Наши переживания глазами Будды | PSYCHOLOGIES
Основные идеи
- Избавляться от того, что волнует. Ненависть, зависимость, высокомерие – заставляют нас страдать.
- Брать под контроль эмоциональный всплеск. Самодисциплина, медитация и рассудительность помогут не терять самообладания.
- Любовь не должна быть эгоистичной. Любовь без зависимости свободна от капканов алчности и ревности, которые разрушают отношения.
«Основная цель нашей жизни – счастье. Это очевидно. Независимо от того, кто мы – атеисты или верующие, буддисты или христиане, все мы ищем чего-то лучшего в жизни. Таким образом, по моему мнению, основное движение в нашей жизни – это движение к счастью ».* Но чтобы избавиться от страданий и обрести счастье, о котором говорит далай-лама, буддизм предлагает собственный рецепт. Он состоит в том, чтобы отделить себя от собственных эмоций и тем самым освободиться от их власти. Ведь гнев, страх, ревность не только болезненны для тех, на кого они направлены, но и разрушают тех, кто их испытывает.
За двадцать пять веков до появления современной психологии Будда обратил внимание своих учеников на то, что все происходящее с нами само по себе ни плохо, ни хорошо. Лишь мы сами – наш разум – воспринимаем события и поступки как радостные или печальные, обидные или вдохновляющие нас. Не обязательно быть буддистом, чтобы воспользоваться мудростью буддийского подхода к эмоциям: понять их причины, внимательнее отнестись к их проявлениям и постараться взять их под контроль.
1. Избегать пяти «ядов рассудка»
В буддизме нет понятия, эквивалентного нашим «эмоциям». Столкнувшись с западным представлением об эмоциях, некоторые тибетские учителя стали использовать в качестве перевода выражение «тсхор мьонг» (что буквально означает «опыт чувств»). Но этому термину еще только предстоит прижиться.
В буддизме же есть важное понятие «клеша» – в переводе с санскрита «страдание», «аффект» или «омрачение». Оно включает пять мешающих нам чувств, или «ядов рассудка»: страсть, агрессия, невежество, гордость и зависть.
Все они выводят нас из равновесия, затрудняют мышление и вызывают страдания. Идея Будды в том, что все люди изначально обладают просветленной природой – спокойной, радостной, сострадательной, но, действуя под влиянием «клеш», то есть в «загрязненном» состоянии разума, они попадают в замкнутый круг: злость порождает чувство вины, вина вызывает тревогу, а та – снова злость. Чтобы разорвать этот круг, нужно понять причины возникновения «первичной» эмоции.
Все начинается с того, что мы чрезмерно привязаны к себе и своим желаниям. Мы хотим получить то, что нам нравится, и избавиться от того, что вызывает дискомфорт. И, когда реальность не отвечает нашим ожиданиям, возникают растерянность, досада или упадок сил, которые в дальнейшем порождают негативные и беспорядочные эмоциональные реакции. А действия, на которые нас толкают эти реакции, порождают еще большее страдание как в нас самих, так и вокруг нас. Для буддиста выход из этой ситуации заключается в медитации.
То, что мы привыкли считать положительными эмоциями, к клешам не относится.
И целью буддизма является не абсолютный контроль над всеми эмоциями, а прекращение страданий. В своей книге «Искусство быть счастливым» далай-лама поясняет это так: «Душевное равновесие – это не апатия. Это вовсе не полная отрешенность и пустота. Основа душевного равновесия – любовь и сострадание. Этому состоянию свойственны эмоциональность и чувствительность».
2. Не заводиться с пол-оборота
Прекрасны или мучительны наши чувства, не столь важно, если мы не следуем им безоговорочно, как собака, бегущая по следу хозяина. Но наши эмоциональные реакции зачастую неосознанны, мы заводимся при малейшем противодействии, малейшей трудности. Когда кто-нибудь нам возражает, нашей первой реакцией может быть гнев, и мы начинаем сердиться; в дальнейшем, если мы злопамятны, у нас может возникнуть желание отомстить.
Но посмотрим на это иначе: разве ярость, которая на мгновение вселилась в человека, и есть этот человек? Определенно нет. И все же я злюсь на него, не различая человека и его ярость.
Моя враждебность в отношении человека – чувство скоротечное, это ответ на ситуацию. Являюсь ли я сам этой враждебностью? Конечно, нет. Но, испытывая ненависть, мы привыкаем к ней, начинаем считать ее неотъемлемой частью себя. И это источник наших проблем, нашего страдания.
Я не отвечаю за действия других и не могу их контролировать, но я несу полную ответственность за то, как реагирую сам, и ничто не обязывает меня отвечать на агрессию агрессией. Наша задача – дистанцироваться от своих эмоциональных привычек с помощью медитации и самодисциплины и малопомалу освободиться от пагубных последствий наших страстей.
Чем поможет медитация
Медитировать – это прежде всего уделить себе немного времени, отставив заботы, обратить взор внутрь себя, в свое сознание.
И что же там – смятение в мыслях, ведущее к эмоциональному возбуждению? Первые попытки наблюдения за эмоциями приведут к неизбежному открытию: я завишу от своего сознания, а мое состояние – от тех мыслей, которые в нем возникают.
Что же делать? Один из самых простых способов – сосредоточить свое внимание на вдохе-выдохе (или на рисунке, цветке, пламени свечи ) и возвращаться к этому объекту внимания каждый раз, когда вас отвлекают какая-нибудь мысль или вмешательство извне. Мало-помалу сознание начнет успокаиваться и станет более ясным. Теперь, сосредоточившись, начните наблюдать, какие мысли или эмоции у вас появляются: просто отмечайте их присутствие, не пытаясь ни отбросить их, ни управлять ими, иначе вы просто начнете подпитывать их своим вниманием. Если вам удастся сохранить состояние спокойного, благожелательного наблюдения, эмоции будут рассеиваться естественно, как волна, возвращающаяся обратно в океан, из которого поднялась. В этом состоянии легко совершить еще одно открытие: я – это не мои эмоции. В результате они постепенно утратят над вами власть и ваше сознание станет более свободным, ясным и спокойным.
А. Г.
- Фото
com» data-v-586212d6=»»>Dreamstime.com3. Не подавлять, но рассеивать
Проблемой являются не сами эмоции, а то преувеличенное значение, которое мы им придаем. Преувеличивая эмоцию, мы лишь усиливаем ее. А те эмоции, с которыми мы себя отождествляем, оставляют в сознании след, который в дальнейшем может негативно повлиять на наши реакции: это «кармический след» эмоции, ответственный за наши будущие страдания.
Буддизм не призывает нас подавлять эмоции, блокировать негативные мысли или искусственно опустошать сознание. Медитация призвана трансформировать огромную психическую энергию, заложенную в нашем гневе или отчаянии, в радость и сострадание – не менее интенсивные. Но прежде, чем мы сможем осуществить эту трансформацию, нужно научиться давать своим мыслям простор и спокойно наблюдать за ними. Так мы позволим эмоции выйти наружу, показать себя и рассеяться, не оставляя травмирующих следов. Медитировать – значит быть естественным, что не имеет ничего общего с насильственным подавлением эмоций.
4. Не путать любовь и привязанность
Привязанности порождают страдания, заставляя нас верить, что мы навсегда сохраним предмет нашего желания или любви. Но рано или поздно нам придется расстаться с этим заблуждением. Чем сильнее была наша привязанность, тем острее страдания от потери того, что любим.
Причина в том, что мы нередко смешиваем любовь и привязанность. Любовь, как ее обычно воспринимают, почти всегда связана с чувством собственника: мой ребенок принадлежит мне так же, как и мой шарф. И так же, как я ожидаю, что шарф меня согреет, я ожидаю от ребенка, что он будет соответствовать моим требованиям. Но это не истинная любовь!
На самом деле в этом случае любовь служит проекцией наших проблем и средством для самоутверждения. Только когда любовь свободна от ограничений, наложенных нашим самолюбием и эгоизмом, она становится непредвзятой и бескорыстной и может принять все существа без различия.
В буддизме не говорят о «равнодушии», которое означало бы неприятие, отторжение.
Речь идет об отсутствии зависимости. Нет ничего плохого в человеческой любви – лишь через нее наше сердце может открыться миру, но нужно постараться не попасть в сети алчности и ревности, которые в конце концов разрушают и нас, и наши отношения.
* Его Святейшество Далай-Лама и Г. Катлер «Искусство быть счастливым». София, 2007.
Об этом
- «Исцеляющие эмоции. Беседы с Далай-Ламой об осознанности, эмоциях и здоровье» Деком, 2004.
- Его Святейшество Далай-Лама и Говард К. Катлер «Искусство быть счастливым на работе» София, 2005.
- Пема Чодрон «Там, где страшно» Гаятри, 2005.
Источник фотографий:Getty Images
Новое на сайте
«Здоровый человек»: Никита Ефремов о любви, зависимости и вампире в себе
«От меня все отвернулись, но я наслаждаюсь этим»
Только для своих: как и почему изменилось восприятие дома
Первые признаки климакса: как отличить менопаузу от недомогания
Что может разрушить отношения: 8 сигналов опасности — проверьте себя
«Ужасно боюсь смерти.
На меня давит война и проблемы с экологией»
«Муж не защищает меня от агрессии своего друга»
Жизнь без партнера: возможно ли оставаться счастливыми — 3 мифа об одиночестве
Великий путь в буддизме
Поучения Великого пути (Махаяны) Будда дал через восемь лет после Просветления
Через восемь лет после первого поучения в Сарнатхе к Будде пришли совсем другие люди. Это было в Раджгире, на Горе грифов, что неподалеку от Бодхгаи. Сегодня туда в одиночку лучше не ходить – там нападают даже на нищих тибетских лам. Ученики, пришедшие тогда к Будде на вершину Горы грифов, обладали избытком для других и готовностью к широкому и неличностному настрою. В силу этого их можно было учить укреплению сочувствия – способности ставить себя на место другого. Параллельно Будда давал этим ученикам средства к раскрытию внутренне присущей мудрости, которая помогает нам видеть то, что есть на самом деле, не цепляясь за надежды и опасения.
Сочувствие
Если уделять внимание причине и следствию и осознавать нереальность собственного «я», можно, как это описано в Малом пути, достичь Освобождения.
Однако для несравненно более важной цели – Просветления – необходимой предпосылкой является неразличающее сочувствие ко всем существам. Поэтому такое отношение к другим постоянно развивается и укрепляется в Великом пути.
Эта любовь – всегда освобождающая и дающая – не оставляет места для ограниченности и личных притязаний. Из нее рождается наш верный спутник к наивысшему постижению – Просветленный настрой: мы снова и снова решаем продвинуться на пути как можно дальше, чтобы быть способным действительно помогать другим существам. Каждая медитация Великого пути начинается с этого настроя и заканчивается пожеланием о том, чтобы созданное счастье приносило пользу всем.
В словаре гренландцев двадцать слов для снега, а наша ориентированная на внешнее культура, господствующая в мире, знает сотни обозначений для деталей машин, которые позволяют нам этим миром управлять. В то же время во всем, что относится ко внутреннему миру, у нас обнаруживаются серьезные пробелы. Будда, например, дал описание четырех видов любви и выделил три проявления сочувствия.
Первый из четырех видов любви – это та самая любовь, которая так хорошо нам известна и столько раз воспета. Два человека чувствуют влечение друг к другу и стараются дарить любимому всевозможные радости с помощью тела, речи и ума. В результате у любящих развиваются новые качества, отчего выигрывают и все вокруг. Отличительным признаком здоровой любви является желание видеть счастливыми всех существ.
Вторая разновидность любви – сочувствие. У нас есть избыток для других, и мы дарим что-то полезное, не имея при этом никаких ожиданий. Окружающие благодаря такому контакту с нами учатся и сами обретают способность давать. В этом случае мы также очень хотим избавить всех от боли.
Третий вид любящего отношения к существам называется сопричастная радость. Мы просто радуемся тому, что с кем-то произошло что-то хорошее. Например, какой-нибудь перенаселенной стране у экватора удалось снизить рождаемость – и мы тогда думаем: значит, имеет смысл их поддерживать, так как все не будет в один момент съедаться новыми ртами.
Мы радуемся, даже если это событие не приносит никакой выгоды непосредственно нам. Наиболее впечатляющий современный пример – это, несомненно, падение Берлинской стены в 1989 году, когда можно было видеть переполненных счастьем людей, получивших наконец возможность оказаться в Западном Берлине, на свободе. А еще, радуясь за других, мы желаем, чтобы существа приходили от временного счастья к окончательному. Бонус от сопричастной радости: то хорошее у других, чему мы радуемся, откладывается в виде позитивных впечатлений в нашем собственном уме.
Вершина любви – это равностность. Мы понимаем, что люди – какие бы безумные и вредные поступки они ни совершали – обладают природой Будды, и эту глубинную сущность невозможно уничтожить или испортить. Мы понимаем, что люди – какие бы безумные и вредные поступки они ни совершали – обладают природой Будды, и эту глубинную сущность невозможно уничтожить или испортить.
Наряду с четырьмя видами любви можно говорить о трех стратегиях развития сочувствия.
Это: настрой короля, который, прежде чем давать, сначала сам достигает величия, думая: «Стану сильным и смогу быть полезным для других»; сочувствие паромщика, который всех берет с собой, – «Мы все вместе переправимся на тот берег»; и сочувствие пастуха, который в первую очередь думает о других: «Кому еще я могу помочь?» Конечно, здесь нужно действовать согласно личным склонностям, но, поскольку секрет именно в том, чтобы забыть о своем воображаемом «я», первым к цели приходит пастух. Путь в этом случае тоже приятнее: кто думает о себе, вынужден иметь дело с проблемами – кто думает о других, решает различные задачи!
Что касается особенностей двух остальных способов помогать другим, то у паромщика возникает больше человеческого тепла в общении, а королю в силу его влиятельности открыт путь к великим свершениям, и он становится известным благодаря своим деяниям. Хотя начиная с определенного уровня развития сочувствие проявляется само по себе, все же стоит пробуждать его сознательно.
Проще всего развивать хорошие чувства по отношению к тем людям, которые уже соответствуют нашим ожиданиям, поскольку они нам просто нравятся. Этот первый уровень многие уже наверняка освоили – он вполне отвечает нашим представлениям о том, каким все должно быть.
Более сложная задача – желать людям добра, даже если они беспрестанно ошибаются или демонстрируют свой тяжелый характер. Тогда хорошо понимать, что причина такого поведения кроется не в злобном нраве, а в неведении. Все существа так или иначе хотят быть счастливыми, но если не знать, что ведет к этому состоянию, и совершать неправильные поступки, то вместо счастья создается страдание. К сожалению, большинство из нас часто хватается за крапиву, а не за цветы. Будда хочет это изменить. Последняя ступень выше любых личностных ограничений. Здесь сочувствие, подобно солнцу, без усилий светит на всех. Достигший этого уровня безошибочно делает то, что нужно, и находится прямо перед носом, благодаря чему окружающие получают столько хорошего, сколько позволяет их карма и сообразительность.
Такое неразличающее сочувствие, выходящее за пределы всех ограничений, является совершенным и соответствует любви Будды ко всем существам. Две первые ступени сочувствия обусловлены – их можно сравнить с красивыми картинками в зеркале ума, а третья – абсолютная, вне концепций: так светится сам лучезарный ум. Поначалу мы не сможем удерживать опыт высшей любви, потому что еще не полностью познали ее истинность. Однако со временем ее свечение будет усиливаться.
Но одного только сочувствия недостаточно, чтобы прийти к цели, – для этого необходимо еще и понимать, что происходит. Сочувствие без мудрости порождает догмы и сентиментальность, тогда как развитие одной только мудрости превращает людей в холодных, расчетливых всезнаек. Чтобы совершить что-то в мире, нужны и руки, и глаза – точно так же в Великом пути сочувствие и мудрость дополняют друг друга.
Мудрость
Существует два вида мудрости: так называемая мирская мудрость, которая относится ко всему обусловленному, что возникает в уме, и освобождающая мудрость, направленная на сам ум.
Первая осваивается в школах и университетах. Благодаря ей можно зарабатывать больше денег за меньшее время, найти интересную работу и в конце концов умереть, оставив после себя больше долгов, чем те, у кого нет образования. Мирская мудрость ограничивается непостоянством: ее преимущества действительны только до прихода смерти. Да и во время жизни чисто интеллектуального знания для подлинного счастья бывает недостаточно, а заработанное тяжким трудом богатство быстро теряет свою ценность.
По этому поводу есть очень меткая датская пословица: «У последней рубашки нет карманов». Но, даже несмотря на это, развивать интеллект и разнообразные таланты имеет смысл и для следующей жизни. Это повышает вероятность того, что наше сознание притянется одаренными родителями, и благодаря полученным от них хорошим генам и воспитанию мы сможем вести более многогранную жизнь.
Освобождающая и просветляющая мудрость ума, напротив, не что иное, как высшая радость, которую никогда нельзя потерять! Поскольку природа ума открытая, ясная и неограниченная (ведь ум никогда не рождался, а значит, и не может умереть), присущие ему качества тоже являются необусловленными и вневременными.
Однажды удаленные с поверхности зеркала ума «пятна» не появляются вновь от жизни к жизни, и приобретенные таким образом неличностные способности никогда не подведут.
Поскольку природа ума открытая, ясная и неограниченная (ведь ум никогда не рождался, а значит, и не может умереть), присущие ему качества тоже являются необусловленными и вневременными. Но как ум может узнать сам себя? Следует ли нам для этого постоянно наполнять его новыми идеями и понятиями? Совсем наоборот: путь заключается в том, чтобы не привязываться к мыслям. Даже монахи «государственной церкви» Тибета, ученой школы Гелуг, целыми днями ведущие философские дебаты по своим текстам, ничего не могут добавить к природе истины.
Надо позволить воспринимающему пребывать в пространстве собственного осознавания, без помех видя все внешнее и внутреннее как его свободную игру, – тогда ум успокоится, преодолеет все мешающее и проявит свою светоносную природу. Так возникает сначала освобождающая, а затем сокрушающая всякую двойственность просветляющая мудрость.
Мир познается таким, какой он есть, – пустым в смысле отсутствия у него неизменной собственной природы и одновременно таким, каким он проявляется, – как нескончаемое и беспрерывно меняющееся многообразие.
Все глубже понимая, что субъект, объект и действие – это взаимообусловленные аспекты одного целого, мудрые непринужденно отдаются тому, что способствует росту и имеет смысл, тогда как непросветленные, которые не видят возможностей ума, лишают себя опыта совершенства. Это происходит из-за неведения, которое, в зависимости от выбранной классификации, может описываться как четыре или две завесы, омрачающие ум.
Обе классификации соответствуют Второй благородной истине Будды – «У страдания есть причина». В первом случае выделяются: основополагающая ошибка двойственного видения, порождаемые этой ошибкой мешающие чувства, следующие за ними слова и действия и, наконец, возникающие в результате недальновидные привычки, которые удерживают существ в паутине страдания. Согласно другому взгляду, первой завесой является привязанность к постоянно меняющимся состояниям ума.
Мятущийся между обусловленными счастьем и несчастьем, симпатиями и антипатиями не осознает той глубины, которая присутствует за всем и в которой все самоосвобождается.
Вторым препятствием являются жесткие концепции – ограничение непосредственного осознавания всевозможными понятиями и мировоззрениями. Слова и представления – это лишь тень опыта, но не сам опыт. Подобно ребенку, который зачарованно уставился на палец, направленный на луну, и не видит самой луны, существа хватаются за понятия и толкования, часто не имея опыта того, на что они указывают.
Любое из этих двух объяснений подойдет в качестве основы для понимания: пирог Учения Будды можно разрезать как угодно при условии, что путь и цель остаются ясными и постижимыми. А когда удалены все барьеры, ум узнает свою природу. Пока ум не способен воспринимать, что он является всепроникающим, имеет место чувство разделения, которое рождает мешающие эмоции. Распознав заблуждение о собственном индивидуальном «я» и отбросив его, можно достичь Освобождения.
Открытие того, что нет никакой истинной «самости», о которой необходимо заботиться и ради которой приходится «выворачиваться наизнанку», немедленно удаляет страдание и превращает само пространство возможностей в нашего друга.
Мешающие чувства – источник мудрости
Не поддающиеся контролю состояния ума, считающиеся в других религиях и мировоззрениях «греховными» или «антисоциальными», Будда целенаправленно включал в путь развития своих учеников. Множество искусных средств, которые постепенно превращаются в бесценный источник для современной психологии и философии, трансформируют мешающие чувства в различные виды неотъемлемой мудрости ума. На высшем уровне Учения, в Алмазном пути, заложенная в эмоциях сила даже используется как сырье для Просветления. В них проявляется неизмеримая многогранность ума.
Учение Будды описывает 84 000 обусловленных состояний сознания и умственных завес, которые приводят к неуместным словам и неуклюжим поступкам. Они возникают из различных комбинаций пяти главных мешающих чувств: неведения, гордости, привязанности, ревности и злости.
Иногда из привязанности выделяют жадность и говорят о соответствующих шести сферам существования шести мешающих чувствах.
На высшем уровне Учения, в Алмазном пути, заложенная в эмоциях сила даже используется как сырье для Просветления. Будда рекомендует трехступенчатый способ покорения этого хотя и призрачного, но все же цепкого оппонента. В качестве основы развивается внутренняя внимательность в Малом пути, позволяющая замечать трудные состояния еще на стадии возникновения. Здесь мы избегаем обстоятельств, которые, судя по опыту, вызывают у нас мешающие чувства. Это предотвращает драмы, давая нам столь ценное время, – в сложной ситуации можно, например, взять и отправиться погулять, вместо того чтобы вступать в конфликт и терять лицо.
Делая второй шаг, мы понимаем в Великом пути преходящий, обусловленный и составной характер любого мешающего чувства: его не было пять минут назад, и опыт подсказывает, что не будет и пятью минутами позже, так что бессмысленно придавать большое значение столь изменчивому феномену и подчинять ему свои поступки.
Объективное понимание того, что восприятие незнакомого с медитацией человека определяется в целом его настроением, дает нам свободу самостоятельно распоряжаться своей жизнью.
Если каждое мешающее чувство вовремя замечать и подвергать своего рода научному анализу, распознавая механизм его появления, то эти состояния будут терять свою убедительность для нас. Кроме того, полезно сравнивать свою жизненную ситуацию с условиями, в которых находятся другие: например, когда мы начинаем себя как-то уж очень жалеть, можно вспомнить о жизни и страданиях людей в Африке.
Известны также способы и вынуть жало у неприятных встреч – например, подумать: «Хотел бы я с ним поменяться местами?» или «Он испытывает мое терпение всего лишь пять минут, а ему приходится иметь дело с собой постоянно…» Это поможет нам научиться отвечать на сложное поведение людей сочувствием.
Буддисты в принципе руководствуются тем, что существа совершают ошибки и причиняют друг другу вред скорее из-за неведения, чем по злобе, – более того, все наверняка встречаются не в первый раз, и если злодей создает для себя много страдания в будущем, то жертва избавляется от плохой кармы, накопленной в прошлом.
Со своей стороны мы из сочувствия делаем для обеих сторон лучшее из того, что возможно, стараясь сохранять при этом дальновидность. Именно из-за того что глупость, или запутанность, лежит в основе всех ошибочных действий, она причисляется в буддизме к мешающим чувствам и даже считается причиной всех остальных.
Обычно это не сразу понятно, но если посмотреть на проявления этого качества ума, то все получит объяснение. Часто мы, сами того не желая, причиняем страдание другим, поскольку не можем до конца оценить последствия своих поступков. Очень многие благожелательно настроенные люди терпят неудачу в своих устремлениях, не будучи способными видеть реальное положение дел. Однако если просто расслабиться в пространстве, станет видно, что запутанность основывалась на ошибочном ощущении разделенности, – и тогда появятся интуиция и ясность.
Здесь необязательно разбираться в квантовой физике или знать шестнадцать уровней пустоты всех явлений, которым учил Будда. Обретя середину, свой внутренний центр, можно получить опыт превращения глупости в человеческую зрелость.
Поэтому даже тому, у кого нет времени и возможности для долгих штудий, необязательно отказываться от богатства жизни. Ум работает целостно и гибко, и в случае Будды самое важное не количество прочитанных книг, а жизненный опыт. Если мы понимаем общую структуру Учения, медитируем согласно полученным наставлениям и следуем здравому смыслу, а не политкорректности – мы на верном пути.
Чем меньше времени и сил уходит на трудные ситуации, тем лучше. В этом случае у нас нет бесконечной круговерти мыслей в голове, уводящей в сторону от главного, и тогда самое удачное решение: «Первая мысль – лучшая мысль!» Если оставаться в потоке жизни и наблюдать за причиной и следствием, то способности, развивающиеся из личного опыта, восполнят вероятные пробелы в концептуальных знаниях. Стремление добавить что-то к воображаемому «я» и таким образом обрести постоянное счастье приводит к привязанности, которая все ограничивает и освобождающим противоядием для которой является щедрость.
В целом же, если говорить о той важнейшей области человеческого опыта, охватывающей привязанность, жадность и алчность, то здесь можно надеяться, что хорошие кармические связи из прошлых жизней позволят извлечь из взаимного желания обоюдную радость.
Но даже если нам трудно что-то получить, самое лучшее – выработать привычку желать другим того, чего хочешь сам. Ведь существ бессчетное множество, и потому они важнее нас. А в качестве противоядия для неисполнившихся желаний хорошо не забывать о мимолетности всех обусловленных радостей. Лишь Просветление является вневременным и окончательным счастьем – не имеет большого значения, на «Мазде» отвезут нас на кладбище или на «Мерседесе». Защитная функция «я», переживаемая как отвращение, злость и ненависть, обезвреживается с помощью любви и сочувствия.
Здесь важно как можно раньше осознать приближение злости. При появлении опасности внезапных вспышек этого чувства лучше пресекать их в зародыше. В противном случае следует держаться на расстоянии и избегать самой ситуации. Неразумно говорить или делать что-то под влиянием гнева – имеет смысл вести себя как большая собака, которой не нужно лаять, поскольку она уверена в своей силе. Внимательный взгляд покажет, что наш оппонент скорее запутан, чем коварен, да к тому же еще и обречен на то, чтобы круглые сутки терпеть самого себя.
Дать ему вдогонку пинка – неспортивное поведение.
Следует воспринимать ситуацию в долгосрочной перспективе: на благо всех отнимать силу у злости, учиться из событий и затем как можно быстрее забывать о случившемся. Последнее бывает довольно сложно, и нередко люди, в особенности женщины, пытаются освободиться от боли через речь, и все же не стоит превращать это в привычку: подобный стиль общения – одна из основных причин одиночества. Идея того, что мы лучше других, приводит к гордости. Но поскольку в мире всегда найдется кто-то, кто быстрее, сильнее, умнее нас или, к примеру, искуснее в любви, то и здесь можно расслабиться.
Подходящее противоядие для этого чувства – напоминать себе о том, что у всех существ есть природа Будды. Кроме того, важно хорошо понимать, что рай и ад творятся между нашими собственными ушами или ребрами – в зависимости от того, где мы представляем себе свой ум. Если мы видим, какие все интересные и уникальные, это приносит только радость, если же постоянно обращать внимание на недостатки, становишься духовно бедным.
Тогда мы постоянно оказываемся в плохой компании, и ни нам самим, ни другим не хочется раскрывать свои способности.
Только от нашей точки зрения зависит, стакан наполовину полон или наполовину пуст. Кроме того, важно хорошо понимать, что рай и ад творятся между нашими собственными ушами или ребрами – в зависимости от того, где мы представляем себе свой ум. Вера в то, что мы обладаем большими правами на этот мир, чем остальные, приводит к ревности или зависти.
Ревность – поистине стойкий противник, – она может питаться чем угодно и даже вовсе обходиться без пищи. Часто она довольно долго подсознательно воздействует на ум. Таким образом, у нас, как правило, оказывается достаточно времени, для того чтобы внимательно наблюдать за ней, понять, как она возникает, и раскрыть ее механизмы. Это делает ревность весьма удобным подопытным кроликом для нашего духовного развития. Степень подверженности этому чувству ясно показывает, насколько наше сознание уже освободилось от картинок.
Я знаю здесь лишь одно средство, но оно моментально дает больше воздуха: желать тем, к кому мы ревнуем, столько объектов нашей ревности, чтобы это выходило за рамки любых представлений и превращалось в сказку: автомобили такой длины, что их буквально негде припарковать, самые увлекательные жизненные цели, сотню балерин или бравых офицеров каждую ночь и в придачу достаточно здоровья, чтобы всем этим насладиться.
Случай же, когда на сцене всего два действующих лица, открывает нам прекрасную возможность сконцентрировать свои хорошие пожелания. Как воспользоваться знанием о мешающих чувствах в повседневной жизни?
Тип желания. Человек, склонный к желанию, привязанности и страсти, открыт различным радостям, поскольку его ум просто настроен на счастье. Здесь стоит как можно раньше проникнуться защищающим пониманием того, что все преходяще и ничто не может оставаться с нами навсегда. Очень полезная привычка для блага других – немедленно делиться хорошими чувствами: все вокруг переполняется смыслом, когда мы искренне дарим окружающим то хорошее, что переживаем сами, позволяя таким образом всем приобщиться к нашему счастью.
Тип злости. Несмотря на то что кармической причиной человеческого рождения является желание, глубокое разочарование или неверие в собственные силы довольно часто приводит к тому, что человек становится завистливым, а затем и гневливым. В этом случае мы точно знаем, что именно нам не нравится, и невольно распространяем повсюду скверное настроение. Главное здесь – развивать сочувствие и понимать, что людям, у которых мы видим недостатки, возможно, и впрямь живется трудно, и даже если это не так – они обязательно когда-нибудь состарятся и умрут. Ключевым моментом тут является понимание того, что люди совершают ошибки не из злого умысла, а по глупости и что они тоже хотят счастья, тоже хотят чувствовать себя хорошо, но сами отрезают себе к этому путь, хватаясь за чертополох, который приняли за цветы.
Глубокое осознание того, что в каждом есть природа Будды и что каждый желает счастья, автоматически пробуждает сочувствие, и мы просто начинаем делать то, что принесет обществу и существам пользу в будущем. Гневные люди должны и сами желать себе внимательного окружения: при виде их страданий большинству удается переключаться в щадящий режим и таким образом защищать их. Глубокое осознание того, что в каждом есть природа Будды и что каждый желает счастья, автоматически пробуждает сочувствие, и мы просто начинаем делать то, что принесет обществу и существам пользу в будущем.
Тип запутанности. Если выясняется, что главной тенденцией нашего ума в повседневной жизни является запутанность, то нужно как можно меньше думать и взамен просто делать то, что прямо перед носом. Следует действовать так, чтобы постепенно накопленный опыт рождал уверенность, и потом опираться на обретенное понимание. Иными словами, давать лучшее в существующих условиях и затем по возможности из этого учиться, а не топтаться на месте, как старая кобыла, которая не знает, пришла она уже или еще только уходит.
Насколько забавно проявляется зависимость людей от их внутренних импульсов, легко заметить в городском пейзаже. Одни прохожие чуть не продавливают носом стекло витрин магазинов, потому что хотят и то и это. Другие рискуют оказаться под машиной, поскольку, задрав нос, стремятся быть подальше от всех этих игрушек желания. Третьи мечутся между первыми и вторыми, следуя своим изменчивым состояниям. И хотя бывают еще гордые, ревнивые и жадные, все же три описанных здесь типа являются базовыми и встречаются чаще всего.
Вершина преобразования мешающих чувств на третьей ступени – в Алмазном пути – это оставлять вору пустой дом: грабитель бросится заглядывать всюду и не сможет найти ничего. Мы относимся к чувству как к плохому фильму по телевизору, который не хотим смотреть. Мы упорно придерживаемся того, чем в данный момент занимаемся, и надвигающееся плохое настроение увядает без нашего признания и силы. Годы тренировки научат нас делать это все лучше и лучше, и мы с изумлением и радостью начнем замечать, что мешающие чувства не просто исчезают в океане ума, но предстают в своем вневременном облике, а именно – как пять видов освобождающей мудрости.
Это происходит благодаря тому, что трудные состояния подобны навозу, который превращается в удобрения. Там, где раньше была самая большая помеха, обнаруживается величайшее богатство. Так, когда невостребованный гнев снова растворяется в уме, возникает озарение и мы воспринимаем все с зеркальной ясностью, ничего не прибавляя и не отнимая. Исключающая гордость превращается в переживание многогранности и богатства всех вещей.
Привязанность становится различающей мудростью – способностью понимать процессы и по отдельности, и в качестве частей единого целого. Из ревности – всегда украдкой мысленно опережающей события или копающейся в прошлом – вылупляется рассекающая мудрость опыта. И даже запутанность трансформируется – становится всепронизывающей мудростью: мы знаем что-то просто потому, что ни от чего не отделены, ведь пространство и энергия связаны со всеми временами и местами. Когда переживается самоосвобождение ума вследствие саморастворения мешающих чувств и мы способны воспринимать эти процессы на безопасном расстоянии как свободную игру – нам открывается целый океан радости и смысла. Внутренние состояния, долгое время казавшиеся нам заклятыми врагами, становятся источником силы – работа с угольной пылью рождает алмазы удивительной красоты.
Из книги Ламы Оле Нидала «Каким все является: психология свободы – опыт буддизма»
Как 3 буддийских учителя работают с трудными эмоциями
Работа с трудными эмоциями — это практика на всю жизнь.
Три буддийских учителя рассказывают о своей борьбе.Фото Кенрика Миллса.
Потревожен, но не потревожен
Норман Фишер
Жизнь очень эмоциональна. Это постоянный поток эмоций, иногда переполняющих, иногда едва заметных, но постоянно.
Сильные эмоции, такие как горе или ярость, могут полностью вывести нас из строя. Но даже едва заметные эмоции имеют свои последствия.
Может казаться, что они исчезают, но могут оставаться похороненными внутри нас и влиять на наше поведение и нашу общую точку зрения способами, которые мы, вероятно, не понимаем или даже не воспринимаем.
Для меня дзадзэн — это ежедневная практика открытости и понимания своих эмоций.
Фрейд и его последователи дали нам идею бессознательного, чтобы объяснить, как это происходит. Но задолго до Фрейда Будда и его последователи разработали дискурс об эмоциях, который может помочь нам перейти от беспокоящих эмоций, таких как страх, гнев или тревога, которые причиняют страдания себе и другим, к прекрасным эмоциям, таким как сострадание и любовь, которые может красиво формировать наше поведение и наш опыт жизни.
Будда назвал отрицательные или беспокоящие эмоции клешами , основным источником которых являются «три яда» привязанности, отвращения и заблуждения. Преодоление и, в конечном счете, преобразование клеш — это ключ, если не ключ к практике дхармы.
Как и у всех, кого я знаю, в последние годы мои эмоции пробуждаются не только тем, что происходит со мной лично, но и тем, что происходит с моими друзьями и с миром в целом. Просто быть в курсе болезней и смертей моих друзей, не говоря уже о тревожных ежедневных новостях, которые, кажется, предвещают ужасное человеческое будущее, может быть ошеломляющим опытом. Как справиться с этим, не сойдя с ума от страха, беспокойства и горя, является для меня главной практикой.
Ежедневная практика медитации помогает. Каждый день, когда я медитирую, обычно первым делом утром, я открываюсь любым чувствам, возникающим во мне. В просторной медитации дзадзэн, которая для меня в основном является дыхательной практикой, эти чувства не беспокоят меня так, как могли бы быть в противном случае.
Они появляются без особой страсти, поэтому легче тают.
Если я каким-то образом вынужден цепляться за них во время медитации, делая их сильнее и беспокойнее, я довольно быстро вижу это и просто продолжаю дышать, пока все не успокоится. Если мне повезет, я смогу преодолеть свои беспокойства и обрести покой до того, как закончу свою практику. В другие дни покой наступает сразу.
Дзадзэн для меня — это ежедневная практика открытости и понимания своих эмоций. Это помогает мне делать то же самое в течение остального дня — быть потревоженным, не будучи потревоженным.
Я хочу, чтобы меня беспокоили. Когда я читаю или вижу ужасающие вещи, я хочу ужаснуться. Быть хладнокровным и равнодушным к тому, что происходит вокруг меня, кажется плохой идеей. Если я прячу свои эмоции, это, вероятно, нездорово, а даже если нет, отстранение бесчеловечно. Я хочу быть человеком, как и другие люди, которые плохо себя чувствуют, когда условия плохие, плачут, когда есть о чем плакать, и чьи сострадательные эмоции побуждают их действовать, чтобы все исправить.
В буддийском анализе клеш ключевым элементом является цепляние, удержание. Что делает клешу клешей, так это то, что она принуждает вас — она содержит элемент цепляния, который вызывает еще более тревожную эмоцию и захватывает вас. Итак, моя тревога, или гнев, или привязанность не обязательно являются клешей, если они не принуждают меня и не контролируют меня — если я могу полностью пережить их и отпустить.
Вот к чему я приложил свои усилия. Вот как меня могут беспокоить, не беспокоя меня.
Эта практика требует определенного терпения и веры. Терпение, потому что иногда это не получается идеально, поэтому я должен терпеть и не расстраиваться. И вера, потому что я должен верить, что практика будет работать, чтобы сохранить меня в безопасности и в здравом уме.
К счастью для меня, терпение и вера — это не то, с чем вы рождаетесь или нет. Они развиваются естественным образом по мере того, как вы продолжаете практиковаться. А так как моя практика длительна и постоянна, у меня достаточно терпения и веры, чтобы не сдаваться.
Я могу быть человеком, не будучи побежденным своей человечностью. В мире, где так много беспокойства, меня можно беспокоить, не беспокоя меня.
Что за шум?
Сьюзен Пивер
Я живу и работаю в многоквартирном доме в Бостоне. Вокруг меня шумы, сопутствующие квартирной жизни: музыка из соседнего помещения, лязг труб отопления, грохот проезжающих по ночам грузовиков. Шумы, с которыми сталкиваются многие жильцы квартир.
Но несколько лет назад появился новый набор звуков, когда рядом с моим домом началось строительство новой станции метро. Удобство, ура! Стоимость недвижимости, ура! Безумный, непрекращающийся стук и шум, нет, ура! Но эй, я медитирую почти тридцать лет. Что такое небольшой шум? Когда меня это начнет беспокоить, я подумал, что просто отпущу и вернусь к своему дыханию. Верно?
Как отказаться от привязанностей?
Неправильно. В день, который я планировал провести за писательством, строительная бригада планировала запустить сваебойные молоты, огромные машины, которые действуют как молотки, забивающие гвозди в землю.
Только молоток восьмидесятифутовой высоты, а гвоздь представляет собой металлическую балку сорокафутовой длины. Он издает потрясающий звук: резкий, громкий, сотрясающий землю.
Примерно через два дня и шесть часов со мной случилось что-то безумное. Я ПОТЕРЯЛ ЭТО. Я захлопнула компьютер, отошла от того, что писала, наверное, о сострадании, выскочила из квартиры и бросилась к сетчатому забору, отделяющему нас от стройки, перелезла через него, как зверь, и несколько раз завопила (оповещение ругательствами):
«ВАМ НУЖНО ЗАТКНУТЬСЯ!»
К моему удивлению, так оно и было — около тридцати секунд. Затем они все вернулись к своей работе, вероятно, думая что-то вроде:
«Сумасшедшая леди средних лет, будьте бдительны».
Я прокрался обратно в свой офис, возможно, немного воодушевленный своим мужеством, но в основном подавленный своим ужасным поведением. Как я мог так разозлиться? Как я мог потерять контроль? Как я мог быть так привязан к ?
Привязанность часто обсуждается в буддийских кругах, и на то есть веские причины.
Вторая благородная истина Будды (после истины номер один: жизнь полна страданий) заключается в том, что причиной этих страданий является цепляние или привязанность. Здесь страдания не считаются главной проблемой. Привязанность к идее жизни, свободной от страданий.
Но как отказаться от привязанностей?
Такой вопрос дает нам идеальную отправную точку. Непривязанность не имеет ничего общего с преобразованием всех явлений в один и тот же тон невозмутимости. На самом деле может быть наоборот. Вместо того, чтобы сопротивляться реакциям на различные раздражения, непривязанность — это готовность полностью погрузиться в этот опыт. Я не думаю, что серферы принимают стойку, а затем замирают. Вместо этого — и я предполагаю, что никогда не занимались серфингом — они должны встречать приливы и отливы каждой волны, постоянно восстанавливая свой центр тяжести в ответ на этот момент, и на этот, и на этот.
Двигаться с каждой волной — это более человечный, приземленный взгляд на непривязанность, чем любые мои идеи о вечном хладнокровии.
Отказаться от своей привязанности к непривязанности, обратившись к своему чувственному восприятию, к тому, что происходит, к истине своего опыта (включая забивки свай и приступы гнева) — вот где начинается истинное непривязанность.
Злой человек с практикой дзен
Карен Маэзен Миллер
Я не был злым человеком, пока не стал дзен-буддистом. Конечно, я закричал. Я захлопнул вещи. Я сломал вещи. Но я бы не назвал себя злым. Меня всегда злил другой человек. Как это была моя вина?
Ночью, когда я швырнула свое обручальное кольцо через лужайку во время пустяковой ссоры с мужем, правда начала доходить до меня: я была очень злым человеком. Но была надежда, потому что я был злым человеком с практикой дзен.
Большинство из нас старается избегать гнева. Это вредно, разрушительно и пугающе. Тем не менее посредством медитации мы можем заметить, что источник нашего гнева — и источник всех наших ментальных состояний — не кто иной, как мы сами. Никто не заставляет нас чувствовать, думать или делать что-либо, кроме того, что мы себе позволяем.
Когда мы увидим это, мы сможем начать освобождаться от иллюзорной хватки гнева, ненависти и страха, а также от цикла страданий, которые они вызывают.
Когда я признаю свой гнев, это ослабляет петлю и снижает температуру.
Гнев исходит из наших привязанностей. У всех нас есть свои симпатии и предпочтения, антипатии и неприязни, а также яростно отстаиваемые мнения о том, как все должно быть. Мы цепляемся за то, чего хотим — за то, что считаем хорошим и правильным, — и отвергаем то, чего не хотим, что равносильно почти непрерывной войне с реальностью. Мы не всегда добиваемся своего, и, кроме того, даже когда мы добиваемся этого, это не длится долго. Все пусто и непостоянно, гарантировано изменится, а значит, нас могут все время ставить галочку. В эти дни много людей. Они лелеют обиду и гнев, пока они не перерастают в слепую ненависть. Но за нашим невежеством скрывается мудрость.
Мудрость непостоянства указывает нам, как работать с гневом, то есть вообще не работать с ним.
Практикуя дзадзэн , просто сидя, я достаточно замедлил свой ум, чтобы распознать гнев как физическое ощущение, прежде чем меня захлестнут эмоции. Я чувствую, как гнев поднимается в моем теле как энергия, физическое напряжение, которое приковывает меня к месту. Вот когда я останавливаюсь.
Я перестаю думать. Я могу перестать двигаться. И обычно я могу остановить себя от реакции. Без моих размышлений и реакций гнев делает то же, что и все ощущения. Оно проходит само по себе, если я не гоняюсь за ним.
Возможно, сейчас не самое простое время верить в то, что единственный способ справиться с гневом — это сесть и попрактиковаться. Но что происходит, когда вы пытаетесь оставаться неподвижным и тихим, держась подальше от сгущающейся тьмы в вашей голове? Вы можете подумать, что когда вы сидите на подушке, это делается только для того, чтобы успокоить собственный разум — так оно и есть. Есть только один разум, так что ваша маленькая практика, ваше успокаивающее дыхание и ваше бесстрашное присутствие распространяются повсюду, в хаосе одержимого адом мира.
Еще одна вещь, которая изменила мое отношение к гневу: признание его. Когда я чувствую, что злюсь на других, я изо всех сил стараюсь сказать: «Я сейчас злюсь». Когда я признаю свой гнев, он меняет меня, он меняет мое тело. Это ослабляет петлю и снижает температуру. Это проясняет ситуацию для меня и для всех вокруг меня. Вспышки стихают. Произнесенные слова сами по себе безопасны. Несказанные, они тлеют в огне и сере.
В эти дни, хотя я все еще злюсь, я больше не боюсь своего гнева. Я не пытаюсь скрыть или избежать этого. Я напоминаю себе не рационализировать это, оправдывать или реагировать в гневе. Я позволил этому быть, а затем я позволил этому уйти.
Укрощение деструктивных эмоций — Трехколесный велосипед: обзор буддизма
В своей новой книге « Деструктивные эмоции » вы пишете, что «распознавание и преобразование деструктивных эмоций — это сердце духовной практики». Не могли бы вы рассказать нам, что вы подразумеваете под «деструктивными эмоциями»? Есть две перспективы, одна с востока, а другая с запада.
Западный взгляд на деструктивные эмоции — современная философская и научная точка зрения — состоит в том, что это эмоции, которые причиняют вред себе или другим. И «вред» здесь понимается в самом очевидном смысле: физический вред, аффективный вред, социальный вред. Вид с востока тоньше. Буддийская точка зрения, возникшая в беседах с Далай-ламой на конференции «Разум и жизнь» (см. «Лама в лаборатории») в марте 2000 г., состоит в том, что деструктивные эмоции — это те, которые нарушают внутреннее равновесие, тогда как здоровые способствуют равновесие ума. В этом смысле «вредные» эмоции — это, по сути, то, что буддисты называют 9-ю эмоциями.0110 клеш
Буддийские учения говорят нам, что медитация может научить ум заменять разрушительные эмоции положительными состояниями, такими как невозмутимость.
Как это выдерживает научную проверку? Как я сообщаю в Деструктивные эмоции , теперь у нас есть чрезвычайно убедительные доказательства того, что да, практика Дхармы действительно смягчает деструктивные эмоции и что она делает это за счет глубокого изменения функционирования мозга. Работа Ричарда Дэвидсона из Университета Висконсин-Мэдисон сыграла ключевую роль в открытии этого. Дэвидсон время от времени занимается исследованиями медитации в течение тридцати лет.
Когда мы с ним вместе учились в аспирантуре Гарварда в 1970-х, мы оба занимались исследованиями в области медитации. Он посмотрел на эффекты тренировки внимания; Я посмотрел на эффекты снятия стресса. Но тогдашние методологии были настолько примитивны по сравнению с тем, что мы имеем сейчас, что мы не продвинулись очень далеко. Сейчас он работает в области под названием «аффективная неврология», которая изучает эмоции и мозг, и вернулся к изучению медитации с помощью самых современных методов, которые дают весьма убедительные результаты в отношении преимуществ медитации.
Можете что-нибудь сказать об этих результатах? Да, но сначала немного предыстории: исследование Дэвидсона показало, что, когда люди находятся во власти сильной беспокоящей эмоции — гнева, парализующего страха, депрессии — в миндалевидном теле, миндалевидной структуре глубоко в эмоциональные центры головного мозга. Наряду с этой повышенной активностью наблюдается необычно высокий уровень активности в правой префронтальной коре, исполнительном центре мозга, расположенном сразу за лбом. Кажется, что миндалевидное тело управляет этой областью префронтальной коры, когда мы находимся во власти деструктивных эмоциональных состояний. Когда деструктивные эмоции берут верх, наши мысли, наши воспоминания и наше восприятие искажаются соответствующим образом, и они имеют каскадный эффект. Например, когда мы злимся, нам легче запоминать то, что нас злит. Другими словами, гнев подпитывает сам себя, и мы с большей вероятностью будем действовать так, чтобы выразить этот гнев. Таким образом, это описание мозга, захваченного деструктивной эмоцией.
В течение дня каждый из нас имеет определенное соотношение префронтальной активности справа и слева. Удивительно, но Дэвидсон обнаружил, что это соотношение предсказывает типичный диапазон нашего настроения изо дня в день. Таким образом, люди, у которых префронтальная активность значительно выше, гораздо более склонны к плохому настроению. Люди, у которых гораздо больше левой префронтальной активности, с большей вероятностью будут испытывать очень хорошее настроение, а если у них и будет очень плохое настроение, то оно будет не очень сильным или не продлится очень долго.
Может ли медитация изменить это соотношение к лучшему? Вы спрашиваете, является ли мозг пластичным, то есть может ли он формироваться и изменяться? И хорошая новость заключается в том, что мозг чрезвычайно пластичен,
Проблема в том, что мы почти никогда не пытаемся тренировать мозг, если не находимся в процессе приобретения навыка. Например, если вы учитесь играть на фортепиано, вы перестраиваете область коры, отвечающую за тонкие движения пальцев, и дополнительно развиваете части слуховой коры. Если вы начнете водить такси в Лондоне, через полгода часть вашего мозга, которая работает, когда вы интерпретируете карту, — другими словами, ваша зрительно-пространственная память — начнет расширяться и укрепляться. Это было продемонстрировано с помощью функциональной МРТ, которая в настоящее время является золотым стандартом для оценки функции мозга. Хорошей новостью для практиков является то, что медитативная практика, по-видимому, является одной из тех систематических тренировок мозга, которые дают весьма благотворный эффект даже с самого начала. Дэвидсон и Джон Кабат-Зинн, которые сыграли столь важную роль в распространении осознанности в основных направлениях медицины и культуры, объединились, чтобы провести исследование, которое будет опубликовано в научном журнале, в котором они обучали напряженных ученых-исследователей из биотехнологической фирмы.
заниматься медитацией осознанности. Субъекты занимались около трех часов в неделю в течение восьми недель. Дэвидсон исследовал мозг как до, так и после, и обнаружил, что в состоянии «до» у этих парней — а это были в основном мужчины — префронтальный наклон вправо: они чувствовали беспокойство, давление, стресс, не получали удовольствия от своей жизни. работать больше. Но после тренировки осознанности Дэвидсон обнаружил значительный сдвиг от правой префронтальной активности к левой. Испытуемые снова полюбили свою работу; они чувствовали, что это вызов, а не хлопоты; их настроение было намного, намного лучше. Ясно, что простое начало медитации может привести к значительным изменениям в мозгу.
Теперь вопрос в том, как далеко вы можете зайти? Дэвидсон только что начал отвечать на этот вопрос. Один из первых практикующих, которых он изучал, является главой монастыря в Южной Индии. Они принесли его в лабораторию и попытались получить исходное соотношение правого и левого. Соотношение право-лево, между прочим, представляет собой кривую нормального распределения.
Большинство людей, как правило, находятся посередине, и очень немногие находятся далеко вправо или влево. У этого конкретного субъекта было самое высокое значение наклона влево, которое когда-либо наблюдалось в его лаборатории. Дэвидсон также обнаружил — и я нахожу это весьма важным, — что, когда он попросил другого очень опытного практикующего провести медитацию на сострадание, его мозг также ушел в крайнее значение влево, опять же в самом высоком диапазоне, наблюдаемом до сих пор. Эти и другие ранние результаты настолько убедительны, что Дэвидсон вместе с другими учеными начал постоянную программу изучения очень опытных практикующих, людей, которые провели интенсивный ретрит в течение трех или более лет.
О чем это говорит? Если эти результаты останутся верными по мере того, как Дэвидсон продолжит исследования, это говорит о том, что с точки зрения нейропластичности практика дхармы может подтолкнуть мозг к верхним регистрам позитивного настроения. Если вы посмотрите на классическую Абхидхарму — буддийскую психологию — и на традиционные тексты, там говорится, что чем больше вы практикуете, тем меньше вы должны испытывать клеши, или разрушительные эмоции, и тем больше вы должны испытывать положительные.
В вашей книге Дэвидсон говорит о том, что он называет «измененными чертами сознания». Что он имеет в виду? Что ж, измененная черта сознания контрастирует с измененным состоянием . В практике медитации со временем вы можете время от времени испытывать блаженство или восторг или иметь видения; могут случиться всякие приятные вещи. Это временные измененные состояния, и они исчезают; практически каждая традиция буддизма называет их эпифеноменами, а не целями сами по себе. Стандартный совет: просто практикуйтесь, не придавайте этому большого значения. Одной из самых больших ошибок западной культуры было неправильное истолкование таких временных состояний — принятие сиюминутных переживаний блаженства за реальную реализацию. Но реализация связана со стабилизацией глубинных способностей прозрения, порождающих эти переживания, а не с самими состояниями блаженства. При такой стабилизации вы изменяете свой разум — или «мозг», как сказали бы мы на Западе.
Учитывая тот факт, что отрицательные эмоции, кажется, были встроены в нас на протяжении тысячелетий эволюционного развития, создает ли это довольно мрачную картину для противодействия им с помощью практики медитации? Я думаю, что недавние открытия, свидетельствующие в пользу нейропластичности, дают большие надежды. Я был активным сторонником так называемых программ социально-эмоционального обучения в школе для детей. Потому что, если мы сможем помочь детям приобрести повседневные навыки, такие как самосознание, самоконтроль и эмпатия, которые позволят вам справляться с гневом, страхом и депрессией — а этим навыкам будет легче научить детей, — тогда мы поможем они формируют свой мозг более оптимальным образом на всю оставшуюся жизнь.
Изучали ли вы влияние медитации на детей? Нет. Но мы знаем, что медитация формирует мозг, и вы можете догадаться, что она дает людям большое преимущество, если они делают это в начале жизни, когда мозг формируется, а не позже. Так обстоит дело, например, с тулку или с людьми, которые в детстве были монахами или монахинями. Каков эффект от этого, мы не знаем, потому что никогда не изучали это, но вы можете видеть, что это может дать детям большое преимущество в жизни, например, в том, как они относятся к своим негативным эмоциям. Возможно, у них с детства гораздо более сильные нейронные цепи, скажем, для подавления негативных эмоций, потому что они прошли правильную умственную подготовку. Это заставляет задуматься о том, что происходит с мозгом человека, который проводит трехлетний ретрит в возрасте двенадцати или тринадцати лет.
Какое значение все это имеет для области психологии? Глубокие допущения, лежащие в основе психологии, сейчас кажутся скорее привязанными к культуре, особенно когда речь идет о том, каковы могут быть верхние пределы человеческого потенциала.
Фрейд говорил, что лучшее, что может сделать психоанализ, — это привести людей от невроза к обычному несчастью. Только в последние пять лет или около того психологи начали думать о позитивной психологии, то есть о позитивном диапазоне настроений. Большинство исследований были сосредоточены на отрицательном спектре эмоций. Теперь есть психологи, которые рассматривают оптимизм, невозмутимость и счастье как области, в которых люди могут развиваться. Но то, какими могут быть верхние пределы счастья, все еще относительно ограничено; например, в психологии нет ничего, что могло бы приблизиться к буддийской идее sukkha , счастья за пределами обстоятельств, вне условий жизни, постоянного внутреннего состояния, в котором человек наполнен, независимо от того, что еще может происходить. Этого просто нет в понимании современной психологии.
Были ли результаты ваших коллективных исследований особенно неожиданными? Одним из неожиданных открытий было то, что обучение медитации может сделать вас более проницательным наблюдателем за эмоциональными состояниями других людей — меня это удивило, как и Далай-ламу, когда он услышал об этом.
Пол Экман, еще один из ученых, участвовавших в дискуссиях о «Разуме и жизни», является мировым экспертом в области выражения эмоций на лице. Он открыл так называемые «микровыражения», мимолетные выражения лица © 1999 Пепин Ван Ружен. Все права защищены.выражения, длящиеся одну двадцатую секунды или меньше. Они полностью автоматические и бессознательные, раскрывающие ваши истинные чувства в определенный момент. Экман разработал тест на способность людей точно определять микровыражения. Любопытно, что он обнаружил, что большинство людей, которые хотели бы преуспеть в этом, например, судьи, полицейские или психотерапевты, ничем не лучше среднего человека. Я думаю, что группа, прошедшая проверку лучше всего, была агентами секретных служб. Но когда Экман пригласил опытных практиков, он обнаружил, что у них рейтинг точности в девяносто девятом процентиле для многих эмоций, но не для всех. Интересно, какие именно эмоции они так хорошо улавливали, отличались от одного человека к другому. Но Экман практически никогда не видел такой точности.
И это было непредвиденным преимуществом медитации. Это может быть из-за общего обострения восприятия или из-за какой-то повышенной эмпатии. Центральным принципом буддизма является сострадание, и хотя было бы ненаучно делать какие-либо выводы на этот счет, выводы Экмана, безусловно, согласуются с культивированием сострадания. На самом деле, я думаю, что эмпатия является предпосылкой для сострадания, так что в этом смысле она полностью соответствует буддийским учениям.
В вашей книге Далай-лама очень ясно говорит о том, что концентрация сама по себе не является духовной практикой, она просто обостряет способность мозга к концентрации. Это ключевой момент. Не всякая медитация, изменяющая мозг, обязательно приносит духовную пользу. Медитативные способности, такие как просто усиление способности концентрироваться, сами по себе могут быть весьма мирскими. Медитативные состояния начинают приносить духовную пользу, когда они используются для развития понимания и сострадания. Итак, если вы усиливаете концентрацию, а затем используете ее для развития прозрения — для заглядывания в ум — это хорошо, а если вы используете ее для поддержки развития сострадания, это также приносит подлинную духовную пользу.
Но если вы используете его только для того, чтобы стать лучшим практиком боевых искусств, я не думаю, что он имеет какую-то особую духовную пользу. Другими словами, его можно использовать для любой человеческой цели, плохой или хорошей, но без духовного элемента развития проницательности и сострадания это совсем другая цель.
Может ли наука помочь в преодолении омрачающих эмоций? Я не думаю, что наука может придумать какой-нибудь гаджет, который даст нам новый способ практики; Я скептически отношусь к этому. Я думаю, что в конечном счете каждый из нас должен делать эту работу сам, внутренне. Но я думаю, что в нашей культуре наука может оказать огромную помощь в установлении того, что методологии, которые мы использовали в практике дхармы на протяжении тысячелетий, действительно эффективны с научной точки зрения. Научные открытия, доказывающие эффективность практики дхармы в облегчении беспокоящих эмоций, могут устранить некоторые сомнения, которые мешают приверженности практике дхармы.
И они могут мотивировать и вдохновлять людей усерднее работать в своей практике. Так что в этом смысле наука может помочь практике дхармы. И это может сделать больше, чем развеять сомнения практикующих Дхарму; это может заинтересовать людей, которые не были практикующими, в начале практики медитации.
Я думаю, что одним из наиболее значительных достижений является то, что ученые очень высокого уровня на Западе теперь используют современные методы с высококвалифицированными практиками Дхармы. Это само по себе стало основным направлением исследований; настолько, что в сентябре эти ученые представят свои результаты и размышления на публичной конференции в Массачусетском технологическом институте. В рамках связанного с этим исследования Пол Экман из Калифорнийского университета в Сан-Франциско тестирует комбинацию буддийской медитации и западных методов, которые будут предлагаться в светском контексте, чтобы помочь всем, кому это может быть полезно. Оба эти события являются прямым результатом явной настойчивости Далай-ламы.