Стокгольмский синдром как избавиться: Стокгольмский синдром: как распознать и избавиться от него?

Стокгольмский синдром: как распознать и избавиться от него?

Стокгольмский синдром очень часто наблюдается у людей, которые длительное время находятся под влиянием токсичного партнера или жестокого начальника. Когда этот термин был использован впервые? Что такое Хельсинкский синдром и что о нем говорят психологи?

Что такое стокгольмский синдром?

Стокгольмский синдром – это механизм, с помощью которого жертва начинает сочувствовать своему обидчику. Эти чувства могут принимать разные формы: от защиты палача от ответственности за свои действия до влюбленности в него и создания отношений. Положительные эмоции, возникающие из-за Стокгольмского синдрома, очень сильны, и их легко можно принять за настоящую страсть. Они являются побочным эффектом адаптации к ситуации, в которой выживание человека полностью зависит от другого человека.

Однако синдром Хельсинки также может проявляться в менее экстремальных ситуациях, чем похищение или насилие. Фактически, это может развиться в любых токсичных отношениях, как профессиональных, так и личных. Стокгольмский синдром характерен тем, что жертва не осознает, что мучитель причиняет ей боль, его собственные страдания игнорируются, а палач получает обожание. Часто обиженный начинает разделять некоторые  взгляды палача, защищать его от других людей и нападать на тех, кто пытается вывести его из этой ситуации.

Другими очень типичными чертами стокгольмского синдрома являются положительное отношение к мучителю и преувеличение каждого его маленького движения. Люди, затронутые этим механизмом, могут любить избивающего мужа, жестокого отца или сочувствовать жестокому и эксплуатирующему боссу. Каждый позитивный жест, который совершает по отношению к ним преступник, становится важным и становится главным аргументом в разговоре с другими людьми.

Стокгольмский синдром – рождение

Термин «Стокгольмский синдром» впервые использовал шведский криминолог и психолог Нильс Бейеро. Это связано с событиями, произошедшими в одном из банков Стокгольма. В 1973 году двое вооруженных мужчин вошли в него, чтобы ограбить. После приезда полиции грабители скрылись внутри здания, взяв заложников – трех женщин и одного мужчину. Пострадавшие пробыли со своими мучителями 6 дней, в течение которых им удалось проникнуться к ним симпатией и подружиться с ними.

После шести дней и долгих переговоров заложники были освобождены командой спасателей. Однако оказалось, что и женщины, и мужчины не хотели покидать банк и предпочли бы остаться рядом со своими палачами. Во время допросов каждый из потерпевших защищал нападавших, одновременно обвиняя в происшествии полицию. Одна из женщин через некоторое время даже обручилась со своим мучителем. С другой стороны, задержанный основал фонд, целью которого было собрать средства для найма хороших адвокатов для грабителей и спасти их от заключения.

Еще один очень хороший пример Стокгольмского синдрома – события, которые начались с похищения 4 февраля 1974 года. Именно в тот день Пэтти Херст, внучка американского издателя Уильяма Рэндольфа Херста, была похищена крайне левой группой SLA. Через два месяца после этого события Патти присоединилась к деятельности группы, в конечном итоге даже участвуя в ограблении банка. Она была арестована, заключена под стражу и приговорена к 7 годам лишения свободы, но в связи с обстоятельствами и высокой вероятностью стокгольмского синдрома срок был сокращен до 2 лет.

Синдром палача и жертвы – психология

Стокгольмский синдром – это термин, который до сих пор вызывает огромный отклик у психологов всего мира. Чтобы понять его происхождение, необходимо взглянуть на ситуацию, в которой этот механизм активируется. Синдром Хельсинки тесно связан с самым примитивным человеческим инстинктом – выживанием любой ценой. В ситуации, когда дальнейшее существование может оказаться под угрозой, а выживание может оказаться невозможным, жертва начинает сочувствовать своему палачу и полностью сдается.

Как вы это объясните? В экстремальной ситуации, когда власть над нашим существом или не существом полностью находится в руках другого человека, гораздо разумнее подружиться с ним, чем бороться. Завоевав симпатию и признание своего палача, жертва имеет гораздо больше шансов выжить, чем сопротивляясь и пытаясь освободиться от его власти. Однако для того, чтобы возникли какие-либо положительные чувства, у потерпевшего должна быть причина для этого. Это приводит к одной из характерных черт стокгольмского синдрома – защите мучителя, поиску добра в его поведении и чрезмерному взвешиванию каждого из его приятных жестов.

Стокгольмский синдром в отношениях

Стокгольмский синдром чаще всего касается не экстремальных ситуаций, а прозаических, из повседневной жизни. Этот механизм очень часто можно наблюдать у партнеров токсичных людей, прибегающих к насилию или злоупотребляющих алкоголем. Жертвы остаются в таких отношениях годами, часто они постепенно отрезаются от всех своих друзей или очень ограничены в контактах с ними. Со временем такие люди убеждаются, что кроме текущих отношений мира не существует или текущие отношения – лучшее, чего они заслуживают. По этой причине, например, жены защищают агрессивных мужей и отказываются давать показания в полиции или давать им красную карточку. Такой образ поведения и есть синдром жертвы в отношениях.

Как с этим бороться? Стоит попытаться найти поддержку у людей, не входящих в круг друзей преступника, например, у семьи или коллег. Самое главное – постепенно укреплять уверенность в себе и постепенно возвращаться к общественной жизни. Поход в кино, на концерт, поиск работы (если у жертвы ее нет), открытие новых увлечений и, наконец, уход от партнера. Однако важно соблюдать правильный порядок – сначала создайте прочный фундамент и восстановите свои силы, а затем двигайтесь. В противном случае жертва будет постоянно сталкиваться с жестокой реальностью, к которой он или она могут быть не готовы, и в результате будет постоянно возвращаться к токсичному партнеру. Также стоит подбодрить такого человека обратиться за помощью к психотерапевту.

Стокгольмский синдром на работе

Стокгольмский синдром касается не только личных или романтических отношений, но и профессиональных. Чаще всего это происходит, когда начальник позволяет себе преследовать и несправедливо относиться к сотруднику, пользуясь своим положением. Если человек, подвергшийся такому отношению, очень озабочен сохранением работы и готов работать «любой ценой», у него может постепенно развиться Хельсинкский синдром. Растущее количество обязанностей потерпевшая объяснит тяжелым периодом в компании, отсутствие бонуса тем, что она не заслужила дополнительных средств, а крики и оскорбления – худшим днем ​​босса. Таким образом, сотрудник дает своему руководителю зеленый свет, показывая, что он согласен с таким поведением, и тем самым поощряет его продолжать действовать в этом стиле.

Как я могу освободиться от таких отношений? Работа – важный аспект жизни, позволяющий зарабатывать деньги и тем самым обеспечивать существование семьи. Поэтому стоит поддержать человека, который находится в похожей ситуации, и побудить его найти другую работу. Вначале, мягко говоря, покажите, что вы можете иначе, что такое поведение босса ненормально. Также стоит побудить жертву обратиться за помощью к профессионалу, то есть к психологу или терапевту.

Психология созависимых отношений. Как «работает» стокгольмский синдром?

Елена Исупова

Как распознать нездоровую привязанность? Можно ли ограничивать свободу того, кого любишь? Как «работает» стокгольмский синдром — не только там, где есть мучитель и жертва, но и в обычных парах? Мы задавались такими вопросами, когда читали роман «Взаперти». И поняли: они важны для каждого, кто вступает в близкие отношения. Поэтому включили в книгу послесловие семейного психолога Яны Катаевой. Делимся им с вами.

Джемма и Тай

Взаперти
Но сначала немного о самом романе. 16-летняя Джемма знакомится с Таем в аэропорту Бангкока. Симпатичный и застенчивый парень угощает ее кофе. Они болтают о родителях, отпуске, планах… А потом Джемма просыпается в чужом доме посреди пустыни. На много километров вокруг нет ничего. Только песок, солнце и тот, кто ее похитил.

Люси Кристофер, автор книги, погружает читателя во внутренний конфликт. Тот же самый, в который попадает Джемма. Сначала она боится странного парня, потом начинает понемногу понимать его, очаровываться его внутренним миром. И в то же время сердится на себя за симпатию. Ведь он — похититель.

И героине, и читателям трудно не попасть под его обаяние. Тай берег Джемму, даже спас ее ценой своей свободы. И конечно, в детстве ему досталось: о нем некому было позаботиться, рядом с ним не было любящих, надежных взрослых. Мы сочувствуем его одиночеству, его острому желанию иметь близкого человека. Но преступление остается преступлением.

Стокгольмский синдром

Не только голубоглазым, широкоплечим и романтичным похитителям жертвы начинают в какой-то момент симпатизировать.

Представьте себе отделение банка. В нем нет клиентов, только четыре сотрудника, три женщины и мужчина. Открывается дверь, заходит человек с автоматом и кричит: «Вечеринка только начинается!» Он захватил сотрудников банка в заложники и потребовал, чтобы к нему привезли еще одного грабителя, его сокамерника. Двое грабителей шесть дней удерживали заложников. Загнали в небольшое помещение и обложили взрывчаткой. Когда полиция пустила в помещение слезоточивый газ и преступникам пришлось сдаться, их жертвы просили полицию отпустить их. Затем наняли им адвокатов и выступали в суде в их защиту. Это произошло в Швеции, в Стокгольме, в 1973 году. Тогда и возник термин «стокгольмский синдром».

Таких случаев известно множество. Вот еще один. В 1974 году террористы одной радикальной организации захватили в заложники 19-летнюю внучку миллиардера Патрицию Херст. Ее били, насиловали, морили голодом. Со временем она стала поддерживать террористов, примкнула к их организации и стала сама участвовать в налетах на банки и магазины.

Как так получается? Это реакция психики на травмирующую ситуацию. Жертва беспомощна и зависит от похитителя. Если лучше узнать его, иметь с ним добрые отношения, верить в его хорошие намерения, шансы выжить вырастают. Ну и, как сказала Джемма, невозможно ненавидеть того, кого понимаешь. Тогда в Стокгольме грабители и заложники рассказывали друг другу истории из жизни, играли в крестики-нолики, пока одни держали других на мушке. И сблизились.

Тревожные звоночки

Размышляя, как относиться к чему-либо и что можно простить, а что нет, стоит прежде всего смотреть на поступки. Тай совершил недопустимое — он решил за Джемму, где ей быть и с кем. Никто не может решать за другого. Кроме родителей детей до 18 лет (и то с каждым годом всё меньше).

Здоровые любовные отношения — это отношения без принуждения. В них важны желания каждого.

Девушкам хочется видеть рядом смелого и надежного парня, способного разруливать проблемы. Безумно влюбленного в них супермена. Это понятное желание. Взрослым женщинам тоже нравятся такие герои. Но бывает, мы принимаем за решительность или сильные чувства то, что на самом деле должно бы нас насторожить.

• Он говорит: «Ты красива и без косметики. Тебе не нужно краситься». Радоваться или насторожиться? Насторожиться. Только вам решать, краситься или нет. Попытка решать за вас — тревожный звонок.

• Он говорит: «Я буду зарабатывать, а ты — тратить. Тебе не нужно будет работать». Казалось бы, не парень — мечта! Но, увы, у таких договоренностей есть своя цена. Если один полностью финансово зависит от другого, то голос слабого мало весит в совместных решениях.

• Он говорит: «Зачем тебе поступать на врача? Морги, кровища, зубрежка… Моя девушка должна быть окружена красотой». Воспринять как заботу или как нарушение ваших границ? Нарушение границ. Чьей бы вы ни были девушкой, в первую очередь вы — своя собственная. Ваши планы важны.

Вы можете даже не замечать, что находитесь в клетке. — Источник

Тай задумал «спасти» Джемму, увезти ее из города, который казался ему лицемерным и искусственным. Но — ему казался, не ей. Ему, а не ей хотелось прожить жизнь в пустыне. Она не просила о спасении и не принимала решение там жить. Неважно, ошибся ли Тай в том, что пустыня Джемме подходит, или нет. Важно, что у него не было права решать за нее.

Созависимость в семье

Стокгольмский синдром возникает не только у жертв похитителей. В обычных парах тоже. Вы наверняка слышали такие истории: муж бьет жену, а она не уходит или уходит и снова возвращается. Часто женщины жалеют своего обидчика: он такой несчастный, детство у него такое тяжелое, только я его понимаю и выдерживаю. И нет, это не какие-то особенные женщины, которым нравится страдать. Обычные, как мы.

Из подобных отношений действительно очень сложно вырваться. Ведь до грубости дело доходит далеко не сразу. Сначала — безумная любовь, совместные планы, ощущение, что вот он, нашелся, «тот самый». Ситуация ухудшается постепенно, когда человек уже стал очень родным, часто — отцом общих детей. Есть только один способ не попасть в такие отношения: заметить первые «звоночки». Выше три примера таких «звоночков». Вот еще:

• Парень плохо отзывается о бывшей девушке. Она выглядит чуть ли не монстром или полной дурой, по его словам. А вот вы — не такая, как все остальные. Одна на миллион. Только вы во всем свете его понимаете.

• Парень не спрашивает вас, как вы хотите провести время, куда пойти. Он решает это за вас обоих. Если так происходит иногда, всё в порядке. Если часто — сигнал опасности.

• Его шутки про ваших подруг или даже про вас — недобрые, унизительные.

• Парень очень ревнив. Закатывает скандалы, выражает подозрения на ровном месте. Это плохо кончится.

• Парень хочет, чтобы вы проводили с ним всё время. Сначала это может выглядеть мило: «Я так соскучился! Может, отменишь встречу с подругами и побудем вдвоем?» Если это повторяется третий раз — бегите!

• Когда он сердится на вас или даже на кого-то еще, это выглядит по-настоящему пугающе. Словно он не вполне владеет собой. Бьет кулаком по стене, ломает предметы. Сыплет страшными угрозами. Рано или поздно он разозлится на вас и не станет сдерживаться.

• Он считает: то, что позволено мужчине, не подобает женщине. Это называется «двойные стандарты». Тоже плохой знак.

• Он слишком давит на вас в том, чтобы вы стали считаться парой или начали заниматься сексом.

• Он требует отчет, где и с кем вы проводили время.

• Он словно не слишком рад вашим успехам и достижениям.

Выход не всегда виден, но он есть. — Источник

Здоровые отношения

Как же выглядят здоровые отношения? Что их отличает? Оба партнера уважают желания, планы, интересы, друзей друг друга. Каждый видит другого хорошим. Не нужно ничего доказывать: ни свою любовь, ни то, достаточно ли вы хороши для него. Не нужно оправдываться за свою внешность, семью или хобби. Можно быть собой, никого не изображая. Смешной, нелепой, грустной, вялой — какой угодно. Оба бережно относятся к чувствам друг друга. Когда один расстроен, другой сочувствует. Когда один рад и горд, другой разделяет радость и тоже гордится. Можно поделиться чем-то очень личным и не бояться, что это когда-то будет использовано против вас. Спорные вопросы обсуждаются. Могут быть и споры, и ссоры — это нормально. Но любимый не пугает вас и не наказывает за «непослушание». Он готов вас слушать. В компании друзей он на вашей стороне. Если кто-то подшучивает над вами, он не смеется. Вам не треплют нервы: то он смотрит влюбленно, то холодный и далекий. Вам не нужно всё время гадать: у нас всё серьезно? А почему тогда он так себя ведет? Вы чувствуете уверенность в нем. Вам тепло и спокойно рядом с ним.

Такие отношения очень редко показывают в кино и в книгах. У нас мало примеров и в жизни. Замечайте их, складывайте во внутреннюю «копилку». Бывает очень трудно признать, что с отношениями что-то не так. Что вас не слышат, не ценят, не берегут. И все же чем быстрее вы посмотрите на ситуацию реально, тем лучше. Может быть много чувств, в том числе нежность, привязанность, тепло. Лучше всего смотреть на факты, они надежней.

Люси Кристофер, автор этой книги, призналась, что ей трудно дались последние страницы, где Джемма дописывала письмо Таю. Она переписывала окончание десять раз! Никак не могла придумать, что же Джемме лучше всего сделать. И в конце концов решила написать насколько возможно честно о чувствах Джеммы, как она их себе представляет. Так Джемма осталась в смешанных чувствах. Но ей удалось очень важное и очень сложное: посмотреть на свою историю реально, как есть. Тай украл ее. Но он и спас ее. Он сделал свои выборы, и теперь ему предстоит нести за них ответственность. Так и должно быть. Вместе с Джеммой читатель надеется, что в его жизни еще будет светлая полоса. А Джемме придется постепенно пережить и оставить позади этот опыт. Нелегкое дело. Но, кажется, она справится.

 

По материалам книги «Взаперти»

Обложка поста — unsplash.com

Стокгольмский синдром: как не попасть в ловушку больной любви

Во-первых

Нужно задать себе вопрос: «Почему я до сих пор рядом с этим человеком?» Ответов может быть несколько. Может быть, ты просто боишься остаться в одиночестве или же тебя пугает несоответствие с социальными нормами, где принято «каждой твари по паре»? Возможно, ты боишься потерять его из-за самовнушения, тебе кажется, что это любовь до гроба, но на деле оказывается обычной привычкой. Нужно всегда идти навстречу своим страхам, такие действия порождают формирование внутреннего стержня и помогут тебе выработать иммунитет к «стрессу». Не всегда мы сами себе являемся друзьями, иногда стоит пересмотреть свои взгляды.

Во-вторых

Научись уважать себя. Это чувство должно проникнуть в самую глубь твоего сознания, ведь если ты не будешь испытывать его сама к себе, то никто из окружающих точно к тебе его не проявит. Уважение — это признание собственной индивидуальности и трепетность в отношении к себе или кому-либо еще.

В-третьих

Возможно, тебе просто мешает не моральная, а материальная зависимость от партнера? Вставать на ноги в плане карьеры — не самая легкая задача, но это придаст тебе уверенности в себе и поможет реализовать внутренние возможности, также подарит ощущение еще большей полноценности.

В-четвертых

Начинай взаимодействовать с социумом, заведи новых друзей. Неприятные эмоции нужно научиться купировать, а на следующей стадии — уничтожать. Все зависит от восприятия, это знают все, но не многие умеют применять. Новые знакомства помогут тебе расставить правильно приоритеты и дадут возможность увидеть иные ценности, которые раньше ты могла просто не замечать.

Помни, отношения — это союз, а не война. Это объединение людей в одно целое, что придает силы им обоим.

Попробуй трансформировать свои отношение в равенство и консонанс, а если все-таки твой партнер любит доминировать, то постарайся понять, что это подмена понятий, а настоящая любовь у тебя еще впереди.

Блог Светланы Дутты — Стокгольмский синдром: отношения агрессора и жертвы

По роду деятельности, время от времени мне доводится наблюдать за развитием отношений, основу которых составляет садо-мазохистический компонент в широком смысле этого слова. Подобные отношения всегда мучительны для обоих сторон, но особенно для той стороны, которая в данный момент времени находится в позиции жертвы. Предлагаю сегодня поговорить о парадоксальном функционировании психики жертвы, которая всегда находится в созависимых отношениях. И разобраться с тем, как не стать жертвой, как предотвратить попадание детей в ситуации насилия и злоупотребления. В психоаналитическом ключе мы называем такие отношения симбиотическими, так как при всех мучениях и страданиях ни одна из сторон не чувствует в состоянии эти отношения прервать или закончить. Чувства при этом очень амбивалентны, то есть противоречивы. Наверняка Вам известны истории про пьющих и бьющих мужей, которых жена сдает в полицию (раньше – милицию) или в случае «белой горячки», то есть алкогольного психоза вызывает специализированную бригаду, а потом места себе не находит от чувства вины, сопровождающего мысли о том, как плохо с ним там обращаются «эти люди», невкусно кормят, держат в холоде, ну и т. д.

Вспоминается стокгольмский синдром. Авторство термина «стокгольмский синдром» по некоторым данным принадлежит криминалисту Нильсу Биджероту, который анализировал ситуацию в Стокгольме во время захвата заложников в августе 1973 года. Она характеризовалась тем, что заложники начали симпатизировать захватчикам. Сегодня это понятие используется в психологии для описания ситуации, когда человек, подвергающийся какой-либо агрессии, проявляет симпатию и сострадание к своему обидчику. В подобной ситуации жертву насилия не обуревает гнев или протест, а, наоборот, она начинает чувствовать психологическую связь с агрессором, пытается оправдать его действия, а в некоторых случаях даже перенимает его идеи или начинает обвинять себя.

В описанных выше ситуациях речь идет об отношениях между взрослыми людьми, а в случае со стокгольмским синдромом и вовсе о чрезвычайной ситуации захвата, которую можно отнести к экстремальным.

Однако так ли редко этот синдром встречается в обычной жизни? Пожалуй, повсеместно и чаще, чем мы предполагаем. Ведь «обидчиком» в некоторые моменты времени, может быть, любой человек, даже самый близкий. Давайте попробуем обратиться к истокам этого явления и понять, когда и каким образом формируется синдром жертвы, почему некоторые люди бессознательно встают на этот путь. Как и многое другое в человеке, склонность к чрезмерной жертвенности (впрочем, как и к чрезмерной агрессивности) формируется в раннем детстве и закрепляется вплоть до подросткового возраста. Например, ребенок приносит тройку, его наказывают, второй раз приносит тройку – его ударяют, третий раз принес двойку, а у родителей – хорошее настроение, ребенка не наказали. Что будет чувствовать ребенок? Он запретит себе злиться на родителей за первые два наказания, но преисполнится чувства благодарности за отсутствие его в третий раз. А спустя несколько лет наказание и вовсе забудется, останется только история о снисхождении родителей, когда за двойки – не наказывают. Это просто пример. Но таких примеров очень много.

У психоаналитиков есть определённое понимание, что, когда клиент приходит в психологическую работу и рассказывает о родителях истории, в которых они выступают обычными людьми, со своими достоинствами и недостатками – это хороший признак. Если же клиент говорит о матери как об идеальном объекте, которая никогда не злилась и пальцем не трогала, ему позволено было все и даже больше, повода к конфликтам никогда не возникало – здесь надо быть внимательным! Почему? Есть такое понятие как психологические защиты. Когда нам больно, страшно, мы злимся, завидуем – мы вынуждены защищаться. Но защищаемся мы от своих собственных чувств. Не купили игрушку, которую хотелось, психика говорит «да не очень-то и хотелось, будет лучше». Ударил сверстник больно, а малышу стыдно свою уязвимость показать, он говорит: «Не больно мне совсем». Так и с родителями. Если мама позволяет ребенку на себя злиться, обижаться, гневаться, да даже просто расстраиваться по своему детскому поводу, то ребенку не надо защищаться, он, вспоминая, говорит, уже будучи взрослым: «Ох как же я тогда разозлился на маму, когда она меня наказала» …. А вот если на чувства запрет, то тут уж психике приходится придумывать и изыскивать любые способы, чтобы защититься. Знаете ли Вы, у каких детей «идеальные» родители? У детей из детдома, у детей, у которых нет реальных родителей, которые не успели их разочаровать. Малыши придумывают тысячи сюжетов про жизненные трудности мамы и папы, желая их оправдать и веря, что «мама найдется». Знаете ли Вы, как отчаянно защищают дети алкоголиков своих родителей. Получается, что психология жертвы предполагает защиту своего обидчика. Если с ребенком обращаться жестоко, используя его, избивая, унижая, в бессознательном у него формируется устойчивое представление о себе как о плохом, а значит, виноватом. Следовательно, другая сторона – должна быть оправдана. Сильно наказывают и бьют – значит, сильно виноватым. И в будущем такой человек обязательно будет повторять этот же сценарий в уже взрослых отношениях.

Что ж до обидчиков… Есть тип взрослых людей, страдающих нарциссическими расстройствами, которым очень нужен кто-то другой для опоры, но только лишь для того, чтобы причинять ему боль и пытаться его разрушить. Это люди, грубо обращающиеся со своими близкими, страдают частыми перепадами настроения, их может вывести из себя лишняя ложка сахара в чае, при этом на более серьезный «промах» со стороны партнера они могут «снисходительно» закрыть глаза. Чаще всего так поступают мужчины со своими женщинами, а вот женщины чаще так поступают со своими детьми нежели с мужьями. Но суть не меняется: отыгрываются на более слабых и зависимых. Таким образом их непредсказуемость расшатывает психику, создавая ситуацию неопределенности. Они часто держат партнера или всю семью в страхе и напряжении, говорят противоречивую информацию, отвергают и унижают, но часто делают это так, что окружающим это незаметно, либо со стороны в это вообще трудно поверить. При этом жертва таких отношений не может их прекратить, потому что самое сильное чувство из испытываемых ею — это чувство вины и надежда на то, что если она все будет делать правильно, то он изменится. Ей постоянно жалко садирующую сторону.

Какова же профилактика здоровых отношений?

Например, ребенок потерялся, его нашли живым и здоровым и наказали. За что? За то, что с ним все в порядке? Родители любят его, это понятно, испугались сильно, нервы сдали! Но разве лучше было бы, если бы с ним что-то случилось. Радоваться ведь надо, что все благополучно разрешилось. Обнять бы его и сказать: «Милый, как я испугалась за тебя!» Психика так устроена, что, если бьют или наказывают от «любви», ребенок

начинает считать это нормой, в голове у него происходит подмена понятий, путаница, становится почти невозможно отличить, любовь от жестокости, силу от насилия.

В это трудно поверить, но агрессор и жертва – две стороны одного и того же явления. Каждый садист в прошлом – жертва. У подавляющего большинства преступников было тяжелое детство, и чем тяжелее преступления ими свершенные, тем больше их детская часть подвергалась страданиям и беспомощности в детстве. Другое дело, что не столь важно, что с нами сделали в детстве, важно, что мы с этим сможем сделать, когда вырастем.

Что можем мы сделать для себя и для своих детей, чтобы они были более счастливыми в гармоничных отношениях? Детей надо любить таким образом, чтобы они не считали жестокость нормой, чтобы несправедливое отношение к ребенку вызывало у него возмущение и несогласие, чтобы он чувствовал жестокость на расстоянии и не считал грубое обращение с собой своей историей.

На фото Патрисия Хёрст — жертва террористов, перешедшая впоследствии на их сторону. Яркий пример проявления «стокгольмского синдрома».

Стокгольмский синдром или как долго надо ходить к психологу.

Стокгольмский синдром – это защитная бессознательная связь или симпатия, возникающая между жертвой и агрессором после захвата или похищения. Под воздействием сильного шока заложники начинают сочувствовать своим захватчикам, оправдывать их действия, и в конечном счёте отождествлять себя с ними.
При этом синдроме у жертвы возникают к агрессорам сильные глубокие чувства. Возникнуть эти чувства могут достаточно быстро в течение 3-30 часов.

Синдром не проходит и тогда, когда жертву освобождают от власти мучителя.

Мало того, часто жертвы начинают оправдывать своего мучителя, пытаются его всячески «обелить», добиться смягчения наказания. Притом, что синдром достаточно быстро возникает, для того, чтобы избавиться от него уходят годы психологической работы с жертвой стокгольмского синдрома. Например, люди, пережившие захват в Норд-Осте, до сих пор проходят психологическую реабилитацию.

Часто люди, которые приходят на прием к психологу спрашивают: «А как много мне нужно будет консультаций? Как долго нужно работать с психологом?» Проблемы людей часто имеют многолетнюю историю, они практически прорастают корнями в человеке, отравляя повседневную жизнь и отношения.

Человеку важно осознать что как и стокгольмский синдром приобретается за несколько дней мучений и потом с трудом годами не поддается лечению, так и его любая многолетняя проблема не решится за 1-2 посещения опытного психолога.

Первые 3-5 консультаций уходят на диагностику проблему и поиску путей выхода их нее, потом идет проработка оптимальных путей выхода, выяснения тех сложностей, которые мешают достичь правильного направления. А, потом, происходит самая важная часть работы: закрепления нового позитивного бес проблемного состояния человека.

Чтение психологических книг и просмотр телепередач и фильмов по проблеме, ухудшает текущую ситуацию. Чем меньше времени проходит от начала возникновения проблемы до первого приема у психолога, тем быстрее и эффективнее можно справиться с проблемой.

психолог Заворотняя Маргарита. Предварительная запись по телефону +7(985) 760-10-57

психолог Покусаева Олеся. Предварительная запись по телефону +7(916) 132-26-04

Стокгольмский синдром: возможно ли любить агрессора?

Представьте на минуту, что вы стали заложником. Захватчики с оружием в руках и яростью в глазах напали на организацию, в которой вы оказались по воле судьбы, а такие же случайные посетители, как и вы, теперь являются вашими единомышленниками, т.е. так же окутаны страхом и желанием выпутаться из истории. Очевидно, ваша самая главная и яркая реакция на все происходящее – страх, а это, как известно, непростое чувство …

Кстати, чтобы бороться с чересчур яркими эмоциями и чувствами, порой выключающими рациональное мышление и логические доводы, рекомендуем вам пройти нашу онлайн-программу «Психическая саморегуляция». На этой программе вы научитесь бороться со стрессом, апатией и многими другими нежелательными психологическими явлениями.

Возвращаясь к обуреваемому страху, напомним, что под властью этой сильнейшей эмоции с психикой человека могут происходить различного рода метаморфозы. Так вот, ситуация, описанная в начале, произошла на самом деле. На первый взгляд кажется, что ничего особенного в ней нет, ведь, к сожалению, в мире часто происходят захваты, ограбления, террористические акты и т.д., но давайте разберемся в деталях произошедшего в августе 1973 года.

Откуда все пошло?

Из названия понятно, что данный случай произошел в Стокгольме (Швеция). Грабители банка Kredibanken взяли в заложники четырех работников: Биргитту Лундблад, Элизабет Ольдгрен, Кристин Энмарк и Свена Сефстрема. На протяжении трех дней захватчик Ян-Эрик Олссон на пару со своим освобожденным по его требованию напарником Кларком Уолфссоном звонили представителям власти (в частности, упоминается премьер-министр Улоф Пальме) и заявляли о намерении освободить заложников только при выполнении определенных условий (все довольно стандартно: деньги, оружие, автомобиль).

Через три дня, 26 августа 1973 года в потолке здания банка полицейские просверлили отверстие, с помощью которого могли наблюдать происходящее внутри. Заметил это только Ян-Эрик Олссон, пообещавший расправиться с заложниками в случае применения мер полицией. И все же 28 августа шведской полицией была проведена газовая атака, в результате которой никто не пострадал: заложников вывели в целости и сохранности, а преступников взяли под стражу.

Что примечательного в данной истории? Пожалуй, самое шокирующее – это то, что заложники (в большей степени заложницы) сами нанимали адвоката для Олссона и Улофссона [M. Adorjan, T. Christensen, B. Kelly, D. Pawluch, 2012], чтобы защитить «карателей» от агрессивной общественности и правосудия. Зачем?

Оказалось, что по ходу захватнической операции заложники прониклись к преступникам настоящим состраданием, оправдали их в своих глазах, потому что полагали, что вина развернувшегося действа вовсе не в девиантных наклонностях мужчин, а в несправедливости общества, вынудившего их совершать такой поступок. Из-за этого заложники не отказывались давать показания в суде против Улофссона и Олссона. Очевидно, для всей общественности стало настоящим удивлением такое трепетное отношение к преступникам со стороны заложниц.

Если вам интересно, каким образом все же закончилось судебное разбирательство, спешим сообщить, что Кларк Улофссон был освобожден по причине как раз-таки доказанных попыток спасения заложников и отсутствия поддержки во время операции Яна-Эрика Олссона. Последний был приговорен к 10 годам лишения свободы, и, будучи в тюрьме, получал несметное количество восхищенных писем от поклонниц. Кстати, Улофссон и одна из заложниц, Кристин Энмарк, на свободе начали общаться и стали дружить семьями.

По ходу разбирательства вместе с полицией работал психиатр и криминалист Нильс Бейерут, ставший автором термина «норммальмсторгский синдром», впоследствии трансформированный в «стокгольмский». Однако задолго до того, в 1936 году, Анна Фрейд, младшая дочь основателя психоанализа Зигмунда Фрейда, считавшаяся также основателем детского психоанализа, по сути, ввела это понятие под названием «идентификация с агрессором» [А. Фрейд, 1936].

Посмотрим, в каких других случаях проявлялся синдром.

Еще примеры стокгольмского синдрома

Наиболее нашумевший и покоривший аудиторию случай произошел с Патрисией (Петти) Херст через год после стокгольмского случая в 1974 году. Девушка была похищена боевиками-революционерами (фактически террористами) из Симбионистской армии освобождения (С. А. О.) Следует упомянуть и о том, что девушка была родом из богатой семьи, ее дедушка был газетным магнатом, поэтому ситуация приобрела более чем резонансный характер.

Патрисия провела в шкафу 57 дней в жутких условиях (более подробно читайте здесь), подвергалась психическому, физическому, сексуальному насилию. А за день до освобождения девушки, когда семья выделила еще одну сумму для выкупа, появилась аудиодекларация, где Петти заявляла о своем намерении вступить в ряды леворадикального движения, что впоследствии и сделала. Юная Патрисия присоединилась к криминальным делам, она была замечена в ряде ограблений, угонов автомобилей, захвате заложников, производстве взрывчатки. В результате, в сентябре 1975 года девушку удалось задержать.

У Патриссии Херст было обнаружено посттравматическое расстройство психики, появившееся по причине тотального ужаса и страха. Этим в суде объясняли ее поведение. Все же отбыть срок в тюрьме девушке пришлось, т.к. ее обвиняли в ограблении банка «Хиберния», и только благодаря вмешательству президента США Джиммии Картера срок был сокращен [K. Ramsland, 2007].

Этот пример считается типичным для стокгольмского синдрома. Патрисия сделала этот выбор сама, но, безусловно, ее психическое состояние в тот момент можно признать неуравновешенным и крайне нестабильным.

Другой, менее явный пример произошел в 1998 году в Вене, где Вольфганг Приклопиль похитил 10-летнюю девочку, шедшую в школу. Наташа Кампуш, ставшая его жертвой, провела в подвале 3096 дней (более 8 лет), пока 23 августа 2006 года не сбежала от своего похитителя. В тот же вечер, когда общественность, наконец, узнала о произошедшем и девочка была найдена, Приклопиль покончил жизнь самоубийством, бросившись под поезд на Северном вокзале в Вене.

Многие спорят по поводу причисления данного случая к практике стокгольмского синдрома, однако более всего смущает тот факт, что, когда Наташа Кампуш узнала о смерти Приклопиля, она безудержно плакала и поставила ему свечку, т.е. налицо определенная эмоциональная взаимосвязь с, казалось бы, враждебным человеком.

Возможно, стоит меньше удивляться в силу условий, созданных для девочки. Несмотря на то, что сама Наташа воздерживается от каких-либо комментариев по поводу того, какого рода связь и отношения были между похитителем и заложницей («это наше личное дело», – как указывает девушка), полиция при обыске места преступления обнаружила хоть и крохотную комнатушку, но со всеми удобствами (кровать, полки, телевизор стол и стул, вентилятор, крючки для одежды). Книги, одежда, ящики, игры, бутылки с водой также были найдены в помещении. Более того, заложнице разрешалось выходить на прогулки во дворе и даже купаться в бассейне соседей. Совместный завтрак стал традицией, Наташа не отставала в учебе, потому что располагала различной литературой.

Тем не менее не все так радужно было в этот период жизни маленькой девочки. Представитель Кампуш в интервью говорил, что иногда Приклопиль мог избить девочку очень сильно, так, что она с трудом ходила; затем он принимался ее успокаивать, после чего начинал фотографировать свою «жертву». Однако девочка затем признавалась, что была психологически сильнее своего захватчика и иногда посылала его в магазин за покупками или убеждала в необходимости отметить Рождество [Н. Кампуш, Х. Гронемайер, К. Мильборн].

Этот пример не является классическим, т.к. у девочки все же оставалось понимание того, что перед ней преступник, и он держит ее взаперти, иначе одним августовским днем она так и не решилась бы на побег. Да и сама Наташа отрицает наличие у себя стокгольмского синдрома. Но все же очевидным остается тот факт, что какая-то психологическая зависимость между этими двумя людьми осталась. Очевидно, по причине сильного шока детская психика не смогла вынести такого стресса, отсюда и пошло данное отклонение.

К сожалению, стокгольмский синдром проявляется довольно часто. Давайте попробуем понять, как, почему и при каких обстоятельствах это происходит.

Механизм действия стокгольмского синдрома

Название «стокгольмский синдром» содержит исключительно географический признак, в то время как существуют и его синонимы, в частности, синдром здравого смысла, стокгольмский фактор, синдром выживания заложника. Также изучению данного синдрома посвящают свою исследовательскую деятельность многие ученые и криминалисты.

К примеру, психиатр Мичиганского университета Фрэнк Окберг, комментировавший ситуацию в Стокгольме, указывал на то, что его истоки кроются в характере складывающихся отношений между агрессором и жертвой. В частности, первый становится хозяином положения, жизнь заложника оказывается во власти захватчика, он выступает как кормилец, обеспечивает кров, разрешает удовлетворять элементарные физиологические потребности (именно разрешает) [Д. Каллен, 2016].

Теперь обратимся к жертве. Ее положение чрезвычайно критично: поначалу заложник испытывает сильнейший страх, впадает в паническое состояние, тревогу. В этот момент под воздействием страха у него начинает формироваться инфантильность, чувство благодарности, лепетания перед своим «хозяином»; его действия оправдываются в сознании заложника, ведь они происходят ради «лучшего», «благородной миссии».

Стокгольмский синдром называют также защитно-бессознательной реакцией, проявляющейся в форме односторонней или взаимной симпатии [С. Алиева, 2017]. Отмечается, что он вовсе не носит характер парадоксального феномена, а напротив, является нормальной реакцией на серьезное травмирующее событие. Эта реакция возникает, когда заложник начинает сочувствовать, сопереживать своему захватчику и даже идентифицировать себя как необходимую для общей, правильной миссии жертву. Далее происходит процесс отождествления себя с агрессором, причастность к его действиям становится для заложника как нечто данное.

Однако, как указывает автор [С. Алиева, 2017], синдром может появиться и действовать, пока заложник не начнет применять физическое насилие, хотя из примеров выше мы видели и применение грубой силы, а также жестокости. В любом случае, реакция жертвы на агрессора в виде стокгольмского расстройства помогает ослабить страх и беззащитность, это и является первопричиной его появления.

Еще одним фактом в защиту позиции о том, что стокгольмский синдром проявляется только при относительно мирных отношениях между агрессором и жертвами служат некоторые подробности банковского инцидента. Как утверждал американский журналист Даниель Ланг, взявший, спустя год, интервью у всех причастных к этому случаю ключевых фигур, заложники не наблюдали враждебного отношения со стороны Олссона, а одна из страдавших клаустрофобией жертв Элизабет Ольдгрен, была выведена им «на прогулку» с веревкой на шее. Конечно, это рассматривалось как нечто гуманное в глазах жертв.

Олссон же сам, также прошедший интервью с Д. Лангом, говорил: «Это была ошибка жертв. Они выполняли все, что я им велел делать. Если бы они вели себя иначе, меня бы сейчас здесь не было. Почему никто из них меня не атаковал? Совершение убийства они сделали затруднительным. Они заставили нас жить с ними день за днем, словно стадо козлов, в этой грязи. Больше ничего не оставалось делать, как узнавать друг друга все лучше» [K. Westcott, 2013]. Что думаете по поводу этой проникновенной речи? По нашему мнению, довольно любопытно…

Итак, анализируя все вышесказанное, можно сказать, что стокгольмский синдром простыми словами – это реакция жертвы на агрессора, ее идентификация с ним, его идеями, сопереживание ему до применения им физического насилия.

Кстати, довольно часто тема стокгольмского синдрома связывается с треугольником Кармпана, когда одна и та же личность может выступать и как жертва, и как агрессор, и как спаситель. Более подробно об этом читайте статье «Треугольник Карпмана».

Посмотрим теперь, как данное явление отражено в массовой культуре, и здесь необходимо упомянуть о литературе и кинематографе.

Фильмы и книги про стокгольмский синдром

Сначала обратимся к кинематографу. «Однажды в Стокгольме» (Stockholm – название на английском языке) – фильм, снятый режиссером канадского происхождения Робертом Будро в 2018 году. Несмотря на то, что в фильме идет прямая отсылка на стокгольмскую историю («Основано на реальной и абсурдной истории»), его сложно привязать к действительной ситуации. Картина представляет собой обыкновенную комедию, изобличающую и в какой-то степени иронизирующую факт того, что между преступниками и заложниками могут возникнуть романтические отношения.

Весьма забавными кажутся и сами герои. Типичные для жанра комедии, они совершенно не выглядят полноценными преступниками, и это заметно уже даже по тому, какой сценический образ предстает перед зрителем, а уж их поведение совершенно не символизирует серьезный криминальный мотив.

В целом, если вы хотите провести уютный вечер и посмотреть какую-нибудь комедию, можете выбрать данный фильм. Однако не ищите в нем глубоких отсылок к ситуации, документальных сведений, и не рассматривайте его как познавательную кинематографическую работу. Приведем слова Дмитрия Сосновского, автора рецензий на фильмы из «Российской газеты»: «»Стокгольм» даже не пытается быть комментарием – хоть бы и ироничным – к удивительному психологическому феномену и казусу, удачно его проиллюстрировавшему. Это просто не очень сбалансированный фарс с симпатичными исполнителями, которым большую часть времени приходится кривляться и строить из себя милых лопухов в беде» [Д. Сосновский, 2019].

Другим отражением рассматриваемой проблемы уже в литературном амплуа стала книга с прямым названием «Стокгольмский синдром». Тем не менее в этой истории нет совершенно никакой связи с банковским инцидентом. Происходящее по сюжету касается холостого состоятельного мужчины порядка 30 лет, завоевавшего славу гения, признанного ученого, а также молодой девушки-студентки. При этом у него отклонения в психике, связанные с редкой формой клептомании, из-за чего перед похищенной девушкой встает задача написать книгу о жизни миллиардера.

В общем, можно отметить, что это типичный любовный роман от автора Эмилии Грин. Если вы любитель любовных историй с начинкой психологических изысков, то данная книга для вас.

Однако существует и другая книга, непосредственно описывающая проблему идентификации с агрессором, она называется «Любить монстра». Авторами книги являются знаменитый профайлер Микки Нокс и американский психолог-криминалист Роберт Ресслер.

Книга повествует о трех знаменитых случаях стокгольмского синдрома, приводится психологический анализ, компетентные выводы, а затем следует вторая часть, включающая художественный рассказ. Поэтому если вы заинтересованы в прочтении дополнительной литературы по теме синдрома, смело читайте эту работу.

На текущий момент мы с вами познакомились с главной интерпретацией стокгольмского синдрома (криминальная область). Однако существует множество других сфер, куда возможно и даже необходимо приложить механизм его действия. Давайте поближе познакомимся с ними.

Где еще можно встретить стокгольмский синдром?

Итак, наблюдать проявление стокгольмского синдрома можно в следующих сферах:

Семейные и бытовые отношения

К сожалению, нам часто приходится слышать и говорить о насилии в семье, когда муж избивает жену, детей либо давит на них психологически, об инцестах, о давлении женщины на других членов семьи, даже об убийствах и т.д. Но к еще большему сожалению, такие отношения могут носить характер проявления стокгольмского синдрома.

К примеру, в научной статье Елены Ильюк приводится описание виктимного архетипа (архетип жертвы). Здесь автор указывает, что зачастую у ребенка, которого родители воспитывают в страхе и полной зависимости, может развиться стокгольмский синдром в силу проявления так же и ласки, доброты, заботы. В такие моменты жертва начинает проникаться доверием к агрессору, возникает эмоциональная связь, и действия агрессора переходят в разряд приемлемых, допустимых [Е. Ильюк, 2017].

Точно так же расстройство действует и в ситуации насилия по отношению к женщине. Она впадает в зависимость от мужа, более сильного, страшного и агрессивного, страх делает ее беззащитной, создается впечатление, что никто в этом мире не спасет ее положения. Единственный выход – примириться с насильником и его действиями, ведь на самом деле он всегда такой ужасный… [K. Westcott, 2013]

Конечно, такие случаи стокгольмского синдрома чрезвычайно страшны, и здесь необходимо вмешательство родных, а также кропотливая работа профессионального психотерапевта.

Политические отношения

Давайте честно ответим на вопросы: в государствах-автократиях часто ли народ заявляет о своих правах, о том, что он претендует на построение демократического общества и при нарушении обязательств по построению такого, народ будет вынужден требовать отставки автократа на честных, независимых выборах? Часто ли эта, казалось бы, нормальная идея реализуется на практике? Граждане многих государств прекрасно осознают, что такое страх, молчание, конформизм…

В ситуации, описанной выше, налицо проявление стокгольмского синдрома масс, когда люди привыкают к попустительству властных полномочий, когда в стране царит коррупция, бюрократическая небылица, когда власть фактически сконцентрирована в руках группы людей, а народ выступает всего лишь массовкой, фоном для действий, разворачивающихся на авансцене. При этом ни один гражданин не имеет смелости заявить о своих правах, требованиях, желаниях, о царящей несправедливости.

Отношения между жертвой (население) и агрессором (государственный автократический аппарат) наполнены страхом, поэтому в какой-то момент наступает чувство бессилия, вызывающее обычное адаптивное поведение – конформизм. «Все идет, как должно идти», «Ничего не изменить», «А что будет, если власть сменится, разве лучше?» – типичные фразы для людей, страдающих стокгольмским расстройством [А. Канюков, 2015].

Довольно интересная трактовка стокгольмского синдрома приводится Николаем Медушевским, экстраполирующим действие синдрома также на массы, но именно в контексте миграционной политики Европейского союза. Так, мигранты из африканских и азиатских стран выступают в данном случае «захватчиками», перенося свое религиозное, примитивное восприятие жизни в лоно цивилизационного европейского уклада, а мирное, толерантное, ищущее рациональные корни в происходящем население европейских стран – «заложниками» [Н. Медушевский, 2018].

Отношения «учитель-ученик»

Часто о моральном насилии нам приходится слышать из стен школы. Только лишь единицы школьных педагогов были не только учителями, которым интересно, что ты выучил и получил, а настоящими наставниками, воспитателями и образцами. Таких людей запоминает каждое детское сознание.

К сожалению, порой ученики оказываются жертвами обстоятельств, учителя не видят радости в своем ремесле, не интересуются школьной жизнью своих учеников, что демотивирует обе стороны учебного процесса. И в условиях морального гнета, кричащий, постоянно недовольный, чрезмерно строгий учитель может выступать в роли агрессора. Дети же становятся жертвами, а их детское сознание, пока что не способное анализировать происходящее вокруг критически, подстраивается под условия и не сопротивляется. Наоборот, учитель бывает авторитетным, его поступки – значимыми, а мнение – беспрекословным.

Отличным разбором российского фильма «Училка» является работа Кругловой Татьяны, соединяющей сюжет и рассматриваемый психологический феномен [Т. Круглова, 2016]. Автор показывает, как образуется стокгольмский синдром в условиях учебного процесса.

Помимо указанных сфер, синдром можно наблюдать и в религии, терроризме, национальных обрядах, концентрационных лагерях, тюрьмах и т.д. Довольно подробно на тему идентификации с агрессором рассматривает в своем стриме психолог и психотерапевт Андрис Саулитис. Запись стрима можно посмотреть чуть ниже:

Критика

Существует целое сообщество, отвергающее состоятельность стокгольмского синдрома и заявляющее о том, что это чистой воды выдумка, придуманная средствами массовой информации, и оправдание действий жертв за неимением других. В силу отсутствия четких критериев выявления данного расстройства, а также невключения его в общепризнанное руководство по обследованию и диагностике в практике психиатров, сложно говорить о научной его полноценности.

Один из знаменитых журналистов в правовой сфере Эрин Фукс в своей авторской статье приводит цитату клинического психиатра из университета Эмори Надин Каслоу, поясняющей, что есть слишком мало доказательств того, что стокгольмский синдром существует, о нем больше говорят в СМИ [E. Fuchs, 2013].

Более обескураживающим фактом становятся слова американского журналиста и писателя Роберта Райта: «Это совершенно новый опыт для нас <…> Но действительно интересно, что термин «стокгольмский синдром» был введен психиатром, который даже не проводил интервью с женщиной, которую он описывает».

Основываясь на его мнении, стокгольмский синдром – это миф, созданный чтобы дискредитировать женщин-жертв насилия, затмить их попытки сознательной защиты от него, отвлечь внимание от главных событий, произошедших по ходу того эпизода. Более того, указывает Робертс, этот миф создан с целью принуждения к молчанию тех, кто, становясь жертвой насилия, находит силы публично выступать с критикой общественных институтов [I. Badhwar, 2017].

Схожей позицией располагает доктор Алан Уэйд из Центра доказательной практики, признающийся первым психиатром, проведшим интервью с одной из заложниц банка, Кристин Энмарк. Именно он содержательно переиначил стокгольмскую ситуацию, отметил, как Кристин сопротивлялась захватчикам, объединившись с другими жертвами сплоченно и аккуратно противостояла агрессорам, действовала в условиях ошибочной стратегии правоохранительных органов. С этих позиций Уэйд показывает, как намеренно сдвигался фокус от происходящего в стенах банка к психологическим реакциям заложников, в особенности женщин [A. Wade, 2015].

Отечественный психолог Наталья Коробкова в своем блоге также указывает на то, что такая поведенческая модель заложников произошла именно по причине возникновения симпатии, но не как формы расстройства, а как частного случая. Девушки-заложницы были относительно молоды, приятны на вид, а один из преступников, как было доказано впоследствии, вообще не принимал никакого участия в абьюзе; другой же не предпринимал никаких действий, связанных с насилием. Данные обстоятельства в совокупности и стали причиной сближения участников ситуации [Н. Коробкова, 2019].

И перед переходом к заключению предлагаем вам пройти небольшой тест, чтобы вы могли проверить, насколько хорошо удалось усвоить материал статьи:

Заключение

К сожалению, в нашей жизни много страдания, насилия, жестокости, боли, негатива, преступлений, и в этих условиях важно оставаться психически уравновешенным, не терять самого себя. Помните, что сохранение устойчивости, удержание рассудка и способность анализировать помогают в любой ситуации, а паника, потеря контроля, отчаяние – враги человеческой психики. Также вы можете пройти нашу онлайн-программу «Когнитивистика», которая поможет вам тренировать мозг, чтобы справляться с трудными задачами, в том числе опасными или нестандартными ситуациями.

Стокгольмский синдром является довольно стройной теорией, оправдывающей поведение жертв в стрессовых условиях. Но какое мнение у вас? Действительно ли этот синдром не имеет ничего общего с психологическим расстройством и является лишь только раздутым не без участия медиа частным случаем? Оставляйте свои комментарии.

Желаем успехов!

Презентация «Стокгольмский синдром» — психологу, презентации

библиотека
материалов

Содержание слайдов

Номер слайда 1

Наш мозг устроен так, чтобы выжить максимально безопасным способом для организма, поэтому в критической ситуации происходит подмена понятий, чтобы дать возможность личности не сойти с ума.  Стокгольмский синдром

Номер слайда 2

— это психологический термин, описывающий взаимную или одностороннюю связь жертвы и агрессора, которая возникает на бессознательном уровне. Это реакция на психологическую травму, преобразованная в симпатию к захватчику. Для возникновения феномена необходимы определённые условия. Такое случается не всегда. Синдром, когда жертва влюбляется в своего мучителя, или испытывает к нему сочувствие, появляется если оба участника событий находят точки соприкосновения, общие интересы. —

Номер слайда 3

Условия Длительное пребывание в обществе друг друга; Гуманное отношение захватчика; Точки соприкосновения жертвы и агрессора; Страх предстоящих событий. В совокупности эти обстоятельства порождают синдром заложника, который служит механизмом выживания. Иногда жертвы испытывают «любовь» даже к тем, кто подвергает их физическому и моральному насилию. В данном случае это уже не нормальная реакция психики, а способ психологической защиты.

Номер слайда 4

Очень часто дети подвержены Стокгольмскому синдрому, когда одновременно ненавидят, например, своих родителей-алкоголиков, но при этом часто говорят о сочувствии, жалости, защищают. В результате идентификации с агрессором, жертва может перенять его привычки и модель поведения или в качестве партнёра выбрать садиста Физически слабая женщина или ребёнок не могут противостоять жестокому обращению, но ища оправдание поступкам своего палача, или показывая расположение, они подсознательно хотят смягчить его, таким образом, облегчив свою участь. Подобострастие перед более сильным и опасным субъектом замещают нормальную привязанность и любовь. Происходит эмоциональное замещение и вынужденная подмена.

Номер слайда 5

Подсознание диктует самую верную тактику для выживания, принятую в животном мире – инстинктивное подчинение в расчёте на благосклонность. Симптомы стокгольмского синдрома . Отождествление. Жертва стокгольмского синдрома отождествляет себя со своим мучителем. В процессе дальнейшего взаимодействия покорность трансформируется в более осознанные эмоции – сочувствие, понимание, лояльность. Именно поэтому бывают случаи, когда заложники встают на защиту похитителей, а жертвы домашнего насилия оправдывают своих мучителей. Искажённое восприятие реальности. Длительное пребывание наедине с тираном способствует тому, что у жертвы меняется точка зрения на происходящее. Она начинает «видеть» всё глазами обидчика. К примеру, склонный к стокгольмскому синдрому человек может проникнуться политическими идеями и взглядами террористов настолько, что будет считать их оправданными и справедливыми. То же самое происходит и при бытовом насилии. В этом случае в качестве оправдания используется трудное детство агрессора, тяжёлая работа, сложные жизненные обстоятельства. Неадекватная оценка ситуации. Нервное и физическое потрясение так сильно обостряет страх за свою жизнь, что жертва отрицательно воспринимает любые попытки изменить ситуацию. Заложники опасаются операции по освобождению больше, чем самих террористов, ведь находясь в состоянии перманентного покоя у них больше шансов выжить, чем в случае активных боевых действий с непредсказуемым финалом. В быту происходит то же самое – жертва встаёт на защиту своего истязателя, принимая в штыки любые попытки изменить ситуацию (вмешательство со стороны). Она на подсознательном уровне боится бурной реакции агрессора и живёт его желаниями, забыв о собственных потребностях.

Номер слайда 6

Такой вид привязанности формируется, когда благополучие ребенка, заложника или избиваемого супруга зависят от захватчика или насильника. Если домашний насильник полностью контролирует деньги, безопасность и счастье супруга, то жертва начинает направлять все свои усилия на то, чтобы насильник был счастлив. Эта привязанность не только служит интересам насильника, временами она в интересах самой жертвы и является условием ее выживания. Если заложник или избиваемая женщина будут чаще спорить и возмущаться, то это может угрожать их физической безопасности. Если насильнику или захватчику не нравится жертва, то физическая угроза возрастет. Прерывающийся характер насилия Когда физическое насилие совершается в произвольное время, и когда оно перемежается с дружелюбным и благосклонным контактом, то это связано с самым сильным проявлением травматической привязанности.

Номер слайда 7

Стокгольмский синдром обычно развивается при соблюдении следующих условий: — Жертва воспринимает насильника как угрозу ее выживанию, физическому или психологическому. — Жертва воспринимает насильника, как проявляющего доброту, какой бы маленькой она ни была. — Жертва не видит возможности убежать от насильника — Жертва изолирована от других людей. — Жертва фокусируется на потребностях насильника. — Жертва видит мир с точки зрения насильника. — Жертва воспринимает тех, кто пытается ей помочь как «плохих», а насильника как «хорошего». — Жертве трудно уйти от насильника, даже если есть такая возможность. — У жертвы есть симптомы ПТСР (посттравматического стрессового расстройства), которые включают депрессию, низкую самооценку, тревожные реакции, паранойю, чувство беспомощности, повторяющиеся кошмары и «флэшбеки» (повторные переживания травматичной ситуации). Женщины годами живут с тиранами, видя их скотское отношение к себе и детям, в большинстве случаях в таких семьях акты насилия над детьми происходят при полном попустительстве матерей, они либо дистанцируются, яростно отрицая происходящее, либо оправдывают тирана, целиком и полностью складывая вину на жертву.

Номер слайда 8

Бытовой стокгольмский синдром может проявиться из-за ошибок в воспитании . Создать комплекс жертвы могут родители, используя в качестве методов воспитания унижение, угнетение или же вообще не занимаясь ребёнком. Комплекс тирана также развивается у ребёнка, растущего в атмосфере агрессии, унижения и отсутствия внимания со стороны родителей. Неправильное восприятие формируется с детства, а подмена понятий формирует искажённую модель отношений, которая воспринимается как норма.

Номер слайда 9

Подобное поведение передается из поколения в поколение, как сценарий поведения виной всему недостаток любви в детстве. Взрослее человек стремится компенсировать эту нехватку любви так, как умеет, оправдывая свою жестокость манерой воспитания и полезностью, а также неспособностью ребенка понять его взрослые проблемы. Дети становятся заложниками нерешенных психологических проблем взрослых людей, у них нет выбора, дети зависимы и беззащитны перед своими родителями. У ребенка, к таким родителям, формируется амбивалентное отношение, с одной стороны они любят и боятся потерять, а с другой — ненавидят. Ненависть вытесняется страхом потери, а также установкой — родителей надо любить и уважать (несмотря ни на что). Со временем развивается «стокгольмский синдром», человек оправдывает жестокое отношение к себе собственным плохим поведением в детстве или ситуационной необходимостью родителя.

Номер слайда 10

Что можно в этой ситуации сделать? Родители такие, какие есть — других не будет и они вряд ли изменяться, но помогает следующее: — принять свое прошлое как есть и только; — разорвать болезненную привязанность к родителям увидев какие они люди на самом деле, а не такие, какими вы хотите их видеть; — перестать ждать и заслуживать их любви; — снизить эмоциональную боль детской травмы; — иначе выстроить общение и жить дальше. Самостоятельно это, как правило, не получается, требуется помощь специалиста.

Номер слайда 11

Как избавиться от стокгольмского синдрома Осознав критичность положения, стоит задуматься о следующем шаге – как вылечить стокгольмский синдром. Помочь в этом может только специалист. Результат лечения будет зависеть от успешного решения следующих задач: Осознание положения жертвы и взгляд на ситуацию со стороны; Понимание алогичности своих поступков и поведения; Переоценка ценностей – осознание иллюзорности надежд и отсутствие перспектив. Самый сложный вид синдрома, который приходится лечить специалистам – бытовой. В самом деле, как помочь человеку побороть стокгольмский синдром, если он всеми силами сопротивляется этому, не желая покидать своего агрессора? Психотерапевты и психологи давно выяснили, как лечить стокгольмский синдром, но сам процесс занимает долгое время, а его результат зависит от желания (или нежелания) жертвы изменить ситуацию.

Избавляемся от Стокгольмского синдрома | автор: Praemai Thassneeeprapakorn

После прочтения рассказа «Девушка в коробке» (2016) многие мои чувства были смешанными и переполняющими. В голове зарождалось знакомое чувство. Я не собираюсь никому угрожать, но фильм о женщине, у которой был Стокгольмский синдром — тип психологического заболевания, при котором жертва влюблялась в заложницу, когда на это было достаточно времени.

Жертва, у которой складываются особые отношения с похитителем, пока они вместе какое-то время.

Девочку похитили, когда она находилась в дороге, и держали в заложниках в течение семи лет, пока жена похитителя не освободила ее. Однако после освобождения она все же пыталась связаться с похитителем.

Фото Джеймса Пикарда на Unsplash

Хотя мой опыт был не таким интенсивным, как в фильме. К счастью, раньше я был в штате несколько месяцев, а не целых 7 лет. Когда я думаю об этом снова, меня тошнит от того, почему я мог так себя чувствовать с человеком, который сделал это со мной (никаких физических действий).

Несмотря на то, насколько ужасен этот человек, я все еще пытался связаться с ним. Я понятия не имел, о чем думаю. Я просто беспокоился о том, как живет этот человек. Было ли у человека достаточно денег, чтобы жить? Прибыл ли человек в их дом?

Лично стокгольмский синдром в подобной ситуации мог бы проявиться менее интенсивно.

Я не хочу рассказывать всю историю. Меня не похищали. Я просто пробыл с этим человеком месяц. Только я просто пытался понять ситуацию в семейной ситуации человека, пока она не стала еще хуже; Я позволяю человеку занять мои деньги без вопросов.Может быть, это потому, что я слишком добра и слишком забочусь о другом.

Проведение времени с этим человеком казалось счастливым концом, но это смертельный яд, который медленно убивал меня. Я приложил много усилий, чтобы помочь, что бы ни случилось (финансовую, любую помощь, которую я мог сделать в то время). Однако от этого человека я ничего не получил, кроме боли в сердце, потери денег в долг, лжи и трещин в моих семейных отношениях.

Я знаю, что мое положение не было смертельным, но оно дало мне много уроков.

1. Я не должна легко влюбиться во второй раз
2. Никому легко не доверять.
3. Если проблема слишком большая, чтобы справиться, обратился за помощью к опытному специалисту.
4. Семья всегда в чем-то меня любит.
5. Быть любовью дает шансы, но если это более трех раз в одних и тех же вещах, это непростительно

Когда доходит до эмоциональных проблем, всегда требуется время, как и Стокгольмский синдром. Абсолютного решения этого симптома не существует.Только время залечит рану в их сердцах. В моем случае потребовалось 2 месяца после того, как проблема исчезла, чтобы очистить мой разум и найти кого-то, с кем можно поговорить. Однако есть несколько альтернативных способов.

1. Не судите и не слушайте, не судя

Если вы начнете с оценки человека, у которого есть Стокгольмский синдром, это плохо закончится. Он или она построит стену и ответит на ваши вопросы так, как вы хотите. Они не хотят этого.

Человек хочет людей, которые на его стороне или могут согласиться с его идеей, что в большинстве случаев невозможно.В этой ситуации может сработать непредубежденный разговор. Разговор не должен быть оскорбительным для человека. Если он или она чувствует себя так, то единственным выходом для него будет отключиться от своего разума и никого не слушать.

2. Позвольте человеку принять собственное решение

Принятие собственного решения — хорошая идея для лечения этого типа симптома.

Старайтесь не перебивать словами или действиями, когда человек говорит. Если вы это сделаете и сразу же дадите свой совет, это только ухудшит ситуацию.Это будет означать «вам лучше всех», что позволит построить стену еще выше.

Человек со стокгольмским синдромом думает, что он или она находится ближе к заложнику, ни при каких обстоятельствах другой не знал бы лучше, чем он. Таким я был, когда был в штате. Я был действительно против моей матери, когда она пыталась дать мне совет, который, по ее мнению, лучше всего подходит для меня.

Решение для себя также дает власть над силой, которой манипулируют, со стороны находящегося под влиянием человека.

3. Стабильные столбы

Чтобы оценить ситуацию с симптомом, важно иметь кого-то, на кого человек может положиться.Хороший полицейский, плохой полицейский — это метод, о котором человек может говорить непредубежденно. В моем случае в то время хороший полицейский был моим терапевтом, а плохой — моими родителями.

Фото Алекса Иби на Unsplash

Я думаю, что могу быть преувеличен, но в то время это помогло мне лучше понять себя. Иногда человек из Стокгольма может не знать, о чем он или она думает; Альтернативное решение — найти кого-то, кто может утешить и на которого действительно положиться — найти кого-то, кто может быть их стабильной опорой, кроме заложника.Я думаю, кто будет опорой, от каждого конкретного случая будет зависеть.

Я думаю, что будет трудно найти человека из столпа, если человек из Стокгольма не верит ни во что, кроме себя. Изначально должен признать, что не верил в свою семью.

Правду иногда трудно принять, но ее нельзя изменить.

Причины и способы лечения

Стокгольмский синдром — это эмоциональная реакция. Это случается с некоторыми жертвами жестокого обращения и заложников, когда они испытывают положительные чувства к обидчику или похитителю.

Что такое Стокгольмский синдром?

Стокгольмский синдром — это не психологический диагноз. Напротив, это способ понять эмоциональную реакцию некоторых людей на похитителя или обидчика.

Иногда люди, которые находятся в заключении или подвергаются жестокому обращению, могут испытывать симпатию или другие положительные чувства по отношению к похитителю. Кажется, что это происходит в течение нескольких дней, недель, месяцев или лет плена и тесного контакта с похитителем.

Между жертвой и похитителем может расти связь.Это может привести к доброму обращению и меньшему ущербу со стороны обидчика, поскольку они могут также создать позитивную связь со своими жертвами.

У кого-то со стокгольмским синдромом могут быть непонятные чувства по отношению к обидчику, в том числе:

• Любовь
• Сочувствие
• Сочувствие
• Желание защитить их

Стокгольмский синдром также может вызвать у заложника негативные чувства к полиции. или любой, кто может попытаться спасти.

Продолжение

Люди, вероятно, страдали этим синдромом в течение длительного времени, но впервые он был назван в 1973 году Нильсом Бейеро, криминологом из Стокгольма, Швеция.Он использовал этот термин, чтобы объяснить неожиданную реакцию заложников рейда на их похитителя.

Несмотря на то, что они были задержаны против их воли в опасной для жизни ситуации, эти люди установили хорошие отношения со своими похитителями. Они даже помогли им оплатить услуги адвокатов после того, как их поймали.

Почему у вас стокгольмский синдром?

Стокгольмский синдром не у всех попавших в ситуацию людей. Не совсем понятно, почему некоторые люди так реагируют, но это считается механизмом выживания.Человек может создать эти узы как способ справиться с экстремальной и ужасающей ситуацией.

Некоторые ключевые элементы, кажется, увеличивают вероятность Стокгольмского синдрома. К ним относятся:

• Находиться в эмоционально заряженной ситуации в течение длительного времени
• Находиться в общем пространстве с захватчиком заложников в плохих условиях (например, нехватка еды, физически неудобное пространство)
• Когда заложники находятся в зависимости от заложника -приемник для основных нужд
• Когда угрозы жизни не выполняются (например,грамм. имитация казней)
• Когда заложники не подверглись дегуманизации

Продолжение

Лицо может подвергнуться жестокому обращению и подвергнуться серьезной угрозе со стороны похитителя или обидчика, но они также полагаются на них, чтобы выжить. Если обидчик в чем-то добр, он может цепляться за это как за механизм выживания. Они могут посочувствовать им за эту доброту.

Стокгольмский синдром мало изучен, но похоже, что его испытывают не только люди, взятые в заложники.Это может произойти в разных условиях.

Жестокое обращение с детьми. Жестокое обращение может сбивать с толку детей. Обидчики часто угрожают своим жертвам и причиняют им физический вред, но они также могут проявлять доброту, которую можно интерпретировать как любовь или привязанность. Между ребенком и обидчиком может расти эмоциональная связь, которая часто надолго защищает обидчика.

Спорт . У детей или подростков, которые жестоко обращаются с спортивными тренерами, может развиться Стокгольмский синдром.Если они начнут рационализировать поведение тренера, они могут защитить его или посочувствовать ему. Это может привести к Стокгольмскому синдрому.

Продолжение

Нарушение. Сексуальное, физическое или эмоциональное насилие в семье может привести к запутанным эмоциональным связям между жертвой и обидчиком.

Торговля людьми с целью сексуальной эксплуатации. Люди, которых продают и заставляют заниматься секс-торговлей, становятся зависимыми от похитителей в удовлетворении основных потребностей. У них может развиться эмоциональная связь, чтобы выжить.

Влияние Стокгольмского синдрома на здоровье

Стокгольмский синдром не указан в качестве официального диагноза психического здоровья в Диагностическом и статистическом руководстве по психическим расстройствам ( DSM — 5 ). Тем не менее, у людей с этим синдромом, похоже, есть и другие общие симптомы: ‌

• Смущение из-за своих эмоций по отношению к обидчику
• Замешательство
• Вина
• Трудность доверять другим
• Посттравматическое стрессовое расстройство
  • Кошмары
  • Бессонница
  • Воспоминания
  • Легко поразить

После жестокого обращения или содержания в плену у них может быть много других симптомов, в том числе:

• Отказ
• Социальная изоляция
• Хроническое чувство напряжения
• Чувство пустоты
• Чувство безнадежности
• Депрессия
• Тревога
• Приученная беспомощность
• Чрезмерная зависимость
• Потеря интереса к деятельности

Вернуться в повседневную жизнь и приспособиться после травмы может быть сложно.Жертвам может быть очень трудно рассказать о своем опыте, поскольку это может повторно травмировать их.

Продолжение

Если вы чувствуете, что у вас Стокгольмский синдром, или знаете кого-то, кто может, вам следует поговорить с терапевтом. Терапия может помочь вам в выздоровлении, при посттравматическом стрессовом расстройстве, тревоге и депрессии.

Терапевт также может помочь вам изучить механизмы преодоления и помочь вам справиться с тем, как вы себя чувствуете. Они могут помочь вам изменить отношение и эмоции, чтобы понять, что это механизм выживания, который вы использовали для получения опыта.

Стокгольмский синдром — Терапедия

---

Введение

Если вы или ваш любимый человек в настоящее время находитесь в оскорбительных отношениях, вы можете ознакомиться с некоторыми характеристиками, связанными со стокгольмским синдромом. Это описывает, как отношения могут формироваться между жертвой и их обидчиком. Хотя это сложная психологическая реакция, она наиболее опасна, поскольку заложник может сочувствовать похитителю или хищнику и позволить продолжаться жестокому обращению.

Диагностика Стокгольмского синдрома может вызвать у жертвы эмоциональный паралич. Связь, которая возникает между обидчиком и пленником, может начаться как механизм выживания. Считается, что это состояние, также известное как синдром идентификации выживания, возникает, когда жертва начинает сочувствовать похитителю. Из-за страха эмоции, которые они испытывают, могут перерасти в привязанности. Убеждения могут возникать, когда есть сценарии жизни и смерти и длительные периоды времени, проведенные с похитителем.Это может даже вызвать развитие симптомов у заключенных, когда они не подвергаются словесному или физическому насилию.

Как Стокгольмский синдром может нам навредить

Это развитое состояние, которое может возникнуть более чем в одном сценарии. Он часто встречается у детей, подвергшихся жестокому обращению, женщин, подвергшихся насилию, членов сект, жертв инцеста и тех, кто участвует в контролирующих отношениях. Хотя это признано стратегией выживания для жертв, оно может побудить их сформировать эмоциональную связь с обидчиком и позволить опасной деятельности продолжаться.Если есть попытка спасти заложника, они могут отказаться от сотрудничества или не выдвинуть обвинения против кого-либо, хотя нападение с применением насилия имело место. Важно понимать, что Стокгольмский синдром делает с жертвой, когда они остаются в отношениях. В попытке выжить они могут защищать или даже любить контролера. Это опасно, поскольку они могут испытывать по отношению к ним положительные эмоции, поддерживать свои доводы и избегать любых действий, которые могут отвлечь их от контроля. Для того, чтобы человеку высвободить или устранить этот мыслительный процесс, требуется обширная помощь и терапия.

Как Стокгольмский синдром влияет на другие отношения

Людям со стороны может быть труднее всего изменить убеждения человека, у которого есть возможность уйти от отношений. Контролирующий характер партнера или члена семьи может устранить любые отношения жертвы, кроме жестоких. Контроллер мог иметь повышенные обязательства, так что другой партнер не мог выжить самостоятельно. Если есть кто-то, желающий помочь в этой ситуации, может быть труднее всего вмешаться, когда жертва не осознает опасного рабства.Они могут остаться в отношениях из-за серьезного чувства вины, которое испытывает контролер. Когда рядом находятся дети, это может травмировать их способность к развитию и пониманию природы окружающей среды. Иногда диспетчер может даже угрожать детям и людям, близким к жертве, что затрудняет уйти и получить профессиональную помощь. В этих отношениях жертва, вероятно, потеряла самооценку, уверенность и может чувствовать себя отделенными от своего тела в попытке выжить.Из-за этой потери они могут прекратить внешние отношения, не слушать других людей и сопротивляться помощи извне.

Как терапия может помочь

Стокгольмский синдром — это психологическое состояние, требующее обширной терапии. Когда жертва восхищается своим обидчиком или отказывается разорвать отношения из-за эмоциональной связи, которую они с ней установили, очень важно помочь этому человеку. Время, необходимое для осознания опасности и насилия, зависит от человека.Часто они подвергались психологическому, эмоциональному и физическому насилию. Из-за этой боли могут пройти годы, прежде чем пациент поймет, какое лечение предлагает ему консультирование. Часто жертвы становятся обусловленными из-за интенсивности эмоций. Из-за этого они могут казаться важными или важными. Это может заставить их почувствовать себя эмоционально и соединиться с кем-то, кто является инициатором обидного выражения. Продукт этих эмоций может создать опасную связь, заставляя их «любить цепи, которые их связывают».«Если вы являетесь членом семьи, то вашему любимому человеку, вероятно, был предоставлен выбор в этих отношениях, хотя им, возможно,« промыли мозги », заставив поверить в то, что, если они выберут свою семью, а не управляющего, будут иметь место неблагоприятные последствия. Получение профессиональной помощи для них важно для их здоровья, так как они не осознают, какой опасный цикл они допускают. Это состояние, которое в основном развилось из-за стресса и страха человека. Независимо от того, разорвали ли они эти отношения или нет, необходимо, чтобы они получили немедленную помощь, руководство и большую поддержку со стороны семей и друзей.

Помогите нам улучшить эту статью

Вы нашли неточность? Мы прилагаем все усилия, чтобы предоставлять точную и достоверную с научной точки зрения информацию. Если вы обнаружили какую-либо ошибку, сообщите нам об этом, отправив электронное письмо на адрес [email protected], укажите название статьи и проблему, которую вы обнаружили.

Поделиться Therapedia с другими

Психологическая тайна любви к обидчику, страница 1

Если вы находитесь в контролирующих и оскорбительных отношениях, вы можете узнать некоторые из характеристик, описанных в этой статье клиническим психологом-консультантом д-ром Джозефом М.Карвер, доктор философии. Начиная с описания того, как формируются связи между жертвой и обидчиком, статья продолжается наблюдениями о когнитивном диссонансе и предлагает предложения для друзей и родственников жертв.

Введение

Люди часто удивляются собственному психологическому состоянию и реакциям. Люди с депрессией поражаются, когда вспоминают, что думали о самоубийстве. Пациенты, выздоравливающие после тяжелых психических расстройств, часто бывают шокированы, поскольку они помнят свои симптомы и поведение во время приступа.Пациент с биполярным расстройством недавно сказал мне: «Я не могу поверить, что думал, что смогу изменить погоду с помощью ментальной телепатии!» Обычная реакция: «Не могу поверить, что сделала это!»

В клинической практике одними из самых удивленных и шокированных людей являются те, кто участвовал в контролирующих и оскорбительных отношениях. Когда отношения заканчиваются, они предлагают такие комментарии, как «Я знаю, что он со мной сделал, но я все еще люблю его», «Я не знаю почему, но я хочу, чтобы он вернулся» или «Я знаю, это звучит безумно, но Я скучаю по ней».Недавно я услышал: «Это не имеет смысла. У него новая девушка, и он тоже ее оскорбляет … но я завидую! » Друзья и родственники еще больше удивляются и шокированы, когда слышат эти комментарии или становятся свидетелями того, как их любимый человек возвращается к жестоким отношениям. Хотя ситуация не имеет смысла с социальной точки зрения, имеет ли она смысл с психологической точки зрения? Ответ — да!

23 августа 1973 года два преступника с пулеметами проникли в банк в Стокгольме, Швеция.Один сбежавший из тюрьмы Ян-Эрик Олссон, взорвав оружие, объявил перепуганным служащим банка: «Вечеринка только началась!» Два грабителя банков держали четырех заложников, трех женщин и одного мужчину, в течение следующих 131 часа. Заложников привязали к динамиту и держали в банковском хранилище, пока, наконец, не спасли 28 августа.

После своего спасения заложники проявили шокирующее отношение, учитывая, что они подвергались угрозам, жестокому обращению и опасениям за свою жизнь в течение более пяти дней. В их интервью СМИ было ясно, что они поддерживают похитителей и на самом деле опасаются сотрудников правоохранительных органов, которые пришли им на помощь.Заложники начали чувствовать, что похитители на самом деле защищают их от полиции. Одна женщина позже обручилась с одним из преступников, а другая создала фонд правовой защиты, чтобы помочь им в оплате их уголовной защиты. Ясно, что заложники эмоционально «связаны» со своими похитителями.

В то время как психологическое состояние в ситуациях с заложниками стало известно как «Стокгольмский синдром» из-за огласки, эмоциональная «связь» с похитителями была знакомой историей в психологии. Это было признано много лет назад и было обнаружено в исследованиях других ситуаций с заложниками, заключенными или жестокого обращения, таких как:

• Дети, подвергшиеся насилию
• Женщины, подвергшиеся побоям и жестокому обращению
• Военнопленные
• Члены культа
• Жертвы инцеста
• Криминальные ситуации с заложниками
• Узники концлагеря
• Контроль / запугивание отношений

В конечном итоге эмоциональная связь с обидчиком на самом деле является стратегией выживания жертв насилия и запугивания.Реакция «Стокгольмского синдрома» в ситуациях захвата заложников и / или жестокого обращения в настоящее время настолько хорошо известна, что полицейские переговорщики о захвате заложников больше не считают это необычным. Фактически, это часто поощряется в криминальных ситуациях, поскольку это увеличивает шансы на выживание заложников. С другой стороны, это также гарантирует, что заложники, страдающие «Стокгольмским синдромом», не будут сотрудничать во время спасения или уголовного преследования. Сотрудники местных правоохранительных органов давно признали этот синдром у женщин, подвергшихся побоям, которые не могут выдвинуть обвинения, вытащить из тюрьмы своего избивающего мужа / друга и даже физически нападают на полицейских, когда те прибывают, чтобы спасти их от насильственного нападения.

Попробуйте онлайн-консультирование: найдите личную консультацию

Стокгольмский синдром (СС) также встречается в семейных, романтических и межличностных отношениях. Обидчик может быть мужем или женой, парнем или девушкой, отцом или матерью или любой другой ролью, в которой обидчик находится в положении контроля или власти.

Важно понимать компоненты Стокгольмского синдрома, поскольку они связаны с оскорбительными и контролирующими отношениями. Когда синдром понят, становится легче понять, почему жертвы поддерживают, любят и даже защищают своих обидчиков и контролеров.

У каждого синдрома есть симптомы или поведение, и Стокгольмский синдром не исключение. Хотя четкий список не был составлен из-за различных мнений исследователей и экспертов, некоторые из этих функций будут присутствовать:

• Положительные чувства жертвы к обидчику / контролеру
• Негативные чувства жертвы к семье, друзьям или властям, пытающимся спасти / поддержать их или добиться их освобождения
• Поддержка причин и поведения обидчика
• Положительное отношение обидчика к жертве
• Поддерживающее поведение жертвы, иногда помогающее обидчику
• Неспособность участвовать в поведении, которое может способствовать их освобождению или отстранению

Стокгольмский синдром не возникает в каждой ситуации с заложниками или жестоким обращением.Во время другого ограбления банка с участием заложников, после того, как в течение многих часов терроризировал покровителей и сотрудников, полицейский снайпер выстрелил и ранил терроризирующего грабителя банка. После того, как он упал на пол, две женщины подняли его и физически прижали к окну для еще одного выстрела. Как видите, время, в течение которого человек подвергается жестокому обращению / контролю, и другие факторы, безусловно, задействованы.

Было обнаружено, что присутствуют четыре ситуации или состояния, которые служат основой для развития Стокгольмского синдрома.Эти четыре ситуации можно найти в заложниках, жестоком обращении и оскорбительных отношениях:

• Наличие предполагаемой угрозы физическому или психологическому выживанию и уверенность в том, что обидчик осуществит угрозу.
• Наличие незначительной доброты со стороны обидчика к жертве
• Изоляция с точки зрения, отличной от точки зрения обидчика
• Воспринимаемая неспособность выйти из ситуации

Рассматривая каждую ситуацию, мы можем понять, как Стокгольмский синдром развивается в романтических отношениях, а также в криминальных ситуациях / ситуациях с заложниками.Рассматривая каждую ситуацию:

Вам также может понравиться

Все клинические материалы на этом сайте проходят рецензирование одним или несколькими клиническими психологами или другими квалифицированными специалистами в области психического здоровья. Эта конкретная статья была первоначально опубликована доктором Джозефом М. Карвером, доктором философии 25 апреля 2011 г. и последний раз проверялась или обновлялась д-ром Грегом Малхаузером, управляющим редактором 20 декабря 2014 г. .

https://counsellingresource.com/therapy/self-help/stockholm/

Что такое стокгольмский синдром?

Стокгольмский синдром — это состояние, при котором заложники создают психологический союз со своими похитителями во время плена.Жертвы формируют эмоциональные связи со своими похитителями и начинают им сочувствовать.

Они могут не сбежать, когда им будет предоставлена ​​возможность, и они могут даже попытаться предотвратить последствия своих действий для похитителей.

Происхождение

Термин «Стокгольмский синдром» был создан для описания того, что случилось с жертвами во время ограбления банка 1973 года в Стокгольме, Швеция. В течение шести дней грабители банка работали над согласованием с полицией плана, который позволил бы им безопасно покинуть банк.

За это время большинство сотрудников банка, находившихся в заложниках, стали проявлять необычайную симпатию к грабителям.

Даже после освобождения заложники отказались покинуть своих похитителей и позже защищали их. Они также отказались свидетельствовать против них в суде и даже помогли собрать деньги для защиты грабителей.

Криминолог и психиатр, расследовавшие это событие, придумали свое состояние «Стокгольмский синдром», поскольку стало ясно, что у банковских служащих возникла какая-то привязанность к людям, которые держали их в плену.

Распространенность

Стокгольмский синдром встречается редко. По оценкам Федерального бюро расследований, менее 8% жертв похищения имеют доказательства Стокгольмского синдрома.

Причины

Никто не знает точных причин, по которым у одних жертв развивается Стокгольмский синдром, а у других — нет.

Когда следователи ФБР опросили бортпроводников, которые были взяты в заложники во время угонов самолетов, они пришли к выводу, что для развития Стокгольмского синдрома необходимы три фактора:

• Кризисная ситуация должна была длиться несколько дней или дольше.
• Захватчики заложников должны были поддерживать тесный контакт с потерпевшими. (Пострадавших нельзя было размещать в отдельной комнате.)
• Захватчики заложников должны были проявить к жертвам некоторую доброту или, по крайней мере, воздержаться от причинения им вреда.

Эволюционные психологи подозревают, что Стокгольмский синдром может быть связан с нашими предками-охотниками-собирателями. Их теория состоит в том, что женщины в этих обществах сталкивались с риском быть захваченными другим племенем.

Их жизни часто подвергались опасности, а иногда их детей убивали.Установление связи с племенем, удерживающим их в плену, обеспечивало их выживание. Частота этих похищений превратилась в адаптивную черту человеческой популяции.

На самом деле приветствуется развитие отношений с похитителем. Связь с преступником может увеличить шансы заложников на выживание.

Интересно, однако, что жертвы, у которых развивается Стокгольмский синдром, часто впоследствии отказываются сотрудничать во время последующего расследования или судебных процессов.

Симптомы

Люди со стокгольмским синдромом часто сообщают о симптомах, похожих на симптомы посттравматического стрессового расстройства. Симптомы могут включать:

• Легко напугать
• Недоверие
• Чувство нереальности
• Воспоминания
• Неспособность получить удовольствие от ранее приятных переживаний
• Раздражительность
• Кошмары
• Проблемы с концентрацией

Дополнительные симптомы (не похожие на посттравматическое стрессовое расстройство) могут включать:

• Неспособность участвовать в поведении, которое могло бы способствовать их освобождению
• Отрицательные чувства к друзьям, семье или властям, которые пытаются их спасти
• Положительные чувства к похитителю
• Поддержка поведения похитителя (и его мотивов)

Диагностика

Стокгольмский синдром не фигурирует в «Руководстве по диагностике и статистике психических расстройств», которое используется для диагностики всего спектра психических расстройств.Напротив, это скорее описательный термин, обозначающий модель поведения, которая используется для того, чтобы справиться с травмирующей ситуацией.

Люди со стокгольмским синдромом часто также соответствуют критериям острого стрессового расстройства или посттравматического стрессового расстройства.

Лечение может включать психотерапию и / или лекарства. Психотерапия может воздействовать на определенные симптомы, которые появляются после травмирующего события, такие как кошмары или воспоминания. Это также может научить людей здоровым способам справиться с травматическим опытом.

Благодаря лечению они могут научиться понимать, насколько сочувствие к преступнику было навыком выживания и что их мысли о преступнике не служат им, когда они окажутся в безопасности.

Примеры

Распознавать случаи стокгольмского синдрома не всегда ясно. В некоторых случаях людей обвиняли в этом, когда они настаивали на том, что они этого не делают.

Например, некоторые эксперты утверждали, что у Элизабет Смарт, подростка, похищенного в 2002 году из своего дома в Юте, наверняка был Стокгольмский синдром, потому что она не избежала похитителей, когда у нее была такая возможность.Взаимодействие с другими людьми

Смарт неоднократно заявляла, что у нее нет Стокгольмского синдрома. Скорее, она предпочла не пытаться сбежать, потому что ее похитители угрожали убить ее семью, если она это сделает. Она осталась стоять из-за страха, а не потому, что у нее были положительные чувства к паре, держащей ее в плену.

В некоторых случаях люди пытались использовать Стокгольмский синдром в качестве защиты в суде.

Вот несколько известных примеров случаев, когда у людей подозревали Стокгольмский синдром:

• Мэри МакЭлрой : В 1933 году четверо мужчин держали 25-летнего МакЭлроя под прицелом.Ее приковали цепью к стене в заброшенном фермерском доме, когда похитители требовали выкуп от ее семьи. После освобождения она публично выразила сочувствие своим похитителям и изо всех сил пыталась назвать их имена, когда они предстали перед судом.
• Пэтти Херст: Внучка бизнесмена и издателя газет Уильяма Рэндольфа Херста была похищена Симбионской освободительной армией в 1974 году. Во время своего плена она отказалась от своей семьи, взяла новое имя и присоединилась к своим похитителям в грабежах банков.В конце концов Херста арестовали. Она использовала Стокгольмский синдром в качестве своей защиты на суде. Тем не менее, ее все же признали виновной и приговорили к 35 годам тюремного заключения, поскольку присяжные не верили, что у нее действительно был Стокгольмский синдром.
• Наташа Кампуш : Наташа была похищена в 1998 году в возрасте 10 лет. Ее держали в подземном помещении более восьми лет. Ее похититель иногда проявлял доброту, но он также бил и угрожал убить ее. В конце концов Наташа сбежала, а ее похититель покончил с собой.В новостях сообщалось, что, узнав о его смерти, Наташа «безутешно плакала», что заставило некоторых поверить в то, что у нее Стокгольмский синдром.

Спорт

Хотя Стокгольмский синдром в основном используется для описания ситуаций захвата заложников или похищения людей, исследование 2018 года показало, что его также можно найти в спорте. Исследователи утверждают, что оскорбительные спортивные тренеры могут преследовать молодых спортсменов, вызывая стокгольмский синдром.

Спортсмены могут мириться с эмоциональным насилием и подвергать себя болезненным тренировкам или экстремальным условиям, убеждая себя, что их тренер хочет для них лучшего.

Они также могут посочувствовать тяжелой работе, которую должен выполнить их тренер. Или они могут оправдать жестокое обращение, убедив себя, что насилие — это хорошая тренировка.

6 способов справиться с корпоративным стокгольмским синдромом или, возможно, избежать его.

Бесплатная предварительная версия книги:

Неудержимый

Узнайте, как преодолеть умственную и физическую усталость, которая стоит между вами и вашим полным потенциалом.

июнь 30, 2016 Читать 6 мин

Мнения, высказанные предпринимателем, участника — их собственные.

На рабочем месте полно инцидентов, когда начальство терроризирует людей, но они поклоняются им и даже оправдывают и защищают свое диссонирующее поведение. «Психология сегодня» , и другие рассматривают эту форму захвата заложников на рабочем месте через призму Стокгольмского синдрома (иногда называемого корпоративным Стокгольмским синдромом).

Стокгольмский синдром назван в честь инцидента с захватом заложников, который произошел на площади Норрмальмсторг в Стокгольме 8 августа., 23, 1973, когда в результате попытки ограбления Kreditbanken четыре человека удерживались в заложниках в течение шести дней. Поразительной чертой этого кризиса было то, как заложники начали сближаться со своими похитителями; проявлять к ним симпатию, сопереживание и даже сексуальное влечение. Яркий пример этого произошел в недавнем угоне самолета EgyptAir, когда британский заложник Бен Инес позировал для селфи рядом с угонщиком самолета Сейфом Элдином Мустафой, у которого на поясе был фальшивый пояс самоубийцы.

Я лично сталкивался с корпоративным стокгольмским синдромом. Я работал в международной корпорации, где мой рекрутер был моим начальником, моим главным защитником и поддержкой. После трех лет работы в отделе я почувствовал, что пришло время для перемен, и начал сигнализировать, что готов к следующему внутреннему переезду. Моему боссу это не понравилось, и ситуация с заложниками возникла, когда мой босс запретил мне искать другие внутренние должности, изолировал меня от высшего руководства, контролировал мою работу как способ утверждения контроля, открыто дискредитировал меня перед коллегами и пригрозил убить мою будущую карьеру, если я проявлю непослушание.В ответ я попытался умиротворить и уладить моего похитителя заложников.

Связано: 6 самых известных типов «плохих боссов» и что с ними делать

По сути, мой босс инфантилизировал меня. В интервью с Фрэнком Охбергом, который помог определить номенклатуру Стокгольмского синдрома, он теоретизирует то, что он называет инфантилизацией заложников, когда похититель контролирует все аспекты существования пленника во время кризиса, от разрешения пользоваться туалетом до раздачи еды и т. Д. вода и решения относительно смерти и наказания.Это относится к рабочему месту. Боссы, которые держат своих сотрудников в заложниках, инфантилизируют их — они контролируют каждый аспект их работы. Это может быть выгодно, когда вы новичок в должности и нуждаетесь в вашей руке, но может пойти совершенно неправильно, если вы рассердите босса или захотите вырваться из родительского гнезда — это может вызвать кризис с заложниками, когда босс схватит, изолирует , контролирует и возвращает младенца в состояние зависимости и родительского контроля.

Конечно, есть огромная разница между тем, чтобы быть в плену на рабочем месте и быть в плену в реальном сценарии заложника — ваш босс буквально не захватывает вас в копировальной комнате второго этажа, угрожая убить вас.На рабочем месте мы часто приставляем пистолет к своей голове — мы позволяем инфантилизировать себя, манипулировать и угрожать нам, и мы не признаем тот выбор, который у нас есть. Виктор Франкл говорит о «последней из человеческих свобод — выбирать свое отношение к любому конкретному стечению обстоятельств, выбирать свой собственный путь». Когда мы оказываемся в заложниках на рабочем месте, у нас есть несколько вариантов выбора:

1.

Не торопитесь.

Ничего не делать и надеяться пережить это — вариант.Проблема при следовании этой стратегии заключается в том, что вас могут увидеть в сговоре с захватчиком, что может усилить и продлить диссонансное поведение.

2. Будьте на их стороне.

Это территория классического Стокгольмского синдрома. Приспособление, сочувствие и стремление понять вашего похитителя подтвердят его контролирующее поведение, и вы проведете все свое задание в укрепляющем цикле: добиваясь одобрения родительского босса, который воспитывает вас, контролируя каждый аспект вашего рабочего дня.

Связано: Как успешные люди преодолевают токсичных боссов

3. Заручитесь помощью других.

Суть управления боссами в том, что они намеренно изолируют вас от других; они хотят управлять всем в вас, включая вашу репутацию. Важно понимать политический аспект того, что с вами происходит, и находить сильных союзников и наставников. Майкл Чанг Вендерот в своей недавней статье рассматривает важность управления политикой через сети и союзы.Имейте в виду, ваш похититель будет пытаться заблокировать любое здание альянса.

4. Отговорите их.

Люди, которых взял в заложники их босс, сожалеют о том, что они никогда не высказывались. Это сожаление может длиться много лет. Эффективная стратегия — запланировать частную встречу и провести беседу между взрослыми и взрослыми, откровенный диалог с начальником, подробно описывающий их поведение и влияние, которое оно оказывает на вас. Прямое указание наблюдаемого поведения и его воздействия — это высокий риск, но может привести к прекращению боевых действий.

5.

Дай отпор.

Вы всегда можете подать официальную жалобу высшему руководству или представителю отдела кадров. В крупных организациях иерархия обычно встает на сторону руководителя, поэтому потратьте время на изучение организационного опыта работы с такими жалобами. Всегда есть возможность формального судебного разбирательства, если что-то не может быть разрешено к вашему удовлетворению, но это всегда должно быть крайним средством.

Связано: вы можете сломать синдром плохого босса с помощью Charm Offensive

6.Уходи.

Помните, что никто не держит пистолет у вас в голове. У вас всегда есть выбор уйти в отставку, но сделайте это после тщательного обдумывания и планирования и всегда имейте стратегию выхода. Главное — сохранять достойное и профессиональное отношение к делу.

Быть заложником у своего босса — неприятное занятие, и многие соглашаются и даже защищают злоупотребления a la Корпоративный Стокгольмский синдром. Важно помнить, что всегда есть альтернативные варианты, такие как переговоры, возмездие или отставка.Такие стратегии, хотя и сопряжены с риском, могут привести к досрочному освобождению.

Что такое Стокгольмский синдром?

Когда Бейли начала терапию, она уже убедила себя, что сошла с ума. Когда ей было чуть за 20, Бейли все еще жила дома с братом и матерью. Она провалила первый семестр в колледже, у нее были регулярные приступы паники, она ассоциировала себя с нездоровыми людьми и едва держалась за работу официанткой. Ее отец также неоднократно говорил ей, что она была причиной всей драмы в доме из-за ее безответственного поведения и что существует вероятность того, что у нее есть психическое заболевание.В терапии она представила себя неуверенной, испуганной, нерешительной и замкнутой.

После нескольких сеансов проявилась другая сторона Бейли. Чем больше она чувствовала, что ее терапевт верит и принимает, тем лучше она общается с ним. Она начала уверенно вести себя на работе, открыв возможность повышения по службе. Она избавилась от нездоровой дружбы и познакомилась с новыми людьми, которые вдохновляли ее на достижение большего. Теперь вместо того, чтобы закрыться дома, она начала высказывать свое мнение и постоять за себя.

Однако, как только ее семейная жизнь, казалось, улучшалась, именно тогда дела обострились. Ее отец подрался с ней и на словах унижал ее, угрожал выгнать ее из дома, если она не сделает в точности то, что он просил — он даже сослался на ее прошлую попытку самоубийства, совершенную 3 года назад, как доказательство того, что она была сумасшедшей личностью семья. Старик, прошедший несколько сеансов назад, снова появился в терапии, как будто не было никакого прогресса. Его жестокое обращение на этот раз было незначительным по сравнению с предыдущим насилием.

Именно тогда началась оценка видов злоупотреблений. Изучив обширный список (размещенный здесь), Бейли поняла, что она страдала от физического, словесного, умственного, эмоционального, финансового и духовного насилия со стороны своего отца. Стремясь противостоять ему и отчаянно желая здоровых отношений со своим отцом, она согласилась провести семейную сессию со всеми. Но вместо этого сеанса, вызвавшего исцеление, возникла другая проблема: Стокгольмский синдром.

Что такое Стокгольмский синдром? Обычно этот термин зарезервирован для ситуаций с заложниками, ссылаясь на ограбление банка, которое произошло в 1973 году в Стокгольме, Швеция.Проведя 6 дней в банковском хранилище, четверо заложников отказались свидетельствовать против похитителей и вместо этого собрали деньги для своей защиты. Этот термин относится к травматической связи, возникшей между похитителем и заложниками, при которой заложники испытывают положительные чувства, такие как сочувствие к человеку, причиняющему им вред. Это позволяет похитителю не испытывать угрызений совести за свои действия, поскольку заложники не считают их ответственными.

Какие еще примеры? Один из самых известных случаев Стокгольмского синдрома — похищение Пэтти Херст в 1974 году, которая отказалась от своей фамилии и встала на сторону похитителей, помогая им грабить банки.Она была приговорена к тюремному заключению, которое позже помиловал президент Билл Клинтон. Другой пример — Джейси Дугард, которая была похищена в 1991 году в возрасте 11 лет и удерживалась в заложниках 18 лет, вынашивая двух детей от своего обидчика. В своей книге она объясняет синдром и то, как за эти годы она установила связь с обоими похитителями.

Меньше крайних примеров? Совершенно верно. Человек, в настоящее время живущий в условиях жестокого обращения, часто страдает этим заболеванием. Это причина, по которой многие люди не оставляют своего обидчика, а вместо этого продолжают поддерживать отношения.В случае с Бейли она настолько хотела верить в то, что ее отец говорит правду, что приняла его оценку своего психического благополучия как сумасшедшую, в то время как на самом деле это не так. Ее желание иметь отношения с отцом означало, что она не знала о различных типах жестокого обращения, оправдывала его в терапии жестоким обращением в детстве и сводила к минимуму любое воздействие. В результате она искренне считала, что проблема была в ней, а не в нем.

Как выздоравливаете? Процесс восстановления требует идентификации и осведомленности.Это один из немногих случаев, когда поиск в Google может помочь. Услышав и увидев примеры других жертв, вы получите осведомленность на другом уровне. Часто бывает легче увидеть проблему в чужой истории, прежде чем идентифицировать ее в своей. Как только понимание установлено, необходимо переписать злоупотребление. Это занимает много времени и должно выполняться под руководством терапевта. Человеку со стокгольмским синдромом уже трудно правильно воспринимать вещи, и ему нужна профессиональная помощь, пока не разовьется новое, более точное восприятие.

Как вы можете кому-то в этом помочь? Очень важно развивать узы доверия, основанные на сочувствии, а не на осуждении. Те, кто смотрит на сценарий со стороны, часто очень критически относятся к поведению жертв. Жертва уже перегружена чувством неадекватности, стыда и вины, которые непропорционально приписываются их действиям, а не обидчикам. Чтобы преодолеть это, им нужны безусловная любовь и принятие, а также много терпения.

После обращения со стокгольмским синдромом Бейли наконец-то начал поправляться. Она больше не позволяла жестокому обращению со стороны отца повлиять на нее. Переезд из дома помог, и за короткое время она начала процветать.