мышление и эмоции | это… Что такое мышление и эмоции?
МЫШЛЕНИЕ И ЭМОЦИИ — стали соотносительным образом изучаться в отечественной психологии в рамках психологической теории деятельности А.Н. Леонтьева. Инициатором этих исследований был O. K. Тихомиров. Существенный вклад в разработку данной темы внесли И. А. Васильев, В. Л. Поплужный, В. Е. Клочко и О.С. Копина.
При обсуждении общих вопросов соотношения М. и э. выделяются два основных подхода — функциональный и системно-деятельностный. Функциональный подход (Т. Рибо, Э. Блейлер, Г. Майер, Г. Гарднера, Дж. Майера и П. Саловея) имеет давние философские традиции, которые можно резюмировать в следующей альтернативе: страсти берут верх над разумом человека или, напротив, разум берет верх над страстями.
Амер. психолог Г. Гарднер, развивая идею множественности видов интеллекта, выделяет интраличностный интеллект, который решает задачи самоуправления. Благодаря этому интеллекту человек может управлять своими чувствами и эмоциями, осознавать, различать и анализировать их, а также использовать эту информацию в своей деятельности.
Начало системно-деятельностному подходу к проблематике М. и э. было положено в работах Л.С. Выготского. Он ввел понятие динамической смысловой системы (ДСС), которая представляет собой единство аффективных и интеллектуальных процессов. В работах А.Н. Леонтьева мышление рассматривается как деятельность, имеющая аффективную регуляцию, непосредственно выражающую ее пристрастность. В рамках деятельностного подхода выработано представление, согласно которому в основе мыслительной деятельности лежит ДСС, т.е. функциональная система интегрированных эмоциональных и познавательных процессов, в которой эмоции оценивают смысловые новообразования, получаемые в ходе целостно-интуитивной (эмоционально-образной) переработки предметного содержания.
В рамках системно-деятельностного подхода сформировалась смысловая теория мышления (О.К. Тихомиров). На основе этой теории возникли следующие направления исследовательской работы в области эмоциональной регуляции мыслительной деятельности.
Во-первых, это исследования условий возникновения и функций интеллектуальных эмоций в мыслительной деятельности. Под интеллектуальными эмоциями понимаются эмоции, выступающие в роли внутренних сигналов от актуализированной познавательной потребности. Показана тесная связь интеллектуальных эмоций с процессами, происходящими на неосознанном и невербализованном уровне, т.е. с невербализованными операциональными смыслами. Под операциональным смыслом элемента понимается форма отражения тех его функций, которые выявляются при обследовании конкретных условий, в которых он находится.
Во-вторых, специально исследуется роль эмоций в процессах целеобразования. Показано, что первой реакцией на познавательное противоречие является эмоциональная. Эмоциональная оценка противоречия вызывает актуализацию поисковой познавательной потребности, которая инициирует процесс целеобразования. Эмоции являются одним из основных механизмов порождения вербализованных замыслов и целей.
В-третьих, ведутся исследования по мотивационно-эмоциональной регуляции мыслительной деятельности. В частности, изучена эмоциональная регуляция мыслительной деятельности в условиях различной мотивации — внешней и внутренней. Показано, что существуют разные типы эмоциональной регуляции, характеризующиеся разным местом и ролью эмоций в системе регуляции мыслительной деятельности. Роль эмоциональных процессов в регуляции деятельности возрастает при переходе от деятельности, определяемой внешней мотивацией, к деятельности с внутренней мотивацией.
Основные феномены отчетливо проявляются при рассмотрении развития динамической смысловой системы. Так, на стадии инициации происходит эмоциональное предвосхищение и выделяется предмет мыслительной деятельности — познавательное противоречие. На стадии целеобразования нахождению принципа решения предшествует интеллектуальная эмоция. Это эмоциональное предвосхищение получило название эмоционального решения, поскольку у испытуемого появляется субъективное переживание того, что принцип решения найден, хотя идея еще не осмыслена и словесно не оформлена. Эмоциональное решение подготавливается постепенным нарастанием эмоциональной окраски определенного действия в процессе поиска. Возникает своего рода кумуляция всплесков эмоциональной активации. На стадии конкретизации принципа решения также возникают интеллектуальные эмоции при нахождении объективно верных действий.
Выявлены конкретные механизмы функционирования интеллектуальных эмоций в мыслительной деятельности.
Это эмоциональное закрепление тех элементов, которые приобретают операциональный смысл в ходе поиска. Этот механизм определяет избирательность на конкретных стадиях поиска решения. Эмоциональное наведение в случае неуспеха обеспечивает возврат поиска к ранее эмоционально окрашенным элементам. Такой возврат осуществляется по смысловым связям, а интеллектуальная эмоция является сигналом адекватного возврата. Эмоциональная коррекция обеспечивает сдвиг зоны поиска в др. область под воздействием интеллектуальных эмоций. В более широком значении под эмоциональной коррекцией понимается приведение общей направленности и динамики мыслительного поиска в соответствие со смыслом ситуации, определяемым познавательной потребностью.
И.А. Васильев
Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М.: «Канон+», РООИ «Реабилитация». И.Т. Касавин. 2009.
Как эмоции влияют на мышление — Нож
Дождь, магическая комната и удовлетворенность жизнью…Представьте себе, что вам предложили принять участие в опросе в рамках анкетирования по телефону, которое проводится исследовательским центром из другого города.
Все вопросы, задаваемые интервьюером, так или иначе призваны оценить удовлетворенность вашей жизнью и уровень счастья. Предположим, что на текущий момент вы находитесь под гнетом рабочих дедлайнов, вчера обнаружили, что ваш единственный цветок увял, и в целом настроение не лучшее, — поэтому по десятибалльной шкале вы оцениваете свое состояние на 5 баллов.
Теперь представьте ту же ситуацию, но с небольшим отличием: звонящий вам интервьюер отличается словоохотливостью и перед непосредственным анкетированием между делом спрашивает вас о том, какая сейчас в вашем городе погода. Вы бросаете взгляд в сторону и видите, как капли дождя уныло стекают по оконному стеклу. После того как вы сообщаете звонящему, что в вашем городе дождь, вам задают те же самые вопросы, что и в первой ситуации, и при прочих равных условиях — дедлайнах, увядшем цветке и т. д. — вы отвечаете, что счастливы на 7 баллов из 10.
Что же произошло? Норберт Шварц и Джеральд Клор, осуществив подобное исследование в солнечные или дождливые весенние дни с привлечением 93 респондентов, объясняют данный эффект опосредованным влиянием текущего настроения на суждения опрашиваемых.
Особенностью обнаруженного эффекта является то, что если человек находит объяснение своему плохому настроению во внешней среде, которая не имеет отношения к его персональной жизни, то настроение утрачивает свое влияние на его суждения о собственной жизни. То есть, пребывая в плохом настроении, во втором описанном случае человек приписывает его дождливой погоде, а не дедлайнам и прочим факторам, которые характеризуют его жизнь как не вполне приятную, и поэтому удовольствие от жизни оценивает выше, чем в ситуации, когда интервьюер не обращает его внимания на погоду.
Это свидетельствует о том, что хорошее настроение использовалось респондентами как основа для суждения о жизни независимо от доступности дополнительных объяснений их настроению.
Более тщательно контролируемые условия наблюдения описываемого эффекта обеспечивались в эксперименте с «магической комнатой».
Участникам предлагалось дать детальные описания радостных или грустных событий недавнего прошлого. Чтобы исключить влияние естественного настроения, участники помещались в изолированную звуконепроницаемую комнату. Одной группе участников сообщалось, что «магическая комната» будет повышать их настроение, а второй — что снижать. Третьей же группе информация о возможном влиянии комнаты не давалась. В результате комбинации описанных условий участники, описывающие радостные события, оценивали удовольствие от жизни выше, чем те, кто описывал грустные моменты. При этом, если описывающим грустные события предварительно сообщалось о негативном влиянии «магической комнаты», их оценки удовольствия от жизни оказывались выше, чем у контрольной группы. Напротив, если этим участникам сообщалось о положительном влиянии комнаты, они оценивали свою жизнь хуже.
Таким образом, мы можем убедиться, что знание о возможных причинах того или иного настроения в текущий момент времени способно изменить наши суждения о собственной жизни в целом, если эти причины не относятся к сфере нашего непосредственного влияния или индивидуального опыта.
Это наблюдение легло в основу так называемой теории аффекта как информации (affect-as-information theory). Она предполагает, что аффект (в широком понимании) — будь то настроение, эмоция или чувство — может служить источником информации, на основе которой мы выстраиваем наши суждения. Более того, помимо информативной функции аффект обладает и директивной: наше внимание становится избирательным к определенным классам информации в попытке найти наиболее правдоподобные объяснения испытываемым ощущениям.
Положения теории аффекта как информации закладывают объяснение психологическим тенденциям, наблюдаемым в условиях депрессии. В целом, помимо непосредственной оценки вероятности того или иного события в будущем, люди формируют проекции относительно того, как эти события проявятся в субъективном опыте, какие эмоции или переживания их будут сопровождать. Эти проекции обозначаются как аффективный прогноз. Среди людей, не страдающих депрессией, наблюдается склонность завышать оценку того, насколько положительными окажутся эмоции в результате позитивных событий и отрицательными — в результате негативных.
Также им свойственен ряд когнитивных искажений, ориентирующих их на негативные аспекты информации, в том числе относительно ожиданий. Указанные нюансы обуславливают то, что люди с депрессией используют аффект как информацию несколько иным способом, нежели люди, не страдающие депрессией.
В рамках исследования с привлечением респондентов с депрессией и без участники заполняли опросник, оценивая вероятность положительных грядущих событий (например, получение награды за достижение) или отрицательных (например, разрыв с возлюбленными). Затем участникам предлагалось представить, что через месяц с ними произойдет то или иное положительное или отрицательное событие (например, «Группа ваших друзей планирует выезд за город и не приглашает вас»), и указать, насколько хорошим или плохим будет их эмоциональное состояние.
В результате исследования было установлено, что участники с депрессией не только прогнозировали большее количество негативных событий в будущем, но и в сравнении с контрольной группой давали более низкую оценку своему потенциальному настроению даже в ситуации, если бы с ними произошло что-то позитивное. Значит, пессимистичный взгляд на будущее у людей с депрессией является следствием того, что они больше опираются на отрицательные эмоции как источник информации и меньше — на положительные. При этом данный эффект не зависел от уровня ангедонии — утраты способности получать удовольствие. То есть сопровождающая депрессию подавленность положительных эмоций не является исключительным фактором, лежащим в основе заниженного аффективного прогноза относительно позитивных событий.
Описанный механизм объясняет, почему люди с депрессией могут избирать стратегию избегания или признания собственного поражения даже в ситуациях, предполагающих позитивный контекст. Завышенный аффективный прогноз относительно положительных эмоций у людей, не страдающих депрессией, напротив, играет адаптивную роль и поощряет стремление к потенциально позитивным событиям.
С учетом указанных особенностей несбалансированной опоры на отрицательные и положительные эмоции при депрессии в рамках психотерапии важным оказывается фокус на эмоциональной регуляции, в частности повышение уровня осознания собственных эмоций, облегчающее создание новых нарративов для объяснения своего опыта; трансформация неадаптивных аффективных состояний в адаптивные и т. д.
Страх и трепет у реки КапиланоВ рамках обсуждения теории аффекта как информации необходимо упомянуть существование условий, при которых не все компоненты аффекта служат источником информации, а в зависимости от обнаруженных объяснений оставшиеся компоненты могут интерпретироваться по-новому.
Рассмотрим взаимодействие двух компонентов аффекта — валентности (положительной или отрицательной) и уровня возбуждения (интенсивности) — на конкретном экспериментальном примере, в котором участники мужского пола пересекали один из мостов в Северном Ванкувере. Первый мост длиной в 450 футов (138 метров) располагался над глубоким каньоном реки Капилано на высоте 230 футов (70 метров), часто раскачивался, а его перила были настолько низкими, что пересечение моста сопровождалось чувствами тревоги и ужаса, характеризующимися высоким уровнем возбуждения.
Второй, «контрольный», мост был крепким, широким, с высокими перилами и располагался на высоте всего лишь 10 футов (3 метров), так что минующие его участники не испытывали ярко выраженного аффекта.
В конце моста участников ожидала интервьюер женского пола. Она сообщала участникам, что выполняет проект для своего курса по психологии, и предлагала заполнить несколько опросников, среди которых был ТАТ-тест (Thematic Apperception Test Manual), используемый для оценки личностных качеств, внутренних конфликтов, мотивов и интересов человека с помощью интерпретации черно-белых рисунков. По заданию участники писали короткую драматичную историю на основе изображения молодой женщины, которая закрывает лицо одной рукой и протягивает другую в сторону двери. Затем истории оценивались по степени содержания в них эротического контекста. Примечательно, что само изображение этого контекста не подразумевало.
Изображение, фигурирующее в ТАТ-тесте.
ИсточникКогда участник завершал выполнение теста, интервьюер сообщала ему, что готова объяснить ему суть проведенного эксперимента, когда у нее появится время, и оставляла на листе бумаги свои имя и номер телефона, предлагая позвонить ей позже.
Результаты эксперимента показали, что участники, минующие опасный мост, сочиняли эротически более насыщенные истории и с большей вероятностью перезванивали интервьюеру, чем участники из контрольной группы.В случае когда в качестве интервьюера выступал мужчина, данные эффекты не воспроизводились.
Описанный эксперимент показывает, что интенсивность аффекта запускала реализацию директивной функции и атрибутировалась к присутствию девушки, несмотря на то что истинной причиной являлось пересечение опасного моста. Валентность же аффекта игнорировалась и, возможно, корректировалась, поскольку реакции, сопутствующие чувствам тревоги и страха, интерпретировались как результат романтической заинтересованности.
Гипотеза когнитивной настройкиВ предыдущих разделах мы рассмотрели взаимодействие аффекта и суждений.
Какова степень влияния аффекта на более сложные аспекты мышления, в частности на когнитивные стили?
Из теории аффекта как информации напрямую следует гипотеза когнитивной настройки (cognitive tuning hypothesis), подтвержденная рядом исследований. Эта гипотеза предполагает, что наше настроение или эмоциональное состояние сигнализирует о свойствах окружающей среды или задачи, которую нам следует решить, и, как следствие, когнитивные процессы настраиваются в соответствии с особенностями этого сигнала. Отрицательные эмоции сигнализируют о том, что ситуация проблематична и требует тщательного и осторожного подхода в решении, в результате чего активизируются узкий фокус внимания и мышления, акцент на деталях, систематичный подход и аналитическое мышление, то есть обработка информации «снизу вверх». Положительные эмоции, напротив, сигнализируют о безопасности ситуации, что способствует упрощению используемых стратегий, более широкому фокусу внимания, творческому подходу или использованию готовых эвристик и алгоритмов решения — обработке информации «сверху вниз».
Аналогичные принципы объясняют, почему в одних ситуациях мы придерживаемся постоянной стратегии в решении задачи, а в других предпочитаем менять свое поведение и искать новые стратегии. Положительные эмоции сигнализируют о том, что текущие поведенческие паттерны и когнитивные стили обеспечивают благоприятность ситуации, поэтому их и не следует менять. Отрицательные же эмоции могут сигнализировать о необходимости смены подхода, поскольку ситуация не становится благоприятной.
Наконец, еще одна пара стратегий-антагонистов, которые модулируют влияние аффекта на решение задач, — это удовлетворяющий (satisficing) и оптимизирующий (optimizing) подходы. Первый, сопряженный с переживанием положительного аффекта, предполагает, что поиск решения осуществляется до тех пор, пока не превышается допустимый порог оценки точности решения. То есть в качестве финального принимается первое удовлетворительное решение. При втором подходе, который может катализироваться отрицательным настроением или эмоциями, осуществляется поиск наилучшего решения из всех возможных, а критерии оказываются более строгими.
В контексте обсуждения взаимосвязи аффекта и мышления нельзя не упомянуть феномен инсайта (озарения), когда решение задачи возникает внезапно и словно из ниоткуда. Инсайтным решениям нередко противопоставляются алгоритмические подходы, реализуемые постепенно (например, именно так мы решаем математические задачи). Особенностью инсайта является то, что он сопровождается ага-переживанием (моментом «Эврика!»), которое является примером метакогнитивных чувств — сознательных переживаний, отражающих состояние решения задачи. К иным метакогнитивным чувствам относятся, в частности, чувство близости к решению или чувство знакомости, и при этом ага-переживание является едва ли не самым эмоционально окрашенным метакогнитивным чувством.
Играет ли ага-переживание функциональную роль в формировании инсайта или же оно является лишь пассивным эпифеноменом, который постфактум отражает радость и ликование от найденного решения? Для рассмотрения возможного ответа на этот вопрос коснемся двухсистемного подхода к изучению мышления.
В рамках этого подхода постулируется существование двух основных систем мышления — Системы 1 и Системы 2, разделение которых изначально предложили психологи Кейт Станович и Ричард Уэст, что затем легло в основу положений известной книги «Думай медленно… решай быстро» Даниэля Канемана. Система 1 характеризует беглые автоматические, по большей мере неосознаваемые процессы, которые не требуют намеренного контроля со стороны человека. Система 2, напротив, относится к сознательной и контролируемой индивидом умственной активности.
Суть ряда теорий, объясняющих функцию ага-переживания, можно сформулировать в терминах двухсистемного подхода следующим образом. Ага-переживание выступает в роли сигнала, поступающего от Системы 1 к Системе 2. Это сигнал о том, что в Системе 1 была актуализирована информация, адекватная решению. Получив сигнал («Ага!»), Система 2 «сличает» конструкт актуализированной в Системе 1 информации с задачей, которая на текущий момент может быть даже не релевантной. Это, в частности, объясняет те случаи инсайта, которые происходят при отвлечении от задачи.
На базе описанной модели возможно выделить феномен ага-подсказки. Перед представлением экспериментальных условий, в которых этот феномен проявляется, обратимся к реальному случаю, описанному гроссмейстером Николаем Крогиусом. Выступая ассистентом шахматиста Бориса Спасского в матче на первенство мира, Крогиус и второй ассистент Игорь Бондаревский вместе анализировали отложенную позицию. Внезапно Крогиус обнаружил возможный сильный ход: «Я едва начал фразу „А если…“, как понял, что И. Бондаревский тоже всё увидел. Его папироса вылетела в окно, и мы начали лихорадочный поиск спасения…»
Именно логика описанного случая была позаимствована в экспериментах, которые в лабораторных условиях «навязывали» извне чувство инсайта (ага-переживание) посредством кратковременного внешнего воздействия, не связанного с настроением участника, возникающими у него в процессе решения эмоциями и не имеющего отношения к решаемой задаче. В первом эксперименте испытуемые решали анаграммы, параллельно прослушивая нейтральные тексты.
Для экспериментальной группы в определенный момент один из героев нарратива издавал эмоциональный возглас, например «О! Понял!». Эти возгласы, имитирующие состояние инсайта, и выступали в роли ага-подсказок. Во втором эксперименте подсказки предъявлялись визуально. Через полторы секунды после предъявления анаграммы демонстрировался либо пустой экран, либо случайный набор символов, либо подсказка («А!», «Ага!», «О!»). В обоих случаях как аудиальное, так и визуальное предъявление ага-подсказки повышало вероятность решения анаграммы. Полученные результаты могут являться частичным свидетельством того, что ага-подсказка выступает сигналом активации элементов решения анаграммы в Системе 1 и облегчает извлечение этих элементов для сознательного доступа к ним.
Обсуждаемый в предыдущем разделе феномен инсайта является частным примером творческого мышления. К иной модальности такого вида относится дивергентное мышление, подразумевающее, что решение достигается в ходе изучения всех возможных альтернатив, спонтанно и посредством свободного поиска.
Именно такой тип мышления, опирающийся в основном на Систему 1, активизируется во время мозговых штурмов, применения техник свободного письма или построения ментальных карт.
В одном из исследований участников вводили в положительное, отрицательное или нейтральное эмоциональное состояние посредством просмотра коротких видео. Затем участники выполняли задание на когнитивную гибкость. Сначала им нужно было в каждой паре предъявляемых чисел оценивать четность зеленого числа и игнорировать фиолетовое. В середине эксперимента правило менялось, и испытуемым нужно было оценивать четность серого числа и игнорировать зеленое. В результате смены правила время ответов испытуемых неизбежно увеличивалось в силу необходимости совершить когнитивную перестройку с одного правила на другое. После задания на когнитивную гибкость испытуемые решали десять инсайтных задач. Классическим примером инсайтной задачи является «задача со свечой» Карла Дункера, по условиям которой необходимо зажечь свечу и разместить ее на стене так, чтобы воск не запачкал ни стену, ни пол.
Наконец, финальной стадией эксперимента было выполнение теста Торренса на дивергентное мышление (например, в одном из заданий теста участникам предлагалось придумать как можно больше необычных способов применения кирпичей или стаканов).
Результаты показали, что положительный аффект снижал время перестройки с одного правила на другое в первом задании, что указывает на обеспечение более высокого уровня когнитивной гибкости. Это, в свою очередь, повлияло на увеличение пропорции верно решенных инсайтных задач. При этом пребывание в положительном аффекте также повлияло на успешность выполнения теста на дивергентное мышление, но без посредничества повышения когнитивной гибкости, поскольку индекс когнитивной гибкости и успешность выполнения теста Торренса не коррелировали.
Аффект и принятие решенийВ сфере принятия решений классическими являются следующие составляющие: (a) варианты и направления действий; (b) установки и ожидания относительно доступных опций достижения цели; © ожидания относительно результата (отрицательные или положительные).
В соответствии с этим классическим подходом целью принятия решения является максимизация «прибыли» в широком смысле. Это предполагает тщательный сбор и взвешивание доступной информации для формирования логических суждений, позволяющих достичь цели. Однако классический подход игнорирует вовлеченность множества дополнительных когнитивных факторов в процесс принятия решений, в частности эмоции и настроение.
Зачастую в общественном сознании эмоции и настроение воспринимаются как факторы, препятствующие формированию адекватного и рационального решения, и этому можно найти экспериментальные подтверждения. Так, в одном из исследований участников просили запомнить одно из двух чисел — короткое двузначное или длинное семизначное, — и пройти по коридору в другую комнату для интервью. По дороге в комнату им предлагалось взять тележку и выбрать одну из закусок — вкусный шоколадный торт или полезный фруктовый салат.
Результаты показали, что участники, которые запоминали семизначное число, предпочитали шоколадный торт, а участники, запоминавшие двузначное, выбирали торт и салат с равной вероятностью.
Данный результат объясняется тем, что запоминание семизначного числа занимало немалую часть ресурсов, что ослабляло когнитивный контроль, и, как следствие, критерием решения становился ожидаемый положительный аффект от грядущего употребления шоколадного торта. Запоминание двузначного числа, напротив, не занимало много когнитивных ресурсов, так что у человека оставалась возможность принять решение аналитически и, в частности, использовать критерий пользы, предпочитая фруктовый салат.
Иной пример принятия решения, в котором критерием выступает аффект, фигурирует в игре «Ультиматум», известной в экспериментальной экономике. Перед двумя игроками ставится задача деления суммы денег между собой. Первому игроку предлагается поделить деньги в любой пропорции и предложить долю второму игроку. Второй игрок может принять долю или отказаться от нее. Если второй игрок принимает долю, деньги остаются у участников в предложенной пропорции, иначе же, в случае отказа, оба игрока остаются ни с чем.
Аналитическим критерием решения данной задачи является принятие доли вторым игроком, какая бы сумма ни была предложена, поскольку обладание даже малой суммой объективно выгоднее, чем отсутствие денег. Однако результаты исследований показывают, что если второму участнику предлагают менее 20% всей суммы, то вероятность отказа повышается. Когда игроки давали обратную связь, они отмечали возникновение злобы (негативный аффект) в ответ на несправедливое предложение, что создавало переключение с когнитивных мотивов на эмоциональные и приводило к невыгодному отказу от денег.
Аффект может выступать немаловажным модулятором принятия решения в ситуациях неопределенности и риска. В отличие от неопределенности ситуация риска предполагает, что вероятности исходов известны и часть исходов может привести к неблагоприятным последствиям. Неопределенность же, в частности в силу недостатка информации, не позволяет человеку оценить вероятность того или иного исхода. В экспериментальных условиях участникам, которым предварительно выплачивали 10 долларов, предлагали выбрать между безопасной опцией с гарантированной выплатой 5 долларов или принять участие в лотерее, в результате которой участник мог получить от 5 до 125 долларов или не выиграть ничего.
В ситуации риска участникам предоставлялась информация о вероятности выигрыша конкретной суммы в виде соотношений, представленных на рисунке ниже. В ситуации неопределенности визуальная информация о вероятности выигрыша скрывалась посредством серого блока разной высоты в зависимости от уровня неопределенности.
Выбирая лотерею, участники неизбежно оказывались в аффективном состоянии, которое изменяло уровень их возбуждения, измеряемый посредством регистрации кожно-гальванической реакции. Результаты показали, что в среднем участники чаще выбирали лотерею в условиях риска, а не в условиях неопределенности. При этом более высокий уровень возбуждения сопровождал предпочтение выбрать безопасную опцию в условиях риска, но исключительно в тех случаях, когда шанс выигрыша был невелик. В условиях неопределенности, когда вероятность выигрыша неизвестна, повышенное возбуждение приводило к предпочтению лотереи, а не безопасной опции.
Различие в тенденциях указывает на то, что аффективное возбуждение в условиях высокого риска позволяет адаптировать поведение таким образом, чтобы исход оказался оптимальным (в частности, выбрать безопасную стратегию). В ситуации неопределенности, напротив, человек не обладает информацией для взвешенного решения, возбуждение утрачивает свою адаптивную функцию и, в частности, может приводить к завышенной оценке вероятности выигрыша.
Приведенные выше примеры показывают, насколько велика роль аффекта в тех когнитивных доменах, которые в привычном понимании относятся к сфере рацио. Зачастую это влияние носит адаптивный характер или позволяет решить задачу непредсказуемым и эффективным образом. Тем не менее нередко аффект может переплетаться с аналитической оценкой ситуации, катализировать когнитивные искажения и приводить к не самым оптимальным решениям. Ниже представлен ряд рекомендаций для поддержания баланса между аффектом и остальными когнитивными доменами.
Аффект не бывает плохим или хорошим. Несомненно, эмоции или настроение могут обладать положительной или отрицательной валентностью, позволяя нам исполняться энергии ликования или заставляя нас испытывать опустошающее отчаяние. Однако следует помнить, что в обоих случаях аффект может служить источником информации о текущей ситуации и, как следствие, сигнализировать о необходимости того или иного поведенческого паттерна (например, чувство страха сопутствует активации организма, достаточной для бегства от хищника, и т. д.) Подавление аффекта может привести к отрицательным психическим и соматическим последствиям. Поэтому сознательное признание и принятие протекающего аффекта («Я зол», «Мне грустно», «Мне страшно», «Я счастлив», «Мне интересно») является первым шагом, позволяющим предпринять дальнейшие действия по эмоциональной регуляции (в частности, техники релаксации с помощью дыхательных упражнений для нейтрализации тревоги и т. д.)
Некоторые ситуации могут порождать выраженную эмоциональную реакцию, приводящую к сильным искажениям в суждениях.
Этому соответствует феномен эмоциональной аргументации (emotional reasoning), в соответствии с которым эмоциональная реакция выступает критерием истинности какого-либо суждения вопреки иным эмпирическим свидетельствам.
Иногда это может приводить к самоисполняющимся пророчествам: например, боязнь не сдать экзамен порождает допущение о том, что студент не до конца понимает материал, что приводит к недоверию собственным знаниям и более случайному выбору ответов в тесте, что, в свою очередь, снижает оценку.
Очевидно, что в подобных ситуациях эмоциональное содержание переживаний следует несколько видоизменить. Осуществить это можно, в частности, с помощью техник когнитивной переоценки (cognitive reappraisal). Эти техники предполагают, что аффект (например, отрицательный) сопровождается типичными паттернами автоматических мыслей, которые чаще всего не соответствуют объективной реальности.
Признание наличия этих мыслей и их переоценка позволяют изменить интенсивность или валентность аффекта посредством обратной связи. Например, вы можете опаздывать на вечеринку к друзьям и испытывать сильные переживания, которые сопровождаются следующими мыслями: «Я тревожусь. Если я опоздаю на вечеринку, все будут злиться на меня и не будут со мной разговаривать». Когнитивная переоценка предполагает, что вы заметите некоторое преувеличение возможных последствий и, например, поймете, что обычно вы не опаздываете и единичное опоздание ни к чему плохому не приведет, а даже если бы вы опаздывали часто, то ваши друзья в любом случае будут рады вас видеть и вы весело проведете время. Трансформация мыслей в этой ситуации может привести к нейтрализации возникшего напряжения и тревоги. Важно подчеркнуть, что когнитивная переоценка не эквивалентна так называемому позитивному мышлению. Она базируется на интерпретации ситуации с другой точки зрения, и эта точка зрения может предполагать и уклон в сторону отрицательной валентности (в частности, это может быть полезно при предупреждении последствий от завышенных ожиданий, если те рискуют не оправдаться).
Таким образом, наблюдение за собственными аффективными состояниями позволяет предположить потенциальные поведенческие реакции, к которым эти состояния призывают или от которых изолируют, и, не обесценивая собственные эмоции или настроение, при необходимости скорректировать когнитивные установки или убеждения таким образом, чтобы пребывать в оптимальном состоянии и помнить, что разум и чувства не должны находиться в противоборстве и что именно их единение и обеспечивает всё то загадочное многообразие механизмов мышления, на которые способна наша психика.
Эмоции и мышление: wmiller — LiveJournal
Есть один застарелый ложный стереотип, касающийся эмоций, — сильные эмоции не дают нам трезво мыслить, в состоянии аффекта человек плохо соображает, если вообще соображает.Паника. Кто видел людей в состоянии паники и сам пребывал в таком состоянии, надолго запомнит. Люди бегают туда-сюда, не понимая, что нужно делать, кричат в истерике, топчут и калечат друг друга.
Эйфория — состояние наркотического опьянения, умопомрачающего блаженства.
«Всех люблю, весь мир чудесен!» «Наш коллектив самый замечательный на свете!» Почему люди бегут из вашего замечательного коллектива? «Они не понимают, они непросветлённые». «Наша секта самая просветлённая. Наш гуру — самый лучший. Мы идёт к свету, а кто не с нами, тот бродит во тьме». Всё, сознание человека законсервировано, закрыто от новых концепций, и мы не знаем, с чем это связано. Ломка сознания — очень тяжелый, болезненный процесс, к нему нужно подготовиться, и психика человека готовится, временно закрываясь от внешних воздействий. Я не люблю навязчивых просветителей, они не понимают, что психика человека — очень сложна и хрупка, её легко сломать. В Древний Греции человеческую душу изображали в образе бабочки. Бабочка — хрупкое созданье, прикоснись к крылу бабочки, и она погибнет. А вы по ней кирзовыми сапогами. Если человек не готов к ломке сознания, не ломайте его. Когда Хрущев разоблачал культ личности Сталина, людей выносили из зала, они попадали в больницу с сердечным приступом.
Дайте людям хоть немножко тепла, любви, заботы, внимания. Не лезьте к ним в голову, им сейчас не это нужно. Люди устали от грубости и жестокости.
Гнев. Уже догадываетесь, о чём я собираюсь написать. Люди в гневе убивают друг друга, ломают жизни себе и другим. Один отправляется на кладбище, другой — на зону.
Казалось бы всё говорит о том, что сильные эмоции вредны.
Что ж, возьмём эмоции послабее. А с ними как дела обстоят? Более слабые эмоции работают как фильтр, отфильтровывают только то, что соответствует текущей эмоции: в страхе мы видим только то, что представляет угрозу, в печали — обращаем внимание только на печальные события, в радости — «позитив на позитиве» (Любимый человек не умер, а отправился в лучший мир. Я получил не психотравму, а ценный опыт. Меня не пытались унизить, а испытывали на прочность.) У оптимиста стакан воды наполовину полон, у пессимиста — наполовину пуст. Следовательно, эмоции сужают наше восприятие, ограничивают мышление, не позволяют увидеть полной картины мира.
Вывод такой: общий эмоциональный фон сужает наше мышление, а сильные эмоции не дают трезво мыслить. Это подтверждается и нашим, и чужим жизненным опытом. С этим можно было бы согласиться, если бы не было другого опыта.
Наполеон. Идёт битва, противник наступает. Генералы бегают в растерянности. Наполеон стоит неподвижно, белый как мел, и размышляет. Через короткое время он выдаёт гениальное решение и выигрывает битву. Все боятся, бесстрашных нет. Но одних людей страх мобилизует, а других — дезориентирует и обездвиживает. Страх помогал Наполеону мобилизовать свои умственные способности: быстро думать и находить спасительные решения.
Страх способен мобилизовать не только умственные, но и физические способности. Вы, наверное, слышали истории о том, что люди взбирались на высоченные столбы, перепрыгивали через трехметровые заборы, пролезали в узкие щели. Одна женщина подняла машину, чтобы вытащить из-под неё ребёнка. Если все слышали подобные истории, то почему продолжают повторять, что сильные эмоции вредны? Наоборот, сильные эмоции способны превратить нас в сверх-людей, сверх-сильных и сверх-умных.
Когда разум не в ладах с чувствами, тогда чувства мешают разуму. Но если соединить чувства и разум, то наши способности становятся просто феноменальными.
На Востоке есть «энергетические практики» — ци-гун, прана-яма. Я — человек западного образования, поэтому моё мнение может быть ошибочным, но я, тем не менее, выскажу своё предположение. Работа с «энергиями» на самом деле является работой с эмоциями, соединением в целое разрозненных частей: тела и разума через связующее их звено — эмоции. С чем лучше работать? С непонятными мистическими «энергиями» или с эмоциями, телом и разумом? «Энергетические практики» для нас, западных людей, опасны тем, что мы плохо понимаем, что на самом деле с нами происходит. А если использовать понятные нам термины, тогда опасностей будет меньше.
Если между «ци» и «праной» и нашими представлениями об эмоциях есть связь, тогда неудивительно увлечение наших современников восточными практиками. Мы не знаем, что делать с нашими эмоциями, мы умеем либо подавлять эмоции, либо бездумно и бездарно выплескивать их наружу.
Восточные практики предлагают что-то совсем другое, и неплохо было бы разобраться, что именно, чтобы не стать слепым орудием в чужих руках.
Есть такое неприятное состояние — безволие или слабоволие. Безволие может проявляться на разных уровнях. Если человек не привык думать своей головой, он будет слушать первого встречного гуру и внимать каждому его слову. Некритичность мышления или умственное безволие.
Если человек не научился ставить цели, планировать и преодолевать препятствия, ему нужен опытный руководитель. Безвольный человек всю жизнь послушно следует за волевым лидером.
То же относится и к эмоциональной жизни человека. Люди, не владеющие своими эмоциями, подчиняются «эмоциональному лидеру». «Эмоциональный лидер» способен изменить эмоциональное состояние другого человека: успокоить его, взбодрить, утешить, размягчить, возбудить, раздражить. Что с вами происходит во время занятий восточными практиками: вы становитесь эмоционально независимыми или вас приучают подчиняться любым эмоциональным командам, идущим извне?
Понаблюдайте за своим эмоциональным состоянием: насколько быстро и сильно вы заражаетесь чужими эмоциями.
Если вы поддаётесь внешнему эмоциональному воздействию — это признак эмоционального безволия. Эмоционально безвольному человеку повсюду мерещатся «энергетические вампиры», которые высасывают из него «энергию», закрывают ему «чакры» или ещё что-то с ним делают (позиция человека-жертвы, с которым всё время кто-то что-то делает, а сам он с собой ничего поделать не может). Эмоционально безвольный человек валится с ног под воздействием бойца-бесконтактника или экстрасенса вроде Кашпировского. Я думаю, что на эмоционально безвольного человека можно навести «порчу», «приворот» и «отворот». Что на самом деле происходит с вами во время занятий восточными практиками? На пользу ли вам идут занятия ци-гуном и йогой? Не делают ли из вас «эмоционального раба»?
Монахи-отшельники пишут, что наши страсти и добродетели созданы из одного и того же материала. Всем нам дана животная природа, и мы творим из неё то, что сами пожелаем. Это же относится к эмоциям: из эмоций мы можем сотворить как самые возвышенные чувства, так и самые низменные.
Какие чувства мы питаем: зависть, презрение, тщеславие, гнев? Или любовь, милосердие, сострадание, сочувствие? В какую сторону мы направляем наши эмоции — в сторону разрушения или созидания? Стоит ли удивляться, что сильные эмоции разрушают наш разум и тело, да мы всю жизнь тем и занимаемся, что разрушаем свой разум и тело. Разрушительная сила находится не в наших эмоциях. Разрушать или созидать — это наш свободный выбор, наше волеизъявление. Мы сами себя разрушаем, сами себя опустошаем, и виним в этом «энергетических вампиров», или «эгрегоров», или «энерго-информационных паразитов», или ещё невесть кого, кто якобы «высасывает» из нас «энергию». Мы сами теряем свою «энергию» и не надо искать виноватых.
Если вы научитесь направлять эмоции в созидающее русло, то вы поймёте, почувствуете, что эмоции отнюдь не мешают нам трезво мыслить, а, наоборот, проясняют сознание, обостряют восприятие, подпитывают наш мозг и ускоряют мышление в несколько раз. В книгах об эмоциях можно прочитать, что эмоции возникают очень быстро, за долю секунды, и в мгновения опасности эмоциональное реагирование спасает нас от смерти.
В этот критический миг ум человека отключён, первая мысль возникает через одну-две секунды, когда уже всё кончено. Отсюда возник ещё один миф: у нас очень медленное мышление, в несколько раз медленнее эмоционального реагирования. Но если мысль и эмоции синхронизованы друг с другом, то мышление становится почти таким же быстрым как эмоциональное реагирование.
Мне посчастливилось войти в такое состояние, когда мысль и эмоции работают в спарке друг с другом. Я полагаю, что именно в таком состоянии у людей проявляются непонятные экстраординарные способности. Мысль ускоряется, становится очень плотной и ёмкой, похожей на маленький архив, в котором заархивированы большие файлы. Мышление становится образным. Вспомните сказки, мифы, легенды, притчи Иисуса Христа — все они наполнены образами. Наши предки так и мыслили. Современное мышление другое — мы оперируем более абстрактными понятиями. При ускорении мысли, при слиянии мыслей и чувств абстрактное мышление исчезает и снова появляется древнее образное мышление.
К сожалению, наша способность мыслить образами несколько повреждена. В состоянии слияния мысли и чувства понимаешь, что то, что написано в толстенном труде в двести страниц, переполненном специальным терминами, можно выразить одним предложением: просто, ясно и красиво. И в этой простой, ясной и красивой метафоре каждый увидит своё — то, что ему нужно. Прочтёт первый раз — увидит одно, прочтёт другой раз — увидит другое. Метафора — тот самый архив, в который вложено множество смыслов.
Меня ещё заинтересовал такой факт: притчи Иисуса Христа мы прекрасно понимаем и истолковываем спустя две тысячи лет (!), а откровения Иоанна Богослова и других мистиков понять практически невозможно.
Очень важно учиться работать со своими эмоциями. Авторы книг о развитии эмоционального интеллекта призывают на первом этапе научиться осознавать свои эмоции. Для этого, например, поставить в сотовом телефоне напоминалку «А что ты сейчас чувствуешь?», вести ежедневники с описанием пережитых событий, эмоций и чувств.
Я бы рекомендовала обращать внимание на ещё две вещи:
- Как эмоции отражаются на состоянии тела: как меняется дыхание, какие участки тела холодеют или теплеют, какие мышцы напрягаются или расслабляются, что происходит с кожным и волосяным покровом, где возникают болезненные или приятные ощущения.
- Как эмоции влияют на мышление: проясняется ли ум или мутится, хочется спать или бодрствовать, возникает ли состояние сосредоточенности и внимательности или рассеянности.
Я думаю, что эти два разных навыка — словесное и бессловесное осознание чувственных состояний — одинаково полезны. Мысли 101: Как мысли создают эмоции и прочее
Стоит ли доверять эмоциям?РАСПРОСТРАНЕННОЕ УБЕЖДЕНИЕ: Вы всегда должны доверять своим эмоциям.
РАСПРОСТРАНЕННОЕ УБЕЖДЕНИЕ: чувства иррациональны, и им нельзя доверять.
Так что это? Они ОБА неправы.
Эмоции и чувства не бывают правильными и неправильными, точными или нет. Эмоции — это просто реакция вашего тела на то, о чем вы ДУМАЕТЕ, независимо от того, думаете вы намеренно или нет. Ваша система убеждений и другие бессознательные мысли все время происходят на автопилоте и часто вызывают эмоции. Вот почему иногда вы НЕ ПОНИМАЕТЕ, почему вы так себя чувствуете.
Вот пример того, почему эмоции никогда не бывают ни правильными, ни неправильными… потому что они просто реагируют на ваши мысли…
- Подумайте о том, чего у вас нет (чего вы хотите). Вы можете думать, что несчастны, потому что у вас его нет, но это неправда. Вы несчастны из-за МЫСЛИ о том, что у вас его нет.
- Были ли вы когда-нибудь счастливы, когда его не было?
- Если бы у вас его не было, но вам было бы все равно, были бы вы несчастны?
- Если бы у вас до сих пор его не было, но вы делали что-то, что мешало вам думать об этом, например, катались на американских горках, были бы вы этим недовольны?
- Видите ли, отсутствие нужды не заставляет вас чувствовать себя плохо. Думая об этом делает.
Почти во всех случаях именно наши мысли создают наши эмоции. Иногда наш бессознательный разум и чувства улавливают вопросы из окружающей среды, которые вызывают эмоции, такие как чтение языка тела или выражения лица человека и автоматическая эмоциональная реакция или ощущение опасности и автоматическая реакция страха.
Однако в остальное время НЕ внешний мир или ситуация вызывают нашу эмоциональную реакцию. Именно мысленный фильтр, через который проходит ситуация, — наша интерпретация — вызывает нашу эмоциональную реакцию на ситуацию.
В психологии этот процесс рассматривается в когнитивно-поведенческой терапии (КПТ). КПТ эмпирически проверена и используется в терапии, лайф-коучинге и организационной психологии. КПТ использует стратегии, чтобы прервать нездоровые модели мышления и использовать позитивный внутренний диалог и образы, чтобы перенаправить мышление пациента, чтобы изменить его настроение.
Ключ к пониманию здесь заключается в том, что когнитивно-поведенческая терапия свидетельствует о том, что мы контролируем свои мысли. И если у нас есть контроль над своими мыслями, мы можем контролировать свои эмоции. Это может быть сложно сделать, но это навык, которому можно научиться.
Вот процесс:
Изменить эмоцию, и цель этого видео — изменить свое мышление, и цель этого видео — изменить свое мышление, чтобы изменить свое мышление. 2 способа сделать это:
- Сосредоточение внимания на чем-то другом (отвлечение): Когда вы испытываете нежелательную эмоцию и понимаете, что причина в том, о чем вы думаете, ваша первая линия защиты — буквально просто измениться. тему ваших мыслей, точно так же, как вы меняете тему разговора с другим человеком, если он не приводит ни к чему хорошему. Иногда лучший способ почувствовать себя лучше — вместо этого сосредоточиться на чем-то, что приносит вам больше удовольствия. Перестаньте думать о мыслях, которые вызывают ваши эмоции, и эмоции прекратятся. Думая о чем-то позитивном, вы чувствуете себя хорошо.
- Поиск новой точки зрения: Когда вы меняете свой взгляд на вещи, вещи, на которые вы смотрите, меняются. Даже в той же ситуации или с теми же фактами, если вы измените свою точку зрения, ваше восприятие ситуации изменится. Вот пример: мужчина был в гостях у друга и зашел на кухню заварить чай. Чайника он не нашел, поэтому налил воды в стеклянный кофейник и поставил его на газовую плиту. Он вернулся в гостиную и через минуту почувствовал что-то горящее. Он вернулся и обнаружил, что ручка графина загорелась. Он быстро потушил огонь. Он извинился перед своим другом и чувствовал себя одновременно смущенным и виноватым. Его друг, однако, смеялся и дополнял его навыки «пожарного». Та же ситуация, разные точки зрения — и в результате получились совершенно разные эмоциональные реакции.
Его друг, однако, смеялся и дополнял его навыки «пожарного». Та же ситуация, разные точки зрения — и в результате получились совершенно разные эмоциональные реакции.Итак, если мысли вызывают эмоции, то что же вызывают эмоции? Решения. И к чему приводят решения? Действия. А что происходит, когда вы предпринимаете действия? Вы получаете результаты. Результатом может быть опыт, работа, отношения или такие объекты, как автомобили или телефоны. Собственно, сами объекты были созданы мыслью. Действительно!
Мысль -> Эмоции -> Решения -> Действия -> Результаты и прочееПодумайте, какую программу вы смотрите на телефоне или на компьютере…
До того, как вы приобрели его, вы (или тот, кто купил его для вас) должна была подумать о том, чтобы купить его… и чтобы он появился в магазине, у кого-то должна была появиться идея хранить его и продавать, а до этого у кого-то должна была быть идея сделать это, а до этого у кого-то должна была быть идея его изобрести…
Итак, если вы используете iPhone, например, Стив Джобс и его коллеги из Apple буквально придумали, что iPhone существует… но это не началось с этого… до этого кто-то должен был придумать сенсорный экран и у кого-то должна была быть идея для приложений, у кого-то еще должна была быть идея для мобильного телефона, а до этого у кого-то должна была быть идея для телефона, а до этого у кого-то должна была быть идея для общения на расстоянии… а до этого у кого-то должна была быть идея общаться словами, а до этого у кого-то должна была быть идея вообще общаться.
А до этого у кого-то вообще должна была быть идея. А до этого кто-то должен был существовать, а значит, кто-то должен был подумать о… ой, погодите, не будем, не будем.
Итак, вы видите, как все эти идеи (мысли) привели к тому, что перед вами стоит эта технология? Можете ли вы оценить, что тысячи лет эволюции мышления сговорились, чтобы вы могли смотреть или слушать это прямо сейчас?
Это довольно удивительно, и я надеюсь, что убедил вас, что мысли создают эмоции, которые ведут к вещам.
Итак, вопрос в том, как мне контролировать свои мысли?Во-первых, давайте дадим вашим мыслям имя. Давайте пойдем с «БОБ». Вот как вернуть себе контроль над BOB:
- ИГНОРИРОВАТЬ БОБА : Не принимай БОБА всерьез. Когда БОБ начинает беспрерывно бормотать или запрыгивает на негативный поезд, представьте, что у БОБа забавный голос или он одет в клоунский костюм. БОБ — это не вы, и он не знает, о чем говорит.
- ЗАЩИТИТЬ БОБА : БОБ легко поддается влиянию, поэтому всегда спрашивайте себя, действительно ли ВЫ верите в то, что он говорит. Обратите особое внимание на любые мысли, исходящие от БОБа, которые звучат очень похоже на то, что говорят другие люди (например, ваши родители, средства массовой информации, авторитетные лица). Выбирайте с умом то, чему вы подвергаете БОБА, потому что он склонен верить этому и повторять это.
- НАБЛЮДАЙТЕ ЗА БОБОМ : Как можно чаще напоминайте себе следить за своим БОБом. Обратите внимание, о чем он думает. Если вам не нравится то, о чем он думает, ВЫБЕРИТЕ НОВУЮ МЫСЛЬ. Вы главный. Это особенно важно, если БОБ думает о том, чего вы НЕ хотите или о чем-то, что вас беспокоит.
Когда БОБ начинает беспрерывно бормотать или запрыгивает на негативный поезд, представьте, что у БОБа забавный голос или он одет в клоунский костюм. БОБ — это не вы, и он не знает, о чем говорит. Требуется время, чтобы научиться управлять своим BOB.
Вы заметите моменты, когда БОБ сбегает по касательной с ужасными мыслями, а вы этого не замечаете — подлый БОБ! Затем вы, в конце концов, заметите, что делает БОБ, и сможете УДАРИТЬ БОБА по голове — это как играть в «Ударь крота». Ударьте его и скажите «плохой боб!» Это останавливает негативные мысли, давая вам возможность вспомнить, что у вас есть выбор, а затем выбрать лучшую ЧУВСТВУЮЩУЮ мысль.
Чем больше вы будете наблюдать за БОБом, тем лучше вы поймаете его в действии — вы сможете прервать БОБа до того, как ваши эмоции выйдут из-под контроля.
Джоэл и Натали Ривера
Джоэл и Натейл являются соучредителями Transformation Academy®, где они обучают передовых предпринимателей, лидеров и лайф-коучей тому, как управлять своим мышлением и создавать целеустремленный бизнес. Они открыли более десятка предприятий и обучили более 500 000 коучей из 200_ стран и территорий. Джоэл — бывший профессор психологии со степенью магистра в области консультирования и образования, в настоящее время завершает работу над диссертацией об эвдемоническом счастье для получения степени доктора философии.
в психологии.
О НАС
КАТАЛОГИ
СЕРТИФИКАТЫ ТРЕНЕРА
Академия трансформации
Клируотер-Бич, Флорида, США
Возможен ли баланс между работой и личной жизнью? Путешествие вашего героя
Когда эмоции встречаются с мышлением | Psychology Today
Сосредоточение творческого внимания на грусти
Источник: pdpics через Wikimedia Commons
Иногда, пытаясь понять творчество и эмоции, мы устанавливаем жесткие правила. Мы быстро видим потенциал позитивного настроения для творчества и помогают нам увидеть общую картину. Но мы недооцениваем роль негативных настроений — видя, что они заставляют нас сосредотачиваться на деревьях и упускать из виду лес.
Может ли быть так, что человеческий разум, и человеческий разум, когда он сталкивается с беспорядочной сложностью эмоций, так же прост и опрятен? Что могло бы произойти, если бы (по какой-то причине) наши мыслительные процессы были сосредоточены преимущественно на деталях, а наше настроение было бы вполне позитивным? Или если бы наши мыслительные процессы были широкими и абстрактными, но наше настроение было бы несколько грустным?
Мышление встречается с настроением
Взяв на себя задачу лучшего определения того, когда типичные обобщения настроения и мышления имеют место, а когда нет, исследователи из Университета Лойолы в Чикаго недавно провели несколько трехэтапных (мышление + настроение) + творчество) эксперименты.
Первый этап — фаза мышления — сосредоточен на перемещении участников в пространстве деталей. Участники были «процедурно подготовлены» к тому, чтобы сосредоточиться либо на конкретных деталях (деревья), либо на более широких всеобъемлющих паттернах (лес). Их попросили как можно быстрее и точнее идентифицировать буквы, представленные на экране компьютера. Каждая буква сама состояла из букв меньшего размера: например, большая буква Н состояла из множества маленьких букв «Ф» или большая буква «Ф» состояла из множества маленьких букв «л».
Какую букву ты видишь?
Источник: W Koutstaal
Без их ведома некоторых участников всегда просили найти буквы, которые были частью общей конфигурации. Эти участники были настроены на «общую картину» в своем образе мышления. Других участников всегда просили найти буквы, которые были частью более мелкой детализированной конфигурации. Эти участники были «подготовлены к деталям» в своем образе мышления.
Затем, во второй фазе «эмоции», участники выполняли задание, призванное изменить их настроение, вызывая либо грусть, либо радость.
Например, участников попросили вместе составить «инвентарь жизненных событий», который будет использоваться в будущих исследованиях. Тех, кто находился в состоянии позитивного настроения, просили в течение 10 минут максимально ярко и полно описать пережитое ими событие, которое сделало их «по-настоящему счастливыми». Напротив, тех, кто находился в состоянии отрицательного настроения, вместо этого попросили живо и полностью описать пережитое ими событие, которое сделало их «действительно грустными».
Наконец, на третьем «творческом» этапе участникам дали задание, связанное с творчеством. Например, в одном эксперименте творческая задача состояла в том, чтобы придумать как можно больше творческих применений кирпича. В другом эксперименте участникам было предложено творчески решить проблемы понимания. В следующем эксперименте задача на творчество представляла собой задачу на определение категории, в которой участников просили оценить по 10-балльной шкале, насколько хорошо различные предметы принадлежат к определенной категории, например «мебель».
Некоторые из примеров, которые им было предложено оценить, были очень типичны для данной категории, поэтому почти все сказали, что они хорошо относятся к этой категории (например, стул, диван, стол). Другие примеры были менее типичны для этой категории, но — при более широком и творческом складе ума — все же могли считаться принадлежащими к этой категории (например, телефон, веер, ваза).
Так что же случилось?
Интригующий вывод заключался в том, что креативность зависела не только от эмоций (счастливых или грустных) или только от режима мышления (обобщенного или детального), в котором находились участники. Креативность зависела от комбинации деталей участников. мировоззрение и их настроение.
Участники, которые сначала были подготовлены к тому, чтобы быть в настроении «большой картины» (искать более крупную конфигурацию в буквах), а также поощрялись быть в позитивном настроении (а не в грустном настроении), были более творческими в исследовании.
использование кирпичной задачи. Они также были более проницательными в решении проблем и более широкими и гибкими классификаторами. Они считали «нетипичных» членов категорий более принадлежащими к категории, чем участники, которые были настроены на «общую картину», но поощрялись быть в грустном настроении.
Но как быть с теми, кто был настроен на «детальное» настроение? Теперь (как показано на диаграмме ниже) именно участники в грустном настроении были более изобретательны в использовании кирпичика. Участники в состоянии грусти и подробностей также были более проницательными в решении проблем и более широко принимали свои суждения о категоризации, чем участники, настроенные на счастье и детали.
Когда мысли встречаются с эмоциями.
Источник: W Koutstaal
Что со всем этим делать?
Из этих результатов исследования мы можем извлечь два четких взаимосвязанных урока.
Один урок: Взгляд, ориентированный на детали, не всегда вредит творчеству, равно как и перспектива в целом не всегда полезна.
Это может зависеть от других факторов, включая наше настроение или эмоциональное состояние.
Второй урок — это обратная сторона первого: Положительные эмоции не всегда являются самыми полезными для творчества — грустное настроение (особенно в сочетании с ориентацией на детали) также может способствовать развитию наших творческих идей.
Итак, положительные эмоции не всегда побеждают в творчестве. Как мы подчеркиваем в Innovating Minds: Rethinking Creativity to Inspire Change:
«Многие формы и оттенки эмоций могут способствовать нашим творческим процессам. Ни одно эмоциональное состояние не всегда способствует творчеству. С течением времени опыт смешения эмоций — но с позитивным настроением или аффектом чаще, чем с негативным аффектом, и сопровождаемым некоторым оптимизмом — может лучше всего способствовать творчеству в отдельных лицах и группах». (стр. 29)
Для размышления . . .
- Если вы спонтанно испытываете скачки настроения вверх или вниз, пытаетесь ли вы превратить это эмоциональное состояние в творческую работу для себя? Могли бы вы подняться или опуститься на своем уровне абстракции, чтобы достичь лучшего (более плодотворного) соответствия между вашим настроением и вашим мышлением, чтобы наиболее полно подстегнуть и вдохновить ваше мышление?
- Исследователи Лойолы использовали задачу идентификации букв, чтобы изменить уровень детализации мышления участников без их ведома. В своей повседневной жизни, какие виды деятельности или действия вы совершаете, чтобы сместить ваш уровень абстракции на более абстрактную и общую перспективу? Насколько вы осознаете, когда переключаетесь, и почему?
- Вы максимально используете свои взлеты и падения? Может быть много способов, которыми наши эмоции могут «подстрекать» нас к творчеству!
В своей повседневной жизни, какие виды деятельности или действия вы совершаете, чтобы сместить ваш уровень абстракции на более абстрактную и общую перспективу? Насколько вы осознаете, когда переключаетесь, и почему?Как чувства формируют наше мышление
Леонард Млодинов получил докторскую степень по теоретической физике в Калифорнийском университете в Беркли, был научным сотрудником Александра фон Гумбольдта в Институте Макса Планка и преподавал в Калифорнийском технологическом институте. Его предыдущие книги включают бестселлеры The Grand Design и A Briefer History of Time (оба со Стивеном Хокингом), Subliminal (лауреат премии PEN/E. O. Wilson в области литературной науки), The Drunkard’s Walk и Elastic .
Ниже Леонард делится пятью ключевыми выводами из своей новой книги « Эмоциональность: как чувства формируют наше мышление» .
Прослушайте аудиоверсию, прочитанную самим Леонардом, в приложении Next Big Idea.
1. Дарвин ошибался насчет эмоций.
До нынешнего всплеска исследований эмоций большинство ученых понимали наши чувства в рамках, восходящих к Чарльзу Дарвину. Эта традиционная теория эмоций включала в себя ряд принципов, которые казались интуитивно правдоподобными, например, что существует набор основных эмоций: страх, гнев, печаль, отвращение, счастье и удивление, которые являются универсальными для всех культур и не пересекаются. Кроме того, каждая эмоция вызывается определенным стимулом во внешнем мире и что каждая эмоция вызывает фиксированное и определенное поведение.
Эта идея действительно восходит к древним грекам, но оказывается, что она совершенно неверна. Точно так же, как законы движения Ньютона были вытеснены квантовой теорией, когда наука разработала новые инструменты, позволившие нам заглянуть в атомный мир, так и старая теория эмоций теперь уступает место новому взгляду, во многом благодаря выдающимся достижениям в области науки.
нейровизуализация и технологии. Ученые обнаружили, что, хотя старая точка зрения предлагала, казалось бы, правдоподобные ответы на основные вопросы о чувствах, она не точно отражала то, как на самом деле работает человеческий мозг.
Например, каждая из этих шести основных эмоций на самом деле не является отдельной эмоцией. На самом деле это универсальный термин для спектра или категории чувств, и эти категории не обязательно отличаются друг от друга. Страх, например, во многом совпадает с тревогой, а страх — это даже не отдельная эмоция — он бывает разных оттенков. В мозгу страх перед пауком, например, имеет другой механизм, чем страх удушья.
«Страх, например, во многом совпадает с тревогой, а страх — это даже не одна эмоция — он бывает разных вкусов».
Более того, миндалевидное тело, которое долгое время считалось нашим центром страха, на самом деле играет ключевую роль в некоторых эмоциях, и это не обязательно для всех типов страха. Современные ученые также расширили свое внимание далеко за пределы этих пяти или шести основных эмоций, включив в них десятки других, таких как социальные эмоции, такие как смущение и гордость, и даже чувства, которые раньше считались влечениями, такие как голод и сексуальное желание.
2. Эмоции помогают принимать решения.
Дарвин считал, что эмоции играют ключевую роль у нечеловеческих животных, но мы, люди, переросли их. Он считал, что у нас есть рациональное мышление и что оно намного превосходит эмоции. Сегодня мы знаем лучше. Эмоции так же важны, как и разум, в руководстве нашими мыслями и решениями, хотя они действуют по-другому. В то время как рациональное мышление позволяет нам делать логические выводы на основе наших целей и соответствующих данных, эмоции действуют на более абстрактном уровне. Это влияет на важность, которую мы придаем целям, и вес, который мы придаем данным. Он формирует основу для нашей оценки, которая не только конструктивна, но и необходима. Эмоции, коренящиеся как в наших знаниях, так и в нашем прошлом опыте, меняют наше представление о наших нынешних обстоятельствах и наших будущих перспективах — часто тонкими и последовательными способами.
Рассмотрим пример из практики под руководством Марка Фентона-О’Криви, профессора Школы бизнеса Открытого университета, к северо-востоку от Оксфорда.
Он изучил более 100 профессиональных трейдеров в инвестиционных банках, чтобы изучить их ключи к успеху. Трейдинг — это динамичная и требовательная профессия, требующая очень быстрого принятия сложных и важных решений. На карту поставлено многое, и именно здесь на сцену выходят эмоции. На бессознательном уровне эмоции, основанные на прошлом опыте, обеспечивают радар, который направляет ваше внимание и формирует ваше восприятие как угроз, так и возможностей. Благодаря эмоциям постоянный поток данных и результатов со временем сформирует вашу интуицию и позволит вам быстро выбрать подходящее действие.
«Эмоции так же важны, как разум, в руководстве нашими мыслями и решениями, хотя они действуют по-другому».
Фентон-О’Криви обнаружил, что относительно менее успешные трейдеры обычно отрицают, что эмоции играли какую-либо значительную роль в их работе. Они пытались подавить свои эмоции, в то же время отрицая, что эмоции влияют на принятие ими решений. Но он обнаружил, что у самых успешных трейдеров было совершенно иное отношение.
Они признали свои эмоции. Они продемонстрировали большую готовность размышлять о своем эмоциональном поведении. Они признали, что эмоции и правильное принятие решений неразрывно связаны. Принимая, что эмоции необходимы для высокой производительности, они были склонны критически размышлять о происхождении своей интуиции и роли своих эмоций. Они приняли положительную и важную роль эмоций, понимая при этом, что, когда эмоции становятся слишком интенсивными, полезно знать, как их смягчить.
Проблема успешных трейдеров заключалась не в том, как избежать эмоций, а в том, как их регулировать и использовать. Эмоции не безошибочны — точно так же, как наша зрительная система страдает от оптических иллюзий, эмоции в некоторых случаях могут выйти из-под контроля. Но в подавляющем большинстве случаев то, что обнаружил Фентон-О’Криви, верно для трейдеров ценными бумагами, верно и для всех нас: в целом эмоции играют жизненно важную роль в принятии правильных решений.
3. Эмоция и рациональное мышление неразделимы.
Поль Дирак был одним из величайших физиков 20 века, пионером квантовой теории. Электроника, компьютеры, связь и интернет-технологии, доминирующие в современной жизни, основаны на его теориях. На протяжении десятилетий самые известные физики своих поколений подходили к этому мастеру и спрашивали его о секрете успеха в физике. Что он им сказал?
— Руководствуйтесь, — сказал он, — прежде всего своими эмоциями.
Зачем он это сказал? Люди думают, что физика состоит из формул, таких как A + B = C. Но когда вы проводите исследование, вы обычно сталкиваетесь с ситуациями, в которых A + B может быть C, D или E, в зависимости от того, какие предположения вы выберете и какие. приближения, которые вы делаете. Даже акт изучения А + В сам по себе является вопросом выбора — возможно, вам следует вместо этого взглянуть на А + С или А + D.
«Каждая эмоция представляет собой отдельный способ мышления и вносит соответствующие коррективы в ваши суждения и рассуждения».
В физике эмоции управляют вашими решениями о том, что вы делаете — например, о пути изучения математики, или о том, как вы это делаете, или о том, какие предположения вы делаете. Он основан как на бессознательных, так и на сознательных процессах, которые кодируют ваши цели и ваш прошлый опыт способами, которые вы, возможно, не осознаете.
Подобно тому, как исследователи древности использовали сочетание знаний и интуиции, чтобы найти дорогу в пустыне, физики принимают решения, основываясь на математике своей теории, а также на своих чувствах. Точно так же, как великие исследователи часто настаивали на небольшом количестве аргументов в пользу своего решения, так и физики иногда вынуждены приступать к своим изнурительным математическим вычислениям, подпитываемые лишь иррациональным энтузиазмом.
Если для успеха даже самое точное и аналитическое мышление должно сочетаться с эмоциями, неудивительно, что эмоции оказывают огромное влияние на наши повседневные мысли и решения.
В жизни редко бывает ясно, какой путь или действие выбрать. Наши решения основаны на сложном наборе обстоятельств и фактов, вероятностей и рисков, а также на неполной информации. Затем наш мозг обрабатывает эти данные и рассчитывает нашу умственную и физическую реакцию. Мы используем наш рациональный разум, чтобы рассуждать, но наши рациональные расчеты не происходят в вакууме; они неразрывно управляются нашим эмоциональным состоянием, а эмоции — это способ умственной работы, функциональный фон, который организует и координирует многие программы мозга в соответствии с типом ситуации, в которой вы находитесь. Каждая эмоция представляет собой другой способ мышления и вносит соответствующие коррективы в ваши суждения и рассуждения.
4. Без чувств мы бы даже с кровати не встали.
Рассмотрим робота Софию, разработанного в 2015 году компанией Hanson Robotics. София выглядит как человек, говорит по-человечески и способна на впечатляющее выражение лица. Но София совсем не похожа на человека.
Несмотря на свою внушительную внешность, как и любой другой компьютер, она не способна к самостоятельному мышлению и действию. Если бы вы отвели ее в комнату, или в сад, или посреди оживленной улицы, и возбудили бы ее, что бы она сделала? Будет ли она исследовать комнату? Нет, это потребует любопытства. Будет ли она смотреть на красоту сада? Нет, у нее нет чувства удовольствия. Сможет ли она осторожно уйти с улицы на безопасный тротуар? Нет, у нее нет стремления избегать вреда.
«Решить, следует ли действовать, и мотивировать нас продолжать попытки, если поиск будет трудным или неприятным, — это один из величайших даров наших эмоций».
Такой робот, как София, может быть очаровательным, но она не решает действовать так, как это делает человек. Она просто выполняет фиксированный набор инструкций, начиная с момента ее активации и заканчивая, когда ее программа достигает команды остановиться. Выполнение предварительно запрограммированного набора действий в ответ на заранее определенный триггер — это навык, который развился в начале нашей эволюционной истории, и он остается в учебнике всех животных, включая нас, людей.
Но высшие животные, в отличие от более примитивных форм жизни и в отличие от Софии, также обладают способностью решать, действовать ли на основе их оценки новой ситуации, которая не представляет собой предопределенного триггера.
Эта способность активируется посредством процессов постоянно возрастающего уровня сложности. На самом примитивном уровне существует бинарная способность чувствовать. Это называется «ядерный аффект», и он делит весь наш опыт на хороший или плохой. Затем идут базовые чувства страха, беспокойства, печали, голода, боли и так далее. И у людей наши мозговые цепи также производят тонкие и сложные социальные эмоции, такие как гордость, смущение, вина и ревность. В конечном итоге взаимодействие всех этих уровней эмоций порождает наше стремление действовать или воздерживаться от действия. Решать, следует ли действовать, и мотивировать нас продолжать попытки, если поиск труден или неприятн, — это один из величайших даров наших эмоций.
5. Вы можете управлять своими эмоциями.
Наши эмоции переносят нас в глубины печали и вершины радости. Они являются доминирующей движущей силой нашего выбора и поведения. Это причина, по которой мы формулируем и достигаем наших целей, но они также могут быть причиной номер один, которая нас подводит. Это нормально чувствовать душераздирающую грусть при напоминании о потере любимого человека, но это не нормально чувствовать это, потому что вы не можете открыть банку с маринарой. Одна из повторяющихся тем в изучении эмоций заключается в том, что эмоции являются необходимой частью нашего существования и обычно приносят пользу. Но поскольку они разрабатывались в эпоху, когда наша жизнь была совсем другой, обязательно будут времена, когда они не будут оптимальны для наших сегодняшних нужд.
«Регулирование эмоций имеет как физические, так и психологические преимущества. Например, это связано с улучшением физического здоровья, особенно в отношении сердечно-сосудистых заболеваний».
В частности, чрезмерно интенсивные эмоциональные состояния могут иметь обратную сторону.
Будут времена, когда лучше всего скрывать или подавлять свои чувства, потому что другие сочтут их непрофессиональными или неуместными, когда ради собственного благополучия мы можем захотеть снизить интенсивность своих чувств. Регулирование эмоций имеет как физические, так и психологические преимущества. Например, это связано с улучшением физического здоровья, особенно в отношении сердечно-сосудистых заболеваний. В одном исследовании пожилых мужчин у тех, у кого был самый низкий уровень регуляции эмоций, был на 60 % больше шансов пережить сердечный приступ, чем у тех, кто был опытным в регуляции. В последнее десятилетие или два психологи-исследователи сосредоточились на том, чтобы разобраться во всем этом, изучая и подтверждая эффективность различных подходов к регуляции эмоций. Три самых эффективных приемка , переоценка , выражение .
Эпиктет писал: «Владыка человека — это тот, кто может подтвердить или удалить все, что человек ищет или избегает».
Если вы не зависите ни от кого, кроме себя, в удовлетворении своих желаний, у вас не будет другого хозяина, кроме вас самих, и вы будете свободны. Стоическая философия была об этом — о том, чтобы взять на себя ответственность за свою жизнь, научиться работать над тем, что в ваших силах выполнить или изменить, и не тратить энергию на то, что вы не можете изменить. Мы не злимся на дождь, если он испортит нам пикник — это было бы глупо, потому что с дождем мы ничего не можем поделать. Но мы часто do злимся, если кто-то плохо с нами обращается, даже если мы часто не можем контролировать этого человека не больше, чем мы можем изгнать дождь. Так что это так же глупо. Принятие заключается в том, чтобы признать это и реализовать в своей жизни. Принятие — сердцевина стоического подхода; вы можете уменьшить эмоциональную боль, если признаете, что худшее может случиться, и сосредоточитесь только на том, что вы можете сделать, чтобы отреагировать позитивно. Это позволяет эмоциям мотивировать вас, а не саботировать.
Следующая техника называется переоценка . Представьте, что вы едете на деловую встречу и выезжаете на улицу, заблокированную стройкой. Вы заблудились, пытаясь следовать объездом, и в итоге опоздали на 20 минут. Вы можете ответить, подумав: «Почему эти идиоты не могут дать четких указаний?» Такие мысли могут разозлить вас, или вы можете винить себя, думая: «Почему я всегда теряюсь? Что со мной не так?» Такой ответ может вас расстроить. В каждой из этих негативных оценок блокпоста и его последствий, вероятно, есть доля правды. И велика вероятность, что одна из них или какая-то другая интерпретация будет доминирующей и определит эмоцию, которую вы испытываете. Так работают эмоции.
«Если есть разные способы оценивать вещи, почему бы не приучить себя думать так, чтобы вызывать желаемые эмоции?»
Осмысление того, что только что произошло, является одной из фаз развития эмоциональной реакции, которую проходит ваш мозг. Психологи называют это «оценкой».
Но если есть разные взгляды на что-то, вызывающие разные эмоции, если есть разные способы оценки вещей, почему бы не приучить себя думать так, чтобы вызывать нужные эмоции? В этом случае, например, вы можете направить себя на такие мысли, как: «Людям все равно, если я опоздаю, потому что на собрании есть другие» или «Это никого не обеспокоит, потому что я занят». обычно вовремя», или: «Хорошо, что я задержался на стройке. Это дает мне отличный повод пропустить первые 20 минут скучной встречи». Изменение того, как ваш мозг оценивает и осмысливает вещи, — это способ замкнуть цикл, ведущий к нежелательным эмоциям.
Есть эмоциональные реакции, которые придают вам сил, а есть те, которые лишают вас сил. Воодушевляющие эмоции помогают извлечь уроки из каждой ситуации и продвигают вас к вашим целям, в то время как лишающие силы интерпретации привязывают вас к негативу и мешают. Переоценка включает в себя распознавание отрицательного паттерна, развивающегося в ваших мыслях, и изменение его на более желательный, но таким образом, который все еще основан на реальности.
Третья техника управления эмоциями называется выражение , и это о силе слов. Карен С., например, была генеральным директором средней голливудской продюсерской компании. Это требовательный и конкурентный бизнес, и чтобы добиться успеха, ей часто приходилось поддерживать хорошие рабочие отношения с клиентами, даже после того, как они нарушали обязательства или относились к ней несправедливо. Иногда она злилась, и это мешало ей работать. Затем она нашла выход — она решила написать электронное письмо обидчику, подробно описав предполагаемую несправедливость и открыто заявив о своих честных и не подвергавшихся цензуре чувствах по этому поводу. Но она никогда не отправляла электронные письма. Она сохраняла их в папку с черновиками, обещая себе просмотреть их снова через пару дней, чего она никогда не делала.
Помогает ли вам преодолеть эмоцию разговор или письмо? Опросы, проведенные психологами-исследователями, показывают, что большинство людей думают, что это не работает, но это действительно так.