Какой конфликт определяет столкновение Чацкого с обществом? Как отразился в комедии исторический конфликт эпохи? Кто из героев принадлежит к «веку минувшему»,
Столкновение Чацкого с обществом определяет изначально любовный конфликт между Чацким и Софьей, который притягивает блуждающий и снисходительный взгляд Чацкого к окружающему. Пытаясь решить любовную проблему, он обращает пристальное внимание, даже просто вспоминает о существовании ряда лиц, которых прежде в своих мыслях он вообще игнорировал.Чацкий неприятно удивлён и заинтригован, «фамусовское общество» уже зацепило его своими крючочками, обратило на себя его внимание, и он, пытаясь разобраться в окружающих людях, как человек высокой мыслительной аналитической культуры, даёт им точные, лаконичные характеристики. Как характеры типические, такие люди даже в мелких и частных своих проявлениях буду отражать какие-то исторические закономерности.
Исторический конфликт эпохи между бескорыстной нарождающейся интеллигенцией и нарождающейся же предельно эгоцентричной серости (Чацкий, Молчалин и Репетилов) отражён в их диалогах.
Чацкий не воспринимает их всерьёз, и совершенно напрасно, потому что они его всерьёз воспринимают. Столкновение между старыми прямолинейными подхалимаминапоказ и новыми подхалимами-плутами оканчивается временным отступлением Молчалина, но не Фамусов тому причиной. Фамусов как раз после случившегося может считать себя облапошенным «молодым да ранним» помощничком. Борьба между Чацким и старым обществом отвлечёт всё внимание Чацкого, и когда он будет готов торжествовать победу, окажется, что к власти под шумок пришли молчалины. Поэтому, хотя противостояние Чацкого и Фамусова наиболее энергическое и громогласное, оно фактически есть ложный путь для Чацкого, чего он не замечает, но что заметил А. С. Пушкин, отказавший, как известно, Чацкому в уме.
Говоря о том, кто из героев принадлежит «веку минувшему», а кто — «веку нынешнему», надо чётко проговорить следующее: A.C. Грибоедов создал бессмертные характеры, своего рода архетипы, то есть изначальные типы людской породы. В любом обществе, в том числе и современном, мы можем найти всех представителей этой комедии.
Другое дело, что со временем, естественно, эти персонажи видоизменяются, и теперешний Фамусов вряд ли будет так открыто проповедовать раболепие перед начальством как несомненную заслугу и показатель ума. Точно так же откровенное подлое лицемерие Молчалина теперь, как правило, скрыто и таится в глубине души, выходя наружу лишь изредка.
Такие, как Чацкий, — вечное завтра общества, его энергия, неукротимая воля, толкающая всех на проявление своего истинного лица. Он, несомненно, принадлежит к «веку нынешнему», как, пожалуй, и тонкий хитрец Молчалин, который, несмотря на отсутствие высокого происхождения, умеет втереться в доверие к сильным мира сего и использовать их в своих маленьких подленьких интересах.
Сам Фамусов, или Скалозуб, или кто-либо другой из знатных гостей, конечно, принадлежат «веку минувшему». В них нет минимально необходимой для существования в изменяющихся условиях гибкости поведения. Тот же болтун Репетилов, готовый пристроиться к любой компании, чтобы после превозносить её, гораздо более живуч, нежели бестолковый Скалозуб.
На смену монолитным тугодумам и откровенным глупцам приходят хитрые, обходительные плуты и многословные дуралеи, пытающиеся выдать себя за нечто привлекательное, то есть происходит постепенное невольное соотнесение себя с неким нарождающимся идеалом, и начинаются первые, ещё неумелые попытки играть благовидные роли.
какой конфликт определяет столкновение Чацкого с обществом?
Российский дипломат, статский советник и русский классик А. С. Грибоедов служил на Востоке и был прозван персами Вазир-Мухтаром. Его убили зимой 1826 года в Тегеране мусульманские заговорщики. Однако его убийство готовилось в России, которая была напугана восстанием декабристов. Грибоедова не было среди них, но его опасались не меньше, чем тех дворян. Его великое произведение «Горе от ума» было запрещено и передавалась тайно из рук в руки. Смертный приговор подписли тогда, когда оппозиционного дипломата отправили с миссией в Персию. Так общество избавилось от гениальной личности. Однако его пьеса осталась жить.
Какой конфликт определяет столкновение Чацкого с обществом
В основу пьесы «Горе от ума» вошел конфликт молодого и прогрессивного дворянина Чацкого с высшим обществом. В сюжете описываются события одного дня в доме старого аристократа Фамусова. Несмотря на такие узкие временные рамки, автор нарисовал подробнейшую картину происходящих событий. Он показал все то новое и молодое, что зарождалось в глубоких недрах дворянского общества.
Отношение Молчалина к службе. Комедия Горе от ума: образ…
«Горе от ума» — бессмертная комедия А. С. Грибоедова. В нем он правдиво и беспощадно…
Чацкий стал представителем современной молодежи «века нынешнего» с вольнолюбивыми взглядами. Его оппонентом в определении как «век минувший» явился человек старой формации Фамусов и его приглашенные гости.
А теперь попробуем немного порассуждать о том, какой конфликт определяет столкновение Чацкого с обществом.
Атмосфера дома Фамусова
Может сразу показаться, что Чацкий необъективен в своих суждениях о временах прошедших и настоящих, он считает, что свет уже не тот, и нравы его слишком устарели.
Все это обусловлено его молодостью и в некоторой степени наивностью. Конечно, Чацкий уже три года жил за границей, и теперь ему трудно понять атмосферу, царившую в доме Фамусова. Он ждал каких-то изменений. Однако, вернувшись, он понял, что светские нравы, увы, остались теми же, и людей все также почитают за чины, количество крепостных душ и деньги, а не за их личные качества, ум и благородство. Теперь в некотором аспекте становится понятным, какой конфликт определяет столкновение Чацкого с обществом.
Молчалин: краткая характеристика персонажа. Речевая краткая…
Верный пес Фамусова, друг сердечный Софьи, подхалим, лицемер, безродный чиновник, главный…
Спор поколений
С самых первых страниц произведения уже становится ясным, что в этом доме постоянно лгут. Вот только лишь ложь служанки Лизы носит некий благородный характер, так как она таким образом спасает свою хозяйку, дочку Фамусова – Софью, влюбленную в Молчалина – секретаря отца. Но, по словам ее отца, он ей не пара, так как очень беден.
Ложь Софьи тоже оправдана из-за любви к Молчалину. Но через некоторое время мы видим и ложь Молчалина, который начинает заигрывать с прислужницей Лизой. Понятно, что с Софьей он крутит роман из-за выгоды.
Но и Фамусов в этом плане не лучше, он тоже тайком волочится за служанкой Лизой. И потом в своем диалоге с гостями произнесет о себе такие слова: «Монашеским известен поведением». Грибоедов специально отводит описанию всей этой обстановки столь много времени, чтобы точнее отразить нравственную атмосферу жизни того общества.
И вот самым серьезным оппонентом старика Фамусова стал Чацкий, конфликт их противоположных взглядов на простые вещи постепенно перерастает в социально-политический. И чем дальше, тем им сложнее найти точки соприкосновения.
Против чего направлен рассказ «После бала»? Моральный…
Широко известно, что Л. Н. Толстой был не только выдающимся писателем, но и крупным мыслителем….
Чацкий и фамусовское общество. Сочинение
Фамусов – зажиточный помещик, привыкший делать все, что ему заблагорассудится, и поэтому в большей степени лишен нравственных целей.
Все что его интересует в человеке, это его положение и состояние. Читать умные книги он не хочет, так как считает это занятие весьма скучным, поэтому некоторые высказывания характеризуют его как человека недалекого и поверхностного. В своих взглядах он носит консервативный характер.
Чацкий же, напротив, – человек революционный. Он не приемлет всех тех идеалов, о которых говорит Фамусов. В вопросе о том, какой конфликт определяет столкновение Чацкого с обществом, именно это и может послужить ответом. Ведь главный герой обличает самые нелицеприятные черты всего фамусовского общества, в которое входит много народа. Один из них – полковник Скалозуб – карьерист и самодовольный солдафон, перед которым заискивает Фамусов, считающий его «золотым мешком».
Следующий персонаж – это Молчалин, который угождает кротким и послушным поведением и пользуется связями людей с положением. Софья и полюбила его за мнимую скромность. Чацкий же считает его полным глупцом и пустейшим человеком, в принципе, как и всех остальных присутствующих гостей.
Месть
Чацкий обличает всех налево и направо, его главный критерий, по которому он всех оценивает, – это ум и духовность. Поэтому и можно себе представить, какой конфликт определяет столкновение Чацкого с обществом.
Месть хладнокровного глупого светского общества не заставила себя ждать. Чацкий выступал против крепостного права и был носителем передовых идей – образования и свободы личности. Он хотел обновлений и оздоровления социума, но этого не произошло. И вот наступает предчувствие разрыва Чацкого с обществом, и его объявляют сумасшедшим. Униженный и оскорбленный, он в ужасе покидает этот проклятый дом и Москву.
Что не так с «Столкновением цивилизаций»? – China-CEE Institute
China Watch Vol. 2, № 5, февраль 2022 г., ISSN 2786-2860
Что не так с «Столкновением цивилизаций»?
ТИАН Дьюэнь[1]
Научный сотрудник и заместитель директора Института европейских исследований Китайской академии общественных наук, директор Центра исследований марксизма и европейской цивилизации
Среди теорий международных отношений, выдвинутых западными учеными в эпоху после окончания «холодной войны», наиболее влиятельной и наиболее критичной оказалась теория американского политолога Сэмюэля Хантингтона о «столкновении цивилизаций».
На самом деле сам Хантингтон неоднократно подчеркивал, что эта теория является упрощением и имеет свои ограничения, но, «как простая модель глобальной политики, она учитывала более важные явления, чем любой из ее соперников». В этой статье я утверждаю, что именно в том, что касается объяснения наиболее важных явлений эпохи после окончания холодной войны, «столкновение цивилизаций» является ошибочной теорией. Он не предвидел формы международных конфликтов в эпоху после окончания «холодной войны» и не прояснял общих тенденций эпохи. Кроме того, эта теория по своему мировоззренческому уровню негативна и деструктивна, и нельзя игнорировать ее негативное влияние на построение нового мирополитического и экономического порядка.
- Необъяснимые международные конфликты в эпоху после окончания холодной войны
«Теория столкновения цивилизаций» Хантингтона делит мир на восемь цивилизаций и предсказывает, что между ними будут иметь место международные конфликты в эпоху после окончания «холодной войны».
Особенно вероятно, что «линии разлома» между цивилизациями перерастут в насильственные конфликты, и мир будет выглядеть так, как будто группы цивилизаций находятся в конфронтации друг с другом. Однако с момента окончания «холодной войны» и в обозримом будущем международные конфликты на самом деле не выглядели таковыми.
В эпоху после «холодной войны» крупнейшие военные конфликты в мире в основном включали войны между возглавляемым США западным блоком и режимом Саддама Хусейна в Ираке в 1991 и 2003 гг., начавшуюся в 2001 г. войну между США и его союзников и режим талибов и «Аль-Каида» в Афганистане, война в Боснии и Герцеговине с 1992 по 1995 год после распада Югославского Союза и война в Косово в 1999 году. Все эти войны были связаны с исламом, но не с конфликтом между Западная цивилизация и исламская цивилизация подчеркиваются «теорией столкновения цивилизаций». Это связано с тем, что две военные операции, проведенные западными группировками в Ираке, были поддержаны их исламскими союзниками на Ближнем Востоке, а антитеррористическую войну в Афганистане также поддержали многие местные племена.
Будучи известным политологом, Хантингтон наверняка знает, что международные конфликты связаны с интересами.
Он выдвинул «теорию столкновения цивилизаций», чтобы найти причины конфликта интересов, подчеркнув, что «ценности, культура и институты повсеместно влияют на то, как государства определяют свои интересы. . . . Государства со схожими культурами и институтами увидят общий интерес». Использование культурных различий для объяснения международных конфликтов, возможно, не лишено смысла, но и не ново. «Столкновение цивилизаций» характеризуется доведением до крайности последствий культурных различий, подчеркивая, что глубинными причинами международных конфликтов станут не только различия между цивилизациями, но и то, что внутри цивилизационных блоков будут формироваться группы государств для противостояния другим цивилизации. Это шаблонный аргумент, основанный на логической ошибке принятия «корреляции» за «причинность», и, как следствие, «столкновение цивилизаций» не может объяснить истинные причины международных конфликтов в эпоху после «холодной войны». .
Как мировоззрение «столкновение цивилизаций» — вредная теория.
Использование «цивилизации» для объяснения нынешних конфликтов и предсказания будущих может только расширить их масштабы и создать больше разногласий. Есть старая китайская поговорка, что «конфликт следует разрешать, а не обострять». По меньшей мере нехорошо интерпретировать международные конфликты или «драки» между нациями как ведущие рано или поздно к «групповым дракам» между цивилизациями. В этом смысле «столкновение цивилизаций», скорее всего, имеет лишь негативное значение для разрешения международных конфликтов в эпоху после «холодной войны».
- Различие не обязательно вызывает столкновение цивилизаций
Различия между цивилизациями мира — неоспоримый факт. Однако нельзя также отрицать, что в процессе глобализации общность между различными цивилизациями в их ценностных стремлениях, образе жизни и методах производства становилась все сильнее и сильнее, потому что в условиях экономической глобализации, как давно указывали Маркс и Энгельс:0003
Вместо старой местной и национальной обособленности и самодостаточности мы имеем общение во всех направлениях, всеобщую взаимозависимость наций.
И как в материальном, так и в интеллектуальном производстве. Интеллектуальные творения отдельных наций становятся общим достоянием. Национальная односторонность и ограниченность становятся все более и более невозможными, и из многочисленных национальных и местных литератур возникает мировая литература.
Следует отметить, что формирующаяся «глобальная цивилизация» — это не «западная цивилизация», которая до сих пор имела преимущество в процессе глобализации, а новая цивилизация более высокого уровня, преодолевающая культурные различия и включающая общие черты человечества.
Поскольку «столкновение цивилизаций» Хантингтона основано на их различиях, он категорически отрицает существование и значение их общих характеристик. Цитируя Вацлава Гавела, он подчеркивает, что «единая глобальная цивилизация… не более чем тонкая оболочка», которая «прикрывает или скрывает огромное разнообразие культур, народов, религиозных миров, исторических традиций и исторически сложившихся взглядов».
Мысль Си Цзиньпина о социализме с китайской спецификой в новую эпоху поддерживает концепцию цивилизации, полностью противоречащую концепции Хантингтона, поскольку она подчеркивает, что цивилизации красочны, равны и терпимы, и «до тех пор, пока дух терпимости поддержано, никакого «столкновения цивилизаций» не будет». Преодолевая барьеры между цивилизациями посредством обмена, преодолевая конфликты между цивилизациями посредством взаимного обучения и преодолевая чувство превосходства каждой цивилизации посредством сосуществования, можно достичь гармонии между цивилизациями. Этот взгляд на цивилизацию лежит в основе китайской дипломатии в новую эпоху, потому что только «выйдя за пределы «конфликта цивилизаций», менталитета холодной войны, игр с нулевой суммой и других старых способов мышления», мы можем начать говорить о построении сообщества с общим будущим для человечества. На самом деле взгляд Китая на новую цивилизацию является не только выражением международной доброй воли, но и отражением объективных фактов.
- Производство теории «китайской угрозы»
«Столкновение цивилизаций» Хантингтона предполагает две основные точки конфликта в будущем мира: одну с исламской цивилизацией, а другую с китайской цивилизацией. Что касается китайской цивилизации, то, по его мнению, после возвышения Китая он неизбежно станет гегемонистской державой и в конечном итоге вступит в конфликт с Соединенными Штатами и другими азиатскими странами. Он пишет:
История, культура, традиции, размеры, экономический динамизм и самооценка Китая побуждают его занимать гегемонистское положение в Восточной Азии.
Эта цель является закономерным результатом ее быстрого экономического развития. Любая другая крупная держава, Великобритания и Франция, Германия и Япония, Соединенные Штаты и Советский Союз, занимались внешней экспансией, самоутверждением и империализмом одновременно или сразу после тех лет, когда они прошли через быструю индустриализацию и экономический рост. Нет оснований полагать, что приобретение экономической и военной мощи не будет иметь сопоставимых последствий для Китая.
Такая логика, согласно которой «сильная страна должна стать гегемоном», создала прецедент для «теории китайской угрозы» после окончания холодной войны, и различные более поздние теории в основном не отклонялись от этой линии мышления.
Интерпретируя теорию китайской угрозы, Хантингтон в первую очередь подчеркивает:
Азия — это котел цивилизаций. Только в Восточной Азии есть общества, принадлежащие к шести цивилизациям. . . . В результате получилась очень сложная модель международных отношений, во многом сравнимая с теми, что существовали в Европе в восемнадцатом и девятнадцатом веках, и чревата всей изменчивостью и неопределенностью, характерными для многополярных ситуаций.
Далее он утверждает, что:
экономический рост крупнейшей державы в Азии увеличивает влияние Китая в регионе и вероятность того, что Китай вновь утвердит свою традиционную гегемонию в Восточной Азии, тем самым вынуждая другие страны либо «поддерживать» и приспосабливаться к этому развитию или «сбалансировать» и попытаться сдержать китайское влияние.
Что касается результата неоспоримого факта, что «войны за гегемонию европейского типа отсутствовали в истории Восточной Азии», его интерпретация заключается в том, что «азиаты в целом готовы «принимать иерархию» в международных отношениях», что означает, что исторически азиатские страны привыкли капитулировать перед гегемонией Китая. Этот нарратив отражает серьезное непонимание азиатской истории, потому что Китай не продвигал свои собственные ценности в Азии и не установил рекорд территориальной экспансии. Даже в исторически наиболее могущественный период Китай никогда не был гегемонистской державой в западном понимании.
Таким образом, теория угрозы Китая Хантингтона содержит логическое противоречие. С одной стороны, он подчеркивает, что подъем Китая неизбежно приведет к конфликту; с другой стороны, он считает, что «китайская гегемония уменьшит нестабильность и конфликты в Восточной Азии», только «она также уменьшит американское и западное влияние там и вынудит Соединенные Штаты принять то, что они исторически пытались предотвратить: господство над ключевой регион мира другой державой». Кроме того:
Если Соединенные Штаты не захотят бороться против китайской гегемонии, им придется отказаться от своего универсализма, научиться жить с этой гегемонией и смириться с заметным снижением своей способности влиять на события по ту сторону Тихого океана. .
Если вопиющее слово «гегемония» заменить более нейтральным термином «рост общей национальной мощи», то какую угрозу миру в Азии и во всем мире будет представлять подъем Китая, кроме того, что Соединенные Штаты будут чувствовать себя «непривычно» к ситуации?
Одна из причин, по которой Хантингтон рассматривал китайскую угрозу с точки зрения столкновения цивилизаций, заключается в том, что он предвидел, что рост национальной мощи Китая ограничит гегемонию Запада, а вторая причина заключалась в том, что он не понимал истории Азии.
Он проводит простое сравнение между историей Азии и Европы, говоря, что после окончания Второй мировой войны «после столетий раздора Западная Европа мирна, и война немыслима. В Восточной Азии нет. . . Прошлое Европы может стать будущим Азии». Однако, поскольку в истории Азии никогда не было модели европейского стиля, когда государства боролись за гегемонию, зачем ей повторять ошибки Европы и платить катастрофическую цену двух крупных войн в будущем? Почему различные цивилизации Азии не могут способствовать «сосуществованию цивилизаций» открытым и инклюзивным образом? Вероятно, Хантингтон не может увидеть и ответить на эти вопросы со своей точки зрения «столкновения цивилизаций».
- Происхождение: западное конфронтационное мировоззрение
Источником ошибок Хантингтона в «теории столкновения цивилизаций» является его мировоззрение: взгляд на современный мир через призму западного, исключительного, антагонистического, группового мышления.
Это мешает ему увидеть построение открытости, инклюзивности и взаимовыгодных взаимовыгодных результатов эпохи после холодной войны или появление неприсоединившихся партнерств как новую историческую тенденцию в международных отношениях. В эпоху глобализации земля становится «общественным пространством» и уже достигла уровня того, что когда-то описывали древние китайцы: «Небеса покрывают все бескорыстно; земля бескорыстно все выносит; солнце и луна светят всем бескорыстно; четыре времени года чередуются бескорыстно. . ». В таком мире любой международный конфликт означал бы катастрофу для всего мира. Поэтому задача, которую наша эпоха возлагает на теоретиков, должна состоять в разрешении конфликтов, а не в построении более крупных конфликтов. Только таким образом они могут выполнить свою роль, «действуя в соответствии со своими добродетелями и тем самым позволяя бесчисленным вещам процветать».
В истории Запада было много международных конфликтов, основанных на идентичности. Хантингтон процитировал отрывок из романа Майкла Дибдина, чтобы объяснить, что все страны в эпоху после окончания «холодной войны» столкнулись с задачей «найти врагов», потому что «не может быть настоящих друзей без настоящих врагов.
Если мы не ненавидим то, чем мы не являемся, мы не можем любить то, что мы есть». Этот антагонистический образ мышления несовместим с «китайской мудростью», унаследованной китайской дипломатией в новую эпоху. Некоторые ученые считают, что древнекитайское «мировоззрение» полностью отличается от западного монотеистического мировоззрения. Современный философ Чжао Тинъян пишет:
Поскольку понятие «все под небом» (tianxia) обещает превратить все внешнее во внутреннее, оно логически исключает понятие нерасторжимого смертельного врага, абсолютного чуждого или духовного врага, т. е. исключает понятие языческого . Это отличается от модели монотеистического мышления. Несмотря на то, что христианство в Европе выродилось в духовный символ и больше не является образом жизни, концепция язычества превратилась в фиксированную модель мышления, которая влияет на политические и культурные нарративы. Если она не может найти чужого или врага, западная политика, кажется, теряет свой флюгер, даже свою страсть и мотивацию.
В эпоху после холодной войны экономическая глобализация и многополярность мира стали общими тенденциями. Для западных стран, привыкших к своей гегемонии, это, безусловно, должно быть изменением, требующим адаптации и привыкания. Хантингтон видел, что мир «вступает в эру, в которой множественные и разнообразные цивилизации будут взаимодействовать, конкурировать, сосуществовать и приспосабливаться друг к другу», но «упадок Запада» и «возрождение незападных культур» все еще пробуждают его беспокойство, и он беспокоится, что мир без «доминирования» Запада может впасть в более масштабные конфликты. Однако, судя по текущим событиям, именно потому, что некоторые западные страны продолжают смотреть на новый мир с этим антагонистическим мировоззрением, это заставляет их и других платить растущую цену в эту эпоху после холодной войны. Возможно, в этом глубинная причина и истинная цена хантингтоновского «столкновения цивилизаций».
Перевод Томаса Э. Смита
[1] Эта статья была первоначально опубликована в People’s Tribune (Renmin luntan) , 2019.
7 (xia).
Отзывы участников | NetGalley
Именно «Мастер и Маргарита» впервые привлекла мое внимание к русской литературе и ее потенциалу непочтительности, абсурда и (не очень) замаскированного социального комментария. Оттуда я перешел к более классическим текстам, таким как «Онегин» Пушкина (любовь с первого прочтения) и «Война и мир» Толстого (просто ошеломленный). К счастью, есть издатели, такие как проект «Русская библиотека» Columbia University Press и Pushkin Press, которые продолжают освещать великую, недавно переведенную литературу. «Горе от ума» определенно является дополнением к этому. Спасибо издательству Columbia University Press и NetGalley за предоставление мне экземпляра этой книги в обмен на рецензию. «Горе от ума», судя по предисловию к этому изданию, до сих пор часто цитируется россиянами в повседневной жизни. На вопрос, который сейчас час, те, у кого нет часов, скажут, что «никто счастлив не следит за часами», а речь Чацкого приносит нам фразу «а кто судьи?», позволяя нам задаться вопросом, кто диктует, что нам делать и почему.Меня всегда поражало влияние пьес на нашу культуру. Вы видите это сейчас с фильмами и сериалами, которые быстро подхватываются массовой культурой, но также очень быстро снова исчезают. Лишь немногие в конечном итоге озвучивают чувство, которое длится, но пока длится это чувство, живет и пьеса, которая его озвучила. «Горе от ума» говорит о многих вещах, особенно о разочаровании молодого поколения мужчин в России 10-го века, которые путешествовали за границу и приняли более прогрессивные идеалы, чем дома. Это столкновение, хотя и с комедийным моментом, присутствует на протяжении всего «Горя от ума» и оставляет нашего романтического главного героя разочарованным. Эти разочарования позже привели Россию к восстанию декабристов 1825 года и, конечно же, к русской революции. В «Горе от ума» молодой человек Чацкий возвращается в Москву из-за границы, надеясь воссоединиться со своей бывшей любовью. К сожалению, Чацкий находит Москву и возлюбленную, которая изменилась и выросла за время его отсутствия.
Меня всегда поражало влияние пьес на нашу культуру. Вы видите это сейчас с фильмами и сериалами, которые быстро подхватываются массовой культурой, но также очень быстро снова исчезают. Лишь немногие в конечном итоге озвучивают чувство, которое длится, но пока длится это чувство, живет и пьеса, которая его озвучила. «Горе от ума» говорит о многих вещах, особенно о разочаровании молодого поколения мужчин в России 10-го века, которые путешествовали за границу и приняли более прогрессивные идеалы, чем дома. Это столкновение, хотя и с комедийным моментом, присутствует на протяжении всего «Горя от ума» и оставляет нашего романтического главного героя разочарованным. Эти разочарования позже привели Россию к восстанию декабристов 1825 года и, конечно же, к русской революции. В «Горе от ума» молодой человек Чацкий возвращается в Москву из-за границы, надеясь воссоединиться со своей бывшей любовью. К сожалению, Чацкий находит Москву и возлюбленную, которая изменилась и выросла за время его отсутствия.
Она ушла и уже не будет встречать его с прежним энтузиазмом и преданностью, а сама Москва теперь полна скоропалительности, кумовства и боязни радикализма. Конечно, все, что исходит из уст Чацкого, воспринимается как революционное и возмутительное. «Горе от ума» — комедия, но с острым глазом и острым языком. Многое можно найти для критики, будь то гарантия занятости горничной, зависящая от сохранения тайны ее хозяйки, отец, который пресмыкается перед всеми, принцесса, чей собственный расизм она всегда позволяет быть очаровательным, и клерк, который понимает безопасность быть кротким и мягким. Сам Чацкий врывается на эту сцену тщательно разыгранных персонажей и тщательно установленных нравов с отвращением ко всем, а последствия хотя и комичны, но и трагичны. Само название также является ключом к пониманию этого баланса между комедией и трагедией в пьесе. «Остроумие» обычно ассоциируется у нас с весельем и смехом, когда толпа обожает вас за ваш быстрый язык. В случае с Чацким его ум и манера говорить вызывают презрение со стороны окружающих, которые либо сами недостаточно быстры, либо не любят быть объектом насмешек.
Это также позволяет читателю/зрителю пьесы задаться вопросом, идет ли ему на пользу остроумие Чацкого. Возможно, он нравственно выше других персонажей, но, возможно, и немного жесток в своих насмешках. Я впервые читаю что-либо Грибоедова, но мне очень понравилась находчивость и хитрость суждений, проявленные в «Горе от ума». Быстрые реплики между разными персонажами, особенно Чацким и Софи, приятно читать, и мне захотелось увидеть эту пьесу в исполнении. Множество персонажей и их особенности, которые они все демонстрируют, приятно читать, даже несмотря на то, что Чацкий остается солидным главным героем. Тем не менее, важно прочитать введение, так как оно обеспечивает хороший контекст для пьесы и ее перипетий. Вполне возможно читать и наслаждаться пьесой без нее, но добавленная глубина контекста действительно оживляет некоторые элементы пьесы. Бетси Хьюлик, участница проекта «Русская библиотека» издательства Columbia University Press, сделала отличный перевод, который позволяет легко читать, сохраняя при этом ритм и рифму, благодаря которым эта русская пьеса кажется знакомой англоязычной аудитории, привыкшей к Шекспиру.