Психологическое консультирование, профессиональная переподготовка — Санкт-Петербургский национальный открытый университет — Учёба.ру
Магистратура МГУ им. М.В.Ломоносова
для выпускников технических и химических факультетов
Колледж экономических международных связей
Для выпускников 9 и 11 классов.
Высшее образование онлайн
Федеральный проект дистанционного образования.
Я б в нефтяники пошел!
Пройди тест, узнай свою будущую профессию и как её получить.
Технологии будущего
Вдохновитесь идеей стать крутым инженером, чтобы изменить мир
Студенческие проекты
Студенты МосПолитеха рассказывают о своих изобретениях
Химия и биотехнологии в РТУ МИРЭА
120 лет опыта подготовки
Международный колледж искусств и коммуникаций
МКИК — современный колледж
Английский язык
Совместно с экспертами Wall Street English мы решили рассказать об английском языке так, чтобы его захотелось выучить.
15 правил безопасного поведения в интернете
Простые, но важные правила безопасного поведения в Сети.
Олимпиады для школьников
Перечень, календарь, уровни, льготы.
Первый экономический
Рассказываем о том, чем живёт и как устроен РЭУ имени Г.В. Плеханова.
Билет в Голландию
Участвуй в конкурсе и выиграй поездку в Голландию на обучение в одной из летних школ Университета Радбауд.
Цифровые герои
Они создают интернет-сервисы, социальные сети, игры и приложения, которыми ежедневно пользуются миллионы людей во всём мире.
Работа будущего
Как новые технологии, научные открытия и инновации изменят ландшафт на рынке труда в ближайшие 20-30 лет
Профессии мечты
Совместно с центром онлайн-обучения Фоксфорд мы решили узнать у школьников, кем они мечтают стать и куда планируют поступать.
Экономическое образование
О том, что собой представляет современная экономика, и какие карьерные перспективы открываются перед будущими экономистами.
Гуманитарная сфера
Разговариваем с экспертами о важности гуманитарного образования и областях его применения на практике.
Молодые инженеры
Инженерные специальности становятся всё более востребованными и перспективными.
Табель о рангах
Что такое гражданская служба, кто такие госслужащие и какое образование является хорошим стартом для будущих чиновников.
Карьера в нефтехимии
Нефтехимия — это инновации, реальное производство продукции, которая есть в каждом доме.
404 Cтраница не найдена
Мы используем файлы cookies для улучшения работы сайта МГТУ и большего удобства его использования.
Размер:
AAAИзображения Вкл. Выкл.
Обычная версия сайтаК сожалению запрашиваемая страница не найдена.
Но вы можете воспользоваться поиском или картой сайта ниже
|
|
Педагогический (научно-педагогический) составЭволюционная перспектива: Ускоренный курс психологии AP®
Введение
Эволюционная перспектива связана с научным пониманием эволюции.
Он рассматривает то, как разные черты внутри любого человека будут меняться в разные поколения и эпохи. Эта точка зрения связана с концепцией естественного отбора и с тем, как он изменил многое в том, как работает разум. Считается, что он относится к абсолютно любому человеку или гуманоиду, а также животным и организмам в истории и в наши дни.
Основы эволюционной точки зрения
Эволюционная точка зрения рассматривает множество различных черт, включая память, восприятие и язык. Однако с этой точки зрения он рассматривает эти черты как адаптации, которые произошли в человеческом теле с течением времени. С эволюционной точки зрения ученые смотрят на то, как новая черта будет развиваться у среднего человека.
Эволюция означает естественный отбор, а это значит, что хорошее продолжается, а бесполезное вытесняется. Например, черты памяти продолжают развиваться в каждом поколении, в то время как другие инстинкты деградируют. Естественный отбор избавляет от некоторых черт, которые больше не нужны, и в то же время гарантирует, что в будущем будут сохранены важные черты.
Эту перспективу можно использовать для любого типа организма, поскольку доказано, что естественный отбор влияет на все живые организмы. Однако психологи рассмотрят то, как эта точка зрения влияет на человеческую популяцию в целом, а не на другие организмы или животных.
Эволюционная перспектива основана на основах когнитивной психологии, а также эволюционной биологии. Он также рассматривает генетику, этологию, антропологию, биологию и другие аспекты науки. Сочетание этих форм привело к созданию эволюционной перспективы в XIX в.-й -й век.
Согласно эволюционной перспективе, единственная причина, по которой человеческий род продолжает выживать и продолжать функционировать наилучшим образом, заключается в естественном отборе. Считается, что именно так человеческая раса перешла от эпохи пещерных людей к современной эпохе в том, что касается навыков, черт и способностей.
Кто основал эволюционную перспективу?
Источник изображения: Wikimedia Commons Эта точка зрения была частично основана Чарльзом Дарвином и его теорией естественного отбора.
Его теории начали набирать обороты на протяжении 19-го века.-го -го и 20-го -го -го веков. Таким образом, другие психологи расширили свои собственные исследования этих идеалов.
В течение следующих нескольких столетий эволюционная перспектива была расширена, хотя со временем возникло множество различных теорий. Эта точка зрения концентрируется на сознании, ощущении и восприятии, обучении и факультативных адаптациях, эмоциях и мотивации, познании, личности, языке, эмоциях и многом другом.
Примеры эволюционной точки зрения
Пример 1:
Два мальчика одного возраста. Первый мальчик живет в 12 000 г. до н.э., а другой — в 2000 г. Хотя им 15 лет, их роли совершенно разные. Мальчик, живущий в 12 000 лет до нашей эры, является охотником для своего племени и для своей семьи. Его основные цели — выжить и прокормить себя. Эти черты имеют приоритет над любыми другими, и он не говорит на том языке, который сейчас считается понятным, и не беспокоится о своем образовании.
Его мозг не так развит, как в наше время.
Второй мальчик, живущий в 2000 году, не имеет этих обязанностей. Он не прирожденный охотник, вместо этого его мозг создан для хранения важной информации и сбора новых знаний. Он проводит время в школе, где узнает больше, и его мозг сосредотачивается на запоминании вещей, которые он изучает по ходу дела.
Черты памяти и речи со временем изменились. У второго мальчика больше интеллекта (по крайней мере, то, что мы бы назвали так в современную эпоху), в то время как у другого мальчика есть естественные инстинкты охоты и защиты своей семьи. Однако эти черты не нужны в современную эпоху, и естественный отбор практически устранил их у современных людей. Черты современной эпохи не имели значения в истории и потому не существовали. Они появлялись во времени только тогда, когда они были необходимы.
Пример 2:
Когда Марси входит в научную лабораторию, она видит одного из своих друзей, стоящего за столом.
Ее подруга не видит ее, поэтому она решает подойти и напугать их. Она хочет убедиться, что они не услышат, как она идет, поэтому старается идти очень тихо и отстает от них, прежде чем они поймут, что она там. Затем она протягивает руку и кладет руку на спину своих друзей. Внезапное действие заставляет ее подругу подпрыгивать и кричать от удивления, потому что она думала, что она одна.
Это тоже пример эволюционной психологии, потому что инстинкт прыгать и кричать при внезапном изменении — это всего лишь инстинкт. Подруга Марси так и не научилась бояться, когда ее кто-то пугает; это инстинктивная реакция, которая есть у всех. Этому научились в древние времена из-за присущих повсюду опасностей. Эта черта помогла выжить человеческой расе, и поэтому она продолжает передаваться через естественный отбор в наше время.
Пример 3:
Каждую зиму в северных штатах США и некоторых районах Канады тысячи птиц улетают на юг. Эти птицы летают по V-образной схеме, которая может простираться очень долго, но они всегда летают по этой схеме и всегда летят на юг.
Время от времени ведущая птица будет меняться, и ее место займет другая. Эти действия повторяются каждый год, когда погода начинает холодать.
Это пример того, как эволюционная точка зрения применима к животным. Вероятно, никто не должен был учить этих птиц тому, что им нужно улетать на юг на зимовку. Эти птицы внутренне знают, что им нужно отправиться в более теплый климат, и знают, как это сделать. Они также по своей сути знают, что им нужно лететь в определенном строю, чтобы двигаться быстрее, и когда их ведущая птица устает, они знают, что нужно переключиться на кого-то другого. Этому поведению птицы не столько учат, сколько знают сами, потому что оно является ключом к их выживанию. Это тоже естественный отбор в действии.
Другие важные факты об эволюционной перспективе
Эта точка зрения продолжает использоваться, потому что она создает полное понимание того, как работает эволюция и как она применима к психологии. То, как работает память, например, связано с тем, как наши предки должны были запоминать важную информацию, чтобы найти пищу.
Однако другие модели поведения, которые были важны для наших предков, были вычеркнуты из современного человеческого разума или рефлексов, потому что в них больше нет необходимости.
Эта точка зрения исходит из того, что со временем природа, однако, отсеет ненужные психологические реакции; это также поможет сформироваться новым, а также сохранить те, которые важны в данный момент. Вот как мозг стал больше и сформировались специализированные отделы для памяти и эмоций. Они не были так важны во времена пещерных людей; однако со временем они стали более важными в наши дни.
Наконец, эволюционная перспектива предполагает, что только важные характеристики будут продолжать развиваться, и по мере того, как они станут более важными, они будут развиваться более полно. Таким образом, человеческая раса через 100 лет будет иметь только те черты, которые необходимы для их жизни, а не все черты, которыми обладает наше нынешнее поколение.
Завершение эволюционной точки зрения и психологии AP®
Эволюционная перспектива рассматривает, как человеческая раса смогла выжить так долго и как ей удалось стать лучше с течением времени.
Эта теория, встречающаяся как в психологии , так и в биологии, рассматривает эволюцию как необходимый аспект превращения человеческой расы в более сильную.
1. Эволюционная перспектива связана с тем, как когнитивное поведение проходит через процесс естественного отбора точно так же, как человеческое тело.
2. Эта перспектива также учитывает то, как эмоции, память, перспектива и многое другое использовались в истории и развивались в нынешнюю эпоху. Это также учитывает, сколько необходимо для будущего, когда речь идет об изменениях в психологии человеческого рода.
3. Эволюционная перспектива была основана Чарльзом Дарвином в 19
4. Эта перспектива перенесла разум через эпоху пещерного человека в современную эпоху так же, как биологическая версия перенесла тело через эти эпохи.
Эта теория во многих отношениях используется до сих пор, особенно когда речь идет о биологической области эволюции. Теория рассматривает ряд способов, которыми разные люди будут продолжать расти и развиваться в каждом последующем поколении.
Это происходило на протяжении всей истории и будет продолжаться в будущем, что будет способствовать потенциалу эволюции. Обязательно ознакомьтесь с этим вместе с другими точками зрения, чтобы лучше подготовиться к экзамену AP® Psychology.
Заинтересованы в школьной лицензии?
Пригласите Альберта в свою школу и предоставьте всем учителям лучший в мире банк вопросов для: ➜ SAT® и ACT®
➜ AP®
➜ ELA, математика, естественные науки и социальные науки
➜ Государственные оценки
Варианты для учителей, школы, районы.
ИЗУЧИТЕ ВАРИАНТЫ
Эволюция разума: 4 заблуждения психологии
Чарльз Дарвин, не теряя времени, применил свою теорию эволюции к человеческой психологии, следуя О происхождении видов (1859 г.) с Происхождение человека (1871 г.) и Выражение эмоций у человека и животных (1872 г.). С тех пор вопрос заключался не в том, может ли эволюционная теория пролить свет на изучение психологии, а в том, как она это сделает.
Тем не менее согласованные попытки объяснить, как эволюция повлияла на человеческое поведение, начались только в 1970-х годах с появлением социобиологии. Основная идея социобиологии была проста: поведение развилось в результате естественного и полового отбора (в ответ на конкуренцию за выживание и размножение соответственно), точно так же, как и органическая форма. Таким образом, социобиология расширила изучение адаптации, включив в него человеческое поведение.
В своем критическом анализе социобиологии 1985 года, Vaulting Ambition, философ Филип Китчер отметил, что, хотя некоторые социобиологи подкрепляют скромные заявления тщательными эмпирическими исследованиями, теоретический охват доминирующей программы значительно превышает ее доказательный охват. Китчер назвал эту программу «популярной социобиологией», потому что она использовала эволюционные принципы «для выдвижения грандиозных утверждений о человеческой природе и человеческих социальных институтах» и была «намеренно разработана, чтобы привлечь внимание общественности».
Времена изменились. Хотя некоторые самоидентифицирующие себя социобиологи все еще существуют, сейчас в моде эволюционная психология. Эволюционная психология утверждает, что адаптацию следует искать среди психологических механизмов, контролирующих поведение, а не среди самого поведения. Но, как гласит старая истина, чем больше вещи меняются, тем больше они остаются прежними. Хотя некоторые работы в области эволюционной психологии подкрепляют скромные утверждения тщательными эмпирическими исследованиями, доминирующее направление, популярная эволюционная психология или поп-ЭП, предлагает грандиозные и всеобъемлющие утверждения о человеческой природе для всеобщего потребления.
Наиболее заметными представителями Pop EP являются психологи Дэвид М. Басс (профессор Техасского университета в Остине и автор книг The Evolution of Desire и The Dangerous Passion ) и Стивен Пинкер (профессор Гарвардского университета). чьи книги включают «Как работает разум» и «Чистый лист» ).
Их популярные отчеты основаны на новаторской теоретической работе того, что иногда называют школой эволюционной психологии Санта-Барбары, возглавляемой антропологами Дональдом Саймонсом и Джоном Туби и психологом Ледой Космидес из Калифорнийского университета в Санта-Барбаре.
Согласно Pop EP, «человеческий мозг состоит из большого набора функционально специализированных вычислительных устройств, которые развились для решения адаптивных проблем, с которыми регулярно сталкивались наши предки-охотники-собиратели» (с веб-сайта Центра эволюционной психологии при U.C.S.B. ). Так же, как эволюция путем естественного и полового отбора наделила всех людей морфологическими адаптациями, такими как сердце и почки, говорит Pop EP, она наделила всех людей набором психологических адаптаций, или «умственных органов». К ним относятся психологические механизмы или «функционально специализированные вычислительные устройства» для языка, распознавания лиц, пространственного восприятия, использования инструментов, привлечения и удержания партнера, родительской заботы и широкого спектра социальных отношений, среди прочего.
В совокупности эти психологические приспособления составляют «универсальную человеческую природу». Индивидуальные и культурные различия, с этой точки зрения, являются результатом нашей общей природы, реагирующей на изменчивые местные обстоятельства, примерно так же, как выходные данные компьютерной программы меняются в зависимости от ее входных данных. Заметные исключения из этого правила связаны с половыми различиями, которые возникли из-за того, что самцы и самки иногда сталкивались с разными адаптивными проблемами.
Более того, поскольку сложная адаптация — очень медленный процесс, человеческая природа рассчитана на образ жизни охотников-собирателей, который вели наши предки в плейстоцене (период от 1,8 млн до 10 000 лет назад). Как красочно говорят Космидес и Туби, «в наших современных черепах живет разум каменного века». Pop EP предлагает открыть нашу универсальную человеческую природу, анализируя адаптивные проблемы, с которыми сталкивались наши предки, выдвигая гипотезы о психологических механизмах, которые развились для их решения, а затем проверяя эти гипотезы, используя стандартные психологические данные, такие как бумажно-карандашные анкеты.
Pop EP утверждает, что таким образом был обнаружен ряд психологических адаптаций, в том числе развившиеся половые различия в предпочтениях партнера (мужчины предпочитают благородство, женщины предпочитают благородство) и ревность (мужчин больше огорчает сексуальная неверность партнера, женщины — эмоциональная неверность) .
Я считаю, что Pop EP заблуждается. Идеи страдают не столько от одного принципиального недостатка, сколько от множества мелких ошибок. Тем не менее, недавняя критика эволюционной психологии указывает на некоторые общие проблемы ВП поп-музыки.
Заблуждение 1:
Анализ плейстоценовых адаптивных проблем дает ключи к замыслу разума
Туби и Космидес утверждали, что, поскольку мы можем быть совершенно уверены в том, что нашим плейстоценовым предкам приходилось, среди прочего, «выбирать себе партнеров с высокой репродуктивной ценностью» и «побуждать потенциальных партнеров выбирать их», мы также можем быть уверены, что психологическая адаптация эволюционировала.
для решения этих проблем. Но попытки определить адаптивные проблемы, которые двигали психологическую эволюцию человека, сталкиваются с дилеммой.
С одной стороны, несмотря на то, что нашим предкам действительно приходилось «побуждать потенциальных партнеров выбирать их», такое описание слишком абстрактно, чтобы дать какое-либо ясное указание на природу психологических адаптаций человека. Все виды сталкиваются с проблемой привлечения партнеров. Самцы шалашников строят богато украшенные беседки, самцы висячих мух предлагают пойманную добычу, а самцы осоковых камышевок поют широкий репертуар песен. Выяснение того, какие стратегии должны были использовать предки людей, требует гораздо более точного описания проблемы адаптации для ранних людей.
Более точное описание адаптивных проблем, с которыми сталкивались наши предки, однако, сталкивается с другим рогом дилеммы: эти описания являются чисто умозрительными, поскольку у нас мало свидетельств условий, в которых происходила ранняя эволюция человека.
Палеонтологические записи дают несколько ключей к разгадке некоторых аспектов ранней человеческой жизни, но почти ничего не говорят о социальных взаимодействиях, которые имели бы принципиальное значение в психологической эволюции человека. Существующие популяции охотников-собирателей также не дают много намеков на социальную жизнь наших предков. Действительно, образ жизни этих групп значительно различается, даже среди тех, кто живет в регионах Африки, населенных ранними людьми.
Более того, как утверждал биолог Ричард Левонтин из Гарварда, адаптивные проблемы, с которыми сталкивается вид, не зависят от его характеристик и образа жизни. Кора дерева способствует адаптивным проблемам, с которыми сталкиваются дятлы, но не камни, лежащие у подножия дерева. Напротив, для дроздов, которые используют камни для разрушения раковин улиток, камни являются частью адаптивных проблем, с которыми они сталкиваются, а кора деревьев — нет. Точно так же мотивационные и когнитивные процессы наших предков избирательно реагировали на определенные особенности физической и социальной среды, и эта избирательная чувствительность определяла, какие факторы окружающей среды влияли на эволюцию человека.
Итак, чтобы определить адаптивные проблемы, сформировавшие человеческий разум, нам нужно кое-что знать о психологии предков. Но мы этого не делаем.
Наконец, даже если бы мы могли точно определить адаптивные проблемы, с которыми сталкивались наши предки на протяжении всей истории эволюции человечества, мы все равно не смогли бы сделать много выводов о природе психологических адаптаций человека. Отбор создает решения адаптивных проблем, сохраняя модификации ранее существовавших признаков. Последующая адаптация всегда зависит от того, насколько ранее существовавшие черты можно было модифицировать. Таким образом, чтобы знать, как развивалось решение адаптивной проблемы, необходимо знать кое-что о существовавшей ранее черте, которая была рекрутирована и модифицирована для решения проблемы. Без знания психологических особенностей наших предков — которых у нас нет — мы не можем знать, как отбор повлиял на них, чтобы создать разум, которым мы обладаем сейчас.
Заблуждение 2:
Мы знаем или можем обнаружить, почему эволюционировали отличительные черты человека
Биологи часто могут реконструировать давление отбора, которое двигало эволюцию вида, используя сравнительный метод для изучения клады или группы видов, происходящих от общего предка.
Поскольку все виды в группе произошли от общей формы, различия между ними могут быть результатом различий в требованиях окружающей среды, с которыми они сталкивались. Когда признак является общим для двух или более видов в кладе, но не для других, иногда можно определить экологические требования, общие для этих видов, но отсутствующие среди видов без признака. Корреляция различий признаков с конкретными вариациями окружающей среды, таким образом, может указывать на требования окружающей среды, к которым адаптируется признак.
Но сравнительный метод мало чем может помочь в стремлении Pop EP раскрыть адаптивную историю психологических черт, включая язык и формы высшего познания, которые предположительно составляют человеческую природу. Пинкер, например, красноречиво утверждал, что язык — это приспособление для вербального общения бесконечной комбинаторной сложности. Вероятно, он прав в том, что язык — это адаптация. Но чтобы выяснить, почему он развился, для чего он является адаптацией, необходимо определить адаптивные функции, которые язык выполнял среди первых пользователей языка.
Чтобы использовать сравнительный метод для ответа на такие вопросы, нам нужно сравнить некоторую человеческую психологическую черту с ее гомологичной формой у видов, с которыми у нас есть общий предок. Здесь вырисовывается проблема. Среди существующих видов нашими ближайшими родственниками являются шимпанзе и бонобо, с которыми у нас есть общий предок, живший примерно шесть миллионов лет назад. Но даже они, наши ближайшие родственники, не обладают формами сложных психологических черт, таких как язык, эволюцию которого стремится объяснить Pop EP. Таким образом, мы не можем определить требования окружающей среды, которые мы разделяем с нашими ближайшими родственниками, чтобы увидеть, к чему адаптированы наши общие психологические черты. Скорее, нам нужно определить требования окружающей среды, которые привели к нашему эволюционному отделению от наших ближайших ныне живущих родственников в течение последних шести миллионов лет.
Об этих эволюционных событиях нас могла бы пролить свет информация об экологии и образе жизни более близкородственных видов, с которыми мы разделяем некоторые более высокие когнитивные способности.
Тогда, возможно, мы смогли бы определить потребности в окружающей среде, общие с ними, но отсутствующие у шимпанзе и бонобо (и других приматов). Под это определение подходят другие гоминиды, австралопитеки и другие виды рода Homo . К сожалению, все остальные гоминиды вымерли. А мертвые гоминины (практически) не рассказывают истории своей эволюции [см. «Once We Were Not Alone» Яна Таттерсолла; Scientific American, январь 2000 г.]. Таким образом, существует недостаток доказательств, необходимых для использования сравнительного метода для освещения эволюционной истории характерных черт человека. (Вот почему существует несколько теорий эволюции языка, но нет предложений о том, как можно использовать данные для выбора между ними.)
Однако сравнительный метод иногда дает полезную информацию об особенностях человеческой адаптации. Но, как указал философ Джонатан Майкл Каплан из Орегонского государственного университета, когда это происходит, это происходит не из-за черт, которые являются универсальными среди людей, а из-за черт, которые проявляются только в некоторых человеческих популяциях.
Например, мы знаем, что ген, вызывающий серповидноклеточную анемию (когда у человека есть две копии гена), является адаптацией к устойчивости к малярии (когда у человека есть только одна копия гена). Наши данные получены в результате сравнения популяций людей, у которых есть этот ген, с популяциями людей, у которых его нет, и выявления экологических требований, связанных с его присутствием.
Поскольку сравнительный метод выявил такие физиологические приспособления, разумно предположить, что он может выявить и некоторые психологические приспособления. Но это слабое утешение для Pop EP, утверждающего, что все человеческие психологические адаптации на самом деле универсальны среди человеческих популяций. Именно для таких универсальных и характерных человеческих черт сравнительный метод малопригоден. Поэтому маловероятно, что описания эволюции нашей предполагаемой универсальной человеческой природы когда-либо поднимутся выше уровня спекуляций.
Заблуждение 3:
«В наших современных черепах живет разум каменного века»
Утверждение Pop EP о том, что человеческая природа была создана в плейстоцене, когда наши предки жили как охотники-собиратели, ошибочно на обоих концах эпохи.
Некоторые психологические механизмы человека, несомненно, возникли в плейстоцене. Но другие являются пережитками более древнего эволюционного прошлого, аспектами нашей психологии, общими с некоторыми из наших родственников-приматов. Нейробиолог-эволюционист Яак Панксепп из Государственного университета Боулинг-Грин определил семь эмоциональных систем у людей, которые возникли в более глубоком эволюционном прошлом, чем плейстоцен. Эмоциональные системы, которые он называет Заботой, Паникой и Играми, восходят к ранней истории эволюции приматов, тогда как системы Страха, Ярости, Поиска и Вожделения имеют еще более раннее происхождение, еще до млекопитающих.
Признание нашей более глубокой эволюционной истории может сильно повлиять на то, как мы понимаем человеческую психологию. Рассмотрим человеческое спаривание. Басс утверждал, что стратегии спаривания людей были разработаны в плейстоцене для решения адаптивных проблем, которые были уникальными в формировании человеческой эволюции.
Соответственно, наблюдая, что люди стремятся как к краткосрочному, так и к долгосрочному спариванию (иногда предаваясь кратковременным изменам в контексте продолжающегося брачного союза), он интерпретирует это поведение как аспекты интегрированного набора психологических адаптаций, которые бессознательно рассчитывают репродуктивные преимущества каждого из них. стратегия. Когда потенциальные репродуктивные выгоды от краткосрочной возможности спаривания превышают потенциальные издержки, эти приспособления приводят к неверности.
Если мы признаем, что аспекты нашей психологии являются наследием дочеловеческой эволюционной истории, мы получим совсем другую картину. В самом деле, поскольку наши ближайшие родственники, шимпанзе и бонобо, являются очень беспорядочными половыми связями, наша линия, вероятно, вступила на уникальный человеческий этап своего эволюционного пути с механизмом похоти, предназначенным для поощрения беспорядочных половых связей. Психологические характеристики, которые впоследствии возникли в ходе эволюции человека, были построены на этом фундаменте.
И мы знаем, что некоторые эмоциональные системы впоследствии развились, чтобы способствовать формированию парных связей, которые повсеместно распространены среди человеческих культур, но отсутствуют у наших ближайших родственников приматов. Однако у нас нет оснований полагать, что механизмы вожделения и создания пар развивались вместе как части интегрированной стратегии спаривания. В самом деле, они, вероятно, развивались как отдельные системы в разные моменты эволюционной истории нашего рода, в ответ на разные адаптивные требования, чтобы служить разным целям. Если эта альтернативная интерпретация человеческой психологии спаривания верна, мы не «едины во мнении» в отношении наших сексуальных отношений. Скорее, мы обладаем конкурирующими психологическими побуждениями. Нас подталкивают к беспорядочным половым связям эволюционно древние механизмы похоти, а к долгосрочным парным связям нас подталкивают недавно развившиеся эмоциональные системы. Вместо того, чтобы руководствоваться интегрированной плейстоценовой психологией, которая бессознательно вычисляет, какое стремление и когда следует преследовать, мы разрываемся на части независимо развившимися эмоциональными механизмами.
Мнение о том, что «в наших современных черепах обитает разум каменного века», ошибочно и в отношении современного конца нашей эволюционной истории. Идея о том, что мы застряли в психологии, адаптированной к плейстоцену, сильно недооценивает скорость, с которой естественный и половой отбор могут управлять эволюционными изменениями. Недавние исследования показали, что отбор может радикально изменить черты жизненного цикла популяции всего за 18 поколений (для людей примерно за 450 лет).
Конечно, такая быстрая эволюция может произойти только при значительном изменении давления отбора, действующего на популяцию. Но изменение окружающей среды, начиная с плейстоцена, несомненно, изменило давление отбора на человеческую психологию. Сельскохозяйственная и промышленная революции ускорили фундаментальные изменения в социальных структурах человеческого населения, что, в свою очередь, изменило проблемы, с которыми люди сталкиваются при добывании ресурсов, спаривании, формировании союзов или обсуждении иерархии статуса.
Другие виды человеческой деятельности — от строительства убежища до хранения продуктов питания, от противозачаточных средств до организованного образования — также последовательно изменяли давление отбора. Поскольку у нас есть четкие примеры постплейстоценовой физиологической адаптации к изменяющимся требованиям окружающей среды (например, устойчивость к малярии), у нас нет причин сомневаться в подобной психологической эволюции.
Более того, психологические характеристики человека являются продуктом процесса развития, включающего взаимодействие между генами и окружающей средой. Даже если со времен плейстоцена произошла небольшая генетическая эволюция, что сомнительно, окружающая среда человека сильно изменилась, как показывают приведенные выше примеры. Любые отобранные в плейстоцене гены, которыми мы обладаем, будут взаимодействовать с этой новой средой, создавая психологические черты, которые могут существенно отличаться от таковых у наших плейстоценовых предков. Таким образом, нет веских оснований полагать, что все наши эволюционные психологические характеристики остаются приспособленными к образу жизни плейстоценовых охотников-собирателей.
Заблуждение 4:
Психологические данные предоставляют четкие доказательства поп-эпизода
Pop EP утверждает, что его рассуждения о нашем плейстоценовом прошлом привели к открытию многих психологических адаптаций, которые контролируют наше поведение. Поскольку подход сработал, он должен быть хотя бы частью правды об истории эволюции человека. Конечно, обоснованность этого аргумента зависит от убедительности доказательств предполагаемых открытий Pop EP. Эти доказательства обычно состоят из стандартных психологических данных (таких как ответы на вопросники с принудительным выбором), но иногда они также включают ограниченный набор поведенческих данных. Как я подробно рассуждаю в Adapting Minds , однако доказательства, как правило, в лучшем случае неубедительны. Как недавно заметил философ Роберт С. Ричардсон из Университета Цинциннати, излюбленные эволюционные гипотезы поп-ЭП являются «спекуляциями, замаскированными под результаты». Видимость убедительности доказательств создается не столько самими данными, сколько неспособностью рассмотреть и адекватно проверить жизнеспособные альтернативные объяснения.
Рассмотрим одну иллюстрацию этого пункта.
Басс утверждает, что ревность развилась как эмоциональная тревога, сигнализирующая о потенциальной неверности партнера и вызывающая поведение, направленное на минимизацию потерь репродуктивного вклада. У наших предков, продолжает спор, неверность влекла за собой разные репродуктивные издержки для обоих полов. Для мужчин, для женщин сексуальная неверность означала, что он может вкладывать родительские ресурсы в потомство другого самца. Для женщин это была эмоциональная связь мужчины с другой женщиной, которая могла привести к потере его ресурсов. И действительно, Басс утверждает, что обнаружил необходимые половые различия в эволюционировавших «особенностях дизайна» ревнивого разума: мужской разум более чувствителен к сигналам сексуальной неверности, тогда как женский разум более чувствителен к сигналам эмоциональной неверности.
Основными данными, приведенными в поддержку этой теории, являются ответы на вопросники с принудительным выбором.
Например, в одном из пунктов анкеты задаются темы, которые они находят более расстраивающими: «представить, как ваш партнер формирует глубокую эмоциональную привязанность» к сопернику или «вообразить, как ваш партнер наслаждается страстным половым актом» с соперником. Результаты последовательно показывают, что больше мужчин, чем женщин, сообщают, что мысль о сексуальной неверности партнера вызывает у них большее беспокойство, чем мысль об эмоциональной неверности партнера.
Но вряд ли такие данные являются убедительным свидетельством наличия дифференцированных по полу психологических адаптаций. Вместо этого оба пола могут иметь одинаковую развитую способность различать угрожающую и не угрожающую неверность и испытывать ревность в степени, которая пропорциональна предполагаемой угрозе отношениям, в которые человек вложил брачные усилия. Эта общая способность могла привести к результатам анкеты Басса из-за приобретенных убеждений о половых различиях в типах поведения, которые представляют угрозу для отношений.
На самом деле, несколько исследований показали, что среди представителей обоих полов широко распространено мнение, что мужчины чаще, чем женщины, занимаются сексом без какой-либо эмоциональной вовлеченности. Учитывая это убеждение, мужчины найдут сексуальную неверность женщины более опасной, чем женщины найдут сексуальную неверность мужчины, потому что женская сексуальная неверность с большей вероятностью будет сопровождаться эмоциональным вовлечением.
Эта альтернативная гипотеза также легко объясняет данные, которые с трудом согласуются с теорией, согласно которой существуют половые различия в эволюционных особенностях строения разума. Во-первых, гомосексуальные мужчины еще реже, чем гетеросексуальные женщины, расстраивают сексуальную неверность больше, чем эмоциональную неверность. И гомосексуальные мужчины как группа также менее склонны, чем гетеросексуальные мужчины или женщины, полагать, что сексуальная неверность представляет угрозу для основных отношений. Если представители обоих полов обладают одинаковой способностью к ревности, а степень сексуальной ревности определяется степенью предполагаемой угрозы отношениям, тенденция гомосексуальных мужчин не воспринимать сексуальную неверность как угрозу заставит их отойти от мужской нормы.
Во-вторых, степень, в которой мужчин расстраивает перспектива сексуальной неверности партнерши, значительно различается в разных культурах. Например, только около четверти немецких мужчин считают сексуальную неверность более огорчительной, чем эмоциональная неверность. Интересно, что Басс и его коллеги сами отметили, что в немецкой культуре «более спокойное отношение к сексуальности, включая внебрачный секс, чем в американской культуре». Таким образом, немецкие мужчины должны быть менее склонны, чем американские мужчины, полагать, что сексуальная неверность партнерши угрожает отношениям, и, следовательно, менее вероятно, что они будут огорчены сексуальной неверностью, чем американские мужчины. Опять же, это культурное различие — именно то, чего следует ожидать, если степень сексуальной ревности зависит от степени, в которой сексуальная неверность воспринимается как угроза отношениям.
Непонятно, почему Pop EP сопротивляется идее, что у полов одинаковый эмоциональный механизм ревности и что различия в установках являются функцией различий в убеждениях, обрабатываемых этим механизмом.
Согласно Pop EP, многие культурные различия проистекают из общей человеческой природы, реагирующей на различные местные условия. Тем не менее, культурные различия часто более глубоки, чем половые различия, которые поп-EP превратил в сенсационную теорию. Если культурная изменчивость может быть результатом общей реакции на несхожие входные данные, то, несомненно, могут быть и половые различия в установках и поведении.
Код
Одним из непреходящих наследий Дарвина является наше знание о том, что человеческий разум развился в результате некоего адаптивного процесса. В конце концов, в наши дни человеческий мозг обходится даже дороже, чем двигатель внутреннего сгорания: он потребляет 18 процентов энергии, потребляемой организмом, и составляет всего 2 процента его веса. У нас не было бы такого органа, если бы он не выполнял некоторые важные адаптивные функции в нашем эволюционном прошлом.
Задача эволюционной психологии состоит в том, чтобы перейти от этого общего факта к некоторым очевидно хорошо обоснованным особенностям адаптивных процессов, сформировавших разум.
Но, как мы видели, доказательств, необходимых для обоснования рассказов об адаптации в нашей родословной за последние пару миллионов лет, мало. И это не то доказательство, которое может материализоваться; такие свидетельства потеряны для нас, вероятно, навсегда. Это может быть холодным, твердым фактом, что есть много вещей об эволюции человеческого разума, которых мы никогда не узнаем и о которых мы можем только праздно догадываться.
Конечно, одни предположения хуже других. Те из Pop EP глубоко ошибочны. Маловероятно, что мы когда-либо узнаем много о нашем эволюционном прошлом, разбивая нашу плейстоценовую историю на отдельные адаптивные проблемы, предполагая, что разум разделен на отдельные решения этих проблем, а затем подкрепляя эти предположения данными, полученными карандашом и бумагой. Область эволюционной психологии должна быть лучше. Однако даже самые лучшие из них могут никогда не дать нам знания о том, почему развились все наши сложные человеческие психологические характеристики.