Аффект
Новости
психолог психотерапевт в Москве
| Главная \ Аффект Аффект — Многогранное психологическое явление, имеющее мотивационный, соматический, эмоциональный, экспрессивный и коммуникативный компоненты, а также связанное с ним представление, или когнитивный компонент. Его необходимо отличать от эмоции, чувства. Этот термин заимствован психоанализом из немецкой психологической традиции; он означает всякое эмоционально-аффективное состояние — приятное или неприятное, смутное или отчетливое, — проявляющееся в общей душевной тональности или в сильной энергетической разрядке. По Фрейду, всякое влечение находит свое выражение на двух уровнях: аффекта и представления. Аффект — это качественное выражение определенного количества энергии влечения и ее разновидностей. Понятие аффекта приобретает большое значение уже в первых работах Брейера и Фрейда о психотерапии истерии и об открытии терапевтической значимости отреагирования. Источником истерического симптома выступает травматическое событие, не нашедшее адекватной разрядки (зажатый аффект). Только воспоминание, вызывающее новое переживание пержнего, изначально связанного с ним аффекта, может быть терапевтически действенным. Изучая истерию, Фрейд сделал вывод о том, что аффект не имеет необходимой связи с представлением; они могут отделяться друг от друга (аффект без представления, представление без аффекта): у каждого из них — своя судьба. Фрейд говорил о различных способах преобразования аффекта: «Мне известны три механизма: 1) механизм обращения аффекта (конверсионная истерия), 2) механизм смещения аффекта (навязчивые состояния), 3) механизм преобразования аффекта (невроз страха, меланхолия)». Фрейд сформулировал гипотезу о происхождении того, что переживается нами в аффекте. Аффекты — это «повторения раннего и , может быть, даже доиндивидуального, жизненно важного опыта», которые можно сопоставить с «всеобщими, типичными, врожденными истерическими припадками».
Аффекты ,по Кернбергу, — это психофизиологические поведенческие паттерны, включающие специфическую когнитивную оценку, специфическое выражение лица, субъективное переживание удовольствия и притягательности или боли и отвращения, а также паттерн мышечной и нейровегетативной разрядки. Выражение лица является частью общего коммуникативного паттерна, отличающего разные аффекты. Кернберг делит аффекты на примитивные и производные. Примитивные аффекты Производные аффекты более сложны, они состоят из комбинаций примитивных аффектов, подвергнутых когнитивной переработке. Якобсон, параллельно с Брирли (Brierley, 1937), пришла к заключению, что аффекты — это не только процессы разрядки, а сложные и длительные феномены психического напряжения.
Психоанализ, психотерапия для Вас; психотерапевт в Москве. |
В отличие от примитивных аффектов они могут не проявлять все свои составляющие с одинаковой силой, и их психические аспекты постепенно начинают доминировать над психофизиологическими и лицевыми коммуникативными.Патологический аффект — причины, симптомы, диагностика и лечение
Патологический аффект – кратковременное психическое расстройство, взрыв гнева и ярости, обусловленный неожиданной психотравмирующей ситуацией. Сопровождается помрачением сознания и искаженным восприятием окружающего. Завершается вегетативными нарушениями, прострацией, глубоким безразличием и длительным сном. В последующем наблюдается частичная или полная амнезия на период патологического аффекта и предшествующие травмирующие события.
Диагноз выставляют на основании анамнеза, опроса больного и свидетелей происшедшего. При отсутствии других психических расстройств лечение не требуется, при выявлении психической патологии осуществляют терапию основного заболевания.
Общие сведения
Патологический аффект – психическое расстройство, характеризующееся сверхинтенсивным переживанием и неадекватным выражением гнева и ярости. Возникает в ответ на внезапное потрясение, продолжается несколько минут. Первые упоминания кратковременного психического расстройства при совершении преступлений появились в специализированной литературе еще в начале XVII века и носили названия «гневного беспамятства» или «умоисступления». Впервые термин «патологический аффект» для описания данного состояния использовал немецкий и австрийский психиатр и криминалист Рихард фон Крафт-Эбинг в 1868 году.
Патологический аффект – достаточно редкое расстройство, являющееся основанием для признания больного невменяемым при совершении уголовно или административно наказуемых действий.
Гораздо чаще встречается физиологический аффект – более мягкий вариант сильной эмоциональной реакции на внешний раздражитель. В отличие от патологического, физиологический аффект не сопровождается сумеречным состоянием сознания и не является основанием для признания пациента невменяемым на момент совершения правонарушения. Диагностику патологического аффекта и лечение основного заболевания (при его наличии) осуществляют специалисты в области психиатрии.
Патологический аффект
Причины и патогенез патологического аффекта
Непосредственной причиной развития патологического аффекта является внезапный сверхсильный внешний раздражитель (обычно – насилие, словесное оскорбление и т. д.). В качестве пускового фактора также может выступать панический страх, обусловленный реальной опасностью, повышенными требованиями и неуверенностью в своих силах. Личностная значимость внешнего раздражителя зависит от характера, убеждений и этических норм пациента. Многие психиатры рассматривают патологический аффект, как «аварийную» реакцию на ситуацию, которую больной считает безвыходной и непереносимой.
При этом определенное значение имеют психологическая конституция пациента и предшествующие обстоятельства.
Известный российский психиатр С. С. Корсаков полагал, что к возникновению патологического аффекта больше склонны пациенты с психопатическим развитием личности. При этом и Корсаков, и основоположник российской судебной психиатрии В. П. Сербский считали, что патологический аффект может диагностироваться не только у больных с психопатической конституцией, но и у людей, не страдающих какими-либо психическими расстройствами.
Современные российские психиатры называют ряд факторов, увеличивающих вероятность патологического аффекта. К числу этих факторов относятся психопатии, невротические расстройства, черепно-мозговые травмы в анамнезе, алкоголизм, наркомания и токсикомания. Кроме того, риск развития патологического аффекта возрастает у людей, не страдающих перечисленными заболеваниями, но имеющих пониженную сопротивляемость к стрессу вследствие истощения после соматического или инфекционного заболевания, из-за плохого питания, бессонницы, физического или психического переутомления.
В некоторых случаях большое значение имеет «эффект накопления», длительная аккумуляция негативных переживаний, обусловленных напряженными отношениями, побоями, постоянными унижениями и издевательствами. Пациент долго «копит в себе» отрицательные эмоции, в определенный момент терпение заканчивается, и чувства выплескиваются в виде патологического аффекта. Обычно гнев больного направлен на человека, с которым он находится в конфликтных отношениях, однако иногда (при попадании в ситуацию, напоминающую обстоятельства хронической психологической травмы) патологический аффект возникает при контакте с другими людьми.
Аффект – наиболее яркое проявление эмоций, особенно сильные переживания. Патологический аффект – крайняя степень обычного аффекта. Причиной развития всех видов аффекта является чрезмерное возбуждение определенных участков головного мозга при торможении отделов, отвечающих за другие психические процессы. Этот процесс сопровождается той или иной степенью сужения сознания: при физиологическом аффекте – обычным сужением, при патологическом аффекте – сумеречным помрачением.
В результате пациент перестает отслеживать информацию, не относящуюся к психотравмирующей ситуации, хуже оценивает и контролирует (при патологическом аффекте – не оценивает и не контролирует) собственные действия. Нервные клетки на участке возбуждения какое-то время работают на пределе возможностей, затем возникает охранительное торможение. Запредельно сильные эмоциональные переживания сменяются такой же сильной усталостью, упадком сил и безразличием. При патологическом аффекте эмоции настолько сильны, что торможение достигает уровня ступора и сна.
Симптомы патологического аффекта
Выделяют три стадии патологического аффекта. Первая стадия характеризуется некоторым сужением сознания, концентрацией пациента на переживаниях, связанных с психотравмирующей ситуацией. Нарастает эмоциональное напряжение, снижается способность к восприятию окружающего, оценке обстановки и осознанию собственного состояния. Все, не относящееся к психотравмирующей ситуации, кажется незначимым и перестает восприниматься.
Первая фаза патологического аффекта плавно переходит во вторую – фазу взрыва. Гнев и ярость нарастают, на пике переживаний возникает глубокое помрачение сознания. Ориентация в окружающем мире нарушается, в момент кульминации возможны иллюзии, галлюцинаторные переживания и психосенсорные расстройства (находясь в состоянии патологического аффекта, больной неправильно оценивает величину предметов, их удаленность и расположение относительно горизонтальной и вертикальной оси). В фазе взрыва наблюдается бурное двигательное возбуждение. Пациент проявляет выраженную агрессию, осуществляет разрушительные действия. При этом сохраняется способность к совершению сложных двигательных актов, поведение больного напоминает действия безжалостной машины.
Фаза взрыва сопровождается бурными вегетативными и мимическими реакциями. На лице человека, находящегося в состоянии патологического аффекта, отражаются бурные эмоции в различных сочетаниях. Гнев смешивается с отчаянием, ярость с недоумением.
Лицо краснеет или бледнеет. Через несколько минут эмоциональный взрыв внезапно заканчивается, ему на смену приходит заключительная фаза патологического аффекта – фаза истощения. Пациент погружается в состояние прострации, становится вялым, проявляет полное безразличие к окружающей обстановке и собственным действиям, совершенным в фазе взрыва. Наступает продолжительный глубокий сон. После пробуждения возникает частичная или полная амнезия. Произошедшее либо стирается из памяти, либо всплывает в виде разрозненных фрагментов.
Отличительной особенностью патологического аффекта при хронических психических травмах (постоянном унижении и страхе, длительном физическом или психологическом насилии, необходимости постоянно сдерживаться) является несоответствие реакции и вызвавшего ее стимула. Патологический аффект возникает в ситуации, которую люди, не знающие всех обстоятельств, посчитали бы незначимой или малозначимой. Такая реакция называется реакцией «короткого замыкания».
Диагностика и лечение патологического аффекта
Постановка диагноза имеет особое медико-криминалистическое значение, поскольку патологический аффект является основанием для признания больного невменяемым на момент совершения преступления или правонарушения. Для подтверждения диагноза проводят судебно-медицинскую экспертизу. В процессе диагностики осуществляют комплексное исследование анамнеза жизни больного и изучение особенностей его психической организации – только таким образом можно определить личностную значимость травмирующей ситуации и оценить особенности психологических реакций пациента. При наличии свидетелей принимают во внимание показания, свидетельствующие о явной бессмысленности действий больного, совершенных в состоянии предполагаемого аффекта.
Решение о необходимости лечения принимают индивидуально. Патологический аффект является кратковременным психическим расстройством, после его завершения пациент становится полностью вменяемым, интеллект, эмоциональная и волевая сфера не страдают.
При отсутствии других психических нарушений лечение патологического аффекта не требуется, прогноз благоприятный. При выявлении психопатии, невротического расстройства, наркомании, алкоголизма и других состояний проводят соответствующие терапевтические мероприятия, прогноз определяется течением основного заболевания.
| Существует четыре основных психологических цвета: красный, синий, желтый и зеленый. Они относятся соответственно к телу, уму, эмоциям и существенному балансу между этими тремя. Психологические свойства одиннадцати основных цветов следующие ( Узнайте, как использовать положительные эффекты цветов, присоединившись к нам на одном из наших курсов ): | |
КРАСНЫЙ. Физический Будучи самой длинной длиной волны, красный цвет является мощным. Хотя технически он не самый заметный, он имеет свойство казаться ближе, чем он есть на самом деле, и поэтому первым привлекает наше внимание. Отсюда его эффективность в светофорах во всем мире. Его эффект физический; оно стимулирует нас и повышает частоту пульса, создавая впечатление, что время течет быстрее, чем оно есть на самом деле. Он относится к мужскому принципу и может активировать инстинкт «бей или беги». Красный сильный и очень простой. Чистый красный — самый простой цвет, без излишеств. Это стимулирует и живой, очень дружелюбный. В то же время может восприниматься как требовательная и агрессивная. | |
СИНИЙ. Интеллектуал. Синий — цвет разума, он успокаивает; это влияет на нас умственно, а не на физическую реакцию на красный цвет. Насыщенный синий цвет будет стимулировать ясность мысли, а более легкий, мягкий синий цвет успокоит ум и поможет сосредоточиться. Следовательно, он безмятежен и психически успокаивает. Это цвет ясного общения. Синие объекты кажутся нам не такими близкими, как красные. Снова и снова в исследованиях синий цвет является любимым цветом в мире. Однако он может восприниматься как холодный, бесстрастный и недружелюбный. | |
ЖЕЛТЫЙ. Эмоциональный Длина волны желтого цвета относительно длинная и по существу является стимулирующей. | |
ЗЕЛЕНЫЙ. Баланс Зеленый цвет бросается в глаза таким образом, что не требует никакой корректировки и поэтому успокаивает. Находясь в центре спектра, это цвет баланса — более важная концепция, чем многие думают. Когда в окружающем нас мире много зелени, это указывает на наличие воды и небольшую опасность голода, поэтому нас успокаивает зеленый цвет на примитивном уровне. | |
ФИОЛЕТОВЫЙ. Духовный Самая короткая длина волны — фиолетовый цвет, часто описываемый как фиолетовый. Он поднимает осознание на более высокий уровень мышления, даже в области духовных ценностей. Это очень интровертно и поощряет глубокое созерцание или медитацию. Он ассоциируется с королевской властью и обычно передает высочайшее качество. Будучи последней видимой длиной волны перед ультрафиолетовыми лучами, она ассоциируется со временем, пространством и космосом. Чрезмерное использование фиолетового может вызвать слишком много самоанализа, а неправильный его тон сообщает что-то дешевое и неприятное быстрее, чем любой другой цвет. | |
ОРАНЖЕВЫЙ. Поскольку оранжевый является сочетанием красного и желтого, он стимулирует, а реакция на него представляет собой сочетание физического и эмоционального. Он сосредотачивает наше внимание на вопросах физического комфорта — пищи, тепла, крова и т. д. — и чувственности. Это «веселый» цвет. Отрицательно, это могло бы сосредоточиться на полной противоположности — депривации. Это особенно вероятно, когда теплый оранжевый используется с черным. Точно так же слишком много оранжевого предполагает легкомыслие и отсутствие серьезных интеллектуальных ценностей. | |
РОЗОВЫЙ. Будучи оттенком красного, розовый также воздействует на нас физически, но скорее успокаивает, чем стимулирует. (Интересно, что красный — единственный цвет, оттенки которого имеют совершенно отдельное название. Оттенки синего, зеленого, желтого и т. д. называются просто голубым, светло-зеленым и т. д.) Розовый — психологически сильный цвет. Он представляет женский принцип и выживание вида; это питает и физически успокаивает. Слишком много розового физически истощает и может несколько кастрировать. | |
СЕРЫЙ. Чистый серый — единственный цвет, не имеющий прямых психологических свойств. Однако он довольно подавляющий. Фактическое отсутствие цвета угнетает, и когда мир становится серым, мы инстинктивно вынуждены втягиваться и готовиться к зимней спячке. | |
ЧЕРНЫЙ. Черный — все цвета полностью впитываются. Психологические последствия этого значительны. Он создает защитные барьеры, так как поглощает всю энергию, идущую к вам, и окутывает личность. Черный — это, по сути, отсутствие света, поскольку никакие длины волн не отражаются, и поэтому он может быть угрожающим; многие люди боятся темноты. Положительно, он передает абсолютную ясность, без тонких нюансов. Он передает изысканность и бескомпромиссное превосходство и особенно хорошо сочетается с белым цветом. Как вы думаете, какая из этих коробок больше/тяжелее?
Правда, стоящая за мифом, заключается в том, что черный — самый рецессивный цвет, и он не привлекает к себе внимания, а не делает вас стройнее. | |
БЕЛЫЙ. Точно так же, как черный цвет — это полное поглощение, белый — это полное отражение. По сути, он отражает всю силу спектра в наши глаза. Таким образом, он также создает барьеры, но в отличие от черного, и на него часто трудно смотреть. Он сообщает: «Не прикасайся ко мне!» Белый — это чистота и, как и черный, бескомпромиссность; это чисто, гигиенично и стерильно. | |
КОРИЧНЕВЫЙ. Коричневый обычно состоит из красного и желтого, с большим процентом черного. Следовательно, он во многом похож на черный, но теплее и мягче. Он имеет элементы красного и желтого свойств. Браун ассоциируется с землей и миром природы. Это солидный, надежный цвет, и большинство людей находят его тихой поддержкой — более положительной, чем когда-либо популярный черный, который подавляет, а не поддерживает. | |
Если точный тон не является правильным, серый оказывает приглушающее воздействие на другие цвета, используемые с ним. Интенсивное использование серого обычно указывает на неуверенность в себе и боязнь разоблачения.
Черный создает ощущение веса и серьезности. 
Понятие бесплодия может быть и отрицательным. Визуально белый дает повышенное восприятие пространства. Негативное влияние белого на теплые цвета заключается в том, что они выглядят кричаще.Как бедность влияет на мозг и поведение – Ассоциация психологических наук – APS
youtube.com/embed/T7DZQsxbnhQ» frameborder=»0″/> Бедность держит, казалось бы, нерушимой хваткой семьи, районы, города и целые страны. Она простирается от одного поколения к другому, загоняя людей в социально-экономическую яму, из которой почти невозможно выбраться. Частью топлива для бесконечного цикла бедности является ее подавляющее воздействие на когнитивное развитие людей, исполнительные функции и внимание, как это продемонстрировали четыре ученых на первом Международном съезде психологических наук, состоявшемся 12–14 марта в Амстердаме, Нидерланды.
На интегративном научном симпозиуме по познанию, поведению и развитию в социально-экономическом контексте исследователи поделились выводами о психологических последствиях жизни с ограниченными ресурсами и низким социально-экономическим статусом (СЭС) по сравнению с изобилием и безопасностью. Но выступавшие также подчеркивали, что фактических данных о причинах и последствиях бедности уже достаточно для обоснования политики, направленной на уменьшение экономического неравенства.
«Мы много знаем, — говорит психолог Синтия Гарсия Колл, исследователь детского развития, проректор Университета Карлоса Альбису в Сан-Хуане, Пуэрто-Рико. «Здесь есть моральная проблема. Сколько еще нам нужно говорить о том, что бедность вредна для человека?»
Большая часть симпозиума была сосредоточена на воздействии на разум денег в их дефиците, а часто даже в изобилии. И исследователи считают, что исследования на стыке психологии и экономики являются примером истинной интегративной науки.
«Если мы продолжим это взаимодействие между учеными, занимающимися развитием детей, экономистами, нейробиологами [и] учеными-когнитивистами, — сказала Марта Дж. Фарах, научный сотрудник Уильяма Джеймса, APS, — я думаю, весьма вероятно, что мы лучше поймем, как бедность влияет на развитие мозга и жизненные шансы людей, а также какие инструменты вмешательства могут быть эффективными».
Развитие мозга Действительно, десятилетия исследований уже задокументировали, что люди, которые сталкиваются с такими стрессорами, как низкий семейный доход, дискриминация, ограниченный доступ к медицинскому обслуживанию, подверженность преступности и другие условия низкого СЭС, очень восприимчивы к физические и психические расстройства, низкий уровень образования и низкие показатели IQ, отмечает Фарах, профессор Пенсильванского университета.
Но, изучая влияние детской бедности на развитие мозга, Фара исследовала, влияет ли взросление в неблагополучной среде на когнитивные процессы в равной степени или же одни способности нарушаются в большей степени, чем другие. Она и ее коллеги обнаружили, что память особенно уязвима для жизни при низких настройках SES. И одним из конкретных факторов, влияющих на память, является способность родителей реагировать и поддерживать в стрессовых условиях бедности.
В своей лаборатории Фарах и ее коллеги изучили данные исследования развития, в котором группа детей отслеживалась более 20 лет. Когда детям было 4 и 8 лет, ассистенты-исследователи приходили домой, чтобы записать различные подробности их воспитания. Например, они смотрели на когнитивную стимуляцию в доме, такую как наличие книг или обучающих игрушек. Они брали интервью у матерей и опекунов и наблюдали за их взаимодействием со своими детьми. Особое внимание они уделяли тому, сколько тепла и заботы получил каждый ребенок от матери или опекуна.
Команда Фары затем изучила результаты когнитивных тестов, которые давали детям, когда они учились в средней школе, и обнаружила, что большое количество когнитивной стимуляции в более раннем возрасте улучшало языковое развитие детей. Они также обнаружили, что высокий уровень родительской заботы в возрасте 4 и 8 лет способствует улучшению памяти в средней школе.
Фара процитировала недавнее исследование, показывающее связь между СЭС и объемом гиппокампа — индикатором производительности памяти. Междисциплинарное исследование 2012 года, проведенное под руководством когнитивного нейробиолога из Колумбийского университета Кимберли Ноубл, например, выявило меньший объем гиппокампа у детей и подростков с низким СЭС по сравнению с их сверстниками с высоким СЭС.
Главное значение исследований когнитивной нейробиологии для развития, по словам Фары, заключается в том, что они бросают вызов широко распространенному представлению о том, что бедные должны винить только себя в своих обстоятельствах.
«Опросы показали, что очень распространенное мнение о том, почему бедные люди бедны, состоит в том, что они недостаточно стараются, они безответственны, принимают неверные решения, не учатся в школе и так далее», — сказала она. сказал. «Но… нейроны не заслуживают порицания или похвалы. Они не тратят усилия. У них нет хорошего или плохого поведения. Они просто ведут себя в соответствии с законами естественного мира».
Исследования также показывают, что бедность в раннем детстве может быть более вредной, чем бедность в более позднем детстве, сказал Гарсия Колл. Она процитировала исследования таких ученых, как исследователи развития Грег Дункан (Калифорнийский университет, Ирвин) и Кэтрин Магнусон (Университет Висконсин-Мэдисон), которые обнаружили, что первые 5 лет жизни являются наиболее чувствительным периодом для разрушительного влияния экономических лишений. . Продольное исследование Дункана, например, показало, что низкий доход семьи больше связан с трудными обстоятельствами во взрослой жизни, когда он возникает в возрасте до 5 лет, а не в более позднем детстве.
Изучая другой конец спектра, некоторые исследователи обнаружили, что подростки из очень обеспеченных семей проявляют особую уязвимость к психологическим проблемам в различных областях. Стипендиат APS Суния С. Лутар из Аризонского государственного университета, например, обнаружила, что экономически привилегированная молодежь более подвержена стрессам — с высоким уровнем злоупотребления психоактивными веществами, расстройствами настроения и поведением, нарушающим правила, — чем их сверстники.
Некоторые из этих выводов были продемонстрированы в рамках проекта под названием «Исследование молодежи из пригородов в Новой Англии», который представляет собой непрерывную лонгитюдную оценку примерно 350 учащихся средних школ из пригородов. Лутар и ее коллеги начали изучать эту популяцию в 1990 и обнаружили, что проблемы со здоровьем и поведением, которые в народе называют «гриппом», возникают примерно в 7-м классе и со временем могут усугубляться.
Гарсия Колл сосредоточила большую часть своих исследований на детях иммигрантов и обнаружила в некоторых выборках, что подростки-иммигранты в первом поколении имели более низкий уровень преступности среди несовершеннолетних, лучшие результаты тестов и успеваемость, а также более позитивное отношение по сравнению с их американцами. прирожденные сверстники.
«Есть что-то в аккультурации в обществе, — сказала она, — где вас считают бедным, меньшинством и/или неполноценным, и они не оказывают вам никакой поддержки в том, кто вы есть или кем вы должны стать — двухкультурное общество». индивидуальный. Но дома хоть какая-то надежда. Есть мечта иммигранта».
Но, добавила она, эти преимущества неуклонно снижаются в последующих поколениях, что называется парадоксом иммигрантов. Это означает, что дети и внуки иммигрантов будут иметь проблемы со здоровьем и поведением, если мы не вмешаемся.
«Это то, что я называю «стать американкой, может быть опасно для вашего здоровья», — сказала она.
Эта поколенческая тенденция проявляется даже в сексуальном поведении. Используя продольные данные о латиноамериканцах в Соединенных Штатах, Гарсия Колл и ее коллеги измерили рискованное сексуальное поведение подростков, задав участникам вопросы об их сексуальном поведении, включая использование презервативов и противозачаточных средств, возраст первого полового акта и количество сексуальных партнеров. Они обнаружили, что рискованное поведение среди подростков в третьем поколении, особенно девочек, было выше, чем у подростков в первом и втором поколении, даже с учетом таких переменных, как доход семьи, образование родителей и возраст начала полового созревания.
Дефицит и пропускная способность Товарищ APS Эльдар Шафир из Принстонского университета по-другому смотрит на бедность, рассматривая ее влияние на поведение и принятие решений. И данные показывают, что бедные люди принимают гораздо более проницательные решения, чем принято считать; они взвешивают 90 237 компромиссов, уделяют особое внимание ценам и тщательно жонглируют ресурсами, сказал он.
Но их интенсивная сосредоточенность на использовании своих скудных ресурсов может поглотить все их умственные способности, оставив им мало или вообще не оставив «когнитивной пропускной способности» для получения профессиональной подготовки, образования и других возможностей, которые могли бы вывести их из бедности.
В серии экспериментов, результаты которых были опубликованы в 2013 году в журнале Science , Шафир и его коллеги обнаружили, что у человека, озабоченного денежными проблемами, наблюдалось снижение когнитивных функций, подобное падению IQ на 13 пунктов (аналогично к потере сна всю ночь).
Исследователи начали свое исследование в торговом центре в Нью-Джерси, случайным образом набрав 400 участников с разным уровнем дохода. Они просили испытуемых подумать, как бы они решили гипотетические финансовые проблемы, такие как оплата ремонта автомобиля. Некоторым участникам был предложен «легкий» сценарий, например, счет механика составил всего 150 долларов, в то время как другим был назначен «сложный» сценарий, например, ремонт стоимостью 1500 долларов.
Участники обдумывали эти сценарии, выполняя некоторые тесты, предназначенные для измерения подвижного интеллекта и познания. Испытуемые были разделены на «бедных» и «богатых» в зависимости от их доходов.
Исследователи обнаружили, что в финансово управляемых сценариях обе группы одинаково хорошо справлялись с тестами. Но столкнувшись со сложными сценариями, участники из бедной группы справились с тестами значительно хуже, чем участники из богатой группы.
Чтобы подтвердить эти результаты и изучить влияние бедности на природные условия, исследователи протестировали более 460 фермеров, выращивающих сахарный тростник в Индии, которые обычно бедны до ежегодного сбора урожая, но богатеют после него. По словам Шафира, каждый фермер лучше справлялся с когнитивными тестами после сбора урожая, чем до сбора урожая.
«В основном, когда у этих парней с таким же образованием, таким же здоровьем было много, их IQ функционировал примерно на 10 пунктов выше, чем когда у них был дефицит», — сказал он.
Как показывают исследования Шафира, проблемы такого типа четко проявляются при принятии важных финансовых решений. В исследовании 2012 года он и группа экономистов-бихевиористов попытались изучить причины, по которым заемщиков, испытывающих нехватку денежных средств, часто привлекают и осаждают хищнические методы кредитования (например, ссуды до зарплаты). Экспериментаторы случайным образом распределили студентов-добровольцев на роли богатых или бедных. У бедных было меньше ресурса — времени — доступного для зарабатывания денег. Участники играли в несколько раундов игры, и в некоторых условиях могли брать время из будущих раундов, но с лихвой. (Например, для некоторых участников заимствованная секунда времени фактически будет стоить 2 секунды следующего раунда.)
Исследователи обнаружили, что богатые участники, как правило, избегали дорогостоящих займов, но бедные участники быстро брали кредит, занимали слишком много, быстрее заканчивали время и в конечном итоге покидали лабораторию с меньшим количеством денег, когда игра была завершена.
Подобное поведение часто объясняется близорукостью бедных и отсутствием контроля, за исключением того, что здесь «бедными» участниками были студенты Принстона. Дефицит может затронуть даже привилегированных.
Шафир предложил, чтобы политика и услуги, направленные на помощь бедным, учитывали влияние бедности на когнитивную функцию человека. Это может включать упрощение обычно сложных заявлений о приеме на работу и других форм, которые особенно сложно заполнять людям с чрезмерными умственными ресурсами. Он утверждал, что без этих приспособлений общество фактически препятствует способности человека добиваться успеха.
«И если посмотреть на это с этой точки зрения, — сказал Шафир, — мы постоянно нарушаем Международный билль о правах человека, который обязывает нас делать то, что, как мы знаем, может привести к улучшению условий жизни менее удачливых и [ ] бесправных».
Несмотря на резкий экономический рост, колоссальный технический прогресс и существенное увеличение среднего располагаемого дохода, наблюдаемое во многих странах за последние 50 лет, как в социальных науках, так и в обществе в целом возникли сомнения в том, что люди в эти страны действительно лучше.
Социологи в Европе разработали эмпирический способ «картирования» социальных тенденций, предоставляя ученым-психологам, экономистам и другим исследователям данные, которые они могут использовать для лучшего понимания причин и последствий социальных преобразований, говорит социолог Юрген Шупп из Немецкий институт экономических исследований (DIW Berlin).
Шупп, выступавший на интегративном научном симпозиуме по познанию, поведению и развитию в социально-экономическом контексте во время Международного съезда психологических наук в марте, руководит исследовательским подразделением Социально-экономической группы (SOEP) DIW Berlin. Этот проект начался в 1984 как лонгитюдное многогрупповое исследование частных домохозяйств. Среди данных, собранных в SOEP, есть уровень жизни, доступность и качество работы, социальное распределение благосостояния, возможности получения образования, здоровье и ожидаемая продолжительность жизни, а также субъектный опыт удовлетворенности жизнью.
Результаты, которые представляют продольные индикаторы таких тенденций, как рост доходов домохозяйств и продолжительность жизни людей в бедности, стали основными частями государственных экономических отчетов.
Фарах, М. Дж., Бетанкур, Л., Шера, Д. М., Сэвидж, Дж. Х., Джаннетта, Дж. М., Бродский, Н. Л., … Хёрт, Х. (2008). Стимуляция окружающей среды, родительская забота и когнитивное развитие человека. Наука о развитии, 11 , 793–801. doi: 10.1111/j.1467-7687.2008.00688.x
Гарсия Колл, К.Т., и Салача, Л.А. (2004). Множественные контексты среднего детства. Будущее детей, 14 , 80–97.
Гуарини, Т. Е., Маркс, А. К., Паттон, Ф., и Гарсия Колл, К. Т. (2011). Парадокс иммигрантов в рискованном сексуальном поведении среди латиноамериканских подростков: влияние поколения и пола иммигрантов. Прикладная наука о развитии, 15 , 201–209. doi: 10.1080/10888691.2011.618100
Хэкман, Д. А., Бетанкур, Л. М., Бродский, Н. Л., Кобрин, Л., Хёрт, Х., и Фарах, М. Дж. (2013). Избирательное влияние ранней родительской реакции на стресс-реактивность подростков. ПЛОС ОДИН, 8 . doi: 10.