Синтаксис любви — стр.4
Содержание
Так, постепенно и сложилось представление о внутренней архитектуре человека, состоящей из четырех психических модулей или функций: ЭМОЦИИ («души»), ЛОГИКИ («ума»), ФИЗИКИ («тела») и ВОЛИ («духа»). Делались попытки еще более усложнить структуру первоэлементов человеческой натуры, подразделяя, например, разум и рассудок, но попытками такого рода лучше пренебречь, так как общепринятыми они не стали и представляют собой, вероятно, вычленение разных аспектов одной и той же функции.
Объяснять, почему именно из четырех и именно из этих функций состоит существо человека, я, честно говоря, не берусь. Не помогут здесь и ссылки на авторитеты (Платон, Декарт, Гёте, Толстой, Гартман, Чехов), сводивших вместе именно логику, физику, эмоцию и волю в тех случаях, когда хотели описать полноту человеческого бытия. Здесь тайна природы, которую еще предстоит расшифровать. Этими четырьмя функциями будем оперировать и мы, говоря о человеке вообще, его психических типах и отношениях в паре.
***
Воля, Эмоция, Логика, Физика — набор функций, присущий всем людям. Он есть то, что наряду с антропологическими приметами рода человеческого, нас объединяет. Но одновременно этот набор функций является разъединяющим началом, придающим если не уникальное, то достаточно оригинальное лицо психике каждого отдельного человека.
Суть в том, что природа никогда не наделяет индивидуума функциями равномерно, но всегда делает что-то сильным, что-то слабым. Воля, Логика, Физика, Эмоция — в психике личности не являются чем-то равнозначным, расположенным по горизонтали, а представляют собой иерархию или, говоря иначе, четырехступенчатый порядок функций, где каждая функция, в зависимости от ее положения на ступенях лестницы, по-своему выглядит и действует. Как природа положит друг на друга эти четыре кирпича, таков и будет внутренний мир индивидуума. Именно иерархия функций определяет оригинальность психики человека, деля человечество, как нетрудно подсчитать, на двадцать четыре вполне самостоятельных психических типа.
***
О значении порядка функций в жизни личности сразу не скажешь, об этом весь наш дальнейший рассказ. Но для наглядности, чтобы несколько размочить сухость повествования, приведем два примера. Один покажет, как от порядка функций зависит степень достоверности восприятия мира, другой — последовательность включения средств борьбы в конфликтных ситуациях.
В качестве первой иллюстрации возьмем одну страничку из дневника Льва Толстого. Она замечательна тем, что здесь знаменитый писатель с поразительной глубиной не только дал описание действия всех названных нами прежде функций, но сам выстроил их в присущую своему типу иерархию и выстроил по принципу степени достоверности мировосприятия. Толстой имел следующий порядок функций: 1-я Воля, 2-я Эмоция, 3-я Физика, 4-я Логика.
В соответствии с ним и сделал Толстой следующую запись в дневнике: «…я знаю себя, тем, что — я — я. Это высшее или скорее, глубочайшее знание… ( 1-я Воля ).
Первое. Мне грустно, больно, скучно, радостно. Это несомненно ( 2-я Эмоция ).
Второе. Я слышу запах фиалки, вижу свет и тени т.д. Тут может быть ошибка ( 3-я Физика ).
Третье. Я знаю, что Земля кругла и вертится, и есть Япония и Мадагаскар и т.п. Все это сомнительно» ( 4-я Логика ).
Изумительное по точности описание своего собственного психотипа. На первое место в себе Толстой поставил свое «Я», т.е. Волю и посчитал свое знание о ней «глубочайшим». На вторую ступень он поместил, наделив «несомненностью», область эмоций, переживаний. Что касается физических ощущений, то они для Толстого «небезошибочны». И уж совсем «сомнительной» оказалась для писателя сфера умозрительного знания.
Последнее обстоятельство особенно замечательно, так как Толстой много занимался философией, сам сочинял философские трактаты и, казалось, должен был с большим почтением относиться к интеллекту. Но, как показывает его отношение даже к таким простым умозрительным истинам, как наличие Японии и Мадагаскара, достоверность интеллектуальной информации была для него более чем сомнительна.
Кому-то может показаться, что толстовский взгляд на логику — некая общечеловеческая скептическая норма. Но это не так. Например, для знаменитого философа Декарта достоверно было только то, что поддается исчислению, а жизнь — тождественна мышлению. «Я мыслю, следовательно, я существую», — говорил Декарт. Поэтому отношение Толстого к логическим конструкциям не есть нечто естественное и объективное, а суть — отражение толстовского психотипа, точнее, любого порядка функций, при котором Логика оказывается на четвертом месте.
Еще один пример, иллюстрирующий действие порядка функций, будет вполне житейского свойства и покажет, как от него зависит последовательность использования средств борьбы в конфликтных ситуациях.
Описание психотипов
Психотип — явление врожденное, а не приобретаемое. Об этом догадывались еще древние, и один из учеников Пифагора приписал учителю следующие слова: «Мы предрасположены к добродетелям и к порокам так же, как к здоровью и к болезням, и это зависит в большей степени от наших родителей и от составных частей нашего тела, чем от нас самих».
Человек рождается с определенным психотипом и с ним же умирает. Достаточно рано, годам к трем, т.е. еще до того, как всерьез можно говорить о воздействии воспитания, практически весь порядок функций ребенка обнаруживает себя вполне отчетливо.
В свете опытов с однояйцовыми близнецами уже не покажется слишком удивительным, что в наших генах зашифрован и более капитальный психологический фонд — психический тип — со всеми вытекающими из него мировоззренческими, экономическими, эстетическими и другими установками. Что касается воздействия семьи и общества, то они могут либо еще более дисгармонизировать изначала дисгармоничную психику человека, либо наоборот — гармонизировать ее; но принципиально изменить что-либо в психотипе человека невозможно.
К сожалению, нынешние системы воспитания и педагогические концепции, вопреки личному и мировому опыту, указывающему на врожденность психических реакций человека, врожденность характера и т.д., с маниакальным упорством продолжают навязывать представление о ребенке, как о глине, из которой можно лепить все, что угодно.
Не в состоянии помочь делу и воспитательные системы, опирающиеся на религиозные, национальные, классовые, половые корни ребенка. Попытки воспитать «подлинных христиан», «истинных арийцев», «сознательных пролетариев» или «настоящих мужчин» — так же несостоятельны, как любые попытки психологической унификации людей по любому другому признаку.
Из сказанного не следует, что национальная или классовая психология — чистые фикции. Они существуют. Довольно определенно можно говорить о психотипе «англичанина», «цыгана», «русского» или «японца». Но так как природа, бездумно играя генами, творит, совершенно не заботясь о национальной чистоте, то в семье англичан могут рождаться «русские», в цыганских семьях – «японцы» и т.д. Поэтому, несмотря на наличие у некоторых наций одного доминирующего психотипа, добиться психологического единообразия народа в принципе невозможно.
Особого разговора заслуживает так называемая «половая психология», а точнее, определенные психологические претензии к полу. Согласно им, «настоящий» мужчина должен как минимум обладать высокостоящей Волей и низкостоящей Эмоцией, а «настоящая» женщина, наоборот, высокостоящей Эмоцией и низкостоящей Волей. До сих пор у волевых хладнокровных мужчин и у покорных чувствительных женщин больше шансов вступить в брак, нежели у людей с иным порядком функций.
Суть психологического транссексуализма — в противоречии между полом и характером, «женственности» мужской психики и «мужественности» женской. Иногда поиск себя доводит до однополой любви, иногда дело обходится более мягким вариантом, когда психотранссексуал предпочитает общество близких себе не по полу, а по характеру людей. Вероятно, нет другого способа избавиться от психотранссексуализма, как изъять из употребления понятия «настоящий мужчина», «настоящая женщина» и убедить человечество принимать человека таким, каков он есть. Но как это сделать — ведает один Бог…
* * *
Когда задумываешься над значением порядка функций в жизни человека, на память постоянно приходит образ из одного романа Эба Коба. Герой романа — человек, которому одеждой и домом служит картонная коробка из-под холодильника. На уровне глаз в коробке прорезана узкая смотровая щель, через которую герой романа и сносится как-то с внешним миром.
Этот образ очень подходит для передачи того состояния, в котором находится до настоящего времени любой человек. Разница в том, что в ящике, где он обитает, не одна, а четыре расположенные по вертикали, разные по размеру и форме прорези (четыре функции). А так — все тоже. Живя в ящике и взирая на мир через дырки, у каждого на свой лад искажающие реальность, мы наивно полагаем, что видим мир таким, каков он есть. И очень удивляемся, когда наступаем на стоящие перед носом грабли.
Дзен-буддисты говорят: «Субъект и объект – одно», т.е. мир таков, каковы мы сами. Действительно, каждый из нас — свой гринвичский меридиан — проведенная через себя, условная, но принимаемая за абсолютную линия отсчета. А поскольку таких линий, даже если представить их себе в виде самой грубой схемы — минимум двадцать четыре, то хронический хаос, наблюдаемый в нашем обществе, был и останется нормой существования, а не отклонением.
Всякий наш взгляд на других не верен, хотя и мнится истинным. Бесполезно спрашивать, какой портрет Сократа точен: Платона или Ксенофонта? Какой образ Христа достоверен: Матфея или Иоанна? Все они — химеры, как все увиденное снаружи. Но все наши искривления специфичны, будучи отражением нашей собственной кривизны. Подправляя несколько знаменитый афоризм Протагора «Человек есть мера всех вещей» — хочется сказать: МЕРОЙ ВСЕХ ВЕЩЕЙ СЛУЖИТ ПОРЯДОК ФУНКЦИЙ ЧЕЛОВЕКА.
Единственный способ сблизить как галактики разлетающихся индивидуумов, объективизировав их точки зрения, — это добиться, чтобы каждый из них достиг гармонии. То есть добиться положения, когда у индивидуума заделана язва по Третьей функции, есть добротный результат по Первой, идут процессы по Второй и Третьей функциям. В этом положении функции работают в отпущенную им природой силу, и вертикаль порядка функций делается горизонталью, где все функции Вторые, что составляет существо гармонии и дает человеку новую, совершенную природу — природу 25-ого, безымянного, типа.
Эмоции не враги разума
Семья
Страх, волнение, отвращение: эти чувства не отклоняют нас от здравого смысла. Они помогают направлять его.
Леонард Млодинов Энтони Джераче
Поль Дирак был одним из величайших физиков 20 века. Пионер квантовой теории, которая сформировала наш современный мир, Дирак был гением, когда дело доходило до аналитического мышления. Но когда его коллеги обратились к нему за советом, его секрет успеха не имел ничего общего с традиционным научным методом: Дирак сказал им, что руководствуйтесь «своими эмоциями».
Эта статья была адаптирована из готовящейся книги Млодинова « Эмоциональность: как чувства формируют наше мышление ». (Пантеон) Почему холодная логика теоретической физики выигрывает от эмоций? Физические теории выражаются в математике, которая подчиняется набору правил. Но физики не просто изучают существующие теории — они изобретают новые. Чтобы совершать открытия, им приходится следовать дорогами, которые кажутся захватывающими, и избегать тех, которые, как они боятся, ни к чему не приведут. Они должны быть достаточно смелыми, чтобы подвергать сомнению предположения, и достаточно уверенными, чтобы представлять свои выводы скептически настроенным коллегам. Дирак понял, что лучшие физики чувствуют себя комфортно, позволяя эмоциям руководить их решениями.
Совет Дирака, как и его физика, противоречил общепринятому психологическому положению того времени: рациональное мышление в первую очередь управляет нашим поведением, а когда эмоции играют роль, они, вероятно, отклоняют нас от здравого суждения.
Сегодня исследователи получили более глубокое понимание эмоций и того, как они могут положительно влиять на логический выбор. Рассмотрим исследование под руководством Марка Фентона-О’Криви, профессора бизнес-школы Открытого университета в Англии. Фентон-О’Криви и его коллеги провели интервью со 118 профессиональными трейдерами и 10 старшими менеджерами в четырех инвестиционных банках. Экспериментаторы обнаружили, что даже среди самых опытных трейдеров менее результативные трейдеры менее склонны к эффективному взаимодействию с эмоциями, определяющими их выбор — купить или продать набор ценных бумаг, например, с миллионами долларов на кону. Однако наиболее успешные трейдеры с большей вероятностью признавали свои эмоции и следовали своим интуитивным ощущениям в отношении опционов на акции, когда у них было мало информации, на которую они могли опереться. Они также понимали, что, когда эмоции становятся слишком сильными, может потребоваться их смягчение. Проблема успешных трейдеров заключалась не в том, как избежать эмоций, а в том, как их использовать.
Эмоции помогают в принятии решений, направляя внимание как на угрозы, так и на возможности. Подумайте о том, какую роль отвращение играет в кодировании вашего восприятия продуктов, которые могут вызвать у вас отвращение. Если вы собираетесь съесть устрицу и замечаете, что по ней ползают черви, вы не останавливаетесь и сознательно не анализируете детали этой ситуации; вы просто кляп и бросаете его вниз. Трейдеры точно так же должны знать, что расставить по приоритетам и когда действовать, и они должны делать это быстро. «Люди думают, что если у вас есть докторская степень. у вас все будет хорошо, потому что вы разбираетесь в теории опционов, но это не всегда так», — сказал один из менеджеров инвестиционного банка, опрошенных исследователями. У вас также должно быть хорошее внутреннее чутье, а оно в значительной степени основано на эмоциях.
В последнее десятилетие ученые начали точно понимать, как эмоции и рациональность действуют вместе. Ключевым моментом является то, что прежде чем ваш рациональный разум обработает какую-либо информацию, она должна быть отобрана и оценена. Здесь эмоции играют доминирующую роль. Каждая эмоция — страх, отвращение, гнев — заставляет определенные сенсорные данные, воспоминания, знания и убеждения подчеркиваться, а другие преуменьшаться в ваших мыслительных процессах.
Представьте, что вы идете по темной улице в расслабленном состоянии, ожидая ужина и концерта вечером. Вы можете осознавать, что голодны, и не замечать небольших движений в тенях впереди или звука шагов позади вас. В большинстве случаев игнорировать эти вещи нормально; шаги позади вас, вероятно, другие пешеходы, путешествующие по своим вечерним планам, а движения в тенях могут быть просто листьями, дующими на ветру. Но если что-то вызовет у вас страх, эти образы и звуки будут доминировать в вашем мышлении; ваше чувство голода исчезнет, и концерт вдруг покажется вам неважным. Это потому, что когда вы находитесь в «режиме страха» обработки, вы сосредотачиваетесь на сенсорном вводе; ваше планирование смещается в настоящее, а ваши цели и приоритеты меняются. Вы можете изменить свой маршрут на более длинный, но лучше освещенный, жертвуя временем ради безопасности.
В одном иллюстративном исследовании исследователи вызвали страх у своих испытуемых, поделившись ужасным рассказом о смертельном ножевом ранении. Затем они попросили этих участников оценить вероятность различных бедствий, в том числе других актов насилия и стихийных бедствий. По сравнению с испытуемыми, у которых страх не был активирован, у этих испытуемых было завышенное чувство вероятности этих несчастий — не только связанных с ними происшествий, таких как убийства, но и не связанных, таких как торнадо и наводнения. Ужасные истории влияли на умственные способности испытуемых на фундаментальном уровне, делая их в целом более осторожными в отношении угроз окружающей среде. В мире за пределами лаборатории эта осторожность подталкивает вас к тому, чтобы избегать опасных ситуаций.
Нам не всегда ясно, как наши эмоции влияют на наши суждения. Например, в исследовании отвращения ученые показывали добровольцам либо нейтральный отрывок из фильма, либо сцену из фильма «На игле », в которой персонаж лезет в чашу грязного унитаза. Одной из характеристик отвращения является склонность избавляться от еды или других предметов. После воспроизведения клипов исследователи дали испытуемым возможность обменять одну коробку неопознанных канцелярских принадлежностей на другую — и обнаружили, что 51 процент тех, кто видел 9Клип 0016 Trainspotting поменял свою коробку, по сравнению с 32 процентами участников, которые смотрели нейтральный клип. Но когда впоследствии участников с отвращением спрашивали об их решении, они, как правило, оправдывали свои действия «рациональными» причинами.
Использование эмоций в процессе принятия решений может помочь нам лучше понять, откуда исходит наш выбор. Дирак знал, что эмоции помогают ему выйти за рамки представлений современников. Снова и снова его спорные идеи оказывались правильными. Он изобрел математическую функцию, которая, казалось, нарушала основные правила предмета, но в конечном итоге была принята и развита математиками более позднего времени. Он предсказал новый тип материи, названный антиматерией — еще одна идея, которая была революционной в то время, но широко распространена сегодня. И его понимание роли эмоций было пророческим само по себе. Дирак умер в 1984 года, за пару десятилетий до того, как началась революция в теории эмоций, но он, без сомнения, был бы счастлив увидеть, что снова оказался прав.
Эта статья была адаптирована из будущей книги Леонарда Млодинова « Эмоциональность: как чувства формируют наше мышление» .
Эмоции: как чувства формируют наше мышление
Леонард Млодинов
Когда вы покупаете книгу по ссылке на этой странице, мы получаем комиссию. Спасибо за поддержку Атлантика .
Вселенная локально не реальна, и это доказали лауреаты Нобелевской премии по физике
Одно из самых тревожных открытий за последние полвека состоит в том, что Вселенная не является локальной реальностью. В этом контексте «реальный» означает, что объекты обладают определенными свойствами, не зависящими от наблюдения — яблоко может быть красным, даже когда никто не смотрит. «Локальный» означает, что на объекты может влиять только их окружение и что любое влияние не может распространяться быстрее скорости света. Исследования на переднем крае квантовой физики показали, что оба эти утверждения не могут быть правдой. Вместо этого данные показывают, что объекты не подвержены влиянию исключительно их окружения, и они могут также не обладать определенными свойствами до измерения.
Это, конечно, глубоко противоречит нашему повседневному опыту. Как однажды жаловался Альберт Эйнштейн своему другу: «Вы действительно верите, что Луны нет, когда вы на нее не смотрите?» Если использовать фразу автора Дугласа Адамса, то упадок местного реализма очень разозлил многих людей и был широко расценен как плохой шаг.
Вина за это достижение теперь полностью возложена на плечи трех физиков: Джона Клаузера, Алена Аспекта и Антона Цайлингера. Они поровну разделили Нобелевскую премию по физике 2022 года «за эксперименты с запутанными фотонами, установление нарушения неравенств Белла и новаторскую квантовую информатику». («Неравенства Белла» относятся к новаторской работе физика из Северной Ирландии Джона Стюарта Белла, который заложил основы Нобелевской премии по физике 2022 года в начале XIX века.60s.) Коллеги сошлись во мнении, что троица добилась своего, заслужив эту расплату за ниспровержение реальности, какой мы ее знаем. «Это было давно назрело», — говорит Санду Попеску, квантовый физик из Бристольского университета в Англии. «Без сомнения, награда заслуженная».
«Эксперименты, начавшиеся с самого раннего эксперимента Клаузера и продолжающиеся дальше, показывают, что это не просто философский материал, он реален — и, как и другие реальные вещи, потенциально полезен», — говорит Чарльз Х. Беннетт, выдающийся квантовый исследователь из IBM. . «Каждый год я думал: «О, может быть, это именно тот год», — говорит Дэвид Кайзер, физик и историк из Массачусетского технологического института. В 2022 году «это действительно было. Это было очень эмоционально и очень волнующе».
Путь от маргинала к славе был долгим. Примерно с 1940 года вплоть до 1990 года исследования так называемых квантовых основ часто рассматривались в лучшем случае как философия, а в худшем — как чепуха. Многие научные журналы отказывались публиковать статьи по этой теме, и найти академические должности, поощряющие такие исследования, было практически невозможно. В 1985 году советник Попеску предостерег его от получения докторской степени. в теме. «Он сказал: «Послушай, если ты сделаешь это, ты будешь развлекаться пять лет, а потом останешься без работы», — говорит Попеску.
Сегодня квантовая информатика является одной из самых динамично развивающихся областей физики. Он связывает общую теорию относительности Эйнштейна с квантовой механикой через все еще загадочное поведение черных дыр. Это диктует дизайн и функции квантовых датчиков, которые все чаще используются для изучения всего, от землетрясений до темной материи. И это проясняет часто сбивающую с толку природу квантовой запутанности — явления, которое имеет ключевое значение для современной науки о материалах и лежит в основе квантовых вычислений.
«Что вообще делает квантовый компьютер «квантовым»?» — риторически спрашивает Николь Юнгер Халперн, физик из Национального института стандартов и технологий. «Один из самых популярных ответов — запутанность, и главная причина, по которой мы понимаем запутанность, — это грандиозная работа, в которой участвовали Белл и эти лауреаты Нобелевской премии. Без такого понимания запутанности мы, вероятно, не смогли бы реализовать квантовые компьютеры».
Проблема с квантовой механикой никогда не заключалась в том, что она делала неверные предсказания — на самом деле, теория великолепно описывала микроскопический мир с самого начала, когда физики разработали ее в первые десятилетия 20-го века. С чем не согласились Эйнштейн, Борис Подольский и Натан Розен, как они объяснили в своей культовой статье 1935 года, так это с неудобными последствиями теории для реальности. Их анализ, известный под инициалами ЭПР, был сосредоточен на мысленном эксперименте, призванном проиллюстрировать абсурдность квантовой механики. Цель состояла в том, чтобы показать, как при определенных условиях теория может сломаться или, по крайней мере, дать бессмысленные результаты, противоречащие нашим самым глубоким предположениям о реальности.
Упрощенная и модернизированная версия ЭПР выглядит примерно так: пары частиц вылетают в разных направлениях из общего источника и нацелены на двух наблюдателей, Алису и Боба, находящихся на противоположных концах Солнечной системы. Квантовая механика диктует, что невозможно узнать спин, квантовое свойство отдельных частиц, до измерения. Как только Алиса измеряет одну из своих частиц, она обнаруживает, что ее вращение направлено либо вверх, либо вниз. Ее результаты случайны, и все же, когда она измеряет, она сразу понимает, что соответствующая частица Боба, у которой был случайный, неопределенный спин, теперь должна быть падающей. На первый взгляд, это не так уж и странно. Возможно, частицы подобны паре носков: если Алисе достался правильный носок, то Бобу достался левый.
Но согласно квантовой механике частицы не похожи на носки, и только при измерении они оседают на спине вверх или вниз. Это ключевая загадка ЭПР: если частицы Алисы не имеют вращения до измерения, то как (когда они проносятся мимо Нептуна) они узнают, что будут делать частицы Боба, когда они вылетят из Солнечной системы в другом направлении? Каждый раз, когда Алиса измеряет, она спрашивает свою частицу, что получит Боб, если подбросит монетку: вверх или вниз? Шансы правильно предсказать это даже 200 раз подряд составляют один к 10 9. 0085 60 — число, превышающее общее количество атомов в Солнечной системе. Тем не менее, несмотря на миллиарды километров, которые разделяют парные частицы, квантовая механика говорит, что частицы Алисы могут продолжать правильно предсказывать, как если бы они были телепатически связаны с частицами Боба.
Разработанный, чтобы выявить неполноту квантовой механики, ЭПР в конечном итоге привел к экспериментальным результатам, которые вместо этого подтвердили самые невероятные положения теории. Согласно квантовой механике природа локально не реальна: частицы могут не обладать такими свойствами, как вращение вверх или вниз до измерения, и кажется, что они разговаривают друг с другом независимо от расстояния. (Поскольку результаты измерений случайны, эти корреляции нельзя использовать для связи со сверхсветовой скоростью.)
Физики, скептически относящиеся к квантовой механике, предположили, что эту загадку можно объяснить скрытыми переменными, факторами, которые существуют на каком-то незаметном уровне реальности, ниже субатомного царства, которые содержат информацию о будущем состоянии частицы. Они надеялись, что в теориях скрытых переменных природа сможет восстановить локальный реализм, в котором ей отказала квантовая механика. «Можно было подумать, что аргументы Эйнштейна, Подольского и Розена произведут революцию в тот момент, и все начнут работать над скрытыми переменными», — говорит Попеску.
«Атака» Эйнштейна на квантовую механику, однако, не получила распространения среди физиков, которые в общем и целом принимали квантовую механику такой, какая она есть. Это было не столько вдумчивое принятие нелокальной реальности, сколько желание не слишком много думать — склонность к самоуглублению, которую позже американский физик Н. Дэвид Мермин резюмировал как требование «заткнуться и считать». Отсутствие интереса сохранялось отчасти потому, что Джон фон Нейман, уважаемый ученый, опубликовал в 1932 году математическое доказательство, исключающее теории скрытых переменных. Доказательство фон Неймана, надо сказать, было опровергнуто всего три года спустя молодой женщиной-математиком Гретой Херманн, но в то время, казалось, этого никто не заметил.
Проблема нелокального реализма будет томиться еще три десятилетия, прежде чем Белл разрушит ее. С самого начала своей карьеры Белла беспокоила квантовая ортодоксия, и он симпатизировал теориям скрытых переменных. Вдохновение пришло к нему в 1952 году, когда он узнал, что американский физик Дэвид Бом сформулировал жизнеспособную нелокальную интерпретацию квантовой механики со скрытыми переменными, что, как утверждал фон Нейман, было невозможным.
Белл обдумывал эти идеи в течение многих лет в качестве побочного проекта своей работы в качестве физика элементарных частиц в ЦЕРН недалеко от Женевы. В 1964 он обнаружил те же недостатки в рассуждениях фон Неймана, которые обнаружил Германн. А затем, в торжестве строгого мышления, Белл состряпал теорему, которая вытащила вопрос о локальных скрытых переменных из его метафизической трясины на конкретную экспериментальную почву.
Обычно локальные теории скрытых переменных и квантовая механика предсказывают неразличимые экспериментальные результаты. Белл понял, что при определенных обстоятельствах между ними может возникнуть эмпирическое несоответствие. В одноименном тесте Белла (эволюция мысленного эксперимента ЭПР) Алиса и Боб получают одни и те же парные частицы, но теперь у каждого из них две разные настройки детектора — А и а, В и b. Эти настройки детектора — дополнительная уловка, позволяющая избавиться от явной телепатии Алисы и Боба. В теориях локальных скрытых переменных одна частица не может знать, какой вопрос задан другой. Их корреляция тайно задается заранее и не зависит от обновленных настроек детектора. Но согласно квантовой механике, когда Алиса и Боб используют одни и те же настройки (оба прописные или оба строчные), каждая частица знает о вопросе, заданном другой, и они будут идеально коррелировать — синхронно, как не может никакая локальная теория. учитывать. Они, одним словом, запутались.
Таким образом, многократное измерение корреляции для многих пар частиц может подтвердить, какая из теорий верна. Если бы корреляция оставалась ниже предела, полученного из теоремы Белла, это означало бы, что скрытые переменные реальны; если бы он превышал предел Белла, то ошеломляющие принципы квантовой механики были бы безраздельно господствующими. И все же, несмотря на свой потенциал помочь определить природу реальности, теорема Белла долгие годы томилась незамеченной в относительно малоизвестном журнале.
Колокол звонит по тебе
В 1967 году аспирант Колумбийского университета по имени Джон Клаузер случайно наткнулся на библиотечную копию статьи Белла и был очарован возможностью доказать правильность теории скрытых переменных. Когда два года спустя Клаузер написал Беллу, спрашивая, проводил ли кто-нибудь тест, это был один из первых отзывов, которые получил Белл.
Через три года после этого, при поддержке Белла, Клаузер и его аспирант Стюарт Фридман провели первый тест Белла. Клаузер получил разрешение от своего начальства, но немного денег, поэтому он стал, как он сказал в более позднем интервью, специалистом по «нырянию в мусорных баках», чтобы обезопасить оборудование, часть которого он и Фридман затем склеили вместе изолентой. В установке Клаузера — аппарате размером с каяк, требующем тщательной ручной настройки, — пары фотонов посылались в противоположных направлениях к детекторам, которые могли измерять их состояние или поляризацию.
К несчастью для Клаузера и его увлечения скрытыми переменными, после того, как он и Фридман завершили свой анализ, они пришли к выводу, что нашли веские доказательства против них. Тем не менее, результат вряд ли был окончательным из-за различных «лазеек» в эксперименте, которые предположительно могли позволить влиянию скрытых переменных ускользнуть незамеченным. Наиболее опасной из них была лазейка локальности: если либо источник фотонов, либо детекторы могли каким-то образом обмениваться информацией (что было правдоподобно в пределах объекта размером с каяк), результирующие измеренные корреляции все равно могли возникать из скрытых переменных. Как объяснил Дэвид Кайзер, если Алиса пишет Бобу в твиттере, чтобы сообщить ему настройки своего детектора, это вмешательство делает невозможным исключение скрытых переменных.
Закрыть лазейку в местности легче сказать, чем сделать. Настройки детектора должны быть быстро изменены, пока фотоны летают — «быстро» означает всего лишь наносекунды. В 1976 году молодой французский специалист по оптике Ален Аспект предложил способ сделать этот сверхбыстрый переключатель. Экспериментальные результаты его группы, опубликованные в 1982 году, только подкрепили результаты Клаузера: локальные скрытые переменные выглядели крайне маловероятными. «Возможно, Природа не так странна, как квантовая механика», — написал Белл в ответ на тест Аспекта. «Но экспериментальная ситуация с этой точки зрения не очень обнадеживает».
Однако остались и другие лазейки, и Белл умер в 1990 году, так и не увидев их закрытия. Даже эксперимент Аспекта не полностью исключил локальные эффекты, потому что он происходил на слишком маленьком расстоянии. Точно так же, как поняли Клаузер и другие, если Алиса и Боб обнаружат нерепрезентативную выборку частиц — как в опросе, в котором участвовали только правши, — их эксперименты могут привести к неверным выводам.
Никто не бросился закрывать эти лазейки с большим энтузиазмом, чем Антон Цайлингер, амбициозный и общительный австрийский физик. В 1997 он и его команда улучшили предыдущую работу Аспекта, проведя тест Белла на беспрецедентном для того времени расстоянии почти в полкилометра. Эпоха разгадывания нелокальности реальности на основе экспериментов размером с каяк подошла к концу. Наконец, в 2013 году группа Цайлингера сделала следующий логический шаг, устранив несколько лазеек одновременно.
«До квантовой механики меня интересовала инженерия. Мне нравится создавать что-то своими руками», — говорит Марисса Джустина, квантовый исследователь в Google, которая работала с Цайлингером. «Оглядываясь назад, эксперимент Белла без лазеек — это гигантский проект системной инженерии». Одним из требований для создания эксперимента, закрывающего несколько лазеек, было найти идеально прямой, незанятый 60-метровый туннель с доступом к оптоволоконным кабелям. Как оказалось, подземелье венского дворца Хофбург было почти идеальной обстановкой, если не считать того, что оно было покрыто вековой пылью. Их результаты, опубликованные в 2015 году, совпали с аналогичными тестами двух других групп, которые также обнаружили, что квантовая механика безупречна, как никогда.
Испытание Белла достигло звезд
Осталось закрыть последнюю большую лазейку или, по крайней мере, сузить ее. Любая предыдущая физическая связь между компонентами, независимо от того, насколько она была далекой в прошлом, может повлиять на достоверность результатов теста Белла. Если Алиса пожмет руку Бобу перед отлетом на космическом корабле, у них будет общее прошлое. Кажется невероятным, чтобы локальная теория скрытых переменных использовала эти лазейки, но это все же было возможно.
В 2016 году группа, в которую входили Кайзер и Цайлингер, провела космический тест Белла. Используя телескопы на Канарских островах, исследователи получили случайные решения для настроек детектора от звезд, расположенных достаточно далеко друг от друга в небе, чтобы свет от одной не достигал другой в течение сотен лет, обеспечивая вековой разрыв в их общем космическом прошлом. Но даже тогда квантовая механика снова одержала победу.
Одной из основных трудностей в объяснении важности тестов Белла для публики, а также для скептически настроенных физиков является восприятие того, что достоверность квантовой механики была предрешена.
«Что привлекло каждого из этих лауреатов Нобелевской премии к этой теме, и что привлекло к этой теме самого Джона Белла, так это [вопрос]: «Может ли мир работать таким образом?», — говорит Кайзер. — А откуда мы можем знать с уверенностью? Тесты Белла позволяют физикам устранить предвзятость антропоцентрических эстетических суждений из уравнения. Они вычищают из работы те части человеческого познания, которые отшатываются от возможности устрашающе необъяснимой запутанности или насмехаются над теориями скрытых переменных, считая их еще одним спором о том, сколько ангелов может танцевать на булавочной головке.