Амбивалентность эмоций: Амбивалентность чувств в отношениях, примеры амбивалентности

амбивалентность, амбивалентность чувств, амбивалентность эмоций, эмоциональная амливалентность

Новости                  психолог психотерапевт в Москве

Главная \ Амбивалентность Амбивалентность — противоположность душевных склонностей, установок и чувств, преимущественно любви и ненависти, направленных на один и тот же объект. ПОнятие » амбивалентности » заимствовано Фрейдом у Блейлера, который ввел это понятие, рассматривая амбивалентность с трех точек зрения. Волевая амбивалентность означает, например, что субъект одновременно хочет есть и не хочет есть. Интеллектуальная амбивалентность означает, что субъект одновременно высказывает нечто  и то, что ему противоречит. Аффективная амбивалентность означает, что субъект одновременно и любит и ненавидит одного и того же человека. Блейлер считал амбивалентность одним из главных симптомов шизофрении, полагая , однако, что она встречается и у нормальных людей.  Это понятие появилось впервые у Фрейда в «Динамике переноса» при попытке объяснить феномен негативного переноса: «…он нередко обнаруживается наряду с позитивным переносом, нарпвленным на одного и того же человека. … именно амбивалентность аффективных целей позволяет нам лучше оанять способность невротиков использовать перенос в целях защиты.» Однако идея взаимосвязи между любовью и ненавистью встречалась у Фрейда и раньше, например в исследовании случаев Маленького Ганса и Человека с крысами: «В сердце любящего разыгрывается настоящая битва между любовью и нанавистью к одному и тому же человеку». Амбивалентность характеризует ряд расстройств (психозы, неврозы навязчивых состояний), ряд состояний (ревность, скорбь) , а также ряд стадий развития либидо, на которых любовь к объекту сосуществует с его разрушением (орально-садистическая и анально-садитическая стадии). В этом смысле амбивалентность становится у Абрахама категорией , позволяющей уточнить своеобразие объектного отношения на каждой стадии. Первичная оральная стадия носит название доамбивалентной: » Сосание груди это вид поглощения, не разрушающего объект.» По Абрахаму, собственно амбивалентность появляется лишь на орально-садистической , каннибалистической стадии с характерным для нее враждебным отношением к объекту; позднее индивид научается щадить объект, беречь его от разрушения. Окончательное преодоление амбивалентности возможно лишь на генитальной (постамбивалентной) стадии.  В трудах М.Кляйн, вслед за Абрахамом, понятие амбивалентности играет существенную роль. По Кляйн, влечение изначально амбивалентно: «любовь» к объекту неотделима от его разрушения, и потому амбивалентность становится качеством самого объекта. Субъект борется с этой амбивалентностью, расчленяя объект на «хороший » и «плохой»: амбивалентный объект, одновременно и благожелательный и враждебный, отныне исключается. К концу своей творческой деятельности Фрейд стал придавать амбивалентности больше значения в клинике и теории конфликта. Эдипов конфликт, укорененный во влечениях, осмысляется им в связи с амбиваленстностью, причем важнейшими его параметрами оказываются «вполне оправданная любовь и не менее обоснованная ненависть к одному и тому же человеку». С этой точки зрения, возникновение невротических симптомов выступает как попытка разрешения этого конфликта: так, при фобиях происходит смещение одной из составляющих — ненависти- на замещающий объект; при неврозе навязчивых состояний наблюдается тенденция к вытеснению враждебных побуждений путем усиления либидинальных побуждений в виде реактивных образований. Своеобразный подход Фрейда к конфликту интересен тем, что он укореняет защитный конфликт в динамике влечений и побуждает нас видеть за этим конфликтом, приводящим в действие различные инстанции психического аппарата, внтренние противоречия жизни влечений.   психолог, психотерапевт психоаналитического направления Горькова Татьяна

Несовместимые альтернативы: ученые Вышки — об амбивалентности власти в экономике XXI века

Амбивалентность и сочетание противоречивых принципов ярко проявляется в действиях власти, ее отдельных агентов и институтов, повседневных практиках субъектов экономики и граждан. Участники семинара Лаборатории экономико-социологических исследований ВШЭ обсудили недавно изданную в Великобритании книгу “The Ambivalence of Power in the Twenty-First Century Economy: Cases from Russia and Beyond” об изучении амбивалентности в России и за ее пределами, подготовленную учеными ВШЭ и зарубежных университетов.

Открывая семинар, первый проректор ВШЭ, заведующий Лабораторией экономико-социологических исследований (ЛЭСИ), один из соредакторов работы Вадим Радаев поздравил авторский коллектив с выходом книги “The Ambivalence of Power in the Twenty-First Century Economy: Cases from Russia and Beyond” («Амбивалентность власти в экономике XXI века: опыт России и за ее пределами»), изданной Университетским колледжем Лондона.

Вадим Радаев подчеркнул, что авторы глав используют разные данные: статистику, результаты опросов, серии интервью и другие материалы, но все они посвящены амбивалентности власти. Он пояснил, что под амбивалентностью авторы понимали сочетание в действиях разных участников несовместимых альтернатив. Этот термин выработался в психологии, где отражает сочетание в индивидууме противоположных эмоций и двойственных чувств, например любви и ненависти, в отношении одного объекта. Затем произошел перенос индивидуального в межличностные отношения и оттуда — в социальные нормы. Наконец, в общественных науках, в том числе в социологии, амбивалентность понимается не как наличие противоречивых норм, а как ситуация, возникающая в ходе взаимодействия разных агентов.

На фото: Вадим Радаев. Источник: Высшая школа экономики

Амбивалентность — часть властных отношений, полагает проректор, которые никогда не ограничиваются подавлением и характеризуются его сочетанием со взаимодействием, сосуществованием глобального и локального, формального и неформального.

Авторы книги изучали амбивалентность на разных уровнях и сфокусировали внимание на России, где действия государства проникают во все уровни жизни. «Но это не только страновой кейс, это попытка рассказать об особенностях общественного устройства и сделать более широкое обобщение», — сказал Вадим Радаев.

Автор предисловия, профессор политики и социологии Школы славянских и восточноевропейских исследований Университетского колледжа Лондона Алена Леденева, отметила, что при изучении явления амбивалентности в пределах одной дисциплины многие ее аспекты ускользают от исследователей из-за особенностей методов и страновых отличий. «Амбивалентность и порождаемую ею двойственность трудно ухватить… Одни и те же практики могут быть функциональны в решении проблем и дисфункциональны для системы», — отметила она.

Заместитель заведующего ЛЭСИ Зоя Котельникова рассказала об эволюции российских рынков в 2000-е годы. Она напомнила, что в 1990-е отечественный рынок был наводнен контрафактом и низкокачественными товарами и его трансформация была вызвана влиянием владельцев ведущих международных марок. Собственники брендов амбивалентно относятся к контрафакту, взвешивают плюсы и минусы и в отдельные периоды предпочитают не обращать внимания на распространение подделок, скрывают от потребителей их масштаб, опасаясь потерять рынок. Но постепенно они начали борьбу с контрафактом в России, привлекая к этому государство и его институты, ответственные за обеспечение порядка на рынке и безопасность потребителей, выстраивали и запускали соответствующие механизмы.

На фото: Зоя Котельникова. Источник: Высшая школа экономики

Старший научный сотрудник ЛЭСИ Леонид Косалс, автор главы о распространении инноваций и их принятии, на примере системы распознавания лиц пояснил, что инновация, способная приносить экономическую выгоду, может быть сомнительна с точки зрения морали и разрушать ценности общества. Поэтому одна и та же инновация может оказаться благом в одной стране или регионе и приносить вред в других.

Применение системы распознавания лиц в США, Канаде, России и Китае имело разный эффект. По мнению Леонида Косалса, оно привело к противоположным результатам в Китае и Канаде, поскольку в КНР использование системы не имеет экономических и этических преград, а в Канаде принят жесткий работающий закон о персональных данных, созданы органы, строго следящие за его исполнением и соблюдением личных прав.

В России, отметил эксперт ВШЭ, есть законы, близкие по содержанию к американским и европейским, но они не действуют в полной мере, поскольку базовые ценности амбивалентны и социальный иммунитет, контроль за возможными нарушениями личной неприкосновенности не работают как в США или Европе.

Вадим Радаев рассказал об амбивалентности в экономическом взаимодействии. Работа основана на опросах 2200 ритейлеров и их поставщиков, проводившихся в 2013, 2016 и 2019 годах. Выяснилось, что ненадежные партнеры есть у 75% опрошенных, причем 25% говорят о регулярных нарушениях сроков или изменениях цен, при этом уровень конкуренции и контакты в органах власти мало влияют на надежность поставщиков.

Наиболее серьезный фактор, повышающий надежность контрагентов, как показало исследование, — это личные отношения руководителей и длительное сотрудничество. Кроме того, компании учатся работать с ненадежными поставщиками, не доводя конфликты до разрыва отношений.

Старший научный сотрудники ЛЭСИ Денис Стребков совместно с коллегой по лаборатории Андреем Шевчуком написал главу об амбивалентности в отношениях между фрилансерами, работающими на различных платформах, и их заказчиками. Он пояснил, что стороны часто не заключают договор из-за низкой цены отдельных услуг или срочности работ; кроме того, нередко заказчик и исполнитель живут в разных регионах или даже странах, поэтому платформы предлагают свои опции регулирования — «сделки без риска» или иные страховые инструменты.

По данным лонгитюдного обследования фрилансеров за 10 лет, уровень неформальности сделок остается высоким. Доля работ, по которым заключаются официальные договоры, выросла с 12 до 15%. Даже если прибавить к ним появившиеся в последние годы застрахованные сделки (18%), доля неформальных договоров составляет две трети.

По словам Дениса Стребкова, новички для получения первых заказов пользуются биржами удаленной работы и страхуют сделки, опытные исполнители заключают договоры, а большинство фриланс-работников заключают устные или неофициальные сделки, и рынок в целом сохраняет неформальность.

Аналитик Центра социологии культуры Института образования ВШЭ Тамара Кусимова рассказала о практиках импортозамещения на примере появления новых отечественных брендов, например «Русского пармезана», и их восприятии потребителями и производителями. По ее мнению, производство продовольствия стало в последние годы более медийной темой, многим важно, где производятся продукты и кто получает прибыль от производства.

Это, полагает автор, проявление отечественной гастрополитики: если в СССР она воспроизводила социальную структуру общества через распределение продуктов и пайков для привилегированных групп, то сейчас дискуссии о продуктах вплетены в международную политику.

Нынешний виток гастрополитики вызвал стремление фермеров и отдельных энтузиастов переизобрести традиции русской кухни на патриотической волне, что укладывается в дискурс государства.

Регина Решетеева (Романова), независимый социолог, выпускница образовательной программы «Социология» и аспирантуры ВШЭ, говорила об амбивалентности потребителей, в которой поддержка внешней политики государства сочетается с необходимостью преодолеть собственные экономические проблемы вследствие повышения цен на продукты, вызванного зарубежными санкциями и российскими контрсанкциями.

На основе глубинных интервью она пришла к выводу, что люди встраивают политическую повестку в потребление и одновременно выстраивают свою субъектность и практики индивидуального сопротивления неурядицам, вызванным политическими причинами, чтобы сохранить автономию. Они поддерживают политику правительства, но одновременно отмечают, что качество продуктов ухудшилось, возлагая вину на продавцов и госорганы, ответственные за экономический рост и контроль над ценами. Это, полагает Регина Решетеева, можно объяснить термином «потребительский цинизм».

Профессор департамента прикладной экономики факультета экономических наук ВШЭ Марэк Домбровски представил главу, посвященную взаимоотношениям экономической свободы и демократии в постсоветских странах, а Мария Тысячнюк (Университет Восточной Финляндии) сделала сообщение о главе, подготовленной совместно с Сарой Тейтельбойм (Университет Монреаля), Андреем Петровым (Университет Северной Айовы) и Леа Горовиц (Университет Висконсин — Мэдисон). На семинаре также выступили: заместитель директора Центра исследований социальной организации труда и деловой сферы ВШЭ профессор Евгения Балабанова, доцент департамента социологии факультета социальных наук ВШЭ Иван Павлюткин, старший научный сотрудник ЛЭСИ ВШЭ Елена Бердышева, аспирант Университета Маастрихта (Нидерланды), выпускница ОП «Социология» ВШЭ Мария Денисова, старший научный сотрудник ЛЭСИ Александр Куракин, стажер-исследователь ЛЭСИ Дарья Лебедева, научный сотрудник Европейского института Университета Флоренции (Италия) Алексей Победоносцев, профессор департамента социологии ВШЭ Валерий Ледяев.

Боль эмоциональной амбивалентности

Источник: Account ID 809499/Pixabay

Однажды, когда я учился в начальной школе, я увидел несколько слов, нацарапанных на столе почерком старшеклассника: «Я люблю тебя и ненавижу тебя». ты.» Эта фраза произвела на меня большое впечатление. Раньше мне никогда не приходило в голову, что можно любить и ненавидеть кого-то одновременно. Меня еще не познакомили с идеей эмоциональной амбивалентности.

Теперь я думаю, что отчасти причина, по которой слова, написанные чернилами на парте в классе, произвели на меня такое впечатление, заключалась в том, что я уже испытал эмоциональную амбивалентность. Я просто не знал, что это то, что я чувствовал. Это предложение сразу же осветило некоторые аспекты моей собственной эмоциональной жизни и сообщило мне, что я не одинок и не отличаюсь от других: другие люди — как свидетельствует автор предложения — тоже могут чувствовать то же самое.

В то время я уже знал, что люди — особенно маленькие дети — могут делать противоречивые заявления о своих чувствах к кому-либо. Ребенок, расстроенный тем, что не добивается своего, может сказать родителю или брату или сестре: «Я тебя ненавижу». Однако я думаю, что интуитивно понял, что такие заявления часто являются пустыми и недостоверными, выражением бессилия и разочарования. Когда мы очень молоды, у нас не так много способов обеспечить себе то, что мы хотим, и у нас нет силы заставить других людей дать нам эти вещи. Каким-то образом мы узнаём, что можем добиться своего, если убедим других, что наша любовь к ним обусловлена, что она зависит от того, поступают ли они так, как нам нравится. Если они этого не делают, мы говорим, что ненавидим их, надеясь причинить им достаточно боли, чтобы они передумали.

Однако все мы, включая детей, можем испытывать настоящую эмоциональную амбивалентность. (Фрейд зашел так далеко, что предположил, что все дети испытывают глубокую амбивалентность по отношению к однополым родителям.) У нас могут быть положительные и отрицательные чувства по отношению к одному и тому же объекту в одно и то же время. Здесь я хотел бы обсудить этот феномен более подробно, сосредоточив внимание на амбивалентном отношении к людям. Почему мы всегда чувствуем двойственность?

Иногда характеры людей бывают сложными. Нам нравится чье-то чувство юмора, но не его ненадежность, или мы ценим мужество человека, но думаем, что ему не хватает сострадания. В других случаях, однако, источник амбивалентности иной: он должен быть связан не столько с характером другого, сколько конкретно с его отношением к нам. Таким образом, вы можете любить дядю, но чувствовать, что он склонен сравнивать вас со своим собственным сыном, и вы находите это неприятным, или вы любите свою сестру, но считаете, что она слишком кокетничает с вашим супругом или пытается «Укради своих друзей».

Эмоциональная амбивалентность часто болезненна, особенно амбивалентность второго рода, связанная с вашими конкретными отношениями с другим, а не с характером другого. Римский поэт Катулл, который, возможно, был первым автором, задокументировавшим интересующее меня государство, отметил эту боль. В стихотворении для своей возлюбленной, которую он назвал Лесбией (вероятно, ненастоящим именем), Катулл написал:

Ненавижу и люблю. Почему я это делаю, возможно, спросите вы.
Я не знаю, но я чувствую, что это происходит, и меня мучают.

Амбивалентные отношения с любимым человеком могут быть более болезненными, чем откровенно плохие. Плохие отношения подобны холодной погоде, к которой мы знаем, как подготовиться: мы можем либо вообще не выходить на улицу (читай: прервать контакт), либо пойти подготовленными, одетыми соответствующим образом (то есть мы активируем свои защитные механизмы). Амбивалентный немного похож на погоду, которая меняется на вас. Вы не можете знать, что делать или что надеть. Как только вы расслабляетесь, готовые принять тепло, вас захлестывает волна холода.

Для некоторых эмоциональная амбивалентность настолько болезненна, что они не любят ее даже в искусстве и выбирают художественную литературу, не требующую противоречивого отношения к одному и тому же вымышленному персонажу. Иногда режиссеры якобы намереваются создать эмоционально сложную художественную литературу, но не доходят до конца. Например, фильм « Американский гангстер » рассказывает историю преступника (Дензел Вашингтон), изображенного с таким сочувствием, что зрители болеет за него, а не испытывают смешанные чувства. Возможно, это потому, что режиссер Ридли Скотт испытывал внутреннее сопротивление при мысли об истинной амбивалентности, а может быть, он не доверял способности зрителей воспринимать эмоциональные сложности. И все же для человека с определенным вкусом эмоциональная амбивалентность в искусстве может доставить изысканное эстетическое наслаждение, правда, с примесью некоторой боли. Однако вряд ли кому-то нравится эмоциональная амбивалентность в реальной жизни.

Эмоциональную амбивалентность бывает трудно распознать в себе. Это отношение не совсем понятное: любим мы этого человека или нет? Мы не уверены. В разных случаях мы можем прийти к разным выводам.

Когда другие люди относятся к нам двойственно, мы тоже можем этого не замечать. Возможно, мы думаем, что любовь есть только у тех, кто питает к нам чистую, неподдельную любовь. Когда мы обнаруживаем какую-либо враждебность, ненависть или зависть со стороны другого, мы можем заключить, что выражения любви и дружбы неискренни и не соответствуют действительности. Или мы пытаемся объяснить негатив и убедить себя, что нам это кажется. Тем не менее, мы знаем из нашего собственного случая, что существуют амбивалентные установки, включающие как любовь, так и ненависть к другому. Если мы можем иметь такое отношение к другим, отсюда следует, что и они могут иметь такое же отношение к нам (если только мы не предполагаем, что наша собственная психология радикально отличается от психологии других людей).

Что нам делать с эмоциональной амбивалентностью и связанной с ней болью?

Иногда мы можем освободиться от этого, например, когда человек, амбивалентно настроенный по отношению к отчиму в детстве, приходит позже в жизни, чтобы увидеть ситуацию с точки зрения родителей. Теперь сама взрослая, возможно, со своей семьей, она осознает трудности быть родителем, не говоря уже о отчиме, и начинает сочувствовать людям, которые ее воспитали. Амбивалентность уступает место сочувствию, признательности и любви.

К сожалению, это не всегда возможно. Но я считаю, что есть еще кое-что: мы можем научиться принимать нашу собственную амбивалентность, не пытаясь отрицать ни положительные, ни отрицательные чувства. Я подозреваю, что одна из основных причин, по которой эмоциональная амбивалентность может быть такой болезненной, заключается в том, что мы пытаемся и не можем избавиться от нее. Мы пытаемся убедить себя, что испытываем к кому-то либо только положительные, либо только отрицательные чувства, но это просто неправда, и каждый раз мы ошибаемся. Все может быть проще, если мы, подобно Уолту Уитмену, примем идею о том, что мы состоим из множества; и это делают и другие.

Следуй за мной сюда.

Изображение Facebook: Cherries/Shutterstock

Значение эмоциональной амбивалентности | Новость Статья

Эмоциональная амбивалентность — это особенно сложная эмоция, характеризующаяся напряжением и конфликтом, которая возникает, когда кто-то одновременно испытывает как положительные, так и отрицательные эмоции.

Вы можете подумать, что проявление эмоциональной амбивалентности во время переговоров — это слабость. И вы будете правы – если переговоры – это игра с нулевой суммой, в которой единственный способ выиграть – проиграть партнеру. В таких ситуациях торга выражение двойственности может привести к тому, что другие воспользуются преимуществом. Но в некоторых переговорах демонстрация эмоциональной амбивалентности может быть полезной.

Согласно новому исследованию, проведенному Наоми Б. Ротман, доцентом кафедры управления и организационного поведения в Лихайском университете, выражение эмоциональной амбивалентности в переговорах может быть более продуктивной тактикой влияния, чем гнев или нейтралитет, и может привести к лучшим результатам. для всех.

Однако, чтобы амбивалентность была плодотворной, переговоры должны проходить в «кооперативном» контексте, в котором можно заключать сделки и расширять ресурсы, что приводит к взаимовыгодному результату: например, разговор между кандидат на работу и потенциальный работодатель, который считается потенциально выгодным для обеих сторон.

Ротман и ее коллега Грегори Норткрафт, заместитель декана факультета Колледжа бизнеса и экономики Университета Иллинойса, опубликовали свои выводы в новой статье под названием «Раскрытие интегративного потенциала: выраженная эмоциональная амбивалентность и результаты переговоров» в выпуск журнала «Организационное поведение и процессы принятия решений» за январь 2015 года.

Несмотря на растущее количество исследований простых эмоций, таких как счастье или гнев, и их влияния на результаты переговоров, работа Ротман и ее коллег является одной из первых, в которых исследуется влияние сложных эмоций на результаты переговоров.

Авторы предполагают, что выражение амбивалентности полезно, потому что оно побуждает к напористому (неуступчивому) поведению партнеров по переговорам. Такое напористое поведение имеет решающее значение для увеличения «пирога» в переговорах, поскольку оно помогает участникам переговоров избегать односторонних уступок и компромиссов по принципу «разделить разницу» и вместо этого поощряет решение проблем, которое способствует открытию и разработке соглашений, учитывающих пожелания обеих сторон

Сочетание сотрудничества и напористость создает «золотую середину» переговоров — и именно выражение эмоциональной амбивалентности позволяет участникам переговоров достичь ее.

«Одним из наиболее важных следствий наших выводов является то, что, хотя многие предполагают, что выражение эмоциональной амбивалентности во время переговоров выражает слабость и, следовательно, делает человека уязвимым для нападения — возможно, потому, что это сигнализирует о неуверенности. Наши результаты показывают, что рефлекторная реакция людей на подавление амбивалентности может быть ошибочной», — сказал Ротман.