Разное

Чувства в психологии сознания относятся к: Эмоции (чувства) как инструмент сознания

ОпубликованоАвторalexxlab

Содержание

8.3. Чувства и эмоции человека

Что такое чувства, как они связаны с желанием и какие функции выполняют в жизни человека? В каких формах человек пе­реживает события своей жизни?

Эмоции и чувства как особая сторона душевной жизни человека

Особую, очень важную сторону внутренней жизни человека составляют эмоции и чувства. Для субъекта достоверность и оче­видность собственного внутреннего мира выступает, прежде все­го, как эмоциональная реальность, как его переживание. Все мы в каждый момент времени находимся в определенном эмоцио­нальном состоянии, переживаем те или иные чувства.

Всем известно многообразие эмоций: радости, горя, страха, гнева, удивления, грусти, тревоги, восхищения, презрения и т.д. Мир чувств пронизывает все стороны нашей жизни — отноше­ния с другими, нашу деятельность, общение и познание. Особая сфера человеческой деятельности — искусство — непосредствен­но обращено к эмоциям и чувствам человека.

В описательном, феноменологическом плане эмоции пред­ставляют собой пристрастное отношение субъекта к окружаю­щему, к тому, что с ним происходит. Переживание этого отно­шения и есть эмоция, или чувство, они выражают приятие или не­приятие того, что происходит с человеком в данной ситуации.

Понимание природы эмоций и чувств предполагает выход за пределы собственно чувственной сферы и рассмотрение их в контексте жизнедеятельности человека. Основой возникновения эмоциональных состояний являются потребности и мотивы че­ловека. Механизм возникновения эмоций в самом общем виде можно свести к следующему.

Источники активности человека, побуждения к деятельно­сти лежат в сфере потребностей и мотивов. Их удовлетворение предполагает постановку целей, решение конкретных жизнен­ных задач. Реальные жизненные условия, в которых осуществля­ется достижение поставленных целей, направленных на удовле­творение потребностей, обусловливают многообразие эмоцио­нальных переживаний.

Условия, предметы и явления, способст­вующие удовлетворению потребностей и достижению целей, вы­зывают положительные эмоции: удовольствие, радость, интерес, возбуждение и т.д. Напротив, ситуация, воспринимаемая субъек­том как препятствующая реализации потребностей и целей, вы­зывает отрицательные эмоции и переживания: неудовольствие, горе, печаль, страх, грусть, тревогу и т.д.

Следовательно, можно констатировать двойную обусловлен­ность эмоций: с одной стороны, потребностями (мотиваци­ей), с

другой — особенностями ситуации. Эмоции устанавливают связь и взаимоотношение между этими двумя рядами собы­тий, сигнализируют субъекту о возможности или невозможности удовлетворения его потребностей в данных условиях. «Эмо­ции, — писал А.Н.Леонтьев, — выполняют функцию внутренних сигналов, внутренних в том смысле, что они не являются психи­ческим отражением непосредственно самой предметной действи­тельности. Особенность эмоций состоит в том, что они отражают отношения между мотивами (потребностями) и успехом или воз­можностью успешной реализации отвечающей им деятельности субъекта» [35].

Собственно эмоция есть форма субъектного отношения, проявляющаяся в определенных переживаниях: радости, печали, восхищения, надежды, обреченности и т.д. При этом речь идет не о рефлексии или осознании отношений, а о непосредственно-чувственном их отражении, о переживании. Как отмечает А.Н.Леонтьев, эмоции возникают вслед за актуализацией потреб­ностей и мотивов и до рациональной оценки субъектом своей деятельности.

По определению С.Л.Рубинштейна, эмоции являются субъ­ективной формой существования потребностей (мотивов). Это значит, что мотивация открывается субъекту в виде эмоциональ­ных состояний в форме переживаний, которые сигнализируют ему о потребностной значимости объектов и побуждают напра­вить на них деятельность.

Эмоции и мотивационные процессы при этом не отождеств­ляются. Эмоциональные переживания представляют собой ито­говую результативную форму существования мотивов. Они не отражают всех тех процессов, которые подготавливают и опреде­ляют удовлетворение потребностей и достижение целей.

Таким образом, эмоции — это особый класс психических процессов и состояний, связанных с потребностями и мотива­ми и отражающих в форме непосредственно-чувственных пе­реживаний значимость действующих на субъекта явлений и ситуаций. Чувства человека — это отношение его к миру, к то­му, что он делает, что с ним происходит в его непосредственном переживании.

Эмоции и чувства представляют собой особый пласт чело­веческой субъективности по своим функциям отличаются как от познавательных процессов (разума), так и от мотивационной сферы (желательной стороны душевной жизни) [36] (рис. 21).

Эмоции, выполняяфункцию оценки, непосредственно, в пе­реживании оценивают и выражают значимость предметов и си­туаций для достижения целей и удовлетворения потребностей субъекта. Эмоции являются тем языком, той системой сигналов, по­средством которой субъект узнает о значимости происходящего.

Эмоции выполняют функцию побуждения: из оценки проис­ходящего вытекает побуждение к действию. В зависимости от знака оценки (положительного или отрицательного), действие может быть направлено либо на присвоение, овладение требуе­мым, необходимым, либо на прекращение неуспешного дейст­вия, либо на выбор другого.

С побуждением тесно связана такая функция эмоций, как активация нервных центров и всего организма в целом. Эмоции обеспечивают оптимальный уровень деятельности центральной нервной системы и отдельных ее структур. Морфофункциональной системой эмоциональных процессов является блок регуля­ции тонуса и бодрствования индивида.

То, что эмоциональное состояние влияет на продуктивность деятельности — ее темп и ритм, — известно каждому из нас. Эмоции радости, уверенности в успехе деятельности придают человеку дополнительные силы, побуждают к более интенсивной и напряженной работе.

Эмоции выполняют также регулирующую функцию, влияя на направление и осуществление деятельности субъекта. Регуляция действий совершается как через эмоциональную оценку текущих событий, так и через актуализацию индивидуального опыта. Прошлый опыт успешных или неуспешных действий субъекта определяет выбор действий в текущей ситуации.

Синтезирующая функция эмоций позволяет соединять, синтезировать в единое целое отдельные, сопряженные во времени и пространстве события и факты. А.Р.Лурия показал, что сово­купность образов, прямо или случайно связанных с ситуацией, породившей сильное эмоциональное переживание, образует в сознании субъекта прочный

комплекс. Актуализация одного из его элементов влечет, иногда против воли субъекта, воспроизве­дение в сознании других его элементов.

Эмоции выполняют экспрессивную (выразительную) функ­цию. Очень часто они сопровождаются органическими измене­ниями периферического характера (покраснением, побледнением, учащением дыхания, сердцебиения и т.п.), проявляются в так называемых выразительных движениях (мимике — движени­ях лица, пантомимике — движениях всего тела, вокализации — в интонации и тембре голоса). В повседневной жизни по вырази­тельным движениям мы, как правило, достаточно точно воспри­нимаем и оцениваем изменения в эмоциональном состоянии, в настроении окружающих людей.

Эмоции выполняют особую функцию, которую выделил А.Н.Леонтьев, — они

«ставят задачу на смысл».

Так, например: «День, наполненный множеством действий, казалось бы, вполне успешных, тем не менее может испортить человеку настроение, оставить у него некий неприятный эмоциональный осадок. На фоне забот дня этот осадок едва замечается. Но вот наступает минута, когда человек как бы оглядывает­ся и мысленно перебирает прожитый день, в эту-то минуту, когда в памяти всплывает определенное событие, его настроение приобретает предметную отнесенность: возникает аффективный сигнал, указывающий, что именно это собы­тие и оставило у него Эмоциональный осадок. Может статься, например, что эта его негативная реакция на чей-то успех в достижении общей цели, единственно ради которой, как ему думалось, он действовал; и вот оказывается, что это не вполне так и что едва ли не главным для него мотивом было достижение успеха для себя. Он стоит перед «задачей на личностный смысл», но она не решается сама собой, потому что теперь она стала задачей на соотношение мотивов, кото­рое характеризует его как личность. Нужна особая внутренняя работа, чтобы ре­шить такую задачу»

[37].

Перечисленные функции эмоций являются различными граня­ми одной общей функции — внутренней регуляции деятельности.

Формы и виды чувств

Эмоциональный мир человека многообразен и разнокачествен. К эмоциональным процессам или переживаниям относят аффекты, собственно эмоции, настроения, страсти, стрессы, чув­ства (рис.22).

Аффект — сильное и относительно кратковременное эмоцио­нальное состояние, связанное с резким изменением важных для субъекта жизненных обстоятельств и сопровождаемое резким из­менением в сознательной деятельности и выраженными двига­тельными проявлениями.

Аффективное состояние выражается в заторможенности сознательной деятельности, проявляется в на­рушении сознательного контроля субъекта за поведением.

Аффект развивается в реальных условиях при неспособности субъекта найти адекватный выход из опасных, чаще всего не­ожиданно сложившихся ситуаций. Аффект может подготавли­ваться исподволь: повторение ситуаций, вызывающих резко от­рицательное эмоциональное состояние, ведет к аккумуляции аф­фекта, который может разрядиться в бурном неуправляемом аф­фективном взрыве.

Аффект часто сопровождается феноменом так называемого «суженного сознания», при котором оно целиком становится арефлексивным и поглощается породившими аффект обстоя­тельствами и навязанными действиями. Нарушения сознания могут привести впоследствии к невозможности субъекта вспом­нить отдельные моменты вызвавшего этот аффект события и ход его протекания. Преодолеть аффект возможно, как правило, лишь на стадии его возникновения, точнее препятствуя его воз­никновению. Этого можно достичь путем избегания вызываю­щих аффект ситуаций, выполнения отвлекающих действий, во­ображения нежелательных его последствий и т.д.

Собственно эмоции, в отличие от аффектов, представляют со­бой более длительные и менее интенсивные состояния. Эмоции имеют ситуативный характер, т.е. выражают оценочное отношение человека к наличной или возможной ситуации, к своей деятель­ности и к своим действиям. Собственно эмоции имеют идеаторный характер — они способны предвосхищать ситуации и собы­тия, которые еще реально не наступили, а возникают в связи с представлениями о пережитых или воображаемых ситуациях.

Важнейшая особенность эмоций состоит в их способности к обобщению и коммуникации. Эмоциональный опыт человека го­раздо шире, чем опыт его индивидуальных переживаний: он формируется также в результате эмоциональных сопереживаний, возникающих в общении с другими людьми.

Эмоции всегда предметны: мы восторгаемся, печалимся или гордимся обязательно кем-то или чем-то; приятными или тяго­стными бывают наши мысли, представления и т.п. Предмет эмо­ций может быть не только реальным, объективным, но и идеаль­ным, воображаемым.

Настроение представляет собой устойчивые эмоциональные состояния, относительно слабо выраженные. Настроение прида­ет эмоциональную окраску всему поведению человека, выража­ется в строе всех его проявлений. Если у человека хорошее на­строение, то и восприятие чего-то и представление о чем-то имеет положительную окраску.

С.Л.Рубинштейн выделял две основные черты, которые ха­рактеризуют настроение в отличие от других эмоциональных об­разований. Во-первых, они не предметны, а личностны; когда у человека радостное настроение, он не просто рад чему-то, а ему радостно. Во-вторых, настроение не специальное переживание, приуроченное к какому-то частному событию, а разлитое общее состояние.

Настроение определяется тем, как складываются взаимоот­ношения человека к окружающим, как он воспринимает и осо­знает происходящее с ним, как относится к событиям своей жизни.

Страсть — сильное, глубокое, абсолютно доминирующее эмо­циональное переживание. Страсть выражается в сосредоточенно­сти, собранности помыслов и сил, их направленности на единую цель. Страсть захватывает всего человека; испытывая страсть, че­ловек является как бы страдающим существом, находящимся во власти какой-то силы. Ввиду того, что страсть собирает, погло­щает и бросает все силы на что-то одно, она может быть пагуб­ной, но она может быть и великой. Ничто великое на свете еще никогда не совершалось без великой страсти.

Стресс представляет собой особую форму эмоционального переживания, возникающего в экстремальной жизненной ситуа­ции, требующей от человека мобилизации нервно-психологических сил. Он появляется в ситуациях угрозы, опасности, обиды и т.п. Стресс приводит к изменениям в протекании психических про­цессов, эмоциональным сдвигам, трансформации мотивационной структуры деятельности, нарушениям двигательного и рече­вого поведения. Иногда напряжение оказывает положительное влияние на деятельность человека.

Стресс необходим для адаптации организма к меняющимся условиям существования. Основатель учения о стрессах Г.Селье считает, что стресс проходит в своем развитии три стадии: 1) «реакцию тревоги», во время которой мобилизуются защитные силы организма; 2) «стадию сопротивления», отражающую пол­ную адаптацию к стрессору; 3) «стадию истощения», которая следует неизбежно, если стрессор достаточно силен и воздейст­вует на человека продолжительное время.

На вопрос, как человеку самому справиться со стрессом, Г.Селье ответил: «Помогает физическая активность, но ее одной недостаточно. Самое важное — иметь «кодекс поведения», уметь жить. Найдите себе «порт назначения» — это проявлять как можно больше доброты к людям, завести как можно больше дру­зей… Можно уповать на добрую волю, на дружбу. Если вы нуж­ны людям, необходимы им, вы спасены».

Чувство — одна из основных форм переживания человеком своего отношения к предметам и явлениям действительности; оно отличается относительной устойчивостью и постоянством. Чувства человека возникают как обобщение эмоций — становле­ние и развитие чувств выражает формирование устойчивых эмо­циональных отношений. В отличие от ситуативных эмоций и аффектов, отражающих ситуативное значение предметов в кон­кретно сложившихся условиях, чувства выделяют явления, имеющие постоянную мотивационную значимость.

Несовпадение ситуативных и устойчивых эмоциональных переживаний получило в психологии наименование амбивалент­ности чувств. Амбивалентность переживаний наиболее часто возникает при несовпадении устойчивого эмоционального отно­шения к некоторым реалиям жизни и эмоциональной реакции на преходящую ситуацию (например, обида, если положитель­но оцениваемые люди, друзья проявляют к человеку невнима­тельность).

Чувства человека — это сложные целостные образования, которые организуются вокруг определенных объектов, лиц или даже предметных областей (например, искусство) и определен­ных сфер деятельности. Чувства человека всегда предметны. Опредмеченность чувств находит выражение в том, что сами чувст­ва дифференцируются в зависимости от предметной сферы, к которой относятся. Выделяют нравственные, интеллектуальные и эстетические чувства. Их называют предметными и высшими чувствами; в них заключено все богатство эмоциональных отно­шений человека к реальной действительности.

Нравственные (этические) чувства выражают отношение человека к другим людям, к Родине, к семье, к самому себе. К моральным чувствам относят любовь, гуманизм, патриотизм, от­зывчивость, справедливость, достоинство, стыд и т.д. Многооб­разие нравственных чувств отражает многообразие человеческих отношений. Высшей формой нравственных чувств является любовь к добру. Этические чувства регулируют поведение чело­века. Если он ведет себя в соответствии со сложившимися нор­мами поведения, он испытывает удовлетворение, уверенность в себе. Если же поведение человека не соответствует признавае­мым им и общепринятым нормам, он переживает состояние не­ловкости, стыда.

Стыд, по определению Г.Гегеля, «представляет собой зача­точный, не резко выраженный гнев человека на самого себя, ибо он содержит в себе реакцию на противоречие моего собственно­го явления с тем, что я должен и хочу быть, следовательно, за­щиту моего внутреннего существа против неподобающего прояв­ления его во мне». В основе стыда лежит также неосознаваемое чувство вины, основой которой может быть не только гнев на себя, но и страх за нарушения принятых норм и предписаний. Высшим нравственным регулятором поведения человека является совесть. Известно, в каких состояниях находятся люди, совер­шившие неэтичный поступок. Эти переживания называют «му­ками совести», в основе которых лежит грех и болезнь отчужде­ния, отпадения человека от других, предательство своего досто­инства как родового существа.

Интеллектуальные (познавательные) чувства порождаются познавательными отношениями человека к миру. Предметом по­знавательных чувств является как сам процесс приобретения знаний, так и его результат. К интеллектуальным чувствам отно­сят интерес, любознательность, ощущение тайны, удивления. Вершиной интеллектуальных чувств является обобщенное чувст­во любви к истине, которое становится огромной движущей си­лой, способствующей глубокому проникновению в тайны бытия.

Способность руководствоваться при восприятии явлений ок­ружающей действительности понятиями прекрасного, любовь к красоте лежит в основе эстетических чувств. Эстетические чув­ства проявляются в художественных оценках и вкусах. Человек, наделенный развитым в процессе воспитания эстетическим вку­сом, при восприятии произведений искусства, картин природы, другого человека испытывает приятные или неприятные для не­го эмоции, диапазон которых чрезвычайно широк — от чувства наслаждения и восторга до отвращения.

Формирование чувств является необходимым условием разви­тия человеческой субъективности. Самого по себе знания моти­вов, идеалов, норм поведения недостаточно для того, чтобы че­ловек ими руководствовался. Только став предметом устойчивых чувств, эти знания становятся реальными побуждениями и регу­ляторами деятельности.

Чувства человека обусловлены его взаимоотношениями с другими людьми; они регулируются нравами и обычаями обще­ства. Процесс формирования чувств человека неразрывно связан со всем процессом становления его внутреннего мира. В процес­се индивидуального развития чувства появляются позже ситуа­тивных эмоций.

Предметами чувств становятся прежде всего те явления и ус­ловия, которые значимы для человека и поэтому воспринимают­ся эмоционально. Возникая как результат обобщения эмоцио­нального опыта, чувства становятся ведущими образованиями эмоциональной сферы человека и начинают определять динами­ку и содержание ситуативных эмоций.

Еще одна сторона проявлений чувств человека — различение их модальности, качества переживания. Наиболее выпукло этот аспект эмоциональной жизни человека представлен в теории дифференциальных эмоций, разработанной американским пси­хологом К.Изардом [38]. Он выделил десять фундаментальных эмо­ций: интерес-возбуждение, радость, удивление, горе-страдание, гнев-ярость, отвращение-омерзение, презрение-пренебрежение, страх-ужас, стыд-застенчивость, вина-раскаяние. Первые три эмоции К.Изард относит к положительным, остальные семь — к отрицательным.

Интерес-возбуждение — наиболее часто испытываемая положительная эмоция; она является исключительно важным видом мотивации в развитии на­выков, знаний, мышления. Интерес — это единственная мотивация, которая может поддерживать повседневную работу нормальным образом. Интерес-возбу­ждение — это чувство захваченности, любопытства. У человека, испытывающего эмоцию интереса, возникает желание исследовать, вмешаться, расширить свой опыт; подойти по-новому к лицу или объекту, возбудившему интерес. При ин­тенсивном интересе или возбуждении человек чувствует себя воодушевленным и оживленным.

Радость характеризуется чувством уверенности и значительности, ощуще­нием способности справиться с трудностями и наслаждаться жизнью. Радость сопровождается самоудовлетворенностью, удовлетворенностью окружающими и миром. Радость часто сопровождается чувствами силы и энергетического подъе­ма. Следствием сочетания радости и ощущения собственной силы является связь радости с чувствами превосходства и свободы, ощущением того, что чело­век больше, чем он есть в обычном состоянии. Радость — это чувство, которое возникает при реализации своих возможностей. Препятствия к самореализации являются препятствиями для появления радости. Радость, однако, может и не быть прямым результатом мыслей и действий, направленных на достижение жизненных целей. С религиозной точки зрения радость — высшая мудрость.

Удивление — преходящая эмоция; оно быстро наступает и быстро прохо­дит. В отличие от других эмоций, удивление не мотивирует поведение в течение долгого времени. Функция удивления состоит в подготовке субъекта к успеш­ным действиям, к новым или внезапным событиям.

Страдание — это наиболее распространенная отрицательная эмоция; оно является обычно доминирующим при горе и депрессии. Психологические при­чины страдания включают многие проблемные ситуации каждодневной жизни, потребностные состояния, другие эмоции, воображение и т.д. Переживание страдания описывается как уныние, упадок духа, обескураженность, одиночест­во, изоляция. Страдание сообщает и самому страдающему человеку, и тем, кто его окружает, что ему плохо. Страдание побуждает человека предпринять опре­деленные действия, сделать то, что необходимо для уменьшения страдания, уст­ранить его причину или изменить свое отношение к объекту, служащему его причиной. Источником горя как наиболее тяжелой формы страдания является утрата. Наиболее глубокое горе возникает при потере любимого человека. Состояние горя человек переживает очень тяжело. В отечественной психологии изучены психологические механизмы переживания горя человеком [39]. Нужно за­метить, что в духовном развитии человека страдание и его проживание есть ус­ловие высших духовных прозрений.

Гнев — сильная отрицательная эмоция, возникающая в ответ на препятст­вие в достижении человеком страстно желаемых целей. Среди причин гнева — личное оскорбление, разрушение состояний интереса или радости, обман, при­нуждение сделать что-либо против желания. При переживании гнева человек ощущает свою силу и хочет напасть на источник гнева. Чем сильнее гнев, тем более сильным и энергичным чувствует себя субъект, тем больше потребность в физическом действии. В ярости мобилизация энергии столь велика, что человек чувствует, что он взорвется, если не проявит каким-либо способом свой гнев. В ярости гнев достигает стадии аффекта.

Отвращение как эмоциональное состояние связано с переживанием необ­ходимости устранить объект или изменить его; оно есть результат резкого рассо­гласования в сознании человека ценностно-значимого, нормального и уродливо-несовершенного, происходящего на фоне этого нормального. Отвращение могут вызвать как материальные предметы, так и социальные действия, поступки дру­гих людей. Отвращение, как и гнев, может быть направлено на себя, снижая при этом самооценку и вызывая самоосуждение.

Презрение связано с ситуациями, в которых человеку необходимо чувство­вать себя сильнее, умнее, лучше в каком-то отношении, чем презираемое лицо. Презрение — это чувство превосходства над другим человеком, группой или предметом, их обесценивание. Презирающий человек как бы отстраняется, соз­дает расстояние между собой и другими. Презрение, как гнев и отвращение, в известной мере оказывается чувством враждебности. Человек враждебно отно­сится к тому, кого он презирает.

Страх является наиболее сильной и опасной из всех эмоций. Причинами страха могут быть события, условия или ситуации, сигнализирующие об опасно­сти. Страх является эмоцией большой силы, которая оказывает сильное влияние на сознание и поведение субъекта. Страх переживается как предчувствие беды, неуверенности, полной незащищенности. Со страхом связано чувство недоста­точной надежности, чувство опасности и надвигающегося несчастья. Человек ощущает угрозу своему существованию. Ощущение страха может варьировать от неприятного предчувствия до ужаса. В развитии чувства страха большую роль играет воспитание в детском возрасте. Гуманистическое воспитание сводит к минимуму переживания страха; родители воздерживаются от запугивания ребен­ка и обучают его в бесстрашии к опасностям. При жестком, нормативном вос­питании родители передают ребенку свой страх перед нарушением нормы; вред­ность страха родителями обычно занижается, и они часто намеренно запугивают ребенка.

Стыд как эмоция повергает человека в такое состояние, когда он кажется себе маленьким, беспомощным, скованным, эмоционально расстроенным, глу­пым, никуда не годным. Стыд сопровождается временной неспособностью мыс­лить логично и эффективно, а нередко — ощущением неудачи, поражения. Стыд может вызвать презрение к самому себе. Сознание того, что другой чело­век или какие-то его черты неадекватны и неуместны или неприличны, — дру­гая предпосылка переживания стыда. Стыд, а главное — успешное его преодоле­ние играют важную роль в развитии и сохранении силы Я и целостности лично­сти. Нормальное человеческое желание не попадать в ситуации, вызывающие стыд или же способность к бесстрашному покаянию, являются важным услови­ем в развитии сильной, самостоятельной личности.

Вина возникает при совершении неправильных действий. Обычно люди чувствуют вину, когда осознают, что нарушили правило и переступили границы своих собственных убеждений. Они могут также чувствовать вину за отказ от принятия на себя ответственности. Вина связана прежде всего с осуждением своего поступка самим человеком, независимо от того, как к этому поступку от­неслись или могут отнестись окружающие. Вина включает такие реакции, как раскаяние, осуждение самого себя и понижение самооценки. Вина возникает в ситуациях, в которых человек чувствует личную ответственность. Переживание вины состоит из мучительного чувства, что я ошибся, неправ по отношению к другим или самому себе. Вина дополняет стыд в воспитании социальной ответ­ственности, но именно пробуждение и развитие совести способствует психоло­гической зрелости.

Эмоции и чувства имеют различное значение у разных лю­дей. Эмоциональность, как мы указывали ранее, составляет одну из сторон темперамента человека, т.е. в определенной мере оп­ределяется наследственными и врожденными предпосылками. Эмоциональность тем или иным образом входит в основные проявления субъектного поведения. Каждый человек имеет свой эмоциональный строй, свою основную палитру чувств, в которых он по преимуществу воспринимает мир. Совокупность человече­ских чувств — это совокупность отношений человека к миру и, прежде всего, к другим людям в живой и непосредственной фор­ме личного переживания.

тёмные чувства будут терзать нас до тех пор, пока мы не выразим их словами — Моноклер

Рубрики : Переводы, Последние статьи, Психология

Нашли у нас полезный материал? Помогите нам оставаться свободными, независимыми и бесплатными, сделав любое пожертвование или купив что-то из нашего литературного мерча.

«Что ты сейчас чувствуешь?» — этот вопрос можно услышать при самых разных обстоятельствах: от первого свидания до сессии с психологом или присутствия на похоронах. Но как мы на него ответим и ответим ли? Всегда ли у нас получается распознавать свои чувства и выражать их словами? У алекситимиков — нет. Психоаналитик Том Вулдридж, заведующий кафедрой психологии в Golden Gate University в Сан-Франциско, рассказывает о том, когда и почему мы не можем артикулировать свои чувства, что такое алекситимия и почему нам так важно учиться выражать аффекты через слова и образы.

«Джейн» — тип клиента, знакомый каждому психотерапевту. Она мучается, возможно, очень сильно, но всячески сопротивляется тому, чтобы облечь в слова свои чувства и внутренние конфликты, которые являются причиной её страданий; а если и выражает их словами — то крайне скупо. Джейн может связать свою тревогу с чем-то конкретным: она боится прибавить в весе, мучается из-за формы носа или говорит, что не может контролировать тягу к алкоголю. Но если попросить её подробнее рассказать о том, что же у нее на душе, Джейн впадет в ступор и вернется к уже знакомой первоначальной жалобе, а может, вовсе отклонит вопрос. Однако вскоре психотерапевт обнаружит, что она не просто сдерживает себя — наоборот, Джейн не в состоянии полнее описать свои внутренние переживания.

Читайте также Афазия, или тотальное молчание: что будет, если вы утратите способность разговаривать с собой?

Такие люди, как Джейн, являются алекситимиками — термин был придуман американскими психоаналитиками Джоном Кейсом Немиа и Питером Сифнеосом в 1970-х годах, происходит от греческого a («без»), lexis («слова») и thymos («эмоции»). Алекситимия относится к группе особенностей, среди которых сложность определения и описания субъективных чувств, недифференцированная фантазия и стиль мышления, который фокусируется на внешних раздражителях, а не на внутренних состояниях.

Тем не менее даже до введения термина психоаналитики часто описывали клиентов с явной алекситимией, которые зашли в тупик из-за своего конкретного мышления, ограниченного эмоционального сознания и пренебрежительного отношения к своим внутренним переживаниям. Эти люди были склонны к развитию так называемых соматических симптомов (физические недомогания, вроде жалоб на телесную боль или усталость) и компульсивному поведению для регулирования своих чувств — например, переедание и злоупотребление алкоголем.

Читайте также Магическое мышление и ОКР: есть ли выход из внутренней тюрьмы?

С тех пор врачи наблюдали алекситимию среди людей с диагнозами широкого спектра проблем психического здоровья, включая посттравматические состояния, наркотическую зависимость, расстройства пищевого поведения и панические расстройства. Большое количество проблем, с которыми связана алекситимия, служит подтверждением тому, что если человек не может выразить свои чувства в символической форме (через слова или образы), то невыраженные эмоции оказывают вредное влияние на физиологию — что проявляется через соматические симптомы.

Чего не хватает алекситимикам, так это способности, которую Немия в 1977 году назвал «психической выработкой» эмоций. Алекситимия — крайняя форма дефицита, который, однако, в разной степени присутствует в каждом человеке. В то время как одни силятся словами выразить хоть какие-то чувства, другие могут изысканно и витиевато рассказывать, например, о переживаниях в связи с их творческой деятельностью, но при этом умолчат о своих личных отношениях. Развитие этой способности — психической выработки эмоций — задача длиною в жизнь для каждого из нас. Это краеугольный камень психологического самопознания. Кроме того, отказ пациента развивать эту способность в ходе психотерапии является одним из самых распространенных факторов, негативно сказывающихся на успехе лечения.

Чтобы объяснить, что подразумевается под психической выработкой эмоций, мы должны сначала разобраться с терминами «аффект», «эмоция» и «чувство». В 1917 году Зигмунд Фрейд с присущим ему даром предвидения описал аффекты как сложные переживания, которые включают «определенные двигательные иннервации или разряды» и «определенные чувства». С тех пор психологи определили эмоции как нейрофизиологический и моторно-экспрессивный компонент аффекта (то есть то, что происходит в теле), а чувства как субъективный, когнитивно-эмпирический компонент (то есть «каково это — чувствовать конкретную эмоцию»). Между тем, термин «аффект» охватывает как эмоциональный, так и чувственный компоненты.

Для наших целей давайте рассудим, что аффект выражается в четырех разных «регистрах»: соматическом, моторном, воображаемом и словесном (следуя модели, впервые предложенной франко-канадскими психоаналитиками Сержем Лекурсом и Марком-Андре Бушаром в 1990-х годах). В соматическом регистре аффект выражается через внутренние физиологические ощущения, телесные нарушения и травмы. Именно так аффект впервые ощущается в младенчестве — через боль, напряжение, тепло или тошноту, во внутренних органах, голове, мышцах и на коже. На протяжении всей жизни тело остается нашим предельным эмоциональным фоном — местом, где любой опыт, который мы не можем осознать, продолжает оставлять следы.

Следующим шагом по сложности, также доступным для младенцев, является моторный регистр, к которому относятся поведение и действие мышечного тела, включая его положительные и отрицательные проявления (например, подергивания и стимуляцию, но также молчание и неподвижность). Детское ерзанье, корчи, крики и улыбки — все это рефлексивные проявления телесных аффективных ощущений. Да и взрослые в равной степени используют физическую активность как средство выражения аффекта: драки на школьном дворе, хлопанье дверьми, восторженные объятия также относятся к рассматриваемому регистру.

Следующим шагом в цепи, соединяющей тело и разум, является воображение, которое включает в себя использование ментальных образов и сцен для представления базовых состояний тела. Его содержание может принимать форму образов, выраженных во снах, фантазиях и метафорах. Это ключевой шаг, поскольку это первый регистр, который использует символы для представления аффекта. Важно отметить, что символы можно объединить, чтобы создать более сложные смысловые структуры. Обратите внимание, что не все мнимые выражения аффекта имеют это качество в одинаковой степени: взять хотя бы галлюцинации, которые часто воспринимаются как «вещи в себе», без символических качеств. Психотерапевт помогает клиенту выразить словами аффекты, которые остались нераспознанными.

Наконец, вербальный (словесный) регистр отвечает за проявление аффекта в языке, словах и рассказах, объяснениях и прозрениях. Это вершина нашей эмоциональной архитектуры, позволяющая нам связать прошлое и настоящее, сохранить опыт и исследовать его с разных сторон, поставить свои эмоции на «паузу» и соединить, хотя бы частично, те разрывы, которые разделяют нашу личность.

Как утверждал британский психоаналитик ХХ века Дональд Винникотт, аффект — это, прежде всего, телесный опыт для младенцев, и только при благоприятной интерсубъективной среде — имеются в виду отношения между матерью и младенцем — «психосома» начинает развиваться через психическую разработку аффекта как телесного опыта. Психотерапия в какой-то степени схожа с описанным опытом. Отношения между терапевтом и клиентом создают новое интерсубъективное пространство, предназначенное для стимулирования психической проработки эмоций — то есть проработки аффекта в образах и словах, и связывания этих образов и слов с возрастающей сложностью и утонченностью. Психотерапевт, как и «достаточно хорошая» мать, помогает клиенту выразить словами те эмоции, которые раньше оставались нераспознанными и непроработанными.

Читайте также «О чём невозможно говорить, о том следует молчать»: невыразимое в жизни, искусстве и философии

Давайте представим, что «Джейн» борется с перееданием, потребляя огромное количество пищи, часто до физической боли. В ходе совместной работы посредством исследования, охватывающего несколько предыдущих недель, мы обнаруживаем, что до участившихся случаев переедания Джейн испытывала едва осознаваемое ею самой чувство гнева по отношению к своим коллегам на работе, которые принимают как должное её готовность взвалить все на свои плечи. На самом деле, я предлагаю возможность такой трактовки после того, как Джейн делает неосторожное замечание о том, что допоздна задержалась на работе — в очередной раз — перед тем, как остановиться в ресторане быстрого питания на пути домой. Мы начинаем проявлять интерес к ее опыту гнева в целом, и на последующих занятиях Джейн описывает фантазию (то есть образ), будто она нарочно проливает кофе на стол своего босса, портя его тщательно разложенные бумаги.

Моя интерпретация переедания Джейн заключается в том, что, как и многие клиенты, она изо всех сил сопротивляется перевести аффекты — многие из которых могут быть описаны как «темные чувства» — в слова и образы, чтобы их можно было доработать и подвергнуть рефлексии. Без этой способности обжорство становится для Джейн последней из возможных попыток регулирования опасных и неконтролируемых эмоций. Стремление к употреблению большого количества пищи — это «моторный путь», через который она может выразить свои аффекты, что приносит временное облегчение, прежде чем цикл начинается снова. Мы с Джейн стремимся проработать ее аффекты, чтобы связать полученные в ходе совместной работы образы во все более сложные системы. Мы подробно поговорим об отношении Джейн с чувством гнева на протяжении всей ее жизни, в том числе о том, как с этим чувством обращались в ее семье. Со временем это обеспечит Джейн «более плотный» ментальный буфер — «иммунную систему» психики, как ее называют Лекур и Бушар, — которая защитит ее от внутренних и внешних конфликтов, способствуя рефлексии вместо контрпродуктивных действий.

Надеюсь, на этом упрощенном примере видно, что проблема Джейн (алекситимия) указывает на задачу, в которую мы все должны включиться — заниматься проработкой наших аффектов через слова и образы, а также постоянно осмыслять их. Хотя большинство не являются алекситимиками в клиническом смысле, у всех нас есть «карманы» наших внутренних переживаний — одни побольше, другие поменьше — которые остаются непроработанными. В психотерапии, как и в жизни, внезапное блестящее озарение может быть очень важным, но само по себе оно редко приводит к устойчивому личному развитию и избавлению от эмоциональных страданий. В противоположность этому совершенствование выше обозначенной способности — психического развития эмоций — в буквальном смысле обеспечивает непрерывный умственный, мыслительный, интеллектуальный  рост.

Статья впервые была опубликована в журнале Aeon подзаголовком «Dark feelings will haunt us until they are expressed in words» 14 мая 2020 года.

«Моноклер» – это независимый проект. У нас нет инвесторов, рекламы, пейволов – только идеи и знания, которыми мы хотим делиться с вами. Но без вашей поддержки нам не справиться. Сделав пожертвование или купив что-то из нашего литературного мерча, вы поможете нам остаться свободными, бесплатными и открытыми для всех.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

психологияэмоции

Похожие статьи

Нейробиолог Антонио Дамасио о сознании как феномене всего тела — маргиналы еще молодая наука, которая уже произвела революцию в нашем понимании космоса внутри черепа так же, как первое столетие телескопической астрономии произвело революцию в нашем понимании нашего места во вселенной.

Тем временем, в девяноста милях от Уильяма Джеймса, в то время как Уолт Уитмен удвоил свою метафизическую настойчивость в том, что «тело включает в себя и является смыслом, главной заботой… и является душой», — писала Эмили Дикинсон в одном из своих научно-пророческих стихи:

Мозг — шире Неба —
Ибо — поставь их рядом —
Один другой вместит
С легкостью — и ты — рядом —

Мозг глубже моря —
За — держи их — Синий к синему —
Один другой впитает —
Как губки — Ведра — сделать —

Искусство Маргарет Кук из редкого издания 1913 года Листья травы . (Доступно в печатном виде)

Это задача, судьба науки — конкретизировать с помощью доказательств то, что поэты всегда интуитивно догадывались и воображали в абстракции: мы бесконечно более чудесны и бесконечно менее важны, чем мы думали. Вселенная снаружи, сотворившая нас и каждый звездно-пыльный атом нашего сознания, всегда обширнее и сложнее, чем мы думаем о ней; Вселенная внутри, которая создает Вселенную снаружи и передает весь наш опыт реальности через телескопическую линзу нашего сознания, всегда плотнее и сложнее, чем мы думаем.

Спустя полтора века после Джеймса нейробиолог Антонио Дамасио принимает эмпирическую эстафету там, где Дикинсон оставил факел интуиции. В своей книге-разоблачении Чувство и знание: создание сознания ( публичная библиотека ) он смело доказывает, что сознание — эта высшая линза бытия, которая формирует весь наш жизненный опыт и делает синий цвет голубым и дает Стихи их удивительная атмосфера — это не умственная деятельность, ограниченная мозгом, а сложное воплощенное явление, управляемое деятельностью нервной системы, которую мы называем чувством.

Спустя десятилетия после того, как Тони Моррисон прославила тело как высший инструмент здравомыслия и самоуважения, нейробиология утверждает тело как инструмент чувств, который делает возможной симфонию сознания: чувства, возникающие в результате диалога между телом и нервной системой. системы, не являются побочным продуктом сознания, но заставили сознание возникнуть. (Двадцатью годами раньше — эпохой в истории нейробиологии — необычайно проницательная Марта Нуссбаум предвосхитила эту физиологическую реальность через призму философии, написав в своем превосходном исследовании интеллекта эмоций, что «эмоции — это не просто топливо, которое питает психологический механизм разумного существа, они являются частями, очень сложными и запутанными частями самого мышления этого существа». )

Один из малоизвестных рисунков мозга отца-основателя нейробиологии Сантьяго Рамона-и-Кахаля.

Предпосылка Дамасио восходит к равнине более ранних теорий, основанных на разуме, благодаря концептуальной точке опоры, одновременно простой и глубокой:

Чувства породили сознание и щедро одарили им остальную часть разума.

Этот взгляд бросает вызов обеим крайностям, господствующим в наших нынешних моделях сознания, каждая из которых лишена воображения и интеллектуально нечестолюбива по-своему, как и все крайности: материализму, который ограничивает его нейронной активностью мозга, и мистицизму, который ставит оно полностью выходит за контуры тела и вне досягаемости научных исследований. Дамасио пишет:

Любая теория, которая игнорирует нервную систему, чтобы объяснить существование разума и сознания, обречена на провал. Нервная система вносит решающий вклад в реализацию разума, сознания и творческого мышления, которое они позволяют. Но любая теория, которая полагается исключительно на нервную систему для объяснения разума и сознания, также обречена на провал. К сожалению, так обстоит дело с большинством современных теорий. Безнадежные попытки объяснить сознание исключительно с точки зрения нервной деятельности частично ответственны за представление о том, что сознание есть необъяснимая тайна. Хотя верно то, что сознание в том виде, в каком мы его знаем, полностью возникает только у организмов, наделенных нервной системой, также верно и то, что сознание требует обильных взаимодействий между центральной частью этих систем — собственно мозгом — и различными ненервными частями мозга. тело.

Опираясь на исконную поэтику нашей физиологии, Дамасио предлагает определение сознания:

Сознание… это особое состояние ума, возникающее в результате биологического процесса, в который вносят свой вклад множественные психические события… Эти вклады сходятся в регламентированным способом, чтобы произвести нечто весьма сложное и в то же время совершенно естественное: объемлющий ментальный опыт живого организма, захваченного, мгновение за мгновением, в акте постижения мира внутри себя и, чудо из чудес, мира вокруг себя.

Один из рисунков, оставленных детьми Дарвина на его рукописи «Происхождение видов ».

Спустя полтора столетия после того, как Дарвин нацарапал примечание для себя на полях одной из своих рукописей: «Никогда не говорите выше или ниже, говоря об организмах… Говорите сложнее». — Дамасио подробно описывает уровни сложности, с помощью которых различные организмы управляют своим живым чудом. Все формы жизни, от бактерий до Баха, имеют общий базовый механизм обнаружения раздражителей, называемый 9.0020 обнаружение . Организмы с нервной системой способны думать о — нейробиологическом процессе преобразования информации в паттерны и преобразования ее в мысленные образы.

Эти образы дают представления о мире, делая его понятным и, следовательно, способным к выживанию, когда организм ориентируется в этом мире с помощью своего рода врожденного биологического разума, который обеспечивает базовую заботу о себе, необходимую для поддержания гомеостаза — поддержание, которое в конечном итоге сияет чувство . Более сложные организмы могут манипулировать этими образами, интегрируя их в систему отсчета, которую мы называем знаниями, которые нервная система делает явными, создавая паттерны и фиксируя их в памяти, так что организм может планировать, рассуждать и размышлять.

В конечном счете, чувство вступает в сговор с сознанием и знанием, чтобы дать начало феномену сознания системного уровня из инфраструктуры нервной системы и тела: наши органы чувств — зрение, осязание, слух, обоняние, вкус — воспроизводят внешний мир в мысленных образах; наши чувства воспроизводят внутренний мир, представляя в нашем уме состояние наших тел — те бурлящие внутренние миры, в которых обретается или теряется всякое чувство благополучия. Из этого чувства собственности на себя возникает феномен сознания — функции, делающие возможными новые реакции, которые мы называем адаптацией или искусством.

Дамасио пишет:

Сознание собирает воедино кусочки разума, которые благодаря своему совпадению раскрывают тайну принадлежности. Они говорят мне — или вам — иногда на тонком языке чувств, иногда в обычных образах или даже в словах, переведенных для случая, что да, о чудо, это я — или вы — думаю об этих вещах, видя эти картины, слышать эти звуки и чувствовать эти чувства. «Я» и «ты» идентифицируются ментальными компонентами и компонентами тела.

Искусство Оливье Таллека из Большой Волк и Маленький Волк Надин Брун-Косме

Наиболее важные из этих частиц разума проявляются как ментальные образы, сформированные взаимодействием тела и разума:

Вывернуть разум наизнанку и выплеснуть его содержание. Что вы находите? Образы и еще образы, виды изображений, которые сложные существа, такие как мы, умудряются генерировать и объединять в прямом потоке. Это тот самый «поток», который увековечил Уильяма Джеймса и прославил слово «сознание», потому что эти два слова так часто сочетались во фразе «поток сознания». Но… поток… просто состоит из образов, чей почти непрерывный поток составляет разум.

[…]

Когда мы связываем и комбинируем образы в нашем уме и трансформируем их в нашем творческом воображении, мы создаем новые образы, которые обозначают идеи, как конкретные, так и абстрактные; мы производим символы; и мы фиксируем в памяти значительную часть всех образных продуктов. Поступая так, мы расширяем архив, из которого будем черпать много будущего ментального содержания.

Но именно чувство, окрашивающее эти мысленные образы, делает наше сознание тем, чем оно является — каждая воспринятая и сохраненная сцена или песня, пейзаж или идея уже пропитаны аффектом в сосуде памяти, и именно это заставляет его мерцать со смыслом. 9Дамасио пишет: действия, которые вы предпринимаете, вещи, которые вы изучаете и вспоминаете, ментальная вселенная, состоящая из объектов, действий и их абстракций, — все эти различные процессы могут порождать аффективные реакции по мере их развертывания. Мы можем думать об аффекте как о вселенной наших идей, преобразованных в чувства, и также полезно думать о чувствах в музыкальных терминах. Чувства выполняют эквивалент музыкальной партитуры, которая сопровождает наши мысли и действия.

[…]

Чувства смешиваются с вещами и событиями, которые мы чувствуем, благодаря исключительной и тесной взаимосвязи между структурами тела и нервной системой.

Сердце человека . Одна из научных диаграмм жизни французского художника середины века Пола Суги. (Доступно в виде распечатки и в виде маски для лица.)

Нанося на карту четырехмиллиардную историю живых организмов вдоль ее ответвляющихся потоков, Дамасио представляет приток, который привел к нам, как каскад из трех эволюционных стадий: является , чувствует и знает , которые продолжают сосуществовать в каждом из нас, современных сапиенсов, проходя через различные анатомические и функциональные системы, дающие нам жизнь. Ни одно изобретение природы, утверждает Дамасио, не привело к большему скачку, чем появление нервной системы, которая сделала возможным появление разума, но их возникновение, как и многие другие великие изобретения, было непрошенным побочным продуктом решения насущных потребностей:

Сложные многоклеточные организмы с дифференцированными системами — эндокринной, дыхательной, пищеварительной, иммунной, репродуктивной — спасала нервная система, а организмы с нервной системой стали спасаться выдуманными нервными системами вещами — мысленными образами, чувствами, сознанием, творчеством, культурами.

Нервная система — это великолепные «запоздалые мысли» неразумной, не мыслящей, но новаторской предвидящей природы.

Эти удивительные запоздалые размышления об эволюции стали сценой, на которой разыгрывается театр сознания. Дамасио объясняет:

Нервная система обеспечивает как сложные движения, так и, в конечном счете, начало настоящей новизны: разум. Чувства являются одними из первых примеров психических явлений, и их значение трудно преувеличить. Чувства позволяют существам представлять в своем уме состояние собственных тел, занятых регулированием функций внутренних органов, требуемых жизненными потребностями… Чувства обеспечивают организмы переживает часть своей жизни.

Он размышляет о том, как могла развиться эта преобразующая запоздалая мысль и как она дала нам способность чувствовать, которая навсегда изменила ход жизни на Земле:

Чувство, вероятно, начало свою эволюционную историю как робкий разговор между химией жизни ранняя версия нервной системы в одном конкретном организме… Эти робкие зачатки давали каждому существу ориентир, тонкий советчик относительно того, что делать дальше или не делать и куда идти. В истории жизни появилось нечто новое и чрезвычайно ценное: ментальный аналог физического организма .

[…]

Чувства… обеспечивают побуждение и стимул вести себя в соответствии с информацией, которую они несут, и делать то, что наиболее подходит для текущей ситуации, будь то бегство в укрытие или объятия человека, которого вы упустили.

Искусство Оливье Таллека из Что, если…? Тьерри Ленэн

Через эту важную петлю чувств обратной связи мы можем оценить, как мы справляемся с основной задачей жизни — не только в бинарном состоянии того, остаемся ли мы в живых, но и в качественной шкале. насколько хорошо наш реальный опыт соответствует нашему оптимальному опыту. Удовольствие и боль, любовь и тоска — все это разновидности сознательного опыта, которые позволяют нам точно настроить наше процветание. Все они возникают, когда стимулы запускают молекулярные сообщения, которые проходят от тканей и органов тела через нервные окончания в центральную нервную систему и мозг, производя мысленные образы, которые дают нам ценную информацию, которую мы переживаем как эмоциональные состояния, которые служат для того, чтобы направить нас к корректирующим действиям. действие.

Это может показаться механистичным и непоэтичным, но из этой биологической петли обратной связи возникает наша способность к решению проблем и поэзии, к красоте и превосходству, ко всему, что мы называем творчеством. В соответствии с утешением, которое Лу Андреас-Саломе предложила своему унылому другу-поэту Райнеру Марии Рильке: «Большое количество поэтических произведений возникло из различных отчаяний». — Дамасио замечает:

Человеческий опыт боли и страданий стал причиной необычайной креативности, целенаправленности и навязчивости, изобретения всевозможных инструментов, способных противостоять негативным чувствам, положившим начало творческому циклу.

[…]

В конечном счете, мы — марионетки боли и удовольствия, иногда высвобождаемые благодаря нашему творчеству.

Эта петля чувств обратной связи недоступна для организмов на менее развитой являющейся стадии эволюции, и тем не менее все наше чувство бытия — метаосознание, которое мы переживаем как самость — зависит от него. Дамасио пишет:

Неудивительно, что чувства вносят важный вклад в создание «я», психический процесс, оживляемый состоянием организма, и закрепляются в каркасе его тела (каркасе, состоящем из мышечных и скелетных структур). , и ориентироваться на перспективу, обеспечиваемую сенсорными каналами, такими как зрение и слух.

Как только бытие и чувство структурированы и функционируют, они готовы поддерживать и расширять разум, составляющий третьего члена трио: знание .

Чувство дает нам знание жизни в теле и, не теряя ни секунды, делает это знание сознательным… Карты и образы, созданные на основе сенсорной информации, становятся самыми обильными и разнообразными составляющими разума, бок о бок с всегда присутствующими и связанные с ними чувства. Чаще всего они доминируют над умственными процессами.

[…]

Как только опыт начинает закрепляться в памяти, чувствующие и сознательные организмы способны поддерживать более или менее исчерпывающую историю своей жизни, историю своих взаимодействий с другими и своего взаимодействия с окружающей средой, короче говоря, историю каждого индивидуальная жизнь, прожитая внутри каждого отдельного организма, не что иное, как арматура личности.

Иллюстрация Хью Либера из Человеческие ценности и наука, искусство и математика Лилиан Либер

Такое понимание побеждает популярное изречение мира самопомощи — убеждение о том, что нельзя вызывать чувства другого человека или вызывать определенные чувства действиями другого человека. Нет: один человек может делать выбор и совершать действия по отношению к другому, которые воздействуют на гомеостаз другого человека и нарушают его — то есть чувство стабильности и безопасности организма — вызывая, таким образом, у этого другого человека негативные чувства, которые представляют собой петлю обратной связи организма. защитить гомеостаз: боль, наш основной сигнал для коррекции курса.

Здесь сходятся наши физиология и психология. Предлагая нейронаучное подтверждение резкого философско-политического обвинения Ханны Арендт о том, что «общество открыло дискриминацию как великое социальное оружие, с помощью которого можно убивать людей без какого-либо кровопролития», Дамасио пишет:

сменяется дискомфортом и болью, а бурное здоровье приносит удовольствие. Но мы часто упускаем из виду тот факт, что психологические и социокультурные ситуации также получают доступ к механизму гомеостаза таким образом, что они также приводят к боли или удовольствию, недомоганию или благополучию. В своем безошибочном стремлении к экономии природа не удосужилась создать новые устройства, чтобы справиться с хорошими или плохими качествами нашей личной психологии или социальных условий. Обходится теми же механизмами.

Это так, потому что чувства — это не чисто ментальные феномены, а тонкое чередование тела и разума — змея сознания, кусающая себя за хвост:

Сила чувств исходит из того факта, что они присутствуют в сознательном разуме : технически говоря, мы чувствуем, потому что разум сознателен, а мы сознательны, потому что есть чувства… Чувства были и остаются началом приключения, называемого сознанием.

Искусство местного художника Гонда Бхаджу Шьяма от Creation by Thierry Lenain

Однако в стране языков приключение было обременено большим количеством культурного багажа, загруженного неправильными представлениями и неправильным использованием. Сознание — это молодое английское слово, еще не родившееся, когда Мильтон писал, что «разум — это свое собственное место, и сам по себе он может создать рай из ада, ад из рая». Сегодня, особенно в панпсихической теории, он часто используется взаимозаменяемо с разумом , что лишает его существенной роли чувства. Дамасио отмечает, что даже в более старых романских языках, включая его родной португальский, приходится довольствоваться словом 9.0020 совесть , уже притупленная своими многочисленными значениями. Мой родной болгарский может быть ближе всего к модели Дамасио — самый буквальный перевод нашего слова для сознания — это самопознание .

В этом, собственно, и заключается суть аргумента Дамасио о чувствах: чувства — это то, как мы узнаем, что наш опыт принадлежит нам, что тела, через которые проходит опыт, — наши собственные, что перспектива, через которую мелькают образы на экране разум принадлежит нам. Здесь мне вспоминаются слова, которые я однажды услышал от Глории Стайнем в разгар культурного темного века совести двадцать первого века: «Место, куда нам нужно идти, — это то место, где наши тела… наши собственные. Это основа демократии».

Имея в виду этот существенный параметр собственности — великое откровение, ставшее возможным благодаря чувству, — Дамасио пишет:

Чувства позволяют уму узнать, автоматически, без каких-либо вопросов, что разум и тело вместе, каждое принадлежит другой. Классическая пустота, отделяющая физические тела от ментальных явлений, естественным образом преодолевается благодаря чувствам… Самореференция — не факультативная черта чувства, а определяющая, необходимая.

[…]

Что значит сказать «я в сознании»? На простейшем мыслимом уровне это означает, что мой разум в конкретный момент, когда я описываю себя как сознательный, обладает знанием, которое спонтанно идентифицирует меня как его владельца… Некоторое знание о текущих операциях моего тела [и ] некоторое знание, извлеченное из памяти, о том, кто я есть в данный момент и о том, кем я был недавно и в далеком прошлом… [производят] ментальные состояния, пронизанные чувством и чувством личной отнесенности.

В основе этой идеи лежит ослабление мозговой твердыни сознания и его распространение по всему живому организму — реконфигурация, которая, по выражению Дамасио, «требует размещения этого разума в обстановке его тело.»

Катарина Фрич: Витрина с мозгами , 1989. (Музей современного искусства Сан-Франциско, 2009. Фото: Мария Попова.)

Эта воплощенная модель сознания вырисовывается с некоторыми глубокими последствиями.

Одно, к которому Дамасио не обращается прямо — может быть, потому, что оно самоочевидно, а может быть, потому, что он предпочитает не раздражать чувства (то есть сознание) тех, кто в таких убеждениях убегает от очевидности, — это смелое развенчание некоторых эскапистских фантазий из нашей тварной реальности: как фантазий, преследуемых нашим ограниченным прошлым, так и его различных религиозных мифологий о бессмертной душе, переживающей смерть тела («душа» была концептуальным заполнителем сознания до того, как было придумано это слово) , и фантазии, преследующие техно-утопическое будущее с кремниевыми мечтами о машинном сознании и технологических способах сохранения человеческого сознания за пределами жизни тела путем оцифровки и миграции содержимого только мозга.

Другой, которого Дамасио затрагивает в конце книги, представляет собой унизительное противоядие от двойной гордыни, с которой человечество относится к себе и другим формам жизни: гордыне человеческой исключительности среди видов, которая предполагает, что наши превосходящие когнитивные способности по отношению к другим животным автоматически означает высшее сознание (высокомерие, легко устраняемое тем, что мы узнали, например, о сложном сознании осьминога с гораздо более скромным мозгом), и внутривидовое высокомерие, которое относится к людям с более высокими когнитивными способностями. измеренные нашими глубоко ошибочными показателями IQ, как превосходящие людей с другими, менее вычислительно управляемыми и поддающимися вычислению формами интеллекта и чувствительности.

Искусство из Атласа головоногих , первой в мире энциклопедии глубоководных существ. (Доступно в виде распечатки, маски для лица и канцелярских карточек в пользу The Nature Conservancy.)

И вот оптимистический оттенок, который я слышу в модели Дамасио: Понимание феномена всего тела как явления сознания, которое линзирует наш взгляд на реальность и формирует наш жизненный опыт, мы можем не только стать лучшими распорядителями своих собственных тел и планеты, которую мы делим с другими телами, человеческими и нечеловеческими, но мы можем начать демонтировать искусственные иерархии и категории, которыми мы долгое время поддерживали наше тварное существование. занимать центральное место в различных масштабах и спектрах существования, от птолемизма до антропоцентризма и расизма, предпочитая вместо этого быть смиренным и освященным эволюционным чудом сознания.

В оставшейся части Чувство и знание Дамасио продолжает детализировать три вселенные опыта, из которых возникают наши ментальные образы, как наша химия и наш скелет сходятся, чтобы произвести наше чувство принадлежности к себе, роль аффекта в том, как мы распределяем внимание, и многое другое, в том числе то, как научные открытия, сделанные с тех пор, как Эмили Дикинсон написала карандашом свой дальновидный стих, прояснили ее основное понимание:

Дикинсон была искренне привержена органическому взгляду на разум и к современной концепции человеческого духа. И все же, в конце концов, шире неба оказался не мозг, а сама жизнь, порождающая тела, мозги, умы, чувства и сознание. Что более впечатляюще, чем вся вселенная, так это жизнь как материя и процесс, жизнь как вдохновитель мышления и творчества.

Ощущение того, что происходит: тело и эмоции в формировании сознания Антонио Р. Дамасио

9 декабря 2019 г. Ощущение того, что происходит: тело и эмоции в формировании сознания, Антониу Р. Дамасио
Есть за последние несколько лет появилось много амбициозных и важных книг по проблеме сознания. Ни у кого нет такой философской утонченности и нейрофизических знаний, как у этого. Один из ведущих мировых экспертов в области нейрофизиологии эмоций, профессор Дамасио показывает, как наше сознание развилось в результате развития эмоций в блестящем широком диапазоне, с увлекательными примерами. Книга представляет гуманный и тонкий взгляд на возможности, которые делают нас наиболее глубоко человечен.

تاریخ نخستین خوانش: روز نهم ماه اکتبر سال 2015 میلادی
عنوان: احساس یک اتفاق؛ نویسنده: آنتونیو داماسیو؛ مترجم: محمدتقی کیمیایی؛ تهران : نگاه معاصر، ‏1393؛ 400 руб. Телефон: 9789649940205; فروست: نگرش فلسفی؛ موضوع: آگاهی — هیجان ها — جسم و جان — از نویسندگان پرتقالی — سده 20 م

900 02 а. с. شربیانی

    Литература по биологии 20-го века
19 июня 2011 г. Дамасио — потрясающий писатель, и это фантастическая оценка нейрофизиологии сознания. Я настоятельно рекомендую это для тех, кто интересуется неврологией.

У меня есть некоторые опасения по поводу философских основ, но Дамасио не философ. Он не разбирается в философской литературе так же хорошо, как, скажем, Пинкер, но у него все еще потрясающий ум, и он прекрасно понимает нейрофизиологическую составляющую когнитивных функций. Дело не в том, что Дамасио представляет теорию сознания. На самом деле Дамасио просто представляет некоторые данные и некоторые соображения для потенциальной теории сознания, а затем ссылается на несколько философских теорий, чтобы попытаться увидеть, какая из них лучше всего отражает его данные. Это вполне разумный подход, и на самом деле гораздо менее дерзкий, чем то, что пытаются сделать многие из его коллег.

Дамасио очень хорош в двусмысленности, но четко выражает свои взгляды. Он готов признать ограниченность данных, к которым у него есть доступ, и в то же время утверждает, что его выводы являются окончательными, когда он этого хочет. В этом смысле Дамасио — очень ясный писатель и отличный ресурс для тех, кто не уверен, что сможет отличить настоящие нейрофизиологические данные от чуши.

Настоятельно рекомендую книгу неспециалистам. Я не уверен, что кто-то с профессиональным знанием материала выиграет от этого. Некоторые технические подробности действительно интересны, но я уверен, что их можно найти и в других местах профессиональной литературы, где гораздо больше глубины.

    разум философия наука
14 июля 2011 г. Эта книга больше посвящена нейроанатомии, чем другие книги о сознании, поэтому не всем она придется по вкусу.

Тем не менее, Дамасио — превосходный писатель, и очень интересно, чтобы неврологи занялись сознанием, особенно потому, что его внимание было сосредоточено на человеческих эмоциях (наконец-то освободившихся от табу, от которых они страдали слишком долго), и у него истории клинических пациентов, на которые он может ссылаться при обсуждении различных частей своей анатомии.

Модель сознания Дамасио интригует и заслуживает изучения. Он строит его в три этапа; (i) наше протосознание, основанное на основных регулирующих функциях для управления телом, (ii) наше центральное сознание, осознающее стимулы по мере их поступления, и, наконец, (iii) расширенное сознание, включающее автобиографию. , самость, порожденная обращением к памяти и планам на будущее.

Дамасио подтверждает это положительными и отрицательными примерами, относящимися к клиническим пациентам, перенесшим различные поражения ЦНС.

Рекомендуется — но помните, что вам нужно будет уметь отличать гипоталамус от префронтальной коры, если вы хотите извлечь из этого максимальную пользу.

    4 июня 2018 г. В этой книге есть интересные аспекты, которые мне, не ученому, понравились. Акцент на неврологическом объяснении сознания является первостепенным, и для меня это новый взгляд на предмет сознания. Материал требует сосредоточенного чтения, в частности, из-за нового жаргона (прото-я, расширенное сознание и другой научный жаргон), но в основном потому, что Дамасио использует академический регистр, чтобы аргументировать большую часть своих идей. Тут я немного запутался, книга написана для масс или для научного сообщества, потому что я думал за первое, и если я прав, то Дамасио — один из таких авторов (по крайней мере, до этого момента) кто не может упростить и передать свои идеи с помощью аналогий и диаграмм. При чтении области, которую я не изучал или не собираюсь изучать, я предпочитаю подход непрофессионала, потому что я хочу получить суть и всеобъемлющее представление, а не увязнуть в перечитывании абзаца 3 раза, чтобы, наконец, сказать «а». ‘. Я чувствовал, что многие предложения были скучными и затянутыми, было много случаев, когда запятая или новое предложение лучше прояснили бы его мысли. Было слишком мало диаграмм, чтобы проиллюстрировать его идеи и объяснения. Были также случаи, когда пункты или списки заставляли меня воспринимать факты намного быстрее и яснее, чем запутанные абзацы. У меня осталось ощущение, что это кто-то, кто много знает о своей области, но отстой в том, чтобы донести это (если вы не изучаете его материал).

    Другой моей главной проблемой является отсутствие больших выборок, на которых он основывает свои гипотезы. Некоторые из его аргументов в этой книге представлены в виде тематических исследований (которые всегда очень интересны), но не сопровождаются более крупными выборками данных, поэтому анализ выглядит основанным на небольшой выборке. Я не знаю, так ли это в его исследовании или нет, но здесь это читается так, и это тоже оставило у меня странное чувство. Любой, кто читал Фрейда, знает, что это одно из его заблуждений.

    Сказав все это, я уверен, что для тех, кто любит научные аргументы, а также для тех, кто интересуется неврологией и сознанием, здесь есть много интересного. Имейте в виду, что книга была опубликована в 1999 году, так что, возможно, что-то изменилось или даже устарело.

      научно-популярная психология

    Кент

    69 отзывов3 последователя

    22 июля 2009 г. Дамасио берет очень сложную тему и делает ее немного менее сложной.

    Кое-что, чему я (повторно) научился: «Конечным результатом является то, что, когда вы думаете об объекте, реконструкции части аккомодации, необходимой для его восприятия в прошлом, а также эмоциональных реакций на него в прошлом достаточно, чтобы изменить протообъект». себя во многом таким же образом, как я описал, когда внешний объект сталкивается с вами напрямую… По всей вероятности, даже планы будущей перцептуо-моторной аккомодации являются эффективными модификаторами прото-я и, таким образом, создателями второго-я. счета заказов».

    С точки зрения непрофессионала (насколько я понимаю): точно так же, как при воспоминании об объекте или событии (скажем, о незаконной любовной связи) в мозгу возникают нейронные паттерны, мало чем отличающиеся от тех, которые возникают при первоначальном восприятии объекта или события ( вступление в незаконную любовную связь), вполне вероятно, что нейронные паттерны, вызванные намерением (так сказать, планами окунуть перо в чернильницу другого человека), также подобны.

    С точки зрения католических монахинь: просто думать о грехе равносильно совершению греха.

      18 августа 2016 г.

      Для меня это не было легким чтением полностью. Мне приходилось записывать его через каждые несколько страниц, иногда, чтобы не прочитать его автоматически и не понять полностью… хотя я сказал, что в школе я был никудышным по биологии. Удивительно, но по большей части это не так сложно, и в конце вы получаете хорошее представление о том, откуда берется ваше самоощущение и какие составные части Мозга и Мозгового ствола участвуют в процессах сознания. Есть полезные диаграммы и хорошее приложение, которые немного облегчают работу неспециалисту, а автор обладает впечатляющей способностью делиться знаниями, не сбивая с толку и не предполагая чрезмерной медицинской подготовки. Я бы порекомендовал его всем, кто интересуется восприятием и тем, как генерируются и воспринимаются эмоции.

        неврология
      6 апреля 2019 г. Определенно не для широкой аудитории, он регулярно говорит о таких вещах, как парабрахиальная сеть или ядра таламуса, не объясняя этого. В конце есть приложение, в котором он перечисляет все термины, которые использовал на протяжении всей книги. Я не видел эту часть, так что полностью пропустил ее, и мне пришлось просто попытаться понять ее, основываясь на том, что я уже знал о структуре мозга. Кто объяснит все технические термины в конце книги?

      Несмотря на то, что он не объясняет эти вещи должным образом, ему иногда удается объяснить вещи слишком подробно, например, когда он тратит почти главу на объяснение того, что такое организм, повторяя действительно очевидные вещи, которые все знают о том, что отличает объект от его окружения. Даже в других частях он говорит кругами, иногда никогда не говоря прямо то, о чем говорит. Как правило, на протяжении всей книги проблема в том, что вещи не объясняются четко, аргументы парней не так уж трудно понять, они просто никогда не излагаются просто как «вот что я думаю, 1, 2, 3 и здесь». мое доказательство этому. Он также никогда четко не проходит через то, что я думал, какова его ключевая точка. что сознание не может существовать без эмоций, он, кажется, намекает на это на протяжении всей книги, но на самом деле никогда не вникает в это. Может быть, это было объяснено в предыдущей книге? Если да, то это точно не реклама этой книги.

      Судя по доказательствам, он тратит большие куски книги на изложение своих аргументов, не приводя никаких доказательств, только в начале, когда он объясняет, чем не является сознание, а затем позже в книге, примерно в главах 8 и 9, он начинает через доказательства вещей. Даже тогда он никогда не объясняет доказательства в удобной для чтения манере (отчасти поэтому я говорю, что это не для широкой аудитории), он просто говорит: «Да, у нас есть доказательства для этого» и оставляет номер сноски, хотя в моей версии не было сносок, возможно, мне нужно выйти в интернет, чтобы получить их.

      В общем, я не знаю, хороший ли это аргумент в пользу того, что такое сознание, потому что его аргумент не изложен ясно, равно как и его доказательства этого аргумента. Если бы у меня были сноски, это могло бы стать хорошей компиляцией исследований, подтверждающих его аргументы, если бы я собирался прочитать их все, а я этого не делаю. Поищу другую книгу на эту тему, может Эдельмана или Коха. Держитесь подальше от этой версии, если только вы не хотите просто прочитать все возможные теории сознания, даже в этом случае я бы посоветовал поискать кого-то еще, кто пишет об этой теории, если вы сможете ее найти.

        6 марта 2023 г.

        Эта книга казалась очень специализированной (и я украду много впечатляюще звучащих слов), но, вероятно, это было только потому, что я плохо разбираюсь в неврологических вопросах. Дамасио очень превосходно изложил моменты в смеси философии бытия, чувства и знания, а также нейроцентрических научных терминов, от которых у меня остекленели глаза. Я ценил это особенно потому, что оно дало отправную точку, от которой я мог вести базовые дискуссии о переживаемых явлениях через понимание биологических чувств, эмоций и сознания. В книге не обошлось без сочных утверждений, которые прекрасно подойдут в качестве цитат относительно того, что содержит и чего достигает «я», определений сознания и различий между чувством и эмоцией.

          документальная литература
        17 июля 2013 г.

        Провокационная и хорошо написанная книга «Ощущение того, что происходит: тело и эмоция в формировании сознания» во многом является логическим продолжением работы Декарта «Ошибка: эмоции, разум». и человеческий мозг. Выходя за рамки «простого» принятия решений, Дамасио утверждает в этой работе, что все сознание сначала инициируется базовыми регулирующими процессами, дополняется сенсорным вводом и, наконец, полностью проявляется в момент за моментом обращения указанных данных к воспоминаниям. которые представлены в мозге в виде паттернов синаптической связи и активности нейронов. Основываясь на многолетнем опыте работы с пациентами с черепно-мозговой травмой, Дамасио использует как положительные, так и отрицательные доказательства для подтверждения своей гипотезы. Несмотря на то, что эта работа увлекательна, она очень подробна и насыщена, и, вероятно, ее будет сложно читать, если у человека нет хотя бы базового (хотя и более чем мимолетного) знакомства с нейроанатомией; на самом деле, Дамасио (и многие другие ученые) могли бы извлечь пользу из урока письма, посвященного тому, чтобы сделать научное письмо более доступным для неспециалистов. Тем не менее, книга «Ощущение того, что происходит: тело и эмоции в формировании сознания» доставляет удовольствие, заставляет задуматься и ее стоит прочитать, особенно тем, кто проявляет большой интерес к неврологии и психологии.

          биология нейробиология психология
        27 апреля 2011 г. Очень интересная книга! Я планирую перечитать эту книгу снова, когда смогу изучить ее более тщательно и изучить основы нейроанатомии.

        «Возможно, самая поразительная идея в этой книге состоит в том, что, в конце концов, сознание начинается как чувство, особый вид чувства, конечно, но тем не менее чувство. Я до сих пор помню, почему я начал думать о сознании как о чувстве. и это кажется здравой причиной: сознание ощущается как чувство, а если оно ощущается как чувство, то оно вполне может быть чувством.0003

        «Французский философ семнадцатого века Мальбранш писал:
        Именно через свет и через ясную идею ум видит сущность вещей, чисел и расширений. Именно через смутную идею или через чувство разум судит о существовании существ и что он знает о своем собственном существовании».

          5 марта 2018 г.

          Многие другие рецензенты здесь говорят, что Дамасио — великий писатель, но у меня определенно не было такой мысли, когда я читал «Чувство того, что происходит». Я думаю, что рассуждения Дамасио на протяжении всей книги довольно интересны и ясны, но мне казалось, что Дамасио часто небрежно обращался со своей терминологией, недостаточно различал свою терминологию или говорил намеренно поэтично, пытаясь подчеркнуть красоту какой-либо концепции сознание (или какое-то связанное с ним явление). Это сильно мешало чтению. Я также изо всех сил пытался понять нейронауку, стоящую за многими его утверждениями, но это не его вина; моих нейробиологических знаний явно не хватает. Тем не менее, это только что получило 3, потому что, хотя это часто было приятно читать, это также часто было излишне сложно.

            13 мая 2012 г.

            Описание того, как мы чувствуем сознание, написанное авторитетно, но в то же время лирично. Для меня это был замечательный рассказ, потому что он объясняет, почему человеческий опыт так преходящ и неуловим. Во-вторых, он использует концепцию бессловесного мозгового «нарратива» для описания сознания, подрывая язык, и таким образом демонстрирует, почему «субвербальные» концепции имеют такой огромный вес. Для меня язык всегда был в тени призрака того, что Дамасио называет «пра-я». Иными словами, в этом описании сознание обнажается подобно гигантскому леднику под океаном, в то время как мы сидим на вершине над водой и думаем, что это глубокий континент. Самые глубокие для меня отрывки можно найти в находках: http://goo.gl/XWY32.

              Кэрол

              Автор 9 книг9 подписчиков

              21 сентября 2008 г.

              Это была первая книга, которая дала мне понимание того, что означает психофизическое целостное. постоянно получая в наш мозг, который затем сортирует информацию и — ну — тогда мы знаем то, что знаем. Это понимание полностью изменило мою жизнь. Я люблю Дамасио, годами мечтала пригласить его на ужин с небольшой группой людей, чтобы поговорить, посмеяться, обменяться историями. Я знаю, что это было бы весело, потому что он цитирует авторов пьес, поэтов и т. д., объясняя свои концепции.

                Итан

                99 отзывов22 подписчика

                14 сентября 2007 г.

                Ваше сознание построено из отображенных на карте репрезентаций состояний тела. Полезно отличить от эмоции, запрограммированной реакции на какой-либо стимул и чувства, то, что мозг начинает осознавать эту эмоцию. Обязательна к прочтению.

                  computer-evolution
                20 сентября 2012 г.

                Весьма интересно для всех, кто интересуется тем, как работает разум, или тем, кто изучает связь между телом и разумом. Он вводит интересные связи между наукой и философией и психологией.

                  любимая документальная литература мозг и разум

                Прочитано

                18 января 2018 г.

                Я все еще продираюсь через это. глава о неврологии сознания требует моих комментариев. .. Дамасио относится к синдрому запертости, при котором пациент находится в сознании, но кажется вегетативным и в течение многих лет осознает все, что происходит вокруг него, но вообще не может общаться. В недавно вышедшей книге «В серую зону» автор Адриан Оуэн описывает свою сложную, но часто успешную работу по общению с этими людьми с помощью МРТ и ЭЭГ. отличная книга. не знаю как вставить ссылку.

                  психология
                13 января 2016 г. В качестве взгляда на то, что означает сознание, а также на то, как чувства, память, эмоции, сознание и воплощение взаимодействуют друг с другом, это мощный взгляд на то, что значит быть человеком и испытать состояние человека. Работа Дамасио представляет собой тщательное исследование того, чем является сознание, а что нет, и что необходимо понимать при любом исследовании того, как работает мозг, чтобы распутать и обеспечить опыт и память. Большая часть книги полностью доступна среднему читателю (если требует некоторой реальной концентрации, а не просто случайного погружения в …), хотя несколько глав углубляются в затронутую науку и могут быть или не быть интересными для каждого непрофессионала. . Тем не менее, талант автора смешивать объяснения с философией, тематические исследования и историю с наукой, а теорию с фактами впечатляет и делает чтение увлекательным.

                Воистину, читатели, заинтересованные в лучшем понимании собственного человеческого состояния или состояния других людей, или сознания и самоощущения, не могли бы сделать ничего лучше, чем взяться за эту работу, если они готовы сосредоточить внимание на том, что в книге иногда требует. Это, без сомнения, увлекательно и мощно во всем, и стоит затраченного времени.

                Рекомендуется.

                  биология культурология болезнь
                14 ноября 2016

                Я прочитал четвертую книгу Антонио и точно знаю, что это одна из лучших книг для чтения, если вы ищете ответы на мысли, чувства, эмоции и сознание . Самое приятное, что там ясно сказано, что знание и переживание — не одно и то же. Так что даже после прочтения этой книги у вас нет ощущения опыта, мн.ч. не вините книгу, это дизайн нашей проводки. Тем не менее чувство знания безмятежно. Хотя в некоторых местах книга имеет дело с нейронной структурой и технической литературой, ее можно легко пропустить, не упустив общего сообщения.

                  12 января 2014 г.

                  «Первый факт заключается в том, что некоторые аспекты процессов сознания могут быть связаны с работой определенных областей и систем мозга… Второй факт заключается в том, что сознание и бодрствование, а также сознание и внимания низкого уровня можно разделить… Третий и, пожалуй, наиболее показательный факт заключается в том, что сознание и эмоция неразделимы. .. Четвертый факт заключается в том, что сознание не является монолитом, по крайней мере, у людей: оно может быть разделены на простые и сложные виды, а неврологические данные делают это разделение прозрачным».

                    академический интерес
                  19 марта 2017 г.

                  Будь это первая книга, которую я прочитал о сознании, я не думаю, что мог бы выбрать лучшее открытие для такого исследования.
                  Я восхищался философским подходом к сознанию и нейробиологическими корреляциями, обнаруженными в исследованиях. Тем не менее, это все еще более теоретизирующий и менее анализирующий обзор сознания, что автор не стесняется констатировать, но он вызывает вопросы, которые заставляют ум размышлять и стремиться искать о

                    Сара

                    558 отзывов14 подписчиков

                    5 января 2021 г.

                    То, что я надеялся получить хорошим непрофессиональным объяснением неврологии и эмоций с помощью историй болезни а-ля Оливер Сакс, вместо этого было более философским и высокотехнологичным исследованием себя. . Это не обязательно было плохо, но на мой вкус было слишком сухо. Он также продемонстрировал типичную западную предвзятость слишком большого количества нейронауки примерно в начале 2000-х годов, которая не принимала во внимание какое-либо понимание эмоций и самости, почерпнутое из буддийской философии.

                      20 мая 2009 г.

                      Научная дискуссия о том, что многие интуитивно считают правдой: наше сознание и познание неразрывно связаны с нашими эмоциями — что, когда эмоциональные реакции перестают функционировать, логика и познание также нарушаются. Проиллюстрировано множеством тематических исследований, которые проясняют связь.

                        17 февраля 2015 г.

                        Каждая страница этой книги захватывает дух. Похоже, что в 1997 году Дамасио, наконец, конкретизировал свою нейробиологическую теорию сознания, и ему весьма умело удалось изложить ее менее чем на 400 страницах (может показаться, что это много, но это довольно лаконично, учитывая, как много нужно объяснить). Я очень рекомендую это!

                          избранное перечитано ежегодно

                        Эрин

                        48 отзывов1 подписчик

                        2 ноября 2017 г.

                        Мне понравились примеры клиентов, но в остальное время я понятия не имел, о чем говорит автор. Я надеялся на что-то более понятное для мирянки, потому что я работаю с тяжелыми психически больными людьми, но это мне мало помогло. я завидую тем, кто прочитал, понял и полюбил эту книгу.

                          18 февраля 2021 г.

                          Не лучшая книга. Антонио действительно пытается быть Шекспиром, но, похоже, у него это не получается. Я читал неврологов с гораздо лучшим стилем письма. Тем не менее, там есть несколько интересных клинических случаев, но эта книга не идет ни в какое сравнение с Оливером Саксом и «Человеком, который принял жену за шляпу».

                            19 июля 2007 г.

                            Возможно, это самая важная книга о человеческом сознании, которую я читал. это немного требовательно, но стоит усилий. он дает биологическую/эволюционную основу для сознания, начиная с чувства себя, сердцевинного сознания и далее.

                              Эрин

                              104 отзыва23 подписчика

                              11 мая 2008 г.

                              Наводящий на размышления и творческий отчет о нейронных коррелятах сознания и о том, как тело и эмоции могут играть роль в создании состояний сознания. Но книга движется вперед, делая множество необоснованных предположений, и (конечно) терпит неудачу как объяснение субъективного опыта.

                                наука-разум-мозг
                              16 января 2010 г.

                              ОТЛИЧНАЯ КНИГА!!! Я считаю, что было бы полезно сначала прочитать другую его книгу («Ошибка Декарта»). Нужно понимать работу различных частей мозга (например, ПАГ, аденоидов, гипокампа и т. д.), чтобы извлечь максимальную пользу из книги и не иметь постоянных перекрестных ссылок.

                                психология

                              Читать

                              29 декабря 2013 г.

                              Он не самый организованный писатель в мире, но с точки зрения нейробиолога это очень поучительный отчет о том, как могут быть построены основные механизмы, позволяющие организму поддерживать гомеостаз.

                              No related posts.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *