Проблемы сознания и бессознательного в психологии: Проблема сознания и бессознательного в психологии

Корниенко А.Ф. — Проблемы сознания, осознания и самопознания

А.Ф. Корниенко
Статья по общей психологии
Психология сознания: современное состояние и перспективы.
Материалы I Всероссийской конференции 29 июня – 1 июля 2007 г. –
Самара: Изд-во «Научно-технический центр», 2007. – С. 61-63.

В психологии проблема сознания по признанию многих ведущих психологов является одной из фундаментальных и трудноразрешимых проблем. Значимость этой проблемы особенно возрастает в последнее время, когда в неудержимом стремлении к ее разрешению предпринимаются попытки пересмотреть отношение к психике и сознанию и признать «банальными» и неверными представления о том, что «психика (а в конечном счете и сознание) предназначена для отражения действительности и регуляции деятельности» (Алахвердов, 2003).

Суть проблемы сознания обычно сводится к вопросу о том, каким образом возникает очевидный для человека факт представленности для него той внутренней картины мира, которая образуется в его психике.

Когда мы говорим, например, что какой-то образ объекта или явления действительности возник в нашем сознании, значит, мы отдаем себе отчет в том, что этот образ возник именно у нас, в нашей психике.

Вместе с тем, по мнению А.Н. Леонтьева, в сознании находятся не только образы объектов и явлений действительности, но и образ самого человека. «Сознание, – пишет А.Н. Леонтьев, – в своей непосредственности есть открывающаяся субъекту картина мира, в которую включен и он сам, его действия и состояния» (Леонтьев, 1975).

Учитывая, что в общем случае субъективная картина мира обозначается понятием «психика», получатся, по А.Н. Леонтьеву, что «сознание» — это та же «психика», но с добавлением образа «Я». Данное определение сознания, конечно же, позволяет говорить о нетождественности понятий «сознание» и «психика» и рассматривать сознание как высший уровень развития психики. Однако здесь возникает вопрос, на который почему-то не обращают особого внимания, хотя в нем, на наш взгляд, и состоит суть проблемы сознания.

Если под сознанием понимать психику с добавлением образа «Я», то в результате какого психического процесса этот образ появляется в психике? Еще С.Л. Рубинштейн указывал на то, что «…психические образования не существуют сами по себе вне соответствующего психического процесса. Всякое психическое образование (чувственный образ вещи, чувство и т.д.) – это, по существу, психический процесс в его результативном выражении» (Рубинштейн, 2000). Принимая во внимание, что образ «Я» – это особый образ, следует, очевидно, говорить и об особом психическом процессе, результатом которого он является. И вот таким особым психическим процессом может быть именно сознание.

Сознание, таким образом, можно понимать не как особую «психику», а

как особый познавательный психический процесс, в результате которого в психике человека образуется особый образ – образ «Я». В отличие от образа тела как биодинамического образования, формирование которого, как показано в работе В. В. Столина (Столин, 1983), может происходить и в психике животного, образ «Я» – это образ, возникающий исключительно в психике человека, как образ носителя психики. Возникновение образа «Я» и, соответственно, сознания является социально обусловленным процессом, то есть определяется включенностью человека в социальные отношения. Только в системе социальных отношений, в общении и совместной деятельности с другими людьми у человека может возникать сознание и происходить формирование образа «Я» (Леонтьев, 1965).

При рассмотрении явлений сознания очень часто используется понятие «осознания». Предполагается, что если в сознании человека что-то возникает, значит, он это осознает. Если что-то человеком не осознается, значит, это не отражается в его сознании. Таким образом, процессы сознания и осознания оказываются неразрывно связанными. Осознание выступает как механизм наполнения сознания определенным содержанием. Благодаря осознанию сознание становится предметным. Без процессов осознания сознание представляется как некоторое беспредметное, бескачественное психическое образование.

Подобное понимание сознания соотносится с метафорическим представлением К. Ясперса (Ясперс, 1997), который сравнивал сознание со «сценой», «…на которую выходят и с которой уходят отдельные психические феномены». «Оставаясь в рамках той же метафоры, – отмечает К. Ясперс, – мы можем говорить о сужении сцены (сужении сознания)». Заполнение сознания как «сцены» отдельными психическими феноменами означает наполнение сознания определенными психическими образами. Считается, что этот процесс осуществляется благодаря процессам осознания.

В связи с этим возникают следующие вопросы: «Какие образы подлежат осознанию? Чем определяется необходимость осознания того или иного образа? Что представляет собой механизм осознания?». Оригинальный вариант ответа на эти вопросы предлагается А.Ю. Агафоновым в докторской диссертации, посвященной как раз проблемам сознания и осознания (Агафонов, 2006). «Эффекты осознания, – пишет А.Ю. Агафонов, – оправдано трактовать как результаты познавательной деятельности, осуществляемой сознанием». Более того, он считает доказанным, что «эффект осознания есть конечный результат последовательной работы неосознаваемых механизмов сознания, одним из которых является механизм принятия решения об осознании». Справедливости ради, следует отметить, что в качестве «догадки» мысль о том, что «механизм сознания принимает специальное решение, что именно в данный момент следует осознавать (позитивный выбор, позитивное осознание), а что заведомо осознавать не следует (негативный выбор, негативное осознание)», была высказана В.М. Аллахвердовым. Очевидно, что оба автора фактически приписывают сознанию то, что всегда считалась прерогативой человека. Принимать решения и осознавать – это функции и способности человека, а не его сознания. Другое дело, что он [человек] делает это с помощью сознания точно так же, как не мышление мыслит, а человек с помощью мышления. Однако В.М. Аллахвердов полагает, что «упрощает действительный мир и отражает его, хотя и далеко не точно», именно сознание. Более того, сознание, по мнению В.

М. Аллахвердова, «даже мыслит», и это мышление осуществляется «в категориях не реального, а иллюзорного, карикатурного мира». Наделяя сознание способностью осознавать, да еще и мыслить, мы не распутываем, а еще больше запутываем и без того сложные проблемы сознания и осознания.

Запутыванию указанных проблем способствуют также попытки связать явления сознания с процессами понимания. В психологии практически общепринятым является рассмотрение процессов понимания в связи с процессами мышления. Трудности в изучении понимания, как отмечает В.В. Знаков, связаны лишь «с указанием той роли, которую понимание играет в мыслительной деятельности, с определением того, является ли оно компонентом, стороной, видом или одним из процессов мышления» (Знаков, 1991). Процессы понимания признаются присущими не только человеческой психике, но и психике многих животных, у которых, как известно, нет сознания. Однако в работе А.Ю. Агафонова предлагается другая трактовка процессов понимания. «Поскольку, – пишет А.

Ю. Агафонов, – понимание имманентно присуще всем формам сознательной активности, описание логики функционирования психических механизмов понимания − это и есть, по существу, объяснение того, как работает аппарат сознания». А как же тогда быть с пониманием у животных – признать у них отсутствие понимания или допустить наличие «аппарата сознания»?

Признавая наличие непосредственной связи понимания с процессами мышления, многие психологи склонны признавать «факт монопольной принадлежности мышления только человеку» (Веккер, 2000), считая мышление социально обусловленным процессом, неразрывно связанным с речью, которая, как известно, возникает вместе с сознанием. Со-ответственно, процессы понимания, будучи детерминированными процессами мышления, признаются непосредственно связанными с речью и сознанием. Отсюда и возникает проблема наличия понимания у животных в отсутствии сознания. Решение данной проблемы нам видится в том, чтобы не нагружать возникновение процессов мышления и понимания социальной обусловленностью, оставив ее лишь для процессов сознания и осознания.

Если под сознанием понимать познавательный психический процесс, в результате которого в психике образуется образ «Я», то что следует понимать под осознанием? Чтобы ответь на этот вопрос, рассмотрим соотношение понятий «сознательное» и «бессознательное».

Следуя традиционной логике, сознательное – это то, что осознано и находится в сознании. Поскольку осознаваться могут только образы, находящиеся в психике, значит можно в психике выделить две категории образов: осознанные и неосознанные. Соответственно, можно выделить и две области психики – область сознательного (или просто область сознания), в которой находятся осознанные образы, и область бессознательного, в которой находятся все остальные, то есть неосознанные образы. По мере осознавания, образы из области бессознательного переходят в область сознательного, но возможен и об-ратный процесс – переход образов из области сознательного в область бессознательного. У З. Фрейда этот процесс обозначается понятием «вытеснение» (Фрейд, 1980).

И вот теперь интересно поставить следующие вопросы:

1. Если у животных нет сознания и, соответственно, образа «Я», то можно ли говорить о наличии в их психике области бессознательного?
2. Если у человека есть сознание и в его психике имеется образ «Я», то в какой области он находится – в области сознательного или бессознательного?

Отвечая на первый вопрос, разделим психику животного на две области и обозначим их символами «X» и «Y». Раз у животного нет сознания, значит, ни одна из областей «X» или «Y» не может быть областью сознательного. С другой стороны, для того, чтобы какая-то область приобрела статус бессознательной, необходимо, чтобы в ней не было сознания. То есть, чтобы сознание было, но не в этой области. Если сознания нет ни в одной области, то понятие бессознательного теряет всякий смысл. Например, отсутствие слона в посудной лавке возможно только в том случае, если вообще он существует, но именно сейчас его в этой лавке нет. Поскольку у животного сознания нет, ни одна из областей его психики не может рассматриваться как область бессознательного.

Все области психики животного – это просто области «психического», там нет ни сознательного, ни бессознательного.

Рассмотрим ответ на второй вопрос. В психике человека мы имеем множество образов действительности и еще образ «Я», который является результатом сознания. Если в какой-то области психики появляется образ «Я», значит, в этой области присутствует сознание и, по определению, эта область становится областью сознательного. Но каковы границы этой области и на основании каких критериев можно выделить область бессознательного, то есть область, где сознания нет? Вряд ли целесообразно умножать количество образов «Я» и соответствующих процессов сознания, результатом которых они могут быть, и как-то распределять их по психике. Несомненно, нужно оставить один образ «Я». Для того же, чтобы очертить области сознательного и бессознательного, достаточно связать образ «Я» с одними образами, имеющимися в психике, и не связывать его с другими. В первом случае мы будем иметь совокупность образов, составляющую область сознательного, во втором – область бессознательного. Процесс связывания образа «Я» с каким-либо образом психики обозначим понятием «осознание» или «осознавание». Осознать что-то – значит связать образ этого «что-то» с образом «Я». Механизм осознания или процедура связывания образов осуществляется благодаря процессам мышления. Именно мышление, по определению, есть процесс образования связей между образами в психике. Если человек что-то не осознает, значит, соответствующий образ в его психике не связан с образом «Я» и, по определению, находится в области бессознательного.

Что подлежит осознанию или с какими образами будет связываться образ «Я», определяется уровнем субъективной значимости того, что отражается в психике. Если отражение объектов и явлений действительности и их свойств обеспечивается познавательными психическими процессами, то отражение их субъективной значимости происходит благодаря эмоциональным психическим процессам. В связи с этим можно утверждать, что не сознание принимает решение о том, что осознавать, а что нет, как полагает В. М. Аллахвердов. Осознаваться будет то, что в субъективном отражении будет иметь достаточно высокий уровень субъективной значимости. Поскольку возникновение сознание и формирование образа «Я» непосредственно связано с системой социальных отношений, с развитием и формированием личности, следует говорить не просто о субъективной значимости (способность к отражению которой имеется и у животных), а о личностной значимости, то есть о значимости объектов и явлений действительности для личности, включенной в определенную систему социальных отношений.

Если сознание – процесс образования образа «Я», то что понимать под самосознанием, возникновение которого в психологии (Столин, 1983) обычно соотносят именно с образованием образа «Я»? Ответ может быть такой: самосознание – это осознания самого себя. Но для того, чтобы осознание себя было возможным, надо чтобы в психике был образ «Я» и образ «себя», то есть еще один образ «Я». Наиболее простой и, по-видимому, наиболее ранний вариант самосознания возникает в ситуации, когда образ «Я», создаваемый в психике в настоящем («Я-реальное»), начинает соотноситься, связываться и идентифицироваться с образом «Я», извлекаемым из памяти как образ «Я» в прошлом. Возможен также вариант соотнесения «Я-реального» с образом «Я» в будущем или с образом «Я-идеальное». Более сложный вариант самосознания связан с появлением, так называемого рефлексивного образа – образа «Я» глазами другого. Однако, для того, чтобы возник рефлексивный образ «Я», необходимо наличие в психике двух механизмов: а) механизма об-разования образа «другого» как образа «не-Я» и б) механизма мысленной реконструкции психики «другого» и выделения в ней образа себя, созданного в результате протекания психических процессов в этой другой психике.

Литература:

1. Агафонов А.Ю. Феномен сознания в когнитивной деятельности: Автореф. дисс. …докт. психол. наук. – СПб., 2006. – 42 с.

2. Аллахвердов В.М. Методологическое путешествие по океану бессознательного к таинственному острову сознания. — СПб.: Издательство «Речь», 2003. – 368 с.

3. Веккер Л.М. Психика и реальность: Единая теория психических процессов. – М.: Смысл; Per Se, 2000. – 685 с.

4. Знаков В.В. Понимание как проблема психологии мышления // Вопр. психол., 1991. – № 1. – С. 18 – 26

5. Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики.- М: Мысль, 1965. — 574 с.

6. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. — М.: Политиздат, 1975. — 304 с.

7. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. — СПб: Издательство «Питер», 2000. – 712 с.

8. Столин В.В. Самосознание личности. — М.: Изд-во МГУ, 1983. – 285 с.

9. Фрейд З. Я и Оно //Хрестоматия по истории психологии /под ред. П.Я. Гальперина, А. Н. Ждан. – М.: Изд-во МГУ, 1980. – С. 184-188.

10. Ясперс К. Общая психопатология. — М.: Практика, 1997. – 1056 с.

Сознание и бессознательное в психике и поведении человека

Автор: Пользователь скрыл имя, 26 Октября 2012 в 17:15, контрольная работа

Краткое описание

Цель и задачи исследования: цель данной работы определяется как исследование сознания и бессознательных компонентов человеческой психики, их формирование, проявление и значение.
Задачами являются:
1) Раскрытие вопроса сознания как высшей ступени развития психики человека;
2) Выявление бессознательных проявлений в психике человека, их роль в поведении;

Оглавление

Введение…………………………………………………………………………. 3
Глава I. Теоретические аспекты изучения сознания и бессознательного…… 8
1. Сознание как высшая ступень развития психики…………………………. 8
2. Бессознательное проявление в психике и поведении человека…………… 13
Глава II. Эмпирические исследования некоторых проявлений сознания и бессознательного……………………………………………………………….. 24
1. Выявление доминирующего инстинкта……………………………………. 24
2. Изучение процесса формирования двигательного навыка………………… 30
Заключение……………………………………………………………………… 34
Список литературы……………………………………………………………… 37
Приложение…………………………………………………………………….. 40

Скачать в ZIP (46.16 Кб) Сколько стоит заказать работу?

Файлы: 1 файл

1) Сущность сознания, как высшей формы развития  психики, психического отражения  принято видеть в способности  человека к абстрактному вербальному  мышлению, орудием и средством которого является возникший в человеческом обществе язык, к познанию на этой основе законов природы и общества.

2) Необходимо учитывать  значительное, часто решающее влияние  бессознания на принятие решения,  при совершении определенных действий. Сознание находится в неотрывной связи с бессознательным.

3) Значением выявления  сознательного и бессознательного  доминирующего инстинкта является  его последующая реализация в  жизненном плане, образе жизни,  в отношении к себе и людям,  в профессии, что приносит уверенность, удовлетворенность, комфорт и здоровье. Игнорирование этого факта или выбор пути вопреки доминирующему инстинкту приводит к дисгармоничности, дезадаптации, неудовлетворенности и болезни.

4) Особенности формирования  навыка на основе переходящих друг в друга трех этапов, роль бессознательного в этом процессе необходимо учитывать при самообучении, обучении и контроле.

Образующие эту работу разделы, хотя и освещают разные стороны  рассматриваемой проблемы, подчинены  единому замыслу и ориентированы на раскрытие различных сторон элементов сознания и бессознания как целостной системы, тем не менее, работа не претендует на исчерпывающий анализ темы. Высказанные в ней положения выражают лишь одну из попыток подойти к решению достаточно сложной и многогранной проблемы сознания и бессознательного.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Айсмонтас Б.Б. Общая психология [Текст]: схемы /Б.Б Айсмонтас. – М.: ВЛАДОС – ПРЕСС, 2002. – 288 с.

2. Банщиков В.М. «Проблемы сознания. Материалы симпозиума» Москва, 1966.
3. Бассик Ф.Б. «Актуальность проблемы бессознательного на современном этапе развития психологических заболеваний», Философские науки, №3, 1990.
4. Битянова Н.Р. Социальная психология [Текст] / Н.Р. Битянова. – М.: Междунар. пед. акад., 1994. – 106 с.
5. Глуханюк Н.С. Общая психология [Текст]: учеб. пособие для вузов / Н.С. Глуханюк, С.Л. Семенова, А.А. Печеркина. – М.: Акад. проект; Екатеринбург: Деловая кн., 2005. – 368 с.
6. Гиппенрейтер Ю.Б. Введение в общую психологию [Текст]: курс лекций / Ю.Б. Гиппенрейтер. – М.: ЧеРо, 1998. – 336 с.
7. Давыдов В.В. Лекции по общей психологии [Текст]: учеб. пособие / В.В. Давыдов. – М.: Академия, 2006. – 176 с.
8. Зинченко В.П. «Миры сознания и структура сознания», вопросы психологии, №2, 1991.
9. Леонтьев А.Н. «Деятельность, сознание, личность», Москва, 1975, стр. 304.
10. Михайлов Ф.Т. «Сознание и самосознание», Философские науки, №6, 1990.
11. Немов Р.С. «Психология», книга 1, Москва, 1998.
12. Общая психология [Текст]: учеб. для студентов высш. учеб. заведений: в 7 т. / под ред. Б.С. Братуся. – Т.1: Соколова Е.Е. Введение в психологию. – М.: Академия, 2005. – 352 с.
13. Общая психология [Текст]: учеб. для студентов высш. учеб. заведений: в 7 т. / под ред. Б.С. Братуся. – Т.3: Нуркова В.В. Память. – М.: Академия, 2006. – 320 с.
14. Общая психология [Текст]: учеб. для студентов высш. учеб. заведений: в 7 т. / под ред. Б.С. Братуся. – Т.4: Фаликман М.В. Внимание. – М.: Академия, 2006. – 480 с.
15. «Общая психология» Курс лекций, Москва, 1995.
16. «Практикум по общей психологии» под ред. А.И. Щербакова, Москва, 1990.
17. Павлов И.П. «Проблемы сознания» (статья), Москва, 1966.
18. Петренко В.Ф. «Психосематика сознания», Москва, 1988.
19. Петровский А.В. «Введение в общую психологию», Москва, 1996.
20. Петровский А.В. Психология [Текст]: учебник /А.В. Петровский, М.Г. Ярошевский. – М.: Академия, 2005. – 512с.
21. Платонов К.К. Структура и развитие личности [Текст] / К.К. Платонов. – М.: Наука, 1986. – 254 с.
22. Рубенштейн С. Л. «Бытие и сознание», Москва, 1957, стр. 256, 328.
23. Рубенштейн С. Л. «Принципы и пути развития психологии», Москва, 1959, стр. 354.
24. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии [Текст] /С.Л. Рубинштейн. – СПб.: Питер, 2002. – 720с.
25. Семенова С.Л. Практикум по общей психологии [Текст] /С.Л. Семенова, Е.В. Дьяченко; под ред. Н.С. Глуханюк. – Екатеринбург: Изд-во Рос. гос. проф.-пед. ун-та, 2003. – 180 с.
26. Слободчиков В.И. Психология человека [Текст] / В.И. Слободчиков, Е.И.  Исаев. – М.: Школа-Пресс, 1995. – 384 с.
27. Спиркин А. Г. «Сознание и самосознание», Москва, 1972.
28. Столяренко Л.Д. «Основы психологии», Ростов-на-Дону, 1997.
29. Фрейд 3. Психология бессознательного [Текст] /З. Фрейд. – М.: Просвещение, 1989. – 448 с.
30. Чуприкова Н.И. «Психика и сознание как функция мозга», Москва, 1985.
31. Штейнмец А.Э. Общая психология [Текст]: учеб. пособие / А.Э. Штейнмец. – М.: Академия, 2006. – 288 с.
32. Щедрин А.Е. «К проблеме сознания и бессознательного психического», Тбилиси, 1969-1973.
33. Щедрин А.Е. «Психика. Сознание. Бессознательное», Тбилиси, 1979.
34. Шорохова Е.В. «Проблемы сознания в философии и естествознании», Москва, 1961, стр. 361.
35. Юнг К.Г. «Сознание и бессознательное», Санкт-Петербург, Москва, 1997.

Приложение.

Классификация бессознательных  процессов.

 

 

 

Информация о работе Сознание и бессознательное в психике и поведении человека

Схема решения трудной проблемы сознания

Зачем нам нужна схема сознания

Загадка того, как сознание возникает из биологических явлений, поставила ученых в тупик, что привело некоторых из величайших умов, включая лауреатов Нобелевской премии Леона Купера, Фрэнсиса Крика, Джеральда Эдельмана, Эрика Кандела и Чарльза Шеррингтона, к сделать вывод, что ответ на этот вопрос является одной из самых больших проблем в науке. Как заключает Шаллис [1], «Проблема сознания занимает для когнитивной психологии такое же положение, как проблема языкового поведения для бихевиоризма, а именно нерешенная аномалия в области подхода».

Точно так же Чалмерс [2] утверждает: «Мы знаем сознание гораздо ближе, чем остальной мир, но мы понимаем остальной мир гораздо лучше, чем понимаем сознание». Загадка «сознание-и-мозг» или проблема «разум-тело» часто считается одним из двух самых нерешенных научных вопросов [3].

Говоря о сознании, мы имеем в виду его самую основную форму, подпадающую под рубрики «субъективный опыт», «квалиа», «ощущение», «базовое осознание» и «феноменальное состояние». Сознание лучше всего определил Нагель [4], который утверждал, что организм обладает базовым сознанием, если есть нечто подобное быть этим организмом — что-то похожее, например, на то, чтобы быть человеком и испытывать боль, любовь или одышка. Точно так же Блок [5] утверждал, «феноменально сознательный аспект состояния — это то, на что похоже пребывание в этом состоянии».

Научная проблема, связанная с сознанием, гораздо более сложна, чем то, что могут предположить неспециалисты: исследователи, сосредоточенные на проблеме, не только не в состоянии иметь представление о том, как что-то вроде сознания может возникнуть из чего-то вроде мозга, они даже не могут начать понять, как что-то вроде сознания могло возникнуть из любого набора реальных или даже гипотетических обстоятельств. То есть, если бы нейробиолог был обеспечен всеми материалами и измерениями (всеми одиннадцатью) известной вселенной, он или она все равно не смог бы иметь представление о том, как сделать так, чтобы базовое сознание возникло из чего-либо физического.

В повседневной жизни быть в сознании обычно означает просто «быть живым». С точки зрения этой непрофессиональной интуиции сознание приходит «бесплатно», если человек оказывается живым организмом: он жив и благодаря этому осознает свое окружение, телесные состояния, мысли и т. д. Однако на самом деле сознание есть достижение нервной функции. На сегодняшний день у нас нет ни единого намека на то, как достигается сознание.

Как можно нечто бессознательное превратить в нечто сознательное, т. е. в то, для чего существует что-то вроде быть этой штукой? Точнее, что мы должны сделать с набором бессознательных нейронов, чтобы превратить их во что-то, что генерирует базовое сознательное состояние? Здесь мы поставим прямой вопрос, который, я думаю, раскрывает серьезность проблемы: что нужно сделать, чтобы заставить (бессознательную) машину, такую ​​как робот, испытать, скажем, сон? Для этого потребуется нечто большее, чем просто способность обнаруживать внешние раздражители и реагировать на них. Задача настолько сложна, что любой проблеск новой подсказки относительно того, как ее можно решить, бесценен.

В этом вдохновляющем трактате Пауло Негро дает вдумчивые идеи относительно подсказок и потенциальных ответов на проблему сознания-и-мозга. В ходе этого процесса он предлагает альтернативу распространенным в настоящее время подходам, таким как теория интегрированной информации, теория глобального нейронного рабочего пространства, теория адаптивного резонанса, организованная объективная редукция и панпсихизм (в котором сознание является свойством всей материи), каждый из которых вдумчиво рассмотрены в трактате.

Теория Негро подчеркивает действие и «субъект и его агентность», что, согласно Негро, определяет любую форму сознательного опыта ( например, ., сознательное переживание качеств). Негро утверждает, : «Не может быть сознания без субъекта, потому что сознание есть феноменология мира, представленного субъекту». В отличие от распространенных подходов к изучению сознания, которые сосредотачиваются на восприятии, отчет Негро фокусируется на действии: «генеративная модель сознания основана на действиях». Негр заключает: «Сознание предоставляет устройство для динамической обработки и извлечения полезной для эволюции информации из реальности для поэтапного адаптивного поведения. Сознание — это то, что чувствует эволюция».

Как отмечает Пауло Негро на протяжении всей книги, когда кто-то отправляется в путешествие для научного изучения сознания, он сталкивается со многими проблемами. Ниже мы опишем лишь некоторые из этих вызовов, проблемы, которым посвящен этот фолиант.

Проблема сознательных

и Бессознательных процессов

Естествоиспытатель должен объяснить разницу между сознательными процессами в мозгу и бессознательными процессами в мозгу, которых много. Используя -описательный -подход, ученый пытается объяснить продукты эволюции такими, какие они есть, а не такими, какими мы их спроектировали или какими они должны быть (что было бы нормативным подходом). (Как и в описании Негро, описательный подход фокусируется на филогении). Как заключает Негр, «Естественная история — это не поиск абстрактной теории, а понимание истории жизни на нашей планете»

В ущерб ученым это различие нельзя сбрасывать со счетов и оно должно быть так или иначе объяснено. От науки требуется объяснение, даже если кто-то предполагает, что вся материя обладает сознанием (форма панпсихизма ), ибо нужно объяснить, как бессознательные процессы могут существовать в панпсихистской реальности. Требуется объяснение, даже если предположить, что сознание не играет никакой роли в нервной системе (форма эпифеноменализм ). Биологические явления должны быть объяснены и включены в теоретическую основу для понимания остальной части естественной работы, независимо от того, считаются ли они «полезными» или нет.

Таким образом, полная теория мира природы должна объяснить разницу между сознательными и бессознательными процессами, разницу, которая существует в каждой области психологии и нейробиологии. В исследованиях восприятия существует различие между надпороговым и подсознательным .0006 процессы. При изучении внимания термин «осознание внимания» часто противопоставляется бессознательной, «пре-внимательной» обработке [6]. В исследованиях памяти существует классическое различие между «декларативными» (явными) процессами и «процедурными» (неявными) процессами [7-8]. В исследованиях языкового производства и моторного контроля сознательные аспекты произвольного действия и контроля действий противопоставляются бессознательным аспектам двигательного программирования [9-10], включая имплицитное обучение двигательным последовательностям [11]. Наконец, различные области противопоставляют «контролируемую» обработку, которая, как правило, связана с сознанием, и «автоматическую» обработку, которая, как правило, связана с бессознательными механизмами [12]. Короче говоря, различие между сознательными и бессознательными нервными процессами неизбежно и должно быть объяснено, даже если принять позиции панпсихизма или эпифеноменализма.

Проблема неанализируемости содержаний сознания

Как отмечали некоторые теоретики, базовые содержания сознания ( например, ., синий цвет, побуждения или запах лаванды) «не поддаются анализу», а их качества нередуцируемы. Lashley (1923) [13] относительно традиционных версий субъективизма утверждает:

«Качество — это нечто уникальное, неописуемое, кроме как в терминах самого себя. Красный это красный, зеленый это зеленый. Ни при каком натяжении воображения это не является формой вибрации эфира или химическим изменением в мозгу… когда путем анализа достигаются простейшие качества, о них нельзя сказать ничего, кроме того, что они в разных, неопределимых степенях разнообразны. У них нет характеров, присущих им самим; они не поддаются анализу ни во что другое. Они существуют в силу своих неописуемых различий и в силу того, что ничего другого нельзя обнаружить путем интроспекции (стр. 252 — 253)».

Таким образом, сознательное содержание синего, красного, запаха или побуждения моргать являются знаками таинственного языка, понимаемого не самим сознанием, как ясно из заключения Лэшли, и не физическим миром. Наоборот, они кажутся понятными системам мозга, чьи операции когнитивно недоступны для нас. Мы переживаем эти сознательные содержания, и они влияют на поведение и принятие нами решений, но мы просто не знаем, что они из себя представляют, в том смысле, что мы знаем, что представляют собой другие вещи (9).0005 например ., тепло). Мы также знаем, что они не существуют как таковые в физическом, «бессознательном» мире.

Точно так же наше основное ощущение перспективы от первого лица или времени также является творением, творением, не имеющим аналогов в мире физической реальности [14]. (Что касается первого, то наиболее сознательное содержание выглядит так, как будто с точки зрения первого лица [15–17], будь то во время бодрствования или во сне. Было высказано предположение [15–16,18], что требования адаптивного выбора действия , в котором цели действия могут быть, скажем, справа или слева от одного, требуют создания этой перспективы от первого лица, которая является примитивной формой «я»). Что касается вида от первого лица, Негр утверждает: «Прогностическое кодирование поддерживает предметно-центрический взгляд, в котором действия являются не только источником сознания, но и строительными элементами самого субъекта. Нейронные корреляты сознания — это то, что делает субъект».

Сознательные состояния, такие как тошнота, слуховое восприятие высоты звука, желание чихнуть или белый цвет [19] просто не существуют в физическом мире, как не существуют символы, отображаемые в навигационной системе современного автомобиля. существуют как таковые в физическом мире. Эти навигационные системы изображают рестораны и заправочные станции в виде вымышленных упрощенных значков ( например ., большие вилки и бензонасосы соответственно). Хотя они вымышленные, они влияют на решения и действия водителя. Основываясь на этом примере, можно понять, что наше восприятие времени, пространства, тошноты и таких качеств, как цвета, не является данностью физической реальности или жизни, а является результатом целенаправленной и специализированной нейронной деятельности. Эти достижения представляют собой конструкции, которыми, в отличие от их аналогов в мире физики, можно манипулировать экспериментально. В соответствии с этой точкой зрения относительно времени негр утверждает: «Локальные сети влияют на квалиа времени, наблюдаемые как в визуальных, так и в слуховых экспериментах».

[20] . Это свойство «завершенности» проявляется и в мире сновидений, в котором обстоятельства часто иррациональны и фрагментарны, но не обнаруживаются как таковые. Как заключает Пауло Негро, «сознательный опыт можно рассматривать как бегущие модели (ожидания), имитирующие реальность» которая для субъекта является единственной реальностью.

Это свойство полноты частично связано с тем, что нельзя знать о том, чего не знают о [21]. Чтобы проиллюстрировать это положение, Джейнс [21] использует пример слепого пятна в зрении. Обычно человек не осознает слепого пятна просто потому, что — опять же — он не может осознавать то, чего не осознает. В более общем плане, если сознательного содержания нет в поле, то оно никак не может влиять на волевые решения и действия [18]. Например, если представления знаний, необходимые, скажем, для «мониторинга реальности», отсутствуют в поле (9).0005, например, ., из-за высокой температуры), то ничто другое не может предполагать функциональное влияние этого содержимого. Короче говоря, когда соответствующее содержание отсутствует, нет и независимого хранилища знаний, которое могло бы заменить это содержимое [18]. Таким образом, в поле сознания часто присутствует отсутствие информации , но редко информация об отсутствии [20,22]. Сознание — это всегда совокупность переживаний человека в один момент времени.

Таким образом, при нормальном функционировании нервной системы содержание сознательного поля в каждый момент представляется не только полным в вышеописанном смысле, но и однозначным. Меркер [23] заключает, что из-за самой природы устройства механизмов, порождающих сознательные сенсорные репрезентации, поле сознания на самом деле не способно репрезентировать неоднозначность стимула (9).0005 например ., как в кубе Неккера), по крайней мере в один момент времени.

Проблема контекстуальной чувствительности

Чтобы действие было адаптивным, оно должно быть контекстно-зависимым и должно допускать то, что бихевиористы назвали условной дискриминацией , при которой реакция на один стимул зависит от характера других стимулов. в сцене стимула. Следовательно, сознательно переживаемое значение сознательного содержания в поле и то, как человек реагирует на него, зависит не только от семантического представления, связанного с этим сознательным содержанием, но также и от отношения между этим семантическим представлением и семантическими представлениями другого. сознательное содержание, участвующее в поле в данный момент времени [24]. (Критические отношения между стимулами также могут носить пространственный характер, как в случае, когда адаптивная реакция на Стимул A зависит от пространственного расстояния между, скажем, Стимулами B и Стимулами C , причем эти два стимула являются лишь двумя из многих стимулов, составляющих поле сознания). Точно так же, как в цветовом восприятии природа феноменального переживания одного оттенка частично определяется природой других оттенков, составляющих сцену стимула, сознательное содержание обрамляется природой других сознательных содержаний, составляющих сцену стимула в это время. .

Мы должны добавить, что наши интуитивные представления о том, как нервные системы должны решать эту проблему контекстуальной чувствительности, в которой сенсорные входы связаны с моторными выходами, на самом деле вычислительно невозможны [25-26]. Поле сознания, похоже, решает эту проблему контекстуальной чувствительности способом, который противоречит здравому смыслу и отличается от того, как мы, люди, пытаемся найти решение проблемы контекстуальной чувствительности.

Оказывается, наши интуитивные предположения относительно того, как бессознательное существо могло бы решить проблему контекстуальной чувствительности в цикле восприятия и действия, на самом деле вычислительно невозможны. То есть, точно так же, как компьютер не может решить проблему коммивояжера, многие проблемы, которые люди решают в цикле от восприятия к действию, известны9.0005 априори , неразрешимой с помощью формальных вычислительных средств. Эти проблемы не могут быть решены с помощью компьютерной логики, независимо от того, какой вычислительной мощностью обладает компьютер.

Природа делает вещи по-своему своеобразными и часто случайными способами. Реверс-инжиниринг мозга и сознания может открыть подсказки не только о том, кто мы такие, но и о том, как справляться с ограничениями наших компьютерных и роботизированных систем, точно так же, как изучение стрекозы, самого изощренного летуна внутри и за пределами животного царства. , привело к совершенствованию аэрокосмической техники.

Из-за своей детерминированной конструкции традиционные компьютеры также не способны генерировать действительно случайное событие и, следовательно, не могут генерировать случайные числа. Компьютеризированные игровые автоматы, например, не являются по-настоящему случайными по своей природе. Но другие физические системы, например, на квантовом уровне, действительно случайны по своей природе [27]. Имея это в виду, инженеры могут заставить игровые автоматы получать случайные числа, заставив их компьютеры ссылаться на случайное событие ( например, ., распадающийся радиоактивный диод). В этом случае вычислительная цель достигается за счет взаимодействия двух различных типов систем друг с другом, причем каждая система извлекает выгоду из физических свойств другой [28].

Аналогичным образом, исходя из описательного подхода к нервной функции, одно из предположений состоит в том, что вычислительные задачи, с которыми сталкиваются люди, требуют, учитывая имеющиеся аппаратные средства, по крайней мере двух видов физической обработки — сознательной и бессознательной. Пока роботизированные системы не смогут решить проблему контекстуальной чувствительности (что кажется невозможным с вычислительной точки зрения), эти системы должны взаимодействовать с людьми, чтобы адаптивно функционировать в естественном мире, потому что люди обладают свойством (сознательным полем), которое, по-видимому, способно каким-то образом решить эту проблему. вызов контекстуальной чувствительности.

Таким образом, в ответ на обычную критику «но можно представить себе эту функцию без сознания» современный ученый может возразить, что, во-первых, эволюция могла выполнять эту функцию не так, как люди представляют, как она должна быть спроектирована, и , во-вторых, что наши человеческие представления о том, как такие функции могут выполняться бессознательно, на самом деле невозможны, априори .

Проблема скорости обработки

Возможно, сознательный опыт ( , например, тошнота, синий против красный) легче объяснить, обратившись не к нашему физическому миру, а к причудливому миру нейронов, миру, работающему в совершенно разных масштабах размеров и скоростей. Подобно школьной модели Солнечной системы, которая не может не воплотить в жизнь критическое явление (сильные гравитационные поля), склеивающее нашу Солнечную систему, масштаб нашего повседневного человеческого опыта сильно отличается от того, в котором возникает сознание (быстрые нейроны, взаимодействующие с каждым другой). Другими словами, ничто из того, что мы можем воспринимать в повседневной жизни, не работает так быстро и интерактивным образом, как функциональные единицы нашего мозга.

Что касается переменной скорости, наш сознательный опыт намного медленнее, чем любые процессы, которые его вызывают. Возможно, из-за чрезвычайно высокой скорости нейронов и их сетей может возникать какое-то свойство, которое не может происходить при более низкой скорости нашего повседневного существования, единственной среды, которую мы научились понимать. Причинно-следственные связи между ударами бильярдных шаров, которые мы эволюционировали, чтобы понять, также происходят в более медленном масштабе, чем работа нейронов. Возвращаясь к теме физики, важно понимать, что гравитация казалась концептуальной загадкой (получившей название «действие на расстоянии»), пока Эйнштейн не доказал, что наши основные предположения о ней неверны: пространство не «пусто», а на самом деле имеет ткань, искривленная массой, что приводит к явлению, которое мы идентифицируем как гравитацию [27]. Наши предположения о том, как все работает (и не может работать) в «человеческом масштабе» существования, могут быть неприменимы к меньшему и быстрому масштабу мира нейронов.

Что касается скорости нейронной активности, важно понимать, что загадка проблемы «разум-тело» остается неизменной независимо от того, отличаются ли маркеры (содержимое сознания) друг от друга качественно или количественно [29]. Это важное понятие, потому что мы знаем, что мозг может реализовывать коды, которые по своей природе количественные. Негро подчеркивает: «Мозг склонен к ритмичному режиму работы». В частности [30], было высказано предположение, что сознание зависит, например, от «точная синхронизация колебательных ответов нейронов в диапазоне высоких частот (бета, гамма)» . Зингер [30] добавляет: « состояний мозга, совместимых с сознательной обработкой, должны характеризоваться высокой степенью синхронности» . Негро подчеркивает, что устойчивые и широко распространенные отклонения напряжения, увеличение бета-синхронии и гамма-мощности соответствуют широко распространенной корковой активности, связанной с сознательными переживаниями.

Более того, группа нейронов, получающих информацию из другой области мозга, в некотором смысле не может «видеть» анатомические тракты, соединяющие две области. Принимающие нейроны не могут видеть, исходит ли афферентация от зрительных или слуховых трактов. Следовательно, принимающие нейроны должны использовать какой-то другой вид информации (возможно, частоты), чтобы определить, относится ли полученная информация к тому или иному типу (9). 0005 например, визуальный против слуховой).

Необходимость в чертеже сознания

Мы обрисовали лишь небольшую часть из многих проблем, возникающих при попытке понять сознание с научной точки зрения. План Пауло Негро предлагает читателю чудесное путешествие, в котором, в отношении этих и многих других проблем, не остается ни одного камня на камне и в котором бесценные ключи и вдумчивые идеи об истинной природе сознания раскрываются, глава за главой. Чтобы ориентироваться в растущем количестве научных открытий, касающихся сознания, и растущем числе теоретических схем, пытающихся объяснить эти открытия, план сознания необходим сейчас как никогда.

Эсекьель Морселла ¹
Кафедра психологии
Государственный университет Сан-Франциско, Калифорния
США

Отделение неврологии
Калифорнийский университет, Калифорния
США

и

Нгок-Кам Т. Буй
Государственный университет Сан-Франциско, Калифорния
США

Примечание

^[1] ЭСЕКЬЕЛЬ МОРСЕЛА — теоретик и экспериментатор, посвятивший всю свою карьеру исследованию различий в мозге между сознательными и бессознательными цепями, управляющими человеческими действиями. Он является ведущим автором Оксфордского справочника по человеческим действиям (2009 г., издательство Оксфордского университета) и был редактором Festschrift в честь Роберта М. Краусса. Его исследования публиковались в ведущих журналах по неврологии и экспериментальной психологии, включая Psychological Review и Behavioral and Brain Sciences. После учебы в бакалавриате в Университете Майами он защитил докторскую и постдокторскую диссертации в Колумбийском и Йельском университетах соответственно. Он является адъюнкт-профессором факультета психологии штата Сан-Франциско и доцентом-адъюнкт-профессором факультета неврологии Калифорнийского университета в Сан-Франциско.

---

Проблемы сознания | Psych Exam Review

В этом видео я начинаю раздел о сознании с рассмотрения ряда проблем, связанных с пониманием сознания. К ним относятся проблема разума и тела, проблема других разумов и трудная проблема сознания. Хотя у нас нет решений этих проблем, мы все же можем изучать определенные аспекты сознания и пытаться понять характеристики сознания, уровни сознания и измененные состояния сознания.

Не забудьте подписаться на канал, чтобы увидеть будущие видео! Есть вопросы или темы, которые вы хотели бы увидеть в будущем видео? Дайте мне знать, комментируя или отправив мне электронное письмо!

Узнайте больше во 2-м томе моей серии Master Introductory Psychology, доступной на Amazon здесь: https://amzn.to/2JFAGv9

Расшифровка видео:

Привет, я Майкл Корайер, и это обзор психологического экзамена. В этом видео мы собираемся начать наш модуль с бессознательного, так что это означает, что все станет немного философским и очень сложным. Итак, когда мы думаем о сознании, очень трудно начать думать об этом, и есть много проблем, с которыми мы сталкиваемся, когда думаем о различных аспектах сознания.

В этом видео я собираюсь обрисовать некоторые из этих проблем, с которыми мы сталкиваемся, когда пытаемся даже думать о сознании, и первая проблема, с которой мы сталкиваемся, это ощущение, что наш разум и тело разделены. Я упоминал об этом в предыдущем видео, когда мы говорили о Декарте и о дуализме. Это была идея о том, что разум и тело разделены. Мы показали, что это, вероятно, не так. Мы приняли монистический взгляд на то, что разум и тело — это одно и то же, но у нас все еще есть проблема, когда дело доходит до сознания — выяснить, какова именно связь между разумом и телом?

Почему у нас такое ощущение отдельного разума? Это называется проблемой разум-тело. Мы на самом деле не знаем отношения между разумом и телом. Заманчиво, когда вы думаете о своем собственном сознании, мыслить в терминах так называемого картезианского театра. Он назван в честь Декарта, и это идея о том, что у нас есть своего рода ощущение, что наш разум отделен, и поэтому, когда мы смотрим в мир и представляем, что такое наш разум, возникает искушение думать о нем как о маленьком человеке. внутри нашей головы, кто смотрит на мир и контролирует наше тело. Это известно как картезианский театр, и проблема, конечно же, в том, что на самом деле это работает не так, потому что если бы это было так, вы знаете, что внутри разума этого маленького человека внутри нашей головы, а затем то, что внутри этого разума. и что внутри этого ума, и вы могли бы делать это, вы знаете бесконечно, знаете ли, это что-то вроде «черепах до самого низа».

Так что картезианский театр на самом деле не работает, но ему трудно придумать замену. Иногда действительно так кажется. Так как же это чувствуется? Как это возникает из физических процессов в нашем теле? Итак, это проблема разума и тела. Вы можете сказать хорошо, знаете что, я не могу ответить на это, но, по крайней мере, я могу сказать, что я в сознании. Это похоже на то, что писал Декарт: cogito ergo sum. Я мыслю, следовательно, я существую. Другими словами, единственное, в чем я могу быть уверен, — это в своих собственных мыслях, и я знаю, что существую. Итак, мы можем применить это к сознанию и сказать: «Я в сознании. В этом я могу быть уверен. Тогда вопрос, я один такой?

Конечно, вы можете сказать: «Ну, это смешно. Конечно, другие люди в сознании». На что я бы спросил: «Откуда ты это знаешь? Можешь ли ты когда-нибудь это узнать? Откуда вы знаете, что другие люди не просто запрограммированы вести себя так, как они делают?» Конечно, вы знаете, что они ходят на работу, готовят обед и делают все, что угодно, они даже разговаривают с вами, они могут даже сказать вам, что у них есть какой-то внутренний ментальный опыт, но откуда вы знаете, что это не просто пустые слова? Откуда вы знаете, что у них действительно есть внутренний ментальный опыт? Откуда вы знаете, что они не так называемые философские зомби?

Таким образом, это будет человек, который ведет себя так, как мы ожидаем от человека, и он может говорить и, вы знаете, описывать свои мысли и вещи, но на самом деле у него нет никакого внутреннего ментального опыта. Они зомби. Наверху, так сказать, ничего не происходит. Откуда нам знать, что все остальные вокруг нас не философские зомби? Это известно как проблема других умов, потому что мы не можем знать, потому что у нас есть только собственный ум. Поэтому мы не можем быть уверены, что у других людей есть внутренний ментальный опыт.

Мы думаем об этом не только для людей, но и для животных. Я имею в виду, что вы можете вообразить, что у вашей собаки есть какой-то внутренний ментальный опыт, но вы никогда не сможете по-настоящему понять, каково это — делать то, что вы делаете. Итак, философ Томас Нагель описал это в эссе, которое он написал под названием «Каково быть летучей мышью», и он попытался понять, каково это быть летучей мышью, и он понял, что никогда не сможет по-настоящему понять опыт бытия. бита. Пытаясь представить это, он написал: «Это говорит мне только о том, каково мне было бы вести себя как летучая мышь». Другими словами, он мог только представить человека, который ведет себя как летучая мышь.

Он не мог толком понять, что значит использовать гидролокатор. Мы даже не можем представить себе это, потому что мы вообще не можем это использовать, и поэтому, когда вы представляете, знаете ли, выгуливаете свою собаку, вы можете задаться вопросом, каково это быть моей собакой прямо сейчас. Он вдруг начинает интересоваться каким-то запахом, понимаете, чего-то не видно и не чувствуется. Ваша собака чем-то очень заинтересована. Что происходит в его уме?

Сначала вы делаете предположение, что что-то происходит, что у него есть внутренний ментальный опыт, но вы никогда не сможете по-настоящему понять его, потому что не знаете, что такое сенсорная система и ум собаки, и вы не можете себе это представить, потому что вы застряли в вашей человеческой сенсорной системе и вашем человеческом разуме. Таким образом, вы действительно можете понять вещи только с точки зрения человека.

Теперь мы делаем это не только для людей и не только для животных. У нас есть склонность предполагать внутренний ментальный опыт каждый раз, когда мы наблюдаем за поведением, и это продемонстрировано в классическом исследовании Фрица Хайдера и Марианны Зиммель, в котором участники наблюдали за короткая анимация некоторых движущихся фигур. Может быть, это ужасно скучно, но когда люди смотрят это, они предполагают внутренний ментальный опыт этих форм, понимаете, они думают, что у них есть намерения и мотивы; что они испытали страх.

Это как безумие, да? Конечно, у треугольника нет внутреннего ментального опыта. Это не похоже на рисунок треугольника, и все же, как только этот треугольник начинает двигаться и начинает вести себя, мы сразу же предполагаем, что происходит какой-то внутренний ментальный опыт. Я опубликую ссылку в описании видео, где вы можете посмотреть эту простую анимацию, и вы, вероятно, почувствуете, что у этого треугольника есть мотивы и намерения, и это частично объясняет, почему мы можем делать такие вещи, как смотреть мультфильмы. Я имею в виду, какая странная вещь, верно?

Мы смотрим на рисунки, мы видим, как линии движутся по экрану, и мы погружаемся в это. Мы находим нарратив и предполагаем, что эти внутренние ментальные переживания этих рисунков верны, и, таким образом, это говорит нам немного о нашей собственной склонности делать предположение, что у других есть внутренний ментальный опыт.

Теперь, если эти предыдущие проблемы не были достаточно сложными, мы закончим сложной проблемой сознания, и это действительно очень сложная проблема. Так что трудная проблема сознания на самом деле состоит из двух частей. В нем говорится, почему у нас есть сознание и как это происходит? Как мы это получили? Теперь мы могли бы спросить, почему у нас есть сознание? Я имею в виду, если мы думаем о философских зомби, трудно представить, что они будут другими, верно? Если у них не было никакого внутреннего ментального опыта, то какое преимущество это дает нам? Какое эволюционное преимущество для выживания в осознании своего поведения? Почему вы не можете просто выполнять все действия?

Мы можем себе представить, если бы нас запрограммировали вести себя именно так, как мы, без ментального опыта, мы бы так же хорошо выжили. Так почему же у нас есть сознание, и как же тогда это произошло? Это еще сложнее. Как это произошло? В какой момент мы вдруг пришли в сознание? Мы могли бы попытаться отмахнуться от этого вопроса, как это делают некоторые люди, и сказать: «Ну, вы знаете, если у вас есть 85 миллиардов нейронов, сообщающихся друг с другом, это должно породить сознание. Это просто вопрос цифр».

Ну, это не совсем так, потому что есть люди, у которых удалена половина мозга, у них была гемисферэктомия, у них вдвое меньше нейронов, и они все еще в сознании. Поэтому мы не можем сказать, что в целом это 85 миллиардов нейронов, и мы также можем думать о других вещах, которые связаны друг с другом. Я имею в виду, что у вашего компьютера много подключений, или если мы подумаем об Интернете, то миллионы и миллионы компьютеров подключены друг к другу, там есть миллиарды подключений, но мы не думаем, что Интернет обладает сознанием. Нет внутреннего ментального опыта пребывания в Интернете, не так ли?

Так как именно это произойдет? Если мы посмотрим на людей с повреждением головного мозга, то увидим, что большая часть их мозга не функционирует должным образом, и тем не менее они все еще в сознании. Проблема с числами также заставляет нас задуматься о том, есть ли момент, когда один дополнительный нейрон имеет значение?» Вы знаете, у нас было так много связей, и если вы просто добавите к этому еще один нейрон, он вдруг станет сознательным? Как это происходит? Все это не имеет особого смысла, верно? Поэтому, конечно, я не собираюсь отвечать на эти вопросы и предлагать какое-либо решение этих проблем.