащихся проводятся ежедневно в часы работы психолога.

График индивидуальных консультаций для родителей

Понедельник 8.00 — 11.00

Среда 16.00 — 18.00

Полезную информацию для родителей от школьного психолога можно прочитать здесь

Информация

о проведении социально-психологического тестирования

обучающихся В МБОУ «Школа 43»

Социально-психологическое тестирование

Цель тестирования- раннее выявление незаконного потребления наркотических средств и психотропных веществ определена Федеральным законом от 07.06.2013 №120-ФЗ » О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам профилактики незаконного потребления наркотических средств и психотропных веществ»

Из методических рекомендаций по проведению социально- психологического тестирования лиц, обучающихся в общеобразовательных организациях и профессиональных образовательных организациях, а также в образовательных организациях высшего образования, направленного на раннее выявление немедицинского потребления наркотических средств и психоактивных веществ в 2020-2021 учебном году:

Рекомендуемый возраст обучающихся, подлежащих тестированию- от 13 лет и старше.

Тестирование проводится с помощью методического комплекса по выделению вероятностных предиктов возможного вовлечения школьников в потребление наркотических веществ (подготовленным научным коллективом Психологического факультета Московского государственного университета им. М.В.Ломоносова.

Тестирование обучающихся, достигших пятнадцати лет проводится при наличии их информированных согласий (отказов) об участии в тестировании. Тестирование обучающихся, не достигших пятнадцати лет проводится при наличии информированного согласия (отказа) одного из родителей или законного представителя.

При проведении тестирования допускается присутствие в аудитории в качестве наблюдателей родителей (законных представителей) обучающихся, участвующих в тестировании. С целью обеспечения конфиденциальности результатов тестирования во время его проведения не допускается свободное общение между обучающимися, участвующими в тестировании, перемещение по аудитории. Каждый обучающийся, участвующий в тестировании, имеет право в любое время отказаться от тестирования, поставив об этом в известность члена Комиссии и зафиксировав свой отказ письменно.

Коллеги-психологи и клиенты, как вы отнесётесь к тому, что в личном профиле в соцсетях психолог матерится и т.д.?

В процессе обучения все психологи изучают социальную психологию, поэтому должны знать, что существует социально одобряемый образ психолога, который вызывает доверие. Именно доверие является важнейшим фактором, который привлекает потенциальную клиентуру.

Сформированный одобряемый образ — это имидж психолога.

Имидж — это целенаправленно формируемый образ, призванный оказать эмоционально-психологическое воздействие на кого- либо. Имидж психолога, как и любого профессионала, ассоциируется с его профессией и знанием общественных мифов и ожиданий от него как представителя этой профессии. Поэтому в публичных ситуациях, в том числе в социальных сетях каждый психолог обязан думать о своем имидже.

Забота об имидже — важная часть профессионального поведения психолога — свидетельство понимания им своей профессиональной ответственности перед доверившимися ему людьми.

Практическая психология в нашей стране — это очень молодая деятельность, о которой большинство людей почти ничего не знает, но имеет устоявшийся стереотип. Обобщая различные исследования можно прийти к выводу, что образ психолога для обывателя это:

Психология — наука, все знающая о человеке и его душе, а психолог, овладевший этой наукой, — человек, «видящий людей насквозь», почти экстасенс.
Психолог — человек, от природы наделенный особыми способностями к общению с другими и пониманию других, то есть телепат и волшебник.
Психолог — человек, умеющий управлять поведением, чувствами, мыслями других, специально этому обученный и владеющий соответствующими техниками (например, гипнозом), то есть колдун, который может из человека сделать зомби или заколдовать и сделать счастливым.
Психолог — человек, досконально знающий самого себя и владеющий собой в любых обстоятельствах, то есть идеален, второй после Бога. И в этом только часть шутки, так как психолог второй человек после священника, перед которыми люди исповедываются.
Психолог — мудрец, знающий о жизни больше других, и его миссия — указывать истинный путь страдающим, запутавшимся людям своими советами и наставлениями, то есть высший наставник, который как и священник укажет истинный путь.

Но это только часть правды о восприятии обывателями психологов. Они ещё наделяют людей нашей профессии и другими функциями общественного характера.

Около 20% людей отводят психологам значительную роль при разрешении социальных, общественных проблем:

«психологи могут внести большой вклад в оздоровление общества»
«психологи могут и должны выводить не только людей, но и страны из кризиса»
«психологи могут создать здоровую нравственно-психологическую атмосферу, которая будет способствовать стабилизации общества».

Исследования общественного мнения о психологах я Вам сообщила, а о размещении фото курящих и пьющих психологов в социальных сетях принимайте решение сами.

Про образ психолога в литературе

Profile

Name: Дмитрий Быков, писатель и журналист

Entry Tags

«50», «Американец», «Беспредельщица», «Блаженство», «Блуд труда», «Бог резни», «Большие пожары», «Бремя чёрных», «Был ли Горький?», «В мире животиков», «Вместо жизни», «Внеклассное чтение», «Время потрясений», «Всё о Золушке», «ДБ и все-все-все», «Дембель», «Думание мира», «Если нет», «ЖД», «ЖД-рассказы», «ЖЗЛ: Анна Ахматова», «ЖЗЛ: Борис Пастернак», «ЖЗЛ: Булат Окуджава», «ЖЗЛ: Владимир Маяковский», «ЖЗЛ: Максим Горький», «Жалобная книга», «Живой», «Заразные годы», «Зверьки и зверюши», «Икс», «Истина», «Истребитель», «Июнь», «Как Путин стал президентом США», «Календарь», «Карманный оракул», «Квартал», «Литературное ориентирование», «Любовный интерес», «Любовь и Смерть», «Медведь», «Мужской вагон», «На пустом месте», «На самом деле», «Неизвестный», «Ничья», «Новые и новейшие письма счастья», «Новые русские сказки», «Нулевые итоги», «Океан», «Оправдание», «Орфография», «Остромов», «Отчёт», «Палоло или Как я путешествовал», «Песнь заполярного огурца», «Письма счастья», «Последнее время», «Последний ветеран», «Приключения в Волшебном лесу», «Прощай кукушка», «Пятое действие», «Сигналы», «Синдром Черныша», «Сны и страхи», «Советская литература», «Списанные», «Стихи и проза», «Тайный русский календарь», «Телега жизни», «Хроники ближайшей войны», «Шереметьево-3», «Шестидесятники», «Школа жён», «Эвакуатор», «Я вомбат», «Ясно», 5-Й КАНАЛ, SHORT-ЛИСТ, \»Был ли Горький?\», arzamas, bullshit, citizen k, cosmopolitan, diletant, ebooks, el comandante, gq, gzt, help!, itv, iНОСТРАНЕЦ, katia kapovich, moulin rouge, my god it’s full of stars, nashorn, openspace, point, psychologies, pärchen, sex and the city, slon, story, stressed out!, veranstaltungen, «Нах-Нах», ЁС, АПН(НН), АРДИС, БИТВА РОМАНОВ, БОЛЬШОЙ РАЗГОВОР, ВЕЧЕРНИЙ КЛУБ, ВЕЧЕРНЯЯ МОСКВА, ВОКРУГ СВЕТА, ВРЕМЕЧКО, ВРЕМЯ И МЫ, ВСЁ БЫЛО, ГАЗЕТАRU, Господин хороший, Гражданин поэт, ДИЛЕТАНТ, ДОЖДЬ, ДР, ДРУЖБА НАРОДОВ, ЖЗЛ с Дмитрием Быковым, ЖИВАЯ ИСТОРИЯ, ЖИЗНЬ КАК В КИНО, Журнальный зал, ЗЕРКАЛО НЕДЕЛИ, ИЗВЕСТИЯ, ИНДЕКС, ИСКУССТВО КИНО, ИТОГИ, КАРТИНА МАСЛОМ, КАРЬЕРА, КОЛБА ВРЕМЕНИ, КОММЕРСАНТЪ-FM, КОМОК, КОМПАНИЯ, КОМСОМОЛЬСКАЯ ПРАВДА, КОНСЕРВАТОР, КП, КРЕСТЬЯНКА, КСО, ЛИТЕРАТУРА, ЛИТЕРАТУРА ПРО МЕНЯ, ЛИЦА, МАРУСЯ ОТРАВИЛАСЬ, МЕДВЕДЬ, МОСКОВСКАЯ КОМСОМОЛКА, МОСКОВСКИЕ НОВОСТИ, НЕВА, НЛО, НОБЕЛЬ, НОВАЯ ГАЗЕТА, НОВОЕ ВРЕМЯ, НОВОСТИ В КЛАССИКЕ, НОВЫЕ ПИСЬМА СЧАСТЬЯ, НОВЫЙ МИР, ОБЩАЯ ГАЗЕТА, ОГОНЁК, ОДИН, ОСОБОЕ МНЕНИЕ, ОТКРЫТЫЙ УРОК, ПАНОРАМАTV, ПОЛИТ.

ru, ПОСЛЕЗАВТРА, ПРОФИЛЬ, Поэт и гражданин, РАДИО СВОБОДА, РОСБАНК, РОССИЙСКАЯ ГАЗЕТА, РУССКАЯ ЖИЗНЬ, РУССКИЙ ЖУРНАЛ, РУССКИЙ ПИОНЕР, САКВОЯЖ СВ, СЕАНС, СИТИ-FM, СНОБ, СОБЕСЕДНИК, СТО ЛЕКЦИЙ, СТОЛИЦА, ТРУД, ФАС, ФОКУС, ЧТО ЧИТАТЬ, ШДБ, ШКОЛА ЖИЗНИ, ЭКСПЕРТ, ЭХО МОСКВЫ, ЭХО ПЛАНЕТЫ, архивное, аудио, бумажные издания, видео, дякую тобі боже що я не москаль!, интервью, картинки, комментарии, лекторий ПРЯМАЯ РЕЧЬ, лекции, мех, некий Андрей Гамалов, опрос, переводы, планы, премии, радио-эфиры, репортаж, рецензии, рубашка, рубашка 2, скандальчики, слухи, стихотворения, театр, тексты Быкова, теле-эфиры, фотографии, чужое мнение, نيكا

Links

Дмитрий Быков пишет для:

Дмитрий Быков на радио и теле:

в помощь модераторам:

Страница психолога | ГАПОУ Орский медколледж г. Орск

Информация для родителей

«Права и обязанности ребенка»

В рамках проведения месячника правовых знаний под девизом «Я и закон» предлагаем родителям ознакомиться с информацией на тему «Права и обязанности ребенка»

Права и обязанности ребенка (Скачать)

Видео для родителей

Вниманию всех тех, кто оказался в трудной жизненной ситуации!

Если ты не знаешь, что делать, ты можешь обратиться за помощью:

Полиция – 02
ПНД ОМВД – 29-55-00
Комиссия по делам несовершеннолетних и защите их прав – 44-01-72
Комитет по делам молодежи – 34-01-21
Орган опеки и попечительства – 23-75-51
Служба помощи в трудной жизненной ситуации – 21-52-55
Служба экстренной психологической помощи «Общероссийский телефон доверия для детей и подростков» — 8-800-2000-122

Обязанности родителей.

Телефоны для оперативного контакта, звонки лично классному руководителю один раз в месяц.
Обязательное участие в родительских собраниях.
Контроль за трудовой дисциплиной, информирование классного руководителя об отсутствии студента.
Обеспечение чистого и опрятного вида студента.
Привлечение детей к полезному проведению свободного времени.

Наверх

Что вы здесь видите? (ответ мог многое сказать о вас) | Independent

На мой взгляд, это пара волков-пируэтов. Другие в независимом офисе предположили, что это бабочка, а один опытный коллега подумал, что это таз. Что бы вы ни увидели, это может просто открыть окно в вашу душу.

На протяжении десятилетий психологи использовали чернильный тест Роршаха, чтобы дать им представление о том, какой вы человек. Они показывают вам случайный узор — чернильное пятно — спрашивают, что вы видите, и записывают свой ответ.Исходя из этого, согласно теории, они могут построить картину того, как работает ваш ум, и что с ним может быть не так.

Теперь канадский врач испортил веселье, разместив в Википедии 10 изображений чернильных пятен, использованных Германом Роршахом, швейцарским психиатром, разработавшим тест в 1921 году. И, что еще больше разозлило психологов, он разместил рядом с ним. образы — наиболее частые ответы, которые они вызывают. Критики осаждают Википедию, заявляя, что это равносильно публикации ответов на экзаменационные вопросы до того, как кто-либо сдаст экзамен.Это рискует обесценить один из старейших используемых психологических тестов.

Тест основан на 10 стандартных чернильных пятнах, созданных путем падения капли чернил на лист бумаги, его складывания и раскрытия для создания симметричного изображения. Из 10 использованных кляксов некоторые черно-белые, некоторые красно-белые и некоторые разноцветные. Испытуемому показывают изображения и предлагают сказать первое, что приходит в голову по поводу того, что они предлагают. Позже психолог возвращает их к изображениям, предлагая им сказать, почему они отреагировали именно так.

Тони Блэк, психолог, который использовал этот тест, сказал: «Он кое-что говорит о том, как люди реагируют эмоционально. Изображения состоят из двух симметричных половин, поэтому люди часто говорят, что видят мотылек или бабочку с ее крыльями. Но затем вы найдете тех, кто выберет небольшую область или особенность и много расскажет о ней.

«В зависимости от того, расширяются ли они и дают различные ответы, основанные на форме и цвете, или же они жестко придерживаются изображение целиком, вы можете получить о них общее представление.Вы можете увидеть, как они используют свое воображение, как они видят окружающий мир и какое значение они придают тому, что видят. Вы можете кое-что сказать об их инициативе и изобретательности, основываясь на том, как они расширяют различные части пятна или придерживаются всего этого ».

Эрзац-версии теста Роршаха доступны онлайн для партийных игр, но г-н Блэк сказал, что Настоящий тест всегда проводился психологом лично, чтобы он мог наблюдать за реакцией испытуемого и вместе с ним исследовать причины.«Есть довольно заметные различия в том, реагируют люди на цвет или форму», — добавил он. «Если кто-то говорит, что видит кровь, очевидно, что это цвет, потому что кровь не имеет формы. Если они говорят, что это летучие мыши или бабочки, это форма».

Его обучили этой технике в качестве стажера психолога в конце 1950-х в Ливерпуле, а затем он использовал ее на пациентах психиатрической больницы строгого режима Бродмура, где он был первым руководителем психологической службы. «Мы заботились о некоторых из самых жестоких людей в стране, и мне показалось важным, что мы использовали тест, чтобы увидеть, какой ответ мы получили», — сказал он. «Но я обнаружил, что пациенты Бродмура склонны либо накладывать его на шпатель и пытаться шокировать вас, либо замолчать и давать минимальный ответ или вообще ничего. Результаты не очень помогли».

Сегодня он скептически относится к ценности теста, который требует времени для проведения и дает мало идей, которые нельзя получить более просто из современных опросников личности и методов интервью. «Некоторым он может показаться полезным дополнением, помогающим людям раскрыться на психоаналитическом сеансе, но в целом он вышел из употребления в качестве основного психологического метода», — добавил г-н Блэк.«Тем не менее, я был бы первым, кто сказал бы, что до тех пор, пока он используется в качестве инструмента оценки многими в профессии, совершенно неправильно передавать его в общедоступную среду. Я не одобряю раскрытие подробностей теста.

«Если бы это произошло здесь, я полагаю, это повлекло бы за собой дисциплинарное взыскание. Британское психологическое общество потащит вас по углям ». Скандал разгорелся всерьез в июне после бурных дебатов по поводу решения Википедии разместить на своем сайте одну чернильную кляксу из стандартного набора из 10.Джеймс Хейлман, врач неотложной помощи из Мус-Джоу, в канадской провинции Саскачеван, ответил на дискуссию, разместив все 10 изображений в нижней части статьи об испытании, а также то, что исследование показало, что ответы на каждый из них наиболее популярны. .

Объясняя свой провокационный шаг, он сказал The New York Times: «Я просто хотел поднять планку — стоит ли оставлять одно изображение в Википедии, мне показалось абсурдным, поэтому я поставил все 10. Дискуссия началась с этого момента. .

Эти 10 изображений ранее появлялись на других веб-сайтах, но психологи были обеспокоены тем, что они были опубликованы в очень популярной Википедии. Брюс Смит, президент Международного общества методов Роршаха и проективных методов, сказал: чем больше тестовых материалов широко распространяются, тем больше возможностей обыгрывать их . .. делая результаты бессмысленными «.

Д-р Хейлман не раскаялся. Он сказал, что спор идет о контроле, и сравнил призывы к китайцам удалить чернильные кляксы. попытка правительства контролировать информацию о резне на площади Тяньаньмэнь.«Ограничение информации для теоретических вопросов — это не то, что мы здесь делаем», — настаивал он. Он отметил, что стандартная диаграмма Снеллена, используемая для проверки зрения, которая начинается с большой буквы «E», легко доступна в Википедии, и никто не жалуется на это.

«Если бы кто-то знал глазную диаграмму, вы могли бы обратиться к специалистам по страхованию автомобилей и пересчитать диаграмму по памяти. Вы могли бы попасть в аварию. Следует ли нам убрать ее из Википедии? Мой отец одурачил доктор так.

На веб-сайте Википедии говорится, что контуры 10 официальных чернильных пятен были впервые опубликованы в книге Уильяма Паундстоуна «Большие секреты» 1983 года. после его смерти), согласно швейцарскому закону об авторском праве. Они также являются общественным достоянием в соответствии с законом США об авторском праве, в зависимости от того, когда они были впервые созданы и опубликованы (до 1923 года).

«Утверждалось, что публикация чернильных пятен сделала тест бессмысленным.Неизвестно, насколько легко кто-то может изучить чернильные кляксы и обмануть психолога, чтобы он поставил неправильный диагноз «.

Проблема образа психологии — Ассоциация психологических наук — APS

Свидетельские показания, безопасность транспортных средств, экономика и проверка способностей — это лишь некоторые из областей, в которых произошла революция в результате психологических исследований, но мало кто из непрофессионалов даже знает об этом.

«Я думаю, что мы принимаем эти приложения как должное, потому что мы о них знаем, но они часто уходят в тень, потому что они настолько важны в повседневной жизни, что многие люди недостаточно осведомлены о них», сказал Скотт О. Лилиенфельд в своем обращении к стипендиату APS Джеймса МакКина Кеттелла на 25-м ежегодном съезде APS, состоявшемся в мае в Вашингтоне, округ Колумбия.

Данные показывают, что большая часть населения не воспринимает психологию как научную дисциплину и сомневается в ее полезности для общества. Лилиенфельд, профессор психологии в Университете Эмори, много говорил и писал об общественном скептицизме психологии и способах решения этой проблемы.

Необычное чувство

Ошеломляющее заблуждение о психологии состоит в том, что это вряд ли наука — это здравый смысл.Но это противоречит истине о том, что многие открытия в этой области противоречат интуиции, мифам и народной мудрости. За прошедшие годы исследования студентов вводных курсов психологии позволили понять, сколько людей верят в мифы, опровергнутые психологической наукой. Шестьдесят шесть процентов студентов в исследовании 1983 года, проведенном членом APS Charter Ларри Т. Брауном, считали, что выражение сдерживаемого гнева уменьшает эту эмоцию. Более трех четвертей студентов в исследовании Евы Воган в 1977 году считали, что у шизофреников разноплановая личность.Сорок пять процентов студентов в исследовании 2004 года, проведенном Аннет Куявски Тейлор и Патрисией Ковальски, считали, что проверка на полиграфе является очень точным детектором лжи. В исследовании 2011 года, проведенном научным сотрудником APS Дэниелом Дж. Саймонсом и Кристофером Ф. Чабрисом, 63 процента студентов считали, что человеческая память работает как видеокамера, точно записывая наблюдаемые нами события. По словам Лилиенфельда, поп-культура изобилует психологическими заблуждениями, из-за которых трудно отличить факты от вымысла.

Почему скептицизм?

Несколько факторов способствуют скептицизму неспециалистов по поводу психологии, в том числе предвзятость взгляда задним числом: тенденция воспринимать результаты как предсказуемые, если мы их знаем.В 1983 году исследователь Дафна Барац попросила студентов прочитать 16 пар утверждений, описывающих психологические открытия и их противоположности; им было предложено оценить, насколько вероятно, что они могли бы предсказать каждый вывод. Так, например, они читают: «Люди, которые ходят в церковь регулярно, как правило, имеют больше детей, чем люди, которые ходят в церковь нечасто». Они также читают: «Люди, которые ходят в церковь нечасто, имеют больше детей, чем люди, которые ходят в церковь регулярно». Независимо от того, оценивая истину или ее противоположность, большинство студентов заявили, что предполагаемый результат был тем, что они предсказали.

Исследования также показывают, что когда психологические выводы противоречат глубоко укоренившейся интуиции, люди могут разрешить этот когнитивный диссонанс, отклонив научный подход к рассматриваемым вопросам с помощью оправдания научного бессилия . В 2010 году исследователь Джеффри Д. Манро представил студентам краткие описания исследований, которые либо подтвердили, либо опровергли убеждения, что гомосексуализм является психическим заболеванием. Манро обнаружил, что, когда убеждения участников не подтверждались, они с большей вероятностью стали сомневаться в том, поддается ли гомосексуализм научному исследованию.

Другие факторы, влияющие на общественное восприятие данной области: иллюзия понимания психологического опыта, поскольку психология кажется проще, чем физика, химия и другие точные науки; и жадный (элиминативный) редукционизм, при котором существует вера в то, что анализ мозга вытеснит психологический анализ в объяснении человеческого поведения, делая нейробиологию по своей сути более научной, чем психологию.

Самостоятельное нанесение ран на поле

Отсутствие самоконтроля в психологической науке также негативно повлияло на общественное восприятие.Лилиенфельд сказал, что клинические психологи не всегда придерживались научных стандартов при проведении интервенций (например, Baker et al., 2009):

Две трети детей с расстройствами аутистического спектра получают научно-необоснованные вмешательства (Hess et. Al., 2008)

Большинство людей с депрессией или паническими атаками не получают научно обоснованного лечения (Kessler et al. , 2001)

Половина или более врачей не используют терапию, основанную на экспозиции, для лечения обсессивно-компульсивного расстройства (Freiheit et al., 2004)

Еще семь лет назад 90 процентов психологов в Департаменте по делам ветеранов не использовали никаких доказательных методов лечения посттравматического стрессового расстройства (Russell & Silver, 2007).

Помимо недостатков в клинических методах лечения, общественное лицо психологии плохо представлено психологической наукой. Хотя в средствах массовой информации нет недостатка в психологах, участвующих в судебных процессах и телешоу, они редко бывают исследователями.По словам Лилиенфельд, одним из самых заметных лиц современной психологии является телеведущий доктор Фил. Хотя доктор Фил имеет докторскую степень в области клинической психологии, его программа включает в себя неподдерживаемые вмешательства, такие как тесты на детекторе лжи, экстрасенсы и нейробиоуправление для лечения СДВГ.

Еще больше усугубляет тот факт, что большинство американцев не могут отличить одного специалиста по психическому здоровью от другого, то есть психологов и психотерапевтов или психологов и психиатров.

Движение вперед

Психологическая наука не должна поддаваться искушению обвинить во всех неправильных представлениях об этой области общественность, — сказала Лилиенфельд.По крайней мере, некоторый скептицизм заслужен, и для того, чтобы исправить это, психологи должны распространять хорошую науку, чтобы бороться с популяризацией плохой науки.

«Трудно найти время, — сказал он. «Тем не менее, мы должны играть более активную роль в обучении неспециалистов нашей научной стороне и бороться и противостоять ее ненаучной стороне».

Также необходимо глубоко укоренившееся изменение культуры в академической среде, чтобы заведующие кафедрами и администраторы поощряли популяризацию науки, а не наказывали ее.На институциональном уровне преподаватели должны придавать больше академической строгости курсам психологии; профессиональные организации должны активизировать усилия по привлечению ученых-психологов к регулярному освещению в средствах массовой информации; профессиональные организации должны стремиться разъяснять непрофессионалам разницу между учеными-психологами и другими специалистами в области психического здоровья; профессиональные организации должны четко заявить о своей поддержке здоровой науки, а и — о своем неприятии псевдонауки.

К счастью, ученые-психологи стали менее скромно задавать вопросы; инициативы по исследованию репликации, в том числе Отчет о зарегистрированной репликации APS; а научная психология играет ведущую роль в решении проблем общественного мнения в этой области.

«Может быть, нам стоит еще больше спросить, как обстоят дела у у как у профессии, и быть готовыми принимать ответы общественности близко к сердцу, даже если их ответы нам не нравятся», — сказала Лилиенфельд. «Я твердо верю, что если мы сможем принять эту позицию здоровой самокритики и здорового скептицизма, мы сможем поставить психологию на более прочную научную основу и воздать должное памяти Джеймса МакКина Кеттелла».

Список литературы

Бейкер, Т. Б., Макфолл, Р.М. и Шохам В. (2009). Текущее состояние и будущие перспективы клинической психологии: к научно обоснованному подходу к охране психического и поведенческого здоровья. Психологическая наука в интересах общества , 9 , 67–103.

Барац, Д. (1983). Насколько оправдана «очевидная» реакция? Диссертация Abstracts International, 44 / 02B, 6448. (UMI No. DA 8314435)

Браун, Л. Т. (1983). Еще несколько заблуждений о психологии среди студентов-психологов. Преподавание психологии , 10 , 207–210.

Freiheit, S. R., Vye, C., Swan, R., & Cady. (2004). Когнитивно-поведенческая терапия при тревоге. Распространение работает? Поведенческий терапевт , 27 , 25–32.

Гесс, К. Л., Морриер, М. Дж., Хефлин, Л. Дж., И Айви, М. Л. (2008). Обследование лечения аутизма: услуги, получаемые детьми с расстройствами аутистического спектра в классах государственных школ. Журнал аутизма и нарушений развития , 38 , 961–971.

Кесслер, Р. К., Соукуп, Дж., Дэвис, Р. Б., Фостер, Д. Ф., Уилки, С. А., Ван Ромпей, М. И., и Айзенберг, Д. М. (2001). Использование дополнительных и альтернативных методов лечения тревожности и депрессии в США. Американский журнал психиатрии , 158 , 289–294.

Манро, Г. Д. (2010). Оправдание научного бессилия: не принимать во внимание угрожающие убеждениям научные отрывки. Журнал прикладной социальной психологии , 40 , 579–600.

Russell, M.C., & Silver, S.M. (2007). Потребности в обучении для лечения посттравматического стрессового расстройства, связанного с боевыми действиями. Травматология, 13 , 4–10

Саймонс, Д. Дж., Шабрис, К. Ф. (2011). Что люди думают о том, как работает память: репрезентативный опрос населения США. PLoS ONE 6 (8): e22757. DOI: 10.1371 / journal.pone.0022757

Тейлор, А.К., и Ковальски, П. (2004). Наивная психологическая наука: распространенность, сила и источники заблуждений. Психологические записи, 54, 15–25.

Воан, Э. Д. (1977). Заблуждения о психологии среди студентов-психологов. Преподавание психологии , 4 , 138–141.

Новый мощный способ думать о себе

С тех пор, как Эрик Эриксон опубликовал свою влиятельную теорию о развитии продолжительности жизни, психологи ломали голову над тем, как лучше понять концепцию идентичности, одну из основных концепций, которые он ввел в эту область.Согласно Эриксону, ваша идентичность состоит не только из вашего ощущения того, кем вы являетесь как личность, но и из вашего взгляда на свои отношения, ценности, социальные роли и способности. Исследования идентичности, как правило, сосредоточены на подростковом возрасте, когда люди впервые начинают развивать эти качества, но есть также психологи, включая меня, которые считают, что идентичность продолжает играть важную роль во взрослой жизни.

Вы, вероятно, сможете подтвердить роль идентичности в вашей собственной жизни, независимо от вашего нынешнего возраста.Как бы вы описали себя, если бы кто-то попросил вас подробнее рассказать о том, кто вы есть как личность? Как это самоощущение изменилось с течением времени? Вы знаете, что вы «тот же» человек, которым всегда были, но действительно ли вы чувствуете «то же самое» внутри? Как жизненные перипетии повлияли на ваше представление о самых важных качествах?

Почему пришло время по-новому взглянуть на идентичность

По словам Джи Суй и его коллег из Абердинского университета (2021), «я», или идентичность, «служит центром обработки информации, через который мир воспринимается и действует.Другими словами, вы интерпретируете свой опыт через призму своего самосознания, а затем делаете вещи, которые отражают этот конкретный взгляд на реальность.

Например, вы можете полагать, что вы совсем не изменились с точки зрения физических способностей с тех пор, как были подростком или молодым человеком. Если у вас начинают болеть колени, значит, это из-за погоды или некачественной обуви. В результате вы не измените своего поведения и продолжите переутомлять суставы, как бы плохо это ни было.

Продолжение действовать в соответствии с вашим самоощущением, несмотря на то, что реальность «подсказывает» вам, может в определенной степени помочь вам, но в конечном итоге это создаст разрыв с вашей реальностью. Вы можете видеть, как это может создать проблемы не только для вашего физического здоровья (ваши колени будут только ухудшаться), но и для вашего психического здоровья.

Авторы под руководством Шотландии предполагают, что, действительно, «расстройства, связанные с самим собой, связаны с большинством областей», охватывающих «диапазон психиатрических состояний».«Для развития того, что они называют« точной психиатрией », то есть большей точности диагностики и лучшего лечения, необходимо разработать« инструменты, фиксирующие динамические изменения психических состояний и их влияние на расстройства, связанные с самим собой ».

Как личность может повлиять на ваше психическое здоровье

Рассмотрим нарушения обработки ссылок на себя Sui et al. Предложить может дать новое понимание психологических расстройств. В случае расстройства настроения, такого как депрессия, например, известно, что так называемая «когнитивная триада» депрессивного мышления о себе, мире и будущем создает и усиливает хронически грустное настроение.

Если вы отождествляете себя с глубоко ущербным человеком, вы интерпретируете свой опыт таким образом, чтобы укрепить это представление. Кто-то искоса взглянул на общественное собрание, и вы сразу же поняли, что они критикуют вас. В результате вы отдаляетесь от этого человека, а не пытаетесь вступить в приятное общение.

Каким бы центральным ни была идентичность для психического здоровья, исследователи из Абердинского университета отмечают, что измерение этой неуловимой концепции представляет собой серьезную проблему для научных исследований.Исследователь может дать вам набор вопросов, по которым вы оцените себя, или, возможно, проведет с вами интервью, чтобы исследовать ваши самые глубокие взгляды на самого себя. Ограничение этого метода состоит в том, что он основан на самооценке и, как таковой, зависит от желания людей представить другим определенное представление о себе (так называемые «характеристики спроса»).

Кроме того, что, возможно, не менее важно, самооценка и даже интервью удалены из реального поведения людей. Вы говорите, что чувствуете себя определенным образом, но как вы на самом деле действуете? Стараетесь ли вы выглядеть максимально приспособленным, отвечая на анкету, но в социальной ситуации вы занимаетесь негативным мышлением, которое заставляет вас держаться подальше от людей?

Лучший способ использовать личность

Вместо использования «повествовательного» подхода, при котором люди рассказывают о себе исследователю или практикующему психиатру, команда под руководством Шотландии считает, что гораздо более высокая точность диагностики и лечения может быть достигнута с помощью многомодального подхода.В том, что они называют «механистической экологией самоисследования», личность становится центральной чертой, включающей восприятие, память и контроль над эмоциями. Этот «центр тяжести» лежит в основе того, как люди взаимодействуют с окружающей средой, и, в свою очередь, формируется этими взаимодействиями. Чтобы оценить этот основной центр личности, исследователь или практикующий врач будет проводить как субъективные оценки (самоотчет), так и объективные оценки (на основе поведения) наряду с эмпирическими измерениями, такими как биоповеденческие меры (например, биоповеденческие измерения).g., уровень гормона стресса).

Всю эту информацию затем можно ввести в набор алгоритмов или компьютерных программ (т.е. «механистическую» часть модели), которые, как это используется в медицинских учреждениях, помогает сформулировать рекомендации для точного лечения психического здоровья. Хотя это может показаться научной фантастикой, машинное обучение и искусственный интеллект, процессы, обрабатывающие данные, становятся стандартным явлением в точной медицине. Существуют компьютеры, которые, например, могут считывать результаты сканирования мозга и рентгеновские снимки с большей точностью, чем могут предоставить даже опытные диагносты.

Авторы заходят так далеко, что утверждают, что их подход не только обеспечит более точные диагнозы психического здоровья и планы лечения, но также предоставит больше возможностей для справедливости и интеграции, поскольку он учитывает «разнообразие индивидуальных потребностей».

Эти рекомендации действительно дают пищу для размышлений, но какие последствия они могут иметь для вас, человека, который желает лучше понять свое собственное психическое здоровье через путь понимания своей личности? Наиболее важное понимание, по-видимому, связано с этим потенциальным разрывом между интерпретациями, которые вы делаете из своего опыта, и более «объективной» природой самих этих переживаний.Конечно, этот человек на общественном мероприятии может смотреть на вас критически, но, возможно, взгляд этого человека не имеет к вам никакого отношения.

Такая проверка реальности может не только на мгновение поднять настроение. Если вы действительно пытаетесь добиться собственного точного психического здоровья, отслеживание того, сколько раз ваши худшие опасения (или, возможно, необоснованный оптимизм) подтверждаются или опровергаются, может оказаться полезными данными, которые вы, по сути, подключаете к своему собственному «машинному» обучению.

Подводя итог, идея сосредоточения внимания на себе таким широким, основанным на данных образом может помочь обеспечить новый подход к психическому здоровью.Разработка собственной «масштабируемой обратной связи» может очень помочь сформировать и укрепить вашу личность, когда вы будете ориентироваться в собственном жизненном опыте.

Изображение в Facebook: Ольга Роленко / Shutterstock

Изображение LinkedIn: mimagephotography / Shutterstock

Не можете видеть картинки мысленно? Ты не одинок.

Доктор Адам Земан не особо задумывался о мысленном взоре, пока не встретил человека, у которого его не было. В 2005 году британский невролог осмотрел пациента, который сказал, что небольшая хирургическая процедура лишила его способности создавать образы.

За 16 лет, прошедших с момента появления первого пациента, доктор Земан и его коллеги получили известия от более чем 12 000 человек, которые заявили, что у них нет такой ментальной камеры. По оценкам ученых, десятки миллионов людей страдают от этого состояния, которое они назвали афантазией, а еще миллионы испытывают необычайно сильные мысленные образы, называемые гиперфантазией.

В своем последнем исследовании доктор Земан и его коллеги собирают ключи к разгадке того, как эти два состояния возникают из-за изменений в проводке мозга, которая соединяет зрительные центры с другими областями.И они начинают исследовать, как некоторые из этих схем могут вызывать в уме другие чувства, такие как звук. В конце концов, это исследование может даже позволить укрепить мысленный глаз — или ухо — с помощью магнитных импульсов.

«Насколько я понимаю, это не расстройство», — сказал доктор Земан, когнитивист из Университета Эксетера в Великобритании. «Это интригующее изменение человеческого опыта».

Пациент, который первым сообщил доктору Земану об афантазии, был геодезистом на пенсии, потерявшим разум после небольшой операции на сердце.Чтобы защитить конфиденциальность пациента, доктор Земан называет его M.X.

Когда M.X. думал о людях или предметах, он их не видел. И все же его визуальные воспоминания остались нетронутыми. M.X. мог бы ответить на фактические вопросы, например, есть ли у бывшего премьер-министра Тони Блэра светлые глаза. (Он делает.) M.X. мог даже решать задачи, требующие мысленно вращающихся форм, даже если он не мог их видеть.

Я наткнулся на тематическое исследование M.X. в 2010 году и написал о нем колонку для журнала Discover.После этого я получил электронные письма от читателей, у которых был такой же опыт, но которые отличались от M.X. замечательным образом: у них никогда не было мысленного взора.

Я отправил сообщения доктору Земану, который опросил 21 моего читателя. В отчете 2015 года об этих открытиях он и его коллеги предположили, что все эти читатели страдали одним и тем же заболеванием, которое исследователи назвали афантазией. Я сообщил об этом втором исследовании для The New York Times, как и другие журналисты в своих собственных изданиях.Растущее внимание превратило поток электронных писем доктора Земана в поток.

Чтобы лучше понять афантазию, доктор Земан и его коллеги предложили своим корреспондентам заполнить анкеты. Один описал состояние как ощущение формы яблока в темноте. Другой сказал, что «думает только по радио».

Подавляющее большинство людей, сообщивших об отсутствии мысленного зрения, не помнят, что когда-либо имело его, что позволяет предположить, что они родились без него. Тем не менее, как и М.X., у них не было проблем с вспоминанием того, что они видели. Например, на вопрос, имеет ли хвоя трава или сосна более темный оттенок зеленого, они правильно ответили, что это иголки.

С другой стороны, люди с афантазией хуже других запоминают подробности своей жизни. Возможно, что вспоминание собственного опыта, известное как эпизодическая память, больше зависит от разума, чем воспоминание фактов об окружающем мире.

К их удивлению, Dr.С Земаном и его коллегами также связались люди, которые, казалось, были противоположностью M.X .: У них были очень сильные видения, состояние, которое ученые назвали гиперфантазией.

Джоэл Пирсон, когнитивный нейробиолог из Университета Нового Южного Уэльса, который изучает ментальные образы с 2005 года, сказал, что гиперфантазия может выходить далеко за рамки простого активного воображения. «Это похоже на очень яркий сон и неуверенность в том, настоящий он или нет», — сказал он. «Люди смотрят фильм, а затем снова могут мысленно просмотреть его, и это невозможно отличить.

На основании своих опросов д-р Земан и его коллеги подсчитали, что 2,6 процента людей страдают гиперфантазией, а 0,7 процента — афантазией.

Сейчас доктор Земан и доктор Пирсон изучают еще больший круг людей, которые испытывают крайности ментальных образов. Один из первоначальных 21 человека с афантазией, которых изучал доктор Земан, Томас Эбейер из Китченера, Онтарио, создал веб-сайт под названием Aphantasia Network, который превратился в центр для людей с этим заболеванием и для исследователей, изучающих их.Посетители сайта могут пройти онлайн-психологический опрос, прочитать об этом заболевании и присоединиться к дискуссионным форумам по различным темам, от снов до отношений. На данный момент более 150 000 человек приняли участие в опросах, и более 20 000 получили оценки, свидетельствующие об афантазии.

«Это действительно глобальное человеческое явление», — сказал г-н Эбейер. «Я получил известия от людей от Мадагаскара до Южной Кореи и Калифорнии».

Его исследование показало, как афантазия может распространяться за пределы зрения и распространяться на другие органы чувств.«Если бы я попросил вас представить вашу любимую песню, большинство людей могли бы услышать музыку в своем уме, а я не могу этого сделать». — сказал г-н Эбейер. Но некоторые люди, пришедшие на сайт г-на Эбейера, говорят, что они могут это сделать. А некоторые не слышат воображаемых звуков, но их мысленный взор работает хорошо.

Хотя такие опросы могут быть информативными, д-р Пирсон сказал, что они могут предложить только приблизительный, субъективный взгляд на умы людей, потому что они зависят от результатов добровольцев. «Твои три и мои четыре могут быть одинаковыми, — сказал он.

Доктор Пирсон разработал способы изучения афантазии и гиперфантазии, не полагаясь только на опросы. В одном эксперименте он воспользовался тем фактом, что наши зрачки автоматически сужаются, когда мы смотрим на яркие объекты. Когда доктор Пирсон и его коллеги просили большинство людей изобразить белый треугольник, их зрачки также сузились.

Но у большинства людей с афантазией, которых они изучали, такой реакции не было. Их зрачки оставались открытыми, как бы они ни пытались представить себе белый треугольник.

В другом эксперименте доктор Пирсон воспользовался тем фактом, что кожа людей становится более проводящей, когда они видят пугающие сцены. Он и его коллеги наблюдали за кожей добровольцев, когда они читали страшные истории, которые проецировались на экран перед ними. Когда большинство людей читают о пугающих переживаниях, таких как нападение акулы, они испытывают всплеск проводимости кожи. Но люди с афантазией этого не сделали.

Исследование предполагает, что мысленный взор действует как эмоциональный усилитель, усиливая как положительные, так и отрицательные чувства, порождаемые нашим опытом.Люди с афантазией могут испытывать те же чувства из своего опыта, но они не усиливают их позже с помощью ментальных образов.

Исследователи также начинают использовать сканирование мозга, чтобы найти схемы, вызывающие афантазию и гиперфантазию. Пока что эта работа предполагает, что мысленные образы возникают из сети областей мозга, которые разговаривают друг с другом.

Области принятия решений в передней части мозга посылают сигналы в задние области, которые обычно воспринимают информацию из глаз.Эти нисходящие сигналы могут заставить визуальные области создавать изображения, которых нет.

В исследовании, опубликованном в мае, доктор Земан и его коллеги просканировали мозг 24 человек с афантазией, 25 человек с гиперфантазией и 20 человек ни с одним из этих состояний.

Ученые заставили добровольцев лечь в сканер и позволить их мыслям блуждать. У людей с гиперфантазией была более высокая активность в областях, соединяющих переднюю и заднюю части мозга. Они могут посылать более мощные сигналы из областей принятия решений в передней части мозга в зрительные центры сзади.

Сила мысленного взора может оказывать тонкое влияние на течение жизни людей. Анкеты доктора Земана показали, что люди с афантазией с большей вероятностью, чем в среднем, будут иметь работу, связанную с наукой или математикой. Пионер генома Крейг Вентер даже утверждал, что афантазия помогла ему как ученому, устранив отвлекающие факторы.

Но это далеко не жесткое правило. Чарльз Дарвин оставил после себя работы, намекающие на гиперфантазию: когда его однажды попросили вспомнить предметы, которые лежали на его столе для завтрака в то утро, он сказал, что они были «такими отчетливыми, как если бы у меня были фотографии передо мной.

Точно так же люди с яркими мысленными образами не имеют монополии на творческую работу. Эд Катмелл, бывший президент Pixar, объявил, что у него афантазия в 2019 году.

Для тех, кто привык видеть вещи мысленным взором, афантазия может показаться изнурительным состоянием. Но исследование доктора Земана не предполагает, что это так. На самом деле афантазия может даже иметь некоторые преимущества перед гиперфантазией.

Гиперфантазия создает образы, которые кажутся настолько реальными, что могут открыть путь ложным воспоминаниям.Точно так же люди, лишенные мысленного взора, могут избежать некоторых тягот, вызванных повторным переживанием травматических переживаний, потому что им не нужно воспроизводить их визуально.

«Как ни странно, они действительно хорошо умеют двигаться дальше», — сказал д-р Земан. «Интересно, не потому ли, что их меньше беспокоят образы, которые многим из нас приходят в голову и вызывают сожаление и тоску».

Доктор Пирсон сказал, что когда-нибудь станет возможным дать людям с афантазией мысленный взор, которого у них никогда не было.Он обнаружил, что подача неинвазивных магнитных импульсов на зрительные центры в мозгу обычных людей делает их ментальные образы более яркими. Он подозревает, что импульсы успокаивают активность зрительных центров, делая их более восприимчивыми к запросам из передней части мозга.

Теоретически магнитные импульсы в сочетании с когнитивной тренировкой могут позволить людям без мысленного зрения укрепить цепи, необходимые для мысленных образов. Но доктор Пирсон не уверен, что было бы правильно проводить такую процедуру.Если человек сожалеет о таком увеличении количества навязчивых образов, ученый, возможно, не сможет снова закрыть мысленный взор. «В этом есть темная сторона», — сказал он.

Со своей стороны г-н Эбейер сказал, что он рассмотрит гипотетическую терапию доктора Пирсона, только если его мысленный взор продлится всего несколько дней. Он не заинтересован в том, чтобы его мучили нежелательные видения.

«Если бы это был опыт, когда вы принимаете эту таблетку и можете визуализировать вечно, я бы, вероятно, не рискнул», — сказал он.

Изображение тела — искажение изображения тела

Негативное изображение тела может сильно повлиять на самочувствие человека. Это может повлиять на социальную жизнь человека, уверенность в себе и настроение. В тяжелых случаях негативный образ тела может привести к расстройству пищевого поведения или дисморфии тела.

Когда плохой образ тела приводит к проблемам с психическим здоровьем, часто необходимо лечение. Сострадательный терапевт может помочь людям справиться с симптомами и научиться видеть свое тело в более здоровом свете.По мере того, как человек разовьет более эффективные способы справляться со своей неуверенностью, его эмоциональное и физическое здоровье, вероятно, улучшится.

ИСКАЖЕНИЕ И НЕУДОВЛЕТВОРЕНИЕ ИЗОБРАЖЕНИЯ ТЕЛА

Образ тела обычно основывается больше на восприятии и чувствах, чем на реальном внешнем виде. Таким образом, он может быть подвержен искажениям. Искажение изображения тела относится к неправильному восприятию одной или нескольких особенностей тела. Например, человек с булимией может видеть свою талию шире, чем она есть на самом деле. Люди, испытывающие искаженное изображение тела, могут видеть в зеркале тело, которое значительно отличается от их реального физического тела.

Неудовлетворенность образом тела относится к негативным оценкам своего тела. Это часто происходит, когда человек воспринимает несоответствия между своим нынешним телом и своим идеальным телом. Неудовлетворенность телом часто ассоциируется с искажением образа тела, но эти два состояния не обязательно связаны. Человек может быть недоволен некоторыми аспектами своей внешности, не испытывая искажения образа тела.

ИЗОБРАЖЕНИЕ ТЕЛА И НАРУШЕНИЯ ПИТАНИЯ

Неудовлетворенность своим телом — сильный предиктор расстройств пищевого поведения.Некоторые люди могут подвергнуть свое тело тщательному изучению и зациклиться на достижении определенного размера. Они могут связать свою личную ценность с определенной формой. Культурные представления о худобе и физической форме могут усилить это нездоровое отношение. Люди могут прибегать к крайним действиям для достижения нереалистичных целей, таким как голод, чистка и чрезмерная физическая нагрузка.

Искажение образа тела также присутствует у многих людей с анорексией или булимией. У этих людей часто есть неврологические различия в теменной коре головного мозга, части мозга, которая помогает людям ощущать размеры своего тела.Другими словами, эти люди могут переоценивать размер своего тела, потому что их мозг дает им неточную информацию.

Большинство людей, которые теряют вес, могут обновить свое ментальное тело, чтобы оно соответствовало имеющейся у них сенсорной информации. Тем не менее, люди, истощенные из-за анорексии или булимии, могут иметь проблемы с обновлением своего ментального образа. Они все еще могут видеть прежнюю, более крупную версию своего тела, а не нынешнюю форму. Более того, они часто сосредотачиваются на кажущихся недостатках, а не на своей внешности.(Например, сосредоточив внимание на их «мягком» животе и не обращая внимания на видимые ребра.)

Искажение образа тела может затруднить осознание того, что у людей есть проблема. Они могут не обращать внимания на беспокойство друзей и семьи, поскольку их слова противоречат тому, что видит человек. Во время лечения важно устранить искажение изображения тела, поскольку оно может сделать человека более склонным к рецидивам.

ДИСМОРФНОЕ ЗАБОЛЕВАНИЕ ТЕЛА (BDD)

Дисморфия тела или BDD — серьезная форма искажения образа тела.Он встречается у 2% населения и тесно связан с обсессивно-компульсивным расстройством (ОКР). Люди с BDD часто обращают внимание на незначительные или несуществующие отклонения во внешнем виде. Например, кто-то может беспокоиться, что его глаза неровные или что его руки слишком большие. Воспринимаемые недостатки часто гораздо более очевидны для человека, чем для окружающих его людей.

Люди с BDD часто считают, что из-за своих предполагаемых недостатков они выглядят ужасно или даже уродливо.Они часто проводят много времени, выполняя компульсии вокруг этого недостатка, например:

Перепроверяем свой внешний вид в зеркало

Ищу подтверждения своей внешности у других

Дисморфия тела часто вызывает у людей тяжелые страдания. Некоторые могут избегать публичных выступлений из-за стыда за свою внешность. Тем не менее, они часто избегают обращения за помощью по поводу своих симптомов, опасаясь показаться тщетным.

В отличие от расстройств пищевого поведения дисморфия тела обычно не связана с опасениями по поводу веса.Вместо этого BDD обычно фокусируется на определенной части тела, например, на носу или ушах. (Исключением является мышечная дисморфия, форма BDD, при которой люди беспокоятся, что у них недостаточно мускулов.)

По данным Международного общества эстетической пластической хирургии, 8-15% людей с BDD обращаются за помощью к пластической хирургии. Однако 90% людей с BDD, перенесших косметическую операцию, недовольны результатами, и у многих симптомы ухудшаются. Уровень самоубийств среди людей с BDD в 45 раз выше, чем среди населения в целом.Таким образом, жизненно важно, чтобы люди с дисморфией тела получали лечение психического здоровья.

Люди с дисморфией тела, расстройствами пищевого поведения и другими проблемами могут найти здесь терапевта.

Артикул:

Дисморфическое расстройство тела: Практические вопросы [PDF]. (2017, 20 мая). Международное общество эстетической пластической хирургии. Получено с https://www.isaps.org/wp-content/uploads/2018/01/Body-Dysmorphic-Disorder.pdf
Изображение тела.(нет данных). Национальная ассоциация расстройств пищевого поведения. Получено с https://www.nationaleatingdisorders.org/toolkit/parent-toolkit/body-image
Даканалис А., Гуадио С., Серино С., Клеричи М., Карра Г. и Рива Г. (2016, 21 апреля). Искажение образа тела при нервной анорексии. Nature Reviews Disease Primers, 2 (16026). Получено с https://www.nature.com/articles/nrdp201626
Гроган, С. (2008). Образ тела: понимание неудовлетворенности телом у мужчин, женщин и детей (2-е изд.). Нью-Йорк: Рутледж.
Hutchinson, N., & Calland, C. (2011). Образ тела в начальной школе . Нью-Йорк: Рутледж.
Джарри, Дж. Л., и Кэш, Т. Ф. (2011). Когнитивно-поведенческие подходы к изменению образа тела. В T. F. Cash & L. Smolak (Eds.), Body Image: A Handbook of Science, Practice, and Prevention (2nd ed.), Pp. 415-423. Нью-Йорк: Guilford Press.
Шеппирд, С. Ф. (2010). 100 вопросов и ответов о нервной анорексии. Садбери, Массачусетс: Издательство Джонс и Бартлетт.
Тылка, Т. Л. (2004). Связь между неудовлетворенностью телом и симптоматикой расстройства пищевого поведения: анализ регулирующих переменных. Журнал консультативной психологии, 51 (2), 178-191.

Разница между психологом и психиатром (и почему это важно)

Фото: Motortion Films (Shutterstock)

Когда вам нужна психиатрическая помощь, различная терминология может сбивать с толку.Вам нужен психиатр? Психолог? В любом случае, в чем разница между ними?

И психиатры, и психологи являются лицензированными специалистами, прошедшими обширную подготовку по лечению психических заболеваний. Однако есть явная разница, которая действительно влияет на то, какую роль они будут играть в вашем лечении. Вот разница между ними.

Психиатр имеет медицинскую степень и ординатуру

Для того, чтобы заниматься психиатрией, психиатр должен окончить медицинский институт, пройти четырехлетнюю программу ординатуры, по которой они получают дополнительное обучение, после чего они должны пройти экзамен, проводимый Американским советом по психиатрии и неврологии.Они должны повторно сдавать этот экзамен каждые десять лет, чтобы сохранить свой сертификат.

Одно из самых больших отличий состоит в том, что психиатр может прописать лекарства, а психолог обычно не может. (Исключение составляют случаи, когда вы живете в Айдахо, Айове, Иллинойсе, Луизиане или Нью-Мексико, где психолог может пройти дополнительную подготовку по назначению лекарств. Некоторые психологи, работающие в армии или на федеральном правительстве, также могут назначать лекарства. .)

Если в ваш план лечения психического здоровья включены лекарства, вам, скорее всего, потребуется обратиться к психиатру. Помимо возможности прописывать лекарства, психиатры также обучены разговорной терапии и могут выполнять или запрашивать ряд тестов, которые могут помочь оценить физические и психические факторы, лежащие в основе состояния пациента.

G / O Media может получить комиссию

Психолог имеет докторскую степень и дополнительную клиническую подготовку

Чтобы получить лицензию на практику, психолог должен получить докторскую степень по психологии, пройти 1-2 года обучения. дополнительное обучение с акцентом на получение практического опыта работы с пациентами, после которого они сдают лицензионный экзамен, который позволяет им практиковать в своем штате.

С точки зрения того, что отличает эти два типа профессионалов, психологи сосредотачиваются на оценке и лечении поведения пациента, тогда как психиатр также имеет все необходимое для оценки и лечения основного физического компонента психических расстройств.

Что касается работы психолога, он оценивает потребности пациента, после чего вместе с ними решает основные жизненные проблемы, а также проблемы психического здоровья. Это часто принимает форму разговорной терапии.В зависимости от потребностей и предпочтений пациента вид терапии может варьироваться. Большинство психологов обучены по крайней мере нескольким различным методам терапии, чтобы они могли адаптироваться к потребностям пациента.

Следует отметить одно важное отличие: «психолог» — это очень специфическое название. Хотя психолог может неофициально называть себя терапевтом или консультантом, другие специалисты в области психического здоровья также могут использовать эти названия. Чтобы специалист в области психического здоровья называл себя психологом, он должен иметь докторскую степень по психологии, дополнительное клиническое образование и лицензию штата.

Как выбрать между психиатром и психологом

Посещение психиатра или психолога зависит от того, какие услуги вам необходимы. Если вам нужны лекарства или лабораторные анализы, то вам нужно будет записаться на прием к психиатру. Если вам нужна разговорная терапия, вы, скорее всего, обратитесь к психологу. Если вам нужны оба, то вам, скорее всего, нужно будет увидеть и то, и другое.

Хорошая новость заключается в том, что если вы пойдете к психиатру и в конечном итоге вам понадобятся услуги психолога, или наоборот, у него часто будут рекомендации относительно того, какие услуги вам нужны, а также какие специалисты могут быть хорошими. соответствовать.

Если вы зациклились на том, нужен ли вам психиатр или психолог, самым важным шагом будет записаться на первую встречу и действовать дальше.

Границы | Парадокс селфи: они никому не нравятся, но у всех есть причины их брать. Исследование психологических функций селфи в самопрезентации

Введение

Селфи

стали невероятно популярными, и почти невозможно посетить любой сайт социальных сетей, не увидев лица наших друзей крупным планом.Селфи — это автопортретная фотография самого себя (или себя и других людей), сделанная камерой (телефона), которую держат на расстоянии вытянутой руки или направленной на зеркало, которая обычно публикуется в социальных сетях (Sorokowski et al., 2015 ). Хотя точных данных о всемирном распространении селфи нет, оценки существующей статистики селфи впечатляют. Например, статистика Google за 2014 год (Brandt, 2014) сообщила о 93 миллиардах селфи, сделанных в день — это только пользователей телефонов Android .Согласно опросу, проведенному с участием 3000 человек, среди лиц в возрасте от 18 до 24 лет каждый третий сделанный снимок — это селфи (Hall, 2013). Аксессуары для селфи, такие как палки для селфи, были бестселлерами, а производители телефонов адаптировали свои продукты для селфи. Смартфон Sony Xperia ^TM C3 PROselfie ^TM , например, , оснащен широкоугольной фронтальной камерой со светодиодной вспышкой и приложениями для селфи в реальном времени. Следовательно, в 2013 году термин «селфи» был официально добавлен в Оксфордский словарь английского языка, определяя селфи как «фотографию, которую человек сделал самого себя, обычно сделанную с помощью смартфона или веб-камеры и опубликованную в социальных сетях.«Растущее присутствие селфи в последние годы также становится видимым на языке, как сообщает Bennett (2014), использование термина« селфи »на английском языке выросло на 17 000% с 2012 по 2014 год. Короче говоря, съемка, публикация и Просмотр селфи стал для многих повседневной привычкой, и простая их распространенность делает актуальным получение дополнительных сведений о психологии селфи и их последствиях на индивидуальном и общественном уровне. Настоящее исследование направлено на то, чтобы способствовать более глубокому пониманию селфи посредством изучения связанных мотивов и психологических переменных, и в частности, амбивалентного характера и суждений о селфи.

На самом деле, текущая дискуссия о ценности и последствиях селфи довольно разнообразна. В то время как некоторые подчеркивают ценность селфи как нового материала для творческой работы и расширенных возможностей выражения эмоций, другие в первую очередь обеспокоены чрезмерной самопрезентацией, которой способствуют селфи, и указывают на связанные с этим конфликты, угрозы самооценке или снижение внимательности. . Реттберг (2014), например, анализирует селфи с точки зрения культуры. Она описывает, как культура селфи порождает эксперименты и взаимное вдохновение, изобретая новые жанры, такие как серийные селфи или покадровые селфи.Например, удостоенное наград покадровое видео Me от Ари Ли показывает селфи, сделанные каждый день в течение 3 лет.

Напротив, Роман (2014) сосредотачивается на часто негативных побочных эффектах селфи для социального взаимодействия. Если вы полностью погружены в задачу сделать идеальное селфи, это может уменьшить ощущение самого момента или даже вызвать социальный конфликт. Стремясь к идеальному снимку самого себя на фоне идеального пейзажа, людей, похоже, не волнует, закрывают ли они обзор или не уважают потребности других.Селфи, заключает она, «превзошла любую любезность, общественный договор или даже общее понимание друг друга» (Роман, 2014, стр. 314). Еще одно обескураживающее явление, связанное с бумом селфи, — это исчезновение естественных, откровенных снимков, и что даже маленькие дети в возрасте до 3 лет знакомы с позированием и развитием улыбки на фотографиях. У подростков чрезмерная сосредоточенность на том, чтобы фотографировать себя и делиться своими фотографиями, ассоциируется с еще более серьезными последствиями. Например, обмен селфи среди девочек-подростков коррелирует с переоценкой формы и веса, неудовлетворенностью телом, а также с тонкой идеальной интернализацией (McLean et al., 2015), а высокая частота публикации селфи Instagram и связана с конфликтом в романтических отношениях (Ridgway and Clayton, 2016).

В дальнейших сообщениях упоминались отношения между селфи и нарциссизмом (Barry et al., 2015; Sorokowski et al., 2015; Weiser, 2015) или селфи как «прототип выразительной недостоверности» (Lobinger and Brantner, 2015). В отличие от «нормальных» аутентичных фотографий с естественными выражениями лица и позами участники исследования Лобингера и Брантнера (2015) оценивали селфи с четко узнаваемыми позами (например,ж., утиное лицо, позирование перед зеркалом) как недостоверный способ хвастаться, часто подражая образцам для подражания из культуры звезд и знаменитостей, вместо того, чтобы показать свое истинное «я». Еще одним типичным элементом селфи, связанным с оценкой недостоверности, была видимость процесса фотографирования, например, селфи, на которых видна рука изображенного человека. Такие элементы подчеркивают, что изображенный человек сделал это фото намеренно, разрушая любую иллюзию о том, что селфи — это естественный взгляд на жизнь человека.В этом смысле селфи никогда не сможет показать подлинный, естественный снимок жизни человека. Что бы он ни делал, он прервал это занятие, чтобы сделать селфи. Фактически, некоторые автоснимки даже играют с этим аспектом и намеренно демонстрируют недостоверность, например, фотографии, показывающие «спящего» человека, но показывающие через зеркало, что этот человек сделал фотографию ^,. С другой стороны, отсутствие аутентичности может быть одной из причин, по которой люди заявляют, что предпочитают видеть другие фотографии своих друзей, чем селфи (Christoforakos and Diefenbach, 2016).

Селфи в совокупности представляют собой довольно загадочное явление. Помимо художественных и дизайнерских проектов, обсуждаемые последствия селфи кажутся довольно негативными — нарушение социальных норм, сосредоточение внимания на фотографировании самого себя, а не на том, что происходит вокруг нас, вызывая конфликт в отношениях, вызывая неудовлетворенность телом, неаутентичность и нарциссическое поведение. По-прежнему очень популярны селфи. Они кажутся больше для людей, чем просто новый модный способ фотографировать.Наверное, селфи не стали бы такими популярными, если бы не имели особой ценности, помимо «обычных» фотографий. Настоящая статья освещает эту парадоксальную ситуацию с психологической точки зрения и более глубокого понимания мотивов, стоящих за селфи. В нашем исследовании изучается, как люди могут получить пользу от селфи, как они размышляют о селфи и видят свое собственное положение в культуре селфи и почему селфи могут быть более распространенными, чем предполагают отдельные утверждения.

Далее мы сначала обсуждаем теоретические основы и соображения, лежащие в основе нашей работы, а именно возможные преимущества и ценность, которые селфи могут дать людям, с упором на самопрезентацию и управление впечатлениями.Мы также обсуждаем первые результаты саморефлексии на селфи и различия между суждениями о себе и другими. Затем мы представляем эмпирическое исследование, в котором эти явления исследуются более подробно, с последующим общим обсуждением и последствиями для будущих исследований.

Фон

Потенциальная ценность селфи — от самоисследования к самопрезентации

Сначала, помимо социального измерения, автопортрет и селфи могут рассматриваться как средство исследования себя и личности.Рутледж (2013) подчеркивает функцию селфи как триггера для самообучения и самонаблюдения, поддерживая нашу потребность «выяснить, кто мы и что мы… пытаетесь ли вы обрести большее сознание или выяснить, что вас тронуло. купить синие туфли. … Мы можем оглянуться назад на наши мотивы и действия и понять, что не смогли бы получить никаким другим способом ». Однако эта внутренняя перспектива кажется лишь небольшой частью картины. В целом, внешняя ориентация и публичное выступление кажутся важной частью селфи, учитывая, что большинство людей делают селфи не только для себя.Чаще всего воображаемая аудитория кажется уже присутствующей во время селфи, и люди намеренно используют свои фотографии, чтобы сформировать определенное впечатление. Лю (2016), например, исследовал управление впечатлениями в контексте селфи из путешествий, которыми делятся через социальные сети, показывая, как туристы стратегически корректируют фотографические изображения, чтобы управлять своими впечатлениями, и подчеркивая роль публикации селфи как стратегического поведения самопрезентации. В соответствии с этим существующие определения селфи в исследованиях (Сороковски и др., 2015) или Оксфордский словарь английского языка, прямо упоминают, что селфи обычно делятся через социальные сети, или описывают селфи как «размещение собственных фотографий» (Barry et al., 2015).

Чтобы лучше понять ценность селфи как формы самопрезентации в Интернете, предыдущие исследования в социальных сетях предлагают полезную отправную точку, особенно с учетом того, что обмен фотографиями стал ключевой функцией в социальных сетях (Weiser, 2015). Например, в исследованиях, посвященных примеру Facebook , уже были изучены преимущества создания идентичности и неявных заявлений об идентичности через фотографию профиля и другие изображения (Zhao et al., 2008), использование функций саморекламы и их связь с нарциссизмом и самооценкой (Mehdizadeh, 2010), преимущества социальных онлайн-технологий для экспериментов с идентичностью и самораскрытия (Best et al., 2014), а также а также проблемы управления несколькими самопрезентациями с помощью различных сервисов и профилей (Brivio and Ibarra, 2009). Другое направление исследований касалось отношения к самооценке и благополучию. Здесь исследования показали положительный эффект селфи на самооценку благодаря возможности выборочной самопрезентации в социальных сетях, например, редактирование или изучение собственного профиля Facebook (Gonzales and Hancock, 2011; Toma, 2013).Однако посещение чужих профилей Facebook может иметь довольно негативное влияние на благополучие, особенно если друзья Facebook не известны лично: пренебрегая тем, что этот выборочный взгляд не отражает «истинную жизнь» других, один приходит к удручающему выводу, что другие должны быть счастливее и жить лучше (Chou and Edge, 2012). Таким образом, тот же эффект, который повышает нашу самооценку, когда сутенерствует собственный профиль и представляет весьма избирательный, благоприятный взгляд на нашу жизнь, может сработать при посещении профилей других людей.

В целом, самопрезентация онлайн через профили в социальных сетях, сообщения в блогах и т. Д. Контролируется гораздо лучше, чем самопрезентация в офлайн-среде, поскольку первая может быть отредактирована и исправлена перед публикацией, с множеством возможностей для управления. изображение, воспринимаемое другими (Stǎnculescu, 2011). В рамках этого селфи расширяют возможности управления мнением других о себе до предела и обеспечивают некоторую степень новой независимости и контроля. Можно быстро получить представление о себе в любом месте и в любом месте без посторонней помощи.Хотя сфотографировать себя с помощью камеры, находящейся на расстоянии вытянутой руки, было возможно еще до того, как эпоха смартфонов, смартфонов и специализированного оборудования для селфи довели эту форму селфи-фотосъемки до совершенства. Человек не только выбирает определенные изображения для самопрезентации, но и уже запускает процесс «управления» в тот самый момент, когда делает снимок своей жизни. С помощью селфи-камеры, действующей как зеркало, контролируемая самопрезентация в социальных сетях начинается уже во время фотосъемки.

Исследования индивидуальных различий в стратегическом самопрезентационном поведении дополнительно подтвердили самопрезентацию как центральный мотив использования социальных сетей. Błachnio et al. (2016) исследовали взаимосвязь между индивидуальными склонностями к разным стилям самопрезентации (например, саморекламу, самоуничижение) и использованием Facebook и обнаружили положительную корреляцию с индивидуальной склонностью к саморекламе. Если подумать об особой ценности селфи, также возможны отношения между индивидуальным участием в съемке и публикации селфи и индивидуальными стратегиями самопрезентации, как это обсуждается в следующих параграфах.

Селфи в свете привычных стратегий самопрезентации

Среди множества возможностей социальных сетей селфи появляются как элемент с особенно высоким потенциалом для самопрезентации и управления впечатлениями: По сути, , селфи сосредотачиваются на самом себе. Селфи-камера обеспечивает контроль при съемке; все остальное сделает редактирование фотографий. Когда лицо человека находится на переднем плане, селфи могут быть очень выразительными снимками, передавать эмоции и изображение по желанию.Таким образом, селфи, похоже, предоставляют наилучшие возможности для стратегической самопрезентации и управления впечатлениями.

Однако селфи могут быть особенно полезны для определенных типов самопрезентации. Учитывая, что люди по-разному используют разные стратегии самопрезентации, энтузиазм по поводу селфи может также зависеть от того, насколько хорошо селфи как средство самопрезентации сочетается с индивидуально предпочтительными стратегиями самопрезентации. Например, в таксономии стратегий самопрезентации, предложенной Мерцбахером (2007), две стратегии, в частности, кажутся хорошо соответствующими тому, что могут обеспечить селфи: первая стратегия — это самореклама, т.е.д., подчеркивая собственные достижения и способности, чтобы другие воспринимали их как способных, умных или талантливых (см. также Jones and Pittman, 1982; Tedeschi and Norman, 1985). Показывая строго контролируемое изображение самого себя в том виде, в каком он хочет, чтобы его видели другие, селфи создают основу для саморекламы. Вторая стратегия — это самораскрытие, то есть раскрытие (выборочных частей) себя и эмоций с целью передать приятный образ и заработать сочувствие, доверие и признательность со стороны других (см.также Schlenker, 1980; Тедески и др., 1985). В соответствии с этим, селфи, «снимки» своей жизни, предлагают легкую возможность выразить эмоции и раскрыть понимание собственной жизни. Селфи — это «визуальный дневник» и способ поделиться эмоциями с друзьями и семьей (Wortham, 2013). В отличие от саморекламы, самораскрытие не направлено на представление лучшего «отполированного» я, а скорее нацелено на сочувствие через открытость и «естественное» понимание себя (хотя все еще является выборочным пониманием).Селфи-тенденции, такие как «уродливые» селфи или «селфи после душа», могут попасть в эту категорию.

Другие стратегии самопрезентации в таксономии (Merzbacher, 2007) кажутся менее совместимыми с селфи, например, преуменьшение. Недооценка в смысле стратегического способа самопрезентации означает якобы преуменьшение собственной значимости, способностей и достижений, но неявное ожидание возражений со стороны других, что в конечном итоге приводит к положительной переоценке самого себя.Селфи, однако, не совсем совместимы с этой стратегией. Размещение любой фотографии самого себя — это уже знак серьезного отношения к себе. Размещение селфи, то есть фотографии, на которой человек находится в центре, кажется чем угодно, но только не преуменьшением. Более того, у селфи нет реализованного канала обратной связи, необходимого для эффективного использования недосказанности как стратегии с положительным эффектом для себя. Важным элементом преуменьшения как стратегии самопрезентации является партнер по взаимодействию, который откажется от скромной самопрезентации.Следовательно, люди, которые обычно используют преуменьшение, должны с меньшим энтузиазмом относиться к селфи как инструменту самопрезентации.

В целом, возможности для самопрезентации можно считать основным фактором, привлекающим популярность селфи. Однако селфи не могут в равной степени способствовать развитию всех типов различных стратегий самопрезентации, поэтому энтузиазм по поводу селфи может варьироваться в зависимости от индивидуальных тенденций в привычной самопрезентации.

Саморефлексия на селфи

С аналитической точки зрения, самопрезентация может быть одной из наиболее важных психологических причин для селфи.Однако возникает еще один интересный вопрос: как люди сами размышляют над этим вопросом: видят ли они селфи в первую очередь как инструмент самопрезентации? Где они видят преимущества и недостатки селфи в своей повседневной жизни? Как они отражают свое собственное и чужое поведение при съемке селфи?

На данный момент лишь небольшое исследование посвящено личным размышлениям и субъективным мотивам фотографирования и публикации селфи. Исключением является исследование Sung et al. (2016), в которых изучалась мотивация публикации селфи с помощью онлайн-опроса и предварительного интервью.Исследование интервью выявило четыре основных мотива, а именно стремление к вниманию, общение, развлечение и архивирование, каждый из которых оценивался в онлайн-опросе по 3–6 пунктам. Среди четырех шкал мотивов стремление к вниманию (примеры: «Чтобы похвастаться», «Чтобы получить признание других»), по-видимому, в наибольшей степени совпадает с самопрезентацией. В то время как мотивы поиска внимания, общения и развлечения были положительно связаны с нарциссизмом и частотой публикации селфи, архивирование — нет.

В собственном качественном исследовании ( N = 86, см. Также Christoforakos and Diefenbach, 2016) мы исследовали субъективные ассоциации людей с селфи, тем самым различая воспринимаемые положительные и отрицательные аспекты селфи. Оба аспекта были исследованы в формате открытого вопроса и классифицированы с помощью качественного контент-анализа. В целом, наиболее распространенными положительными ассоциациями были независимость (съемка автопортретов без посторонней помощи), смысл / документация (селфи как маркер смысла, селфи как воспоминания), родство (чувство близости к людям, когда они видят их селфи), контроль. / самостройка (контроль над картинкой и изображением, воспринимаемым другими), и положительные эмоции (напр.г., веселье, погоня за скукой). Напротив, в качестве наиболее негативных последствий селфи участники назвали иллюзию / фальшивку (недостоверные, неестественные изображения, создание поверхностного иллюзорного мира), угрозу самооценке (например, риск негативной реакции со стороны окружающих, уязвимость), негативное впечатление на окружающих ( например, самовлюбленные, эффектные), изображения плохого качества и ненужные / неинтересные изображения. Таким образом, наши выводы о положительных ассоциациях в целом показывают параллели с исследованием мотивации селфи, проведенным Сунгом и др.(2016), например, взаимосвязь — общение, значение / документация — архивирование, положительные эмоции — развлечение. Тем не менее, аспект контроля и самооценки был затронут более подробно в нашем исследовании, а также аспект независимости как положительного следствия селфи не обсуждался Sung et al. (2016).

Более того, интересной тенденцией в наших качественных данных (Christoforakos and Diefenbach, 2016) была другая форма аргументации при разговоре о собственных привычках к селфи (например,g., «для меня это форма документации») по сравнению с другими, делающими селфи и общими суждениями (например, «люди становятся более самовлюбленными»). Не все утверждения явно указывали на суждения «я» по сравнению с другими суждениями, так как в исследовании явно не просили об этой дифференциации. Однако в тех утверждениях, которые имели место, акцент был сделан на ситуативных и практических причинах для того, чтобы самому делать селфи (например, «быстрое фото без помощи других», «использование селфи-камеры в качестве зеркала»), тогда как другие суждения скорее относились к причины, лежащие в человеке (напр.g., самовлюблённый, самовлюблённый), изображая прототипического фотографа, делающего селфи, как «тип персонажа, которому это нужно». Мы восприняли это как намек на более систематическое исследование суждений о собственных селфи в сравнении с другими «селфи и размышлениями людей» о селфи как социальном феномене. В целом, изучение интерпретаций и объяснений причин для селфи может предложить более глубокое понимание психологии и субъективного опыта селфи.

Цели исследования

Настоящее эмпирическое исследование преследовало несколько целей:

Во-первых, исследование психологических функций селфи с особым упором на селфи как средство самопрезентации, а также представление общих стратегий самопрезентации.Мы сосредоточились на стратегиях саморекламы, самораскрытия и преуменьшения, предполагая положительные отношения с аффектом, связанным с селфи, для первых двух и отрицательные отношения для вторых.

Во-вторых, исследование образа и предполагаемых последствий селфи, а также отношения к личным и общественным ценностям. Таким образом, помимо косвенных выводов о ценности селфи (например, корреляции между аффектом, связанным с селфи, и привычными стратегиями самопрезентации), в нашем исследовании также были рассмотрены явные размышления о том, как люди воспринимают селфи и их последствия в нашем социальном взаимодействии.

В-третьих, основываясь на частотах различий между суждениями о себе и другими в нашем предыдущем исследовании (Christoforakos and Diefenbach, 2016), мы стремились к систематическому изучению этого эффекта. В соответствии с корыстной интерпретацией мы приняли более симпатичные суждения (например, самоироничные) в отношении собственных селфи и более критический взгляд (например, неаутентичный) в отношении селфи других.

Материалы и методы

Участников

Двести тридцать восемь человек (167 женщин), проживающих в Германии, Австрии и Швейцарии, приняли участие в исследовании и заполнили весь опрос.Возрастной диапазон составлял от 18 до 63 лет ( M = 25,33; SD = 7,21).

Процедура

Исследование проводилось посредством онлайн-опроса с помощью unipark, участие заняло около 15 минут. Все материалы были представлены на немецком языке. Ссылка-приглашение на исследование была распространена через различные списки рассылки и университетские панели. В качестве стимула среди всех участников, заполнивших опрос, были розыгрыши три подарочных сертификата Amazon (50 евро). Селфи-поведение участников и связанные с ним переменные оценивались с помощью ряда показателей, перечисленных в следующих разделах.

Меры

Поведение и настройки селфи

Участники указали, как часто они обычно делали селфи и получали селфи от друзей. Оба показателя оценивались по 6-балльной шкале (1 = никогда, 2 = один раз в месяц, 3 = один раз в неделю, 4 = несколько раз в неделю, 5 = один раз в день, 6 = несколько раз в день). Кроме того, участники оценили, насколько им нравятся селфи по сравнению с обычными (неселфи) фотографиями. Предпочтения оценивались по 5-балльной шкале (1 = предпочитаю селфи, 5 = предпочитаю обычные фотографии).

Аффект, связанный с селфи

Участники описали свои эмоциональные переживания, когда делали селфи с помощью расписания положительных и отрицательных воздействий (PANAS; Watson et al., 1988) в немецком переводе Krohne et al. (1996). Его краткая форма (Mackinnon et al., 1999) состоит из пяти пунктов, оценивающих положительный аффект (PA, например, энтузиазм, вдохновленный), и пяти пунктов, оценивающих негативные эмоции (NA, например, энтузиазм, вдохновленный). 10 предметов были представлены в случайном порядке. Суждения оценивались по 5-балльной шкале (1 = совсем нет, 2 = немного, 3 = умеренно, 4 = совсем немного, 5 = чрезвычайно), а значения шкалы рассчитывались путем усреднения соответствующих пунктов.Альфа Кронбаха составляла 0,80 для PA и 0,68 для NA. Несмотря на низкую надежность шкалы для NA, мы оставили шкалу в первоначальном виде, чтобы облегчить сравнение с предыдущими исследованиями.

Стратегии самопрезентации

Индивидуальные стратегии самопрезентации оценивались путем выбора пунктов из привычных шкал самопрезентации Мерцбахером (2007), который основывался на шкале тактики самопрезентации Ли и др. (1999). Мы сосредоточились на тех аспектах самопрезентации, которые мы считали особенно актуальными в контексте селфи, т.е.е., самореклама и самораскрытие. Далее мы оценили занижение, предположив, что эта стратегия не поддерживает через селфи, что позволяет проверить потенциальный дифференциальный эффект. Каждая стратегия (самореклама, самораскрытие, преуменьшение) оценивалась с помощью пяти утверждений, например: «Я рассказываю другим о своих успехах» (самореклама), «Я показываю, что мои чувства хорошо приняты другими» (самореклама). раскрытие), «Я сознательно преуменьшаю свои достижения» (преуменьшение). 15 утверждений были представлены в случайном порядке.Участники оценивали, насколько хорошо различные утверждения описывают их типичное поведение по 9-балльной шкале (1 = никогда, 9 = большую часть времени). Значения шкалы были рассчитаны путем усреднения соответствующих пунктов с удовлетворительной надежностью шкалы (Альфа Кронбаха: самореклама 0,84, самораскрытие 0,78, занижение 0,78). Анализ главных компонентов (вращение варимакс, 58% объясненной дисперсии) с тремя извлекаемыми компонентами выявил удовлетворительное решение с пятью пунктами, оценивающими одну стратегию, составляющую один компонент, и никакие нагрузки не превышают 0.30 по другим компонентам.

Воспринимаемые последствия селфи

Воспринимаемые последствия селфи оценивались на основе предыдущего качественного исследования, в котором мы исследовали наиболее заметные положительные и отрицательные ассоциации, связанные с селфи (как упоминалось в разделе «Предпосылки», см. Также Christoforakos and Diefenbach, 2016). В настоящем исследовании мы сосредоточились на шести аспектах, четыре из которых были названы положительными эффектами селфи (независимость, значение, родство, самооценка), а два из них были названы отрицательными эффектами селфи (иллюзорный мир, угроза самому себе). -почитать).Каждый аспект оценивался двумя пунктами, представленными в случайном порядке. Примеры элементов: «Селфи обеспечивают независимость» (независимость), «Селфи дают возможность почувствовать себя ближе к другим» (родство) или «Селфи показывают иллюзорный мир» (иллюзорный мир). Участники указали свое согласие по 5-балльной шкале (1 = совсем не согласен, 5 = полностью согласен). Значения шкалы были рассчитаны путем усреднения соответствующих пунктов с точностью шкалы от 0,62 до 0,79. Анализ главных компонентов (вращение варимакс, 79% объясненной дисперсии) с шестью подлежащими извлечению компонентами выявил удовлетворительное решение, при котором два элемента оценивают один аспект, образующий один компонент, и никакие нагрузки не превышают 0.30 по другим компонентам.

Собственные высказывания по сравнению с чужими селфи

Суждения о собственных и чужих селфи оценивались с помощью 10 утверждений, относящихся к пяти различным аспектам: самоиронии («Селфи моих / других людей часто бывают забавными или самоироничными»), достоверность («Мои / другие люди» селфи показывают мою / свою истинную личность »), самопрезентация (« Я / другие люди используют селфи как средство самопрезентации »), веселье (« Я / другие люди делают селфи, потому что это весело »), ситуативная изменчивость ( «Мои / чужие селфи сильно различаются в зависимости от ситуации»).10 утверждений были представлены в случайном порядке, так что контраст суждений о собственных селфи и селфи других, возможно, не был очевиден для участников. Для каждого утверждения участники указали свое согласие по 5-балльной шкале (1 = совсем не согласен, 5 = полностью согласен).

Результаты и обсуждение

Поведение и настройки селфи

Отчеты о поведении селфи показали широкий диапазон, в Таблице 1 показаны зарегистрированные частоты съемки и получения селфи. Например, 50% заявили, что делают селфи примерно раз в месяц.27% заявили, что делают селфи один раз в неделю или чаще, один участник даже несколько раз в день. Статистика получения селфи в целом была выше, всего 49% заявили, что получали селфи не реже одного раза в неделю, а шесть участников даже несколько раз в день. Таким образом, кажется, что человек получает селфи чаще, чем делает их. Более того, съемка и получение селфи положительно коррелированы (непараметрическая корреляция Спирмена ρ = 0,56, p <0,001), так что эти два действия можно интерпретировать как общий показатель вовлеченности в селфи.Нынешняя высокая вариабельность самооценки участия в селфи соответствует результатам предыдущих исследований с использованием объективного подсчета, а также сообщает о широких диапазонах и высоких стандартных отклонениях в статистике селфи (Barry et al., 2015; Sorokowski et al., 2015).

ТАБЛИЦА 1. Зарегистрированные частоты съемки и получения селфи.

Рейтинг предпочтения селфи по сравнению с изображениями, не являющимися селфи, показал явное предпочтение большему количеству изображений, не являющихся селфи. Среднее значение по 5-балльной шкале (1 = я предпочитаю селфи, 5 = предпочитаю обычные фотографии) было M = 4.30 ( SD, = 0,83), значительно отклоняясь от средней точки шкалы [ t (237) = 24,14, p <0,001]. Восемьдесят два процента дали оценку 4 или 5, что указывает на то, что они хотели бы просматривать в социальных сетях больше обычных фотографий, а не селфи. Хотя собственное участие в селфи коррелировало с более высоким приемом селфи (получение селфи: непараметрическая корреляция Спирмена ρ = -0,22, p <0,001; съемка селфи: ρ = -0,30, p <0.001), также в подгруппе людей с высокой степенью вовлеченности в селфи, желание более обычных снимков по-прежнему преобладало. Даже среди тех, кто делает селфи один раз в неделю или чаще ( n = 65), предпочтение более обычных фотографий вместо селфи по-прежнему было значительным [ M = 3,94, SD = 0,085, t (64 ) = 8,95, p <0,001]. То же самое относится к подгруппе тех, кто делает селфи раз в неделю или чаще [ n = 116, M = 4.16, SD = 0,86, t (115) = 14,54, p <0,001]. Таким образом, люди, которые сами делают много селфи, как правило, не любят смотреть чужие селфи и желают большего количества обычных фотографий. В первую очередь, это выражает несколько парадоксальную ситуацию, когда многие люди делают селфи, но в то же время хотят уменьшить количество селфи в социальных сетях в пользу большего количества изображений, не являющихся селфи, выражая несколько отстраненное отношение к ценность селфи.

Аффект, связанный с селфи и стратегии самопрезентации

Анализ эмоциональных переживаний участников во время селфи показал средние значения в нижнем диапазоне шкалы как для положительного аффекта ( M = 2,64, SD = 0,83), так и для отрицательного аффекта ( M = 1,40, SD = 0,49). Тем не менее, положительный эффект был значительно более выраженным, чем отрицательный [ t (237) = 21,41, p <0,001], что указывает на то, что в среднем съемка селфи в целом является довольно положительным опытом.Положительный эффект, связанный с селфи, также был связан с вовлечением в селфи, т. Е. Положительно связан с частотой съемки селфи (непараметрическая корреляция Спирмена ρ = 0,32, p <0,01) и получения селфи (непараметрическая корреляция Спирмена ρ = 0,18). , р <0,01).

Дальнейший анализ показал, что опытная позитивность селфи различалась в зависимости от индивидуально предпочтительных стратегий самопрезентации: дисперсионный анализ показал общие различия между спецификациями трех рассмотренных стратегий самопрезентации [ F (2) = 28.73, p <0,001]. Занижение, кажется, наименее популярно ( M = 4,03; SD = 1,46), тогда как самореклама более популярна ( M = 4,34; SD = 1,38) и самораскрытие наиболее выражено ( M = 4,93; SD = 1,36). Как показано в таблице 2, высокие значения саморекламы и самораскрытия коррелировали с положительным опытом съемки селфи, а высокие значения недооценки коррелировали с отрицательным опытом селфи.

ТАБЛИЦА 2. Корреляция между индивидуальными стратегиями самопрезентации и аффектом, связанным с селфи.

Вероятное толкование состоит в том, что люди, которые склонны недооценивать свои успехи и способности, представляя себя, не могут получить выгоду от селфи — по крайней мере, не как средство самопрезентации — и, таким образом, связывают негативные эмоции со съемкой селфи. Селфи, неизбежно требующее внимания к себе, противоречит подобным привычкам самопрезентации.Однако для многих других, использующих более популярные стратегии саморекламы и самораскрытия, селфи являются подходящим средством самопрезентации в соответствии с их предпочтениями и, таким образом, связаны с положительными эмоциями. Как обсуждалось выше, селфи кажутся хорошей возможностью для выборочной самопрезентации с акцентом на сильных сторонах, достижениях и способностях (самореклама), а также для демонстрации эмоций, приятной открытости и понимания своей жизни (самораскрытие).

В целом, структура корреляций предполагает, что перспектива самопрезентации имеет решающее значение для понимания ценности селфи. Кроме того, рассмотрение привычных стратегий самопрезентации помогает объяснить индивидуальные различия в аффектах и симпатиях к селфи. В соответствии с нашими ожиданиями, самореклама и самораскрытие были связаны с положительным аффектом, связанным с селфи, и преуменьшением — с отрицательным аффектом, связанным с селфи. Другими словами, люди, которые обычно используют саморекламу и / или самораскрытие в качестве стратегии самопрезентации, также проявляют наибольшую страсть к селфи.

Идея связи между съемкой селфи и саморекламой вполне параллельна предыдущим исследованиям использования селфи для управления впечатлениями, таким как стратегически скорректированные селфи из путешествий (Лю, 2016) или самореклама как основной движущей силы использования Facebook ( Carpenter, 2012; Błachnio et al., 2016). Более того, широкий круг исследований, изучающих отношения к нарциссизму, уже обсуждал потенциальные аспекты саморекламы селфи. Например, Barry et al. (2015, стр. 3) описал селфи как «по своей природе [фотографии], сфокусированные на самом себе, причем некоторые из них, возможно, были явными попытками привлечь внимание других из-за своей внешности, принадлежности или достижений.”(Сороковски и др., 2015) исследовали различные подфазы нарциссизма и выявили потребность в восхищении как наиболее важный предиктор поведения публикации селфи, фактически, единственную подшкалу нарциссизма, которая значительно предсказывала публикацию селфи среди женщин.

Связь между публикацией селфи и самораскрытием в качестве стратегии самопрезентации, насколько нам известно, до сих пор не исследовалась эмпирически. В анекдотических отчетах уже подчеркивается потенциал селфи для выражения эмоций и передачи эмоций другим людям, например.g., «речь идет о том, чтобы показать своим друзьям и семье свою радость, когда у вас хороший день, или открыть диалог или линию связи, используя изображение так же, как вы могли бы просто написать« привет »или« как дела? »» (Wortham, 2013). Наше исследование, однако, предполагает, что самораскрытие через селфи может также выполнять функции, выходящие за рамки установления линии общения, а именно самораскрытие, чтобы вызвать сочувствие, в смысле стратегической самопрезентации (Merzbacher, 2007).

В совокупности селфи представляют собой мощный инструмент для управления впечатлениями, т.е.е., «процесс, с помощью которого люди контролируют впечатления, которые формируют о них другие» (Лири и Ковальски, 1990). Однако полезность этого инструмента зависит от индивидуально предпочитаемых стратегий самопрезентации. Хотя самореклама и самораскрытие хорошо поддерживаются, преуменьшение и, возможно, другие стратегии (которые мы не оценивали в настоящем исследовании) не поддерживаются. Как следствие, люди, предпочитающие преуменьшение, скорее проявляют антипатию к селфи и сообщают о негативных эмоциях, делая селфи.

Воспринимаемые последствия селфи

Средние значения согласия для изученных воспринимаемых последствий селфи приведены в таблице 3. Анализ показал значительное согласие в отношении потенциальных негативных эффектов селфи (иллюзорный мир, угроза самооценке), но лишь частичное согласие в отношении потенциальных позитивных эффектов. Среди потенциальных положительных эффектов единственным аспектом, по которому было достигнуто существенное согласие, была постановка самого себя, то есть возможность использовать селфи для представления намеченного изображения другим.Однако меньшее количество участников признали положительные эффекты селфи в отношении независимости, значения или родства, а средние значения согласия оставались значительно ниже нейтральной средней точки шкалы. Фактически, только небольшая часть выборки показала согласие по положительным аспектам и получила оценку выше средней точки шкалы (независимость: 14%, что означает: 14%, родство: 8%), тогда как соотношение участников, набравших баллы выше средней точки шкалы, составило 62 % за постановку самого себя, 62% за угрозу самооценке и 67% за иллюзорный мир.

ТАБЛИЦА 3. Средние значения согласия и значимость отклонения от средней точки шкалы (= 3) для воспринимаемых последствий селфи.

Анализ корреляций между воспринимаемыми последствиями селфи и аффектом, связанным с селфи, а также поведением селфи (см. Таблицу 4), показал правдоподобную закономерность: те, кто часто сами делают селфи, сообщали о более высоком согласии с положительными и более низком согласии с отрицательными последствиями селфи.Кроме того, согласие в отношении положительных последствий селфи было связано с более позитивным аффектом, связанным с селфи, а согласие в отношении негативных последствий селфи было связано с более негативным аффектом, связанным с селфи.

ТАБЛИЦА 4. Корреляции между воспринимаемыми последствиями селфи, поведением селфи и аффектом, связанным с селфи.

В целом, те, кто часто делает селфи и при этом чувствует себя хорошо, также более оптимистично оценивают общие последствия селфи.Однако, согласно нашим результатам, большинство участников видят наиболее очевидные последствия селфи с негативной стороны, то есть угрозу самооценке и создание иллюзорного мира. Это аналогично предыдущему исследованию, в котором обсуждалась потенциальная опасность селфи для уверенности и самоуважения, возникающая в результате неоднократных попыток добиться «идеального селфи» и отсутствия положительной обратной связи (Barry et al., 2015).

С положительной стороны, наиболее доминирующим аспектом является постановка самого себя.Другие положительные аспекты, такие как чувство родства, автономии или смысла, испытала лишь небольшая часть участников. Они также оказались наиболее увлеченными селфи, часто делали селфи и при этом чувствовали себя хорошо. В некотором смысле, съемка селфи может быть самоусиливающимся процессом, когда человек обнаруживает неожиданные положительные аспекты (помимо постановки себя) во время занятия, и этот положительный опыт побуждает к дальнейшему взаимодействию. Тем не менее большинство проявило довольно критическое отношение, и среди воспринимаемых последствий селфи явно преобладают негативные моменты.Если селфи и хороши для чего-то, так это постановка самого себя, по крайней мере, по мнению большинства.

Для получения исчерпывающей картины отношений между индивидуально предпочтительными стратегиями самопрезентации участников, аффектом, связанным с селфи, и предполагаемыми последствиями селфи, мы провели апостериорный анализ пути , вычисленный с помощью пакета R lavaan. Рассматривая стратегии самопрезентации как экзогенную переменную человека и на основе обнаруженных корреляционных паттернов, тестируемая модель предполагала влияние стратегий самопрезентации на аффект, связанный с селфи, и, в свою очередь, влияние аффекта, связанного с селфи, на воспринимаемые последствия селфи ( Рисунок 1).Индексы соответствия указывают на хорошее соответствие модели, CFI = 0,957; RMSEA = 0,046; SRMR = 0,067 (McDonald, Ho, 2002; Beauducel, Wittmann, 2005; Kline, 2015). Критерий χ ² является значимым [χ ² (30) = 44,963; p = 0,039], но это обычное следствие большого количества участников (Bühner, 2011). В общем, индивидуальные стратегии самопрезентации, похоже, решают, воспринимает ли человек селфи как положительный или отрицательный, и результирующая валентность аффекта подразумевает сосредоточение либо на положительных, либо на отрицательных последствиях селфи.В то время как положительный аффект, связанный с селфи, сопровождается положительными суждениями о селфи, подчеркивая такие последствия, как родство, автономия, значение и самооценка, отрицательный аффект, связанный с селфи, подразумевает согласие с негативными последствиями селфи, такими как создание иллюзорного мира и угрозы для самооценка. В целом, нынешняя модель post hoc , предлагающая путь от переменных личности (стратегии самопрезентации) через аффективные последствия селфи к когнитивным суждениям (т.д., предполагаемые последствия), обеспечивает правдоподобную структуру для наших данных и может использоваться для дальнейших исследований.

РИСУНОК 1. Анализ пути взаимосвязей между стратегиями самопрезентации, аффектом, связанным с селфи, и воспринимаемыми последствиями селфи. Значимые пути обозначены звездочкой, ^∗ p <0,05, ^∗∗ p <0,01. Остатки не показаны для упрощения презентации.

Собственные высказывания по сравнению с чужими селфи

Таблица 5 показывает средние значения согласия с утверждениями о собственных селфи по сравнению с чужими.Значительные различия между собственными и другими утверждениями наблюдались по всем изученным аспектам, а именно самоиронии, достоверности, самопрезентации, веселью и ситуационной изменчивости. В целом, результаты подтвердили наши ожидания, продемонстрировав более приятную интерпретацию собственных селфи и более критическую интерпретацию селфи других: собственные селфи оценивались как более самоироничные и считались более аутентичными, чем у других. Напротив, другие считали, что используют селфи для самопрезентации и веселятся, делая селфи в большей степени, чем он сам.Дальнейший анализ соотношений согласия (т. Е. 4 или 5 оценок) более подробно показал расхождение между собственными и другими утверждениями. Например, 40% заявили о самоиронии в своих селфи, но только 13% восприняли самоиронию в чужих селфи. Напротив, 90% заявили, что чужие селфи являются средством самопрезентации, но только 46% засвидетельствовали это своим селфи. Очевидно, существует систематическое расхождение в восприятии собственных селфи по сравнению с чужими, то есть предвзятость к селфи.

ТАБЛИЦА 5. Средние значения согласия и значимость различий для утверждений о собственных селфи и селфи других.

Неожиданным результатом было то, что чужие селфи получили более высокую степень ситуационной изменчивости, например, показывая разные изображения или позы из одной ситуации в другую. Принимая во внимание наше предыдущее исследование (Christoforakos and Diefenbach, 2016), в котором участники сосредоточились на ситуативных и практических причинах для селфи самому, но на личных факторах селфи других, мы ожидали, что участники будут игнорировать вариации селфи других в разных ситуациях.Однако это было не так. Хотя согласие по отдельным аспектам (например, потребностям самопрезентации, развлечениям) действительно было выше, люди также признавали ситуационные вариации в чужих селфи. Однако проблема в нашей операционализации может заключаться в том, что наши вопросы, оценивающие ситуативную изменчивость, запрашивали только наблюдаемые вариации, а не то, в какой степени ситуация (в отличие от характера) повлияла на поведение. Можно все еще представить, что спусковой крючок для селфи лежит в человеке (потребности самопрезентации), и ситуация скорее используется для оправдания селфи и адаптации позы к окружающим.В этом смысле более низкие оценки ситуационной изменчивости для себя по сравнению с другими также могут быть заявлением о том, что он не принимает участия в игре. Кроме того, вполне вероятно, что, наряду с общей потребностью людей в личном контроле и влиянии (Frey and Jonas, 2002; Pittman and Zeigler, 2007), можно не захотеть констатировать ситуационные факторы, более ответственные за свои действия, чем внутренние, личные факторы.

Таким образом, высказывания людей о собственных селфи по сравнению с чужими селфи предполагают отстраненное отношение к селфи.В крайнем случае, съемка селфи может показаться некачественной. Это поверхностное занятие, полезное для других, чтобы повеселиться и осознать свои потребности в самопрезентации, но сам не воспринимает страсть к селфи слишком серьезно. Хотя «другие» выглядят как настоящие селфи, это не означает, что кто-то полностью отказывается от селфи. Однако, если кто-то делает селфи, это не типичные селфи, а более аутентичные или более самоироничные, чем у других. Хотя возможно, что люди действительно испытывают трудности с пониманием чувства юмора друг друга и с трудом обнаруживают признаки самоиронии в чужих селфи, эта модель также соответствует корыстному предубеждению и эффектам социального спроса.Самопрезентация — это доминирующее впечатление от чужих селфи, но для себя создаются более благоприятные мотивы. Явное размышление о своем поведении в селфи и осознание участия в деятельности, которую, по сути, считают нелепой, также может быть классическим случаем когнитивного диссонанса из-за осознанного разрыва между установкой и поведением (Festinger, 1957). Этот диссонанс можно уменьшить, преуменьшая его нарциссические аспекты и оправдывая селфи самоиронией или подлинным пониманием своей жизни.В целом, нынешние модели открытий предполагают некоторую предвзятость и романтизацию собственного селфи-поведения. Тем не менее, несколько механизмов могут играть роль и в настоящем исследовании, и эффекты истинного неправильного восприятия (например, не видеть иронии в чужих селфи, действительно видеть собственные селфи как более аутентичные) и потребности во внутреннем и внешнем оправдании не могут быть полностью разделены. .

Общие обсуждения

Настоящее исследование позволило глубже понять психологические мотивы и ощутимые преимущества селфи, уделяя особое внимание аспектам самопрезентации, а также размышлениям людей о селфи и их последствиях на индивидуальном и социальном уровне.В дополнение к предыдущему исследованию, в котором изучалась взаимосвязь между вовлечением в селфи и личностными качествами (Barry et al., 2015; Sorokowski et al., 2015; Weiser, 2015), в настоящем исследовании подчеркивается связь с популярными, привычными стратегиями самопрезентации. Первые предыдущие исследования самоотчетов о мотивации делать селфи (Sung et al., 2016) были продвинуты за счет более широкого изучения предполагаемых последствий и понимания того, как люди размышляют о своем собственном и чужом поведении во время селфи.Наши результаты подтвердили, что самопрезентация имеет отношение к популярности и привлекательности селфи, но также показали, что такая привлекательность вряд ли отражается в явной приверженности селфи. Рассмотрение в свете предубеждений и механизмов, описанных в социальной психологии, может помочь понять это кажущееся противоречие, предвзятость к селфи или парадокс селфи. Ниже мы резюмируем результаты нашего исследования, а затем обсуждаем альтернативные интерпретации, параллели с выбранными механизмами из социальной психологии и исследования самопрезентации, а также следующие вопросы исследования.

Таким образом, наши результаты характеризуют селфи как сложную и несколько противоречивую практику с менее общим согласием, чем может предполагать широкое распространение селфи в социальных сетях. Отчеты участников об их собственном поведении при съемке селфи показали, что значительная часть участников регулярно делала селфи, однако с разным уровнем положительного аффекта, связанного с этим. Дальнейший анализ показал, что позитивный настрой при съемке селфи различается в зависимости от индивидуально предпочитаемых стратегий самопрезентации.В соответствии с нашими ожиданиями, особенно участники, которые обычно используют саморекламу и / или самораскрытие в качестве стратегии самопрезентации, оказались наиболее увлеченными селфи. Для них селфи могут стать желанной возможностью поддержать их естественное поведение в отношении самопрезентации. В соответствии с этим, наиболее очевидным преимуществом селфи была постановка самого себя (62%). Другие положительные аспекты, такие как независимость, значение и родство (которые в предыдущем исследовании выявили как потенциальные положительные последствия селфи), получили меньшее согласие и были признаны лишь небольшой частью выборки (8–14%).Напротив, гораздо большая часть участников (62–67%) заявили о согласии с потенциальными негативными последствиями, такими как селфи, создающие иллюзорный мир и угрозы для самооценки. Этот общий довольно негативный взгляд на селфи был продолжен, когда было обнаружено, что подавляющее большинство (82%) заявили, что хотели бы видеть более обычные фотографии вместо селфи в социальных сетях. Таким образом, хотя (иногда) являясь частью культуры селфи, есть также ощущение того, что было бы желательно больше изображений, не являющихся селфи.

Такие отчеты говорят о том, что люди преимущественно воспринимают негативные последствия селфи, и что делается больше селфи, чем оценивают зрители. Тем не менее, люди во всем мире каждый день делают тысячи селфи. Более того, существуют систематические различия в восприятии собственного и чужого селфи. Согласно гипотезе, люди оценили других, что они получают больше удовольствия от селфи, и предположили, что самопрезентация через селфи более важна для других, чем для себя.Более того, чужие селфи были оценены как менее аутентичные, чем собственные, в то время как собственным селфи была присвоена более высокая степень самоиронии. Заявив общее желание меньше селфи в социальных сетях, отдельный человек, кажется, находит веские причины для того, чтобы время от времени делать / публиковать селфи, и интерпретирует свои селфи таким образом, чтобы они выглядели более оправданными (аутентичными, самоуверенными). иронично), чем у других.

Хотя настоящее исследование еще раз подтвердило ценность селфи для самопрезентации, кажется, что понимание их потенциала для самопрезентации — лишь часть истории понимания селфи.Еще более интересная часть — это история, которую люди строят вокруг селфи: общее критическое отношение к селфи и желание большего количества неселфи-фотографий в социальных сетях, даже среди тех, кто активно занимается селфи. Когда вы спрашиваете одного человека, селфи никогда не должны были стать такими популярными. Взятые вместе, описанное выше несоответствие между суждениями о собственных и чужих селфи, противоречивой ролью самопрезентации и вовлеченностью в деятельность, которую кто-то описывает как в основном критическую, формирует то, что мы назвали предвзятостью к селфи, что приводит к парадоксу: Похоже, никто не любит селфи, но у всех есть причины их делать.

В провокационной интерпретации вся сумма селфи может быть «исключительными фотографиями» людей, которые на самом деле не поклонники селфи. Они могут без особого энтузиазма следовать социальным нормам, не желая разрушать развлечения для других. Не воспринимая это всерьез и не проявляя к нему особой страсти, они могут скорее воспринимать селфи как своего рода социальное обязательство, которое втайне надеется перестанет быть популярным. Если, однако, все так думают, но не действуют в соответствии с этим, наблюдаемый результат состоит в том, что все будут и дальше заниматься селфи и еще больше увеличивать свою популярность.Это означало бы, что масса людей создаст культуру, которой, кажется, полностью привержены лишь немногие. В этом случае возможный вывод может заключаться в том, чтобы найти способы освободить людей от селфи, поскольку это, по сути, деятельность, от которой лишь немногие могут получить прибыль, а многие считают ее негативной.

Альтернативная интерпретация может заключаться в том, что многим людям действительно нравится делать селфи и получать от этого выгоду как способ самопрезентации, но преуменьшают это в своих отчетах. Люди могут больше извлекать выгоду из преимуществ самопрезентации, но создавать более благоприятные мотивы для своего собственного поведения в селфи в пользу социальных требований и собственного позитивного взгляда на себя.В этой интерпретации может подразумеваться, что нам нужно осознавать, что селфи — это долгожданная возможность отыграть потребности самопрезентации, и люди даже находят способы оправдания с помощью других гипотетических мотивов. В этом случае наблюдаемая предвзятость селфи может фактически выполнять психологическую функцию. В каком-то смысле можно действовать нарциссически, не чувствуя нарциссизма. Помимо этого, есть несколько параллелей с описанными предубеждениями и механизмами в социальной психологии и исследованиях самопрезентации, которые также могут помочь понять несоответствие между суждениями о собственных и чужих селфи.

Первая параллель касается предвзятости атрибуции. Одним из очевидных факторов для более сочувственной интерпретации собственного поведения в селфи может быть классическая корыстная предвзятость, т. Е. «Эгоистичная атрибуция», когда «мы пытаемся объяснить свое поведение в терминах, которые нам льстят и ставят нас в тупик. хороший свет »(Миллер и Росс, 1975, стр. 213). Мотивации самопрезентации могут быть связаны с нарциссизмом и рассматриваться как менее авторитетные, и поэтому приписываться другим, а не себе.Для себя человек предпочитает, чтобы в отношениях были более авторитетные черты характера, такие как самоирония или искренность. Это также согласуется с предыдущим исследованием атрибуции несоответствий между онлайн и офлайн самопрезентациями (DeAndrea and Walther, 2011). Он показал, что типы атрибуции, которые люди приписывают онлайн-поведению, зависят от точки зрения человека, давшего объяснение: люди объясняли свое собственное онлайн-поведение более благоприятно, чем онлайн-поведение как друзей, так и знакомых.Короче говоря, люди, делающие селфи, могут защитить свою самооценку, заявляя о социально желательных причинах делать селфи для себя, вместо менее уважаемых причин (например, нарциссических амбиций), которые они подозревают у других.

Также фундаментальная ошибка атрибуции, т. Е. Тенденция сосредотачиваться на внутренних характеристиках (характере или намерении) при объяснении поведения другого человека и ситуационных факторах при интерпретации собственного поведения (Jones and Harris, 1967), может играть роль в суждениях самого себя. по сравнению с чужими селфи.В то время как для себя один утверждает, что селфи дают подлинное представление о реальных жизненных ситуациях, для других внутреннее желание самопрезентации считается более актуальным. Однако открытие, противоречащее этой интерпретации, состоит в том, что люди также приписывают более высокую ситуативную изменчивость селфи других людей, так что они признают вариации от ситуации к ситуации. В целом, общая тенденция к корыстной атрибуции оказывается более очевидным фактором, чем неспособность учесть ситуативные влияния при объяснении поведения других.

Еще одним важным фактором может быть игнорирование двунаправленных влияний на поведение самопрезентации. Например, типичные позы для селфи, часто немного эффектные и самовлюбленные, просто стали устоявшимся способом представить себя на селфи и оправдать наши ожидания относительно того, как выглядит типичное селфи. Даже если для одного я могу выбрать эффектную позу просто «для развлечения», это не означает, что это серьезно, и скорее претендует на выражение самоиронии — это также приглашение для других имитировать эту позу (с той же идеей самоирония), добавляя к процессу эскалации селфи-поведения друг друга.Люди могут интерпретировать селфи-поведение других как обусловленное в основном потребностями самопрезентации, но недооценивать то, что их собственное поведение также могло вдохновлять людей на такие позы. Короче говоря, они могут игнорировать влияние собственной самопрезентации на самопрезентацию других и, таким образом, неспособны адекватно интерпретировать поведение других в селфи. Эта предвзятость уже описывалась в других контекстах. Например, Baumeister et al. (1989) описали, как люди выводят уровень самооценки своих партнеров непосредственно из поведения партнеров, без поправки на то, как сами протагонисты изменили поведение партнеров.Затем они пришли к выводу, что люди могут не вносить адекватных коррективов в интерпретацию, когда их самопрезентации меняют поведение других. Опять же, это также показывает, что люди склонны пренебрегать ситуационными влияниями при оценке действий других.

Хотя это, конечно, не утомительно, но приведенные выше параллели с популярными предубеждениями в предыдущем исследовании могут помочь понять общую важность понимания социальных сетей — как по своей сути социальной среды — через призму социальной психологии.

Ограничения и дальнейшие исследования

Настоящее исследование имеет несколько ограничений, которые необходимо рассмотреть в будущих исследованиях.Во-первых, настоящее обсуждение является лишь одним из способов интерпретации корреляционных результатов и общей картины результатов. Это должно быть усовершенствовано (квази) экспериментальными исследованиями в будущем, которые позволят более точные интерпретации и, возможно, причинно-следственные связи. Например, описанная предвзятость к селфи, как и большинство описанных предубеждений в психологии, сначала представляет собой простое описание систематических сдвигов между суждениями, атрибуциями или поведением от одного контекста к другому. С одной стороны, теоретический анализ, эмпирические корреляции между привычными стратегиями самопрезентации и аффектами, связанными с селфи, а также суждения о чужих селфи предполагают, что их потенциал самопрезентации является главным фактором их широкого успеха.С другой стороны, люди скорее минимизируют влияние самопрезентации на себя и вместо этого подчеркивают иронию и подлинность как более распространенные в их собственных фотографиях, чем в селфи других. Интересным вопросом для будущих исследований может стать более глубокое понимание основных процессов и отношений между этими двумя результатами: (1) лежит ли в основе сознательный процесс? Сознательно ли люди преуменьшают самопрезентационный потенциал селфи? Чувствуют ли они стыд за свои потребности в самопрезентации и пытаются придумывать более обоснованные причины для селфи? Или (2) наблюдаемая предвзятость к селфи отражает отсутствие способности к саморефлексии? Действительно ли они воспринимают свои селфи как более аутентичные или самоироничные, чем чужие? Разве люди не знают, что их действительно привлекает в селфи, и могут ли они предполагать другие мотивы для публикации селфи, чем они могут быть на самом деле? Может ли неясная мотивация селфи, открытая для различных интерпретаций, даже быть причиной их популярности? Конечно, правдоподобны и промежуточные позиции.Будущие исследования могут помочь лучше понять выявленную предвзятость к селфи и связанные с ней механизмы.

Во-вторых, наше исследование основано на самоотчетах и не включает объективных данных о съемке и получении селфи. Мы выбрали этот подход из-за нашего основного интереса к саморефлексии и, следовательно, легкого подхода к изучению предмета. Более или менее важным, чем точная информация об одном селфи, было то, как люди воспринимали свое собственное и чужое селфи, а также ментальные конструкции вокруг него.Следовательно, мы стремились избежать какого-либо дополнительного давления с обоснованием, которое может быть вызвано изучением жестких данных об использовании. Наряду с этим следует отметить, что согласно самоотчетам наша выборка не была чрезмерно активной выборкой селфи, и амбициозные селфи с частотой несколько раз в неделю (или чаще) составляли меньшинство. Несмотря на это ограничение, найденные эффекты заметны и могут быть даже сильнее в образце, ориентированном на селфи. Это, однако, должно быть подтверждено в будущих исследованиях, включая более высокую долю тех, кто любит делать селфи.Кроме того, включение объективных данных об использовании может помочь в продвижении настоящих результатов и получить более дифференцированную картину отдельных явлений, например, ценность совместного использования селфи по сравнению с селфи как средства документирования для одного человека. Более того, такие методы, как выборка опыта (Hektner et al., 2007), ежедневный дневник, который просит людей сообщать о характере и качестве своего опыта, связанного с повседневными жизненными событиями, могут быть адаптированы к контексту селфи. Данные могут быть легко собраны через смартфон, т.е.е., природный объект, связанный с селфи. Изучение опыта людей в реальном времени во время съемки, публикации или получения селфи позволит глубже понять, какой момент на самом деле вызывает наиболее положительный эффект, и соответствующие контекстные факторы.

В-третьих, наши выводы ограничены европейским образцом, и изучение потенциальных межкультурных различий для восприятия и принятия селфи может быть интересным предметом для дальнейших исследований. Например, исследование может противопоставить индивидуалистическую и коллективистскую культуры в отношении их культуры селфи.Можно интуитивно предположить, что селфи как тип фотографии, ориентированный на личность, может быть более приемлемым в индивидуалистических культурах. С другой стороны, особенно во многих преимущественно коллективистских азиатских странах, которые придают большое значение взаимозависимости и развитию идентичности через отношения, селфи кажутся довольно популярными.

Возможно, существует другая форма интерпретации селфи между разными культурами. В нашем исследовании большинство участников отказались от связи между селфи и родством с другими и выделили самопрезентацию как наиболее важный фактор.В других культурах могут быть разные взгляды и, например, они сосредоточены на коллективной деятельности по совместному фотографированию селфи или публикации селфи в качестве акта установления контакта и подчеркивания единства. Первые намеки в этом направлении можно найти в исследовании Sung et al. (2016), где общение стало основным двигателем намерения публикации селфи, а более индивидуально-ориентированные факторы, такие как стремление к вниманию или нарциссизм, оказались менее актуальными. Другим аспектом может быть высокая ценность общественного признания в коллективистских культурах, и симпатия к селфи других может быть уместной практикой.Вместо эгоистического акта самопрезентации селфи можно интерпретировать как знак признательности к мнению других и просьбу о подтверждении через других.

Далее, в будущих исследованиях можно будет изучить индивидуальные различия, которые имеют отношение к использованию стратегий самопрезентации и, таким образом, могут повлиять на индивидуальную привлекательность селфи как инструмента самопрезентации. Например, основные черты самооценки (Deci and Ryan, 2002) могут играть роль, особенно ориентация на индивидуальную автономию, которая отражает общую тенденцию основывать свое поведение на основных интересах и интегрированных ценностях и испытывать истинный выбор в своем поведении.Учитывая, что люди с высокой ориентацией на автономию, как правило, реже используют стратегии самопрезентации (Lewis and Neighbours, 2005), ориентация на высокую автономию может также снизить интерес к селфи или другим формам самопрезентации в социальных сетях.

Наконец, наше исследование отношений между селфи и привычными стратегиями самопрезентации было ограничено конкретным набором стратегий самопрезентации. Стремление к экономному дизайну исследования, сфокусированному на тех стратегиях, которые мы считали наиболее подходящими или неподходящими для селфи.Однако будущие исследования могут включать в себя дальнейшие стратегии самопрезентации. Это также может включать изучение отношения к различным мотивам самопрезентации. Например, заметным отличием мотиваций самопрезентации является самопостроение / самореализация по сравнению с получением вознаграждения от других и, таким образом, удовлетворением аудитории (Baumeister, 1982). Это различие также демонстрирует параллели с позициями различных исследователей относительно ценности селфи, например, что селфи — это средство для исследования себя и личности (Rutledge, 2013), селфи как практика свободы или практика самотерапии и повышения осведомленности. (Тиденберг и Круз, 2015), в отличие от других, продвигающих мотивацию управления впечатлением и изготовление селфи для распространения желаемых впечатлений среди других (Лю, 2016).

Заключение

Как показало настоящее исследование, самопрезентация может быть центральным фактором привлекательности селфи, но в то же время она преуменьшается в самоотчетах. Хотя многие люди способствуют успеху селфи, лишь немногие заявляют о своей приверженности. Однако, в конце концов, сочетание этих двух факторов, возможность самопрезентации без очевидного раскрытия потребностей в самопрезентации, также может быть частью секрета их успеха. То, что мы здесь назвали парадоксом селфи и предвзятостью к селфи, также могло быть ключевым фактором их популярности.Формирует легкую возможность для самопрезентации, которая позволяет людям стратегически приспосабливаться и экспериментировать с впечатлением, которое они производят на других, но все же в игривой и несколько двусмысленной манере, которая даже интерпретируется как самоирония (по крайней мере, с помощью селфи- сами берущие).

Умные экспериментальные исследования, несомненно, прольют свет на точную мотивацию селфи. Но в повседневной жизни конкретные мотивы для селфи обычно остаются невыясненными. Другие и, возможно, даже вы сами, никогда не смогут полностью и окончательно понять, что мотивирует делать селфи, и это может быть то, что на самом деле привлекает людей.В этом смысле настоящее исследование также способствует более глубокому пониманию факторов успеха социальных сетей в целом. В конце концов, все может быть связано с удовлетворением основных человеческих потребностей (здесь: популярностью, самовыражением) таким образом, чтобы люди чувствовали себя комфортно, не раскрывали слишком много о более глубоких мотивах и позволяли им сохранять позитивное видение себя и имидж. другим.

Заявление об этике

Не запрашивалось одобрение комитета по этике. Исследование проводилось посредством онлайн-опроса и не включало никаких экспериментальных манипуляций или обмана относительно цели исследования.Участники могли прекратить участие в любое время.

Авторские взносы

SD и LC разработали и провели исследование. SD проанализировал данные и подготовил рукопись, LC критически отредактировал рукопись. Оба автора одобрили окончательный вариант рукописи для подачи.

Финансирование

Часть этого исследования финансировалась Федеральным министерством образования и исследований Германии (BMBF), проект Kommunikado (FKZ: 01IS15040D).

Заявление о конфликте интересов

Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Сноски

http://i2.kym-cdn.com/photos/images/original/000/518/574/17c.jpg
http://i0.kym-cdn.com/photos/images/original/000/604/134/e4b.jpg
unipark.com

Список литературы

Барри К. Т., Дусетт Х., Лофлин Д. К., Ривера-Хадсон Н. и Херрингтон Л. Л. (2015). «Позвольте мне сделать селфи»: ассоциации между фотографией себя, нарциссизмом и чувством собственного достоинства. Psychol. Поп.Медиа-культ. DOI: 10.1037 / ppm0000089

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Баумейстер Р.Ф. (1982). Самопрезентация социальных явлений. Psychol. Бык. 91, 3. DOI: 10.1037 / 0033-2909.91.1.3

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Баумейстер, Р. Ф., Хаттон, Д. Г., и Тайс, Д. М. (1989). Когнитивные процессы во время преднамеренной самопрезентации: как самопрезентанты изменяют и неверно интерпретируют поведение своих партнеров по взаимодействию. J. Exp. Soc. Psychol. 25, 59–78. DOI: 10.1016 / 0022-1031 (89)

-5
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Beauducel, A., и Wittmann, W. W. (2005). Имитационное исследование индексов соответствия в CFA на основе данных с несколько искаженной простой структурой. Struct. Equat. Модель. 12, 41–75. DOI: 10.1207 / s15328007sem1201_3
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Бест П., Манктелоу Р. и Тейлор Б. (2014). Интернет-общение, социальные сети и благополучие подростков: систематический обзор повествования. Ребенок. Молодежь Серв. Ред. 41, 27–36. DOI: 10.1016 / j.childyouth.2014.03.001
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Błachnio, A., Przepiorka, A., Boruch, W., and Bałakier, E. (2016). Стили самопрезентации, конфиденциальность и одиночество как предикторы использования Facebook среди молодежи. Личный. Индивидуальный. Отличаются. 94, 26–31. DOI: 10.1016 / j.paid.2015.12.051
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Бривио, Э., Ибарра, Ф. К. (2009).Самостоятельная презентация в блогах и социальных сетях. Шпилька. Health Technol. Сообщить. 144, 113–115.
Google Scholar
Бюнер М. (2011). Einführung in die Test-und Fragebogenkonstruktion. Hallbergmoos: Pearson Deutschland GmbH.
Google Scholar
Christoforakos, L., and Diefenbach, S. (2016). «Das Selfie-Paradoxon — Kaum einer mag sie, all tun es», Стендовый доклад на Конгрессе Немецкого психологического общества (DGP) , Лейпциг.
Google Scholar
Chou, H.-T. Г., Эдж Н. (2012). «Они счастливее и живут лучше, чем я»: влияние использования Facebook на восприятие жизни других. Cyberpsychol. Behav. Soc. Netw. 15, 117–121. DOI: 10.1089 / cyber.2011.0324
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
ДеАндреа, Д. К., и Вальтер, Дж. Б. (2011). Атрибуция несоответствий между онлайн и офлайн самопрезентациями. Commun.Res. 38, 805–825. DOI: 10.1177 / 0093650210385340
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Деци, Э. Л., и Райан, Р. М. (2002). Справочник по исследованию самоопределения. Рочестер, штат Нью-Йорк: University Rochester Press.
Google Scholar
Фестингер, Л. (1957). Теория когнитивного диссонанса. Пало-Альто, Калифорния: Издательство Стэнфордского университета.
Google Scholar
Фрей Д. и Йонас Э. (2002). «Die Theorie der kognizierten Kontrolle», в Theorien der Sozialpsychologie , ред.Фрей и М. Ирле (Берн: Хубер), 13–50.
Google Scholar
Гонсалес, А. Л., и Хэнкок, Дж. Т. (2011). Зеркало, зеркало на моей стене в фейсбуке: влияние фейсбука на самооценку. Cyberpsychol. Behav. Soc. Netw. 14, 79–83. DOI: 10.1089 / cyber.2009.0411
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Hektner, J. M., Schmidt, J. A., and Csikszentmihalyi, M. (2007). Метод выборки опыта: измерение качества повседневной жизни. Таузенд-Оукс, Калифорния: Сейдж.
Google Scholar
Джонс, Э. Э., и Харрис, В. А. (1967). Атрибуция отношений. J. Exp. Soc. Psychol. 3, 1–24. DOI: 10.1016 / 0022-1031 (67)
-0
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Джонс, Э. Э., и Питтман, Т. С. (1982). К общей теории стратегической самопрезентации. Psychol. Перспектива. Self 1, 231–262.
Google Scholar
Клайн Р. Б. (2015). Принципы и практика моделирования структурных уравнений. Нью-Йорк, Нью-Йорк: публикации Гилфорда.
Google Scholar
Krohne, H. W., Egloff, B., Kohlmann, C.-W., and Tausch, A. (1996). Исследования с использованием немецкой версии Таблицы положительных и отрицательных воздействий (PANAS). Диагностика 42, 139–156.
Google Scholar
Лири М. Р. и Ковальски Р. М. (1990). Управление впечатлением: обзор литературы и двухкомпонентная модель. Psychol. Бык. 107, 34. DOI: 10.1037 / 0033-2909.107.1.34
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Ли, С.-Дж., Куигли, Б.М., Неслер, М.С., Корбетт, А.Б., и Тедески, Дж. Т. (1999). Разработка шкалы тактики самопрезентации. Личный. Индивидуальный. Отличаются. 26, 701–722. DOI: 10.1080 / 00221325.2010.526975
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Лобингер, К., Брантнер, К. (2015). Глазами смотрящего: субъективные взгляды на подлинность селфи. Внутр. J. Commun. 9, 1848–1860.
Google Scholar
Лю, С. О. (2016). Селфи из путешествий в социальных сетях как объективированная самопрезентация. Тур. Manag. 54, 185–195. DOI: 10.1016 / j.tourman.2015.11.001
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Маккиннон А., Йорм А. Ф., Кристенсен Х., Кортен А. Э., Якомб П. А. и Роджерс Б. (1999). Краткая форма расписания положительных и отрицательных аффектов: оценка факториальной достоверности и инвариантности демографических переменных в выборке сообщества. Личный. Индивидуальный. Отличаются. 27, 405–416. DOI: 10.1016 / S0191-8869 (98) 00251-7
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Маклин, С. А., Пакстон, С. Дж., Вертхайм, Э. Х. и Мастерс, Дж. (2015). Фотосъемка селфи: самостоятельное редактирование фотографий и вложение в фотографии связаны с неудовлетворенностью телом у девочек-подростков. Внутр. J. Eat. Disord. 48, 1132–1140. DOI: 10.1002 / eat.22449
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Мерцбахер, Г.(2007). Описание личности с точки зрения самопрезентации и теории черт. Бамберг: Бамбергский университет.
Google Scholar
Миллер, Д. Т., и Росс, М. (1975). Корыстные предубеждения в установлении причинно-следственной связи: факт или вымысел? Psychol. Бык . 82, 213–225. DOI: 10,1037 / h0076486
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Питтман, Т. С., и Зейглер, К. Р. (2007). «Основные человеческие потребности», в Социальная психология: Справочник основных принципов , ред.В. Круглански и Э. Т. Хиггинс (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Guilford Press), 473–489.
Google Scholar
Реттберг, Дж. У. (2014). Видеть себя через технологии. Бейзингсток: Пэлгрейв Макмиллан.
Google Scholar
Риджуэй, Дж. Л., и Клейтон, Р. Б. (2016). Instagram без фильтров: изучение ассоциаций удовлетворенности собственным телом, публикации селфи в instagram и негативных результатов романтических отношений. Cyberpsychol. Behav. Soc. Netw. 19, 2–7.DOI: 10.1089 / cyber.2015.0433
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Шленкер Б. Р. (1980). Управление впечатлениями: самооценка, социальная идентичность и межличностные отношения. Монтерей, Калифорния: Брукс / Коул.
Google Scholar
Сороковски П., Сороковска А., Олешкевич А., Фрацковяк Т., Гук А. и Писанский К. (2015). Публикация селфи связана с нарциссизмом у мужчин. Личный. Индивидуальный.Отличаются. 85, 123–127. DOI: 10.1016 / j.paid.2015.05.004
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Стенкулеску, Э. (2011). «Интернет-самопрезентация с точки зрения киберпсихологии», в Труды 7-й международной научной конференции «Электронное обучение и программное обеспечение для образования» (eLSE), , (Бухарест: Национальный университет Aparare Carol I), 155–160.
Google Scholar
Сунг, Ю., Ли, Дж .-А., Ким, Э., и Чой, С. М. (2016).Почему мы публикуем селфи: понимание мотивации публикации собственных фотографий. Личный. Индивидуальный. Отличаются. 97, 260–265. DOI: 10.1016 / j.paid.2016.03.032
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Тедески, Дж. Т., Линдсколд, С., и Розенфельд, П. (1985). Введение в социальную психологию. Иган Миннесота: Вест Паблишинг Ко.
Google Scholar
Тедески, Дж. Т., и Норман, Н. (1985). Социальная власть, самопрезентация и личность. Self Soc. Жизнь 293, 322
Google Scholar
Тийденберг, К., Круз, Э. Г. (2015). Селфи, изображение и переделка тела. Body Soc. 21, 77–102. DOI: 10.1177 / 1357034X15592465
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Тома, К. Л. (2013). Чувствуешь себя лучше, но делаешь хуже: влияние самопрезентации в Facebook на скрытую самооценку и выполнение когнитивных задач. Media Psychol. 16, 199–220. DOI: 10.1080 / 15213269.2012.762189
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Уотсон Д., Кларк Л. А. и Теллеген А. (1988). Разработка и проверка кратких показателей положительного и отрицательного воздействия: шкалы PANAS. J. Pers. Soc. Psychol. 54, 1063–1070. DOI: 10.1037 / 0022-3514.54.6.1063
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Вайзер, Э. Б. (2015). # Я: нарциссизм и его аспекты как предикторы частоты публикации селфи. Личный. Индивидуальный. Отличаются. 86, 477–481. DOI: 10.1016 / j.paid.2015.07.007
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Чжао, С., Грасмук, С., и Мартин, Дж. (2008). Создание идентичности в facebook: расширение возможностей цифровых технологий в устойчивых отношениях. Comput. Гм. Behav. 24, 1816–1836. DOI: 10.1016 / j.chb.2008.02.012
CrossRef Полный текст | Google Scholar
.
No related posts.

Образ психолога — Вся остальная жизнь — LiveJournal

Образ психолога в обыденном сознании

Образ психолога. — TechnoFarsh — LiveJournal

Школа №43 г. Нижнего Новгорода

Коллеги-психологи и клиенты, как вы отнесётесь к тому, что в личном профиле в соцсетях психолог матерится и т.д.?

Про образ психолога в литературе

Страница психолога | ГАПОУ Орский медколледж г. Орск

«Права и обязанности ребенка»

Вниманию всех тех, кто оказался в трудной жизненной ситуации!

Рекомендации для студентов-первокурсников

Рекомендации студентам по организации учебной деятельности:

Рекомендации для родителей

Обязанности родителей.

Что вы здесь видите? (ответ мог многое сказать о вас) | Independent

Проблема образа психологии — Ассоциация психологических наук — APS

Необычное чувство

Почему скептицизм?

Самостоятельное нанесение ран на поле

Движение вперед

Список литературы

Новый мощный способ думать о себе

Почему пришло время по-новому взглянуть на идентичность

Как личность может повлиять на ваше психическое здоровье

Лучший способ использовать личность

Не можете видеть картинки мысленно? Ты не одинок.

Изображение тела — искажение изображения тела

ИСКАЖЕНИЕ И НЕУДОВЛЕТВОРЕНИЕ ИЗОБРАЖЕНИЯ ТЕЛА

ИЗОБРАЖЕНИЕ ТЕЛА И НАРУШЕНИЯ ПИТАНИЯ

ДИСМОРФНОЕ ЗАБОЛЕВАНИЕ ТЕЛА (BDD)

Разница между психологом и психиатром (и почему это важно)

Границы | Парадокс селфи: они никому не нравятся, но у всех есть причины их брать. Исследование психологических функций селфи в самопрезентации

Введение

Фон

Потенциальная ценность селфи — от самоисследования к самопрезентации

Селфи в свете привычных стратегий самопрезентации

Саморефлексия на селфи

Цели исследования

Материалы и методы

Участников

Процедура

Меры

Поведение и настройки селфи

Аффект, связанный с селфи

Стратегии самопрезентации

Воспринимаемые последствия селфи

Собственные высказывания по сравнению с чужими селфи

Результаты и обсуждение

Поведение и настройки селфи

Аффект, связанный с селфи и стратегии самопрезентации

Воспринимаемые последствия селфи

Собственные высказывания по сравнению с чужими селфи

Общие обсуждения

Ограничения и дальнейшие исследования

Заключение

Заявление об этике

Авторские взносы

Финансирование

Заявление о конфликте интересов

Сноски

Список литературы

-0

Добавить комментарий Отменить ответ