Жить трудно: «Жить трудно» или «жить можно»

«Меня мама с детства приучала, что людям нужно помогать, — рассказывает Ирина. — В двадцать лет мне сказали, что умру и не доживу до двадцати пяти. Однажды мне было очень плохо, лежала в больнице. Приходит врач на обход, доцент кафедры медицинского института. Ну что, говорит, на инвалидность идешь? Нет, поступлю в этом году в ваш институт, буду людей лечить. Никому не говорите, что мне осталось только пять лет. Я буду долго жить. Он в дверях улыбнулся и сказал: “Блажен, кто верует”. Это была третья попытка поступить в медицинский, и я поступила. Самое главное — желание жить».

Сейчас Ирине пятьдесят четыре года. Всю жизнь она проработала врачом, а три года назад окончила теологический институт. Теперь шутит, что может лечить и тело, и душу.

Ирина занималась анкетами, находила людей, которым нужна была помощьФото: Ольга Матвеева

Когда начался «этот ковид», говорит Ирина, она не знала, с чего начать.

«Здравствуйте. Я Ирина, дьяконица в церкви. Как у вас дела? Есть кому принести продукты? Многие говорили: “Ой, нам хватает, но вы знаете, у нас тут соседка совсем одна, бедствует. Можно ей помочь?”»

Одна бабушка была, вспоминает Ирина: за восемьдесят, ухоженная, не выглядит на свой возраст. Носочки вяжет и у магазина продает.

«Я знала, что она одна, детей нет. Звоню ей, спрашиваю, как дела, как здоровье. А потом говорю: вы знаете, у нас тут очень хорошие продуктовые наборы по президентскому гранту закупили. Мы вас не обидим, если поможем?»

Некоторые нуждающиеся категорически отказываются — и это реакция отчаяния. Многие люди, которым помогают, спрашивают: может, нужно отдать тем, кому еще хуже? «Мы же не совсем без хлеба сидим».

«Одной бабушке государство помогло с дровами: отдали ей горелый дом. Мы приезжали пилить эти дрова, продукты привозили. У нее дом в лесу, в радиусе ближайшего километра никого. Она печку сама топит, ружье есть — говорит, хорошо стреляет».

«Как не помочь?»

В анкетах, которые люди заполняют, когда просят у центра помощи, они не описывают свои жизненные ситуации подробно.

Вот многодетная семья, которой была оказана помощь, трое детей. Они решили улучшить свои материальные условия, купили на вторичном рынке жилье, в ремонт вложились. Вдруг звонок, дверь открывается — и им выдают постановление суда на выселение. Первый хозяин признан недееспособным. Сделка купли-продажи считается аннулированной. Человек, с которым они заключали сделку, исчез с деньгами. А они материнский капитал туда вложили, взяли кредит в банке. В этот момент очень тяжело заболевает муж.

Увольнение в связи с банкротством учреждения в период пандемии. В настоящее время прохожу лечение, испытываю трудности с поиском работы. Продуктовая

Живу одна, мне 87 лет, перенесла тяжелую болезнь коронавирус, инвалид второй группы

Я потеряла работу в период пандемии. В настоящее время нашла новую работу, но зарплата у меня минимальная, 10 350. Возобновила трудовую деятельность 24.08.2020 г. В связи с этим прошу оказать мне помощь. Продуктовый набор

Или вот еще случай — мужчина свел счеты с жизнью, и осталась одна женщина с тремя детьми и кредитами.

Часто люди, которые действительно нуждаются, не просят помощи, замыкаются в своей беде, боятся осуждения, насмешек.

Нуждаются не только пожилые, но и молодые, говорит Ирина. У них, например, нет своего жилья, берут кредиты, на работу устроиться трудно. Рождаются дети — и денег не остается совсем.

Рецензия на книгу: «Жизнь тяжела», Киран Сетия

Реклама

Продолжить чтение основного сюжета

Документальная литература

Признавая борьбу, книга Кирана Сетия «Жизнь тяжела» предлагает альтернативу бромидам.

Автор: Ирина Думитреску

Опубликовано 4 октября 2022 г. Обновлено 1 ноября 2022 г.

Когда вы покупаете на нашем сайте книгу, прошедшую независимую рецензию, мы получаем партнерскую комиссию.

ЖИЗНЬ ТЯЖЕЛА: Как философия может помочь нам найти свой путь, Киран Сетия

«На протяжении большей части истории не существовало четкого различия между философской этикой и «самопомощью», — пишет Киран Сетия в начале « Жизнь тяжела.» Древние философы интересовались тем, что создает хорошую жизнь и справедливое общество, а также добродетелями, необходимыми для достижения того и другого, но эти центральные вопросы человеческого процветания теперь занимают периферию современной академической дисциплины. Профессор философии в Массачусетском технологическом институте, Сетия не новичок и не противник тайных научных исследований. Но в этой книге он ищет «философию, которая может более тесно говорить с жизнью», ту, которая поможет решить проблемы, с которыми сталкиваются практически все люди.

Трактат Сетии принадлежит к особому жанру: умные книги для широкой публики, содержащие уроки современной жизни от Аристотеля, Монтеня или стоиков. Однако, в отличие от большинства своих предшественников, главная цель Сетии не в том, чтобы описать, какими должны быть вещи в ; по его мнению, учитывая, что в жизни есть многое, что делает нас несчастными, и что мы не можем ни изменить, ни игнорировать, мы могли бы также найти способы справиться с реальностью. Попытка жить идеальной жизнью в трудных обстоятельствах, по его словам, «приносит только тревогу».

«Life Is Hard» опровергает многие банальности современной американской культуры самосовершенствования. Сетия не дружит с позитивным мышлением — в лучшем случае оно требует самообмана, а в худшем такой наполовину полный стакан оптимизма может быть жестоким по отношению к тем, чью боль мы отказываемся признавать. Он описывает ситуацию, с которой столкнулись многие из нас: мы рассказываем кому-то о своей болезни или ссоре; они пытаются убедить нас не слишком беспокоиться или сосредоточиться на светлой стороне. Что еще хуже, они могут сказать нам, что «все происходит не просто так». Эта гротескная банальность, как объясняет Сетия, является «теодицеей», попыткой оправдать страдание как часть плана Бога. Проблема не в том, что не может быть истинным — богословы могут распространять божественное провидение на что угодно, даже на детскую лейкемию — но такое мышление может легко служить предлогом для избегания сострадания.

Другая теория, оспариваемая Сетией, заключается в том, что счастье должно быть главным стремлением в жизни. Вместо этого он утверждает, что мы должны стараться жить в пределах наших возможностей, даже если это иногда означает признание трудных истин. Счастье — это вопрос определения; Сетия цитирует Тала Бен-Шахара, профессора Гарварда и психолога, который пишет не только о счастье, но и о важности принятия реальности. Платон тоже, напоминает он нам, считал, что истинное счастье заключается в распознавании лжи обычной жизни, которую, как известно, представляли в виде пещеры, наполненной тенями. Если вы действительно рассматриваете «счастье» в его повседневном смысле — чувство довольства и удовольствия — его желательность усложняется; нас, безусловно, можно заставить чувствовать себя хорошо, игнорируя несправедливость, войны, изменение климата или трудности старения. Но мы не можем так жить осмысленно.

А что значит хорошо жить на практике? Для Сетии это заключается в том, чтобы принять одну из многих возможных «достаточно хороших жизней», а не стремиться к идеальной. Самое живое произведение Сетия посвящено немощи, без сомнения, из-за хронической боли, которую он страдал годами. Он вспоминает агонию и унижение «уролога-подростка», который вставил камеру в уретру в одной из многочисленных попыток диагностировать его состояние. Позже, ковыляя обратно в свой кабинет в небоскребе Университета Питтсбурга, Сетия заметил «нависший надо мной набухший пенис питтовского Собора учености, когда кровь стекала мне на нижнее белье». Боль не мешала Сетия работать и проводить время с семьей, но, по-видимому, ограничивала и то, и другое.

Хотя «Жизнь тяжела» претендует на звание произведения доступной философии, многие ее идеи заимствованы из других областей — литературы, журналистики, изучения инвалидности. Исторически сложилось так, что философы, сосредоточившиеся на «одинокой идеальной жизни», с трудом соглашались с тем, что люди с ограниченными возможностями все еще могут жить хорошо. Между тем активисты утверждают, что инвалидность — это не просто физическая проблема, а выбор общества не приспосабливаться к разным телам. Подход Сетии сочетает сочувствие со здравым смыслом. Правда, слепой или лишенный полноценного движения человек может быть не в состоянии наслаждаться некоторыми удовольствиями — по крайней мере, обычным образом. И получение травмы может быть травмирующим. Но никто из нас не может уместить все, что стоит сделать, в одну жизнь. Наши возможности и наш выбор всегда ограничены, и мы можем жить в этих пределах.

Сетья не предлагает ни простых блюд, ни подробных инструкций. Вместо этого он предлагает читателю присоединиться к нему, когда он смотрит на жизненные проблемы — одиночество, несправедливость, горе — и, переворачивая их, исследует каждый угол. Иногда эти повороты мешают понять его конечную точку; Например, в своем обсуждении потенциального вымирания человечества Сетия трогательно утверждает, что трудно найти смысл в наших действиях без обещания будущих обществ, которые будут наслаждаться результатами. Затем он утверждает обратное: если наши действия не будут бесполезными за 20 поколений до нашего вымирания, они будут иметь такое же значение для последних людей на земле. Сетия, безусловно, прав в том, что мы должны работать над уменьшением несправедливости, над «исправлением будущего», независимо от того, как долго это будущее может длиться. Тем не менее, многим из нас трудно подавить страх, что может быть слишком поздно предотвращать экологическую катастрофу, или игнорировать нашу скорбь по тому, что уже потеряно.

Золотая нить, пронизывающая «Life Is Hard», — это вера Сетии в ценность хорошо направленного внимания. Боль, как бы мы ни хотели ее избежать, заставляет нас помнить, что мы неразрывно связаны с нашими телами. В идеале это также помогает нам представить, каково это — обитать в телах других, наполняя нас «мнимым состраданием ко всем остальным». Внимательное слушание, будь то хороших друзей или незнакомцев в автобусе, может помочь нам чувствовать себя менее одинокими. «Внимательно читать» других людей, изо всех сил стараясь увидеть их во всей их человечности, — это маленький шаг к более справедливому миру. Развивая нашу чувствительность к себе и другим, мы избегаем еще одного разрушительного современного мифа: что мы отделены от других людей и что мы можем хорошо жить, не заботясь о них.

Осознанность также является ответом Сетии на угрозу личной неудачи. Если мы сможем научить себя замечать все великолепные, разнообразные события в нашей жизни, утверждает он, у нас гораздо меньше шансов заклеймить себя одним ярлыком, победителем или проигравшим. Он призывает читателей отказаться от простых рассказов об успехе на протяжении всей жизни. Я подозреваю, что именно поэтому Сетия так часто находит свои выводы в поэзии, а не в философии: опыт страдания приводит к беспорядочным, противоречащим здравому смыслу истинам.

Написанная в первые полтора года пандемии Covid-19, «Жизнь тяжела» — это гуманное утешение в трудные времена. Читать это все равно, что разговаривать с вдумчивым другом, который никогда не говорит вам взбодриться, но, предлагая нежное общение и изменение точки зрения, все равно заставляет вас чувствовать себя лучше.

Ирина Думитреску — профессор средневековой английской литературы Боннского университета.

ЖИЗНЬ ТЯЖЕЛАЯ: как философия может помочь нам найти свой путь | Киран Сетия | 240 стр. | Риверхед | $27

Life Is Hard — Киран Сетия — Бок (9781529151213)

Флер Бкер ином

• Этика и моральная философия
• Рдживнинг

Формат

Инбюнден (в твердом переплете)

Спрок

Энгельская

Антал сидор

240

Утгивнингсдатум

06. 10.2022

Фрагмент

Хатчинсон Хайнеманн

ISBN

9781529151213

Как философия может помочь нам найти свой путь

средний Киран Сетия

(1 первый)

Инбюнден Энгельская, 06.10.2022

Кр

Спара с фаворитом

• Скицкас в 5-8 вардагар.
• Бесплатно фракт в Sverige ver 199 kr от privatpersoner.

Финны вен сом

• 146

• 111

• 232

• 158

Виза в формате 4 и utgvor

ЖИТЕЛЬ НЬЮ-ЙОРКЕ И ЭКОНОМИСТ ЛУЧШАЯ КНИГА 2022 ГОДА «Жизнь тяжела» — это гуманное утешение в трудные времена. Читать ее — все равно, что разговаривать с вдумчивым другом, который никогда не говорит вам взбодриться, а предлагает нежное общение и изменение точки зрения , в любом случае заставляет вас чувствовать себя лучше ». The New York Times Book Review «Красноречивая, трогательная, остроумная и, прежде всего, полезная демонстрация силы философии, помогающей нам пережить бури человеческого бытия» Оливер Беркеман, автор книги «ЧЕТЫРЕ ТЫСЯЧИ НЕДЕЛЬ» __________________________________________ Боль, одиночество , Горе, Несправедливость… Надежда? Жизнь тяжела, как показали последние несколько лет. От личной травмы до несправедливости и абсурда мира, иногда простое продолжение может быть слишком сильным. Но может ли быть утешение — и даже надежда — в признании тягот человеческого положения? Может ли это освободить нас от тирании стремления к «лучшей жизни» и помочь нам обрести теплоту, человечность и юмор в той жизни, которая у нас есть на самом деле? Могло ли оно пробудить в нас стремление к лучшему миру? В этой глубокой и личной книге Киран Сетия показывает, как философия может помочь нам найти свой путь. Он делится своим опытом борьбы с хронической болью и утешением, которое приносит ее понимание. Он спрашивает, что мы можем узнать из одиночества и потери о ценности человеческой жизни. И он исследует, как мы можем потерпеть неудачу с изяществом, противостоять несправедливости и искать смысл перед лицом отчаяния. Опираясь на древнюю и современную философию, а также художественную литературу, комедию, социальные науки и личные эссе, «Жизнь тяжела» — это книга для настоящего момента — произведение утешения и сострадания. Он приближает нас к справедливости для себя и других, признавая, что значит быть живым.

Visa hela texten

2. +

De som kpt den hr boken har ofta ocks kpt Творческий акт Рик Рубин (внутренний).

Kp bda 2 франк 380 крон

Life Is Hard — гуманное утешение в трудные времена. Читать это все равно, что разговаривать с вдумчивым другом, который никогда не говорит вам взбодриться, но, предлагая нежное общение и изменение точки зрения, все равно заставляет вас чувствовать себя лучше. * The New York Times Book Review * Наконец-то философ занялся смыслом жизни и дал полезные ответы — Джеймс МакКонначи * The Sunday Times * На тщательно подобранных примерах [Киран Сетия] доказывает, что философия может помочь нам ориентироваться невзгоды человеческой жизни… Ни одна достойная жизнь не свободна от страданий и боли. Лучше встретить это лицом к лицу с ясностью, к которой философия в своих лучших проявлениях стремится * Хранитель * Внимательные читатели этой гуманной, умной книги уйдут с более твердым пониманием и лучшими описаниями того, что беспокоит их или тех, кто им дорог * Экономист * Киран Сетия утверждает, что определенные бодрящие испытания — одиночество, неудачи, плохое здоровье, горе и т. д. — по существу неизбежны… Но, как показано в книге, хорошо признавать тяжелые переживания и задаваться вопросом, как они помогли нам стать сильнее. , добрее и мудрее — Джошуа Ротман * житель Нью-Йорка * Исключительно богатый и утонченный — Джонатан Дербишир * Financial Times * Красноречивая, трогательная, остроумная и, прежде всего, полезная демонстрация силы философии, помогающей нам пережить бури человеческого бытия, а не с утонченными теориями о том, как лучше всего жить, но делая лучшее из жизни такой, какая она есть на самом деле. Киран Сетия одновременно и необычайно одаренный писатель, и такой же несовершенный человек, как и все мы, то есть идеальный компаньон в путешествии. — Оливер Беркеман, автор книги «ЧЕТЫРЕ ТЫСЯЧИ НЕДЕЛЬ» Хотя он и не экономит на академической строгости, он делает экзистенциальные исследования значимыми, предлагая деликатные советы о том, как можно относиться к таким переживаниям, как горе и неудача. * Irish Times * Жизнь может быть трудной, но Киран Сетия показывает нам, как лучше думать об этом и как, несмотря ни на что, это может дать нам надежду. — Кэтрин Мэй, автор книги «ЗИМАТЬ В ЖИЗНИ ТЯЖЕЛО», Киран Сетия показывает нам, каким даром становится философия, когда снимает маску безличности и открывает свое человеческое лицо. Его прозрения ошеломляют, его сострадание поддерживает. Всякий, восприимчивый к жизненным невзгодам, должен прочитать эту книгу, а это значит, что ее должен прочитать каждый. — Ребекка Ньюбергер Гольдштейн, автор книги «ПЛАТОН В GOOGLEPLEX» Киран Сетия написал исчерпывающий справочник о трудностях. С помощью ловкой прозы и четких аргументов он показывает, почему невзгоды неизбежны и почему смирение с этой реальностью, а не настаивание на простодушных представлениях о счастье, предлагает единственный путь к хорошей жизни. «Жизнь тяжела» — смелая и, в конечном счете, обнадеживающая книга. — Дэниел Х. Пинк, автор бестселлеров по версии New York Times «Сила сожаления, когда и стремление» Элегантная книга – мудрая и удивительно трогательная. Такие читатели, как я, несомненно, в конечном итоге зададутся вопросом и переосмыслят, как они живут своей жизнью. — Дэвид Эдмондс, автор книги «УБИЙСТВО ПРОФЕССОРА ШЛИКА» Отражает то, что философия в ее наиболее полезном и гуманном виде может сделать… проницательная и чуткая. тумбочке через долгие, темные ночи души. Life is Hard послужила очень четким и очень важным напоминанием: быть философом влечет за собой простое обязательство, обязанность помогать», — Джон Кааг, автор книги «БОЛЬНЫЕ ДУШИ, ЗДОРОВЫЕ УМЫ: КАК УИЛЬЯМ ДЖЕЙМС МОЖЕТ СПАСАТЬ ВАШУ ЖИЗНЬ». Книга «Жизнь тяжела», основанная на источниках и ясно аргументированная, — это произведение блистательной мудрости и человечности, которое изменило мое отношение к периодическим всплескам неудач, горя и потерь в моей собственной жизни (Джим Холт, автор книги «ПОЧЕМУ»). СУЩЕСТВУЕТ ЛИ МИР? Киран Сетия — та редкая птица, философ с исключительными способностями и смелостью смотреть в лицо самым глубоким вопросам. Его глубокие и далеко идущие размышления о хронической боли и других жизненных тьмах обязательны к прочтению. — Зена Хитц, автор

Киран Сетия родился в Халле и сейчас преподает философию в Массачусетском технологическом институте.