28 февраля в 18-00 в Московском Доме Книги «Немое красноречие вещей — мемории писателей XVIII-XX веков».
Московский Дом Книги и Государственный Литературный музей 28 февраля в 18-00 приглашает на презентацию выставки Немое красноречие вещей — мемории писателей XVIII-XX веков. Это выставка уникальных предметов, чье прошлое связано не только с творчеством того или иного писателя, но и с повседневной жизнью, которая часто остается «за кадром» даже в самой подробной биографии.
«Немое красноречие вещей…» — первая выставка, на которой уникальное собрание писательских меморий представлено столь полно. Среди ее самых ярких экспонатов – портфель Г.Р. Державина и книга его Сочинений 1798 года издания с авторской правкой; шкатулка К.Н. Батюшкова и его рисунки; лист из лицейского альбома А.С. Пушкина и книги с владельческими надписями Н.Н. Пушкиной; удивительные вещи, принадлежавшие семье П.А. Вяземского; перстень Д.В. Веневитинова, подаренный ему княгиней З.
Ждем Вас 28 февраля в 18-00 в Московском Доме Книги на Новом Арбате.
Красноречие дороже денег читать онлайн бесплатно
Красноречие дороже денег
Вячеслав Петрович Поляков
Иллюстратор Екатерина Заблоцкая
© Вячеслав Петрович Поляков, 2017
© Екатерина Заблоцкая, иллюстрации, 2017
ISBN 978-5-4485-1504-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Он и Она.
Вячеслав и Марина. Наиславнейший1 и морская2. Лидер и Энергия. Шарм и Интуиция. Оратор и слушатель. Учитель и ученица…
Введение.
Новогодняя мистерия с элементами автобиографии
Почему новогодняя? Во-первых, в новогоднюю ночь случаются чудеса. Как, впрочем, и в этом рассказе. Во-вторых, автор записал эти видения в предновогоднем состоянии. А в-третьих, хотелось бы поднять всем настроение. Что-то из написанного принимайте серьезно, что-то несерьезно, но главное:
БУДЬТЕ ПОЗИТИВНЫ И УМЕЙТЕ МЕЧТАТЬ.
Вячеслав ПоляковДнепропетровск,25 декабря 2014 годаГлава 1
Позволь себе быть творцом
Красноречие дороже денег, славы и власти,
ибо последние очень часто достигаются
благодаря красноречию.
СкилефЧто вдохновенье долго ждать?
Поэт ― властитель вдохновенья.
Он должен им повелевать.
Гёте(Записано от лица Марины Коломбойской,
журналиста, пиар-менеджера)
Мы снова тет-а-тет со Славой Поланским (Вячеславом Арнольдовичем).
Начинаю ждать эти встречи уже с начала недели. Сегодня третий урок и я продолжаю брать интервью:
– Вячеслав Арнольдович, что для Вас важнее: деньги или ораторское мастерство? ― улыбаюсь (моя маленькая провокация).
– Деньги, деньги и ещё раз деньги, ― я замечаю хитрый прищур лукавых глаз. ― Сейчас за деньги купишь всё… и даже ораторское мастерство. Курсы, школы, университеты ― учись, лишь бы были деньги. Без денег путь к успеху более тернист. Но зачастую более ценен. Поэтому, отвечая на вопрос, я бы поставил знак равновесия. Хотя Скилеф говорил: «Красноречие дороже денег, славы и власти, ибо последние очень часто достигаются благодаря красноречию».
Я задумалась. Кто такой Скилеф? Наверное, писатель или философ. Древнегреческий или древнеримский. Поищу в Интернете.
Спустя сутки: «Я в шоке!!!». Поискала: Кирсанов Феликс Безотчествович (псевдоним Скилеф) ― наш современник, преподаватель ораторского мастерства.
Но ничего! Я тоже кое-что заготовила для Вячеслава.
Слегка игриво, но в тоже время горделиво:
– Вы, конечно же, слышали такое выражение: «Изящество языка сродни изяществу тела»? По-моему, сказал это Гюго, ― я как бы вспоминаю. ― О нет, Оноре де Бальзак.
«Ну что, удивила, Вячеслав Арнольдович?!» ― довольно промурлыкала я себе.
– Господь Бог дал человеку два глаза, два уха и лишь один язык… Знаете, почему, Марина?
О. К. Пошел в контрнаступление. Я нахмурила лобик:
– Наверное, чтобы мы меньше болтали, а больше смотрели и слушали, ― вовремя вспомнила я: нас этому учили на факультете журналистики.
– А ещё потому, что язык гибкий: при желании можно дотянуться и вправо, и влево, и вверх, и вниз. То есть язык человека гибок, как змея, и изящен, как тело юной красавицы…
Вячеслав Арнольдович почему-то победоносно смотрит на меня, уголки его губ слегка усмехаются… Небольшая пауза, и он продолжает тему красоты языка:
– Афоризмы имеют особое значение как в литературе, так и в устной речи. Мастерское владение афоризмами ― это показатель уровня интеллекта человека.
Прекрасно, когда у оратора хорошая память или он заготовил коллекцию афоризмов на гаджете, или же у него есть доступ к Интернету. Но высочайший пилотаж ― придумывать афоризмы самому. Я, как преподаватель ораторского мастерства, на своих занятиях учу этому. Даю творческие упражнения, которые помогают создавать свои собственные авторские афоризмы.
У меня слегка отвисла челюсть:
– Это как?
– Афоризмы создаются живыми людьми. И даже есть множество сайтов для любителей придумывать афоризмы. Как, впрочем, и притч, и сказок, и басен. Сейчас время такое ― каждый может стать всем. Как мечталось пролетариату и пелось в Интернационале: «Кто был никем, тот станет всем».
Читать дальшеКниги, которые помогут вам развить красноречие
Поделиться в Facebook
Поделиться ВКонтакте
Запас слов рядового человека обычно не превышает значения 10 000. Иногда в порыве эмоций мы пытаемся рассказать что-то, но не можем подобрать правильных и красочных эпитетов.
1. «Дзен в искусстве написания книг»
Автор ― всем известный Рэй Брэдбери. Это он написал удивительно легкий роман «Вино из одуванчиков» (оставьте себе на заметку). Свой «Дзен» можете поймать и вы, взяв в руки эту книгу. Правда, она в первую очередь учит молодых писателей учиться писать. Вам она будет интересна большим количеством уникальных цитат, которые стоит принять во внимание. Собранные эссе в этой книге научат вас правильно думать и строить красивые предложения.
2. «Как разговаривать с кем угодно, когда угодно и где угодно»
Автор этого пособия ― Ларри Кинг. Он умеет говорить всегда и обо всем. Кажется, что Ларри разговаривает даже во сне. Свои советы Кинг дает в этой книге, благодаря которой вы научитесь общаться на любую тему, даже если вы в ней не спец.
3. «Русский со словарем»
Ирина Лавонтина стала автором этого замечательного издания, в котором собраны разные статьи об изменениях в русском языке. Она с юмором пишет об упрощении и становлении языка, как менялись словоформы. Если вы привыкли разговаривать как в романах Чарльза Диккенса, то вам непременно пора браться за книгу «Русский со словарем».
4. «Камасутра для оратора»
Естественно, что в названии не обошлось без рекламного хода, но ее содержание также достойно внимания. Радислав Гандапас раскрывает тайны правильной подачи себя и своего голоса, чтобы зрители слушали. Также он дает советы по преодолению страха перед публикой (синдром дрожащих коленок). Если вам необходимо завоевать внимание толпы, то тогда обязательно приобретите это издание «Камасутры».
5. «Русский язык на грани нервного срыва»
Максим Кронгауз освещает тему возникновения различных жаргонизмов и модных «словечек».
Многие делают гримасу, когда заслышат зарубежное слово, заимствованное в русский язык. Автор увлекательно и с юмором пишет о том, как и зачем такие изменения происходят. Ваши мысли станут на место, благодаря этой книге.
Похожие статьи
Красноречие при Написании Книги —
Литературное произведение Екатерины Старковой «Чистая Кровь» подлежит дальнейшему разбору.
- «Все расступались перед нами, словно мы тащили за собой атомную бомбу, способную аннигилировать все окружающее пространство. И я чувствовала себя этой бомбой, ибо горячая сладостная ярость уже закипала внутри ослепляющей лавой…»
- «Что ж, жизнь – хитрая затейница, кто знает, может, эта ниточка и поведет меня к победе. Главное – не запутаться в клубке ниток по дороге…»
Насколько важно красноречиво изъясняться при Написании Книги? Важно! Но от большой «дозы» красноречия сладкое становится еще слаще, а от горького может даже челюсть свести.
Однако и без красноречия, как копченое мясо без приправы или вовсе без соли…! Здесь нужна дозировка. Вообще, красноречие в литературном произведении должно служить украшением текста; украшение, естественно, наделенное смыслом, иначе Новый Год встретите без ёлки. Еще красноречие хорошо идет под сравнение какого-нибудь предмета или даже человека, особенно когда беретесь описывать его характеристики. Не стоит только пренебрегать этим, иначе рискуете утонуть — нет, не в характеристиках, ибо описаний много не бывает (если вы не сноб!), а в бурлящей лаве красноречия. Я специально использую данный язык, говоря на эту тему, чтобы вы, друг мой, сами почувствовали, когда горячо, а когда холодно.
Следующий момент — может ли красноречие быть отражением главной идеи книги…? Однозначно — нет! Отражать саму идею никак не может, а вот способствовать отражению, для усиления некоторых высказываний, диалогов, сравнений, снова же, описаний, еще как способно. Кстати, советую посмотреть фильмы Квентина Тарантино, если хотите поупражняться в красноречии , например, фильмы «Криминальное чтиво» или что-нибудь из последнего — «Омерзительная восьмерка».
Еще режиссер Гай Ричи неплохо для этого подходит. Вообще, стоит обращать внимание также и на киносценарии — хоть красноречие и выполняет там иную роль, нежели в литературном произведении, а всё же они идут рука об руку. Однако если сюжетная линия погрязла в ненужных подробностях, то никакое красноречие тут не спасет. Пользоваться красноречием как спасательным кругом никому не посоветую, хоть многие сегодняшние журналисты выставляют его за мастерство иль ловкость пера. Красивое словцо всего лишь красивое словцо и еще не отражает всей сути вещей…
Теперь спросите меня, почему в работе Екатерины Старковой «Чистая Кровь» я выбрал именно эти выражения (поверьте, их там намного больше!). Да потому, что они отражают всю суть красноречия, стоит только сделать кое-какую «автозамену», например, «Все расступались перед нами, словно мы тащили за собой атомную бомбу (красноречия), способную аннигилировать все окружающее пространство. И я чувствовала себя этой бомбой, ибо горячая сладостная ярость уже закипала внутри ослепляющей лавой…».
Читайте Далее = Скрытые мотивы при написании книги =
В материале представлены кадры из фильма «Омерзительная восьмерка» от режиссера Квентина Тарантино
TAGS
10 книг для развития речи и словарного запаса
Обучаемость, адаптивность, способность к абстрактному мышлению и практическому применению знаний свидетельствуют о развитом интеллекте. Только чтение книг о развитии интеллекта не позволит достичь высоких результатов, но поможет определить направление занятий.
Как увеличить свой словарный запас
Проблемы с облечением мыслей в слова знакомы многим. Сложности не всегда связаны с недостаточным словарным запасом, хотя преуменьшать значение богатого личного словаря не стоит. Почему люди, не испытывающие затруднений при написании текстов, становятся удивительно косноязычными при живом общении?
Возможно, привычка к упрощению и замене слов жестами, междометиями и повторением самых простых оборотов возникает от недостатка общения. Неумение выразить свои чувства и мысли связно и внятно мешает пониманию и создает не самое приятное впечатление о говорящем. Очевидный способ развить речь – чтение хорошей художественной литературы. Рано или поздно количество перейдет в качество, и речь станет выразительной. Мы предлагаем вам несколько пособий, содержащих техники, которые ускорят процесс овладения навыками яркой и грамотной устной речи.
1. Наталья Ром «Хочу говорить красиво! Техники речи»
В книге описаны принципы построения эмоциональной, увлекательной и грамотной речи.
Красивая речь убедительна, логична и ярка. Содержание не будет воспринято, если слова звучат неразборчиво, а интонации однообразны. Наталья Ром учит технике речи, выразительности голоса и умению удерживать внимание слушателей или собеседников. Если вы хотите, чтобы вас слушали с удовольствием, учитесь выражать свои мысли ясно, говорите правильно и сделайте свой голос послушным инструментом.
2. Радислав Гандапас «Камасутра для оратора»
Название книги – не только маркетинговый ход и провокация. Давая название своему труду, автор исходил из того, что все, сделанное с удовольствием, венчается успехом. Еще один аргумент в пользу этого заголовка, по мнению Радислава Гандапаса, у оратора с аудиторией происходит некая интимная связь, и говорящий в данном случае должен занимать мужскую позицию. Эта аналогия подтверждается примерами, приведенными в книге. В «Камасутре для оратора» рассмотрены важные вопросы, возникающие в процессе выступления или общения: как справиться с волнением, как выстроить канву выступления, как привлечь и удержать внимание, как работают зрительный контакт и моторика.
Книга будет полезна всем, кто организует презентации, проводит семинары, участвует в конференциях и т. п.
3. Елена Лаптева «Учебное пособие по развитию речи. 1000 русских скороговорок для развития речи»
В пособие вошли скороговорки, а также методический и справочный материал: упражнения по фонетике, методика произнесения скороговорок, небольшой толковый словарь редких слов из скороговорок. Пособие для школьников, студентов, преподавателей, логопедов. Книга поможет улучшить дикцию при самостоятельных занятиях.
4. Ларри Кинг «Как разговаривать с кем угодно, когда угодно и где угодно»
Ларри Кинг – популярный в США ведущий ток-шоу, попасть в программу которого стремятся видные политики, бизнесмены, спортсмены и люди искусства. Мастер написал книгу, чтобы поделиться с нами секретами мастерства. Вы узнаете, как избавиться от чувства неловкости при общении с незнакомцами, побороть страх публичного выступления, разговорить собеседника. Вы получите профессиональные рекомендации от асса публичных выступлений.
5. И. Б. Голуб, Д. Э. Розенталь «Секреты хорошей речи»
По учебникам Д.Э. Розенталя и И.Б. Голуб учились русскому языку несколько поколений филологов, журналистов, редакторов. Мэтры раскрывают секреты правильной речи, помогают избавиться от ошибок. Язык книги прост и понятен каждому, поэтому обучаться по «Секретам хорошей речи» могут все желающие, независимо от возраста и уровня подготовки. В занимательной форме авторы рассказали о том, какой должна быть красивая и правильная речь, раскрыли приемы ораторского искусства. Материал легко воспринимается на примерах отрывков из произведений русских писателей и поэтов.
6. Виктория Володина «Альбом по развитию речи»
Удобное пособие для работы с детьми от 3 до 6 лет. Ребенка легко приучить к чистой и правильной речи с помощью простых упражнений. В пособии есть тесты для определения имеющихся у ребенка речевых навыков, его словарного запаса, понимания связи между словами, правильности произношения. Упражнения разработаны опытным логопедом для выявления недостатков и их устранения.
Пособие прекрасно иллюстрировано, поэтому дети с удовольствием занимаются по нему вместе с родителями.
7. Светлана Плотникова «Развитие лексикона ребенка: учебное пособие»
В книге подробно рассмотрены проблемы произношения детей и описаны методики развития речи. Описаны особенности лексикона разных возрастных групп и закономерности его развития. Основная аудитория этого учебника – студенты педагогических вузов и факультетов, но книга может быть использована родителями, желающими привить ребенку-дошкольнику или ученику младших классов вкус к правильной речи.
8. Татьяна Куликовская «Расширяем словарный запас детей 2-4 лет»
Врач-логопед Татьяна Куликовская написала эту книгу, чтобы родители могли научить своего ребенка правильной речи. Обучение малышей начинается со слов-звукоподражаний: мяу-мяу, ав-ав и т. п. и постепенно переходит к более сложным словам. Занятия с ребенком не займут больше 10 минут в день, но основы владения речью будут заложены. Пособие необходимо, если у ребенка уже есть речевые проблемы.
С помощью этой книги родители помогут ребенку усвоить простые слова и познакомиться с явлениями и предметами.
9. Л. Н. Смирнова, С. Н. Овчинников, И. В. Писарева «Малыш начинает говорить. Развитие речи ребенка от рождения до четырех лет»
Книга, написанная специалистами, поможет организовать развитие речи ребенка в игровой форме. Задания, предложенные авторами, сопровождаются рекомендациями и подсказками для родителей. Кроме родителей, пособие могут использовать в работе воспитатели детсадов и логопеды.
10. Ольга Громова «Бибики нет»
Серия разработана специально для малышей и включает, кроме «Бибики нет», книжки «Топ-топ», «Бух», «Не плачь, Зайка» и другие. Вы сможете разговаривать с ребенком, показывая ему картинки и привлекая к общению жестами и словами. Малыши с удовольствием участвуют в играх и попутно осваивают новы явления, предметы и их названия.
В книжке красочные крупные иллюстрации, доступные для детского восприятия. Простые тексты, составленные специалистом, интересны детям и побуждают к произнесению новых слов.
Кроме основного текста, в книге есть рекомендации для родителей, помогающие обучить ребенка общению словами и жестами.
© Старецкая Елена, BBF.RU
Аудиокнига недоступна | Audible.com
Evvie Drake: более
- Роман
- К: Линда Холмс
- Рассказывает: Джулия Уилан, Линда Холмс
- Продолжительность: 9 часов 6 минут
- Несокращенный
В сонном приморском городке в штате Мэн недавно овдовевшая Эвелет «Эвви» Дрейк редко покидает свой большой, мучительно пустой дом почти через год после гибели ее мужа в автокатастрофе.
Все в городе, даже ее лучший друг Энди, думают, что горе держит ее взаперти, а Эвви не поправляет их. Тем временем в Нью-Йорке Дин Тенни, бывший питчер Высшей лиги и лучший друг детства Энди, борется с тем, что несчастные спортсмены, живущие в своих худших кошмарах, называют «ура»: он больше не может бросать прямо, и, что еще хуже, он не может понять почему.
- 3 из 5 звезд
Что-то заставляло меня слушать….
- К Каролина Девушка на 10-12-19
секретов идеального обращения: Forsyth, Mark: 9780425276181: Amazon.
com: BooksБЛАГОДАРНОСТИ
ПРЕДИСЛОВИЕ
Шекспир не был гением.Он был, без малейшей тени сомнения, самым замечательным писателем, который когда-либо дышал. Но не гений. Ни ангелы не передавали ему его реплики, ни феи, корректирующие его. Вместо этого он изучал техники, он выучил уловки, и он хорошо их усвоил.
Гений, как мы склонны говорить о нем сегодня, представляет собой своего рода загадочное и горючее вещество, которое ярко горит и горит. Это странный дар поэтов и звезд эстрады, который позволяет им создать одно замечательное произведение в возрасте чуть больше двадцати лет и ничего.Это загадочно. Это там. Это прошло.
Это, если вдуматься, довольно странная идея. Никто не стал бы говорить о докторе, бухгалтере или таксисте, которые слишком быстро выгорели. Слишком молод, чтобы жить долго. Практически каждый в любой профессии, кроме профессиональной легкой атлетики, становится лучше по мере продвижения по той довольно очевидной причине, что они учатся и тренируются.
Почему писатели должны быть разными?
Шекспир ничем не отличался. Шекспир становился все лучше, лучше и лучше, что было легко, потому что он плохо начинал, как и большинство людей, начинающих новую работу.
Никто точно не знает, какая именно пьеса Шекспира является первой, но претендентами на роль являются Потерянные усилия любви, Тит Андроник и Генрих VI, часть 1 . Не волнуйтесь, дорогой читатель, если вы не читали эти пьесы. Практически ни у кого нет, потому что, откровенно говоря, они не очень хороши. Если быть точным, то ни в одной из них нет ни одной запоминающейся строчки.
Что касается Шекспира, это может показаться довольно удивительным. В конце концов, он был мастером памятной линии.Но первая строка Шекспира, которую почти все знают, находится в году, Генрих VI, часть 2 , когда один мятежный крестьянин говорит другому: «Первое, что мы делаем, давайте убьем всех адвокатов». В части 3 есть еще пара: «Я могу улыбаться и убивать, пока я улыбаюсь».
И в каждой последующей пьесе появляется все больше и больше отличных линий, пока вы не дойдете до Much Ado и Julius Caesar (1590-е годы) до Hamlet и King Lear (1600-е годы).
Шекспир стал лучше, потому что он учился.Некоторые люди скажут вам, что великому письму нельзя научиться. Таких людей следует несколько раз бить по носу, пока они не пообещают больше не говорить ерунды. Шекспира учили писать. Его этому учили в школе. Композиция (на латыни) была основной частью елизаветинского образования. И, что немаловажно, нужно было выучить цифры риторики.
Шекспир профессионально писал по-английски. И для этого он выучил и использовал фигуры риторики на английском языке. Это было легко, поскольку елизаветинский Лондон был без ума от риторических фигур.У парня по имени Джордж Путтенхэм в 1589 году был бестселлер с его книгой (это примерно год первой пьесы Шекспира). И это как раз продолжение книги Генри Пичема «Сад красноречия », вышедшей десятью годами ранее.
Издавалась книга за книгой, все о фигурах риторики. Так что мне, вероятно, следует объяснить, что такое риторика.
Риторика — большая тема. Он состоит из целого искусства убеждения. Земельный участок. Он включает в себя логику (или вид небрежной логики, которую понимает большинство людей, называемую энтимемами), он включает в себя громкую и четкую речь и включает в себя определение того, о каких темах говорить.Все, что связано с убеждением, является риторикой, вплоть до argumentsum ad baculum , что означает , что кто-то угрожает палкой, пока они не согласятся с вами . Одна крохотная часть этой массивной темы — это риторика, которая представляет собой приемы, позволяющие сделать одну фразу яркой и запоминающейся, просто изменив ее формулировку. Не говоря что-то другое, а говоря что-то по-другому. Это формулы для создания великолепных линий.
Эти формулы были придуманы древними греками, а затем добавлены римлянами.Когда Шекспир приступил к работе, Англия была занята Ренессансом (у всех остальных был Ренессанс около века назад, а мы опаздывали).
Так были откопаны, переведены и адаптированы для использования на английском языке классические сочинения по риторике. Но англичанам нравились не энтимемы, темы и даже не бакулумы. Нам очень понравились цифры. «Цветками риторики», как их называли (отсюда Сад красноречия ), потому что, как нация, мы в то время были довольно одержимы поэзией.
Итак, Шекспир учился и учился, становился все лучше и лучше, а его реплики становились все более яркими и запоминающимися. Но большинство его великих и знаменитых строк — просто примеры древних формул. «Я могу улыбаться и убивать, пока улыбаюсь», — это не было дано Шекспиру Богом. Это просто пример диакопа.
Так почему, спросите вы, вас не учили фигурам риторики в школе? Если они заставляют парня писать так же хорошо, как Шекспир, разве мы не должны изучать их вместо домоводства и работы по дереву? На это есть три ответа.Во-первых, нам нужны плотники.
Во-вторых, люди всегда с подозрением относились к риторике в целом и к цифрам в частности.
Если кто-то научится красиво формулировать вещи, он сможет убедить вас в том, что не соответствует действительности. Суровые люди не любят риторику, и, к сожалению, обычно все решают строгие люди: торжественные дураки, которые считают, что правда важнее красоты.
В-третьих, романтическое движение возникло в конце восемнадцатого века.Романтикам нравилось верить, что можно узнать все, чему стоит научиться, глядя на журчащий горный ручей, или бегая босиком по полям, или созерцая греческую урну. Они хотели быть естественными, а фигуры риторики не естественны. Это формулы, формулы, которые вы можете узнать из книги.
Так что из-за нелюбви к красоте и книгам о фигурах риторики в значительной степени забыли. Но это не значит, что их перестали использовать. Видите ли, когда древние греки собирали свои формулы, они не вынимали их из воздуха и не выращивали в пробирке.Все, что делали греки, — это записывали лучшие и самые запоминающиеся фразы, которые они слышали, и выясняли, что это за структуры, почти так же, как когда мы с вами едим особенно вкусную еду, мы можем попросить рецепт.
Фигуры в какой-то степени живы и здоровы. Мы до сих пор их используем. Просто мы используем их случайно. То, что Шекспир вбивал ему в школе, мы могли иногда использовать случайно и не осознавая этого. Мы просто случайно говорим что-то красивое и не знаем, как мы это сделали.Мы похожи на поваров с завязанными глазами, которые бросают что-нибудь в кастрюлю и изредка, изредка готовим вкусную еду.
У Шекспира была большая книга рецептов, и его глаза были широко открыты.
Фигуры живые и процветающие. Одна строчка из той песни или фильма, которую вы помните, а не знаете, почему вы помните , почти наверняка связана с одной из цифр, одним из цветков дикой риторики. Они учитывают песни, которые вы поете, и стихи, которые вам нравятся, хотя в школе это скрыто от вас.
Преподавание английского языка в школе, к сожалению, зациклено на том, что думает поэт, как будто это кого-то интересует. Вместо того, чтобы учить формулировке стихотворения, школьников просят написать сочинение о том, что Уильям Блейк думал о Тигре; несмотря на то, что Уильям Блейк был психом, чье мнение в цивилизованном обществе не было бы интересно никому, кроме его офицера по условно-досрочному освобождению.
Поэт — это не тот, у кого великие мысли. Это черный долг философа.Поэт — это тот, кто изысканно выражает свои мысли, какими бы банальными они ни были. В этом единственное отличие поэта от всех остальных.
Итак, моя цель в этой книге — объяснить фигуры риторики, посвятив каждому из них по одной главе. Есть несколько предостережений, которые я должен прояснить, прежде чем мы начнем. Во-первых, изучение риторики не исчезло полностью с романтиками. Еще пишутся научные статьи. К сожалению, почти все они связываются узлами, пытаясь определить свои условия.Риторическая терминология, как и все, что крутят на протяжении нескольких тысячелетий, — это беспорядок. Итак, статья о силепсисе начнется с определения термина, нападок на других ученых за его иное определение, апелляции к авторитету Quintilian или Susenbrotus, а затем завершится, фактически ничего не сказав о силепсисе или о том, что это такое. Я написал больше на эту тему в эпилоге, но, поскольку я не особо интересуюсь такими лексическими спорами, я просто принял правило Шалтая-Болтая: когда я использую риторический термин, он означает именно то, что я выбираю для его значения.
— ни больше ни меньше.
Во-вторых, некоторые из вас могут подумать, что я пытаюсь атаковать Шекспира или любого другого поэта, которого цитирую. Вы можете считать это жестокой работой по разоблачению, подобно тому, как испорченный спорт вытащил Волшебника из страны Оз. Шекспир — бог, и вскрытие его звездообразной пирамиды — кощунство. Мало что может быть дальше от истины. Братьев Райт не оскорбляет объяснение принципов аэродинамики, ни Нил Армстронг — скафандр. Шекспир был мастером, и если бы вы сказали ему, что теперь люди изучают его отношение к феминизму больше, чем его риторические фигуры, он усмехнется.
Шекспир не считал себя священным. Часто он просто крал контент у других людей. Однако все, что он украл, он улучшал, и он улучшал это, используя формулы, цветы и фигуры риторики.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Давайте начнем с того, что, как мы знаем, украл Шекспир, просто для того, чтобы мы могли увидеть, каким замечательным вором он был. Когда Шекспир решил написать «Трагедию Антония» и «Клеопатру» , ему, конечно, потребовалась книга по истории, над которой можно было бы работать.
Стандартной работой по этой теме были « жизней благородных греков» Плутарха и г. Римлянам, но Плутарх писал по-гречески, и, как позже заметил друг Шекспира Бен Джонсон, «у тебя был небольшой латынь и меньше греческий».
Несмотря на то, что годы в Стратфордской средней школе учили почти ничего, кроме классики, Шекспира никогда не беспокоили иностранные языки. Он всегда пользовался переводами.
Таким образом, он получил стандартный английский перевод Плутарха, написанный человеком по имени Томас Норт и опубликованный в 1579 году.Мы знаем, что это версия, которую использовал Шекспир, потому что иногда можно увидеть, как он использует то же слово, что и Норт, а иногда и пары слов. Но когда Шекспир дошел до главной речи всей пьесы, когда ему действительно нужно было немного стихов, когда он хотел истинного величия, когда он хотел описать момент, когда Антоний увидел Клеопатру на барже и влюбился в нее — он просто обнаружил соответствующий абзац на Севере и скопировал его почти дословно.
Почти дословно.
Вот Север:
. . . она пренебрегла иным способом двинуться вперёд, кроме как сесть на свою баржу в реке Кидн, корма которой была из золота, паруса пурпурные и весла серебряные, которые продолжали гребли в гребле под звуки музыки флейт, хаубоев, cithernes, альты и другие инструменты, на которых они играли на барже.
А вот и Шекспир:
Баржа, на которой она сидела, как полированный трон,
Сгорела на воде: корма была выкована из золота;
Пурпурные паруса и такие благоухающие, что
Ветер тосковал по ним; весла были серебряные,
Которые под мелодию флейт держали гребок и делали
Вода, которую они били, чтобы следовать быстрее,
Как любовные их гребки.
Дело в том, что он определенно наполовину украден. Невозможно, чтобы Шекспир не положил Норта на столе, когда он писал. Но и Шекспир мало что изменил. Это означает, что мы действительно можем наблюдать за работой Шекспира. Мы можем заглянуть на 400 лет назад и увидеть величайшего гения, который когда-либо жил, записывая что-то.
Мы можем увидеть, как он это сделал, и это чертовски просто. Все, что он сделал, это добавил аллитерацию.
Никто не знает, почему мы любим слышать слова, начинающиеся с одной и той же буквы, но мы любим, и Шекспир знал это.Поэтому он выбрал слово , баржа и работал оттуда. Баржа начинается с буквы «Б», поэтому Шекспир откинулся на спинку кресла и сказал себе: «Баржа, на которой она села, была похожа на. . . » А потом (хотя я не могу это доказать) сказал: «Ба. . . ба . . ба . . полированный трон ». Он записал это, а затем решил сделать еще один. «Баржа, на которой она сидела, как полированный трон. . . ба . . ба . . сгорел? Он горел на воде ». И какашки были золотыми? Больше нет: корма была забита золотом. Это четыре четверки в двух строках.Достаточно, чтобы продолжить. Шекспир мог увлечься и написать что-то вроде:
Баржа, в которой она грелась, как полированная лодка
Обожженная берегами, спина была выбита из латуни.
Но это было бы просто глупо. Конечно, Шекспир иногда так писал.
В Сон в летнюю ночь есть отрывок:
Вот, с клинком, с окровавленным, проклятым клинком,
Он храбро протянул свою кипящую окровавленную грудь;
Но вот он убирает микки из поэтов, которые используют аллитерацию, но не знают, на чем остановиться.Нет, Шекспир больше не собирался ставить четверки, он работал над псами. У оригинала Норта была «корма из золота, а паруса пурпурные». Это уже две «Пс», поэтому Шекспир решил, что паруса будут опущены. . . па. . . ароматный. Может быть, он остановился, чтобы задуматься, как бы вы вдохнули аромат всего паруса или как вы могли бы уловить их запах с берега реки (Кидн довольно широк). Или, может быть, нет. Точность гораздо менее важна, чем аллитерация.
С этого момента Шекспир двигался по инерции.У Норта было «После звука», поэтому Шекспир «подстроил». У Норта был целый оркестр инструментов — «флейты, хаубои, синерны, альты» — Шекспир сократил это до флейт, потому что ему нравились флейты. Поэтому флейты сделали « W после W , который они били до F».
ollow F aster, A s A morous of их мазки ».
Так украл Шекспир; но он творил чудеса со своей добычей. Он похож на того, кто надрезает твои старые носки, а потом штопает их.Шекспир просто знал, что люди — лохи для аллитерации и что чертовски легко сделать что-то аллитерационным (или что на удивление просто добавить аллитерацию).
Вы можете провести весь день, пытаясь придумать какую-нибудь универсальную истину, изложенную на бумаге, и некоторые поэты пробуют это. Шекспир знал, что гораздо проще связать несколько слов, начинающихся с одной буквы. Неважно, о чем идет речь. Это может быть точная глубина моря, на которую утонул труп парня; вряд ли это вопрос всеобщего интереса, но если вы скажете: «Пятидесятилетний лжет твой отец», то вас сочтут величайшим поэтом из когда-либо существовавших.Выразите ту же мысль любым другим способом — например, «Труп твоего отца находится на 9,144 метра ниже уровня моря» — а ты всего лишь береговая охрана с плохими новостями.
Любая фраза, если она является аллитерирующей, запоминается, и ей поверят, даже если это чушь. К примеру, любопытство не убило кошку. Нет широко зарегистрированных случаев смерти животных из семейства кошачьих из-за чрезмерного любопытства. Фактически, первоначальная пословица была не «любопытство убило кошку» (которая записана только с 1921 года), а была « забота, убила кошку».И даже это было изменено. Когда эта пословица была впервые записана (на самом деле, у Шекспира, хотя он, кажется, просто ссылается на хорошо известную народную мудрость), забота означала печаль или несчастье. Но к двадцатому веку это была забота в смысле излишней доброты — что-то вроде домашнего животного, которого перекармливают и балуют. Через сто лет это может быть что-то еще, что убивает киски, хотя вы можете быть уверены, что что бы это ни было — доброта, испуг или коррупция — начнется с буквы C или K.
Точно так же когда-то была старая пословица: «Инч в промахе так же хорош, как и элль».
Элль — это старая единица измерения 1,1 мили. Таким образом, угол был изменен на милю, а затем дюйм был опущен, потому что он не начинается с M, и мы остались с «промахом равным миле», что, если подумать, не соответствует действительности. больше не имеет смысла. Но кому нужен смысл, когда есть аллитерация?
Никто никогда не выливал ребенка с водой из ванны, и нет ничего особенно правильного в отношении дождя.Даже когда что-то действительно имеет смысл, обычно очевидно, почему было выбрано сравнение. Для танго нужны двое, но и для вальса нужны двое. Бывают целые кабаны, а почему не свиньи? Ярко как пуговица. Прохладный как огурец. Мертвый, как гвоздь. Фактически, Диккенс высказал это мнение лучше, чем я, открывая серию A Christmas Carol .
Старый Марли был мертв, как дверной гвоздь.
Разум! Я не хочу сказать, что я знаю, на основе моих собственных знаний, что есть особенно мертвого в дверном гвозде.Я, возможно, был бы склонен рассматривать гвоздь как самое мертвое орудие в торговле.
Но мудрость наших предков находится в сравнении; и мои нечистые руки не потревожат его, или Стране покончено. Поэтому вы разрешите мне повторить решительно, что Марли был мертв, как дверной гвоздь.
За исключением того, что Диккенс прекрасно знал, почему мертвые гвозди. Диккенс был писателем, и как писатель он знал, что аллитерация — самый простой способ превратить запоминающуюся фразу.В конце концов, это был тот парень, который написал Nicholas Nickleby, The Pickwick Papers (полное название: The Posthumous Papers of the Pickwick Club ) и, действительно, A Christmas Carol . Он знал, с какой стороны его хлеб намазан маслом, как и те, кто был до него, например, Джейн Остин ( Чувство и чувствительность, Гордость и предубеждение, ) и те, кто пришел после него ( Где Уолли? ).
Аллитерация настолько популярна, что в 1960-е гг. Фактически привела к захвату политической власти.В 1960-х годах обширное радикальное молодежное движение начало проводить кампании по той единственной причине, что они начали с одной и той же буквы.
Запретить бомбу. Сожги свой бюстгальтер. Власть людям. На мгновение показалось, что аллитерация изменит мир. Но затем дух идеализма угас, и те, кто стоял на баррикадах, ушли и устроились на работу в маркетинге. Они перестали говорить людям о запрете бомбы и начали говорить им, чтобы они поместили тигра в ваш резервуар, выбросили ситец и использовали Access — Your Flexible Friend или, возможно, PayPal.А все потому, что дама любит поднос с молоком.
Достаточно, чтобы получить козу.1
Аллитерация может быть краткой и очевидной — коротким, резким ударом. Или он может быть длинным и тонким. Джон Китс однажды написал четырнадцать строк Fs и Ss, и это было прекрасно:
Глубоко в тенистой печали долины
Далеко затонувшее от здорового дыхания утра,
Вдали от огненного полудня и единственной звезды Евы,
Сидел седой Сатурн, тихий, как камень,
Спокойный, как тишина вокруг его логова;
Лес над лесом навис над головой
Как облако на облаке.
Не было никакого движения воздуха,
Не так много жизни, как в летний день
Не похитило ни единого легкого семени из ковыля,
Но там, где упал мертвый лист, он и покоился.
Поток прошел мимо, но все еще заглушенный.
Из-за его падшего божества
Распространение тени: Наяда посреди ее тростей
Прижала ее холодный палец ближе к ее губам.
Принимая во внимание, что почти в то же время Томас Де Куинси, известный наркоман и стилист прозы, запутался в этой фразе: верная женщина-агент.. .
Он был настолько запутан, что решил добавить сноску, извиняющуюся за свою пароэмию (это техническое название чрезмерной аллитерации). Сноска пошла:
Некоторых людей раздражают или даже воображают, что они оскорблены явными актами аллитерации, как многие люди — каламбурами. По их мнению, позвольте мне сказать, что, хотя здесь восемь отдельных «f» менее чем в половине предложения, это следует рассматривать как чистую случайность. Фактически, когда-то в первоначальном составе приговора было девять f, пока я, из жалости к оскорбленным людям, не заменил женщину-агента на подругу .
«Агент» кажется странной заменой «другу». Но, вероятно, ему пришлось это сделать, потому что он не мог изменить «прощальные прощания». Слишком умно использовать слово как прилагательное, а затем как существительное. На самом деле у трюка есть название. Это называется полиптотон.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Плохой полиптотон — один из менее известных риторических уловок. В нем нет гламура. Школьников не учат. У него глупое название, которое немного похоже на полип, слово, обозначающее образование в носу. Фактически, оно происходит от греческого «много случаев», но это вряд ли компенсирует это.Даже после того, как вы объяснили, что это связано с многократным использованием одного слова в разных частях речи или в разных грамматических формах, полиптотон остается неисправимо несексуальным. Это мелочь несправедливо, тем более что одним из самых известных примеров полиптотона является песня, о которой иногда говорят, что она об оральном сексе.
«Пожалуйста, порадуй меня» 2 — классический случай полиптотона.
Первый , пожалуйста, — это вставка, пожалуйста, как в «Пожалуйста, обратите внимание на пробел». Второй , пожалуйста, — это глагол, означающий доставлять удовольствие, например: «Мне это нравится.Одно и то же слово: две разные части речи. Если поразмыслить над этим, то легко понять, как люди могли почувствовать, что полиптотон был немного извращенным3.
О том, что песня на самом деле касается плотских или эмоциональных, выходит за рамки такой книги. Все, что мы знаем о мотивах написания книги Джоном Ленноном, — это то, что он проявлял особый интерес к полиптотону (даже если он, возможно, не знал этого имени). Когда Леннон был ребенком, его мать пела ему песню Бинга Кросби под названием «Пожалуйста.Текст был примерно таким:
Пожалуйста,
Прислушайтесь к моим мольбам
Подбодрите мои просьбы
И объяснение Леннона своего собственного текста4 заключалось в том, что в этой песне «Меня всегда заинтриговала двойное употребление слова «пожалуйста» ».
Конечно, в этих текстах второе слово« , пожалуйста, »написано как« просьбы », но это не имеет значения. Это все равно полиптотон, если слова имеют тесную этимологическую связь или являются просто разными частями одного и того же глагола, что означает, что «All You Need Is Love» 5 в значительной степени представляет собой полиптотон от начала до конца:
Ничего из того, что вы можете сделать, что не можете » Сделано
Ничего такого, что можно спеть, чего нельзя спеть
И так далее и так далее.Конечно, не Джон Леннон изобрел полиптотон. Шекспир использовал его постоянно. Вот некоторые из его самых известных строк:
Позвольте мне не браться за брак истинных умов
Признавайте препятствия. Любовь не любовь
Которая перешивается, когда переделка находит,
Или сгибается со съемником для снятия.
Изменяет глагол, изменение существительное. Remover существительное, удалить глагол. («Любовь — это не любовь» — это просто парадокс, и мы вернемся к этому позже.
) Он снова использовал его в Macbeth с:
Это кинжал, который я вижу перед собой,
Рукоятка к моей руке?
На самом деле, Шекспир настолько любил полиптотон, что просто повторял все подряд. У него был трюк, и он ему нравился, и он использовал его снова и снова. Итак, в Ричард II Болингброк, занятый бунтарем, говорит: «Мой милостивый дядя», но его дядя, герцог Йоркский, отвечает:
Тут-то!
Не милости мне, не дядя, ни дядя, ни дядя:
Я не дядя предателя; и это слово «благодать»
В неблагодарных устах нечестиво.
Что это за полиптотон на три пункта и очень умный. Фактически, Шекспир был настолько доволен собой, что, когда он дошел до написания Ромео и Джульетта , он (надеясь, что никто не заметит, что он просто повторно использует свои старые строки) попросил отца Джульетты сказать ей:
Спасибо, никаких благодарностей и гордости. мне без гордости.
Это был просто трюк, который у Шекспира был в сумке, и подобное устройство можно изобрести где угодно.
На самом деле, самое известное использование маленького трюка Шекспира было не у Шекспира.Это действительно имеет смысл. Кто угодно может написать «Привет мне, нет привет» или «Как поживаете, старина, нет, как поживаете, старики». Это уловка, доступная каждому, и лучшим примером является женщина по имени Сюзанна Центливр.
Элементы красноречия Марка Форсайта: 9780425276181
Похвала
Похвала за Элементы красноречия
«Помимо улучшения нашего понимания ингредиентов и рецептов, которые делают наши высказывания ароматными, господинФорсайт умеет находить пикантные примеры. По мере того как он перемещается по 39 кратким главам с помощью таких приемов, как гипербатон (преднамеренное нарушение логического порядка слов в предложении) и enallage (расчетное пренебрежение традиционным синтаксисом), его кругозор оказывается удивительно широким. В один момент мы находимся в компании афинского оратора Демосфена, в следующий момент мы общаемся плечом (или подплечниками) с Долли Партон.
Мистер Форсайт хочет доказать, что мощные риторические приемы окружают нас повсюду — будь то политические речи, реклама или тексты песен Кэти Перри, — и он делает это красиво.»- The Wall Street Journal
Похвала за Horologicon
« Это не книга, которую нужно проглотить сидя, а осторожно пережевывать, чтобы ее можно было смаковать небольшими кусочками… Непочтительный комментарий [Форсайта] к история терминов и когда их использовать, стоит прочесть… Каждая страница содержит новую жемчужину для логофилов и вербоядных во всем мире »- Publishers Weekly
« В увлекательных статьях Форсайта используется эрудированный юмор и шутливые исторические анекдоты, чтобы сделать эти пыльные старые слова снова звучит свежо.При этом ему удается создать книгу, которую нужно не просто просматривать, но и поглощать. Будьте готовы, чтобы вас впечатлили и развлекали ». — Библиотечный журнал
Похвала The Etymologicon
« Facebook книг… Прежде чем вы это узнаете, вы читаете целый час »- Chicago Tribune
«Веселая, забавная прогулка по необычным историям некоторых общеупотребительных английских слов… Стиль закусок сочетается с полезными для здоровья веществами для получения наиболее сытного обеда.
»- Kirkus Reviews
« Заполнитель сезона … Как еще описать книгу, которая объясняет связь между Dom Perignon и Mein Kampf ». — Роберт МакКрам, The Observer
Потребность в красноречии — Школа жизни Статьи
]]>Красноречие — это попытка внедрить в сознание другого человека набор хитрых идей, используя искусство словесного обаяния. Управление служащими требует красноречия; внушение детям идей требует красноречия; а руководство страной требует красноречия.
К сожалению, идея «красноречия» приобрела дурную славу. Если книга написана очаровательно, если песня вызывает у людей желание танцевать, если продукт хорошо продается, если у человека обаятельная улыбка и милые манеры, подозрения возникают слишком легко.
И все же идея красноречия жизненно важна для любой образовательной миссии, поскольку идеи, которые нам больше всего нужно услышать, почти всегда являются теми, которые мы в некотором роде хотели бы игнорировать — и поэтому нуждаемся в максимальной помощи в усвоении.
Нам нужны самые сложные уроки, чтобы они были окутаны самым тонким и изобретательным шармом. Нам нужен союз образования и красноречия.
Противоположность красноречивому общению — ворчание. Желание ворчать очень понятно, особенно когда важен урок. Но, к сожалению, ворчание — настойчивое, настойчивое, безвкусное повторение сообщения — будет работать только для небольшого числа людей, которые в любом случае почти на стороне. Это не может изменить команду или человечество. Это создает трагическую ситуацию: то, что говорят придирчивые, может быть чрезвычайно важным, но их манера подачи гарантирует, что это никогда не будет услышано.
Нам нужно красноречие, потому что центральная проблема ума состоит в том, что мы так много знаем в теории о том, как мы должны вести себя и что мы должны делать, но так мало задействуем наши знания в повседневном поведении. Мы знаем — теоретически — о пунктуальности, о жизни в соответствии с нашими ценностями, о том, чтобы сосредоточиться на возможностях, пока не стало слишком поздно, о том, чтобы быть терпеливыми и открытыми.
И все же на практике наши мудрые идеи имеют заведомо слабую способность мотивировать наше действительное поведение. Наши знания встроены в нас и все же неэффективны для нас.
Хотя красноречие связано с использованием причудливых слов и способностью говорить без нот, на самом деле это тщательное изучение того, как заставить сообщение жить в умах аудитории. Он основан на мрачном осознании того, что логического и точного изложения нашего случая часто бывает недостаточно.
Идея красноречия была исследована с особой остротой философом Аристотелем в Афинах примерно в середине IV века до нашей эры. Аристотель видел, как часто слабый аргумент может восторжествовать в публичных дебатах, в то время как гораздо более разумное предложение игнорируется.Он думал, что это произошло не из-за глупости слушателей, а из-за того, насколько большую роль играют наши эмоции в определении того, как люди реагируют на то, что говорится, и на того, кто это говорит.
Когда возбуждаются неправильные эмоции, мы имеем дело с демагогией, которая использует красноречие на службе зловещей цели.
Но если мы признаем — и боимся — насколько это может быть мощно, мы неявно признаем возможность и потребность в лучшей альтернативе, способе говорить, который может быть столь же эмоционально разумным, но при этом стремиться к добру и процветанию.Аристотель не хотел, чтобы благородные люди перестали говорить о красноречии, он хотел дать им то же оружие, что и кривые. Он боялся мира, в котором злонамеренные люди будут знать, как прикоснуться к эмоциям, в то время как серьезные, вдумчивые люди будут придерживаться простых фактов. Поэтому некоторые из его лекций исследовали искусство красноречия и породили философскую традицию изучения того, как лучше всего говорить, чтобы быть по-настоящему услышанным.
Ряд ходов напрашивается сам собой. Для начала мы должны позаботиться о том, чтобы очеловечить себя в глазах тех, к кому мы обращаемся.Нашим инстинктом может быть попытка поддержать наш престиж и подчеркнуть свое старшинство и авторитет, чтобы открыть уши аудитории. Но обычно мы сталкиваемся с другой проблемой: аудитория рискует не интересоваться тем, что мы говорим, потому что у нее есть подозрение, что мы далеки, от другого мира, холодны к их реальным заботам и, возможно, даже в частном порядке смотрим на них свысока.
Таким образом, этот красноречивый шаг должен сигнализировать о нашей общей человечности. Мы можем пошутить над собой, признаться в слегка постыдном беспокойстве или немного рассказать о очень скучных и глубоко обычных событиях, которые развернулись для нас в выходные.Мы указываем, что мы тоже ущербны, обеспокоены, обижены и иногда грустны. Мы делаем акцент на совместном опыте, так что некоторые из очень сложных и необычных вещей, которые нам нужно будет сказать, могут казаться исходящими не из далекого автомата, а из разума человека, которому они могут сочувствовать и идентифицировать себя. Потребность казаться обычным никогда не бывает важнее, чем когда это не совсем так.
Eloquence также помнит о необходимости придать нашим идеям чувственную, эмоционально сильную форму. В 1894 году выдающийся английский писатель Томас Харди решил изменить отношение общества к вопросу о том, кто должен иметь доступ к образованию, которое в то время было в основном доступно только обеспеченным.
Он мог бы подготовить полемическую лекцию или эссе с богатой статистикой, подчеркивая потенциальную пользу образования для экономики или выдвигая общие доводы в пользу социальной справедливости. Но он знал, как устроен наш разум — и как мало у любого из нас должен быть аппетит. Он понимал, как холодные факты и цифры могут оставить нас и сколько достойных причин умерло, потому что язык, на котором они были сформулированы, был мертв для нужд сердца. Поэтому он сделал ход, применимость которого выходит далеко за рамки его конкретного примера: он решил написать роман, который мы знаем сегодня как Jude the Obscure .В нем рассказывается история одного очень особенного человека, Джуда Фоули, каменщика, чьи амбиции учиться в университете жестоко пресекаются. Харди много времени посвящает описанию Джуда и его жизни; он рассказывает нам о том, каким был Джуд в детстве и как развивались его стремления. Он рассказывает нам об одежде, которую носит Джуд, и о том, на что похоже небо, когда он идет на прогулку по вечерам.
Он дает нам точные условия отказа Джуда в письме от директора колледжа, в котором он надеялся учиться:
Сэр, я с интересом прочитал ваше письмо; и, судя по вашему описанию себя как рабочего, я осмеливаюсь думать, что у вас будет гораздо больше шансов на успех в жизни, если вы будете оставаться в своей сфере и придерживаться своего ремесла, чем если вы выберете какой-либо другой курс.Поэтому я советую вам это сделать.
К этому моменту мы, вероятно, уже в слезах — и отчаянно пытаемся помочь создать лучший мир. Харди делает свои доводы красноречивыми — это эмоционально мощно — помня о том, что наши симпатии вызывают больше случаи людей, которых мы чувствуем, которых мы знаем, чем абстрактные аргументы. Харди знает, что у нас должно быть интуитивное чувство истинности идеи, а не просто ломать голову, чтобы принять ее.
Не стремясь стать великим писателем, мы можем извлечь уроки из этого примера.Мы можем понять, что зачастую мы боремся не столько с невежеством , сколько с безразличием . Обмениваться информацией достаточно легко, это еще одна и в целом более сложная задача — убедить аудиторию к вниманию . И навыки, которые для этого требуются, лежат в области, почти всегда игнорируемой ораторами: искусстве. Искусство можно наиболее удачно определить как дисциплину, посвященную попыткам творческого внедрения концепций в умы людей. Самые талантливые ораторы никогда не предполагают, что простого рассказа может быть достаточно, чтобы привлечь внимание аудитории.Они не будут предполагать, что идея, собрание комитета или новая технология должны сами по себе нести некоторую внутреннюю степень интереса, которая немедленно вызовет у аудитории интерес или мотивацию. Эти художники слова знают, что никакое событие, каким бы ярким оно ни было, не может гарантировать причастность; для этого последнего приза они должны работать усерднее, практикуя свое отличительное ремесло, что означает обращать внимание на язык, переходить на оживление деталей и держать в узде темп и структуру.
Красноречие — это решение основной проблемы: наш разум похож на решето, мы мало что сохраняем; мы легко отвлекаемся, наши эмоции легко пересиливают наш интеллект; зависть, страх и подозрение легко настраивают нас против взглядов других; наше сочувствие вызывается больше отдельными случаями, чем абстрактными проблемами. Чтобы сообщение было правильно получено и сохранено, мы должны признать особенности нашего ума. Недостаточно быть точным, кратким и логичным. Нам нужно сделать еще более сложную вещь: прикоснуться к сердечным струнам.
]]>Агонии и красноречия | Книга Дэниела Л. Мэллока | Официальная страница издателя
Драма Джона Адамса и Томаса Джефферсона — это основополагающая история Америки — мужество, верность, надежда, фанатизм, величие, неудачи, прощение, любовь.
Agony and Eloquence — это история величайшей дружбы в американской истории и революционных времен, когда она была создана, разрушена и, наконец, возобновлена.
После ухода Вашингтона на пенсию давние друзья Томас Джефферсон и Джон Адамс стали представлять противоборствующие политические силы, борющиеся за формирование будущего Америки.Победа Адамса на президентских выборах 1796 года привела Джефферсона в его администрацию, но как маловероятного и глубоко противоречивого вице-президента. Кровавая республиканская революция во Франции, наконец, обострила их политические разногласия. В понимании Маллока этого захватывающего периода французская внешняя политика и революционные события — от падения Бастилии до падения якобинцев и подъема Наполеона — образуют тревожный и просветляющий контрапункт к событиям, спорам, личностям и отношениям в Филадельфии. и Вашингтон.
В книге фигурирует много важных и интересных людей, в том числе Томас Пейн, Камилла Десмулен, доктор Бенджамин Раш, Тобиас Лир, Талейран, Робеспьер, Дантон, Сен-Жюст, Эбигейл Адамс, Лафайет, Джеймс Мэдисон, Джон Куинси Адамс, доктор Джозеф Пристли, Сэмюэл Адамс, Филип Маццеи, Джон Маршалл, Александр Гамильтон и Эдвард Коулз. Они воплощены в жизнь благодаря проницательному анализу, ясному и живому письму Мэллока.
Агония и красноречие — это тщательно исследованная и тщательно написанная современная история.Когда на карту поставлено самое главное, можно оправдать почти все, что угодно, .
Skyhorse Publishing, а также наше издание Arcade с гордостью публикуют широкий спектр книг для читателей, интересующихся историей — книги о Второй мировой войне, Третьем рейхе, Гитлере и его приспешниках, убийстве Джона Кеннеди, заговорах, Гражданская война в США, американская революция, гладиаторы, викинги, Древний Рим, средневековье, Старый Запад и многое другое. Хотя не каждое издание, которое мы публикуем, становится бестселлером New York Times или национальным бестселлером, мы привержены книгам по темам, которые иногда упускаются из виду, и авторам, чьи работы в противном случае не могли бы найти себе применение.
Эмблем красноречия Венди Хеллер — Твердый переплет
Обзоры
«Хеллер сочетает в себе глубокую ученость с доступным литературным стилем, внося существенный вклад в изучение женщин и историю оперы в стиле барокко … Настоятельно рекомендуется». —R. Miller Выбор: Текущие обзоры академических библиотек
«Очень удобочитаемая книга Хеллера важна не только для увлекательного анализа ранней венецианской оперы, но и для того, чтобы проникнуть в самое сердце того, как венецианцы видели себя в сообществе, как патриархат, и как голоса разных полов в то время, когда гендер был для них предметом горячих споров. —Thomasin Lamay Renaissance Qtly
«Венецианская лирическая сцена как витрина для различных типов напористой женщины, королевы-воительницы, обиженной жены, блудницы как императрицы, является более убедительной из-за ее твердой позиции в мире. история и литературная культура того периода. . . Анализ отдельных опер подкрепляется стилистической элегантностью автора и внимательным и восторженным вниманием к исходному материалу ». —Джонатан Китс Times Literary Supplement (TLS)«Эта удивительно оригинальная книга вносит существенный вклад в историю венецианской оперы.Работая с уже устоявшейся точки зрения, согласно которой опера была выдающимся социальным и политическим явлением в Венеции семнадцатого века, Хеллер расширил социально-политическую арену, включив в нее вопросы гендера. Она убедительно демонстрирует актуальность современных взглядов на женщин и женские голоса не только на сюжеты и персонажи отдельных опер, но и на венецианскую самооценку, проецируемую на оперной сцене », — Эллен Розанд, автор оперы в оперном театре. Венеция семнадцатого века
«В этой блестящей новой книге Венди Хеллер открывает новый этап в музыковедении, сочетая методы интерпретации последних десяти лет с кропотливыми исследованиями старых добрых ученых.«Эмблемы красноречия» изобилуют критическими взглядами, подкрепленными впечатляюще эрудированными отсылками к классической литературе, теориями возрождения сексуального тела и спорами о статусе женщин среди венецианских патрициев, ответственных за рост публичной оперы. Несмотря на всю свою эрудицию, книга также является отличным чтением, в ней описываются трагические королевы и роковые женщины древности, дивы, кастраты, переодевания в одежду другого пола и несравненно прекрасную музыку », — Сьюзан МакКлари, автор книги Традиционная мудрость
Узнать больше>