Эмоциональный тон ощущений: Эмоциональный тон ощущений

Эмоциональный тон ощущений

Эмоциональный тон ощущений является филогенетически наиболее древней эмоциональной реакцией. Он связан с переживанием удовольствия или неудовольствия в процессе ощущения. Поэтому Н.Н. Ланге относил их к элементарным физическим чувствам. Он писал, что «…чувство удовольствия и страдания является показателем лишь наличного в данный момент соответствия между впечатлением и требованием организма. Оно есть свидетель, а не пророк». Следовательно, как подчеркивает П.В. Симонов, это контактный вид эмоционального реагирования. Именно это отличает, по его мнению, эмоциональный тон ощущений от других эмоциональных реакций. При отвращении, страдании, удовольствии взаимодействие всегда уже имеет место. Его не удалось предотвратить, поэтому его можно только ослабить, прекратить или усилить.

Для эмоционального тона ощущений характерно реагирование на отдельные свойства объектов или явлений: приятный или неприятный запах химических веществ или вкус продуктов; приятный или неприятный звук, раздражающее или радующее глаз сочетание цветов и т.

д.

Выделение в конце XIX – начале XX века эмоционального тона ощущений из ощущений было существенным шагом вперед в изучении эмоциональной сферы человека и животных. Ведь в это время наличие эмоционального тона («чувства») как особого вида психических явлений (В. Вундт, О. Кюльпе) оспаривалось многими психологами. Немецкий психолог Т. Циген (1909) полагал, что «чувство» является одним из свойств ощущения наряду с качеством и интенсивностью. Польский психолог В. Витвицкий (1946) утверждал, что эмоциональный тон – это особый вид психического ощущения.

Н.Н. Ланге (1996) писал, что «обычная речь и даже недостаточно точное психологическое наблюдение… постоянно смешивают эти два ряда явлений. Их различение оказывается особенно трудным в случае органических ощущений и кожных. Если чувство приятности или неприятности цвета или запаха сравнительно легко отличается нами от самого цвета или запаха, то в кожной боли, в щекотке, а особенно в органических ощущениях пищеварительного тракта и вообще физическом самочувствии ощущения тесно сливаются для наблюдателя с соответствующими чувствами.

Поэтому даже некоторые психологи, например К. Штумпф, говорят в этом случае о чувствах – ощущениях, а это ведет их затем к резкому противоположению таких низших чувств высшим, как совершенно от первых отличным. Но именно это-то следствие и является для нас показателем неприемлемости смешения чувств с ощущениями. Тот, кто видит, что высшие чувства по существу подобны физическим (эмоциональному тону ощущений), будет остерегаться по этому самому отождествлять эти последние с соответственными ощущениями. Если бы физические чувства были ощущениями, то высшие должны бы оказаться таковыми же, что, однако, уже явно неприемлемо.

Следовательно, и при органических ощущениях должно провести границу между собственно ощущениями и вызываемыми ими физическими удовольствием и страданием, хотя это не всегда легко». В связи с этим Н.Н. Ланге провел сравнительный анализ характеристик ощущений и эмоционального тона ощущений (табл. 1).

К двум последним пунктам этой таблицы нужно сделать поправку: на уровне переживаний эмоциональный тон ощущений выражается в удовольствии или неудовольствии (отвращении).

Несмотря на различение ощущений и эмоционального тона ощущений, до сих пор встречаются отголоски старых представлений. Так, в разряд эмоций заносится боль, хотя её нельзя отнести даже к эмоциональному тону ощущений. Боль – это ощущение, а возникающий под ее воздействием эмоциональный тон ощущений называется страданием.

Таблица 1
Сравнительные характеристики ощущения и эмоционального тона

Ощущение	Эмоциональный тон
Нейтрально, безразлично	Эмоционально окрашен: приятно — неприятно
Зависит от строения периферического органа ощущения	Однороден, независим от строения органа ощущения
Имеет объективный характер (сладкое для любого человека сладкое)	Имеет субъективный характер: то, что одному приятно, другому противно
Является первичным и самостоятельным феноменом	Не возникает самостоятельно, а в его основе лежит ощущение, представление, вспоминание
Становится отчетливее и яснее, когда на него обращают внимание	Присуща неясность и расплывчатость, а при обращении па него внимания делается не яснее, а слабее и даже совсем исчезает

Функции эмоционального тона ощущений. Первая функция эмоционального тона ощущений, на которую в основном указывают многие авторы, – ориентировочная, которая состоит в сообщении организму, опасно или нет то или иное воздействие, желательно ли оно или от него надо избавиться. «Чувство удовольствия влечет за собой повышение жизнедеятельности и движения, направленные на сохранение и усиление приятного впечатления, а неудовольствие и страдание, обратно, понижают жизнедеятельность и вызывают движения оттягивания, обороны, самозащиты», – писал Н.Н. Ланге. Наличие эмоционального тона ощущений дает организму при встрече с незнакомым объектом возможность сразу принимать хотя и предварительное, но зато быстрое решение вместо сопоставления нового объекта с бесчисленными типами других известных объектов.

Как пишет П.К. Анохин, благодаря эмоциональному тону «…организм оказывается чрезвычайно выгодно приспособленным к окружающим условиям, поскольку он, даже не определяя форму, тип, механизм и другие параметры тех или иных воздействий, может со спасительной быстротой отреагировать на них с помощью определенного качества эмоционального состояния, сведя их, так сказать, к общему биологическому знаменателю: полезно или вредно для него данное воздействие».

Правда, как отмечает П.В. Симонов (1966), это приспособительное значение эмоционального тона нельзя преувеличивать. Вкусовые свойства некоторых вредных веществ могут вызывать ощущение удовольствия, а неприятный на вид и вкус продукт может быть полезным для организма. Но это лишь исключение из правила, согласно которому эмоциональный тон аккумулирует в себе наиболее общие и часто встречающиеся признаки полезных и вредных факторов, устойчиво сохранявшиеся на протяжении миллионов лет естественного отбора и ставшие, по выражению П.К. Анохина (1964), «пеленгами».

В. Витвицкий показал, что наиболее сильное переживание приятного или неприятного появляется не при первой, а при повторной встрече с эмоциональным раздражителем. Очевидно, не всякий контактный раздражитель способен «с ходу» вызывать отчетливый эмоциональный тон ощущений, определяющий полезность или вредность его организму. «Вызревание» эмоционального тона ощущений происходит постепенно.

С другой стороны, этот же автор обнаружил явление адаптации к эмоциональным раздражителям. Длительное действие раздражителя приятного характера приводит к снижению, притуплению ощущения приятного. Если же раздражитель сменить или временно прервать его действие, ощущение приятного возникает с прежней силой. Происходит адаптация и к неприятному тону ощущений, если он не резко выражен. Вопрос, однако, в том, является ли эта адаптация действительно эмоциональной, независимой от адаптации, имеющей место в отношении физических ощущений, или же она является следствием последней, т.е. восприятия длительно действующего раздражителя одной и той же интенсивности как более слабого.

Второй функцией эмоционального тона ощущений является обеспечение обратной связи, задача которой – сообщать человеку и животным, что имевшаяся биологическая потребность удовлетворена (и тогда возникает положительный эмоциоиальный тон – удовольствие) или не удовлетворена (и тогда возникает отрицательный эмоциональный тон – неудовольствие).

Третья функция эмоционального тона ощущений, на которую обычно не обращают внимания и которая вытекает из второй функции, связана с необходимостью проявлять определенные виды поведения до тех пор, пока не будет достигнут нужный организму результат. В самом деле, очевидно не случайно, как отмечает П.В. Симонов (1966), в эволюции сформировался механизм, по которому извержение семени при половом акте происходит не при определенном количестве фрикционных движений или через определенное время после начала акта, а при оргазме, т.е. при получении человеком максимального удовольствия от полового акта. А это заставляет животное и человека добиваться оргазма для удовлетворения потребности в приятном ощущении. Такую же роль играет ощущение сытости, появляющееся во время еды, положительный тон при исчезновении ощущения жажды и т.д.

То же происходит и при торможении определенного поведения, если организму оно нежелательно и вредно в данный момент; тогда возникает ощущение отвращения к объекту, ранее вызывавшему удовольствие. П.В. Симонов отмечал, что в случае расстройства деятельности желудочно-кишечного тракта требуется на время прекратить употребление пищи. Для этого патологические процессы во внутренних органах возбуждают нервные структуры «центра отвращения». Теперь любое раздражение, адресованное к пищевому центру, от непосредственного контакта с пищей до ее вида, запаха лишь усиливает отвращение и тем самым предотвращает попадание пищи в желудочно-кишечный тракт, способствуя течению восстановительных процессов. В этом случае животное или человек тоже вынужден вести себя определенным образом до тех пор, пока отвращение к пище не исчезнет и организмом не будет достигнут нужный ему результат, т.е. пока не произойдет выздоровление.

Механизмы возникновения эмоционального тона ощущений. Как отмечает В.К. Вилюнас (1979), «факт эмоционального восприятия субъектом безусловных раздражителей долгое время оставался без должного внимания… Между тем есть основания утверждать, что к ответной реакции побуждает субъекта не вызывающее боль воздействие, а сама боль, не пищевое подкрепление, а положительное эмоциональное его восприятие, то есть не сам по себе раздражитель, а то эмоциональное состояние, которое он вызывает». Это эмоциональное состояние, возникающее по механизму безусловного рефлекса, и есть эмоциональный тон ощущений.

У животных и человека в головном мозге имеются «центры удовольствия» и «центры неудовольствия» (особенно много тех и других в подбугорной гипоталамической области, в миндалевидном ядре, зоне перегородки), возбуждение которых и дает соответствующие переживания. Физиологи Дж. Олдс и П. Милнер (1954) вживили в мозг крысы электрод, с помощью которого они раздражали нервный центр удовольствия. Затем они научили крысу самораздражать этот центр, для чего она должна была нажимать лапкой на рычажок, замыкая, таким образом, электрическую сеть. Испытываемое при этом крысой удовольствие приводило к тому, что она нажимала на рычажок несколько тысяч раз подряд. Опыты с самораздражением затем были проведены и на других животных, в том числе на обезьянах.

Сходные явления наблюдались и в клинике нервных болезней, когда по медицинским показаниям больным людям вживляли в мозг на длительное время электроды, стимулируя через них определенные участки мозга. Возбуждение с терапевтической целью участка мозга, вызывающего чувство удовольствия, приводило к тому, что после сеанса больной ходил за врачом и просил: «Доктор, пораздражайте меня еще» (из рассказа В. М. Смирнова, сотрудника Н.П. Бехтеревой).

Имеются данные, что «зоны удовольствия» и «зоны неудовольствия» располагаются около центров органических потребностей. Так, «центры удовольствия» нередко локализуются в нервных структурах, связанных с пищевой и половой активностью, а «центры неудовольствия» совпадают с центром оборонительного рефлекса, зонами болевой чувствительности, голода и жажды.

Генезис эмоционального тона ощущений. О целесообразности наличия эмоционального тона ощущений, а проще – удовольствия или неудовольствия (отвращения), получаемого от ощущений, писали еще Аристотель, Спиноза и др. Г. Спенсер полагал, что соответствие удовольствия полезным для организма раздражениям, а неудовольствия – вредным выработалось постепенно в долгой эволюции. Поэтому Н.Н. Ланге пишет, что появление чувственного тона ощущений нам задано природой и не зависит от нашей воли.

По П.В. Симонову (1970), эмоциональный тон ощущений в некоторых случаях является своеобразным эффектом видовой памяти. Так, наследственно обусловленным является неприятный эмоциональный тон болевого ощущения и приятный эмоциональный тон ощущений типа оргазма. По его мнению, эмоциональный тон аккумулирует в себе наиболее общие и часто встречающиеся признаки полезных и вредных факторов, устойчиво сохранявшиеся на протяжении миллионов лет естественного отбора. Этим, безусловно, можно объяснить воздействие на животных и человека запахов пищи, одни из которых аппетитны, а другие вызывают рвоту.

Однако ряд случаев, связанных с появлением положительного эмоционального тона ощущений (в частности, при восприятии различных по качеству цветов), трудно оценить с точки зрения полезности или вредности действующего раздражителя. Еще Леман отмечал, что желтый цвет вызывает веселое настроение (Н.Н. Ланге добавляет сюда и красный с оранжевым), голубой цвет приятен, но холоден, зеленый цвет успокаивает, а фиолетовый вызывает меланхолию. Н.Н. Ланге писал, что цвета чистые и яркие нравятся, а цвета бледные и «грязные», т. е. смешанные и темные, не нравятся, вызывают неудовольствие. Так же и звуки: высокие тоны имеют веселый характер, а низкие – серьезный и торжественный. Кроме того, биологическое значение удовольствия – неудовольствия у человека может полностью извращаться. То, что для ребенка является крайне неприятным ощущением (лук, горчица, перец), для взрослого является предметом наслаждения, поскольку у него формируется потребность в острых вкусовых ощущениях.

Наконец, появление удовольствия – неудовольствия определяется не только качеством раздражителя, но и его силой. Известно, что раздражитель, вызывавший приятное ощущение, при его большой силе становится неприятным и даже вызывает боль. Следовательно, природа должна была предусмотреть и другой параметр раздражителей – не только их качество, но и оптимальную зону их интенсивности. Очень интенсивное удовольствие называется экстазом, а очень сильное неудовольствие – страданием. В связи с этим нельзя не упомянуть предложенный П.В. Симоновым (1970) принцип относительности положительных эмоциональных оценок. Автор отмечает, что многократное повторение «приятных» воздействий ведет к нейтрализации положительных оценок, а нередко и превращению их в отрицательные. Поэтому стимулов однозначно и стабильно «приятных» нет.

Следовательно, привязка удовольствия – неудовольствия к полезности или вредности раздражителя для организма должна учитывать не только качество раздражителя, но и его интенсивность. Кроме того, неудовольствие возникает и при отсутствии раздражителя.

Вероятностная среда. Гиперкомпенсация. Эмоциональный тон ощущений . Что такое эмоция?

По-видимому, первой обратной связью в живой природе явилась связь между процессами ассимиляции и диссимиляции обмена веществ. Совершенно очевидно, что несоответствие между этими процессами неизбежно привело бы живую систему к гибели, к утрате своей качественной определенности, своей функциональной и структурной целостности. Кроме того, поддержание указанного соответствия не может носить жестко закономерного характера, потому что окружающая живой организм среда изменяется вероятностно, более или менее случайно. Животное никогда не гарантировано, что следующий раз оно будет питаться в заранее известное время, что пища будет получена в определенном количестве, а расход энергии между кормлениями составит какую-то постоянную для всех интервалов величину. С самого начала истории органического мира живое существует в условиях дефицита информации о возможных изменениях окружающей его среды. Отсюда возникает необходимость внутренних резервов, которые позволяют компенсировать неблагоприятное стечение обстоятельств (например, накопление гликогена в печени и его использование в условиях углеводного голодания). Таким образом, уже на уровне энергетического баланса мы встречаемся с явлением гиперкомпенсации возможных изменений в среде как средством повышения надежности живой системы.

Этот фундаментальный принцип саморегуляции живых систем наложил отпечаток на все приспособительное поведение. Действия живых существ по удовлетворению своих органических потребностей начинаются до того, как во внутренней среде организма произойдут сколько-нибудь существенные изменения. Сигнализация с рецепторов желудка, сопровождающаяся ощущением голода, своевременно инициирует поиск пищи и тем самым предотвращает изменения химизма крови (В. Н. Черниговский, 1962).

Пищедобывательное поведение возникает задолго до того, как появятся гипогликемия, отеки и головокружение. Каждый из нас хорошо знает, что, почувствовав голод и не утолив его, мы можем увлечься каким-либо делом и проработать с высокой эффективностью еще много часов. Гиперкомпенсация получила отражение в быстроте реакций живых существ на изменения окружающей среды («опережающее возбуждение», по П. К. Анохину), столь характерной для условнорефлекторной деятельности.

При сочетании звукового или светового сигнала с пищей слюна начинает выделяться до того, как перед животным появится кормушка. По мере тренировки условного рефлекса благодаря вмешательству запаздывательного торможения выделение первых капель слюны все более приурочивается к моменту еды. Этот факт убедительно показывает, что раннее выделение слюны на первых этапах выработки условной связи было излишним, неэкономичным, проще говоря, бесполезным. Но его бесполезность стала очевидной только при повторных пробах но море приобретения опыта и достаточно полной информации о процедуре кормления. На нервом этапе, когда момент появления пищи был для животного еще весьма неопределенным, мог наступить раньше или позднее, целесообразным представлялось именно ускоренное, заблаговременное слюноотделение. Ясно, что гиперкомпенсаторно быстрое реагирование еще важнее для организма при действии опасных для жизни факторов,

Наряду с заблаговременным реагированием гиперкомпенсация выражается в усилении реакций, в их явном несоответствии величине внешнего стимула. Человек и животное стремятся избежать болевого раздражения при тех его интенсивностях, которые фактически еще не представляют непосредственной угрозы для организма. Зубная боль заставляет нас бросить все дела и спешить к врачу, хотя максимум, что нам угрожает, это потеря одного зуба. Ожидание болезненного укола сопровождается повышением кровяного давления в три раза чаще и с большей амплитудой, чем при самом уколе (Н. Н. Мэлкова, 1952). Сильная боль способна вызвать тяжелейший шок вплоть до смертельного исхода. Но если животное или человек выведены из состояния шока, в их организме почти не удается найти каких-либо патологических изменений. Мы специально остановились на проблеме гиперкомпенсации, потому что ускорение и усиление реакций, поддерживающих индивидуальное и видовое существование живых систем, представляет одну из самых ярких черт эмоционального реагирования (Э. Гелльгорн, 1961).

Усиление и ускорение реакций носит универсальный характер. Вместе с тем живому существу совершенно необходимо различать падающие на него воздействия, оценивать их и строить свое дальнейшее поведение в соответствии с результатами этой оценки. Факторы окружающей среды многочисленны и разнообразны. Их анализ весьма сложен, он требует времени и жизненного опыта. Поскольку живое существо зачастую не располагает ни временем, ни достаточным опытом, должна была возникнуть какая-то система обобщенных оценок, которая, оставляя в стороне многие другие свойства предмета, давала бы предварительный ответ на один вопрос: полезен предмет или вреден, даже в том случае, когда животное встречается с этим предметом впервые. Важность и срочность подобной оценки особенно очевидны в случаях контактного взаимодействия, когда влияние фактора на организм уже началось и реакция организма должна или продолжить это влияние, или прервать его. Описанную систему мы находим в виде физиологических механизмов, обеспечивающих эмоциональный тон ощущений.

В зависимости от количественной и качественной характеристики внешнего фактора, а также от состояния организма контактное взаимодействие может породить наслаждение, удовольствие, ощущение комфорта, неудовольствие, отвращение, страдание. Перечисленные состояния и по своему происхождению, и по своим механизмам весьма отличаются от других эмоций. Объективная причина этих отличий кроется в отмеченных нами особенностях взаимодействия организма с факторами среды. При отвращении, страдании, удовольствии взаимодействие всегда уже налицо, уже идет. Это взаимодействие можно усилить или ослабить, но его уже не удалось предотвратить.

И здесь снова возникает роковой для нас вопрос: почему в процессе эволюции не сформировались готовые двигательные реакции, продлевающие влияние полезных факторов и прекращающие действие вредных? Зачем природе потребовалось наделять живые системы способностью «страдать иль наслаждаться»?

Попробуем ответить на поставленный вопрос с помощью примеров. Голодный человек или животное находит незнакомый продукт, кажущийся съедобным. Ни его вид, ни запах, ни даже вкус не напоминают пишу, с которой субъекту приходилось встречаться ранее. Как определить: полезен этот продукт или вреден, съедобен или нет? Определенная комбинация свойств предмета, воспринятых органами чувств, вызывает в мозгу возбуждение «структур неудовольствия, отвращения», и субъект отказывается от пищи. Эта реакция может оказаться ошибочной (так часто бывает с детьми), дальнейший опыт покажет, что продукт вполне съедобен и очень полезен, но в условиях первоначального дефицита информации эмоциональный тон ощущения сыграл свою охранительную роль, предотвратив возможное отравление. Приспособительное значение эмоционального тона нельзя абсолютизировать. Вкусовые свойства некоторых вредных веществ (например, ягод) могут вызвать состояние удовольствия. Эмоциональный тон аккумулирует в себе наиболее общие и часто встречающиеся признаки полезных и вредных факторов, устойчиво сохранявшиеся на протяжении миллионов лет естественного отбора, а в правиле всегда могут быть исключения.

Нетрудно понять, какой гигантский выигрыш получает организм благодаря эмоциональному тону ощущений. Не будь его, животное или человек должны были бы хранить в своей памяти все признаки всех съедобных веществ. При встрече с новым объектом его свойства нужно было бы сопоставлять с этими бесчисленными признаками, точнее, с их еще более многочисленными комбинациями. Природа избежала столь непродуктивной работы. Она аккумулировала в эмоциональном тоне приятного или неприятного только те свойства пищевых веществ, которые непосредственно полезны или вредны для живой системы. Это позволяет мозгу сразу принять пусть предварительное, но зато быстрое решение вместо бесконечных сопоставлений нового продукта с известными типами пищи.

Эволюционный отбор не в состоянии «предусмотреть» всех частных особенностей реагирования живого существа в конкретных условиях его жизнедеятельности. Отсюда исторически возникла необходимость снабдить живые системы своеобразными «внутренними маяками» («пеленгами», по выражению П. К. Анохина), направляющими и уточняющими их поведение. Известно, что при акте оплодотворения извержение семени происходит только при определенной степени возбуждения полового центра. Биологическая целесообразность именно такого механизма оплодотворения совершенно очевидна. Казалось бы, филогенетически могла закрепиться чисто двигательная и совершенно стандартная схема: извержение семени происходит через такое-то время после начала акта, после такого-то количества фрикционных движений. Но протекание каждого конкретного акта отличается множеством особенностей, предусмотреть которые просто-напросто невозможно. Вот почему природа «снабдила» живые системы «внутренним маяком» — состоянием удовольствия. Благодаря удовольствию животное реализует но стандартную схему действий, а поддержание и усиление этого положительного состояния. Какие бы случайные факторы пи вмешались (перерыв в акте, поведение самки, особенности фрикционных движений- их теми, амплитуда и т. д.), животное «на ходу» будет искать способы усиления удовольствия до той степени возбуждения полового центра, которая обеспечит извержение семенной жидкости.

Отрицательный эмоциональный тон играет роль своеобразного «рубильника», разом изменяющего поведение животного. Можно себе представить, какая сложная схема управляющих команд потребовалась в том случае, если бы болезненное состояние желудочно-кишечного тракта выключало отдельные элементы пищедобывательной деятельности. Эволюция пошла неизмеримо более экономичным путем. Патология внутренних органов возбуждает нервные структуры «центра отвращения». Теперь любое раздражение, ранее адресовавшееся к пищевому центру, от непосредственного контакта с пищей до ее вида, запаха и других отдаленных предвестников лишь усиливает состояние отвращения и тем самым предотвращает попадание пищи в желудочно-кишечный тракт, способствуя течению восстановительных процессов.

Благодаря эмоциональному тону ощущений «…организм оказывается чрезвычайно выгодно приспособленным к окружающим условиям, поскольку он, даже не определяя форму, тип, механизм и другие параметры тех или иных воздействий, может со спасительной быстротой отреагировать на них с помощью определенного качества эмоционального состояния, сведя их, так сказать, к общему биологическому знаменателю: полезно или вредно для него данное воздействие»[2].

Где расположены центры удовольствия и неудовольствия? Каково их строение? По-видимому, эти структуры существуют от рождения, а в ходе индивидуального развития обогащаются главным образом поводы к возникновению их деятельного состояния. Польский психолог Я. Дембовский (1959) считает, что состояние удовольствия возникает у новорожденного ребенка при поглаживании, покачивании, легком тактильном раздражении тех кожных зон, которые в дальнейшем приобретут значение эрогенных. Особенно много для изучения «структур удовольствия» дали опыты с самораздражением животных, впервые осуществленные Олдсом и Милнером в 1954 г.

Крысам были вживлены в различные участки мозга электроды, причем животные получили возможность самостоятельно включать раздражающий ток с помощью специального рычага. Оказалось, что при определенном расположении электродов крыса нажимает рычаг до 8000 раз в течение часа. В других случаях крыса, один раз надавив на рычаг, больше к нему не прикасается. Авторы предположили, что при множественных самораздражениях электроды находятся к «центрах удовольствия». Эти точки расположены в различных отделах мозга. Особенно много их в подбугорной (гипоталамической) области, в миндалевидном ядре, зоне перегородки и некоторых других местах. Всесторонние исследования показали, что «центры удовольствия» нередко локализуются в структурах, связанных с пищевой и половой активностью. Но имеется немало точек, которые трудно приурочить к какой-либо определенной потребности. Они представляют удовольствие, так сказать, «в чистом виде».

Вообще вопрос о связи «точек удовольствия» с центрами различных органических потребностей живого существа остается малоизученным и неясным. Несколько проще обстоит дело с «точками неудовольствия», которые, по-видимому, совпадают с оборонительным центром, зонами голода, болевой чувствительности и жажды. Экспериментально показано, что животное избегает прямых электрических раздражений центров страха и голода (Н. Миллер, 1961). Что касается «центров удовольствия», то пока трудно сказать, совпадают ли они с центрами, регулирующими удовлетворение потребностей (например, с центром насыщения, экспериментально обнаруженном в гипоталамусе, — Анлайкер, Мейер, 1957; Бробек, 1957; Мейер, 1957 и др. ), или имеют известную самостоятельность. Второе предположение не лишено оснований, потому что животные нередко стремятся к самораздражению таких точек, стимуляция которых по вызывает в организме признаков, характерных для пищевой, половой или какой-либо другой деятельности.

После исследований Олдса и Милнера опыты с самораздражением были воспроизведены па других животных, в том числе на обезьянах (Лилли, 1960).

В последние годы для диагностики и лечения некоторых заболеваний была разработана техника введения электродов в глубоко расположенные отделы мозга человека. При раздражении определенных областей люди нередко сообщают о возникновении у них приятных и неприятных ощущений. Приятные ощущения часто имеют сексуальную окраску, но некоторые больные говорят о чувстве покоя, общего удовлетворения или подъема, бодрости, немотивированной веселости (эйфории). Некоторые пациенты указывают па сходство ощущений при раздражении током с тем чувством, которое испытывает курильщик, вдыхая ароматный табачный дым. Вообще оттенки чувства удовольствия во многом зависят от индивидуального опыта и состояния пациента в момент раздражения электрическим током. Стимуляция отрицательных точек вызывает у человека чувства тревоги, беспокойства, угнетения, испуга и ужаса.

Е. Бовард (1962) сформулировал гипотезу о наличии в мозгу животных и человека двух систем, связанных с отрицательными и положительными (приятными) переживаниями. Первая из них представлена главным образом в задних и медиальных отделах гипоталамуса, вторая — в передних и латеральных отделах. Между этими системами наблюдаются реципрокные отношения, так что возбуждение одной из них подавляет деятельность противоположной. Кроме гипоталамуса, негативная и позитивная системы представлены в лобной, височной и теменной областях коры больших полушарий головного мозга, в древней коре, гиппокампе и некоторых подкорковых ядрах (прежде всего в миндалине). Точки, принадлежащие к различным системам, подчас расположены очень близко. Например, при раздражении одного пункта миндалины у человека возникает чувство немотивированной радости, а стимуляция точки, локализованной полмиллиметра отступя, вызывает реакцию страха. Знаменательно, что усиление стимуляции тех пунктов, которые связаны с ощущением удовольствия, как правило, приводят к появлению отрицательных переживаний.

Изучение проблемы эмоционального тона ощущений затрудняется чрезвычайной бедностью тех сдвигов в организме, которые сопровождают состояние удовольствия. Если неприятный звук вызывает сильное колебание электрических потенциалов кожи (кожногальванический рефлекс) и реакцию кровеносных сосудов головы, характерную для возбуждения оборонительного центра, то приятные звуки не дают сколько-нибудь четких кожногальванических и сосудистых реакций (А. К. Попов, 1963). Вещества с неприятным запахом вызывают значительно более сильный кожногальванический рефлекс, чем вещества, обладающие приятным запахом (Р. Монкрифф, 1963). Биологически положительные раздражения или не вызывают четких изменений электрической активности мозга, или сопровождаются сдвигами, функционально противоположными тем сдвигам, которые возникают при отрицательных воздействиях. Если болевое раздражение сопровождается десинхронизацией электрической активности гиппокампа, то поглаживание животного ведет к синхронизации биоэлектрических потенциалов (М. А. Нуцубидзе, 1964).

Чтобы предотвратить возможное недоразумение, подчеркнем, что мы называем «положительными» воздействия, связанные с удовлетворением потребности. Вот почему десинхронизацию электроэнцефалограммы в лобных областях коры головного мозга у голодного животного (К. В. Судаков и Ю. В. Урываев, 1962) мы не можем рассматривать как биоэлектрический признак положительного состояния. Голод не менее отрицателен для живого существа, чем всякая другая опасность, и считать его биологически положительной эмоцией нот оснований.

По всей вероятности, к разряду контактных эмоций или эмоциональному тону ощущений следует отнести и те состояния удовольствия, наслаждения, отвращения, которые возникают у человека в неизмеримо более сложных случаях, например при восприятии картин действительности или произведений искусства. Конечно, по своей многообусловленности, зависимости от влияний социальной среды, жизненного опыта, мировоззрения и воспитания эти состояния не идут ни в какое сравнение с эмоциональным тоном элементарных ощущений. Но всем им присуще нечто общее: они связаны с контактным, идущим, состоявшимся взаимодействием. В этих чувствах высшего порядка мы неизменно обнаруживаем элементы дефицита информации.

Как часто человек, испытывая удовольствие или неудовольствие от восприятия произведения искусства, не в состоянии объяснить, что именно привлекает или отталкивает его в данной картине, сооружении, музыкальном отрывке.

Это относится и к восприятию картин самой действительности, к отношениям между людьми. Общий положительный эмоциональный тон отношения к любимому человеку подчас замещает логически обоснованную целесообразность выбора именно этого партнера. Любовь, особенно в первоначальной стадии своего развития, действительно «слепа», действительно не требует аргументов и подчас возникает «с первого взгляда». Поскольку каждого человека окружает великое множество других людей, можно себе представить, сколь неимоверно сложной задачей явился бы вполне обоснованный выбор данного мужчины или данной женщины путем сравнения их достоинств и недостатков с достоинствами и недостатками других людей.

Образно говоря, если бы человек при выборе спутника жизни вел себя как вычислительная машина, он никогда бы не смог жениться.

Эмоционально окрашенное отношение не только возмещает невозможность полного логического анализа, но в известной мере ослабляется этим анализом. Здесь мы снова встречаемся с правилом, которое гласит, что эмоции излишни для вполне информированной системы. «Анализ убивает наслаждение», — проницательно заметил И. М. Сеченов. С этими словами «отца русской физиологии» перекликаются высказывания многих деятелей искусства и литературы. «В искусстве важнее не знать, а догадываться», — утверждал В. Э. Мейерхольд. Критик В. Ермилов писал, что в настоящей поэзии всегда есть нечто, трудно переводимое с языка образов па язык логики.

Мы по прежнему далеки от познания нейрофизиологических механизмов высших, социально детерминированных эмоциональных состояний человека. Однако экспериментальные исследования показывают, что на финальных этапах своего осуществления положительные и отрицательные чувства высшего порядка имеют черты сходства с эмоциональным тоном более простых ощущений. По данным А. И. Марениной (1961), приятное внушенное сновидение не получает отражения в электроэнцефалограмме загипнотизированного субъекта, в то время как неприятное усиливает электрическую активность мозга, учащает ритм, увеличивает амплитуду колебаний биопотенциалов. Аналогичные результаты получены Дамазером, Шором и Орнэ (1963) при регистрации у загипнотизированных лиц частоты пульса, электросопротивления кожи и активности лобных мышц. Чувство удовольствия, возникающее при восприятии сложных картин и событий, почти не вызывает сдвигов в организме, которые можно было бы зарегистрировать с помощью специальной аппаратуры. Состояния неудовольствия и отвращения, обусловленные не менее сложными воздействиями, гораздо богаче по своему физиологическому «спектру».

Итак, наслаждение, удовольствие, ощущение комфорта, неудовольствие, отвращение, страдание не являются эмоциями в полном смысле этого слова. Они существенно отличны от таких состояний, как радость, страх или гнев. Механизмы их возникновения проще и непосредственнее, потому что в случаях удовольствия, отвращения или комфорта мы имеем дело с контактным взаимодействием, где ответная реакция организма (продлить или прервать?) определяется только оценкой самого действующего фактора, а не всей совокупностью условий, в которых происходит взаимодействие. И все же в природе эмоционального тона ощущений мы встречаем нечто характерное для любого эмоционального состояния — способность компенсировать недостаток сведений для вполне обоснованной реакции живой системы. Невозможность учета всех вариаций обстановки, в которой предстоит действовать живому существу, потребовала наличия «внутренних маяков», направляющих биологически целесообразное поведение. В этом и состоит приспособительное значение эмоционального тона ощущений. Но целесообразность поведения живой системы определяется не только природой фактора, с которым она непосредственно взаимодействует. Не меньшее, а подчас неизмеримо большее значение имеет вся совокупность условий удовлетворения жизненных потребностей. Неудовольствие и страдание мало помогут животному, уже оказавшемуся в когтях у хищника. Для того чтобы испытать наслаждение, надо сначала овладеть его источником. Необходимы дистанционные действия овладения, избегания или борьбы, причем запас сведений для организации этих действий может оказаться недостаточным. Вот здесь-то мы и встречаемся с эмоцией.

Ведана – эмоциональный тон или просто ощущение? – Лаборатория CNMB

Привет всем,

Недавно я разговаривал с Мартиной Бакалавр, учителем буддизма, и несколькими моими коллегами, Джадсоном Брюэром и Уиллоуби Бриттоном. Я подумал, что было бы полезно открыть его для публики. Я с нетерпением жду ваших комментариев.

Безусловно, среди многих буддийских и психологических переводов существует путаница. Ведана обычно переводится как аффективный тон чувств, но это сбивает с толку в психологическом или когнитивном нейробиологическом контексте. Некоторые из наших коллег смутно подчеркивали связь с валентностью (положительной, отрицательной или нейтральной).

Этот вопрос поднимался однажды на конференции в Дхарамсале с Его Высочеством Далай-ламой в контексте вопроса «что такое эмоции?» и Боб Турман сказал следующее: Ведана, переведенная как «чувства», смешивает ощущения удовольствия и боли с умственными или эмоциональными реакциями на эти ощущения, поэтому ведана должна переводиться как «ощущение», а не как «чувство». Боль не обязательно ведет к Ненависти — есть концептуальная пьеса, следующая за ощущением, которое, вероятно, подпадает под другую категорию. Ведана, поставленная рядом с Рупа-скандхой, рассматривается скорее как физический процесс. Такие чувства, как капризность, гнев или грусть, являются гораздо более расплывчатыми психическими реакциями.

[googleapps domain=”docs” dir=”file/d/0BzmT8C1rdtvlLUx5ZWJmdEdyOFk/preview” query=”” width=”640″ height=”385″ /]

Используя физиологический и когнитивный POV, есть четкие доказательства того, что определение валентности (положительной, отрицательной или нейтральной) может произойти до того, как они станут осознанными , и с сопутствующими отклонениями внимания (по направлению к таким стимулам или от них) – то есть на сенсорно-перцептивном уровне или на раннем уровне обработки внимания. Обнаружение, обозначение и/или интерпретация этой валентности и связанной с ней эмоции явно происходит позже (во времени) в потоке когнитивной обработки. Таким образом, независимо от того, как вы в конечном итоге опишете ведану, я бы посоветовал обязательно подчеркнуть такие различия.

Уважаемый Дэйв,
Очень интересно. Спасибо за ролик. Я не совсем уверен в предложенном Бобом определении. Ведана приходит при контакте, так что чувствовать тон вполне неплохо, с упором на тон или тональность. Я бы использовал ощущение ощущения для чего-то более сложного в эмоциональном плане. Что интересно в ведане, так это то, что один и тот же контакт с другим человеком ведет к другой ведане, то есть к искусству, музыке или еде. Более того, в другом состоянии один и тот же контакт вызовет у того же человека другую ведану. Так что есть нечто сконструированное уже с точки зрения культуры или близости например, или условное с точки зрения обстоятельств. Также иногда он может быть довольно тонким, и тогда тональность вполне подходит. Как вам?Тепло,
Martine

Bonjour Martine,
Большое спасибо за участие в этом диалоге… Если вы не возражаете, я хотел бы поделиться вашими комментариями с созерцательным сообществом. Я чувствую, что это могло бы выиграть от большего количества голов, чем два. 🙂

Моя трудность в первую очередь смысловая. Слово «тон» плохо переводится в психологические или когнитивные термины, в которых мы обычно говорим об эмоциях, ощущении/восприятии или валентности. Я думаю, что мы, вероятно, согласимся с тем, что контакт с чувственным объектом приведет к разным веданам у разных людей из-за культуры, врожденных предубеждений, обусловленности или чего-то еще. Часто упускаемая из виду природа эмоционального выражения (например, гнева) лежит в пределах первоначального контакта с сенсорным объектом этого гнева (например, портится любимое вино). При первом вкусе, когда вино испортилось, происходит бессознательная оценка вкуса, которая приводит либо к немедленной эмоциональной реакции, либо к когнитивной интерпретации и дальнейшей реактивности. В этом примере существует особая временная структура для описания контакта с чувственным объектом посредством бессознательной обработки, а затем более сложного выражения эмоций. Вопрос, который у меня все еще есть, заключается в том, заключается ли Ведана в первоначальном контакте с испорченным вином, в рефлекторной реакции гнева или в когнитивной обработке гнева??

тепло,
Дэйв

 

Дорогой Дэйв,
Да, пожалуйста, поделитесь.

Хороший вопрос.

Меня очень интересуют веданы, потому что я думаю, что они повлияли на многое из того, что мы делаем, но нам требуется время, чтобы заметить, откуда они берутся, потому что мы уже разработали их и двигаемся куда-то еще вместе с ними.

По моему скромному мнению, ведана относится к первому контакту. Мы вступаем в контакт с чем-то, это создает, например, неприятный эмоциональный тон, которому мы затем должны придать значение, а затем доработать и привязать его к чему-то другому. Я бы сказал, что мы начинаем с чувственного тона, затем он может стать чувственным ощущением, где может проявиться базовый гнев (механизм выживания, автоматическое суждение и т. д.), а затем он может превратиться в тревожную эмоцию. Я бы разобрал это так, но я не академик, а только медитатор, поэтому я не уверен, как этот словарь может работать в академическом контексте.

Два момента для рассмотрения. У вас приятный опыт > приятная ведана, затем что-то маленькое резко вносит это изменение > неприятная ведана, но вы этого не замечаете, это просто забавное чувство. Затем, через час, вы обнаруживаете, что говорите что-то неприятное кому-то, кто совершенно не знаком с предыдущими веданами. Если вы исследуете, вы поймете, что это первая ведана, быстро переходящая во 2-ю, которая затем приводит вас к чему-то, что вы считаете / чувствуете правильным, когда это неправильно.

Я видел это снова и снова, как веданы просачиваются вбок и создают страдание, если вы не осознаете их. Я думаю, что веданы имеют решающее значение с точки зрения этичности или нет, но часто в них не так много сознательного содержания, а много автоматизма.

Мне также нравятся нейтральные тона, но не все с ними согласны. Может быть, нам стоит поговорить по скайпу, это может быть весело.

Пример с вином: оно начинается со вкуса >отличного от ожидаемого>можно остаться там и почувствовать и исследовать странность состояния: приятное, неприятное, нейтральное. На что это похоже? 3-е имя является ключевым: восприятие/значение> вино имеет странный вкус > вино испорчено>  это ужасно, что вино испорчено > это была такая дорогая бутылка >  я/кто-то ошибся (снова) > я/а/она ужасен >  я всегда ужасен…. .

Работаете ли вы в рамках нама-факторов?

Тепло,
Мартина

 

Хорошая статья о Мартине [Ссылка]

Осведомленность Боб Турман Буддизм Познание Далай-лама Эмоции чувство Джадсон Брюэр мартин холостяк самкхара сенсация Мысль ведана Уиллоуби Когда ты любишь бриттон

3 You Feel

Каждый из нас выражает свои эмоции по-разному. Но если вы чувствуете, что у вас мало эмоциональной реакции на жизненные события, вот что это может означать.

Некоторые люди улыбаются или громко смеются, когда чувствуют себя счастливыми. Другие могут испытывать такое же чувство радости, но сохранять нейтральное выражение лица.

Если вы можете относиться к последнему, это может быть просто ваша личность. Но также возможно, что вы живете с чем-то, что называется «плоским аффектом».

Независимо от того, появился ли этот симптом внезапно или вы испытывали его столько, сколько себя помните, существует множество возможных причин.

Термин «аффект» относится к вашей способности выражать эмоции. Например, как ваше лицо выражает радость, печаль, страх или гнев. Это также общий термин для всего, что связано с вашими эмоциями, от вашего настроения до связанных с ними физических ощущений.

Помимо выражения лица, ваше влияние также включает жесты рук, язык тела и даже тон голоса.

Плоский аффект, таким образом, относится к низкому или отсутствию эмоционального выражения, когда ситуация может потребовать более очевидной реакции. Например, улыбнуться или посмеяться над хорошей шуткой.

Плоский аффект сам по себе не является состоянием. Это может быть симптомом психического расстройства, хотя это не всегда так.

Хотя исследователи не знают точную причину плоского аффекта, это может быть связано с химией мозга.

Более конкретно, некоторые части вашего мозга, такие как сенсомоторная система или миндалевидное тело, могут быть менее активными по сравнению с людьми, у которых нет плоского аффекта.

Хотя плоский аффект чаще всего ассоциируется с симптомами шизофрении, это не единственное его объяснение. Вот некоторые другие возможные причины.

Антидепрессанты

Некоторые лекарства, такие как антидепрессанты, могут вызывать уплощенный аффект.

В исследовании 2017 года, в ходе которого было изучено 3243 отзыва пользователей об антидепрессантах с трех веб-сайтов, посвященных вопросам здоровья, в 41% отзывов сообщалось о негативных эмоциональных и поведенческих эффектах, в том числе о плоском аффекте.

In this case, the reviewers were taking either:

• escitalopram (Lexapro)
• duloxetine (Cymbalta)
• vilazodone (Viibryd)
• vortioxetine (Trintellix)

Autism spectrum disorder

Research shows an перекрытие симптомов между шизофренией и аутизмом. Иногда это может включать плоский аффект, который десятилетиями сбивал с толку экспертов, потому что эти два состояния очень разные.

Некоторым аутичным людям может быть трудно выражать эмоции или реагировать на социальные взаимодействия, что может проявляться в виде плоского аффекта.

Например, в ходе небольшого исследования, проведенного в 2019 году, исследователи обнаружили, что у аутичных людей при просмотре фильмов, предназначенных для стимуляции эмоций, движения мышц лица были более приглушенными, чем у контрольной группы.

Деменция

Некоторые формы деменции могут вызывать изменения в лобных и височных долях головного мозга, которые иногда могут проявляться поведенчески в виде уплощенного аффекта.

Хотя это и не всегда является правилом, симптомы деменции могут включать прогрессирующую афазию (неспособность общаться) и потерю выражения лица, по данным Национального института старения.

Депрессия

Как вы, возможно, знаете, депрессия существует в спектре.

В некоторых случаях плоский аффект может присутствовать вместе с сопутствующими симптомами, такими как ангедония или неспособность чувствовать удовольствие. Однако это не всегда так.

Плоский аффект может быть результатом сниженной эмоциональной реакции на события вокруг вас.

Мышечные расстройства

Лицевой паралич, например, после инсульта или других мышечных заболеваний, может придать кому-то вид плоского аффекта.

Болезнь Паркинсона

Согласно небольшому исследованию 2021 года, люди с болезнью Паркинсона могут испытывать гипомимию, более известную как «лицо в маске». Это относится к прогрессирующему снижению выражения лица, которое может проявляться в виде плоского аффекта.

Шизофрения

Плоский аффект считается «отрицательным» симптомом шизофрении, что означает отсутствие определенной эмоции или поведения.

Исследования показывают, что у людей, живущих с шизофренией, снижена способность выражать свои эмоции, а также снижена способность улавливать эмоциональные реакции других.

Шизоидное расстройство личности

Люди, живущие с шизоидным расстройством личности, могут иногда иметь некоторые симптомы, которые совпадают с симптомами шизофрении.

В соответствии с диагностическими критериями Диагностического и статистического руководства по психическим расстройствам, 5-е издание (DSM-5), это включает в себя избегание социальных взаимодействий и проявление эмоциональной холодности, отстраненности или равнодушного отношения к другим.

Черепно-мозговая травма

Исследования показывают, что 62% людей с черепно-мозговой травмой испытывают изменения в поведении. Для некоторых людей это может означать быструю смену эмоций. Для других это может означать плоский аффект.

Наличие плоского аффекта не означает, что вы не испытываете эмоций. Скорее это означает, что ваши внешние реакции не обязательно совпадают с тем, что вы чувствуете внутри.

Например, ваши друзья устраивают вам вечеринку-сюрприз. Когда вы входите в дверь, и все кричат ​​«Сюрприз!» вы можете почувствовать шок и возбуждение. Но выражение вашего лица может быть апатичным или даже скучающим.

Некоторые явные признаки плоского аффекта включают:

• отсутствие интереса
• избегание зрительного контакта
• апатичный язык тела или невербальные сигналы
• нейтральное выражение лица
• монотонный или ровный голос
• отсутствие жестов рук разные (но все же родственные).

  Подобно плоскому аффекту, эмоциональное притупление является симптомом состояния. Это ослабленная эмоциональная реакция, как если бы вы вдруг перестали смеяться над фильмом, который вы когда-то нашли забавным.

  Если вы не испытываете особого эмоционального отклика на стимул, вы также можете не проявлять эмоционального отклика, что связано с плоским аффектом. Но при плоском аффекте у вас есть эмоциональная реакция, хотя вы не показываете ее на лице или теле.

  Эмоциональное притупление присутствует во многих из тех же состояний, что и плоский аффект, в том числе:

  • депрессия
  • шизофрения
  • черепно-мозговая травма

  Что насчет притупления аффекта?

  Что касается эмоциональных реакций, притупленный аффект и плоский аффект относятся к одному и тому же спектру, но вот разница:

  • Притупленный аффект — это приглушенная эмоциональная реакция, например, ухмылка вместо полноценного смеха.
  • Плоский аффект — отсутствие эмоциональной реакции, например, нейтральное лицо вместо смеха.

  Если у вас плоский аффект, вы можете подумать о его лечении. При наличии соответствующего плана лечения этот симптом может быть излечим, и выздоровление возможно.

  Настоятельно рекомендуется обратиться к врачу, неврологу или психиатру. Квалифицированный специалист сможет определить основную причину вашего плоского аффекта и предложит варианты лечения.

  Лечение будет варьироваться в зависимости от того, что вызвало плоский эффект. Варианты могут включать:

  Лекарства

  Если лекарство вызывает у вас плоский аффект, ваш врач может изменить тип лекарства, которое вы принимаете, или дозировку.

  Если ваш плоский аффект связан с состоянием психического здоровья, лекарства могут облегчить некоторые из ваших симптомов, в том числе снижение эмоционального выражения.

  Психотерапия

  Терапия считается лечением первой линии при многих состояниях, связанных с плоским аффектом.

  Если вы не знаете, с чего начать, возможно, вам будет полезно найти терапевта с помощью наших инструментов поиска.

  No related posts.