Сущность самооценки и ее соотношение с Я-концепцией
Бороздина Лидия Васильевна (Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова (МГУ))Аннотация
Анализируется соотношение самооценки с Я-концепцией. Как показано, самооценка не имеет самостоятельного статуса в структуре Я-концепции, совмещаясь с самоотношением, образом Я либо концепцией Я в целом, что ведет к фактической потере важнейшего психического образования. Уточняется определение самооценки, рассматриваемой в качестве специальной функции самосознания, состоящей в установлении субъектом собственной значимости и несводимой к образу Я или самоотношению. Приводится аргументация предлагаемой теоретической схемы.
В течение нескольких последних десятилетий проблема самооценки является одной из интенсивно разрабатываемых, особенно в зарубежной психологии.
Но английское “self-esteem” обозначает не оценку себя человеком, а его уважение к себе, чувство собственного достоинства, т.е. самоотношение, о чем уже упоминалось ранее (Бороздина, 1992, 2008).
Однако термин “self-esteem” закрепляется и не только в англоязычной литературе. Швейцарский психоаналитик юнгианской школы М. Якоби утверждает, что «самооценка относится к достоинству и ценности, приписываемым себе человеком. В немецком языке это слово (Selbstwertgefühl) означает чувство (Gefühl) ценности (Wert), которое мы испытываем в отношении самого себя (Selbst). «Слово “оценка” происходит от латинского “aestimare”, означающего оценивание, которое я делаю в отношении собственной значимости» (Якоби, 2001, с. 50). В этом этимологическом пояснении присутствуют два важных момента: свед
В современной психологии изучение самооценки вводится в рамки более широкой конструкции, именуемой Я-концепцией. Хотя такое словосочетание отнюдь не выступает неологизмом. Им пользовался еще Ф. Хоппе (Hoppe, 1930) в качестве синонима уровня Я, к сожалению, не дав определения ни тому, ни другому. Я-концепция стала весьма распространенным клише в зарубежной психологической литературе, находя применение также и в отечественной. У нас эта концепция хорошо известна в изложении английского психолога и педагога Р. Бернса (1986). Автор приводит общее (точнее, обобщенное) определение Я-концепции и описание ее структуры: «Я-концепция — это совокупность всех представлений индивида о себе, сопряженная с их оценкой. Описательную составляющую Я-концепции часто называют образом Я или картиной Я. Составляющую, связанную с отношением к себе или к отдельным своим качествам, называют самооценкой или принятием себя» (Бернс, 1986, с. 30—31). Далее автор описывает структуру Я-концепции, выделяя и обозначая ее элементы.
«1. Образ Я — представление индивида о самом себе.
2. Самооценка — аффективная оценка этого представления, которая может обладать различной интенсивностью, поскольку конкретные черты образа Я могут вызывать более или менее сильные эмоции, связанные с их принятием или осуждением.
3. Потенциальная поведенческая реакция — те конкретные действия, которые могут быть вызваны образом Я и самооценкой.
Когнитивная составляющая Я-концепции. Представления индивида о самом себе, как правило, кажутся ему убедительными независимо от того, основываются ли они на объективном знании или субъективном мнении, являются ли они истинными или ложными. Конкретные способы самовосприятия, ведущего к формированию образа Я могут быть самыми разнообразными <…>.
Описывая … самих себя, мы в словах пытаемся выразить основные характеристики нашего привычного самовосприятия … к ним относятся любые атрибутивные, ролевые, статусные, психологические характеристики индивида, описание его имущества, жизненных целей и т.
п. Все они входят в образ Я с различным удельным весом — одни представляются индивиду более значимыми, другие — менее … Такого рода самоописания — это способ охарактеризовать неповторимость каждой личности через сочетания ее отдельных черт.
Оценочная составляющая Я-концепции. <…> Я-концепция — это не только констатация, описание черт своей личности, но и вся совокупность их оценочных характеристик и связанных с ними переживаний <…>. Аффективная составляющая … существует в силу того, что когнитивная составляющая не воспринимается человеком безразлично, а пробуждает в нем оценки и эмоции, интенсивность которых зависит от контекста и от самого когнитивного содержания. <…> Источником оценочных значений различных представлений индивида о себе является его социокультурное окружение…, социальные реакции на какие-то его [индивида] проявления и самонаблюдения.
На мой взгляд, термины «образ Я» или «картина Я», которые нередко употребляются в литературе как синонимы Я-концепции, недостаточно передают динамический, оценочный, эмоциональный характер представлений индивида о себе.
Всякая попытка себя охарактеризовать содержит оценочный элемент, определяемый общепризнанными нормами, критериями и целями, представлениями об уровнях достижений, моральными принципами, правилами поведения и т. д. <…>
Важную роль в ее [самооценки] формировании играет сопоставление образа реального Я с образом идеального Я, т.е. с представлением о том, каким человек хотел бы быть. <…> Кто достигает в реальности характеристик, определяющих для него идеальный образ Я, тот должен иметь высокую самооценку.
Как следует из такого определения, позитивную Я-концепцию можно приравнять к позитивному отношению к себе, к самоуважению, принятию себя, ощущению собственной ценности; синонимами негативной Я-концепции становятся в этом случае негативное отношение к себе, неприятие себя, ощущение
своей неполноценности. <…>
Поведенческая составляющая Я-концепции. Тот факт, что люди не всегда ведут себя в соответствии со своими убеждениями, хорошо известен. Нередко прямое, непосредственное выражение установки в поведении модифицируется или вовсе сдерживается в силу его социальной неприемлемости, нравственных сомнений индивида или его страха перед возможными последствиями.
<…>
Особенность Я-концепции … заключается в том, что ее [объектом] … является сам носитель. Благодаря этой самонаправленности все эмоции и оценки, связанные с образом Я, являются очень сильными и устойчивыми. Не придавать значения отношению к себе другого человека достаточно просто; для этого существует богатый арсенал средств психологической защиты… Но если речь идет об отношении к самому себе, то простые вербальные манипуляции здесь могут оказаться бессильными. <…> Человек, уставший от повседневных дел, может взять отпуск, сменить работу, уехать в другой город или каким-то иным способом изменить ситуацию. Но может ли он убежать от самого себя?
Значение Я-концепции. <…> Я-концепция играет, по существу, троякую роль: она способствует достижению внутренней согласованности личности, определяет интерпретацию опыта и является источником ожиданий» (Бернс, 1986, с. 30—39).
В изложении Бернса, как видим, Я-концепция — это все представления человека о себе, сопровождающиеся их оценкой.
Разбираемая конструкция имеет три структурных элемента: когнитивный, оценочный и поведенческий. Первый составляет образ Я, отражающий содержание представлений субъекта о себе. Второй компонент, который Бернс склонен называть самооценкой, чаще и привычно именуется эмоционально-ценностным самоотношением (Rosenberg, 1965; Wylie, 1974—1979; и мн. др.). Третий элемент конструкции, с некоторой осторожностью обозначаемый автором как потенциально поведенческий и довольно скупо им раскрываемый, обычно характеризуется в качестве полноправной подструктуры, презентирующей действия и поступки людей, продуцируемые когнитивной и эмоционально-ценностной составляющими, и, в частности, проявляющийся в речи, высказываниях индивида о себе.
Понятие Я-концепции было создано в 1950-х гг. в русле гуманистической психологии, сторонники которой (К. Роджерс, А. Маслоу) в противовес бихевиористам и фрейдистам стремились к освещению целостного человеческого «Я», мыслимого фундаментальным фактором поведения и личностного развития (Прихожан, 2008).
При рассмотрении этого понятия в настоящем виде как особого теоретического построения возникает ощущение синкретизма, внутренней непоследовательности и очевидного несовпадения названия и содержания.
Слово «концепция» (лат. conceptio) в буквальном смысле означает понимание. Его лексическая формулировка гласит: «определенный способ понимания, трактовки каких-либо явлений» (Большой…, 2002, с. 568). Следовательно, Я-концепция — не что иное, как самопонимание индивидуума. Его самопознание, постижение собственной сущности — процесс когнитивный, итог которого должен оцениваться в категориях точности, адекватности достигнутого результата истинным свойствам носителя. Но Бернс, делая оговорку о том, что любое суждение человека о себе всегда субъективно, пристрастно, прибегает к оценке итога в ином строе категорий, в континууме «позитивно—негативно», что прямо обусловливается соответствующим самоотношением индивида, т.е. возникает посредством уже не познавательных, а эмоциональных процессов — аффективных состояний различной интенсивности, константных чувств, которые субъект испытывает к себе, и т.
п. Таким образом, когнитивный по своей природе феномен понимания себя человеком оказывается не только зависимым, но и абсолютно детерминированным другими психическими функциями — комплексом эмоциональных переживаний относительно себя. Как это может происходить и из чего складывается в логике обсуждаемой теоретической схемы самопонимание человека?
Прежде всего, самопонимание человека складывается из представлений о себе в целом и об отдельных присущих ему чертах, качествах, свойствах и т.д., т.е. из всего того, что входит в первый компонент конструкции. Но этим формирование Я-концепции не ограничивается. Бернс постоянно повторяет, что любое самоописание человека, любое его высказывание о себе имеет оценочный оттенок, поскольку когнитивная составляющая не воспринимается индивидом безразлично, а пробуждает в нем эти оценки. Значит, в Я-концепцию с необходимостью вносится самооценка, которую автор интерпретирует как «личностное суждение о собственной ценности». Строго говоря, имплицитно оценка себя уже заложена или номинативно присутствует во втором элементе структуры — эмоционально-ценностном самоотношении, которое Бернс и называет самооценкой.
Однако автор обращает внимание не столько на личностное самооценочное суждение, сколько на его аффективный эффект, служащий реакцией индивида на степень его значимости, установленную самооценкой. А это приводит либо к переживанию гордости за себя, самоуважению, обретению или усилению собственного достоинства, в результате чего возникает самоприятие, либо к чувству стыда, переживанию своей малоценности, самоуничижению и самонеприятию вплоть до отвержения себя. Далее именно по характеристикам самоотношения квалифицируется Я-концепция в целом как положительная или отрицательная (Бернс, 1986, с. 37).
Вполне очевидно, что здесь мы опять встречаемся, с одной стороны, со смещением самооценки на самоотношение, с другой — с соединением в одном понятии, будь то самооценка или этимологически более правильное эмоционально-ценностное самоотношение, смысла двух разных феноменов: определения человеком своей значимости и аффективного реагирования на результат.
Самооценка в тексте Бернса выполняет роль исключительно важного образования, но ему не находится специального места в Я-концепции, автономного статуса в ней самооценка не имеет.
Это положение одинаково во всех изложениях анализируемой конструкции, и в нем состоит ее ущербность как теоретической схемы. Не будучи самостоятельной, самооценка чаще всего отождествляется с эмоционально-ценностным самоотношением (Бернс, 1986; Coopersmith, 1967; Wylie, 1974—1979; и др.), реже — с образом Я (Врихт, 1982), когда, обрисовывая его, испытуемые проводят оценку себя по различным качествам, либо со всей Я-концепцией на том основании, что в пользу разведения когнитивного и оценочного элементов общей конструкции отсутствует достаточное количество аргументов теоретического или эмпирического порядка. В конечном итоге самооценку и самоотношение увязывают в некий единый конструкт, что уже выглядит совершенно неправомерной операцией, а соединение этого конструкта с представлениями субъекта о себе создает указанное выше впечатление синкретизма, слабой структурной расчлененности Я-концепции, ее нестрогости в качестве теоретической схемы, усиливаемое включением в названный неоправданный интеграл еще и поведенческого компонента.
Бесспорно, на самопостижение индивидуума серьезнейшее влияние оказывает характер его переживаний, касающихся собственной ценности, из коих субъект извлекает те или иные выводы, как и из своих деяний. Но понимание — это не эмоция и не поведение, хотя первая может быть причиной формирования конкретного типа Я-концепции, а второе — его непосредственным следствием. Однако причины и следствия какого-либо феномена невозможно вводить в сам феномен как его составляющие. Понимание себя человеком, по определению предполагая когнитивный процесс, не способно осуществляться, а тем более сводиться к аффектам и чувствам или поведенческим актам — набору инородных явлений, поэтому разработанная конструкция и порождает ощущение алогичности, невыдержанности строения, терминологической путанности и отмеченной выше рассогласованности наименования теоретической модели и ее содержания. Неудивительно, что в западной литературе термин «Я-концепция» далеко не редко употребляется только применительно к образу Я, на что сетует Бернс (1986).
Казалось бы, можно упростить задачу анализа, констатировав отсутствие в английском языке точного аналога нашему понятию «самооценка» и, следовательно, признав, что указанная концептуальная нечеткость, размытость не кроется в рассуждениях исследователей, а коренится в строе языка. Но это только видимое упрощение, поскольку теоретико-методологичсекая проблема превращается в сугубо лингвистическую. Однако целесообразно ли подобное в данном случае, даже если означенная проблема исходно действительно является лингвистической? Ведь изменение ее ранга не служит решению обсуждавшегося выше вопроса, а, напротив, сохраняет status quo.
В отечественной психологии исходным для анализа самооценки служит постулат, в соответствии с которым она функционирует как часть самосознания — явления совершенно иного масштаба и наполнения в сравнении с рассмотренной концепцией. При всей аксиоматичности постулата он кажется слишком общим, задающим лишь ракурс анализа. Необходимо найти формы связи самосознания и самооценки, установить ее место в его структуре, а также провести соположение образа Я, отношения субъекта к себе с его оценкой себя.
Отсутствие автономности последней в Я-концепции, идентификация самооценки с отдельными элементами общей конструкции или с ней в целом помимо понятийной неясности создает положение, при котором самооценка как независимый предмет исследования полностью исчезает, и мы приходим к потере важнейшего личностного образования, роль которого в жизни человека без преувеличения трудно переоценить. Однако ситуация подобной потери или невольно совершающегося изъятия не оправданна ни теоретически, ни эмпирически.
Обобщая опыт К. Роджерса и других авторов, преимущественно психотерапевтов, Бернс указывает на особую роль в формировании самооценки сопоставления реального и идеального Я. При достижении в реальности характеристик идеального Я человек обретает высокую самооценку, при разрыве — низкую. Таким образом, индикатором уровня индивидуальной оценки себя становится дистанция между названными позициями. Но интервал между реальной и идеальной самооценкой — лишь относительная мера, отражающая их сближение или отдаление, но не абсолютную высоту.
При изучении возрастных изменений самооценки (Бороздина, Молчанова, 2001) выяснилось, что в поздней юности (18—19 лет) и I зрелости (21/22—35 лет) названный разрыв довольно велик (коэффициент корреляции в Q-технике равен 0.46, что указывает только на умеренную связь двух позиций и, следовательно, на вектор снижения реальной самооценки). Однако у наших испытуемых она не была таковой. Ее усредненный профиль располагался в верхней части среднего сектора графических шкал (в методике Дембо—Рубинштейн). Более того, несмотря на приведенный ранг коэффициента корреляции, в этой возрастной категории вообще не получено сколько-нибудь серьезного падения кривых самооценки, а нижний полуинтервал во всем наборе шкал не служил «рабочей зоной». Таким образом, при значительном разрыве между реальной и идеальной самооценкой вследствие подъема последней, во-первых, не обнаружено понижения актуальной оценки себя испытуемыми, во-вторых, она не сопровождается широким репертуаром отрицательных эмоций, хотя обследуемые полностью отдают себе отчет о высоте своей самооценочной позиции, но расценивают ее как старт в подъеме, намереваясь в будущем изменить положение в сторону идеальной самооценки, выступающей ведущим элементом регуляции поведения.
У пожилых и престарелых анализируемый разрыв заметно сокращается, пределом чего служат эпизоды полного слияния двух самооценочных отметок на шкалах. По логике авторов, в этом случае надо ожидать высокой локализации самооценки, но совмещение позиций происходит по обыкновению в нижнем секторе шкал из-за плавного, но неуклонного возрастного спада обоих профилей самооценки.
Полученные эмпирические данные резко обостряют проблему самооценки, ее сущности, развития, способов диагностики, но, главное, ее места в структуре самосознания. В отношении последнего необходимо особо подчеркнуть, что самооценка — это специальная функция самосознания, не сводимая ни к одному из названных выше элементов — образу Я или самоотношению. Образ Я фиксирует знание индивидуума о себе, будучи комплексом сведений данного человека о нем самом. Такие сведения могут носить форму перцептивных или мнемических представлений, либо глубоко осмысленных и обобщенных суждений субъекта о себе, поэтому для образа Я адекватен вопрос: «Что Я имею, чем обладаю?» Самооценка же отражает присутствие критической позиции индивида по отношению к тому, чем он обладает.
Но это не просто констатация наличного потенциала, в чем, безусловно, правы многие исследователи (Бернс, 1986; Якоби, 2001 и др.), а именно его оценка с точки зрения определенной системы ценностей, т.е. установление субъектом собственной значимости. И поэтому самооценка отвечает на вопрос: не что Я имею, а чего это стоит, какова ценность моего потенциала, а следовательно, меня?
По итогам проводимой самооценки формируется то или иное отношение к себе, позитивное либо негативное с чертами отрицания, неприятия. Понятно, что знание о себе служит необходимым материалом для самооценки, которая в свою очередь способна прямо задать модус самоотношения либо существенно повлиять на него. На этот момент обращает внимание И.И. Чеснокова (1982), говоря, что с содержательной стороной самооценки связано возникновение и развитие таких качеств, как самоуважение, совесть, гордость, тщеславие, честолюбие и т.п. В более общей и точной форме ту же мысль высказывает И.С. Кон (1984): самоуважение есть производное от процесса самооценивания.
Таким образом, самооценка как таковая автономно чрезвычайно важный, если не ключевой элемент самосознания, который в значительной мере может детерминировать личностный комфорт или дискомфорт, выраженный в степени самоприятия субъекта, его удовлетворенности собой. Кроме того, самооценка служит источником пополнения знаний человека о себе, но знаний особых, прошедших, если можно так сказать, ценностную экспертизу, в силу чего имеющих более высокий порядок.
Для аргументации развиваемого положения существует по крайней мере два рода фактов: разновременность «созревания», т.е. начала действия отдельных элементов самосознания, и нетождественность их параметров.
В 1970-х гг. были получены данные о наличии образа себя у детей полуторагодовалого возраста, что выявлялось путем самоузнавания малышей в зеркале. Методы, нацеленные на невербальную фиксацию самоузнавания, первоначально появились и вошли в экспериментальную практику зоопсихологии и далее использовались в исследовании раннего детского развития.
Дж. Гэллап (Gallup, 1977) ставил красной краской пятно на лбу шимпанзе во время сна животных и к моменту их просыпания помещал перед ними зеркало. Обезьяны тут же начинали ощупывать отметину, пытаться ее стереть, а это доказывало, что они узнавали себя, стараясь устранить «ненормативное включение». Эксперименты, подобные опытам Гэллапа, проводились с детьми, находящимися на доречевой стадии развития. Тест на самоузнавание (Lewis, Brooks, 1974) выполнялся с испытуемыми в возрасте от 16 до 22 месяцев. Мать незаметно наносила губной помадой красное пятнышко на нос ребенка, делая вид, что вытирает ему лицо. И если ребенок тянулся рукой не к изображению в зеркале, а к собственному носу, самоузнавание считалось состоявшимся. В этом исследовании 16-месячные участники эксперимента не ощупывали своего носа, но все 22-месячные дети это делали. Найденный результат согласуется с более поздними данными, согласно которым узнавание себя впервые возникает у детей в возрасте 18 месяцев и становится обычным к 20 месяцам (Бернс, 1986).
Совершенно ясно, что ребенок в полтора года и уж конечно младший дошкольник имеют образ себя, но второй обладает также и известным отношением к себе, являющимся транслированным и усвоенным отношением к ребенку других, главным образом взрослых. Однако дошкольник не способен выполнить функцию самооценки, в лучшем случае он актуализирует оценочную позицию окружающих применительно к себе. Это причина, по которой в школе К. Левина уровень притязаний ребенка 2—3 лет назывался рудиментарным: ребенок может выдвинуть цель и даже совершить действие по ее реализации, но он не в состоянии оценить достигнутый результат, т.е. осуществить самооценку исполненной акции. Этот факт имеет довольно широкое распространение, не ограничиваясь пределами одной психологической школы. Недавние отечественные исследования свидетельствуют о несформированности самооценки у детей и более позднего возраста. Такие данные получены, например, в экспериментах В.Г. Щур (1982), а также С.Г. Якобсон и Т.И.
Фещенко (1997), где детей просили провести самооценку с помощью методики «лесенка»: испытуемым предъявлялась нарисованная лестница из 11 ступеней с пояснением, что внизу помещаются плохие дети, на 6-й ступени — средние, наверху — хорошие. Как оказалось, практически все обследуемые 6—7 лет ставили себя на крайнюю верхнюю ступеньку, демонстрируя неспособность выполнить задачу самооценки в предложенном диапазоне, т.е. соотнести свои качества с данной шкалой ценностей. Самооценка — рациональное и довольно позднее образование, ее появление издавна датируется подростковым возрастом, что подтверждено опытами Е.И. Савонько (1972), где был убедительно показан момент перехода ребенка в его поведении с внешней оценки на самооценку (13 лет). По последним данным (Бороздина, Пукинска, 2009), самооценка имеется уже у 10-летних детей, справляющихся с методикой Дембо—Рубинштейн, оказывающихся в состоянии не только заполнить графические шкалы, но так или иначе обосновать проставленные позиции.
Второй ряд доказательств состоит в несовпадении уровней самоотношения и самооценки.
Подобные сведения не столь малочисленны, и они имеются как в зарубежной, так и в отечественной экспериментальной психологии. По нашим материалам (Бороздина, Молчанова, 2001), при исследовании самооценки в период взрослости и особенно старости часто регистрируется расхождение высотных параметров самооценки (в методике Дембо—Рубинштейн) и индекса самоотношения (по технике Розенберга). В частности, обнаруживается, что в старости сниженный профиль оценки себя нередко сопутствует среднему или высокому баллу самоотношения. Человек в возрасте 75—90 лет, если он психически сохранен (а речь идет именно о таком контингенте, который отбирался с участием психиатра, психолога и терапевта), признает и даже подчеркивает ухудшение своей памяти, внимания, замедление и снижение продуктивности мышления. Но отношение к себе при этом у него может оставаться прежним или даже повышаться. Такой человек проявляет явные признаки самооберегания, иногда открыто жалея себя и расценивая происходящее с ним по формуле: «Это не я, а со мной».
Феномен несовпадения уровней самооценки и самоотношения встречается на этапах I—II зрелости (21/22—55/60 лет) и у пожилых (56/61—74 года), т.е. вообще в течение всего периода взрослости (Бороздина, Молчанова, 2001). И факт рассогласования этих уровней свидетельствует об очевидной нетождественности обсуждаемых личностных конструктов, особенно если учесть, что приведенный результат фиксирован на стадии взрослости и даже зрелости, т.е. в тех фазах жизни человека, когда его самооценка и самоотношение безусловно сформированы.
Не следует думать, однако, что представленные данные противоречат интерпретации производности отношения субъекта к себе от его самооценки. Чаще всего именно так и бывает, но не исключительно так. Могут иметь место и описанные отступления от этого общего правила, что отмечается в литературе. Анализируя методы измерения «обобщенной» самооценки, Р. Уайли пишет, что принцип простого суммирования частных позиций, применяемый при построении диагностических процедур для тестирования «глобальной» самооценки, является не чем иным, как проявлением теоретического невежества; должны быть предприняты шаги для учета значимости отдельных позиций и их вкладов в «обобщенную» самооценку, но «этого пока не сделано» (Wylie, 1974—1979, p.
48). Другие авторы утверждают, что «глобальная» самооценка, полученная сложением частных, и самоуважение — разные образования, за которыми надо искать неодинаковое психологическое содержание (Hoge, McCarthy, 1984). В целом результаты экспериментов заставляют исследователей усомниться в очевидности концептуализации и соответствующей ей диагностики самоуважения (self-esteem) как самооценки, интегрированной из отдельных компонентов.
Но даже если будет разработана в высшей степени надежная процедура получения «обобщенной» самооценки, вряд ли она сможет изоморфно презентировать самоотношение именно потому, что то и другое — нетождественные феномены.
Самооценка по какому-либо качеству, согласно Р. Уайли, основывается преимущественно на сопоставлении субъектом своих достижений с успехами окружающих, т.е. на так называемом социальном сравнении. Самоприятие же является не столько оценкой, сколько стилем отношения к себе, общей жизненной установкой, формирующейся в процессе «онтогенеза, а также путем сознательных усилий» (Wylie, 1974—1979, p.
52). Самооценивание и симпатию к себе можно рассматривать как достаточно независимые друг от друга. То, что люди чувствуют по отношению к себе, вовсе не обязательно определяется тем, насколько хорошими они считают себя. Человек способен любить себя, даже если его самооценка низка по каким-то важным качествам, и, наоборот, он может испытывать к себе антипатию при наличии у него высокой самооценки (там же). Следует только удивляться, насколько эти гипотетические рассуждения подтверждаются в упомянутой выше серии экспериментов по возрастной самооценке (Бороздина, Молчанова, 2001).
Итак, три образования — образ Я, самооценка и отношение к себе — не следует смешивать. Это разные элементы самосознания. Несомненно, что в онтологии представленные элементы слиты, особенно на стадии взрослости, ставшего самосознания. Разделить их можно только в анализе, но это необходимо, чтобы уяснить природу и сущность самооценки, выделив ее предмет, несводимый к другим.
понятие и развитие.
Психологический практикум для начинающихЯ-концепция: понятие и развитие
Загадку человеческого Я веками пытаются разгадать ученые и философы, писатели и священнослужители. Но вопросы все равно остаются. Предлагают свои варианты и психологи, так или иначе связывая их с понятием «личность».
Определений личности, наверное, не меньше, чем ученых, внесших серьезный вклад в ее понимание. Не претендуя на серьезное теоретическое осмысление, мы покажем, как можно с помощью достаточно простых методов исследовать те свойства, особенности и характеристики человека, которые соотносятся с такой очевидной и одновременно неуловимой структурой, как личность. Начнем с понятия Я-концепции.
Я-концепция – это система относительно устойчивых представлений о себе, на основе которой строится отношение к себе и взаимодействие с окружающими. Я-концепция включает два тесно связанных аспекта. Первый из них – Я-образ – набор качеств и характеристик, которые составляют представление человека о себе.
Я-образ часто включает несколько вариантов частных Я-образов, например, Я реальное (какой я есть на самом деле), Я идеальное (каким бы я хотел быть), Я зеркальное (каким меня представляют другие люди), и др., причем каждому из вариантов, в свою очередь, могут соответствовать несколько Я-образов, например, Я реальное может обладать совершенно разными качествами в ситуациях Я наедине с собой, Я с любимым человеком, Я в компании друзей и т. д. Противоречия между различными аспектами и вариантами Я-образа могут определять формирование второй составляющей Я-концепции – самооценки.
Самооценка – отношение к самому себе в целом и к своим отдельным качествам. Среди источников формирования самооценки – сравнение себя с другими, оценки других людей, сопоставления различных вариантов Я-образа (наибольшее значение имеет сравнение Я-реального и Я-идеального), а также субъективная значимость различных аспектов Я-образа; например, для одного какой-либо дефект внешности – источник снижения самооценки, у другого же, если он не придает большого значения внешности, аналогичный дефект на самооценку не влияет.
Основные характеристики самооценки:
1. Уровень. Можно говорить о высокой, нормальной и низкой самооценке.
2. Устойчивость самооценки отражает ее колебания во времени.
3. Реалистичность (адекватность) самооценки. Термин «адекватность» используется достаточно часто, но в некоторых случаях его использование нежелательно, так как он предполагает выраженный оценочный компонент, который иногда оказывается неуместным.
Перечислим некоторые функции Я-концепции.
Я-концепция определяет интерпретацию (объяснение) событий, происходящих с человеком. Например, если мужчина уступает даме место в общественном транспорте, то это может быть проинтерпретировано следующим образом: «Он хочет со мной познакомиться» (Я-концепция содержит представление «Я неотразима и привлекаю внимание мужчин»), «Меня уже принимают за старуху, раз уступают место» («Я старею») или просто «Какой воспитанный человек».
Я-концепция определяет ожидания человека по отношению к другим людям. В нашем примере дама может ожидать либо не ожидать от мужчины признаков внимания.
Я-концепция определяет поведение человека. Так, в нашем примере дама станет либо проявлять интерес к мужчине, либо смущаться и отказываться сесть (желая тем самым подчеркнуть, что она еще не относится к пожилому возрасту), либо спокойно поблагодарить и сесть. Поведение, в свою очередь, влияет на ожидания других, на их поведение и на самые разные аспекты взаимодействия между людьми.
Наконец, одна из задач Я-концепции – поддержание устойчивости и внутренней согласованности представлений человека о себе, которые необходимы для сохранения психического благополучия. Эта задача настолько важна, что если что-то в поведении человека или окружающих его людей противоречит Я-концепции, то информация об этом искажается или отвергается. Я-концепция «сопротивляется» изменениям, часто вопреки логике и здравому смыслу. Если же изменения все же происходят и они достаточно серьезны, то этот процесс обычно сопровождается отрицательными переживаниями и другими серьезными проблемами, поэтому столь драматически переживается кризис переходного возраста, когда Я-концепция формируется и многократно претерпевает радикальные изменения.
Перечислим основные составляющие Я-образа; примеры взяты в основном из самоописаний школьников старшего подросткового и раннего юношеского возраста.
Формальные, ролевые характеристики, родственные отношения – «человек»; «ученица»; «дочь»; «сестра» и пр. Однако некоторые подростки пытаются более глобально определить свое место в мире – «один из жителей планеты Земля»; «капля в океане человечества».
Как правило, такими характеристиками самоописание начинается; если оно наполовину и более состоит из формальных характеристик, скорее всего, испытуемый «закрылся», не был достаточно откровенен.
Внешность: «не очень красивая»; «мне очень идет улыбка, она делает лицо более женственным».
Характеристики внешности не занимают большого места в самоописаниях, а нередко совсем отсутствуют.
Описание своих качеств, черт характера и особенностей внутреннего мира: «человек с неуравновешенным характером»; «обладаю большим количеством способностей, но все – в небольших размерах»; «доверчивая»; «замкнутая»; «ленивая» и пр.
Такого рода характеристики встречаются в подавляющем большинстве самоописаний, авторы которых были достаточно откровенны; их высокая выраженность в самоописании (до половины и более) более характерна для подростков, переживающих «Открытие Я» как часть кризиса переходного возраста, а также для женщин по сравнению с мужчинами.
Особенности взаимоотношений с людьми: «я могу всем сказать, кто я, кого люблю, кого терпеть не могу, от чего страдаю; мне не мешает, если они будут это знать»; «у меня очень мало друзей, очень много хороших знакомых и мало врагов», «я люблю маму, Юлю Б. и более никого».
Особенности поведения: «иногда намеренно пытаюсь причинить зло»; «я стараюсь быть интеллигентным человеком с хорошими манерами».
Интересы, вкусы, увлечения: «люблю ходить в театр»; «люблю днем спать»; «фанат компьютерных игр»; «люблю время, начиная со средневековья и кончая XIX веком»; «не люблю манную кашу».
Это одна из часто встречающихся категорий; она, как правило, особенно выражена (до половины ответов) у тех, кто не стремится быть откровенным.
Взгляды и убеждения: «я терпеть не могу обывательской пошлости и более конкретно: 1) очередей; 2) транспорта; 3) дней рождения; 4) бабушек на скамейке и др., и пр., и т. д.»; «я считаю, что женщины ничем не отличаются от мужчин (в плане психики)».
Утверждения этой категории несколько чаще встречаются у мужчин.
Планы и желания: «скоро закончу школу», «хочу, чтобы N наконец позвонил».
Эта категория обычно представлена в самоописаниях молодых людей; отсутствие утверждений этой категории может указывать на тревогу или негативные ожидания, связанные с будущим.
«Ситуативные» ответы: «я не знаю, что писать», «я чувствую себя неуютно».
Такие ответы в самоописаниях, как правило, свидетельствуют о тревоге, связанной с самой задачей описать себя, а если их большинство – о нежелании быть откровенным и давать о себе информацию.
«Абстрактные» ответы: «я ветер», «я сущность».
Подобные ответы могут свидетельствовать о стремлении продемонстрировать свою оригинальность и нестандартность; иногда (если таких ответов большинство) – о нежелании раскрываться.
Как уже отмечалось, формирование Я-образа связано с кризисом переходного возраста. Я-образ обогащается содержательно, «психологизируется» (в нем начинают преобладать особенности внутреннего мира, поведения и отношений с людьми). Другая особенность, характерная для этого возрастного периода – снижение самооценки, отрицательное отношение к своим качествам, причем именно к тем, которые кажутся подросткам наиболее важными. В частности, в самоописаниях отрицательные характеристики, как правило, преобладают над положительными и нередко стоят на первых, самых важных позициях.
Можно назвать несколько причин этого весьма болезненного явления. Одна из них – то, что у подростка еще не сформировались четкие внутренние критерии самооценок. Оценивая себя, подросток во многом опирается на мнение друзей, родителей, учителей, поэтому любое критическое высказывание (даже сделанное с лучшими намерениями) или двойка в школе может обрушить самооценку. Если же подобная критика постоянна, то формирование позитивной Я-концепции может оказаться для подростка непосильной задачей.
Еще одна причина снижения самооценки в этом возрасте – выраженная противоречивость Я-концепции: Я-образ содержит противоположные и даже взаимоисключающие качества – «добрая» и «люблю мучить людей»; «хороший человек» и «ленивый», «самоуверенный», «безвольный» (в самоописании одного и того же подростка). Часто противоположность четко осознается и подчеркивается: «не люблю беспорядка, но и наводить и поддерживать порядок не могу, когда дома родители и близкие»; «кошка-собака».
Наконец, для кризиса переходного возраста характерна низкая устойчивость Я-концепции. Я-образ и самооценка могут радикально поменяться после разговора или даже единственной реплики значимого другого, после единичного успеха или неудачи и пр.
Для того чтобы проиллюстрировать трудности кризисного периода и их отражение в Я-концепции, приведем самоописание 12-летней Лены (самоописание – краткое сочинение о себе или ответы на вопрос «Кто я?» – один из основных путей изучения Я-концепции). Стоит сказать, что Лена – обычная девочка, она живет в благополучной семье, хорошо учится и не вызывает беспокойства у родителей или учителей.
Я личность
Я не отличаюсь особым умом
Я очень люблю детей
Мне не очень хорошо
Я не умею рисовать
Мне 12 лет
Я хочу громко закричать «нет»
Я учусь в музыкальной школе
Мне часто хочется умереть
Я не вредная
Я люблю свою маму
Я люблю слушать Земфиру и Тату
Я некрасивая
Я великий тормоз
Я дура
Я ленивая
Я очень редко вру
Я хочу помочь всем
Я люблю смотреть в окно, когда на улице идет дождь
Этот нелегкий период, согласно теории, заканчивается к 14–16 годам, но на практике его очевидные признаки или «отголоски» проявляются еще не один год. По завершении кризиса Я-концепция обретает относительную устойчивость, целостность и последовательность. Также для этого периода характерно не только некоторое сглаживание противоречий Я-концепции, но и их интеграция: противоречивые качества начинают выступать не как нечто взаимоисключающее, но скорее как разные стороны сложного, но целостного Я-образа: «не очень злой, но и не достаточно добрый человек»; «человек со свойственными ему положительными и отрицательными качествами». Эти изменения, как правило, приводят к повышению самооценки: при признании отдельных недостатков чаще возникает чувство «принятия себя», общее позитивное отношение к себе, крайне необходимое для психического благополучия человека.
Повышение самооценок связано и с изменениями их критериев. С появлением относительно устойчивой Я-концепции возникают собственные критерии значимости. В рамках появившейся шкалы ценностей, например, двойка по предмету, который считается ненужным или неважным, никак не влияет на самооценку. То же самое можно сказать о низкой оценке другими тех своих качеств, которые не представляются важными в рамках сложившейся Я-концепции. К примеру, иронические замечания сверстников на тему отсутствия модной одежды для одного могут стать настоящей жизненной трагедией, а другой отнесется к ним равнодушно, потому что для первого соответствие стандартам моды – один из важнейших аспектов Я-концепции, а для другого качество одежды с Я-концепцией не связано вообще.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Продолжение на ЛитРесРазработчиком концепции я образ является. Я-образ»: понятие, структура, функции
Разработчиком концепции я образ является. Я-образ»: понятие, структура, функции
Я-КОНЦЕПЦИЯ ЛИЧНОСТИ
Кто Вы? Поскольку Вы — уникальное и сложное создание, у Вас есть много возможностей дописать предложение «Я — …». (Вы могли бы дать пять ответов на этот вопрос? Каких?) взятые вместе, эти ответы и дадут то, что называется Вашей Я-концепцией.
Я-концепция — это относительно устойчивая, осознанная система знаний и представлений индивида о самом себе , система установок относительно собственной личности, на основе которой он строит взаимодействие с другими людьми и относится к себе. По выражению немецкого психолога В. Нейбауэра, Я-концепция — это «теория самого себя».
Я-концепция содержит следующие компоненты:
1) когнитивный — представления и знания о своих способностях, внешности, социальном статусе, значимости для окружающих, индивидуальных побуждениях, целях и намерениях, и т. д.
Так, девушка, «знающая» о себе, что она красива, будет уверенно вести себя с представителями другого пола, даже если это «знание» внушили ей явно необъективные любящие родители. Подросток, «знающий», что супермодные джинсы в его среде котируются как атрибут личностной состоятельности, будет ожидать своего личностного принятия от окружающих уже в силу того, что на нём соответствующая обновка.
Восприятие человеком самого себя, убеждения, с помощью которых он определяет самого себя, представляют собой шаблоны сознания — Я-схемы. Наши Я-схемы — наше восприятие самих себя как спортивных, слишком толстых, умных или каких-либо ещё — активно влияют на то, как мы обрабатываем информацию.
Если занятие спортом является центральной частью Вашей Я-концепции, то Вы, скорее всего, будете обращать внимание на то, насколько натренированы фигуры других людей и какие спортивные навыки они демонстрируют. Вы будете без труда вспоминать эпизоды, связанные со спортом, и живо интересоваться информацией, соответствующей этой Я-схеме.
2) эмоционально-оценочный — позитивные или негативные чувства (самоуважение, самокритичность, себялюбие, самоуничижение и т. д.), сформированные в результате сопоставления эталонных ценностей с индивидуальными качествами.
3) поведенческий (волевой) — последовательность самореализации, стремление сохранять свои базовые качества независимо от ситуации, следование своей жизненной стратегии, стремление быть понятым, завоевать симпатии окружающих, укрепить их положительное отношение к себе.
В самом общем виде принято выделять две формы Я-концепции — реальную и идеальную. Однако возможны и более частные её виды, например, профессиональная Я-концепция, которая также может быть реальной и идеальной.
Понятие «реальная» отнюдь не предполагает, что эта концепция реалистична. Главное здесь — представление личности о себе, о том, «какой я есть». Идеальная же Я-концепция (идеальное «Я») — это представление личности о себе в соответствии с желаниями («каким бы я хотел быть»).
Реальная и идеальная Я-концепции в большинстве случаев различаются. Расхождение между реальной и идеальной Я-концепцией может приводить к различным следствиям: с одной стороны, оно может стать источником внутриличностных конфликтов, с другой стороны, может способствовать совершенствованию личности, её стремлению к развитию.
Формирование, развитие и изменение я-концепции обусловлено факторами внутреннего и внешнего порядка. Социальная среда (семья, школа, многочисленные формальные и неформальные группы, в которые включена личность) оказывает сильнейшее влияние на формирование Я-концепции.
Наиболее фундаментальным является влияние семьи. Причём это влияние сильно не только в период самой ранней социализации, когда семья является единственной (или доминирующей) социальной средой ребёнка, но и в дальнейшем. С возрастом всё более весомым в развитии Я-концепции становится значение опыта социального взаимодействия в школе и в неформальных группах .
Социальные факторы, влияющие на Я-концепцию:
Социальные роли, выполняемые личностью,
Социальная идентификация,
Социальные сравнения,
Успехи и неудачи личности,
Мнения окружающих о личности,
Культура, к которой принадлежит личность.
Социальная роль — совокупность действий и отношений, предписанных различным участникам в социальном окружении, представление о предписанном шаблоне поведения, который ожидается и требуется от человека в данной ситуации на основании занимаемой им в социальном или профессиональном взаимодействии позиции. Роль задаёт права и обязанности человека в соответствующих ситуациях, определённую модель поведения.
Приступая к исполнению новой роли — студента колледжа, родителя или продав-ца, — мы поначалу можем чувствовать себя «не в своей тарелке». Однако посте-пенно наше представление о себе впитывает то, что вначале было лишь игрой, ро-лью в театре жизни. Например, исполняя те или иные роли, мы можем начать высказываться в поддержку того, о чем прежде вообще не задумывались.
Я-концепция включает не только персональную идентичность (представление о своих личных качест-вах), но и социальную. Социальная идентификация (социальные определения «Я») — расовая и конфессио-нальная принадлежность, пол, будущая специальность и т. д. — подразумевают определение того, представителем каких социальных групп вы являетесь в обществе.
Будучи частью какой-либо небольшой группы, входящей в состав более мно-гочисленной группы, мы довольно часто отчетливо сознаем свою социальную идентичность; когда же наша группа является большинством, мы реже задумыва-емся над этим. И единственная женщина в группе мужчин, и единственный кана-дец в компании европейцев осознают свою уникальность. Единственный черно-кожий студент в группе, где все остальные — белые, так же как и единственный белый студент в окружении чернокожих товарищей, острее ощущает свою этни-ческую идентичность и реагирует соответственно.
Социальные сравнения — один из способов определения личностью оценки своих качеств и своей принадлежности к различным социальным группам.
Окружающие нас люди помогают нам вырабо-тать некий стандарт, с помощью которого мы определяем себя как богатых или бедных, умных или глупых, высоких или низкорослых. Сравнивая себя с окру-жающими, мы решаем, чем отличаемся от них. В жизни мы на каждом шагу сталкиваемся с социальными сравнениями. В при-сутствии невзрачных людей мы чувствуем себя красивыми, в присутствии глу-пых — умными, в присутствии бессердечных — заботливыми.
Социальное сравнение помогает объяснить, почему учащиеся склонны иметь более высокое мнение о своих способностях, если среди их соучеников лишь единицы могут быть названы исключительно одаренными людьми. Исследования подтверждают, что многие выпускники средней школы, закончившие ее в числе лучших и уверенные в своих академических способностях, поступив в крупные, престиж-ные университеты, где много таких же отличников, как они сами, начинают чув-ствовать угрозу самоуважению. Лучше быть первым на деревне, чем последним в городе!
Успехи и неудачи , прежитые личностью, служат материалом для построения Я-концепции. Поставить перед собой трудные, но достижимые цели и вы-полнить намеченное -значит почувствовать себя более компетентным. Делать максимум возможного и достигать поставленных целей — значит чувствовать себя более уверенным в себе и способным.
Примеры :
Женщины, которые овладели навыками, необходимыми для защиты себя от посягательств насильника, чувствуют себя менее уязвимыми; они более спокойны и лучше кон-тролируют ситуацию.
Успех в научных изысканиях под-нимает самооценку студентов относительно своей пригодности для научной дея-тельности, что, в свою очередь, нередко стимулирует их работать еще усерднее и добиваться еще более впечатляющих успехов.
Принцип «успех питает самоуважение» привел неко-торых исследователей к вопросу: можно ли посредством позитивных «посланий» типа «Ты же молодец!», «У тебя все получится!» повышать самоуважение и сти-мулировать достижения?
Действительно, низкое самоуважение иногда создает проблемы. По сравнению с теми, кто недооценивает себя, уверенные в себе люди более счастливы; они об-ладают более устойчивой нервной системой, реже болеют язвой желудка и стра-дают от бессонницы, среди них меньше алкоголиков и наркоманов, и они более мужественно переносят неудачи.
Однако, считают критики подобной трактовки, по меньшей мере равновероятно и диаметрально противоположное объяснение: проблемы и неуда-чи ведут к низкой самооценке. Реальность первична, чувства — вторичны. По мере того как мы преодолеваем трудности и приобретаем навыки, наши успехи «вскармливают» более оптимистичную установку и большую уверенность в себе. Дети приобретают самоуважение не только благодаря тому, что их хвалят, но и благодаря достижениям, за которыми стоит упорный труд.
Я-концепция , согласно энциклопедической литературе – это устойчивая система представлений индивида о самом себе, образ собственного «Я», установка по отношению к себе и другим людям, обобщенный образ своих качеств, способностей, внешности, социальной значимости; предпосылка и следствие социального взаимодействия. В классической психологии принято различать реальное «Я», идеальное «Я», динамическое «Я» (то, каким индивид намерен стать).
Понятие «Я»-концепция возникло в 50-х годах прошлого века в трудах психологов-гуманистов: КА.Маслоу и К.Роджерса. Ученые рассматривали данное понятие как аутоустановку, то есть установку личности в отношении самого себя. Данная установка имеет осознаваемые и неосознаваемые аспекты. «Я»-концепция связана со стремлением личности относить себя к определенной социальной группе (половой, возрастной, этнической, гражданской, социально-ролевой) и проявляется в различных способах ее самореализации.
Осознаваемое индивидом расхождение между реальным и идеальным «Я» может вызвать негативные эмоциональные особенности личности (комплекс неполноценности) и внутриличностные конфликты. «Я»-концепция обеспечивает целостность и ситуативную устойчивость личности, ее самоутверждение и саморазвитие в русле принятой личностью стратегией жизни. Синонимом «Я»-концепции является «самосознание» личности.
Составляющие Я-концепции
КОГНИТИВНАЯ СОСТАВЛЯЮЩАЯ Я-КОНЦЕПЦИИ
Представления индивида о самом себе, как правило, кажутся ему убедительными независимо от того, основываются ли они на объективном знании или субъективном мнении, являются ли они истинными или ложными. Конкретные способы самовосприятия, ведущего к формированию образа Я, могут быть самыми разнообразными.
Абстрактные характеристики, которые мы употребляем описывая какого-то человека, никак не связаны с конкретным событием или ситуацией. Как элементы обобщенного образа индивида они отражают, с одной стороны, устойчивые тенденции в его поведении, а с другой – избирательность нашего восприятия. То же самое происходит, когда мы описываем самих себя: мы в словах пытаемся выразить основные характеристики нашего привычного самовосприятия, к ним относятся любые ролевые, статусные, психологические характеристики индивида, описание имущества, жизненных целей и т.п. Все они входят в образ Я с различным удельным весом – одни представляются индивиду более значимыми, другие – менее. Причем значимость элементов самоописания и, соответственно, их иерархия могут меняться в зависимости от контекста, жизненного опыта индивида или просто под влиянием момента. Такого рода самоописания – это способ охарактеризовать неповторимость каждой личности через сочетания ее отдельных черт (Бернс Р., 1986, с.33).
ОЦЕНОЧНАЯ СОСТАВЛЯЮЩАЯ Я-КОНЦЕПЦИИ
Эмоциональная составляющая установки существует в силу того, что ее когнитивная составляющая не воспринимается человеком безразлично, а пробуждает в нем оценки и эмоции, интенсивность которых зависит от контекста и от самого когнитивного содержания (Бернс Р., 1986, с. 34).
Самооценка не является постоянной, она изменяется в зависимости от обстоятельств. Источником оценочных знаний различных представлений индивида о себе является его социокультурное окружение, в котором оценочные знания нормативно фиксируются в языковых значениях. Источником оценочных представлений индивида могут быть также социальные реакции на какие-то его проявления и самонаблюдения.
Самооценка отражает степень развития у индивида чувства самоуважения, ощущения собственной ценности и позитивного отношения ко всему тому, что входит в сферу его Я.
Самооценка проявляется в сознательных суждениях индивида, в которых он пытается сформулировать свою значимость. Однако, она скрыто или явно присутствует в любом самоописании. Есть три момента, существенных для понимания самооценки.
Во-первых, важную роль в ее формировании играет сопоставление образа реального Я с образом идеального Я, то есть с представлением о том, каким человек хотел бы быть. Те, кто достигает в реальности характеристик, определяющих для него идеальный образ Я, должны иметь высокую самооценку. Если же человек ощущает разрыв между этими характеристиками и реальностью своих достижений, его самооценка, по всей вероятности, будет низкой (Бернс Р., 1986, с. 36).
Второй фактор, важный для формирования самооценки, связан с интериоризацией социальных реакций на данного индивида. Иными словами, человек склонен оценивать себя так, как, по его мнению, его оценивают другие.
Наконец, еще один взгляд на природу и формирование самооценки заключается в том, что индивид оценивает успешность своих действий и проявлений через призму идентичности. Индивид испытывает удовлетворение не от того, что он просто что-то делает хорошо, а от того, что он избрал определенное дело и именно его делает хорошо.
Следует особо подчеркнуть, что самооценка, независимо от того, лежат ли в ее основе собственные суждения индивида о себе или интерпретации суждений других людей, индивидуальные идеалы или культурно заданные стандарты, всегда носит субъективный характер.
Позитивную Я-концепцию можно приравнять к позитивному отношению к себе, к самоуважению, принятию себя, ощущению собственной ценности; синонимами негативной Я-концепции становятся в этом случае негативное отношение к себе, неприятие себя, ощущение своей неполноценности (Бернс Р., 1986, с.37).
ПОВЕДЕНЧЕСКАЯ СОСТАВЛЯЮЩАЯ Я-КОНЦЕПЦИИ
Тот факт, что люди не всегда ведут себя в соответствии со своими убеждениями, хорошо известен. Нередко прямое, непосредственное выражение установки в поведении модифицируется или вовсе сдерживается в силу его социальной неприемлемости, нравственных сомнений индивида или его страха перед возможными последствиями.
Всякая установка – это эмоционально окрашенное убеждение, связанное с определенным объектом. Особенность Я-концепции как комплекса установок заключается лишь в том, что объектом в данном случае является сам носитель установки. Благодаря этой самонаправленности все эмоции и оценки, связанные с образом Я, являются очень сильными и устойчивыми. Не придавать значение отношению к тебе другого человека достаточно просто; для этого существует богатый арсенал средств психологической защиты. Но если речь идет об отношении к самому себе, то простые вербальные манипуляции здесь могут оказаться бессильными. Никто не может просто так изменить свое отношение к самому себе (Бернс Р., 1986, с.39).
Человеческое «Я» является чрезвычайно сложным объектом. Различие первых неоднородностей в структуре «Я» принадлежит Уильяму Джеймсу. Он предложил различать рефлексивное (познающее) и эмпирическое (познаваемое) «Я» так, как различаются процесс и результат. Результат процесса самопознания и является, собственно, Я-концепцией.
Я-Концепция включает в себя компоненты:
Когнитивный — образ своих качеств, способностей, внешности, социальной значимости и т.д.
Эмоциональный — самоуважение, себялюбие, самоуничтожение и т.д.
Оценочно-волевой — стремление повысить самооценку, завоевать уважение.
Я-концепция — предпосылка и следствие взаимодействия социального, определяется социальным опытом. В ее составляющие входят:
1) физическое Я — схема собственного тела;
2) реальное Я — представление о себе в настоящем времени;
3) динамическое Я — то, каким субъект намерен стать;
4) социальное Я — соотносимое со сферами социальной интеграции: половой, этнической, гражданской, ролевой и пр.;
5) экзистенциальное Я — как оценка себя в аспекте жизни и смерти;
6) идеальное Я-то, каким субъект, по его мнению, должен бы стать, ориентируясь на нормы моральные;
7) фантастическое Я — то, каким субъект желал бы стать, будь это возможным.
В Я-концепции выделяются описательная и оценочная составляющие, что позволяет рассматривать Я-концепцию как совокупность установок, направленных на себя. В большинстве определений из установок можно выделить три главных элемента:
1. Убеждение, которое может быть как обоснованным, так и необоснованным (когнитивная составляющая установки).
2. Эмоциональное отношение к этому убеждению (эмоционально-оценочная составляющая).
Соответствующая реакция, которая, в частности, может выражаться в поведении (поведенческая составляющая).
Применительно к Я-концепции эти три элемента установки конкретизируются следующим образом:
Образ «Я» — представление индивида о самом себе.
Самооценка — аффективная оценка этого представления, которая может обладать различной интенсивностью, поскольку конкретные черты образа «Я» могут вызывать более или менее сильные эмоции, связанные с принятием или осуждением.
Потенциальная поведенческая реакция, — конкретные действия, которые могут быть вызваны образом «Я» и самооценкой.
Образ Я и самооценка поддаются лишь условному различию, поскольку в психологическом плане они неразрывно связаны.
Образ и оценка своего «Я» предрасполагают человека к определенному поведению, потому глобальная Я-концепция нами рассмотрена как совокупность установок человека, направленных на самого себя. Однако эти установки могут иметь различные модальности.
Обычно выделяют три основные модальности самоустановок.
1. Реальное Я — установки, связанные с тем, как человек воспринимает свои актуальные способности, роли, свой актуальный статус, то есть с его представлениями о том, каков он есть в настоящем времени.
2. Зеркальное Я — установки, связанные с представлениями человека о том, как его видят другие. Зеркальное Я выполняет важную функцию самокоррекции притязаний человека и его представлений о себе. Этот механизм обратной связи помогает удерживать Я-реальное в адекватных пределах и оставаться открытым новому опыту через взаимообратный диалог с другими и с самим собой.
3. Идеальное Я — установки, связанные с представлением человека о том, каким он хотел бы стать. Идеальное Я формируется как некоторая совокупность качеств и характеристик, ролей, которые человек хотел бы видеть у себя и которые он хотел бы исполнять. Причем идеальные элементы своего Я он формирует по тем же основным аспектам, что и в структуре Я-реального. Идеальный образ складывается из целого ряда представлений, отражающих сокровенные стремления человека. Эти представления бывают оторваны от реальности. Противоречия между реальным и идеальным Я составляет одно из важнейших условий саморазвития личности.
Кроме трех основных модальностей установок, предложенных Р.Бернсом, многие авторы выделяют еще одну, которая играет особую роль.
4. Конструктивное Я (Я в будущем). Именно ему свойственна обращенность в будущее. Главное отличие конструктивного «Я» от идеального Я заключается в том, что он пронизан действенными мотивами, и они больше соответствуют признаку «стремлюсь». В Я-конструктивное переносятся те элементы, которые личность принимает и ставит для себя как достижимую реальность.
Необходимо отметить, что любой из образов Я имеет сложное, неоднозначное по своему строению происхождение, состоящее из четырех аспектов отношения: физическое, эмоциональное, умственное и социальное Я.
У детей в процессе индивидуального развития складывается не только представление о себе, но и представление о том, каким им хочется быть. У некоторых детей идеальное Я не слишком отличается от реального, так что они и не думают о самосовершенствовании. У других, напротив, идеальное Я (называемое также эго-идеалом) — это отдаленная цель, того, чего требуется достичь. Примером идеального Я может служить человек, которым ребенок восхищается. Иногда эго-идеал реалистичен, иногда является чистой фантазией.
Во многих психологических теориях Я-концепция является одним из центральных понятий. Вместе с тем до сих пор не существует ни ее универсального определения, ни единства в терминологии. Термины, которые одни авторы употребляют для обозначения Я-концепции в целом, другие используют для обозначения отдельных ее элементов. Чтобы внести ясность в терминологию нашего исследования, можно использовать схему, предложенную У.Джеймсом, которая, по нашему мнению, с одной стороны наиболее полно отражает структуру Я-концепции, а с другой — упорядочивает терминологию, встречающуюся на страницах психологической литературы (рис. 2).
Рисунок 2 — Структура Я-концепции
В данной схеме представлена Я-концепция в виде иерархической структуры. На ее вершине располагается глобальная Я-концепция, которая включает всевозможные грани индивидуального самосознания. В связи с тем, что человек с одной стороны обладает сознанием, а с другой — осознает себя как один из элементов действительности, У.Джеймс глобальное, личностное Я рассматривал как двойственное образование, в котором соединяются Я-сознающее и Я-как-объект. Это — две стороны одной целостности, всегда существующие одновременно. Одна из них представляет собой чистый опыт, а другая — содержание этого опыта (Я-как-объект). Однако не следует забывать об условности такого разграничения, невозможно представить себе сознание, лишенное содержания, как и содержание психических процессов, существующих в отрыве от сознания. Поэтому в реальной психической жизни эти элементы настолько связаны, что образуют единое, практически нерасторжимое целое. Я-как-объект существует лишь в процессах осознания и является содержанием этих процессов, поскольку человек может сознавать самого себя. Разделять результат и процесс рефлексивного мышления мы можем только в понятийном плане; в психологическом плане они существуют слитно.
Функции Я-концепции
Функции Я-концепции выполняют важнейшую роль в организации поведения человека. От того, что человек сам о себе думает, зависит множество аспектов его жизнедеятельности: процессы адаптации, способы психологической защиты, индивидуальный стиль деятельности, общения, жизни, реакции на события и поступки других людей.
Р.Бернс определяет следующие функции.
1. Обеспечение внутренней согласованности.
Функция проявляется в стремлении человека поддерживать устоявшееся представление о самом себе. Информация, противоречащая существующим представлениям, либо не допускается к осознанию, либо вытесняется, либо искажается. Для человека характерно поступать соответственно тому, что он о себе думает.
Пример того, что в своих действиях человек руководствуется представлениями о самом себе, приводит Р.Бернс: «Мне довелось беседовать с девочкой, у которой показатель стандартизированного теста на интеллект был выше среднего, однако, как выяснилось, она плохо успевала в школе по основным предметам. Девочка объяснила это тем, она «не обладает большим умом». Я пытался возразить, выдвигая в качестве аргумента ее высокий показатель IQ. При следующей встрече, проходившей через несколько месяцев, обнаружилось, что ее IQ упал до уровня ниже среднего». То есть девочка привела его в соответствие с представлением о себе .
2. Я- концепция как интерпретация опыта.
Человек воспринимает и интерпретирует события окружающего мира в зависимости от того, как он воспринимает самого себя. Без преувеличения можно сказать, что восприятие мира, его оценка и отношение к нему — это сам субъект. Тот, у кого на глазах розовые очки, столкнувшись с подлостью и лицемерием, возможно, проинтерпретирует события в некоторой сказочной манере. Тот, у кого на глазах черные очки, при столкновении с заботой и вниманием усмотрит в них какой-либо подвох.
3. Я- концепция как источник ожиданий.
Процессы конкретного человека, в психологическом плане, направляются по тем каналам, в которых он как бы предсказывает события, что человек ожидает от себя в ближайшем будущем.
Таким образом, Я-концепция представляет собой совокупность представлений человека о самом себе и включает убеждения, оценки и тенденции поведения. В силу этого ее можно рассматривать как свойственный каждому человеку набор установок, направленных на самого себя. Я-концепция образует важный компонент самосознания человека, она соучаствует в процессах саморегуляции и самоорганизации личности, поскольку определяет интерпретацию опыта и служит источником ожиданий человека.
«Я»-концепция понимается в психологии как устойчивая система обобщенного представления индивида о себе, как образ собственного «Я» (образ «Я»), который определяет отношение индивида к самому себе и другим людям. Другими словами, «Я»-концепция включает в себя всю совокупность знаний и представлений индивида о себе , эмоциональное отношение к своей личности, а также те формы поведения, которые обусловлены этими знаниями, представлениями и оценками.
Значительная часть вопросов, связанных с описанием этой системы (ее структурой, формированием и динамикой), еще подлежит дальнейшей разработке. Разночтения по ряду фрагментов «Я»-концепции таковы, что не имеет смысла подвергать их критике. Однако важность проблемы столь велика, что высшую степень актуальности приобретает ознакомление с уже имеющимися результатами исследований как основой для дальнейших разработок. Трудность изучения проблем «Я»-концепции заключена в наличии противоречий во внутреннем мире человека, в слабой осознанности им некоторых сторон своей личности. Характерно, что за последние 30 лет количество исследований и книг по проблематике «Я»- концепции более чем удвоилось.
Образ «Я» — это целостное представление человека о самом себе. Оно не сводится к простому осознанию своих отдельных черт и качеств. В образе «Я» более значимым моментом является не столько автобиографическое самоописание, сколько самоопределение: Кто я? Каков я? Чего я хочу? Что я могу? Каким я стану? От того, каким видит себя индивид (каков его образ «Я»), зависят его стратегии взаимодействия с другими людьми, его формы поведенческой саморегуляции, отношение к деловым партнерам и в целом его отношения с окружающим миром. Важно, что образ «Я» обусловливает отношение к себе, самоуважение, любовь к себе или, как говорят психологи, принятие себя. Любовь к себе не означает возвышение над окружающими. Наоборот, именно любовь К себе позволяет человеку любить других, оценивать их по достоинству. Об этом писал Э. Фромм:
«Мое собственное «Я» должно быть таким же объектом моей любви, как и другой человек».
Образ «Я» обычно включает в себя :
- «Я» — реальное — как представление индивида о себе, каков он на самом деле;
- «Я» — идеальное — как его представление о своем желаемом образе;
- «Я» — зеркальное — как его представление о том, что о нем думают другие;
- «Я» — фантастическое — как представление индивида о том, каким он мог бы стать при благоприятном стечении обстоятельств и др.
Сложное взаимодействие всех этих сторон образа «Я» практически исключает возможность нахождения индивида в состоянии полного «психологического штиля», бесцельного существования и бездеятельности.
В отечественной психологии в структуре «Я»-концепции выделяют следующие компоненты :
- когнитивный, содержащий образ своей внешности, способностей, личностных качеств, своего статуса в коллективе и др.;
- эмоциональный, отражающий отношение к себе;
- оценочно-волевой, выражающий стремление индивида повысить свою значимость, социальную роль, авторитет и т.п.
Все эти компоненты формируются и развиваются в общении и деятельности. В рамках психологии личности особое значение имеет самосознание как высший уровень развития сознания. Символично, что фундаментальный курс «Общая психология» начинается и завершается понятием «сознание», охватывая все стадии его развития в онтогенезе человека.
Голованевская В.И. Особенности Я-концепции как фактор формирования аддиктивного поведения
ВВЕДЕНИЕ
Я-концепция с момента своего зарождения становится активным началом, важным фактором в интерпретации опыта. Я-концепция способствует достижению внутренней согласованности личности, определяет интерпретацию опыта и является источником ожиданий, то есть представлений о том, что должно произойти.
Известно положение о том, что высокая степень расхождения между такими компонентами или структурами Я-концепции как Реальное Я и Идеальное Я приводит к депрессии, обусловленной недостижимостью идеала.
В данной работе выдвигается и подвергается проверке и изучению предположение о том, что характер соотношения структур Я-концепции Возможное Я и Идеальное Я, а также особенности представлений о реализации Идеального Я являются фактором формирования аддиктивного поведения.
ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ЧАСТЬ
ПОНЯТИЕ Я -КОНЦЕПЦИИ
На данном этапе развития психологии проблематика Я-концепции привлекает внимание многих отечественных и зарубежных исследователей. Не все авторы используют термин «Я-концепция», также для обозначения этой содержательной области применяются термины «образ Я», «когнитивный компонент самосознания», «самовосприятие», «самоотношение» и т.п.
Я-концепция — это совокупность всех представлений индивида о себе, сопряженная с их оценкой. Описательная составляющая Я-концепции — образ Я или картина Я; составляющая, связанная с отношением к себе или к отдельным своим качествам, — самооценка или принятие себя. Я-концепция определяет не просто то, что собой представляет индивид, но и то, что он о себе думает, как смотрит на свое деятельностное начало и возможности развития в будущем (10).
Как отмечает Бернс, выделение описательной и оценочной составляющих позволяет рассматривать Я-концепцию как совокупность установок, направленных на самого себя. Применительно к Я-концепции три главных элемента установки можно конкретизировать следующим образом:
1. Когнитивная составляющая установки — образ Я — представление индивида о самом себе.
2. Эмоционально — оценочная составляющая — самооценка — аффективная оценка этого представления, которая может обладать различной интенсивностью, поскольку конкретные черты образа Я могут вызывать более или менее сильные эмоции, связанные с их принятием или осуждением.
3. Потенциальная поведенческая реакция, то есть те конкретные действия, которые могу быть вызваны образом Я и самооценкой. (Бернс, 10).
Я-концепция личности может быть представлена как когнитивная система, выполняющая функцию регуляции поведения в соответствующих условиях. Она включает в себя две большие подсистемы: личностную идентичность и социальную идентичность. Личностная идентичность относится к самоопределению в терминах физических, интеллектуальных и нравственных личностных черт. Социальная идентичность складывается из отдельных идентификаций и определяется принадлежностью человека к различным социальным категориям: расе, национальности, классу, полу и т.д. Наряду с личностной идентичностью социальная идентичность оказывается важным регулятором самосознания и социального поведения (1).
Категории «Я-концепции» базируются, подобно любой категоризации, на восприятии внутригруппового сходства и межгруппового различия. Они организованы в иерархически классифицированную систему и существуют на разных уровнях абстрагирования: чем больший объем значений охватывает категория, тем выше уровень абстрагирования, и каждая категория включена в какую-то другую (высшую) категорию, если она не является самой высшей (1).
И.С. Кон раскрывая понятие «Я» как активно-творческое, интегративное начало, позволяющее индивиду не только осознавать себя, но и сознательно направлять и регулировать свою деятельность, отмечает двойственность этого понятия, сознание самого себя заключает в себе двоякое «Я»:
1) «Я» как субъект мышления, рефлексивное «Я» — активное, действующее, субъектное, экзистенциальное «Я» или «Эго»;
2) «Я» как объект восприятия и внутреннего чувства — объектное, рефлективное, феноменальное, категориальное «Я» или образ «Я», «понятие Я», «Я-концепция» (16).
Рефлективное «Я» — своего рода когнитивная схема, лежащая в основе имплицитной теории личности, в свете которой индивид структурирует свою социальную перцепцию и представления о других людях. В психологической упорядоченности представления субъекта о себе и своих диспозициях ведущую роль играют высшие диспозиционные образования — система ценностных ориентаций в частности (16).
И.С. Кон поднимает вопрос о том, может ли индивид адектватно воспринимать и оценивать себя, в связи с проблемой соотношения главных функций самосознания — регуляторно-организующей и Эго-защитной. Чтобы успешно направлять свое поведение, субъект должен обладать адекватной информацией, как о среде, так и о состояниях и свойствах своей личности. Напротив, Эго-защитная функция ориентирована преимущественно на поддержание самоуважения и стабильности образа «Я» даже ценой искажения информации. В зависимости от этого один и тот же субъект может давать как адекватные, так и ложные самооценки. Пониженное самоуважение невротика — это мотив и одновременно самооправдание ухода из деятельности, тогда как самокритика творческой личности — стимул к самосовершенствованию и преодолению новых рубежей (18).
Структура феноменального «Я» зависит от характера тех процессов самопознания, результатом которых она является. В свою очередь, процессы самопознания включены в более объемлющие процессы общения человека с другими людьми, в процессы деятельности субъекта. От того, как будут поняты эти процессы и каким, следовательно, предстанет в исследовании сам субъект, носитель самосознания, зависят и результаты анализа строения его представлений о себе, его «Я-образов», его отношения к самому себе (В.В.Столин, 30).
Развитое и дифференцированное позитивное самоотношение предполагает самоприятие одновременно в двух ценностно-смысловых позициях, модусах личности: в модусе активного самоэффективного, успешного Я и в модусе спонтанного, любящего, «теплого» Я. Парциальное или фрагментарное самоотношение реализуется посредством усечения одной из осей целостного самоотношения — аутосимпатии или самоуважения (27).
Признание и принятие всех аспектов своего аутентичного Я в противоположность «условному самопринятию» обеспечивает интегрированность Я-концепции, утверждает Я в качестве мерила самого себя и своей позиции в жизненном пространстве. Внутренний диалог здесь выполнят функции прояснения и утверждения самоидентичности, а его конкретные формы, причины возникновения и мотивы указывают на степень гармоничности — противоречивости, зрелости самосознания. Психологические конфликты тогда становятся препятствием личностному росту и самоактуализации, когда прерывается, «расщепляется» взаимодействие, диалог Я-образов, каждый из которых, являясь существенной частью Я-концепции, силится «заявить о себе», «заговорить», «быть услышанным», но не принимается за свой, отторгается или защитно трансформируется. Возможно возникновение конфликта между любыми, образовавшимися в результате дихотомического противопоставления, аспектами личности, втянутыми в реципрокные отношения (27).
Степень психологической дифференциации можно представить как измерение, один из полюсов которого означает высокую степень четкости (артикулированности) и автономности подструктур Я-концепции (частных самооценок и Я-образов), их иерархизированность и относительную устойчивость, упорядоченность и сбалансированность их взаимодействия, а противоположный полюс — «размытость», «нечеткость», «синкретизм», низкую специализацию, отсутствие иерархических связей и сбалансированных взаимодействий (27).
На феноменологическом уровне большей дифференцированности соответствует большая осознанность и подконтрольность аффективных переживаний и телесного опыта, их опосредованность и представимость на языке значений и индивидуальных личностных смыслов. Следствием психологической недифференцированности и зависимости, составляющих основное, системообразующее свойство «пограничного самосознания», являются его три взаимосвязанные характеристики:
1) низкая степень расчленненности аффективной и когнитивной «образующих», высокий уровень пристрастности образа Я и доступность его субъективным искажениям;
2) сверхзависимость от интерферирующих воздействий эмоционального отношения и оценок значимых других, стрессодоступность и уязвимость Я-концепции по отношению к эмоционально-травмирующему опыту;
3) «узость» и «уплощенность» системы индивидуальных значений, репрезентирующих образ Я.
Фактором, создающим наибольший риск дестабилизации самоотношения, является низкая степень дифференцированности Я-концепции и вследствие этого недостаточная автономность когнитивных и аффективных процессов, увеличивающих стрессодоступность всей целостной системы (27).
Отношение личности к себе, возникая как результат деятельности самосознания, являясь в то же время одним из фундаментальных ее свойств, значительно влияющих на формирование содержательной структуры и формы проявления целой системы других психических особенностей личности. Адекватно осознанное и последовательное эмоционально-ценностное отношение личности к себе является центральным звеном ее внутреннего психического мира, создающим его единство и целостность, согласовывая и упорядочивая внутренние ценности личности, принятые ею в отношении самой себя (35).
Эмоционально-ценностное отношение личности к себе возникает на основе переживаний, включенных в рациональные моменты самосознания. Разнообразные чувства, эмоциональные состояния, прережитые в разное время, в разных жизненных обстоятельствах в связи с размышлением о себе, понимание самого себя и т.д. составляют тот эмоциональный «фонд». Включаясь в самопознание, эта эмоциональная сфера самосознания на более или менее зрелом уровне развития делает его как по способу осуществления, так и по своему результату более тонким и совершенным и, включаясь в саморегуляцию поведения, обуславливает ее большую адекватность и дифференцированность (35).
Большая часть пережитого из области отношения личности к себе в свернутом виде переходит в сферу неосознаваемого и существует там в форме внутренних возможностей, эмоциональных резервов, потенций и актуализируется при определенных условиях, включаясь в эмоциональную жизнь личности в настоящем, создавая своеобразную апперцепцию ее эмоциональной жизни в будущем (35).
МОДАЛЬНОСТИ Я-КОНЦЕПЦИИ И ИХ ВЗАИМОСВЯЗИ
Рассматривая структуру Я-концепции, Р.Бернс отмечает, что образ Я и самооценка поддаются лишь условному концептуальному различению, поскольку в психологическом плане они неразрывно взаимосвязаны. Образ и оценка своего Я предрасполагают индивида к определенному поведению; поэтому глобальную Я-концепцию можно рассматривать как совокупность установок индивида, направленных на самого себя (10).
Бернс выделяет следующие основные ракурсы или модальности самоустановок:
Реальное Я — установки, связанные с тем, как индивид воспринимает свои актуальные способности, роли, свой актуальный статус, то есть с его представлениями о том, каков он на самом деле.
Зеркальное (социальное) Я — установки, связанные с представлениями индивида о том, как его видят другие.
Идеальное Я — установки, связанные с представлениями индивида о том, каким он хотел бы стать (10).
Столин отмечает, что анализ итоговых продуктов самосознания, которые выражаются в строении представлений о самом себе, «Я-образе», или «Я-концепции» осуществляется либо как поиск видов и классификаций образов «Я», либо как поиск «измерений» (то есть содержательных параметров) этого образа. Наиболее известным различением образов «Я» является различение «Я -реального» и «Я -идеального», которое так или иначе присутствует уже в работах У. Джемса, З. Фрейда, К. Левина, К. Роджерса и многих других, а также предложенное У. Джемсом различение «материального Я» и «социального Я». Более дробная классификация образов предложена Розенбергом: «настоящее Я», «динамическое Я», «фактическое Я», «вероятное Я», «идеализированное Я» (30).
Ш. Самюэль выделяет четыре «измерения» «Я-концепции»: образ тела, «социальное Я», «когнитивное Я» и самооценку. Практически любой из образов Я имеет сложное, неоднозначное по своему происхождению строение (30).
Идеальное Я складывается из целого ряда представлений, отражающих сокровенные чаяния и устремления индивида, эти представления бывают оторваны от реальности. Согласно Хорни, большое расхождение между реальным и идеальным Я нередко ведет к депрессии, обусловленной недостижимостью идеала. Олпорт считает, что идеальное Я отражает цели, которые индивид связывает со своим будущим. Комбс и Соупер рассматривают идеальное Я как образ человека, которым индивид хочет или надеется стать, то есть как набор черт собственно личности, которые необходимы, с его точки зрения для достижения адекватности, а иногда и совершенства. Многие авторы связывают идеальное Я с усвоением культурных идеалов, представлений и норм поведения, которые становятся личными идеалами благодаря механизмам социального подкрепления, такого рода идеалы свойственны всякому индивиду (10).
Идеальный образ, как и «сверх-Я», считается инстанцией, осуществляющей регулирующую функцию, ответственной за отбор поступков. Ошибочно смешивать эти два понятия: дорогой каждому и более или менее нереальный идеальный образ далек от того тирана, каким порой является «сверх-Я». «Сверх-Я» выполняет репрессивные функции, и оно лежит в основе чувства вины, тогда как посредством идеального образа осуществляется относительная оценка различных действий; возможно, что идеальный образ влияет на намерения, а не на действия. Можно соотнести это понятие идеального образа с тем, что Адлер называет целью или планом жизни (32).
Реальное Я, будучи сильным и активным, позволяет принимать решения и брать на себя ответственность за них. Оно ведет к подлинной интеграции и здоровому чувству целостности, тождества (Хорни, 33).
Хорни отделяет актуальное, или эмпирическое, Я от идеализированного Я, с одной стороны, и реального Я — с другой. Актуальное Я — всеохватывающе понятие для всего, чем является человек в данное время: для его тела и души, здоровья и невротичности. Актуальное Я — то, что имеет в виду субъект, когда говорит, что хочет знать себя, то есть хочет знать, каким является. Идеализированное Я — это то, чем субъект является в своем иррациональном воображении или чем должен быть согласно диктатам невротической гордости. Реальное Я — это «изначальная» сила, действующая в направлении индивидуального роста и самореализации, с которой субъект может вновь достичь полной идентификации, когда он свободен от невроза. Реальное Я — это то, на что ссылается субъект, когда говорит, что хочет найти себя. Реальное Я для невротиков является возможным Я — в противоположность идеализированному Я, которое невозможно достигнуть (33).
Понятие «возможное Я» было введено в обиход в рамках анализа структуры Я-концепции как целостного образования. М. Розенберг и Г. Каплан, рассматривая идею многоуровневой организации Я-образов (строения Я-концепции), выделяют различные «планы функционирования» Я-концепции (план реальности, план фантазии, план будущего и пр., в том числе — и план возможности). «Возможное Я», соответствующее плану возможностей, есть представление человека о том, каким он мог бы стать. Оно не тождественно «идеальному Я», заданному социальными нормативами и долженствованиями, ибо включает в себя негативные самохарактеристики, оно отлично от «желаемого Я», непосредственно определяемого нашими мотивациями, так как включает в себя рефлексию моментов непроизвольности в саморазвитии (8).
Более детально и в отрыве от идеи уровневого строения понятие «возможное Я» разработано в концепции Х. Маркус. Ею было введено понятие «рабочей Я-концепции» — Я-концепция в данное время и в заданном социальном контексте взаимодействия, часть общего репертуара Я, определяемого на микро- и макро-социальном уровне. Какие-то рабочие Я-концепции актуализируются чаще, какие-то — реже, вопрос о стабильности/изменчивости Я-концепции начинает звучать как вопрос вероятности появления той или иной частной Я-концепции в ситуации конкретного социального взаимодействия.
Эта идея «вероятности», определенной относительности самопроявлений определила появление категории «возможного Я» — согласно Маркус и Нуриус, оно является экстраполяцией нашей текущей рабочей Я-концепции. «Возможных Я» столь же неограниченное число, сколь и рабочих Я-концепций; они могут быть как негативными, так и позитивными.
По Маркус и Нуриус «возможное Я» — это наши воображаемые представления о том, чем мы станем в будущем (как «хорошие», так и «плохие»), имеющие мотивирующую функцию — образ себя успешного в будущем или представление о себе как о потенциальном неудачнике «творит» реальный успех или неудачу.
Кроме того, сильные различия между текущей «рабочей Я-концепцией» и «возможным Я» является источником тревожных или депрессивных состояний (8).
КОМПОНЕНТЫ Я-КОНЦЕПЦИИ И ТЕОРИЯ ЛИЧНОСТНЫХ КОНСТРУКТОВ
И.С. Кон рассматривает психологические процессы и механизмы самосознания, благодаря которым формируются, поддерживаются и изменяются представления индивида о себе, обозначая эти явления термином «рефлексивное Я», которое допустимо дробить на элементы. Автор приводит модель рефлексивного Я, предложенную Розенбергом (16). Компоненты рефлексивного «Я», образующие его части, элементы, представляют собой существительные (отвечают на вопрос «Кто Я?») и прилагательные ( — на вопрос «Какой Я?»). Структура этих компонентов строится по следующим критериям. Первый — по степени отчетливости осознания, представленности того или иного из них (компонентов) в сознании. Второй — по степени их важности, субъективной значимости. Третий — по степени последовательности, логической согласованности друг с другом, от чего зависит и последовательность, непротиворечивость образа Я в целом (18).
Критерии построения структуры компонентов рефлексивного Я в модели М. Розенберга соотносятся с понятием личностных конструктов в теории Дж. Келли.
В основе когнитивной теории Келли лежит способ, с помощью которого индивиды поступают и интерпретируют явления или людей в своем окружении. Назвав свой подход теорией личностных конструктов, Келли концентрирует внимание на психологических процессах, которые позволяют людям организовать и понять события, происходящие в их жизни. Личностный конструкт — это идея или мысль, которую человек использует, чтобы осознать или интерпретировать, объяснить или предсказать свой опыт (34).
В системе представлений каждого индивида есть специфические, присущие только ему составляющие, обусловленные его индивидуальным опытом. Эти частные категории индивидуального сознания, отражающие индивидуальный опыт субъекта, его собственные «идеальные» мерки — личностные конструкты. По Келли, «личностные процессы направляются по руслам конструктов, которые служат средствами предвидения событий». Под личными конструктами понимается система бинарных оппозиций, используемых субъектом для категоризации себя и других людей. Содержание противопоставлений при этом определяется не языковыми нормами, а представлениями самого испытуемого, его «имплицитной теорией личности». Личностные конструкты определяют ту систему субъективных категорий, через призму которых субъект осуществляет межличностное восприятие (25).
Для сопоставления критериев построения, организации компонентов рефлексивного Я в модели Розенберга с показателями, относящимися к личностным конструктам Келли, необходимо применение принципа операциональной аналогии между параметрами субъективного семантического пространства и категориальной структурой индивидуального сознания (личностных конструктов).
Термин «субъективные семантические пространства» подчеркивает специфику построения этих пространств, связанную с проведением психосемантического эксперимента на отдельном испытуемом и реконструкцией его индивидуальной, субъективной системы значений, которые могут значительно отличаться от объективной языковой системы общественного сознания. Иерархизированный набор категорий, определяющих построение и содержание значений — категориальная структура индивидуального сознания в данной содержательной области (25).
Важный показатель семантического пространства — содержание выделенных факторов, которые могут быть в одной содержательной области различными для разных испытуемых. Семантические пространства, построенные на базе оценок конкретной содержательной области, его «имплицитной теории» этой области. Содержание факторов семантического пространства отражает ведущие основания классификации предметной и социальной действительности, принятой в определенной культуре и усвоенной данным конкретным индивидом (25).
Показатель — содержание факторов семантического пространства — соотносится с критерием степени отчетливости компонентов рефлексивного Я, представленности определенных компонентов в сознании. Возможное возражение по поводу «представленности» в сознании личностных конструктов можно снять следующим образом. Субъект не обязательно осознает, какие именно бинарные оппозиции (личностные конструкты) он использует для категоризации действительности, они в этом смысле являются более реально действующими, чем знаемыми, а для их выявления необходима рефлексия, выделение их как средств познания, используемых субъектом, что реализуется при помощи «Теста личностных конструктов» Келли. Но точно также и компоненты рефлексивного Я могут действовать без осознания их субъектом как средств категоризации, для их выявления применяется «Тест 20 ответов» Куна.
Действительность репрезентирована субъекту через призму чувственной модели мира (перцептивный образ) или через знаковые, концептуальные модели, и в этом плане для наивного, нерефлекисурющего субъекта действительность оказывается манифестированной некоторой моделью мира, «слитной» с этой моделью (25).
Таким образом, знание субъектом личностных конструктов и компонентов рефлексивного Я, имеющихся у него, мы относим к рефлексии, выделении им средств познания и самопознания. Под отчетливо осознаваемыми, представленными в сознании личностными конструктами — компонентами рефлексивного Я — представлениями индивида о себе мы будем понимать содержание факторов семантического пространства, построенного на основе бинарных оппозиций, предложенных (в нашем случае) испытуемым для категоризации себя и других.
Второй показатель когнитивной организации индивидуального сознания является перцептуальная (различительная) сила признака, или сила личностного конструкта. Субъективно более значимые основания категоризации дают и больший вклад в общую вариативность оценок объектов (вклад в общую дисперсию), а соответствующие им факторы — координатные оси семантического пространства более сильно поляризуют анализируемые объекты (25).
Показатель перцептуальной силы признака, личностного конструкта соотносится с критерием степени важности, субъективной значимости компонента Я-концепции. Рассмотрение этого показателя дает возможность выяснить субъективную значимость для испытуемого конструктов, заданных ему для категоризации, а не выявленных у него.
АДДИКТИВНОЕ ПОВЕДЕНИЕ И ПРОБЛЕМА ИНТЕРНЕТ-АДДИКЦИИ
Суть аддиктивного поведения заключается в том, что, стремясь уйти от реальности, люди пытаются искусственным путем изменить свое психическое состояние, что дает им иллюзию безопасности, восстановления равновесия. Существуют разные виды аддиктивного поведения, как фармакологического, так и нефармакологического характера. Они представляют собой серьезную угрозу для здоровья (физического и психического) не только самих аддиктов, но и тех, кто их окружает. Значительный ущерб наносится межличностным отношениям (21).
Аддиктивное поведение — одна из форм деструктивного поведения, которая выражается в стремлении к уходу от реальности путем изменения своего психического состояния посредством приема некоторых веществ или постоянной фиксации внимания на определенных предметах или активностях (видах деятельности), что сопровождается развитием интенсивных эмоций. Этот процесс настолько захватывает человека, что начинает управлять его жизнью. Человек становится беспомощным перед своим пристрастием. Волевые усилия ослабевают и не дают возможности противостоять аддикции (21).
Аддиктивная личность в своих попытках ищет свой универсальный и слишком односторонний способ выживания — уход от проблем. Естественные адаптационные возможности аддикта нарушены на психофизиологическом уровне. Первым признаком этих нарушений является ощущение психологического дискомфорта.
Психологический комфорт может быть нарушен по разным причинам, как внутренним, так и внешним. Перепады настроения всегда сопровождают нашу жизнь, но люди по-разному воспринимают эти состояния и по-разному на них реагируют. Одни готовы противостоять превратностям судьбы, брать на себя ответственность за происходящее и принимать решения, а другие с трудом переносят даже кратковременные и незначительные колебания настроения и психофизического тонуса. Такие люди обладают низкой переносимостью фрустраций. В качестве способа восстановления психологического комфорта они выбирают аддикцию, стремясь к искусственному изменению психического состояния, получению субъективно приятных эмоций. Таким образом, создается иллюзия решения проблемы.
Подобный способ борьбы с реальностью закрепляется в поведении человека и становится устойчивой стратегией взаимодействия с действительностью. Привлекательность аддикции в том, что она представляет собой путь наименьшего сопротивления. Создается субъективное впечатление, что, таким образом, обращаясь к фиксации на каких-то предметах или действиях, можно не думать о своих проблемах, забыть о тревогах, уйти от трудных ситуаций, используя разные варианты аддиктивной реализации (19).
Желание изменить настроение по аддиктивному механизму достигается с помощью различных аддиктивных агентов. К таким агентам относятся вещества, изменяющие психическое состояния: алкоголь, наркотики, лекарственные препараты, токсические вещества. Искусственному изменению настроения способствует также и вовлеченность в какие-то виды активности: азартные игры, компьютер, секс, переедание или голодание, работа, длительное прослушивание ритмичной музыки (21).
Разрушительный характер аддикции проявляется в том, что способ аддиктивной реализации из средства постепенно превращается в цель. Отвлечение от сомнений и переживаний в трудных ситуациях периодически необходимо всем, но в случае аддиктивного поведения оно становится стилем жизни, в процессе которого человек оказывается в ловушке постоянного ухода от реальной действительности (19).
Аддиктивная реализация заменяет дружбу, любовь, другие виды активности. Она поглощает время, силы, энергию и эмоции до такой степени, что аддикт оказывается неспособным поддерживать равновесие в жизни, включаться в другие формы активности, получать удовольствие от общения с людьми, увлекаться, релаксироваться, развивать другие стороны личности, проявлять симпатии, сочувствие, эмоциональную поддержку даже наиболее близким людям (20).
Общечеловеческий опыт, социальные нормы, ценности, знания и способы деятельности усваиваются, и личность формируется в общении с другими людьми. Аддикт отгораживает себя от этих процессов, перестает обогащать свой жизненный опыт, нарушая тем самым важнейшие функции общения. Возникают взаимные трудности в процессе совместной деятельности аддикта с другими людьми.
Потребность в самопознании, самоутверждении и подтверждении лица с аддиктивными особенностями реализуют, прежде всего, в своем контакте с аддиктивными агентами, но не в общении. Об аддиктах нельзя сказать, что они, желая утвердиться в своем существовании и в своей ценности, ищут точку опоры в других людях (35). Поиск точки опоры не выходит за границы аддиктивной реализации.
Наряду с дисфункциональными процессами в общении, нарушаются, искажаются и теряют ценность такие значимые механизмы межличностной перцепции, как идентификация, эмпатия, рефлексия. Следовательно, утрачивается способность ставить себя на место партнера, сопереживать, представлять, каким воспринимают тебя окружающие (21).
Интернет-зависимость обладает признаками всех типов зависимостей. Критерии, которые используются в определении любого типа зависимости: пренебрежение важными вещами в жизни из-за этого (аддиктивного) поведения; разрушение отношений аддикта со значимыми людьми , раздражение или разочарование значимых для аддикта людей, скрытность или раздражительность, когда люди критикуют это поведение, чувство вины или беспокойства относительно этого поведения, безуспешные попытки сокращать это поведение (41).
Кимберли Янг приводит 4 симптома Интернет-зависимости:
- навязчивое желание проверить e-mail;
- постоянное ожидание следующего выхода в Интернет;
- жалобы окружающих на то, что человек проводит слишком много времени в Интернет;
- жалобы окружающих на то, что человек тратит слишком много денег на Интернет (42).
Более развернутую систему критериев приводит Иван Голдберг. По его мнению, можно констатировать Интернет-зависимость при наличии 3 или более пунктов из следующих:
Толерантность
Количество времени, которое нужно провести в Интернет, чтобы достичь удовлетворения, заметно возрастает, если человек не увеличивает количество времени, которое он проводит в Интернет, то эффект заметно снижается.
«Синдром отказа»
Характерный «синдром отказа»: прекращение или сокращение времени, проводимого в Интернет.
Два или больше из следующих симптомов (развиваются в течение периода времени от нескольких дней до месяца):
- психомоторное возбуждение;
- тревога;
- навязчивые размышления о том, что сейчас происходит в Интернет;
- фантазии или мечты об Интернет;
- произвольные или непроизвольные движения пальцами, напоминающие печатание на клавиатуре.
Использование Интернет позволяет избежать симптомов «синдрома отказа».
Интернет часто используется в течение большего количества времени или чаще, чем было задумано.
Существуют постоянное желание или безуспешные попытки прекратить или начать контролировать использование Интернет.
Огромное количество времени тратится на деятельность, связанную с использованием Интернет (покупку книг про Интернет, поиск новых броузеров, поиск провайдеров, организация найденных в Интернет файлов).
Значимая социальная, профессиональная деятельность, отдых прекращаются или редуцируются в связи с использованием Интернет.
Использование Интернет продолжается, несмотря на знание об имеющихся периодических или постоянных физических, социальных, профессиональных или психологических проблемах, которые вызываются использованием Интернет (недосыпание, семейные (супружеские) проблемы, опоздания на назначенные на утро встречи, пренебрежение профессиональными обязанностями, или чувство оставленности значимыми другими) (42).
Кимберли Янг описывает, свое исследование, отмечая, что Интернет-зависимыми считались те, кто проводил в Интернете в среднем 36 часов в неделю с не академическими или не имеющими отношения к работе целями, что приводило к следующим вредным последствиям: снижению успеваемости (среди студентов), разногласия в парах, ухудшение качества выполняемой работы среди служащих. Интернет -независимые использовали Интернет в среднем 8 часов в неделю, и это не приводи ни к каким значительным последствиям (43).
В этом исследовании было также установлено, что «Интернет-независимые пользуются преимущественно теми аспектами Интернет, которые позволяют им собирать информацию и поддерживать ранее установленные знакомства. Интернет — зависимые преимущественно пользуются теми аспектами Интернет, которые позволяют им встречаться, социализироваться и обмениваться идеями с новыми людьми в высокоинтерактивной среде» (43).
В других исследованиях Интернет-зависимости было установлено, что Интернет-зависимые часто «предвкушают» свой выход в Интернет, чувствуют нервозность, находясь off-line, врут относительно времени пребывания в Интренете, и чувствуют, что Интернет порождает проблемы в работе, финансах и социальные проблемы. Было также установлено, что студенты страдают от академической неуспеваемости и ухудшения отношений, и что это связано с неконтролируемым ими использованием Интернет (там же).
Янг приводит результаты, полученные при исследовании Интернет-зависимых, показано, что они чаще всего используют чаты (37 %), MUDs (игрушки) (28 %), телеконференции (15 %), E-mail (13 %), WWW (7 %), информационные протоколы (ftp, gopher) (2%). То есть, наименее порождающие Интернет зависимость — информационные протоколы. Наиболее порождающие Интернет-зависимость — интерактивные аспекты Интернет. Относительно того, что делает их наиболее привлекательными, 86 % Интернет-зависимых назвали анонимность, 63% — доступность, 58 % — безопасность и 37 % — простоту использования.
С помощью контент-анализа были выявлены 3 главных области подкрепления, присущие интерактивным аспектам Интернет — социальная поддержка, сексуальное удовлетворение и «создание персоны» (43).Социальная поддержка формируется через включение человека в некоторую социальную группу (чат, MUD, или телеконференцию) в Интернете. «Как любое сообщество, культура киберпространства обладает своим собственным набором ценностей, стандартов, языка, символов, к которому приспосабливаются отдельные пользователи». Рейнгольд утверждает, что то, как люди используют опосредованную компьютером коммуникацию (CMC- computer mediated communication), всегда основывается на человеческих потребностях, а не на программном и аппаратном обеспечении.
Будучи включенными в виртуальную группу, Интернет-зависимые становятся способными принимать больший эмоциональный риск путем высказывания более противоречащих суждений — о религии, абортах и т.п. В реальной жизни Интернет-зависимые не могут высказать аналогичные мнения даже своим близким знакомым и супругам. В киберпространстве они могут выражать эти мнения без страха отвержения, конфронтации или осуждения потому, что другие люди менее досягаемы для них и потому, что идентичность самого коммуникатора может быть замаскирована. Кроме того, Интернет предоставляет возможность обратной связи со стороны других пользователей.
Кроме того, Интернет важен для тех людей, чья реальная жизнь по тем или иным (внутренним или внешним причинам) межличностно обеднена. В этих случаях, люди скорее используют Интернет как альтернативу своему непосредственному (реальному) окружению. Как отмечает Ш.Теркл, «компьютеры создают иллюзию товарищеских отношений без требований дружбы». Далее, потребность в социальной поддержке может быть наиболее высокой именно в нашем обществе в связи с дезинтеграцией традиционных основанных на общности форм соседства и возрастанию количества разводов и изменений места жительства. Ухудшение межличностных отношений в реальности ведет к Интернет-зависимости.
Наконец, Интернет-зависимость может вызываться психопатологией: Янг установила, что различная степень депрессии коррелирует с Интернет-зависимостью. Депрессивные больные, которые больше других испытывают страх отвержения и больше других нуждаются в социальной поддержке пользуются Интернет, чтобы преодолеть трудности межличностного взаимодействия в реальности.
Сексуальное удовлетворение: Интернет-зависимые рассматривают киберсекс как полностью анонимный и такой, который оставляет их вне досягаемости, что позволяет им не тормозить свои запретные (в реальности) сексуальные побуждения и вести себя так, как они никогда не стали бы вести себя в жизни.
Для тех Интернет-зависимых, которые в реальной жизни непривлекательны внешне или имеют мало возможностей познакомиться с кем-либо, Интернет просто является более легкой возможностью знакомства.
Создание персоны: в реальности социально — экономический статус, пол, возраст и раса играют роль в конструировании идентичности, на которой основывается межличностное общение. В виртуальности все эти параметры отходят на второй план, и все пользователи становятся равными. В результате отсутствия социальной идентичности on-line становится возможным создание виртуальной личности.
Некоторые люди конструируют виртуальную идентичность, которая является идеалом «Я» и замещает плохое реальное «Я». это есть удовлетворение недостижимой в реальности потребности. Две главных недостижимых потребности — это потребность в выражении подавленной личности и потребность в признании и силе. Люди с низким самоотношением, чувством неадекватности или те, кто часто сталкивается с неодобрением окружающих, а также депрессивные и тревожные люди будут наиболее склонны создавать идеальное «Я» on-line.
«Отвязанные» (открытые) личности: Интернет-зависимые раскрывают ранее подавленные и глубоко скрытые стороны своего «Я». Янг говорит, что это те части, которые Фрейд отнес бы к бессознательному и которые в реальности не выражаются из-за цензуры. Это, например, агрессия.
Признание и сила. Теркл утверждает, что MUD’s похожи на тест Роршаха, на который игроки проецируют свою фантазию. Но, в отличие от теста Роршаха, эта фантазия не остается на странице: игрок действует от лица своего персонажа. Персонаж может получать признание в разных формах (например, нравиться другим участникам коммуникации или быть главнокомандующим в одной из MUD). это важно для игрока, если в реальной жизни он признания не получает (43).
ЭМПИРИЧЕСКАЯ ЧАСТЬ
ПРОГРАММА ИССЛЕДОВАНИЯ
Проблема исследования: особенности Я — концепции как фактор формирования аддиктивного поведения.
Цель: изучение особенностей Я-концепции, способствующих возникновению аддиктивного поведения.
Задачи:
1. Выявление 2-х групп подростков: с аддиктивным поведением (Интернет-зависимости) и без аддиктивного поведения.
2. Изучение компонентов Я-концепции — Идеального Я и Возможного Я у подростков с аддиктивным поведением и без аддиктивного поведения.
3. Анализ и сравнение взаимосвязи компонентов Я-концепции (Идеального Я и Возможного Я) у подростков — аддиктов и неаддиктов.
4. Изучение представлений о возможности реализации своего Идеального Я у подростков-аддиктов.
5. Изучение представлений о возможности реализации своего Идеального Я у подростков без аддикции.
6. Сравнение представлений о возможности реализации своего Идеального Я у 2-х групп подростков.
7. Апробация опросника на представление о реализации Идеального Я.
Объект исследования: подростки 15-16 лет — две группы — с аддикцией (Интернет-зависимость) и без аддикции.
Предмет исследования: Я-концепция (особенности Идеального Я и Возможного Я, представление о возможности реализации своего Идеального Я).
Основные понятия: Я-концепция, «Идеальное Я», «Возможное Я», реализация «Идеального Я», аддиктивное поведение, Интернет-зависимость.
Гипотезы:
1. Взаимосвязь «Идеального Я» и «Возможного Я» различна у подростков-аддиктов и неаддиктов.
2. Представление о возможности реализации «Идеального Я» различно у аддиктов и неаддиктов.
3. Представление о собственном «Идеальном Я», препятствующее его реализации, свойственно аддиктам, в отличие от неаддиктов.
Исследование является поисковым.
Используемые методики и их описание
1. Тест личностных конструктов (репертуарный тест ролевых конструктов) Дж. Келли — для измерения черт «Идеала Я» и «Возможного Я».
В работах Келли была развита мысль Дж.Брунера об индивидуально личностных эталонах восприятия окружающего мира и предложен метод операционального изучения «имплицитных теорий личности». По Келли, «личностные процессы направляются по руслам конструктов, которые служат средствами предвидения событий». Под личными конструктами понимается система бинарных оппозиций, используемых субъектом для категоризации себя и других людей. Содержание противопоставления при этом определяется не языковыми нормами, а представлениями самого испытуемого, его «имплицитной теорией личности» (24)
Личностные конструкты и определяют систему субъективных категорий, через призму которых субъект осуществляет межличностное восприятие. Чем шире набор личностных конструктов у субъекта, тем более многомерным, дифференцированным является образ мира, себя, других, то есть тем выше его когнитивная сложность.
Методика Келли позволяет выразить меру когнитивной сложности численно, как количество (несиноминичных) конструктов, используемых субъектом для дифференциации некоторой содержательной области. Количество независимых, несиноминичных, некоррелирующих конструктов, использованных испытуемым, определяет его когнитивную сложность в данной содержательной области (24).
Важными показателями когнитивной организации индивидуального сознания являются:
1. Содержание выделенных факторов, которые могут быть в одной содержательной области различными для разных испытуемых, содержание факторов отражает ведущие основания классификации предметной и социальной действительности, принятой в определенной культуре и усвоенной данным конкретным индивидом.
2. Так называемая перцептуальная (различительная) сила признака или сила личностного конструкта. Субъективно более значимые основания категоризации дают и больший вклад в общую вариативность оценок объектов (вклад в общую дисперсию)(24).
Испытуемому предлагается заполнить бланк теста: вписать в него имена всех лиц, описанных в списке персонажей, а затем оценить каждый элемент по всем конструктам и отметить для каждого персонажа (элемента), к какому полюсу конструкта , указанного в данной строке он относится.
Более подробное описание методики (см. 24, 30 ‚31).
2. Опросник на представление о возможности реализации «Идеала Я», разработанный автором исследования.
Шкалы:
1) Стремление к реализации Идеала Я.
2) Достижение Идеала Я : оценивается как реальное или нереальное.
3) Способ достижения Идеала Я : активность (собственные усилия), или пассивность (сложившиеся условия).
3. Методика на выявление аддикции (Интернет-зависимости) — опросник на выявление Интернет-аддикции, разработанный А. Жичкиной.
В ходе исследования выявляются две группы подростков: аддикты и неаддикты. Методики №1 и №2 проводились с интервалом в неделю, для того чтобы выполнение одной методики не оказало влияния на результаты по второй. Математическая обработка осуществлялась следующим образом.
1. Опросник на представление об Идеальном Я:
а) валидизация — с помощью программы Excel.
б) основные результаты — методом 1 -но факторного дисперсионного анализа, с помощью программы Stadia.
2. Тест личностных конструктов Дж. Келли — с помощью специальной компьютерной программы KELLY. В анализ включены результаты, полученные при обработке данных методами: «Главные компоненты ранжированные», «Главные компоненты проекции ранжированные», «Главные компоненты после варимакс ранжированные», «Главные компоненты совместной конфигурации ранжированные», «Кластерный анализ по совместной конфигурации».
ОПИСАНИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
Исследование осуществлялось в два этапа и проводилось на учениках 2-х десятых классов. На первом этапе принимали участие 49 человек, которые выполняли методики №2 (Опросник на представление об Идеальном Я) и №3 (Опросник на Интернет-аддикцию). Среди них по результатам методики №3 были выявлены две группы: 1-ая — аддикты (Интернет-зависимые) — 19 человек, и 2-ая — неаддикты — 30 человек.
На втором этапе опрашивались 38 человек из тех, кто участвовал в первом этапе, среди них — 15 аддиктов и 23 неаддикта, они выполняли тест личностных конструктов Дж. Келли.
В результате проведения исследования получены данные для валидизации опросника на представление об Идеальном Я по 49 испытуемым. Для решения остальных задач исследования (см. программу) сформированы две группы: 15 человек — группа аддиктов, 18 человек — группа неаддиктов, результаты будут проанализированы по группам.
ОБСУЖДЕНИЕ И ИНТЕРПРЕТАЦИЯ РЕЗУЛЬТАТОВ
В первой части мы вводили аналогию между компонентами рефлексивного Я — представлениями индивида о себе и содержанием факторов семантического пространства, поэтому теперь допустимо трактовать содержание выделенных факторов как ключевые компоненты Я концепции — представлений индивида о себе.
1) Интерпретация факторов.
(Метод «Главные компоненты после варимакс ранжированные».)
1-й фактор
У аддиктов — «привлекательность, жизнелюбие», у неаддиктов — «социальная успешность». В этом соотношении есть сходство с ситуацией межгруппового оценивания, когда менее успешная, проигравшая в межгрупповом соревновании группа (точнее, ее члены) склонна приписывать своей группе доброту, трудолюбие и другие социально одобряемые качества («хорошесть»), а чужой группе — успешность.
В данной работе мы имеем дело с категоризацией испытуемыми себя и других людей, и тот факт, что для испытуемых разных групп (аддиктов и неаддиктов) самым важным основанием классификации (находятся на первом месте) являются факторы, сильно отличные по своему содержанию, представляет большой интерес.
2-й фактор
Аддикты: отрицательный полюс -«социальная (в большей степени деловая) успешность». Неаддикты: «обеспеченность, энергичность, жизнелюбие». Второй фактор у аддиктов содержательно сходен с первым фактором у неаддиктов, но у неаддиктов он имеет вес 17.442 (1-й по значимости), а у аддиктов 4.573 (2-й). Соответственно, его значимость для неаддиктов почти в 4 раза выше, чем для аддиктов.
Необходимо отметить, что второй фактор у неаддиктов не совпадает по содержанию с первым фактором аддиктов, в них присутствует общий компонент интерпретированный как «жизнелюбие», но остальные компоненты факторов являются скорее продолжением оппозиции межгруппового сравнения — «привлекательность» у аддиктов и «обеспеченность», «энергичность» — у неаддиктов. Можно интерпретировать первый фактор аддиктов как » привлекательность, дружелюбность» в сравнении с «активной и успешной жизненной позицией» — как можно трактовать второй фактор неаддиктов.
3-й фактор
Аддикты: «опытность, понимание». Неаддикты: «авторитетность, привлекательность, понимание».
Интересно, что у аддиктов понимание связывается с наличием опыта, тогда как у неаддиктов — с авторитетом, солидностью, успешностью в общении.
4-й фактор
Аддикты: отрицательный полюс -«самопринятие» — фактор присутствует только у аддиктов, является свидетельством высокой значимости данного основания категоризации (единственный компонент в факторе -«любящий себя», — имеющий значимый вес (-.694) — треть от суммарного веса фактора).
Неаддикты: отрицательный полюс — «легкость в общении» (больше половины суммарного веса (-.503).
5-й фактор (только у аддиктов)
«Саморазвитие».
Очень интересен факт появления такого фактора именно в группе аддиктов (по отношению к задачам исследования), для его интерпретации необходим дальнейший анализ.
2) Сравнение значимости компонентов по группам. Классификация качеств.
( Метод «Главные компоненты ранжированные».)
Анализ тех конструктов, вес которых значимо различается у испытуемых двух групп позволяет разбить их на два типа: коммуникативные и деловые качества. Данное разделение вводится для удобства анализа, так как прослеживается в полученных данных, оно не является строго теоретически обоснованным, основывается на знании автором специфики подросткового возраста. В классификации качеств (конструктов) на два типа по данным исследования может присутствовать субъективизм автора, а также отнесение качества к типу с учетом логики данных. Можно считать данную классификацию условной, введенной в ходе пилотажного исследования, для дальнейшего использования требующей экспертной оценки.
Сопоставление данных показывает, что у испытуемых -аддиктов по сравнению с испытуемыми неддиктами большей силой признака, и, соответственно, более значимыми основаниями категоризации из коммуникативных качеств обладают конструкты «много друзей» и «остроумный». А такие конструкты, как справедливый, уверенный в себе, развивающий себя, самостоятельный, обаятельный, отзывчивый, искренний, красивый, добрый, веселый оказываются субъективно менее значимыми основаниями категоризации у испытуемых -аддиктов по сравнению с испытуемыми -неаддиктами.
На основе этого можно предположить, что аддикты придают большее значение «результатам», «показателям», «индикаторам» успешности в общении (иметь много друзей и быть остроумным) и меньшее значение «факторам», «основаниям», «составляющим» коммуникативной компетентности (уверенность в себе, справедливость, саморазвитие, самостоятельность, отзывчивость, искренность, доброта и т.п.), по сравнению с неаддиктами. Эту тенденцию можно обозначить как ориентацию на результат в коммуникативной активности.
Среди деловых качеств для аддиктов более значимыми основаниями категоризации, по сравнению с неаддиктами, являются конструкты (признаки) эрудированный, аккуратный, усердный, а менее значимыми — профессионал, материально обеспеченный, уважаемый, серьезный. Относительно деловых качеств у аддиктов проявляется тенденция придания большей значимости основаниям (эрудированность, усердие), которые способствуют успеху в деловой активности, и меньшей — результатам, показателям, эффектам, атрибутам деловой успешности — профессионал, обеспеченный, уважаемый, отличающая их от неаддиктов.
3) По результатам (Метод «Главные компоненты проекции ранжированные») у аддиктов Идеальное Я является намного более значимым основанием категоризации, чем Возможное Я (вес:.861 и .521 соответственно), по сравнению с соотношением данных компонентов у неаддиктов (вес: .784 и . 701).
У аддиктов Идеальное Я находится в группе (по перцептуальной силе признака) качеств «переоцениваемых» (по сравнению с неаддиктами), большинство из которых является деловыми. Идеальное Я обладает очень высокой значимостью у аддиктов (.861) — 5-й компонент по степени значимости из 45 (- см. приложение), тогда как для неаддиктов компонент Идеальное Я обладает скорее средней значимостью (.784) — 18-й компонент из 45.
Возможное Я имеет низкую значимость для аддиктов (.521) — 30-й компонент из 45, кроме того, последний из имеющих значимый вес (остальные -менее значимые — не имеют нагрузок — .000). У неаддиктов Возможное Я — 23-й компонент (вес .703), имеются еще восемь компонентов, менее значимых, но имеющих нагрузки значением до .562.
Проявляется следующая тенденция: у аддиктов Идеальное Я обладает высокой значимостью как основание категоризации, а Возможное Я — низкой значимостью, тогда как у неаддиктов Идеальное Я и Возможное Я хотя и различаются в весе (Идеальное Я более значимо), но оба являются средне значимыми по сравнению с другими компонентами, имеющими существенный вес.
Идеальное и Возможное Я у неаддиктов ближе по значимости и Идеальное Я не является одним из самых значимых компонентов.
Аддикты, придавая очень большое значение Идеальному Я и малое — Возможному Я, демонстрируют недостижимость Идеала Я при высокой его значимости, тогда как Возможное Я недооценивают. Неаддикты проявляют более «спокойное» и благоприятное (с точки зрения оптимальной степени расхождения между этими двумя компонентами) отношение к Идеальному Я и Возможному Я, данный вывод может быть сделан, исходя из выявленной значимости компонентов. У неаддиктов Идеальное Я не переоценивается по значимости и, по сравнению с аддиктами, находится значительно ближе по силе признака к Возможному Я. Идеальное Я не является гиперзначимым и вместе с Возможным Я относится к средне значимым компонентам.
4) По результатам кластерного анализа, расстояние между Возможным Я и Идеальным Я у неаддиктов в три раза меньше, чем у аддиктов, то есть эти компоненты являются сильнее связанными.
5) Данные по последнему из анализируемых методов (Метод «Главные компоненты совместной конфигурации ранжированные») показывают наличие различий между группами в весе ряда компонентов (и элементов и конструктов). Так есть значимые различия в весе по следующим компонентам. Недооцениваются аддиктами по сравнинию с неаддиктами: Возможное Я, Успешный, Друг, Папа, Счастливый, добрый, умный, Брат, любящий себя, обаятельный, Любимый, ответственный, профессионал, красивый, развивающий себя, легкий в общении. Большей значимостью у аддиктов по сравнинию с неаддиктами обладают компоненты Мама, Вызывающий участие, много друзей. Эти данные не могут быть качественно проанализированы в данном исследовании, необходимо продумать стратегию их анализа для дополнения данных других методов в дальнейшем.
ВЫВОДЫ
Выявлены различия в представлениях о возможности реализации Идеального Я: стремление к самоизменению свойственно неаддиктам в значительно большей степени, по сравнению с аддиктами.
Необходима доработка опросника на представление о возможности реализиции Идеала Я.
Имеются существенные различия в ведущих основаниях категоризации себя и других людей аддиктами и неаддиктами.
Фактор «социальная успешность» является менее значимым основанием классификации у аддиктов по сравнению с неаддиктами.
У испытуемых неаддиктов присутствует фактор «активная и успешная жизненная позиция», отсутствующий у аддиктов.
Наметилось противоречие: с одной стороны, привлекательность и жизнелюбие — первый (самый значимый) фактор в группе аддиктов, а, с другой стороны, большая часть конструктов, входящих в первый фактор (в основном — коммуникативные качества), обладает меньшей перцептуальной силой признака у аддиктов по сравнению с неаддиктами, можно сказать, недооценивается аддиктами. Это противоречие требует дальнейшего изучения, возможно является ключевой особенностью Я-концепции аддиктов.
Проявилась тенденция недооценивания (сниженной значимости) конструктов — компонентов, являющихся коммуникативными качествами испытуемыми -аддиктами по сравнению с неаддиктами.
Имеются значительные различие в соотношении компонентов Идеальное Я и Возможное Я у аддиктов и неаддиктов, при этом, вариант взаимосвязи между этими компонентами у аддиктов является менее благоприятным.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В результате проведенного исследования получены данные, позволяющие сделать вывод об осмысленности продолжения изучения данной проблематики: наметились тенденции свидетельствующие о связанности рассматриваемых особенностей Я-концепции (компонентов Идеального Я и Возможного Я и представления о возможности реализации Идеального Я) с наличием аддиктивного поведения (Интернет-аддикции). Используемый инструментарий является адекватным для достижения задач исследования, с учетом необходимости доработки опросника на представление о возможности реализиции Идеала Я. Методика Дж.Келли может использоваться для изучения особенностей Я-концепции, возможна ее модификация в дальнейшем в соответствии с выдвигаемыми гипотезами.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
- Агеев В. В. Межгрупповое взаимодействие: социально-психологические проблемы. М., МГУ, 1990.
- Алешина Ю.Е., Гозман Л.Я., Дубовская Е.М. Социально-психологические методы исследования супружеских отношений. М., 1987.
- Андреева Г.М. Психология социального познания. М., 1997.
- Арестова О.Н., Бабанин Л.Н., Войскунский А.Е. Коммуникация в компьютерных сетях: психологические детерминанты и последствия.
// Вестник МГУ, сер. 14, психология, 1996, №4. - Арестова О.Н., Шильштейн Е.С. Проективный вариант техники репертуарных решеток в исследовании структуры «Я». // Вестник МГУ, сер. 14, психология, 1998, №1.
- Бабаев Ю.Б., Войскунский А.Е. Психологические последствия информатизации. // Психологический журнал, т. 19, 1998, №1.
- Баклушинский С.А., Белинская Е.П. Развитие представлений о понятии социальная идентичность.
// Этнос. Идентичность. Образование. М., 1998. - Белинская Е.П. Временные аспекты Я-концепции и идентичности // Мир психологии, 1999, №3.
- Берн Э. Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры. С -Пб, 1995.
- Бернс Р. Развитие Я-концепции и воспитание. М., 1986.
- Василюк Ф.Е. Психология переживания. М. МГУ. 1984.
- Виртуальная реальность. Философские и психологические проблемы. под. ред. Носова Н.А. М., 1997.
- Джемс У. Психология. М., 1991.
- Жичкина А.Е. Особенности социальной перцепции в Интернете // Мир психологии, 1999, №3.
- Кле М. Психология подростка. М., 1991.
- Кон И. С. В поисках себя: личность и ее самосознание.
М., Политиздат, 1984. - Кон И. С. Категория Я в психологии // Психологический журнал.1981.Т. 3.
- Кон И. С. Открытие Я. М.,1978.
- Короленко Ц.П. Аддиктивное поведение. Общая характеристика и закономерности развития // Обозр. психиат. и мед. психол., 1991/1.
- Короленко Ц.П. Работоголизм — респектабельная форма аддиктивного поведения // Обозр. психиат. и мед. психол., 1993/4.
- Леонова Л.Г., Бочкарева Н.Л. Вопросы профилактики аддиктивного поведения в подростковом возрасте. Учебно-методическое пособие. Новосибирск. 1998.
- Леонтьев Д.А. От социальных ценностей к личностным: социогенез и феноменология ценностной регуляции деятельности. // Вестник МГУ, сер. 14, 1996, №4.
- Майерс Д. Социальная психология. С -Пб, 1997.
- Назарчук Е. Я. Тест 20 ответов: какую идентичность мы измеряем? // Социальная идентификация личности. Книга 2. М., 1994.
- Петренко В.Ф. Психосемантика сознания. М., 1988.
- Ремшмидт Х. Подростковый и юношеский возраст. Проблемы становления личности. М., 1994.
- Соколова Е. Т., Николаева В.В. Особенности личности при пограничных расстройствах и соматических заболеваниях. М., 1991.
- Соколова Е. Т. Самосознание и самооценка при аномалиях личности. М., МГУ, 1989.
- Социальная идентификация личности (под ред. В. А. Ядова ).
М., 1993. - Столин В.В. Самосознание личности. М., 1984.
- Франселла Ф., Баннистер Д. Новый метод исследования личности. М., 1987.
- Фресс П., Пиаже Ж. Экспериментальная психология. М., 1975.
- Хорни К. Невроз и развитие личности. М., 1998.
- Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности. М., 1997.
- 35. Чеснокова И. И. Проблема самосознания в психологии. М., 1977.
- Шевандрин Н.И. Социальная психология в образовании. М., 1995.
- Шефер Б., Шледер Б. Социальная идентичность и групповое сознание как медиаторы межгруппового поведения.
// Иностранная психология. Т. 1. 1993, № 1. - Эйдемиллер Э.Г., Кулаков С.Л., Черемисин О.В. Исследование образа «Я» у подростков с аддиктивным поведением.
// Психологические исследования и психотерапия в наркологии: сборник научных трудов. т. 123, Л., 1989. - Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. М., 1996.
- Ядов В.А. Социологическое исследование: методология, программа, методы. М., 1987.
- Suler J. Computer and Cyberspace Addiction, 1996. Компьютерная зависимость и Интернет-зависимость.
- Internet Addiction. Is the Internet addictive? (Из: Internet behavior and addiction) / Интернет-зависимость: порождает ли Интернет — зависимость?
- Kimberly S. Young. What makes the Internet Addictive: potential explanations for pathological Internet use. (Paper presented at the 105th annual conference of the American Psychological Association, August, 1997, Chicago, IL). Что порождает Интернет-зависимость: возможные объяснения патологического пользования Интернет.
Настоящее исследование является курсовой работой (2000 г.) Головоневской В.И., выполненной на Кафедре социальной психологии Факультет психологии МГУ под руководством канд. пс. наук Е.П. Белинской.
Об авторе
Виктория Игоревна Голованевская — кафедра социальной психологии факультета психологии МГУ. Область профессиональных интересов — личностные детерминанты аддиктивного поведения, психология зависимостей.
Смотрите также:
Как изменить свое представление о себе. Чему меня научили Дайана Вриланд и НЛП… | Кэти Крителли
Чему Дайана Вриланд и НЛП научили меня лечению жизни Изображение Анны Исмагиловой.В пятницу вечером я не спала до рассвета, погруженная в биографию Дайаны Вриланд, женщины, которая сформировала моду и стиль 20-го века больше, чем кто-либо другой. Несмотря на эксцентричность и противоречивость — Коко Шанель называла ее дико эгоцентричной, а Трумэн Капоте называл ее гением — бесспорно, что она имела большое влияние.Меня привлекла Диана Вриланд не из-за личного интереса к моде, а из-за другого дара, которым она обладала: Диана Вриланд формировала свою личную и коллективную реальность с помощью слов и образов. Когда я подошел к концу книги, меня осенила одна цитата:
«Ее настоящий интерес был к женщине, которая хотела сократить разрыв: разрыв между тем, какой она была, и тем, какой она хотела быть. Диану интересовал вопрос: как ты это делаешь? По словам Дианы, ответ заключался не в принудительном или неестественном изменении или переосмыслении личности.Скорее, речь шла о том, чтобы стать «лучшей» версией самого себя; а для этого нужно было стать собственным редактором, собственным куратором ».
За последние несколько месяцев, работая в психиатрической компании и пытаясь улучшить свою жизнь, я пытался ответить на этот же самый вопрос. Одним из самых мощных инструментов, которые мне помогли, было нейролингвистическое программирование (НЛП). Для тех, кто плохо знаком с этим термином, НЛП — это «не мозг, а то, как разум, используя мозг, выражает себя в вашей жизни, создает то, что вы называете своим опытом.Это психологический подход, посвященный пониманию того, как разум создает карту реальности в словах и изображениях и как эту карту можно изменить, чтобы помочь человеку достичь своих целей.
Читая биографию Дианы, я исследовал жизнь женщины, которая создала свою личность с помощью слов и изображений, а затем перешла к переопределению того, как поколения американских женщин видят себя. Это была женщина, которая была одержима цветом (будь то синий цвет глаз герцога Виндзорского или турецких ослиных бус) и считала бикини «самой важной вещью со времен атомной бомбы» — потому что она знала силу изображений и слов воздействовать на людей.Проще говоря, понимание того, как Диана Вриланд смогла сформировать американскую психику из своего редакционного стола, помогло мне оценить силу слов и изображений, которые ведут нас от того, кто мы есть, к тем, кем мы хотим быть. Если это можно сделать с помощью журнала, то это можно будет сделать сознательно в нашем собственном уме.
Вдохновленный Дианой и моими собственными экспериментами, я собрал воедино некоторые идеи и инструменты НЛП, которые помогли мне изменить себя за последние несколько месяцев. Некоторые упражнения нужно выполнять в течение нескольких месяцев, а другие раскрывают свои возможности в течение нескольких минут.Их всех объединяет то, что они включают сознательное изменение языка, фильтров и изображений, которые мы используем в нашем сознании. По сути, они требуют, чтобы мы действовали не просто как зрители, а как редакторы и хранители опыта.
«Глаз должен путешествовать» — Диана Вриланд
Несколько недель назад я разговаривала по телефону с экспертом по НЛП и терапевтом Ким Винсент, чтобы лучше понять, как помочь людям изменить себя. Во время разговора Ким глубоко заявила о том, почему традиционные позитивные аффирмации не работают: если у человека уже есть ограничивающие убеждения, такие фразы, как «Я прекрасна» или «Я силен», не только покажутся ложно, это вызовет сильный когнитивный диссонанс.Вместо этого практикующие НЛП рекомендуют модифицированные аффирмации, такие как «Каждый день я замечаю все, в чем я красива / сильна». Этот небольшой сдвиг заставляет мозг искать примеры желаемого поведения в повседневной жизни. Более того, он представляет собой большую истину о человеческом разуме: мы не можем изменить свои убеждения или самооценку, пока не переключим свое внимание на новую реальность, совместимую с этими убеждениями.
Ключевое предположение НЛП состоит в том, что то, что мы называем «реальностью», на самом деле является просто нашим опытом, основанным на том, как мы выбираем фильтрацию информации, поступающей в наши органы чувств.Это понимание было подтверждено исследователями в других областях психологии. Как выразился эксперт по самооценке Натаниэль Бранден: «Трагедия жизни многих людей состоит в том, что, имея выбор между тем, чтобы быть« правыми »и иметь возможность быть счастливыми, они неизменно выбирают« правые ». Чтобы преодолеть это, компромисс, это ментальная карта, которую необходимо сознательно изменить в первую очередь, чтобы внимание подтвердило реальность, которую мы желаем. Интересно, что это был один из ключевых постулатов Дианы Вриланд: «Глаз должен путешествовать.Это означает, что прежде чем мы сможем измениться, чувства должны исследовать и воспринимать что-то новое — либо посредством сознательных усилий, либо через воздействие новизны.
Один из величайших уроков, которые преподало мне НЛП, заключается в том, как более сознательно обнаруживать и исследовать метафоры, которые я использую в повседневной жизни. В некоторых случаях я обнаруживал ограничивающие метафоры, которые годами сдерживали меня, встроенные в мой язык. Хорошим примером является фраза «бери свои эмоции под контроль». Когда я рос, я считал свои более сильные эмоции — разочарование, гнев, горе — опасными на определенном уровне.Прежде чем я мог их почувствовать, я инстинктивно пытался их прижать и приручить.
Эту тенденцию я осознал только на семинаре прошлым летом, на котором лектор назвал эмоции «посланниками». «Эмоции, — начала она, — всегда являются сообщениями тела, в которых содержится много бессознательной информации. У них всегда есть смысл, и, хотя вы можете ошибиться в этом смысле, он всегда поможет вам ». Она использовала пример гнева, сигнала о том, что границы нарушаются или игнорируются ценности, и я внезапно осознал, насколько ценным мог бы быть мой гнев, если бы я не игнорировал его.
С тех пор я стал больше осознавать метафоры, которые, кажется, пронизывают повседневную жизнь. «Победа в войне с раком» ставит пациентов в противоречие с их телами; «Поворот часов вспять» заставляет женщин безнадежно искать красоту; «Восхождение на вершину успеха» рассматривает достижение как отважную борьбу с конечной точкой. Когда я слышу подобные фразы, я часто пробую альтернативу — вместо того, чтобы бороться с болезнью, я спрашиваю, что мое тело пытается передать; вместо того, чтобы взбираться на вершину успеха, я вижу себя отколовшим лишний мрамор (например.г. негативные убеждения и привычки), который затемняет то, кем я был бы в противном случае.
Когда вы меняете метафору, вы открываете возможности, которые иначе не увидели бы. Часто это начало великих инноваций или революций. На личном уровне это начало более творческой и редакционной роли в вашей собственной жизни.
Одним из самых уникальных открытий, полученных с помощью НЛП, является понимание того, что с все человеческое мышление основано на чувствах (например, изображение, звук, вкус), изменяя то, как мы представляем информацию, мы меняем то, как мы относимся к ней. Это.Один очень личный пример — это то, как НЛП помогло мне изменить мои отношения со своим внутренним критиком.
Всю мою жизнь этот голос говорил мне, что я недостаточно много работаю, недостаточно привлекателен, недостаточно хорош… или того хуже. После упражнения НЛП я попытался изменить голос этого критика на самую глупую альтернативу, которую я мог придумать: Элмо из «Улицы Сезам». В течение первых нескольких дней после того, как я это сделал, я не мог перестать улыбаться, идя по улице. Трудно не улыбнуться, когда даже самые худшие вещи, которые вы можете сказать себе, произносятся таким голосом, который заставляет вас хихикать.
Тот же принцип изменения внутренних представлений можно использовать для достижения чрезвычайно мощных эффектов. Играя с изображениями и звуками, наш разум говорит с нами — делая изображения ярче и сжимая, перемещая их местоположение, воспроизводя мысленные фильмы с перемоткой назад — мы можем изменить их послание и влияние.
Как писатель и практик НЛП Том Хубяр писал о своей дочери, которая использовала НЛП для преодоления анорексии: «… моя дочь рассказывала о том, как она представляла себе анорексию, как она смогла изменить свое отношение к этой болезни и к еде, играя с размером и цветом рисунка… Я убежден, что без НЛП мы бы ее потеряли.”
Мы опробовали многие из этих упражнений, и они оказались удивительно эффективными. Они также заставят вас осознать ваши собственные склонности к искажению информации, будь то в положительную или отрицательную сторону. Что еще более важно, они демонстрируют, что само по себе содержание наших мыслей редко бывает травматичным, если мы не придаем им заряд и важность через то, как мы их представляем. То, как мы формируем информацию, имеет значение.
Хотя мы не всегда можем изменить наши обстоятельства, мы можем изменить то, как мы их интерпретируем.
Одним из самых трогательных моментов биографии Дианы был анекдот из ее последнего посещения больницы Леннокс-Хилл в Нью-Йорке: «Комнату с Дианой на больничной каталке в коридоре отделения неотложной помощи неизменно долго ждали. в окружении людей, прикованных наручниками к носилкам, с кровью на полу. «Это как закоулки Неаполя», — сказала однажды Диана. «Может произойти все, что угодно.» Для человека с таким даром редактирования и фильтрации реальности даже процесс умирания был наполнен творческим потенциалом.
Видите то, чего нет? Это называется парейдолия | Human World
Посмотреть на фотографиях сообщества EarthSky. | Хелио К. Витал из Рио-де-Жанейро, Бразилия, писал: «Моя подруга, профессор Элиан Тейшейра Марсико, ветеринар и инженер по питанию, фотографировала свой двор, когда увидела колибри. Ее поразило то, что у нее получилось: замечательный образец парейдолии . Изображение очень напоминает маленькую крылатую мужскую фигуру (мужчину-фею, как могли бы сказать мистики), плывущую над ее домашним садом.«Спасибо, Элиан и Хелио! Изображение Элиан Тейшейра Марсико.Может быть, вы видели пресловутого кролика в облаках теплым летним днем или морду клоуна в брызгах грязи на борту вашей машины? Видение знакомых объектов или закономерностей в других случайных или несвязанных объектах или узорах называется парейдолия . Это форма апофении , которая является более общим термином, обозначающим склонность человека искать закономерности в случайной информации. Все время от времени это переживают.Видеть знаменитого человека на Луне или в каналах Марса — классические примеры из астрономии. Способность испытывать парейдолию у одних людей более развита, у других — меньше. Посмотрите фотографии ниже, чтобы узнать больше и проверить свою способность видеть то, чего нет.
Лунные календари EarthSky снова в наличии! У нас гарантированные распродажи — купите, пока можете. Делает отличный подарок!
Посмотреть на фотографиях сообщества EarthSky. | Питер Левенштейн из Мутаре, Зимбабве, сделал эти снимки 16 апреля 2020 года.Он писал: «… закат сопровождался появлением парейдоличных кучевых облаков, которые, казалось, вторгались и пожирали заходящее солнце!» Узнайте больше об этих изображениях или посмотрите их в виде видео. Спасибо, Питер! Дракон в сумерках от Sarah Chisholm Photography. Женское лицо в облаках, парящее над морем, снято в Сакуареме, Бразилия, Хелио К. Виталем. Вы можете увидеть летящую птицу на этой фотографии? Это фотография северного сияния, сделанная Дэйвом Бахрахом недалеко от Фэрбенкса, Аляска.Используется с разрешения. Эрван Мирабо снял это скальное образование в Эбихене, Франция. Он напоминает зеленоволосого мужчину, известного в этой местности как апач. Фото с Wikimedia Commons. «Лицо Иисуса» на этой фотографии на самом деле является ребенком в чепце, а волосы — это растительность на заднем плане. Анонимная шведская фотография конца девятнадцатого века, опубликованная на Wikimedia Commons.Иногда способность видеть объекты на фотографиях, где таких объектов нет, дает не просто красивый или интригующий результат, а совершенно причудливый.Например, рассмотрим старую фотографию выше анонимного шведского фотографа 19 века.
На изображении выше многие зрители сразу же увидят изображение бородатого мужчины с волнистыми волосами, которое можно интерпретировать как Иисуса, рядом с левым центром изображения. На самом деле, однако, лицо — это просто явление света, тени и размещения. «Лицо Иисуса» — это ребенок в чепце, а волосы — это растительность на заднем плане.
Вы, наверное, видели утверждения об изображениях Иисуса в тосте или Мадонны в деформированной форме тыквы.Хотя такие изображения по сути бессмысленны, они иногда поражают воображение. Однако чаще сходство с известными людьми, животными или объектами немного более тонкое.
Парейдолия собаки на двери шкафа, автор Чад Джонс. Фотография использована с разрешения. Тай Лоуренс из Лас-Вегаса, штат Невада, предоставил эту фотографию. Мы разместили его на EarthSky в Facebook и спросили людей, как он им кажется. Мы получили много ответов. Щенок. Дракон. Собака. Карта Средиземного моря. Но большинство людей сказали «птица». Спасибо, Тай! Что ты видишь в складках этой ткани? Многие люди ничего не увидят.Отчасти это зависит от врожденной способности видеть закономерности, а отчасти от естественных наклонностей и интересов зрителя. В некоторых случаях изображение появляется сразу же, в то время как для некоторых оно появляется после небольшого внимательного изучения, а другие могут вообще не видеть его. Вот крупный план. Вы видите голову таксы? Не волнуйтесь, если не можете, но многим уши, глаза и морда покажутся очевидными.В определенной степени определение парейдолии можно использовать для описания того, как древние соединили точки и придумали узоры, известные нам как созвездия.Не требуется большого воображения, чтобы увидеть льва во Льве, скорпиона в Скорпионе или могущественного охотника в Орионе. Честно говоря, многие другие созвездия, такие как Рак-Краб или Козерог-Морской Козел, немного расширяют идею распознавания образов, делая процесс именования скорее изобретательным, чем парейдолийским.
Пребывая ненадолго в области астрономии, многие веками видели лицо или кролика на Луне или любую из множества других фигур на лице Луны.В настоящее время технологии позволили нам увидеть другие планеты крупным планом, которые служат кормом для монстра парейдолия.
Вот так называемое «лицо Марса», первоначально сделанное на снимке 1976 года, полученном с орбитального аппарата «Викинг-1». Щелкните здесь, чтобы увидеть, как последующие космические корабли показали, что «лицо» представляет собой просто игру света и тени. Стеклянные туннели или «ледяные черви» на Марсе? Фактически, эти марсианские каньоны содержат песчаные дюны в форме полумесяца, которые образуются, когда ветер дует преимущественно с одного направления.Например, некоторые самопровозглашенные эксперты заявили, что на изображении выше, которое является увеличением небольшого участка изображения M0400291, полученного Mars Global Surveyor, показаны большие стеклянные туннели на Марсе или даже свидетельства ледяных червей на Марсе. Красная планета.На изображении выше действительно показано слияние глубоких каньонов на планете Марс. На дне этих каньонов расположены песчаные дюны в форме полумесяца, которые образуются, когда ветер дует преимущественно с одного направления. Такие дюны распространены в пустынных районах Земли и известны как бархана .
Люди нашли много воображаемых изображений на этой фотографии атомного облака над Нагасаки — 9 августа 1945 года — из Кояги-дзимы, сделанной Хиромити Мацуда. Фото взято с Wikimedia Commons.Хотя намеренно обработанные («отфотошопленные») фотографии сегодня очень легко сделать, и нельзя исключать этого для многих изображений парейдолии, мистификация значительно менее вероятна в старых изображениях.Рассмотрим старый шведский образ выше, на котором «лицо» Иисуса на самом деле является младенцем в чепце. Или рассмотрите изображение выше из Музея атомной бомбы Нагасаки, снятое Хиромити Мацуда, на котором видно грибовидное облако над городом всего через 20 минут после взрыва.
При беглом взгляде большинство людей не заметят ничего в облаке бомбы, кроме ожидаемой формы. Но для человека, который разбирается в парейдолических изображениях, может произойти несколько вещей. Давайте рассмотрим только одно, это голова явно спящей женщины с волосами в стиле 1940-х годов, обращенная вправо слева от верхней центральной области облака.
Давай, попробуй увидеть лицо дамы, прежде чем смотреть дальше вниз. По правде говоря, на этом изображении можно увидеть несколько вещей, но важно отметить, что все это чисто случайное совпадение. Нет абсолютно никаких оснований полагать, что какие-либо изображения имеют какое-либо значение, кроме значения, которое может придать им активный и творческий ум. Это не символы или знаки из духовного мира. Они не являются предупреждениями о будущем или указанием на непостоянство наших путей.Они просто результат случайных закономерностей, которые человеческий разум предпочитает интерпретировать определенным образом.
Само собой разумеется, я надеюсь, что это просто фотография с трагической бомбардировки Нагасаки, но не имеет ничего общего с Нагасаки или даже с атомной бомбой. Подобные узоры можно найти во многих других изображениях и природных образованиях.
В некотором смысле парейдолические образы, которые мы обнаруживаем, имеют тенденцию указывать на то, что нас больше всего интересует, будь то люди, щенки или самолеты.Поиск таких «встроенных» изображений может быть забавным и интересным, для некоторых это почти хобби. Но у некоторых они также могут подпитывать одержимость и паранойю. Наслаждайтесь поиском собственных парейдолических образов, но помните, что то, что вы видите, на самом деле находится не там, а в вашем уме.
Изображение Нагасаки с комментариями.Теперь, если вы не смогли успешно увидеть женщину на изображении Нагасаки, вы можете получить некоторую помощь от аннотированного изображения выше. (Вы также видите щенка в ее волосах?)
Нравится EarthSky? Подпишитесь на нашу бесплатную ежедневную рассылку новостей сегодня!
Итог: видение узнаваемых изображений в случайных или не связанных между собой объектах или узорах называется pareidolia .Вот фото многих примеров парейдолии в природе.
Ларри Сешнс
Просмотр статейОб авторе:
Ларри Сешнс написал много любимых постов в разделе «Сегодня вечером» на EarthSky. Он бывший директор планетария в Литл-Роке, Форт-Уэрте и Денвере, а также дополнительный преподаватель в столичном государственном университете Денвера.Он давний член программы НАСА «Послы Солнечной системы». Его статьи публиковались во многих изданиях, включая Space.com, Sky & Telescope, Astronomy и Rolling Stone. Его небольшая книга о мировых звездах «Созвездия» была опубликована в «Бегущем прессе».
Планы уроков «Все обо мне»
Планы уроков «Все обо мне» предоставляют детям интерактивный и личный способ узнать все о себе… и давайте посмотрим правде в глаза, дошкольники ОБОЖАЮТ говорить и рассказывать о себе! «Все обо мне» — популярная тема для школьных занятий и одна из лучших дошкольных тем.
В дошкольном возрасте маленькие дети очень эгоцентричны и склонны сосредотачиваться на собственных желаниях и перспективах. Не волнуйтесь, это совершенно нормально и подходит для этой возрастной группы! По мере взросления дети начинают сочувствовать и могут видеть разные точки зрения.
Обучение детей тому, чтобы делиться своими симпатиями и антипатиями, а также своими талантами и трудностями, помогает другим детям увидеть, насколько мы все разные, но уникальные по-своему.Намеренные разговоры, которые мы создаем с маленькими детьми, когда узнаем об их идеях и опыте, очень важны! Они помогают нашим самым юным ученикам строить качественные отношения и создавать чувство принадлежности друг к другу.
Планы уроков «Все обо мне»
Теперь, когда мы знаем, почему «Все обо мне» является такой важной темой, давайте поговорим о том, что влечет за собой этот блок! Вы можете сосредоточиться на таких характеристиках, как волосы, кожа, глаза, а также на симпатиях, антипатиях, сходствах и различиях.Это идеальное время для того, чтобы изобразить все их уникальные характеристики или нарисовать их в натуральную величину. Ознакомьтесь с этим замечательным списком идей и мероприятий «Все обо мне» для дошкольных учреждений!
Мы нашли отличные планы уроков All About Me и очень рады показать вам, как реализовать эту увлекательную тему с вашими дошкольниками! Прокрутите вниз, чтобы увидеть, какие варианты плана урока лучше всего соответствуют вашим потребностям.
Плакат «Все обо мне»
Тема«Все обо мне» не будет полной без этого плаката «Все обо мне» для печати! Он идеально подходит для запуска темы и имеет три разных варианта.У одного есть место для своего дня рождения, у другого есть место, чтобы рассказать о своем питомце, а в оригинальной версии спрашивается, кем они хотят быть, когда вырастут.
Эти плакаты — наш бесплатный подарок для подписчиков по электронной почте !! Просто заполните форму ниже, и мы отправим их вам.
Обучающие чувства
Тема«Все обо мне» поддается и многим другим темам. Обучение дошкольников эмоциям и чувствам очень важно и является идеальным дополнением к любой теме «Все обо мне».Дети могут начать узнавать, как их эмоции могут заставлять их лица принимать разные выражения, и эти выражения дают нам представление о том, что чувствует другой человек.
Один из наших любимых способов говорить об эмоциях — это книги и рассказы! Когда дошкольники не могут справиться со своими БОЛЬШИМИ чувствами и эмоциями, это может действительно помочь. У нас есть целый список книг «Все обо мне», которые идеально подходят для вашего круга. Кроме того, просмотрите наши любимые книги о доброте, книги о дружбе и многое другое из того, что мы считаем лучшими книгами для дошкольников.
Имена учителей
Еще одна забавная привязка — это узнавание имени, которое является идеальной связью с грамотностью. В конце концов, имена очень личные!
Вот некоторые из наших любимых именных занятий:
Простые способы научить детей писать свои имена
Действие по распознаванию названия лапши пула
Сенсорная бутылка по буквам
Книга для написания тактильных имен
Доска объявлений Поиск имени
Name Puzzle Craft для дошкольников
Отслеживание имен Rainbow
Семья и сообщество
В зависимости от возраста дошкольников вы можете заметить разницу в своем подходе к этой теме.Младшие дошкольники обычно хотят говорить преимущественно о себе. Проведите это время, открывая для себя их любимые блюда, узнавая о том, что они любят, рассказывая о своих ближайших родственниках и, конечно же, любимых цветах!
А вот старшие дошкольники полны идей! Им не терпится рассказать обо всех членах своей семьи, своей общине и соседях, а также об основных вещах, таких как цвета, еда и игрушки. Это прекрасное время, чтобы спеть песни про своих любимых питомцев!
Практическое дошкольное обучение Все обо мне Занятия
Наши планы уроков для дошкольных групп включают множество практических занятий и упрощают планирование и подготовку к урокам в классе или дошкольном учреждении на дому! Получите 24 занятия All About Me с перечисленными навыками и списками книг.Эти планы уроков позволяют проявить больше творчества и гибкости, чтобы спланировать занятия на те дни, которые вам больше всего подходят. Посмотрите их в нашем магазине для дошкольников!
План урока для малышей Все обо мне
План урока «Все обо мне» идеально подходит для детей ясельного и дошкольного возраста. Получите 20 забавных и увлекательных заданий, чтобы создать тему «Все обо мне» для двухлетних детей. Идеально подходит для вовлечения даже самых юных учеников и расширения их знаний о себе и других! Купите их в нашем магазине для малышей.
Ежедневные планы уроков «Все обо мне»
Эти планы классных уроков от дошкольного учителя 101 содержат ежедневное и еженедельное расписание, а также идеи для ваших центров. Идеально подходит для планировщиков, которые хотят иметь четкий план и расписание для дошкольного образования.
Домашнее дошкольное учреждение
Эти планы уроков для домашних дошкольных учреждений «Все обо мне» специально предназначены для занятий дошкольными учреждениями дома с вариантами планов уроков на целый день и на половину дня. Посмотрите их в домашней дошкольной школе 101!
Распечатки «Все обо мне»
Эти печатные формы «Все обо мне» для дошкольных и дошкольных учреждений идеально подходят для совмещения с вашими манипуляторами.Создавайте коврики для пластилина, папки и многое другое. Возьмите их в Planning Playtime.
Я педагог, книжный энтузиаст и остаюсь дома, мама дорогих и долгожданных маленьких мальчиков и девочек. У меня степень в области дошкольного образования, учебной программы и обучения, и я провел последние 15 лет, работая с маленькими детьми. Мне очень повезло, что у меня есть время посмотреть, как растут мои дети, и мне не терпится поделиться с вами своей страстью к обучению и чтению!
Последние сообщения от Lauren Vaughan (посмотреть все)Современные концепт-кары — плохие концепции и плохие автомобили
Фото: Nissan, рисунок: Стив ДаСильва
Вы недавно смотрели фильм Marvel? Кажется, что в наши дни ни один человек, антропоморфная лиса или разумный ИИ не свободны от своей хватки над культурой.Вы знаете третий акт, где каждый персонаж, которого вы цените (или, по крайней мере, узнаете), внезапно заменяется собственной версией кат-сцены для PlayStation 4? Просто сгенерированные компьютером фигурки, делающие сальто друг на друга, — грязный беспорядок из невозможных трюков, который не заслуживает внимания и не впечатляет.
Вот как выглядят концепт-кары сейчас, и это отстой.
Corvette Mako Shark II, хороший концепт-кар. Фото: Chevrolet
Каково предназначение концепт-кара?
Лучшие концептуальные автомобили — это видение будущего автопроизводителя.Это похоже на тот же старый маркетинговый трюк, который вам скажет каждый автопроизводитель, но на это есть причина. Хорошие концепции — это либо способ продемонстрировать новые принципы дизайна, новые технологии, либо измерить интерес к новому продукту, прежде чем фактически потратить деньги на его полную разработку.
G / O Media может получить комиссию
Скидка 23%
Триммер и воздуходувка DeWalt
Лучше заботьтесь о своем дворе
Уменьшите темпы роста вашего газона с этим триммером для струн, который имеет 13 «валок и использование.080 «.
Принципы дизайна, вероятно, являются наиболее распространенными. Для отдельной модели это может означать концепт, подобный Corvette Mako Shark, описанному выше (который стал C3 Corvette) или Toyota FT-1 (предшественник Supra). Для более крупного фирменного стиля это может означать такие концепции, как Buick Avista, Mazda RX-Vision или Cadillac Escala — взгляд на язык дизайна автопроизводителя, свободный от каких-либо проблем с практичностью.
Боже, эта вещь gorgeousImage: Mazda
Новые технологии могут также оправдать создание концепт-кара.Эти концепты обычно имеют конструкцию, отдаленно далекую от реальной, но они содержат множество функций, которые в конечном итоге перейдут в серийные автомобили. Я скажу это еще раз: особенности, которые со временем перейдут в и в серийные автомобили. Запомните, это будет важно позже.
Стремление к автономным транспортным средствам дало нам избыток технологических концепций, таких как Mercedes-Benz Vision AVTR или Audi Skysphere, концепция не нова. Множество послевоенных газотурбинных автомобилей (таких как Rover JET1) с 1940-х по 1960-е были одним и тем же: проблеск технологий будущего, даже если это будущее так и не наступило.
Кроме того, существуют концепции, которые определяют интерес к продукту. Помните тот случай, когда Dodge чуть не совершил Pontiac Solstice, на восемь лет раньше, чем Pontiac? Или когда Dodge чуть не совершил Pontiac Solstice, за три года до Pontiac? Или когда Dodge чуть не совершил Pontiac Solstice, через два года после того, как Pontiac сделал?
Эти концепции, как правило, не готовы к производству, но они достаточно близки к тому, чтобы их могла разумно произвести компания, демонстрирующая их. Этот концепт Dodge Demon (нет, не , а Demon) был разработан для использования существующего двигателя Chrysler.Если бы публика хорошо отреагировала и эта неприятная мелочь с финансами не исчезла, мы бы все поместили Dodge Demons в наш список будущей классики. Ждать.
Все три цели концептуального автомобиля разделяют одну основную идею: концепт-кар должен показать вам что-то похожее на , приближающееся к . Это может произойти не скоро и может выглядеть не так, как сейчас, но концептуальные автомобили должны стать своего рода хрустальным шаром для будущего автопроизводителя. Сфера для размышлений, если хотите.
Имея в виду эти концепции, как складывается что-то вроде новой концепции Nissan Ariya Single Seater? Одним словом: плохо.
Фото: Nissan
Почему одноместный автомобиль Ariya не работает
У нас есть три цели: представить новый дизайн, представить новые технологии и оценить интерес к будущему продукту. Запустим список.
Одноместный автомобиль Ariya — это новый дизайн? Нет! Они не могли даже дать этой штуке собственное имя , вы думаете, у нее появится собственный язык дизайна? Автомобиль черпает отличительные черты стиля Ariya (остроконечное освещение, холодный бронзовый цвет, стороны, вдохновленные «плавными и эффективными поверхностями» электромобиля) и просто копирует их на другое шасси.Никакие дизайнерские реплики от этого автомобиля не попадут в серийные Nissans, потому что стиль не унаследован от этого автомобиля .
Показывает ли Ariya одноместный автомобиль новые технологии? Тоже нет. Nissan заявляет, что одноместный автомобиль оснащен трансмиссией Ariya высшего класса с двумя двигателями и полным приводом, что полностью не отличается от серийного автомобиля. В пресс-релизе также говорится, что одноместный автомобиль «демонстрирует опыт Nissan в передаче знаний и технологий с гоночной трассы на дорогу.«Кто-нибудь, пожалуйста, объясните мне, как это предложение применимо к поддельному гоночному автомобилю, в котором используется трансмиссия дорожного автомобиля. Я подожду.
Является ли Ariya Single Seater способом оценить интерес к будущему одноместному спортивному электромобилю от Nissan? Я бы дал вам три предположения, но вам понадобится только одна. Nissan не только не намерен делать это для потребителей, но и не мог бы, если бы захотел. У одноместного автомобиля нет подвески — серьезно, присмотритесь к передней части. У поперечных рычагов нет места для перемещения внутри кузова, а оси из углеродного волокна не имеют ШРУСов.Даже у автомобилей Формулы E, которые больше всего вдохновили одноместные автомобили, есть подвеска, отделяющая кузов от колес. Если этот автомобиль когда-либо превратится из чьих-то файлов Blender в настоящее углеродное волокно, он никогда не станет более чем нефункциональным музейным экспонатом.
Понятно. Визуализировать относительно легко (по крайней мере, по сравнению с физическими автомобилями), и автопроизводители любят экспериментировать с вещами, которые они никогда не построят. Они также любят показывать яркие вещи, чтобы получить отклик в СМИ, что, кажется, им помогает.Я могу быть стариком, кричащим здесь на облака, но я скучаю по тому моменту, когда концепт-кары действительно имели определенное предназначение. Это делало их более интересными, они демонстрировали нам небольшие дразнилки дизайна или технологий, которые не были популярны у дилеров в течение многих лет. Однако такие рендеры ничего не дразнят. Они не демонстрируют будущее, они демонстрируют только настоящее.
В защиту плохого имиджа — Журнал № 10 ноября 2009 г.
Плохое изображение — это копия в движении. Качество плохое, разрешение нестандартное.По мере ускорения он портится. Это призрак изображения, превью, миниатюры, ошибочная идея, странствующее изображение, распространяемое бесплатно, сжатое через медленные цифровые соединения, сжатое, воспроизводимое, разорванное, преобразованное, а также скопированное и вставленное в другие каналы распространения. .
Плохой имидж — тряпка или отрывок; AVI или JPEG, люмпен-пролетарий в классовом обществе видимости, оцениваемый и оцениваемый в соответствии с его разрешением. Плохое изображение было загружено, скачано, отправлено, переформатировано и отредактировано.Он превращает качество в доступность, выставочную ценность в культовую ценность, фильмы в клипы, созерцание в отвлечение. Изображение освобождается из хранилищ кинотеатров и архивов и погружается в цифровую неопределенность за счет его собственного содержания. Плохой образ тяготеет к абстракции: это визуальная идея в самом ее становлении.
Плохое изображение — незаконный ублюдок пятого поколения исходного изображения. Его генеалогия сомнительна. Имена его файлов намеренно написаны с ошибками.Это часто бросает вызов наследству, национальной культуре или даже авторским правам. Его передают как приманку, приманку, указатель или как напоминание о его прежнем визуальном «я». Он высмеивает обещания цифровых технологий. Мало того, что оно часто ухудшается до состояния спешащего размытия, можно даже сомневаться, можно ли его вообще назвать изображением. Только цифровые технологии могут создать такое ветхое изображение.
Плохие изображения — это современные «Убогие экрана», обломки аудиовизуального производства, мусор, вымываемый на берегах цифровой экономики.Они свидетельствуют о насильственном смещении, переносе и смещении изображений — их ускорении и циркуляции в порочных кругах аудиовизуального капитализма. Плохие изображения тащат по всему миру в качестве товаров или их изображений, в качестве подарков или в качестве награды. Они распространяют удовольствие или угрозы смертью, теории заговора или бутлеги, сопротивление или отупение. Плохие изображения показывают редкое, очевидное и невероятное, если нам все еще удается это расшифровать.
1.Низкое разрешение
В одном из фильмов Вуди Аллена главный герой не в фокусе. Это не техническая проблема, а какая-то болезнь, поразившая его: его образ постоянно размывается. Поскольку персонаж Аллена — актер, это становится серьезной проблемой: он не может найти работу. Его нечеткость превращается в материальную проблему. Фокус определяется как классовая позиция, позиция непринужденности и привилегии, в то время как расфокусировка снижает ценность изображения.
Однако современная иерархия изображений основана не только на резкости, но и в первую очередь на разрешении.Достаточно взглянуть на любой магазин электроники, и эта система, описанная Харуном Фароки в известном интервью 2007 года, становится очевидной. В классовом обществе изображений кино играет роль флагманского магазина. Во флагманских магазинах продукты высокого класса продаются в высококлассной среде. Более доступные производные одних и тех же изображений распространяются в виде DVD, по телевидению или в Интернете в качестве некачественных изображений.
Очевидно, что изображение с высоким разрешением выглядит более ярким и впечатляющим, более миметическим и волшебным, более пугающим и соблазнительным, чем плохое.Он, так сказать, более богатый. Теперь даже потребительские форматы все больше приспосабливаются к вкусам кинематографистов и эстетов, которые настаивали на 35-мм пленке как на гарантии первозданной визуальности. Настойчивое требование аналогового кино как единственного средства визуальной важности звучало во всех дискурсах о кино, почти независимо от их идеологической направленности. Никогда не имело значения, что эти элитные экономические системы кинопроизводства были (и остаются) прочно укоренившимися в системах национальной культуры, капиталистическом студийном производстве, культе в основном мужского гения и оригинальной версии, и поэтому часто бывают консервативными по своему характеру. структура.Резолюция была фетишизирована, как будто ее отсутствие равносильно кастрации автора. Культ кинопленки преобладал даже в независимом кинопроизводстве. Богатый образ установил свой собственный набор иерархий с новыми технологиями, предлагающими все больше и больше возможностей для его творческой деградации.
2. Воскресение (как плохие изображения)
Но настаивание на богатых изображениях имело и более серьезные последствия. Оратор на недавней конференции, посвященной эссе к фильму, отказался показывать отрывки из произведения Хамфри Дженнингса, потому что не было подходящей кинопроекции.Хотя в распоряжении докладчика был совершенно стандартный DVD-плеер и видеопроектор, аудитории оставалось только представить, как могли бы выглядеть эти изображения.
В данном случае невидимость изображения была более или менее произвольной и основывалась на эстетических предпосылках. Но у него есть гораздо более общий эквивалент, основанный на последствиях неолиберальной политики. Двадцать или даже тридцать лет назад неолиберальная реструктуризация медиа-производства начала медленно затенять некоммерческие образы до такой степени, что экспериментальное и эссеистическое кино стало почти невидимым.Поскольку распространение этих работ в кинотеатрах стало чрезмерно дорогим, их также сочли слишком маргинальными для показа по телевидению. Таким образом, они постепенно исчезли не только из кинотеатров, но и из публичной сферы. Видеоэссе и экспериментальные фильмы оставались по большей части невидимыми, за исключением некоторых редких показов в столичных музеях или киноклубах, которые проецировались в исходном разрешении, прежде чем снова исчезнуть в темноте архива.
Это развитие, конечно же, было связано с неолиберальной радикализацией концепции культуры как товара, с коммерциализацией кино, его рассредоточением по мультиплексам и маргинализацией независимого кинопроизводства.Это также было связано с реструктуризацией мировой медиаиндустрии и установлением монополий на аудиовизуальные материалы в определенных странах или территориях. Таким образом, устойчивая или нонконформистская визуальная материя исчезла с поверхности в подполье альтернативных архивов и коллекций, поддерживаемых только сетью преданных делу организаций и отдельных лиц, которые распространяли между собой нелегальные копии VHS. Источники для них были чрезвычайно редкими — кассеты переходили из рук в руки, в зависимости от молвы, в кругах друзей и коллег.С появлением возможности транслировать онлайн-видео это состояние начало резко меняться. Все больше редких материалов появляется на общедоступных платформах, некоторые из них тщательно отобраны (Ubuweb), а некоторые — просто груда материалов (YouTube).
В настоящее время в Интернете доступно не менее двадцати торрентов с очерками из фильмов Криса Маркера. Если вы хотите ретроспективу, вы можете ее получить. Но экономия плохих изображений заключается не только в загрузке: вы можете сохранить файлы, просмотреть их снова, даже отредактировать или улучшить их, если вы считаете это необходимым.И результаты распространяются. Размытые AVI-файлы полузабытых шедевров обмениваются на полусекретных P2P-платформах. На YouTube транслируются тайные видеоролики с мобильных телефонов, вывезенные из музеев. DVD-диски с просмотренными копиями артистов продаются по бартеру. Многие произведения авангардного, эссеистического и некоммерческого кино были воскрешены как плохие изображения. Нравится им это или нет.
3. Приватизация и пиратство
Редкие репродукции воинственных, экспериментальных и классических произведений кино, а также видеоарта снова появляются в качестве плохих изображений, это важно на другом уровне.Их ситуация раскрывает гораздо больше, чем содержание или внешний вид самих изображений: она также раскрывает условия их маргинализации, совокупность социальных сил, приводящих к их распространению в Интернете в качестве плохих изображений. Плохие изображения плохи, потому что им не придается никакой ценности в классовом обществе изображений — их статус незаконных или деградированных дает им освобождение от его критериев. Отсутствие решимости свидетельствует об их присвоении и перемещении.
Очевидно, это условие связано не только с неолиберальной реструктуризацией медиа-производства и цифровых технологий; это также связано с постсоциалистической и постколониальной реструктуризацией национальных государств, их культур и их архивов.В то время как некоторые национальные государства разрушаются или распадаются, изобретаются новые культуры и традиции и создаются новые истории. Очевидно, это также влияет на киноархивы — во многих случаях все наследие кинопленки остается без опорных рамок национальной культуры. Как я однажды заметил в случае с музеем кино в Сараево, национальный архив может найти следующую жизнь в виде магазина видеопроката. Пиратские копии просачиваются из таких архивов в результате неорганизованной приватизации. С другой стороны, даже Британская библиотека продает свое содержимое в Интернете по астрономическим ценам.
Как заметил Кодво Эшун, плохие изображения частично циркулируют в пустоте, оставленной государственными кинематографическими организациями, которым слишком сложно работать как архив 16/35 мм или поддерживать какую-либо инфраструктуру распространения в современную эпоху. С этой точки зрения плохой имидж показывает упадок и деградацию кинематографического эссе или даже любого экспериментального и некоммерческого кино, что во многих местах стало возможным, потому что создание культуры считалось задачей государства.Приватизация медиа-производства постепенно становилась более важной, чем медиа-производство, контролируемое / спонсируемое государством. Но, с другой стороны, безудержная приватизация интеллектуального контента, наряду с онлайн-маркетингом и коммодификацией, также способствует пиратству и присвоению; это приводит к распространению плохих изображений.
4. Несовершенное кино
Появление плохих изображений напоминает один из классических манифестов Третьего кино, Для несовершенного кино , написанного Хуаном Гарсиа Эспиноса на Кубе в конце 1960-х годов.Эспиноза выступает за несовершенное кино, потому что, по его словам, «идеальное кино — технически и художественно мастерское — почти всегда является реакционным». Несовершенное кино — это кино, которое стремится преодолеть разделение труда внутри классового общества. Он объединяет искусство с жизнью и наукой, стирая границы между потребителем и производителем, аудиторией и автором. Он настаивает на собственном несовершенстве, популярен, но не потребительский, привержен, не становясь бюрократическим.
В своем манифесте Эспиноза также размышляет о перспективах новых медиа.Он ясно предсказывает, что развитие видеотехнологий поставит под угрозу элитарное положение традиционных кинематографистов и сделает возможным массовое производство фильмов: искусство народа. Подобно экономике плохих изображений, несовершенное кино уменьшает различия между автором и аудиторией и объединяет жизнь и искусство. Более того, его визуальность решительно скомпрометирована: размытая, дилетантская и полная артефактов.
В некотором роде экономия на плохих изображениях соответствует описанию несовершенного кинотеатра, в то время как описание идеального кинотеатра представляет собой, скорее, концепцию кинотеатра как флагманского магазина.Но настоящее и современное несовершенное кино гораздо более амбивалентно и эмоционально, чем ожидал Эспиноза. С одной стороны, экономика плохих изображений с их непосредственной возможностью распространения по всему миру и их этикой ремикса и присвоения позволяет участвовать гораздо большей группе производителей, чем когда-либо прежде. Но это не означает, что эти возможности используются только для прогрессивных целей. Разжигание ненависти, спам и прочий мусор также проникают через цифровые соединения.Цифровая связь также стала одним из наиболее спорных рынков — зоной, которая долгое время подвергалась постоянному первоначальному накоплению и массированным (и, в определенной степени, успешным) попыткам приватизации.
Таким образом, сети, в которых циркулируют плохие образы, представляют собой одновременно платформу для хрупких новых общих интересов и поле битвы для коммерческих и национальных интересов. Они содержат экспериментальный и художественный материал, а также невероятное количество порнографии и паранойи.Хотя территория плохих изображений позволяет получить доступ к исключенным изображениям, она также пронизана самыми передовыми методами коммодификации. Хотя он позволяет пользователям активно участвовать в создании и распространении контента, он также направляет их в производство. Пользователи становятся редакторами, критиками, переводчиками и (со) авторами плохих изображений.
Таким образом, плохие образы становятся популярными — изображениями, которые могут создать и увидеть многие. Они выражают все противоречия современной толпы: ее оппортунизм, нарциссизм, стремление к автономии и творчеству, ее неспособность сосредоточиться или принять решение, ее постоянная готовность к проступкам и одновременное подчинение.В целом, плохие изображения представляют собой снимок эмоционального состояния толпы, ее невроза, паранойи и страха, а также ее тяги к интенсивности, веселью и отвлечению. Состояние изображений говорит не только о бесчисленных передачах и переформатировании, но и о бесчисленном количестве людей, которые достаточно заботились о них, чтобы преобразовывать их снова и снова, добавлять субтитры, редактировать или загружать их.
В этом свете, возможно, нужно переопределить ценность изображения или, точнее, создать для него новую перспективу.Помимо разрешения и обменной стоимости, можно представить себе другую форму стоимости, определяемую скоростью, интенсивностью и разбросом. Плохие изображения плохие, потому что они сильно сжаты и быстро перемещаются. Они теряют материю и набирают скорость. Но они также выражают состояние дематериализации, присущее не только наследию концептуального искусства, но, прежде всего, современным формам семиотического производства. Семиотический поворот капитала, описанный Феликсом Гваттари, играет в пользу создания и распространения сжатых и гибких пакетов данных, которые можно интегрировать во все новые комбинации и последовательности.
Это уплощение визуального контента — понятие становления изображений — помещает их в общий информационный поворот, в рамках экономии знаний, вырывающих изображения и их подписи из контекста в водоворот перманентной капиталистической детерриториализации. История концептуального искусства описывает эту дематериализацию арт-объекта сначала как сопротивление фетишной ценности видимости. Тогда, однако, дематериализованный арт-объект оказывается идеально приспособленным к семиотизации капитала и, следовательно, к концептуальному повороту капитализма.В некотором смысле плохое изображение подвержено аналогичному напряжению. С одной стороны, это противоречит фетишистской ценности высокого разрешения. С другой стороны, именно поэтому он также идеально интегрируется в информационный капитализм, процветающий на сжатых объемах внимания, на впечатлении, а не на погружении, на интенсивности, а не на созерцании, на предварительных просмотрах, а не на просмотрах.
5. Товарищ, какая у вас сегодня визуальная связь?
Но одновременно происходит парадоксальный поворот.Распространение плохих изображений создает схему, которая выполняет первоначальные амбиции воинствующего и (некоторых) эссеистического и экспериментального кино — создавать альтернативную экономику изображений, несовершенное кино, существующее внутри, а также за пределами и под коммерческими потоками СМИ. В эпоху обмена файлами даже маргинальный контент снова распространяется и объединяет разрозненные мировые аудитории.
Таким образом, плохой имидж создает анонимные глобальные сети точно так же, как он создает общую историю.Во время путешествий он создает союзы, провоцирует перевод или неправильный перевод, а также создает новую публику и дебаты. Теряя свою визуальную сущность, он частично восстанавливает свою политическую мощь и создает вокруг себя новую ауру. Эта аура больше не основана на постоянстве «оригинала», а на быстротечности копии. Он больше не привязан к классической публичной сфере, опосредованной и поддерживаемой рамками национального государства или корпорации, а плавает на поверхности временных и сомнительных пулов данных.15 Дрейфуя из подвала кинотеатра, он продвигается на новые эфемерные экраны, сшитые вместе желаниями рассредоточенных зрителей.
Распространение плохих образов, таким образом, создает «визуальные связи», как однажды назвал их Дзига Вертов. Эта «визуальная связь», по словам Вертова, должна была связывать рабочих мира друг с другом. Он вообразил своего рода коммунистический, визуальный, адамический язык, который мог не только информировать или развлекать, но и организовывать своих зрителей. В каком-то смысле его мечта сбылась, хотя в основном под властью глобального информационного капитализма, аудитории которого связаны почти физически взаимным возбуждением, эмоциональной настройкой и тревогой.
Но есть также распространение и производство некачественных изображений на основе камер сотовых телефонов, домашних компьютеров и нетрадиционных форм распространения. Его оптические связи — коллективное редактирование, обмен файлами или схемы массового распространения — выявляют беспорядочные и случайные связи между производителями повсюду, которые одновременно составляют разрозненную аудиторию.
Распространение плохих изображений питает как сборочные конвейеры капиталистических СМИ, так и альтернативные аудиовизуальные экономики.В дополнение к большому замешательству и ошеломлению, это также может вызвать разрушительные движения мыслей и аффектов. Распространение плохих образов, таким образом, открывает новую главу в исторической генеалогии нонконформистских информационных цепей: «визуальные связи» Вертова, интернационалистские рабочие педагогики, которые Питер Вайс описал в «Эстетика сопротивления » , контуры третьего кино и триконтинентализма, кинопроизводства и мышления неприсоединившихся стран. Плохой имидж — каким бы амбивалентным он ни был — таким образом занимает свое место в генеалогии скопированных под копирку памфлетов, рекламных фильмов о кинопоездах, подпольных видеожурналов и других нонконформистских материалов, которые с эстетической точки зрения часто используют плохие материалы.Более того, он актуализирует многие исторические идеи, связанные с этими схемами, в том числе идею Вертова о визуальной связи.
Представьте, что кто-то из прошлого в берете спрашивает вас: «Товарищ, какова ваша визуальная связь сегодня?»
Ответьте: это ссылка на настоящее.
6. Сейчас!
Бедный имидж олицетворяет загробную жизнь многих бывших шедевров кино и видеоарта. Он был изгнан из уединенного рая, которым, кажется, когда-то был кино.После того, как эти работы были изгнаны с защищенной и часто протекционистской арены национальной культуры, выброшены из коммерческого обращения, эти произведения стали путешественниками в цифровой нейтральной стране, постоянно меняя свое разрешение и формат, скорость и носители, иногда даже теряя имена и кредиты. по пути.
Сейчас многие из этих работ вернулись — признаю, в виде плохих изображений. Можно, конечно, возразить, что это не настоящая вещь, но тогда — пожалуйста, кто угодно — покажите мне эту настоящую вещь.
Плохое изображение больше не связано с настоящим — подлинным оригиналом.Напротив, он о собственных реальных условиях существования: о круговороте роя, цифровой дисперсии, раздробленности и гибкости темпоральностей. Речь идет о неповиновении и присвоении, а также о конформизме и эксплуатации.
Короче: это про реальность.
BMW сочетает наследие M и эстетику рок-звезды в быстром гибридном внедорожнике V8 — TechCrunch
BMW не могла отметить 50-летие своего высокопроизводительного подразделения M ни одним старым концептуальным автомобилем.Вместо этого немецкий автопроизводитель воспользовался эстетикой рок-звезды, которая заставила Дэвида Ли Рота гордиться своей гибридной концепцией, сочетающей мощность V8 с дизайном M нового уровня.
Подключаемый гибридный концепт XM SUV — под внутренним кодовым названием «Rock Star» (мы поговорим об этом позже) — это второй автомобиль, предназначенный только для M.
Внедорожник XM, который TechCrunch представил ранее в этом месяце в Лос-Анджелесе, не попадет в мусорный бак концепт-кара. После некоторой обработки для соблюдения нормативных требований он поступит в производство в 2022 году.По словам автопроизводителя, внедорожник XM будет довольно близок к возмутительной концепции, продемонстрированной в Лос-Анджелесе в начале этого месяца. Это хорошая новость для экстравертов.
BMW XM заимствует у автопроизводителя линейку внедорожников и наследие автомобилей M, но дополняет этот дизайн бравадой. Линии более агрессивные. Задняя часть концепта со светодиодными фарами, напоминающими кошачьи, логотипом BMW, вырезанным на стекле, и четырехгранным выхлопом M, не похожа ни на один другой автомобиль в линейке автопроизводителя.Вместо горизонтально расположенных патрубков по обе стороны от широкого диффузора вертикально установлены шестигранные насадки выхлопных газов. Спереди большие почечные решетки имеют особую светодиодную подсветку.
Все в машине кричат: «Посмотри на меня!» — это именно то, к чему стремился автопроизводитель.
Кредиты изображений: BMW
«По отзывам наших клиентов, они действительно любят наши автомобили. Но следующий шаг — они хотели бы иметь еще более выразительную роскошь в автомобилях », — сказал Франциск ван Меель, председатель правления BMW M, во время презентации автомобиля.
Эти клиенты, по словам BMW, являются экстравертами, экспрессивными, нонконформистами, которые, вероятно, будут сравнивать XM с Lamborghini Urus и Mercedes G-Class, хотя BMW пока не сообщила цены.
Затем есть интерьер, который каким-то образом затмевает внешний вид «посмотри на меня».
Кредиты изображений: BMW
По внешнему виду Toyota Camry середины 2000-х годов по сравнению с тем, что происходит внутри. Передний ряд обтянут кожей, которую BMW называет «винтажной коричневой» кожей, и специально разработан с учетом характеристик и ориентации водителя.Заднее сиденье? Представьте себе спальню Рассела Брэнда — вот что BMW сделала с XM для задних пассажиров. Заднее сиденье и пол покрыты синим и зеленым бархатом, соответственно, чтобы создать атмосферу салона. Не хватает только лавовой лампы и чаши M & Ms, а все коричневые удалены.
Над водителем и пассажирами находится потолок с кристаллической структурой. Он косвенно освещен с боков, и когда он освещен, он действительно ощущается как произведение искусства или, по крайней мере, похоже на лазерное шоу планетария.
Если BMW сможет синхронизировать фары с последним альбомом Tame Impala, у нее на руках определенная музыка и поклонники травяных добавок.
Кредиты изображений: BMW
Музыкальный клуб Rolling Club — это слияние технологии V8 и гибридной технологии, разработанной автопроизводителем. Вместе трансмиссия выдает 750 лошадиных сил и 737 Нм крутящего момента. BMW не поделилась информацией о емкости аккумулятора, но заявила, что нацелена на испытанный EPA диапазон в 30 миль в режиме только для электромобилей.Не совсем на одном уровне с предложениями Toyota. Но этого более чем достаточно, чтобы спокойно отойти от места встречи, не вызывая особого интереса. Если, конечно, никто не заметит дизайн и блестящие решетки радиатора.
Кредиты изображений: BMW
По словам руководителя отдела дизайна BMW M Маркуса Сайринга, XM всегда должен был быть чем-то особенным. Правление BMW специально просило дизайнеров шокировать их тем, чего они не ожидали.
«BMW постоянно делает эти конкретные высокотехнологичные модели и действительно исследует новые области с i3 и i8, но также и с iX», — сказал Сайринг TechCrunch в конце вечера.«Мы что-то изучаем. То же самое и с этой машиной (XM). Он уникален, и мы пробуем новое ».
В индустрии, которая регулярно привлекает рок-звезд и их музыку для помощи в продаже автомобилей, подразделение BMW M построило автомобиль, аналогичный бывшему фронтмену Van Halen Дэвиду Ли Роту. Он громкий, яркий, готов «принести» и в конце дня рад вас обнять в бархате.
[галерея ids = «2240464,2240465,2240461,2240476,2240457,2240471,2240466,2240467,2240470,2240475,2240469,2240468»]
Барбара Крюгер Искусство, биография, идеи
Краткое изложение Барбары Крюгер
Барбара Крюгер наиболее известна своими отпечатками шелкографии, где она помещала прямую и краткую подпись на поверхности найденной фотографии.Ее гравюры 1980-х умело инкапсулировали эпоху «Рейганомики» с ироничной сатирой; особенно в такой работе, как «» («Без названия»), я делаю покупки, поэтому я (1987), иронично принятая поколением торговых центров в качестве своей мантры. По мере развития карьеры Крюгер ее работа расширилась, включив в нее инсталляции для конкретных мест, а также видео и аудио работы, при этом сохраняя прочную основу для социальной, культурной и политической критики. С 1990-х годов она также вернулась к дизайну журналов, включив свои конфронтационные фразы и образы в совершенно иную область, нежели мир искусства.Связанная с постмодернистским феминистским искусством, а также с концептуальным искусством, Крюгер сочетает в себе такие приемы, как присвоение, с характерным остроумием и прямыми комментариями, чтобы общаться со зрителем и побуждать исследовать современные обстоятельства.
Достижения
- Экономия использования изображения и текста Крюгером облегчает прямое общение со зрителем. В кратком декларативном заявлении она синтезирует критику общества, экономики, политики, пола и культуры.
- Крюгер объединяет красивый фасад графического дизайна с неожиданными фразами, чтобы привлечь внимание зрителя, используя язык современных публикаций, графического дизайна или журналов.