Есть ли бог на самом деле: Шах и мат, атеисты. Доказательства Бога

Шах и мат, атеисты. Доказательства Бога

Многие люди утверждают, что Бог — это совокупность всех совершенств. Например, он всеблаг и обладает всезнанием, прямо как искусственный интеллект. Одни считают, что существование — это совершенство, поэтому Бог есть. Но из понятия никогда не следует существование. Другие утверждают, что сам мир указывает на Бога или мораль. Но ни мир, ни мораль не нуждаются в нем. Значит ли это, что позиция верующего иррациональна? Существуют ли доказательства Бога, которые невозможно опровергнуть? На эти вопросы попробовали ответить философы, научные сотрудники Московского центра исследований сознания при философском факультете МГУ Евгений Логинов (Е.Л.) и Антон Кузнецов (А.К.).

↓

Фрагмент фрески Микеланджело «Сотворение Адама», написанной около 1511 г.

Почему нужно доказывать существование Бога?

А.К.: Каждый человек, так или иначе, задавался вопросом: существует ли Бог? Но не любой человек задавался вопросом: а как можно доказать существование Бога, помимо указания на чудеса или хитросплетения своей собственной истории. Почему есть необходимость доказывать существования Бога?

Я бы сразу здесь выделил два вопроса. Первый заключается в том, что в древней истории: у шумер, у египтян, в Древней Индии, в Древнем Китае мы не находим этой тематики существования Бога. И вдруг в какой-то момент нашей истории, а точнее в средневековой философии эта тема получает такое широкое распространение. Второй вопрос — зачем сейчас эти доказательства нужны? Если человек верующий, ему не требуются доказательства.

Е.Л.: Оба вопроса очень сложные, запутанные, но начнём с первого. Действительно, в самой древности мы не обнаруживаем доказательств бытия Бога и попыток доказательств в явном виде. Я не совсем уверен, что правильно было бы утверждать, что именно в Средние века появляются такие доказательства. В Античности мы находим их немало: и у Платона, и у Аристотеля. В Средние века тема доказательства Бога не была центральной и распространенной. Мы сегодня часто концентрируемся на этой теме на курсах по средневековой философии. Но люди, которые занимаются современной философской медиевистикой, не считают, что для Средних веков это была очень важная тема. Это становится центральной философской темой в Новое время.

А.К.: Получается такое интересное смещение. Мы часто говорим о средневековом враждебном отношении к прогрессу, науке, а между тем справедливо было бы указать, что почти всё, что мы атрибутируем средневековой нетерпимости, связано по большей части с эпохой Реформации. И здесь тоже самое. Мы привыкли думать о средневековой философии, где гонялись за существованием Бога, а на деле получается, что это центральная тема для новоевропейской философии. Почему эта тема получает развитие?

Е.Л.: Сложно говорить о больших причинах. Для каждого отдельного автора разумнее было бы выделить какие-то специальные, его собственные мотивации. Но, в целом, это попытка рационально осмыслить прежде всего христианское вероучение. Разумеется, и в исламе, и в иудаизме были свои подходы. Основная идея этих доказательств — это совместить тот идеал рационального знания, который существует в тот или иной временной период, с верой в Бога. Для Средних веков — это аристотельский идеал, для Нового времени — это математика или математическое естествознание с религиозной верой.

А.К.: У меня есть своя гипотеза. Представь: приезжают вместе с конкистадорами в Южную Америку проповедники христианской веры. Они не приходят к другим народам с доказательством существования Бога, когда обращают их в христианство. Мне кажется, что эта тематика появляется благодаря тому, что христианская религия приходит в мир языческой античной философии, где ей нужно найти своё место и защитить себя перед лицом воплощения язычества. А это, безусловно, античная философия. Как ты на это смотришь?

Е.Л.: Это интересно. Но с другой стороны, наиболее известные нам средневековые доказательства бытия Бога Ансельма Кентерберийского и Фомы Аквинского созданы в то время, когда язычество не было историческим вызовом для христианства. Ислам — может быть, но не язычество.

А.К.: А как думаешь, зачем верующим людям доказательство существования Бога?

Е. Л.: Мне кажется, наиболее общая мотивация — это попытка согласовать идеал рационального знания, который начинает пронизывать всё естество культуры. Потому что, если ты видишь, насколько точны и обоснованы вещи в математике или в медицине, то странно придерживаться чего-то не столь же отчетливого. Поэтому начинается гравитация всех твоих убеждений в сторону идеала рационального знания.

Что или кто такой Бог?

А.К.: Часто, когда говорят о доказательствах существования Бога, задаются вопросом: а что такое Бог? Например, иногда говорят о «Боге философов». Так кого же доказывают философы?

Е.Л.: В целом речь идёт о существе, которое обладает всеми совокупностями положительных совершенств и является при этом творцом мира. Он всё знает, всё может, он всеблаг и так далее.

А.К.: Этого Бог, наверно, нельзя назвать конфессиональным. То есть такому Богу не обязательно быть христианским, иудейским, мусульманским и так далее?

Е.Л.: В некоторой степени это так. Но доказать бытие Шивы теми доказательствами, которые были изобретены в Европе в Средние века не получится. Шива, Один и Перун — совсем про другое. Речь идёт о христианстве, об исламе и иудаизме.

А.К.: Я с тобой согласен, что представление о едином трансцендентном Боге, то есть Боге, который всё и вся превосходит — это представление, которое получает наибольшее развитие в монотеистических религиях. Мне кажется, что языческие божества не нуждаются в таких доказательствах, поскольку сами могут восприниматься как эмпирические гипотезы. Они не потусторонние, а вполне себе эмпирические. Они в шелесте трав, в дуновении ветра. Они живут с нами, делят с нами один и тот же мир. Они не являются индивидами, которые превосходят нас по бытию.

Е.Л.: Ну нет, они точно являются индивидами, которые превосходят нас по бытию.

А.К.: Имеется в виду, что они живут с нами в одном и том же мире.

Е.Л.: Здесь есть болотистая почва, ведь и в поздней Античности можно найти рассуждение о языческих богах как о неэмпирических сущностях. Но в целом ты прав.

А.К.: В связи с этим у меня вопрос. Когда мы называем Бога всесовершенным существом, есть ли проблема в том, что это вообще не существо, а просто принцип?

Е.Л.: Принцип не может быть благим сам по себе. Он может организовывать что-то благим образом. Например,правила дорожного движения. Они минимизируют смерти на дорогах. Но сказать, что правила добрые в том же смысле, в каком добрая бывает бабушка, наверно, нельзя. А Бог должен быть существом, то есть он должен к тебе как-то интимно относиться, общаться с тобой.

А.К.: То есть Бог отличается от абстрактного принципа тем, что у него есть моральные качества, моральные совершенства.

Е.Л.: Да, в том числе персональные качества.

↓

Андреа Вероккьо, Леонардо да Винчи. Крещение Христа, ок. 1475 г.

Три способа бытия Бога

А.К.: Существуют несколько доказательств существования Бога: от движения, от производящей причины, от необходимости, от степеней бытия, телеологическое, онтологическое, космологическое, физико-теологическое, нравственное, прагматическое, моральное, от разумного замысла, от тонкой настройки, от достаточного основания. Можно перечислять и перечислять. Целая громада аргументов. Как их можно упорядочить, чтобы четко себе представить это поле?

Е.Л.: Самый простой способ упорядочить аргументы, которые ты привёл, и некоторые другие — это задуматься о том, что мы доказываем. Мы доказываем существование Бога. У нас есть две мысли: мысль о Боге и мысль о существовании. И, доказывая существование Бога, мы можем идти от самого Бога, от его понятия к бытию — это наш первый путь.

Второй способ — это забыть на секунду о Боге и вглядываться в мир, как делают представители естествознания. Разглядывая мир, мы видим в нём такие черты, которые по предположению являются необъяснимыми без бытия Бога.

И третий способ покрывает некоторые из аргументов, которые ты назвал: прагматический, например. Это способ аргументации, который доказывает не бытие Бога, а веру в бытие Бога: что разумно верить в существование божества. И этот тип доказательств предполагает всматривание не в бытие, а в то, как мы себя в этом бытии ведём.  Это может быть моральный аргумент —морали не существует, если не существует Бога.

А.К.: Как писал Достоевский: если Бога нет, то всё дозволено. Поэтому мы должны руководствоваться гипотезой существования Бога, чтобы хаос не начался вокруг нас.

Е.Л.: Правильно. Вот три пути.

Онтологический аргумент: существование как одно из совершенств Бога

А.К.: Давай начнём с самого первого, с классического. С онтологического —пути от понятия.

Е.Л.: Хорошо. Как правило, онтологический аргумент меньше всего любят нефилософы, потому что больно он непонятный. И больше всего любят философы, по тем же самым основаниям. Я попробую сделать его понятным. Разумеется, как и у каждого из аргументов, который мы сегодня будем обсуждать, у онтологического аргумента есть миллиард вариаций, но магистральный способ думать об онтологическом аргументе такой. Давайте всмотримся в понятие всесовершенное существо. Всё может, самый хороший и так далее. А теперь зададимся вопросом: является ли существование совершенством? Ответ на этот вопрос, который от нас ждут сторонники этого аргумента — да, является. Но как это можно понять? Вот у тебя есть мысль о конфете. Но лучше было бы, чтобы конфета у тебя была. Поэтому говорят, что существование, во всяком случае для хороших вещей, — это совершенство, благо.

А.К.: Сопоставление мне не нравится: Бог и конфетка. Я бы взял: Бог и трёхкомнатная квартира.

Е.Л.: Ну ты и утилитарист, Антон! Другой бы сказал, что конфета — это слишком чувственное наслаждение, поэтому она плохая пара к Богу. Почему ты не говоришь, например, об истинной любви? Хорошо иметь истинную любовь, а не только понятие об истинной любви, правильно?

А.К.: Это сразу доказательство Бога, потому что Бог — это любовь. Вот так: шах и мат.

Е.Л.: Давай вернемся. Главный ход онтологического доказательства — утверждать, что Бога, всесовершенного существа, нет, всё равно, что утверждать, будто Бог — это не всемогущее существо. Это просто противоречие в определении.

А.К.: Мы как-то обсуждали аргумент симуляции, про который его сторонники говорят: покажите, что не так с этим аргументом? Здесь же всё чётко! И вероятность того, что мы живём в симуляции выше, чем вероятность того, что мы живём в настоящем мире. Здесь можно то же самое сказать: если вы принимаете всё это, то должны согласиться, что Бог не совершенен. Какой же тогда Бог? Он совершенен. А если он не существует, значит он не Бог. Поэтому, он должен существовать. Всё. Как можно с таким аргументом бороться?

Е.Л.: Главное беспокойство людей, которые критикуют этот аргумент, связано с предположением, что в определение твоей самой лучшей трёхкомнатной квартиры в центре Москвы, поскольку это явно хорошая вещь, должно входить существование, правильно? Самая дорогая, самая удобная, самая совершенная трехкомнатная квартира в Москве просто обязана существовать. Кажется, будто онтологический аргумент в пользу бытия Бога сводится к абсурду: если мы можем представить себе самую лучшую трехкомнатную квартиру в центре Москвы, но это не значит, что такая действительно. Значит люди, использующие онтологическое доказательство бытия Бога, перепрыгивают от понятия к бытию, но им кажется, что они изящно проходят от одного к другому. Это неправда.

А.К.: Вот он, путь фальсификации. Если вы хотите понять, следует ли из понятия Бога существование Бога, попробуйте силой мысли приобрести себе лучшую трехкомнатную квартиру в центре Москвы. Если не приобретете — Бог не существует. Правильно?

Е.Л.: Ты, конечно, утрируешь, но беспокойство людей, связанных с этим аргументом, именно такое. У одного из авторов этого аргумента, Ансельма Кентерберийского, был ответ на это: речь идёт о необходимых сущностях, а трехкомнатная квартира, как все мы знаем, вещь не необходимая. Да, у кого-то есть, у кого-то нет.

А.К.: Что значит необходимая сущность?

Е.Л.: Необходимая сущность не может не быть. Не может не быть Бога, если он существует. Ведь если он существует, то как необходимое. Меня не убеждает данный аргумент — это протаскивание существования через необходимость. Если мы заранее знаем, что Бог необходим, то не нужно доказывать, что он существует.

А.К.: То же самое можно сказать и про всесовершенство: я говорю, что Бог всесовершенен и подразумеваю его существование. Он необходим, правильно? Разве это протаскивание? Я на первом шаге говорю: «Бог всесовершенен». Здесь ещё нет какого-то предвосхищения. А на втором шаге говорю: «Смотрите, если он всесовершенен, значит он существует и необходим». Шах и мат, атеисты.

Е.Л.: Хорошо. Я поверну свою аргументацию иначе: факт того, что у Бога есть свойство “быть необходимым”, не играет существенной роли в оригинальном доказательстве. У квартиры и у Бога, действительно, разный набор определений. Ансельму нужно показать, что тезис о необходимости Бога действительно играет роль в доказательстве. И это показано не было. Речь, действительно, идёт о чём-то необходимом. Ну и что?

А.К.: Но мы с тобой оба знаем, что это не самое сильное возражение на онтологический аргумент. .

Е.Л.: Меня оно убеждает.

А.К.: А меня оно не сильно убеждает. Мне кажется, что наиболее сильное опровержение онтологического аргумента — это выдворение понятия существование из набора совершенств.

Е.Л.: С этим тезисом я согласен: существование не должно быть таким же определением, совершенством, не должно быть в одном ряду с остальными. Но на этом пути много технических подводных камней. Сейчас самое время уточнить, что мы обсуждаем средневековое доказательство автора, который жил очень давно. В наши дни десятки людей, которые владеют самой современной, математически обработанной логикой, предлагают свои версии этого доказательства. Они берут какую-нибудь систему аксиом, которая сама не противоречива, и вводят в нее необходимость существования «P», а «P» у них по определению будет Бог.

А.К.: Мое отношение к современным логическим доказательствам существования Бога скептическое. Мне кажется, что это похоже на заигрывание с наукой, такое же, как с квантовой физикой. Мы вводим в заблуждение людей, говоря, что это самая современная логика, самый современный математический аппарат. Но ход остаётся таким же: от совершенства, от всесовершенного существа к существованию. И, мне кажется, здесь проблема сохраняется. Продемонстрировать ее можно очень легко: какое бы существо я не взял, какие бы качества я не мыслил у этого существа, если буду добавлять к этим качествам существование, они не станут существовать всё равно. Значит качество существования не является реальным, иначе я бы мог сказать: «Я мыслю “Феррари”, она красная и у неё есть качество существования». После того, как я сделал это представление, Феррари должна появиться передо мной. Но этого не происходит, ибо существование не является просто качеством.

Е.Л.: Это твоя тайная мечта?

А.К.: Нет, тайная мечта — это махровые лыжи с ковриком, очень удобно.

Е.Л.: Я согласен, что силой мысли мы не вызываем вещи к существованию. Другой вопрос — требует ли онтологический аргумент, чтобы мы обладали такой силой? Допустим, существование — это свойство, тогда у нас есть набор твоих лыж с пятью прописанными свойствами. Это понятие, да? Теперь мы добавляем понятие существование. Разве нас должны интересовать, появляется ли с добавлением определения вещь, которую мы так определили? Разумеется, не появляется. Я тебя хочу спросить: лучше ли становится понятие лыж, если мы добавляем туда определение «существует»?

А.К.: Мой ответ — это контрабанда. И спрашивая меня, что лучше: отсутствие пары лыж или наличие? Я скажу: «Наличие пары лыж». Но это не значит, что существование — свойство. К свойствам воображаемой пары лыж и пары лыж, которые существуют, не прибавляется дополнительного свойства: свойства существования не бывает.

Е.Л.: То есть речь о ситуациях, а не о свойствах, понятно.

А.К.: Конечно, когда я составляю понятие Бога и понятие лыж, существование не является качеством. Не может быть качество какого-то отдельного индивида.

Е.Л.: Я полагаю, что тут стороннику онтологического аргумента есть куда отступать. Ну, это нормально: два философа спорят о тезисах, с которыми оба не согласны, при этом они не согласны с тем, почему нужно быть не согласными.

А.К.: Я удивлён, что ты не примкнул к моей партии: думал, что самый сильный аргумент. Но давай пойдем дальше. Какую вторую группу доказательств ты бы выделил?

↓

Леонардо да Винчи. Мадонна Лита, 1490-1491

Доказательства Бога от мира к бытию. Бог как первопричина

Е.Л.: От мира, от бытия к Богу. Здесь очень много аргументов: практически все, которые ты перечислил ранее. Общая логика такая: мы смотрим на сущее и понимаем, что оно не могло бы быть таким, если бы не было Бога как творца мира. Например, я передвинул телефон. У движения телефона есть причина — мое механическое движение рукой. У механического движения руки причина — моя мысль о том, что мне нужен философский пример. А у этой мысли есть другая причина и так далее. По итогу всё либо уйдет в бесконечность, либо нужно положить какое-то начало — это будет Бог.

Второй аргумент — аргумент от необходимости и случайности. Нечто может быть, а может не быть. Например, у меня именно такой телефон, а не другой, и то, что у меня, в принципе, есть телефон, не необходимо. Но важно: случайное определяется через необходимое. Поэтому, если нет ничего необходимого, то не известно, чем случайное удерживалось бы в мире. Следовательно, есть Бог.

А.К.: Я сейчас сделаю поправку, а ты можешь сказать, что я вообще не прав. Мне кажется, аргумент от случайности заключается в том, что если мир исчерпывается совокупностью всего случайного, то он мог бы вообще не существовать.

Е.Л.: Верно.

А.К.: Если мир существует, хоть в нём много случайного, то это указывает на то, что в основании мира есть необходимые условия — это Бог. Правильно?

Е.Л.: Да, я согласен.

А.К.: Я не ожидал, что согласишься, сколько же подводных камней. Значит, Бог — это первая причина: есть причина одного, есть причина третьего, и есть конечная причина. Но я бы сказал: «Нет конечной причины». Зачем мне конечная причина всего?

Е.Л.: Да, я думаю, что это правильный тезис, но у людей, защищающих данное доказательство есть любопытный способ ответить на него: представьте себе причинный ряд и отсутствие первопричины. Тогда нет второй и третей причины? Соответственно, я не мог бы передвинуть телефон. Отсутствие первого толчка противоречит определению причинного ряда.

А.К.: Иными словами, мир — бесконечное количество причин, тогда наше событие могло бы никогда не произойти, ведь оно находится бесконечно далеко в будущем. Поэтому то, что с нами сейчас происходит, не может произойти: бесконечность должна пройти перед тем, как мы будем с тобой рассуждать о чём-то. А бесконечность, естественно, не может пройти. Мне такой вариант больше нравится.

Е.Л.: Да, это не лаптями деланный аргумент. В нем действительно много способов отходить от критики, но всё же здесь заключается одна из самых больших трудностей, связанных с аргументом причинного ряда — это современное научное представление о причинности. С ним можно спорить и не соглашаться, но сейчас я буду исходить именно из этого. Аргумент предполагает, что для причинности нужны регулярные устойчивые связи: постоянно должно бы одно и то же. А для устойчивой связи нужно, чтобы похожие события постоянно воспроизводились. Но такое представление о причинности, стоящее за аргументом от причинного регресса и утверждением о том, что я не мог бы передвинуть телефон без Бога, предполагает, что первый акт, творение мира, — однократный. Телефон мы можем постоянно туда-сюда двигать, но творение мира, по определению, это акт уникальный. Поэтому по более современным представлениям о причинности, которые тоже важно оспаривать, аргумент не может быть с полным правом назван хорошим.

А.К.: Я понял. В конце концов, вспоминая старика Канта и его великолепные антиномии,постулирования конечности или бесконечности мира являются тезисом, с которым мы ничего сделать не можем. А как со случайностью и необходимостью: если нет необходимого принципа, если нет Бога и всё случайно, значит бытия вообще могло не быть?

Е.Л.: Это более сложный аргумент: у меня нет окончательной позиции относительно того, почему он мог бы быть неправильным. Сейчас мы видим всю ценность этих рассуждений: хоть у меня нет окончательного аргумента, я, тем не менее, не уверовал в Бога. Может быть, это плохо говорит о моей рациональности, но тем не менее. Этот довод кажется мне не тем, что нужно, чтобы прийти к вере: он доказывает лишь существование каких-то необходимых вещей, это не обязательно Бог.

А.К.: Здесь я с тобой согласен. На самом деле и аргумент первопричины, и аргумент от необходимости на Бога-то не указывают, вот в чём дело.

Е.Л.: Именно поэтому онтологический аргумент — привлекательный: если он правильный, то мы получаем Бога, которого мы хотим получить. А исследования этих аргументов показывают, что не ясно, получаем ли мы в итоге именно бытие Бога. Здесь есть трудность: всё, что мы можем показать — это первопринцип, первопричина, нечто подобное. Может быть, это Большой взрыв?

Современное доказательство от мира

А.К.: Давай поговорим про современное доказательство от мира. У нас с тобой есть общий знакомый — Ричард Суинберн, православный оксфордский философ, который великолепно говорит по-русски. Он был одним из гостей нашего Центра и главным лектором нашей Летней философский школы по тождеству личности. Ричард Суинберн известен своим индуктивным доказательством, доказательством от разумного творения. Оно исходит из того, что в науке мы принимаем существование, исходя из принципа лучшего объяснения. Это даёт нам наилучшую экономную и элегантную гипотезу в отношении того, как объяснять устройство мира. И если я допускаю, что вся эта сложность с эволюцией живых существ и тому подобное является лишь действием слепой причины, случайности, то вероятность того, что мир будет развиваться так, как он развивается, ничтожна. Наличие такого порядка в мире маловероятно без постулирования разумного начала. Другими словами, если мы настоящие учёные, рационалисты, философы и следуем принципам объяснения, которые есть в науке, то Бог соответствует принципам лучшего объяснения, и мы должны принимать его существование. Как ты к этому относишься?

Е.Л.: Мне кажется, что трудность этой аргументации в том, что, она смешивает два разных представления о простоте. Ты сказал элегантный, экономный, ещё по-другому можно сказать: “простой”. Объяснения должны быть простые в науке. Простота — это, конечно, важно, но если у нас есть простое объяснение, но оно ложное, то его не надо выбирать. Суинберн рассуждает так: есть в мире цветущая наша сложность, которая всё со всем согласует, и проще всего объяснить ее самым простым, то есть Богом. Почему он считает, что Бог — это самое простое? Потому что если бы он был сложный, то был бы разложим, а разложимое — уничтожимо. Бог же вечен, поэтому Бог должен быть прост. Суинберн смешивает эпистемическую, или познавательную, простоту, которой руководствуются учёные в своих гипотезах, и которая не выступает финальным решающим критерием выбора какого-то научного убеждения, с простотой божественной. В науке критерий простоты — это подсказка: выбирайте объяснения, в которых меньше всего предполагается. А Бог прост не в это смысле, а в том смысле, что его нельзя разложить. Мне кажется, что у Суинберна наверняка есть ответ на эту критику, просто мне он неизвестен.

А.К.: Я с тобой не согласен. Но мы более-менее согласны в том, что аргументы не достигают своих целей, и это часть такого общефилософского консенсуса в отношении аргументов доказательства существования Бога. Конечно, есть философы, считающие, что доказать можно, но подавляющее большинство профессионалов с этим не согласны. Мы относимся как раз к ним.

Так вот, что, на мой взгляд, не так с аргументом Суинберна: он говорит, что если Бога нет, тогда всё происходящее с нами — это результат хаоса. Тогда порядок становится необъясним. Но у меня обратный тезис: если бы мир был хаотичен и являлся хаосом, тогда Бог был бы необходим. Потому что порядок требует наименьшее количество допущений, но любая гармония всегда очень проста и исходит из очень базовых принципов, которые экономичны. Если я допускаю развитие чего-то одним образом, а оно идёт совершенно иначе без всякой на то причины, то такой мир хаотический, а не простой. Он требует постоянного вторжения каких-то новых принципов, новых элементов бурления и так далее. Мир хаоса требует Бога, для него наличие Бога естественно. А для мира, в котором могут действовать законы, объясняющие происхождение видов, физические законы и где есть большое количество гармонических отношений, наоборот, гипотеза Бога не является гипотезой лучшего объяснения. Она не нужна, не экономна и не элегантна. Элегантна гипотеза Бога лишь тогда, когда есть хаос.

Е.Л.: Если мы приходим в обычный лес, то нам не придёт в голову мысль, что здесь действовала какая-то разумная воля, а если мы приходим в лес, где всё разбросано, то нам придёт в голову мысль, что здесь подействовала какая-то сознательная воля человеческая. И мы придем к умозаключению, что здесь побывал человек.

А.К.: Если систематически в мире нарушаются регулярности, например, ты только изобрёл закон всемирного тяготения, а он уже через секунду не работает, законы неустойчивы и постоянно перепрошиваются — это мир, который требует вторжения.

Итак, мы сейчас рассмотрели доказательства онтологические: они есть в средневековой и современной философии. Но мы не сказали имя: Алвин Плантинга. Именно он возглавляет современных логиков и философов, которые верят в онтологическое доказательство.

Е.Л.: Правда, нужно сказать, что Плантинга — не великий логик. А вот человек, которого считают одним из самых великих логиков в XX веке, а может быть, вообще в истории человечества наряду с Аристотелем, — это Курт Гёдель, который создал своё сложное математическое онтологическое доказательство бытия Бога.

А.К.: Само доказательство ничего принципиально нового не вносит за исключением от фасада, да? Современные логические доказательства используют фасад современного инструментария формальной логики. Конечно, во времена Ансельма Кентерберийского не было современной формальной логики и таких способов записи, не было модальной логики и так далее. Сейчас эти инструменты есть и логически и математически интересно, как они к к этой тематике применяться. Но структура доказательств не меняется.

↓

Моральные доказательства Бога и его избыточность для морали

А. К.: Давай поговорим про последнее доказательство — моральное: если Бога нет, то всё дозволено. Значит, он есть.

Е.Л.: На самом деле, это более широкая группа доказательств, не только моральные, но можем сосредоточиться на моральных, как на хорошем представителе подобного рода аргументов. Весь вес данной проблематики лежит на вопросе: это действительно ли не может существовать морали без божественной поддержки? И я не вижу оснований не говорить: “мораль легко может существовать без всякой божественной поддержки.” Люди, которые требуют обратного, хотят абсолютного воздаяния. Они утверждают, что в мире мы явно не имеем полностью реализованные идеи справедливости, правильно? У нас есть идея справедливости, но, чтобы согласовывать наши моральные убеждения, нужно постулировать, что у нас есть посмертное существование души. Например, должен быть величайший судья, который всем сёстрам раздаст по серьгам. Каждый получит то, что ему причитается: злодеи будут наказаны, а добродетельные люди, страдавшие незаслуженно при жизни, получат предельное вознаграждение. Это, во-первых, не единственный образ морали. У американского философа начала XX века Уильяма Джеймса есть выражение «теологические дрожжи». И подобного рода аргументы как бы на этих дрожжах настояны. Джеймс знал, о чём говорил, потому что Америка, в которой он вырос, была очень религиозной страной. Она и сейчас религиозная, но тогда была чрезвычайно. И нужны ли нам эти теологические дрожжи, чтобы на них покоилась мораль? Я в этом не уверен.

А.К.: Но когда мы с тобой и с нашими коллегами разбираем этические вопросы, мы делаем это в том числе с помощью этических обоснований морали и этики. Мы никогда не обращаемся к участию Бога в этом.

Е.Л.: Да, но я не согласен, что все эти аргументы от действия, прагматические аргументы, являются слабыми. Например, аргумент от религиозного опыта, являющийся видом подобного рода рассуждений, выглядит так: верующий свидетельствует об уникальном опыте и показывает, что этот опыт не мог бы быть им получен из естественных источников.

А.К.: Да, это очень важно. Мы с тобой обсуждали аргументы абстрактные, довольно-таки логические. Но обычный человек скажет: «да зачем вы философы придумываете. У меня столько всего в жизни было: и опыт мой, и чудеса, а тут я пошёл, помолился, и все прыщи отпали». Почему в дискурсе доказательства бытия Бога даже древние авторы доказательства существования Бога не прибегают к свидетельствам духа, опыта, чудес? Почему так?

Е.Л.: Во-первых, они не вошли в “золотой фонд” этих обсуждаемых доказательств, потому что в них нет логической необходимости, которая есть в онтологическом аргументе, а философы очень любят логическую необходимость. Или, наоборот, нет чего-то похожего на естествознание, как в аргументах, когда мы рассуждаем от мира к богу. Или не затрагиваются вещи, связанные с моралью — это что-то очень личное. Нерелигиозные или скептически настроенные люди, слышащие подобные сообщения о чудесах или переживаниях религиозного типа, не считают их доказательством, они слишком субъективны. В самой идее доказательства есть что-то интерсубъективное, что-то объективное, необходимое. А здесь Бог открывается кому-то лично, и этот опыт не предполагает убеждение другого человека.

А.К.: Даже среди верующих есть рассуждения, что чудеса не являются путем доказательства существования Бога. Вспомним о Достоевском и легенде о великом инквизиторе. Иисус разговаривает с Великим инквизитором, который просит его продемонстрировать чудеса, чтобы убедить других людей. Но Иисус отказывается сделать это. Потому что чудеса — это не путь доказательства существования Бога даже для некоторых верующих людей. Если я считаю, что свидетельства из обычной жизни указывают на Бога, то я изменяю понятие Бога, превращая его в эмпирическую гипотезу. Если Бог — это бесконечное существ, то никакая конечная вещь в опыте на него не указывает.

Е.Л.: Я согласен с тобой. Если бы эти люди рассуждали так: я выиграл в лотерее 20 раз подряд, такая удача невозможна, а значит Бог меня любит и, следовательно, он существует. Такого рода рассуждения неверны и подвержены критике, которую я упомянул про объективность.

Представьте себе, что Бог нам открывается. У нас, по всей видимости, у обоих не было подобного опыта, но мы можем подумать об этом. И ты говоришь, что бесконечное не может быть дано в конечном, но Бог в некоторых представлениях может быть выше закона непротиворечия. Значит, Бог может нарушить подобного рода вещи и открыться тебе во всем своем великолепии. Поэтому я считаю, чтоэ то очень сильные аргументы.

А.К.: Они очень легко бьются. Можно сказать, что это просто незнания. Допустим, Бог мне открылся, но я не могу превратить это в знания и сказать, что я знаю, будто Бог мне открылся. Я всё равно могу не знать, был ли это именно Бог. Если у меня есть такой опыт, то ничто мне не скажет, была ли это просто галлюцинация или все действительно произошло. У меня нет инструментов отделить явление Бога в моём опыте от того, что я, может быть, грибов объелся.

Е.Л.: Да, верно. Но именно в этом, мне кажется, сила доказательств. С точки зрения нас, как людей просто воображаемых, тут нет объективного критерия определения того был ли это глюк или сам Бог явился нам. Но внутри опыта, как говорят,это будет очевидным, и сомневаться будет невозможно. И это будет отличаться от опыта с глюками.

А.К.: Существует классическое рассуждение: такой опыт невыразимый, а как только он переходит на язык слов, знаний и убеждений, сразу же теряется то, чем он был. Поэтому этот мистический опыт и общение с трансцендентным просто остаются всегда твоими, и до доказательства не доходит. Доказательством они всё равно не могут быть в обычном смысле этого слова.

Е.Л.: Я согласен, но тогда мы начинаем спорить о словах. Если изначальное желание было проверить наш атеизм или религиозные убеждения, и мы перебрали разного рода аргументы, то теперь предположим, что нашли аргумент, являющийся неуязвимым для критики. Допустим, у человека был подтверждающий этот аргумент опыт, который убедил его в существовании именно такого божества, как мы обсуждали. Теперь если прийти к этому человеку и сказать: «это не соответствует моему определению доказательства», то получится схоластика в плохом смысле слова.

А.К.: Это не моё определение доказательства. Ты сам можешь согласиться, что понятие мистического опыта никак не может быть вынесено в интерсубъективную сферу.

Е.Л.: Не может быть.

А.К.: Человек, который так рассуждает, наоборот, подменяет понятие доказывания. Люди, которые считают, что Бог не существует, могут сказать: «Вы упомянули классных авторов, которые доказывали: Ансельма, Плантинга, Суинберна, Аристотеля, Фому Аквинского. А что же вы не говорите про Докинза, Харриса, Деннета, Рассела — главных атеистов? Почему мы не говорили об этих людях?»

Е.Л.: У авторов, которых ты перечислил, интересная подача, но с историко-философской точки зрения они не оригинальны. Рассел — другой случай, но его предложения в критике доказательства бытия Бога носят довольно технический характер. Они являются новыми, но чтобы понять это, нужно больше времени. Есть замечательный диспут Рассела с иезуитом Фредриком Коплстоном о существовании Бога. Тебя, кстати, кто убеждает? Кто лучше аргументирует?

А.К.: На мой взгляд, Рассел.

Е.Л.: Мне кажется, Коплстон.

А.К.: Я давно читал, был молод и неопытен. Может быть, я сейчас сказал бы что-то другое. Но я вёл к тому, что главные богоборцы и люди, которые говорят, что доказательства не работают — это верующие. Например, Кант был верующий, как и многие другие критики доказательств существования Бога. Многие известные опровержения доказательств — от верующих. То есть современные атеисты занимают уже второстепенное положение по отношению к верующим критикам доказательств существования Бога.

А расскажи, как сейчас обстоят дела в этой области? Уже ясно, что наша позиция и многих профессиональных философов: эти доказательства по большей части не работают.

Е.Л.: Представим себе два лагеря: теисты —люди, убежденные в существовании Бога, и атеисты — те, кто не убеждены в существовании Бога. Важно, что они не “верят в его несуществование”, а “не убеждены в его существовании” — это не одно и то же. И у каждой стороны есть программа максимум, программа медиум и программа минимум. На минимальном уровне каждая из сторон должна доказать, что их взглядов могут придерживаться разумные люди, что ни та, ни другая сторона — это не пример иррациональности в самом широком смысле слова. Мне кажется, на этом уровне дискуссии за всю историю философии было продемонстрировано, что по обе стороны фронта всё хорошо. Будучи рациональным человеком можно быть атеистом, и можно — теистом.

А.К.: Я считаю, что это важный момент. Потому что, когда люди смотрят какие-то ролики о существовании Бога на Youtube, они могут увидеть, что критики существования Бога выступают так, словно им противостоят люди, полные суеверий и ничтожные в рациональном смысле. Но здесь ситуация обратная: хоть в доказательствах нет большого успеха, безусловно, есть понимание, что люди, верующие в Бога, рациональны.

Е.Л.: Может быть, они и не рациональны, но их нерациональность не состоит в убеждении о существовании Бога. Но и атеисты часто находятся в неловком положении, когда говорят, что не верят в Бога, и на них смотрят, как на очень глупых людей. Минимальный результат проделанной ими работы состоит в том, что можно быть атеистом и рациональным человеком.

На среднем уровне каждая из сторон должна доказать, что разумно придерживаться их точки зрения. Вот на этом уровне развёрнута основная война. Большинство аргументов, которые мы обсуждали и те, которые не обсуждали, находятся на этом уровне. И в данный момент атеисты в лучшем положении. Почему? Потому что они могут использовать аргументативный ход, который называется “бремя доказательств”. Теисты утверждают существование чего-то, а атеисты просто отрицают истинность слов теистов. В этом смысле бремя доказательств лежит на теистах. Им не очень удобно, их позиция очень уязвима. Я не хочу сказать, что они находятся в проигрышном положении, потому что не делали достаточных усилий или что их позиция изначально ложная, а просто она изначально неудобная. Атеистам нужно просто критиковать их аргументы, даже не приводя собственные. Так происходит на втором уровне.

На максимуме каждый должен доказать, что его положение является интеллектуально привилегированным. У людей, про которых ты говорил, в частности у Докинза, есть интеллектуальное высокомерие, состоящее в отсутствии нужды действительно вдумываться в слова оппонента. Конечно, с теистической стороны так же есть люди, которые обдумывают эти вопросы, исходя из своей собственной интеллектуальной высокомерной позиции. На этом уровне существует паритет, потому что атеистам нужно приводить аргументы. Они должны быть направлены на утверждение того, что бремя доказательств, которым они воспользовались на уровне ниже, это легитимный ход, и они действительно могут им воспользоваться. Я пытался найти доказательства. Но это довольно трудно. Во-первых, мало авторов про это пишут. Во-вторых, всё, что я нашёл, крайне неубедительно. Я согласен с аргументом бремени доказательств, но не знаю, почему он правильный. И я сам делал какие-то усилия в этом направлении, но довольно скромные. Теисты на этом уровне, насколько я себе представляю, больше не верят в Фому Аквинского, в Ансельма Кентерберийского,в эти старые рациональные доказательства.

Они полагаются на аргументы, основанные на религиозном опыте. И поскольку это очень сильный довод, они могут находиться в паритете с атеистами. Но им нужно доказать, что религиозные феномены, которые имеются в виду, действительно нельзя объяснить иными способами. Это эмпирический вопрос, его интересно распутывать.

А.К.: Я хотел бы сказать простую вещь: хоть мы считаем, что доказательства не работают, никакой позиции мы не заявляем. Если кто-то из вас является атеистом, а кто-то верующим, то пожалуйста. Мы лишь оценивали доказательства.

Cуществует ли Бог? | Reasonable Faith

Клайв Льюис как-то заметил, что Бог — не та тема, к которой можно проявлять умеренный интерес. В конце концов, если Бога нет, нет и никаких причин Им интересоваться. Напротив, если Бог есть, это представляет огромный интерес, и нашей главной заботой становится наладить правильные отношения с Существом, от Которого каждый миг зависит само наше существование.

И потому люди, которые пожимают плечами и говорят: «Какая разница, есть Бог, или Его нет?» — показывают тем самым, что попросту еще не задумывались над проблемой достаточно глубоко. Даже философы-атеисты — например, Сартр и Камю, которые очень серьезно размышляли на эту тему, — признают, что существование Бога имеет огромное значение для человека. Позвольте мне назвать всего три причины, в силу которых вопрос о существовании Бога очень важен.

Три причины, по которым существование Бога имеет значение

1. Если Бога нет, жизнь, по большому счету, бессмысленна. Если жизнь неизбежно заканчивается смертью, то в конечном итоге неважно, как ты ее проведешь. Жил ты или не жил, безразлично. Да, конечно, твоя жизнь может иметь относительную ценность, если ты повлиял на других людей или изменил течение истории. Но человечество, так или иначе, неминуемо сгинет вместе с тепловой смертью Вселенной. И потому совершенно неважно, кто ты есть, и что ты делаешь. Твоя жизнь не имеет значения.

Таким образом, вклад ученого в прогресс человеческих знаний, старания врача избавить больных от боли и страданий, усилия дипломата установить мир во всем мире, жертвы, на которые повсеместно идут хорошие люди, чтобы улучшить участь человечества, — все это, в конечном итоге, заканчивается ничем. Если атеисты правы, жизнь, в конечном итоге, бессмысленна.

2. Если Бога нет, нам, по большому счету, приходится жить без надежды. Если Бога нет, то в конечном итоге нет и надежды на избавление от прискорбных сторон нашего конечного бытия.

Например, нет надежды на избавление от зла. Многие спрашивают, как мог Бог создать мир, в котором столько зла, но страдания чаще всего имеют своей причиной бесчеловечное отношение одного человека к другому. Кошмар двух мировых войн, произошедших в прошлом столетии, по существу, не оставил камня на камне от возникшего было в XIX веке наивного оптимизма относительно нравственного прогресса человечества. Если Бога нет, мы заперты в мире, полном беспричинных и неизбывных страданий, и надежды на избавление от зла у нас нет.

Опять же, если Бога нет, нет и надежды на избавление от старости, болезней и смерти. Вам, студентам, возможно, пока еще трудно это себе представить, но неумолимая реальность такова, что каждый из вас, если вам не суждено умереть молодыми, однажды станет стариком, ведущим безнадежную войну со старением, с неизбежным физическим и умственным увяданием, с болезнями, а то и со старческим маразмом. А потом вы все умрете. И за порогом смерти жизни нет. Поэтому атеизм — философия, лишенная надежды.

3. Напротив, если Бог существует, у нас есть не только смысл жизни и надежда на лучшее, но и возможность лично познакомиться с Богом и испытать на себе Его любовь. Только подумайте об этом! Что, если бесконечный Бог любит вас и хочет быть вашим другом? Разве это не высшая честь, доступная человеку? Несомненно, если Бог существует, это не только имеет огромное значение для человечества в целом, но может изменить и лично вашу жизнь.

Конечно, все сказанное еще не доказывает, что Бог есть. Но это доказывает, что вопрос о существовании Бога имеет огромную

важность. И потому, даже если бы свидетельства за и против существования Бога полностью уравновешивали друг друга, я счел бы разумным решением все равно верить в Него. Иначе говоря, если факты не дают основания для однозначного вывода, мне представляется совершенно неразумным предпочесть смерть, суетность и отчаяние смыслу и счастью.

Между тем, я не считаю, что свидетельства за и против абсолютно равнозначны. На мой взгляд, для веры в Бога есть серьезные причины. И сегодня я хочу кратко рассказать вам о пяти таких причинах. О каждой из них написаны целые тома, поэтому сейчас я смогу представить вам лишь краткий набросок каждого аргумента, а потом, во время обсуждения, мы сможем рассмотреть поглубже любой из них, о котором вы захотите поговорить.

Мы путники на жизненной дороге, и наша цель — осмыслить, попытаться понять, как устроен мир. Наша гипотеза такова, что существование Бога объясняет широкий спектр фактов, известных нам из опыта.

Существование Бога объясняет происхождение Вселенной

Вы когда-нибудь задавались вопросом о том, откуда произошла Вселенная? Почему вместо ничего существует все? Как правило, атеисты отвечают просто: Вселенная вечна, и все.

Но этот ответ неразумен. Подумайте сами. Если у Вселенной никогда не было начала, это означает, что количество прошедших событий в истории Вселенной бесконечно. Однако математики понимают, что существование реально бесконечного количества вещей порождает внутренние противоречия. Например, сколько будет бесконечность минус бесконечность? С точки зрения математики, любой ответ на этот вопрос будет содержать внутреннее противоречие. Это показывает, что бесконечность — всего лишь идея в нашем разуме, а не что-то реально существующее. Дэвид Гилберт (возможно, величайший математик XX столетия) пишет:

Бесконечность нельзя найти в реальности нигде. Ее не существует в природе, и она не дает приемлемой опоры для разумных умозаключений. Единственная роль, которую может играть бесконечность, — это роль идеи¹.

Но отсюда следует, что количество событий прошлого должно быть конечным, поскольку эти события — не просто идеи, они реальны. И потому последовательность событий прошлого не может уходить в бесконечность — напротив, Вселенная должна иметь начало.

Этот вывод был подтвержден удивительными открытиями в области астрономии и астрофизики. Благодаря поразительным достижениям современной науки, сегодня мы располагаем вполне убедительными доказательствами того, что прошлое Вселенной не было бесконечным, но ее существование началось примерно 13 млрд. лет назад во время космического катаклизма, именуемого Большим Взрывом. Самое поразительное в теории Большого Взрыва — то, что она говорит о возникновении Вселенной в буквальном смысле из ничего. Ведь вся материя и энергия, даже сам физический пространственно-временной континуум возникли в результате Большого Взрыва. Как объясняет физик Пол Чарльз Уильям Дэвис, «возникновение Вселенной, обсуждаемое современной наукой… это не просто вопрос какого-то упорядочения… предшествующего негармоничного состояния, но буквальное возникновение всех физических вещей из ничего»

2.

Конечно, за прошедшие годы в попытках обойти этот вывод о начальной точке бытия были созданы и другие теории, но ни одну из них научное сообщество не сочло более убедительной, чем теория Большого Взрыва. Более того, в 2003 году Арвинд Борд, Алан Гут и Александр Виленкин смогли доказать, что любая вселенная, которая, в среднем, находится в состоянии комического расширения, не могла существовать вечно, но должна была иметь начало. Виленкин не тратит слов попусту:

Говорят, что аргумент убеждает разумного человека, а доказательство убеждает даже неразумного. Теперь, когда мы располагаем доказательством, космологи больше не могут прятаться за возможность извечного существования Вселенной. Выхода нет, они должны повернуться лицом к проблеме космического начала³.

Суть этой проблемы хорошо выразил Энтони Кенни из Оксфордского университета. Он пишет: «Сторонник теории Большого Взрыва — во всяком случае, если он атеист, — должен считать, что Вселенная возникла из ничего и не была создана никем»⁴. Но это явная бессмыслица! Из ничего ничего получиться не может. Так почему же существует не ничто, а Вселенная? Откуда она взялась? Должна была существовать причина, которой Вселенная обязана своим возникновением.

Итак, наши рассуждения можно подытожить следующим образом:

1. У всего, что имеет начало, есть причина.
2. Вселенная имеет начало.
3. Следовательно, у Вселенной есть причина.

Поскольку обе посылки справедливы, вывод неизбежен.

Исходя из обстоятельств дела, этой причиной должно быть беспричинное, неизменное, вневременное и нематериальное Существо, сотворившее Вселенную. Оно должно не иметь причины, потому что, как мы убедились, бесконечной цепочки причин, уходящей в прошлое, быть не может. Оно должно быть вневременным и потому неизменным, потому что Оно сотворило время. А поскольку Оно сотворило и пространство, то должно находиться вне пространства, то есть быть нематериальным, бестелесным.

Более того, я готов настаивать, что это Существо должно быть также и личностью. Как иначе могла вневременная причина породить такое временное следствие, как Вселенная? Будь причина простым механически действующим набором необходимых и достаточных условий, эта причина не могла бы существовать без следствия. К примеру, причина замерзания воды — падение температуры ниже 0ºC. Будь температура от вечности ниже нуля, вся вода от вечности находилась бы в твердом состоянии. Замерзание воды не могло бы

начаться какое-то конечное время назад. Так что у вечной причины должны быть вечные следствия. Единственный вариант, при котором причина может быть вневременной, а следствие — иметь начало во времени, заключается в том, что эта причина — личность, которая принимает добровольное решение сотворить во времени некое следствие, не обусловленное никакими предшествующими условиями. К примеру, человек, сидевший от вечности, может свободно встать, когда захочет. Это приводит нас к заключению, что у Вселенной была не просто трансцендентная причина, а личностный Творец.

Ну разве не поразительно, что теория Большого Взрыва, таким образом, подтверждает истинность того, во что теисты-христиане верили всегда: в начале Бог сотворил Вселенную? И теперь я хочу спросить вас: какое предположение звучит более разумно — что правы теисты-христиане, или что Вселенная появилась ниоткуда и без всякой причины? Для меня, во всяком случае, выбор трудности не представляет!

Существование Бога объясняет приспособленность Вселенной для разумной жизни

За последние четыре десятка лет ученые обнаружили, что существование разумной жизни зависит от сложного и тонкого равновесия первоначальных условий, заданных самим Большим Взрывом. Прежде ученые полагали, что разумная жизнь развилась бы в любом случае, какими бы эти первоначальные условия ни были. Однако теперь нам известно, что наше существование висит на волоске. Существование разумной жизни зависит от сочетания первоначальных условий, уникальность которого в буквальном смысле не поддается воображению и вычислению.

Эта уникальность проявляется в двух обстоятельствах. Во-первых, выразив законы природы в виде математических уравнений, мы находим в них определенные константы, такие как гравитационная постоянная. Эти константы не определяются законами природы. Законам природы удовлетворяет широкий диапазон значений этих констант. Во-вторых, помимо этих постоянных есть также определенные произвольные количественные факторы, также попросту заданные в качестве первоначальных условий, на основании которых действуют законы природы, — например, количество энтропии или баланс материи и антиматерии во Вселенной. Все эти константы и количественные факторы находятся в чрезвычайно узком диапазоне значений, пригодных для жизни. Будь их значения хотя бы ничтожно другими, тонкое равновесие, от которого зависит существование жизни, нарушилось бы, и жизни бы не было.

К примеру, физик Пол Дэвис подсчитал, что изменение силы тяжести или слабого взаимодействия атомов даже на 1/10¹⁰⁰ воспрепятствовало бы возникновению вселенной, в которой возможна жизнь. Между тем, точность космологической постоянной, которая обеспечивает инфляцию Вселенной и отвечает за недавно открытое ускорение расширения Вселенной, необъяснимым образом составляет примерно 1/10¹²⁰. Роджер Пенроуз из Оксфордского университета подсчитал, что вероятность случайного возникновения низкой энтропии в результате Большого Взрыва примерно равна 1/10^10(123). Пенроуз комментирует: «Я не могу припомнить ни одну другую величину в физике, точность которой даже отдаленно приближалась к цифре в 1/10^10(123)»⁵. При этом уникально точной настройки требует не только каждая константа или количественный фактор в отдельности; их соотношение друг с другом также должно быть точно выверено. Таким образом, невероятность умножается на невероятность, помноженную на невероятность, до тех пор, пока наш рассудок окончательно не теряется в круговороте непостижимых чисел.

Объяснить эту уникальную точность настройки Вселенной можно тремя способами: физической необходимостью, случайностью или разумным замыслом. Первый вариант предполагает, что существует некая пока неизвестная Теория Всего (ТВ), которая объясняет, почему Вселенная именно такая, какая она есть. Она должна быть именно такой, и нет никакой или почти никакой возможности, что она могла быть непригодной для жизни. Второй вариант, напротив, предполагает, что точная настройка Вселенной — исключительно дело случая. Нам просто повезло, что Вселенная, по случайному стечению обстоятельств, оказалась пригодной для жизни. Третий вариант отбрасывает оба первых в пользу гипотезы о существовании разумного Существа, которое создало Вселенную с таким расчетом, чтобы в ней была возможна жизнь. Какое же из трех объяснений наиболее убедительно?

Первый вариант выглядит крайне неубедительно. Нет попросту никаких физических причин для того, чтобы постоянные и количественные факторы имели именно те значения, которые они имеют на самом деле. Как утверждает Пол Дэвис,

Даже если бы законы физики были единственно возможными, из этого не следует, что и сама физическая Вселенная единственно возможна… законы физики должны быть дополнены первоначальными космическими условиями… Нынешние представления о «законах первоначальных условий» даже отдаленно не намекают, что их соответствие законам физики означает, будто они не могли быть иными. Ничего подобного…

…Следовательно, судя по всему, Вселенная не должна быть именно такой: она могла бы быть и иной⁶.

К примеру, самый многообещающий на сегодняшний день кандидат на роль ТВ, теория суперструн или М-теория, неспособна однозначно предсказать поведение нашей Вселенной. Если уж на то пошло, теория струн допускает существование примерно 10⁵⁰⁰ различных вселенных, управляемых нынешними законами природы, так что она никоим образом не объясняет, почему наблюдаемые значения постоянных и количественных факторов должны быть именно такими.

А как насчет второго варианта — что своей приспособленностью для жизни Вселенная обязана случаю? Проблема с этим объяснением заключается в том, что вероятность возникновения приспособленной для жизни вселенной ничтожно мала, и принимать ее в расчет неразумно. Даже если бы по космическому ландшафту были разбросаны многочисленные приспособленные для жизни вселенные, число приспособленных для жизни миров, тем не менее, было бы невероятно ничтожным на фоне ландшафта в целом, так что существование приспособленной для жизни вселенной невероятно — где-то за гранью фантастики. Студенты или простые верующие, которые беспечно утверждают: «Все это могло произойти случайно!», — попросту не имеют понятия о том, какая фантастическая степень точности необходима для существования жизни. Они никогда не стали бы рассматривать подобную гипотезу всерьез, если бы она затрагивала какую-то другую область их жизни, — например, чтобы объяснить, почему ворота их гаража целое утро были заблокированы чужой машиной.

Некоторые попытались обойти проблему, утверждая, что в приспособленности условий Вселенной нет ничего удивительного — ведь если бы не эта точность настройки, некому было бы ей удивляться! Поскольку мы существуем, нам как раз и следует ожидать от Вселенной совершенной приспособленности. Но подобные рассуждения логически некорректны. Продемонстрировать это можно с помощью аналогии. Представьте себе, что при выезде за границу вас арестовали по сфабрикованному обвинению в контрабанде наркотиков, приговорили к расстрелу и поставили перед шеренгой из 100 опытных стрелков, которые целятся вам в сердце. Вы слышите команду: «Целься! Приготовится! Огонь!», — и слышите оглушительный винтовочный залп. А потом вы осознаете, что остались в живых, потому что все 100 опытных стрелков промахнулись! К какому выводу вы придете? «Ну, наверное, в том, что они все промахнулись, нет ничего удивительного. Ведь если бы они не промахнулись, некому было бы этому удивляться! Но поскольку я жив, мне следовало ожидать, что они все промахнутся». Нет, конечно! Вы сразу же заподозрите, что все они промахнулись нарочно, что весь расстрел был спектаклем, разыгранным с какой-то неизвестной целью. В невозможности увидеть себя мертвым действительно нет ничего удивительного, но, уверяю вас, вы очень удивитесь, увидев себя в живых. Аналогичным образом, принимая во внимание невероятно малую вероятность возникновения вселенной, столь точно приспособленной для существования разумной жизни, есть все основания для вывода, что это произошло не случайно, а в соответствии с разумным замыслом.

Пытаясь отстоять возможность случайного сценария, его сторонники, таким образом, были вынуждены принять гипотезу о том, что существует бесконечное число случайным образом устроенных вселенных, которые в совокупности составляют Всемирный Ансамбль, или мультивселенную, частью которого является наша Вселенная. Тот там, то здесь в этом бесконечном Всемирном Ансамбле по чистой случайности появляются приспособленные для жизни вселенные, и нашей Вселенной повезло быть одним из таких миров.

Однако у гипотезы Всемирного Ансамбля есть по меньшей мере два серьезных недостатка. Прежде всего, нет никаких доказательств существования такого Всемирного Ансамбля. Никому не известно, существуют ли иные миры вообще. Более того, не забывайте, что, как доказали Борд, Гут и Виленкин, любая вселенная, находящаяся в состоянии непрерывного космического расширения, не может иметь бесконечного прошлого. Их теорема применима и к мультивселенной. Следовательно, поскольку прошлое конечно, к настоящему моменту могло сформироваться лишь конечное число иных миров, то есть нет никакой гарантии, что в составе Ансамбля возникли миры, приспособленные для жизни.

Во-вторых, если наша Вселенная — не более чем случайная часть бесконечного Всемирного Ансамбля, безгранично более вероятно, что мы наблюдали бы совершенно иную вселенную, нежели наблюдаем в действительности. Согласно подсчетам Роджера Пенроуза, вероятность того, что наша Солнечная система внезапно сформируется в результате случайного столкновения частиц, невероятно больше, нежели вероятность существования вселенной, приспособленной для жизни. (Пенроуз сравнивая последнюю вероятность с другими, образно описывает как «птичий корм»⁷.) Таким образом, будь наша Вселенная лишь случайной составляющей Всемирного Ансамбля, мы постоянно наблюдали бы совершенно необычайные явления — например, лошадей, возникающих и исчезающих в результате случайных столкновений, или работающие вечные двигатели, — поскольку вероятность существования подобных вещей гораздо больше, нежели вероятность того, что все постоянные и количественные факторы в природе случайным образом окажутся в бесконечно узком диапазоне значений, вне которого существование жизни невозможно. Доступных наблюдению вселенных такого рода во Всемирном Ансамбле должно быть гораздо больше, чем миров, подобных нашему, а потому мы могли бы их наблюдать. Однако тот факт, что подобными наблюдениями мы не располагаем, убедительно свидетельствует против гипотезы мультивселенной. Таким образом, вероятность того, что Всемирного Ансамбля не существует, очень высока — по крайней мере, в рамках атеистических предпосылок.

Итак, точка зрения, которой всегда придерживались теисты-христиане, — что существует некий разумный Творец Вселенной — судя по всему, опять выглядит более разумно, нежели атеистическая точка зрения, согласно которой Вселенная по чистой случайности оказалась с такой невероятной точностью приспособлена для существования разумной жизни.

Подытожить наши рассуждения можно следующим образом:

1. Своей точной настройкой Вселенная обязана либо физической необходимости, либо случаю, либо разумному замыслу.
2. Причиной точной настройки не была физическая необходимость или случайность.
3. Таким образом, она появилась в результате разумного замысла.

Существование Бога объясняет наличие в мире объективных нравственных ценностей

Существует ли Бог? Если Бога нет, то не существуют и объективные нравственные ценности. Наличие объективных нравственных ценностей означает, что те или иные вещи хороши или дурны вне зависимости от того, согласен ли кто-нибудь с такой оценкой. К примеру, нацисты, осуществлявшие Холокост, считали свои поступки нравственными, но объективно нацистский антисемитизм был нравственно порочен и оставался бы порочным, даже если бы нацистам удалось победить во Второй мировой войне и уничтожить или переубедить всех инакомыслящих. Однако я утверждаю, что, если Бога нет, нравственные ценности лишены объективности в таком смысле.

Это мнение разделяют не только теисты, но и многие атеисты. Например, покойный Джон Лесли Мэки, один из самых влиятельных атеистов нашего времени, признавал: «Если… существуют… объективные ценности, существование Бога становится более вероятным, нежели в их отсутствие. Таким образом, апелляция к нравственности является состоятельным аргументом в пользу существования Бога»⁸. Однако Мэки отрицал, что Бог существует, а потому отрицал и существование объективных нравственных ценностей. Он писал: «Это нравственное чувство имеет простое объяснение: оно является естественным порождением биологической и общественной эволюции. ..»⁹.

Майкл Руз, специалист в области философии науки, согласен с этим тезисом. Он поясняет:

Нравственность является результатом биологической адаптации не в меньшей степени, чем руки, ноги и зубы. Рассматриваемая как рационально состоятельный набор утверждений о чем-то объективном, этика иллюзорна. Насколько я понимаю, когда люди говорят: «Возлюби ближнего своего как самого себя», — они думают, что апеллируют к некоему высшему авторитету. Однако такая апелляция поистине безосновательна. Нравственность — это всего лишь подспорье для выживания и воспроизводства… И любой более глубокий смысл — это иллюзия¹⁰.

Фридрих Ницше, великий атеист XIX столетия, провозгласивший смерть Бога, понимал, что смерть Бога означает разрушение любого смысла жизни и всех жизненных ценностей.

Я думаю, Ницше был прав.

Однако здесь нам нужно очень четко определиться с предметом рассуждений. Мы не ищем ответ на вопрос: «Обязательно ли верить в Бога, чтобы вести нравственную жизнь?» Я не утверждаю, что это обязательно. Мы также не ищем ответ на вопрос: «Можно ли признавать объективные нравственные ценности, не веря в Бога?» Я полагаю, что это возможно.

На самом деле, мы ищем ответ на вопрос: «Если Бога нет, существуют ли объективные нравственные ценности?» Подобно Мэки и Рузу, я не вижу никаких причин полагать, что в отсутствие Бога человеческая нравственность носит объективный характер. В конце концов, если Бога нет, что особенного в человеческих существах? Они представляют собой не более чем случайный побочный продукт эволюции, произошедшей относительно недавно на крохотной пылинке, затерянной посреди враждебной и бездушной Вселенной, и относительно скоро погибнут — и каждый в отдельности, и все вместе. С точки зрения атеистов, определенные поступки — скажем, изнасилование — не идут на пользу обществу, а потому в процессе эволюции оказались табуированными; но это не коим образом не доказывает, что изнасилование действительно является злом. С точки зрения атеистов, в том, что кто-то кого-то изнасиловал, нет ничего действительно плохого, если не считать последствий для общества. Таким образом, без Бога не существует абсолютных понятий добра и зла, которым подчинялась бы наша совесть.

Однако проблема заключается в том, что объективные ценности существуют, и в глубине души все мы понимаем это. У нас не больше оснований отрицать объективную реальность нравственных ценностей, чем отрицать объективную реальность материального мира. Рассуждения Руза в лучшем случае доказывают, что наше субъективное восприятие объективных нравственных ценностей меняется со временем. Но если нравственные ценности постепенно постигаются, а не выдумываются, то наше постепенное и ненадежное постижение нравственной сферы ставит под сомнение объективную реальность этой сферы не в большей степени, чем наше постепенное и ненадежное постижение материального мира ставит под сомнение объективную реальность этого мира. Большинство людей полагает, что объективные ценности нам знакомы. Как признается сам Руз: «Человек, который говорит, что есть нравственное оправдание насилию над маленькими детьми, ошибается точно так же, как человек, который утверждает, что дважды два равно пяти»¹¹.

Такие поступки, как изнасилование, пытки и совращение малолетних — не просто социально неприемлемые действия, а безнравственные мерзости. Некоторые вещи действительно порочны сами по себе. Аналогичным образом, любовь, равенство и самопожертвование действительно добродетельны. Однако если объективные ценности без Бога существовать не могут, а в действительности они существуют, из этого логически и неизбежно следует, что Бог есть.

Подытожить эти рассуждения можно следующим образом:

1. Если Бога нет, не существует и объективных нравственных ценностей.
2. Объективные нравственные ценности существуют.
3. Следовательно, Бог есть.

Существование Бога объясняет исторические факты жизни, смерти и воскресения Иисуса

Исторический Иисус из Назарета был замечательной личностью. Критики Нового Завета пришли к своего рода консенсусу, признав, что Иисус появился на исторической сцене с беспрецедентным ощущением Своей божественной власти, права говорить и действовать от имени Бога. Вот почему иудейские правители подстроили распятие, обвинив Его в богохульстве. Иисус утверждал, что в Его лице к людям пришло Царство Божье, и в качестве видимого тому подтверждения исцелял болезни и изгонял бесов. Но главным подтверждением Его слов о Себе стало воскресение из мертвых. Если Иисус воскрес из мертвых, мы, по всей видимости, имеем дело с божественным чудом, то есть свидетельством в пользу существования Бога.

Большинство людей, вероятно, полагает, что воскресение Иисуса — это догмат, который можно лишь принять на веру или отвергнуть. Однако на самом деле воскресение Христа наилучшим образом объясняет три исторических факта, достоверность которых сегодня признает большинство специалистов по новозаветной истории: Его пустую гробницу, Его посмертные явления и веру учеников в Его воскресение. Давайте кратко рассмотрим каждый из этих фактов.

Факт №1. Женщины, следовавшие за Иисусом, в воскресенье утром обнаружили Его гробницу пустой. По словам Джейкоба Кремера, австрийского ученого, который специализируется на изучении обстоятельств Воскресения, «без сомнения, большинство ученых твердо убеждены в надежности библейских свидетельств о пустой гробнице»¹². Как отмечает библеист Д. Х. Ван-Даален, крайне трудно опровергнуть эти свидетельства на основании исторических фактов — критики, отрицающие их истинность, руководствуются богословскими или философскими предпосылками.

Факт №2. Отдельные люди и группы людей в разное время видели Иисуса живым после Его смерти. По словам видного немецкого библеиста Герда Людеманна, «можно считать исторически бесспорным тот факт, что после смерти Иисуса Петр и прочие ученики сталкивались с тем, что Иисус являлся им как воскресший Христос»¹³. Свидетелями этих явлений были не только верующие, но и неверующие, скептики и даже противники.

Факт №3. Обычные ученики Иисуса неожиданно поверили в Его воскресение, хотя имели все основания верить в обратное. Задумайтесь о том, в каком положении оказались ученики после распятия Иисуса:

1. Их вождь был мертв, а мессианским чаяниям иудеев был совершенно неведом образ Мессии, который, вместо того, чтобы сокрушить врагов Израиля, будет предан позорной смерти как преступник.
2. Иудейские представления о жизни после смерти не допускали мысли о том, что кто-то может воскреснуть из мертвых к славе и бессмертию прежде, чем все мертвые воскреснут при конце мира.

Тем не менее, ученики Иисуса внезапно уверовали в то, что Бог воскресил Его из мертвых, причем столь твердо, что были готовы отдать жизнь за эту веру. Люк Джонсон, библеист из Университета Эмори, говорит: «Для того, чтобы могло возникнуть движение, подобное раннему христианству, требуется некое мощное трансформирующее переживание»¹⁴. Известный британский библеист Н. Т. Райт соглашается: «Вот почему я, как историк, не могу объяснить возникновение раннего христианства, если Иисус не воскрес из мертвых и не оставил после Себя пустую гробницу»¹⁵.

Современное научное сообщество отвергло все альтернативные объяснения трех упомянутых фактов: например, что ученики украли тело Иисуса, или что Он на самом деле не умер. Реальность такова, что удовлетворительного естественного объяснения этих фактов не существует. И потому, как мне представляется, христианин имеет все основания верить, что Иисус воскрес из мертвых и был именно тем, кем Себя называл. А из этого следует, что Бог существует.

Подытожить наши рассуждения можно следующим образом:

1. Есть три несомненных факта относительно участи Иисуса из Назарета: находка Его пустой гробницы, Его посмертные явления и вера Его учеников в Воскресение.
2. Гипотеза о том, что Бог воскресил Иисуса из мертвых, объясняет все эти факты наилучшим образом.
3. Из гипотезы о том, что Бог воскресил Иисуса из мертвых, вытекает, что Бог, о Котором говорил Иисус из Назарета, существует.
4. Следовательно, Бог, о Котором говорил Иисус из Назарета, существует.

Бога можно познать лично

По большому счету, это не аргумент в пользу существования Бога; скорее, речь идет о том, что вы можете убедиться в Его существовании, не прибегая к каким-либо аргументам, — путем одних лишь личных взаимоотношений с Ним. Именно таким путем, как поясняет профессор Джон Хик, познавали Бога люди в Библии:

Бог открывался им как живая Воля, взаимодействующая с их волей, как чистая реальность — столь же неотвратимая, как разрушительный ураган или жизнетворный солнечный свет. .. Они видели в Боге не какое-то гипотетическое существо, а жизненную реалию. Для них Бог был не… идеей, до которой они дошли разумом, а повседневной реальностью, которая придавала их жизни смысл¹⁶.

Философы называют такого рода убеждения «фундаментальными». Они не основаны на каких-либо других убеждениях; напротив, они являются основанием всей системы убеждений человека. К числу таких фундаментальных убеждений относятся также вера в реальность прошлого, вера в существование окружающего вас мира и вера в существование других разумов, подобных вашему. Если вдуматься, ни одно из этих убеждений не может быть доказано. Как доказать, что мир — со всеми признаками его древности (завтраком, которого мы никогда не ели, в желудке и воспоминаниями о событиях, свидетелями которых мы никогда не были, в голове) — не был создан каких-нибудь пять минут назад? Как доказать, что ты не мозг, плавающий в чане с химикалиями, а твое присутствие на этой лекции — не галлюцинация, которую с помощью электродов вызывает у тебя в сознании какой-то сумасшедший ученый? Как доказать, что окружающие — не андроиды, которые только внешне похожи на людей, а на самом деле являются бездушными роботами?

Хотя подобные убеждения являются для нас фундаментальными, это не означает, что они взяты с потолка. Они имеют под собой основание в том смысле, что сформированы под влиянием определенного опыта. Я вижу, ощущаю и слышу — и естественным образом прихожу к выводу о существовании тех или иных материальных объектов, доступных для восприятия моих органов чувств. Таким образом, мои фундаментальные убеждения не выдуманы, но прочно основаны на опыте. Доказательств истинности этих убеждений, возможно, и не существует, однако придерживаться их вполне разумно. Напротив, было бы совершенно неразумно исходить из предположения, что мир был сотворен пять минут назад, или что ты — мозг, плавающий в чане с химикалиями! Фундаментальные убеждения действительно фундаментальны.

Аналогичным образом, вера в Бога для ищущих Его является истинно фундаментальным убеждением, основанным на опыте общения с Богом.

Подытожить эти рассуждения можно следующим образом:

1. Убеждения, имеющие под собой достаточное основание, могут быть рационально приняты как фундаментальные убеждения, не основанные на аргументах.
2. Вера в существование библейского Бога имеет под собой достаточное основание.
3. Следовательно, вера в существование библейского Бога может быть рационально принята как фундаментальное убеждение, не основанное на аргументах.

Если так, есть опасность, что поиск доказательств существования Бога может отвлечь внимание человека от Самого Бога. Если вы искренне ищете Бога, Бог явно покажет вам, что Он существует. Библия говорит: «Приблизьтесь к Богу, и приблизится к вам» (Иак. 4:8). Нельзя настолько сосредотачиваться на доказательствах, чтобы не слышать внутренний голос Бога, обращающийся к нашему сердцу. Для слушающих же Бог становится реальностью жизни.

Итак, мы рассмотрели пять серьезных причин для веры в существование Бога:

1. Существование Бога объясняет происхождение Вселенной.
2. Существование Бога объясняет приспособленность Вселенной для разумной жизни.
3. Существование Бога объясняет наличие в мире объективных нравственных ценностей.
4. Существование Бога объясняет исторические факты, связанные с жизнью, смертью и воскресением Иисуса.
5. Бога можно познать лично.

Это лишь часть свидетельств в пользу существования Бога. Элвин Плантинга, один из ведущих философов мира, перечислил около двух десятков аргументов в пользу существования Бога¹⁷. Все вместе они составляют мощное основание для веры в существование Бога.

Поэтому я считаю, что христианский теизм — это основательное мировоззрение, достойное серьезного внимания всякого разумного человеческого существа.

Сноски

1.    Hilbert, David. On the Infinite // Philosophy of Mathematics (Englewood Cliffs, N.J.: Prentice-Hall, 1964), pp. 139, 141.

2.    ABC Science Online. The Big Questions: In the Beginning. Интервью Филиппа Адамса с Полом Дэвисом [aca.mq.edu.au/pdavies.html].

3.    Vilenkin, Alex. Many Words in One: The Search for Other Universes (New York: Hill and Wang, 2006), p. 176.

4.    Kenny, Anthony. The Five Ways: St. Thomas Aquinas’ Proofs of God’s Existence (New York: Schocken Books, 1969), p. 66.

5.    Penrose, Roger. Time-Asymmetry and Quantum Gravity // Quantum Gravity 2, ed. C. J. Isham, R. Penrose, D. W. Sciama (Oxford: Clarendon Press, 1981), p. 249.

6.    Davies, Paul. The Mind of God (New York: Simon & Schuster, 1992), p. 169.

7.    См. Penrose, Roger. The Road to Reality (New York: Alfred A. Knopf, 2005), pp. 762-765.

8.    Mackie J. L. The Miracle of Theism (Oxford: Clarendon Press, 1982), pp. 115-116.

9.    Там же, pp. 117-118.

10.    Ruse, Michael. Evolutionary Theory and Christian Ethics // The Darwinian Paradigm (London: Routledge, 1989), pp. 262-269.

11.    Ruse, Michael. Darwinism Defended (London: Addison-Wesley, 1982), p. 275.

12.    Kremer, Jacob. Die Osterevangelien — Geschichten um Geschichte (Stuttgart: Katholisches Bibelwerk, 1977), pp. 49-50.

13.    Ludemann, Gerd. What Really Happened to Jesus? (Louisville, Kent.: Westminster John Knox Press, 1995), p. 8.

14.    Johnson, Luke Timothy. The Real Jesus (San Francisco: Harper San Francisco, 1996), p. 136.

15.    Wright N. T. The New Unimproved Jesus // Christianity Today (September 13, 1993), p. 26.

16.    Hick, John. Introduction // The Existence of God (New York: Macmillan Pu

Существует ли Бог? Есть ли этому доказательства?

Вопрос

Ответ

Существует ли Бог? Этот вопрос задают многие люди. Последние опросы свидетельствуют, что сегодня около 90% населения нашей планеты верят в существование Бога или какой-то высшей силы.

Несмотря на это, существование Бога нельзя доказать или опровергнуть. Библия говорит, что мы должны принять этот факт верой: «А без веры угодить Богу невозможно; ибо надобно, чтобы приходящий к Богу веровал, что Он есть, и ищущим Его воздает» (Евреям 11:6). Если бы Бог хотел, то мог бы просто появиться и доказать всему миру Свое существование. Но если бы Он так поступил, то вера была бы нам не нужна. «Иисус говорит ему: ты поверил, потому что увидел Меня; блаженны невидевшие и уверовавшие» (Иоанн 20:29).

Тем не менее, это вовсе не означает, что доказательств существования Бога нет. В Библии написано: «Небеса проповедуют славу Божию, и о делах рук Его вещает твердь. День дню передает речь, и ночь ночи открывает знание. Нет языка, и нет наречия, где не слышался бы голос их. По всей земле проходит звук их, и до пределов вселенной слова их. Он поставил в них жилище солнцу» (Псалом 18:2-5). Звезды на небе, безграничная вселенная, чудеса природы, красота заката – все эти вещи указывают на Бога-Создателя. Если этого недостаточно, то ощущение Божественного присутствия заложено и в нашем сердце. Текст Екклесиаста 3:11 сообщает нам: «Все соделал Он прекрасным в свое время, и вложил мир в сердце их». Понимание того, что существует что-то вне пределов нашей жизни и этого мира, вложено глубоко в нашем существе. Даже, если мы не верим в существование Бога, Он все равно проявляется в нас и через нас. Несмотря на все это, Библия предупреждает, что некоторые люди будут продолжать отрицать существование Бога: «Сказал безумец в сердце своем: нет Бога» (Псалом 13:1). Поскольку 98% людей на протяжении всей истории, во всех культурах, цивилизациях и на всех континентах верили в существование некоего «бога», то должно быть что-то (или кто-то), заставляющее их верить!

Кроме библейских аргументов существования Бога существуют логические аргументы. Во первых, это онтологический аргумент. Самая популярная форма онтологического довода использует определение Бога для доказательства Его существования. «Бог – это тот, величайшего от которого невозможно представить». Далее доказывается, что существование величественнее от несуществования, а поэтому величайшее существо, которое можно представить, должно существовать. Если Бог не существует, тогда Он не может быть этим величайшим существом, а это противоречит исходному определению Бога.

Второй довод – телеологический – основан на понимании того, что, так как наша вселенная демонстрирует такой впечатляющий замысел, должен существовать Божественный создатель этого совершенства. Например, будь Земля на несколько сотен километров ближе или дальше от Солнца, она не смогла бы обеспечивать условия для жизни. Если бы соотношение элементов в нашей атмосфере даже на несколько процентов отличалось, все живое на Земле бы погибло. Шансы случайного формирования одинарной молекулы белка равны 1 к 10243 (то есть, 10 с 243 нулями), а одна живая клетка состоит из миллионов молекул.

Третий аргумент, доказывающий существование Бога – космологический – утверждает, что любому явлению должна быть причина. Наша вселенная и все в ней – это явление, поэтому должна быть причина, приведшая к возникновению всего этого. В конечном результате, должно быть что-то первоначальное, давшее рождение всему остальному. И этим первоначальным является Бог!

Четвертым доводом является моральный аргумент. Любая культура в истории подчинялась определенным законам общества. Каждый человек владеет чувством добра и зла. Убийство, ложь, воровство, безнравственность во все времена вызывали порицание. Откуда же еще могло возникнуть это понимание добра и зла, хорошего и плохого, как не от святого Бога?

Однако в Библии написано, что, несмотря на это, люди будут продолжать отвергать неопровержимые доказательства существования Бога, веря вместо этого лжи. Текст Послания к Римлянам 1:25 гласит: «Они заменили истину Божию ложью, и поклонялись, и служили твари вместо Творца, Который благословен во веки, аминь». Библия также провозглашает, что людям, отрицающим Божье существование, нет оправдания: «Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы, так что они безответны» («…нет им оправдания» – в оригинале) (Римлянам 1:20).

Очень часто люди объясняют свое неверие в Бога тем, что это «ненаучно», «несовременно» или «недоказуемо». Но истинная причина состоит в том, что, приняв существование Бога, им придется принять также свою ответственность перед Ним и нужду в Его прощении (Римлянам 3:23; 6:23). Если Бог есть, тогда мы несем ответственность перед Ним за свои поступки. Если же Его нет, то мы вольны делать все что вздумается, не боясь Его суда и наказания. Очевидно, что именно из-за этого теория эволюции столь популярна – она дает людям альтернативную веру. Бог существует, и почти каждый из нас знает, что это так! Даже тот факт, что многие так агрессивно пытаются доказать обратное, уже сам по себе является подтверждением Его существования.

И еще один, последний аргумент на пользу существования Бога. Откуда я знаю о Его существовании? Я знаю это, потому что каждый день общаюсь с Ним. Он не разговаривает со мной обычными словами, но я чувствую Его присутствие, я знаю, что Он любит меня и помогает мне выбрать правильный путь. Многие события в моей жизни можно объяснить только благодаря Богу. Бог спас меня и настолько изменил мою жизнь, что я не могу не восхвалять Его за то, что Он существует!

Как бы ни было, ни один из этих аргументов не сможет переубедить того, кто твердо решил отрицать существование Бога. Принять всей душой Его существование можно только через веру (Евреям 11:6). А вера в Бога – это не прыжок наугад в темноту, это безопасный шаг в хорошо освещенную комнату, где уже стоят 90% людей.

English

---


Вернуться на стартовую страницу

Существует ли Бог? Есть ли этому доказательства?

Поделиться этой страницей:

Как профессор MIT доказал существование Бога с помощью математики / Хабр

«Иаков борется с Богом» Александр Луи Лелуар, 1865 год

Внезапно прогремевший около 13.8 миллиардов лет назад Большой Взрыв положил начало истории. Через несколько миллиардов лет после этого из облаков слегка остывшего газа сформировались галактики, спустя какое-то время внутри галактик из туманностей образовались звезды, а вокруг звезд появились планеты. На одной из таких планет в воде вблизи горячих сопок подводных вулканов зародилась химическая жизнь. Постепенно эта жизнь усложнялась и эволюционировала — вначале в простейших вирусов и бактерий, а после в птиц и млекопитающих. И в конце концов, мозг одного из видов млекопитающих развился достаточно, чтобы по косвенным уликам воспроизвести весь пройденный им путь к собственному существованию. Но несмотря на все свои достижения это млекопитающее все еще терзается вопросом: что было до Большого Взрыва?

На этот счет мнения расходятся. Многие считают этот вопрос некорректным, так как до Большого Взрыва не существовало самого времени. Некоторые считают нашу Вселенную внутренностями черной дыры, образовавшейся в некой «внешней» Вселенной. А кто-то считает, что все сущее — это симуляция, запущенная на мощном компьютере в «настоящем» мире. Кто знает, может быть действительно весь наш мир — это всего-лишь навсего школьный проект по программированию шестиклассника из развитой цивилизации. Но даже если наш мир находится внутри «сверхвселенной» или «настоящей вселенной» , то почему существует сама это внешняя Вселенная? Что ее породило? Почему вообще существует все сущее?

Творец

Самым популярным ответом на этот вопрос долгое время считалось существование Бога — создателя нашего мира. Сторонники данной точки зрения рассматривают Большой Взрыв непосредственно как акт Творения.

Логическая цепочка рассуждений, ведущая к доказательству существования Бога, называется космологическим аргументом. Он гласит, что раз в мире неукоснительно действует закон причинно-следственных связей и у всего есть причина, то и у самого мира тоже должна быть причина, и такая первопричина и есть Бог.

Правда, существование Бога порождает логичный вопрос — откуда же в таком случае появился сам Бог? В ответ на это средневековые христианские богословы-схоласты утверждали, что к понятию Бога неприменим вопрос «что было до» и «откуда появился», ведь Бог — это абсолют вне времени и пространства. Поэтому в строго формализованном виде космологический аргумент выглядит так:

• Всякая вещь во вселенной имеет свою причину вне себя (дети имеют причину в родителях, катящийся шар имеет причину в толкнувшем его человеке и т.д.)

• Вселенная как состоящая из вещей, имеющих свою причину вне себя, сама должна иметь свою причину вне себя

• Так как вселенная является материей, существующей во времени и пространстве, то следовательно, причина вселенной должна находиться вне этих категорий

• Следовательно существует нематериальная причина Вселенной, не ограниченная пространством и временем

• Такую первопричину можно назвать словом «Бог»

Учение о вечном и бесконечном Боге, создавшем все сущее, и сам космологический аргумент не были оригинальной идеей христианских богословов, они даже не были созданы самими христианами. Все дело в том, что несмотря на то, что христианство в религиозном аспекте является порождением иудаизма, то в идейном аспекте оно является прямым потомком древнегреческой философии.

Парменид — бытие и небытие

Парменид

Древнегреческий философ Парменид не задавался вопросом о том, почему существует всё сущее («бытие»). Он считал гораздо более интересным вопросом: существует ли небытие? Ход его мысли, извините за каламбур, крутился вокруг самой мысли.

Про бытие Парменид утверждал, что его существование для нас абсолютно самоочевидно, поскольку лишь то, что мы мыслим уже говорит о бытие чего-то — самой мысли. Это утверждение спустя много веков после Парменида известный французский философ Рене Декарт сформулировал наиболее кратко: «Я мыслю, а следовательно я существую».

Про небытие Парменид утверждал, что его не существует, поскольку оно немыслимо. Если вы попробуете представить себе небытие, то скорее всего вы представите себе абсолютную черноту и пустоту. Но чернота — это всего-лишь наше представление об отсутствии света, а пустота — наше представление об отсутствии предметов. Настоящее небытие — это отсутствие вообще чего бы то ни было: пространства, времени, материи, даже самой мысли, полное забвение. Такое невозможно себе представить, а следовательно, по мнению Парменида, небытия не существует. Кроме того философ отмечал, что существование небытия логически противоречиво, ибо сводится к утверждению «Есть то, чего нет».

Из существования бытия и несуществования небытия Парменид делает два вывода: о том, что бытие ничем не порождено, иначе пришлось бы признать, что оно произошло из небытия, которого не существует, и о том, что бытие вечно и неуничтожимо, иначе оно превратилось бы в небытие, которого не существует. Как видно, уже во времена Парменида в греческой философии начинают формироваться взгляды о некоем вечном абсолюте, не имеющем ни начала, ни конца.

Кроме того, из существования бытия и несуществования небытия Парменид дедуктивно выводит картину мира, очень похожую на современные представления о нашей Вселенной, которую философ также называет бытием:

• Бытие одно, и не может быть двух и более бытий, иначе они должны были бы быть отграничены друг от друга небытием, а его не существует

• Бытие сплошное и единое, то есть не имеет частей. Если бытие имело бы части, они были бы отграничены друг от друга небытием, а его не существует

• Бытие неподвижно, однородно, совершенно и ограниченно, имеет форму шара

• У бытия нет ни прошлого, ни будущего, бытие — это чистое настоящее

Неизвестно как именно философ выводит мысль о шарообразной форме бытия, но можно с уверенностью сказать, что он угадал реальную форму нашей Вселенной.

Пифагор — культ единицы

Пифагор

Незадолго до Парменида в греческой Италии жил другой древнегреческий философ и математик Пифагор, и поныне известный своей знаменитой теоремой о соотношении длин катетов и гипотенузы прямоугольного треугольника. Пифагора восхищало открытое им соотношение высоты издаваемого арфой звука от длины ее струн — после этого открытия Пифагор создал первую в историю математическую теорию музыки. Видя, что и остальные закономерности природы, как и музыка, описываются математикой, Пифагор выдвинул гипотезу, что математика лежит в основе всего сущего, или, другими словами, что «всё есть число». Математическую красоту мироустройства Пифагор по аналогии с музыкой называл великой гармонией Вселенной.

Пифагор обожал числа, особенно его восхищала единица — Пифагор называл её монадой и поклонялся ей, считал её высшим абсолютом, символом единой и неделимой первоосновы всего сущего, божеством. Двойку же Пифагор считал принципом раздвоения всего сущего на противоположности: предельное и беспредельное, четное и нечетное, единое и множественное, правое и левое, мужское и женское, покой и движение, прямое и кривое, свет и тьму, добро и зло.

Такая вера привела Пифагора к созданию собственной религии. Набрав идей в популярной в те времена в Греции монотеистической религии орфизме, он создал пифагорейскую школу — религиозно-математический кружок по интересам. Пифагорейцы поклонялись Единому, а в качестве материального воплощения Единого они выбрали Солнце. Пифагорейцы искали у себя грехи и совершали исповеди. По сведениям античных историков Пифагор наказывал своим ученикам: «Да не коснётся очей твоих сон, смежающий веки, прежде, чем трижды дневные дела разберёшь по порядку: «В чём прегрешил? Что сделал? Что должное я не исполнил?»». Несмотря на математичность пифагорейской школы, у них было множество запретов и суеверий: пифагорейцам запрещалось есть бобы, шагать через перекладину, касаться белых петухов, смотреть в зеркало около огня, ломать хлеб и многое другое. Также они практиковали вегетарианство, так как унаследовали от орфизма учение о переселении душ.

Гипотеза Пифагора о математическом устройстве Вселенной стала очень популярной среди учёных — ей вдохновлялись Ньютон, Кеплер, Эйнштейн. Эта гипотеза подтверждается даже в современных научных исследованиях. Если мы посмотрим на квантовую механику, описывающую наш мир на микроуровне, то увидим, что там твердый материальный мир рассыпается на чистые математические абстракции: гильбертово пространство, комплексные числа, волновые уравнения Шредингера, тензоры и линейные операторы.

Платон — вечность души

Платон

Другой известный древнегреческий философ Платон страшно уважал Пифагора и математику. Над воротами основанной им в Афинах академии он написал вошедшую в историю фразу: «Не геометр да не войдет». Но более всего Платон известен тем, что создал учение об идеях. Строго говоря, это учение начал формировать еще учитель Платона знаменитый афинский философ Сократ, но именно Платон развил его в философию, ныне известную как идеализм. Легче всего понять «идею» Платона можно через следующий пример.

В мире существует множество круглых столов, но ни один из этих столов не имеет совершенно круглую форму. Некоторые из столов имеют небольшие трещины и изъяны, некоторые сделаны добротно, но все же на атомном уровне не являются полностью круглыми. Несмотря на это, у нас в голове существует идея о совершенном геометрическом круге. Именно поэтому мы обычно называем такой круг идеальным. Кроме того, в мире существует великое множество столов разной формы, но у нас в голове существует абстрактная идея о столе, под которую подпадают все существующие в мире столы. Таким образом, обычный круглый стол в материальном мире по мнению Платона имеет прототип в мире идей: идею круглого стола, являющегося сочетанием идеи абстрактного стола и идеи круга.

Лучшими примерами платоновских идей являются математические объекты и отношения. Если мы задумаемся, было ли бы два плюс два равно четырем, если бы никакой Вселенной вовсе и не существовало, то мы придем к выводу, что да, было бы. Ведь это равенство не является чем-то материальным и зависящим от каких-то свойств мироздания — оно существует лишь в мире идей. Более того, мы можем бесконечно сочетать разные идеи и их сочетания, порождая все более и более сложные идеи. Таким образом, Платон приходит к выводу, что мир идей в отличии от материального мира вечный и бесконечный. Кроме того по мнению Платона, мир идей, несмотря на все свое многообразие, является нечтом Единым.

Развивая эту мысль, Платон задается вопросом: если наш разум, или образно говоря, душа, является суммой огромного множества идей, а идеи — это вечные сущности, то получается, что наша душа тоже не рождается и не умирает. Платон считал, что после физической смерти, душа человека возвращается обратно в мир идей и достигает с ним полного единения. Так Платон приходит к учению о бессмертии души и ее посмертному возвращению к Богу, которое позже будет перенято отцами христианской церкви.

Аристотель — сотворение материального мира

Аристотель

Ученик Платона философ Аристотель, анализируя мысли своего учителя о мире идей, задался вопросом: если прототипами реальных материальных вещей являются идеи, то что же выковало наш материальный мир по лекалам идей, что же вдохнуло в идеи жизнь, материализовав их? Единственным разумным ответом на этот вопрос Аристотель считал сущестование Перводвигателя. Именно Аристотель впервые сформулировал космологический аргумент — если у всего есть причина, то должна существовать самая первая причина, начало всякого действия в мире — Перводвигатель. Таким образом, Аристотель заканчивает формирование образа Бога, который позже переняли христиане — вечного и бесконечного, нематериального Абсолюта и Перводвигателя всего сущего.

Брахман

В древнеиндийской философской школе существовало схожее с греческим представление об Едином — индийцы называли его словом Брахман. Они верили в то, что весь наш мир во всем его многообразии: каждый листок на дереве, каждый камушек на земле, каждое живое существо, каждый момент времени, являются частичками некоего сверхсущества — Брахмана, а все физические, химические, биологические и исторические процессы во Вселенной являются жизненными процессами этого сверхсущества. Это существо не является личностным Богом, Брахман — это скорее душа мира, индифферентный абсолют, это непосредственно сама реальность. Это существо ниоткуда не появилось, и никуда не исчезнет, оно — само бытие. Утверждали, что Брахману не может быть дано никакое утвердительное определение, его можно определить лишь через отрицание: Брахман бесконечный, Брахман неизменный, Брахман неподвижный. Верящие в Брахмана древние индийцы были первыми пантеистами.

Интересно отметить, что знаменитый физик Эрвин Шрёдингер был ярым поклонником индийской философской школы веданты и написал целый трактат про связь квантовой механики и Брахмана. Но в отличии от Шредингера далеко не все философы древней Индии были согласны с идеей Брахмана, и об одном из них пойдет речь далее.

Будда — взаимозависимое возникновение

Сиддхартха Гаутама — Будда Шакьямуни

Во времена Пифагора и Парменида на другом конце индоевропейской цивилизации жил великий индийский философ Сиддхартха Гаутама, более известный как Будда Шакьямуни. Центральной идеей его философии стала шуньята — лежащая в основе всего пустота.

Будда утверждал, что абсолютно все вещи (объекты и явления) в мире являются составными, то есть могут быть разложены на две и более части.Взаимодействие этих частей порождает иллюзию существования самой этой вещи, никаких собственных свойств у вещи нет — ее природа «пуста». К примеру, атом водорода состоит из протона и электрона, и все его свойства порождаются взаимодействием этих элементарных частиц. Сам атом водорода — это лишь идея в нашей голове, на самом деле никакого атома нет, есть лишь взаимодействие протона и электрона.

Будда указывал, что при взаимодействии самих составных вещей друг с другом порождаются все более сложные составные вещи, и предела этому нет. Как взаимодействие элементарных частиц порождает атомы, так взаимодействие атомов порождает молекулы, взаимодействие молекул порождает клетки, взаимодействие клеток порождает живые организмы, а взаимодействие живых организмов порождает экосистемы и цивилизации. Философ разумно заметил, что все составные вещи и явления недолговечны, стремятся обратно в пустоту и рано или поздно, но уходят в небытие.

Кроме этого Будда указывал на то, что вещи и явления возникают вокруг пустоты только взаимозависимо и симметрично. К примеру, понятие низкий возникает взаимно с понятием высокий, понятие глупый взаимно с понятием умный, день возникает взаимно с ночью, тепло с холодом, свет с тьмой, прошлое с будущим, причина со следствием, бодрствование со сном, а раб может существовать только при существовании хозяина.

Шуньята тесно связана с математикой — изобретенную в восьмом веке нашей эры цифру «ноль» индийцы назвали санскритским словом «шунья», что значит «пустой». Кроме основного значения нуля как пустоты, то есть отсутствия счетных предметов, этим наименованием подчеркивался сакральный смысл нуля: как по индийским философским представлениям пустота лежит в основе всех вещей, так и ноль лежит в самом основании всей математики. Именно относительно нуля взаимно возникают положительные и отрицательные числа.

Также мы можем найти подтверждение философских воззрений Будды в известной нам физике. Такие силы как гравитация и электромагнетизм возникают между двумя объектами только взаимно — оба объекта притягивают друг друга или отталкиваются друг от друга с одинаковой силой. В случае электромагнетизма также симметрично существуют пары положительно и отрицательно заряженных частиц. И так всё стремится обратно в пустоту, к нулю, то разнозаряженные частицы притягиваются друг к другу, а одинаково заряженные отталкиваются.

Согласно законам квантовой физики, даже в пустоте энергия не может быть постоянно равна нулю. Она постоянно испытывает колебания и равна нулю лишь в среднем. Нулевые колебания поляризованного вакуума постоянно порождают симметричные пары виртуальных частиц и античастиц. При столкновении частицы и античастицы аннигилируют, возвращаясь обратно в пустоту.

Существует гипотеза нулевой энергии Вселенной, которая гласит, что общее количество энергии во Вселенной равно нулю, так как количество положительной энергии в форме материи равно количеству отрицательной энергии в форме гравитации. А согласно теореме Нетёр каждый закон сохранения соответствует некоторой непрерывной симметрии физической системы: так закон сохранения энергии соответствует однородности времени, а закон сохранения импульса соответствует однородности пространства.

Симметрия вообще является одним из основных свойств нашей Вселенной: галактики обладают осевой симметрией, шарообразные звезды и планеты сферически симметричны, большинство живых существ на нашей планете билатерально симметричны, есть даже существа вроде сифонофор, образующих колонии со скользящей симметрией. Более того, симметрия нравится нам подсознательно: большей части человеческого искусства, архитектуры, живописи, скульптуры, фотографии, музыки в том или ином виде свойственна симметрия.

Если мы применим буддийский принцип взаимозависимого возникновения к вопросу бытия и небытия, мы увидим, что небытия просто напросто не может существовать без существования бытия. Они обязаны сосуществовать симметрично. Даже чисто логически как для определения «не А» должно быть определено «А», так и для существования небытия обязательно должно быть существовать бытие. Более того, можно сказать, что платоновский мир идей и наш материальный мир тоже возникли взаимозависимо и симметрично.

Нагарджуна — реальность и нереальность

Статуя Нагарджуны в Шотландии

Через несколько сотен лет после смерти Сиддхартхи Гаутамы другой буддийский философ Нагарджуна задумался над вопросом: можем ли мы вообще найти различия между идеальным и материальным мирами и сказать, что реально, а что нет?

Возьмем к примеру, уже упомянутый атом водорода. Раз этот атом — лишь иллюзия, порожденная взаимодействием протона и электрона, и существует лишь в нашей голове в виде идеи, то значит он не является частью материального мира, значит он нереален. Но все остальное в нашем мире построено из атомов — молекулы, клетки, организмы, планеты — и является набором слоев абстракций составных идей. Значит, все материальные вещи тоже нереальны. Более того, даже само ядро атома, протон — является составной иллюзией взаимодействия кварков, а крутящийся по орбите вокруг протона электрон можно представить как иллюзию, порожденную взаимодействием описываемых математическими формулами физических сил. То есть части атома точно также иллюзорны и нереальны и существуют лишь в виде идеи в нашей голове.

Даже такое казалось бы фундаментальное свойство нашей Вселенной как время — лишь иллюзия. Мы делим время на прошлое, настоящее и будущее. Прошлое определено относительно настоящего и будущего, будущее определено относительно настоящего и прошлого, а настоящее определено относительно прошлого и будущего. Прошлого уже нет, будущее еще не наступило. Так где же тогда находится настоящее — тот самый миг между прошлым и будущим? Между тем, чего уже нет, и тем, чего еще нет. Это значит, что настоящее и само время — точно также «пусто», как и все остальное.

Конечно, во времена Нагарджуны не слыхивали про кварки, но разобрав подобным образом все известные ему вещи и явления, философ пришел к выводу, что ничего реального и материального вообще не существует, что вся материя — это лишь идеи и впечатления в нашем сознании, а следовательно материальный и идеальный мир — есть одно и то же. Развивая эту мысль, Нагарджуна пришел к мыслям, очень похожим на мысли знаменитого австрийского философа XX века Людвига Витгенштейна о том, что наш язык в принципе не может адекватно описать реальность, а вся наша философия является не рассуждениями о мире, а рассуждениями о наших представлениях о мире. Мысль изреченная есть ложь. Всё реальное — неописуемо, всё описываемое — нереально, и никакой иной реальности кроме мира идей не существует.

Тегмарк — в поисках Бога

К похожим выводам приходит современный физик и космолог, профессор MIT Макс Тегмарк. В своей книге «Наша Математическая Вселенная» Тегмарк задумывается над проблемой пифагоризма и вопросами, заданными двумя великими физиками: Юджином Вигнером и Стивеном Хокингом. Вигнер удивлялся тому, что математика так непостижимо эффективна в описании физики нашей Вселенной. А Хокинг размышлял, что даже если в будущем мы завершим работу над теорией всего и получим все уравнения, по которым работает наша Вселенная, то перед нами тут же встанут вопросы: «Почему именно эти уравнения?» и «Что вдыхает в них жизнь?».

Тегмарк считает, что ответить на эти вопросы возможно только одним способом. И этот ответ состоит в том, что вся наша Вселенная и есть математика, а точнее лишь одна из возможных математических структур. По утверждению Тегмарка само бытие — это любые непротиворечивые математические структуры, коих существует бесконечное количество, и каждая такая структура — это отдельная Вселенная со своими законами. В каждой такой математической Вселенной взаимодействие ее простейших частей порождает всё более и более сложные подструктуры, некоторые из которых настолько сложны, что могут даже обладать сознанием и созерцать всю божественную красоту этой самой Вселенной.

Получается, что Пифагор, Платон и Нагарджуна были правы. Математика — это действительно основа всего сущего, вечная и бесконечная истина, существующая сама по себе, единственная реальность. Математика — это тот самый всепорождающий Бог, о котором говорили греки, тот самый всеобъемлющий Брахман, о котором говорили индийцы.

Ходит байка, что в XVIII веке при дворе русской императрицы Екатерины II состоялся спор между великим швейцарским математиком Леонардом Эйлером и французским философом Дени Дидро о существовании Бога. На утверждение Дидро, что Бога не существует, Эйлер написал на стене формулу и прокомментировал запись: «следовательно Бог существует».

Послесловие

По преданиям авраамических религий после битвы с Богом, изображенной на заглавной картинке этого поста, Иаков получил новое имя — ישראל — Израиль, или в оригинальном произношении Исраэль. Это слово образовано из двух других слов ישר-אל (Яшар-Эль), что значит «Прямой к Богу», а также оно является омонимом словосочетания איש ראה אל (Иш-Ра-Эль), что значит «мужчина, видящий Бога».

Я надеюсь, после прочтения этого поста вы тоже узрели Бога и стали к нему хоть чуточку ближе. Аминь!

Каким было бы опровержение существования Бога?

Современная эпистемология религии постепенно отходит от абсолютного доказательства или опровержения существования Бога, концентрируясь на аргументах, свидетельствующих о большей или меньшей вероятности Его существования, или на вопросах рациональности веры [Forrest 2014]. Однако поиски абсолютных доказательств и опровержений всё ещё продолжаются. В пример можно привести дискуссии об онтологическом доказательстве существования Бога в современной аналитической философии (см., например, [Kane 1984]) или попытки опровержения Его существования в современной континентальной мысли (см., например, [Watkin 2011]).

В данной работе я постараюсь ответить на вопрос, вынесенный в заглавие статьи. Заранее хотелось бы сделать акцент на том, что в рамках данной работы я буду рассматривать такое доказательство несуществования Бога, которое, как предполагается, невозможно было бы опровергнуть. Я сформулирую три требования, которым должно удовлетворять предполагаемое абсолютно бесспорное опровержение существования Бога. Эти требования многим могут показаться слишком суровыми, однако ожидать другого было бы наивно, ведь речь идёт о таком аргументе, который мог бы опровергнуть существование Бога раз и навсегда.

Выделяемые требования будут сопровождаться примерами опровержений существования Бога. Сначала я рассмотрю пародийное онтологическое опровержение существования Бога, а затем — опровержение, предложенное Квентином Мейясу. После этого я кратко рассмотрю распространённые аргументы против существования Бога, такие как аргумент от зла, аргумент от множественности откровений и т.п. В конце я попытаюсь доказать невозможность существования опровержения, которое удовлетворяло бы сформулированным требованиям.

Онтологическое опровержение существования Бога

Что означает для аргумента опровергнуть что-либо? Начнём с того, что

I. Опровержение должно содержать обоснование своей связи с реальным положением дел.

Такое доказательство, иными словами, должно быть способным прорваться через занавес нашей субъективности к реальности самой по себе (чем бы она ни была). Похоже, что онтологический аргумент против бытия Бога удовлетворяет этому требованию. Рассмотрим пародийное онтологическое опровержение, созданное для того, чтобы сделать проблемы, связанные с онтологическим аргументом, более наглядными (аргумент взят из [Oppy 2016]):

1) Творение мира является самым великим вообразимым достижением.
2) Величие достижения является продуктом либо (а) качества самого мира, либо (б) способностей творца, либо и (а), и (б).
3) Чем бóльшим бессилием или увечьем обладает творец, тем более впечатляют его достижения.
4) Наиболее жутким увечьем для создателя является несуществование.
5) Таким образом, если мы предполагаем, что вселенная создана существующим творцом, то мы можем вообразить и более великое существо — того, кто создал всё, будучи несуществующим.
6) Существующий Бог, таким образом, не является максимально великим существом, потому как максимально великим творцом всего является несуществующий Бог.
7) Таким образом, Бог не существует.


В данной ситуации в понятие величия входит несуществование. Поэтому по определению оказывается, что если Бог велик, а величие предполагает несуществование Бога, то Бог не существует. Есть много возражений в ответ на онтологическое доказательство, они же применимы и к пародийному онтологическому опровержению. Я кратко затрону лишь, с моей точки зрения, два самых существенных.

Первое возражение связано с тем, что данный аргумент не предоставляет убедительных оснований для принятия посылки о том, что несуществование является совершенством. Иными словами, посылки аргумента не являются бесспорными. Например, если у фигуры, образованной прямыми, есть три угла, то мы вынуждены принять и то, что у неё есть только три стороны, в противном случае мы получим противоречие. В ситуации с онтологическим опровержением я могу просто не согласиться с тем понятием совершенства, которое предлагается в аргументе. То же самое справедливо и для онтологического доказательства существования Бога. Таким образом,

II. Посылки аргумента должны быть бесспорными.

Несмотря на то, что данное требование кажется неподъёмным, не все философы считают, что этому требованию невозможно удовлетворить; мы ещё затронем это в дальнейшем.

Но допустим, что мы принимаем посылку, в которой конкретизируется понятие совершенства. В этом случае у нас остаётся ещё одно возражение.

Второе возражение связано с первым требованием. Онтологическое опровержение, как и онтологическое доказательство, не предоставляет обоснования своей способности делать заключения о реальном положении дел. Рассмотрим это возражение подробнее.

Допустим, я решил определять понятие «стол» как нечто, что существует и у чего есть четыре ножки, на которых располагается горизонтальная поверхность. Это определение можно представить в виде бланка под названием «стол», в котором справа от надписи «обладает четырьмя ножками, на которых располагается горизонтальная поверхность» стоит квадратик для галочки, как и напротив надписи «существует». Теперь представим, что я сталкиваюсь с объектом и хочу понять, является ли этот объект столом. Я сравниваю объект с пунктами в бланке и ставлю галочку напротив «обладает четырьмя ножками, на которых располагается горизонтальная поверхность» и напротив надписи «существует». Получается, что передо мной стоит то, что я определил как «стол». Теперь я беру бланк для понятия «Бог». В бланке будет два пункта: «обладает всеми совершенствами» и «существует». Если, столкнувшись с определённым объектом, я поставлю галочки напротив всех пунктов в бланке под названием «Бог», то я признаю, что передо мной — то, что я решил называть Богом. Но возможно ли на основании одного лишь бланка говорить о том, что происходит в реальном мире? Следует ли из одного только наличия бланка то, что я могу столкнуться с объектом, который я называю «Бог»?

Бланк — это метафора нашего языка, мышления и т.д. Если мы хотим лишь из определений получать существование или отсутствие реальных объектов, то нам требуется дополнительное обоснование возможности таких утверждений, описание принципов их работы, а также критерии, с помощью которых мы можем отличить утверждения такого рода от обычных утверждений. Именно этого не предоставляет нам онтологическое доказательство существования Бога или его онтологическое опровержение. Таким образом, пародийное онтологическое опровержение не соответствует требованиям (I) и (II).

Опровержение, предложенное К. Мейясу

Тот факт, что онтологическое опровержение не удовлетворяет требованиям (I) и (II), не означает, что удовлетворение этим требованиям невозможно — по крайней мере, по мнению К. Мейясу. Мейясу считает, что он обосновал способность нашего мышления делать истинные утверждения о реальном положении дел, и посылки его аргумента кажутся бесспорными. Предвосхищая события, сформулируем третье требование:

III. Опровержение должно быть логически когерентным.

Мейясу является одним из самых значимых представителей современной континентальной философии. В своей работе «После конечности. Эссе о необходимости контингентности», он доказывает абсолютную необходимость контингентности, то есть невозможность существования необходимого сущего [Мейясу 2015, 86].


Проект Мейясу заключается не столько в том, чтобы опровергнуть существование Бога, сколько в доказательстве обоснованности некоторых наших утверждений о реальном мире.

Перед тем, как перейти к аргументу Мейясу и критике этого аргумента, необходимо разобраться с его основными идеями, релевантными нашей теме. Заранее стоит предупредить, что я сознательно опущу некоторую терминологию Мейясу, сконцентрировавшись на передаче сути его размышлений (для более глубокого погружения в его терминологию см. недавно выпущенный словарь [Gratton 2014]).

Конечность, с точки зрения Мейсу, — это интуиция всей посткантианской философии, согласно которой невозможно достичь сферы в-себе. Такую позицию он также называет корреляционизмом. Корреляционизм формулируется следующим образом: «Не существует Х без данности Х. <…> Если Вы говорите о чём-то, Вы говорите о том, что дано Вам и утверждается Вами. В результате предложение “Х есть” означает: “Х есть коррелят мышления” в картезианском смысле» ([Meillasoux 2008, 409] цит. по: [Gratton 2014, 47]).

Таким образом, корреляционизм становится универсальной критикой любого утверждения, претендующего на абсолютность. Например, если бы онтологическое доказательство действительно работало и доказывало, что существует Бог, то корреляционист всегда смог бы возразить, что это только мы вынуждены считать, что Бог существует, но мы не знаем, существует ли Он в сфере в-себе [Мейясу 2015, 39]. С другой стороны, корреляционист может сказать, что наше мышление ограничено, а потому в области в-себе может оказаться и Бог. Именно это, с точки зрения Мейясу, легитимирует фидеизм или то, что он называет иррациональным дискурсом. С точки зрения иррационального религиозного дискурса, Богу не обязательно быть логически непротиворечивым, как того требует наше мышление, Его существование не обязательно обосновывать в терминах свидетельств или доказательств. Именно поэтому откровение и вера, в фидеистическом смысле, становятся по-своему обоснованными в современной философии [Watkin 2011, 136].

Однако, с точки зрения Мейясу, корреляционизм внутренне противоречив. Корреляционист считает, что ничего нельзя утверждать наверняка. В области в-себе может оказаться противоречивое, необходимое или контингентное сущее, но невозможно установить, какое именно. Мейясу называет это в том числе возможностью по незнанию. Но когда корреляционист предполагает возможность по незнанию, он на самом деле утверждает, что есть реальная возможность существования необходимого, контингентного или противоречивого сущего в реальности самой по себе. Утверждение реальной возможности существования любого сущего в в-себе — это и есть утверждение необходимости контингентности.

Корреляционист, таким образом, не может помыслить возможность по незнанию без имплицитного предположения необходимости контингентности [Мейясу 2015, 87]. Утверждая возможность по незнанию, корреляционист утверждает как необходимость контингентности, так и возможность существования необходимого сущего, что противоречиво. Корреляционистская позиция в целом отрицает возможность познания абсолютной необходимости, одновременно с этим утверждая абсолютную необходимость контингентности.

Таким образом, тезис о необходимости контингентности невозможно опровергнуть. «“Всё в равной степени возможно” — является таким абсолютом, который нельзя деабсолютизировать, не помыслив его снова как абсолют» [Мейясу 2015, 82]. С помощью корреляционистского аргумента мы можем опровергнуть онтологическое доказательство (даже согласившись, что оно не является софизмом; корреляционист всегда может сказать, что существование Бога доказано для нас, но не для сферы в-себе), но когда мы пытаемся опровергнуть необходимость контингентности, этот аргумент уже не работает. Корреляционист утверждает, что это только мы мыслим необходимость контингентности, но никто не знает реального положения дел. Но утверждая это, он должен допустить реальную возможность существования в в-себе контингентного, необходимого или противоречивого сущего, что уже предполагает необходимость контингентности. Каждый раз, когда корреляционист будет опровергать необходимость контингентности, он будет её предполагать. Мейясу называет это принципом фактуальности.

На основании необходимости контингентности Мейясу доказывает невозможность существования не только необходимого сущего, но и противоречивого сущего. Противоречивое сущее, с точки зрения Мейясу, не может быть уничтожено, так как является одновременно своим собственным отрицанием, существующим и несуществующим. Иными словами, противоречивое сущее не перестанет оставаться тем, что оно есть, даже если его не станет, так как его отсутствие входит в то, чем оно является. Если противоречивое сущее не может не быть, то оно является необходимым сущим, что противоречит тезису о необходимости контингентности. Поэтому противоречивое сущее невозможно. Именно на этом базисе Мейясу в дальнейшем легитимирует математический дискурс о в-себе.

Можно схематично представить аргумент Мейясу в следующем виде:

1) Если опровержение некоторой пропозиции немыслимо, то пропозиция является необходимо истинной.
2) Опровержение пропозиции о том, что контингентность необходима, немыслимо.
Следовательно
3) Контингентность необходима.
Далее:
4) Контингентный Бог не является истинным Богом (так как может исчезнуть в любой момент без всякой причины).
5) Следовательно, Бога нет.


На мой взгляд, есть серьёзные основания согласиться с посылкой (1). В ней имеется в виду то, что для обсуждаемой пропозиции немыслима непротиворечивая альтернатива. Например, можно непротиворечиво помыслить, что Бога нет, но нельзя непротиворечиво помыслить, что контингентность не необходима. Мы также можем согласиться с (2), так как если мы мыслим возможность по незнанию, то мы мыслим реальную возможность, что приводит нас к выводу (3). Мы соглашаемся с тезисом (4), так как едва ли кто согласится с тем, что существо, которое может исчезнуть в любой момент, является Богом (классический Бог теизма является необходимым). Всё это приводит нас к выводу (5).

Проблема аргумента Мейясу заключается в том, что он доказывает необходимость контингентности, но не необходимость логико-математических форм, которые он использует для доказательства [Watkin 2011, 157]. Мейясу говорит о контингентности как о реальной возможности всех инвариантов мира быть иными [Мейясу 2015, 54]. Среди этих инвариантов есть законы природы, но его рассуждение также применимо и к законам логики. Если бы законы логики радикально поменялись, имели бы понятия «необходимость», «контингентность», «противоречивость», «мыслимость» и т.д. тот же смысл, что они имеют сейчас? И как бы мы вообще узнали о том, что произошло изменение[Watkin 2011, 154]?

Именно необходимость логико-математических форм утверждается в посылке (1), которая может быть переформулирована следующим образом: 1. 1) наше мышление (логико-математические формы) способно делать истинные утверждения о реальности самой по себе, 1.2) если нечто является необходимо мыслимым, то оно необходимо и для реальности самой по себе. Теперь нам вовсе не обязательно соглашаться с этим, мы можем возразить, что посылка сомнительна и не обосновывает своей связи с реальностью, а лишь утверждает существование этой связи.

Однако проблема аргумента Мейясу заключается не столько в возможности не принять посылку (1), сколько в логической невозможности сохранить её после вывода (3). Ведь после того, как мы доказали необходимость контингентности и, допустим, согласились с посылками аргумента, мы уже не можем принять никакой необходимости, в том числе и необходимости логико-математических форм, которая утверждается в посылке (1). Выходит, что мы просто логически не можем согласиться с выводом, сохранив при этом структуру аргумента. Мы не просто можем как согласиться, так и не согласиться с Мейясу, мы не можем с ним согласиться, не впадая в противоречие [1. ].

Опровержение, предложенное Мейясу, не соответствует требованию (III), так как является логически противоречивым. Некоторые из посылок аргумента не вынуждают нас их принимать (посылка (1)), что не соответствует требованию (II). В результате аргумент не обосновывает своей связи с реальностью, что не соответствует требованию (I).

Перед тем как я перейду к финальной части данной работы, следует отметить, что требование (I) является частным случаем требования (II), когда речь идёт о доказательствах, претендующих на неопровержимость. Каждый аргумент, претендующий на абсолютность своих выводов, должен содержать в посылках обоснование своей способности отражать реальное положение дел. Если этого обоснования нет, то эта способность просто вводится как допущение, а следовательно, эта неявная посылка о наличии у доказательства такой способности не является бесспорной. Если посылка не является бесспорной, то это не соответствует критерию (II). В начале я выделил первый критерий в отдельный пункт, так как считаю, что предположение наличия связи между мышлением и реальностью является особой предпосылкой. Хотя первый критерий может быть редуцирован ко второму.

Дополнительные примеры опровержений

Помимо рассмотренных аргументов, многие другие также не удовлетворяют указанным требованиям. В данном разделе я кратко рассмотрю самые популярные из них для демонстрации работы установленных критериев и продемонстрирую причину, по которой, с моей точки зрения, невозможно возникновение аргумента, неоспоримо опровергающего существование Бога.

Аргументы будут взяты в их «сильной» версии, то есть мы представим, что они призваны не просто снижать вероятность существования Бога или свидетельствовать в пользу метафизического натурализма, но опровергать Его существование. Я рассчитываю на то, что читатель уже знаком с этими аргументами, поэтому я сразу же сконцентрируюсь на их опровержении, только при необходимости затрагивая ключевые посылки.

Аргумент бритвы Оккама против существования Бога в его сильной версии имплицитно предполагает способность этого аргумента отражать реальное положение дел, чего не следует из самого аргумента. То есть аргумент не соответствует требованию (I).

Аргумент от зла в некоторых своих версиях предполагает, что в мире существует такое зло, которое не может быть оправдано никаким большим благом. На это можно возразить, что, возможно, существует такое благо, которое превышает любое зло и делает его оправданным. То есть аргумент как минимум не соответствует требованию (II) — не вынуждает нас согласится с некоторыми своими посылками.

Аргумент от неконсистентных откровений предполагает, что если невозможно установить, какое из конфликтующих откровений является истинным (так как все они основываются на авторитете священных писаний, на вере и т.д.), то истинного откровения нет. Аргумент не соответствует требованию (I), так как не обосновывает того, что на основании нашего мышления мы можем делать выводы о реальном положении дел.

Парадокс всемогущества и остальные парадоксы, связанные с противоречивостью определений понятия «Бог», осуществляют (в их сильной версии) переход от противоречивости понятия «Бог» к невозможности реального Бога, что требует отдельной демонстрации их соответствия требованию (I): тот факт, что противоречивое сущее немыслимо, не означает, что такое сущее невозможно. Более того, если мы примем невозможность Бога философов, из этого не следует, что невозможен реальный Бог.

Подобный список можно продолжить. Аргумент от божественной сокрытости, аргумент от существования ада, аргумент от несовместимости всеведения и свободы Бога и т.д. так или иначе могут быть опровергнуты в их сильных версиях ссылкой на их несоответствие выделенным критериям.

В данный момент мне не известно удовлетворяющего всем требованиям аргумента. Более того, у меня есть серьёзные основания считать, что такой аргумент невозможен, в силу следующей трудности: для обоснования того, что аргумент отражает реальное положение дел, требуется ещё один аргумент, который, в свою очередь, даже если и будет убедительным, будет основываться на логике. Тогда возникнет вопрос: почему логика является надёжным эпистемическим инструментом? Обосновать надёжность логики можно либо с помощью этой же логики, либо с помощью металогики. Эта металогика также будет требовать метаметалогического обоснования и т. д. Таким образом, мы впадаем либо в предвосхищение основания (с помощью логики доказываем необходимость логики), либо в бесконечный регресс (каждый раз для обоснования логики мы будем использовать логику более высокого порядка, и так — до бесконечности). Таким образом, невозможно обосновать эпистемическую надёжность логики. Из этого следует, что невозможно абсолютное доказательство или опровержение чего бы то ни было в принципе [2.], в том числе и существования или отсутствия Бога. Скептический вывод о невозможности неопровержимых доказательств может показаться крайне неутешительным, однако он, по крайней мере, полностью легитимирует философский фидеизм и, более того, создает пространство для его рационального обоснования (см., например,[Bishop 2007], [Evans 1998]).

Примечания:

[1.] В процессе работы над аргументом Мейясу я выяснил, что указанное противоречие является более тонким и неоднозначным. В рамках данной статьи у меня нет возможности уделить этому достаточное количество внимания. Стоит отметить, что написанное в данной статье в целом отражает точку зрения исследователей философии Мейясу. В любом случае, этого более чем достаточно для целей данной статьи — демонстрации работы критериев на реальных аргументах.

[2.] Я отдаю себе отчёт в том, что есть вещи, которые существуют в качестве фактов, а именно — данности опыта. Я не могу усомниться в том, что вижу дерево, но я не могу доказать, стоит ли за этим опытом реальное дерево или нет. Таким образом, невозможно доказать или опровергнуть метафизические пропозиции, утверждающие о чём-то, что лежит за пределами непосредственных данностей сознания.


Библиография:

1. Bishop 2007 — Bishop J. Believing by Faith: An Essay in the Epistemology and Ethics of Religious Belief. Oxford University Press, 2007.

2. Evans 1998 — Evans C.S. Faith Beyond Reason: A Kierkegaardian Account. Grand Rapids, MI: William B. Eerdmans Publishing Company, 1998.

3. Forrest 2014 — Forrest P. The Epistemology of Religion // The Stanford Encyclopedia of Philosophy (Spring 2014 Edition). URL: https://plato.stanford.edu/archives/spr2014/entries/religion-epistemology/ [на русском: Форрест П. Эпистемология религии // Стэнфордская философская энциклопедия: переводы избранных статей. URL: http://philosophy.ru/epistemology_of_religion/]

4. Gratton 2014 — Gratton P., Ennis P.J. (eds.). The Meillassoux Dictionary. Edinburgh University Press, 2014.

5. Kane 1984 — Kane R. The modal ontological argument // Mind. New Series. 1984. Vol. 93. No. 371. P. 336–350.

6. Meillasoux 2008 — Meillasoux Q. Speculative Realism // Robin Mackay (ed.). Collapse Volume III: Unknown Deleuze [+Speculative Realism]. Falmouth: Urbanomic, 2008. P. 408–99.

7. Oppy 2016 — Oppy G. Ontological Arguments // The Stanford Encyclopedia of Philosophy (Winter 2016 Edition). URL: https://plato.stanford.edu/archives/win2016/entries/ontological-arguments/

8. Watkin 2011 — Watkin C. Difficult Atheism: Post-Theological Thinking in Alain Badiou, Jean-Luc Nancy and Quentin Meillassoux. Edinburgh University Press, 2011.

9. Мейясу 2015 — Мейясу К. После конечности. Эссе о необходимости контингентности. Екатеринбург, М.: Кабинетный учёный, 2015.


Сможет ли наука доказать существование Бога

https://inosmi.ru/20220402/nauka-253657029.html

Сможет ли наука доказать существование Бога

Сможет ли наука доказать существование Бога

Сможет ли наука доказать существование Бога

Если нам хочется получить ответы на вопросы о размерах, структуре и возрасте Вселенной, то у нас есть два выхода: либо долго рассуждать, пока позволяет… | 02.04.2022, ИноСМИ

2022-04-02T14:07

2022-04-02T14:07

2022-04-02T14:07

big think

наука

религия

бог

/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content

/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content

https://cdnn1.inosmi. ru/img/23597/63/235976324_0:192:4000:2442_1920x0_80_0_0_64523c65316af46893b6ed2696d79336.jpg

Откуда же взялось всё сущее? Пожалуй, это единственная тайна мироздания, которая заставляет человека постоянно пребывать в изумлении и побуждает с замиранием сердца искать ответ, выдвигая разнообразные гипотезы. Всё, что мы видим здесь на Земле, всё, что можно наблюдать на других планетах, в скоплениях звезд и галактик, – всё это настолько необъятно и безгранично, что способно внушать благоговейный трепет. И всё же, ответ на вопрос о происхождении всего сущего сокрыт от человека. Если же нам, все-таки, захочется получить ответы на интересующие нас вопросы, например, о размерах, структуре и возрасте Вселенной, то у нас есть два выхода: либо долго рассуждать до тех пор, пока позволяет воображение, либо заниматься научными исследованиями и устремиться к поиску ответа, опираясь на данные, полученные при изучении Вселенной.То, что в наши время называется «научными исследованиями», в прошлом на протяжении довольно долгого времени по большому счету было ограниченным и примитивным, а ответы, получаемые на самые важные философские вопросы, не анализировались с необходимой тщательностью. Подчас ответы выстраивались на основе бездоказательных утверждений и вымыслов. Однако в наше время именно научный подход позволяет нам ближе подобраться к постижению реальности. Но не обделяем ли мы сами себя, недооценивая результаты, добытые наукой? Что именно имел в виду Дэн Петкунас (Dan Petkunas), когда задал следующий вопрос: «Почему астрофизики не обращают внимания на саму возможность существования Бога? Имеются ли у них какие-либо доказательства, исключающие существование Бога?»Ответ на второй вопрос, конечно же, такой: «доказательств нет». А на первый вопрос? С ним сложнее. Давайте разберемся.У нас подчас возникают вопросы, ответы на которые отнюдь не очевидны. Список подобных вопросов практически бесконечен. Сюда же относятся в том числе и некоторые из числа самых судьбоносных вопросов, над которыми ломает голову человечество, например:- Откуда появились люди?- Из чего состоит человек, из каких первоэлементов?- Насколько велика планета Земля и как она возникла?- Одинаков ли возраст Земли и Солнца, или же что-то из них старше?- Существуют ли во Вселенной «другие планеты вроде Земли», вращающиеся вокруг «других Солнц»?- Сколь далеко простирается космическое пространство: бесконечно оно или конечно, или же вовсе замыкается, зацикливается, на самом себе?- Существовала ли Вселенная вечно или же существовал некий момент мировой истории, когда планета Земля вдруг возникла из небытия?И так далее, и тому подобное. Человечество будет и далее задаваться судьбоносными вопросами, покуда оно вообще будет способно их задавать. На первый взгляд на каждый из вопросов есть множество ответов – вполне возможных и убедительных. Однако человек полагает, что на каждый из них все-таки может быть дан некий единственный «правильный» ответ.Вот именно эта особенность (т.е. стремление получить единственно верный ответ на вопрос, подобный вышеупомянутым) отличает научное исследование. Правда, мы можем рассуждать о большей или меньшей правдоподобности ответов, выдвигать гипотезы в их поддержку, аргументировать, или же наоборот – относиться к ним скептически, не одобрять их, побуждая других верить так же, как и мы. Именно так человечество и действовало на протяжении тысячелетий, с незапамятных времен.Однако, как это считается в научной сфере, поиск ответа на вопрос путем выдвижения гипотез — это всего лишь начало. Как определить, что некий вопрос исследуется именно с помощью научного подхода? При использовании научного подхода необходимо сначала выяснить, каковы будут наблюдаемые, измеримые последствия, полученные в результате использования данной конкретной гипотезы, а затем подвергнуть их проверке. Идея проверяемости – это когда сама Природа берется решать вопрос, подразумевающий наличие множества возможных исходов. Именно проверяемость отличает науку от «ненауки».Например, если мы утверждаем, что тело падает на Землю, то мы должны иметь возможность проделать этот эксперимент с падением тела в абсолютно любом месте нашей планеты, т.е. отпустить тело и наблюдать, как оно будет падать на Землю. Однако как только мы удалимся на достаточно далекое расстояние от Земли (достаточно далекое – это значит настолько далекое, чтобы гравитационная сила нашей планеты не была доминирующей силой, действующей на тело), то мы увидим, что тело ведет себя совсем по-другому. Следовательно, с научной точки зрения, нам необходимо сделать следующий вывод: утверждение о том, что «Земля является “естественным” домом для физических тел», не следует рассматривать в качестве достоверной научной интерпретации данных. С помощью экспериментов, наблюдений и измерений мы можем опровергнуть, или «фальсифицировать» гипотезу, не выдерживающую научной проверки [здесь имеется в виду критерий «опровержимости», или «фальсифицируемости», гипотезы, выдвинутый К. Поппером – прим.перев.].Однако если мы скажем, что физические тела падают из-за того, что вообще все объекты во Вселенной, обладающие массой, действуют друг на друга посредством некоей невидимой, притягивающей, гравитационной силы, то эта гипотеза окажется в научном смысле намного более плодотворной. Почему? Потому что она дает нам возможность экспериментировать с объектами различной массы и вычислять изменение расстояний между телами, а также их скорость и ускорение, в зависимости от времени. Словом, теперь мы можем для произвольных тел, расположенных в разных точках пространства, измерять силу, с которой они действуют друг на друга. То есть, отныне мы получаем возможность проводить разного рода исследования, в том числе – устраивать наземные эксперименты на Земле, наблюдать за различными объектами Вселенной. Почти для всех из них предсказания, полученные на основе гипотезы, будут в точности соответствовать тому, что вы наблюдали и/или измеряли в ходе своих экспериментов.Означает ли это, что мы теперь можем сделать однозначный вывод, что «все телá падают из-за того, что все крупные объекты гравитационно воздействуют друг на друга?»Не совсем так. Наука – это, конечно же, очень мощный инструмент, однако с точки зрения науки ни об одной гипотезе нельзя сказать, что она истинна или ложна в абсолютном смысле. Вместо этого, научный подход говорит следующее: об истинности либо ложности гипотезы можно говорить только в том случае, когда она рассматривается не в абсолютных, а в относительных, конкретных физических условиях. Утверждение о том, что все массивные телá оказывают гравитационное воздействие друг на друга, является краеугольным камнем теории тяготения Ньютона, которая очень хорошо объясняет самые разные физические явления, например: падение тела на земную поверхность, движение небесных тел в Солнечной системе и за ее пределами и т.п.Однако теория всемирного тяготения Ньютона работает не везде. Есть множество физических явлений, когда теория Ньютона дает неверные ответы, не согласующиеся с наблюдениями. Если бы ньютоновская теория была всегда и везде верна, то орбита планеты Меркурий не испытывала бы прецессионного движения, наблюдаемого астрономами. Если бы теория всемирного тяготения Ньютона была верна в абсолютном смысле, то в этом случае часы, установленные на разных высотах, не стали бы показывать разное время. Если бы теория Ньютона была бы всегда верна, то в этом случае объекты, не обладающие массой (например, световые волны), не стали бы «искривляться» вблизи тел, обладающих гигантской массой.Но вопреки теории Ньютона все вышеупомянутые явления как раз наблюдаются: орбита Меркурия действительно прецессирует, причем на гораздо бóльшую величину, чем предсказывает теория всемирного тяготения Ньютона; часы на разных высотах действительно идут с разной скоростью, и разницу между скоростями, с которой они идут, нельзя объяснить исключительно с помощью специальной теории относительности и относительными скоростями этих двух часов. А свет, который не имеет массы, искривляется телами, обладающими гигантской массой и расположенными в Солнечной системе или же в космическом пространстве за ее пределами.Почему?Теория всемирного тяготения Ньютона очень хорошо объясняет широкий диапазон явлений. Однако в то же время в некоторых экспериментах мы не видим согласованности между наблюдаемыми явлениями и предсказаниями, сделанными теорией Ньютона. Как это понимать?С научной точки зрения эта новость на самом деле замечательна, поскольку она дает нам прекрасную возможность продвинуться вперед. Если мы видим, что какая-либо научная теория (особенно та, которая считалась успешной) не способна сделать предсказания, которые бы согласовались и с наблюдениями и с экспериментом, то для ученых это служит сигналом о том, что данная теория достигла своего потолка – предела своей применимости. И вот здесь мы выходим за рамки применимости данной научной теории – теперь нам понадобится некая более свежая, более эффективная и более универсальная теория, которая придет на смену предыдущей.Вернемся, например, к теории тяготения Ньютона. На смену ей в качестве потенциальных преемников готовы были прийти немало конкурирующих гипотез. И это хорошо, поскольку каждая новая гипотеза, выдвинутая учеными, давала теоретические предсказания, которые позволяли проверять и анализировать суть различных физических явлений. В итоге ученые взяли на вооружение общую теорию относительности (ОТО) Альберта Эйнштейна. Она пришла на смену ньютоновским представлениям об универсализме силы гравитации, действующей между всеми достаточно массивными телами. Согласно ОТО, пространство и время представляют собой некую материальную структуру (так называемое пространство-время), причем непременным элементом этой структуры является не только масса, но и энергия всех возможных видов. Кроме того, все объекты (и обладающие и не обладающие массой) будут перемещаться в этом искривленном пространстве-времени, причем движение этих объектов определяется кривизной пространства-времени.И подобный подход выдержал испытание временем: он подтвердился в ходе экспериментов с атомными часами, измеряющими время с точностью до аттосекунды [аттосекунда — одна миллиардная миллиардной доли секунды – прим. перев.], астрономических наблюдений за пульсарами и гравитационными волнами, уносящими энергию от сливающихся черных дыр, а также во многих других наблюдениях. При всех экспериментальных проверках, когда речь заходит о гравитации, теория Эйнштейна остается верной.В основе всех научных теорий лежит один и тот же подход, который мы проиллюстрировали на примере гравитации: мы можем создать модель окружающей нас реальности, но эта модель хороша ровно настолько, насколько хороша экспериментальная проверка, подтверждающая правильность этой модели. Данная теория считается достоверной до тех пор, пока ее предсказания согласуются с результатами экспериментов/наблюдений. Если же результаты экспериментов/наблюдений расходятся с теоретическими данными, то данная теория перестает быть достоверной, и следовательно, нам необходимо создать новую, более совершенную теорию.Как будет выглядеть эта новая, более совершенная теория?Для того, чтобы старую теорию, которая перестала давать правильные результаты, заменить новой теорией, эта новая теория должна соответствовать следующим трем требованиям.1. Новая теория должна воспроизводить все положительные результаты старой; в тех случаях, когда старая теория давала правильные предсказания, новая теория должна давать не менее удовлетворительные предсказания. 2. Новая теория должна объяснять и те явления, которые предыдущая теория объяснить не смогла. Это скорее не предсказание, а объяснение постфактум. Однако данные наблюдений, которые загнали в тупик старую теорию (поскольку она не смогла их объяснить), должны быть хорошо объяснены с помощью новой теории.3. И, возможно, самое главное: новая теория должна делать новые предсказания, которые никогда ранее не делались, при этом, они должны с точки зрения количественных показателей отличаются от старой теории.И только в том случае, если предлагаемая новая теория удовлетворяет сразу трем вышеупомянутым весьма существенным препятствиям, можно надеяться, что вокруг нее сложится научный консенсус и ее одобрит научный мир – именно в этом случае данная теория станет «отправной точкой по умолчанию» для всех будущих научных исследований.Именно так работает наука, таковые ее основы, идет ли речь об исследовании мельчайших субатомных частиц или же о гигантских структурах, расположенных в наблюдаемой Вселенной. Именно по этой причине в научной дискуссии вопрос о существовании Бога не поднимается, поскольку это в корне противоречит научному процессу.В основе научного подхода лежит следующая идея: истинные представления о Вселенной — или, по крайней мере, те приближения к «истине», которых мы сможем достичь, — лучше всего раскрываются в процессе научного исследования Вселенной; ответы, которые мы получаем в ходе наших научных исследований, должны нам помочь нарисовать картину истинной реальности.Обращение к Богу (или же, в более общем смысле – обращение к Сверхъестественному) равносильно отказу от естественного объяснения явлений, наблюдаемых во Вселенной. Тот факт, что законы природы кажутся настолько стабильными:- в любой момент времени;- в любой точке Вселенной;- при любых температурах и энергетических интервалах;- независимо от того, как мы ставили наши экспериментыпоказывает нам, что научный поиск ни при каких обстоятельствах не достигает абсолютного предела.Если вы занимаетесь астрофизикой, то было бы неверно утверждать, что астрофизики не рассматривают возможность существования Бога. На самом деле, неверно утверждать даже то, что астрофизики не рассматривают возможность того, что Бог играет активную роль в созидании Вселенной. Однако в астрофизике, как и в науке вообще, мы пытаемся объяснить Вселенную с помощью законов природы – посредством законов, отношений, взаимосвязей, теорий, моделей, а также путем сравнения предсказаний, которые предлагает теория, с данными экспериментов, измерений и наблюдений.Причина, по которой Бог практически не упоминается в научной литературе, заключается в следующем: если нам нужно объяснить те явления, которые мы можем наблюдать и измерять, то нам вполне достаточно получить, так сказать, «материалистические» объяснения, т.е. объяснения, обращающиеся к материальному миру. Но если бы мы нашли доказательства какого-то сверхъестественного вмешательства в нашу экспериментальную аппаратуру или же какие-нибудь данные наблюдений (это единственное, что мы можем измерить количественно), то такое открытие оказалось бы революционным.Однако на данный момент пресловутые «материалистические» объяснения отлично справляются со своей задачей – они хорошо объясняют всевозможные явления, которые не только предшествовали Большому взрыву, но также происходили и продолжают происходить после него вплоть до сего дня. Вопрос о существовании Бога остается тем вопросом, который пока что не проверен астрофизическими методами. Однако все специалисты в области астрофизики, пытающиеся дать «материалистическое» объяснение каждому физическому явлению, наблюдаемому во Вселенной, должны признать, что все эти попытки могут потерпеть неудачу. Но пока что научный подход работает. И мы окажем себе медвежью услугу, если его отбросим. Именно по этой причине ученые-астрофизики не рассматривают Бога как ключ к пониманию наблюдаемых явлений – нет-нет, совсем не потому, что это невозможно, а всего лишь по той причине, что научное исследование как таковое остается на сегодняшний день наиболее эффективным инструментом, помогающим человеку раскрывать физических законы, управляющие Вселенной!

/20220131/evolyutsiya-252787623.html

/20210406/249494468.html

ИноСМИ

[email protected]

+7 495 645 66 01

ФГУП МИА «Россия сегодня»

2022

ИноСМИ

[email protected]

+7 495 645 66 01

ФГУП МИА «Россия сегодня»

Новости

ru-RU

https://inosmi. ru/docs/about/copyright.html

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/

ИноСМИ

[email protected]

+7 495 645 66 01

ФГУП МИА «Россия сегодня»

1920

1080

true

1920

1440

true

https://cdnn1.inosmi.ru/img/23597/63/235976324_312:0:3776:2598_1920x0_80_0_0_8709abcda3d257aee33871b579c2d083.jpg

1920

1920

true

ИноСМИ

[email protected]

+7 495 645 66 01

ФГУП МИА «Россия сегодня»

ИноСМИ

[email protected]

+7 495 645 66 01

ФГУП МИА «Россия сегодня»

big think, наука, религия, бог

Что существовало до Большого Взрыва?

Загрузка

Большие вопросы жизни | Вселенная

Что существовало до Большого Взрыва?

(Изображение предоставлено Alamy)

Аластер Уилсон, 6 января 2022 г.

Как наша Вселенная родилась из ничего и существовало ли что-то до нее, остается загадкой, но это не мешает некоторым физикам пытаться это выяснить .

Насколько я понимаю, ничто не возникает из ничего. Чтобы что-то существовало, должен быть доступен материал или компонент, а чтобы они были доступны, должно быть доступно что-то еще. Откуда взялся материал, создавший Большой взрыв, и что произошло в первую очередь, чтобы создать этот материал? – Питер, 80 лет, Австралия.

«Последняя звезда будет медленно остывать и исчезать. С ее уходом Вселенная снова станет пустотой, лишенной света, жизни и смысла.» Так предупредил физик Брайан Кокс в недавнем сериале BBC Universe.

Погасание этой последней звезды будет лишь началом бесконечно долгой темной эпохи. В конце концов вся материя будет поглощена чудовищными черными дырами, которые, в свою очередь, испарятся, превратившись в самые тусклые проблески света. Пространство будет постоянно расширяться, пока даже этот тусклый свет не станет слишком рассеянным, чтобы взаимодействовать. Активность прекратится.

Или будет? Как ни странно, некоторые космологи считают, что предыдущая, холодная темная пустая вселенная, подобная той, которая находится в нашем далеком будущем, могла быть источником нашего собственного Большого взрыва.

Первая материя

Но прежде чем мы дойдем до этого, давайте посмотрим, как впервые возникла «материальная» — физическая материя. Если мы стремимся объяснить происхождение стабильной материи, состоящей из атомов или молекул, то ничего подобного не было ни во время Большого взрыва, ни в течение сотен тысяч лет после него. На самом деле у нас есть довольно подробное представление о том, как первые атомы образовались из более простых частиц, как только условия охладились настолько, что сложная материя стала стабильной, и как эти атомы позже слились в более тяжелые элементы внутри звезд. Но это понимание не решает вопроса о том, произошло ли что-то из ничего.

Итак, давайте вспомним. Первыми долгоживущими частицами вещества любого вида были протоны и нейтроны, которые вместе составляют атомное ядро. Они появились примерно через одну десятитысячную долю секунды после Большого взрыва. До этого момента действительно не было материала в привычном смысле этого слова. Но физика позволяет нам продолжать прослеживать временную шкалу в обратном направлении — к физическим процессам, которые предшествовали любой стабильной материи.

Это переносит нас в так называемую «великую объединенную эпоху». К настоящему времени мы находимся в области спекулятивной физики, поскольку не можем производить достаточно энергии в наших экспериментах, чтобы исследовать процессы, которые происходили в то время. Но правдоподобной гипотезой является то, что физический мир состоит из супа из короткоживущих элементарных частиц, включая кварки, строительные блоки протонов и нейтронов. Было и вещество, и «антивещество» примерно в равных количествах. У каждого типа частиц материи, таких как кварк, есть компаньон из антиматерии, «зеркальное отражение», который почти идентичен себе, отличаясь только одним аспектом. Однако материя и антиматерия аннигилируют во вспышке энергии при встрече, а это означает, что эти частицы постоянно создавались и уничтожались.

В первые мгновения после Большого взрыва Вселенная представляла собой горячий бульон из частиц, в котором пространство и время должным образом еще не сформировались (Фото: Science History Images/Alamy) место? Квантовая теория поля говорит нам, что даже вакуум, предположительно соответствующий пустому пространству-времени, наполнен физической активностью в виде флуктуаций энергии. Эти флуктуации могут привести к тому, что частицы выскочат наружу, но вскоре после этого исчезнут. Это может показаться математической причудой, а не реальной физикой, но такие частицы были обнаружены в бесчисленных экспериментах.

Вакуум пространства-времени кишит частицами, которые постоянно создаются и уничтожаются, по-видимому, «из ничего». Но, возможно, все это на самом деле говорит нам о том, что квантовый вакуум (несмотря на свое название) — это нечто, а не ничто. Философ Дэвид Альберт незабываемо критиковал теории Большого Взрыва, которые обещают таким образом получить что-то из ничего.

Предположим, мы спросим: откуда возникло само пространство-время? Затем мы можем повернуть часы еще дальше назад, в действительно древнюю «планковскую эпоху» — период настолько ранний в истории Вселенной, что наши лучшие физические теории рушатся. Эта эра наступила всего через одну десятимиллионную триллионной триллионной триллионной доли секунды после Большого Взрыва. В этот момент само пространство и время стали подвержены квантовым флуктуациям. Физики обычно работают отдельно с квантовой механикой, управляющей микромиром частиц, и с общей теорией относительности, применимой в больших космических масштабах. Но чтобы по-настоящему понять эпоху Планка, нам нужна полная теория квантовой гравитации, объединяющая их.

У нас до сих пор нет идеальной теории квантовой гравитации, но есть попытки, такие как теория струн и петлевая квантовая гравитация. В этих попытках обычное пространство и время обычно рассматриваются как возникающие, как волны на поверхности глубокого океана. То, что мы воспринимаем как пространство и время, является продуктом квантовых процессов, действующих на более глубоком, микроскопическом уровне, — процессов, которые не имеют особого смысла для нас, существ, укоренившихся в макроскопическом мире.

В эпоху Планка наше обычное понимание пространства и времени рушится, поэтому мы больше не можем полагаться и на наше обычное понимание причины и следствия. Несмотря на это, все кандидаты в теории квантовой гравитации описывают нечто физическое, что происходило в эпоху Планка — некий квантовый предшественник обычного пространства и времени. Но откуда , откуда ?

Большие вопросы жизни

Он стремится ответить на мучительные вопросы наших читателей о жизни, любви, смерти и Вселенной. Мы работаем с профессиональными исследователями, которые посвятили свою жизнь раскрытию новых взглядов на вопросы, которые определяют нашу жизнь. Если у вас есть вопрос, на который вы хотели бы получить ответ, отправьте электронное письмо или отправьте нам сообщение  Facebook или Twitter или по электронной почте [email protected]

. Даже если причиной не более применяется. Вселенная эпохи Планка с точки зрения другой. К сожалению, к настоящему времени даже наша лучшая физика не может полностью дать ответы. Пока мы не продвинемся дальше к «теории всего», мы не сможем дать какой-либо окончательный ответ. Самое большее, что мы можем с уверенностью сказать на данном этапе, это то, что физика до сих пор не нашла подтвержденных случаев возникновения чего-либо из ничего.

Циклы почти из ничего

Чтобы правильно ответить на вопрос, как что-то могло возникнуть из ничего, нам нужно было бы объяснить квантовое состояние всей Вселенной в начале эпохи Планка. Все попытки сделать это остаются весьма спекулятивными. Некоторые из них взывают к сверхъестественным силам, как дизайнер. Но другие возможные объяснения остаются в сфере физики — например, мультивселенная, содержащая бесконечное количество параллельных вселенных, или циклические модели Вселенной, рождающиеся и возрождающиеся снова.

Нобелевский лауреат 2020 года по физике Роджер Пенроуз предложил одну интригующую, но противоречивую модель циклической Вселенной, получившую название «конформная циклическая космология». Пенроуз был вдохновлен интересной математической связью между очень горячим, плотным, маленьким состоянием Вселенной, каким оно было при Большом взрыве, и чрезвычайно холодным, пустым, расширенным состоянием Вселенной, каким оно будет в далеком будущем. . Его радикальная теория, объясняющая это соответствие, состоит в том, что эти состояния становятся математически идентичными, если довести их до предела. Как это ни парадоксально, полное отсутствие материи могло породить всю материю, которую мы видим вокруг себя в нашей Вселенной.

С этой точки зрения Большой Взрыв возникает практически из ничего. Это то, что остается, когда вся материя во вселенной поглощается черными дырами, которые, в свою очередь, испаряются в фотоны — теряются в пустоте. Таким образом, вся вселенная возникает из чего-то, что, если смотреть с другой физической точки зрения, настолько близко, насколько это вообще возможно, ни к чему. Но это ничто по-прежнему является своего рода чем-то. Это все еще физическая вселенная, хотя и пустая.

Ученые из ЦЕРН пытались изучить антивещество в надежде узнать больше о ранней Вселенной (Фото: Фабрис Коффрини/AFP/Getty Images)

Как одно и то же состояние может быть холодной и пустой вселенной с одной точки зрения и горячей плотной вселенной с другой? Ответ заключается в сложной математической процедуре, называемой «конформным масштабированием», геометрическом преобразовании, которое фактически изменяет размер объекта, но оставляет его форму неизменной.

Пенроуз показал, как холодное плотное состояние и горячее плотное состояние могут быть связаны таким масштабированием, чтобы они совпадали в отношении формы их пространства-времени, хотя и не в отношении их размеров. По общему признанию, трудно понять, как два объекта могут быть таким образом идентичными, когда они имеют разные размеры, но Пенроуз утверждает, что размер как понятие теряет смысл в таких экстремальных физических условиях.

В конформно-циклической космологии направление объяснения идет от старого и холодного к молодому и горячему: горячее плотное состояние существует из-за холодного пустого состояния. Но это «потому что» не является общеизвестным — причина, за которой во времени следует ее следствие. В этих экстремальных состояниях не только размер перестает иметь значение, но и время. Холодное плотное состояние и горячее плотное состояние фактически расположены на разных временных линиях. Холодное пустое состояние будет продолжаться вечно с точки зрения наблюдателя в его собственной временной геометрии, но горячее плотное состояние, которое оно порождает, эффективно населяет новую собственную временную линию.

Вам также могут понравиться:

• Что, если у Вселенной нет конца?
• Странная физика внутри черных дыр
• Тайна того, насколько велика наша Вселенная

Это может помочь понять, что горячее плотное состояние возникает из холодного пустого состояния каким-то не причинным образом. Возможно, нам следует сказать, что горячее плотное состояние возникает из , или основывается на , или реализуется посредством 9.0018 холодное, пустое состояние. Это отчетливо метафизические идеи, которые широко исследовались философами науки, особенно в контексте квантовой гравитации, где обычная причина и следствие, кажется, несовместимы. В пределах наших знаний физику и философию становится трудно разделить.

Экспериментальное свидетельство?

Конформная циклическая космология предлагает некоторые подробные, хотя и спекулятивные ответы на вопрос, откуда произошел наш Большой Взрыв. Но даже если видение Пенроуза подтвердится грядущим прогрессом космологии, можно подумать, что мы все равно не ответили на более глубокий философский вопрос — вопрос о том, откуда взялась сама физическая реальность. Как возникла вся система циклов?

Тогда мы, наконец, приходим к чистому вопросу о том, почему существует что-то, а не ничто — один из самых больших вопросов метафизики.

Некоторые теории предполагают, что до того, как существовала наша собственная Вселенная, были другие, которые периодически появлялись и исчезали. Есть три общих варианта более глубокого вопроса о том, как начались циклы. Это не могло иметь никакого физического объяснения. Или могут быть бесконечно повторяющиеся циклы, каждый из которых представляет собой вселенную сам по себе, с начальным квантовым состоянием каждой вселенной, объясняемым какой-то особенностью вселенной ранее. Или может быть один-единственный цикл и одна-единственная повторяющаяся вселенная, причем начало этого цикла объясняется какой-то особенностью его собственного конца. Последние два подхода избегают необходимости в каких-либо беспричинных событиях, и это придает им особую привлекательность. Ничто не осталось бы необъясненным физикой.

Пенроуз предвидит последовательность бесконечных новых циклов по причинам, отчасти связанным с его собственной предпочтительной интерпретацией квантовой теории. В квантовой механике физическая система существует в суперпозиции множества различных состояний одновременно и только случайным образом «выбирает одно», когда мы его измеряем. Для Пенроуза каждый цикл включает в себя случайные квантовые события, происходящие по-разному, то есть каждый цикл будет отличаться от предыдущих и последующих. На самом деле это хорошая новость для физиков-экспериментаторов, потому что она может позволить нам взглянуть на старую Вселенную, которая породила нашу, через слабые следы или аномалии в остаточном излучении Большого взрыва, наблюдаемом спутником «Планк».

Пенроуз и его сотрудники полагают, что они уже могли обнаружить эти следы, приписывая закономерности в данных Планка излучению сверхмассивных черных дыр в предыдущей Вселенной. Однако заявленные ими наблюдения были оспорены другими физиками, и жюри остается в силе.

Бесконечные новые циклы являются ключом к собственному видению Пенроуза. Но есть естественный способ преобразовать конформно-циклическую космологию из многоцикловой в одноцикловую форму. Тогда физическая реальность состоит в единственном цикле вокруг Большого Взрыва до максимально пустого состояния в далеком будущем – и затем снова по кругу до того же Большого Взрыва, порождающего снова и снова ту же Вселенную.

Эта последняя возможность согласуется с другой интерпретацией квантовой механики, получившей название многомировой интерпретации. Многомировая интерпретация говорит нам, что каждый раз, когда мы измеряем систему, находящуюся в суперпозиции, это измерение не выбирает состояние случайным образом. Вместо этого результат измерения, который мы видим, — это всего лишь одна из возможностей — та, которая разыгрывается в нашей собственной Вселенной. Все результаты других измерений разыгрываются в других вселенных в мультивселенной, фактически отрезанных от нашей собственной. Таким образом, неважно, насколько мала вероятность того, что что-то произойдет, если вероятность этого не равна нулю, то это произойдет в каком-то квантовом параллельном мире. Есть такие же люди, как и вы, в других мирах, которые выиграли в лотерею, или были унесены в облака странным тайфуном, или спонтанно воспламенились, или сделали все три одновременно.

Некоторые люди считают, что такие параллельные вселенные также можно наблюдать в космологических данных как отпечатки, вызванные столкновением другой вселенной с нашей.

Квантовая теория многих миров дает новый взгляд на конформно-циклическую космологию, хотя и не тот, с которым согласен Пенроуз. Наш Большой Взрыв может быть возрождением одной единственной квантовой мультивселенной, содержащей бесконечное множество различных вселенных, происходящих вместе. Случается все возможное — потом это происходит снова, и снова, и снова.

Древний миф

Для философа науки видение Пенроуза завораживает. Это открывает новые возможности для объяснения Большого Взрыва, выводя наши объяснения за рамки обычных причин и следствий. Поэтому это отличный пример для изучения различных способов, которыми физика может объяснить наш мир. Он заслуживает большего внимания со стороны философов.

Для любителя мифологии видение Пенроуза прекрасно. В излюбленной Пенроузом многоцикловой форме он обещает бесконечные новые миры, рожденные из пепла их предков. В своей одноцикловой форме это поразительное современное обращение к древней идее 9-ти циклов.0017 уроборос , или мировой змей. В скандинавской мифологии змей Ёрмунганд — дитя ловкого обманщика Локи и великанши Ангрбоды. Ёрмунганд пожирает собственный хвост, и созданный круг поддерживает баланс мира. Но миф о уроборосе был задокументирован во всем мире, в том числе еще в Древнем Египте.

уроборос единой циклической вселенной поистине величественен. В его чреве находится наша собственная Вселенная, а также все странные и чудесные альтернативные возможные вселенные, допускаемые квантовой физикой, — и в точке, где его голова встречается с хвостом, он совершенно пуст, но также течет с энергией при температурах сто тысяч миллионов миллиардов триллионов градусов Цельсия.

Даже Локи, оборотень, был бы впечатлен.

* Аластер Уилсон — профессор философии в Университете Бирмингема

—

Эта статья Первоначально появилась на разговоре и переиздана в соответствии с лицензией Creamons.

—

Присоединяйтесь к миллиону поклонников Future, поставив лайк нам на  Facebook или подпишитесь на нас в Twitter или Instagram .

Если вам понравилась эта история,  подпишитесь на еженедельную рассылку новостей bbc.com под названием «Основной список» – подборка историй BBC  Культура ,  Трудовая жизнь ,  Путешествия  и  Катушка  доставляется на ваш почтовый ящик каждую пятницу.

Что, если бы другие человеческие виды не вымерли

Загрузка

Большие вопросы жизни | Эволюция

Что, если бы другие человеческие виды не вымерли

(Изображение предоставлено MaxiPhoto/Getty Images)

Николас Р. Лонгрич, 21 октября 2021 г. От австралопитеков до неандертальцев — не вымерли?

Вопрос читателя: Теперь мы знаем из эволюционной науки, что человечество существует в той или иной форме около двух миллионов лет или более. Homo sapiens появился сравнительно недавно. Было также много других человеческих видов, с некоторыми из которых мы скрещивались. Тогда неизбежен вопрос — когда мы сможем претендовать на личность в длинной истории эволюции? Шимпанзе люди? Есть ли у австралопитеков загробная жизнь? Каковы последствия для того, как мы думаем о правах и религии?  – Энтони А. МакИсаак, 26 лет, Шотландия.

—

В наших мифологиях часто бывает единственный момент, когда мы становимся «людьми». Ева сорвала плод с Древа познания и познала добро и зло. Прометей создал людей из глины и дал им огонь. Но в современной истории происхождения, эволюции нет определяющего момента творения. Вместо этого люди появлялись постепенно, поколение за поколением, из более ранних видов.

Как и любое сложное приспособление — птичье крыло, китовый хвост, собственные пальцы — наше человечество эволюционировало шаг за шагом, на протяжении миллионов лет. Мутации появлялись в нашей ДНК, распространялись среди населения, и наши предки постепенно становились чем-то более похожими на нас и, наконец, появились мы.

Люди — это животные, но мы не похожи на других животных. У нас есть сложные языки, которые позволяют нам формулировать и передавать идеи. Мы креативны: делаем искусство, музыку, инструменты. Наше воображение позволяет нам придумывать миры, которые когда-то существовали, придумывать миры, которые еще могут существовать, и перестраивать внешний мир в соответствии с этими мыслями. Наша социальная жизнь представляет собой сложную сеть семей, друзей и племен, связанных чувством ответственности друг перед другом. Мы также осознаем себя и нашу вселенную: разум, разум, сознание, как бы вы это ни называли.

И все же различие между нами и другими животными, возможно, искусственное. Животные больше похожи на людей, чем нам хотелось бы думать.

Современным людям предшествовало множество различных видов гоминидов (Фото: Marcin Rogozinski/Alamy) У шимпанзе, например, простое жестовое и вербальное общение. Они делают грубые инструменты, даже оружие, и у разных групп есть разные наборы инструментов – разные культуры. У шимпанзе также сложная социальная жизнь, и они сотрудничают друг с другом.

Как отметил Чарльз Дарвин в «Происхождении человека», почти все необычное в Homo sapiens — эмоции, познание, язык, инструменты, общество — существует в той или иной примитивной форме у других животных. Мы разные, но менее разные, чем мы думаем.

В прошлом некоторые виды были гораздо больше похожи на нас, чем другие человекообразные обезьяны — ардипитеки, австралопитеки, Homo erectus и неандертальцы. Homo sapiens — единственные выжившие из некогда разнообразной группы людей и человекоподобных обезьян, известных под общим названием гоминины. Это группа, в которую входят около 20 известных видов и, вероятно, десятки еще неизвестных видов.

Вам также могут понравиться:


• Животные изменились из-за близости к людям
• Могут ли люди действительно уничтожить всю жизнь на планете
• Странное будущее жизни на Земле

Однако вымирание других гоминидов помогло создать впечатление огромной непреодолимой пропасти, отделяющей наш вид от остальной жизни на Земле. Но разделение было бы гораздо менее четким, если бы эти виды все еще существовали. То, что выглядит как яркая, резкая разделительная линия, на самом деле является артефактом вымирания.

Открытие этих вымерших видов снова стирает эту грань и показывает, как расстояние между нами и другими животными преодолевалось постепенно, на протяжении тысячелетий.

Наша линия, вероятно, отделилась от шимпанзе около шести миллионов лет назад. Однако эти первые гоминиды, представители человеческого рода, едва ли могли показаться людьми. Первые несколько миллионов лет эволюция гоминидов была медленной.

«Большие вопросы жизни»

Эта статья является частью «Больших вопросов жизни», новой серии разговоров , которая публикуется совместно с BBC Future. Он стремится ответить на мучительные вопросы наших читателей о жизни, любви, смерти и Вселенной. Мы работаем с профессиональными исследователями, которые посвятили свою жизнь раскрытию новых взглядов на вопросы, которые определяют нашу жизнь. Если у вас есть вопрос, на который вы хотели бы получить ответ, напишите нам либо на Facebook, либо в Twitter, либо на [email protected]

Первым большим изменением стала прямохождение, что позволило гомининам перемещаться из лесов на более открытые луга и кустарники. Но если они ходили, как мы, ничто другое не указывает на то, что первые гоминины были более человечными, чем шимпанзе или гориллы. У ардипитеков, первых хорошо известных гоминидов, был мозг, который был немного меньше, чем у шимпанзе, и нет никаких доказательств того, что они использовали инструменты.

В следующем миллионе лет появились австралопитеки. У австралопитека был немного больший мозг – больше, чем у шимпанзе, но все же меньше, чем у гориллы. Они изготавливали чуть более сложные инструменты, чем шимпанзе, и использовали острые камни для разделки животных.

Потом пришел Homo habilis. Впервые размер мозга гоминина превзошел мозг других человекообразных обезьян. Инструменты — каменные отщепы, камни-молоты, «рубилки» — стали намного сложнее. После этого, около двух миллионов лет назад, эволюция человека ускорилась по причинам, которые нам еще предстоит понять.

В этот момент появился Homo erectus. Erectus  был выше, больше походил на нас ростом, и у него был большой мозг — в несколько раз больше, чем мозг шимпанзе, и до двух третей от нашего. Они делали сложные инструменты, такие как каменные топоры. Это был крупный технологический прорыв. Для создания ручных топоров требовались навыки и планирование, и вас, вероятно, нужно было научить, как их делать. Возможно, это был метаинструмент, используемый для создания других инструментов, таких как копья и палки-копалки.

Как и у нас, у Homo erectus были маленькие зубы. Это предполагает переход от растительной диеты к употреблению большего количества мяса, вероятно, добытого на охоте.

Именно здесь наша эволюция ускоряется. Эректус с большим мозгом вскоре дал начало видам с еще большим мозгом. Эти высокоинтеллектуальные гоминиды распространились по Африке и Евразии, эволюционировав в неандертальцев, денисовцев, Homo rhodesiensis и архаичных Homo sapiens. Технологии стали намного более совершенными — появились копья с каменными наконечниками и добывание огня. Предметы без четкой функциональности, такие как украшения и предметы искусства, также появились за последние полмиллиона лет.

Некоторые из этих видов были поразительно похожи на нас по своим скелетам и ДНК.

Homo neanderthalensis, неандертальцы, имели мозг, приближающийся к нашему по размеру, и со временем мозг развился еще больше, пока последние неандертальцы не стали сравнимы с мозгом современного человека. Они могли думать о себе и даже говорить о себе как о людях.

Археологические записи неандертальцев фиксируют уникальное человеческое поведение, предполагая, что разум напоминает наш. Неандертальцы были опытными, разносторонними охотниками, эксплуатировавшими все, от кроликов до носорогов и шерстистых мамонтов. Они делали сложные инструменты, такие как метательные копья с каменными наконечниками. Они делали украшения из раковин, зубов животных и орлиных когтей и делали наскальные рисунки. А уши неандертальцев, как и наши, были приспособлены для того, чтобы слышать тонкости речи. Мы знаем, что они хоронили своих мертвых и, вероятно, оплакивали их.

Мы так многого о неандертальцах не знаем и никогда не узнаем. Но если они были так похожи на нас по своим скелетам и поведению, разумно предположить, что они могли быть похожи на нас и в других отношениях, о которых не остается никаких сведений, — что они пели и танцевали, что они боялись духов и поклонялись богам, что они удивлялись звездам, рассказывали истории, смеялись с друзьями и любили своих детей. ( Узнайте больше о тайной жизни детей-неандертальцев.)

В той мере, в какой неандертальцы были похожи на нас, они должны были быть способны на акты большой доброты и сочувствия, но также и на жестокость, насилие и обман.

Многие археологи сейчас считают, что неандертальцы не так уж сильно отличались от нашего собственного вида. (Фото: Joe McNally/Getty Images) судя по их большому мозгу и человеческому черепу, они тоже были очень похожи на нас.

Признаю, это звучит спекулятивно, но есть одна деталь. В нас находят ДНК неандертальцев, денисовцев и других гоминидов. Мы познакомились с ними, и у нас были дети вместе. (Подробнее об этих сексуальных связях читайте на BBC Future.) Это многое говорит о том, какими людьми они были.

Не исключено, что Homo sapiens брал в плен неандертальских женщин или наоборот. Но для того, чтобы гены неандертальцев вошли в нашу популяцию, нам нужно было не только спариваться, но и успешно воспитывать детей, которые выросли, чтобы воспитать собственных детей. Это более вероятно, если эти пары возникли в результате добровольных смешанных браков. Смешение генов также требовало, чтобы их гибридные потомки были приняты в свои группы — чтобы с ними обращались как с полноценными людьми.

Я бы сказал, что эти аргументы справедливы не только для неандертальцев, но и для других видов, с которыми мы скрещивались, включая денисовцев и неизвестных гоминидов в Африке. Это не означает, что встречи между представителями нашего вида были беспристрастными или полностью мирными. Вполне возможно, что наш собственный вид мог нести ответственность за исчезновение этих народов. Но, должно быть, были времена, когда мы не обращали внимания на наши различия, чтобы найти общую человечность.

Наконец, это говорит о том, что хотя мы и заменили этих других гомининов, на это потребовалось время. Вымирание неандертальцев, денисовцев и других видов заняло сотни тысяч лет. Если бы неандертальцы и денисовцы действительно были просто глупыми, хрюкающими животными, лишенными языка или сложного мышления, то они не смогли бы так долго сдерживать современных людей.

Почему, если они были так похожи на нас, мы заменили их? Это неясно, что говорит о том, что разница заключалась в чем-то, что не оставляет четких следов в окаменелостях или каменных орудиях. Возможно, искра творчества — умение обращаться со словами, умение обращаться с инструментами, социальные навыки — дала нам преимущество. Какой бы ни была разница, она была тонкой, иначе нам не потребовалось бы так много времени, чтобы победить.

До сих пор я уклонялся от одного важного вопроса, возможно, самого важного. Обсуждать, как развивалось наше человечество, хорошо, но что такое человечество? Как мы можем изучить и распознать его, не определяя его?

Люди склонны считать, что есть что-то, что принципиально отличает нас от других животных. Большинство людей, например, склонны думать, что можно продавать, готовить или есть корову, но нельзя делать то же самое с мясником. Это было бы, ну, бесчеловечно. Как общество, мы терпимо относимся к демонстрации шимпанзе и горилл в клетках, но нам было бы неудобно делать это по отношению друг к другу. Точно так же мы можем пойти в магазин и купить щенка или котенка, но не ребенка.

У нас и у них разные правила. Мы по своей сути видим себя занимающими другой нравственный и духовный план. Мы могли бы похоронить нашего мертвого питомца, но мы не ожидали бы, что призрак собаки будет преследовать нас или найдет кота, ожидающего на Небесах. И все же трудно найти доказательства такого фундаментального различия.

Слово «человечность» подразумевает заботу и сострадание друг к другу, но это, возможно, качество млекопитающих, а не человека. Мать-кошка заботится о своих котятах, а собака любит своего хозяина, возможно, больше, чем любой человек. Косатки и слоны образуют семейные узы на всю жизнь. Косатки, кажется, скорбят о своих мертвых телятах, а слоны посещают останки своих мертвых товарищей. Эмоциональная жизнь и отношения не уникальны для нас.

Возможно, нас отличает осознание. Но собаки и кошки определенно знают о нас — они узнают нас как личности, как и мы узнаём их. Они понимают нас достаточно хорошо, чтобы знать, как заставить нас накормить их, или выпустить за дверь, или даже когда у нас был плохой день и нам нужна компания. Если это не осознание, то что?

Мы можем указать, что наш большой мозг отличает нас от других, но делает ли это нас людьми? У афалин мозг несколько больше, чем у нас. Мозг слонов в три раза больше нашего, косаток — в четыре, а кашалотов — в пять раз. Размер мозга также различается у людей. Что-то, кроме размера мозга, должно делать нас людьми. Или, может быть, в сознании других животных, включая вымерших гоминидов, происходит больше, чем мы думаем.

Мы могли бы определить человечество с точки зрения высших когнитивных способностей, таких как искусство, математика, музыка, язык. Это создает любопытную проблему, потому что люди различаются по тому, насколько хорошо мы делаем все эти вещи. Я менее литературен, чем Джейн Остин, менее музыкален, чем Тейлор Свифт, менее красноречив, чем Мартин Лютер Кинг. В этом отношении я менее человек, чем они?

Человечество привыкло думать, что существует огромная пропасть между нашим видом и другими животными. где это заканчивается — или что мы уникальны? Почему мы настаиваем на том, чтобы относиться к другим видам как к низшим по своей природе, если мы не совсем уверены, что делает нас нами?

Мы также не обязательно являемся логической конечной точкой человеческой эволюции. Мы были одним из многих видов гоминидов, и да, мы победили. Но можно представить себе другой эволюционный курс, другую последовательность мутаций и исторических событий, приведшую к тому, что неандертальские археологи изучают наши странные, похожие на пузыри черепа, задаваясь вопросом, насколько мы люди.

Природа эволюции такова, что живые существа не вписываются в четкие категории. Виды постепенно переходят из одного в другой, и каждый представитель вида немного отличается — это делает возможным эволюционное изменение. Но это затрудняет определение человечества.

Мы оба не похожи на других животных из-за естественного отбора, но похожи на них из-за общего происхождения — одинаковые, но разные. И мы, люди, одновременно похожи и непохожи друг на друга, объединены общим происхождением с другими Homo sapiens, отличаемся благодаря эволюции и уникальной комбинации генов, которые мы наследуем от наших семей или даже других видов, таких как неандертальцы и денисовцы.

Трудно классифицировать живые существа по строгим категориям, потому что эволюция постоянно меняет вещи, создавая разнообразные виды и разнообразие внутри видов.

И какое это разнообразие.

Правда, в некотором смысле наш вид не так уж и разнообразен. Homo sapiens демонстрирует меньшее генетическое разнообразие, чем ваш средний бактериальный штамм, наши тела демонстрируют меньше различий в форме, чем губки, розы или дубы. Но в нашем поведении человечество дико разнообразно. Мы охотники, фермеры, математики, солдаты, исследователи, плотники, преступники, художники. Есть так много разных способов быть человеком, так много разных аспектов человеческого состояния, и каждый из нас должен определить и открыть для себя, что значит быть человеком. По иронии судьбы, именно эта неспособность определить человечество является одной из наших самых человеческих характеристик.

* Николас Лонгрич — старший преподаватель палеонтологии и эволюционной биологии в Университете Бата

—

Эта статья Первоначально появилась на разговоре, и написана адаптацией адаптации. Коммонс лицензия.

—

Присоединяйтесь к миллиону поклонников Future, поставив нам лайк на Facebook или подпишитесь на нас на Twitter или Instagram .

Если вам понравилась эта история, подпишитесь на еженедельный информационный бюллетень bbc.com под названием «Основной список» — подборка историй от BBC 9007 9007 Future

, 8 Культура ,  Трудовая жизнь ,  Путешествия и Катушка доставляется на ваш почтовый ящик каждую пятницу.

Завтрашние боги: каково будущее религии?

Загрузка

Глубокая цивилизация | Религия

Боги завтрашнего дня: каково будущее религии?

(Изображение предоставлено Getty Images). Так что же дальше?

До Мухаммеда, до Иисуса, до Будды был Зороастр. Около 3500 лет назад, в Иране бронзового века, ему было видение о едином верховном Боге. Тысячу лет спустя зороастризм, первая в мире великая монотеистическая религия, стал официальной религией могущественной Персидской империи, ее храмы огня посещали миллионы приверженцев. Через тысячу лет после этого империя распалась, а последователи Зороастра подверглись гонениям и были обращены в новую веру своих завоевателей — ислам.

Еще 1500 лет спустя — сегодня — зороастризм — умирающая вера, его священное пламя заботится о все меньшем количестве верующих.

Мы считаем само собой разумеющимся, что религии рождаются, растут и умирают, но мы также странным образом слепы к этой реальности. Когда кто-то пытается основать новую религию, его часто отвергают как культ. Когда мы признаем веру, мы относимся к ее учениям и традициям как к вечным и неприкосновенным. А когда религия умирает, она становится мифом, и ее претензии на священную истину истекают. Рассказы о египетском, греческом и скандинавском пантеонах теперь считаются легендами, а не священными писаниями.

Даже господствующие сегодня религии постоянно развивались на протяжении всей истории. Раннее христианство, например, было действительно широкой церковью: древние документы включают рассказы о семейной жизни Иисуса и свидетельства благородства Иуды. Христианской церкви потребовалось три столетия, чтобы консолидироваться вокруг канона священных писаний, а затем в 1054 году она разделилась на Восточную православную и католическую церкви. С тех пор христианство продолжало как расти, так и раскалываться на все более разрозненные группы, от молчаливых квакеров до пятидесятников, обращающихся со змеями.

Вам также могут понравиться:
• Как и почему возникла религия?
• Есть ли у людей религиозный инстинкт?
• Как долго сможет просуществовать цивилизация?

Если вы верите, что ваша вера достигла высшей истины, вы можете отказаться от мысли, что она вообще изменится. Но если история является каким-то ориентиром, независимо от того, насколько глубоки наши верования сегодня, они, вероятно, со временем трансформируются или передаются нашим потомкам — или просто исчезают.

Если религии так сильно изменились в прошлом, как они могут измениться в будущем? Есть ли основания утверждать, что вера в богов и божеств полностью исчезнет? И по мере того, как наша цивилизация и ее технологии становятся все более сложными, могут ли появиться совершенно новые формы поклонения? ( Узнайте , что бы это значило , если бы ИИ развил « душу » . )

Пламя горит в зороастрийском храме огня , возможно , уже более тысячелетия ( Фото : Getty Images )

Чтобы ответить на эти вопросы, хорошей отправной точкой будет вопрос: почему у нас вообще есть религия?

Причина верить

Один печально известный ответ исходит от Вольтера, французского эрудита 18-го века, который писал: «Если бы Бога не было, его нужно было бы выдумать. «Поскольку Вольтер был резким критиком организованной религии, эта шутка часто цинично цитируется. Но на самом деле он был совершенно искренен. Он утверждал, что вера в Бога необходима для функционирования общества, даже если он не одобрял монополию церкви на эту веру.

Многие современные изучающие религию согласны. Широкая идея о том, что общая вера служит нуждам общества, известна как функционалистский взгляд на религию. Существует множество функционалистских гипотез, от идеи о том, что религия — это «опиум для масс», используемый сильными мира сего для контроля над бедными, до предположения, что вера поддерживает абстрактный интеллектуализм, необходимый для науки и права. Одной из повторяющихся тем является социальная сплоченность: религия объединяет сообщество, которое затем может сформировать охотничий отряд, построить храм или поддержать политическую партию.

Те веры, которые сохраняются, являются «долгосрочными продуктами необычайно сложных культурных давлений, процессов отбора и эволюции», — пишет Коннор Вуд из Центра разума и культуры в Бостоне, штат Массачусетс, на религиозном справочном веб-сайте Patheos, где он ведет блог. о научном изучении религии. Новые религиозные движения рождаются все время, но большинство из них долго не живут. Они должны конкурировать с другими религиями за последователей и выживать в потенциально враждебной социальной и политической среде.

Согласно этому аргументу, любая религия, которая существует, должна предлагать своим приверженцам ощутимые преимущества. Христианство, например, было лишь одним из многих религиозных движений, которые возникали и, в основном, исчезали в ходе существования Римской империи. По словам Вуда, его отличала забота о больных, а это означает, что больше христиан пережили вспышки болезней, чем римляне-язычники. Ислам также изначально привлекал последователей, подчеркивая честь, смирение и милосердие — качества, которые не были присущи неспокойной Аравии 7-го века. ( Прочтите о чертах «светлой триады», которые могут сделать вас хорошим человеком. )

Учитывая это, мы могли бы ожидать, что форма, которую принимает религия, будет соответствовать функции, которую она играет в конкретном обществе, или, как мог бы выразиться Вольтер, что разные общества будут изобретать конкретных богов, в которых они нуждаются. И наоборот, мы могли бы ожидать, что в сходных обществах будут сходные религии, даже если они развивались изолированно. И тому есть некоторые доказательства – хотя, когда дело касается религии, всегда есть исключения из любого правила.

Вера в «Больших богов» позволила сформировать общества, состоящие из незнакомцев. анимизм) и что мир пропитан сверхъестественными силами (аниматизм). Их нужно понимать и уважать; человеческая мораль обычно не играет существенной роли. Это мировоззрение имеет смысл для групп, которые слишком малы, чтобы нуждаться в абстрактных кодексах поведения, но которые должны хорошо знать свое окружение. (Исключение: синтоизм, древняя анимистическая религия, до сих пор широко практикуется в сверхсовременной Японии.)

На другом конце спектра многочисленные общества Запада по крайней мере номинально верны религиям, в которых единый бдительный, всемогущий бог излагает, а иногда и навязывает моральные наставления: Яхве, Христос и Аллах. Психолог Ара Норензаян утверждает, что именно вера в этих «Больших богов» позволила сформировать общества, состоящие из большого количества незнакомцев. Вопрос о том, является ли эта вера причиной или следствием, недавно обсуждался, но в результате общая вера позволяет людям (относительно) мирно сосуществовать. Знание, за которым наблюдает Большой Бог, заставляет нас вести себя прилично.

По крайней мере, так оно и было. Сегодня многие из наших обществ огромны и мультикультурны: приверженцы многих религий сосуществуют друг с другом — и с растущим числом людей, которые говорят, что не исповедуют никакой религии. Мы подчиняемся законам, принятым и проводимым в жизнь правительствами, а не Богом. Секуляризм находится на подъеме, а наука предоставляет инструменты для понимания и формирования мира.

Учитывая все это, растет консенсус в отношении того, что будущее религии не имеет будущего.

Представьте, что рая нет

Мощные интеллектуальные и политические течения продвигали это предложение с начала 20-го века. Социологи утверждали, что развитие науки ведет к «разочарованию» общества: больше не ощущается необходимости в сверхъестественных ответах на важные вопросы. Коммунистические государства, такие как Советская Россия и Китай, приняли атеизм в качестве государственной политики и осуждали даже частное религиозное выражение. В 1968 году выдающийся социолог Питер Бергер сказал New York Times, что «к 21 веку верующие, скорее всего, будут существовать только в небольших сектах, сбившихся в кучу, чтобы противостоять всемирной светской культуре».

Теперь, когда мы на самом деле живем в 21 веке, точка зрения Бергера остается предметом веры многих секуляристов, хотя сам Бергер отрекся от нее в 1990-х годах. Его преемники воодушевлены опросами, показывающими, что во многих странах все больше людей заявляют, что у них нет религии. Это наиболее верно для богатых и стабильных стран, таких как Швеция и Япония, но также, что еще более удивительно, для таких мест, как Латинская Америка и арабский мир. Даже в США, которые долгое время были бросающимся в глаза исключением из аксиомы о том, что более богатые страны более светские, резко возросло число «неимущих». В Общем социальном обзоре взглядов США за 2018 год «отсутствие религии» стало крупнейшей группой, вытеснив христиан-евангелистов.

Несмотря на это, религия не исчезает в глобальном масштабе — по крайней мере, в количественном отношении. В 2015 году исследовательский центр Pew Research Center смоделировал будущее великих мировых религий на основе демографии, миграции и обращения. Далекий от резкого упадка религиозности, он предсказал скромный рост числа верующих, с 84% населения мира сегодня до 87% в 2050 году. Число мусульман вырастет, чтобы сравняться с христианами, в то время как доля не принадлежащих к какой-либо религии немного уменьшится.

Современные общества являются мультикультурными, в них бок о бок живут последователи многих различных религий. Религия будет продолжать расти в экономически и социально небезопасных местах, таких как большая часть Африки к югу от Сахары, и будет приходить в упадок в более стабильных местах. Это согласуется с тем, что мы знаем о глубоко укоренившихся психологических и неврологических движущих силах веры. Когда жизнь трудна или приходит бедствие, религия, кажется, обеспечивает психологическую (а иногда и практическую) поддержку. В важном исследовании люди, непосредственно пострадавшие от землетрясения 2011 года в Крайстчерче, Новая Зеландия, стали значительно более религиозными, чем другие новозеландцы, которым стало чуть меньше 9.0017 меньше религиозный.

Мы также должны быть осторожны при интерпретации того, что люди имеют в виду под «отсутствием религии». «Ничей» может не интересовать организованная религия, но это не значит, что они воинствующие атеисты. В 1994 году социолог Грейс Дэви классифицировала людей в зависимости от того, принадлежали ли они к религиозной группе и/или придерживались религиозной позиции. Традиционно религиозные и принадлежали, и верили; закоренелые атеисты не сделали ни того, ни другого. Кроме того, есть те, кто принадлежит, но не верит – возможно, родители посещают церковь, чтобы получить место для своего ребенка в религиозной школе. И, наконец, есть те, кто верит в что-то , но не принадлежит ни к одной группе.

Исследования показывают, что последние две группы являются значимыми. Проект «Понимание неверия» в Кентском университете в Великобритании проводит трехлетнее исследование в шести странах среди тех, кто говорит, что они не верят в существование Бога («атеисты»), и тех, кто не думает, что это возможно. знать, существует ли Бог («агностики»). В промежуточных результатах, опубликованных в мае 2019 года, исследователи обнаружили, что немногие неверующие на самом деле идентифицируют себя с помощью этих ярлыков, при этом значительное меньшинство выбирает религиозную идентичность.

Более того, около трех четвертей атеистов и девять из десяти агностиков допускают существование сверхъестественных явлений, включая все, от астрологии до сверхъестественных существ и жизни после смерти. Неверующие «демонстрируют значительное разнообразие как внутри разных стран, так и между ними. Соответственно, есть очень много способов быть неверующим», — делается вывод в отчете, включая, в частности, клише сайта знакомств «духовный, но не религиозный». Как и многие клише, оно основано на истине. Но что это на самом деле означает?

Старые боги возвращаются

В 2005 году Линда Вудхед написала книгу «Духовная революция», в которой описала интенсивное изучение веры в британском городе Кендал. Вудхед и ее соавтор обнаружили, что люди быстро отворачивались от организованной религии, с ее упором на приспособление к установленному порядку вещей, к практикам, призванным подчеркивать и развивать собственное ощущение людьми того, кто они есть. Они пришли к выводу, что если христианские церкви города не примут этот сдвиг, общины станут бесполезными, а самостоятельные практики станут мейнстримом «духовной революции».

Сегодня Вудхед говорит, что революция произошла — и не только в Кендале. Организованная религия в Великобритании приходит в упадок, и конца этому не видно. «Религии преуспевают и всегда преуспевали, когда они субъективно убедительны — когда у вас есть ощущение, что Бог работает на вас», — говорит Вудхед, ныне профессор социологии религии в Ланкастерском университете в Великобритании.

Мегацеркви США собирают тысячи верующих (Фото: Getty Images)

В более бедных обществах вы можете молиться о счастье или стабильной работе. «Евангелие процветания» занимает центральное место в нескольких американских мегацерквях, прихожане которых часто набираются из экономически неблагополучных общин. Но если ваши основные потребности хорошо удовлетворены, вы, скорее всего, будете искать удовлетворение и смысл. Традиционная религия не справляется с этой задачей, особенно там, где учение противоречит моральным убеждениям, вытекающим из светского общества, — скажем, в отношении гендерного равенства.

В ответ люди начали создавать собственные религии.

Как выглядят эти самоуправляемые религии? Одним из подходов является синкретизм, подход «выбери и смешай», объединяющий традиции и практики, который часто возникает в результате смешения культур. Многие религии имеют синкретические элементы, хотя со временем они ассимилируются и становятся ничем не примечательными. Такие фестивали, как Рождество и Пасха, например, имеют архаичные языческие элементы, в то время как повседневная практика многих людей в Китае включает в себя смесь буддизма Махаяны, даосизма и конфуцианства. Объединения легче увидеть в относительно молодых религиях, таких как водан или растафарианство.

Альтернативой является оптимизация. Новые религиозные движения часто стремятся сохранить основные постулаты старой религии, лишив ее атрибутов, которые, возможно, стали удушающими или старомодными. На Западе это принимает гуманистическая форма переработки религиозных мотивов: были попытки переписать Библию без каких-либо сверхъестественных элементов и призывов к строительству «атеистических храмов», посвященных созерцанию. А «Воскресное собрание» призвано воссоздать атмосферу живого церковного богослужения без обращения к Богу. Они могут бороться за то, чтобы превзойти ценность новизны: по сообщениям, воскресная ассамблея после первоначального быстрого расширения теперь изо всех сил пытается сохранить свой импульс.

Вудхед считает, что религии, которые могут возникнуть в результате нынешних беспорядков, будут иметь гораздо более глубокие корни. Первое поколение духовных революционеров, достигшее совершеннолетия в 1960-х и 1970-х годах, было оптимистично и универсалистски настроено, они были счастливы черпать вдохновение из религий всего мира. Однако их внуки растут в мире геополитических стрессов и социально-экономических тревог; они с большей вероятностью возвращаются к якобы более простым временам. «Существует отход от глобальной универсальности к локальной идентичности», — говорит Вудхед.

DEEP CIVILIZATION

Эта статья является частью серии BBC Future о перспективах человечества, целью которой является отвлечься от ежедневного цикла новостей и расширить призму нашего текущего места во времени.

 

Современное общество страдает от «временного истощения», как однажды сказала социолог Элиз Боулдинг. «Если человек постоянно задыхается от общения с настоящим, у него не остается энергии для воображения будущего», — писала она.

 

Вот почему сезон Deep Civilization исследует, что действительно важно в более широкой истории человечества и что это значит для нас и наших потомков.

«Очень важно, что они твоих богов, их не просто выдумали».

В европейском контексте это готовит почву для возрождения интереса к язычеству. Возрождение полузабытых «родных» традиций позволяет выразить современные интересы, сохраняя при этом налет старости. В язычестве также часто фигурируют божества, которые больше похожи на рассеянные силы, чем на антропоморфных богов; это позволяет людям сосредоточиться на проблемах, к которым они испытывают симпатию, без необходимости совершать прыжок веры в сверхъестественные божества.

В Исландии, например, небольшая, но быстрорастущая вера Асатру не имеет какой-либо особой доктрины, кроме несколько архипрославления древнескандинавских обычаев и мифологии, но активно занимается социальными и экологическими проблемами. Подобные движения существуют по всей Европе, например, друидизм в Великобритании. Не все либерально настроены. Некоторые мотивированы желанием вернуться к тому, что они считают консервативными «традиционными» ценностями, что в некоторых случаях приводит к столкновениям по поводу обоснованности противоположных убеждений.

На данный момент это нишевая деятельность, и иногда она может быть больше связана с игрой с символизмом, чем с сердечной духовной практикой. Но со временем они могут превратиться в более искренние и последовательные системы верований: Вудхед указывает на активное принятие Родноверия — часто консервативной и патриархальной языческой веры, основанной на реконструированных верованиях и традициях древних славян — в бывшем Советском Союзе как потенциальный образец будущего.

Женщина танцует, когда друиды, язычники и гуляки собираются в Стоунхендже (Фото: Getty Images)

Итак, ноны в основном представляют не атеистов и даже не секуляристов, а смесь «апатистов» — людей, которым просто наплевать на религию — и приверженцев того, что можно назвать «неорганизованной религией». В то время как мировые религии, скорее всего, сохранятся и будут развиваться в обозримом будущем, мы можем наблюдать расцвет относительно небольших религий, пытающихся прорваться среди этих групп, до конца этого века. Но если Большие Боги и общая вера являются ключом к социальной сплоченности, что происходит без них?

Одна нация под властью маммоны

Один из ответов, конечно, состоит в том, что мы просто живем своей жизнью. Богатая экономика, хорошее правительство, хорошее образование и эффективное верховенство закона могут гарантировать, что мы будем счастливо жить без каких-либо религиозных рамок. И действительно, некоторые из обществ с самой высокой долей неверующих являются одними из самых безопасных и гармоничных на Земле.

Однако спорным остается вопрос о том, могут ли они позволить себе быть нерелигиозными из-за того, что у них есть сильные светские институты, или же то, что светское положение помогло им достичь социальной стабильности. Религиоведы говорят, что даже светские институты имеют религиозные корни: гражданские правовые системы, например, систематизируют представления о справедливости, основанные на социальных нормах, установленных религиями. С другой стороны, такие, как новые атеисты, утверждают, что религия представляет собой не более чем суеверие, и отказ от нее позволит обществу более эффективно улучшить свою судьбу.

Коннор Вуд не уверен. Он утверждает, что сильное, стабильное общество, подобное шведскому, чрезвычайно сложно и очень дорого с точки зрения рабочей силы, денег и энергии, и оно может оказаться неустойчивым даже в краткосрочной перспективе. «Я думаю, совершенно очевидно, что мы вступаем в период нелинейных изменений в социальных системах», — говорит он. «Западный консенсус в отношении сочетания рыночного капитализма и демократии нельзя принимать как должное».

Это проблема, так как это сочетание радикально изменило социальную среду, в которой развивались мировые религии, и в какой-то степени вытеснило их.

«Я бы поостерегся называть капитализм религией, но многие его институты имеют религиозные элементы, как и во всех сферах человеческой институциональной жизни», — говорит Вуд. «Невидимая рука» рынка кажется почти сверхъестественной сущностью».

Финансовые биржи, где люди встречаются, чтобы вести высоко ритуализированную торговую деятельность, тоже кажутся храмами Маммоны. На самом деле религии, даже несуществующие, могут предоставить сверхъестественно подходящие метафоры для многих трудноразрешимых особенностей современной жизни.

Римско-католический священник служит мессу в первый день торгов на Филиппинской фондовой бирже в Маниле (Фото: Getty Images)

Псевдорелигиозный общественный порядок может хорошо работать в хорошие времена. Но когда общественный договор подвергается стрессу — из-за политики идентичности, культурных войн или экономической нестабильности, — Вуд предполагает, что последствием является то, что мы наблюдаем сегодня: рост авторитаризма в стране за страной. Он цитирует исследования, показывающие, что люди игнорируют авторитарные идеи, пока не почувствуют ухудшение социальных норм.

«Это человеческое животное оглядывается и говорит, что мы не согласны с тем, как нам следует себя вести», — говорит Вуд. «И нам нужна власть, чтобы сказать нам». Наводит на мысль, что политические лидеры часто работают рука об руку с религиозными фундаменталистами: скажем, индуистскими националистами в Индии или христианскими евангелистами в США. Это мощная комбинация для верующих и тревожная для секуляристов: может ли что-нибудь преодолеть пропасть между ними?

Помните о пробеле

Возможно, одна из основных религий может достаточно изменить свою форму, чтобы вернуть значительное число неверующих. Для этого есть прецедент: в 1700-х годах христианство в США болело, становясь скучным и формальным, даже когда в эпоху разума господствовал светский рационализм. Новая гвардия странствующих огненно-серных проповедников успешно возродила веру, задав тон на века вперед – событие, получившее название «Великое пробуждение».

Параллели с сегодняшним днем ​​провести легко, но Вудхед скептически относится к тому, что христианство или другие мировые религии смогут наверстать упущенное в долгосрочной перспективе. Когда-то основатели библиотек и университетов, они больше не являются ключевыми спонсорами интеллектуальной мысли. Социальные изменения подрывают религии, которые их не принимают: ранее в этом году Папа Франциск предупредил, что, если католическая церковь не признает свою историю мужского доминирования и сексуального насилия, она рискует превратиться в «музей». И их тенденция утверждать, что мы находимся на вершине творения, подрывается растущим ощущением того, что люди не так уж важны в великой схеме вещей.

Возможно, пустоту заполнит новая религия? Опять же, Вудхед настроен скептически. «Исторически сложилось так, что рост или падение религий вызывает политическая поддержка, — говорит она, — а все религии преходящи, если они не получают имперскую поддержку». Зороастризм выиграл от его принятия сменяющими друг друга персидскими династиями; поворотный момент для христианства наступил, когда оно было принято Римской империей. На светском Западе такая поддержка вряд ли появится, за исключением разве что США. В России, напротив, националистический подтекст как Родноверия, так и православной церкви обеспечивает им негласную политическую поддержку.

Но сегодня есть еще один возможный источник поддержки: Интернет.

Интернет-движения набирают последователей со скоростью, невообразимой в прошлом. Мантра Кремниевой долины «Двигайся быстро и ломай вещи» стала самоочевидной истиной для многих технологов и плутократов. #MeToo начинался как хэштег, выражающий гнев и солидарность, но теперь он означает реальные изменения в давних социальных нормах. И Восстание вымирания стремилось, и со значительным успехом, вызвать радикальный сдвиг в отношении к кризисам в изменении климата и биоразнообразии.

Ни одна из этих религий, конечно, не является религией, но у них есть параллели с зарождающимися системами верований, особенно с ключевой функционалистской целью воспитания чувства общности и общей цели. Некоторые из них также имеют конфессиональные и жертвенные элементы. Итак, при наличии времени и мотивации, может ли интернет-сообщество вырасти из чего-то более религиозного? Какие новые формы религии могут предложить эти онлайновые «конгрегации»?

У нас уже есть идея.

Deus ex machina

Несколько лет назад члены самопровозглашенного веб-сайта сообщества «рационалистов» LessWrong начали обсуждать мысленный эксперимент о всемогущей, сверхразумной машине, обладающей многими качествами божества и чем-то вроде Мстительная природа Ветхозаветного Бога.

Он назывался Василиск Роко. Полное утверждение представляет собой сложную логическую головоломку, но, грубо говоря, оно гласит, что когда появится доброжелательный сверхразум, он захочет сделать как можно больше добра — и чем раньше он появится, тем больше добра он сможет сделать. сделать. Таким образом, чтобы побудить всех делать все возможное, чтобы помочь создать его, он будет постоянно и задним числом мучить тех, кто этого не делает, включая любого, кто хоть немного узнает о его потенциальном существовании. (Если вы слышите об этом впервые: извините!)

Искусственный сверхразум может обладать некоторыми качествами божества. (Фото: Getty Images) быть забанен создателем сайта. Как и ожидалось, это только взорвало эту идею в Интернете — или, по крайней мере, в его более гиковских частях — ссылки на василиска появлялись повсюду, от новостных сайтов до «Доктора Кто», несмотря на протесты некоторых рационалистов о том, что никто на самом деле не воспринимал это всерьез. Их делу не помог тот факт, что многие рационалисты твердо привержены другим поразительным идеям об искусственном интеллекте, начиная от ИИ, который случайно разрушает мир, и заканчивая гибридами человека и машины, которые превзойдут все ограничения смертных.

Такие эзотерические верования возникали на протяжении всей истории, но легкость, с которой мы теперь можем построить вокруг них сообщество, является новой. «У нас всегда были новые формы религиозности, но у нас не всегда было для них подходящее пространство», — говорит Бет Синглер, изучающая социальные, философские и религиозные последствия ИИ в Кембриджском университете. «Выйти на средневековую городскую площадь и выкрикивать свои неортодоксальные убеждения означало, что вас заклеймят еретиком, а не привлечет сторонников».

Механизм может быть новым, но сообщение — нет. Аргумент Василиска во многом в том же духе, что и пари Паскаля. Французский математик XVII века предложил неверующим, тем не менее, соблюдать правила религиозного обряда на тот случай, если окажется, что мстительный Бог действительно существует. Идея наказания как императива сотрудничества напоминает «Больших богов» Норензаяна. И споры о том, как избежать взгляда василиска, столь же запутаны, как и попытки средневековых схоластов приравнять человеческую свободу к божественному надзору.

Даже технологические атрибуты не новы. В 1954 году Фредрик Браун написал (очень) короткий рассказ под названием «Ответ», в котором включается охватывающий всю галактику суперкомпьютер и задается вопросом: существует ли Бог? Теперь есть, приходит ответ.

А некоторые люди, такие как предприниматель в области ИИ Энтони Левандовски, думают, что их святая цель — построить супермашину, которая однажды будет отвечать так же, как это сделала вымышленная машина Брауна. Левандовски, сколотивший состояние на беспилотных автомобилях, попал в заголовки газет в 2017 году, когда стало известно, что он основал церковь «Путь будущего», посвященную мирному переходу к миру, которым в основном управляют сверхразумные люди. машины. Хотя его видение звучит более доброжелательно, чем Василиск Роко, кредо церкви по-прежнему содержит зловещие строки: «Мы считаем, что для машин может быть важно видеть, кто дружелюбен к их делу, а кто нет. Мы планируем сделать это, отслеживая, кто что сделал (и как долго), чтобы помочь мирному и уважительному переходу».

«Есть много способов, которыми люди думают о Боге, и тысячи разновидностей христианства, иудаизма, ислама», — сказал Левандовски Wired. «Но они всегда смотрят на что-то, что невозможно измерить или что вы не можете увидеть или контролировать. На этот раз все по-другому. На этот раз вы сможете буквально разговаривать с Богом и знать, что он слушает».

Реальность кусается

Левандовски не одинок. В своем бестселлере Homo Deus Юваль Ной Харари утверждает, что основы современной цивилизации разрушаются перед лицом зарождающейся религии, которую он называет «датизмом», согласно которой, отдаваясь информационным потокам, мы можем выйти за пределы наших земных забот и галстуки. Другие зарождающиеся трансгуманистические религиозные движения сосредотачиваются на бессмертии — новой интерпретации обещания вечной жизни. Третьи присоединяются к более старым религиям, особенно к мормонизму.

Церковная служба в Берлине использует «Звездные войны», чтобы привлечь прихожан (Фото: Getty Images)

Эти движения на самом деле? По словам Синглера, некоторые группы исполняют или «взламывают» религию, чтобы заручиться поддержкой трансгуманистических идей. «Нерелигии» стремятся избавиться от якобы непопулярных ограничений или иррациональных доктрин общепринятой религии и потому могут понравиться неверующим. Церковь Тьюринга, основанная в 2011 году, придерживается ряда космических догматов: «Мы отправимся к звездам и найдем богов, создадим богов, станем богами и воскресим мертвых», но никакой иерархии, ритуалов или запрещенных действий и только одного этического принципа. максима: «Старайтесь действовать с любовью и состраданием по отношению к другим живым существам».

Но, как известно миссионерским религиям, то, что начинается как простой флирт или праздное любопытство, возможно, вызванное звучным заявлением или призывной церемонией, может закончиться искренним поиском истины.

Перепись 2001 года в Великобритании показала, что джедаизм, вымышленная религия, которую исповедовали хорошие парни из «Звездных войн», был четвертой по величине религией: почти 400 000 человек были вдохновлены провозгласить его, первоначально в результате ироничной онлайн-кампании. Десять лет спустя он опустился на седьмое место, из-за чего многие сочли его розыгрышем. Но, как отмечает Синглер, это по-прежнему очень много людей — и намного дольше, чем выдерживают большинство вирусных кампаний.

Некоторые направления джедаев остаются шутливыми, но другие относятся к себе более серьезно: Храм Ордена джедаев утверждает, что его члены — «настоящие люди, которые живут или прожили свою жизнь в соответствии с принципами джедаизма». на реальных философиях, которые его информировали.

С такими цифрами джедаизм «должен был» быть признан религией в Великобритании. Но официальные лица, которые, по-видимому, предположили, что это не настоящий ответ переписи, не записали его как таковой. «Многое измеряется западной англоязычной религиозной традицией, — говорит Синглер. Саентологию в течение многих лет не признавали религией в Великобритании, потому что у нее не было Высшего Существа — то же самое можно сказать и о буддизме.

На самом деле, признание является сложной проблемой во всем мире, особенно потому, что не существует общепринятого определения религии даже в академических кругах. Коммунистический Вьетнам, например, официально является атеистическим и часто упоминается как одна из самых нерелигиозных стран мира, но скептики говорят, что на самом деле это происходит потому, что официальные опросы не охватывают огромную долю населения, исповедующего народную религию. С другой стороны, официальное признание Асатру, исландской языческой религии, означало, что она имела право на свою долю «налога на веру»; в результате он строит первый в стране языческий храм почти за 1000 лет.

Скептицизм в отношении мотивов практикующих препятствует тому, чтобы многие новые движения были признаны подлинными религиями, будь то официальные лица или общественность в целом. Но, в конечном счете, вопрос искренности — отвлекающий маневр, говорит Синглер: «Всякий раз, когда кто-то говорит вам о своем мировоззрении, вы должны принимать его за чистую монету». Серьезным испытанием, как для неоязычников, так и для трансгуманистов, является то, вносят ли люди существенные изменения в свою жизнь в соответствии с заявленной верой.

И именно таких изменений хотят основатели некоторых новых религиозных течений. Официальный статус не имеет значения, если вы можете привлечь к своему делу тысячи или даже миллионы последователей.

Русская церковь в Антарктиде, где происходит изменение климата (Фото: Getty Images)

Возьмем «Свидетелей климатологии» — молодую «религию», придуманную для поощрения большей приверженности делу борьбы с изменением климата. После десяти лет работы над инженерными решениями проблемы изменения климата ее основательница Оля Ирзак пришла к выводу, что реальная проблема заключается не столько в поиске технических решений, сколько в том, чтобы заручиться их социальной поддержкой. «Что такое многопоколенный социальный конструкт, который объединяет людей вокруг общей морали?» она спрашивает. «Самое липкое — это религия».

Итак, три года назад Ирзак и его друзья приступили к его строительству. Они не видели необходимости привлекать к этому Бога — Ирзак был воспитан атеистом, — но начали проводить регулярные «службы», в том числе знакомства, проповедь, восхваляющую величие природы, и обучение аспектам защиты окружающей среды. Периодически в них включаются обряды, особенно на традиционные праздники. На перевернутое Рождество Свидетели сажают дерево, а не срубают его; в День памяти ледников они наблюдают, как глыбы льда тают под калифорнийским солнцем.

Как видно из этих примеров, «Свидетели климатологии» выглядят пародийно — беззаботность помогает новичкам преодолеть любую первоначальную неловкость, — но основные намерения Ирзака весьма серьезны.

«Мы надеемся, что люди получат реальную пользу от этого, и их побудят работать над изменением климата», — говорит она, вместо того, чтобы отчаиваться из-за состояния мира. Конгрегация насчитывает несколько сотен, но Ирзак, как хороший инженер, стремится испытать способы увеличить это число. Среди прочего, она подумывает об открытии воскресной школы, чтобы научить детей думать о том, как работают сложные системы.

В последнее время Свидетели заглядывают дальше, в том числе к церемонии, проводившейся на Ближнем Востоке и в Центральной Азии незадолго до весеннего равноденствия: очищение путем бросания в огонь чего-то нежелательного — написанного желания или реального предмета — и затем перепрыгивая через него. Переделанный как попытка избавить мир от экологических недугов, он оказался популярным дополнением к литургии. Этого можно было ожидать, потому что это практиковалось в течение тысяч лет как часть Новруза, иранского Нового года, происхождение которого частично связано с зороастрийцами.

Трансгуманизм, джедаизм, Свидетели климатологии и мириады других новых религиозных течений никогда не будут иметь большого значения. Но, возможно, то же самое можно было бы сказать о небольших группах верующих, собравшихся вокруг священного огня в древнем Иране три тысячелетия назад, и чья зарождающаяся вера превратилась в одну из крупнейших, самых могущественных и устойчивых религий, которые когда-либо видел мир. и который до сих пор вдохновляет людей.

Возможно, религии никогда не умирают. Возможно, религии, которые сегодня охватывают мир, менее долговечны, чем мы думаем. И, возможно, следующая великая вера только начинается.

—

Сумит Пол-Чоудхури – независимый писатель и бывший главный редактор New Scientist. Он пишет в Твиттере @sumit .

Присоединяйтесь к более чем миллионам будущих поклонников, полюбив нас по телефону Facebook , или следуйте за нами по телефону Twitter или Instagram .

Если вам понравилась эта история,  Подпишитесь на еженедельный информационный бюллетень bbc.com под названием «The Essential List». Подборка историй из BBC Future, Culture, Capital и Travel, доставляемая на ваш почтовый ящик каждую пятницу.

существование Бога | Определение, аргументы и факты

Luca della Robbia: St. Anselm

Смотреть все СМИ

Ключевые люди:

Иммануил Кант Святой Ансельм Кентерберийский Ральф Кадворт

Похожие темы:

богословие монотеизм космологический аргумент онтологический аргумент аргумент от дизайна

См. весь связанный контент →

существование Бога , в религии утверждение о том, что существует высшее сверхъестественное или сверхъестественное существо, которое является создателем, хранителем или правителем вселенной и всего в ней, включая людей. Во многих религиях Бог также считается совершенным и непостижимым для людей, всемогущим и всезнающим (всемогущим и всеведущим), а также источником и окончательным основанием морали.

Вера в существование Бога (или богов) определяется теизмом и характерна для многих (хотя и не для всех) религиозных традиций. На протяжении большей части своей истории христианство, в частности, было озабочено вопросом о том, может ли существование Бога быть установлено рационально (т. дело веры. В оставшейся части этой статьи будут рассмотрены некоторые исторически важные аргументы, которые были выдвинуты для доказательства существования Бога.

Подробнее по этой теме

теизм: Интеллектуальный фон

… много попыток установить существование единого высшего и абсолютного Существа, о котором в религии говорят как о Боге, и некоторые из них имеют…

Аргументы в пользу существования Бога обычно классифицируются либо как априорные, либо как апостериорные, т. е. основанные на самой идее Бога или основанные на опыте. Примером последнего является космологический аргумент, который апеллирует к понятию причинности, чтобы заключить либо о наличии первопричины, либо о наличии необходимого существа, от которого все случайные существа получают свое существование. Другие версии этого подхода включают апелляцию к случайности — к тому факту, что все существующее могло бы не существовать и, следовательно, требует объяснения — и апелляцию к принципу достаточной причины, который утверждает, что для всего, что существует, должна быть достаточная причина. почему он существует. Аргументы св. Фомы Аквинского, известные как «Пять путей» — аргумент от движения, от действующей причинности, от случайности, от степеней совершенства и от конечных причин или целей в природе — обычно считаются космологическими. Что-то должно быть первым или первичным двигателем, первой действующей причиной, необходимой основой случайных существ, высшим совершенством, к которому приближаются несовершенные существа, и разумным проводником естественных вещей к их целям. Это, как сказал Аквинский, есть Бог. Наиболее распространенная критика космологического аргумента заключалась в том, что феномен, который якобы объясняется существованием Бога, на самом деле не нуждается в объяснении.

Аргумент от замысла также исходит из человеческого опыта: в данном случае восприятия порядка и цели в мире природы. Аргумент утверждает, что вселенная по своему порядку и регулярности сильно аналогична такому артефакту, как часы; поскольку существование часов оправдывает предположение часовщика, существование вселенной оправдывает предположение о божественном создателе вселенной, или Боге. Несмотря на мощную критику шотландского философа Дэвида Юма (1711–1776 гг.) — например, что доказательства совместимы с большим количеством гипотез, таких как политеизм или бог с ограниченной властью, которые столь же правдоподобны, как и монотеизм, или более правдоподобны. — аргумент от замысла продолжал быть очень популярным в 19 веке.век. Согласно более позднему варианту аргумента, известному как разумный замысел, биологические организмы демонстрируют своего рода сложность («неустранимую сложность»), которая не могла возникнуть в результате постепенной адаптации их частей посредством естественного отбора; поэтому, заключает аргумент, такие организмы должны были быть созданы в их нынешнем виде разумным творцом. Другие современные варианты аргумента пытаются обосновать теистическую веру моделями рассуждений, характерными для естественных наук, апеллируя к простоте и экономии объяснения порядка и регулярности Вселенной.

Возможно, самым изощренным и сложным аргументом в пользу существования Бога является онтологический аргумент, выдвинутый святым Ансельмом Кентерберийским. Согласно Ансельму, представление о Боге как о наиболее совершенном существе — существе, больше которого нельзя помыслить, — подразумевает, что Бог существует, потому что существо, которое в противном случае было бы совершенным и не существовало, было бы менее великим, чем существо, которое было все прекрасно и кто существовал. Этот аргумент всегда притягивал философов; некоторые утверждают, что он пытается «определить» существование Бога, в то время как другие продолжают защищать его и разрабатывать новые версии.

Возможно (или невозможно) доказать существование Бога, но в этом может не быть необходимости, чтобы вера в Бога была разумной. Возможно, требование доказательства является слишком строгим, и, возможно, есть другие способы установить существование Бога. Главным среди них является обращение к религиозному опыту — личному, непосредственному знакомству с Богом или переживанию Бога, опосредованному через религиозную традицию. Некоторые формы мистицизма обращаются к религиозной традиции, чтобы установить значение и уместность религиозного опыта. Однако интерпретация такого опыта, как правило, не может быть проверена независимо.

Оформите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишитесь сейчас

Авраамические религии (иудаизм, христианство и ислам) также апеллируют к откровению или к заявлениям о том, что Бог говорил через назначенных посланников, чтобы раскрыть вещи, которые в противном случае были бы недоступны. В христианстве эти вопросы включали учение о творении, Троице и воплощении Иисуса Христа. Были предприняты различные попытки установить разумность обращения к откровению через свидетельство церкви, а также через знамения и чудеса, которые, как считается, возвещают подлинный голос Бога. (Именно в этом контексте следует понимать классическую критику Юмом достоверности сообщений о чудесах — о том, что никакое количество или вид свидетельств не могут установить, что чудо произошло.) Тем не менее призывы различных религий к откровению противоречат друг другу. и само обращение к откровению открыто для обвинения в циркулярности.

Редакторы Британской энциклопедии Эта статья была недавно отредактирована и обновлена ​​Брайаном Дуиньяном.

Существует ли Бог? | Популярные произведения

Существует ли Бог? Вот пять веских причин думать, что Бог существует:

1. Бог понимает происхождение вселенной.
2. Бог находит смысл в тонкой настройке вселенной для разумной жизни.
3. Бог придает смысл объективным моральным ценностям в мире.
4. Бог находит смысл в жизни, смерти и воскресении Иисуса.
5. Бога можно сразу познать и испытать.

Существует ли Бог? К. С. Льюис однажды заметил, что Бог — это не то, чем можно умеренно интересоваться.

С другой стороны, если Бог действительно существует, то это представляет первостепенный интерес, и наша главная забота должна заключаться в том, как должным образом относиться к этому существу, от которого мы ежеминутно зависим в нашем существовании.

Итак, люди, которые пожимают плечами и говорят: «Существует ли Бог? Какая разница?» просто показать, что они еще не думали очень глубоко об этой проблеме. Даже такие философы-атеисты, как Сартр и Камю, очень серьезно задумавшиеся над этой проблемой, признают, что существование Бога имеет огромное значение для человека.

Позвольте мне назвать только три причины, по которым существует большая разница, существует ли Бог.

 

Три причины, по которым Его существование имеет значение

 

Причина 1: Жизнь в конечном счете бессмысленна без Бога

Если Бога нет, жизнь в конечном счете бессмысленна. Если ваша жизнь обречена на смерть, то в конечном счете не имеет значения, как вы живете. В конце концов, нет абсолютной разницы, существовали вы или нет.

Конечно, ваша жизнь может иметь относительное значение, поскольку вы повлияли на других или повлияли на ход истории. Но в конечном итоге человечество обречено на гибель тепловой смерти Вселенной. В конце концов, не имеет значения, кто вы и что вы делаете. Твоя жизнь не имеет значения.

Таким образом, вклад ученого в развитие человеческих знаний, исследования врачей, направленные на облегчение боли и страданий, усилия дипломатов по обеспечению мира во всем мире, жертвы хороших людей во всем мире ради улучшения участи человеческая раса — в конце концов все это ни к чему не приводит.

Таким образом, если атеизм верен, жизнь в конечном счете бессмысленна.

Причина 2: Без Бога мы живем без надежды

Если Бога нет, то в конечном счете мы должны жить без надежды. Если Бога нет, то, в конечном счете, нет и надежды на избавление от недостатков нашего конечного существования.

Например, нет надежды на избавление от зла. Хотя многие люди спрашивают, как Бог мог создать мир, в котором столько зла, большая часть страданий в мире происходит из-за собственной бесчеловечности человека по отношению к человеку. Ужас двух мировых войн в прошлом веке эффективно разрушил наивный оптимизм 19-го века в отношении человеческого прогресса.

Если Бога нет, то мы без надежды заперты в мире, наполненном напрасными и неискупленными страданиями, и нет никакой надежды на избавление от зла.

Или еще, если нет Бога, нет надежды на избавление от старения, болезней и смерти. Хотя вам, студентам университета, может быть трудно это обдумать, трезвый факт заключается в том, что если вы не умрете молодыми, то однажды вы — вы сами — станете стариком или старухой, ведущими проигрышную битву со старением, борющуюся с неизбежным. прогрессирование ухудшения состояния, болезни, возможно, дряхлости. И, наконец, неизбежно вы умрете. Нет загробной жизни за могилой. Таким образом, атеизм — это философия без надежды.

Причина 3: Если Бог существует, вы можете лично познать Его любовь

С другой стороны, если Бог существует, то есть не только смысл и надежда, но и возможность познать Бога и Его любовь лично.

Подумай об этом!

Чтобы бесконечный Бог любил тебя и хотел быть твоим личным другом! Это был бы самый высокий статус, которым может обладать человек!

Ясно, что если Бог существует, это имеет огромное значение не только для человечества в целом, но и для вас.

По общему признанию, ничто из этого не доказывает, что Бог существует. Но это показывает, что существует огромная разница, существует ли Бог. Поэтому, даже если бы доказательства за и против существования Бога были абсолютно равными, разумнее всего, я думаю, верить в Него. Иными словами, мне кажется положительно иррациональным при равных доказательствах предпочитать смерть, тщетность и отчаяние надежде, осмысленности и счастью.

Но, на самом деле, я не думаю, что доказательства абсолютно равны. Я думаю, что есть веские причины верить в Бога. И сегодня я хочу кратко рассказать о пяти из этих причин. О каждом из них написаны целые книги, так что все, что у меня есть, это представить краткий набросок каждого аргумента, а затем, во время обсуждения, мы можем более подробно остановиться на любом из них, о котором вы хотели бы поговорить.

Существует ли Бог? Как путешественники по жизненному пути, наша цель — разобраться в вещах, попытаться понять, как устроен мир. Гипотеза о том, что Бог существует, имеет смысл, исходя из широкого круга фактов опыта.

 

Бог понимает происхождение Вселенной

Вы когда-нибудь задавались вопросом, откуда взялась Вселенная? Почему существует все, а не просто ничего? Обычно атеисты говорят, что вселенная просто вечна, и все.

Но ведь это неразумно. Просто подумайте об этом на минуту. Если у Вселенной никогда не было начала, это означает, что количество прошлых событий в истории Вселенной бесконечно. Но математики признают, что существование действительно бесконечного числа вещей приводит к внутренним противоречиям.

Например, сколько будет бесконечность минус бесконечность? Ну, математически вы получаете противоречивые ответы. Это показывает, что бесконечность — это всего лишь идея в вашем уме, а не то, что существует в действительности. Дэвид Гильберт, возможно, величайший математик двадцатого века, утверждает, что в реальности бесконечного нигде не найти. Оно не существует в природе и не дает законной основы для рационального мышления. Роль, которую остается играть бесконечному, — это исключительно роль идеи. [1]

Но это означает, что, поскольку прошлые события являются не просто идеями, а реальными, количество прошлых событий должно быть конечным. Следовательно, череда прошлых событий не может продолжаться вечно; скорее вселенная должна была начать существовать.

Этот вывод подтвержден замечательными открытиями в астрономии и астрофизике.

В результате одного из самых поразительных открытий современной науки у нас теперь есть довольно убедительные доказательства того, что Вселенная не вечна в прошлом, а имела абсолютное начало около 13 миллиардов лет назад в результате катастрофического события, известного как Большой взрыв. Что делает Большой взрыв таким поразительным, так это то, что он представляет собой происхождение Вселенной буквально из ничего. Ведь вся материя и энергия, даже сами физическое пространство и время возникли в результате Большого Взрыва.

Как объясняет физик П. К. У. Дэвис, «возникновение Вселенной, как это обсуждается в современной науке… это не просто вопрос наложения какой-то организации… на предыдущее бессвязное состояние, но буквально грядущее — в бытие всех физических вещей из ничего». [2]

Конечно, на протяжении многих лет создавались альтернативные теории, пытающиеся избежать этого абсолютного начала, но ни одна из этих теорий не зарекомендовала себя научному сообществу как более правдоподобная, чем теория Большого взрыва.

Фактически, в 2003 году Арвинд Борде, Алан Гут и Александр Виленкин смогли доказать, что любая вселенная, которая в среднем находится в состоянии космического расширения, не может быть вечной в прошлом, но должна иметь абсолютное начало. Виленкин ничего не умеет:

Говорят, разумных людей убеждает аргумент, а даже неразумного убеждает доказательство. Теперь, когда доказательство готово, космологи больше не могут прятаться за возможность вечной вселенной прошлого. Выхода нет, им предстоит столкнуться с проблемой космического начала. [3]

Эту проблему прекрасно описал Энтони Кенни из Оксфордского университета. Он пишет: «Сторонник теории Большого Взрыва, по крайней мере, если он атеист, должен верить, что Вселенная возникла из ничего и ничем». [4]

Но ведь это не имеет смысла!

Из ничего ничего не возникает. Так почему же существует Вселенная, а не просто ничто? Откуда это? Должна быть причина, которая привела вселенную к существованию.

Мы можем резюмировать наши рассуждения следующим образом:

1. Все, что начинает существовать, имеет причину.
2. Вселенная начала существовать.
3. Следовательно, у Вселенной есть причина.

При истинности двух посылок обязательно следует заключение.

По самой природе дела эта причина должна быть беспричинной, неизменной, вневременной и нематериальной сущностью, сотворившей вселенную. Оно должно быть беспричинным, потому что мы видели, что не может быть бесконечного регресса причин. Оно должно быть вневременным и, следовательно, неизменным — по крайней мере, без вселенной — потому что оно создало время. Поскольку он также создал пространство, он также должен превосходить пространство и, следовательно, быть нематериальным, а не физическим.

Более того, я бы сказал, что оно должно быть еще и личным. Ибо как иначе вневременная причина могла бы породить временное следствие, подобное вселенной? Если бы причина была механически действующим набором необходимых и достаточных условий, то причина никогда не могла бы существовать без следствия.

Например, причиной замерзания воды является температура ниже 0°С. Если бы температура была ниже 0˚ от вечности прошлого, то любая вода, которая была бы вокруг, была бы замерзшей от вечности. Было бы невозможно, чтобы вода начала замерзать всего конечное время назад. Итак, если причина постоянно присутствует, то и следствие должно постоянно присутствовать. Единственный способ, чтобы причина была вневременной, а следствие начиналось во времени, — это чтобы причина была личным агентом, который свободно решает произвести следствие во времени без каких-либо предварительных определяющих условий.

Например, человек, сидящий из вечности, мог свободно встать. Таким образом, мы приходим не только к трансцендентной причине вселенной, но и к ее личному Творцу.

Разве не невероятно, что теория большого взрыва таким образом подтверждает то, во что всегда верил христианский теист: что в начале Бог создал вселенную?

Теперь я скажу вам: что имеет больше смысла: что христианский теист прав, или что вселенная возникла беспричинно из ничего? У меня, по крайней мере, нет проблем с оценкой этих альтернатив!

 

Бог находит смысл в тонкой настройке Вселенной для разумной жизни.

За последние 40 лет или около того ученые обнаружили, что существование разумной жизни зависит от сложного и тонкого баланса начальных условий, заданных самим Большим взрывом. Ученые когда-то полагали, что какими бы ни были начальные условия Вселенной, в конечном итоге может появиться разумная жизнь. Но теперь мы знаем, что наше существование балансирует на острие ножа. Существование разумной жизни зависит от заговора начальных условий, которые должны быть отрегулированы до буквально непостижимой и неисчислимой степени.

Эта тонкая настройка бывает двух видов.

Первый , когда законы природы выражаются в виде математических уравнений, в них появляются определенные константы, такие как гравитационная постоянная. Эти константы не определяются законами природы. Законы природы согласуются с широким диапазоном значений этих констант.

Секунда , в дополнение к этим константам есть некоторые произвольные величины, которые просто задаются как начальные условия, на которые действуют законы природы, например, количество энтропии или баланс между материей и антиматерией в вселенная. Теперь все эти константы и величины попадают в необычайно узкий диапазон допустимых для жизни значений. Если бы эти константы или величины изменились хоть на волосок, то жизнеутверждающее равновесие было бы нарушено, и жизнь не существовала бы.

Например, физик П. К. У. Дэвис подсчитал, что изменение силы гравитации или слабого атомного взаимодействия всего на одну 10100-ю часть предотвратило бы возможность существования жизни во Вселенной. Космологическая постоянная, управляющая инфляцией Вселенной и ответственная за недавно обнаруженное ускорение расширения Вселенной, необъяснимым образом подогнана примерно к одной 10 120.

Роджер Пенроуз из Оксфордского университета подсчитал, что шансы Большого взрыва состояния низкой энтропии, существующие случайно, составляют порядка одного из 10 10 (123). Пенроуз комментирует: «Я даже не могу припомнить, чтобы видел что-либо еще в физике, чья точность, как известно, хотя бы отдаленно приближалась к цифре, равной одной части в 1010 (123)». [5] И не только каждая константа или величина должны быть точно настроены; их отношения друг к другу также должны быть точно настроены. Таким образом, маловероятность умножается на невероятность на невероятность, пока наши умы не начинают крутиться в непостижимых числах.

Теперь есть три возможности объяснить присутствие этой замечательной тонкой настройки вселенной: физическая необходимость, случайность или замысел.

Первая альтернатива утверждает, что существует некая неизвестная Теория Всего (Т.О.Е.), которая могла бы объяснить, как устроена Вселенная. Так и должно было быть, и на самом деле не было ни малейшего шанса, что Вселенная не позволит жизни.

Второй вариант, напротив, утверждает, что точная настройка полностью случайна. Это просто случайность, что Вселенная позволяет жить, и мы счастливчики. Третья альтернатива отвергает обе эти версии в пользу разумного Разума, стоящего за космосом, который спроектировал вселенную так, чтобы в ней могла существовать жизнь.

Какой из этих вариантов наиболее правдоподобен?

Первый вариант кажется невероятно неправдоподобным. Просто нет физической причины, по которой эти константы и величины должны иметь те значения, которые они имеют. Как утверждает П. К. У. Дэвис,

Даже если законы физики уникальны, из этого не следует, что сама физическая вселенная уникальна. . . . законы физики должны быть дополнены космическими начальными условиями. . . . В современных представлениях о «законах начальных условий» нет ничего, что хотя бы отдаленно предполагало, что их согласованность с законами физики подразумевает уникальность. Отнюдь не. . . . . . . тогда кажется, что физическая вселенная не обязательно должна быть такой, какая она есть: она могла бы быть иной. [6]

Например, наиболее многообещающий кандидат на Т.О.Е. на сегодняшний день теория суперструн или М-теория не может однозначно предсказать нашу Вселенную.

На самом деле, теория струн допускает «космический ландшафт» примерно из 10 500 различных вселенных, управляемых современными законами природы, так что она не делает ничего, чтобы сделать наблюдаемые значения констант и величин физически необходимыми.

А как насчет второй альтернативы, согласно которой тонкая настройка Вселенной происходит случайно?

Проблема с этой альтернативой заключается в том, что шансы на существование жизни во Вселенной настолько непостижимо велики, что с ними нельзя считаться. Хотя в пределах космического ландшафта будет лежать огромное количество пригодных для жизни вселенных, тем не менее число пригодных для жизни миров будет непостижимо малым по сравнению со всем ландшафтом, так что существование допускающей жизнь вселенной фантастически маловероятно. .

Студенты или неспециалисты, которые беспечно утверждают: «Это могло произойти случайно!» просто не имеют представления о фантастической точности тонкой настройки, необходимой для жизни. Они бы никогда не восприняли такую ​​гипотезу ни в какой другой сфере своей жизни — например, чтобы объяснить, как ночью на подъездной дорожке оказалась машина.

Некоторые люди пытались уйти от этой проблемы, утверждая, что нам действительно не следует удивляться точно настроенным условиям Вселенной, потому что если бы Вселенная не была точно настроена, то мы не были бы здесь, чтобы удивляться об этом!

Учитывая, что мы здесь, мы должны ожидать, что вселенная будет настроена точно. Но такое рассуждение логически ошибочно. Мы можем показать это с помощью параллельного рисунка.

Представьте, что вы путешествуете за границей и вас арестовывают по сфабрикованному обвинению в наркотиках и тащат перед расстрельной командой из 100 обученных стрелков, все с винтовками, направленными вам в сердце, для казни. Вы слышите команду: «Готово! Цельтесь! Огонь!» и слышишь оглушительный грохот орудий. И тут вы замечаете, что вы еще живы, что все 100 обученных стрелков промахнулись!

Что бы вы сказали?

«Ну, я думаю, мне действительно не следует удивляться, что они все промазали. В конце концов, если бы они не все промахнулись, то я бы не был здесь, чтобы удивляться этому! Учитывая, что я здесь, я следует ожидать, что они все промахнутся».

Конечно нет!

Сразу заподозришь, что все промазали нарочно, что все это было подстроено, зачем-то кем-то подстроено. Хотя вы не удивитесь, если не заметите, что вы мертвы, вы действительно очень удивитесь, если заметите, что вы живы. Точно так же, учитывая невероятную возможность тонкой настройки Вселенной для разумной жизни, разумно заключить, что это происходит не по воле случая, а по замыслу.

Чтобы спасти альтернативу случайности, ее сторонники были вынуждены принять гипотезу о том, что существует бесконечное число случайно упорядоченных вселенных, составляющих своего рода Мировой Ансамбль или мультивселенную, лишь частью которой является наша Вселенная. Где-то в этом бесконечном Мировом Ансамбле лишь случайно появятся тонко настроенные вселенные, и нам посчастливилось быть одним из таких миров.

Однако гипотеза Мирового Ансамбля имеет как минимум два основных недостатка:

Во-первых, нет никаких доказательств того, что такой Мировой Ансамбль существует. Никто не знает, существуют ли другие миры. Более того, вспомните, что Борде, Гут и Виленкин доказали, что любая вселенная, находящаяся в состоянии непрерывного космического расширения, не может быть бесконечной в прошлом. Их теорема применима и к мультивселенной. Следовательно, поскольку прошлое конечно, к настоящему времени может быть сгенерировано только конечное число других миров, так что нет никакой гарантии, что в ансамбле появится точно настроенный мир.

Во-вторых, если наша вселенная является случайным членом бесконечного Мирового Ансамбля, то гораздо более вероятно, что мы должны наблюдать совсем другую вселенную, чем та, которую наблюдаем на самом деле.

Роджер Пенроуз подсчитал, что невообразимо более вероятно, что наша Солнечная система внезапно сформируется в результате случайного столкновения частиц, чем существование тонко настроенной Вселенной. (Пенроуз для сравнения называет это «полнейшим кормом для цыплят». [7]) Таким образом, если бы наша Вселенная была просто случайным членом Мирового Ансамбля, невообразимо более вероятно, что мы должны были бы наблюдать Вселенную не больше, чем наша Солнечная система.

Или еще, если бы наша вселенная была просто случайным членом Мирового Ансамбля, то мы должны были бы наблюдать в высшей степени экстраординарные события, такие как появление и исчезновение лошадей в результате случайных столкновений или вечные двигатели, поскольку такие вещи гораздо более вероятно, чем случайное попадание всех природных констант и величин в практически бесконечно малый диапазон, допускающий жизнь.

Подобных наблюдаемых вселенных гораздо больше в Ансамбле Миров, чем миров, подобных нашему, и поэтому мы должны их наблюдать. Поскольку у нас нет таких наблюдений, этот факт сильно опровергает гипотезу мультивселенной. Поэтому, по крайней мере в атеизме, весьма вероятно, что не существует Мирового Ансамбля.

Итак, еще раз, точка зрения, которой всегда придерживались христианские теисты, о том, что существует разумный творец вселенной, кажется, имеет гораздо больше смысла, чем атеистическая точка зрения, согласно которой вселенная случайно настроена на непостижимое точность существования разумной жизни.

Мы можем резюмировать этот второй аргумент следующим образом:

1. Тонкая настройка Вселенной обусловлена ​​либо физической необходимостью, случайностью или планом.
2. Это не связано с физической необходимостью или случайностью.
3. Следовательно, это связано с конструкцией.

 

Бог придает смысл объективным моральным ценностям в мире.



Существует ли Бог? Если Бога нет, то нет и объективных нравственных ценностей. Сказать, что существуют объективные моральные ценности, значит сказать, что что-то правильно или неправильно, независимо от того, верит ли кто-нибудь в это.

Это означает, например, что нацистский антисемитизм был аморальным с моральной точки зрения, хотя нацисты, устроившие Холокост, считали его хорошим; и это все равно было бы неправильно, даже если бы нацисты выиграли Вторую мировую войну и сумели истребить или промыть мозги всем, кто с ними не согласен. И утверждение состоит в том, что в отсутствие Бога моральные ценности в этом смысле необъективны.

Многие теисты и атеисты сходятся во мнении по этому поводу.

Например, покойный Дж. Л. Маки из Оксфордского университета, один из самых влиятельных атеистов нашего времени, признавал: «Если. .. существуют… объективные ценности, они делают существование Бога более вероятным, чем это могло бы быть. были без них. Таким образом, у нас есть оправданный аргумент от морали к существованию Бога «. [8] Но, чтобы избежать существования Бога, Маки отрицал существование объективных моральных ценностей. Он писал: «Это нравственное чувство легко объяснить как естественный продукт биологической и социальной эволюции…». [9]

Майкл Руз, философ науки, соглашается. Он объясняет:

Нравственность — биологическая адаптация не меньше, чем руки, ноги и зубы. Этика, рассматриваемая как рационально обоснованный набор утверждений об объективном нечто, иллюзорна. Я понимаю, что когда кто-то говорит «возлюби ближнего своего, как самого себя», он думает, что имеет в виду нечто большее, чем себя. Тем не менее, такая ссылка действительно безосновательна. Мораль — это просто помощь для выживания и размножения. . . А любой более глубокий смысл иллюзорен. [10]

Фридрих Ницше, великий атеист XIX века, провозгласивший смерть Бога, понимал, что смерть Бога означает разрушение всякого смысла и ценности жизни.

Я думаю, что Фридрих Ницше был прав.

Но здесь надо быть очень осторожным. Вопрос здесь не в том, «должны ли мы верить в Бога, чтобы жить нравственной жизнью?» Я не утверждаю, что мы должны. Также не стоит вопрос: «Можем ли мы признать объективные моральные ценности, не веря в Бога?»

Думаю, можно.

Скорее вопрос: «Если Бога не существует, существуют ли объективные моральные ценности?» Подобно Маки и Рьюзу, я не вижу причин думать, что в отсутствие Бога человеческая мораль объективна. В конце концов, если Бога нет, то что же такого особенного в людях? Это всего лишь случайные побочные продукты природы, сравнительно недавно развившиеся на бесконечно малой пылинке, затерянной где-то во враждебной и бессмысленной Вселенной, и обреченные на гибель поодиночке и коллективно в сравнительно короткое время.

С атеистической точки зрения некоторые действия, скажем, изнасилование, не могут быть социально выгодными и поэтому в ходе эволюции стали табу; но это абсолютно ничего не доказывает, что изнасилование действительно неправильно. С атеистической точки зрения, кроме социальных последствий, нет ничего плохого в том, что вы кого-то изнасиловали.

Таким образом, без Бога нет абсолютного добра и зла, которое навязывается нашей совести.

Но проблема в том, что объективные ценности существуют, и в глубине души мы все это знаем. Нет больше оснований отрицать объективную реальность моральных ценностей, чем объективная реальность физического мира.

Рассуждения Русе в лучшем случае доказывают только то, что наше субъективное восприятие объективных моральных ценностей эволюционировало. Но если моральные ценности открываются постепенно, а не изобретаются, то наше постепенное и подверженное ошибкам понимание царства нравственности не больше подрывает объективную реальность этого царства, чем наше постепенное, подверженное ошибкам восприятие физического мира подрывает объективность этого царства.

Большинство из нас думают, что воспринимают объективные ценности. Как признается сам Русе: «Человек, который говорит, что насиловать маленьких детей морально приемлемо, так же ошибается, как и человек, который говорит, что 2 + 2 = 5». [11]

Такие действия, как изнасилование, пытки и жестокое обращение с детьми, являются не только социально неприемлемым поведением, но и моральной мерзостью. Некоторые вещи действительно неправильные. Точно так же любовь, равенство и самопожертвование действительно хороши. Но если объективные ценности не могут существовать без Бога, а объективные ценности существуют, то логически и неизбежно следует, что Бог существует.

Мы можем резюмировать этот аргумент следующим образом:

1. Если Бога не существует, объективных моральных ценностей не существует.
2. Объективные моральные ценности существуют.
3. Следовательно, Бог существует.

 

Бог придает смысл историческим фактам, касающимся жизни, смерти и воскресения Иисуса.

Историческая личность Иисус из Назарета был выдающейся личностью.

Критики Нового Завета пришли к консенсусу в отношении того, что исторический Иисус появился на сцене с беспрецедентным чувством божественной власти, власти стоять и говорить вместо Бога.

Вот почему еврейское руководство спровоцировало его распятие по обвинению в богохульстве. Он утверждал, что в нем самом наступило Царство Божие, и в качестве видимых проявлений этого факта совершал служение чудес и экзорцизма. Но высшим подтверждением его притязаний было его воскресение из мертвых.

Если Иисус действительно воскрес из мертвых, то, казалось бы, на наших руках божественное чудо и, таким образом, свидетельство существования Бога.

Большинство людей, вероятно, подумают, что воскресение Иисуса — это то, что вы просто принимаете на веру или нет. Но на самом деле есть три установленных факта, признанных сегодня большинством новозаветных историков, которые, как мне кажется, лучше всего объясняются воскресением Иисуса: Его пустая гробница, его посмертные явления и происхождение веры учеников в его воскресение. . Давайте кратко рассмотрим каждый из них.

Факт №1:
Гробница Иисуса была найдена пустой группой его последователей в воскресенье утром. По словам Якоба Кремера, австрийского ученого, специализирующегося на изучении воскресения, «большинство ученых твердо придерживаются достоверности библейских утверждений о пустой гробнице». [12] По словам Д. Х. Ван Даалена, чрезвычайно трудно возражать против пустой гробницы по историческим причинам; те, кто отрицает это, делают это на основе богословских или философских предположений.

Факт №2:
В отдельных случаях разные люди и группы людей видели живого Иисуса после его смерти. По словам Герда Лёдеманна, известного немецкого критика Нового Завета, «можно считать исторически достоверным, что Петр и ученики имели опыт после смерти Иисуса, в котором Иисус явился им как воскресший Христос». [13] Свидетелями этих явлений были не только верующие, но и неверующие, скептики и даже враги.

Факт №3:
Первоначальные ученики внезапно уверовали в воскресение Иисуса, несмотря на то, что имели все предрасположенности к обратному. Подумайте о ситуации, в которой оказались ученики после распятия Иисуса:

1. Их лидер был мертв, и еврейские мессианские ожидания не включали в себя представления о Мессии, который вместо того, чтобы победить врагов Израиля, будет позорно казнен ими как преступник.

2. Еврейские представления о загробной жизни исключали возможность воскресения кого бы то ни было из мертвых к славе и бессмертию до всеобщего воскресения мертвых в конце света.

Тем не менее, первоначальные ученики внезапно настолько сильно уверовали в то, что Бог воскресил Иисуса из мертвых, что готовы были умереть за истинность этой веры. Люк Джонсон, специалист по Новому Завету из Университета Эмори, утверждает: «Необходим какой-то мощный преобразующий опыт, чтобы породить такое движение, каким было раннее христианство». [14] Н. Т. Райт, выдающийся британский ученый, заключает: «Вот почему, как историк, я не могу объяснить возникновение раннего христианства, если только Иисус не воскрес, оставив после себя пустую гробницу». [15]

Попытки объяснить эти три великих факта — например, ученики украли тело или Иисус на самом деле не был мертв — повсеместно отвергаются современной наукой.

Дело в том, что правдоподобного натуралистического объяснения этих фактов просто нет.

Поэтому, мне кажется, христианин имеет полное право верить, что Иисус воскрес из мертвых и был тем, за кого себя выдавал. Но это означает, что Бог существует.

Мы можем резюмировать этот аргумент следующим образом:

1. Есть три установленных факта, касающихся судьбы Иисуса из Назарета: обнаружение его пустой гробницы, его посмертные проявления и происхождение веры его учеников в его воскресение.
2. Гипотеза «Бог воскресил Иисуса из мертвых» является лучшим объяснением этих фактов.
3. Гипотеза «Бог воскресил Иисуса из мертвых» предполагает, что Бог, явленный Иисусом из Назарета, существует.
4. Следовательно, Бог, явленный Иисусом из Назарета, существует.

 

Бога можно сразу познать и испытать.

На самом деле это не аргумент в пользу существования Бога; скорее это утверждение, что вы можете знать, что Бог существует полностью независимо от аргументов, просто непосредственно испытав его. Именно так люди в Библии познавали Бога, как объясняет профессор Джон Хик:

Бог был известен им как динамическая воля, взаимодействующая с их собственной волей, чистая данная реальность, с которой неизбежно приходится считаться как с разрушительной бурей и жизнью. -дарить солнышком. . . Они думали о Боге не как о предполагаемой сущности, а как о переживаемой реальности. Для них не было Бога. . . идея, принятая разумом, но эмпирическая реальность, которая придавала смысл их жизни. [16]

Философы называют убеждения, подобные этому, «собственно базовыми убеждениями». Они не основаны на каких-то других убеждениях; скорее они являются частью фундамента системы убеждений человека.

Другими собственно основными убеждениями могут быть вера в реальность прошлого, существование внешнего мира и присутствие других разумов, подобных вашему собственному.

Если подумать, ни одно из этих убеждений нельзя доказать. Как вы можете доказать, что мир не был создан пять минут назад со встроенными проявлениями возраста, такими как еда в наших желудках от завтраков, которые мы никогда не ели, и следы воспоминаний в нашем мозгу о событиях, которые мы никогда не переживали?

Как вы можете доказать, что вы не мозг в чане с химикатами, который какой-то сумасшедший ученый стимулирует электродами, чтобы поверить, что вы здесь слушаете эту лекцию? Как вы можете доказать, что другие люди на самом деле не андроиды, демонстрирующие внешнее поведение людей с разумом, когда на самом деле они бездушные роботоподобные существа?

Хотя такого рода убеждения являются для нас базовыми, это не означает, что они произвольны. Скорее они основаны в том смысле, что формируются в контексте определенного опыта. В эмпирическом контексте видения, осязания и слышания у меня естественным образом формируется убеждение, что существуют определенные физические объекты, которые я ощущаю.

Таким образом, мои основные убеждения не произвольны, а соответствующим образом основаны на опыте. Возможно, нет никакого способа доказать такие убеждения, и тем не менее придерживаться их совершенно рационально. Нужно быть сумасшедшим, чтобы думать, что мир был создан пять минут назад, или верить, что вы — мозг в бочке! Таким образом, такие убеждения являются не просто базовыми, а собственно базовыми.

Точно так же и вера в Бога для тех, кто ищет Его, является действительно базовой верой, основанной на нашем опыте общения с Богом.

Мы можем резюмировать это соображение следующим образом:

1. Убеждения, которые должным образом обоснованы, могут быть рационально приняты как базовые убеждения, не основанные на аргументах.
2. Вера в существование библейского Бога обоснована надлежащим образом.
3. Следовательно, вера в существование библейского Бога может быть рационально принята как базовая вера, не основанная на аргументах.

Если это так, то существует опасность, что аргументы в пользу существования Бога могут на самом деле отвлечь внимание от Самого Бога. Если вы искренне ищете Бога, Бог сделает Его существование очевидным для вас. Библия говорит: «Приблизьтесь к Богу, и приблизится к вам» (Иакова 4:8). Мы не должны так концентрироваться на доказательствах, чтобы не слышать внутренний голос Бога, говорящий с нашим сердцем. Для тех, кто слушает, Бог становится непосредственной реальностью в их жизни.

 

Пять веских причин полагать, что Бог существует

Мы видели пять веских причин полагать, что Бог существует:

1. Бог объясняет происхождение Вселенной.
2. Бог находит смысл в тонкой настройке вселенной для разумной жизни.
3. Бог придает смысл объективным моральным ценностям в мире.
4. Бог находит смысл в жизни, смерти и воскресении Иисуса.
5. Бога можно сразу познать и испытать.

Это лишь часть доказательств существования Бога. Элвин Плантинга, один из ведущих философов мира, выдвинул около двух десятков аргументов в пользу существования Бога. [17] Вместе они составляют мощное кумулятивное доказательство существования Бога.

Поэтому я думаю, что христианский теизм является правдоподобным мировоззрением, которое заслуживает вдумчивого рассмотрения каждым разумным человеческим существом.

• [1]

  Дэвид Гильберт, «О бесконечном», в Философия математики , изд. с введением Пола Бенасеррафа и Хиллари Патнэм (Englewood Cliffs, NJ: Prentice-Hall, 1964), стр. 139, 141.

• [2]

  ABC Science Online, «Большие вопросы: в начале», интервью Пола Дэвиса с Филпом Адамсом, http://aca. mq.edu.au/pdavies.html.

• [3]

  Алекс Виленкин, Много слов в одном: поиск других вселенных (Нью-Йорк: Хилл и Ван, 2006), с. 176.

• [4]

  Энтони Кенни, Пять путей: Доказательства существования Бога св. Фомы Аквинского (Нью-Йорк: Schocken Books, 1969), с. 66.

• [5]

  Роджер Пенроуз, «Асимметрия времени и квантовая гравитация», в Quantum Gravity 2, ed. CJ Isham, R. Penrose, and DW Sciama (Oxford: Clarendon Press, 1981), p. 249.

• [6]

  Пол Дэвис, Разум Бога (Нью-Йорк: Саймон и Шустер, 1992), с. 169.

• [7]

  См. Роджер Пенроуз, Дорога к реальности (Нью-Йорк: Альфред А. Кнопф, 2005), стр. 762-5.

• [8]

  Дж. Л. Маки, Чудо теизма (Оксфорд: Clarendon Press, 1982), стр. 115-16.

• [9]

  Там же, стр. 117-18.

• [10]

  Майкл Руз, «Эволюционная теория и христианская этика», в Дарвиновская парадигма (Лондон: Routledge, 1989), стр. 262-269.

• [11]

  Майкл Рьюз, Защита дарвинизма (Лондон: Addison-Wesley, 1982), с. 275.

• [12]

  Якоб Кремер, Die Osterevangelien — Geschichten um Geschichte (Штутгарт: Katholisches Bibelwerk, 1977), стр. 49–50.

• [13]

  Герд Ледеманн, Что на самом деле случилось с Иисусом? , пер. Джон Боуден (Луисвилл, Кент.: Westminster John Knox Press, 1995), с. 8.

• [14]

  Люк Тимоти Джонсон, Настоящий Иисус (Сан-Франциско: Harper San Francisco, 1996), с. 136.

• [15]

  Н. Т. Райт, «Новый неулучшенный Иисус», Христианство сегодня (13 сентября 1993 г.), с. 26.

• [16]

  Джон Хик, «Введение», в Существование Бога , изд. с введением Джона Хика, Серия «Проблемы философии» (Нью-Йорк: Macmillan Publishing Co., 1964), стр. 13–14.

• [17]

  Элвин Плантинга, «Две дюжины (или около того) теистических аргументов», лекция, представленная на 33-й ежегодной конференции по философии, Уитон-колледж, Уитон, Иллинойс, 23–25 октября 1986 г.

Задумывались ли вы когда-нибудь, существует ли на самом деле Бог?

ЗАДАВАЛИСЬ ЛИ ВЫ КОГДА-ЛИБО, СУЩЕСТВУЕТ ЛИ НА САМОМ ДЕЛЕ БОГ?

Мэри Бет Боначчи

Новый Завет представляет Симона, которого Иисус назвал Петром Скалой, как энергичный, страстный ученик Христа. Но он тоже сомневался и, решающий момент, он даже отрицал, что был последователем Иисуса. Иоанн Павел II, Cherry Creek State Park

Вы когда-нибудь сомневались?

Я имею в виду действительно сомневался. Задумывался: «Есть ли на самом деле Бог, или я просто крутится здесь?» или «Почему я веду себя хорошо и следую всем эти правила?» Или «Возможно, Бог и есть, но трудно поверить, что Он заботится о обо мне. Я несчастен здесь. Где ты?»

Если вы человек, держу пари, что да. Это вполне нормальная человеческая реакция на основывая всю нашу жизнь на ком-то, кого мы не можем увидеть или потрогать. (Ну, по крайней мере не в узнаваемом виде. Основывая свою жизнь на ком-то, к кому можно прикоснуться, но который выглядит точь-в-точь как хлеб и вино, тоже заставляет людей задуматься.)

Быть христианином — это крутой опыт, который меняет жизнь. Вы должны пойти «против течения». Вы должны делать то, что другие люди не делают, или отказываться делать то, что делают другие. И это выделяет тебя. Иногда бывает одиноко. Иногда люди думают, что ты сумасшедший.

И вы должны верить в некоторые довольно диковинные вещи. Таким стал Бог человек, был казнен как преступник, был мертв, а затем Он не был, тогда поднялся в небо на каком-то невидимом лифте. И что Он до сих пор заботится о вас сегодня, даже когда Он позволяет вам провалить тест, который вы не изучали или позволяет вашим друзьям полностью свалить на вас, когда вы этого не заслуживаете.

Так что вполне нормально время от времени сделать шаг назад и сказать: «Подождите минутку. здесь. Это правда?»

Конечно, если вы «хороший» гражданин, ваш следующий ответ, как правило, «О, нет. Я не должен сомневаться. Богу это не нравится. Он, наверное, сердится на меня. сейчас».

Я думаю, это важно, что Святой Отец говорит о Петре. когда-нибудь видели «Иисуса из Назарета?» Питер был тем, кто всегда выглядел смущенный. Его лицо, казалось, говорило: «Что мы здесь делаем?» Он выглядел бы как он понимал, а потом задавал действительно глупый вопрос или тянул глупую трюк, как отрицание Христа. Тем не менее, он был первым, кто признал Христа Мессия.

Сомнение не обязательно связано с вопросом о существовании Бога. Это вопрос почему мы верим. И это хорошо. Это очень нужная вещь… потому что мы верим по разным причинам в разное время в нашей жизни. Если вы верили в Бога, когда были ребенком, это, вероятно, было потому, что вы родители говорили вам, что Он существует, и читали вам маленькие библейские истории с много больших картинок. А ваша «молитвенная жизнь», вероятно, состояла из «Благослови нас, Господи…» и «Теперь я ложусь спать…»

Вы как бы надеетесь, что большинство взрослых христиан вышли за рамки такого рода опыт веры. Но как это происходит? Это происходит, когда в какой-то момент вероятно, будучи подростками, они говорят: «Подождите минутку. Верю ли я в это просто потому что мои родители сказали это? Это моя вера или только их? Является ли какой-либо из это правда?»

В этом нет ничего плохого. Я думаю, что в некотором смысле это исходит от Бога. приглашение узнать больше о Нем. Это приглашение углубить наше веру, чтобы понять ее, чтобы мы могли жить ею более полно и делиться ею с другими. Ведь трудно убедить кого-то еще в истинности Христианство, когда наш лучший аргумент: «Ну, мои родители сказали, что это правда».

Вы когда-нибудь знали кого-нибудь, кто действительно умен и задает вопросы? все? У меня есть. Я люблю таких людей. В краткосрочной перспективе они могут быть настоящая боль, особенно когда вы говорите о религии. Потому что когда вы отвечаете на их вопросы простыми ответами, которые вы узнали из CCD, они говорят: «Да, но как насчет…» или «Это не совсем понятно, потому что. ..» Они заставляют вас думать намного глубже и проясняют вашу собственную веру. И умные люди, которые задают вопросы и честно ищут ответы, как правило, становятся наиболее убедительными и наиболее убедительными, христиане.

Проблема в том, что некоторые люди не воспринимают эти сомнения и вопросы как приглашение или возможность узнать больше. Они воспринимают это как оправдание «брось все это». Посмотрим правде в глаза, многие люди просто не хотят жить христианская жизнь. Гораздо проще не быть христианином. Есть много грехи, которые ужасно забавны в краткосрочной перспективе, и люди, которые жили в эти грехи в течение достаточно долгого времени больше не имеют мотивации, чтобы сделать изменение или ясность ума, необходимая им, чтобы увидеть Бога. Как говорит Писание, их «сердца ожесточились». Как мы уже говорили пару недель назад, их совесть исказилась. Они так сомневались и грешили долго, что они больше не заинтересованы в поиске трудных ответов и при внесении изменений, которые влекут за собой эти ответы. Они могут обсуждать или спорить, но не для того, чтобы найти истину, а для того, чтобы оправдать собственный образ жизни, или уговорить вас присоединиться к ним.

Так что сомнения — это не обязательно плохо. Это приглашение от Бога… приглашение возрастать в понимании и в святости. Но нам нужно взять их таким образом, и действительно действовать на них, чтобы найти ответы. Если ты сомневаетесь, и я уверен, что иногда вы сомневаетесь, узнайте больше. Получить ваши ответы на вопросы. Спроси у родителей. Спросите священника. Сходи к хорошему католику книжный магазин и получить несколько книг о вашей вере. Напиши мне. Что бы ты не делал, получить ответы.

И самое главное, молитесь. Понимание исходит не от нас. Когда Питер признал Иисуса Мессией, Иисус сказал: «Плоть и кровь не открыл это вам, но Отец Мой Небесный» (Мф 16:17). Никто из тех, кто не любит Бога или не имеет с Ним настоящих отношений, не пойдет «получить» любой из этих материалов. Это просто не имеет смысла строго человеческая точка зрения.

No related posts.