Теория агрессии лоренца – Теория агрессии Конрада Лоренца. Анатомия человеческой деструктивности

Содержание

Лекция 3. Теория агрессии Конрада Лоренца.

Агрессивность начало всех начал.
Демонстративное поведение.
Иерархия.
Равновесие между вооружением и моралью.
Истоки общечеловеческой морали.

На наш взгляд наиболее фундаментальные работы по теории агрессии принадлежат К.Лоренцу. Во-первых, Лоренц был убежден в том, что наблюдаемая у животных агрессия, направленная против собратьев по виду, вообще говоря, никоим образом не вредна для этого вида, а, напротив, необходима для его сохранения. Как раз знание того, что агрессия — подлинный инстинкт, первичный, направленный на сохранение вида, позволяет нам понять, насколько она опасна. Главная опасность инстинкта состоит в его спонтанности. Если бы он был лишь реакцией на определенные внешние условия, что предполагают многие социологи и психологи, то положение человечества было бы не так опасно, как в действительности. Тогда можно было бы основательно изучить и исключить факторы, порождающие эту реакцию.

Во-вторых, согласно Лоренцу, накопления агрессии тем опаснее, чем лучше знают друг друга члены данной группы, чем больше они друг друга понимают и любят. В такой ситуации все стимулы, вызывающие агрессию и внутривидовую борьбу, претерпевают резкое снижение пороговых значений.

В-третьих, Лоренц показал способы социализации против агрессии: Смещение, переориентация нападения это, пожалуй, гениальнейшее средство, — пишет он, — изобретенное эволюцией, чтобы направить агрессию в безопасное русло. Об этом же позже писал Шерер: Если агрессивная мотивация инстинктивна, то может быть замещена другими деятельностями.

В этой же связи интересны суждения Лоренца о роли ритуалов в жизни общества (собственно, он развивает, детализирует точку зрения Фрейда на роль культуры в сдерживании агрессии). Как утверждает Лоренц, самая сущность ритуала как носителя независимых мотивирующих факторов ведет к тому, что он перерастает свою первоначальную функцию коммуникации и приобретает способность выполнять две новые, столь же важные задачи, а именно сдерживание агрессии и формирование связей между особями одного и того же вида. Третья функция запрета борьбы между членами группы, удерживания их в замкнутом сообществе и отграничения этого сообщества от других подобных групп.

И тут же идет исключительно точное для сегодняшних обстоятельств соображение о тех же нормах и их роли в обществе: Как раз нерушимость социальных норм и ритуалов, в которой состоит их величайшая ценность, может привести к самой ужасной из войн к религиозной войне, и именно она грозит нам сегодня.

Агрессивность начало всех начал.

Бытовое понятие и термин не совпадают. В быту под агрессией мы понимаем нападение, причем, как правило, неоправданное, несправедливое. В этологии термин агрессивность означает злость, ненависть, ярость. Он не окрашен никак — ни негативно, ни позитивно. Нейтрален.

Такое определение агрессии дал К.Лоренц в великой книге Злоба: естественная история агрессивного поведения, — и его нужно принять, не споря. Агрессия часто проявляется в нападении, но нападение без злобы этологи не называют агрессией.

В природе одни виды неизбежно нападают на другие. Но не всякое нападение этолог назовет агрессией. Когда волк ловит зайца это не агрессия, а охота. Точно так же, когда охотник стреляет уток или рыбак ловит рыбу, — это не агрессивное поведение. Ведь все они не испытывают к жертве ни неприязни, ни страха, ни гнева, ни ненависти. Агрессивное же поведение вызывается этими эмоциями. Вот когда собака выгоняет со двора незнакомого человека это агрессия. И когда он в ответ бросает в нее камни тоже агрессия, ибо оба они в этот момент ненавидят и боятся друг друга. Когда дрозд прогоняет от гнезда кота это агрессия со стороны дрозда. И когда огромный самец лебедя шипением отгоняет от своего гнезда мелких водоплавающих птиц тоже агрессия. Животное ведет себя по отношению к животному другого вида агрессивно потому, что оно его чем то раздражает либо угрожает ему самому (а также его территории, гнезду, детенышам), либо просто незнакомо, подозрительно выглядит.

Агрессивность очень ярко проявляется в связи с наличием у животных территории. С тех пор как это явление было открыто в 1920 г. Говардом у птиц, стало известно, что оно распространено очень широко. Многие животные рассматривают часть своего жизненного пространства как свою территорию, которую они защищают и определенным образом отмечают. Территорией могут обладать как индивидуальные животные, что имеет место у большинства хищников, так и общества животных стаи или стада. При проникновении животного того же вида на его территорию хозяин оказывает ему сопротивление, которое тем яростнее, чем ближе место столкновения к центру территории. Наоборот, на чужой территории животное обладает повышенной склонностью к бегству, его агрессивность понижается. (Это, например, используют дрессировщики, которые всегда входят в клетку сами, прежде чем впустить туда животных. Таким образом, животные находятся на чужой территории и их агрессивность подавляется). Собственно говоря, территория животного является вторичным понятием, производным от агрессивности.

Как полагает Лоренц, агрессивность типичный инстинкт (хотя не все биологи с ним согласны). Для доказательства он и его сотрудники приводят ряд экспериментов, в основном с животными, воспитанными изолированно, у которых агрессивность по отношению к особям своего вида не могла выработаться путем научения. Так, изолированно воспитанные крысы и мыши еще агрессивнее, чем те, которые выросли в обществе. Они немедленно атакуют себе подобных, используя типичных для своего вида приемы угрозы и атаки. Агрессия всегда сопровождается приступом страха, а страх может перерастать в агрессию. Самые разнообразные опыты на животных показали, что это так. Если на группу животных нагонять страх, они становятся агрессивнее. То же происходит и с толпой людей или обществом в целом. Агрессивное состояние самое опасное.

Агрессивность возникает изнутри и накапливается. Раньше психологи думали, что агрессия вызывается внешними причинами, и если их убрать, она проявляться не будет. Этологи показали, что это не так. При отсутствии раздражителей агрессивность, потребность совершить агрессивный акт все время возрастает, как бы накапливается. А порог запуска агрессии понижается, и все более мелких поводов оказывается достаточно, чтобы она вырвалась наружу. В конце концов, она вырывается без всякого повода.

В обычной жизни наша агрессивность ежедневно разряжается через массу незначительных конфликтов со многими людьми. Мы можем научиться кое-как управлять своей агрессивностью, но полностью устранить ее не можем, ведь это один из сильнейших инстинктов человека. И важно помнить, что, ограждая агрессивную личность от раздражителей, мы не снижаем ее агрессивность, а только накапливаем. Она все равно прорвется, причем сразу большой порцией. Неутешительно, но зато правда.

Агрессия переадресуется и в том случае, если раздражитель вполне реален, но страшноват. В этом случае переадресованная агрессия служит одновременно и демонстрацией противнику: Смотри, что я могу с тобой сделать. Очень часто агрессия переадресуется живым объектам как чужого вида, так и своего, лишь бы они не могли дать сдачи. Обруганный седоком извозчик в былые времена тут же огревал кнутом лошадь. Разгневанный хозяин может пнуть свою собаку. Получивший нагоняй на работе муж обругать, придя домой, жену; рассерженная жена обругать ребенка; ребенок — ударить котенка. Переадресование агрессии более слабому и ничем не провинившемуся играет важную роль в поддержании иерархии.

Агрессивность выполняет ряд функций первостепенной важности для вида. Так, агрессивностью поддерживается территория. Более слабое животное может отстоять свою территорию от более сильного, так как у себя дома оно агрессивнее, а значит, и сильнее. Наличие же территорий исключительно важно для того, чтобы особи одного вида расселялись равномерно, не создавая конкуренции друг для друга.

Другой фактор был указан еще Дарвином в результате боев между соперничающими самцами сильнейший приобретает самку и оставляет потомство. Так производится отбор особенно сильных самцов, играющих роль защитников и руководителей в стадах и стаях. Таким образом, отбираются, например, самцы в стадах павианов, которые при любой опасности стеной окружают более слабую часть стада.

Очевидна роль агрессивности, готовности самоотверженно бросаться в бой, для защиты потомства. Эта функция особенно выпукло подчеркивается тем, что у животных, у которых один пол берет на себя заботу о потомстве, именно этот пол ярко агрессивен. У колюшки это самцы, у карликовых окуней самки.

Агрессивность связана с одним из основных свойств животных обществ наличием в них иерархии важнейшего механизма, придающего им устойчивость. Смысл ее в том, что каждый из членов общества знает, кто сильнее, а кто слабее его и, следовательно, кто кому должен без столкновений уступать в еде, борьбе за самок и т.д. Иерархия устанавливается в группе животных очень быстро, после очень небольшого числа стычек, часто совсем без них. Иногда она приводит к полному упорядочению всей группы выделение старшей альфы, следующей за ней беты и т.д., кончая последней омегой. Иногда же выделяется альфа, группа бета, группа омега.

studfiles.net

Теория агрессии к. Лоренца

Лоренц объяснял биологической составляющей его организма и стал одним из основоположников этологии. Его теория агрессии, во многом объясняющая конфликтность человека, представлена в его книгах «Так называемое зло: о природе агрессии» (1963), «Оборотная сторона зеркала: опыт естественной истории человеческого познания» (1973), «Восемь грехов современного человечества».

Изучая поведение животных, Лоренц переносил полученные данные на человеческий организм. Он был сторонником эволюционного развития, поэтому полагал, что, как и животные, человек с помощью инстинкта борьбы за выживание добивается своего более высокого положения по сравнению с другими.

Лоренц выделяет три функции, которые выполняет врожденный инстинкт выживания в борьбе:

1) распределение групп людей по различным отдаленным друг от друга территориям;

2) агрессия, составляющая основу в борьбе за выживание, влияет на генетические изменения – выживают только более сильные и агрессивные представители рода;

3) сила организма и природная агрессия позволяют оберегать потомство, гарантируя его выживание.

В этологии агрессия характеризуется не просто борьбой, а наличием злобы, ярости и не может характеризоваться критериями справедливости/несправедливости. Лоренц был убежден, что в любом живом организме агрессия имеет свойства накопления, генерации и неуправляемого выхода. Чем больше накапливается агрессии, тем легче спровоцировать ее выплеск. В более сплоченных коллективах, где люди обладают знаниями друг о друге и привносят эмоции в отношения, агрессия наиболее естественна и быстрее проявляется. При этом агрессия несет в себе позитивные последствия, так как способствует сохранению и эволюции рода или вида биологического организма.

Теория агрессии объясняет существующее насилие в мире человеческого общества, подчеркивая доминирование внутривидовой агрессии у животного и человека. Агрессии невозможно избежать, так как она является естественной для человека как биологического организма. Социальные нормы и правила, существующие в обществе, отчасти способны повлиять на агрессию, иногда даже контролировать ее. Смена деятельности или переориентация интересов человека выполняет регулирующую функцию для агрессии. Также успешными приемами в снижении агрессии в обществе обладают культура, традиции, ритуалы.

Вопрос 45. Толерантность и конфликт (г.Маркузе «Репрессивная толерантность», с.Жижек «о насилии»)

Славой Жижек «О насилии»

В книге словенского философа Славоя Жижека «О насилии» критическая методология автора применяется к «насилию» как политической и медийной теме. Насилие представляется чем-то, что абсолютно непредсказуемо, что возникает в зазорах самых разных систем и что, по-видимому, требуется немедленно устранить. На эту неотложность Жижек отвечает призывом «сесть и подумать».

Логика Жижека строится на том, что само представление о «нормальной», «мирной» жизни, которая по необъяснимым причинам нарушается вспышками неконтролируемого насилия, – это идеологический конструкт, приобретший совершенно особую форму в эпоху позднего капитализма. Именно эта мирная жизнь и является той сферой «объективного насилия», которая составляет контрапункт к «субъективному», то есть видимому и тиражируемому СМИ насилию. Объективное насилие, по сути, совпадает со всем порядком либерально-капиталистического (или иного) господства. Для большинства агентов оно является невидимым, незаметным. В качестве исторического примера «объективного насилия» Жижек указывает на самоописание семьи Лосских, высланных из России на «философском пароходе»: «добрые» и «культурные» люди совершенно не замечали того, что сам стиль их жизни покоился на систематической эксплуатации, на принципиальном исключении огромной массы людей из той культуры, которую они «творили и обогащали» (с. 12).

Современная капиталистическая идеология, по мысли Жижека, отличается акцентом на слове «умный» (smart) – это «умная политика», «умная экономика», «умное управление». Smart – маркер тех, кого автор называет «либеральными коммунистами», странным альянсом высокотехнологичных корпораций (унаследовавших дух 60-х) и альтер-глобалистов, критиков «Империи» и поклонников позитивной игры всеобщего интеллекта, распределенного по комфортабельным офисам и лофтам. «Насилие» здесь определяется не внешним принуждением, а «принуждением к непринудительности», господством безапелляционного императива «проявлять себя», «разделять опыт», «наслаждаться», «развиваться», «быть хип» и т.д. Пролонгация логики «либерального коммунизма» возможна, однако, только в результате раздвоения толерантной «культурной» игры и капиталистического присвоения, обеспечиваемого международной спекуляцией, которая способна в наши дни поставить целые страны на грань вымирания.

Откуда же берется «субъективное», видимое и требующее ответа насилие? В логике Жижека, оно является точным соответствием «объективного мирного насилия», его оборотной стороной. В конечном счете, та «бедность» и «голод», которые гуманитарно озабоченные миллиардеры провозглашают главными врагами цивилизации, поддерживается – за счет мировых институтов – теми самыми корпорациями, во главе которых стоят эти современные благотворители (Билл Гейтс и прочие). Но «субъективное» насилие — не просто «экономическая» реакция обездоленных, но и то, что может дойти до чисто политического ответа на замкнутый мир богатейших людей (мир отдельных островов, замков, закрытых магазинов, салонов и т.п.), до стремления стереть границу, которая изнутри закрытого мира кажется натуральной и вполне оправданной. Иными словами, «субъективное насилие» является тем возвращением «реального», которое невозможно опознать на уровне организационной политики и культурных инициатив.

Позиция Жижека не предполагает «мер по предотвращению насилия и катастроф» – все подобные меры уже вписаны в поддержание «объективного насилия». Единственная надежда в этой перспективе – на устранение базовой логики социального воспроизводства за счет вспышки «божественного» насилия, стирающего основополагающую систему несправедливости. Носителями такого «божественного» насилия выступают те, кто смогут свою обездоленность представить в качестве универсального фактора.

studfiles.net

§2.2. Теории агрессии к. Лоренца

Знаменитая книга этолога К. Лоренца называется «Агрессия, так называемое зло». Уже, исходя из названия, становится ясно, что автор не считает агрессию чем-то ужасным и неестественным. В первую очередь Лоренц задаётся вопросами: Для чего нужна агрессия? Для чего борются между собой живые существа?

Прежде чем перейти к размышлениям К. Лоренца непосредственно о человеке, необходимо отметить несколько важных аспектов его концепции касающихся животных. Это необходимо сделать потому, что К. Лоренц является сторонником эволюционной теории Чарльза Дарвина, из чего следует, что все относящееся к животным (в том числе и агрессивный инстинкт) имеет отношение и к человеку. Первое, на чём акцентирует внимание К. Лоренц — это то, что подлинной агрессией можно считать только отношения, складывающиеся между представителями одного и того же вида. Агрессия берет начало из врожденного инстинкта борьбы за выживание, который присутствует у людей так же, как и у других живых существ. Он предполагал, что этот инстинкт развился в ходе длительной эволюции, в пользу чего свидетельствуют три его важные функции.

Первая — это территориальность агрессии. Опасности перенаселения, а, следовательно, и голода, можно избежать лишь взаимоотталкивающим действием особей одного вида, производя пространственные расстановки. В этом состоит огромное ценностное значение внутривидовой агрессии. Во-вторых, агрессия помогает улучшить генетический фонд вида за счет того, что оставить потомство сумеют только наиболее сильные и энергичные индивидуумы. Наконец, сильные животные лучше защищаются и обеспечивают выживание своего потомства.

Кроме этого агрессия обладает спонтанностью. И именно спонтанность делает её наиболее опасным из инстинктов. Если бы инстинкт был просто реакцией на внешние факторы, то положение человечества не было бы столь угрожающим, так как вызывающие реакцию стимулы с приличной долей успеха можно было бы элиминировать.

Одним из первых, кто подчеркивал спонтанность инстинкта вообще, был Зигмунд Фрейд. Он показал, что отсутствие или дефицит социальных контактов делают людей более агрессивными. Центральная нервная система не нуждается в стимуле, она сама продуцирует его, что и дает физиологическое объяснение спонтанности агрессивности, пишет К. Лоренц.

Следующий важный аспект теории К. Лоренца — понятие «ритуализация агрессии». Ученый приходит к выводу, что ритуализация в человеческом обществе присутствует в двух формах:

1. филогенетической, то есть является продуктом эволюции;

2. культурной, является итогом развития культуры.

В обоих случаях ритуал перестает нести в себе изначальную функцию коммуникации и начинает выполнять новую — сдерживание агрессии между представителями одного и того же вида. Ритуализированная агрессия служит хорошей внутригрупповой разрядкой напряжённости.

К. Лоренц считает человека одним из видов животных, эволюционировавшим из других видов. Поскольку наши тела и их физиология обнаруживают явное подобие с телами других животных, фундаментальное сходство должно быть и между нашими поведенческими схемами. Думать о том, что мы существенно отличаемся от них в силу нашего сознания или предполагаемой свободной воли, значит впадать в иллюзию.

Переходя от научного естествознания к вопросу о наличии агрессивного инстинкта у человека, первым делом К. Лоренц призывает человека понять, что он всего лишь часть природы, а не центр мироздания и «венец творения», противостоящий природе как «… нечто иное и высшее». Что же мешает человеку познать свою суть? И вот как К. Лоренц отвечает на этот вопрос. Три препятствия мешают человеческому самопознанию. Первое, самое примитивное — это образное восприятие. Именное образное восприятие, а точнее его особенности заставляют человека видеть в обезьяне не просто животное, а некое карикатурное подобие человека. Особенно, по утверждению самого К. Лоренца, это относиться к шимпанзе. Восприятие мешает человеку поверить в своё животное происхождение.

Второе препятствие самопознания — это неприятие человеком законов естественной причинности. Многие люди склонны предполагать, что их действия оправданы некими высокими целями, а не случайными причинами.

И, наконец, третья, и самая главная причина, препятствующая самопознанию — это наследие идеалистической философии, по крайней мере, в западной культуре, пишет К. Лоренц. Деление людей на «материалистов» и «идеалистов» вышло за рамки философского рассуждения. «Мир вещей, который идеалистическое мышление считает в принципе индифферентным в отношении ценностей, и мир человеческого внутреннего закона, который один лишь заслуживает признания ценности. Такое деление замечательно оправдывает эгоцентризм человека, оно идет навстречу его антипатии к собственной зависимости от законов природы и, потому, нет ничего удивительного в том, что оно так глубоко вросло в общественное сознание». ^¹¹

Исходя из концепции К. Лоренца, опасность следует из неспособности людей контролировать социальные процессы именно из-за непонимания причин, которые являются преградой самопознанию. Человек с оружием в руках ведёт себя более неразумно, чем любое животное, что обуславливается переоценкой собственного поведения, которое исключается человеком из числа природных явлений.

Однако главной причиной возникновения агрессии К. Лоренц считает абстрактное мышление. Следуй человек своим природным инстинктам, ничего не случилось бы, но с тех пор как синантроп взял в руки камень и огонь он сразу обратил эти орудия против соплеменников. «Это доказывают находки на стоянках синантропа: возле самых первых следов использования огня лежат раздробленные и отчетливо обожженные человеческие кости». ^¹² Абстрактное мышление дало человеку почти неограниченную власть над окружающим и стало причиной выхода агрессии за рамки природного, а, следовательно, «полезного» инстинкта, что и было доказано К. Лоренцом на примере синантропов. Следующим фактором, бесповоротно повлиявшим на естественные адаптационные инстинкты человека (коим является и инстинкт агрессии) стала вербальная речь. Способность передавать надиндивидуальный опыт, культурное развитие человечества, повлекли за собой необратимые изменения в условиях человеческой жизни, приспособительная способность инстинктов потерпела крах, пишет К. Лоренц.

В противовес такому дару абстрактного мышления как вербальная речь, К. Лоренц ставит другое следствие того же мышления. И этот другой дар — та разумная ответственность, на которую и надеется ученый, в связи с возникшими для человечества опасностями. Рассмотрим, какие же опасности имеет в виду К. Лоренц.

Большая часть опасностей угрожает человеку лишь по одной причине, он не наделён «натурой хищника», он всего лишь миролюбивое всеядное безоружное существо. У человека нет ни когтей, ни клыков. Все хищники, по утверждению К. Лоренца, обладают сильнейшими механизмами торможения, и механизмы эти находятся в прямой зависимости от способности хищника наносить серьёзные повреждения своим жертвам. Таким образом, опасные хищники, например, львы и тигры, которых природа щедро снабдила всем необходимым для успешного умерщвления других живых существ (проворством, огромными когтями и зубами), имеют очень сильное сдерживающее начало, препятствующее нападению на представителей собственного вида, в то время как менее опасные существа — люди — обладают гораздо более слабым сдерживающим началом. Когда на заре истории человечества мужчины и женщины, действуя агрессивно против своих соплеменников, пускали в ход свои зубы и кулаки, отсутствие вышеупомянутых ограничений не было столь страшным и необходимым. В конце концов, вероятность того, что они могли нанести друг другу серьезные увечья, была относительно низкой. Однако технический прогресс сделал возможным появление оружия массового уничтожения, и в связи с этим потакание своим стремлениям представляет все большую опасность — под угрозой находится выживание человека как вида. Возникает резонный вопрос: почему же человечество до сих пор не уничтожило само себя? Ведь это стало возможным уже с появлением первых видов оружия. И вот какой ответ мы получаем от К. Лоренца: «Возможность открытий, изобретений и великий дар ответственности в равной степени являются плодами одной и той же сугубо человеческой способности, способности задавать вопросы. Человек не погиб в результате своих собственных открытий только потому, что он способен поставить перед собой вопрос о последствиях своих поступков — и ответить на него». ^¹³ И далее К. Лоренц замечает интересный факт, по мере возрастания ответственности за убийство возрастает и легкость его совершения. В психике человека стреляющего из снайперской винтовки, не находится места «ужасу убийства» по той простой причине, что он просто не осознаёт содеянного, считает К. Лоренц. И справедливо замечает, что ни один психически нормальный человек не пошёл бы на охоту, если бы ему предложили растерзать дичь зубами и ногтями.

Ещё один фактор усиления агрессии — это, несомненно, скопление множества индивидов в небольшом пространстве. Находясь в постоянной непосредственной близости с себе подобными, ощущая движение большого города, человек становиться все более агрессивным, что подтверждают исследования социологов. При этом постоянное увеличение человеческого сообщества, социальные нормы и правила, которые диктуют нам определённое благожелательное поведение по отношению к окружающим приводят к невозможности выброса накопленной агрессии.

Дарованный людям во благо агрессивный инстинкт не находит адекватного выхода в современном обществе. Так что же может противостоять открытой агрессии или даже блокировать её? Вот как на этот вопрос отвечает К. Лоренц. Переориентирование агрессии на некие эрзац-объекты — самый простой и надёжный способ обезвредить её. Этот способ доступен каждому адекватно мыслящему человеку, способному хоть немного контролировать свои эмоции. Ещё один способ — сублимация, когда человек не просто переориентирует агрессию, но и направляет её в так называемых «мирных целях». Например, пишет статью о борьбе с коррупцией после ссоры с начальником. Ритуализированной формой агрессии у человека является спорт. Правила, которые необходимо соблюдать в спорте учат человека контролировать агрессивные импульсы. Наконец, К. Лоренц возлагает большие надежды на человеческое чувство юмора как средство усиления дружеских чувств, разоблачения обмана и снятия напряжения без потери рационального контроля. Юмор и знание могут, с его точки зрения, более всего способствовать цивилизации. Поэтому он и считает, что есть основания надеяться, что в будущем наша потребность в агрессии сведется к приемлемому уровню без устранения присущей ей важной функции.

И все же, исходя из положения о том, что агрессия является следствием инстинктивных, врожденных факторов, логически следует, что агрессивные проявления почти невозможно устранить. Ни удовлетворение всех материальных потребностей, ни устранение социальной несправедливости, ни другие позитивные изменения в структуре человеческого общества не смогут предотвратить зарождения и проявления агрессивных импульсов. Ни отсутствие раздражающих ситуаций, ни морально-мотивированный запрет не справятся с инстинктом человеческой агрессии. «Если бы какое-то вероучение на самом деле охватило весь мир, оно бы тотчас же раскололось по меньшей мере на два резко враждебных толкования (одно истинное, другое еретическое), и вражда и борьба процветали бы, как и раньше; ибо человечество, к сожалению, таково, каково оно есть». ^¹⁴

Самое большее, чего можно достичь, — это временно не допускать подобных проявлений или ослабить их интенсивность. Поэтому агрессия в той или иной форме всегда будет нас сопровождать. И в самом деле, агрессия является неотъемлемой частью нашей человеческой природы.

studfiles.net

44. Теория агрессии к. Лоренца и ее критика (э.Фромм «Анатомия человеческой деструктивности» ч.2 5-8 гл. )

«…Одним из важнейших звеньев в цепи рассуждений Конрада Лоренца о человеческой агрессивности является его гипотеза о том, что у человека, в отличие от хищника, нет никаких инстинктивных преград против убийства себе подобных; в объяснение этому он предполагает, что человек, как и все прочие нехищники, не располагает опасным естественным оружием (как когти, яд и другие средства) и потому внутреннее противостояние убийству ему было не нужно; и лишь создание искусственного оружия поставило в повестку дня вопрос о том, что отсутствие инстинкта «Не убивай!» представляет серьезную угрозу для мира. Однако надо проверить эту гипотезу. Действительно ли у человека нет внутренних преград против убийства?

Человек на протяжении своей истории так часто убивал, что на первый взгляд действительно трудно представить, что какие-то преграды убийству вообще существуют. Поэтому вопрос надо сформулировать более корректно: есть ли у человека нечто внутри, что мешает ему убить живое существо (человека или животное), с которым он более или менее знаком или связан какими-нибудь эмоциональными узами, т. е. кого-то не совсем «чужого».

Есть много доказательств того, что на этот вопрос следует ответить утвердительно: да, у человека есть такое внутреннее «Не убивай!», и доказано, что акт убийства влечет за собой угрызения совести.

Не исключено, что внутренний запрет на убийство человека также опирается на ощущение общности с другими людьми и сочувствие к ним.»

«..Нельзя забывать, что данные Конрада Лоренца имеют отношение к внутривидовой агрессивности, т. е. сам Лоренц имеет в виду вражду между животными одного и того же вида. Тогда возникает вопрос: можем ли мы быть уверены, что в межличностных отношениях люди действительно чувствуют себя как «собратья» по виду и потому проявляют реакции, определенные генетическим кодом как «реакции на представителя своего вида»? Или же все обстоит совсем иначе? Разве мы не знаем, что у примитивных народов любой человек из другого племени или даже из соседней деревушки считался совершенно чужим, почти нечеловеческим существом и не заслуживал никакого сочувствия? Только в процессе социальной и культурной эволюции расширилось число тех, кого принято считать живыми существами. Так что явно есть основания полагать, что человек вовсе не считает представителями своего вида всех себе подобных, ибо способность распознать в другом существе человека не дана ему от рождения; инстинкты и безусловные рефлексы не помогают ему мгновенно распознать собрата, как это делают животные (по запаху, цвету или форме тела). А ведь эксперименты показывают, что даже животные иногда ошибаются в таких случаях.

Именно потому, что человек хуже всех живых существ вооружен инстинктами, ему не так легко удается распознать, идентифицировать своих собратьев, как животным. Для него играют роль другие признаки – речь, одежда, обычаи и нравы. То есть отделить «своего» от «чужого» человеку позволяют критерии скорее психического, чем физического, характера. Следствием этого становится тот парадокс, что ввиду отсутствия соответствующего инстинкта у человека вообще слабо развито «чувство рода», «сопричастности», «братства», ибо чужого он ощущает как представителя другого биологического вида. Иными словами, сама принадлежность к человеческому роду делает человека таким бесчеловечным.

Если эти рассуждения верны, то теория Лоренца «трещит по швам», ибо все ее утонченные конструкции и умозаключения имеют в виду агрессивные взаимодействия между членами одного и того же биологического вида. А в таком случае перед нами стояла бы совсем другая проблема – проблема врожденной агрессивности живых существ по отношению к представителям других видов. Но в смысле этой межвидовой агрессивности существуют неопровержимые и многочисленные доказательства, что она не имеет генетической программы и проявляется у хищников лишь в тех случаях, когда животное чувствует опасность. Может быть, тогда стоит поддержать гипотезу о генетической связи человека с хищниками? Что лучше звучит: «человек человеку – овца» или «человек человеку – волк»?»

Интернет:

studfiles.net

3. Концепция агрессии Конрада Лоренца. Сравнительный анализ теории агрессии Фрейда и Лоренца

Концепция агрессии Конрада Лоренца — Мегаобучалка

1. филогенетической, то есть является продуктом эволюции;

2. культурной, является итогом развития культуры.

Однако главной причиной возникновения агрессии К. Лоренц считает абстрактное мышление. Следуй человек своим природным инстинктам, ничего не случилось бы, но с тех пор как синантроп взял в руки камень и огонь он сразу обратил эти орудия против соплеменников. «Это доказывают находки на стоянках синантропа: возле самых первых следов использования огня лежат раздробленные и отчетливо обожженные человеческие кости». [10] Абстрактное мышление дало человеку почти неограниченную власть над окружающим и стало причиной выхода агрессии за рамки природного, а, следовательно, «полезного» инстинкта, что и было доказано К. Лоренцом на примере синантропов. Следующим фактором, бесповоротно повлиявшим на естественные адаптационные инстинкты человека (коим является и инстинкт агрессии) стала вербальная речь. Способность передавать надиндивидуальный опыт, культурное развитие человечества, повлекли за собой необратимые изменения в условиях человеческой жизни, приспособительная способность инстинктов потерпела крах, пишет К. Лоренц.

Большая часть опасностей угрожает человеку лишь по одной причине, он не наделён «натурой хищника», он всего лишь миролюбивое всеядное безоружное существо. У человека нет ни когтей, ни клыков. Все хищники, по утверждению К. Лоренца, обладают сильнейшими механизмами торможения, и механизмы эти находятся в прямой зависимости от способности хищника наносить серьёзные повреждения своим жертвам. Таким образом, опасные хищники, например, львы и тигры, которых природа щедро снабдила всем необходимым для успешного умерщвления других живых существ (проворством, огромными когтями и зубами), имеют очень сильное сдерживающее начало, препятствующее нападению на представителей собственного вида, в то время как менее опасные существа — люди — обладают гораздо более слабым сдерживающим началом. Когда на заре истории человечества мужчины и женщины, действуя агрессивно против своих соплеменников, пускали в ход свои зубы и кулаки, отсутствие вышеупомянутых ограничений не было столь страшным и необходимым. В конце концов, вероятность того, что они могли нанести друг другу серьезные увечья, была относительно низкой. Однако технический прогресс сделал возможным появление оружия массового уничтожения, и в связи с этим потакание своим стремлениям представляет все большую опасность — под угрозой находится выживание человека как вида. Возникает резонный вопрос: почему же человечество до сих пор не уничтожило само себя? Ведь это стало возможным уже с появлением первых видов оружия. И вот какой ответ мы получаем от К. Лоренца: «Возможность открытий, изобретений и великий дар ответственности в равной степени являются плодами одной и той же сугубо человеческой способности, способности задавать вопросы. Человек не погиб в результате своих собственных открытий только потому, что он способен поставить перед собой вопрос о последствиях своих поступков — и ответить на него». [11] И далее К. Лоренц замечает интересный факт, по мере возрастания ответственности за убийство возрастает и легкость его совершения. В психике человека стреляющего из снайперской винтовки, не находится места «ужасу убийства» по той простой причине, что он просто не осознаёт содеянного, считает К. Лоренц. И справедливо замечает, что ни один психически нормальный человек не пошёл бы на охоту, если бы ему предложили растерзать дичь зубами и ногтями.

megaobuchalka.ru

ТЕОРИЯ АГРЕССИИ К. ЛОРЕНЦА. Шпаргалка по конфликтологии

ТЕОРИЯ АГРЕССИИ К. ЛОРЕНЦА

Австрийский биолог и этолог Конрад Лоренц (1903–1989) занимался изучением природы инстинктов и агрессии. В 1973 г. стал лауреатом Нобелевской премии за достижения в области медицины и физиологии. Особенно сти поведения человека Лоренц объяснял биологической составляющей его организма и стал одним из основоположников этологии. Его теория агрессии, во многом объясняющая конфликтность человека, представлена в его книгах «Так называемое зло: о природе агрессии» (1963), «Оборотная сторона зеркала: опыт естественной истории человеческого познания» (1973), «Восемь грехов современного человечества».

Лоренц выделяет три функции, которые выполняет врожденный инстинкт выживания в борьбе:

1) распределение групп людей по различным отдаленным друг от друга территориям;

3) сила организма и природная агрессия позволяют оберегать потомство, гарантируя его выживание.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

psy.wikireading.ru

Теория агрессии лоренца – Теория агрессии Конрада Лоренца. Анатомия человеческой деструктивности

Лекция 3. Теория агрессии Конрада Лоренца.

Агрессивность начало всех начал.

Теория агрессии к. Лоренца

Вопрос 45. Толерантность и конфликт (г.Маркузе «Репрессивная толерантность», с.Жижек «о насилии»)

§2.2. Теории агрессии к. Лоренца

44. Теория агрессии к. Лоренца и ее критика (э.Фромм «Анатомия человеческой деструктивности» ч.2 5-8 гл. )

3. Концепция агрессии Конрада Лоренца. Сравнительный анализ теории агрессии Фрейда и Лоренца

Похожие главы из других работ:

3. Концепция истины

3. «Так называемое зло: о природе агрессии»

1.7 Концепция коммунизма

Глава 1. Концепция ада

Глава 2. Концепция рая

7. КОНТИНУАЛЬНАЯ КОНЦЕПЦИЯ

1.5 Концепция сверхчеловека

3.1 Концепция О. Шпенглера

3.3 Концепция П.А. Сорокина

2. Концепция человека

1. Концепция К. Хорни

2. Концепция Э. Фромма

2. Концепция агрессии Зигмунда Фрейда

Концепция сверхчеловека

2. Философия Ницше — это философия конфликта, агрессии, воинственности

Концепция агрессии Конрада Лоренца — Мегаобучалка

ТЕОРИЯ АГРЕССИИ К. ЛОРЕНЦА. Шпаргалка по конфликтологии

Добавить комментарий Отменить ответ