Доказательство того что бог существует: Боже! Ты есть? Пять доказательств существования Бога и три ответа на вопрос, почему это так важно

Можно ли доказать, что Бог есть? Ответ Ансельма Кентерберийского

Господи, Боже мой! ныне Ты научи сердце мое: где и как ему искать Тебя? где и как ему обрести Тебя? Господи, если нет Тебя здесь, где искать мне Тебя как отсутствующего? Если же Ты повсюду, почему не могу я зреть Тебя как присутствующего? (Prosl. I) 

Ансельм Кентерберийский (1033-1109) – один из самых значительных мыслителей Средневековья. Назначенный на должность архиепископа Кентерберийского против своей воли (в 1093 году), он оставался на этом посту до самой смерти в 1109 году. Однако создание им наиболее важных философских трудов связано с годами преподавания в Бекском аббатстве. К его важнейшим произведениям можно отнести «Монологион» («Monologium»), «Об истине» («De veritate») и, конечно, знаменитый «Прослогион» («Proslogion»). Ансельм преподавал все предметы тривиума (грамматика, диалектика и риторика) и, по всей видимости, отдавал предпочтение диалектике. Он никогда не был красноречивым ритором, о чем сам же засвидетельствовал в одном из своих писем. Его учитель, Ланфранк, привил ему любовь к чувству меры в том, что касается философствования и богословия. В отличие от своего учителя, более предпочитавшего публичные диспуты, Ансельм был, скорее, созерцательным мыслителем, более теоретиком, нежели практиком (как считает, например, И.В. Купреева [1]).

Ансельм Кентерберийский стоял у истоков классической христианской схоластики. В своих философских устремлениях он стремился доказать посредством человеческого разума непреложные догматы веры, непосредственно существование Бога. По мнению Ф. Коплстона, главной задачей теологии Ансельма было прояснить содержание христианской веры, а вместе с тем – выявить связь между ее основоположениями [2]. Вера в Бога для Ансельма – это главная предпосылка для богословия и философии; он делает Откровение, источник христианской веры, исходным данным для размышления.

Итак, то, что христианский мыслитель должен понять и истолковать, уже дано ему и не может быть подвергнуто никакому сомнению.

Тем не менее, для того, кто утвердился в вере, нет ничего предосудительного в том, чтобы рационально осмыслить ее. Истина, данная Богом, никогда не может быть исчерпана до конца. Поэтому только лишь слепая апелляция к авторитетам Церкви не может быть полноценным методом познания: Отцы Церкви сказали то, что позволил сказать им срок отведенной Богом жизни, но поиски истины могут и должны быть продолжены. Таким образом, согласно Ансельму, осознать свою веру означает некоторым образом приблизиться к истине, к Богу. Если вера – это фундамент христианской философии, то понимание того, во что веруешь – ее основной принцип.

Впрочем, ни в коем случае не следует думать, что, обосновывая догматы веры, Ансельм дает равные права как вере, так и неверию; как мнению Церкви, так и любому другому возможному мнению. Истины веры лежат в основе его богословской дискуссии, но не становятся предметом разыскания.

 Главным богословским достижением Ансельма Кентерберийского можно считать формулировку доказательства бытия Бога, начатую еще в «Монологионе» и принявшую свой окончательный вид в «Прослогионе». Однако нельзя сказать, что между двумя этими трактатами существует очевидная преемственность.

Доказательство должно было быть таким, чтобы все прочие свидетельства божественного бытия из него следовали. Бог – то, больше чего невозможно помыслить. Верующие знают о Нем, но что делать с теми, кто не верит?

Ансельма вдохновляли труды св. Августина, близкие к идее доказательства бытия Бога. Ему оказалась близка концепция Следа Троицы, иерархии блага (согласно которой Бог есть высшее благо). На подобных интенциях базируется мысль и самого Ансельма, основательно переработанная и диалектически более строгая.

Богословские размышления, обращения к Богу, во многом молитвы – это знаменитые «Монологион» и «Прослогион», вершина богословия Ансельма Кентерберийского. Его более ранние работы, такие как «Почему Бог стал человеком?» («Cur Deus homo?»), «О грамотном» («De grammatico») еще написаны в виде диалога, разговора учителя с учеником. 

 В «Монологионе» (1076) для понимания важны два принципа:

1. Все вещи не равны в своем совершенстве;
2. Существует абсолютное совершенство, к которому причастны все вещи.

 

Так, Ансельм утверждает, что во Вселенной существуют степени совершенства: это исходная предпосылка для дальнейшего рассуждения. Совершенство вещей не может быть конечным или ограниченным – очевидно, существует неограниченный источник совершенства, то есть Бог! И все существующие вещи, по степени своего совершенства более или менее причастны Ему. Ход этого очень «августинианского» доказательства как бы разделяется на две ветви: дедуктивную – рассуждение от источника совершенства (блага) и индуктивную – по факту причастности каждой вещи к этому источнику. Средневековый мыслитель считает, что предположение о бесконечном возрастании совершенства абсурдно, поэтому мысль так или иначе приведет нас к существованию Бога.

Но все это пока только рефлексия над идеями св. Августина. Свою законченность мысль Ансельма обретет в виде онтологического аргумента, представленного в «Прослогионе», и это вполне можно считать поворотным пунктом от попыток обосновать существование божественного в античной философии к христианской схоластике. Перед античными философами скорее стоял вопрос «Что есть Бог?», средневековая же теология спросила: «Существует ли Бог?»

Ансельм обращается к «обратному» ходу мысли: ранее Бог представлялся абсолютно сущим, и все прочие качества приписывались Ему предикативно, теперь же предикатом становится само существование.

«Прослогион» был написан в 1077-1078 годах. В нем автор пытается прийти к единственному, несомненному доказательству существования Бога – единому аргументу, argumentum unum. Ансельм Кентерберийский начинает с формулы «Id quo maius cogitari nequit» («То, больше чего невозможно помыслить»). И речь в ней идет о Боге. Из трактата «Монологион» читатель уже кое-что узнал о Боге, но это скорее Его описывало, практически ничего не говоря о Его существовании. Теперь же нужно как-то связать Бога – источник всякого совершенства и истинное благо – с фактом Его существования. Разумеется, с фактом, потому что усомниться в существовании Бога невозможно («Сказал безумец в сердце своем: «нет Бога!»» – Пс.

13:1).

Главной задачей теологии Ансельма было прояснить содержание христианской веры, а вместе с тем – выявить связь между ее основоположениями. Вера в Бога для Ансельма – это главная предпосылка для богословия и философии.

Итак, Ансельм поставил перед собой задачу привести некие исчерпывающие, неоспоримые доводы. Доказательство должно было быть таким, чтобы все прочие свидетельства божественного бытия из него следовали. Бог – то, больше чего невозможно помыслить. Верующие знают о Нем, но что делать с теми, кто не верит? Ансельм утверждает, что идея Бога как блага все равно пребывает в их сознании, даже если они не осознают этого. Но раз Бог – абсолютно совершенный, то как Он может существовать только в уме, как какая-то выдумка? Совершенно очевидно, что Он существует и в реальности, ведь существовать в реальности – намного лучше, чем только в чьем-то сознании.

К такому выводу ведут еще несколько дополнительных аргументов. Во-первых, как объект веры, Бог и так существует.

Его существование вовсе не нужно доказывать. Поэтому суть трактата «Прослогион» можно емко охарактеризовать цитатой из него же: «Позволь мне, насколько это возможно, уразуметь, что есть Тот, в Кого мы верим, и то, во что мы верим» («Da mihi, ut quantum scis expedire intelligam, quia es sicut credimus, et hoc es quod credimus» [3]). В этом высказывании также можно проследить структуру самого трактата: непосредственно доказательство бытия Бога (главы 2-4: «Есть Тот, в Кого мы верим») и рассуждения об атрибутах Бога, о вере в Него (главы 5-26: «то, во что мы верим»). Цель первой части трактата заключается в том, чтобы привести бытие Бога к статусу истины, вторая часть обосновывает то, почему Бог есть высшее благо.  Обе эти задачи, как кажется, находят свое завершение в формуле «То, больше чего невозможно помыслить».

Ансельм Кентерберийский не употреблял выражения «доказательство бытия Бога». Он утверждал необходимость понимания того, что и так уже известно в истинах веры, через познание. Вера не нуждается в доказательствах, но из той радости и красоты, которую она несет, рождается теология. Но что такое вера? По мнению Ансельма, вера – это призыв к пониманию, следствие истины, начало и конец понимания. Такую веру Ансельм называет живой; мертвая вера, по его мнению, только и делает, что указывает, как нужно верить.

Ансельм Кентерберийский говорил: кто истинно поверил, как бы ни желал не верить больше, как бы ни сомневался – уже не утратит понимания того, что Бог действительно существует [4]. 

 

[1] Ансельм Кентерберийский. Сочинения. М., 1995. С.273-305.

[2] Коплстон Ф. История средневековой философии. М., 1997.

[3] Prosl. 2, I 101, 3f.

[4] Ibid. 4, I 104, 5ff.

Доказательства бытия Бога | Есть ли Бог?

Существуют ли доказательства бытия Бога в православии? Как доказать, что Бог есть, что Он существует? Читайте в статье протодиакона Андрея Кураева.

Их много. Но все они достаточно тактичны, чтобы не навязывать себя тем, у кого нет желания их понять или просто не хватает ни опыта жизни, ни опыта мысли для того, чтобы разглядеть их правоту.

Самый традиционный аргумент указывает на разумность природы как на проявление Творческого разума. Представьте, что в лесу мы нашли бревенчатый дом. Придет ли нам в голову сказать, что здесь просто часто бывают ураганы и один из них вырвал несколько деревьев, закрутил их, обтесал, распилил и затем случайно сложил в таком порядке, что появился сруб, а ураганы следующих лет случайно вставили в него оконные рамы и двери, настелили полы и положили крышу? Вряд ли найдется такой «эволюционист». Но ведь строение не то что клетки, а даже молекулы ДНК несопоставимы по своей сложности не то что с лесной избушкой, но и с современнейшим небоскребом. Так разумно ли упорствовать в вере, будто много-много слепых ураганов породили жизнь? Это Шекспировский знахарь мог сказать: «Возьмите немного грязи, немного солнца — и вы получите нильского крокодила». Но сегодня с помощью разума пытаться доказать, что в мире нет Разума, — это не очень разумное занятие.

Кстати, «теория эволюции» Дарвина доказала только одно — свою безграничную уверенность в своих собственных достоинствах. В чем Дарвин видел «двигатель прогресса»? — В «борьбе видов за выживание» и в «естественном отборе». И то и другое, конечно, есть (хотя современная экология говорит, что виды скорее сотрудничают, чем борются, и Дарвин слишком поспешно перенес нравы раннекапиталистического общества в природу). Но ведь объяснять все «естественным отбором» — все равно, что сказать, что АвтоВАЗ развивается и выпускает новые модели только потому, что в нем есть отдел технического контроля, который не выпускает бракованные машины за пределы завода. Не ОТК ведь создает новые модели! И «мутациями» здесь много не объяснишь. Они несомненно есть, но если они носят лишь случайный характер, то они и есть не более чем серия ураганов. Скорее ураган, пронесшийся по самолетному кладбищу, соберет новехонький суперлайнер, чем случайные «мутации» — ураганы молекулярного уровня — создадут живую клетку или новый вид. В конце концов в «неодарвинизме» теория эволюции выглядит так: если долго бить кулаком по черно-белому «Горизонту», он в конце концов станет цветным «Панасоником». Если долго бить воблой о столешницу — когда-нибудь у нее появятся крылья и она запоет соловьем.

Доказывает ли это, что Бог есть? Нет — это лишь доказывает, что нельзя безнаказанно (для сохранения своих умственных способностей) утверждать, что «наука доказала, что Бога нет». Это доказывает, что в мире действует сверхчеловеческий Разум. И доказывает тем, что указывает лишь на страшную, бесчеловечную абсурдность противоположного утверждения… А отождествит ли человек этот Разум с Богом Библии — это уже вопрос его интимного и совершенно свободного выбора…

Или вот еще один аргумент — космологический. Все, что существует, имеет свою причину, не правда ли? Мир тоже существует. И, значит, у него тоже должна быть причина для его существования. Что может находиться вне материального мира? Только мир не-материальный, духовный, в котором нет причин, а есть Свобода, и который поэтому сам не нуждается в том, чтобы вне него была еще какая-то более высокая причина… Если честно, то это — не математическое доказательство. Скорее, это эстетический аргумент. Если у человека есть некоторый философский вкус, если он чувствует аромат слов «бытие» и «мироздание», он почувствует дисгармоничность, некрасоту противоположного предположения. Во всяком случае Гегель попытку выстроить бесконечный ряд матрешечных вселенных, которые безумно и бессмысленно, механически бесцельно порождают друг друга, назвал «дурной бесконечностью».

Вообще, как нетрудно заметить, все аргументы о бытии Бога строятся не на утверждениях, а на приведении к абсурду противоположного мнения.

Задумывались ли Вы, в каком мире Вы поселили себя Вашим собственным неверием? Если нет — посмотрите на людей, которые об этом думали долго, думали мучительно: думали не только рассудком, но и сердцем.

«Так на что же нам опереться? Где находится то место вселенной, где наши поступки не были бы продиктованы нам жестокой нашей нуждой и жестоким нашим принуждением? Где то место вселенной, где мы могли бы расположиться без маски и без страха быть изгнанными в промозглый холод декабрьского предполночного часа? Может ли быть вообще такое место в этом мире для нашей обнаженной души, где она может отогреться, где мы могли бы снять всю эту чуждую нам поклажу и дать, наконец, отдых усталым мускулам нашего тела и еще более измученным мускулам нашего лица? Где же, наконец, то место вселенной, где мы хотели бы умереть? Ибо именно оно и только оно есть то место, где нам стоит жить». Это в семидесятые годы не для печати и не для обысков писал теперь уже ушедший в искомый им мир философ Николай Трубников.

А вот за эти строки, написанные в конце двадцатых, Алексей Федорович Лосев заплатил годами лагерей: «Единственное и исключительно оригинальное творчество новоевропейского материализма заключается именно в мифе о вселенском мертвом Левиафане, вселенском дохлом чудище. Вы живете холодным блудом оцепеневшего мирового пространства и изувечиваете себя в построенной вами самими черной тюрьме нигилистического естествознания. А я люблю небушко, голубое-голубое, родное-родное… Неимоверной скукой веет от мира ньютоновской механики, от абсолютной темноты и нечеловеческого холода межпланетных пространств. Что это как не черная дыра, даже не могила и даже не баня с пауками, потому что и то и другое все-таки интереснее и говорит о чем-то человеческом. То я был на земле, под родным небом, слушал о вселенной «яже не подвижится». А то вдруг ничего нет: ни земли, ни неба «яже не подвижится». Куда-то выгнали в шею, в какую-то пустоту. Читая учебник астрономии, чувствую, что кто-то палкой выгоняет меня из собственного дома. А за что?»

Самый интересный аргумент — он называется «онтологическим» — говорит просто: Бога просто логически не может не быть. То есть сказать фразу «Бог не существует», значит сказать логическое противоречие, потому что признак «существовать» входит в логическое определение Высшего Бытия… Скажете, так ничего доказывать нельзя? И будете не правы. Есть три вещи на свете, к которым приложимо такое доказательство. Во-первых — это я сам. Помните Декартово «мыслю — следовательно существую».

Это как раз и было попыткой вопреки тотальному скептицизму и сомнению доказать, что хоть что-то действительно есть, а не привиделось мне (или какому-нибудь космическому Скитальцу) во сне. Если я сомневаюсь в существовании самого себя, значит я уже существую, ибо если бы меня не было, некому было бы и сомневаться. Сказать «Я не существую» — значит сказать абсурд, значит — я действительно есть. Во-вторых, такой ход аргументации приложим к существованию как таковому. Сказать «бытие не существует» — также значит сказать нелепицу. А Бог есть Абсолютное Бытие и уж о Нем-то сказать «Абсолютное Бытие не существует» — это нелепица в бесконечной степени.

Убедительно? Да, но только для человека с культурой философского мышления. Аргументы Эйнштейна тоже ведь понятны только людям с культурой математической мысли…

Но в конце концов, никого нельзя принудить мыслить логично и разумно…,

Теперь же пора сказать и о том, на что намекали участники исторического разговора на Патриарших прудах.

Как вы помните, Иван Бездомный, достойный представитель страны, в которой «чего ни хватишься — того и нет» посоветовал отправить Канта на три года в Соловки. Столь суровую меру калининградский мыслитель заслужил в глазах советского поэта за свое «нравственное доказательство бытия Бога».

Кант начинает с уже известной нам посылки: ничто не происходит в мире без причины. Принцип детерминизма (то есть причинно-следственных отношений) — это самый общий закон мироздания. Ему подчиняется и человек. Но в том-то и дело, что — не всегда. Бывают случаи, когда человек действует свободно, ничем автоматически не понуждаемый. Если мы скажем, что у каждого человеческого поступка есть свои причины — то награждать за подвиги надо не людей, и эти самые «причины», и их же надо сажать в тюрьму вместо преступников. Там, где нет свободы — там нет ответственности и не может быть ни права, ни нравственности. Кант говорит, что отрицать свободу человека — значит отрицать всю мораль. А с другой стороны, если даже в действиях других людей я и могу усматривать причины, по которым они поступают в каждой ситуации именно так, то как только я присмотрюсь к себе самому, то должен будут признать, что по большому счету я-то действую свободно. Как бы ни влияли на меня окружающие обстоятельства или мое прошлое, особенности моего характера или наследственность — я знаю, что в момент выбора у меня есть секундочка, когда я мог стать выше самого себя… Есть секундочка, когда, как выражается Кант, история всей вселенной как бы начинается с меня: ни в прошлом, ни вокруг меня нет ничего, на что я смел бы сослаться в оправдание той подлости, на пороге которой я стою…

Значит, у нас есть два факта — 1) все в мире живет по закону причинности и 2) человек в редкие мгновения своей свободы не подчиняется этому закону. И есть еще один принцип: на территории данного государства не подчиняются его законам только те лица, у которых есть право «экстерриториальности», т.е. дипломатический корпус. Так вот, человек не подчиняется Основному Закону нашей Вселенной. Это значит, что человек не является ее частью. У нас есть статус экстерриториальности в этом мире; мы — посланцы. Мы — послы того, иного, нематериального мира, в котором действует не принцип детерминизма, а принцип Свободы и Любви. В мире есть Бытие, которое не подчиняется законам материи. И мы к нему причастны. В общем: мы свободны — а, значит, Бог существует. Русский современник Канта — Гавриил Державин — пришел к такому же выводу в своей оде «Бог»: «я есмь, а значит, есть и Ты!».

А вообще «доказательствам бытия Бога» не надо придавать излишнего значения. Вера, которая вытащена клещами аргументов, немногого стоит. Бытие Божие, как писал в прошлом веке Иван Киреевский, не доказуется, а показуется.

Человек становится христианином не потому, что кто-то припёр его к стенке доказательствами. Просто однажды он сам своей душой коснулся Святыни. Или — сам; или — как сказал один православный богослов: «никто никогда не стал бы монахом, если бы однажды не увидел на лице другого человека сияния вечной жизни»..

Церковь не стремится доказать бытие Бога. Путь ее доказательств другой: «Блаженны чистые сердцем; ибо они Бога узрят». Так сказал Христос. А спустя полторы тысячи лет Паскаль посоветует знакомому скептику: «Постарайся укрепить свою веру не умножением числа доказательств, а уменьшением числа собственных грехов».

Богословие — это экспериментальная, опытная наука. Верующий человек отличается от неверующего тем, что круг его опыта просто шире. Так отличается человек, у которого есть музыкальный слух, от человека, который не может слышать гармонии созвучий. Так отличается человек, который сам побывал в Иерусалиме, от человека, который утверждает, что такого не может быть, потому что Иерусалим и то, что о нем рассказывают, — это миф невежественных средневековых варваров.

Если у человека есть опыт Встречи — как многое меняется в его мире! А если он утрачивает его — как многое тускнеет. Один юноша написал на заре 19 века: «Когда человек сподобился этой добродетели, соединения со Христом, он со спокойствием и внутренней тишиной встречает удары судьбы, мужественно противостоит бурям страстей, бесстрашно переносит ярость злобы. Как не стерпеть страдания, если знаешь, что упорствуя во Христе, усердно трудясь, славишь самого Бога?!» Потом, отрекшись от Христа, автор этих замечательных строк о соединении всю последующую свою жизнь писал только об отчуждении. Звали этого юношу Карл Маркс [1] …

1. К.Маркс. Соединение верующих со Христом согласно Евангелию от Иоанна (15,1-14). Выпускное гимназические сочинение (цит. Г.Кюнг. Существует ли Бог? 1982, с.177).

Диакон Андрей Кураев. Все ли равно как верить. М., 1999

Словарь «Правмира» — Бог

Поскольку вы здесь…

У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.

Сейчас ваша помощь нужна как никогда.

Существование Бога — Коалиция Евангелия

Если теология — это изучение Бога и Его дел, то существование Бога так же важно для теологии, как существование горных пород — для геологии. В связи с верой в существование Бога были подняты два основных вопроса: (1) верно ли ? (2) Является ли рационально обоснованным (и если да, то на каком основании)? Второе отличается от первого, потому что убеждение может быть истинным без рационального обоснования (например, кто-то может иррационально полагать, что он умрет в четверг, убеждение, которое случайно оказывается истинным). Философы бились над обоими вопросами на протяжении тысячелетий. В этом эссе мы рассмотрим, что Библия говорит в ответ на эти вопросы, прежде чем взять ответы некоторых влиятельных христианских мыслителей.

Писание и существование Бога

Библия начинается не с доказательства существования Бога, а с провозглашения Божьих дел: «В начале сотворил Бог небо и землю». Это основополагающее утверждение Писания предполагает, что читатель не только уже знает, что Бог существует, но также имеет общее представление о том, кто этот Бог. На протяжении всего Ветхого Завета вера в Бога-творца рассматривается как нормальная и естественная для всех людей, даже несмотря на то, что языческие народы впали в замешательство относительно истинной личности этого Бога. Псалом 19ярко выражает учение о естественном откровении: вся сотворенная вселенная «провозглашает» и «провозглашает» славные дела Божии. Притчи говорят нам, что «страх Господень» является отправной точкой для познания и мудрости (Притчи 1:7; 9:10; ср. Пс. 111:10). Следовательно, отрицание существования Бога интеллектуально и нравственно извращенно (Пс. 14:1; 53:1). Действительно, во всем Ветхом Завете преобладает вопрос не о том, есть ли Бог, а о том, кто Бог. Является ли Яхве единственным истинным Богом или нет (Втор. 4:35; 3Цар. 18:21, 37, 39).; Джер. 10:10)? Мировоззрение, которое служит фоном для еврейского монотеизма, — это языческий политеизм, а не светский атеизм.

Эта позиция относительно существования Бога продолжается и в Новом Завете, который строится на фундаменте бескомпромиссного монотеизма Ветхого. В своем послании к римлянам апостол Павел настаивает на том, что Божья «вечная сила и божественная природа» ясно воспринимаются из самого сотворенного порядка. Объективно говоря, не может быть никаких рациональных оснований для сомнения в существовании трансцендентного личного творца, и поэтому не может быть оправдания неверию (Рим. 1:20). Наделенные естественным знанием нашего Создателя, мы должны почитать и благодарить Бога, и наша неспособность сделать это служит первоосновой для проявления Божьего гнева и суда. Прочная доктрина апостола о естественном откровении подняла вопрос о том, может ли кто-либо быть атеистом. Ответ будет зависеть, во-первых, от того, как определяется слово «атеист», а во-вторых, от того, что именно имеет в виду Павел, когда говорит о людях, «познавших» Бога. Если идея состоит в том, что все мужчины сохраняют некоторые подлинные знания о Боге, несмотря на их греховное подавление естественного откровения, трудно утверждать, что кто-то может полностью не осознавать существование Бога. Но если «атеист» определяется как кто-то, кто отрицает существование Бога или исповедует неверие в Бога, Римлянам 1 не только допускает существование атеистов — он эффективно его предсказывает. Тогда атеизм можно было бы понимать как форму преступного самообмана.

Убеждения Павла в отношении естественного откровения находят свое применение в его проповедях языческой аудитории в Листре и Афинах (Деяния 14:15–17; 17:22–31). Павел предполагает не только то, что его слушатели знают некоторые вещи о Боге из сотворенного порядка, но также и то, что они греховно подавили и исказили эти открытые истины, обратившись вместо этого к идолопоклонству творению (ср. Рим. 1:22-25). Тем не менее, его призывы к общему откровению никогда не предлагаются в отрыве от частного откровения: Писаний Ветхого Завета, личности Иисуса Христа и свидетельства Христовых апостолов.

В другом месте Нового Завета вопрос о существовании Бога почти никогда прямо не поднимается, а скорее служит основополагающей предпосылкой, неоспоримым исходным предположением. Единственным исключением может быть автор Послания к Евреям, который отмечает, что «кто хочет приблизиться к Богу, должен верить, что он существует и что Он вознаграждает ищущих Его» (11:6). В целом Новый Завет касается не столько философских вопросов о существовании Бога, сколько практических вопросов о том, как грешники могут иметь спасительные отношения с Богом, чье существование очевидно. Как и в Ветхом Завете, насущный вопрос никогда не бывает есть ли Бог, но кто Бог. Является ли Иисус Христос откровением Бога в человеческой плоти или нет? В этом суть вопроса.

Аргументы в пользу существования Бога

Рассмотрим еще раз два вопроса, упомянутых в начале. (1) Является ли вера в Бога истинной ? (2) Является ли рационально оправданным ? Один привлекательный способ утвердительно ответить на оба вопроса — предложить теистический аргумент, который пытается сделать вывод о существовании Бога из других вещей, которые мы знаем, наблюдаем или принимаем как должное. Можно предположить, что убедительный теистический аргумент не только продемонстрирует истину о существовании Бога, но и обеспечит рациональное обоснование веры в это. Существует обширная литература по теистическим аргументам, поэтому здесь можно привести лишь некоторые основные моменты.

Первое поколение христианских апологетов не чувствовало необходимости доказывать существование Бога по той же причине, по которой таких аргументов нет в Новом Завете: основные вызовы христианскому теизму исходили не от атеизма, а от нехристианского теизма (иудаизма). и языческого многобожия. Только в средневековый период мы находим формальные аргументы в пользу существования Бога, и даже тогда аргументы функционируют не как опровержения атеизма, а как философские размышления о природе Бога и отношениях между верой и разумом.

Одним из самых известных и противоречивых является онтологический аргумент св. Ансельма (1033–1109), согласно которому существование Бога можно вывести просто из определения Бога, так что атеизм неизбежно ведет к внутреннему противоречию. Отличительной чертой этого аргумента является то, что он опирается только на чистый разум и не зависит от эмпирических предпосылок. Были разработаны и защищены различные версии онтологического аргумента, и мнения резко разделились даже среди христианских философов по поводу того, существуют ли и могут ли быть какие-либо обоснованные версии.

Космологические аргументы стремятся продемонстрировать, что существование вселенной или какого-то явления во вселенной требует причинного объяснения, происходящего из необходимой первопричины за пределами вселенной. Святой Фома Аквинский (1225–1274) предложил «Пять способов» демонстрации существования Бога, каждый из которых можно понимать как своего рода космологический аргумент. Например, один из Пяти Путей утверждает, что любое движение (изменение) должно объясняться какими-то двигатель (причина). Если этот движитель сам демонстрирует движение, то для его объяснения должен существовать предшествующий движитель, а поскольку не может быть бесконечного регресса движущихся движителей, должен существовать первоначальный неподвижный движитель : вечный, неизменный и самосуществующий. первая причина. Другими известными защитниками космологических аргументов являются Г. В. Лейбниц (1646–1716) и Сэмюэл Кларк (1675–1729), а в последнее время — Ричард Суинберн и Уильям Лейн Крейг.

Телеологические аргументы , которые наряду с космологическими аргументами восходят к древним грекам, утверждают, что Бог является лучшим объяснением очевидного замысла или порядка во вселенной. Проще говоря, дизайн требует дизайнера, и поэтому появление дизайна в естественном мире свидетельствует о сверхъестественном дизайнере. Уильям Пейли (1743–1805) наиболее известен своим аргументом по аналогии, который сравнивает функциональные устройства в естественных организмах с человеческими артефактами, такими как карманные часы. В то время как аргументы замысла потерпели неудачу с появлением дарвиновской теории эволюции, которая претендует на объяснение очевидного замысла организмов с точки зрения ненаправленных адаптивных процессов, так называемое движение за разумный замысел вновь активизировало телеологические аргументы с помощью идей современной космологии и молекулярной теории. биологии, выявляя при этом серьезные недостатки натуралистических дарвинистских объяснений.

В двадцатом веке моральный аргумент приобрел значительную популярность, не в последнюю очередь благодаря его использованию К. С. Льюисом (1898–1963) в его бестселлере Простое христианство . Аргумент обычно направлен на то, чтобы показать, что только теистическое мировоззрение может объяснить объективные моральные законы и ценности. Как и в случае с другими теистическими аргументами, существует множество различных версий морального аргумента, основанных на различных аспектах наших моральных интуиций и предположений. Поскольку такие аргументы обычно основываются на моральных реализм — мнение о том, что существуют объективные моральные истины, которые нельзя свести к простым человеческим предпочтениям или условностям — часто требуется дополнительная работа для защиты таких аргументов в культуре, где моральные чувства были подорваны субъективизмом, релятивизмом и нигилизмом.

Корнелиус Ван Тил (1895–1987) получил некоторую известность за свою резкую критику «традиционного метода» христианской апологетики, которая капитулировала перед «автономным человеческим разумом». Ван Тиль считал, что любой респектабельный теистический аргумент должен раскрывать неоспоримость триединого Бога, явленного в Писании, а не просто Первопричины или Разумного Творца. Поэтому он выступал за альтернативный подход, основанный на трансцендентальный аргумент в пользу существования Бога, посредством которого христианин стремится показать, что человеческий разум, далекий от того, чтобы быть автономным и самодостаточным, предполагает Бога христианства, «Всеобусловливающего», который сотворил, поддерживает и направляет все сущее. по совету воли его. Как выразился Ван Тиль, мы должны исходить из «невозможности обратного»: если мы отрицаем Бога Библии, мы отбрасываем сами основания предполагать, что наш разум обладает способностью к рациональному мышлению и надежному познанию мира. .

С момента возрождения христианской философии во второй половине двадцатого века возобновился интерес и энтузиазм к проекту разработки и защиты теистических аргументов. Были предложены новые и улучшенные версии классических аргументов, а развитие современной аналитической философии открыло новые возможности для естественного богословия. В своей лекции 1986 года «Две дюжины (или около того) теистических аргументов» Элвин Плантинга набросал от А до Я аргументы в пользу Бога, большинство из которых ранее никогда не исследовались. С тех пор предложения Плантинги были расширены другими философами до целой книги. Дисциплина христианского естественного богословия процветает как никогда.

Базовая вера в существование Бога

И все же нужны ли какие-либо из этих аргументов? Должна ли уверенность в существовании Бога подкрепляться философскими доказательствами? Со времен Просвещения часто считалось, что вера в Бога рационально оправдана только в том случае, если она может быть подкреплена философскими доказательствами или научными свидетельствами. В то время как Послание к Римлянам 1:18–21 иногда воспринимается как аргумент в пользу теистических аргументов, язык Павла в этом отрывке предполагает, что наше знание о Боге из естественного откровения является гораздо более непосредственным, интуитивным и общедоступным.

В первых главах своей книги « Института христианской религии » Жан Кальвин (1509–1564) рассматривает то, что можно узнать о Боге, помимо особого откровения, и утверждает, что естественное знание было повсеместно внедрено в человечество Создателем: «В человеческом разуме и даже благодаря естественному инстинкту существует осознание божественности» ( Институты , I.3.1). Кальвин говорит о sensus divinitatis , «чувстве божественности», которым обладает каждый человек в силу того, что он создан по образу Божьему. Это внутреннее осознание Творца «никогда не изгладится», хотя грешные люди «яростно борются» за то, чтобы избежать его. Наше естественное знание о Боге можно в некотором отношении уподобить нашему естественному знанию нравственного закона через данную Богом способность совести (Рим. 2:14-15). Мы инстинктивно знаем, что лгать и воровать нехорошо; для доказательства таких вещей не требуется никаких философских аргументов. Точно так же мы инстинктивно знаем, что есть Бог, сотворивший нас и которому мы должны чтить и благодарить.

В 1980-х годах ряд протестантских философов во главе с Элвином Плантингой, Николасом Вольтерсторфом и Уильямом Алстоном разработали изощренную защиту идеи Кальвина о sensus divinitatis . Названные «реформатскими эпистемологами», они утверждали, что теистические верования могут быть (и обычно должны быть) собственно базовыми : рационально обоснованными даже без эмпирических свидетельств или философских доказательств. С этой точки зрения, вера в то, что Бог существует, сравнима с верой в то, что мир нашего опыта действительно существует; это совершенно рационально, даже если мы не можем философски продемонстрировать это. В самом деле, было бы весьма неблагоразумно верить в обратное.

Аргументы против существования Бога

Даже если предположить, что существует универсальное естественное знание о Боге, несомненно, есть люди, отрицающие существование Бога и приводящие аргументы в свою защиту. Некоторые пытались вскрыть противоречия внутри концепции Бога (например, между всеведением и божественной свободой), тем самым уподобляя Бога «квадратному кругу», существование которого логически невозможно. В лучшем случае такие аргументы лишь исключают определенные представления о Боге, представления, которые в любом случае часто расходятся с библейским представлением о Боге.

Менее амбициозный подход состоит в том, чтобы возложить бремя доказательства на теиста: при отсутствии веских аргументов в пользу существования Бога следует принять «по умолчанию» позицию атеизма (или, по крайней мере, агностицизма). Эту позицию трудно поддерживать, учитывая множество впечатляющих теистических аргументов, отстаиваемых сегодня христианскими философами, не говоря уже о доводе реформатских эпистемологов о том, что вера в Бога является фундаментальной.

Самым популярным атеистическим аргументом, несомненно, является аргумент от зла. Сильная версия аргумента утверждает, что существование зла логически несовместимо с существованием всеблагого, всемогущего Бога. Более скромная версия утверждает, что особенно ужасающие и кажущиеся беспричинными случаи зла, такие как Холокост, дают веских доказательства против существования Бога. Проблема зла повлекла за собой различные теодицеи : попытки объяснить, как Бог может быть морально оправдан в допущении зла, с которым мы сталкиваемся в мире. Хотя такие объяснения могут быть полезны, они не являются строго необходимыми для опровержения аргумента зла. Достаточно указать, что, учитывая сложность мира и значительную ограниченность человеческого знания, мы не в состоянии сделать вывод, что Бог не может иметь морально оправдательные причины допускать то зло, которое мы наблюдаем. В самом деле, если у нас уже есть основания верить в Бога, мы можем разумно заключить, что у Бога должны быть такие основания, независимо от того, можем мы их различить или нет.

Доводы в пользу существования Бога | Философия религии: очень краткое введение

Фильтр поиска панели навигации Oxford AcademicPhilosophy of Religion: A Very Short IntroductionVery Short IntroductionsPhilosophy of ReligionReligious Issues and DebatesBooksJournals Термин поиска мобильного микросайта

Закрыть

Фильтр поиска панели навигации Oxford AcademicPhilosophy of Religion: A Very Short IntroductionVery Short IntroductionsPhilosophy of ReligionReligious Issues and DebatesBooksJournals Термин поиска на микросайте

Расширенный поиск

• Иконка Цитировать Цитировать

• Разрешения

• Делиться
  • Твиттер
  • Больше

Cite

Бэйн, Тим,

«Аргументы в пользу существования Бога»

,

Философия религии: очень короткое введение

, очень короткие представления

(

Oxford,

2018;

онлайн EDN,

Academic

, 22 Feb. 2018

), Oxford Academic

, 22 Feb. 2018

8888), Oxford Academic

, 22 Feb. 2018

888), Oxford Academic

, 22 Feb. 2018

), Oxford Academic

. https://doi.org/10.1093/actrade/9780198754961.003.0003,

, по состоянию на 11 ноября 2022 г.

Выберите формат Выберите format.ris (Mendeley, Papers, Zotero).enw (EndNote).bibtex (BibTex).txt (Medlars, RefWorks)

Закрыть

Фильтр поиска панели навигации Oxford AcademicPhilosophy of Religion: A Very Short IntroductionVery Short IntroductionsPhilosophy of ReligionReligious Issues and DebatesBooksJournals Термин поиска мобильного микросайта

Закрыть

Фильтр поиска панели навигации Oxford AcademicPhilosophy of Religion: A Very Short IntroductionVery Short IntroductionsPhilosophy of ReligionReligious Issues and DebatesBooksJournals Термин поиска на микросайте

Advanced Search

Abstract

Можно ли доказать, что Бог существует? Конечно, нет недостатка в аргументах, которые претендуют на то, чтобы установить существование Бога, но «Аргументы в пользу существования Бога» сосредоточены на трех наиболее влиятельных аргументах: космологическом аргументе, аргументе замысла и аргументе, основанном на религиозном опыте. Прежде чем приступить к рассмотрению этих аргументов, сначала рассматривается сама попытка установить существование Бога. Чего нам следует ожидать от аргумента в пользу существования Бога? Что нужно, чтобы такой аргумент был успешным? Попытка обосновать утверждения о природе и существовании Бога на основе общепринятых истин известна как естественное богословие.

Ключевые слова: Чарльз Дарвин, существование Бога, Дэвид Юм, естественное богословие, Роберт Нозик, религиозный опыт, Бертран Рассел, принцип достаточного основания, Ричард Суинберн

Тема

Религиозные вопросы и дебаты Философия религии

Серия

Краткие сведения

В настоящее время у вас нет доступа к этой главе.

Войти

Получить помощь с доступом

Получить помощь с доступом

Доступ для учреждений

Доступ к контенту в Oxford Academic часто предоставляется посредством институциональных подписок и покупок. Если вы являетесь членом учреждения с активной учетной записью, вы можете получить доступ к контенту одним из следующих способов:

Доступ на основе IP

Как правило, доступ предоставляется через институциональную сеть к диапазону IP-адресов. Эта аутентификация происходит автоматически, и невозможно выйти из учетной записи с IP-аутентификацией.

Войдите через свое учреждение

Выберите этот вариант, чтобы получить удаленный доступ за пределами вашего учреждения. Технология Shibboleth/Open Athens используется для обеспечения единого входа между веб-сайтом вашего учебного заведения и Oxford Academic.

1. Нажмите Войти через свое учреждение.
2. Выберите свое учреждение из предоставленного списка, после чего вы перейдете на веб-сайт вашего учреждения для входа.
3. При посещении сайта учреждения используйте учетные данные, предоставленные вашим учреждением. Не используйте личную учетную запись Oxford Academic.
4. После успешного входа вы вернетесь в Oxford Academic.

Если вашего учреждения нет в списке или вы не можете войти на веб-сайт своего учреждения, обратитесь к своему библиотекарю или администратору.

Войти с помощью читательского билета

Введите номер своего читательского билета, чтобы войти в систему. Если вы не можете войти в систему, обратитесь к своему библиотекарю.

Члены общества

Доступ члена общества к журналу достигается одним из следующих способов:

Войти через сайт сообщества

Многие общества предлагают единый вход между веб-сайтом общества и Oxford Academic. Если вы видите «Войти через сайт сообщества» на панели входа в журнале:

1. Щелкните Войти через сайт сообщества.
2. При посещении сайта общества используйте учетные данные, предоставленные этим обществом. Не используйте личную учетную запись Oxford Academic.
3. После успешного входа вы вернетесь в Oxford Academic.

Если у вас нет учетной записи сообщества или вы забыли свое имя пользователя или пароль, обратитесь в свое общество.

Вход через личный кабинет

Некоторые общества используют личные аккаунты Oxford Academic для предоставления доступа своим членам. Смотри ниже.

Личный кабинет

Личную учетную запись можно использовать для получения оповещений по электронной почте, сохранения результатов поиска, покупки контента и активации подписок.

Некоторые общества используют личные аккаунты Oxford Academic для предоставления доступа своим членам.

Просмотр учетных записей, вошедших в систему

Щелкните значок учетной записи в правом верхнем углу, чтобы:

• Просмотр вашей личной учетной записи, в которой выполнен вход, и доступ к функциям управления учетной записью.

  No related posts.