Создаёт человека природа, но развивает и образует его общество. (В. Г. Белинский.)
Создаёт человека природа, но развивает и образует его общество. (В. Г. Белинский.)
Поразительный простор для мысли открывает это короткое высказывание В. Г. Белинского. Автор хотел донести мысли от том, что хоть человек и рождён в биологических условиях, но воспитывается и становится он только с помощью взаимодействия с себе подобными, т.е в социуме.
Рассмотрим высказывание с теоретической точки зрения. Человек рождается носителем исключительно биологических особенностей, индивидом. Так как он становится частью природы, то ему от рождения присущи те же качества, что и другим ее представителям. А чтобы стать личностью и приобрести качества, отличяющие от других людей, то необходимо пройти социализацию — процесс усвоения и дальнейшего развития индивидом культурных норм и социального опыта, необходимых для успешного функционирования в обществе
Личность развивается только в том случае, когда она находится внутри общества. Происходит общение, передача знаний и информации. Человек узнает много нового и самосовершенствуется. Именно в процессе социализации при помощи таких институтов, как семья, школа и социальная среда, человек становится полноценной личностью. Если человек растет вне общества, то он остается на уровне развития животных.
Подтверждающим данную точку зрения фактом является пример из общественной жизни. В 1991 году была найдена украинская девочка Оксана Малая, которая до восьми лет воспитывалась собаками. Когда девочку обнаружили, она не умела разговаривать, ее поведение было как повадки собак. У Оксаны отсутствовали социальные навыки общения, она ползала на четвереньках и рычала. После того как девочку отправили в детский дом, начался долгий процесс социализации, девочку приходилось учить с нуля как вести себя в обществе. Вскоре она начала понимать слова и разговаривать. Пример этой девочки-«маугли» демонстрирует, что люди могут жить без общества, но лишь в нем человек способен сформироваться как личность.
Обратимся к литературе. В романе Д.Дефо ‘Робинзон Крузо’ главный герой долгое время вынужден жить один на острове. Без знаний, которые накопило общество, Робинзону Крузо было бы тяжело выжить. А может и невозможно. Он старался повторить, познать всё то, что было создано в обществе. Природа помогла ему выжить, но без знаний он бы не обошелся.
Таким образом, можно сделать вывод, что человеку только с биологической сущностью невозможно существовать в мире, истинный смысл в его жизнь приносит общество, делая его духовно развитым, носителем социальных ценностей и норм.
ДРУГИЕ ЭССЕ ВЫ МОЖЕТЕ УВИДЕТЬ В РАЗДЕЛЕ БАНК МИНИ-СОЧИНЕНИЙ
Создает человека природа, но развивает и образует его общество (Виссарион Белинский)
Совет. Хорошо учиться без самых новых гаджетов невозможно. Технику нужно обновлять каждый год. Ищи тут и здесь скидки до 70% на смартфоны и ноутбуки.Автор данного высказывания утверждает: человек – это биосоциальное существо. Смысл слов известного литературного критика заключается в том, что человек рождается природным существом, подобным представителям фауны, и лишь в процессе своей жизни в обществе он становится существом социальным. Иными словами, личностью человеку помогает стать именно общество.
Я согласен с данным мнением. Все мы рождаемся природными существами. Затем, в процессе своего взросления и развития, взаимодействуем с различными агентами социализации: семьёй, школой, компанией друзей, которые оказывают решающее влияние на формирование нашей личности. Только в обществе индивид может получить те важные социальные качества, которые природа ему дать не может.
Данное высказывание имеет глубокое теоретическое обоснование. Человек является живым существом, обладающим разумом, мышлением, сознанием и набором нравственных качеств. Общество – это совокупность людей, которая объединена какими-либо общими признаками, интересами, ценностями и целями. Становление человеческой личности является процессом социализации индивида, который состоит в освоении им общественной сущности. Социализация становится процессом интеграции личности в общество, её вхождение в социальную среду через овладение определёнными нормами, правилами, ценностями, знаниями, навыками и т.п. Первичная социализация занимает период от рождения до формирования зрелой личности. Вторичная – является процессом развития социально зрелой личности, связанным с овладением ею профессией и поиском своего места в жизни.
Для подтверждения верности мысли Белинского можно вспомнить пример семьи отшельников-староверов Лыковых, которые долгие годы прожили в сибирской тайге, в полной изоляции от общества. В 1978 году их случайно обнаружила геологическая экспедиция, увидев с вертолёта в диких местах обширный возделанный огород. Эти люди жили натуральным хозяйством, на том же уровне, как наши далёкие предки. Последняя оставшаяся в живых отшельница – Агафья, которая родилась и всю свою жизнь прожила в тайге, сохранила детскую непосредственность и наивность в мыслях и поведении. Данный пример показывает, что без общества человек замирает на одном и том же уровне развития.
Обратимся к примеру из литературы. Всем известен роман Даниэла Дефо «Робинзон Крузо». Эта основанная на реальных событиях история рассказывает, как человек смог выжить на необитаемом острове – благодаря тому, что использовал знания, умения и навыки, которые приобрёл в обществе. Природа тоже помогала ему выжить, но без знаний он бы не смог победить обстоятельства.
Подводя итоги своего рассуждения, хочу сказать о том, что природа и общество – это две основные составляющие, которые определяют формирование человека как личности. Человек рождается носителем исключительно биологических особенностей. А для того, чтобы стать личностью, ему необходимо пройти процесс социализации.
Ведите дневник. Психолог о том, как развить эмоциональный интеллект | ОБЩЕСТВО:Люди | ОБЩЕСТВО
Термин «эмоциональный интеллект» всё более набирает популярность в последнее время. Считается, что люди с развитым EQ (Emotional Intelligence) добиваются большего успеха в обществе, нежели люди с высоким IQ, а также могут находить со всеми общий язык.
О том, что же такое эмоциональный интеллект, для чего он нужен и как его развить, «АиФ-Воронеж» рассказала врач-психотерапевт Ирина Махортова.
Осознавать свои и чужие эмоции
Дарья Вербицкая, «АиФ-Воронеж»: Ирина, что такое эмоциональный интеллект?
Ирина Махортова: Эмоциональный интеллект – это способность обрабатывать эмоциональные сигналы окружающих, осознавать и понимать собственные эмоции и эффективно выстраивать свое поведение на этой основе.
Сам термин появился в 1990-е годы. В то время множество работ было посвящено уровню интеллекта, измеряемого в iq-баллах, ограничениям этого метода и поиску дополнительных факторов, которые могли бы повысить его эффективность в практике. Как раз способность понимать и осознавать эмоции стала одним из таких факторов.
Человек обладает эмоциональным интеллектом, если он способен осознавать собственные эмоции, понимает их причины, с высокой точностью угадывает причины эмоциональных реакций других людей, умеет эффективно влиять на собственное эмоциональное состояние, а также взаимодействовать с окружающими на основе понимания их эмоционального состояния.
— А у детей к какому возрасту развивается эмоциональный интеллект?
— У детей ЭИ появляется примерно к пяти-семи годам и впоследствии всегда развивается. Для эмоционального интеллекта необходима способность к абстрагированию, поэтому не стоит ждать сочувствия от трёхлетнего ребёнка. Ему пока сложно выходить за пределы собственного опыта. Я считаю, что специально развивать эту способность у детей – делать упражнения и водить на развивающие занятия соответствующего профиля – стоит только тогда, когда есть конкретные проблемы. В остальных случаях достаточно поощрять общение ребёнка со сверстниками разного возраста, прививать любовь к животным и помогать ему, называя за него эмоции. Например: «Тебе грустно из-за ссоры, да?».
Помог выжить как виду
— Как взрослым людям научиться управлять своими эмоциями?
— Чтобы управлять эмоциями, в первую очередь, важно понимать их причину. Ни одна эмоция не возникает сама по себе: она является следствием комбинации некой ситуации и вашего отношения к ней. Сначала мы мыслим и только потом чувствуем эмоциональную реакцию. Поэтому бесполезно пытаться что-то сделать с эмоцией непосредственно, а вот осознавая, какая мысль лежит в основе, можно понять, адекватно ли я оцениваю ситуацию? Могу ли что-то изменить? Также не следует думать, что эмоции на 100 процентов находятся под нашим сознательным контролем.
— Насколько важен ЭИ для людей, нужен ли он в обыденной жизни?
— Эмоциональный интеллект есть у каждого из нас. Он сформировался как способность прогнозировать опасность на основе анализа поведения других особей в группе. Например, если одна обезьянка в стае начинала тревожно вести себя, то остальные понимали, что возможна опасность и успевали убежать ещё до появления хищника. Иными словами, ЭИ помог нам выжить как виду. Сейчас есть определённая «мода» на это понятие: исследователи утверждают, что люди с высоким ЭИ более успешны социально и профессионально, но, честно говоря, качество этих исследований оставляет желать лучшего. Поэтому можно сказать, что роль ЭИ в социальном функционировании выяснена недостаточно.
— Можно ли развить эту способность?
— У каждого человека есть свой исходный уровень ЭИ. Он зависит от генетики и особенностей жизни и взросления. Существуют методы для улучшения способности понимать эмоции, однако специальных работ, которые отследили бы уровень эффективности этих методик, пока что нет. Если вы хотите повысить свой уровень ЭИ, придётся пробовать всё!
— А с чего лучше начать?
— С ведения эмоционального дневника. Например, три раза в день спрашивать себя: «Какую эмоцию я сейчас испытываю? Почему именно её?». Отмечать, где в теле каждая эмоция ощущается, типична ли она для конкретной ситуации.
Создает человека природа но образует и развивает его общество В
Работа добавлена на сайт samzan.ru: 2015-07-05«Создает человека природа, но образует и развивает его общество»
В.Г.Белинский
В изречении Виссариона Григорьевича Белинского, известного русского писателя, литературного критика, общественного деятеля XIX века, поднимается вопрос влияния природы и общества на человека. Этот спорный вопрос был интересен еще в древние времена и актуален по сей день. Попробуем в нем разобраться.
Для начала дадим определения понятиям общество и природа, установим связь между ними. Природа весь окружающий мир. А общество обособившаяся от природы, но тесно связанная с ней часть мира, включающая в себя способы взаимодействия людей и формы их организации. Само определение указывает на такую взаимосвязь между обществом и природой, что первое ранее было включено во второе. В то же время человек неотделим от природы и общества, а является лишь их частью. А именно он биопсихосоциальное существо. Поэтому трудно не согласиться с высказыванием В.Г.Белинского по этому поводу.
Принадлежность человека к природе подметил еще древнегреческий философ Платон: «Человек — двуногое животное без перьев». Ведь первоначально человек мыслится как часть природы, ее «сын», индивид, а именно единичный представитель человеческого рода, конкретный носитель всех социальных и психофизических черт человечества разума, воли, потребностей, интересов. Но человек становится личностью, формируется его характер, мировоззрение только в процессе социализации (от лат. socialis — общественный). Социализация это освоение индивидом социальных норм и культурных ценностей общества. Осуществляется данный процесс в ходе усвоения и воспроизводства социального опыта, определения человеком своего места в обществе, самого себя как личности. К примеру, первые элементарные сведения ребенок получает в семье, закладывающей основы сознания, поведения. Эти сведения легко он воспринимает через игры, чтение книг, увлечения. В последующем эстафету социализации принимает школа. Процесс социализации начинается с первых лет жизни и заканчивается к периоду гражданской зрелости человека, хотя, разумеется, полномочия, права и обязанности, приобретенные им, не говорят о том, что процесс социализации полностью завершен: по некоторым аспектам он продолжается всю жизнь.
Истинности высказывания противоречит герой Р.Киплинга Маугли, который не в процессе социализации, а в ходе изучения окружающего мира научился говорить, мыслить, использовать орудия труда для приготовления пищи, разжигания огня. По моему мнению, это больше исключение из правил. Ведь человек, или, как его называют «Маугли», оторванный с ранних лет от общения, изолирован, не сможет приобрести социальные черты, совершенствовать себя и стать, в конце концов, личностью. К признакам «Маугли» относятся неумение говорить, неспособность к прямохождению, десоциализация, страх перед людьми (люди воспринимаются как чужие, не «члены стаи», существа другой породы). В истории много похожих примеров. Известен случай, когда девочка, воспитанная собаками, отождествляла себя с собакой даже тогда, когда научилась говорить. С ее точки зрения, она не принадлежала к человечеству, а была именно собакой. Случается, что абсолютно здоровые в привычной звериной среде «Маугли» умирают, попав в человеческое общество для них это не только физиологический, но и глубокий культурный шок.
Таким образом, фундаментальной основой человека является его биологическая сущность, а стержневой основой социальная. Однако настоящий человек, а не существо, имеющее его физиологию может быть воспитан только в социуме, в обществе, в группе людей. Недаром сказал Л.Н. Толстой: «Человек немыслим вне общества».
Человек и общество
На протяжении жизни человек старается быть заметным, подчеркивать свою неординарность. Общество же диктует свои правила и нормы поведения, с которыми также приходится считаться. Получается, что каждому индивиду приходится балансировать между своими нравственными убеждениями и соблюдать социальный этикет для достижения своих целей. В итоге человек и общество становятся одним целым, где общество не может существовать без человека, иначе остановится его развитие.
Нормы поведения человека в обществе
Человек не может обойтись без общества также как общество без него. Каждый индивид подстраивается под социальные нормы поведения для удовлетворения своих потребностей. Ими могут быть и необходимость в общении, и материальная нужда. То, насколько правильно ведет себя человек, напрямую зависит от привычек. Они условно делятся на два типа: автоматические и сознательные действия.
Автоматические действия совершаются ежедневно, и не задумываясь. Они могут быть как хорошие, так и плохие. Каждый человек умывается по утрам, приводит себя в порядок, кто-то делает зарядку. Умение читать и писать — все это хорошие привычки, доведенные до автоматизма. Плохие привычки также появляются на бессознательном уровне. К примеру, грызть ногти, не следить за своим внешним видом, проявлять излишнюю грубость. Эти действия можно считать врожденными или приобретенными в раннем детстве, унаследованными от родителей или от нехватки культуры воспитания.
Сознательные действия совершаются, подстраиваясь под нормы поведения в социуме. При устройстве на новую работу, в первые дни человек ведет себя сдержанно, присматривается к начальству и коллегам. Когда сознание запоминает постоянно повторяющиеся действия, то переводит их автоматические. Человек, попадая из раза в раз, в одну и ту же ситуацию, ведет себя по созданному шаблону.
Почему мораль называют общечеловеческой ценностью
Мораль – это нормы и правила поведения в обществе, ставшие одинаковыми для всех и вызывающие неодобрение при их несоблюдении. Например, мать, бросившая или обижающая своего ребенка, нарушает моральные ценности и вызывает осуждения и негодования в свой адрес.
Нормы морали направлены на борьбу между добром и злом. Если человек направляет силы на поддержание добра, значит, он осознает свой долг и обязательства перед обществом. Совесть человека и мнение социума, контролируют исполнение долга.
Мораль проводит четкие границы между хорошим и плохим, добродушностью и деспотичностью, правильностью и ненормальностью. Это также устоявшиеся принципы общества, которые одинаковы для всех. Их несоблюдение приведет к хаосу в целом мире. Поэтому мораль и называют общечеловеческой ценностью.
Общечеловеческие ценности
Общечеловеческие ценности относятся к природным и культурным. Но, если углубиться в это понятие, возникнут противоречивые доводы. Конечно же, что-то общее можно найти во всех народах и странах, но вот контекст ценностей бывает разным. К примеру, в одной стране к детям относятся бережно, с милосердием (имеется в виду отношение к детям вообще), а в другой они также важны, но в качестве жертвы богам, ради соблюдения обычаев.
Людей, находящихся в одном государстве чтили и уважали, а за его пределами считали врагами и жаждали им смерти. А в Риме, воспевались ценности правителя и тот, кто их нарушал – лишался головы. Исходя из этого, никак нельзя утверждать, что все ценности общечеловеческие. В одной стране за столом разрешается поведение, которое будет просто неприемлемо для другой страны и посчитается невоспитанностью.
Взаимодействие человека, общества и природы
Человек существует и как часть общества, и как часть природы. Природа подарила жизнь и обеспечила людей всем необходимым для их выживания. Вода, съедобные культуры, деревья для постройки домов и топки печей. Со временем, человечество начало прогрессировать. Появлялись все новые орудия труда, вытаптывались степи, уменьшалась площадь лесов, тем самым запускался медленный механизм разрушения земли.
У человека стала появляться тяга к социальному общению, появилась необходимость в постоянном развитии. Так, стало формироваться общество. Ни один индивид не пожелает лишиться природы, так как является биологическим созданием. Но и от общества отказаться не сможет, потому что крепко закрепился в социуме.
Общество и природа, настолько крепко сплетены, что не смогут существовать друг без друга. Вода, деревья, полезные ископаемые, еда – жизненно необходимы человечеству. Только не может не расстраивать факт, что сам человек губит свою кормилицу природу. Загрязняются реки, атмосфера, возникают природные катаклизмы. Чем больше развивается общество, тем быстрее истощается природа.
Процесс приобщения к культуре, ценностям человеческого общества
То, что создается человеком из даров природы (дома, фабрики, целые города), становится частью материальной культуры. Любовь к музыке, живописи, истории – это культура духовная. А все вместе это образует ценности человеческого общества.
Человек не может быть полностью современным в культуре, потому как настоящий ценитель стремится к познанию культуры разных времен. Материальные ценности создаются благодаря духовной деятельности. Это могут быть мечты построить дом и различные архитектуры, писать картины для продажи.
Культура становится для человека неотъемлемой частью жизни. К ней относится культура речи, культура воспитания, умение выражать свои чувства, почтительное отношение к старшим и всем остальным.
Психология человека в обществе
Каждая личность уникальна и по-разному ведет себя в той или иной ситуации. Выделить можно три типа: пассивные, агрессивные, идущие на компромисс.
Пассивный человек, в то время, когда от него требуется определенное действие, замыкается из-за своей неуверенности. В итоге не получается проявить все свои способности и начинают терзать мысли о собственной неполноценности.
Агрессивный человек прокладывает себе дорогу силой, не учитывая на своем пути чувства других людей. Тем самым зарабатывает себе негативную репутацию, а его цель хоть и достигается, но всегда ненадолго.
Человек, ищущий компромисс всегда анализирует ситуацию и не торопится делать шаги. Своими действиями не стремится задеть принципы других людей, относясь тактично ко всем. Умеет ориентироваться в сложившихся ситуациях, находит выходы и избегает уловок со стороны агрессоров.
Любой человек может измениться, если это действительно для него важно. Но многие настолько привыкли жить обыденной, пусть и неправильной жизнью, что не в силах совершать кардинальные перевороты. Поэтому им не удается надолго задерживаться на верхних позициях и успех становится явлением непостоянным.
Человек и общество was last modified: 17 декабря, 2015 by Елена Погодаева
Почему человеческая история на разных континентах за последние 13000 лет развивалась по-разному?
Почему человеческая история на разных континентах за последние 13000 лет развивалась по-разному?
[ДЖАРЕД АЛМАЗ:] Я поставил перед собой скромную задачу — попытаться объяснить широкую картину истории человечества на всех континентах за последние 13 000 лет. Почему у истории были такие разные эволюционные пути для народов разных континентов? Эта проблема интересовала меня долгое время, но теперь она созрела для нового синтеза из-за недавних достижений во многих областях, казалось бы, далеких от истории, включая молекулярную биологию, генетику растений и животных, биогеографию, археологию и лингвистику.
Как мы все знаем, евразийцы, особенно народы Европы и Восточной Азии, расселились по всему земному шару, чтобы доминировать в современном мире в богатстве и могуществе. Другие народы, в том числе большинство африканцев, выжили и сбросили европейское господство, но остались позади в богатстве и могуществе. Тем не менее другие народы, включая коренных жителей Австралии, Америки и южной части Африки, больше не являются хозяевами своих земель, а были истреблены, порабощены или истреблены европейскими колонизаторами.Почему история сложилась именно так, а не наоборот? Почему коренные американцы, африканцы и австралийские аборигены не были теми, кто покорил или истребил европейцев и азиатов?
Этот большой вопрос можно легко отбросить еще на один шаг. К 1500 году нашей эры, приблизительному году, когда зарубежная экспансия Европы только начиналась, народы разных континентов уже сильно различались по технологиям и политической организации. Большая часть Евразии и Северной Африки была тогда оккупирована государствами и империями железного века, некоторые из которых находились на грани индустриализации.Два коренных народа Америки, инки и ацтеки, правили империями с помощью каменных орудий и только начинали экспериментировать с бронзой. Части Африки к югу от Сахары были разделены между небольшими коренными государствами или вождествами железного века. Но все народы Австралии, Новой Гвинеи и островов Тихого океана, а также многие народы Северной и Южной Америки и Африки к югу от Сахары по-прежнему жили как фермеры или даже как охотники / собиратели с каменными орудиями труда.
Очевидно, что эти различия в 1500 году нашей эры были непосредственной причиной неравенства в современном мире.Империи с помощью железных орудий покоряли или истребляли племена с помощью каменных орудий. Но как мир стал таким, каким он был в 1500 году нашей эры?
Этот вопрос тоже можно легко отбросить на следующий шаг с помощью письменных историй и археологических открытий. До конца последнего ледникового периода около 11000 г. до н.э. все люди на всех континентах все еще жили как охотники / собиратели каменного века. Разные темпы развития на разных континентах, начиная с 11000 г. до н. Э. к А.1500 г. н.э. были причиной неравенства 1500 г. н.э. В то время как австралийские аборигены и многие индейские народы оставались охотниками / собирателями каменного века, большинство народов Евразии и многие народы Северной и Южной Америки и Африки к югу от Сахары постепенно развивали сельское хозяйство, скотоводство, металлургия и сложная политическая организация. В некоторых частях Евразии и в одном небольшом районе Америки также была развита письменность коренных народов. Но каждое из этих нововведений появилось в Евразии раньше, чем где-либо еще.
Итак, мы можем наконец перефразировать наш вопрос об эволюции неравенства в современном мире следующим образом.Почему человеческое развитие шло такими разными темпами на разных континентах в течение последних 13000 лет? Те отличаются
.социология | Определение, история, примеры и факты
Социология , социальная наука, изучающая человеческие общества, их взаимодействия и процессы, которые их сохраняют и изменяют. Это делается путем изучения динамики составных частей общества, таких как институты, сообщества, населения, а также гендерные, расовые или возрастные группы. Социология также изучает социальный статус или стратификацию, социальные движения и социальные изменения, а также социальные беспорядки в форме преступности, девиантности и революции.
Социальная жизнь в значительной степени регулирует поведение людей, в основном потому, что у людей отсутствуют инстинкты, которые управляют поведением большинства животных. Таким образом, люди зависят от социальных институтов и организаций в принятии своих решений и действий. Учитывая важную роль, которую организации играют в влиянии на человеческие действия, задача социологии — выяснить, как организации влияют на поведение людей, как они создаются, как организации взаимодействуют друг с другом, как они распадаются и, в конечном итоге, как они исчезают.Среди самых основных организационных структур — экономические, религиозные, образовательные и политические институты, а также более специализированные институты, такие как семья, сообщество, вооруженные силы, группы сверстников, клубы и добровольные ассоциации.
Социология как обобщающая социальная наука превосходит по своей широте только антропология — дисциплина, охватывающая археологию, физическую антропологию и лингвистику. Широкий характер социологического исследования заставляет его пересекаться с другими социальными науками, такими как экономика, политология, психология, география, образование и право.Отличительной чертой социологии является ее практика использования более широкого социального контекста для объяснения социальных явлений.
Социологи также используют некоторые аспекты этих других областей. Психология и социология, например, разделяют интерес к подполе социальной психологии, хотя психологи традиционно сосредотачиваются на людях и их психических механизмах. Социология уделяет основное внимание коллективным аспектам человеческого поведения, поскольку социологи уделяют больше внимания способам влияния внешних групп на поведение людей.
Britannica Premium: удовлетворение растущих потребностей искателей знаний. Получите 30% подписки сегодня. Подпишись сейчасОбласть социальной антропологии исторически была довольно близка к социологии. Примерно до первой четверти 20 века эти два предмета обычно объединялись в одном отделе (особенно в Великобритании), что различалось главным образом акцентом антропологии на социологии дописьменных народов. Однако в последнее время это различие исчезло, поскольку социальные антропологи направили свои интересы на изучение современной культуры.
Две другие общественные науки, политология и экономика, в значительной степени развивались из практических интересов наций. Обе области все чаще признают полезность социологических концепций и методов. Сопоставимая синергия также сложилась в отношении права, образования и религии и даже в таких контрастных областях, как инженерия и архитектура. Все эти области могут извлечь выгоду из изучения институтов и социального взаимодействия.
Историческое развитие социологии
Хотя социология опирается на западную традицию рационального исследования, установленную древними греками, она является детищем философии 18-19 веков и рассматривается, наряду с экономикой и политологией, как реакция на спекулятивную философию и фольклор. .Следовательно, социология отделилась от моральной философии и стала специализированной дисциплиной. Хотя ему не приписывают основание дисциплины социологии, французский философ Огюст Конт известен тем, что ввел термин социология .
Основатели социологии потратили десятилетия на поиски правильного направления новой дисциплины. Они испробовали несколько сильно расходящихся путей, некоторые из которых основывались на методах и содержании, заимствованных из других наук, другие были изобретены самими учеными.Чтобы лучше понять различные повороты, которые приняла дисциплина, развитие социологии можно разделить на четыре периода: становление дисциплины с конца 19 века до Первой мировой войны, межвоенная консолидация, взрывной рост с 1945 по 1975 год и последующие период сегментации.
Основание дисциплины
Некоторые из первых социологов разработали подход, основанный на дарвиновской теории эволюции. В своих попытках создать научно обоснованную академическую дисциплину ряд творческих мыслителей, включая Герберта Спенсера, Бенджамина Кидда, Льюиса Х.Морган, Э. Тайлор и Л. Хобхаус провел аналогии между человеческим обществом и биологическим организмом. Они ввели в социологическую теорию такие биологические концепции, как вариативность, естественный отбор и наследование, утверждая, что эти эволюционные факторы привели к прогрессу обществ от стадий дикости и варварства к цивилизации благодаря выживанию наиболее приспособленных. Некоторые писатели считали, что эти этапы развития общества можно увидеть на этапах развития каждого человека.Странные обычаи объяснялись предположением, что они были возвратом к полезным практикам более раннего периода, таким как воображаемая борьба, иногда происходящая между женихом и родственниками невесты, отражающая более ранний обычай захвата невесты.
В популярный период конца 19 — начала 20 веков социальный дарвинизм, наряду с доктринами Адама Смита и Томаса Мальтуса, пропагандировал неограниченную конкуренцию и невмешательство, чтобы «наиболее приспособленные» выживали, а цивилизация продолжала развиваться.Хотя популярность социального дарвинизма в XX веке пошла на убыль, идеи конкуренции и аналогий из биологической экологии были заимствованы Чикагской школой социологии (программа Чикагского университета, посвященная городским исследованиям, основанная Альбионом Смоллом в 1892 году), чтобы сформировать теория экологии человека, которая остается жизнеспособным исследовательским подходом.
.Почему у людей есть числа: они культурные или врожденные?
Почему мы можем считать до 152? Хорошо, большинству из нас не нужно останавливаться на достигнутом, но это моя точка зрения. Счет до 152 и намного выше дается нам настолько естественно, что трудно не рассматривать нашу способность бесконечно перемещаться вверх по числовой строке как нечто врожденное, встроенное в нас.
Ученые давно утверждают, что наша способность с числами действительно эволюционировала биологически — что мы можем считать, потому что счет был полезной вещью для нашего мозга.Охотник-собиратель, который мог сказать, какое стадо или стая добычи было самым большим или какое дерево принесло больше всего плодов, имел преимущество в выживании перед тем, кто не мог этого сделать. Более того, другие животные демонстрируют рудиментарную способность различать разные небольшие количества вещей: скажем, два банана от трех. Несомненно, что тогда математическая грамотность адаптивна.
Но так ли это на самом деле? Умение отличать две вещи от трех полезно, но способность отличить 152 от 153, должно быть, была для наших предков гораздо менее актуальной.Более 100 овец было слишком много для одного пастыря в древнем мире, не говоря уже о миллионах или миллиардах.
Ученый-когнитивист Рафаэль Нуньес из Калифорнийского университета в Сан-Диего не верит в расхожее мнение о том, что «число» — это глубокая, развитая способность. Он считает, что это продукт культуры, такой как письмо и архитектура. «Некоторые, а может быть и большинство ученых, придерживаются нативистского взгляда на то, что числа имеют биологическое происхождение», — сказал он. «Но я бы сказал, что, несмотря на наличие биологической основы, язык и культурные особенности необходимы для установления самого числа.’
«Идея унаследованного чувства числа как уникального строительного блока сложных математических навыков имеет необычную привлекательность», — сказал нейробиолог Вим Фиас из Гентского университета в Бельгии. «Это соответствует общему энтузиазму и надежде ожидать решений от биологических объяснений», в частности, путем объединения «тайны человеческого разума и поведения с обещаниями, предлагаемыми генетическими исследованиями». Но Фиас соглашается с Нуньесом в том, что имеющиеся доказательства — нейробиологические, когнитивный, антропологический — просто не поддерживает идею.
Но если Нуньес и Фиас правы, откуда взялось наше чувство числа? Если мы не рождены с нейронными способностями для счета, как нам научиться это делать? Почему по у нас понятие 152?
«Понимание числа как количества — самая важная, самая основная часть математических знаний», — пояснил Фиас. Тем не менее, кажется, что числа существуют в мире не меньше, чем атомы и галактики; они кажутся существующими ранее вещами, ожидающими открытия.Великие открытия математики, особенно теории чисел, просто оказываются правдой (или нет). То, что 3 2 + 4 2 = 5 2 является восхитительным свойством самих чисел, а не изобретением Пифагора.
Тем не менее, действительно ли числа существуют независимо от людей, «это не научный спор, а философский, теологический или идеологический», — сказал Нуньес. «Утверждение, что, скажем, пять — простое число независимо от людей, не поддается научной проверке.Такие факты являются предметом убеждений или веры, и мы можем обсуждать и обсуждать их, но мы не можем заниматься наукой с ними ».
Тем не менее, кажется странным, что мы вообще можем это понять. Геометрия и базовая арифметика были удобными инструментами для древних строителей и законодателей — «геометрия», в конце концов, означает «измерение Земли», — но трудно понять, как они выполняли какую-либо функцию, поскольку человеческое познание развивалось в течение предыдущего миллиона или более лет. . Конечно, не было биологической необходимости доказывать последнюю теорему Ферма или даже формулировать ее.
Чтобы исследовать такие головокружительные вопросы теории чисел, даже самые одаренные математики должны начать с того же места, что и все мы: научиться считать до 10. Для этого нам нужно знать, что такое числа. Как только мы узнаем, что абстрактный символ «пять» соответствует количеству пальцев на нашей руке, и что это на единицу больше, чем «четыре», которые равны количеству ног у собаки, у нас есть основы арифметики.
Способность различать разные величины проявляется очень быстро в развитии ребенка — еще до того, как у нас есть слова, чтобы выразить это.Ребенок в возрасте трех или четырех дней может показать своими ответами, что он может различить два предмета и три, а к четырем месяцам или около того младенцы могут понять, что количество предметов, которые вы получаете, группируя один из них с другим, равно так же, как двое из них. У них есть чувство элементарной операции, которую они позже научатся выражать в виде арифметической формулы 1 + 1 = 2.
Наша способность к теннису не означает, что мы эволюционировали, чтобы играть в него, или что в нашем мозгу есть теннисный модуль.
Обезьяны, шимпанзе, дельфины и собаки могут точно так же сказать, в какой из двух групп продуктов питания больше, если их число меньше 10.По словам Фиаса, даже голубей «можно обучить нажимать определенное количество раз на рычаг для получения еды».
Такие наблюдения привели к тому, что долгое время преобладало мнение, что мы, люди, рождаемся с врожденным чувством числа, — говорит когнитивный нейробиолог Дэниел Ансари из Университета Западного Онтарио в Лондоне, Канада. Доказательства нейробиологии, казалось, убедительно подтверждали эту точку зрения. Например, Ансари сказал: «Исследования новорожденных и младенцев показывают, что если вы показываете им восемь точек несколько раз, а затем меняете их на 16 точек, области правой теменной коры головного мозга реагируют на изменение численности.Эта реакция очень похожа у взрослых ». Некоторые исследователи пришли к выводу, что мы рождаемся с« числовым модулем »в нашем мозгу: нейронным субстратом, который поддерживает дальнейшее изучение символической системы нашей культуры представления чисел и управления ими.
Не так быстро, — отвечает Нуньес. То, что поведение кажется проистекающим из врожденных способностей, не означает, что само поведение является врожденным. При игре в теннис мы прекрасно используем наши эволюционные способности (за исключением нынешней компании).Мы можем координировать наши глаза и мышцы не только для того, чтобы контактировать между мячом и ракеткой, но и для того, чтобы выбить мяч в противоположный от соперника угол. Наиболее впечатляюще то, что мы можем считывать траекторию мяча, иногда с фантастической скоростью, так что наша ракетка находится именно там, где мяч будет, когда достигнет нас. Но эта способность не означает, что наши ранние предки научились играть в теннис или что в нашем мозгу есть какой-то теннисный модуль. «Биологически развитые предпосылки, делающие возможной некоторую деятельность X, будь то численность или катание на сноуборде, не обязательно являются« рудиментами X », — пояснил Нуньес.
Числовые способности — это больше, чем способность отличать два объекта от трех, даже если это зависит от этой способности. Ни одно животное, не являющееся человеком, еще не могло отличить 152 предмета от 153. Шимпанзе не могут этого сделать, как бы вы их ни тренировали, но многие дети могут сказать вам даже к пяти годам, что эти два числа отличаются друг от друга. так же, как и столь же абстрактные числа 2 и 3: а именно 1.
То, что кажется врожденным и общим для людей и других животных, — это не то чувство, что различия между 2 и 3 и между 152 и 153 эквивалентны (понятие, лежащее в основе концепции числа), а, скорее, различие, основанное на относительном разница, которая относится к соотношению двух величин.Кажется, мы никогда не теряем эту инстинктивную основу сравнения. «Несмотря на богатый жизненный опыт работы с числами и формальное обучение числам и математике в школе, способность различать числа остается зависимой от соотношения», — сказал Фиас.
По словам Нуньеса, это означает, что естественные возможности мозга относятся не к числу , а к более грубой концепции числа , числа . «Цыпленок, отличающий визуальный стимул, имеющий то, что (некоторые) люди называют« одной точкой », от другого с« тремя точками », является биологически одаренным поведением, которое включает количество, а не число», — сказал он.«Ему не нужны символы, язык и культура».
«По большей части« нативистское »мнение о том, что число является биологически обусловленным, — добавил Нуньес, — основано на неспособности различить, по крайней мере, эти два типа феноменов, относящихся к количеству». Грубое восприятие различий стимулов, различающихся «многочисленностью» или количество, наблюдаемое у младенцев и других животных, — это то, что он называет количественным познанием. Умение сравнивать 152 и 153 пункта, напротив, составляет числовых познаний и познаний.«Количественное познание не может масштабироваться до численного познания только посредством биологической эволюции», — сказал Нуньес.
Хотя исследователи часто предполагают, что числовое познание присуще людям, Нуньес отмечает, что не все культуры это демонстрируют. Во многих культурах, предшествующих грамоте, которые не имеют традиций письма или институционального образования, в том числе в коренных обществах Австралии, Южной Америки и Африки, отсутствуют конкретные слова для обозначения чисел, превышающих пять или шесть. Вместо этого для обозначения более крупных чисел используются общие слова, эквивалентные «нескольким» или «многим».Такие культуры «способны различать количество, но оно грубое и неточное, в отличие от чисел», — сказал Нуньес.
Однако отсутствие специфичности не означает, что количество больше не различается по значению за пределами определенных числовых слов. Если у двух детей «много» апельсинов, а у девочки явно больше, чем у мальчика, можно сказать, что у девочки, по сути, «много-много» или «очень много». Например, на языке народа мундуруку из Амазонки adesu означает «несколько», тогда как ade означает «действительно много».Эти культуры живут с тем, что нам кажется неточным: на самом деле не имеет значения, если при разделении апельсинов один человек получит 152, а другой 153. И, честно говоря, если мы не так зациклены на цифрах, это действительно не имеет значения . Так зачем использовать слова, чтобы их различать?
Некоторые исследователи утверждали, что по умолчанию люди определяют количество вещей не арифметически — еще один, затем еще — а логарифмически. Логарифмическая шкала растягивается для маленьких чисел и сжимается для больших, так что разница между двумя и тремя значениями может казаться столь же значительной, как разница между 200 и 300 из них.
Арифметическая и логарифмическая шкалы для чисел до 16. Чем выше вы поднимаете арифметическую шкалу, тем сильнее сжимается логарифмическая шкала.В 2008 году когнитивный нейробиолог Станислас Дехан из Коллеж де Франс в Париже и его коллеги сообщили о доказательствах того, что система учета величин Мундуруку соответствует логарифмическому делению числовой прямой. В компьютеризированных тестах они представили племенной группе из 33 взрослых и детей мундуруку диаграмму, аналогичную числовой линии, обычно используемой для обучения детей начальной школы, хотя и без каких-либо фактических числовых обозначений.Линия имела только один круг на одном конце и 10 кругов на другом. Испытуемых просили указать, где на линии следует разместить до 10 кругов.
В то время как западные взрослые и дети обычно указывают равномерно расположенные (арифметически распределенные) числа, люди Мундуруку, как правило, выбирают постепенно уменьшающийся интервал по мере увеличения числа кругов, что примерно соответствует тому, что было найдено для абстрактных чисел в логарифмической шкале. Дехайн и его коллеги считают, что для того, чтобы дети научились арифметически разделять числа, они должны преодолеть свою врожденную логарифмическую интуицию относительно количества.
Может быть, индустриальные культуры странные, с их педантичным различием между 1 000 002 и 1 000 003
Приписывать больший вес разнице между маленькими, чем между большими числами, имеет смысл в реальном мире и соответствует тому, что Фиас говорит об оценке соотношений разностей. Различие между семьями из двух и трех человек имеет сопоставимое значение в домашнем хозяйстве, поскольку разница между 200 и 300 людьми относится к племени, в то время как различие между племенами из 152 и 153 человек незначительно.
Это легко понять как «примитивный» способ рассуждения, но антропология давно развеяла такие покровительственные предрассудки. В конце концов, в некоторых культурах, где мало слов с числами, можно сделать гораздо более тонкие лингвистические различия, чем, скажем, в отношении запахов или семейных иерархий. Вы разрабатываете слова и концепции того, что действительно важно для вашего общества. С практической точки зрения можно утверждать, что на самом деле странно выглядит несколько однородная группа индустриальных культур с их педантичным различием между 1 000 002 и 1 000 003.
Однако неясно, действительно ли Munduruku отображает количества в квазилогарифмическом делении «числового пространства». Это довольно точный способ описания широкой тенденции проводить больше различий с малым числом, чем с большим числом. Нуньес скептически относится к утверждению Дехаэна, что все люди вообще концептуализируют абстрактную числовую линию. Он говорит, что вариативность того, где люди Мундуруку (особенно необразованные взрослые, которые являются наиболее подходящей группой для вопросов о врожденности по сравнению с культурой) помещали небольшие количества на числовую линию, была слишком большой, чтобы подтвердить вывод о том, как они думали о размещении чисел.Некоторые испытуемые даже не оценивали последовательно прогрессивный порядок эквивалентов 1, 2 и 3 в строках, которые им давали.
«Некоторые люди имели тенденцию помещать числа на крайних точках отрезка прямой, не обращая внимания на расстояние между ними», — сказал Нуньес. «Это нарушает основные принципы того, как вообще работает отображение числовой прямой, независимо от того, является ли оно логарифмическим или арифметическим».
Основываясь на ключах антропологии, нейробиология может рассказать нам дополнительные подробности о происхождении количественной дискриминации.Исследования с помощью визуализации мозга выявили область детского мозга, задействованную в этой задаче — скажем, различение двух точек от трех. Эта способность действительно кажется врожденной, и исследователи, которые отстаивают биологическую основу числа, утверждают, что дети задействуют эти нейронные ресурсы, когда они начинают изучать символическую систему чисел своей культуры. Несмотря на то, что никто не может отличить 152 от 153 случайно расположенных точек визуально (то есть без подсчета), аргумент состоит в том, что основной когнитивный аппарат для этого такой же, как и тот, который используется для отличия 2 от 3.
Но, по словам Ансари, эта привлекательная история не согласуется с последними доказательствами. Удивительно, но если вы внимательно посмотрите на паттерны активации мозга, мы и другие обнаружили довольно много свидетельств, указывающих на большое количество различий между тем, как наш мозг обрабатывает несимволические числа, такие как массивы точек, и символические числа, ‘ он сказал. «Кажется, они не коррелируют друг с другом. Это ставит под сомнение представление о том, что механизмы мозга для обработки изобретенных культурой цифровых символов отображаются в несимвольной системе счисления.Я думаю, что эти системы не так тесно связаны, как мы думали ».
Во всяком случае, сейчас данные свидетельствуют о том, что причинно-следственная связь работает по-другому: «Когда вы изучаете символы, вы начинаете выполнять эти задачи по распознаванию точек по-другому».
Эта картина имеет интуитивный смысл, Ансари утверждает, если учесть, как жесткие дети должны работать с числами ГРАСП, в отличие от величин. «Одна вещь, с которой я всегда боролся, — это то, что, с одной стороны, у нас есть доказательства того, что младенцы могут различать количество, но с другой стороны, детям требуется от двух до трех лет, чтобы изучить взаимосвязь между числовыми словами и количествами», — сказал он. .«Если мы думали, что существует очень прочная врожденная основа, на которую вы просто наносите карту символической системы, почему должна быть такая длительная траектория развития и для этого необходимо столько практики и четких инструкций?»
Но очевидное несоответствие между двумя типами символического мышления порождает отдельную загадку: как мы вообще понимаем число, если у нас есть только когнитивный механизм для более грубого представления о количестве? Эта загадка — одна из причин, по которой некоторые исследователи не могут согласиться с утверждением Нуньеса о том, что понятие числа является культурной чертой, даже если оно основано на врожденных склонностях.«Мозг, биологический орган с генетически определенной схемой соединений, предрасположен к приобретению числовой системы», — сказал нейробиолог Андреас Нидер из Тюбингенского университета в Германии. «Культура может формировать нашу числовую способность только в пределах возможностей мозга. Без этой предрасположенности числовые символы [навсегда] лежат вне нашего понимания ».
Если вы от природы хороши в оценке чисел визуально, вы будете хороши в математике.
«Это для меня самая большая проблема в этой области: откуда берутся значения цифровых символов?» — спрашивает Ансари.«Я действительно думаю, что нечеткая система для больших объемов не будет лучшим местом для поиска решения».
Возможно, он думает, что мы опираемся не на простое преобразование символа в количество, а на ощущение взаимосвязи между числами — иными словами, на понятие арифметических правил, а не просто на смысл числа (числовая линия). ) заказ. «Даже когда дети понимают принцип количества элементов — отображение числовых символов в количествах — они не обязательно понимают, что если вы добавите еще один, вы перейдете к следующему по величине числу», — сказал Ансари.«Получение представления о числе с нуля оказывается чрезвычайно сложной задачей, и мы все еще только начинаем понимать, как это работает».
Спор о происхождении нашего чувства числа может показаться довольно абстрактным, но он имеет ощутимые практические последствия. В частности, убеждения об относительной роли биологии и культуры могут влиять на отношение к математическому образованию.
Нативистское мнение о том, что чувство числа является биологическим, похоже, было подтверждено исследованием 2008 года, проведенным исследователями из Университета Джона Хопкинса в Балтиморе, которое показало способность 14-летних испытуемых с первого взгляда различать точные числовые величины (например, количество точек на изображении) коррелировали с результатами их тестов по математике, полученными в детском саду.Другими словами, если вы от природы хорошо умеете оценивать числа визуально, вы хорошо разбираетесь в математике. Полученные данные были использованы для разработки учебных инструментов, таких как Panamath, для оценки и улучшения математических способностей.
Но Фиас говорит, что такие тесты якобы врожденного различения между числами вещей не так надежны, как может показаться. Невозможно отделить влияние количества точек от таких факторов, как их плотность, площадь покрытия и яркость. Со времени исследований гуру детского развития Жана Пиаже в 1960-х годах исследователи знали, что маленькие дети не инстинктивно оценивают число независимо от противоречивых визуальных характеристик.Например, они скажут, что ряд широко расставленных шариков содержит больше, чем плотно расположенный (и, следовательно, более короткий) ряд с тем же номером. Более того, многие исследования показывают, что арифметические навыки более тесно связаны с изучением и пониманием числа символов (1, 2, 3…), чем со способностью различать числа объектов визуально.
Несмотря на то, что преподаватели (и сами исследователи) хотят точных ответов, правда в том, что дебаты о происхождении числового познания все еще широко открыты.Нидер по-прежнему убежден, что «наша способность к символическому числу, независимо от того, насколько она более сложна, чем несимволическая способность животных, является частью нашего биологического наследия». Он считает, что утверждение Нуньеса о том, что числа сами по себе являются изобретением культуры, «недоступно экспериментальному исследованию и, следовательно, неуместно с научной точки зрения». И он считает, что нейробиологическое обоснование численности необходимо, чтобы понять, почему некоторые люди страдают дискалькулией — неспособностью мозга работать с числами.«Только имея нейробиологическую основу числового факультета, мы можем надеяться найти образовательные и медицинские методы лечения» для таких случаев, — сказал он.
Но если Нуньес прав в том, что понятие числа является культурным развитием гораздо более грубого биологического чувства количества, это поднимает новые и интригующие вопросы о математике в мозгу. Как и почему мы решили начать подсчет? Может быть, это началось, когда мы смогли назвать числами ? «Язык сам по себе может быть необходимым условием для числа, но его для этого недостаточно», — сказал Нуньес.«Все известные человеческие культуры имеют язык, но далеко не все имеют точную количественную оценку в виде числа».
«Как и когда произошел переход от количественного к числовому мышлению, трудно разгадать, — сказала Андреа Бендер, когнитивист из Бергенского университета в Норвегии, — особенно если предположить, что язык сыграл ключевую роль в этом процессе, потому что мы даже не знаем, когда появился язык. Все исследования в области психологии развития, кажется, указывают на то, что для понимания числовых концепций необходимо иметь культуру.«Некоторые археологи относят численное мышление к эпохе палеолита, несколько десятков тысяч лет назад, — сказал Бендер, — на основе материальных остатков, таких как кости с надрезом или трафареты для пальцев, — но это в некоторой степени умозрительно».
Цифровая эпоха сделала двоичный код совершенно логичным: что лучше всего работает, зависит от того, что вы хотите делать
Еще больше усложняя ситуацию, когда в разных культурах появилась концепция числа, они пришли к различным решениям того, как лучше всего считать .Хотя многие западные языки считают по основанию 10 — вероятно, исходя из количества цифр на наших руках — у них обычно есть язык, основанный на календаре с основанием 12, так что только в 13 (‘три-десять’) числовые слова становятся композитный. Китайский язык был более логичным и последовательным с самого начала, обозначая 11 иероглифами как «десять-один» и продолжая эту логическую структуру до более высоких порядков, где 21 было «два-десять-один» и так далее. Некоторые исследователи утверждают, что эта относительная языковая прозрачность объясняет впечатляющую математическую грамотность Китая (хотя сложность письменного письма работает в другом направлении для грамотности).
Или мы могли бы принять совсем другую систему счисления. Возьмите жителей небольшого острова Мангарева во Французской Полинезии. Бендер и ее коллеги обнаружили, что мангаревцы используют систему счета, которая представляет собой смесь знакомой десятичной системы счисления и другой, эквивалентной двоичной. Это могло показаться странным выбором до цифровой эпохи, когда двоичная система казалась вполне логичной. Но какая система счисления работает лучше всего, зависит от того, что вы хотите от до с числами, говорит Бендер.
Для некоторых арифметических операций, связанных с распределением еды и провизии в мангареванском обществе, двоичный код может быть проще в использовании. По крайней мере, в такой обстановке это хорошее решение культурной проблемы. «Мангареван и родственные полинезийские культуры кажутся прекрасными примерами изобретения систем счета, потому что они были более эффективны для решения поставленных задач», — сказал Бендер.
Она считает, что ее открытия подтверждают утверждение Нуньеса о том, что, хотя у людей есть биологические, эволюционировавшие предпосылки для числового познания, «инструменты, которые им нужны и которые изобретаются, являются продуктом культуры и, следовательно, разнообразны».
Нуньес считает, что многие из его коллег, возможно, слишком рвутся приписывать биологии и эволюции определенные способности, которые также происходят из культуры, например музыку. «Многие животные обладают способностью различать звуки, петь с различной частотой и интенсивностью и так далее», — сказал он. «Это не обязательно означает, что это« зачатки музыки ». Вокальные тракты необходимы для бельканто, но они не эволюционировали для бельканто ».
Возможно, в основе страстных споров о чувстве чисел лежит желание повысить ценность определенных качеств и способностей — не только математики, но также искусства и музыки — путем придания им натуралистического одобрения биологии, как если бы в противном случае они были бы каким-то образом приуменьшены.Безусловно, яростные аргументы, вызванные предложением ученого-когнитивиста Стивена Пинкера о том, что музыка паразитирует на способностях, возникли по другим причинам — он назвал это « слуховым чизкейком » — выдавали ощущение, что на карту поставлена внутренняя ценность самой музыки.
Что странно, если задуматься. Идея о том, что великие умственные способности проистекают из нашей культуры — что мы сотворили нечто, выходящее за рамки наших непосредственных биологических способностей, благодаря чистой силе мысли — кажется скорее облагораживающей, а не пренебрежительной.Возможно, нам следует отдать себе больше должного.
.