| ||||||||||||
| ||||||||||||
| ||||||||||||
| ||||||||||||
| © 2006-2023 Издательство ГРАМОТА разработка и создание сайта, поисковая оптимизация: krav.  ru | ||||||||||||
Бесплатный просмотрщик PDF-файлов можно скачать здесь.
П., Седова Д. С., Липатова А. С. Уточненная теория базовых индивидуальных ценностей: применение в России // Психология: журнал Высшей школы экономики. 2012. Т. 9. № 2. С. 43-70.Архетипы и ценностные ориентации у людей среднего возраста
Социальная психология | Мир педагогики и психологии №2(7) Февраль, 2017
УДК 159.9.075
Дата публикации 24.02.2017
Александрова Елизавета Викторовна
Тихоокеанский государственный университет, РФ, г. Владивосток
Аннотация: Архетипы и ценностные ориентации являются важными элементами личности человека. В данной работе были исследованы 20 людей среднего возраста с целью нахождения связи между архетипами личности и ценностными ориентациями. В результате была установлена математическая связь между данными структурами личности.
Ключевые слова: архетип, ценностные ориентации
Alexandrova Elizaveta Viktorovna
Pacific State Medical University, Russia, Vladivostok
Abstract: Archetypes and value orientations are important elements of the human personality.
20 middle-aged persons have been studied in order to find the correlation between personal archetypes and value orientations. As a result there has been established a correlation between these personality structures.
Keywords: archetype, value orientations
Архетипы и ценностные ориентации являются важными структурами личности человека, оказывающие значительное влияние на его жизнь. Согласно концепции К.Г. Юнга, архетипы являются первичными образами, определяющие все психическое, это врожденные и передающиеся по наследству изначальные образы, содержащиеся в коллективном бессознательном человека, инстинктивные и изменяющиеся векторы, побуждающие личность поступать и действовать определенным образом [11].
Дж. Болен использует архетипы как основу понимания различий между людьми, объясняя их как схемы, внутренние силы, заложенные у мужчин и женщин в психике, под влиянием которых строятся их характеры. Средний возраст, согласно архетипической концепции Дж. Болен, является одним из переломных возрастов, когда один ведущий архетип личности может сменяться другим.
На данном жизненном этапе происходят значительные изменения в характеристиках каждого из архетипов и, соответственно, в характерах людей, то есть, исследуя архетип человека в определенном возрасте, открывается возможность узнать новые подробности об особенностях развития личности в определенном возрасте [3].
М. Марк и К. Пирсон определяют архетипы как содержащиеся в коллективном бессознательном человека стойкие образы, которые содержат типичные свойства большинства людей. Основываясь на концепции К.Г. Юнга, К. Пирсон создала систему двенадцати архетипов, которые она делит двумя способами. Первый способ предполагает деление архетипов на основе того, как строится достижение баланса внутри категории мотивации: Служитель, Правитель, Созидатель – мотивационная ось стабильности и контроля; Невинный, Мудрец, Искатель – мотивационная ось самопознания, самореализации и независимости; Воин, Маг, Разрушитель – мотивационная ось изменения, риска; Сирота, Шут, Влюбленный – мотивационная ось принадлежности и обладания.
Второй способ деления архетипов предполагает акцент на пути развития индивидуальностей: архетипы реставрации; архетипы социализации; архетипы изменений. Каждый из архетипов, описываемых М. Марк и К. Пирсон, обладает набором определенных характеристик, включая направленности и ценности [6].
Таким образом, «архетип» – термин, введенный К. Юнгом для обозначения врожденных образцов поведения, универсальных для всех людей, которые заключаются в предрасположенности определенного типа реагирования на различные ситуации. Архетипы влияют на мировоззрение и развитие личности, находясь во всех окружающих сторонах её жизни, и, в частности, в ценностных ориентациях. Архетипы могут проявляться в прошлом опыте человека с помощью ассоциаций, которые вызываются различными жизненными ситуациями, в том числе и при использовании метафорических ассоциативных карт, что является важным для эмпирического исследования. Поскольку, как пишут Кадыров Р.В. и Скоробач Т.В., «с помощью предъявления карт, можно определить ведущий архетип личности, а вместе с ним и индивидуально-личностные особенности диагностируемых людей» [4, С.
261].
Ведущий архетип может определять различные индивидуальные особенности, например, эмоциональные характеристики личности (взаимосвязь была установлена О.К. Агавеляном и соавторами [2]), тип совладающего поведения, (взаимосвязь подтверждена эмпирическим исследованием Т.В. Скоробач и Е.Н. Беляшовой [10]). Цель же данного исследования — установить взаимосвязь архетипа личности и ценностных ориентаций у людей среднего возраста.
Впервые термин «Ценностные ориентации» в научной литературе употребил Т.О. Парсонс, имея в виду под этим понятием варианты ориентации отдельного человека или социума, дающие возможность следовать определенным критериям выбора в любой момент, когда возникает условие, предлагающее сделать выбор [7].
Согласно концепции Б.А. Ядова, ценностные ориентации находятся на вершине регуляции социального поведения личности. Развитая система ценностей обеспечивает зрелость личности, целостность и смысл всей социальной деятельности человека [12].
М.
Рокич обозначает ценностную ориентацию как стойкое убеждение в том, что одни стремления, манеры поведения или окончательная цель существования предпочтительнее и благоприятнее с индивидуальной или общественной точек зрения чем другие, противоположные [9].
По мнению С.С. Аверинцева, ценностные ориентации человека выстраиваются на основе культурных первообразов, содержащих информацию о личности, её месте в природе и истории. При этом, по мнению ученого, именно культурные первообразы совместно с ценностными ориентациями раскрывают сущность архетипа [1].
В.М. Розин отводит ведущую роль в формировании норм и ценностей человеческой жизни архетипам. Описывая их содержание, исследователь приходит к выводу о том, что они активно действуют на сознание человека, существуют в виде разнообразных социальных институтов и героев культуры. Н.В. Перунова представляет новый взгляд на понимание ценностей и архетипов. Исследуя культуру и философию, она приходит к выводу о необходимости фиксирования связи между ценностями и архетипами, представляя их связь в едином комплексе и равенстве.
Н.В. Перунова вводит в психологию понятие ценностно-архетипический комплекса (ЦАК). ЦАК — объединение изначальных последовательных ценностных выборов народа и складывающихся на их основании моделей деятельности, которые сохраняются в коллективном бессознательном и воспроизводятся на протяжении всей истории жизни народа. Так, в теории архетипы рассматриваются как образы, задающие ценностные ориентации. Однако нахождение данной связи на практике помогло бы дополнить существующие методики исследования архетипов личности, так и обогатить теоретический материал в целом [8].
Для установления взаимосвязи были использованы следующие методики: «12 архетипов» К. Пирсон; «12 архетипов плюс» Р.В. Кадырова, Т.В. Капустиной; «Ценностные ориентации» М. Рокича; Опросник терминальных ценностей И.Г. Сенина. Для установления математической связи между архетипами и ценностными ориентациями был использован коэффициент ранговой корреляции Ч. Спирмена.
Выборку исследования составили 30 человек, среди которых 8 мужчин и 22 женщины.
Возраст исследуемых 35-45 лет (средняя зрелость). Из 30 человек представленной выборки 14 человек имеют высшее образование, 16 – средне-специальное или неоконченное высшее. Представители среднего возраста были выбраны, так как именно этот возраст является оптимальным для изучения ценностных ориентаций, ведь гарантом взрослости и зрелости личности как раз и является развитая система ценностных ориентаций.
На первом этапе обработки результатов исследования были выявлены ведущие архетипы у людей среднего возраста. За счет подсчета доминирующих архетипов, было выявлено следующее: наиболее часто встречающиеся архетипы у людей среднего возраста – Влюбленный (15), Воин (13), Служитель (12), Созидатель (12), Мудрец (8). Гендерных различий выявлено не было.
На втором этапе была проведена статистическая обработка с помощью коэффициента ранговой корреляции Ч. Спирмена для выявления связи среди ведущих архетипов и ценностных ориентаций.
Для архетипа Влюбленный была выявлена положительная корреляция с ценностями сохранения собственной индивидуальности (R=0,65; p-level=0,009), активных социальных контактов (R=0,62; p-level=0,02).
Также была выявлена значимая корреляция (R= –0,73; p-level=0,001) между архетипом личности и ценностью развития. Так, для людей, у которых преобладает архетип влюбленного, важно сохранить собственную индивидуальность и находиться в обществе, имея возможность поддерживать активные социальные контакты.
Для архетипа Воин была выявлена положительная корреляция с ценностью достижения (R =0,73; p-level=0,001), что является признаком того, что данная ценность значима для данного архетипа. Выявленная положительная корреляция архетипа и ценности друзей говорит о непринятии данной ценности (R=0,68; p-level=0,003). Вероятно, для людей с преобладающим архетипом воина важна настойчивость в достижении целей, направленность на совершение дел. В то же время, ценность друзей не принимается людьми с данным архетипом, что может быть связанно с их полаганием на собственные силы при решении дел [5].
У архетипа Служитель была выявлена положительная корреляция с ценностью духовного удовлетворения (R=0,65; p-level=0,01), отрицательная корреляция с такими ценностями, как воспитанность (R= –0,63; p-level=0,019), счастье других (R= –0,75; p-level=0,000), чуткость (R= –0,63; p-level =0,01), это говорит о преобладании данных ценностей.
Наличие положительной корреляции между архетипом ценностями свободы (R=0,66; p-level=0,007), смелости (R=0,64; p-level=0,016), твердой воли (R=0,62; p-level=0,023) является показателем непринятия данных ценностей. Непринятие может быть связано со свойственной Служителям склонностью к зависимости от окружающих и посвящение себя счастью других [5].
Выявленная у Архетипа Созидатель положительная и отрицательная корреляция с такими ценностями, креативность (R=0,63; p-level =0,02), познание (R=-0,71; p-level=0,001), развитие (R=-0,65; p-level=0,013) и высокие запросы (R=-0,7; p-level=0,003) говорит о преобладании данных ценностей. Выявлено, что для людей с преобладанием данного архетипа характерно стремление к творчеству, поиску нового в творчестве, всестороннему личностному развитию.
Для архетипа Мудрец была выявлена положительная корреляция с такими ценностями, как саморазвитие (R=0,6; p-level =0,006), креативность (R=0,7; p-level p=0,008) и духовное удовлетворение (R=0,7; p-level=0,008), отрицательная корреляция с ценностями познания (R=-0,69; p-level =0,003), развития (R=-0,6; p-level =0,01), что говорит о преобладании данных ценностей.
Выбор таких ценностных ориентаций, как саморазвитие, духовное удовлетворение, познание и развитие, скорее всего, связан с тем, что для людей с архетипом Мудрец характерна сообразительность и эрудированность, развитый внутренний мир и ориентировка на собственную личность и её развитие, обогащение [5]. Непринятие же ценности друзей может быть связано с ориентировкой Мудрецов на собственные решения, независимость и отсутствие потребности в одобрении со стороны социума
Несмотря на то, что приведенные ниже архетипы не обнаружили частой встречаемости у людей среднего возраста, проведенный статистический анализ показал наличие следующих корреляций (табл. 1).
Таблица 1. Архетипы и выявленные у них ценностные ориентации
| Название архетипа | Выявленные ценности | Показатель коэффициента ранговой корреляции Ч. Спирмена |
| Сирота | Друзья | (R=-0,7; p-level =0,003) |
| Непринятие продуктивной жизни | (R=0,6; p-level =0,002) | |
| Разрушитель | Непринятие воспитанности | (R=0,6; p-level =0,02)
|
| Независимость | (R=-0,6; p-level =0,01) | |
| Маг | Духовное удовлетворение | (R=0,7; p-level =0,006) |
| Креативность | (R=0,7; p-level =0,0005) | |
| Любовь | (R=-0,7; p-level =0,005) | |
| Познание | (R=-0,7; p-level =0,001) | |
| Развитие | (R=-0,7; p-level =0,00005) | |
| Красота | (R=-0,6; p-level =0,01) | |
| Искатель | Креативность | (R=0,7; p-level =0,005) |
| Познание | (R=-0,7; p-level =0,004) | |
| Высокие запросы | (R=-0,64; p-level =0,01)
| |
| Непринятие исполнительности | (R=0,6; p-level =0,01)
| |
| Правитель | Высокие запросы | (R=0,6; p-level =0,02) |
| Шут | Активные социальные контакты | (R=0,7; p-level p=0,008) |
| Невинный | Сохранение собственной индивидуальности | (R=0,7; p-level =0,004) |
| Активные социальные контакты | (R=0,7; p-level p=0,004) | |
| Чуткость | (R=-0,62; p-level =0,02) |
Таким образом, установлена статистическая связь между архетипами личности и ценностными ориентациями.
Было выявлено, что наиболее часто встречающиеся архетипы у людей среднего возраста – Влюбленный, Воин, Служитель, Созидатель, Мудрец. Для каждого из этих архетипов, а также для других реже встречающихся представляется возможным выделение ведущих ценностных ориентаций, являющихся специфическими для каждого из архетипов. На основании выявленных ценностных ориентаций и ведущих архетипов можно говорить о том, что основными личностными характеристиками людей среднего возраста является настойчивость в достижении жизненных целей, стремление к всестороннему развитию и творческой реализации своей личности, сохранению своей индивидуальности.
Список литературы
1. Аверинцев С.С. Архетип // Мифы народов мира. Энциклопедия: в 2 т. — М.: Советская энциклопедия, 1987. — С. 110-111.
2. Агавелян О.К., Агавелян Р.О., Перевозкина Ю.М., Перевозкин С.Б., Рюмина Т.В. Особенности выраженности архетипов и эмоциональные характеристики личности // Мир науки, культуры, образования. 2012. № 5 (36).
С. 39-42.
3. Болен Дж. Богини в каждой женщине. — М.: София, 2005. — 201 с.
4. Кадыров Р.В., Скоробач Т.В. Использование метафорических ассоциативных карт «12 архетипов плюс» в психологическом сопровождении специалистов экстремальных профессий // Личность в экстремальных условиях и кризисных ситуациях жизнедеятельности. 2013. №3. С. 260-266.
5. Капустина Т.В. Психодиагностика личностных характеристик с помощью методики К. Пирсон и Х. Марр «12 архетипов» // Вестник Кемеровского государственного университета. 2016. №2. С. 93-101.
6. Марк М., Пирсон К. Герой и бунтарь. Создание бренда с помощью архетипов. — СПб.: Питер, 2000. — 336 с.
7. Парсонс Т.О. О структуре социального действия. — М.: Академический проект, 2000. — 880 с.
8. Перунова Н.В. Ценностно-архетипический комплекс: структура и типология. — М.: Директ-Медиа, 2013. — 184 с.
9. Рокич М. Природа человеческих ценностей // Свободная пресса. — 1973. — №5. — С. 20-28.
10. Скоробач Т.В., Беляшова Е.
Н. Совладающее поведение у работников скорой медицинской помощи с разным архетипом личности // Личность в экстремальных условиях и кризисных ситуациях жизнедеятельности. 2015. № 5. С. 335-340.
11. Юнг К.Г. Архетип и символ. — М.: Ренессанс, 1991. — 304 с.
12. Ядов В.А. Саморегуляция и прогнозирование социального поведения личности: Диспозиционная концепция.. — 2-е расширенное изд. — М.: ЦСПиМ, 2013. — 376 с.
← Предыдущая статьяСтруктурно-логические схемы как дидактический инструмент преподавания противодействия коррупции
Следующая статья →Проблемные методы обучения в процессе преподавания иностранного языка в высшей школе
Расскажите о нас своим друзьям:
Основные ценности и кодекс этики социальной работы — Школа социальной работы Университета Буффало
В первой версии этического кодекса NASW, опубликованного в 1960 г., говорится, что социальные работники «посвящены служению на благо человечества» и должны «способствовать благополучию всех без дискриминации».
Эти основные принципы актуальны и сегодня, но с тех пор Кодекс превратился из одностраничного документа в надежное руководство по профессиональному поведению, в котором излагаются основные ценности, этические принципы и этические стандарты, которыми руководствуются социальные работники и их профессия.
Самые последние поправки к этическому кодексу были опубликованы в начале 2018 года. Эти изменения в первую очередь касаются достижений в области технологий, произошедших за последние 20 лет, и их последствий для этической практики, включая новые формы общения и построения отношений.
Ниже приводится описание шести основных ценностей, на которых основан этический кодекс, и связанных с ними широких этических принципов, которыми социальные работники должны руководствоваться в своей работе. Это перефразировано из Кодекса этики NASW. Вы можете найти этот и текущий полный кодекс этики на веб-сайте NASW.
Шесть основных ценностей профессии социального работника
- Служение
- Социальная справедливость
- Достоинство и ценность человека
- Важность человеческих отношений
- Честность 9001 4
- Компетентность
Этические принципы, основанные на социальной работе основные ценности
Служба
Этический принцип: служить нуждающимся и работать над решением социальных проблем.
Социальная справедливость
Этический принцип: Бросьте вызов социальной несправедливости и работайте над социальными изменениями от имени уязвимых и угнетенных людей.
Достоинство и ценность человека
Этический принцип: уважать каждого человека и помнить о культурном и этническом разнообразии.
Важность человеческих отношений
Этический принцип: Признавать и ценить важность человеческих отношений и работать над укреплением этих отношений для повышения благосостояния отдельных лиц и сообществ.
Честность
Этический принцип: заслуживайте доверия и придерживайтесь миссии, ценностей, этических принципов и стандартов профессии.
Компетентность
Этический принцип: Практика в областях компетенции, постоянное развитие профессиональных знаний и опыта, а также внесение вклада в профессиональные знания.
Что такое социальная работа и чем занимаются социальные работники?
Перечень основных навыков и качеств социальных работников
Получите нашу электронную книгу «Руководство по социальной работе для начинающих»!
Запросить информацию О наших программах
Природа кризиса
Фото Шона Бенеша на Unsplash Посылка этого блога заключается в том, что мы находимся в разгар глобального кризиса капитализма. Капитализм — который я использую в качестве условного обозначения социального порядка, сочетающего рыночную экономику, вдохновленную потребительством, с большим бюрократическим государством, организованной наукой и средствами массовой информации — восторжествовал во всем мире, доведя материальное изобилие до миллиардов и обещая со временем сделать такое изобилие мировой нормой. Но ничто так не терпит неудач, как успех, и ошеломляющий успех капитализма не является исключением. Появление массового изобилия удовлетворило основные материальные потребности, но при этом выдвинуло на передний план новые потребности — потребности, которые капитализм в гораздо меньшей степени способен удовлетворить.
В наши дни нетрудно найти подобные оценки. Рассмотрим следующие названия книг последнего десятилетия или около того (я соавтор одной из них): Великий застой . Взлет и падение американского роста
. Захваченная экономика . Где моя летающая машина? Смерти от отчаяния и будущее капитализма . Сумерки элиты . Восстание общественности . Конституция Знаний . Как умирают демократии . Наш злейший враг . Декадентское общество . В упадке . Все вариации на общую тему: расклеивается либерально-демократический капитализм. Спасибо, что прочитали «Постоянную проблему»! Подпишитесь бесплатно, чтобы получать новые статьи и поддерживать мою работу.
Так что мысль о том, что мы переживаем период кризиса — или упадка, или упадка, или чего там еще — определенно витает в воздухе. Но это не значит, что это правильно. Это диагноз, который я бы категорически отверг еще несколько лет назад. До этого я был убежден, что капитализм так же силен, как и прежде, и что можно рассчитывать на то, что он будет постоянно расширять возможности для лучшей, более счастливой, более здоровой, более свободной, более полезной и полноценной жизни. Вот я в 2011 году, пренебрежительно отношусь к идее «великого застоя». Вот я в 2014 году, на сцене со Стивеном Пинкером, недоумевая, как люди могут оставаться такими упрямо пессимистичными перед лицом неуклонно улучшающегося мира.
И, сосредоточившись на глобальной картине, я был прав в своем оптимизме. В период с 1990 по 2015 год процент людей, живущих в условиях крайней нищеты во всем мире, упал с 36 до 10 процентов — возможно, это самый большой подъем за четверть века в истории Homo sapiens .
Но чтобы точно судить о здоровье капиталистической системы, нужно взглянуть на ее передний край в богатых демократиях. Первоначальные бегущие собаки капитализма, мы поймали машину, за которой остальной мир все еще гонится — так что то, где мы сейчас, дает хорошую картину того, куда движется мир в целом.
Даже в том, что касается ситуации дома, я оставался оптимистом, несмотря на растущие испытания и разочарования 21-го века. Я видел бум производительности с середины 90-х до середины 00-х годов как возвращение к капиталистическому грубому здоровью после макроэкономических потрясений 70-х и реформ 70-х и 80-х годов. Я признавал рост неравенства в предыдущие десятилетия, но рассматривал его в основном как досадный побочный эффект благотворного развития — и результат культурного отставания в адаптации к требованиям информационной экономики.
Но после Великой рецессии и последовавшего за ней вялого восстановления 90-е годы стали казаться лишь временным отходом от «новой нормальности» после 1973 года, когда наблюдался низкий рост производительности.
Обратив свое внимание прямо на две беды медленного роста и высокого неравенства, я объединился со Стивом Телесом, чтобы написать Захваченная экономика . Опыт написания этой книги, посвященной политике, которая одновременно усугубляет оба эти двойных недуга, привел меня к гораздо более мрачному пониманию американской политической экономии, чем то, которое я предполагал ранее. Я пришел к выводу, что способность капитализма как к динамизму, так и к инклюзивности систематически подавляется богатыми и могущественными экономическими интересами, которые доминируют в процессах разработки политики, чтобы исказить правила, чтобы защитить себя от конкуренции и перераспределить доход и богатство вверх по социально-экономической лестнице. Размышляя над тем, почему перераспределительные эффекты прежних государственных вмешательств шли вниз, вверх и вбок, в то время как в последние десятилетия они были почти всегда регрессивными по своему воздействию, я пришел к выводу, что снижение представительства простых рабочих в политическом и политическом процессах было главной причиной.
преступник. Итак, теперь я видел людей, не входящих в элиту, не только экономически маргинализованными, но и (не случайно) политически маргинализованными. Барьеры на пути возрождения послевоенного динамизма и инклюзивности теперь казались мне огромными.
Стив и я сдали рукопись Захваченная экономика за неделю до выборов 2016 года. Достаточно сказать, что ничто из того, что произошло с тех пор, не сделало меня лучше. Наоборот, сам факт того, что Дональда Трампа могут избрать, говорил мне, что с нашей страной что-то не так — не только с нашей политикой, но и с нашей культурой и нашим обществом. И тот факт, что страны по всему миру переживают подобные беспорядки и самосаботаж, убедил меня в том, что причины наших проблем должны быть глобальными по своей природе.
А потом у нас была чума. И после примерно 18 миллионов погибших во всем мире, ни одно правительство не сделало ничего особенного, чтобы убедиться, что мы лучше подготовлены к почти неизбежному следующему разу.
Итак, я предложил краткое объяснение того, как я пришел к выводу, что наша капиталистическая социальная система находится в каком-то кризисе. Но какой кризис? Я уже говорил, что капитализм не в состоянии удовлетворить высшие потребности, выдвинутые на первый план массовым изобилием. Какова точная природа болезней, которые вызывают эту неудачу?
Для версии «стоя на одной ноге» то, что я рассматриваю как кризис капитализма, является обобщенной версией проблем, о которых мы со Стивом писали в «Захваченная экономика» : медленный рост, высокое неравенство и политическая система. сфальсифицированы для доставки обоих. В этой книге мы рассматривали именно экономические показатели, но если вы посмотрите через более широкую линзу на всю нашу социальную систему, вы увидите те же самые основные проблемы: отсутствие динамизма , не только в экономическом производстве, но и в научно-технической сфере. прогресс, а также культурные инновации; отсутствие включения не только с точки зрения относительного дохода, но также социального статуса и доступа к в целом высокому качеству жизни; и в это нынешнее время проблем для либеральной демократии уменьшилась политическая и культурная способность вернуть себя на правильный путь.
Я использую слово «кризис» для того, чтобы подчеркнуть: я считаю, что в отсутствие серьезных и трудных изменений в том, как мы живем и управляем собой, мы подвергаемся серьезному риску настоящей катастрофы. Но я не думаю, что мы обречены, поэтому я предпочитаю кризис упадку или упадку. Последние два предполагают что-то необратимое: есть жизненный цикл, и мы прошли пик и теперь находимся на падении. Кризисы, однако, могут идти по любому пути – и именно так я вижу нашу нынешнюю позицию. Самая большая проблема со словом заключается в том, что оно создает впечатление, что все идет к апогею прямо сейчас ; как я это вижу, все достигает апогея, но в течение следующего столетия или около того, а не в ближайшие несколько лет.
Заявление о том, что мы находимся в политическом кризисе, проще всего продать. Либеральная демократия явно испытывает трудности как здесь, так и за рубежом. Среди многих других прекрасных работ, написанных об этих проблемах, « Как умирают демократии » Стивена Левицкого и Дэниела Зиблатта особенно эффективно передает, насколько тревожной является текущая ситуация.
В книге авторы на основе исторического опыта составляют контрольный список стадий демократического краха, и тогда вы можете сами увидеть, сколько галочек уже поставлено Соединенным Штатам или другой стране, которая вам небезразлична. Tl;dr: мы не в лучшей форме.
Кризис либеральной демократии, в свою очередь, является кризисом для капиталистического общественного порядка в целом по двум различным направлениям. Во-первых, защита основных прав человека и гражданских свобод сама по себе является жизненно важным элементом хорошего общества; Таким образом, потеря этой защиты сама по себе представляет собой унылый и удручающий регресс. Кроме того, либеральная демократия — это не только наименее порочная система управления, предлагаемая в настоящее время; это также далеко и далеко самый эффективный. Перспективы решения проблем капитализма с помощью динамизма и инклюзивности гораздо мрачнее при автократии, которая в целом гораздо более склонна к коррупции и гораздо менее мотивирована ставить во главу угла благополучие более широких слоев населения.
Феномен замедления роста и неустойчивого динамизма широко признан как проблема — но как кризис? (Хорошо, не все признают, что это явление вообще существует; некоторые, часто связанные с Силиконовой долиной, утверждают, что рост — это нормально, и что проблема заключается в нашем измерении ВВП. Безусловно, большое благосостояние потребителей, обеспечиваемое информационной экономикой, не не попадают в счета ВВП. Но всегда было так, что ВВП многое упускает из виду. Чтобы сторонники информационной экономики были правы, они должны показать, что проблема измерения со временем ухудшилась — и что они не В самом деле, я вполне уверен, что раньше проблемы измерения были намного хуже: подумайте о приросте благосостояния от резкого увеличения продолжительности жизни между 19 и00 и 1950 г., которые, по оценкам, в основном равны измеренному ВВП за этот период.)
Здесь вам нужно думать о кризисе как о деле, растянувшемся на десятилетия. Я напишу об этом гораздо больше в будущем, но нам понадобятся большие технологические скачки, чтобы сделать нашу цивилизацию устойчивой.
Чтобы избежать ужасных экологических катастроф и их дестабилизирующих последствий, нам необходимо перейти на чистую энергию и отказаться от промышленного земледелия; для достижения последнего нам нужна не просто чистая энергия, а обильная дешевая энергия. Нам необходимо модернизировать наши возможности биологической защиты, чтобы предотвратить новые пандемии и защитить нас от кошмарного сценария искусственно созданных патогенов.
Беспокойство по поводу устойчивого развития обычно связано со скептицизмом или даже с прямым противодействием продолжающемуся техническому прогрессу и повышению уровня жизни. Но прекращение дела сейчас не спасет нас; напротив, это обеспечит катастрофу. Дело в том, что наше нынешнее технологическое устроение влечет за собой большие внешние затраты, которые сейчас должны быть оплачены; мы не можем уменьшить наши риски, оставаясь на месте. В Чем мы обязаны будущему Уилл Макаскилл сравнивает нашу нынешнюю ситуацию с ситуацией скалолаза на полпути к скале.
Если мы попытаемся остаться там, где мы есть, мы неизбежно исчерпаем себя и рухнем в бездну; единственный путь к безопасности и защите лежит вверх.
Что касается провалов инклюзивности капитализма, здесь кризис — если он существует — не является кризисом устойчивости. То есть в неравенстве и маргинализации нет ничего неустойчивого. Как убедительно доказывает Уолтер Шайдель в Великий Уравнитель , крутые иерархии были нормой с самого начала цивилизации; эгалитарные контрдвижения были временным и преходящим исключением. Но в досовременном прошлом большинство людей должны были быть бедными, потому что мир был беден; Производственные возможности человечества далеко не соответствовали задаче обеспечения изобилия и хорошей жизни для всех. Единственной альтернативой миру, в котором богаты крошечные меньшинства, является мир, в котором нищета является всеобщей.
Однако теперь нет (по крайней мере, в богатых демократиях) технических препятствий для всеобщего наслаждения материальным изобилием и доступа к высокому качеству жизни.
На данном этапе увековечение массовой изоляции и маргинализации является выбором — коллективным выбором, который является конечным продуктом бесчисленных миллионов индивидуальных выборов, но, тем не менее, выбором. И есть название для технологически развитых обществ, которые делают такой выбор: мы называем их антиутопиями. В веке с 1870 по 1970, взрыв капиталистического создания богатства заставил мир «склониться к утопии», как говорится в замечательной новой книге Брэда Делонга с таким названием. Однако с тех пор мы сошли с золотого пути: неуклонное расширение доступа к лучшей жизни пошло вспять в самых передовых странах мира. После полувека скитаний по дикой местности мы, безусловно, можем представить себе, как восстанавливаем ориентацию и находим путь к гораздо более инклюзивному социальному порядку. Но также легко представить, что мы попадаем в антиутопию в стиле киберпанка — с узкой, впечатляюще богатой элитой, глубоко укоренившейся и все более жестко забаррикадированной, господствующей над маргинализованными, излишними массами и удерживающей их в узде хлебом, зрелищами.
и массовое наблюдение.
Таким образом, кризис включения состоит в угрозе антиутопии. Но это также усугубляет одновременные кризисы демократии и динамизма. Крутые классовые различия не способствуют стабильной демократии; игнорирование и разбазаривание потенциальных талантов и навыков большинства членов общества не является рецептом инноваций и прогресса.
В моем описании кризиса вы можете увидеть достаточное количество совпадений с опасениями, поднятыми «долгосрочным» крылом движения эффективного альтруизма, которое в последнее время привлекает к себе много внимания благодаря невероятно громкому развертыванию Чем мы обязаны будущему . В частности, мы разделяем понимание рисков, связанных с технологической стагнацией, и разделяем понимание высоких ставок в грядущем столетии. Я не согласен со всеми утилитарными моральными теориями, которые оживляют долгосрочную точку зрения, но это не такая большая проблема, поскольку мы согласны с тем, что ближайшие десятилетия будут решающими.
Вам не нужно ничего, кроме обычных мотивов желания лучшего мира для своих детей и внуков, чтобы убедиться, что сторонники долговременного подхода поднимают некоторые действительно важные вопросы.
Конечно, возможно, их больше всего волнует риск, о котором я не упомянул, а именно то, что искусственный интеллект скоро появится, и в зависимости от степени его соответствия человеческим ценностям может принести с собой либо тысячелетие, либо апокалипсис. Я понятия не имею, близок ли настоящий ОИИ или нет, я понятия не имею, но за последние годы я видел достаточно, чтобы ожидать, что то, что мы сейчас называем ИИ, будет продолжать значительно улучшаться и расширять свои возможности. И эти способности могут быть использованы во благо, или во зло, или и в то, и в другое. Но я слишком неуверен во всем этом, чтобы это сильно повлияло на мою оценку того, что капитализм переживает критический период.
Возвращаясь ко всему этому обсуждению к заголовку блога, появление постоянной проблемы является обстановкой и спусковым крючком этого кризиса капитализма.
Капитализм стал достаточно инклюзивным в обеспечении благосостояния, в то время как целью игры было повышение материального уровня жизни и свобода от нужды и невежества. Но игра сместилась в сторону улучшения качества жизни, и неспособность решить эту проблему для более чем хорошо образованного меньшинства представляет собой капиталистический кризис инклюзивности. Между тем, в отличие от того, как представлял себе Кейнс, научиться «жить мудро, приятно и хорошо» — это не просто замедляться и нюхать розы. Первая часть решения постоянной проблемы состоит в устойчивом сдерживании экономической проблемы — и этого мы не сделали и не можем сделать без продолжения и возрождения технологических инноваций. Таким образом, чтобы быть в состоянии разрешить кризис инклюзивности, нам необходимо разрешить кризис динамизма. И чтобы максимизировать наши шансы на успешное преодоление двойных кризисов динамизма и инклюзивности, нам необходимо разрешить кризис нашей политики.
Так что постоянная проблема не только здесь, она актуальна.