Автором теории когнитивного диссонанса является: Что такое когнитивный диссонанс? — все самое интересное на ПостНауке

что это такое и в чем его причина?

Когда реальность вызывает слишком много вопросов, в мозгу нарастает дискомфорт. Или по-научному: возникает когнитивный диссонанс. Чтобы не напрягаться и восстановить гармонию, мозг изобретает уловки восприятия: блокирует невыгодную информацию, находит нужные доказательства, успокаивает, убаюкивает. Этим свойством нашего мозга без зазрения совести пользуются окружающие. Так что знание уловок поможет не просто понять себя получше, но и противостоять манипуляции.

Что такое когнитивный диссонанс?

Когнитивный диссонанс — это состояние мысленного или психологического дискомфорта, вызванное столкновением конфликтующих идей, поступков, убеждений, эмоций или чувств. Возникает, когда человек получает неожиданную информацию, отличную от его прошлого опыта. Или когда становится свидетелем непредсказуемых действий, необъяснимых событий. В основе механизма когнитивного диссонанса лежит простая, но частая ситуация: наличие двух взаимоисключающих желаний.

Диссонанс является противоположностью баланса, к которому стремится наш мозг. Согласно теории баланса люди предпочитают гармонию и последовательность в своих знаниях о мире. Психике тяжело находиться в состоянии тревожного несоответствия. Поэтому, чтобы уменьшить психологический дискомфорт от внутреннего конфликта, человек меняет свое мнение, придумывает оправдание изменению, а впоследствии изменяет и поведение. Так он сохраняет свое душевное равновесие.

Пройти тест на психику

Парадокс состоит в том, что чем больше человек отстаивает свое поведение, тем более охотно меняет свои убеждения при смене обстоятельств. Например, в минуты опасности, после катастроф атеисты становятся истовыми верующими. Поговорка «в окопах атеистов нет» как раз об этом. Что еще? Непримиримые мачо-женоненавистники после женитьбы становятся заботливыми мужьями, а патриоты после эмиграции в другую страну активно перестают любить бывших соседей.

Как наш мозг уменьшает дискомфорт при когнитивном диссонансе?

Допустим, вы курите и получаете информацию о вреде курения. Существует 4 способа сохранить душевное равновесие.

1. Изменить поведение: «Я бросаю курить, чтобы сохранить здоровье свое и своих близких».
2. Обосновать свою привычку, добавить новые факты: «Я буду выкуривать меньше сигарет или заменю их менее вредными».
3. Изменить самооценку или важность принятия решения: «Если я брошу курить, поправлюсь (стану обозленным). От этого мне и моим родным будет еще хуже».
4. Игнорировать данные, которые противоречат убеждениям: «Я знаю курильщиков, доживших до 90 лет. Так что сигареты не такие уж вредные».

Перечисленные механизмы помогают не только избежать внутреннего напряжения, но и уйти от межличностных осложнений. Так, например, мы жалуемся незнакомым людям на супругов, тем самым снимает внутреннее напряжение. Поступив плохо, ищем союзников. Придумываем оправдания измены супругов, не замечаем некрасивые поступки детей. Или наоборот – преуменьшаем карьерные достижения конкурентов, объясняя их банальным везением, лицемерием, блатом.

Теория когнитивного диссонанса и ее доказательства.

Определение когнитивного диссонанса – одно из базовых понятий в психологии. Автором теории и множества экспериментов стал американский психолог Леон Фестингер (1919-1989). Он сформулировал определение и две основные гипотезы:

• Гипотеза 1: испытанный человеком в определенной ситуации мысленный дискомфорт будет мотивировать его в дальнейшем избегать подобных ситуаций.
• Гипотеза 2: испытывающий психологический дискомфорт человек любыми способами будет стремиться к уменьшению мысленного дискомфорта.

По мнению автора теории причинами когнитивного диссонанса могут быть логически несовместимые вещи, культурные обычаи, противостояние мнения одного человека общественному мнению и болезненный прошлый опыт. То есть пословица «обжегся на молоке, дует на воду» как раз описывает нежелание человека повторить негативный или болезненный прошлый опыт.

Теорию Леона Фестингера подтверждают эксперименты и исследования активности мозга, проведенные на томографе. Во время эксперимента испытуемому создавали условия для простейшего когнитивного диссонанса (показывали листок красного цвета и называли другой цвет) и сканировали активность мозга на томографе. Результаты томографии показали, что при внутреннем конфликте активизируется цингулярная кора головного мозга, отвечающая за контроль определенной деятельности, выявление ошибок, мониторинг конфликтов, переключение внимания. Потом условия эксперимента усложнялись, испытуемому давались все более противоречивые задания. Исследования показали: чем меньше оправданий для своего действия находит испытуемый, тем большее напряжение испытывает, тем больше возбуждается эта область мозга.

Когнитивный диссонанс: примеры из жизни.

Когнитивный диссонанс возникает каждый раз, когда возникает необходимость сделать выбор или высказать мнение. То есть диссонанс – это обыденное, ежеминутное явление. Любые решения: выпить утром чай или кофе, выбрать в магазине товары того или иного бренда, заключить брак с достойным претендентом, будут провоцировать дискомфорт. Степень неудобства зависит от значимости его составляющих для человека. Чем значимость выше, тем сильнее человек стремится к нейтрализации диссонанса.

Например, наиболее болезненный когнитивный диссонанс возникает тогда, когда кто-то попадает в иную культурную среду. Например, у женщин, уехавших с мужем мусульманином на его родину. Отличия в менталитете, одежде, поведении, кухне, традициях с самого начала вызывают сильный дискомфорт. Для уменьшения напряжения женщинам приходится изменять представления о собственных традициях и принимать новые правила игры, диктуемые местным социумом.

Зная такую особенность человеческой психики, политики, духовные лидеры, рекламщики, продавцы используют ее для манипуляций. Как это работает? Когнитивный диссонанс вызывает не только дискомфорт, но и сильные эмоции. А эмоции являются мотиваторами, вынуждающими человека совершить определенный поступок: купить, проголосовать, вступить в организацию, пожертвовать. Поэтому социальные агенты из нашего окружения постоянно провоцируют когнитивный диссонанс в нашем мозгу, чтобы повлиять на наше мнение и поведение.

Самые показательные примеры можно увидеть в рекламе:

• Купите наш продукт, ведь вы этого достойны.
• Любящие родители покупают своим детям шоколад/воду/игрушки/сметану нашего бренда.
• Настоящие лидеры уже подписались на наш канал/прочитали новую книгу.
• Хорошие хозяйки пользуются нашим средством для мытья полов/печки/стекол.
• Эта книга настоящий бестселлер, неужели вы еще ее не читали.

Итак, диссонанс свершился. Мозг закипает от напряжения и ищет способы уменьшить неприятные ощущения, выйти из сложившейся ситуации, погрузиться в состояние спокойствия. Если нужное решение не находится или ситуация решается деструктивно, напряжение не уходит. А в состоянии постоянной тревожности можно дойти до невроза или вполне реальных психосоматических заболеваний. Поэтому проявление диссонанса игнорировать нельзя, но стоит поискать пути его ослабления.

Пройти тест на невроз

Как ослабить когнитивный диссонанс?

Когнитивный диссонанс заложен в нашей подкорке на генетическом уровне. Более того, дискомфорт при принятии решений испытывают даже приматы. Поэтому полностью избавиться от него получится только одним путем – полностью закрыться от социума. Но тогда исчезнет радость отношений, общения, познания нового.

Но не все так категорично. Игра на эмоциях, искусственное создание дискомфорта, мотивация, влияние – все это не природные явления, а придуманные людьми технологии. А то, что придумал один человек, может разгадать другой. Несколько полезных советов помогут подправить психологические «установки по умолчанию», чтобы не попадать в ловушки мозга так часто.

1. Поменять установки, мешающие нам жить.

Установки – это утверждения, которые мы переняли у значимых для нас людей. Причем переняли только на веру, без доказательств. Например, родители говорили: «уважения достойны только те, кто отлично учится. Все троечники или двоечники – просто неудачники». Когда с такой установкой мы приходим на встречу выпускников, испытываем настоящий «взрыв мозга». Троечник владеет собственным бизнесом, а отличник довольствуется скромной должностью в офисе.

Что делать с неправильными установками? Научиться менять на нейтральные. Выписать на листке бумаги все установки, которые мешают жить, и зачеркнуть их жирной линией. Ведь жизнь непредсказуема.

2. Подключить здравый смысл.

Опытные рекламщики знают, что люди готовы автоматически следовать за авторитетом, поэтому в рекламе задействуют популярных личностей: певцов, актеров, футболистов. В жизни мы также охотно подчиняемся авторитетам: родителям, учителям, полицейским, политикам. Диссонанс ощущается наиболее болезненно, когда мы сталкиваемся с несимпатичными поступками таких людей. Как только мы начинаем искать оправдания таким поступкам, еще более усугубляем ситуацию.

Как не искать оправдания другим? Не доверять всему сказанному или увиденному.

Почаще задавать вопросы: почему? кому это выгодно? что творится на самом деле? Ведь авторитеты – люди со своими недостатками и слабостями.

3. Добавить каплю цинизма.

В жизни существуют истины, которые мы отказываемся признавать и постоянно наступаем на одни и те же грабли. Например, постоянно помогая взрослым детям, мы не даем им повзрослеть. Или: мы нужны окружающим только тогда, когда приносим им выгоды. Или: человек, которого мы считаем идеалом, может совершать некрасивые поступки. Или: хотя деньги счастья не обеспечат, но с ними намного проще развиваться, реализовываться, помогать родным, путешествовать.

Разве цинизм помогает быть счастливее? Дозированный цинизм, критичность, чувство юмора вряд ли сделают человека циником. Зато они помогут снять розовые очки доверия.

Когда мозг очищается от старых программ и установок, перестает верить всему сказанному и обучается критически мыслить, в жизни начинаются трансформации. Без лишнего напряжения уходит физическая боль, исчезает преувеличенная эмоциональная реакция на раздражители, возникает желание самостоятельно оценить происходящее.

Но главное – мы перестаем бояться ошибок неправильного выбора. Ведь не все в жизни можно измерить с помощью знаков «больше», «меньше» или «равно».

Выводы

• Когнитивный диссонанс – это психологическое напряжение при несоответствии ожиданий и реальной жизни.
• Единственного правильного решения не существует. Чтобы избавиться от постоянных мук выбора и связанного с ним напряжения, стоит разработать собственные правила игры и получить уникальную способность быть самим собой.
• Любое неприятное напряжение вызывает желание нейтрализовать дисбаланс наиболее комфортным или простым способом. Это самооправдание, изменение убеждений, смена поведения.
• Социальное окружение целенаправленно вызывает в нас дисбаланс, чтобы вынудить поступить нужным образом. То есть манипулирует.
• Наша природа базируется на том, чтобы быть любознательными и образованными. Немного критики, цинизма и чувства юмора помогут выжить.

Пройти тест на тип восприятия

Как закадрить Любу, или Что такое когнитивный диссонанс

 

В данной статье мы попытаемся доступно рассказать о весьма известной психологической теории: «Когнитивного диссонанса», автором которой является американский исследователь в области социальной психологии Л. Фестингер (рис.1). [3] Название «когнитивный диссонанс» происходит от латинских слов сognito — «мышление», «знание» и dissonantia — «несозвучность», «отсутствие гармонии», — несоответствие старого знания с новым. Стоит отметить, что когнитивная психология изучает мыслительные процессы человека, к которым относят: восприятие, мышление, память и др., а также способы приема, хранения и переработки информации человеком. [1]

Рис. 1. Л. Фестингер — американский психолог, автор теории когнитивного диссонанса

 

Смоделируем ситуацию, которая аналогичным образом может произойти в жизни, для того чтобы разобрать ее с помощью теории когнитивного диссонанса.

Небольшая история:

В школьной столовой Любу пригласил на свидание Петр. Любовь с большим воодушевлением ответила согласием.

И вот уже, находясь дома, выбирая свой самый красивый наряд, в преддверии свидания, она услышала телефонный звонок. После недолгого разговора Любе пришлось вежливо отказаться от встречи с молодым человеком. Она «завершила вызов», после чего еще несколько секунд, с задумчивым выражением лица смотрела на старинные настенные часы.

Петр после телефонного звонка был немного недоволен происходящим событием. И что-то бормоча себе под нос, сел за письменный стол доделывать математику, лишь редко посматривая в сторону прихожей, где на вешалке весело пальто, из кармана которого лишь своими белыми краешками виднелись два билета на футбольный матч.

Анализ ситуации с позиции теории когнитивного диссонанса:

Согласно теории, у человека возникает психологический диссонанс, а в том случае, если человек «имеет мнение, которое не согласуется с другими мнениями, которых он придерживается». [3, c.99] Люба, представляла себе свидание с Петром как прогулку по парку с мороженым. Но во время телефонного разговора выяснился факт того, что юноша приглашает девушку не в парк, а на футбольный матч. Это и есть когнитивный диссонанс. В данном случае причиной диссонанса может выступать та психологическая «культурная норма», которая сформировалась, и которой придерживается девушка на данном этапе своей жизни [3, с.103]. У Петра же причиной такой психологической несостыковки может выступать его опыт, в котором не было ни единого случая, в котором ему отказывали девушки в походе на футбольный матч [3, c.103].

По мнению Л. Фестингера, человек, испытывающий психологический дискомфорт от когнитивного диссонанса, пытается уменьшить его, чтобы добиться консонанса (созвучия, соответствия). [3, c.98] И тут поведение Любы становится объяснимым: девушка остается дома, т. к. испытывает психологический дискомфорт и пытается от него избавиться.

Совершенно очевидно, что Любовь могла избрать несколько альтернативных вариантов своего поведения, что собственно и происходит каждодневной практике людей. [1] Предположительно, она могла пойти на встречу и испытывать дискомфорт на протяжении всей встречи, но также можно предположить, что она бы испытывала дискомфорт лишь в самом начале футбольного матча, а потом так увлеченно начала бы переживать за ходом игры, что в следующий раз Люба может и сама настоять на свидании подобного формата.

Вывод:

Теория когнитивного диссонанса — великолепная психологическая теория, которая красива своей простатой и ясностью. Она говорит о том, что людям свойственно полагаться на привычные способы обработки информации, т. к. это не приводит к лишнему психологическому беспокойству.

Стоит помнить, что один способ познания иногда отличен от другого, т. е. два человека могут по-разному воспринимать и понимать обсуждаемое явление, но при этом они все-таки способны понять друг друга, если будут более информативными. Так что можно с уверенностью сказать, что когнитивного диссонанса не стоит бояться, а стоит развивать свое критическое мышление и уважать друг друга. [4]

Если, читая данную статью, Вы как читатель слегка расстроены тем фактом, что не нашли в статье практических рекомендаций о том, как же все-таки «закадрить Любовь», то это еще раз показывает, что теория действенна (она работает!).

 

Литература:

 

1.               Величковский Б. М. Современная когнитивная психология. — М.: МГУ, 1982. — 336 с.
2.               Маклаков А. Г. Общая психология: Учебник для вузов. — СПб.: Питер, 2014. — 583 с.
3.               Современная зарубежная социальная психология. Тексты/ Под ред. Г. М. Андреевой, Н. Н. Богомоловой, Л. А. Петровской. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1984. — 256 с.
4.               Халперн Д. Психология критического мышления. — 4. — СПб.: Питер, 2000. — 456 с.

Теория когнитивного диссонанса — Психологос

Леон Фестингер — создатель теории когнитивного диссонанса

Теория когнитивного диссонанса — одна из «теорий соответствия», основывающихся на приписывании личности стремления к связному и упорядоченному восприятию своего отношения к миру. Понятие «когнитивный диссонанс» впервые введено учеником Курта Левина Леоном Фестингером в 1956 году для объяснения изменений мнений, убеждений как способа устранения смысловых конфликтных ситуаций.

В теории когнитивного диссонанса логически противоречивым знаниям об одном и том же предмете приписывается статус мотивации, призванной обеспечить устранение возникающего при столкновении с противоречиями чувства дискомфорта за счёт изменения существовавших знаний или социальных установок. Считается, что существует комплекс знаний об объектах и людях, названный когнитивной системой, который может быть разной степени сложности, согласованности и взаимосвязанности. При этом сложность когнитивной системы зависит от количества и разнообразия включенных в неё знаний. По классическому определению Л. Фестингера, когнитивный диссонанс — это несоответствие между двумя когнитивными элементами (когнициями) — мыслями, опытом, информацией и т. д. — при котором отрицание одного элемента вытекает из существования другого, и связанное с этим несоответствием ощущение дискомфорта, иначе говоря, чувство дискомфорта возникает при столкновении в сознании логически противоречивых знаний об одном и том же явлении, событии, объекте. Теория когнитивного диссонанса характеризует способы устранения или сглаживания этих противоречий и описывает то, как это делает человек в типичных случаях.

Леон Фестингер Введение в теорию диссонанса

Давно замечено, что любой человек стремится к сохранению достигнутой им внутренней гармонии. Его взгляды и установки имеют свойство объединяться в систему, характеризующуюся согласованностью входящих в нее элементов. Конечно, не трудно найти исключения из этого правила. Так, некий человек может полагать, что чернокожие американцы ничем не хуже белых сограждан, однако этот же человек предпочел бы, чтобы они не жили с ним в ближайшем соседстве. Или другой пример: некто может считать, что дети должны вести себя тихо и скромно, однако он же испытывает явную гордость, когда его любимое чадо энергично привлекает внимание взрослых гостей. Подобные факты несоответствия между убеждениями и актуальным поведением (а оно порой может принимать достаточно драматичные формы) представляют научный интерес главным образом потому, что они резко контрастируют с распространенным мнением о тенденции к внутренней согласованности между когнитивными элементами. Тем не менее — и это достаточно твердо установленный самыми разными исследованиями факт — связанные между собой установки человека стремятся именно к согласованности.

Существует согласованность также между тем, что человек знает и чему он верит, и тем, что он делает.

Например, человек, убежденный в том, что университетское образование — это образец наиболее качественного образования, будет всячески побуждать своих детей поступать в университет. Ребенок, который знает, что вслед за проступком неминуемо последует наказание, будет стараться не совершать его или, по крайней мере, попытается скрыть содеянное. Все это настолько очевидно, что мы принимаем примеры такого поведения как должное. Наше внимание, прежде всего, привлекают различного рода исключения из последовательного в целом поведения. Человек может сознавать вред курения для своего здоровья, но продолжать курить; многие люди совершают преступления, полностью отдавая себе отчет в том, что вероятность наказания за эти преступления весьма высока.

Принимая стремление индивида к внутренней согласованности как данность, что же можно сказать о подобного рода исключениях? Очень редко случаи несогласованности признаются самим субъектом как противоречия в его системе знаний. Гораздо чаще индивид предпринимает более или менее успешные попытки каким-либо образом рационализировать подобное противоречие. Так, человек, который продолжает курить, зная, что это вредно для его здоровья, может рационализировать свое поведение несколькими способами. Он может считать, что удовольствие, которое получает от курения, слишком велико, чтобы его лишиться, или что изменения здоровья курильщика не столь фатальны, как утверждают врачи, ибо он все еще жив и здоров. И, наконец, если он бросит курить, то может прибавить в весе, а это тоже плохо для здоровья. Таким образом, привычку к курению он вполне успешно согласует со своими убеждениями. Однако люди не всегда столь успешны в попытках рационализации своего поведения; по той или иной причине попытки обеспечить согласованность могут быть неудачными. Здесь-то и возникает противоречие в системе знаний, что неизбежно ведет к появлению психологического дискомфорта.

Итак, мы подошли к тому, чтобы сформулировать основные положения теории. Однако, прежде чем сделать это, я хотел бы уточнить некоторые термины. Прежде всего, давайте заменим слово несоответствие термином меньшей логической коннотации, а именно: термином диссонанс.

Аналогичным образом вместо слова соответствие я буду употреблять более нейтральный термин консонанс. Формальное определение этих понятий будет дано ниже.

Итак, основные гипотезы я хочу сформулировать следующим образом.

1. Возникновение диссонанса, порождающего психологический дискомфорт, будет мотивировать индивида к попытке уменьшить степень диссонанса и по возможности достичь консонанса.
2. В случае возникновения диссонанса, помимо стремления к его уменьшению, индивид будет активно избегать ситуаций и информации, которые могут вести к его возрастанию.

Прежде чем перейти к подробному анализу теории диссонанса, необходимо разъяснить природу диссонанса как психологического феномена, характер концепции, с ним связанной, а также возможности ее применения и развития. Сформулированные выше основные гипотезы являются хорошей отправной точкой для этого. Их трактовка имеет предельно общее значение, поэтому термин диссонанс можно свободно заменить на иное понятие сходного характера, например, на голод, фрустрацию или неравновесие. При этом сами гипотезы будут полностью сохранять свой смысл.

Я предполагаю, что диссонанс, то есть существование противоречивых отношений между отдельными элементами в системе знаний, сам по себе является мотивирующим фактором. Когнитивный диссонанс может пониматься как условие, приводящее к действиям, направленным на его уменьшение (например, голод вызывает активность, направленную на его утоление). Это — совершенно иной вид мотивации, чем тот, с которым привыкли иметь дело психологи. Но, как мы увидим далее, это чрезвычайно сильный побудительный фактор.

Под термином знание я буду понимать любое мнение или убеждение индивида относительно окружающего мира, самого себя, своего собственного поведения.

Возникновение и устойчивость диссонанса

Когда и почему возникает диссонанс? Почему люди совершают поступки, которые не соответствуют их мыслям, которые противоречат убеждениям, входящим в их систему ценностей? Ответ на этот вопрос может быть найден при анализе двух наиболее типичных ситуаций, в которых возникает хотя бы сиюминутный диссонанс со знанием, мнением или представлением человека относительно собственного поведения.

Во-первых, это ситуации, когда человек становится очевидцем непредсказуемых событий или когда ему становится известна какая-либо новая информация.

Например, некий субъект планирует поездку на пикник в полной уверенности, что погода будет теплой и солнечной. Однако перед самым его выездом может начаться дождь. Так, знание о том, что идет дождь, будет противоречить его планам съездить за город.

Или другой пример. Представьте себе, что человек, совершенно уверенный в неэффективности автоматической коробки передач, случайно наталкивается на статью с убедительным описанием ее преимуществ. И снова в системе знаний индивида пусть на короткое мгновение, но возникнет диссонанс.

Даже в отсутствие новых, непредвиденных событий или информации диссонанс, несомненно, является феноменом каждодневным. Очень мало на свете вещей полностью черных или полностью белых. Очень мало в жизни ситуаций настолько очевидных, чтобы мнения о них не были бы до некоторой степени смесью противоречий. Так, некий американский фермер-республиканец может быть не согласен с позицией его партии по поводу цен на сельскохозяйственную продукцию. Человек, покупающий новый автомобиль, может отдать предпочтение экономичности одной модели и в то же время с вожделением смотреть на дизайн другой. Предприниматель, желающий выгодно вложить свободные денежные средства, хорошо знает, что результат его капиталовложения зависит от экономических условий, находящихся вне пределов его личного контроля. В любой ситуации, которая требует от человека сформулировать свое мнение или сделать какой-либо выбор, неизбежно создается диссонанс между осознанием предпринимаемого действия и теми известными субъекту мнениями, которые свидетельствуют в пользу иного варианта развития событий. Спектр ситуаций, в которых диссонанс является почти неизбежным, довольно широк, но наша задача состоит в том, чтобы исследовать обстоятельства, при которых диссонанс, однажды возникнув, сохраняется какое-то время, то есть ответить на вопрос, при каких условиях диссонанс перестает быть мимолетным явлением. Для этого рассмотрим различные возможные способы, с помощью которых диссонанс может быть уменьшен. А в качестве примера используем случай с заядлым курильщиком, который однажды столкнулся с информацией о вреде курения.

Возможно, он прочитал об этом в газете или журнале, услышал от друзей или от врача. Это новое знание будет, конечно, противоречить тому факту, что он продолжает курить. Если гипотеза о стремлении уменьшить диссонанс верна, то каким в этом случае будет поведение нашего воображаемого курильщика?

Во-первых, он может изменить свое поведение, то есть бросить курить, и тогда его представление о своем новом поведении будет согласовано со знанием того, что курение вредно для здоровья.

Во-вторых, он может попытаться изменить свое знание относительно эффектов курения, что звучит достаточно странно, но зато хорошо отражает суть происходящего. Он может просто перестать признавать то, что курение наносит ему вред, или же он может попытаться найти информацию, свидетельствующую о некоей пользе курения, тем самым уменьшая значимость информации о его негативных последствиях. Если этот индивид сумеет изменить свою систему знаний каким-либо из этих способов, он может уменьшить или даже полностью устранить диссонанс между тем, что он делает, и тем, что он знает.

Достаточно очевидно, что курильщик из приведенного выше примера может столкнуться с трудностями в попытке изменить свое поведение либо свое знание. И именно это является причиной того, что диссонанс, однажды возникнув, может достаточно долго сохраняться. Нет никаких гарантий того, что человек будет в состоянии уменьшить или устранить возникший диссонанс. Гипотетический курильщик может обнаружить, что процесс отказа от курения слишком болезнен для него, чтобы он мог это выдержать. Он может попытаться найти конкретные факты или мнения других людей о том, что курение не приносит такого уж большого вреда, однако эти поиски могут закончиться и неудачей. Тем самым, этот индивид окажется в таком положении, когда он будет продолжать курить, вместе с тем хорошо сознавая, что курение вредно. Если же подобная ситуация вызывает у индивида дискомфорт, то его усилия, направленные на уменьшение существующего диссонанса, не прекратятся.

Определения понятий: диссонанс и консонанс

Оставшаяся часть этой главы будет посвящена более формальному представлению теории диссонанса. Я буду стараться формулировать положение этой теории в максимально точных и однозначных терминах. Но так как идеи, которые лежат в основе этой теории, до сих пор еще далеки от окончательного определения, некоторые неясности будут неизбежны.

Термины диссонанс и консонанс определяют тот тип отношений, которые существуют между парами «элементов». Следовательно, прежде чем мы определим характер этих отношений, необходимо точно определить сами элементы.

Эти элементы относятся к тому, что индивид знает относительно самого себя, относительно своего поведения и относительно своего окружения. Эти элементы, следовательно, являются знаниями. Некоторые из них относятся к знанию самого себя: что данный индивид делает, что он чувствует, каковы его потребности и желания, что он вообще представляет собой и т.п. Другие элементы знания касаются мира, в котором он живет: что доставляет данному индивиду удовольствие, а что — страдания, что является несущественным, а что — важным и т. д.

Термин знание использовался до сих пор в очень широком смысле и включал в себя явления, обычно не связываемые со значением этого сло-ва, — например, мнения. Человек формирует какое-либо мнение только в том случае, если полагает, что оно истинно и, таким образом, чисто психологически не отличается от «знания», как такового. То же самое можно сказать относительно убеждений, ценностей или установок, которые служат достижению определенных целей. Это ни в коем случае не означает, что между этими разнородными терминами и явлениями нет никаких важных различий. Некоторые из таких различий будут приведены ниже. Но для целей формального определения все эти явления — суть «элементы знания», и между парами этих элементов могут существовать отношения консонанса и диссонанса.

Другими словами, элементы знания соответствуют по большей части тому, что человек фактически делает или чувствует, и тому, что реально существует в его окружении. В случае мнений, убеждений и ценностей реальность может состоять в том, что думают или делают другие; в иных случаях действительным может быть то, с чем человек сталкивается на опыте, или то, что другие сообщают ему.

Нерелевантные отношения

Два элемента могут просто не иметь ничего общего между собой. Иными словами, при таких обстоятельствах, когда один когнитивный элемент нигде не пересекается с другим элементом, эти два элемента являются нейтральными, или нерелевантными, по отношению друг к другу.

В центре нашего внимания будут находиться только те пары элементов, между которыми возникают отношения консонанса или диссонанса.

Релевантные отношения: диссонанс и консонанс

Два элемента являются диссонантными по отношению друг к другу, если по той или иной причине они не соответствуют один другому.

Сейчас мы можем перейти к тому, чтобы сделать попытку более формального концептуального определения.

Давайте рассмотрим два элемента, которые существуют в знании человека и релевантны по отношению друг к другу. Теория диссонанса игнорирует существование всех других когнитивных элементов, которые являются релевантными к любому из двух анализируемых элементов, и рассматривает только эти два элемента отдельно. Два элемента, взятые по отдельности, находятся в диссонантном отношении, если отрицание одного элемента следует из другого. Можно сказать, что Х и Y находятся в диссонантном отношении, если не-Х следует из Y. Так, например, если человек знает, что в его окружении находятся только друзья, но, тем не менее, испытывает опасения или неуверенность, это означает, что между этими двумя когнитивными элементами существует диссонантное отношение. Или другой пример: человек, имея крупные долги, приобретает новый автомобиль; в этом случае соответствующие когнитивные элементы будут диссонантными по отношению друг к другу. Диссонанс может существовать вследствие приобретенного опыта или ожиданий, либо по причине того, что считается приличествующим или принятым, либо по любой из множества других причин.

Побуждения и желания также могут быть факторами, определяющими, являются ли два элемента диссонантными или нет. Например, человек, играя на деньги в карты, может продолжать играть и проигрывать, зная, что его партнеры являются профессиональными игроками. Это последнее знание было бы диссонантным с осознанием его собственного поведения, а именно того, что он продолжает играть. Но для того чтобы в данном примере определить эти элементы как диссонантные, необходимо принять с достаточной степенью вероятности, что данный индивид стремится выиграть. Если же по некоей странной причине этот человек хочет проиграть, то это отношение было бы консонантным.

Приведу ряд примеров, где диссонанс между двумя когнитивными элементами возникает по разным причинам.

1. Диссонанс может возникнуть по причине логической несовместимости. Если индивид полагает, что в ближайшем будущем человек высадится на Марс, но при этом считает, что люди до сих пор не в состоянии сделать космический корабль, пригодный для этой цели, то эти два знания являются диссонантными по отношению друг к другу. Отрицание содержания одного элемента следует из содержания другого элемента на основании элементарной логики.
2. Диссонанс может возникнуть по причине культурных обычаев. Если человек на официальном банкете берет рукой ножку цыпленка, знание того, что он делает, является диссонантным по отношению к знанию, определяющему правила формального этикета во время официального банкета. Диссонанс возникает по той простой причине, что именно данная культура определяет, что прилично, а что нет. В другой культуре эти два элемента могут и не быть диссонантными.
3. Диссонанс может возникать тогда, когда одно конкретное мнение входит в состав более общего мнения. Так. если человек — демократ, но на данных президентских выборах голосует за республиканского кандидата, когнитивные элементы, соответствующие этим двум наборам мнений, являются диссонантными по отношению друг к другу, потому что фраза «быть демократом» включает в себя, по определению, необходимость поддержания кандидатов демократической партии.
4. Диссонанс может возникать на основе прошлого опыта. Если человек попадает под дождь и, однако, надеется остаться сухим (не имея при себе зонта), то эти два знания будут диссонантными по отношению друг к другу, поскольку он знает из прошлого опыта, что нельзя остаться сухим, стоя под дождем. Если бы можно было представить себе человека, который никогда не попадал под дождь, то указанные знания не были бы диссонантными.

Этих примеров достаточно для того, чтобы проиллюстрировать, как концептуальное определение диссонанса может использоваться эмпирически, чтобы решить, являются ли два когнитивных элемента диссонантными или консонантными. Конечно, ясно, что в любой из этих ситуаций могут существовать другие элементы знания, которые могут быть в консонантном отношении с любым из двух элементов в рассматриваемой паре. Тем не менее, отношение между двумя элементами является диссонантным, если, игнорируя все остальные элементы, один из элементов пары ведет к отрицанию значения другого.

Степень диссонанса

Один очевидный фактор, определяющий степень диссонанса, — это характеристики тех элементов, между которыми возникает дисонантное отношение. Если два элемента являются диссонантными по отношению друг к другу, то степень диссонанса будет прямо пропорциональна важности данных когнитивных элементов. Чем более значимы элементы для индивида, тем больше будет степень диссонантного отношения между ними. Так, например, если человек дает десять центов нищему, хотя и видит, что этот нищий вряд ли по-настоящему нуждается в деньгах, диссонанс, возникающий между этими двумя элементами, довольно слаб. Ни один из этих двух когнитивных элементов не является достаточно важным для данного индивида. Намного больший диссонанс возникает, например, если студент не стремится подготовиться к очень важному экзамену, хоть и знает, что уровень его знаний является, несомненно, неадекватным для успешной сдачи экзамена. В этом случае элементы, которые являются диссонантными по отношению друг к другу, гораздо более важны для данного индивида, и, соответственно, степень диссонанса будет значительно большей.

Достаточно уверенно можно предположить, что в жизни очень редко можно встретить какую-либо систему когнитивных элементов, в которой диссонанс полностью отсутствует. Почти для любого действия, которое человек мог бы предпринять, или любого чувства, которое он мог бы испытывать, почти наверняка найдется, по крайней мере, один когнитивный элемент, находящийся в диссонантном отношении с этим «поведенческим» элементом.

Даже совершенно тривиальные знания, как, например, осознание необходимости воскресной прогулки, весьма вероятно, будут иметь некоторые элементы, диссонирующие с этим знанием. Человек, вышедший на прогулку, может сознавать, что дома его ждут какие-либо неотложные дела, или, например, во время прогулки он замечает, что собирается дождь, и так далее. Короче говоря, существует так много других когнитивных элементов, релевантных по отношению к любому данному элементу, что наличие некоторой степени диссонанса — самое обычное дело.

Давайте рассмотрим теперь ситуацию самого общего рода, в которой может возникнуть диссонанс или консонанс. Принимая на время в рабочих целях то, что все элементы, релевантные по отношению к рассматриваемому когнитивному элементу, одинаково важны, мы можем сформулировать общую гипотезу. Степень диссонанса между данным конкретным элементом и всеми остальными элементами когнитивной системы индивида будет прямо зависеть от количества тех релевантных элементов, которые являются диссонантными по отношению к рассматриваемому элементу. Таким образом, если подавляющее большинство релевантных элементов являются консонантными по отношению к, скажем, поведенческому элементу когнитивной системы, то степень диссонанса с этим поведенческим элементом будет небольшой. Если же доля элементов, консонантных по отношению к данному поведенческому элементу, будет гораздо меньшей, нежели доля элементов, находящихся в диссонантном отношении с данным элементом, то степень диссонанса будет значительно выше. Конечно, степень общего диссонанса будет также зависеть от важности или ценности тех релевантных элементов, которые имеют консонантные или диссонантные отношения с рассматриваемым элементом.

Уменьшение диссонанса

Существование диссонанса порождает стремление к тому, чтобы уменьшить, а если это возможно, то и полностью устранить диссонанс. Интенсивность этого стремления зависит от степени диссонанса. Другими словами, диссонанс действует ровно таким же образом, как мотив, потребность или напряженность. Наличие диссонанса приводит к действиям, направленным на его уменьшение, точно так же, как, например, чувство голода ведет к действиям, направленным на то, чтобы устранить его. Чем больше степень диссонанса, тем больше будет интенсивность действия, направленного на уменьшение диссонанса, и тем сильнее будет выражена склонность к избеганию любых ситуаций, которые могли бы увеличить степень диссонанса.

Чтобы конкретизировать наши рассуждения относительно того, каким образом может проявиться стремление к уменьшению диссонанса, необходимо проанализировать возможные способы, с помощью которых возникший диссонанс можно уменьшить или устранить. В общем смысле, если диссонанс возникает между двумя элементами, то этот диссонанс может быть устранен посредством изменения одного из этих элементов. Существенным является то, каким образом эти изменения могли бы быть осуществлены. Существует множество возможных способов, с помощью которых этого можно достичь, что зависит от типа когнитивных элементов, вовлеченных в данное отношение, и от общего когнитивного содержания данной ситуации.

Изменение поведенческих когнитивных элементов

Когда диссонанс возникает между когнитивным элементом, относящимся к знанию относительно окружающей среды, и поведенческим когнитивным элементом, то он может быть устранен только посредством изменения поведенческого элемента таким образом, чтобы он стал консонантным с элементом среды. Самый простой и легкий способ добиться этого состоит в том, чтобы изменить действие или чувство, которое этот поведенческий элемент представляет. Принимая, что знание является отражением реальности, полагаем, что если поведение индивида изменяется, то когнитивный элемент (или элементы), соответствующий этому поведению, меняется аналогичным образом. Этот способ уменьшения или устранения диссонанса является очень распространенным. Наши поведение и чувства часто изменяются в соответствии с полученной новой информацией. Если человек выехал за город на пикник и заметил, что начинается дождь, он вполне может просто вернуться домой. Существует достаточно много людей, бесповоротно отказавшихся от табака, как только они узнали, что это очень вредно для здоровья.

Однако далеко не всегда бывает возможным устранить диссонанс или даже существенно его уменьшить, только изменяя соответствующее действие или чувство. Трудности, связанные с изменением поведения, могут быть слишком велики, либо же, например, само это изменение, совершенное с целью устранения некоего диссонанса, может, в свою очередь, породить целое множество новых противоречий. Эти вопросы ниже будут рассмотрены более подробно.

Изменение когнитивных элементов окружающей среды

Точно так же как можно изменить поведенческие когнитивные элементы, изменяя поведение, которое они отражают, иногда возможно изменить когнитивные элементы среды посредством изменения соответствующей им ситуации. Конечно, этот процесс является более трудным, чем изменение поведения, по той простой причине, что для этого нужно иметь достаточную степень контроля над окружающей средой, что встречается достаточно редко.

Изменить среду с целью уменьшения диссонанса гораздо проще в том случае, когда диссонанс связан с социальным окружением, чем тогда, когда он связан с физической средой.

Если изменяется когнитивный элемент, а некая реалия, которую он представляет в сознании индивида, остается неизменной, то должны использоваться средства игнорирования или противодействия реальной ситуации.

Например, человек может изменить свое мнение о неком политическом деятеле, даже если его поведение и политическая ситуация остаются неизменными. Обычно для того, чтобы это могло произойти, человеку бывает достаточно найти людей, которые согласятся с ним и будут поддерживать его новое мнение. Вообще, для формирования представления о социальной реальности необходимы одобрение и поддержка со стороны других людей. Это один из основных способов, с помощью которого знание может быть изменено. Легко заметить, что в случаях, когда бывает необходима подобная социальная поддержка, наличие диссонанса и, как следствие, стремление изменить когнитивный элемент приводят к различным социальным процессам.

Добавление новых когнитивных элементов

Итак, мы установили, что для полного устранения диссонанса необходимо изменение определенных когнитивных элементов. Понятно, что это не всегда возможно. Но даже если полностью устранить диссонанс нельзя, всегда можно его уменьшить, добавляя новые когнитивные элементы в систему знаний индивида.

Например, если существует диссонанс между когнитивными элементами, касающимися вреда курения и отказа бросить курить, то общий диссонанс можно уменьшить добавлением новых когнитивных элементов, согласующихся с фактом курения. Тогда при наличии подобного диссонанса от человека можно ожидать активного поиска новой информации, которая могла бы уменьшить общий диссонанс. При этом он будет избегать той информации, которая могла бы увеличить существующий диссонанс. Легко догадаться, что данный индивид получит удовлетворение от чтения любого материала, ставящего под сомнение вред курения. В то же время он критично воспримет любую информацию, подтверждающую негативное воздействие никотина на организм.

Сопротивление уменьшению диссонанса

Если бы никакие когнитивные элементы системы знаний индивида не оказывали сопротивления изменению, то не было бы и оснований для возникновения диссонанса. Мог бы возникнуть кратковременный диссонанс, но если когнитивные элементы данной системы не сопротивляются изменениям, то диссонанс будет немедленно устранен. Рассмотрим главные источники сопротивления уменьшению диссонанса.

Пределы увеличения диссонанса

Максимальный диссонанс, который может существовать между любыми двумя элементами, определяется величиной сопротивления изменению наименее стойкого элемента. Как только степень диссонанса достигнет своего максимального значения, наименее стойкий когнитивный элемент изменится, тем самым устраняя диссонанс.

Это не означает, что степень диссонанса часто будет приближаться к этому максимально возможному значению. Когда возникает сильный диссонанс, степень которого меньше, чем величина сопротивления изменениям, свойственного любому из его элементов, уменьшение этого диссонанса для общей когнитивной системы вполне может быть достигнуто за счет добавления новых когнитивных элементов. Таким образом, даже в случае наличия очень сильного сопротивления изменениям общий диссонанс в системе может сохраняться на довольно низком уровне.

Рассмотрим в качестве примера человека, который истратил значительную сумму денег на приобретение нового дорогого автомобиля. Представим себе, что после совершения этой покупки он обнаруживает, что двигатель этого автомобиля работает плохо и что его ремонт обойдется очень дорого. Более того, оказывается, что эксплуатация этой модели гораздо дороже, чем эксплуатация других автомобилей, и вдобавок ко всему, его друзья утверждают, что этот автомобиль просто безвкусен, если не сказать уродлив. Если степень диссонанса станет достаточно большой, то есть соотносимой с величиной сопротивления изменению наименее стойкого элемента (который в данной ситуации, скорее всего, будет элементом поведенческим), то этот индивид может, в конце концов, продать автомобиль, несмотря на все неудобства и финансовые потери, связанные с этим.

Теперь давайте рассмотрим противоположную ситуацию, когда степень диссонанса для индивида, купившего новый автомобиль, была достаточно большой, но все-таки меньше, чем максимально возможный диссонанс (то есть меньше величины сопротивления изменению, свойственного наименее стойкому к изменениям когнитивному элементу). Ни один из существующих когнитивных элементов, следовательно, не изменился бы, но этот индивид мог бы сохранять степень общего диссонанса достаточно низкой посредством добавления новых знаний, являющихся консонантными с фактом владения новым автомобилем. Этот индивид мог бы прийти к заключению, что мощность и ходовые характеристики автомобиля более важны, нежели его экономичность и дизайн. Он начинает ездить быстрее, чем обычно, и совершенно убеждается в том, что способность развивать высокую скорость является самой важной характеристикой автомобиля. С помощью подобных знаний этот индивид вполне мог бы преуспеть в поддерживании диссонанса на незначительном уровне.

Заключение

Основная суть теории диссонанса, которую мы описали, довольно проста и в краткой форме состоит в следующем:

1. Могут существовать диссонантные отношения или отношения несоответствия между когнитивными элементами.
2. Возникновение диссонанса вызывает стремление к тому, чтобы его уменьшить и попытаться избежать его дальнейшего увеличения.
3. Проявления подобного стремления состоят в изменении поведения, изменении отношения или в намеренном поиске новой информации и новых мнений относительно породившего диссонанс суждения или объекта.

Леон Фестингер «Теория когнитивного диссонанса» — рецензия — Психология эффективной жизни

Автор

Леон Фестингер (1919–1989) — знаменитый американский социальный психолог, специалист в области психологии регуляции мышления, автор теории когнитивного диссонанса.

Сложность изложения

4 из 5. Рекомендуется в том числе психологам.

Целевая аудитория

Все, кто хочет обрести внутреннее согласие, разобраться с возникающими диссонансами.

Зачем читать

Автор описывает проблемы социальной психологии, предлагая нас углубиться в теорию когнитивного диссонанса. Люди хотят обладать равновесием между информацией из внешних источников и персональными мотивами поведения, и желание устранить этот диссонанс становится основной потребностью в жизни каждого человека.

Читаем вместе

Когнитивная система является сложным комплексом знаний о людях и объектах: когнитивный диссонанс определяется как несоответствие между двумя когнитивными элементами и опытом, мыслями, информацией, когда сознание пытается сопоставить логически противоречивые знания об одном и том же объекте или событии. Теория когнитивного диссонанса призвана сгладить или нивелировать эти противоречия через описание действий человека.

Любой из нас стремится сохранить внутреннюю гармонию, объединяя установки и взгляды в некую систему, в которой все элементы согласованы. Мы склонны обращать внимание на то, что является исключением из последовательного поведения, и эти исключения мы редко признаем, пытаясь рационализировать возникшие противоречия. Примером может выступать курение, когда мы рационально обосновываем удовольствие от него или незначительные изменения в здоровье. Но чаще всего попытки обоснования терпят крах, и в нашей системе наступает психологический дискомфорт.

Фестингер выделяет основные гипотезы теории (диссонанс = несоответствие, консонанс = соответствие):

1. Появление диссонанса мотивирует человека на стремление добиться консонанса.
2. Помимо желания уменьшить диссонанс, человек будет избегать ситуаций и той информации, которые способны его увеличить.

Когнитивный диссонанс является условием, которое приводит к уменьшающим его действиям, этот фактор обладает мощной побудительной силой. Под знанием понимается мнение или убеждение людей относительно них самих, их поведения и мира вокруг.

Когда у человека появляется новая информация относительно какого-то явления или непредсказуемого события, в его системе знания наступает диссонанс. В нашей жизни практически не бывает очевидных ситуаций, по поводу которых не возникали бы противоречия. Когда перед человеком стоит задача сделать выбор или сформировать определенное мнение, у него возникает диссонанс между осознанием действий и известными мнениями, принимающими сторону иного варианта развития событий.

Автор ищет способы понимания таких условий, в которых диссонанс уже не является мимолетным явлением. На примере курильщика, обнаружившего информацию о вреде курения, приводится несколько способов изменения поведения по уменьшению диссонанса:

1. Отказ от курения будет элементом его нового поведения, согласующегося со знанием о небезопасности этого занятия.
2. Он может найти информацию о пользе курения либо перестанет признавать его вред. Таким образом, он способен устранить диссонанс между действием и знанием.
3. Не всегда отказ от курения протекает безболезненно, но человек продолжает курить при полном осознании того, что это вредно. Дискомфортная ситуация вызывает повторные усилия на уменьшение диссонанса.

Нерелевантные отношения возникают тогда, когда у двух элементов нет ничего общего между собой. Релевантные отношения появляются между элементами, существующими в знании человека. Если отрицание одного из них следует из другого — они диссонантны, и это несоответствие может иметь ряд причин:

1. Логическая несовместимость.
2. Обычаи той или иной культуры.
3. Вхождение одного конкретного мнения в состав более общего.
4. Прежний опыт.

Автор приводит следующие формы когнитивного диссонанса:

1. После принятия решения между двумя или несколькими альтернативами.
2. После попытки выбора с перспективой вознаграждения или наказания в процессе такого типа поведения, которое отличается от исходной мысли.
3. Создание когнитивных элементов, диссонантных с существующим знанием, при прямом или случайном обращении к новой информации.
4. Возникновение диссонанса при открытом несогласии в группе.

Степень диссонанса определяется характеристикой элементов с диссонантными отношениями. Тогда она будет прямо пропорциональна важности этих когнитивных элементов, и чем больше их значимость для человека, тем она выше. В жизни практически не встречаются когнитивные элементы, между которыми нет диссонанса. Степень диссонанса между конкретным элементом и всеми остальными имеет прямую зависимость от количества релевантных элементов, диссонантных по отношению к рассматриваемому.

Индивид, как правило, нацелен на снижение существующего диссонанса, если не на полное устранение. Можно изменить один из элементов через:

1. Изменение когнитивных элементов поведения, чтобы привести их в соответствие с элементом среды.
2. Изменение когнитивных элементов окружающей среды, что является более трудоемким процессом, поскольку сложно осуществлять контроль над средой.
3. Иногда можно добавить новые когнитивные элементы в систему знаний.

При исследовании ряда событий, которые появились после принятия итогового решения, Фестингер пришел к следующим выводам:

1. После того как принимается решение, активно ищется информация, обеспечивающая формирование консонантных знаний по отношению к действиям.
2. Возрастает уверенность в правильности принятого решения либо увеличивается различие в привлекательности первоначальных альтернатив.
3. Люди с трудом изменяют принятое решение.
4. Выраженность этих психологических эффектов напрямую зависит от степени диссонанса, который появляется вследствие принятого решения.

Лучшая цитата

«Существует согласованность также между тем, что человек знает и чему он верит, и тем, что он делает».

Чему учит книга

— При появлении диссонанса люди нацелены на его уменьшение и избегание дальнейшего увеличения.

— Это стремление проявляется в измененном поведении, отношении или поиске новой информации относительно суждения либо объекта, вызвавшего диссонанс.

— Человек склонен совершать противоречащие его прошлым ценностям и убеждениям поступки по причине изменившихся условий.

— Люди с противоположными взглядами по-разному объясняют одни и те же факты, вспоминая только то, что подкрепляет их позиции, и забывая про факторы, вызывающие диссонанс.

 

От редакции

Когда перед нами встает задача выбрать один вариант из двух, возникает диссонанс между осознанием действий и известными мнениями, принимающими сторону иного варианта развития событий. Психолог и гештальттерапевт Ксения Шульга называет еще 10 причин, почему нам так трудно делать выбор: https://psy.systems/post/desyat-prichin-kotorye-meshaut-nam-sdelat-vybor.

Когнитивный диссонанс возникает у ребенка, когда на его слезы из-за разбитой коленки родители говорят: «Все хорошо! Уже не болит». Чему верить — своим чувствам или словам взрослых, если на самом деле болит? Мы сделали подборку фраз, от которых стоит воздерживаться при общении с детьми: https://psy.systems/post/desyat-fraz-kotorye-ne-stoit-govorit-rebenku.

Когнитивный диссонанс в структуре маргинальной личности (социально-психологический и теоретико-правовые аспекты) Текст научной статьи по специальности «Право»

Вестник экономики, права и социологии, 2011, № 4

Право

УДК 340

Когнитивный диссонанс в структуре маргинальной личности (социально-психологический и теоретико-правовые аспекты)

Степаненко Р. Ф.

Кандидат юридических наук,

доцент кафедры теории и истории государства и права Университета управления «ТИСБИ»

В статье анализируются процессы когнитивного диссонанса в структуре маргинальной личности, обусловливающие, по мнению, автора, в своих крайних проявлениях противоправные формы поведения.

Ключевые слова: когниция, диссонанс, маргинальное поведение, консонанс, превенция.

Общая теория маргинальности, у истоков которой стоял РЭ. Парк — один из основателей Чикагской социологической школы и обосновавший концепцию маргинального человека, насчитывает более чем восьмидесятилетнюю историю. По мнению Р.Э. Парка, маргинальную личность следует позиционировать в качестве культурного гибрида человека, живущего на границе двух культур и двух обществ, который никогда не сможет избавиться от такого качества как отчужденность и не сумеет адаптироваться к установлениям доминирующей группы.

Последователи учения Р.Э Парка, продолжившие концептуальные исследования маргинальной личности, значительным образом обогатили и расширили понимание данного феномена, в т.ч. посредством рассмотрения его не только в контексте парадигмы культурного конфликта, но и с позиции психологических и когнитивных особенностей процесса формирования индивидуальных свойств и качеств личности такого типа. Так, Э.В. Стоунквист характеризует маргинального человека как находящегося в психологической «турбулентности» между двумя или более социальными мирами. При этом принадлежность к одному из миров таким человеком скрывается, что способствует его отчуждению от системы социальных межличностных и общественных отношений [1, с. 8].

Маргинальная личность, по мнению многих исследователей, характеризуется специфическим мировоззрением, чувством нестабильности, амбивалентности и хроническим нервным напряжением. Ее психологические особенности состоят в двойствен-

ности переживаний, в сомнениях относительно своего места в социальной структуре, в страхе перед ее отвержением модальной группой. Так, А. Керкхофф и Т. Маккормик считают, что маргинальный человек чувствует себя ненужным, одиноким и отстраненным. Среди его личностных характеристик присутствует также периодически возникающий перепад настроений и т.д. [2, с. 48-55].

Настоящим маргиналом, по мнению М.А. Голдберга, является человек, чье маргинальное положение ведет к серьезным негативным психологическим последствиям: разочарованию, крушению надежд и фрустрации. Если же психологическое состояние лиц такого типа не приняло каких-либо деструктивных форм поведения, то автор относит таких индивидов к «представителям маргинальной культуры» [3, с. 53].

Между тем, многие зарубежные и российские исследователи в сфере маргиналистики обосновывают необходимость и целесообразность многомерного исследования этого феномена, проводя линию демаркации между положением в социальной структуре (маргинальный статус) и совокупностью психологических особенностей, которые развиваются в человеке, занимающем маргинальное положение (характеристика маргинальной личности). Несмотря на то, что такое деление с большой долей уверенности можно назвать достаточно условным, такой подход способствует, на наш взгляд, наиболее объективному и концептуальному изучению искомого феномена. Данная стратегия, впрочем, легла в основу классификации маргинальности на такие

206

Вестник экономики, права и социологии, 2011, № 4

Право

ее виды как: культурная, структурная (статусная) и ролевая (личностная) в российских исследованиях.

Огромный опыт, накопленный в зарубежной и отечественной науке в сфере исследования марги-нальности посредством изучения разномасштабных форм личностных коммуникаций и социального влияния на процессы маргинализации, в т.ч. в области межличностных взаимоотношений, нашел свое отражение в социально-психологической концепции социальных сравнений. В рамках данной концепции маргинальный человек оценивает себя в условиях имеющихся и сложившихся объективных, принятых, а также одобряемых обществом стандартов. В то же время, это и другие многочисленные социально-психологические теоретические построения далеко не в полном объеме позволяют раскрыть суть всевозможных конфликтов в когнитивной структуре конкретного маргинального индивида для познания и объяснения всевозможных корреляций индивидуального и социального.

Содержательное обобщение, а также обоснование при помощи гештальтпсихологии проблем мотивации, принятия решений, коммуникаций, самоанализа и самооценки, а также связанных с таковыми процессов приобретения или утраты самоидентификации человека в обществе, по мнению многих ученых, было сформулировано Л. Фестингером (1957) в его теории когнитивного диссонанса, исследования который происходили с 1950-х гг. в Центре изучения поведения при фонде Форда. Данная теория исследует и объясняет конфликтные ситуации, возникающие в когнитивной структуре индивида, которые появляются как реакция на некие процессы или действия, происходящие в окружающем мире.

Данный посыл обнаруживает себя в сфере партикулярных интересов общеправовой теории мар-гинальности, изучающей в т.ч. социально-психологические особенности каузальности формирования правонарушающих и неправомерных форм маргинального поведения. Причем в контексте юридической парадигмы исследуются факторы, обусловленные не только внешними, но и внутренними (личностными) детерминантами этой причинности.

Впрочем, экзистенциальная психология (Хайдеггер, Ясперс, Кафка, Бэррет и т.д.) и гештальт-психология (Келлер, Кофка, Вертгеймер) в основе которых лежала феноменология — как метод анализа психологических феноменов, возражают против переноса из сферы естественных наук в психологию принципа познания каузальности эмоциональных поведенческих особенностей. В работах исследователей в области экзистенциальной психологии и психиатрии Л. Бинсвангера и М. Босса обосновывается одна из дискуссионных точек зрения об отсутствии в человеческом существовании причинноследственных отношений. Нечто происходящее с ребенком не является причиной его взрослого пове-

дения, в связи с чем недопустимо из последовательности выводить причинность, — считают авторы. Экзистенциальная психология заменяет понятие «причинность» на категорию «мотивация». Каузальность имеет мало или вообще никакого отношения к поведению человека, прояснить особенности которого способны только целостный мотивационный и когнитивный контекст [4, с. 263], — отмечают исследователи.

Так или иначе, но в одной из современных отечественных концепций маргиналистики отмечается, что «маргинальной» ситуацию «делает» диссонанс, который может быть как внешним, так и внутренним. Как многие зарубежные, так и российские исследователи в сфере социогуманитаристики отводят выяснению совокупности факторов причинности маргинальности достаточно важное значение, будь то уяснение детерминант внешнего (социального) либо внутреннего (индивидуально-психологического) характера. Маргиналистика объясняет существование маргинальных индивидов и групп, которые именно по причине диссонансов когниции не могут «быть на месте». Процессы когнитивного диссонанса формируют у лиц такого рода целый комплекс социально-психологических последствий: дисгармонию, потерю самоаутентичности, разнонаправленные траектории поисков себя. Кроме того, маргинальный статус потенциально является источником невротических симптомов тяжелых депрессий, — считает Д.А. Агапов [5, с. 34-41].

Ситуация «маргинальной заброшенности», возникающая посредством психологического отторжения, вследствие «обманутости миром» и под давлением «чужой силы», отчуждает маргиналов не только от общества, но и от самих себя. Эта проблема усугубляется различными видами аддикций, свойственных маргинальным индивидам. Крайний случай такой маргинализации — человек, чье существование управляется не им самим, а наркотиками, алкоголем, различными болезненными зависимостями. Такое состояние Л. Бинсвангер называет неаутентичным, проистекающим в т.ч. из самоизоляции. В этом выражается экзистенциальная слабость маргинального человека, и это означает, что человек не должен быть автономен в мире, а если он отгораживается от него, то не берет на себя ответственность за свое существование на самом деле [6, с. 28].

Природа когнитивного диссонанса как психологического феномена понимается Л. Фестингером и его единомышленниками как условие, приводящее к определенным действиям, направленным, в значительной степени, на уменьшение психологических несоответствий. Например, голод или жажда вызывают активные действия, направленные на их утоление. Такие акты вызываются чрезвычайно сильным побудительным фактором феномена поведения малых и больших групп людей. Вообще же ситуация

207

Вестник экономики, права и социологии, 2011, № 4

Право

диссонанса, как замечает автор, сопровождает нас повсюду и ежедневно. Спектр таких ситуаций достаточно широк, но исследователей маргиналисти-ки в области права интересует вопрос изучения тех обстоятельств, при которых диссонанс возникает, может сохраняться или исчезать, либо становится явлением постоянным.

Есть определенные области познания: умения, навыки, установки, ценности, верования людей (когниции), где существование диссонанса — самая обычная вещь, а перечисленные понятия — суть элементы знания [7, с. 25]. В то же время, теория когнитивного диссонанса Л. Фестингера объясняет, что между последними существуют три разновидности отношений: нерелевантные отношения, диссонанс и консонанс. Общеправовая теория маргинальности останавливает свое внимание, в большей степени, на таком элементе этих отношений, как диссонанс между социально-правовыми установлениями и личностными установками, а также наличие рассогласованности в принятии/непринятии этих правил.

В контексте этой теории такой диссонанс у маргинальных индивидов возникает в связи с логическим несоответствием или из-за несоответствия прошлого опыта с настоящим, либо по причинам сложившихся в этой маргинальной общности культурных обычаев и др. В данном контексте, именно отдельная культура или общность определяет, что существенно верно и надлежит исполнению в той или иной мере. Например, получение ребенком воспитания в неблагополучной семье или осуществление государством воспитательных функций в ситуации, когда родители лишены судом родительских прав и т.д. приводит к выводу, что в такой неблагополучной семье или нетипичной ситуации уровень правосознания, знания и уважения законов крайне низок или отсутствует вообще. Ребенок принимает такое «правопонимание» как должное, и в этом смысле понятие нормального и правомерного будет диссонансным по отношению к требованиям правовых норм, существующих в обществе. Потребность социализации воспитанного в такой семье или вне семьи ребенка будет либо крайне низкой, либо эта необходимость не возникнет вообще. В основе данного заложенного и закрепленного в сознании диссонанса, лежат источники информации, получаемые человеком с рождения, и представляют культурные обычаи той области, в которой формируется личность.

Интересной для общеправовой теории маргинальности представляется точка зрения А. Адлера — одного из авторов концепции индивидуальной психологии, обосновывающего тезис о человеке как априорно социальном существе. Вступив в конфронтацию с фрейдовской психологией, его концепция обосновывает врожденный характер не физиологического, а социального интереса у человека. Автор предопределяет биологическое проис-

хождение социальности индивидов, чем в классификацию проблем врожденной сущности человека добавляет к уже имеющейся факторности (секса, по Фрейду, и мыслительных пат-тернов, по Юнгу) социальный интерес, как основную детерминанту поведения. А. Адлер считает центром личности сознание, а людей — сознательными существами, как правило, понимающими причины своего поведения. Диаметрально противоположным с концепцией Фрейда оказывается взгляд А. Адлера на проблему сознания, в рамках исследования которого З. Фрейд низвел посыл сознания до ничтожного положения, в отличие от бессознательного. А. Адлер, напротив, возвысил его до степени Абсолюта, включив в способности человека — умение планировать действия и управлять ими, полностью сознавая их значение для собственной самореализации.

Теоретическая конструкция личности, по А. Адлеру, включает в себя несколько элементов, среди которых автор выделяет чувство неполноценности и компенсации, доминирующее, на наш взгляд, у маргинальных индивидов. А. Адлер утверждает, что это чувство не является патологией, оно — причина совершенствования человека. Однако его «ненормальное преувеличение» может быть вызвано особыми условиями — отчуждением и восприниматься индивидами крайне болезненно. Преодоление этой проблемы автор усматривает в совершенствовании своей жизни каждым индивидом.

Образ жизни маргинальных индивидов, или «стиль жизни», по Адлеру, — это системная основа функционирования личности, это целое, которому подчинены части, это идеографический принцип, объясняющий уникальность человека. Поведение человека определяется его жизненным стилем, и он воспринимает, сохраняет и запоминает в памяти то, что соответствует его образу жизни, игнорируя все остальное. Этот стиль формируется с детства к пятилетнему возрасту, а далее только дополняется новыми способами выражения своего единственного, уникального способа жизни. Данное положение позволяет нам сделать вывод о том, что маргиналь-ность как положение, ситуация или образ жизни «достаются» человеку с рождения (например, в результате маргинального материнства) либо приобретаются индивидом в процессе социализации, и, в своей совокупности, становятся причиной той или иной формы отклоняющегося поведения.

Кроме того, динамический принцип объяснения различных форм человеческого поведения А. Адлер находит в концепции «Креативного Я», в соответствии с которой человек сам творит свою личность. Он сознает ее из вырытого материала наследственности и опыта. Креативное Я — это активное начало человеческой жизни, и именно это понятие объясняет представление А. Адлера о человеке, который может и должен стать хозяином своей судьбы, а не

208

Вестник экономики, права и социологии, 2011, № 4

Право

ее жертвой [8, с. 116-125]. Наследственность лишь наделяет его (человека) определенными способами, среда же лишь дает ему определенные впечатления. Эти способности и опыт, также способ их «переживания» — точнее, интерпретация этих переживаний — выступают как кирпичи, из которых слагается отношение к жизни, определяется взаимоотношение с внешним миром.

Содержание когнитивных элементов составляет фактор объективной действительности, они являются отражением реалий и формируют «индивидуальную карту» этой действительности. Когнитивные элементы в большей степени соответствуют тому, что человек фактически делает или чувствует и тому, что реально существует в его окружении.

Соответственно, маргинальная личность, как и значительная часть индивидов вообще, имеет когнитивные элементы, которые периодически отклоняются от действительности, по крайней мере, от того как она видится другим. В тоже время, специфическая реальность, окружающая маргинального индивида, будет оказывать на него такое же специфическое воздействие, которое должно привести к соответствию с параметрами окружающей его реальности. Его когниции примут позицию согласованности в отношении того, чему индивид верит и тому, что он делает. В таком случае стремление внутренней согласованности с внешней возникает как данность. Теперь уже вариант промерного поведения у индивида с маргинальной формой социа-бильности будет вызывать диссонанс.

Помимо достаточно стабильного влияния окружения, не менее важным условием возникновения когнитивного диссонанса являются изменения в образе жизни. В формате общеправовой теории маргинальности рассмотрению этой категории уделяется значительное внимание. Всякое изменение профессиональной, личной сферы вынуждает индивида изменять существующую ценностную систему взглядов и когниций и обусловливает стремление интериоризировать их в согласовании с новым статусом. Л. Фестингер обосновывает положения о том, что: 1) возникновение диссонанса, порождающего психологический дискомфорт, будет мотивировать индивида к попытке уменьшить степень диссонанса и, по возможности, следовать достижению консонанса; 2) в случае возникновения диссонанса, помимо стремления его уменьшить, индивид будет активно избегать ситуаций и информации, которые могут вести к его возрастанию [7, с. 17]. Применительно к маргинальным индивидам, как показывает практика, второе положение имеет самое непосредственное отношение.

Общеправовая теория маргинальности принимает во внимание и такой существенный вывод теории когнитивного диссонанса как возможность понимания тех ситуаций, когда когнитивные элементы в

структуре маргинальной личности не коррелируют с реальностью. Между тем, в ситуации, когда степень корреляции приводит к резкому усилению ког-ниций, возникает потребность некоторого давления на индивидов [7, с. 27]. В случае если и попытки оказания такого давления становятся безуспешными, не приводящими к желательным результатам, то состояние дисбаланса между требованиями кооперации и индивидуальным поведением могут вызывать напряжение, а также состояние нежелательной сбалансированности, в последствие редуцирующие рост негативных проявлений маргинализации.

Попытка снятия такого «напряжения» сильно затруднена и не всегда возможна. В то же время, Л. Фестингер находит такую возможность или кон-сессуальный способ «примирения сторон», к числу которых он относит фактор, направленный на устранение, либо сокращение резкой дифференциации в обществе. Это могут быть меры, предпринимаемые государством по снятию экономического дисбаланса и социального напряжения либо неудовлетворенности или, в конце концов, проведение в жизнь адекватной социальной политики, направленное на оказание помощи социальнонезависимым, маргинальным стартам. В любом случае, поиск способов и форм воздействия на механизмы когнитивного диссонанса должен быть произведен предельно избирательно. Такой превентивный процесс требует определенной реструктуризации или переоценки альтернатив предупредительной деятельности государства, которая не должна допускать увеличения чувства дискомфорта у диссонирующих индивидов. Нежелательно в формате этой деятельности, применение только принудительных социально-правовых методов. Воздействие на сознание, в т.ч. правосознание маргинальных индивидов, должно быть, по меньшей мере, привлекательным, желательным и благоприятным, совпадать по степени значимости для обеих сторон этой деятельности, и только в этом случае конечный результат такого процесса станет взаимовыгодным.

Разумеется, теория когнитивного диссонанса акцентирует свое внимание не на процедурах «искусственного» воздействия на процессы маргинализации, а, в первую очередь, на предшествующих им способностях и возможностях выбора самой маргинальной личностью консонансных решений, в число элементов которого Л. Фестингер включает:

1) Предпочтение, как одну из разновидностей рационализации и оправданий стратегий самого выбора, от которого индивид в дальнейшем мыслит получать удовлетворение;

2) Конфликт, сопровождающийся сомнениями в правильности выбора и ощущениями дискомфорта и сожалений о сделанном предпочтении;

3) Безразличие, т.е. отсутствие ясно выраженной цели выбора и высокой степени индифферентности к его задачам.

209

Вестник экономики, права и социологии, 2011, № 4

Право

Примечательно, что процессы осуществления выбора конкретно маргинальным индивидом значительно различаются, по мнению автора, от выбора группы лиц, что может оказывать наиболее предметное влияние на способность изменения поведенческих моделей. Решение, принятое в условиях группы, оказывает гораздо большее влияние на изменения в поведении, чем решение, принятое в условиях индивидуального убеждения, — считает Л. Фестингер [7, с. 111] и уточняет, что их различие весьма существенно. Это объясняется характером одновременного воздействия многочисленных факторов на множественность сознательных актов, обеспечивающих более значительный и продуктивный результат признания тех или иных установлений.

Тем самым, вынужденное согласие к соблюдению социально-правовых норм как маргинальным индивидом, так и маргинальной общностью обеспечивается все-таки «искусственными» формами превентивной деятельности государства посредством как принуждения, так и обещания наград за требуемое поведение. При этом и те, и другие средства должны быть достаточно весомыми, ведь маргинальная личность в большинстве своих установок остается неизменной и чаще всего вступает в противоречие с внешне требуемой формой поведения.

Данное противоречие или же отторжение, т.е. внутренне несогласие маргинального индивида с предлагаемой или требуемой от него модели поведения, обусловливают в его психике стремительно активизирующиеся защитные механизмы, не позволяющие новым установкам упрочить свои позиции в когнитивной системе. Более того, маргинальным индивидам свойственно избегать возникновения дальнейших внутренних и внешних противоречий или же отрицать, а также не принимать вовсе таких установок. Это обстоятельство обусловлено, как отмечалось, спецификой межличностных отношений маргинальных индивидов, социальное окружение и авторитет которых составляют лица, не придерживающиеся и не признающие нормативно-правовых ценностей.

В этом смысле для изучения процессов формирования маргинальных свойств и качеств у индивидов имеет значение и межличностная теории психиатрии американского исследователя Г.С. Салливана, в формате которой обосновывается сущность личности как относительно продолжительного паттерна периодически возникающих межличностных ситуаций. В основу понимания личности Г.С. Салливан вводит концепт межличностных коммуникаций, определяющих, с одной стороны, ее гипотетическую сущность, а с другой — межличностное поведение, которое и есть суть личность. Индивид не может существовать отдельно от взаимоот-ношений с другими людьми, т.е. с рождения и на протяжении всей жизни человек находится в составе социального поля [7, с. 138-141].

Г.С. Салливан, также как и Л. Фестингер и многие другие исследователи в сфере социальной психологии, представляет личность как когнитивную систему, главная работа которой состоит в напряжении, основными источниками которого являются потребности организма, или же это напряжение может быть следствием тревоги. В соответствии с концепцией Салливана, если маргинальный человек испытывает постоянные неудачи в удовлетворении потребностей, то его преследует либо чувство апатии, тревоги, избегания. Одну из величайших задач психологии автор видит в выявлении основ тревожности и неудовлетворенности, а не в попытке справиться с симптомами, возникающими как следствие этих проблем. Данное положение совпадает с концепцией общеправовой теорией маргинальности, ставящей на первое место проблему необходимости выявления причин совершения маргиналами правонарушений, а не попытку борьбы с ними после того, когда противоправные деяния уже совершены.

Таким образом, идеи и гипотезы теории когнитивного диссонанса, формирующиеся в ходе многолетних исследований Л. Фестингера, А. Адлера, Г. Салливана и многих других ученых, подтверждаемые фундаментальными эмпирическими данными, полученными в результате проведения огромного количества экспериментов, опытов, тестирования и опросов, оказываются абсолютно значимыми в изучении феномена маргинальности теоретикоправовой наукой. В этом смысле для общеправовой теории маргинальности важными оказываются следующие положения:

Во-первых, возникновение когнитивного диссонанса в структуре маргинальной личности весьма вероятно в ситуации, когда индивид подвергается резким изменениям в своем образе жизни;

Во-вторых, в случае, если маргинальный индивид принимает выбор, диктуемой ему модели поведения, то величина когнитивного диссонанса увеличивается в связи с большей привлекательностью отклоненных индивидом альтернатив;

В-третьих, в ситуациях, если к маргинальному индивиду применяются значительные принудительные меры, величина диссонанса возрастает настолько, что может спровоцировать поведение, даже выходящее за рамки прежних убеждений индивида;

В-четвертых, если принудительное согласие не проявляется в действиях маргинального субъекта, то рост величины диссонанса зависит от увеличения угрозы наказания. Если последнее становится более значительным, то рассогласованность не становится меньше, а наоборот — возрастает;

В-пятых, существование диссонанса ведет к поиску единомышленников и инициирует новые специфические коммуникативные процессы, направленные на получение помощи и поддержки у немодальных групп;

210

Вестник экономики, права и социологии, 2011, № 4

Право

В-шестых, позитивное влияние на процессы когнитивного диссонанса индивидов будет наиболее эффективным, если оно будет осуществляться не на индивидуальном уровне, а предназначаться для групп, страт или общности, испытывающей потребность в оказании социальной помощи и поддержки со стороны государства.

Как видится, комплементарный характер и коррелирующие задачи социальной психологии и теоретико-правовой сферы исследований марги-нальности состоят в поиске решения эффективных механизмов для минимизации процессов когнитивного диссонанса. Совместная попытка нахождения путей и способов преодоления таких синдромов низкой степени толерантности у маргинальных индивидов: неспособность к принятию социальнозначимых и позитивных решений, догматичность и предубежденность к системе социально-правовых ценностей, обусловливающие предрасположенность к анормативному поведению, несомненно имеет свое значение для объяснительной, прогностической и практической задач исследований данного феномена.

Литература:

1. Stonequist E.V. The marginal man. A study in personalite and culture conflict. — New York: Russel u Russel. 1961.

2. Kerckhoff A. and McCormick Th. Marginal Status and. Marginal Personality. // Social Forces. — 1955. -Vol. 34. — № 1. — Р 48-58.

3. Goldberg M. A qualification of the marginal man theory // American sociological review. — 1941. -Vol. 6. — № 1. — Р 52-58.

4. Кэлвин С. Холл. Теория личности. Пер. с англ. И.Б. Гриншпун / Кэлвин С. Холл, Линсей Гарднер. — М.: Изд-во ЭКСМО-ПРЕСС, 2000. — 592 с.

5. Агапов Д.А. Социальная психология маргиналь-ности в изображении литературы: Дисс. … канд. псих. наук. — Самара, 2004. — 176 с.

6. Binswanger, L. Being in the world: Selected papers of Ludwig Binswanger. — New York: Basic Books, 1963.

7. Фестингер Леон. Теория когнитивного диссонанса / Пер.с англ. А. Анистратенко, И. Знаешева.-СПб.: Речь, 2000. — 317 с.

8. Adler A. The practice and theory of individual psychology. — New York: Harcovt, Braces World, 1927.

Cognitive Dissonance in the Structure of Marginal Personality (Social, Psychological and Legal Aspects)

R. Stepanenko

University of Management «TISBI»

The paper deals with the processes of cognitive dissonance in the structure of marginal personality. These processes, according to the author, determine unlawful behavior.

Key words: cognition, dissonance, marginal behavior, consonance, prevention.

211

Леон Фестингер ★ Теория когнитивного диссонанса читать книгу онлайн бесплатно

Леон Фестингер

Теория когнитивного диссонанса

Leon Festinger

A THEORY OF COGNITIVE DISSONANCE

A THEORY OF COGNITIVE DISSONANCE by Leon Festinger published in English by Stanford University Press.

Copyright © 1957 by Leon Festinger, renewed 1985. All rights reserved.

This translation is published by arrangement with Stanford University Press, www.sup.org.

© Анистратенко А. А., перевод на русский язык, 2018

© Знаешева И. В., перевод на русский язык, 2018

© Аллахвердов В., предисловие, 2018

© Оформление. ООО «Издательство „Э“», 2018

* * *

Из этой книги вы узнаете:

• Что такое когнитивный диссонанс и как он возникает

• Как когнитивный диссонанс воздействует на наше поведение и восприятие мира

• Почему нам сложно отказаться от убеждений и веры

• Способен ли когнитивный диссонанс повлиять на принятие решений

• Что может изменить нашу реакцию на рекламу

• Как связаны когнитивный диссонанс и мотивация

Дорогой читатель! Вы держите перед собой Великую книгу. За 150 лет самостоятельного существования психологии написано море книг. Прочесть все невозможно. Читать надо лучшее, в первую очередь классику. А кто бы ни составлял перечень самых влиятельных книг по психологии, он обязательно включил бы в нее эту работу Леона Фестингера, впервые опубликованную в 1957 году. Великие книги не устаревают.

Л. Фестингер родился 8 мая 1919 года в Нью-Йорке в еврейской семье эмигрантов из России Алекса Фестингера и Сары Соломон, там же в 1939 году стал бакалавром, в 1940-м — магистром в университете штата Айова, где начал работать научным сотрудником в Центре изучения ребенка. В 1942 году получил степень доктора философии по психологии. Его научным руководителем был Курт Левин (несомненно влияние теории поля Левина и вообще гештальтистов на творчество Фестингера). В годы Второй мировой войны (1942–1945) служил в Комитете по отбору и обучению летчиков при Рочестерском университете. В 1945 году включается в работу группы Левина в Массачусетском технологическом институте, позднее, в 1947 году, после смерти Левина, перемещается вместе с группой в Мичиганский университет. В 1951 году он работает в университете Миннесоты, в 1955-м переходит в Стэнфорд. И, наконец, с 1968 года и до своей смерти в 1989 году — профессор Новой школы социальных исследований в Нью-Йорке. В течение жизни получает множество премий и наград (включая престижную премию «Выдающемуся ученому» Американской психологической ассоциации в 1959 году).

Психологи обычно изучают удивительные феномены нашей психической жизни и пытаются найти им объяснения. Великие психологи идут дальше — они видят за этими феноменами человека во всей его неразгаданной полноте. Леон Фестингер даже на фоне самых великих выделялся широтой интересов — он занимался принятием решений, проблемой потери индивидуальности в группе, способами, которыми люди сравнивают себя с другими, психологическими аспектами технологии изготовления доисторических орудий, зрительным восприятием и движением глаз, групповой динамикой и т. д. Но главным его достижением все же стало создание теории когнитивного диссонанса.

Л. Фестингер произвел когнитивный переворот еще даже до возникновения когнитивной психологии, причем в области социальной психологии, максимально удаленной от когнитивных исследований. Он вывел закон: если два элемента мышления противоречат друг другу (находятся в диссонансе), то это побуждает личность к поведению, сокращающему диссонанс. То, что человек стремится жить в рациональном мире и избавляться от противоречий, постулировалось еще философами Нового времени. В конце XIX века И. Бернгейм в экспериментах с постгипнотическим внушением продемонстрировал, что человек стремится найти разумное, пусть даже неправильное, объяснение собственному поведению, которое — о чем сам человек не догадывался — было внушено ему в гипнозе. З. Фрейд наблюдал эксперименты Бернгейма и описал в рамках построенной им теории неосознаваемые механизмы борьбы человека с противоречиями (среди них — вытеснение и рационализация). Но объяснения оставались во многом спекулятивными, а в построениях Фрейда к тому же с сильным мифологическим привкусом.

Фестингер в специально сконструированных условиях показывает: если человек совершает поступок, противоречащий его убеждениям, то возникает когнитивный диссонанс. Для ликвидации диссонанса используется внешнее оправдание (меня заставили, приказали или хорошо заплатили). Но если поводов для внешнего оправдания мало, то человек ищет внутреннее оправдание этому своему поступку, например, не осознавая этого, изменяет собственные убеждения, т. е., как говорит Фестингер, сглаживает когнитивный диссонанс. Порожденные им идеи и экспериментальные замыслы произвели настолько сильное впечатление, что породили волну последователей, проводивших удивительно остроумные экспериментальные исследования (см., например, обзорные работы Э. Аронсона, который именно под воздействием книги, которую вы держите перед глазами, пришел к решению изучать социальную психологию).

Читать дальше

КОГНИТИВНЫЙ ДИССОНАНС КАК КОМПОНЕНТ ИНТЕРПРЕТАЦИОННОЙ ПРОГРАММЫ ПОСТМОДЕРНИСТСКОГО ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА

КОГНИТИВНЫЙ ДИССОНАНС КАК КОМПОНЕНТ ИНТЕРПРЕТАЦИОННОЙ ПРОГРАММЫ ПОСТМОДЕРНИСТСКОГО ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА

Автор:  З.М. Чемодурова

Организация :  Российский государственный педагогический университет имени А.И. Герцена

Аннотация :  Целью статьи является анализ феномена когнитивного диссонанса, рассматриваемого
в исследовании как неотъемлемый компонент интерпретационной программы постмодернист-ских художественных текстов, представляющих собой метафикциональные повествования. Ак-туальность статьи обусловлена выявлением основных механизмов и приемов построения пост-модернистского повествования, ведущих к возникновению когнитивного диссонанса, прежде всего стратегии двойного кодирования, механизма маски автора-творца, приема мо-делирования обширного топоса экстрадиегетического адресата.

Ключевые слова :  когнитивный диссонанс, интерпретационная программа, метафикциональное повествование, эксплицитная игровая модальность, стратегия двойного кодирования, ирония.

Список источников :  Андреева В.А. Литературный нарратив: текст и дискурс. СПб.: Норма, 2006.
Андреева В.А. Феномен бессвязного текста
в фокусе теории дискурса // Лингвистика текста
и дискурсивный анализ: традиции и перспективы: сборник научных статей. СПб.: Изд-во СПБГУЭиФ, 2007. С. 66-82.
Арнольд И.В. Семантика. Стилистика. Ин-тертекстуальность: сборник статей. СПб.: Изд-во СПб ун-та, 1999.
Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс. 1994.
Бахтин М.М. Формы времени и хронотопа
в романе // Эпос и роман. СПб.: Азбука, 2000.
С. 11-193.
Воробьева О. П. Лингвистические аспекты адресованности художественного текста: автореф. дис. … д-ра филол. наук. М., 1993.
Демьянков В.З. Когнитивный диссонанс: когниция языковая и внеязыковая // Когнитивные исследования языка. 2011. Вып. IX. С. 33-40.
Дроздова Т. В. Когнитивный диссонанс как лингвистическая проблема (на материале английского языка): автореф. дис. … канд. филол. наук. Белгород, 2011.
Ирисханова К.М. Когнитивный диссонанс
в англоязычном поэтическом дискурсе // Вестник МГЛУ. 2014. Вып 17 (703). С. 7-14.
Каргаполова И.А. Человек в зеркале языковой игры: монография. СПб.: Золотое сечение, 2007.
Кнорозов Ю.В. К вопросу о классификации сигнализации // Основные проблемы африканистики. М.: Наука, 1973. С. 324-334.
Командакова М.С. Эмоциональные признаки концепта Imagination (воображение) в английской языковой картине мира // Гуманитарный вектор. 2012. № 4 (32). С. 146-150.
Краткий словарь когнитивных терминов / под общей ред. Е.С. Кубряковой. М.: Изд-во МГУ им. М.В. Ломоносова, 1996.
Левин Ю.И. Избранные труды. Поэтика. Семиотика. М.: ЯРК, 1998.
Маньковская Н.Б. Эстетика постмодернизма. СПб.: Алитея, 2000.
Прохорова О.Н., Доборович А.Н. Структурирование концептосферы CREATIVITY в психолингвистическом аспекте // Вестник Белгородского университета потребительской кооперации. 2006. № 4. С. 254-256.

Соковкин В. Фасцинация. Коммуникация. Общение. Екатеринбург, 2010.
Устинова Т.В. Лингвокогнитивные особенности восприятия остранения в стихотворной речи // Филологические науки. Вопросы теории
и практики. Тамбов: Грамота, 2015. № 10 (52):
в 2-х ч. Ч. II. C. 163-167.
Фестингер Л. Теория когнитивного диссонанса. СПб.: Ювента, 1999.
Чемодурова З.М. Игровая модальность художественного текста: к постановке проблемы // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2014. № 9-2 (39). Тамбов: Грамота, 2014.
С. 192-195.
Чемодурова З.М. Прагматика и семантика игры в англоязычной постмодернистской прозе XX–XXI веков: автореф. дис. … д-ра филол. наук. СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2017.
Щирова И.А. Об особенностях реализации категории адресованности в художественном тексте // Актуальные проблемы современной гуманитарной науки: отечественные традиции и гуманитарная практика: материалы конференции. Симферополь, 2017. С. 117-122.
Эко У. Шесть прогулок в литературных лесах. СПб.: Symposium. 2002.
Эко У. Откровения молодого романиста. М.: АСТ: CORPUS, 2013.
The American Heritage Dictionary. 2-nd College ed. Boston: Houghton Mifflin Company, 1985.
Atwood Margaret. Bones and Murder. London: Virago Press Limited, 2009.
Barker Phil. Cognitive Dissonance, 2003 URL: https://www.beyondintractability.org/essay/cognitive-dissonance (дата обращения: 10.12.2018).
Barth John. Chimera. Boston; N.Y.: Mariner Books, 1972.
Barthelme D. Forty Stories. London: Penguin Books, 2005.
Calvino I. On a winter’s night a traveler. San Diego; N.Y.; London; A Harvest Book. Harcourt Brace & Company, 1979.
Coover R. Pricksongs and Descants. N.Y.: Grove Press, 1969.
Douthwaite J. The Power of Parallelism. Quaderni Di Palazzo Serra. Univer. Degli Studi Di Genova, 26, 2014. P. 93-128.
Fauconnier G., Turner M. The way we think: conceptual blending and the mind’s hidden complexities. N.Y.: Basic Books, 2002.

Fowles J. The French Lieutenant’s Woman. London, Vintage, 1996.
Johnson B.S. Christie Malry’s Own Double-Entry. L.: Picador, 2001.
Levin S. Linguistic Structures in Poetry. The Hague: Mouton, 1962.
Macmillan English Dictionary For Advanced Learners. Macmillan Publishers Ltd, 2005.
Nabokov V. The Stories of Vladimir Nabokov. N.Y.: Vintage International, 1997.
Vonnegut K. Breakfast of Champions. N.Y.: Dell Publishing, 1973.

Страницы:  55-64

Теория когнитивного диссонанса — Психология

Введение

Термин «когнитивный диссонанс», впервые появившийся в середине 20-го века, в настоящее время встречается в PsycINFO около восьмисот раз, а оригинальная книга цитируется более сорока пяти тысяч раз. раз в научных публикациях: то есть более двух раз в день в течение примерно шестидесяти лет. Теория когнитивного диссонанса была сформирована Леоном Фестингером в начале 1950-х годов. Это предполагает, что несоответствия между познаниями (т.д., знание, мнение или убеждение в отношении окружающей среды, самого себя или своего поведения) вызывают дискомфортное мотивирующее чувство (т. е. состояние когнитивного диссонанса). Согласно теории, люди чувствуют себя некомфортно, когда они испытывают когнитивный диссонанс, и поэтому у них появляется мотивация вернуться в приемлемое состояние. Величина существующего диссонанса зависит от важности вовлеченных познаний. Переживание более высокого уровня диссонанса вызывает давление и мотивацию, чтобы уменьшить диссонанс.Результаты нескольких исследований показывают, что диссонанс возникает, когда люди не действуют в соответствии со своим отношением (например, пишут аргументы в поддержку темы, по которой они не согласны; выполнение задачи, которую они не одобряют). Фестингер 1957 (цитируется в разделе «Основные исторические источники») рассматривает три способа справиться с когнитивным диссонансом: (а) изменение одного или нескольких вовлеченных элементов в диссонансных отношениях (например, изменение мнения в соответствии с поведением), (б) добавление новых элементов в отношения диссонанса. уменьшить несоответствие (например,g., принятие мнений, которые соответствуют поведению), и (c) снижение важности задействованных элементов. Ранние теоретики в этой области предлагали усовершенствовать теорию когнитивного диссонанса, добавив ограничения на возникновение явлений. Следует учитывать три основных момента: цель и свобода принятия обязательств, последствия действия цели и самооценка. С 2010-х годов теория уточняется с помощью новых интегративных моделей и методологического прорыва. В основном изучаемые на людях, несколько исследований меняют парадигмы на других животных, таких как нечеловеческие приматы, крысы и птицы.Теория когнитивного диссонанса применялась к очень большому количеству социальных ситуаций и привела к оригинальным экспериментальным планам. Возможно, это одна из самых влиятельных теорий в социальной психологии, общей психологии и междисциплинарных науках в целом.

Общие обзоры

Область когнитивного диссонанса широка. Было разработано несколько парадигм и сосуществуют многие теории. Существует множество источников, в основном научных статей и книг, которые предоставляют широкий обзор литературы по когнитивному диссонансу.Спустя примерно полвека развития теории несколько авторов опубликовали сжатые работы и современные статьи по этой теме, но они часто предлагают частично отклоняющуюся точку зрения. Аронсон 1992 и Брем 2007, написанные двумя историками Фестингера, предлагают историческую анекдотическую информацию, а также краеугольные камни для понимания феномена когнитивного диссонанса. В том же ключе Cooper 2019 предлагает личный взгляд автора на эту историю, сосредотачиваясь на его собственных теоретических достижениях.Гавронски и Штрак 2012 предлагают обзор области когнитивной согласованности. Harmon-Jones 2019 (второе издание Harmon-Jones and Mills 1999), более ориентированный на продвинутых исследователей когнитивного диссонанса, представляет собой отредактированный том, в котором синтезируются современные взгляды на диссонанс.

• Аронсон, Эллиот. 1992. Возвращение репрессированных: возвращается теория диссонанса. Психологический опрос 3: 303–311.

  DOI: 10.1207 / s15327965pli0304_1

  Аронсон рассматривает историю когнитивного диссонанса и в основном разрабатывает пересмотр самосогласованности.Эту статью можно рассматривать как ту, которая позволяет восстановить интерес к теории в конце 1990-х годов.

• Брем, Джек В. 2007. Краткая история теории диссонанса. Компас социальной и психологии личности 1: 381–391.

  DOI: 10.1111 / j.1751-9004.2007.00035.x

  В статье рассматривается сюжетная линия теории когнитивного диссонанса с самого начала Фестингера до распространения экспериментов по всему миру. Автор не развивает переформулировки, а излагает изложение теории.

• Купер, Джоэл. 2019. Когнитивный диссонанс: где мы были и куда идем. Международное обозрение социальной психологии 32.1.

  DOI: 10.5334 / irsp.277

  Купер исследует долгую историю критики теории и предлагает взгляд на текущее состояние когнитивного диссонанса. На протяжении всей статьи Купер рассматривает свой важный вклад в эту область.

• Фестингер, Леон. 1962. Теория когнитивного диссонанса .Стэнфорд, Калифорния: Stanford Univ. Нажмите.

  Самая существенная работа по теории. Фестингер развивает основные концепции, а затем рассматривает четыре ситуации диссонанса: последствия решений, принудительное подчинение, доступ к информации и роль социальной поддержки. В последней главе также даются важные советы по улучшению и ограничению теории. Изначально книга была напечатана в 1957 году в компании Row Peterson and Company, а затем была переиздана. Текущая доступная версия — это версия, пересмотренная в 1985 году Фестингером.

• Гавронски, Бертрам и Фриц Штрак. 2012. Когнитивная последовательность: фундаментальный принцип социального познания . Нью-Йорк: Guilford Press.

  Эта книга представляет собой обзор области когнитивной согласованности и места теории когнитивного диссонанса.

• Хармон-Джонс, Эдди. 2019. Когнитивный диссонанс: Пересмотр ключевой теории в психологии . 2-е изд. Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация.

  Эта книга, предназначенная для аспирантов и исследователей, представляет собой сборник глав, написанных различными ведущими экспертами в области когнитивного диссонанса. Он предлагает обширную панораму теорий и исследовательских проблем. Первое издание было выпущено в 1999 году, а второе издание предлагало несколько обновлений.

• Хармон-Джонс, Эдди и Джадсон Миллс. 1999. Когнитивный диссонанс: прогресс в основополагающей теории социальной психологии . Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация.

  DOI: 10.1037 / 10318-000

  Эта книга, предназначенная для аспирантов и исследователей, представляет собой сборник глав, написанных различными ведущими экспертами в области когнитивного диссонанса. Он предлагает содержательную панораму теорий и исследовательских проблем 2000-х годов.

Пользователи без подписки не могут видеть полный контент на эта страница. Пожалуйста, подпишитесь или войдите.

Теория когнитивного диссонанса | Просто Психология

1. Отношения
2. Когнитивный диссонанс

Когнитивный диссонанс

Саул МакЛеод, обновлено 5 февраля 2018 г.

---

Когнитивный диссонанс относится к ситуации, связанной с противоречивыми отношениями, убеждениями или поведением.Это вызывает чувство душевного дискомфорта, ведущее к изменению одного из отношений, убеждений или поведения, чтобы уменьшить дискомфорт и восстановить равновесие.

Например, когда люди курят (поведение) и знают, что курение вызывает рак (познание), они находятся в состоянии когнитивного диссонанса.

Кто придумал теорию когнитивного диссонанса?

Когнитивный диссонанс был впервые исследован Леоном Фестингером в результате включенного наблюдения за культом, который считал, что Земля будет уничтожена наводнением, и что случилось с его членами, особенно с действительно преданными своему делу. бросили свои дома и работу, чтобы работать на культ — когда не случилось потопа.

В то время как второстепенные члены были более склонны признать, что они выставили себя дураками и «приписать это опыту», преданные члены с большей вероятностью переосмыслили доказательства, чтобы показать, что они были правы с самого начала (Земля была не уничтожен из-за верности членов культа).

Как происходит изменение отношения

Как происходит изменение отношения

Теория когнитивного диссонанса Фестингера (1957) предполагает, что у нас есть внутреннее побуждение сохранять все наши отношения и поведение в гармонии и избегать дисгармонии (или диссонанса).Это известно как принцип когнитивной последовательности.

Когда есть несоответствие между установками или поведением (диссонанс), что-то должно измениться, чтобы устранить диссонанс.

Обратите внимание, что теория диссонанса не утверждает, что эти способы уменьшения диссонанса действительно работают, а только то, что люди, находящиеся в состоянии когнитивного диссонанса, будут предпринимать шаги для уменьшения степени своего диссонанса.

Теория когнитивного диссонанса широко исследовалась в ряде ситуаций с целью более детального развития основной идеи и различных факторов, которые могут быть важны для изменения отношения.

Что вызывает когнитивный диссонанс?

1. Принудительное соблюдение нормативных требований,

2. Принятие решений,

3. Усилия.

Мы рассмотрим основные результаты, полученные в каждой области.

Поведение принудительного подчинения

Поведение принудительного подчинения

Когда кого-то заставляют делать (публично) то, что он (в частном порядке) действительно не хочет делать, между их познаниями возникает диссонанс (я не хотел чтобы сделать это) и их поведением (я сделал это).

Принудительное подчинение имеет место, когда человек выполняет действие, несовместимое с его или ее убеждениями. Поведение нельзя изменить, так как оно уже было в прошлом, поэтому диссонанс необходимо уменьшить, переоценив их отношение к тому, что они сделали. Это предсказание было проверено экспериментально:

В интригующем эксперименте Фестингер и Карлсмит (1959) попросили участников выполнить серию скучных заданий (например, повернуть колышки в доске для колышков в течение часа).Как вы понимаете, отношение участников к этой задаче было крайне негативным.

Цель Фестингер и Карлсмит (1959) исследовали, может ли заставить людей выполнять скучную задачу когнитивный диссонанс из-за принудительного подчинения поведению.

Метод В своем лабораторном эксперименте они использовали 71 студента мужского пола в качестве участников для выполнения серии скучных заданий (например, поворачивать колышки на доске для колышков в течение часа).

Затем им заплатили 1 или 20 долларов за то, чтобы они сказали ожидающему участнику (сообщнику), что задания были действительно интересными.Практически все участники согласились зайти в зал ожидания и убедить единомышленника в том, что скучный эксперимент будет веселым.

Результаты Когда участников попросили оценить эксперимент, участники, которым заплатили всего 1 доллар, оценили утомительную задачу как более увлекательную и приятную, чем участники, которым заплатили 20 долларов за ложь.

Заключение Получение только 1 доллара не является достаточным стимулом для лжи, и поэтому те, кому заплатили 1 доллар, испытали диссонанс.Они могли преодолеть этот диссонанс, только поверив в то, что задания действительно были интересными и увлекательными. Плата в 20 долларов дает повод для отказа, поэтому диссонанса нет.

Принятие решений

Принятие решений

Жизнь наполнена решениями, а решения (как правило) вызывают диссонанс.

Например, предположим, что вам нужно было решить, согласиться ли вы на работу в абсолютно красивом районе страны или отказаться от работы, чтобы вы могли быть рядом с друзьями и семьей.В любом случае вы испытаете диссонанс. Если бы вы устроились на работу, вы бы скучали по своим близким; если вы откажетесь от работы, вы будете тосковать по красивым ручьям, горам и долинам.

У обеих альтернатив есть свои плюсы и минусы. Проблема в том, что принятие решения лишает вас возможности пользоваться преимуществами неизбранной альтернативы, но при этом убеждает вас, что вы должны принять недостатки выбранной альтернативы.

У людей есть несколько способов уменьшить диссонанс, возникающий при принятии решения (Festinger, 1964).Единственное, что они могут сделать, — это изменить поведение. Как отмечалось ранее, это часто бывает очень сложно, поэтому люди часто используют различные умственные маневры. Распространенный способ уменьшить диссонанс — повысить привлекательность выбранной альтернативы и снизить привлекательность отвергнутой альтернативы. Это называется «распространением альтернатив».

Брем (1956) был первым, кто исследовал взаимосвязь между диссонансом и принятием решений.

Метод Участницам сообщили, что они будут участвовать в исследовании, финансируемом несколькими производителями. Участникам также сказали, что они получат один из продуктов в конце эксперимента, чтобы компенсировать свое время и усилия.

Затем женщины оценили желательность восьми товаров для дома по цене от 15 до 30 долларов. Среди продуктов были автоматическая кофеварка, электрический гриль для сэндвичей, автоматический тостер и портативное радио.

Участникам контрольной группы просто давали один из продуктов. Поскольку эти участники не принимали решения, у них не было диссонанса, который нужно было уменьшить. Лица из группы с низким диссонансом выбирали между желаемым продуктом и продуктом, получившим на 3 балла ниже из 8 баллов. шкала.

Участники в состоянии высокого диссонанса выбирали между очень желательным продуктом и продуктом, получившим оценку всего на 1 балл ниже по 8-балльной шкале. Прочитав отчеты о различных продуктах, люди снова оценили их.

Результаты

Участники в условиях высокого диссонанса разделили альтернативы значительно больше, чем участники в двух других условиях.

Другими словами, они с большей вероятностью, чем участники в двух других условиях, увеличили привлекательность выбранной альтернативы и уменьшили привлекательность неизбранной альтернативы.

Усилие

Усилие

Также кажется, что мы наиболее высоко ценим те цели или пункты, для достижения которых потребовались значительные усилия.

Вероятно, это связано с тем, что возник бы диссонанс, если бы мы приложили большие усилия для достижения чего-то, а затем оценили это отрицательно. Мы могли бы, конечно, потратить годы усилий на достижение чего-то, что окажется кучей мусора, а затем, чтобы избежать возникающего диссонанса, попытаться убедить себя, что на самом деле мы не потратили годы усилий, или что усилия были действительно довольно приятными, или что на самом деле это было не так много усилий.

На самом деле, однако, кажется, что нам легче убедить себя в том, что то, чего мы достигли, стоит того, и это то, что большинство из нас делает, высоко оценивая то, чье достижение дорого нам обошлось — независимо от того, думают ли другие люди, что это много полицейского или нет. ! Этот метод уменьшения диссонанса известен как «оправдание усилий».’

Если мы приложим усилия к задаче, которую мы выбрали для выполнения, и задача окажется неудачной, мы испытывать диссонанс. Чтобы уменьшить этот диссонанс, мы стремимся думать, что задача удалась.

Классический диссонансный эксперимент Аронсона и Миллса (1959) демонстрирует основную идею.

Цель Исследовать взаимосвязь между диссонансом и усилием.

Метод Студентки вызвались принять участие в дискуссии о психологии секса.В состоянии «легкого смущения» участники читали вслух мужчине-экспериментатору. список связанных с сексом слов, таких как «девственница» и «проститутка».

В состоянии «сильного смущения» им приходилось читать вслух непристойные слова и очень откровенный отрывок сексуального характера. В контрольных условиях они сразу попали в основное исследование. При любых условиях они услышали очень скучную дискуссию о сексе у низших животных. Их попросили оценить, насколько интересно им показалось обсуждение и насколько интересными они нашли людей, участвовавших в нем.

Результаты Участники, находящиеся в состоянии «сильного смущения», дали наиболее положительную оценку.

Заключение Если добровольный опыт, который стоил больших усилий, оказывается плохим, диссонанс уменьшается за счет переопределения опыта как интересного. Это оправдывает приложенные усилия.

Как разрешается когнитивный диссонанс?

Как разрешается когнитивный диссонанс?

Диссонанс можно уменьшить одним из трех способов: а) изменить существующие убеждения, б) добавить новые убеждения или в) уменьшить важность убеждений.

Измените одно или несколько установок, поведения, убеждений и т. Д., Чтобы сделать отношения между двумя элементами согласными.

Когда одним из диссонирующих элементов является поведение, человек может изменить или устранить поведение.

Однако этот способ уменьшения диссонанса часто представляет проблемы для людей, поскольку людям часто трудно изменить хорошо усвоенные поведенческие реакции (например, бросить курить).

Получите новую информацию, которая перевешивает противоречивые убеждения.

Например, представление о том, что курение вызывает рак легких, вызовет диссонанс, если человек курит.

Однако новая информация, такая как «исследования не доказали однозначно, что курение вызывает рак легких», может уменьшить диссонанс.

Уменьшите важность познаний (т. Е. Убеждений, установок).

Человек мог убедить себя, что лучше «жить сегодняшним днем», чем «откладывать на завтра».

Другими словами, он мог сказать себе, что короткая жизнь, наполненная курением и чувственными удовольствиями, лучше, чем долгая жизнь, лишенная таких радостей.Таким образом, он снизит важность диссонирующего познания (курение вредно для здоровья).

Критическая оценка

Критическая оценка

Было проведено множество исследований когнитивного диссонанса, в результате которых были получены некоторые интересные, а иногда и неожиданные результаты. Это теория с очень широким применением, показывающая, что мы стремимся к согласованности между отношениями и поведением и не можем использовать очень рациональные методы для ее достижения. Его преимущество заключается в том, что его можно проверить научными методами (т.е., эксперименты).

Однако есть проблема с научной точки зрения, потому что мы не можем физически наблюдать когнитивный диссонанс, и, следовательно, мы не можем объективно измерить его (re: бихевиоризм). Следовательно, термин «когнитивный диссонанс» несколько субъективен.

Существует также некоторая двусмысленность (то есть нечеткость) самого термина «диссонанс». Это восприятие (как предполагает «когнитивный»), или чувство, или чувство, связанное с восприятием? Пересмотр Аронсоном идеи диссонанса как несоответствия между самооценкой человека и осознанием своего поведения делает вероятным, что диссонанс на самом деле является не чем иным, как чувством вины.

Существуют также индивидуальные различия в том, действуют ли люди так, как предсказывает эта теория. Более вероятно, что это будут делать люди с высоким уровнем тревожности. Многие люди, кажется, способны справиться со значительным диссонансом и не испытывают напряженности, предсказываемой теорией.

Наконец, многие исследования, подтверждающие теорию когнитивного диссонанса, имеют низкую экологическую значимость. Например, поворачивать колышки (как в эксперименте Фестингера) — искусственная задача, которой не бывает в повседневной жизни.

Кроме того, в большинстве экспериментов участвовали студенты, что поднимало вопросы необъективной выборки. Можно ли обобщить результаты таких экспериментов?

Как ссылаться на эту статью:

Как ссылаться на эту статью:

McLeod, S.A. (2018, 5 февраля). Когнитивный диссонанс . Просто психология. https://www.simplypsychology.org/cognitive-dissonance.html

Ссылки на стиль APA

Аронсон, Э., И Миллс, Дж. (1959). Влияние тяжести посвящения на симпатию к группе. Журнал аномальной и социальной психологии, 59 (2) , 177.

Брем, Дж. У. (1956). Пострешение изменяет желательность альтернатив. Журнал аномальной и социальной психологии, 52 (3) , 384.

Фестингер, Л. (1957). Теория когнитивного диссонанса . Стэнфорд, Калифорния: Издательство Стэнфордского университета.

Фестингер, Л. (1959). Некоторые поведенческие последствия вынужденных решений. Acta Psychologica , 15, 389-390.

Фестингер, Л. (Ред.). (1964). Конфликт, решение и диссонанс (Том 3) . Издательство Стэнфордского университета.

Фестингер, Л., и Карлсмит, Дж. М. (1959). Когнитивные последствия принудительного подчинения. The Journal of Abnormal and Social Psychology, 58 (2) , 203.

Как ссылаться на эту статью:

Как ссылаться на эту статью:

McLeod, S.A. (2018, 5 февраля). Когнитивный диссонанс . Просто психология. https://www.simplypsychology.org/cognitive-dissonance.html

Что такое когнитивный диссонанс?

Что такое когнитивный диссонанс?

Термин когнитивный диссонанс используется для описания психического дискомфорта, возникающего в результате двух противоречивых убеждений, ценностей или отношений. Люди стремятся к согласованности в своем отношении и восприятии, поэтому этот конфликт вызывает чувство беспокойства или дискомфорта.

Это несоответствие между тем, во что люди верят, и тем, как они себя ведут, побуждает людей совершать действия, которые помогут свести к минимуму чувство дискомфорта.Люди пытаются уменьшить это напряжение разными способами, например, отвергая, объясняя или избегая новой информации.

Как узнать?

Каждый в той или иной степени испытывает когнитивный диссонанс, но это не значит, что его всегда легко распознать. Вот некоторые признаки того, что ваши чувства могут быть связаны с диссонансом:

• Чувство дискомфорта перед тем, как что-то сделать или принять решение
• Попытка оправдать или рационализировать принятое вами решение или действие, которое вы предприняли
• Чувство смущения или стыда за то, что вы сделали, и попытки скрыть свои действия от других людей
• Испытывать вину или сожалеть о том, что вы сделали в прошлом
• Делать что-то из-за социального давления или страха упустить (FOMO), даже если это не было тем, чем вы хотели заниматься

Причины

Существует ряд различных ситуаций, которые могут создавать конфликты, ведущие к когнитивному диссонансу.

Принудительное соответствие

Иногда из-за внешних ожиданий вы можете проявлять поведение, которое противоречит вашим собственным убеждениям, часто это касается работы, учебы или социальной ситуации. Это может включать в себя согласие с чем-то из-за давления со стороны сверстников или выполнение каких-либо действий на работе для избежать увольнения.

Новая информация

Иногда изучение новой информации может вызвать чувство когнитивного диссонанса. Например, если вы проявите поведение, которое, как вы позже узнаете, вредно, это может вызвать чувство дискомфорта.Иногда люди справляются с этим, либо находя способы оправдать свое поведение, либо находя способы дискредитировать или игнорировать новую информацию.

Решения

Люди принимают решения, большие и маленькие, ежедневно. Столкнувшись с двумя одинаковыми вариантами выбора, люди часто испытывают чувство диссонанса, потому что оба варианта одинаково привлекательны.

Однако после того, как выбор сделан, людям нужно найти способ уменьшить это чувство дискомфорта. Люди достигают этого, обосновывая свой выбор лучшим вариантом, чтобы они могли поверить в то, что они приняли правильное решение.

Влияния

Степень диссонанса, который испытывают люди, может зависеть от нескольких различных факторов, в том числе от того, насколько высоко они ценят определенное убеждение и от того, насколько их убеждения несовместимы.

На общую силу диссонанса также могут влиять несколько факторов, в том числе:

• Важность каждого убеждения . Познания, которые носят более личный характер, такие как убеждения о себе, и которые высоко ценятся, обычно приводят к большему диссонансу.
• Количество несогласных убеждений . Чем больше у вас диссонирующих (конфликтующих) мыслей, тем сильнее диссонанс.

Когнитивный диссонанс часто может сильно влиять на наше поведение и действия. Это не только влияет на то, как вы себя чувствуете, но и побуждает вас действовать, чтобы уменьшить чувство дискомфорта.

Удар

Когнитивный диссонанс может вызывать у людей чувство беспокойства и дискомфорта, особенно если несоответствие между их убеждениями и поведением связано с чем-то, что является центральным для их самоощущения.Например, поведение, не соответствующее вашим личным ценностям, может вызвать сильное чувство дискомфорта. Ваше поведение противоречит не только вашим представлениям об окружающем мире, но и вашим представлениям о себе.

Этот дискомфорт может проявляться по-разному. Люди могут чувствовать:

• Беспокойство
• Смущение
• Сожаление
• Печаль
• Позор
• Напряжение

Когнитивный диссонанс может даже влиять на то, как люди думают о себе и видят себя, приводя к негативным ощущениям самоуважения и самоуважения.

Поскольку люди хотят избежать этого дискомфорта, когнитивный диссонанс может иметь широкий спектр последствий. Диссонанс может влиять на то, как люди действуют, думают и принимают решения. Они могут участвовать в поведении или принимать установки, чтобы облегчить дискомфорт, вызванный конфликтом.

Некоторые вещи, которые человек может сделать, чтобы справиться с этими чувствами, включают:

• Принятие убеждений или идей, чтобы помочь оправдать или объяснить конфликт между их убеждениями или поведением.Иногда это может включать обвинение других людей или внешних факторов.
• Скрытие своих убеждений или поведения от других людей. Люди могут стыдиться своих противоречивых убеждений и поведения, поэтому сокрытие неравенства от других может помочь минимизировать чувство стыда и вины.
• Только поиск информации, подтверждающей их существующие убеждения. Это явление, известное как предвзятость подтверждения, влияет на способность критически относиться к ситуации, но помогает минимизировать чувство диссонанса.

Людям нравится верить в то, что они логичны, последовательны и умеют принимать решения. Когнитивный диссонанс может повлиять на представления людей о себе и своих способностях, поэтому он часто может быть таким неудобным и неприятным.

Работа с диссонансом

Когда возникают конфликты между познаниями (мыслями, убеждениями, мнениями), люди предпринимают шаги, чтобы уменьшить диссонанс и чувство дискомфорта. Они могут сделать это несколькими способами, например:

• Добавление дополнительных убеждений, которые перевешивают несогласные убеждения .Люди, которые узнают, что выбросы парниковых газов приводят к глобальному потеплению, могут испытывать чувство диссонанса, если они водят автомобиль, потребляющий много газа. Чтобы уменьшить этот диссонанс, они могут искать новую информацию, которая опровергает мнение о том, что парниковые газы способствуют глобальному потеплению.
• Снижение важности противоречивого мнения . Человек, заботящийся о своем здоровье, может быть обеспокоен, узнав, что длительное сидение в течение дня связано с сокращением продолжительности жизни.Поскольку ему приходится работать весь день в офисе и много времени проводить сидя, его поведение трудно изменить. Чтобы справиться с чувством дискомфорта, он мог бы вместо этого найти способ рационализировать конфликтующее познание. Он мог бы оправдать свое малоподвижное поведение, говоря, что другие его виды здорового поведения — например, разумное питание и периодические упражнения — компенсируют его в основном сидячий образ жизни.
• Измените свои убеждения . Изменение противоречивого познания — один из самых эффективных способов справиться с диссонансом, но он также является одним из самых сложных, особенно в случае глубоко укоренившихся ценностей и убеждений, таких как религиозные или политические взгляды.

Возможные ловушки

Иногда способы, которыми люди разрешают когнитивный диссонанс, могут способствовать нездоровому поведению или принятию неверных решений.

В «Теории когнитивного диссонанса» Леон Фестингер, психолог, впервые описавший это явление, привел пример того, как человек может справиться с диссонансом, связанным с поведением, связанным со здоровьем, обсуждая людей, которые продолжают курить, даже если они знают, что это так. плохо для их здоровья.

Есть несколько способов разрешить этот диссонанс:

• Согласно Фестингеру, человек может решить, что он ценит курение больше, чем здоровье, полагая, что поведение «того стоит» с точки зрения риска по сравнению с вознаграждением.
• Другой способ справиться с этим диссонансом — минимизировать возможные недостатки. Курильщик может убедить себя, что негативные последствия для здоровья были преувеличены. Они также могут успокаивать свои опасения по поводу здоровья, полагая, что они не могут избежать всех возможных рисков.
• Фестингер также предположил, что люди могут попытаться убедить себя в том, что, бросив курить, они наберут вес, что также представляет опасность для здоровья. Используя такие объяснения, курильщик может уменьшить диссонанс и продолжить поведение.

История когнитивного диссонанса

Леон Фестингер первым предложил теорию когнитивного диссонанса, основанную на том, как люди пытаются достичь внутренней согласованности. Он предположил, что у людей есть внутренняя потребность в согласованности своих убеждений и поведения. Непоследовательные или противоречивые убеждения приводят к дисгармонии, которой люди стремятся избежать.

В своей книге 1957 года «Теория когнитивного диссонанса» Фестингер объяснил: «Когнитивный диссонанс можно рассматривать как предшествующее условие, которое ведет к деятельности, направленной на уменьшение диссонанса, точно так же, как голод ведет к деятельности, направленной на уменьшение голода.Это совершенно другая мотивация, чем та, с которой привыкли иметь дело психологи, но, как мы увидим, тем не менее мощная ».

Слово от Verywell

Когнитивный диссонанс играет роль во многих оценочных суждениях, решениях и оценках. Осознание того, как противоречивые убеждения влияют на процесс принятия решений, — отличный способ улучшить вашу способность делать более быстрый и точный выбор.

Несоответствие между вашими убеждениями и вашими действиями может привести к чувству дискомфорта (а иногда и к принятию решений, которые имеют негативные последствия), но такие чувства также могут иногда приводить к изменениям и росту.

Леон Фестингер | Биография и факты

Полная статья

Леон Фестингер (родился 8 мая 1919 года, Бруклин, Нью-Йорк, США — умер 11 февраля 1989 года, Нью-Йорк), американский когнитивный психолог, наиболее известный своей теорией когнитивного диссонанса, согласно которой несоответствие между мысли или между мыслями и действиями приводят к дискомфорту (диссонансу), который мотивирует изменения в мыслях или поведении. Фестингер также внес важный вклад в изучение группового поведения, самооценки и изменения отношения.

Образование

Фестингер получил степень бакалавра искусств. получил степень доктора психологии в Городском колледже Нью-Йорка в 1939 году. Затем он поступил в Университет Айовы, где он учился у немецкого социального психолога Курта Левина и получил степень доктора философии. в 1942 году. Год спустя он перешел в Рочестерский университет, чтобы работать статистиком в Комитете Национального исследовательского совета по отбору и обучению пилотов самолетов. Он оставался там до конца Второй мировой войны.

Социальное давление в неформальных группах

В 1945 году Фестингер стал доцентом Исследовательского центра групповой динамики, который тогда возглавлял Левин, в Массачусетском технологическом институте (MIT).Центр был привержен применению психологических концепций и методов для решения социальных проблем, и он привлек многих талантливых студентов, в том числе Стэнли Шехтера и Гарольда Келли.

Важный ранний исследовательский проект был основан на опросах отношения жителей женатых студенческих общежитий. В исследовании был задокументирован феномен из учебника: дружба была тем вероятнее, чем ближе люди были физически (даже всего на несколько ярдов). Сходство во взглядах также было критическим: взгляды жителей имели тенденцию к совпадению, но те жители, которые придерживались девиантных взглядов, были, вероятно, изолированы от общества.

Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишитесь сейчас

Одной из центральных идей для Фестингера в то время было то, что члены группы приобрели сходные убеждения и мнения из-за социального давления, направленного на единообразие или приспособление. В своей теории неформального общения он предположил, что люди подвержены социальному давлению, когда их привлекает группа. . Такое влечение происходит потому, что некоторые цели могут быть успешно достигнуты только при сотрудничестве с другими, или потому, что группы обеспечивают подтверждение социальной реальности, что необходимо, поскольку некоторые мнения и убеждения нельзя проверить прямо или объективно (например,ж., «Должен ли аборт быть легальным?»; «Кто самый великий бейсболист всех времен?»).

Предполагая, что людей привлекает определенная группа, они могут стремиться к групповому единообразию или соглашению, пытаясь изменить мнения других людей (общение), изменяя свои собственные взгляды, чтобы они соответствовали взглядам других членов группы (изменение мнения), или отвергая расходящиеся другие как соответствующие ссылки (отклонение). Такое давление должно быть сильнее в привлекательных группах и возрастать по мере того, как проблема становится более актуальной для целей группы.

Чтобы проверить теорию, Фестингер и его ученики провели серию лабораторных экспериментов. Группы (или клубы) были сформированы из ранее не знакомых людей, которых просили обсудить различные вопросы. Манипулировали такими факторами, как типы целей, потребность в социальной реальности, привлекательность, актуальность проблемы и т. Д. В некоторых экспериментах сообщники выдавали себя за испытуемых и играли по сценарию роли членов группы с отклоняющимися или согласованными мнениями. Хотя прецеденты этой амбициозной исследовательской программы существовали в более ранних работах Левина и социального психолога турецкого происхождения Музафера Шерифа, Фестингер преувеличивал роль экспериментатора как драматурга и постановщика.

Для своей диссертации Шахтер под руководством Фестингера объединял сообщников в группы. Один с самого начала принял точку зрения большинства (то есть «режим»), другой изначально высказал девиантную точку зрения, но в ходе обсуждения принял консенсуальную позицию (т.е. «ползунок»), а третий («отклоняющийся ») Придерживался противоположной точки зрения. Наблюдатели кодировали поведение при групповом обсуждении. Фактические испытуемые пытались убедить других участников дискуссии. Режим был легко принят, как и ползунок после принятия большинства.Первоначально большая часть общения была направлена ​​на отклоняющегося, но общение уменьшилось, когда отклонившегося оказалось невозможно убедить, и отклонившийся был номинирован на выполнение самых нежелательных клубных заданий. В соответствии с теорией групповые цели или социальная реальность были достигнуты путем стремления к групповому консенсусу, давление, направленное на достижение единообразия, проявлялось через различные поведенческие пути, а отклонения отклонялись.

Этот эксперимент отражает некоторые особенности исследования Фестингера.Фестингер понимал, что прогресс в любой науке требует методов, соответствующих этой области. Соответственно, социальная психология нуждалась в собственном экспериментальном подходе. Следуя примеру Левина, он задумал новую методологию как своего рода экспериментальный театр с прикрытиями, сообщниками и обманом, чтобы контролировать смешивающие факторы и создавать ситуацию, которая воспринималась как психологически значимая для субъекта.

Теория социального сравнения

После смерти Левина в 1947 году Исследовательский центр групповой динамики с большинством оставшихся преподавателей переехал в Мичиганский университет.В 1951 году Фестингер перешел на штатную должность в Университете Миннесоты, где Шехтер уже был преподавателем.

В Университете Миннесоты Фестингер разработал теорию социального сравнения, его второй важный вклад в социальную психологию. Теория неформальной социальной коммуникации была о власти группы над человеком. Напротив, теория социального сравнения подчеркивает, как люди оценивают свои мнения и способности по сравнению с мнениями других.

Теория социального сравнения утверждает, что люди оценивают свои способности и мнения, сравнивая их с мнениями других, когда невозможно проверить их напрямую.Сравнение ведет к давлению в сторону единообразия (т. Е. Сходства), но тенденция к сравнению прекратится, если другие будут слишком разными по параметрам, связанным с оспариваемыми способностями или мнением. Что касается мнений, то согласие с другими людьми, которые предположительно также мотивированы придерживаться правильных взглядов, заставляет людей чувствовать себя более уверенно. Что касается способностей, наблюдение за теми, у кого есть похожие способности, позволяет людям узнать, на какие действия они способны.

Теория социального сравнения также признает отличительную черту способностей.Люди хотят быть немного лучше, чем все остальные, потому что в западных культурах делается упор на стремление стать лучше или совершенствоваться. Это означает, что в западных культурах полное согласие мнений может быть удовлетворительным для всех, но полностью равные способности — нет — подразумевая, что «состояние социального покоя никогда не достигается», как выразился Фестингер.

Границы | Серьезные вызовы респектабельной теории: теория когнитивного диссонанса требует концептуального разъяснения и операционных инструментов

Введение

Среди основных теорий психологии почетное место занимает теория когнитивного диссонанса (CDT; Festinger, 1957) (Haggbloom et al., 2002; Дивайн и Бродиш, 2003; Гавронски и Страк, 2012; Круглански и др., 2018). На протяжении более шести десятилетий CDT предполагает, что когнитивная несогласованность приводит к мотивационному состоянию, которое способствует регулированию, которое происходит в основном за счет изменения мнений или поведения. Многие исследования этой теории основывались на несоответствии между установками и поведением, что обычно приводило к сдвигу отношения в сторону большей согласованности с поведением (например, Festinger and Carlsmith, 1959). Несмотря на количество публикаций, поддерживающих модель (Harmon-Jones and Mills, 1999; Vaidis, 2014; Harmon-Jones, 2019), и несмотря на нашу глубокую приверженность этой теории, мы считаем, что исследования CDT содержат недостатки, которые ставят под сомнение актуальность методологии, лежащей в основе теории.В данной статье мы подчеркиваем и перечисляем то, что кажется нам основными проблемами, угрожающими действительности CDT, и предлагаем способы их решения. Наконец, мы предлагаем исследователям воспользоваться преимуществами этих важных задач, чтобы продвинуться вперед и, таким образом, улучшить или дополнить всю теорию.

Общая потребность в разъяснении

Примерно за двадцать шесть веков до нашего времени философия Сунь-цзы гласила: «Если вы знаете врага и знаете себя, вам не нужно бояться результата сотни сражений.«Знание слабых сторон так же важно, как и осознание сильных сторон. Точно так же ученые должны быть внимательны к методологическим недостаткам, окружающим их модели, чтобы спокойно противостоять эмпирическим вызовам.

Недавно несколько важных теорий, которые внесли свой вклад в социально-психологическое знание, были частично отброшены или отведены на второй план (Open Science Collaboration, 2015). Так обстоит дело с теорией истощения эго (Hagger et al., 2016), а также с эффектами прайминга на формирование впечатления (McCarthy et al., 2018) и когнитивные способности (O’Donnell et al., 2018). Эти пересмотры являются следствием методологического кризиса и кризиса репликации, начавшегося в 2011 году (см. Nelson et al., 2018), знаменательном году для социальной психологии с публикацией Бема (Bem, 2011), которая возвела стену статистического и методологического щита, и с экспозицией мошенничество известного ученого (Levelt Noort and Drenth Committee, 2012), которое выявило существование нечестной практики. Эта область отреагировала повышением стандартов научных доказательств в социальной психологии.Для некоторых этот процесс воспринимался как сомнительный (например, Schwarz and Clore, 2016), а иногда и как жестокий (Fiske, 2016), и иногда его называли «полицией данных», «инквизицией» или даже «методологическими террористами». ” Однако, реагируя на недуг, мы считаем, что эти тяжелые времена способствуют дискуссии и совершенствуют психологическую науку. Действительно, вопросы о методологии поля и запросы на мета-анализ или множественные лабораторные репликации следует рассматривать не как устрашающих врагов, а как ценные активы, с единственной целью внести свой вклад в прояснение того, что является реальным, надежным и может представлять собой твердые знания для будущего социальной психологии.

В этом контексте нужно ли CDT беспокоиться о своем будущем и можно ли его переклассифицировать из высшей лиги в классическую, но неверную теорию? До сих пор проекты репликации еще не фокусировались на CDT и избегали этой теории. Но нет повода радоваться. Мы определенно многому научились из шести десятилетий существования CDT, и это повлияло на многие области и теоретических потомков (например, Aronson, 1992; Harmon-Jones and Mills, 1999; Gawronski and Strack, 2012). Однако даже самые горячие сторонники теории, в том числе и мы, должны признать, что в этой области избегались серьезные критические замечания, которые сохранялись на протяжении многих лет и актуальны и сегодня.Эти вопросы настоятельно повторяются в это время методологического кризиса, и мы считаем, что в данной области следует приложить особые усилия для их решения. Более того, как одна из редких теорий социальной психологии, предлагающих общую закономерность, характеризующую человеческую психику и построение реальности, CDT является очень важной теорией для данной области. Этот статус должен мотивировать к скрупулезным исследованиям и оценке. Несмотря на свой статус старушки дисциплины, CDT следует подвергать сомнению так же тщательно, как и молодую теорию.

В следующих разделах мы обсудим слабые стороны внедрения CDT и предложим методологические улучшения. По нашему мнению, эти основные вопросы необходимо решать, и сосредоточение внимания на них должно помочь теории, области и всей дисциплине двигаться вперед.

Проблема эксплуатации: проблемы и пути решения

Фестингер (1957) утверждает, что неподходящие отношения между познаниями порождают состояние дискомфорта, которое теперь обычно рассматривается как связанное с негативным возбуждением, которое побуждает людей справляться с этой ситуацией, обычно путем адаптации одного познания к другому.Термин, который он использовал для обозначения этого состояния дискомфорта, был диссонансом. Чтобы подчеркнуть гомеостатическую природу диссонанса, он провел параллель с голодом: лишенные пищи люди чувствуют голод и находят способ справиться с голодом. Однако, как если бы одна и та же конструкция определяла лишение пищи и голод, Фестингер использовал термин диссонанс как для инициирующего отношения, так и для возникающего состояния дискомфорта. Несмотря на то, что CDT был тщательно пересмотрен, исходная теория по-прежнему является центральной точкой согласия и составляет ядро ​​теории (см. Vaidis, 2014; Harmon-Jones, 2019).Из этого совпадения возникли две основные проблемы: одна связана с определением диссонанса, а вторая — с его операционализацией. Из этого следует несколько дополнительных проблем, которые необходимо решить: ключевые переменные страдают от серьезных теоретических заблуждений, а отсутствие методологической стандартизации сдерживает прорывы.

Определение «диссонанса»

Один термин для одной концепции: диссонанс или несогласованность?

В науке нормативно и считается уместным использовать определенные слова для определения конкретных понятий.Основная проблема с CDT связана с неоднозначным термином диссонанс . В своей оригинальной публикации Фестингер (1957) использовал термин диссонанс для обозначения трех различных сущностей: самой теории, инициирующей ситуации и генерируемого состояния. Эта единственная терминология все еще широко используется сегодня и приводит к неточностям в исследованиях (например, Martinie et al., 2017; McGrath, 2017; Cancino-Montecinos et al., 2018). Здравый смысл предлагает рассмотреть возможность использования трех разных терминов для определения этих сущностей.Для большей ясности Вайдис и Бран (2018) предложили назвать триггер несогласованности , вызванное возбуждение состоянием когнитивного диссонанса (CDS) и теорию теорией когнитивного диссонанса (CDT).

Использование термина несогласованность для указания на наличие несовместимых отношений уже предлагалось в литературе (например, Harmon-Jones, 2002; Gawronski and Strack, 2012). Однако состояние когнитивного диссонанса, или CDS, не всегда отличается от термина, обозначающего теорию, и их следует четко различать.Существуют различные более или менее точные предлагаемые альтернативы. Proulx и Inzlicht (2012), например, озорно предлагают disanxiousuncertlibrium как термин для состояния когнитивного диссонанса, в то время как Harmon-Jones et al. (2009) предлагают сохранить термин диссонанс для состояния и ссылаться на когнитивное несоответствие для триггерной ситуации. Хотя использование уникальной терминологии определенно улучшит ясность, наша цель здесь не в том, чтобы указать согласованные термины, которые будут использоваться, а в том, чтобы подчеркнуть необходимость использования конкретных терминов для обозначения различных концепций вместо того, чтобы полагаться на один общий термин, такой как диссонанс. .

Уточнение терминологии, используемой в CDT, может не только прояснить теорию, но и повлиять на всю концепцию теории относительно способов справиться с «диссонансом» (Vaidis and Bran, 2018). По мнению Фестингера (1957), стратегии регулирования должны уменьшать «диссонанс», но означает ли это устранение несоответствия или уменьшение возбуждения? Этот вопрос никогда не проясняется в первоначальном изложении теории, и различия в неявных определениях ученых могут привести к радикально разным взглядам на природу регулирования диссонанса.На наш взгляд, чтобы избежать запутанной концептуализации CDT, необходимо указать, что стратегия регулирования направлена ​​на CDS, а не обязательно непосредственно на несоответствие. Для достижения этой цели термин , постановление лучше всего соответствует идее общего снижения мотивационного состояния, в то время как термин сокращение может быть зарезервирован для регулирования, специально направленного на уменьшение несогласованности. На наш взгляд, эта терминология более интегрирована с общей теорией (см. Vaidis and Bran, 2018), а также больше связана с текущими знаниями (см. Также Proulx et al., 2012; Йонас и др., 2014; Леви и др., 2017).

Оценка сокращения — это не оценка «диссонанса»

Изучение стратегий сокращения исторически было основным направлением исследований CDT. На протяжении десятилетий исследования были сосредоточены только на изменении отношения (исторические обзоры см. Vaidis and Gosling, 2011; Vaidis and Bran, 2018), но стратегий регулирования может быть множество (см. McGrath, 2017). Традиционно правила используются для вывода о существовании CDS, и авторы считают, что если люди изменили свое отношение, то они, должно быть, испытали когнитивный диссонанс (Devine et al., 1999). Фундаментальная точка зрения, которую мы принимаем в этой статье, заключается в том, что изменение отношения — это только средство регулирования, которое происходит в определенных условиях, но не синоним CDS, как и любая другая стратегия регулирования. Предположение об эквивалентности между возникновением регулирования и существованием CDS является логической ошибкой, и ее следует избегать. В самом деле, если процесс, концептуализированный CDT, включает три этапа (несогласованность-CDS-регуляция), то регуляция является лишь третьей частью причинно-следственной связи триптиха.Поскольку существует совокупность возможных стратегий регулирования, и предполагается, что на них влияет множество переменных (McGrath, 2017; Vaidis and Bran, 2018), отсутствие или наличие какого-либо конкретного режима регулирования не подтверждает и не опровергает наличие CDS.

В то время как изменение отношения и поведения являются наиболее изученными стратегиями регулирования, может возникнуть множество правил, включая, например, упрощение (Simon et al., 1995), отказ от ответственности (Gosling et al., 2006), самоутверждение (Steele, Liu, 1983) или даже ценностные утверждения (Randles et al., 2015). Учитывая количество возможных стратегий регулирования, оценка только одной из них ограничивает вывод, который можно сделать. Например, отсутствие использования одной стратегии не означает, что никакое регулирование не происходило через другие, тем более что мы очень мало знаем о том, что влияет на выбор стратегии (Weick, 1965; McGrath, 2017; Vaidis and Bran, 2018). Следовательно, серьезная оценка стратегий регулирования, позволяющих избежать ложноотрицательных результатов, должна включать все возможности.Поскольку трудно предсказать, какая стратегия будет использоваться, кажется ненадежным постулировать существование CDS и ее масштабы только на основе использования стратегии регулирования.

В совокупности методологические вопросы, касающиеся оценивания в CDT, предполагают, что изучение регулирования пока является второстепенной целью. В качестве первого шага представляется важным направить усилия на разработку четкого инструмента для измерения CDS, прежде чем ожидать четкой связи с регулированием.Эти моменты будут развиваться дальше.

Правильные операции для проверки теории

Особая сила CDT — простота его основных гипотез. Обнаружение несоответствия вызывает состояние дискомфорта (т. Е. CDS), которое побуждает человека уменьшить его. Так как же проверить такую ​​теорию? Экспериментальный метод предлагает манипулировать предполагаемой ответственной переменной и оценивать предполагаемые эффекты. Это кажется тривиальным с методологической точки зрения, но большинство парадигм когнитивного диссонанса не соответствуют этому принципу.Действительно, классические парадигмы в CDT манипулировали, например, оплатой за несоответствующее поведение (Festinger and Carlsmith, 1959), серьезностью давления с целью подавления поведения (Aronson and Carlsmith, 1962) или развернутыми усилиями по присоединению к группе. (Аронсон и Миллс, 1959). С теоретической и методологической точки зрения эти переменные не являются манипуляциями несогласованности, а являются переменными-модераторами, связанными с ситуацией (то есть стимулом, обоснованием, усилием), которые уменьшают или увеличивают CDS (Festinger and Carlsmith, 1959, стр.203–204). Действительно, когниции, согласующиеся с поведением (предполагаемые наиболее устойчивыми), должны уменьшать величину CDS, в то время как несогласованные — увеличивать ее. Таким образом, предполагается, что эти переменные модулируют величину CDS и, в некоторых конкретных случаях (например, приверженность), они усиливают сопротивление изменениям и, таким образом, ориентируют возникновение стратегий сокращения (Vaidis and Gosling, 2011; Vaidis and Bran, 2018). ). Следовательно, эти модераторы могут влиять на величину диссонанса, но не представляют собой манипуляцию несогласованностью, как было бы сравнение несогласованной ситуации с нейтральной или последовательной.

В этом ключе переменная обязательств является архетипом смешанной переменной. При использовании контрположительной задачи центральная переменная, начиная с Linder et al. (1967) оказывается обязательством, главным образом управляемым посредством выбора (например, Zanna and Cooper, 1974; Elliot and Devine, 1994; Simon et al., 1995). В рамках этой структуры проблемное поведение, которое выбирается свободно (т. Е. Высокий выбор), является «условием диссонанса», в то время как такое же поведение, возникающее под давлением (т. Е. Низкий выбор), считается «условием отсутствия диссонанса».В этом и заключается загвоздка: переменная выбора принципиально отличается от несогласованности (см. Kiesler, 1971). Фактически, эти эксперименты не изучают, как люди реагируют на несоответствие, они изучают, как приверженность (через выбор) влияет на реакцию людей на несоответствие. Другими словами, мы хотим подчеркнуть, что несогласованность без обязательств по-прежнему является несогласованностью, и что переменная обязательств — это прежде всего фактор, который будет влиять на разрешение (Kiesler, 1971; Vaidis and Gosling, 2011).Ранние предупреждения об этой ошибке были сделаны в прошлом (Chapanis and Chapanis, 1964; Kiesler, 1971; Festinger, 1987/1999), но эта проблема все еще актуальна, поскольку приверженность продолжает оставаться парадигматической переменной во многих недавних публикациях (например, , Blackman et al., 2016; Martinie et al., 2017).

Эта проблема может быть исправлена ​​путем переопределения основных концепций и изменения парадигмы для систематического манипулирования несогласованностью. Самый простой способ добиться этого — сравнить задачи контр-отношения с задачами нейтральными или про-отношениями.Некоторые недавние парадигмы действительно сместили акцент на манипулирование непоследовательностью. Например, парадигма лицемерия (Aronson, 1992; Stone, Fernandez, 2008; Priolo et al., 2019) сравнивает противоречивые условия с нейтральными или последовательными. Точно так же некоторые новые парадигмы сосредотачиваются на минимальных несоответствиях, то есть несоответствиях, которые включают очень мало познаний, кроме несогласованности как таковой (например, Levy et al., 2017), и сравнивают несогласованные условия с нейтральными. Эти новые парадигмы обнадеживают, но исследователи в этой области должны все же четко осознавать, что различные факторы, такие как приверженность, — это не то же самое, что различная непоследовательность.

Несогласованность: применение как манипуляции, так и меры

Операционализация переменной относится к двум различным вещам (например, Leary, 2014): с одной стороны, это может быть перевод переменной на экспериментальный язык, а с другой стороны, это может относиться к измерению указанной переменной. Например, это может быть средство манипулирования голодом в экспериментальных условиях, а также измерение такого голода. Обе операционализации предоставляют важные средства для оценки модели и, что касается CDT, обе нуждаются в доработке.

Учитывая, что CDT имеет дело с несогласованностью, следует систематически проверять наличие несоответствия и, в идеале, оценивать его. Действительно, модель предлагает связь между переменными, участвующими в несогласованности, CDS и ее регулированием. Фестингер считал, что «величина диссонанса будет функцией важности элементов» (стр. 16, 1957/1985). Следовательно, когда задействованные когниции важны, вызывается более высокий уровень CDS (Festinger, 1957). Например, воздействие небольшого опровержения убеждений приведет к более низкой степени CDS, чем воздействие сильного опровержения.Точно так же принуждение к убийству улитки должно повысить CDS несколько ниже, чем необходимость убить симпатичного котенка. В качестве индикатора мы держим пари, что последняя часть предыдущего предложения вызвала более интенсивную реакцию у читателей. Это связано с тем, что задействованные элементы субъективно более важны и, следовательно, генерируют больше CDS.

Связь между несогласованностью и CDS — это больше, чем отношение присутствия-отсутствия, и она образует главную аксиому CDT. Как следствие, для проверки модели и получения четких прогнозов необходимо измерить степень несогласованности или другие факторы, ответственные за ее величину, которые, как предполагается, могут повлиять на CDS (т.е.г., сила, важность, центральность). Эта связь между несогласованностью и CDS недостаточно изучена в литературе, и необходимо предпринять усилия, чтобы строго операционализировать несогласованность. Это означает, что требуется введение в действие как оценки несоответствия, так и манипулирования несогласованностью, и что только систематические меры позволят исследовать взаимосвязь между несогласованностью, CDS и процессом регулирования. Более того, в нынешнем состоянии концептуализации оценка несоответствия также может быть наиболее подходящим способом оценки конструкции «диссонанс».Как следствие, решение проблемы связи между несогласованностью и CDS может быть достигнуто путем использования условий, которые включают несколько степеней несогласованности (например, низкая; средняя; высокая), ее оценки и измерения CDS, созданного этими различными условиями. .

О природе состояния когнитивного диссонанса

В основополагающей статье Эллиот и Дивайн (1994) сделали большой шаг вперед, подтвердив существование дискомфорта до изменения отношения (Эксп. 1) и уменьшения такого дискомфорта после изменения отношения (Эксп.2). В этой статье подчеркивается фундаментальный момент, исследуя предполагаемое состояние, но остается несколько вопросов, касающихся природы и точной роли CDS. Действительно, насколько нам известно, существующие исследования, посвященные изучению CDS, связаны с теми же методологическими проблемами, которые мы поднимали ранее, и в данной области отсутствует надежный инструмент для оценки CDS. Дальнейшие исследования имеют решающее значение для определения и изучения точной природы CDS.

О природе CDS нам пока известно очень мало.Под природой мы подразумеваем параметры, которые позволяют четко определить это «состояние», например, переживание конкретной эмоции или интенсивность, валентность или мотивационную способность состояния. Концептуально Фестингер (1957) определил когнитивный диссонанс как состояние психологического дискомфорта, которое мотивирует его регуляцию, а затем и как состояние возбуждения (например, Lawrence and Festinger, 1962). Точно так же другие авторы описывали CDS как состояние напряжения (Croyle and Cooper, 1983; Kruglanski and Shteynberg, 2012), неприятное чувство (Harmon-Jones, 2000) или состояние отвращения (Proulx et al., 2012). Из всех этих определений неясно, должна ли CDS быть отдельным и специфическим состоянием или она может быть выражена эмоциями. Некоторые исследователи, например, рассмотрели вины, (Stice, 1992), неожиданности, (Noordewier and Breugelmans, 2013) и гнева, (Geschwender, 1967), как доказательство CDS. Однако это мнение не единодушно. При составлении анкеты самоотчета Эллиот и Дивайн (1994) использовали только три пункта для оценки характера CDS ( неудобно, беспокоит, тревожно, ), исключая многие другие вопросы, такие как вина .Впоследствии они подчеркнули, что различные оценки аффекта могут отражать природу когнитивного диссонанса в зависимости от ситуации (Devine et al., 1999). Несмотря на это уточнение, большинство исследователей, использующих шкалу, продолжают использовать индекс в его первоначальной форме, тем самым отделяя CDS от других элементов (Galinsky et al., 2000; Harmon-Jones, 2000; Norton et al., 2003; Monin et al., ., 2004; Вайдис, Гослинг, 2011). С другой стороны, Kenworthy et al. (2011) предположили, что вина может быть наиболее значимым предиктором эффектов диссонанса, а не конкретным CDS, тем самым проводя четкое различие между ними.Со своей стороны, Gosling et al. (2006) использовали шкалу Эллиота и Девайна, но для оценки диссонанса полагались на отрицательный самоориентированный аффект, а не на свой специфический для диссонанса индекс. Хотя эти разные точки зрения сосуществуют в литературе, до сих пор не было четких дебатов о природе и специфике CDS. В целом, в соответствии с разнообразием изученных конкретных эмоций, сосредоточение внимания на одном конкретном аффекте или на коктейле аффектов для отражения природы CDS кажется неуместным.

Другая точка зрения — рассматривать CDS как неспецифическую эмоцию и искать более общие черты CDS.С этой точки зрения, большинство согласны с отрицательной валентностью и отталкивающей чертой (т. Е. У человека есть мотивация избегать этого). Тем не менее, это не так очевидно и даже может обсуждаться. На самом деле, поле редко создает ситуации, которые могут вызвать что-то иное, кроме отрицательной валентности: большинство исследований имеют дело с нежелательными несоответствиями (например, написание против того, что вы хотите; получение нежелательной информации), в то время как данные об аффекте отсутствуют. вызвано непоследовательным, но позитивным познанием (например,g., работающие лучше, чем ожидалось; Аронсон и Карлсмит, 1963). В недавней модели Kruglanski et al. (2018) предполагают, что вызванный аффект может отличаться в зависимости от ожидания и желательности результатов. Это предположение подразумевает, что опровержение положительного ожидания порождает отрицательный эффект, в то время как опровержение отрицательного ожидания порождает положительный эффект. Интересная параллель может быть проведена с неожиданностью (см. Noordewier et al., 2016): первоначальное обнаружение неожиданности имеет отрицательную валентность, но окончательная валентность зависит от валентности результата.В том же духе Мартини и др. (2013) продемонстрировали временную валентность: оценивая лицевую активность, первоначальная реакция на диссонанс недифференцирована, и только через некоторое время появляется отрицательная валентность. Это побуждает исследовать природу CDS с учетом динамики.

Наконец, еще одна возможная особенность CDS касается ее отношения к тенденциям действия. Для модели, основанной на действии (ABM; Harmon-Jones, 1999; Harmon-Jones et al., 2015), CDT служит конечной цели уменьшения помех эффективным и неконфликтным действиям.Как следствие, предполагается, что CDS активируется, когда он конфликтует с действием и запускает состояние, ориентированное на приближение. Эта модель подтверждается несколькими наблюдениями, включая нейронную активацию зон, связанных с конфликтом и его разрешением, таких как передняя поясная кора головного мозга (Harmon-Jones et al., 2008a, b; van Veen et al., 2009; Izuma and Murayama, 2019 ). Однако некоторые модели предполагают, что такой подход не обязательно является единственным ответом. Основываясь на обширном анализе низкоуровневых процессов реакции на угрозу, Jonas et al.(2014) предполагают, что несогласованность с самого начала запускает систему торможения (BIS), а затем, если разрешение не произошло, только на втором этапе активируется система поведенческого подхода (BAS). Следовательно, еще раз, временной курс может иметь отношение к пониманию процесса CDS.

Что касается текущих знаний, мы должны признать, что, несмотря на то, что CDS является ядром модели, мы знаем о нем очень мало. Его аффективные свойства неясны, а динамика еще недостаточно изучена.Мы считаем, что тщательное изучение его характера необходимо для разработки оперативной оценки CDS, что является фундаментальным требованием, прежде чем делать дальнейшие выводы о CDT. Наконец, как отмечалось ранее, разнообразие вводных задач может также объяснить большую часть различий в наблюдаемой природе CDS, а отсутствие четких парадигм ограничивает текущее понимание. Кроме того, большая часть исследований, изучающих природу диссонанса, основывается на манипуляциях с выбором, а не на непоследовательности, что может частично исказить выводы.Специфика вызываемых эмоций, валентности или склонности к действию может зависеть от задачи, но также и от операционализации и от дизайна, и можно предположить, что конкретное состояние или его регуляция могут проистекать из специфики индукции. Таким образом, в дополнение к лучшей эксплуатации и лучшему измерительному инструменту мы также призываем к лучшей стандартизации.

Аргументы в пользу стандартизации процедур

Парадигмы можно определить как научные «традиции»: модели, методы и ожидаемые результаты.Хотя они могут быть хорошими или плохими для развития науки (см. Kuhn, 1962), их главный интерес состоит в том, что они должны снижать вариации до минимального уровня, позволяющего оценивать результаты в совокупной научной перспективе. Что касается CDT, то в течение многих лет общая парадигма основывалась на манипулировании выбором и оценке отношения, хотя в то же время многие другие моменты подвергались изменениям. Например, важность задействованных познаний (например, темы) сильно варьировалась от исследования к исследованию, а также наличие и вид условий контроля (например,g., без непоследовательности, непротиворечивости) или оценки CDS. Мы считаем, что изменение парадигмы с большим учетом основных переменных теории было бы важным шагом. Кроме того, стандартизация как индукции, так и оценки поможет проверить основные гипотезы теории.

Стандартизация индукционного задания

Область CDT плодотворна, здесь представлены сотни исследований, охватывающих широкий спектр задач и тем. Такое количество исследований является веским аргументом в пользу концептуальной обоснованности теории.Однако некоторые из основных гипотез CDT не были так тщательно изучены, и в их случае область может выиграть от повышенной стандартизации. Одна из наших основных проблем здесь — это CDS и его расследование. В целом, исследования когнитивного диссонанса имеют много вариаций друг с другом. Например, контр-оценочные эссе были исследованы с различными темами и многими различиями, касающимися инструкций, временного курса (например, продолжительность, временное расстояние между вводным курсом и оценкой) и задачей (например,г., аргумент, эссе, выступление). Кроме того, эти исследования сильно привязаны к социальному контексту и, следовательно, могут иметь различное влияние в зависимости от места, культуры и времени. Все эти вариации, вероятно, изменят ряд переменных, теоретически связанных с CDS и ее регулированием, таких как важность задействованного познания, вызванные эмоции, уровень самоовлечения или предполагаемый выбор. Как мы подчеркивали выше, такой большой разброс индукции способствует концептуальной достоверности теории.Тем не менее, все эти вариации также могут быть затруднены при попытке изучить некоторые конкретные гипотезы, например, о природе и роли CDS и ее регулирующих положениях. Каждая вариация между двумя исследованиями создает место для потенциальной смешанной переменной.

Точно так же природа индукции могла бы фундаментально отличаться друг от друга (например, контр-оценочное эссе, парадигма лицемерия, парадигма свободного выбора). Эти различия могут иметь важное значение для следующих оценок.Например, ранее мы разработали, что CDS может быть связан с различными эмоциями, такими как вина или удивление . В зависимости от характера индукции кажется логичным, что одни эмоции могут быть вызваны сильнее, чем другие. Например, когда кто-то сознательно и публично соглашается написать эссе контр-отношения или вспоминает поведение, несовместимое с ранее проповедуемыми ценностями, это с большей вероятностью вызовет чувство вины . Между тем, наблюдение аномалии восприятия, скорее всего, будет связано с неожиданностью .Интересно также рассмотреть несоответствия, которые могут вызвать положительную валентную эмоцию, например ожидание низкой оценки на экзамене и получение высокой (Gawronsky and Branon, 2019). Если для всех этих ситуаций существует общий CDS, то его исследование становится особенно трудным из-за фактических вариаций индукций, а также усложняет изучение процесса регуляции, поскольку эти эмоции могут способствовать различным стратегиям (Higgins, 1987; Devine). и другие., 1999; Niedenthal et al., 2006). Те же рассуждения применимы при оценке CDS с помощью физиологических показателей. Поскольку вероятно возникновение нескольких эмоций, как отличить физиологическую активность, связанную с CDS, от «шума», вызванного этими эмоциями? На самом деле, здесь, кажется, есть некоторые вариации в зависимости от природы индукции: эссе контр-отношения были связаны с увеличением GSR (Croyle and Cooper, 1983; Elkin and Leippe, 1986), но обратная связь, несовместимая с ожиданиями, — нет (Etgen и Розен, 1993).Точно так же парадигма свободного выбора была связана с повышенной частотой сердечных сокращений (Etgen and Rosen, 1993), но контрпозиционные эссе — нет (Croyle and Cooper, 1983).

Таким образом, мы считаем, что эта область выиграет от повышения стандартизации. Эта стандартизация индукции будет опираться как на лучшее операционное определение управляемых переменных, как мы упоминали выше, так и на отчет о переменных, которые могут влиять на CDS, и, следовательно, на его регулирование.Например, парадигма лицемерия исследовалась с использованием самых разных тем и методов, и Priolo et al. (2019) не нашли в своем метаанализе доказательств существования CDS. Этот вывод может поставить под сомнение теорию или актуальность методологии. Эти авторы подчеркивают отсутствие доступных исследований и их важные варианты для объяснения этого нулевого результата, что соответствует нашим опасениям.

На наш взгляд, мы считаем, что большая стандартизация могла бы позволить исследовать такие специфические гипотезы и более точно исследовать эффекты.Для достижения этой цели и уменьшения различий между исследованиями стандартизация индукции также потребует отойти от задач, основанных на социальном происхождении, временном или культурном уровне. Это уменьшит количество систематических ошибок и позволит проводить многолабораторные исследования. Кроме того, чтобы фиксировать мелкие вариации с меньшим шумом и иметь возможность моделировать процесс, эти требования предполагают переход к процессам более низкого уровня. Это может потребовать рассмотрения самого минимального предварительного условия для CDT, то есть манипулирования несогласованностью, в то время как другие социально контекстуализированные переменные сокращаются до их строгого минимума (например,г., обязательство). Наконец, в соответствии с проблемой операционализации, первое, что нужно оценить, — это, вероятно, несоответствие, которое могло бы позволить более релевантные сравнения между исследованиями и помочь исправить местные или индивидуальные предубеждения. Оценка дополнительных параметров, которые могут повлиять на CDS и ее регулирование (например, самоовлечение), также может облегчить исследования и в конечном итоге позволить оценить независимые эффекты, обусловленные каждой из этих переменных. Наконец, в дополнение к этой стандартизации вводной задачи необходимо полагаться на стандартную оценку CDS.

Стандартная оценка состояния когнитивного диссонанса

Для изучения природы CDS необходимы надежные инструменты. Поскольку CDS является основным мотивом модели и может варьироваться в зависимости от ситуации индукции, мы должны приблизиться к стандартизированным инструментам. Распространенность уникального инструмента должна позволять сравнение и надежные ожидаемые эффекты (т.е. размер и качество).

Явные шкалы самооценки иногда были полезны (например, Elliot and Devine, 1994), но имеют ограничения.Более того, они подразумевают, что люди могут сознательно и точно оценивать свои эмоции и сообщать о них. Более того, в используемых инструментах отсутствует стандартизация. Например, даже имея в виду одну и ту же шкалу, ученые используют разные методы подсчета баллов, разные инструкции и даже разные наборы заданий. Отсутствие стандартных правил способствует выбору индикаторов для CDS HARKing (Kerr, 1998).

Мы выделяем три основных точки зрения на захват CDS.Один классический подход основан на оценке конкретной эмоции. Таким образом, предлагается перечислить аффекты, которые могут соответствовать когнитивному диссонансу, и оценить их все. Это, вероятно, худшая перспектива, потому что аффект может варьироваться в зависимости от характера задачи и потому, что этот метод в основном полагается на людей, которые надежно оценивают свои эмоции, что не гарантируется (Niedenthal et al., 2006). Второй вариант — оценить особенности CDS. Это подразумевает четкое определение этих характеристик (например,g., валентность, отвращение, интенсивность, склонность к действию). Это также требует учета временного курса, так как предполагается, что это актуально. Наконец, последняя и дополнительная точка зрения опирается на физиологические прокси. Не так уж отличается от измерения субъективной интенсивности, его главный интерес состоит в том, что это можно делать параллельно с предыдущими подходами для обеспечения конвергентной достоверности. Наконец, при разработке эффективного инструмента для оценки СДУ, вероятно, следует полагаться на несколько критериев.

Три других момента кажутся необходимыми для достижения этой стандартизации: оценка CDS должна быть (а) неявной, (б) неинвазивной и (в) следовать принципам открытой науки.(а) Под «непонятным» мы подразумеваем, что респондент не должен знать, что оценивается. В противном случае участники могут ложно сообщить о своих чувствах, например, из-за социальной желательности или ошибок атрибуции (например, Rosenthal and Rosnow, 1969; Nisbett and Wilson, 1977). Для этой цели использование неявных оценок, которые с меньшей вероятностью подвержены влиянию осознания и сознательного контроля, таких как время реакции или неявная ассоциация (например, Nosek and Banaji, 2001; Quirin et al., 2009), может надежно оценить воспоминание. CDS (например,г., Леви и др., 2017). (б) Под неинвазивным методом мы подразумеваем, что на респондентов не должна влиять сама оценка. Действительно, исследования показали, что участники могли ошибочно отнести CDS к другим источникам (например, Zanna and Cooper, 1974). Если участники приписывают возбуждение инструменту измерения, это может изменить процесс регулирования (например, Croyle and Cooper, 1983). Этот момент особенно важен для физиологических показателей, которые полезны для достижения инструмента стандартизации.Что касается физиологических показателей, многие из них были инвестированы в прошлом, такие как GSR / EDA (например, Croyle and Cooper, 1983), частота сердечных сокращений (например, Gerard, 1967) или даже f MRI (например, de Vries et al. ., 2014), но, скорее всего, они будут восприняты как инвазивные и могут спровоцировать процесс неправильной атрибуции. Интересное развитие может произойти из пупиллометрии, потому что этот метод не требует инвазивного оборудования или потенциально опасного контекста (как и f MRI), и участники могут не знать об оценке.Некоторые первоначальные результаты показывают, что расширение зрачка является потенциальным показателем для обнаружения несогласованности и может быть использовано для фиксации вызова CDS, а также определенного мышления о действиях (например, Sleegers et al., 2015; Proulx et al., 2017). Хотя эти два предположения не могут эффективно отразить природу CDS, они, следовательно, могут представить интересные методы для обнаружения и оценки величины CDS с низким коэффициентом систематической ошибки ответа и неправильной атрибуции.

Наконец, согласно (c) открытая наука (e.g., Klein et al., 2018), инструмент и, в частности, данные должны быть общедоступными, доступными и прозрачными. Важным моментом является то, что необработанные данные должны предоставляться и быть общедоступными. На наш взгляд, это особенно важно для текущих выпусков CDT. Например, исследование временного хода CDS и некоторых его влияний уже могло бы быть возможным, если бы авторы делились своими данными вместе с временным ходом своего протокола. Аффективный характер CDS — еще одна область, которую можно было бы прояснить, если бы больше данных было доступно и готово к агрегированию.Было бы полезно в поле, если бы данные были собраны с использованием полностью информированных стандартизированных схем и были доступны, что позволило бы исследователям получить достаточное количество наблюдений, чтобы полностью понять процесс.

Тестирование общей модели

Общая модель CDT предполагает, что обнаружение несоответствия вызовет CDS, что будет мотивировать стратегию регулирования. Большинство исследований было сосредоточено на этих стратегиях регулирования, однако они могли быть сделаны слишком рано, и некоторые выводы могли быть сделаны без достаточного понимания предыдущих частей модели (см. Weick, 1965; Greenwald and Ronis, 1978; Vaidis and Gosling, 2011).В предыдущих абзацах мы сделали несколько предложений по более надежному тестированию CDT, и, поскольку модель является последовательной, предложения также должны учитывать последовательность шагов. Таким образом, регулирование должно быть последней частью экзамена, а не первой. Кроме того, серьезная оценка теории требует оценки всей модели, а не только последней последовательной части. В нынешнем состоянии общая модель когнитивного диссонанса (несогласованность-CDS-регуляция) должна быть подвергнута испытанию.Это соображение может означать пересмотр многих прежних выводов, сделанных в первые десятилетия CDT. Вся информация, собранная в результате этого исследования, может обеспечить глубокое понимание теории и помочь в повторном подключении CDT ко всему полю.

Недоказанный приговор

Наука требует времени. Как только индукция несогласованности и проблемы CDS будут исправлены — и только после этого — исследования, наконец, смогут серьезно сосредоточиться на последовательности регулирования и всей модели. Действительно, настоящая модель считает, что регулирование осуществляется с помощью CDS, и, таким образом, теория ожидает, что люди будут мотивированы к регулированию.Следовательно, с четкой операционализацией непоследовательности и CDS полное отсутствие регулирования должно быть опровержением теории. Но поскольку оценить все стратегии практически невозможно, было бы интереснее изучить факторы, влияющие на выбор регулирования.

Как указывалось ранее, хотя эта оценка пока преждевременна, всестороннее понимание первых последовательностей могло бы облегчить идентификацию надежных факторов, которые определяют наиболее вероятные стратегии в данной ситуации.Эта оценка могла бы также подтвердить некоторые ранее предложенные факторы (см. McGrath, 2017), но также переоценить большую часть литературы. Однако это исследование требует поэтапного процесса, начиная с первой предложенной последовательности и заканчивая предикторами регуляции. Наконец, только изучение полной последовательности регуляции несогласованности-CDS позволит проверить теорию в целом.

До тех пор, пока не будут выполнены эти предыдущие шаги, исследования не могут полагаться на стратегии регулирования как на уникальный сигнал для изучения модели.Что еще более важно, когда CDS отсутствует, выводы, сделанные на основе единственного частичного появления одной или двух стратегий сокращения, могут повлиять на оценку модели. Конечно, это не препятствует исследованию конкретных стратегий, таких как изменение отношения или поведения, в соответствующих прикладных условиях. Но мы хотели бы подчеркнуть, что, учитывая текущее состояние знаний, изучение стратегий регулирования не представляет особого интереса для оценки общей модели или ее улучшения. Таким образом, эта позиция не подразумевает отказ от регулирования измерения, но подчеркивает необходимость оценки CDS.

С небольшой помощью сообщества

Проверка обоснованности теории требует изучения всех основных принципов. Многие гипотезы потребуют пересмотра в свете новых инструментов и знаний, в то время как некоторые другие ключевые гипотезы пока еще не исследованы и могут иметь решающее значение при оценке модели. Насколько нам известно, ни одно исследование не исследовало четко, например, функциональную связь между триптихом несогласованность-CDS-регуляция, и этот момент, тем не менее, является центральным элементом теории.Несмотря на то, что эта ожидаемая функция положительной связи является центральной для модели, она еще серьезно не исследовалась. Кроме того, важно изучить форму отношения. Однако для тестирования такой модели потребуется огромное количество данных с высокой степенью точности, чего можно достичь только при сотрудничестве между исследователями когнитивного диссонанса.

Изучение теории потребует мощных исследований со строго релевантными переменными. Мы не рекомендуем вкладывать ресурсы в крупномасштабные проекты репликации более ранних исследований.Действительно, как мы подчеркивали ранее, эти исследования имеют методологические недостатки, которые ограничивают их интерпретацию. Вместо того, чтобы повторять ошибки, допущенные в прошлом, ресурсы следует направить на разработку надежных, умных и хорошо обоснованных тестов теории и ее гипотез. Чтобы ограничить смещение, эти схемы должны быть основаны на компьютере, чтобы избежать эффектов экспериментатора (например, Rosenthal and Rosnow, 1969). Использование стандартизированных сценариев также должно облегчить тиражирование и вариации по всему миру.Более того, с небольшой помощью сообщества инструменты краудсорсинговых исследований (например, Collaborative Replications and Education Project, 2018; Moshontz et al., 2018) могут позволить быструю, четкую и эффективную оценку теории.

Связь с более широкими теориями

Наконец, предлагаемый план работы огромен. Что может дать этот обширный экзамен для CDT и для области социальной психологии? Модель диссонанса — одна из немногих моделей, предлагающих общую основу для функционирования человека, но, к сожалению, отсутствует связь с другими областями.Чрезмерная специализация его операционализации и его исторически ограничивающие парадигмы могли бы частично объяснить это второстепенное положение (например, Aronson, 1992; Swann, 1992). В каком-то смысле мы предполагаем, что большинство согласится с тем, что CDT глубоко повлияли на эту область и сформировали концепцию основных тенденций, таких как, например, теории атрибуции (Jones and Davis, 1965; Kelley, 1967), социальное познание (Fiske and Taylor , 1984), мотивированных рассуждений (Kunda, 1990) и моделей саморегуляции (например, Scheier and Carver, 1988; Blascovich and Tomaka, 1996), но некоторые также утверждают, что CDT окаменел, с устаревшими парадигмами и далек от наука, с тавтологическими или неопровержимыми соображениями (например,г., Лилиенфельд, 2005; Гриффин, 2012). В связи с недавним методологическим кризисом появились призывы к концептуальной очистке и объединению общих моделей. Это может быть поводом для CDT, чтобы восстановить связь с более широкими теориями, и несколько попыток уже были предприняты. Например, Модель поддержания смысла (MMM; Heine et al., 2006; Proulx and Inzlicht, 2012) является предложением для такого слияния. Для MMM нарушение ожидания, значимость смертности или подверженность несоответствию — все они следуют общему явлению нарушения смысла, которое запускает одни и те же нейрокогнитивные и психофизиологические системы (см. Jonas et al., 2014), и это мотивирует компенсаторное поведение. Это означает, что какой бы ни была индукция и конкретная установка теории, общий процесс может быть одним и тем же. Недавние данные (Randles et al., 2015) подтверждают, что CDT похожа на многие другие нарушения смысла, и такие предложения являются реальной возможностью для более глубокого понимания функционирования человека. Исследования CDT в социальной нейробиологии (например, van Veen et al., 2009; Harmon-Jones et al., 2015; Izuma and Murayama, 2019) также показывают сходство в активированных областях с другими теориями.Например, передняя поясная извилина кора последовательно активируется в парадигмах CDT, но также и в парадигмах MMM (см. Proulx et al., 2012) и в парадигмах значимости смертности (Quirin et al., 2012). Наконец, предложения о процедуре индукции, такие как использование неявного выявления несогласованности (Levy et al., 2017), также позволяют объединить несколько процедур, которые широко распространены в близких областях (например, задача Струпа), но были необычны для CDT.

Включение CDT в более широкие модели также предлагает расширить наши представления о теории.С точки зрения эволюции процесс, лежащий в основе CDT, должен выполнять важную функцию, чтобы присутствовать сегодня. Более того, это не выглядит как процесс, специфичный для человека, как многие другие виды продемонстрировали доказательства когнитивного диссонанса (Egan et al., 2007, 2010; Harmon-Jones, 2017). Для модели CDT, основанной на действии (Harmon-Jones, 1999; Harmon-Jones and Harmon-Jones, 2002; Harmon-Jones et al., 2009), этот процесс сохраняет эффективность действия: когда мы сталкиваемся с выбором, регулируя наши Отношение к этому выбору помогает двигаться вперед и поощрять действия, а не бездействие.С нашей личной точки зрения, можно также считать, что процесс когнитивного диссонанса служит конечной цели — контролировать нашу среду: когда подвергаются событиям, которые противоречат ожиданиям, физиологическая реакция запускает мотивацию для регулирования; то есть пересмотреть ожидания или отклонить новую информацию. Наконец, процесс когнитивного диссонанса мог сыграть важную роль во всей эволюции человека. Следуя этой последней точке зрения, Перловский (Масатака, Перловский, 2012; Перловский, 2013, 2017) считает, что CDT может объяснить фундаментальную роль музыки и просодии в человечестве.По его мнению, музыка могла бы быть средством, позволяющим преодолеть CDS, таким образом, она способствовала бы принятию новых знаний. В целом это способствует пересмотру CDT вместе с его связями с другими психологическими процессами. Это представляет собой обширную область исследований, но мы думаем, что от расширения сферы CDT можно многое выиграть.

Заключение

CDT — старая и респектабельная теория, но в то же время все еще находится в стадии разработки. Можно признать впечатляющий вклад этой теории в психологию, но нельзя не признать, что многие критические вопросы остаются и многие методологические недостатки явно присутствуют.

В данной статье мы выявили то, что мы считали основными недостатками теории, а именно концептуальные недостатки и необходимость более строгой реализации. Поскольку лучшее понимание методологических недостатков важно для будущего теоретического прогресса, мы предложили несколько способов устранения этих недостатков. Наша основная идея — во-первых, сосредоточиться на функциональном различии элементов триптиха CDT, а именно на несогласованности, состоянии диссонанса (CDS) и стратегиях регулирования.В дополнение к вложению усилий в систематическую и стандартную операционализацию этих концепций, исследование всей модели могло бы глубоко улучшить теорию и понимание человеческой психологии.

Наконец, с хорошей стороны, социальная психология не переживает десятилетия кризиса. Это только проложит путь для следующего поколения исследователей, которые предпримут шаги для продвижения дисциплины к более сильным и надежным знаниям о человеческом разуме. В заключение и как горячие сторонники CDT мы подтверждаем, что это определенно элегантная теория.Однако наука не должна беспокоиться о изящности теории, а только о надежности доказательств, подтверждающих ее, и ее собственной опровержимости.

Авторские взносы

Все перечисленные авторы внесли существенный, прямой и интеллектуальный вклад в работу и одобрили ее к публикации.

Финансирование

AB совместно поддерживается Pacifica и Национальной ассоциацией исследований и технологий (номер гранта / награды: ANRT, грант CIFRE 2017/0245).

Заявление о конфликте интересов

Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Сноски

Список литературы

Аронсон, Э. (1969). «Теория когнитивного диссонанса: современная перспектива», в, Достижения экспериментальной социальной психологии , Vol. 4. изд Л. Берковиц (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Academic Press), 2–34.DOI: 10.1016 / S0065-2601 (08) 60075-1

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Аронсон, Э. (1992). Возвращение подавленных: теория диссонанса возвращается. Psychol. Запрос 3, 303–311. DOI: 10.1207 / s15327965pli0304_1

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Аронсон Э. и Карлсмит Дж. М. (1962). Ожидаемая производительность как фактор, определяющий фактическую производительность. J. Abnorm. Soc. Psychol. 65, 178–182. DOI: 10.1037 / h0042291

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Аронсон, Э.и Карлсмит Дж. М. (1963). Влияние серьезности угрозы на обесценивание запрещенного поведения. J. Abnorm. Soc. Psychol. 66, 584–588. DOI: 10.1037 / h0039901

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Аронсон Э. и Миллс Дж. (1959). Влияние тяжести посвящения на симпатию к группе. J. Abnorm. Soc. Psychol. 59, 177–181. DOI: 10,1037 / h0047195

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Бем, Д. Дж. (2011).Ощущение будущего: экспериментальные доказательства аномальных ретроактивных влияний на познание и аффект. J. Person. Soc. Psychol. 100, 407–425. DOI: 10.1037 / a0021524

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Блэкман, С. Ф., Келлер, К. Т., и Купер, Дж. (2016). Эгоцентризм и косвенный диссонанс. J. Exp. Soc. Psychol. 62, 1–6. DOI: 10.1016 / j.jesp.2015.09.001

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Бласкович Дж., Томака Дж.(1996). Биопсихосоциальная модель регуляции возбуждения. Adv. Exp. Soc. Psychol. 28, 1–51. DOI: 10.1016 / S0065-2601 (08) 60235-X

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Cancino-Montecinos, S., Björklund, F., and Lindholm, T. (2018). Снижение диссонанса как регулирование эмоций: изменение отношения связано с положительными эмоциями в парадигме индуцированного согласия. PLoS ONE 13: e0209012. DOI: 10.1371 / journal.pone.0209012

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Чапанис, Н.П., и Чапанис А. (1964). Когнитивный диссонанс: пять лет спустя. Psychol. Бык. 61, 1–22. DOI: 10,1037 / h0043457

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Образовательный проект по совместным репликациям (2018). Источник: https://osf.io/wfc6u/ (по состоянию на 15 февраля 2019 г.).

Кройл Р. Т. и Купер Дж. (1983). Диссонансное возбуждение: физиологические доказательства. J Человек. Soc. Psychol. 45, 782–791. DOI: 10.1037 / 0022-3514.45.4.782

CrossRef Полный текст | Google Scholar

де Фриз, Дж., Бирн, М., и Кехо, Э. (2014). Индукция когнитивного диссонанса в повседневной жизни: исследование фМРТ. Soc. Neurosci. 10, 268–281. DOI: 10.1080 / 17470919.2014.9

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Дивайн, П. Г., Бродиш, А. Б. (2003). Современная классика социальной психологии. Psychol. Запрос 14, 196–202. DOI: 10.1207 / S15327965PLI14034_3

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Дивайн, П. Г., Тауэр, Дж. М., Бэррон, К.Э., Эллиот А. Дж. И Вэнс К. М. (1999). «Выходя за рамки изменения отношения в изучении процессов, связанных с диссонансом», в Когнитивный диссонанс: прогресс в основной теории социальной психологии , ред. Э. Хармон-Джонс и Дж. Миллс (Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация), 297–323. DOI: 10.1037 / 10318-012

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Иган Л. К., Блум П. и Сантос Л. Р. (2010). Предпочтения, вызванные выбором при отсутствии выбора: данные слепой парадигмы двух вариантов выбора с маленькими детьми и обезьянами капуцинами. J. Exp. Soc. Psychol. 46, 204–207. DOI: 10.1016 / j.jesp.2009.08.014

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Иган Л. К., Сантос Л. Р. и Блум П. (2007). Истоки когнитивного диссонанса: свидетельства детей и обезьян. Psychol. Sci. 18, 978–983. DOI: 10.1111 / j.1467-9280.2007.02012.x

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Элькин Р. А., Лейппе М. Р. (1986). Психологическое возбуждение, диссонанс и изменение отношения: свидетельство связи диссонанс-возбуждение и эффекта «не напоминай мне». J. Person. Soc. Psychol. 51, 55–65. DOI: 10.1037 / 0022-3514.51.1.55

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Эллиот А. и Дивайн П. (1994). О мотивационной природе когнитивного диссонанса: диссонанс как психологический дискомфорт. J. Person. Soc. Psychol. 67, 382–394. DOI: 10.1037 / 0022-3514.67.3.382

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Etgen, M. P., and Rosen, E. F. (1993). Когнитивный диссонанс: физиологическое возбуждение в парадигме ожидаемой производительности. Бык. Психон. Soc. 31, 229–231. DOI: 10.3758 / BF03337331

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Фестингер, Л. (1957). Теория когнитивного диссонанса. Эванстон, Иллинойс: Роу, Петерсон и компания. Переиздано в 1962/1985 гг. В издательстве Стэнфордского университета.

Google Scholar

Фестингер, Л. (1987/1999). «Размышления о когнитивном диссонансе: 30 лет спустя. транскрибируется в »в Когнитивный диссонанс: прогресс основной теории в социальной психологии , ред.Хармон-Джонс и Дж. Миллс (Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация) 381–385.

Фестингер, Л., и Карлсмит, Дж. М. (1959). Когнитивные последствия принудительного подчинения. J. Abnorm. Soc. Psychol. 58, 203–211. DOI: 10,1037 / h0041593

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Фиске, С. Т. (2016). Призыв изменить научную культуру позора. APS Obs. 29: 9.

Google Scholar

Фиск, С. Т., и Тейлор, С.Э. (1984). Социальное познание. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Рэндом Хаус.

Google Scholar

Галинский А.Д., Стоун Дж. И Купер Дж. (2000). Восстановление диссонанса и психологического дискомфорта после неудачных утверждений. Eur. J. Soc. Psychol. 30, 123–147. DOI: 10.1002 / (SICI) 1099-0992 (200001/02) 30: 1 <123 :: AID-EJSP981> 3.0.CO; 2-T

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Гавронски Б. и Страк Ф. (ред.). (2012). Когнитивная последовательность: фундаментальный принцип социального познания. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Guilford Press.

Google Scholar

Гавронский Б. и Бранон С. М. (2019). «Что такое когнитивная последовательность и почему это важно?» in Когнитивный диссонанс: пересмотр основной теории в психологии , изд. Э. Хармон-Джонс (Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация), 91–116. DOI: 10.1037 / 0000135-005

CrossRef Полный текст

Джерард, Х. Б. (1967). Трудность выбора, диссонанс и последовательность решений. Дж.Человек. 35, 91–108. DOI: 10.1111 / j.1467-6494.1967.tb01417.x

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Гешвендер, Дж. А. (1967). Преемственность в теориях статусной согласованности и когнитивного диссонанса. Soc. Силы 46, 160–171. DOI: 10.2307 / 2574596

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Гослинг П., Денизо М. и Оберле Д. (2006). Отказ от ответственности: новый способ уменьшения диссонанса. J. Person. Soc. Psychol. 90, 722–733. DOI: 10.1037 / 0022-3514.90.5.722

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Гринвальд, А.Г., и Ронис, Д.Л. (1978). Двадцать лет когнитивного диссонанса: тематическое исследование эволюции теории. Psychol. Ред. 85, 53–57. DOI: 10.1037 / 0033-295X.85.1.53

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Гриффин, Э. М. (2012). Первый взгляд на теорию коммуникации. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Макгроу-Хилл.

Google Scholar

Хэггблум, С.Дж., Варник, Р., Варник, Дж. Э., Джонс, В. К., Ярбро, Г. Л., Рассел, Т. М. и др. (2002). 100 самых выдающихся психологов ХХ века. Rev. Gen. Psychol. 6: 139. DOI: 10.1037 / 1089-2680.6.2.139

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хаггер, М. С., Чатзисарантис, Н. Л. Д., Альбертс, Х., Анггоно, К. О., Батайлер, К., Бирт, А. Р. и др. (2016). Многоканальная предварительно зарегистрированная репликация эффекта истощения эго. Перспектива. Psychol. Sci. 11, 546–573.DOI: 10.1177 / 17456

652873

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хармон-Джонс, Э. (1999). «На пути к пониманию мотивации, лежащей в основе эффектов диссонанса: необходимо ли создание отвращающих последствий», в Когнитивный диссонанс: прогресс в основной теории социальной психологии , ред. Э. Хармон-Джонс и Дж. Миллс (Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация), 71–99. DOI: 10.1037 / 10318-004

CrossRef Полный текст

Хармон-Джонс, Э.(2000). Когнитивный диссонанс и испытанный отрицательный аффект: доказательства того, что диссонанс усиливается, испытанный отрицательный аффект даже при отсутствии неблагоприятных последствий. Человек. Soc. Psychol. Бык. 26, 1490–1501. DOI: 10.1177 / 01461672002612004

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хармон-Джонс, Э. (2002). «Взгляд теории когнитивного диссонанса на убеждение», в Справочнике по убеждению : Развитие теории и практики , ред. М. Пфау и Дж.Диллард (Хиллсдейл, Нью-Джерси: Lawrence Erlbaum Associates), 99–116. DOI: 10.4135 / 9781412976046.n6

CrossRef Полный текст

Хармон-Джонс, Э. (2017). Уточнение понятий в теории когнитивного диссонанса. Anim. Чувство . 1: 5.

Google Scholar

Хармон-Джонс, Э. (2019). Когнитивный диссонанс: пересмотр ключевой теории в психологии . Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация. DOI: 10.1037 / 0000135-000

CrossRef Полный текст

Хармон-Джонс, Э., Амодио, Д. М., и Хармон-Джонс, К. (2009). Модель диссонанса, основанная на действии: обзор, интеграция и расширение концепций когнитивного конфликта. Adv. Exp. Soc. Psychol. 41, 119–166. DOI: 10.1016 / S0065-2601 (08) 00403-6

CrossRef Полный текст

Хармон-Джонс, Э., Брем, Дж. У., Гринберг, Дж., Саймон, Л., и Нельсон, Д. Э. (1996). Доказательства того, что создание неприятных последствий не является необходимым для создания когнитивного диссонанса. J. Person. Soc. Psychol. 70, 5–16. DOI: 10.1037 / 0022-3514.70.1.5

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хармон-Джонс, Э., Герджиков, Т., и Хармон-Джонс, К. (2008a). Влияние индуцированной податливости на относительную левую лобную кортикальную активность: тест модели диссонанса, основанной на действии. Eur. J. Soc. Psychol. 38, 35–45. DOI: 10.1002 / ejsp.399

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хармон-Джонс, Э., и Хармон-Джонс, К. (2002). Тестирование основанной на действии модели когнитивного диссонанса: влияние ориентации на действие на установки после принятия решения. Человек. Soc. Psychol. Бык. 28, 711–723. DOI: 10.1177 / 0146167202289001

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хармон-Джонс, Э., Хармон-Джонс, К., Фирн, М., Сигельман, Дж. Д., и Джонсон, П. (2008b). Ориентация на действие, относительная активация левой лобной коры головного мозга и распространение альтернатив: тест модели диссонанса, основанной на действии. J. Pers. Soc. Psychol. 94, 1–15. DOI: 10.1037 / 0022-3514.94.1.1

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хармон-Джонс, Э., Хармон-Джонс, К., Леви, Н. (2015). Модель когнитивно-диссонансных процессов, основанная на действии. Curr. Реж. Psychol. Sci. 24, 184–189. DOI: 10.1177 / 0963721414566449

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хармон-Джонс, Э. и Миллс, Дж. (1999). Когнитивный диссонанс: прогресс в основной теории социальной психологии . Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация. DOI: 10.1037 / 10318-000

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Гейне, С.Дж., Пру, Т., и Вохс, К. Д. (2006). Модель сохранения смысла: о согласованности социальных мотиваций. Человек. Soc. Psychol. Ред. 10, 88–110. DOI: 10.1207 / s15327957pspr1002_1

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хиггинс, Э. Т. (1987). Само-несоответствие: теория, связывающая себя и аффект. Psychol. Ред. 94, 319–340. DOI: 10.1037 / 0033-295X.94.3.319

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Идзума К. и Мураяма К.(2019). «Нейронная основа когнитивного диссонанса», в Cognitive Dissonance: Reexamining a Pivotal Theory in Psychology , ed E. Harmon-Jones (Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация), 227–245. DOI: 10.1037 / 0000135-011

CrossRef Полный текст

Джонас, Э., МакГрегор, И., Клакл, Дж., Агроскин, Д., Фриче, И., Холбрук, К., и др. (2014). Угроза и защита: от тревоги к приближению. Adv. Exp. Soc. Psychol. 49, 219–286. DOI: 10.1016 / B978-0-12-800052-6.00004-4

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Джонс, Э. Э., и Дэвис, К. Э. (1965). От действий к диспозициям — процесс атрибуции в восприятии личности. Adv. Exp. Soc. Psychol. 2, 219–266. DOI: 10.1016 / S0065-2601 (08) 60107-0

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Келли, Х. Х. (1967). «Теория атрибуции в социальной психологии», , Небраский симпозиум по мотивации, . Линкольн, NE: Университет Небраски Press.

Кенуорти, Дж.Б., Миллер, Н., Коллинз, Б. Е., Рид, С. Дж., И Эрливайн, М. (2011). Транспарадигмальный теоретический синтез теории когнитивного диссонанса: освещение природы дискомфорта. Eur. Rev. Soc. Psychol. 22, 36–113. DOI: 10.1080 / 10463283.2011.580155

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Керр, Н. Л. (1998). HARKing: выдвижение гипотез после того, как результаты известны. Человек. Soc. Psychol. Rev. 2, 196–217. DOI: 10.1207 / s15327957pspr0203_4

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Кислер, К.(1971). Психология обязательств . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Academic Press.

Google Scholar

Кляйн, О., Хардвик, Т. Э., Ауст, Ф., Брейер, Дж., Даниэльссон, Х., Хофелих Мор, А. Франк, М. С. и др. (2018). Практическое руководство по прозрачности в психологической науке. Collabra 4:20. DOI: 10.1525 / collabra.158

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Круглански, А.В., Яско, К., Милявский, М., Черникова, М., Уэббер, Д., Пьерро, А., и другие. (2018). Теория когнитивной согласованности в социальной психологии: пересмотренная парадигма. Psychol. Inq. 29, 45–49. DOI: 10.1080 / 1047840X.2018.1480619

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Круглански А.В., Штейнберг Г. (2012). «Когнитивная последовательность как средство достижения цели: как субъективная логика дает знание», в Cognitive Consistency: A Fundamental Principle in Social Cognition , ред. Б. Гавронски и Ф. Страк (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Guilford Press), 245–264 .

Кун, Т. С. (1962). Структура научных революций . Чикаго, Иллинойс: Издательство Чикагского университета.

Google Scholar

Лоуренс Д. Х. и Фестингер Л. (1962). Сдерживающие факторы и подкрепление: Психология недостаточного вознаграждения. Лондон: Тависток.

Google Scholar

Лири М. Р. (2014). Введение в методы исследования поведения . Окленд: Pearson Education.

Google Scholar

Леви, Н., Хармон-Джонс, К., и Хармон-Джонс, Э. (2017). Диссонанс и дискомфорт: вызывает ли простая когнитивная несогласованность негативное аффективное состояние? Motiv. Sci . 4, 95–108. DOI: 10.1037 / mot0000079

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Лилиенфельд, С. О. (2005). 10 заповедей, помогающих студентам отличать науку от псевдонауки в психологии. APS Obs. 18, 49–51.

Google Scholar

Линдер Д. Э., Купер Дж., и Джонс, Э. Э. (1967). Свобода принятия решений как определяющая роль величины стимула в изменении отношения. J. Pers. Soc. Psychol. 6, 245–254. DOI: 10,1037 / h0021220

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Мартини, М.-А., Олив, Т., Милланд, Л., Джоуль, Р.-В., и Капа, Р.Л. (2013). Свидетельства того, что возбуждение диссонанса изначально недифференцировано и только позже оценивается как отрицательное. J. Exp. Soc. Psychol. 49, 767–770. DOI: 10.1016 / j.jesp.2013.03.003

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Мартини, М. А., Альмеция, Ю., Рос, К., и Гил, С. (2017). Случайное состояние настроения до индукции диссонанса влияет на изменение отношения. PLoS ONE 12: e0180531. DOI: 10.1371 / journal.pone.0180531

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Масатака Н., Перловский Л. (2012). Эффективность музыкальных эмоций, вызванных музыкой Моцарта, для примирения когнитивного диссонанса. Sci.Отчет 2: 694. DOI: 10.1038 / srep00694

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Маккарти, Р. Дж., Сковронски, Дж. Дж., Вершуер, Б., Мейер, Э. Х., Джим, А., Хогестейн, К. и др. (2018). Отчет о зарегистрированной репликации по srull и wyer 1979. Adv. Методы Прак. Psychol. Sci. 1, 321–336. DOI: 10.1177 / 2515245

7487

CrossRef Полный текст | Google Scholar

МакГрат А. (2017). Работа с диссонансом: обзор снижения когнитивного диссонанса. Soc. Личное. Psychol. Компас , 11: e12362. DOI: 10.1111 / spc3.12362

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Монин Б., Нортон М. И., Купер Дж. И Хопг М. А. (2004). Реагирование на предполагаемую ситуацию или соответствие предполагаемой реакции: роль воспринимаемого отношения говорящего в косвенном диссонансе. Групповой процесс. Межгрупповые отношения 7, 207–220. DOI: 10.1177 / 1368430204046108

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Мошонц, Х., Кэмпбелл, Л., Эберсол, К. Р., Айзерман, Х., Урри, Х. Л., Форшер, П. С. и др. (2018). Ускоритель психологической науки: продвижение психологии через распределенную сеть сотрудничества. Adv. Методы Прак. Psychol. Sci. 1, 501–515. DOI: 10.1177 / 25152457607

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Нельсон, Л. Д., Симмонс, Дж., И Симонсон, У. (2018). Возрождение психологии. Annu. Rev. Psychol. 69, 511–534. DOI: 10.1146 / annurev-psycho-122216-011836

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ниденталь, П.М., Крут-Грубер, С., Рик, Ф. (2006). Психология эмоций: межличностный, экспериментальный и когнитивный подходы. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Фрэнсис и Тейлор.

Нисбетт Р. Э. и Уилсон Т. Д. (1977). Рассказывать больше, чем мы можем знать: устные отчеты о психических процессах. Psychol. Версия 84: 231. DOI: 10.1037 / 0033-295X.84.3.231

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Нордевье, М. К., Брейгельманс, С. М. (2013). О валентности неожиданности. Cogn. Эмот. 27, 1326–1334. DOI: 10.1080 / 02699931.2013.777660

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Noordewier, M. K., Topolinski, S., and Van Dijk, E. (2016). Временная динамика неожиданности. Soc. Личное. Psychol. Компас 10, 136–149. DOI: 10.1111 / spc3.12242

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Нортон М. И., Монин Б., Купер Дж. И Хогг М. А. (2003). Заместительный диссонанс: изменение отношения из-за непоследовательности других. J. Pers. Soc. Psychol. 85, 47–62. DOI: 10.1037 / 0022-3514.85.1.47

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Носек, Б.А., и Банаджи, М.Р. (2001). Задача ассоциации «годен / не годен». Soc. Cogn. 19, 625–666. DOI: 10.1521 / soco.19.6.625.20886

CrossRef Полный текст | Google Scholar

О’Доннелл, М., Нельсон, Л. Д., Аккерман, Э., Акзель, Б., Ахтар, А., Альдрованди, С., Зрубка, М., и др. (2018). Отчет о зарегистрированной репликации: dijksterhuis и van knippenberg (1998). Перспектива. Psychol. Sci. 13, 268–294. DOI: 10.1177 / 17456755704

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Открытое научное сотрудничество (2015). Оценка воспроизводимости психологической науки. Наука 349: aac4716. DOI: 10.1126 / science.aac4716

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Перловский Л. (2013). Вызов эволюции человека — когнитивный диссонанс. Перед. Psychol. 4: 179. DOI: 10,3389 / fpsyg.2013.00179

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Перловский, Л. (2017). Музыка, увлечения и познавательные функции . Сан-Диего, Калифорния: Academic Press.

Google Scholar

Приоло, Д., Пельт, А., Сен-Бозель, Р., Рубенс, Л., Вуазен, Д., и Фойнтья, В. (2019). Три десятилетия исследований индуцированного лицемерия: метаанализ. Человек. Soc. Psychol. Бык. 13: 146167219841621. DOI: 10.1177 / 0146167219841621

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Пру, Т., и Inzlicht, M. (2012). Пять «А» сохранения значения: поиск смысла в теориях осмысления. Psychol. Inq. 23, 317–335. DOI: 10.1080 / 1047840X.2012.702372

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Пру, Т., Инзлихт, М., и Хармон-Джонс, Э. (2012). Понимание всей компенсации несоответствия как паллиативной реакции на нарушенные ожидания. Trends Cogn. Sci. 16, 285–291. DOI: 10.1016 / j.tics.2012.04.002

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Пру, Т., Слегерс, В., Тритт, С. М. (2017). Предвзятость ожидания: лица, нарушающие ожидание, вызывают более раннее расширение зрачков, чем нейтральные или отрицательные лица. J. Exp. Soc. Psychol. 70, 69–79. DOI: 10.1016 / j.jesp.2016.12.003

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Квирин, М., Казен, М., и Кул, Дж. (2009). Когда чепуха кажется счастливой или беспомощной: тест на неявные положительные и отрицательные аффекты (IPANAT). J. Pers. Soc. Psychol. 97, 500–516. DOI: 10.1037 / a0016063

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Квирин, М., Локтюшин, А., Арндт, Дж., Кюстерман, Э., Ло, Ю. Ю., Кул, Дж. И др. (2012). Экзистенциальная нейробиология: исследование функциональной магнитно-резонансной томографии нейронных реакций на напоминания о своей смертности. Soc. Cogn. Оказывать воздействие. Neurosci. 7, 193–198. DOI: 10.1093 / сканирование / nsq106

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Рэндлс, Д., Инзлихт, М., Пру, Т., Туллет, А. М., и Хайне, С. Дж. (2015). Является ли уменьшение диссонанса частным случаем жидкостной компенсации? Доказательства того, что диссонансные когниции вызывают компенсаторное утверждение и абстракцию. J. Person. Soc. Psychol. 108, 697–710. DOI: 10.1037 / a0038933

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Rosenthal, R., and Rosnow, R.L. (1969). Артефакт в поведенческих исследованиях . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Academic Press.

Шайер, М. Ф., и Карвер, С. С. (1988). Модель саморегуляции поведения: воплощение намерения в действие. Adv. Exp. Soc. Psychol. 21, 303–346. DOI: 10.1016 / S0065-2601 (08) 60230-0

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Шварц, Н., и Клор, Г. Л. (2016). Оценка психологических исследований требует большего, чем просто внимания к букве N: комментарий к «маленьким телескопам» Симонсона (2015). Psychol. Sci. 27, 1407–1409. DOI: 10.1177 / 0956797616653102

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Саймон Л., Гринберг Дж. И Брем Дж. (1995). Тривиализация: забытый способ уменьшения диссонанса. J. Pers. Soc. Psychol. 68, 247–260. DOI: 10.1037 / 0022-3514.68.2.247

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Sleegers, W.В., Пру, Т., и ван Бист, И. (2015). Экстремизм снижает возбуждение конфликта и увеличивает подтверждение ценностей в ответ на нарушения смысла. Biol. Psychol. 108, 126–131. DOI: 10.1016 / j.biopsycho.2015.03.012

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Стил, К. М., и Лю, Т. Дж. (1983). Диссонансные процессы как самоутверждение. J. Pers. Soc. Psychol. 45: 5. DOI: 10.1037 / 0022-3514.45.1.5

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Стайс, Э.(1992). Сходство между когнитивным диссонансом и чувством вины: признание как снятие диссонанса. Curr. Psychol. 11, 69–77. DOI: 10.1007 / BF02686829

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Стоун Дж. И Купер Дж. (2001). Самостандартная модель когнитивного диссонанса. J. Exp. Soc. Psychol. 37, 228–243. DOI: 10.1006 / jesp.2000.1446

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Стоун, Дж. И Фернандес, Н. К. (2008). Практиковать то, что мы проповедуем: использование лицемерия и когнитивного диссонанса для мотивации изменения поведения. Soc. Личное. Psychol. Компас 2, 1024–1051. DOI: 10.1111 / j.1751-9004.2008.00088.x

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Вайдис Д., Гослинг П. (2011). Необходима ли приверженность для возбуждения информационного диссонанса? Внутр. Rev. Soc. Psychol. 24, 33–63.

Google Scholar

Вайдис, Д. К., Бран, А. (2018). Некоторые предыдущие соображения о диссонансе, чтобы понять его уменьшение: комментарий на McGrath (2017). Soc. Личное. Psychol. Компас 92, 1–13. DOI: 10.1111 / spc3.12411

CrossRef Полный текст | Google Scholar

ван Вин, В., Круг, М. К., Школьник, Дж. У. и Картер, К. С. (2009). Нейронная активность предсказывает изменение отношения при когнитивном диссонансе. Nat. Neurosci. 12, 1469–1474. DOI: 10.1038 / nn.2413

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Вейк, К. Э. (1965). Когда пророчество меркнет: судьба теории диссонанса. Psychol.Rep. 16, 1261–1275. DOI: 10.2466 / pr0.1965.16.3c.1261

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Занна М. П. и Купер Дж. (1974). Диссонанс и пилюля: подход атрибуции к изучению возбуждающих свойств диссонанса. J. Pers. Soc. Psychol. 29, 703–709. DOI: 10,1037 / h0036651

CrossRef Полный текст | Google Scholar

границ | Теория предиктивного диссонанса: предиктивная обработка представляет новый взгляд на когнитивный диссонанс

Введение

Теория когнитивного диссонанса (КД), возможно, одна из самых влиятельных и широко изучаемых теорий в социальной психологии.Теория диссонанса продолжает развиваться и вдохновлять на новые исследования даже через 60 лет после ее первоначальной формулировки Фестингером (1957) в A Theory of Cognitive Dissonance (Cooper, 2007; Harmon-Jones et al., 2015). Однако разумно попытаться привести даже самые влиятельные и зрелые теории в соответствие с современными научными достижениями. Настоящая статья нацелена именно на это путем интеграции идей теории компакт-дисков и прогнозной обработки (PP, также известной как прогнозирующее кодирование).В этой статье я помещаю теорию диссонанса в более широкие рамки PP и называю этот синтез «предсказывающим диссонансом». PP, объединяющая попытка понять действие, восприятие и обучение, уже нашла множество приложений в когнитивной науке, машинном обучении и теориях мозга (обзоры см. В Friston, 2010; Clark, 2016), но его применение в традиционно более социальных психологические области все еще кажутся недостаточными (хотя см. Ramstead et al., 2016). В данной статье я предлагаю теорию диссонанса — в ее первоначальной форме (Festinger, 1957), а также в ее более поздней «основанной на действии» (Harmon-Jones et al., 2015) и эволюционного (Egan et al., 2007) суждений — очень совместимы с PP, и сравнительный подход к двум теориям может быть взаимно информативным. Таким образом, данная статья представляет собой попытку согласовать классическую теорию (Brehm, 1956; Festinger, 1957; Festinger and Carlsmith, 1959) с новым взглядом на когнитивные процессы.

Обоснование написания такого сравнительного исследования состоит не в том, чтобы «объяснить» теорию CD с помощью более новой теоретической основы, а в том, чтобы предоставить свежие перспективы для интерпретации того, что такое CD (связано с концепцией «ошибки предсказания» в PP), , где это (расположено на различных ступенях иерархии ориентированной на действия многоуровневой генеративной модели) и , почему такое когнитивное явление может существовать с самого начала (оно может мотивировать экологически рациональное метаобучение, предотвращая переоснащение когнитивных моделей).Таким образом, настоящее исследование, возможно, лучше всего понять как предоставление доказательного разнообразия (Kuorikoski and Marchionni, 2016) для интерпретации широко известного и изученного когнитивного феномена. В заключение этой статьи говорится, что компакт-диск, как ментальный и социальный феномен, является важной темой исследования, как никогда. Более того, оригинальная работа Фестингера (1957), даже в свете новых достижений, была достаточно успешной, и ее основные положения нельзя сбрасывать со счетов. Однако приведение теории CD в соответствие с последними достижениями в воплощенной и ситуативной когнитивной науке, в частности, путем связывания нашей мотивации «уменьшения диссонанса» (Festinger, 1957) с «уменьшением ошибок предсказания» (Friston, 2010; Clark, 2016) дает более четкое представление о том, что такое компакт-диск, почему он существует и как и почему он так тщательно структурирует нашу жизнь и культуру.

Настоящий текст имеет следующую структуру. Раздел «Прогностическая обработка: краткий обзор» представляет собой краткое введение в PP. Раздел «Прогнозирующий диссонанс», в свою очередь, представляет теорию CD в двух словах и переходит к сравнительному анализу и синтезу теории PP и CD. Раздел «Эволюционное обоснование когнитивного диссонанса?» представляет собой потенциальное эволюционное обоснование происхождения CD, основанное на PP. В разделе «Недостаточно приспособленные генеративные модели и экологические кризисы» кратко обсуждаются некоторые современные экологически несостоятельные формы CD (связанные, например, с, например, CD).g., отрицание климата) и обсуждает их с точки зрения предложений, сделанных в предыдущих разделах. Раздел «Заключение» суммирует основные аргументы этой статьи.

Прогнозирующая обработка: краткий обзор

Прогностическая обработка, как утверждают многие ее сторонники (например, Friston, 2010; Seth, 2014; Clark, 2015, 2016; Allen and Friston, 2018), является особенно многообещающим универсальным описанием восприятия, действия, опыта и ожиданий, тем самым предоставление теоретического (и все более эмпирического) описания фундаментально воплощенного и находящегося в окружающей среде разума.В этом разделе я представляю основные принципы ПП, в частности, опираясь на работу Кларка (2016), признавая, что любое краткое введение в такое многогранное, многодисциплинарное и многоуровневое рассмотрение разума будет неполным. Также обратите внимание, как подчеркивает сам Кларк (2016, гл. 10), это, конечно, не единственное правдоподобное объяснение PP, которое также часто называют «(иерархическим) прогнозирующим кодированием». Поэтому в этом разделе делается попытка подробно описать аспекты PP, относящиеся к теории CD, которая, в свою очередь, определяется и сравнивается с PP в разделе «Прогнозирующий диссонанс» ниже.Читателя смиренно направляют, в частности, к Кларку (2015, 2016) и Фристону (2010) за гораздо более исчерпывающее вводное описание PP.

По своей сути PP состоит из двух основных функций. Во-первых, восприятие активно вовлекает использование байесовской иерархии приобретенных предшествующих знаний, которая служит для онлайн-прогнозирования входящего сенсорного шквала. Таким образом, с точки зрения PP, мозг — это «машина логического вывода», которая занимается активным прогнозированием и объяснением своих ощущений (Friston, 2010, p.129). Эта способность к прогнозированию известна как многоуровневая иерархическая «генеративная модель» (там же). Говоря простым языком, PP-нарратив воплощенного и локализованного познания влечет за собой, что мозг является «механизмом предсказания», активно предсказывающим сенсорный ввод, противопоставляя эти «нисходящие» предсказания сенсорной информации «восходящего потока». Это противоречит тому, что Кларк (2015, стр. 5) описывает как «стандартные (пассивные, с прямой связью)» образы обработки сенсорной информации, где мозг воспринимается «как пассивный и управляемый стимулами, принимая энергетические сигналы от органов чувств и превращая их в последовательное восприятие посредством своего рода поэтапного наращивания, переходящего от простейших функций к более сложным.Вместо этого PP предлагает «байесовский переворот»: прогнозирующий мозг предсказывает поступающие сенсорные сигналы низкого уровня из лучших предшествующих моделей того, что, вероятно, будет там (там же). Затем с помощью простого байесовского поворота содержание восприятия определяется гипотезой, которая дает наилучшие прогнозы, или, говоря байесовским языком, гипотезой с наивысшей апостериорной вероятностью (Hohwy et al., 2008, p. 688). Каскады последующих моделей, конечно, зависят от опыта и контекста, поскольку они формируются на основе предшествующего опыта и контекстных факторов (см., В частности, гл.9 в Clark, 2016).

Во-вторых, использование предшествующих знаний, которое в первую очередь выполняет функцию прогнозирования, согласно Кларку (2015, стр. 5) «подлежит постоянной оценке второго порядка (известной как« оценка точности »)», которая определяет веса, присваиваемые конкретным прогнозам на всех уровнях обработки информации (от прямых сенсорных входов до познания более высокого порядка), а также различным аспектам входящих сенсорных сигналов. Другими словами, ошибкам предсказания присваиваются разные веса, в соответствии с оценкой надежности (обратной дисперсии) входящего сенсорного заграждения.Сильно взвешенные или высоконадежные ошибки прогнозирования с большей вероятностью обновят генеративную модель (и , наоборот, ). Посредством обновления генеративной модели организмы в долгосрочной перспективе могут делать самые лучшие предположения об истинных причинах сенсорных стимулов и, таким образом, делать выводы о внешних причинах, порождающих сенсорные данные (Friston, 2010).

В результате получается динамическая картина ума, постоянно формирующая генеративные, перспективные гипотезы, которые проверяются на основе сенсорного ввода, который, в свою очередь, может обновлять или не обновлять генеративную прогностическую модель (в зависимости от весов, присвоенных ошибкам предсказания).Чтобы немного усложнить картину — которая, следует отметить, может быть еще более сложной — байесовское повествование о разуме, предложенное PP, предполагает, что генеративные модели — это иерархические или многоуровневые прогностические системы, состоящие из вложенных гипотез внутри гипотезы (рисунок 1). Эти иерархии варьируются от предсказаний низкого уровня («часто с высокой пространственной / временной точностью») до все более абстрактных и обобщаемых предсказаний высокого уровня (Clark, 2016, p. 30). Ошибки прогнозирования в этой иерархической сети распространяются в восходящем и боковом направлениях, тем самым корректируя генеративные прогнозы (что опять же может привести к дальнейшему непредсказуемому входу, посылая сигналы ошибок на прогнозы еще более высокого уровня, см. Рисунок 1) (Clark, 2016, p.143–146).

РИСУНОК 1. Сенсорный поток предсказания и восприятия. В иерархической генеративной модели ошибки предсказания идут вверх по потоку (и в боковом направлении), а предсказания идут вниз по течению.

В результате сложный баланс предсказаний и ошибок предсказаний помогает таким организмам, как наш, не только учиться на сенсорной информации, но также , а не , учиться на маловзвешенных ошибках предсказания. Таким образом, Кларк (2016, стр. 35; курсив добавлен) пишет, что «задача прогнозирующего мозга состоит в том, чтобы учесть (, чтобы приспособить или« объяснить ») входящий или« движущий »сенсорный сигнал посредством сопоставления предсказание сверху вниз.Обратите внимание, что, что важно, на сенсорный сигнал можно реагировать по-разному, начиная от обновления прогнозной модели, подавления сигнала ошибки, набора альтернативных гипотез или изменения движения в мире, чтобы собирать различную информацию из окружающей среды. (это также известно как «выборочный отбор», там же). Читатель, знакомый с теорией CD, может предсказать, к чему ведет этот аргумент — я вернусь к этим альтернативным стратегиям для борьбы с сигналами ошибок более подробно и сравню их с механизмами уменьшения диссонанса в разделе «Сравнительный подход: ошибка предсказания и уменьшение диссонанса».”

«Механизм прогнозирования» мозга, согласно нарративу ПП, также является основным двигателем действий. Это связано с тем, что мозг также использует прогнозные модели для проприоцептивных состояний (т. Е. Состояний, связанных с движением и положением тела). Если организмы делают предварительные прогнозы проприоцептивных состояний, уменьшение ошибки сигнала для этих прогнозов подразумевает перемещение частей тела в предсказанные места (см., В частности, гл. 4. в Clark, 2016). Из этого следует, что предсказания движения являются «самореализующимися пророчествами» (Кларк, 2016, стр.111). Например, ожидание сенсорных потоков того, на что было бы похоже, если бы вы написали академическую статью на клавиатуре, — вот что (к лучшему или плохому) побуждает человека к этому, поскольку любое другое состояние тела вызовет ошибку предсказания.

Долгосрочное сокращение ошибок прогнозов, продолжает рассказ PP, необходимо для выживания организма в мире. В конечном итоге это сводится к представлению о том, что за счет минимизации ошибок прогнозирования в долгосрочной перспективе организмы лучше приспособлены к тому, чтобы избегать неожиданных состояний окружающей среды и столкновений, которые ставят под угрозу их выживание.Фристон (2010) гораздо больше развивает эту идею в своем принципе свободной энергии, который утверждает, что организмы должны избегать неожиданных состояний, чтобы поддерживать далекое от равновесия состояние самоорганизации, которое мы называем жизнью (см. Также Friston and Stephan, 2007; Clark, 2017b; Аллен и Фристон, 2018; Приложение 2 в Clark, 2016). Это сложный теоретико-информационный и термодинамический аргумент, который не будет развиваться дальше в настоящем тексте, но, говоря простым языком, он просто означает, что организм с большей вероятностью выживет в мире, который он может предсказать как можно лучше (Clark, 2017b , стр.4–5). Подразумевается, что генеративные когнитивные модели прогнозирующего организма в этом отношении являются локально несовершенными, но весьма обобщаемыми моделями мира (Clark, 2016). Оснащенные такими моделями, организмы успешно предсказывают входящие сенсорные сигналы, чтобы делать выводы и узнавать о причинных структурах внешнего мира, избегая при этом неприятных и опасных сюрпризов.

Создается картина предсказывающего ума как человека, который в основе своей направляет успешное поведение за счет активного минимизации ошибок предсказания.Соответственно, Кларк (2016, стр. 295) пишет: «Таким образом, интеллектуальный мозг является не изолированным механизмом вывода« в голове », а скорее механизмом взаимодействия, ориентированным на действия, обеспечивающим непрерывный контроль над важнейшими возможностями». Поскольку люди живут в сложной социокультурной и материальной среде, любой механизм вывода такого рода должен быть способен адаптироваться к широкому спектру контекстов. Это понятие и его возможные последствия для понимания CD более подробно обсуждаются во второй половине данной статьи.

Прогнозирующий диссонанс

«Когда возникает диссонанс, самое интересное начинается с поиска лучшего способа его уменьшить».

Купер (2007 г., стр.109)

Насколько известно автору, сравнительный подход к теории PP и CD, являющейся долгосрочным основным продуктом и доминирующей парадигмой, особенно в социально-психологических исследованиях (Cooper, 2007), либо не существует, либо отсутствует. Можно утверждать, что согласование теории CD в свете последних достижений в междисциплинарных исследованиях в области полипропилена полезно в двух областях.Во-первых, это свидетельствует о том, что теория диссонанса, хотя и обновляемая, во многих отношениях все еще находится в русле передовых исследований даже через шесть десятилетий после ее первоначальной формулировки Фестингером (1957). Это особенно актуально, поскольку теория CD и PP широко занимаются уменьшением субъективно неожиданных состояний или диссонанса и ошибки предсказания, соответственно. В самом деле, как показано ниже, ошибка предсказания и CD кажутся процессно связанными, если не иногда параллельными, явлениями.

Во-вторых, ПП может, как я утверждаю, пролить свет на недавние разработки в «основанных на действии» исследованиях диссонанса (Harmon-Jones et al., 2015) и помочь нам понять некоторые из эволюционных оснований CD. Это актуальные темы для разъяснения, поскольку, по-видимому, существуют, с одной стороны, отчеты, продвигающие идею диссонанса, имеющего эволюционное происхождение (Egan et al., 2007), в то время как другие (Perlovsky, 2013) вообще ставят под сомнение совместимость эволюции человека. и теория диссонанса.Более того, согласование теории CD с PP — мультидисциплинарной теорией, охватывающей машинное обучение, нейронные сети, воплощенную и активную когнитивную науку и экологическую психологию — помогает связать феномен CD с множеством других быстро развивающихся областей, потенциально имеющих отношение к исследованию диссонанса. Чтобы начать этот сравнительный трактат, в следующем разделе я дам краткий обзор теории CD.

В двух словах о диссонансе

Фестингер (1957) в своей основополагающей работе A Theory of Cognitive Dissonance определяет CD как психологический дискомфорт, возникающий, когда человек испытывает два взаимно несовместимых «элемента познания».Когнитивные элементы для Фестингера (1957, стр. 9–10) — это то, что «человек знает о себе, о своем поведении и о своем окружении». Эти когнитивные элементы не только «представляют знания о себе» (чувства, боли, желания, отношения и т. Д.), Но также представляют состояния окружающей среды и причинно-следственные связи, касающиеся «мира, в котором человек живет» или «что есть где, что к чему ведет». ,» и так далее. Хотя определение когнитивных элементов у Фестингера расплывчато — что понятно, поскольку новаторская работа Фестингера была проведена на заре когнитивной революции в психологии — из его определения ясно, что «отношения созвучия и диссонанса» могут существовать между всеми парами этих элементов. элементы (там же.).

По Фестингеру (1957, стр. 10–11), эти элементы познания образуют «в общем и целом» «зеркало или карту» реальности. Следовательно, сохранение этой карты или зеркала «отзывчивым к реальности» — посредством активного уменьшения диссонанса — помогает нам сохранять контроль над миром и выживать в нем (там же). Соответственно, Фестингер (1957, стр. 11) заключает, что главный пункт теории диссонанса «состоит в том, что реальность, которая сталкивается с человеком, будет оказывать давление в направлении приведения соответствующих когнитивных элементов в соответствие с этой реальностью .Фестингер (1957, стр. 3) подчеркивает, что КД является «самостоятельным мотивирующим фактором» и что «существование диссонанса, будучи психологически неудобным, будет мотивировать человека попытаться уменьшить диссонанс и достичь консонанса». В свою очередь, уменьшение и предотвращение диссонанса, согласно исходной формулировке теории диссонанса, может быть достигнуто с помощью четырех следующих стратегий.

1 Изменение поведенческого когнитивного элемента

Диссонанс можно уменьшить, изменив поведение (Фестингер, 1957, стр.19). По мнению Фестингера (там же), это «самый простой и легкий способ» уменьшить диссонанс. Если использовать пример Фестингера, если человек испытывает диссонанс при курении (поскольку он или она знает, что курение вредно для здоровья), диссонанс можно уменьшить, отказавшись от привычки курить. Или, используя другой простой пример Фестингера (там же), если «человек отправляется на пикник и замечает, что идет дождь, он вполне может развернуться и пойти домой».

2 Изменение когнитивного элемента окружающей среды

Диссонанс можно уменьшить, изменяя окружающую среду или перемещаясь в материальном или социальном мире (Фестингер, 1957, стр.20). Чтобы проиллюстрировать первое, Фестингер (там же) предлагает читателю представить себе человека, расхаживающего в своей гостиной дома, в страхе перепрыгивающего через определенное место на полу без уважительной причины. Это вызывает CD, так как мужчина прекрасно понимает, что нет причин бояться именно этого места. Фестингер (там же) отмечает, что этот человек, однако, мог уменьшить этот диссонанс, пробив дыру в полу в этом конкретном месте. Таким образом, модулируя свою материальную среду, человек может уменьшить компакт-диск.Фестингер (там же) называет модуляцию физической среды «относительно редким явлением», и я оспорю это понятие в разделе «Эволюционное обоснование когнитивного диссонанса?», Поскольку человечество в целом на самом деле очень активно конструирует свою культурную среду. и материальная ниша.

Фестингер (там же) утверждает, что изменение социальной среды — более распространенное явление. Например, «человек, который обычно очень враждебен по отношению к другим людям, может окружать себя людьми, провоцирующими враждебность.«Мы также можем представить вышеупомянутого курильщика, стремящегося к среде (например, курительной комнате), где она или он будут испытывать меньший диссонанс. Важно отметить, что Фестингер не представляет здесь пассивный организм, а скорее вызывает идею о том, что мы можем активно перемещаться по миру, чтобы уменьшить диссонанс, например, путем выбора социальных групп, с которыми мы взаимодействуем (там же). Следовательно, изменение когнитивных элементов окружающей среды также может быть достигнуто путем перехода в другой социальный или физический контекст.

3 Добавление новых когнитивных элементов

Фестингер (1957, стр. 21–24) подчеркивает, что даже если диссонанс невозможно устранить, его можно уменьшить, «добавив новые когнитивные элементы». Здесь возникают три взаимосвязанные подстратегии.

a Сосредоточение внимания на поддерживающих убеждениях

Диссонанс можно уменьшить, сосредоточив внимание на более благоприятных убеждениях или уменьшив важность конфликтующих убеждений. Человек может «активно искать новую информацию, которая уменьшила бы общий диссонанс» (Festinger, 1957, p.22). Таким образом, курильщик может «искать и жадно читать любой материал, критикующий исследования, которые имеют целью показать, что курение вредно для здоровья» (там же).

b Добавление когнитивных элементов примирения

Диссонанс можно уменьшить, добавив когнитивные элементы или гипотезы, которые «примиряют» два диссонирующих когнитивных элемента. Курильщик, отмечает Фестингер (там же), мог «узнать все о несчастных случаях и смертности в автомобилях», уменьшая диссонанс курильщика, не принимая во внимание «более серьезные» риски вождения.По сути, это то, что исследователи диссонанса позже назвали самооправданием (см. Tavris and Aronson, 2008).

c Изменение конфликтных когнитивных элементов

Диссонанс можно уменьшить даже произвольным изменением убеждений, взглядов или ценностей. Поэтому, наконец, курильщик может пересмотреть свое мнение о природе «хорошего» или правильного поведения (см. Festinger, 1957, стр. 22–23). Другими словами, курильщик, наконец, может сделать вывод: «Мне просто нравится курить, и поэтому, поскольку я считаю это хорошим поведением, я буду продолжать это делать.”

4 Избежание диссонанса

Наряду с уменьшением диссонанса Фестингер (1957, стр. 29–31) подчеркивает, что существуют также сильные тенденции «вообще избегать возникновения диссонанса». Другими словами, иногда люди будут «активно избегать ситуаций и информации, которые могут усилить диссонанс» (Фестингер, 1957, стр. 3). Если у человека есть прошлый опыт того, что определенная среда или источник информации могут вызвать CD, таких сред или информации можно активно избегать (Festinger, 1957, p.30).

Выше я представил основные положения исходной композиции теории диссонанса (см., В частности, гл. 1 в Festinger, 1957, стр. 1–31). Более поздние разработки теории диссонанса, такие как модель, основанная на действии, обсуждаются далее в этой статье. Здесь стоит выделить одно понятие: множество стратегий, предлагаемых Фестингером (1957) для уменьшения диссонанса, которые включают не только изменение отношения, но и изменение поведения и окружающей среды, движения и взаимодействия в социально-материальной сфере, а также активное избегание диссонирующей информации. .Хотя исследования диссонанса, начиная с основополагающей работы Фестингера, в основном сосредоточены на диссонансе между установками или ценностями (Cooper, 2007), я хочу подчеркнуть здесь, что этой ограничительной позиции нет в исходной теории Фестингера. В самом деле, в исследованиях диссонанса изменения отношения уделяется больше внимания эмпирическим методологиям, поскольку изменение отношения (как показывают, например, опросы или интервью) многими считается простейшим методом эмпирического изучения эффектов CD (см. Cooper, 2007 за историю исследования диссонанса).

Сравнительный анализ: ошибка предсказания и уменьшение диссонанса

В следующем разделе я обсуждаю важные аспекты PP в отношении теории CD. Я особенно сосредотачиваюсь на том, сколько стратегий уменьшения диссонанса кажутся очень похожими на те, что используются при минимизации ошибок предсказания. Поэтому в следующем разделе я явно связываю режимы уменьшения диссонанса Фестингера (1957) (пронумерованные 1–4 выше) с PP и концепциями, связанными с ошибками предсказания. Этот сравнительный анализ показывает, что теории PP и CD в значительной степени схожи, и что размещение CD в более широкой теоретической структуре PP может быть взаимно информативным для обеих теорий.

Изменение когнитивного элемента поведения

Прогнозирующая обработка утверждает, что ошибку прогнозирования можно уменьшить, «выполняя действия, которые делают наши прогнозы реальностью» (Кларк, 2016, стр. 121). Однако обратите внимание, что в рамках PP этот механизм уменьшения ошибок — это не просто реакция на психологический дискомфорт (хотя в определенных ситуациях, вероятно, так оно и есть). Скорее, PP утверждает, что действие происходит само по себе, когда «физическое движение устраняет ошибки предсказания, создавая траекторию, которая дает некоторую предсказанную последовательность проприоцептивных состояний.Этот «активный вывод» (Friston, 2009; Adams et al., 2013; Friston et al., 2016) или «ориентированный на действие PP» (Clark, 2016, стр. 122) предполагает, что восприятия — это постоянные попытки «проанализировать мир способами, подходящими для взаимодействия с этим миром ». Из этого следует, что уменьшение ошибок прогнозирования ориентировано на действия, и действие является одной из фундаментальных стратегий минимизации ошибок прогнозирования. Это особенно актуальное понятие для рассмотрения, поскольку недавние разработки в теории CD также предложили основанную на действии модель уменьшения диссонанса, в которой предполагается, что диссонанс возникает, в частности, когда «познания с последствиями действия конфликтуют друг с другом, что делает его трудно действовать »(Harmon-Jones et al., 2015). Модель диссонанса, основанная на действии, более подробно рассматривается в разделе «Почему № 1: Модель диссонанса, основанная на действии».

Эту идею уменьшения диссонанса для того, чтобы лучше «соприкасаться с реальностью» поведенчески, Фестингер (1957, стр. 10–11) обязательно подчеркивал, хотя она избежала большей части более поздних исследований диссонанса (см. Cooper, 2007 обзор). Однако сходство между теорией диссонанса и ПП в этом отношении очевидно. Чтобы вернуться к Фестингеру (1957, стр.19) По простой аналогии, мы могли бы представить, что пикник испытывает «ошибку предсказания» после того, как заметил дождь, и уменьшив эту ошибку предсказания, переместившись в укрытие. CD и ошибка предсказания кажутся удивительно похожими в поведенческой области, и эта тема обсуждается более подробно в разделе «Эволюционное обоснование когнитивного диссонанса?».

Изменение когнитивного элемента окружающей среды

Как и в случае с CD, ошибку прогнозирования также можно уменьшить с помощью двух различных, но взаимосвязанных стратегий, а именно: физической модуляции среды и выборочной выборки сенсорной среды (Clark, 2016).Во-первых, как подробно описано в разделе «Почему № 2: переоснащение прогнозных моделей», люди — это организмы, которые особенно искусны в конструировании своей среды для уменьшения коллективных ошибок прогнозирования (Clark, 2016, особенно Ch. 9). Действительно, Кларк (2016, стр. 270) пишет: «Мы, люди… строим и постоянно перестраиваем социальные, лингвистические и технологические миры, закономерности которых затем отражаются в генеративных моделях, делающих прогнозы». Другими словами, у нас есть тенденция создавать среды, которые уменьшают ошибку предсказания.Хотя Фестингер (1957, стр. 20) действительно заметил, что КД можно уменьшить, изменив физическую среду, он назвал это «относительно редким явлением». Отчет о прогнозировании диссонанса, подробно описанный в разделе «Эволюционное обоснование когнитивного диссонанса?» стремится показать, что модуляция окружающей среды, иначе известная как конструирование ниши (или процесс, с помощью которого организм изменяет свою локальную среду), встречается гораздо чаще, чем предполагал Фестингер. Тем не менее, вспомните, как иноходец Фестингера уменьшал диссонанс, пробивая дыру в полу.Это можно легко переформулировать как уменьшение ошибки предсказания. Если человек активно пытается предсказать дыру в земле, действуя так, как если бы это было так, экстероцептивная сенсорная информация, с которой он сталкивается — стимулы, полученные из внешней среды, или совершенно неповрежденный пол — вызовет восходящие потоки ошибка предсказания. Эту ошибку прогноза, в свою очередь, можно уменьшить, пробив дыру в полу.

Во-вторых, аналогично тому, как Фестингер (1957, стр.20) подчеркивает активную роль людей в перемещении по социальной среде с целью уменьшения диссонанса, Кларк (2016, стр. 70–71) также подчеркивает, что для уменьшения ошибки предсказания мы активно переходим к , выборочно отобранным для воспринимаемого мира. Другими словами, у нас есть тенденция к выборочному сбору сенсорной информации, которая согласуется с нашими прогнозами. «Темная сторона» (Кларк, 2016, стр. 71) этой предвзятости подтверждения более подробно обсуждается далее в этом разделе.Однако стоит отметить, что подобная предвзятость подтверждения была особенно интересна Фестингеру, социальному психологу. Например, Фестингер (1957, стр. 177) подчеркивает, что диссонанс часто наиболее успешно снижается путем общения с людьми, которые « согласен с познаниями, которые человек желает сохранить и поддерживать ». Подводя итог, можно сказать, что люди постоянно изменяют когнитивные элементы окружающей среды, и это не только вопрос модуляции материальной среды, но также вопрос перемещения в социальном и материальном мире, чтобы активно выбирать сенсорную информацию, которую мы собираем.

Добавление новых когнитивных элементов

Подобно утверждениям теории диссонанса, байесовские генеративные модели ПП активны в «поиске прогнозов, которые лучше всего соответствуют текущим сенсорным входам» (Clark, 2016, p. 121).

Сосредоточение внимания на поддерживающих убеждениях

В иерархической структуре PP набор высокоуровневых предсказаний может объяснить ошибки предсказания и эффективно заставить восходящие блоки ошибок «заткнуться» (Friston, 2005, p.829; также Кларк, 2016, стр. 38). Следовательно, входные данные более низкого уровня, которые хорошо предсказываются какой-либо прогностической моделью более высокого уровня, «аннулируются» или «объясняются прочь» (Clark, 2016, стр. 60). Более того, PP предлагает наоборот, увеличивая внимание , можно увеличить выигрыш единиц ошибки. Это называется «усилением сигнала на основе заметности» (там же). Это приводит к усилению сигналов ошибки прогнозирования, которые считаются надежными, которые, в свою очередь, информируют (или обновляют) прогнозирующую генеративную модель, что приводит к очень простой форме байесовского обучения.По сути, подавление или усиление единиц ошибки прогнозирования выполняет функцию либо обновления, либо не обновления байесовских априорных значений прогнозирующей генеративной модели.

Обратите внимание, что хотя такая настройка ошибок предсказания является очень эффективным способом выборки мира, она также может привести к циклам « взаимно вводящих в заблуждение » (Clark, 2016, стр. 71–72). Это очень важно для понимания некоторых из наиболее проблемных аспектов CD, особенно предвзятости подтверждения и сосредоточения на поддерживающих убеждениях.Здесь, в частности, динамика точного взвешивания PP может помочь социальным психологам раскрыть корни предвзятости подтверждения и способы самооправдания, связанные с уменьшением CD (см., Например, Tavris and Aronson, 2008). Кларк (2016, стр. 71–72) цитирует Сигеля (2012) понятие обоснования восприятия, чтобы осветить «темную сторону» уменьшения ошибок прогнозирования. В этом сценарии Джилл предсказывает, что Джек злится на нее, заставляя Джилл выборочно пробовать ее воспринимаемые визуальные сенсорные данные, чтобы найти визуальные «доказательства» своего гнева.Это, в свою очередь, усиливает апостериорную веру в прогностическую гипотезу «Джек злится», эффективно приводя к «тревожному рецепту самореализующихся психосоциальных узлов и путаниц» (Clark, 2016, стр. 75). Это нетрудно связать, например, с отрицанием климата, когда отрицатели климата активно пробуют свою информационную среду, чтобы найти дополнительные доказательства своих прежних убеждений (см., Например, Lorenzoni et al., 2007). Подобный акцент на поддерживающих убеждениях можно найти у Фестингера (1957, стр.22) пример курильщика, который активно сосредотачивается на информации, которая поддерживает его или его поведение, или, другими словами, на информации, которая хорошо предсказывается генеративной моделью. Здесь также предотвращение диссонанса очень похоже на активное уменьшение ошибок прогнозирования.

Добавление примирительных когнитивных элементов и изменение конфликтных когнитивных элементов

Основной принцип PP заключается в том, что ошибку прогнозирования можно уменьшить путем набора «новых и лучших» прогнозов или путем модуляции текущих так, чтобы они наилучшим образом учитывали текущие сигналы ошибок (Friston, 2010; Clark, 2016, p.1). Это можно сравнить с представлением Фестингера (1957) о том, что когнитивные элементы могут быть добавлены или изменены для согласования диссонирующих элементов. На практике в прогнозной иерархии это также может означать, что гипотезы «более высокого уровня» сохраняются путем корректировки или набора новых прогнозов на более низких иерархических уровнях. Таким образом, на практике это может включать, например, произвольные изменения отношения, часто связанные с определенными реакциями на CD (Festinger, Carlsmith, 1959; Cooper, 2007; Tavris and Aronson, 2008).

Чтобы проиллюстрировать такие произвольные изменения отношения, полезно вернуться к истокам теории диссонанса, которая началась с исследования культа, известного как Искатели (Festinger et al., 1956; Festinger, 1957, Ch.10, см. Также Краткое содержание главы 1 в Cooper, 2007). Далее следует оригинальная история с интерпретациями PP в скобках:

Фестингер и его ученики задокументировали секту, «серьезную группу» с сильными предчувствиями [генеративные модели], что мир погибнет в результате катастрофического наводнения 21 декабря 1955 года.Сектанты верили, что их могут спасти неземные существа с планеты Кларион. Искатели были настолько уверены в своих предчувствиях [высокоуровневое предсказание: «наступит конец света»], что продали свое имущество и бросили работу. Однако в день предсказанного события, когда не было видно наводнения, Искатели столкнулись с катастрофической непоследовательностью [ошибкой предсказания]. Первоначально, после полуночи, Искатели искали альтернативные объяснения [набор произвольных гипотез более низкого уровня], например, «некоторые из нас носят предметы, запрещенные Clarions», которые могли бы объяснить несоответствие.В конце концов, несоответствие [ошибка предсказания] было уменьшено неопровержимым сообщением [набор альтернативных гипотез] лидера культа: «Эта небольшая группа, сидящая всю ночь напролет, распространяла столько добра и света, что Бог Вселенной пощадил Земля от разрушения ». Ошибка предсказания — или диссонанс — была уменьшена за счет сохранения гипотезы высокого уровня путем набора согласных гипотез низкого уровня. Как ни странно, название Festinger et al. (1956) книгу «Когда пророчество терпит неудачу» можно перефразировать как «Когда предсказание терпит неудачу.”

Более того, PP может помочь нам глубже понять «величину» диссонанса, которая была центральной концепцией в первоначальном предложении теории диссонанса Фестингера (1957), хотя с тех пор ей уделялось меньше внимания (Beauvois and Joule, 1996). Формализуя представление о величине, мы представляем здесь

«сумма всех диссонансов, включающих определенное познание как« D »и сумму всех созвучий как« C. »Тогда мы могли бы думать об общей величине диссонанса как о функции« D », деленной на« D ». плюс ‘C.”’ (Фестингер и Карлсмит, 1959, стр. 203–204).

При простом описании это довольно интуитивно понятно. Например, по мере увеличения количества познаний, которые оправдывают вызывающее диссонанс поведение, величина диссонанса («D», деленная на «D + C») уменьшается. Если мы делаем речь противоречащей нашему мнению, мы должны уменьшить величину диссонанса, задействуя согласные когниции. Если мы сможем рационализировать свое поведение, добавив примирительные когнитивные элементы (например, «мне заплатили за это» или «я был вынужден сделать это»), количество диссонанса уменьшится, как утверждали Фестингер и Карлсмит (1959).Однако то же явление также можно интерпретировать с точки зрения PP, посредством чего величина (усиление или объем) ошибок прогнозирования может быть уменьшена путем привлечения альтернативных гипотез, которые «объясняют» ошибку прогнозирования (см., В частности, гл. 2 у Кларка). , 2016). Следовательно, увеличение количества «согласных» предсказаний (путем привлечения этих гипотез более высокого уровня) уменьшило бы объем ошибки предсказания. Величина диссонанса, таким образом, кажется, с точки зрения PP, особенно связана с усилением или объемом единиц ошибки предсказания.

Избежание диссонанса

И наконец, четвертое, как обсуждалось в разделе «Прогнозирующая обработка: краткий обзор», PP и связанный с ним принцип свободной энергии предполагают, что организмы склонны активно избегать состояний, вызывающих ошибки или «неожиданных». PP и «активный вывод» (например, Friston, 2010; Clark, 2016) утверждают, что минимизация ошибки прогноза является движущей силой для организмов. Это, опять же, идея, которая имеет сходство с провокационной идеей Фестингера (1957, стр. 3), которая в то время была провокационной, о том, что CD и его активное сокращение являются «самостоятельным мотивирующим фактором», посредством чего «ситуации и информация», которые, вероятно, будут Следует активно избегать увеличения диссонанса, чтобы наши когнитивные модели оставались «реагирующими на реальность».Как пишет Кларк (2016, стр. 250 и 293), «весь аппарат (обработки, основанной на предсказаниях) существует только для того, чтобы помогать животным в достижении их целей, избегая при этом фатально неожиданных встреч с миром». Если диссонанс ассоциируется с ошибкой предсказания (позиция, которую я отстаиваю в настоящем тексте), то активная тенденция к избеганию CD может быть понята как помогающая нам избегать неожиданных телесных (проприоцептивных), установочных / эмоциональных (интероцептивных) и средовых ( экстероцептивные) информационные потоки, которые ограничивают наши возможности для достижения наших целей.В разделе «Эволюционное обоснование когнитивного диссонанса?» Эта идея развивается дальше и, в частности, показано, что она совместима с основанными на действии моделями КД.

Похоже, что между теорией PP и CD существует несколько сходств, а именно то, что обе они имеют дело с поразительно похожими объяснениями уменьшения неожиданных (или субъективно удивительных) психических состояний и встреч с миром. Возможно, однако, что PP предлагает более динамичную модель уменьшения неожиданности. С точки зрения ПП, уменьшение диссонанса — это не только модуляция «когнитивных элементов» пассивным стимулом-ответом, но и прогнозирование.С этой точки зрения активное снижение «предсказуемого диссонанса» могло бы служить основным драйвером для успешных действий в мире посредством оптимизации предсказания поступающих сенсорных сигналов. В конце концов, байесовский мозг, предложенный П.П., «является механизмом вывода, который пытается оптимизировать вероятностные представления о том, что послужило причиной его сенсорного ввода», чтобы успешно предсказать мир и понять его причинные механизмы (Friston, 2010, стр. 130).

Таким образом, основная причина перемещения CD в структуру PP очевидна из Фестингера (1957, стр.11) следующая цитата: « реальность, которая сталкивается с человеком, будет оказывать давление в направлении приведения соответствующих когнитивных элементов в соответствие с этой реальностью. ». Вспомните, как Кларк (2015, стр. 5) критиковал стандартную пассивную когнитивную модель, управляемую стимулами, принимая« энергетические сигналы от органов чувств »и« превращая их в »связное или согласное восприятие. CD, с точки зрения PP, тогда становится не несоответствием между двумя пассивными элементами познания, «затронутыми» реальностью (как предлагает Фестингер), а скорее несогласованностью между активным последующим (ориентированным на действие) прогнозированием и восходящими потоками перцепционный ввод.Таким образом, уменьшение диссонанса можно перефразировать как активное и перспективное уменьшение конфликтов между предсказаниями нисходящего потока и ошибками восходящего потока.

Кажется, что с этой точки зрения CD прочно ассоциируется с «ошибкой предсказания», в результате чего CD может быть полезно переосмыслить, выполнив своего рода «байесовский переворот» (Clark, 2016), как «предсказывающий диссонанс». Это также является интересным ответом Бовуа и Джоуля (Beauvois and Joule, 1996, стр. Xii), которые в своей «радикальной теории CD» отмечают, что диссонанс не является «теорией рациональности, поскольку процесс уменьшения диссонанса, который он описывает, хотя явно когнитивный в природа, также пост-поведенческая и, следовательно, неспособна подготовить рациональное действие. ». Важно отметить, что с дальновидной точки зрения ПП, как подробно описано в разделе« Эволюционное обоснование когнитивного диссонанса? », В частности, можно поставить под сомнение идею о том, что диссонанс не может подготавливать рациональные действия. Это связано с тем, что, если диссонанс связан с ошибкой предсказания или фактически является одной из ее форм, диссонанс также является пред-поведенческим и, таким образом, способен подготовить эффективные, успешные и экологически рациональные действия в долгосрочной перспективе. Это может быть нерационально в смысле homo economicus (т.е., через призму теории рационального выбора), но в целом может быть «удовлетворительным» (Simon, 1956, 1972). Как обсуждалось в разделе «Эволюционное обоснование когнитивного диссонанса?», Это нетривиально при рассмотрении возможных эволюционных истоков CD.

Прогностическая обработка также может пролить свет на другой сбивающий с толку аспект теории диссонанса. Бовуа и Джоуль (1996, с. Xvii) сетуют на то, что первоначальная теория диссонанса Фестингера (1957) вводила в заблуждение, так как заставляла думать, что «диссонирующая связь» между познаниями всегда порождает «диссонансное психологическое состояние.«Это концептуальная проблема, которую, как мне кажется, можно эффективно решить с помощью иерархической формулировки ПП. Хотя ошибки предсказания или «диссонирующие отношения» между познаниями полностью проистекают из прямого сенсорного потока, кажется довольно очевидным, что они не всегда вызывают диссонирующие психологические состояния. Напомним, что в предсказательной иерархии все уровни от высоко абстрактных познаний до сенсорных данных нижнего уровня «подотчетны другим, обеспечивая внутренне непротиворечивое представление сенсорных причин на нескольких уровнях описания» (Friston, 2010, p.129). Это говорит о том, что, хотя диссонирующие отношения могут возникать на нескольких уровнях предсказательной иерархии, от уровней прямого восприятия («идет дождь, хотя и солнечно») до более абстрактных уровней, связанных с идентичностью («Я прилетел на академическую конференцию, и я чувствую себя ужасно из-за этого, потому что у меня про-экологическая идентичность »), то, что мы обычно называем психологическим дискомфортом диссонанса, лежит на верхнем конце этой иерархической модели.

Следовательно, хотя «диссонирующие отношения» или «ошибки предсказания» могут существовать где угодно на иерархическом или боковом уровнях предсказательной иерархии, психологическое дискомфортное состояние CD (которое психологически мотивирует уменьшение диссонанса), скорее всего, будет постоянным и повторяющимся. ошибки предсказания выше в иерархической модели.Чтобы проиллюстрировать это, еще раз представьте себе пикника Фестингера (Festinger, 1957, p. 19) из раздела «Диссонанс в двух словах» (см. Рисунок 2). Когда пикник собирает сенсорную информацию, сигнализирующую о существовании капель дождя (т. Е. Видит или чувствует капли дождя), это отправляет ошибку прогнозирования восходящего потока генеративной модели более высокого уровня, такой как «Погода солнечная и благоприятная для пикников». Чтобы уменьшить ошибку прогноза (или диссонирующую связь между когнитивными элементами), генеративная модель может быть обновлена ​​до «Дождь.«Я сомневаюсь, однако, что это одно только вызовет то, что мы называем психологическим состоянием CD. Однако мы могли бы представить обновленную генеративную модель «Дождь», вызывающую дальнейшие потоки ошибок прогнозирования в генеративную модель более высокого уровня, например «Я не люблю и избегаю дождя». Диссонирующая связь между «идет дождь» и «я не люблю и избегаю дождя» уже ближе к психологически неудобному состоянию. Можно пойти еще дальше и заметить новую диссонирующую связь между «я не люблю и избегаю дождя» и признанием того, что «дождь жизненно важен», или тем фактом, что людям и природе нужен дождь, чтобы выжить.Таким образом, уменьшение психологического диссонанса (или ошибки предсказания более высокого уровня) может быть достигнуто за счет изменения отношения, когда пикник наконец признает, что на самом деле она очень ценит осадки. Другими словами, аргумент здесь состоит в том, что хотя ошибка предсказания не всегда вызывает психологическое состояние CD, CD всегда остается одной (высокоуровневой и устойчивой) формой ошибки предсказания.

РИСУНОК 2. Различие между диссонансными отношениями и психологическим состоянием CD.Хотя ошибка предсказания не всегда вызывает психологическое состояние CD, CD всегда является ошибкой предсказания.

Завершая этот раздел, можно сказать, что PP, кажется, может быть информативным для будущего развития теории CD. В то время как обе теории широко рассматривают уменьшение неожиданности или несогласованности (ошибки предсказания и диссонанса), PP, возможно, дает CD ценный и информативный контекст в более широкой структуре восприятия-предсказания-действия (известной как активный вывод) и приспосабливает диссонанс в иерархической многоуровневой системе. система предсказательного разума.Это также помогает нам отделить диссонирующие когнитивные элементы от диссонирующих психологических состояний, хотя оба они рассматриваются как часть одного и того же процесса восприятия и познания. Фактически, довольно простой «байесовский переворот», предложенный PP, как я утверждаю ниже, может даже помочь нам понять, почему существуют определенные консервативные стратегии уменьшения диссонанса.

Эволюционное обоснование когнитивного диссонанса?

Взгляды PP на CD можно обсуждать на фоне исследований, которые, с одной стороны, предполагают, что диссонанс имеет сильную эволюционную основу (Egan et al., 2007), и, наоборот, исследование, которое ставит под сомнение совместимость между врожденным стремлением к уменьшению диссонанса и человеческой (культурной) эволюцией (Perlovsky, 2013). В этом разделе я стремлюсь показать, что теория прогнозирующего диссонанса может отвечать обоим понятиям, предполагая, что не только стремление к уменьшению диссонанса эволюционно совместимо (и даже необходимо), но и что культурные факторы могут также частично определять, какие когнитивные элементы являются диссонирующий. Первое предположение, приведенное ниже, состоит в том, что, поскольку CD с точки зрения PP является одной из форм «ошибки предсказания», неудивительно, что аналогичные процессы обнаруживаются у других (предположительно также PP, уменьшающих ошибки предсказания) организмов.Это важная идея для рассмотрения. Несмотря на давний интерес к теории CD, ее развитие или эволюционное происхождение все еще плохо изучено (Egan et al., 2007, p. 978). Во-вторых, в уменьшении диссонанса нет ничего контрэволюционного. Напротив, механизмы уменьшения ошибок прогнозирования абсолютно необходимы для поддержания готовности к действию в весьма условной и неопределенной среде, где консервативные реакции на диссонанс или ошибку прогнозирования также предотвращают переоснащение наших прогнозирующих генеративных моделей местным эфемерным условиям.Ниже обсуждаются эти два «, почему s» относительно происхождения CD.

Почему №1: Модель диссонанса, основанная на действиях

Harmon-Jones et al. (2015) предлагают модель, основанную на действиях, чтобы расширить исходную теорию CD, чтобы ответить на вопрос , почему когнитивная несогласованность вызывает как психологическое состояние диссонанса, так и мотивацию для уменьшения диссонанса. Предложение авторов (там же, с. 185), основанное на таких влияниях, как Уильям Джеймс и Джеймс Дж.Гибсон, который также повлиял на ход мысли, который привел, по крайней мере, к интерпретации ПП Кларком (2016), заключается в том, что познание существует, в частности, для управления поведением, и что «негативное аффективное состояние диссонанса вызывается не всеми когнитивными конфликтами, но, в частности, , когда познания с действиями и последствиями конфликтуют друг с другом, затрудняя действия ». Бовуа и Джоуль (1996, с. 8), кажется, более или менее аргументируют аналогичную позицию, предполагая, что «когнитивная работа по уменьшению диссонанса ориентирована на генеративное познание, которое является поведенческим по своей природе» и что поведение, в частности, «обладает особый статус в установлении общей суммы диссонанса.Эти идеи, опять же, очень совместимы с PP-картиной активного вывода, где механизм прогнозирования служит фундаментальной цели — управлять поведением организма в шумном и неопределенном мире (Friston et al., 2016). Любые ошибки прогнозирования, препятствующие успешному (и недорогостоящему) поведению в таком мире, должны быть исправлены.

Прогнозирующая обработка особенно ценна для дальнейшего понимания диссонанса, основанного на действиях, поскольку предполагает, что прогнозируемое восприятие должно быть внутренне связным, чтобы обеспечивать четкие инструкции к действию.Чтобы выделить этот аспект ПП, Кларк (2016), стр. 33–37; рисунок из Hohwy et al., 2008) использует пример бинокулярного соперничества. Когда разные изображения (например, лицо и дом) представляются правому и левому глазу, субъекты обычно испытывают перцептивные переходы от одного восприятия (лица) к другому (дом). Это чередование восприятий (вместо восприятия смешанного лица) происходит, согласно нарративу PP, потому что ни одна гипотеза не учитывает все данные, «поэтому система чередуется между двумя полустабильными состояниями» (там же.). Для целей, ориентированных на действия, это имеет смысл: мы, вероятно, никогда не воспринимали и не будем воспринимать облицовочные дома в нашей действующей среде, и наша генеративная система усвоила, что «только один объект может существовать в одном и том же месте в одно и то же время» (Hohwy и др., 2008, с. 691). Если возможности для действия или аффордансы маскирующего дома неясны и ранее не встречались (т. Е. Априорная вероятность маскирующего дома мала), очень мало практического смысла воспринимать маскирующий дом.Возможности здесь и далее в настоящем тексте определяются как отношения между способностями к восприятию и действию и особенностями окружающей среды, или, другими словами, действенными возможностями, предоставляемыми средой дееспособному организму (Chemero, 2003, 2009; Kaaronen, 2017; также Гибсон, 1979; Рид, 1996; Хефт, 2001).

Возможно, то же самое можно было бы применить к знаменитому «утиному кролику», гештальт-демонстрации Ястроу (1899), ставшей известной благодаря Витгенштейну (1981). Когда мы сталкиваемся с изображением, одновременно напоминающим головы утки и кролика, мы не воспринимаем «утиного кролика», а вместо этого чередуем гештальтские «утка» и «кролик».Это имеет экологический смысл, так как, например, охотнику будет очень мало пользы от восприятия утиного кролика, поскольку такое восприятие не дает связного или согласного поведения и ранее не встречалось. Похожий пример, который обычно приписывают Куну (2012) и Поланьи (1958), можно привести в философии или психологии науки. Ученый обычно не разрабатывает эксперимент с точки зрения двух противоречащих друг другу теорий. Это просто потому, что, даже если это возможно с аналитической точки зрения, оно имеет очень мало прагматического смысла.Как пишет Поланьи (1958), мы можем успешно столкнуться с научным миром, только «пребывая» в теории или воплощая ее в жизнь и обращаясь к миру из нее, а одна теоретическая перспектива обычно достаточно сложна, чтобы удовлетворить ее в практических целях. Прогностические гипотезы в науке и повседневной жизни в первую очередь направляют действия, а ненужный диссонанс или ошибка между противоречивыми действиями, как правило, следует устранять, чтобы вести гладкое и непрерывное поведение.

Cisek (2007, стр.1568) «гипотеза аффордансной конкуренции» также может служить подтверждением этой точки зрения. Здесь Чисек утверждает, что «чтобы выжить во враждебной среде, нужно быть готовым действовать в короткие сроки, выпуская в исполнение действия, которые, по крайней мере, частично подготовлены», что требует обработки «сенсорной информации зависимым от действий способом для построения представления потенциальных действий, которые в настоящее время допускает окружающая среда ». На основе доступной информации эти конкурентные возможности (или возможности для действий) сравниваются друг с другом до тех пор, пока не будет выбрано одно действие.Выбор двух противоречащих друг другу действий был бы просто очень неэффективным и непрактичным. Следовательно, в соответствии с нарративом прогнозирующего диссонанса, предложенным в этом тексте, любые диссонирующие отношения между гипотезами конкурентных действий или установочными или намеренными состояниями, относящимися к действию, должны быть сокращены как можно быстрее.

Прогнозирующее объяснение диссонанса в значительной степени соответствует недавним моделям диссонанса, основанным на действии, и потенциально может быть информативным для развития этих теоретических основ.Если CD понимается как одна из форм ошибки предсказания, имеет смысл уменьшить ее, чтобы обеспечить успешное поведение в нашей альтернативной экологической нише с множеством конкурирующих возможностей. Как обсуждалось в разделе «Прогнозирующий диссонанс», Фестингер (1957), похоже, имел это в виду, формулируя первоначальное определение CD (где уменьшение диссонанса позволяет нам поведенчески «реагировать на реальность»), но эта позиция, казалось, в значительной степени исчезла из более поздние исследования, которые все больше фокусировались на установочном диссонансе, а не на восприятии действия в реальном мире (см. Cooper, 2007).Таким образом, теория прогнозирующего диссонанса, похоже, согласуется с Хармон-Джонс и др. (2015) утверждают, что «диссонансные процессы в первую очередь служат для облегчения эффективных действий».

Почему # 2: переобучение прогнозных моделей

Другое непосредственное «почему» диссонанса относится к статистическим свойствам переобучения и недостаточного подбора. Переоснащение прогностической модели здесь, как определено Marweski et al. (2010, стр. 106), потребует генеративной модели, улавливающей «не только дисперсию, обусловленную интересующими переменными, но также и дисперсию случайной ошибки, с которой организмы могут столкнуться в неопределенном мире.«Механизм прогнозирования, такой как прогнозирующий разум, предложенный Кларком (2016), в основном предназначен для извлечения сигнала из шума, чтобы предотвратить переобучение в шумной, крайне неопределенной и эфемерной среде. Как отмечает Фельдман (2013, с. 25, также у Кларка, 2016, с. 272), это подразумевает отделение значимого для агента сигнала от шума, чтобы настроить наши априорные факторы на мир, выборочно игнорируя большую часть того, что делает доступным сенсорный сигнал. : «Было бы неразумно слишком точно согласовывать свои априорные планки с каким-либо конечным набором наблюдений о том, как себя ведет мир, потому что наблюдения неизбежно представляют собой смесь надежных и эфемерных факторов.”

Кажется, что часто компакт-диск и связанный с ним отказ от информации оформляются как нечто совершенно иррациональное (это особенно очевидно у Перловского, 2013). Возьмем, к примеру, три основных парадигмы исследования диссонанса — индуцированное согласие (Festinger and Carlsmith, 1959), трудное решение (Brehm, 1956) и оправдание усилий (Tavris and Aronson, 2008), — все они, кажется, сосредоточены на о довольно иррациональных аспектах диссонанса, таких как, казалось бы, произвольное изменение отношения и систематическое избегание противоречивой информации.Однако в экологической нише, в которой мы живем, ограниченно рациональное, избирательно невежественное, но быстрое и бережливое познание, ориентированное на действия, может быть наиболее эффективным способом передвижения и принятия решений (Clark, 2016, p. 1). Хотя восприятие-действие такого рода не всегда оптимально локально, оно в высшей степени обобщаемо и в целом «удовлетворительно» (Simon, 1956, 1972). Это связано с тем, что слишком много обучения может привести к статистическому переобучению, то есть обновлению байесовских априорных значений прогнозной генеративной модели, чтобы они соответствовали так близко к одному набору локальных условий, что их больше нельзя обобщить на другие контексты.

Это может открыть новое окно для понимания «происхождения CD» ​​и того, почему диссонанс возникает не только со взрослыми людьми, но и с другими когнитивными (снижающими ошибки предсказания) организмами, такими как человеческие младенцы, такие как обезьяны-капуцины (Egan et al., 2007). В конце концов, любой организм PP будет стремиться уменьшить ошибку долгосрочного прогноза, поэтому, возможно, неудивительно, что когнитивные явления, такие как диссонанс, обнаруживаются у других видов. В результате, если диссонанс связан с ошибкой предсказания, то это, по крайней мере, не на самом фундаментальном уровне социально-культурно приобретенное «усвоенное вторичное побуждение» (как осторожно предположил Купер, 2007, стр.87–89), а скорее то, что в какой-то мере испытает любой организм с механизмом прогнозирования. «Источником» психологического ощущения диссонанса, с точки зрения PP, будет его роль в мотивации уменьшения ошибок прогнозирования в долгосрочной перспективе . Такая стратегия подразумевает, что нельзя учиться на каких-либо несоответствиях между когнитивными элементами, поскольку это может вызвать переоснащение. Следовательно, даже когда диссонанс приводит к, казалось бы, произвольному сохранению предсказания высокого уровня (например,g., не учиться на ошибке предсказания из-за самооправдания или произвольного изменения отношения), это не означает, что это полностью иррационально. Прогнозирующий мозг, как забавно пишет Кларк (2016, гл. 8), в конце концов, довольно «ленив», но это может быть не столько ошибкой, сколько необходимостью.

Чтобы проиллюстрировать эту идею, рассмотрим мысленный эксперимент в социальной среде. В конце концов, теория диссонанса изначально была социальной психологической теорией , поэтому раскрыть ее социальное обоснование — нетривиальная задача.Представьте себе древнего человека по имени Прото, жившего в примитивной малой культуре. Эта культура, как и любая человеческая культура, имеет общие значения, намерения и нормы, и люди этой культуры особенно ценят простую норму «Совместное использование — хорошо» (вы можете вставить сюда практически любую другую простую норму), ведущую к внедрению этой нормы. на высоком абстрактном уровне в своих генеративных моделях. На практике такая генеративная модель соответствует повышенной вероятности участия в альтруистическом поведении, или P (Совместное использование) (поскольку организмы PP, к лучшему или худшему, обладают способностью приводить свои прогнозы).А теперь представьте, что по какой-то причине Proto не делится своей едой и в результате испытывает каскады CD (или, если можно, ошибку предсказания). Рационально ли для Proto обновлять свою генеративную модель в соответствии с ошибкой прогноза? Возможно, нет, поскольку это в конечном итоге приведет к модуляции высокоуровневой модели «Совместное использование — это хорошо», уменьшению до-поведенческого P (Совместное использование) и, таким образом, приведет ко всем видам проблем в этой примитивной социальной среде (что приведет к , в худшем случае — наказание или исключение).Здесь, например, более консервативная, оправдывающая себя реакция на диссонанс (например, использование другого когнитивного элемента, такого как «У меня не было другого выбора»; «Ошибки были сделаны, но не мной…» и т. Д., См. Таврис и Аронсон , 2008) может оказаться более рациональным в долгосрочной перспективе. Другими словами, выборочное игнорирование и отказ от обучения диссонирующей социальной информации может оказаться надежной долгосрочной стратегией.

Может ли диссонанс быть все-таки теорией рациональности (см. Beauvois and Joule, 1996)? Подобные объяснения избирательного незнания информации или простого использования эвристики «быстрой и экономной» изобилуют в областях ограниченной или экологической рациональности (напр.г., Саймон, 1972; Маревски и др., 2010; Тодд и Гигеренцер, 2012). Однако отношения между экологической рациональностью и CD кажутся гораздо менее обозначенными. С точки зрения PP, CD может, по крайней мере, до некоторой степени служить цели мотивации организмов не подгонять свои модели прогнозирования к эфемерным местным условиям.

Это понятие является прямым ответом Перловскому (2013, стр. 1), который выражает озабоченность по поводу совместимости CD и культурной эволюции человека. По словам Перловского (там же.), CD препятствует приобретению новых знаний и, таким образом, находится в противоречии с тем, что в основе своей делает нас людьми:

«Этот процесс разрешения CD путем отбрасывания противоречий обычно быстрый,« мгновенный », и согласно теории CD новое знание отбрасывается до того, как будет установлена ​​его полезность. Это парадоксальный вывод теории компакт-дисков. Подводя итог, согласно теории CD, знания должны быть обесценены и отброшены. Но накопление знаний — признак человеческой эволюции. Отсюда следует, что факт культурной эволюции человека противоречит этой устоявшейся теории.”

Перловский (2013, стр. 2) продолжает: «Почему исследователи теории CD… не заметили этого противоречия между ее фундаментальной предпосылкой и фактом человеческой эволюции?»

Ниже я попытаюсь ответить на эти вопросы относительно совместимости CD и человеческой (культурной) эволюции. Во-первых, следует отметить, что представление Перловского о CD не совсем справедливо, поскольку, по крайней мере, согласно первоначальной концепции Фестингера (1957), CD может вести к прямому обучению (курильщик может уменьшить диссонанс, отказавшись от привычки, а пикник может и часто будет искать укрытие от дождя).Тем не менее, я также утверждаю, что CD и эволюция противоречат друг другу, только если мы сделаем молчаливое предположение, что больше информации лучше для успешного поведения в мире. Однако, как показывают недавние достижения в области экологической рациональности (см., Например, Marewski et al., 2010; Todd and Gigerenzer, 2012), это вообще не всегда оправданное предположение, поскольку агенты в реальном мире часто имеют «меньше» информации. «более.» Представляя точку зрения PP, я считаю, что Van de Cruys et al. (2014, стр. 1) делают здесь обоснованное замечание: «Сложный, изменчивый характер закономерностей в мире, а также стохастическая и шумная биологическая система, через которую люди переживают это, требуют, чтобы в реальном мире люди не только учились на своих ошибок, но также необходимо (мета-) научиться иногда игнорировать ошибки.Возможно, консервативные реакции на CD представляют собой именно такой вид «метаобучения» или, в кибернетических терминах (Bateson (1972)), «вторичное обучение» или «обучение второго порядка», которые помогают нам выборочно игнорировать ошибки предсказания и таким образом предотвращает переоснащение. Хотя эта стратегия иногда с треском проваливается, в долгосрочной перспективе она может оказаться эффективной.

Возвращаясь к проблемам Перловского (2013), кажется, что они тесно связаны с так называемой «загадкой затемненной комнаты», обсуждаемой в литературе PP (Clark, 2016), стр.262–265; Фристон и др., 2012; Аллен и Фристон, 2018). Загадка состоит в следующем: не должен ли организм, «управляемый неудачными предсказаниями» и уменьшающий количество ошибок (или, для данной цели, уменьшающий диссонанс), искать легко предсказуемые состояния, «такие как пустая затемненная комната, в которой можно провести остаток времени. его все более голодные, жаждущие и удручающие дни »? Разве не контрастируют с этим «отличительные черты человеческой эволюции» (Перловский, 2013, с. 1)? А как насчет культурной эволюции, игр, исследований и достопримечательностей новизны (Кларк, 2016, стр.262; Кларк, 2017а)? Ответ на загадку заключается в относительной, культурной и контекстной природе таких понятий, как ошибка предсказания или диссонанс. Хотя может показаться, что такие организмы, как наш, могут испытывать меньше «ошибок предсказания» в темном углу в повседневном понимании этого слова, на самом деле это будет сильно приводить к ошибкам, поскольку активные организмы, такие как люди, перемещаются и исследуют в качестве основы для прогнозирования повседневных переживаний. Следовательно, застревание в пустой затемненной комнате было бы очень неожиданным и привело бы к высокому уровню ошибок предсказания — или диссонанса — и, таким образом, мы активно избегаем таких состояний.Таким образом, трактовка диссонанса в ПП вряд ли характеризует его как «вызов эволюции человека», как следует из яркого названия Перловского (2013). Скорее, уменьшение диссонанса и связанный с ним отказ от информации становятся фундаментальными требованиями для жизни в шумном и неопределенном мире.

Перловский (2013) строит свои аргументы, чтобы предположить, что музыка — это один из механизмов, с помощью которого можно коллективно уменьшить диссонанс. Это может быть (а может и не быть) правдой, но это только один возможный социокультурный случай уменьшения диссонанса.Фактически, мы, люди, находим все наши общества структурированными так, что от нас ожидается получение даже противоречивой информации (см. Главу 9 в Clark, 2016, 2017a). Возьмем, к примеру, школы и университеты, где предполагается, что студенты бросают вызов своим народным представлениям о физике, обществе или психологии. Например, если от студента бакалавриата ожидается, что он будет изучать информацию, которая противоречит его предыдущим знаниям, неспособность усвоить такие знания, вероятно, приведет к наивысшей степени диссонанса (т.е., намного выше, чем сама по себе противоречивая информация вызывает). Таким образом, уменьшение диссонанса в некоторых социальных сетях может просто повлечь за собой обучение. Социокультурные каркасы, с точки зрения ПП, таким образом, служат коллективной начальной точкой, которая прививает нашему предсказательному уму нормы обучения и исследования (Clark, 2017a), даже когда эта информация не согласуется с предшествующими познаниями. Это совершенно другая картина от утверждения Фестингера (1957, стр. 20), что «возможности манипулирования окружающей средой [для уменьшения диссонанса] ограничены.«С социокультурной точки зрения PP (см. Clark, 2016; Ramstead et al., 2016), манипулирование средой и построение ниши (Constant et al., 2018) можно интерпретировать как фундаментальные для уменьшения диссонанса и последующих паттернов метаобучения. . Мы живем, как это называет Кларк (2016), в «бутстрапном раю», где возникает «эффект храповика» (Tomasello, 1999) социокультурных процессов, создающий новую среду с новыми ожиданиями — это также меняет то, что мы переживаем. как «ошибка предсказания» или «CD», которые, по-видимому, сильно зависят от культуры (Clark, 2017a).

Долгосрочное взвешивание ошибок прогнозирования — дело деликатное, поскольку обновление байесовских априорных значений наших механизмов прогнозирования может (и на практике приводит) к появлению как переоборудованных, так и недостаточно приспособленных генеративных моделей. Диссонанс, кажется, может быть фундаментально связан с предотвращением переобучения, хотя побочный эффект этого очевиден. Снижение диссонанса с помощью выборочной выборки , например, также может привести к сильно недоработанным генеративным моделям, что приведет к стойким ошибкам подтверждения (Clark, 2016).Но это цена, если можно, обобщаемой, экологически рациональной и стимулирующей действия прогностической динамики. В конце концов, такие активные виды, как наш, действуют в «богатой среде возможностей» или в экологической нише с впечатляюще богатыми и разнообразными возможностями для действий (Rietveld and Kiverstein, 2014). Богатый ландшафт аффорданса, в свою очередь, требует хорошо обобщаемой и эффективной модели прогнозирования. Это, по крайней мере, для нашего вида, кажется филогенетически удовлетворительным (на самом деле это самоочевидно, само наше существование, см. Friston, 2018).Однако, как кратко обсуждается ниже в разделе «Недостаточно приспособленные генеративные модели и экологические кризисы», эта стратегия предотвращения переобучения вызывает всевозможные проблемы в контексте 21-го века, когда наши экологические ниши и ландшафты возможностей меняются быстрее, чем мы прогнозируем. возможности.

Недостаточно приспособленные генеративные модели и экологические кризисы

Завершаю нормативной записью. CD, возможно, является одним из наиболее важных когнитивных феноменов для понимания причин глобального экологического кризиса.Это связано с явно заметной ролью, которую CD играет в так называемом разрыве отношения и действия в экологической психологии (см. Kollmuss and Agyeman, 2002; Kaaronen, 2017; Uren et al., 2018), а также с отрицанием климата и другими экологическими проблемами. «Отрицания» (Lorenzoni et al., 2007). Здесь, по-видимому, диссонанс, возникающий между генеративными моделями и сенсорным входом (например, диссонанс между установками и действиями), объясняется такими механизмами, как делегирование ответственности, дистанцирование, апатия, отрицание и активное избегание противоречивой информации (Stoll-Kleemann et al. al., 2001; Kollmuss and Agyeman, 2002). Просто мы не обновляем наши прогнозные генеративные модели, чтобы адекватно реагировать на насущную срочность. Поэтому изучение компакт-диска в наши дни может быть более важным, чем когда-либо прежде.

Такие явления, как отрицание климата, можно было бы лучше понять с точки зрения PP, которая постулирует, что сильные априорные факторы (т. Е. Ментальные модели, настроенные на экологически вредные поведенческие привычки) в сочетании с низким вниманием и выборочной выборкой, по крайней мере, частично виноваты в плохом восприятии. новых моделей поведения и основанной на фактических данных местной и глобальной политики.Последний случай особенно интересен, поскольку, хотя наука уже занимается отделением шума от сигнала, субъективно воспринимаемые сенсорные входы (например, из научного общения) могут по-прежнему рассматриваться как любой другой шум с помощью прогнозной модели непрофессионала (см. Stoll-Kleemann et al. , 2001 и Lorenzoni et al., 2007 для соответствующих эмпирических случаев). Можно утверждать, что это приводит к радикальному недообучению, и многие типичные реакции на климатический диссонанс, такие как самооправдание, избегание противоречивой информации или делегирование ответственности, не столько предотвращают переобучение, сколько вызывают систематическое недообучение, рискуя будущая минимизация ошибки предсказания и, следовательно, человеческого существования.Наш локально настроенный и «быстрый и бережливый» прогнозирующий разум, похоже, не особенно хорошо подходит для предсказания медленных, абстрактных и глобальных нелинейных явлений, таких как экоцид, шестое массовое вымирание и изменение климата. что приведет только к неизбежной ошибке прогнозирования большого объема при достижении необратимых экологических переломных моментов или когда будет слишком поздно.

Возможно, дальнейшее развитие теории прогнозирующего диссонанса могло бы послужить основой для новых моделей экологического образования, коммуникации и поведенческой политики, которые будут сосредоточены на способах стимулирования усиления сигнала ошибки на основе значимости (т.е.д., «усиление» соответствующих сигналов ошибки). В другом месте я предположил, что необходимой отправной точкой для этого будет дизайн городской среды, городские возможности и экологическое просвещение, которые продвигают местную экологию, ориентированную на действия, за счет повышения внимания к экологическим проблемам через структурно индуцированное поведение (Kaaronen, 2017 ). Однако, несомненно, необходимы дальнейшие исследования и эксперименты. PP предоставляет здесь интересную возможность, используя новейшее понимание механизмов человеческого разума, чтобы помочь нам в «искусстве когнитивной войны за спасение планеты» (Antal and Hukkinen, 2010).

Заключение

В этой статье я утверждал, что PP (также прогнозирующее кодирование) может помочь нам глубже понять теорию компакт-диска и что теория компакт-диска может быть включена в более широкую структуру PP. Подход PP к CD в этой статье был назван «предсказывающим диссонансом». Это связано с представлением о том, что CD тесно связан с концепцией ошибки предсказания в PP. В конце концов, PP можно интерпретировать, чтобы пролить свет на:

• Что такое CD.С точки зрения PP, диссонанс возникает из-за того, что восходящие сигналы ошибок взвешиваются по-разному по сравнению с последующими прогнозирующими генеративными моделями. Это также можно назвать «предсказуемым диссонансом». Величина диссонанса является функцией усиления или громкости и постоянства или повторяемости сигналов ошибки. Прогнозирующий диссонанс можно уменьшить, обновив прогностическую модель, задействуя альтернативные прогностические модели или изменив поведение и перемещаясь в социальном и материальном мире (изменяя собранный информационный поток).

• Где существует CD. С точки зрения PP диссонанс может возникать на разных иерархических (или боковых) уровнях многоуровневой иерархии прогнозирования. Это, по крайней мере частично, решает дилемму: всегда ли «диссонирующие отношения» между познаниями порождают «диссонирующее психологическое состояние» (Beauvois and Joule, 1996). Теория предсказательного диссонанса предполагает, что, хотя «диссонирующие отношения» или «ошибки предсказания» могут существовать где угодно на иерархическом или латеральном уровнях иерархии предсказаний, психологически неудобным состоянием CD, скорее всего, будут те стойкие ошибки предсказания, которые находятся на более высоком уровне предсказательной иерархии. .

• Почему существует CD. Egan et al. (2007, стр. 982) размышляют о том, «могут ли быть какие-то ключевые аспекты познания, которые приводят к CD», чтобы выяснить его эволюционное происхождение, и, действительно, такой механизм может быть объяснен теорией предсказательного диссонанса. Как обсуждалось в разделе «Эволюционное обоснование когнитивного диссонанса?», Консервативная реакция на диссонанс могла существовать, по крайней мере, частично, чтобы предотвратить переоснащение прогностических моделей локальным и эфемерным условиям, поскольку это привело бы к плохо обобщаемым предсказаниям.С этой точки зрения диссонанс не является «постбихевиоральным» или «неспособным подготовить рациональные действия» (см. Beauvois and Joule, 1996), но также является предбихевиоральным и (часто, но не всегда) способным подготовить экологически рациональные, быстрые и бережливость, действие. Таким образом, диссонанс действительно очень ориентирован на действия — понятие, которое хорошо перекликается с работами Хармон-Джонса и др. (2015). Однако любая стратегия, которая предотвращает переоснащение, подозревается в недостаточном подходе (или отсутствии обучения на ошибках прогнозирования, на которых следует учиться), что может способствовать распространению некоторых экологически необоснованных когнитивных явлений, таких как отрицание климата и подобные предубеждения.

Таким образом, картина компакт-диска нарисована там, где восприятие и действие являются самоисполняющимися пророчествами, и «Когда пророчество терпит неудачу» (чтобы вызвать заголовок Фестингера и др., 1956), мы испытываем разную степень диссонанса. CD помогал и до сих пор помогает таким организмам, как наш, «бороздить волны неопределенности» (Clark, 2016), но в современном мире, похоже, это часто происходит с ужасной экологической и социальной ценой. Поскольку CD, по-видимому, останется здесь, нам необходимо обновить его с учетом самых последних достижений в области когнитивных наук.В этой статье я предложил включить компакт-диск в более широкую когнитивную теорию ПП. PP — это поспешно и широко распространяющаяся теория с новыми разработками в самых разных областях, от машинного обучения до психопатологии, и обновление теории диссонанса с помощью этих достижений, и даже их вычислительные и экспериментальные методологии могут проложить плодотворный путь вперед.

Авторские взносы

РК внес единоличный вклад в концепцию и дизайн работы; разработал проект и критически отредактировал его на предмет важного интеллектуального содержания; и согласились нести ответственность за все аспекты работы, обеспечивая надлежащее расследование и решение вопросов, связанных с точностью или целостностью любой части работы.

Финансирование

Работа над этой исследовательской статьей стала возможной благодаря оплачиваемой должности кандидата в докторантуру по программе докторантуры в области социальных наук в Университете Хельсинки.

Заявление о конфликте интересов

Автор заявляет, что исследование проводилось в отсутствие каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Благодарности

Я благодарю Янне И. Хуккинен, Нину Янасик-Хонкела и Валентину Кисеппя за отзывы о черновиках этой статьи.Я также благодарен двум рецензентам, чьи комментарии во многом помогли улучшить качество этой статьи. Если и были ошибки, то они были сделаны мной.

Сноски

1. См., Например, Friston (2010) или Seth (2014) для краткого изложения гипотезы «байесовского мозга».
2. Приоры могут быть определены здесь как распределения вероятностей или плотности «причин данных, которые кодируют представления об этих причинах до наблюдения данных» (Friston, 2010, p.129).
3. В литературе по PP обычно можно найти описания предсказаний и ошибок предсказания, идущих иерархически (нисходящий и восходящий поток). Однако, как отмечает Кларк (2016, стр. 308), это всего лишь сокращение, поскольку «большая часть прогнозной информации также передается горизонтально в пределах уровней».
4. Конечно, эти дальновидные и ориентированные на действия взгляды на сознание далеко не новы. Как отмечает Кларк (2016, с. 289), такие идеи можно легко найти в феноменологии Мерло-Понти (1962), хотя с таким же правом можно было бы добавить к этой смеси прагматиков, таких как Дьюи (1896) и Джеймс (1884) ( рядом с очевидными энактивистами в духе, например, e.г., Варела и др., 1991). Менее известную аналогичную теорию восприятия можно также найти у Майкла Поланьи (1965; 1958) «неявный вывод» (или структура знания «от-к»), где восприятие происходит от воплощенного «неявного знания» к цели восприятия, которое воспринимается в свете воплощенного (предшествующего) неявного знания. Поланьи (Polanyi, 1965, стр. 2) неявный вывод ориентирован на действие и предсказывает: «Когда мы выполняем навык, мы фокусируем внимание на его результате, в то же время осознавая, какие действия мы координируем для этого эффекта.Чего, по-видимому, не хватает этим весьма интригующим теориям восприятия-действия, так это связного объяснения механизма того, как (и почему) обновляются эти «неявные» или воплощенные предиктивные прогнозы.
5. Это похоже на кибернетическую дискуссию Конанта и Росс Эшби (1970, стр. 89) о том, что делает «хороший регулятор»: «живой мозг, поскольку он должен быть успешным и эффективным в качестве регулятора выживания», В процессе обучения должен действовать путем формирования модели (или моделей) своего окружения.”
6. Читатель может обратиться к Odling-Smee et al. (2003) или Constant et al. (2018) для более подробного обсуждения конструкции ниши.
7. Эти стимулы определяются следующим образом (см. Clark, 2016): Интероцептивные: стимулы, производимые в организме, которые включают эмоциональные и установочные состояния. Проприоцептивные: стимулы, относящиеся к поведению, телесным движениям и положению. Экстероцептивный: стимулы, полученные от окружающей внешней среды.
8. В качестве интересного и актуального примечания, локально переобученные генеративные модели, которые весят некоторые ошибки прогнозирования значительно выше, чем нейротипичная популяция, были связаны с чертами, обнаруженными в спектре аутизма.Такие стратегии приводят к огромным ошибкам прогнозирования и, по-видимому, приводят к применению предсказуемых и, возможно, менее широко адаптируемых процедур (Van de Cruys et al., 2013, p. 96, также в Clark, 2016, p. 226).
9. Переломные точки — это ситуации, когда экосистема переживает резкие и часто самоусиливающиеся переходы к новым отдельным состояниям, что имеет значительные последствия для климата, биоразнообразия и других экологических и социальных систем (Barnosky and Hadly, 2015).

Список литературы

Адамс, Р. А., Шипп, С., и Фристон, К. Дж. (2013). Предсказания, а не команды: активный вывод в двигательной системе. Brain Struct. Функц. 218, 611–643. DOI: 10.1007 / s00429-012-0475-5

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Аллен М. и Фристон К. Дж. (2018). От когнитивизма к аутопоэзису: к вычислительной структуре воплощенного разума. Synthese 195, 2459–2482. DOI: 10.1007 / с11229-016-1288-5

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Антал, М., Хуккинен, Дж. И. (2010). Искусство познавательной войны за спасение планеты. Ecol. Экон. 69, 937–943. DOI: 10.1016 / j.ecolecon.2010.01.002

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Барноски А., Хадли Э. (2015). Конец игры: переломный момент для планеты Земля? Лондон: HarperCollins UK.

Google Scholar

Бейтсон, Г.(1972). Шаги к экологии разума: сборник очерков по антропологии, психиатрии, эволюции и эпистемологии. Чикаго, Иллинойс: Издательство Чикагского университета.

Google Scholar

Бовуа, Дж. Л., и Джоуль, Р. В. (1996). Теория радикального диссонанса. Лондон: Тейлор и Фрэнсис.

Google Scholar

Chemero, A. (2009). Радикальное воплощение когнитивной науки. Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Google Scholar

Цисек, П.(2007). Корковые механизмы отбора действий: гипотеза аффордансной конкуренции. Philos. Пер. R. Soc. Лондон. B Biol. Sci. 362, 1585–1599. DOI: 10.1098 / rstb.2007.2054

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Кларк, А. (2016). Неопределенность при серфинге: предсказание, действие и воплощенный разум. Оксфорд: Издательство Оксфордского университета. DOI: 10.1093 / acprof: oso / 97801

013.001.0001

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Кларк, А.(2017a). Приятный сюрприз? Прогнозная обработка и активное стремление к новизне. Phenomenol. Cogn. Sci. 17, 521–534. DOI: 10.1007 / s11097-017-9525-z

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Кларк, А. (2017b). «Как связать марковское одеяло своими руками. противодействие второму закону с помощью метаморфических умов », в Philosophy and Predictive Processing , ред. Т. Метцингер и В. Визе (Франкфурт: MIND Group).

Google Scholar

Конант, Р.К. и Росс Эшби В. (1970). Каждый хороший регулятор системы должен быть моделью этой системы. Внутр. J. Syst. Sci. 1, 89–97. DOI: 10.1080 / 00207727008920220

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Констант А., Рамстед М. Дж., Вейсьер С. П., Кэмпбелл Дж. О. и Фристон К. Дж. (2018). Вариационный подход к строительству ниши. J. R. Soc. Интерфейс 15: 20170685. DOI: 10.1098 / rsif.2017.0685

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Купер, Дж.(2007). Когнитивный диссонанс: 50 лет классической теории. Лос-Анджелес, Калифорния: Сейдж.

Google Scholar

Иган Л. К., Сантос Л. Р. и Блум П. (2007). Истоки когнитивного диссонанса: свидетельства детей и обезьян. Psychol. Sci. 18, 978–983. DOI: 10.1111 / j.1467-9280.2007.02012.x

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Фестингер, Л. (1957). Теория когнитивного диссонанса , Vol.2. Стэнфорд, Калифорния: Издательство Стэнфордского университета.

Google Scholar

Festinger, L., Riecken, H., and Schachter, S. (1956). Когда пророчество не срабатывает: социальное и психологическое исследование современной группы, предсказавшей гибель мира. Миннеаполис, Миннесота: Университет Миннесоты Press. DOI: 10.1037 / 10030-000

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Фристон, К., Фитцджеральд, Т., Риголи, Ф., Швартенбек, П., и Пеццуло, Г. (2016). Активный вывод и обучение. Neurosci. Biobehav. Ред. 68, 862–879. DOI: 10.1016 / j.neubiorev.2016.06.022

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Гибсон, Дж. Дж. (1979). Экологический подход к визуальному восприятию. Бостон, Массачусетс: Houghton Mifflin.

Google Scholar

Хармон-Джонс, Э., Хармон-Джонс, К., и Леви, Н. (2015). Модель когнитивно-диссонансных процессов, основанная на действии. Curr. Реж. Psychol. Sci. 24, 184–189. DOI: 10.1177/0963721414566449

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хефт, Х. (2001). Экологическая психология в контексте: Джеймс Гибсон, Роджер Баркер и наследие радикального эмпиризма Уильяма Джеймса. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Психология Пресс.

Google Scholar

Хоуи Дж., Рёпсторф А. и Фристон К. (2008). Предиктивное кодирование объясняет бинокулярное соперничество: эпистемологический обзор. Познание 108, 687–701. DOI: 10.1016 / j.cognition.2008.05.010

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Jastrow, J. (1899). Мысленный взор. Pop. Sci. Пн. 54, 299–312.

Google Scholar

Кааронен, Р. О. (2017). Обеспечение устойчивости: принятие теории аффордансов в качестве руководящей эвристики для экологической политики. Перед. Psychol. 8: 1974. DOI: 10.3389 / fpsyg.2017.01974

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Коллмусс, А.и Агьеман Дж. (2002). Помните о пробеле: почему люди действуют экологически и каковы препятствия на пути к экологическому поведению? Environ. Educ. Res. 8, 239–260. DOI: 10.1080 / 13504620220145401

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Кун, Т. С. (2012). Структура научных революций. Чикаго, Иллинойс: Пресса Чикагского университета. DOI: 10.7208 / Чикаго / 9780226458144.001.0001

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Куорикоски, Я., и Маркионни, К. (2016). Доказательное разнообразие и триангуляция явлений. Philos. Sci. 83, 227–247. DOI: 10.1086 / 684960

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Лоренцони И., Николсон-Коул С. и Уитмарш Л. (2007). Барьеры, воспринимаемые общественностью Великобритании на пути к решению проблемы изменения климата, и их последствия для политики. Glob. Environ. Чанг. 17, 445–459. DOI: 10.1016 / j.gloenvcha.2007.01.004

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Мерло-Понти, М.(1962). Феноменология восприятия. Лондон: Рутледж и Кеган.

Google Scholar

Одлинг-Сми, Ф. Дж., Лаланд, К. Н. и Фельдман, М. В. (2003). Конструирование ниши: забытый процесс эволюции. Princeton, NJ: Princeton University Press.

Google Scholar

Поланьи, М. (1958). Личные знания: к посткритической эпистемологии. Чикаго, Иллинойс: Издательство Чикагского университета.

Google Scholar

Рамстед, М.Дж., Вейсьер, С. П., и Кирмайер, Л. Дж. (2016). Культурные возможности: создание строительных лесов для локальных миров посредством общей интенциональности и режимов внимания. Перед. Psychol. 7: 1090. DOI: 10.3389 / fpsyg.2016.01090

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Рид, Э. С. (1996). Встреча с миром: к экологической психологии. Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.

Google Scholar

Ритвельд, Э., Киверштейн, Дж.(2014). Богатый пейзаж возможностей. Ecol. Psychol. 26, 325–352. DOI: 10.1080 / 10407413.2014.958035

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Сет, А. К. (2014). Кибернетический байесовский мозг. Откройте РАЗУМ. Франкфурт: MIND Group.

Саймон, Х. А. (1972). Теории ограниченной рациональности. Decis. Орган. 1, 161–176.

Google Scholar

Томаселло, М. (1999). Культурные истоки человеческого познания. Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета.

Google Scholar

Таврис, К., Аронсон, Э. (2008). Было сделано ошибок (но не мной): почему мы оправдываем глупые убеждения, плохие решения и вредные поступки. Бостон, Массачусетс: Houghton Mifflin Harcourt.

Google Scholar

Тодд, П. М., Гигеренцер, Г. (2012). Экологическая рациональность: интеллект в мире. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета. DOI: 10,1093 / acprof: oso / 9780195315448.001,0001

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Урен, Х. В., Дзидич, П. Л., Робертс, Л. Д., Левистон, З., и Бишоп, Б. Дж. (2018). Зеленые очки: как граждане, выступающие за охрану окружающей среды, понимают экологическую устойчивость? Environ. Commun. 37:42. DOI: 10.1080 / 17524032.2017.1397042

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ван де Круис, С., де-Вит, Л., Эверс, К., Боутс, Б., и Вагеманс, Дж. (2013). Слабые априорные значения против переобучения прогнозов при аутизме: ответ Пелликано и Берру (TICS, 2012). Iperception 4, 95–97. DOI: 10.1068 / i0580ic

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ван де Круис, С., Эверс, К., Ван дер Халлен, Р., Ван Эйлен, Л., Боетс, Б., де-Вит, Л. и др. (2014). Точный разум в неопределенных мирах: прогнозирующее кодирование при аутизме. Psychol. Ред. 121, 649–675. DOI: 10.1037 / a0037665

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Варела Ф. Дж., Томпсон Э. и Рош Э. (1991). Воплощенный разум: когнитивная наука и человеческий опыт. Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Google Scholar

, Витгенштейн, Л. (1981). Философские исследования. Оксфорд: Блэквелл.

Google Scholar

Роль когнитивного диссонанса в пандемии

Члены религиозного культа «Небесные врата» считали, что, когда комета Хейла-Боппа пролетит мимо Земли в 1997 году, космический корабль будет путешествовать по ее следу, готовый принять на борт истинно верующих.Несколько членов группы купили дорогой телескоп с высокой мощностью, чтобы получить более четкое изображение кометы. Они быстро вернули его и попросили вернуть деньги. Когда менеджер спросил, почему, они пожаловались, что телескоп неисправен, что он не показывает космический корабль, следующий за кометой. Спустя некоторое время, полагая, что они будут спасены, когда они сбросят свои «земные сосуды» (свои тела), все 39 членов покончили с собой.

Последователи Небесных Врат имели трагически ошибочное убеждение, но это пример, хотя и крайний, когнитивного диссонанса, мотивационного механизма, который лежит в основе нежелания признавать ошибки или принимать научные открытия — даже если эти открытия могут спасти нам жизнь.Эта динамика проявляется во время пандемии среди многих людей, которые отказываются носить маски или практиковать социальное дистанцирование. Люди совершенно не хотят менять свое мнение. И когда факты вступают в противоречие с их ранее существовавшими убеждениями, некоторые люди скорее рискуют своим здоровьем и здоровьем всех остальных, чем принимают новую информацию или признают свою неправоту.

Прочтите: две ошибки, которые совершает наш разум, пытаясь понять пандемию

Когнитивный диссонанс , придуманный Леоном Фестингером в 1950-х годах, описывает дискомфорт, который люди испытывают, когда два познания или познание и поведение противоречат друг другу. Я курю не согласуется с осознанием того, что Курение может убить меня . Чтобы уменьшить этот диссонанс, курильщик должен либо бросить курить, либо оправдать курение («Это делает меня худым, и, как вы знаете, лишний вес — тоже риск для здоровья»). По своей сути теория Фестингера заключается в том, как люди стремятся найти смысл в противоречащих друг другу идеях и вести жизнь, которая, по крайней мере, в их собственном сознании, последовательна и значима.

Один из нас (Аронсон), который был протеже Фестингера в середине 1950-х, продвинул теорию когнитивного диссонанса, продемонстрировав мощную, но неочевидную роль, которую она играет, когда задействована концепция «я».Диссонанс наиболее болезнен, когда свидетельства поражают самое сердце того, как мы видим себя, — когда они угрожают нашей вере в то, что мы добрые, этичные, компетентные или умные. Как только мы примем какое-то решение — Я куплю эту машину; Я буду голосовать за этого кандидата; Я думаю, что COVID-19 — это серьезно; нет, я уверен, что это подделка — мы начнем оправдывать мудрость своего выбора и искать причины отклонить альтернативу. Вскоре любая двойственность, которую мы могли почувствовать во время первоначального решения, превратится в уверенность.По мере того, как люди оправдывают каждый шаг, сделанный после первоначального решения, им будет сложнее признать свою ошибку с самого начала. Особенно, когда конечный результат оказывается обреченным на поражение, ошибочным или вредным.

Теория вдохновила более 3000 экспериментов, которые изменили представления психологов о том, как работает человеческий разум. Один из самых известных экспериментов Аронсона показал, что люди, которым пришлось пройти через неприятный, неловкий процесс, чтобы попасть в дискуссионную группу (состоящую из скучных и напыщенных участников), позже сообщали, что эта группа нравится им гораздо больше, чем тем, кому разрешили. присоединиться, приложив мало усилий или не приложив никаких усилий.Пройдя через ад и прилив, чтобы достичь чего-то, что оказывается скучным, досадным или пустой тратой времени, создает диссонанс: Я умный, так как я оказался в этой глупой группе? Чтобы уменьшить этот диссонанс, участники подсознательно сосредотачивались на том, что могло быть хорошим или интересным в группе, и закрывали глаза на очевидные недостатки. Людям, которые не очень старались попасть в группу, было легче увидеть правду — насколько это было скучно. Поскольку у них было очень мало вложений в присоединение, у них было очень мало диссонанса, который нужно было уменьшить.

Термин когнитивный диссонанс с тех пор ускользнул из лаборатории и встречается повсюду — от статей и обзоров фильмов до юмористических колонок (как в книге The New Yorker «Когнитивный диссонанс, с которой мне комфортно»). Но мало кто в полной мере осознает огромную мотивационную силу этого механизма и то, на что люди идут, чтобы уменьшить его дискомфорт.

Прочтите: Это не обычная катастрофа для психического здоровья

Например, когда люди чувствуют сильную связь с политической партией, лидером, идеологией или убеждениями, они с большей вероятностью позволят этой преданности думать за них и искажать или игнорировать доказательства, бросающие вызов этой лояльности.Социальный психолог Ли Росс в лабораторных экспериментах, призванных найти способы уменьшить ожесточенный конфликт между израильтянами и палестинцами, взял мирные предложения, выдвинутые израильскими переговорщиками, назвал их палестинскими предложениями и попросил израильских граждан вынести их суждение. «Израильтянам понравилось предложение Палестины, приписываемое Израилю, больше, чем им понравилось предложение Израиля, приписываемое палестинцам», — сказал он нам. «Если ваше собственное предложение не будет привлекательным для вас, когда оно исходит от другой стороны, каковы шансы, что предложение другой стороны будет привлекательным, когда оно действительно исходит от другой стороны?»

Из-за интенсивной поляризации в нашей стране очень многие американцы теперь рассматривают решения о смерти и смерти в связи с коронавирусом как политический выбор, а не медицинский.В отсутствие единого повествования и компетентного национального руководства американцы должны выбрать, кому верить, принимая решения о том, как им жить: ученым и экспертам в области общественного здравоохранения, чьи советы обязательно изменятся по мере того, как они узнают больше о вирусе лечение и риски? Или президент Дональд Трамп и его помощники, которые считают, что маски и социальное дистанцирование не нужны или «необязательны»?

Познание Я хочу вернуться к работе или Я хочу пойти в свой любимый бар, чтобы пообщаться с друзьями не согласуется с любой информацией, которая предполагает, что эти действия могут быть опасными — если не для самих людей, то другим, с кем они взаимодействуют.

Как разрешить этот диссонанс? Люди могли избегать толп, вечеринок и баров и носить маску. Или они могут вернуться на свой прежний путь. Но чтобы сохранить свою веру в то, что они умны и компетентны и никогда не сделают глупостей, рискуя своей жизнью, им потребуются некоторые самооправдания: утверждение, что маски ухудшают их дыхание, отрицание серьезности пандемии или протест, что их «свобода» «Делать то, что они хотят, имеет первостепенное значение. «Вы лишаете наши свободы и ущемляете наши конституционные права этими приказами коммунистической диктатуры», — заявила женщина на слушании дела комиссаров округа Палм-Бич.«Маски буквально убивают людей», — сказал другой. Губернатор Южной Дакоты Кристи Ноэм, говоря о масках и любых других вмешательствах правительства, сказала: «Больше свободы, а не больше правительства — вот ответ». Вице-президент Майк Пенс добавил, что его оправдание побуждает людей собираться небезопасными толпами на митинг Трампа: «Право на мирные собрания закреплено в Первой поправке к Конституции».

Рональд Дж. Кротошински-младший: Штаты используют пандемию, чтобы отменить права американцев

Сегодня, когда мы сталкиваемся с множеством неизвестных о пандемии коронавируса, все мы сталкиваемся с отчаянно трудными решениями. Когда можно будет вернуться к работе? Когда я могу снова открыть свой бизнес? Когда я смогу увидеться с друзьями и коллегами, начать новый роман, отправиться в путешествие? Какой уровень риска я готов терпеть? То, как мы отвечаем на эти вопросы, имеет огромное значение для нашего здоровья как личности и для здоровья наших сообществ. Еще более важным и гораздо менее очевидным является то, что из-за бессознательной мотивации уменьшить диссонанс то, как мы отвечаем на эти вопросы, влияет на то, как мы ведем себя после того, как принял наше первоначальное решение.Будем ли мы гибкими или будем продолжать уменьшать диссонанс, настаивая на том, что наши самые ранние решения были правильными?

Хотя это сложно, изменить наше мнение возможно. Задача состоит в том, чтобы найти способ жить в условиях неопределенности, принимать максимально обоснованные решения и изменять их, когда того требуют научные данные — как это уже делают наши ведущие исследователи. Признание того, что мы были неправы, требует некоторой рефлексии, которая предполагает некоторое время жить с диссонансом, а не сразу же переходить к самооправданию.

Понимание того, как действует диссонанс, дает несколько практических уроков по его преодолению, начиная с изучения двух диссонирующих познаний и разделения их. Мы называем это «решением Шимона Переса». Перес, бывший премьер-министр Израиля, был возмущен катастрофическим официальным визитом своего друга Рональда Рейгана на кладбище в Битбурге, Германия, где были похоронены члены Ваффен СС. Когда его спросили, как он относился к решению Рейгана поехать туда, Перес мог уменьшить диссонанс одним из двух наиболее распространенных способов: отбросить дружбу или преуменьшить серьезность действий друга.Он не сделал ни того, ни другого. «Когда друг совершает ошибку, — сказал он, — друг остается другом, а ошибка остается ошибкой». Сообщение Переса передает важность того, чтобы оставаться с диссонансом, избегать легких рефлексов и спрашивать себя: Почему я верю в это? Почему я так себя веду? Продумывал ли я это, или я просто сокращаю путь, следуя линии партии, или оправдываю усилия, которые я приложил, чтобы присоединиться к группе?

Теория диссонанса также учит нас, почему изменить политические взгляды вашего зятя так сложно, если не невозможно, особенно если он тратит на них время, деньги, усилия и свой голос.(Он ведь тоже не может изменить вашу, не так ли?) Но если вы хотите попробовать, не говорите эквивалента: «Что вы, , думаете о , не надев маску?» Это сообщение подразумевает: «Как ты мог быть таким глупым ?» и немедленно создаст диссонанс ( Я умный против Вы говорите, что я делаю что-то глупое ), заставляя его почти наверняка защищаться и укреплять веру ( Я думал, какой я умный, вот что , а маски все равно бесполезны ).

No related posts.