Активность личностная: Активность личности . Что такое «Активность личности «? Понятие и определение термина «Активность личности » – Глоссарий

Активность личности — Психологос

​​​​​​​Активность личности — особый вид деятельности или особая деятельность, отличающаяся интенсификацией своих основных характеристик (целенаправленности, мотивации, осознанности, владения способами и приёмами действий, эмоциональности), а также наличием таких свойств как инициативность и ситуативность.

Подходы к определению понятия активности личности

Термин активности широко используется в различных сферах науки как самостоятельно, так и в качестве дополнительного в различных сочетаниях. Причём в некоторых случаях это стало настолько привычным, что сформировались самостоятельные понятия. Например, такие как: активный человек, активная жизненная позиция, активное обучение, активист, активный элемент системы. Понятие активности приобрело такой широкий смысл, что при более внимательном отношении его использование требует уточнений.

Словарь русского языка даёт общеупотребительное определение «активного» как деятельного, энергичного, развивающегося. В литературе и бытовой речи понятие «активности» часто употребляется как синоним понятия «деятельности». В физиологическом смысле понятие «активности» традиционно рассматривается как всеобщая характеристика живых существ, их собственная динамика. Как источник преобразования или поддержания ими жизненно значимых связей с окружающим миром. Как свойство живых организмов реагировать на внешние раздражения. Активность при этом соотносится с деятельностью, обнаруживаясь как её динамическое условие, как свойство её собственного движения. У живых существ активность изменяется в соответствии с эволюционными процессами развития. Активность человека приобретает особое значение как важнейшее качество личности, как способность изменять окружающую действительность в соответствии с собственными потребностями, взглядами, целями. (А. В. Петровский, М. Г. Ярошевский, 1990).

Большое значение придаётся «принципу активности». Н. А. Бернштейн (1966), вводя в психологию этот принцип, представлял его суть в постулировании определяющей роли внутренней программы в актах жизнедеятельности организма.

В действиях человека существуют безусловные рефлексы, когда движение непосредственно вызывается внешним стимулом, но это как бы вырожденный случай активности. Во всех же других случаях внешний стимул только запускает программу принятия решения, а собственно движение в той или иной степени связано с внутренней программой человека. В случае полной зависимости от неё мы имеем место с так называемыми «произвольными» актами, когда инициатива начала и содержание движения задаются изнутри организма.

В социологии используется понятие социальной активности. Социальная активность рассматривается как явление, как состояние и как отношение. В психологическом плане существенным представляется характеристика активности как состояния — как качество, которое базируется на потребностях и интересах личности и существует как внутренняя готовность к действию. А также как отношения — как более или менее энергичная самодеятельность, направленная на преобразование различных областей деятельности и самих субъектов.

В психологии в рамках деятельностного подхода, также наблюдается некоторое непринципиальное расхождение в трактовке активности. Психологическая теория деятельности рассматривает макроструктуру деятельности в виде сложного иерархического строения. В её состав включают несколько уровней, в числе которых называют: особые виды деятельности, действия, операции, психофизиологические функции. Особенные виды деятельности в этом случае выступают как совокупность действий, вызываемых одним мотивом. К ним обычно относят игровую, учебную и трудовую деятельность. Их же называют формами активности человека. (Ю. Б. Гиппенрейтер 1997).

Б. Г. Ананьев, помимо указанных, к множеству «активно-деятельностных форм отношения человека к миру» причисляет также боевую и спортивную деятельность, познание, общение, управление людьми, самодеятельность. (Л. И. Анциферова, 1998). Активность, в данном случае, соответствует особенной форме деятельности или особенной деятельности.

По мнению К. А. Абульхановой-Славской (1991) посредством активности человек решает вопрос о согласовании, соизмерении объективных и субъективных факторов деятельности. Мобилизуя активность в необходимых, а не в любых формах, в нужное, а не в любое удобное время, действуя по собственному побуждению, используя свои способности, ставя свои цели. Тем самым, оценивая активность, как часть деятельности, как её динамическую составляющую реализуемую ситуативно то есть в нужный момент времени.

Ещё одна трактовка понятия активности предложена В. А. Петровским (1996), предлагающим рассматривать личность как подлинный субъект активности. Прослеживая историю форм деятельности субъекта, он выделяет три последовательных этапа в истории становления деятельности. 1) Функционирование или жизнедеятельность особи как предпосылку деятельности; Функционирование — первое и простейшее проявление жизни — может быть описано в плане взаимодействия субъекта с объектом, в ходе которого обеспечивается целостность присущих субъекту телесных структур.

Функционирование опирается на возможности непосредственного взаимодействия субъекта с его окружением. Отлучение живых тел от источников их существования оказывается гибельным, так как способности к функционированию ещё недостаточно для преодоления возникших барьеров. 2) Деятельность, как условие выживания субъекта. Деятельность снимает присущие предыдущей ступени развития ограничения. Посредством деятельности субъект получает возможность достичь предмет, прежде удалённый от него, но необходимый для функционирования. 3) Активность, как высшую форму развития деятельности. В процессе развития человека возникают новые, вспомогательные формы взаимодействия с миром, нацеленные на обеспечение и поддержание самой возможности деятельности субъекта. Эти формы движения складываются внутри предшествующих деятельностей и, перерастая в деятельность, носящую самоподчиненный характер, они становятся тем, что может быть названо активностью субъекта.

Активность и деятельность, соотнесение понятий

Одной из главных теоретических проблем при рассмотрении понятия активности личности является соотнесение понятий «активности» и «деятельности». Трудность заключается в том, что в большом количестве случаев эти термины выступают как синонимы.

На основе анализа позиций специалистов, выделяют ряд общих существенных признаков активности личности. К ним относятся представления об активности как:

• форме деятельности, свидетельствующем о сущностном единстве понятий активности и деятельности;
• деятельности, к которой у человека возникло собственное внутреннее отношение, в которой отразился индивидуальный опыт человека;
• личностно значимой деятельности: форме самовыражения, самоутверждения человека с одной стороны и о человеке, как о продукте активного и инициативного взаимодействия с окружающей социальной средой — с другой;
• деятельности направленной на преобразование окружающего мира;
• качестве личности, личностном образовании, проявляющимся во внутренней готовности к целенаправленному взаимодействию со средой, к самодеятельности, базирующейся на потребностях и интересах личности, характеризуемой стремлением и желанием действовать, целеустремлённостью и настойчивостью, энергичностью и инициативой.

Представление об активности как форме деятельности, позволяет утверждать, что активности должны быть присущи основные составляющие деятельности (В. Н. Кругликов, 1998). В психологии к ним относят: цель или целенаправленность, мотивацию, способы и приёмы, с помощью которых осуществляется деятельность, а также осознанность и эмоции. Говоря о цели, подразумевают, что любая деятельность осуществляется для чего-то, то есть, что она направлена на достижение определённой цели, которая трактуется как сознательный образ желаемого результата и определяется мотивацией субъекта деятельности. Человек, находясь под воздействием комплекса внешних и внутренних мотивов, выбирает главный из них, который превращается в цель деятельности направленной на его достижение. Поэтому цель можно также рассматривать как главный осознанный мотив. Отсюда становится понятным, что продуктивная деятельность носит мотивированный и осознанный характер. Однако не все мотивы, в отличие от целей, осознаются человеком.

Это не означает, однако, что неосознаваемые мотивы не представлены в сознании человека. Они проявляются, но в особой форме, в форме эмоций, как элемент эмоциональной составляющей деятельности. Эмоции возникают по поводу событий или результатов действий, которые связаны с мотивами. В теории деятельности эмоции определяются как отражение отношения результата деятельности к её мотиву. (Ю. Б. Гиппенрейтер, 1997). Кроме того, они выступают одним из оценочных критериев выбора направления действий. Способы и приёмы выступают элементом деятельности, но не просто как средство для осуществления действия, к которому приспосабливаются движения, а как элемент схемы действия, как орудие, обогащающее последнее ориентацией на отдельные свойства предмета-орудия (Д. Б. Эльконин, 1987). Определяя активность как особую форму деятельности требуется осознавать её отличия, её особенности. В качестве отличительных черт предлагается рассматривать интенсификацию основных характеристик деятельности, а также присутствие двух дополнительных свойств: инициативности и ситуативности (В. Н. Кругликов, 1998).

Интенсификация отражает тот факт, что во всех характеристиках активности в явной форме просматриваются элементы качественно-количественных оценок. Наблюдается повышение выраженности и интенсивности её составляющих, а именно усиление осознанности, субъективности, личностной значимости целей, отмечается более высокий уровень мотивации и владения субъектом способами и приёмами деятельности, повышенная эмоциональная окрашенность.

Под инициативностью понимается почин, внутреннее побуждение к деятельности, предприимчивость и их проявление в деятельности человека. Очевидно, что инициатива тесно связана и выступает проявлением мотивации, степени личностной значимости деятельности для человека, является проявлением принципа активности, свидетельствуя о внутренней включенности субъекта в процесс деятельности, о ведущей роли в нём внутреннего плана. Она свидетельствует о волевых, творческих и психофизических способностях личности. Тем самым, выступает интегративным показателем соотнесения личностных особенностей и требований деятельности.

Ситуативность активности может рассматриваться как характеристика, свидетельствующая о переходе деятельности в иное качество — качество активности в том случае, когда усилия, направленные на достижение цели превосходят нормированный уровень деятельности и необходимы для её достижения. При этом уровень активности может рассматриваться с двух позиций — внешней по отношению к субъекту и внутренней. В первом случае активность может соответствовать нормативно определённой цели или превышать её. Для характеристики такой активности используют понятия «надситуативной» и «сверхнормативной активности» (А. В. Петровский, М. Г. Ярошевский, 1990, В. Ф. Бехтерев, 1996, Р. С. Немов, 1985) под которыми понимается способность субъекта подниматься над уровнем требований ситуации или, соответственно, официально предъявляемых обществом нормативными требованиями. Во втором случае активность рассматривается с точки зрения субъекта и соотносится с внутренне определяемой целью, отвечающей не внешним, социально обусловленным, а его личным внутренним целям. Для личности активность всегда «нормативна», поскольку соответствует поставленной цели, в случае достижения которой деятельность теряет свою энергетическую основу — мотивацию и развиться до уровня надситуативности, очевидно, не может. Деятельность, которая не позволила субъекту достичь поставленной цели, традиционно считается недостаточно активной или «пассивной», то есть в принципе, не может называться активностью.

Уровень активности, её длительность, устойчивость и другие показатели зависят от согласованности и оптимальных сочетаний разных компонентов: эмоционального, мотивационного и др. В связи с чем, в зависимости от способа связи психических и личностных уровней активности она может приобретать оптимальный или неоптимальный характер. Например, поддерживать определённый уровень активности можно двумя способами: перенапряжением всех сил, что ведёт к утомлению, падению активности, и за счёт эмоционально-мотивационного подкрепления. (К. А. Абульханова-Славская, 1991). Именно эти два подхода, например, отличают традиционное обучение в высшей школе, построенное с опорой на лекционные занятия и инновационные формы обучения, опирающиеся на методы активного обучения активное обучение.

2. 2. Эстетическая форма как личностная активность

( «Проблема содержания, материала и формы в словесном

художественном творчестве»)

Сначала еще раз поставим вопрос: каким способом Бахтин, исходя из своих представлений, изложенных в тексте АГ, предлагает воспринимать в качестве художественного целого обычное лирическое произведение? Поиск ответа не дает результата. Наоборот, в АГ Бахтин отмечает, что в лирике как раз «отсутствует задание целого героя», «он [герой. – А. К.] только носитель переживания, но это переживание не закрывает и не завершает его» [АГ: 227]. Причиной, по которой поэт не в состоянии сформировать у себя отношение к «лирическому герою» как к законченному целому, является то, что оба они, как говорит Бахтин, – по одну сторону от «равно объемлющего их мира». И это понятно, поскольку лирический герой – авторская объективация.

По Бахтину, эта близость автора и героя обусловлена следующим:

– во-первых, «лирика исключает все моменты пространственной выраженности и исчерпанности человека, не локализует и не ограничивает героя всего сплошь во внешнем мире, а следовательно, не дает ясного ощущения конечности человека в мире» [АГ: 223],

– во-вторых, «лирика не определяет и не ограничивает жизненного движения своего героя законченной и четкой фабулой» [АГ: 223],

– и, в-третьих, «лирика не стремится к созданию законченного характера героя» [АГ: 223].

Очевидно, что лирическое произведение есть как бы одно большое высказывание лирического героя, и завершению и «оцельнению» теми средствами, которые представил Бахтин в этой работе об авторе и герое, действительно, не поддается. В этом смысле лирика, если исходить из критериев, представленных в тексте АГ, как это ни парадоксально прозвучит, недостаточно художественна, поскольку в ней отношение автора к лирическому герою не может до конца проявиться в качестве эстетического.

Следствиями трех вышеназванных качеств лирического героя будут:

– во-первых, невозможность для автора охватить героя окружением, сопряженным с внешностью последнего,

– во-вторых, поскольку лирический герой почти не действует (ибо автору важны переживания лирического героя, а не его поступки), постольку внутренняя направленность жизни героя не может быть оформлена и завершена сюжетом,

– наконец, в-третьих, лирика имеет дело не с характером, как с чем-то цельным, объединяющим смысловые направленности жизненных устремлений героя и выступающим как бы первопричиной последних, но лишь, как пишет Бахтин, с «душевным эпизодом».

Поэтому Бахтин, как мы уже отмечали, вынужден прийти к такому представлению об авторской позиции в лирическом произведении: «Автор, чтобы овладеть лирическим героем на этой его внутренней, интимной позиции, сам должен утончиться до чисто внутренней вненаходимости герою, отказаться от использования пространственной и внешней временной вненаходимости… и связанного с нею избытка внешнего видения и знания, утончиться до чисто ценностной позиции – вне линии внутренней направленности героя (а не вне цельного человека), вне его стремящегося я, вне линии его возможного чистого отношения к себе самому» [АГ: 223 − 224]. Т.е., Бахтин требует от автора, чтобы он, пребывая рядом с героем, физически смотря на мир глазами героя, чувствуя душой героя, тем не менее, обязательно должен осознавать свое отличие от последнего (как от своей, авторской, только-объективации), причем, это отличие должно находиться в плане ценностной, смысловой направленности.

Однако в чем суть этой авторской «ценностной позиции», и в чем ее отличие от ценностной позиции лирического героя, Бахтин не уточняет. Наоборот, в дальнейшем он, как это ни парадоксально, снова всячески подчеркивает близость героя и автора в лирике. Он пишет: «Одинокий внешний герой оказывается внутренне ценностно не одиноким» [АГ: 224]. Отсюда становятся понятными идеи Бахтина о «хоровой одержимости» лирического героя, его «одержимостью духом музыки», довлению над ним «чувства любви к женщине» [АГ: 224, 225], ибо одиночество в одержимости хором, музыкой, любовью, действительно, невозможно.

Вывод, который с неизбежностью следует из воззрений Бахтина на авторскую позицию в лирике, в том виде, как это представлено в его работе об авторе и герое, может быть только одним: поэт, автор лирических произведений, истинным эстетическим субъектом, (художником, творцом, внеположным всем проявлениям героя, что совершенно необходимо, по мнению Бахтина) не является. Заметим, что эстетическим субъектом не может стать и читатель лирики, поскольку ему, как и автору, имеющихся в лирическом произведении художественных средств недостаточно, чтобы сформировать устойчивую, внеположенную лирическому герою позицию, с которой только и возможно эстетическое оформление последнего.

Средства, при помощи которых лирическое произведение может быть воспринято в виде законченного художественного целого (в специфически бахтинском понимании), были представлены Бахтиным в работе «Проблема содержания, материала и формы в словесном художественном творчестве», написанной (но неизданной) в 1924 году для журнала «Русский современник». В ней автору лирики как бы возвращается позиция и статус истинного художника, действительного эстетического субъекта. Правда, достигается это ценой ассимиляции, растворения лирического героя в авторе или читателе, а значит – исчезновение его в качестве «первичного субъекта речи». Работа, претендуя, по замыслу Бахтина, на освещение проблем «общей систематической эстетики», явилась, вместе с тем, попыткой решения проблем поэтики, поэтики в узком смысле слова. «Настоящая работа является попыткой методологического анализа основных понятий и проблем поэтики на основе общей систематической эстетики» [ПСМФ: 259].

Главная формула ПСМФ, определяющая соотношение между основными компонентами художественного восприятия, с точки зрения Бахтина, такова: «Действительность познания и этического поступка, входящую в своей опознанности и оцененности в эстетический объект и подвергающуюся здесь конкретному интуитивному объединению, индивидуации, конкретизации, изоляции и завершению, т. е. всестороннему и художественному оформлению с помощью определенного материала, … называем содержанием художественного произведения (точнее, эстетического объекта)» [ПСМФ: 283].

Видно, что «содержание» – это «преднаходимая эстетическим актом, опознанная и оцененная поступком действенность» [ПСМФ: 280], т.е. действительность, бытие, как оно видится с позиций героя произведения. Причем, это бытие, с точки зрения Бахтина, имеет два аспекта: познавательный и этический, где первый играет подчиненную, служебную роль по отношению ко второму, главному. Бахтин пишет: «этическому принадлежит существенный примат в содержании» [ПСМФ: 287], в то время как «познавательный момент может иметь лишь подсобное значение средства» [ПСМФ: 287]. Познание важно содержанию, прежде всего, как, по выражению Бахтина, «познавательное узнание» [ПСМФ: 287], для более успешного свершения акта «вчувствования», при помощи которого и постигается изнутри жизнь героя. По этому поводу Бахтин пишет: «Этическим моментом содержания художественное творчество и созерцание овладевает непосредственно путем сопереживания или вчувствованием к сооценке» [ПСМФ: 287].

Относительно «материала» и «формы», кроме выше сказанного о них, отметим еще два момента. Во-первых, Бахтин постоянно подчеркивает, что материал «является только техническим моментом» [ПСМФ: 295] творческого процесса, орудием свершения «эстетического объекта» – некоего нематериального образования, понятие которого как отмечает, Н. К. Бонецкая, было заимствовано Бахтиным у Б. Христиансена [Бонецкая 1996: 34] и которое есть «оформленное содержание». Причем, материал (и Бахтин настаивает на этом) в «эстетический объект» своей материальной, «естественно-научной» стороной не входит. Во-вторых, Бахтин указывает на двойственный характер формы: «Художественная форма есть форма содержания, но сплошь осуществленная на материале, как бы прикрепленная к нему» [ПСМФ: 305].Структура материала называется Бахтиным «композицией», структура же «эстетического объекта» – «архитектоникой».

Основной вопрос, на который Бахтин пытается дать ответ своей работой таков: «Как форма, будучи сплошь осуществлена на материале, тем не менее, становится формой содержания, ценностно относится к нему, или, другими словами, как композиционная форма – организация материала осуществляет форму архитектоническую – объединение и организацию познавательных и этических ценностей?» [ПСМФ: 305].

Ответ, в рамках бахтинского эго-персонализма, о котором мы говорили в первой главе настоящей, очевиден. И композиционная форма, и форма художественная, эстетическая порождены творческой активностью одного и того же субъекта. А значит, через субъекта-творца эти формы могут осуществлять – и осуществляют! – взаимообмен своими свойствами и качествами, могут переносить свойства и качества одна в другую. Образно говоря, «творческое Я» субъекта есть тот тигель, где в своего рода алхимическом процессе взаимопревращения материальных и идеальных форм обретается, по Бахтину, истинно эстетическое восприятие произведения искусства. (О Бахтине как своего рода «алхимике» пишет и Н. К. Бонецкая [см. Бонецкая 1998: 138]).

Исходя из текста статьи, можно следующем образом реконструировать бахтинское понимание процесса обретения содержанием с помощью «материала» своей художественной «формы». На первом этапе автор подвергает этически пережитое в акте вчувствования содержание процедуре «изоляции и отрешению». Эти термины, по всей видимости, были заимствованы Бахтиным у Г. Г. Шпета [см. Бабич 1998: 12]. Бахтин поясняет: «Изоляция или отрешение относится не к материалу,… а к содержанию, которое освобождается от некоторых необходимых связей с единством природы и единством этического события бытия» [ПСМФ: 308]. Под «изоляцией» Бахтин подразумевает отъединение содержания (содержания в своем познавательном аспекте) от природного целого, что позволяет начать относиться к «содержанию» как к выделенной из единства природы некоей «индивидуальности». «Отрешение» же относится к этическому моменту «содержания» и состоит в лишении изнутри пережитого события жизни героя этического смысла, ответственности перед будущим. Как пишет Н. К. Бонецкая, «Известно высказывание Бахтина: «Проблема эстетики заключается в том, чтобы объяснить, как можно так парализовать мир»» [Бонецкая 1995: 52].

Бахтин так обосновывает эти ценностные действия субъекта в свете стратегической цели – завершения художественной формой содержания жизни героя: «Индивидуализация невозможна при строгой отнесенности и включенности в единство природы, а завершение невозможно в едином необратимо-свершающемся событии бытия: содержание должно отрешить от будущего события, чтобы завершение (самодостаточная наличность, самодовлеющее настоящее) стало возможным» [ПСМФ: 308]. На этом этапе содержание, как пережитое событие жизни героя, становится как бы вырезанным из единой картины природы и отсеченным от своей смысловой, этической направленности. В итоге оно превращается, как пишет Бахтин, в «отрезок единого открытого события бытия, изолированный и освобожденной формой от ответственности перед будущим событием и потому в своем целом самодовлеюще-спокойный, завершенный, вобравший в свой покой и в свою самодостаточность и изолированную природу» [ПСМФ: 308]. Здесь автор осуществляет, по словам Бахтина, «первый дар формы содержанию, впервые делающий возможным все последующие уже чисто положительные, обогащающие дары формы» [ПСМФ: 316].

Далее это «изолированное и отрешенное», т.е. отрезанное от природы и от этического смысла (от ответственности), содержание, по мнению Бахтина, должно оцениваться эстетическим субъектом как вымышленное образование. Необходимость этого обусловлена тем, что эстетический субъект получает возможность видеть в этом вымысле свое вымышляюще-активное, творческое начало, которое, как мы дальше увидим, является сутью художественной формы.

Бахтин следующими словами выражает только что нами сказанное: «Так называемый вымысел в искусстве есть лишь положительное выражение изоляции: изолированный предмет – тем самым и вымышленный, т.е. не действительный в единстве природы и не бывший в событии бытия». И далее: «В вымысле я острее чувствую себя как активно вымышляющего предмет, чувствую свою свободу, обусловленную моей вненаходимостью, беспрепятственно оформлять и завершать событие» [ПСМФ: 308].

На второй стадии процесса обретения содержанием завершающей ее формы художник, имея у себя в качестве своего рода «трофеев» и лишенное этического смысла, и вырванное из природных связей содержание, и осознание своей активности, обращается к материалу. И с ним проделывает то же преобразование, что и с содержанием, – изоляцию от единства природы. Материал при этом в своей естественно-научной определенности перестает быть собственно материалом, лишаясь главного своего атрибута – независимости от субъекта. Бахтин пишет: «Изоляция [содержания. – А. К.] выдвигает и определяет значение материала и его композиционной организации: материал становится условным» [ПСМФ: 309], а значит, в каком-то смысле, нематериальным. И это действительно так, ведь что есть эта «условность», как не нематериальная несопротивляемость материала?

Каким же образом художнику удается отнять у материала его «материальность»? Вот суть бахтинской психотехники обретения этого: «Обрабатывая материал, художник [на самом деле. – А. К.] обрабатывает ценности изолированной действительности и этим преодолевает его имманентно, не выходя за его пределы» [ПСМФ: 309]. Т.е. художник, формируя материал, после первичного акта изоляции и отрешения уже имеет перед глазами не только сам материал, но и «изолированное и отрешенное», а значит, как мы помним, вымышленное, недействительное, содержание, в образовании которого он уже ощутил себя активно-творящим. Именно на этом фоне чувства собственной активности происходит обработка, воплощение материальной формы. Естественно, материал при этом становится «условным», т.е. иллюзорно податливым, – как пишет Бахтин, «преодолеваемым имманентно». Эта «имманентность преодоления» материала означает, что в материале автор одновременно (или попеременно) видит и его материальную сущность, и свободно формирующее этот материал свое творческое начало. Как пишет Е. А. Быстрова, «искусство в истолковании Бахтина становится сосредоточием авторской волевой активности, как бы авторской «воли к власти», но только понятой позитивно» [Богатырева 1996: 63].

Но чувство свободной, беспрепятственной формовки материала возрастает во много раз, если в качестве такового выступает слово. Ведь слово не только реально обрабатывается, «формуется» в высказывании (такого рода преобразованию подвергается и мрамор под резцом скульптора), но и в определенном смысле рождается в нем, и это как раз то, что является, с точки зрения Бахтина, главным в слове поэзии. Поэтому из пяти «моментов», отмечаемых Бахтиным в поэтическом слове, а именно: 1) «звуковая сторона», 2) «вещественное значение», 3) «момент словесной связи», 4) «интонативный», 5) «чувство словесной активности, чувство активного порождения значащего звука» [ПСМФ: 310], четыре естественно, должны быть укоренены для автора и читателя именно в пятом, последнем моменте. Бахтин пишет «В этом последнем пятом моменте отражены все четыре предшествующих; он является той стороной их, которая обращена к личности говорящего (чувство порождения звука, порождения смысла, порождения связи и порождения оценки)» [ПСМФ: 310]. И еще: «В каждом моменте творец и созерцатель чувствует свою активность – выбирающую, созидающую, определяющую, завершающую», но «управляющим моментом, фокусом формирующих энергий является, конечно, пятый момент» [ПСМФ: 311].

Именно первоначальное «отрешение и изоляция» содержания от своей этико-познавательной (смысловой) направленности позволяет поэту и читателю не только чувствовать себя активным творцом и с этим чувством приступать к порождению слова-как-материала, но и абстрагироваться от смысла и значения самого слова. Он пишет по этому поводу: «Слово, высказывание перестает ждать и желать чего бы то ни было действительного за своими пределами: действия или соответствия действительности, т.е. реально осуществления или проверки-подтверждения (преодоления субъективности)» [ПСМФ: 309]. Как мы увидим, это «преодоление субъективности» в слове принципиально недопустимо в эстетической теории Бахтина, представленной им в данной работе, так как чувство своей (субъективной) порождающей слово активности важно эстетическому субъекту (поэту, читателю). Философу важно, по справедливому замечанию Н. К. Бонецкой, что «слово отождествляется с говорящим» [Бонецкая 1994: 52].

И, тем не менее, после всех этих «превращений» содержания и слова-материала, вопрос: каким образом материальной формой «материала» завершается идеальное «содержание»? – остается открытым.

Здесь мы переходим, наконец, к третьему, последнему этапу эстетического процесса по Бахтину, этапу, на котором обретается самодовлеюще-успокоенное, завершенное, художественное целое. Бахтин пишет: «Форма, пользуясь одним материалом, восполняет всякое событие и этическое напряжение до полноты свершения» [ПСМФ: 310], Т.е. «слово своими силами переводит завершающую форму в содержание» [ПСМФ: 309]. Это означает, что поэт или читатель, эстетический субъект вообще, в порожденном им слове-как-материале видит и свою порождающую активность, и то, что эта активность создала нечто абсолютно идеальное, – в смысле предельно совершенное, – что и вызывает чувство законченности и завершенности. Все это становится возможным только потому, что эстетический субъект (поскольку слову не требуется «соответствия действительности» и значит, нет необходимости сравнивать его с другим словом) любое порожденное им слово оценивает как совершенное, законченное и завершенное идеальное образование. (О «завершенности» произведения у Бахтина как материального образования пишет также М. С. Глазман [Глазман 1992: 113], хотя о причине этой завершенности он не говорит).

И это действительно так. Ведь замысел поэта о слове-материале полностью реализовался, поскольку цель – создание слова, в котором можно увидеть свое порождающее начало, – совершенно, идеально воплотилась. Именно это чувство свершения-завершения, обретенное в слове и перенесенное художником на содержание, называется Бахтиным «завершающей формой». Это чувство как бы помогает содержанию восполниться неким смыслом, утраченным в первичном акте «отрешении и изоляции». Бахтин пишет, что при этом «автор как бы входит в изолированное событие и становится в нем творцом, не становясь участником» [ПСМФ: 310]. Это противоречие между «неучастием» автора в событиях содержания и осознанием себя в качестве творца последнего Бахтин пытается разрешить при помощи материала. Чувство законченности обретено автором вне содержания (в порождении слова, в котором автор видит исключительно свое порождающее начало), насквозь пронизывает содержание, в то же время оставляя «содержательную» сторону содержания без изменения. Об этом авторском всесилии, об авторской «абсолютной активности», пронизывающей и слово как материал, и содержание произведения пишет Т. Ю. Быстрова [Быстрова 1992: 208].

Отсюда видно, что отличие данного бахтинского «приема» от критикуемых Бахтиным «приемов» русских формалистов двадцатых годов (например, В. Б. Шкловского) состоит в следующем: Формалисты свои «приемы» оставляют на уровне манипуляций с материалом. Бахтин же чувство собственной активности, обретенное в этих манипуляциях со словом, переносит на этико-познавательное, беспокойное «содержание» и отожествляет его с эстетической формой.

О близости Бахтина и формалистов, о том, что различия между ними – лишь в «оттенках», пишет М. Л. Гаспаров. «Вражда между Бахтиным и формалистами была такой упорной именно потому, что это боролись люди одной культурной формации: самый горячий спор всегда бывает не о цветах, а об оттенках» [Гаспаров 1979: 33]. Об этой похожести говорят Э. Ковальски, называя бахтинскую эстетику «скрытым формализмом» [Ковальски 2001: 80], и Е. А. Богатырева: «Бахтин удивительным образом пересекается с критикуемой им формальной школой» [Богатырева 1996: 64]. Поэтому вряд ли можно согласиться с В. Н. Турбиным, когда он оценивает Бахтина в качестве «последовательного противника формализма в литературоведении» [Турбин 1992: 44].

На этом и для автора, и для читателя должен заканчиваться процесс наделения содержания завершающей формой с помощью словесного материала.

Какие же стороны, качества, свойства так понимаемой «формы» выделяются Бахтиным? Только однажды он указывает, что при эстетическом восприятии «формой я выражаю свою любовь, свое утверждение, свое приятие» [ПСМФ: 306]. Во всем же остальном тексте главный атрибут формы – это возможность видения в ней и автором, и читателем своей творческой активности. «Все моменты произведения, в которых мы можем почувствовать себя, свою ценностно относящуюся к содержанию активность и которые преодолеваются [нами. – А. К.] в своей материальности этой активностью, должны быть отнесены к форме», – пишет Бахтин [ПСМФ: 307]. Поэтому и в этих «любви», «утверждении», «приятии» автор и зритель должны видеть, прежде всего, свою любовь, свое утверждение, свое приятие. Этот взгляд вполне соответствует бахтинскому эго-персоналистическому мировоззрению.

Положение о том, что эстетическая форма в этой бахтинской работе на самом деле отождествляется с активностью эстетического субъекта, с его «энергией», отмечается некоторыми исследователями творчества мыслителя. Так, Н. К. Бонецкая, обращает внимание на то, что «произведение для Бахтина, таким образом, – не продукт деятельности, не ergon, но сама творческая деятельность, energeia» [Бонецкая 1998: 128]; «принцип формы он [Бахтин. – А. К.] соотносит с авторской активностью, «завершающей» героя» [там же]. Е. А. Богатырева пишет, что у Бахтина художественное произведение есть «произведение, несущей конструкцией которого становится разворачивающаяся творческая энергия автора» [Богатырева 1996: 64]

Правда, Бахтиным упоминается еще и ритм, как он говорит, «в самом широком смысле слова» [ПСМФ: 311]. Однако и этот ритм, по Бахтину, «есть единство возвращающейся к себе, снова нащупывающей себя активности» [ПСМФ: 311], где «центр тяжести лежит не в вернувшемся смысле, а в возвращении деятельности движения» [ПСМФ: 311]. Ни о каком повторении в ритме каких-то независимых от художника моментов, включая и смысловые, не может идти речь: «Повторяются, возвращаются, заключают связи не смысловые моменты непосредственно – их объективности, т.е. совершенной отрешенности от говорящей личности субъекта, – а моменты относящейся активности, живого самоощущения деятельности» [ПСМФ: 312], – пишет Бахтин. Это дает основание В. В. Бабич утверждать, что в ПСМФ «»автор» постепенно выводится из «персоналистически» трактуемой «формы» и как бы возникает из ритма» [Бабич 1998: 35].

Итак, и материально-композиционное, и идеально-эстетическое единства укоренены у Бахтина в самосознающей личности творца: «единство формы есть единство активной ценностной позиции автора-творца» [ПСМФ: 316], единство «действующего цельного человека, опирающегося на себя самого» [ПСМФ: 312]. Естественно, что и «эстетический объект» как художественно оформленное содержание – это, прежде всего, сам автор. Бахтин пишет: «Эстетический объект – это творение, включающее в себя творца: в нем творец находит себя и напряженно чувствует свою творящую активность» [ПСМФ: 317].

Зададим вопрос: есть ли что-нибудь в эстетическом объекте, кроме автора? Бахтин утверждает, что есть, и это – «содержание» с его этико-познавательной направленностью: «Жизнь находится не только вне искусства, но и в нем, внутри его, во всей полноте своей ценностной весомости: социальной, политической, познавательной и иной» [ПСМФ: 280]. Но так ли это?

Мы помним, что содержание у Бахтина входит в эстетический объект уже изолированным и отрешенным, т.е. вымышленным, и в этом вымысле автор уже на этапе «изолированности и отрешенности» видит только свое вымышляющее активностное начало. Выше мы отмечали, что акт изоляции и отрешения свершается еще до подключения материала к процессу завершающего оформления. Поэтому, хотя Бахтин и пишет, что «форме нужна внеэстетическая весомость содержания», на самом деле к моменту оформления последнего с помощью материала никакой «этической весомости» у содержания уже нет, ибо оно уже отрешено от будущего и уже «самодовлеюще-спокойное» [ПСМФ: 308]. И содержание после акта вчувствования, и слово как материал после своего порождения – все уходит на второй план, все убирается как «строительные леса»: «Все это убирается в момент художественного восприятия, как убираются леса, когда здание окончено» [ПСМФ: 296], оставляя творца наедине с самим собой, со своей активностью.

Поскольку, как пишет Бахтин, в эстетической форме «я чувствую себя как активного субъекта» [ПСМФ: 318], постольку эстетическую концепцию Бахтина, изложенную в данной работе, можно назвать «активностным» эго-персонализмом». Именно та сторона личности, которая отвечает за активность, за творчество, в эстетической теории, изложенной Бахтиным в ПСМФ, выступает посредником и орудием художественных актов, осуществляемых личностным «Я», осознающим себя в качестве формирующего все и вся творческого начала.

В конце работы Бахтин пишет: «Автор как конститутивный момент формы есть организованная, изнутри исходящая, активность цельного человека, сплошь осуществляющего свое задание, ничего не предполагающего вне себя для завершения» [ПСМФ: 317]. Уже ни о какой значимости содержания, ни о каком материале, который нужно «преодолевать», речь не идет, что естественно, если признать, что вне автора ничего нет. В бахтинском мире искусства, представленном в этой статье, художественное произведение не просто служит художнику, творцу, эстетическому субъекту, но и является им.

Наша оценка согласуется с оценкой Е. А. Богатыревой Бахтина как представителя авангарда 20-х годов. Она пишет: «В XX в. почти единственной гарантией художественной ценности целого ряда творений выступит фигура автора», и добавляет: «Последний сможет обойтись и без продуктов творчества» [Богатырева 1996: 20].

Говоря о слове как о материале, Бахтин подчеркивает, что слово, прежде всего, – громко звучащее слово [ПСМФ: 310]. А в последнем абзаце статьи прямо заявляет, что слово, о котором говорилось в статье, – это поэтическое слово, и обращает внимание на то, что только в поэзии «автор – говорящий человек – может непосредственно занять свою творческую позицию» [ПСМФ: 318]. Это означает, что в работе ПСМФ Бахтиным представлена методика обретения художественной формы произведения не эстетическим субъектом вообще, но прежде всего поэтом и читателем поэтических словесных целых.

В тексте АГ завершающее оформление достигается субъектом эстетической деятельности при помощи отождествления своей позиции с позицией лирического героя (стихотворения Пушкина «Разлука»). В данной же статье завершающая, эстетически самодовлеющая форма есть осознающее себя чувство авторской и читательской активности, обретаемое вначале при порождении-свершении слова поэзии в момент его произнесения, и перенесенное затем на постигнутое в акте вчувствования содержание жизни лирического героя. Поэт и читатель лирики при этом присваивает себе слово героя, видя в слове не предметный смысл и не героя как носителя, источника этого слова, но, прежде всего, свое творчески активностное начало. Как пишет М. Л. Гаспаров: «главное у Бахтина: пафос экспроприации чужого слова» [Гаспаров 1979: 34].

Таким образом, поэт и читатель лирики, чтобы обрести статус действительно эстетических субъектов, должны, в общем-то, забыть о лирическом герое, полностью его ассимилировать, растворить и, отняв у него его чувство порождающей словесной активности, присвоить это чувство себе. Только в этом случае обретается, по Бахтину, истинно художественное восприятие лирических поэтических произведений.

Метафорой мира искусства, представленного в статье ПСМФ, будет пластика танца, где порождаемые танцором движения не только призваны выражать его чувства, но и предопределенностью своего телесно-двигательного свершения как бы подытоживают, завершают изнутри пережитую жизнь изображаемого персонажа.

Найденное Бахтиным в этой работе отношение к слову как к орудию, как к своего рода ключу, открывающему дверь этического плана, и позволяющему художнику покидать через эту дверь данный план, было успешно применено им в работе ПТД. В ней изымание себя автором и читателем из реального мира жизненных страстей героев-идеологов Достоевского предлагалось осуществлять посредством так называемого «двуголосого слова». Лингвистический анализ этого понятия был нами представлен в первой главе. В следующем параграфе мы увидим, как это понятие работает у Бахтина в его анализе эстетики Достоевского. Здесь же мы только укажем, что истоки бахтинской концепции «двуголосия» находятся именно в статье ПСМФ.

В самом деле, ведь «художественная форма», с точки зрения Бахтина, есть не что иное, как осознание субъектом самого себя в качестве активностного начала. И слово, являясь орудием обретения эстетическим субъектом этой формы, служит ему еще в качестве знака, «указателя», указывающего на него, субъекта, самого. Иной функции в теоретических построениях данной статьи, по большому счету, слово как материал не выполняет. В частности, оно лишается здесь всей своей смысловой семантики. Это понятно, если предположить, что во время стихотворного декламирования фокус внимания смещается декламатором со смысловой составляющей слова на самого себя. Последний начинает слышать в слове свой же голос, и самого себя начинает воспринимать только в качестве «голоса», это слово порождающего. Второй «голос» в слове может появиться, если декламатор вспомнит о том, что изначальным порождающим началом этого слова был «голос» лирического героя. В итоге появляется – воспользуемся одним из излюбленных бахтинских образов – «двуликий Янус» «двуголосого слова».

В статье ПСМФ эстетический субъект слышит в слове только один свой «голос». Отчетливое же видение в слове еще и других «голосов» появляется у Бахтина в его другой работе – в книге ПТД, к рассмотрению которой мы преступаем

Проблема нравственной активности с позиций субъектно-личностного подхода

Красник Вадим Семёнович¹, Ряжкин Александр Олегович^2
1Челябинский государственный университет, кандидат психологических наук, доцент, доцент кафедры психологии
²Челябинский государственный университет, аспирант кафедры психологии

Аннотация
В статье рассматривается понятие нравственность, как психологическая категория. Анализируется проблема нравственной активности личности с позиции субъектно-личностного подхода. Обосновано введение в понятие нравственности, нравственной активности личности категории субъекта. Объясняется соотношение понятий «субъект» и «личность» в психологической категории «нравственная активность». Приведен краткий теоретический анализ психологических исследований, использующих субъектно-личностный подход.

Ключевые слова: активность, личность, нравственная активность, нравственность, субъект, субъектно-личностный подход, ценности, ценностные ориентации

Krasnik Vadim Semyonovich¹, Ryazhkin Alexander Olegovich^2
1Chelyabinsk state university, PhD in psychology
²Chelyabinsk state university, postgraduate student at the department of psychology

Abstract
The article discusses the concept of morality as a psychological category. Examines the problem of moral activity of the individual from the position of subjective-personal approach. Justified the introduction of the concept of morality, moral activity of the individual category of the subject. Due to the correlation of the notions «subject» and «personality» in the psychological category of » moral activity.» A brief theoretical analysis of psychological research that uses subjective-personal approach.

Библиографическая ссылка на статью:
Красник В.С., Ряжкин А.О. Проблема нравственной активности с позиций субъектно-личностного подхода // Гуманитарные научные исследования. 2016. № 8 [Электронный ресурс]. URL: https://human.snauka.ru/2016/08/16326 (дата обращения: 03.06.2022).

В современной психологии все больше ученых обращаются к рассмотрению понятия нравственность [1, 2, 3, 4]. Такой интерес, в первую очередь, вызван состоянием современного российского общества, которое на данном этапе развития далеко от нравственного идеала, что подтверждается исследованиями отечественных ученых [5].  Именно поэтому  современная психология особо  уделяет внимание проблеме нравственности: механизмам её формирования, функциям и её проявлению в повседневной активности человека.

Разумеется, исследования нравственности имеют большую важность для современной науки и общества. Но нравственность есть, ни что иное как свод правил и предписаний, напрямую не влияющий на деятельность человека. А. Л. Журавлев видит в нравственности целостную систему воззрений на должную социальную жизнь, выражающую то или иное понимание сущности человека и его бытия. Также, автор говорит о нравственности, как о ценностной основе общества [6 с. 193]. М. И. Воловикова выделяет нравственные заповеди – законы, по которым надо строить свою жизнь, в свою очередь являющиеся основой цельности, нравственной крепости человека и общества [7 с. 22]. С.Е. Матушкин подразумевает под нравственностью совокупность норм и правил, устанавливаемых обществом [8 с. 17]. Н.Г. Петрова говорит о нравственности, как о характеристике личности, представляющей совокупность общих принципов и норм поведения людей по отношению друг к другу и обществу [9 c 68-69]. Е.Н. Юрасова рассматривает нравственность как личностную характеристику, формирующуюся на основе морали. Мораль же, в свою очередь, это система требований, предъявляемых обществом к поведению индивида [10 с.182]. Ю.М. Антонян под нравственностью понимает совокупность норм, представлений, предписаний о добре и зле, должном и недолжном, свободе и ответственности, долге, совести, вине, о чести и достоинстве человека. Это социальный способ его существования среди людей [11 с. 5].

Можно утверждать, что в представленных определениях нравственности подразумевается регуляция поведения, на основе правил, но на практике человек обладающий знаниями об этих правилах не всегда соблюдает их.  Именно поэтому мы вводим в понятие нравственности субъектную характеристику и изучаем нравственную активность, где рассматриваем не только нравственность, как свод законов и правил, но и активность субъекта, направленную на добровольное выполнение данных правил. На формирование внутренней готовности личности использовать свою систему ценностей в реальных экзистенциональных ситуациях влияет ряд факторов [12 с. 40]. И в первую очередь это аттитьюды, в которых выражается отношение человека к различным социально значимым объектам и феномена – к окружающим людям, группам, социальным институтам [12 с.40].

Но, сама по себе готовность, это состояние психонервной готовности действовать определенным образом [13], которая не гарантирует активность человека в соответствии с заданными принципами и ценностями. М.К. Мамардашвили писал, что когда какие-то нравственные ценности и убеждения не опираются на сформировавшиеся личностные структуры, то это не убеждения, а кисель, потому что в реальной экзистенциальной ситуации они не воплощаются в реальном выборе. Для нравственного поступка не достаточно одних убеждений, а требуются специальные нравственные мускулы [14].

Проблема нравственной активности в отечественной психологии исследовалась рядом ученых, таких как: Л.Н. Антилогова [15], Н.Д. Зотов [16], М.И. Боровский [17], М.И. Бодлевский [18] и др. Особенность нашего исследования нравственной активности заключается в применении нового подхода: рассмотрении нравственной активности во взаимосвязанной системе субъект-личность, с целью определить, какое место занимают нравственные нормы и ценности в структуре личности и как они влияют на активность субъекта. Данный подход получил название субъектно-личностный (Е.А. Сергиенко). Необходимо сказать, что данный подход уже использовался различными психологами в изучении тех или иных психологических категорий. Н.В. Долматова применяет субъектно-личностный подход к проблеме профессиональной подготовки специалистов. Содержательной подструктурой такого подхода автор выделяет: познавательно-гностическую, операционально-коммуникативную и мотивационно-смысловую характеристики [19 с. 138-146]. Чесноков В.А. в своей работе также изучает субъектно-личностные проявления у студентов в процессе их профессиональной подготовки, где рассматривает динамику развития субъектных свойств и характеристик личности [20 с. 70-73]. Ю.Д. Федосова рассматривает субъектно-личностные детерминанты в общении. Субъектность здесь проявляется в саморегуляции общения как деятельности [21 с. 13-14]. Захарова Н.С. рассматривает субъектно-личностный потенциал адаптации. В него входят: саморегуляция, имплицитная теория личности и интеллекта, локус контроля и самоактуализация [22]. И.А. Левицкая и Т.Н. Гвоздкова изучают субъектно-личностную позицию. Субъектно-личностная позиция предполагает наличие социальной активности, способности к целеполаганию, свободы выбора и ответственности за него, понимание и принятие другого, уникальности, способности к саморазвитию [23 с. 293-295].

В субъектно-личностный подход мы вкладываем схожие с данными авторами характеристики. Для нас важны характеристики субъектности, которые проявляются в наличии социальной активности, умении влиять на собственную активность, способность ставить перед собой цели данной активности и нести за неё ответственность.

При рассмотрении нравственной активности с позиций субъектно-личностного подхода, мы, прежде всего, основываемся на концепции Е.А. Сергиенко. Автор подчеркивает важность сопоставления категорий субъект и личность и анализирует их тесную связь на различных этапах развития [24].

Е.А. Сергиенко большое внимание уделяет субъекту, который на каждом этапе своего развития выступает как носитель системности, раскрывающейся во взаимодействии с миром. [25 с. 37]

При анализе соотношения понятий «субъект» и «личность» Е.А. Сергиенко, в первую очередь, выделяет функции категории субъекта, которые дифференцируют ее от других категорий психологической науки. Это когнитивная, регулятивная и коммуникативная функции. По отношению к категории «субъект», когнитивной функцией является понимание, коммуникативной функцией – субъект-субъектные и субъект-объектные взаимодействия и регулятивной функцией – ментальный конструкт «контроль поведения», разработанный автором. [25 с. 46]

Что касается категории «личность», то она является стрежневой структурой субъекта, задающей общее направление самоорганизации и саморазвития. Личность задает направление движения, а субъект – его конкретную реализацию через координацию выбора целей и ресурсов индивидуальности человека. Тогда носителем содержания внутреннего мира человека будет выступать личность, а реализацией в данных жизненных обстоятельствах, условиях, задачах – субъект [26].

Как можно заметить, позиция автора во  многом соответствует нашему видению соотношения понятий «субъект» и «личность» в психологической категории «нравственная активность». Применяя данный подход к объекту нашего исследования, можно сказать, что к категории субъекта мы относим понятие «активность». В свою очередь, к категории личности мы относим понятие «нравственность», так как данный термин, по мнению ряда авторов неразрывно связан с понятиями «ценности» и «ценностные ориентации» [15, 27, 28, 29, 30]. Л.Н. Антилогова анализируя проблему нравственной активности личности, определяет её как такое деятельное нравственное отношение человека к миру, к другим людям, в котором субъект выступает как активный носитель и «проводник» нравственных ценностей (норм, принципов, идеалов). [15].

Для нас также важна особенность нравственной активности, выделеная Л.Н. Антилоговой, которая заключается в том, что проявление данной активности происходит в деятельности человека [15]. Таким образом, автор также придает большое значение тому, что изучение нравственной активности невозможно без использования понятий, относящихся к психологической категории субъекта.

Анализируя теории Е. А. Сергиенко и Л.Н. Антилоговой, мы приходим к выводу, что данные концепции имеют много общего. Подход, разрабатываемый Е.А. Сергиенко, применяется для общего изучения человека во всем многообразии связей и проявлений его активности, в то время как теория Л.Н. Антилоговой сфокусирована на изучении конкретного проявления активности, носящего название «нравственная». Попытка комбинирования и взаимообогащения данных теорий поможет нам наиболее целостно и полно рассмотреть понятие «нравственная активность» с позиций субъектно-личностного подхода в нашем исследовании.

Библиографический список

1. Братусь Б.С. Нравственное сознание личности (Психологическое исследование). – М.: Знание, 1985. – 64 с.
2. Мельникова Н.В., Коновалова О.В. Психология нравственности. Учебное пособие для студентов факультетов педагогики и психологии. – Шадринск: Издательство П О «Исеть», 2004. – 158 с.
3. Психологические исследования нравственности / Институт психологии, Российская академия наук ; отв. ред. А.Л. Журавлев, А.В. Юревич. – М. : Институт психологии РАН, 2013. – 416 с.
4. Проблемы нравственной и этической психологии в современной России / под ред. М.И. Воловикова. – М. : Институт психологии РАН, 2011. – 320 с.
5. Нравственность современного российского общества: Психологический анализ / под ред. А.В. Юревич, А.Л. Журавлев. – М. : Институт психологии РАН, 2012. – 416 с.
6. Журавлев А.Л. Актуальные проблемы социально ориентированных отраслей психологии / А.Л. Журавлев. – М. : Институт психологии РАН, 2011. – 560 с.
7. Воловикова М.И. Нравственная психология: задачи, методы и современное состояние // Проблемы нравственной и этической психологии в современной России / под ред. М.И. Воловикова. – М. : Институт психологии РАН, 2011. – с. 21-40
8. Матушкин С.Е. Социальное и природное в нравственности. Челябинск: Челяб. гос. ун-т, 2005. 99 с.
9. Петрова Н.Г. Формирование духовно-нравственных ценностных ориентаций личности как педагогическая проблема // Духовно нравственное воспитание детей и учащейся молодежи: проблемы и перспективы: материалы межрегион. науч.-практ. конф. / под ред. И.В. Забродиной, В.Г. Швеммер, Н.П. Шитяков. – Челябинск: изд-во Челяб. гос. пед. ун-та, 2003. – с. 68-72
10. Юрасова Е.Н. Динамика и механизмы формирования нравственности с позиций психоанализа // Нравственность для XXI века : сборник статей / под ред. Ю.М. Антонян. – М. : Аспект Пресс, 2009. – с. 182-191.
11. Антонян Ю.М. Предисловие редактора // Нравственность для XXI века : сборник статей / под ред. Ю.М. Антонян. – М. : Аспект Пресс, 2009. – с. 5-19
12. Зенина О.Г., Красник В.С. Индивидуальный опыт в структуре правосознания личности // Вестник Челябинского государственного университета.2009,#15 (153)Право. ВЫП. 19. С.40
13. Allport,G.W. The handbook of Social Psycology/ ed. By.C. Muruchison, C. Worcester.  Clark University Press,1955. P.810
14. Мамардашвили М.К. Лекции о Прусте (Психологическая типология пути). М.: Ad  Margimen, 1995. c. 259
15. Антилогова Л.Н. О взаимосвязи ценностных ориентаций и нравственной активности личности/ / Сибирская психология сегодня: Сборник научных трудов. -2003. – № 2.
16. Зотов Н.Д. Личность как субъект нравственной активности. – Томск, 1984. С. 128
17. Боровский, М. Н. Моральные потребности и их роль в нравственном поведении молодежи / М. Н. Боровский // Воспитание молодежи в духе коммунистической нравственности в условиях развитого социализма — М.; 1974. — 146 с., c. 62
18. Бодлевский, М. И. Нравственная свобода и ответственность личности / М. И. Бодлевский. — Минск: Знание, 1976. — 18 с., c. 12
19. Долматова Н.В. Субъектно личностный подход к проблеме профессиональной подготовки специалиста по социальной работе // Социальная политика и социология. -2006. -№ 2. -С.138-146.
20. Чесноков В.А. Опытно-экспериментальное развитие субъектно-личностных проявлений у студентов юридического ВУЗа в процессе их профессиональной подготовки// Вестник Забайкальского государственного университета. -2011. -№4. – С.70-73
21. Федосова Ю. Д. Субъектно-личностные детерминанты самоограничений в общении//Северо-кавказский психологический вестник. -2012. -№2. –С.13-14.
22. Захарова Н.С. Субъектно-личностные аспекты адаптации одаренных студентов к обучению в высшей школе//ПИСЬМА В ЭМИССИЯ. ОФФЛАЙН: ЭЛЕКТРОННЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ. -2013. -№5.
23. Левицикая И.А., Гвоздикова Т.Н. Становление субъектно-личностной позиции в социокультурной деятельности //Образование: традиции и инновации, Прага, 08 октября 2015 г. –C.293-295
24. Сергиенко Е.А. Системно-субъектный подход: обоснование и перспективы. Психологический журнал. 2011. Т. 32. № 1. С. 120-132.
25. Сергиенко Е.А., Виленская Г.А.,Ковалева Ю.В., Контроль поведения как субъектная регуляция. – М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2010. – 352 с.
26. Сергиенко Е.А. Принципы психологии развития: современный взгляд // Психологические исследования. 2012. Т. 5, № 24. С. 1.
27. Ценностные основания психологической науки и психология ценностей / под ред. В.В. Знаков, Г.В. Залевский. – М. : Институт психологии РАН, 2008. – 344 с.
28. Захарчук Д.В. Мораль и нравственность как базовые духовные ценности // Система ценностей современного общества. – 2011. -№19. –С.22-26
29. Ильин А.В. Смысловые ценности культуры, нравственности и духовности и их воплощение в современном российском обществе // Электронный научно-практический журнал культура и образование. -2013. – №3.- С.3
30. Шнейдер Л. Б. Профессиональная нравственность практического психолога как сопряжение качеств, ценностей и устремлений/Л. Б. Шнейдер//Актуальные проблемы психологического знания. Теоретические и практические проблемы психологии. -2009. -Вып. 4 (13). -С. 99-103.

---

Количество просмотров публикации: Please wait

Все статьи автора «chesterfield174»

Создание личных планов занятий — проект Института Аспена Играть

Задача:
У каждого ученика свои уникальные потребности

Играть 3

Создавать личные планы занятий

Когда учащийся переходит в девятый класс Тринити-школы в Дареме и Чапел-Хилл ( Северная Каролина), они сидят с консультантом и намечают дальнейший академический путь. Они изучают образовательные интересы и цели, анализируют результаты тестов и пройденные занятия и разрабатывают план, который начинается с курсов для первокурсников, но учитывает конец — тот момент, когда через четыре года они выходят на выпускной, готовые к грядущему миру.

Это упражнение распространено в средних школах по всей стране. В 2020 году Trinity добавила новый уровень: четырехлетний спортивный план. Студентов спросили, какими видами спорта они занимались, если вообще занимались. Какие виды спорта и общего фитнеса могут заинтересовать их в школе. Как эти предложения могут интегрироваться с любыми внешкольными клубными спортивными мероприятиями, в которых они участвуют, или с клубом робототехники, который представляет интерес. И как взрослые в Trinity могут помочь им реализовать свое личное видение, будь то спортивная стипендия в колледже или просто завести друзей благодаря спорту. Некоторые школы задают эти вопросы неофициально. В Тринити это записано на бумаге.

Мы считаем, что это простое новшество сулит большие перспективы. Назовите его «План личной деятельности» или как вам больше нравится, чтобы подчеркнуть его более глубокую цель — помочь учащимся приобрести и сохранить физические, когнитивные, социальные и эмоциональные преимущества физической активности, которые помогут им добиться успеха в жизни. Составление такого плана может иметь неоценимое значение для определения вариантов занятий спортом и физической активности для менее уверенных или склонных к спорту учащихся. Это может мягко помочь более амбициозным спортсменам реалистично взглянуть на свои перспективы играть после окончания средней школы (39).% говорят, что они играют, чтобы получить стипендию в колледже, но менее 2% продолжают ее получать).²²

Информация о травмах и истории болезни может быть включена, чтобы помочь в принятии решений о занятиях спортом. Участки можно было бы построить поверх плана, если бы они были интегрированы с другими внеклассными и академическими мероприятиями — как и должно быть. Наши данные показывают, что мальчикам особенно трудно заниматься чем-то большим, чем просто спортом в школьной среде. ²³

Мы признаем проблемы с пропускной способностью. Есть ли у администраторов время для встречи с каждым студентом? В большинстве школ прямо сейчас ответ отрицательный. Но некоторые могут. Другие могут начать этот путь, введя материалы в переходные материалы девятого класса. Подумайте об использовании консультационных периодов в течение учебного дня, чтобы представить концепцию. Попросите спортивных директоров и учителей физкультуры поддержать вас. Это идея следующего поколения, что школьным руководителям просто нужна помощь в решении задач и поиске ресурсов.

КТО МОЖЕТ ПОМОЧЬ

Семьи

Требовать, чтобы школьные округа признавали преимущества спорта и физической активности и чтобы они инвестировали в них средства. Такие организации, как SHAPE America, располагают ресурсами для защиты интересов родителей, чтобы помочь им отстаивать свои интересы. Это означает наличие в штате достаточного количества учителей физкультуры и спортивного персонала для знакомства со студентами и развития возможностей, отвечающих их потребностям и интересам. Защищайте всех студентов, а не только своих, поддерживая выпуск облигаций, которые финансируют эти возможности.

Местные школьные округа

Признайте ценность школьных консультантов и то, насколько они перегружены работой. Среднее соотношение учеников старших классов и школьных консультантов составляет 311 к 1.²⁴ Почти каждый пятый ученик (около 8 миллионов) вообще не имеет доступа к школьному консультанту.²⁵ Увеличить минимальное количество консультантов, необходимых в штате, и лучше связать их с учителями физкультуры, тренерами или спортивными директорами, которые лучше всего могут посоветовать ученику варианты спорта и физической активности.

Бизнес и промышленность

Технологические компании могут разработать платформу личного плана деятельности, которая начинается с описания учащимися своих интересов и истории занятий спортом. Таким образом, лифт для школьных сотрудников находится в обзоре, а не в создании плана. Добавьте поля и функциональные возможности, которые упрощают учащимся и их семьям оценку относительных преимуществ участия в различных мероприятиях и позволяют легко связать их со школьными тренерами и утвержденными местными программами.

Филантропия 

Возьмите на себя инициативу в пилотировании этой модели в интересующей географической области. Это то, что благотворительные организации делают лучше всего — предоставляют начальное финансирование для разработки многообещающих идей, которые правительство и школы могут впоследствии масштабировать.

Агентства

В соответствии с требованиями федерального закона учащимся с документально подтвержденной инвалидностью уже предоставляется Индивидуальная программа обучения, письменный план, разработанный для удовлетворения уникальных образовательных потребностей ребенка. ²⁶ Родители, учителя и сотрудники школы объединяются для разработки этого плана, и измеряется прогресс в достижении целей. Учитывая связь между физическими упражнениями и успеваемостью, Министерство образования США может добавить спортивные мероприятия.

Спорт для каждого ученика. Найдите те, которые подходят вашим ученикам и вашей школе, с помощью Индекса здорового спорта, ресурса Института Аспена и Больницы специальной хирургии, который анализирует относительные преимущества и риски каждого из 10 лучших видов спорта, которыми занимаются мальчики и девочки в старшей школе. Предлагается информация на основе данных о показателях физической активности, социальных и эмоциональных преимуществах (психосоциальные) и рисках травм (безопасность) с помощью интерактивного инструмента, который позволяет настраивать его в соответствии с потребностями каждого учащегося.

ДОСТИЖЕНИЕ УСПЕХА

Узнайте больше о четырехлетних спортивных планах, разработанных Тринити-школой в Дареме и Чапел-Хилл , в нашем отчете о частных школах. Джез Макинтош, заместитель директора школы, сказал: «Это укрепляет нашу веру в то, что у каждого ребенка должна быть возможность заниматься спортом. Мы дадим вам все предложения и проведем вас через них. Это увеличивает возможности их вовлечения. Это открывает дверь, чтобы сказать: да, вы можете быть частью этой программы».

Играть 4 >

Операции со счетом — Проверка в Интернете — Wells Fargo

Управляйте своими деньгами в Интернете

Нужна актуальная информация о ваших счетах? Сделанный.

Быстрый доступ к вашим деньгам

Будьте в курсе

С помощью нескольких быстрых щелчков вы можете:

• Поиск до 18 месяцев истории транзакций.
• Знайте свой доступный баланс ^{и незавершенные транзакции.}

Информация, быстро

Вы можете быстро:

• Сортировать транзакции по депозитам, чекам или снятию средств.
• Настройте или измените оповещения.

На кончиках ваших пальцев

Найдите свою учетную запись или маршрутный номер или просмотрите лицевую и обратную стороны изображений чека.

У вас все под контролем

Управляйте своими деньгами со своего настольного компьютера, смартфона или планшета с легким доступом для загрузки ваших транзакций.

Просмотр активности учетной записи

Совершить тур

Быстрый доступ к функциям:

• Войдите, чтобы просмотреть активность учетной записи.
• Просто выберите свою учетную запись для просмотра активности.
• В сводке счета щелкните вертикальные точки рядом с доступным балансом, чтобы перевести ^{деньги, оплатить счета или просмотреть выписки.}

Часто задаваемые вопросы

Каков мой доступный баланс?

Ваш доступный баланс — это самая последняя из имеющихся у нас записей о средствах, доступных для снятия с вашего счета. Ваш доступный баланс включает:

• Все депозиты, которые доступны немедленно, и снятие средств, которые были отправлены на ваш счет. Он корректируется в течение дня, когда мы разрешаем или получаем уведомление о незавершенных транзакциях. Некоторые ожидающие депозиты, такие как входящие банковские переводы, электронные прямые депозиты и наличные, депонированные в отделении Wells Fargo или в банкомате Wells Fargo, доступны для вашего использования в день получения нами депозита.
• Часть или все ваши чековые депозиты, сделанные в отделении Wells Fargo, банкомате Wells Fargo или с помощью мобильного депозита ^{, могут быть немедленно доступны для вашего использования в день получения нами депозита. Если средств нет в наличии в день депозита, обратитесь к квитанции о депозите для даты доступности средств. Средства, недоступные в день депозита, как правило, будут доступны на следующий рабочий день, если депозит не удерживается на более длительный срок. Подробную информацию о наличии средств см. в Политике доступности средств в Соглашении об учетной записи.}
• Незавершенные операции по снятию средств, включая транзакции по дебетовым картам, которые мы авторизуем, и авторизованные платежи, известные нам, сокращают доступный баланс.

Почему мои доступные и учтенные остатки отличаются?

Ваш доступный баланс — это самая последняя из имеющихся у нас записей о средствах, доступных для снятия с вашего счета.

Он включает в себя все депозиты и снятие средств, которые были размещены на вашем счете, и корректируется в течение дня, когда мы разрешаем или получаем уведомление о незавершенных транзакциях.

Ваш зарегистрированный баланс — это баланс вашего счета на конец предыдущего рабочего дня. Рабочий день обычно с понедельника по пятницу, за исключением федеральных праздников. Конечный баланс не включает незавершенные транзакции, которые произошли с момента закрытия предыдущего рабочего дня.

Почему мой депозит был задержан?

В некоторых случаях может возникнуть необходимость заблокировать ваш депозит. Первые 225 долларов обычно доступны на следующий рабочий день, остальные могут быть недоступны в течение нескольких дней. Если у вас есть вопросы об удержании вашего депозита, позвоните по телефону 1-800-TO-WELLS (1-800-869-3557).

Часто задаваемые вопросы об операциях по счету

Ваш доступный баланс может не отражать все ваши транзакции, такие как выписанные вами чеки или транзакции по дебетовой карте, которые были утверждены, но еще не отправлены для оплаты продавцом.

Может потребоваться регистрация. Доступность может зависеть от зоны покрытия вашего мобильного оператора. Могут применяться тарифы на сообщения и передачу данных вашего оператора мобильной связи.

Действуют положения и условия. Настройка требуется для переводов в другие финансовые учреждения США, и проверка может занять 1–3 рабочих дня. Клиенты должны обращаться к другим своим финансовым учреждениям США для получения информации о любых возможных комиссиях за перевод, взимаемых этими учреждениями. Могут применяться тарифы на сообщения и передачу данных оператора мобильной связи. Дополнительную информацию см. в Соглашении об онлайн-доступе Wells Fargo.

Мобильный депозит доступен только через приложение Wells Fargo Mobile ^® . Применяются лимиты депозитов и другие ограничения. Некоторые учетные записи не подходят для мобильного депозита. Доступность может зависеть от зоны покрытия вашего мобильного оператора. Могут применяться тарифы на сообщения и передачу данных вашего оператора мобильной связи. Прочие условия, условия и ограничения см. в Соглашении о доступе в Интернете Wells Fargo и применимом раскрытии информации о комиссионных сборах по вашему бизнес-счету.

Wells Fargo Bank, N.A. Член FDIC.

QSR-0522-02123

LRC-0422

Облигация частной деятельности (PAB) Определение

Оглавление

Содержание

• Облигации частной деятельности (PAB)

• Понимание PAB

• Особые соображения

По

Джеймс Чен

Полная биография

Джеймс Чен, CMT — опытный трейдер, инвестиционный консультант и стратег глобального рынка. Он является автором книг по техническому анализу и торговле иностранной валютой, опубликованных John Wiley and Sons, а также выступал в качестве приглашенного эксперта на CNBC, BloombergTV, Forbes и Reuters среди других финансовых СМИ.

Узнайте о нашем редакционная политика

Обновлено 22 апреля 2022 г.

Рассмотрено

Чип Стэплтон

Рассмотрено Чип Стэплтон

Полная биография

Чип Стэплтон является обладателем лицензий Серии 7 и Серии 66, сдал экзамен CFA уровня 1 и в настоящее время имеет лицензию на жизнь, несчастный случай и здоровье в Индиане. Он имеет 8-летний опыт работы в области финансов, от финансового планирования и управления активами до корпоративных финансов и планирования и анализа.

Узнайте о нашем Совет по финансовому обзору

Факт проверен

Тимоти Ли

Факт проверен Тимоти Ли

Полная биография

Тимоти Ли — консультант, бухгалтер и финансовый менеджер со степенью магистра делового администрирования Университета Южной Калифорнии и более чем 15-летним опытом работы в сфере корпоративных финансов. Тимоти помог предоставить генеральным и финансовым директорам глубокую аналитику, рассказав красивые истории о цифрах, графиках и финансовых моделях.

Узнайте о нашем редакционная политика

Что такое облигация частной деятельности (PAB)?

Облигации частной деятельности — это облигации, выпущенные государством или местным правительством или от их имени с целью предоставления специальных финансовых льгот для квалифицированных проектов. Если облигации соответствуют определенным критериям, полученные проценты могут не облагаться налогом. Финансирование чаще всего предназначено для проектов частного пользователя, и правительство, как правило, не предоставляет кредит. Облигации частной деятельности иногда называют кондуитными облигациями.

Ключевые выводы

• Облигации частной деятельности (PAB) выпускаются правительствами или от их имени для проектов, предусматривающих особые финансовые льготы.
• Некоторые проекты должны удовлетворять требованиям, например финансирование больниц или аэропортов, а облигации не облагаются налогом.
• ЧАБ позволяют правительствам брать займы от имени частных компаний, выступая в качестве альтернативы корпоративным облигациям.
• Проценты по облигациям частной деятельности не исключаются из валового дохода, если облигация не является квалифицированной облигацией.

Понимание облигаций частной деятельности (PAB)

Облигации частной деятельности — это муниципальные облигации, которые используются для привлечения частных инвестиций в проекты, приносящие некоторую общественную пользу; однако существуют строгие правила относительно того, какие проекты соответствуют требованиям. Квалифицированные проекты, которые могут финансироваться за счет облигаций частной деятельности, включают финансирование и рефинансирование студенческих ссуд, аэропортов, частных университетов, больниц, доступного арендного жилья, предоставление ипотечных кредитов для начинающих заемщиков с низким доходом и т. д.

Ни при каких обстоятельствах доходы от облигаций частной деятельности не могут быть использованы для финансирования строительства самолета, определенных клубов здоровья, игорного заведения, стадиона, поля для гольфа, нефтеперерабатывающего завода или винного магазина. Этот тип облигаций приводит к снижению затрат на финансирование из-за исключения федерального налога.

Штаты и города с помощью облигаций частной деятельности могут брать займы от имени частных компаний и некоммерческих организаций, снижая стоимость заимствования для организаций, которые в противном случае могли бы обратиться к корпоративным облигациям или банковским кредитам. Облигации частной деятельности выпускаются для привлечения предприятий и рабочей силы в регион с целью получения общественной пользы, которая дает право облигации на освобождение от налогов. По этим облигациям выплачиваются налогооблагаемые проценты, если федеральное правительство специально не освобождает их от уплаты налогов.

Особые указания

В соответствии с разделом 103 (a) Налогового кодекса (IRC) проценты по облигациям частной деятельности не исключаются из валового дохода, если облигация не является квалифицированной облигацией. Проценты по облигациям частной деятельности стали облагаться альтернативным минимальным налогом (AMT) после принятия Закона о налоговой реформе 1986 года, за исключением облигаций больниц и некоммерческих колледжей. При прочих равных условиях доходность облигаций частной деятельности выше из-за такого налогового режима.

Согласно Разделу 141 IRC, муниципальная облигация будет считаться облигацией частной деятельности, если более 10% поступлений от выпуска облигаций используются для какой-либо частной деятельности, а основная сумма и проценты по более чем 10% выручка от продажи выпуска обеспечена частной коммерческой собственностью. Во-вторых, муниципальная облигация будет классифицироваться как облигация частной деятельности, если сумма выручки от выпуска, используемая для предоставления кредитов негосударственным заемщикам, превышает 5% выручки или 15 миллионов долларов США, в зависимости от того, что меньше.

Источники статей

Investopedia требует, чтобы авторы использовали первоисточники для поддержки своей работы. К ним относятся официальные документы, правительственные данные, оригинальные отчеты и интервью с отраслевыми экспертами. Мы также при необходимости ссылаемся на оригинальные исследования других авторитетных издателей.