Воля и внимание: ВОЛЯ И ВНИМАНИЕ

ВОЛЯ И ВНИМАНИЕ

Воля – это энергия сознания, одной из функций которой является управление вниманием. Воля, являясь инструментом сознания, может направлять внимание на определенные внешние объекты, которыми могут быть любые проявления внешнего материального мира, и в то же время она способна удерживать внимание на различных внутренних состояниях и образах, являющихся отражением внешней реальности. При этом, воля не просто фиксирует внимание на различных внутренних состояниях или образах, но удерживает их, что даёт возможность человеку более глубоко осознать их и этим самым, усилить их влияние на все структуры человеческого существа. При удержании вниманием различных состояний, достаточно длительное время, происходит соответствующая трансформация, в первую очередь наиболее подвижных частей человека – это его сознания, его ума и его эмоциональной сферы. Если человек удерживает, достаточно длительно и часто, внимание на состояниях или образах, имеющих высокие вибрации, то в соответствии с этим происходит и его трансформация. То же самое происходит и в тех случаях, когда внимание фиксируется достаточно длительно и часто на объектах, имеющих низкие вибрации. Всё это является одной из важных причин формирующих мировоззрение человека и его отношение к реальности мира и к самому себе.

Когда мы говорим о состояниях, имеющих различную эмоциональную окраску, которые во многом определяют видение человеком мира и отношение к нему, то мы имеем в виду не эмоции, которые как волны в океане, могут появляться всякий раз, как только начинается ветер, но более глубокие состояния. Эти, более глубокие состояния, если мы используем аналогию с океаном, во многом формируются внешними волнами, зависящими он направления ветров, или, говоря о человеке, от характера внешних социальных влияний. Но есть ещё более глубокие состояния, которые состоят из множества переплетений различных внешних эмоций, желаний и побуждений, и которые можно сравнить с белым шумом в радиотехнике, не содержащего в себе определённого музыкального тона. Это одна из причин, почему их трудно, а иногда даже невозможно описать. Но в любых состояниях обязательно имеется тенденция, определяющая характер и направленность взаимоотношений человека с внешней реальностью и от которой зависит выбор человеком, как внешних, так и внутренних направлений своей активности.

Если человек, при помощи волевого усилия будет фиксировать и удерживать в себе какое-либо состояние, то это приведёт к тому, что оно начнёт усиливаться, и интенсивность его влияния на формирование мировоззрения и личности человека значительно возрастёт. Это является очень важным аспектом внутренней работы, так как позволяет человеку без повторных или длительных внешних направленных влияний, усилить и сделать определяющим нужное внутреннее состояние.

Сознание человека имеет ещё одну важную особенность – оно способно одновременно управлять внешним вниманием и намеренно удерживать нужное для него внутреннее состояние. Например, занимаясь какой-либо внешней деятельностью, человек одновременно удерживает в себе состояние глубокого покоя, что, в свою очередь, определяет внешние интересы человека и способы взаимодействия с реальностью мира.

Это ведёт к тому, что человек начинает осознавать важность воспитания в себе определённого внутреннего состояния, необходимого для успешной как внутренней, так и внешней направленной активности. Для того, чтобы это стало возможным, человек должен овладеть умением удерживать внимание независимым от различных внешних и внутренних влияний. Здесь имеется в виду оберегать нужное для внутренней работы состояние от всевозможных влияний, которые могут нарушить его. Есть два способа, используя которые, человек может оградить нужное для него внутреннее состояние, от различных помех или каких-либо навязчивых влияний. Можно отвернуться от навязчивого влияния, удерживая своё внимание на каком-либо другом образе. И можно усилить своё сосредоточение на нужном состоянии, настойчиво возвращаясь к нему, когда внешние влияния разворачивают внимание человека в свою сторону. Если настойчивость будет непоколебимой, то через какое-то время отвлекаемость прекратиться, и внешнее влияние потеряет свою силу.

Настойчивостью человека руководят или желания, или воля. Обычно желания возникают под влиянием внешних условий, и если человек следует своим желаниям, то он постепенно теряет свою волю. В этом случае человека ведёт воля низшей природы, и он становится её слепым инструментом. Таких людей следует называть потребителями, потому что потребитель – это раб низшей природы. И не важно, на какой социальной ступени он находится – на самой нижней или же на вершине социальной пирамиды.

Итак, мы понимаем важность формирования внутренних состояний и важность формирования своей собственной воли, способной противостоять воле низшей природы, но это будет темой нашей следующей беседы.

Воля. Эмоции. Внимание — презентация онлайн

Похожие презентации:

Воля, эмоции, внимание. Темперамент

Воля, эмоции, внимание. Темперамент

Воля, эмоции 8

Воля. Внимание

Психические состояния. Эмоции и воля

Воля, эмоции, внимание. Темперамент

Воля, эмоции

Эмоции и воля

Психология эмоций

Внимание и воля

1.

ВОЛЯ. ЭМОЦИИ. ВНИМАНИЕ. Воля — сознательная саморегуляция поведения и
деятельности человека, обеспечивающая преодоление
трудностей на пути к достижению цели.
Волевое действие выполняет две функции:
побудительную, заставляющую бороться с
препятствиями, преодолевать их, и тормозную,
способную удерживать себя от нежелательных
поступков.
Деятельность человека или животного побуждается
потребностями. Нередко бывает, что в одно и то же
время человек испытывает несколько разных желаний.
Первый этап волевого акта начинается с выбора цели.
Часто сталкиваются сиюминутное желание,
подкрепленное приятной перспективой, и дело,
которое необходимо сделать, но которое не
доставляет никакого удовольствия.
Правильный выбор далеко не всем и не всегда дается
легко. Он является результатом борьбы мотивов
(побуждений).
Следующим этапом волевой деятельности является
выбор средств для достижения цели. Человек
продумывает разные варианты действия и
останавливается на том, который кажется ему
лучшим.
И выбор цели, и выбор способа ее достижения
являются мыслительным процессом, в котором
обдумываются результаты действия, как конечные,
так и промежуточные. Обычно это происходит
раньше выполнения самого действия. И когда оно
начинает претворяться в жизнь, человек непрерывно
сверяет полученные результаты со своим замыслом.
В зависимости от совпадения или несовпадения
промежуточных и конечных результатов с тем, что
задумано, человек прекращает свою работу или
перестраивает ее.
Процессы волевого действия являются в значительной
степени результатом мыслительных действий,
которые предваряют мышечную деятельность и
контролируют ее.
Внушаемость и негативизм. Волевой человек
взвешивает предложение. Он соглашается, если оно
соответствует его намерениям, или отвергает, если
оно для него не подходит. Волевой человек никогда не
действует автоматически.
Люди, которые не отличаются
самостоятельностью, поступают иначе. Они либо
пассивно следуют за лидером, либо действуют
наперекор ему. В первом случае можно говорить о
внушаемости, во втором о негативизме. И то и
другое состояние является признаком недостаточно
развитой воли.
И в первом и во втором случае выбор цели и выбор
способа действия отсутствуют. Действия навязаны
со стороны, они не осмыслены, импульсивны и
отличаются только по знаку.
Эмоции.
В головном мозге существуют центры, возбуждение
которых приводит к удовольствию или к страданию.
Благодаря работе этих центров человек и животные
оценивают полученную информацию с точки зрения
важности ее для организма: пользу или вред она
предопределяет? Например, радость и удовольствие
от удачно проведенного дела закрепляют в памяти
действия и стимулируют применение их в
дальнейшем.
Эмоциональные реакции.
Плач, смех, проявления удовольствия, страха, печали
и других чувств у всех людей сходны. Это
эмоциональные реакции, которые присущи всем
людям, потому что они имеют безусловнорефлекторную природу.
Эмоциональные реакции не всегда соответствуют
знаку эмоции. Плакать можно от горя, но могут
быть и слезы радости.
Иногда человек может находиться в состоянии бурной
эмоциональной вспышки и потерять над собой волевой
контроль — это состояние аффекта.
Эмоциональные состояния.
От эмоциональных реакций надо отличать
эмоциональные состояния. У людей может быть
хорошее или плохое настроение. Они могут
переживать радость или печаль, столкнувшись с тем
или иным событием в быту или на работе, читая
книгу, просматривая фильм или театральную
постановку, слушая музыку или наблюдая спортивное
состязание.
Стресс.
В любой работе могут быть ситуации, когда
требуется затратить значительно больше сил, чем
обычно. Получение нового, трудного задания нередко
заставляет нас переходить на более высокий рабочий
ритм. Это ведет к напряжению сил организма. Такое
напряжение канадский ученый Ганс Селье назвал
стрессом.
Внимание.
Направленность и сосредоточенность сознания на
том или ином виде деятельности, объекте или
событии называется вниманием.
На протяжении всего
показа слайдов внимание
было одинаковым?
ПОЧЕМУ???
Непроизвольное и произвольное внимание.
Непроизвольное внимание возникает помимо воли
человека. Любой внешний раздражитель, если он новый
и вызывает ориентировочный рефлекс, становится
причиной непроизвольного внимания.
То же происходит при восприятии интересного или
эмоционально значимого события.
Непроизвольное и произвольное внимание.
Непроизвольное внимание возникает помимо воли человека.
Любой внешний раздражитель, если он новый и вызывает
ориентировочный рефлекс, становится причиной непроизвольного
внимания. То же происходит при восприятии интересного или
эмоционально значимого события. Мы можем долго, не
отвлекаясь и не делая над собой усилий, читать интересный
роман, смотреть кинофильм или пьесу.
Произвольное внимание проявляется при осуществлении
сознательных намерений человека и требует от него приложения
волевых усилий. Человеку необходимо заставить себя выполнять
неинтересную, но необходимую работу. В процессах
произвольного внимания принимают участие лобные отделы
коры большого мозга. Они управляют активирующими
системами мозга так, чтобы активация направлялась в нужное
место и в соответствующий момент времени.
Рассеянность – состояние невнимательности.
Причины
Слабость
произвольного
внимания
Излишняя
концентрация
внимания
Воспитание внимания.
-Следует знать недостатки своего внимания
-Необходимы тренировки внимания в случае слабости
произвольного внимания(тесты, логические задания,
лабиринты).
-Умение переключать внимание тренируется при помощи
поиска разбросанных значений(цифры, символы).

-Главное в воспитании внимания – умение работать с
объектом, ставить перед собой задачи и последовательно
добиваться их решения.
Следует помнить, что сразу мало что получается. В
достижении цели помогает работа над собой. Удачи!)
Спасибо за внимание!
Создано
Воронцова Марина Васильевна
Учитель географии и биологии
МКОУ Семёновская СОШ

English     Русский Правила

Симона Вейл о внимании и благодати – маргинале

Мария Попова

«Внимание без чувств», Мэри Оливер написала в своей прекрасной элегии своей второй половинке, «это всего лишь отчет». Чтобы в полной мере ощутить течение жизни через нас, мы действительно должны подружиться с собственным вниманием, с этим «преднамеренным, непримиримым дискриминатором».

Более чем за полвека до Оливера другая чародейка человеческого духа — французский философ Симона Вейль (3 февраля 1909 — 24 августа 1943), ум несравненной интеллектуальной элегантности и своего рода современный святой, которого Альбер Камю назвал «единственным великим духом нашего времени», — прекрасно писал о внимании как созерцательной практике, с помощью которой мы пожинать глубочайшие плоды нашей человечности.

Симона Вейл

В Первая и последняя тетради ( публичная библиотека ) — вышедшее из печати сокровище, которое дало нам Вейл ключ к дисциплине и тому, как использовать наши страдания — она пишет:

Внимание — редчайшая и чистейшая форма щедрости.

Эта пронзительная мысль полностью расцветает в Gravity and Grace ( публичная библиотека ) — посмертном сборнике непреходящих идей Вейл 1952 года, собранном из ее записных книжек Гюставом Тибоном, фермером, которому она доверила свои записи раньше ее безвременная смерть.

Вейл считает превосходство внимания над волей основным инструментом самопреобразования:

Мы должны стараться исправлять свои ошибки вниманием, а не силой воли.

Воля контролирует лишь несколько движений нескольких мышц, и эти движения связаны с идеей изменения положения близлежащих предметов. Я могу положить руку на стол. Если бы внутренняя чистота, вдохновение или истинность мысли были обязательно связаны с установками такого рода, они могли бы быть объектом воли. Так как это не так, мы можем только просить их… Или мы должны перестать желать их? Что может быть хуже? Внутреннее моление — единственный разумный путь, ибо оно избегает напрягать мускулы, не имеющие никакого отношения к делу. Что может быть глупее, чем напрячь мышцы и стиснуть зубы о добродетели, поэзии или решении проблемы. Внимание — это совсем другое.

Гордость — это подтяжка такого рода. В гордом человеке недостает благодати (здесь мы можем придать этому слову двойное значение). Это результат ошибки.

Вейль обращается к вниманию как к противопоставлению этой безблагодатной воле — там, где воля сжимает дух, рассуждает она, внимание расширяет его:

Внимание, доведенное до высшей степени, есть то же самое, что и молитва. Он предполагает веру и любовь.

Абсолютно беспристрастное внимание есть молитва.

Если мы обратим свой ум к добру, то невозможно, чтобы мало-помалу вся душа не привлекалась к нему вопреки самой себе.

Gravity and Grace — один из самых духовно питающих текстов, когда-либо опубликованных. Дополните его Вейлом об искушении и истинной гениальности, затем снова обратитесь к писательнице Мелиссе Притчард об искусстве как форме активной молитвы и ученому-когнитивисту Александре Горовиц о пробуждении нашей способности к вниманию.

—
Опубликовано 19 августа 2015 г.
—
https://www.themarginalian.org/2015/08/19/simone-weil-attention-gravity-and-grace/
—

Marginalian участвует в партнерской программе Amazon Services LLC, партнерской рекламной программе, предназначенной для предоставления сайтам средств для получения комиссионных за размещение ссылок на Amazon. Говоря более человеческим языком, это означает, что всякий раз, когда вы покупаете книгу на Amazon по любой ссылке здесь, я получаю небольшой процент от ее цены, который идет прямо на мои собственные колоссальные библиорасходы. Политика конфиденциальности. (TLDR: вы в безопасности — на моих часах не прячутся гнусные «третьи лица» и не разбрасываются крохи «куки», которые использует остальная часть Интернета.)

Практика внимания Симоны Вейль

Роман Сигрид Нуньес 2020 года Через что вы проходите берет свой заглавный вопрос от философа-мистика Симоны Вейль, которую он цитирует в эпиграфе: «Любовь к ближнему во всей ее полнота просто означает возможность сказать ему: «Через что ты проходишь?»» Вейль классно объясняет это утверждение в эссе «Размышления о правильном использовании школьных занятий с целью любви к Богу», собранном в посмертно опубликовано В ожидании Бога (1951). Здесь она утверждает, что практика внимания, понимаемая не как «мускульное усилие», а скорее как своего рода пассивное, открытое ожидание, является фундаментальной как для этики, так и для духовности, и ее можно культивировать как привычку, практиковать даже в домашнем задании по геометрии. .

Вейл утверждает, что эта способность обращать внимание является основным преимуществом образования и что оно должно быть мотивировано удовольствием, желанием, коренящимся не в соревновании или академических достижениях, а в «радости обучения». Вейл настойчиво связывает эту способность обращать внимание со способностью молиться, но она также связывает ее со способностью по-настоящему видеть того, кто страдает. Вот где ее знаменитый вопрос входит в эссе, когда она рассказывает версию истории о Святом Граале, в которой сокровище достается «первому встречному, который спросит у хранителя сосуда, короля, на три четверти парализованного самой болезненной раной: «Что ты переживаешь?»

Вейл не философ Поллианны. Она называет, как необычайно трудно видеть кого-то по-настоящему страдающим, по-настоящему «страдающим», и не отстраниться, не свести его к «образцу из социальной категории с ярлыком «несчастный», а признать его полную человечность. При всей своей очевидной простоте, по-настоящему увидеть другого в его страдании и нужде, а затем спросить: «Что ты переживаешь?» и ожидание ответа, позволяющее ему изменить нас, — это «очень редкое и трудное дело». Тем не менее Вейл утверждает, что это именно то, в чем нуждаются те, кто больше всего страдает, — чтобы их встретили «люди, способные уделить им свое внимание».

Роман Нуньес повторяет вопрос и позу Вейл, поскольку его рассказчик от первого лица, писательница и профессор средних лет, свидетельствует о жизни, рассказах, фильмах и книгах, с которыми она сталкивается, все время свидетельствуя о подруге, больной неизлечимым раком, которая просит сопровождения рассказчика, когда она решает покончить с собой. Эти нежные и незначительные встречи — растущая любовь женщин, надвигающаяся угроза потери и частые суждения рассказчицы об окружающих — происходят на фоне климатического кризиса, роман завершается помолвками с бывшим, который читает лекции о климатическом нигилизме. История Нуньеса предполагает явную сложность способа внимания, который одобряет Вейль, предел человеческой способности по-настоящему видеть окружающих во всей полноте их страданий, иногда из-за солипсизма или стереотипов, а иногда из-за той самой любви, которая нас связывает. и усиливает боль, которую мы чувствуем от боли других.

Роман Нуньес также поднимает вопрос о важности Вейля как проводника к чему-то вроде этического внимания в двадцать первом веке, изобилующем дефицитом и избытком внимания, экономией внимания и истощением внимания. С одной стороны, преследуемое Христом эссе Вейла о геометрии, молитве и эмпатии может показаться странным источником для нашего нынешнего века. Сама Вайль выросла без религиозной практики и тревожным образом отвергла свое еврейское происхождение, хотя это и сформировало ее жизнь француженки, жившей в период подъема нацистского правления. Вейл родился в 19 г.09 в благополучной агностической парижской семье — ее отец был врачом, а старший брат Андре — математическим гением. С самого начала ее здоровье было плохим, но она была не по годам развитой ученицей и продолжила изучать философию в престижной Высшей нормальной школе. Вейль несколько лет преподавала в средней школе, брала отпуска, чтобы работать на фабриках и фермах, постоянно беспокоя свою социальную среду своей поддержкой забастовок, рабочих союзов и других призывов к справедливости. Ее еврейское происхождение в конце концов лишило ее возможности преподавать по мере распространения гитлеровского режима, и по настоянию родителей она уехала с ними в Нью-Йорк в 1919 году. 42, где она неустанно работала, чтобы найти способ вернуться в Европу, чтобы поддержать французское Сопротивление. Она добралась до Лондона, но умерла в течение года от туберкулеза, осложненного ее отказом есть больше, чем те, кто живет на фронте за счет пайка.

После серии мистических переживаний в конце 1930-х годов последние пять лет объемистых работ Вейля свидетельствуют о заметном повороте к духовным интересам. Тем не менее, сама Вейл способами, которые часто остаются недооцененными, выступала за своего рода универсализм и критику того самого христианства, к которому она чувствовала тягу. Хотя она утверждала, что слово «Бог» даже не приходило ей в голову до 19 лет.38, первое основание ее чувства божественного было не в греческих или еврейских писаниях, а в Платоне. Вейль пишет в конце «Размышлений», что школьные упражнения на внимание «могут иметь самый полный духовный эффект, совершенно независимо от какой-либо конкретной религиозной веры». В другом эссе, собранном в журнале «В ожидании Бога », Вейль заходит так далеко, что утверждает, что все мировые религиозные традиции содержат божественную истину и что атеизм может в некоторых случаях быть необходимым средством очищения от вреда, причиняемого христианскими институтами. Она сильно жаждала Евхаристии, но отказалась креститься в Римско-католической церкви (возможная конверсия на смертном одре страстно обсуждается), настаивая на том, чтобы она оставалась на ее пороге в знак солидарности с теми, кого она обрекает на вечное наказание, порицая ужасы крестовых походов, инквизиция и насилие отлучения от церкви. Во многих смыслах влечение Вейл к христианству и его критика делают ее малопризнанной покровительницей нынешних религиозных «деконструкционных» и «евангелистских» движений, поскольку поколения, воспитанные в христианской традиции, оглядываются на то, что происходит от ее имени сегодня, и изо всех сил пытаются примирить эти вредит посланием любви.

Тем не менее, даже у тех, кто не интересуется религиозными разговорами Вайль — к числу которых, вероятно, причисляет и себя Нуньес, — ее работа вызывает заметный интерес. Ученые продолжают писать книги о Вайль, не только о ее трудном религиозном наследии, но также об ее этике и политике, но я имею в виду здесь более конкретно литературных собеседников. Комментаторы часто превозносят Симону Вейль как слишком часто забываемое сокровище, и можно с уверенностью сказать, что ее имя не так широко известно, как, скажем, ее одноклассница Симона де Бовуар. Но после ее смерти Вейл всегда был популярен среди писателей, интеллектуалов и читателей. Часто повторяемый список ее преданных распространяется на Т.С. Элиота, Альбера Камю, Чеслава Милоша и Папы Иоанна XXIII — списки, которые обычно не касаются многих женщин, пишущих о Вейле, — не только таких философов, как Ханна Арендт и Айрис Мердок, но и Фланнери О’Коннор, Дениз Левертов и Фанни Хоу. Адриенна Рич одобряла книги Вейля и о нем, изданные в XIX веке.70-х годов и последовательно использовала идеи Вейль в поэзии и прозе на протяжении последних 45 лет своей поэтической карьеры. Элизабет Хардвик написала профиль Вейл для первого номера феминистского журнала Signs в 1976 году, и работа Вейл оказала влияние на феминистских специалистов по этике ухода Сару Раддик и Нел Ноддингс в 1980-х годах. Он занимает центральное место в научной трилогии Энни Диллард — « Пилигрим в Тинкер-Крик», (1974), «Святая фирма», (1977) и «На время 9».0006 (1999) — , а также многие романы Мэри Гордон. Вейл — главная фигура в титульной опере книги Энн Карсон 2005 года « Decreation » , а в « Devotion » (2017) Патти Смит рассказывает, как читала биографию Франсин дю Плесси Грей о Вейле во время поездки в Париж, а затем пишет рассказ по образцу ее и ищет ее могилу. В Erosion: Essays of Undoing (2019) Терри Темпест Уильямс пишет об открытии В ожидании Бога. «Симона Вейль записывает мои мысли, — настаивает она, — мои израненные мысли».

Против тех, кто оплакивает статус Вейля как забытого гения, некоторые могут сказать, что мы переживаем возрождение Вейля в англоязычной литературе. Однако, оглядываясь назад на отчет о публикации, можно задаться вопросом, когда мы были , а не в момент Вейля. Я думаю, что более важный вопрос заключается в том, почему работа и жизнь Симоны Вейл продолжают оставаться такими привлекательными.

Нуньес пишет в Semper Susan (2011), своих мемуарах о годах, которые она провела в близких отношениях со Сьюзен Зонтаг, что Зонтаг познакомила ее с Вейлом. Действительно, Зонтаг, как известно, познакомила многих с Вайль в кратком описании, которое она опубликовала в первом выпуске 9-го номера.0005 New York Review of Books, , 1963 год. В этой статье Зонтаг пишет о Вейле не как о «герое», которому остальные из нас могли бы подражать, а как о светском «святом», чьи крайности мы учимся: «Никто, кто любит жизнь, пожелал бы подражать ее преданности мученичеству или пожелал бы этого своим детям или кому-либо еще, кого он любит. Но поскольку мы любим серьезность так же, как и жизнь, мы движимы ею, питаемся ею. В уважении, которое мы проявляем к таким жизням, мы признаем присутствие тайны в мире».

Нуньес пишет, что Зонтаг всю жизнь почитала Вейль, восхваляя ее «серьезность». В главе о Вейл в своей книге Tough Enough: Arbus, Arendt, Didion, McCarthy, Sontag, Weil (2017) ученый Дебора Нельсон аналогичным образом утверждает, что, вопреки бункерному менталитету послевоенной Америки, привлекательность Вейл, когда ее книги впервые начала появляться на английском языке в начале 1950-х годов, что резко контрастировало с ее моральной серьезностью. В мире, ориентированном на комфорт среднего класса, требовательный призыв Вейля взглянуть на Реальное — на всепроникающие потоки власти и насилия, последствия несправедливости, вред, причиняемый нашими самыми любимыми институтами, постоянную угрозу фашизма — дергал нас за какое-то глубокое ощущение больших ставок человеческого проекта. Пример ее честности, сверхъестественная и местами тревожная последовательность ее мыслей и действий выделяются в эпоху компромиссов.

Эти оценки привлекательности Вейл в середине века, я думаю, начинают объяснять ее непреходящее значение и безотлагательность ее иногда болезненных идей для двадцать первого века. Давление послевоенного комфорта и ошеломляющих новостей только усилилось со временем. Мы живем в эпоху не только глубокой болезни и рассеянности, беспрецедентных интернет-сетей и алгоритмически модулированной поляризации, лавинообразно нарастающего экономического неравенства, но и песни сирен вечного умиротворения. При наличии подходящих устройств и доступа в Интернет мы можем смотреть буквально бесконечные уроки макияжа и прохождения видеоигр, танцы TikTok и комические разборки, перемежающиеся рекламой продукта за продуктом, которые обещают улучшить нашу жизнь.

Провокация Вейл в этом контексте заключается в ее призыве не только к другому типу мышления, но и к другому способу бытия в мире: способу бытия, основанному не только на самозащите, но и на ответственности перед другими, на бдительности к реальности как оно есть на самом деле, не позолоченные удобства привилегированного существования, а грубая боль и грубая красота мира, который есть на самом деле. Спустя десятилетия после ее смерти писатели осознают актуальность этого призыва не только как эстетическую «святую» серьезность, заключенную в скобки, чтобы восхищаться, но и как реальное приглашение к этике: этике внимания, любопытства, ответственности и заботы.

Вейл также является выдающимся писателем, что также помогает объяснить ее непреходящую привлекательность. Ее проза звучит страстно и точно, прекрасная честность, которая опирается на ее преданность великой литературе. Поэты, романисты и философы, на которых она повлияла, снова и снова описывают свое влечение к тому, что Хардвик называет «волнующей, эффектной силой» ее прозы. Но, опять же, идеи Вейля не просто красивы, а «внимание» — не просто абстрактный эстетический идеал. Она называет конкретно в книгах, как The Need for Roots (1949) и такие эссе, как «Человеческая личность», для ответственного гражданства, отвергающего токсичный национализм, прославления культуры, которая оплакивает колонизацию, заботы о рабочих, которая обеспечивает прожиточный минимум и достойный труд для всех. Написав в начале 1940-х годов, она избегает политических партий и лихорадочных новостных циклов. Эти предложения говорят о конкретных проблемах, с которыми все еще сталкивается наше общество.

И тем не менее Вейл так полно жила в соответствии со своими строгими принципами, что никто не может спокойно подражать ей. Это тоже является частью ее постоянной привлекательности. Отвечая как на непреклонную этическую энергию Вейл, так и на ее религиозный поворот, Кейси Шварц пишет в конце 9 века.0005 Внимание: История любви (2020), «Я не знаю, что с этим делать.