Виды восприятия особенности классификации: Классификация и виды восприятия

ОВЗ I, II, III, IV, V, VI, VII, VIII видов и их расшифровка – статья – Корпорация Российский учебник (издательство Дрофа – Вентана)

Расшифровка категорий ОВЗ в образовании

Педагогическая расшифровка видов ОВЗ изложена в Федеральном Законе об образовании РФ. Он описывает специфику категорий «особых» школьников и специальные условия для получения образования каждой из них. Особенности развития диагностируются ППМК. К ним относятся нарушения зрения, речи, опорно-двигательного аппарата, задержка психического развития (ЗПР), нарушения интеллектуального развития, расстройство поведения и общения, в том числе РАС и СДВГ, комплексные нарушения развития.

При их подтверждении ППМК рекомендует конкретные специальные условия обучения ребенка.

Расшифровка категорий ОВЗ в медицине

Медицинская расшифровка категорий ОВЗ дана в «Международной классификации функционирования, ограничений жизнедеятельности и здоровья детей и подростков. МКФ-ДП» Всемирной организации здравоохранения. Нарушениями она называет проблемы при развитии физиологических и (или) психологических функций организма (умственные,сенсорные, речевые) и его структур (нервная, пищеварительная, эндокринная, сердечно-сосудистая, иммунная, дыхательная системы), их существенные отклонения и утрату. К формам нарушений относятся также задержки и отставание в процессе развития детей и подростков.

МКФ-ДП определяет 5 уровней нарушений в процентном соотношении (от 0-4 % – при отсутствии или незначительных нарушениях, до 96-100% – при абсолютных) и 4 уровня задержек, учитывая, что задержки могут исчезнуть. Нарушения и задержки регистрируются по кодам, присвоенным функциям и структурам организма, способностям к обучению и применению знаний на практике, социальным отношениям и влиянию окружающей среды. Классификация опубликована на сайте ВОЗ.

Сводная таблица «Классификация детей с ОВЗ» сайта rosuchebnik.ru дает более подробное описание особенностей всех категорий ОВЗ.

«Международная классификация функционирования, ограниченной жизнедеятельности и здоровья детей и подростков»

ОВЗ по ФГОС

Виды ОВЗ по ФГОС определены в соответствии с вариантами адаптированных основных образовательных программ (АООП) для «особых» учеников.

• глухие, 4 варианта АООП НОО

• слабослышащие, 3 варианта

• слепые, 4 варианта

• слабовидящие, 3 варианта

• с нарушением опорно-двигательного аппарата (НОДА), 4 варианта

• с задержкой психического развития (ЗПР), 3 варианта

• с тяжелыми нарушениями речи (ТНР), 3 варианта

• с расстройствами аутического спектра (РАС), 4 варианта

• с умственной отсталостью (интеллектуальными нарушениями), 2 варианта(3)

ФГОС рекомендует обучать таких детей в инклюзивных школах и Центрах психолого-педагогической, медицинской и социальной помощи (ППМС). Центры ППМС чаще всего организуются на базе коррекционных школ и постепенно приходят им на замену. Вместе с тем, коррекционные школы 8 видов продолжают выполнять свою миссию. Познакомимся с категориями их воспитанников.(2)

I категория. Неслышащие, глухие дети без речи

Дети с глубоким стойким двусторонним нарушением слуха: рано потерявшие слух, родившиеся со слуховыми нарушениями или потерявшие слух до периода развития речи. Они не воспринимают речь и не могут самостоятельно ею овладеть. Чтобы разговаривать, им необходимо специальное обучение. Такие дети воспринимают мир зрением и осязанием. Их мыслительные процессы основаны не на речи, а на образах и действиях. Поэтому им трудно определять причины и следствия, свойства и отношения. Их внимание и память характеризуются неустойчивостью и низким объемом из-за утомляемости.

В обучении речи главную роль играет специальная акустическая и сурдоаппаратура. И хотя речь остается неразвитой, преобладают слова, обозначающие предметы и очень мало слов, описывающих качества и движение, они все же могут говорить. Пусть и допуская ошибки в звуках, заменяя слова похожими по звучанию.

Между собой дети общаются жестами и пытаются перенести такое общение в мир слышащих, имитируя жестикуляцией и мимикой разные объекты и их признаки. Иногда это воспринимается как агрессия, и идет такой же агрессивный ответ. Это одна из причин, почему дети с глухотой обладают низкой самооценкой.

II категория. Слабослышащие дети

Дети с частичной потерей слуха, тугоухостью и различной степенью недоразвития речи. Дети, сохранившие остаточный слух и самостоятельную речь. Они продолжают накапливать словарный запас.

Развитие их психических и познавательных процессов зависит от того, насколько рано они потеряли слух. Сохраненный низкий уровень слухового восприятия создает иллюзию, что на него можно опереться, но полученная информация очень искажается.

Главная задача при их обучении — развивать зрительное восприятие и учить концентрироваться на губах говорящего, параллельно обучая чтению. Как следствие, повысится устойчивость внимания и начнет развиваться наглядная память.

В отличие от глухих детей, слабослышащие имеют высокую и даже завышенную самооценку, поскольку любое малейшее их достижение воспринимается окружающими взрослыми как невероятный успех.

III и IV категории. Нарушения зрения (рассматриваются вместе)

Дети незрячие, в том числе слепорожденные и ослепшие до 3-х лет, слабовидящие и поздноослепшие, с косоглазием и амблиопией.

Слепые дети воспринимают окружающий мир исключительно слухом и осязанием, имеют повышенную вибрационную чувствительность. Сохранившие остаточное зрение через смутные и искаженные образы. Такой способ познания обедняет мыслительные процессы, мешает их целостности. Дети с трудом определяют расстояние, местоположение не только объектов, но и собственное. В итоге не имеют четких уверенных суждений.

Обучение данной категории основано на создании у них полисенсорного опыта: отсутствующий анализатор заменяется активизацией других.

В первую очередь, с помощью речи. Но нужно учитывать, что слабовидящие дети приобретают речевые навыки позже своих здоровых сверстников, их лексика бедна и произносимые слова не всегда совпадают с реальными образами. Любое вербальное описание для них требует осязательного исследования.

Учеба развивает их неустойчивое внимание, не имеющее целевой направленности. Повышается его объем, концентрированность и произвольность. То же и с памятью, в первую очередь, словесно-логической.

Слепые и слабовидящие дети бывают конфликтны, несдержанны, не имеют целей. Но общение, совместные учебные и трудовые дела с видящими ровесникам развивают у них самостоятельность и конкурентоспособность.

V категория. Тяжелая речевая патология

Дети немые, с фонетико-фонематическим недоразвитием речи и нарушением произношения отдельных звуков: алалия, афазия, дизартрия, ринолалия. При алалии сохраняется нормальный слух и интеллект, но из-за органических поражений речевых областей головного мозга нарушается развитие речи.

Появляются аграмматизмы, трудности при чтении и письме, снижается словарный запас.

Афазия характеризуется разрушением уже сформировавшейся речи, когда поражен двигательный или речевой центр головного мозга. В первом случае речь полностью отсутствует или сохраняется в виде отдельных фраз и слов с дефектами произношения. Во втором — нарушается дифференцированное восприятие звуков и слов. Ребенок перестает понимать, что ему говорят, но нормально воспринимает неречевые звуки.

Дизартрия и ринолалия — это нарушение произношения. При дизартрии – из-за недостаточного развития речевого аппарата, при ринолалии – из-за анатомических дефектов строения органов артикуляции. В результате страдают все психические процессы, за исключением логической, смысловой и зрительной памяти.

Обучение проходит через развитие моторики с помощью гимнастики, ритмики, музыки. В результате восстанавливается устойчивый познавательный интерес и адекватная самооценка.

Что ещё почитать?

Адаптированная программа для детей с ОВЗ

Развитие потенциала детей с ОВЗ через электронные учебники

Дети с ОВЗ в школе: как создать комфортные условия для их обучения и общения?

Инклюзивное образование детей-аутистов

VI категория. Нарушение опорно-двигательного аппарата

Дети с ДЦП, врожденными и приобретенными деформацями ОПА, вялыми параличами верхних и нижних конечностей, парезами и парпарезами нижних и верхних конечностей. Недостаточность движений мешает им воспринимать действительность зрением и кинестетикой. У них более развито вербальное мышление по сравнению с наглядно-действенным. Отстает система формирования понятий и абстракций.

Часто бывают проблемы со слухом, ведущие к снижению слуховой памяти и слухового внимания. Встречается алалия и дазатрия.

Таким детям полезно совмещать обучение с посильной трудовой деятельностью.Она учит переключать внимание, снижает вялость, дает чувство значимости.

VII категория. Дети с ЗПР

Дети с возможностью интеллектуального развития, но замедленным темпом психических процессов, высокой истощаемостью, трудностью в усваивании знаний: психическое недоразвитие, задержка психического развития, поврежденное психическое развитие, дифицитарное развитие, искаженное развитие (РАД, СДВГ)

Общими проблемами являются замедленное, непоследовательное восприятие, отставание словесно-логического мышления. Им сложно анализировать и обобщать. В результате страдает речь, лишенная ясности и логики.

Для детей с ЗПР характерно непроизвольное импульсивное поведение и инфантилизм в сочетании с низким уровнем познавательных процессов, включая память и внимание. Причины инфантилизма кроются в проблемах эндокринной и нервных систем, запоздалом темпе психического развития.

При обучении нужно учитывать их физиологически обусловленную утомляемость, частую смену активности и пассивности. Если им давать интересные задания, не требующие напряжения ума, создать атмосферу спокойствия и доброжелательности, они показывают результаты решения интеллектуальных задач, приближенные к норме.

VIII категория. Отклонение интеллектуального развития.

Дети с глубоким недоразвитием познавательных процессов. Чаще всего в виде олигофрении (синдром врожденного психического дефекта) 3 видов. К обучению способны лишь дети с дебильностью, легкой корректируемой степенью умственной отсталости.

Хотя их восприятие искажено, с трудом перестраивается и не обладает достаточной осмысленностью, а уровень мышления очень низок, они овладевают речью, пусть и с грамматическими и фонетическими ошибками. Дети учатся писать, читать, считать. Но основной формой работы с ними является трудовое обучение и, впоследствии, помощь в трудоустройстве.

Независимо от категории ОВЗ, к которой относится ребенок, российские инклюзивные школы, ППМС, коррекционные школы создают своим «особым» ученикам все условия «для получения без дискриминации качественного образования, для коррекции нарушений развития и социальной адаптации»

#ADVERTISING_INSERT#

Литература и кино (К принципам классификации искусства)

Если не проводить здесь специального историко-протяженного монографического изучения вопроса, но, опираясь на установленные непревзойденными предшественниками особенности, определяющие своеобразие каждого из видов, искусств, подытожить найденное ими, то при классификации искусства на виды следует учитывать: 1) те или иные объективные качества отражаемой искусством реальной действительности; 2) объективные особенности и возможности тех или иных человеческих чувств; 3) реальные свойства материала, конкретных средств, из которых создается то или иное произведение искусства; 4) постоянное развитие и самой действительности, и человеческих чувств, и технических реалий искусства, и всего искусства в целом, следующего за жизнью, за эволюцией человека и подчиняющегося наряду с этим внутренним законам собственного развития.

И думается, поскольку далее речь у нас пойдет также об особенностях возникновения и бытования новых видов искусства, их появление и развитие еще и еще раз подтверждают в новых исторических условиях именно те фундаментальные принципы, на которые опирается деление искусства на разные виды и которые сформулированы выше. Разумеется, следует в ряде случаев говорить о качественном развитии этих принципов, но отнюдь не об абсолютной новизне основ современных видов искусства, возникших благодаря прогрессу техники.

Отметив фундаментального значения факторы, дифференцирующие искусство на разные виды, мы не должны упускать из поля зрения факторы также и другого рода, которые по-своему воздействуют на искусство.

Первый из них – стремление к взаимопроникновению, интеграции, синтезу разных видов искусства, опирающееся на взаимосвязь и взаимозависимость между собой разных сторон отражаемой действительности и на взаимную корреляцию показаний разных органов чувств, замыкающихся в единой сфере человеческого восприятия и оцениваемых сознанием в их единстве. Знаменитый практик и теоретик искусства С. Эйзенштейн, говоря о психофизиологии восприятия искусства, утверждал, что при создании произведений надо учитывать такое качество, как синэстетика, то есть способность сенсорной системы человека сводить воедино все разнообразные ощущения, приносимые из разных областей разными органами чувств. Л. Коновалова разъясняет, что здесь имеется в виду «способность мозга воспринимать и декодировать одну и ту же информацию, переданную по различным сенсорным каналам. Скажем, семантическая информация о прибытии железнодорожного состава на станцию будет адекватно воспринята независимо от того, будет ли дано изображение состава на экране или мелькание теней вагонов на здании станции» ¹.

Второй существенный момент находится вне сферы искусства и предполагает понимание искусства в качестве такого общественного явления, которое несет функции и не-искусства. Историки и теоретики искусства уже убедительно и всесторонне показали, что искусство до своего полного «самоопределения» решало задачи утилитарного назначения. И вначале (например, игра, ритуальные действа), и впоследствии (например; украшение бытовых предметов, отправление религиозных служб), и сейчас (например, способ проведения досуга) – словом, во все времена искусство несло не только службу художественного освоения мира, но решало множество и других самых разнообразных общественных задач.

Современные теоретики искусства, по возможности полно учитывая приведенные выше объективные причины существования разных видов искусства, а также факторы, содействующие взаимотяготению разных видов, классифицируют искусство, двигаясь тем глубоким руслом, которое проложил великий Лессинг в трактате 1766 года «Лаокоон, или О границах живописи и поэзии. С попутными объяснениями различных вопросов истории древнего искусства». Как мы помним, он писал: «Итак, остается незыблемым следующее положение: временная последовательность – область поэта, пространство – область живописца» ². Сейчас это положение развито в современной эстетике и звучит, если прибегнуть к формулировке М. Кагана, следующим образом: «Следовательно, классификация искусств должна начинаться с их разделения на пространственно-временные и пространственные, ибо таково их действительное, объективно сложившееся первоначальное различие» ³.

Сейчас существуют классификации, основанные на различении пространственных и временных искусств, основанные на принципах восприятия, основанные на воздействии разных видов искусства на зрение и на слух или на глаз и ухо одновременно, основанные на изобразительности и выразительности и т. д. Здесь бесконечно много сложного, и мы еще получим возможность убедиться в этом, когда коснемся споров, что именно является определяющим, например, для кино: изображение или слово; принадлежат ли кино и телевидение к одному виду искусства в качестве подвидов, либо же они базируются на принципиально разных основах и т. д.

Приведу сейчас в качестве еще одной возможной основы классификации слова известного киноведа Г. Чахирьяна, содержательная книга которого «Изобразительный мир экрана» опирается на анализ лучших произведений кинематографии и на критически переработанное теоретическое наследие художников кино. Критик, сценарист, редактор, исследователь, Г. Чахирьян пишет: «Вне времени, движения и пространства не существуют ни окружающий человека мир, ни он сам. Пространство, время и движение – это не врожденные идеи, а изначальное свойство всего живого и мертвого, постигнутое человеком посредством опыта.

Не существует такого искусства, которое бы раскрывало действительность в столь же беспрерывном и многообразном потоке информации, как в реальной жизни. Если бы и было возможно нечто подобное (что трудно себе представить), то это оказалось бы лишь точной моделью действительности, лишенной главного в духовной деятельности человека – научного или художественного познания» ⁴.

Здесь в качестве базовой категории действительности, важной для понимания требований, которые изначально предъявляет сама жизнь искусству, указано наряду с пространством и временем также и движение. Обратим внимание и на глубоко материалистическое объяснение того, почему ни теоретически, ни практически невозможно создание такого вида искусства, образный строй которого адекватно воспроизводил бы действительность: жизнь во всей ее полноте может быть воплощена лишь самой жизнью, искусство же в совокупности своих видов способно воссоздавать эту жизнь в различных ее проявлениях.

Однако при всех возможных разногласиях теоретического и практического плана, в разных системах классификации, своеобразие вида искусства определяется способом воссоздания образа, характерного именно для данного искусства.

А что, если, опираясь на современный уровень развития науки, подойти к делу с другой стороны и посмотреть на своеобразие того или другого вида искусства с позиции восприятия образа человеком, а точнее- с точки зрения восприятия образа той или другой сигнальной системой?

Как известно, у нас две сигнальные системы: первая перерабатывает конкретные, чувственные сигналы, воспринимаемые человеком посредством органов чувств, вторая оперирует знаками этих сигналов, их словесными обозначениями. Так, например, если монтер, который работает на столбе, уронит на нас, согласно известному анекдоту, пассатижи, то есть воздействует на нашу первую систему, то мы, сообщив монтеру, что он не прав, преобразуем тем самым полученный от действительности конкретный сигнал в словесное его выражение, причем это выражение у разных людей будет разным, хотя и эквивалентным полученному сигналу.

Перед данной статьей не стоит задача дать тщательную, подробно обоснованную классификацию всех видов искусства по принципу своеобразия их воздействия на ту или иную сигнальную систему человека. Здесь пойдет речь только об универсальных видах искусства, то есть таких, которые способны одновременно «задействовать», выражаясь современным языком, практически все наши органы чувств.

Первым из великих универсальных видов искусства является литература. Ее своеобразие и уникальная сила проистекают из ее материала: слово – это знак второй сигнальной системы, а не первой, в отличие от всех остальных видов искусства. И поскольку в слове собираются все без исключения наши ощущения, все восприятия, все чувства, постольку обратный путь – от слова к этим бесконечно разнообразным ощущениям, испытываемым нами в жизни, – является естественным и логичным, ибо слово способно разворачиваться в любое без исключения чувство и порождать всевозможные зрительные, звуковые, тактильные и т. п. образы.

Когда Маршалл Маклюэн и некоторые другие «пророки» абсолютной телевизионной эры предвещают закат «гутенберговой галактики», то есть книгопечатания, наступающий якобы неотвратимо, они ошибаются качественно. Их коренная ошибка заключается в том, что особое специфическое место в сознании человека и в культуре в целом, которое занимает художественное слово, функционально не может быть замещено ничем другим.

Да, литература потеснена сейчас со своих позиций. Тому есть целый ряд причин, в том числе и такая существенная, как перераспределение функций в общей системе искусств, что постоянно происходило и во все прежние времена, но во второй половине XX века и особенно в капиталистических странах приобрело особый характер в связи с широчайшим распространением средств массовой коммуникации. В. Б. Кувалдин пишет по этому поводу: «В XX в. книга утратила монопольное право на информацию об окружающем мире, на истолкование явлений жизни. При капитализме литературный труд, писательское ремесло сталкивается со все более жестокой конкуренцией со стороны «индустрии культуры», широко использующей современные средства массовых коммуникаций, такие, как кино, радио, телевидение, иллюстрированные журналы. Вокруг средств массовых коммуникаций группируются «люди пера», которые не являются писателями в традиционном смысле слова. Магистральная линия развития «индустрии культуры» связана с созданием современных производственных комплексов, продукция которых ориентирована на массового потребителя…

Как утверждает английский писатель и литературовед Малькольм Брэдбери, автор книги «Социальный контекст английской литературы», «написав одночасовую телевизионную пьесу, писатель нередко может заработать больше, чем если бы он написал роман; к тому же пьесу он напишет гораздо быстрее. Работа над книгами, по-видимому, привлекает лишь тех, кто чувствует потребность писать всерьез, следуя своему призванию» («Encounter», 1971, March, p. 25) «⁵.

Значительную роль в перераспределении популярности видов искусств играет также изменение форм досуга в связи с развитием социальной действительности; имеет значение и большая практическая доступность сейчас малого или большого экрана, чем печатной книги, и другие причины.

Но при всех этих реальностях остается непоколебимой основа необходимости искусства слова для человека и основа его могущества: непосредственная связь художественного слова с мыслью, с глубокими и разнообразными суждениями и нравственными оценками автора, его способностью представить предмет изображения в бесчисленной множественности граней, во всеохватности одновременно и реальности, и раздумий о ней, которых нет у других видов искусства, его абсолютная свобода в обращении с пространством и временем, с безграничным по сложности миром человеческой души и бесконечным многомерным миром Вселенной⁶.

Конечно же, безнадежным предприятием явилось бы (и является) стремление литературы соревноваться со всеми видами искусства, которые построены на конкретных знаках первой сигнальной системы, – соревноваться именно в конкретности и наглядности изображения. То, что мы видим на экране, выглядит почти столь же реальным и жизненным, как го, что мы видим и в самой действительности, а подчас – и ярче, чем в ней. Крупный план человеческого лица на большом экране цветного телевизора, например, способен произвести даже более сильное впечатление, чем непосредственное созерцание этого же лица в быту. Не на изобразительной стезе должно художественное слово соревноваться с аудиовизуальными видами искусства, ибо здесь шансы его ничтожны. И думается, чем более кино и телевидение будут входить в нашу жизнь, тем очевиднее для литературы будет значимость пути, направленного к пробуждению ассоциаций у читателя и чуждого пространной описательности, того пути, которым столь определенно двинулся когда-то А. Чехов. Нет, сила и специфика художественной литературы – в многозначимости и всеохватности мира, которые несет слово – реальный знак всепроникающей человеческой мысли, для которой нет преграды между сущностью и внешностью. И поскольку этой спецификой не может обладать никакое другое искусство, кроме литературы, и ничто не может заместить его в художественном освоении мира, постольку все прорицания о гибели литературы являются несерьезными. Художественная литература все более четко определяет именно свою собственную, глубинную специфику, свою способность к созданию всесторонней картины мира человеческих ценностей, способность к воссозданию одновременно и внутреннего мира человека, и его физического бытия, и анализа его духа, и синтеза обстоятельств его общественной жизни.

Художественной литературе подвластно отображение (а с течением веков – все больше) и многомерного пространства, и времени во всех парадоксах его хода (ускорение, замедление, сжатие, остановки и т. д.), и движения в его и материальном, и только лишь мыслимом виде. Подвластно потому, что подвластно слову.

Своеобразие искусства слова, как совершенно правильно пишет Н. Дмитриева в монографии «Изображение и слово», заключается в том, что литературное описание может вызывать как конкретный зримый образ, так и образ, непереводимый в зримую конкретику.

Н. Дмитриева приводит характерные примеры. Первый, вызывающий зрительные (и, добавим, слуховые) представления:

Вся комната янтарным блеском

Озарена. Веселым треском

Трещит затопленная печь…

 

Второй никаких наглядных представлений не вызывает:

Я вас любил: любовь еще, быть может,

В душе моей угасла не совсем;

Но пусть она вас больше не тревожит;

Я не хочу печалить вас ничем…

 

Н. Дмитриева, опровергнув ряд ходячих вульгарных положений о природе образности в литературе, справедливо пишет о главном, вытекающем из природы слова – «строительного материала» литературы: «Таким образом, если стихотворение Пушкина не имеет зрительной определенности, оно зато в высшей степени определенно в выражении чувства (точнее сказать: мысли – чувства), и эта определенность ни в каком другом виде искусства, кроме словесного, недостижима. Потому что слово, которое само по себе есть мысль, «теория», тяготеет к ясности, освещая лучом интеллекта смутные глубины переживаний, стремлений, ощущений. То, что выражено словом, то уже в большей или меньшей мере понято и объяснено. Хотя слово, как условный знак, никогда не может точно воспроизвести сами чувственно воспринимаемые вещи и явления, – речь, как бесконечно гибкая и богатая система условных знаков, может с величайшей точностью передать впечатления от вещей и переработку их в сознании, их результаты» ⁷.

Что неподвластно слову, а следовательно, и художественной литературе? Та однозначная конкретность, которой располагают виды искусства, чьим материалом являются реально-предметные субстанции, доступные точной оценке глазом.

Разумеется, картину, например, П. Брейгеля Старшего «Слепые» зрители воспримут по-разному – это будет зависеть и от их жизненного опыта, и от художественных пристрастий, и от уровня эстетической подготовленности. Но и самый развитой зритель, и просто развитой, и совсем неподготовленный, способный извлечь из данного произведения только сугубо семантическую информацию (сообщение о факте падения слепых на неровной дороге) – все они разом и одинаково увидят колпаки и шляпы на слепцах, и батоги, которыми они ощупывают дорогу, и самые разные выражения их лиц, и их чулки, и их туфли, и кирху вдали, и куст вблизи, короче, всю реальную конкретную обстановку, изображенную художником.

Идет ли речь о программной живописи, о пейзажах или о натюрмортах, во всех случаях глаз приносит нам внешнюю, практически равную для всех информацию, с которой не может в этом качестве сравниться слово, ибо восприятие смысла, сообщаемого нам словами, зависит от уровня готовности как в данный момент, так и в целом второй сигнальной системы, индивидуальной у каждого.

Да, художественная литература, которая способна дать читающему человеку бесконечно много, которая способна одарить его всеми духовными ценностями, добытыми человечеством на протяжении богатейшей своей истории, вместе с тем требует и готовности от читателя, и способности эти богатства взять. К сожалению, зачастую оказывается, что ни готовности, ни способности к подобному специфическому усилию у многих читателей нет. И это при том, что желание читать художественную литературу является у нас всеобщим: «…Менее 5% опрошенных заявили, что не испытывают в ней нужды, подавляющее большинство (95%) читает произведения различных писателей» ⁸. Цитируемое исследование, выполненное сотрудниками Научно-исследовательского отдела библиотековедения и теории библиографии Государственной ордена Ленина библиотеки СССР имени В. И. Ленина при участии ряда других организаций, свидетельствует о том, что наш народ является самым читающим в мире: «58% читателей художественной литературы правомерно считать постоянными» ⁹. Для сравнения: известный французский исследователь чтения Р. Эскарпи считает, что в современной Западной Европе «постоянный читатель составляет 3 – 5% читающей публики» ¹⁰.

Вместе с тем: «Многочисленные высказывания жителей базовых городов заставляют предположить, что исторические романы, книги о войне, детективы в наибольшей мере отвечают определенной системе ожиданий читателей» ¹¹.

Очень важна для многих прежде всего повествовательная роль литературы. Характерным является и отношение к художественной книге как к универсальному источнику новых сведений о различных сторонах жизни, о прошлом, настоящем и будущем, о нравственных проблемах и т. д.

Любопытная картина получается! В своем историческом развитии художественная литература все с большей полнотой реализует свою внутреннюю специфику. Она становится все более самостоятельной, гармонической, внутренне изящной, стремится к наилучшему соотношению между объективным и ценностным элементами, между семантической и эстетической информацией. В этом, безусловно, прогрессивном движении она создала и свою публику, свой круг ценителей, воспринимающих литературу с позиции ее современного состояния. Но, оказывается, для огромного, подавляющего пласта читателей этот прогресс словно незаметен, эстетическая информация для него – лишь посторонние шумы, помеха при восприятии смыслового, логического, событийного ряда произведений…

Я отнюдь не хочу сказать, что другие виды искусства не имеют своих скрытых пластов, что они – в своих классических, лучших образцах – поддаются эстетической расшифровке любым неподготовленным слушателем, зрителем. Разумеется, нет. Для понимания языка любого из искусств нужна определенная подготовка, и немалая! Киновед И. Левшина в содержательной книге «Любите ли вы кино?» приводит пример того, как из сорока рецензий, написанных, безусловно, знатоками кино по поводу кинофильма А. Тарковского «Солярис», лишь в одной была дана полноценная расшифровка финала этого кинофильма, и принадлежит она музыковеду А. Курченко, который анализировал произведение в совокупности всех составляющих компонентов, в том числе музыкального сопровождения. Указав на то, что музыкальная тема Человека (хоральная прелюдия фа минор Баха) и музыкальная тема Соляриса (музыка, созданная на фотоэлектронном синтезаторе звука) развиваются так, что главенствующей оказывается тема Соляриса и в финале среди электромузыкального рева уже попросту не слышна тема Человека, А. Курченко подводит нас к тому, что фильм разворачивает перед нами нарастающую жестокую трагедию непонимания, в которой нет никакой надежды на контакт с Неизвестным. Контакта с собственной совестью, пройдя через муки, человек добивается, а с равнодушной плазмой – нет.

Таким образом, вне учета столь важного компонента, как музыкальное решение темы, фильм оказывается плоским, одномерным. Но для полноты восприятия этого сложнейшего произведения искусства сколь высокую подготовку надо иметь!.. ¹²

И все же статистические данные и суждения специалистов-социологов относительно невысокого процента эстетически развитых читателей (при крайне широкой любви к чтению в целом) свидетельствуют, что чтение – это труд изначально более тяжелый, чем созерцание картины или киноленты, ибо восприятие изображения (да еще со звуком) – это естественный способ нашего повседневного знакомства с миром. Поэтому иллюзия легкости и возможная пассивность восприятия изобразительных видов искусства способны подтолкнуть и действительно толкают, как свидетельствует все та же всезнающая статистика, малоподготовленного читателя туда, где, как он полагает, все ясно и без особых усилий. Отсутствие в аудиовизуальных искусствах видимых преград между восприятием сигналов, идущих как бы от самой действительности, и их усвоением в качестве сигналов произведения искусства для лиц, не подготовленных к труду, к работе по эстетическому освоению книги с ее печатными словами, является важным предпочтительным фактором, с которым нельзя не считаться.

А. Семашко, автор весьма детального исследования «Художественные потребности и их развитие у молодежи», указывает: «…Панлитературное влияние в искусстве начинает преодолеваться по мере развития так называемых «новых» искусств и технических средств их доставки (радиокомпозиция, кино, телевидение, художественная фотография и др.). Уменьшается время, уделяемое литературе. Новые искусства вследствие определенных преимуществ (синтетического характера отражения мира, зрелищности, доступности условий представления, массовости и т. д.) сейчас оказывают на массы все большее влияние… В подтверждение справедливости этого положения достаточно заметить, что из данных эмпирических исследований следует: чем выше уровень образования и художественного вкуса, тем меньшее место занимает в структуре свободного времени телевидение и кино и большее – литература» ¹³.

Вот почему следует со всей четкостью сформулировать отчасти парадоксальное суждение: в силу своей распространенности и общей доступности именно телевидение должно начать и повести широкую кампанию по развитию эстетических способностей человека, обращающегося к книге. Те бесценные духовные богатства, которые заложены в художественной литературе и представляют собой ценность общенационального и общегосударственного значения, не могут, не должны оказаться для народа сундуком за семью печатями! Научить брать их, пользоваться ими телевидение может успешней, чем школа, в силу того, что сделать это могут подлинные специалисты – режиссеры, артисты, писатели, литературоведы, которых недостает в школе. Здесь же возможности воистину уникальны: один мастер, например И. Андроников, способен увлечь за собой не школьный класс в тридцать-сорок человек, но многомиллионную аудиторию!..

Специфика литературы, своеобразие литературного образа, способного все в мире вобрать в свои пределы, но уступающего в конкретной предметной наглядности, в изобразительной силе даже самой маленькой картинке, – эта специфика может подсказать диалектику дальнейшего развития литературы.

Во-первых, по-прежнему будет возрастать ее сила там, где она неоспоримо могущественна – за счет воспроизведения, все более верного и глубокого, образа действительности и впечатления от действительности. В самом деле, мы можем не помнить в деталях конкретный облик того или иного персонажа Л. Толстого или Ф. Достоевского, но та доминирующая идея, которую каждый из них несет волею творца, его создавшего, и в силу его личной индивидуальности, горит в памяти нашей навеки неугасимо. Напомню: у любого из нас – по-своему, и если бы каждый был художником, то, вспоминая пример, приведенный Лессингом, каждый бы на полотне изобразил своего Ахиллеса, прочитав «Илиаду», и, продолжая этот пример, своего Алешу Карамазова, свою Анну Каренину и т. д.

Потенциальная мощь проникновения в суть вещей, которая полностью реализует себя в творчестве выдающихся мастеров слова, доказывая тем самым внутренние возможности художественной литературы, сочетается в ней со способностью воссоздавать, не впадая в абстракцию или научную описательность, человеческий мир в масштабах одной личности, межгосударственного противостояния, нравственного течения или социального противоборства. Воссоздавать и в его пространственном размахе, и в сколь угодной временной протяженности, и в динамике, короче говоря, воссоздавать мир в его всеобщности¹⁴.

Бесконечно различны яркие индивидуальности в литературе, множество путей развития выразительности знает она, но все они начинаются из единого источника – из особенностей слова, которое само по себе уже есть обобщение, эквивалент мысли и чувства.

Во-вторых, развивая свою собственную природу, художественная литература может и обогащать ее – за счет взаимодействия с другими видами искусства, в том числе и с живописью, как об этом подробно писал еще Лессинг, и с новыми техническими искусствами.

Что значит обогащать? Это значит совершенствовать свои собственные возможности, учась тому и перенимая у других видов искусства то, что не противоречит своей специфической природе. Это означает раскрытие, развитие, развертывание своих органических возможностей. В этом случае, как точно указывает Н. Дмитриева, расширение границ «происходит не путем «передразнивания» других искусств, а на основе своей собственной специфики, своей главной силы. Опыт других искусств не переносится механически на чуждую ему почву: он претворяется, перерабатывается в лоне искусства, которое его восприняло.

Когда же это усваивание опыта других искусств не имеет глубоких исторических оснований, не является в полном смысле слова закономерным, а диктуется причинами поверхностными, – это может быть «модой», «завистью», «оригинальничанием», может быть и следствием внутреннего оскуднения искусства и тяготением его к необычным эффектам – оно остается искусственным и чужеродным, ведет только к нарушению специфики вида искусства, не к расширению, а к утрате границ.

1. Л. Коновалова, С. М. Эйзенштейн о проблеме целостности в искусстве. – В кн.: «Вопросы теории и истории эстетики», вып. 9, Изд. МГУ, 1976, с. 30. Всестороннюю разработку названная проблема получила в коллективном сборнике «Взаимодействие и синтез искусств», Л., «Наука», 1978.[↩]
2. Г. Э. Лессинг, Избранные произведения, М., Гослитиздат, 1953, с. 457.[↩]
3. М. Каган, Морфология искусства, Л., «Искусство», 1972, с. 270.[↩]
4. Г. Чахирьян, Изобразительный мир экрана, М., «Искусство», 1977, с. 14.[↩]
5. В. Б. Кувалдин, Место и роль писателя в современном капиталистическом обществе. – В сб.: «Современный революционный процесс и прогрессивная литература (1960 – 1970-е годы)», М., «Наука», 1976, с. 196.[↩]
6. Чрезвычайно интересным для нашей темы является исследование В. Л. Глазычева, зав. секторам Центрального научно-исследовательского института теории и истории архитектуры, посвященное осознанию человеческой мыслью понятия о пространстве, данном нам в ощущениях. Автор доказывает прямую связь образных представлений о разных видах пространства, закрепленную зачастую несовпадающими рядами слов в различных языках, с различной общественной практикой, в разных культурах и в разные времена. Образ-понятие, закрепленный словом, вбирает в себя огромную человеческую практику по освоению мира и сохраняет способность к дальнейшему развитию. См.: В. Л. Глазычев, Образы пространства (проблемы изучения). – В сб.: «Творческий процесс и художественное восприятие», Л., «Наука», 1978.[↩]
7. Н. Дмитриева, Изображение и слово, М., «Искусство», 1962, с. 19.[↩]
8. »Книга и чтение в жизни небольших городов. По материалам исследования чтения и читательских интересов», М., «Книга», 1973, с. 74. [↩]
9. Тамже.

   [↩]

10. R. Escarpit, The Book Revolution, L, 1966, p. 129.[↩]
11. «Книга и чтение в жизни небольших городов», с. 83.[↩]
12. См.: И. Левшина, Любите ли вы кино?, М., «Искусство», 1978, с. 158 – 159.[↩]
13. А. Н. Семашко, Художественные потребности и их развитие у молодежи. Киев, «Вища школа», 1977, с. 89.[↩]
14. Об этом качестве литературы, пришедшей, по словам Ч. Айтматова, на смену религии, так говорил в одном из своих интервью знаменитый прозаик: «Наука наших дней настолько специализировалась, что утратила качество общедоступности. В то же время возникла и все больше обостряется потребность увидеть мир в единстве, как нечто цельное, где даже определенные сферы взаимосвязаны, взаимообусловлены. Если раньше исследование такого рода протяженных связей было делом религии и философии, то сегодня это все больше и больше становится миссией литературы…

    На первый план выходит задача осознания нашей собственной жизни: именно мы сами, а не те, кто придет после нас, должны ответить себе, кто мы такие и чем являемся в эти 70-е годы, что представляет собой человеческое сообщество, какова динамика этой целостности в условиях сосуществования двух противостоящих социальных систем, какова живая диалектика социализма. И наконец, что такое или кто такой человек». См.: Чингиз Айтматов, Хейнц Плавиус, Человек и мир. Семидесятые годы. Диалог. – «Новый мир», 1977, N 12, с. 243.[↩]

Хотите продолжить чтение? Подпишитесь на полный доступ к архиву.

Уже подписаны? Авторизуйтесь для доступа к полному тексту.

Cognition and Perceptual Disorders — Physiopedia

Исходный редактор — Нупур Смит Шах Ведущие участники — Нупур Смит Шах и Ким Джексон

9001 3 Содержание

• 1 Введение
• 2 Расстройства восприятия
• 3 Нарушения образа тела
  • 3.1 Одностороннее пренебрежение
  • 3.2 Вибрация мышц шеи
  • 3.3 Анозогнозия
  • 3.4 Соматоагнозия
• 4 Нарушения пространственного отношения
  • 4.1 Дискриминация фигура-фон
  • 4.2 Дискриминация формы
  • 4.3 Пространственное отношение
  • 4.4 Положение в пространстве
  • 4.5 Восприятие глубины и расстояния
  • 4. 6 Топографическая дезориентация-
  • 4.7 Вертикальная дезориентация
• 5 Агнозия
  • 5.1 Тактильная агнозия
  • 5.2 Слуховая агнозия
  • 5.3 Зрительная объектная агнозия
• 6 Апраксия
  • 6.1 Идеомоторная апраксия
  • 6.2 Идеационная апраксия
• 7 Когнитивные нарушения
• 8 Синдром дефицита внимания
  • 8.1 Избирательное внимание
  • 8.2 Постоянное внимание
  • 8.3 Распределенное внимание
  • 8.4 Переменное внимание
• 9 Память
• 10 Общая физкультура, реабилитация расстройств восприятия
  • 10.1 Корректирующий подход
  • 10.2 Компенсационный подход
• 11 Каталожные номера

Познание – это процесс приобретения знаний. Он включает в себя рассуждение, память, осознание, суждение и интуицию. Некоторые авторы также включают в понятие познания исполнительные функции, такие как решение проблем, способность к планированию, распознавание ошибок и абстрактное мышление. Во многих случаях управляющая функция классифицируется как когнитивные функции более высокого уровня или метакогнитивные функции.

Восприятие – это интеграция ощущений в информацию, имеющую смысл с точки зрения психологии. Это способность выбирать стимулы, требующие внимания и действия, интегрировать их и интерпретировать.

Восприятие и ощущение не одно и то же, и их не следует путать друг с другом. Ощущение определяется как осознание раздражителей через глаза, уши, нос и т. д., внутренние рецепции или периферическую кожную систему. А восприятие гораздо сложнее, чем индивидуальное ощущение. ^[1]

Одностороннее пренебрежение[править | править источник]

Одностороннее игнорирование отмечается почти у 25% пациентов, направленных на реабилитацию. Это обычно связано с правыми париетальными поражениями.

Реабилитация — Основная цель здесь — улучшить внимание забытой стороны наряду с проприоцепцией и кинестезией. Последние методы реабилитации включают вибрацию мышц шеи, виртуальную реальность, тренировку активации конечностей, тренировку мысленных образов, ЧЭНС, повязку на глаза, вестибулярную реабилитацию и зеркальную терапию. ^[2]

Вибрация мышц шеи [править | править код]

Соматосенсорная стимуляция в виде вибрации мышц шеи может применяться на шее пациента с односторонним игнорированием для улучшения обнаружения стимулов в той же стороне (пораженной стороне) поля зрения. ^[3]

Анозогнозия[править | править код]

Это отрицание болезни, которое можно увидеть у пациентов с черепно-мозговой травмой. Больные проявляют либо отсутствие беспокойства по поводу дефицита, либо вербальное отрицание своей болезни. ^[4] Они не осознают преимущества реабилитации и не хотят проходить какое-либо лечение. Дефект поля зрения, апатия и неспособность идентифицировать изображения часто встречаются при анозогнозии. ^[5] Обычно наблюдается при неврологических состояниях, таких как гемиплегия и болезнь Альцгеймера. ^[6]

Реабилитация — По имеющимся данным, при анозогнозии можно проводить вестибулярную стимуляцию. ^[2]

Соматоагнозия[править | править код]

Недостаток осведомленности о строении тела. Больной даже не понимает связи частей тела с собой или с другими. Они могут быть не в состоянии имитировать движения терапевта. ^[7] Они отрицают существование своей части тела и также известны как аутотопагнозия. ^[8]

Различение правой и левой руки. Пациент не может различать команды правой и левой руки.

Пальцевая агнозия. В этом состоянии клиент не указывает, не называет, не выбирает/не различает пальцы своей земли. Бывает у больных с поражением головного мозга. ^[9]

Нарушения пространственного отношения[edit | править источник]

Дискриминация фигура-фон[править | редактировать источник]

Здесь пациент не может выбирать и отделять элементы от фона с помощью зрительной системы. ^[10]

Различение фигуры и фона

Различение формы[edit | править код]

Невозможность идентифицировать объекты похожей формы. Например, если вы попросите идентифицировать два одинаковых объекта, таких как апельсин и мяч, пациент не сможет их идентифицировать/различить.

Пространственное отношение[править | править код]

Больной не может правильно локализовать предметы и не может понять их отношения друг с другом в пространстве и с самим собой. Например, он не может правильно накрыть обеденный стол и неправильно расставляет ложки, миски, тарелки.

Положение в пространстве[править | править исходный код]

Пациент не может понять пространственные понятия вверх-вниз, вперед-назад, наружу-внутрь. Если ему скажут ударить по мячу, который находится перед ним, правой ногой, он не будет знать, что делать.

Восприятие глубины и расстояния[edit | править код]

Пациент не понимает, куда деть ногу при подъеме по лестнице. Он не может решить, сколько воды налить в стакан, и продолжает лить даже после того, как стакан наполнится.

Топографическая дезориентация-[править | править код]

Пациент с трудом добирается из одного места в другое и не понимает связь одного места с другим. Например, больной не может найти в доме свою спальню.

Поражение правой ретроспленальной коры.

Вертикальная дезориентация[править | изменить источник]

Все, что находится вертикально, кажется наклоненным к пациенту. Имеется поражение недоминантной теменной доли. Если ему дать задание держать трость, он не будет держать ее в прямом положении, она будет наклонена. ^[7]

Реабилитация

Программы обучения виртуальной реальности применяются к пациентам с нарушениями пространственных отношений, и исследования показали, что они улучшают пространственное мышление и столь же эффективны, как и тренировки в реальном мире. ^[11]

При агнозии неспособность узнавать. Часто наблюдается при нейродегенеративных заболеваниях. ^[12]

Тактильная агнозия[править | править код]

Тактильные ощущения сохранены, но пациент не может узнавать объекты при пальпации. Имеется поражение теменной доли (одностороннее/двустороннее). Соматосенсорные функции, интеллектуальные способности, языковые способности и внимание в норме. Реабилитация- Манипуляторный подход Фабера используется при тактильной агнозии. Манипуляции с предметом производятся обеими руками с использованием зрительных стимулов или без них.

Слуховая агнозия[править | править код]

Слух не нарушен, но есть нарушения восприятия звука. Такие пациенты имеют сохранные язык и когнитивные функции. ^[13] Реабилитация — Техника чтения по губам и коммуникации применяется у клиентов со слуховой агнозией.

Зрительная объектная агнозия[править | изменить источник]

Больной не может назвать предметы/лица/слова, представленные перед ним. Например, больной может назвать велосипед пирогом. Это можно оценить путем копирования/рисования рисунков. ^[14]

Реабилитация — При зрительной объектной агнозии применяются компенсаторные стратегии и восстановительные тренировки.

Апраксия — это расстройство, при котором больной не может выполнять квалифицированные действия. ^[12]

Клиент не может выполнить действие по расчесыванию волос

Идеомоторная апраксия[править | править код]

Потеря способности имитировать жесты рук. Клиент понимает требования, но не может выполнить соответствующие движения. Возникают ошибки в производстве жестов.

Идеационная апраксия[править | изменить источник]

Существует переходная трудность, когда клиент не понимает правильную концепцию задачи. Сталкивается с трудностями, такими как последовательность задач и использование объектов. ^[15]

Реабилитация- Задачи разбиты на различные компоненты. Каждый компонент преподается сразу и практикуется. Визуальная и слуховая обратная связь доказала свою эффективность. После того, как отдельные тесты будут изучены должным образом, физиотерапевт постепенно добавляет сложную модель движения. ^[2]

Расстройства дефицита внимания[править | править код]

Синдром дефицита внимания обычно наблюдается после инсульта. ^[16] Они распространены среди тех, у кого есть повреждение правого полушария. ^[17] Система внимания связана с различными когнитивными функциями, такими как познание, выполнение деятельности, речь, память и пространственная организация, поэтому дефицит внимания может сильно повлиять на функциональные способности человека дома или на работе. ^[16]

После нарушения мозгового кровообращения у большинства пациентов излечивается дефицит сосредоточенного внимания (избирательный), но в дальнейшем могут сохраняться проблемы с вниманием более высокого порядка. Это включает в себя скорость обработки, разделенное внимание, рабочую память и бдительность. ^[18]

Нейропсихологическая оценка используется для классификации пациентов с когнитивными проблемами, такими как речь, внимание и память. ^[19]

Избирательное внимание[править | править исходный текст]

Также известен как сфокусированное внимание. Способность выполнять задачу в присутствии визуальных, слуховых или внешних раздражителей. ^[7] Необходим, когда пациент вынужден игнорировать определенные раздражители.

Например, пациент перестает одеваться во время разговора с терапевтом/прохожим. Здесь затрагивается сосредоточенное внимание.

Постоянное внимание[edit | править источник]

Способность обращаться к соответствующей информации во время деятельности. Пациент может эффективно реагировать во время выполнения задачи. ^[7]

Разделение внимания[править | править код]

Пациент может одновременно выполнять две или более задач.

Переменное внимание[править | править код]

Способность правильно выполнять несколько задач. ^[7]

Реабилитация — У пациентов с нарушениями внимания сначала начинают выполнять простые задания и отрабатывают их несколько раз. Медленно сложность добавляется терапевтом.

Ухудшение памяти является обычным явлением после инсульта и влияет на функциональные способности человека. Существуют различные дефициты памяти, такие как долговременная потеря памяти, кратковременная потеря памяти и немедленная память. Общее ухудшение памяти называется деменцией.

Реабилитация- Реабилитация памяти, которая является частью когнитивной реабилитации, играет важную роль у таких пациентов. Здесь можно использовать внутренние и внешние средства. Внутренние вспомогательные средства состоят из мысленных образов, пневмонии и репетиций. Внешние пособия состоят из досок объявлений, дневников, списков, чтобы помочь им вспомнить и восстановить память. ^[20]

Вестибулярная стимуляция доказала свою эффективность для улучшения зрительной памяти. Вестибулярная гальваническая стимуляция низкого уровня подает ток чрескожно к вестибулярным нервам. Здесь электроды размещаются над сосцевидными костями. Ток биполярный (на каждый электрод подается противоположный ток). GVS недорог, прост в применении и не требует активного участия пациента. ^[21]

Вестибулярная стимуляция является наиболее распространенной формой стимуляции, используемой при различных неврологических состояниях, и доказана ее эффективность в улучшении двигательных навыков. ^[22]

Общая физкультура, реабилитация расстройств восприятия[править | править код]

Клиентов с расстройствами восприятия обычно лечат эрготерапевты.

В основном используются два подхода — восстановительный подход и компенсационный подход.

Коррекционный подход[править | править код]

Согласно этому подходу, мозг взрослого человека может восстанавливаться после черепно-мозговой травмы с помощью сенсомоторных, когнитивных и перцептивных упражнений. Во время реабилитации в центре внимания терапевта находятся недостатки клиента. Функциональные возможности пациента улучшаются за счет переобучения отдельных компонентов восприятия. Во время реабилитации используются стимулы окружающей среды.

Компенсационный подход[править | править код]

Сохраненные навыки используются и компенсируют утраченные навыки. Предусмотрено специальное обучение повседневной жизни, поскольку травмированному мозгу трудно выучить общие задачи. ^[1]

1. ↑ ^{1.0 1.1} 6-е издание, Филадельфия, FA Davis Co, O’Sullivan, SB, Schmitz TJ, Fulk G, 2019, янв. тер 27, Когнитивная и перцептивная дисфункция, Физическая реабилитация .
2. ↑ ^{2.0 2.1 2.2} Surya N, Someshwar H. Реабилитация при расстройствах восприятия у пациентов с инсультом. SVDA Неврология.2020 8 июня.Том 1.
3. ↑ Роберт Тиселл, доктор медицины, Даниэль Райс, бакалавр искусств. Расстройства восприятия.
4. ↑ Хейлман К.М. Анозогнозия: возможные нейропсихологические механизмы. Осознание дефицита после черепно-мозговой травмы: клинические и теоретические вопросы. 1991 янв. 24:53-62.
5. ↑ Каттинг Дж. Исследование анозогнозии. Журнал неврологии, нейрохирургии и психиатрии. 1978 1 июня; 41(6):548-55.
6. ↑ Bisiach E, Vallar G, Perani D, Papagno C, Berti A. Неосознавание заболевания после поражения правого полушария: анозогнозия при гемиплегии и анозогнозия при гемианопсии. Нейропсихология. 1986 1 января; 24 (4): 471-82.
7. ↑ ^{7.0 7.1 7.2 7.3 7.4} О’Салливан С.Б., Шмитц Т.Дж., Фулк Г. Физическая реабилитация. Ф.А. Дэвис; 2019 25 янв.
8. ↑ Натансон М., Бергман П.С., Гордон Г.Г. Отрицание болезни: ее возникновение в ста последовательных случаях гемиплегии. Архивы неврологии и психиатрии AMA. 1952 сент. 1; 68(3):380-7.
9. ↑ Герстманн Дж. Синдром пальцевой агнозии, дезориентации вправо и влево, аграфии и акалькулии: местное диагностическое значение. Архивы неврологии и психиатрии. 1940 г., 1 августа; 44 (2): 398–408.
10. ↑ Schnabel UH, Bossens C, Lorteije JA, Self MW, de Beeck HO, Roelfsema PR. Восприятие фигуры и фона у бодрствующей мыши и активность нейронов, вызванная стимулами фигуры и фона в первичной зрительной коре. Научные отчеты. 2018 12 декабря; 8(1):1-4.
11. ↑ Кобер С.Е., Вуд Г., Хофер Д., Кройзиг В., Кифер М., Нойпер К. Виртуальная реальность в неврологической реабилитации пространственной дезориентации. Журнал нейроинженерии и реабилитации. 2013 дек;10(1):1-3.
12. ↑ ^{12,0 12,1} Кослетт Х.Б. Апраксия, игнорирование и агнозия. Континуум: непрерывное обучение в неврологии. 2018 1 июня; 24 (3): 768-82.
13. ↑ Шелл АР. Слуховая агнозия. Справочник по клинической неврологии. 2015 1 января; 129: 573-87.
14. ↑ Кослетт Х.Б. Апраксия, игнорирование и агнозия. Континуум: непрерывное обучение в неврологии. 2018 1 июня; 24 (3): 768-82.
15. ↑ Кларк Д. Стратегии преодоления когнитивных трудностей после инсульта (SCOPE–Apraxia) (Докторская диссертация, Манчестерский университет (Великобритания)).
16. ↑ ^{16.0 16.1} Жагавец Б.С., Лешник В.М., Голяр Н. Тренировка избирательного внимания у пациентов с трудоактивным инсультом. Международный журнал реабилитационных исследований. 1 декабря 2015 г .; 38 (4): 370-2.
17. ↑ Линкольн Н., Маджид М., Вейман Н. Когнитивная реабилитация при дефиците внимания после инсульта. Кокрановская база данных систематических обзоров. 2000 (4).
18. ↑ Мишель Дж. А., Mateer CA. Внимательная реабилитация после инсульта и черепно-мозговой травмы. Европа медикофизика. 2006 март; 42 (1): 59-67.
19. ↑ Nøkleby K, Boland E, Bergersen H, Schanke AK, Farner L, Wagle J, Wyller TB. Скрининг когнитивных нарушений после инсульта: сравнение трех инструментов скрининга. Клиническая реабилитация. 2008 декабря; 22 (12): 1095-104.
20. ↑ дас Наир Р., Коггер Х., Уортингтон Э., Линкольн Н.Б. Когнитивная реабилитация при нарушениях памяти после инсульта. Кокрановская база данных систематических обзоров. 2016(9).
21. ↑ Wilkinson D, Nicholls S, Pattenden C, Kilduff P, Milberg W. Гальваническая вестибулярная стимуляция ускоряет воспроизведение зрительной памяти. Экспериментальное исследование мозга. 2008 1 августа; 189(2): 243-8.
22. ↑ Малекпур М., Рахимзаде С. Эффективность вестибулярной стимуляции для улучшения двигательных навыков у детей с обучаемой умственной отсталостью с нарушением координации развития. Журнал исключительных детей. 2020 10 августа; 20 (2): 21-32.

Дизартрия у взрослых

Американская ассоциация речи, языка и слуха. (2016). Сфера деятельности по патологии речи и языка [Сфера деятельности]. https://www.asha.org/policy/

Американская ассоциация речи, языка и слуха. (2023). Этический кодекс [Этика]. https://www.asha.org/policy/

Берман А., Коди Дж., Эландари С., Флом П. и Читнис С. (2020). Эффект SPEAK OUT! и «Громкая толпа» о дизартрии, вызванной болезнью Паркинсона. Американский журнал патологии речи, 29 (3), 1448–1465. https://doi.org/10.1044/2020_AJSLP-19-00024

Бислик, Л. П., Макнейл, М., Спенсер, К. А., Йоркстон, К. М., и Кендалл, Д. Л. (2017). Характер постоянства ошибок у лиц с приобретенной апраксией речи и афазией. Американский журнал патологии речи, 26 (2S), 611–630. https://doi.org/10.1044/2017_AJSLP-16-0080

Бислик, Л. П., Вейр, П. К., Спенсер, К. А., Кендалл, Д. Л., и Йоркстон, К. М. (2012). Способствуют ли принципы моторного обучения сохранению и передаче речевых навыков? Систематический обзор. Афазиология, 26 (5), 709–728. https://doi.org/10.1080/02687038.2012.676888

Clark, HM (2014, ноябрь). Лечение дизартрии у взрослых [Слайды PowerPoint]. Американская ассоциация речи, языка и слуха. https://apps.asha.org/eweb/olsdynamicpage.aspx?title=treating+dysarthria+in+adults&webcode=olsdetails

Кларк, Х. М., и Соломон, Н. П. (2012). Мышечный тонус и речевой патолог: определения, нейрофизиология, оценка и вмешательства. SIG 13 Перспективы глотания и расстройств глотания (дисфагия), 21 (1), 9–14. https://doi.org/10.1044/sasd21.1.9

Данеш-Сани, С. А., Рахимдуст, А., Солтани, М., Гияси, М., Хагдуст, Н., и Сабзали-Занджанках, С. (2013). Клиническая оценка орофациальных проявлений у 500 больных рассеянным склерозом. Журнал челюстно-лицевой хирургии , 71 (2), 290–294. https://doi.org/10.1016/j.joms.2012.05.008

Дарли, Ф.Л., Аронсон, А.Е., и Браун, Дж.Р. (1969a). Кластеры девиантных речевых измерений при дизартриях. Журнал исследований речи и слуха, 12 (3), 462–496. https://doi.org/10.1044/jshr.1203.462

Дарли, Ф.Л., Аронсон, А.Е., и Браун, Дж.Р. (1969b). Дифференциально-диагностические закономерности дизартрии. Журнал исследований речи и слуха, 12 (2), 246–269. https://doi.org/10.1044/jshr.1202.246

Дарли, Ф.Л., Аронсон, А.Е., и Браун, Дж.Р. (1975). Двигательные расстройства речи (1-е изд.). Сондерс.

Де Кок, Э., Оостра, К., Блики, Л., Волкартс, А.-С., Хемелсот, Д., Де Хердт, В., и Батенс, К. (2021). Дизартрия после острого ишемического инсульта: проспективная оценка характеристик, типа и тяжести. Международный журнал языковых и коммуникативных расстройств, 56 (3), 549–557. https://doi.org/10.1111/1460-6984.12607

де Сварт, Б.Дж.М., Виллемсе, С.К., Маассен, Б.А.М., и Хорстинк, М.В.И.М. (2003). Улучшение голоса у пациентов с болезнью Паркинсона с помощью логопеда. Неврология, 60 (3), 498–500. https://doi.org/10.1212/01.WNL.0000044480.95458.56

Даффи, Дж. Р. (2020). Двигательные речевые расстройства: субстраты, дифференциальная диагностика и лечение (4-е изд.). Эльзевир.

Даффи, Дж. Р., Стрэнд, Э. А., и Джозефс, К. А. (2014). Двигательные речевые расстройства, связанные с первично-прогрессирующей афазией. Афазиология , 28 (8–9), 1004–1017. https://doi.org/10.1080/02687038.2013.869307

Эллиот Э., Ньютон Дж., Ревай П., Грегори Дж. М., Томарелли Л., Колвилл С., Чандран С., Пал , S., & Консорциум CARE-MND. (2020). Эпидемиологический профиль заболеваемости дизартрией и использования вспомогательных технологий среди живущих людей с БАС в Шотландии. Боковой амиотрофический склероз и лобно-височная дегенерация, 21 (1–2), 116–122. https://doi.org/10.1080/21678421.2019.1672748

Флауэрс, Х.Л., Сильвер, Ф.Л., Фанг, Дж., Рошон, Э., и Мартино, Р. (2013). Частота, сосуществование и предикторы дисфагии, дизартрии и афазии после первого острого ишемического инсульта. Journal of Communication Disorders, 46 (3), 238–248. https://doi.org/10.1016/j.jcomdis.2013.04.001

Фонвиль С., ван дер Ворп Х. Б., Маат П., Альденховен М., Альгра А. и ван Гейн Дж. (2008). Точность и различия между наблюдателями в классификации дизартрии по записям речи. Journal of Neurology, 255, 1545–1548. https://doi.org/10.1007/s00415-008-0978-4

Фрид, Д. Б. (2020). Нарушения моторной речи: диагностика и лечение (3-е изд.). Множественное число.

Хэнсон, Э.К., Бьюкельман, Д.Р., и Йоркстон, К.М. (2013). Коммуникационная поддержка посредством мультимодальных добавок: предварительный обзор. Дополняющая и альтернативная коммуникация, 29 (4), 310–321. https://doi.org/10.3109/07434618.2013.848934

Хартелиус Л., Ранмаркер Б. и Андерсен О. (2000). Распространенность и характеристики дизартрии в когорте заболеваемости рассеянным склерозом: связь с неврологическими данными. Folia Phoniatrica et Logopaedica, 52 (4), 160–177. https://doi.org/10.1159/000021531

Кент, Р. Д., Кент, Дж. Ф., и Розенбек, Дж. К. (1987). Максимальные тесты производительности речевого производства. Журнал расстройств речи и слуха , 52 (4), 367–387. https://doi.org/10.1044/jshd.5204.367

Ким, Дж. С., Ли, С. Э., Рю, Дж. Ю., Ли, Дж. С., Ян, Дж. Д., Чанг, Х. Ю., Чо, Б. К., и Чой, К. Я. (2022). Прогноз лечения постоянным положительным давлением в дыхательных путях до небно-глоточной недостаточности: предварительное исследование. Журнал черепно-лицевой хирургии, 33 (6), 1853–1856. https://doi.org/10.1097/SCS.0000000000008665

Клейм, Дж. А., и Джонс, Т. А. (2008). Принципы нейронной пластичности, зависящей от опыта: значение для реабилитации после повреждения головного мозга. Журнал исследований речи, языка и слуха , 51 (1), S225–S239. https://doi.org/10.1044/1092-4388(2008/018)

Knuijt, S., Kalf, J.G., de Swart, B.J., Drost, G., Hendricks, H.T., Geurts, A.C., & van Engelen , BGM (2014). Среди различных видов нервно-мышечных заболеваний широко распространены дизартрия и дисфагия. Инвалидность и реабилитация , 36 (15), 1285–1289. https://doi.org/10.3109/09638288.2013.845255

Леви, Э. С., Мойя-Гале, Г., Чанг, Ю. Х. М., Фриман, К., Форрест, К., Брин, М. Ф., и Рамиг, Л. А. (2020). Влияние интенсивного лечения речи на разборчивость при болезни Паркинсона: рандомизированное контролируемое исследование. eClinicalMedicine, 24, 100429 . https://doi.org/10.1016/j.eclinm.2020.100429

LSVT Global, Inc. (без даты). Что улучшает LSVT LOUD. https://www.lsvtglobal.com/LSVTLOUD#loudImprovesSection

Ладлоу, К.Л., Хойт, Дж., Кент, Р., Рэмиг, Л.О., Шривастав, Р., Стрэнд, Э., Йоркстон, К., & Сапиенца, CM (2008). Перевод принципов нейронной пластичности в исследования восстановления и реабилитации речевого моторного контроля. Журнал исследований речи, языка и слуха, 51 (1), S240–S258. https://doi.org/10.1044/1092-4388(2008/019)

Маас, Э., Робин, Д. А., Аустерманн Хула, С. Н., Фридман, С. Э., Вульф, Г., Баллард, К. Дж., и Шмидт, Р. А. (2008). Принципы двигательного обучения в лечении двигательных речевых нарушений. Американский журнал патологии речи, 17 (3), 277–298. https://doi.org/10.1044/1058-0360(2008/025)

Мойя-Гале, Г., Спилман, Дж., Рэмиг, Л.А., Кампанелли, Л., и Марин, Ю. (2022). Акустический индекс качества голоса (AVQI) у людей с болезнью Паркинсона до и после интенсивной голосовой и артикуляционной терапии: вторичный результат рандомизированного контролируемого исследования . Журнал Голоса. Предварительная онлайн-публикация. https://doi.org/10.1016/j.jvoice.2022.03.014

Мюллер, Дж., Веннинг, Г.К., Верни, М., Макки, А., Чаудхури, К.Р., Еллингер, К., Поу, В. ., и Литван, И. (2001). Прогрессирование дизартрии и дисфагии при посмертно подтвержденных паркинсонических расстройствах. Архив неврологии , 58 (2), 259–264. https://doi.org/10.1001/archneur.58.2.259

Нил, А. Т. (2009). Влияние громкой и усиленной речи на разборчивость предложений и слов при болезни Паркинсона. Журнал исследований речи, языка и слуха, 52 (4), 1021–1033. https://doi.org/10.1044/1092-4388(2008/08-0119)

Новотны М., Русз Ю., Чмейла Р., Ружичкова Х., Клемпирж Ю. и Ружичка, Э. (2016). Гиперназальность, связанная с дисфункцией базальных ганглиев: данные о болезни Паркинсона и болезни Гентингтона. PeerJ, 4, e2530. https://doi.org/10.7717/peerj.2530

Патель, Р. (2002). Просодический контроль при тяжелой дизартрии: сохраненная способность отмечать контраст между вопросом и утверждением. Журнал исследований речи, языка и слуха, 45 (5), 858–870. https://doi.org/10.1044/1092-4388(2002/069)

Перес-Льорет, С., Негре-Паже, Л., Охеро-Сенар, А., Дамье, П., Десте, А. , Тисон Ф., Мерелло М., Раскол О. и Исследовательская группа COPARK. (2012). Оробуккальные симптомы (дисфагия, дизартрия и слюнотечение) у пациентов с болезнью Паркинсона: предварительный анализ французской когорты COPARK. Европейский журнал неврологии , 19 (1), 28–37. https://doi.org/10.1111/j.1468-1331.2011.03402.x

Пернон, М., Ассаль, Ф., Кодраси, И., и Лаганаро, М. (2022). Перцептивная классификация моторных речевых расстройств: роль тяжести, речевой задачи и опыта слушателя. Журнал исследований речи, языка и слуха , 65 (8), 2727–2747. https://doi.org/10.1044/2022_JSLHR-21-00519

Пул М.Л., Бродтманн А., Дарби Д. и Фогель А.П. (2017). Моторно-речевые фенотипы лобно-височной деменции, первично-прогрессирующей афазии и прогрессирующей речевой апраксии. Журнал исследований речи, языка и слуха, 60 (4), 897–911. https://doi.org/10.1044/2016_JSLHR-S-16-0140

Рэмиг Л., Халперн А., Спилман Дж., Фокс К. и Фриман К. (2018). Лечение речи при болезни Паркинсона: рандомизированное контролируемое исследование (РКИ). Двигательные расстройства, 33 (11), 1777–1791. https://doi.org/10.1002/mds.27460

Розенбек, Дж. К., и ЛаПойнт, Л. Л. (1985). Дизартрии: описание, диагностика и лечение. В DF Johns (Ed.), Клиническое лечение нейрогенных коммуникативных расстройств (стр. 97–152). Литтл, Браун и компания.

Рус, Дж., Клемпирж, Дж., Тыкалова, Т., Баборова, Э., Чмейла, Р., Ружичка, Э., и Рот, Дж. (2014). Характеристики и возникновение нарушений речи при болезни Гентингтона: возможное влияние антипсихотических препаратов. Journal of Neural Transmission , 121 (12), 1529–1539. https://doi.org/10.1007/s00702-014-1229-8

Русз Й., Тыкалова Т., Новотны М., Зогала Д., Ружичка Э. и Душек П. ( 2022). Автоматизированный анализ речи при ранней нелеченой болезни Паркинсона: связь с полом и визуализацией дофаминергических транспортеров. Европейский журнал неврологии , 29 (1), 81–90. https://doi.org/10.1111/ene.15099

Сафаз И., Аладжа Р., Ясар Э., Ток Ф. и Йылмаз Б. (2008). Медицинские осложнения, физические функции и коммуникативные навыки у пациентов с черепно-мозговой травмой: 5-летний опыт работы одного центра. Черепно-мозговая травма, 22 (10), 733–739. https://doi.org/10.1080/0269

02304714

Сафаз И., Кесикбурун С., Адигюзель Э. и Йылмаз Б. (2016). Детерминанты качества жизни, связанного со здоровьем, у перенесших инсульт в Турции. Международный журнал реабилитационных исследований, 39 (2), 130–133. https://doi.org/10.1097/MRR.0000000000000156

Шаллинг Э., Йоханссон К. и Хартелиус Л. (2017). Речевые и коммуникативные изменения, о которых сообщают люди с болезнью Паркинсона. Folia Phoniatrica et Logopaedica , 69 (3), 131–141. https://doi.org/10.1159/000479927

Steurer, H., Schalling, E., Franzén, E., & Albrecht, F. (2022). Характеристика легкой и умеренной дизартрии при болезни Паркинсона: поведенческие показатели и нейронные корреляты. Frontiers in Aging Neuroscience , 14, 870998. https://doi.org/10.3389/fnagi.2022.870998

Стипанчич, К. Л. (2019). Проспективное исследование частоты и сочетания дисфагии, дизартрии и афазии после ишемического инсульта. Американский журнал патологии речи , 28 (1), 188–194. https://doi.org/10.1044/2018_AJSLP-18-0136

Стаббс, Э., Тогер, Л., Кенни, Б., Фромм, Д., Форбс, М., МакУинни, Б., Макдональд, С. ., Тейт Р., Туркстра Л. и Пауэр Э. (2018). Процессуальная речевая деятельность у взрослых с тяжелой черепно-мозговой травмой через 3 и 6 мес после травмы. Черепно-мозговая травма , 32 (2), 167–181. https://doi.org/10.1080/02699052.2017.1291989

Тенфорде, А.С., Борстром, Х., Полич, Г., Стир, Х. , Дэвис, И.С., Коттон, К., О’Доннелл, М., и Сильвер, Дж. К. (2020). Синхронная телемедицина амбулаторной физической, профессиональной и логопедической терапии: обзорное исследование удовлетворенности пациентов виртуальными визитами во время пандемии COVID-19. Американский журнал физической медицины и реабилитации, 99 (11), 977–981. https://doi.org/10.1097/PHM.0000000000001571

Трейнор, Б.Дж., Кодд, М.Б., Корр, Б., Форде, К., Фрост, Э., и Хардиман, О.М. (2000). Клинические признаки бокового амиотрофического склероза в соответствии с диагностическими критериями Эль Эскориала и Эйрли Хаус: популяционное исследование. Архив неврологии, 57 (8), 1171–1176. https://doi.org/10.1001/archneur.57.8.1171

Ван дер Грааф, М., Койпер, Т., Звиндерман, А., Ван де Варренбург, Б., Поэлс, П., Предложение, А. , Ван дер Кои, А., Спилман, Х., и Де Виссер, М. (2009 г.). Клиническая идентификация типов дизартрии у неврологов, ординаторов по неврологии и логопедов. Европейская неврология, 61 (5), 295–300.