Разное

Предмет и объект психология: НОУ ИНТУИТ | Лекция | Психология как наука. История развития психологии

ОпубликованоАвторalexxlab

Содержание

Предмет, объект и методы психологии. Психология. Полный курс

Предмет, объект и методы психологии

Предметом психологии являются, прежде всего, психика человека и животных, содержащие в себе многие субъективные явления, конкретные факты психической жизни, которые могут быть охарактеризованы не только качественно, но и количественно.

Такие явления, как мышление, речь, внимание, память, ощущения, восприятие, воображение, открывают человеку возможность познавать мир, на основании чего их называют познавательными процессами. Другие явления регулируют общение человека с людьми, управляют его действиями и поступками; поэтому они получили название психических свойств и состояний личности. Эти процессы объединяют потребности, мотивы, цели, интересы, склонности, способности, знания и сознание, волю, чувства и эмоции. Кроме того, психология изучает человеческое общение и поведение, их зависимость от психических явлений и, соответственно, обратную зависимость.

Следует отметить, что психология, как и любая другая наука, не может ограничиться только описанием фактов, в данном случае психологических. Научное познание диктует переход от описания к объяснению. Следовательно, предметом психологии являются и

психологические законы. Например, некоторые психологические факты возникают всегда, когда для этого существуют соответствующие условия. Таким образом, речь может идти о закономерности психических процессов. К закономерным процессам можно отнести постоянство восприятия (цвета, величины, формы предмета).

Психические процессы, свойства и состояния человека, его общение и деятельность разделяются и исследуются отдельно, хотя они тесно связаны друг с другом и составляют единое неделимое, именуемое жизнедеятельностью человека.

Обобщая, можно дать следующее определение: «Предметом психологии являются закономерные связи объекта с природным и социокультурным миром, запечатленные в системе чувственных и умственных образов этого мира, мотивов, побуждающих действовать, а также в самих действиях, переживаниях своего отношения к другим людям и самому себе, в свойствах личности как ядра этой системы» (

А.  В. Петровский, М. Г. Ярошев ский, В. А. Петровский).

Психическая организация человека существенно отличается от биологической. У человека вследствие социокультурного образа жизни сформировано сознание. В межличностных контактах индивид получает способность познавать себя в качестве субъекта психической деятельности, объяснять внутренний план своего поведения. Однако не все его элементы могут быть определены с помощью языка сознания. Непереводимые на язык сознания составляющие образуют сферу бессознательного, также включаясь в структуру предмета психологии.

История развития психологии как науки свидетельствует о том, что знание о предметной области психологии непосредственно связано с естественно-научными, социальными и техническими науками.

Отдельно следует сказать о теоретической психологии, предметом которой является категориальный аппарат науки – основные принципы, позволяющие объяснить процессы и закономерности, ключевые проблемы, которые пытались объяснить ученые-психологи на всех этапах развития психологического знания.

Психология призвана объяснить то или иное поведение человека (или любого другого носителя психики).

Объектом психологии выступает психика – свойство высокоорганизованной живой материи, субъективное отражение объективного мира, необходимое человеку (или животному) для активной деятельности в нем и управления своим поведением, то есть внутренний мир личности, возникающий в процессе взаимодействия человека с окружающим внешним миром, в процессе активного отражения этого мира.

Психика находится во взаимодействии с соматическими (телесными) процессами и оценивается по таким параметрам, как целостность, активность, развитие, саморегуляция, коммуникативность, адаптация и т. д. Психика человека начинает проявляться на определенной ступени его эволюции и характеризуется как высшая форма (сознание).

Приемы и средства, благодаря которым могут быть получены достоверные данные, необходимые для дальнейшего построения научных теорий и выработки практических рекомендаций, называются методами научных исследований.

К основным методам психологии относятся:

1. Наблюдение (внешнее – наблюдение со стороны, внутреннее – самонаблюдение, свободное, стандартизированное, включенное, стороннее).

Научное психологическое наблюдение отличается от житейского, поскольку предполагает переход от описания наблюдаемого факта к объяснению его внутренней психологической сущности. К одной из разновидностей наблюдения относится психологический анализ продуктов деятельности.

2. Опрос (устный, письменный, свободный, стандартизированный).

Опрос – это метод, при использовании которого человек должен ответить на ряд задаваемых ему вопросов. При устном опросе, как правило, ведется наблюдение за поведением и реакциями человека, отвечающего на вопросы, чем и обусловлено его использование. Наиболее распространенная форма письменного опроса – анкета – позволяет охватить большее количество людей. При свободном опросе перечень задаваемых вопросов и вариантов ответов на них не ограничен. Такой тип опроса позволяет изменять тактику исследования, содержание задаваемых вопросов и получать на них нестандартные ответы.

3. Тесты (тест-опросник, тест-задание, проективный тест).

Методы, позволяющие психологу выявить определенные психологические качества личности, называются тестами. Тест – это кратковременное задание, результаты выполнения которого могут показать совершенство или расстройство некоторых психических функций. Психологические тесты применяются для выяснения готовности к обучению, уровня усвоения знаний в группе и т. д. Диагностическая ценность теста зависит от уровня научного эксперимента и достоверности психологического факта, послужившего основой для теста.

4. Эксперимент (естественный, лабораторный).

Психологический эксперимент предполагает возможность активного вмешательства исследователя в деятельность испытуемого. Лабораторный эксперимент проводят с помощью специальной психологической аппаратуры. Действия испытуемого определяются инструкцией, и он знает, что над ним проводят эксперимент.

Естественный эксперимент должен быть перенесен в обычные условия, исключающие напряжение испытуемого, свойственное лабораторному эксперименту. Одна из его разновидностей – психолого-педагогический эксперимент, позволяющий изучить познавательные возможности учащихся различных возрастных групп и т. п.

5. Моделирование (математическое, логическое, техническое, кибернетическое).

Если исследование явления посредством простого наблюдения, опроса, теста или эксперимента затруднено или невозможно, применяется метод моделирования. В данном случае создается искусственная модель изучаемого феномена, повторяющая его основные параметры и предполагаемые свойства. Она позволяет детально исследовать явление и сделать выводы о его природе.

6. Интервью – это психологический вербально-коммуникативный метод, основанный на проведении разговора между психологом и субъектом по заранее разработанному плану. Выделяют

стандартизированное (формализованное) интервью, в котором заранее определяются формулировки вопросов и их последовательность. При проведении нестандартизированного, свободного или ненаправленного интервью психолог следует общему плану исходя из целей исследования, задавая вопросы исходя из ситуации. Полустандартизированное, фокусированное интервью основано не только на строго необходимых, но и на возможных вопросах.

В зависимости от стадий исследования могут использоваться предварительное интервью (стадия пилотажного исследования), основное интервью (стадия сбора данных) и контрольное интервью (проверка спорных результатов и пополнение банка данных).

По количеству участников интервью подразделяются на индивидуальные (психолог и испытуемый), групповые (участвуют более двух человек) и массовые (от ста до нескольких тысяч опрашиваемых, обычно в социологии).

Психология обогащает фонд знаний с помощью объективных методов. Современная психология предъявляет к научному исследованию важное требование, которое состоит в том, что изучение психических фактов должно осуществляться с точки зрения генетического (исторического) принципа, сущность которого заключается в рассмотрении изучаемого психического явления как процесса. Исследователь должен стремиться восстановить все моменты развития последнего, увидеть и понять закономерности, причины смены ими друг друга, попытаться представить изучаемый факт в конкретной истории.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

ЛЕКЦИЯ № 2. Объект и предмет педагогики

ЛЕКЦИЯ № 2. Объект и предмет педагогики Наука о воспитании человека получила свое название от двух греческих слов: «пайдос» – «дитя» и «аго» – «вести». Если переводить дословно, то «пайдоагос» означает «детоводитель», то есть тот, кто ведет ребенка по жизни. Отсюда

2. Предмет и объект исследования клинической психологии

2. Предмет и объект исследования клинической психологии По направленности психологические исследования делят на общие (направлены на выявление общих закономерностей) и частные (направлены на изучение особенностей конкретного больного). В соответствии с этим можно

Лекция 1. Психология как наука. Предмет и задачи психологии. Отрасли психологии

Лекция 1. Психология как наука. Предмет и задачи психологии. Отрасли психологии Психология – и очень старая и совсем молодая наука. Имея тысячелетнее прошлое, она тем не менее вся еще в будущем. Ее существование как самостоятельной научной дисциплины едва насчитывает

16. ЛИЧНОСТЬ КАК ОБЪЕКТ И ПРЕДМЕТ ПЕДАГОГИКИ

16. ЛИЧНОСТЬ КАК ОБЪЕКТ И ПРЕДМЕТ ПЕДАГОГИКИ Понятие «личность» используется в различных науках, так как имеет общее происхождение. В древности личностью называли маску, которую надевал актер перед спектаклем. Любая маска была характерной, это могла быть маска «злодея»,

20. ОБЩНОСТЬ КАК ОБЪЕКТ И ПРЕДМЕТ ПЕДАГОГИКИ

20.  ОБЩНОСТЬ КАК ОБЪЕКТ И ПРЕДМЕТ ПЕДАГОГИКИ Воспитывающее и обучающее влияние на человека окружающей его социальной, культурной, экономической среды рассматривалось в трудах философов, просветителей, педагогов, экономистов периода позднего Средневековья и эпохи

3. Задачи психологии труда. Предмет психологии труда. Объект психологии труда. Субъект труда. Методы психологии труда

3. Задачи психологии труда. Предмет психологии труда. Объект психологии труда. Субъект труда. Методы психологии труда Главные задачи психологии труда:1) совершенствование производственных отношений и повышение качества труда;2) улучшение условий жизни

1. Предмет психологии. Отрасли психологии. Методы исследования

1. Предмет психологии. Отрасли психологии. Методы исследования 1. Определение психологии как науки.2. Основные отрасли психологии. 3. Методы исследования в психологии.1. Психология – это наука, которая занимает двойственное положение в ряду других научных дисциплин. Как

ПРЕДМЕТ И МЕТОДЫ ПСИХОЛОГИИ

ПРЕДМЕТ И МЕТОДЫ ПСИХОЛОГИИ НЕОБХОДИМОСТЬ ОБСУЖДЕНИЯ ПРЕДМЕТА ПСИХОЛОГИИ Представления о предмете психологии весьма расплывчаты. Зачастую психологи просто указывают на психические процессы (мышление, память, чувства и т. д.) как на предмет своего изучения. В других

Предмет, объект и методы психологии

Предмет, объект и методы психологии Предметом психологии являются, прежде всего, психика человека и животных, содержащие в себе многие субъективные явления, конкретные факты психической жизни, которые могут быть охарактеризованы не только качественно, но и

Предмет, объект и методы психологии

Предмет, объект и методы психологии Предметом психологии являются, прежде всего, психика человека и животных, содержащие в себе многие субъективные явления, конкретные факты психической жизни, которые могут быть охарактеризованы не только качественно, но и

ПРЕДМЕТ И ОБЪЕКТ КОНФЛИКТОЛОГИИ

ПРЕДМЕТ И ОБЪЕКТ КОНФЛИКТОЛОГИИ Конфликт – многогранное социальное явление. От того, какие характеристики и параметры входят в определение понятия «конфликт», зависит предмет научной дисциплины, изучающей конфликты и связанные с ними явления.Конфликт в конфликтологии

8. ОБЪЕКТ И ПРЕДМЕТ ИССЛЕДОВАНИЯ

8. ОБЪЕКТ И ПРЕДМЕТ ИССЛЕДОВАНИЯ Хорошо известно, что в обычной русской речи реализуется огромное количество разнообразных гласных звуков. Другое дело, что не все они играют смыслоразличительную роль. Согласно современным представлениям, гласных фонем в русском языке

Предмет, объекты, задачи и базовые отрасли психологии как науки

  • Главная
    • ->
  • Государственный экзамен по специальности Психология личности (бакалавриат)
    • ->
  • org/Breadcrumb»>Общая психология

План:

1. Предмет психологии

2. Объект психологии

3. Задачи психологии

4. базовые отрасли психологии

 

1.Предметом психологии являются:психика и психические явления, механизмы и закономерности психики как специфической формы отражения действительности, формирование психологических особенностей личности человека как сознательного субъекта деятельности.

(по Маклакову)

По мнению П. Я. Гальперина, предметом психологии является ориентировочная деятельность. При этом в данное понятие включаются не только познавательные формы психической деятельности, но и потребности, чувства, воля. «Предмет психологии должен быть решительно ограничен. Психология не может и не должна изучать всю психическую деятельность и все стороны каждой из ее форм. Другие науки не менее психологии имеют право на их изучение. Претензии психологии оправданы лишь в том смысле, что процесс ориентировки составляет главную сторону каждой формы психической деятельности и всей психической жизни в целом: что именно эта функция оправдывает все другие ее стороны, которые поэтому практически подчинены этой функции».

К. К. Платонов считает предметом психологии психические явления. Это очень общее определение предмета психологии при его конкретизации не противоречит выше указанному подходу.

2.Объектом психологии выступают:человек не только конкретный и отдельный человек, но и различные социальные группы, массы и другие формы общностей людей и другие высокоорганизованные животные (зоопсихология)

3.Задачи психологии.Основной задачей психологии как науки является изучение объективных закономерностей формирования, развития и проявления психических явлений и процессов.

Частными задачами психологии являются:

1) изучение механизмов психических явлений и процессов;

2) анализ закономерностей развития психических явлений и процессов в процессе онтогенеза, социального взаимодействия людей и трудовой деятельности;

3) содействовать внедрению знаний психологической науки в практику жизни и деятельности людей.

4.Базовые отрасли психологии. Все отрасли психологии условно можно разделить на фундаментальные (общие, или базовые) и прикладные (специальные)

Фундаментальные отрасли психологической науки имеют общее значение для понимания и объяснения различных психических явлений. Это тот базис, который не только объединяет все отрасли психологической науки, но и служит основой для их развития. Фундаментальные отрасли, как правило, объединяют термином «общая психология».

Общая психология – отрасль психологической науки, включающая в себя теоретические и экспериментальные исследования, выявляющие наиболее общие психологические закономерности, теоретические принципы и методы психологии, ее основные понятия и категории. Основными понятиями общей психологии являются:психические процессы;психические свойства;психические состояния.

Прикладными называют отрасли психологии, достижения которых используют в практической деятельности. В большинстве случаев с помощью прикладных отраслей психологической науки решают конкретные задачи в рамках определенного направления, например:

педагогическая психология изучает психологические проблемы, закономерности развития личности в процессе обучения и воспитания;

возрастная психология изучает закономерности этапов психического развития и формирования личности от рождения до старости, в связи с чем делится на детскую психологию, психологию юности и зрелого возраста, психологию старости

дифференциальная психология изучает различия между индивидами, между группами индивидов, а также причины и следствия этих различий;

социальная психология изучает закономерности поведения и деятельности людей, включенных в социальные группы, психологические характеристики самих групп, социально-психологическую совместимость людей;

политическая психология изучает психологические компоненты политической жизни и деятельности людей, их настроения, мнения, чувства, ценностные ориентации и т.  п.;

психология искусства изучает свойства и состояния личности или группы лиц, обусловливающие создание и восприятие художественных ценностей, а также влияние этих ценностей на жизнедеятельность как отдельной личности, так и общества в целом;

медицинская психология изучает психологические особенности деятельности врача и поведения больного, проявления и причины разнообразных нарушений в психике и поведении человека, происходящие во время болезней психические изменения, разрабатывает психологические методы лечения и психотерапии;

юридическая психология изучает психологические особенности участников уголовного процесса, а также психологические проблемы поведения и формирования личности преступника. ( По учебнику Маклакова)

Предмет и объект психологии как науки

Все вышесказанное позволяет нам с достаточной долей уверенности предположить, что предметом психологии является изучение строения и закономерностей возникновения, развития и функционирования психики в различных ее формах, в том числе сознания как высшей формы психического отражения.      Учитывая, что «психология находится в особом положении потому, что в ней как бы сливаются объект и субъект познания», а также представляя, в каком соотношении находятся обычно объект и предмет научного познания, под объектом психологии мы в дальнейшем будем понимать единство трех элементов:

  • часть материального мира, которая непосредственно и опосредованно влияет на психику;
  • те изменения в материальном мире, которые непосредственно и опосредованно являются следствием психической активности;
  • собственно психические явления, объясняемые сначала как следствие, а затем как причина фиксируемых материальных индикаторов, показателей, критериев оценки психики.

Такое понимание объекта психологии, вообще, раскрывает большие возможности перед исследователями в формулировании и уточнении объектов различных отраслей психологии.

Научная психология — система теоретических (понятийных), методических и экспериментальных свойств познания и исследования психических явлений; переход от неограниченного и разнородного описания этих явлений к их точному предметному определению, к возможности методической регистрации, экспериментального установления причинных связей и закономерностей, обеспечения преемственности своих результатов.

Психология — это область научного знания, исследующая особенности и закономерности возникновения, формирования и развития (изменения) психических процессов (ощущение, восприятие, память, мышление, воображение), психических состояний (напряжённость, мотивация, фрустрация, эмоции, чувства) и психических свойств (направленность, способности, задатки, характер, темперамент) человека, а также психику животных

Предмет психологии в традиционных представлениях

  • Душа (все исследователи до начала 18 века)
  • Явления сознания (английская эмпирическая ассоцианистская психология — Д. Гартли, Дж. Ст. Милль, А. Бэн, Г. Спенсер)
  • Непосредственный опыт субъекта (структурализм — В.Вундт)
  • Интенциональные акты сознания (функционализм — Ф. Брентано)
  • Происхождение психических деятельностей (психофизиология — И. М. Сеченов)
  • Поведение (бихевиоризм — Дж. Уотсон)
  • Бессознательное (психоанализ — З. Фрейд)
  • Процессы переработки информации и результаты этих процессов (гештальт-психология — Макс Вертгеймер)
  • Личный опыт человека (Гуманистическая психология — А. Маслоу, К. Роджерс, В. Франкл, Ролло Мэй)

Развитие взглядов на предмет психологии отечественных авторов

В начальный период становления советской психологии вопрос о её предмете не привлекал особого внимания. После 1 Всесоюзного съезда по изучению поведения человека (1930 г.) в советской психологии установилось разъяснение предмета психологии в виде указания на хорошо знакомые каждому человеку по его собственному опыту «наши ощущения, чувства, представления, мысли».

По мнению П. Я. Гальперина, предметом психологии является ориентировочная деятельность. При этом в данное понятие включаются не только познавательные формы психической деятельности, но и потребности, чувства, воля. К. К. Платонов считает предметом психологии психические явления.

Таким образом, предметом психологии являются психические процессы, свойства, состояния человека и закономерности его поведения. Существенным моментом при этом оказывается рассмотрение порождения сознания, его функционирования, развития и связи с поведением и деятельностью..

Объект психологии

Существует много различных точек зрения на то, что изучает психология. Психология должна отвечать на вопрос о том, почему человек (или любой другой носитель психики) ведёт себя так или иначе (поведение животных исследует раздел психологии «зоопсихология» и раздел зоологии «этология»).

Для описания того теоретического конструкта, которым можно объяснить поведение человека, существуют разные названия, наиболее частое из которых — психика. Однако, например, бихевиористы отвергают задачу исследования любых ненаблюдаемых переменных, которые могли бы детерминировать поведение, настаивая на том, что только само поведение и детерминирующая его внешняя ситуация могут быть предметом исследования.

Поможем написать любую работу на аналогичную тему

  • Реферат

    Предмет и объект психологии как науки

    От 250 руб

  • Контрольная работа

    Предмет и объект психологии как науки

    От 250 руб

  • Курсовая работа

    Предмет и объект психологии как науки

    От 700 руб

Получить выполненную работу или консультацию специалиста по вашему учебному проекту

Узнать стоимость

Объект, предмет и задачи инженерной психологии — Студопедия

Поделись  


Инженерная (техническая) психология(от фр. ingenieur — инженер, специалист в области техники) — это область (отрасль) психологии, изучающая психологические аспекты взаимодействия человека с техническими устройствами в целях их проектирования и применения в эффективном, надежном и безопасном режимах работы.

Предпосылки возникновения инженерной психологии:

1. Развитие технического прогресса, механизации и автоматизации производства.

2. Появление множества новых профессий, связанных с техникой и компьютером.

3. Широкое применение машин, вычислительной техники, информационных моделей индивидуального и коллективного пользования.

4. Постоянное усложнение деятельности человека, выполняющего функции оператора из-за непрерывного совершенствования техники и автоматизации производственных процессов.

5. Рост травматизма и функциональной заболеваемости людей, взаимодействующих с техническими системами на производстве и в быту.

6. Недостаточная эффективность техники, ее высокая аварийность в свя­зи с неудовлетворительным учетом в конструкции этих систем функциональных воз­можностей человека и психологических закономерностей.

При работе с техникой возникла специальная техническая проблема — проблема учета психологических возможностей человека. Началось интенсивное изучение предельных возможностей человека, скорости переработки информации, исследование закономерностей утомления при работе на определенных технических средствах и все это с намерением проектирования новой техники, приспособленной к возможностям человека. Это стало возможным благодаря объединению инженерных и психологическихисследований. Именно на стыке техники и психологии, а также как логическое продолжение развития инженерного дела и экспериментальной психологиивозникла новая область знаний — инженерная психология.

Инженерная психология — отрасль психологической науки,изучающая объективные закономерности процессов информационного взаимодействия человека и техники с целью использования их в практике проектирования, создания и эксплуатации систем «человек — машина» (СЧМ). Инженерная психология изучает человеческий фактор в технике.

Как психологическая наука инженерная психология изучает психические процессы и свойства человека, выясняя, какие требования к техническим устройствам вытекают из особенностей человеческой деятельности, т.е. решает задачу приспособления техники и условий труда к человеку.


Как техническая наука инженерная психология изучает принципы проектирования систем с учетом психологических и физиологических особенностей человека; изучает пульты управления, кабины машин, процессы и алгоритмы их функционирования для выяснения требований, предъявляемых к психологическим и физиологическим особенностям человека-оператора.

Объект инженерной психологии – взаимодействие в системе «Человек – Машина» (СЧМ). Человек в этой системе называется оператором. Под машиной понимается любое техническое устройство (калькулятор, локомотив, автомобиль, компьютер и т. д.), посредством которого человек осуществляет трудо­вую деятельность. Инженерная психология охватывает все виды техники. Инженерно-психологические исследования необходимы всюду, где речь идет о создании тех или иных устройств, рассчитанных на восприятие, представление, мышление человека, на его действия.

Предмет инженерной психологии – психологические закономерности взаимодействия человека и техники и пути оптимизации этого взаимодействия, втом числе процессы приема, перера­ботки, хранения информации человеком, принятия решения и психической регуляции управляющих действий. Поскольку человек остается ведущим звеном в организации трудовой деятельности, то и основное внимание уделяется деятельности человека-оператора и тем сложностям, с которыми ему приходится сталкиваться в процессе выполнения технических заданий.


Проблема человеко-машинного взаимодействия определяет и главную цель инженерной психологии — повышение эффективности и безопасности функционирования систем.

Задачи инженерной психологии:

Общие теоретические задачи:

1. Максимальное приспособление техники к человеку (по параметрам конструкции и технологического процесса).

2. Максимальное приспособление человека к технике (по параметрам профессиональной пригодности и профессиональной подготовленности).

3. Рациональное распределение функций между человеком и автоматическими устройствами в системах «человек-техника».

Часто человек допускает ошибки не потому, что он не овладел профессией, а потому, что его психофизиологические возможности ограничены: скорость передаваемой информации превышает возможности органов чувств, форма сигналов оказывается трудной для осмысливания ее человеком. Если при создании новой техники не будут учтены закономерности восприятия, внимания, памяти и мышления, психические свойства человека и динамика его психических состояний, то это означает, что уже в самой создаваемой технике «закладывается» человеческая ошибка.

Частные практические задачи:

1. Диагностические:

— Анализ функций человека в СЧМ, изучение структуры и классификации деятельности оператора.

— Изучение перцептивных и мнемических процессов преобразования информации человеком-оператором. Преобразование информации человеком включает в себя четыре этапа: прием информации, переработка принятой информации, принятие решения, осуществление управляющих воздействий. — Изучение влияния психологических факторов на эффективность систем «человек-машина».

2. Эксплуатационные:

— Разработка принципов построения рабочих мест операторов.

— Исследование функциональных состояний оператора

— Разработка принципов и методов профессиональной подготовки операторов в СЧМ (профессиональный отбор, обучение, формирование коллектива, тренировка).

— Инженерно-психологическое проектирование и оценка систем «человек-машина».

Работа в инженерной психологии ведется по следующим направлениям:
 1. Изучение структуры операторской деятельности — ее психофизиологических и психологических аспектов;
2. Инженерно — психологическое проектирование;
3. Психологическое обеспечение научной организации труда;
4. Профессиональный отбор — подбор, обучение и расстановка кадров.









психология на тему Предмет и объект психологии доклад, проект

Слайд 1
Текст слайда:

Дисциплина: «ПСИХОЛОГИЯ»

ТЕМА:
«ПРЕДМЕТ И ОБЪЕКТ ПСИХОЛОГИИ»

а

Слайд 2
Текст слайда:

Содержание

Введение
1.Определение термина «психология»
2.История психологии
3.Возникновение и развитие психологии как науки
4. Задачи и определение науки психологии
5.Объект и предмет психологии 5.1.Предмет психологии
5.2.Объект психологии
6.Основные принципы психологии
7. Связь психологии с другими науками
Заключение
Список литературы

Слайд 3
Текст слайда:

Введение


Цель работы заключается в исследовании предмета и объекта психологии.

На протяжении веков человек является предметом изучения многих и многих поколений ученых. Человечество познает собственную историю, происхождение, биологическую природу, языки и обычаи, и в этом познании психологии принадлежит совершенно особое место.
Так, С.Л. Рубинштейн в книге «Основы общей психологии» (1940) писал: «Специфический круг явлений, который изучает психология, выделяется отчетливо и ясно – это наши восприятия, чувства, мысли, стремления, желания и т.п., – то есть все то, что составляет внутреннее содержание нашей жизни и что в качестве переживания как будто непосредственно нам дано…».
Еще древний мудрец сказал, что нет для человека интереснее объекта, чем другой человек, и он не ошибся. В основе развития психологии лежит постоянно усиливающийся интерес к природе человеческого бытия, условиям его развития и формирования в человеческом обществе, особенностям его взаимодействия с другими людьми.
В настоящее время невозможно осуществление многих видов деятельности на производстве, в науке, медицине, искусстве, преподавании, в игре и спорте без знания и понимания психологических закономерностей. Система научных знаний о законах развития человека, его потенциальных возможностях необходима для всего общественного развития.

Слайд 4
Текст слайда:

1.Определение термина «психология»

Название произошло от двух греческих слов — «псюхе» (душа) и «логос» (учение, слово) и означает «наука о душе», и оно впервые появилось только в 17 веке в работе немецкого философа Христиана Вольфа.

Своим названием и первым определением психология обязана греческой мифологии. Эрот , сын Афродиты , влюбился в очень красивую молодую женщину Психею . Но Афродита была недовольна, что ее сын, бог-небожитель , хочет соединить свою судьбу с простой смертной, и прилагала все усилия, чтобы разлучить влюбленных , заставляя Психею пройти через ряд испытаний. Но любовь Психеи была так сильна , а ее стремление вновь встретиться с Эротом так велико, что это произвело впечатление на богов и они решили помочь ей выполнить все требования Афродиты. Эроту в свою очередь удалось убедить Зевса- верховное божество греков – превратить Психею в богиню, сделав ее бессмертной. Так влюбленные соединились навеки. Для греков этот миф был классическим образцом истинной любви, высшей реализацией человеческой души. Поэтому Психея-смертная, обретшая бессмертие ,- стала символом души, ищущей свой идеал.

Слайд 5
Текст слайда:

Психология — наука и очень старая, и очень молодая. С одной стороны, возраст ее около 2400 лет. (до н.э.)
Материалистические философы древности Демокрит, Эпикур понимали душу человека как разновидность материи, как телесное образование, образуемое из мелких шаровидных и наиболее подвижных атомов.
Идеалист – философ Платон понимал душу человека как что-то божественное, идеальное, бессмертное, отличающееся от тела, существующее независимо от тела. Идеалистическая теория Платона , трактующая тело и психику как два самостоятельных и антагонистических начала

2.История психологии

Слайд 6
Текст слайда:

Великий философ Аристотель в трактате “О душе” выделил психологию как своеобразную область знания и впервые выдвинул идею о существовании души, находящейся в единстве с телом и контролирующей чувства и мысли, которые опираются на опыт, накапливаемый в течении жизни. Идея о неразделимости души и живого тела стала основой для развития психологии. Его и считают “отцом психологии”

2.История психологии

С другой стороны психология является одной из самых молодых наук . Условно ее научное оформление связывают с 1879 годом, когда немецким психологом В.Вундтом в Лейпциге была создана первая в мире Лаборатория экспериментальной психологии.

Слайд 7
Текст слайда:

3.Возникновение и развитие психологии как науки

Слайд 8
Текст слайда:

4. Задачи и определение науки психологии

Психология – наука, изучающая факты, законы, механизмы, закономерности возникновения и развития психики.

Итак, задачи психологии :
1. научиться понимать сущность психических явлений и их закономерности;
2. научиться управлять ими;
3. использовать полученные знания с целью повышения эффективности людей в различных отраслях практики, а тс целью повышения психического здоровья, удовлетворенности и счастья людей в их повседневной жизнедеятельности;
4. быть теоретической основой практики психологической службы.

Слайд 9
Текст слайда:

5.Объект и предмет психологии

Объект науки (исследования) – это та часть объективной реальности, которую изучает данная наука (ученый)

Предмет науки – это определенный аспект, сторона объекта, взятая данной наукой в качестве главной

Предмет изучения – совокупность знаний об объекте и сам объект в процессе исследования

Психология есть наука о законах порождения и функционирования психического отражения в жизни, деятельности живых индивидов

А. Н.Леонтьев «Лекции по общей психологии»

Слайд 10
Текст слайда:

В современной психологии не существует единого общепринятого представления о предмете психологической науки

Предмет психологии — это психика как высшая форма взаимосвязи живых существ с предметным миром, выраженная в их способности реализовывать свои побуждения и действовать на основе информации о нем.
На уровне человека психика приобретает качественно новый характер в силу того, что его биологическая природа преобразуется социокультурными факторами. Сточки зрения современной науки психика является своеобразным посредником междусубъективным и объективным, реализует исторически сложившиеся представления о сосуществовании внешнего и внутреннего, телесного и душевного.

5.Объект и предмет психологии 5.1.Предмет психологии

Слайд 11
Текст слайда:

5.Объект и предмет психологии 5.1.Предмет психологии. Психика

Психика – общее понятие, объединяющее многие субъективные явления, изучаемые психологией как наукой.
В соответствии с идеалистическим пониманием психики в мире существуют два начала: материальное и идеальное. Они независимы, вечны, не сводимы и не выводимы друг из друга.
Взаимодействуя в развитии, они, тем не менее, развиваются по своим законам.

Психика (от греч. psychikos — душевный) — форма активного отображения субъектом объективной реальности, возникающая в процессе взаимодействия высокоорганизованных живых существ с внешним миром и осуществляющая в их поведении, деятельности регулятивную функцию.

Слайд 12
Текст слайда:

5.Объект и предмет психологии 5.1.Предмет психологии. Структура психики

Психика человека представляет собой весьма сложную систему, состоящую из отдельных подсистем, ее элементы иерархически организованы и очень изменчивы. Основным свойством психики является ее системность, целостность и нерасчлененность.
Психика как система обладает определенной организацией. В ней выделяют психические процессы, психические свойства и психические состояния.

Слайд 13
Текст слайда:

5.Объект и предмет психологии 5.1.Предмет психологии. Основные психические процессы

Слайд 14
Текст слайда:

5.Объект и предмет психологии 5.1.Предмет психологии. Функция психики

Проявления психики столь многогранны, что дать однозначный ответ весьма сложно.
Более точно мы можем определить функции психики только в сфере взаимодействия живых организмов и окружающей среды.
С этой точки зрения мы можем выделить три основные функции психики:

Слайд 15
Текст слайда:

5.Объект и предмет психологии 5.2.Объект психологии

Объект психологии (в широком смысле) – носители психики (люди, животные, социальные группы)

Объект психологии — это закономерности психики как особой формы жизнедеятельности человека и поведения животных.
Эта форма жизнедеятельности в связи с ее многоплановостью может изучаться в самых разнообразных аспектах, которые исследуются различными отраслями психологической науки.

Слайд 16
Текст слайда:

5.Объект и предмет психологии 5.2.Объект психологии

Объект психологии — это закономерности психики как особой формы жизнедеятельности человека и поведения животных. Эта форма жизнедеятельности в связи с ее многоплановостью может изучаться в самых разнообразных аспектах, которые исследуются различными отраслями психологической науки.
Они имеют в качестве своего объекта: нормы и патологию в психике человека; виды конкретной деятельности, развитие психики человека и животных; отношение человека к природе и обществу и др. 

Слайд 17
Текст слайда:

5.Объект и предмет психологии 5.2.Объект психологии. Закономерности психического развития

Слайд 18
Текст слайда:

6.Основные принципы психологии:

Принцип детерминизма (причинной обусловленности)

Принцип развития психики

Единство сознания и деятельности

Слайд 19
Текст слайда:

7. Связь психологии с другими науками

Слайд 20
Текст слайда:

Заключение

Сегодня психологи считают, что психологическая наука представляет собой единую науку, которая, как и любая другая, имеет свой особый предмет и объект. Психология как наука занимается изучением фактов психической жизни, а также раскрытием законов, которым подчиняются психические явления. И какими бы сложными путями ни продвигалась на протяжении столетий психологическая мысль, изменяя свой объект исследования и тем самым все глубже проникая в свой масштабный предмет, как бы ни изменялись и обогащались знания о нем, какими бы терминами они ни обозначались, можно выделить основные блоки понятий, которые характеризуют собственно объект психологии, отличающий ее от других наук.
Важнейшим итогом развития любой науки является создание своего категориального аппарата. Эта совокупность понятий составляет как бы скелет, каркас любой отрасли научного знания. Категории — это формы мышления, основные, родовые, начальные понятия; это ключевые моменты, узлы, ступеньки в процессе познания той или иной сферы действительности.

Слайд 21
Текст слайда:

Список литературы

Асмолов А. Г. Психология личности. М., 1990 г.
Гиппенрейтер Ю. Б. Введение в общую психологию. М.: Изд-во МГУ, 1988.
Годфруа Ж. Что такое психология. Т.2: Пер. с франц. – М.: Мир, 1996. – 376 с.
Дружинин, В.Н. Психология: учеб. для гуманит. вузов / В.Н. Дружинин; под ред. В.Н. Дружинина. – СПб.: Питер, 2001. – 656 с.
Конспект лекций по общей психологии: пособие для студентов пед. специальностей вузов / С. Н. Жеребцов [и др.]; под общ. ред. С. Н. Жеребцова, М. А. Дыгуна. – Минск: Экоперспектива, 2011. – 204 с.
Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики. 4-е изд. М., 1981.
Немов, Р.С. Психология: учеб. для студ. высш. пед. учеб. заведений / Р.С. Немов. В 3-х кн. М.: ВЛАДОС, 1998. – 688 с
Общая психология: Учебник для вузов/А. Маклаков. – СПб.: Питер, 2003. – 592 с.
Чеховских, М.И. Основы психологии: учеб пособие / М.И. Чеховских. – Минск: Новое знание, 2002. – 218 с.

1.2 Объект и предмет психологии. Психология как наука

Психология как наука

реферат

Для начала стоит ввести определения «предмет» и «объект».

Объект-часть окружающей действительности, на которую направлена деятельность человека.

Предмет — часть объекта интересующего исследователя.

Объектом психологии является психика.

В психологии, как науке сложилось два подхода к пониманию психики.

· Идеалистический, в нем психика рассматривается, как первичная реальность, существующая независимо от материального мира.

· Материалистический, в нем говорится, что психика это свойство головного мозга обеспечивать способность отражать предметы и явления окружающего мира.

Предмет психологии многогранен, так как включает в себя множество процессов, явлений, закономерностей.

Под предметом общей психологии предполагается закономерность развития и функционирования психики, а так же индивидуальные особенности ее проявления.

Что же является предметом изучения психологии? Прежде всего, психика человека и животных, включающая в себя многие субъективные явления.

С помощью одних, таких, например, как ощущения и восприятие, внимание и память, воображение, мышление и речь, человек познает мир. Поэтому их часто называют познавательными процессами. Другие явления регулируют его общение с людьми, непосредственно управляют действиями и поступками.

Их называют психическими свойствами и состояниями личности, включают в их число потребности, мотивы, цели, интересы, волю, чувства и эмоции, склонности и способности, знания и сознание. Кроме того, психология изучает человеческое общение и поведение, их зависимость от психических явлений и, в свою очередь, зависимость формирования и развития психических явлений от них.

Делись добром 😉

Аксиологическая психология. Акмеология как наука

2.2 Цели, объект и предмет акмеологии

Целью акмеологии является совершенствование человека, помощь в достижении им вершин в физическом, духовно-нравственном и профессиональном развитии, гуманизация данного развития. ..

Анализ структуры конфликта

2 ПРЕДМЕТ И ОБЪЕКТ КОНФЛИКТА

Ядром любого конфликта является противоречие. В нем отражается столкновение интересов и целей сторон. Борьба, ведущаяся в конфликте, отражает стремление сторон разрешить это противоречие, как правило, в свою пользу…

Анализ структуры конфликта

2. ПРЕДМЕТ И ОБЪЕКТ КОНФЛИКТА

Ядром любого конфликта является противоречие. В нем отражается столкновение интересов и целей сторон. Борьба, ведущаяся в конфликте, отражает стремление сторон разрешить это противоречие, как правило, в свою пользу…

Исследование психологических особенностей личности младших школьников с различной степенью школьной дезадаптации

3.2 Объект и предмет исследования

Объект исследования — явление школьной дезадаптации. Предмет исследования — личностные особенности детей младшего школьного возраста с различной степенью школьной дезадаптации…

Межличностные конфликты, связанные с кризисными периодами семейной жизни и личностными характеристиками каждого из супругов

1.
2 Объект и предмет конфликта

Всякий конфликт возникает только при наличии его объекта. Та ценность, по поводу которой возникает столкновение интересов противоборствующих сторон, называется объектом конфликта. Следует различать понятия «объект» и «предмет» конфликта…

Методики специальной психологии и педагогики

1.1 Объект и предмет специальной психологии

Объект специальной психологии как науки — это человек с нарушениями в развитии, то есть существующий в депривации (недостаточности). Предмет специальной психологии — различные формы и стороны развития психики в неблагоприятных условиях…

Общая характеристика психологии как науки: предмет, объект, задачи и методы

1.2 Предмет, объект и задачи психологии как науки

Слово «психология» в переводе с древнегреческого буквально означает «наука о душе» (psyche — «душа», logos — «слово», «учение»). В современном мире понятие «душа» сменилось термином «психика»…

Предмет и задачи инженерной психологии

1.
Определение, объект и предмет инженерной психологии

Как и любая другая научная дисциплина, инженерная психология имеет объект и предмет своего исследования. Объектом науки признается та сторона действительности, на изучение которой и направлена данная наука…

Психологические особенности конфликтов

Предмет и объект конфликта

Всякий конфликт связан с теми или иными внешними и внутренними обстоятельствами, круг которых всегда достаточно широк, переменчив и не может быть перечислен с исчерпывающей полнотой. Однако есть нечто основное…

Психология как наука

1.2 Объект и предмет психологии

Для начала стоит ввести определения «предмет» и «объект». Объект-часть окружающей действительности, на которую направлена деятельность человека. Предмет — часть объекта интересующего исследователя. Объектом психологии является психика…

Психология как наука

2. Предмет и объект психологии. Психические явления и психологические факты

Как уже было сказано выше, первым этапом в становлении предмета психологии и явилось изучение, объяснение души, то есть тех явлений. ..

Психология как наука

1. ОБЪЕКТ И ПРЕДМЕТ СОВРЕМЕННОЙ ПСИХОЛОГИИ

Наука о душе возникла за несколько тысячелетий до начала н.э. Термин «психология», заменивший со временем древнее название «наука о душе», появился в научном обороте в XVI в., но окончательно это название закрепилось спустя примерно два столетия…

Социальная психология

Тема 1.2. Предмет и объект изучения социальной психологии, структура современной социальной психологии

7 2 2 3 2 5 Тема 1.3. История формирования социально-психологических идей 2 2 2 Тема 1.4. Направления и активно развивающиеся отрасли современной социальной психологии 2 2 2 Тема 1.5…

Социальная психология

Тема 1.2. Предмет и объект изучения социальной психологии, структура современной социальной психологии

Особенности исторического развития социальной психологии в России. Преимущественное развитие социальной психологии в рамках социологии в первой трети XX века. Формулирование основ социальной психологии в рамках психологической традиции. ..

Специфика отечественной социальной психологии

2. Предмет и объект изучения социальной психологии

Современные представления о предмете социальной психологии являются чрезвычайно дифференцированными, т.е., отличающимися друг от друга. Социальная психология изучает: — психологические процессы, состояния и свойства индивида…

Психологическая наука: когда субъект является объектом

Одно неверное представление господствующей психологии кажется неизбежным: за исследованиями и статистикой, чтобы что-то было известно, должен стоять воспринимающий субъект. Субъект и объект образуют основную пару философских противоположностей в истории идей; путаница между ними только увеличивается, когда субъект является объектом науки.

Работа Юнга проникла в самую суть этой проблемы, хотя его сравнительный метод по-прежнему остается почти таким же непонятым сегодня, как и столетие назад. Понимание его начинается с фактов восприятия.

Как он показал в   Психологические типы , аргумент всегда вращался вокруг проекций более или менее экстравертных и интровертных точек зрения. Эти два способа видения мира определяют то, как мы его воспринимаем. Чтобы получить более четкое представление об их влиянии на психологию, важно дать общее описание того, как мы воспринимаем, данное Юнгом:

Интроверт «… ориентирован фактором в восприятии и познании, который реагирует на чувственный стимул в соответствии с субъективной предрасположенностью человека. . Например, два человека видят один и тот же предмет, но они никогда не видят его так, чтобы получаемые ими изображения были абсолютно идентичными. Совершенно независимо от изменчивой остроты органов чувств и индивидуальной уравновешенности часто существует радикальное различие как в характере, так и в степени психического усвоения воспринимаемого образа. »

Хотя акцент экстраверта делается на конкретный мир объектов, из-за субъективной природы восприятия описание Юнга применимо к обеим точкам зрения:

» Разница в случае одной апперцепции может, конечно, очень деликатный, но в целом психическом хозяйстве он дает о себе знать в высшей степени, особенно в воздействии, которое он оказывает на Я. “

Научный метод зародился как изучение объектов теми, чей интерес тяготел к так называемой объективности. Проекции текли только в одном направлении; повторение, проверка и предсказание снижали субъективное влияние отдельных точек зрения до такой степени, что определенные физические процессы можно было считать более или менее объективными, хотя и без достаточного понимания субъективности восприятия. Юнг предупредил:

“ Мы не должны забывать — хотя экстраверт слишком склонен к этому, — что восприятие и познание не являются чисто объективными, но и субъективно обусловлены. Мир существует не только сам по себе, но и таким, каким он мне представляется. В самом деле, в сущности, у нас нет абсолютно никакого критерия, который помог бы нам составить суждение о мире, неусвояемом субъектом. «Восприятие связано с субъективным суждением, которое не поддается количественной оценке.

Юнг объяснил, что из-за этого субъективного фактора «абсолютное познание» невозможно. Мы объективны ровно настолько, насколько позволяют наши чувства. Объективность связана не только с ограничениями чувств (даже при искусственном увеличении), но и с личными суждениями о том, что мы воспринимаем и для каких целей. Помимо этих бессознательных предварительных условий, простое накопление информации представляет собой «эффект, который она оказывает на эго».

Это « … отношение интеллектуального высокомерия, сопровождаемое грубостью чувств, насилие над жизнью столь же глупое, сколь и самонадеянное. Переоценивая нашу способность к объективному познанию, мы подавляем важность субъективного фактора, что просто означает отрицание субъекта. Но что является предметом? Субъект — это сам человек — мы — субъект. Только больной ум мог бы забыть, что познание должно иметь субъект и что нет никакого знания и, следовательно, никакого мира, если не сказано «я знаю», хотя этим утверждением уже выражена субъективная ограниченность всякого знания.

“ Это относится ко всем психическим функциям: у них есть субъект, столь же необходимый, как и объект. Для нашего теперешнего экстравертного ценностного восприятия характерно, что слово «субъективное» звучит обычно как упрек… размахивая, как оружие, над головой того, кто не убежден безгранично в абсолютном превосходстве объекта. » Товарный поезд объективной науки превратил психологию в вопиющее противоречие:

» Под субъективным фактором я понимаю психологическое действие или реакцию, которые сливаются с эффектом, производимым объектом, и таким образом порождают новое психическое данное. » Как бы точно мы ни отождествляли образы с вещами, они одновременно и личные, и коллективные, и субъективные, и объективные. Вот палка, подвешивающая яблоко перед научной психологией:

» Поскольку субъективный фактор с древнейших времен и у всех народов оставался в значительной мере постоянным, элементарные восприятия и познания были почти везде одинаковыми, он реальность, столь же прочно установленная, как и внешний объект. Если бы это было не так, то какая бы то ни было постоянная и неизменная реальность была бы просто немыслима, и какое бы то ни было понимание прошлого было бы невозможно. Таким образом, в этом смысле субъективный фактор является таким же неизбежным данным, как протяженность моря и радиус земли. “

Факт есть факт, верно? Нет, пока у нас не появится более широкое представление о том, насколько рациональным и иррациональным может быть отношение к воспринимающей среде. Грандиозные представления о «теории всего» рано или поздно наткнутся на эти ограничения: ни один счет не может быть исключен из наших расчетов. Это еще один всеобщий закон, и тот, кто основывается на нем, имеет такое же надежное, постоянное и такое же действенное основание, как и человек, который полагается на объект. Но точно так же, как объект и объективные данные не остаются постоянно одними и теми же, будучи преходящими и подверженными случайности, так и субъективный фактор подвержен вариациям и индивидуальным опасностям. По этой причине его ценность также является лишь относительной. »

В качестве примера того, как можно применить сравнительный метод Юнга для поиска субъективного значения за пределами ограничений интеллекта, см. подробнее.

Фрейд о делении субъекта/объекта

Бернар Рекишо — «Châsse de papiers» (1961)

«Эго — это та часть Оно, которая была изменена прямым влиянием внешнего мира, опосредованным Восприятием; в некотором смысле это продолжение процесса поверхностной дифференциации».

(Freud, Beyond the Pleasure Principle and Other Writings, 2003, p.116)

Когда кто-то читает утверждения, подобные приведенным выше, становится трудно не подходить к Фрейду как к философу, набрасывающему сложную теорию субъектности, чтобы соперничать с этой Декарта, Канта или Хайдеггера. Проблема с применением этого титула «философ» заключается в собственной сдержанности Фрейда в отношении того, чтобы его считали «философом». Психология в своем младенчестве была окружена критикой со всех сторон, и философы были одними из самых громких ее критиков (см., например, отказ Сартра от бессознательного вытеснения в 9). 0009 Бытие и Ничто ). Фрейд всегда старался не выходить за рамки тех аспектов своей практики, где он мог похвастаться небольшими результатами. Однако там, где Фрейд говорит о своей метапсихологии (как и в приведенной выше цитате), можно ощутимо почувствовать его желание, чтобы его теории имели отношение к философским и метафизическим вопросам. Поэтому читатель-философ должен собрать воедино «более широкую теорию», исследуя расширенные следствия фрагментов метапсихологии. После этого награждаются удивительно шокирующим, новым и далеко идущим феноменологическая теория, которая лежит в основе клинической работы Фрейда, а также его более известных представлений об Эдиповом комплексе, вытеснении, сублимации и т. д.

В этой статье мы собираемся проследить эти расширенные выводы, разработав философскую модель Субъекта, основанную на нескольких ключевых фрейдистских концепциях и ключах: изначальная биологическая идентичность себя и мира, мультимодальный «комплекс» , проекция и развитие эго как процесс поверхностной дифференциации, указанный в приведенной выше цитате. Наша главная траектория — это вопрос «как возникает эго?», и наша цель, по общему признанию, — просто ответ на этот простой вопрос. Мы не будем касаться вытеснения, личности, бессознательного, фрейдовских оговорок или Эдипа (возможно, в другой раз), потому что наше внимание сосредоточено на особенно гениальном решении, которое Фрейд дает для существования разделения на субъект/объект, которое предшествует любому вопросу о существовании людей. , бессознательное, мотив вытеснения и так далее, в первую очередь. Мы предполагаем, что этот новый подход может решить проблемы, связанные с сознанием, квалиа, объективностью объектов и так далее и тому подобное.

Основа

Прежде чем мы начнем, мы должны прояснить некоторые термины Фрейда и их переводы, чтобы прояснить, о чем идет речь.

Наиболее значимы слова «эго» и «ид». В оригинальном немецком языке Фрейда в этих словах не было никакого технического смысла. Это были просто «Ич» («Я») и «Эс» («Оно»). Любопытный термин «ид» и архаичное «эго» скрывают, что их различие — это игра местоимений. Так, например, когда мы спрашиваем, откуда берется «эго», мы должны заменить его более близким переводом «откуда берется Я откуда?». Когда Фрейд говорит, что эго происходит от Оно (тезис, который мы подробно рассмотрим), это означает, что Я происходит от Оно. Это проливает тайну в новый свет: дело не в том, что какой-то любопытный объект психологического исследования (эго) возникает из еще одного любопытного объекта психологического изучения (ид), а скорее в том, как первое лицо возникает из третьего лица, или как субъективность возникает из объективности, или как высказывание:

Читает, идет дождь.

становится:

Я читаю, идет дождь.

Представьте себе совокупность всех письменных утверждений и извлеките из него каждое утверждение, в подлежащем котором находится местоимение «оно» или существительное или местоимение, которое можно заменить «оно». Можно найти бесконечный ряд описаний процессов и ситуаций, предметов и мест, качественных и количественных суждений обо всем этом. Этот набор утверждений также будет описывать всю «объективную» вселенную, насколько мы ее знаем. У нас не будет людей в качестве агентов, нет перспективы , но у нас будет история (Вторая мировая война и высадка на Луну, например). Это всего лишь игра, в которую мы играем, и ее не следует воспринимать как указание на что-то слишком глубокое, но начиная с этого шага мы можем спросить: «Где вписываются утверждения, в которых «я» является предметом? Чем они отличаются от всех этих «этих» утверждений?» Это становится ближе к тому, о чем говорит Фрейд, когда он отделяет эго от ид.

Таким образом, вопрос можно сформулировать немного другими словами: «Почему вообще возникают «я»? Почему нет просто бесконечной вселенной взаимодействия «Оно»? Затем становится очевидным резонанс с трудной проблемой сознания и философскими зомби.

Флюс — Генезис

«Новорожденный ребенок сначала не отделяет свое Я от внешнего мира, который является источником притекающих к нему чувств». (Цивилизация и ее недовольство, 2002, стр. 6)

Представьте себе недифференцированный поток. Все вещи даны вместе и сразу в разрозненном виде. Это Это. Деление клеток, столкновение фотонов, возбуждение нервов, проникновение частиц в воздух, пищеварительная система поглощает и выбрасывает, здесь боль, там тепло, там масса волнообразного давления, возникающая на частицах воздуха, заставляющая барабанную перепонку волнообразно колебаться во времени. Thwoomp-tick-Szsz . В этом потоке есть восприятий, , но они не являются восприятиями чего-то кем-то. Есть воспоминания, но они не являются ничьими воспоминаниями и не отличаются от восприятий. Потребности есть, но это ничьи потребности, и они не отличаются от восприятий и воспоминаний. Движения есть, но это движения ничьие, и они не отделены от восприятий, воспоминаний, потребностей и т. д. и т. п.

Мы знаем младенца, его крошечное тельце, его потребности, его крики. Но знает ли он что-нибудь из этого? Скорее всего нет; вначале это чисто рефлексивная система. Это идет к этому, идет к этому, идет к этому. Боль становится криком, трясущийся предмет становится звуком, тепло становится приглушенным цветом, то есть сном, собака становится движением, исчезает, становится страхом, снова появляется, становится растением, становится зудом, становится лаем, становится воспоминанием о свете, становится лицом. В этом бесконечном соединении существ нет ни исходного порядка, ни необходимой координации между регистрами чувств, ни необходимой координации между этими регистрами чувств и всей гаммой «происшествий» внутри организма, как сердцебиения, так и запахов. Следовательно, во всей этой рефлексивности нет различия между субъектом и объектом. Аппарат/система организма полностью и неразличимо интегрирована в поле его ближайшего окружения. То, что он воспринимает, является просто еще одной способностью или фактом системы и эквивалентно утверждению, что лед воспринимает тепло постольку, поскольку оно «реагирует» (проявляет изменения состояния) на него, что совсем не говорит о многом.

Комплекс

Но здесь понятие объекта начинает формироваться через сокращения повторений. Восприятие трясущегося объекта и восприятие дребезжащего звука синхронны. Они всегда случаются вместе. Голод, крик и присутствие матери связаны таким же образом. То есть поток начинает устраиваться сам собой. Одним из простых механизмов может быть соединение звукового восприятия с зрительным восприятием — две области мозга синхронизируются: таким образом рождается «объект».

Ключевой философский момент, который следует иметь в виду, состоит в том, что идея объекта всегда есть нечто выше и за пределами того, что дано только в восприятии, и это то, что в первую очередь координирует разрозненные восприятия вместе. Объект всегда является выводом. Является ли способность делать этот вывод жестко заложенной с самого начала или развивается постепенно из привычки посредством повторения — это вопрос неврологов или диалога между Кантом и Юмом.

Голодные боли младенца, вибрация голосовых связок, звук крика и присутствие матери могут запутаться в единый объект/комплекс так же легко, как цвет и звук погремушки: какая необходимость в начале признавать, что крик и пища матери принадлежат двум отдельным телам? Они всегда даются вместе изначально. Он голоден, он кричит, он приходит, он кормится, он уходит, он спит.

Имейте в виду, что мы еще не достигли «эго», субъекта, есть просто поток, который, кажется, связан определенным образом (например, звуки и образы, действия и ощущения), образуя комплексы . Ум на этой фазе является просто рефлексивным аппаратом, который ничего не знает о себе как я, и, следовательно, ничего о мире как мире, он просто есть мир (Оно). Соответственно, младенец на этой стадии чисто всемогущ и нарциссичен (в техническом смысле). Все до это ; нет никаких «других».

Подчеркнем здесь, что то, что включено в конкретный комплекс, всегда соответствует .ревизия . Пища павловских собак добавила к ней звонкий звон колокольчика, столь же вкусный для них в конце концов, как и аромат.

Традиционно о Павлове мы сказали бы, что один предмет был связан с другим, однако гениальность Фрейда заключается именно в том, что он оперирует комплексами как первичными. Ни один объект, данный в восприятии, не свободен от этой «ассоциации», концептуальной импликации или какого-либо аффективного измерения. Наиболее стойкой из этих ассоциаций была бы координация различных регистров чувств, фундаментальная для нашего ощущения реальности (представьте, что звук и восприятие «выпадают из синхронизации» и чувство головокружения, которое будет сопровождать это). «Объект» — это в первую очередь мультимодальный комплекс . Ход феноменологический: оставить в стороне вопрос о метафизическом значении объекта и начать с того, как объект проявляется, что можно было бы назвать его «представлением». На этом уровне объект предстает как разнообразный комплекс разных вещей: ботинок может быть объектом эротического интереса, а лошадь, падающая на место бесконечного страха. От этой выгоды, когда мы возвращаемся к объекту, нам дается новый взгляд: объект как устойчивое, объективное, чувственное представление выходит из комплекса. «Объективное» представление о предмете, его «первичных качествах» есть частный, а не исходный случай. Гениальность этого хода в том, что он не предполагает «объективности» предметов в генезисе предмета. Таким образом, движение строго коррелирует с тем, что Хайдеггер полагал фундаментальной «готовность к действию».

«Противоположность между субъективным и объективным не существует с самого начала» («Бессознательное», 2005, с. 91).

На данном этапе важно вернуться к нашей проблеме: как Я возникает из Оно? Кажется, мы говорим сейчас об обратном, что Оно (устойчивые объекты) возникают из Я (психического потока) через посредство комплексов, образованных повторением. Мы должны действовать осторожно здесь. «Я» еще нет, мы все еще в сфере Оно (бессмысленные, бесперспективные процессы). Свойством этого и является то, что часть его запоминает (что позволяет повторения 9).0009 как повторений), свойством этого Оно также является то, что определенные фрагменты связываются вместе в то, что мы назвали комплексами, образованными самим этим повторением. Это поле однородно и еще не разделилось на субъективное и объективное измерения. Соответственно, на самом деле нам не следует думать о потоке как о чисто объективном или субъективном. Память и повторение напоминают капание воды на камень, оставляющее вмятину. Хотя путь реальной воды определяется после вода (по мере того, как углубление становится больше, оно захватывает больше воды, таким образом, снова становится больше) нам не нужно постулировать что-то вроде субъективной памяти в камне или воде, даже если система, состоящая из камня и пути вода развивает тенденцию вследствие прошедших стадий их взаимосвязи. Память в Оно как поток есть как раз эта развивающаяся тенденция, углубление, которое по мере углубления от повторного прохождения становится все более и более проходимым, и именно эти «изношенные» обходы образуют комплексы.

Проекция

Итак, как нам перейти от этого состояния потока+комплекса к четкому разделению между субъективным и объективным, то есть как возникают объекты и субъекты, какими мы их знаем? Мы перескочим теперь к концу процесса и вернемся к середине, взяв за отправную точку обсуждение того, что комплекс является не просто подготовительной фазой для возникновения объекта и субъекта, но упорствует в своей роли быть основой объектов перед нами.

Название процесса, посредством которого начинается разделение на объективное и субъективное измерения в этом потоке, названо Фрейдом 9Проекция 0009.

Наш стандартный взгляд на объекты создается посредством процесса, посредством которого мы берем некоторые восприятия и проецируем их «вовне». Сами восприятия, очевидно, не движутся, просто мы принимаем их как само собой разумеющиеся «там», внешние по отношению к нам. Таким образом, этот процесс «проекции» также можно рассматривать как маркировку или отнесение определенных ментальных событий к гипотетическому внешнему миру за их пределами.

Закройте глаза, мир исчезнет, ​​снова откройте их, он вернется. Это простая демонстрация того простого факта, что весь мир, каким мы его воспринимаем, во всех его цветах и ​​формах, находится «в наших головах». Эти формы и цвета легко снимаются движением век. Поэтому в нашем обычном повседневном общении с миром мы воспринимаем эти восприятия в своей голове и «проецируем» их, то есть воспринимаем их как часть публичного, внешнего мира. Акт проецирования маркирует зрительные восприятия, а также тактильные, слуховые, обонятельные и т. д. восприятия как «те вещи в нашей голове, которые следует считать не находящимися в нашей голове», как те вещи в нашей голове, которые непосредственно относятся к . во внешний мир.

Соответственно, таким образом проецируются не просто восприятия, которые «относятся к внешнему миру», так как это циркулярно (проекция создает категория восприятий, «относящихся к внешнему миру»), но могут быть «проецированы» и другие вещи:

«Внутренние восприятия эмоциональных и интеллектуальных процессов могут быть проецированы вовне так же, как чувственные восприятия; таким образом, они используются для построения внешнего мира» («Тотем и табу», 1950, стр. 81)

Здесь нет абсурда. Память покоится в ветвях дерева так же, как воспринимаемая зелень листа . Чувство самоупрека может скрываться в кричащем цвете легкомысленной покупки. Все они являются ментальными событиями, и их разделение является продуктом псевдотеоретического и прагматического различения, которое в каком-то смысле всегда подлежит пересмотру.

Различие чисто прагматическое в том смысле, что единственная причина, по которой оно сделано, состоит в том, что мы обнаружили, на том или ином этапе, что нам не нужно взбираться на дерево, чтобы продолжить воспоминание, не нужно съешьте листья, и испортив легкомысленную покупку черным маркером, вы не избавитесь от чувства самоупрека. Однако мы можем «преобразовать» или «изгнать» чувство самобичевания, найдя «искупительное» применение легкомысленно купленному предмету: подарок, дверной доводчик. Фрейд считает, что этот акт помещения предмета куда-то (в руки другому, у двери и т. д.), способный изгнать неприятное чувство, которое он вызывает у нас, является источником веры в колдовство (см.0009 Тотем и табу ). Таким образом, когда мы манипулируем объектами, чтобы почувствовать себя лучше (уборка комнаты, например), мы все принимаем участие в давней традиции колдовства…

· · ·

Другим способом рассмотрения проекции было бы сказать, что те ментальные события, которые имеют значение для действия , являются «проецируемыми», но те ментальные события, которые обнаруживаются в результате повторения как амбивалентные по отношению к действию, «интроецируются» (как в «не прогнозируется»). Все это требует проработки на том или ином этапе (а устойчивых решений существует множество): какие элементы или точки внутри комплекса имеют отношение к действию или к действию, а какие амбивалентны ему? Некоторое покраснение можно убрать, закрыв глаза или повернув голову. На самом деле, почти все «покраснения» снова и снова кажутся обусловленными в своем присутствии движением век или сокращением/растяжением мышц шеи или талии. Поскольку «покраснения» разделяют это прямое родство с этими движениями, то они спроектировано .

«Мы учимся различать внутреннее, принадлежащее эго, и внешнее, приходящее из внешнего мира, путем преднамеренного контроля нашей сенсорной активности и соответствующих мышечных действий» («Цивилизация и ее недовольство», 2002, с. 6).

«-в эффективности мышечной активности (развивающегося организма) (является) точкой опоры в различении «внешнего» от «внутреннего»» («Бессознательное», 2005, стр. 15).

Стоп. Когда есть краснота, эта краснота воспринимается как из чего-то увиденного. Что это значит? Предположение, что есть что-то впереди и снаружи меня красного цвета. Откуда я узнал, что о красном следует думать как о чем-то впереди и вне меня, откуда взялись , что ? Потому что его присутствие или отсутствие может быть модулировано определенным набором мышечных движений (на моей шее, веках и талии) напрямую.

Вернемся к младенцу: возможно, мать не приходит, разрывая ранее прочную связь между голодом, криком и едой. Голод кажется стойким, равномерным, не поддающимся модулированию действия, в то время как мать и пища кажутся точечными; крик, который, казалось, объединял их, только более или менее эффективен. Когда крик не приводит к изношенному результату, невозможность удовлетворения желания расщепляет комплекс надвое. Крик и голод другие , чем мать и еда, которая другие к ним. Это инаковость присутствия матери, ощущения и восприятия, связанные с присутствием, становятся «проецируемыми».

Поток начинает делиться.

Это деление сразу постулирует:

  1. Внешний мир как категорию, к которой будут отнесены определенные восприятия (принимая, таким образом, название «восприятие» в противоположность «ощущению», «чувству» или «мысли»), вещи что сокращения век и мышц шеи имеют некоторое влияние.
  2. Внутренний мир, к которому отныне будут отнесены воспоминания, ощущения, чувства и мысли, вещи, которые никакое мышечное сокращение не может увеличить, уменьшить или сдвинуть.
  3. Эго , представляющее это самое подразделение . Разделение чисто имманентно уму, половина его называется внешней и, таким образом, проецируется, другая половина называется внутренней, вследствие чего интроецируется, при этом эго становится «окном», экраном или поверхностью между одним и другим.

Эго

Почему эго имя для подразделения? Разделение представляет собой ту линию в сознании, которая отделяет объективное от чисто субъективного, «проецируемое» от «интроецируемого». Как только что-то интроецируется и что-то проецируется, ранее однородная поверхность расщепляется по границе. Эта граница — это я, и тогда мне нужно «я», чтобы сослаться на это различие: «О, не так ли? Я думал, что это…»

Это означает, что Эго в своем начале есть не что иное, как формирование категории мое. «Я», в отличие от «оно», указывает, признает и закрепляет тот самый факт, что в элементарном опыте мира есть разделение, отсылающее организм к различию. Иногда это деление, а тем самым и самость Я, размыто, неучтено, в другое время оно ясно, отчетливо и неизменно. Переход от первого ко второму финансируется усилением как самосознания, так и объективности объекта.

«Эго — это прежде всего телесная сущность; это не просто поверхностная сущность, но сама проекция поверхности» (Beyond the Pleasure Principle and Other Writings, 2003, p. 117).

Опять же, во избежание циркулярности, мы не можем сказать, что есть что-то «мирское» в тех содержаниях, которые проецируются, и что-то личное в тех содержаниях, которые интроецируются, потому что эти два (личное и мир) созданы. в тот же момент простым топографическим разделением ранее однородного поля. Откуда мы знаем, что это поле однородно? Потому что наше рассмотрение одной половины комплекса, лежащей по ту или иную сторону водораздела (рассмотрение предмета как предмета чисто объективного, например) есть частный случай, требующий известного ученого, образованного усилия, известного научный метод . Наш повседневный опыт (а также бесчисленные патологические случаи, рассмотренные Фрейдом) раскрывают нам глубокое родство между всеми вещами, называемыми внутренними и внешними, которые мы разделяем только посредством определенного акта усилия; мириады когнитивных предубеждений, как вещи, которые должны быть , противодействуют , также указывают нам на это. Красота или уродство лица всегда там, в лице, даже если мы признаем, что названная красота вовсе не на лице, а в глазах нас, смотрящих; иллюзия упряма.

Мы можем захотеть сказать, что «внутреннее» и «внешнее» содержимое может стать связанным друг с другом посредством ассоциации, но они будут отдельными, чтобы начать с . Однако неясно, как предположение о разделении субъекта/объекта в самом начале помогает нам думать о чем-либо: тыльная сторона моей руки не «связана» с ладонью в том смысле, что это два отдельных, но связанных объекта . Лучше сказать, что тыльная сторона моей руки и ладонь связаны посредством определенного движения моего запястья, которое позволяет проявиться одному или другому, но никогда обоим. Однако еще лучше сказать, что тыльная сторона моей руки, ладонь и движение запястья образуют комплекс, который , затем позволяет нам говорить о частях, связанных с . Все это говорит о том, что мы должны быть осторожны с тем, что мы подразумеваем, когда говорим, что А связано с В, и с онтологическим упорядочением, которое мы придаем этим терминам.

· · ·

Однако это деление, будучи чисто ментальным, не является полностью произвольным. Это следует прагматической логике, которая помогает нам вести переговоры с миром. Установив понятия потока, комплекса и проекции, мы просто расставили костяшки домино. Нужно что-то большее, чтобы подтолкнуть это устройство к разрушению комплексов, и, в первую очередь, могла бы произойти проекция. Без этого толчка не было бы необходимости для начала делить психический аппарат на внутреннее/внешнее.

По правде говоря, для Фрейда это никогда не было проблемой. Наш любопытный путь по этой теме описал структуры и возможности психического аппарата, но нам еще предстоит «зарядить» систему, заставить вещи жужжать, жужжать и двигаться. Фрейд начинает с точки зрения заряда (то, что он называет катексисом ). Все эти различия, которые мы сделали, происходили с положительно заряженным потоком .

Что значит сказать, что поток «заряжен», а значит, комплексы «проводят» и т. д.? Это означает, что ни один из механизмов, которые мы обсуждали, не дан беспристрастно, ни одна его часть не является хладнокровно амбивалентной какой-либо другой части. Поток, его комплексы и эго, формирующееся как разделение, насыщены желанием.

Это не просто факт, что голодные боли младенца, крик, присутствие матери и пища неоднократно даны вместе, но, скорее, этот конкретный комплекс заряжен всей силой , которая младенец как биологический аппарат может собраться. Неудача комплекса на шарнире «крика» — не любопытный умозрительный факт, а абсолютная катастрофа на уровне развивающегося организма. Переполнение тревоги и страха. Крик усиливается с этой нарастающей тревожной силой, как если бы только сила крика могла быть достаточно велика, мать могла быть схвачена и привлечена ближе одной чистой звуковой энергией, восстанавливающей комплекс и петлю положительно заряженного желания, которая распространяет его. Но мать не приходит.

Для Фрейда развитие Эго финансируется этими повторяющимися фрустрациями желания, в результате чего предполагаемый комплекс (включающий как сенсорные свойства, действия субъекта, чувства и т. д. и т. д., все заряженные желанием) расщепляется.

Представьте себе малыша , на прилавке над его головой свежий торт. Они это видят и чуют. Если бы он стоял прямо перед ними, они бы ни о чем не подумали, прежде чем сунуть в него руки и с удовольствием наесться. Однако здесь момент обжорства был прерван. Чем? Руки не работает с , они достигают, но не достигают торта выше. Расстояние между кончиками пальцев и краем тарелки содержит все невозможное во вселенной. Желание бесплодно бушует в психическом аппарате на восприятии торта и на поднятии рук вверх. Неспособность соединить эти два компонента, неспособность создать петлю желания между этим восприятием и этим движением порождает саму геометрическую дистанцию ​​ как расстояние между контролем тела и восприятием. Если бы торт был в пределах досягаемости, в этот момент не было бы ощущения пространства , только вкус торта. На самом деле, если бы он был в пределах досягаемости, не было бы сильного ощущения субъекта или объекта , только вкус пирога.

«Внешний мир делится на приятную часть, которую (Я) включает в себя, и на остальную, чуждую ему. Он также отделяет часть своего «я», которую проецирует во внешний мир и воспринимает как враждебную» («Бессознательное», 2005, с. 27).

Теперь у нас есть средства, чтобы дать точную формулу для проецирования: там, где желание терпит неудачу, то, что в потоке противостоит желанию, то, что холодно и таинственно сопротивляется , поглощается плавно функционирующим, заряженным сложное, то, что враждебно объектов, принимает название «объект», «проецируется». Наша предыдущая формулировка проекции как того, на что действие может иметь какое-то отношение, развивается во вторую очередь из этой точной формулировки. Почему? Потому что это всегда на покраснение , квадратная вещь, вещь в форме торта, запах, звук и попытка координации движений тела, когда желание терпит неудачу . Пространство между моей рукой и вещью, относительная сила моих плеч, упирающихся в ощутимое сопротивление тяжелого предмета, тонкая нить, которая отказывается, несмотря на то, как неуловимо я делаю движения пальцев, пройти сквозь крохотный глазок швейная игла всегда там, где желание бушует против предела, который оно не может одолеть, не может преодолеть, на оборванных краях комплекса. Если торт находится в пределах досягаемости, я буквально принять его в себя, а если нет, то пространство , фрустрирующее желание, вызывающее напряжение и разочарование, проецируется, отвергается и начинает существовать для себя.

Вот это «чистое» расстояние («расстояние», порождающее идею расстояния как такового) между двумя сторонами разорванного комплекса, с желанием (точнее, драйвом (Триб) ) кружащимся, но не могущим закрыть, что является «объективностью объекта». И, кроме того, наименьшее мыслимое расстояние от , что , на оборванном краю разорванного комплекса, есть «субъективность субъекта». Простая поверхностная дифференциация, разница между проекцией и интроекцией только.

Оставляя позади младенца, по мере того, как мы взрослеем, по мере того, как наше восприятие становится более острым, наши движения более искусными, мы все больше и больше овладеваем и преодолеваем «объект», но никогда не обретаем вновь наивного всемогущества младенца как потока, видевшего и не чувствовал разницы между голодом, криком, матерью, едой, сытостью, сном. Только в наших фантазиях телекинез, и телепортация мы можем заигрывать с идеей. И то, что мы также мечтаем о телепатии , указывает нам на следующую стадию развития Эго, которая, по мнению Фрейда, следует за всем этим в развитии ребенка. Это развитие Супер-Эго ( Über-Ich), через дополнительный процесс, идентификацию, посредством которого субъект и объект новообразованного субъектно-объектного деления снова делятся на предмет-другой-объект-другое . Кроме того, разделение на субъект/объект, однажды проведенное, начинает сгущать , подобно тому, как пилон в океане начинает покрываться мириадами морских обитателей, пока не становится неузнаваемым не потому, что он сделан из железа или стали, а просто потому что это поверхность .

Но это тема для другого разговора…

Джон С. Брейди – многолетний студент-философ и педагог, проживающий в Пекине. Большую часть времени он читает в пробках. Он также является соредактором этого журнала, если честно.

Субъект-объектное познание В.А. Лекторский 1980

Субъект-объектное познание В.А. Лекторский 1980

Предметно-объектное познание. Лекторский В.А. 1980

Часть первая: концепции когнитивных отношений в

Немарксистские эпистемологические теории

Глава 1.


Интерпретация познания как взаимодействия двух природных систем

Гносеология метафизического материализма исходит из совершенно правильной посылки: реальность понимается как система материальных структур, связанных определенным образом определенными отношениями и действительными зависимостями. Эта концепция подчеркивает, что и субъект, и объект должны рассматриваться как определенные взаимосвязанные материальные системы. Правильно отмечено, что субъект не является каким-то надматериальным существом вне объективного реального мира, а включен в саму объективную реальность. «Субъект» и «объект» являются различиями внутри этой реальности. Поэтому и взаимодействия субъекта и объекта, и процессы внутри субъекта объективно реальны.

Однако в метафизическом материализме эти правильные материалистические посылки сочетаются с допущениями, которые загоняют изучение некоторых фундаментальных гносеологических вопросов в тупик, а также заставляют в некоторых пунктах делать серьезные уступки субъективизму, отказываясь от материалистическая теория отражения. Мы имеем здесь в виду трактовку субъекта как чисто природного физического тела или биологического существа, взаимодействующего с миром материальных объектов по законам природы, законам, данным природой. Такая концепция взаимосвязи познающего субъекта и познаваемого объекта неприемлема в научной диалектико-материалистической эпистемологии.

Попробуем указать на принципиальные недостатки трактовки познания как взаимодействия двух природных систем.

1. Интерпретация знания как результат причинного воздействия объекта на субъект

Уже в древности сложилось мнение, что познание объекта является результатом причинного воздействия объекта на субъект. Правда, интерпретируется это действие оригинально: «образ» предмета отделяется или «исходит» от него и плавает в пространстве между предметом и субъектом; попадая в предмет, образ принимает на себя качество знания.

Философия Нового времени придает иную форму сходной в основе концепции механизма происхождения знания. С точки зрения сложившихся к тому времени представлений классической механики, воздействовать друг на друга могут только материальные физические тела, причем единственными качествами, непосредственно присущими телам, являются плотность, протяженность и форма. Не может быть и речи об «эманации» «образов». Тела могут оставлять друг в друге лишь материальные следы воздействия. Результатом физического воздействия на органы чувств (будь то непосредственное воздействие, как в случае тактильных впечатлений, или опосредованное, как в случае зрения) является чувственное восприятие — первичный и основной вид знания. Все другие виды или типы знания так или иначе являются производными от восприятия. Поэтому открыть его механизм фактически означало бы открыть сущность познания, познавательного отношения вообще.

Вот как рассуждал один из классических приверженцев таких представлений, английский философ Джон Локк: «…Простые идеи (так Локк называл то, что теперь называется чувственным восприятием. , но естественное и правильное производство вещей без нас, реально воздействующее на нас; и, таким образом, нести с собой все соответствие, которое предполагается или которого требует наше государство; ибо они представляют нам вещи в тех проявлениях, которые они способны произвести в нас; посредством чего мы можем различать виды конкретных субстанций, различать состояния, в которых они находятся, и, таким образом, принимать их для наших нужд и применять их для наших нужд. И этого соответствия между нашими простыми идеями и существованием вещей достаточно для реального познания». [1]

Именно по специфическим образованиям, возникающим в самом субъекте, по «представлениям» или чувственным восприятиям человек судит о реально существующих предметах. Отношение системы взаимосвязанных восприятий к реальным объектам напоминает отношение карты к реальному ландшафту. Карта — это не сама местность. В то же время человек, умеющий читать карту, будет ясно понимать взаимосвязь реальных объектов в районе, описываемом картой.

Аргумент кажется ясным и логичным. Развитие современной нейрофизиологии действительно описывает очень много зависимостей, характеризующих причинно-следственные связи, которые формируются во внешних объектах, затем проходят через органы чувств человека и далее в мозг. Эти описания учитывают законы диффузии, отражения и дифракции света в случае зрения, специфику распространения звуковых колебаний в случае слуха, строение сетчатки глаза, законы возбуждения проводящих нервов, и т. д. Важно подчеркнуть, что современными исследованиями установлено, что кора играет исключительно важную роль в процессе восприятия. При поражении определенного центра (зрительного, слухового и др.) нарушается соответствующий процесс восприятия.

Нейрофизиологические исследования, несомненно, имеют огромное значение для раскрытия материальных механизмов восприятия, и многое предстоит сделать в этом направлении. Вопрос, однако, в том, достаточны ли эти исследования сами по себе для понимания восприятия как особого рода знания и могут ли нейрофизиологические данные интерпретироваться в теории восприятия, которую мы кратко изложили здесь и которая получила в философии название . репрезентативность .

Заметим, что в репрезентационистских терминах не все, что существует в восприятии, соответствует признакам реально существующих предметов. Так как в естественных науках, и в первую очередь в физике, не используются понятия цвета, вкуса, запаха и т. п., то соответствующие свойства восприятия, считают сторонники этого взгляда, следует рассматривать как возникающие благодаря влиянию предмета на субъекта, а не присущие реально существующим объектам (характеризуются понятиями протяженности, плотности, количества, формы, движения и т. д.). Так формулируется теория так называемых первичных и вторичных качеств, которая была представлена ​​в ясной форме Локком и до сих пор имеет некоторых сторонников. «Первичные» качества наших восприятий (восприятие пространственных отношений между предметами, их величины и т. п.) более или менее точно воспроизводят реальные свойства самих предметов. Что касается «вторичных» качеств, то они не воспроизводят свойств существующих вне нас предметов, хотя и имеют объективные причины. «Вторичные» качества, хотя и не полностью субъективные и иллюзорные, тем не менее более субъективны, чем «первичные».

Рассмотрим теперь логику репрезентационистской концепции. Это позволит нам увидеть его слабые места. [2]

(1) Начнем с того, что само деление на «первичные» и «вторичные» качества крайне шатко. Верно, конечно, что естественные науки не пользуются такими понятиями, как цвет, вкус, запах и т. д. (хотя эти науки, конечно, могли бы пользоваться понятиями, соотносимыми с понятиями цвета, вкуса и запаха, например, понятие длины электромагнитной волны). Не прибегает к понятиям цвета и вкуса и такая наука, как нейрофизиология, объясняя механизм восприятия описанием различного пространственного расположения проводящих нервов и мозговых центров, а также изучая частоту распространения возбуждения по нервным путям. Так называемые вторичные качества не выступают как объекты нейрофизиологического анализа, ибо они принципиально не могут быть введены в систему физического взаимодействия. Но тогда возникает вопрос, откуда они возникают и в каком «пространстве» существуют? Мы уже не можем удовлетвориться ответом, что они возникают «в процессе» воздействия объекта на субъект, ибо анализ этого процесса с точки зрения взаимодействия между природными телами не использует понятия, относящегося к этим «качествам». ”

Неубедительным представляется и утверждение, что «первичные» качества, в отличие от «вторичных», более или менее точно воспроизводят свойства реальных предметов. Субъективный элемент в восприятии цвета, во вкусовых ощущениях и др. весьма заметен. Но элемент субъективности всегда присутствует и в восприятии пространственных форм и отношений реальных предметов. В некоторых случаях эта субъективность настолько велика, что неизбежно порождает различные иллюзии восприятия, подробно изученные в современной психологии. В быту, однако, справедливо считается, что восприятие пространственных форм вещей в целом объективно. Почему же субъективность приписывается восприятию звука, цвета, запаха и т. д.? Верно, что понятийная картина мира, рисуемая естественными науками, не включает ни цветов, ни звуков, ни запахов. Но он не включает в себя многих зафиксированных в материальных телах пространственно-временных взаимосвязей, которые с точки зрения донаучного «здравого смысла» являются необходимыми атрибутами объективного, реального мира. Если принять, что действительно существуют только те характеристики действительности, которые выражаются в понятиях современных естественнонаучных теорий, то мы придем к выводу, что не существуют не только свойства, соответствующие «вторичным» качествам, но и объективные корреляты «первичных» качеств, ибо то, что мы воспринимаем как вещи, более или менее четко локализованные в пространстве и времени, есть, с точки зрения современной физики, просто сложная агломерация процессов на квантово-механическом уровне. В этом случае наши обычные представления о пространстве, времени и локализации объектов уже не работают. Обыкновенное восприятие внешних объектов, включающее в себя как «вторичные», так и «первичные» качества, предстанет здесь как нечто, не соответствующее их природе, вследствие специфического строения наших органов чувств и того, что размеры нашего тела невелики. макромасштаб.

Но не слишком ли далеко заводит нас это предположение по пути субъективизма?

Укажем, наконец, что другое допущение, на котором основывается деление воспринимаемых качеств на «первичные» и «вторичные», подвергается критике. Имеется в виду приписывание некоторого принципиального сходства между результатом воздействия «первичных» качеств объекта на органы чувств и самими качествами. Как показывают нейрофизиологические исследования, процессы, происходящие в нервной системе в момент восприятия, не имеют, как правило, внешнего сходства с явлениями, являющимися объектами восприятия.

(2) Из «каузальной теории» восприятия следует, что субъекта непосредственно интересуют «следы» воздействия предмета на воспринимающий аппарат, а не сам предмет. Субъект как бы «переносит вовне» признаки или «качества» этих «следов», «проецируя» их на реальный предмет и приписывая их самому предмету, хотя не все они в действительности присущи последнему. .

Неясно, однако, почему именно субъект обязательно приписывает объекту качества, ему не свойственные, и как он это делает. Механизм проецирования невозможно понять с точки зрения действия одной физической системы на другую.

(3) Далее возникает загадка: как может субъект «читать», т. е. воспринимать «отпечатки» или «следы» действия предмета на его воспринимающем аппарате?

Действительно, согласно данной концепции, всякое восприятие необходимо опосредствовано органами чувств и нервным аппаратом. Какие органы чувств могут воспринимать «отпечатки», данные в самом аппарате, реализующем процесс восприятия? Даже если допустить, что такие особые «органы чувств» существуют, это не решение проблемы, ибо в этих «органах чувств» должны быть какие-то новые «отпечатки», которые опять же должны быть кем-то «прочитаны» и т. д. И кто этот «кто-то», читающий отпечатки? Тема? Но основная посылка этой концепции состоит в том, что субъект есть физическое тело, природная материальная система, которая не может существовать где-то в собственном нервном аппарате, читая отпечатки в собственном мозгу.

Единственный выход — признать, что процесс восприятия «отпечатков» в воспринимающей системе принципиально отличается от восприятия внешних предметов и что первый процесс осуществляется непосредственно, без органов чувств или «считывания» соответствующих следов. Однако это означало бы отказ от взгляда на то, что происхождение чувственного восприятия как особого рода знания может быть полностью и исчерпывающе истолковано в терминах воздействия одной физической системы на другую.

(4) Последовательное следование этой концепции неизбежно влечет за собой субъективистские выводы, противоречащие материалистической теории отражения. Вот один из них. «Причинная» теория восприятия постулирует, что непосредственное восприятие свойственно процессам в воспринимающем аппарате субъекта и может быть соотнесено с реальным объектом весьма опосредованно. Реальные процессы при восприятии можно раскрыть, изучая работу анализаторов головного мозга и нервных структур. Если следовать логике этой концепции, то придется признать, что физиолог, изучающий работу мозга, на самом деле имеет дело не непосредственно с этим мозгом, а только со своим собственным, ибо любой объект доступен ученому только через «отпечатки» в собственном мозгу, которые весьма приблизительно «символизируют» внешнюю реальность, лишь в чем-то сходные с этой реальностью. Бертран Рассел, приверженец «каузальной» теории восприятия, делает такой вывод, настаивая на ошибочности предположения, «что человек может видеть материю. Даже самый способный физиолог не может совершить этот подвиг. Его восприятие, когда он смотрит на мозг, является событием в его собственном уме и имеет только причинную связь с мозгом, который, как ему кажется, он видит». [3]

Следуя по пути субъективизма, Рассел, в отличие от Локка и других метафизических материалистов, включает «каузальную теорию» восприятия в рамки субъективно-идеалистической философской концепции. То, что было уступкой субъективизму у метафизических материалистов, становится ядром эпистемологии Рассела.

(5) Укажем, наконец, на существенное обстоятельство, которое трудно объяснить, если рассматривать восприятие как простое причинное воздействие одной физической системы на другую. Мы имеем в виду, что восприятие всегда предполагает реализацию восприятий и включение их (в самом процессе восприятия) в какую-либо категорию объектов, что выражается в понимании воспринимаемого объекта. Под пониманием понимается определенная деятельность субъекта, проявляющаяся, в том числе, в различных объективных осмыслениях и восприятиях одного и того же действия предмета на рецептивный аппарат субъекта. Объективная интерпретация действительности происходит в рамках определенной системы объективных «стандартов». Таким образом, восприятие имеет определенные нормативные черты. Вообще говоря, именно те черты восприятия, которые связаны с его сознательным и нормативным характером, менее всего поддаются интерпретации с точки зрения причинного воздействия одной физической системы на другую. Необходимость рассматривать восприятие как особую структуру, явление сознания, а не простой «отпечаток», возникала и в других случаях, например, когда мы говорили о проблеме локализации чувственного образа, объясняя механизм «проекции, и т. д. Большинство сторонников «причинной» теории восприятия признают, так или иначе, что цепи естественной причинности в рецептивном аппарате субъекта приводят к возникновению определенного явления, которое не может быть непосредственно понято и объяснено в понятиях механики, физики, химии и других естественных наук – явление чувственного образа, сознательно реализуемого субъектом (это позиция Рассела). Это признание, однако, фактически означает отказ от истолкования познавательного отношения просто как особого типа связи между двумя физическими системами.

Подчеркнем, что критика «каузальной» концепции восприятия вовсе не означает отказа от мысли о том, что субъект в некоторых отношениях действительно представляет собой сложную природную систему, что объект действительно действует на органы чувств познающего субъекта, и что познание вообще невозможно без этого действия.

Опять же, невозможно игнорировать огромную массу материала, накопленного нейрофизиологией. Задача заключается, по-видимому, в философско-теоретической интерпретации этого материала.

2. Теория когнитивного «равновесия» между субъектом и объектом

Некоторые современные сторонники трактовки познавательного отношения как особого типа взаимодействия двух природных систем считают, что дефекты гносеологических концепций, критикуемых в предыдущем разделе, определяются не тем, что познание рассматривается как чисто естественный процесс, а одно- однобокий взгляд на субъект-объектное взаимодействие: изучается действие объекта на субъект, но не изучается обратное действие субъекта на объект. В связи с этим считается, что должное внимание к собственной деятельности субъекта при анализе познания, в частности к его внешней материальной деятельности, позволило бы преодолеть принципиальные недостатки гносеологической концепции метафизического материализма: нормативный характер познания, случае, тогда будет объяснено. Следует подчеркнуть, что деятельность, необходимость изучения которой утверждается, в данном случае понимается в духе натурфилософии, как чисто природное свойство определенного тела — познающего субъекта. Такой подход к анализу деятельности вполне приемлем для сторонников этой точки зрения. На самом деле оно в принципе не выходит за пределы истолкования познавательного отношения как естественного взаимодействия особого типа. Хотя ее приверженцы анализируют некоторые познавательные проблемы с большей разборчивостью и точностью, чем Локк и другие теоретики, подчеркивавшие одностороннее действие объекта на субъект, все же в принципе невозможно построить адекватную гносеологическую концепцию в рамках модернизированной теории. натуралистическая модель познания. Теоретики, натуралистически трактующие познавательную деятельность субъекта, либо стоят на позициях метафизического материализма, либо становятся на точку зрения субъективного идеализма, либо даже усваивают обе эти позиции.

Иллюстрацией этой концепции когнитивного отношения является система так называемой генетической эпистемологии Жана Пиаже, одного из виднейших западных психологов. «Генетическая эпистемология», чрезвычайно влиятельная за рубежом, возникла как попытка философского осмысления обширных результатов экспериментальных и теоретических психологических исследований, проведенных Пиаже и его сотрудниками в течение нескольких десятилетий. Анализируя «генетическую гносеологию», мы постараемся отделить открытые Пиаже действительные факты (к этим фактам, характеризующим важные стороны процесса познания, мы еще вернемся в нашем положительном исследовании проблемы) от его теоретической интерпретации, т. в значительной степени несостоятельна в своих философских аспектах.

Две особенности отличают подход швейцарского психолога. Во-первых, он признает активную роль субъекта на всех уровнях познавательного процесса, начиная с восприятия и заканчивая сложными интеллектуальными структурами. Эта активность субъекта выражается в преобразовании объекта, в том, что последний может воздействовать на субъекта только в ходе его деятельности, которая на разных интеллектуальных уровнях различна по своему характеру. Во-вторых, когнитивное отношение интерпретируется в рамках системно-структурного подхода: различные когнитивные образования рассматриваются как целостные структуры; а само субъектно-объектное отношение рассматривается как система особого типа, в которой субъект и объект взаимно «уравновешены».

Основные идеи операциональной концепции интеллекта (как Пиаже называет свою психологическую теорию) таковы:

1. Интеллект определяется в контексте поведения, т. е. специфического обмена (взаимодействия) между внешним миром и субъектом.

«…В отличие от физиологических взаимодействий, которые носят материальный характер и связаны с внутренним изменением присутствующих тел, реакции, изучаемые психологией, носят функциональный характер и достигаются на все больших и больших расстояниях в пространстве (восприятие, и т. д.) и во времени (память и т. д.), кроме следования все более и более сложными путями (развороты, окольные пути и т. д.)». [4] Интеллект, по Пиаже, — это определенная форма познавательной стороны поведения, функциональное назначение которой — структурирование отношений между средой и организмом.

2. Интеллект, как и все другие биологические процессы и функции, имеет, по мнению Пиаже, адаптивную природу. Приспособление в данном случае понимается как равновесие между усвоением (данного материала существующими системами поведения) и приспособлением (этих схем к определенной ситуации). Адаптация, очевидно, может весьма сильно различаться по своей природе. Оно может быть материальным, при этом равновесие достигается «взаимопроникновением какой-либо части живого тела в какой-либо сектор внешней среды». [5] или функциональной, которая не сводится к такому материальному взаимопроникновению (или обмену). Важнейшим элементом такого понимания природы интеллекта является утверждение о специфически функциональной природе приспособления в интеллектуальной сфере.

3. Познание, осуществляемое интеллектом, не является, по Пиаже, статичной копией реальности. Познать предмет — значит воздействовать на него, динамически воспроизвести, и поэтому сущность интеллекта заключается в его активный характер. Психическая и, следовательно, интеллектуальная жизнь начинается «с функционального взаимодействия, т. е. с того момента, когда ассимиляция уже не изменяет ассимилированные предметы физико-химическим образом, а просто включает их в свои формы деятельности (а когда аккомодация только видоизменяет эту Мероприятия).» [6]

4. Интеллектуальная деятельность производная от материальных действий субъекта; его элементы, или операции, представляют собой интериоризованные действия, которые оказываются операциями в собственном смысле слова лишь в том случае, если они взаимно согласованы, образуя обратимые, устойчивые, и в то же время подвижные интегральные конструкции.

5. Эти целостные структуры могут существенно различаться как по степени своей обратимости и характеру подвижности, так и по своей принадлежности к данной сфере предметов. Более того, другие познавательные функции (например, восприятие) также характеризуются структурной организацией. Проблемы генетической близости познавательных функций (и поведения в целом) и специфики интеллекта Пиаже решает следующим образом. Интеллект «является продолжением и совершенством всех адаптивных процессов. На самом деле органическая адаптация лишь обеспечивает непосредственное и, следовательно, ограниченное равновесие между индивидуумом и окружающей средой. Элементарные когнитивные функции, такие как восприятие, привычка и память, расширяют его в направлении настоящего пространства (перцептивный контакт с удаленными объектами) и краткосрочных реконструкций и антиципаций. Только интеллект… стремится к всеобъемлющему равновесию, стремясь к ассимиляции всей реальности и приспособлению к ней действия, которое он тем самым освобождает от зависимости от исходного 9.0007 hic и nunc ». [7] Отсюда принцип генетической дедукции интеллектуальных операций, обратной стороной этого принципа является невозможность указать строгие границы интеллекта: последний должен определяться только «направлением, в котором его развитие поворачивается». [8]

Таким образом, интеллект есть, по Пиаже, особая форма взаимодействия субъекта и объекта, специфическая деятельность, которая, будучи производной от внешней предметной деятельности, выступает как совокупность интериоризированных операций, взаимно согласованных и образующих обратимые, устойчивые, одновременно мобильные цельные конструкции. Интеллект, говорит Пиаже, может быть определен «в терминах прогрессивной обратимости подвижных структур» или, что то же самое, как «состояние равновесия, к которому стремятся все последовательные приспособления сенсомоторного и когнитивного характера, как а также все ассимиляционные и аккомодационные взаимодействия между организмом и окружающей средой. [9]

Психологическая и гносеологическая концепция Пиаже оказывается, таким образом, производной от его интерпретации взаимоотношений между организмом и средой, обнаруживая отчетливую биологическую направленность. Позже мы увидим, что Пиаже пытается интерпретировать биологические процессы ассимиляции и аккомодации, в свою очередь, в терминах физико-механической теории равновесия.

Стержнем генезиса интеллекта является, по Пиаже, формирование логического мышления, способность к которому не является ни врожденной, ни предварительно сформированной в человеческом уме. Логическое мышление является продуктом возрастающей активности субъекта в его отношениях с внешним миром.

Пиаже выделил четыре основных этапа развития логического мышления: сенсомоторный, дооперационный интеллект, конкретные операции и формальные операции. [10]

I. Интеллектуальные акты на стадии сенсомоторного интеллекта (до двухлетнего возраста) основаны на координации движений и восприятий и не связаны с представлениями. Хотя сенсомоторный интеллект еще не является логическим, он «функционально» подготавливает собственно логическое рассуждение.

II. Дооперациональный интеллект (от двух до семи лет) характеризуется правильно построенной речью, представлениями, интериоризацией действия в мысли (действие заменяется каким-либо знаком: словом, образом, символом).

На стадии дооперационального интеллекта ребенок еще не способен применять ранее усвоенную схему действия с постоянными предметами ни к удаленным предметам, ни к определенным наборам и количествам. У ребенка еще нет обратимых операций и понятий удержания, применимых к действиям на уровне более высоком, чем сенсомоторные действия.

III. На этапе конкретных операций (между восьмым и одиннадцатым) разные виды интеллектуальной деятельности, возникшие в предшествующий период, окончательно достигают состояния «подвижного равновесия», т. е. становятся обратимыми. При этом формируются основные понятия удержания, ребенок способен к конкретным логическим операциям. Он может образовывать как отношения, так и классы из конкретных вещей. Но логические операции еще не стали обобщенными. На этом этапе дети не могут построить правильную речь независимо от реального действия.

IV. На стадии формальных операций (между 11-12 и 14-15 годами) завершается генезис интеллекта. На этом этапе развивается способность рассуждать гипотетически и дедуктивно, формируется система операций пропозициональной логики. Субъект одинаково хорошо может оперировать как объектами, так и пропозициями. Появление этих систем операций показывает, по мнению Пиаже, что интеллект сформировался.

Хотя развитие логического мышления составляет важную сторону генезиса интеллекта, оно не исчерпывает полностью этот процесс. В ходе и на основе формирования операциональных структур разной степени сложности ребенок постепенно осваивает окружающую его действительность. «В течение первых семи лет жизни (пишут Пиаже и Ингельдер) ребенок постепенно открывает элементарные принципы неизменности, относящиеся к предмету, количеству, числу, пространству и времени, которые придают его картине мира объективную структуру». [11] Важнейшими составляющими в интерпретации этого процесса, по мнению Пиаже, являются: 1) зависимость анализа действительности, построенного ребенком, от его деятельности; 2) духовное развитие ребенка как растущая система освоенных им инвариантов; 3) развитие логического мышления как основы всего интеллектуального развития ребенка.

Психологическая и логическая концепция Пиаже явилась тем конкретным материалом, на котором развилась концепция «генетической эпистемологии». [12]

Пиаже полагает, что многочисленные попытки построить научную эпистемологию в прошлом были бесплодны, поскольку исходили из статической точки зрения.

«Генетическая эпистемология» Пиаже обосновывает наличие «диалектической связи» между субъектом и объектом, неделимость субъекта S и объекта О. Именно, пишет Пиаже, из взаимодействия S ⇔ O происходит действие, источник познания следует. Исходным пунктом этого познания является не S и не O, а взаимосвязь ⇔, характерная для действия. Именно на основе этого диалектического взаимодействия постепенно выявляется предмет и его свойства – через децентрацию, освобождающую познание от внешних иллюзий. Начиная с этого взаимодействия ⇔ субъект обнаруживает и познает объект, организуя действия в непротиворечивую систему, составляющую операции его интеллекта или рассуждения. [13]

Развитие познания, полагает Пиаже, приводит к тому, что знание субъекта об объекте становится все более инвариантным по отношению к меняющимся условиям опыта и позиции субъекта по отношению к объекту. На этом пути автор «генетической гносеологии» приходит к мысли применить теорию инвариантов (в частности, математическую теорию групп) к изучению процессов познания. Пиаже представляет в математической форме когнитивные сущности, формирующиеся на разных стадиях развития интеллекта, в виде различных структур, а именно в виде алгебраических групп (и группировок), порядковых структур и топологических структур. С точки зрения Пиаже, инвариантом группы преобразований в интеллектуальной структуре является знание о самом объекте, о его собственных свойствах, независимо от той или иной системы отсчета, в которой эти свойства обнаружены. Обратимость операций в интеллектуальных структурах напрямую связана с наличием в них инвариантов.

В теории Пиаже инвариантность знания об объекте относительно некоторой субъективной «ракурса» обеспечивается реальным взаимодействием субъекта и объекта, связанным с действием субъекта и вполне однозначно определяемым свойствами самого объекта, существующего объективно и реально. . В рассмотрении Пиаже этой проблемы особенно ярко выступает материализм как основная философская посылка его концепции.

Появление стабильных и обратимых операционных структур, конечно, не означает, по мнению Пиаже, что ситуации неустойчивости вообще не могут отныне возникать в познании субъекта. Знание всегда есть знание внешнего объекта, свойства которого неисчерпаемы: оно представляет субъекту все новые стороны и ставит все новые проблемы. Когда Пиаже указывает на рост устойчивости познания объекта в интеллектуальном развитии, он имеет в виду, прежде всего, образование обратимых структур мыслительных операций, т. е. логических инструментов, позволяющих субъекту решать эти задачи. которое реальность ставит перед ним. Поскольку Пиаже полагает, что решение задач основывается на сформированности операционных структур, позволяющих решать классы однотипных задач, рост устойчивости интеллектуальных структур свидетельствует также о росте устойчивости и инвариантности знаний субъекта. в целом.

Но общеизвестно, что, как ни важен критерий инвариантности как показатель объективности познания, он не является единственным или главным критерием, и это становится вполне ясным на высших ступенях развития науки. познание, особенно в построении научного знания.

Именно это разнообразие форм, которые может принимать критерий инвариантности, и его вывод из других, более фундаментальных критериев, не учитываются в работах Пиаже. Он выделяет преимущественно те аспекты формирования инвариантных знаний об объекте, которые адекватно описываются имеющимся математическим аппаратом и, в первую очередь, теорией групп. Положение о роли обратимости операций как средства получения инвариантного знания также выводится Пиаже из теории групп. Но если принять во внимание многообразие форм, которые принимает инвариантность познания, то придется признать, что обратимость познавательных операций, по-видимому, не является тем универсальным показателем объективности познания, каким ее полагает Пиаже.

Попытки решить проблему объективности знания с помощью понятия инвариантности многочисленны в зарубежной литературе по гносеологии и методологии науки. Так, Макс Борн, один из видных физиков современности, в своих рассуждениях о природе «физической реальности» указывает, что понятие инварианта группы преобразований является ключом к понятию реальности не только в физике, но и в любой другой области. аспект мира.

«Инварианты — это понятия, о которых наука говорит так же, как обычный язык говорит о «вещах», и которым она дает имена, как если бы они были обычными вещами». [14] Большинство измерений в физике, считает Борн, относится не к самим объектам, а к их проекциям на другие объекты. «Проекция… определяется по отношению к системе отсчета… Вообще существует много эквивалентных систем отсчета. В каждой физической теории есть правило, связывающее проекции одного и того же объекта на разные системы отсчета». [15]

Однако попытки отождествить построение объективного знания с установлением инвариантных характеристик объекта наталкиваются на серьезные философские трудности. Приборы, используемые физиком при опытах, функционируют в этом аспекте как вполне реальные физические тела, взаимодействующие с другими телами по объективным законам, так что результаты взаимодействия, как и, вообще говоря, свойства, возникающие из отношения одного объекта к другому объекты, так называемые проекции, должны существовать объективно и реально. Кроме того, инвариантность не является абсолютной характеристикой данного свойства, устанавливаемой лишь в определенной системе отношений, и то, что инвариантно в одной системе, может быть неинвариантно в другой, не говоря уже о всех возможных системах. Таким образом, теория инвариантов не может иметь того фундаментального гносеологического значения, которое приписывают ей Пиаже и другие зарубежные исследователи. [16]

«Генетическая эпистемология» Пиаже пытается связать теорию инвариантов с теорией равновесия. Здесь ярче всего выявляется основная философская слабость концепций Пиаже.

Пиаже считает, что появление инвариантов в структуре интеллекта (а, следовательно, и появление обратимых операций) непосредственно связано с взаимным уравновешиванием операций и, как следствие этого, с субъект-объектным равновесием. Следовательно, теория равновесия должна дать ключ к пониманию интеллектуального развития. Равновесие трактуется Пиаже как максимальная величина активности субъекта, компенсирующая те или иные внешние изменения, а не как равновесие сил в состоянии покоя.

Строя модель субъект-объектного равновесия по аналогии равновесия между физической системой и ее средой, а затем по аналогии равновесия биологического организма со средой, Пиаже не может вывести из этой модели специфические свойства своего рода «равновесие» между субъектом и объектом, и поэтому вынужден вводить эти свойства в свою систему извне, в кажущемся несоответствии с его собственной базовой моделью.

В механике считается, что замкнутая система находится в равновесии, если сумма всех возможных видов работы внутри системы равна нулю.

Используя термин «равновесие» в своих теоретических рассуждениях, Пиаже сначала понимал его в близком к вышеизложенному смысле. Субъект-объектная система (а под «объектом» он понимает, прежде всего, ту часть среды субъекта, с которой он непосредственно, практически и познавательно, взаимодействует) может рассматриваться как находящаяся в равновесии, если сумма всех возможных взаимодействий между субъект и объект равны нулю (это означает, что субъект всегда может выполнить действие, обратное первому действию, таким образом вернув исходную ситуацию). Внешнее равновесие между субъектом и объектом обеспечивается за счет установления равновесия внутри операционной структуры: наличие в этой структуре операции, обратной основной, дает именно такой эффект, что сумма всех возможных операций внутри структуры равен нулю. [17]

Однако вскоре выяснилось, что аналогия Пиаже между равновесием в механической системе и равновесием в структуре интеллектуальных операций крайне неточна. Во-первых, механический принцип имеет дело с замкнутой системой, т. е. с такой, которая изолирована от влияния среды, тогда как вся цель «уравновешивания» интеллектуальных операций, о которой говорит Пиаже, состоит в достижении устойчивости знания о объект относительно изменчивого опыта. Другими словами, Пиаже имеет дело с «открытой», а не «закрытой» системой. Во-вторых, выяснилось, что в самой физике равновесие системы лишь изредка выражается указанным выше принципом. В более общих случаях равновесия системы, рассматриваемых, например, в термодинамике, в системе существует минимум потенциальной энергии (что обусловлено достижением системой наиболее вероятного состояния). Механическое равновесие оказывается лишь частным случаем более общего состояния равновесия. В последние годы ряд физиков и математиков (И. Пригожин и др.) обобщили понятие равновесия, включив в него «динамическое равновесие». Оказалось возможным применить математическую теорию динамического равновесия системы к изучению «открытых систем», т. е. систем, обменивающихся веществом и энергией с окружающей средой. Некоторые биологи предпринимали попытки применить теорию динамического равновесия к изучению живых организмов как «открытых систем».

Пиаже говорит об операциях «уравновешивания» внутри когнитивной структуры, считая это «уравновешивание» достижимым благодаря полной обратимости операций. Стремясь избавиться от телеологии в объяснении внутренней направленности действий субъекта к взаимному уравновешиванию, Пиаже стремится построить свою концепцию на основе физической теории равновесия. Как известно, стремление замкнутой физической системы к наиболее вероятному состоянию объясняется действием статистических законов без какой-либо привязки к скрытым целям. Однако равновесие в физических системах очень часто достигается за счет достижения некоторого необратимого состояния, а не за счет увеличения обратимости процессов внутри системы.

Находя невозможным вывести из физической модели равновесия познавательное «равновесие» субъекта и объекта, имеющее принципиальное значение для его психологической и эпистемологической концепции, Пиаже был вынужден все более и более подчеркивать специфический характер психического равновесия.

Пиаже считает необходимым различать «инструментально возможные» и «структурно возможные» операции. Первые операции суть те, которые сам субъект считает в данный момент возможными, т. е. как операции, которые он мог бы совершить. Хотя с точки зрения самого субъекта «инструментально возможные» операции не являются реально совершаемыми им, посторонний человек (например, психолог, изучающий данного человека) может считать их реальными, ибо созерцание субъектом своих возможных действий равнозначно реальный психологический процесс как внешняя деятельность. «Конструктивно возможными» являются те операции субъекта, которые он сам в данный момент не считает возможными (или даже не сознает своей способности их совершать), но которые он тем не менее способен совершить, ибо имеет в своем распоряжении распоряжение объективно сформированной операционной структурой, включающей эти операции. Таким образом, в основе всех операций субъекта лежат «структурно возможные» операции, фактически совпадающие с самой операционной структурой. Пиаже утверждает, что в интеллектуальной операциональной структуре равновесие действительных и возможных изменений выражается совершенно иначе, чем в физической системе. Если в интеллектуальной структуре существуют «инструментально возможные» операции, являющиеся как бы опосредующими связями между реальными и возможными изменениями, то в физической системе может быть только резкая дихотомия между реальными и возможными изменениями. Таким образом, аналогию между интеллектуальным и физическим равновесием нельзя проводить слишком далеко.

Анализ действительного «равновесия» между субъектом и объектом в процессе познания привел Пиаже к признанию таких характеристик этого равновесия, которые никак не могут быть выведены из модели равновесия физической системы или биологического организма . Говоря о «инструментально» и «структурно» возможных операциях, Пиаже вынужден говорить о сознании, созерцании субъектом своих возможных действий и других специфически психических состояний как необходимом компоненте субъектно-объектного равновесия.

Признавая недостаточность физической теории равновесия для понимания субъектно-объектного равновесия, Пиаже фактически продемонстрировал слабость своей собственной гносеологической позиции, хотя ему и не удалось выработать концепции, которая адекватно объясняла бы анализируемые им факты.

Характерно, что когда Пиаже надо было определить понятие «обратимости» действия (т. е. понятие операции, ибо операция есть обратимое действие), он не мог ограничиться указанием на связь между обратимостью и возможностью выполнение действия в двух противоположных направлениях и должен был указать важность реализация того факта, что действие остается таким же, как оно выполняется в любом из направлений. [18] Естественно, что в физике понятие обратимости не может быть определено таким образом.

Пиаже признает, что обратимость интеллектуальных операций, о которой он говорит, не имеет ничего общего с обратимостью действительных физических процессов. Так, говоря о формировании понятия времени, он замечает, что обратимость времени означает для субъекта не то, что действительное физическое время может течь в противоположном направлении (действительное время необратимо), а лишь то, что субъект может мысленно протекать не только от предыдущего момента времени к последующему, но и от последующего к предыдущему (т. е. он может совершить не только операцию А → В, но и операцию В → А), , понимая, однако, , что фактическая последовательность моментов не меняется (т. е. А предшествует В). «Конструирование времени… является прекрасным примером совместного действия обратимых процессов субъекта и необратимых процессов объекта», — замечает Пиаже. [19]

Таким образом, Пиаже не может вывести в рамках своей концепции нормативный характер когнитивных структур, не прибегая к феноменам сознания, тем явлениям, изучение которых не может быть осуществлено путем истолкования субъектно-объектных взаимоотношений в терминах механики, физики и биологии. , и, таким образом, не согласуется с фундаментальным подходом «генетической эпистемологии». Объективность знания и другие фундаментальные характеристики познания невозможно объяснить теорией «уравновешивания» субъекта и объекта, понимаемых как данных природой тел.

3. Взгляд на познание как совокупность физических операций субъекта

По Пиаже, деятельность субъекта служит средством воспроизведения характеристик реального объекта в системе знаний; по мнению других сторонников натуралистической модели познания, акцентирующих внимание на деятельностном характере субъекта, существование реального объекта познания вообще нельзя рассматривать как независимое от деятельности субъекта. Познание в этом случае трактуется уже не как отражение, а лишь как совокупность отдельных внешних действий или операций субъекта. Сторонники этих концепций формулируют в качестве отправной точки ряд натуралистических, метафизико-материалистических предпосылок (как субъект, так и объект включаются в структуру природной действительности, а действия или операции субъекта интерпретируются как физические, или материальные), заканчивающиеся с построением систем субъективно-идеалистической эпистемологии.

Сюда относится гносеологическая и методологическая концепция операционализма, до недавнего времени весьма влиятельная среди западных философов и естествоиспытателей. Операционализм учитывает очень важную характеристику познавательного процесса, а именно то, что в этом процессе человек вводит между собой и познаваемым объектом некоторые искусственно созданные предметы: приборы, измерительные приборы и т. п. Заметим, что этот факт не оценивается должным образом. в теории Пиаже. Однако объекты или «посредники», используемые в познании, рассматриваются в операционализме как принципиально такие же, как и остальные природные тела. Включение этих объектов в систему социокультурных связей не имеет для этой концепции большого эпистемологического значения.

Основные идеи операционализма были сформулированы известным американским физиком П. У. Бриджменом.

Бриджмен обратил внимание на то, что специальная теория относительности не только существенно изменила наши взгляды на мир, но и обусловила необходимость нового подхода к ряду логических и гносеологических проблем, связанных с интерпретацией математических формализмов, используемых в физике, и с уточнением смысл физических понятий. «Было большим потрясением обнаружить, что классические концепции, принятые беспрекословно, неадекватны реальной ситуации, и шок от этого открытия привел к критическому отношению ко всей нашей концептуальной структуре». [20]

Размышляя над логическим смыслом процедур, примененных Эйнштейном при определении основных понятий специальной теории относительности, Бриджмен пришел к выводу, что, несмотря на общепринятое мнение, что большинство понятий классической физики характеризуют свойства объектов, вещей, действительные смысл физических понятий заключается в ансамбле экспериментальных операций или, точнее, в ансамбле измерительных процедур. Бриджмен рассуждает, например, что мы, очевидно, знаем, что такое «длина», если можем определить длину конкретного объекта. Для этого мы должны выполнить определенные физические операции. «Понятие длины, таким образом, фиксировано, когда фиксированы операции, посредством которых измеряется длина: то есть понятие длины включает в себя столько же, сколько и ничего более, чем совокупность операций, посредством которых определяется длина. Вообще под любым понятием мы подразумеваем не что иное, как совокупность операций: понятие является синонимом соответствующего набора операций ». [21] Если понятие «ментальное, с точки зрения математической непрерывности, операции являются умственными операциями». Бриджмен указывает здесь, что «мы должны требовать, чтобы набор операций, эквивалентный любому понятию, был уникальным набором» [22] (т. е. каждому понятию соответствует только один набор операций).

В связи с этим, продолжает Бриджмен, легко показать, что такие понятия классической физики, как «абсолютное время» или «абсолютная одновременность», лишены смысла, ибо не существует физических операций, которыми можно было бы приписать предикат абсолютного времени предикату какое-то событие.

Если принять во внимание, что операции, которым эквивалентно понятие, суть действительных физических операций, то в операционализме неизбежен вывод, что понятия могут быть определены только в пределах действительного опыта, становясь бессмысленными в областях, еще не затронутых экспериментом. . Поэтому, полагает Бриджмен, мы не можем высказывать никаких утверждений об этих областях. И если мы действительно делаем эти утверждения, мы должны рассматривать их как условные экстраполяции, расплывчатость которых мы должны полностью осознавать и обоснование которых находится в эксперименте будущего.

Таким образом, до появления специальной теории относительности считалось, что любые два события А и В обладают таким свойством в отношении времени их осуществления, что А происходит либо до В, либо после него, либо одновременно с ним. Это утверждение казалось простым описанием поведения объектов, данных в опыте. Но сам опыт, на описание которого претендовало это утверждение, был очень узок. Когда круг опыта расширился и исследования стали касаться тел, движущихся с большими скоростями, обнаружилась несостоятельность концепции одновременности, используемой классической физикой.

Эйнштейн показал, пишет Бриджмен, что операции, позволяющие констатировать одновременность двух событий, связаны с измерением наблюдателем, так что одновременность является не абсолютным свойством двух событий, а свойством, включающим отношение двух событий к наблюдателю. субъект, его система отсчета, скорость этих событий относительно системы отсчета наблюдателя.

Бриджмен делает дальнейшие уточнения в своей методологической концепции, используя детальный операционный анализ понятия длины в качестве своего испытательного полигона.

Он задает вопрос: какими операциями мы измеряем длину любого конкретного физического объекта? Измерение объектов обычного эксперимента осуществляется с помощью процедуры, которая в общих чертах описывается следующим образом. Палка используется как мера длины; накладывается на предмет таким образом, чтобы один из концов стержня совпадал с одним из концов предмета, затем на предмете отмечается положение второго конца стержня, после чего стержень перемещается по линии, являющейся продолжением его предыдущего положения, таким образом, чтобы первый конец стержня совпадал с предыдущим положением второго конца. Эта процедура повторяется до тех пор, пока не будет достигнут второй конец объекта. Количество отдельных применений стержня в этом случае называется длиной предмета.

Бриджмен отмечает, что описанная здесь операция, которая кажется такой простой, на самом деле очень сложна. Чтобы действительно измерить длину объекта, необходимо выполнить целый ряд условий. Таким образом, мы должны быть уверены, что температура стержня нормальная, при которой обычно измеряют длину данных объектов, иначе нам пришлось бы вносить поправки в результаты наших измерений, чтобы учесть влияние изменений температуры. Если мы измеряем вертикальную длину объекта, мы должны учитывать влияние сил гравитации на длину измерительного стержня. Наконец, мы должны быть уверены, что измерительный стержень не является магнитом и на него не действуют электрические силы. Все эти условия обычно учитываются физиком, производящим измерения с какой-либо конкретной целью.

Однако, продолжает Бриджмен, в операционном анализе мы должны пойти еще дальше в определении условий измерения и указать все детали, относящиеся к движению стержня в измерении: например, точный путь стержня в пространстве, его скорость и ускорение. На практике при измерении объектов обыденного опыта этими условиями пренебрегают. И это вполне понятно, ибо в обычном эксперименте вариации этих условий не влияют на конечный результат.

Но мы должны признать, утверждает Бриджмен, что эксперимент всегда подвержен ошибкам, и что расширение границ эксперимента и повышение точности измерения может обнаружить, что условия, которые теперь, казалось бы, не затрагивают результат измерений, на самом деле серьезно влияют на него. «В принципе операции, посредством которых измеряется длина, должны быть однозначно определены. Если у нас есть более одного набора операций, у нас есть более одного понятия, и строго должно быть отдельное имя, соответствующее каждому отдельному набору операций» [23]

Если мы хотим измерить длину движущегося объекта, применяемые операции будут другими. На первый взгляд покажется, что достаточно взобраться на объект и повторить процедуру, которая применялась при измерении длины покоящегося объекта. На самом деле ситуация несколько сложнее. Полная спецификация используемых операций предполагает несколько дополнительных условий. Каким образом мы догоним предмет с мерной рейкой в ​​руках? Догоним ли мы сначала движущийся объект, а затем попытаемся запрыгнуть на него, или будем ждать момента, когда объект приблизится к нам? Если объект движется достаточно быстро, то запрыгнуть на него прямо с неподвижной опоры, очевидно, нельзя, и придется использовать какое-то специальное приспособление, например движущийся автомобиль.

Поскольку операции, применяемые Эйнштейном для определения понятия длины, отличаются от операций, используемых для измерения длины в обычном опыте, «длина» Эйнштейна не означает то же самое, что и «длина» обычного опыта. Это различных понятий, хотя и имеют некоторые общие черты: там, где скорость движущегося тела относительно измерительной системы достигает нуля, операции измерения движущегося объекта совпадают с применяемыми при измерении длины объекта на отдыхать.

Эпистемологическое мышление Бриджмена о природе окружающей действительности напрямую связано с сущностью операционального анализа.

Анализ логического смысла этого понятия позволяет Бриджмену заключить, что атрибут физической реальности приписывается тем понятиям, которые могут быть определены различными наборами физических операций, независимых друг от друга.

Мы помним, что основная идея операционализма состоит в том, что каждый набор операций по существу соответствует только одному понятию. Если два (или более) набора операций, независимых друг от друга, дают одинаковые результаты, мы можем, с операционалистской точки зрения, условно отождествлять разные понятия, соответствующие разным наборам, рассматривая их как одно понятие, которому приписывается статус физической реальности. . Такое понятие выступает как инвариант по отношению к разным наборам операций или как выражение некоторой корреляции между разными наборами физических явлений. В то же время не следует забывать, настаивает Бриджмен, что отождествление результатов различных наборов измерений является в известной степени условным, обосновываясь только имеющимися измерениями; будущие эксперименты могут выявить расхождения в результатах измерений, принадлежащих разным множествам, и в этом случае одно понятие придется «расщеплять» на два и более, которые могут иметь или не иметь статуса физических реалий.

Мы видим, таким образом, что в основе операционализма лежит акцент на своеобразии экспериментальных процедур, выполняемых экспериментатором, на необходимости выделения всех физических операций при определении понятий. Продолжая эту линию рассуждений, Бриджмен вполне логично заключает, что, строго говоря, каждая операция уникальна, совершается данным единственным индивидуумом в данное время и в данном месте. Операции нельзя обобщать, поскольку не существует метода, гарантирующего будущее такое обобщение.

Но если принять эти теоретические посылки, то неизбежен вывод, что не только неоперациональные, но и операциональные определения понятий на самом деле невозможны. А. С. Бенджамин, американский исследователь операционализма, замечает: «Другая операция, как бы она ни была похожа на первую, должна быть иной, так как она будет отличаться хотя бы пространственным или временным положением. Можно различить два измерения длины данного объекта, даже если результаты совпадают. Но если понятие всегда должно определяться операцией, а каждая операция является частной, то само понятие приобретает особенность своего способа определения. Будет не только разница между длиной рулетки поля и длиной триангуляции (даже если измеренные значения одинаковы), но будет разница в означает между всеми длинами отдельных линий поля (опять же, хотя измеренные значения одинаковы)». [24] Но понятия, определяемые таким образом, вообще лишены всякой познавательной ценности, ибо они по существу перестают быть понятиями, которые должны, как известно, фиксировать нечто общее в различных ситуациях. Это доведение до логического конца одной из основных предпосылок операционализма вступает в решительное противоречие с утверждением самого Бриджмена о том, что физические операции, в терминах которых даются определения понятий, должны быть повторяемый и всегда осуществимый. Более того, Бриджмен пишет: «Операционные определения, несмотря на их точность, в применении не имеют значения, если только ситуации, к которым они применяются, не разработаны достаточно, чтобы было известно по крайней мере два способа достижения конечной точки». [25]

Можно было бы предположить, что это противоречие в основе понятия можно было бы устранить, если предположить, что каждое понятие является синонимом набора повторяющихся операций, а не одной единственной операции. Однако легко видеть, что введение набора операций не устраняет основной логической трудности. Любые две операции в чем-то похожи, а в чем-то различны. Объединение ряда операций в единый набор (или единый класс), синонимичный значению некоторого понятия, предполагает, прежде всего, выделение некоторого общего признака или свойства, присущего всем этим операциям и не определяемого операциональным режимом (оперативным режимом). таким образом, определения обязательно предполагают существование некоторых характеристик, интерпретируемых неоперационально). Далее опять предполагается существование критерия, указывающего на степень сходства операций для образования единого множества (в зависимости от требуемой степени сходства могут быть заданы разные наборы операций, которым будут соответствовать разные операционально определенные понятия). ). Поскольку операционализм в принципе не способен указать такой критерий, его основное методологическое утверждение о том, что разным наборам физических операций соответствуют разные понятия, оказывается несостоятельным. Действительно, почему мы можем в одном случае включать разные операции в 9?0009 одного набора , соотносящегося с одним и только одним понятием , а в других случаях говорят, что разные наборы операций (даже если они выражаются в одинаковых или сходных результатах) характеризуют различных понятий? Тогда, если мы иногда для практического удобства относим различные наборы операций к одному понятию, то почему это отнесение можно рассматривать просто как временную процедуру, прагматически удобную, но методологически неоправданную?

Необходимым методологическим коррелятом позиции Бриджмена является субъективный идеализм.

Логика современной физики содержит наряду с субъективистскими общефилософскими утверждениями некоторые утверждения в духе естественнонаучного материализма. [26] В более поздних работах Бриджмена субъективно-идеалистическая позиция, вытекающая из операционализма, осознается более отчетливо и осуществляется достаточно последовательно. В своей книге «Природа физической теории» он защищает откровенный солипсизм: «Мне кажется, что в том виде, в каком я его изложил, солипсистская позиция, если это действительно солипсистская позиция, есть простое изложение того, что дает мне непосредственное наблюдение, и мы должны настроить свое мышление так, чтобы оно не казалось отвратительным». [27]

В одной из своих работ Бриджмен утверждает, что не существует операции, доказывающей, что Вселенная возникла более пяти минут назад, «ибо любой из наших методов доказательства — это то, что мы делаем сейчас ». [28]

Но самым существенным обстоятельством, определившим проявляющееся сейчас неприятие операционализма как методологии и гносеологии широкими кругами зарубежных ученых, является не столько внутренне противоречивый характер операционализма, сколько большой разрыв между операционалистскими рекомендациями и фактический ход развития науки, разрыв, ставший очевидным и ясно осознаваемым в XIX в. 40-х и 1950-х годов. В 30-х годах иногда утверждалось, что операционализм есть нечто общепринятое в физике, [29] , тогда как в настоящее время распространено убеждение, что операционализм очень далек от понимания реальных проблем научной методологии.

Дело в том, что ученые предпочитают использовать в реальной практике научного познания так называемые открытые понятия, т. е. понятия, значение которых по отношению к экспериментальной ситуации до конца не определено (поскольку полностью исчерпать все эти ситуации заранее невозможно) . Что касается операциональных определений, то они характеризуют закрытые понятия, ибо фиксируют значение понятий лишь при некоторых определенных условиях.

Суть дела в том, что так называемые открытые понятия, которыми в основном оперирует наука, функционируют в рамках систем теоретического знания. Операции измерения определенных величин имеют смысл в этих рамках, характеризующихся определенными посылками, онтологическими допущениями и способами указания определенного аспекта объективной реальности. Иными словами, операции измерения не только не способны конкретизировать смысл научных понятий, но и, как правило, не существуют изолированно. Что же касается основного вопроса о стандартах и ​​ норм , которым подчинено производство и оценка теоретических знаний (и знаний вообще), она в принципе не может быть решена в операционалистских рамках, как было сказано выше.

Большинство участников симпозиума 1954 года «Современное состояние операционализма» [30] пришли к выводу, что «если строго и последовательно применять правило операционалистской осторожности, физика должна свестись к простой записи отдельных данных». [31]

Естественно возникает вопрос, если операционализм как гносеология и общая методология науки должны быть отвергнуты, значит ли это, что техника операционалистского анализа не имеет абсолютно никакого рационального содержания?

Мы уже отмечали, что, хотя большинство понятий науки не могут быть определены в терминах, фиксирующих результаты измерения (и именно в этом смысле операциональные определения понимаются в строгом операционализме), эти определения все же имеют определенное значение. Их используют при общем нерабочем состоянии. определение, указывающее на конкретные свойства и отношения определяемого понятия, еще не выработано. «Возможно, мы не сможем дать общий ответ на такие вопросы, как «Что такое длина?», «Что такое причинность?», «Что такое одновременность?» и т. д. Но, пока мы можем, в большинстве конкретных случаев , определить длину и одновременность посредством измерительных операций, поскольку мы можем определить положение тела в момент времени t 2 по ее положению в t 1 и приданному ей импульсу, мы можем сказать, что слова «длина», «одновременность» и «причинность» имеют вполне определенное однозначное значение», — пишет [32] . Д. П. Горский.

«Операциональное определение» есть не определение в собственном смысле слова, а формулировка эмпирических условий применения теоретического понятия, одного и того же теоретического понятия, поддающегося нескольким эмпирическим толкованиям через разные «операциональные определения».

Оценивая значение операционализма для методологии науки в целом, мы приходим к выводу, что акцент Бриджмена (вслед за Эйнштейном) на увязке теоретических построений с экспериментальными операциями был небезоснователен, хотя характер этой связи получил в корне ошибочное истолкование в операционализм.

«Операционализм Бриджмена», [замечает В. С. Швырев], отразил в искаженной форме тот несомненный факт методологии естествознания, что установление смысла… теоретических понятий… предполагает фиксацию определенных эмпирических зависимостей между экспериментально воспроизводимыми ситуациями и последствия, также зафиксированные эмпирически, этих операций». [33]

Как видим, значение техники операционного анализа не очень велико. Эта техника может быть плодотворно использована лишь в том случае, если уже задан смысл операций измерения и характер их отнесения к какому-либо научному понятию, т. е. если уже существуют известные системы знаний, характеризующие положение дел в объективном мире. независимо от субъекта и его действий. Любая элементарная операция измерения уже предполагает выделение объективной величины или параметра, подлежащего измерению, а также «включение» полученных результатов в систему отношений между математическими объектами (результат измерения выражается в математической форме ). Что же касается норм получения и оценки систем самих знаний, соотносимых с объектами, то этот вопрос неразрешим с позиций операционализма как эпистемологической и методологической концепции. Иными словами, в рамках этой концепции нельзя прийти к пониманию природы знания и характера познавательного отношения.

Мы стремились показать, что натуралистическая интерпретация познавательного отношения между субъектом и объектом как некоего взаимодействия двух природных систем оставляет нерешенным ряд фундаментальных гносеологических проблем, независимо от доли деятельности, приписываемой каждому из полюсов познания. взаимодействие. Сюда относятся вопросы истолкования природы и характера норм приобретения и оценки знаний, места и роли в познавательном процессе такой специфической структуры, как сознание.

. Отправляясь от метафизического материализма, сторонники натуралистической модели познания вынуждены делать неизбежные уступки субъективизму, переходя в ряде случаев целиком на сторону субъективного идеализма и отказываясь от материалистической теории отражения.

Еще раз отметим, что выявление несостоятельности гносеологических представлений, сформулированных сторонниками натуралистического толкования познания, никоим образом не означает игнорирования реальных фактов, которым в этих представлениях дается ложное истолкование (некоторые из них были обнаружены сторонники критикуемых здесь концепций).

Действительно, человек как познающий субъект имеет тело, подверженное действию механических, физических, химических и биологических законов. Этот и другие факторы имеют определенное отношение к механизмам реализации познания. Все дело, однако, в том, что характеристика человека как субъекта, действующего и познающего специфически по-человечески, не может быть понята из природных особенностей человеческого тела. Невозможно интерпретировать основные и наиболее существенные черты познавательного отношения в рамках способа представления субъект-объектной проблемы, обсуждаемой в этой главе.

Очевидно, все дело в философской и научно-теоретической интерпретации описываемых фактов и оценке их значения для гносеологического исследования.

 

Объектные и субъектные отношения во взрослом возрасте – к интегративной модели межличностных отношений

Сохранить цитату в файл

Формат: Резюме (текст)PubMedPMIDAbstract (текст)CSV

Добавить в коллекции

  • Создать новую коллекцию
  • Добавить в существующую коллекцию

Назовите свою коллекцию:

Имя должно содержать менее 100 символов

Выберите коллекцию:

Невозможно загрузить вашу коллекцию из-за ошибки
Повторите попытку

Добавить в мою библиографию

  • Моя библиография

Не удалось загрузить делегатов из-за ошибки
Повторите попытку

Ваш сохраненный поиск

Название сохраненного поиска:

Условия поиска:

Тестовые условия поиска

Эл. адрес: (изменить)

Который день? Первое воскресеньеПервый понедельникПервый вторникПервая средаПервый четвергПервая пятницаПервая субботаПервый деньПервый рабочий день

Который день? воскресеньепонедельниквторниксредачетвергпятницасуббота

Формат отчета: SummarySummary (text)AbstractAbstract (text)PubMed

Отправить максимум: 1 штука5 штук10 штук20 штук50 штук100 штук200 штук

Отправить, даже если нет новых результатов

Необязательный текст в электронном письме:

Создайте файл для внешнего программного обеспечения для управления цитированием

. 2010 декабря; 22 (4): 498-508.

Грегор Звелц 1

принадлежность

  • 1 Институт интегративной психотерапии и консультирования, Любляна, Словения. [email protected]
  • PMID: 21169889

Бесплатная статья

Грегор Звелц. Психиатр Дануб. 2010 Декабрь

Бесплатная статья

. 2010 декабря; 22 (4): 498-508.

Автор

Грегор Звелц 1

принадлежность

  • 1 Институт интегративной психотерапии и консультирования, Любляна, Словения. [email protected]
  • PMID: 21169889

Абстрактный

В статье автор представляет модель межличностных отношений, основанную на интеграции теории объектных отношений и теории привязанности. Он предлагает три основных биполярных измерения межличностных отношений: Независимость — Зависимость, Связанность — Отчуждение и Взаимность — Самопоглощение. Автор также предлагает различать два основных типа межличностных отношений взрослых: объектные и субъектные отношения. Объектные отношения описывают отношения, в которых другой человек воспринимается как объект, служащий удовлетворению потребностей первого человека. Объектные отношения являются проявлением правого полюса трех основных измерений межличностных отношений (зависимости, отчуждения и эгоцентризма). Субъектные отношения противопоставляются концепции объектных отношений. Они описывают отношения с другими людьми, которые воспринимаются как субъекты со своими желаниями, интересами и потребностями. Субъектные отношения являются проявлением левого полюса основных измерений (Независимости, Связанности и Взаимности). В этой статье автор уделяет особое внимание определениям объектных отношений во взрослом возрасте посредством описания шести подизмерений объектных отношений: симбиотического слияния, тревоги разделения, социальной изоляции, страха поглощения, эгоцентризма и нарциссизма. Каждое подизмерение описывается в связи с адаптивным и патологическим функционированием. Необходимы дальнейшие исследования для проверки клинической и научной обоснованности модели.

Похожие статьи

  • [Трудности описания человеческих отношений с помощью психоаналитических описательных моделей: критика эго-психологии].

    Рудольф Г. Рудольф Г. Z Psychosom Med Psychoanal. 1976 г., апрель-июнь; 22(2):135-49. Z Psychosom Med Psychoanal. 1976 год. PMID: 941537 Немецкий.

  • [Проверочное исследование опросника о депрессивном опыте].

    Атжер Ф., Фрассон Г., Лоас Г., Гибурже С., Коркос М., Перес Диас Ф., Сперанца М., Венисс Х.Л., Ланг Ф., Стефан П., Бизуар П., Фламент М., Жамме П. Атгер Ф. и др. Энцефал. 2003 г., сен-октябрь; 29(5):445-55. Энцефал. 2003. PMID: 14615694 Французский.

  • Нарциссизм и модель поддержания самооценки: влияние угроз социального сравнения на близость отношений.

    Николлс Э., Стукас А.А. Николлс Э. и др. J Soc Psychol. 2011 март-апрель;151(2):201-12. дои: 10.1080/00224540

    0852. J Soc Psychol. 2011. PMID: 21476462

  • Групповая психотерапия и нейропластичность: точка зрения теории привязанности.

    Флорес П.Дж. Флорес П.Дж. Int J Group Psychother. 2010 окт; 60 (4): 546-70. doi: 10.1521/ijgp.2010.60.4.546. Int J Group Psychother. 2010. PMID: 21028976 Обзор.

  • Важность теорий объектных отношений для развития способности к зрелой любви.

    Миливоевич Л., Стркаль Ивезич С. Миливоевич Л. и др. Croat Med J. 2004 Feb; 45(1):18-24. Хорватский мед J. 2004. PMID: 14968447 Обзор.

Посмотреть все похожие статьи

Цитируется

  • Разработка итальянской версии краткой формы теста объектных отношений.

    Барберис Н., Мартино Г., Калареши Д., Жвелц Г. Барберис Н. и соавт. Клин нейропсихиатрия. 2020 фев;17(1):24-33. doi: 10.36131/clinicalnpsych30200103. Клин нейропсихиатрия. 2020. PMID: 34

    3 Бесплатная статья ЧВК.

термины MeSH

Полнотекстовые ссылки

Медицинская Наклада д. о.о.

Укажите

Формат: ААД АПА МДА НЛМ

Отправить по телефону

Субъект и объект психологии

Субъект — категория, обозначающая некоторую целостность, обособленную от мира объектов в процессе человеческой деятельности и познания. Один и тот же объект может быть предметом различных видов исследования.

В социологии подобъектом называется определенная реальность, не зависящая от исследователя. А под предметом — свойства, стороны, отношения и процессы данной действительности, выделяемые для целенаправленного изучения.

Разграничение предмета и объекта было задумано Имманулом Кантом.

Значит объект является частью объективного мира, а под субъектом — какой предмет в нем изучать. Понятие объекта шире по объему, чем понятие субъекта, поскольку субъект — объектная часть. В окончательном виде объекту и субъекту можно дать следующую формулировку:

Объект является частью объективной, т. е. существующей независимо от сознания исследователей реальности.

Предмет, специфический для науки угол зрения, аспект объекта, специфические для конкретной отрасли науки вопросы и ее категориальный аппарат, используемые методы исследования.

Что является объектом и предметом психологии как науки? В 1912 г. Г. И. Челпанов в учебнике «Психология» дает определение: «Психология есть учение о душе».

В 1926 г. К. Н. Корнилов в своем первом учебном пособии говорит: «Психология изучает не душу, а проявления души, психология есть наука о законах психической деятельности человека».

Один из самых популярных учебников «Атлас психологии» М. В. Гамезо и И. А. Домашенко определяют психологию как науку, изучающую процессы активного отражения человеком объективной действительности в виде ощущений, восприятий, мыслей, чувств и других процессов и явления психики.

 

Сравнивая вышеприведенные определения, можно увидеть, что психика является объектом психологии, и различные ее проявления как объекта. Поэтому в более позднее время, на рубеже веков (20-21), появляется следующее определение психологии:

Психология — это наука и система знаний о законах, механизмах, психических фактах и ​​явлениях в жизни человека.

При этом четко определяется объект психологии — психика, а предмет, выделяются факты, закономерности и механизмы психики.

Среди многообразных проявлений психики выделяют психические процессы, психические состояния, психические свойства личности.

Различают познавательные, эмоциональные, регуляторные психические процессы. Основная функция познавательных процессов — отражение свойств внешнего мира и внутренних особенностей организма. Познавательные процессы информируют о свойствах и явлениях окружающего мира, являются источником многообразных знаний и помогают открывать законы развития природы и общества. Познание имеет два уровня: образный и логический. Зрительные познавательные процессы — ощущение, восприятие, представление. К процессам логического познания относится мышление.

В эмоциональных психических процессах отражаются человеческие отношения. Они окрашивают жизнь человека разными оттенками опыта (положительного или отрицательного). Гамма эмоций человека разнообразна, например, счастье, удивление, горе, страдание и др.

Основное назначение регуляторных процессов – регуляция поведения и деятельности человека, обеспечивающая избирательное и целенаправленное реагирование. К регуляторным процессам относятся процессы внимания и воли.

Кроме того, выделяют так называемые интегративные или сквозные психические процессы, участвующие в протекании всех психических процессов, к ним относятся: речь, выступающая в качестве 2-й сигнальной системы и связывающая сенсорно-логическое познание и память, которую можно образный, логический и эмоциональный. Кроме того, память связывает настоящее и прошлое в сознании человека, обеспечивая целостность личности.

Психические состояния — относительно устойчивые явления психической деятельности, характеризующие психику в целом. Их можно рассматривать как фон, на котором протекают психические процессы. Они могут или не могут способствовать активной деятельности. Это состояния работоспособности, утомления, стресса, аффекта и др.

Психические свойства – это устойчивые образования, обеспечивающие определенный уровень поведения и деятельности, характерный для данного человека. К психическим свойствам относятся темперамент, характер, способности человека, направленность его личности.

Общая психология — отрасль психологической науки, изучающая наиболее общие закономерности, выявляемые психологией, методы исследования этой психологии, теоретические положения, которых она придерживается, основные научные понятия, вошедшие в ее употребление.

 

Предметом изучения общей психологии являются:

Познавательная и практическая деятельность;

Общие закономерности психических процессов: ощущения, восприятия, память, воображение, мышление, психическая саморегуляция;

Дифференциально-психологические особенности личности человека;

Характер, темперамент, преобладающие мотивы поведения и др. ;

 

Фундаментальные проблемы:

Сущность и содержание психического, возникновение и развитие психики в фило и онтогенезе.

Основной задачей психологии как науки является раскрытие закономерностей возникновения, развития и течения психической деятельности человека, развития его психических свойств, выявление жизненного смысла психики и тем самым оказание помощи в его овладение, его целенаправленное формирование в соответствии с потребностями общества.

Субъект или объект? — Стать человеком

/ Тайлер Клибергер

Знакомство — Как остыл кофе

Мы не виделись уже довольно давно, даже годы. Когда вы получаете это сообщение с просьбой встретиться и наверстать упущенное, возникает радость, волнение; есть надежда на возрождение взаимодействия и возможность собрать воедино время врозь и поделиться историями, которые привели вас в этот период жизни.

Когда мой друг попросил о встрече на кофе, эта надежда была предположением, которое окрашивало мое понимание происходящего.

Я ошибся.

Судя по всему, у моего друга был список контактов тех, кому нужно попытаться продать товар, и, хотя мы давно не разговаривали, я был подходящим покупателем, если бы они могли просто восстановить связь. Им что-то нужно было, и я был потенциальным персонажем, от которого они могли это получить.

Итак, мы встретились за кофе.

После сердечных, но быстрых приветствий они сделали запрос. Честно говоря, я не помню многих подробностей  — просто то, что они нашли эту организацию с этой линейкой продуктов, и это изменило их жизнь. Очевидно, это могло бы изменить и мою жизнь, хотя и за фиксированную ежемесячную плату.

Я чувствовал, что происходит. Я не обиделся, просто разочаровался. Я продолжал проверять время, задаваясь вопросом, как долго продлится этот провал воссоединяющихся отношений. Возможность, которая поначалу меня взволновала, давно испарилась, и я был слегка раздражен тем, что мое время могло быть использовано в другом месте.

Мы ушли еще более разъединенными, чем когда прибыли. Как можно вежливее я сказал, что мне это не интересно, но я хотел бы снова встретиться в ближайшее время. Затем я вернулся домой только с половиной чашки кофе, уже холодного.

Во время этой встречи я понял, что прежние отношения на самом деле не были реальностью — ибо я для них был не я, я был потенциальным покупателем.

Можно сказать, что мой друг больше не смотрел на меня как на своего собрата, а как на часть своей головоломки; как возможность. Я был кем-то, даже чем-то, что помогло бы им выполнить норму. Я почувствовал, как разворачивается своего рода ростовщичество, в котором я был жертвой  — «ни одна часть этой встречи не касалась нас, она была просто о них и о том, как я могу действовать, чтобы удовлетворить их желания и потребности, даже если это будет за мой (буквальный) счет.

Я был не субъектом, а объектом.

К сожалению, это не просто симптом многоуровневых маркетинговых совещаний.

Эта проблема проявляется во многих взаимодействиях.

И последствия могут быть разрушительными.

Часть первая. Два способа взаимодействия с миром

У философа по имени Мартин Бубер из Германии есть теория о природе человеческого взаимодействия. Бубер утверждает, что когда дело доходит до того, как вы смотрите на мир и взаимодействуете с ним, есть два варианта.

Вы рассматриваете другого либо как объект, либо как субъект.

Он назвал философию «Я и Ты» (или, говоря современным языком, «Я и Ты»).

У вас есть свое существование, а затем у вас есть то, как ваше существование взаимодействует с существованием окружающих вас людей.

Когда дело доходит до вашего внутриличностного взаимодействия, вы видите себя и осознаете, что вы субъект  — вы — «я». У вас есть глубина и эмоции, и намерения, и чувства, и мысли, и мечты, и недостатки. Мы видим своими глазами с пониманием нашей идентичности во всех ее измерениях и полноте. У нас есть способность смотреть на себя и узнавать целостность нашего существа.

Мы, люди, начинаем с этого.

Вопрос в том  как ваше «я», ваше «я» связано со всем остальным?

Вот два варианта Бубера.

«Я и Оно» — Объект

Сначала вы можете посмотреть на себя и сказать «Я», но затем вы посмотрите на другого и скажете: «Оно».

Другие существа и существа — это вещи, которые нужно испытать и использовать. Это кусочки вашей жизни, которые существуют для того, чтобы использовать их и манипулировать ими для себя. Когда вы взаимодействуете с ними, нет глубины измерения; они просто персонажи вашей истории, которых вы используете, получаете и от которых потребляете для выполнения любых своих планов.

Другие объекты.

Двухмерные вещи, которые существуют для вашего блага.

Эту перспективу можно сравнить с игрой в видеоигру от первого лица — вы персонаж, с которого вы видите остальной мир, а все остальное эквивалентно частям игры, которые дополняют повествование. По сути, вы являетесь центром мира, и все остальное существует вокруг вас. Это было бы то, что мы называем «эгоцентризмом».

Это первый вариант вашего отношения к миру.

Но есть и другой, более целостный вариант.

«Я и Ты» — Субъект

Во-вторых, вы смотрите на себя и говорите «Я», но затем вы смотрите на другого и говорите «Ты» (или «Ты» для более современного диалекта).

По сути, вы смотрите на другое существо и видите его так же, как вы видите себя. Вы предполагаете, что так же, как у вас есть линза, глубина и размерность вашего существа… они тоже.

Они не объект, а субъект.

Не то, чем можно манипулировать и использовать, но с чем можно взаимодействовать.

Человек, полный жизни, как и вы, с надеждами, мечтами и целями. У них тоже есть уязвимые места, недостатки и чувства. У них есть история и существование, которые параллельны вашему собственному.

Древние стоики называли это космополитическим взглядом на мир —  , что вы существуете как гражданин общего мира, частью которого вы являетесь.

Вы есть «Я».

И это «Ты», а не «Оно».

Часть вторая. Какую позу вы будете использовать?

Хотя эту дихотомию легко заметить в таких вещах, как многоуровневые маркетинговые схемы или даже в том, как христиане склонны подходить к евангелизации, нам, возможно, придется проделать внутреннюю работу, обращая внимание на нашу склонность существовать с другими в «я». -Это как-то так.

Меня часто просят вести свадьбы, и один из самых страшных моментов, который случается намного чаще, чем мне удобно, это когда жених или невеста в ответ на вопрос, почему они хотят пожениться, выражают что-то вроде , «Я действительно просто хочу выйти замуж. Я с нетерпением ждал этого момента много лет, и наконец у меня есть такая возможность!»

Так вот, это может быть просто выразительное высказывание о захватывающем событии — но здесь есть что-то, что отражает нашу культуру.

Потому что инсинуация состоит в том, что может быть не важно, кто супруг, только то, что у них наконец будет супруг. Что они очень желали этого момента свадебной церемонии из-за того, как он, по-видимому, будет ощущаться, выглядеть и звучать. Супруга и свадебная церемония — просто объект их желания.

Сколько существует браков или романтических отношений, в которых есть два человека, но каждый человек имеет другого просто для того, чтобы что-то реализовать для себя?

Мы стремимся использовать других, когда нам что-то нужно, и мы верим, что можем получить это от них.

Они становятся объектом для удовлетворения наших желаний.

У меня даже были помолвленные пары, которые говорили, что на самом деле просто хотят, чтобы у них дома были свадебные фотографии  — и это единственная причина, по которой они устраивают свадьбу.

Но это также происходит через родителей, которые, то ли из-за культурного увлечения, то ли из-за какой-то личной пустоты, пытаются забеременеть, потому что они действительно просто хотели бы иметь ультразвуковую фотографию беременности, чтобы разместить ее в своем Instagram, потому что они всегда думали было бы весело.

Не совсем веская причина для бессонных ночей.

А не здоровая мотивация для появления на свет человека.

Или мы могли бы исследовать родителей, которые хотят иметь детей, чтобы они могли хорошо заниматься спортом, или то, как люди ищут друзей только потому, что они одиноки, в отличие от искреннего интереса к созданию подлинного сообщества, которое повлияет на социальный ландшафт их места. .

Мы делаем это все время.

Пока мы едем, когда едим и общаемся в социальных сетях. Есть множество случаев, когда мы чего-то добиваемся, и так уж получилось, что для достижения нашей цели можно использовать другого человека.

Может быть, только может быть, нам нужно начать проверку нашего взаимодействия с вопроса:

Является ли этот другой человек субъектом или объектом?

Как вы относитесь к различным существам, которые составляют окружающий вас мир?

Мир просто полон персонажей вашей истории?

Или мир полон персонажей, объединенных общей историей?

Вы единственный человек, который имеет значение?

 Или мы взаимозависимы — общая деревня, сплетенная вместе, как мутуалистическая паутина?

Как бы это выглядело, если бы мы сели за кофе просто потому, что хотим проявить личную заинтересованность в другом? Может ли быть так, что здоровые отношения стоят больше, чем повышение рейтинга в организации, для которой вы продаете? Могло ли быть так, что ваш «бизнес» был бы более успешным, если бы вы играли в долгую игру, искренне любя людей? Может быть, такая связь с такой позицией может принести вам и миру больше пользы, чем рекламный ход?

Мы будем направлены либо внутрь, либо наружу. Это положение, которое мы должны решить. Мы либо будем нуждаться в чем-то от этого человека и будем использовать его соответствующим образом, либо мы присоединимся к этому человеку, идя с ним, не для того, чтобы втягивать его в наши маленькие планы, а для продвижения более крупной схемы нашего общего человечества.

Мы либо будем эгоцентричными, либо превзойдем себя на благо всего, включая нас самих.

Часть третья. Почему эта точка зрения важна

Вот вызов этой философии  — она заставляет нас вступать в эмпатические отношения с каждым отдельным фрагментом существования, где мы выходим за пределы нашей единственной линзы близорукого эгоцентризма и становимся «мироцентричными», а не «эгоцентричными». 

Если мир не объект, существующий исключительно для нашей выгоды, то мы не в центре. И если мир полон субъектов с глубиной и намерением  — людей, которые путешествуют по миру так же, как и вы  — это должно изменить то, как мы относимся и взаимодействуем со всеми этими собратьями.

Соревнование становится сотрудничеством.

Манипуляция становится мутуализмом.

Поиск выгоды от другого становится поиском исцеления для всех нас одновременно.

Когда вы видите мир таким, каким вы видите себя — когда вы любите другого так же, как любите себя  — , вы входите в биологическую, психологическую и социологическую реальность, в которой мы более связаны, чем мы могли себе представить ранее. Мы видим, что наше здоровье, благость и жизненная сила не являются чем-то, что мы можем получить от других, но они будут развиваться в гармонии с их здоровьем, добром и жизненной силой.

Наше приглашение к бескорыстию вызвано не какой-то благочестивой моралью, а тем, что наименьшее обозначение здоровья — это здоровье места и всех его существ вместе взятых.

Проживание этого может изменить все в нашем человеческом опыте.

Психологически мы видим это в теории социальной психологии Джорджа Герберта Мида «Социальное Я», в которой он описывает неизбежную реальность того, что ваша идентичность неразрывно связана с окружающей вас социальной сферой. Мир подобен зеркалу, где ваше понимание и проявление вашего «я» является отражением всех других окружающих вас «я». По сути, вы не существуете на острове, скорее вы живете в запутанной сети взаимосвязей со всем остальным.

Или мы могли бы обратиться к проекту генома человека и нашему антропологическому наследию, или к мистической реальности атомов аргона, или к биологическому компоненту зеркальных нейронов и его влиянию на нашу, казалось бы, естественную человеческую способность к эмпатии. Кажется, что каждая область мысли указывала на эту реальность, что мы неразрывно связаны.

Мы предрасположены видеть, чувствовать и познавать мир вместе с нашими собратьями-поселенцами.

Учиться, опять же, у стоиков — они утверждали, что мир существует как «ойкейозис», или домохозяйство — ощущению, что все вещи являются частью самого себя, тогда как, в то же время, собственное я является частью мир в целом. Мы похожи на одну гигантскую семью, одну запутанную и взаимосвязанную паутину глобальной деревни, и поэтому то, как вы относитесь к своим внутренним кругам, должно выражаться в том, как вы относитесь даже к самым отдаленным кругам жизни в мире.

Восприятие мира как «субъектов»  — как «ты» вместо «оно» — заставляет нас превзойти самих себя ради общего блага таким образом, который воплощает чистую, врожденную целостность, которую мы, кажется, естественным образом подразумеваем. существовать внутри.

Таким образом, ваша точка зрения создаст особый мир.

Вопрос в том, «Какая у меня будет осанка и какой мир она создаст?»

Мир предметов?

Или мир предметов?

Часть четвертая. Давайте начнем каждое взаимодействие с «Ты».

Представляете, если бы мы действительно относились к этому серьезно? Потому что, как только вы начинаете управлять своим существованием таким образом, некоторые вещи становятся невозможными:

Честно говоря, любая форма угнетения, разрушения или нездоровья в отношениях или в мире становится немного трудной, когда вы начинаете с места. взаимности, любви и сочувствия в стремлении брать на себя интересы всех, а не только себя.

Серьезно, что, если бы каждая семья, родственники и сообщество сделали это своим приоритетом? Насколько иначе выглядел бы мир?

Когда вы смотрите на мир как на «субъект», то, что искренне становится невозможным, — это просто старый добрый эгоизм. Когда мы не пытаемся использовать друг друга для собственной выгоды, мир будет функционировать определенным образом  — таким, который кажется немного отличным от нашего текущего состояния реальности.

Мы взяли пример с современной загадки рекламы. Мы с радостью предоставляем себя в распоряжение тех, кто предлагает удобство и комфорт, особенно когда это на продажу! Стали ли мы миром продавцов? Если это так, мы будем существовать только как объекты для чужой повестки дня.

Результаты будут немного похожи на то, что мы наблюдаем в мире, на который так часто жалуемся.

Может быть, тогда эта поза могла бы стать нашим ответом  — той, которая займет много времени, но создаст другой мир.

Если мы откажемся рассказывать эту историю, мы можем действительно найти то, что ищем — и все мы найдем это вместе.

Мир предметов создаст один вид опыта.

Мир предметов создаст противоположность.

Пусть в следующий раз, когда вы станете родителем или водите машину, или проживете свой брак, или съедите какой-нибудь продукт, или сядете за кофе с давно потерянным другом, не продавайте что-нибудь.

No related posts.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *