Бихевиоризм как наука о поведении
⇐ ПредыдущаяСтр 3 из 36Следующая ⇒
Развитие экономики и социальных отношений в ХХ веке, расширение областей человеческой деятельности привело к постановке новых задач как в технической, так и в научной сфере. Как известно, в ХІХ веке под психологией понималась наука о сознании. Однако ни структурализм, ни функционализм не смогли создать науку о сознании. Их концепция сознания предполагала использование субъективного метода – метода интроспекции, разочарование в котором повсеместно нарастало. Отказ от взгляда на интроспекцию как на единственный канал приобретения психологического знания все отчетливее звучал во всех областях психологии, вступившей в полосу кризиса. Важную роль в этом сыграло развитие опытной психологии. Во-первых, переход от искусственной обстановки лабораторных исследований к моделированию естественных условий деятельности внес существенные изменения в применяемые научные методы. Главное из них – оттеснение на второй план показаний самонаблюдения. Во-вторых, в экспериментальной психологии появились новые испытуемые – животные, которые были неспособны к интроспекции. Эффекты воздействия экспериментатора отслеживались теперь не по самоотчетам участников исследования, а по двигательным реакция, представлявшим собой сугубо объективные проявления. У тех, кто понимал психологию как науку о сознании и его элементах, почва под ногами становилась все более зыбкой. В сложившейся ситуации все яснее ощущалась потребность в новом предмете психологии, новых методах и принципах. Особенно острой эта проблема была для Соединенных Штатов Америки, что объяснялось своеобразием исторического развития страны и господством прагматического подхода к изучению человека, его нервно-психических ресурсов. Об этом свидетельствовал уже американский функционализм, интересы которого во многом были сосредоточены на исследовании эффективности приспособления человека к окружающей его среда. Однако функциональное направление было бессильно в объяснении причин человеческих поступков, построения новых форм поведения. На почве, подготовленной функционализмом, зародилось новое психологическое течение – бихевиоризм. Само слово происходит от английского «behavior» – поведение. Появление бихевиоризма положило начало следующему крупному этапу в развитии психологии, отличительной особенностью которого является направленность на изучение совершенно новых фактов – фактов поведения.
Обратимся к рассмотрению того, что же представляет собой поведение и чем оно отличается от явлений сознания, изучавшихся психологией ранее. В психологической науке поведение традиционно понимается как внешние проявления психической деятельности человека. С этой точки зрения поведение может быть противопоставлено сознанию как совокупности внутренних процессов, которые объективно переживаются человеком. Следовательно, проявление поведения в бихевиоризме и акты сознания в интроспективной психологии – это разные области фактов. Даже методы их выявления различны: поведенческие особенности доступны внешнему наблюдению, тогда как процессы сознания обнаруживаются путем самонаблюдения.
Основоположник бихевиоризма Джон Гродес Уотсон. В 1913 г. он опубликовал свой манифест «Психология с точки зрения бихевиориста», который вызвал бурную реакцию в психологических кругах. Впоследствии это событие назвали «революцией в психологии», означавшей начало новой эпохи в психологической науке.
В своей публикации Дж. Уотсон утверждал, что психология с точки зрения бихевиоризма – это сугубо объективная ветвь естественной науки. Ее теоретическая цель – предсказание поведения и контроль за ним. Интроспекция и самоанализ не являются важной частью ее метода… Бихевиорист, в своем стремлении открыть единую систему реакций и чувств животных, не признает разделения на человека и животное. Похоже, – пишет он далее, – что пришло время, когда психология просто обязана отказаться от ссылки на такое понятие, как сознание».
Сноска в рамке
Джон Уотсон (1878—1958)
Американский психолог, основоположник бихевиоризма. В 1903 г. в Чикагском университете защитил докторскую диссертацию, посвященную исследованию связей между развитием центральной нервной системы и развитием поведения белых крыс. До 1908 г. Д. Уотсон оставался в Чикаго ассистентом Энджела, До-и Дж. Дьюи. Именно здесь Уотсон щей функционализма и прагматизм Дьюи (философию которого, как он сам отмечал, никогда не понимал).
В 1908 г. Уотсон переходит в университет Джона Гопкинса в Балтиморе, где заведует кафедрой экспериментальной сравнительной психологии и лабораторией. Здесь он развивает принципы бихевиоризма. В 1913 г. в журнале «Psychol. Rev.» появилась его программная статья «Психология с точки зрения бихевиориста», в которой сформулированы задачи бихевиоризма в противоположность интроспективной психологии как науки о «содержаниях сознания». В 1914 г. вышла книга «Поведение. Введение в сравнительную психологию», в 1919 г.— «Психология с точки зрения бихевиориста». В 1915 г. Уотсон был избран президентом Американской психологической ассоциации. Его успехи как ученого и преподавателя обещали длительную и блестящую карьеру. Но по семейным обстоятельствам Уотсон был вынужден выйти в отставку (1920). Ему пришлось заняться рекламным бизнесом, где он и работал до 1946 г. «Бихевиориз», популярная книга Уотсона, вышла в 1925 г., уже после того, как он оставил область академической психологии. Работа вызвала гораздо большую критику, чем какие-либо другие книги того времени. В 20-е годы он выступил с популярными произведениями по воспитанию детей (Psychological care of infant and child (1928), переведена на русский язык в 1929 г. — «Психологический уход за ребенком»). В 1926 г. появилась последняя работа Уотсона «Пути бихевиоризма».
Как вы уже поняли, по мнению Дж. Уотсона, психология должна была стать естественнонаучной дисциплиной и ввести объективный метод. Центральным понятием нового психологического направления стало поведение, которое понималось как совокупность реакций человека. Как сторонник естественнонаучного подхода к психологии, Дж. Уотсон объяснял любые формы поведения человека наличием определенного внешнего воздействия стимула. Так появилась известная нам формула «стимул–реакция» (S–R), означавшая, что каждой ситуации (или стимулу) соответствует определенное поведение (или реакция). Соотношение «S–R» бихевиористы провозгласили единицей поведения. Согласно идее Дж. Уотсона, наблюдая какую – либо реакцию, мы можем судить о вызвавшем ее стимуле, и наоборот, зная характер стимула, можно предвидеть последующую реакцию. Это открывало широкие возможности для понимания причинной обусловленности человеческих поступков. Неслучайно именно эти два аспекта были выдвинуты бихевиористами в качестве общих и окончательных задач психологической науки.
Их решение осуществлялось в двух направлениях: теоретическом и экспериментальном. Что же явилось теоретической базой бихевиоризма? Как вы помните, по мнению представителей данного направления, осознание человеком своих субъективных переживаний совершенно бесполезно для исследователя. Поэтому выражения «этот ребенок боится собаки» или «я влюблен в эту женщину» в научном плане ничего не означают. Они должны быть заменены объективными описаниями, дающими возможность «измерить» чувство страха или степень увлеченности. Экспериментальные протоколы бихевиористов содержали бы следующую информацию об описанных выше субъективных переживаниях: «…слезы и дрожь у ребенка усиливаются, когда к нему приближается собака, и слабеют при ее удалении»; «…при встрече с этой женщиной сердце у меня бьется сильнее, а зрачки расширяются». Примечательно, что даже в личных письмах Дж. Уотсона прослеживается (угадывается) его позиция как бихевиориста. «Каждая клетка моего тела принадлежит тебе, индивидуально и в совокупности, – писал он. – Моя общая реакция на тебя только положительна. Соответственно положительна и реакция моего сердца».
Знакомство с работами И. П. Павлова и его сотрудников позволило Дж. Уотсону объяснить, как человек приобретает новые формы поведения. Сформулированная российскими учеными концепция условных рефлексов становится опорной точкой исследований Дж. Уотсона, естественнонаучной базой его психологической теории, подтверждающей, с его точки зрения, бесполезность концепции сознания. На основании учения об условных рефлексах Дж. Уотсон приходит к заключению, что любая новая форма поведения, любая приобретенная реакция формируется путем обусловливания, то есть на основании механизма возникновения условных реакций.
Вспомнив схему условных рефлексов, мы сможем лучше понять механизм обусловливания в концепции Дж. Уотсона.
 |
И до И.П. Павлова было известно, что безусловный стимул вызывает безусловную реакцию. Например, при попадании пищи в рот у нас выделяется слюна, при воздействии болевого раздражителя мы отдергиваем руку. Однако именно И.П. Павлов впервые заметил, что связывание безусловного стимула (Sб) с нейтральным условным стимулом (Sу), которое многократно повторяется, приводит к тому, что условный стимул сам начинает вызывать безусловную рефлекторную реакцию (Rб). Схематически этот механизм изображен на рис. 1.
Этот же механизм действует и в социальной сфере. Любовь маленького ребенка изначально не направлена на какого-либо конкретного субъекта, но затем, на основе обусловливания, ребенок приучается любить определенного человека. Лицо матери часто предстает перед ним в процессе покачиваний, поглаживаний, в результате чего оно становится обусловленным стимулом, который сам по себе вызывает добрые чувства по отношению к ней.
Сноска в рамке
И.П.Павлова.
Иван Петрович Павлов родился 26 сентября 1849 г. в Рязани, в семье священника. Отец мечтал о том, чтобы сын, как и он, посвятил себя церкви. Поначалу судьба Ивана Павлова так и складывалась: он стал учиться в духовной семинарии. Годы его учебы совпали с бурным развитием естествознания в России. Большое влияние на мировоззрение Павлова оказали идеи великих русских мыслителей революционеров-демократов А. И. Герцена, В. Г. Белинского, Н. Г. Чернышевского, труды публициста-просветителя Д. И. Писарева и особенно труд «отца русской физиологии» И. М. Сеченова – «Рефлексы головного мозга». Увлекшись естественными науками, Павлов в 1870 году поступил в Петербургский университет. Занимаясь на естественном отделении физико-математического факультета. Он работал в лаборатории под руководством известного физиолога И. Ф. Циона, где выполнил несколько научных исследований. А в 1875 году совет университета наградил его золотой медалью за работу «О нервах, заведующих работой в поджелудочной железе».
По окончании университета он поступил на третий курс Медико-хирургической академии и одновременно работал в лаборатории профессора физиологии К. Н. Устимовича. За время прохождения курса в академии Павлов провел ряд экспериментальных работ, за совокупность которых был награжден золотой медалью. 1879 году Павлов окончил академию и был оставлен при ней для дальнейшего усовершенствования. Тогда же по приглашению выдающегося хирурга С. П. Боткина, он начал работать в физиологической лаборатории при его клинике. В ней Павлов проработал около 10 лет, фактически руководя всеми фармакологическими и физиологическими исследованиями.
Защитив в 1883 году диссертацию на степень доктора медицины, И.П. Павлов получил звание приват-доцента Военно-медицинской академии. Проработав 45 лет в стенах этого института, он выполнил главные исследования по физиологии пищеварения и разработал учение об условных рефлексах.
В 1897 году И. П. Павлов опубликовал свой знаменитый труд – «Лекции о работе главных пищеварительных желез», ставший настольным руководством физиологов всего мира. За этот труд в 1904 году ему была присуждена Нобелевская премия.
Труды И. П. Павлова получили признание со стороны ученых всего мира. При жизни ему были присвоены почетные звания многочисленных отечественных и иностранных научных учреждений, академий, университетов и различных обществ. А в 1935 году на 15 Международном конгрессе физиологов Иван Петрович был увенчан почетным званием «старейшины физиологов мира». Ни до, ни после него, ни один биолог не удостаивался такой чести.
Данный механизм, по мнению Дж. Уотсона, действует и при образовании сложных реакций. Так, если один безусловный стимул вызывает соответствующую безусловную реакцию, другой – вторую безусловную реакцию, еще один – третью безусловную реакцию, то замена всех этих трех безусловных стимулов на один условный приведет к тому, что он будет вызывать сложные комплексные реакции. Однако необходимо подчеркнуть, что это положение Дж. Уотсона, кажущееся на первый взгляд абсолютно логичным, в действительности неверно. На основе сформированной им схемы невозможно понять, как только с опорой на безусловные реакции могут появиться новые действия человека. В своей жизни мы сталкиваемся с целым рядом явлений, которые не могут быть объяснены с этой точки зрения.
Где Дж. Уотсон действительно был точен, так это в своей экспериментальной работе. В 1916 г. он начал работать с маленькими детьми, став первым крупным психологом, который применил принципы научения к проблемам развития. Он считал, что психолог должен уметь проследить жизнь человека от рождения до смерти. Его самый известный эксперимент (проведенный совместно с Р. Рэйнор) – формирование обусловленной реакции страха у одиннадцатимесячного ребенка, которого он в своих работах называл Альберт Б. Они хотели ответить на вопрос: «Можно ли сформировать у мальчика боязнь белой крысы, которой в начале эксперимента он совершенно не боялся?». С этой целью экспериментаторы показывали Альберту крысу и одновременно сильно ударяли по бруску позади ребенка, что вызывало у него испуг. Когда Альберту в пятый раз просто показали крысу, он заплакал и попытался спрятаться. Такое поведение ребенка означало, что Дж. Уотсону и Р. Рэйнор удалось сформировать условную реакцию страха у мальчика.
Через несколько дней исследователи провели новый эксперимент, в ходе которого они хотели выяснить, будет ли эта условная реакция страха распространяться на другие похожие объекты. Дж. Уотсон и Р. Рэйнор, показывая Альберту различные предметы, обнаружили, что он стал бояться всего пушистого. Мальчик плакал или проявлял беспокойство при виде кролика, собаки, шубы, ваты, хотя раньше они не вызывали у него испуга. Как видим, страх ребенка распространился на все покрытые мехом или пушистые предметы, то есть, говоря научным языком, произошла генерализация стимула.
К сожалению, убрать обусловленные страхи у Альберта не удалось – мальчика усыновили и увезли из города. Однако Дж. Уотсон успешно справился с этой задачей, помогая одной из своих коллег – Мэри Кавер Джонс – справиться со страхами трехлетнего Питера. Как отмечал сам Дж. Уотсон, можно было подумать, что Питер – это просто подросший маленький Альберт. Он боялся белых крыс, кроликов, меховых воротников, птичьих перьев, ваты, заводных игрушек. Что же сделали М. Джонс и Дж. Уотсон? Мальчика усаживали полдничать. Затем приносили клетку с белым кроликом и ставили ее на таком расстоянии от ребенка, чтобы это не вызывало у него беспокойства. На следующий день клетку с кроликом подвигали ближе до тех пор, пока Питер не начинал проявлять легкого беспокойства. Эта процедура повторялась день за днем. В конце терапии Питер мог уже одной рукой есть, а другой – играть с кроликом. Подобным образом удалось снять и другие страхи Питера.
Техника снятия страха путем обусловливания – одна из основных практических разработок Дж. Уотсона. Сегодня она известна под названием систематической десенсибилизации. Ее суть в следующем: человеку в спокойной обстановке демонстрируют пугающие его стимулы, следя за тем, чтобы он не испытывал сильной тревоги. Постепенно человек становится способен ассоциировать с ранее пугающим его объектом ситуацию спокойствия и расслабления. Таким образом, можно преодолеть ряд распространенных фобий, к примеру, боязнь летать на самолете, боязнь больниц, страх перед начальством.
Важнейшим прикладным аспектом бихевиоризма стала педагогическая практика. Дж. Уотсон выдвигал много идей в области воспитания детей, которое он стремился поставить на научную основу. Он подчеркивал особую роль внешних воздействий для развития ребенка. Приоритет окружающей среды в формировании поведения детей провозглашается Дж. Уотсоном в его знаменитом заявлении: «Дайте мне дюжину нормальных, здоровых младенцев и возможность по своему усмотрению выстроить мир, в котором они будут воспитываться, и я гарантирую вам, что, взяв любого, случайно выбранного ребенка, я выращу из него такого специалиста, которого вы назовете: доктора, юриста, художника, торговца, руководителя и, если хотите, даже нищего или вора, независимо от его талантов, склонностей, предпочтений, способностей, призвания или расовой принадлежности его родителей».
В рамке
Рекомендуемые страницы:
lektsia.com
Иван Петрович Павлов (1849 — 1936): Psychology OnLine.Net
Иван Петрович Павлов (1849 — 1936)Добавлено Psychology OnLine.Net
12.04.2006 (Правка 29.01.2008)
Иван Петрович родился 27 (14) сентября 1849 года в городе Рязани. Предки Павлова по отцовской и материнской линиям были служителями церкви. Отец Пётр Дмитриевич Павлов (1823—-1899), мать — Варвара Ивановна (урождённая Успенская)(1826—-1890).
Окончив в 1864 рязанское духовное училище, Павлов поступает в рязанскую духовную семинарию, о которой впоследствии вспоминал с большой теплотой. На последнем курсе семинарии он прочитал небольшую книгу «Рефлексы головного мозга» профессора И. М. Сеченова, которая перевернула всю его жизнь. В 1870 поступил на юридический факультет (семинаристы были ограничены в выборе университетских специальностей), но через 17 дней после поступления перешёл на естественное отделение физико-математического факультета Петербургского университета (специализировался по физиологии животных у И. Ф. Циона и Ф. В. Овсянникова). Павлов, как последователь Сеченова, много занимался нервной регуляцией. Сеченову из-за интриг пришлось переехать из Петербурга в Одессу, где он некоторое время работал в университете. Его кафедру в Медико-хирургической академии занял Илья Фаддеевич Цион, и Павлов перенял у Циона виртуозную оперативную технику. Павлов более 10 лет посвятил тому, чтобы получить фистулу (отверстие) желудочно-кишечного тракта. Сделать такую операцию было чрезвычайно трудно, так как изливавшийся из кишечника сок переваривал кишечник и брюшную стенку. И. П. Павлов так сшивал кожу и слизистую, вставлял металлические трубки и закрывал их пробками, что никаких эрозий не было, и он мог получать чистый пищеварительный сок на протяжении всего желудочно-кишечного тракта — от слюнной железы до толстого кишечника, что и было сделано им на сотнях экспериментальных животных. Проводил опыты с мнимым кормлением (перерезание пищевода так, чтобы пища не попадала в желудок) и мнимой дефекацией (закольцовка кишечника путём сшивания конца толстой кишки с началом двенадцатипёрстной), таким образом сделав ряд открытий в области рефлексов выделения желудочного и кишечного соков. За 10 лет Павлов, по существу, заново создал современную физиологию пищеварения. В 1903 году 54-летний Павлов сделал доклад на международном физиологическом конгрессе в Мадриде. И в следующем, 1904 году, Нобелевская премия за исследование функций главных пищеварительных желез была вручена И. П. Павлову, — он стал первым российским Нобелевским лауреатом.
В Мадридском докладе, сделанном на русском языке, И. П. Павлов впервые cформулировал принципы физиологии высшей нервной деятельности, которой он и посвятил последующие 35 лет своей жизни. Такие понятия как подкрепление (reinforcement), безусловный и условный рефлексы (не совсем удачно переведенные на английский язык как unconditioned and conditioned reflexes, вместо conditional) стали основными понятиями науки о поведении.
В 1919—1920 годах, в период разрухи, Павлов, терпя нищету, отсутствие финансирования научных исследований, отказался от приглашения Шведской Академии наук переехать в Швецию, где ему обещали создать самые благоприятные условия для жизни и научных исследований, причём в окрестностях Стокгольма планировалось построить по желанию Павлова такой институт, какой он захочет. Павлов ответил, что из России он никуда не уедет. Затем последовало соответствующее постановление Советского правительства, и Павлову построили великолепный институт в Колтушах, под Ленинградом, где он и проработал до 1936 года.
Материалы Википедии
www.psychology-online.net
Иван Петрович Павлов — Практическая психология на Aboutyourself.ru
Автор Evgeniy в . Опубликовано История и Биографии Последнее обновление: 18/03/2015
Иван Петрович Павлов
«Наука требует от человека всей его жизни» — писал Иван Павлов. И будь у вас хоть две жизни, по его словам, и их вам бы не хватило. Иван Павлов призывал быть страстными в своей работе и в своих исканиях.
Наиболее известные работы:
Рождение и смерть:
- Родился Иван Петрович Павлов 14 сентября 1849 года.
- Скончался он 27 февраля 1936 года.
Первые годы жизни:
Иван Петрович Павлов родом из небольшой деревни в Рязани (Россия), в которой его отец был сельским священником. Его ранние исследования были сосредоточены на богословии, но чтение «Происхождения видов» Чарльза Дарвина оказало сильное влияние на его будущие интересы. Вскоре он отказался от своих религиозных исследований и посвятил себя изучению науки. В 1870 году он начал изучать естественные науки в университете Санкт-Петербурга.
Карьера:
Основными интересами Павлова были изучение физиологии и естественных наук. Он помог основать кафедру физиологии при Институте экспериментальной медицины и продолжал наблюдать за программой в течение следующих 45 лет.
Исследуя пищеварительную функцию собак, он отметил, что его субъекты будут выделять слюну перед подачей еды. В ряду известных экспериментов, он представил множество различных раздражителей до подачи еды, в итоге обнаружив, что после повторения комбинаций собака будет выделять слюну при появлении других стимулов, кроме еды. Он назвал эту реакцию условным рефлексом. Павлов также обнаружил, что эти рефлексы возникают в коре больших полушарий головного мозга.
Павлов получил значительное признание за свою работу, включая принятие в 1901 году в Российскую Академию наук и Нобелевскую премию по физиологии в 1904 году. Советское правительство также предлагало существенную поддержку для работы Павлова, и Советский Союз вскоре стал известным центром физиологических исследований.
Вклад в психологию:
В то время как Иван Павлов не был психологом, и, по сообщениям, недолюбливал область психологии в целом, его работы оказали большое влияние в этой области, в частности на развитие бихевиоризма. Его открытие и исследование рефлексов оказали влияние на растущее движение бихевиоризма, и его работы часто упоминаются в сочинениях Джона Б. Уотсона. Другие исследователи использовали работы Павлова в изучении рефлексии как формы обучения. Его исследования также продемонстрировали методы изучения реакций на окружающую среду по объективному, научному методу.
Публикации Ивана Павлова:
Pavlov, I. P. (1927). Conditioned reflexes. London: Routledge and Kegan Paul — английский перевод книги под названием «Условные рефлексы» (1923).
Павлов И. П. Лекции об условных рефлексах: Двадцать пять лет объективного изучения высшей нервной деятельности поведения животных.
Павлов И. П. (1994) психопатология и психиатрия.
Биографии Иван Павлов:
Todes, D. P. (2000) Иван Павлов. Издательство Оксфордского университета.
Теги: Иван Петрович Павлов, физиология
Есть что сказать? Оставть комментарий!:
aboutyourself.ru
Иван Петрович Павлов (1849–1936). История современной психологии
Иван Петрович Павлов (1849–1936)
Работа Павлова по научению помогла Уотсону сместить акцент с субъективных идей к объективным, а также к количественно измеримым физиологическим процессам — таким, например, как выделению желудочного сока или движению мускулов. Она предоставила новый метод изучения поведения и новые средства для осуществления попыток его контроля и модификации.
Страницы жизни
Иван Павлов родился в Рязани в средней полосе России. Он был старшим из одиннадцати детей сельского священника. Жизнь в такой большой семье с ранних лет приучила его к трудолюбию и ответственности — к тем качествам, которые он сохранил на протяжении всей своей жизни. В детстве он в течение нескольких лет не мог посещать школу из — за травмы головы, которую перенес в возрасте семи лет. Отец учил его дома, а в 1860 году мальчик поступил в семинарию, чтобы подготовиться к принятию сана священника. Позднее, прочитав об исследованиях Дарвина, Павлов изменил свои намерения. Он прошел несколько сотен миль до Санкт — Петербурга, чтобы там поступить в университет. Он выбрал специализацию зоопсихологии.
Получив университетское образование, Павлов стал представителем интеллигенции, нового сословия, нарождающегося в российском обществе, которое отличалось от основных классов — аристократии и крестьянства. Павлов был «слишком образован и слишком интеллигентен для крестьян, из среды которых он вышел, но слишком прост и слишком беден для аристократии, к которой никогда не смог бы примкнуть. Такие социальные условия нередко порождали особых, преданных науке интеллектуалов, вся жизнь которых была посвящена тому занятию, которое оправдывало их существование. Таким был и Павлов, у которого фанатичная преданность чистой науке и экспериментальным исследованиям всегда питалась силой, энергией и простотой русского крестьянина» (Miller. 1962. P. 177).
Павлов получил степень в 1875 году и начал преподавать медицину, но не для того, чтобы стать практикующим врачом, а в надежде заняться физиологическими исследованиями. Он учился два года в Германии, затем вернулся в Санкт — Петербург, где в течение нескольких лет занимал должность ассистента исследовательской лаборатории.
Преданность Павлова экспериментальной науке была всецелой. Его не интересовали практические вопросы — заработная плата, одежда, условия жизни. Его жена Сара, на которой он женился в 1881 году, посвятила себя тому, чтобы оберегать мужа от мирских забот. В самом начале своего супружества они заключили соглашение о том, что она полностью берет на себя все текущие заботы и не допускает, чтобы его отвлекали от занятий наукой. Он же, в свою очередь, обязался никогда не пить, не играть в карты и ходить в гости или принимать гостей только по вечерам в субботу и в воскресенье. Он придерживался жесткого графика и работал семь дней в неделю с сентября по май; летом уезжал в деревню.
Его безразличие к бытовым заботам ярко демонстрирует тот факт, что Сара должна была напоминать ему о получении жалованья. Она рассказывала, что ему нельзя было поручить купить для самого себя одежду. Когда ему было уже за семьдесят, он выскочил из трамвая, в котором ехал на работу, не дождавшись полной остановки, упал и сломал ногу. Стоявшая рядом женщина воскликнула: «Боже мой, ведь это гений, а он даже не может выйти из трамвая, чтобы тут же не сломать ногу!» (Gantt. 1979. P. 28).
Семья Павлова жила в нищете до 1890 года, когда он в возрасте 41 года стал профессором фармакологии Военно — медицинской академии в Санкт — Петербурге. В 1883 году, когда Павлов работал над докторской диссертацией, родился первый ребенок. Хрупкий и болезненный младенец не сможет выжить, говорили врачи, если мать и ребенок не смогут отдохнуть за городом. Павлову удалось одолжить денег на поездку, но было слишком поздно: ребенок умер. Некоторое время Павлов вынужден был ночевать на койке в своей лаборатории, а его жена и второй ребенок жили у родственников, потому что они не могли позволить себе снять квартиру.
Группа студентов Павлова, зная о его финансовых затруднениях, передала ему деньги под предлогом покрытия расходов на лекции, которые были подготовлены по заявке. Павлов потратил все на своих лабораторных собак, ничего не оставив себе. Его преданность науке была так сильна, что мелочи жизни его не беспокоили. Он говорил, что это его не заботит.
В 1923 году Павлов посетил Соединенные Штаты, чтобы присутствовать на конференции в Нью — Йорке. На Центральном вокзале его немедленно ограбили на две тысячи долларов. Он присел отдохнуть на скамеечку и положил портфель рядом. Он был так поглощен разглядыванием людей, что совершенно не следил за портфелем, а потом просто встал и ушел. По этому поводу он высказался так: «Ну и ладно. Не следовало выставлять соблазн перед глазами бедняков» (цит. по: Gerow. 1986. P. 42).
Павлов был известен своим горячим нравом. На работе он нередко разражался гневными тирадами в адрес своих помощников. Во время большевистской революции 1917 года он обрушился на одного из сотрудников, который опоздал на работу на десять минут. Стрельба на улицах не могла быть оправданием для прекращения работы. Как правило, эти вспышки быстро забывались. Сотрудники и студенты знали, чего от них ждут, потому что Павлов всегда ясно говорил им об этом. В общении с окружающими Павлов всегда был прямым и честным человеком, хотя и не слишком тактичным.
Он прекрасно сознавал свой взрывной темперамент. Когда один из сотрудников лаборатории больше не смог терпеть оскорблений, он попросил освободить его от исполнения обязанностей, «Павлов ответил, что его оскорбительное поведение есть не более чем привычка… и само по себе не является уважительной причиной для увольнения из лаборатории» (Windholz. 1990. P. 68). Неудача эксперимента могла повергнуть Павлова в состояние глубокой депрессии, но зато успех вызывал такую радость, что он поздравлял не только своих сотрудников, но и собак.
В результате оптимальной
планировки внутри здания была выстроена специальная операционная, в которой Павлов и его сотрудники оперировали собак на втором этаже. Благодаря прекрасным условиям Павлов смог завершить свои исследования по физиологии пищеварения, за которые ему в 1904 году просудили Нобелевскую премию.
Павлов был одним из немногих русских ученых, которые допускали к работе в своих лабораториях женщин и евреев. Он приходил в ярость при малейшем намеке на антисемитизм. У него было хорошее чувство юмора, и он умел ценить шутку. Во время церемонии вручения почетной степени Кембриджского университета студенты с балкона спустили к нему на колени игрушечную собачку на веревке. Павлов потом держал эту собачку на своем рабочем столе.
Его отношения с советским правительством были трудными; он открыто критиковал октябрьскую революцию 1917 года и советскую систему. Он писал письма протеста Иосифу Сталину — диктатору, который казнил и отправил в ссылку миллионы людей. Он бойкотировал научные конференции в знак протеста против режима. Только в 1933 году Павлов признал, что Советы все же добились определенных успехов.
Несмотря на свое негативное отношение к властям, Павлов получал щедрую поддержку от советской бюрократии и имел разрешение проводить свои исследования без правительственного вмешательства.
До конца своих дней Павлов оставался ученым. Он проводил наблюдения за самим собой, когда бывал болен, и день смерти не стал исключением. Ослабев от воспаления легких, Павлов позвал врача и описал свои симптомы: «Мой мозг работает не вполне хорошо, появляются навязчивые мысли и непроизвольные движения: возможно, развивается омертвение». Некоторое время он обсуждал свое состояние с врачом, а потом заснул. Проснувшись, Павлов сел в кровати и начал искать свою одежду с той же нетерпеливой энергией, которая была свойственна ему всю жизнь. «Пора вставать! — крикнул он. — Помогите мне, я должен одеться!» И с этими словами он упал на подушки и умер (Gantt. 1941. P. 35).
Условные рефлексы
Во время своей долгой и выдающейся карьеры Павлов работал над тремя основными проблемами. Первая касалась функции сердечных нервов, вторая — первичных органов пищеварения. Его блестящие работы по проблемам пищеварения принесли ему мировое признание и Нобелевскую премию 1904 года. Третьей областью его научной деятельности, благодаря которой он занял выдающееся место в истории психологии, стало изучение условных рефлексов[82].
Открытие условных рефлексов, как и многие другие выдающиеся научные достижения, произошло, по мнению ученых, совершенно случайно, когда Павлов, исследуя работу пищеварительных желез, — для того, чтобы получить возможность собирать желудочный сок вне организма собаки, — воспользовался методом хирургического вмешательства (Павлов. 1927).
Один из аспектов работы Павлова состоял в исследовании функций слюны, непроизвольно выделяющейся, как только в рот собаки попадала пища. Павлов обратил внимание, что иногда слюна начинала выделяться еще до того, как собака получала пищу. Собаки пускали слюну, когда видели пищу или даже человека, который регулярно кормил их. Реакция слюноотделения, таким образом, оказывалась обусловленной раздражением, которое по предшествующему опыту ассоциировалось с едой.
Эти физические рефлексы, как поначалу называл их Павлов, возбуждались в собаках под воздействием раздражителей, отличных от исходного (то есть от пищи). Павлов пришел к выводу, что это происходит по причине возникновения ассоциативной связи между кормлением и этими раздражителями (видом человека и издаваемыми им звуками).
В соответствии с «духом времени», который в те времена царил в зоопсихологии, Павлов (как и Торндайк, и Леб до него) сосредоточился на психических переживаниях лабораторных животных. Это видно по первоначальному термину, который он применил для условных рефлексов — физические рефлексы. Он писал о желаниях, представлениях и воле животных, интерпретируя события в духе субъективности и антропоморфизма.
Позднее Павлов отказался от всяких психических определений в пользу исключительно объективного, описательного подхода. «Поначалу в наших физических экспериментах… мы сознательно стремились объяснить наши результаты, воображая себе субъективное состояние животного. Но из этого не вышло ничего, кроме стерильно — чистого противоречия и выражения личных взглядов, которые невозможно было проверить. А потому нам не оставалось ничего другого, как только проводить наши исследования па чисто объективной основе» (Цит. по: Сипу. 1965. P. 65).
Исследования условных рефлексов
Первые эксперименты Павлова были совсем простыми. Он держал в руке кусок хлеба и показывал его собаке, прежде чем дать его съесть. Со временем собака начинала пускать слюну, как только видела хлеб. Отделение слюны у собаки в тот момент, когда пища попадает в рот, является естественной реакцией пищеварительной системы; для того, чтобы вызвать такую реакцию, никакого научения не требуется. Павлов назвал это врожденным, или безусловным, рефлексом.
Однако слюноотделение при виде пищи не является безусловным рефлексом. Для того, чтобы вызвать такую реакцию, требуется научение. Такую реакцию Павлов назвал условным рефлексом (в отличие от психического понятия «физического» рефлекса), поскольку он был обусловлен и зависел от формирования ассоциативной связи между видом пищи и се последующим поглощением.
При переводе трудов Павлова с русского языка на английский американский исследователь У. X. Гантт вместо <обусловленный> использовал слово «условный». Позднее Гантт говорил о том, что сожалеет о замене термина. Тем не менее, термин <условный рефлекс> до сих пор является общепринятым (Fishman & Franks. 1992).
Павлов обнаружил, что многие раздражители способны вызвать условную реакцию слюноотделения у лабораторных собак, если они могут привлечь внимание животных, не вызывая в то же время страха или агрессии. Павлов проверил зуммеры, лампы, свистки, музыкальные звуки, шум кипящей воды, тикающий метроном и получил одинаковые результаты.
Тщательность и точность, свойственные Павлову, проявились в сложной и изощренной методике сбора слюны у животных. В хирургический разрез в щеке животного была вставлены резиновая трубочка. Всякий раз, когда капля слюны падала па платформу, установленную на чувствительной пружине, активизировался маркер на вращающемся барабане (см. рис. 9.2). Это устройство, позволяющее регистрировать точное количество капель и время их падения, является лишь одним из многочисленных примеров усилий Павлова в его стремлении следовать научному методу — обеспечивать стандартные условия проведения эксперимента, применять жесткий контроль, устранять источники погрешностей.
Аппаратура Павлова для обучения собак условным рефлексам.
Он был до такой степени озабочен проблемой исключения посторонних влияний, что разработал специальные боксы. Подопытное животное в специальной сбруе помещалось в один бокс, а сам экспериментатор находился в другом. Экспериментатор мог оперировать различными раздражителями, собирать слюну и давать пищу животному, оставаясь невидимым для него.
Но все эти меры предосторожности не вполне удовлетворили Павлова. Он полагал, что условия внешней среды все равно могут оказывать влияние и затемнять результаты экспериментов. Используя средства, выделенные одним русским предпринимателем, Павлов спроектировал трехэтажное лабораторное здание — так называемую <Башню молчания>, в котором в окна были вставлены специальные сверхтолстые стекла. В комнатах также устанавливались двойные железные двери, а стальные балки, держащие перекрытия, погружались в песок. Здание было окружено рвом, заполненным соломой. Вибрация, шум, перепады температуры, запахи и сквозняки были полностью исключены. Павлов стремился к тому, чтобы ничто постороннее не влияло на подопытных животных, за исключением раздражителей, которым животные подвергались в ходе экспериментов.
Давайте проследим типичный опыт в лаборатории Павлова. Условный раздражитель (например, свет) начинает действовать (в данном случае зажигается лампочка). Немедленно появляется безусловный раздражитель (пища). После нескольких одновременных появлений света и пищи животное начинает испускать слюну уже при виде одного только света, то есть оно привыкает определенным образом реагировать на условный раздражитель. Между светом и пищей вырабатывается ассоциативная связь. Этот процесс научения может происходить только в том случае, когда включение света сопровождается появлением пищи достаточное количество раз. Таким образом, научение может происходить только в том случае, если имеется подкрепление[83] (кормление).
Помимо изучения формирования условных реакций Павлов и его сотрудники исследовали и другие сопутствующие моменты — например, поощрение, затухание рефлекса, спонтанное восстановление, обобщение, установление различий, обусловленность высшего порядка. Все эти проблемы и сейчас остаются в фокусе внимания науки. Вместе с Павловым работали более 200 человек, его экспериментальная программа продолжалась длительное время и потребовала участия большего количества людей, чем какая — либо иная программа со времен Вундта.
Заметки о Е. Б. Твитмайере
То же самое открытие примерно в то же время совершенно независимо было сделано другим человеком. В 1904 году молодой американец Эдвин Беркет Твитмайер (1873–1943), бывший студент Лайтнера Уитмера из Пенсильванского университета, представил на конференции Американской психологической ассоциации свою статью, написанную по материалам его же докторской диссертации, которую он защитил еще два года назад. Его работа касалась всем известного рефлекса подергивания колена. В ходе исследования Твитмайер заметил, что подопытные начинали реагировать на раздражители, которые отличались от исходного — удара молоточком пониже колена. Он описал реакцию испытуемых как новый и необычный вид рефлекса и предложил провести дальнейшие исследования.
Тогда на конференции никто не заинтересовался докладом Твитмайера. После его выступления ему не задали ни единого вопроса. Его исследования были просто проигнорированы. Обескураженный Твитмайер никогда больше не вернулся к этой теме.
Можно только догадываться, что послужило причиной столь долгой безвестности Твитмайера. Быть может, сознание американской научной общественности еще не созрело для восприятия нового понятия условных рефлексов. Быть может, сам Твитмайер был еще слишком молод и неопытен, или ему не хватило навыков и материальных ресурсов, чтобы упорно преследовать свои цели и должным образом представить свое открытие. А может быть, время было выбрано неудачно.
Твитмайер делал свой доклад о рефлексах как раз перед обедом и был одним из череды выступающих в многочасовой конференции, работающей под председательством Вильяма Джемса. Конференция явно затягивалась, и Джемс (видимо, он был голоден и к тому же откровенно скучал) завершил ее, нс дав достаточного времени для обсуждения выступления Твитмайера.
Несмотря на то, что история Твитмайера периодически всплывает как пример одновременного открытия одного и того же явления двумя учеными (см. Coon. 1982; Miscco & Samelson. 1983, Windholz. 1986), эта история также является примером трагедии ученого, который мог стать великим, совершив одно из самых важных открытий в психологии, но не стал. «Несомненно всю свою дальнейшую жизнь Твитмайер боролся с этой мыслью — с пониманием того, каков мог бы быть его вклад в развитие психологии!» (Benjamin. 1987. P. 1119).
Комментарии
Павлов продемонстрировал, что высшая нервная деятельность может изучаться в терминах физиологии, на подопытных животных и без привлечения такого понятия, как сознание. В дальнейшем методы условных рефлексов получили широкое применение в бихевиоральной терапии. Таким образом, работы Павлова оказали огромное влияние на уклон научной психологии в сторону большей объективности в предмете изучения и методах, а также усилил тенденцию к функциональности и практичности.
Павлов продолжил традиции механицизма и атомизма, в которых с самого начала формировалась новая психология. Согласно взглядам Павлова, собаки и люди, как и все прочие животные, были механизмами. Он придерживался представления, согласно которому <живой организм ведет себя как машина — несомненно сложная, но столь же покорная и послушная, как любая другая машина> (Mazlish. 1993. P. 124).
Условные методы Павлова предоставили психологической науке базовый элемент поведения, конкретную рабочую единицу, к которой могло быть сведено сложное человеческое поведение для его изучения в лабораторных условиях. Джон Б. Уотсон ухватился за эту рабочую единицу и сделал ее ядром своей программы. Павлов был удовлетворен работами Уотсона, заметив, что развитие бихевиоризма в Соединенных Штатах является подтверждением его идей и методов.
По иронии судьбы самое сильное влияние идеи Павлова оказали именно на психологию — то есть ту область, к которой он не особенно благоволил. Он был знаком со структурной и функциональной психологией, но соглашался с Джемсом в том, что психология еще не достигла уровня подлинной науки. Поэтому Павлов исключил психологию из сферы своей деятельности. Он облагал штрафами сотрудников, которые использовали психологическую, а не физиологическую терминологию, и в своих выступлениях не раз склонял <несостоятельные психологические претензии> (Woodworth. 1948. P. 60).
В конце жизни Павлов изменил свое отношение и даже стал называть себя психологом — экспериментатором. Но как бы то ни было, его исходно негативное отношение к этой области науки не помешало психологам эффективно использовать плоды его трудов.
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
psy.wikireading.ru
ПАВЛОВ ИВАН ПЕТРОВИЧ — Большой психологический словарь
(1849-1936) — выдающийся рос. физиолог, разработавший учение о высшей нервной деятельности (ВНД), сыгравшее значительную роль в становлении и развитии объективной психологии (Нобелевская премия 1904 г. за работы по физиологии пищеварения). Единицами поведения организма, по П., являются безусловные (врожденные) рефлексы (реакции на строго определенные раздражители из внешней среды) и условные рефлексы — реакции на вначале безразличный раздражитель, который становится небезразличным (приобретает сигнальное значение и начинает вызывать реакцию) на основе однократного или многократного его сочетания с безусловным раздражителем. Впоследствии П. были выделены др. типы рефлексов (ориентировочный, цели, свободы), которые способствуют лучшему приспособлению организма к меняющейся среде (см. ОБОРОНИТЕЛЬНЫЙ РЕФЛЕКС, Ориентировочная реакция). П. разработал также учение о 2-х сигнальных системах для характеристики отличия ВНД человека от ВНД животного.
Результаты классических экспериментальных исследований П. и его школы были восприняты многими амер. психологами — предшественниками и представителями бихевиоризма (Р. Йеркс, Дж. Уотсон и др.) — как доказательства возможности объективного, строго научного анализа поведения человека и животных без обращения к субъективным феноменам. Однако сам П. считал возможным и необходимым, в отличие от бихевиористов, существование субъективной психологии (напр., в варианте Г. И. Челпанова), следил за различными метаморфозами психологической науки и т. п. Вместе с тем фундамент психологического знания должны составить, по П., именно физиологические исследования, которые позволят когда-нибудь в будущем «слить» физиологическое и психическое.
Творчество П. оказало значительное влияние на развитие бихевиоризма, зоопсихологии, психологии и психофизиологии индивидуальных различий (Б. М. Теплов и др.). В 1950-е гг. в нашей стране наблюдалась определенная вульгаризация учения П. в работах некоторых физиологов, не видевших разницы между психологией и физиологией ВНД (Е. Е. Соколова).
Источник: Большой психологический словарь на Gufo.megufo.me
|
Иван Петрович Павлов (1849–1936) Работа Павлова по научению помогла Уотсону сместить акцент с субъективных идей к объективным, а также к количественно измеримым физиологическим процессам — таким, например, как выделению желудочного сока или движению мускулов. Она предоставила новый метод изучения поведения и новые средства для осуществления попыток его контроля и модификации. Страницы жизниИван Павлов родился в Рязани в средней полосе России. Он был старшим из одиннадцати детей сельского священника. Жизнь в такой большой семье с ранних лет приучила его к трудолюбию и ответственности — к тем качествам, которые он сохранил на протяжении всей своей жизни. В детстве он в течение нескольких лет не мог посещать школу из — за травмы головы, которую перенес в возрасте семи лет. Отец учил его дома, а в 1860 году мальчик поступил в семинарию, чтобы подготовиться к принятию сана священника. Позднее, прочитав об исследованиях Дарвина, Павлов изменил свои намерения. Он прошел несколько сотен миль до Санкт — Петербурга, чтобы там поступить в университет. Он выбрал специализацию зоопсихологии. Получив университетское образование, Павлов стал представителем интеллигенции, нового сословия, нарождающегося в российском обществе, которое отличалось от основных классов — аристократии и крестьянства. Павлов был «слишком образован и слишком интеллигентен для крестьян, из среды которых он вышел, но слишком прост и слишком беден для аристократии, к которой никогда не смог бы примкнуть. Такие социальные условия нередко порождали особых, преданных науке интеллектуалов, вся жизнь которых была посвящена тому занятию, которое оправдывало их существование. Таким был и Павлов, у которого фанатичная преданность чистой науке и экспериментальным исследованиям всегда питалась силой, энергией и простотой русского крестьянина» (Miller. 1962. P. 177). Павлов получил степень в 1875 году и начал преподавать медицину, но не для того, чтобы стать практикующим врачом, а в надежде заняться физиологическими исследованиями. Он учился два года в Германии, затем вернулся в Санкт — Петербург, где в течение нескольких лет занимал должность ассистента исследовательской лаборатории. Преданность Павлова экспериментальной науке была всецелой. Его не интересовали практические вопросы — заработная плата, одежда, условия жизни. Его жена Сара, на которой он женился в 1881 году, посвятила себя тому, чтобы оберегать мужа от мирских забот. В самом начале своего супружества они заключили соглашение о том, что она полностью берет на себя все текущие заботы и не допускает, чтобы его отвлекали от занятий наукой. Он же, в свою очередь, обязался никогда не пить, не играть в карты и ходить в гости или принимать гостей только по вечерам в субботу и в воскресенье. Он придерживался жесткого графика и работал семь дней в неделю с сентября по май; летом уезжал в деревню. Его безразличие к бытовым заботам ярко демонстрирует тот факт, что Сара должна была напоминать ему о получении жалованья. Она рассказывала, что ему нельзя было поручить купить для самого себя одежду. Когда ему было уже за семьдесят, он выскочил из трамвая, в котором ехал на работу, не дождавшись полной остановки, упал и сломал ногу. Стоявшая рядом женщина воскликнула: «Боже мой, ведь это гений, а он даже не может выйти из трамвая, чтобы тут же не сломать ногу!» (Gantt. 1979. P. 28). Семья Павлова жила в нищете до 1890 года, когда он в возрасте 41 года стал профессором фармакологии Военно — медицинской академии в Санкт — Петербурге. В 1883 году, когда Павлов работал над докторской диссертацией, родился первый ребенок. Хрупкий и болезненный младенец не сможет выжить, говорили врачи, если мать и ребенок не смогут отдохнуть за городом. Павлову удалось одолжить денег на поездку, но было слишком поздно: ребенок умер. Некоторое время Павлов вынужден был ночевать на койке в своей лаборатории, а его жена и второй ребенок жили у родственников, потому что они не могли позволить себе снять квартиру. Группа студентов Павлова, зная о его финансовых затруднениях, передала ему деньги под предлогом покрытия расходов на лекции, которые были подготовлены по заявке. Павлов потратил все на своих лабораторных собак, ничего не оставив себе. Его преданность науке была так сильна, что мелочи жизни его не беспокоили. Он говорил, что это его не заботит. В 1923 году Павлов посетил Соединенные Штаты, чтобы присутствовать на конференции в Нью — Йорке. На Центральном вокзале его немедленно ограбили на две тысячи долларов. Он присел отдохнуть на скамеечку и положил портфель рядом. Он был так поглощен разглядыванием людей, что совершенно не следил за портфелем, а потом просто встал и ушел. По этому поводу он высказался так: «Ну и ладно. Не следовало выставлять соблазн перед глазами бедняков» (цит. по: Gerow. 1986. P. 42). Павлов был известен своим горячим нравом. На работе он нередко разражался гневными тирадами в адрес своих помощников. Во время большевистской революции 1917 года он обрушился на одного из сотрудников, который опоздал на работу на десять минут. Стрельба на улицах не могла быть оправданием для прекращения работы. Как правило, эти вспышки быстро забывались. Сотрудники и студенты знали, чего от них ждут, потому что Павлов всегда ясно говорил им об этом. В общении с окружающими Павлов всегда был прямым и честным человеком, хотя и не слишком тактичным. Он прекрасно сознавал свой взрывной темперамент. Когда один из сотрудников лаборатории больше не смог терпеть оскорблений, он попросил освободить его от исполнения обязанностей, «Павлов ответил, что его оскорбительное поведение есть не более чем привычка… и само по себе не является уважительной причиной для увольнения из лаборатории» (Windholz. 1990. P. 68). Неудача эксперимента могла повергнуть Павлова в состояние глубокой депрессии, но зато успех вызывал такую радость, что он поздравлял не только своих сотрудников, но и собак. В результате оптимальной планировки внутри здания была выстроена специальная операционная, в которой Павлов и его сотрудники оперировали собак на втором этаже. Благодаря прекрасным условиям Павлов смог завершить свои исследования по физиологии пищеварения, за которые ему в 1904 году просудили Нобелевскую премию. Павлов был одним из немногих русских ученых, которые допускали к работе в своих лабораториях женщин и евреев. Он приходил в ярость при малейшем намеке на антисемитизм. У него было хорошее чувство юмора, и он умел ценить шутку. Во время церемонии вручения почетной степени Кембриджского университета студенты с балкона спустили к нему на колени игрушечную собачку на веревке. Павлов потом держал эту собачку на своем рабочем столе. Его отношения с советским правительством были трудными; он открыто критиковал октябрьскую революцию 1917 года и советскую систему. Он писал письма протеста Иосифу Сталину — диктатору, который казнил и отправил в ссылку миллионы людей. Он бойкотировал научные конференции в знак протеста против режима. Только в 1933 году Павлов признал, что Советы все же добились определенных успехов. Несмотря на свое негативное отношение к властям, Павлов получал щедрую поддержку от советской бюрократии и имел разрешение проводить свои исследования без правительственного вмешательства. До конца своих дней Павлов оставался ученым. Он проводил наблюдения за самим собой, когда бывал болен, и день смерти не стал исключением. Ослабев от воспаления легких, Павлов позвал врача и описал свои симптомы: «Мой мозг работает не вполне хорошо, появляются навязчивые мысли и непроизвольные движения: возможно, развивается омертвение». Некоторое время он обсуждал свое состояние с врачом, а потом заснул. Проснувшись, Павлов сел в кровати и начал искать свою одежду с той же нетерпеливой энергией, которая была свойственна ему всю жизнь. «Пора вставать! — крикнул он. — Помогите мне, я должен одеться!» И с этими словами он упал на подушки и умер (Gantt. 1941. P. 35). Условные рефлексыВо время своей долгой и выдающейся карьеры Павлов работал над тремя основными проблемами. Первая касалась функции сердечных нервов, вторая — первичных органов пищеварения. Его блестящие работы по проблемам пищеварения принесли ему мировое признание и Нобелевскую премию 1904 года. Третьей областью его научной деятельности, благодаря которой он занял выдающееся место в истории психологии, стало изучение условных рефлексов[82]. Открытие условных рефлексов, как и многие другие выдающиеся научные достижения, произошло, по мнению ученых, совершенно случайно, когда Павлов, исследуя работу пищеварительных желез, — для того, чтобы получить возможность собирать желудочный сок вне организма собаки, — воспользовался методом хирургического вмешательства (Павлов. 1927). Один из аспектов работы Павлова состоял в исследовании функций слюны, непроизвольно выделяющейся, как только в рот собаки попадала пища. Павлов обратил внимание, что иногда слюна начинала выделяться еще до того, как собака получала пищу. Собаки пускали слюну, когда видели пищу или даже человека, который регулярно кормил их. Реакция слюноотделения, таким образом, оказывалась обусловленной раздражением, которое по предшествующему опыту ассоциировалось с едой. Эти физические рефлексы, как поначалу называл их Павлов, возбуждались в собаках под воздействием раздражителей, отличных от исходного (то есть от пищи). Павлов пришел к выводу, что это происходит по причине возникновения ассоциативной связи между кормлением и этими раздражителями (видом человека и издаваемыми им звуками). В соответствии с «духом времени», который в те времена царил в зоопсихологии, Павлов (как и Торндайк, и Леб до него) сосредоточился на психических переживаниях лабораторных животных. Это видно по первоначальному термину, который он применил для условных рефлексов — физические рефлексы. Он писал о желаниях, представлениях и воле животных, интерпретируя события в духе субъективности и антропоморфизма. Позднее Павлов отказался от всяких психических определений в пользу исключительно объективного, описательного подхода. «Поначалу в наших физических экспериментах… мы сознательно стремились объяснить наши результаты, воображая себе субъективное состояние животного. Но из этого не вышло ничего, кроме стерильно — чистого противоречия и выражения личных взглядов, которые невозможно было проверить. А потому нам не оставалось ничего другого, как только проводить наши исследования па чисто объективной основе» (Цит. по: Сипу. 1965. P. 65). Исследования условных рефлексовПервые эксперименты Павлова были совсем простыми. Он держал в руке кусок хлеба и показывал его собаке, прежде чем дать его съесть. Со временем собака начинала пускать слюну, как только видела хлеб. Отделение слюны у собаки в тот момент, когда пища попадает в рот, является естественной реакцией пищеварительной системы; для того, чтобы вызвать такую реакцию, никакого научения не требуется. Павлов назвал это врожденным, или безусловным, рефлексом. Однако слюноотделение при виде пищи не является безусловным рефлексом. Для того, чтобы вызвать такую реакцию, требуется научение. Такую реакцию Павлов назвал условным рефлексом (в отличие от психического понятия «физического» рефлекса), поскольку он был обусловлен и зависел от формирования ассоциативной связи между видом пищи и се последующим поглощением. При переводе трудов Павлова с русского языка на английский американский исследователь У. X. Гантт вместо <обусловленный> использовал слово «условный». Позднее Гантт говорил о том, что сожалеет о замене термина. Тем не менее, термин <условный рефлекс> до сих пор является общепринятым (Fishman & Franks. 1992). Павлов обнаружил, что многие раздражители способны вызвать условную реакцию слюноотделения у лабораторных собак, если они могут привлечь внимание животных, не вызывая в то же время страха или агрессии. Павлов проверил зуммеры, лампы, свистки, музыкальные звуки, шум кипящей воды, тикающий метроном и получил одинаковые результаты. Тщательность и точность, свойственные Павлову, проявились в сложной и изощренной методике сбора слюны у животных. В хирургический разрез в щеке животного была вставлены резиновая трубочка. Всякий раз, когда капля слюны падала па платформу, установленную на чувствительной пружине, активизировался маркер на вращающемся барабане (см. рис. 9.2). Это устройство, позволяющее регистрировать точное количество капель и время их падения, является лишь одним из многочисленных примеров усилий Павлова в его стремлении следовать научному методу — обеспечивать стандартные условия проведения эксперимента, применять жесткий контроль, устранять источники погрешностей. Аппаратура Павлова для обучения собак условным рефлексам. Он был до такой степени озабочен проблемой исключения посторонних влияний, что разработал специальные боксы. Подопытное животное в специальной сбруе помещалось в один бокс, а сам экспериментатор находился в другом. Экспериментатор мог оперировать различными раздражителями, собирать слюну и давать пищу животному, оставаясь невидимым для него. Но все эти меры предосторожности не вполне удовлетворили Павлова. Он полагал, что условия внешней среды все равно могут оказывать влияние и затемнять результаты экспериментов. Используя средства, выделенные одним русским предпринимателем, Павлов спроектировал трехэтажное лабораторное здание — так называемую <Башню молчания>, в котором в окна были вставлены специальные сверхтолстые стекла. В комнатах также устанавливались двойные железные двери, а стальные балки, держащие перекрытия, погружались в песок. Здание было окружено рвом, заполненным соломой. Вибрация, шум, перепады температуры, запахи и сквозняки были полностью исключены. Павлов стремился к тому, чтобы ничто постороннее не влияло на подопытных животных, за исключением раздражителей, которым животные подвергались в ходе экспериментов. Давайте проследим типичный опыт в лаборатории Павлова. Условный раздражитель (например, свет) начинает действовать (в данном случае зажигается лампочка). Немедленно появляется безусловный раздражитель (пища). После нескольких одновременных появлений света и пищи животное начинает испускать слюну уже при виде одного только света, то есть оно привыкает определенным образом реагировать на условный раздражитель. Между светом и пищей вырабатывается ассоциативная связь. Этот процесс научения может происходить только в том случае, когда включение света сопровождается появлением пищи достаточное количество раз. Таким образом, научение может происходить только в том случае, если имеется подкрепление[83] (кормление). Помимо изучения формирования условных реакций Павлов и его сотрудники исследовали и другие сопутствующие моменты — например, поощрение, затухание рефлекса, спонтанное восстановление, обобщение, установление различий, обусловленность высшего порядка. Все эти проблемы и сейчас остаются в фокусе внимания науки. Вместе с Павловым работали более 200 человек, его экспериментальная программа продолжалась длительное время и потребовала участия большего количества людей, чем какая — либо иная программа со времен Вундта. Заметки о Е. Б. ТвитмайереТо же самое открытие примерно в то же время совершенно независимо было сделано другим человеком. В 1904 году молодой американец Эдвин Беркет Твитмайер (1873–1943), бывший студент Лайтнера Уитмера из Пенсильванского университета, представил на конференции Американской психологической ассоциации свою статью, написанную по материалам его же докторской диссертации, которую он защитил еще два года назад. Его работа касалась всем известного рефлекса подергивания колена. В ходе исследования Твитмайер заметил, что подопытные начинали реагировать на раздражители, которые отличались от исходного — удара молоточком пониже колена. Он описал реакцию испытуемых как новый и необычный вид рефлекса и предложил провести дальнейшие исследования. Тогда на конференции никто не заинтересовался докладом Твитмайера. После его выступления ему не задали ни единого вопроса. Его исследования были просто проигнорированы. Обескураженный Твитмайер никогда больше не вернулся к этой теме. Можно только догадываться, что послужило причиной столь долгой безвестности Твитмайера. Быть может, сознание американской научной общественности еще не созрело для восприятия нового понятия условных рефлексов. Быть может, сам Твитмайер был еще слишком молод и неопытен, или ему не хватило навыков и материальных ресурсов, чтобы упорно преследовать свои цели и должным образом представить свое открытие. А может быть, время было выбрано неудачно. Твитмайер делал свой доклад о рефлексах как раз перед обедом и был одним из череды выступающих в многочасовой конференции, работающей под председательством Вильяма Джемса. Конференция явно затягивалась, и Джемс (видимо, он был голоден и к тому же откровенно скучал) завершил ее, нс дав достаточного времени для обсуждения выступления Твитмайера. Несмотря на то, что история Твитмайера периодически всплывает как пример одновременного открытия одного и того же явления двумя учеными (см. Coon. 1982; Miscco & Samelson. 1983, Windholz. 1986), эта история также является примером трагедии ученого, который мог стать великим, совершив одно из самых важных открытий в психологии, но не стал. «Несомненно всю свою дальнейшую жизнь Твитмайер боролся с этой мыслью — с пониманием того, каков мог бы быть его вклад в развитие психологии!» (Benjamin. 1987. P. 1119). КомментарииПавлов продемонстрировал, что высшая нервная деятельность может изучаться в терминах физиологии, на подопытных животных и без привлечения такого понятия, как сознание. В дальнейшем методы условных рефлексов получили широкое применение в бихевиоральной терапии. Таким образом, работы Павлова оказали огромное влияние на уклон научной психологии в сторону большей объективности в предмете изучения и методах, а также усилил тенденцию к функциональности и практичности. Павлов продолжил традиции механицизма и атомизма, в которых с самого начала формировалась новая психология. Согласно взглядам Павлова, собаки и люди, как и все прочие животные, были механизмами. Он придерживался представления, согласно которому <живой организм ведет себя как машина — несомненно сложная, но столь же покорная и послушная, как любая другая машина> (Mazlish. 1993. P. 124). Условные методы Павлова предоставили психологической науке базовый элемент поведения, конкретную рабочую единицу, к которой могло быть сведено сложное человеческое поведение для его изучения в лабораторных условиях. Джон Б. Уотсон ухватился за эту рабочую единицу и сделал ее ядром своей программы. Павлов был удовлетворен работами Уотсона, заметив, что развитие бихевиоризма в Соединенных Штатах является подтверждением его идей и методов. По иронии судьбы самое сильное влияние идеи Павлова оказали именно на психологию — то есть ту область, к которой он не особенно благоволил. Он был знаком со структурной и функциональной психологией, но соглашался с Джемсом в том, что психология еще не достигла уровня подлинной науки. Поэтому Павлов исключил психологию из сферы своей деятельности. Он облагал штрафами сотрудников, которые использовали психологическую, а не физиологическую терминологию, и в своих выступлениях не раз склонял <несостоятельные психологические претензии> (Woodworth. 1948. P. 60). В конце жизни Павлов изменил свое отношение и даже стал называть себя психологом — экспериментатором. Но как бы то ни было, его исходно негативное отношение к этой области науки не помешало психологам эффективно использовать плоды его трудов. |
rumagic.com
Павлов Иван Петрович — это… Что такое Павлов Иван Петрович?
(1849–1936) — русский физиолог. Учение П. о высшей нервной деятельности сложилось под влиянием материалистических традиций русской философии и развивало идеи И. М. Сеченова. Руководящим для П. являлось представление о рефлекторной саморегуляции работы организма, имеющей эволюционно-биологический (адаптивный) смысл. Центральную роль в саморегуляции выполняет нервная система (принцип невризма). Начав с изучения кровообращения и пищеварения, П. перешел к исследованию поведения целостного организма в единстве внешних и внутренних проявлений, во взаимоотношениях с окружающей средой. Органом, реализующим эти взаимоотношения, служат центры больших полушарий головного мозга — высшего интегратора всех процессов жизнедеятельности, включая психические; тем самым отвергался дуализм духовного и телесного. В качестве основного акта поведения выступил условный рефлекс (термин введен П.), благодаря которому организм приспосабливается к изменчивым условиям существования, приобретая новые формы поведения, отличные от прирожденных безусловных рефлексов. П. и его ученики всесторонне исследовали динамику образования и изменения условных рефлексов (процессы возбуждения, торможения, иррадиации и др.), открыв детерминанты многих нервно-психических проявлений (в частности, неврозов как результата «сшибки» процессов возбуждения и торможения). Наряду с условными рефлексами на раздражители, подкрепляемые безусловными, П. выделил другие категории рефлексов (ориентировочный, рефлекс свободы, рефлекс цели), объясняющие биологическое своеобразие жизнедеятельности. П. преобразовал традиционное учение об органах чувств в учение об анализаторах как целостных «приборах», производящих высший анализ и синтез раздражителей внешней и внутренней среды. Принципиально новым в трактовке этих раздражителей являлся вывод П. об их сигнальной функции (идея, восходящая к Сеченову). Благодаря принципу сигнальности предвосхищается течение будущих событий и поведение организуется соответственно возможным благоприятным или неблагоприятным для организма ситуациям. Выводы П. о закономерностях образования условных рефлексов и сигнальной модификации поведения стали одним из истоков кибернетики. Определяя качественное различие между высшей нервной деятельностью человека и животных, П. выдвинул учение о двух сигнальных системах. Первые (сенсорные) сигналы взаимодействуют со вторыми (речевыми). Благодаря слову как «сигналу сигналов» мозг отражает реальность в обобщенной форме, вследствие чего радикально изменяется характер регуляции поведения. П. разработал также учение о типах высшей нервной деятельности, о «динамическом стереотипе» как устойчивом комплексе реакций на раздражители и др. Создал международную научную школу. Работы П. произвели коренные преобразования в физиологии, медицине и психологии, утвердив детерминистский и объективный подходы к исследованию поведения живых существ.psychology.academic.ru