Ассимиляция в истории – Ассимиляция (социология) — Википедия

Исторический словарь — значение слова Ассимиляция

(от лат. assimilatio — подражание, уподобление, сходство) этническая, частичная или полная утрата культуры в пользу другой, обычно доминирующей культуры, включая и смену этнич. идентичности (см. Самосознание этническое).

Смотреть значение Ассимиляция в других словарях

Ассимиляция — ассимиляции, ж. ( латин. assimilatio) (книжн.). Действие по глаг. ассимилировать и ассимилироваться. звуков (уподобление одного звука другому в слове; лингв.). народностей.
Толковый словарь Ушакова

Ассимиляция Ж. — 1. Уподобление артикуляции звуков в пределах одного слова или словосочетания (в лингвистике). 2. Слияние языка, культуры и национального самосознания одного народа с……..
Толковый словарь Ефремовой

Ассимиляция — -и; ж. [лат. assimilatio].

1. к Ассимилировать и Ассимилироваться. А. народов. Насильственная, естественная а. А. питательных веществ.
2. Лингв. Артикуляционное и акустическое……..
Толковый словарь Кузнецова

Ассимиляция — ( лат. assimilatio уподобление, сопоставление)- постепенное слияние группы меньшинства с доминирующей культурой.
Политический словарь

Ассимиляция — здесь:
приобретение инвесторами новых ценных бумаг после
цикла их полной распродажи в ходе
андеррайтинга.
Экономический словарь

Ассимиляция — — здесь: приобретение инвесторами новых ценных бумаг после цикла их полной распродажи в ходе андеррайтинга.
Юридический словарь

Ассимиляция — образование в организме сложных веществ из более простых, поступающих из внешней среды. В широком смысле слова синоним анаболизма. В то же время нередко говорят об А………

Словарь микробиологии

Ассимиляция — (лат. assimilatio уподобление, усвоение; син. анаболизм) процесс усвоения организмом веществ, поступающих в него из окружающей среды, в результате которого эти вещества становятся……..
Большой медицинский словарь

Ассимиляция Генетическая — (син. канализация признака) явление, заключающееся в том, что ненаследственный признак, проявляющийся под воздействием некоторых внешних условий, в результате изменения……..
Большой медицинский словарь

Гетеротрофная Ассимиляция Углекислоты — усвоение СО2 организмами, не связанное с автотрофной ассимиляцией углекислоты при фотосинтезе и хемосинтезе. В отличие от нее усвоение углекислоты живой клеткой в……..

Словарь микробиологии

Ассимиляция — (от лат. assimilatio) -..1) уподобление, слияние,усвоение…2) В этнографии — слияние одного народа с другим с утратойодним из них своего языка, культуры, национального самосознания………
Большой энциклопедический словарь

Ассимиляция — ассимиля́ция
то же, что анаболизм.
Биологический энциклопедический словарь

Ассимиляция — в петрографии (от лат. assimilatio — уподобление, слияние * a. assimilation, magmatic digestion, magmatic dissolution; и. Assimilierung, Assimilation; ф. assimilation; и. asimilacion, digestion magmatica) — процесс захвата, переплавления……..
Горная энциклопедия

Ассимиляция — (от лат. assimilatio — уподобление) — слияние одного народа с другим путем утраты своего языка, культуры и т. п. В царской России в условиях нац. и религ. гнета широко практиковалась……..

Советская историческая энциклопедия

Ассимиляция — (Assimilation). Непродуктивная ориентация личности на приобретение и использование вещей. Фромм выделяет четыре непродуктивных типа характера: тип пользователя (receptive character),……..
Психологическая энциклопедия

Ассимиляция, Взаимная — В теории Пиаже взаимная ассимиляция (4) двух схем, при которой каждая из них сохраняется, но изменяется ассимилируемыми компонентами другой. Пиаже предполагал, что взаимосвязанное……..
Психологическая энциклопедия

Ассимиляция, Воспроизводящая — В теории Пиаже базовая форма ассимиляция (4), основанная на том, что ребенок повторяет одну и ту же реакцию на объект или внешнюю ситуацию всегда, когда она встречается………

Психологическая энциклопедия

Ассимиляция, Обобщающая — В теории Пиаже – ассимиляция (4), основанная на способности ребенка замечать сходство объектов и включать их в общие классы и категории. Является следующим этапом после……..
Психологическая энциклопедия

Ассимиляция, Рекогнитивная — В теории Пиаже ассимиляция (4), основанная на способности ребенка обнаруживать различия в объектах и реагировать на них соответственно этим различиям. Этап, следующий……..
Психологическая энциклопедия

Взаимная Ассимиляция — См. ассимиляция, взаимная.
Психологическая энциклопедия

Воспроизводящая Ассимиляция

— См. ассимиляция, воспроизводящая.
Психологическая энциклопедия

Культурная Ассимиляция — См. ассимиляция (10).
Психологическая энциклопедия

Обобщающая Ассимиляция — См. ассимиляция, обобщающая.
Психологическая энциклопедия

Объекта, Ассимиляция — Модификация или изменение воспринимаемой формы или функции объекта в течение какого-то времени. Юнг использовал эту фразу для описания таких изменений, которые, как……..
Психологическая энциклопедия

Ассимиля́ция — (лат. assimilatio уподобление, усвоение; син. анаболизм)
процесс усвоения организмом веществ, поступающих в него из окружающей среды, в результате которого эти вещества……..
Медицинская энциклопедия

Ассимиля́ция Генети́ческая — (син. канализация признака)
явление, заключающееся в том, что ненаследственный признак, проявляющийся под воздействием некоторых внешних условий, в результате изменения……..
Медицинская энциклопедия

Репродуктивная Ассимиляция — См. ассимиляция, репродуктивная.
Психологическая энциклопедия

Ассимиляция (assimilation) — процесс усвоения питательных веществ клетками человеческого тела после переваривания и всасывания пищи в желудочнокишечном тракте.
Медицинский словарь

Ассимиляция — (от лат. assimila-tio — уподобление, слияние, усвоение,  Ассоциации индекс  приспособление)  — англ. assimilation; нем. Assimilation. Одностороннее либо взаимное поглощение индивидов……..

Социологический словарь

Ассимиляция (assimilation) — Принятие группы меньшинства большинством населения, в ходе которого меньшинство воспринимает ценности  и нормы  господствующей культуры.
Социологический словарь

Посмотреть еще слова :

slovariki.org

Межслоговая ассимиляция в истории русского вокализма Текст научной статьи по специальности «Языкознание»

УДК 811.161.1

МЕЖСЛОГОВАЯ АССИМИЛЯЦИЯ В ИСТОРИИ РУССКОГО ВОКАЛИЗМА Курулёнок А.А., Дмитриева Д.Ю.

В статье рассматривается возможность объяснения фонетических изменений гласных в истории русского языка с точки зрения действия межслоговой ассимиляции. В связи с этим обсуждается вопрос о времени протекания этого процесса.

Ключевые слова: межслоговой сингармонизм, умлаут, силлабема, падение редуцированных.

INTERSYLLABIC ASSIMILATION IN THE HISTORY OF VOCALISM IN RUSSIAN Kurulyenok A.A., Dmitieva D.Y.

In this article an eventual explanation of phonetic vowels changes is regarded within the context of the history of the Russian language under the aspect of intersyllabic assimilation effect. In connection with this fact the questions of the time flowing is discussed.

Keywords: intersyllabic vowel harmony, umlaut, syllabeme, reduced vowels

fall.

В потоке речи мы произносим звуки и связываем их друг с другом. Один звук может уподобиться другому. В результате этого в определенных положениях происходят некоторые изменения звучания тех или иных звуков. Один из наиболее распространённых типов изменения звука в потоке речи -ассимиляция.

Сущность ассимиляции, или уподобления, состоит в том, что различительный признак одной фонемы переносится на соседнюю фонему, что приводит к ее превращению в другую фонему. Ассимиляция — влияние одного звука на другой (реже друг на друга), в результате которого звуки в

Studia Humanitatis. 2013. № 1. www.st-hum.ru произношении или становятся одинаковыми (полная ассимиляция), или приобретают общие черты (частичная ассимиляция).

В терминологическом отношении говорят о контактной и дистактной (дистантной) ассимиляциях, предполагающих соответственно ассимилятивное влияние соседних звуков и звуков на расстоянии.

Ассимиляции основаны на почве приспособления рекурсии предшествующего звука и экскурсии последующего. Поэтому по отношению к направлению ассимиляция может быть прогрессивной, когда преобладает первый звук, и регрессивной, когда преобладает второй звук.

Ассимиляция может затрагивать тот или иной признак звука. Для согласных — это признаки способа и места образования, твердости и мягкости, голоса (ассимилятивное оглушение и озвончение). Для гласных — это признаки ряда, подъема, лабиализации. Приведем пример ассимиляции гласных по ряду, известной в истории языка: робенок [роб’енок] > ребенок [р’эб’енок], позднее ребёнок [р’иб’онэк] [11, с. 205] — в этом случае, когда уподобление наблюдается в звуках, находящихся в разных слогах, ассимиляция называется межслоговой.

В современном русском литературном языке в большей степени обращает на себя внимание ассимиляция согласных, подробно описанная в работах по фонетике русского языка. Иногда говорится об ассимиляции гласных под ударением в результате воздействия соседних мягких согласных, что, впрочем, чаще характеризуется как аккомодация. Некоторые учёные говорят об ассимилятивных процессах в области гласных, например, у-ассимиляции (пупулярных, фукультет) [3, с. 138]. Добавим, что в русских говорах можно встретить ассимиляцию, при которой уподобляется предударный гласный звук ударному гласному следующего слога по признаку подъёма: [д’ас’а]тка (десятка), ст[р ‘ал ‘а]ть (стрелять) и др. [7, с. 40, 46-48]. Ассимиляцией гласных обусловлено формирование различных типов предударного вокализма [2, с. 6768, 81-83, 86].

Studia Humanitatis. 2013. № 1. www.st-hum.ru Тем не менее, сегодня ассимиляция гласных, т. е. взаимодействие именно гласных, а не влияние согласных на гласные звуки, — в русском литературном языке явление редкое, случаев ассимиляции гласных «обычно не бывает, так как, за сравнительно немногими исключениями, внутри морфем нет их стечения» [9, с. 185].

Приведённый выше пример ассимиляции гласных, а также данные русских говоров позволяют надёжно говорить о том, что ассимиляция гласных звуков соседних слогов известна русскому языку, по крайней мере, в его прошлом. При историческом становлении слова ассимиляция может действовать на расстоянии, распространяясь на несоседние звуки. Предположение об ассимилятивном воздействии гласного последующего слога на гласный же предыдущего находит типологическую поддержку в германском и тюркском умлауте. Умлаут представляет собой воздействие гласного одного слога на гласный другого, обычно предшествующего слога. В данном случае можно предположить действие межслоговой (дистактной) регрессивной ассимиляции в истории русского языка.

В решении проблем межслоговой ассимиляции в истории русского языка нами использовались ретроспективный метод, при котором реконструируются письменно не зафиксированные особенности развития древнерусских гласных в прошлом; проспективный метод, при котором определяются результаты

развития фонетической системы в современном русском языке. С помощью метода структурного анализа и приёма исторической интерпретации языкового материала были представлены направления исторического развития

древнерусских гласных в русском языке и его говорах. Использовался и

сопоставительно-типологический метод, который помогает установить сходства и различия процессов исторических преобразований гласных в отдельных русских говорах, которые по-разному представляют результаты истории русского языка.

Источниками для нашего рассмотрения послужили работы по

исторической грамматике русского языка и русской диалектной фонетике, а

БШй1а НитапИаЫв. 2013. № 1. www.st-hum.ru также работы по современной и исторической фонетике и фонологии. Суждения опираются на фундаментальные исследования по истории звуков русского языка и по русской диалектологии А.И. Соболевского, А.А. Шахматова, Р.И. Аванесова, Л.Л. Касаткина и др. Данные, полученные отечественными исследователями в результате изучения памятников древнерусской письменности и диалектов русского языка, явились материалами для нашего рассмотрения. С учётом различных взглядов были сделаны собственные заключения по поводу фонетической эволюции русских гласных.

Проблема межслоговых ассимиляций затрагивается в работах А.А. Шахматова [14, с. 65-66, 115, 194, 200-201], А.И. Соболевского [12, с. 4852; 13, с. 90-91], Л.А. Булаховского, С.С. Высотского, И.Г. Добродомова, Л.Л. Касаткина, В.В. Колесова, И.А. Изместьевой и др. Тенденция к межслоговому уподоблению отмечается на протяжении всей истории русского вокализма и в отдельных современных русских говорах.

Например, к случаям межслогового сингармонизма А.И. Соболевский отнёс переход редуцированных ъ и ь в ь и ъ под влиянием звуков ь или ъ последующего слога: тънъкъ > тънъкъ, тонок; мъдьлъ > мъдълънъ, медлен; дъбрь > дъбръ, дебръ. Кроме того, обнаруживается гармония и других гласных: топеръ > теперъ, отколЪ > откелЪ, Герасим > Гарасим, Геннадий > Ганадей. Подобное отмечал и А.А. Шахматов.

В рассмотрении ассимилятивных процессов в истории русских гласных основополагающей является ссылка на закон Бодуэна де Куртене, который говорил, что в процессе своего исторического развития в фонетической системе русского языка действуют противоположные тенденции: упрощается система гласных и усложняется система согласных [3, с. 143]. Действительно, фонетическая система русского литературного языка характеризуется сейчас главенством согласных над гласными: система консонантизма сложнее системы вокализма, в ней действуют фонетические законы ассимиляции, диссимиляции, диэрезы и пр.; согласные воздействуют на гласные в потоке речи и

БЫШа НитапИаЫв. 2013. № 1. www.st-hum.ru обусловливают произношение гласных качеством своего звучания (твёрдостью / мягкостью).

Ассимиляция гласных в истории языка свидетельствует о том, что различительные возможности гласных фонем ограничиваются: они перестают различаться по ряду, подъёму и т.п. Это как раз и отражает перспективу развития системы гласных, причину упрощения которой в истории русского языка можно усмотреть именно в былом ассимилятивном взаимодействии гласных.

История многих процессов в системе вокализма традиционно связывается с воздействием на гласные соседнего согласного звука. Такое объяснение, например, обнаруживают переходы Ъ > и, а > е (т’п>ло > в т’ил’е, б’ълый > б’ил’енъкий; гул’ала > гул’ел’и; вз’ал > вз’ел’и), обусловленные мягкостью последующего согласного, и переход е > о (м ’едъ > м ’одъ, л’едъ > л’одъ), обусловленный твёрдостью последующего согласного. Такое воздействие согласных на гласные стало возможным после известного в древнерусском языке падения редуцированных ъ и ь (ХП-ХШ вв.) — процесса, результатом которого стало формирование системы консонантного типа, выразившееся в усилении категории твёрдости / мягкости. Признак твёрдости / мягкости стал независимым, определяющим качество гласного (переднее или непереднее образование гласных обусловлено теперь качеством предыдущего согласного), тогда как до падения редуцированных система гласных определяла функционирование всей системы, в которой согласные подчинялись гласными и в своём произношении зависели от качества последующего гласного.

Но результаты изменений Ъ > и, а > е, замечает Л.Л. Касаткин, наблюдаются в тех говорах (в частности вологодских говорах), где согласные не были в прошлом противопоставлены по твёрдости / мягкости, т. е. там, где падение редуцированных не сформировало той фонетической системы, которая сложилась в русском литературном языке: «В системе, где не было

противопоставления согласных по твёрдости / мягкости, воздействие согласного на предшествующий гласный не могло быть основной причиной

БЫШа НытапИаЫв. 2013. № 1. www.st-hum.ru (или условием) изменения этого гласного» [7, с. 398]. Такая система схожа с той, которая характеризовала фонетику древнерусского языка до падения редуцированных: «В такой системе твёрдость / нетвёрдость согласного подчинена следующему гласному, не самостоятельна, позиционно обусловлена. Мягкость согласного могла быть вызвана только соседним гласным переднего ряда» [7, с. 398]. Поэтому мягкость согласного не могла воздействовать на предшествующий гласный; следовательно, эти изменения вызваны не мягкостью следующего слога, а следующим гласным переднего ряда. И объяснить механизм изменений Ъ > и, а > е можно только с точки зрения уподобления, ассимиляции гласных.

Известно, что говоры русского языка зачастую сохраняют в своей структуре те особенности и тенденции, которые существовали в прошлом и уже утрачены литературным языком, они отражают процесс изменения языка. Соответственно, если отмеченные выше изменения гласных в говорах можно трактовать как результат ассимиляции гласных в системе, где нет противопоставления согласных по твёрдости / мягкости, то можно предположить действие ассимиляции гласных и в истории русского языка, по крайней мере, в тот её период, когда система согласных ещё не оказывала решающего воздействия на гласные.

Рассмотрение фонетических процессов в древнерусском языке с позиций регрессивного уподобления гласных в соседних слогах раздвигает хронологические рамки процессов изменения гласных и относит их действие в эпоху вторичного смягчения согласных (смягчения полумягких), предшествующую падению редуцированных.

Фонетическая система древнерусского языка до падения редуцированных (в конце Х-Х1 вв.) в структуре слога характеризуется тенденцией к внутрислоговому уподоблению. Однако наряду с внутрислоговыми изменениями (например, процессы палатализации), осуществлявшимися согласно закону слогового сингармонизма, могли происходить и межслоговые преобразования, которые спецификой этого закона не могут быть объяснены.

Studia Humanitatis. 2013. № 1. www.st-hum.ru Межслоговые изменения приводят к нарушению внутрислогового сингармонизма и приводят к тому, что внутри слога начинают сочетаться звуки неодинаковой артикуляции. Внутрислоговой сингармонизм трансформировался в межслоговой сингармонизм, что связано с изменениями всей фонетической системы русского языка.

В конце X-XI вв. в древнерусском языке господствовали силлабемы -нерасчленённые сочетания согласной с последующей гласной, т. е. слоги в целом, выступающие в качестве различителей значения. В силлабеме нельзя выделить самостоятельные твёрдые и мягкие согласные фонемы, с одной стороны, и самостоятельные гласные фонемы переднего и непереднего ряда — с другой, так как нельзя обособить качество согласного от качества гласного и наоборот. Тем самым фонем как особых единиц фонологической системы в это время не было: ни гласные, ни согласные как самостоятельные фонемы выделены быть не могут.

Эпоха после смягчения полумягких согласных может быть охарактеризована словами Р.И. Аванесова как «эпоха междуцарствия», которая следовала за эпохой, «когда в основном мягкость или твёрдость согласных зависела от гласных», но предшествовала эпохе, «когда мягкость или твёрдость согласных стала независимой» [1, с. 46 — 48].

Восстанавливаемая для эпохи вторичного смягчения согласных силлабема является неразложимой единицей, в которой «чисто фонетическое выделение в сознании говорящих отдельных звуков <…> возможно, и это не противоречит функциональной разложимости слога» [6, с. 8]. Термин силлабема и термин фонема для этого периода можно отождествить: «В обоих случаях речь идёт о кратчайшей звуковой единице, служащей для смыслоразличения, с той лишь разницей, что в праславянском этой единице всегда соответствует сочетание звуков, а в более поздний период в том же качестве выступает отдельный звук» [6, с. 9]. Л.Э. Калнынь и Л.И. Масленникова уточняют, что термин силлабема введён для того, чтобы охарактеризовать ту фонетическую ситуацию языка, которая сложилась после

Studia Humanitatis. 2013. № 1. www.st-hum.ru смягчения полумягких согласных и продолжалась до падения редуцированных, чтобы отличить её от других эпох, когда функции фонем выполняли отдельно гласные и согласные.

Перед эпохой падения редуцированных фонологическая система русского языка была внутренне противоречивой, она характеризовалась переходным состоянием от приоритета системы гласных к господству системы согласных. Можно думать, что если до эпохи силлабем (до вторичного смягчения) гласные оказывали влияние на согласные (перед гласными переднего ряда твёрдые согласные смягчались), а после падения редуцированных уже согласные стали воздействовать на гласные (т. е. было взаимовлияние гласных и согласных фонем как отдельных звуков в разные эпохи), то в эпоху существования силлабем друг на друга влияли силлабемы как кратчайшие смыслоразличительные единицы того времени.

Поскольку силлабему можно отождествить в функциональном смысле с фонемой, умлаут возможным и наиболее интенсивным был в эпоху силлабем. И поэтому в древнерусском языке рассматриваемого периода можно выделить два типа силлабем: твёрдую силлабему, в которой сочетались твёрдый согласный и гласный непереднего ряда, и мягкую силлабему, состоящую из мягкого согласного и гласного переднего ряда.

В этот период система согласных ещё не подчинила себе систему гласных, хотя переднее или непереднее образование гласных становится обусловленным качеством предыдущего согласного. Но система гласных, потеряв былую самостоятельность по отношению к согласным и то влияние на них, которое было возможным до смягчения полумягких, не давала согласным проявлять фонологическую самостоятельность, поскольку твёрдость или мягкость согласных всё ещё продолжала зависеть от качества последующего гласного. В связи с этим изменения могли происходить не внутри неделимой силлабемы, а между соседними силлабемами. Если в современном русском языке в потоке речи фонемы могут испытывать регрессивное воздействие соседних фонем, то в эпоху вторичного смягчения согласных могло

Studia Humanitatis. 2013. № і. www.st-hum.ru оказываться регрессивное воздействие одной силлабемы на другую, при котором решающим было взаимодействие соседних гласных в составе этих силлабем. Поэтому и правомерно говорить о межслоговой (межсиллабемной) ассимиляции.

В целом, воздействовал слог на предыдущий слог, но по результатам изменений мы можем говорить лишь об изменении гласного по определённому признаку, поэтому предполагается принципиальное влияние гласного одного слога на гласный другого слога, а не согласных (так как, повторим, согласные ещё не фонологизировались по признаку твёрдости / мягкости, и их возможное влияние на гласные до падения редуцированных не было решающим).

Тенденции развития фонологической системы в дальнейшей истории русского языка и её современное состояние (когда система согласных преобладает над системой гласных) позволяют нам сделать следующие предположения. Изменения в системе гласных были обусловлены начавшимися изменениями в системе согласных (вторичное смягчение) и имели начало в эпоху силлабем, а не после падения редуцированных. В эпоху силлабем гласные начинают сдавать свои позиции (утрата а, начало объединения и и ы в одну фонему), но сложность установления фонологического статуса согласных и гласных в этот период допускает вероятность того, что система гласных ослабла не настолько, чтобы начать испытывать непосредственное воздействие согласных.

Одностороннего влияния согласного на гласный не происходило в составе силлабем, поскольку фонологическая категория твёрдости / мягкости согласных была ещё недостаточно развитой, а признак ряда гласных продолжал быть значимым. Но подобное равноправие гласных и согласных внутри силлабемы заключало в себе противоречия, разрешение которых способствовало установлению фонологической системы либо вокалического, либо консонантного типа. Противоречивые отношения гласных и согласных можно объяснить тем, что хотя гласные и начали сдавать свои позиции, но происходило это не сразу, а в течение продолжительного времени. Поэтому

Studia Humanitatis. 2013. № і. www.st-hum.ru инерция их исконного превосходства в фонетической системе продолжала сохраняться. Но превосходство это уже выражалось не в воздействии гласного на согласный, а в воздействии гласного в составе слога на гласный в составе предыдущего слога, что проявлялось в действии межслоговой ассимиляции.

Внутренняя борьба гласных и согласных закончилась с процессом падения редуцированных. Вследствие падения еров в русском литературном языке и близких ему говорах устанавливается фонологическое противопоставление твёрдых и мягких согласных фонем; а признак ряда, который изначально был самостоятельным у гласных и обусловливал выбор согласного, перестаёт быть таковым, дефонологизируется. Если в эпоху силлабем на гласный воздействовал другой гласный последующего слога, то после падения редуцированных это воздействие исходило уже от последующего согласного.

Наше предположение строится на основе тенденции развития фонологической системы и на основе анализа следующих периодов истории русского языка, когда система согласных качественно и количественно усиливается (устанавливается фонологически значимая категория твёрдости/ мягкости), а система гласных ослабевает. Развитие категории согласных по твёрдости / мягкости связано не только с процессом падения редуцированных гласных, но и с изменением е > о, в результате которого была нарушена тенденция внутрислогового сингармонизма и что внутри слога стали сочетаться звуки неодинаковой артикуляции (после мягкого согласного оказался возможным гласный непереднего ряда). Межслоговые преобразования гласных длились до тех пор, пока не сформировалась категория твёрдости / мягкости, однако они не прекращаются в отдельных говорах, где эта корреляция продолжает своё развитие.

Таким образом, в ключе такого понимания можно говорить об ассимилятивном воздействии последующего слога на предыдущий, благодаря чему возникают тенденции к развитию словесного сингармонизма и к ослаблению сингармонизма слогового, причём последняя усиливается

Studia Humanitatis. 2013. № 1. www.st-hum.ru появлением закрытых слогов после падения редуцированных. Межслоговые изменения органически связаны с историей разложения внутрислогового сингармонизма.

На наш взгляд, в рамках тенденции умлаутных преобразований, кроме изменений Ъ > и, й > е, можно рассмотреть и переход е > о. В отличие от распространённого в исторической фонетике мнения о том, что это изменение осуществлялось перед твёрдым согласным, мы представляем этот переход обусловленным влиянием непереднего гласного следующего слога. Гласный заднего ряда в этом слоге оказывал регрессивное воздействие на передний гласный [е] в предыдущем слоге. Происходила межслоговая ассимиляция гласного по ряду: звук [е] передвигался в непереднюю зону и изменялся в [о] (с’елъ > с’олъ, м’едъ > м’одъ) [8, с. 19-25]. К случаям межслогового сингармонизма переход е > о отнёсли Е.Д. Поливанов [10] и И.Г. Добродомов [4], этот взгляд развивает в своих работах И.А. Изместьева [5].

Предполагаем, что тенденция к регрессивному уподоблению гласных лежит в основе ещё одного процесса древнерусской фонологии: изменения е > ё (Ъ) (по признаку подъёма — по аналогии с переходом Ъ > и), должным образом не рассмотренного в исторической фонетике.

Таким образом, историю отдельных русских гласных можно представить как случаи проявления тенденции умлаутного преобразования (словесного сингармонизма), вызванного межслоговой ассимиляцией. В отличие от существующей традиции, которая главным условием преобразований системы гласных видит воздействие на них последующего согласного, мы считаем, что движущей силой в изменении системы гласных было ассимилирующее воздействие гласного последующего слога на гласный предыдущего.

Чтобы решить затронутые в статье вопросы описания развития русского вокализма, следует пересмотреть общепринятое понимание исторических судеб таких древнерусских фонем, как е, Ъ, а и предложить иной взгляд на их развитие, заключающийся как в условиях и специфике их изменений, так и в результатах этих изменений. Это в свою очередь вызывает необходимость

БШйіа НитанИаЫв. 2013. № 1. www.st-hum.ru системного изучения истории гласных звуков русского языка и прежде всего требует уточнения механизма и определения хронологии этих преобразований.

Список литературы:

1. Аванесов Р.И. Из истории русского вокализма. Звуки I и У [Текст] // Вестник Московского университета / Р.И. Аванесов. — 1947. — № 1. — С. 41-57.

2. Аванесов Р.И. Русское литературное произношение [Текст]: учебное пособие для пед. ин-тов / Р.И. Аванесов. — 5-е изд., перераб. и доп. — М.: Просвещение, 1972. — 415 с.

3. Богомазов Г.М. Современный русский литературный язык: Фонетика [Текст] / Г.М. Богомазов. — М.: ВЛАДОС, 2001. — 351 с.

4. Добродомов И.Г. К вопросу об условиях перехода е в о в древнерусском языке [Текст] // Материалы межвузовской конференции. Фонологический сборник / И.Г. Добродомов. — Донецк: Изд-во ДГУ, 1968. -Вып. 2. — С . 87-91.

5. Изместьева И.А. Из истории русского ударного вокализма. Звуки і, е, о [Текст] / И.А. Изместьева. — М.: МИГУ, 2005. — 128 с.

6. Калнынь Л.Э. Опыт изучения слога в славянских диалектах [Текст] / Л.Э. Калнынь, Л.И. Масленникова. — М.: Наука, 1985. — 191 с.

7. Касаткин Л.Л. Причины и время изменения і > и и а > е в русских говорах [Текст] / Касаткин Л.Л. Современная русская диалектная и литературная фонетика как источник для истории русского языка. — М.: Наука: Школа «ЯРК», 1999. — С. 398-408.

8. Курулёнок А.А. Явление ассимиляции в истории русского переднерядного вокализма (к проблеме перехода <е> в <о>) [Текст] / А.А. Курулёнок // Вестник Сургутского государственного педагогического университета: научный журнал. — Сургут: РИО СурГПУ. — 2011. — № 4 (15). — С. 19-25.

9. Матусевич М.И. Современный русский язык. Фонетика [Текст] / М.И. Матусевич. — М.: Просвещение, 1976. — 288 с.

Studia Humanitatis. 2013. № і. www.st-hum.ru

10. Поливанов Е.Д. Причины происхождения Umlauts [Текст] // Сборник Туркестанского восточного института в честь проф. А.Э. Шмидта / Е.Д. Поливанов. — Ташкент, 1923. — С. 120-123.

11. Реформатский А.А. Введение в языковедение [Текст]: учебник для пед. вузов: рекомендовано М-вом образования РФ / А.А. Реформатский. — 5-е изд., испр. — М.: Аспект Пресс, 2006. — 536 с.

12. Соболевский А.И. Одно из редких явлений славянской фонетики [Текст] // Журнал Министерства народного просвещения / А.И. Соболевский. -1S93. — № 11. — С. 48-52.

13. Соболевский А.И. Лекции по истории русского языка [Текст] / А.И. Соболевский. — М.: Университетская типография, 1907. — 311 с.

14. Шахматов, А.А. Очерк древнейшего периода истории русского языка [Текст] / Под ред. И.В. Ягича // Энциклопедия славянской филологии / А.А. Шахматов. — Петроград, Типография Императорской Академии наук, 1915. -Вып. 11 (1). — 369 с.

Сведения об авторах:

Курулёнок Андрей Александрович — кандидат филологических наук, доцент, заведующий кафедрой русского языка и методики преподавания Куйбышевского филиала Новосибирского государственного педагогического университета (Новосибирск, Россия).

Дмитриева Дарья Юрьевна — студентка 5 курса факультета филологии Куйбышевского филиала Новосибирского государственного педагогического университета (Новосибирск, Россия).

Data about the authors:

Kurulyenok Andrey Aleksandrovich — Candidate of Philological Sciences, Associate Professor, Chairman of the Russian Language and Methodology of Teaching Department, Kuibyshev Branch of Novosibirsk State Pedagogical University (Novosibirsk, Russia).

Dmitieva Daryja Yuryevna — Faculty of Philology 5th year student,

Studia Humanitatis. 2013. № 1. www.st-hum.ru

Kuibyshev Branch of Novosibirsk State Pedagogical University (Novosibirsk, Russia).

E-mail: [email protected].

E-mail: [email protected].

cyberleninka.ru

Ассимиляция (этнография) Википедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Ассимиляция.

Ассимиля́ция (лат. assimilatio — уподобление, усвоение) в социологии и этнографии — потеря одной части социума (или целого этноса) своих отличительных черт и их замена на позаимствованные у другой части (другого этноса). В целом, это этнокультурный сдвиг в самосознании^[1] определённой социальной группы, ранее представлявшей иную общность в плане языка, религии или культуры.

Ассимиляция может носить как добровольный характер — увлечение другой более привлекательной культурой, межнациональные и межконфессионые браки и т. п.; так и принудительный (насильственный) характер — военная аннексия, частичное истребление (геноцид), вынужденное переселение, законодательная деятельность, направленная на подавление тех или иных культурно-языковых явлений.

Термин «ассимиляция» может восприниматься одновременно, как процесс или как состояние. Во-первых, он обозначает процесс включения иммигрантов в принимающее общество. Во-вторых, под ассимиляцией понимают состояние сходства в манерах поведения, установках, ценностях у иммигрантов и представителей принимающего общества, нации.

Распространенный термин, применяемый в Европе.

Культурное влияние

Местность (государственной или этнической принадлежности) может совершенно спонтанно принять иную культуру из-за её политической значимости или осознанного превосходства. Один из самых первых случаев — это постепенное принятие латинского языка и культуры большинством порабощенных народов.

Культурная ассимиляция может происходить случайно или принудительно. Одна культура может спонтанно адаптировать иную культуру или культура, которая старше и богаче может насильственно объединить более слабые культуры. Термин «ассимиляция» очень часто используется по отношению к иммигрантам и различным этническим группам, которые поселились на новой земле. Новая культура и новые подходы к происхождению культуры получены в результате контакта и общения. Культурное изменение — это не просто односторонний процесс. Ассимиляция предполагает, что относительно слабые культуры должны объединиться в одну единую культуру. Этот процесс происходит через непосредственный контакт и адаптацию между культурами. Действующее определение ассимиляции обычно используется при упоминании иммигрантов, но, что касается мультикультурализма, культурная ассимиляция может проходить по всему миру, не ограничиваясь конкретными областями. Например, знание языков даёт людям возможность учиться и работать на международном уровне, не ограничиваясь рамками одной единственной культурной группы. Люди из разных стран вносят свой вклад в разнообразие и формирование «глобальной культуры», это означает, что культура сочетает в себе элементы разных культур. «Глобальную культуру» можно рассматривать, как часть ассимиляции, которая является причиной формирования культур из различных областей, воздействующих друг на друга.

Ассимиляция иммигрантов

Ассимиляция иммигрантов в Соединённых Штатах Америки

Ассимиляция иммигрантов представляет собой сложный процесс, в котором иммигранты не только в полной мере интегрируются в новую страну, но и, возможно, полностью теряют свою идентичность и культурное наследие.^[2] Социологи опираются на четыре основных контрольных показателя оценки ассимиляции иммигрантов: социально-экономический статус, географическое распределение, хорошо освоенный второй язык, смешанные браки.^[3]. Уильям А.В. Кларк определяет ассимиляцию иммигрантов, как «способ понимания социальной динамики американского общества, и что этот процесс часто происходит совершенно спонтанно и непреднамеренно в процессе взаимодействия больших и малых групп».^[4]

Между 1880 и 1920гг., США приняли примерно 24 миллиона иммигрантов. Такой рост иммиграции можно отнести ко многим историческим изменениям. Позже, во время холодной войны с 1960 по 1980-е годы и распада Советского Союза в конце 1990-х годов, более 1,8 миллиона евреев эмигрировали из бывшего Советского Союза. Основными странами иммиграции стали: Израиль (около 1,1 млн), Соединенные Штаты (более 400000), Германия (около 130 000), и Канада (около 30 000).^[5] Начало XX века также отмечено эрой массовой иммиграции. Социологи в очередной раз пытаются оценить влияние, которое иммиграция оказывает на общество и влияние, которое данный процесс оказывает на самих иммигрантов.^[3]

Стоит отметить, что некоторые учёные полагают, что ассимиляция и аккультурация – это синонимы. Это не совсем так. Согласно точке зрения большинства социологов, ассимиляцией является «процесс интерпретации и слияния» одной группы или лица с другими. Данное слияние может включать в себя воспоминания, поведение и чувства. Делясь своим опытом и историями, они сливаются в общую культурную жизнь. При ассимиляции происходит полная утрата одним народом своего языка и культуры при контакте с другим, более доминантным, что не происходит при аккультурации.

Теоретические модели ассимиляции иммигрантов

Согласно первой классической модели, иммигранты и местные становятся всё больше похожи друг на друга в процессе взаимодействия. Эта теория рассматривает иммигрантов, которые с течением времени быстрее приспособились к нормам, ценностям, поведению и характеру другой группы. Данная теория также говорит о том, что иммигранты и их потомки, которые прожили в новой среде дольше, приобретают большее сходство с группой, чем те, которые прожили небольшое количество времени.^[6] Вторая теория, представляющая собой модель расовой или этнической неполноценности, утверждает, что шансы иммигрантов ассимилироваться практически невозможны.^[7] Примером данной модели является дискриминация и институциональные барьеры на пути трудоустройства и других возможностей. Чтобы обойти данные барьеры, некоторые группы иммигрантов образовали этнические анклавы . Третья, сегментированная модель ассимиляции говорит о том, что такие структурные барьеры как: бедные городские школы, отрезанный доступ к рабочим местам и другим возможностям, часто являющиеся особенно серьезными в случае с наиболее уязвимыми членами групп иммигрантов, могут привести к застою и спаду мобильности, даже если дети других иммигрантов будут следовать в сторону классической прямолинейной ассимиляции совершенно различными путями.^[6]

Основные показатели ассимиляции иммигрантов

Исследователи определяют, что ассимиляция, существующая среди иммигрантов может быть измерена четырьмя основными критериями. Эти основные аспекты, сформулированные в США для изучения европейской иммиграции, по-прежнему являются отправными точками понимания ассимиляции иммигрантов. Этими аспектами являются: социально-экономический статус, географическая концентрация населения, владение вторым языком и смешанные браки.^[3]

1. Социально-экономический статус определяется уровнем образования, профессией и доходами. Следя за изменением социально-экономического статуса, исследователи хотят выяснить, смогут ли иммигранты в конечном счете догнать коренное население по социально-экономическим показателям.
2. Концентрация населения определяется по географическому признаку. Данный показатель утверждает, что увеличение социально-экономических достижений, длительное место жительства, а также более высокий статус поколений приведет к уменьшению жилой концентрации для той или иной этнической группы.^[8]
3. Владение языком другого государства определяется как возможная потеря родного языка индивида. Модель трех поколений языковой ассимиляции гласит, что первое поколение делает небольшой прогресс в языковой ассимиляции, но по-прежнему доминирует на своем родном языке, второе поколение является двуязычным, а третье поколение говорит только на государственном языке.^[3]
4. Смешанные браки определяется по признаку расы или этнического происхождения, а иногда и поколением. Высокое количество смешанных браков является показателем социальной интеграции, потому что она раскрывает интимные и глубокие отношения между людьми разных групп; смешанный брак снижает способность семей передавать своим детям последовательную национальную культуру и, таким образом, является одним из факторов ассимиляции.^[9] Хотя смешанные браки обычно рассматриваются как прочное основание, которое может стать причиной ассимиляции, оно также рассматривается как способ постепенно облегчить переход в новую культуру. Существует мнение, что пока одна группа будет придерживаться своих определенных взглядов и не вступать в брак с людьми противоположного пола коренного населения, ассимиляция будет проходить достаточно медленно.^[10]

Изменение имени иммигранта и приобретение дома как формы ассимиляции

В то время как изменение имен иммигрантов не является одним из 4-х измеримых критериев для ассимиляции, очерченной социологами, тем не менее, представляет собой четкий отказ от старого. Таким образом иммигранты быстрее понимают структуру нового общества. Простота и комфорт в общении стали еще одним фактором отказа от прежних имен. Имена многих иммигрантов из других стран достаточно трудно произносить, поэтому замена имени на новое будет еще одним шагом на пути к скорой ассимиляции с местным населением.^[11]

Покупку собственного дома также можно рассматривать как шаг на пути к ассимиляции. Уильям А.В. Кларк исследует этот шаг в своей книге «Immigrants and the American Dream Remarking the Middle Class». Кларк понимает, что процесс ассимиляции представляет собой гораздо больше, чем просто возможность купить дом. Но он утверждает, что «домовладение» является одним из этапов ассимиляции. Приобретая дом, человек становится частью общества и окрестности в которой живет, а также частью повседневной деятельности.^[4]

Модификации для оценки ассимиляции иммигрантов

Американские исследования ассимиляции иммигрантов 19-го века пришли к выводу, что иммигранты в США с трудом догоняют коренное население по уровню знаний, образования, опыта работы и доходам. Но исследования 20-го века свидетельствуют о том, что иммигранты в конце концов их догнали. На сегодняшний день ученые исследуют факторы, которые привели к ошибочным результатам. Во-первых, иммигранты, прибывшие, в юном возрасте, должны рассматриваться отдельно от тех, кто прибыл уже во взрослом. Во-вторых, специфика получения прибыли должна быть больше приближена к форме возрастных доходов. Исследователи указывают на то, возможности получения прибыли должны также рассматриваться уже с точки зрения показателей, уставленных в 20-ом веке, а не в 19-ом с точки зрения традиционных путей развития.

Натурализация иммигрантов

Кроме брака, получение гражданства также является одним из наиболее важных факторов при ассимиляции. Во время дебатов по поводу принятия иммигрантов основное внимание уделяют не только количеству самих приезжих, но и процессам регистрации и, самое главное, получению гражданства, кому и каким образом оно должно быть присвоено или продлено. Например, будет ли оно распространяться на тех, кто приезжает нелегально? Разрешение на натурализацию иммигрантов может создать напряженность при ассимиляции. С одной стороны, в Соединенных Штатах, которые выступают за прием иммигрантов, утверждают, что эти новые жители будут способствовать укреплению и обогащению демократического процесса. Тем не менее, другие говорят, что природа и законность нации может быть оспорена, и, возможно, встать под угрозу.^[4]

Примеры ассимиляций

Этнографические

Религиозные

Явления, являющиеся результатом ассимиляции социальной группы

Постоянно и часто встречающиеся.

Как правило, но не обязательно встречающиеся.

Редко встречающиеся, в сравнении с иными видами ассимиляции.

Явления, сопутствующие процессу ассимиляции социальной группы

Постоянно и часто встречающиеся.

Как правило, но не обязательно встречающиеся.

Редко встречающиеся, в сравнении с иными видами ассимиляции.

См. также

Примечания

1. ↑ Ассимиляция — статья из Электронной еврейской энциклопедии
2. ↑ Amitai Etzioni. 2003. «In Defense of Diversity within Unity.» Responsive Community.
3. ↑ ^{1 2 3 4} Waters, Mary C.; Jiménez, Tomás R. (2005).»Assessing Immigrant Assimilation: New Empirical and Theoretical Challenges». [1]
4. ↑ ^{1 2 3} Clark, W. Immigrants and the American Dream: Remaking the Middle Class. — New York : Guilford Press, 2003. — ISBN 1-57230-880-X.
5. ↑ Westad, Odd Arne. Reviewing the Cold War: approaches, interpretations, and theory. — Taylor & Francis, 2000. — P. 232. — ISBN 0-7146-8120-2.
6. ↑ ^{1 2} Brown, Susan K.; Bean, Frank D «Assimilation Models, Old and New: Explaining a Long-Term Process»
7. ↑ アーカイブされたコピー (неопр.). Дата обращения 27 августа 2008. Архивировано 10 сентября 2008 года.
8. ↑ Ellis, Mark & Goodwin-White, J. (2006). «Generation Internal Migration in the U.S.: Dispersion from States of Immigration?». «International Migration Review» (недоступная ссылка) 40 (4): 899-926.
9. ↑ Pagnini, L. & Morgan, S. P. (1990). «Intermarriage and the social distance among U.S. Immigrants at the Turn of the Century». American Journal of Sociology
10. ↑ Berman, Lila (2008). «Sociology, Jews, and Intermarriage in Twentieth-Century America» . Jewish Social Studies.
11. ↑ Przecha, Donna. «They Changed Our Name at Ellis Island»

Ссылки

• О понятии ассимиляции
• Alba, Richard D.; Nee, Victor (2003). Remaking the American Mainstream. Assimilation and Contemporary Immigration. Harvard University Press.
• Armitage, Andrew (1995).«Comparing the Policy of Aboriginal Assimilation: Australia, Canada, and New Zealand»
• Crispino, James A. (1980). The Assimilation of Ethnic Groups: The Italian Case. Center for Migration Studies.
• Drachsler, Julius (1920). Democracy and Assimilation: The Blending of Immigrant Heritages in America. Macmillan.
• Gordon, Milton M. Daedalus Yetman, ed. «Assimilation in America: Theory and Reality». Journal of the American Academy of Arts and Sciences. Boston, Mass. 90 (2): 245—258.
• Gordon, Milton M. (1964). Assimilation in American Life: The Role of Race, Religion, and National Origins. New York: Oxford University Press.
• Kazal, R. A. (April 1995). «Revisiting Assimilation». American Historical Society.
• Murguía, Edward (1975). Assimilation, Colonialism, and the Mexican American People. Center for Mexican American Studies. University of Texas at Austin.
• Zhou, Min (Winter 1997). «Segmented Assimilation: Issues, Controversies, and Recent Research on the New Second Generation». International Migration Review. 31 (4, Special Issue: Immigrant Adaptation and Native-Born Responses in the Making of Americans).

wikiredia.ru

Курулёнок А.А., Дмитриева Д.Ю. Межслоговая ассимиляция в истории русского вокализма

УДК 811.161.1

МЕЖСЛОГОВАЯ АССИМИЛЯЦИЯ 

В ИСТОРИИ РУССКОГО ВОКАЛИЗМА

Курулёнок А.А., Дмитриева Д.Ю.

В статье рассматривается возможность объяснения фонетических изменений гласных в истории русского языка с точки зрения действия межслоговой ассимиляции. В связи с этим обсуждается вопрос о времени протекания этого процесса.

Ключевые слова: межслоговой сингармонизм, умлаут, силлабема, падение редуцированных.

 

INTERSYLLABIC ASSIMILATION 

IN THE HISTORY OF RUSSIAN VOCALISM

Kurulyenok A.A., Dmitieva D.Y.

In this article an eventual explanation of phonetic vowels changes is regarded within the context of the history of the Russian language under the aspect of intersyllabic assimilation effect. In connection with this fact the questions of the time flowing is discussed.

Keywords: intersyllabic vowel harmony, umlaut, syllabeme, reduced vowels fall.

 

В потоке речи мы произносим звуки и связываем их друг с другом. Один звук может уподобиться другому. В результате этого в определенных положениях происходят некоторые изменения звучания тех или иных звуков. Один из наиболее распространённых типов изменения звука в потоке речи – ассимиляция. 

Сущность ассимиляции, или уподобления, состоит в том, что различительный признак одной фонемы переносится на соседнюю фонему, что приводит к ее превращению в другую фонему. Ассимиляция – влияние одного звука на другой (реже друг на друга), в результате которого звуки в произношении или становятся одинаковыми (полная ассимиляция), или приобретают общие черты (частичная ассимиляция). 

В терминологическом отношении говорят о контактной и дистактной (дистантной) ассимиляциях, предполагающих соответственно ассимилятивное влияние соседних звуков и звуков на расстоянии. 

Ассимиляции основаны на почве приспособления рекурсии предшествующего звука и экскурсии последующего. Поэтому по отношению к направлению ассимиляция может быть прогрессивной, когда преобладает первый звук, и регрессивной, когда преобладает второй звук.

Ассимиляция может затрагивать тот или иной признак звука. Для согласных – это признаки способа и места образования, твердости и мягкости, голоса (ассимилятивное оглушение и озвончение). Для гласных – это признаки ряда, подъема, лабиализации. Приведем пример ассимиляции гласных по ряду, известной в истории языка: робенок [роб’éнок] > ребенок [р’эб’éнок], позднее ребёнок [р’иб’óнǝк] [11, с. 205] – в этом случае, когда уподобление наблюдается в звуках, находящихся в разных слогах, ассимиляция называется межслоговой.

В современном русском литературном языке в большей степени обращает на себя внимание ассимиляция согласных, подробно описанная в работах по фонетике русского языка. Иногда говорится об ассимиляции гласных под ударением в результате воздействия соседних мягких согласных, что, впрочем, чаще характеризуется как аккомодация. Некоторые учёные говорят об ассимилятивных процессах в области гласных, например, у-ассимиляции (пупулярных, фукультет) [3, с. 138]. Добавим, что в русских говорах можно встретить ассимиляцию, при которой уподобляется предударный гласный звук ударному гласному следующего слога по признаку подъёма: [д’ас’á]тка (десятка), ст[р’ал’á]ть (стрелять) и др. [7, с. 40, 46–48]. Ассимиляцией гласных обусловлено формирование различных типов предударного вокализма [2, с. 67–68, 81–83, 86]. 

Тем не менее, сегодня ассимиляция гласных, т. е. взаимодействие именно гласных, а не влияние согласных на гласные звуки, – в русском литературном языке явление редкое, случаев ассимиляции гласных «обычно не бывает, так как, за сравнительно немногими исключениями, внутри морфем нет их стечения» [9, с. 185].

Приведённый выше пример ассимиляции гласных, а также данные русских говоров позволяют надёжно говорить о том, что ассимиляция гласных звуков соседних слогов известна русскому языку, по крайней мере, в его прошлом. При историческом становлении слова ассимиляция может действовать на расстоянии, распространяясь на несоседние звуки. Предположение об ассимилятивном воздействии гласного последующего слога на гласный же предыдущего находит типологическую поддержку в германском и тюркском умлауте. Умлаут представляет собой воздействие гласного одного слога на гласный другого, обычно предшествующего слога. В данном случае можно предположить действие межслоговой (дистактной) регрессивной ассимиляции в истории русского языка.

В решении проблем межслоговой ассимиляции в истории русского языка нами использовались ретроспективный метод, при котором реконструируются письменно не зафиксированные особенности развития древнерусских гласных в прошлом; проспективный метод, при котором определяются результаты развития фонетической системы в современном русском языке. С помощью метода структурного анализа и приёма исторической интерпретации языкового материала были представлены направления исторического развития древнерусских гласных в русском языке и его говорах. Использовался и сопоставительно-типологический метод, который помогает установить сходства и различия процессов исторических преобразований гласных в отдельных русских говорах, которые по-разному представляют результаты истории русского языка. 

Источниками для нашего рассмотрения послужили работы по исторической грамматике русского языка и русской диалектной фонетике, а также работы по современной и исторической фонетике и фонологии. Суждения опираются на фундаментальные исследования по истории звуков русского языка и по русской диалектологии А.И. Соболевского, А.А. Шахматова, Р.И. Аванесова, Л.Л. Касаткина и др. Данные, полученные отечественными исследователями в результате изучения памятников древнерусской письменности и диалектов русского языка, явились материалами для нашего рассмотрения. С учётом различных взглядов были сделаны собственные заключения по поводу фонетической эволюции русских гласных.

Проблема межслоговых ассимиляций затрагивается в работах А.А. Шахматова [14, с. 65–66, 115, 194, 200–201], А.И. Соболевского [12, с. 48–52; 13, с. 90–91], Л.А. Булаховского, С.С. Высотского, И.Г. Добродомова, Л.Л. Касаткина, В.В. Колесова, И.А. Изместьевой и др. Тенденция к межслоговому уподоблению отмечается на протяжении всей истории русского вокализма и в отдельных современных русских говорах.

Например, к случаям межслогового сингармонизма А.И. Соболевский отнёс переход редуцированных ъ и ь в ь и ъ под влиянием звуков ь или ъ последующего слога: тьнъкъ > тънъкъ, тонок; мъдьлъ > мьдьльнъ, медлен; дъбрь > дьбрь, дебрь. Кроме того, обнаруживается гармония и других гласных: топерь > теперь, отколѣ > откелѣ, Герасим > Гарасим, Геннадий > Ганадей. Подобное отмечал и А.А. Шахматов.

В рассмотрении ассимилятивных процессов в истории русских гласных основополагающей является ссылка на закон Бодуэна де Куртене, который говорил, что в процессе своего исторического развития в фонетической системе русского языка действуют противоположные тенденции: упрощается система гласных и усложняется система согласных [3, с. 143]. Действительно, фонетическая система русского литературного языка характеризуется сейчас главенством согласных над гласными: система консонантизма сложнее системы вокализма, в ней действуют фонетические законы ассимиляции, диссимиляции, диэрезы и пр.; согласные воздействуют на гласные в потоке речи и обусловливают произношение гласных качеством своего звучания (твёрдостью / мягкостью).

Ассимиляция гласных в истории языка свидетельствует о том, что различительные возможности гласных фонем ограничиваются: они перестают различаться по ряду, подъёму и т.п. Это как раз и отражает перспективу развития системы гласных, причину упрощения которой в истории русского языка можно усмотреть именно в былом ассимилятивном взаимодействии гласных.

История многих процессов в системе вокализма традиционно связывается с воздействием на гласные соседнего согласного звука. Такое объяснение, например, обнаруживают переходы ѣ > и, ä > е (т’ѣло > в т’ил’е, б’ѣлый > б’ил’енький; гул’ала > гул’ел’и; вз’ал > вз’ел’и), обусловленные мягкостью последующего согласного, и переход е > о (м’едъ > м’одъ, л’едъ > л’одъ), обусловленный твёрдостью последующего согласного. Такое воздействие согласных на гласные стало возможным после известного в древнерусском языке падения редуцированных ъ и ь (XII–XIII вв.) – процесса, результатом которого стало формирование системы консонантного типа, выразившееся в усилении категории твёрдости / мягкости. Признак твёрдости / мягкости стал независимым, определяющим качество гласного (переднее или непереднее образование гласных обусловлено теперь качеством предыдущего согласного), тогда как до падения редуцированных система гласных определяла функционирование всей системы, в которой согласные подчинялись гласными и в своём произношении зависели от качества последующего гласного.

Но результаты изменений ѣ > и, ä > е, замечает Л.Л. Касаткин, наблюдаются в тех говорах (в частности вологодских говорах), где согласные не были в прошлом противопоставлены по твёрдости / мягкости, т. е. там, где падение редуцированных не сформировало той фонетической системы, которая сложилась в русском литературном языке: «В системе, где не было противопоставления согласных по твёрдости / мягкости, воздействие согласного на предшествующий гласный не могло быть основной причиной (или условием) изменения этого гласного» [7, с. 398]. Такая система схожа с той, которая характеризовала фонетику древнерусского языка до падения редуцированных: «В такой системе твёрдость / нетвёрдость согласного подчинена следующему гласному, не самостоятельна, позиционно обусловлена. Мягкость согласного могла быть вызвана только соседним гласным переднего ряда» [7, с. 398]. Поэтому мягкость согласного не могла воздействовать на предшествующий гласный; следовательно, эти изменения вызваны не мягкостью следующего слога, а следующим гласным переднего ряда. И объяснить механизм изменений ѣ > и, ä > е можно только с точки зрения уподобления, ассимиляции гласных. 

Известно, что говоры русского языка зачастую сохраняют в своей структуре те особенности и тенденции, которые существовали в прошлом и уже утрачены литературным языком, они отражают процесс изменения языка. Соответственно, если отмеченные выше изменения гласных в говорах можно трактовать как результат ассимиляции гласных в системе, где нет противопоставления согласных по твёрдости / мягкости, то можно предположить действие ассимиляции гласных и в истории русского языка, по крайней мере, в тот её период, когда система согласных ещё не оказывала решающего воздействия на гласные. 

Рассмотрение фонетических процессов в древнерусском языке с позиций регрессивного уподобления гласных в соседних слогах раздвигает хронологические рамки процессов изменения гласных и относит их действие в эпоху вторичного смягчения согласных (смягчения полумягких), предшествующую падению редуцированных.

Фонетическая система древнерусского языка до падения редуцированных (в конце X–XI вв.) в структуре слога характеризуется тенденцией к внутрислоговому уподоблению. Однако наряду с внутрислоговыми изменениями (например, процессы палатализации), осуществлявшимися согласно закону слогового сингармонизма, могли происходить и межслоговые преобразования, которые спецификой этого закона не могут быть объяснены. Межслоговые изменения приводят к нарушению внутрислогового сингармонизма и приводят к тому, что внутри слога начинают сочетаться звуки неодинаковой артикуляции. Внутрислоговой сингармонизм трансформировался в межслоговой сингармонизм, что связано с изменениями всей фонетической системы русского языка.

В конце X–XI вв. в древнерусском языке господствовали силлабемы – нерасчленённые сочетания согласной с последующей гласной, т. е. слоги в целом, выступающие в качестве различителей значения. В силлабеме нельзя выделить самостоятельные твёрдые и мягкие согласные фонемы, с одной стороны, и самостоятельные гласные фонемы переднего и непереднего ряда – с другой, так как нельзя обособить качество согласного от качества гласного и наоборот. Тем самым фонем как особых единиц фонологической системы в это время не было: ни гласные, ни согласные как самостоятельные фонемы выделены быть не могут. 

Эпоха после смягчения полумягких согласных может быть охарактеризована словами Р.И. Аванесова как «эпоха междуцарствия», которая следовала за эпохой, «когда в основном мягкость или твёрдость согласных зависела от гласных», но предшествовала эпохе, «когда мягкость или твёрдость согласных стала независимой» [1, с. 46 – 48]. 

Восстанавливаемая для эпохи вторичного смягчения согласных силлабема является неразложимой единицей, в которой «чисто фонетическое выделение в сознании говорящих отдельных звуков <…> возможно, и это не противоречит функциональной разложимости слога» [6, с. 8]. Термин силлабема и термин фонема для этого периода можно отождествить: «В обоих случаях речь идёт о кратчайшей звуковой единице, служащей для смыслоразличения, с той лишь разницей, что в праславянском этой единице всегда соответствует сочетание звуков, а в более поздний период в том же качестве выступает отдельный звук» [6, с. 9]. Л.Э. Калнынь и Л.И. Масленникова уточняют, что термин силлабема введён для того, чтобы охарактеризовать ту фонетическую ситуацию языка, которая сложилась после смягчения полумягких согласных и продолжалась до падения редуцированных, чтобы отличить её от других эпох, когда функции фонем выполняли отдельно гласные и согласные.

Перед эпохой падения редуцированных фонологическая система русского языка была внутренне противоречивой, она характеризовалась переходным состоянием от приоритета системы гласных к господству системы согласных. Можно думать, что если до эпохи силлабем (до вторичного смягчения) гласные оказывали влияние на согласные (перед гласными переднего ряда твёрдые согласные смягчались), а после падения редуцированных уже согласные стали воздействовать на гласные (т. е. было взаимовлияние гласных и согласных фонем как отдельных звуков в разные эпохи), то в эпоху существования силлабем друг на друга влияли силлабемы как кратчайшие смыслоразличительные единицы того времени. 

Поскольку силлабему можно отождествить в функциональном смысле с фонемой, умлаут возможным и наиболее интенсивным был в эпоху силлабем. И поэтому в древнерусском языке рассматриваемого периода можно выделить два типа силлабем: твёрдую силлабему, в которой сочетались твёрдый согласный и гласный непереднего ряда, и мягкую силлабему, состоящую из мягкого согласного и гласного переднего ряда.

В этот период система согласных ещё не подчинила себе систему гласных, хотя переднее или непереднее образование гласных становится обусловленным качеством предыдущего согласного. Но система гласных, потеряв былую самостоятельность по отношению к согласным и то влияние на них, которое было возможным до смягчения полумягких, не давала согласным проявлять фонологическую самостоятельность, поскольку твёрдость или мягкость согласных всё ещё продолжала зависеть от качества последующего гласного. В связи с этим изменения могли происходить не внутри неделимой силлабемы, а между соседними силлабемами. Если в современном русском языке в потоке речи фонемы могут испытывать регрессивное воздействие соседних фонем, то в эпоху вторичного смягчения согласных могло оказываться регрессивное воздействие одной силлабемы на другую, при котором решающим было взаимодействие соседних гласных в составе этих силлабем. Поэтому и правомерно говорить о межслоговой (межсиллабемной) ассимиляции. 

В целом, воздействовал слог на предыдущий слог, но по результатам изменений мы можем говорить лишь об изменении гласного по определённому признаку, поэтому предполагается принципиальное влияние гласного одного слога на гласный другого слога, а не согласных (так как, повторим, согласные ещё не фонологизировались по признаку твёрдости / мягкости, и их возможное влияние на гласные до падения редуцированных не было решающим).

Тенденции развития фонологической системы в дальнейшей истории русского языка и её современное состояние (когда система согласных преобладает над системой гласных) позволяют нам сделать следующие предположения. Изменения в системе гласных были обусловлены начавшимися изменениями в системе согласных (вторичное смягчение) и имели начало в эпоху силлабем, а не после падения редуцированных. В эпоху силлабем гласные начинают сдавать свои позиции (утрата ä, начало объединения и и ы в одну фонему), но сложность установления фонологического статуса согласных и гласных в этот период допускает вероятность того, что система гласных ослабла не настолько, чтобы начать испытывать непосредственное воздействие согласных. 

Одностороннего влияния согласного на гласный не происходило в составе силлабем, поскольку фонологическая категория твёрдости / мягкости согласных была ещё недостаточно развитой, а признак ряда гласных продолжал быть значимым. Но подобное равноправие гласных и согласных внутри силлабемы заключало в себе противоречия, разрешение которых способствовало установлению фонологической системы либо вокалического, либо консонантного типа. Противоречивые отношения гласных и согласных можно объяснить тем, что хотя гласные и начали сдавать свои позиции, но происходило это не сразу, а в течение продолжительного времени. Поэтому инерция их исконного превосходства в фонетической системе продолжала сохраняться. Но превосходство это уже выражалось не в воздействии гласного на согласный, а в воздействии гласного в составе слога на гласный в составе предыдущего слога, что проявлялось в действии межслоговой ассимиляции. 

Внутренняя борьба гласных и согласных закончилась с процессом падения редуцированных. Вследствие падения еров в русском литературном языке и близких ему говорах устанавливается фонологическое противопоставление твёрдых и мягких согласных фонем; а признак ряда, который изначально был самостоятельным у гласных и обусловливал выбор согласного, перестаёт быть таковым, дефонологизируется. Если в эпоху силлабем на гласный воздействовал другой гласный последующего слога, то после падения редуцированных это воздействие исходило уже от последующего согласного. 

Наше предположение строится на основе тенденции развития фонологической системы и на основе анализа следующих периодов истории русского языка, когда система согласных качественно и количественно усиливается (устанавливается фонологически значимая категория твёрдости/ мягкости), а система гласных ослабевает. Развитие категории согласных по твёрдости / мягкости связано не только с процессом падения редуцированных гласных, но и с изменением е > о, в результате которого была нарушена тенденция внутрислогового сингармонизма и что внутри слога стали сочетаться звуки неодинаковой артикуляции (после мягкого согласного оказался возможным гласный непереднего ряда). Межслоговые преобразования гласных длились до тех пор, пока не сформировалась категория твёрдости / мягкости, однако они не прекращаются в отдельных говорах, где эта корреляция продолжает своё развитие.

Таким образом, в ключе такого понимания можно говорить об ассимилятивном воздействии последующего слога на предыдущий, благодаря чему возникают тенденции к развитию словесного сингармонизма и к ослаблению сингармонизма слогового, причём последняя усиливается появлением закрытых слогов после падения редуцированных. Межслоговые изменения органически связаны с историей разложения внутрислогового сингармонизма.

На наш взгляд, в рамках тенденции умлаутных преобразований, кроме изменений ѣ > и, ä > е, можно рассмотреть и переход е > о. В отличие от распространённого в исторической фонетике мнения о том, что это изменение осуществлялось перед твёрдым согласным, мы представляем этот переход обусловленным влиянием непереднего гласного следующего слога. Гласный заднего ряда в этом слоге оказывал регрессивное воздействие на передний гласный [е] в предыдущем слоге. Происходила межслоговая ассимиляция гласного по ряду: звук [е] передвигался в непереднюю зону и изменялся в [о] (с’елъ > с’олъ, м’едъ > м’одъ) [8, с. 19–25]. К случаям межслогового сингармонизма переход е > о отнёсли Е.Д. Поливанов [10] и И.Г. Добродомов [4], этот взгляд развивает в своих работах И.А. Изместьева [5]. 

Предполагаем, что тенденция к регрессивному уподоблению гласных лежит в основе ещё одного процесса древнерусской фонологии: изменения е > ě (ѣ) (по признаку подъёма – по аналогии с переходом ѣ > и), должным образом не рассмотренного в исторической фонетике. 

Таким образом, историю отдельных русских гласных можно представить как случаи проявления тенденции умлаутного преобразования (словесного сингармонизма), вызванного межслоговой ассимиляцией. В отличие от существующей традиции, которая главным условием преобразований системы гласных видит воздействие на них последующего согласного, мы считаем, что движущей силой в изменении системы гласных было ассимилирующее воздействие гласного последующего слога на гласный предыдущего. 

Чтобы решить затронутые в статье вопросы описания развития русского вокализма, следует пересмотреть общепринятое понимание исторических судеб таких древнерусских фонем, как е, ѣ, ä и предложить иной взгляд на их развитие, заключающийся как в условиях и специфике их изменений, так и в результатах этих изменений. Это в свою очередь вызывает необходимость системного изучения истории гласных звуков русского языка и прежде всего требует уточнения механизма и определения хронологии этих преобразований. 

 

Список литературы:

1. Аванесов Р.И. Из истории русского вокализма. Звуки I и Y [Текст] // Вестник Московского университета / Р.И. Аванесов. – 1947. – № 1. – С. 41–57.

2. Аванесов Р.И. Русское литературное произношение [Текст]: учебное пособие для пед. ин-тов / Р.И. Аванесов. – 5-е изд., перераб. и доп. – М.: Просвещение, 1972. – 415 с.

3. Богомазов Г.М. Современный русский литературный язык: Фонетика [Текст] / Г.М. Богомазов. – М.: ВЛАДОС, 2001. – 351 с.

4. Добродомов И.Г. К вопросу об условиях перехода е в о в древнерусском языке [Текст] // Материалы межвузовской конференции. Фонологический сборник / И.Г. Добродомов. – Донецк: Изд-во ДГУ, 1968. – Вып. 2. – С . 87–91.

5. Изместьева И.А. Из истории русского ударного вокализма. Звуки ѣ, е, о [Текст] / И.А. Изместьева. – М.: МПГУ, 2005. – 128 с.

6. Калнынь Л.Э. Опыт изучения слога в славянских диалектах [Текст] / Л.Э. Калнынь, Л.И. Масленникова. – М.: Наука, 1985. – 191 с.

7. Касаткин Л.Л. Причины и время изменения ѣ > и и ä > е в русских говорах [Текст] / Касаткин Л.Л. Современная русская диалектная и литературная фонетика как источник для истории русского языка. – М.: Наука: Школа «ЯРК», 1999. – С. 398–408. 

8. Курулёнок А.А. Явление ассимиляции в истории русского переднерядного вокализма (к проблеме перехода <е> в <о>) [Текст] / А.А. Курулёнок // Вестник Сургутского государственного педагогического университета: научный журнал. – Сургут: РИО СурГПУ. – 2011. – № 4 (15). – С. 19–25. 

9. Матусевич M.И. Современный русский язык. Фонетика [Текст] / М.И. Матусевич. – М.: Просвещение, 1976. – 288 с.

10. Поливанов Е.Д. Причины происхождения Umlaut’а [Текст] // Сборник Туркестанского восточного института в честь проф. А.Э. Шмидта / Е.Д. Поливанов. – Ташкент, 1923. – С. 120–123.

11. Реформатский А.А. Введение в языковедение [Текст]: учебник для пед. вузов: рекомендовано М-вом образования РФ / А.А. Реформатский. – 5-е изд., испр. – М.: Аспект Пресс, 2006. – 536 с.

12. Соболевский А.И. Одно из редких явлений славянской фонетики [Текст] // Журнал Министерства народного просвещения / А.И. Соболевский. – 1893. – № 11. – С. 48–52. 

13. Соболевский А.И. Лекции по истории русского языка [Текст] / А.И. Соболевский. – М.: Университетская типография, 1907. – 311 с.

14. Шахматов, А.А. Очерк древнейшего периода истории русского языка [Текст] / Под ред. И.В. Ягича // Энциклопедия славянской филологии / А.А. Шахматов. – Петроград, Типография Императорской Академии наук, 1915. – Вып. 11 (1). – 369 с.

 

Сведения об авторах:

Курулёнок Андрей Александрович – кандидат филологических наук, доцент, заведующий кафедрой русского языка и методики преподавания Куйбышевского филиала Новосибирского государственного педагогического университета (Новосибирск, Россия).

Дмитриева Дарья Юрьевна – студентка 5 курса факультета филологии Куйбышевского филиала Новосибирского государственного педагогического университета (Новосибирск, Россия).

Data about the authors:

Kurulyenok Andrey Aleksandrovich – Candidate of Philological Sciences, Associate Professor, Chairman of the Russian Language and Methodology of Teaching Department, Kuibyshev Branch of Novosibirsk State Pedagogical University (Novosibirsk, Russia).

Dmitieva Daryja Yuryevna – Faculty of Philology 5th year student, Kuibyshev Branch of Novosibirsk State Pedagogical University (Novosibirsk, Russia).

E-mail: [email protected].

E-mail: [email protected].

st-hum.ru

Бытовая ассимиляция. Курс русской истории (Лекции I-XXXII)

Бытовая ассимиляция

Но христианство, как его воспринимала от руси чудь, не вырывало с корнем чудских языческих поверий: народные христианские верования, не вытесняя языческих, строились над ними, образуя верхний слой религиозных представлений, ложившийся на языческую основу. Для мешавшегося русско-чудского населения христианство и язычество — не противоположные, одна другую отрицающие религии, а только восполняющие друг друга части одной и той же веры, относящиеся к различным порядкам жизни, к двум мирам, одна — к миру горнему, небесному, другая — к преисподней, к «бездне». По народным поверьям и религиозным обрядам, до недавнего времени сохранявшимся в мордовских и соседних с ними русских селениях приволжских губерний, можно видеть наглядно, как складывалось такое отношение: религиозный процесс, завязавшийся когда-то при первой встрече восточного славянства с чудью, без существенных изменений продолжается на протяжении веков, пока длится обрусение восточных финнов. Мордовские праздники, большие моляны, приурочивались к русским народным или церковным празднествам, семику, троицыну дню, рождеству, новому году. В молитвы, обращенные к мордовским богам, верховному творцу Чампасу, к матери богов Анге-Патяй и её детям, по мере усвоения русского языка вставлялись русские слова: рядом с «вынимань мочь» (помилуй нас) слышалось «давай нам добра здоровья». Вслед за словами заимствовали и религиозные представления: Чампаса величали «верхним богом», Анге-Патяй «матушкой богородицей», её сына Нишкипаса (пас-бог) Ильей Великим; в день нового года, обращаясь к богу свиней, молились: «Таунсяй Бельки Васяй (Василий Великий), давай поросят чёрных и белых, каких сам любишь». Языческая молитва, обращенная к стихии, облекалась в русско-христианскую форму: Вода матушка! подай всем крещеным людям добрый здоровья. Вместе с тем языческие символы заменялись христианскими: вместо берёзового веника, увешанного платками и полотенцами, ставили в переднем углу икону с зажжённой перед ней восковой свечой и на коленях произносили молитвы своим Чампасам и Анге-Патяям по-русски, забыв старинные мордовские их тексты. Видя в мордовских публичных молянах столько своего, русского и христианского, русские соседи начинали при них присутствовать, а потом в них участвовать и даже повторять у себя отдельные их обряды и петь сопровождавшие их песни. Всё это приводило к тому, что наконец ни та ни другая сторона не могла отдать себе отчёта, чьи обычаи и обряды она соблюдает, русские, или мордовские. Когда ярославские волхвы на вопрос Яна Вышатича сказали, что они веруют антихристу, что в бездне сидит, Ян воскликнул: «Да какой же это бог! это бес», — а чудский кудесник на вопрос новгородца описал наружность своих крылатых и хвостатых богов, снятую, очевидно, с русской иконы, на которой были изображены бесы. В 1636 г. один черемис в Казани на вопрос Олеария, знает ли он, кто сотворил небо и землю, дал ответ, записанный Олеарием так: «tzort sneit». Язычник смеялся над «русскими богами», а русского чёрта боялся. Иезуит Авриль, едучи в 1680-х годах из Саратова, видел, как языческая мордва пьянствовала на николин день, подражая русским.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

history.wikireading.ru

Курулёнок А.А., Дмитриева Д.Ю. Межслоговая ассимиляция в истории русского вокализма

УДК 811.161.1

МЕЖСЛОГОВАЯ АССИМИЛЯЦИЯ 

В ИСТОРИИ РУССКОГО ВОКАЛИЗМА

Курулёнок А.А., Дмитриева Д.Ю.

В статье рассматривается возможность объяснения фонетических изменений гласных в истории русского языка с точки зрения действия межслоговой ассимиляции. В связи с этим обсуждается вопрос о времени протекания этого процесса.

Ключевые слова: межслоговой сингармонизм, умлаут, силлабема, падение редуцированных.

 

INTERSYLLABIC ASSIMILATION 

IN THE HISTORY OF RUSSIAN VOCALISM

Kurulyenok A.A., Dmitieva D.Y.

In this article an eventual explanation of phonetic vowels changes is regarded within the context of the history of the Russian language under the aspect of intersyllabic assimilation effect. In connection with this fact the questions of the time flowing is discussed.

Keywords: intersyllabic vowel harmony, umlaut, syllabeme, reduced vowels fall.

 

В потоке речи мы произносим звуки и связываем их друг с другом. Один звук может уподобиться другому. В результате этого в определенных положениях происходят некоторые изменения звучания тех или иных звуков. Один из наиболее распространённых типов изменения звука в потоке речи – ассимиляция. 

Сущность ассимиляции, или уподобления, состоит в том, что различительный признак одной фонемы переносится на соседнюю фонему, что приводит к ее превращению в другую фонему. Ассимиляция – влияние одного звука на другой (реже друг на друга), в результате которого звуки в произношении или становятся одинаковыми (полная ассимиляция), или приобретают общие черты (частичная ассимиляция). 

В терминологическом отношении говорят о контактной и дистактной (дистантной) ассимиляциях, предполагающих соответственно ассимилятивное влияние соседних звуков и звуков на расстоянии. 

Ассимиляции основаны на почве приспособления рекурсии предшествующего звука и экскурсии последующего. Поэтому по отношению к направлению ассимиляция может быть прогрессивной, когда преобладает первый звук, и регрессивной, когда преобладает второй звук.

Ассимиляция может затрагивать тот или иной признак звука. Для согласных – это признаки способа и места образования, твердости и мягкости, голоса (ассимилятивное оглушение и озвончение). Для гласных – это признаки ряда, подъема, лабиализации. Приведем пример ассимиляции гласных по ряду, известной в истории языка: робенок [роб’éнок] > ребенок [р’эб’éнок], позднее ребёнок [р’иб’óнǝк] [11, с. 205] – в этом случае, когда уподобление наблюдается в звуках, находящихся в разных слогах, ассимиляция называется межслоговой.

В современном русском литературном языке в большей степени обращает на себя внимание ассимиляция согласных, подробно описанная в работах по фонетике русского языка. Иногда говорится об ассимиляции гласных под ударением в результате воздействия соседних мягких согласных, что, впрочем, чаще характеризуется как аккомодация. Некоторые учёные говорят об ассимилятивных процессах в области гласных, например, у-ассимиляции (пупулярных, фукультет) [3, с. 138]. Добавим, что в русских говорах можно встретить ассимиляцию, при которой уподобляется предударный гласный звук ударному гласному следующего слога по признаку подъёма: [д’ас’á]тка (десятка), ст[р’ал’á]ть (стрелять) и др. [7, с. 40, 46–48]. Ассимиляцией гласных обусловлено формирование различных типов предударного вокализма [2, с. 67–68, 81–83, 86]. 

Тем не менее, сегодня ассимиляция гласных, т. е. взаимодействие именно гласных, а не влияние согласных на гласные звуки, – в русском литературном языке явление редкое, случаев ассимиляции гласных «обычно не бывает, так как, за сравнительно немногими исключениями, внутри морфем нет их стечения» [9, с. 185].

Приведённый выше пример ассимиляции гласных, а также данные русских говоров позволяют надёжно говорить о том, что ассимиляция гласных звуков соседних слогов известна русскому языку, по крайней мере, в его прошлом. При историческом становлении слова ассимиляция может действовать на расстоянии, распространяясь на несоседние звуки. Предположение об ассимилятивном воздействии гласного последующего слога на гласный же предыдущего находит типологическую поддержку в германском и тюркском умлауте. Умлаут представляет собой воздействие гласного одного слога на гласный другого, обычно предшествующего слога. В данном случае можно предположить действие межслоговой (дистактной) регрессивной ассимиляции в истории русского языка.

В решении проблем межслоговой ассимиляции в истории русского языка нами использовались ретроспективный метод, при котором реконструируются письменно не зафиксированные особенности развития древнерусских гласных в прошлом; проспективный метод, при котором определяются результаты развития фонетической системы в современном русском языке. С помощью метода структурного анализа и приёма исторической интерпретации языкового материала были представлены направления исторического развития древнерусских гласных в русском языке и его говорах. Использовался и сопоставительно-типологический метод, который помогает установить сходства и различия процессов исторических преобразований гласных в отдельных русских говорах, которые по-разному представляют результаты истории русского языка. 

Источниками для нашего рассмотрения послужили работы по исторической грамматике русского языка и русской диалектной фонетике, а также работы по современной и исторической фонетике и фонологии. Суждения опираются на фундаментальные исследования по истории звуков русского языка и по русской диалектологии А.И. Соболевского, А.А. Шахматова, Р.И. Аванесова, Л.Л. Касаткина и др. Данные, полученные отечественными исследователями в результате изучения памятников древнерусской письменности и диалектов русского языка, явились материалами для нашего рассмотрения. С учётом различных взглядов были сделаны собственные заключения по поводу фонетической эволюции русских гласных.

Проблема межслоговых ассимиляций затрагивается в работах А.А. Шахматова [14, с. 65–66, 115, 194, 200–201], А.И. Соболевского [12, с. 48–52; 13, с. 90–91], Л.А. Булаховского, С.С. Высотского, И.Г. Добродомова, Л.Л. Касаткина, В.В. Колесова, И.А. Изместьевой и др. Тенденция к межслоговому уподоблению отмечается на протяжении всей истории русского вокализма и в отдельных современных русских говорах.

Например, к случаям межслогового сингармонизма А.И. Соболевский отнёс переход редуцированных ъ и ь в ь и ъ под влиянием звуков ь или ъ последующего слога: тьнъкъ > тънъкъ, тонок; мъдьлъ > мьдьльнъ, медлен; дъбрь > дьбрь, дебрь. Кроме того, обнаруживается гармония и других гласных: топерь > теперь, отколѣ > откелѣ, Герасим > Гарасим, Геннадий > Ганадей. Подобное отмечал и А.А. Шахматов.

В рассмотрении ассимилятивных процессов в истории русских гласных основополагающей является ссылка на закон Бодуэна де Куртене, который говорил, что в процессе своего исторического развития в фонетической системе русского языка действуют противоположные тенденции: упрощается система гласных и усложняется система согласных [3, с. 143]. Действительно, фонетическая система русского литературного языка характеризуется сейчас главенством согласных над гласными: система консонантизма сложнее системы вокализма, в ней действуют фонетические законы ассимиляции, диссимиляции, диэрезы и пр.; согласные воздействуют на гласные в потоке речи и обусловливают произношение гласных качеством своего звучания (твёрдостью / мягкостью).

Ассимиляция гласных в истории языка свидетельствует о том, что различительные возможности гласных фонем ограничиваются: они перестают различаться по ряду, подъёму и т.п. Это как раз и отражает перспективу развития системы гласных, причину упрощения которой в истории русского языка можно усмотреть именно в былом ассимилятивном взаимодействии гласных.

История многих процессов в системе вокализма традиционно связывается с воздействием на гласные соседнего согласного звука. Такое объяснение, например, обнаруживают переходы ѣ > и, ä > е (т’ѣло > в т’ил’е, б’ѣлый > б’ил’енький; гул’ала > гул’ел’и; вз’ал > вз’ел’и), обусловленные мягкостью последующего согласного, и переход е > о (м’едъ > м’одъ, л’едъ > л’одъ), обусловленный твёрдостью последующего согласного. Такое воздействие согласных на гласные стало возможным после известного в древнерусском языке падения редуцированных ъ и ь (XII–XIII вв.) – процесса, результатом которого стало формирование системы консонантного типа, выразившееся в усилении категории твёрдости / мягкости. Признак твёрдости / мягкости стал независимым, определяющим качество гласного (переднее или непереднее образование гласных обусловлено теперь качеством предыдущего согласного), тогда как до падения редуцированных система гласных определяла функционирование всей системы, в которой согласные подчинялись гласными и в своём произношении зависели от качества последующего гласного.

Но результаты изменений ѣ > и, ä > е, замечает Л.Л. Касаткин, наблюдаются в тех говорах (в частности вологодских говорах), где согласные не были в прошлом противопоставлены по твёрдости / мягкости, т. е. там, где падение редуцированных не сформировало той фонетической системы, которая сложилась в русском литературном языке: «В системе, где не было противопоставления согласных по твёрдости / мягкости, воздействие согласного на предшествующий гласный не могло быть основной причиной (или условием) изменения этого гласного» [7, с. 398]. Такая система схожа с той, которая характеризовала фонетику древнерусского языка до падения редуцированных: «В такой системе твёрдость / нетвёрдость согласного подчинена следующему гласному, не самостоятельна, позиционно обусловлена. Мягкость согласного могла быть вызвана только соседним гласным переднего ряда» [7, с. 398]. Поэтому мягкость согласного не могла воздействовать на предшествующий гласный; следовательно, эти изменения вызваны не мягкостью следующего слога, а следующим гласным переднего ряда. И объяснить механизм изменений ѣ > и, ä > е можно только с точки зрения уподобления, ассимиляции гласных. 

Известно, что говоры русского языка зачастую сохраняют в своей структуре те особенности и тенденции, которые существовали в прошлом и уже утрачены литературным языком, они отражают процесс изменения языка. Соответственно, если отмеченные выше изменения гласных в говорах можно трактовать как результат ассимиляции гласных в системе, где нет противопоставления согласных по твёрдости / мягкости, то можно предположить действие ассимиляции гласных и в истории русского языка, по крайней мере, в тот её период, когда система согласных ещё не оказывала решающего воздействия на гласные. 

Рассмотрение фонетических процессов в древнерусском языке с позиций регрессивного уподобления гласных в соседних слогах раздвигает хронологические рамки процессов изменения гласных и относит их действие в эпоху вторичного смягчения согласных (смягчения полумягких), предшествующую падению редуцированных.

Фонетическая система древнерусского языка до падения редуцированных (в конце X–XI вв.) в структуре слога характеризуется тенденцией к внутрислоговому уподоблению. Однако наряду с внутрислоговыми изменениями (например, процессы палатализации), осуществлявшимися согласно закону слогового сингармонизма, могли происходить и межслоговые преобразования, которые спецификой этого закона не могут быть объяснены. Межслоговые изменения приводят к нарушению внутрислогового сингармонизма и приводят к тому, что внутри слога начинают сочетаться звуки неодинаковой артикуляции. Внутрислоговой сингармонизм трансформировался в межслоговой сингармонизм, что связано с изменениями всей фонетической системы русского языка.

В конце X–XI вв. в древнерусском языке господствовали силлабемы – нерасчленённые сочетания согласной с последующей гласной, т. е. слоги в целом, выступающие в качестве различителей значения. В силлабеме нельзя выделить самостоятельные твёрдые и мягкие согласные фонемы, с одной стороны, и самостоятельные гласные фонемы переднего и непереднего ряда – с другой, так как нельзя обособить качество согласного от качества гласного и наоборот. Тем самым фонем как особых единиц фонологической системы в это время не было: ни гласные, ни согласные как самостоятельные фонемы выделены быть не могут. 

Эпоха после смягчения полумягких согласных может быть охарактеризована словами Р.И. Аванесова как «эпоха междуцарствия», которая следовала за эпохой, «когда в основном мягкость или твёрдость согласных зависела от гласных», но предшествовала эпохе, «когда мягкость или твёрдость согласных стала независимой» [1, с. 46 – 48]. 

Восстанавливаемая для эпохи вторичного смягчения согласных силлабема является неразложимой единицей, в которой «чисто фонетическое выделение в сознании говорящих отдельных звуков <…> возможно, и это не противоречит функциональной разложимости слога» [6, с. 8]. Термин силлабема и термин фонема для этого периода можно отождествить: «В обоих случаях речь идёт о кратчайшей звуковой единице, служащей для смыслоразличения, с той лишь разницей, что в праславянском этой единице всегда соответствует сочетание звуков, а в более поздний период в том же качестве выступает отдельный звук» [6, с. 9]. Л.Э. Калнынь и Л.И. Масленникова уточняют, что термин силлабема введён для того, чтобы охарактеризовать ту фонетическую ситуацию языка, которая сложилась после смягчения полумягких согласных и продолжалась до падения редуцированных, чтобы отличить её от других эпох, когда функции фонем выполняли отдельно гласные и согласные.

Перед эпохой падения редуцированных фонологическая система русского языка была внутренне противоречивой, она характеризовалась переходным состоянием от приоритета системы гласных к господству системы согласных. Можно думать, что если до эпохи силлабем (до вторичного смягчения) гласные оказывали влияние на согласные (перед гласными переднего ряда твёрдые согласные смягчались), а после падения редуцированных уже согласные стали воздействовать на гласные (т. е. было взаимовлияние гласных и согласных фонем как отдельных звуков в разные эпохи), то в эпоху существования силлабем друг на друга влияли силлабемы как кратчайшие смыслоразличительные единицы того времени. 

Поскольку силлабему можно отождествить в функциональном смысле с фонемой, умлаут возможным и наиболее интенсивным был в эпоху силлабем. И поэтому в древнерусском языке рассматриваемого периода можно выделить два типа силлабем: твёрдую силлабему, в которой сочетались твёрдый согласный и гласный непереднего ряда, и мягкую силлабему, состоящую из мягкого согласного и гласного переднего ряда.

В этот период система согласных ещё не подчинила себе систему гласных, хотя переднее или непереднее образование гласных становится обусловленным качеством предыдущего согласного. Но система гласных, потеряв былую самостоятельность по отношению к согласным и то влияние на них, которое было возможным до смягчения полумягких, не давала согласным проявлять фонологическую самостоятельность, поскольку твёрдость или мягкость согласных всё ещё продолжала зависеть от качества последующего гласного. В связи с этим изменения могли происходить не внутри неделимой силлабемы, а между соседними силлабемами. Если в современном русском языке в потоке речи фонемы могут испытывать регрессивное воздействие соседних фонем, то в эпоху вторичного смягчения согласных могло оказываться регрессивное воздействие одной силлабемы на другую, при котором решающим было взаимодействие соседних гласных в составе этих силлабем. Поэтому и правомерно говорить о межслоговой (межсиллабемной) ассимиляции. 

В целом, воздействовал слог на предыдущий слог, но по результатам изменений мы можем говорить лишь об изменении гласного по определённому признаку, поэтому предполагается принципиальное влияние гласного одного слога на гласный другого слога, а не согласных (так как, повторим, согласные ещё не фонологизировались по признаку твёрдости / мягкости, и их возможное влияние на гласные до падения редуцированных не было решающим).

Тенденции развития фонологической системы в дальнейшей истории русского языка и её современное состояние (когда система согласных преобладает над системой гласных) позволяют нам сделать следующие предположения. Изменения в системе гласных были обусловлены начавшимися изменениями в системе согласных (вторичное смягчение) и имели начало в эпоху силлабем, а не после падения редуцированных. В эпоху силлабем гласные начинают сдавать свои позиции (утрата ä, начало объединения и и ы в одну фонему), но сложность установления фонологического статуса согласных и гласных в этот период допускает вероятность того, что система гласных ослабла не настолько, чтобы начать испытывать непосредственное воздействие согласных. 

Одностороннего влияния согласного на гласный не происходило в составе силлабем, поскольку фонологическая категория твёрдости / мягкости согласных была ещё недостаточно развитой, а признак ряда гласных продолжал быть значимым. Но подобное равноправие гласных и согласных внутри силлабемы заключало в себе противоречия, разрешение которых способствовало установлению фонологической системы либо вокалического, либо консонантного типа. Противоречивые отношения гласных и согласных можно объяснить тем, что хотя гласные и начали сдавать свои позиции, но происходило это не сразу, а в течение продолжительного времени. Поэтому инерция их исконного превосходства в фонетической системе продолжала сохраняться. Но превосходство это уже выражалось не в воздействии гласного на согласный, а в воздействии гласного в составе слога на гласный в составе предыдущего слога, что проявлялось в действии межслоговой ассимиляции. 

Внутренняя борьба гласных и согласных закончилась с процессом падения редуцированных. Вследствие падения еров в русском литературном языке и близких ему говорах устанавливается фонологическое противопоставление твёрдых и мягких согласных фонем; а признак ряда, который изначально был самостоятельным у гласных и обусловливал выбор согласного, перестаёт быть таковым, дефонологизируется. Если в эпоху силлабем на гласный воздействовал другой гласный последующего слога, то после падения редуцированных это воздействие исходило уже от последующего согласного. 

Наше предположение строится на основе тенденции развития фонологической системы и на основе анализа следующих периодов истории русского языка, когда система согласных качественно и количественно усиливается (устанавливается фонологически значимая категория твёрдости/ мягкости), а система гласных ослабевает. Развитие категории согласных по твёрдости / мягкости связано не только с процессом падения редуцированных гласных, но и с изменением е > о, в результате которого была нарушена тенденция внутрислогового сингармонизма и что внутри слога стали сочетаться звуки неодинаковой артикуляции (после мягкого согласного оказался возможным гласный непереднего ряда). Межслоговые преобразования гласных длились до тех пор, пока не сформировалась категория твёрдости / мягкости, однако они не прекращаются в отдельных говорах, где эта корреляция продолжает своё развитие.

Таким образом, в ключе такого понимания можно говорить об ассимилятивном воздействии последующего слога на предыдущий, благодаря чему возникают тенденции к развитию словесного сингармонизма и к ослаблению сингармонизма слогового, причём последняя усиливается появлением закрытых слогов после падения редуцированных. Межслоговые изменения органически связаны с историей разложения внутрислогового сингармонизма.

На наш взгляд, в рамках тенденции умлаутных преобразований, кроме изменений ѣ > и, ä > е, можно рассмотреть и переход е > о. В отличие от распространённого в исторической фонетике мнения о том, что это изменение осуществлялось перед твёрдым согласным, мы представляем этот переход обусловленным влиянием непереднего гласного следующего слога. Гласный заднего ряда в этом слоге оказывал регрессивное воздействие на передний гласный [е] в предыдущем слоге. Происходила межслоговая ассимиляция гласного по ряду: звук [е] передвигался в непереднюю зону и изменялся в [о] (с’елъ > с’олъ, м’едъ > м’одъ) [8, с. 19–25]. К случаям межслогового сингармонизма переход е > о отнёсли Е.Д. Поливанов [10] и И.Г. Добродомов [4], этот взгляд развивает в своих работах И.А. Изместьева [5]. 

Предполагаем, что тенденция к регрессивному уподоблению гласных лежит в основе ещё одного процесса древнерусской фонологии: изменения е > ě (ѣ) (по признаку подъёма – по аналогии с переходом ѣ > и), должным образом не рассмотренного в исторической фонетике. 

Таким образом, историю отдельных русских гласных можно представить как случаи проявления тенденции умлаутного преобразования (словесного сингармонизма), вызванного межслоговой ассимиляцией. В отличие от существующей традиции, которая главным условием преобразований системы гласных видит воздействие на них последующего согласного, мы считаем, что движущей силой в изменении системы гласных было ассимилирующее воздействие гласного последующего слога на гласный предыдущего. 

Чтобы решить затронутые в статье вопросы описания развития русского вокализма, следует пересмотреть общепринятое понимание исторических судеб таких древнерусских фонем, как е, ѣ, ä и предложить иной взгляд на их развитие, заключающийся как в условиях и специфике их изменений, так и в результатах этих изменений. Это в свою очередь вызывает необходимость системного изучения истории гласных звуков русского языка и прежде всего требует уточнения механизма и определения хронологии этих преобразований. 

 

Список литературы:

1. Аванесов Р.И. Из истории русского вокализма. Звуки I и Y [Текст] // Вестник Московского университета / Р.И. Аванесов. – 1947. – № 1. – С. 41–57.

2. Аванесов Р.И. Русское литературное произношение [Текст]: учебное пособие для пед. ин-тов / Р.И. Аванесов. – 5-е изд., перераб. и доп. – М.: Просвещение, 1972. – 415 с.

3. Богомазов Г.М. Современный русский литературный язык: Фонетика [Текст] / Г.М. Богомазов. – М.: ВЛАДОС, 2001. – 351 с.

4. Добродомов И.Г. К вопросу об условиях перехода е в о в древнерусском языке [Текст] // Материалы межвузовской конференции. Фонологический сборник / И.Г. Добродомов. – Донецк: Изд-во ДГУ, 1968. – Вып. 2. – С . 87–91.

5. Изместьева И.А. Из истории русского ударного вокализма. Звуки ѣ, е, о [Текст] / И.А. Изместьева. – М.: МПГУ, 2005. – 128 с.

6. Калнынь Л.Э. Опыт изучения слога в славянских диалектах [Текст] / Л.Э. Калнынь, Л.И. Масленникова. – М.: Наука, 1985. – 191 с.

7. Касаткин Л.Л. Причины и время изменения ѣ > и и ä > е в русских говорах [Текст] / Касаткин Л.Л. Современная русская диалектная и литературная фонетика как источник для истории русского языка. – М.: Наука: Школа «ЯРК», 1999. – С. 398–408. 

8. Курулёнок А.А. Явление ассимиляции в истории русского переднерядного вокализма (к проблеме перехода <е> в <о>) [Текст] / А.А. Курулёнок // Вестник Сургутского государственного педагогического университета: научный журнал. – Сургут: РИО СурГПУ. – 2011. – № 4 (15). – С. 19–25. 

9. Матусевич M.И. Современный русский язык. Фонетика [Текст] / М.И. Матусевич. – М.: Просвещение, 1976. – 288 с.

10. Поливанов Е.Д. Причины происхождения Umlaut’а [Текст] // Сборник Туркестанского восточного института в честь проф. А.Э. Шмидта / Е.Д. Поливанов. – Ташкент, 1923. – С. 120–123.

11. Реформатский А.А. Введение в языковедение [Текст]: учебник для пед. вузов: рекомендовано М-вом образования РФ / А.А. Реформатский. – 5-е изд., испр. – М.: Аспект Пресс, 2006. – 536 с.

12. Соболевский А.И. Одно из редких явлений славянской фонетики [Текст] // Журнал Министерства народного просвещения / А.И. Соболевский. – 1893. – № 11. – С. 48–52. 

13. Соболевский А.И. Лекции по истории русского языка [Текст] / А.И. Соболевский. – М.: Университетская типография, 1907. – 311 с.

14. Шахматов, А.А. Очерк древнейшего периода истории русского языка [Текст] / Под ред. И.В. Ягича // Энциклопедия славянской филологии / А.А. Шахматов. – Петроград, Типография Императорской Академии наук, 1915. – Вып. 11 (1). – 369 с.

 

Сведения об авторах:

Курулёнок Андрей Александрович – кандидат филологических наук, доцент, заведующий кафедрой русского языка и методики преподавания Куйбышевского филиала Новосибирского государственного педагогического университета (Новосибирск, Россия).

Дмитриева Дарья Юрьевна – студентка 5 курса факультета филологии Куйбышевского филиала Новосибирского государственного педагогического университета (Новосибирск, Россия).

Data about the authors:

Kurulyenok Andrey Aleksandrovich – Candidate of Philological Sciences, Associate Professor, Chairman of the Russian Language and Methodology of Teaching Department, Kuibyshev Branch of Novosibirsk State Pedagogical University (Novosibirsk, Russia).

Dmitieva Daryja Yuryevna – Faculty of Philology 5th year student, Kuibyshev Branch of Novosibirsk State Pedagogical University (Novosibirsk, Russia).

E-mail: [email protected].

E-mail: [email protected].

st-hum.ru

Ассимиляция | Философский словарь

— процесс, в результате к-рого члены одной этнич. группы утрачивают свою первоначально существовавшую культуру и усваивают…

— процесс, в результате к-рого члены одной этнич. группы утрачивают свою первоначально существовавшую культуру и усваивают культуру другой этнич. группы, с к-рой они находятся в непос-редств. контакте. Этот процесс может происходить спонтанно, и в данном случае А. может рассматриваться как один из типов процесса аккулыпурации и как рез-т этого процесса. Вместе с тем часто термин “А.” используется в другом значении и обозначает особую политику доминирующей нац. группы в отношении этнич. меньшинств, направленную на искусств, подавление их традиц. культуры и создание таких социальных условий, при к-рых участие меньшинств в институциональных структурах доминирующей группы опосредствуется их принятием культурных паттернов данной группы. Понятие А. стало использоваться в к. 19 в., гл. обр. в амер. социальной науке (первоначально синонимично слову “американизация”). Одно из первых определений термина А. дано Р. Парком и Э. Берджесом: “А. есть процесс взаимопроникновения и смешения, в ходе к-рого индивиды или группы приобретают истор. память, чувства и установки других индивидов и, разделяя их опыт и историю, инкорпорируются вместе с ними в общую культурную жизнь”. До сер. 20 в. термин А. использовался в контексте изучения инкорпорации индейских племен США в доминирующую культуру белого населения. Для объяснения А. привлекалась преимущественно теория “плавильного тигля”: амер. об-во рассматривалось как огромная “творческая лаборатория”, где разл. культурные традиции перемешиваются и переплавляются в некое синтетич. целое. Во вт. пол. 20 в. проводились многочисл. исследования процессов А. (Б. Берри, Р. Бирштедт, Ш. Айзенштадт, Э. Розенталь, Дж. ван дёр Занден, Херсковиц, М. Харрис и др.). Продолжалось и теор. осмысление этого феномена. Ван дёр Занден различал одностороннюю А., при к-рой культура меньшинства полностью вытесняется доминирующей культурой, и культурное смешение, при к-ром элементы культур подчиненной и господствующей групп смешиваются и, образуя новые устойчивые комбинации, кладут начало новой культуре. М. Гордон, исследовавший процессы А. в амер. об-ве, пришел к выводу, что А. резонно рассматривать в терминах степени; в наст. время эту т.зр. разделяют большинство ученых. Случаи полной А. встречаются крайне редко; обычно имеет место та или иная степень трансформации традиц. культуры меньшинства под влиянием культуры доминирующей этнич. группы, причем нередко довольно значит, оказывается и обратное влияние, оказываемое культурами меньшинств на доминирующую культуру. Гордон выделил несколько компонентов процесса А.: замену старых культурых паттернов подчиненной группы паттернами господствующей культуры; инкорпорацию членов подчиненной группы в институциональные структуры доминирующей группы; рост числа смешанных браков; формирование у членов подчиненной группы социальной идентичности, базирующейся на принадлежности к институциональным структурам господствующей группы; отсутствие дискриминации меньшинств и т.д. Особое значение приобрели практически ориентированные исследования спец. механизмов инкорпорации иммигрантов в новую для них социокультурную реальность (Ш. Айзенштадт, Э. Розенталь, Р. Ли и др.). В настоящее время большинство исследователей выступают за осторожное использование термина “А.” в связи с его полит, коннотациями. Кроме того, доминирует понимание А. как сложного и многогранного процесса, разл. аспекты к-рого (расовые, этнич., полит., демогр., психол. и т.д.) целесообразно, рассматривать по отдельности. Лит.: Park R., Burgess E. Introduction to the Science of Sociology. Chi., 1929; Berry B. Race Relations; the Interaction of Ethnic and Racial Groups. Boston, 1951; Eisenstadt S.N. The Absorption of Immigrants. Glencoe (111.), 1955; Bierstedt R. The Social Order. N.Y., 1957; Wagley Ch., Hams M. Minorities in the New World. N.Y., 1958; Lee R.H. The Chinese in the United States of America. Hong Kong; N.Y.; Oxf., 1960; Herskovits M. The Human Factor in Changing Africa. N.Y., 1962; Van der Zanden J. American Minority Relations: The Sociology of Race and Ethnic Groups. N.Y., 1963; Gordon M. Assimilation in American Life. N.Y., 1964. В. Г. Николаев

www.philosophydic.ru