Что такое экспрессивность: Экспрессивность | это… Что такое Экспрессивность?

Содержание

ELEMENTS OF EXPRESSIVENESS IN OFFICIAL BUSINESS LETTERS OF EXECUTIVE BODIES OF A STATE

Русский язык в своем современном состоянии является сложной иерархией, так называемой системой систем. Это система, которая поддается описанию не только с точки зрения того, как она устроена, но и с точки зрения того, как она функционирует. Эту задачу на себя берет одно из направлений языкознания – стилистика. Цель настоящего исследования – выявление и описание элементов экспрессивности в официально-деловом стиле.

Стиль – одно из основополагающих понятий функциональной стилистики. Современное языкознание определяет стиль как «особую разновидность литературного языка, совокупность языковых средств, используемых в определенных сферах человеческой деятельности (наука, законодательство, делопроизводство, политика, сфера общественно-политических отношений) с конкретной целью» [1, С. 22].

Официально-деловой стиль является «совокупностью языковых средств, основной функцией которых является обслуживание сферы официально-деловых отношений – отношений, которые возникают между органами государства, организациями, либо внутри организаций, а также между организациями и физическими лицами в процессе их хозяйственной, производственной или юридической деятельности» [4, С.

47]. Реализация этой функции «связана со сферами деятельности человека, составляющими экстралингвистическую базу речевого стиля» [7, С. 53].

Официально-деловой стиль принято относить к книжным стилям – в основном, он функционирует в форме письменной речи. «Чаще всего деловой стиль используется в текстах различных документов: законов, приказов, указов, договоров, инструкций, соглашений, распоряжений, актов, в деловой переписке учреждений, организаций, в документах юридического характера, дипломатических актах» [2, С. 24].

К устной форме реализации официально-деловой речи относят выступления на торжественных собраниях, различного рода приемах, заседаниях, а также публичные доклады общественных и государственных деятелей.

«Официально-деловой стиль выделяется среди других функциональных стилей своей замкнутостью, стабильностью, традиционностью, стандартизированностью» [3, С. 47].

В Стилистическом энциклопедическом словаре русского языка под редакцией М. Н. Кожиной дано следующее определение официально-делового стиля: «Функциональная разновидность современного литературного языка, обслуживающая сферу права, власти, администрации, коммерции внутри- и межгосударственных отношений» [6, С. 341].

Главенствующая функция официально-делового стиля конкретизируется в каждой сфере, что позволяет, выделять три подстиля официально-делового стиля:

1. Административно-канцелярский (заявление, деловое письмо, приказ, распоряжение, трудовой договор, доверенность и т.д.)

2. Законодательный (закон, указ, кодекс, устав, конституция и др.)

3. Дипломатический (международный договор, конвенция, нота, коммюнике, декларация, меморандум).

Такие лингвисты как М.Н. Кожина [5, С. 142], Е.Н. Роготнева [11, С. 87], Д.Э. Розенталь [12, С. 322] отмечают определенные наборы стилевых черт, присущих деловому стилю.

На основе работ вышеперечисленных авторов можно выделить несколько характерных для официально-делового стиля свойств:

1. Точность, обеспечивающая однозначное и максимально точное истолкование.

2. Стереотипность – соответствие речевому шаблону, образцу, стандарту.

3. Лаконичность.

4. Логичность и структурированность текста.

5. Отсутствие экспрессивного оттенка.

Указанные стилевые черты официально-делового стиля реализуются в тексте на всех уровнях языка. Остановимся более подробно на языковых особенностях официально-делового стиля, которые также являются средствами реализации стилевых черт официально-делового стиля.

Рассмотрим эти особенности на лексическом уровне:

1. Использование функционально-окрашенной лексики, канцеляризмов, употребляемых исключительно в рамках данного стиля: надлежащий, истец, ответчик, нижеподписавшийся, протокол.

2. Использование характерной фразеологии: свидетельство о рождении, акт проверки, в целях контроля, по причине неявки, обжалованию не подлежит.

3. Использование сложносокращенных слов, графических сокращений, при этом правила их сокращения строго установлены: Технадзор, Минэкономразвития, обл., зам., и.о., и т.д., см.

4. Недопущение эмоционально-окрашенной лексики, за исключением этикетных формул: уважаемый коллега.

5. Употребление слов в их прямом значении.

Таким образом, официально-деловому стилю присущ ряд характерных особенностей, являющихся средством достижения коммуникативных целей официально-делового текста.

Экспрессивность как категория имеет отношение к стилистике, лингвистике, искусствоведению, психологии, эстетике, логике, литературоведению. «Экспрессивность выражает сознательное, целенаправленное, субъективное и эмоциональное отношение говорящего к субъекту, имеет оказывает воздействие и призвана подчеркивать, усиливать и актуализировать информацию в процессе коммуникации» [14, С. 160].

Существуют различные подходы к определению понятия экспрессивности.

Лингвистический энциклопедический словарь определяет экспрессивность как «совокупность семантико-стилистических признаков единицы языка, которые обеспечивают её способность выступать в коммуникативном акте как средство субъективного выражения отношения говорящего к содержанию или адресату речи» [8, С. 675]. Согласно экспериментальному системному толковому словарю стилистических терминов экспрессивностью называется «совокупность признаков языковых единиц или высказывания/текста, в которых отражается/которые указывают на не нейтральное отношение говорящего к содержанию или адресату речи».

Такие ученые, как Н. А. Лукьянова [7, С. 5], А. П. Сковородников [13, С. 44] считают, что экспрессивность является либо лексической, либо стилистической категорией.

Однако В. Н. Телия в своих работах называет экспрессивность функционально-семантической категорией и определяет её как «эффект, создаваемый в речевой деятельности выражением эмотивного отношения говорящего к обозначаемому высказыванию» [14, С.

119]. Это определение видится нам более приемлемым, поэтому используется в качестве опорного в настоящей работе.

Большинство исследователей единодушны во мнении, что официально-деловой стиль не предполагает наличия элементов экспрессивности. Однако в текстах документов всё чаще можно встретить экспрессивные элементы, в частности в таком жанре, как деловое письмо. В качестве примеров рассмотрим выдержки из официальной корреспонденции исполнительных органов государственной власти Ханты-Мансийского автономного округа – Югры на уровне лексики. В ходе работы было проанализировано 50 входящих официальных писем за 2019-2021 годы. Тематика писем – международные и межрегиональные отношения, экономика, социальная сфера, гуманитарное сотрудничество. Материал заимствован с официального сайта правительства Ханты-Мансийского автономного округа – Югры admhmao.ru. По результатам анализа выявлено 113 примеров использования экспрессивных элементов на лексическом уровне. Рассмотрим некоторые из них.

Эмоционально-окрашенная лексика:

«…в адрес Генерального консульства из славного города Нижневартовска поступило полное горечи и отчаяния письмо-обращение граждан…»

Лексема горечь употребляется в переносном значении и имеет определение «тягостное, гнетущее чувство, вызываемое разочарованием, обидой, неудачей, и т.п.». Отчаяние употребляется в своем прямом и единственном значении. Обе лексемы можно отнести скорее к книжному стилю, и со стилистической точки зрения более корректно было бы употреблять их в художественном стиле, а не в официально-деловом, где наличие не только книжной, но и любой эмоционально-окрашенной лексики является отступлением от стиля.

«…с удовлетворением наблюдаем за развитием взаимодействия Вашего региона со словацкими партнерами»

«Мы с удовлетворением отмечаем рост деловой активности между Венгрией и ХМАО, который наблюдается в последние годы»

Выражение с удовлетворением можно причислить с эмоционально-окрашенной лексике, использование которой недопустимо в официально-деловом стиле. В данном случае автор хотел донести до адресата тот факт, что развивающееся взаимодействие региона со словацкими партнерами вызывает положительные эмоции, однако, информацию подобного рода не принято передавать в текстах официально-делового стиля. Такое предложение можно было бы заменить на оценочную лексику, употребляемую в деловом стиле:

«Стоит особо отметить активное развитие дружественных взаимоотношений Вашего региона со словацкими партнерами».

«Разрешите горячо поблагодарить Вас за приглашение…»

Наречие горячо в переносном смысле означает «очень сильно, страстно, пылко», используется преимущественно в художественном и публицистическом стилях.

«Очень сожалею, но несмотря на мою заинтересованность тематикой, представленной в программе открытого дебата – по причине ранее принятых на себя обязательств не смогу принять участие в мероприятии»

Наречие очень несет в себе функцию усиления, которая не является необходимой для официально-делового стиля. Более того, глаголы в первом лице используются в официально-деловом стиле особым образом, в виде клишированных фраз, например,

«Считаю целесообразным…», «Прошу рассмотреть возможность…». Использование глагола сожалеть от первого лица является, скорее, отступлением от нормы, поскольку существует обезличенное клише «К сожалению».

Оценочная лексика:

«…очень надеемся, что Вы не только дадите адекватную политико-правовую оценку сложившейся крайне ненормальной ситуации, но и выправите её в интересах защиты престижа великого российского государства».

Прилагательное ненормальный относится к разговорному стилю речи и является оценочным. Прилагательное великий, напротив, относится к высокому стилю речи. Оба случая являются отступлением от нормы.

«Патриотизм является сильнейшей скрепой нашего многонационального общества»

Существительное скрепа употребляется в переносном значении для называния чего-то, что объединяет, сплачивает, употребляется, в основном в публицистических жанрах. Использование любой лексики с переносным значением в официально-деловом стиле является отступлением от нормы и затрудняет достижение одной из главных задач официально-делового
стиля – однозначность и максимальная точность истолкования.

«Я убеждена, что встреча в Санкт-Петербурге будет замечательной возможностью для проведения широкой дискуссии»

Прилагательное замечательный дает положительную оценку ситуации, что само по себе не является нарушением стилевой нормы, однако оно практически не употребляется в официально-деловом и научном стилях.

«Были бы крайне признательны, если в своем напряженном рабочем графике Вы смогли бы выделить время на посещение церемонии»

Очередной пример употребления слова в переносном значении, который лишает текст однозначности и максимальной точности истолкования.

«Все это мы сообщаем Вам, чтобы показать, что мы серьезная телекомпания, которая ответственно подходит к исполнению своего профессионального долга»

Прилагательное серьезный употребляется здесь в прямом значении, однако, стилистически это некорректно. Заверять адресата в серьезности своих намерений самым непосредственным образом в деловой сфере общения не принято, к тому же это создает эмоциональный эффект и экспрессивность, не присущие официально-деловому стилю. В данном случае достаточно было бы сообщить: «Качественное и своевременное исполнение обязательств гарантируем».

Фразеология, не характерная для официально-делового стиля:

«Выразил простую и ясную мысль»

Словосочетание простой и ясный чаще используется в разговорной речи, добавляет эмоционально-экспрессивный оттенок высказыванию, что в данном случае является нарушением стиля.

«В те годы был отмечен наивысший пик дружбы между областями СССР и Чехословакии»

Словосочетание в те годы чаще используется в разговорных жанрах. Поскольку оно не несет в себе достаточной для официально-делового стиля точности описания, правильнее было бы употребить в указанный период. Словосочетание наивысший пик имеет художественный и эмоционально-экспрессивный оттенки. Уместнее было бы сказать отношения развивались наиболее плодотворно.

«Вяло идут связи между Карловыми Варами и Иркутском»

Наречие вяло чаще употребляется в художественных стилях. К тому же, глагол идут было бы правильнее заменить на развиваются.

«Благодаря тому, что для Ханты-Мансийского автономного
округа – Югры стремление найти экологическое равновесие между городом и природой красной нитью проходит через Генеральный план развития региона…»

Фразеологизм красной нитью проходит имеет явный художественный оттенок, поскольку, фактически, сам по себе является метафорой, и действительно устойчивым и общеизвестным фразеологизмом, употребляемым в публицистических и художественных текстах, поэтому его использование в официально-деловом тексте неуместно.

«Многие из них можно назвать произведениями искусства и каждая была сделана с душой и надеждой на Новогоднее чудо»

Сделать что-либо с душой также является художественным оборотом и несет в себе экспрессивный оттенок. Понятие новогоднее чудо употребляется в публицистических, разговорных и художественных текстах.

Устаревшая и разговорная лексика:

«Отрадно, что в последнее время отмечается восстановление прямых контактов между российскими и чешскими городами»

Наречие отрадно является устаревшим, к тому же, явно выражает эмоционально отношение автора к описываемой информации.

«Намечаются подвижки»

Подвижки употребляется в переносном значении и употребляется, чаще всего, в разговорном стиле.

Побудительная лексика, прямые обращения к широкому кругу лиц:

«Не пропустите это важное и светлое событие, посвященное развитию городов, общества и человека! Приезжайте сами и обязательно приглашайте коллег, друзей и ваших подписчиков»

Данный пример благодаря обилию побудительной лексики (не пропустите, приезжайте сами), наличию экспрессивных прилагательных (важный и светлый) а также восклицательному знаку в конце предложения больше подходит для публикации в журнале или газете, использования в качестве текста афиши и является полным нарушением всех норм официально-делового стиля.

Рассмотренные примеры, их анализ методом первичного лингвистического наблюдения и описания позволяют сделать следующие выводы:

1. Элементы экспрессивности всё активнее проникают в официально-деловой стиль.

2. Источником выявленной экспрессивности являются тексты художественного, публицистического стилей, а также элементы разговорного стилей.

3. Наблюдающиеся отклонения от общего стандарта способствуют формированию определённых компонентов образной, оценочной семантики, метафорических переносов. Именно они лежат в основе возникающей экспрессивности делового письма.

4. Чаще всего встречается эмоционально-окрашенная и оценочная лексика, фразеология, не характерная для официально-делового стиля, а также разговорная лексика.

Дополнительно можно отметить перспективность дальнейшего изучения проникновения элементов экспрессии в официально-деловой стиль.

Связь оценки с другими категориями языка

Библиографическое описание:

Погорелова, С. Д. Связь оценки с другими категориями языка / С. Д. Погорелова, А. С. Яковлева. — Текст : непосредственный // Современная филология : материалы II Междунар. науч. конф. (г. Уфа, январь 2013 г.). — Т. 0. — Уфа : Лето, 2013. — С. 86-89. — URL: https://moluch.ru/conf/phil/archive/78/3312/ (дата обращения: 08.05.2023).

Оценочный компонент далеко не всегда легко вычленяется из структуры значения единицы языка и речи, поскольку на него могут наслаиваться другие языковые явления. Прежде всего, следует назвать такие категории, как эмоциональность, экспрессивность и модальность. Близость, а иногда и взаимопроникновение элементов названных категорий обусловлены онтологически, ибо чаще всего оценки сопровождаются эмоциями, а подчёркивание смысла основывается на особом повышенном эмоциональном состоянии говорящего и для того, чтобы передать своё отношение к объекту, адресант использует различные экспрессивные средства языка. Указанные явления объединяются и в функционально-прагматическом плане: отражают субъективное отношение говорящего, а также выполняют функцию воздействия (влияние на адресата оказывается всевозможными вербальными и невербальными средствами). В результате, многие языковые единицы одновременно являются носителями и оценочного значения, и эмоциональности, и экспрессивности, к тому же в условиях речевого контекста приобретают стилистическую окраску.

Трудность в выделении самостоятельного оценочного компонента приводит к трудностям его описания и ограничения от других категорий. Отсюда возникает представление о том, что соответствующие рассматриваемым явлениям понятия сближаются по употреблению и толкованию. С этим связано как нежелательное смешение категориальных понятий (в ряде работ Е. М. Галкиной-Федорук (1958), И. В. Арнольд (1975), И. А. Стернина (1975) смешиваются понятия эмоциональности и оценки; Н. А. Лукьянова (1986) отождествляет экспрессивность и «эмоциональную оценку»), так и особый подход к более узким терминам (М. Н. Кожина (1983) считает оценочные номинации заведомо экспрессивными), стремление к созданию собственных терминологических наименований: «эмоционально-оценочный экспрессив» (Н. А. Лукьянова), «положительная и отрицательная субъективная экспрессивность» (В. Г. Гак).

Категория, требующая обязательного упоминания в связи с оценкой — категория эмоциональности. Эмоциональность определяют как состояние, возникающее в процессе принятия решений об оценке воспринимаемых явлений действительности и их связи, «отражённое и закреплённое в семантике слова отношение, чувство говорящего к объекту речи» [9; 64].

Некоторые учёные (Н. А. Лукьянова, В. И. Шаховский, А. О. Чернейко, И. Н. Худяков) объединяют эмоциональный и оценочный компоненты в один, (такой подход отражает и состав помет большинства словарей, не разделяющих эмоциональные и оценочные элементы, одинаково маркируя лексику разного характера) и называют их «эмоциональной оценкой». Эта взаимосвязь понимается последователями данной трактовки как зависимость оценки от эмоций. «При непосредственном коммуникативном акте оценка не может не сопровождаться эмоциями» [8; 81], считают приверженцы этой теории.

А. О. Чернейко, указывая на взаимосвязь категории оценки и категории эмоциональности, подчёркивает, что «выбор знака оценочного высказывания субъектом оценки определяется принятием или неприятием личности, другого объекта оценки» [10; 44]. Оценка как бы «впитывает» в себя соответствующую эмоцию, а параметры эмоции и оценки совпадают: «приятное» − «хорошо», «неприятное» − «плохо» [3; 45].

Категория оценки и эмоциональности очень тесно связаны друг с другом. Рациональная и интеллектуально-логическая оценка без эмоциональных оттенков — явление довольно редкое. Эмоциональная оценка, как раз наоборот, встречается очень часто, поэтому средства её выражения намного богаче и разнообразнее. Сознание человека воспринимает действительность в единстве мыслей и чувств. «В языке нет 2-х строго ограниченных друг от друга систем: системы логических и аффективных значений. Их разделение — это всего лишь необходимая абстракция… Она не более искусственна, чем устанавливаемое в психологии различие между рассудочными и эмоциональными актами мысли, которые в действительности не существуют» [1; 23]. Человек переживает отражаемое им благодаря единству рационального и эмоционального в его сознании.

Таким образом, на взаимообусловленность категорий оценки и эмоциональности указывают следующие моменты:

положительная оценка связана с эмоциями одобрения, восхищения и подобными, а отрицательная — неодобрения, возмущения и пр.;
как правило, оценка вызывает эмоции и нередко проявляется через них;
оценка может быть и чисто рациональной, а эмоция, как правило, предполагает оценку.

Представители противоположной точки зрения, считают, что категория оценки и категория эмоциональности являются компонентами, хоть и предполагающими друг друга, но различными.

Различие эмоционального и оценочного компонента подтверждает тот факт, что «отдельным подклассам эмоциональных явлений функция оценки свойственна не в одинаковой степени». Эмоции могут выражаться отдельно от оценки (М. Н. Кожина, Т. В. Маркелова).

Важным, является замечание о том, что семантика эмоциональности лежит в диапазоне «одобрение − неодобрение», а не «хорошо − плохо» как у оценки. В связи с этим оценочному суждению придаётся значение «считай, что названное хорошо или плохо», а эмоциональный компонент в когнитивном плане может иметь смысл «испытай одобрение или неодобрение того, о чём говорится».

В исследовании мы принимаем точку зрения лингвистов, считающих, что категория оценки и категория эмоциональности являются категориями хоть и предполагающими друг друга, но различными. При наличии в семантике слова обоих элементов, мы, признавая их взаимосвязь, не ставим вопрос о первичности одного из них. Мы думаем, что оценки и эмоции возникают одновременно, а не на основе друг друга.

Одной из близких к категории оценки является категория экспрессивности. Категория экспрессивности изучается в работах Н. А. Лукьяновой (1986), В. Н. Цоллер (1996), В. И. Шаховского (1998), но остаётся одной из наиболее «размытых» категорий в понятийном плане.

Экспрессивность определяется как «не-нейтральность речи, отстранение, деавтоматизация, придающие речи необычность, а тем самым выразительность» [7; 36–37]. В основе экспрессивности лежит семантическая контрастность, яркость, необычность лексического значения слова, по сравнению с нейтральным наименованием.

В. Н. Телия отмечает, что «экспрессивность представляет собой отображение в содержании языковых сущностей эмоционального, ценностного отношения субъекта речи к элементам внешнего и внутреннего мира человека, вызываемого в нём при их обозначении [6; 203].

Если категория эмоциональности — непроизвольна, непреднамеренна, то экспрессивность — это специальная заданность как средство воздействия.

Таким образом, экспрессивность — целенаправленное воздействие на слушателя с точки зрения впечатляющей силы высказывания, выразительности.

Это категория, ориентированная на адресата, то есть имеющая прагматическое значение и, следовательно, тесно связанная с прагматикой речи, с понятием речевых актов. В речевых актах экспрессивность оценочных выражений направлена на то, чтобы усилить эмоциональное воздействие на собеседника, увеличить перлокутивный эффект оценочного высказывания.

В. Н. Цоллер указывает, что экспрессивность как «функциональная категория − усиление выразительности, изобразительности, увеличение воздействующей силы сказанного, и как языковая, семантическая категория, т. е. как внутреннее содержание языковой единицы — передача особого, специфического содержания с помощью особых, необычных средств» [9; 62].

Экспрессивность и оценка — это два взаимосвязанных понятия и чаще всего сосуществуют в одном слове, то есть если субъект оценивает то или иное явление, он избирает для этого экспрессивные средства языка.

Ш. Балли в своё время писал, что проникновение в значение слов квалификативной деятельности сознания и выражения в нём эмотивных реакций субъекта речи на обозначаемое им и создаёт «экспрессивную окраску речевых фактов» [1; 391].

В работах Е. М. Галкиной-Федорук, В. Н. Телии, категория экспрессивности отграничивается от эмоциональности и оценки, как явление плана «выражения» от элементов содержания. Экспрессивность, выражая оценочное значение, имеет свой способ внедрения в содержание языковых сущностей — явный, оформленный по средством суффиксов субъективной оценки или стилистической маркированности слов (ср.: река — реченька − речушка), либо же неявный, внутрисловно не оформленный, но проявляющийся в закреплении слов за определенными синтаксическими позициями или в их употреблении со специальными средствами актуализации (Он — настоящий гений) [6; 207–208].

Таким образом, экспрессивность и оценка хоть и взаимообусловлены, но существуют независимо друг от друга. Так, если оценка и эмоциональность, входя в языковое высказывание, обогащают, дополняют его информативный объём, то экспрессивность, не меняя уже имеющийся заложенный смысл, усиливает его (сравните: хороший и прекрасный). В оценочном высказывании содержатся сведения о ценностной значимости для говорящего какого-то объекта, информация о которой и является целью высказывания. Тогда как основное «призвание» экспрессивно-окрашенного сообщения состоит в том, чтобы выразить представление говорящего о «предмете» и в большей степени воздействовать на реципиента.

Вопрос о соотношении категории оценки и категории модальности в лингвистике получил практически исчерпывающее освещение (работы выдающихся учёных А. А. Потебня (1958), В. В. Виноградова (1980), В. Г. Гака, Г. А. Золотовой (1982), (1987) и др.), хотя и решается неоднозначно.

Термин «модальность» в языкознании многозначен: им называются разные явления, объединённые тем признаком, что все они так или иначе — грамматически, лексически, интонационно — выражают отношение говорящего к сообщаемому или сообщаемого к действительности.

На сегодняшний день остаётся спорным вопрос, является ли категория оценки самостоятельной или представляет собой компонент категории модальности. Некоторые лингвисты придерживаются мнения о разграничении данных понятий (Т. В. Маркелова, А. В. Махова), другие же, считают одним из видов субъективной модальности (Н. Д. Арутюнова, Е. М. Вольф) или сущностью субъективной модальности (В. Н. Телия, Н. Ю. Шведова).

Приверженцы второй точки зрения считают, что если суммировать сущность субъективной модальности и оценки, то общим для них является указание на отношение говорящего к сообщаемому. Таким образом, содержание категории оценки и модальности являются одинаковыми.

Так, М. В. Ляпон делает вывод: «Смысловую основу субъективной модальности образует понятие оценки в широком смысле слова …» [11; 303].

В более ранних работах Е. М. Вольф собственно оценка (хорошо/плохо) рассматривалась как одна из разновидностей квалификации, где «присутствует субъективный объект, то есть субъект оценки и соотнесение с некоторой имеющейся у него системой ценностей» [2; 40]. Помимо этого Е. М. Вольф определяет оценку как квалификацию, в широком смысле слова, которая связана с «представлением субъекта оценки об отношении данного предмета или события к нормативному «положению вещей» или к существующей в данном социуме норме», и оценку, в собственном смысле слова, связанную с противопоставлением «хорошо/плохо» [2; 392]. При этом квалификация всегда должна быть ориентирована на дескриптивные признаки, а оценка может быть «чистой», как бы стоящей над дескриптивными характеристиками.

В своих более поздних работах Е. М. Вольф меняет свои взгляды и отстаивает точку зрения, что оценка является разновидностью модальности. Она выделяет целый класс субъективных модальностей, в структуру которых входит «представление о стереотипной картине мира и/или нормативных соотношениях её элементов» [2; 179]. Примерами таких модальностей являются модальность оценки хорошо/плохо, модальности «странности», «удивления», «неожиданности». Все их сближает общность структуры модальной рамки, в которую входит целый ряд элементов: субъект оценки, её объект, объединяющий их оценочный предикат, а также другие составляющие. Среди этих и других аспектов ведущим является фрагмент картины мира, то есть система ценностей субъекта, включая как систему ценностей социума, которой принадлежит субъект, так и связанную с ней индивидуальную систему ценностей самого субъекта [2; 125].

Однако лингвисты, придерживающиеся первой точки зрения отмечают, что отношение само по себе ещё не есть оценка (например: я любуюсь природой; ему нравится картина), а лишь отношение, которое в качестве обязательного компонента предполагает избирательную позицию говорящего к вещам, и критический анализ, квалифицируя характеристики, если даже эта позиция неточна, субъективна.

Наиболее точное определение / различие этих категорий представлено в работе Т. В. Маркеловой, которая, пытаясь разграничить категорию оценки и субъективной модальности, указывает на то, что модальность, прежде всего, выражается на уровне всего высказывания (предложения). Оценка, в свою очередь, широко проявляется и на лексическом.

Кроме того, «субъективная модальность — это отношение говорящего к предмету речи, а оценка — ценностное отношение, связанное не только с личностно-прагматической интерпретацией обозначаемого, но и с определением его места по шкале ценностей отражающей известное каждому говорящему соотношение языковых и внеязыковых знаний о том, что такое хорошо, а что такое плохо» [4; 61].

Учитывая подобные мнения, мы, вслед за Т. В. Маркеловой, считаем оценку и модальность, хотя и взаимосвязанными, но не совпадающими явлениями. В структуре их значения, безусловно, обнаруживаются общие компоненты (субъективность, объективность, отношение), но даже по своей системной организации исследуемые явления различны. На наш взгляд, оценкой следует считать лишь такое мнение о предмете, которое выражает характеристику последнего через соотнесение его с категорией ценности. Оценку в таком случае можно определить как положительную или отрицательную характеристику предмета, связанную с признанием / непризнанием его ценностью. Так, объект оценки представляет собой ценность, если его свойства будут найдены положительными, нужными, полезными, отвечающие определённым требованиям, находящимися на должном уровне развития и т. п.

Обобщив всё сказанное, ещё раз отметим, что оценка действительно имеет точки пересечения с категориями эмоциональности, экспрессивности и модальности. Но то, что сами эти явления между собой разделяются, на наш взгляд, приводит к следующему выводу: оценка не может быть признана специфической частью одновременно нескольких разных языковых явлений, соответственно следует признать её самостоятельной категорией, в чём-то пересекающейся, взаимодействующей с другими.

Литература:

Балли Ш. Французкая стилистика. — М.: УРСС, 2003. — 394с.
Вольф Е. М. Оценочное значение и соотношение признаков «хорошо/плохо» // Вопросы языкознания. — 1986. − № 5. — С. 98−108.
Лукьянова Н. А. Экспрессивная лексика разговорного употребления: Проблемы семантики. — Новосибирск: Наука, 1986. — 227с.
Маркелова Т. В. Функционально-семантическое поле оценки в русском языке // Вестник Моск-го ун-та. Сер. 9. — 1994. − № 4. — С. 112.
Стернин И. А. Проблемы анализа структуры значения слова. — Воронеж: 1979. — 156с.
Телия В. Н. Типы языковых значений. — М.: Наука, 1981. — 269с.
Телия В. Н. Механизмы экспрессивной окраски языковых единиц // Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессивности. — М.: Высшая школа, 1991. — С. 36−67.
Худяков И. Н. Об эмоционально-оценочной лексике // НДВШ. Филологические науки. — 1980. − 145с.
Цоллер В. Н. Экспрессивная лексика: семантика и прагматика // Филологические науки. — 1996. − № 6. — С. 64.
Чернейко А. О. Порождение и восприятие межличностных отношений оценок // НДВШ. Филологические науки. — 1996. − № 6. — С. 42−54.
Николаева Т. М. Большой энциклопедический словарь. М.: 1998. — С. 507

Выразительное определение и значение | Британский словарь

^{выразительный
/ ɪkˈsprɛsɪv/
прилагательное}

^{выразительный}

/ɪkˈsprɛsɪv/

прилагательное

Britannica Словарь определения EXPRESSIVE

[более выразительно; самый выразительный]

четкое и открытое проявление эмоций и чувств

и выразительный производительный
У нее очень выразительные черты. [=её чувства очень чётко выражены на её лице]
и выразительный молчание/жест