Франкл психолог в концлагере: психолог в концлагере», Виктор Франкл – ЛитРес

Содержание

психолог в концлагере», Виктор Франкл – ЛитРес

Редактор Д. Леонтьев

Руководитель проекта И. Серёгина

Технический редактор Н. Лисицына

Корректор О. Галкин

Верстальщик Е. Сенцова

Дизайнер обложки С. Прокофьева

Все права защищены. Никакая часть электронного экземпляра этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Упрямство духа

Эта книга принадлежит к числу немногих величайших человеческих творений.
Карл Ясперс

Блажен, кто посетил сей мир
В его минуты роковые,
Его призвали всеблагие
Как собеседника на пир.
Ф.И. Тютчев

Перед вами великая книга великого человека.

Ее автор – не просто выдающийся ученый, хотя это так: по числу почетных ученых степеней, присужденных ему разными университетами мира, ему нет равных среди психологов и психиатров. Он не просто мировая знаменитость, хотя и с этим спорить трудно: 31 его книга переведена на несколько десятков языков, он объехал весь мир, и встречи с ним искали многие выдающиеся люди и сильные мира сего – от таких выдающихся философов, как Карл Ясперс и Мартин Хайдеггер, и до политических и религиозных лидеров, включая Папу Павла VI и Хиллари Клинтон. Не прошло и десятилетия после смерти Виктора Франкла, но мало кто станет оспаривать, что он оказался одним из величайших духовных учителей человечества в XX веке.

Он не только построил психологическую теорию смысла и основанную на ней философию человека, он раскрыл глаза миллионам людей на возможности открыть смысл в собственной жизни.

Актуальность идей Виктора Франкла определяется уникальной встречей масштабной личности с обстоятельствами места, времени и образа действия, которые придали этим идеям столь громкий резонанс. Он умудрился прожить немало, и даты его жизни – 1905–1997 гг. – вобрали в себя XX век почти без остатка. Почти всю свою жизнь он прожил в Вене – в самом центре Европы, почти что в эпицентре нескольких революций и двух мировых войн и поблизости от линии фронта сорокалетней холодной войны. Он пережил их все, пережил в обоих смыслах этого слова, – не только оставшись в живых, но и претворив свои переживания в книги и публичные лекции. Виктор Франкл испытал на себе весь трагизм столетия.

Почти посередине через его жизнь проходит разлом, обозначенный датами 1942–1945. Это годы пребывания Франкла в нацистских концлагерях, нечеловеческого существования с мизерной вероятностью остаться в живых. Почти любой, кому посчастливилось выжить, счел бы наивысшим счастьем вычеркнуть эти годы из жизни и забыть их как страшный сон. Но Франкл еще накануне войны в основном завершил разработку своей теории стремления к смыслу как главной движущей силы поведения и развития личности. И в концлагере эта теория получила беспрецедентную проверку жизнью и подтверждение – наибольшие шансы выжить, по наблюдениям Франкла, имели не те, кто отличался наиболее крепким здоровьем, а те, кто отличался наиболее крепким духом, кто имел смысл, ради которого жить. Мало кого можно вспомнить в истории человечества, кто заплатил столь высокую цену за свои убеждения и чьи воззрения подверглись такой жестокой проверке. Виктор Франкл стоит в одном ряду с Сократом и Джордано Бруно, принявшим смерть за истину. Он тоже имел возможность избежать такой участи. Незадолго до ареста ему удалось, как и некоторым другим высококлассным профессионалам, получить визу на въезд в США, однако после долгих колебаний он решил остаться, чтобы поддержать своих престарелых родителей, у которых шанса уехать с ним не было.

У самого Франкла было ради чего жить: в концлагерь он взял с собой рукопись книги с первым вариантом учения о смысле, и его заботой было сначала попытаться сохранить ее, а затем, когда это не удалось, – восстановить утраченный текст. Кроме того, до самого освобождения он надеялся увидеть в живых свою жену, с которой он был разлучен в лагере, но этой надежде не суждено было сбыться – жена погибла, как и практически все его близкие. В том, что он сам выжил, сошлись и случайность, и закономерность. Случайность – что он не попал ни в одну из команд, направлявшихся на смерть, направлявшихся не по какой-то конкретной причине, а просто потому, что машину смерти нужно было кем-то питать. Закономерность – что он прошел через все это, сохранив себя, свою личность, свое «упрямство духа», как он называет способность человека не поддаваться, не ломаться под ударами, обрушивающимися на тело и душу.

Выйдя в сорок пятом на свободу и узнав, что вся его семья погибла в горниле мировой войны, он не сломался и не ожесточился. В течение пяти лет он выпустил дюжину книг, в которых изложил свое уникальное философское учение, психологическую теорию личности и психотерапевтическую методологию, основанные на идее стремления человека к смыслу. Стремление к смыслу помогает человеку выжить, и оно же приводит к решению уйти из жизни, оно помогает вынести нечеловеческие условия концлагеря и выдержать тяжелое испытание славой, богатством и почетом. Виктор Франкл прошел и те, и другие испытания и остался Человеком с большой буквы, проверив на себе действенность собственной теории и доказав, что в человека стоит верить. «Каждому времени требуется своя психотерапия», – писал он. Ему удалось нащупать тот нерв времени, тот запрос людей, который не находил ответа, – проблему смысла, – и на основе своего жизненного опыта найти простые, но вместе с тем жесткие и убедительные слова о главном. У этого человека – редкий случай! – и хочется, и есть чему поучиться в наше время всеобщей относительности, неуважения к знаниям и равнодушия к авторитетам.

«Упрямство духа» – это его собственная формула. Дух упрям, вопреки страданиям, которые может испытывать тело, вопреки разладу, который может испытывать душа. Франкл ощутимо религиозен, но он избегает говорить об этом прямо, потому что он убежден: психолог и психотерапевт должны суметь понять любого человека и помочь ему вне зависимости от его веры или отсутствия таковой. Духовность не исчерпывается религиозностью. «В конце концов, – говорил он в своей московской лекции, – Богу, если он есть, важнее, хороший ли Вы человек, чем то, верите Вы в него или нет».

Первый вариант книги «Психолог в концлагере», составившей основу данного издания, был надиктован им за 9 дней, вскоре после освобождения, и вышел в 1946 году анонимно, без указания авторства. Первый трехтысячный тираж был распродан, но второе издание продавалось очень медленно. Гораздо больший успех имела эта книга в Соединенных Штатах; первое ее английское издание появилось в 1959 году с предисловием авторитетнейшего Гордона Олпорта, роль которого в международном признании Франкла чрезвычайно велика.

Эта книга оказалась нечувствительна к капризам интеллектуальной моды. Пять раз она объявлялась «книгой года» в США. За 30 с лишним лет она выдержала несколько десятков изданий общим тиражом свыше 9 миллионов экземпляров. Когда же в начале 1990-х годов в США по заказу библиотеки Конгресса проводился общенациональный опрос с целью выяснить, какие книги сильнее всего повлияли на жизнь людей, американское издание книги Франкла, которую Вы держите в руках, вошло в первую десятку!

Новое, наиболее полное немецкое издание главной книги Франкла под названием «И все же сказать жизни «Да»» вышло в 1977 году и с тех пор постоянно переиздается. В нее была включена также философская пьеса Франкла «Синхронизация в Биркенвальде» – до этого она была опубликована только раз, в 1948 году, в литературном журнале под псевдонимом «Габриэль Лион». В этой пьесе Франкл находит иную, художественную форму для выражения своих главных, философских идей – причем отнюдь не только в словах, которые произносит заключенный Франц, alter ego самого Франкла, но и в структуре сценического действия.

С этого издания и сделан данный перевод. На русском языке ранее выходили сокращенные варианты повествования Франкла о концлагере, сделанные по другим изданиям. Полный его вариант публикуется на русском языке впервые.

В конце жизни Франкл дважды побывал в Москве, выступал в Московском университете. Он встретил чрезвычайно горячий прием. Его мысли легли на благодатную почву, и сегодня Франкл воспринимается в России скорее как свой, а не как чужестранец. Столь же теплый прием получили выходившие у нас ранее книги Франкла. Есть все основания надеяться, что и этому изданию суждена долгая жизнь.

Дмитрий Леонтьев,
доктор психологических наук

Психолог в концлагере

Памяти покойной матери

Неизвестный заключенный

«Психолог в концлагере» – таков подзаголовок этой книги. Это рассказ больше о переживаниях, чем о реальных событиях. Цель книги – раскрыть, показать пережитое миллионами людей. Это концентрационный лагерь, увиденный «изнутри», с позиции человека, лично испытавшего все, о чем здесь будет рассказано. Причем речь пойдет не о тех глобальных ужасах концлагерей, о которых уже и без того много говорилось (ужасах столь неимоверных, что в них даже не все и не везде поверили), а о тех бесконечных «малых» мучениях, которые заключенный испытывал каждый день. О том, как эта мучительная лагерная повседневность отражалась на душевном состоянии обычного, среднего заключенного.

Следует заранее сказать, что то, о чем будет здесь говориться, происходило преимущественно не в больших, широко известных лагерях, а в их филиалах, отделениях. Однако известно, что именно эти небольшие лагеря были лагерями уничтожения. Здесь будет рассказано не о страданиях и гибели героев и мучеников, а скорее о незаметных, безвестных жертвах концлагерей, о массах тихих, незаметных смертей.

Мы не станем касаться и того, что перенес и о чем рассказывал какой-нибудь заключенный, годами подвизавшийся в роли так называемого «капо», то есть чего-то вроде лагерного полицейского, надсмотрщика, или иной привилегированный заключенный. Нет, речь идет об обычном, безвестном обитателе лагеря, на которого тот же капо смотрел с презрением, сверху вниз. В то время как этот безвестный жестоко голодал и погибал от истощения, у капо дела с питанием обстояли неплохо, подчас даже лучше, чем в течение всей его прежней жизни. Психологически, характерологически подобного капо можно скорее приравнять не к заключенному, а к СС, к лагерной охране. Это тип человека, сумевшего ассимилироваться, психологически слиться с эсэсовцами. Очень часто капо бывали даже жестче лагерной охраны, причиняли обычным заключенным больше страданий, чем сами эсэсовцы, чаще били их. Впрочем, и назначались на роль капо только такие заключенные, которые были к этому пригодны; если же случайно попадался более порядочный человек, его тут же выбраковывали.

Активный и пассивный отбор

Человек посторонний и непосвященный, кто сам не был в лагере, как правило, вообще не в состоянии представить себе истинную картину лагерной жизни. Она может видеться ему в каких-то сентиментальных тонах, во флере тихой скорби. Он и не предполагает, что это была жестокая борьба за существование – даже между самими заключенными. Беспощадная борьба за ежедневный кусок хлеба, за самосохранение, за себя самого или за самых близких людей.

К примеру: формируется состав, который будто бы должен перевезти определенное число заключенных в какой-то другой лагерь. Но все опасаются, и не без оснований, что это – очередная «селекция», то есть уничтожение слишком ослабевших и неработоспособных, и, значит, этот состав пойдет прямиком в газовые камеры и крематории, устроенные в центральных лагерях. И тут начинается борьба всех против всех. Каждый отчаянно бьется за то, чтобы не попасть в этот эшелон, уберечь от него своих близких, любыми способами старается ухитриться хоть в последний момент исчезнуть из списков отправляемых. И каждому абсолютно ясно, что если он на этот раз спасется, то на его месте в эшелоне должен будет оказаться кто-то другой. Ведь требуется определенное количество обреченных, из которых каждый представляет собой только номер, всего лишь номер! В списке к отправке стоят только номера.

Ведь сразу по прибытии, к примеру, в Аушвиц^[1] у заключенного отбирают буквально все, и он, оставшись не только без малейшего имущества, но даже и без единого документа, может теперь назваться любым именем, присвоить себе любую специальность – возможность, которую при некоторых условиях удавалось использовать. Единственное, что было неизменно, – это номер, обычно вытатуированный на коже, и только номер интересовал лагерное начальство. Никакому конвоиру или надсмотрщику, пожелавшему взять на заметку «ленивого» заключенного, не пришло бы в голову справляться о его имени – он смотрел только на номер, который каждый обязан был нашить еще и на определенное место брюк, куртки, пальто, и записывал этот номер. (Кстати, попасть таким образом на заметку было небезопасно.)

Но вернемся к предстоящему эшелону. В такой ситуации у заключенного нет ни времени, ни желания заниматься абстрактными размышлениями о нормах морали. Он думает только о самых близких – о тех, кто ждет его дома и ради кого он должен стараться выжить, или, может быть, лишь о тех немногих товарищах по несчастью, с которыми он как-то связан. Чтобы сохранить себя и их, он, не задумываясь, постарается втолкнуть в эшелон какой-то другой «номер».

Из сказанного выше уже ясно, что капо представляли собой образчик своего рода негативного отбора: на такие должности годились только самые жестокие люди, хотя, конечно, нельзя утверждать, что здесь, как и всюду, не было счастливых исключений. Наряду с этим «активным отбором», осуществляемым эсэсовцами, был еще и «пассивный». Среди заключенных, которые многие годы провели за колючей проволокой, которых пересылали из лагеря в лагерь, кто сменил чуть ли не дюжину лагерей, как правило, наибольшие шансы остаться в живых имели те, кто в борьбе за существование окончательно отбросил всякое понятие о совести, кто не останавливался ни перед насилием, ни даже перед кражей последнего у своего же товарища.

А кому-то удалось уцелеть просто благодаря тысяче или тысячам счастливых случайностей или просто по милости Божьей – можно называть это по-разному. Но мы, вернувшиеся, знаем и можем с полной уверенностью сказать: лучшие не вернулись!

Виктор Франкл о любви, свободе и смысле жизни

Сегодня на «Избранном» отрывки из одной из величайших книг XX века «Сказать жизни „Да!“.

Психолог в концлагере». Её автор — Виктор Франкл, создатель логотерапии — метода экзистенциального психоанализа, ставшего основой целой школы психотерапии. Этот удивительный человек потерял всю свою семью и прошёл через ад нескольких концлагерей во время Второй мировой войны.

Человек не должен спрашивать, в чём смысл его жизни, но, скорее должен осознать, что он сам и есть тот, к кому обращён этот вопрос.
Виктор Франкл

Вопросы, как в нашем «цивилизованном обществе» мог появиться фашизм и газовые камеры и в каких закоулках душ «обычных людей» таится такая не поддающаяся осмыслению жестокость, так и не нашли ответа. Как и вопрос, какие люди сумели выжить в концлагерях, и не просто выжить, а сохранить и развить лучшие душевные качества.

Еще до войны Франкл практически закончил разработку теории о стремлении к смыслу как главной движущей силы развития личности. В лагере смерти эта теория получила самое мощное подтверждение, которое только можно представить.

Выживали и оставались людьми отнюдь не те, у кого были крепкое здоровье или мощное телосложение, а те, кто сумел найти смысл, ради которого стоило жить.

Очки убитых в Освенциме

«Что было делать? Мы должны были пробуждать волю к жизни, к продолжению существования, к тому, чтобы пережить заключение. Но в каждом случае мужество жить или усталость от жизни зависела исключительно от того, обладал ли человек верой в смысл жизни, в своей жизни. Девизом всей проводившейся в концлагере психотерапевтической работы могут служить слова Ницше: «Тот, кто знает, „зачем“ жить, преодолеет почти любое „как“».
Виктор Франкл

Большинство людей, прошедших через концлагерь, хотели только одного — забыть об этом навсегда. Франкл же с ошеломляющей честностью описал всё, что ему довелось пережить там. На страницах книги «Сказать жизни „Да!“. Психолог в концлагере» он анализирует состояние заключённых и своё собственное и излагает основы своего терапевтического метода.

Вопрос, на который отвечает эта книга — как найти смысл во всех проявлениях жизни, включая немыслимо страшные.

После трёх лет, проведенных в концлагерях, Франкл вернулся в Вену. В 1947 году женился на Элеоноре Катарине Швиндт. Вторая жена Франкла была католичкой. Такие браки в то время были редки.Супруги с уважением относились к религиозным традициям друг друга, вместе посещали церковь и синагогу, праздновали Рождество и Хануку. У них родилась дочь Габриэль, которая впоследствии стала детским психологом.

В 1955 году Франкл стал профессором неврологии и психиатрии Венского Университета. Он читал лекции в Гарварде, опубликовал 32 книги, переведённые на множество языков и стал обладателем 29 почетных докторских степеней.

Виктор Франкл ушел из жизни в 1998 году в возрасте 92 лет. Это событие осталось практически незамеченным мировой прессой, внимание которой было приковано к истории гибели принцессы Дианы, по совпадению произошедшей в те же дни. За несколько лет до этого он посетил Москву. Так описал его писатель и психотерапевт Владимир Леви:

«Легкий, сухой, изящный, упруго-подвижный, вневозрастный, с лучезарным лицом и летающими руками, он был похож на какую-то инопланетную птицу. Читал, вернее, почти пропевал свои лекции-импровизации на английском языке молодым голосом с такими ясными, мощными интонациями и такой выразительной мимикой и жестикуляцией, что его можно было понимать и без слов. Жить в земном теле ему оставалось еще только шесть лет. Но невозможно было даже и помыслить, что этот гений жизни может когда-нибудь умереть — он казался вечным. Таким же и оказался».

Свою всемирно известную книгу «Сказать жизни „ДА“. Психолог в концлагере» Виктор Франкл закончил ещё в 1945 году. Мы рекомендуем эту страшную, но в то же время невероятно светлую и оптимистичную книгу всем тем, кто задаётся вопросами смысла своего существования. Вот несколько цитат и неё.

О чём книга

. ..Это рассказ больше о переживаниях, чем о реальных событиях. Цель книги — раскрыть, показать пережитое миллионами людей. Это концентрационный лагерь, увиденный «изнутри», с позиции человека, лично испытавшего все, о чем здесь будет рассказано. О том, как мучительная лагерная повседневность отражалась на душевном состоянии обычного, среднего заключенного.

Крушение иллюзий, чёрный юмор и деградация

… рушились иллюзии, одна за другой. И тогда явилось нечто неожиданное: черный юмор. Мы ведь поняли, что нам уже нечего терять, кроме этого до смешного голого тела. Еще под душем мы стали обмениваться шутливыми (или претендующими на это) замечаниями, чтобы подбодрить друг друга и прежде всего себя. Кое-какое основание для этого было — ведь все-таки из кранов идет действительно вода!

<…>

Кроме черного юмора появилось еще другое чувство, что-то вроде любопытства. Лично мне такая реакция на чрезвычайные обстоятельства была уже знакома совсем из другой области. В горах, при обвале, отчаянно цепляясь и карабкаясь, я в какие-то секунды, даже доли секунды испытывал что-то вроде отстраненного любопытства: останусь ли жив? Получу травму черепа? Перелом каких-то костей? И в Аушвице у людей на короткое время возникало состояние некой объективизации, отстраненности, мгновения почти холодного любопытства, почти стороннего наблюдения, когда душа как бы отключается и этим пытается защититься, спастись. Нам становилось любопытно, что же будет происходить дальше. Как, например, мы, совершенно голые и мокрые, выйдем отсюда наружу, на холод поздней осени?

<…>

Безвыходность ситуации, ежедневная, ежечасная, ежеминутная угроза гибели — все это приводило почти каждого из нас, пусть даже мельком, ненадолго, к мысли о самоубийстве. Но я, исходя из моих мировоззренческих позиций, о которых еще будет сказано, в первый же вечер, прежде чем заснуть, дал себе слово «не бросаться на проволоку». Этим специфическим лагерным выражением обозначался здешний способ самоубийства — прикоснувшись к колючей проволоке, получить смертельный удар тока высокого напряжения.

<…>

Через несколько дней психологические реакции начинают меняться. Пережив первоначальный шок, заключенный понемногу погружается во вторую фазу — фазу относительной апатии, когда в его душе что-то отмирает.

<…>

Апатия, внутреннее отупение, безразличие — эти проявления второй фазы психологических реакций заключенного делали его менее чувствительным к ежедневным, ежечасным побоям. Именно этот род нечувствительности можно считать необходимейшей защитной броней, с помощью которой душа пыталась оградить себя от тяжелого урона.

<…>

Вполне понятно поэтому, что в состоянии такого психологического пресса и под давлением необходимости всецело концентрироваться на непосредственном выживании вся душевная жизнь сужалась до довольно примитивной ступени. Психоаналитически ориентированные коллеги из числа товарищей по несчастью часто говорили о «регрессии» человека в лагере, о его возвращении к более примитивным формам душевной жизни.

Об унижении

Причиняемая побоями телесная боль была для нас, заключенных, не самым главным (точно так же, как для подвергаемых наказанию детей). Душевная боль, возмущение против несправедливости — вот что, несмотря на апатию, мучило больше. В этом смысле даже удар, который приходится мимо, может быть болезненным. Однажды, например, мы в сильную метель работали на железнодорожных путях. Уже хотя бы ради того, чтобы не замерзнуть окончательно, я очень прилежно трамбовал колею щебенкой, но в какой-то момент остановился, чтобы высморкаться. К несчастью, именно в этот момент конвоир обернулся ко мне и, конечно, решил, что я отлыниваю от работы.

Самым болезненным для меня в этом эпизоде был не страх дисциплинарного взыскания, битья. Вопреки уже полнейшему, казалось бы, душевному отупению, меня крайне уязвило то, что конвоир не счел то жалкое существо, каким я был в его глазах, достойным даже бранного слова: как бы играя, он поднял с земли камень и бросил в меня. Я должен был понять: так привлекают внимание какого-нибудь животного, так домашней скотине напоминают о её обязанностях — равнодушно, не снисходя до наказания.

О внутренней опоре

Психологические наблюдения показали, что, помимо всего прочего, лагерная обстановка влияла на изменения характера лишь у того заключенного, кто опускался духовно и в чисто человеческом плане. А опускался тот, у кого уже не оставалось больше никакой внутренней опоры. Но зададим теперь вопрос: в чем могла и должна была заключаться такая опора?

<…>

Латинское слово «finis» имеет, как известно, два значения: конец и цель. Человек, который не в состоянии предвидеть конец этого его временного существования, тем самым не может и направить жизнь к какой-то цели. Он уже не может, как это вообще свойственно человеку в нормальных условиях, ориентироваться на будущее, что нарушает общую структуру его внутренней жизни в целом, лишает опоры. Сходные состояния описаны в других областях, например у безработных. Они тоже в известном смысле не могут твердо рассчитывать на будущее, ставить себе в этом будущем определенную цель. У безработных горняков психологические наблюдения выявили подобные деформации восприятия того особого времени, которое психологи называют «внутренним временем» или «переживанием времени».

<…>

Внутренняя жизнь заключенного, не имеющего опоры на «цель в будущем» и потому опустившегося, приобретала характер какого-то ретроспективного существования. Мы уже говорили в другой связи о тенденции возвращения к прошлому, о том, что такая погруженность в прошлое обесценивает настоящее со всеми его ужасами. Но обесценивание настоящего, окружающей действительности таит в себе и определенную опасность — человек перестает видеть хоть какие-то, пусть малейшие, возможности воздействия на эту действительность. А ведь отдельные героические примеры свидетельствуют, что даже в лагере такие возможности иногда бывали. Обесценивание реальности, сопутствующее «временному существованию» заключенных, лишало человека опоры, заставляя окончательно опуститься, пасть духом — потому что «все равно все впустую». Такие люди забывают, что самая тяжелая ситуация как раз и дает человеку возможность внутренне возвыситься над самим собой. Вместо того чтобы рассматривать внешние тяготы лагерной жизни как испытание своей духовной стойкости, они относились к своему настоящему бытию как к чему-то такому, от чего лучше всего отвернуться, и, замкнувшись, полностью погружались в свое прошлое. И жизнь их шла к упадку.

Конечно, немногие способны среди ужасов концлагеря достичь внутренних высот. Но такие люди были. Им удавалось при внешнем крушении и даже в самой смерти достичь такой вершины, которая была для них недостижима раньше, в их повседневном существовании.

<…>

Можно сказать, что большинство людей в лагере полагали, что все их возможности самоосуществления уже позади, а между тем они только открывались. Ибо от самого человека зависело, во что он превратит свою лагерную жизнь — в прозябание, как у тысяч, или в нравственную победу — как у немногих.

О надежде и любви

Первая жена Виктора Франкла Тилли Гроссер погибла в концлагере

Километр за километром мы с ним идем рядом, то утопая в снегу, то скользя по обледенелым буграм, поддерживая друг друга, слыша брань и понукания. Мы не говорим больше ни слова, но мы знаем: каждый из нас думает сейчас о своей жене. Время от времени я бросаю взгляд на небо: звезды уже бледнеют, и там, вдали, сквозь густые облака начинает пробиваться розовый свет утренней зари. А пред моим духовным взором стоит любимый человек. Моя фантазия сумела воплотить его так живо, так ярко, как это никогда не бывало в моей прежней, нормальной жизни. Я беседую с женой, я задаю вопросы, она отвечает. Я вижу её улыбку, её ободряющий взгляд, и — пусть этот взгляд бестелесен — он сияет мне ярче, чем восходящее в эти минуты солнце.

<…>

И вдруг меня пронзает мысль: ведь сейчас я впервые в жизни понял истинность того, что столь многие мыслители и мудрецы считали своим конечным выводом, что воспевали столь многие поэты: я понял, я принял истину — только любовь есть то конечное и высшее, что оправдывает наше здешнее существование, что может нас возвышать и укреплять!

Да, я постигаю смысл того итога, что достигнут человеческой мыслью, поэзией, верой: освобождение — через любовь, в любви! Я теперь знаю, что человек, у которого нет уже ничего на этом свете, может духовно — пусть на мгновение — обладать самым дорогим для себя — образом того, кого любит. В самой тяжелой из всех мыслимо тяжелых ситуаций, когда уже невозможно выразить себя ни в каком действии, когда единственным остается страдание, — в такой ситуации человек может осуществить себя через воссоздание и созерцание образа того, кого он любит. Впервые в жизни я смог понять, что подразумевают, когда говорят, что ангелы счастливы любовным созерцанием бесконечного Господа.

<…>

Промерзшая земля плохо поддается, из-под кирки летят твердые комья, вспыхивают искры. Мы еще не согрелись, все еще молчат. А мой дух снова витает вокруг любимой. Я еще говорю с ней, она еще отвечает мне. И вдруг меня пронзает мысль: а ведь я даже не знаю, жива ли она! Но я знаю теперь другое: чем меньше любовь сосредоточивается на телесном естестве человека, тем глубже она проникает в его духовную суть, тем менее существенным становится его «так-бытие» (как это называют философы), его «здесь-бытие», «здесь-со-мной-присутствие», его телесное существование вообще. Для того, чтобы вызвать сейчас духовный образ моей любимой, мне не надо знать, жива она или нет. Знай я в тот момент, что она умерла, я уверен, что все равно, вопреки этому знанию, вызывал бы ее духовный образ, и мой духовный диалог с ним был бы таким же интенсивным и так же заполнял всего меня. Ибо я чувствовал в тот момент истинность слов Песни Песней: «Положи меня, как печать, на сердце твое. .. ибо крепка, как смерть, любовь» (8: 6).

О красоте

Те, кто сохранил способность к внутренней жизни, не утрачивал и способности хоть изредка, хоть тогда, когда предоставлялась малейшая возможность, интенсивнейшим образом воспринимать красоту природы или искусства. И интенсивность этого переживания, пусть на какие-то мгновения, помогала отключаться от ужасов действительности, забывать о них. При переезде из Аушвица в баварский лагерь мы смотрели сквозь зарешеченные окна на вершины Зальцбургских гор, освещенные заходящим солнцем. Если бы кто-нибудь увидел в этот момент наши восхищенные лица, он никогда бы не поверил, что это — люди, жизнь которых практически кончена. И вопреки этому — или именно поэтому? — мы были пленены красотой природы, красотой, от которой годами были отторгнуты.

Об обесценивании личности

Человек, не способный последним взлетом чувства собственного достоинства противопоставить себя действительности, вообще теряет в концлагере ощущение себя как субъекта, не говоря уже об ощущении себя как духовного существа с чувством внутренней свободы и личной ценности. Он начинает воспринимать себя скорее как частичку какой-то большой массы, его бытие опускается на уровень стадного существования. Ведь людей, независимо от их собственных мыслей и желаний, гонят то туда, то сюда, поодиночке или всех вместе, как стадо овец. Справа и слева, спереди и сзади тебя погоняет небольшая, но имеющая власть, вооруженная шайка садистов, которые пинками, ударами сапога, ружейными прикладами заставляют тебя двигаться то вперед, то назад. Мы дошли до состояния стада овец, которые только и знают, что избегать нападения собак и, когда их на минутку оставят в покое, немного поесть. И подобно овцам, при виде опасности боязливо сбивающимся в кучу, каждый из нас стремился не оставаться с краю, попасть в середину своего ряда, в середину своей колонны, в голове и хвосте которой шли конвоиры. Кроме того, местечко в центре колонны обещало некоторую защиту от ветра. Так что то состояние человека в лагере, которое можно назвать стремлением раствориться в общей массе, возникало не исключительно под воздействием среды, оно было и импульсом самосохранения. Стремление каждого к растворению в массе диктовалось одним из самых главных законов самосохранения в лагере: главное — не выделиться, не привлечь по какому-нибудь малейшему поводу внимание СС!

О доброте и свободе выбора

Есть достаточно много примеров, часто поистине героических, которые показывают, что можно преодолевать апатию, обуздывать раздражение. Что даже в этой ситуации, абсолютно подавляющей как внешне, так и внутренне, возможно сохранить остатки духовной свободы, противопоставить этому давлению свое духовное Я. Кто из переживших концлагерь не мог бы рассказать о людях, которые, идя со всеми в колонне, проходя по баракам, кому-то дарили доброе слово, а с кем-то делились последними крошками хлеба? И пусть таких было немного, их пример подтверждает, что в концлагере можно отнять у человека все, кроме последнего — человеческой свободы, свободы отнестись к обстоятельствам или так, или иначе.

И это — «так или иначе» у них было. И каждый день, каждый час в лагере давал тысячу возможностей осуществить этот выбор, отречься или не отречься от того самого сокровенного, что окружающая действительность грозила отнять, — от внутренней свободы. А отречься от свободы и достоинства — значило превратиться в объект воздействия внешних условий, позволить им вылепить из тебя «типичного» лагерника.

<…>

Достоевский как-то сказал: я боюсь только одного — оказаться недостойным моих мучений. Эти слова вспоминаешь, думая о тех мучениках, чье поведение в лагере, чье страдание и сама смерть стали свидетельством возможности до конца сохранить последнее — внутреннюю свободу. Они могли бы вполне сказать, что оказались «достойны своих мучений». Они явили свидетельство того, что в страдании заключен подвиг, внутренняя сила. Духовная свобода человека, которую у него нельзя отнять до последнего вздоха, дает ему возможность до последнего же вздоха наполнять свою жизнь смыслом. Ведь смысл имеет не только деятельная жизнь, дающая человеку возможность реализации ценностей творчества, и не только жизнь, полная переживаний, жизнь, дающая возможность реализовать себя в переживании прекрасного, в наслаждении искусством или природой.

Сохраняет свой смысл и жизнь — как это было в концлагере, — которая не оставляет шанса для реализации ценностей в творчестве или переживании. Остается последняя возможность наполнить жизнь смыслом: занять позицию по отношению к этой форме крайнего принудительного ограничения его бытия.

Созидательная жизнь, как и жизнь чувственная, для него давно закрыта. Но этим еще не все исчерпано. Если жизнь вообще имеет смысл, то имеет смысл и страдание. Страдание является частью жизни, точно так же, как судьба и смерть. Страдание и смерть придают бытию цельность.

О смысле жизни и смысле страданий

Вся сложность в том, что вопрос о смысле жизни должен быть поставлен иначе. Надо выучить самим и объяснить сомневающимся, что дело не в том, чего мы ждем от жизни, а в том, чего она ждет от нас.

Говоря философски, тут необходим своего рода коперниканский переворот: мы должны не спрашивать о смысле жизни, а понять, что этот вопрос обращен к нам — ежедневно и ежечасно жизнь ставит вопросы, и мы должны на них отвечать — не разговорами или размышлениями, а действием, правильным поведением.

Ведь жить — в конечном счете значит нести ответственность за правильное выполнение тех задач, которые жизнь ставит перед каждым, за выполнение требований дня и часа.

<…>

После того как нам открылся смысл страданий, мы перестали преуменьшать, приукрашать их, то есть «вытеснять» их и скрывать их от себя, например, путем дешевого, навязчивого оптимизма. Смысл страдания открылся нам, оно стало задачей, покровы с него были сняты, и мы увидели, что страдание может стать нравственным трудом, подвигом в том смысле, какой прозвучал в восклицании Рильке: «Сколько надо еще перестрадать!». Рильке сказал здесь «перестрадать», подобно тому как говорят: сколько дел надо еще переделать.

О двух типах людей

Если мы говорим о человеке, что он — из лагерной охраны или, наоборот, из заключенных, этим сказано еще не все. Доброго человека можно встретить везде, даже в той группе, которая, безусловно, по справедливости заслуживает общего осуждения. Здесь нет четких границ! Не следует внушать себе, что все просто: одни — ангелы, другие — дьяволы. Напротив, быть охранником или надсмотрщиком над заключенными и оставаться при этом человеком вопреки всему давлению лагерной жизни было личным и нравственным подвигом. С другой стороны, низость заключенных, которые причиняли зло своим же товарищам, была особенно невыносима.

<…>

Из всего этого мы можем заключить, что на свете есть две «расы» людей, только две! — люди порядочные и люди непорядочные. Обе эти «расы» распространены повсюду, и ни одна человеческая группа не состоит исключительно из порядочных или исключительно из непорядочных; в этом смысле ни одна группа не обладает «расовой чистотой!» То один, то другой достойный человек попадался даже среди лагерных охранников.

<…>

Мы изучили человека так, как его, вероятно, не изучило ни одно предшествующее поколение. Так что же такое человек? Это существо, которое всегда решает, кто он. Это существо, которое изобрело газовые камеры. Но это и существо, которое шло в эти камеры, гордо выпрямившись, с молитвой на устах.

Психолог из концлагеря // Jewish.Ru — Глобальный еврейский онлайн центр

Он был уверен, что нужно искать не отклонения и неврозы, а смысл. Так он разочаровался во Фрейде и стал лечить словом, заложив основы современной психотерапии. Он помогал искать смысл сначала больным в клиниках, потом – узникам нацистских концлагерей. Это дало возможность выжить в Холокосте и ему самому, и тысячам других. И по сей день его метод меняет жизни миллионов людей по всему миру. Восемнадцать лет назад умер великий психиатр Виктор Франкл.

В судьбе знаменитого психиатра Виктора Франкла как в зеркале отразилась судьба всего европейского еврейства XX века. Он родился в начале века в Вене – респектабельной, наполненной культурой, бурлящей новыми веяниями. Он обожал свою прекрасную Вену и был по-настоящему счастлив. Родители были гражданскими служащими, семья ни в чем не нуждалась. Отец соблюдал еврейские традиции, но не навязывал их своим трем детям. Мать окружала наследников заботой и вниманием. Виктор Эмиль Франкл был счастлив. Еще и потому, что с самого детства, кажется, знал, зачем пришел в этот мир. Как-то учитель в гимназии, куда ходил Франкл, решил поразить учеников оригинальностью суждения. «Жизнь – это всего лишь химический процесс», – заявил он. «Но как же тогда смысл?» – воскликнул маленький Виктор. Этот вопрос и стал для него самым главным, спас его от смерти в концлагерях, сделал его одним из самых известных психиатров двадцатого века.

Пока славный мальчишка из семьи венских евреев подрастал, кружок доктора Фрейда разрастался, а психоанализ перестал быть маргинальным движением в психологии, наоборот, он становился все более популярным. Франкл был в восторге от Фрейда, выискивал его статьи, прочел книгу «Толкование сновидений», которая в то время еще не стала «Библией психоанализа», и даже вступил в переписку с мэтром. Мэтру юноша понравился. Школьник, искавший смысл жизни, забавлял циника Фрейда. И когда Франклу исполнилось 19, Фрейд помог ему опубликовать статью в «Международном журнале психоанализа». Правда, личное знакомство Франкла и поклонников Фрейда не задалось. «Итак, господин Франкл, в чем ваш невроз?» – спросил его один из учеников мэтра. Чем отвратил нашего героя от фрейдизма навсегда. Франкл категорически отказывался воспринимать человека исключительно как носителя неврозов. Ему казалось, что человеку надо помогать искать не отклонения, а смысл. И он пошел своей дорогой, разочаровавшись в кумире юности.

«Будучи молодым человеком, я прошел через ад отчаяния, преодолевая очевидную бессмысленность жизни, через крайний нигилизм, – вспоминал позже Франкл. – Со временем я сумел выработать у себя иммунитет против нигилизма. Таким образом я создал логотерапию». Здесь «лого» от «логос» – слово. В противовес старшим коллегам, Франкл отказывался верить в то, что вылечить душевные хвори человека можно только медикаментозным путем. В школе Фрейда, к примеру, отрицали всякие сантименты. Никаких рукопожатий, объятий, сочувствия. Этакая хирургия в психотерапии. Франкл же был уверен, что лечить душу можно только словом (именно такой и стала впоследствии психотерапия). Слово было для Франкла не просто единицей речи. Оно было квинтэссенцией идеи и смысла. Смысла, который он помогал искать своим пациентам.

Ему было всего 23 года, он учился в Венском университете, изучал депрессию и суицид. И создал Центр консультирования молодежи – помогал студентам найти смысл жизни, потеря которого приводила их на грань между жизнью и смертью. Он принимал пациентов, много писал. В 25 лет он получил докторскую степень и возможность работать в Нейропсихиатрической университетской клинике. Он не просто работал, он жил своим поиском. В эти активные молодые годы Франкл успел сформулировать все основные принципы психотерапии, на которые потом опирался всю жизнь. И без которых невозможно себе представить психотерапию сегодня.

Внутри психологического эксперимента

В 1938 году история предложила ему новые обстоятельства, новое пространство для применения своих сил, новое, страшное испытание его идей. Австрия вступила в союз с нацистской Германией. Для венского еврейства наступили страшные времена. Поначалу благополучные, состоятельные, образованные евреи Вены даже не думали волноваться: они были предельно уверены в завтрашнем дне, многие из них и вовсе позабыли о собственном еврействе, чувствовали себя настоящими венцами, обожали свой город и страну. Ходит легенда, что в самом начале аншлюса, когда еще не все понимали, какая катастрофа обрушилась на Австрию, в аудиторию, где Франкл читал лекцию, вошел эсэсовец и приказал всем разойтись. О том, что в Вену вошли нацистские войска, еще никто не знал. Франкл прекрасно владел навыками гипноза. Он приказал эсэсовцу замереть на месте и забыть о своих словах. Так и случилось. Лишь после лекции Франкл узнал, с кем ему пришлось иметь дело.

Вскоре еврею Франклу запретили лечить пациентов арийского происхождения. Но он открыл частную практику, а потом возглавил неврологическое отделение Ротшильдской еврейской больницы. И снова спасал. На этот раз не от суицида, а от концлагерей. Через него проходили сотни душевнобольных, которым он ставил диагноз «здоров»: нацисты уничтожали психически больных людей, считая их «порченым» материалом. Какое-то время Франклу везло. Когда за ним пришли первый раз, гестаповец, оформлявший документы, оказался его бывшим пациентом. Франкл остался в Вене. И в 1941 году женился на медсестре Тилли Гроссер. Это была настоящая еврейская свадьба. Последняя, которую видела Вена на долгие годы вперед. Второй шанс спастись появился у Франкла, когда американский университет предложил ему место и визу: в Штатах понимали ценность доктора Франкла. Но выехать могли только он и его жена. Пожилых родителей пришлось бы оставить в Вене. Он не смог их предать. В это время его бывший наставник Фрейд уже уехал из Австрии с женой и дочерью. Его сестры остались одни и сгинули в концлагерях.

В 1942 году Франклов арестовали. Всех – родителей, брата, беременную жену и самого доктора Франкла – отправили в Терезиенштадт. Он и здесь не останавливается, ему помогает выжить тот смысл, который он нашел еще в школьные годы, – психологическая помощь. Втайне от руководства лагеря Франкл и доктор Карл Флейшман создают подпольную психологическую службу. Они помогают заключенным не отчаиваться в этом аду. Они не позволяют им потерять смысл. «Если есть зачем жить, можно вынести любое как», – писал Ницше. По иронии судьбы, эти слова философа, вдохновлявшего Гитлера, можно считать главным слоганом и спасавшегося от нацистов Франкла. Знаменитому психиатру было для чего жить – он не просто спасал, он сочинял книгу, которую обязательно должен был опубликовать, когда все закончится. Он писал ее в уме, повторяя главы одну за другой изо дня в день.

«Нет такой ситуации, в которой нам не была бы предоставлена жизнью возможность найти смысл, и нет такого человека, для которого жизнь не держала бы наготове какое-нибудь дело, – в это невозможно поверить, но эти строки Франкл формулировал посреди ада Аушвица. – Возможность осуществить смысл всегда уникальна, и человек, который может ее реализовать, всегда неповторим». Он наблюдал за заключенными и мучителями. Он словно оказался внутри большого психологического эксперимента. И именно эта позиция наблюдателя помогала ему выживать и спасать других. Когда все закончилось, он назвал свою книгу «Сказать жизни Да: Психолог в концлагере». Все эти годы в лагерях он думал о том, что расскажет миру о случившемся. Он верил, что тогда мир изменится, мир спасется. Он прошел четыре концлагеря, включая самые страшные – Освенцим и Дахау. Его жена погибла в Берген-Берзене. Отец и мать – в Аушвице. Из всей семьи выжили только он и его сестра, которая не захотела после окончания войны оставаться в Европе, не смогла ее простить. Она уехала в Австралию, а вот Франкл вернулся в Вену.

Хорошее-плохое человечество

Он возглавил Венскую неврологическую клинику, он писал, лечил, читал лекции. Книга сделала его знаменитым, хоть и не изменила мир. Ее переведут на 30 языков, а сам доктор Франкл дважды совершит кругосветное путешествие, читая лекции по приглашению ведущих университетов разных стран. В 1947 году он снова женился. И снова всех поразил. Это опять была медсестра, но на этот раз ее звали Элеонора, и она была католичкой. Ни для него, ни для нее это не стало проблемой. Он бывал в синагоге, она – в католических храмах. Каждый оставался внутри своей традиции, зачастую ходили вместе и туда, и туда. Франкл оставался верен себе – верен смыслам, а не их внешним проявлениям.

Видимо, поэтому частым гостем в их доме был немецкий философ Мартин Хайдеггер – когда-то ярый сторонник нацистов. «Хорошие и плохие люди были с обеих сторон», – повторял Франкл. И продолжал помогать людям искать смысл жизни. Он читал лекции, писал, лечил, спасал, говорил, объяснял. Когда читаешь книги Франкла, кажется, что все последующие поиски смыслов теряют всякий смысл. Он успел рассказать человеку очень многое о том, кто же он на самом деле. Вряд ли будет преувеличением сказать, что он изменил, спас жизни сотен, тысяч людей. Ему не удалось только одно – изменить этот мир.

И потому строки, с которых начинается его книга «Человек в поисках смысла», так горько актуальны и сегодня: «В отличие от животных, инстинкты не диктуют человеку, что ему нужно. И в отличие от человека вчерашнего дня, традиции не диктуют сегодняшнему человеку, что ему должно. Не зная ни того, что ему нужно, ни того, что он должен, человек, похоже, утратил ясное представление о том, чего же он хочет. В итоге он либо хочет того же, чего и другие (конформизм), либо делает то, что другие хотят от него (тоталитаризм)».

Он умер 2 сентября 1997 года. Ему было 92, и его смерть прошла незамеченной: в те дни пресса была слишком увлечена обстоятельствами гибели принцессы Дианы. Но и это тоже не заставило бы его разочароваться в человечестве. Он слишком много понял о человеке, чтобы на него обижаться. И, как ни удивительно, не перестал его любить.

Tэги: ХОЛОКОСТ ЗИГМУНД ФРЕЙД ВИКТОР ФРАНКЛ ПСИХИАТРИЯ АУШВИЦ КОНЦЛАГЕРЬ ЛАГЕРЯ СМЕРТИ НЕВРОЗ ПСИХОТЕРАПИЯ

Скажи жизни «ДА»! Психолог в концлагере Виктор Франкл

Виктор Франкл (1905-1997) — знаменитый австрийский врач, психотерапевт, психолог и философ.

Во время второй мировой войны на собственном страшном опыте проверил собственную концепцию, на которой впоследствии была основана методика психотерапевтического лечения — логотерапия. В книге описано время пребывания в концентрационном лагере в военное время. Во время жизни в нечеловеческих условиях, в период голода, холода, психологического истязательства, болезней и мучений, на примерах тысяч страшных судеб Виктор Франкл подтвердил свою теорию. Теория о том, что в это страшное время выживали не физические сильные люди, а только те, кто имел стойкость духа. Выжили те, кто имел цель и смысл в будущем. Наличие смысла жизни спасло жизнь Виктора Франкла в это страшное время.

В книге идет речь об обычном обитателе лагеря, без особого «положения». Рассказ без сантиментов, хотя при должном воображении, вызывает слезы. (У меня это случилось несколько раз). После такой истории- чувствуешь себя непосвященным в тягости военного времени, понимаешь, что такое фашизм, что такое мир.

Главная цель книги — рассказать то, что чувствовали заключенные со стороны психологии, что они пережили. Рассматривается тенденциозность личностных изменений, анализ изменений личности в группах. «Болезнь колючей проволоки» — острая психологическая реакция, «психопатология масс».

Из книги вы узнаете о жестком голоде, о том как людей доводили до физического истощения, не предоставляя теплого ночлега и одежды. (Для информации: калорийность питания в концлагерях составляла от 500 до 800 Калл в сутки). При всем этом специально подобранная «команда управления» истязала замученных людей дополнительными физическими и моральными способами. Садизм в чистом виде. Как выжили все эти люди, как выжил Франкл — современному человеку не понятно.

Наверное, все слышали о газовых камерах и видели фильмы о концлагерях. В действительности «машина смерти работала» на максимальной мощности. Нацисты проводили селекцию по полу, возрасту, физическим особенностям и работоспособности. Человека в концлагере не было, был номер. Раздавлена личность, уничтожена жизнь, нацисты забирали все, в том числе здоровье и рассудок. К счастью, некоторые люди выжили. Виктор Франкл утверждает, что причина кроется в силе духа, именно «упрямство духа» помогло ему выжить.

«А кому-то удалось уцелеть просто благодаря тысячи или тысячам счастливых случайностей или просто милости Божьей — можно назвать это по-разному. Но мы, вернувшиеся, знаем и можем с полной уверенностью сказать: лучшие не вернулись».

Фаза первая. Прибытие в лагерь.

«Шок прибытия». Эшелон двигался много дней и ночей. Никто не знал, куда идет поезд. Предполагали, что на завод, но когда люди увидели название станции, каждый в вагоне слышал стук своего сердца… «Аушвиц».

Люди видят колючую проволоку под напряжением, смотровые вышки, прожекторы, длинные колонны людей, которые напоминают скелеты и все это на огромной территории. Высокие дымовые трубы и бараки. Людей охватил глубочайший страх. Придется свыкаться с ужасом, который пропитал каждую клеточку их обессиленных тел.

Первая селекция

Легкое движение рукой, так холеный офицер СС распределял — быть или не быть. Вечером все узнали, куда отправили тех, кто остался в другой группе. В ближайшие часы после прибытия 90% людей из эшелона были убиты в газовых камерах. При входе висела табличка «Баня».

Тем, кому «повезло» предстояла дезинфекция, полное бритье и сдача всего имущества, в том числе приличной обуви и одежды. Черта под прежней жизнью подведена.

Голое существование

У людей не было больше ничего, кроме их собственного тела. Иллюзии на спасение рушились одна ха другой, и первый шок — защитная реакция человека, который должен был смениться неожиданным спасением — тоже пропал.

Фаза вторая. Жизнь в лагере

Первоначальный шок у заключенных постепенно сменяется относительной апатией, состояние, когда в душе что-то отмирает. По наблюдениям Виктора Франкла, людей начинает мучить тоска по близким, затем появляется отвращение от всего вокруг. Затем начинается угасание нормальных чувств. Например, брызги нечистот на лице, наблюдение за садистскими экзекуциями надзирателей, истязание товарищей, и смерть вокруг уже не трогают, на второй стадии появляется полное безразличие ко всему происходящему.

Что причиняло боль?

Апатия, внутреннее отупение, безразличие, как проявление второй фазы психологической реакции несколько облегчало жизнь заключенного. Пинки и унижения уже не так ранят. Больше мучила душевная боль, возмущение против несправедливости. Тяжело переносили презрение, с которым осуществлялись побои. Человек здесь не человек, ни личности, ни имени, только.

Мечты заключенных

Вся жизнь заключенных была вокруг примитивной потребности выжить. Невозможность удовлетворить первичные потребности: помыться, утолить голод, согреться — становятся основным, о чем мечтали люди.

Счастье узника

Тяжелая книга. Несколько меняет ценности, начинаешь задумываться о том, о чем раньше и не пытался. По-другому начинаешь смотреть на то, что имеешь. Большое счастье, что мы живем в мирное время, большое счастье, что этот ад теперь только в воспоминаниях и на бумаге.

Читайте с нами, читайте больше нас!

Пять пороков команды или притча о лидерстве
5 правил выдающейся эффективности. Как достигать главных целей без перегрузок и выгорания
Роман Грегори Дэвида Робертса «Шантарам». Жанр «Триллер»

Виктор Франкл «Сказать жизни «Да!». Психолог в концлагере»

Тот кто знает «зачем» жить, преодолеет почти любое «как»

Статичный человек так устроен, — здесь всегда включается система самосохранения, — психика стремится вычеркнуть самые больные и тяжёлые моменты его жизни. И даже если этот опыт мы потом находим для себя полезным (необходимым для взросления души), — то всё же вытесняем его куда-то в «событийные» глубины своего подсознания так глубоко… Достать это можно только, если хорошо знаком с болью птср-переживания.

Мало кто умеет обращать свою боль (и опыт) в нечто такое, что способно поднять «с колен» многих других.

Виктор Франкл как раз из тех, кого всегда мало. Его жизнь попала на разлом самого тяжёлого времени. И в период с 1942 по 1945гг, — департированный в нацистский концлагерь, — он не только выжил сам, там где выжить было невозможно…

Его экзистенциальная терапия, основанная в том числе на визуализации человеческой воли, помогла уцелеть и не сойти с ума многим другим, — оказавшимся за колючей проволокой этого кромешного ада.

Чем ценна эта книга, — в ней нет деструктива какой бы то ни было идеологии: суть изложения любого медика — это внятно и хладнокровно оценить «анамнез» происходящего.

Чем ценна его терапия, — это новый гуманный подход, позволяющий включать резервы и ресурсы человеческой психики, — и именно она давлеет над всеми поступками и мотивациями даже измотанного и надломленного тела.

Франкл еще накануне войны завершил разработку своей теории о стремлении к смыслу как главной движущей силы поведения и развития личности. И в концлагере она получила беспрецедентную проверку жизнью. Позже он от себя напишет: наибольшие шансы выжить у тех, кто знает ради Чего ему стоит выжить.

В том что выжил он сам (все остальные его родные, разлучённые в лагерях, погибли) сплелись в фатальной нити Случайность и Закономерность. Случайность заключалась в том, — леча других заключённых, он оказался силой инерции этой машины смерти. Закономерность такого выживания носит характер его идейного убеждения: сколь бы много ударов не пришлось терпеть — из этой «битвы» можно выйти Человеком. Сломленным, уставшим, больным и растерзанным. Но Человеком! С цельной личностью и с горьким понимаем смысла происходящего. Человеком, способным на глубокое познание себя и возможность сострадания к другому. Особенно когда твоё профессиональное вмешательство ценно для остальных (менее стойких и выносливых).

Трудно писать на такие книги хладнокровно, внятно и без патетики. Трудно… Потому что жизнь Франкла (основные вехи его биографии) похожи на скромный подвиг. Подвиг, — не ради славы, признания и научных степеней. А ради любви к профессии аналитика и любви к людям, на которых эта аналитика ориентирована и отлажена.

***

«Каждому времени требуется своя психотерапия», — писал он. Франклу удалось нащупать тот особый нерв времени, который требовал решения тех специфических и тяжёлых запросов, которые объективно вышли на поверхность у измотанного страданиями социума.

«Упрямство духа» — это суть его экзистенции. И особая формула выживания там, — где многими были потеряны все смыслы и привычные гуманные ориентиры.

В своих трудах Франкл в контексте грамотной аналитики виртуозно разделяет «аспекты» души и духа (и здесь речь идёт безусловно не только о метафизике или теологии как таковых). -Хотя бы потому, что духовность не исчерпывается религиозностью: ибо глубокий аналитик способен помочь каждому.

***

Первый вариант книги «Психолог в концлагере» был надиктован им за 9 дней, вскоре после освобождения, и вышел в 1946 году анонимно, без указания авторства. Первоначально автор хотел печататься анонимно, — только под своим лагерным номером 119104. Франклу было мучительно больно обнажать личные переживания. Позже его стали убеждать в том, что анонимность обесценивает публикацию, а открытое авторство, наоборот, повышает её идейную ценность. И он, переборов страх собственного раскрытия, набрался мужества ради дела подписаться собственным именем.

***

И здесь стоит отметить, — книга оказалась в определенном смысле не чувствительна к пристрастиям интеллектуальной моды.

5 раз она объявлялась «книгой года» в США. За 30 с лишним лет она выдержала несколько десятков изданий общим тиражом свыше 9 миллионов экземпляров. Когда же в начале 1990-х годов в США по заказу библиотеки Конгресса проводился общенациональный опрос с целью выяснить, какие книги сильнее всего повлияли на жизнь людей, американское издание книги Франкла вошло в первую десятку. И сейчас, перечитывая её и слыша отзывы других (тех, кто по субъективным причинам оказался в очень травматических связках и склейках) — я могу именно от себя скромно резюмировать: это Классика. Причём не только психологии как таковой. Всё, о чём говорит Франкл, написано таким человечным и понятным языком, — он будет понятен каждому взрослому и много пережившему человеку.

***

Когда Франкл писал свои воспоминания, перед ним не единожды становился вопрос именно Мотивации изложения подобного материала. И, соб-но, главное для него — было отразить переживания тех, кто оказался «изнутри». Его воспоминания аутентичны в первую очередь с той точки зрения, — сколь много «маленький человек» может вынести, выстрадать, выплакать и вывернуть себя наизнанку… И всё равно остаться тем, кто пойдёт дальше на маленький огонёк слабой надежды, — постепенно выйдя за пределы своих собственных эмоциональных возможностей. Автор написал о бесконечных «малых» мучениях, которые заключённый испытывал каждый день. О том, как эта мучительная лагерная повседневность отражалась на душевном состоянии обычного среднего заключённого. И это не героический эпик о гибели мучеников, — а скорее вязкие будни незаметных, безвестных жертв концлагерей и масса тихих, незаметных смертей…

***

Здесь нет сентиментального флёра и мрачного романтизма, — которыми давно принято спекулировать во всех жанрах подобной тематики. То, о чём рассказывает читателю Франкл, — это особая серая проза тех мест, в которых он сам изо дня в день скромно и усердно боролся «просто» за сохранение своей жизни. И то была борьба всех против всех. Холодно и методично он вспоминает об очередной «селекции» ослабевших, обессиленных, неработоспособных… Каждый делал всё возможное, чтобы не оказаться в таком вагоне… Обезличенные номера в списке к отправке поездов в крематории, газовые камеры, места массовых убийств…

***

И холодным лезвием пронзает насквозь его пронзительное и хлёсткое: «Но мы, вернувшиеся, знаем и можем с полной уверенностью сказать: лучшие не вернулись!»

Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)

… 6 сигарет. Когда же я стал обладателем 12 сигарет, то почувствовал себя богачом. Ведь 12 сигарет — это 12 порций супа, это уже почти спасение от голодной смерти, отсрочка ее по крайней мере на две недели! Позволить себе роскошь курить сигареты мог только капо. Особое усердие вознаграждалось сигаретой. (… ) Когда мы видели, что наш товарищ вдруг закурил до того бережно хранимую им сигарету, мы знали — он уже полностью отчаялся, он не верит, что выживет, да и не имеет на это шансов. И обычно так и случалось. Люди, почувствовавшие близость своего смертного часа, решали напоследок получить каплю хоть какой-то радости…

***

Душевная жизнь заключённого. Эти откровения Франкла носят характер скорее не объяснения происходящих психических реакций (хотя он сам хотел отразить именно их), — это больше похоже на возможность для понимания того, что понять очень сложно…

И отрешённая дистанция (необходимая в профессии аналитика) того, кто сам скромно жил под номером, — она как бы накладывает на основной текст «кристаллы» переживаний других. Работая на изматывающих стройках и пытаясь выжить, автор во многих местах набирается мужества говорить и о личных переживаниях. Хотя и стремится изначально лишь объективно отразить нерв других обезличенных «номеров». — Патопсихология и «война нервов». Синдром «колючей проволоки»… Это тот страшный человеческий материал, который принято кратко обозначить как «переживания заключённых концлагерей».

***

Шок прибытия в лагерь (который порой предваряет само прибытие), — по словам Франкла им казалось, что их везут «на какое-то военное предприятие, где их заставят работать». ..

Панический ужас от прибытия, рассеянный в сером утреннем свете с бредущими куда-то обезличенными серыми фигурами… Бесконечная сетка колючей проволоки, вышки и прожекторы.

… Входить в великий ужас… Свыкаться с ним… Последний крик убиваемого… Как постоянный крик человека, которого всё время убивают… -У человеческой психики свои пределы и понимание происходящего. Франкл по приезде в лагерь увидел в этом всём образ виселицы… Это было мгновенное помрачение (как сон наяву) — а быть может, именно мобилизация многих процессов его подсознания…

PS Я не хочу заканчивать этот отзыв на депрессивной ноте. Хотя бы потому, — мотивация написания этой книги: Помочь другим собрать себя заново… Даже когда собирать уже не из чего… Но тёплая волна авторской надежды, — и беззаговорочный глубокий опыт в его профессии, — даёт право на новое ощущение завтрашнего дня (даже если для кого-то это самое завтра на время утеряно).

PPS Мои личные рекомендации, — это именно тот золотой фонд классики, ориентированный изначально для широкого круга взрослого мотивированного читателя. Очень сильная вещь. Десять из Десяти.

Обзор книги «Сказать жизни «Да!»: психолог в концлагере», Виктор Франкл

Если вас заинтересовала данная книга, то вы, скорее всего, полностью отчаялись и разочаровались в жизни. Когда у человека опускаются руки, он находится на грани: отсюда вытекает неспособность собраться и начать что-либо менять. Однако такой подход только усугубляет ситуацию и вгоняет в более тяжелую депрессию. Произведение австрийского писателя Виктора Франкла «Сказать жизни «Да!»: психолог в концлагере», написанное от первого лица, повествует историю человека, прошедшего через ад на земле и выбравшегося из этого состояния. В случае, если такое описание напомнило вас самих, советуем ознакомиться с подробным обзором книги от https://lindeal.com.

Общая характеристика книги

В основе книги лежит концепция, которая заключается в поиске счастья и смысла жизни в самых тяжелых ситуациях. Виктор Франкл – австрийский психолог, сумевший выжить в концлагере во времена Второй Мировой. Это произведение рекомендуется к прочтению тем людям, которые потеряли всё, но не пали духом и продолжили бороться. В концентрационном лагере мало кому удавалось выжить: суровые условия, жестокое обращение и отсутствие нормальной пищи убивали практически всех. Однако в этом случае на выживание влияли не только крепкая физическая форма и общая выносливость организма: чаще всего погибали полностью отчаявшиеся люди, потерявшие какой-либо смысл жизни. Виктор Франкл, благодаря своему образованию, знал, как влиять на психическое состояние человека, поэтому изо всех сил старался помогать заключенным. Такой подход позволял ему самому легче переносить настоящий ад, который повторялся ежедневно, и, как казалось бедным людям, не собирался останавливаться. Естественно, военное время – страшный период, однако даже в нынешних реалиях множество людей страдают от отсутствия желания жить по каким-либо причинам. О способах борьбы с унынием автор рассказывает на страницах произведения.

Кому подойдет это произведение?

Мы советуем вам поближе познакомиться с книгой австрийского психолога Виктора Франкла, если вы:

Находитесь в глубокой депрессии, из которой, как вам кажется, нет выхода.
Пережили какое-то потрясение и уже долгое время находитесь в состоянии полного опустошения.
Хотите вновь стать счастливым.
Не знаете, как взять себя в руки и начать менять свою жизнь.
Считаете, что ваша жизнь скучна и рутинна.

Удивительно, как автор, ежедневно видя смерти других заключенных лагеря, продолжал держаться за тонкую ниточку жизни. Эта книга – невероятная история, которая способна кардинально изменить восприятие реальности. Несмотря на то, что мужчине приходилось наблюдать за тем, как ломались и отступали другие, он нашел в себе силы и мужество, чтобы двигаться дальше, и, выбравшись из этого ужаса, поделился советами и опытом с читателями. Люди, прочитавшие книгу, советуют знакомиться с ней в сложные периоды жизни. Именно в такие моменты слова автора как никогда лучше отрезвляют и подбадривают.

Почему вам стоит прочитать данную книгу?

Произведение не зря получило такую большую популярность и разошлось миллионными тиражами по всему миру. Прочитав эту книгу, человек полностью меняет отношение к своей жизни. Если вы чем-то не довольны и желаете изменить свою реальность, эта книга – то, что вам нужно.

Верно подобранные слова и правдивая история австрийского психолога Франкла не только мотивирует, но и заставляет по-другому взглянуть на обыденные, казалось бы, вещи. Автор показывает, что, даже живя в концлагере, люди справлялись со всеми трудностями. Им было сложно, но они не сдались и выжили, поэтому получится и у вас.

Коротко об авторе книги Викторе Франкле

История жизни Виктора Франкла началась в Вене. Уже в юном возрасте предпосылки к будущей профессии отчётливо прослеживались в его интересах, и мальчик активно увлекался психологией. Темой выпускной работы в гимназии так же стала психология философского мышления. В 1923 году молодой Франкл окончил венскую гимназию и поступил в высшее учебное заведение. Его профилем стали медицина и психиатрия. Особенно сильно студента увлекала психология депрессии и суицида. Большой вклад в развитие Франкла как психолога внесли работы Фрейда и Адлера.

В ходе обучения мужчина создал несколько проектов, которые были направлены на предотвращение самоубийств. В 1924 году, когда Виктор занял должность президента одной из школ Вены, им была создана уникальная программа, которая поддерживала и морально помогала студентам в экзаменационный период.

В 1942 году Франкл попал в концлагерь. Там он встретил доктора Карла Флейшмана, который попал в заключение чуть раньше него. Они вместе начали разрабатывать проект по созданию организации для оказания психологической помощи заключённым. Основная задача программы – поддержка людей для преодоления шока от сложившейся ситуации. Особенно сильно в такой помощи нуждались больные и пожилые люди, поэтому большее внимание было сконцентрировано на них. Метод мужчины был предельно прост: он выводил заключённых из отчаяния и помогал увидеть окружающую действительность объективно. Группа поддержки предотвращала самоубийства и вселяла в людей веру. Благодаря работе организации, заключённые начинали по-другому относиться к происходящему и выживали.

Содержание произведения

Книга четко расписывает состояние человека, который попал в концлагерь. Там Виктор Франкл разбирает все стадии от поступления в заключение до освобождения из него. Однако акцент в книге делается не на сам факт нахождения в этом ужасном месте, а на психологические изменения человека. Автор пишет, что люди, попавшие в заключение, теряли свою человечность сразу после присвоения личных номеров. Система просто ломала их. Ежедневные страдания заставляли их превращаться в простых существ, лишенных каких-либо положительных качеств, присущих обычному человеку. На смену им приходили разочарование, апатия, депрессия и безразличие к происходящему. На самом деле, такое поведение ведь вполне оправдано: человек попадает в ужасные условия и вынужден жить, вернее существовать, в них из-за неспособности что-либо изменить. Единственный вопрос, который себе задавали эти люди – зачем так страдать? Именно об этом на страницах книги рассуждает Виктор Франкл.

Книга «Сказать жизни «Да!»: психолог в концлагере» за 5 минут: основные тезисы

Жизнь дана человеку не просто так. Естественно, в тяжелые моменты человек не думает о ценности жизни и полностью уходит в апатичное состояние. Однако каждый человек имеет определенную миссию на земле, которую способен осуществить только он. Именно цель помогает держаться на плаву и не сдаваться. Найдите хотя бы одну причину продолжать бороться, и вы увидите, как ваша жизнь поменяется в лучшую сторону, а проблемы станут восприниматься легче.
Мечты и любовь – отличные помощники в борьбе с отчаянием. Даже если всё очень плохо, важно помнить, что в вашей жизни есть как минимум один человек, который любит и ценит вас. Боритесь ради него, если не хотите делать это для себя самого.
Страдания каждый воспринимает по-разному. У каждого из нас в жизни точно возникали трудные ситуации, из которых, как тогда казалось, просто не было выхода. Страдания могут быть кратковременными или долгими, мучительными. В этом случае важно то, как вы перенесете их. Многих такие ситуации ломают, а кто-то выходит из них абсолютно другим человеком. Помните, что всё это дано нам не просто так: любая трудность дарит людям бесценный опыт, который точно пригодится в будущем.

Заключение

Главной целью автора было не описание событий, происходивших в концлагере, а рассказ о внутренних переживаниях заключенных. Исследовав поведение людей, Франкл пришел к выводу, что выживали сильные духом, а не физически. Вопрос о смысле жизни когда-либо ставил перед собой любой человек. Однако данное произведение лучше всего подойдет тем, кто потерял эту тонкую ниточку и полностью отчаялся. Углубившись в тему, можно понять, насколько важны банальные мелочи. Надеемся, что книга Виктора Франкла и обзор от https://lindeal.com, заставили Вас задуматься над своей жизнью и начать что-либо менять для ее улучшения. Поверьте, не всё настолько плохо, как вам кажется. Стоит лишь немного поменять маршрут и найти то, что делает вас счастливее.

Понравилась статья? Поделитесь и расскажите друзьям!

Информация о материале: Юлия Абдулбарова; 7 месяца(ев) назад
Информация о материале: Создано: 15 февраля 2022; Просмотров: 675

VFI – Виктор Франкл – Биография

Виктор Эмиль Франкл

1905

26 марта: Виктор Эмиль Франкл родился в Вене вторым из трех детей. Его мать, Эльза Франкл, урожденная Лев, родом из Праги, его отец Габриэль Франкл, директор Министерства социального обслуживания, родом из Южной Моравии.

1914-1918

Во время первой мировой войны семья переживает горькие лишения; иногда дети ходили просить милостыню к фермерам.

1918-1923

В школьные годы Франкл посещает публичные лекции по прикладной психологии. Он начинает переписку с Зигмундом Фрейдом. Рукопись, которую он отправляет Фрейду, публикуется в Международном журнале психоанализа.

1921

В возрасте 15 лет Франкл читает свою первую публичную лекцию « О смысле жизни ». Его чувствительность к социальному неравенству приводит его к тому, что он становится функционером «Молодых социалистических рабочих».

1923

Франкла все больше привлекает Адлерианское движение индивидуальной психологии с его упором на общественные и социальные реформы.

1924

Франкл изучает медицину в Медицинской школе Венского университета и становится представителем Австрийская социалистическая ассоциация старшеклассников. Он регулярно посещает собрания кружка Альфреда Адлера в венском «Кафе Зиллер». Как самому молодому участнику, ему дали прозвище «Бенджамин».

1925

Статья Франкла «Психотерапия и мировоззрение » опубликована в «Международном журнале индивидуальной психологии». Он стремится исследовать границу между психотерапией и философией, сосредотачиваясь на фундаментальном вопросе смысл и ценности – тема, которая станет центральной темой его жизненного творчества.

1926

Франкл выступает с публичными лекциями на конгрессах в Дюссельдорфе, Франкфурте, Берлине. Он впервые выдвигает идею смыслоцентрированный подход к психическому исцелению, используя термин Логотерапия , основанная на греческом слове logos , означающем значение.

1927

Его отношения с Альфредом Адлером ухудшаются. Он критически относится к центральным принципам индивидуальной психологии. Его идеи для улучшения отвергаются самим Адлером. Франкл исключен из круга Адлера. Несмотря на это, дочь Адлера Александра (фото), Рудольф Дрейкурс и другие важные адлерианцы остаются его друзьями на всю жизнь.

1928-1929 гг.

Франкл организует молодежные консультационные центры в Вене. Известные психологи, такие как Шарлотта Бюлер и Эрвин Вексберг, присоединяются к Проект Франкла, предлагающий бесплатные консультации подросткам.

Он увлекается альпинизмом, который станет его страстью на всю жизнь.

1930

Он организует специальную консультационную инициативу в конце школьного семестра. Вследствие этого число число студенческих самоубийств значительно снижается. Франкл привлекает международное внимание: Вильгельм Райх приглашает его в Берлин, университеты из Праги и Будапешта хотят, чтобы он читал лекции.

1931-1932

После окончания Франкл начинает свою медицинскую карьеру в неврологической больнице «Мария Терезиен Шлоссль» в Вене. основан Фондом Натаниэля Ротшильда.

1933-1937

Франкл становится главным врачом «Павильона самоубийц для женщин» в психиатрической больнице «Штайнхоф» в Вене. В течение следующих трех лет он накопил значительный диагностический опыт, посещая около 3000 пациентов в год.

1937

Франкл открывает частную практику в качестве доктора неврологии и психиатрии. Всего через несколько месяцев ему придется закрыть его из-за нацистская аннексия Австрии и последующие ограничения для еврейских врачей.

В его статье Seelenaerztliche Selbstbestimmung он выступает против злоупотребления авторитетом терапевта для навязывания собственного мировоззрения — в частности, безудержного Немецко-националистическая идеология — на больном.

1938

После присоединения Австрии к нацистской Германии Франкл должен принять второе имя «Израиль». и называть себя «Fachbehandler» вместо врача. Его офис «арианизирован», и ему приходится переносить свою практику в родительский дом.

В ходе печально известных «ноябрьских погромов» погибают сотни евреев и разрушается множество синагог, в том числе великолепный «Храм Леопольдштедтера» рядом с домом Франклов.

1939

Его статья «Философия и психотерапия » опубликована в швейцарском медицинском журнале. В ней он вводит выражение «экзистенциальный анализ». философская основа логотерапии.

1940

Франкл становится директором неврологического отделения Ротшильдской больницы. клиника для еврейских пациентов. Несмотря на опасность для собственной жизни, он саботирует Нацистские процедуры, ставящие ложные диагнозы, чтобы предотвратить эвтаназию психически больных пациентов.

1940

Он получает иммиграционную визу в Америку, но решает продлить срок ее действия, не желая бросать своих старых родителей.

1941

Он начинает писать первую версию своей книги «Доктор и душа » (Aerztliche Seelsorge). в котором он закладывает основы своего система психотерапии, логотерапия и экзистенциальный анализ. Позднее, по прибытии в концлагерь Освенцим-Биркенау, он будет вынужден выбросить неопубликованную рукопись.

1941-42

Франкл женится на Тилли Гроссер, медсестре, которую он встретил в больнице Ротшильда. Вскоре нацисты заставляют молодую пару сделать аборт.

1942

В сентябре Виктора и Тилли арестовывают и депортируют вместе с родителями Франкла. в Терезинское гетто, к северу от Праги. Его сестра Стелла незадолго до этого сбежала в Австралию. его брат Уолтер и его жена пытаются бежать через Италию. Через полгода в Терезиенштадте его отец умирает от истощения.

1942

Франкл обращает внимание на психологические кризисы узников Терезинского лагеря. организация группы быстрого реагирования для шокированных новоприбывших. В его усилиях по борьбе с опасностью самоубийства к нему присоединяется сокамерница Регина Джонас. первая в мире женщина-раввин.

1944

Виктора и Тилли, а вскоре и его 65-летнюю мать отправляют в Освенцим-Биркенау. концентрационный лагерь. Его мать тут же убивают в газовой камере, а Тилли переводят в лагерь Берген-Бельзен. Через несколько дней Франкл выбран для перевода в трудовой лагерь. Его привозят в Кауферинг, а затем в Тюркхейм, вспомогательные лагеря Дахау в Баварии.

1945

В лагере Тюркхейм он заболевает брюшным тифом. Во избежание фатального коллапса сосудов во время ночами он не спит, реконструируя рукопись его книги Aerztliche Seelsorge на клочках бумаги, украденных из лагерной конторы.

1945

27 апреля лагерь освобождают американские войска. Франкла назначают главным врачом военного госпиталя для перемещенных лиц. Стремясь узнать о судьбе своей жены, он отправляется в трудное путешествие в Вену. В течение нескольких дней, он узнает о смерти жены, матери и брата, убитого в Освенциме вместе с женой.

1945

Полный отчаяния от осознания своих потерь, Франкл находит поддержку в своих друзьях. и в решимости переписать свою книгу. Его друг Бруно Питтерманн, ставший членом нового правительства, организует квартиру и работа для него — как и машинка.

1946

Франкл становится директором Венской неврологической поликлиники и будет занимать эту должность в течение 25 лет. Его реконструировано Эрцтлихе Зельзорге , с добавленной главой о «психологии концлагеря», является одним из самых первые книги, изданные в послевоенной Вене. Первый тираж распродан в течение нескольких дней.

1946

В течение девяти дней он диктует книгу Ein Psycholog erlebt das Konzentrationslager , который позже будет опубликован на английском языке как Man’s Search For Meaning .

1946

Он читает серию широко известных публичных лекций, в которых объясняет свои основные мысли о значении, устойчивости, и важность принятия жизни даже перед лицом больших невзгод. Эти лекции впоследствии опубликовано как Да жизни вопреки всему.

1947

Франкл женится на Элеоноре Швиндт; в декабре у них рождается дочь Габриэле.

Он расширяет и совершенствует свою теорию логотерапии не менее чем в восьми книгах, опубликованных в период с 1946 по 1949 год.

1948

Франкл получает докторскую степень. по философии с диссертацией на тему Бессознательный Бог . Он становится адъюнкт-профессором неврологии и психиатрии Медицинской школы Венского университета.

1948

Он пишет свою драму Синхронизация в Биркенвальде , в которой он опирается на свой собственный опыт в концентрационных лагерях. используя воображаемый лагерь в качестве фона для иллюстрации экзистенциальных вопросов, таких как вина, страдание, ответственность и внутренней свободы.

1950

На основе серии лекций он пишет книгу « Homo Patiens » с ее центральной тема о том, как поддержать и утешить страдающих людей.

В «Salzburger Hochschulwochen» Франкл излагает свои «Десять тезисов о человеческой личности», краеугольным камнем антропологической основы логотерапии.

1954

Университеты Англии, Голландии и Аргентины приглашают Франкла читать лекции. В США Гордон Олпорт продвигает Франкла и издание его книг.

1955

Франкл становится профессором Венского университета. Он начинает работать приглашенными профессорами в зарубежных университетах.

1959

«Человек в поисках смысла » опубликован в США под первым названием «От лагеря смерти к экзистенциализму» .

1961

Франкл становится приглашенным профессором Гарвардского университета. Обращаясь к теме личной свободы, он делает часто цитируемое замечание, что «Статуя Свободы на восточном побережье должна быть дополнена Статуей Ответственности на Западном побережье».

1966

Он пишет свою наиболее систематизированную книгу на английском языке, The Will To Meaning . Лекционные туры часто приводят его в США, Южную Америку и Азию.

1966

Франкла приглашают выступить в тюрьме Сан-Квентин. Его взгляды на личную ответственность, вина и искупление сильно резонируют с сокамерниками, и его просят произнести особое послание заключенному, приговоренному к смертной казни.

1970

Международный университет Соединенных Штатов в Сан-Диего, штат Калифорния, устанавливает кафедру логотерапии.

1971

Франкл начинает брать уроки пилотирования. В 1973 году он получает сертификат одиночного полета.

1980

Первый Всемирный конгресс по логотерапии проходит в Сан-Диего, штат Калифорния.

1986

Самая выдающаяся ученица Франкла Элизабет Лукас открывает 9-й0022 Южногерманский институт логотерапии , предлагает первое профессиональное обучение логотерапии и экзистенциальному анализу.

1988

В День памяти, посвященный 50-летию присоединения Австрии к Нацистской Германии Франкл высказывается против концепции «коллективной вины».

1988

Франкл празднует свою вторую бар-мицву в Иерусалиме.

1991

Библиотека Конгресса перечисляет «Человек в поисках смысла » как «одну из десяти самых влиятельных книг в Америке».

1993

Чикагский университет Норт-Парк присвоил Элли Франкл звание почетного доктора в знак признания работы ее жизни, посвященной логотерапии.

1995

Франкл пишет свою автобиографию « Воспоминания ».

1997

Опубликована последняя книга Франкла: Человек в поисках окончательного смысла .

1997

Виктор Франкл умирает от сердечной недостаточности 2 сентября.

Контакт

Импрессум

Виктор Франкл: Психология концлагеря

Каким был опыт пребывания Виктора Франкла в концентрационном лагере? Что он узнал о психологии?

Виктор Франкл был отправлен в Освенцим, а также в другие лагеря Находясь там, он наблюдал три стадии психологического состояния человека во время его пребывания в концентрационном лагере. Поняв это, Франкл полагал, что сможет развить психологию, которая помогла ему выжить.

Узнайте больше о Викторе Франкле, психологии концентрационных лагерей и о том, как Франкл разработал логотерапию.

Виктор Франкл попал в концлагерь четырех разных лагерей, включая Освенцим. Франкл заметил, что психологическое путешествие узника концлагеря проходило 3 основные фазы и 3 сопутствующих симптома :

После поступления в лагерь первичным симптомом был шок.
Когда они прочно укоренились в лагерной рутине, первым симптомом стала апатия.
После их освобождения и освобождения основным симптомом была деперсонализация.

Фаза 1: Поступление + Шок

Эмоциональный или психологический шок возникает, когда мы сталкиваемся с ситуациями, которые слишком напряжены для того, чтобы мы могли их сразу же обработать . Шок может проявляться по-разному, но главная категория, о которой говорил Франкл, — это ненормальные реакции.

Люди ненормально реагируют на ненормальные ситуации. Другими словами, когда мы сталкиваемся со стрессовой ситуацией, у нас возникают реакции, часто противоречащие ситуации , например смех на похоронах. Ненормальные реакции на ненормальные обстоятельства на самом деле являются нормальными и ожидаемыми реакциями. На самом деле, чем более вы нормальны, тем более ненормальны ваши реакции на ненормальные обстоятельства. Время, проведенное Виктором Франклом в Освенциме, помогло ему увидеть эти психологические принципы.

Франкл называет четыре ненормальные реакции: бред передышки, чувство юмора, любопытство и отсутствие страха.

Иллюзии передышки: Мы надеемся на хороший исход в ситуациях, даже если есть много свидетельств обратного.
- Пример: Виктор Франкл попал в концлагерь, когда его вместе с 1500 другими людьми отправили в лагерь поездом. Когда их поезд прибыл в Освенцим, в поезд села небольшая группа узников. Все они были выбриты и одеты в типичную тюремную форму, но выглядели здоровыми, румяными, упитанными и, казалось, имели хорошие манеры.
  - Эти заключенные представляли собой «специально отобранную элиту», которых намеренно поддерживали в добром здравии, чтобы приветствовать новых заключенных и использовать их склонность к мании отсрочки . «Здесь все будет хорошо! Мы счастливы и сыты, и вы тоже!»
Юмор: Очевидно, не было ничего смешного в концентрационных лагерях и их репутации, и все же можно было найти заключенных, которые шутили над ситуацией, например, что в душевых Виктора Франкла в концлагере была, по крайней мере, настоящая вода. лагерь.
Любопытство: попадание в концлагерь вынуждало заключенных столкнуться лицом к лицу со своей смертностью, но вместо того, чтобы чувствовать тревогу по этому поводу, многие заключенные задавались вопросом, выживут ли они с беспристрастным, почти клиническим любопытством.
- Пример: Франкл попал в аварию при восхождении, и в момент падения он думал, не сломает ли он себе череп или получит другие травмы, но он не боялся исхода.
Отсутствие страха: несмотря на то, что многие заключенные уже знали о высокой смертности в концентрационных лагерях, на этом первом этапе они еще не боялись смерти, потому что реальность того, что они действительно могут В Освенциме Виктор Франкл наблюдал за такими реакциями.

(Краткое примечание: ученые считают, что наш мозг использует эти аномальные реакции для снятия стресса, поэтому на самом деле это нормальные реакции. Стресс вредит нашему телу и мозгу, поэтому, естественно, они сопротивляются.)

Это было просто начальная реакция. Шли дни, и шок, в конце концов, прошел, и заключенные прекратили свои ненормальные реакции. Для Виктора Франкла жизнь в концентрационном лагере стала новой мрачной реальностью.

Фаза 2: рутина + апатия

Со временем заключенные стали вживаться в своеобразный распорядок в лагерях, но распорядок в данном случае был беспощадным и жестоким. У заключенных не было иного выбора, кроме как впасть в состояние апатии.

Апатия — это защитная оболочка, защитный механизм, который позволял заключенным сохранять свои эмоциональные силы для самой важной задачи: сохранения своей жизни и жизни других. Это что-то вроде эмоциональной смерти, когда люди направляют свою энергию на выживание, а не на чувства.

У заключенных не было энергии, чтобы поддерживать напряженную эмоциональную внутреннюю жизнь — режим выживания низводит людей до «примитивного уровня», регрессия к самым основным жизненным потребностям. Апатия позволяла заключенному пережить регулярные побои, недоедание, смерть окружающих и мучительную несправедливость, не теряя рассудка.

Пример: Франкл работал в бараке для больных сыпным тифом в лагере, и пациент только что умер. Сначала другие арестанты сорвали с тела одежду, еду, имущество. Затем пришел другой заключенный, чтобы забрать тело, протащив его за ноги вверх по двум маленьким лестницам, голова трупа ударилась со «сверхъестественным дребезжащим звуком». Франкл отреагировал на эту ситуацию, апатично съев свой обед.

Мы находим это изображение тревожным, но Франкл не мог позволить себе, чтобы оно беспокоило его, иначе он пропустил бы один из своих немногих небольших приемов пищи в день. Его инстинкт выживания взял верх над любой сложной эмоциональной реакцией, которую он мог иметь, и оставил его в состоянии апатии.

Этап 3: Освобождение + Деперсонализация

Первые два этапа в концентрационных лагерях унесли множество жизней в результате казней или травм, болезней или самоубийств. Но некоторые заключенные выжили в лагерях и дожили до возвращения к жизни за заборами из колючей проволоки.

Заключенным не было даровано медленное возвращение к жизни — они были освобождены и немедленно возвращены в мир — и многие обнаружили, что этот мир совершенно отличается от того, который они покинули много лет назад.

Подумайте о аквалангистах и поворотах. Когда дайвер побывал в глубоком океане с высоким давлением, он должен очень медленно всплывать на поверхность, чтобы пузырьки воздуха из-за давления не попали в его кровоток и, в худшем случае, не убили его.
Напротив, заключенные были немедленно освобождены из ситуации, полной давления и стресса.

Можно предположить, что выжившие будут счастливы выбраться из лагеря и благодарны за возвращение к нормальной жизни. Но первые две фазы оказали негативное воздействие на психику заключенных, и они столкнулись с последними психологическими симптомами. Кроме того, очень немногие заключенные после освобождения получали психологическое кафе, и им приходилось самим решать проблемы.

Сначала заключенные почувствовали деперсонализация, психологическое состояние, при котором вы чувствуете себя оторванным от своих мыслей и своего тела. Вы смотрите на себя со стороны или чувствуете, что спите, а не присутствуете на самом деле.

Заключенные так долго были отрезаны от своих эмоций, что после освобождения у них возникали трудности с восприятием вещей, и они, в частности, утратили способность чувствовать положительные вещи. Им придется постепенно заново учиться чувствовать положительные эмоции.

Во-вторых, освобожденных заключенных испытали 3 негативные реакции: месть, горечь и разочарование.

Месть: заключенные очень страдали, и теперь они хотели заставить страдать других, или им было все равно, страдали ли другие.
- Франкл и еще один бывший заключенный шли по полю, когда наткнулись на партию свежих зеленых культур. Франкл хотел обходить молодые посевы, чтобы они их не уничтожили; — закричал его друг. — Разве мало у нас отобрали? Мою жену и ребенка отравили газом, а вы бы запретили мне наступать на несколько стеблей овса!
Горечь: Люди, которые не были в лагерях, утверждали, что не знали, что там происходит, или что они тоже пострадали по-своему. Заключенные задавались вопросом, почему они страдали в лагерях только для того, чтобы их выпустили в мир, который не признает и не заботится об их страданиях, что заставляло их чувствовать горечь.
Разочарование: бывшие заключенные часто обнаруживали, что мир, в который они так стремились вернуться, совсем не похож на то, что они себе представляли.
- Например, мужчины и женщины, выжившие в концлагерях, хотели снова найти своих близких или вернуться к прежней жизни. Но многие бывшие заключенные были освобождены только для того, чтобы обнаружить, что их никто не ждет, или их дома больше нет, или их города отличаются от того, что они помнили.

Итак, теперь мы определили 3 психологические фазы заключенных. Концлагеря Второй мировой войны были местом ужаса и страданий, и все же иногда узники сопротивлялись окружающим их внешним силам и находили психологическое облегчение или даже радость. Как они это делают? Опыт концлагеря Виктора Франкла привел к его теории логотерапии.

Виктор Франкл

ВИКТОР ФРАНКЛ

1905 — 1997

Доктор К. Джордж Бори
Шиппенсбургский университет

В сентябре 1942 года молодой врач, его новая невеста, его мать, отец, и брата, были арестованы в Вене и отправлены в концлагерь в Богемии. Это были события, которые произошли там и в трех других лагеря, которые вел молодой врач — узник 119,104 — реализовать значение осмысленности жизни.

Одним из первых событий, подтвердивших суть дела, была потеря рукопись — дело всей его жизни — во время его перевода в Освенцим. Он вшил его в подкладку пальто, но был вынужден выбросить. Это в последнюю минуту. Он провел много последующих ночей, пытаясь реконструировать это, сначала в его уме, затем на полосах украденной бумаги.

Еще один знаменательный момент наступил во время предрассветного марша для работы над прокладке железнодорожных путей: Другой заключенный вслух задавался вопросом о в судьбы своих жен. Молодой доктор стал думать о своем собственный жена, и понял, что она присутствует внутри него:

Спасение человека через любовь и в любви. я понял как человек, у которого ничего не осталось в этом мире, все еще может знать блаженство, пусть только на краткий миг, в созерцании возлюбленной. (1963 г., п. 59)

И на протяжении всего своего испытания он не мог не видеть, что среди тех шанс на выживание, это были те, кто держался за видение в будущем — будь то важная задача, стоящая перед ними, или возвращение к их близких — которые, скорее всего, переживут свои страдания.

На самом деле это была бы осмысленность, которую можно было бы найти в страдания сама по себе, которая произвела бы на него наибольшее впечатление:

(T)вот и цель в этой почти бесплодной жизни как созидания, так и наслаждения и который допускает только одну возможность высоконравственного поведения: а именно в отношении человека к своему существование, и существование, ограниченное внешними силами. .. Без страданий и смертью человеческая жизнь не может быть полной. (1963, стр. 106)

Этим молодым врачом был, конечно же, Виктор Эмиль Франкл.

Биография

Виктор Франкл родился в Вене 26 марта 1905 года. Его отец, Габриэль Франкл был сильным, дисциплинированным человеком из Моравии, работавшим его путь от правительственной стенографистки до директора министерства социальной службы. Его мать, Эльза Франкл (урожденная Лион), была более мягкосердечная, благочестивая женщина из Праги.

Средний из троих детей, юный Виктор был не по годам развитым и сильно любопытный. Даже в нежном четырехлетнем возрасте он уже знал, что хотел быть врачом.

В старших классах Виктор активно участвовал в местной молодежной Социалистический Организация рабочих. Его интерес к людям привел его к в изучение психологии. Он закончил свои школьные годы с психоаналитический очерк о философе Шопенгауэре, опубликованный в Международный Journal of Psychoanalysis, и начало довольно интенсивного переписка с великим Зигмундом Фрейдом.

В 1925 лет, через год после выпуска и на пути к медицинскому степень, он встретился с Фрейдом лично. Теория Альфреда Адлера была более Впрочем, Франклу по душе, и в том же году он опубликовал статью — «Психотерапия и Weltanschauung» — в Adler’s International Journal of Individual Психология. В следующем году Франкл использовал термин логотерапия в публичной лекции для в первый раз и начал совершенствовать свою особую марку венского психология.

В 1928 и 1929 годах Франкл организовал бесплатные консультационные центры для подростков в Вене и шести других городах, и начал работать в психиатрический Университетская клиника. В 1930 году он защитил докторскую диссертацию по медицине. и был повышен до помощника. В последующие годы Франкл продолжение его обучение в области неврологии.

В 1933 году он был назначен заведующим отделением для женщин-самоубийц в Психиатрическая больница, ежегодно принимающая много тысяч пациентов. В 19В 37 лет Франкл открыл собственную неврологическую практику. психиатрия. Через год гитлеровские войска вторгаются в Австрию. Он получил виза в США в 1939 году, но, беспокоясь о своих престарелых родителях, позволил истекает.

В 1940 году Франкл был назначен заведующим неврологическим отделением Ротшильд Больница, единственная больница для евреев в Вене во время нацизма. режим. Он ставил своим пациентам множество ложных диагнозов, чтобы обойти новая политика, требующая эвтаназии психически больных. Это было в течение этот период, когда он начал свою рукопись, Ärztliche Seelsorge — на английском языке, Доктор и душа .

Франкл женился в 1942 году, но в сентябре того же года он, его жена, его отец, мать и брат были арестованы и доставлены в концентрация лагерь в Терезиенштадте в Богемии. Его отец умер там от голодание. Его мать и брат были убиты в Освенциме в 1944 году. Его жена умер в Берген-Бельзене в 1945 году. Только его сестра Стелла выживать, сумев незадолго до этого эмигрировать в Австралию.

Когда его перевели в Освенцим, его рукопись «Доктора и в Душа была обнаружена и уничтожена. Его желание завершить свою Работа, и его надежды, что он воссоединится со своей женой и семьей когда-нибудь, удержала его от потери надежды на то, что иначе казалось бы безнадежным ситуация.

После еще двух переходов в еще два лагеря Франкл наконец уступил брюшной тиф. Он не давал себе заснуть, реконструируя свою рукопись на украденных листках бумаги. В апреле 1945, лагерь Франкла был освобожденный, и он вернулся в Вену только для того, чтобы обнаружить смерть своей любимой те. Хотя он был почти сломлен и очень одинок в мире, ему дали в должность директора Венской неврологической поликлиники — должность он продержится 25 лет.

Наконец он реконструировал свою книгу и опубликовал ее, заработав обучение назначение в Медицинскую школу Венского университета. Всего за 9 дней он продиктовал еще одну книгу, которой предстояло стать Человек в поисках Значение . Перед его смертью было продано более девяти миллионов копий. пять миллионов только в США!

В этот период он познакомился с молодым ассистентом операционной по имени Элеонора Швиндта — «Элли» — и влюбился с первого взгляда. Несмотря на то что половина своего возраста, он считал, что она дала ему мужество восстановить себя в мире. Они поженились в 1947 году, у них родилась дочь. Габриэле, в декабре того же года.

В В 1948 году Франкл получил докторскую степень. в философии. Его диссертация — Бессознательный Бог — это исследование отношения психологии и религия. В том же году он был назначен доцентом неврологии и психиатрии в Венском университете. В 1950 году он основал и стал президентом Австрийского медицинского общества Психотерапия.

После того, как его повысили до профессора, он поправился. известен в кругах за пределами Вены. Его приглашенные профессора, почетный докторских степеней и наград слишком много, чтобы перечислять их здесь, но включая Оскара. Премия Пфистера Американского общества психиатрии и номинация за Нобелевская премия мира.

Франкл продолжал преподавать в Венском университете до 1990 года, когда ему было 85. Надо отметить, что он был энергичным горным альпинист и получил лицензию пилота самолета, когда ему было 67 лет!

В 1992 году друзья и члены семьи основали музей Виктора Франкла. институт в его честь. В 1995 году он закончил свою автобиографию, и в 1997 г., он опубликовал свою последнюю работу, Man’s Search for Ultimate Meaning , на основе докторской диссертации. На его счету 32 книги. и они были переведены на 27 языков.

Виктор Эмиль Франкл умер 2 сентября 1997 года от сердечной недостаточности. отказ. У него остались жена Элеонора и дочь доктор Габриэле. Франкл-Весели, его внуки Катарина и Александр, и его правнучка Анна Виктория. Его влияние на психологию и психиатрию будет чувствовала на века вперед.

Теория

Теория и терапия Виктора Франкла выросли из его опыта в нацистский лагеря смерти. Наблюдая за тем, кто выжил, а кто не выжил (учитывая возможность выжить!), он пришел к выводу, что философ Фридрих Ницше правильно: «Тот, у кого есть зачем жить, может вынести почти любое как. (Фридрих Ницше, цит. в 1963, с. 121) Он увидел, что люди кто надеялся на воссоединение с близкими, или у кого были проекты Oни чувствовал необходимость завершить, или кто имел большую веру, как правило, лучше шансы, чем те, кто потерял всякую надежду.

Он назвал свою форму терапии логотерапией , от греческого слово логотипы , что может означать изучение, слово, дух, Бога или значение. Это это последний смысл, на котором сосредотачивается Франкл, хотя и другие значения всегда рядом. выключенный. Сравнивая себя с другими великими венскими психиатрами, Фрейд и Адлера, он предположил, что Фрейд, по существу, постулировал волю к удовольствие как корень всех человеческих мотивов, а Адлер — волю к власти. Логотерапия постулаты воля к смыслу .

Франкл также использует греческое слово noös , что означает ум или же дух. Он предполагает, что в традиционной психологии мы фокусируемся на «психодинамика», который видит, что люди пытаются уменьшить психологическое напряжение. Вместо, или, кроме того, Франкл говорит, что мы должны обратить внимание на ноодинамику , где напряжение необходимо для здоровья, по крайней мере, когда дело касается значение. Люди желают напряжения, связанного с стремлением к какой-то достойной цели!

Возможно, первоначальная проблема, которой интересовался Франкл, в самом начале его карьера врача была опасна редукционизмом. Затем, как и сейчас, медицинские школы подчеркивали идею о том, что все сводится к к физиология. Психология также способствовала редукционизму: мог лучше всего понимать как «побочный эффект» мозговых механизмов. духовный сторона человеческой жизни едва ли считалась (и остается) заслуживающей упоминания в все! Франкл считал, что целые поколения врачей и ученые внушали то, что могло привести лишь к определенному цинизм в изучении человеческого бытия.

Он поставил своей целью сбалансировать физиологический взгляд с духовный точки зрения и увидел в этом значительный шаг к развитию более эффективное лечение. По его словам, «… деневротизация человечество требует регуманизации психотерапии» (1975, стр. 104).

Совесть

Одна из основных концепций Виктора Франкла — совесть . Он рассматривает совесть как своего рода бессознательную духовность, отличную от в инстинктивное бессознательное, на что обращают внимание Фрейд и другие. совесть это не просто один из многих факторов; это ядро нашего существа и источник нашей личной целостности.

Он формулирует это недвусмысленно: «… (Б)быть человеком значит быть ответственный — экзистенциально ответственный, ответственный за себя существование.» (1975, стр. 26) Совесть интуитивна и в высшей степени персонализированный. Оно относится к реальному человеку в реальной ситуации и не может быть сокращено. к простые «универсальные законы». Это надо прожить.

Он называет совесть «дорефлексивным онтологическим самопонимание» или «мудрость сердца», «более чувствительная, чем может быть разум». разумный.» (1975, с. 39) Совесть «вынюхивает» то, что дает смысл нашей жизни.

Подобно Эриху Фромму, Франкл отмечает, что у животных есть инстинкты, чтобы направлять их. В традиционных обществах мы сделали достаточно хорошо, заменив инстинкты с нашими социальными традициями. Сегодня у нас даже почти нет что. Большинство пытается найти руководство в соответствии и условности, но это становится все труднее избежать того, что мы сейчас имеют свобода и ответственность делать собственный выбор в жизни, найти собственный смысл.

Но «…значение должно быть найдено и не может быть дано». (1975, с. 112) Смысл подобен смеху, говорит: Нельзя заставить кто то чтобы посмеяться, вы должны рассказать ему анекдот! То же самое относится и к вере, надеяться, и любовь — они не могут быть порождены актом воли, нашим собственным или чужой.

«…(М)смысл нужно открывать, а не изобретать.» (1975, стр. 113). У него есть собственная реальность, независимая от нашего умы. Подобно встроенной фигуре или картинке «волшебный глаз», она должна существовать. видимый, не то, что создано нашим воображением. Мы не всегда можем быть способный вызвать образ — или смысл — вперед, но он есть. Это является, по его словам, «… в первую очередь перцептивным феноменом» (19).75, с. 115)

Традиции и традиционные ценности быстро исчезают из многих человеческие жизни. Но, хотя это трудно для нас, это необходимость не вводить нас в отчаяние: значение не привязано к общественной ценности. Конечно, каждое общество пытается обобщить осмысленность в своем коды поведения, но, в конечном счете, значения уникальны для каждого человека.

«…(М)человек должен быть наделен способностью слушать и подчиняться в десять тысяч требований и заповедей, скрытых в десяти тысячах ситуации с которыми сталкивает его жизнь» (1975, с. 120) И это наш работать врачами, терапевтами и педагогами, чтобы помогать людям в развитие своей индивидуальной совести, а также находить и реализовывать свои уникальные значения.

Экзистенциальный вакуум

Это стремление к смыслу, конечно, может быть фрустрировано, и это фрустрация может привести к ноогенному неврозу , что другие мощь называют духовным или экзистенциальным неврозом. Люди сегодня кажутся более чем Когда-либо переживать свою жизнь как пустую, бессмысленную, бесцельную, бесцельный, по течению и так далее, и, кажется, реагируют на эти переживания с необычное поведение, которое причиняет вред себе, другим, обществу или всем трем.

Одна из его любимых метафор экзистенциальный вакуум . Если смысл — это то, чего мы желаем, то бессмысленность — это дыра, пустота, в наших жизнях. Всякий раз, когда у вас есть вакуум, конечно, вещи устремляются к Заполните. Франкл предполагает, что одним из наиболее заметных признаков из экзистенциальный вакуум в нашем обществе – это скука. Он указывает, как довольно часто люди, когда у них наконец появляется время делать то, что они хотят, не казаться хотеть делать что-либо! Люди впадают в штопор, когда выходить на пенсию; студенты напиваются каждые выходные; мы погружаемся в пассивное развлечения каждый вечер. Он называет это «воскресным неврозом».

Итак, мы пытаемся заполнить наш экзистенциальный вакуум «вещами», которые, потому что это обеспечивает некоторое удовлетворение, мы надеемся, что оно обеспечит окончательный удовлетворение а также: мы можем попытаться наполнить свою жизнь удовольствиями, поедая вне всякая необходимость, беспорядочные половые связи, «светская жизнь»; или мы мощь искать власть, особенно власть, представленную денежным успехом; или мы может наполнить нашу жизнь «занятостью», конформизмом, условностью; или же мы могли бы заполнить вакуум гневом и ненавистью и провести наши дни попытка уничтожить то, что, как мы думаем, причиняет нам боль. Мы могли бы также заполнить наш жизни с определенными невротическими «порочными кругами», такими как одержимость микробами а также чистота или одержимость фобическим объектом, вызванная страхом. определение Качество этих порочных кругов заключается в том, что, что бы мы ни делали, это никогда не достаточно.

Эти невротические порочные циклы основаны на том, что упоминает Франкл. к как упреждающая тревога : Кто-то может так бояться получающий определенные симптомы, связанные с тревогой, которые становятся неизбежный. Упреждающая тревога вызывает именно то, чего боятся! Тест тревога – очевидный пример: если вы боитесь плохо на тестах тревога помешает вам хорошо сдать тест, ведущий бояться тестов и так далее.

Похожая идея гипернамерение . Это вопрос пытающийся слишком тяжело, что само по себе мешает вам в чем-то преуспеть. Одним из наиболее распространенных примеров является бессонница: многие люди, когда Oни не могу заснуть, продолжаю пытаться уснуть, используя все возможные способы книга. Конечно, попытки заснуть сами по себе мешают заснуть, поэтому цикл продолжается. Другим примером является то, как многие из нас сегодня чувствуют, что мы должны быть исключительными любовниками: мужчины считают, что они должны «продержаться» до тех пор, пока возможно, и женщины чувствуют себя обязанными не только испытывать оргазм, но и множественные оргазмы и так далее. Слишком много беспокойства по этому поводу, т. конечно, приводит к невозможности расслабиться и получить удовольствие!

Третий вариант — гиперрефлексия . В этом случае является вопрос «слишком много думать». Иногда мы ожидаем, что что-то случается, так оно и происходит, просто потому, что его появление сильно привязано к один убеждения или отношения — самосбывающееся пророчество. Франкл упоминает женщина, имевшая в детстве неудачный сексуальный опыт, но тем не менее развил сильную и здоровую личность. Когда она стала привычный с психологической литературой, предполагающей, что такие переживания должны оставлять одна с неспособностью наслаждаться сексуальными отношениями, у нее начались такие проблемы!

Его понимание экзистенциального вакуума восходит к его опыт в нацистских лагерях смерти. Как повседневные вещи, которые предложение людям чувство смысла — работа, семья, маленькие радости жизни — были взяты из плена, его будущее, казалось бы, пропадать. Человек, говорит Франкл, «может жить, только глядя в будущее». (1963, с. 115) «Узник, потерявший веру в будущее, — его будущее — был обречен» (1963, с. 117).

Несмотря на то, что сегодня немногие люди, обращающиеся за психологической помощью, страдают крайности концентрационного лагеря, Франкл считает, что проблемы вызванный экзистенциальным вакуумом не только распространены, но и быстро распространяются через общество. Он указывает на повсеместную жалобу на «чувство бесполезность», которую он также называет пропастью опыта.

Даже политические и экономические крайности современного мира могут быть видимый как отголоски тщетности: кажется, что мы застряли между в автоматическая конформность западной потребительской культуры и тоталитаризма в его коммунистические, фашистские и теократические привкусы. Скрытие в массе общество, либо прячась в авторитаризме — любое направление угождает человеку кто хочет отрицать пустоту своей жизни.

Франкл называет депрессию, зависимость и агрессию массой невротик триада . Он ссылается на исследование, которое показывает сильную связь между бессмысленностью (измеряемой тестами «цель в жизни») и такой поведение как преступность и причастность к наркотикам. Он предупреждает нас что насилие, употребление наркотиков и другие негативные формы поведения продемонстрировали повседневная на телевидении, в кино, даже в музыке только убеждает жадный до смысла что их жизнь можно улучшить, подражая своим «героям». Даже спорт, предполагает он, только поощряет агрессию.

Психопатология

Франкл сообщает нам подробности о происхождении различных психопатологии. Например, различные тревожные неврозы рассматриваются как основанные на экзистенциальный тревога – «угрызения совести». (1973, стр. 179) индивидуальный, не понимая, что его тревога вызвана чувством неудовлетворенного обязанность и отсутствие смысла, берет эту тревогу и фокусирует ее на каком-то проблемный деталь жизни. Ипохондрик, например, сосредотачивает свое беспокойство на какой-то ужасной болезни; фобик сосредотачивается на каком-то объекте, который имеет вызванный его забота в прошлом; агорафобия видит, что ее тревога приближается из мир за ее дверью; пациент с боязнью сцены или речью беспокойство сосредотачивается на сцене или подиуме. Таким образом, тревожный невротик делает чувство дискомфорта в жизни.

Он отмечает, что «Иногда, но не всегда, он (невроз) служит тиранить члена семьи или используется для оправдания себя другие или к себе…» (1973, стр. 181), но предупреждает, что это, как и другие имеют также отмечено, вторично по отношению к более глубоким проблемам.

Обсессивно-компульсивное расстройство работает в аналогичном мода. Обсессивно-компульсивному человеку не хватает чувства завершенности, которое у большинства людей есть. Большинство из нас удовлетворяются почти наверняка о, например, такую простую задачу, как запереть дверь на ночь; в обсессивно-компульсивное требует абсолютной уверенности, которая, в конечном счете, недостижима. Потому что совершенство во всем, даже для обсессивно-компульсивного человека, невозможность, он или она сосредотачивает внимание на какой-то области жизни, которая вызвала трудности в прошлом.

Терапевт должен попытаться помочь пациенту расслабиться, а не Борьба склонность к повторению мыслей и действий. Кроме того, пациент должен прийти к признанию своих темпераментных склонностей к совершенство судьбе и научиться принимать хотя бы небольшую степень неопределенность. Но, в конечном счете, обсессивно-компульсивный и тревожный невротик, как Что ж, должен найти смысл. «Как только полнота смысла жизни заново открытый, невротическая тревога… больше не за что зацепиться» (19).73, с. 182)

Как и большинство экзистенциальных психологов, Франкл признает важность генетических и физиологических факторов на психопатологию. Он видит впадина , например, основанный на «жизненном минимуме», т. е. уменьшении физический энергия. На психологическом уровне он связывает депрессию с чувства неадекватности, которые мы испытываем, когда сталкиваемся с задачами, которые сверх наших возможностей, физических или умственных.

На духовном уровне Франкл рассматривает депрессию как «напряжение между что такое человек и каким он должен быть» (1973, с. 202). человек цели кажутся ему недостижимыми, и он теряет чувство собственного будущее. Со временем он испытывает отвращение к себе и проецирует это отвращение на других или даже человечества в целом. Вечный разрыв между то, что есть и что должно быть, становится «зияющей бездной». (1973, с. 202)

Шизофрения также понимается Франклом как коренящаяся в физиологический дисфункция, в данном случае та, которая приводит к тому, что человек испытывает сам как объект, а не субъект.

Большинство из нас, когда у нас возникают мысли, распознают их как исходящие от в пределах наши собственные умы. Мы «владеем» ими, как выражается современный жаргон. шизофреник, по непонятным до сих пор причинам, вынужден брать пассивный взгляд на эти мысли и воспринимает их как голоса. И он может наблюдать за собой и не доверять себе — что он пассивно, как за ними наблюдают и преследуют.

Франкл считает, что эта пассивность коренится в преувеличенном тенденция к самонаблюдению. Как будто произошло разделение себя как зритель, и себя как видимого. Наблюдающее я, лишенное содержание, кажется едва ли реальным, в то время как рассматриваемое «я» кажется чуждым.

Хотя логотерапия не предназначена для лечения тяжелых психозов, Тем не менее Франкл считает, что это может помочь: обучая шизофреник игнорировать голоса и прекратить постоянное самонаблюдение, в то время как одновременно ведет его или ее к осмысленной деятельности, терапевт может быть способный чтобы замкнуть порочный круг.

Поиск смысла

Так как же найти смысл? Франкл рассматривает три широких подходит. Первый — через эмпирических значений , т.е. переживание что-то или кого-то мы ценим. Это может включать маслоу вершина горы переживания и эстетические переживания, такие как просмотр великих произведений искусства или естественный чудеса.

Наиболее важным примером эмпирических ценностей является любовь, которую мы Чувствовать к другому. Через нашу любовь мы можем позволить нашим возлюбленным развивать смысл, и тем самым мы сами развиваем смысл! Любовь, он говорит: «Это конечная и высшая цель, к которой человек может стремиться». (1963, стр. 58-59)

Франкл отмечает, что в современном обществе многие путают секс с любовь. Без любви, говорит он, секс не более чем мастурбация. Другой не более чем инструмент, который нужно использовать, средство для достижения цели. Секс Можно полностью наслаждаться только как физическое выражение любви.

Любовь – это признание уникальности другого как индивидуальный, с интуитивным пониманием их полного человеческого потенциала существа. Франкл считает, что это возможно только в рамках моногамии. отношения. Пока партнеры взаимозаменяемы, они остаются объектами.

Второй способ обнаружения смысла через творческих значений , «делая дело», как он выразился. Это традиционный экзистенциальный идея наполнить себя смыслом, вовлекаясь в свою проекты, или, лучше, в проекте собственной жизни. Он включает в себя креативность занимается искусством, музыкой, письмом, изобретательством и так далее.

Франкл рассматривает творчество (как и любовь) как функцию духовный бессознательное, то есть совесть. Иррациональность художественный производство — это то же самое, что и интуиция, которая позволяет нам распознавать хороший. Он приводит нам интересный пример:

Нам известен случай, когда скрипач всегда старался играть как сознательно, насколько это возможно. От того, что поставил скрипку на место плечом к самой пустяковой технической детали, которую он хотел сделать все сознательно, чтобы действовать в полной саморефлексии. Это привело к полный художественный срыв…. Лечение пришлось вернуть пациенту его доверие к бессознательному, заставив его осознать, насколько больше музыкальный его бессознательное было больше, чем его сознательное. (1975, с. 38)

Третье средство поиска смысла — это еще несколько человек, кроме Франкла. разговаривать о: установочных ценностей . Установочные ценности включают такой такие добродетели, как сострадание, храбрость, хорошее чувство юмора и так далее. Но самый известный пример Франкла — достижение смысла посредством страданий .

Он приводит пример об одном из своих клиентов: врач чья жена умерла ужасно оплакивал ее. Франкл спросил его: «Если бы вы умерла первой, как бы это было для нее?» Доктор ответил что ей было бы невероятно трудно. Франкл тогда указал, что, умирая первой, она была избавлена от этого страдания, но что теперь он должен был заплатить цену, выживая и оплакивая ей. Другими словами, горе — это цена, которую мы платим за любовь. Для доктор, эта мысль придавала смерти его жены и его собственной боли значение, которое в повернуть позволил ему справиться с этим. Его страдания становятся чем-то более: Со смыслом страдание можно переносить с достоинством.

Франкл также отмечает, что тяжелобольным людям не часто назначают возможность мужественно страдать и тем самым сохранять некоторое достоинство. Взбодриться! мы сказать. Будь оптимистом! Часто их заставляют стыдиться их боль и несчастье.

В Человек в поисках смысла он говорит следующее: «. ..все можно отнять у человека, но одно: последнее человеческое свободы — выбирать свою позицию в любом заданном стечении обстоятельств, выбирать по-своему» (1963, с. 104)

Превосходство

Однако в конечном счете эмпирические, творческие и поведенческие ценности являются лишь поверхностными проявлениями чего-то гораздо более фундаментального, который он называет сверхсмыслом или трансцендентностью . Мы тут видеть Религиозные наклонности Франкла: Сверхзначение — это идея о том, что существует, на самом деле высший смысл жизни, смысл, не зависящий от другие, на наши проекты, или даже на наше достоинство. Это отсылка к Богу и духовный смысл.

Это отличает экзистенциализм Франкла от экзистенциализма кто то как Жан-Поль Сартр. Сартр и другие атеистические экзистенциалисты предполагают, что жизнь в конечном счете бессмысленна, и мы должны найти храбрость столкнуться с этой бессмысленностью. Сартр говорит, что мы должны научиться терпеть окончательная бессмысленность; Вместо этого Франкл говорит, что нам нужно научиться терпеть нашу неспособность полностью понять конечную значимость, ибо «Логос глубже логики».

Опять же, его опыт в лагерях смерти привел его к эти выводы: «Несмотря на все насильственные физические и умственные примитивность жизни в концлагере, была возможна духовная жизнь углубиться… Они смогли отступить от своего ужасного окрестности к жизни внутреннего богатства и духовной свободы» (1963, стр. 56). Этот определенно контрастирует с точкой зрения Зигмунда Фрейда, выраженной в Будущее одной иллюзии : «Религия есть универсальная навязчивый невроз человечества…» (цит. по 1975, стр. 69)

Следует понимать, что идеи Франкла о религии и духовность значительно шире большинства. Его Бог не Бог узкий ум, а не Бог той или иной конфессии. это нет даже Бог институциональной религии. Бог очень Бог внутреннего человека, Бог сердца. Даже атеист или агностик, указывает он, может принять идею трансцендентности без используя слово «Бог». Позвольте мне позволить Франклу высказаться за сам:

Эта бессознательная религиозность, обнаруживаемая нашим феноменологический анализ, следует понимать как скрытое отношение к трансцендентному присущий в человеке. Если кто-то предпочитает, он мог бы понять это отношение в условия отношения между имманентным Я и трансцендентным ты. Как бы это ни формулировалось, мы сталкиваемся с тем, что я должен термин «трансцендентное бессознательное». Это понятие означает не более или менее, чем то, что человек всегда находился в интенциональном отношении к трансцендентности, даже если только на бессознательном уровне. Если один звонки интенциональный референт такого бессознательного отношения «Бог», это подходящий говорить о «бессознательном Боге». (1975, стр. 61-62)

Следует также понять, что этот «бессознательный Бог» не есть что-то как архетипы, о которых говорит Юнг. Этот Бог явно трансцендентный, и при этом глубоко личное. Он там, по Франклу, в пределах каждого из нас, и это просто вопрос нашего признания того, что присутствие что приведет нас к сверхсмыслу. С другой стороны, поворот прочь от Бога является основным источником всех бед, которые у нас уже есть обсуд.: «.

..(О)как только ангел в нас подавляется, он превращается в демона». (1975, с. 70)

Терапия

Виктор Франкл почти так же известен некоторыми клиническими подробностями из его подход к его общей теории. Первый из них Детали это техника, известная как парадоксальное намерение , которая полезна в разрыв невротических порочных кругов, вызванных предвосхищением беспокойство и гипернамеренность.

Парадоксальное намерение — это желание того, чем вы являетесь. бояться. Молодой человек, который обильно потел всякий раз, когда был в Социальное ситуациях, как сказал Франкл, желать попотеть. «Я только потел вне раньше литр, а теперь хоть десять литров налью!» (1973, п. 223) было среди его инструкций. Конечно, когда он упал к этому, молодой человек не мог этого сделать. Абсурдность задачи. сломанный порочный круг.

Способность людей занимать объективную позицию по отношению к их собственная жизнь, или выход за пределы себя, является основой, Франкл рассказывает нам, для юмора. И, как он отмечал в лагерях, «Юмор был другим оружия души в борьбе за самосохранение» (1963, п. 68)

Другой пример касается проблем со сном: если вы страдаете бессонница, по Франклу, не ворочаться и не ворочаться всю ночь. пытающийся спать. Вставать! Постарайтесь не спать так долго, как вы можете! Со временем вы обнаружите, что с благодарностью заползаете обратно в постель.

Второй метод называется дерефлексией . Франкл верит что многие проблемы возникают из-за чрезмерного внимания к себе. По сдвиг внимание от себя к другим, проблемы часто пропадать. Если, например, у вас есть трудности с сексом, постарайтесь удовлетворить свои партнер не ища собственного удовольствия. Опасения по поводу эрекции а также оргазмы исчезают — и вновь появляется удовлетворение! Или не пытайся удовлетворить кого угодно. Многие сексопатологи предполагают, что пара ничего не делать, кроме как «погладить», избегая оргазмов «любой ценой». Эти пары часто обнаруживают, что едва ли могут продержаться вечер накануне того, что у них было ранее были трудности с просто случается!

Франкл настаивает на том, что в современном мире слишком много акцент на саморефлексию. Со времен Фрейда нас побуждали искать в себя, чтобы раскопать наши самые глубокие мотивы. Франкл даже относится к этой склонности как к нашему «коллективному навязчивому неврозу». (1975, стр. 95) Сосредоточение внимания на себе таким образом на самом деле служит тому, чтобы отвратить нас от значение!

Несмотря на весь интерес, который вызвали эти методы, Франкл настаивает на том, что, в конечном счете, проблемы, с которыми сталкиваются эти люди, являются вопросом их потребности за значение. Так что, хотя эти и другие приемы хороши начало для терапии они ни в коем случае не являются целью.

Возможно, самая важная задача терапевта — помочь клиента в повторном открытии скрытой религиозности, в которую, по мнению Франкла, существуют в каждом из нас. Однако это нельзя протолкнуть: «Подлинное религиозность должен раскрыться в свое время. Никогда никто не может быть принужден к Это.» (1975, стр. 72). Терапевт должен позволить пациенту открыть для себя его или ее собственные значения.

«(H)человеческое существование — по крайней мере, до тех пор, пока оно не невротически искаженное — всегда направлено на что-то или кого-то, кроме собой — будь то смысл, который нужно исполнить, или другое человеческое существо, с которым можно столкнуться с любовью». (1975, с. 78) Франкл называет это самопревосхождением , и контрасты это с самоактуализацией, как Маслоу использует термин. Самореализация, даже удовольствие и счастье, являются побочными эффектами самопревосхождения и открытие смысла. Он цитирует Альберта Швейцера: «Единственный среди вас будут по-настоящему счастливы те, кто искал и найденный как служить» (Цит. по 1975 г., стр. 85).

В заключение

Даже если вы (как и я) не религиозны, это сложно игнорировать сообщение Франкла: существуют помимо инстинктов и «эгоистичный гены», за пределами классической и оперантной обусловленности, за пределами императивы биологии и культуры, что-то особенное, уникально человеческое, уникально личный. На протяжении большей части истории психологии мы во имя науки пытался исключить «душу» из нашего профессионального словаря. Но возможно пришло время последовать примеру Франкла и обратить вспять годы редукционизм.

Обсуждение

Несмотря на все мое восхищение Франклом и его теорией, у меня также есть некоторые сильный оговорки. Франкл пытается вернуть религию в психология, и делает это особенно тонко и соблазнительно. это трудно спорить с человеком, прошедшим через то, что пережил Франкл. был через, и видел то, что он видел. И все же страданий нет автоматический гарантия правды! Излагая религию в наиболее терпимой и либеральным языком, он тем не менее просит нас обосновать нашу понимание человеческого существования на вере, на слепом принятии существования истина в последней инстанции, без доказательств, кроме «чувств» и интуиция и анекдоты тех, кто уже верит. Это, по сути, опасный прецедентов, и существует много «поп-психологии», основанной на этих идеи. Та же тенденция относится и к квазирелигиозным теориям Карла Юнга. и Авраам Маслоу.

Франкл, как Мэй и другие, называет себя экзистенциалист. Многие другие с религиозными наклонностями поступают так же. У них есть даже возвысил Кьеркегора до почетного звания основателя экзистенциализм — слова, которого Киркегард никогда не слышал. И все еще Вера, которая просит тот, кто отдает свой скептицизм Богу или другому универсальному принцип, внутренне противоречит самым основным понятиям экзистенциализм. Религия — даже либеральная религия — всегда полагает в корне сущность. человеческого существования. Экзистенциализм — нет.

Каталожные номера

Франкл, В. Е. (1963). (И. Лаш, пер.) Мужской Поиск по смыслу: Введение в логотерапию . Новый Йорк: Вашингтон-сквер Пресс. (Ранее название, 1959 г.: From Лагерь смерти к экзистенциализму . Первоначально опубликовано в 1946 году как Ein. Психолог erlebt das Konzentrationslager )

Франкл, В. Е. (1967). Психотерапия и экзистенциализм: Выбрано Статьи по логотерапии . Нью-Йорк: Саймон и Шустер.

Франкл, В. Е. (1973). (Р. и К. Уинстон, пер.) Доктор и душа: от психотерапии к логотерапии . Нью-Йорк: винтажные книги. (Первоначально опубликовано в 1946 г. Эрцтлихе Зельзорге.)

Франкл, В. Е. (1975). Бессознательный Бог: Психотерапия и Богословие . Нью-Йорк: Саймон и Шустер. (Первоначально опубликовано в 1948 как Der unbewusste Gott . Переиздано в 1997 г. как поиск человеком высшего смысла.)

Франкл, В. Е. (1996). Виктор Франкл — Воспоминания: Автобиография . (Дж. и Дж. Фабрей, пер.) Новое Йорк: Пленум Издательство. (Первоначально опубликовано в 1995 году как Was nicht in meinen Büchern steht .)

В жизни есть нечто большее, чем просто быть счастливым

«Сама погоня за счастьем мешает счастью. »

В сентябре 1942 года Виктор Франкл, известный еврейский психиатр и невролог из Вены, был арестован и вместе с женой и родителями отправлен в нацистский концлагерь. Три года спустя, когда его лагерь освободили, большая часть его семьи, включая беременную жену, погибла, но он, заключенный номер 119104, остался жив. В своем бестселлере 19В книге «Человек в поисках смысла », которую он написал за девять дней о своем опыте в лагерях, Франкл пришел к выводу, что разница между теми, кто жил, и теми, кто умер, сводилась к одному: смысл, озарение, к которому он пришел. к началу жизни. Когда он учился в старшей школе, один из его учителей естествознания заявил классу: «Жизнь — это не что иное, как процесс горения, процесс окисления». Франкл вскочил со стула и ответил: «Сэр, если это так, то в чем может быть смысл жизни?»

Как он видел в лагерях, те, кто находил смысл даже в самых ужасных обстоятельствах, были гораздо более стойкими к страданиям, чем те, кто этого не делал. «У человека можно отнять все, кроме одного, — писал Франкл в «Человеке в поисках смысла» , — последней из человеческих свобод — выбирать свое отношение к любому данному стечению обстоятельств, выбирать свой собственный путь».

Франкл работал терапевтом в лагерях, и в своей книге он приводит пример двух суицидальных заключенных, с которыми он там столкнулся. Как и многие другие в лагерях, эти двое были безнадежны и думали, что от жизни больше нечего ждать, не для чего жить. «В обоих случаях, — пишет Франкл, — речь шла о том, чтобы заставить их осознать, что жизнь все еще чего-то от них ждет, от них ждут чего-то в будущем». Для одного мужчины это был его маленький ребенок, живший тогда в чужой стране. Для другого, ученого, это была серия книг, которые ему нужно было закончить. Франкл пишет:

Эта уникальность и неповторимость, которые отличают каждого человека и придают смысл его существованию, имеют отношение к творчеству так же, как и к человеческой любви. Когда осознается невозможность замены человека, это позволяет проявиться во всей своей величине ответственности, которую несет человек за свое существование и его продолжение. Человек, который осознает ответственность, которую он несет по отношению к человеку, который с любовью ждет его, или к неоконченному делу, никогда не сможет расстаться со своей жизнью. Он знает «почему» своего существования и сможет вынести почти любое «как».

Виктор Франкл [ Хервиг Праммер / Рейтер ]

В 1991 году Библиотека Конгресса и Клуб Книги Месяца включили «Человек в поисках смысла» как одну из 10 самых влиятельных книг в Соединенных Штатах. Было продано миллионы копий по всему миру. Теперь, более двадцати лет спустя, идеал книги — ее акцент на значении, ценности страдания и ответственности перед чем-то большим, чем я, — кажется, расходится с нашей культурой, которая больше заинтересована в стремлении к личным нуждам. счастья, чем в поисках смысла. «Для европейца, — писал Франкл, — характерной чертой американской культуры является то, что ему снова и снова приказывают и приказывают «быть счастливым». Но к счастью нельзя стремиться, оно должно прийти. Нужно иметь причину, чтобы «быть счастливым»».0003

По данным Гэллапа, уровень счастья американцев находится на четырехлетнем максимуме — как, кажется, и количество книг-бестселлеров со словом «счастье» в названии. На момент написания этой статьи Гэллап также сообщает, что почти 60 процентов всех американцев сегодня чувствуют себя счастливыми, без особого стресса или беспокойства. С другой стороны, по данным Центра по контролю за заболеваниями, около 4 из 10 американцев не нашли удовлетворительной жизненной цели. Сорок процентов либо не считают свою жизнь ясной целью, либо нейтрально относятся к тому, есть ли в их жизни цель. Почти четверть американцев считают себя нейтральными или не имеют четкого представления о том, что делает их жизнь значимой. Исследования показали, что наличие цели и смысла в жизни повышает общее благополучие и удовлетворенность жизнью, улучшает психическое и физическое здоровье, повышает устойчивость, повышает самооценку и снижает вероятность депрессии. Кроме того, согласно недавним исследованиям, целеустремленное стремление к счастью, по иронии судьбы, делает людей менее счастливыми. «Именно стремление к счастью, — знал Франкл, — мешает счастью».

***

Вот почему некоторые исследователи предостерегают от стремления к простому счастью. В новом исследовании, которое будет опубликовано в этом году в следующем выпуске Journal of Positive Psychology , ученые-психологи опросили почти 400 американцев в возрасте от 18 до 78 лет, считают ли они свою жизнь значимой и/или счастливой. Изучая их самооценку отношения к смыслу, счастью и многим другим переменным, таким как уровень стресса, структура расходов и наличие детей, в течение месяца, исследователи обнаружили, что осмысленная жизнь и счастливая жизнь определенным образом пересекаются. , но в конечном итоге сильно отличаются. Психологи обнаружили, что счастливая жизнь связана с тем, чтобы быть «берущим», а жизнь, наполненная смыслом, связана с тем, чтобы быть «дающим».

«Счастье без смысла характеризует относительно неглубокую, эгоцентричную или даже эгоистичную жизнь, в которой все идет хорошо, потребности и желания легко удовлетворяются, а трудных или утомительных затруднений избегают», — пишут авторы.

Чем отличается счастливая жизнь от полноценной жизни? Они обнаружили, что счастье заключается в хорошем самочувствии. В частности, исследователи обнаружили, что счастливые люди склонны думать, что жизнь легка, у них хорошее физическое здоровье и они могут покупать вещи, которые им нужны и которые они хотят. Хотя нехватка денег снижает то, насколько счастливой и значимой вы считаете свою жизнь, она оказывает гораздо большее влияние на счастье. Счастливая жизнь также определяется отсутствием стресса или беспокойства.

Почти четверть американцев не имеют четкого представления о том, что делает их жизнь значимой.

Наиболее важно с социальной точки зрения то, что стремление к счастью связано с эгоистичным поведением — быть, как уже упоминалось, «берущим», а не «дающим». Психологи дают этому эволюционное объяснение: счастье заключается в уменьшении влечения. Если у вас есть потребность или желание — например, голод — вы удовлетворяете их, и это делает вас счастливыми. Другими словами, люди становятся счастливыми, когда получают то, что хотят. Таким образом, люди не единственные, кто может чувствовать себя счастливым. Исследователи отмечают, что у животных тоже есть потребности и побуждения, и когда эти побуждения удовлетворены, животные также чувствуют себя счастливыми.

«Счастливые люди получают много радости, получая пользу от других, в то время как люди, ведущие осмысленную жизнь, получают много радости, отдавая другим», — объяснила Кэтлин Вос, один из авторов исследования, в недавней презентации в университете. Пенсильвании. Другими словами, смысл выходит за пределы самого себя, в то время как счастье заключается в том, чтобы давать себе то, что оно хочет. Люди, которые имеют большое значение в своей жизни, с большей вероятностью помогут нуждающимся. «Во всяком случае, чистое счастье связано с тем, чтобы не помогать нуждающимся», — пишут исследователи, в число которых входят Дженнифер Аакер и Эмили Гарбински из Стэнфордского университета.

Что отличает людей от животных, так это не стремление к счастью, которое встречается во всем мире природы, а стремление к смыслу, уникальное для людей, по словам Роя Баумайстера, ведущего исследователя и автора исследования. с Джоном Тирни из недавней книги Сила воли: заново открывая величайшую человеческую силу . Баумайстер, социальный психолог из Университета штата Флорида, в 2003 году был назван высокоцитируемым научным исследователем ISI. По словам Мартина Э. П. Селигмана, одного из ведущих ученых-психологов, живущих сегодня, в осмысленной жизни «вы используете свои самые сильные стороны и таланты, чтобы принадлежать чему-то и служить тому, что, по вашему мнению, больше, чем вы сами». Например, наличие большего смысла в жизни было связано с такими действиями, как покупка подарков для других, забота о детях и споры. Люди, чья жизнь имеет высокий уровень смысла, часто активно ищут смысл, даже если знают, что это придет за счет счастья. Поскольку они вложили себя в нечто большее, чем они сами, они также больше беспокоятся и имеют более высокий уровень стресса и беспокойства в своей жизни, чем счастливые люди. Наличие детей, например, связано со значимой жизнью и требует самопожертвования, но известно, что это связано с низким уровнем счастья среди родителей, включая тех, кто участвует в этом исследовании. На самом деле, по словам гарвардского психолога Дэниела Гилберта, исследования показывают, что родители менее довольны общением со своими детьми, чем физическими упражнениями, едой и просмотром телевизора.

«Отчасти то, что мы делаем как человеческие существа, — это забота о других и помощь другим. Это делает жизнь значимой, но не обязательно делает нас счастливыми», — сказал мне Баумайстер в интервью.

Смысл заключается не только в преодолении себя, но и в преодолении настоящего момента, что, по мнению исследователей, возможно, является самым важным открытием исследования. Хотя счастье — это эмоция, переживаемая здесь и сейчас, в конце концов она исчезает, как и все эмоции; положительный аффект и чувство удовольствия мимолетны. Количество времени, в течение которого люди сообщают о хорошем или плохом самочувствии, коррелирует со счастьем, но никак не со смыслом.

С другой стороны, смысл непреходящ. Он связывает прошлое с настоящим с будущим. «Мышление за пределами настоящего момента, в прошлое или будущее было признаком относительно осмысленной, но несчастливой жизни», — пишут исследователи. «Счастье обычно не в созерцании прошлого или будущего». То есть люди, которые больше думали о настоящем, были счастливее, но люди, которые больше времени размышляли о будущем или о прошлой борьбе и страданиях, чувствовали больше смысла в своей жизни, хотя и были менее счастливы.

Исследование показало, что если с вами происходят негативные события, это уменьшает ваше счастье, но увеличивает смысл вашей жизни. Другое исследование 2011 года подтвердило это, обнаружив, что люди, у которых есть смысл в жизни в виде четко определенной цели, оценивают свою удовлетворенность жизнью выше, даже когда они плохо себя чувствуют, чем те, у кого нет четко определенной цели. «Если в жизни вообще есть смысл, — писал Франкл, — то смысл должен быть и в страдании».

***

Что возвращает нас к жизни Франкла и, в частности, к решающему опыту, который он пережил до того, как его отправили в концентрационные лагеря. Это был случай, который подчеркивает разницу между стремлением к смыслу и стремлением к счастью в жизни.

Peter Andrews/Reuters

В раннем взрослом возрасте, до того, как его и его семью увезли в лагеря, Франкл зарекомендовал себя как один из ведущих психиатров в Вене и во всем мире. Например, в 16-летнем возрасте он завязал переписку с Зигмундом Фрейдом и однажды отправил Фрейду написанную им двухстраничную статью. Фрейд, впечатленный талантом Франкла, отправил статью в Международный журнал психоанализа для публикации. «Надеюсь, вы не возражаете», — написал Фрейд подростку.

Во время учебы в медицинском институте Франкл отличился еще больше. Он не только создал центры по предотвращению самоубийств для подростков — предшественницу его работы в лагерях, — но также внес свой вклад в область клинической психологии: логотерапию, призванную помочь людям преодолеть депрессию и достичь благополучия, находя свой уникальный смысл в жизни. К 19В 41 году его теории привлекли международное внимание, и он работал заведующим неврологическим отделением в венской больнице Ротшильдов, где рисковал своей жизнью и карьерой, ставя ложные диагнозы психически больным пациентам, чтобы они, согласно приказу нацистов, не подверглись эвтаназии.

В том же году он принял решение, решение, которое изменит его жизнь. С его карьерой на подъеме и угрозой со стороны нацистов, нависшей над ним, Франкл обратился за визой в Америку, которую ему предоставили в 1941. К тому времени нацисты уже начали арестовывать евреев и увозить их в концлагеря, сосредоточив внимание в первую очередь на стариках. Франкл знал, что до того, как нацисты придут забрать его родителей, придет время. Он также знал, что как только они это сделают, он будет обязан быть рядом со своими родителями, чтобы помочь им пережить травму, связанную с приспособлением к лагерной жизни. С другой стороны, будучи новобрачным с визой на руках, он испытывал искушение уехать в Америку и бежать в безопасное место, где он мог бы еще больше проявить себя в своей области.

Как рассказывает Анна С. Редсэнд в своей биографии Франкла, он не знал, что делать, поэтому отправился в собор Святого Стефана в Вене, чтобы проветрить голову. Слушая органную музыку, он не раз спрашивал себя: «Должен ли я оставить своих родителей? … Должен ли я проститься и оставить их на произвол судьбы?» В чем заключалась его ответственность? Он искал «подсказку с небес».

Вернувшись домой, он нашел его. На столе лежал кусок мрамора. Его отец объяснил, что это были обломки одной из близлежащих синагог, которые разрушили нацисты. В мраморе был фрагмент одной из Десяти Заповедей — о почитании отца и матери. При этом Франкл решил остаться в Вене и отказаться от любых возможностей безопасности и карьерного роста, которые ожидали его в Соединенных Штатах. Он решил отложить свои личные занятия, чтобы служить своей семье, а позже и другим заключенным в лагерях.

Никаких цветов в психиатрической больнице

Мудрость, которую Франкл почерпнул из своего опыта там, посреди невообразимых человеческих страданий, так же актуальна сейчас, как и тогда: «Быть человеком всегда указывает и направлено на что-то или кого-то другого, кроме себя — будь то смысл, который нужно реализовать, или другое человеческое существо, с которым нужно столкнуться. Чем больше человек забывает себя — отдавая себя делу, которому нужно служить, или другому человеку, чтобы любить, — тем более он человечен».

Баумайстер и его коллеги согласны с тем, что стремление к смыслу делает людей уникальными людьми. Откладывая в сторону наши эгоистичные интересы, чтобы служить кому-то или чему-то большему, чем мы сами, — посвящая свою жизнь тому, чтобы «давать», а не «брать», — мы не только выражаем нашу фундаментальную человечность, но также признаем, что есть нечто большее. хорошей жизни, чем погоня за простым счастьем.

Виктор Франкл — Человек в поисках смысла

В книге «Человек в поисках смысла» психолог Виктор Франкл описывает свой опыт в Освенциме. В концентрационном лагере он обнаружил, что желание найти смысл и цель имеет важное значение для человеческого опыта. Франкл считает, что люди способны преодолеть почти все, если найдут смысл в своих страданиях. Это единственная книга, которую я рекомендовал больше всего в своей жизни.

Впервые я услышал о Викторе Франкле, когда слушал интервью с Тони Роббинсом и Тимом Феррисом. Тони Роббинса спросили о двух книгах, которые оказали наибольшее влияние на его жизнь.
Одним из них был поиск человеком Смысла. В то время я изучал успешных людей.
И Тони Роббинс определенно подходит. Для тех из вас, кто его не знает; Тони Роббинс — американский коуч, предприниматель, филантроп и автор бестселлеров, состояние которого превышает 500 миллионов долларов.

Я считаю, что если мы будем подражать привычкам успешных людей, то в конечном итоге получим такие же результаты. И в моем исследовании успеха снова и снова всплывала одна привычка: Они много читают!
Можно сказать, ни хрена, Шерлок, все это знают?!

Ну, я этого не делал.

Итак, я начал небольшой эксперимент над собой: как изменится моя жизнь, если я начну читать 1000 книг, рекомендованных людьми, которые надирают задницы во всем мире.
Поэтому я поставил перед собой задачу выяснить, что это за книги, и прочитать их как можно больше. Так родился конкурс «1000 книг». В моем книжном клубе вы найдете мои последние любимые книги, которые помогли мне улучшить мою жизнь. Нажмите сюда, чтобы проверить это.
Книга Виктора Франкла «Человек в поисках смысла» и по сей день является книгой по психологии, которую я чаще всего рекомендую.
Я не говорю так о многих книгах, но эта действительно изменила мою жизнь.
Будучи всю жизнь изучающим человеческое поведение, я особенно заинтересовался книгой Виктора Франкла «Человек в поисках смысла», поскольку искал ответ на вопрос:

В чем разница между людьми, преодолевающими трудности, страдания, проблемы, и теми, кто нет?

Книга Виктора Франкла «Человек в поисках смысла» дает вам ответ на этот вопрос. Итак, давайте углубимся в это! Но сначала давайте посмотрим, кто является автором книги «Человек в поисках смысла».
…Кто такой Виктор Франкл

Кто такой Виктор Франкл?

Виктор Франкл жил с 1905 по 1997 год, был психиатром и пережившим Холокост.
Он является основателем Логотерапии и написал несколько бестселлеров. Его мать, отец и сестра погибли в газовых камерах нацистских концлагерей. Его книга «Человек в поисках смысла» — одно из самых важных и известных произведений литературы, когда-либо написанных.
Виктор Франкл получил степень доктора медицины и доктора философии. степень Венского университета, где он изучал психиатрию и неврологию в области суицида и депрессии.
После лечения тысяч людей Франкл стал главой неврологического отделения в больнице Ротшильдов.
В 1942 году во время нацистского режима Франкл, его родители и вся его семья были арестованы и отправлены в концлагерь Терезиенштадт.
Его отец умер там в течение шести месяцев. В течение трех лет Франкла и остальных членов его семьи перевезли в Освенцим. Там погиб его брат, а мать была убита.
В лагерях Франкл изучал, как люди ведут себя перед лицом экстремальных трудностей, и помогал другим заключенным, столкнувшимся с тяжелой депрессией, побуждая их размышлять над положительными воспоминаниями, сценами и мыслями о своих близких или чем-то, что дало им убедительное видение их будущее. Франкл считал, что в экстремальных условиях люди могут использовать смысл и духовность, чтобы выжить даже в нечеловеческих обстоятельствах.

О чем книга Виктора Франкла «В поисках смысла»?

Книга начинается с того, что Франкл сидит в поезде, направляющемся в Освенцим. Поезд смерти.
Пассажиров, все еврейского происхождения, насильно депортируют на неминуемую и неизбежную смерть. Депортированные прекрасно осознают, что из этой поездки они уже не вернутся. Вы только представьте, какой это абсурд! Держа пистолет у головы и полностью осознавая, что вашей следующей остановкой будет место, где вас либо убьют в газовой камере, либо заработают до смерти в качестве раба.

Как человек справляется с такими трудностями? Как человек вкладывает смысл в это количество страданий и ужасов?

Как найти смысл в трудные времена?

Франкл занимал уникальное положение, будучи психиатром, он изучал человеческое поведение. И какой бы ужасной ни была для него эта ситуация, он придал своим страданиям смысл. Его смысл заключался в наблюдении за поведением других узников концлагеря.
Он хотел выяснить, какие люди впадут в отчаяние и какие люди найдут способы выжить в таких ужасных условиях.
Какие люди совершали самоубийство, а какие нет?

Спросите себя: почему вы не совершаете самоубийство прямо сейчас?

Франкл хотел узнать, кто из заключенных прожил дольше всех. И он хотел написать об этом книгу. Вот почему. Чтобы поделиться своей находкой со всем миром.
Франкль утверждает, что избежать страданий невозможно. Но мы можем выбирать, как с этим справляться.
Франкл считал, что даже посреди самых ужасных, жестоких, бесчеловечных условий жизнь имеет смысл и что страдание может иметь цель.
Он заметил, что те узники концлагерей, у которых был смысл, цель, реже впадали в отчаяние и депрессию. Меньше шансов совершить самоубийство.

Ненормальная реакция на ненормальную ситуацию является нормальным поведением
Виктор Франкл

Он считает, что мы должны придать смысл своим страданиям. Он думает, что нам можно и нужно вложить смысл в наше несчастье.
И что из этого надо формировать новую цель.
Его Теория называется логотерапией; происходит от греческого слова «Логос», что означает «значение».
Франкл считал, что смысл жизни заключается в том, что мы открываем для себя то, что имеет для нас личное значение. Так что уделите секунду моей статье и поразмышляйте над тем, что придает вам смысл, почему вы здесь, что приносит вам радость, что для вас важно?

Что он наблюдал во время своего пребывания в Освенциме?

1. К своему удивлению, он обнаружил, что дольше всех в концентрационных лагерях выживали не самые сильные физически, а те, кто сохранял чувство контроля над окружающей средой.

2. Он обнаружил, что у заключенных, которые прожили дольше всех, была причина .

Почему может быть ваша семья ждет в Америке, или ваш жених, например. Например, у Виктора почему была любовь к жене. Мысль о том, чтобы снова соединиться с любимой, помогала ему переносить лагерные тяготы, пусть даже нереальные и необоснованные. Потому что, в конце концов, его шансы выжить были ничтожно малы. У него также была мечта написать свою книгу. Он представил себя со своей опубликованной книгой в Нью-Йорке. Читает лекции сотням студентов. У него была мечта. Он связал почему со своей болью и страданием. И это сделало трудности для него терпимыми.

3. Он заметил, что заключенные, которые потеряли смысл, в результате быстро лишились жизни.

Он также заметил, что заключенные, у которых была причина, могли переносить зверства и лишения, которые большинство из нас даже не может себе представить. Заключенные должны были работать по 20 часов в день, добывая и прокладывая железные дороги и выполняя тяжелую работу. У большинства был только один маленький кусочек хлеба, который можно было съесть за весь день. В тот момент, когда ты выглядел слабым, они убивали тебя, потому что не видели в тебе больше никакой пользы. Если люди с «почему» могут процветать в этих условиях, представьте, как вы могли бы расцвести, когда вас ничто не сдерживает, кроме вас самих. И какими бы ни были ваши трудности, сам факт того, что вы можете прочитать эту статью прямо сейчас, означает, что вы принадлежите к самым привилегированным 5% людей на этой планете.

4. Ко всему можно привыкнуть

Это был один из самых вдохновляющих выводов для меня. Наше тело намного, намного крепче, чем мы думаем.
Франкл сообщает о абсурдных условиях в лагерях. Как его и других сокамерников раздели догола, полностью побрили. Все их паспорта и вещи были сожжены. Работа всей жизни Франкла (бумаги его книг по логотерапии) также была сожжена. У них в лагерях отобрали
евреев со своими именами. Им дали номера, и номера были вытатуированы на их коже. Обращаются как с животными. Если вы выглядели слабым, хрупким, вас отправляли прямо в газовую камеру, где вас убивали.

Медики среди нас первыми узнали: «Учебники врут!» Где-то сказано, что человек не может существовать без сна больше установленного количества часов. Совершенно неправильно! Я был убежден, что есть определенные вещи, которые я просто не могу делать: я не могу спать без этого или не могу жить ни с тем, ни с другим. Первую ночь в Освенциме мы спали в кроватях, построенных ярусами. На каждом ярусе (размером примерно от шести с половиной до восьми футов) спали девять человек, прямо на досках. На каждые девять мужчин приходилось по два одеяла».0003

4 Важные уроки, которые я извлек из Виктора Франкла. Человек в поисках смысла

1. Экзистенциальный вакуум

Ответ Виктора Франкла на один из вопросов, который у меня давно возник в его книге «Человек в поисках смысла: как получается, что с ростом ресурсов люди, похоже, все больше и больше живут в психологически вредных состояниях?

Экзистенциальный вакуум — распространенное явление ХХ века. Это понятно; это может быть связано с двойной утратой, которую пришлось пережить человеку с тех пор, как он стал настоящим человеком. В начале человеческой истории человек утратил некоторые из основных животных инстинктов, в которых заложено поведение животного и которыми оно обеспечивается. Такая безопасность, как и рай, закрыта для человека навсегда; человек должен сделать выбор. В дополнение к этому, однако, человек понес еще одну потерю в своем более позднем развитии, поскольку традиции, которые поддерживали его поведение, теперь быстро исчезают. Никакой инстинкт не говорит ему, что он должен делать, и никакая традиция не говорит ему, что он должен делать; иногда он даже не знает, что он хочет сделать. Вместо этого он либо хочет делать то, что делают другие люди (конформизм), либо делает то, что ему говорят другие люди (тоталитаризм)».
Виктор Франкл – Человек в поисках смысла

Франкл считает, что благодаря современной цивилизации мы пренебрегаем некоторыми из наших самых основных, первичных потребностей и, как следствие, живем в незащищенности и бесцельности. Спустя много лет после смерти Виктора Франкла это, кажется, все еще имеет место.
Одной из главных причин депрессии и психологической боли, на мой взгляд, является оторванность человека от его истинных потребностей. Кажется, что мы живем в мире, который не подходит для удовлетворения наших истинных желаний.
Никогда еще в истории люди не были настолько нормальными, чтобы жить в изоляции от нашего племени, от природы, от осмысленной работы.
Следствием этого является то, что миллионы и миллионы людей страдают от одиночества, беспокойства и депрессии. Это напоминает мне то, что происходит с дикими животными, когда их сажают в маленькие клетки; они умирают.
Тигр, который больше не может охотиться, размножаться, бродить по джунглям и есть пищу, которую он должен есть, в конце концов зачахнет.
Я называю это проблемой Панды. Взятие панд и других животных вне их естественной привычки и вдали от их другого экземпляра приравнивается к краже со взломом по самой их цели и смыслу. Это одна из причин, почему они ужасно себя ведут в неволе и почему они плохо размножаются в зоопарках.
Это классическая депрессия. Чтобы взломать этот социальный феномен, мы должны воссоединиться с природой, с нашим племенем и радикально изменить наш образ жизни.
Работа с 9 до 5 в маленьких офисных коробках, выполнение работы, которую мы ненавидим, в отрыве от нашей естественной среды приведет к культурной депрессии.
Эта книга все больше и больше побуждала меня жить как цифровой кочевник. Соединяю современные технологии с моей кочевой натурой, путешествую по миру, нахожу и ищу тот образ жизни, который мне кажется наиболее счастливым.

2. Логотерапия

«Рассматривает человека как главную задачу, чьей главной заботой является осуществление смысла и актуализация ценностей, а не просто удовлетворение и удовлетворение влечений и инстинктов».
Виктор Франкл – Человек в поисках смысла

Как и все, я часто спрашивал себя: Какова цель жизни?
Меня особенно интересовал этот вопрос, т.к. за себя я давно не был доволен. Ничто не имело значения. На мой взгляд, бессмысленность — это верный компонент депрессии и психологических страданий.
Если ничего не имеет смысла, зачем вообще пытаться, верно?
Так что же движет людьми?
Один из моих любимых психологов и извращенцев Зигги Фрейд считал, что людьми движет погоня за удовольствиями. Другой психолог того времени, Альфред Адлер, считал, что нами движет жажда власти.
Франкл думал об этом немного по-другому.
Согласно Франклу, основным мотивационным фактором человека является стремление к смыслу.
Только когда люди не могут преследовать смысл, они поддаются более темным движущим силам поведения, таким как удовольствие и власть.

Логотерапия основана на различных предположениях о психологии человека. ²

Жизнь имеет смысл при любых обстоятельствах, даже самых несчастных.
Наша главная мотивация к жизни – это желание найти смысл жизни.
У нас есть свобода находить смысл в том, что мы делаем, в том, что мы переживаем, или, по крайней мере, в позиции, которую мы занимаем, когда сталкиваемся с ситуацией неизменного страдания.

По словам Виктора Франкла, есть три разных способа познания смысла.

Создание произведения или совершение поступка.
Переживание чего-либо или встреча с кем-либо
По отношению к неизбежному страданию

Виктор Франкл в своих психотерапевтических консультациях часто спрашивал своих пациентов: « Что мешает вам совершить самоубийство ?
Препарирование смысла пациента.
Мне лично нравится такой подход. Потому что часто люди думают, что им незачем жить.
У всех нас есть дела, которые нужно выполнить, книги, которые нужно написать, путешествия, которые нужно предпринять, и семьи, которые нужно любить или строить. Иногда кажется, что наш смысл и цель в жизни просто больше не присутствуют в нашем восприятии нашей реальности.
Одна из главных задач моего блога — изменить восприятие читателя, показать ему другой ракурс, чтобы он увидел то, что давно должен был увидеть.
Пример из практики Освенцима
«Однажды ко мне обратился пожилой терапевт из-за тяжелой депрессии. Он не мог пережить потерю жены, которая умерла два года назад и которую он любил больше всего на свете. Как я могу помочь ему? Что мне ему сказать? Я воздержался от того, чтобы ему что-то сказать, а вместо этого задал ему вопрос: «Что было бы, доктор, если бы вы умерли первыми, и вашей жене пришлось бы выживать без вас?» «О, — сказал он, — для нее это было бы ужасно; как бы она страдала! На что я ответил: «Видите ли, доктор, она избавлена от такого страдания, и это вы избавили ее от этого страдания; но теперь ты должен заплатить за это, выжив и оплакивая ее». Он не сказал ни слова, но пожал мне руку и спокойно вышел из кабинета. ^[1] ^{:178–179 (2)}
Показать людям, находящимся в крайне ужасающих ситуациях, что есть еще вещи, на которые они могут рассчитывать, что есть вещи, которые они могут контролировать, — это один из самых важных уроков, которые я когда-либо извлёк из психологическая книга.

3. Промежуток между стимулом и реакцией

Франкл утверждает в Mans search for Meaning, что существует разрыв между триггером и реакцией. Это означает, что вы отвечаете за свое поведение, и вместе с ним мы решаем, как мы реагируем даже перед лицом самых ужасных обстоятельств.
Мне это интересно, потому что я долгое время думал, что наше поведение является прямым продуктом нашего окружения и что мы мало что можем с этим поделать.
Франкл верит в свободу воли и в нашу способность привносить смысл даже в самые ужасные, невыносимые ситуации.

Между стимулом и реакцией есть пробел. В этом пространстве наша сила выбирать наш ответ. В нашем ответе лежит наш рост и наша свобода.
Виктор Франкл

Франкл наделяет людей этой верой силой личных решений и восстанавливает их утраченную самоэффективность.
Даже при самом нежелательном аддиктивном поведении человеку необходимо действовать. Это означает, что мы не бессильны.
И хотя в обществе может показаться, что люди толстеют просто волшебным образом, я никогда не видел, чтобы человек случайно съел биг-мак. Таким образом, мы все еще должны взять на себя некоторую ответственность за свое поведение.

4) Зияющая бездна

Это одна из самых интересных концепций Виктора Франкла — зияющая бездна на мой взгляд.
Виктор Франкл считает, что депрессия возникает на 3-х уровнях.

психологический
физиологический
духовный

Одной из причин депрессии, по-видимому, является несоответствие выполнения задач, выходящих за рамки наших возможностей.
Если есть большое противоречие между тем, чем человек является на самом деле, по отношению к тому, кем он, по его мнению, должен быть, это может привести к депрессии.
Если мы ставим перед собой недостижимые цели, мы живем в постоянном состоянии неудачи, и это, по моему мнению, приведет к снижению веры в наши собственные способности.

Это противоречит общественному мнению, что надо постоянно стрелять по звездам. Я думаю, что мы должны разделить наши цели, мечты и амбициозные проекты на достижимые части.
Вместо того, чтобы мечтать, где награда находится по ту сторону радуги, мы должны радоваться каждому маленькому шагу на пути к нашему видению.
Из-за этого я задаю себе вопросы по сегментации.
После визуализации мечты или цели я спрашиваю себя: «Какие 3 вещи я могу сделать сегодня, чтобы эта мечта осуществилась СЕГОДНЯ, НА ЭТОЙ НЕДЕЛЕ, В ЭТОМ МЕСЯЦЕ, В ЭТОМ ГОДУ.
И я радуюсь малейшим шагам вперед к своей мечте, потому что взросление — верное противоядие от отчаяния и несчастья.
У нас должно быть хотя бы ощущение контроля или ощущение движения к чему-то.
Иначе мы пропали.

5. Отчаяние — это страдание без смысла.

В одном из интервью Франкла спросили, чему он был свидетелем в концлагерях. И один из вопросов заключался в том, заметил ли он какие-либо закономерности в сокамерниках, которые были склонны не выживать.
Франкл утверждает, что люди, не имеющие смысла в своих страданиях, склонны впадать в отчаяние и даже покончить с собой.
В концлагерях заключенные столкнулись с невыразимыми обстоятельствами. И многие заключенные впали в депрессию и покончили с собой.
На войне это обычное, закономерное явление. Самоубийство — это механизм самозащиты, при котором человек теряет всякую веру в то, что в будущем все наладится. В Германии, когда русские вторглись в Германию, после того как нацистская Германия совершила тысячи военных преступлений против России, целые деревни кончали жизнь самоубийством.
Франкл оказался в уникальной ситуации в качестве терапевта в концентрационном лагере, и его наблюдения имеют невероятную ценность и дают чрезвычайно глубокое понимание человеческой психологии.
Он был свидетелем того, что выжившие заключенные обладали способностью видеть смысл в своих страданиях. Франкл даже взял свое затруднительное положение и превратил его в личный триумф, даже ресурс.
В Освенциме Франкл консультировал бесчисленное количество узников, которые впали в отчаяние, чтобы спасти свою жизнь. Потому что, если в концентрационном лагере ты заметно слаб, ты больше не нужен нацистам, и тебя отравят газом.
Значит, чтобы выжить, им нужно было ежедневно бриться и делать вид, что они сильны и способны на тяжелую работу.

Если один человек хромал, этого было достаточно, чтобы иногда его травить газом.
Франкл наблюдал за многими сдавшимися людьми. Сокамерники торговали сигаретами. Если бы человек начал курить все свои сигареты сам и больше не использовал их в качестве валюты для еды или чего-то еще, вы могли бы предсказать, что этот человек уже сдался.
Когда вы сталкиваетесь с ужасной ситуацией, проблемой или трудностью, спросите себя; Что хорошего в этой проблеме? Чему я могу научиться из этой ситуации? Как мне стать сильнее, преодолевая эти трудности? Смогу ли я когда-нибудь помочь кому-то другому, кто проходит через это прямо сейчас, своим опытом?
Я довел этот принцип до крайности. Знакомо ли вам высказывание о том, что каждый, кто изучает психологию, сам имеет какие-то проблемы?
Что ж, для меня это было совершенно верно. И, будучи сумасшедшим ублюдком, которым я являюсь, я терпел неудачу чаще, чем другие, и я испытал много нехорошего.
Борьба с депрессией долгое время была проблемой. Я имею в виду, что боль и несчастье не совсем кажутся благословением с неба. Но когда вы изучаете психологию, вы, по сути, живете с кейсами 24/7. Самим собой. Поэтому для меня изучение поведенческой психологии и клинической психологии стало неотъемлемым делом.

Я понял, что быть несчастным для начинающего психолога — это не вред, а ресурс. Я думал, что для того, чтобы лечить других, мне нужно сначала научиться лечить себя. Внезапно мое умственное затруднение больше не касалось только меня. Это стало также о помощи другим. Я думал, что с моей стороны было эгоистично оставаться в депрессии из-за всех людей, которых я упускал, которым я мог помочь.

Я создал почему. Почему это было больше, чем я сам. Мои страдания стали для меня значимыми. Даже больше. Когда я видел людей из моего ближайшего окружения, страдающих от боли, я все быстрее и быстрее замечал закономерности и мог помогать все большему и большему количеству людей. Это привело к тому, что я всегда находился в режиме обучения, а также всегда давал мне повод рассматривать страдания в моей семье как обучение и возможность улучшить свое мастерство. Стать занозой в заднице штатным экстремальным психологом.
Я верю, что, превратив себя из полного ублюдка в эпическую версию себя, я смогу повторить эту трансформацию в других. Показывая им план, что изменение возможно. Если я могу это сделать, то сможете и вы.

Виктор Франкл считает, что страдания неизбежны. И это так, но это ваше решение, хотите ли вы погибнуть из-за своей травмы или хотите придать ей смысл и процветать благодаря ей.
Если тебе все равно больно, можно и его использовать. Как только вы определили свою причину, вы готовы столкнуться с чем угодно.

Так что выложись по полной и надери задницу.
Спасибо за прочтение.

Логотерапия и Холокост: объединение человеческого опыта в крайности и нормальности

Холокост создал новый тип людей в массовом порядке: выживших. Те, кто выжил, были вынуждены столкнуться с человеческими способностями ко злу. Для переживших Холокост борьба за жизнь продолжалась еще долгое время после освобождения. Экстремальный характер их переживаний отделял их от остального «нормального» мира; те, кто не выдержал лагерей, не могли всерьез понять боль выдержавших.

По этой причине обычная психологическая терапия не может смыть их эмоциональный ущерб. Выжившие — это первопроходцы человеческого совладания, вынужденные оказаться в мире людей с отдельной психологической природой, чьи попытки понять бесплодны. Обычный ответ бывших узников лагерей на вопросы об их опыте иллюстрирует это разделение: «Мы не любим говорить о своем опыте. Для тех, кто был внутри, не нужны никакие объяснения, а остальные не поймут ни того, что мы чувствовали тогда, ни того, что мы чувствуем сейчас» (Франкл 24).

Для доктора Виктора Э. Франкла борьба, объединяющая всех людей, — это человеческий поиск смысла, понятие, утвердившееся для него после его опыта Холокоста. Для человека, пережившего Холокост, этот смысл был погребен под ужасом, не осознаваемым теми, кто живет в обычной жизни. Будучи человеком, прошедшим взрослую жизнь в качестве психиатра как до, так и после пребывания в концентрационном лагере, доктор Франкл был уникальным авторитетом в области психологии выживания, который попытался преодолеть этот разрыв и объединить всех людей в относительной борьбе за поиск смысла жизни.

В своей книге «Человек в поисках смысла » д-р Франкл описывает свой особый опыт, который помог ему разработать экзистенциальную психотерапию, известную как логотерапия. Изучая ключевые понятия, лежащие в основе логотерапии, и оценивая их достоверность, применение и последствия, те, кто живет в нормальной жизни, могут попытаться наладить отношения с теми, кто пережил экстремальные ситуации.

Краткий обзор логотерапии

К тому времени, когда он был депортирован с женой из Вены в концлагерь Терезиенштадт в 19В 42 года доктор Виктор Франкл уже был опытным врачом и терапевтом. Его опыт служил уникальной линзой, через которую он смотрел на страдания в лагере. То, что он испытал, подтвердило его веру в ницшеанскую теорию о том, что «тот, у кого есть почему жить, может вынести почти любое как» (Франкл 97).

Другими словами, квинтэссенцией человеческой борьбы является поиск смысла жизни, причины жить, по отношению к которому все другие действия и переживания вторичны. По словам доктора Франкла, «логотерапия […] фокусируется на смысле человеческого существования, а также на поиске человеком такого смысла» (Frankl 121). Он излагает принципы логотерапии через субъективное повествование о своем опыте Холокоста и причинно-следственное техническое описание теории.

Во время Холокоста доктор Франкл стал свидетелем экстремальных человеческих страданий. Он видел, как люди борются со страхом, страх уничтожает людей, а заключенные разрабатывают трюки, чтобы сохранить свою человечность и сохранить надежду. Его психологический фон заставлял его подвергать психоанализу не только своих сокамерников, но и самого себя. Среди наиболее важных его наблюдений его утверждение о том, что «ненормальная реакция на ненормальную ситуацию является нормальным поведением» (Франкл, 38), играет важную роль в том, чтобы помочь постороннему понять поведение концлагеря. Он объясняет, что «постороннему человеку очень трудно понять, как мало ценилась человеческая жизнь в лагере» (Frankl 73).

Тем не менее, он использует анекдотические свидетельства, чтобы помочь читателю проявить сочувствие. Одним из наиболее спорных утверждений доктора Франкла является вера в то, что выживание связано со свободой воли: «Опыт лагерной жизни показывает, что у человека действительно есть выбор действия. Было достаточно примеров, часто героического характера, которые доказывали, что можно преодолеть апатию, подавить раздражительность. Человек может сохранить остатки духовной свободы, независимости ума даже в таких ужасных условиях психического и физического напряжения» (Франкл, 86). Доктор Франкл заметил, что в лагере сохранялась умственная автономия. Свой психологически заряженный рассказ он заканчивает описанием того, как лагеря «разорвали человеческую душу и обнажили ее глубины» (Франкл, 108). Этот обнаженный взгляд на человеческую душу позволил доктору Франклу сокровенно взглянуть на то, как добро и зло во всех людях влияет на их поведение в самых ужасных обстоятельствах.

Логотерапия основана на теориях, сформулированных доктором Франклом в начале его жизни, которые были подтверждены тем, чему он стал свидетелем во время Холокоста. Это отход от традиционного психоанализа, который в значительной степени опирается на самоанализ и ретроспективу. Вместо этого логотерапия просит пациента взглянуть на свои будущие обстоятельства. «В логотерапии пациент фактически сталкивается со смыслом своей жизни и переориентируется на него» (Frankl 120). Центральным принципом логотерапии является то, что д-р Франкл называет «волей к смыслу»; соответственно, «поиск смысла человеком является первичным мотивом в его жизни, а не «вторичной рационализацией» инстинктивных влечений» (Frankl 121).

Больному помогает не только анализ фактов о его психике, но и помощь в постижении смысла жизни, ее «экзистенциальных реалий» (Франкл 125). Одним из наиболее важных аспектов логотерапии является ее субъективная приспособляемость; он не стремится предоставить универсальные истины для всех людей, но, как утверждает доктор Франкл, стремится сделать вывод, что является «конкретным смыслом жизни человека в данный момент» (Frankl 131).

Нет одного абстрактного смысла жизни, применимого ко всем, а есть уникальные ситуации. Хотя это значение постоянно меняется от момента к моменту, от человека к человеку, оно всегда присутствует; в жизни всегда есть какой-то смысл. Пациент, утверждает доктор Франкл, несет ответственность за свои собственные решения, выводы и совесть. Кроме того, он/она несет ответственность за обнаружение смысла своей жизни. Доктор Франкл предлагает три метода, с помощью которых пациенты могут сделать это открытие: «(1) создавая произведение или совершая поступок; (2) испытав что-то или встретив кого-то; и (3) отношением, которое мы занимаем к неизбежному страданию» (Frankl 133).

По словам доктора Франкла, «единственный способ понять другого человека в сокровенном ядре его личности» (Франкл 134) — это любовь. Слово здесь не имеет романтической и сексуальной коннотации, которую оно обычно несет; он предназначен для характеристики полного понимания другого человека путем реализации потенциала любимого человека, что позволяет этому человеку «актуализировать эти возможности» (Frankl 134). Обсуждение д-ром Франклом «значения страдания» является наиболее важным аспектом логотерапии при рассмотрении Холокоста. Это яркая демонстрация метода и отношения, которые помогли ему выжить в кошмаре концлагеря. Доктор Франкл утверждает, что человеческая способность превращать страдание в возможность достижения:

Мы никогда не должны забывать, что мы можем найти смысл в жизни даже в безнадежной ситуации. Столкнувшись с судьбой, которую нельзя изменить. Ибо тогда важно свидетельствовать об уникальном человеческом потенциале в лучшем виде, который заключается в том, чтобы превратить личную трагедию в триумф, превратить затруднительное положение в человеческое достижение. (Frankl 135)

Этот смелый вывод воплощает в себе инстинктивное стремление к выживанию, которое, если его рассмотреть со стороны, может привести к пониманию того, что значит пережить Холокост.

Обоснованность логотерапии

Следует соблюдать осторожность при применении психологических теорий к Холокосту, поскольку это была ненормальная ситуация. Однако лауреат Нобелевской премии и переживший Холокост Эли Визель ошибается, утверждая, что «никакая теория не работает, когда речь идет о Холокосте». Логотерапия уникальна, и от нее не так просто отказаться. Тот факт, что он был создан человеком, пережившим Холокост, чей ужасный опыт подтвердил его убеждения, придает ему убедительности.

Его целью было оценить, как жизнь в концентрационном лагере отражается в сознании среднего заключенного, и эта оценка подтвердила теории, которые он постулирует. Именно из своего личного опыта и изучения своих товарищей-заключенных, не как объектов, а как пациентов, он приходит к выводу, что, когда он раздет до самой сути, первичная цель человека — это поиск смысла жизни. Отклонять это просто потому, что это «теория», — ошибка, поскольку доктор Франкл — не сторонний наблюдатель, а непосредственный свидетель, который сам является доказательством своей теории.

Возможным контрпримером является тот факт, что в зверствах погибли люди с сильными моральными качествами и несломленной волей; однако д-р Франкл никогда не утверждал, что воля к выживанию обязательно ведет к выживанию, а только то, что «то, каким человеком стал заключенный, было результатом внутреннего решения» (Frankl 87). Это внутреннее решение связано с выживанием только в том случае, если человека не убивают или иным образом не подавляют физически. Доктор Франкл понимал, как удача иногда определяет выживание.

Он замечает, что жизнь человека сохраняет смысл до последних мгновений: «Принимая вызов мужественно страдать, жизнь имеет смысл до последнего момента и сохраняет этот смысл буквально до конца. Иными словами, смысл жизни безусловен, ибо он включает в себя даже потенциальный смысл неизбежных страданий» (Франкл, 137). Это объясняет множество аномальных жертв, которые, несмотря на сильную моральную решимость, погибли.

Некоторые могут возражать против применения психологических теорий к Холокосту, потому что большинство из них разработаны для объяснения «нормального» мира. Однако универсальность ее принципиального утверждения не уменьшает авторитета логотерапии. Доктор Франкл признает, что, хотя каждая жизнь имеет смысл, этот смысл зависит от каждого человека. Он понимал, что смысл жизни осужденного узника концлагеря иной, чем у свободного человека.

психолог в концлагере», Виктор Франкл – ЛитРес

Упрямство духа

Психолог в концлагере

Неизвестный заключенный

Активный и пассивный отбор

Виктор Франкл о любви, свободе и смысле жизни

Сегодня на «Избранном» отрывки из одной из величайших книг XX века «Сказать жизни „Да!“.

О чём книга

Крушение иллюзий, чёрный юмор и деградация

Об унижении

О внутренней опоре

О надежде и любви

О красоте

Об обесценивании личности

О доброте и свободе выбора

О смысле жизни и смысле страданий

О двух типах людей

Психолог из концлагеря // Jewish.Ru — Глобальный еврейский онлайн центр

Скажи жизни «ДА»! Психолог в концлагере Виктор Франкл

Фаза первая. Прибытие в лагерь.

Первая селекция

Голое существование

Фаза вторая. Жизнь в лагере

Что причиняло боль?

Мечты заключенных

Счастье узника

Читайте с нами, читайте больше нас!

Виктор Франкл «Сказать жизни «Да!». Психолог в концлагере»

Обзор книги «Сказать жизни «Да!»: психолог в концлагере», Виктор Франкл

Общая характеристика книги

Кому подойдет это произведение?

Почему вам стоит прочитать данную книгу?

Коротко об авторе книги Викторе Франкле

Содержание произведения

Книга «Сказать жизни «Да!»: психолог в концлагере» за 5 минут: основные тезисы

Популярные книги Виктора Франкла

Похожие книги

Заключение

VFI – Виктор Франкл – Биография

1905

1914-1918

1918-1923

1921

1923

1924

1925

1926

1927

1928-1929 гг.

1930

1931-1932

1933-1937

1937

1938

1939

1940

1940

1941

1941-42

1942

1942

1944

1945

1945

1945

1946

1946

1946

1947

1948

1948

1950

1954

1955

1959

1961

1966

1966

1970

1971