Отличия человека от животного
Теория ЕГЭ по обществознанию на тему: «Отличия человека от животного» из раздела кодификатора (1.1 Природное и общественное в человеке (человек как результат биологической и социокультурной эволюции)
Основные отличия человека от животного
1. Человек обладает мышлением и членораздельной речью.
Только человек может размышлять о своём прошлом, критически оценивая его, и думать о будущем, мечтая и строя свои планы. Мышление неразрывно связано с речью. В отличие от животных, чьи звуковые сигналы закреплены биологически и имеют определенный ограниченный набор, человеческая речь весьма разнообразна и постоянно обновляется.
Коммуникативными возможностями обладают и некоторые виды обезьян, но только человек может передать другим людям объективную информацию об окружающем мире. Люди имеют способность выделять в своей речи главное.
Животное в своём поведении подчинено инстинкту, его действия изначально запрограммированы. Оно не отделяет себя от природы.
2. Человек способен к сознательной целенаправленной творческой деятельности.
-моделирует свое поведение и может выбирать различные социальные роли
-обладает способностью предвидеть отдаленные последствия своих действий, характер и направленность развития природных процессов
-выражает ценностное отношение к действительности
Только человек способен творить — создавать качественно новые материальные и духовные ценности. При этом человек сам определяет свою социальную роль, выбирает вид деятельности, а также способы и средства достижения цели, составляет прогнозы. Животные в своем поведении руководствуются только инстинктами.
3. Человек способен преобразовывать окружающую действительность, создавать необходимые материальные и духовные блага.
Человек в процессе своей деятельности преобразует окружающую действительность, создаёт необходимые ему материальные и духовные блага и ценности. Осуществляя практически преобразующую деятельность, человек творит «вторую природу» — культуру.
Животные приспосабливаются к окружающей среде, которая и определяет их образ жизни. Они не могут производить коренных изменений в условиях своего существования.
4. Человек способен изготавливать орудия труда с целью использования их как средство производства материальных благ.
Человек способен не только изготавливать орудия труда и использовать их в своей деятельности, но и постоянно совершенствовать их. Высокоорганизованные животные могут применять естественные орудия (палки, камни) для определённых целей. Но ни один вид животных не способен изготавливать орудия труда с помощью раннее сделанных средств.
Эволюция человека связана с появлением орудий труда, так первые рубила, палки-копалки и копья на современном этапе переросли в сложные механизмы, машины, комбайны и оружие. Создание и совершенствование орудий труда способствовали развитию общества в целом, а научно-технологические революции создали новые, не существовавшие прежде сферы деятельности.
Человек воспроизводит не только свою биологическую, но и социальную сущность и поэтому должен удовлетворять не только свои материальные, но и духовные потребности. Удовлетворение духовных потребностей связано с формированием духовного (внутреннего) мира человека.
5. Человеку свойственны духовные потребности.
Духовные потребности, свойственны только человеку — это потребности познавать окружающий мир, себя самого и смысла своего существования, стремление к самосовершенствованию и самореализации. Духовные потребности не вложены в человека биологически, не заложены от рождения. Они формируются и развиваются социальным окружением индивида в процессе его воспитания и образования.
Какие особенности отличают человека от животного? (обществознание 5 класс)
Начнем с понятия человека. Человек — это существо, состоящее из двух единств: биологического и социального. Биологическое начало дает жизнь человеку и относит его к природе, а социальное — относит его к обществу и учит говорить, совершать деятельность, взаимодействовать с другими людьми.
Животное — это существо, живущее на планете Земля и не обладающее признаками человека.
К отличительным признакам человека от животного относят:
1) Высокоразвитый мозг и мышление.
2) Членораздельная речь. Речь — это совокупность звуков, которые человек преобразует в слова и тем самым обменивается информацией с себе подобными. Речь может быть устной и письменной. Устную речь мы слышим, а письменную видим на бумаге или экране телевизора, монитора. У каждого народа (этноса) свой язык. Однако есть и универсальный язык, на котором можно объясняться во многих странах мира — это английский язык.
3) Целенаправленная творческая деятельность.
Из всех живых существ на Земле, только человек способен творить, т.е. создать нечто новое никогда ранее не существовавшее. Деятельность человека всегда предполагает наличие цели ( желаемого результата своей деятельности), а поведение животного подчинено инстинктам, которые он приобрел с рождения.4) Мнимые потребности. Человек обладает как подлинными, так и мнимыми потребностями. Подлинные потребности — это потребности, идущие во благо человеку, а мнимые — во вред. К мнимым потребностям можно отнести вредные привычки человека (курение, алкоголизм, игромания и т.д.).
5) Прямохождение. Только человек ходит прямо на двух конечностях имея при этом четыре.
6) Изготовление орудий труда. Человек изготавливает орудия руда (например молоток). Животные используют природные орудия труда.
Помимо отличительных особенностей, человек и животное во многом схожи. Это касается биологических потребностей, таких как потребность в еде, питье, воде, воспроизводстве рода и т.д.
Ответы на другие вопросы из курса обществознания можно найти в РАЗДЕЛЕ ОБЩЕСТВОЗНАНИЕ (5-11 КЛАСС) или перейти по ссылке.
Документы
Какие особенности отличают человека от животного Размер: 96.5 Кб
Вернуться к списку
2 Умственные способности отделяют людей от животных
Почему мы, а не гориллы, управляем зоопарками?
Другие приматы незаметно живут в сокращающихся средах обитания, но люди расширились и изменили наше окружение в поразительной степени. Наше превосходство, очевидно, не является результатом наших физических способностей; другие животные сильнее и быстрее и имеют более острые чувства. Это связано с нашими умственными способностями. Тем не менее определение когнитивных черт, которые делают нас такими особенными, оказалось чертовски сложным вопросом, на который еще больше запутывает частый приход новых исследований, которые, кажется, показывают, что животные, от птиц до шимпанзе, могут соответствовать многим когнитивным навыкам человека.
В прошлом году, например, в исследовании, опубликованном в журнале Science , смело утверждалось, что вороны могут планировать будущее так же, как и люди. Пять птиц научились выбирать камень и бросать его в ящик, чтобы получить награду. Впоследствии эти вороны выбирали камень из отвлекающих предметов за несколько минут или даже часов до того, как коробка была им доступна. Исследователи пришли к выводу из этого достижения, а также из аналогичного задания, в котором птицы могли обменивать крышки от бутылок на вознаграждение, что вороны «думали наперед» гибкими способами, а эта способность является ключом к человеческому мозгу.
Однако достижения воронов, а также когнитивные способности обезьян в других исследованиях можно объяснить более простыми способами. Выясняется также, что познание животных и человека, хотя и во многом сходное, различается в двух глубоких измерениях. Одним из них является способность формировать вложенные сценарии, внутренний театр разума, который позволяет нам представлять и мысленно манипулировать многими возможными ситуациями и предвидеть различные результаты. Второе — это наше стремление обмениваться мыслями с другими. Взятые вместе, появление этих двух характеристик изменило человеческий разум и поставило нас на путь изменения мира.
Птичьи мозги
Давайте начнем с более внимательного изучения эксперимента с вороном. Еще до начала испытаний птицы в ходе нескольких испытаний научились распознавать, что целевой предмет, камень, приводит к вознаграждению, а отвлекающие предметы — нет. Так что неудивительно, что когда начались настоящие испытания, вороны отобрали то, что уже было подкреплено.
Это веская причина, по которой ученые, прежде чем делать поспешные выводы о «богатых» способностях животных, должны тщательно исключить более простые или «худощавые» альтернативные объяснения. Им также необходимо проводить независимые репликации. В моей лаборатории мы попытались сделать это, проводя исследования с детьми, которые тщательно ограничивали возможность ошибочного принятия поведения, обусловленного механизмами бережливого производства, за продукты богатого познания. Мы использовали одиночные испытания с новыми задачами для наших испытуемых, чтобы не давать им возможности обучения, которые возникают при многократном воздействии. Мы также изменили временной и пространственный контекст тестов, чтобы не подсказывать детям о решении, и придумали задачи, включающие использование различных навыков для смягчения последствий поведения, которое может быть результатом узкой врожденной предрасположенности.
Например, мы показывали детям коробку с пазлами в одной комнате, а затем отводили их в другую комнату, где они были заняты посторонними делами. Через 15 минут им дали возможность выбрать один из нескольких новых предметов, чтобы вернуться в первую комнату. Трехлетние дети выбирали случайным образом, а четырехлетние, как правило, выбирали объект, который впоследствии мог помочь решить загадку, которую им изначально дали. Мы использовали эту базовую парадигму для оценки способности к преднамеренной практике, которая представляет собой репетицию действий, направленных на улучшение результатов в будущем [см. «Развитая уникальность»]. Например, у детей была возможность потренироваться в ловле мяча на веревочке чашкой, готовясь к возвращению в первую комнату, где они могли получить вознаграждение за успех в аналогичном задании. Мы обнаружили, что дети могут намеренно формировать свои будущие способности — они будут практиковать соответствующий навык во второй комнате — после четырех-пяти лет, но не раньше.
Эти задания предназначены для демонстрации базовых способностей в таких областях, как предвидение, и не отображают верхние пределы этих способностей. Например, когда моему сыну было четыре года, мы дали ему вариант этой задачи, и он справился. Позже в тот же день, когда мы сидели дома на кровати, он положил руку мне на бедро и сказал: «Папа, я не хочу, чтобы ты умер». Когда я спросил, почему он об этом подумал, он сказал, что вырастет, и я стану дедушкой, а потом умру. У него была изощренная способность предвидеть будущее, которое привело к этой нежелательной экзистенциальной реализации. Наше исследование просто продемонстрировало, что он обладал ментальным предвидением, и исключило более скудные объяснения.
Исследование ворона и другие исследования на животных не соответствовали таким же строгим критериям для установления предвидения, а также не продемонстрировали преднамеренной практики. Означает ли это, что мы должны заключить, что животные вообще не обладают соответствующими способностями? Это было бы преждевременно. Как говорится, отсутствие доказательств не является доказательством отсутствия. Установление компетентности у животных затруднено; установление отсутствия дееспособности еще сложнее.
Рассмотрим следующее исследование, в котором мы с моим коллегой Джоном Редшоу из Университета Квинсленда в Австралии пытались оценить один из самых фундаментальных аспектов мышления о будущем: признание того, что оно в значительной степени неопределенно. Когда человек понимает, что события могут развиваться более чем одним путем, имеет смысл подготовиться к различным возможностям и составить планы на случай непредвиденных обстоятельств. Охотники-люди демонстрируют это, когда расставляют ловушку перед всеми потенциальными путями отхода своей добычи, а не только перед одним из них. Наша простая проверка этой способности заключалась в том, чтобы показать группе шимпанзе и орангутангов вертикальную трубу и бросить награду сверху, чтобы они могли поймать ее внизу. Мы сравнили поведение обезьян с поведением группы детей в возрасте от двух до четырех лет, выполняющих то же самое. Обе группы с готовностью ожидали, что награда снова появится на дне пробирки: они просунули руку под выход, готовясь к уловке.
Затем, однако, мы немного усложнили прогнозирование событий. Прямая трубка была заменена перевернутой Y-образной трубкой с двумя выходами. Готовясь к падению, обезьяны и двухлетние дети, как правило, покрывали только один из возможных выходов и, таким образом, получали награду только в половине испытаний. А вот четырехлетки сразу и последовательно прикрыли руками оба выхода, продемонстрировав тем самым способность подготовиться как минимум к двум взаимоисключающим вариантам грядущего события. В возрасте от двух до четырех лет мы могли наблюдать увеличение частоты этого планирования на случай непредвиденных обстоятельств. Мы не видели такой способности у обезьян.
Однако этот эксперимент не доказывает, что человекообразные обезьяны и двухлетние люди не понимают, что будущее может разворачиваться по-разному. Как я уже упоминал, существует фундаментальная проблема, когда дело доходит до демонстрации отсутствия дееспособности. Возможно, животные не были мотивированы, не понимали основной задачи или не могли координировать действия двух рук. Или, может быть, мы просто протестировали не тех особей, и более компетентные животные могли пройти тест.
Чтобы действительно доказать отсутствие этой способности, ученый должен постоянно проверять всех животных на какой-нибудь надежной задаче. Понятно, что это не практично. Все, что мы можем сделать, это дать людям возможность продемонстрировать свою компетентность. Если они постоянно терпят неудачу, мы можем стать более уверенными в том, что они действительно не обладают рассматриваемой способностью, но даже в этом случае будущая работа может доказать, что это неправильно. Споры между богатыми и худыми интерпретациями поведения животных в сочетании с этой фундаментальной проблемой доказательства того, что способность всегда отсутствует, затрудняют установление того, что отличает, а что не отличает людей.
Следите за разрывом
Трудно, но не невозможно. В моей книге «Разрыв: наука о том, что отличает нас от других животных » я рассмотрел доказательства когнитивных способностей, которые чаще всего считаются явно человеческими, и обнаружил, что животные умнее, чем принято считать.
Например, шимпанзе могут решать проблемы с помощью проницательности, утешать других в беде и поддерживать социальные традиции. Тем не менее, в человеческом языке, предвидении, интеллекте, культуре и морали, а также в способности представлять мысли другого человека (мы обычно говорим о том, чтобы поставить себя на чье-то место) есть что-то глубоко отличное. И в каждой из этих областей снова и снова появлялись две основные характеристики, создающие критическое различие между человеком и животным. Один из них — это то, что я называю «построением вложенных сценариев», т. е. наша способность представлять альтернативные ситуации, размышлять над ними и встраивать их в более масштабные повествования о связанных событиях. Другой — это «стремление к соединению», которое является нашим глубоко укоренившимся стремлением и способностью обмениваться своими мыслями с другими, когда мы объединяем наши умы, чтобы создать нечто большее, чем то, что один человек может сделать в одиночку.Создание вложенных сценариев позволяет нам представить ситуации других людей, моральные головоломки или полностью вымышленные истории.
Другие животные, даже бактерии, настроены на долгосрочные закономерности, такие как ритмы дня и ночи, и многие из них также могут приспосабливаться к локальным закономерностям. Благодаря ассоциативному обучению животные могут предсказывать, что награда или наказание последуют после определенного события. Но люди могут мысленно разыгрывать ситуации, даже совершенно новые сценарии без внешних триггеров, комбинируя и рекомбинируя в нашем уме основные элементы, такие как актеры, действия и объекты, и мы можем сделать разумные выводы из этих умственных упражнений. Простой пример: вы можете представить себе блеф вслепую на оживленной улице и понять, что это опасное занятие, даже если вы никогда не были в такой ситуации.
Построение вложенных сценариев зависит от множества сложных способностей, работающих согласованно, включая воображение, память, размышления и исполнительное принятие решений.Думайте о создании вложенных сценариев как о внутреннем театре, в котором мы можем воплощать ситуации в жизнь. Как и в пьесе, построение сценария зависит от определенных компонентов, которые должны собраться вместе. Существует «сцена» для представления событий, которые на самом деле не происходят в данный момент. В этих событиях участвуют «актеры» и их «множество»: люди и объекты, связанные в повествовании. Мы также используем способности, подобные «режиссёру», который оценивает сцены и управляет ими, и «исполнительному продюсеру», который принимает окончательные решения о том, что делать дальше. Эти компоненты сопоставляются с психологическими конструкциями, такими как рабочая память, рекурсивное мышление и исполнительная функция, черты, которые развиваются с разной скоростью в детстве человека. В результате компетентность в предвидении появляется медленно по мере взросления.
Таким образом, поскольку построение вложенных сценариев является рискованным способом принятия решений, люди должны сочетать его со второй характеристикой: объединением нашего разума. Психолог Майкл Томаселло описал эту способность как общую интенциональность [см. «Истоки морали»]. Ведь лучший способ узнать о будущем — это спросить того, кто уже как бы там побывал.
Если вы действительно хотите узнать, на что похож отпуск в Новой Зеландии или что влечет за собой карьера в области психологии, вы можете вообразить все сценарии, которые хотите, но лучше всего спросить кого-нибудь, кто был в этой стране или занимался такая карьера. Человеческий язык идеально подходит для такого обмена; большинство наших разговоров о событиях, смещенных во времени. Таким образом, мы можем учиться на опыте, размышлениях и планах друг друга. Мы задаем вопросы и даем советы, и в процессе мы строим глубокие связи. Более того, мы также можем формировать будущее более обдуманно, координируя наши действия для достижения общих целей. Мы часто делаем это, комментируя стратегию компаньона, анализируя прогресс, а затем направляя человека к следующему шагу.
Большая часть наших экстраординарных способностей, если подумать, проистекает из нашего коллективного ума. Учтите, что все мы извлекаем выгоду из инструментов и технологий, изобретенных другими людьми. Многие животные используют орудия труда, а некоторые даже изготавливают их, но чтобы превратить их в инновацию, нужно признать, что они снова пригодятся в будущем. После этого осознания у человека есть причина сохранить инструмент, усовершенствовать его и поделиться им с другими.
Мы видим эту эволюцию в наших изобретениях все более эффективных способов причинения вреда на расстоянии. Это, вероятно, было жизненно важной способностью для наших ранних предков, которые делили землю с опасными саблезубыми кошками. Сначала наши предки, возможно, бросали камни, чтобы отгонять хищников, но со временем они вооружились копьями, потом изобрели копьеметатели, а затем луки и стрелы. Однако новые инструменты — это только прогресс, если их можно эффективно использовать, что возвращает нас к осознанной практике. Сообщается, что шимпанзе в Сенегале делают примитивные копья, которые они втыкают в дупла деревьев, чтобы убить детенышей кустарника. Но до сих пор нет наблюдений, чтобы они практиковали уколы, не говоря уже о метаниях. В отличие от людей, они не могли извлечь выгоду из изобретения метателя копий. Вы можете смело дать им один из наших; они не будут использовать его, как мы.
Самым ранним свидетельствам преднамеренной практики более миллиона лет. Ашельские каменные орудия Homo erectus около 1,8 миллиона лет назад уже предполагают значительную предусмотрительность, поскольку они, по-видимому, переносились из одного места в другое для многократного использования. Изготовление этих инструментов требует значительных знаний о камнях и о том, как с ними работать. В некоторых местах, таких как Олоргесайли в Кении, земля до сих пор усеяна фигурными камнями, что поднимает вопрос о том, почему наши предки продолжали делать больше инструментов, когда их было много. Ответ заключается в том, что они, вероятно, практиковались в изготовлении этих инструментов. Получив навыки, они могли бродить по равнинам, зная, что смогут сделать новый инструмент, если старый сломается. Эти предки были вооружены и готовы к перезарядке.
Большинство видов животных можно отнести либо к специалистам, либо к универсалам, но люди относятся к обоим категориям: мы способны быстро адаптироваться к местным требованиям, даже к ожидаемым требованиям, приобретая соответствующий опыт. Более того, благодаря сотрудничеству и разделению труда мы можем извлечь выгоду из взаимодополняющих навыков, что позволит нам доминировать в самых разнообразных средах обитания. Мы можем держать в наших зоопарках даже самых свирепых хищников, потому что можем предвидеть, что им нужно и что они могут и чего не могут делать. До сих пор нет очевидных свидетельств того, что другие виды совершают мысленные путешествия во времени или обмениваются участками для скоординированного побега из зоопарка, когда условия будут подходящими следующим летом.
Благодаря построению вложенных сценариев и стремлению объединить свои разумы наши предки в конечном итоге породили цивилизации и технологии, изменившие облик Земли. Наука — это дисциплинированное использование нашего коллективного ума, и мы можем использовать его, чтобы лучше понять происхождение нашего места в природе. В дальнейшем мы можем использовать его для систематического и еще более четкого моделирования будущего. Предвидя последствия наших действий, мы также сталкиваемся с моральным выбором между различными вариантами. Мы можем предсказать последствия продолжающегося загрязнения или разрушения среды обитания животных, информировать о них других и, как ярко демонстрирует Парижское соглашение по климату, договариваться о глобально скоординированных действиях, направленных на достижение более желаемых результатов.
Ничто из этого не является оправданием высокомерия. На самом деле это призыв к осторожности. Мы единственные существа на этой планете с такими способностями. Как заявил дядя Бен из Человека-паука, делясь сложными идеями со своим племянником-супергероем, «с большой силой приходит большая ответственность».
Эта статья была первоначально опубликована под названием «Внутри наших голов» в журнале Scientific American 319, 3, 42-47 (сентябрь 2018 г.)
doi:10.1038/scientificamerican0918-42
БОЛЬШЕ, ЧТОБЫ УЗНАТЬ
Разрыв: наука о том, что отличает нас от других животных. Томас Зуддендорф. Основные книги, 2013.
Естественная история человеческого мышления. Майкл Томаселло. Издательство Гарвардского университета, 2014.
.Гибкое планирование в Ravens? Джонатан Редшоу, Алекс Х. Тейлор и Томас Суддендорф в Trends in Cognitive Sciences , Vol. 21, № 11, стр. 821–822; Ноябрь 2017.
Наследие и естественный отбор. Т. Суддендорф, А. Булли и Б. Милоян в Current Opinion in Behavioral Sciences , Vol. 24, страницы 26–31; Декабрь 2018.
ИЗ НАШИХ АРХИВОВ
Если бы у меня был молот. Ян Таттерсолл; Сентябрь 2014 г.
ОБ АВТОРАХ
Томас Суддендорф — профессор психологии Квинслендского университета в Австралии. Он изучает развитие умственных способностей у маленьких детей и нечеловеческих приматов, чтобы ответить на фундаментальные вопросы о природе и эволюции человеческого разума. Кредит: Ник Хиггинс
спесишизм | философия | Британика
Питер Сингер
Просмотреть все медиа
- Похожие темы:
- права животных прикладная этика
Просмотреть весь связанный контент →
спесишизм , в прикладной этике и философии прав животных практика обращения с представителями одного вида как с морально более важными, чем с представителями других видов; также вера в то, что эта практика оправдана. Это понятие по-разному формулировалось в терминах интересов, прав и личности людей и животных, а также в терминах предполагаемой моральной значимости принадлежности к видам. Срок спесишизм был введен английским философом Ричардом Райдером в 1970-х годах и впоследствии популяризирован австралийским философом Питером Сингером. Райдер, Сингер и другие противники спесишизма утверждали, что он в точности аналогичен расизму, сексизму и другим формам иррациональной дискриминации и предрассудков.
Влиятельный аргумент против спесишизма, выдвинутый Зингером, основан на том, что он называет принципом равного учета интересов (PEC). Это утверждение о том, что при принятии моральных решений следует придавать равный вес одинаковым интересам всех, кого затрагивают его действия. По словам Сингера, УИК выражает то, что большинство людей сейчас понимают (или поняли бы, если подумать) под идеей человеческого равенства. Это подразумевает, среди прочего, что не следует отдавать предпочтение интересам белых или мужчин по сравнению с аналогичными интересами черных или женщин (и наоборот). Другими словами, раса и пол являются морально нерелевантными характеристиками, когда речь идет об оценке схожих интересов разных людей.
По словам Зингера, любой, кто принимает PEC, должен согласиться с тем, что он применим как к животным, так и к людям. У животных, как и у людей, есть интересы, хотя, конечно, не все интересы людей и животных одинаковы. Интересы существа зависят от опыта, на который оно способно. Поскольку и животные, и люди способны чувствовать боль, например, оба заинтересованы в том, чтобы ее избежать. Действительно, Сингер считает, что способность чувствовать боль является условием наличия каких-либо интересов вообще. Если бы УИК применялась только к людям, то членство в Homo sapiens будет считаться морально значимой характеристикой, на основании которой можно отдать предпочтение интересам людей, а не аналогичным интересам животных. Но нет веских оснований предполагать, что вид имеет в этом отношении большее значение, чем раса или пол. Почему заинтересованность в избегании боли (то есть определенного вида или количества боли) должна иметь большее значение, когда она принадлежит человеку, чем когда она принадлежит животному? Таким образом, УИК применяется к животным, из чего следует, что спесишизм, как и расизм и сексизм, аморален.
Многие защитники спесишизма, включая Р.Г. Фрей и в своей более ранней работе Майкл А. Фокс отвечают на этот аргумент, утверждая, что вид действительно является морально значимой характеристикой, поскольку он однозначно связан с одной или несколькими способностями, которые сами по себе являются морально значимыми. (Следует отметить, что не все защитники спесишизма принимают этот термин, а некоторые яростно отвергают его как тенденциозный.) Среди многих предложенных способностей есть моральная свобода воли или автономия (способность действовать свободно, осмысленно и целенаправленно на основе моральных принципов или ценностей), рациональность, определенный уровень интеллекта и использование языка. Поскольку, по мнению спесишистов, такими способностями обладают все люди, а не животные, интересы животных не требуют равного учета, а спесишизм не аналогичен расизму и сексизму.
Одна из трудностей с этим ответом заключается в том, что не очевидно, почему любая из предлагаемых способностей должна считаться причиной для поддержки интересов любого существа. Однако наиболее широко обсуждаемое возражение состоит в том, что для каждой предложенной способности утверждение о том, что ею обладают все и только люди, уязвимо для контрпримеров, основанных на так называемых маргинальных случаях. Некоторые животные, например, не менее разумны, чем некоторые люди (например, младенцы и некоторые умственно отсталые или инвалиды). Таким образом, защитники спесишизма сталкиваются с дилеммой: либо интересы людей не более важны, чем аналогичные интересы некоторых животных, либо интересы некоторых животных столь же важны, как и аналогичные интересы людей.
В ответ на возражения маргинальных случаев некоторые спесишисты утверждали, что царство существ, чьи интересы наиболее важны, включает тех, кто обладает соответствующими способностями только «потенциально», или тех, кто принадлежит к виду, полностью развитому, нормальному или типичному виду. у участников есть. Хотя эти новшества служат желаемому сужению группы наиболее важных существ, некоторые критики, в том числе Сингер, возражали, что они ошибочны или случайны.