Виктор франкл психолог: Сказать жизни «ДА!»: психолог в концлагере | Виктор Франкл

Виктор Франкл, психолог, психиатр

Годы жизни: 1905 – 1997

«Если в жизни вообще есть смысл, то он должен быть и в страдании». Самая известная работа Франкла «Человек в поисках смысла» основана на личном опыте. Во время Второй мировой войны Виктор Франкл был заключенным в нацистском концентрационном лагере. Мать, отца, брата и беременную жену убили в лагерях. Он потерял все. Позже Франкл писал, что у него не смогли отнять только одну вещь: «последнюю из человеческих свобод – возможность выбирать свое отношение к происходящему при любом стечении обстоятельств, выбирать свой путь».

Каждый день в лагере заключенные должны были принимать моральные решения о том, подчиняться ли внутренне тем, кто находится у власти, кто угрожает лишить их внутреннего «Я» и свободы. По мнению Франкла, именно то, как заключенный решал эти вопросы, имело значение.

В книге «Человек в поисках смысла» он писал, что даже в Освенциме некоторые заключенные смогли найти смысл жизни хотя бы в том, чтобы помогать друг другу в течение дня. Эти открытия дали им волю и силы претерпевать страдания.

Первоначально книга предназначалась для ограниченного частного распространения, а в результате – ее перевели на 24 языка и к концу XX века переиздали 73 раза. Сам Франкл признавался, что и понятия не имел о том, какой популярной станет его работа. Во время ее создания он думал лишь о том, что книга может пригодиться людям, склонным к отчаянию. Опыт Виктора Франкла в нацистском лагере смерти оказал глубокое влияние на работу всей жизни после войны, он привел его к развитию логотерапии – нового клинического подхода к оказанию помощи пациентам, потерявшим смысл жизни.

Виктор Эмиль Франкл родился 26 марта 1905 года в Вене в еврейской семье. Будучи подростком, он блестяще учился, изучал курс по фрейдистской теории, который побудил его написать знаменитому основателю психоанализа Зигмунду Фрейду. Так началась их переписка. Однажды Франкл вложил в письмо свою небольшую двухстраничную психоаналитическую статью. Фрейду работа понравилась, и он немедленно отправил ее знакомому издателю в «Международный журнал психоанализа», а юному дарованию ответил: «Надеюсь вы не возражаете».

Статья вышла тремя годами позже, когда ее автору было 19 лет. Франкл вспоминал, что встретил Фрейда накануне выхода публикации. Он прогуливался по парку Вены, когда увидел человека в старой шляпе, с посеребренной тростью и с лицом, которое узнал по фотографиям.

«Имею ли я честь встретиться с Зигмундом Фрейдом?» – спросил он и начал представляться, когда мужчина его перебил. «Вы имеете в виду Виктора Франкла, переулок Чернин (Czernin), дом № 6, дверь № 25, второй район Вены?» – основатель психоанализа запомнил имя и адрес из переписки. Закончив гимназию, Франкл поступил в медицинскую школу Венского университета. Здесь он стал посещать семинары Альфреда Адлера, который к этому моменту уже порвал с Фрейдом. Вместе с двумя другими студентами Франкл высказал точку зрения относительно того, что Адлер ошибается, отрицая у людей наличие свободы выбора и силы воли для преодоления проблем. Адлер спросил, хватит ли у него смелости встать и отстоять свою позицию.

Франкл вспоминал, что он встал и говорил в течение 20 минут. Адлер неподвижно сидел в своем кресле, а потом взорвался, накричал на трех несогласных с ним юношей и никогда не приглашал их больше на свои семинары.

После получения медицинской степени в 1930 году Виктор возглавил отделение клиники неврологии и психиатрии в Вене, занимавшееся лечением женщин с суицидальными наклонностями. Здесь он разработал теорию о том, что поведение управляется подсознательной и сознательной потребностью найти смысл и цель. В 1937 году Франкл занялся частной практикой и начал писать статьи, продолжая развивать свою теорию. Но в это время на всей территории Австрии рос антисемитизм.

В 1940 году Франкл возглавил неврологическое отделение Больницы Ротшильдов, единственной больницы для евреев в Вене во время нацистского режима. Именно в этот период он начал работу над рукописью «Доктор и душа», где окончательно оформились основные идеи теории, которую он позже назвал логотерапией. В 1941 году ему одному из последних было разрешено жениться в специальном бюро для евреев, созданном нацистами. В следующем месяце вся семья, за исключением сестры, покинувшей страну, была арестована в ходе облавы на евреев. Это было ожидаемым исходом событий, поэтому жена Франкла успела зашить рукопись книги «Доктор и душа» в подкладку его пальто.

Семью депортировали в лагерь Терезинштадт под Прагой, где их вместе с 1500 других арестантов посадили в сарай, рассчитанный на 200 человек, и заставили сидеть на корточках на голой земле. В первый же день Франкла разлучили с родными, и больше он их не видел. За годы войны Виктор успел побывать в 4 концентрационных лагерях и сумел выжить, но потерял практически всех близких людей.

Франкла отправили на работы в Освенцим, отобрали одежду, заменив ее на тюремное одеяние, и рукопись незаконченной книги была утеряна. Но по ночам в казарме Виктор начал воспроизводить ее на выброшенных клочках бумаги. Эти заметки он позднее использовал для создания книги «Человек в поисках смысла».

Он писал, что, окопавшись в лагерной рутине, узники переходили от состояния отрицания своего положения в стадию апатии, к началу «эмоциональной смерти». Когда их иллюзии исчезали и надежды рушились, они смотрели, как другие умирают, не испытывая никаких эмоций. Сначала отсутствие чувств служило защитным щитом. Но затем, по его словам, многие заключенные с удивительной внезапностью погрузились в настолько глубокую депрессию, что страдальцы не могли двигаться, умываться, покидать казармы. Никакие мольбы, удары или угрозы не имели эффекта. Он обнаружил связь между их утратой веры в будущее и опасным пораженческим настроением.

Единственный смысл тюремной жизни Франкла заключался в попытках помочь заключенным восстановить психологическое здоровье. Он обратился к помощи своих прежних идей в области психотерапии, чтобы вместе с теми, кто был в состоянии бороться с депрессией, помочь предотвратить самоубийства среди других узников. Немцы не позволяли пленным предотвращать самоубийства. Никто не мог выручить человека, пытающегося повеситься, например. Таким образом, цель состояла в том, чтобы попытаться предотвратить мысли о самоубийстве. Здоровые заключенные напоминали отчаявшимся, что в жизни их еще что-то держит: ребенок, ожидающий за пределами тюрьмы, работа, которую они не закончили. Пленники учили друг друга не говорить о еде там, где голод был ежедневной угрозой, прятать корку хлеба в карман, растягивать пищу. Их призывали шутить, петь, мысленно фотографировать закаты и, самое главное, проигрывать в голове ценные мысли и воспоминания.

Идея Франкла заключалась в том, что «важно продолжать практиковать искусство жизни, даже в концентрационном лагере».

После войны Франкл стал директором Венской неврологической поликлиники. Этот пост он сохранял до 1971 года. Он получил докторскую степень в области психиатрии и повторно женился. У него и Элеоноры Швиндт родилась дочь Габриэль, позже подарившая Франклу двоих внуков.

В послевоенные годы он выпустил множество книг и продолжил развивать идеи логотерапии.

Название теории происходит от греческого «логос», что переводится как «смысл». Задача логотерапии – помочь пациенту найти личный смысл в жизни. Основные принципы теории:

• Жизнь имеет смысл при любых обстоятельствах, даже самых несчастных.
• Главная мотивация жить – желание найти смысл в жизни.
• У человека есть свобода найти смысл в том, что он делает, и в том, что переживает, или в позиции, которую он занимает, когда сталкивается с неизменными страданиями.

Франкл преподавал в Гарварде, Стэнфорде и других американских университетах, читал лекции по всему миру. Но внедрение его теории в психотерапию шло крайне медленно. Коллеги из Вены и Америки отмечали, что отчасти это было связано со значительным перерывом в работе, вызванным войной, затянувшимися последствиями антисемитизма, а отчасти – тем, что сам Франкл больше концентрировался на написании книг и чтении лекций, чем на развитии последователей.

Интерес возрос, когда один из заключенных концентрационного лагеря Джозеф Б. Фабри, который переехал в Америку и стал успешным адвокатом, в 1977 году основал Институт логотерапии Виктора Франкла в Беркли, штат Калифорния.

Психотерапевтическая школа Франкла получила название «третья Венская школа»: после психоанализа Фрейда и индивидуальной психологии Адлера. В 1985 году доктор Франкл стал первым неамериканцем, удостоенным престижной премии Оскара Пфистера, присуждаемой Американской психиатрической ассоциацией.

Виктор Франкл умер в Вене, ему было 92 года, и он считался одним из последних великих венских психиатров.

5 уроков жизни Виктора Франкла – психолога пережившего Холокост

5 уроков жизни Виктора Франкла – психолога пережившего Холокост

Виктор Франкл – выдающийся психолог, человек, прошедший страшные испытания, но не потерявший надежду и помогавший другим людям находить смысл своего существования. Кто же он, какие уроки можно получить, изучая его судьбу и знаковую книгу «Человек в поисках смысла»?

Мальчик появился на свет в Вене в марте 1905 в семействе евреев, бывших госслужащими. С детских лет Виктор начал интересоваться медициной, а когда вступил в пору молодости, решил, что пойдет по пути изучения психологии. Уже в 17-летнем возрасте юноша подготовил речь «О смысле жизни». Обучаясь в Венском университете, специализировался в областях неврологии и психиатрии. Главным достижением его молодых лет стала разработка нового вида психотерапии – логотерапии, в основе которой лежал поиск смысла человеческого существования и его анализ.

В 1938 в Австрии наступила власть нацистов, начавших не просто притеснять, а уничтожать евреев. Франк мог уехать в США, но не сделал этого из-за родных людей, разделив с ними страшную участь. В 1942 все семейство арестовали и отправили в концлагерь. Виктор, будучи буквально на волоске от гибели, сумел остаться в живых. К прискорбию, близкие ему люди ушли в небытие.

В 1946 вышел знаковый труд выдающегося психолога «Человек в поисках смысла», описывающий его испытания в Освенциме и Дахау и разъясняющий суть логотерапии. Читать ее нелегко, но уроки, извлеченные из опыта и жизненного пути В.Франкла, того стоят.

5 уроков жизни психолога Виктора Франкла

Урок №1. Свобода, ответственность неразрывно связаны между собой. Причем, ответственность – это наружная сторона цельного понятия, а свобода – оборотная. Нередко сетуя на отсутствие свободы, люди не желают брать на себя ответственность для изменения своей жизни.

Урок №2. У человека в любом положении есть выбор. Пройдя через страшные испытания, Франкл на своем примере продемонстрировал, что вне зависимости от ситуации человек может иметь смысл жизни и оказывать помощь другим.

Урок №3. Окружающая среда не определяет действий человека. На примере разных людей, находившихся в концлагере, ученый показывает их поведение. Были узники, шедшие буквально на все, чтобы выжить, но находились и те, кто вне зависимости от ситуации делились последним кусочком хлеба. По большому счету, как себя вести, каждый принимает решение сам.

Урок №4. Следует отыскать свое «зачем». В трудах Франкла не единожды встречается высказывание Ф.Ницше, где немецкий мыслитель говорит, что при наличии смысла «Зачем» жить, имеется возможность пережить любое «Как». Правда, «Зачем» должно быть правдивым, сильным, чувственным. Лишь в этом случае появятся сила воли, терпение для решения остальных вопросов.

Урок №5. Нужно видеть четкую будущую цель. Именно это, по мнению выдающегося психолога, являлось отличительной чертой узников концлагеря, делавших все, чтобы не пасть духом. Те же, кто потерял веру в собственное будущее, тот, утратив внутренний стержень, опустился и физически, и духовно.

Виктор Франкл – один из плеяды выдающихся психологов мирового уровня, показавший, что личность всегда обладает свободой выбора, а также важность нахождения смысла своего существования.

Виктор Франкл о любви, свободе и смысле жизни

Сегодня на «Избранном» отрывки из одной из величайших книг XX века «Сказать жизни „Да!“.

Психолог в концлагере». Её автор — Виктор Франкл, создатель логотерапии — метода экзистенциального психоанализа, ставшего основой целой школы психотерапии. Этот удивительный человек потерял всю свою семью и прошёл через ад нескольких концлагерей во время Второй мировой войны.

Человек не должен спрашивать, в чём смысл его жизни, но, скорее должен осознать, что он сам и есть тот, к кому обращён этот вопрос.

Виктор Франкл

Вопросы, как в нашем «цивилизованном обществе» мог появиться фашизм и газовые камеры и в каких закоулках душ «обычных людей» таится такая не поддающаяся осмыслению жестокость, так и не нашли ответа. Как и вопрос, какие люди сумели выжить в концлагерях, и не просто выжить, а сохранить и развить лучшие душевные качества.

Еще до войны Франкл практически закончил разработку теории о стремлении к смыслу как главной движущей силы развития личности. В лагере смерти эта теория получила самое мощное подтверждение, которое только можно представить. Выживали и оставались людьми отнюдь не те, у кого были крепкое здоровье или мощное телосложение, а те, кто сумел найти смысл, ради которого стоило жить.

Очки убитых в Освенциме

«Что было делать? Мы должны были пробуждать волю к жизни, к продолжению существования, к тому, чтобы пережить заключение. Но в каждом случае мужество жить или усталость от жизни зависела исключительно от того, обладал ли человек верой в смысл жизни, в своей жизни. Девизом всей проводившейся в концлагере психотерапевтической работы могут служить слова Ницше: «Тот, кто знает, „зачем“ жить, преодолеет почти любое „как“».

Виктор Франкл

Большинство людей, прошедших через концлагерь, хотели только одного — забыть об этом навсегда. Франкл же с ошеломляющей честностью описал всё, что ему довелось пережить там. На страницах книги «Сказать жизни „Да!“. Психолог в концлагере» он анализирует состояние заключённых и своё собственное и излагает основы своего терапевтического метода.

---

Вопрос, на который отвечает эта книга — как найти смысл во всех проявлениях жизни, включая немыслимо страшные.

---

После трёх лет, проведенных в концлагерях, Франкл вернулся в Вену. В 1947 году женился на Элеоноре Катарине Швиндт. Вторая жена Франкла была католичкой. Такие браки в то время были редки.Супруги с уважением относились к религиозным традициям друг друга, вместе посещали церковь и синагогу, праздновали Рождество и Хануку. У них родилась дочь Габриэль, которая впоследствии стала детским психологом.

В 1955 году Франкл стал профессором неврологии и психиатрии Венского Университета. Он читал лекции в Гарварде, опубликовал 32 книги, переведённые на множество языков и стал обладателем 29 почетных докторских степеней.

Виктор Франкл ушел из жизни в 1998 году в возрасте 92 лет. Это событие осталось практически незамеченным мировой прессой, внимание которой было приковано к истории гибели принцессы Дианы, по совпадению произошедшей в те же дни. За несколько лет до этого он посетил Москву. Так описал его писатель и психотерапевт Владимир Леви:

«Легкий, сухой, изящный, упруго-подвижный, вневозрастный, с лучезарным лицом и летающими руками, он был похож на какую-то инопланетную птицу. Читал, вернее, почти пропевал свои лекции-импровизации на английском языке молодым голосом с такими ясными, мощными интонациями и такой выразительной мимикой и жестикуляцией, что его можно было понимать и без слов. Жить в земном теле ему оставалось еще только шесть лет. Но невозможно было даже и помыслить, что этот гений жизни может когда-нибудь умереть — он казался вечным. Таким же и оказался».

Свою всемирно известную книгу «Сказать жизни „ДА“. Психолог в концлагере» Виктор Франкл закончил ещё в 1945 году. Мы рекомендуем эту страшную, но в то же время невероятно светлую и оптимистичную книгу всем тем, кто задаётся вопросами смысла своего существования.

Вот несколько цитат и неё.

О чём книга

…Это рассказ больше о переживаниях, чем о реальных событиях. Цель книги — раскрыть, показать пережитое миллионами людей. Это концентрационный лагерь, увиденный «изнутри», с позиции человека, лично испытавшего все, о чем здесь будет рассказано. О том, как мучительная лагерная повседневность отражалась на душевном состоянии обычного, среднего заключенного.

Крушение иллюзий, чёрный юмор и деградация

… рушились иллюзии, одна за другой. И тогда явилось нечто неожиданное: черный юмор. Мы ведь поняли, что нам уже нечего терять, кроме этого до смешного голого тела. Еще под душем мы стали обмениваться шутливыми (или претендующими на это) замечаниями, чтобы подбодрить друг друга и прежде всего себя. Кое-какое основание для этого было — ведь все-таки из кранов идет действительно вода!

<…>

Кроме черного юмора появилось еще другое чувство, что-то вроде любопытства. Лично мне такая реакция на чрезвычайные обстоятельства была уже знакома совсем из другой области. В горах, при обвале, отчаянно цепляясь и карабкаясь, я в какие-то секунды, даже доли секунды испытывал что-то вроде отстраненного любопытства: останусь ли жив? Получу травму черепа? Перелом каких-то костей? И в Аушвице у людей на короткое время возникало состояние некой объективизации, отстраненности, мгновения почти холодного любопытства, почти стороннего наблюдения, когда душа как бы отключается и этим пытается защититься, спастись. Нам становилось любопытно, что же будет происходить дальше. Как, например, мы, совершенно голые и мокрые, выйдем отсюда наружу, на холод поздней осени?

<…>

Безвыходность ситуации, ежедневная, ежечасная, ежеминутная угроза гибели — все это приводило почти каждого из нас, пусть даже мельком, ненадолго, к мысли о самоубийстве. Но я, исходя из моих мировоззренческих позиций, о которых еще будет сказано, в первый же вечер, прежде чем заснуть, дал себе слово «не бросаться на проволоку». Этим специфическим лагерным выражением обозначался здешний способ самоубийства — прикоснувшись к колючей проволоке, получить смертельный удар тока высокого напряжения.

<…>

Через несколько дней психологические реакции начинают меняться. Пережив первоначальный шок, заключенный понемногу погружается во вторую фазу — фазу относительной апатии, когда в его душе что-то отмирает.

<…>

Апатия, внутреннее отупение, безразличие — эти проявления второй фазы психологических реакций заключенного делали его менее чувствительным к ежедневным, ежечасным побоям. Именно этот род нечувствительности можно считать необходимейшей защитной броней, с помощью которой душа пыталась оградить себя от тяжелого урона.

<…>

Вполне понятно поэтому, что в состоянии такого психологического пресса и под давлением необходимости всецело концентрироваться на непосредственном выживании вся душевная жизнь сужалась до довольно примитивной ступени. Психоаналитически ориентированные коллеги из числа товарищей по несчастью часто говорили о «регрессии» человека в лагере, о его возвращении к более примитивным формам душевной жизни.

Об унижении

Причиняемая побоями телесная боль была для нас, заключенных, не самым главным (точно так же, как для подвергаемых наказанию детей). Душевная боль, возмущение против несправедливости — вот что, несмотря на апатию, мучило больше. В этом смысле даже удар, который приходится мимо, может быть болезненным. Однажды, например, мы в сильную метель работали на железнодорожных путях. Уже хотя бы ради того, чтобы не замерзнуть окончательно, я очень прилежно трамбовал колею щебенкой, но в какой-то момент остановился, чтобы высморкаться. К несчастью, именно в этот момент конвоир обернулся ко мне и, конечно, решил, что я отлыниваю от работы.

Самым болезненным для меня в этом эпизоде был не страх дисциплинарного взыскания, битья. Вопреки уже полнейшему, казалось бы, душевному отупению, меня крайне уязвило то, что конвоир не счел то жалкое существо, каким я был в его глазах, достойным даже бранного слова: как бы играя, он поднял с земли камень и бросил в меня. Я должен был понять: так привлекают внимание какого-нибудь животного, так домашней скотине напоминают о её обязанностях — равнодушно, не снисходя до наказания.

О внутренней опоре

Психологические наблюдения показали, что, помимо всего прочего, лагерная обстановка влияла на изменения характера лишь у того заключенного, кто опускался духовно и в чисто человеческом плане. А опускался тот, у кого уже не оставалось больше никакой внутренней опоры. Но зададим теперь вопрос: в чем могла и должна была заключаться такая опора?

<…>

Латинское слово «finis» имеет, как известно, два значения: конец и цель. Человек, который не в состоянии предвидеть конец этого его временного существования, тем самым не может и направить жизнь к какой-то цели. Он уже не может, как это вообще свойственно человеку в нормальных условиях, ориентироваться на будущее, что нарушает общую структуру его внутренней жизни в целом, лишает опоры. Сходные состояния описаны в других областях, например у безработных. Они тоже в известном смысле не могут твердо рассчитывать на будущее, ставить себе в этом будущем определенную цель. У безработных горняков психологические наблюдения выявили подобные деформации восприятия того особого времени, которое психологи называют «внутренним временем» или «переживанием времени».

<…>

Внутренняя жизнь заключенного, не имеющего опоры на «цель в будущем» и потому опустившегося, приобретала характер какого-то ретроспективного существования. Мы уже говорили в другой связи о тенденции возвращения к прошлому, о том, что такая погруженность в прошлое обесценивает настоящее со всеми его ужасами. Но обесценивание настоящего, окружающей действительности таит в себе и определенную опасность — человек перестает видеть хоть какие-то, пусть малейшие, возможности воздействия на эту действительность. А ведь отдельные героические примеры свидетельствуют, что даже в лагере такие возможности иногда бывали. Обесценивание реальности, сопутствующее «временному существованию» заключенных, лишало человека опоры, заставляя окончательно опуститься, пасть духом — потому что «все равно все впустую». Такие люди забывают, что самая тяжелая ситуация как раз и дает человеку возможность внутренне возвыситься над самим собой. Вместо того чтобы рассматривать внешние тяготы лагерной жизни как испытание своей духовной стойкости, они относились к своему настоящему бытию как к чему-то такому, от чего лучше всего отвернуться, и, замкнувшись, полностью погружались в свое прошлое. И жизнь их шла к упадку.

Конечно, немногие способны среди ужасов концлагеря достичь внутренних высот. Но такие люди были. Им удавалось при внешнем крушении и даже в самой смерти достичь такой вершины, которая была для них недостижима раньше, в их повседневном существовании.

<…>

Можно сказать, что большинство людей в лагере полагали, что все их возможности самоосуществления уже позади, а между тем они только открывались. Ибо от самого человека зависело, во что он превратит свою лагерную жизнь — в прозябание, как у тысяч, или в нравственную победу — как у немногих.

О надежде и любви

Первая жена Виктора Франкла Тилли Гроссер погибла в концлагере

Километр за километром мы с ним идем рядом, то утопая в снегу, то скользя по обледенелым буграм, поддерживая друг друга, слыша брань и понукания. Мы не говорим больше ни слова, но мы знаем: каждый из нас думает сейчас о своей жене. Время от времени я бросаю взгляд на небо: звезды уже бледнеют, и там, вдали, сквозь густые облака начинает пробиваться розовый свет утренней зари. А пред моим духовным взором стоит любимый человек. Моя фантазия сумела воплотить его так живо, так ярко, как это никогда не бывало в моей прежней, нормальной жизни. Я беседую с женой, я задаю вопросы, она отвечает. Я вижу её улыбку, её ободряющий взгляд, и — пусть этот взгляд бестелесен — он сияет мне ярче, чем восходящее в эти минуты солнце.

<…>

И вдруг меня пронзает мысль: ведь сейчас я впервые в жизни понял истинность того, что столь многие мыслители и мудрецы считали своим конечным выводом, что воспевали столь многие поэты: я понял, я принял истину — только любовь есть то конечное и высшее, что оправдывает наше здешнее существование, что может нас возвышать и укреплять!

Да, я постигаю смысл того итога, что достигнут человеческой мыслью, поэзией, верой: освобождение — через любовь, в любви! Я теперь знаю, что человек, у которого нет уже ничего на этом свете, может духовно — пусть на мгновение — обладать самым дорогим для себя — образом того, кого любит. В самой тяжелой из всех мыслимо тяжелых ситуаций, когда уже невозможно выразить себя ни в каком действии, когда единственным остается страдание, — в такой ситуации человек может осуществить себя через воссоздание и созерцание образа того, кого он любит. Впервые в жизни я смог понять, что подразумевают, когда говорят, что ангелы счастливы любовным созерцанием бесконечного Господа.

<…>

Промерзшая земля плохо поддается, из-под кирки летят твердые комья, вспыхивают искры. Мы еще не согрелись, все еще молчат. А мой дух снова витает вокруг любимой. Я еще говорю с ней, она еще отвечает мне. И вдруг меня пронзает мысль: а ведь я даже не знаю, жива ли она! Но я знаю теперь другое: чем меньше любовь сосредоточивается на телесном естестве человека, тем глубже она проникает в его духовную суть, тем менее существенным становится его «так-бытие» (как это называют философы), его «здесь-бытие», «здесь-со-мной-присутствие», его телесное существование вообще. Для того, чтобы вызвать сейчас духовный образ моей любимой, мне не надо знать, жива она или нет. Знай я в тот момент, что она умерла, я уверен, что все равно, вопреки этому знанию, вызывал бы ее духовный образ, и мой духовный диалог с ним был бы таким же интенсивным и так же заполнял всего меня. Ибо я чувствовал в тот момент истинность слов Песни Песней: «Положи меня, как печать, на сердце твое. .. ибо крепка, как смерть, любовь» (8: 6).

О красоте

Те, кто сохранил способность к внутренней жизни, не утрачивал и способности хоть изредка, хоть тогда, когда предоставлялась малейшая возможность, интенсивнейшим образом воспринимать красоту природы или искусства. И интенсивность этого переживания, пусть на какие-то мгновения, помогала отключаться от ужасов действительности, забывать о них. При переезде из Аушвица в баварский лагерь мы смотрели сквозь зарешеченные окна на вершины Зальцбургских гор, освещенные заходящим солнцем. Если бы кто-нибудь увидел в этот момент наши восхищенные лица, он никогда бы не поверил, что это — люди, жизнь которых практически кончена. И вопреки этому — или именно поэтому? — мы были пленены красотой природы, красотой, от которой годами были отторгнуты.

Об обесценивании личности

Человек, не способный последним взлетом чувства собственного достоинства противопоставить себя действительности, вообще теряет в концлагере ощущение себя как субъекта, не говоря уже об ощущении себя как духовного существа с чувством внутренней свободы и личной ценности. Он начинает воспринимать себя скорее как частичку какой-то большой массы, его бытие опускается на уровень стадного существования. Ведь людей, независимо от их собственных мыслей и желаний, гонят то туда, то сюда, поодиночке или всех вместе, как стадо овец. Справа и слева, спереди и сзади тебя погоняет небольшая, но имеющая власть, вооруженная шайка садистов, которые пинками, ударами сапога, ружейными прикладами заставляют тебя двигаться то вперед, то назад. Мы дошли до состояния стада овец, которые только и знают, что избегать нападения собак и, когда их на минутку оставят в покое, немного поесть. И подобно овцам, при виде опасности боязливо сбивающимся в кучу, каждый из нас стремился не оставаться с краю, попасть в середину своего ряда, в середину своей колонны, в голове и хвосте которой шли конвоиры. Кроме того, местечко в центре колонны обещало некоторую защиту от ветра. Так что то состояние человека в лагере, которое можно назвать стремлением раствориться в общей массе, возникало не исключительно под воздействием среды, оно было и импульсом самосохранения. Стремление каждого к растворению в массе диктовалось одним из самых главных законов самосохранения в лагере: главное — не выделиться, не привлечь по какому-нибудь малейшему поводу внимание СС!

О доброте и свободе выбора

Есть достаточно много примеров, часто поистине героических, которые показывают, что можно преодолевать апатию, обуздывать раздражение. Что даже в этой ситуации, абсолютно подавляющей как внешне, так и внутренне, возможно сохранить остатки духовной свободы, противопоставить этому давлению свое духовное Я. Кто из переживших концлагерь не мог бы рассказать о людях, которые, идя со всеми в колонне, проходя по баракам, кому-то дарили доброе слово, а с кем-то делились последними крошками хлеба? И пусть таких было немного, их пример подтверждает, что в концлагере можно отнять у человека все, кроме последнего — человеческой свободы, свободы отнестись к обстоятельствам или так, или иначе.

И это — «так или иначе» у них было. И каждый день, каждый час в лагере давал тысячу возможностей осуществить этот выбор, отречься или не отречься от того самого сокровенного, что окружающая действительность грозила отнять, — от внутренней свободы. А отречься от свободы и достоинства — значило превратиться в объект воздействия внешних условий, позволить им вылепить из тебя «типичного» лагерника.

<…>

Достоевский как-то сказал: я боюсь только одного — оказаться недостойным моих мучений. Эти слова вспоминаешь, думая о тех мучениках, чье поведение в лагере, чье страдание и сама смерть стали свидетельством возможности до конца сохранить последнее — внутреннюю свободу. Они могли бы вполне сказать, что оказались «достойны своих мучений». Они явили свидетельство того, что в страдании заключен подвиг, внутренняя сила. Духовная свобода человека, которую у него нельзя отнять до последнего вздоха, дает ему возможность до последнего же вздоха наполнять свою жизнь смыслом. Ведь смысл имеет не только деятельная жизнь, дающая человеку возможность реализации ценностей творчества, и не только жизнь, полная переживаний, жизнь, дающая возможность реализовать себя в переживании прекрасного, в наслаждении искусством или природой.

Сохраняет свой смысл и жизнь — как это было в концлагере, — которая не оставляет шанса для реализации ценностей в творчестве или переживании. Остается последняя возможность наполнить жизнь смыслом: занять позицию по отношению к этой форме крайнего принудительного ограничения его бытия.

Созидательная жизнь, как и жизнь чувственная, для него давно закрыта. Но этим еще не все исчерпано. Если жизнь вообще имеет смысл, то имеет смысл и страдание. Страдание является частью жизни, точно так же, как судьба и смерть. Страдание и смерть придают бытию цельность.

О смысле жизни и смысле страданий

Вся сложность в том, что вопрос о смысле жизни должен быть поставлен иначе. Надо выучить самим и объяснить сомневающимся, что дело не в том, чего мы ждем от жизни, а в том, чего она ждет от нас.

Говоря философски, тут необходим своего рода коперниканский переворот: мы должны не спрашивать о смысле жизни, а понять, что этот вопрос обращен к нам — ежедневно и ежечасно жизнь ставит вопросы, и мы должны на них отвечать — не разговорами или размышлениями, а действием, правильным поведением.

Ведь жить — в конечном счете значит нести ответственность за правильное выполнение тех задач, которые жизнь ставит перед каждым, за выполнение требований дня и часа.

<…>

После того как нам открылся смысл страданий, мы перестали преуменьшать, приукрашать их, то есть «вытеснять» их и скрывать их от себя, например, путем дешевого, навязчивого оптимизма. Смысл страдания открылся нам, оно стало задачей, покровы с него были сняты, и мы увидели, что страдание может стать нравственным трудом, подвигом в том смысле, какой прозвучал в восклицании Рильке: «Сколько надо еще перестрадать!». Рильке сказал здесь «перестрадать», подобно тому как говорят: сколько дел надо еще переделать.

О двух типах людей

Если мы говорим о человеке, что он — из лагерной охраны или, наоборот, из заключенных, этим сказано еще не все. Доброго человека можно встретить везде, даже в той группе, которая, безусловно, по справедливости заслуживает общего осуждения. Здесь нет четких границ! Не следует внушать себе, что все просто: одни — ангелы, другие — дьяволы. Напротив, быть охранником или надсмотрщиком над заключенными и оставаться при этом человеком вопреки всему давлению лагерной жизни было личным и нравственным подвигом. С другой стороны, низость заключенных, которые причиняли зло своим же товарищам, была особенно невыносима.

<…>

Из всего этого мы можем заключить, что на свете есть две «расы» людей, только две! — люди порядочные и люди непорядочные. Обе эти «расы» распространены повсюду, и ни одна человеческая группа не состоит исключительно из порядочных или исключительно из непорядочных; в этом смысле ни одна группа не обладает «расовой чистотой!» То один, то другой достойный человек попадался даже среди лагерных охранников.

<…>

Мы изучили человека так, как его, вероятно, не изучило ни одно предшествующее поколение. Так что же такое человек? Это существо, которое всегда решает, кто он. Это существо, которое изобрело газовые камеры. Но это и существо, которое шло в эти камеры, гордо выпрямившись, с молитвой на устах.

Журнал Театр. • Дорога в ад и обратно

Фото: bdt.spb.ru

В БДТ появился спектакль по книге Виктора Франкла.Нынешний сезон петербургского Большого драматического театра, второй год работающего под руководством Андрея Могучего, проходит под девизом «человек в поисках смыслов». И здесь принципиально важен диалог со зрителями. Прямой ли, который возникает, например, во время и после спектакля самого Могучего «Что делать?», или вписанный в контекст действия. Последняя премьера этого сезона — спектакль «Человек» словенского режиссера Томи Янежича, диалогичен по своей сути. Причем это понятие множится и расширяет смыслы. «Человек» — спектакль-дискуссия с широкой амплитудой тем и проблем, затрагивающей как мир-театр, так и личное пространство каждого, будь он актер или зритель.

В основу этой постановки легла знаменитая книга австрийского психолога Виктора Франкла «Скажи жизни „да“: записки психолога, пережившего концлагерь», вышедшая в середине минувшего столетия. Это была идея самого Янежича, предложенная театру и поддержанная его худруком. Премьера фактически совпала с несколькими датами: 70-летием Победы и 110-летием со дня рождения самого Франкла. Но «датские» мотивы здесь остаются в стороне. Режиссер работает на вполне современной территории, начиная историю вопроса там далеко в Освенциме, но развивая здесь и сейчас. А потому главными становятся не столько ужасы лагерной жизни, но понятие свободы как таковой, её границ или, наоборот, безграничности, выбор линии поведения и наличие самой способности выбирать. Страшная в своих документальных подробностях история одновременно вызывающе гуманистична. Ведь Франкл — психолог и психиатр, врач, одним словом. И его девиз, кажется, не ограничивается одним лишь «не навреди!», но продолжается уверенным «помоги!».

Спектакль Томи Янежича — коллективный психотерапевтический сеанс, синтезирующий в себе жанры и приемы, казалось бы, несоединимые: документальный театр, психологический тренинг с элементами ролевых игр, кабаре, пластические импровизации, коммуникативные моменты, сюрреалистические видения и почти бытовые зарисовки. Вроде бы строящийся по хронологическому принципу, он то и дело его нарушает, работая с человеческой памятью, у которой свои законы. Лагерный номер 119 104 здесь не персонифицирован, не зафиксирован ни гендерно, ни возрастно. Он постоянно переходит от мужчины к женщине, от девушки к старику и обратно. Здесь нет так называемого «главного героя» и аккомпанирующего ему «хора»: все меняются местами, ролями и статусами, включая «палача» и «жертву». Франкл, а вслед за ним и Янежич, каждому дают возможность понять, что человек может оказаться в любой ситуации, как может и выйти из нее. Это спектакль-исследование, возможно, несовершенное и незавершенное, как любой эксперимент, меняющее интонации и настроения, забирающее зрителей «внутрь», провоцирующее к диалогу с самим собой.

Фото: bdt.spb.ru

При входе в зал сразу видишь живой ансамбль, который играет и поет немецкие песенки (музыкальное оформление Жарко Принчича). Сама сцена пока перекрыта светлым «железным занавесом», по которому титрами бегут фрагменты из книги Франкла. Из перекрытого пространства доносятся актерские голоса, читающие эти фрагменты. Впрочем, не совсем «актерские», не раскрашенные сценическими интонациями, но лишенные порой всякого «выражения». Сами же актеры выходят из зрительного зала, иногда на время застывая в проходах, поднимаются на сцену, покидают ее. Лишенные сценических имен, они вскоре составляют еще один виртуозный оркестр-ансамбль с возможностью соло и аккомпанемента. Татьяна Бедова, Валерий Дегтярь, Борис Павлович, Евгений Чудаков, Варвара Павлова, Елена Шварева, Диана Шишляева, Екатерина Старателева, Антон Шварц и совсем юные артисты-стажеры.

На этом «железном занавесе» (сценография Бранко Хойника) из букв выложено приветствие «Добро пожаловать!» — страшное в таком контексте, ведь речь идет об Освенциме. Но пока они закрыты, и игры с памятью начинаются на узкой и длинной полосе авансцены. Титрами высвечиваются эпизоды-состояния: «Страх», «Раздражение», «Голод» — и этот ансамбль проговаривает-проигрывает то, что сопутствует этим надписям. Атмосфера складывается из слов, звуков, движений, музыкальных вкраплений. Сидя на стульях, ногами можно отбивать ритм стучащих вагонных колес, вдруг сбиваясь на какую-то отчаянную пляску. А потом словно диссонансом к происходящему пронесется эпизод лагерного концерта. Оказывается, там была и такая «самодеятельность» — способ временного забытья с вечной целью выжить. Актеры то возьмут микрофоны, чтобы внятно прокомментировать события и состояния, задать острые, порой провокационные вопросы, то без слов, в полутанце изобразят механическую, нивелирующую личность работу, то, подложив под головы снятые с занавеса буквы, распластаются на полу или покажут, как приходилось спать на узких нарах: тело к телу.

И вот словно бы видение этого тяжелого сна: стена уйдет, распахнув перед нами (и перед ними) огромное стерильно кафельное пространство газовой камеры. А в ней вдруг совсем странное видение — серая в яблоках лошадь медленно переступает копытами, каждый шаг, звуково усиленный, молотком стучит в головах. Да, эпизод почти сюрреалистический, но кто из нас, не испытавших тех ужасов, знает, что происходит с сознанием того, кто вот-вот вдохнет этот страшный газ?

Фото: bdt.spb.ru

Впрочем, все это — видения, отголоски психотерапевтического сеанса. Здесь нет никакой буквальности, есть внятные намеки, переходящие в образы. Вместо «униформы» заключенных — платья и костюмы по моде 40-х. Вместо наголо обритых голов — роскошные шевелюры париков (художник по костюмам Марина Сремац). В этой условной газовой камере, можно танцевать, вспоминая последние встречи с любимыми, или просто укрыться на время от скученности «барака». Это открытое и залитое мертвенным светом пространство на какое-то время может стать своеобразным «чистилищем », из которого две дороги: назад в жизнь или в иные миры. Вообще течение этого спектакля не является прямой иллюстрацией происходящего, это скорее визуализация психологических процессов, аберраций человеческой памяти в соотнесении с нынешней реальностью и современными умонастроениями. Движение времени явно угадывается и в самом спектакле: меняются моды и костюмы, чередуются времена года, вектор движения — к нам сегодняшним.

Одними из самых страшных, психологически трудных эпизодов, как это ни странно, становятся последние сцены спектакля, когда людям, побывавшим в аду на земле, приходится возвращаться в мир и быт. Им нужно что-то делать со своей озлобленностью или, наоборот, апатией. Перестать видеть врагов и наконец смириться с тем, что даже для близких, этого не испытавших, их прежний «ад» таковым не кажется. В этих эпизодах дано солировать Татьяне Бедовой, с чем актриса справляется безупречно. Другое время, богато накрытый стол, беспечные родственники, кормящие собаку кусками ветчины, развешанные гирлянды. Странный, чужой, уже непонятный мир. Это, конечно, не было запланировано, собаки не умеют «играть», но вдруг в какой-то момент встречаются настороженные взгляды: пса, охраняющего дом, и «незнакомца», перешагнувшего порог. Взгляд заключенного и охранника. Быть может, такие ощущения возникают только у зрителя, но эти несколько секунд бьют током. И отпускают: собака дает себя погладить.

Под самый финал режиссер пускает на экран документальную хронику с участием самого Франкла, уже совсем старика, но так задорно рассказывающего о том, как ему хочется освоить летную практику. Здесь ничего не надо комментировать: выживший человек, который не сломался и не дал сломаться очень многим.

Виктор Франкл.ПСИХОЛОГ В КОНЦЕНТРАЦИОННОМ ЛАГЕРЕ : Новый пенсионер

Сокращенная версия  текста книги, опубликованная на портале http://krotov.info/library/21_f/ra/nkl_03.htm Глава 1.Психология концлагеря

1. Психология концлагеря
Уже после того, как первая мировая война способствовала обогащению тюремной психологии тем, что опыт пребывания в лагерях для военнопленных и делавшиеся там психопатологические наблюдения позволили описать картину гак называемой «болезни колючей проволоки» [22], вторая мировая война познакомила нас с последствиями «войны нервов». Исследования психопатологии масс и им подобные получили импульс лишь в самое последнее время также в связи с тем вкладом, который внесла в них жизнь масс, заключенных в концентрационные лагеря.
Коэн, изложивший то, что он пережил в Освенциме, в диссертации, выполненной в Утрехтском университете, интерпретировал это исключительно на основе теории Фрейда. В методическом отношении, однако, подобная попытка психологического анализа сталкивается с определенными сложностями. Психологический анализ требует научной дистанции. Имеет ли, однако, необходимую дистанцию тот, кто сам пережил лагерь, — по крайней мере в тот момент, когда он делает соответствующие наблюдения?
В концлагерях само бытие человека было деформировано. Эта деформация приняла такие масштабы, что не могут не возникать сомнения в том, что наблюдатель, если он сам находился в лагере, мог вообще сохранять достаточную объективность своих суждений. Ведь в психологическом отношении его способность судить о себе или о других должна была быть неминуемо нарушена. Внешний наблюдатель располагал бы требуемой дистанцией, однако, как утверждает Коэн, «ни один человек, не сталкивавшийся в какой-либо форме с концлагерями на своем личном опыте, не может иметь ни малейшего представления о лагерной жизни» [5]. Аналогичным образом высказывается Джилберт: «Не могут понять жизнь в этом мире те, кто никогда не жил в нем» [8].
Если внешний наблюдатель находится на слишком большой дистанции и едва ли в состоянии прочувствовать ситуацию, то тот, кто был «внутри» ее и вжился в нее, находится на чересчур малой дистанции. Другими словами, принципиальная проблема заключалась в том, что приходилось вводить допущение, что мерило, которое прикладывалось к деформированной жизненной реальности, само являлось искаженным.
Все же, несмотря на эти критические опасения, так сказать, гносеологического характера, соответствующий материал наблюдений и самонаблюдений, опыта и переживаний специалистов-психопатологов и психотерапевтов кристаллизовался в теориях, от которых не так легко отмахнуться как от субъективных, поскольку в существенных моментах они довольно неплохо согласуются между собой.
Приводимые ниже рассуждения опираются не только на соответствующую литературу, но и на собственные впечатления и переживания, полученные в концентрационных лагерях Освенцим, Дахау и Терезиенштадт. Коэп недвусмысленно заявляет: «Освенцим обладал всеми общими характеристиками концентрационного лагеря и отличался от других лагерей лишь постольку, поскольку в нем умерщвление газом человеческих существ происходило оптом» [5].
Реакции заключенных можно разбить на три фазы: 1. Шок поступления. 2. Типичные изменения характера при длительном пребывании в лагере. 3. Освобождение. С похожим расчленением мы встречаемся и у Коэна, согласно которому «заключенный во время своего пребывания в концлагере должен был пройти различные стадии, которые можно классифицировать следующим образом: 1. Фаза первичной реакции. 2. Фаза адаптации. 3. Фаза апатии» [5].

Шок поступления

Коэн описывает свою реакцию в той мере, в какой он мог ее рефлексировать как ощущение расщепления личности. «У меня было чувство, как будто я не имею к этому отношения, как будто все в целом меня не касается. Моя реакция выражалась в диссоциации субъекта и объекта» [5]. Это состояние, продолжает он, может рассматриваться как острая деперсонализация, при которой его часто можно наблюдать, и должно интерпретироваться как механизм психологической защиты «Эго». Так, новоприбывшие были (еще) в состоянии смеяться над выданной в их распоряжение «одеждой». Однако, продолжает Коэн, в конце концов дело доходило до сильнейшей психической травмы, когда новоприбывшим становилось известно о существовании газовых камер. Мысль о газовой камере вызывала реакцию ужаса, и эта реакция, по наблюдениям Коэна, прорывалась в очень резкой форме у тех, кому пришлось услышать о том, что их жены и дети были убиты. Де Винд в этой же связи также говорит о «сильнейшей травме из всех, которые известны нам в психологии фобий» [24]. Ответом на нее, отмечает Коэн, не могло быть ничто иное, кроме острой реакции ужаса, которой не избежал и он, когда прибыл в Освенцим.
При желании психиатрически классифицировать фазу шока поступления ее, пожалуй, можно было бы отнести к реакциям аномальных переживаний. При этом только нельзя забывать, что в такой аномальной ситуации, которую представляет собой концлагерь, подобная «аномальная» реакция переживания есть нечто нормальное. «Есть вещи, перед которыми человек теряет разум — или же ему терять нечего» (Геббель).
Представьте себе: поезд, в котором 1500 человек, много дней и ночей в пути. В каждом из вагонов лежат на своем багаже (последнем остатке их имущества) 80 человек. Только верхняя часть окон свободна от наваленных грудой рюкзаков, сумок и т.п. и открывает за окнами предрассветные сумерки. Поезд, похоже, стоит на свободных путях; никто не знает, находится ли он еще в Силезии или уже в Польше. Пронзительный свисток локомотива звучит жутко, как бы предвосхищая крик о помощи этой массы людей. От их имени кричит машина, на которой они прибыли в большую беду. Поезд тем временем начинает двигаться, явно въезжая на большую станцию. Внезапно в толпе людей, замерших в вагонах в тревожном ожидании, раздается крик: «Смотрите, табличка «Освенцим»!» Наверняка каждый в этот момент почувствовал, как бьется его сердце. Поезд медленно продолжает катиться, словно нехотя, как будто хочет постепенно и осторожно поставить злополучный человеческий груз, который он везет, перед фактом: Освенцим!
Теперь видно уже больше: в поднимающихся утренних сумерках направо и налево от железнодорожных путей на километры тянутся лагеря огромных размеров. Бесконечные, в несколько рядов, ограждения из колючей проволоки, сторожевые вышки, прожекторы и длинные колонны оборванных, завернутых в лохмотья человеческих фигур, серых на фоне серого рассвета, медленно и устало бредущих по прямым и пустынным улицам лагеря — никто не знает куда. Тут и там слышатся отдельные повелительные свистки надсмотрщиков — никто не знает для чего. Наконец мы въехали на станцию. Ничто не шевелится. И вот — слова команды, произнесенные тем своеобразным грубым пронзительным криком, который отныне нам придется постоянно слышать во всех лагерях. Он звучит как последний вопль человека, которого убивают, и вместе с тем иначе: сипло, хрипло, как из горла человека, который все время так кричит, которого все время убивают…
Двери вагона рывком распахиваются, и в него врывается небольшая свора заключенных в обычной полосатой одежде, наголо остриженных, однако выглядевших явно сытыми. Они говорят на всех возможных европейских языках, но с неизменной напускной жизнерадостностью, которая в этот момент и в этой ситуации выглядит гротескно. Они выглядят неплохо, эти люди, они явно в хорошем расположении духа и даже смеются. Психиатрии известна картина болезни так называемой иллюзии помилования: приговоренный к смерти начинает в последний момент, непосредственно перед казнью, верить в то, что его помилуют. Так и мы цеплялись за надежду и тоже верили до последнего момента, что все не будет, просто не может быть так ужасно. Посмотрите на толстые щеки и румяные лица этих заключенных! Тогда мы еще не знали ничего о том, что существует «элита» — группа заключенных, предназначенных для того, чтобы встречать составы с тысячами людей, ежедневно прибывающие на вокзал Освенцим, то есть забирать их багаж вместе с хранящимися или спрятанными в нем ценностями: ставшими драгоценными предметами обихода и тайно провезенными драгоценностями. Все мы из нашего транспорта в большей или меньшей степени находились во власти упомянутой иллюзии помилования, говорившей нам, что все еще может хорошо кончиться. Ведь мы не могли еще понять смысл того, что сейчас происходит; этому смыслу суждено было стать для нас ясным только к вечеру. Нам приказали оставить все вещи в вагоне, выйти и разделиться на две колонны — мужчин и женщин, — чтобы затем пройти мимо старшего офицера СС. И вот я вижу, как моя колонна человек за человеком идет мимо офицера СС. Вот он передо мной: высокий, стройный, молодцеватый, в безупречной и сверкающей до блеска униформе — элегантный, выхоленный человек, бесконечно далекий от нас — жалких созданий, коими мы выглядим — одичавшие и после бессонной ночи. Он стоит в непринужденной позе, правый локоть опирается на левую руку, правая рука приподнята, и указательный палец делает едва заметные указующие движения — то налево, то направо, но гораздо чаще налево. Никто из нас не мог ни в малейшей степени представить себе то значение, которое имели эти легкие движения человеческого указательного пальца — то налево, то направо, но гораздо чаще налево. Теперь моя очередь. Эсэсовец оценивающе смотрит на меня, похоже, что удивляется или сомневается, и кладет мне обе руки на плечи. Я стараюсь выглядеть молодцевато, стою ровно и прямо. Он медленно поворачивает мои плечи, разворачивая меня вправо, — и я попадаю направо. Вечером мы узнали значение этой игры указательным пальцем — это была первая селекция! (1) Первое решение: быть или не быть. Для огромного большинства из нашего транспорта, около 90 процентов, это был смертный приговор [б].
Действительно, «число заключенных, принятых в лагерь (то есть не умерщвленных сразу после прибытия) из составов с евреями, составляло в среднем около 10 процентов от числа людей, привезенных в Освенцим» (Центральная комиссия по расследованию преступлений Германии в Польше. Варшава, 1946 [5]).
* * *
Нам, меньшинству из тогдашнего транспорта, это стало известно вечером того же дня. Я спрашиваю товарищей, которые находятся в лагере дольше, куда мог попасть мой коллега и друг П. «Его отправили на другую сторону?» «Да», — отвечаю я. «Тогда ты увидишь его там», — говорят мне. «Где?» Рука показывает на расположенную в нескольких стах метрах трубу, из которой в далекое серое польское небо взвиваются жуткие остроконечные языки пламени многометровой высоты, чтобы раствориться в темном облаке дыма. Что это там? «Там, в небе, твой друг», — грубо отвечают мне. Это говорится как предупреждение. Никто еще не может как следует поверить, что человек действительно лишается буквально всего. Тогда я пытаюсь довериться одному из старых заключенных. Я подбираюсь к нему, показываю на сверток бумаги в нагрудном кармане моего пальто и говорю: «Эй, слушай! Здесь у меня с собой рукопись научной книги — я знаю, что ты хочешь сказать, я знаю: спасти жизнь, уцелеть, голым, ни с чем — это все, это самое крайнее, о чем можно молить судьбу. Но я не могу ничего поделать, я хочу большего. Я хочу сберечь эту рукопись, как-нибудь сохранить ее. Она содержит труд моей жизни, ты понимаешь?» Он начинает понимать. У него возникает ухмылка во все лицо, сначала скорее сочувственная, затем более веселая, ироническая, насмешливая, и наконец с этой гримасой он рычит на меня, отвечая на мой вопрос одним словом, которое с той поры приходилось слышать постоянно как ключевое слово лексикона лагерных заключенных. Он рычит: «Дерьмо!!» Теперь я знаю, как обстоят дела. Я делаю то, что является кульминацией всей этой первой фразы психологических реакций: я подвожу черту под всей моей прежней жизнью! [6]
* * *
Безвыходность ситуации, ежедневно, ежечасно и ежеминутно подстерегающая угроза смерти, близость смерти других — большинства — все это делало само собой разумеющимся, что почти каждому приходила, хоть и на короткое время, мысль о самоубийстве. Ведь более чем понятно, что в этой ситуации человек принимает в расчет вариант «броситься на проволоку». Этим повседневным лагерным выражением обозначался повседневный лагерный метод самоубийства: прикосновение к колючей проволоке, находящейся под током высокого напряжения. Конечно, негативное решение — не бросаться на проволоку — в Освенциме давалось без особого труда; в конце концов, попытка самоубийства была там довольно-таки бессмысленной. Среднестатистический обитатель лагеря в своих ожиданиях не мог с точки зрения вероятности «ожидания жизни» в цифровом исчислении рассчитывать на то, что он попадет в тот ничтожный процент тех, кто пройдет живым через все еще предстоящие «селекции» в различных их вариантах. В Освенциме заключенный, находящийся еще на стадии шока, вообще не боится смерти. В первые дни его пребывания газовая камера уже не вызывает ужаса: в его глазах она представляет собой всего лишь то, что избавляет от самоубийства. Вскоре, однако, паническое настроение уступает место безразличию, и здесь мы уже переходим ко второй фазе — изменениям характера.

Фаза адаптации

Тут нам пришлось по-настоящему понять, насколько верно высказывание Достоевского, в котором он прямо определил человека как существо, которое ко всему привыкает. Коэн по этому поводу говорит: «Как физическая, так и духовная приспособляемость человека очень велика, по крайней мере намного больше, чем я считал возможным. Кто был бы в состоянии представить себе человека, узнающего, что все близкие ему люди погибли в газовой камере, или ставшего свидетелем всех зверств концлагеря, или даже испытавшего их на себе и реагирующего на это «лишь» описанным выше образом? Не ждет ли каждый, что люди в такой ситуации будут либо реагировать острым психозом, либо склоняться к самоубийству?» [5]. И. Беттельхейм «все время поражался тому, что человек в состоянии вынести столько, не покончив с собой и не сойдя с ума» [З]. Ведь по сравнению с большим количеством заключенных число самоубийств было очень мало [5]. Ледерер сообщает статистические данные, относящиеся к лагерю Терезиенштадт, из которых следует, что из 32647 смертей за период времени между 24.02. 1941 и 31.08.1944 число самоубийств составило 259. «Если учесть нечеловеческие условия жизни, самоубийства были поразительно редкими» [9].
Эта апатия является как бы защитным механизмом психики. То, что раньше или позже могло возбуждать человека или отравлять ему жизнь, приводить его в возмущение или в отчаяние, то вокруг него, чему он был свидетелем или даже участником, теперь отскакивало, как от какой-то брони, которой он себя окружил. Здесь перед нами феномен внутреннего приспособления к специфической среде: все происходящее в ней достигает сознания лишь в приглушенном виде. Снижается уровень аффективной жизни. Все ограничиваются удовлетворением сиюминутных, наиболее насущных потребностей. Кажется, что все помыслы сосредоточиваются на одном: пережить сегодняшний день. Когда вечерами заключенных, усталых, измученных и спотыкающихся, замерзших и голодных, пригоняли с «рабочего задания» в заснеженных полях обратно в лагерь, каждый раз у них вырывался тяжелый возглас: «Ну вот, еще один день выдержали».
В общем, про обитателя концлагеря можно сказать, что он спасается, впадая в своего рода культурную спячку. И напротив, тем более неумолимо берет верх все то, что служит самосохранению. «У меня была лишь одна мысль: как мне выжить» [5], — говорит Коэн. Психоаналитики, находившиеся в числе заключенных, обычно говорили в этой связи о регрессии — возврате к более примитивным формам поведения. «Интерес не выходил за рамки одного вопроса: как бы мне получить побольше еды и попасть на относительно терпимую работу? Этот стиль жизни и эту жизненную позицию нельзя понять иначе, как регрессию, — замечает названный автор. — В концлагере человека низводили до животного начала. Здесь перед нами регрессия к примитивнейшей фазе влечения к самосохранению» [5].
Примитивность внутренней жизни обитателей концлагеря находит характерное выражение в типичных мечтах заключенных. В основном они мечтают о хлебе, тортах, сигаретах и о теплой ванне. Разговоры были то и дело о еде: когда выведенные на работу заключенные оказывались стоящими рядом и поблизости не было охранника, они обменивались кулинарными рецептами и расписывали друг другу, какими любимыми блюдами они будут угощать друг друга, когда в один прекрасный день после освобождения один пригласит другого к себе в гости. Лучшие из них желали, чтобы поскорее наступил тот день, когда им не придется больше голодать, не из желания поесть получше, а чтобы кончилось наконец это ненормальное для человека состояние, когда он не может думать ни о чем, кроме еды. Если вся жизнь в лагере приводила (с некоторыми исключениями) к общей примитивизации, а недоедание — к тому, что именно пищевая потребность становилась основным содержанием, вокруг которого вращались все мысли и желания, то, вероятно, то же недоедание являлось и основной причиной бросающегося в глаза отсутствия интереса к разговорам на какие-либо сексуальные темы. Каутски [13] обращает внимание на то, что уже в предвоенные годы, когда питание было достаточным, можно было заметить притупление сексуальных влечений. Согласно Тигезену и Килеру, для основной массы интернированных проблемы сексуальности не существовало вообще. «Разговоры на сексуальные темы и непристойные анекдоты среди типичных заключенных были редким исключением, в противоположность тому, что характерно, например, для солдат» [9].
Помимо упомянутого безразличия, во второй фазе появлялось также выраженное возбуждение (2). В итоге можно охарактеризовать психику заключенных в лагере с помощью двух признаков: апатии и агрессии.
Понятно, что большинство заключенных страдали от своеобразного чувства неполноценности. Каждый из нас когда-то был «кем-то» или по крайней мере верил, что был. Но здесь, сейчас с ним обращались буквально так, как если бы он был никто. (Естественно, что ситуация жизни в лагере не могла поколебать у людей чувство собственного достоинства, коренящееся в более существенных, высших сферах, в духовном; однако многие ли люди и соответственно многие ли заключенные обладали таким устойчивым чувством собственного достоинства?) Естественно, что рядовой заключенный, который особенно не раздумывает над этим, которому это не приходит в голову, ощущает себя полностью деклассированным. Это переживание, однако, становится актуальным лишь по контрасту с впечатлением от своеобразной социологической структуры лагерной жизни. Я здесь имею в виду то меньшинство заключенных, которые являются в лагере, так сказать, важными персонами, — старост и поваров, кладовщиков и «лагерных полицейских». Все они успешно компенсировали примитивное чувство неполноценности; они никоим образом не чувствовали себя деклассированными, подобно большинству обычных заключенных, напротив: наконец-то они добились успеха. Временами у них появлялась буквально мания величия в миниатюре. Реакция обозленного и завидующего большинства на поведение этого меньшинства выражалась различным образом, иногда в злых анекдотах. Вот один из них. Двое заключенных беседуют между собой о третьем, принадлежащем к группе «достигших успеха», и один из них замечает: «Я ведь знал его, когда он был еще всего лишь президентом крупнейшего банка в…, теперь же он уже метит на место старосты!»
Понимание душевных реакций на жизнь в лагере как регрессии к более примитивной структуре влечений было не единственным. Утиц интерпретировал типичные изменения характера, которые он, по его утверждениям, наблюдал у обитателей лагерей, как сдвиг от циклотимического к шизотимическому типу. Он обратил внимание на то, что у большинства заключенных наличествует не только апатия, но и возбужденность. Оба эти аффективных состояния, в общем, соответствовали психэстетической пропорции шизотимического темперамента, по Э.Кречмеру. Не говоря уже о том, что подобное изменение характера, или смена доминанты, психологически вообще сомнительно, эту — кажущуюся — шизоидизацию можно, как нам кажется, без труда объяснить гораздо проще. Громадные массы заключенных страдали, с одной стороны, от недоедания, с другой — от недосыпания из-за кишащих в тесно набитых бараках насекомых. Если недоедание делало людей апатичными, хронический дефицит сна приводил их в возбуждение. К этим двум причинам добавлялись еще отсутствие двух даров цивилизации, которые в нормальной жизни позволяют как раз прогнать соответственно апатию и возбуждение: кофеина и никотина.
Следует к тому же принять во внимание, что, по подсчетам Гзелла, число калорий, приходящееся в день на одного заключенного, составляло зимой 1944/45 года в концлагере Равенсбрюк от 800 до 900, в концлагере Берген-Белсен — от 600 до 700 и в концлагере Маутхаузен — 500 [5]. Абсолютно неудовлетворительное по калорийности питание, тем более принимая во внимание тяжелую физическую работу и беззащитность перед холодом, от которого весьма ненадежная одежда не спасала.
Утиц попытался интерпретировать внутреннюю ситуацию заключенных еще и в другом отношении, говоря о жизни в лагере как о форме временного существования. Такая характеристика требует, на наш взгляд, существенного дополнения. В данном случае речь идет не просто о временном состоянии, а о бессрочном временном состоянии. Перед тем как попасть в лагерь, будущие заключенные неоднократно испытывали состояние, которое можно сравнить лишь с тем ощущением, которое испытывает человек по отношению к тому свету, с которого еще никто не возвращался: ведь из множества лагерей еще не вернулся никто, и никакие сведения оттуда не доходили до общественности.
Когда же человек уже попадал в лагерь, то наряду с концом неопределенности (в отношении того, как обстоит дело) появлялась неопределенность конца. Ведь никто из заключенных не мог знать, как долго ему придется там находиться. Насколько завидным казалось нам положение преступника, который точно знает, что ему предстоит отсидеть свои десять лет, который всегда может сосчитать, сколько дней еще осталось до срока его освобождения… счастливчик! Ведь мы все без исключения, находившиеся в лагере, не имели или не знали никакого «срока», и никому не было ведомо, когда придет конец.
Мои товарищи сходятся во мнении, что это было, быть может, одним из наиболее тягостных психологически обстоятельств жизни в лагере! И множество слухов, циркулировавших ежедневно и ежечасно среди сконцентрированной на небольшом пространстве массы людей, слухов о том, что вот-вот всему этому наступит конец, приводило каждый раз к еще более глубокому, а то и окончательному разочарованию. Неопределенность срока освобождения порождала у заключенных ощущение, что срок их заключения практически неограничен, если вообще можно говорить о его границах. Со временем у них возникает, таким образом, ощущение необычности мира по ту сторону колючей проволоки. Сквозь нее заключенный видит людей снаружи, так, как будто они принадлежат к другому миру или скорее как будто он сам уже не из этого мира, как будто он «выпал» из него. Мир незаключенных предстает перед его глазами примерно так, как его мог бы видеть покойник, вернувшийся с того света: нереальным, недоступным, недостижимым, призрачным.
Бессрочность существования в концлагере приводит к переживанию утраты будущего. Один из заключенных, маршировавших в составе длинной колонны к своему будущему лагерю, рассказал однажды, что у него в тот момент было чувство, как будто он идет за своим собственным гробом. До такой степени он ощущал, что его жизнь не имеет будущего, что в ней есть лишь прошлое, что она тоже прошла, как если бы он был покойником. Жизнь таких «живых трупов» превратилась в преимущественно ретроспективное существование. Их мысли кружились все время вокруг одних и тех же деталей из переживаний прошлого; житейские мелочи при этом преображались в волшебном свете.
Принимая во внимание преимущественно временной характер, присущий человеческому существованию, более чем понятно то, что жизни в лагере сопутствовала потеря уклада всего существования. Без фиксированной точки отсчета в будущем человек, собственно, просто не может существовать. Обычно все настоящее структурируется, исходя из нее, ориентируется на нее, как металлические опилки в магнитном поле на полюс магнита. И наоборот, с утратой человеком «своего будущего» утрачивает всю свою структуру его внутренний временной план, переживание им времени. Возникает бездумное наличное существование — примерно такое, как то, что изобразил Томас Манн в «Волшебной горе», где речь идет о неизлечимом туберкулезном больном, срок «освобождения» которого также неизвестен. Или же возникает такое ощущение жизни — ощущение внутренней пустоты и бессмысленности существования, — которое владеет многими безработными, у которых также имеет место распад структуры переживания времени, как было обнаружено в цикле психологических исследований безработных горняков [17].
Латинское слово «finis» означает одновременно «конец» и «цель». В тот момент, когда человек не в состоянии предвидеть конец временного состояния в его жизни, он не в состоянии и ставить перед собой какие-либо цели, задачи. Жизнь неизбежно теряет в его глазах всякое содержание и смысл. Напротив, видение «конца» и нацеленность на какой-то момент в будущем образуют ту духовную опору, которая так нужна заключенным, поскольку только эта духовная опора в состоянии защитить человека от разрушительного действия сил социального окружения, изменяющих характер, удержать его от падения.
Тот, кто не может привязаться к какому-либо конечному пункту, к какому-либо моменту времени в будущем, к какой-либо остановке, подвержен опасности внутреннего падения. Душевный упадок при отсутствии духовной опоры, тотальная апатия были для обитателей лагеря и хорошо известным, и пугающим явлением, которое случалось часто так стремительно, что за несколько дней приводило к катастрофе. Люди просто лежали весь день на своем месте в бараке, отказывались идти на построение для распределения на работу, не заботились о получении пищи, не ходили умываться, и никакие предупреждения, никакие угрозы не могли вывести их из этой апатии; ничто их не страшило, никакие наказания — они сносили их тупо и равнодушно. Все было им безразлично. Это лежание — порой в собственной моче и экскрементах — было опасным для жизни не только в дисциплинарном, но и в непосредственном витальном отношении. Это отчетливо проявлялось в тех случаях, когда заключенного неожиданно охватывало ощущение «бесконечности» пребывания в лагере. Вот один из примеров.
В начале марта 1945 года мой товарищ по лагерю рассказал мне, что 2 февраля 1945 года он видел вещий сон: голос, представившийся пророческим, сказал ему, что он может спросить о чем угодно и получит ответ на все. Тогда товарищ спросил, когда война будет для него окончена. Голос ответил: 30 марта 1945 года. Тридцатое марта приближалось, однако не было никаких признаков того, что голос сказал правду. 29 марта мой товарищ свалился в бреду и лихорадке. 30 марта он потерял сознание. 31 марта он умер: его унес сыпной тиф. Для него война действительно «кончилась» 30 марта — в день, когда он потерял сознание.
Мы можем с основанием и со всей клинической строгостью предположить, что разочарование, которое вызвал у него реальный ход событий, привело к снижению жизненного тонуса, иммунитета, сопротивляемости организма, что чрезвычайно ускорило развитие дремавшей в нем инфекции.
С нашим пониманием этого случая согласуются более масштабные наблюдения, о которых сообщал один лагерный врач: заключенные в его лагере лелеяли надежду, что к рождеству 1944 года они будут уже дома. Пришло рождество, но сообщения газет были для заключенных отнюдь не воодушевляющими. Каковы бьыи последствия? Неделя между рождеством и Новым годом была отмечена в лагере таким количеством смертей, которого в нем раньше никогда не бывало и которое не могло быть объяснено такими обстоятельствами, как изменение погоды, ухудшение условий труда или вспышка инфекционного заболевания.
В конечном счете получалось, что телесно-душевный упадок зависел от духовной установки, но в этой духовной установке человек был свободен! Заключив человека в лагерь, можно было отнять у него все вплоть до очков и ремня, но у него оставалась эта свобода, и она оставалась у него буквально до последнего мгновения, до последнего вздоха. Это была свобода настроиться так или иначе, и это «так или иначе» существовало, и все время были те, которым удавалось подавить в себе возбужденность и превозмочь свою апатию. Это были люди, которые шли сквозь бараки и маршировали в строю, и у них находилось для товарища доброе слово и последний кусок хлеба. Они являлись свидетельством того, что никогда нельзя сказать, что сделает лагерь с человеком: превратится ли человек в типичного лагерника или все же даже в таком стесненном положении, в этой экстремальной пограничной ситуации останется человеком. Каждый раз он решает сам. Не может быть и речи о том, что в концлагере человек необходимым и принудительным образом подчиняется давлению окружающих условий, формирующих его характер. Благодаря тому, что я в другой связи назвал «упрямством духа», у него сохраняется и принципиальная возможность оградить себя от влияния этой среды. Если бы мне требовались еще какие-то подтверждения тому, что упрямство духа реально существует, — концлагерь является в этом отношении experimentum crucis.
З.Фрейд утверждает следующее: «Попробуйте одновременно заставить голодать некоторое количество самых разных людей. По мере нарастания настоятельной пищевой потребности все индивидуальные различия будут стираться и их место займут однообразные проявления одного неутоленного влечения» [7]. Оказалось, что это не так. Даже такой психоаналитически ориентированный автор, как Коэн, соглашается: «Действительно, были заключенные, не охваченные полностью эгоизмом, у которых еще оставалось место для альтруистических чувств и переживаний и которые сострадали своим сотоварищам. По-видимому, условия обитания в концлагере не смогли оказать на них такое же влияние, как на других заключенных» [5]. Аналогичным образом Г.Адлер в объемистой научной монографии о лагере Терезиенштадт подчеркивает, что «нельзя рассматривать изменение характера как перемену образа мыслей или падение устоявшейся морали. Обычно внезапно пропадала, как будто ее и не было, лишь внешняя воспитанность… Чтобы сохранить себя в этом душевном вакууме без большего ущерба, требовалось нечто исключительное» [I].
Конечно, они были немногочисленны — эти люди, которые выбрали для себя возможность сохранить свою человечность: все прекрасное так же трудно, как и редко, как сказано в последней фразе «Этики» Бенедикта Спинозы. Лишь немногие смогли сохранить свою человечность, однако они подавали другим пример, и этот пример вызывал характерную цепную реакцию. Они никогда не рассматривали лагерную жизнь как простой эпизод — для них она была скорее испытанием, которое стало кульминацией их жизни. Об этих людях, во всяком случае, нельзя говорить, что они испытали регрессию; наоборот, в моральном отношении они испытали прогрессию, претерпели эволюцию — в моральном и религиозном отношении. Ведь у очень многих заключенных именно в заключении и благодаря ему проявилась подсознательная, то есть вытесненная, обращенность к богу.
Мы подошли уже тем самым к обсуждению третьей фазы в психологии лагерной жизни — фазы освобождения.

Фаза освобождения

То, что касается реакции заключенного на освобождение, может быть коротко описано так: вначале все кажется ему похожим на чудесный сон, он не отваживается в это поверить. Ведь столько чудесных снов уже привели к разочарованию. Как часто он мечтал даже не об освобождении — он мечтал о том, как он возвращается в свой дом, обнимает жену, здоровается с друзьями, садится за стол и начинает рассказывать, рассказывать о том, что он пережил, как он ждал этого момента свидания и как часто он мечтал об этом моменте, пока он не стал наконец реальностью. Тут ему в самое ухо звучат три свистка, которыми по утрам командуют подъем, и выхватывают его из сна, который лишь разыграл перед ним свободу, который лишь посмеялся над ним. Однако в один прекрасный день то, к чему стремились и о чем мечтали, стало реальной действительностью. Освобожденный из лагеря пока еще подвержен своего рода ощущению деперсонализации. Он еще не может по-настоящему радоваться жизни — он должен сначала научиться этому, он этому разучился. Если в первый день свободы происходящее кажется ему чудесным сном, то в один прекрасный день прошлое начнет казаться ему лишь более чем кошмарным сном.
И освобожденный заключенный еще нуждается в психологической помощи. Само освобождение, внезапное снятие душевного гнета опасно в психологическом отношении. Эта опасность с характерологической точки зрения представляет собой не что иное, как психологический эквивалент кессонной болезни.
 

см. Продолжение книги

Подробности:
http://krotov.info/library/21_f/ra/nkl_03.htm
http://frankl.hpsy.ru/projects/#public
«Виктор Франкл, Портрет.» Альфрид Лэнгле
http://buvoves.blog.ru/147704515.html

Иллюстрация:
Виктор Франкл http://1010wellness.typepad.com/.a/6a00e54ee25f9988340120a614617b970c-800wi

«НП»
 intra vitam проявлялся в форме бреда, полной дез

HARALD MORI — Psychotherapie nach Viktor E. Frankl: по-русский

Международная конференция

«Логотерапия для практики консультирования, образования и бизнеса».

Пленарное заседание и мастер-классы.

 

 

Дэвид Гуттманн, (David Guttmann, PhD), Израиль, почетный профессор, доктор философии, родился в Венгрии в 1932 году; во времена Второй Мировой войны пережил Холокост в гетто Будапешта. Он получил свою первую ученую степень в области социальной работы в Еврейском университете Иерусалима, степень магистра в Университете штата Мэриленд, и доктора философии в Национальной католической школе социальной службы, где Дэвид Гуттманн работал директором Центра по проблемам старения и пожилого возраста, а также в качестве помощника декана и председателя Магистерской программы. В период с 1987 года по 1992 профессор Гуттманн был деканом факультета социальной работы в Университете Хайфы в Израиле.

Всемирно известный эксперт по логотерапии и личный друг профессора Виктора Франкла — основателя логотерапии — профессор Гуттманн получил Гран-премию из Фонда Виктора Франкла в Вене в 2003 году за многолетний вклад в логотерапию. В 2012 году Школой социальной работы Университета штата Мэриленд профессор Гуттманн был отмечен как один из «Пятидесяти героев за социальную справедливость». И в 2014 году, профессор Гуттманн получил «Пожизненный сертификат почетного члена» Института Виктора Франкла. В 2015 году профессор Гуттманн получил звание почетного профессора Московского Института психоанализа.

Дэвид Гуттманн является автором и соавтором множества книг, в том числе переведенных на иврит, среди которых «Доктор и душа» и «Воспоминания» Виктора Франкла, а также десятка статей по теме старения, этики, социальной работы и логотерапии. Некоторые из его книг были переведены на различные языки, среди которых английский, испанский, венгерский, персидский, корейский, китайский. Он перевел с английского на иврит три книги по логотерапии: «Гуманистическая психосоматическая медицина» доктора Хироси Такашима; «Жизнь, наполненная смыслом» и «Смысл в страдании» доктора Элизабет Лукас и преподавал этот предмет в разных уголках мира на соответствующих курсах, семинарах и практикумах для профессиональных и полупрофессиональных специалистов. В 1981 году он организовал в Белом Доме (США) две мини-конференции по проблемам старения. Профессор Гуттманн занимался практикой, обучением, исследованиями, профессиональной подготовкой и консультациями в вопросах геронтологии и образования в области социальной работы в течение многих десятилетий, а логотерапией — начиная с 1982 года. Основные сферы его научной деятельности и интересов связаны с вопросами этики и ценностями в профессиональной социальной работе.

 

 

 

Гаральд Мори (Harald Mori), Австрия, ученик и ассистент Виктора Франкла, почетный президент Международной Ассоциации логотерапии и экзистенциального анализа Перу, терапевт и супервизор ряда австрийских институтов, психоонколог, активный участник Международного психоонкологического общества. В 2007 году стал лауреатом Премии Виктора Франкла, автор семинаров по логотерапии во многих странах.

В 2015 году на мероприятиях, посвященных годовщине освобождения узников из концлагеря Дахау, проходил круглый стол, на котором людям, знавшим лично Франкла, работавшим или дружившим с ним, задавались разные вопросы. Гаральду Мори был задан вопрос: чтобы вы могли сказать сегодня Франклу?

Гаральд Мори: Вы дали моей жизни причину! Пока будет живо человечество, важно то, что Вы написали,  передавать дальше! Вы любящий человек — вы учили своими делами и поступками. Вы – человек, который проявлял милость к другим и научил  осознавать многих, что есть Бог.

И мне кажется, что  мудрость Франкла  базируется на его вере: основа именно там. Такие произведения, которые писал Франкл, человеку одному написать невозможно, должна снизойти благодать!

 

 

 

психолог в концлагере. Виктор Франкл

Сказать жизни «Да!»: психолог в концлагере. Виктор Франкл

Эл. книга t.me/kudaidem/2230
Аудиокнига t.me/kudaidem/2231

Эта книга принадлежит к числу немногих величайших человеческих творений.

Эта удивительная книга сделала ее автора одним из величайших духовных учителей человечества в XX веке.

В ней философ и психолог Виктор Франкл, прошедший нацистские лагеря смерти, открыл миллионам людей всего мира путь постижения смысла жизни. В страшных, убийственных условиях концлагерей он показал необычайную силу человеческого духа.

 

Дух упрям, вопреки слабости тела и разладу души. Человеку есть ради чего жить!

Почему книга достойна прочтения
Книга разошлась миллионными тиражами в десятках стран, крупнейшие философы считали ее одним из величайших произведений человечества, а миллионам простых людей она помогла изменить свою жизнь.

книга вошла в десятку книг, которые больше всего повлияли на жизнь людей во всем мире.

Эта книга для тех, кто исследует себя и свой внутренний мир.

Кто знает смысл, и кто его утерял.

Для тех, у кого всё в порядке, и для тех, кто устал от жизни. Эта великая книга научит способности обрести смысл в любой ситуации.

Виктор Франкл (1905-1997) — знаменитый австрийский врач-психотерапевт, психолог и философ. В годы Второй мировой войны он получил страшную возможность испытать на себе собственную концепцию. Пройдя нацистские лагеря смерти, он увидел, что наибольший шанс выжить в нечеловеческих условиях имели не крепкие телом, а сильные духом. Те, кто знал, ради чего живет. У самого Франкла было ради чего жить: в концлагерь он взял с собой рукопись, которой предстояло стать великой книгой.

У психотерапевта и философа Виктора Франкла с 1942 по 1945 год не было имени, не было личных документов, не было прав и не было будущего. Был только номер узника нацистского лагеря — 119104.

 

заключенный 119104 был ученым.

 

Каждый день он собирал и анализировал данные, чтобы ответить на вопрос: почему одни люди впадают в апатию и умирают, а другие находят силы, чтобы цепляться за жизнь?

Воля к смыслу, обретение смысла — это главное.

Когда человек перестает задавать вопрос «За что мне это?» и спрашивает «Для чего?», меняется вся его жизнь и начинается освобождение от страданий.

Три причины познакомиться с обзором:

• Обрести утраченное желание жить.
• Узнать, что происходит с людьми за гранью физического выживания.
• Познакомиться с уникальным жизненным опытом великого гуманиста и философа ХХ века.

 

Будучи обычным заключенным, Франкл описал в этой книге то, как мучительная лагерная повседневность отражалась на душевном состоянии людей.

Это была жестокая борьба за существование — даже между самими заключенными.

Беспощадная борьба за ежедневный кусок хлеба, за самосохранение, за себя самого или за самых близких людей.

Большинство заключенных падали духом и опускались физически и морально. Но были единицы, которые не теряли человеческого достоинства. Они всегда находили для товарищей по несчастью доброе слово и последний кусок хлеба.

 

Благодаря упрямству духа такие люди сохраняли возможность оградить свою душу от влияния жуткой среды. В моральном отношении они, в отличие от большинства деградирующих, наоборот, прогрессировали, претерпели эволюцию. 

 

Книга Франкла дает ответ на вопрос, что служило им внутренней опорой, что помогло им не просто выстоять, а подняться в своем нравственном развитии на много ступеней вверх. Он убедительно доказывает, что возможности человеческой личности не ограничены и только от нас зависит, как мы их используем. 

Главное, понять, что ждет от каждого из нас жизнь?

 

Как менялся характер человека в концлагере

Реакции заключенных можно разбить на три фазы.

1. Шок прибытия.

2. Типичные изменения характера при длительном пребывании в лагере.

3. Освобождение. Психология освобожденного лагерника.

 

Фаза 1. Шок прибытия.

Это острая реакция ужаса.

Психологам известно состояние так называемого бреда помилования, когда приговоренный к смерти буквально перед казнью начинает в полном безумии верить, что в самый последний момент его помилуют.

 

Бесконечный ужас вновь прибывших периодически сменялся бредом помилования: а вдруг все не так плохо?

 

Тем более что встречали их заключенные, выглядевшие вполне сытыми. Только потом стало ясно, что это была лагерная элита — люди, специально отобранные для того, чтобы встречать составы, годами ежедневно прибывающие в Освенцим.

 

А затем забирать багаж новоприбывших со всеми ценностями, которые, возможно, припрятаны в нем.

 

После первой селекции, когда 90% вновь прибывших были отправлены в газовые камеры, оставшиеся 10% наконец-то окончательно поняли, как обстоят дела.

 

И с ними произошло то, что можно назвать пиком первой фазы психических реакций: люди подвели черту под всей своей прежней жизнью.

 

От нее больше ничего не осталось. Теперь человек становился просто номером, без имени и судьбы.

 

Большинство заключенных страдали от своеобразного чувства неполноценности. Каждый из них раньше был «кем-то», а сейчас с ним обращались так, будто он — «никто».

 

У людей больше не осталось иллюзий. И тогда в них проявилось нечто неожиданное: черный юмор и что-то вроде любопытства.

 

Это состояние некой отстраненности, мгновения почти холодного любопытства, почти стороннего наблюдения.

 

Душе необходимо было отключиться, пусть ненадолго, от реальности и этим защититься, спастись.

 

Людям становилось любопытно, что же будет происходить дальше.

Они, например, могли совершенно отстраненно подумать: а как мы, совершенно голые после дезинфекции, выйдем наружу, на холод поздней осени?

 

Однако в тот раз никто почему-то не схватил даже насморка.

 

Оказалось, что предельные физические возможности человека значительно выше, чем это прописано в медицинских учебниках. Люди в условиях концлагеря годами переживали серьезный недостаток в пище и сне, но продолжали жить.

 

Число калорий в день в среднем составляло от 600 до 700.

 

А вот и другая подобная неожиданность: заключенные испытывали жесточайший авитаминоз, но состояние десен было даже лучше, чем когда-либо раньше, в периоды самого здорового питания.

 

Прав был Достоевский, определив человека как существо, которое ко всему привыкает.

 

Ежедневная, ежечасная угроза гибели и отсутствие хоть малейшей надежды на спасение — все это приводило почти каждого заключенного, к мысли о самоубийстве.

 

Однако надо заметить, что, находясь в состоянии первичного шока, заключенные не боялись смерти. Даже газовая камера уже через несколько дней не вызывала у них страха. В их глазах это было тем, что избавляет от заботы о самоубийстве.

Вскоре паническое настроение уступило место безразличию.

 

Фаза 2. Типичные изменения характера при длительном пребывании в лагере.

 

Пережив первоначальный шок, заключенный понемногу погружался во вторую фазу — фазу апатии, когда в его душе что-то отмирало.

апатия как главный симптом второй фазы была особым механизмом психологической защиты.

Реальность сузилась: все мысли и чувства сконцентрировались на одной-единственной задаче: выжить! В редкие минуты, когда бдительность надзирателей ослабевала, заключенные начинали говорить о еде: спрашивали друг у друга о любимых блюдах, обменивались рецептами, составляли меню праздничных обедов!

 

Человек ощущал свою зависимость от чистых случайностей, становился игрушкой судьбы. позже, Мартин Селигман назовет это явление «обученной беспомощностью», когда человек вообще перестает что-либо предпринимать, опускает руки, если убедит себя в том, что его попытки что-то изменить бесполезны.

 

Обесценивалось все, что не приносило чисто практической пользы, не помогало выжить. 

У немногих, развивалось стремление уйти в свой внутренний мир. Этим можно объяснить тот факт, что порой люди хрупкого телосложения выдерживали тяготы лагерной жизни лучше, чем сильные и крепкие.

 

Может показаться невероятным, но были и такие, кто сохранил чувство юмора.

юмор — тоже оружие души в борьбе за самосохранение. С помощью юмора человек может создать некую дистанцию между самим собой и его ситуацией, поставить себя над ситуацией.

Виктор Франкл вспоминал, как специально тренировал, «натаскивал» своего друга на юмор: каждый день они по очереди придумывали какую-нибудь забавную историю, какая может приключиться с ними после освобождения.

Попытку видеть хоть что-то из происходящего в смешном свете можно рассматривать как своеобразный вариант искусства жить.

 

апатия имела и чисто физиологические причины, так же как и повышенная раздражительность, которая иногда находила выход в драках, — еще одна из особенностей психики заключенного.

 

Апатичными людей делало постоянное недоедание, а возбужденными и раздражительными — хронический дефицит сна.

 

При отсутствии духовной опоры у заключенного могла наступить тотальная апатия, которая случалась так стремительно, что очень быстро приводила к катастрофе.

 

Человек просто отказывался вставать утром и идти на построение, он больше не заботился о получении пищи, не ходил умываться, и никакие предупреждения, никакие угрозы, никакие уговоры не могли вывести его из этой апатии. Такое состояние в конечном счете заканчивалось летальным исходом.

 

Фаза 3. После освобождения. Психология освобожденного лагерника.

оставшиеся в живых заключенные вдруг понимали, что совсем разучились радоваться.

Все вокруг воспринималось людьми как иллюзорное, ненастоящее, казалось сном, в который еще невозможно поверить.

Душевному состоянию освобожденного угрожали разочарование и горечь, трудно было преодолеть горькую мысль — а зачем я все это вытерпел?

Но однажды для каждого освобожденного наступал день, когда он, оглядываясь на все пережитое, делал открытие: он сам не может понять, как у него хватило сил выстоять, вынести все то, с чем он столкнулся.

 

И главным его достижением становится то несравненное чувство, что теперь он уже может не бояться ничего на свете.

(Опыт концлагерей: может ли человек иначе?)

Франкл утверждает, что сама жизнь в лагере показала: человек вполне «может иначе». Находились люди, которым удавалось подавить в себе раздражительность и превозмочь апатию.

Благодаря упрямству духа они сохраняли возможность оградить себя от влияния этой среды. В моральном отношении эти люди, в отличие от большинства деградирующих, испытали прогресс, претерпели эволюцию.

их пример подтверждает, что внутренне человек может быть сильнее внешних обстоятельств, потому что у него всегда есть свобода отнестись к ним «или так, или иначе». И это «так или иначе» у него отнять нельзя.

То, что лагерь из человека якобы «делает», — результат внутреннего решения самого человека.

 

От каждого зависит, что произойдет с ним в лагере: превратится ли он в стадное животное или останется и здесь человеком, сохранит свое человеческое достоинство.

 

самая тяжелая ситуация дает человеку возможность внутренне возвыситься над самим собой.

Франкл вспоминает слова одной молодой женщины, которая очень достойно встретила свою смерть в концлагере: «Я благодарна судьбе за то, что она обошлась со мной так сурово, потому что в прежней своей жизни я была слишком избалована, а духовные мои притязания не были серьезны».

 

нравственный подвиг был возможен и среди охранников и надсмотрщиков.

Ведь были среди них и такие, которые старались помочь заключенным вопреки всему давлению лагерной жизни.

Доброго человека можно встретить везде, даже в той группе, которая по справедливости заслуживает общего осуждения. Из всего этого Франкл делает заключение, что на свете есть две «расы» людей, только две! — люди порядочные и люди непорядочные.

 

Выводы: кто побеждает, а кто проигрывает и почему?

В неделю между Рождеством и Новым 1945 годом смертность в лагере была особенно высокой, причем для этого не было таких причин, как особое ухудшение питания, ухудшение погоды или вспышка какой-то эпидемии.

 

Причина была в том, что большинство заключенных почему-то питали наивную надежду, что к Рождеству они будут дома.

Но, поскольку надежда эта рухнула, людьми овладели разочарование и апатия, снизившие общую устойчивость организма, что и привело к скачку смертности.

 

Таким образом, мы видим, что телесный упадок зависел от духовной установки, но в этой установке человек был свободен!

 

Деформация характера заключенного в концлагере зависела в конечном итоге от его внутренней установки. 

Лагерная обстановка влияла на изменения характера лишь у того заключенного, кто опускался духовно и в чисто человеческом плане. А опускался тот, у кого уже не оставалось больше никакой внутренней опоры.

 

Нужно было снова обратить человека к будущему, к какой-то значимой для него цели в будущем. 

«У кого есть «Зачем?», тот выдержит любое «Как?».

Если заключенный находил «Зачем» своей жизни, свою внутреннюю цель, ему удавалось подняться вровень с ужасающим «Как» его нынешнего существования и выстоять перед кошмарами лагерной реальности.

Мысленно подняться над действительностью помогал своего рода трюк, спасительная уловка, связанная с целью в будущем: в самые тяжелые минуты нужно было рисовать в своем воображении картины своего будущего после освобождения.

Когда было совсем невмоготу, Франкл представлял, что стоит на кафедре в большом, ярко освещенном, красивом, теплом зале и делает доклад о психологии в концентрационном лагере.

Этот прием помогал ему смотреть на действительность, будто она уже в прошлом, а сам он со своими страданиями стал уже объектом интереснейших психологических исследований, им самим же предпринятых.

Но, бессрочное заключение приводило к переживанию утраты будущего.

Фраза, которой отчаявшийся отклонял все попытки подбодрить его, была типична: «Мне нечего больше ждать от жизни».

 

Однако изначально вопрос о смысле жизни был поставлен неправильно. Дело не в том, чего мы ждем от жизни, а в том, чего она ждет от нас.

 

Два случая, изложенные в книге, могут служить примером практического применения изложенного выше хода мыслей.

 

Речь идет о двух мужчинах, которые в своих разговорах выражали намерение покончить с собой. Оба объясняли его одинаково и вполне типично: «Мне нечего больше ждать от жизни».

 

И все-таки Франклу удалось доказать каждому из них: жизнь чего-то ждет от него самого, что-то важное ждет его в будущем. И действительно, оказалось, что одного ждал на чужбине его обожаемый ребенок. Другого не ждал никто персонально, но его ждало дело.

Он был ученым, готовил и издавал серию книг по географии. Она осталась незаконченной. Сделать эту работу вместо него не мог никто.

 

Осознание такой незаменимости формирует чувство ответственности за собственную жизнь. Теперь человек не откажется от нее. Он знает, зачем существует, и поэтому найдет в себе силы вытерпеть почти любое «как».

 

(Логотерапия Виктора Франкла).

Логотерапия (от греч. logos — слово и terapia — забота, уход, лечение) — это направление в психотерапии, возникшее на базе тех выводов, которые Виктор Франкл сделал, будучи заключенным концлагеря.

Логотерапевты, вслед за Франклом, считают, что совершенно недопустимо объяснять то, что происходит внутри человека, глубинными инстинктами, как это делал Фрейд, или реакцией на внешние обстоятельства. И то и то не работает, не описывает полностью всех процессов, которые происходят в психике человека.

Именно сам человек определяет то, как он живет, каков его жизненный путь и какие решения на этом жизненном пути он принимает.

Возможности человеческой личности не ограничены.

И в этом смысле абсолютно все равно, какие у человека детские комплексы и что ему говорит его подсознание. У человека есть иной ресурс, который позволяет ему сделать так, как он хочет.

Иными словами, какая разница, что у меня там в минусе, когда у меня такой потенциал в плюсе! И эти минусы мне совершенно не мешают этот потенциал реализовывать.

 

Так, зрелый возраст — это не крах, все зависит от самого человека, от того, чем он наполнит свою жизнь, и от ощущения смысла этой самой жизни.

 

Логотерапия — это терапия смысла, это тот способ, который помогает человеку найти смысл в любых обстоятельствах его жизни, в том числе и в таких крайних как концлагерь и как страдания.

 

И здесь очень важно понять следующее: чтобы найти этот смысл, Франкл предлагает исследовать не глубины личности, а ее высоты. Это очень серьезная разница в акценте. До Франкла психологи в основном пытались помочь людям, исследуя глубины их подсознания, а Франкл настаивает на полном раскрытии потенциала человека, на исследовании его высот. Таким образом, акцент он делает, говоря образно, на шпиль здания (высота), а не на его подвал (глубины).

 

«Выражение «глубинная психология» сегодня весьма популярно, но напрашивается вопрос:

 

не пора ли исследовать человеческое существование во всем его многоуровневом пространстве, исследовать не только его глубины, но и его высоты тоже.

 

Поступая таким образом, мы намеренно выходим не только за пределы физического, но и психического также.

Мы включаем в сферу исследования реальность духовных аспектов человека.

Это ядро личности.

 

Индивидуальная психология требует от пациента смелости преобразования реальности.

 

Прорыв в другое измерение — это принципиальное отличие логотерапии от других видов психотерапии.

 

Цель логотерапии — раскрыть предельные возможности человека.

.

 

если мы говорим человеку, что он чуть-чуть выше, чем он есть на самом деле, то это позволяет ему все время тянуться за более высокой планкой, развиваться.

 

это работает всегда потрясающе!

Этот метод логотерапии могут взять на вооружение руководители, общаясь со своими подчиненными.

если руководитель находит в подчиненном что-то хорошее и немного преувеличивает, то это воспринимается как поддержка, у подчиненного появляется желание действительно стать лучше, тянуться за более высокой планкой.

 

Оптимальный уровень такой планки — на 10–20% более, чем есть на самом деле. Тогда это не травмирует и не вызывает подозрения, что это некая ложь или лесть.

 

в логотерапии появляется термин «духовная сущность человека» и делается акцент от глубин личности к ее высотам.

Это помогает человеку почувствовать, что он не животное и его поведение определяется не инстинктами и внешними обстоятельствами, а им самим.

Когда человек все время ставит себе более высокую планку, он начинает смотреть на свою жизнь по-новому, больше себя уважать. И тогда жизнь меняется, приобретает смысл. 

Учение Виктора Франкла помогает человеку высоко поднять голову.

 

Заключение.

деформация характера заключенного зависела от его внутренней установки.

опускался тот, у кого уже не оставалось больше никакой внутренней опоры. Каждая попытка духовно восстановить, «выпрямить» человека снова и снова убеждала Франкла, что такой внутренней опорой является для человека цель в будущем. 

 «У кого есть «Зачем?», тот выдержит любое «Как?».

Если человек нашел свое «Зачем», свою внутреннюю цель, ему не страшны никакие «Как». 

логотерапия помогает человеку найти смысл, внутреннюю опору в любых обстоятельства его жизни, в том числе таких крайних, как страдание. 

чтобы ответить на вопрос, что ждет от человека жизнь, важно исследовать и высоты, духовные аспекты человека — ядро личности. 

Цель логотерапии — раскрыть предельные возможности человека, приняв за максиму афоризм Гёте:

«Если мы принимаем людей такими, какие они есть, мы делаем их хуже.

Если же мы трактуем их, как если бы они были таковы, какими они должны быть, мы помогаем им стать такими, какими они способны стать».

Жизнь Виктора Франкла

Виктор Франкль, 1929 год.

Виктор Эмиль Франкл (26 марта 1905 — 2 сентября 1997), проживший большую часть ХХ века, стал свидетелем переломного периода в мировой истории. Он наиболее известен как переживший Холокост, но на самом деле это был короткий период его долгой жизни. К тому времени, когда ему было 37 лет, он попал в концлагерь, а большую часть своей взрослой жизни он провел психиатром и неврологом, специализируясь на лечении пациентов с суицидальными наклонностями.Он также разработал свою собственную психологическую теорию под названием «Логотерапия» (по-гречески «исцеление через смысл»). Его неизменный вклад был в область психологии, с его признанием , означающим как фактор психического здоровья, и его защитой того, что роль психолога заключалась в том, чтобы помочь своим пациентам найти смысл.

Франкл настолько интересовался психологией, что начал посещать вечерние уроки для взрослых, когда учился в неполной средней школе. До начала самостоятельного обучения он был отличником, и впоследствии его оценки упали.Он изучал философию и выучился гипнозу в возрасте 15 лет. Первую статью Франкла опубликовал, когда ему было 18 лет, а к 22 годам он читал лекции о смысле жизни.

В 1930 году, когда ему было 25 лет, он организовал в Вене бесплатные консультационные центры для молодежи, которые успешно боролись с эпидемией подростковых самоубийств, имевших место примерно во время табелей успеваемости. В течение года количество самоубийств сократилось до нуля.

Его взгляды на смысл привели его к конфликту с Зигмундом Фрейдом и Альфредом Адлером, основоположниками современной психологии.Подростком он переписывался с Фрейдом, а затем какое-то время поступил в школу Адлера. Оба опубликовали его труды по психологии. В то время как ему было чуть больше 20 лет, он не только понимал принципы новой науки психологии, но и стремился улучшить идеи Фрейда и Адлера. Признавая важность их работы, он продолжил развивать свою собственную теорию Логотерапии, которую часто называют Третьей школой венской психологии.

До войны Франкл приобрел обширный опыт в психиатрической больнице Штайнхоф, где руководил «павильоном для женщин с суицидными наклонностями».За четыре года (1933 — 1937) он лечил не менее 3000 пациентов ежегодно. В 1937 году он начал свою частную практику, но с нашествием нацистов его возможности лечить пациентов стали ограниченными. В 1940 году он поступил в больницу Ротшильдов в качестве заведующего неврологическим отделением. Это была единственная больница в Вене, до сих пор принимающая евреев. Франкл не только стремился помочь своим пациентам, но и ценил то, чему многому у них научился.

Находясь в больнице Ротшильдов, он встретил медсестру Тилли Гроссер, и в 1941 году они поженились.Франкл получил такое профессиональное признание, что имел возможность сбежать из Вены и даже получил визу. Он и Тилли ждали ребенка, и идея эмиграции была привлекательной, но он был разорван из-за того, что бросил мать и отца. Во время посещения родительского дома его отец показал ему мраморные резные фигурки, которые он спас из разрушенной синагоги. Когда Франкл взглянул на надпись, это была одна из Десяти заповедей: «Почитай отца и мать твоих». Он дал истечение срока его визы.

Вскоре Франкл и его семья были вынуждены переехать в Терезинское гетто, также известное как концлагерь Терезиенштадт. Даже когда все они жили в гетто с ограниченными свободами, он работал с суицидными пациентами. Он организовал группу по предотвращению самоубийств, которая служила «амортизатором» для новых задержанных, прибывающих на вокзал.

Франкл провел в общей сложности три года в четырех лагерях: Терезиенштадт, Освенцим, Кауферинг III и Тюркхайм.Он потерял отца в Терезинском гетто, брата и мать в Освенциме и жену в концентрационном лагере Берген-Бельзен. Его сестра Стелла сбежала в Австралию. Он был опустошен, когда вернулся в Вену и не нашел ничего, что осталось от жизни, которую он когда-то знал, и людей, которых любил. Он сосредоточился на восстановлении своей рукописи о логотерапии, взятой у него в первом лагере. Он посвятил лишь одну главу своему пребыванию в концентрационных лагерях, но его издатель попросил его рассказать о своих переживаниях.

За девять дней он написал Man’s Search for Meaning . Он хотел свободно выражать свои мысли, поэтому решил опубликовать его как анонимный автор. Книга, первоначально озаглавленная «Психолог из концентрационного лагеря», была выпущена на немецком языке в 1946 году. На обложке первого издания не указано, кто ее написал. В конце концов, после того, как друзья убедили его, Франкл решил взять на себя ответственность за то, что он автор. Он был удивлен, что из 39 написанных им книг та, которую он хотел опубликовать анонимно, стала его самой популярной.

Английский перевод книги Man’s Search for Meaning был опубликован в 1959 году и стал международным бестселлером. Он видел в этом не столько личное достижение, сколько симптом массового невроза современности, поскольку его название обещало затрагивать вопрос осмысленности жизни.

В 1991 году книга «В поисках смысла» была внесена в список «одной из десяти самых влиятельных книг в США». Библиотекой Конгресса. И сегодня, спустя десятилетия, она постоянно появляется в списке 100 лучших книг Amazon и рекомендуется в качестве одной из 100 книг Amazon для чтения за всю жизнь.

После войны Франкл был профессором психологии и неврологии Венского университета и получил степень доктора философии. Он получил степень доктора философии в 1948 году. Он также преподавал в США и был приглашенным профессором в Гарварде, Стэнфорде, Южном методистском университете (SMU) и Университете Дюкена в Питтсбурге.

Франкл часто комментировал одержимость американцев стремлением к счастью, как указано в Декларации независимости. Он считал это самоубийственной целью. Он считал, что даже роль психотерапии заключается не в том, чтобы делать людей счастливыми, а в том, чтобы дать им возможность иметь дело с реальной жизнью и с неизбежными неприятностями.Согласно Франклу, свобода требует ответственности; в противном случае жизнь грозит выродиться в простой произвол.

Он предупредил о тенденции, которую он видел в современной психотерапии, с ее тенденцией превращать человека в не более чем жертву влияний природы или воспитания. Он чувствовал, что это лишает людей свободы выбора и ответственности. Он видел, что психотерапия развивается, чтобы обещать благополучие с помощью готовых формул, а не как средство, которое может побудить пациента к их глубоко личному пониманию.Призывая к повторной гуманизации психотерапии, он подчеркнул важность воссоединения людей с личной ответственностью, чтобы преодолеть чувство бессмысленности и отчаяния.

Франкл ввел термин «экзистенциальный вакуум» для описания пустоты бессмысленности, которую испытывают многие люди, особенно студенты. Он предупреждал, что эта пустота вызовет тревогу, депрессию, зависимость и даже самоубийство. Он считал, что «механистические» институциональные системы, разработанные в 20 ^– годах (правительства, школы, корпорации), способствовали возникновению экзистенциального вакуума.Передача личной ответственности этим системам, которые сосредоточены на внешних результатах и ​​обесценивают человечность, помогла вызвать массовый невроз.

Во время многочисленных лекционных туров по всему миру Франкл в равной степени излагал свои идеи как профессионалам, так и неспециалистам. Вдохновленные его идеями, институты логотерапии были созданы по всему миру, предлагая обучение, терапию и исследования в области психотерапии, ориентированной на значение.

Франкл всю свою жизнь был заядлым альпинистом.Это продолжалось и в его более поздние годы, когда он также брал уроки пилотирования. Он и его вторая жена, Элеонора «Элли», вместе работали над его 39 книгами. У них есть дочь Габриэле, замужем за Францем Веселым, и двое внуков Катарина и Александр.

Виктор и Элли

Теория смысла Виктора Франкла

Когда солнце каскадом спускается за далекие горы, оно создает красивую гамму оранжевого, персикового и розового цветов.

Когда мы греемся в лучах заката и размышляем о творении или наслаждаемся объятиями любимого человека, это придает смысл.

Взаимодействуя с нашим сообществом, участвуя в творческих начинаниях и поддерживая дело большее, чем мы сами, мы осознаем ценность жизни.

Что же тогда придает смысл жизни? Что делает эти тяжелые моменты, темные ночи и бесконечную борьбу достойными борьбы?

Квест на ответ «в чем смысл жизни?» существует с незапамятных времен. Поиск смысла в жизни может рассматриваться как основная мотивация каждого человека, и концепция логотерапии основана на этом утверждении.

В следующей статье мы подробно рассмотрим создание логотерапии, исследования, методы и рабочие листы.

Прежде чем вы начнете читать, мы подумали, что вы могли бы бесплатно загрузить наши три упражнения «Смысл и ценность жизни». Эти творческие, научно обоснованные упражнения помогут вам узнать больше о ваших ценностях, мотивациях и целях и дадут вам инструменты, которые вдохновят вас на осознание смысла жизни ваших клиентов, студентов или сотрудников.

Логотерапия: определение

Логотерапию часто называют « третьей венской школой психотерапии », и она возникла в 1930-х годах как ответ как на психоанализ Фрейда, так и на акцент Адлера на власти в обществе.Это больше, чем просто «терапия». Это философия для духовно заблудших и образование для сбитых с толку. Он предлагает поддержку перед лицом страданий и исцеление больных (Guttmann, 2008).

Логотерапия изучает физические, психологические и духовные (ноологические) аспекты человеческого существа, и это можно увидеть через выражение функций человека. Ее часто считают гуманистически-экзистенциальной школой мысли, но ее также можно использовать в сочетании с современными методами лечения (McMullin, 2000).

В отличие от « воли к » Фрейда и « воли к » Адлера, логотерапия основана на идее, что нами движет « воля к значению » или внутреннее желание найти цель и смысл. в жизни (Амелис и Даттилио, 2013).

Как люди, мы часто реагируем на ситуации в первых двух измерениях функционирования (физическом / психологическом) условными и автоматическими реакциями. Примеры таких реакций включают негативный разговор с самим собой, иррациональные действия, всплески и отрицательные эмоции.

Животные также реагируют в первых двух измерениях. Это третье измерение функционирования, которое отделяет людей от других видов. В этом уникальная красота логотерапии.

В то время как люди могут выжить так же, как животные, живущие в первых двух измерениях (удовлетворение физических потребностей и мышления), логотерапия предлагает более глубокую связь с душой и возможность исследовать то, что делает нас уникальными людьми.

Духовное измерение — это измерение смысла.Основные принципы логотерапии заключаются в том, что

• человеческая жизнь имеет смысл,
• человек жаждут ощутить собственное чувство смысла жизни, а
человек
• человек обладают потенциалом познавать смысл при любых обстоятельствах (Schulenberg, 2003).

Кем был Виктор Франкл?

Виктор Э. Франкл был профессором неврологии и психиатрии Медицинской школы Венского университета.

Австрийский психиатр и невролог родился 26 марта 1905 года и наиболее известен своими психологическими мемуарами Man’s Search for Meaning (2006) и отцом логотерапии.

Он опубликовал 40 книг, которые были переведены на 50 языков, демонстрируя, что любовь, свобода, смысл и ответственность выходят за рамки расы, культуры, религии и континентов.

Его самые известные мемуары начинаются с рассказа о личном опыте пребывания в ужасных концлагерях Освенцим. Три года, которые он провел в концентрационных лагерях, стали больше, чем рассказом о выживании. Франкл воплощает современное определение устойчивости.

Он размышляет о поисках смысла, трансцендентной силе любви, поиске юмора и смелости перед лицом трудностей.В наихудших обстоятельствах, которые только можно вообразить, Франкл считал, что самая важная свобода — это способность человека выбирать свое отношение.

Теория Виктора Франкла

Франкл рассматривал логотерапию как способ улучшить существующие методы лечения, делая упор на «смысловое измерение» или духовное измерение человека. Логотерапию Франкла составляют три философских и психологических концепции: свобода воли, воля к смыслу и смысл жизни (Batthyany, 2019).

Свобода воли утверждает, что люди свободны принимать решения и могут занимать позицию как в отношении внутренних, так и внешних условий. Свобода в этом контексте определяется как пространство для формирования собственной жизни в пределах определенных возможностей. Это дает клиенту свободу действий перед лицом соматических или психологических заболеваний. По сути, мы свободны выбирать свои ответы независимо от наших обстоятельств.

Воля к значению утверждает, что люди свободны достигать целей и задач в жизни.Разочарование, агрессия, зависимость, депрессия и суицидальность возникают, когда люди не могут реализовать свою «волю к смыслу». Как люди, наш основной мотив — поиск смысла или цели в нашей жизни. Мы способны превзойти удовольствие и поддержать боль ради важного дела.

Смысл в жизни основан на идее, что смысл — это объективная реальность, а не просто иллюзия или личное восприятие. У людей есть свобода и ответственность проявлять себя как можно лучше, осознавая значение момента в каждой ситуации.

Можем ли мы найти смысл во всех обстоятельствах, даже в неизбежных страданиях? Мы можем обнаружить смысл жизни с помощью творческих подсказок, эмпирических ценностей и установочных ценностей (Lewis, 2011).

Исследования и эмпирические результаты

Логотерапия имеет важное применение во всех аспектах личности (трехмерная онтология). Психологически логотерапия использует особые техники парадоксального намерения и дерефлексии для решения проблем, связанных с тревогой, компульсивными расстройствами, навязчивыми идеями и фобиями.Они будут обсуждаться более подробно в следующем разделе.

Физиологически логотерапия — это эффективный способ справиться со страданием, физической болью или утратой. С духовной точки зрения логотерапия демонстрирует, что жизнь имеет смысл или цель, когда люди страдают от «экзистенциального вакуума», который мы испытываем как скука, апатия, пустота и депрессия (Frankl, 2006).

1. Посттравматическое стрессовое расстройство и острый стресс

Одна из самых эффективных вещей в логотерапии — это ее способность расширять возможности людей, позволяя им избавиться от симптомов и повышать их способность проявлять инициативу.

Поскольку логотерапия была основана на предисловии к страданию, это естественная терапия для лечения травматических переживаний. Логотерапия — полезное лечение для людей с острым стрессовым расстройством или посттравматическим стрессовым расстройством (ПТСР).

В многочисленных исследованиях пациентов с посттравматическим стрессовым расстройством, связанным с боевыми действиями, логотерапевтические упражнения, подчеркивающие смысловую конструкцию, привели к значительному уменьшению симптомов стресса, тревоги и депрессии (Schiraldi, 2000). Исследования эффективности логотерапии для лечения посттравматического стрессового расстройства в основном проводились на основе качественных исследований и тематических исследований.

2. Лечение алкогольной и наркотической зависимости

Есть очевидные параллели между духовными элементами Анонимных Алкоголиков и концепциями раскрытия личного смысла в логотерапии.

Франкл (2006) обсуждал «массовую невротическую триаду» агрессии, депрессии и зависимости, которая возникает, когда люди испытывают экзистенциальный вакуум. Этот вакуум приводит к нарушениям социальных норм, симптомам стресса и зависимости.

Лечение этого экзистенциального вакуума, конечно же, направлено на то, чтобы направить клиента к открытию свободы выбора, воли к поиску смысла и ответственности за целенаправленную жизнь (Hutzell, 1990).

Логотерапия эффективна в снижении тяги к алкоголю и снижении количества алкогольных напитков. Кроме того, группы логотерапии успешно улучшили смысл жизни и психическое здоровье жен алкоголиков (Cho, 2008).

Франкл утверждал, что, когда люди могут использовать свою свободу, ответственность и жизненную цель, больше нет потребности или желания в веществах, изменяющих сознание, таких как алкоголь или наркотики.

3. Беспокойство и депрессия

Логотерапия успешно применяется для лечения депрессии и беспокойства.В одном исследовании конкретно рассматривались депрессия и стресс у пациентов с раком шейки матки (Soetrisno & Moewardi, 2017).

Исследователи измерили уровень кортизола (гормона стресса) и баллы по шкале депрессии Бека (BDI) среди двух групп по 15 пациентов. Одна группа получала лечение логотерапией в течение шести недель (45-минутные сеансы один раз в неделю), а контрольная группа получала стандартное лечение рака.

Через шесть недель наблюдалось значительное снижение показателей BDI и уровней кортизола для экспериментальной группы, тогда как в контрольной группе изменений не было (Soetrisno & Moewardi, 2017).Логично, что улучшение смысла жизни онкологических больных снизило их уровень стресса и депрессии.

Логотерапия также успешно снизила измеримые уровни страданий и повысила смысл жизни в группе больных раком подросткового возраста по сравнению с подобранной контрольной группой (Kang et al., 2009).

Аналогичным образом, двухчасовые сеансы логотерапии среди группы из 22 пациентов с раком груди значительно снизили показатели BDI (Hagighi, Khodaei, and Sharifzadeh, 2012).Это исследование продемонстрировало, что логотерапия может быть полезным лечением для людей, борющихся с раком или другими серьезными заболеваниями.

4. Групповая логотерапия

Также проводятся значительные исследования в поддержку использования логотерапии в групповых условиях. Инструктаж как отдельных лиц, так и групп по аспектам ответственности, свободы и ценностей может помочь уменьшить страдания и повысить различные показатели психологического благополучия.

При сравнении эффективности гештальта и логотерапии в группе разведенных женщин логотерапия обеспечила более существенное снижение депрессии, тревожности и агрессии (Yousefi, 2006).

Групповая логотерапия также привела к повышению психологического благополучия, позитивным отношениям, автономии, личностному росту и мастерству среди матерей детей с ограниченными интеллектуальными возможностями (Faramarzi & Bavali, 2017).

3 техники логотерапии

Усилия Франкла по гуманизации психотерапии включали практические методы для использования с клиентами, страдающими депрессией, страданиями, хронической болью / состоянием здоровья, тревогой, фобиями, навязчивыми идеями и значительными изменениями в жизни.

Есть сходство между терапевтическими техниками логотерапии и когнитивно-поведенческой терапией (КПТ) и терапией принятия и приверженности (ACT).

1. Отражение

Первый метод — это рефлексия, которая направлена ​​на то, чтобы помочь клиентам отвлечь внимание от проблем и жалоб на что-то положительное. Он основан на концепции самоотстранения и самопревосхождения.

С практической точки зрения, он включает в себя вопросы типа «» Какой была бы ваша жизнь без проблем с X? ”; « Если бы в вашей жизни все прошло идеально, как бы это выглядело? ”; и «» Есть ли в вашей жизни что-нибудь, за что вы бы умерли? ”

2.Парадоксальное намерение

Парадоксальное намерение — эффективный прием при фобиях, страхе и тревоге.

Основа этой техники в том, что юмор и насмешки могут быть полезны, когда страх парализует. Страх устраняется, когда действие / намерение сосредоточено на том, чего боятся больше всего. Например, если человек борется со страхом быть отвергнутым, он намеренно ставит себя в такое положение, когда ему будет отказано или скажут «нет».

Подходящая иллюстрация — в Гарри Поттер и узник Азкабана (Роулинг, 1999), где юным студентам пришлось столкнуться со своими худшими страхами.Чтобы победить свой страх, им пришлось превратить ужасающую мысль в нечто смешное, например, в большого паука на роликовых коньках, тем самым высмеивая и преодолевая парализующий страх.

3. Сократический диалог

Сократический диалог — это инструмент в логотерапии, который проводит клиента через процесс самопознания своими словами.

Это отличается от сократовского вопрошания, которое часто используется в когнитивно-поведенческой терапии. Сократовский вопрос разбивает тревожные или негативные мысли, а сократический диалог используется для поиска смысла в разговоре.Это позволяет клиенту понять, что у него уже есть ответы на свои цели, смысл и свободу.

4 деятельности и рабочие листы

1. Ценная жизнь в трудные времена

Идеально подходящий для логотерапии Франкла, рабочий лист «Ценная жизнь в трудные времена» позволяет клиентам задуматься о трудных обстоятельствах и восстановить связь с личными ценностями. Благодаря этому процессу клиенты могут найти смысл в своих страданиях и стать более устойчивыми и терпимыми к стрессу.

2. Пассажиры на автобусном групповом мероприятии

Эмпирически проверенная метафора «пассажиры в автобусе» эффективно использовалась в вмешательствах ACT. Групповое мероприятие «Пассажиры в автобусе» использует ролевые игры и подведение итогов, чтобы помочь клиентам научиться реагировать на тревожные ситуации в соответствии со своими ценностями, а не избегать болезненных ситуаций или действовать в соответствии со своими эмоциями.

3. Татуировка со значением

В то время как логотерапия использует сократовский диалог для поиска смысла, рабочий лист Value Tattoo полезен для клиентов, которые могут найти трудные или противоречивые вопросы.Вместо того, чтобы спрашивать: « Что самое важное в жизни? »клиенту предлагается проявить творческий подход и представить татуировку, которая будет для него значимой.

4. Рабочий лист «Найди свою цель»

Рабочий лист «Найди свою цель» задает ряд основных вопросов, предназначенных для выявления даров, талантов, навыков и способностей, которые в конечном итоге могут отражать поиск цели в жизни. Определив свою цель и положительно используя свои сильные стороны, вы сможете оказать долгосрочное влияние на окружающий мир и в конечном итоге найти смысл в жизни.

6 известных цитат о жизни и смыслах

Хотя поиск смысла жизни, по-видимому, находится на переднем крае логотерапии, Франкл утверждал, что вместо того, чтобы задавать этот вопрос, человек должен осознать, что его спрашивают.

Он заявил: « На самом деле не имеет значения, чего мы ожидали от жизни, но то, что жизнь ожидала от нас » (Frankl, 1986).

Другие примечательные цитаты из книги Франкла «Человек в поисках смысла » (2006) включают:

Когда мы больше не в состоянии изменить ситуацию, перед нами стоит задача изменить себя.

Страдание — неискоренимая часть жизни, даже как судьба и смерть. Без страданий и смерти человеческая жизнь не может быть полной.

К успеху, как и к счастью, нельзя стремиться; это должно произойти, и это происходит только как непреднамеренный побочный эффект личной преданности делу большей, чем он сам, или как побочный продукт подчинения другому человеку, кроме себя.

Связанные известные цитаты включают:

Тот, у кого есть причина жить, может вынести почти любое как.

Ницше

5 Книг по теме

• Человек в поисках смысла (2006) — лучшее место для начала краткого обзора Виктора Франкла и отличного введения в логотерапию. (Амазонка)
• The Will to Meaning (Frankl, 2014) немного глубже исследует применение логотерапии (Amazon)
• Франкла «Доктор и душа: от психотерапии к логотерапии » (1986) — первая книга, опубликованная после его освобождения из нацистских концлагерей.Он обсуждает, что фундаментальное влечение человека — это не секс (точка зрения Фрейда) или потребность в одобрении (точка зрения Адлера), а влечение к содержательной жизни. (Амазонка)
• В книге Виктора Франкла «Логотерапия » автор Энн Грабер (2019) фокусируется на практическом применении логотерапии и эффективности использования духовного измерения в экзистенциальной терапии для поиска исцеления. (Амазонка)
• Джозеф Фабри собирает работу по логотерапии в тексте В поисках смысла в жизни: Логотерапия (1995) , , которая может помочь клиентам с проблемами, связанными с наркотиками, алкоголем или приспособлением к жизни.(Амазонка)

Для получения дополнительной информации посетите наш пост, в котором перечислены 7 лучших книг, которые помогут вам найти смысл жизни.

Наш смысл и ценность жизни Мастер-класс

Очевидные параллели между позитивной психологией и логотерапией Виктора Франкла бесконечны.

Хотя есть и заметные различия, нельзя отрицать, что поиск ценности и смысла в этом жизненном путешествии приводит к целому ряду положительных результатов.

Мастер-класс «Смысл и ценность жизни» дает отличные знания в области позитивной психологии.Он основан на метафоре парусника, подчеркивая типы и парадокс смысла. Предлагая практические упражнения для поиска смысла и ценностей, профессионалы могут сразу же применять методы для решения широкого круга вопросов.

Одна из лучших особенностей позитивной психологии и практичности этого мастер-класса заключается в том, что он может улучшить жизнь и благополучие тех, кто борется, страдает и стремится к процветанию.

Сообщение о возвращении домой

Возможно, вопрос: « в чем смысл жизни? »- не тот вопрос для нас.

Задавать этот вопрос — все равно что обращать внимание на симптом, а не на реальную проблему.

Если бы мы работали над поиском источников смысла в нашей жизни как через хорошие, так и через плохие переживания, то мы могли бы избавиться от экзистенциальных проблем и повысить нашу устойчивость и благополучие.

Как только мы найдем эти потенциальные источники смысла и приведем их в соответствие с нашими личными ценностями и сильными сторонами, это в конечном итоге приведет к наиболее глубокому чувству радости и смысла.

Надеемся, вам понравилась эта статья. Не забудьте бесплатно скачать наши три упражнения «Смысл и ценность жизни».

• Амелис М. и Даттилио Ф. М. (2013). Повышение когнитивно-поведенческой терапии с помощью логотерапии: методы для клинической практики. Психотерапия , 50 (3), 387–391.
• Batthyany, A. (2019). Что такое логотерапия / экзистенциальный анализ? Логотерапия и экзистенциальный анализ. Институт Виктора Франкла .Получено с https://www.viktorfrankl.org/logotherapy.html
.
• Чо, С. (2008). Влияние программы лого-автобиографии на смысл жизни и психическое здоровье жен алкоголиков. Журнал азиатских медицинских исследований , 2 (2), 129–139.
• Фабри, Дж. Б. (1995). В поисках смысла жизни: логотерапия . Джейсон Аронсон.
• Фарамарзи, С., и Бавали, Ф. (2017). Эффективность групповой логотерапии для улучшения психологического благополучия матерей с детьми с умственными недостатками. Международный журнал нарушений развития , 63 (1), 45–51.
• Франкл, В. Э. (1986). Врач и душа. Случайный дом пингвинов.
• Франкл, В. Э. (2006). Человек в поисках смысла. Beacon Press.
• Франкл, В. Э. (2014). Воля к значению: основы и приложения логотерапии (Расширенная ред.). Плюм.
• Грабер А.В. (2019). Логотерапия Виктора Франкла: метод выбора в экуменической пастырской психологии (2-е изд.). Wyndham Hall Press.
• Гуттманн, Д. (2008). Обретение смысла жизни, в зрелом возрасте и за ее пределами: мудрость и дух от логотерапии. Praege Inc.
• Хагиги, Ф., Ходай, С., и Шарифзаде, Г. Р. (2012). Влияние группового консультирования логотерапией на депрессию у больных раком груди. Журнал современного ухода , 9 (3), 165–172.
• Hutzell, R.R. (1990). Введение в логотерапию. В П. А. Келлер и С. Р. Хейман (ред.) Инновации в клинической практике: Справочник. Professional Resource Exchange.
• Канг, К. А., Им, Дж. И., Ким, Х. С., Ким, С. Дж., Сонг, М. К., и Сонгён, С. (2009). Влияние логотерапии на страдания, поиск смысла и духовное благополучие подростков с неизлечимой формой рака. Журнал Корейской академии ухода за детьми , 15 (2), 136–144.
• Льюис, М. Х. (2011). Вызывающая сила: обзор логотерапии и экзистенциального анализа Виктора Франкла.Получено 19 июня 2020 г. с сайта www.defiantpower.com.
• МакМуллин Р. Э. (2000). Новый справочник по методикам когнитивной терапии. Нортон Пресс.
• Роулинг, Дж. К. (1999). Гарри Поттер и узник Азкабана. Bloomsbury Publishing.
• Шуленберг, С. Э. (2003). Эмпирические исследования и логотерапия. Психологические отчеты , 93 , 307–319.
• Ширальди, Г. Р. (2000). Справочник по посттравматическим стрессовым расстройствам: Руководство по исцелению, восстановлению и росту. Лоуэлл Хаус.
• Soetrisno, S. & Moewardi. (2017). Влияние логотерапии на уровень кортизола, HSP70, шкалу депрессии Бека (BDI) и шкалы боли у пациентов с запущенным раком шейки матки. Международная организация здравоохранения для женщин , 38 ( 2), 91–99.
• Юсефи, Н. (2006). Сравнение эффективности двух подходов к консультированию — гештальт-терапии и логотерапии по уменьшению симптомов депрессии, тревожности и агрессии среди женщин, подавших заявление о разводе. Межстрановой конгресс семейной патологии , 10 (3), 658–663.

Биография Виктора Франкла — Жизнь австрийского психолога

Виктор Франкл
Психолог
Родился	26 марта 1905 г. Леопольдштадт, Вена
Умер	2 сентября 1997 г. (92 года) Вена
Национальность	Австрийский

Виктор Франкл был австрийским психиатром и неврологом.Он первым изобрел форму экзистенциального анализа, известную как логотерапия, а также написал «В поисках смысла человека» . В этой книге он рассказал о своем жизненном опыте в нацистском концентрационном лагере.

Из своего военного опыта Франкл понял, что даже худший жизненный опыт имеет смысл, и пришел к выводу, что жизнь всегда стоит продолжать. Он оказал большое влияние на гуманистическую психологию, а также был в центре экзистенциальной терапии.

Ранняя жизнь

---

Франкл родился 26 марта 1905 года в Вене.Город был базой как Альфреда Адлера, так и Зигмунда Фрейда, факт, который позже повлиял на самого Франкла. Он преуспел в учебе и сильно заинтересовался человеческим обществом, а затем перешел к особому интересу к психиатрии.

Франкл питал симпатии к социалистам и присоединился к более чем одной молодежной организации, посвященной этому делу. Когда ему было 16 лет, он написал Фрейду, и они начали давнюю переписку. В 1924 году он отправил Фрейду свое эссе по психоанализу, а три года спустя оно было опубликовано.Он окончил среднюю школу в 1925 году и начал изучать медицину.

Начало карьеры в области психологии

---

В том же году он впервые встретился с Фрейдом, а также опубликовал следующую статью, на этот раз в журнале, редактируемом Адлером. В 1926 году Франкл ввел термин «логотерапия» во время публичной лекции, а также работал над созданием индивидуальной школы психологической мысли.

Он основал в нескольких городах консультационные центры для подростков, и к концу 1920-х годов он получил должность в психиатрической университетской клинике.Он получил степень доктора медицины в 1930 году и был помещен во главе одного из городских психиатрических отделений, где лечили женщин, проявлявших суицидальные наклонности.

Франкл и нацисты

---

Франкл основал свою психиатрическую практику, которая также работала в неврологической сфере, в 1937 году. Год спустя Гитлер приказал аннексировать Австрию в рамках аншлюса. Франкл мог бы уехать в Соединенные Штаты, поскольку он искал и получил необходимую визу; однако он не хотел оставлять своих пациентов, многие из которых были пожилыми.

К 1940 году он был назначен в Венскую больницу Ротшильдов, единственную больницу, доступную для евреев в управляемой нацистами Вене. Франкл возглавил неврологическое отделение и начал работу над книгой, которую назвал Доктор и душа . Первоначальный вариант был утерян, и ему пришлось восстанавливать его после войны. Женился в конце 1941 года.

Осенью 1942 года Франкл был арестован и депортирован в концлагерь в Терезиенштадте вместе со своим братом, родителями и женой.Они не пережили Холокост, но сам Франкл сумел пережить войну. К тому времени, когда он закончился, он провел время не менее чем в четырех лагерях, в том числе провел три года в Освенциме.

Прибывшие заключенные находились под личным наблюдением Йозефа Менгеле, который приказал Франклу присоединиться к линии, ведущей к газовым камерам. Ему удалось незаметно проскользнуть в другую линию, но другие члены его семьи не смогли сбежать и вскоре после этого погибли.

Обретение смысла в страдании

---

Когда Франкл работал в лагере, он подумал о своей жене, судьбу которой он тогда не знал, и понял, что ее присутствие всегда будет внутри него. Позже он сказал, что именно тогда он понял, что любовь лежит в основе всего человеческого спасения. Он пришел к пониманию того, что даже те, у кого ничего не было, могут быть счастливы в момент внутреннего общения с теми, кто живет в их сердцах.

Франкл пришел к выводу, что выживание в экстремальных обстоятельствах было более вероятным, если человек был способен сохранить ощущение личного будущего.Несмотря на то, что он потерял несколько членов семьи из-за нацистов, он нашел объяснение своим страданиям, написав в результате Man’s Search for Meaning .

Спустя годы и смерть

---

Лагерь в Освенциме был освобожден в 1945 году, и Франкл опубликовал книгу своих идей относительно логотерапии. Это было вдохновлено записями, которые он тайно хранил в лагере, которые были написаны на макулатуре и хранились на подкладке куртки. От одежды отказались, но идеи жили в уме Франкла.

Расширенное издание Доктора и душа было опубликовано в 1963 году, когда Франкл приобрел широкую известность. Человек в поисках смысла , однако, была его самой известной книгой, которая была опубликована более чем на 20 языках и стала стандартным текстом для многих курсов в колледжах.

Франкл умер в Вене 2 сентября 1997 года.

Наследие смысла Виктора Франкла

Источник: Алекс Паттакос

Прошло более двадцати лет с тех пор, как я встретился со всемирно известным психиатром и философом-экзистенциалом Виктором Э.Франкл, доктор медицины, доктор философии. (1905–1997) в своем доме в Вене, Австрия, когда он призвал меня написать нашу книгу о смысле « Узники наших мыслей» ¹ (теперь на более чем 20 языках) с более чем обнадеживающими словами: «Алекс , твоя книга, которую нужно написать ». Важно отметить, что, поскольку 26 марта отмечается день рождения доктора Франкла, я хотел бы воздать должное его жизни и наследию, которые продолжают сиять как маяки надежды и возможностей для всего человечества.

Доктор Франкл признан большинством людей как автор классического бестселлера Man’s Search for Meaning , названного Библиотекой Конгресса одной из десяти самых влиятельных книг Америки.Выживший в нацистских концлагерях во время Второй мировой войны, он наиболее известен своей верой в то, что независимо от того, с какими проблемами вы сталкиваетесь в жизни, у вас всегда есть полная свобода выбирать свое отношение и свою реакцию на то, что с вами происходит. Его многочисленные идеи о человеческом поиске смысла, проиллюстрированные его собственным опытом и опытом его клиентов / пациентов, повлияли на миллионы людей во всем мире.

Будучи узником лагерей смерти, он видел наихудшие условия жизни людей, когда люди вели себя невообразимо невыносимо.Он также видел, как люди поднимаются до высот сострадания, заботы, бескорыстия и превосходства. На протяжении всей своей жизни и работы он напоминает нам, что у всех нас есть важная работа, что все, что мы делаем, важно и что , то есть , можно найти везде и всегда. Более того, он оставил наследие, которое может помочь каждому, независимо от его ситуации, найти более глубокий и богатый смысл в своей жизни.

По сути, доктор Франкл считал, что смысл есть в каждом моменте нашей жизни — до последнего вздоха — и что наша личная ответственность — найти его.Своим примером он смог найти смысл, несмотря на страдания вокруг него и благодаря им. Однако он поспешил сказать, что травматические страдания , а не , являются предпосылкой для обретения смысла в нашей жизни. Этим он имел в виду, что всякий раз, когда мы действительно страдаем — независимо от тяжести страдания — у нас есть способность найти смысл в ситуации. У нас также есть способность находить смысл в хорошие времена. Поиск смысла в любых обстоятельствах — это путь к осмысленной жизни.

Жизнь не случается с нами просто так. Мы случаемся с жизнью; и мы делаем это значимым.

Как наставник и автор, а также как создатель логотерапии, именуемой «Третьей венской школой психотерапии», Франкл оказал глубокое влияние на многих людей в течение своей жизни. Важно отметить, что его жизнеутверждающие и вдохновляющие учения продолжают направлять и влиять на людей во всем мире сегодня.

Действительно, влияние Франкла невозможно переоценить, особенно в сегодняшнем быстро меняющемся, все более сложном и нестабильном мире.Интерес к поиску смысла жизни, работы и общества усилился в свете этих современных социальных условий. На этом фоне мудрость доктора Франкла обеспечивает дисциплинированный подход к поиску смысла даже в самых катастрофических обстоятельствах — подход, прочно укоренившийся в его личном опыте.

Франкл не продвигал себя или свою школу мысли и практики, как многие другие пионеры и лидеры в своей области. Вместо этого его наследие в значительной степени было продиктовано его учениками и другими преданными последователями.Например, в 1992 году в Вене, Австрия, был основан Институт Виктора Франкла. Сегодня Институт продолжает служить центром всемирной сети научно-исследовательских и учебных институтов, занимающихся поддержанием и развитием дела Виктора Франкла, включая продвижение его философии и терапевтической системы логотерапии и экзистенциального анализа.

Помимо поддержки программ ученых степеней и внешних исследовательских проектов, Институт сотрудничает с Фондом Виктора Франкла города Вены для предоставления стипендий и присуждения призов за работу в области гуманистической психотерапии, ориентированной на значение.Он также имеет эксклюзивный доступ к частным архивам Франкла и крупнейшей в мире коллекции текстов и исследований по логотерапии и экзистенциальному анализу.

Растущее внимание к вкладу Франкла в гуманизацию психотерапии и улучшение условий жизни человека не ограничивается профессиональными дисциплинами, которые обычно с ними связаны. Поскольку человеческие поиски смысла оказались актуальной проблемой для всех возрастных групп, многие приложения и адаптации работ Франкла входят и по существу пересекаются с другими областями.Например, переходя с терапевтической арены, мы начинаем видеть, как смыслоцентричные идеи Франкла входят в сферу коучинга.

Поиск смысла в контексте работы также приобрел важность, поскольку и работодатели, и сотрудники приходят к пониманию того, что , означающее , лежащее в основе их работы, имеет преимущества, выходящие далеко за рамки традиционных показателей рентабельности инвестиций (ROI). и финансовая прибыль. Необходимость продолжать гуманизировать работу и рабочее место — это поиски сама по себе; Смысловая парадигма и формула, которых придерживался Виктор Франкл, не только подчеркивают важность этого поиска, но и предоставляют практические, эмпирически обоснованные рекомендации по его успешному выполнению.

Имя и идеи Виктора Франкла также со все большей регулярностью находят свое отражение в массовой культуре: на телевидении, радио, в журналах, газетах, Интернете и, да, даже в фильмах. В 2015 году было объявлено, что бестселлер Франкла, Man’s Search for Meaning , наконец, выходит на большой экран в качестве художественного фильма.

Действительно, память Виктора Франкла вечна. Таково его вдохновляющее и вдохновляющее послание смысла. Вот четыре текущие инициативы, которые по-разному гарантируют, что память о его жизни и наследии никогда не будет потеряна:

Виктор и И. В увлекательном и прекрасно созданном документальном фильме Viktor & I внук доктора Франкла и режиссер Александр Веселый дает уникальный и личный взгляд на своего знаменитого деда. Одной из целей Веселого было обнаружить и изобразить, как теории Франкла связаны с ним как с личностью. Viktor & I показывает Франкла таким, каким его видели родственники, друзья, коллеги, студенты и знакомые в различных профессиональных и частных условиях.

Музей Виктора Франкла. 26 марта 2015 года по случаю 110-летия Виктора Франкла в Вене, Австрия, состоялось торжественное открытие первого в мире музея Виктора Франкла. Музей был задуман как возможность экспериментального, интерактивного, сенсорного и мультимедийного обучения для посетителей, чтобы они могли познакомиться с жизнью Франкла, его философией и его подходом к психотерапии.

Статуя ответственности . Виктор Франкл предупредил, что настоящая свобода грозит выродиться в простую лицензию делать практически все, что угодно, если не жить в условиях ответственности.Вот почему он рекомендовал дополнить Статую Свободы в гавани Нью-Йорка «Статуей ответственности» где-нибудь на западном побережье США. В связи с этим существует некоммерческий фонд для продвижения идеи Франкла с целью завершения статуи, которая станет 300-метровым национальным памятником с большим местом для проведения мероприятий, аналогичным Национальной аллее в Вашингтоне, округ Колумбия, где-то на Западное побережье в обозримом будущем.

Виктор Франкл Монета . И только в прошлом месяце, 13 февраля, Монетный двор Австрии почтил дело всей жизни доктора Франкла, выпустив красивую золотую монету номиналом 50 евро. Монета Виктора Франкла является частью серии из трех монет, посвященных основателям трех «Венских школ психотерапии»: Зигмунду Фрейду, Альфреду Адлеру и Виктору Франклу.

Действительно, дух Виктора Франкла живет, и его нестареющая мудрость о человеческих поисках смысла продолжает распространяться по всему миру. Большему количеству людей всех этапов и слоев общества, а также представителей различных культур предоставляется возможность воспользоваться мудростью Франкла по новым каналам, например, через социальные сети и социальные сети, и они раскрывают свой голод по чему-то «большему». в жизни, на работе и в обществе, чем то, что они испытали или могут представить себе в будущем.

Проживая жизнь со смыслом до последнего вздоха, доктор Франкл показал нам, как его экзистенциальная философия и терапевтический подход основаны на практике. Его личный опыт на протяжении всей его долгой жизни, как пережившего нацистские лагеря смерти, так и уважаемого и уважаемого лидера мысли, проливает свет на безграничный потенциал человека. Жизнь Франкла дает нам богатые и убедительные доказательства того, что ключи к свободе от жизненных тюремных камер — реальных и воображаемых — находятся внутри нас и находятся в пределах досягаемости.Смысл, как учил нас доктор Франкл, можно найти повсюду, в и через все жизненного опыта. Он существует в данный момент — во все моменты — и только ждет, чтобы его обнаружили.

Празднование поиска смысла человеком

Виктор Франкл родился в Вене, Австрия, 26 марта 1905 года и умер в том же городе 2 сентября 1997 года. Франкл написал знаменитое свидетельство о Холокосте Человек в поисках смысла и широко известен как основоположник логотерапии. / экзистенциальный анализ, который является формой экзистенциального консультирования.

Логотерапию, которую иногда называют психологией Франкля, называли «третьей венской школой» после школы психоанализа Зигмунда Фрейда и школы индивидуальной психологии Альфреда Адлера (Фрейд, Адлер и Франкл были евреями, все трое жили в Вене, и время Адлер жил через улицу от дома, где родился Франкл). Подобно тому, как Адлер покинул школу психоанализа Фрейда из-за конфликта, связанного с различными теоретическими взглядами, так и Франкл покинул школу индивидуальной психологии Адлера.Франкл отверг доктрину Адлера о «воле к власти» и «волю к удовольствию» Фрейда как основной мотивации к жизни и вместо этого утверждал, что «воля к смыслу» является главной мотивацией людей.

Американское медицинское общество, Американская психиатрическая ассоциация и Американская психологическая ассоциация официально признали логотерапию Франкла научно обоснованной школой психотерапии. Ассоциация гуманистического консультирования, подразделение Американской ассоциации консультантов, прямо называет Франкла (наряду с Адлером, Карлом Юнгом и Карен Хорни) пионером, оказавшим влияние на развитие гуманистического консультирования.

В этом году отмечается 75-летняя годовщина романа Франкла «В поисках смысла ». В этой известной книге рассказывается о том, как Франкл находился в плену в нацистских концлагерях во время Второй мировой войны. Он также описывает концепции логотерапии / экзистенциального анализа (как и другие 38 книг, написанных Франклом). В обзоре Библиотеки Конгресса 1991 года американские читатели проголосовали за «Поиск смысла человека» как одну из 10 самых влиятельных книг в их жизни.В настоящее время он включен в список «100 книг, которые стоит прочитать за всю жизнь», составленный редакторами Amazon Books. В 1997 году, когда умер Франкл, книга «Поиск смысла человека» была продана тиражом более 10 миллионов экземпляров и переведена на 24 языка.

Тем не менее, немногие консультанты и еще несколько человек понимают историю этого бестселлера. Таким образом, цель этой статьи — рассказать историю этого влиятельного трактата и осветить вклад Франкл и логотерапию в консультирование по вопросам психического здоровья в современный период, когда мы празднуем 75-ю годовщину человека в поисках смысла .

История Поиск смысла человеком

Поскольку Человек в поисках смысла была первой книгой Франкла, получившей всеобщее внимание в Соединенных Штатах, многие полагают, что это была его первая книга. Точно так же многие читатели считают, что Франкл разработал основные принципы логотерапии в течение своих 2,5 лет (1942-1945) в качестве заключенного в четырех концентрационных лагерях, включая Освенцим. (Отец, мать и брат Франкла были убиты в концентрационных лагерях.)

На самом деле, основные концепции логотерапии / экзистенциального анализа были разработаны до начала Второй мировой войны. Между 1928 и 1930 годами, еще будучи студентом-медиком в Вене, Франкл помогал создавать консультационные центры для молодежи, потому что хотел обслуживать подростков. Он был специально сосредоточен на предотвращении самоубийств среди подростков. После того, как Франкл получил докторскую степень по психиатрической медицине в 1930 году, он работал в психиатрической больнице Штайнхоф (в Вене), где стал директором отделения для женщин-пациентов, склонных к суициду.

В 1940 году Франкл присоединился к Венской больнице Ротшильдов в качестве главы неврологического отделения и работал над своей первой книгой, в которой излагались его мысли и теории о логотерапии, которая в то время называлась (на немецком языке) Министерство медицины . Когда Франкл вошел в свой первый концентрационный лагерь в 1942 году, он попытался пронести копию своей рукописи на подкладку пальто, но она была конфискована и уничтожена. Заболев брюшным тифом и имея только карандаш и несколько украденных клочков бумаги, Франкл сосредоточил свои мысли на будущей цели — издании своей книги.За это время он начал реконструировать основные идеи Министерства здравоохранения в стенографической форме и смог скрыть эти записи, пока не был освобожден. Эта книга, первая книга Франкла, была опубликована в 1946 году на немецком языке, а в 1955 году она была опубликована на английском языке под названием The Doctor and the Sou l.

Первая версия книги «В поисках смысла» , книги, по которой Франкл наиболее широко известен, была также опубликована в 1946 году, после «Министерство медицины / Доктор и душа ».Позже Франкл объяснил, что книга, в которой подробно описываются его переживания в концентрационных лагерях, казалось, вылилась из него. Изначально предполагалось, что он будет опубликован анонимно. Только после долгих уговоров друзей он позволил ассоциировать свое имя с ним, а затем добавил объяснение логотерапии.

Логотерапия основана на идее определения смысла жизни, а затем воображения и работы для достижения этой цели-результата или будущей цели. Франкл раскрывает себя в книге «В поисках смысла» , когда он находился в депрессии и испытывал физическую боль в концентрационном лагере и «заставлял» свои мысли думать о будущем, когда он видел себя стоящим на платформе хорошо освещенного и приятного места. аудитория университета.Перед собой Франкл увидел (в своем воображении) внимательную аудиторию, слушавшую его лекцию по психологии концлагерей. Подобно тому, как он нашел цель на будущее в написании Медицинское служение / Доктор и душа , переживая большие страдания, Франкл также нашел будущую цель в написании Человек в поисках смысла , переживая большие страдания. Первоначальное название книги, написанное на немецком языке, было Психолог в концентрационном лагере .Название первой англоязычной версии, переведенной Илзе Лаш в 1959 году, было From От лагеря смерти к экзистенциализму: путь психиатра к новой терапии.

Главный предшественник публикации «Поиск смысла человека» произошел в 1957 году, когда Фонд «Религия в образовании» (RIE) спонсировал Франкл посетить американские университеты в рамках лекционного тура. Директор RIE Рэндольф Саснетт и его жена Мартена запланировали встречу, на которой Франкл встретился с Гордоном Олпортом из Гарвардского университета, выдающимся психологом, который сегодня считается основоположником психологии личности.Саснетт убедил Beacon Press опубликовать книгу Франкла, но именно поддержка Олпорта дала мощный толчок к печати книги. Когда Франкл редактировал свою книгу для Beacon Press в 1962 году, ее название было изменено на Man’s Search for Meaning: An Introduction to Logotherapy .

Олпорт написал в предисловии, что одним из самых больших вкладов Франкла в консультирование по вопросам психического здоровья было то, что он спрашивал клиентов: «Почему вы не совершаете самоубийство?» Исходя из их ответа, Франкл помог клиентам найти их логотипы (греческое слово, означающее «значение») и построил терапию вокруг этого.Олпорт также отметил, что, в отличие от многих европейских экзистенциалистов, Франкл не был пессимистом. Олпорт заметил, что Франкл, человек, испытавший столько страданий, с удивительной надеждой относился к способности людей преодолевать свои затруднения и затруднения.

Переживания Франкла в нацистских концентрационных лагерях, которые он описал в Человеке в поисках смысла , были подтверждением концепций логотерапии, о которых он писал в Министерство медицины / Доктор и душа .По сути, лагеря были качественными исследованиями и полевыми наблюдениями за тремя основными принципами логотерапии. Во-первых, этот смысл существует и его можно обнаружить даже в самых тяжелых и тревожных жизненных событиях. Во-вторых, воля к значению является главной мотивацией человека к жизни и более сильным и здоровым мотиватором, чем воля к удовольствию и воля к власти, как предполагали Фрейд и Адлер, соответственно. В-третьих, никто и ничто не может лишить человека свободы поиска смысла.Независимо от обстоятельств, люди могут изменить свое отношение (переосмыслить) к неизменной судьбе (например, выбирая способ смерти и моделируя ее, когда у человека неизлечимая болезнь).

После окончания Второй мировой войны Франкл был принят на работу в Венскую поликлинику в качестве заведующего неврологическим отделением. За это время он получил (вторую) степень доктора философии в Венском университете. Его диссертация была исследованием отношений между психологией и религией.В нем Франкл поощрял использование сократического диалога (дискурса самопознания) с клиентами, чтобы помочь им взаимодействовать со своим ноэтическим (духовным) бессознательным. Эта диссертация в конечном итоге стала книгой, опубликованной на немецком языке в 1948 году, а английская версия была опубликована в 1975 году под названием The Unconscious God: Psychotherapy and Theology.

Франкл продолжал свою профессиональную и академическую деятельность в области логотерапии на протяжении всей своей жизни. Он был основан на модели ученого / исследователя-практика, при этом одна нога была прямо поставлена ​​на стипендию и исследования, а другая твердо стояла на позиции психиатра и консультанта, работающего с клиентами.Франкл написал около 40 книг и стал первым неамериканцем, получившим престижную премию Оскара Пфистера Американской психиатрической ассоциации за важный вклад в религию и психиатрию. Он был приглашенным профессором в Гарварде, Стэнфорде и многих других американских университетах.

Вклад в современную эру психического здоровья

Первостепенным вкладом Франкла в область психического здоровья является разработка логотерапии, которая постулирует, что люди мотивированы волей к значению или внутренним стремлением найти и раскрыть смысл жизни.

Три основных принципа логотерапии:

1) Жизнь имеет смысл при любых обстоятельствах, даже в самых несчастных.

2) Основная мотивация к жизни — это желание найти смысл в жизни.

3) Люди имеют свободу находить смысл в том, что они делают и что они переживают, или, по крайней мере, в позиции, которую они занимают, когда сталкиваются с ситуацией неизменного страдания.

Как заявлял Франкл во многих своих трудах, лекциях и презентациях, люди могут открывать смысл жизни тремя способами:

1) Через творчество — создавая работу или совершая поступок

2) Переживая что-то или встречая кого-то

3) По их отношению к жизни и неизбежным страданиям

Как обрисовал Франкл в книге «В поисках смысла», и основывался на его ужасах концентрационного лагеря, у человека может быть отнято все, кроме одного — способности выбирать свое отношение в любом заданном стечении обстоятельств.Франкл называл это последней свободой человека.

Хотя Франкл предостерег от «прописывания» значений клиентам и подвергался критике со стороны Ролло Мэя и Ирвина Ялома за слишком авторитарный подход к клиентам (возможно, межкультурное неверное толкование американской и европейской культур, сделанное Мэй и Яломом), его работа имеет продолжал давать понимание тем, кто ищет смысл. В своих работах Франкл подчеркивал, что консультанты могут помочь клиентам представить себе три области будущего, в которых может быть обнаружен смысл.

Первая область — это творческая деятельность, которая может происходить в местах работы, отдыха и волонтерства. Франкл перечислил хобби и центростремительный досуг — ценности досуга, которые продвигают клиента к основным ценностям и значению — как неиспользованные ресурсы, позволяющие обрести смысл. Во-вторых, жизненный опыт, такой как встречи с искусством, природой и другими людьми (особенно людьми, которых вы любите и которые любят вас в ответ), может раскрыть смысл. На протяжении всей своей жизни Франкл часто писал о своей любви к природе, как о своем тихом времени на природе, так и о своем серьезном увлечении альпинизмом.В-третьих, отношение к неизменной судьбе, которое логотерапевты часто называют «вмешательством по изменению отношения», может иметь значение. По сути, это вид переосмысления отношения, основанный на поиске смысла в данный момент и поиске смысла в будущих действиях.

Это то, что Франкл продемонстрировал, когда он «принудил» свои мысли к будущей цели, когда подвергался жестокому обращению в нацистских концентрационных лагерях (например, представлял себя читающим будущую лекцию по психологии концентрационных лагерей в университетских условиях) и когда он был глубоко болен. с брюшным тифом (e.g., работая над своей будущей книгой «Медицинское служение / Доктор и душа», и представляет себе ее). Вот почему Франкл написал в книге «В поисках смысла» , что логотерапия фокусируется на будущем или на значениях, которые еще предстоит реализовать клиенту. Именно поэтому он задавал своим клиентам конкретный вопрос: «Почему вы не совершаете самоубийство?» и по их ответу определите их значение, а затем выстраивайте терапию вокруг будущих усилий, связанных с этим значением. Вот почему Франкл заставлял клиентов писать свои хвалебные речи или смотреть на себя со своего смертного одра, чтобы они могли в воображаемом состоянии осмотреть свою жизнь, чтобы обнаружить смысл или будущие цели.

Связанный с развитием логотерапии, Франкл также стал пионером в теоретических основах и вмешательствах, которые способствовали расширению профессий консультирования и психотерапии. Например, академическая ориентация Франкла на самопревосхождение, объясненная в его книге Воля к значению , помогает клиентам превзойти самого себя или выйти за его пределы. Франкл определил самотрансцендентность как способность человека выходить за пределы самого себя в направлении смысла, который нужно реализовать, людей, которых нужно любить, и причин для служения.Сегодня идея служить чему-то большему, чем себя, что может привести к изобилию положительных эмоций, является основной аксиомой позитивной психологии. Франкл предположил это более 50 лет назад, еще до того, как существовала позитивная психология.

Связанный с самопревосхождением, Франкл также писал о самоотстранении, то есть о способности отойти от себя и посмотреть на себя со стороны, например, используя юмор и смеясь над собой, вместо того, чтобы относиться к себе слишком серьезно.Франкл также является пионером в создании интервенции парадоксального намерения, которую он описал как технику самоотстранения. Во время парадоксального намерения консультант усиливает эмоциональное состояние и дисфункциональное поведение клиента, чтобы помочь клиенту понять иррациональность поведения или эмоциональной реакции. Это может включать, например, предложение, чтобы клиент, страдающий бессонницей, не спал всю ночь, или просьба к клиенту с приятным характером преувеличивать то, что нравится другим людям (иногда в юмористической манере), в ролевой игре с консультантом или в качестве помощника. домашнее задание.

В книге 80626 «Экзистенциальная психотерапия » 1980 года, считающейся классикой для студентов, изучающих экзистенциальное консультирование, и в своих недавних мемуарах « Становясь самим собой » Ирвин Ялом описывает фундаментальный и новаторский вклад Франкла в экзистенциализм, связанный с терапией. В последнее время логотерапевтические концепции, иногда называемые «смыслоцентричным консультированием», были интегрированы в когнитивно-поведенческую терапию и позитивную психологию (см. Академическую работу Пола Т.П. Вонг, президент Института смысло-ориентированного консультирования в Канаде и редактор журнала International Journal of Existential Positive Psychology ).

Спустя семьдесят пять лет после того, как Франкл написал «Поиск смысла человека» , его влияние все еще ощущается во всем мире, с учебными центрами логотерапии в Канаде, Израиле, Великобритании и Вене. В Соединенных Штатах Институт логотерапии Виктора Франкла (со штаб-квартирой в Техасе) предлагает часы непрерывного образования и тренинги, которые могут привести к получению академического сотрудника, дипломированного клинициста или дипломированного специалиста по философии логотипа (за пределами медицинской профессии) (см. ). viktorfranklinstitute.org / education ).

Заключение

В конце предисловия к книге «В поисках смысла», Гордон Олпорт назвал книгу «жемчужиной» и написал, что она представляет собой убедительное введение в наиболее значимое психологическое движение той эпохи. Как упоминалось ранее, Олпорт заметил, что Франкл, человек, испытавший столько страданий, с удивительной надеждой относился к способности людей преодолевать страдания и боль. С этой целью, а не для того, чтобы преувеличивать случившиеся страдания и смерть, мы заканчиваем эту статью, поделившись обнадеживающей мыслью, о которой писал Франкл в книге «В поисках смысла» :

.

«Однажды вечером, когда мы уже отдыхали на полу своей хижины, смертельно уставшие, с тарелками с супом в руках, вбежал товарищ по заключению и попросил нас бежать на место собраний и полюбоваться чудесным закатом.… После минут трогательного молчания один заключенный сказал другому: «Каким красивым мог бы быть мир !»

В дополнение к книгам, упомянутым в этой статье, информация была взята из следующих источников:

• «Краткая история логотерапии» Стивена Кальмара, из Аналекта Франклиана: Материалы Первого Всемирного конгресса логотерапии , 1982
• «История бестселлера» Роберта Лесли, опубликованная в Международный форум логотерапии , 1990
• Сайт Института логотерапии Виктора Франкла в Америке (viktorfranklinstitute.орг / about-viktor-frankl)

Jorm S / Shutterstock.com

****

Родни Б. Дизер — лицензированный консультант по психическому здоровью и сертифицированный специалист по терапевтическому отдыху. Он является профессором Департамента здравоохранения, отдыха и общественных услуг и аффилированным факультетом Департамента консультирования Университета Северной Айовы. Свяжитесь с ним по телефону [email protected].

Синтия Вимберли — вице-президент и преподаватель в Институте логотерапии Виктора Франкла.Она является лицензированным профессиональным консультантом-супервизором в Техасе, национальным сертифицированным консультантом и национальным сертифицированным школьным консультантом. Свяжитесь с ней по телефону [email protected] .

Консультации Сегодня рассматривают незапрошенные статьи, написанные членами Американской ассоциации консультантов. Чтобы получить доступ к правилам написания и советам по принятию статьи к публикации, посетите ct.counseling.org/feedback .

****

Мнения и утверждения, сделанные в статьях, опубликованных на CT Online, не должны рассматриваться как отражающие мнение редакторов или политику Американской ассоциации консультантов.

Переживший Холокост Виктор Франкл объясняет, почему, если в нашей жизни есть истинный смысл, мы можем пережить самые мрачные времена

Согласно одной из школ популярных рассуждений, люди оценивают исторические исходы, которые, по их мнению, являются благоприятными, как достойный компромисс за исторические зверства. Этот аргумент появляется в самых неподходящих контекстах, таких как дискуссии о рабстве или Холокосте. Или в индивидуальных мысленных экспериментах, например, в эксперименте известного изобретателя, чье рождение было результатом жестокого нападения.Есть очень много людей, которые считают такое мышление отталкивающим, разрушительным с моральной точки зрения и поразительно самонадеянным. Он не только предполагает, что все происходящие ужасные вещи являются частью благожелательного замысла, но и делает вид, что знает, какие обстоятельства считаются неквалифицированными благами, а какие можно беззаботно игнорировать. Он определяет будущие действия из аккуратного и удобного рассказа о прошлом.

Мы могли бы противопоставить это отношение более дзенскому подходу, например, радикально агностическому подходу «выжидать и смотреть» ко всему, что происходит.Незнание, кажется, дает медитирующим монахам большую безмятежность на практике. Но теория пугает большинство из нас. Мы думаем, что у следствий должны быть причины, у причин должны быть следствия, и для того, чтобы предсказать, что произойдет дальше (и тем самым спасти нашу кожу), мы должны знать, почему мы делаем то, что делаем. Глубокий импульс — это то, что психолог и психотерапевт Виктор Франкл определяет в своей книге, нейтрально озаглавленной до гендера, как Man’s Search for Meaning . Несмотря на неправильное использование этой способности для создания невротических или бесчеловечных мифов, «поиск смысла человека, — пишет Франкл, — является основной мотивацией в его жизни, а не« вторичной рационализацией »инстинктивных побуждений.”

Франкл прекрасно понимал, как создание смысла — посредством повествования, искусства, отношений, социальных фикций и т. Д. — может быть извращено в убийственных целях. Он пережил четыре концлагеря, в которых погибли его родители, брат и жена. В первой части его книги «Переживания в концентрационном лагере» подробно рассказывается об ужасах, не щадя ни одной ответственности за свои действия. Из этого опыта Франкл делает вывод, который он объясняет в интервью 1977 года, состоящем из двух частей.«Урок, который можно извлечь из Освенцима, — говорит он, — и в других концентрационных лагерях, в конечном счете, заключался в том, что те, кто был ориентирован на смысл — на смысл, который должен быть реализован ими в будущем — с большей вероятностью выжить »за пределами опыта. «Вопрос, — говорит Франкл, — было выживание для чего?» (См. Краткое анимированное изложение книги Франкла ниже.)

Франкл не оправдывает смерти своей семьи, друзей и миллионов других людей в своей психологической теории, которую он называет логотерапией.Он определенно не преувеличивает самые невообразимые человеческие переживания. «Мы все говорили друг другу в лагере, — пишет он, — что не может быть земного счастья, которое могло бы компенсировать все наши страдания». Но не надежда на счастье «придала нам храбрости», — пишет он. Это было « воля к значению », которая смотрела в будущее, а не в прошлое. С экзистенциалистской точки зрения Франкла, мы сами создаем это значение для себя, а не для других. Логотерапия, пишет Франкл, «расфокусирует все образования порочного круга и механизмы обратной связи, которые играют такую ​​важную роль в развитии неврозов.«Мы должны признать необходимость разобраться в своей жизни и заполнить то, что Франкл назвал« экзистенциальным вакуумом ». И только мы несем ответственность за то, чтобы писать для себя лучшие истории.

Чтобы глубже погрузиться в философию Франкла, вы можете прочитать не только Man’s Search for Meaning , но и The Will to Meaning: Foundations and Applications of Logotherapy .

Связанное содержание:

Психолог-экзистенциалист Виктор Франкл объясняет, как найти смысл в жизни, независимо от того, с какими проблемами вы сталкиваетесь

Ускоренный курс экзистенциализма: краткое введение в Жан-Поля Сартра и поиск смысла в бессмысленном мире

Историческая лекция Альбера Камю «Человеческий кризис» в исполнении актера Вигго Мортенсена

Джош Джонс — писатель и музыкант из Дарема, Северная Каролина.Следуйте за ним на @jdmagness

Виктор Франкл — Биография, книги и теории

Виктор Франкл, основатель логотерапии и экзистенциального анализа, был австрийским неврологом и психиатром. Также переживший Холокост, Франкл принадлежал к Третьей венской школе психотерапии.

Виктор Франкл родился в еврейской семье 26 марта 1905 года. В связи с ранним интересом к психологии, некоторые из самых ранних работ Виктора включают статью о психологии философского мышления, которую он написал для выпускного экзамена в гимназии.Франкл изучал медицину в Венском университете, позже специализируясь на психиатрии и неврологии, уделяя особое внимание исследованиям самоубийств и депрессии. Во время учебы в медицинской школе Франкл организовал и предложил специальную программу бесплатного консультирования старшеклассников. В результате этой популярной программы ни один студент в Вене не покончил жизнь самоубийством.

После завершения резидентуры по неврологии и психиатрии в психиатрической больнице Штайнхоф в Вене, Франкл стал ответственным за Selbstmörderpavillon, где он лечил более 30 000 женщин, склонных к самоубийству.Он основал свою частную практику в области психиатрии и неврологии в 1937 году. Виктор Франкл был депортирован в нацистское гетто Терезиенштадт 25 сентября 1942 года вместе со своими родителями и женой. Здесь Франкл работал терапевтом, а затем был переведен в психиатрическое отделение. Став главой клиники неврологии и психиатрии, Франкл основал успешный лагерь психиатрической помощи.

19 октября 1944 года Франкла и его жену перевезли в концлагерь Освенцим, а затем в нацистский концлагерь Кауферинг, где он провел пять месяцев в качестве рабского работника.В марте он переехал в лагерь Тюркхайм, где работал врачом, а затем, наконец, был освобожден американцами 27 апреля 1945 года. Франкл потерял всех своих ближайших родственников, включая жену, мать и брата, во время Холокоста.

Проведя три года в концентрационных лагерях, Виктор Франкл вернулся в Вену в 1945 году. Именно в это время Франкл написал свою самую известную книгу Trotzdem Ja Zum Leben Sagen: Ein Psychologe Erlebt das Konzentrationslager, известную на английском языке под названием Man’s Search for Значение (1959).Книга вращалась вокруг жизни обычного узника концлагеря глазами психиатра. Тщательно и глубоко анализируя страдания других людей и себя в лагерях, Виктор Франкл пришел к выводу, что даже страдание имеет смысл, несмотря на самые болезненные и абсурдные ситуации. Его опыт со временем сформировал терапевтический подход и философское мировоззрение многих людей, которые читали его работы.

В 1946 году Франкл начал руководить Венской неврологической поликлиникой, где оставался до 1971 года.В 1955 году Франкл стал приглашенным профессором неврологии и психиатрии в Венском университете.Кроме того, Франкл проживал в Гарвардском университете (1961), Южном методистском университете в Далласе (1966) и Университете Дюкен в Питтсбурге (1972). Виктор Франкл провел много времени, читая лекции и проводя семинары по всему миру, а также написал и опубликовал более 32 книг. Ему также присвоено 29 почетных степеней. За свой значительный вклад в религию и психиатрию Франкл был удостоен премии Оскара Пфистера в 1985 году.

2 сентября 1997 г. в результате сердечной недостаточности погиб Виктор Франкл.

Купить Книги Виктора Франкла

Как цитировать эту страницу

Виктор Франкл

Стиль APA
Виктор Франкл. (2014). FamousPsychologies.org. Получено 4:07, 15 августа 2021 г., с сайта https://www.famouspsychologies.org/viktor-frankl/.

Гарвардский стиль
Виктор Франкл [Интернет]. 2014. https://www.famouspsychologies.org/viktor-frankl/, 15 августа

MLA Style
Виктор Франкл.»2014. FamousPsychologies.org 15 августа, 2017 https://www.famouspsychologies.org/viktor-frankl/

MHRA Style
‘Viktor Frankl’, FamousPsychologies.org, (2014) https://www.famouspsychologies.org/viktor-frankl/ [по состоянию на 15 августа 2021 г.]

Chicago Style
«Виктор Франкл», FamousPsychologies.org, https://www.famouspsychologies.org/viktor-frankl/ (по состоянию на 15 августа 2021 г.).

CBE / CSE Style
Виктор Франкл [Интернет].FamousPsychologies.org; 2014 [цитируется 15 августа 2021 года]. Доступно по адресу: https://www.famouspsychologies.org/viktor-frankl/.

Bluebook Style
Виктор Франкл, https://www.

No related posts.