Психодрама в психологии это: Страница не найдена

Содержание

Психодрама

Определение

Исследование внутреннего мира человека и его отношений с другими людьми средствами ролевой игры. Психодрама заимствует у театра форму, у игры – спонтанность, у психоанализа – глубину. Клиент (его называют протагонистом) превращается в актера и выражает свой конфликт через игру. Терапевтическое действие вытекает из самой природы игры: можно примерить разные роли, открыть в себе новые ресурсы и совершить действия, невозможные в реальной жизни.

Принцип действия

Психодрама предлагает подойти к решению проблемы через игру, которая проходит под руководством ведущего, не на сцене, но при участии членов группы (они могут быть актерами или исполнять роль зрителей). В процессе работы протагонист становится одновременно и творцом, и главным героем своей драмы. Он воспроизводит в драматическом действии значимые события своей жизни, разыгрывая сцены, относящиеся к его проблеме, как если бы они происходили в данный момент. «Драматическое» понимается не как театральность, а как драматургия: подобно драматургу, мы можем пересматривать и переделывать события своей жизни. Цель психодрамы – научить клиента решать личные проблемы, проигрывая свои фантазии, конфликты и страхи.

Ход работы

Психодраматическая сессия – это групповая терапия, с импровизированными ролями и диалогами. Клиент в безопасной обстановке под руководством психотерапевта и при участии других членов группы воссоздает и изучает в действии мир своих отношений и переживаний. Он разыгрывает значимые ситуации из своей жизни, встречается с разными частями своей личности, смотрит, как они влияют друг на друга и на поведение, может заменять механизмы взаимодействия своих ролей на более продуктивные. Например, понять, как его «испуганная» часть блокирует ту, которая стремится к счастью. Одно из преимуществ метода в том, что опыт самопознания приобретают все участники группы. Они сравнивают происходящее со своими ощущениями, жизненным опытом и начинают лучше понимать то, что происходит с ними. Исторически психодрама – первая форма групповой психотерапии, однако она широко используется и в индивидуальной терапии (монодрама). В этом случае все роли играет клиент; можно использовать пустые стулья и другие предметы.

Психодрама: методичка — Школа практической психологии Елены Могилевской

Процесс развития личности в онтогенезе, согласно данной концепции, есть процесс освоения роли и стоящего за ней поведенческого, эмоционального и когнитивного содержания, посредством прохождения ряда этапов: 1)первичное интеракциональное единство матери и ребёнка; 2) интерес к матери, на которую ребёнок обращает внимание; 3) наблюдение за ситуацией взаимодействия с матерью проявляющимися в ней отношениями; 4)внешнее подражание увиденным отношениям и взаимоотношениям; 5) интериоризация отношений в качестве собственных способов реагирования и переживания; 6) обмен отношениями или взаимоотношениями, в результате чего, интериоризованная роль может восприниматься как бы со стороны и подвергаться рефлексивному осмыслению. В дальнейшем, происходит выстраивание на фундаменте усвоенной роли своего собственного отношения и взаимодействия с различными аспектами действительности.

Через феномены первого этапа процесса ролевого развития становится понятным то, каким образом отношение к миру опосредуется отношением к другим людям и те генетические предпосылки диалогического взаимодействия возможного между двумя субъектами, как оно описано в работах М.М. Бахтина, М. Бубера, С.Л. Франка, С.Л. Рубинштейна. Первичное единство с «ты» определяет и делает возможным само существо «я». «Я» есть отдельное самодостаточное существо не в силу своей самодостаточности (в познавательной и практической деятельности), а в силу своего обособления от другого «я», в силу своего противостояния «ты» и, следовательно, в силу своей связи с ним в этом противостоянии» / Флоренская Т.А. Психологические проблемы диалога в свете идей М.М.Бахтина и А.А.Ухтомского / Общение и развитие психики. М.: 1986. С. 21-31. Франк С.Л. Духовные основы общества. М.: Республика, 1992 510 с., с. 50-53./ О первоначальном единстве «Я-Ты» как предпосылки диалогического взаимодействия много и убедительно писал М.
М Бахтин: «Быть – значит быть для другого и через него. У человека нет внутренней суверенной территории, он весь всегда на границе, смотря внутрь себя он смотрит в глаза другому или глазами другого /25, с. 312/. В созвучии с этим находится и высказывание М. Бубера: «…через Ты человек становится Я» / Бубер М. Я и Ты. М.: Высшая школа, 1993. 173 c. 58/. Во всех приведенных высказываниях другой утверждается как необходимое онтологическое основание сознания и самосознания человека. А изначальная слитность «Я» и «Ты» – предпосылкой возможности диалога.

На следующем этапе своего развития, по мысли Морено Я.Л., ребёнок воспринимает мать как «Он» – внешне противопоставленный объект, определенный через совокупность конкретных свойств и качеств – полюс овеществления по Бахтину. Однако, последующее развитие, в ходе которого происходит «передача» ребенку и разворачивание всех аспектов отношения к другому, реализуемые на первом этапе матерью как бы за двоих, с неизбежностью влечет за собой освоение и интериоризацию эмоционального и когнитивного содержания роли другого, интеграцию роли в структуру личности ребёнка.

На заключительном этапе освоения роли – обмене ролями – другой опять превращается в «Ты» – полюс персонификации, по Бахтину. Морено утверждает, что именно из феноменов этой стадии возникает то, что он назвал теле-отношениями, при которых наряду с эмоциональным сопереживанием возможна одновременно реалистичная оценка и понимание партнёра в его действительной ситуации и понимание своего «Я» и своей действительной ситуации. Одновременное бытие «Я» и «Ты». Данная теория ролей, в отличие от иных ролевых теорий, не ограничивается одним только социальным измерением, а распространяет понятие роли на все области, в которых происходит контакт человека с внешней реальностью. Морено выделяет соматические, психические, социальные и трансцендентные роли, а так же различные уровни личностной идентичности, названные им «первичной вселенной» с соматическим и психическим единством матери и дитя; «вторичной вселенной», где ребёнок выходит в мир социальных ролей, идентифицируясь с доступными ему социальными ролями; «третьей вселенной» – переживанию тождественности с трансперсональным бытием посредством усвоения общечеловеческих ценностей и предполагающим ценностно-смысловое отношение к миру и другим.

В данном случае переживание единства происходит не на бессознательном уровне как в первой вселенной, а в виде сознательной, смысловой причастности.

Зрелой любая роль или психологическая система может считаться тогда, когда интериоризованны все аспекты данной роли в качестве собственных способов реагирования – поведенческие эмоциональные, социальные и когнитивные, а так же когда данная роль интегрирована в целостную структуру личности, как ценностно – смысловое образование. Причем, переход с одного уровня идентификации на другой понимается как качественная трансформация целостной личности, а не отдельного ее свойства. Таким образом, человеческая жизнь развертывается в «сфере среди индивидов» / Морено Я.Л. Социометрия: экспериментальный метод и наука об обществе. М.: Академический проект, 2001. 383 с. 47/ на соматическом, психическом, социальном и трансцендентном уровнях во всеобъемлющих связях с другими людьми. При этом

другие люди являются не внешней средой или обстоятельствами жизни человека, а главным содержанием его личности. Механизмом ролевого развития по мысли автора, является освоение разных типов межчеловеческого взаимодействия: от идентификации, порождающей переносы в отношении к другому, через вчувствование к теле-отношениям, где вчувствование – проникновение человека в личный, эмоциональный мир другого, направленная на другого, но все-таки односторонняя форма отношений, а теле – двусторонний, полностью развернутый здоровый модус межчеловеческих отношений.

Перечисленные выше стадии ролевого развития раскрывают нам внутренний механизм усвоения роли. Остановимся подробнее на каждой из них.

Эмбриональная стадия

Приступать к рассуждениям о теории ролей следует с того момента, когда у человека появляется поведение. Таковое, однако, имеется уже на эмбриональной стадии. Первой исключительно соматической ролью человека является роль эмбриона в теле матери. В этом состоянии своим физическим развитием человек обязан (органической) плаценте. Ребенок и мать, несмотря на различия в их физическом строении, образуют функциональное единство. Оба организма во время беременности готовятся к родам. Морено считает, что помимо роста зародыша существенный вклад в этот процесс вносит также и его спонтанность, которую он назвал S-фактором.

В нормальных родах, которые немецкоязычные гинекологи характерным образом с давних пор называют спонтанными родами, Морено усматривает достижение давно желанной цели, первую победу человека.

Первая вселенная

Для первой вселенной человека характерно то, что человек с самого рождения действует в соматических ролях, не будучи с ними знаком на сознательном уровне. Морено чаще всего называет эти роли психосоматическими ролями. Термин психосоматическая роль, однако же, указывает на переход к новой ролевой категории, категории психических ролей. Если бы этот переход не произошел, человек остался бы на уровне анималистического бытия. В соматических, или соматопсихических, ролях, например в роли принимающего пищу, новорож.

денный вступает в отношения с матерью и важнейшими свойствами мира. Он пока еще не делает различия между .Я и Ты, между людьми и предметами, равно как между собой и своим телом. Ребенок действует в ролях, их не зная. Его жизнь представляет собой действие в соматопсихических ролях, и в этом действии он воспринимает мир и себя как единое явление. Первую вселенную как стадию, на которой ребенок воспринимает себя тождественным с миром, Морено называет стадией, или матрицей, вселенской идентичности. Эта стадия аналогичным образом описывается в рамках концепции привязанности Дж. Боулби, теории объектных отношений Д.В. Винникотта. Попытаемся интегрировать все три подхода, чтобы наиболее полно описать процессы, происходящие на этой стадии ролевого развития.

Отношения в диаде мать – дитя всегда являлись предметом пристального внимания в психологии. Исследование влияния матери на здоровье и психическую полноценность ребенка связанны с пониманием важности раннего общения матери и ребенка. Именно в этот период в общении с матерью у ребенка формируется базовое доверие к миру, что не может быть восполнено в последующей жизни (Эриксон). “Достаточное физическое и эмоциональное удовлетворение со стороны матери формирует тот слой первичного доверия к миру, который окрашивает всю дальнейшую жизнь. Напротив, в силу ущербности матери или враждебности окружения у ребенка возникает чувство недоверия к миру и личностной неустойчивости.” Исследования, проведенные Рене Шпитцем (Spitz R. Autoerotism reexamined // Psychoanal. Study Child, 1962. V.17. P. 283-315. р. 354) раскрыли, что происходит с детьми, лишенными прочных эмоциональных отношений с матерью в первые три года жизни. Было установлено, что это вызывает глубочайшие душевные и физические расстройства.” З. Фрейд так же выводил невротические симптомы и черты характера из нарушений в раннем детстве, связывая их со специфическими страхами и травмами матери.

Важность материнского отношения на ранних этапах развития ребенка, его сложная структура, множественность культурных и индивидуальных вариантов побуждали исследователей различных направлений делать этот период материнства предметом своего изучения. Наиболее полное освещение раннего младенчества мы находим в работах психоаналитически ориентированных авторов: Д.В. Винникота, Р. Шпитца, Э Эриксона, М. Кляйн, А.Фрейд ,Ф. Дольто. В своих работах они продемонстрировали важность ранних доэдиповых отношений в развитии и манифестации психопатологии, а также доказали что все аспекты (когнитивный, эмоциональный, поведенческий) отношений в диаде мать – дитя в этот период максимально важны. Другое направление рассмотрения взаимодействия матери и дитя исходило как из психоаналитических так и этологических идей, и предположения существования у младенцев врожденных программ поведения, которые вызывают необходимую для выживания и развития заботу со стороны взрослых. (Айнсворт и Боулби) Идеи, получившие свое развитие в теории привязанности.

Особо следует отметить выводы характерные для обоих указанных направлений о том, что взаимодействие со значимыми другими людьми в этот период оказывает воздействие на происхождение, природу и функционирование внутрипсихических структур. . В этих выводах просматривается явная аналогия с интерпсихической формой действия по Л.С. Выготскому, утверждавшем, что всякая психическая функция выступает на сцену дважды – сначала как распределенная между ребенком и взрослым в своей интерпсихической форме, и только затем как индивидуальное достояние самого ребенка, т.е. в интрапсихической форме.

Из литературы посвященной анализу закономерностей развития ребенка видно, что период младенчества делится на стадии, отличные по содержанию решаемых в диаде задач и формам взаимодействия ребенка и матери.

Первая стадия первичного взаимодействия в психоанализе определяется как физиологическая прелюдия к объектным отношениям однако именно здесь закладывается основа будущих социальных взаимоотношений. Ее продолжительность примерно равна двум месяцам. Главной задачей для матери и младенца является стабилизация физиологических циклов для сохранения гомеостатического равновесия. Создается впечатление, что на этом этапе мать легко можно заменить другим человеком; однако это не так. Данные свидетельствуют о том, что ребенок подготовлен к взаимодействию именно с матерью. В этом взаимодействии используются различные физиологические системы, как у матери так и младенца, (зрительная, слуховая, кинестетическая, вкусовая и обонятельная). Утонченные биологические способности младенца и способность матери «отзеркаливать» (Винникотт) аффективные переживания ребенка приводит к образованию системы обратной связи. В термине «отзеркаливание» Винникотт описывает механизм взаимодействия матери с ребенком, при котором отношение матери к своему ребенку, отраженное на ее лице, «считывается» ребенком. Чувствуя то, что видит в матери, младенец формирует базисное ощущение хорошего состояния и безопасности. Аффективные взаимодействия между матерью и ребенком, включая визуальные, тактильные и кинестетические переживания обеспечивают фон, на котором ребенок начинает строить чувство собственного «я» и восприятие другого, отличающегося от него самого, целостного и отдельного. Этот решающий вклад матери подчеркивался и Кохутом, который отмечал, что детское выживание требует специфической психологической среды – наличия отзывчивых, выразительных Я – объектов, которые подтверждают ребенку его природную энергию и жизнеспособность. Таким способом развивается особая приватная форма взаимоотношений между матерью и младенцем, обеспечивающая основу для надлежащего психологического функционирования в последующие периоды развития. Это двустороннее отношение, обеспечивающее необходимые условия для развития ребенка, возможно лишь при определенном изменении способов взаимодействия с другими со стороны матери. Мать в этот период может быть «достаточно хорошей матерью» при условии, что находится в особом состоянии сознания, позволяющем ей чувствовать потребности своего ребенка как будто свои собственные, т.е. в состоянии полного чувственного слияния с ним. «Этому нельзя научить. Мать чувствует: младенца надо взять на руки или положить, не трогать или перевернуть. И лишь при определенных внешних помехах женщина не может быть «достаточно хорошей матерью» после рождения ребенка» (Винникотт Д.В. Маленькие дети и их матери. М.: Независимая фирма Класс, 1998. 79 с.). Обощая высказывания Винникота, характеризующие «достаточно хорошую мать» можно сказать, что основным условием подобного отношения к ребенку является слабая выраженность когнитивного компонента отношения, результирующегося в значенческих характеристиках отдельных качеств ребенка, и преобладание в материнском отношении на данном этапе аффективного и поведенческого компонента: мать действует в ответ на аффективные переживания. Вот почему любое вмешательство со стороны, направленное на рефлексию процессов, происходящих в диаде, может разрушить установившееся отношение. Как только отношение к ребенку стягивается к объектному полюсу отношений, оно престает быть условием полноценного развития ребенка. Со своей стороны ребенок обладает рядом врожденных способностей, позволяющих ему находится в социальной среде взаимоотношений с другими людьми.

Наблюдения психоаналитиков были подтверждены последующими экспериментальными исследованиями, выявившими врожденные способности ребенка к взаимодействию со взрослым. В начале 70-х годов были проведены экспериментальные наблюдения за взаимодействием младенца и матери, которые оказались революционными с точки зрения понимания социально – эмоционального развития ребенка (Stern D.N. The first relationship: Infant and mather. Cambridge: Harvard University Press, 1977. Stern D.N. The interpersonal words of the infant. A view frompsyhoanalysis and developmental psychology. N.Y.: Basic books, 1985.) У младенцев были обнаружены столь необходимые для взаимодействия с матерью и дальнейшего развития врожденные «способности устанавливать человеческие взаимоотношения» (Штерн). Так было обнаружено, что новорожденные проявляют особый интерес к звукам человеческой речи, предпочитая ее другим звукам той же высоты, более того сразу отличают голос матери от голосов других женщин. При виде живого человеческого лица поведение младенцев отличается от поведения при рассматривании неживых предметов. Новорожденные девяти минут от роду по разному реагируют на гневное и улыбающееся выражение лица человека. Более того, уже с первых дней жизни младенцы имитируют некоторые действия взрослого партнера. Исследования показали, что новорожденный открывает рот или высовывает язык, если находящийся к нему лицом взрослый совершает эти действия. Расширением губ отвечает на выражение счастливого лица взрослого и выставлением наружу нижней губы в ответ на изображение печали, открыванием глаз и рта в ответ на удивление. Таким образом, новорожденный ребенок обладает не только биоинстинктивными способностями но и просоциальными, обеспечивающими возможность раннего взаимодействия со взрослым. Представители Британской школы объектных отношений и близкие им американские исследователи считали, что социальные отношения человека существуют с самого рождения и не основываются на физиологических потребностях. Утверждали, что основное влияние на развитие ребенка оказывает не удовлетворение биологических потребностей, а ранний социальный опыт.

Описывая феномены характерные для данной ступени развития Я.Л. Морено называет ее первой вселенной. Мать и ребенок образуют интеракциональное единство, являющееся прообразом всех последующих интеракций ребенка с другими людьми т.е. является матрицей социального развития человека или «социальной плацентой». Подобно тому, как органическая плацента поставляет младенцу питательные вещества, необходимые для его органического развития, социальная плацента обеспечивает основу для социального развития. Ребенок пока еще не воспринимает мать как «Ты» а ее заботу о себе в качестве ее действий. В рамках первого своего переживания мира, в котором нет еще дифференциации между «Я» и «Ты» и в котором ребенок ощущает тождество с окружающем миром, он воспринимает мать как часть или продолжение себя самого. Мать же со своей стороны угадывает и понимает все чувства и потребности ребенка, исполняет все действия, которые он сам совершить еще не может, но которые являются необходимыми для удовлетворения его жизненно важных потребностей. Возможность такого материнского отношения к ребенку связана с самим процессом формирования отношений с другими в раннем онтогенезе, когда первоначальное единство «Я» и «Ты», сохраняясь как основание всех последующих отношений человека, позволяет вчувствоваться во внутренний мир другого.

В этой матрице социального развития переживание совместного бытия, совместного чувствования и совместного действования матери и младенца становится глубинным переживанием тождественности новорожденного с миром и образует основу для дальнейшего доверия к собственному бытию. Оно соответствует описанному Эриксоном базисному доверию. В это время отношения ребенка и взрослого не опосредованы ничем – никакой предметностью и никакого другого содержания, кроме слитого «Я и Ты» это форма общения не несет. Младенец целиком сосредоточен на «Ты» взрослого, которое неотделимо от его «Я». Хотя уход за ребенком связан с многочисленными предметными действиями, эта предметность еще не включена в отношения с ребенком. Любовь, которую С.Л. Рубинштейн определял как чувство «хорошо, что ты существуешь в мире» и в которой происходит утверждение бытия человека, осуществляется здесь в наиболее чистом виде.

На данном этапе главной задачей младенца становится формирование твердой привязанности к матери. Действия, аффекты и восприятие младенца все больше сосредотачивается на межличностном взаимодействии с матерью, в котором активны оба участника. Опыты повторяющихся пристальных разглядываний матери, которая постоянно взаимодействует с ребенком и обеспечивает его чувством безопасности, ведет к закладке чувств постоянства объекта и постоянства себя – истоку самосознания. Наиболее важным аспектом взаимоотношений матери и младенца в этот период является аффективный климат. Именно аффективно обусловленный и взаимно стимулирующий диалог порождает обстановку, из которой возникают объектные отношения и внутрипсихические структуры (психоанализ и школа объектных отношений). Морено. описывая механизмы дальнейшего развития первичной вселенной, говорил о выделении матери как особой части мира ребенка, а затем о первичном отделение от нее посредством подражания ей как внешнему, иному объекту. Морено называет этот этап стадией «познания Ты», так как ребенок сначала выделяет Другого как объект познания и через это выделение происходит процесс идентификации «Я». Однако автор оговаривается, что это процесс интеракционального познания, познания через внешнее действие. Осознание своих действие более поздний этап развития ребенка.

Теоретические построения, касающиеся ранних отношений матери и ребенка, постулируют следующие выводы: механизмы формирования отношений в процессе раннего взаимодействия матери с ребенком являются основой для последующего развития всех видов отношений человека к себе, другим, миру. Отношения в диаде мать – дитя динамичны и проходят в своем развитии два этапа: первичное интеракциональное и эмоциональное единство и последующая дифференциация между «Я» и «Ты».

Интегральной составляющей первой вселенной является мать. Она обеспечивает контакт ре6енка с грудью или бутылочкой, заботится о нем и оберегает. Вместе с младенцем они образуют интеракциональное единство. В результате возникают взаимные ролевые ожидания, закладывающие основу всех последующих ролевых интеракций ребенка с другими людьми.

По аналогии с функциональным единством матери и ре6енка, представляющего собой на эмбриональной стаидии .матрицу органического развития, Морено рассматвает интеракциональное единство матери и ребенка в первой вселенной в качестве матрицы социального развития человека.

Своеобразие социального развития человека вытекает того факта, что человек по сравнению с большинством животных вступает в мир совершенно беспомощным существом, так сказать, существом, родившимся преждевременно. Преждевременные сроки рождения делают интеракциональное единство матери и ре6енка жизненно важным требованием.. Безмятежное течение интеракций между матерью и ребенком, выступающими в комплементарных ролях и эмоционально целиком обращенными друг к другу, могло бы служить эталоном для всех последующих процессов теле-отношений (см далее), то есть эталоном сообразного ситуации восприятия двумя людьми друг друга с вытекающими из него адекватными ролевыми ожиданиями, которые сбываются благодаря соответствующему ролевому поведению в креативной интеракции.

В конце стадии первой вселенной ребенок начинает различать окружающих людей и предметы, а иногда даже их узнавать. В целом, однако, он переживает их и познает только в тот момент, когда они реально присутствуют. Представление или воспоминание, если таковое уже имеется, воспринимается таким же реальным, как реальные люди и объекты.

Вторая вселенная

Возможно проигрывание роли до ознакомления с нею и ознакомление с ролью до ее проигрывания (94).

Я.Л. Морено

Вторая вселенная появляется после того, как единое восприятие мира ребенком разделяется на переживание восприятия реальности и на переживание мира представлений или, как это сформулировал сам Морено, на восприятие реальности и на фантазию. Это разделение происходит в процессе нормального психологического развития и является предпосылкой возникновения дискурсивного мышления, которое от одного предмета переходит к другому. Абстрактное мышление способствует постепенному изменению восприятия мира и ориентировке в нем, дифференциации речи и формированию понятий.

Он должен научиться жить и в реальности, и в представлении. Не может 6ыть отдано предпочтение одному миру в ущерб другому. С этими новыми условиями необходимо спонтанно справляться во всевозможных ситуациях. Спонтанность ре6енка позволяет ему мгновенно переходить с одного уровня на другой. Может, однако, случиться так, что человек застрянет на том или ином уровне, и в результате 6удет нарушено его развитие. Если человек остается на уровне восприятия реальности, то есть в рамках матрицы вселенской реальности, это ему грозит слабоумие. И наоборот, если он застревает на уровне своих представлений, возникающие ирреальные страхи и желания могут стать причиной невротической отгороженности от реальности. В процессе нормального развития разделение мира на восприятие реальности и на представление или фантазию приводит к появлению новых ролевых категорий. Наряду с соматическими ролями и пока еще недифференцированными соматопсихическими ролями первой вселенной теперь на передний план выступают психические и социальные роли.

Третья вселенная

В работах Морено, прежде всего, в его философских и поэтических произведениях, затрагивается стадия развития человека, которую Грета Лёйтц называет «третьей вселенной». Аналогично переживанию тождественности с внеиндивидуальным бытием в первой вселенной на стадии третьей вселенной переживается тождество с трансперсональным бытием. Однако это переживание единства с космосом происходит не на бессознательном уровне, а в виде переживания единства без утраты способности к дискурсивному мышлению. Это переживание не является обязательным в психосоциальном отношении. Оно не совершается только в психических или только в социальных ролях, а осуществляется благодаря трансценденции к новой ролевой категории интегративного переживания. Поэтому соответствующие третьей вселенной роли назвают трансцендентными или интегративными ролями.

Процессы ролевого развития и процессы ролевого обучения, благодаря которым происходит переход от первой вселенной ко второй и третьей описаны Морено как пять главных этапов ролевого развития. Каждому из этапов соответствует базовая психодраматическая техника. Воспроизводя в психодраме процессы и механизмы естественного человеческого развития Морено действительно создает условия для развития всех участников процесса групповой терапии.

Стадия идентификации себя с миром – ребенок воспринимает другого человека, мать как часть самого себя. На этой стадии переживание мира нет еще дифференциации между «Я» и «Ты». Мать, которая угадывает все желания ребенка и выполняет нужные ему действия как бы является продолжением его самого. Ребенок как бы управляет миром по своему желанию (в качестве мира выступает мать поэтому эта стадия и названа автором первичной вселенной). С психологическими феноменами, описанными на этой стадии, связана базовая психодраматическая техника – дублирование.

В процессе дублирования другой член группы, выполняющий функцию дубля выражает чувства главного героя, отрешившись от собственных переживаний и чувств. Дубль, словно доверяющая своему чутью мать предается вчувствованию в ситуацию и переживания протагониста. Он говорит то, что протагонист в данной ситуации не может почувствовать и сказать из-за вытеснения и подавления части внутреннего мира. Высказывания дубля не воспринимаются как чужой голос, как нечто отдельное, они воспринимаются как свой внутренний голос, за счет чего восстанавливается целостность внутреннего мира главного героя. При этом протагонист, принимая верные высказывания дубля, развивает их в своем монологе.

2.Этап. Ребенок концентрирует свое внимание на особой чужеродной части самого себя – на матери — начинается процесс знакомства с ролью.

В континууме его переживаний эта чужеродная часть его самого начинает восприниматься как самостоятельная и ребенок начинает подобно зеркалу отражать внешнее проявления этой роли в своем поведении. Феномены этой стадии раскрываются в базовой психодраматической технике «Зеркало». При использовании этой техники другие участники группы стараются зеркально отразить поведение клиента на сцене. Видя себя со стороны, клиент имеет шанс оценить непродуктивные и разрушительные стратегии взаимодействия с другими и изменить свое поведение.
На этом этапе ребенок не только воспринимает роль другого человека, но и может представить себя в этой роли и играть ее через внешнее подражание.
На этом же этапе ребенок уже способен ощутить внутренний опыт, чувства и переживания, стоящие за этой ролью. В силу этого он способен, находясь в роли другого человека, смотреть на самого себя глазами этой роли, воспринимать себя извне.

Четвертый и пятый этапы ролевого развития соответствуют технике «Обмен ролями». В этой технике человек вживается в роль другого, чью роль он играет и пытается взглянуть на себя его глазами.

Психодрама | Алексей Ситников

Психодрама (от греч. psyche – душа + drama – действие) — форма психотерапии, автор Я. Морено (начало 1920 гг.). Использует естественную способность людей к игре и создает такие условия, при которых участники группы, играя актуальные для себя роли, могут творчески работать над своими личностными проблемами и конфликтами. Психотерапевтический эффект психодрамы основан на возможности изменить роль, «переиграть» заново, сыграть роли, недоступные в реальной жизни и, вместе с тем, измениться самому. Следует отметить, что именно психодрама, является первым методом групповой психотерапии, разработанным для изучения личностных проблем, мечтаний, страхов и фантазий. Она основывается на предположении, что исследование чувств, формирование новых отношений и моделей поведения более эффективно при использовании действий, реально приближенных к жизни.

Книги

Абабков В.А., Васильева А.В., Вьюнова Т.С. Трансдраматическая психотерапия (методы и психологические механизмы). – СПб: СПбНИПНИ им. В.М. Бехтерева, 2008. – 35с.

Айхингер А., Холл В. Детская психодрама в индивидуальной и семейной терапии, в детском саду и школе. – М.: Генезис, 2005. – 336с.

Айхингер А., Холл В. Психодрама в детской групповой терапии. – М.: Генезис, 2003. – 256с.

Алешин В.Н. Психодрама как инновационный метод обучения. Учебно-методическое пособие. – СПб: СПбАППО, 2008. – 116с.

Андерсен-Уоррен М., Грейнджер Р. Драматерапия. – СПб: Питер, 2001. – 288с.

Аникеева Н.П. Воспитание игрой. — М., 1987.

Антоненко М., Степура Ю. Бисер, свинья, курица, психотерапия или групповая карикатурная демонология. – М.: КПС+, 2002. – 192с.

Апполинари К., Джоселин Дж., Фокс Л. Драматерапия. Практические исследования. — М.: Эксмо-Пресс, 2002. – 320с.

Барц Э. Игра в глубокое: Введение в юнгианскую психодраму /пер. с нем. — М.: Класс, 1997. — 144с.

Беляев В. Путешествие в психодраму и социологию. – М.: Красанд, 2010. – 184с.

Березенкова Т. Сюжетно-ролевая игра – первый опыт социализации дошкольника. – М.: Учитель, 2016. – CD-ROM.

Берн Э. Люди, которые играют в игры. – Изд-во: Современный литератор, 2000.

Берн Э. Групповая психотерапия. Концепции. – М.: Академический проект, 2001. – 464с.

Блатнер Г. А. Психодрама, ролевая игра, методы действия: в 2-х частях. — Пермь, 1993. — Ч.1. — 88с.; Ч.2. — 107с.

Баряева Л.Б., Зарин А. Обучение сюжетно-ролевой игре детей с проблемами интеллектуального развития. – Изд-во: Союз, 2002. – 416с.

Боковиков А.М. Основные направления современной психотерапии. – Изд-во: Когито-Центр, 2000. – 379с.

Гиппиус С.В. Актерский тренинг. Гимнастика чувств. – М.: Прайм-Еврознак, 2007. – 384с.

Гройсман А.Л., Росляков А.Ф. Теория и практика театрализованной и ролевой психокоррекции. — М., 1993.

Джинотт Х.Дж. Групповая психотерапия с детьми: Теория и практика игровой терапии / пер. с англ. – М.: Апрель-Пресс, Эксмо-Пресс, 2001. – 272с.

Диагностика в арт-терапии. Метод «Мандала» / ред. А. Копытин. – М.: Психотерапия, 2016. – 144с.

Добрович А.Б. Общение: наука и искусство. 2-е изд. – М.: Знание, 1980. – 158с.

Драматерапия. Практические исследования. – М.: ЭКСМО-Пресс, 2002.

Емельянов Ю.Н. Активное социально-психологическое обучение. – Л.: Изд-во ЛГУ, 1985. – 167с.

Емельянов Ю.Н., Кузьмина Е.С. Теоретические и методические основы социально-психологического тренинга. Учебное пособие. – Л.: Изд-во ЛГУ, 1983. – 103с.

Желдак И.М. Практикум по групповой психотерапии детей и подростков с коррекцией семейного воспитания. – Изд-во: Институт общегуманитарных исследований, 2001. – 240с.

Заморев С.И. Игровая терапия. Совсем не детские проблемы. – СПб.: Речь, 2002.

Играть по-русски. Психодрама в России: истории, смыслы, символы/ сост. Лопухина Е.В., Михайлова Е.Л. – М.: Класс, 2003. – 320с.

Игумнов С.А. Психотерапия и психокоррекция детей и подростков. – М.: Изд-во Института психотерапии, 2000. – 112с.

Каяшева О.И. Арт-терапевтические методы в психологической практике. Учебное пособие для магистров психологии. – СПб: ООО «НИЦ АРТ», 2016. – 386с.

Келлерман П.Ф. Психодрама крупным планом: Анализ терапевтических механизмов /пер. с англ. — М.: Класс, 1998. — 240с.

Киппер Д. Клинические ролевые игры и психодрама. – М., 1994.

Кипнис М. Драмотерапия. Театр как инструмент решения конфликтов и способ самовыражения. – М.: Ось-89, 2002.

Копытин А.И. Руководство по групповой арт-терапии. – СПб.: Речь, 2003. – 320с.

Копытин А., Корт Б. Техники телесно-ориентированный арт-терапии. – М.: Психотерапия, 2016. – 128с.

Кори Дж. Техники групповой психотерапии. – СПб.: Питер, 2001. – 320с.

Кочюнас Р. Психотерапевтические группы (теория и практика). – М.: Академический проект, 2000. – 240с.

Кочюнас Р. Психологическое консультирование. Групповая психотерапия. – М.: Академический проект, 2002. – 484с.

Кэдьюсон Х., Шефер Ч. Практикум по игровой психотерапии. – СПб.: Питер, 2002. – 416с.

Кэррел С. Групповая психотерапия подростков / пер. с англ. – СПб.: Питер, 2002.

Кэррел С. Групповая психотерапия подростков. Практикум по психотерапии. – СПб.: Питер, 2002. – 224с.

Лебедева Л.Д. Практика арт-терапии: подходы, диагностика, система занятий. – СПб.: Речь, 2003. – 256с.

Лейтц Г. Психодрама: Теория и практика. Классическая психодрама Я. Л. Морено / Общ. ред. и предисл. Е. В. Лопухиной, А. Б. Холмогоровой. — М.: Прогресс-Литера, 1994.; М.: Когито-Центр, 2007. – 384с.

Лейтц Г. Сыграть свою жизнь на сцене. Психодрама: новый подход. – М.: Академический проект, 2008. – 132с.

Линде Н.Д. Основы современной психотерапии. – Изд-во: Академия, 2002. – 208с.

Лорэн К. Терапевтический театр. Экзистенциальная психодрама. – М.: Класс, 2014. – 208с.

Лэндрет Г.Л. Игровая терапия: искусство отношений / пер. с англ. / Предисл. А.Я. Варга. – М.: Институт практической психологии, 1988. – 368с.

Лэндрет Г., Хоумер Л., Гловер Д. Игровая терапия, как способ решения проблем ребенка. – М.: МПСИ, 2001. – 320с.

МакДугалл Дж, Театр души. Иллюзия и правда на психоаналитической сцене / пер. с англ. – Изд-во: ВЕИП, 2002. – 310с.

Марино Р.История Доктора: Джей Л. Морено – создатель психодрамы, социометрии и групповой психотерапии. – М.: Класс, 2001. – 224с.

Ментс М. Эффективный тренинг с помощью ролевых игр. – СПб.: Питер, 2001.

Миназов Р.Д. Психодрама в реабилитации наркозависимых: Дисс. … канд. мед. наук. – СПб, 2010. – 142с.

Митчел С. Драматерапия. Практические исследования. – М.: Эксмо-пресс, 2002.

Михайлова Е. Вчера наступает внезапно. Психодрама и культура повседневности. – М.: Класс, 2009. – 288с.

Михайлова Е., Карп М., Холмс П. и др. Психодрама: вдохновение и техника. – М.: Класс, 2001. – 288с.

Михайлова Е. Л. «Я у себя одна», или Веретено Василисы. — М.: Класс, 2003. – 320с.

Монодрама: Исцеляющая встреча. От психодрамы к индивидуальной терапии / под ред. Б. Эрлахер-Фаркас, К. Йорда. — Киев: Ника-Центр/Эльга, 2004. — 292с.

Морено Дж. Дж. Включи свою внутреннюю музыку. Музыкальная терапия и психодрама. – М.: Когито-Центр, 2009. – 144с.

Морено Я.Л. Психодрама. – М.: Апрель-пресс, Эксмо-Пресс, 2001. – 528с.

Морено З. Психодрама: ролевая теория и концепция социального атома / Эволюция психотерапии. Т.3. — М., 1998.; Апрель-Пресс/Психотерапия, 2008. – 496с.

Морено Я-Л. Социометрия: экспериментальный метод и наука об обществе. – Изд-во: Академия, 2001. – 384с.

Морено Д. Театр спонтанности / пер. с англ. – Красноярск: Фонд ментального здоровья, 1993. – 127с.

Москвитин П., Цыганков Б., Сирота Н. Метод «профилактической психодрамы» в предупреждении и зависимости от психоактивных веществ у детей и подростков. – М.: Медицина, 2011. – 248с.

О’Коннор К. Теория и практика игровой психотерапии. — СПб: Питер, 2002. – 464с.

Осоухова Н. Применение психодрамы в психотерапии с детьми, пережившими насилие. – М.: Чистые пруды, 2005. – 30с.

Полинек М.Д., Валента М. Драматерапия. – М.: Когито-Центр, 2013. – Цифровая книга.

Психоаналитическая психодрама в работе с детьми и подростками / сост. И. Сизикова. – М.: Институт общегуманитарных исследований, 2004. – 160с.

Психодрама: вдохновение и техника / ред. П. Холмс, М. Карп. — М.: Класс, 1997. – 288с.

Психодрама на сцене и за кулисами. Сборник / под ред. Н. Долгополова, Ж. Лурье, П. Корниенко. – М.: ООО «НИПКЦ Восход-А», 2011. – 21с.

Рассел Дж. Морено, Якоб Леви. – М.: Книга по требованию, 2012. – 64с.

Семенов А., Бесчестная С. Психодрама. Способ решать, а не жаловаться. — Ростов н/Д.: Феникс, 2012. – 576с.

Строганов А.Е. Психотерапия на базе театральных систем. Практическое руководство. — СПб: Наука и техника, 2008. — 496с.

Холл В., Айхингер А. Детская психодрама в индивидуальной и семейной терапии, в детском саду и школе. – М.: Генезис, 2014. – 336с.

Холмс П. Внутренний мир снаружи. Теория объектных отношений и психодрама. — М.: Класс, 1999. — 288с.

Шаровская А. Драматерапия. — М.: LAP Lambert Academic Publishing, 2011. – 76с.

Шутценбергер А.А. Психодрама. – М.: Психотерапия, 2007. – 448с.

Эксакусто Т. Групповая психокоррекция. Тренинги и ролевые игры, упражнения для личностного и профессионального роста. – Ростов н/Д.: Феникс, 2016. – 256с.

Книги с аннотациями

Барц Э. Игра в глубокое: Введение в юнгианскую психодраму /пер. с нем. — М.: Класс, 1997. — 144с.
Психодрама и юнгианская аналитическая психология — это бесспорная классика, тот редкий случай, когда психотерапия и психология стали частью мирового культурного процесса. Книга прямо адресована читателю широких гуманитарных интересов, который найдет в ней новые факты, идеи, связи и углы зрения. Психотерапевт же и психолог получат множество ценных подсказок, а для многих она станет первым внятным, кратким и корректным описанием обоих подходов. Юнг и Морено оказываются понятными и почти живыми, а их легендарные вклады в психологию и культуру — не столько музейным сокровищем, сколько реально работающими идеями.
Ключевые слова: личность, группа, психодрама, игра.

Келлерман П.Ф. Психодрама крупным планом: Анализ терапевтических механизмов /пер. с англ. — М.: Класс, 1998. — 240с.
Книга одного из ведущих мастеров психодрамы Питера Феликса Келлермана представляет собой систематический взгляд на один из самых вдохновенных и загадочных методов современной психотерапии. Подробный анализ психодраматических техник и теоретические прозрения уживаются здесь с веселыми и печальными (но всегда живыми) примерами из практики.
Эта книга — серьезное практическое руководство и абсолютно необходима для специалистов. Но всем, кто интересуется психологией и философией, она откроет много нового о человеке и общении людей, о мире, который, по словам Шекспира, есть театр.
Ключевые слова: харизматическое лидерство, магия, сопротивление.

Марино Р.Ф. История доктора: Джей Л. Морено — создатель психодрамы, социометрии и групповой психотерапии /пер. с англ. — М.: Класс, 2001. — 224с.
История жизни и творчества Джей. Л. Морено расширяет понимание созданных им теорий и методов — будь то социометрия, психодрама или групповая психотерапия. Рене Марино проделал огромную работу, проясняя в Венских архивах загадочные обстоятельства ранних лет своего героя, интервьюируя людей, хорошо знавших Доктора, тщательно исследуя его неопубликованную автобиографию.
Идеи Морено оказали большое влияние на становление современной психологии и психотерапии — теперь читатель может познакомиться со сложной и неординарной личностью их создателя.
Ключевые слова: социодрама, обмен ролями, зеркало, аксиодрама.

Холмс П. Внутренний мир снаружи: Теория объектных отношений и психодрама. — М.: Класс, 1999. – 288с.
Книга о психодраме, причем не «ортодоксальной», а с элементами психоанализа. Напомним, что Морено находился в оппозиции к Фрейду, а посему одна из наиболее ярких и действенных психотерапевтических техник, и мощный инструмент диагностики достаточно долгое время были разобщены. Практика же показала, что психоанализ, при всем его богатом опыте зачастую не может решить проблемы пациентов, а психодрама нуждается в диагностическом инструменте, который может помочь расставить точки над «i».
Книга написана живым и доступным языком, в отличие от многих книг по психоанализу. В этой книге подробно разобрана одна психодраматическая сессия (драма), а так же даны начала теории объектных отношений. Про эту книгу можно сказать «хорошо, но мало».

Цзен Н., Пахомов Ю. Психотренинг: игры и упражнения.
М.: Класс, 1999. -272с.
Эта книга содержит 2 части: «Психотехнические игры в спорте» и «Занимательный аутотренинг». Обе они посвящены использованию психотехнических игр при обучении простым видам само регуляции. Десятки упражнений могут научить контролировать мышечный тонус и уровень бодрствования, развивать воображение и фантазию, больше доверять самому себе и своим ощущениям, лучше взаимодействовать с другими людьми.
Книга полезна всем практикующим педагогам, психологам, спортивным тренерам, а также организаторам избирательных кампаний.
Ключевые слова: психодрама, спектограмма, социограмма, ролевой тренинг, ощущения, саморегуляция, аутотренинг, Джейкоб Леви Морено, Зерки Морено.

Эльконин Д.Б. Психология игры. Для практикующих психологов, педагогов. – Изд-во: Владос, 1999.
Что такое игровая деятельность детей? Какова ее социальная сущность и психологическая природа? Проблемы актуальны не только для специалистов-исследователей. Знать эти проблемы необходимо педагогу, чтобы лучше управлять воспитательным процессом. Книга известного психолога Д. Б. Эльконина «Психология игры» вошла в академическую классику, она отличается монографической обстоятельностью, аналитической глубиной. Издание предназначено для практических психологов, педагогов, научных работников в области возрастной психологии, общей и дошкольной педагогики.

Статьи

Алешин В.Н. Психодрама как интерактивный метод в образовательном процессе // Инновации в образовании: Сб. научных статей. – Выпуск 5. / науч. ред. И.Б. Мылова. – СПб: СПб АППА, 2013. – С.6-11.

Алешин В.Н. Психолого-педагогический потенциал психодрамы как средство становления личностно ориентированной позиции педагога // Служба практической психологии в системе образования: Сб. научных сообщений. Выпуск 4. — СПбГУПМ, 2000. — С.16-19.

Беляева Л.И. Коррекция агрессивного поведения дошкольников методом психодрамы // В сб.: Безбарьерная среда в школе и обществе. Сборник материалов IV Международного Форума. – 2014. – С.29-32.

Бесхмельницина Е.А. Профилактика девиантного поведения методом психодрамы // В сб.: Современные тенденции в науке и образовании. – ООО «АР-Консалт». – М., 2015. – С.120-121.

Бобкова Л.Н., Черкасова В.А. Использование метода психодрамы в работе с детьми дошкольного и младшего школьного возраста // В сб.: Детство как антропологический, культурологический и педагогический феномен. Материалы II международной научной конференции. – 2016. – С.325-329.

Бузников В.Ю., Бузникова В.В. Разработка и апробация программы применения драматерапии в студенческой группе // В сб.: Актуальные вопросы в научной и образовательной деятельности. Сборник научных трудов по материалам международной научно-практической конференции: в 10 томах. – 2015. – С.34-36.

Бурнейкайте С. Интерактивные драматические методы обучения с использованием кукол в реабилитации // В сб.: Психологическое здоровье человека: жизненный ресурс и жизненный потенциал. Материалы II международной научно-практической конференции. – 2015. – С.13-18.

Бутенко О.В. Символическая интеграция подходов в пространстве волшебной сказки. Интеграция подходов: психодрама, НЛП, сказкотерапия // В сб.: Актуальные проблемы психологии и педагогики: диагностика, превенция, коррекция. Материалы научно-практической заочной конференции с международным участием: в 2 частях. Минобрнауки РФ, Новосибирский государственный педагогический университет. – 2016. – С.168-171.

Валента М., Листьякова И., Силарова Л. Оценка процесса драматерапии с клиентами, находящимися в сообществе реабилитации наркомании // Клиническая и специальная психология. – 2014. – Т.3. — №3(11). – С.52-61.

ВалентаМ., Полинек М. Что такое драматерапия // Журнал практической психологии и психоанализа. – 2014. — №4. – С.5.

Гессманн Х.В., Морозикова И.В., Шеронов Е.А. Весенняя сессия международного научно-образовательного проекта «Гуманистическая психодрама в психотерапии» (Смоленск, 9-13 апреля 2014 года) // Известия Смоленского госуниверситета. – 2014. — №3(27). – С.365-368.

Гессманн Х.В. Гуманистическая психология и гуманистическая психодрама (аннотация к электронному изданию книги) // Психология и право. – 2012. — №4. – С.99-109.

Гессманн Х.В., Морозикова И.В., Шеронов Е.А. Международный образовательный проект «Гуманистическая психодрама в психотерапии» // Известия Смоленского госуниверситета. – 2013. — №4(24). – С.535-539.

Гессманн Х.В., Шеронов Е.А., Севастьянов П.С. Метод гуманистической психодрамы как способ преодоления коммуникативных трудностей // Социально-психологические преодоления ментальности / менталитета. – 2014. — №11. – С.66-74.

Горностай П.П. Весь мир театр: психодрама и ХХ век // Психодрама и современная психотерапия. — 2002. — № 1. — С. 21-26.

Горностай П.П. Личностные характеристики ролевого поведения // Вісник Харківського держ. університету.- №439.- 1999.- С.18-22.

Горностай П.П. Психодрама: метод, можливостi, перспективи // Психологія та суспільство.- 2002.- № 1. — С.154-156.

Горностай П.П. Психодрама: 2-я Всеукраинская конференция // Психодрама и современная психотерапия. — 2003. — № 1(2). — С.67-69.

Гребенникова В.М., Галушко А.В., Лопатюк Е.А. Психодрама как одно из терапевтических направлений // Научно-методический электронный журнал Концепт. – 2016. – Т.26. – С.366-370.

Гришпун И.Б. Дж.Л. Морено – один из основателей современной социальной психологии (к 120-летию со дня рождения) // Современная социальная психология: теоретические подходы и прикладные исследования. – 2009. — №2. – С.111-144.

Гришпун И.Б. К вопросу об антропологических основах классической психодрамы // Консультативная психология и психотерапия. – 2012. — №4(75). – С.85-101.

Гришпун И.Б., Морозова Е.А. Психодрама // Основные направления современной психотерапии.– М.: Когито-Центр, 2000. — С.301-342.

Гришпун И.Б. Морено и важнейшие представители психодинамической традиции: пространства пересечения // Вестник Московского городского педагогического университета. Серия: Педагогика и психология. – 2010. — №1. – С.113-126.

Гройсман А.Л., Горбатюк Г.О. Психодраматическая модель творчества Морено // Акмеология. — 2002. — № 3(4). — С. 78-89.

Даниленко Ю.В. Атр-терапия с элементами сказкотерапии, телесно-ориентированной терапии и драматерапии в работе с эмоциональной сферой подростков и взрослых // В сб.: Арт-терапия и арт-педагогика: новые возможности для развития и социализации личности. Сборник материалов первой всероссийской научно-практической конференции. – 2016. – С.53-55.

Долженкова М.И. Театротерапия в структуре современных технологий социокультурной реабилитации // Педагогика. Вопросы теории и практики. – 2016. — №2(2). – С.8-11.

Дэниелс Г., Даунис Э. Идентичность и творчество: преобразующий потенциал занятий с использованием психодрамы // Современная зарубежная психология. – 2014. – Т.3. — №2. – С.41-71.

Журнал практического психолога №2-3, 2002 г. Специальный выпуск: История психодрамы в России.

Загряжская Е.А. К.Роджерс в зеркалах других психотерапевтических подходов: в поисках общей теории психотерапии // Вопросы психологии. – 2012. — №6. – С.122-132.

Зелеева В.П. Педагогическая поддержка творческого самоопределения студентов в условиях психодрамы // Образование и самообразование. – 2006. – Т.1. — №1. – С.12-20.

Зелеева В.П. Творческое самоопределение студентов в условиях курса «Основы психодрамы» // Вестник Казанского госуниверситета культуры и искусств. – 2013. — №4-1. – С.86-90.

Золотовицкий В.А. Социометрия Я.Л. Морено: мера общения // Личность. Культура. Общество. – 2002. – Т.IV. — №1-2(11-12). – С.251-275.

Кадыров И. Психодрама и психоанализ: два театра для психологической драмы // Московский психотерапевтический журнал. – 1996. — № 1. — С.122-141.

Киршина Л.Н., Вологжанинова Е.А. Теория ролей Я.Морено в исследовании межличностных отношений и конфликтов в организациях // В сб.: Социальный мир человека. Материалы VI международной научно-практической конференции «Человек и мир: мироздание, конфликт и медиация в интеркультурном мире». Серия «Язык социального». – 2016. – С.335-339.

Колотов В.Я., Процуто М.В. Метод психодрамы в процессе иноязычного обучения // Вестник СПбГУ. Серия 12: Психология. Социология. Педагогика. – 2009. — №2-2. – С.139-143.

Кочнев В.А., Сизова Л.Р. Интервизорская группа как средство формирования профессиональной идентичности у обучающихся методу психодрамы // В сб.: Самореализация личности в современном мире. Материалы Всероссийской научно-практической конференции. РУДН. – 2016. – С.74-78.

Коченова Л.А. Психодрама как форма обучения организаторов социально-культурной деятельности // Мир образования – образование в мире. – 2006. — №1. – С.156-166.

Криницина А.В. Активизация самопознания у подростков в процессе применения театральных и психодраматических технологий // Научный поиск. – 2015. — №4.1. – С.28-30.

Криницина А.В. Психолого-педагогические методы и техники психодрамы и ролевой игры в работе психолога с младшими школьниками // Научный поиск. – 2013. — №4.2. – С. 54-57.

Кулаков С.А., Миназов Р.Д. Арт-анализ и психодрама // В сб.: Психология и педагогика в инновационных процессах современного образования. Серия «Инновационная образовательная программа Герценовского университета» — Российский гос. педагогический университет им. А.И. Герцена / ред. П.Н. Виноградов, Н.В. Куприянов. – 2008. – С.485-490.

Кулаков С.А., Миназов Р.Д. Интеграция психодрамы с другими подходами в работе с пациентами, страдающими психосоматическими расстройствами и зависимостями // Вестник психиатрии и психологии Чувашии. – 2008. — №4. – С.59-68.

Куташов В.А., Коротких Д.В. Психодрама // В кн.: Психотерапия. Руководство. – Воронеж, 2014. – С.443-475.

Лебок У., Гинзбург П.З. Если марка оказывается в тупике. Маркетинговые решения с помощью метода «психодрама» // Маркетинг и маркетинговые исследования. – 2006. — №6. – С.598-604.

Лорэн К. Введение в экзистенциальную психодраму // Консультативная психология и психотерапия. – 2012. — №1(72). – С.106-118.

Магурская М.М. Психоаналитический подход в психодраме (работа с агрессией при нарциссических нарушениях личности) // Консультативная психология и психотерапия. – 2007. — №2. – С.106-125.

Маркушевская Л.П., Процуто М.В., Дворина Н.Г. Технология психодрамы в обучении английскому языку // Научное мнение. – 2015. — №1-2. – С.76-80.

Межерицкая Л.Д., Дмитриева Н.В. Методы психодрамы и гештальта в развитии личностной идентичности студентов вузов // Образование и саморазвитие. – 2009. – Т.1. — №11. – С.186-191.

Меркулова М.Г. К вопросу о роли метода психодрамы в обучении иностранному языку // Вопросы гуманитарных наук. – 2012. — №3(59). – С.77-79.

Миназов Р.Д. Психодрама в реабилитации наркозависимых: принципы поведения, оценка эффективности // Психическое здоровье. – 2009. – Т.7. — №9. – С.44-49.

Миназов Р.Д. Психодрама как метод психотерапии в реабилитации наркозависимых // Вестник психиатрии и психологии Чувашии. – 2014. — №10. – С.73-90.

Михайлова Е.М. Дело о завещании Карла Роджера // Вопросы психологии. – 2012. — №6. – С.101-106.

Монахов П.А. Роль психодрамы в реабилитации лиц с ограниченными возможностями здоровья // Культура: теория и практика. – 2015. – Т.6. — №9. – С.5.

Морено Дж. Техники музыкальной психодрамы // Журнал практической психологии и психоанализа. – 2008. — №3.

Морено З. Обзор психодраматических техник// Московский психотерапевтический журнал. — 1993. — № 1.

Морозикова И.В. Международный научно-практический семинар «Гуманистическая психодрама» (30 июня – 10 июля 2014 года) // Известия Смоленского госуниверситета. – 2014. — №4(28). – С.468-469.

Морозикова И.В. Психолого-драматические этюды и тренинги как форма культурных практик ребенка // Новые ценности образования. – 2009. — №4. – С.207-214.

Москвитин П.Н. Истоки метода «Профилактическая позитивная психодрама» // Вопросы наркологии. – 2011. — №5. – С.71-78.

Москвитин П.Н. Метод позитивной психодрамы в муниципальной программе профилактики употребления психоактивных веществ // Сибирский вестник психиатрии и наркологии. – 2007. — №4. – С.71-73.

Москвитин П.Н. Позитивная психодрама как метод профилактики // Тюменский медицинский журнал. – 2003. — №2. – С.36-38.

Москвитин П.Н. «Позитивная психодрама» как социально-психологический метод профилактики агрессивного поведения // Мир науки, культуры, образования. – 2011. — №3. – С.164-166.

Москвитин П.Н. Типовой тренинг «Профилактической позитивной психодрамы» // Вопросы наркологии. – 2011. — №6. – С.67-73.

Нойндорфер Л. Исследование потребности людей лучшего возраста (best ager) методами психодрамы // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. – 2004. — №4. – С.57-64.

Орехова Н.В. Психодраматические методы как способ обучения межличностным коммуникациям // Известия Уральского федерального университета. Серия 1.: Проблемы образования, науки и культуры. – 2010. – Т.85. — №6-1. – С.12-21.

Орехова Н.В. Реализация психодраматического подхода как средство развития спонтанности // Гуманитарный вектор. Серия: Педагогика, психология. – 2009. — №2. – С.18-24.

Патяева Е.Ю. Драматическая импровизация: практика саморазвития личности // Журнал практического психолога. – 2015. — №3. – С.175-197.

Повстян Л.А., Анисимова Т.А. Трансдраматерапевтический подход в сказкотерапии // В сб.: Психологическое сопровождение образование: теория и практика. Сборник статей по материалам VI международной научно-практической конференции. – 2016. – С.358-363.

Потапова В.А. Психоаналитическая психодрама при соматических расстройствах у подростков // Сибирский вестник психиатрии и наркологии. – 2008. — №3. – С.31-32.

Процуто М.В. Использование элементов метода психодрамы в построении продуктивного процесса иноязычного обучения // Вестник СПбУ МВД России. – 2008. — №4. – С.176-180.

Процуто М.В., Маркушевская Л.П. Психодрама как метод реальной языковой среды в образовательном процессе // В сб.: Актуальные проблемы психологии и педагогики. Научный центр «Аэтерна» / отв. ред. А.А. Сукиасян. – 2014. – С.100-105.

Процуто М.В., Маркушевская Л.П., Чиркова Е.И. Элементы психодрамы как средства пополнения словарного запаса студентов в процессе обучения иностранному языку // Глобальный научный потенциал. – 2016. — №4(61). – С.22-25.

Психодрама. В кн.: Психотерапия. Руководство. Куташов В.А., Коротких Д.В. – Воронеж, 2014. – С.443-475.

Ребрикова А.И., Сериков Г.В. Социально-психологический тренинг и психодрама – точки пересечения // В сб.: Перспективы развития психологической науки и образования третьего тысячелетия / отв. ред. Н.В. Николаева, Г.Б. Телятникова. – СПб, 2015. – С.39-41.

Серёгина И.Н. Психологическая помощь детям и подросткам: школьная психодрама // Социальная педагогика. – 2014. — №4. – С.41-50.

Скрипка Л.В. Психодрама как метод воздействия, направленный на преодоление трудных, критических ситуаций, с которыми сталкиваются впервые осужденные к лишению свободы // В сб.: Социальные риски и управление ими в современном обществе. Материалы Всероссийской научно-практической конференции. – 2015. – С.198-202.

Сотникова Ю.В., Попова А.А. Психодрама как актуальное направление в современной психологии // Актуальные направления научных исследований: от теории к практике. – 2016. — №3(9). – С.85-87.

Строганов А.Е. Трансдраматическая терапия – новое направление в психотерапии // Сибирский научный медицинский журнал. – 2004. – Т.24. — №4. – С.18-23.

Тихонова В.И., Низовая И.Ю. Педагогический потенциал психодрамы в становлении личностно ориентированной позиции будущего учителя // В сб.: Проблемы профессионального становления и личностного развития студентов. Сборник научных трудов. – Воронеж, 2007. – С.60-63.

Трусова Н.Я. Знакомство студентов-психологов с арт-терапией – многообразием возможностей драматерапии // Научно-методический электронный журнал Концепт. – 2015. — №528. – С.26-30.

Ушакова Г.Г. Психодрама как социально-психологический метод повышения жизнестойкости девиантных подростков и членов их семей // В сб.: Актуальные проблемы безопасности несовершеннолетних. Материалы международного круглого стола. Алтайский госуниверситет. – 2016. – С.96-99.

Федотова И.А. Использование методов арт-терапевтической деятельности в профилактике игровой зависимости // В сб.: Инновационные технологии работы с семьями, находящимися в трудной жизненной ситуации: региональный опыт социальных преобразований. – 2016. – С.257-260.

Филина Н.П. Психодраматическая рефлексия как прообраз метода работы с личностным барьером // Консультативная психология и психотерапия. – 2013. — №2(77). – С.62-87.

Фузейникова И.Н. Эстетика психодрамы // Педагогика искусств. – 2011. — №4. – С.126-139.

Шаровская А.В. Драматерапия как технология социальной реабилитации молодых инвалидов: теоретический аспект // Известия Пензенского государственного педагогического университета им. В.Г.Белинского. – 2009. — №16. – С.41-45.

Шемякина О.О. Психодраматический метод в подготовке юридических психологов // Психологическая наука и образование www.psyedu.ru. – 2011. — №1. –С.100-110.

Щербакова В.В. Театральное искусство как метод психотерапии // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. – 2014. — №2-2. – С.270-272.

Якубовская М.Л. Сказкотерапия с элементами психодрамы как часть эстетотерапии в профилактике аддиктивного поведения детей // Психическое здоровье. – 2008. – Т.6. — №9. – С.39-42.

Интернет-ресурсы

Русскоязычные

Ассоциация психодрамы в Киеве
Ассоциация психодрамы – общественная организация, которая объединяет квалифицированных психологов и психотерапевтов, работающих в учебных, научных, медицинских учреждениях, осуществляющих практическую психологическую деятельность в социально-психологических службах, на телефонах доверия и тому подобное. Члены Ассоциации являются авторами многих научных трудов по психологии и психотерапии — монографий, учебных и методических пособий, научных статей.
Цели ассоциации: распространение психодрамы, как эффективного метода групповой психологической помощи и личностного роста; обеспечение высокого профессионализма проведения психодраматических тренингов.

Групповая и индивидуальная психотерапия. Психодрама
На сайте можно найти свежие новости о психодраматических событиях, терапевтических и учебных группах. На нем собрана разная информация о психодраме: тексты, статьи, описания техник и разогревов. На сайте можно задавать любые вопросы, рассказывать о том, что вам интересно и находить людей, которые разделяют ваши интересы.

Институт организационной терапии и тренинга
(Морено-институт)
Институт организационной терапии и тренинга существует как консультационная и исследовательская фирма с 1988 года. Методы и принципы работы питаются из школы легендарного Я.Л.Морено С 1995 года на этой теоретической и практической основе развиваются методы тренинга и организационной арт-терапии, проводятся открытые и корпоративные тренинги, отбираются и оцениваются кадры, используемые в организационном, психологическом и социологическом консультировании.
Институт организует короткие тренинги прикладных навыков, например тренинг креативности для тех, кто хочет нового продвижения и применения для себя. Предполагается создание школы, которая будет одновременно школой науки, терапии (консультирования) и школой искусств.

Институт групповой и семейной психологии
Основные направления работы института:
Длительное обучение различным методам современной психотерапии (Эриксоновский гипноз; Психодрама и ролевые игры; Гештальт-терапия; Юнгианская психотерапия; Системная семейная психотерапия; Основы консультирования и психотерапии в лечении зависимостей; Основы тренерского мастерства (методики и жанры тренерской практики).
Проведение тренингов и групповой психотерапии — «Психология для жизни».
Создание и распространение обучающих видео- и аудиокассет по всем направлениям психотерапии и бизнес-консультирования (более 150 выпусков).
Издание «Библиотеки психологии и психотерапии», коллекции бестселлеров мастеров зарубежной и отечественной психотерапии (103 выпуска).
Проведение выездных учебных программ.

Московский Институт Гештальта и Психодрамы
Московский Институт Гештальта и Психодрамы «открылся» 21 апреля 1996 года. Но его история начинается раньше, когда 10 лет назад был организован научно-практический Центр «Альф», осуществлявший тренинговую и консультационную работу с организациями.
Основные задачи института — развитие гештальт-метода и психодрамы в стране, разработка новых интегративных методов, профессиональная подготовка и поддержка гештальт-терапевтов и психодраматистов, оказание психологической помощи населению и организациям. Сотрудники Института — сертифицированные гештальт-терапевты и психодраматисты, а также, в отдельных случаях, сертифицированные в других областях психотерапевты. Кроме классических методик широко используются арт-терапевтические методы, телесно-ориентированная терапия, дыхательные техники, разрабатываются новые эффективные технологии. На сайте имеются публикации в режиме online, литература, проводятся виртуальные психологические консультации.
Иноязычные

Институт социодрамы
Данный сайт приводит описание таких ключевых понятий, как социодрама, супервизия, психодрама, тренинги, маркетинг и PR.
Существует возможность и самим поучаствовать в этих тренингах, пообщаться с видными специалистами в этой области, с ведущими педагогами и преподавателями.

Atlanta Group Psychotherapy Society
Ассоциация групповой психотерапии Атланты

Das Psychodrama-Institut fur Europa e.V. (PIFE)
Европейский институт психодрамы (Германия)

Haim Weinberg’s Group Psychotherapy

International Association of Group Psychotherapy (IAGP)
Ассоциация основана в 1954 году, занимается изучением и развитием групповой психотерапии и ее теории. Данная международная организация включает в себя профессионалов, занимающихся клиническими исследованиями, тренингами и консультированием.

Institut for Gruppeanalyse – IGA

Northeastern Society for Group

The American Society of Group Psychotherapy and Psychodrama (ASGPP)

The Canadian Group Psychotherapy Association (C.G.P.A.)

The Center for the Study of Group Processes

The Institute of Group Analysis

Westchester Group Psychotherapy Society

Холмс П. Психодрама: вдохновение и техника
Содержание:
Холмс П., Карп М. Вдохновение и техника.
Холмс П. Классическая психодрама.
Питцеле П. Подростки изнутри. Интрапсихическая психодрама.
Спраг К. В каждом из нас есть кто-то еще. Применение методов, основанных на действии, для работы с людьми, имеющими серьезные затруднения в обучении.
Морено З. Время, пространство, реальность и семья. Психодрама с вновь сложившейся семьей.
Баннистер Э. Научиться жить сначала. Применение психодрамы в психотерапии с детьми, пережившими сексуальное посягательство.
Карп М. Психодрама под маринадом. Лечение санаторного типа для взрослых, подвергавшихся сексуальному насилию.
Уилсон К., Голдман Е. Дверь в прошлое. Использование психодрамы в работе со взрослыми детьми алкоголиков и другими лицами, страдающими созависимостью.
Джеффрис Дж. Мы здесь занимаемся тем, что разряжаем бомбы. Психодрама с закоренелыми преступниками.
Шутценбергер А.А. Драма смертельно больного человека. Пятнадцать лет работы в психодраме с больными раком.
Квин Б.Ж. Исцеление целителей. Психодрама с психотерапевтами.

Психодрама: мастер-класс
Дэвид Киппер. Базовый обучающий курс по психодраме.
Основные темы: систематизация походов и техник; имитационное моделирование в психодраме; психодраматическая мизансцена; социометрическое прочтение группы;
параллельный групповой процесс; работа со сном; переживание потери; детские переживания; разрешение травматического опыта; психодрама в групповом процессе.

ЧТО ТАКОЕ МЕТОД «ПСИХОДРАМА»?… — Психология|Psychology

ЧТО ТАКОЕ МЕТОД «ПСИХОДРАМА»?

Каждую нашу минуту жизни мы играем множество ролей: мы и «мама» и «папа», и «супруг», и «супруга», и множество профессиональных ролей. Такое ролевое разделение было предложено австрийским психотерапевтом и философом Якобом Леви Морено (1889-1974). Соединив два, казалось бы не совсем похожих направления – психология и театр – он создал уникальную психотерапевтическую систему – психодрама.

Давайте поговорим о том, что же это такое – психодрама.

В русской речи слово «психодрама» вызывает не очень выигрышные ассоциации. Тут тебе и «психо», и «драма», и театр, и страсти. Но что делать, если ее создатель Якоб Леви Морено использовал греческие корни! Если это слово русифицировать, то получится еще хуже – «душедейство». Нечто среднее между «душегубством» и «лиходейством».

Но, отстранимся от фонетики и перейдем к сути.

Психодрама – это метод групповой психотерапии, предполагающий использование театрализованной импровизации для исследования человеком своего внутреннего мира и последующей его корректировки.

Психодрама – это один из методов действия. Когда человек работает с какой-то своей проблемой, вопросом, потребностью, он это делает с помощью действия. И именно действие позволяет ему быстро продвинуться за пределы того, что он о себе уже знает. Действие в каком-то смысле «правдивее» слов. Мы можем красиво или некрасиво изложить проблему словами, но когда начинаем действовать, то тут случаются какие-то неожиданности.

Коль уж затронули «греческие корни», то немного вернемся «назад в прошлое». Данный вид психотерапии возвращает нас к древним грекам, к их театру, с его атрибутами и правилами. В отличии от актеров древнегреческого театра, актеры психодрамы взаимодействуют в импровизированном пространстве и проигрывают свои мысли и чувства.

В психодраме нет необходимости владеть актерским мастерством, тут потребуется кое что другое – ощутить себя, ощутить себя творцом. Важным в игре являются критерии: «переиграть», «скорректировать» жизнь иначе, по новому. И если сказать обобщенно, то цель психодрамы – это самореализация личности.

В центре сцены, в центре психодрамы стоит протагонист («первый герой»).

Психдраматическая группа так же участвует в игре протагониста, играя различные второстепенные роли. Именно психодрама является первым методом групповой психотерапии, разработанным для изучения личностных проблем, мечтаний, страхов и фантазий. Она основывается на предположении, что исследование чувств, формирование отношений и моделей поведения более эффективно при использовании историй жизни, которые могут привести человека к исцелению.

Возможно, сказанное сейчас вызовет легкое негодование и, тем не менее, не сказать это не могу. Все психодраматические действия призваны «сорвать» с человека его призрачные маски. И сбрасывая их, он возвращает себе истинное лицо, которое показывает и раскрывает истинные чувства.

Психодрама помогает проститься с людьми, иллюзиями, отношениями, своими отжившими ролями, смоделировать будущее. Так, многие задаются вопросом: «А что если…?», «А вдруг…?», «Ну, а что если…?» и т.д.

Так, все эти вопросы, мечты, ожидания, опасения можно проверить на сцене. Перед нами жизнь всегда ставит выбор и хорошо бы его проверить заранее. И при этом все будет идти с позиции «игры», «авантюры», «приключения».

Психодраматическая игра поможет «включить тормоза» слишком импульсивным действиям или наоборот «зажечь огонь» в слишком заторможённых действиях. Человек вживается в чужой, несвойственный ему образ, перевоплощается в заданную роль, словно в настоящем театре.

Суть психодраматической игры на сцене – воссоздание среды, где человек будет чувствовать себя в безопасности, снять на время игры комплексы и страхи и получить возможность для масштабной творческой импровизации. Итог этого действия – изменения внутреннего мировоззрения, изменения оценки себя и окружающий мир, отказ от старых программ и создание новых, способствующих росту.

Знаете, пока писал, сразу вспомнил свои занятия и конечно же захотел поделиться.

Моя первая психодраматическая группа. 23 человека. Ведущая нашей группы, много рассказывала о методе, о том «как и что», и тут звучит фраза: «А теперь немного поиграем». Вроде взрослые люди и играть? Во что? Но, поверьте, через 15 мин лично я, да и уверен, что и другие, забыли и о своем возрасте, и о времени, и своих профессиональных заслугах, да и насущных проблемах тоже. В зале уже было 23 «ребенка», погрузившиеся в психодраматическую игру.

Как потом объяснила ведущая, это была 1 фаза психодраматической игры – разогрев. Следующим было действие – вторая фаза игры. Когда мы начинали работу, никто друг друга и не знал, но уже к началу 2 фазы игры, уже были определены и протагонисты, желающие проиграть свои «наболевшие истории». Темы были простыми и до «боли» всем знакомы – «отношения с близкими», «мамы и папы», «дети», «как найти свой жизненный путь» и многое другое.

И если во время разыгрывания первой темы все с любопытством взирали на то, как герой выстраивает на сцене возможные пути-дорожки и «примеряли» их к своей жизни, то при разыгрывании темы молодой женщины, которую не устраивали отношения с мужем, группа испытала настоящий театральный катарсис. Очень интересным опытом нам представилось разыгрывание сновидения. Без всякой мистики и предчувствия психодрама показала, как можно интерпретировать сон, и какие из этого возможны выводы.

В конце работы группы нам предложили проиграть любую известную сказку. Группа выбрала «Белоснежка и семь гномов». Распределили роли: Белоснежка, гномы, «злая мама» и даже «яблоко»… Трудно даже передать ощущение от «сказки»! И потом, в групповом обсуждении по поводу своих сказочных ролей, каждый из нас увидел причину выбора той или иной роли и сделал самостоятельные выводы. А казалось, взрослые дяди и тёти просто играли сказку!

Вот так закончилась первая встреча. Все последующие встречи только еще больше и больше раскрывали нас, ведь психодрама поистине «бездонна» и возможности личностного роста в ней безграничны.

Оценивая психодраму, можно с уверенностью сказать, что она доказала свою состоятельность при работе с любой сложной темой. Так порой кажется, что и роли какие то неказистые и игра ролевая «непонятная», «туманная», и слова у «актеров», ну ни как не идут. Но, как только заканчивалось действие, наступала фаза обмена чувствами (шеринг) и все становилось на свои места – каждый «игрок» отчетливо понимал, почему у него была та, или иная роль и на что именно, ему надо обратить внимание.

Честно признаюсь, сложно и писать и рассказывать о том, что надо просто увидеть своими глазами, ощутить и прожить внутри и снаружи. Тем более что, такое проживание дает ответы на многие, очень многие вопросы:

1. Неужели мы действительно играем очень много ролей в жизни?
Все мы играем множество ролей, и эти роли могут быть противоречивы по отношению друг к другу. Психодрама дает ответ, как эти роли живут в нашем внутреннем мире, как они влияют на нашу жизнь и как сделать их существование «мирным» по отношению друг к другу.

2. Дает ли возможность психодрама «ходить» в свое прошлое или будущее, и что то там менять или создавать?
Иногда важно вернуться в свое прошлое для того, чтобы заново прожить значимые события своего детства, «встретиться» с близким человеком или завершить важные дела. В психодраме можно увидеть себя через три года или через двадцать лет, чтобы протестировать свои желания или сделать выбор относительно своего будущего.

3. А что со сновидениями? Может ли психодрама помочь и здесь?
Чтобы лучше понять смысл своего сновидения, его можно заново прожить в психодраматическом пространстве.

4. А вопросы нашего физического здоровья? Здесь как?
Высвобождая подавленные чувства и осознавая роль наших недугов на психодраматической сцене, мы имеем возможность обрести свое физическое здоровье.

5. Можно ли помочь себе наладить отношения с нашим окружением?
Психодрама помогает лучше понять себя и других, увидеть свои отношения с окружающими со стороны.

6. Основное это группа. Что она дает?
Психодраматическая группа – это пространство доверия, где можно быть естественным, без «маски». Участники делятся не советами, а чувствами, похожими ситуациями из жизни, оказывают поддержку друг другу.

Протагонист не просто играет, он «проживает» волнующие его ситуации. И на самом деле не важно, проигрывает он ситуацию из прошлого или «беседует» со своим внутренним миром (можно «встретиться» и поговорить по душам со своими страхами). Благодаря проигрыванию на сцене протагонист смотрит на «проблему» с разных сторон и у него появляется целостная картина – «паззл собран». Что в свою очередь дает интуитивное решение (с помощью ведущего психодрамы конечно) вопроса – «сначало игра, потом – осознание».

Кроме всего прочего у каждого участника группы есть возможность:

— использовать потенциал группы, ее опыт;

— научиться действовать в режиме реального времени, «здесь и сейчас»;

— получить обратную связь своим новым действиям;

— стать кем угодно на сцене (и «злодеем» и «героем») и увидеть мир с разных «углов ринга».

Группа психодрамы – это яркие переживания от встречи с другими людьми, но прежде всего – от встречи с самим собой! И вы, можете быть и маленьким ребенком, а может чье то мамой или папой, а может кто то увидит в вас свой страх или мужество…

И все это большая игра, игра дающая новую жизнь!

http://cross-club.ru/article/index.php?ELEMENT_ID=14866

Психодрама • Некоторые мифы о психодраме

Щурова Кристина

Психолог, психодрама-терапевт, гештальт-терапевт, группаналитик, бизнес-тренер, бизнес-консультант, преподаватель, телеведущая. Образование МГСУ (РГСУ) факультет психологии. ИПиРТ психодраматерапевт. НРТА бизнес-тренер. ИГиСП гештальт-терапевт….

В этой статье мне хотелось бы поделиться некоторыми наблюдениями и размышлениями, связанными с теми или иными представлениями о психодраме среди людей, впервые столкнувшимися с этим методом, а также пришедшими на группу, как говорится, «с улицы» и получающими этот новый для себя опыт. Представления эти я условно назвала «мифами», подразумевая наличие в них мифологизированной правды. Я попытаюсь ответить на наиболее распространенные сомнения, озвученные потенциальными и реальными участниками психодраматических групп.

«Психология и психодрама — из числа новомодных западных штучек, чуждых нам»

За последние годы жителям России пришлось познакомиться со многими диковинными понятиями и явлениями, которые уже давно являются привычными на Западе. Правда, не все нововведения россияне восприняли с энтузиазмом. Понятно: нас десятилетиями приучали видеть вокруг всего западного ореол враждебности. Пришла к нам и многообразная, представляющая разные направления практическая психология и психотерапия (психодрама, гештальт-терапия, арт-терапия, эриксоновский гипноз). И, увы, попала в разряд тех «западных модных штучек», к которым русские относятся с недоверием. Несмотря на широкий выбор психологической литературы в магазинах, для многих соотечественников любое упоминание о психотерапии ассоциируется скорее с кинотриллерами о психологах— «Молчание ягнят» или «Основной инстинкт» — и зачастую сопровождается скептическим отношением, как к чужому, не близкому для нас.

Между тем в начале XX века психология в России развивалась очень успешно. Имена таких ученых, как Выготский, Рубинштейн вызывают большое уважение во всем мире и сегодня. Они стоят в одном ряду с именами выдающихся западных психологов. Но затем последовал сталинский запрет на теоретические и практические исследования по психологии. Российские разработки в этой области надолго затормозились. Из-за «железного занавеса» зарубежная информация тоже почти не просачивалась. Фрейда в России можно было читать лишь тайно, в распечатках, и люди не имели возможностей узнавать о достижениях психологии, которая быстро распространялась во всем мире.

В то же время психодрама — одно из старейших направлений психотерапии, первый метод психотерапевтической работы в группе. По иронии судьбы основатель психодрамы Якоб Леви Морено еще в первой четверти XX века подумывал об эмиграции в Россию и видел здесь благодатную почву для психодраматической теории и практики. Однако психодрама появилась у нас лишь в начале 90-х годов XX века.

Таким образом, в отличие от всего мира нас, скажем так, незаслуженно обделили на долгое время. К счастью, после падения «железного» занавеса» россияне получили возможность участвовать в психодраме под руководством западных мастеров-терапевтов, а теперь уже и в качестве ведущих групп, ориентированных на помощь российским людям. И сегодня психодрама активно развивается в нашей стране, приобрела своё российское «лицо» и пропиталась особенностями страны, которая славится за границей легендами о загадочной и глубокой русской душе, где театр — одна из основ психодраматического метода — был изначально одним из самых любимых направлений искусства.

«Психодрама — очередная секта, пудрящая мозги и уводящая от реальности»

Правда в том, что сегодня нас атакует масса псевдорелигиозных сект и различных Учителей. Они собирают вокруг себя слушателей — людей, которым трудно сориентироваться, у кого и зачем просить помощи. А затем уводят теперь уже сектантов от реальности, из семей, из общества.

Психологам часто приходится помогать близкому окружению ушедших в секту, брошенным детям, страдающим родителям и реабилитировать самих бывших сектантов. Пострадавшим не просто обратиться к нам за помощью. Они опасаются нового подвоха, очередной секты под другой вывеской. Но и те, кого вовсе минула чаша сия, нередко относят психодраму к разряду лжеучений. Их смущают и беспокоят схожие признаки — группа из нескольких объединившихся человек, условие неразглашения происходящего внутри, сильные эмоциональные переживания в процессе групповой работы.

На самом деле цель психодрамы в том, чтобы на группах люди решали свои жизненные проблемы и несли затем результаты в реальность, а не отдалялись от неё. На группах участники приобретают уверенность и умение лучше понимать других, находить с ними общий язык. Как результат: адаптация к окружающей среде, нормальное продвижение в карьере и глубокое личностное развитие.

Кроме того, секта объединяет людей под идею и заставляет бездумно ей служить. А участники психодраматической группы в результате работы берут на себя ответственность за собственные поступки, и оставляют за собой свободный моральный, в том числе и религиозный выбор.

«Не могли бы вы снять с меня порчу»

Этот миф специфичен не только для психодрамы, но и для психотерапии в целом. Речь идет о мнимой параллели с гадалками, колдунами, целителями и их объявлениями о снятии порчи и сглаза в желтой прессе. Недоверие укрепляет и то, что информацию об услугах психолога люди часто видят рядом с рекламками способов похудания, лечения от запоев за час и прочим. При этом психотерапия предлагает во многом те же результаты: избавления от зависимостей, излечения от психосоматических заболеваний, коррекцию веса, решение жизненных проблем. Действительно трудно разобраться, кто предлагает реальную основанную на научной базе помощь, а кто занимается шарлатанством.

К сожалению, жесткие нормы сертификации психологов в России ещё окончательно не устоялись. Порой это дает возможность мошенникам обманывать клиентов. Они представляются психологами, но при этом не обладают достаточным профессионализмом для оказания квалифицированной помощи. Единожды обжегшись на таком «специалисте», клиент не доверяет больше никому из психологов.

Избежать подобных ситуаций можно, лишь активно просвещая население. Но функция эта сейчас в основном лежит на плечах самих психологов. Это сложная задача, поскольку непросвещенному трудно с ходу оценить, что есть халтура, а что — качественная работа.

Тому, кто обращается к нам, рекомендуем быть бдительными и помнить, что практикующий психолог должен иметь как минимум высшее образование, сертификат и вряд ли посулит чудеса за один час. В отличие от всех обещаний помощи извне психотерапия обращается к внутренним ресурсам личности и задействует их, что в дальнейшем помогает человеку самостоятельно решать проблемы и брать ответственность за свои поступки.

«Что за странное слово?»

Сочетание слов «психо» и «драма» с одной стороны часто ассоциируется с психотравмой, а с другой стороны — с интерпретацией слова «драма», как «трагедия», «беда».

На самом деле термин «психодрама» относится к театральным, и в нашем случае имеет смысл «театрального действа», совсем необязательно трагичного. Сам Морено считал себя тем, кто ввел в психотерапию улыбку и смех, а не только глубокие переживания и слезы (без которых, правда, в психодраме тоже не обходится). Одной из основных задач психодрамы является расширение ролевого репертуара человека, его развития и совершенствования. Морено утверждал, что человек состоит из ролей, и оттого насколько широко развит ролевой репертуар, зависит многогранность, привлекательность и здоровье личности.

«Психодрама – это нечто заумное»

Это представление о психодраме, как о чем-то сложном и непонятном, опять-таки связано с «мудреным» названием метода.

Психология, как и философия часто ассоциируются со сложностями, простому человеку непонятными. Размышления о неведомых высших материях — удел представителей элиты. А то, что психотерапия — услуга недешевая, этот миф только подкрепляет. Дескать, Майкл Джексон, конечно, может позволить себе личного психотерапевта, а простому человеку это баловство не нужно.

Хотелось бы отметить, что, основываясь на действительно непростой для мгновенного восприятия теории психодрамы, родился метод в результате наблюдения Морено за игрой детей в Венском парке. И как практика близка и понятна любому, кто когда-то был ребенком, вне зависимости от социального статуса и материального положения на сегодняшний день.

Чем еще интересны группы — на них встречаются разные люди, из разных слоев. У них находятся общие темы, они обогащают друг друга. После психотерапевтической работы у них резко улучшается обстановка в семье, их отношение к работе (или появляется желание найти более интересную). Жизнь наполняется новым смыслом и разнообразием.

«Я – не псих»

На протяжении многих лет советская психотерапия являлась, прежде всего, медицинской дисциплиной. Да и сейчас происходит путаница между психотерапией в советском понимании — то есть основанной на медикаментозном лечении, и психотерапии в западном смысле, которая базируется в первую очередь на психологии.

Приставка «психо» для советских людей имела сильную негативную окраску. Психиатрические клиники ассоциировались с опасностью, с пристанищем неизлечимо больных. Страх сумасшествия и психической не полноценности очень силен и в постсоветском обществе. Обращение к психологу для многих равнозначно признанию себя психически нездоровым.

Однако психодрама, как и многие другие направления психотерапии в западном понимании отнюдь не ориентируется на людей с психическими отклонениями, а проповедует психологическое здоровье. Это скорее философия жизни, чем лечение от психической болезни и поэтому ориентирована на всех.

Тем не менее, психодрама применяется и в клиниках и оказывается весьма эффективной, хотя результаты, которые реально достигаются лишь словом и действием, вызывают скептическое отношение среди приверженцев ортодоксальной медицины. Опровергнуть это могут лишь те люди, которые получили помощь и вылечились благодаря психодраме. А это — лучшее доказательство.

«Я сам во всем разберусь»

В нашем обществе принято позиционировать себя как сильного человека. Обращение за помощью приравнивается к признанию в собственной несостоятельности. В нашей культуре просьба о помощи не одобряется, однако практика показывает, что именно умение и способность обратиться за помощью это показатель силы. Мы живем не в одиночестве, и это предполагает взаимоподдержку, взаимопомощь. И за страхом слабости стоит скорее гордыня, которая в результате ведёт к личностному застою, невротизации, к страданию самой личности и окружающих людей или неуверенность в себе. Особенно тяжело обратиться за помощью в группу, как бы усиливает ощущение и страх беспомощности тот факт, что свидетелями станут многие люди.

Психодрама как групповой метод не только дает человеку положительный опыт обращения за помощью и получения её от других людей, но и позволяет выйти за рамки привычных стереотипов, быть разным. Оскар Уайльд писал, что «Лишь поверхностные люди знают себя». Иными словами настоящая сила и мудрость в том, чтобы стремиться к развитию самого себя.

«Скажите, доктор…»

Часто к ведущему психодраматической группы обращаются за советом, как к истине в последней инстанции. Такое ощущение, что психологическое образование уже само по себе дает жизненную мудрость гуру. Этот миф подкрепляется и СМИ: в теле- и радиопередачах мы то и дело слышим: «А что на это нам скажет психолог, что нам посоветует?» Некоторые психологи зачастую готовы поддерживать этот миф, поскольку такое отношение просто по-человечески лестно.

В психодраматическом методе ведущий труппы рассматривается скорее как проводник, который помогает человеку самому найти свой собственный путь. При этом в реальной жизни он сам сталкивается с разными ситуациями. И в поисках правильных решений периодически обращается за психологической помощью к коллегам. Одновременно пытаясь следовать основным принципам психодрамы, предлагая это путь к своим клиентам, оставляя им право выбора своей дороги.

«Мне бы лучше один на один»

Те, кто уже готов обратиться к психотерапевту чаще склоняются к выбору индивидуальной терапии, основываясь на том, что в доверительной беседе тет-а-тет психотерапевт, уделяя все время только ему одному, поможет ему лучше, нежели, распределяя опеку на всю группу.

Практика работы как в режиме индивидуальной, так и в режиме групповой психотерапии показывает, что плюсы есть у обоих подходов. Групповая терапия дает намного больше в плане общения с людьми, расширения своего кругозора, понимания других, нахождения своего места и ролей в социуме. Несмотря на то, что внимание ведущего не приковано постоянно к одному человеку, клиент получает дополнительный терапевтический эффект от самого нахождения в группе. Кроме того, групповая работа обладает некоторыми возможностями, недостижимыми при индивидуальном приеме.

«Мне так не сыграть»

При выборе вида психотерапии для себя иногда люди пугаются психодрамы, как якобы требующую актерского мастерства деятельность.

Нет, психодрама вовсе не требует виртуозности игры. И проигрывание ролей несколько отличается от ролей в классическом театре. Здесь важно не представить роль публике, а почувствовать её, прожить изнутри и наиболее важным является внутренний компонент, а не мастерство представления. Роли здесь жизненные. Они знакомы и близки каждому. Их проживание даёт возможность увидеть и познать себя, свои особенности, свои истинные желания. Хотя, как показывает практика, со временем члены психодраматической группы действительно лучше справляются с ролями, что связано с обретением большей уверенности и личностным ростом. И новички удивленно спрашивают: «Вы что, все здесь актеры?»

«А ведь я теперь зависим от группы»

Те, кто уже находится в психотерапии и давно посещает группу, в какой-то момент чувствует очень большую важность группы для себя и в своей жизни. Пугается, что без группы ему, пожалуй, больше и не справиться со своими проблемами.

Группа как живой организм проживает несколько этапов своего развития и на определенный момент становится для ее участников действительно чем-то очень важным, как семья, как дом, как любимое место, где тебя понимают и принимают. Но на этом этапе психодраматисту очень важно помочь членам группы перенести положительный опыт группового взаимодействия в реальную жизнь. Навыки решения проблем и новые роли — все это может дополнить жизнь человека вне группы. Постепенно он — как взрослеющий ребенок от мамы — отделяется, а затем и вовсе уходит, оставив при себе весь полученный опыт.

Пожалуй, я описала большинство самых распространенных мифов и, честно говоря, мне уже хочется ДЕЙСТВИЯ. Давайте разыграем Миф о…

Ждем Вас на конференции! Хочу пойти

Из России – с любовью (20 лет российской психодрамы) — Консультативная психология и психотерапия

Психодрама – старый, очень старый метод. На ее веку бывало всякое: она знавала славу и забвение, ее находки заимствовались и изменялись новыми «пользователями» до неузнаваемости, ее подозревали то в легкомыслии и отсутствии теории, то в излишней сентиментальности, то в консерватизме… Ее рабочая терминология неуклюжа и плохо переводится на другие языки, даже само ее имя (думаю, что не только на русском) вызывает несолидные, компрометирующие ассоциации с чем-то театральным, аффектированным. Буквальный перевод этого имени с греческого – «действие души». Многие великолепные возможности метода связаны именно с этим: на психодраматической сессии душа действует, но не так, как это для нее привычно. Не во внутреннем плане, а буквально, порой даже просто физически: выбери кого-нибудь на роль своей тревоги, поменяйся с ней ролями и покажи, что она с тобой делает.

Чувства, мысли, воспоминания становятся персонажами – разумеется, как и люди или объекты. Внутренние процессы или конфликты могут быть разыграны так, как они ощущаются – или так, как помнятся. Можно работать со сновидениями, личной жизненной историей, реальными отношениями или архетипической сказкой – все зависит от группы, целей работы, предпочтений психотерапевта. Разумеется, можно работать с «частями», или «инстанциями», личности. Можно психодраматически родиться или умереть, повидаться со своим ангелом-хранителем, построить дом своей мечты или поговорить со своей старой фотографией. Часто психодраму вслед за ее создателем Дж.Л. Морено определяют как «исследование внутреннего мира и социальных отношений человека средствами ролевой игры». Это хорошее, емкое определение. Оно верно. Но определение не может передать того обаяния, богатства оттенков и магии, которые порой возникают на психодраматической сессии: в своих лучших образцах психодрама поднимает обычного человека – здорового или не вполне – до состояния творчества по отношению к собственной жизни, отношениям и проблемам. Есть четкие и структурированные каноны использования «техник» – но всегда остается место для неожиданного, почти невозможного.

Если бы меня спросили, за что я полюбила этот старый (и, возможно, не самый популярный сегодня) метод 20 лет назад, когда состоялось наше знакомство, я бы ответила: за то, как много в нем удивления перед загадкой жизни. За умение быть мудрым и непосредственным одновременно. За дар возвращения смысла простым и даже банальным сюжетам. За то, что никогда не знаешь наперед, как пойдет сессия и что мы переживем, увидим, поймем или сделаем. За веру, надежду и уважение к сложности и неуловимости человеческой души. За Божью искру, вдохновение, кураж. За умение говорить на своем языке – языке действия – о самом горьком, самом страшном, самом прекрасном или о том, для чего вообще нет слов.

За последние 20 лет мне доводилось вести длительные и краткосрочные группы, состоявшие из разных людей. Среди них встречались страдающие эмоциональной зависимостью, не справляющиеся со своей тревожностью, переживающие ситуативные кризисы или кризисы развития… Я работала с утратами и психогенно обусловленным бесплодием, страхом близости и последствиями насилия, кризисами идентичности и поисками смысла жизни. Я верю в потенциал гетерогенной терапевтической группы, где людей объединяет не диагноз, а потребность занять по отношению к своей жизни и проблемам активную, творческую позицию. Тем не менее, уже 15 лет один из моих любимых проектов – группы для женщин, исследующие и развивающие самосознание: в России всё, что «про душевное», воспринимается как не очень важное и серьезное, т.е. женское. Таково наследие культур, беспрерывно воюющих то с «чужими», то со «своими».

Мне доводится использовать элементы психодрамы также в работе по повышению стрессоустойчивости руководителей, в тренингах публичных выступлений, в индивидуальном психологическом консультировании, в коучинге. Сейчас мне уже трудно представить свою профессиональную жизнь без психодрамы – она проникла даже в академические занятия со студентами и супервизию. Я ее использую, ей обучаю и пишу о ней статьи и даже книги. Так было не всегда – у наших отношений есть своя история…

О том, как российские профессионалы познакомились с психодрамой, я расскажу позже – сначала важно сказать несколько слов о том, какими мы были накануне этой встречи в самом конце 80-х. Известно, что Морено дважды бывал в Советском Союзе (в 1959 и 1966 годах), выступал с докладами и встречался с психологами и врачами; им он казался лишь экстравагантным гостем, на которого занятно посмотреть. Для того чтобы психодрама по-настоящему появилась, прижилась в России, должно было пройти много лет и совершиться много событий. Должен был настать конец 80-х, когда задул ветер невиданных перемен, все снялось со своих мест, невозможное стало возможным.

Проходит время, и все ясней становится: моему профессиональному поколению психологов и психотерапевтов выпало редкое, почти невероятное везение.

Мы начинали свою взрослую жизнь в конце 70-х в государственных учреждениях – тогда в Советском Союзе других и не было. Мало кто знал, чего от нас ждать и как нас можно использовать: зачастую клинический психолог был своего рода «игрушкой», модным украшением клиники. Никто не учил нас работать с пациентами, но нам очень хотелось делать какую-то реальную работу с живыми людьми. Психологической литературы об этом не было, как и учебных программ. Старших коллег, которые бы могли и хотели этому учить систематически, тоже не было. Советская психологическая наука едва выжила после постановления «О педологических извращениях в системе Наркомпроса» 1936 года, многие ее блестящие представители – такие как А.Р. Лурия или Б.В. Зейгарник – нашли возможность работать в интересах медицины, другие посвятили себя поддержке образования, т.е. советской школьной системы со всеми ее достоинствами и недостатками. Психологическая наука, «воскресшая» в конце 50-х, служила государственным институтам и твердила о своей приверженности материалистической философии. На первом курсе мы резали лягушек и изготавливали нервно-мышечный препарат, запоминали зубные формулы обезьян и делали много еще непонятного. Видимо, все это должно было защитить неокрепшие души от соблазна идеалистических учений. Советские психологи были или совсем стары, или совсем молоды; ни о какой «психологической помощи» отдельному человеку речи не было вообще.

Я окончила факультет психологии Московского государственного университета в 1977 году и стала работать в отделении патологии речи Московского НИИ психиатрии: в то время там по крайней мере можно было пытаться вести психотерапевтические группы, и моими первыми пациентами стали молодые люди, страдавшие невротическим заиканием и страхом речи (логофобическим синдромом). Этой работе в свое время было посвящено диссертационное исследование, но до встречи с современной психотерапией и ее живыми представителями должно было пройти еще немало лет. Все мы – психологи и врачи, мои друзья и коллеги тех лет, – были self-made практиками, эклектиками поневоле. Учителей, «профессиональных родителей» у нас не было – и быть не могло. Несколько блестящих частнопрактикующих врачей-психотерапевтов могли позволить посидеть на приеме (в белом халате, под видом студентов). Иногда кто-нибудь делал перевод статьи, ее копировали и давали прочесть (обычно на одну ночь, копий было мало, а желающих много). Практика любительских переводов вообще была очень распространена. Так, еще в студенческие времена один из наших преподавателей общей психологии дал мне для перевода старую статью Карла Роджерса – и я была поражена свободой суждений, мягкой и дружелюбной интонацией, самой возможностью писать о психологии личности таким языком.

В 1974 году наши психологи почти ничего не слышали о Карле Роджерсе, Милтоне Эриксоне, Вирджинии Сатир и иных «звездах» тогдашней мировой психотерапии – и я бесконечно признательна тем нашим преподавателям, которые хотя бы вне программы знакомили нас с какой-то частью профессиональной психотерапевтической литературы. Кстати, кое-какие труды Морено были переведены и доступны, но только те, которые касались социометрического исследования внутригрупповых и межгрупповых отношений – Морено-психодраматиста мы не знали даже по письменным текстам, в нашей «карте местности» этой фигуры не было, да и его смерть в том же 1974 году тоже не была замечена.

Позже, в середине 80-х, в Москве побывают и Карл Роджерс, и Вирджиния Сатир, и Карл Витакер. Будут переполненные аудитории, горячий интерес к каждому слову – российские профессионалы уже будут знать, кто перед ними. Откуда же пришло это знание, если в академических программах об этих и многих других блестящих практиках и основателях школ и подходов не было сказано ни слова?

Дело в том, что в 80-е существовало немало домашних семинаров – доклады, даже разбор случаев из практики. Если кому-то в руки попадал интересный профессиональный текст, его переводили «с листа», это писалось на магнитофон, записи ходили по рукам. В этом не было ничего для нас нового – точно так же читающая Москва поступала с любыми неопубликованными текстами, научными или художественными. Как говорилось в одной песне Александра Галича: «“Эрика” берет четыре копии, этого достаточно». («Эрика» – название пишущей машинки, выпускавшейся в Германской Демократической Республике. Машинка эта отличались «неубиваемостью» и сильным ударом. Мои первые статьи и диссертация тоже были написаны с ее помощью).

Четыре машинописных копии или аудиокассета – это немного, но ведь и круг заинтересованных лиц был невелик. Кто-то из коллег недаром назвал тот период нашей профессиональной жизни «катакомбным». Нас было совсем мало, почти все друг друга знали – и в Москве, и в других городах. Споры были горячи, суждения категоричны – мы были молоды и рискнули выбрать род занятий, для которого в советской реальности не было готовых правил и прописей; руководителя учреждения интересовало лишь заполнение документации и дисциплина. Мы хотели работать «по мировым стандартам», от которых были полностью оторваны – и работали как могли: на основе опыта, пары прочитанных за одну ночь статей, взаимного обучения. Это было дерзостью, практически авантюрой – особенно если вспомнить атмосферу 70–80-х, позже названных «эпохой застоя».

Мы походили на людей, пытающихся на необитаемом острове собрать из подручного материала, без чертежей и инструментов какой-то прибор или устройство – допустим, велосипед. Изобретать что-нибудь приходилось все время: из чего сделать колеса? как приделать руль? Некому было сказать, правильно или неправильно сконструирован наш «велосипед»: о разных школах и подходах в психотерапии мы тогда только слышали. Единственным ориентиром была вера: велосипед должен ездить, и это возможно. Учились друг у друга и у пациентов, клиентов и групп. И, как ни странно, порой получали неплохие результаты, хотя и ценой огромных усилий, проб и ошибок, мучительных размышлений о том, «как это сделать лучше».

Мы придумывали групповые упражнения десятками, модифицировали их и снова придумывали – так музыкант, не знающий нотной грамоты, подбирает мелодию на слух. За нами не стояло школы, традиции, теории – только упрямая вера в то, что «велосипед» может и должен ездить, что все наши сомнения, споры и находки служат делу. По отношению к медицинской практике и университетской психологии наше сообщество было своего рода «андерграундом». Днем мы ходили на работу, где нужно было писать заключения по результатам патопсихологического обследования или рассказывать студентам о кривой Эббингауза, а вечером вели группы, принимали частных клиентов или до хрипоты спорили о целях «настоящей» – т.е. ориентированной на человека – психотерапии на очередном домашнем семинаре.

Эти годы научили нас полагаться на себя, искать и находить решения, верить в процессы и скептически относиться к любым готовым рецептам. У нас не было ответа на вопросы: «Кто вы такие? Чем занимаетесь?» – тогда этого толком не понимал почти никто. И мы научились жить и работать, не имея ответа на эти вопросы и оставаясь «непонятно кем». Мы знали, что единственный путь к хотя бы какому-то социальному признанию – это практический смысл, результаты работы. Это не помешало многим из нас защищать диссертации и участвовать в исследовательских проектах в своей дневной, официально признаваемой жизни. Но вечера все мы любили больше, словно чувствовали: жизнь и будущее вырастут из этих частных групп, домашних семинаров и самодельных переводов. Так что к переменам, до которых оставалось совсем немного, мы были готовы – возможно, готовы чуть больше, чем представители более традиционных профессий.

Если же говорить о том, кого из российских психологов или иных практиков или мыслителей я считаю учителями, то ответ для меня очевиден. Среди маститых и известных фигур их искать бесполезно. Мои первые учителя – это наше пестрое неформальное сообщество психологов-практиков тех лет, профессиональные «сиблинги». С некоторыми из них мы позже вместе учились психодраме и разделили не только опыт самостоятельной профессиональной инициации в 80-е, но и опыт ученичества в 90-е. Он пришел к нам поздно, иначе в наших обстоятельствах быть не могло. Что касается авторов зарубежных, то первое знакомство с ними было столь «точечным», что их идеи и тексты вряд ли могли повлиять на формирование профессионального сознания. Но было нечто, что действительно оказало огромное влияние на всю мою жизнь: я знала, что они существуют.

Невозможно было предположить в начале 80-х, что мне доведется увидеть своими глазами психодраматическую сессию Зерки Морено или что я сама в 92-м буду проводить мастерскую на международном конгрессе в Монреале. Но даже в студенческие годы я знала, что психотерапевтические практики и мастера где-то есть. И может быть, еще удастся добыть статью, а то и книгу – более того, это счастье есть с кем разделить. Впоследствии удалось гораздо больше, в чем нет ни малейшей личной заслуги. Просто наступили 90-е.

Говорят, что на рубеже веков всегда сгущается чувство времени, атмосфера становится тревожной: какие испытания уготовил новый век, чего он потребует от нас? Психотерапия пришла в этот мир в качестве отдельной самостоятельной профессии как раз в такое время – прошлый век тогда еще не показал все, на что способен, но особым холодком опрокинутого в прошлое предчувствия веет от многих текстов начала ХХ века: совсем скоро мир неузнаваемо изменится, падут империи, разразится война, будут перекроены границы…

На мой взгляд, психотерапии вообще очень свойственно улавливать «ветер перемен», ведь ее прямое назначение – помогать справляться с ними, помогать жить. Во времена стабильности эту работу берут на себя другие культурные институты, а в меняющемся и непредсказуемом мире человек оторван от этих внешних ресурсов, ему приходится полагаться на внутренний потенциал. Одно из определений спонтанности – «способность справляться с задачами, с которыми раньше не встречался, порождать новые решения». О жизненной важности спонтанности и креативности Морено писал еще в 1934 году в своей знаменитой работе-манифесте «Who Shall Survivе?». На рубеже российских 90-х наша встреча с этими идеями и психодраматическим опытом была более чем своевременна: мы были достаточно зрелыми профессионалами, чтобы снова учиться – и на этот раз учиться «играть по нотам».

Весной 1989 года к нам приехал Йоран Хогберг (Goran Hogberg), шведский психодраматист. Он тогда начал вести длительную сертификационную программу в Болгарии, там его увидел кто-то из наших, пригласил: живой практикующий психотерапевт из Западной Европы был еще диковинкой в Москве. В общем, народу собралось очень много, и не где-нибудь, а в Большой психологической аудитории Института общей и педагогической психологии. В самом центре Москвы – до Кремля рукой подать – и в самом центре академического психологического мира, где по сей день проходят Ученые советы и защиты диссертаций, появился человек из совершенно другой реальности. Из той, в которой правда чувств и правда действия важна настолько, что все остальное просто… не очень важно и становится фоном.

И вот Йоран заходит в Большую аудиторию – это амфитеатр, классическая мизансцена старых университетов. Народу набилось очень много, стояли в проходах, как говорили раньше – «яблоку негде было упасть». Вот как описывает дальнейшее мой муж и коллега Леонид Кроль в своей книге «Острова психотерапии»: «Уверен, что это было первое столь плотно наполненное энергией и ожиданиями пространство в его жизни. На столе президиума лежала, согласно правилам того времени, плотная красная скатерть. Она еще называлась кумачовой. Нечто из породы советских знамен или плотных занавесей, наглядно символизирующих собой незыблемость и официальность. Йоран огляделся и сдернул эту неуместную скатерть со стола. Его жест был адекватен и отчетлив. Не помню, что именно с ней было дальше. Но человек он был аккуратный, так что вряд ли она полетела в угол. В этом не было необходимости». <…>

Как оказалось потом, психодраматисты первыми начали в Москве сертификационную программу, они вообще легки на подъем. Но годом позже мастерских и учебных программ разных подходов и методов стало так много, что кое-кто из моих коллег тратил на обучение почти все деньги, которые зарабатывал. Удержаться от искушения поучаствовать еще в какой-то мастерской, получить опыт и увидеть работу еще одного, двух, трех психотерапевтов было трудно. Гештальт и психосинтез, холотропное дыхание по Грофу и эриксоновский гипноз, группанализ и все разновидности семейной терапии – всё и вся. Профессиональный мир открылся для нас, как и мир вообще: мы наверстывали то, что было упущено во времена «изобретения велосипедов».

В том же 1989 году большая группа коллег поехала на Международный конгресс по групповой психотерапии в Амстердам. Эти конгрессы с 1954 года и по сей день проводятся под эгидой Международной ассоциации групповой психотерапии, основанной представителями первых двух школ – психодрамы и группанализа. Коллеги вернулись в глубоком потрясении: все наши «катакомбные» наработки впервые встретились с живой профессиональной традицией, в которой есть история, теория, правила и границы. То, о чем мы только догадывались, действительно существовало – так выросший в интернате ребенок мог бы встретиться с родней, в существование которой верил все эти годы. Эта «профессиональная родня» оказалась иной, чем в наших фантазиях, но очень живой и симпатичной. Безумно хотелось стать частью такого «цеха» или гильдии, а для этого надо было учиться. А для начала приглашать приехать в непонятную и переживающую неслыханные перемены Москву всех, кто готов был приехать.

Тогда в Россию ехали с огромным интересом, ведь живого общения с российскими психологами до того почти не было, да и многое другое вызывало любопытство. Но одно дело – одноразовые «гастроли» с трехдневной мастерской: работа с группой, прогулка по Арбату, Большой театр вечером и возвращение к себе в Лондон или Гамбург утренним рейсом. Другое дело – настоящее систематическое обучение, когда с учебной группой возникают многолетние и непростые отношения, в работе участвуют приглашенные тренеры-гости, нужно оценивать продвижение учеников, – т.е. когда это предполагает труд, личные отношения и ответственность.

Наши учителя оказались способны не только годами вкладывать силы и талант в выращивание из нас «хорошо обученных психодраматистов», но и с терпением и юмором принимать бытовые неудобства московской жизни, уважать различия в культурных кодах, пытаться понять «этих русских». Некоторые их комментарии и интерпретации наших реалий поражали. Помню, как тот же Йоран сказал, впервые услышав у кого-то дома голос Владимира Высоцкого: «Это – мужской погребальный плач». Помню, каким откровением для нас стало наблюдение Пола Холмса, связывающее конкретные формы нашего группового сопротивления с особого рода культурной травматизацией – с тем, что мы все до какой-то степени жертвы abuse оf power, а взаимодействие в малой группе отражает процессы групп больших. Они были другими, чем мы, – но отнюдь не были аккуратными среднестатистическими европейцами. На свой лад эти люди тоже были немного авантюристами, странниками и чудаками, только хорошо обученными. Одним словом, психотерапевтами.

Психодраматическое обучение построено в мире так же, как и обучение любой другой психотерапии: сначала группа работает как терапевтическая – со всеми чертами и особенностями этого процесса, с групповым сопротивлением, переносами, разрешением конфликтов между участниками, – и лишь постепенно участники становятся готовы к профессиональной психотерапевтической работе друг с другом, а тренер переходит в роль супервизора. Это долгий и временами тяжелый процесс, но без него нельзя: по самой своей сути психодрама – групповой метод. Кстати, только она родилась и разрабатывалась сразу как групповая психотерапия и лишь позже стала использоваться в индивидуальной практике: все остальные методы развивали групповую работу как модификацию, как форму. По одной из версий, само словосочетание «групповая психотерапия» впервые произнесено еще в довоенные времена все тем же Дж.Л. Морено. Как бы то ни было, психодраматист должен понимать и чувствовать групповые процессы, использовать их в терапевтических целях. Когда ты являешься частью этих процессов, членом своей учебной группы, это очень трудно: здесь недостаточно технических навыков – нужно еще научиться разделять личную вовлеченность и профессиональное видение. Когда же ты связан с другими участниками многолетним знакомством, житейскими и коллегиальными отношениями, это еще труднее. <…>

Отдельного упоминания заслуживает Анн Анселин Шутценбергер (Anne Ancelin Schutzenberger), поразившая мое воображение работой с трансгенерационной травмой и с другими аспектами отдаленной семейной истории. Позже она назвала свой подход «психогенеалогией» и в индивидуальной работе соединила идеи психоанализа, семейной терапии и мореновского понимания «социального атома». Группы она ведет все же психодраматические – и, несмотря на ее преклонный возраст и инвалидное кресло, любому ясно, что это самая настоящая психодрама. <…>

Анн работает с тяжелыми, иногда невыносимо тяжелыми травмами, случившимися так давно, что, казалось бы, изменить уже ничего нельзя. В том – личном или историческом – прошлом действительно случилось то, что случилось; не лучше ли забыть и жить своей жизнью? Не лучше, ибо мы все равно носим в себе всех персонажей и все драмы своей семейной истории, все эти «свитки» семейного предания, выраженного или невыраженного в словах, все умолчания и многоточия, невыплаканные слезы и невысказанный страх. И поскольку мы-то здесь, сделать с этим грузом что-то можно. А иногда и нужно, поскольку «неразвернутый свиток» может таить в себе опасность для нашей самореализации, отношений с миром, иногда даже здоровья.

Впрочем, любая психодрама – не только посвященная предкам – имеет дело с тем же выбором: для переосмысления своего опыта его приходится оживить, а это порой тяжело. Как говорит Marcia Karp, “we follow the emotional smoke”. Там, где что-то «дымится», человек испытал боль. Возможно, это было неизбежно. Возможно, в то время у него не было выбора. Обращаясь к этой части своего опыта и пытаясь изменить свое отношение к нему, он этот выбор делает – а значит, становится свободнее.

Возвращаясь к опыту психодраматической подготовки, скажу одно: это было прекрасное обучение. Американские тренеры Evie Lotze, Sue Barnum дали нам не меньше, чем блестящая европейская команда. Обучение такого качества хотелось как-то транслировать – передать российским профессионалам не только технические умения, но и что-то связанное с духом, атмосферой, личностями замечательных людей, учивших нас.

Да, времена меняются, но метод с почти столетней историей видел и пережил немало потрясений, а его носители по-прежнему полны жизни и готовы вкладывать свою энергию и креативность в развитие профессиональных сообществ в других странах и даже на других континентах. Да, надежды и иллюзии 90-х развеялись, но пока мы живы, всегда есть возможность что-то изменить к лучшему. И самый простой и естественный способ для этого – научить других тому, что знаешь и умеешь. И даже если из 20 участников учебной группы настоящей терапевтической психодрамой будут заниматься пятеро, это не станет для меня разочарованием: я точно знаю, что и остальные 15 были вместе не напрасно – участие в группе изменит и их жизнь, в ней появятся новые перспективы.

С 1993 года я веду длительные учебные программы от Института Групповой и Семейной Психологии и Психотерапии в дальних и ближних российских регионах и в Москве. И вижу, что психодрама прекрасно приживается на российской почве: привитые нам знания и умения соединились с нашим пониманием собственной культуры, собственных обстоятельств. Корни выросшего за 20 лет «дерева» дают ему устойчивость и выносливость (в нашей «зоне рискованного земледелия» без этого никак нельзя). Бывая все эти годы на международных конференциях, могу сказать ответственно: уровень практической работы российских психодраматистов вполне соответствует мировым стандартам, а порой их превосходит. Возможно, мировое профессиональное сообщество этого и не знает: российские коллеги мало занимаются «внешним позиционированием» – слишком много у нас работы дома, слишком коротка жизнь.

В 2009 году мы вместе с Еленой Лопухиной, Нифонтом Долгополовым и Виктором Семеновым основали Федерацию тренинговых психодраматических институтов России – и это тоже наш ответ учителям. Помним, работаем, развиваем – жизнь продолжается. <…>

А теперь пора заглянуть на одну из психодраматических сессий и представить себе тех реальных людей, которые участвуют в этой работе у нас в Институте. Я выбрала короткую работу – описание полуторачасовой сессии требует иного объема. Кроме того, описанная ниже психодраматическая «виньетка» была сделана в группе краткосрочной терапии, ориентированной на работу с отдаленной семейной историей и ее последствиями. Описание сессии в постоянно работающей long-term терапевтической группе потребовало бы слишком много контекстов, а без них оно бессмысленно.

Людей приводит в эту группу не интерес к методу, а связанная с темой групповой работы личная потребность, боль, мучающий их вопрос. Это означает также, что они уже признали связь между событиями и отношениями далекого прошлого и своими сегодняшними проблемами – иначе они сделали бы иной выбор, получили бы помощь в другом месте. Мне показалось, что самое интересное – это то, как работают в психодраме обычные люди, «люди с улицы». На занятиях учебной группы тоже может происходить много интересного, но для меня крайне важно, что психодрама дает возможность энергичной работы с проблемой совершенно неподготовленному человеку. Даже несклонному к эмоциональной экспрессии, даже немолодому – был бы мотив для работы и хорошая группа.

Итак, групповой проект «Сундук с наследством». 12 человек, 2 дня. Люди разного возраста, образования, склада личности. Мы работаем второй день. В начале первого разогревались, знакомились, говорили о своих ожиданиях и темах, договаривались о правилах – они у нас простые и направлены исключительно на безопасность и эффективность работы.

Не наносить физического ущерба себе и другим. Конфиденциальность и анонимность, Предоставление группе и директору обратной связи по ходу процесса. Два дня «паузы» после группы. Последнее означает, что не стоит принимать решений и вступать в прямые коммуникации под влиянием эмоциональной вовлеченности: не надо выяснять отношений, писать покаянные или обвиняющие письма, не надо немедленно ехать навещать родных или отказываться от наследства. Это будет «отреагирование в сторону», и это может повредить: 48 часов дают внутренней работе завершиться, ее результатам – интегрироваться, а дальше человек решит сам. Обычно это бывает другое, не импульсивное решение. За этим «правилом 48 часов» стоит реализация принципа разделения реальностей: на группе мы имеем дело с образами, внутренними репрезентациями людей и явлений, делаем работу в этом внутреннем плане – но в реальной жизни письма пишем живым людям. И не надо эти две реальности путать: это может быть не только практической ошибкой – это стимуляция патологического механизма смешения внешнего и внутреннего, объективного и субъективного.

Договорившись о наших простых, но важных правилах, мы начали работать и в первый день сделали 6 работ – коротких и длинных, связанных с судьбами и влиянием преимущественно 3-го и 4-го поколений. Было и одно «полное семейное древо» – исследовали феномен недобровольного выбора профессии, повторяющийся в нескольких поколениях и в обеих ветвях рода. И была у нас одна участница группы, очень мало и скупо говорившая в шеринге и вообще не склонная выражать какие-либо чувства – назовем ее Нина. Немолодая дама под 50, химик по профессии, с громким и резким голосом, – что привело ее в эту группу? К тому же время от времени она запрашивала «материалистического объяснения» того, что видела, ссылаясь на свою «естественнонаучную картину мира», т.е. образование. На роли в драмах других людей ее почти не выбирали, я вообще беспокоилась, не окажется ли она в изоляции, в положении социометрического аутсайдера. Наконец прозвучал и ее запрос: понять, какая сила заставляет ее излишне, несоразмерно ситуации «собираться в кулак», напрягаться, просчитывать все возможные сценарии даже перед делами приятными – вроде похода в гости к старинной приятельнице. У нашей Нины было ощущение, что это свойство ей не вполне «родное», не вытекающее ни из личного опыта, ни из характера.

Ну что ж, в середине второго дня ее работу как раз и выбрали. Она запросила в качестве своей основной или даже единственной сцены встречу со своей прабабкой Ольгой, от которой, как ей почудилось, и пошла тема избыточной мобилизации. При жизни прабабка правнучку даже не видела, умерла до ее рождения – ну и какая тут может быть связь? Однако, кое-что наводило на размышления… Бабушка Нины незадолго до войны родила сына, не будучи замужем. Этому мальчику предстояло стать отцом Нины много лет спустя. Его бабушка дочкиного «аморального поведения» не одобряла, но внуком занималась, когда могла, – брала на лето на дачу, научила играть в шахматы и читать, вообще была и бабушкой, и дедушкой в одном лице. Рыбалка на пруду, походы за земляникой… Только дача та была под Ленинградом.

Мы не строили сцены начала войны – эти подробности прозвучали раньше, когда Нина хоть и скупо, но говорила об истории своей семьи и связанных с этим чувствах. Она запрашивала только встречи с легендарной прабабкой. Только встреча – и один вопрос. Вопрос был прост: «Как тебе это удалось?». И еще деталь: Нина почему-то захотела работать одна, без помощников, т.е. никого в группе не выбрала на роль прабабки, просто поставила два стула: «Здесь я, здесь она. Место какое-то странное – ни стен, ни потолка. Ну а где еще с покойниками встречаться – конечно, странное». Я предложила Нине порыться в нашей коробке с реквизитом: там у нас платки цветные, детские игрушки, кое-какая домашняя утварь, камушки и всякие другие престранные предметы вроде семейного альбома с выдранными фотографиями, который одна наша клиентка спасла с помойки, почистила бархат переплета и принесла на группу – пригодится. Нина сказала, что ей не нужно ничего, но в руке у нее оказалась деревянная трещотка. Она посмотрела на нее с изумлением, как бы не понимая, зачем «это» ей, – и положила рядом, сбоку от стульев. Села и задала вопрос. Поменялась ролями с прабабкой. В таких случаях я не настаиваю на прояснении вопроса самим протагонистом – он наверняка знает, что имеет в виду, а раз не говорит, значит, и не хочет. А вот в роли Прабабки Нина совершенно без всякого сопротивления ответила на мое: «Ольга Дмитриевна, вы понимаете, о чем спросила вас ваша правнучка?».

– Конечно. (Обращаясь к правнучке.) Ты хочешь знать, как мы выжили. Ведь это я не успела выехать с дачи – кто мешал это сделать раньше, уже началась война, уже мобилизация (!) вовсю… Андрюшка бы не выжил – и тебя бы на свете не было. Ты прости, девочка, что я так резко говорю. Но ты знаешь. Ты знаешь. Мы добрались до города, но уехать не смогли. Если бы я не сидела в Комарово до упора, надеясь неизвестно на что… В ту блокадную зиму мы ходили по квартирам, звонили, есть ли кто живой. Я была членом домового комитета. Мы – это я с Андрюшкой. Дома его оставить нельзя: крысы ели детей. Таскала с собой, хоть двигается, согревается. Но он все равно слабел. Я не могла его потерять. И я собралась (!), позвонила кому надо, переступила через себя и добыла мороженую лошадиную шкуру. Мы ели ее всю зиму, у нас не дошло ни до подметок, ни до клея с обоев! Я знаю, почему ты такая, – я как собралась в кулак, так он и не разжался. Это я бормочу про себя, старая дура: не расслабляться, пропадешь и всех погубишь! Я бормочу, а ты каменеешь.

Обратите внимание: смутное ощущение чуждости избыточной «мобилизационной готовности» в словах Прабабки превращается в четкую гипотезу: угроза жизни, страх, беспомощность, ответственность за внука зафиксировались в бессознательном послании.

Нина выходит из роли Прабабки, садится на свой стул, ее лицо меняется, исчезает скрипучий командный голос. Обращаясь ко мне, жалобно спрашивает: «Можно я ее попрошу о чем-то? Только сначала надо убрать эту лошадиную шкуру, она все здесь выморозила, от нее такой холод!» – «Где ты ее видишь?» – «Вот здесь. Вот».

Мерзлая лошадиная шкура – это важный символ в семейном предании о выживании. В ней спасение, но сама она ужасна. Выжить можно, если вовремя собраться, переступить через себя и добыть правдами и неправдами «мерзлую шкуру» – вот семейное послание. Убрать этот символический объект с должным почтением означает отделиться от этой части бессознательных семейных «правил выживания», зафиксированных смертельным страхом за ребенка и виной за его страдания.

Нина с трудом поднимает большой кусок темной ткани, который быстро находится у нас в коробке. Переносит его почти в центр зала и впервые встречается глазами с группой. Многие плачут, лица скорбные – в каждой семье есть своя «лошадиная шкура». В этот момент мне кажется, что важно усилить контакт Нины с другими участниками: прабабушке не у кого было просить помощи, сама Нина решительно стала делать свою драму без помощников – не пора ли хоть что-то разделить с другими людьми, почувствовать их поддержку? И я прошу участников – разумеется, с разрешения Нины – об очень простой вещи: встать рядом с лошадиной шкурой и назвать тот предмет, который в их роду напоминает об опыте военного поколения.

Они выходят и называют: треугольник «похоронки», продуктовые карточки, звук сирены (воздушная тревога), кусок хлеба из жмыха с крапивой, солдатская оловянная ложка… Нина стоит среди других, у ее ног лежит «лошадиная шкура», рядом внуки и правнуки выживших и погибших. Многие плачут, хотя, казалось бы, о войне уже сказано все. Но ведь эта история не только о войне. Она еще и о рухнувшей вере в то, что кто-то может защитить, об окаменевших от собственной силы и решимости женщинах, об эмоциональном голоде… Нина протягивает руку ладонью вверх – кто-то протягивает свою. Становится тепло, даже жарко. Говорю: «Когда ты будешь готова, мы продолжим твою работу. Побудь здесь столько, сколько тебе нужно».

Немолодая сдержанная дама стаскивает через голову свитер, отдает кому-то подержать очки и возвращается в сцену встречи с прабабушкой. Садится на свой стул и говорит: «Ты видишь? Я унесла ее туда, где должна лежать такая память. Ты знаешь, что меня мучает. Ты поможешь?».

И вот что отвечает Прабабушка своей суховатой и любящей во всем порядок правнучке: «У тебя умения мобилизоваться на троих. Если, не дай Бог, надо будет – мы вас всему научили. А пока не бомбят, я тебе командую: отбой!».

И тут так и просится физическое действие, ставящее точку, завершающее эту короткую работу. Даже помогать не пришлось – на словах «я тебе командую – отбой!» она схватила пролежавшую все это время на полу трещотку, раскрутила… Разрывающий душу звук сирены заменился тоже пронзительным, но мирным. И это было так вовремя, так быстро и так всем нам понятно, что в группе сам собой возник тихий смех или выдох, а трещотка все трещала. Вот стало тихо – мне только и оставалось попросить Нину вернуться в свою роль (на свой стул) и завершить встречу со своей прабабушкой. Она пересела, улыбнулась и короткое «спасибо» поставило еще одну точку в этой драме.

Обычный вопрос директора в конце работы («Можем ли мы на этом закончить?») – и обычные символические действия протагониста (из ролей выводятся не только люди, но и стулья, реквизит). Группа усаживается в обычный круг. Действие длилось двадцать минут, шеринг занял сорок. Говорили, конечно, не столько о событиях своей семейной истории, сколько о чувствах – как и положено. А еще о том, как много в ходе этой коротенькой драмы вспомнили о своих собственных невольных подражаниях стратегиям выживания старших членов семьи. Очень уж группу поразила своей верностью фраза, сказанная Ниной из роли прабабушки: «Если что – мы вас всему научили».

И в самом деле, разве не научили? Больше, чем мы себе представляем, – и не всё в этой «науке» стоит тащить на себе без осмысления. Но, чтобы осмыслить, бывает нужно хоть иногда вспомнить, оживить детали, назвать имена. И оказывается, что не одни только травмы и неоплаканное страдание «нас всему научили». Были и таланты, и любовь, и чудесные спасения, и соленые шутки, и тайные молитвы, и приверженность семейной традиции хоть в чем-то – не всегда могло получиться в большом и важном, но хоть в чем-то…

Я задумывала «Сундук с наследством» много лет назад не только как помощь в разрешении проблем, но и как своего рода «культурную терапию»: в стране, утратившей традиции и оборвавшей корни, человек беззащитен перед культурной травмой, лишен возможности символизировать свои переживания и разделять их с другими. Но это – тема отдельного разговора и книги, над которой я работаю. <…>

Психодрама курсовая по психологии — Docsity

УРАО психолого-педагогический ф-т заочное отделение IVкурс осенний набор Методист Г.А.Яковлева Студент Николаева А.С. Рег.№ 9700716/01 Курсовая по клинической психологии на тему: ПСИХОДРАМА. 1 ПЛАН РЕФЕРАТА: 1. ВВЕДЕНИЕ 2. ВЗГЛЯДЫ МОРЕНО 3. ФАКТОРЫ, ВЛИЯЮЩИЕ НА ПРОЦЕСС И РЕЗУЛЬТАТ ПСИХОДРАМЫ 4. ПРОЦЕСС ПСИХОДРАМЫ 5. ПСИХОДРАМАТИСТ 6. ТЕРАПЕВТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ 7. КАТАРСИС 8. ИНСАЙТ-В-ДЕЙСТВИИ 9. МЕЖЛИЧНОСТНЫЕ ОТНОШЕНИЯ 10. ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ВООБРАЖЕНИЯ 11. ЗАВЕРШЕНИЕ СЕССИИ 12. ПРОЦЕССИНГ 13. ИЛЛЮСТРАЦИЯ ПСИХОДРАМАТИЧЕСКОЙ СЕССИИ И ПРОЦЕССИНГА 14. ЗАКЛЮЧЕНИЕ 15. СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ. 1. ВВЕДЕНИЕ. Основоположником в использовании драматургических элементов в терапии был Дж. Л. Морено(1889 – 1974). Открытый им метод он назвал психодрамой. Психодрама основана на допущении, что люди – это «актеры», выходящие на различные подмостки в течение жизни. Многое из того, что происходит в психодраме, с трудом поддается схематизации, и это делает работу ускользающей и странной, но в то же время волнующей и близкой. Происхождение психодрамы тесно связано с историей и практикой театра как одного из древнейших видов искусства. Еще в мистериях первобытных народов, в греческом театре и средневековом итальянском «комедия дель арте» наблюдалась тенденция к использованию театра не только в эстетических целях, но и в плане глубокого эмоционально-психологического воздействия на состояние как исполнителей, так и зрителей. Уже в первом веке до нашей эры Аристотель указывал на очищающее действие театра (катарсис) на души людей. В драматических представлениях актеры вместе со зрителями мобилизовались таким образом, чтобы каждый присутствующий в театре был вовлечен в совместное действо. Сейчас психодрама прочно занимает позицию жизнеспособной альтернативы другим терапевтическим подходам; она развилась в систематический метод с разработанными стратегиями и техникам во многом благодаря Зерке Т. Морено, чей вклад в эту область огромен. Еще один из ведущих современных психодраматистов – Питер Феликс Келлерман — Директор Иерусалимского центра психодрамы и групповой работы, в настоящее время возглавляет сертификационный комитет Израильской ассоциации психодрамы. Им была проделана большая работа по систематизации и разъяснению фундаментальных теоретических и практических аспектов психодрамы. В данной работе мы будем опираться в основном на труды Келлермана и на некоторые другие источники. Психодрама – это лечебный метод, использующий техники действия. Он может быть использован не только для устранения симптомов и «поврежденных» моделей поведения, но и для ускорения личностного роста и развития; эффекты психодрамы простираются от помощи в управлении симптомом до высвобождения богатых потенциалов внутреннего роста и творчества. Она открывает новое или, по крайней мере, более широкое измерение пространства психотерапии, которое с одной стороны, работает с проблемами ограниченного поведения так называемых «нормальных» людей, а с другой стороны, — с незрелостью, связанной с задержкой развития. В последнем случае психодрама имеет целью проработку «блокировок» в психосоциальном развитии, чтобы 2 производится. Атмосфера, созданная любой данной обстановкой, будет влиять на эмоциональное состояние группы. Характеристики клиента. Психодрама не нацелена на какую-либо определенную группу людей. Участники могут быть любого пола. Что касается интеллектуальности, психодрама может применяться не только к умным и образованным участникам, но и к малообразованным и даже умственно отсталым людям, которые используют широкий спектр невербальных техник психодрамы как прекрасный инструмент общения. Этнический или социально- экономический статус, религиозная принадлежность – являются несущественным критерием для выбора клиентов психодрамы. Согласно одной точки зрения, психодрама может быть полезна всем в различные периоды жизни, особенно во время различных эмоциональных трудностей. С другой точки зрения, существует особая категория людей, для которых психодрама – предпочтительный метод, но до сих пор не существует способа идентифицировать данную категорию людей. Невозможно сделать это с позиции симптомов, синдромов или диагностических категорий. Полезными признаками могут служить адаптивность и сила «Я». Однако в этой области не много согласия. По наблюдениям Келлермана, психодрама может быть полезна самым разнообразным людям, но некоторые просто не подходят либо для самой психодрамы, либо для обстановки, в которой она проводится. Таким людям, тем не менее, отлично помогают индивидуальная, групповая, семейная терапии или фармакологическое воздействие. Психодрама может оказаться полезной только тем, кто способен и достаточно мотивирован для того, чтобы принимать участие в довольно сложном психическом ритуале, характерном для данного подхода. Существуют люди, для которых психодрама не является подходящим методом. Хронические пациенты с неупорядоченным поведением, нуждающиеся в постоянной реабилитации, непредставимы в психодраме. Кроме того, страдающие острым психозом, паранойей, суицидальными наклонностями, маниями, повреждениями мозга, социопатические и депрессивные пациенты являются плохими кандидатами для участия в психодраматической групповой терапии. Хотя воздействие психодрамы на истерические, нарциссические и на другие, сходные с этими расстройства личности может иметь успех, для этого необходимы специальные условия и особым образом подготовленный штат вспомогательных лиц. Однако психодраматическое воздействие было успешным для многих типов людей, включая заключенных, алкоголиков, наркоманов, страдающих заиканием, детей с психическими травмами, семей и людей, пребывающих в кризисном состоянии; в работе с подростками, аутичными детьми, закоренелыми преступниками, анорексиками, лицами, подвергшимися сексуальному насилию, алкоголикам и онкологическими больными. Описан положительный эффект в лечении некоторых психосоматических заболеваний. Таким образом, психодрама может быть полезна большому разнообразию типов людей, при различных диагностических категориях, в индивидуальных и социальных проблемных областях, в широком спектре поведенческих нарушений. Характеристика терапевта. Области, в пределах которых свойства терапевта могут варьировать, включают в селя предпочтение персональной дистанции, активность, гибкость, склонность к терапии ограниченной цели, стиль лидерства, самораскрытие, тип взаимоотношений с клиентами. Исследованиями было показано, что личные характеристики, клинический опыт и профессиональная активность терапевта глубоко влияют на его технику и достижения, на процесс и результат терапии. Профессиональные роли психодраматиста рассматриваются как с самого начала определяющие для психодраматического процесса, а значительное влияние личности терапевта на терапию очевидно. Характеристики группы и вспомогательных лиц. Согласно Морено, каждый участник психодрамы является потенциальным терапевтическим агентом для остальных. Группа становится социальным микрокосмом, который создает условия для появления новых межличностных отношений. 5 Следовательно, необходимо организовать такую психодраматическую группу, в которой может развиться терапевтическая атмосфера. Критерий отбора в группу, учитывающий потенциальную групповую сплоченность как главный фактор – это сила «Я». Если участники сходи по этому параметру, они обычно развивают положительную межличностную «химию», или «общий язык», который существенно улучшает результат психодрамы. В идеале члены группы должны быть подобраны так, чтобы представлять различные стадии жизни и личностные характеристики, соответствовать необходимому разнообразию ролей, обеспечивать понимание в дублировании и многогранный шеринг после завершения психодрамы. Размер группы существенно варьируется. От пяти до более ста участников, хотя большинство практиков считают, что 10-15 участников – это оптимальный размер группы. Такая группа достаточно велика, чтобы обеспечить разнообразие ролей, и достаточно мала, чтобы предоставить психодраматисту возможность обращать внимание на межличностные взаимодействия. В больших группах снижена активность участников и возникают сложности с достижением групповой сплоченности. 4. ПРОЦЕСС ПСИХОДРАМЫ. Сессия классической психодрамы, согласно Морено, состоит из трех стадий: 4..1 разогрев 4..2 действие 4..3 шеринг Морено была предложена и четвертая стадия – анализ. Келлерман назвал эту стадию процессинг. Эти стадии включают в себя традиционные практически для всех методов психотерапии фазы. После заключения начального контракта о лечении и краткого или более расширенного исследования личности пациента, терапевт старается сфокусироваться на тех проблемах, к которым он вместе с клиентом обратится в процессе терапии. Сопротивления началу терапии анализируются и нейтрализуются, затем инициируется та или иная форма вербальной или невербальной коммуникации с внутренним миром пациента. Процесс психодраматической терапии подходит к этому описанию, включая в себя фазу эмоционального разогрева для воспроизведения событий прошлого здесь-и-теперь. В середине фазы действия протагонист получает помощь в достижении катарсиса, обретении инсайта-в-действии и для завершения акта. Хотя важен весь процесс психодрамы, считается, что середина фазы действия оказывает наибольшее влияние на протагониста – пациент наиболее чувствителен ко внешним стимулам и наиболее открыт для перемен. После чего следует стадия успокоения, проработки, интеграции и переобучения. Фазы завершения и шеринга помогают протагонисту вернуться к внешнему миру и повседневной реальности. 5. ПСИХОДРАМАТИСТ. Занятия психодрамой – во многом требовательная профессия. Для овладевания ею необходимы сложные навыки и личные качества, которыми большинство людей не обладает. Одно только введение нужных вспомогательных ролей в психодраме – уже монументальная задача. Далее, ведущий должен постоянно сдвигать фокус от сочувствия к постановке, к разрешению проблемы, к руководству группой, давая ясно почувствовать свою личную вовлеченность. Человек, несущий ответственность за психодраматический процесс, называется по- разному: директор психодрамы, психодраматический терапевт, ведущий психодраму или практикующий психодраму. В данной работе мы будем использовать общепринятый термин «психодраматист». Профессиональные роли психодраматиста. Все психодраматисты играют несколько специфических и иногда перекрывающихся ролей. Морено назвал их ролями режиссера, терапевта-консультанта и аналитика. Келлерман добавляет четвертую роль – группового лидера. 6 роли функции навыки идеал Аналитик Эмпатик Понимание Герменевтический Режиссер Постановка Режиссура Эстетический Терапевт Перемены Влияние Исцеляющий Ведущий группу. Управление лидерство Социальный Психодраматисты выполняют четыре взаимосвязанные и сложные задачи. 1. Как аналитики они ответственны за обладание полной и подробной информацией о состоянии протагониста. 2. Как режиссеры психодраматисты превращают полученный материал в действо, которое должно быть стимулирующим эмоционально и приятным эстетически. 3. Как терапевты они вызывают перемены, воздействуя на протагонистов таким образом, чтобы облегчить исцеление. 4. Как ведущие группу они заботятся о конструктивном рабочем климате в группе, который помогал бы развитию поддерживающего социального окружения. Переплетение и взаимодействие этих разных ролей образует профессиональный образ психодраматиста. В данной работе мы подробно остановимся на ролях аналитика и терапевта, т.к. именно они, по моему мнению, требуют особого профессионализма и такта. • Аналитик. Как аналитик – психодраматист – это сочувствующий слушатель, стремящийся понять личностные и межличностные явления. Первичная задача данной роли состоит в том, чтобы овладеть детальным пониманием чувств, мыслей, поведения и отношения участников с генетической, топографической, динамической, экономической, структурной, адаптивной и психологической точек зрения. Для аналитической деятельности в психодраме скорее подходит термин «анализ действия», чем «психоанализ» или «социоанализ». Умение эмпатически сопереживать – необходимое условие для исполнения роли аналитика в психодраме. Это умение включает в себя способность точного постижения сложности механизмов возникновения человеческих эмоций. Пять стадий анализа действия в процессе получения психодраматистом знаний о протагонисте: 1. Психодраматист улавливает информацию, сообщаемую, как вербально, так и невербально. Некоторые на данном этапе становятся «дублями» протагониста – процесс, называемый в НЛП «следование». Во время следования психодраматист старается совпасть с протагонистом в его вербальном и невербальном поведении, уделяя особое внимание движению глаз, дыханию, позе, изменениям в напряжениях мускулов лица и цвету кожи. 2. Психодраматист эмоционально «сливается» с протагонистом, одновременно оставаясь самим собой. (Необходима отточенная интуиция и умение быть одновременно близким и отстраненным). Критерии хорошей эмпатической индукции – «резонанс» обратной связи и чувствительность, в результате достигается субъективное осознавание того, что происходит с протагонистом. 3. расшифровываются неявные сообщения и скрытые смыслы в том, что открыто выражается протагонистом. Это не требует необычайных способностей к восприятию, скорее следует вслушиваться с «равномерно распределенным вниманием» в мелодию подсознания. Необходимо читать между строк. 4. Психодраматист информативно сообщает протагонисту, что было им понять. Это требует умения точно определять наступление походящего момента, для того чтобы вербализовать понимание или предложить интервенцию в соответствии с этим пониманием. 5. Психодраматист старается получить от протагониста подтверждение своему пониманию, и, если в понимании допущена ошибка, психодраматист должен быть готов исправить ее. Несмотря на то, что известные теоретические построения дают 7 7. Неспецифические целебные влияния (глобальные вторичные факторы). Очевидно, что любое понимание терапевтического механизма психодрамы потребует создания мультивариантного поля, которое будет включать в себя не только отдельные элементы, но и сочетание различных аспектов, например, катарсиса и «теле». Если эмоциональные проблемы могут быть вызваны комбинацией факторов (например, это могут быть конфликты времен детства, остановка развития, нарушенные отношения, вытеснение, подавление, неадекватное обучение навыкам), то и лечение должно идти по разным направлениям и объяснение должно быть получено с различных точек зрения. По ходу терапии относительное значение терапевтических факторов может меняться: в начале сессии катарсис будет важнее, чем инсайт в действии, а в конце может быть и наоборот. 7. КАТАРСИС. Остановимся более подробно на некоторых терапевтических факторах, рассмотренных выше. В настоящее время существует множество видов психотерапии, основанных на катарсисе: наркоанализ, гештальт-терапия, терапия первичного крика, биоэнергетический анализ и др. общим для этих видов психотерапии было допущение, что эмоции «скапливаются» в резервуаре, как пар в котле, если не находят выражения. Это порождает внутреннее давление, или напряжение, которое приводит к нарушению функционирования психики. Чтобы вновь обрести состояние благополучия, пациент должен освободить («катартировать») хранилище путем выражения эмоций, там находящихся. Эта теория иногда называется «гидравлической моделью» (Bohart 1980). Она восходит к «экономическому» воззрению Фрейда на психику как на резервуар энергий, который нуждается в периодической разрядке. Как и любое выражение чувств в состоянии аффекта, катарсис возникает невольно и спонтанно – «экспромтом». Слово «эмоция» здесь принимает свой буквальный смысл – происходящий от латинского «e-movere» (движение вовне). Но катарсис отличается от других аффективных выражений чувств своей интенсивностью, «сыростью» и примитивностью, а также пространственно-временном искажением, при котором «здесь и теперь» воспринимается как «там и тогда». Например, плач как реакция на недавнюю потерю – это нормальная реакция, но взрыв слез после долгого периода сдерживания горя можно рассматривать как катарсис. Катарсис различается у разных людей как качественно, так и количественно. Интенсивность высвобождения чувств очень относительна и должна оцениваться не объективно, а с позиции устройства мира переживаний конкретного человека. Одно из твердо установленных правил в психодраме гласит, что достижение протагонистом катарсиса – это главный лечебный фактор терапевтического воздействия. Таким образом, катарсис поощряется. Независимо от того, когда он случается – его часто рассматривают как вершину, или кульминацию, сессии, и после считают единственным, самым значительным событием в психодраме. Из чего можно сделать вывод, что роль катарсиса в изменении личности, с точки зрения психодрамы сильно преувеличено. Несомненно, освобождение эмоций является центром психодраматического процесса, но только в комбинации с другими факторами. Катарсис может «оформить сцену» для процесса изменения путем ослабления фиксированных позиций, но рано или поздно нужно будет работать с конфликтами, лежащими за этими фиксациями – либо путем взаимодействия с окружающим миром, либо разбираясь в собственных чувствах человека. Специфическая функция катарсиса в психодраме состоит в том, чтобы облегчить самовыражение и усилить спонтанностью самовыражение – это нечто большее, чем просто аффективное высвобождение, оно включает в себя и сообщения о восприятии внутреннего и внешнего мира, представлениях о себе и об объектах, о ценностях, защите, образах тела и так далее. Протагонистов побуждают к самовыражению любым удобным способом, в идеале – в атмосфере, свободной от неодобрения и противодействия. 10 Вторая фаза психодрамы включает в себя интеграцию высвобожденных чувств: то, что выражено, должно быть реинтегрировано, чтобы не «улететь, как дым» (Келлерман с.102). Такая интеграция может включать в себя восстановление порядка во внутреннем эмоциональном хаосе, обучение новым адаптационным стратегиям, проработку межличностных отношений или превращение неясных чувств в определенные. При этом очень важно, чтобы у протагониста было осознание своих чувств, мыслей и действий. Связь между аффективным и сознательным необходима протагонисту, чтобы интегрировать сессию, даже если он не может интегрировать все полностью при окончании сессии. 8. ИНСАЙТ-В-ДЕЙСТВИИ. Эмоциональное высвобождение было бы неэффективным, если бы не сопровождалось работой разума, обращением к рациональности и не завершалось когнитивным инсайтом. Инсайт традиционно считался важным фактором, вызывающим излечение. Психоанализ и практически все психодинамически ориентированные виды психотерапии использовали самоосознание как центральный аспект процесса лечения. Не зависимо от того, каким термином оно обозначается, самоактуализацией, превращением бессознательного в сознательное, просветлением, озарением или инсайтом, большинство психотерапий, включая и некоторые когнитивно- поведенческие подходы, сходятся на том, что он дает пациентам понимание себя, своих трудностей и того, как они возникают и что в этой ситуации можно изменить. Самопонимание, однако, не дает автоматического терапевтического эффекта. В целях проведения успешной терапии необходимо, чтобы процесс самопознания был скорее эмоциональным, чем интеллектуальным, и сопровождался значимым обучающим опытом. Пациенты должны не просто увидеть в прошлом причину своих страданий, но и ощутить значение своих чувств и действий в настоящем. Цель реконструктивной терапии состоит не в том, чтобы достичь интеллектуального прозрения, которое в большинстве случаев является механизмом защиты, а в том, чтобы достичь прозрения эмоционального, то есть возможности «войти в контакт со своим бессознательным» на физической и эмоциональной основе. Чтобы подчеркнуть, что процесс самопонимания в психодраме движется действием, а не вербальной интерпретацией, Морено назвал его «инсайтом-в- действии». Инсайт-в-действии достигается в результате работы различных видов обучения действием. Его можно определить как интеграцию эмоционального, когнитивного, поведенческого, межличностного и воображаемого обучающего опыта. Инсайта в действии нельзя достичь посредством интроспективного анализа, лежа на кушетке. Интроспективный анализ может служить важным аспектом многих видов терапии, но для достижения инсайта-в-действии в психодраматическом процессе он не нужен. Разные люди по-разному переживают инсайт-в-действии. Он может проявиться как внезапная вспышка озарения, или как постепенно, в течение долгого времени разворачивающаяся последовательность открытий. Невозможно, тем не менее, определить, с кем «это» случилось, а с кем – нет. Скорее, его нужно рассматривать как процесс, во время которого человек становится все более и более понимающим и осознающим впечатления всей своей жизни. Инсайт-в-действии близок к катарсису, его можно рассматривать как некий способ высвобождения идеи из области подсознательного. Катарсис, пережитый в полном сознании, облегчит воспоминание-переживание, которое ведет к инсайту-в- действии. Шаги достижения инсайта-в-действии напоминают процесс творческого решения проблемы. Такой процесс обычно включает в себя четыре стадии: Подготовку, Созревание Озарение Проверку. 11 На первой стадии драматизируется ситуация, содержащая проблему и представляющая фактическую сторону событий. На второй стадии проблемная ситуация исследуется и фрустрация находит свое выражение. Спонтанные бессознательные процессы доминируют и создают неожиданные связи. На третьей стадии возникают новые инсайты, и находится решение проблемы. В заключительной стадии инсайт проверяется в реальной ситуации, возможно, при помощи действия. Инсайт-в-действии происходит тогда, когда протагонист понимает, где находятся корни конфликта, и восстанавливает воспоминание о подавленном переживании. Инсайт и катарсис должны работать вместе: протагонист обязан понимать свои чувства и чувствовать то, что понимает. 9. МЕЖЛИЧНОСТНЫЕ ОТНОШЕНИЯ. Большинство практиков оценивают отношения, развивающиеся между членами группы и между терапевтом и пациентом, как потенциально важную целительную силу в психодраме. Эта точка зрения совпадает с данной Морено характеристикой психодрамы как «межличностной терапии» и как «приглашения к общению, общению двоих лицом к лицу» (1914). Когда возникает необходимость дать рациональное объяснение своей работе, терапевты, концентрирующиеся на межличностных отношениях, используемых для усиления терапевтических эффектов психодрамы, оценивают свою практику с помощью социальной психологии, межличностной психологии, теории объектных отношений или трансактного анализа. Согласно Шектеру (1973), человеческие взаимоотношения возникают в результате «социальной стимуляции и взаимодействия, часто игрового и необязательно понижающего напряжение» теория развития личности, предложенная Морено в 1953г., имеет сходство с этими формулировками, поскольку тоже находит существенным для развития внутреннего мира взаимоотношения личности и окружения. Морено утверждал, что личность ребенка развивается из взаимоотношений с родителями и другими важными для него людьми, с которыми у него имеется тесный контакт. Поэтому невозможно полностью понять клиента, не беря в рассмотрение его «социальный атом». Межличностная терапия основана на том допущении, что люди изменяются и развиваются не только в результате совместного существования, но и в процессе активных проработок межличностных чувств, восприятия, конфликтов, отношений, коммуникации с «обобщенным другим» в их социальных атомах. На психодраматической сцене протагонисту предлагается представить всех различных людей, с которыми он был связан и, если понадобится, он может переписать диалоги и роли, которые эти люди играли в его жизни. В процессе такой работы внимание сосредоточено на взаимоотношениях с людьми, к которым он чувствовал в прошлом или чувствует сейчас любовь или ненависть. Когда все люди, игравшие важные роли в жизни протагониста, произнесли свои монологи, когда протагонист истощил свое красноречие, отвечая им, тогда он активно начинает прислушиваться к своим внутренним голосам и искать свою сокровенную правду. Какие бы выводы в конце концов не сделал протагонист из этого опыта, он придет к пониманию того, что он принадлежит прежде всего себе, и добьется уникального места в своей внутренней вселенной. Для точного понимания межличностных аспектов психодрамы, необходима концепция ментальной репрезентации. Ментальная репрезентация – это относительно постоянный образ чего-либо, что было ранее воспринято, некая внутренняя картина или хранимый в памяти образ себя (саморепрезентация), других (объектная репрезентация). Ментальная репрезентация также включает в себя взаимоотношения с другими лицами и отношения между близкими протагонисту людьми. Один из способов изменения иллюзорных представлений состоит в том, чтобы отыграть их в обстановке, в которой общественное признание допускает, по крайней мере, символическое их осуществление с последующей возможностью коррекции восприятия и разрешения конфликтов. 12 следовательно, становится хитрым орудием, позволяющим извлечь достоверный материал обходным путем. И поскольку ролевая игра так часто вызывает поведение, которое по-настоящему выражает личность, хочется назвать ее не «как будто», но «как оно есть» поведением. (Киппер 1986). 11. ЗАВЕРШЕНИЕ СЕССИИ. Финал успешной психодраматической постановки часто включает подходящую сцену, которая окончательно завершает драму. Это сцена чрезвычайно важно для сессии, т.к. делает действие законченным, создавая ощущение «опускания занавеса» у протагониста и у всей группы. Такая сцена обычно называется сценой завершения и имеет особое значение для концептуализации терапевтического процесса психодрамы. Директоры используют сцены завершения со специфическими целями. Одна из целей сцены завершения состоит в том, чтобы закончить психодраму на высокой ноте или как-нибудь по-другому позитивно. Такие сцены служат тому, чтобы не оставлять протагониста в состоянии «возвышенном и иссушенном», помогая ему достичь эмоционального баланса и контроля над собой перед тем, как он покинет психодраматическую сцену. Сцена завершения, согласно Кипперу, призвана осуществить: 1. Деролинг протагониста из ролей, которые он исполнял во время сессии. 2. Восстановление эмоциональной стабильности протагониста. 3. Создание комфортного ощущения от понимания того, что проблемы разделяют другие члены группы. 4. Оптимизм и надежду на то, что проблемы можно решить. 5. Воплощение в действии самопонимания протагониста. 6. Помощь протагонисту в формулировании планов на будущее. Другими общими целями сцен завершения и стратегиями закрытия сессии могут быть: 1.Доставление символического или реального удовлетворения. 2.Нейтрализация регрессии и переноса. 3.Превращение разделения в событие повзросления. 4.Транссформация сверхреальности в обычную реальность 5.Привнесение когнитивной реорганизации или переоценки эмоционального опыта, полученного на сессии 6.Обеспечение эмоционального научения в будущем. 7.Облегчение возвращения во внешний мир повседневных обязанностей (из регрессивного внутреннего мира) 8.Максимизирование переноса обучения за пределы терапевтической ситуации. Иногда в завершении вводится так называемый «счастливый конец». Защитники необходимости счастливого конца утверждают, что он помогает вселить в протагониста чувство оптимизма и надежды, давая ему позитивное ощущение света в конце темного тоннеля, когда он покидает сцену. 12. ПРОЦЕССИНГ. По завершении психодраматической сессии обычно следует дидактическая конференция, на которой дается оценка работе директора и анализируется терапевтические процессы. Такая дидактическая конференция называется процесс- анализом или просо процессингом и предназначено для систематического исследования развивающихся процессов в психодраме. Главная цель процессинга состоит в улучшении профессиональных навыков студентов, проходящих обучение. Фаза процессинга должна быть четко отделена от фазы шеринга. Хотя обе фазы и содержат некоторый отголосок мнений членов группы, касающихся ощущения во время сессии, они преследуют разные цели и концентрируют внимание на разных участниках. Во время шеринга внимание фокусируется на универсальности и экзистенциальной оценке, располагает к личностной, эмоционально вовлеченной 15 идентификации с протагонистом. Процессинг, напротив, концентрирует внимание на обучении и понимании, располагая к анализу и оценке директора-практиканта в более отстраненной и интеллектуальной манере. (Речь идет о клиентско-учебных группах). Шеринг – это продолжение процесса личностного роста, начатого на сессии, а процессинг вносит нормативное измерение, которое часто входит в явный конфликт с царившим ранее климатом взаимного приятия. Поэтому процессинг нельзя проводить сразу после шеринга. Обычно в процессинге участвуют: лицо, бывшее протагонистом во время сессии, практикант, или директор-ученик, проводивший психодраму, вспомогательные лица, члены группы (или собратья – студенты) и преподаватель, или директор – учитель, участвовавший в сессии в качестве наблюдателя. Все они по очереди дают свои комментарии во время стадии прцессинга. Психодраматический процессинг основан на альтернативной образовательной концепции, отражающей значительное расширение образовательной концепции, используемой в классическом преподавании психотерапии. Тот факт, что обратная связь осуществляется в условиях, когда присутствуют все участники – клиент, студент, преподаватель и группа – создает и потенциальные выгоды, и потенциальные опасности. Если разрешены проблемы управления, процессинг может предоставить возможность для получения глубокого обучающего опыта, помочь осознать сложные процессы, которые активизирует психодрама. 13. ИЛЛЮСТРАЦИЯ ПСИХОДРАМАТИЧЕСКОЙ СЕССИИ И ПРОЦЕССИНГА. В качестве иллюстрации позволю себе привести отрывок психодраматической сессии, проводимой в клиентско-учебной группе Еленой Лопухиной, одним из известных психодраматистов Москвы. Сессии проводились два дня (уик-энд) в месяц по 8 часов в день. Группу составляло 17 студентов психологических факультетов нескольких московских Вузов. Протагонистом была выбрана Лиза. Она рассказала, что у нее сложные отношения с мужем, она чувствует его отчуждение, у них нет тем для разговоров и она очень боится его потерять. В процессе работы на психодраматической сцене был разыгран характерный вечер для их семьи. Лиза описала расположение мебели в своей комнате, после чего стулья были расставлены в соответствии с ее указаниями, символизируя собой стол, шкаф и диван. На роль мужа был выбран студент А. Когда была разыграна сцена отдыха после работы, Лиза попросила А. Сесть за стол и взять газету. Сама встала у воображаемого окна и попыталась заговорить со своим мужем. Речь была напряженной, вопросы стандартными. Такими же выглядели и ответы. Лизу попросили поменяться с мужем ролями, и описать, что по ее мнению муж чувствует в такой ситуации. Она сказала, что усталость, раздражение из-за того, что ему мешают читать. Когда Лиза снова стала собой, она попробовала начать разговор на темы, интересующие, как ей казалось ее мужа, однако результат получился тот же. Лиза была очень скована. Психодраматист попросила ее описать свои чувства в такие моменты отчуждения мужа. Лиза сказала, что испытывает страх, что муж уйдет от нее, этот страх вызывает у нее головокружение и сдавливает горло. Она боится остаться одна. На вопрос психодраматиста кто еще живет с ними в квартире? Лиза ответила, что ее родители. Психодраматист попросила рассказать ее о своих отношениях с родителями, и Лиза сообщила, что с мамой отношения с детства очень плохие, что мать часто била ее вплоть до подросткового возраста, а отец всегда много работал, поэтому они редко общались. Когда она вышла замуж, ее отношения с родителями стали сводится только к решению общих бытовых проблем, хотя и сейчас с матерью бывают конфликты. Психодраматист предложила Лизе вспомнить какой-нибудь момент из ее детства, который ей запомнился, и который она хотела бы отыграть в психодраме. На 16 сцене совершили перестановку по указаниям Лизы, на роль матери и отца были выбраны вспомогательные лица, была разыграна сцена, где Лизе три года. Восьмое марта, ее отец приносит матери цветы, но мать недовольна, она кричит на отца, Лиза сидит на стуле рядом с дверью, ей страшно. Мать бросает цветы отцу в лицо, отец уходит из комнаты, Лиза чувствует, что ей хочется «превратится в точку» чтобы ее не заметили. Когда отец уходит, мать разбивает тарелку, потом оборачивается на Лизу и начинает кричать на нее. Какие именно слова – Лиза не помнит, но очень боится и хочет выбежать из комнаты, но знает, что если она уйдет не дослушав мать, та будет зла еще больше. Она пытается сказать матери что-то успокаивающее, но она – ребенок, ее слова выглядят нелепо в такой ситуации. Мать бьет Лизу по лицу, Лиза плачет, это еще больше злит мать она бьет ее полотенцем, или какой-то тряпкой, после чего Лиза не выдерживая убегает от матери и прячется в ванной. После того, как была разыграна эта сцена, Лизе предложили проиграть ее снова, но теперь сыграть роль своего отца. На роль самой Лизы было выбрано вспомогательное лицо. Когда сцена была отыграна, психодраматист попросил Лизу сказать, что она чувствует по отношению к своему отцу в данной ситуации. Она сказала, что обиду, и жалость к нему. Когда ее попросили описать то, что она чувствовала в роли своего отца – она ответила, что разочарование, желание снять с себя ответственность. Как сказала Лиза, отец никогда не бил ее и даже иногда заступался перед матерью, однако, его часто не бывало дома, когда мать избивала Лизу. В настоящее время они с отцом почти не общаются, «как будто между нами стена». Психодраматист предположила, что Лизин страх потерять мужа на самом деле страх снова остаться одной наедине со своими родителями, и Лиза согласилась с этим. Ей было предложено оставить на время ситуацию с мужем и попробовать поработать с ее детством. Психодраматист предположила, что в ее детстве был какой-то момент, который она не помнит, но после которого ее страх стал выражаться в таких фобических реакциях, как головокружение и удушье. Чтобы помочь этот момент вспомнить, Лизе было предложено воспользоваться состоянием суггестии. На что было получено ее согласие. При поверхностном погружении Лиза начала вспоминать, что мать рассказывала ей что в раннем детстве с ней случилось нечто, что напугало ее родителей. Что когда ей было полтора года, она была с мамой у ее родителей (бабушки и дедушки) в деревне. Там с ней что-то случилось, она потеряла сознание и к ней вызывали скорую помощь. При дальнейшей работе была воссоздана обстановка дома в деревне, на роль бабушки и дедушки были выбраны вспомогательные лица. Лиза описала дедушку, как человека властного, уверенного в своей правоте, главу семьи. Бабушку – как домохозяйку, мягкую, никогда не отстаивающую своего мнения. В центре комнаты, где обычно играла Лиза, была печь. В более глубоком состоянии суггестии Лиза вспомнила, что играла возле печи, огонь не горел и она выгребла золу на пол. Ей казалось очень приятным, что она такая теплая, мелкая и пушистая. Ее мать, бабушка и дедушка были на кухне, и громко разговаривали, сейчас Лиза думает, что они ссорятся. Отца в тот момент рядом не было. Лиза вспомнила, как мать первая вошла в комнату и сразу стала кричать из-за того, какую грязь развела Лиза. Она схватила маленькую Лизу, подняла над полом и стала трясти. Лиза заплакала, и мать ударила ее по голове. Когда проигрывался этот момент, Лиза инстинктивно приложила руку к правой части головы. Потом она сказала, что не может вспомнить других деталей, только лица своих бабушки и дедушки и какие-то незнакомые лица, и что мама плакала. На вопрос, что чувствовала Лиза в момент проигрывания этой сцены, она ответила, что непонимание, стыд и страх. Лизе было предложено проиграть эту сцену еще раз в роли матери и рассказать о чувствах своей матери в тот момент. Лиза описала чувства матери, как раздражение, гнев, страх за себя, обиду — «если бы ее (Лизы) не было – ничего бы и произошло». 17 справедливости самостоятельно. Проживание человеком благоприятного треугольника после неблагополучного (что мы видели во время отыгрывания «идеальных сцен») может помочь восстановить границы «Я». В отсутствии благоприятного треугольника возникает и «откладывание взросления»: я скоро вырасту и смогу себя защитить. Мой папа (беспомощный спаситель) – уже вырос, но не может меня защитить, значит я должна догнать папу и стать еще старше – следовательно не выросту никогда. После того, как у Лизы было снято напряжение роли жертвы, встала необходимость освоить новую роль: «Я – хороший». Когда Лиза в раннем детстве вызывала гнев матери, она считала виноватой себя, т.к. маленькие дети не могут предположить, что плохие родители, для них родители – идеальны, следовательно, если мама злится – виновата я. Отсюда неумение отстоять свои интересы, защитить себя. Роли типа «я хороший» осваивать очень сложно, они должны быть выстроены. Здесь вступает в силу правило психодрамы – сопереживание. Лиза осваивала свою роль ребенка, а затем роль матери, меняясь ролями в реальных и идеальных проигрываниях сцен. Протагонист должен прожить обе роли, из опыта этого переживания выстраивается новая связка — ролевая модель. Что касается техник, всегда предпочтительнее если есть возможность в качестве спасителей притягивать образы реальных фигур, тех, с кем был позитивный опыт общения. Если, как в данном случае, такой возможности нет, притягивается фантастический образ. У Лизы это бык – мужской образ, образ сильного отца. Реальный отец уходит, бык остается. Видна необходимость наладить контакт с отцом. Бык – источник ресурса. В проигрывании сцены с быком его образ был перенесен на отца (сначала Лиза вместо быка как раз и предлагала отца, но потом отвергла), чтобы дать возможность восстановить справедливость. На мать у Лизы не возникало позитивных ассоциаций. На отца проблески позитива были. В данном случае позитивный потенциал вычислялся провокацией: в сцене суда Лиза иногда становилась адвокатом своего отца. При обмене ролями с отцом она чувствовала стыд. В своей роли – стену между ними. Стена – символ замороженной агрессии. Агрессию необходимо отреагировать. Для этого были использованы плеть и крик. Здесь дело осложнялось тем, что у Лизы существовал «запрет на агрессию» под страхом смерти (специфический компонент физического насилия), вызванный разобранным случаем с потерей сознания. Однако, после того, как Лизе удалось с чувством привести в исполнение приговор и воспользоваться воображаемой плетью, контакт с отцом практически восстановился. Стена ушла, и, говоря с отцом в роли, появилось больше открытости, искренности и понимания его. 14. ЗАКЛЮЧЕНИЕ. Итак, из вышесказанного мы видим, что психодрама уникальный в своем роде метод психотерапии, который подходит для решения большого спектра проблем. И, хотя в данной работе мы больше освещали практическую сторону этого явления, психодрама имеет большую теоретическую базу, которая, однако, не всегда однозначна. Морено, отец и разработчик психодрамы проводил много параллелей с философией, искусством и другими независимыми науками, что вносит в теоретический подход некоторые разночтения. Келлерманом была проведена большая работа по систематизации теоретических аспектов психодрамы, эти вопросы подробно освещены в его труде «Психодрама крупным планом». Психодрама пользуется в работе многими заимствованными из других направлений психологии методами, но имеет и собственные специфические методики и понятия, а так же техники, некоторые из которых были нами рассмотрены. В заключении можно сказать, что психодраме еще предстоит развитие и усовершенствование теоретической базы и оттачивание практических методов, но уже сегодня можно сказать, что в работе с разными проблемами она является весьма эффективным методом. 20 15. СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ. 1.Питер Феликс Келлерман «Психодрама крупным планом» 2. А.Л.Гройсман «Медицинская психология» 3. материалы психодраматических сессий клиентско-учебной группы под руководством Елены Лопухиной 1998 год. 21

Что такое психодрама? | Психология сегодня

Первоначальной формой групповой психотерапии является психодрама. Джейкоб Леви Морено , человек, который разработал психодраму, также придумал словосочетания «групповая терапия» и «групповая психотерапия». По своей сути психодрама использует методы глубокого действия для исследования и исправления проблем, выявленных в группе. Часто выбирается главный герой, чья проблема представляет основные элементы группы. Главный герой представляет свою драму, а члены группы привлекаются в качестве помощников, чтобы помочь драматическому разыгрыванию сцены (сцен), выдвинутой главным героем.

В качестве примера предположим, что человек вошел в группу и пожаловался на то, насколько напряженным был праздничный обед, и что, когда большая семья сидела за столом, вспыхивали различные споры и разногласия. Это вызвало воспоминания о том, как в прошлом у нее были праздничные обеды, когда она была ребенком: ее родители постоянно ссорились, а ее братья и сестры ссорились. Возникшего бедствия в текущей ситуации было достаточно, чтобы поставить проблему в группу.

Если в группе есть достаточная поддержка для работы главного героя, вполне вероятно, что текущая сцена будет разыграна в том виде, в котором она произошла, с акцентом на чувства, вызванные к главному герою.Члены группы будут выбраны для выполнения различных ролей, включая людей, которым поручено выражать различные возникшие чувства. Затем будет воспроизведена оригинальная сцена обеда, и эти чувства будут исследованы и выражены. В этот момент главный герой обычно осознает, что в исходной сцене (когда она была ребенком) было невыраженное чувство, и эта сцена воспроизводится, а чувства выражаются через ролевую игру.

Наконец, текущая сцена снова сделана с альтернативными концовками.Обычно такие концовки расширяют возможности главного героя или каким-то образом корректируют сцену.

Мои коллеги-психодраматисты, вероятно, вздрогнут от чрезмерного упрощения этого объяснения, и они (справедливо) укажут, что основной элемент психодрамы — это тот факт, что драмы разворачиваются непредсказуемым образом, и что-то, что предполагает шаблонность психодрамы, не является идеалистическим описанием. . Хотя это правда, верно также и то, что драмы разворачиваются по шаблонам повторяемости.Одна из основных закономерностей состоит в том, что предыдущие события создают воспоминания о сценах, которые влияют на нас. Вот почему текущие проблемы часто зарождаются в детстве.

Психодрама — это экспериментальная форма терапии, которая позволяет корректировать через повторное переживание, а затем динамическое улучшение посредством выражения и ролевой репетиции.

Психодрама

Психодрама, экспериментальная форма терапии, позволяет тем, кто проходит лечение, исследовать проблемы с помощью методов действия (драматических действий).Этот подход включает в себя ролевые игры и групповую динамику, чтобы помочь людям лучше понять эмоциональные проблемы, конфликты или другие области трудностей в безопасной, надежной среде.

Люди, ищущие терапию, могут посчитать психодраму полезной для развития эмоционального благополучия, а также когнитивных и поведенческих навыков.

История и развитие психодрамы

Джейкоб Морено, психиатр 20 века, разработал психодраму в начале 1900-х годов, проведя первое занятие в 1921 году.Этот подход родился из его признания важности группового подхода к терапии и его общих интересов к философии, театру и мистицизму. В конце 1930-х он основал госпиталь Бикон, в котором был терапевтический театр, где психодрама могла быть частью терапии, а в 1942 году он основал Американское общество групповой психотерапии и психодрамы. После его смерти в 1974 году его жена Зерка продолжала путешествовать, обучая и обучая других подходу.

Среди других заметных фигур — Мартин Хаскелл, который работал с Морено в 50-х годах и был одним из первых пионеров этого подхода, Эя Фечнин Бранхам, тренер на Юго-Западе, Энн Анселин Шутценбергер, которая помогла пионером психодрамы во Франции и по всей Европе, Гретель Лойц, ранний европейский психодраматист, и Марсия Карп, которая была первым пионером психодрамы в Великобритании.

Теория и цель психодрамы

Морено описал психодраму как «научное исследование истины с помощью драматического метода».»Подход, основанный на принципах творчества, спонтанности, сочетает в себе социометрию, групповую динамику и ролевую теорию, чтобы вызвать когнитивные, эмоциональные и поведенческие реакции у тех, кто проходит лечение, и помочь им достичь новой точки зрения за счет лучшего понимания своих ролей. в жизни, в том, как они взаимодействуют с другими, и в вещах, которые могут создавать проблемы или ограничивать изменения в их жизни.

Посредством психодрамы люди, проходящие лечение, часто могут развить свое использование языка и перспектив, поскольку они используют методы действий для изучения прошлых, настоящих или будущих событий.Поскольку психодрама может помочь людям увидеть себя и свои ситуации со стороны, сеанс психодрамы часто становится безопасным местом для людей, чтобы исследовать новые решения трудностей или проблем, независимо от того, коренятся ли они во внешних причинах или в прошлых ситуациях.

Техники, используемые в психодраме

Сеансы психодрамы часто проводятся как еженедельные сеансы групповой терапии, обычно состоящие из 8-12 человек. Сеансы обычно длятся от 90 минут до 2 часов.Каждая психодрама фокусируется на жизненной ситуации одного человека, при этом члены группы берут на себя роли по мере необходимости.

Сеанс обычно выполняется в три фазы: фаза разогрева, фаза действия и фаза совместного использования. С помощью ролевой и драматической игры главный герой и другие участники получают представление о прошлых проблемах, настоящих проблемах и будущих возможностях.

Цель фазы разминки — помочь установить доверие, сплоченность группы и чувство безопасности среди участников.Без доверия члены группы могут чувствовать себя некомфортно, выполняя методы действий или исследуя поднятые вопросы или конфликты. Один из приемов, часто используемых при разминке, — это ролевое представление, когда члены группы принимают определенную роль, чтобы представиться. Поскольку в психодраме члены группы часто разыгрывают роли в жизнях других участников, эта техника может помочь понять участникам группы. По мере того, как участники узнают друг друга, один из участников может добровольно выступить в качестве главного героя психодрамы или главного героя психодрамы.

В фазе действия главный герой — с помощью терапевта — создает сцену, основанную на значимых событиях в текущей жизни главного героя. Терапевт руководит сеансом, в то время как другие члены группы служат вспомогательными эго или личностями из жизни главного героя. Остальные участники группы выступают в роли аудитории.

Следующие техники чаще всего используются как часть фазы действий:

Смена ролей: Главный герой выходит из своей собственной роли и разыгрывает роль значимого человека в своей жизни.Это действие может помочь главному герою понять роль другого человека и помочь директору (терапевту) лучше понять динамику отношений. Это также может помочь увеличить сочувствие главного героя.
Зеркальное отображение: Главный герой становится наблюдателем, в то время как вспомогательные эго берут на себя роль главного героя, разыгрывая событие, чтобы главный герой мог наблюдать. Этот прием может быть полезен, когда главный герой испытывает крайне негативные чувства или чувствует себя отделенным или отстраненным от чувств или эмоций по поводу сцены.
Удвоение: Член группы перенимает поведение и движения главного героя, выражая вслух любые эмоции или мысли, которые член группы считает чувствами и мыслями главного героя. Этот прием можно использовать для создания сочувствия к главному герою или для конструктивного и неагрессивного оспаривания некоторых аспектов сцены или действий главного героя.
Soliloquy: Главный герой передает внутренние мысли и чувства аудитории. Это может быть сделано при разговоре с дублером или при поддержке директора (терапевта).

Во время фазы совместного использования режиссер снова переключается на роль терапевта, чтобы облегчить обработку сцены. Считается, что обработка значения обнаруженных чувств и эмоций необходима для того, чтобы произошла трансформация. Фаза обмена предоставляет время для группового обсуждения событий, произошедших на этапе действия. Помимо прочего, аудитория может подумать о том, как их мысли или наблюдения могут повлиять на способы взаимодействия или взаимоотношений главного героя с другими?

Обучение и сертификация психодраматических терапевтов

Процесс обучения и сертификации по психодраме регулируется в Соединенных Штатах Американской комиссией экспертов по психодраме, социометрии и групповой психотерапии.

Лица, желающие пройти сертификацию, должны сначала иметь степень магистра в соответствующей области, пройти не менее 780 часов обучения с лицами, сертифицированными Советом, иметь 52 недели профессиональной практики под наблюдением в психодраме, социометрии и групповой терапии, а также принять участие в 40 сеансах по 50 минут каждое. Те, кто хочет пройти обучение, должны также участвовать в профессиональной деятельности, такой как семинары по повышению квалификации, на протяжении всего процесса сертификации и после получения сертификата.

Кому может быть полезна психодрама?

Подход психодрамы оказался успешным в облегчении выражения сильных эмоций и чувств. И наоборот, было показано, что это полезный подход для людей, которые работают над тем, чтобы лучше сдерживать свои эмоции. Поскольку эта техника подчеркивает тело и действие, а также эмоции и мысли, она считается целостной техникой и считается эффективной для широкого круга проблем. Психодрама может оказаться полезным подходом для людей, испытывающих трудности с отношениями, социальными и эмоциональными функциями, травмами, неразрешенной потерей или зависимостью.

Психодрама также может быть полезна для тех, у кого диагностированы расстройства настроения, личности или пищевого поведения и которые сталкиваются с проблемами идентичности и / или негативным самооценкой, поскольку этот метод может предоставить тем, кто проходит лечение, безопасное пространство и формат для общения и возникшие проблемы.

Одно исследование показало, что психодрама эффективна при лечении девочек среднего школьного возраста, переживших травму. Девушки, участвовавшие в исследовании, сообщили, что они менее тревожны, подавлены и замкнуты после участия в группе психодрамы в течение 20 недель.

Проблемы и ограничения

Профессионалы, предлагающие подход психодрамы, обычно сообщают об эффективности практики, основываясь на анекдотическом опыте работы с группами и переживании трансформаций. Однако на сегодняшний день существует мало эмпирических исследований, подтверждающих влияние психодрамы. За последнее десятилетие произошел сдвиг в сторону предоставления большего количества эмпирических исследований, демонстрирующих эффективность психодрамы в мотивации изменений в жизни участников.Текущие исследования в области психодрамы сосредоточены на влиянии группового доверия и безопасности, а также на эффективности фазы обмена.

Поскольку в психодраме большое внимание уделяется доверию и безопасности, консультанты обычно предварительно проверяют и готовят членов группы к процессу психодрамы. Цель предварительной проверки важна для психодрамы и любой формы групповой психотерапии, поскольку она обеспечивает открытость членов группы для работы над деликатными вопросами. Если установлено, что человек не готов к использованию метода психодрамы, терапевт этически обязан направить этого человека на индивидуальную терапию.Выбор людей, которые хорошо подошли бы для совместной работы в группе, может потребовать от консультанта много времени.

Эмпирический компонент психодрамы может потребовать длительной фазы разминки, чтобы члены группы развили достаточно доверия друг к другу, чтобы им было комфортно спонтанно разыгрывать аспекты своей жизни, особенно свои проблемы и проблемы. Консультанты обычно должны использовать специальные навыки одновременно, чтобы облегчить процесс построения доверия и перехода к руководству драматической сценой.

Конфиденциальность также может быть проблемой в психодраме. Когда бы ни использовался групповой формат, консультанту жизненно важно обсудить конфиденциальность с членами группы и работать над тем, чтобы события психодрамы сохранялись внутри группы. В начале опыта групповой психодрамы каждый член группы подписывает договор о конфиденциальности. Однако в настоящее время нет никаких юридических последствий, если член группы нарушит конфиденциальность. Если член группы разглашает информацию о группе, обычно консультант проводит групповое собрание, чтобы демократически решить, оставить ли этого человека в группе или направить его к другой программе или к терапевту.Любая угроза конфиденциальности может повлиять на доверие и безопасность в группе, что может еще больше снизить эффективность психодрамы для участников.

Артикул:

Американское общество групповой терапии и психодрамы. (2014). Получено с http://www.asgpp.org/asgpp-education.php
Беллофатто, М., и Кирснер, Н. (2013). Расстройства пищевого поведения; Симпозиум iaedp 2012 показывает реальные преимущества психодраматического опыта. Еженедельный дайджест по психическому здоровью .
Карбонелл, Д., и Партелено-Бареми, К. (1999). Психодраматические группы для девушек, которые переживают травму. Международный журнал групповой психотерапии, 49 (3).
Стандарты сертифицированного практикующего специалиста. (2013). Получено с http://www.psychodramacertification.org/docs/CPStandards.pdf
Химера, К. и Баим, К. (29 августа 2010 г.). Введение в психодраму. Семинар представлен на конференции IASA в Кембридже. Получено с http: //www.iasa-dmm.org / images / uploads / Семинар Чипа Химеры и Кларка Байма по психодраме.pdf
Чанг, С. Ф. (2013). Обзор психодрамы и группового процесса. Международный журнал социальной работы и практики социальных служб , 1 (2), 105-114.
Карп М., Холмс П. и Товон К. Б. (ред.). (2005). Справочник по психодраме . Тейлор и Фрэнсис.
Келлерманн, П. Ф. (1987). Результат исследования в классической психодраме. Исследования малых групп, 18 (4), 459-469.
Киппер Д. А. и Ричи Т. Д. (2003). Эффективность психодраматических техник: метаанализ. Групповая динамика: теория, исследования и практика , 7 (1), 13.
Фото справочник психодраматистов. (2003, 2 июня). Получено с http://www.blatner.com/adam/pdirec/hist/hist72.htm
Проппер, Х. (нет данных). Краткое введение в психодраму, социодраму и социометрию. Получено с http://www.asgpp.org/pdf/psychodrama.conciseintro.pdf
Что такое психодрама? (п.г). Получено с http://www.psychodrama.org.uk/what_is_psychodrama.php

Психодрама | Психология вики | Фэндом

Клинический: Подходы · Групповая терапия · Техники · Типы проблем · Области специализации · Таксономии · Терапевтические вопросы · Способы доставки · Проект перевода модели · Личный опыт ·

Психодрама — это форма психотерапевтического развития личности, которая исследует посредством драматических действий проблемы, проблемы, заботы, мечты и высшие устремления людей, групп, систем и организаций.В основном он используется как метод групповой терапии, при котором каждый человек в группе может стать терапевтическим агентом друг для друга в группе. Она получила название терапия спонтанности , где она подчеркивает ролевую игру, эмоциональное выражение, сочувствие и т. Д. ^[1].

Психодрама, разработанная Якобом Л. Морено, имеет сильные элементы театра, часто проводится на сцене, где можно использовать реквизит. Зрители полностью вовлечены в драматическое действие. Вовлечение аудитории осуществляется либо через личный интерес к проблемам ведущего актера, называемого главным героем; или играя роли в драме, которые помогают главному герою; или принимая форму некоторых других элементов драмы, которые могут дать голос остальной части нашей дикой вселенной; или через активное участие в качестве члена аудитории.Основная функция психодрамы — повышение спонтанности адекватным и функциональным образом. Именно через повышение спонтанности система, будь то внутренняя человеческая система или организационная система, может начать становиться творческой, наполненной жизнью и вырабатывать новые решения старых и утомленных проблем или адекватные решения для новых ситуаций и проблем. Психодраму лучше всего вести и создавать человек, обученный этому методу или изучающий метод, называемый режиссером психодрамы.

Во многих странах мира существует множество учебных заведений по психодраме.Вот несколько ссылок на некоторые из соответствующих ассоциаций:

В психодраме участники исследуют внутренние конфликты, разыгрывая свои эмоции и межличностные взаимодействия на сцене. Игра становится заменой типичной «кушетки», на которой психотерапевты разговаривают со своими пациентами. Данный сеанс психодрамы (обычно от 90 минут до 2 часов) фокусируется главным образом на одном участнике, известном как главный герой . Главные герои исследуют свои отношения, взаимодействуя с другими актерами и лидером, известным как , режиссер .Это делается с использованием определенных методов, включая удвоение, смена ролей, зеркала, монолог и социометрию.

Психодрама пытается создать внутреннюю реструктуризацию дисфункционального мышления других людей и побуждает участников находить новые ответы на некоторые ситуации и становиться более спонтанными и независимыми. Во всем мире насчитывается более 10 000 практикующих.

Хотя основным применением психодрамы традиционно была форма групповой психотерапии, а психодрама часто определяется как «метод групповой психотерапии», это оказывает медвежью услугу многим другим применениям или функциям этого метода.Более точно психодрама определяется как «метод общения, в котором коммуникатор выражает себя в действии». Психодраматический метод — важный источник ролевой игры, широко используемой в бизнесе и промышленности. Психодрама предлагает мощный подход к преподаванию и обучению, а также к развитию навыков взаимоотношений. Техники действия психодрамы также предлагают средства обнаружения и передачи информации о событиях и ситуациях, в которых был задействован коммуникатор.

<ссылки>

Книги [править | править источник]

статей [править | править источник]

Шеарон, Э. М. (1980). Психодрама с детьми: Acta Paedopsychiatrica: Международный журнал детской и подростковой психиатрии, том 45 (5), февраль 1980 г., 253-268.

Книги [править | править источник]

статей [править | править источник]

↑ Harriman, P.L. (1961). Словарь психологии. Питер Оуэн и Vision Press: Лондон

Что такое психодраматическая терапия и от чего она помогает?

Автор: Тони Хой

Обновлено 24 февраля 2021 г.

Медицинский осмотр: Мелинда Санта

Психодраматическая терапия — это творческий терапевтический подход, разработанный Якобом Леви Морено, который также придумал фразы «групповая терапия» и «групповая психотерапия».«Психодраматическая терапия может использоваться с отдельными лицами или группами. В этом типе терапии терапевты используют управляемую драму и ролевые игры для проработки проблем. Цель психодраматической терапии состоит в том, чтобы привнести новое понимание, решить проблемы и отработать новые жизненные навыки. и поведения. Психодраматическая терапия может быть хорошим дополнением к когнитивно-поведенческой терапии (КПТ) или хорошей альтернативой другим методам лечения. Этот тип терапии особенно хорошо работает для людей, пострадавших от травмы или борющихся со злоупотреблением психоактивными веществами или алкоголизмом.

Что происходит в психодраматической терапии?

Источник: rawpixel.com

Во время сеанса психодраматической терапии участников группы просят воспроизвести определенные сцены или прошлые переживания под руководством терапевта. Терапевт использует методы глубокого действия и просит группу определить проблемы, которые группа должна исследовать — другие терапевтические методы, чтобы помочь группе научиться исправлять проблемы.

Сцены, которые они разыгрывают, могут быть похожи на прошлые ситуации, мечты или подготовку к будущему событию.Терапевт начинает с того, что проводит с группой несколько разогревающих упражнений. Когда они готовы начать основное упражнение, терапевт выбирает главного героя, который будет представлять основные элементы или проблемы группы. Остальные в группе усиливают сцену, играя роли значимых других или публики. Их роль заключается в том, чтобы предложить поддержку, выявить основные убеждения и выявить проблемы.

После того, как сцена была разыграна, она дает всем участникам возможность распознать и выразить чувства, которые они не могли выразить во время предыдущей травмы или стресса.В это время группа обсуждает, какими были бы их истинные эмоции и реакции, если бы они смогли выразить их в то время.

Например, если маленький ребенок стал жертвой жестокого обращения или пренебрежения, его или ее молодое тело было неспособно справиться с чувствами страха, беспокойства, стресса и травм. Такие дети боялись, что у них не будет еды, кровати, на которой можно спать, и что они не будут в безопасности. Им не хватало близости и заботы, на которые они имеют право со стороны любящих родителей.Ребенок, возможно, был заморожен от страха и слишком боялся кричать или плакать. Страх превратился в диссоциацию, из-за которой ребенок не мог выражать какие-либо эмоции.

По мере того, как ребенок рос, неразрешенные чувства травмы, накопленные в теле ребенка, вылились в агрессивное поведение, когда ребенок достиг возраста полового созревания.

После разминки ребенок-жертва, который теперь стал взрослым, воспроизводил сцену, когда он был слишком маленьким и слишком замороженным, чтобы выразить свои эмоции.Когда сцена закончена, у всех участников есть возможность обсудить и осмыслить чувства и эмоции, которые ребенок-жертва испытал бы, если бы имел возможность в то время.

Затем группа снова разыграет сцену с альтернативными концовками. Общий процесс даст возможность клиенту или клиентам каким-то образом исправить сцену, чтобы она закончилась лучше.

Психодраматические терапевты используют следующие техники для руководства группой.

Источник: rawpixel.com

Зеркало- человек в группе выступает в роли заместителя главного героя, чтобы он или она могли увидеть ситуацию с более объективной, внешней точки зрения. Это дает человеку больше шансов увидеть себя так, как это делают другие.
Двойной — человек говорит за другого человека в группе поддерживающим тоном. Это полезно, когда человек не может или не хочет говорить за себя.
Смена ролей — участники могут многократно воспроизводить сцену, каждый раз играя разные роли, чтобы они могли по-новому взглянуть на ситуацию.
Проекция будущего — многие сцены связаны с проблемами и переживаниями, которые участники уже пережили. Сцена проекции будущего — это сцена, которую участник скоро испытает или испытает в будущем. Такой подход дает участникам возможность продемонстрировать, как они будут действовать в ситуации.
Playback Theater — группа спонтанно разыгрывает конкретную историю жизни или жизненный опыт одного человека.Терапевт позволяет драме разворачиваться непредсказуемым образом. Этот процесс позволяет группе понять, что ситуации могут быть разными, но в них все же есть закономерности. Предыдущий опыт, который мы получили, превратил нас в людей, которые мы есть. Текущие проблемы и проблемы часто возникают из-за того, что произошло в детстве.

Преимущества психодрамы

Психодрама может быть очень мощной терапией, потому что она позволяет участникам группы испытывать мысли, чувства и эмоции в активной среде в реальном времени.Этот тип терапии может помочь им улучшить свои отношения и коммуникативные навыки.

Участники психодрамы узнают, как улучшить свои коммуникативные навыки, чтобы улучшить свои текущие ситуации и отношения. Члены группы также узнают, как преодолеть горе и потерю, восстанавливая свою уверенность и благополучие. Обстановка терапевтической группы обеспечивает безопасную, благоприятную среду для участников, чтобы выразить свои чувства и эмоции. Помимо улучшения своих навыков обучения и жизненных навыков, члены группы получат возможность экспериментировать с новыми способами мышления, действия и реагирования.

Условия, подходящие для психодраматической терапии

Источник: pixabay.com

Терапевты могут выбрать психодраму в качестве самостоятельной терапии для людей, которые имеют дело с зависимостью, травмой, аутизмом, расстройством пищевого поведения, проблемами усыновления или привязанности, или сделать ее частью общего протокола лечения.

Психодраматическая терапия для людей, страдающих травматическим опытом

Психодраматическая терапия иногда бывает хорошей терапией для небольшой группы людей, переживших подобный тип травмы.Это могут быть женщины, ставшие жертвами насилия, стихийного бедствия, стрельбы в школе или других ужасающих событий.

Когда жертвы травм чувствуют угрозу своей безопасности, их тела претерпевают химические изменения. Если они не могут убежать, они испытывают состояние борьбы, бегства или замирания, что является способом тела защитить себя от вреда. Тело отделяется и онемеет. Пути к мозгу прерываются, что делает невозможным обработку мыслей и эмоций.Поскольку эти мысли скапливаются в теле без возможности их обработать, оно становится излишне внимательным к поверхностным угрозам, когда испытывает какой-то триггер из опыта.

Травма затрагивает все тело, и воспоминания остаются в теле на сенсомоторном уровне. Во время ролевой игры участники повторно переживают мысли, эмоции и воспоминания о событии, не позволяя своим телам отключаться. Разыгрывание сцены позволяет участникам задействовать свой сенсомоторный уровень и высвободить сдерживаемые эмоции.

Психодрама говорит через действия и не слишком зависит от вербального общения. С помощью терапевта клиенты могут перенести прошлый опыт в настоящее и обработать его.

Этот вид терапии особенно полезен в сочетании с индивидуальным лечением. Это может быть полезно, если делать это в группе с другими людьми, которые испытали подобную травму, где они учатся определять свои триггеры травмы и устанавливать связи друг с другом. Это помогает знать, что они не одиноки.

Травма — это состояние, которое влияет на разум и тело, поэтому психодрама подходит для этого состояния. Клиенты могут переосмыслить свой опыт и сплести воедино ранее разобщенные части себя.

Психодраматическая терапия для людей, страдающих зависимостью

Источник: maxpixel.net

Психодраматическая терапия помогает людям, страдающим зависимостями, больше узнать о себе и своих эмоциях, лучше справляться с проблемами, выражать искренние чувства и улучшать свои социальные навыки.Это также помогает им улучшить групповое взаимодействие и лучше объединиться с людьми.

Групповые занятия исследуют аналогичный опыт людей с зависимостями, например, типы ситуаций, которые могут привести их к рецидиву, или где последствия их пристрастий привели к социальным и поведенческим проблемам. Психодраматическая терапия помогает им лучше справляться с прошлыми и будущими ситуациями, обучая их тому, как справляться с триггерами и стрессами, и давая им практику.

Исследования показали, что сеансы психодрамы успешно помогли людям, борющимся с героиновой зависимостью.Лучше всего работали стратегии вмешательства: удвоение и смена ролей. Клиенты улучшили общение, жизненные навыки и социальную динамику.

Роль семьи в психодраматической терапии

Члены семьи обычно не участвуют в психодраматической терапии, но они играют важную роль в поддержке. У клиентов развивается чувство самосознания и перспективы, что помогает им восстановить связь с членами семьи, которых они обидели. Психодраматическая терапия учит людей здоровым образом выражать свои потребности и способствует эмоциональному, духовному и психологическому росту.

Исследования в области психодраматической терапии все еще относительно новы. Большая часть текущих исследований сосредоточена на женщинах и травматическом опыте, например, жертвах насильственных действий. Исследования женщин и психодрамы достаточно многообещающие, чтобы исследователи были заинтересованы в изучении преимуществ лечения для ветеранов и мужчин. Психодраматические терапевты также добились успеха в использовании психодрамы с подростками из-за ее сходства с языком детских игр.

Независимо от вашего возраста или пола, а также от того, с какой проблемой вы можете столкнуться, если вы чувствуете, что психодрама может вам подойти, ReGain готова подобрать вам терапевта, который поможет начать лечение этого типа или найти тот, который лучше подходит для ваших нужд.

Часто задаваемые вопросы (FAQ):

Каковы цели психодрамы?

Психодрама — это групповая терапевтическая методика, цель которой — помочь отдельным лицам и группам разобраться в эмоционально тревожных ситуациях, практиковать эмоциональную разрядку и помочь выработать более здоровые модели поведения.

В чем преимущество использования психодрамы?

Преимущество использования психодрамы состоит в том, что человек может исследовать свои личные проблемы в обстановке, находящейся «за пределами реальности».«У них есть свобода исследовать решения и новые части своей психики, играя роль. Терапевт (который действует как руководитель) может использовать технику, называемую «смена ролей», чтобы позволить человеку увидеть себя с точки зрения другого человека.

В чем разница между психодрамой и драматерапией?

Психодрама и драматургия имеют много общих черт. Основное отличие состоит в том, что психодраматисты, как правило, являются психотерапевтами, специализирующимися в этой области.Многие театральные терапевты имеют опыт работы в театре, а затем проходят обучение, позволяющее совмещать свои театральные навыки с терапией.

В психодраме человек действует как он сам. В драматической терапии более вероятно, что люди будут выполнять более отдаленные роли, которые напрямую не отражают их жизненные обстоятельства.

Что означает психодрама?

Психодрама — это метод психотерапии, который сочетает в себе ролевые игры, импровизацию и драматизацию, чтобы помочь человеку глубже понять свои текущие жизненные проблемы.

Как вы занимаетесь психодрамой?

Психодрама часто проводится на еженедельных групповых занятиях. Каждое занятие будет сосредоточено на личной ситуации одного из персонажей, который будет выступать в роли главного героя. Терапевт помогает группе создать сцену, изображающую текущие проблемы человека и взаимодействие с другими. Остальные члены группы исполняют роли других людей в жизни главного героя. Следуя за сценой, терапевт проводит обсуждение, в ходе которого группа имеет возможность обработать эмоции и идеи, которые обнаружились.

Для чего используется игровая терапия?

Игровая терапия — это лечение, специально предназначенное для детей.Это возможность для специалистов в области психического здоровья участвовать в играх ребенка, которая помогает им лучше понять эмоции и проблемы, с которыми они сталкиваются. Существуют методы, которые специалист по психическому здоровью может использовать, чтобы распознать, что может происходить в эмоциональном внутреннем мире ребенка, что он еще не может выразить словами.

Кто изобрел психодраму?

Психодрама была создана психиатром Якобом Морено в 1921 году.. В 1942 году Морено создал Американское общество групповой психотерапии и психодрамы.

Кто отец психодрамы?

Джейкоба Морено называют «отцом психодрамы», поскольку он изобрел терапевтический метод психодрамы. Позже он основал Американское общество групповой психотерапии и психодрамы.

Кто был основоположником техник психодрамы?

Психодрама была основана Якобом Мерено, психиатром в 1900-х годах.

Как катарсис является частью психодрамы?

Катарсис играет роль в психодраме, поскольку у главного героя есть возможность вернуться к прошлым болезненным переживаниям, испытать тяжелые эмоции и высвободить их в контексте сцены.

Кто считается пионером в развитии психодрамы?

Джейкоб Морено считается «отцом психодрамы» из-за изобретения этого терапевтического метода.Он интересовался театром и философией и осознавал важность групповой терапии.

В чем заключается концепция Морено на данный момент?

Морено представляет момент, когда он воспринимает настоящий момент как средство спонтанности, творчества и трансформации. Он обсудил, как человек может продуктивно реагировать в настоящем, даже если в прошлом он реагировал иначе.

Психодрама — обзор | ScienceDirect Topics

Истоки социологии эмоций: 1975–85

Определенные эмоции действительно были важны для классических социологов (Маркс и отчуждение, Вебер и разочарование, Дюркгейм и аномия и т. Д.). Однако их лечение не было связано с тем светом, который они проливают на более широкий социально-эмоциональный процесс в целом (Smith-Lovin, 1995).

Лишь в 1975 году американские социологи призвали к изучению эмоций как самостоятельного социального процесса. В том же году Арли Хохшильд (1975) утверждал, что чисто когнитивного взгляда на человеческую жизнь недостаточно для разумных людей. Ее настойчивое мнение о том, что эмоции имеют социальную структуру, частично объясняется ее концепцией правил чувств, т. Е.е., культурно и исторически изменчивые нормы, определяющие, что следует чувствовать в различных ситуациях. Ее концептуальная концепция «работы с эмоциями» описывает отдельные процессы, поддерживающие эти нормы, что происходит, когда акторы испытывают несоответствие между тем, что они на самом деле чувствуют, и тем, что они должны чувствовать. Методы, используемые для изменения эмоций, включают поверхностное действие, чтобы замаскировать или усилить выражение эмоции, и глубокое действие, при котором изменяется реальная эмоция.

Хотя Хохшильд в первую очередь сосредоточился на когнитивных стратегиях, которые люди использовали для достижения глубокого действия, более поздние исследования показывают, что специалисты по управлению эмоциями (то есть терапевты (Francis, 1997), лидеры психодрамы (Thoits, 1995) и активисты социальных движений (Britt) и Heise, 2000)) также используют стратегии межличностных эмоций для непосредственного управления эмоциями других людей.Многие из этих межличностных стратегий нацелены на один или несколько из четырех факторов в модели эмоций Тойта — как подробно описано выше — одновременно (см. Также Simon and Nath, 2004).

Применяя более позитивистский подход к изучению эмоций, теория социального взаимодействия Кемпера (Kemper, 1978) утверждала, что два фундаментальных измерения — власть и статус — определяют все эмоции в различных социальных контекстах. Исходя из классических определений Вебера, «социальная власть» относится к способности одного человека заставить подчиняться другому против его воли, тогда как «социальный статус» означает добровольно оказываемые услуги.Когда в ходе социального взаимодействия люди испытывают уровень статуса или власти, которого они ожидают, они предсказывают, что они будут чувствовать себя довольными или счастливыми. Однако переживания эксцессов или недостатков в этих измерениях автоматически вызывают определенные тревожные эмоции в зависимости от того, приписывают ли причину себе самого или других, а также отношения между действующими лицами. Например, если человек теряет статус в результате своей некомпетентности, ожидается смущение.Однако, если он или она теряет статус в результате действий другого человека, ожидаемой реакцией будет гнев. Эти прогнозы дополнительно зависят от того, насколько нравится другой.

В то же время, когда Кемпер разрабатывал свою детерминированную модель, Шотт (1979) представил интеракционистский взгляд на эмоции, в котором подчеркивалась важность эмоций в социальном контроле. Согласно интеракционистской точке зрения, принятие роли — это способность видеть себя таким же, как и другие, и использовать их ожидаемую реакцию в качестве руководства для дальнейшего поведения.Хотя обсуждение роли Мид (1967) было почти полностью когнитивным (MacKinnon, 1994), Шотт, как и Хохшильд до нее, утверждал, что одного познания недостаточно для мотивации и поддержания нормативного социального контроля. Однако эмоции, связанные с принятием роли, такие как смущение, стыд, вина, а также другие направленные эмпатические эмоции сочувствия и гордости могут. Она предполагает, что желание людей избегать отрицательных эмоций (включая стыд и смущение) и испытывать положительные (такие как гордость и сочувствие) побуждает их к самоконтролю, что в значительной степени переводится в социальный контроль.

К 1985 году социология эмоций была официально признана подразделением Американской социологической ассоциации. С того времени появилось множество обзоров в этой области (Thoits, 1989; Smith-Lovin, 1995; Turner and Stets, 2006), включая два полноформатных справочника (Stets and Turner, 2014) и серию томов, посвященных социальные взгляды на эмоции (например, Franks and Gecas, 1992). В тот же период несколько социально-психологических теорий в социологии также были расширены, чтобы сделать рассмотрение эмоций более центральным (Smith-Lovin, 1990; Ridgeway and Johnson, 1990; Lively and Heise, 2014; Stets, 2005; Lawler and Thye, 1999; Лайвли и др., 2010; Хегдведт и Пэррис, 2014; среди прочих).

Что такое психодрама | FEPTO

автор: Марсия Карп

Маленькая девочка спросила маму: «Что за жизнь?». Мама ответила: «Жизнь — это то, что с вами происходит, пока вы ждете, когда вырастете».
Психодрама была определена как способ жить без наказания за ошибки; то есть практикуете взросление, пока делаете это. Действия, происходящие в группе, — это способ взглянуть на свою жизнь, как она движется.Это способ взглянуть на то, что произошло и что не произошло в данной ситуации. Все сцены происходят в настоящем, даже если человек может захотеть разыграть что-то из прошлого или что-то в будущем. Группа разыгрывает часть жизни, как на видео, увиденном глазами главного героя или субъекта сеанса. Личное представление истины главным героем может открывать глаза кому-то другому; кто может увидеть их отражение в борьбе за выражение того, что реально.Дж. Л. Морено, основавший психодраму в Вене в начале 1900 года, описал ее как «научное исследование истины с помощью драматического метода». Морено (1953) заметил, что до сих пор существовала наука без религии и религия без науки. Он чувствовал, что путь вперед — это комбинация: «Настоящая терапевтическая процедура не может иметь меньше цели, чем все человечество».
Психодрама была определена как способ жить без наказания за ошибки

Психодрама была разработана как метод групповой психотерапии.Морено очень доверял группе. Когда он спросил: «Кто выживет?» Я думаю, он чувствовал, что выжившими будут те, кто использует и лелеет собственное творчество и спонтанность, и что эти люди выживут в группе. Он говорил: «Если Бог когда-нибудь вернется, Он вернется группой». Группа может многое испытать:
Мы не одиноки.
Мы можем чувствовать себя нормально.
Мы возвращаемся в созвездие, в котором мы родились — семейную группу.
Группа может поделиться грузом эмоциональной истины.
Сама форма этого обмена, каждый человек по-своему, может освобождать.
Быть эмоционально или физически удерживаемым членом группы, который ранее не был вовлечен в историю, может иметь терапевтическое значение.
Инструменты, изложенные для метода психодрамы, выглядят следующим образом:
• режиссер
• группа
• главный герой
• вспомогательные эго
• сцена
Директор
В большинстве терапий это терапевт, фасилитатор или руководитель группы. Режиссер — это обученный человек, который помогает руководить действием.Режиссер — сопродюсер драмы, извлекающий подсказки из восприятия человека, ищущего помощи. Ниже перечислены некоторые из задач директора:
(a) Создать достаточную сплоченность и конструктивный климат в рабочей группе.
(b) Достаточно стимулировать отдельных членов группы и разогревать их к действию.
(c) Чтобы рассмотреть групповую динамику и измерить затирку, взаимодействие в начале сеанса.
(d) Руководить подходящим выбором главного героя и заботиться о других в группе, которые рассматривались, но не были выбраны для участия в сеансе.
(e) Заключить лечебный контракт на сеанс, который является подготовкой к действию, согласованной с главным героем.
(f) Установить терапевтический альянс.
(g) Подготовить пространство действия или сцену, на которой разворачивается терапевтическая драма.
(h) Вмешаться, чтобы дать главному герою достаточную свободу выбора объекта исследования.
(i) Чтобы идентифицировать невербальные сообщения главного героя, а также вербальные.
(j) Чтобы закрепить каждую сцену в подходящем месте и времени.
(k) Чтобы помочь задействовать вспомогательное эго.
(I) Определить центральные моменты в разыгрыше и помочь главному герою показать группе, что произошло, а не говорить об этом.
(m) Использовать психодраматические техники, такие как смена ролей, чтобы переместить действие с периферии проблемы на ее суть.
(n) Суть проблемы может включать катарсис эмоций, катарсис озарения, катарсис смеха или катарсис интеграции, которые режиссер максимизирует соответствующим образом.
(o) Чтобы создать достаточную безопасность для главного героя и группы.
(p) Для обеспечения конфиденциальности в группе и физической безопасности.
(q) Чтобы убедиться, что психодрама представляет собой групповой процесс, а не индивидуальную терапию в группе,
(r) Обеспечить достаточное закрытие, когда главный герой и группа объединяют материал, представленный в сеансе.
(s) Чтобы помочь главному герою снова войти в группу после сеанса.
(t) Для облегчения ролевой обратной связи от членов группы, которые играли вспомогательные роли в сеансе.
(u) Обеспечить катарсис и интеграцию членов группы, которые идентифицируют себя с главным героем и могут поделиться своим собственным опытом.
(v) Защищать главного героя от искаженных ответов или анализа группы и уделять внимание каждому члену, делящемуся похожими переживаниями или моментами, когда они были наиболее вовлечены в сессию.
(w) При необходимости поделиться историей своей жизни.
Группа
Средний размер психодраматической группы составляет от десяти до пятнадцати человек.Я видел группы от трех до четырехсот. Эмоциональный материал в больших группах, кажется, превосходит количество, и часто люди чувствуют, что группа сокращается в размерах, и удивляются тому, что в группе из двадцати пяти человек могут спонтанно быть самими собой.
В каждой группе представлено множество социальных ролей. Если, например, главный герой — алкоголик, в группе может быть мать, брат или сестра, партнер или терапевт, которые в процессе обмена информацией могут представить свое собственное мнение о том, что с ними произошло.Эта обратная связь от других ролей в отношении поставленной проблемы может быть бесценным пониманием для главного героя. Социально-исследовательский аспект проблемы лучше исследуется на сеансе, когда представлено много ролей. Один из аспектов психодраматической группы, который отличает ее от других групп, — это множественность ролей, которые представлены каждым человеком в группе. Каждый из нас играет ошеломляющее количество ролей за один день: родитель, сын или дочь, профессионал, друг, любовник, гражданин, начальник, ученик, не говоря уже обо всех соматических ролях, таких как сон, еда и плач.Помимо множества ролей, которые мы играем в нашей собственной жизни, нас могут попросить сыграть роль для кого-то еще в группе — например, умирающей матери. Если человек, выбранный на роль умирающей матери, ранее рассматривался как групповой козел отпущения, структура ролей может резко измениться в психодраматической группе, позволяя сформировать позитивный союз между главным героем и человеком, играющим умирающую мать; альянс, которого раньше не существовало. Это постоянное изменение ролевой структуры в группе исключает ролевую ригидность, которая может иметь место в других группах.Ролевой репертуар расширяется за счет того, что каждый член группы играет роль, отличную от той, которую он / она может играть в группе. Член группы с низкой самооценкой может играть смелую роль, удивляя как себя, так и группу высвобождением творческого потенциала, скрытого, проблемного, усвоенного поведения. Этот проблеск смелости побуждает игрока производить больше и побуждает членов группы относиться к ним по-другому.
Главный герой
Раньше я работал в публичном театре Нью-Йорка на 78-й улице и Бродвее под названием «Институт Морено».Семь вечеров в неделю была публика, круглая деревянная сцена и режиссер. Человек, сидящий в передней, средней или задней части театра, профессор, домохозяйка или плотник, мог быть предметом сеанса психодрамы, который они выбрали для посещения.
У людей есть проблемы. Нормоз — слово, придуманное Морено, означающее «борьба за нормальное состояние», сбивает с толку лучших из нас. Хотя психодрама была разработана, чтобы помочь психотикам, она превратилась в терапию отношений для всех.Главный герой, то есть первый в действии, является представителем группы, с помощью которого другие члены группы могут выполнять свою работу. Главный герой просто заявляет об аспекте жизни, над которым он хочет работать; мой страх смерти, мои отношения с дочерью, мои проблемы с авторитетом на работе. Режиссер вместе с главным героем создает сцены, которые дают примеры проблемы в настоящем, рассматривая возможные модели поведения. Видеть проблему в настоящем, видеть проблему такой, как она существует в прошлом, и пытаться решить проблему, установив суть или корни проблемы, — вот цель, чтобы будущее поведение содержало более адекватный подход.Искомая «спонтанность» определяется как свежий ответ на старую ситуацию или адекватный ответ на новую ситуацию. Идея отбросить сценарий имела решающее значение для концептуализации психодрамы как метода действия. У главного героя есть шанс просмотреть жизненный сценарий, который он использует, который, возможно, был передан по веской причине, но не соответствует требованиям нынешней жизни. Человек, которому вручили сценарий, запрещающий плакать, может больше не чувствовать, что это помогает ему в сегодняшнем функционировании.Тот, кто никогда не горевал о потере родителя из-за того, что купил «храбрый» сценарий, может почувствовать облегчение, выпустив слезы из-за нового определения храбрости — того, кто имеет смелость смотреть в лицо тому, что действительно существует внутри. Такое мужество, возможно, не входило в ролевой репертуар родителей, но в этой новой семейной группе храбрость может найти новый климат для поощрения самовыражения, который, возможно, оставался бездействующим в течение многих лет.
Вспомогательное эго
В самой первой группе, к которой я присоединился, была психиатрическая медсестра, к которой я сразу же невзлюбил.-Когда она была главным героем, ее попросили выбрать кого-то из группы, кто мог бы понять ее внутренние мысли и помочь ей выразить то, что она не могла сказать. Она выбрала меня своим двойником. Я был удивлен ее выбором, но обнаружил, что когда я стоял рядом с ней, и мы работали как команда, пытаясь исследовать ее внутреннюю правду, я мог очень хорошо ее понять и перестал испытывать к ней неприязнь. Она также научила меня, как много во мне было в ней, и познакомила меня с реальностью, что люди, которые нам не нравятся, обычно имеют поведение, которое поражает близко к дому; поэтому мы защищаемся от того, с чем не можем справиться в самих себе.
Тот, кто никогда не горевал о потере родителя из-за того, что купил «храбрый» сценарий, может почувствовать облегчение от Сеттинга, уносящего слезы с новым определением храбрости.

Вспомогательное эго — это любой член группы, который играет роль, представляющую значимого другого в жизни главного героя. Это может быть роль, внешняя по отношению к главному герою, например член семьи или коллега по работе. Это может быть внутренняя роль, такая как пугающее «я», детское «я» или внутренний голос, например, в роли того, что называется двойником.Двойник помогает выразить то, что не выражается словами или без слов. Поскольку Морено чувствовал, что королевский путь к психике — это не слово, а невербальное выражение, вспомогательное эго может выражать с помощью жеста, позы или дистанции эти невысказанные секреты по отношению к главному герою. Однажды я был двойником человека, у которого был вполне нормальный обеденный разговор со своей двадцатилетней женой. Он говорил ей, что не любит есть печень, и при этом сжал кулаки. Как его двойник, я также сжал кулак и пошел еще дальше.Я ударил кулаком по столу и сказал: «С меня достаточно того, что меня не понимают, я хочу развода». Он потрясенно посмотрел на меня и сказал ей: «Я тоже!» Правду говорила невербальная подсказка, а не его слова. Его тело передавало правду, в то время как его слова маскировали ее. Затем он решил выразить свои настоящие чувства.
Вспомогательное эго, которое играет умирающего родителя, может протянуть руки, чтобы попрощаться с главным героем, попавшим в паутину невыраженных эмоций. Эти самые руки могут олицетворять годы невыраженной любви.Если главный герой меняет роли и может говорить или показывать то, о чем не говорили все эти годы, смена ролей может высвободить спонтанность, которая была заблокирована или заблокирована его собственной ролью сына. Часто люди более непосредственны в роли кого-то другого, чем в своей собственной роли. Смена ролей — это двигатель психодрамы. Роль значимого другого в группе моделируется главным героем, а затем член группы начинает играть эту роль. Через решающую смену ролей главный герой испытывает сдвиг в ролевых границах, играя другого человека.Человек, являющийся вспомогательным эго, выполняет роль, которая была установлена, и создает в нем, поскольку они воображают, что человек в этой роли будет ее играть. Роль играет через восприятие главного героя.
Этап
Психодрама основана на самой жизни. На сцене воспроизводится пространство, в котором живет человек. Если разговор происходит на кухне, мы расставляем стол и стулья и даем воображаемое пространство окну, раковине, двери, холодильнику и т. Д.
Построение реальности личного пространства помогает человеку действительно присутствовать и согревает его вверх, чтобы вызвать чувства, которые существуют или не существуют в этом пространстве., Когда кто-то вспоминает разговор, который происходил за столом в детстве, важно, чтобы людей в этой сцене играли члены группы. Часто мы можем узнать больше, глядя на жилое пространство человека таким образом, чем за месяцы собеседований. Однажды меня пригласили в обустроенное пространство квартиры молодого человека. Он вошел, подняв ноги необычно высоко, словно осторожно на цыпочках. Я спросил почему. Он сказал: «Я бросаю свои старые пакеты из-под молока на пол, они повсюду».Это говорило об изоляции, небольшом количестве посетителей, отсутствии заботы о запахе и внешнем виде. Важным ключом к его отчуждению было его жизненное пространство. Тогда нашей задачей было понять, почему у него не было друзей и почему он стал отшельником. Его слова до тех пор опровергли его реальность, но показ «сцены», на которой он жил, дало нам достоверную реальность.
Фазы психодрамы
Каждая психодрама состоит из трех фаз:
Разминка
Постановление
Обмен
Разминка
Разминка служит для создания атмосферы творческих возможностей.Эта первая фаза плетет корзину безопасности, в которой человек может начать доверять директору, группе и методу. Когда комната обнимает вас, вы можете быть тем, что, как вы думали, не могли, выразить то, что казалось невозможным.
Есть много способов разогреть группу. Морено добился этого, «встречая» всех и заставляя людей легко разговаривать друг с другом. Группа приняла человека, у которого была тема, в качестве главного героя. Другой способ — выбрать главного героя режиссером; тот, кого он считает готовым к работе.Другой альтернативой является творческое групповое упражнение, из которого вырисовывается тема занятия. Это называется разминкой, ориентированной на главного героя. В разогреве самовыдвижения люди могут выдвинуть себя на роль субъекта. Эти предложения представляют собой способы выбора главного героя, которые исходят из разминки, в то время как сама разминка позволяет людям чувствовать себя свободнее, доверять группе, чувствовать сплоченность и безопасность в группе и представлять свои проблемы в атмосфере любовь, забота и творчество.
Постановление
В этой части драмы режиссер и главный герой продвигают работу от периферии проблемы к ее сердцевине. Психодрама буквально означает действие ума, и она выявляет внутреннюю драму, так что драма внутри становится драмой вне вас самих. Режиссер использует членов группы, чтобы играть вспомогательных эго, значимых людей, представленных в драме. Первоначальная сцена психодрамы состояла из трех ярусов концентрических кругов.Первый уровень предназначен для аудитории, второй — для монолога и представляет пространство за пределами накала драмы, а верхний уровень — для разыгрывания драмы. Конструкция заключалась в том, чтобы работа переходила от периферии к сути проблемы. Разыгрывание большинства психодраматических сеансов происходит в специально отведенном для этого месте сцены. Во время драмы другие члены группы не сидят в этом пространстве, если они не играют роль. Когда начинается драма, сцена кажется ритуализированным пространством. То есть событие, которое должно произойти в этом пространстве, происходит только там.Психодрама, которая проводится в групповом пространстве без обозначенной сценической площадки, часто терпит неудачу из-за отсутствия пространственных или методологических границ,
Совместное использование Как описано в разделе «Директор», совместное использование — это время группового катарсиса и интеграции. Это было задумано как «ответная любовь», а не как обратная связь, препятствующая анализу события и поощряющая идентификацию. Определены точки наибольшего участия отдельных членов группы, и каждый участник узнает, насколько он или она похож на главного героя.Часто, как в греческой драме, зритель очищается, наблюдая за разыгрыванием чужой истории. Обмен предназначен для того, чтобы зафиксировать этот процесс обучения и позволить членам группы очиститься от эмоций или полученных идей. Он также направлен на то, чтобы нормализовать опыт главного героя, услышав, как другие сходным образом участвуют на разных уровнях одного и того же процесса. Иногда эффективность сеанса в целом можно измерить по глубине сеанса обмена. Еще одна функция обмена — это охлаждение, способ вновь войти в нашу индивидуальную реальность после группового разыгрывания. Психодрама обнажает внутреннюю драму, так что драма внутри становится драмой вне вас самих. Для обучающихся директоров дополнительная часть сеанса называется обработкой. Здесь в рамках режиссуры обсуждаются четкое обоснование, теоретические предположения и договор. Технические аспекты рассматриваются директором, тренером и членами группы. Обычно обсуждается, как режиссер переходил от сцены к сцене, как можно было максимизировать аспекты, что сработало и почему, а также что можно было сделать иначе.Неоценима обратная связь для стажера, директора, самооценки и коллегиальной оценки.
Питание и меры предосторожности
Есть много предостережений относительно использования психодрамы и многих индивидуальных техник. Прежде всего, важно иметь цель для использования определенной техники, поскольку использование техники без цели и предусмотрительности может быть опасным для главного героя.
Некоторые техники могут быть слишком мощными для конкретного человека, некоторые могут быть слишком эзотерическими, а некоторые слишком пугающими.
Важно осознавать легкость, с которой индивид может быть раскрыт с помощью этих техник, а также трудность и необходимость достижения закрытия, и психодраматург должен быть осторожен, чтобы не дать
фантастического счастливого конца сеанса. когда нет основы реальности.
Есть сцены, требующие особой деликатности при исполнении. Мы ежедневно сталкиваемся с такими проблемами, как аборты, изнасилование, инцест и сексуальные домогательства. Чтобы выполнить то, что необходимо главному герою, и при этом сохранить его / ее нетронутым, мы должны проявлять осторожность и осмотрительность (Goldman and Morrison, 1984).
Обучение
Психодраматическая подготовка — это последипломная подготовка специалистов по психическому здоровью. Обычно это занимает минимум два-три года после начальной профессиональной подготовки. Психодраматисты имеют собственную терапию и супервизию, а также имеют главного тренера, который следит за их клиническими и теоретическими успехами. Поскольку психодрама — мощный терапевтический инструмент, пользоваться им должны только те, кто обучен ей.
Эффективность
Было опубликовано большое количество литературы по терапевтическим факторам в групповой психотерапии (Bloch and Crouch, 1985).В 1955 г .; Корсини и Розенбург рассмотрели более 300 статей о групповой психотерапии и выделили три широкие категории, чтобы обсудить эмоциональные, когнитивные и практические результаты.
Ялом (1975) обнаружил, что межличностное обучение вместе с катарсисом, сплоченностью и проницательностью были факторами, которые больше всего ценились испытуемыми.
Питер Феликс Келлерманн (1992) обнаружил в двух исследованиях, что озарение, катарсис и межличностные отношения являются терапевтическими факторами, центральными для психодраматической групповой психотерапии.
Грета Лойц, немецкий психодраматист, предполагает, что превращение конфликта в осязаемый, конкретный и видимый также делает его ненужным, и, таким образом, человек может измениться (Leutz, 1985).Это создание бессознательно-сознательного процесса помогает человеку обрести контроль над своим поведением.
Келлерманн (1992) предлагает следующую модель, иллюстрирующую аспекты психодрамы, которые способствуют терапевтическому прогрессу.
Метод терапевтических аспектов психодрамы
НАВЫК Терапевта Эмоциональное
Когнитивное катарсис
действие внутри сопротивление закрытие
Межличностное
Воображаемое теле (8)
как IF (9)
Поведенческие
Неспецифические разыгрывание
магия
Исход психодрамы
Некоторые профессионалы, которые никогда не сталкивались с психодрамой в течение длительного времени, боятся ее как терапевтического метода.Многие склонны чрезмерно драматизировать этот процесс и подчеркивать предполагаемые опасности. Другие преувеличивают его достоинства в наивной, поверхностной манере, которая нарушает самые элементарные предписания социальной психологии. Обе группы не знают об относительно недавних попытках научного исследования терапевтического потенциала психодрамы.
Такие контролируемые исследования показали, что психодрама, нанятая обученными профессионалами, осознающими свои пределы, может внести свой вклад либо сама по себе, либо в качестве дополнения ко многим направлениям психотерапии, будь то бихевиористская, психоаналитическая или экзистенциально-гуманистическая (Kellermann.1992). Кто может им пользоваться?
Психодрама может быть полезной для самых разных людей, затрагивая разные категории, индивидуальные и социальные проблемные области и спектр поведенческих расстройств.
«Психодрама может помочь нормальному клиенту разрешить актуальные конфликты, невротику — раскрыть инфантильные конфликты, психотику — восстановить реальность посредством конкретных действий, а нарциссическому или пограничному человеку — в процессе разделения и индивидуации» (Leutz, 1985). Лойц, Карп и другие успешно использовали психодраму с некоторыми людьми, страдающими психосоматическими расстройствами.
Психодрама может быть полезна только тем, кто способен и мотивирован. Способность участвовать в образном процессе ролевой игры, не теряя связи с внешней реальностью, кажется минимальным требованием для участия. Кроме того, участники должны уметь:
— переживать всплески чувств без потери контроля над импульсами
— иметь некоторую способность устанавливать отношения
— иметь минимальную терпимость к тревоге и фрустрации (сила эго)
— некоторая психологическая склонность
— способность к адаптивная регрессия
(Kellermann; 1992) Я эффективно использовал психодраму в работе один на один и в терапии пар.Одно занятие обычно имеет ограниченные цели и сосредоточено на конкретной конкретной проблеме. Поэтому психодраму можно охарактеризовать как краткий метод психотерапии, разделяющий многие косвенные характеристики кризис-ориентированной и целенаправленной терапии.
.
Марсия Карп — содиректор по обучению в Центре психодрамы и социодрамы Холвелла.
Адрес для корреспонденции: Международный центр психодрамы и социодрамы Холвелла, Ист-Даун, Барнстейпл, Н.Девон, EX31 4NZ
www.marciakarp.org
Список литературы
Блох С. и Крауч Э. (1985) терапевтические факторы; в групповой психотерапии, Оксфорд: OUP.
Корсини Р. и Розенбург Б. (1955) «Механизмы процессов и динамики групповой психотерапии», Журнал аномальной и социальной психологии.
Голдман, Э. и Моррисон, Д. (1984) Психодрама: опыт и процесс, Кендалл Хант.
Карп М., Холмс П. и Ватсон М. (1994) Психодрама с Морено, Рутледж.
Карп М. и Холмс П. (1992) Психодрама: Вдохновение и техника, Routledge.
Келлерманн, П. Ф. (1992) Фокус на психодраме, Лондон: Джессика Кингсли.
Leutz, G. (1985) «Что эффективно в психодраме?» Mettre sa vie en Scene, Париж.
Леветон, Э. (1979) Психодрама для робких клиницистов Нью-Йорк: Спрингер.
Морено, Дж. Л. (1953) Кто выживет? Нью-Йорк: маяк.
Психодрама | Концепции психологии

Психодрама — это отрасль психотерапии, в которой клиенты используют спонтанные ролевые игры для исследования и понимания своей личной жизни.Психодрама — это «способ жить без наказания за ошибки» (1). Включая элементы театра и часто проводимых на сцене с реквизитом и другими актерами, клиент, который сталкивается с неприятной реальной жизненной ситуацией, может практиковать различные способы решения проблемы без риска (воспринимаемого или реального) «беспорядка». это вверх. »
Психодрама была создана Джейкобом Леви Морено, психиатром и психосоциологом. В начале 1900-х Морено разработал так называемый «театр спонтанности», основанный на игре импровизированных импульсов.
Основной принцип психодрамы — спонтанное творчество. Считается, что лучший способ найти новые решения проблем — это реагировать на них спонтанно и творчески (2). Свобода исследовать новое поведение без страха наказания позволяет клиенту получить представление о потенциально более эффективных способах решения проблем в реальном мире и, надеюсь, смелость реализовать эти новые идеи в своем поведении вне терапии.
В рамках сеанса психодрамы один клиент в группе берет на себя роль главного героя, и он или она выбирает конкретную ситуацию, отражающую реальную ситуацию, для разыгрывания на сцене.Ситуация может быть любой, от прошлых событий до будущих важных решений. Другие члены группы поддерживают главного героя, беря на себя роль других людей, значимых для клиента в выбранной ситуации. Например, предположим, что клиент проработал в определенной компании семь лет без повышения. Он хотел попросить о повышении, но не хочет никоим образом расстраивать своего босса. Он недоволен собой и недостатком «смелости» и способности говорить со своим боссом.Он так много думает об этом, что это ежедневно причиняет ему страдания. На сеансе психодрамы клиент может разыграть ситуацию, в которой он садится со своим боссом, чтобы попросить повышения. Можно разыграть множество различных сценариев, включая те, в которых его босс с радостью соглашается на повышение, в тех случаях, когда босс расстроен такой просьбой. Исследуя все возможные результаты, даже те, о которых клиент не думал о себе, он, надеюсь, получит представление о новых способах мышления о ситуации и новых способах подхода к ситуации, которые будут ему полезны.
No related posts.

Психодрама

Определение

Принцип действия

Ход работы

Психодрама: методичка — Школа практической психологии Елены Могилевской

Психодрама | Алексей Ситников

Книги

Книги с аннотациями

Статьи

Интернет-ресурсы

ЧТО ТАКОЕ МЕТОД «ПСИХОДРАМА»?… — Психология|Psychology

Психодрама • Некоторые мифы о психодраме

Щурова Кристина

Из России – с любовью (20 лет российской психодрамы) — Консультативная психология и психотерапия

Психодрама курсовая по психологии — Docsity

Что такое психодрама? | Психология сегодня

Психодрама

История и развитие психодрамы

Теория и цель психодрамы

Техники, используемые в психодраме

Обучение и сертификация психодраматических терапевтов

Кому может быть полезна психодрама?

Проблемы и ограничения

Психодрама | Психология вики | Фэндом

Книги [править | править источник]

статей [править | править источник]

Книги [править | править источник]

статей [править | править источник]

Что такое психодраматическая терапия и от чего она помогает?

Психодрама — обзор | ScienceDirect Topics

Истоки социологии эмоций: 1975–85

Что такое психодрама | FEPTO

Психодрама | Концепции психологии

Добавить комментарий Отменить ответ