Деперсонализация личности: Деперсонализация: лечение и диагностика в Москве

ФГБНУ НЦПЗ. ‹‹Общая психиатрия››

Деперсонализация обычно определяется как расстройство самосознания, чувство изменения, утраты, отчуждения или раздвоения своего Я. Обычно сопровождается признаками дереализации, проявляющимися изменением восприятия окружающего мира. В относительно легких случаях больные констатируют ощущение внутренней измененности, которая воспринимается ими крайне неопределенно; впоследствии они говорят об изменении мыслей и чувств, которые становятся «иными», не похожими на прежние. В более тяжелых случаях больные сообщают об утрате чувств, утверждают, что не чувствуют ни радости, ни горя, ни печали. У одних больных это сопровождается болезненным, мучительным ощущением такой утраты (anaesthesia psychica dolorosa), у других это мучительное ощущение отсутствует (anaesthesia psychica). Деперсонализация может проявляться отчуждением чувств, мыслей, действий, т.е. отчуждением собственного Я. Возможен феномен расщепления Я. При этом больные ощущают раздвоение Я, утверждая, что в них появилось как бы два человека, причем каждый из этих двоих по-разному воспринимает окружающее, думает и действует.

В самых тяжелых случаях наблюдается чувство исчезновения своего Я, сопровождающееся сомнениями больного в своем существовании вообще.

Деперсонализационные расстройства характеризуются повышенной рефлексией, подробным изложением больными своих ощущений и переживаний и попытками их анализировать.

В последние десятилетия исследование деперсонализационных расстройств связано с особым интересом, который проявляют к этому синдрому представители экзистенциализма, а также некоторые американские психиатры, выделяющие случаи деперсонализации в самостоятельную нозологическую форму — «диссоциативную болезнь», причины которой они рассматривают в плане концепций Фрейда.

К исследованию деперсонализации с позиций расстройств определенных функций личности подошел K.Scharfetter (1984), который считает, что в основе этого состояния лежат расстройства самосознания витальности, активности, целостности, границ самосознания и идентичности самосознания. Расстройства самосознания витальности (по K.

Scharfetter) проявляются снижением или исчезновением истинности, реальности своего существования; расстройство самосознания активности — ощущением ослабления физической активности, затруднением мышления, ослаблением физических возможностей; расстройство самосознания целостности — нарушением восприятия себя как единого целого, появлением ощущения раздвоения Я. Расстройство границ самосознания характеризуется ослаблением, а иногда и исчезновением различия между реальностью и воображением, между существующей личностью в действительности и личностью воображаемой; расстройство идентичности самосознания — сомнением в непрерывности самосознания от первых лет жизни до последнего времени, отчуждением определенных этапов и периодов жизни, сомнением, что те или иные события происходили с больными.

В литературе существуют разные мнения по поводу того, какой из феноменов раздвоения или исчезновения Я отражает более глубокий уровень поражения психической деятельности.

При состояниях деперсонализации в сочетании с дереализацией наряду с изменением самосознания окружающие мир и обстановка воспринимаются больными неотчетливо, неясно, как нечто бесцветное, призрачное, застывшее, безжизненное, декоративное и нереальное. Утрачивается чувственное восприятие предметов и лиц окружающих людей, которые представляются им отвлеченными, абстрактными, лишенными чувственного компонента.

К дереализации относятся явления «уже виденного» (deja vu), «уже слышанного» (deja entendu),» испытанного и пережитого» (deja vecu) и «никогда не виденного» (jamais vu), «не слышанного» (jamais entendu), «не испытанного и не пережитого» (jamais vecu). В первом случае у больных в незнакомой обстановке возникает ощущение, что эта ситуация им знакома, известна, что они в ней находились прежде, во втором хорошо известная обстановка кажется чуждой, как будто увиденной впервые. Нередко нарушается восприятие времени, которое кажется больным медленно текущим или необычайно стремительным, быстро проносящимся.

Явления дереализации, как и деперсонализационные расстройства, нередко возникают в структуре сложных депрессивных и других синдромов. При остром развитии таких явлений у больных нередко возникают растерянность, чувство страха и двигательное беспокойство.

Деперсонализация личности — это… Что такое Деперсонализация личности?

Деперсонализация личности

(лат. – отрицание, лицо) – расстройство самосознания личности, выражающееся как утрата собственного «я», отчуждение, отстранение от своих же чувств, мыслей и действий. При этом у человека возникает сомнение в собственном существовании, он теряет способность быть личностью, объективно оценивать собственные слова и действия. Такое состояние возникает под влиянием длительного употребления алкоголя или наркотиков, при полной бездуховности человека.

Основы духовной культуры (энциклопедический словарь педагога).— Екатеринбург. В.С. Безрукова. 2000.

• Деонтология
• Деполитизация образования

Смотреть что такое «Деперсонализация личности» в других словарях:

• деперсонализация — Психопатологическое восприятие, характеризующееся обостренным самосознанием, которое становится неодушевленным при ненарушенной сенсорной системе и способности к эмоциональному реагированию.

  Имеется ряд сложных и мучительных субъективных… …   Большая психологическая энциклопедия

• ДЕПЕРСОНАЛИЗАЦИЯ — (от де… и лат. persona личность) 1) в медицине расстройство самосознания; характеризуется главным образом чувством отчуждения собственных мыслей, эмоций, действий.2) В философии и социологии обозначает крайние формы отчуждения стандартизации… …   Большой Энциклопедический словарь

• ДЕПЕРСОНАЛИЗАЦИЯ — (от лат. de… приставка, означающая отсутствие, отмену, устранение чего либо, и фр. personne, personalite человек, личность) англ. depersonalization; нем. Depersonalisierung. 1. Расстройство самосознания, характеризующееся чувством отчуждения… …   Энциклопедия социологии

• деперсонализация — и, ж. dépersonnalisation f. 1. В медицине расстройство самосознания: харктеризуется гл. обр. чувством отчуждения собственных мыслей. эмоций, действий. СЭС. 2. В философии и социологии крайние формы отчуждения личности, ее стандартизацию.

  СЭС …   Исторический словарь галлицизмов русского языка

• Деперсонализация — расстройство самовосприятия. При деперсонализации собственные действия воспринимаются как бы со стороны и сопровождаются ощущением невозможности управлять ими[1], это часто сопровождается явлениями дереализации. Деперсонализация является… …   Википедия

• Деперсонализация —    опыт лиминальности как метафизический опыт свободы. Человек является носителем свободы духовного начала, не врожденного генетически, добытийного и сверхбытийного, открывающегося в небытие. Именно эта открытость небытию и отличает человека от… …   Проективный философский словарь

• Деперсонализация — 1) чувство потери себя или личностной идентификации, ощущение индивидом, что он является маленьким винтиком в безликой социальной машине. Ср. переживания женщин по поводу того, что мужья не видят в них личности, индивидуального своеобразия;… …   Энциклопедический словарь по психологии и педагогике

• деперсонализация — (от де. .. и лат. persona  личность), 1) в медицине  расстройство самосознания; характеризуется главным образом чувством отчуждения собственных мыслей, эмоций, действий. 2) В философии и социологии обозначает крайние формы отчуждения,… …   Энциклопедический словарь

• деперсонализация — Франц. depersonalisation, англ. depersonalization. Общее определение тех явлений кризиса личностного начала, которые в философии, эстетике и литературной критике структурализма, постструктурализма и постмодернизма получали различные… …   Постмодернизм. Словарь терминов.

• Деперсонализация или аутометаморфопсия

  — буквально: отчуждение от самого себя, искаженное восприятие собственной личности, отдельных ее качеств, а также частей тела. Деперсонализацию (аутометаморфопсию) разделяют на парциальную и тотальную. При парциальной происходит нарушение… …   Энциклопедический словарь по психологии и педагогике

Деперсонализация или нарушение восприятия собственной личности

В современном мире психические расстройства являются нередким явлением, которое существенно ухудшает качество жизни человека вне зависимости от его пола, возраста, социального статуса. Одним из распространенных недугов является деперсонализация, которая проявляется в нарушении восприятия человеком себя как личности и даже утратой собственного «я». Специалисты такие характеристики включают в структуру диссоциативного личностного расстройства, при котором люди воспринимают свои действия будто со стороны, утрачивая контроль над поступками и даже ходом событий. Поэтому нарушение восприятия личности необходимо лечить под наблюдением грамотного врача, пока пагубное состояние не переросло в непоправимую проблему.

Главные причины болезни

Явление деперсонализации стремительно набирает обороты, поражая все большее количество работоспособного населения. Потому этот феномен в течение нескольких лет тщательно исследовали специалисты и в ходе полученных данных вывели ряд факторов, провоцирующих возникновение расстройства:

1) Стрессовая ситуация, в которой человек вынужден пребывать длительное время, вынуждает психику переключить внимание и посмотреть на свою жизнь со стороны.

2) Провокатором может выступать конфликт личности, являющий собой так называемый раскол в человеческом сознании, который условно делит персону на две половины, враждебные друг другу.

3) Лепту вносят такие патологии как эпилепсия, шизофрения, маниакальный синдром, неврозы.

4) Прогрессу ситуации способствует доброкачественная или злокачественная по структуре опухоль в головном мозге.

5) Дает толчок генетическая предрасположенность к заболеванию.

При этом добавить проблем может неконтролируемый прием медикаментов, благодаря которому деперсонализация становится одним из осложнений медикаментозного отравления.

Основные симптомы деперсонализации

Бывают случаи, когда люди подвергаются деперсонализационному расстройству на время переживания острой стрессовой ситуации. Однако когда несвойственное ранее ощущение сохраняется длительный период, то речь идет о болезненном расстройстве психики. При этом синдром способен протекать в соматопсихической, аутопсихической, аллопсихической, анестетической форме. Данные виды могут возникать по отдельности, или комбинироваться друг с другом.

Вне зависимости от этого признаками прогрессирования недуга выступают такие моменты:

— возникновение чрезмерной погруженности личности в себя;
— потеря стимула к жизни;
— ранее ярко переживаемые ситуации оставляют человека непоколебимым;
— проявление равнодушия к чужому горю.

Сопутствующим симптомом считается полное изменение вкусовых привычек, что воспринимается индивидуумом совершенно нормально, без закрадывания подозрений о возникших неполадках в работе организма.

Эффективное лечение неприятной проблемы

Справиться с деперсонализацией самостоятельно невозможно, даже если больной отдает себе отчет в ненормальности происходящего. Срочно необходима помощь извне от опытных медиков, способных провести исчерпывающую диагностику и разработать схему лечения. Именно такие профессионалы своего дела работают в клинике Корсакова и могут даже на основании списка жалоб выявить степень тяжести проблемы. Подтвердив подозрения при помощи инструментальных и лабораторных исследований, лечащий врач назначит индивидуальный режим мероприятий, включающих комбинацию фармакотерапию и другие процедуры, направленные на успешное избавление от болезни.

 

Также рекомендуем прочитать статью о предродовой депрессии.

Тест на Дереализацию / Деперсонализацию • Психолог Ярослав Исайкин

10.Иногда у меня бывает ощущение, как будто у меня нет никаких мыслей в голове, как будто она не думает, как будто она пустая или набитая чем-то вроде ваты, или как будто мыслей в ней мало и они текут медленно. И поэтому, когда я разговариваю, мне кажется, что это происходит автоматически, как если бы эти слова произносил не я, а какой-то робот или автомат. Или же я чувствую, что слова и мысли больше не имеют для меня эмоциональной окраски и значения.

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Несколько секунд

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Несколько минут

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Несколько часов

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Около суток

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: От суток до недели

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Больше недели

ЧАСТОТА: Никогда

ЧАСТОТА: Изредка

ЧАСТОТА: Часто

ЧАСТОТА: Очень часто

ЧАСТОТА: Постоянно

13.Иногда окружающий меня мир кажется мне отдаленным, нереальным, изменившимся, не таким, как раньше, словно бы я вижу его сквозь некую невидимую пленку, стекло или пелену, застилающую мне глаза, или как будто я вижу мир сквозь глазок камеры, или как в тумане, или как во сне.

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Несколько секунд

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Несколько минут

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Несколько часов

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Около суток

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: От суток до недели

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Больше недели

ЧАСТОТА: Никогда

ЧАСТОТА: Изредка

ЧАСТОТА: Часто

ЧАСТОТА: Очень часто

ЧАСТОТА: Постоянно

14.Иногда мне кажется, как будто какие-то дела или вещи, которые я делал совсем недавно, на самом деле были очень давно, хотя я знаю, что это не так. Например, что-то, что я делал только сегодня утром, ощущается как нечто, что я делал много дней или недель назад, и воспоминания об этом уже успели забыться и потускнеть.

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Несколько секунд

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Несколько минут

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Несколько часов

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Около суток

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: От суток до недели

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Больше недели

ЧАСТОТА: Никогда

ЧАСТОТА: Изредка

ЧАСТОТА: Часто

ЧАСТОТА: Очень часто

ЧАСТОТА: Постоянно

16.Иногда, когда я пытаюсь вспомнить что-то из прошлого, я чувствую себя эмоционально отстраненным от тех событий, людей и вещей, как если бы это было вовсе не со мной, как если бы я был сторонним, невовлеченным и незаинтересованным наблюдателем этих событий, людей и явлений. Хотя я, может быть, знаю и помню, что я там был и был непосредственным участником тех событий, но я не чувствую этого. Или же мне кажется, что моя память снизилась, стерлась или вообще пропала, что ее нет.

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Несколько секунд

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Несколько минут

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Несколько часов

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Около суток

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: От суток до недели

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Больше недели

ЧАСТОТА: Никогда

ЧАСТОТА: Изредка

ЧАСТОТА: Часто

ЧАСТОТА: Очень часто

ЧАСТОТА: Постоянно

18.Иногда, порой совершенно неожиданно, мне кажется, что я как бы не испытываю чувств привязанности, любви, дружбы, теплоты по отношению к семье, близким, друзьям. Или что они кажутся мне словно чужими, посторонними, далекими, другими, не теми, что обычно, хотя я знаю, что это моя семья, мои близкие, мои друзья.

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Несколько секунд

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Несколько минут

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Несколько часов

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Около суток

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: От суток до недели

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Больше недели

ЧАСТОТА: Никогда

ЧАСТОТА: Изредка

ЧАСТОТА: Часто

ЧАСТОТА: Очень часто

ЧАСТОТА: Постоянно

28.Иногда мне кажется, что я утратил способность ощущать некоторые телесные потребности и функции, что я не ощущаю чувств голода, насыщения, жажды, или желания опорожнить кишечник или мочевой пузырь, и не получаю удовольствия от утоления голода или жажды, от дефекации или мочеиспускания, или мне кажется, что все это происходит как бы автоматически, как бы помимо моей воли и непонятно для чего.

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Несколько секунд

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Несколько минут

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Несколько часов

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Около суток

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: От суток до недели

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ: Больше недели

ЧАСТОТА: Никогда

ЧАСТОТА: Изредка

ЧАСТОТА: Часто

ЧАСТОТА: Очень часто

ЧАСТОТА: Постоянно

Статьи

Актуальность. В статье обсуждается актуализация понятия «региональной идентичности» для психологической науки. Во многом впервые происходит сравнение категориальной структуры представлений о страАктуальность. В свете изменений, происходящих в системе образования России, перехода к компетентностной парадигме, особое значение имеет изучение ресурсов и потенциалов как составляющих образовательного капитала. Этот вопрос еще недостаточно исследован в эмпирической плоскости.

Цель. Изучить индивидуально-интеллектуальные интеграции в 3-х периодах времени (в настоящем, в будущем, в будущем как обновленном настоящем — как раздельно, так и совместно) при исследовании выборки студентов гуманитарных специальностей.

Метод. В основу исследования положены представления о кросс-теоретическом синтезе теории интегральной индивидуальности В.С. Мерлина (1986) и структурно-динамической теории интеллекта Д.В. Ушакова (2011). В исследовании приняли участие 252 студента вузов г. Перми, из них 190 девушки и 62 юноши в возрасте от 17 до 22 лет. Гипотезы тестировались методом структурного моделирования. Были построены четыре модели индивидуально-интеллектуальных интеграций по критерию времени. В 3 моделях изучались индивидуально-интеллектуальные интеграции по отдельности в настоящем, в будущем, в будущем как обновленном настоящем. В 4-ю, медиаторную модель индивидуально-интеллектуальных интеграций настоящее, будущее, будущее как обновленное настоящее включались совместно.

Результаты. Обнаружено, что индивидуально-интеллектуальные интеграции возникают в каждом периоде времени по отдельности. В настоящем их можно трактовать предпосылками ресурсов, в будущем — предпосылками реализованных потенциалов, в будущем как обновленном настоящем — предпосылками обновленных ресурсов. Взятые совместно во всех периодах времени, индивидуально-интеллектуальные интеграции также были установлены. Они позволили расширить представление о «спирали развития» в дополнение к предыдущей трактовке (Дорфман, Калугин, 2020 а) и рассматривать ее по схеме «настоящее — будущее — реализованное будущее (обновленное настоящее)».

Выводы. Результаты исследования свидетельствуют о том, что индивидуально-интеллектуальные интеграции, представленные в трех периодах времени (в настоящем, в будущем, в будущем как обновленном настоящем), как раздельно, так и совместно, могут рассматриваться предпосылками ресурсов и потенциалов.

Благодарности: Исследование выполнено при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований (РФФИ) в рамках научного проекта № 19-29-07046.не и о собственном регионе.

Цель. Сравнение образа России и образов собственных регионов у молодежи, проживающей в различных субъектах страны.

Методика. Методика семантического шкалирования с дальнейшей факторизацией полученных данных. В исследовании приняло участие 318 респондентов из 8 различных макрорегионов страны.

Результаты. Была получена 6-факторная структура представлений образа России и образа собственного региона. Данные структуры имеют свои существенные различия, как по самой структуре факторов, так и по степени важности иерархии факторов. Региональная идентичность молодёжи в определённой степени обуславливает модальность принятия гражданской идентичности.

Выводы. По результатам исследования можно утверждать следующее, что для тех представителей молодёжи, у которых складывался положительный образ собственного региона, формировался и положительный образ страны в целом.

Благодарности. Исследование выполнено при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований, проект № 19-313-90069.

Особая благодарность за помощь в организации сбора данных Звездиной Анастасии, начальнику отдела Центра молодежных проектов АНО ДПО «Корпоративный университет РЖД».

Ключевые слова: интегральная индивидуальность; интеллект; индивидуально-интеллектуальная интеграция; ресурсы; потенциалы; структурное моделирование

причины, симптомы, диагностика и лечение

Деперсонализация – это расстройство самосознания, характеризующееся стойким или периодически возникающим чувством изменения и отчуждения, раздвоения собственной личности, тела, умственных процессов. Основные симптомы – ощущение наблюдения за самим собой со стороны, утрата привычных переживаний, появление новых незнакомых чувств, способов мышления и восприятия. Постановка диагноза основывается на клинических данных, дополняется результатами специальных личностных опросников. Лечение состоит из различных видов психотерапии, применения транквилизаторов, антидепрессантов.

Общие сведения

Термин «деперсонализация» в переводе с латинского языка означает: «утрата, отсутствие личности». Состояние деперсонализации часто сочетается с дереализацией – чувством отчужденности окружающего. Согласно статистике, данные симптомы хотя бы однажды переживали 50% людей, однако лишь у 2% населения выявлены клинические признаки, соответствующие диагнозу синдрома деперсонализации-дереализации. Расстройство с одинаковой частотой диагностируется у мужчин и женщин. Средний возраст дебюта – 16 лет. Около 5% случаев выявляется после 25 лет, крайне редко диагноз устанавливается пациентам старше 40 лет.

Деперсонализация

Причины деперсонализации

Современные классификации психических заболеваний относят деперсонализацию к диссоциативным нарушениям и к невротическим, связанным со стрессом, соматоформным расстройствам. Кроме этого, измененное восприятие личности возникает как симптом психопатологического синдрома, как эффект от приема наркотиков и некоторых лекарственных препаратов. Деперсонализация развивается по следующим причинам:

• Психотравмирующие ситуации. У психически здоровых людей временные деперсонализационные явления возможны в остром периоде переживания психотравмы. Измененность восприятия себя может быть вызвана актом физического насилия, изменой супруга, смертью близкого человека. Эффективное лечение – сеансы индивидуальной психотерапии.
• Стрессовые факторы. Временная деперсонализация бывает спровоцирована стрессом. Симптомы отчуждения личности проявляются при информационной перегрузке, напряженной умственной работе без отдыха, ежедневных конфликтах на работе или в семье. Терапия ориентирована на повышение стрессоустойчивости.
• Психические расстройства. Деперсонализация наблюдается при шизофрении, панических атаках, в депрессивной фазе биполярного аффективного расстройства. Она может выступать доминирующим компонентом психопатологического состояния, например, у депрессивных больных, или оставаться незначительным проходящим симптомом.
• Органические заболевания ЦНС. Органические патологии мозга – нейроинфекции, инсульты, черепно-мозговые травмы – часто сопровождаются деперсонализацией. При эпилепсии она проявляется в форме пароксизмов. Даже при наличии бредовых симптомов сохраняется критическое отношение пациентов к данному расстройству. Основное лечение проводится неврологом.
• Применение психотропных лекарств. Деперсонализационные проявления возможны как побочный эффект приема психотропных препаратов. Причины – назначение нейролептиков при тревожных и депрессивных расстройствах, использование СИОЗС, вызывающих акатизию и снижение дофаминергической передачи.
• Наркомания. Деперсонализационные симптомы могут быть индуцированы применением диссоциативных наркотических средств. К ним относятся блокаторы NMDA рецепторов – кетамин, фенциклидин, декстрометорфан, а также марихуана. Лечение сводится к отмене наркотика, лишь в отдельных случаях расстройство становится стойким.

Патогенез

На психическом уровне деперсонализация рассматривается как защитный механизм, разворачивающийся при стрессах, психотравмах, в период начала тяжелых психических расстройств. Чаще она развивается у личностей с высоким уровнем тревожности, эмоциональной лабильностью. Возникающее отчуждение от переживаний, мыслей и тела позволяет более объективно оценить происходящие события, изменения в собственном организме. Когда деперсонализация затягивается и превращается в патологическую, ее защитная функция исчезает, а симптомы становятся основным содержанием патологического процесса.

На физиологическом уровне патогенез связан с реакцией мозга на стресс. Гипофиз, наряду с АКТГ, начинает усиленно вырабатывать бета-эндорфины, взаимодействующие с опиоидными рецепторами. Их активация сопровождается развитием диссоциации как при употреблении опиатов. Нарушаются механизмы обратной связи, необходимые для поддержания гомеостаза, каскадно изменяются процессы в других рецепторных системах. Блокируется центр, отвечающий за переживание удовольствия, формируется ангедония. Изменяется работа лимбической системы, снижается способность психики отвечать на внешние и внутренние стимулы.

Симптомы деперсонализации

Согласно ведущим клиническим признакам, различают три типа деперсонализации: аутопсихическую, аллопсихическую и соматопсихическую. Аутопсихический вариант наиболее распространен, характеризуется нарушением восприятия личности, отчуждением образа «Я». Аллопсихическая деперсонализация – дереализация, расстройство восприятия внешнего мира. Соматопсихическая деперсонализация – отчуждение собственного тела и его функций. Во всех случаях необходимо лечение, включающее психотерапию, медикаментозную поддержку.

Отдельной группой выделяются деперсонализационные расстройства с раздвоением восприятия, при которых больные ощущают у себя качества и функции двух личностей: двойственные мысли, чувства, действия. Симптомы легких форм деперсонализации – ощущение внутренней измененности чувств, неуправляемости мыслей. Возникающие переживания и идеи кажутся больным непохожими на прежние, никогда ранее не испытываемыми. Возможна деперсонализация с утратой чувств, когда исчезает ощущение радости, горя, печали. Такое состояние сопровождается бессонницей и тревогой.

Когда деперсонализация прогрессирует, усиливается отчуждение всех качеств и свойств, присущих конкретной личности – доброты, целеустремленности, эмоциональности и прочих. Для большинства больных характерна утрата либо снижение эмоциональности: притупляется любовь, чувство привязанности к членам семьи. Все вокруг кажется тусклым, плоским, просматриваемым через пленку или завесу дыма. Формируется ощущение нереальности личности или тела. Пациенты сообщают, что чувствуют себя роботами, автоматами, манекенами.

Симптомы деперсонализации памяти и мышления проявляются как отсутствие воспоминаний, мыслей, идей. При соматопсихическом варианте расстройства притупляется чувство голода, насыщения, боли. Снижается температурная, тактильная и проприоцептивная чувствительность. Дополнительные симптомы – нарушение восприятия окружающей обстановки и времени. Знакомые места кажутся впервые увиденными, чужими, а время – растянутым, остановившимся.

Осложнения

Продолжительная деперсонализация приводит к нарушению социальной адаптации человека, развитию апатии, депрессии. Больной не может определить, что он чувствует, какие события доставляют ему радость, поэтому замыкается в себе, предпочитает проводить время в одиночестве, не желает вести активный образ жизни, отказываясь от выполнения бытовых обязанностей, гигиенических процедур. Если деперсонализация развивается периодически, у пациента нарастают невротические симптомы – чувство тревоги и страха из-за постоянного ожидания очередного приступа. Существует риск формирования панического расстройства.

Диагностика

При подозрении на деперсонализацию нужно обратиться за помощью к врачу-психиатру или неврологу. Обследование начинается с клинических методов – опроса, наблюдения. Для правильного подбора лечения необходимо подтвердить или исключить органические причины расстройства. Назначается неврологический осмотр, инструментальные методы диагностики (ЭЭГ, МРТ, КТ головного мозга). С целью определения наличия токсических веществ в организме проводятся анализы крови и мочи. Непосредственно деперсонализация диагностируется следующими методами:

• Клиническая беседа. Пациенты знают, что их ощущения отчужденности своей личности субъективны, являются симптомом заболевания или стрессового состояния, поэтому открыто описывают свои переживания, сообщают об их характере и продолжительности. Критериями деперсонализации являются периодическое или постоянное чувство измененности личности, сохраненное чувство реальности, дискомфорт, снижение социальной активности.
• Наблюдение. В период стационарного лечения больного возможно проведение полевых наблюдений за его поведением. В деперсонализационном состоянии он становится скованным, замкнутым, апатичным. Частые симптомы – растерянность, утрата интереса к происходящему. Периодическая деперсонализация проявляется как смена периодов активности и общительности внезапной пассивностью, молчаливостью.
• Психодиагностические методы. Специальные психологические опросники и анкеты позволяют определить выраженность и стойкость деперсонализации, ее положение в структуре личности больного. Варианты таких методик – опросник А. Кокошкаровой, шкала Нуллера. Результат считается положительным, если по шкале деперсонализации-дереализации получены показатели, превышающие нормативные значения.

Дифференциальная диагностика включает различение деперсонализации с тревогой, депрессией, психическими автоматизмами. Для исключения депрессии и тревоги проводится диазепамовый тест. Деперсонализация подтверждается, если спустя 20-30 минут симптом исчезает или редуцируется. Ключевое отличие от психического автоматизма – отсутствие ощущения управления кем-то извне, «сделанности», «внушенности» мыслей другим человеком или образом.

Лечение деперсонализации

Терапия определяется этиологическим фактором данного состояния, пациентам может быть показан прием ноотропов, транквилизаторов или антидепрессантов; лечение наркотической зависимости; психотерапия для устранения стрессовых и посттравматических расстройств. На сегодняшний день наиболее эффективным считается подход, сочетающий психотерапевтические методы и медикаментозную коррекцию. В схему лечения включаются:

• Психодинамическая терапия. Сеансы психоанализа нацелены на устранение деперсонализации как подсознательной психической защиты. Терапевт проводит анализ внутренних конфликтов пациента, помогает осознать и пережить травматический опыт, определить источники стрессов в повседневной жизни. Если лечение производит положительный эффект, потребность в защите собственного «Я» постепенно снижается, деперсонализация исчезает.
• Гештальт-терапия. Основная задача данного направления – помочь больному почувствовать и осознать себя в настоящем моменте. Для этого используются техники отслеживания и регистрации мыслей, эмоций, ощущений в теле. Для повышения навыка «возвращения к телу» применяются разнообразные воздействия на органы чувств (громкая музыка, яркие визуальные стимулы).
• Когнитивно-бихевиоральная терапия. Деперсонализация психогенного происхождения устраняется через осознание и мысленную переработку причин симптома, с помощью освоения новых мыслительных и поведенческих шаблонов, препятствующих возникновению чувства отчуждения своего «Я». Психотерапевт рассказывает, как появляется деперсонализация, какими эмоциями поддерживается, обучает навыкам расслабления, отвлечения, концентрации внимания на реальных ощущениях, управляемых мыслях.
• Медикаментозная терапия. Большинству пациентов назначаются бензодиазепиновые транквилизаторы. Эти препараты обладают доказанной эффективностью в отношении деперсонализации, снижают или полностью устраняют симптом. Дополнительное медикаментозное лечение – антидепрессанты, ноотропы, стимулирующие лекарства растительного происхождения, витамины, антиоксиданты.

Прогноз и профилактика

При своевременном начале лечения прогноз положительный, деперсонализация успешно устраняется методами психотерапии и медикаментозно. Рецидивирующее течение деперсонализации наносит минимальный вред при психотерапевтическом сопровождении. Профилактические меры включают повышение стрессоустойчивости (правильное питание, режим дня, физические нагрузки), помощь психолога при переживании травмирующих ситуаций, правильное лечение психических и неврологических болезней, отказ от употребления наркотиков.

«Тело живет само – без твоего участия». Истории людей с деперсонализацией, которую врачи СНГ даже не умеют лечить

Деперсонализация и дереализация заставляют людей чувствовать себя несуществующими, а свою жизнь – нереальной. Им кажется, что у них нет собственного «я», личность ощущается чужой, а тело незнакомым. «Как будто ты проваливаешься в какую-то серую яму, и до тебя уже ничего не доходит. Эмоции притупляются, тело и мысли – будто чужие». При этом врачи из Беларуси еще не научились определять эту болезнь. Получается, что пациенты есть, а диагноза – нет. KYKY собрал рассказы трех людей, которые страдают от этих недугов и которым никто не стремится помочь.

Деперсонализация и дереализация – это тандем двух симптомов, которые часто появляются вместе или провоцируют друг друга. При деперсонализации происходит утрата личности и ощущения собственного я. Например, человек может не узнавать себя в зеркале. Он понимает, что это он, но больше не ощущает никакого родства с тем, кого видит в отражении. При дереализации человеку кажется, что происходящее с ним – нереально. Оба заболевания могут сопровождаться тотальной утратой эмоций и ощущений от жизни.

Почти половина населения планеты испытывала хотя бы один опыт, похожий на деперсонализацию или дереализацию, но только два процента людей имели достаточно сильные или продолжительные симптомы, чтобы это «удовлетворяло» критериям диагноза. Психические болезни – уже стали данностью, а не экзотикой, но все еще остаются табуированными в обществе. Получается, человек может мучиться десятки лет, а мы можем не знать, как ему помочь и сделать его жизнь нормальной. «Большой ужас деперсонализации в том, что местные врачи не будут лечить её адекватно. Это может сделать болезнь хронической и резистентной. У нас нет нормальной традиции лечения в этом случае, и врачи не хотят перенимать западную практику», – говорит Иван, который ощущает на себе все эти признаки.

Врачи в СНГ используют неэффективные методики лечения, маркируют больных деперсонализацией совершенно иными диагнозами: от вегетососудистой дистонии до шизотипических расстройств.

На эту тему:«В депрессии я узнала ад изнутри, а в мании я влюбилась». Три диких монолога больных биполярным расстройством

Они нехотя перенимают эффективные связки лекарственных препаратов. Реально работает только счастливый случай при выборе специалиста и, как бы грустно ни звучало, самостоятельное лечение после исследования в интернете.

Когда человек имеет странные психические проблемы, но не подходит для диагностирования яркой шизофрении или паранойи, психиатры в Беларуси и СНГ обращаются к советскому диагнозу «ВСД» (вегетососудистая дистония), который означает примерно ничего. Если открыть статью в русской Википедии, которая посвящена этому врачебному инструменту, можно несколько минут читать о том, почему про него давно пора забыть. Мы поговорили с несколькими людьми из Беларуси и России, которые страдают от деперсонализации длительное время, и они рассказали нам свои истории.

Иван, 22 года. Острая форма деперсонализации. «У меня навязчивый страх смерти, отсюда и обесценивание вообще всего перед её лицом»

Прошу прощения за сумбурность мыслей – раньше выстраивать их было проще. В сентябре прошлого года мне изменила невеста. На почве возникшей душевной боли я решил компенсировать потерю тем, что было недоступно раньше – разгульным образом жизни с алкоголем и огромным количеством новых знакомств. Не сказать, что мне это было нужно. Я никогда не стремился к свободе, не вижу в ней нужды. Просто это стереотипно то, что делают люди, «освободившиеся от отношений». Я поймал сильную паническую атаку и наутро понял, что это не я смотрю на окружающий мир, а смотрю, как кто-то смотрит, будучи при этом никем. Мысли путались, казались далёкими и не моими в полной мере, органы чувств были будто забиты. Это как принимать душ в полиэтиленовом пакете – вроде слышишь, как падают капли, даже что-то ощущаешь, но не более. С этого дня началось нарастание тревоги. Спустя неделю умер мой пятидесятилетний дядя, что тоже достаточно сильно меня подкосило.

На эту тему:«Депрессивных легко любить – они удобны»

Паническую атаку я поймал, когда встретился в декабре прошлого года с одногруппником и его девушкой. Сделал это, скорее, из собственной неспособности отказать, которая ещё доставит мне неудобства в дальнейшем. Мы поехали к нему домой, и он предложил мне траву. Я не любитель ТГК, это всегда вызывало у меня неприятные ощущения и панические атаки. Плюс боль в ушах, глазах, тревожность, ощущение косоглазия, ажитацию и акатизию. В последний раз зарёкся пробовать в принципе, но подтачивало: «Что я, слабак какой-то?» Эта мысль сопровождала меня всю жизнь – такой комплекс физически слабого человека, выглядящего сильно моложе своих лет. Глупо, но что поделать. Друг убеждал меня, что это хороший стафф, и я сдался. Этот момент и разделил мою жизнь на «до» и «после».

Отвлечься от этого невозможно. Что бы ты ни делал, ты делаешь будто на фоне. Даже сейчас я пишу, смотря на мигающие лампочки приборов. Ничего не помогает и не успокаивает – просто может стать легче в какой-то момент, независимо от занятия. Иногда играю на фортепиано, делаю это неплохо. Читать перестал из-за дефицита внимания. Будто не читаешь, а облизываешь буквы по граням зрачками. Смотреть фильмы тоже сложно. При всём этом болезнь слабо влияет на возможность социальных интеракций. Они не приносят удовольствия, я ощущаю нарастающую тревожность при затягивающемся разговоре.

Первые пару недель я просто ждал и надеялся, что всё закончится. Что сейчас я посплю, а проснусь уже нормальным человеком. Каждое пробуждение было связано с разочарованием. Все чувства были притуплены либо угасли совсем. Понятие «комфорт» пропало – ты всё время будто на измене. Просто сесть, расслабиться – исключено. Сразу нарастает тревожность от неспособности осознать текущий момент. Один раз поймал паническую атаку на фоне того, что ночью решил сходить попить воды – и понял, что не чувствую, как я её пью, а ощущаю только часть ощущений от другого человека.

Психотерапевт успокоила меня, что это не шизофрения – она нарушает способность объективно воспринимать действительность. Грубо говоря, в таком случае я бы считал, что мои чувства действительно нарушены, а не ощущаются таковыми из-за отклонения. Из соматики – первые пару месяцев сердце бешено колотилось по утрам. Невозможно было просто сесть и расслабиться. Тебя постоянно сопровождает неправильное, болезненное и отвлеченное напряжение. Высокий уровень тревоги – это первичный симптом.

На эту тему:Когда бесит всё

Раньше я мог получить удовольствие просто от того, например, купил водяной пистолет или гирлянду. Я мог получить удовольствие от простых вещей – даже от заката и хорошей погоды. Но теперь этого сделать не получается. Ещё у меня навязчивый страх смерти, отсюда и обесценивание вообще всего перед её лицом. Не могу наслаждаться кино, потому что начинаю думать: а не умер ли тот или иной актёр?

В общем, так я мучился до февраля, когда решил попробовать ощутить хоть что-то, хотя бы самую низменную человеческую эмоцию.

У меня не было эректильной дисфункции, но погрузиться в похоть не получалось, как и во многое другое: в смех, веселье, собственные мысли. Я снял проститутку и в процессе секса чуть не заорал от того, что не смог ничего осознавать в полной мере.

После этого началась ипохондрия по поводу венерических заболеваний. Панические атаки стали появляться каждый вечер. Я сделал обследование всего, что только можно. Ипохондрия – замечательная вещь, при которой диагностика и является лечением. После обследования само собой прошло удушение, постоянная головная боль и частичная утрата координации.

Сейчас я живу в двухкомнатной квартире с родителями, и, с недавнего времени, с сестрой. Никаких неудобств не испытываю. Зарабатываю достаточно много денег и езжу на машине. Условия жизни у меня – выше среднего, у меня с детства было почти всё, чего я хотел. С родителями всё в порядке, лучших родителей я и не видел нигде. Они приблизительно понимают, что это, пускай и не в полной мере. Я бы и сам себя в полной мере не понял: для здорового человека это невозможно – и слава небесам. Они осознают, что проблема не просто в каких-то переживаниях – про позитивный настрой не говорят.

На эту тему:Таблетка счастья. Можно ли стать собой с помощью психотропов

Сообщество психбольных, кстати, невероятно унылое. У каждого рецидив, каждому второму не помогает выбранное лекарство, каждому третьему усугубляет состояние. Я пока вообще не нашел полностью излечившихся от деперсонализации, но надеюсь, что подавление тревожности поможет мне справиться.

Настасья, 25 лет. Тревожное расстройство и депрессия. «Мне попадались глупые психологи с диалогами: «Грустно? – Не грусти!»

Дереал – это «приятный бонус» среди других симптомов. Первые разы не помню, но помню сильное и долгое ощущение мира за стеклом в 19 лет. Смотря в прошлое, понимаю, что на каждую стрессовую ситуацию часть моего сознания реагировала капитуляцией. Пиковые состояния запоминаются ярко до невозможности. Периоды дереала отличаются от прочего бытия и откладываются в уме, как трип в неизвестное. Будто бы мне дали одним глазком заглянуть в мир, другим недоступный. Наверное, есть циклотимия: депрессия, затем что-то происходит, и меня выносит. В эти моменты, я маниакально бегаю с яростной убежденностью, что всё будет хорошо и я права.

Лет в 16 мне начали сниться гиперреальные яркие сны. Реальность была удручающе серая, незаметная, зато были сны, где мир «настоящий». И, разумеется, с сонным миром я подружилась, искренне его полюбила и приняла. Теперь, когда меня накрывает, в первую очередь возникает ощущение бесконечного дежавю, а там уже рукой подать до мира, который похож на сон. Я этому вовсе не противлюсь. Такая реальность мне по душе. Так я понимаю, что и как устроено, и чувствую некую жизнь. В обычном состоянии я ощущаю скуку и подавленность.

Какой у меня опыт общения с врачами? Вся моя жизнь – это опыт общения с психиатрией. Я рано поняла, что моё состояние далеко от нормы, и отправилась искать специалиста в Минске. Мне попадалась тьма абсолютно глупых, слепых психологов с диалогами в духе: «Грустно? Не грусти!» Но позже повезло, и я встретила в художественном колледже Дашу. С ней когда-то творилось что-то подобное. По сути, она просто делилась опытом, и это было бесценно. Какие-то базовые вещи о себе и о мире вокруг я узнала от неё. Я успокаивалась её словами: «Солнце не померкло, тут достаточно света, просто поверь и не истери».

На эту тему:«Мы все девочки по вызову». Как выглядит работа участкового врача изнутри

Но депрессия становилась сильнее, и я отправилась на поиски антидепрессантов. Первые пару месяцев было классно, а потом появился миллион побочек, и становилось только хуже. За год я перепробовала всю аптеку. Сейчас я могу сказать, что мне ничего не подходит. Нормально и ситуативно работают только микродозы феназепама. Сейчас я живу с психиатром, и нам очень весело вместе. Не знаю, что делать человеку с дереализацией. Работать и меньше ныть? Когда совсем плохо, остается разве что медитировать и просто быть. Это самое пугающее, но неизбежное. Посоветую не инвалидизироваться и не впадать в жалость к себе. Всем идти к психотерапевту.

Иван, 21 год. Администратор нескольких сообществ, посвященных психическим заболеваниям. «Тело делает всё само – без твоего участия»

Мой диагноз – биполярное аффективное расстройство первого типа. Знакомство с деперсонализацией началось в 2012 году, когда мне было 16 лет. После начала приёма антидепрессанта у меня началась мания, вместе с которой проявились симптомы деперсонализации. Я чувствовал и видел себя отстраненным, весь мир казался нереальным, цвета, вкусы, эмоции стали блеклыми, предметы потеряли свой объем. Например, когда что-то делаешь, то тело делает это само – без твоего участия. Ты как бы не вовлечен в процесс и в этот момент оторван от реальности. И так со всем: вождением машины, работой за компьютером – любым действием. Как будто это делает тело автоматически, а не ты сам.

По логике, когда мания прошла, деперсонализация тоже должна была пропасть, но она осталась. Мне не было назначено адекватное лечение из-за низкой квалификации врачей в области. Они считают деперсонализацию и дереализацию лишь проявлением шизотипического расстройства и лечат одним антипсихотиком. Но деперсонализация проявляется при многих психических расстройствах и знакома даже здоровым людям. Проблема эта крайне распространенная, настолько же, насколько врачи из СНГ не знают, как её лечить и что это такое вообще. Они просто ставят другие диагнозы. Всякий бред: от ВСД до шизофрении. Пациенты вынуждены заниматься самолечением по западным руководствам или обращаться к образованным в этом плане специалистам по интернету. Незнание, что есть деперсонализация/дереализация врачами из СНГ приводит к тотальной хронификации этих состояний у больных, они пребывают в нём три года, пять, десять лет. Больные с большим стажем заболевания поддаются лечению очень плохо. Высок процент суицидов из-за этого мучительного состояния.

Я считаю, что министерства здравоохранения должны озаботиться качеством образования врачей в СНГ: проводить курсы повышения квалификации, донести способы лечения этого состояния и обновить программу в университетах. Больным я посоветую не отчаиваться, а искать своего специалиста, которому хотя бы знакома практически безальтернативная схема АД+ламотриджин.

На эту тему:Жить в палате на стуле. Истории, рассказанные родственниками пациентов

Я администрирую сообщества, которые посвящены психическим болезням. И точно знаю: людей с деперсонализацией в СНГ много. При этом то, что мы видим, – это верхушка айсберга из-за недостаточной диагностики. Люди проводят время в таких группах, а не консультируются у специалистов, потому что врачи им не помогают – их лечение неэффективно. Люди ищут другие пути. Или боятся пойти к психиатру, потому что их будут осуждать за то, что они психически больны.

Я вылечился от деперсонализации. Мой путь нахождения адекватной схемы лечения составил три года. Я вылечил ДП/ДР используемой на западе схемой из антидепрессанта и ламотриджина. Отдельно эта болезнь встречается крайне редко – обычно есть причина, и чаще всего это тревога во всех её видах. Лечение заключается в её устранении. Но иногда она хронифицируется и требует специфического лечения. Это сочетание антидепрессанта из группы СИОЗС (такие как эсциталопрам, сертралин) и нормотимика-антиконвульсанта ламотриджина. Процент отвечающих на такую терапию составляет около 70%. Если стаж заболевания больше трех лет, то используются дополнительные к вышеназванной схеме препараты из других групп: назначается атипичный антипсихотик и/или меняется тип антидепрессанта, используется более высокая доза ламотриджина, подключаются транквилизаторы.

Врач-психиатр Олег Айзберг, доцент кафедры психиатрии и наркологии БелМАПО признаёт, что врачам, по сути, неизвестно, как лечить деперсонализацию

KYKY: В Беларуси часто попадаются пациенты с деперсонализацией?

Олег Айзберг: В Беларуси пациенты с синдромом деперсонализации/дереализации, когда он носит хронический характер и преобладает в картине болезни, приходят на консультацию с частотой два-три раза в год. Чаще бывают пациенты, у которых этот синдром развивается на фоне других тревожных расстройств или депрессии. В этом случае он проходит по мере ослабления симптомов основного заболевания. У здоровых людей тоже может возникнуть деперсонализация/дереализация, в минуты сильного стресса или усталости, но она быстро проходит.

Иллюстрации в материале: Jun Cen

KYKY: Вы говорили, что деперсонализация – это проблемный диагноз. Есть ли проблемы в подходах врачей к лечению деперсонализации на территории СНГ по сравнению с западной практикой?

О. А.: Это заболевание очень плохо изучено. В отличие от других психических расстройств, при этом заболевании не существуют общепринятых протоколов лечения. Это связано с немногочисленностью научных исследований. Чаще всего назначают ламотриджин и антидепрессанты – ингибиторы обратного нейронального захвата серотонина, однако надежных научных данных нет и по эффективности этих препаратов. Единственным психиатром в СССР, а затем в России, который целенаправленно занимался этой проблемой был профессор Юрий Нуллер (1929-2003) из Петербурга. Предлагаемая им методика лечения была похожа на ту, которая используется сейчас в западных странах. Про практику лечения деперсонализации в СНГ мне ничего не известно. Что стоит делать человеку с синдромом деперсонализации? Могу посоветовать только обратиться за помощью к психиатру.

Заметили ошибку в тексте – выделите её и нажмите Ctrl+Enter

границ | Неявная самооценка при пограничном расстройстве личности и деперсонализационном расстройстве

Введение

Нарушение самоощущения у людей с пограничным расстройством личности (ПРЛ) и с расстройством деперсонализации (СПД). При ПРЛ это глобальное чувство самоидентификации и собственного достоинства является одним из нескольких нестабильных атрибутов, которые включают нестабильные «межличностные отношения, самооценку и аффекты, а также выраженную импульсивность» (American Psychiatric Association, 2000, p.706). Их самооценка, а также аффект, познание и поведение колеблются в зависимости от их восприятия отвержения или оставления (Американская психиатрическая ассоциация, 2000). Эти страхи заброшенности возникают из-за нестабильных межличностных отношений, когда они сначала идеализируют другого человека, а затем критикуют и обесценивают его. Это отражает защитный механизм, называемый «расщеплением», когда представления о себе и других воспринимаются как все хорошее или все плохое, и вместо успешной интеграции этих представлений они колеблются между ними со сдвигами в их аффектах (Lynum et al., 2008; Майерс и Зейглер-Хилл, 2008 г.). DPD, напротив, характеризуется «стойким или повторяющимся ощущением оторванности от своих психических процессов или тела, которое сопровождается тестированием неповрежденной реальности», как указано в DSM-IV-TR (American Psychiatric Association, 2000, p. 519). . Люди с DPD могут чувствовать себя автоматами, как будто они живут в кино или во сне, или могут чувствовать себя вне своих мыслей или тела, но они осознают, что это всего лишь чувство (American Psychiatric Association, 2000).Учитывая, что такие аспекты саморепрезентации, как самооценка и самооценка, нарушаются при каждом из этих расстройств, мы исследовали, как имплицитная самооценка (ИСЭ) влияет на эти группы населения.

Считается, что деперсонализация является результатом механизма психологической защиты, когда негативные мысли о себе или событиях своей жизни отделяются, так что они воспринимаются как разрозненные и, следовательно, не травмирующие (Guralnik et al., 2000). Специфические когнитивные дефициты у пациентов с DPD, включая трудности с измерением внимания, кратковременной памяти и пространственного мышления, также могут лежать в основе субъективных переживаний нарушений восприятия (Guralnik et al., 2000). Данные свидетельствуют о том, что люди с DPD находятся в состоянии повышенной готовности, но их реакция на эмоциональные стимулы ослаблена (Phillips et al., 2001; Sierra et al., 2002). Сьерра и Берриос (1998) постулируют модель кортиколимбического разъединения DPD, в соответствии с которой гиперактивность правой префронтальной коры [особенно правой дорсолатеральной префронтальной коры (DLPFC)] увеличивает бдительность, в то время как активация левой префронтальной зоны подавляет миндалину и другие лимбические структуры, вызывая гипоэмоциональность.Результаты исследования ПЭТ, проведенного Симеоном и соавт. (2000) предполагают, что отключение может произойти раньше в потоке эмоциональной обработки; они обнаружили функциональные различия только в сенсорных ассоциативных областях коры, без метаболических различий в префронтальных или передних поясных областях. Однако более поздние функциональные нейровизуализационные исследования DPD в некоторой степени подтверждают теорию о том, что ослабление субъективного переживания эмоций происходит из-за повышенной активации лобных областей с сопутствующим снижением активации областей эмоционального восприятия, таких как передняя поясная извилина, островок и миндалевидное тело (Phillips et al. ., 2001; Medford et al., 2006). Хотя нейробиологические основы все еще не изучены, специфические перцептивные, когнитивные и аффективные нарушения при DPD хорошо известны.

У пациентов с ПРЛ также обнаружены когнитивные дефициты в широком диапазоне областей, но со значительным нарушением исполнительных функций, таких как планирование, когнитивная гибкость и торможение реакции, что предполагает дефицит орбитофронтальной коры (OFC) (Berlin and Rolls , 2004; Берлин и др., 2005).Кроме того, нейровизуализационные исследования обнаружили структурные и функциональные аномалии OFC при ПРЛ (например, Soloff et al., 2000; Tebartz van Elst et al., 2003). Учитывая его роль в подавлении, дисфункция OFC у пациентов с ПРЛ может лежать в основе их неспособности подавить воспринимаемую негативную эмоциональную информацию или ошибочные интерпретации, потенциально способствуя нарушению самооценки.

Пограничное расстройство личности и DPD классифицируются как отдельные расстройства в DSM-IV-TR (American Psychiatric Association, 2000), однако они обычно частично совпадают по своей симптоматике.В частности, высока частота диссоциативных симптомов при ПРЛ, а также высокая коморбидность ПРЛ и диссоциативных расстройств, особенно ДПД (Sar et al., 2006; Zanarini and Jager-Hyman, 2009). Исследования бессознательной организации личности, такие как ISE, которая возникает из автоматических ассоциаций с самим собой и бессознательной обработки аффективных переживаний, в отличие от преднамеренной сознательной самооценки явной самооценки, могут выявить различия в самовосприятии в этих случаях. два расстройства.

Несмотря на проблемы с самоощущением при этих расстройствах, мало исследований, посвященных изучению самооценки у людей с ПРЛ и ПРЛ. Самоуважение относится к общему чувству самооценки (Buhrmester et al., 2011) и обычно не считается относительным или основанным на оценке вещей или других людей. Насколько нам известно, на сегодняшний день исследований самооценки в DPD не проводилось. Исследование Michal et al. (2006) обнаружили, что пациенты с DPD сообщают, что чувствуют себя чрезвычайно беспомощными, хрупкими, бесполезными и социально изолированными, что может способствовать снижению самооценки или является ее следствием, но это оценивалось с помощью инвентаризации нарциссизма, а не меры самооценки. почитать.Другие описали «преувеличенную и часто неприятную гиперактивность себя» в DPD (Dell, 2009, стр. 779), но остается неизвестным, как это влияет на самооценку.

Было проведено больше исследований самооценки при ПРЛ, которые продемонстрировали, что, как и настроение и оценки других, самооценка может колебаться между экстремально высокими и низкими. В нескольких исследованиях была обнаружена корреляция между особенностями ПРЛ (ПРЛП) и лабильной низкой самооценкой (Watson, 1998; Tolpin et al., 2004; Zeigler-Hill and Abraham, 2006).Кроме того, Lynum et al. (2008) обнаружили, что участники с ПРЛ имели более высокую явную самооценку, как указано в Индексе самооценки, чем участники с избегающим расстройством личности (APD), хотя обе группы имели клинический диапазон низкой самооценки. Они выдвигают гипотезу, что более высокая самооценка при ПРЛ аналогичным образом обусловлена ​​колебаниями настроения и идентичности в этой популяции, которые контрастируют с неизменно низкой самооценкой при ПРЛ. Хотя эти исследования предоставляют доказательства связи между низкой, колеблющейся самооценкой и пограничными характеристиками личности, все они использовали субъективные самооценки, измеряющие явную самооценку.Поскольку явная самооценка подлежит сознательному размышлению, на эти результаты могут влиять предвзятость презентации участников и ограниченная способность к самоанализу и, таким образом, на них влияют изменчивые эмоции пациентов с ПРЛ. Вместо этого можно использовать неявные меры, чтобы избежать фиксации самопрезентации.

Research поддерживает идею о том, что люди имеют как явное, так и неявное отношение к себе (Greenwald and Banaji, 1995). Явная самооценка возникает из рефлексивной, сознательной оценки релевантной информации, в то время как ISE является автоматическим, интуитивным и бессознательным (Greenwald and Banaji, 1995; Schröder-Abé et al., 2007). Таким образом, явная самооценка может быть оценена с помощью прямых измерений, таких как анкеты, но ISE требует косвенных измерений, которые оценивают реакцию человека на релевантные стимулы. Хотя люди могут с некоторой точностью открыто сообщить о своей самооценке, исследования показывают, что это зависит от характеристик спроса, таких как социальная желательность, и может даже не быть полностью доступным для нас из-за ограничений в самоанализе (Гринвальд и Банаджи, 1995). Более того, эти две конструкции считаются независимыми; неявная и явная самооценка слабо коррелированы и даже могут противоречить друг другу (Greenwald and Farnham, 2000; Vater et al., 2010). Типичные здоровые взрослые люди склонны демонстрировать конгруэнтную самооценку с положительной предвзятостью как неявной, так и явной самооценки (Valiente et al., 2011). Однако расхождения между ними (высокий уровень явного / низкий уровень неявного, высокий уровень неявного / низкий уровень явного) относительно обычны и указывают на внутренний эмоциональный беспорядок или дезадаптацию (Schröder-Abé et al., 2007). При ПРЛ Vater et al. (2010) обнаружили, что наличие любого из видов несоответствия самооценки положительно коррелирует с тяжестью симптомов ПРЛ.

В целом, самооценка, по-видимому, нарушена у людей с ПРЛ и ДПД, но по-разному, колеблется с внезапными сдвигами в аффектах при ПРЛ и воспринимается как отстраненная при ДПД. Измерения самооценки могут выявить, как такие нарушения представления о себе по-разному влияют на эти две группы населения. В частности, неявные меры могут лучше отражать лежащие в основе различия в самооценке, свободные от сознательного контроля и предубеждений в представлении, которые могут влиять на явные меры.Таким образом, мы изучали самооценку при DPD и BPD в этом исследовании, используя адаптированный Greenwald and Farnham (2000) тест неявной ассоциации (IAT), который фиксирует самооценку на основе способности оценивать хорошие и плохие концепции как связанные с самим собой или другие -ассоциированный. Мы предположили, что две группы пациентов будут реагировать по-разному друг от друга, и что люди с DPD и BPD будут демонстрировать более низкую самооценку, чем контрольная группа по этому неявному показателю. Мы также провели измерения импульсивности, управляющей функции и аффекта, чтобы дополнительно изучить взаимосвязь между самооценкой и симптомами этих психических расстройств.

Материалы и методы

Субъекты

Всего в исследовании участвовал 71 взрослый. Участники BPD и DPD были амбулаторными пациентами, диагностика которых проводилась независимым психиатром с использованием структурированного клинического интервью для расстройств оси I DSM-IV (First et al., 2002), структурированного клинического интервью для расстройств оси II DSM-IV (First et al. , 1997), структурированное клиническое интервью для диссоциативных расстройств DSM-IV (Steinberg, 1994) и сокращенные шкалы интеллекта Векслера (WASI; Wechsler, 1999). Пациенты включались в исследование, если они соответствовали критериям DSM-IV-TR для БЛД ( N = 18) или DPD ( N = 18), и если у них не было в анамнезе шизофрении, шизоаффективных, биполярных или других органических психических расстройств, отсутствия диагноза зависимости или злоупотребления психоактивными веществами и нестабильного соматического расстройства .Наличие диссоциативного расстройства было исключением для участников ПРЛ, и наоборот. Здоровые контрольные (HC; N = 35) были набраны из сообщества с использованием листовок и рекламы и были включены только в том случае, если они не соответствовали критериям DSM-IV-TR оси I или II и не имели неврологического или нестабильного медицинского расстройства. Участники были сопоставимы по возрасту, полу и IQ (по данным WASI; см. Таблицу 1). Это исследование было одобрено институциональным наблюдательным советом Медицинской школы Mount Sinai, и все субъекты подписали письменное информированное согласие до участия.

Таблица 1 . Демография .

Материалы и процедуры

Задача неявной ассоциации

Мера ISE, предназначенная для проверки силы неявных ассоциаций между категориями путем измерения скорости их одновременной оценки. Участники сидели в тихой комнате без окон перед экраном компьютера, и женщина-администратор теста проинструктировала их отсортировать слова, представленные в центре экрана, на «себя», «другие», «приятные» или «приятные». неприятные »категории как можно быстрее, нажав соответствующую клавишу на левой (« е ») или правой (« i ») стороне клавиатуры.Слова категории были показаны в верхнем правом и верхнем левом углу экрана, а целевые слова были показаны в середине экрана (см. Таблицу 2 для слов-стимулов). IAT включал пять этапов, как описано Greenwald et al. (1998). На первом этапе, тренировочном блоке из 24 испытаний, участники сортируют себя или другие слова, такие как «я» и «их», нажимая клавиши «e» и «i» соответственно. На втором этапе (24 практических испытания) они сортируют приятные и неприятные слова, такие как «радость» и «боль», нажимая клавиши «e» и «i» соответственно.На третьем этапе (60 испытаний) участникам были предложены слова из категории «я», «другое», «приятное» и «неприятное», в которых были определены категории «я» и «приятное» с помощью одной и той же клавиши («е»), а «другое и неприятное» — с помощью другой клавиши («i». ). Это было подходящее состояние. На четвертом шаге (24 испытания) переключились клавиши, соответствующие словам «я» и другим категориям (теперь «я» был связан с клавишей «i», а другой — с клавишей «е»). На пятом этапе (условие несовместимости) участники классифицировали себя и неприятные слова с помощью одного ключа («i»), а другие приятные слова — с помощью другого ключа («e»).Порядок блоков был рандомизирован для каждого участника. Стимулирующие слова оставались на экране до тех пор, пока не был получен правильный ответ, и компьютер измерял время реакции между предъявлением стимулирующего слова и правильной категоризацией слова участниками.

Таблица 2 . Слова-стимулы IAT .

IAT основан на предположении, что категоризация концепции биполярной цели (например, себя или другой) будет быстрее, если она будет иметь более сильную связь с концепцией биполярных атрибутов (например,g., приятное или неприятное) и при классификации этих понятий требует такой же реакции. Ожидается, что участники с высокой самооценкой будут иметь более быстрое время отклика, когда они должны будут ответить одной и той же кнопкой для цели («я») и положительного атрибута («приятный»), которые уже неявно связаны, но время их реакции будет медленнее, если для ответа требуется когнитивный контроль, чтобы обратить вспять эту ассоциацию, т. е. когда слова, относящиеся к «я», сочетаются с «неприятными» отрицательными атрибутами (Greenwald and Farnham, 2000).Это предположение подтверждается выводами о том, что здоровые добровольцы на самом деле демонстрируют самооценку (Greenwald and Farnham, 2000; Buhrmester et al., 2011).

Опросник фронтального поведения (Берлин и Роллс, 2004; Берлин и др., 2005)

Опросник с самоотчетом из 20 пунктов и 5 пунктов шкалы Лайкерта, который был разработан для измерения типов поведенческих проблем, таких как расторможенность, социальная несоответствие, персеверация и кооперативность, которые обычно считаются результатом орбитофронтального повреждения (Levin et al., 1991).

Опросник субъективных эмоций (Берлин и Роллс, 2004; Берлин и др., 2005)

Измеряет, как часто участники испытывают печаль, гнев, страх, счастье и отвращение в своей повседневной жизни по 4-балльной шкале Лайкерта.

Шкала импульсивности Барратта-11 (Паттон и Стэнфорд, 1995)

Этот самоотчет по 4-балльной шкале Лайкерта из 30 пунктов позволяет оценить долгосрочные модели импульсивного поведения. Он спрашивает испытуемых о том, как они действуют и думают, независимо от какого-либо конкретного периода времени, и используется как мера импульсивности.Шкала импульсивности Барратта-11 (BIS-11) состоит из трех подшкал: внимательной / когнитивной (т. Е. Быстрые изменения и нетерпение со сложностью), моторной (т. Е. Действия, не думая) и непланирования (т. Е. Отсутствия ориентации на будущее). ).

Описание темперамента и характера (Cloninger et al., 1994), версия 9

Этот 240 пунктов, инвентарь истинно-ложной личности включает следующие параметры темперамента: стремление к новизне (NS), склонность к исследовательской деятельности, сильное возбуждение в ответ на новизну, импульсивное принятие решений и активное избегание монотонности или разочарования; избегание вреда (НА), торможение и социальная изоляция, застенчивость и медленная адаптация к изменениям; зависимость от вознаграждения (ЗЗ), тенденция интенсивно реагировать на сигналы вознаграждения, особенно на сигналы социального одобрения; и Стойкость (P), устойчивость к исчезновению, несмотря на периодическое усиление.Анкета также измеряет три аспекта характера: самостоятельность, готовность к сотрудничеству и самопревосхождение.

Статистический анализ

Односторонний дисперсионный анализ (ANOVA) был проведен для каждой переменной, чтобы определить, значительно ли различались средние оценки по группе. Хотя это привело к большому количеству независимых дисперсионных анализов, размер нашей выборки не позволял использовать многомерный подход, учитывая количество представляющих интерес критериев результатов (Tabachnick and Fidell, 2007).Наименее значимая разница (LSD) post hoc анализов были выполнены для того, чтобы идентифицировать конкретный источник различия, и был проведен тест на частоту ложного обнаружения для корректировки множественных сравнений. Величина эффекта рассчитывалась с использованием шкалы Коэна d . Хотя многомерная регрессия не подходила для данного размера выборки, корреляции Пирсона проводились в каждой группе с оценками ISE и каждым из других показателей, которые показали значимые результаты ANOVA.На рисунке 1 полосы ошибок представляют собой SE, а _* p <0,0,05, _** p <0,01 и _*** p <0,001 по отношению к контрольным участникам. Для всех статистических процедур использовался альфа-уровень 0,05.

Рис. 1. График средних баллов ISE (± SE) по группе . У участников DPD неявная самооценка была значительно выше, чем у участников как BPD, так и HC. * p <0.05, ** p <0,01 и *** p <0,001 по отношению к здоровой контрольной группе.

Преобразование данных и анализ IAT

Данные двух критических шагов, (1) где участники классифицировали себя с приятным, а другое с неприятным (конгруэнтное состояние), и (2), где участники классифицировали себя с неприятным, а другое с приятным (несовместимое состояние), были использованы для первичного анализ. В соответствии с преобразованием данных, представленным Greenwald et al.(1998), задержки ответа более 3000 мс были перекодированы до 3000 мс, а задержки менее 300 мс были перекодированы до 300 мс, чтобы устранить эффект экстремальных задержек ответа, когда участники либо нажимали правильную клавишу до того, как восприняли стимул, либо упущенное внимание, которое вызвало эти выбросы. Кроме того, участники, которые отреагировали на> 10% испытаний в пределах двух критических блоков быстрее, чем 300 мс, должны были быть удалены, как рекомендовано Greenwald et al. (2003), однако ни один из участников не соответствовал этому критерию.Когда участники делали ошибку при классификации слова-стимула, время реакции измерялось до тех пор, пока они не ответили правильно, и эти испытания были включены в анализ (согласно Greenwald et al., 2003). Затем рассчитывался эффект IAT — мера ISE — путем вычитания средней латентности времени собственной / приятной реакции (конгруэнтные испытания) из таковой для само / неприятных блоков (неконгруэнтные испытания). Таким образом, высокий балл свидетельствует о высокой самооценке.

Результаты

Односторонний дисперсионный анализ не выявил значительных различий в возрасте, поле или IQ (измеренном с помощью WASI) между группами (см. Таблицу 1) и показал, что участники BPD и DPD значительно различались по ISE, фронтальному поведению, импульсивности и несколько характеристик темперамента (см. Таблицу 3).

Таблица 3 . Средние, стандартные отклонения и величина эффекта для каждого опросника самооценки, по группам .

Задача неявной ассоциации

Неявная самооценка была рассчитана путем вычитания средней латентности времени собственной / приятной реакции (конгруэнтные испытания) из таковой для само / неприятных блоков (неконгруэнтные испытания). Таким образом, высокий балл свидетельствует о высокой самооценке. Мы обнаружили, что ISE значимо связан с группой [ F (2, 68) = 4.02, p <0,05], и анализ LSD post hoc показал, что участники DPD имели значительно более высокий ISE, чем участники HC ( p <0,01) и участники BPD ( p <0,05). Самооценка существенно не различалась между участниками HC и BPD. Средние баллы ISE по группам показаны на Рисунке 1.

Опросник фронтального поведения

Оценка лобного поведения значительно различалась между группами [ F (2, 65) = 17.488, р. <0,001]. Апостериорный анализ показал, что участники BPD имели значительно более высокие баллы по анкете фронтального поведения (FBQ), чем оба участника DPD ( p <0,01) и HCs ( p <0,001). Лица с DPD также имели значительно более высокие баллы FBQ, чем HC ( p <0,01).

Опросник субъективных эмоций

Дисперсионный анализ выявил значительные групповые различия в оценках общей субъективной эмоции [ F (2, 66) = 12.808, p <0,001], грусть [ F (2, 66) = 29,130, p <0,001], гнев [ F (2, 66) = 12,709, p <0,001], страх [ F (2, 66) = 14,934, <0,001] и счастье [ F (2, 66) = 15,304, p <0,001]. Отвращение было единственной эмоцией, которая не показывала существенных различий между группами. Post hoc анализ показал, что участники BPD и DPD аналогичным образом сообщили о значительно более высоких баллах, чем HCs, для общей субъективной эмоции ( p <0.001 и 0,01 соответственно), грусть ( p <0,001 для обоих), гнев (оба p <0,001) и страх (оба p <0,001) и значительно ниже, чем HCs по подшкале счастья ( p <0,001 для обеих групп). Участники BPD и DPD существенно не отличались друг от друга по какой-либо подшкале опросника субъективных эмоций (SEQ).

Импульсивная шкала Barratt

Общая оценка импульсивности [ F (2, 66) = 34.698, p <0,001], а также внимание [ F (2, 66) = 43,493, p <0,001], моторное [ F (2, 66) = 15,805, p <0,001 ], а показатели импульсивности без планирования [ F (2, 66) = 19,037, p <0,001] были значимо связаны с группой. Апостериорный анализ показывает, что участники ПРЛ имели значительно более высокие показатели общей импульсивности по сравнению с ХК ( p <0,001) и участниками DPD ( p = 0.05). Общий балл DPD BIS, хотя и ниже, чем у пациентов с BPD, также был выше по сравнению с HC ( p <0,001). Участники BPD и DPD имели одинаково более высокие баллы BIS по вниманию, чем участники контрольной группы ( p <0,001 для обоих сравнений), без существенной разницы между двумя клиническими группами. Участники BPD и DPD набрали значительно более высокие баллы по моторной и внеплановой подшкалам, чем участники контрольной группы (моторные: p <0,001 и p = 0.01, соответственно, без планирования: p <0,001 для обоих сравнений), и участники BPD были значительно больше, чем участники с DPD ( p = 0,05 для двигательных и незапланированных).

Описание темперамента и характера

Избегание вреда [ F (2, 58) = 24,878, p <0,001], самонаправленность [ F (2, 58) = 63,019, p <0,001], готовность к сотрудничеству [ F ( 2, 58) = 7,708, p <0.05] и самотрансцендентность [ F (2, 58) = 4,022, p <0,05] значительно варьировались в зависимости от группы, в то время как NS, зависимость от социального вознаграждения и настойчивость - нет.

LSD апостериорный анализ показывает, что участники BPD и DPD имели значительно более высокие баллы по HA, чем HC ( p <0,001 для обоих сравнений), а участники DPD набрали значительно больше, чем участники BPD ( p = 0,05). Кроме того, обе клинические группы имели более низкие баллы самоуправляемости, чем контрольные ( p <0.001 для каждого), причем участники BPD получили значительно более низкие оценки, чем участники DPD ( p <0,01). Участники ПРЛ также имели значительно более низкие показатели сотрудничества, чем контрольные ( p <0,001), и более высокие показатели самотрансценденции, чем HC ( p <0,01). Не было значительных различий между участниками DPD и HC, а также участниками DPD и BPD по подшкалам сотрудничества и самотрансценденции.

Корреляции

Единственная значимая корреляция с ISE была между ISE и кооперативностью в HCs ( r = 0.372).

Обсуждение

Наши результаты показывают, что пациенты с БЛД и ДПД значительно различаются по ИСЭ, что позволяет предположить, что нарушенная самооценка при этих двух расстройствах по-разному влияет на бессознательную самооценку. Интересно, что у участников DPD был значительно более высокий ISE, чем у участников и контрольной группы BPD. Это было несколько удивительно, учитывая, что участники с DPD сообщали о негативном восприятии самих себя (Michal et al., 2006). Однако в этом исследовании использовался явный, самоотчетный перечень нарциссизма без каких-либо прямых измерений самооценки, и было показано, что индексы связанных психологических исходов слабо коррелируют с неявными методами (Buhrmester et al., 2011). Взятые вместе с доказательствами модели кортиколимбического разъединения (Sierra and Berrios, 1998), наши результаты могут отражать защитный механизм диссоциации при DPD, который ослабляет автоматические негативные ассоциации с самим собой.

Если деперсонализация действительно является результатом адаптивного, противоположного механизма реакции префронтальной активности и подавления лимбической обработки эмоций, участники DPD могут иметь более высокие баллы ISE, потому что неповрежденные системы внимания позволяют им быть бдительными и быстро реагировать в целом, в то же время ослабляется эмоциональная значимость негативных ассоциаций с собой.Исследования нейровизуализации показывают, что у людей с DPD может отсутствовать нормальное нейронное различие между эмоциональными и нейтральными стимулами (Phillips et al., 2001; Medford et al., 2006), поэтому области обработки эмоций могут быть менее активными и менее способными способствовать самообучению. негативные ассоциации быстро. Кроме того, выполнение пациентами DPD нейропсихологических задач также подтверждает эту гипотезу об отключении и завышение ISE. В то время как пациенты с DPD плохо справляются с задачами на внимание, кратковременную память и пространственное мышление (Guralnik et al., 2000), они работают лучше, чем средства контроля, в задачах смены установки и разделения внимания, чувствительных к функции DLPFC (DePrince and Freyd, 1999). Таким образом, гиперактивация DLPFC — повышение внимания и ингибирование лимбических структур — может опосредовать способность пациентов с DPD диссоциировать и объяснять их более высокий ISE.

Высшее ISE участников расстройства деперсонализации может также отражать противоположный, компенсаторный процесс отрицания, в результате чего они проявляют сильную бессознательную предвзятость в сторону совмещения с хорошими качествами в дополнение к диссоциации отрицательных атрибутов.IAT ограничен тем, что компоненты эффекта конгруэнтности не могут быть разделены и проанализированы. Однако кажется вероятным, что люди с DPD в первую очередь медленнее ассоциируют с собой негативные слова по сравнению с позитивными, учитывая их характерное подавление имплицитной эмоциональной реактивности (Sierra and Berrios, 1998; Phillips et al., 2001). Кроме того, Michal et al. (2006) обнаружили, что участники DPD не проявляют нарциссических характеристик, которые в противном случае могли бы сбить с толку ISE.Таким образом, их более высокая самооценка, скорее всего, не отражает защитную инфляцию самооценки.

Несмотря на то, что притупленная эмоциональная реакция является ключевой особенностью DPD (Simeon et al., 2008), наши результаты SEQ показывают, что внутреннее переживание эмоций не регулируется. Предыдущие исследования показали, что у людей с DPD снижены аффективные, вегетативные и нервные реакции на внешние стимулы, такие как эмоциональные лица или сцены (Phillips et al., 2001; Sierra et al., 2002, 2006; Simeon et al., 2008). Тем не менее, пациенты DPD испытывают значительные страдания из-за оцепенения и нереальности своих чувств (Oyebode, 2008). У них может быть снижена физиологическая реакция на внешние эмоциональные стимулы, но наши результаты показывают, что они все еще испытывают отрицательные эмоции и могут субъективно сообщать о них.

В отличие от лиц с DPD, пациенты с BPD существенно не отличались от HC на ISE. Это можно объяснить характерными для пациентов с ПРЛ колебаниями эмоций, идентичности, самооценок и оценок других людей (Tolpin et al., 2004; Lynum et al., 2008). Кроме того, сам IAT показывает умеренную надежность повторного тестирования: в среднем r = 0,56 по девяти исследованиям (Nosek et al., 2007). Наши участники завершили IAT только один раз, поэтому, если ISE колеблется в BPD, как явная самооценка, это может не быть зафиксировано IAT из-за его ограниченной чувствительности для измерения таких изменений. Чтобы лучше измерить лабильность самооценки у людей с ПРЛ, в будущих исследованиях следует проводить IAT в нескольких временных точках.

Хотя участники BPD не отличались от HCs на ISE, они отличались более выраженным фронтальным поведением (что свидетельствует о дисфункции OFC), большей импульсивностью и меньшей самонаправленностью, чем участники DPD и HC. Импульсивность уже давно считается характерным симптомом ПРЛ (Berlin and Rolls, 2004; Berlin et al., 2005). Низкая самооценка может быть фактором, способствующим импульсивности при некоторых расстройствах (например, патологическое пристрастие к азартным играм, Burton et al., 2000), однако наши результаты не подтверждают эту связь у людей с ПРЛ или ДПД.

Несмотря на обычную гипоэмоциональность при ДПД и эмоциональную лабильность при ПРЛ, результаты субъективных эмоций не отличают ДПД от ПРЛ. Обе группы имели одинаково повышенный уровень печали, гнева и страха и сообщили о меньшем уровне счастья, чем контрольная группа. Однако шкалы темперамента действительно продемонстрировали различия между двумя расстройствами. Участники DPD сообщили о более высоком уровне HA, что может отражать повышенную бдительность из-за повышенной активности DLPFC или может быть выученной реакцией на травму, которая обычно вызывает деперсонализацию.Напротив, участники ПРЛ имели значительно более низкие баллы по самоуправляемости, что соответствовало их зависимости от восприятия чувств или мнений других при определении своего личного имиджа и целей. У участников ПРЛ также была более низкая способность к сотрудничеству, что согласуется с их характерными дисфункциональными межличностными отношениями.

Мы ожидали, что самооценка будет в значительной степени связана с чертами характера и темпераментом, однако готовность к сотрудничеству была единственной чертой личности, которая в значительной степени коррелировала с оценками ISE.Подобно результатам SEQ, это может быть связано с различием между неявными и явными измерениями. Черты характера и темперамента в этом исследовании были измерены с помощью подробных анкет самоотчета, которые могут не коррелировать с ISE. В будущих исследованиях следует применять неявные измерения эмоций и темперамента наряду с IAT для самооценки, чтобы в дальнейшем исследовать взаимосвязь между ISE, эмоциями и личностью.

Ограничением данного исследования является то, что мы не включили явный критерий самооценки для сравнения.Расхождения между неявной и явной самооценкой могут быть наиболее показательными для неупорядоченного самовосприятия (Schröder-Abé et al., 2007), поэтому будущие исследования должны включать явную меру в сочетании с IAT. Еще одним ограничением является то, что исследование не включало шкалы тяжести для пациентов с ПРЛ и СПД, поэтому мы не можем проверить, связаны ли наши результаты ИСЭ со степенью заболевания. Интерпретация результатов также ограничена тем, что ISE рассчитывается с точки зрения оценки одной дихотомической категории относительно другой.Сильные ассоциации с приятным собой могут на самом деле отражать более негативные ассоциации с «другими», а не указывать на высокую самооценку (Karpinski, 2004). На ISE также могут влиять предшествующие контексты, которые влияют на то, принимает ли кто-либо нормативную перспективу (т. Е. Категоризацию целевых концепций на основе того, что другие находят приятным / неприятным) или личную точку зрения (т. Е. То, что они сами находят приятным / неприятным) для выполнения задачи. (Хан и др., 2010). Наконец, мы понимаем, что из-за относительно небольшого размера выборки в текущем исследовании трудно обобщить наши выводы.Поэтому мы намерены провести последующее исследование с большим размером исследования и включить меры тяжести для изучения потенциального опосредующего воздействия ИСЭ на интенсивность деперсонализации и связанной с ней психопатологии, что может позволить лучше интерпретировать наши текущие результаты.

Заключение

Хотя люди с ПРЛ и ДПД частично совпадают с точки зрения эмоциональных нарушений и диссоциативных симптомов (по крайней мере, в подгруппе пациентов с ПРЛ), наши результаты показывают, что различия в самооценке, поведении и темпераменте могут помочь определить, где они расходятся с точки зрения познание, поведение и, в конечном счете, лежащая в основе нейробиология.В будущих исследованиях следует изучить баллы ISE пациентов с ПРЛ в различных временных точках, а также конкретные меры, чтобы определить, колеблется ли ISE, как предполагают показатели самооценки. IAT также следует назначать пациентам с другими диссоциативными расстройствами, такими как диссоциативное расстройство личности и диссоциативная амнезия, для дальнейшего изучения взаимосвязи между расстройством самоощущения и самооценкой. Наконец, нейровизуализация может быть использована для изучения нейронной основы ISE и самоидентификации в этих популяциях.Основываясь на предыдущих исследованиях (например, Berlin et al., 2005) и результатах текущего исследования, мы предполагаем, что дисфункция OFC может способствовать импульсивности и эмоциональной лабильности пациентов с ПРЛ, в то время как повышенная активация DLPFC может лежать в основе подавления регуляции эмоции и высокая самооценка наблюдаются у пациентов с ДПД.

Заявление о конфликте интересов

Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Благодарности

Мы хотели бы поблагодарить Дженнифер Барц, Ph.D. за выполнение задания IAT, Дафна Симеон, доктор медицины по набору субъектов, Холли Гамильтон, бакалавр наук за проведение тестов и Эрику Холландеру, доктору медицины, за предоставление лабораторных инструментов.

Список литературы

Американская психиатрическая ассоциация. (2000). Диагностическое и статистическое руководство, четвертое издание TR . Вашингтон, округ Колумбия: Американская психиатрическая ассоциация.

Берлин, ул.А., и Роллс, Э. Т. (2004). Восприятие времени, импульсивность, эмоциональность и личность у пациентов с самоповреждающим пограничным расстройством личности. J. Pers. Disord. 18, 358–378.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Бертон, С., Нетемейер, Р. Г., и Эндрюс, Дж. К. (2000). Моделирование потенциальных психологических факторов риска патологического пристрастия к азартным играм. J. Appl. Soc. Psychol. 30, 2058–2078.

CrossRef Полный текст

Клонингер, К.Р., Пшибек, Т. Р., Свракич, Д. М., и Ветцель, Р. Д. (1994). Инвентаризация темперамента и характера (TCI): Руководство по его развитию и использованию . Сент-Луис, Миссури: Центр психобиологии личности Вашингтонского университета.

Делл, П. Ф. (2009). «Понимание диссоциации», в Dissociation and the Dissociative Disorders: DSM V and Beyond , eds P. F. Dell and J. A. O’Neil (New York: Routledge), 709–825.

ДеПринс, А.П. и Фрейд Дж. Дж. (1999). Диссоциативные тенденции, внимание и память. Psychol. Sci. 10, 449–452.

CrossRef Полный текст

Первый, М. Б., Спитцер, Р. Л., Гиббон, М., и Уильямс, Дж. Б. У. (1997). Структурированное клиническое интервью по DSM-IV расстройствам личности (SCID-II) . Вашингтон, округ Колумбия: American Psychiatric Press, Inc.,

Первый, М. Б., Спитцер, Р. Л., Гиббон, М., и Уильямс, Дж. Б. У. (2002). Структурированное клиническое интервью по DSM-IV Axis I Disorders, Research Version, Patient Edition (SCID-I / P) .Нью-Йорк: биометрические исследования, Психиатрический институт штата Нью-Йорк.

Гринвальд, А.Г., МакГи, Д.Э., и Шварц, Дж. Л. К. (1998). Измерение индивидуальных различий в неявном познании: тест неявных ассоциаций. J. Pers. Soc. Psychol. 74, 1464–1480.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Гуральник, О., Шмейдлер, Дж., И Симеон, Д. (2000). Чувство нереального: когнитивные процессы в деперсонализации. г. J. Psychiatry 157, 103–109.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст

Левин, Х. С., Гольдштейн, Ф. К., Уильямс, Д. Х. и Айзенберг, Х. М. (1991). «Вклад поражений лобных долей в нейроповеденческий исход закрытой черепно-мозговой травмы», в Frontal Lobe Function and Dysfunction , eds H. S. Levin, H. M. Eisenberg, and L. B. Benton (Oxford: Oxford University Press), 318–337.

Медфорд, Н., Брайерли Б., Браммер М., Баллмор Э. Т., Дэвид А. С. и Филлипс М. Л. (2006). Эмоциональная память при расстройстве деперсонализации: функциональное МРТ-исследование. Psychiatry Res. 148, 93–102.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Майерс, Э. М., и Зейглер-Хилл, В. (2008). Никаких оттенков серого: расщепление и нестабильность самооценки. чел. Индивидуальный. Dif. 45, 139–145.

CrossRef Полный текст

Носек, Б.А., Гринвальд А. Г. и Банаджи М. Р. (2007) «Тест на неявные ассоциации в возрасте 7 лет: методологический и концептуальный обзор», в Автоматические процессы в социальном мышлении и поведении , изд. Дж. А. Барг (Нью-Йорк: Psychology Press), 265–292.

Ойебоде, Ф. (2008). Симптомы разума у ​​симов . Эдинбург: Эльзевир.

Филлипс, М. Л., Медфорд, Н., Сеньор, К., Буллмор, Э. Т., Саклинг, Дж., Браммер, М. Дж., Эндрю, К., Сьерра, М., Уильямс, С.С., и Дэвид, А.С. (2001). Расстройство деперсонализации: мышление без чувств. Psychiatry Res. 108, 145–160.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Сар В., Акьюз Г., Кугу Н., Озтюрк Э. и Эртем-Вехид Х. (2006). Коморбидность диссоциативного расстройства оси I при пограничном расстройстве личности и сообщения о детских травмах. J. Clin. Психиатрия 67, 1583–1590.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Шредер-Абе, М., Рудольф А. и Шютц А. (2007). Высокая скрытая самооценка не обязательно выгодна: расхождения между явной и скрытой самооценкой и их взаимосвязь с выражением гнева и психологическим здоровьем. евро. J. Pers. 21, 319–339.

CrossRef Полный текст

Сьерра, М., Сеньор, К., Далтон, Дж., Макдонаф, М., Бонд, А., Филлипс, М.А., О’Дуайер, А.М., и Дэвид, А.С. (2002). Вегетативная реакция при расстройстве деперсонализации. Arch.Gen. Psychiatry 59, 833–838.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Сьерра М., Сеньор К., Филлипс М. Л. и Дэвид А. С. (2006). Вегетативная реакция в восприятии отвращения и счастья при расстройстве деперсонализации. Psychiatry Res. 145, 225–231.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Симеон Д., Гуральник О., Хазлетт Э. А., Шпигель-Коэн Дж., Холландер Э., и Бухсбаум, М.С. (2000). Чувство нереального: ПЭТ-исследование расстройства деперсонализации. г. J. Psychiatry 157, 1782–1788.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Симеон Д., Козин Д. С., Сегал К., Лерх Б., Дюжур Р. и Гисбрехт Т. (2008). Деконструирование деперсонализации: дополнительные доказательства кластеров симптомов. Psychiatry Res. 157, 303–306.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Солофф, П.Х., Мельцер, К. С., Грир, П. Дж., Константин, Д., и Келли, Т. М. (2000). Фенфлурамин-активируемое FDG-PET исследование пограничного расстройства личности. Biol. Психиатрия 47, 540–554.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Стейнберг, М. (1994). Структурированное клиническое интервью для диссоциативных расстройств DSM-IV, пересмотренное (SCID-D-R) , Вашингтон, округ Колумбия: American Psychiatric Press.

Табачник, Б.Г., и Фиделл, Л. С. (2007). Использование многомерной статистики , 5-е изд. Бостон: образование Пирсона.

Тебарц ван Эльст, Л., Хесслингер, Б., Тиль, Т., Гейгер, Э., Хегеле, К., Лемье, Л., Либ, К., Бохус, М., Хенниг, Дж., И Эберт , Д. (2003). Фронтолимбические аномалии мозга у пациентов с пограничным расстройством личности: исследование объемной магнитно-резонансной томографии. Biol. Психиатрия 54, 163–171.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Валиенте, К., Кантеро, Д., Васкес, К., Санчес, А., Провенсио, М., и Эспиноза, Р. (2011). Неявные и явные расхождения в самооценке при паранойе и депрессии. J. Abnorm. Psychol. 120, 691–699.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Фатер, А., Шредер-Абе, М., Шютц, А., Ламмерс, К. Х., Рёпке, С. (2010). Расхождения между явной и скрытой самооценкой связаны с серьезностью симптомов пограничного расстройства личности. J. Behav. Ther. Exp. Психиатрия 41, 357–364.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Уотсон, Д. К. (1998). Связь самооценки, локуса контроля и размерных моделей с расстройствами личности. J. Soc. Behav. Чел. 13, 399–420.

Векслер Д. (1999). Сокращенная шкала интеллекта Векслера (WASI) . Сан-Антонио: Психологическая корпорация.

Занарини, М.К., и Ягер-Хайман, С. (2009). «Диссоциация при пограничном расстройстве личности», в Dissociation and the Dissociative Disorders: DSM V and Beyond , eds P. F. Dell and J. A. O’Neil (New York: Routledge), 487–493.

Зейглер-Хилл, В., и Абрахам, Дж. (2006). Пограничные черты личности: нестабильность самооценки и аффекта. J. Soc. Clin. Psychol. 25, 668–687.

CrossRef Полный текст

Деперсонализация и личность при паническом расстройстве

Фон: Распространенность и клинические корреляты симптомов деперсонализации были связаны с паническим расстройством.Черты личности могут увеличить вероятность возникновения симптомов деперсонализации или расстройства деперсонализации у панических пациентов.

Цели: Цели этого исследования — установить распространенность симптомов деперсонализации во время панической атаки и при расстройстве деперсонализации, а также изучить личностные факторы, связанные с наличием деперсонализации у пациентов с паническим расстройством.

Методы: Выборка включала 104 последовательных взрослых амбулаторных пациента с паническим расстройством, диагностированным в соответствии с полуструктурированным клиническим интервью для DSM-IV (расстройства оси I / II). Участников оценивали с помощью Кембриджских шкал деперсонализации, опросника темперамента и характера и шкалы паники и агорафобии.

Полученные результаты: 48% выборки имели симптомы деперсонализации во время панической атаки, тогда как 20% пациентов страдали расстройством деперсонализации.У женщин было больше расстройств деперсонализации, чем у мужчин (P = 0,036). Пациенты с паническим расстройством с расстройством деперсонализации имели более тяжелое паническое расстройство (P = 0,002). Логистический регрессионный анализ показал, что признак самопревосхождения (отношение шансов, 1,089; 95% доверительный интервал, 1,021-1,162; P = 0,010) и серьезность паники (отношение шансов, 1,056; 95% доверительный интервал, 1,005-1,110; P = 0,032) были независимо связаны с расстройством деперсонализации.

Выводы: Высокая распространенность симптомов деперсонализации и расстройства деперсонализации была подтверждена у пациентов с паническим расстройством, что подтверждает модель эффекта дозирования для понимания патологии деперсонализации.Признак самотрансценденции и тяжесть панического расстройства были указаны как факторы риска для расстройства деперсонализации.

Что такое диссоциативные расстройства?

Диссоциативное расстройство личности

Диссоциативное расстройство идентичности связано с тяжелыми переживаниями, травмирующими событиями и / или жестоким обращением, имевшими место в детстве. Диссоциативное расстройство идентичности ранее называлось расстройством множественной личности.

Симптомы диссоциативного расстройства идентичности (критерии диагностики) включают:

• Существование двух или более различных идентичностей (или «состояний личности»). Различные идентичности сопровождаются изменениями в поведении, памяти и мышлении. Признаки и симптомы могут наблюдаться другими людьми или сообщаться самим человеком.
• Текущие пробелы в памяти о повседневных событиях, личной информации и / или прошлых травмирующих событиях.
• Симптомы вызывают серьезный стресс или проблемы в социальной, профессиональной или других сферах жизнедеятельности.

Кроме того, беспорядки не должны быть нормальной частью общепринятой культурной или религиозной практики. Как отмечено в DSM-5 ¹ , во многих культурах по всему миру переживания одержимости являются нормальной частью духовной практики и не являются диссоциативными расстройствами.

Отношение и личные предпочтения (например, в отношении еды, занятий, одежды) человека с диссоциативным расстройством идентичности могут внезапно измениться, а затем вернуться назад.Отождествления возникают непроизвольно, они нежелательны и вызывают беспокойство. Люди с диссоциативным расстройством идентичности могут почувствовать, что они внезапно стали наблюдателями своей собственной речи и действий, или их тела могут ощущаться по-другому (например, как маленький ребенок, как противоположный пол, огромные и мускулистые).

Институт Сидрана отмечает, что человек с диссоциативным расстройством идентичности «чувствует, что внутри нее есть две или более сущностей, каждая со своим собственным способом мышления и воспоминаний о себе и своей жизни.Важно помнить, что, хотя эти альтернативные состояния могут ощущаться или казаться очень разными, все они являются проявлениями единого, целостного человека ». Другие названия, используемые для описания этих альтернативных состояний, включая «альтернативные личности», «альтеры», «состояния сознания» и «идентичности».

Для людей с диссоциативным расстройством идентичности степень функциональных проблем может варьироваться от минимальных до значительных. Люди часто пытаются свести к минимуму влияние своих симптомов.

Факторы риска и риск самоубийства

Люди, пережившие физическое и сексуальное насилие в детстве, подвергаются повышенному риску диссоциативного расстройства идентичности. Подавляющее большинство людей, у которых развиваются диссоциативные расстройства, в детстве пережили повторяющиеся тяжелые травмы. Среди людей с диссоциативным расстройством идентичности в США, Канаде и Европе около 90 процентов были жертвами жестокого обращения и пренебрежения в детстве.

Попытки суицида и другое самоповреждающее поведение распространены среди людей с диссоциативным расстройством личности.Более 70 процентов амбулаторных пациентов с диссоциативным расстройством идентичности пытались покончить жизнь самоубийством. ¹

Лечение

При соответствующем лечении многие люди успешно справляются с основными симптомами диссоциативного расстройства идентичности и улучшают свою способность функционировать и вести продуктивную, полноценную жизнь.

Лечение обычно включает психотерапию. Терапия может помочь людям обрести контроль над диссоциативным процессом и симптомами.Цель терапии — помочь интегрировать различные элементы идентичности. Терапия может быть интенсивной и сложной, поскольку она включает в себя вспоминание и преодоление прошлого травмирующего опыта. Когнитивная поведенческая терапия и диалектическая поведенческая терапия — два наиболее часто используемых типа терапии. Также было обнаружено, что гипноз помогает в лечении диссоциативного расстройства идентичности.

Не существует лекарств для непосредственного лечения симптомов диссоциативного расстройства личности. Однако лекарства могут быть полезны при лечении связанных состояний или симптомов, таких как использование антидепрессантов для лечения симптомов депрессии.

Хронические комплексные диссоциативные расстройства и пограничное расстройство личности: расстройства эмоциональной дисрегуляции? | Пограничное расстройство личности и нарушение регуляции эмоций

1.

Nijenhuis ERS, Vanderlinden J, Spinhoven P: Защитные реакции животных как модель диссоциативных реакций, вызванных травмой. J Стресс травмы 1998, 11 (2): 243–260. DOI: 10.1023 / A: 1024447003022

PubMed CAS Google ученый

2.

Schauer M, Elbert T: Диссоциация после травматического стресса: этиология и лечение. J Psychol 2010, 218 (2): 109–127.

Google ученый

3.

Американская психиатрическая ассоциация: Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам . 5-е издание. Арлингтон, Вирджиния: American Psychiatric Publishing; 2013.

Google ученый

4.

Briere J, Rickards S: Самосознание, регулирование аффекта и взаимосвязь: дифференциальные последствия детства и опыта виктимизации взрослых. J Nerv Ment Dis 2007, 195 (6): 497–503.

PubMed Google ученый

5.

ван дер Колк Б., Рот С., Пельковиц Д., Сандей С., Спинаццола Дж .: Расстройства крайнего стресса: эмпирическая основа комплексной адаптации к травме. J Trauma Stress 2005, 18 (5): 389–399.

PubMed Google ученый

6.

Weiss NH, Tull MT, Lavender J, Gratz KL: Роль эмоциональной дисрегуляции во взаимосвязи между жестоким обращением в детстве и вероятным посттравматическим стрессовым расстройством в выборке наркоманов. Игнорирование жестокого обращения с детьми 2013, 37 (11): 944–954. DOI: 10.1016 / j.chiabu.2013.03.014

PubMed Google ученый

7.

Stiglmayr CE, Ebner-Priemer UW, Bretz J, Behm R, Mohse M, Lammers CH, Bohus M: Диссоциативные симптомы положительно связаны со стрессом при пограничном расстройстве личности. Acta Psychiatr Scand 2008, 117 (2): 139–147.

PubMed CAS Google ученый

8.

Стиглмайр CE, Шапиро Д.А., Стиглиц Р.Д., Лимбергер М.Ф., Бохус M: Опыт аверсивного напряжения и диссоциации у пациенток с пограничным расстройством личности: контролируемое исследование. J Psychiatr Res 2001, 35 (2): 111–118. DOI: 10.1016 / S0022–3956 (01) 00012–7

PubMed CAS Google ученый

9.

van Dijke A, van der Hart O, Ford JD, van Son M, van der Heijden P, Buhring M: Влияют на нарушение регуляции и диссоциацию при пограничном расстройстве личности и соматоформном расстройстве: дифференцируя тормозные и возбуждающие состояния переживания. J Trauma Dissociation 2010, 11 (4): 424–443. DOI: 10.1080 / 15299732.2010.496140

PubMed Google ученый

10.

Кашдан Т.Б., Брин В.Е., Джулиан T: Повседневные стремления ветеранов войны с посттравматическим стрессовым расстройством: страдают от чрезмерной сосредоточенности на избегании и регулировании эмоций. Behav Ther 2010, 41 (3): 350–363. DOI: 10.1016 / j.beth.2009.09.003

PubMed PubMed Central Google ученый

11.

Талл М.Т., Грац К.Л., Коффи С.Ф., Вайс Н.Х., МакДермотт М.Дж.: Изучение интерактивного эффекта посттравматического стрессового расстройства, терпимости к дистрессу и пола на удержание в стационаре лечения расстройства, связанного с употреблением психоактивных веществ. Психологическое поведение наркомана 2013, 27 (3): 763–773.DOI: 10.1037 / a0029911

PubMed PubMed Central Google ученый

12.

Briere J: Диссоциативные симптомы и воздействие травм: специфичность, нарушение регуляции и посттравматический стресс. J Nerv Ment Dis 2006, 194 (2): 78–82.

PubMed Google ученый

13.

Putnam FW: Диссоциация у детей и подростков: модель развития .Нью-Йорк: Гилфорд; 1997.

Google ученый

14.

Сьерра М., Берриос GE: Деперсонализация: нейробиологические перспективы. Biol Psychiatr 1998, 44 (9): 898–908.

CAS Google ученый

15.

van der Hart O, Nijenhuis ERS, Steele K: Призрачное Я: структурная диссоциация и лечение хронической травмы .Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, США: W W Norton & Co .; 2006.

Google ученый

16.

ван дер Колк Б., Пельковиц Д., Рот С., Мандель Ф. С., Макфарлейн А., Герман Дж. Л.: Диссоциация, соматизация и нарушение регуляции аффекта: сложность адаптации к травме. Am J Psychiatr 1996, 153 (приложение): 83–93.

PubMed CAS Google ученый

17.

Kalill KS: Роль трудностей в регулировании эмоций во взаимосвязи между переживаниями травмы и более поздней диссоциацией. (73), ProQuest Information & Learning, US . 2013. Получено с. Доступно в базе данных Psyh EBSCOhost http://proxy-tu.researchport.umd.edu/login?ins=tu&url=http://search.ebscohost.com/login.aspx?direct=true&db=psyh&AN=2013–99080–153&site = ehost-live

Google ученый

18.

Даленберг CJ, Brand BL, Gleaves DH, Dorahy MJ, Loewenstein RJ, Cardeña E, Spiegel D: Оценка доказательств для моделей диссоциации травмы и фантазии. Psychol Bull 2012, 138 (3): 550–588.

PubMed Google ученый

19.

Schore AN: Травма прикрепления и развивающееся правое полушарие мозга: Истоки патологической диссоциации. В Диссоциация и диссоциативные расстройства: DSM-V и выше .Отредактировано: Dell PF, O’Neil JA. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк США: Routledge / Taylor & Francis Group; 2009: 107–141.

Google ученый

20.

Courtois CA, Ford JD (Eds): Лечение сложных травматических стрессовых расстройств: научно обоснованное руководство . Нью-Йорк: Guilford Press; 2009.

Google ученый

21.

Фелитти В.Дж., Анда Р.Ф., Норденберг Д., Уильямсон Д.Ф., Шпиц А.М., Эдвардс В., Маркс Дж.С.: Связь жестокого обращения в детстве и домашней дисфункции со многими основными причинами смерти взрослых.Исследование неблагоприятного детского опыта (ACE). Am J Prev Med 1998, 14 (4): 245–258.

PubMed CAS Google ученый

22.

Герман Дж. Л.: Травма и восстановление: последствия насилия — от домашнего насилия до политического террора . Нью-Йорк: основные книги; 1997.

Google ученый

23.

Симеон Д., Левенштейн RJ: Диссоциативные расстройства. В Всеобъемлющий учебник психиатрии . Том 1 . 9-е издание. Под редакцией: Садок Б.Дж., Садок В.А., Руис П. Филадельфия, Пенсильвания: Уолтерс Клувер / Липпинокт Уильямс и Вилкенс; 2009: 1965–2026.

Google ученый

24.

Галатцер, Леви И.Р., Никерсон А., Литц Б.Т., Мармар CR: Паттерны коморбидности посттравматического стрессового расстройства на протяжении всей жизни: анализ латентного класса. Депрессия и тревога 2013, 30 (5): 489–496.DOI: 10.1002 / da.22048

Google ученый

25.

Müller M, Vandeleur C, Rodgers S, Rössler W., Castelao E, Preisig M, Ajdacic-Gross V: Факторы, связанные с паттернами коморбидности при полном и частичном посттравматическом стрессовом расстройстве: результаты исследования Psycolaus. Compr Psychiatry 2014. doi: 10.1016 / j.comppsych.2014.01.009

Google ученый

26.

Brand BL, Classen CC, Lanius R, Loewenstein RJ, McNary SW, Pain C, Putnam FW: Натуралистическое исследование диссоциативного расстройства идентичности и диссоциативного расстройства, не указанных иначе, пациентов, проходящих лечение у местных клиницистов. Психологическая травма 2009, 1 (2): 153–171.

Google ученый

27.

Росс К.А.: Пограничное расстройство личности и диссоциация. J Trauma Dissociation 2007, 8 (1): 71–80. DOI: 10.1300 / J229v08n01_05

PubMed Google ученый

28.

Sar V, Akyuz G, Kugu N, Ozturk E, Ertem-Vehid H: Коморбидность диссоциативного расстройства оси I при пограничном расстройстве личности и сообщения о детских травмах. J Clin Psychiatr 2006, 67 (10): 1583–1590.

Google ученый

29.

Zittel Conklin C, Westen D: Пограничное расстройство личности в клинической практике. Am J Psychiatr 2005, 162 (5): 867–875. DOI: 10.1176 / appi.ajp.162.5.867

PubMed Google ученый

30.

Ellason JW, Ross CA, Fuchs DL: Оценка диссоциативного расстройства идентичности с помощью Million Clinical Multiaxial Inventory-II. Psychol Rep 1995, 76 (3 Pt 1): 895–905.

PubMed CAS Google ученый

31.

Росс К.А., Феррелл Л., Шредер E: Сочетание диссоциативного расстройства личности и пограничного расстройства личности. J Trauma Dissociation 2014, 15 (1): 79–90. DOI: 10.1080 / 15299732.2013.834861

PubMed Google ученый

32.

Сар В., Кундакчи Т., Кизилтан Э., Яргич И.Л., Туткун Х., Баким Б., Оздемир О: Коморбидность диссоциативного расстройства оси I пограничного расстройства личности среди психиатрических амбулаторных пациентов. J Trauma Dissociation 2003, 4 (1): 119–136.

Google ученый

33.

Foote B, Smolin Y, Neft DI, Lipschitz D: Диссоциативные расстройства и суицидальность в амбулаторных психиатрических больницах. J Nerv Ment Disord 2008, 196 (1): 29–36.

Google ученый

34.

Putnam FW, Guroff JJ, Silberman EK, Barban L, Post RM: Клиническая феноменология расстройства множественной личности: обзор 100 недавних случаев. J Clin Psychiatr 1986, 47 (6): 285–293.

CAS Google ученый

35.

Zalewski C, Archer RP: Оценка пограничного расстройства личности: обзор результатов MMPI и Роршаха. J Nerv Ment Dis 1991, 179 (6): 338–345. DOI: 10.1097 / 00005053–19

00–00006

PubMed CAS Google ученый

36.

Zanarini MC, Frankenburg FR, Hennen J, Silk KR: Продольный курс пограничной психопатологии: 6-летнее проспективное наблюдение феноменологии пограничного расстройства личности. Am J Psychiatr 2003, 160 (2): 274–283. DOI: 10.1176 / appi.ajp.160.2.274

PubMed Google ученый

37.

Росс CA, Нортон GR: Самоубийство и парасуицид при расстройстве множественной личности. Психиатрия 1989, 52 (3): 365–371.

PubMed CAS Google ученый

38.

Gunderson JG: Пограничное расстройство личности: клиническое руководство . Арлингтон, Вирджиния, США: Американская психиатрическая ассоциация; 2001 г.

Google ученый

39.

Герман Дж. Л., Перри Дж. К., ван дер Колк Б. А.: Детская травма при пограничном расстройстве личности. Am J Psychiatr 1989, 146 (4): 490–495.

PubMed CAS Google ученый

40.

Korzekwa MI, Dell PF, Pain C: Диссоциация и пограничное расстройство личности: обновление для клиницистов. Curr Psychiatr Rep 2009, 11 (1): 82–88.

Google ученый

41.

Liotti G: Дезорганизованная-дезориентированная привязанность в этиологии диссоциативных расстройств. Диссоциация: прогресс в диссоциативных расстройствах 1992, 5 (4): 196–204.

Google ученый

42.

Росс CA: Эпидемиология расстройства множественной личности и диссоциации. Psychiatr Clin North Am 1991, 14: 503–517.

PubMed CAS Google ученый

43.

Battle CL, Shea MT, Johnson DM, Yen S, Zlotnick C, Zanarini MC, Morey LC: Жестокое обращение в детстве, связанное с расстройствами личности взрослого: результаты совместного длительного исследования расстройств личности. J. Pers Disord 2004, 18 (2): 193–211. DOI: 10.1521 / pedi.18.2.193.32777

PubMed Google ученый

44.

Sack M, Sachsse U, Overkamp B, Dulz B: Расстройства, связанные с травмами, у пациентов с пограничными расстройствами личности: результаты многоцентрового исследования. Nervenarzt 2013, 84 (5): 608–614. DOI: 10.1007 / s00115–012–3489–6

PubMed CAS Google ученый

45.

Zanarini MC, Gunderson JG, Marino MF, Schwartz EO, Frankenburg FR: Детский опыт пограничных пациентов. Compr Psychiatry 1989, 30 (1): 18–25.

PubMed CAS Google ученый

46.

Boon S, Draijer N: Дифференциация пациентов с MPD или DDNOS от пациентов с расстройством личности кластера B. Диссоциация: прогресс в диссоциативных расстройствах 1993, 6 (2–3): 126–135.

Google ученый

47.

Dell PF: Патология оси II у амбулаторных пациентов с диссоциативным расстройством идентичности. J Nerv Ment Dis 1998, 186 (6): 352–356.

PubMed CAS Google ученый

48.

Ellason JW, Ross CA, Fuchs DL: Пожизненная коморбидность осей I и II и история детских травм при диссоциативном расстройстве идентичности. Психиатрия 1996, 59 (3): 255–266.

PubMed CAS Google ученый

49.

Хоревиц Р.П., Браун Б.Г.: Множественные личности на грани; Разбор 33 случаев. Psychiatr Clin North Am 1984, 7: 69–83.

PubMed CAS Google ученый

50.

Korzekwa MI, Dell PF, Links PS, Thabane L, Fougere P: Диссоциация при пограничном расстройстве личности: подробный обзор. J Trauma Dissociation 2009, 10 (3): 346–367. DOI: 10.1080/15299730

6838

PubMed Google ученый

51.

Росс К.А., Андерсон Г., Флейшер В.П., Нортон Г.Р.: Частота расстройства множественной личности среди психиатрических стационарных пациентов. Am J Psychiatr 1991, 148: 1717–1720.

PubMed CAS Google ученый

52.

Сар В., Алиоглу Ф, Акюз Г., Карабулут S: Диссоциативная амнезия при диссоциативных расстройствах и пограничном расстройстве личности: самооценка среди студентов колледжа. J Trauma Dissociation 2014, 15 (4): 477–493.

PubMed Google ученый

53.

Brand BL, Armstrong JA, Loewenstein RJ, McNary SW: Личностные различия по шкале Роршаха диссоциативного расстройства личности, пограничного расстройства личности и психотических пациентов. Психологическая травма 2009, 1 (3): 188–205.

Google ученый

54.

Ellason JW, Ross CA: Двухлетнее наблюдение за стационарными пациентами с диссоциативным расстройством идентичности. Am J Psychiatr 1997, 154 (6): 832–839.

PubMed CAS Google ученый

55.

Sar V: Эпидемиология диссоциативных расстройств: обзор. Epidemiology Research International 2011. doi: 10.1155 / 2011/404538

Google ученый

56.

Grant BF, Chou SP, Goldstein RB, Huang B, Stinson FS, Saha TD, Ruan WJ: Распространенность, корреляты, инвалидность и коморбидность пограничного расстройства личности DSM-IV: результаты Национального эпидемиологического исследования второй волны по алкоголю и алкоголю. Связанные условия. J Clin Psychiatr 2008, 69 (4): 533–545.

Google ученый

57.

Korzekwa MI, Dell PF, Links PS, Thabane L, Webb SP: Оценка распространенности пограничного расстройства личности у амбулаторных психиатрических больных с использованием двухэтапной процедуры. Compr Psychiatr 2008, 49 (4): 380–386. DOI: 10.1016 / j.comppsych.2008.01.007

Google ученый

58.

Фрейд Дж. Дж.: Травма, связанная с предательством: логика забвения жестокого обращения с детством . Кембридж: Гарвард; 1996.

Google ученый

59.

Spiegel D, Cardena E: Разрозненный опыт: возвращение к диссоциативным расстройствам. J Abnorm Psychol 1991, 100 (3): 366–378.

PubMed CAS Google ученый

60.

Kluft RP: Понимание клиницистом диссоциации: фрагменты знакомства. В Диссоциация и диссоциативные расстройства: DSM-V и за ее пределами . Отредактировано: Dell PF, O’Neil JA. Нью-Йорк: Рутледж; 2009: 599–624.

Google ученый

61.

Dell PF, O’Neil JA: Диссоциация и диссоциативные расстройства: DSM-V и выше . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк США: Routledge / Taylor & Francis Group; 2009.

Google ученый

62.

Dell PF: Новая модель диссоциативного расстройства идентичности. Psychiatr Clin North Am 2006, 29 (1): 1–26.

PubMed Google ученый

63.

Dell PF: Долгая борьба за диагностику расстройства множественной личности (MPD): частичное MPD. В Диссоциация и диссоциативные расстройства: DSM-V и выше . Отредактировано: Dell PF, O’Neil JA. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк США: Routledge / Taylor & Francis Group; 2009: 403–428.

Google ученый

64.

Dell PF: Явления патологической диссоциации. В Диссоциация и диссоциативные расстройства: DSM-V и далее .Отредактировано: Dell PF, O’Neil JA. Нью-Йорк: Роутледж; 2009: 225–238.

Google ученый

65.

Kluft RP: Симптомы первого ранга как диагностический ключ к расстройству множественной личности. Am J Psychiatr 1987, 144 (3): 293–298.

PubMed CAS Google ученый

66.

Росс К.А., Миллер С.Д., Реагор П., Бьёрнсон Л., Фрейзер Г.А., Андерсон Г.: Симптомы Шнайдера при расстройстве множественной личности и шизофрении. Compr Psychiatry 1990, 31: 111–118.

PubMed CAS Google ученый

67.

Шредер К., Фишер Х.Л., Шафер I: Психотические симптомы у пациентов с пограничным расстройством личности: распространенность и клиническое ведение. Curr Opin Psychiatry 2013, 26 (1): 113–119. DOI: 10.1097 / YCO.0b013e32835a2ae7

PubMed Google ученый

68.

Бремнер JD: Острые и хронические реакции на психологическую травму: что мы будем делать дальше? Am J Psychiatr 1999, 156 (3): 349–351.

PubMed CAS Google ученый

69.

Lanius RA, Vermetten E, Loewenstein RJ, Brand BL, Schmahl C, Bremner JD, Spiegel D: Модуляция эмоций при ПТСР: клинические и нейробиологические доказательства диссоциативного подтипа. Am J Psychiatr 2010, 167 (6): 640–647.doi: appi.ajp.2009.068 [pii] 10.1176 / appi.ajp.2009.068

PubMed PubMed Central Google ученый

70.

Schmahl C, Lanius RA, Pain C, Vermetten E: Биологическая основа для травматической диссоциации, связанной с травмой в раннем возрасте. В Влияние травм в раннем возрасте на здоровье и болезни: скрытая эпидемия . Под редакцией: Ланиус Р.А., Верметтен Э., Пейн К. Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета; 2010 г.

Google ученый

71.

Hopper JW, Frewen PA, van der Kolk BA, Lanius RA: Нейронные корреляты повторного переживания, избегания и диссоциации при посттравматическом стрессовом расстройстве: размеры симптомов и нарушение регуляции эмоций в ответах на образы травм, управляемые сценарием. J Trauma Stress 2007, 20 (5): 713–725.

PubMed Google ученый

72.

Lanius RA, Bluhm RL, Lanius U, Pain C: Обзор исследований нейровизуализации при посттравматическом стрессовом расстройстве: гетерогенность реакции на провокацию симптомов. J Psychiatr Res 2006, 40 (8): 909–729.

Google ученый

73.

Lanius RA, Williamson PC, Bluhm RL, Densmore M, Boksman K, Neufeld RWJ, Menon RS: Функциональная взаимосвязь диссоциативных реакций при посттравматическом стрессовом расстройстве: исследование функциональной магнитно-резонансной томографии. Биологическая психиатрия 2005, 57 (8): 873–884.

PubMed Google ученый

74.

Ланиус Р.А., Уильямсон П.К., Боксман К., Денсмор М., Гупта М., Нойфельд Р.В., Менон RS: Активация мозга во время диссоциативных реакций при посттравматическом стрессе, вызванных изображениями, управляемыми сценарием: исследование функциональной магнитно-резонансной томографии. Биологическая психиатрия 2002, 52 (4): 305–311.

PubMed Google ученый

75.

Lanius RA, Williamson PC, Densmore M, Boksman K, Gupta MA, Neufeld RW, Menon RS: Нейронные корреляты травматических воспоминаний при посттравматическом стрессовом расстройстве: функциональное исследование МРТ. Am J Psychiatr 2001, 158 (11): 1920–1922. DOI: 10.1176 / appi.ajp.158.11.1920

PubMed CAS Google ученый

76.

Ланиус Р.А., Уильямсон ПК, Денсмор М., Боксман К., Нойфельд Р.В., Гати Дж.С., Менон Р.С.: Природа травматических воспоминаний: анализ функциональной связи 4-Т FMRI. Am J Psychiatr 2004, 161: 36–44.

PubMed Google ученый

77.

Bremner JD, Narayan M, Staib LH, Southwick SM, McGlashan T, Charney DS: Нейронные корреляты воспоминаний о сексуальном насилии в детстве у женщин с посттравматическим стрессовым расстройством и без него. Am J Psychiatr 1999, 156 (11): 1787–1795.

PubMed CAS PubMed Central Google ученый

78.

Bremner JD, Staib LH, Kaloupek D, Southwick SM, Soufer R, Charney DS: Нейронные корреляты воздействия травматических изображений и звука у ветеранов боевых действий Вьетнама с посттравматическим стрессовым расстройством и без него: исследование с помощью позитронно-эмиссионной томографии . Биол. Психиатр 1999, 45 (7): 806–816.

CAS Google ученый

79.

Бриттон Дж. К., Фан К.Л., Тейлор С.Ф., Фиг. Л.М., Либерзон I: Кортиколимбический кровоток при посттравматическом стрессовом расстройстве во время визуализации на основе сценария. Биол. Психиатр 2005, 57 (8): 832–840.

Google ученый

80.

Шин Л.М., МакНалли Р.Дж., Кослин С.М., Томпсон В.Л., Раух С.Л., Альперт Н.М., Питман Р.К.: Региональный церебральный кровоток во время визуализации сценариев при ПТСР, связанном с сексуальным насилием в детстве: исследование ПЭТ. Am J Psychiatr 1999, 156 (4): 575–584.

PubMed CAS Google ученый

81.

Shin LM, Wright CI, Cannistraro PA, Wedig MM, McMullin K, Martis B, Rauch SL: Функциональное магнитно-резонансное исследование реакции миндалины и медиальной префронтальной коры на явно представленные испуганные лица при посттравматическом стрессовом расстройстве . Arch Gen Psychiatry 2005, 62 (3): 273–281.10.1001 / archpsyc.62.3.273

PubMed Google ученый

82.

Etkin A, Wager TD: Функциональная нейровизуализация тревоги: метаанализ эмоциональной обработки при посттравматическом стрессе, социальном тревожном расстройстве и специфической фобии. Am J Psychiatr 2007, 164 (10): 1476–1488.

PubMed PubMed Central Google ученый

83.

Patel R, Spreng RN, Shin LM, Girard TA: Модели нейросхемы посттравматического стрессового расстройства и за его пределами: метаанализ исследований функциональной нейровизуализации. Neurosci Biobehav Rev 2012, 36 (9): 2130–2142. DOI: 10.1016 / j.neubiorev.2012.06.003

PubMed Google ученый

84.

Sartory G, Cwik J, Knuppertz H, Schurholt B, Lebens M, Seitz RJ, Schulze R: В поисках памяти о травмах: метаанализ функциональных нейровизуализационных исследований провокации симптомов при посттравматическом стрессовом расстройстве (ПТСР). PloS one 2013, 8 (3): e58150.

PubMed CAS PubMed Central Google ученый

85.

Brown VM, LaBar KS, Haswell CC, Gold AL, Mid-Atlantic MW, McCarthy G, Morey RA: Измененная функциональная связь в состоянии покоя базолатеральных и центромедиальных комплексов миндалины при посттравматическом стрессовом расстройстве. Нейропсихофармакология 2014, 39 (2): 351–359. DOI: 10.1038 / npp.2013.197

PubMed Google ученый

86.

Krause-Utz A, Winter D, Niedtfeld I, Schmahl C: Последние результаты нейровизуализации при пограничном расстройстве личности. Curr Psychiatr Rep 2014, 16 (3): 438. DOI: 10.1007 / s11920–014–0438-z

Google ученый

87.

Mauchnik J, Schmahl C: Последние результаты нейровизуализации при пограничном расстройстве личности. Curr Psychiatry Rep 2010, 12 (1): 46–55. DOI: 10.1007 / s11920–009–0089–7

PubMed Google ученый

88.

Vermetten E, Spiegel D: Травма и диссоциация: последствия для пограничного расстройства личности. Curr Psychiatry Rep 2014, 16 (2): 434. 10.1007 / s11920–013–0434–8

PubMed Google ученый

89.

Das P, Calhoun V, Malhi GS: Биполярные и пограничные пациенты демонстрируют дифференциальные паттерны функциональной связи между сетями в состоянии покоя. Neuroimage 2014, 98C: 73–81. DOI: 10.1016 / j.neuroimage.2014.04.062

Google ученый

90.

Донеган Н.Х., Санислоу, Калифорния, Блумберг HP, Фулбрайт Р.К., Лакади С., Скудларски П., Векслер Б.Е.: Гиперреактивность миндалины при пограничном расстройстве личности: последствия для эмоциональной дисрегуляции. Биологическая психиатрия 2003, 54: 1284–1293.

PubMed Google ученый

91.

Herpertz SC, Dietrich TM, Wenning B, Krings T, Erberich SG, Willmes K, Sass H: Доказательства аномального функционирования миндалины при пограничном расстройстве личности: функциональное исследование МРТ. Biol Psychiatr 2001, 50 (4): 292–298.

CAS Google ученый

92.

Koenigsberg HW, Fan J, Ochsner KN, Liu X, Guise KG, Pizzarello S, Siever LJ: Нейронные корреляты использования психологического дистанцирования для регулирования реакции на негативные социальные сигналы: исследование пациентов с пограничным состоянием расстройство личности. Биологическая психиатрия 2009, 66 (9): 854–863. DOI: 10.1016 / j.biopsych.2009.06.010

PubMed PubMed Central Google ученый

93.

Krause-Utz A, Oei NY, Niedtfeld I, Bohus M, Spinhoven P, Schmahl C, Elzinga BM: Влияние эмоционального отвлечения на производительность рабочей памяти при пограничном расстройстве личности. Psychol Med 2012, 42 (10): 2181–2192. DOI: 10.1017 / S00332

000153

PubMed CAS Google ученый

94.

Минзенберг MJ, Fan J, New AS, Tang CY, Siever LJ: Фронто-лимбическая дисфункция в ответ на лицевые эмоции при пограничном расстройстве личности: исследование фМРТ, связанное с событием. Psychiatr Res 2007, 155 (3): 231–243. DOI: 10.1016 / j.pscychresns.2007.03.006

Google ученый

95.

Niedtfeld I, Schulze L, Kirsch P, Herpertz SC, Bohus M, Schmahl C: Регулирование аффекта и боль при пограничном расстройстве личности: возможная связь с пониманием самоповреждения. Биол. Психиатр 2010, 68 (4): 383–391. DOI: 10.1016 / j.biopsych.2010.04.015

Google ученый

96.

Schulze L, Domes G, Kruger A, Berger C, Fleischer M, Prehn K, Herpertz SC: Нейрональные корреляты когнитивной переоценки у пограничных пациентов с аффективной нестабильностью. Биологическая психиатрия 2011, 69 (6): 564–573. DOI: 10.1016 / j.biopsych.2010.10.025

PubMed Google ученый

97.

Каллен К.Р., Визуэта Н., Тхмас К.М., Хан Г.Дж., Лим К.О., Камчонг Дж., Шульц СК: Функциональная связь миндалевидного тела у молодых женщин с пограничным расстройством личности. Brain Connect 2010, 1 (1): 61–71.

Google ученый

98.

Кампхаузен С., Шредер П., Майер С., Бадер К., Фейге Б., Каллер С. П., Тушер О: Медиальная префронтальная дисфункция и длительная реакция миндалины во время обработки инструктируемого страха при пограничном расстройстве личности. World J Biol Psychiatry 2013, 14 (4): 307–318. S301–304. DOI: 10.3109 / 15622975.2012.665174

PubMed Google ученый

99.

Минзенберг MJ, Fan J, New AS, Tang CY, Siever LJ: Фронтолимбические структурные изменения при пограничном расстройстве личности. J Psychiatr Res In Press, Corrected Proof

100.

New AS, Hazlett EA, Buchsbaum MS, Goodman M, Mitelman SA, Newmark R, Siever LJ: Миндалевидное префронтальное отключение при пограничном расстройстве личности. Нейропсихофармакология 2007, 32 (7): 1629–1640. DOI: 10.1038 / sj.npp.1301283

PubMed CAS Google ученый

101.

Scherpiet S, Bruhl AB, Opialla S, Roth L, Jancke L, Herwig U: Измененные схемы обработки эмоций во время ожидания эмоциональных стимулов у женщин с пограничным расстройством личности. Eur Arch Psychiatry Clin Neurosci 2014, 264 (1): 45–60. DOI: 10.1007 / s00406–013–0444-x

PubMed Google ученый

102.

Berlin HA, Rolls ET, Iversen SD: Пограничное расстройство личности, импульсивность и орбитофронтальная кора. Am J Psychiatr 2005, 162 (12): 2360–2373.

PubMed Google ученый

103.

Шин Л.М., Орр С.П., Карсон М.А., Раух С.Л., Маклин М.Л., Ласко Н.Б., Питман Р.К.: Региональный мозговой кровоток в миндалине и медиальной префронтальной коре во время травматических изображений у ветеранов Вьетнама мужского и женского пола с посттравматическим стрессовым расстройством. Arch Gen Psychiatry 2004, 61 (2): 168–176.

PubMed Google ученый

104.

Ludascher P, Valerius G, Stiglmayr C, Mauchnik J, Lanius RA, Bohus M, Schmahl C: Болевая чувствительность и нейронная обработка во время диссоциативных состояний у пациентов с пограничным расстройством личности с сопутствующим посттравматическим стрессовым расстройством и без него: пилотное исследование. J Psychiatr Neurosci 2010, 35 (3): 177–184. DOI: 10.1503 / JPN.0

Google ученый

105.

Mickleborough MJ, Daniels JK, Coupland NJ, Kao R, Williamson PC, Lanius UF, Lanius RA: Влияние сигналов, связанных с травмой, на обработку боли при посттравматическом стрессовом расстройстве: исследование с помощью фМРТ. J Psychiatr Neurosci 2011, 36 (1): 6–14. DOI: 10.1503 / JPN.080188

Google ученый

106.

Krause-Utz A, Veer IM, Rombouts SARB, Bohus M, Elzinga B, Schmahl C: Функциональная взаимосвязь миндалевидного тела и передней поясной извилины и состояния покоя у пациентов с пограничным расстройством личности с историей межличностных травм . in press

107.

Lemche E, Surguladze SA, Giampietro VP, Anilkumar A, Brammer MJ, Sierra M, Phillips ML: Лимбические и префронтальные реакции на выражения эмоций лица при деперсонализации. Neuroreport 2007, 18 (5): 473–477.

PubMed Google ученый

108.

Ketay S, Hamilton HK, Haas BW, Simeon D: Обработка лица в деперсонализации: исследование незнакомого «я» с помощью фМРТ. Psychiatr Res 2014, 222 (1–2): 107–110. DOI: 10.1016 / j.pscychresns.2014.02.003

Google ученый

109.

Джей Э.Л., Сьерра М., Ван ден Эйнде Ф., Ротвелл Дж. К., Дэвид А.С.: Тестирование нейробиологической модели расстройства деперсонализации с использованием повторяющейся транскраниальной магнитной стимуляции. Brain Stimul 2014, 7 (2): 252–259. DOI: 10.1016 / j.brs.2013.12.002

PubMed PubMed Central Google ученый

110.

Christopeit M, Simeon D, Urban N, Gowatsky J, Lisanby SH, Mantovani A: Влияние повторяющейся транскраниальной магнитной стимуляции (rTMS) на определенные группы симптомов при расстройстве деперсонализации (DPD). Brain Stimul 2014, 7 (1): 141–143.DOI: 10.1016 / j.brs.2013.07.006

PubMed Google ученый

111.

Reinders AATS, Nijenhuis ERS, Quak J, Korf J, Haaksma A, Paans AMJ, Willemsen J d B: Психобиологические характеристики диссоциативного расстройства идентичности: исследование провокации симптомов. Биол. Психиатр 2006, 60 (7): 730–740.

Google ученый

112.

Schlumpf YR, Nijenhuis ERS, Chalavi S, Weder EV, Zimmermann E, Luechinger R, J├ñncke L: Диссоциативные частично-зависимые биопсихосоциальные реакции на замаскированные назад сердитые и нейтральные лица: исследование диссоциативной идентичности с помощью фМРТ беспорядок. NeuroImage 2013, 3 (0): 54–64. http://dx.doi.org/10.1016/j.nicl.2013.07.002

PubMed PubMed Central Google ученый

113.

Sar V, Unal SN, Ozturk E: Изменения лобной и затылочной перфузии при диссоциативном расстройстве идентичности. Psychiatr Res 2007, 156 (3): 217–223. DOI: S0925–4927 (07) 00003–0 [pii] 10.1016 / j.pscychresns.2006.12.017

Google ученый

114.

Weniger G, Siemerkus J, Barke A, Lange C, Ruhleder M, Sachsse U, Irle E: Эгоцентрическое обучение виртуальному лабиринту у взрослых, переживших жестокое обращение в детстве с диссоциативными расстройствами: данные функциональной магнитно-резонансной томографии. Psychiatr Res 2013, 212 (2): 116–124. DOI: 10.1016 / j.pscychresns.2012.11.004

Google ученый

115.

d’Andrea W, Pole N, DePierro J, Freed S, Wallace DB: Неоднородность защитных реакций после воздействия травмы: притупление вегетативной реактивности в ответ на пугающие звуки. Int J Psychophysiol 2013, 90 (1): 80–89. DOI: 10.1016 / j.ijpsycho.2013.07.008

PubMed Google ученый

116.

Депьерро Дж., Д’Андреа В., полюс №: Предубеждения внимания у женщин, переживших хроническое межличностное насилие: связь с симптомами травмы и физиологией. Европейский журнал психотравматологии 2013., 4: DOI: 10.3402 / ejpt.v3i0.8585. (PMID: 22893833).Цитирует: J Anxiety Disord. 2011 июн; 25 (5): 668–73. (PMID: 21477983). Цитирует: Neuroimage. 2001 ноя; 14 (5): 1070–9. (PMID: 11697938). Ссылка ISSN: 20008066. Подмножество: PubMed-not-MEDLINE; Дата публикации в электронном виде: 04 марта 2013 г .; Оригинальные оттиски: Публикация: [Järfälla]: [Amsterdam]: Co-action Pub .; Европейское общество исследований травматического стресса, [2010] -10.3402 / ejpt.v4i0.19135

Google ученый

117.

Millon T: Инвентаризация Millon: клиническая и личностная оценка .Нью-Йорк: Гилфорд; 1997.

Google ученый

118.

Финк Д., Голинкофф М: Расстройство множественной личности, пограничное расстройство личности и шизофрения: сравнительное исследование клинических особенностей. Диссоциация 1990, 3 (3): 127–134.

Google ученый

119.

Бутчер Дж. Н., Грэм Дж. Р., Бен-Порат Ю.С., Теллеген А., Дальстром РГ: Руководство по администрированию и подсчету результатов MMPI – 2 .Миннеаполис: издательство Миннесотского университета; 2001.

Google ученый

120.

Brand BL, Chasson GS: Отличие смоделированного от подлинного диссоциативного расстройства идентичности на MMPI-2. Психологическая травма 2014. В прессе. http://dx.doi.org/10.1037/a0035181

Google ученый

121.

Bliss EL: Профиль симптомов пациентов с несколькими личностями, включая результаты MMPI. J Nerv Ment Dis 1984, 172: 197–202.

PubMed CAS Google ученый

122.

Кунс PM: Дифференциальный диагноз множественной личности. Всесторонний обзор. Psychiatr Clin North Am 1984, 7 (1): 51–67.

PubMed CAS Google ученый

123.

Coons PM, Milstein V: Мнимое или симулированное расстройство множественной личности: одиннадцать случаев. Диссоциация: прогресс в диссоциативных расстройствах 1994, 7 (2): 81–85.

Google ученый

124.

Coons PM, Sterne AL: Первоначальное и последующее психологическое тестирование группы пациентов с расстройством множественной личности. Psychol Rep 1986, 58 (1): 43–49.

PubMed CAS Google ученый

125.

Welburn KR, Fraser GA, Jordan SA, Cameron C, Webb LM, Raine D: Дискриминационное диссоциативное расстройство идентичности от шизофрении и симулированная диссоциация на психологических тестах и ​​структурированных интервью. J Trauma Dissociation 2003, 4: 109–130.

Google ученый

126.

Эльхай Д.Д., Голд С.Н., Матеус Л.Ф., Астафан Т.А.: Повышение по шкале 8 MMPI-2 среди женщин, переживших сексуальное насилие в детстве: оценка посттравматического стресса, депрессии и диссоциации в качестве предикторов. J Farm Violence 2001, 16 (1): 47–57. DOI: 10.1023 / A: 1026576425986

Google ученый

127.

Энгельс М.Л., Мойзан Д., Харрис Р: Индексы детской травмы MMPI среди 110 амбулаторных женщин. J Pers Assess 1994, 63 (1): 135–147.

PubMed CAS Google ученый

128.

Korbanka JE, McKay M: Шкала MMPI-2 для выявления случаев физического насилия в анамнезе. J Interpers Violence 2000, 15 (11): 1131–1139. DOI: 10.1177 / 088626000015011001

Google ученый

129.

Вольф Г.К., Рейнхард М., Козолино Л.Дж., Колдуэлл А., Асамен Дж.К .: Нейропсихиатрические симптомы сложного посттравматического стрессового расстройства: предварительная Миннесотская многофазная шкала инвентаризации личности для выявления взрослых, переживших жестокое обращение в детстве. Психологическая травма 2009, 1 (1): 49–64.DOI: 10.1037 / a0015162

Google ученый

130.

Bell-Pringle VJ, Pate JL, Brown RC: Оценка пограничного расстройства личности с использованием MMPI-2 и опросника оценки личности. Оценка 1997, 4 (2): 131–139.

Google ученый

131.

Morey LC: Инвентаризация оценки личности: профессиональное руководство .Одесса, Флорида: Ресурсы психологической оценки, Inc .; 1991.

Google ученый

132.

Стадник Р.Д., Бренд Б, Савока А: Профиль оценки личности и предикторы повышения среди пациентов с диссоциативным расстройством. J Trauma Dissociation 2013, 14 (5): 546–561. DOI: 10.1080 / 15299732.2013.7

PubMed Google ученый

133.

Экснер Дж. Э., Эрдберг P: Роршах: комплексная система . 3-е издание. Хобокен, Нью-Джерси, США: John Wiley & Sons Inc; 2005.

Google ученый

134.

Армстронг JG: Психологическая организация пациентов с расстройством множественной личности, выявленная в ходе психологического тестирования. Psychiatr Clin North Am 1991, 14 (3): 533–546.

PubMed CAS Google ученый

135.

Armstrong JG, Loewenstein RJ: Характеристики пациентов с множественной личностью и диссоциативными расстройствами при психологическом тестировании. J Nerv Ment Dis 1990, 178: 448–454.

PubMed CAS Google ученый

136.

Brand BL, Armstrong JA, Loewenstein RJ, McNary SW: Психологическая оценка пациентов с диссоциативным расстройством идентичности. Psychiatr Clin North Am 2006, 29 (1): 145–168.

PubMed Google ученый

137.

Scroppo JC, Drob SL, Weinberger JL, Eagle P: Выявление диссоциативного расстройства идентичности: самоотчет и проективное исследование. J Abnorm Psychol 1998, 107 (2): 272–284.

PubMed CAS Google ученый

138.

Exner JE: Некоторые данные Роршаха, сравнивающие шизофреников с пограничными и шизотипическими расстройствами личности. J Pers Assess 1986, 50: 455.

PubMed CAS Google ученый

139.

Weiner IB: Принципы интерпретации Роршаха . Махва, Нью-Джерси, США: издательство Lawrence Erlbaum Associates; 1998.

Google ученый

140.

Zodan J, Hilsenroth M, Charnas J, Goldman R, Bornstein R: Оценка Роршашем серьезности сексуального насилия в детстве, пограничной патологии и их взаимодействия: проверка достоверности критерия. Психологическая травма 2014, 6 (4): 318–327.

Google ученый

141.

Армстронг JG: Размышления о множественном расстройстве личности как адаптации, связанной с комплексом развития. Психоанальное исследование ребенка 1994, 49: 349–364.

PubMed CAS Google ученый

142.

Стоун MH: Пограничные синдромы: конституция, личность и адаптация .Нью-Йорк: Макгроу-Хилл; 1980.

Google ученый

143.

Хлебовски С.М., Грегори Р.Дж.: Три случая диссоциативного расстройства личности и сопутствующего пограничного расстройства личности, лечившихся с помощью динамической деконструктивной психотерапии. Am J Psychother 2012, 66 (2): 165–180.

PubMed Google ученый

144.

Hagenaars MA, van Minnen A, Hoogduin KA: Исследования поведения и терапия. Behav Res Ther 2010, 48 (1): 19–27. DOI: 10.1016 / j.brat.2009.09.001

PubMed Google ученый

145.

Jaycox LH, Foa EB, Morral AR: Влияние эмоциональной вовлеченности и привыкания на экспозиционную терапию посттравматического стрессового расстройства. J Консультируйтесь с Clin Psychol 1998, 66 (1): 185–192.

PubMed CAS Google ученый

146.

Kleindienst N, Limberger MF, Ebner-Priemer UW, Keibel-Mauchnik J, Dyer A, Berger M, Bohus M: Диссоциация предсказывает плохой ответ на диалектическую поведенческую терапию у пациенток с пограничным расстройством личности. J Pers Disord 2011, 25 (4): 432–447. DOI: 10.1521 / pedi.2011.25.4.432

PubMed Google ученый

147.

Майкельсон Л., Джун К., Вивес А., Теста С., Маркионе N: Роль травмы и диссоциации в исходе когнитивно-поведенческой психотерапии и поддержании панического расстройства с агорафобией. Behav Res Ther 1998, 36 (11): 1011–1050.

PubMed CAS Google ученый

148.

Rufer M, Held D, Cremer J, Fricke S, Moritz S, Peter H, Hand I: Диссоциация как предиктор результатов когнитивно-поведенческой терапии у пациентов с обсессивно-компульсивным расстройством. Psychother Psychosom 2006, 75 (1): 40–46. DOI: 10.1159 / 000089225

PubMed Google ученый

149.

Speckens AE, Ehlers A, Hackmann A, Clark DM: Изменения в навязчивых воспоминаниях, связанных с переживанием воображения при посттравматическом стрессовом расстройстве. J Тревожное расстройство 2006, 20 (3): 328–341. DOI: 10.1016 / j.janxdis.2005.02.004

PubMed Google ученый

150.

Spitzer C, Barnow S, Freyberger HJ, Grabe HJ: Диссоциация позволяет прогнозировать связанные с симптомами результаты лечения в краткосрочной стационарной психотерапии. Aust N Z J Psychiatry 2007, 41 (8): 682–687.

PubMed Google ученый

151.

Тамар-Гурол Д., Сар В., Карадаг Ф., Эврен С., Карагоз М: Эмоциональное насилие в детстве, диссоциация и суицидальность среди наркозависимых пациентов в Турции. Психиатр Clin Neurosci 2008, 62 (5): 540–547. DOI: 10.1111 / j.1440–1819.2008.01847.x

Google ученый

152.

Taylor S: Предикторы исхода для трех видов лечения посттравматического стрессового расстройства: экспозиционная терапия, EMDR и тренировка релаксации. J Cogn Psychother 2003, 17: 149–161.

Google ученый

153.

Йен С., Джонсон Дж., Костелло Э., Симпсон Э. Б.: Частичная 5-дневная программа диалектической поведенческой терапии для женщин с пограничным расстройством личности: предикторы исхода из 3-месячного последующего исследования. J Psychiatr Pract 2009, 15 (3): 173–182. DOI: 10.1097 / 01.pra.0000351877.45260.70

PubMed PubMed Central Google ученый

154.

Halvorsen JO, Stenmark H, Neuner F, Nordahl HM: Умеряет ли диссоциация результаты лечения с помощью описательной экспозиционной терапии для посттравматического стрессового расстройства? Вторичный анализ рандомизированного контролируемого клинического исследования. Behav Res Ther 2014, 57: 21–28.DOI: 10.1016 / j.brat.2014.03.010

PubMed Google ученый

155.

Росс К.А.: Диссоциативное расстройство личности: диагноз, клинические особенности и лечение множественной личности . 2-е издание. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Уайли; 1997.

Google ученый

156.

Ross CA: Предлагаемое испытание диалектической поведенческой терапии и терапии на основе модели травмы. Psychol Rep 2005, 96 (3 Pt 2): 901–911.

PubMed Google ученый

157.

Ebner-Priemer UW, Mauchnik J, Kleindienst N, Schmahl C, Peper M, Rosenthal MZ, Bohus M: Эмоциональное обучение во время диссоциативных состояний при пограничном расстройстве личности. J Psychiatr Neurosci 2009, 34 (3): 214–222.

Google ученый

158.

Прайс М., Кернс М., Хоури Д., Ротбаум BO: Предикторы снижения посттравматического стресса в отделениях неотложной помощи у пострадавших от травм с ранним вмешательством и без него. J Консультируйтесь с Clin Psychol 2014, 82 (2): 336–341. 10.1037 / a0035537

PubMed PubMed Central Google ученый

159.

Cloitre M, Petkova E, Wang J, Lu F: Исследование влияния последовательного лечения на течение и влияние диссоциации среди женщин с посттравматическим стрессовым расстройством, связанных с жестоким обращением в детстве. Депрессия тревоги 2012, 29 (8): 709–717. DOI: 10.1002 / да.21920

PubMed Google ученый

160.

Resick PA, Suvak MK, Johnides BD, Mitchell KS, Iverson KM: Влияние диссоциации на лечение посттравматического стрессового расстройства с помощью терапии когнитивной обработки. Депрессия тревоги 2012. doi: 10.1002 / da.21938

Google ученый

161.

Блейк Д.Д., Уэзерс Ф.В., Надь Л.М., Калупек Д.Г., Гусман Ф.Д., Чарни Д.С., Кин TM: Разработка шкалы ПТСР, управляемой клиницистами. J Trauma Stress 1995, 8 (1): 75–90.

PubMed CAS Google ученый

162.

Бриере Дж., Уэзерс Ф.В., Рунц М: Является ли диссоциация многомерной конструкцией? Данные из реестра многомасштабной диссоциации. Журнал травматического стресса 2005, 18 (3): 221–231. DOI: 10.1002 / jts.20024

PubMed Google ученый

163.

D’Andrea W, Pole N: Натуралистическое исследование связи процесса психотерапии с изменениями симптомов, обработкой информации и физиологической активностью при сложной травме. Психологическая травма 2012, 4 (4): 438–446. DOI: 10.1037 / a0025067

Google ученый

164.

Foa EB, Keane TM, Friedman MJ, Cohen JA: Эффективные методы лечения посттравматического стресса: практические рекомендации Международного общества по изучению травматического стресса .2-е издание. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, США: Guilford Press; 2009.

Google ученый

165.

Джепсен EKK, Langeland W, Heir T: Влияние диссоциации и межличностного взаимодействия на стационарное лечение взрослых, подвергшихся сексуальному насилию в раннем возрасте. Eur J Psychotraumatol 2013., 4: doi: 10.3402 / ejpt.v4i0.22825

Google ученый

166.

Jepsen EKK, Langeland W, Sexton H, Heir T: Стационарное лечение взрослых, подвергшихся сексуальному насилию в раннем возрасте: естественное последующее 12-месячное исследование. Психологическая травма 2013. doi: 10.1037 / a0031646

Google ученый

167.

Brand BL, Myrick AC, Loewenstein RJ, Classen CC, Lanius R, McNary SW, Putnam FW: Обзор практик и рекомендуемых лечебных вмешательств среди опытных терапевтов, которые лечат пациентов с диссоциативным расстройством идентичности и диссоциативным расстройством, не иначе указано. Психологическая травма 2011. doi: 10.1037 / a0026487

Google ученый

168.

Международное общество по изучению травм и диссоциации: Руководство по лечению диссоциативного расстройства идентичности у взрослых, третья редакция: сводная версия. J Trauma Dissociation 2011, 12 (2): 188–212. DOI: 10.1080 / 15299732.2011.537248

Google ученый

169.

Cloitre M, Courtois CA, Ford JD, Green BL, Alexander P, Briere J, Herman JL, Lanius R, Stolbach BC, Spinazzola J, Van der Kolk BA, Van der Hart O: Руководство по лечению Комплексное посттравматическое стрессовое расстройство у взрослых .2012. Получено с http://www.istss.org/AM/Template.cfm?Section=ISTSS_Complex_PTSD_Treatment_Guidelines%26Template=/CM/ContentDisplay.cfm%26ContentID=5185

Google ученый

170.

Кезельман К.А., Ставропулос П.А.: Практические рекомендации по лечению сложных травм и травм Информированная помощь и оказание услуг . Киррибилли, Новый Южный Уэльс, Австралия: Взрослые, пережившие жестокое обращение с детьми; 2012.

Google ученый

171.

Hamed M, Korslund K, Linehan M: Пилотное рандомизированное контролируемое исследование диалектической поведенческой терапии с протоколом длительного воздействия диалектической поведенческой терапии и без нее для суицидных и самоповреждающих женщин с пограничным расстройством личности и посттравматическим стрессовым расстройством. Behav Res Ther 2014, 55: 7–17.

Google ученый

172.

Бохус М., Дайер А.С., Прибе К., Крюгер А., Стейл Р.: Диалектическая поведенческая терапия посттравматического стрессового расстройства у переживших сексуальное насилие в детстве. Psychother Psychosom Med Psychol 2010. doi: 10.1055 / s-0030–1263162

Google ученый

173.

Sachsse U, Vogel C, Leichsenring F: Результаты психодинамически ориентированного, ориентированного на травму стационарного лечения женщин со сложным посттравматическим стрессовым расстройством (ПТСР) и пограничным расстройством личности (ПРЛ). Bull Menninger Clin 2006, 70 (2): 125–144. DOI: 10.1521 / bumc.2006.70.2.125

PubMed Google ученый

174.

Стил К., ван дер Харт О., Нийенхуис ER: Фазо-ориентированное лечение структурной диссоциации при сложной травматизации: преодоление фобий, связанных с травмами. J Trauma Dissociation 2005, 6 (3): 11–53. DOI: 10.1300 / J229v06n03_02

PubMed Google ученый

Диссоциативные расстройства: расстройства личности и личности

Диссоциативные расстройства — это часто неправильно понимаемые состояния, от которых страдает значительная часть населения.Согласно Национальному альянсу по психическим заболеваниям (NAMI), эти расстройства характеризуются непроизвольным уходом от реальности, отмеченным разрывом между сознанием, мыслями, идентичностью и памятью. Люди всех возрастных групп, этнического, социального и социально-экономического происхождения могут испытывать какой-либо тип диссоциативного расстройства.

Преходящие симптомы деперсонализации / дереализации у населения в целом являются обычным явлением. Уровень распространенности в течение жизни составляет от 26 до 74 процентов и от 31 до 66 процентов во время травмирующего события.По оценкам, 75 процентов людей испытают эпизод деперсонализации / дереализации в своей жизни, в то время как только 2 процента будут соответствовать критериям хронических эпизодов.

Несмотря на то, что заболевание поражает людей всех возрастов и рас, у женщин больше шансов получить диагноз диссоциативного расстройства, чем у мужчин. Симптомы диссоциативного расстройства сначала развиваются в ответ на травмирующее событие, такое как военное сражение или жестокое обращение, чтобы подавить воспоминания и держать их под контролем.

В стрессовой ситуации эти симптомы могут ухудшиться и привести к проблемам в повседневной деятельности человека. Однако тип симптомов, с которыми сталкивается человек, будет зависеть от имеющегося у него диссоциативного расстройства. Эти психические расстройства вызывают разрыв и отсутствие непрерывности между воспоминаниями, мыслями, окружением и личностью, и человек будет ускользать от реальности нездоровым и непроизвольным образом, что вызывает серьезные проблемы.

Некоторые примеры диссоциативных симптомов включают отстраненность или ощущение, что они находятся вне своего тела, амнезию и потерю памяти.К трем типам диссоциативных расстройств относятся следующие:

• Диссоциативное расстройство идентичности
• Диссоциативная амнезия
• Расстройство деперсонализации / дереализации

Примеры легкой диссоциации включают гипноз на шоссе и мечтания, которые включают потерю контакта с непосредственным окружением человека. Во время травмирующего события, такого как стихийное бедствие или жертва преступления, диссоциация помогает человеку вынести то, что часто бывает слишком тяжело.В таких ситуациях человек будет отделять воспоминания об обстоятельствах, месте или переживаниях по поводу подавляющего события. Это позволяет им мысленно избежать боли, страха и ужаса. Однако впоследствии это может затруднить запоминание деталей, что является обычным явлением среди многих выживших в авариях и катастрофах.

Для наиболее эффективного лечения диссоциативных расстройств необходимо сочетание психотерапии и медикаментов. Однако найти правильный план лечения часто бывает непросто, хотя, как только он будет найден, человек сможет вести здоровую и продуктивную жизнь.

Ниже мы рассмотрим расстройства личности и личности, а также рассмотрим, на что обращать внимание, если вы беспокоитесь о себе или любимом человеке.

Диссоциативное расстройство личности

Диссоциативное расстройство идентичности вызвано травмирующими событиями или жестоким обращением, произошедшими в детстве, или другими тяжелыми переживаниями, вызвавшими длительные последствия. Это состояние когда-то называли расстройством множественной личности.

К наиболее частым симптомам диссоциативного расстройства идентичности относятся следующие:

• Существование двух или более различных идентичностей или состояний личности.Эти отличительные особенности обычно сопровождаются изменениями в памяти, мышлении и поведении. Признаки и симптомы могут быть замечены человеком или другими людьми.
• Постоянные пробелы в памяти о личной информации, повседневных событиях или прошлых травмирующих событиях.
• Эти симптомы вызовут серьезные проблемы или переживания в профессиональной, социальной или других сферах жизнедеятельности.
• Чувство оторванности от себя и своих эмоций
• Смутное чувство идентичности
• Потеря памяти (амнезия) от определенных событий, периодов времени и людей.
• Восприятие окружающих вас вещей и людей как нереальных или искаженных.
• Проблемы с психическим здоровьем, которые включают беспокойство, депрессию и суицидальные мысли или поведение.
• Значительные проблемы и стресс на работе, в ваших отношениях или в других сферах вашей жизни

В дополнение к тому, что было упомянуто выше, беспорядки не могут быть нормальной частью широко принятой религиозной или культурной практики. Как упоминается в Руководстве по диагностике и статистике психических расстройств (DSM-5), во многих культурах по всему миру переживания одержимости являются рутинной частью духовной практики и не считаются диссоциативными расстройствами.

Личные предпочтения и отношение к еде, одежде или другой деятельности человека с диссоциативным расстройством идентичности могут внезапно измениться, а затем вернуться назад. Отождествления будут возникать непроизвольно, будут нежелательными и приведут к расстройству. Люди с диссоциативным расстройством личности могли почувствовать, что они стали наблюдателями за своими действиями и речью, и что их тела ощущаются по-другому. Например, они могут чувствовать себя маленькими детьми или представителями противоположного пола.

Человек с диссоциативным расстройством идентичности может чувствовать, что он находится внутри двух или более сущностей, каждая из которых имеет свой способ вспоминать и думать о себе или своей жизни. Очень важно помнить, что, несмотря на то, что эти альтернативные состояния кажутся или кажутся разными, все они являются проявлениями единого целого человека. Другие термины, используемые для описания этих альтернативных состояний, включают «альтернативные личности, альтеры, идентичности или состояния сознания.

Факторы риска и риск суицида

Лица, пережившие физическое или сексуальное насилие в детстве, подвергаются повышенному риску развития диссоциативного расстройства идентичности.Большинство из тех, кто заболел этой болезнью, в детстве пережили подавляющую и повторяющуюся травму. Среди людей с этим заболеванием в США, Европе и Канаде 90 процентов были жертвами безнадзорности и жестокого обращения с детьми.

Попытки самоубийства и другое самоповреждающее поведение распространены среди людей с диссоциативным расстройством личности. По оценкам, 70 процентов амбулаторных пациентов с этим заболеванием пытались покончить жизнь самоубийством.

Расстройство деперсонализации / дереализации

Расстройство деперсонализации / дереализации обычно включает повторяющиеся или продолжающиеся переживания одного или обоих состояний.

• Деперсонализация: переживания отстраненности или нереальности человеческого разума, «я» или тела. Им может казаться, что они находятся вне своего тела или наблюдают за происходящими с ними событиями.
• Дереализация: переживания отстраненности или нереальности от окружения человека. Человеку может казаться, что люди и вещи вокруг него фальшивые.

Во время этих измененных переживаний человек осознает свою реальность и то, что они переживают, необычно.Это может быть очень тревожным, хотя человеку кажется, что ему не хватает эмоций или он не реагирует.

Симптомы могут появиться уже в детстве. Средний возраст человека — 16 лет, хотя менее 20 процентов людей с расстройством деперсонализации / дереализации впервые испытывают симптомы после 20 лет.

Диссоциативная амнезия

Диссоциативная амнезия — это когда человек не может вспомнить информацию о себе, что обычно связано со стрессовым или травмирующим событием.Это может быть одно из следующих значений:

• Локализованный: когда человек не может вспомнить период времени или событие, что является наиболее распространенным типом
• Выборочный: когда человек не может вспомнить конкретный аспект события или некоторые события в течение определенного периода
• Обобщенный: полная потеря жизненного анамнеза и идентичности, что считается редкостью

Диссоциативная амнезия связана с детской травмой, чаще всего, когда человек испытывает эмоциональное пренебрежение и эмоциональное насилие.Человек может не осознавать свою потерю памяти, если его не попросят. Они могут даже не осознавать, что у них ограниченная осведомленность, и будут стараться минимизировать значимость потери памяти о конкретном времени или событии.

Как посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР), так и острое стрессовое расстройство могут включать диссоциативные симптомы, включая деперсонализацию или дереализацию и амнезию.

Что такое триггеры и ретроспективы?

Триггер — это напоминание о травмирующем событии из прошлого, которое может вызвать у человека диссоциацию или другие типы реакций.Это может быть звук, вкус, вид, запах или прикосновение. Это может быть ситуация или то, как человек двигает своим телом. К сожалению, триггерами могут стать самые разные вещи.

Воспоминания — это когда человек внезапно переживает травмирующие переживания или ощущения из прошлого. Это могло быть вызвано столкновением с триггером, который человек мог бы испытать в воспоминаниях как повторное переживание травмирующего события в настоящий момент. Воспоминания могут заставить человека переключиться на другую часть своей личности.

Если у человека есть диссоциированные воспоминания из-за того, что они испытывают разные состояния идентичности с другими воспоминаниями или из-за амнезии, они могут обнаружить, что они всплывают во время воспоминаний.

Что такое диссоциативные припадки?

Диссоциативные приступы сложно диагностировать, и они обычно диагностируются как эпилепсия. Диссоциативные расстройства могут также называться неэпилептическими приступами (NEAD). У мужчин, женщин и детей всех возрастов могут развиваться функциональные судороги.Хотя они могут показаться эпилептическими припадками, они не вызваны электрической активностью мозга.

Сопутствующие симптомы могут включать когнитивные трудности, утомляемость, потерю памяти, спутанность сознания при выходе из припадка и временный паралич частей тела. Функциональные судороги также могут сочетаться с эпилепсией и другими неврологическими симптомами.

Что вызывает NEAD?

Считается, что функциональные приступы вызываются реакцией нашего мозга на непреодолимый стресс, вызванный физическими и эмоциональными триггерами.Однако могут быть и другие причины. У некоторых симптомы могут быть вызваны конкретным травматическим инцидентом, а у других — накоплением стресса с течением времени. Многие люди могут быть сбиты с толку диагнозом, если не испытывают стресса.

Как диагностируется NEAD

Из-за сходства с эпилепсией функциональные приступы могут быть диагностированы только консультантом по эпилепсии или неврологом-специалистом. Подробное описание приступов, увиденное лично или на видео, является основным средством диагностики состояния.Некоторых людей могут отправить в больницу на несколько дней, чтобы попытаться снять припадок на видео и ЭЭГ.

Деперсонализационное или дереализационное расстройство DSM-5 300.6 (F48.1)

---

DSM-5 Категория: диссоциативные расстройства

Расстройство деперсонализации, также известное как синдром деперсонализации-дереализации, — это диагноз DSM-5 (Руководство по диагностике и статистике психических расстройств, 5-е изд.), Который назначается людям, которые постоянно испытывают чувство отстраненности, телесной или когнитивной, от самих себя или от других людей. их окружение.Расстройство деперсонализации относится к группе состояний диссоциативных расстройств, которые характеризуются чувством оторванности от реальности.

Введение

Расстройство деперсонализации, или синдром деперсонализации-дереализации, часто является хроническим и тревожным состоянием, которое заставляет больного чувствовать, что он оторван от себя, своих чувств или своей реальности, в почти автоматическом смысле.

Пациенты могут испытывать деперсонализацию по отношению к себе, как будто они смотрят на свою жизнь со стороны, в то время как другие могут испытывать дереализацию, которая связана с чувством отстраненности от своего окружения и других людей, которые могут казаться частью сна ¹ .

Расстройство деперсонализации и синдром деперсонализации-дереализации диагностируются примерно у двух процентов населения и в равной степени затрагивают женщин и мужчин, хотя растет согласие с тем, что это расстройство встречается чаще, чем предполагают официальные данные. Заболевание обычно возникает в возрасте около 16 лет ² .

Симптомы расстройства деперсонализации

Человек, страдающий деперсонализацией, может испытать:

• Отрыв от эмоций
• Искаженное изображение тела
• Затруднения в распознавании собственного отражения
• Потеря чувствительности частей тела
• Чувствовать себя нереальным или стать зрителем собственной жизни

Пострадавшие от дереализации могут испытать:

• Чувство оторванности от своего окружения
• Ощущение нереальности общих жизненных событий
• Восприятие объектов как изменяющихся по форме, размеру или цвету
• Чувство, что люди, которых они знают, незнакомцы
• Ощущение, что окружающая среда, которую они знают, незнакома

Пациенты могут испытывать симптомы одного или обоих элементов для постановки диагноза расстройства деперсонализации. .Симптомы могут быть спорадическими или хроническими1.

Диагностические критерии расстройства деперсонализации

Диссоциативные расстройства трудно диагностировать по ряду причин, а именно:

• Коморбидность с другими состояниями или дифференциальным диагнозом
• Отсутствие информации о травмах в раннем детстве, которые могли иметь место
• Пациенту трудно вспомнить неприятные исторические события

Поскольку расстройство деперсонализации может быть относительно сложно идентифицировать, иногда для постановки точного диагноза требуется время. ³ .При оценке пациента медицинские работники часто используют следующие диагностические критерии:

• Симптомы деперсонализации и / или дереализации
• Появление симптомов, которые нельзя отнести к другому заболеванию или постороннему агентству
• Страдальцы имеют нетронутое чувство реальности и знают, что их нереальный опыт ненастоящий
• Расстройство вызывает серьезный стресс и / или социальные или профессиональные нарушения

Для лучшего понимания состояния пациента может использоваться ряд диагностических методов, таких как структурированные интервью, анкеты и другие психологические тесты.

Пациентам, у которых начинается деперсонализационное расстройство в возрасте 40 лет и старше, могут проводиться тесты МРТ и ЭЭГ для проверки физических причин, а также могут быть рекомендованы токсикологические тесты мочи. ⁴ .

Причины расстройства деперсонализации

Не существует единой известной причины расстройства деперсонализации или синдрома деперсонализации-дереализации, но с возникновением состояния связан ряд факторов, чаще всего:

• Эпизоды тяжелого стресса, депрессии и паники
• Злоупотребление наркотиками, такими как марихуана и галлюциногены

Начало расстройства деперсонализации также связано с детской травмой, в частности с эмоциональным насилием или пренебрежением; диссоциация — это естественная реакция на травмирующие события, которые больной не может контролировать.Например, тяжелая авария, нападение или эмоциональное насилие могут вызвать эту психозащитную реакцию.

Также были установлены связи между расстройством деперсонализации и физическими аномалиями в передаче и функционировании эндокринных гормонов и химических веществ мозга, хотя необходимы дальнейшие исследования для создания более убедительных аргументов в пользу ассоциации. ² .

Коморбидность

Расстройство деперсонализации может присутствовать наряду с другими состояниями, в том числе:

• Беспокойство
• Депрессия
• Избегающее расстройство личности
• Пограничное расстройство личности
• Обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР) ⁵

Люди, страдающие посттравматическим стрессовым расстройством (ПТСР) и паническим расстройством, также могут испытывать симптомы диссоциации ⁶ .

Дифференциальная диагностика

Диссоциация является симптомом различных расстройств психического здоровья, а также может быть побочным эффектом приема лекарств или медикаментов. В случаях подозрения на расстройство деперсонализации может потребоваться исключение следующих потенциальных причин:

• Шизофрения
• Биполярное расстройство
• PTSD
• Злоупотребление наркотиками или алкоголем
• Лекарство
• Прием лекарства ³

Жизнь с расстройством деперсонализации

Люди, страдающие расстройством деперсонализации, часто обнаруживают, что это состояние вызывает у них стресс и отрицательно влияет на социальную и профессиональную сферы жизни.Чувство отстраненности от себя с точки зрения телесных ощущений, эмоций и поведения может отрицательно сказаться на способности человека нормально функционировать при выполнении повседневных задач и межличностных обменов.

Беспокойство, вызванное чувством диссоциации, может, в свою очередь, привести к повышению уровня тревоги, усугубляя состояние и вызывая растущую потребность определить, что реально, и установить осязаемость себя.

Некоторые пациенты могут испытывать расстройство деперсонализации в виде нечастых эпизодов; другие борются с этим заболеванием ежедневно.Существуют различные формы лечения, которые могут сделать жизнь с расстройством деперсонализации более терпимой.

Лечение расстройства деперсонализации

Не существует единого лекарства от расстройства деперсонализации; скорее, существуют различные подходы к лечению расстройства и устранению симптомов. Психотерапия и медикаменты являются наиболее распространенными вариантами лечения расстройства деперсонализации, изолированными или комбинированными.

Психотерапия

Различные методы психотерапии, используемые для лечения расстройства деперсонализации, включают:

Консультации — беседа, позволяющая людям обсуждать свои проблемы и искать решения в безопасной обстановке с квалифицированным практикующим врачом

Когнитивно-поведенческая терапия — терапия разговорами, предназначенная для того, чтобы помочь людям справляться с проблемами, изменяя свои мыслительные процессы и последующее поведение

Методы заземления — сенсорные методы с использованием тактильных, звуковых, визуальных и других сигналов, чтобы помочь людям почувствовать себя более связанными с собой и своим окружением

Психодинамическая терапия — предназначена для доступа к бессознательным элементам разума человека, чтобы помочь с обработкой проблем и пониманием

Лекарства

Для лечения расстройства деперсонализации можно использовать целый ряд лекарств, но на сегодняшний день успехи неоднозначны.Во многих случаях лекарства нацелены на другие расстройства, такие как тревога и депрессия, которые иногда связаны с расстройством деперсонализации или провоцирующими факторами состояния4.

Кломипрамин — трициклический антидепрессант, обычно используемый для лечения психологических состояний, таких как ОКР, паническое расстройство и большое депрессивное расстройство, а также хронической боли

Флуоксетин — известный под торговым названием прозак, антидепрессант из класса селективных ингибиторов обратного захвата серотонина, используемый для лечения большого депрессивного расстройства, ОКР, нервной булимии и других психологических состояний

Ламотриджин — противосудорожный препарат, обычно используемый для лечения эпилепсии, биполярного расстройства и клинической депрессии

Антагонисты опиоидов — препараты, обычно используемые для лечения наркозависимости путем блокирования или снижения реакции организма на опиоиды и эндорфины, тем самым ограничивая эйфорию

Прогноз

Хотя не существует известного лекарства от расстройства деперсонализации, прогноз для многих пациентов положительный.При правильном диагнозе и эффективном лечении многие пациенты могут ожидать восстановления контроля и восстановления самоощущения и связи со своим окружением.

Предлагаемое лечение будет зависеть от различных факторов, таких как тяжесть состояния пациента, любых сопутствующих расстройств и точных симптомов пациента. Может случиться так, что терапия является единственным лечением, или в качестве альтернативы может быть рекомендована комбинация лекарств и терапии.

При лечении, часто в течение длительного времени, многие пациенты обнаруживают, что их симптомы улучшаются, а эпизоды диссоциации могут стать менее частыми или полностью исчезнуть. ⁷ .

Доктор Кевин Флеминг получил докторскую степень в Нотр-Даме и является основателем Gray Matters International (www.greymattersintl.com), консалтинговой фирмы по изменению поведения, основанной на неврологии.

---

Каталожные номера:

1. NHS (2014) Диссоциативные расстройства http://www.nhs.uk/Conditions/dissociative-disorders/Pages/Introduction.aspx#depersonalisation Дата обращения: 01.04.2017

2. Симеон Д. Деперсонализационное расстройство: современный обзор. препаратов для ЦНС. 2004; 18 (6): 343-54. Цитируется по: https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed?term=15089102 Дата обращения: 01.04.2017

3. Разум (2016) Диссоциативные расстройства: что такое диссоциация?
http://www.mind.org.uk/information-support/types-of-mental-health-problems/dissociative-disorders/#.WGwgf_mLTIU Дата обращения: 01.04.2017

4. Шпигель, Д., Уилсон, Дж., Л. и С. (2015) Деперсонализационное / дереализационное расстройство http://www.msdmanuals.com/professional/psychiatric-disorders/dissociative-disorders/depersonalization-derealization -disorder Дата обращения: 01.04.2017

5.Американская психиатрическая ассоциация (2013) Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам (5-е изд.). Арлингтон, Вирджиния: American Psychiatric Publishing.

6. Weiner and McKay, 2013 Weiner, E. & McKay, D. (2013) Предварительная оценка повторного воздействия для деперсонализации и дереализации. Модификация поведения . 37 (2): 226-42

7. Разум (2013) Диссоциативные расстройства: какие методы лечения могут помочь?
http: //www.mind.org.uk/information-support/types-of-mental-health-problems/dissociative-disorders/treatment-and-recovery/#.WGzmuPmLTIU Дата обращения: 01.04.2017

Помогите нам улучшить эту статью

Вы нашли неточность? Мы прилагаем все усилия, чтобы предоставлять точную и достоверную с научной точки зрения информацию. Если вы обнаружили какую-либо ошибку, сообщите нам об этом, отправив электронное письмо на адрес [email protected], укажите название статьи и проблему, которую вы обнаружили.

Поделиться Therapedia с другими

Расстройство деперсонализации-дереализации | Поведенческое и психическое здоровье

Причины DDD

Врачи не знают точных причин DDD. Некоторые люди подвергаются большему риску, если они пережили очень стрессовые или травмирующие события. Это может быть связано с вашими личными качествами, особенно если вы часто предпочитаете избегать сложных ситуаций. Другие факторы, которые могут повлиять на получение DDD, включают:

• Генетика
• Детская травма
• Тяжелый эмоциональный стресс
• Наличие другого психического расстройства, такого как тревога

Факторы риска для DDD

Если у вас есть члены семьи с это состояние, у вас может быть больше шансов на его развитие.Еще один фактор риска — это стремление избегать сложных ситуаций или отрицать их, пытаясь справиться с ними. Другие состояния психического здоровья, включая депрессию или тревогу, подвергают вас более высокому риску. Употребление некоторых рекреационных наркотиков также может привести к приступам DDD.

Симптомы DDD

Основным признаком DDD является то, что вы просто чувствуете, что ваша жизнь происходит прямо перед вами. Вы не чувствуете, что с вами происходят какие-то переживания. Вы можете опасаться, что «сходите с ума». Это потому, что вы все еще осведомлены о своих мыслях и ситуации.Такое ощущение может случиться с кем угодно на короткое время. Одним из признаков этого состояния является то, что это происходит регулярно.

Другие симптомы включают:

• Паника
• Неспособность отсчитывать время
• Чувство робота или инопланетянина
• Искаженное восприятие своего тела
• Проблемы с концентрацией внимания на окружающем
• Чувство разобщенности с близкими вам людьми почти физически, как будто между вами стена

Диагностика DDD

Ощущение преходящих симптомов этого состояния не является чем-то необычным или тревожным.Вы могли заметить, что это происходит несколько чаще. Чувства могут вас беспокоить. Они могут затруднить работу или отношения. Если вы так себя чувствуете, поговорите со своим врачом. Они могут пройти медицинский осмотр. Это может включать некоторые анализы крови, чтобы увидеть, есть ли другие заболевания, влияющие на вас. Затем ваш врач может направить вас к специалисту по психическому здоровью. Вы можете рассказать о своих симптомах, поведении и мыслях. Это поможет вам лучше понять свое состояние.

Процедуры по DDD

DDD могут длиться непродолжительное время. Это также может длиться долго. Цель лечения — взять под контроль свои симптомы. Таким образом, вы сможете вести нормальную продуктивную жизнь. Одним из распространенных способов лечения этого состояния является разговорная терапия. Вы разговариваете с квалифицированным специалистом в области психического здоровья. Они могут помочь вам изучить приемы, которые позволят вам почувствовать себя более связанным с окружающим миром и лучше справляться со стрессом.

Лечение DDD также может включать прием лекарств.Специальных лекарств от этого состояния нет. Вместо этого ваш врач может порекомендовать медикаментозное лечение связанной с этим проблемы психического здоровья, такой как депрессия или беспокойство.

Группы поддержки могут быть очень полезны во время лечения. Эти встречи побуждают вас общаться с людьми, которые знают, через что вы проходите. Эксперты также рекомендуют поддерживать отношения с семьей, друзьями и членами вашей религиозной общины. Творческие методы лечения, такие как арт-терапия или музыкальная терапия, могут помочь вам безопасно соединиться со своими чувствами.

Поговорите со своим врачом о возможности гипноза. Это занятие может расслабить вас. Это может помочь вам преодолеть глубокие чувства или воспоминания, которых вы избегаете.

Восстановление из DDD

Выполните план лечения. Обратитесь к своему врачу и специалисту по психическому здоровью, чтобы узнать о своем заболевании. Таким образом, можно полностью выздороветь и больше не испытывать никаких симптомов DDD. Если не лечить, состояние может ухудшиться. Поговорите со своим врачом, особенно если вы обеспокоены тем, что предстоящие стрессовые ситуации могут спровоцировать новый приступ.

No related posts.