Смех без причины у людей и животных: зачем это нужно?
- Софи Скотт
- Университетский колледж Лондона
Подпишитесь на нашу рассылку ”Контекст”: она поможет вам разобраться в событиях.
Автор фото, Science Photo Library
Смех — это что-то странное, что с нами очень часто происходит.
Одно из проведенных исследований, например, установило, что мы смеемся не менее семи раз за каждые 10 минут разговора.
Мы смеемся безотчетно. Если вы спросите у людей, что заставляет их смеяться, то они назовут шутки, смешные ситуации, но чаще всего мы смеемся в компании других людей и к тому же совсем не над шутками.
Смех — это социальная эмоция и мы пользуемся ею, чтобы завязать и поддержать социальный контакт.
Смеясь, мы также испускаем весьма странные звуки — от сопения и писка до фырканья и хрюканья — и каждый этот звук говорит всего-навсего о том, что мышцы извергают воздух из нашей грудной клетки под сильным давлением.
В этом смысле смех — это очень примитивный способ извлечения звука.
Компьютерная томография показывает, что когда кто-то смеется, то язык, челюсти, заднее нёбо и губы остаются в бездействии, а движется только грудная клетка.
Автор фото, iStock
Подпись к фото,Некоторые эмоции проявляются одинаково у всех
Пропустить Подкаст и продолжить чтение.
Подкаст
Что это было?
Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.
эпизоды
Конец истории Подкаст
Поскольку смех является невербальным выражением эмоций, то эти сопровождаемые звуки, скорее, похожи на клич животных, а не на обычную человеческую речь.
Мы издаем их очень простым путем (не как речь), и они контролируются с эволюционной точки зрения в более древнем отделе мозга, который отвечает за голосовой аппарат у млекопитающих (опять-таки, не тот, который отвечает за речь).
Именно поэтому люди, перенесшие инсульт, могут потерять речевую способность, но они по-прежнему сохраняют способность смеяться и плакать, поскольку более «древний» участок мозга остается незатронутым.
Эти невербальные проявления часто ассоциируются с так называемыми «базовыми эмоциями», поскольку они присущи всему человеческому роду, а также многим млекопитающим.
Этим объясняется тот факт, что некоторые эмоции проявляются одинаково: например, чувство злобы у человека и у волка.
Что касается смеха, то люди распознают его даже у представителей совершенно незнакомых культур.
Мои коллеги Диза Соутер и Фрэнк Айзнер несколько раз отправлялись в Намибию, чтобы изучить живущее там племя химба, и единственный отклик, который они встретили у этого племени, была как раз реакция на смех.
Подпись к фото,Эстонский нейрофизиолог профессор Джаак Панксепп щекочет крысу, чтобы заставить ее засмеяться
Другие положительные эмоции, например, чувство победы, ликования, очень по-разному выражается в разных культурах и потому не является базовым.
Мы, конечно, не единственные животные, которые смеются. Смех можно обнаружить у других приматов, например, горилл, шимпанзе и орангутанов.
Было установлено, что крысы тоже смеются, так что вполне возможно, что еще кто-нибудь в царстве животных засмеется нам в ответ.
Что интересно, так это то, что корни смеха одни и те же, как для крыс, так и для человека — это щекотка и игра.
Все животные играют в детстве, однако некоторые животные, включая людей, выдр, крыс и собак, играют всю жизнь.
Может быть, смех эволюционировал как важная часть игры, чтобы показать, что мы развлекаемся, никому ничего не угрожает и все это — всего лишь игра?
Есть даже теория, гласящая, что комедия — это просто шутливый способ человеческого общения друг с другом, так что возможно, что истоки смеха лежат все-таки в социальном взаимодействии.
Смех: базовая эмоция, или в чем биологический смысл смеха
НаукаСтатті
18/03/2017
Речь пойдет не о страхе, гневе или любви, а о смехе.
Это очень древняя эволюционная система, которую развили млекопитающие, чтобы поддерживать социальные связи и улучшать самочувствие
Ницше считал людей единственными животными, способными смеяться. Однако смех можно обнаружить у многих млекопитающих. Кроме приматов, могут смеяться и другие животные, например, крысы. Правда, чтобы услышать высокочастотный смех крысы, пришлось использовать специальные приборы — крысы издают определенный ультразвуковой сигнал с частотой 50 кГц. У животных, как и у людей, смех связан с щекотанием и игрой. Он всегда имеет отношение к социальному взаимодействию.
Люди смеются в 30 раз больше во время общения, чем когда находятся в одиночестве. Смех чрезвычайно заразен и больше шансов «заразиться» им от кого-то из знакомых. Если спросить у людей, что вызывает у них смех, они начнут рассуждать о юморе и шутках. А если затем проследить за опрошенными, то окажется, что хохочут они чаще всего в обществе друзей, причем шутки не являются главным поводом для смеха.
Люди смеются, чтобы показать, что понимают друг друга, являются частью одной группы. Это демонстрация того, что человек нравится, и вы с ним соглашаетесь или даже любите. Это огромная эмоциональная работа «заднего плана», которую люди даже не воспринимают осознанно. Смех регулируется социальным контекстом.
Читайте также: Что такое эмоциональный интеллект?
Два вида смехаДанные нейробиологических исследований свидетельствуют о наличии двух видов смеха у людей. В процессе эволюции мы развили два различных способа вокализации. Непроизвольная вокализация является частью более ранней системы, чем произвольная в виде человеческой речи.
Нейробиология безудержного смеха имеет иную основу, чем вежливый социальный смех, который является стилем поведения людей и служит частью коммуникативного акта.
Cупружеские пары, которые справляются с чувством стресса при помощи смеха и позитивных эмоций, более удовлетворены совместной жизнью и дольше остаются вместе.
Смех служит характеристикой тесных эмоциональных взаимоотношений
Оказывается, что люди хорошо определяют различие между настоящим и наигранным смехом. Примечательно, что можно обнаружить нечто подобное и у шимпанзе. Они смеются иначе, если их щекочут, и если они играют друг с другом. Непроизвольный и социальный смех отличается по акустике. Настоящий смех длится дольше и является выше по тону. Наигранный смех, напротив, кажется нам немного фальшивым, но это не так. Фактически он служит важным социальным сигналом. Мы часто его используем, смеясь избирательно в разных ситуациях.
Читайте также: Эмоции и здоровье: есть ли связь?
Смех понимается с возрастомВ британском исследовании просканировали мозг группы людей, чтобы понять, как они реагируют на настоящий и наигранный смех. Оказалось, мозг воспринимает эти два типа смеха разными участками. Когда человек слышит чей-то непроизвольный смех, то происходит глубокая слуховая обработка этих нестандартных звуков.
При наигранном смехе активируется передняя медиальная префронтальная кора, отвечающая за распознавание эмоций других людей, то есть человек пытается понять причину смеха. Причем с возрастом люди лучше определяют настоящий смех.
Шестилетние дети делают это наугад, они не могут понять разницу. К моменту достижения полового созревания по-прежнему возможны неточности в определении типов смеха. Только к 40 годам и старше люди достигают пиковой точности в определении смеха. При этом «заразность» смеха прогрессирует в обратном направлении: чем моложе человек, тем охотнее он присоединяется к веселому смеху. Но с возрастом смех кажется все менее заразительным.
Читайте также: Что такое справедливость? Биологический аспект
Не только социальная эмоцияЛюди феноменально тонко походят к тому, как использовать смех. Супружеские пары, которые справляются с чувством стресса при помощи смеха и позитивных эмоций, более удовлетворены совместной жизнью и дольше остаются вместе.
Смех служит характеристикой тесных эмоциональных взаимоотношений.
Люди не просто излучают эмоции, чтобы проявить симпатию, они чувствуют себя намного лучше, если смеются вместе. Смех помогает справиться с болезненной, неловкой, сложной ситуацией. Он повышает толерантность к боли, вероятно, за счет выработки эндорфинов. Смех помогает в лечении бронхиальной астмы и бронхита — воздух вырывается из легких со скоростью 100 км/ч, освобождая при этом бронхи от скопившейся там слизи и облегчая дыхание при воспалительных процессах.
Благодаря смеху уровень глюкозы в крови повышается не столь выраженно как у больных сахарным диабетом, так и у здоровых людей. В некоторых странах активно практикуют смехотерапию. Например, в Японии с большим успехом проводят сеансы смехотерапии в туберкулезных больницах. У больных, которых регулярно смешат, выше процент излечения и лучше медицинские показатели по сравнению с лицами контрольной группы.
Смейтесь на здоровье!
Татьяна Кривомаз, канд.
биол. наук
“Фармацевт Практик” #2′ 2017
Поділіться цим з друзями!
Вам також буде цікаво це:
Наука о смехе-и почему у нее также есть темная сторона
Share на Facebook
.
Версия для печати
Следующее эссе перепечатано с разрешения The Conversation, интернет-издания, посвященного последним исследованиям.
Когда вы слышите, как кто-то смеется у вас за спиной, вы, вероятно, представляете его разговаривающим по телефону или с другом – улыбающимся и испытывающим теплое, пушистое чувство внутри. Скорее всего, только звук смеха может заставить вас улыбнуться или даже посмеяться. Но представьте, что смеющийся человек просто ходит один по улице или сидит позади вас на похоронах. Внезапно это не кажется таким привлекательным.
Правда в том, что смех не всегда позитивен или полезен. Согласно науке, его можно разделить на разные типы: от подлинного и спонтанного до смоделированного (фальшивого), стимулированного (например, щекоткой), индуцированного (лекарствами) или даже патологического.
Но фактическая нейронная основа смеха до сих пор не очень хорошо известна, а то, что мы знаем о ней, в основном исходит из патологических клинических случаев.
Смех и понимание юмора являются жизненно важными компонентами адаптивной социальной, эмоциональной и когнитивной функции. Удивительно, но они не являются исключительно человеческими. Приматы и человекообразные обезьяны тоже любят посмеяться. Возможно, это эволюционировало, потому что это помогает им выжить. Смех — это, в конце концов, совместная деятельность, которая способствует сближению, рассеиванию потенциальных конфликтов и снятию стресса и беспокойства. Но он быстро теряет свою силу, когда предается одиночеству (одинокий смех может иметь зловещий оттенок).
Смех способен на мгновение пересилить другие эмоции — мы не можем угрюмо рыдать или кипеть от гнева, одновременно смеясь. Это потому, что наши лицевые мышцы и голосовая структура были захвачены более солнечными эмоциями. И все это контролируется специализированными цепями мозга и химическими мессенджерами (нейротрансмиттерами).
Мы знаем, что есть несколько мозговых путей, которые способствуют смеху — каждый для разных его компонентов. Например, области мозга, обычно участвующие в принятии решений и контролирующие наше поведение, должны быть подавлены, чтобы способствовать спонтанному и необузданному смеху. Смех также зависит от эмоциональных схем, соединяющих области, ответственные за переживание эмоций, с областями, необходимыми для выражения эмоций.
Чему нас может научить болезнь
Хотя мы получили подробные сведения об особенностях мозга, имеющих решающее значение для мимики, глотания, движений языка и горла, гораздо меньше известно о том, как положительные эмоции на самом деле трансформируются в смех. К счастью, ряд болезней и состояний помог пролить свет на лежащие в его основе нервные функции.
Один особенно хорошо задокументированный синдром, который, как считается, впервые был выявлен Чарльзом Дарвином, включает в себя тревожное проявление неконтролируемых эмоций. Клинически он характеризуется частыми, непроизвольными и неконтролируемыми вспышками смеха и плача.
Это мучительное расстройство эмоционального выражения, которое противоречит глубинным чувствам человека. Это состояние известно как синдром псевдобульбарного аффекта и может проявляться в нескольких различных неврологических состояниях.
Вкратце, это состояние возникает из-за разрыва связи между лобными «нисходящими путями» в стволе мозга, которые контролируют эмоциональные побуждения, и цепями и путями, которые управляют выражением лица и эмоциями. Некоторые расстройства, особенно связанные с этим состоянием, включают черепно-мозговую травму, болезнь Альцгеймера, болезнь Паркинсона, рассеянный склероз и инсульт.
Действительно, исследование, проведенное в прошлом году, показало, что все более искаженное чувство юмора и смех в неподходящее время могут быть ранним признаком слабоумия. Синдром псевдобульбарного аффекта также является одним из наиболее распространенных побочных эффектов инсульта с точки зрения эмоциональных изменений. А учитывая высокую частоту инсульта каждый год, это состояние, вероятно, будет широко распространено среди населения в целом.
Существует ряд других специфических состояний, которые также могут быть связаны с аномальной проводкой мозга. Гелотофобия — это сильный страх быть осмеянным. С другой стороны, гелотофилия — это удовольствие, когда над тобой смеются. Между тем связанное с этим состояние катагеластика — это радость смеяться над другими.
Гелотофобия, в частности, может перерасти в крайнюю, лишающую радости тревогу, которая варьируется от социальной неприспособленности до тяжелой депрессии. Это может побудить к бдительному мониторингу окружающей среды на предмет любых признаков насмешек. Этот ненормальный страх быть осмеянным может возникнуть из-за негативного опыта в раннем возрасте, когда над вами издевались, насмехались или дразнили. Данные визуализации показывают, что гелотофобия связана с плохой связью между лобными и медиальными височными областями мозга, сетями, ответственными за мониторинг и обработку эмоциональных стимулов.
Мы также знаем, что цепи лобного мозга позволяют нам интерпретировать буквальное значение языка в социальном и эмоциональном контексте.
Это помогает нам оценить тонкий юмор, такой как сарказм. Интересно, что эта способность часто теряется после лобной травмы головного мозга или при состояниях, связанных с лобной дисфункцией, например, при аутизме.
Здоровый смех
Несмотря на темную сторону смеха, нельзя отрицать, что смех обычно вызывает теплые нечеткие чувства. Мы знаем, что смех улучшает работу сердечно-сосудистой системы, укрепляя нашу иммунную и эндокринную системы.
Мы также знаем, что позитивный, «доброжелательный юмор» — «смех вместе», а не «смех над» другими — особенно полезен. Действительно, то, как наш мозг обрабатывает смех других людей, кажется, указывает на то, что смех с кем-то имеет большую эмоциональную глубину и доставляет больше удовольствия, чем смех над ним.
Действительно, наш мозг особенно сильно зависит от эмоционально полезных и подлинных сигналов счастья. Это может помочь объяснить, почему смехотерапия оказывает мощное воздействие. К ним относятся тренировка мышц, улучшение дыхания, снижение стресса и беспокойства, а также улучшение настроения и устойчивости.
Было даже показано, что смехотерапия работает аналогично антидепрессантам, повышая уровень серотонина в мозгу, важнейшего нейротрансмиттера, жизненно важного для чувства благополучия и спокойствия.
Таким образом, независимо от стиля юмора, пока нет основного заболевания, смех, вероятно, будет лучшим лекарством.
Первоначально эта статья была опубликована на The Conversation. Прочитайте оригинальную статью.
ОБ АВТОРАХ
Линн А. Баркер преподает когнитивную неврологию в Университете Шеффилд-Халлам.
Читать дальше
Юмор | Определение, типы, примеры и факты
Джордж Карлин
Посмотреть все СМИ
- Ключевые люди:
- Марк Твен Роберт Бенчли Дороти Паркер В.С. Гилберт Эмброуз Бирс
- Похожие темы:
- комедия черный юмор шутить пограничный юмор розыгрыш
Просмотреть весь связанный контент →
юмор , общение, в котором стимул вызывает веселье.
Во всех своих многочисленных разновидностях юмор можно просто определить как тип стимуляции, который вызывает рефлекс смеха. Спонтанный смех — двигательный рефлекс, возникающий в результате координированного сокращения 15 лицевых мышц по стереотипному образцу и сопровождающийся измененным дыханием. Электрическая стимуляция основной подъемной мышцы верхней губы, большой скуловой, токами различной интенсивности вызывает мимику от слабой улыбки через широкую ухмылку до конвульсий, типичных для взрывного смеха.
Смех и улыбка цивилизованного человека, конечно, часто носят условный характер, когда произвольное намерение заменяет спонтанную рефлекторную деятельность или мешает ей; однако эта статья касается только последнего. Как только смех станет скромным рефлексом, придется столкнуться с несколькими парадоксами. Двигательные рефлексы, такие как сужение зрачка глаза при ослепительном свете, представляют собой простые реакции на простые стимулы, значение которых для выживания очевидно.
Но непроизвольное сокращение 15 лицевых мышц, связанное с какими-то неудержимыми звуками, производит впечатление деятельности, не имеющей никакой утилитарной ценности, совершенно не связанной с борьбой за выживание. Смех — это рефлекс, но он уникален тем, что не имеет явной биологической цели. Можно назвать это рефлексом роскоши. Его единственная функция, по-видимому, заключается в том, чтобы снимать напряжение.
Второй родственный парадокс — поразительное несоответствие между природой стимула и реакцией в юмористических транзакциях. Когда удар под коленную чашечку вызывает автоматический толчок вверх, и «стимул», и «реакция» функционируют на одном и том же примитивном физиологическом уровне, не требуя вмешательства высших психических функций. Но то, что такая сложная умственная деятельность, как чтение комического рассказа, должна вызывать специфическое рефлекторное сокращение лицевых мышц, — явление, озадачивавшее философов со времен Платона. Нет четкого, предсказуемого ответа, который сказал бы лектору, удалось ли ему убедить своих слушателей; но когда он рассказывает анекдот, смех служит экспериментальным тестом.
В этой статье рассматривается изменение концепции и практики юмора со времен Аристотеля до влияния средств массовой информации в современном мире.
Спектр вызывающих смех переживаний огромен: от физического щекотания до самого разнообразного умственного возбуждения. Однако в этом многообразии есть единство, общий знаменатель определенного и определяемого паттерна, отражающего, так сказать, «логику» или «грамматику» юмора. Несколько примеров помогут разгадать эту закономерность.
Оформите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подписаться сейчас
1. Мазохист — это человек, который любит холодный душ по утрам, поэтому принимает горячий.
2. Англичанка на вопрос друга, что она думает о местонахождении своего покойного мужа: «Ну, я полагаю, бедная душа наслаждается вечным блаженством, но я бы хотела, чтобы вы не говорили о таких неприятных вещах. ».
3. Врач утешает пациента: «У вас очень серьезное заболевание. Из 10 человек, поймавших его, выживает только один. Вам повезло, что вы пришли ко мне, потому что недавно у меня было девять пациентов с этой болезнью, и все они умерли от нее».
4. Диалог во французском фильме:
«Сэр, я хотел бы попросить руки вашей дочери».
«Почему бы и нет? Остальное ты уже получил».
5. Маркиз двора Людовика XV неожиданно вернулся из путешествия и, войдя в будуар своей жены, застал ее в объятиях епископа.
После секундного колебания маркиз спокойно подошел к окну, высунулся и принялся благословлять прохожих.«Что ты делаешь?» — воскликнула растерянная жена.
«Монсеньор выполняет мои функции, поэтому я
выполняю его».
После секундного колебания маркиз спокойно подошел к окну, высунулся и принялся благословлять прохожих. В основе этих пяти историй лежит общая закономерность? Небольшое размышление, начиная с последнего, показывает, что поведение маркиза одновременно и неожиданно, и совершенно логично, но логика, обычно не применяемая к такого рода ситуациям. Это логика разделения труда, управляемая правилами, старыми, как человеческая цивилизация. Но можно было бы ожидать, что его реакции будут регулироваться другим набором правил — кодексом сексуальной морали. Именно внезапное столкновение между этими двумя взаимоисключающими кодексами правил — или ассоциативными контекстами — создает комический эффект. Он заставляет слушателя воспринимать ситуацию одновременно в двух самосогласованных, но несовместимых системах отсчета; его разум должен работать одновременно на двух разных длинах волн.
Обращаясь к другим примерам, во французском кинодиалоге «рука» дочери воспринимается сначала в метафорической системе отсчета, а затем внезапно в буквальном, телесном контексте. Врач мыслит абстрактными, статистическими вероятностями, правила которых неприменимы к отдельным случаям; и есть дополнительный поворот, потому что, в отличие от того, что подсказывает здравый смысл, шансы пациента на выживание не зависят от того, что произошло раньше; их по-прежнему один против 10.
Это один из глубоких парадоксов теории вероятностей, и шутка на самом деле подразумевает загадку; он указывает на абсурд, который, как правило, принимается как должное. Что касается дамы, которая смотрит на смерть как на «вечное блаженство» и в то же время на «неприятную тему», то она олицетворяет обычное человеческое затруднение жизни в разделенном доме веры и разума. Здесь снова простая острота несет в себе бессознательные обертоны и полутона, слышимые только внутренним ухом.
Мазохист, который наказывает себя, лишая себя ежедневного наказания, подчиняется правилам, противоположным правилам нормальной логики. (Может быть построен образец, в котором и системы отсчета меняются местами: «Садист — это человек, который добр к мазохисту».) Но здесь снова есть дополнительный поворот. Шутник на самом деле не верит, что мазохист принимает горячий душ в качестве наказания; он только делает вид, что верит в это. Ирония — самое эффективное оружие сатирика; он делает вид, что перенимает способы рассуждений оппонента, чтобы разоблачить их скрытую абсурдность или порочность.