Мужчина в современном обществе: Роль мужчины в современом мире

Место мужчины в современном мире

Всегда полезно посмотреть на себя со стороны. Мы по просили Марину Иванову, психолога института развития семейного устройства, оценить, насколько новая этика, новая маскулинность и новые технологии изменили мужчину к третьему десятилетию третьего тысячелетия.

Недавно мой брат искал детский сад для своего трехлетнего сына. В итоге одним из решающих факторов, склонивших его к чудесному маленькому частному садику, оказался тот, что трое из педагогов там — мужчины. Подтянутые, умные, одаренные, в самом расцвете сил. Еще 30 лет назад представить такое было невозможно. В крайнем случае, из мужчин по садику ходил завхоз, причем далеко не всегда первой трезвости, а уж если и появлялся усатый нянь, то это было поводом для съемок целого фильма.

Сегодня же мужчины все больше времени уделяют заботе о детях и заметно активнее включены в процесс воспитания. Современные представления о мужественности и маскулинности меняются на глазах, особенно в больших городах. Меняются этика и правила игры. Пересматри­вается традиционный гендерный ролевой репертуар, хотя маскулинность никогда и не была только брутальной и воинственной, властной и доминирующей. Архетипы мужчины всегда оставались разносторонними — среди них и поэт, и любовник, и мудрец, и монах, но сегодня внешних факторов, влияющих на становление и самовосприятие современных мужчин, особенно много.

Глобальные исторические процессы, такие как отсутствие крупных войн и технологический прогресс, освободили нас от борьбы за физическое выживание, от страха голода. Не только у богатых людей появилось время на досуг и отдых (и это то время, которое еще нужно освоить). Благодаря медицине увеличилась продолжительность жизни, при этом доступное женское образование отодвинуло детородный возраст, а появление контрацептивов изменило наше отношение к сексу и детям вообще. Это существенно повлияло на гендерное самовосприятие. Не говоря уже о том, что в политике и бизнесе роль женщин уже нельзя игнорировать.

Стала меняться модель семьи. Мужчина и женщина уже не нужны друг другу для выживания. Вступать в брак стало экономически не обязательно. Холостая жизнь больше не сопровождается общественным осуждением или подозрительностью. Как мужчины, так и женщины могут легко обходиться в одиночку. То, что раньше было женской работой по дому, ловко выполняет техника и сервисы: и посуда моется, и одежда сти­рается, и еда за 20 минут доставляется. Традиционно мужские дела также легко перепоручаются «мужу на час».

Отношения между полами стали меняться. Всё больше людей вступают в союзы без регистрации. Распространена так называемая серийная моногамия: люди хранят верность одному партнеру на протяжении нескольких лет, затем расходятся и создают новые союзы. В отношениях мы ищем комфорт, удовольствие, счастье, поддержку и совместное развитие. Важно, чтобы было приятно и нескучно. Женщины не чувствуют себя финансовыми заложниками мужчин и уже не готовы терпеть, если что­-то идет не так. Из­-за этого союзы становятся более хрупкими. Снижается толерантность к насилию и абьюзу.

Женщины вообще быстрее формируют новые ожидания от отношений и требуют от мужчин соответствовать им. И мужчины часто идут на уступки в близости, соглашаются на компромисс, но это не всегда устраивает их партнерш. Все больше доминируя, женщины одновременно ожидают от своих мужчин и противоположного — хотят видеть их инициативными и уверенными. Несоответствие ожиданиям становится причиной недовольства и снижения сексуального влечения с обеих сторон. Мы видим, как много красивых, талантливых и независимых женщин не могут найти долгосрочных партнеров.

Накладывает отпечаток на модели отношений, которые мы строим, и возрастающая терпимость к гомосексуальности. Медиа, реклама, сайты знакомств лавиной приносят новое в наши жизни. Из­-за этого образ мужчины не может быть прежним, даже в плане ухода за собой. Рекламный эталон сейчас — это мужчина, который бреет свое тело почти как женщина, но при этом он подчеркнуто накачан и носит брутальную густую бороду.

Сильное влияние на сексуальные отношения оказывает легкодоступная порнография, которая способствует либо ощущению стыда и неполноценности, либо стремлению к агрессивному и насильственному поведению.

Внутренний мир мужчин подвергается сильнейшему давлению противоречий. Они все чаще посещают психологов. Мужчины стали легче признавать свою слабость, ошибки и поражения. Стали более чувствительными и эмпатичными. Но в то же время перед обществом остро встает вопрос: а быть настоящим мужчиной теперь — это как? Как раньше уже невозможно, а как по­-новому — еще не ясно.

Мужчинам порой трудно сформулировать свои желания и чувства. Или хочется от них сбежать, не смотреть им в лицо. Для многих работа становится своеобразным убежищем от этих революционных перемен в мире, особенно если это работа в силовых структурах (а по статистике около 40 процентов мужчин в России сейчас работают в службах охраны и силовых ведомствах).  Там не до чувств, переживаний и поиска себя — иерархия строго выстроена, архаична и практически не меняется со времен наших отцов.

*****

Хотя исследования говорят, что стереотипы о традиционно мужских и традиционно женских занятиях за последние 30 лет изменились мало — общественное сознание не поспевает за социальными практиками. Мы наблюдаем сильнейшие трансформации феминности и маскулинности.

Перед обоими полами все сильнее встает вопрос: зачем мы друг другу, если не для функций выживания и деторождения? Конечно, нас пугают и шокируют эпатажные проявления нетрадиционной маскулинности. Но это по­прежнему скорее частности. В обычной жизни мы видим, что перемены в обществе не убили семью как институт. Люди по­ прежнему вступают в брак. Создание отношений и появление детей все так же ценно.

Сейчас, как и во многих сферах жизни, в отношении гендерных ролей мы — свидетели установления новой нормы.  Ожидани я от маскулинности подвижны. Вариантов становится больше, и далеко не всегда мужчине удается соотнести себя с групповой нормой. С одной стороны, можно все, а с другой, непонятно, где наткнешься на осуждение и травлю. Современным мужчинам требуется немало творчества, осознанности и критического мышления, чтобы освоиться со своей маскулинностью в меняющемся мире и чувствовать себя спокойно. Хорошая тенденция в том, что мужчины все более эмпатичны, менее жестоки и активно вовлечены в воспитание подрастающего поколения. Нашим детям не страшно быть рядом с ними (а мужчинам не страшно оставаться с детьми). Что будет дальше? Покажут новые поколения. Даже пятнадцатилетние уже совсем не такие, как мы.

Легко ли быть мужчиной?

• В современном обществе произошло смещение привычных гендерных ролей, и это касается как женщин, так и мужчин.
• Схема: мужчина – добытчик, женщина – домохозяйка, – уже давно не работает, супруги стали равноправными партнерами.
• Представления о мужественности также претерпевают изменения, освобождаясь от прежних стереотипов.
• Мужчина получил право на большую эмоциональность и даже на слабость, точнее, то, что раньше считалось слабостью, теперь таковой не является.
• Во многих сферах, связанных с гендером, появилось гораздо больше свободы выбора.

Сергей Медведев: Сегодня мы будем «раскапывать» так называемый сильный пол: археология современного мужчины. В мире текучего, меняющегося гендера меняется и определение мужественности, маскулинности. Кто такой сегодня мужчина – по-прежнему «мужик», воин, добытчик, хозяин или равноправный партнер в отношениях? Как меняется представление о маскулинности? И по-прежнему ли мужчина – это сильный пол?

^{Видеоверсия программы}

Корреспондент: В современном обществе произошло смещение привычных гендерных ролей, и это касается как женщин, так и мужчин. Мужчина – это не только биологическое существо с определенными половыми признаками, общество требует от него еще и демонстрации специального «мужского» поведения. С самого детства мальчикам внушают – «веди себя как положено будущему мужчине», и в случае отклонения от этой нормы мальчик может столкнуться с серьезным неодобрением, то есть фраза «ты ведешь себя как девочка» будет подразумевать осуждение. Мужчина находится под постоянным давлением, общество требует от него больше работать и зарабатывать, принимать на себя ответственность, не выказывать свои слабости и эмоции, а это часто ведет к стрессу и фрустрации, мужчины чаще болеют и живут меньше женщин.

Но сегодня все изменилось. Вовлеченность женщины в домашние заботы и воспитание детей сменилось на приоритеты карьеры и профессиональной деятельности, что естественным образом отодвигает мужскую роль «добытчика» и влечет за собой занятость мужчины бытовыми делами. Одновременно общество все чаще осуждает сексистские и патриархальные стереотипы мужского поведения – приставание к женщинам, хвастовство любовными победами. Особенно это стало очевидно в последние годы в связи с делом Харви Вайнштейна и многочисленными разоблачениями знаменитостей, обвиняемых в харассменте и сексизме. В ответ уже сами мужчины начинают говорить о дискриминации и требовать соблюдения своих прав.

Сергей Медведев: С 26 сентября по 5 декабря немецкий Гете-Институт и Фонд имени Генриха Белля проводят серию дискуссий на тему маскулинности под названием «Быть мужчиной». У нас в гостях координатор этой серии Ирина Костерина, социолог, координатор гендерной программы Фонда имени Генриха Белля, и Дмитрий Стебаков, клинический психолог.

Когда я рассказал об этой программе одной своей знакомой, она воскликнула: «Боже мой, как я счастлива, что я женщина! Ведь мужчина – это постоянные обязанности, ты постоянно должен что-то доказывать, делать, зарабатывать и приносить». Действительно на мужчине лежит этот груз социальных ожиданий?

Если мужчина не зарабатывает, он переживает, что теряет эту роль, не справляется с социальными ожиданиями

Ирина Костерина: Сейчас как раз очень сильно меняется эта тектоническая плита, которая была договоренностью, что мужчина – кормилец, а женщина – домохозяйка. Вот этой жесткой договоренности сейчас не существует. Во всех западноевропейских странах, да и в России женщины работают наравне с мужчинами. Никто не ожидает от мужчины, что он должен быть единственным кормильцем, но это сохраняется скорее как риторическая фигура, и для мужчины все-таки внутренне важно понимать, что он зарабатывает. Если он не зарабатывает, он переживает, что теряет эту роль, не справляется с социальными ожиданиями.

Сергей Медведев: Это какие-то такие материальные обязанности, мужчина должен подтверждать свою мужественность, прежде всего, в материальной сфере – заработка и доказательств успешности типа автомобиля, статуса, умения заплатить за женщину, содержать ее?

Ирина Костерина: Последние две вещи – уже нет. Зарабатывать – да, но при этом еще очень важно, чтобы у мужчины было какое-то дело, которым он гордится.

Сергей Медведев: А женщина обеспечивает инфраструктуру этого дела?

Ирина Костерина: Экономически сейчас мужчины и женщины – это скорее равноценные партнеры. Но все, что касается домашней сферы, уход и забота по-прежнему на 90% остается женской обязанностью.

Сергей Медведев: Дмитрий, вы наблюдаете какую-то фрустрацию у мужчин по поводу меняющихся гендерных обстоятельств и обязательств?

Дмитрий Стебаков: Довольно большая часть аудитории, с которой я работаю, – это мужчины. И те люди, которые приходят в последнее время, часто испытывают дикий стресс в связи с тем, что, допустим, наступает какой-то возраст – 25, 28 лет – «а что я из себя представляю?» В этом возрасте им предписано что-то представлять. Мы часто работаем с пониманием того, а нужно ли представлять.

Есть истории не только про материальные вещи, но и про качество: мужчина как уверенный в себе человек, который может чему-то сопротивляться, противостоять, вступать в конфликты. Бывает, что люди хотят научиться быть более жесткими. «А что это тебе даст?» – «Я не знаю».

Сергей Медведев: Маскулинность исторически в патриархате была связана с миром насилия: война, стрельба, неприятные решения, силовое воспитание детей, — все это отводилось мужчине. Мужской мир – это мир насилия?

Ирина Костерина: Скорее принуждения и контроля. Это не обязательно про насилие, но про некий взгляд, который все время направлен на мужчину и который сам мужчина направляет на других.

Сергей Медведев: Однажды я пошел в ресторан девушкой с юга России, где очень патриархальные представления. Я никогда не думал о том, какое место занимать. А она мне говорит: «Женщина должна сидеть спиной к залу, чтобы ее видел только ее мужчина. А мужчина должен сидеть лицом к залу, чтобы контролировать ситуацию». Это про это?

Ирина Костерина: Да, потому что роль мужчины всегда публичная. Мужчина – это тот, кто стоит лицом к публике, общается с миром. Женщина в патриархате, в традиционных культурах раньше всегда была за спиной, в приватной сфере.

Маскулинность – это иерархичная штука, есть какая-то гегемонная маскулинность, которую мы видим, но есть очень много разных других маскулинностей. Гегемонная – это как раз те мужчины, которые про насилие, контроль, жесткость. И они пытаются распространять эти правила на других мужчин, которые иногда очень не согласны с насилием, с буллингом и не хотели бы никакой жесткой конфронтации, но они знают, что есть те, кто будет их оценивать по этой шкале. Поэтому мужчины сами производят это принуждение – быть определенным, более жестким.

Дмитрий Стебаков: Это не чисто мужская история, а история про реализацию из поколения в поколение неких идей, стереотипов, разных дискурсивных практик. У людей, которые в детстве проходят через насилие со стороны своих значимых родственников, часто возникает идея, что это правильный путь: «он научил меня быть человеком». Поэтому такой мужчина не может не держать своего ребенка в ежовых рукавицах, иначе тот «разболтается». В его картине мира это связалось со становлением успешного человека, мужчины.

Сергей Медведев:

Собственно, все дисциплинарные институты общества воспроизводят этот круг насилия. Это как «дедовщина» в армии – первый год бьют меня, а на второй год начинаю бить я, потому что так заведено.

Ирина Костерина: Насилие – это еще и ресурс маскулинности. Каким образом показать обществу, что ты крутой мужчина? Если у тебя есть статус, деньги, крутая тачка, это одна история. А если у тебя ничего нет, то всегда остается насилие, и оно оказывается беспроигрышным вариантом.

Сергей Медведев: Мы видим, что происходит в связи с делом сестер Хачатурян. Их отец — такой карикатурный мужчина, видимо, альфа-самец, который ездил на большом черном джипе, ставил его на газон, всем мешая, со всеми грубо разговаривал. Все-таки общество и после дела Вайнштейна, и после дела Хачатурян как-то мобилизуется против этого насильственного самца.

Ирина Костерина

Ирина Костерина: Действительно, в последние годы стали публично обсуждать тему домашнего насилия и осуждать этих людей. Это не приватная жизнь, а нарушение прав человека. Тут должно вклиниваться государство и защищать человека от этого системного насилия. У нас в стране нет закона о домашнем насилии, поэтому очень сложно защищать женщин и детей от происходящего в семьях. Но хороший знак, что в последние два года в СМИ очень много публикаций про дело сестер Хачатурян, про дело Маргариты Грачевой и так далее. Люди приходят в ужас от количества насилия в нашем обществе, они возмущены, хотят, чтобы это прекратилось.

Дмитрий Стебаков: Есть еще такая интересная тенденция – оказание помощи тем людям, которые производят насилие. Появилась тенденция признавать, что этим людям при их понимании того, что они делают, и согласии на то, чтобы что-то поменять в своей жизни, можно давать помощь. И чаще всего у людей, которые доходят до психолога, сложности с контролем гнева. Это не те, кто намеренно это делает, чтобы подавлять партнера, а те, кто хочет по-другому, но не умеет.

Сергей Медведев: Мужчина должен подавлять в себе эмоцию — это одна из проблем в связи с новой эмоциональностью. Изначально – «ты мальчик, ты не должен плакать, ты должен молчать и терпеть». И накапливается фрустрация, стресс, который проявляется, в том числе, насилием.

Если говорить про традиционный дискурс маскулинности, то это мужчина, который сам решает свои проблемы, ему стыдно пойти к психологу

Дмитрий Стебаков: Есть люди, которые хотят улучшать свое понимание собственных эмоцией и эмоций других людей, они в детстве не были этому обучены. И действительно, можно столкнуться с тем, что в предыдущих поколениях были стереотипы относительно того, каким быть мальчику: не злиться, не плакать, быть выносливым, – в каком-то смысле повлиявшие на становление многих людей в поколениях. Это те люди, у которых сейчас меньше навыков самовыражения, понимания чувств других и того, что происходит с ними.

Сергей Медведев: Но это именно мужская проблема? Ведь женщина на протяжении ХХ века была существом говорящим. За ней общество, культура, литература признавали право на эмоцию, плач, гнев, разговор и так далее. А мужчина должен был молчать и действовать.

Ирина Костерина: Это еще связано с тем, что в России до сих пор сохраняется очень сильный дискурс биологичности по поводу мужчин и женщин. Есть некие представления, что от природы женщины более эмоциональны и склонны к тому, чтобы лучше варить борщ или менять ребенку подгузники. И есть такое представление, что мужчины от природы более сдержаны, менее эмоциональны. У нас развенчивают очень мало гендерных стереотипов про то, что это в меньшей степени про биологию, а в большей степени про социализацию. Наша социализация, конечно, очень сильно разводила, что положено настоящему мальчику, а что положено настоящей девочке. Но именно в нашем проекте, на наших дискуссиях и тренингах мы видим, что мужчины в возрасте 30-минус не разделяют эту конвенцию про эмоциональность.

Сергей Медведев: Более младшее поколение пишет то, что, скажем, в моем поколении люди 40-50-плюс никогда не написали бы. Сейчас все вываливают, говорят: «А вот я хожу к терапевту, а у меня такие-то таблетки».

Дмитрий Стебаков: Если говорить про традиционный дискурс маскулинности, то это мужчина, который сам решает свои проблемы, ему стыдно пойти к психологу. Но в моей практике мужчин примерно столько же, сколько и женщин. Вот эта история про выражение своих чувств, про умение попросить помощь даже в таких вещах, как разрыв отношений, – это что-то совершенно уникальное, с чем мужчины тоже приходят за помощью к психологу. И сейчас это стало гораздо более конвенционально.

Сергей Медведев: Все больше отцов берут отпуск по уходу за ребенком?

Ирина Костерина: Да, исследования показывают, что и в России это так. Правда, процент очень маленький – меньше 1% мужчин уходят в декрет. Но мужчины говорят: если бы это меньше осуждалось, в том числе работодателем, то они соглашались бы или брали отпуск хотя бы частично, как в шведской модели. А там мужчина обязан пойти в декрет: если он не идет, то они не получают декретных денег.

Сергей Медведев: И это действительно как-то психологически меняет состояние мужчины?

Дмитрий Стебаков

Дмитрий Стебаков: Я слышу от людей, что при этом больше эмоциональная связь с детьми и больше возможностей жить менее сфокусированно только на одной части жизни — на работе. Я говорю не о таких формах, когда это превращается в борьбу за власть, а о тех формах, когда для мужчины становится открытием: оказывается, это прикольно!

Сергей Медведев: А сколько примерно детей живут с отцами?

Ирина Костерина: В России суды в большинстве случаев оставляют детей с матерью. Но сейчас в прогрессивных парах все-таки растет тенденция после развода делить детей между собой по договоренности, растет представление о том, что нагрузку нужно распределять более-менее гармонично, чтобы и для себя ее балансировать, и у ребенка было одинаковое отношение к обоим родителям.

Сергей Медведев: Если брать старые патриархальные стереотипы, то изначально есть сильный пол, а есть прекрасный пол. Сильный пол хорош своей силой, и неважно, как он выглядит, а красота – дело прекрасного пола. Но сейчас мы получаем целый феномен метросексуальности и нового ухоженного человека.

Дмитрий Стебаков: Это действительно становится важным. Мужчины ходят на маникюр, заботятся о внешнем виде, много знают об уходе за телом. Но я не сталкивался с тем, чтобы тема красоты выносилась мужчинами на встрече как какое-то проблемное поле или поле решения.

Сергей Медведев: Но это же меняет самоощущение мужчины: ты больше не такой брутальный воин, а уже более изящный городской человек.

Ирина Костерина: Не обязательно изящный, но, по крайней мере, модный. Сейчас в мегаполисах, в среде продвинутой молодежи есть визуальный дресс-код: мы видим, как одеваются мужчины, как они ухаживают за собой.

Сергей Медведев: Это функция материального благосостояния: чем выше уровень дохода, тем большую роль начинает играть у мужчин фактор внешности. Я как-то спрашивал в салоне красоты: а кто ходит на косметические процедуры? И рассказывают, что чем выше статус мужчин и чем богаче салон, тем равномернее количество мужчин и женщин, которые приходят на процедуры, почти поровну.

Ирина Костерина: Ну, если мы подозреваем, что даже Путин в ботоксе, то это, наверное, говорит о том, что мужчины очень озабочены тем, как они выглядят. Внешность – это такая новая машина для мужчины: сама крутая машина уходит, и теперь важен собственный телесный габитус, чтобы демонстрировать свой статус.

Сергей Медведев: Есть ли такая тема, как восстание мужчин против наступления гендерного равноправия, смены гендерных ролей, утраты хозяйского статуса? С теми же сестрами Хачатурян наблюдается консолидация мужского большинства, которое говорит: нет, мужик должен быть мужиком, пусть девушки отвечают.

Ирина Костерина: Такое есть, но я бы назвала это не восстанием, а очень сильным страхом и тревогой, что сейчас радикальные феминистки сделают полный матриархат, загонят нас в какие-то ниши, выделят нам коридор, и мы там будем все такие кастрированные, на поводочке…

Дмитрий Стебаков: Это не только страх, скорее достаточно большой и сложный комплекс реакций. Я лично вижу их только в интернете, в высказываниях. При этом в жизни многие продолжают вести свои гендерные практики, пока мужчина не познакомится с женщиной, к которой не подойдет его привычная форма ухаживания. В таких случаях как минимум возникает реакция: «А почему это? А это у нее с головой не все в порядке, не буду я дальше пытаться развивать отношения». И очень важно, что эта тема звучит.

Сергей Медведев: По-моему, все больше мужчин являются профеминистами. При знакомствах женщина часто сразу определяет: мне нужен мужчина профеминистких взглядов. Это не то что война полов, а как бы все находятся примерно на одной стороне.

Ирина Костерина: В поколении 30-минус называть себя профеменистом — это нормально. Иногда это даже используется для привлечения девушек, ведь это же круто — встречаться с профеминистом, а не с каким-нибудь токсичным мужиком. Поэтому, конечно, многие используют это слово по отношению к себе. Есть другие мужчины, которые говорят: «Я не могу назвать себя феминистом, но я, в принципе, разделяюценности гендерного равенства».

Сергей Медведев: Мужчинами рождаются или становятся в процессе воспитания?

Ирина Костерина: На мой взгляд, становятся. Поставить знак равенства между мужчиной и пенисом — это очень грустно и даже унизительно для мужчин. Если мы возьмем очень разных мужчин, например, Филиппа Киркорова, вьетнамского крестьянина, выращивающего рис, какого-нибудь гея-парикмахера из модного барбершопа и дворника Асламбека, то у нас получатся четыре очень разных, иногда вообще ничем не объединенных истории.

Есть еще и переходные, гибридные формы гендерности, люди с неопределившимся гендером

Сергей Медведев: В русской культуре есть модели идеального мужчины? Была попытка в советском кино: «Москва слезам не верит», герой Баталова – Гоша. Он – рабочая интеллигенция, он и все починит, и все решает сам… И она ему подчиняется: такой вот бунтующий ранний феминистический типаж.

Дмитрий Стебаков: Интересно, почему именно этот образ выстрелил в культуре как образец, ведь он настолько амбивалентный… Да, он все это умеет, он весь такой уверенный, но при этом признать, что женщина может быть выше него по статусу – это для него нервный срыв, который выливается в запой. Не все так гладко с этим персонажем.

Сергей Медведев: Он какой-то картонный. Таких не бывает.

Ирина Костерина: Мы создали проект с этими нашими публичными дискуссиями, потому что все очень хорошо понимают, каким мужчиной не нужно быть сейчас в России, а вот что такое новая норма, не знает никто!

Сергей Медведев: А женская новая норма — более четкая?

Ирина Костерина: Она абсолютно понятная — в свободном выборе образования, карьеры, того, быть или не быть в отношениях, иметь или не иметь детей. Это такая индивидуальная стратегия самореализации, где никто не может тебе ничего запрещать, но при этом ты сама можешь выбрать, как ты хочешь построить свою жизнь. И ни одна из этих ролей не осуждаема!

Сергей Медведев: А мужская сейчас находится в такой текучей современности, текучем модерне, что мужчина не может понять, за что ухватиться.

Ирина Костерина: Да, мужская роль находится в транзиции, уходит от старой нормы… Вот как у Шнура: «Ты права, я — дикий мужчина.//Яйца, табак, перегар и щетина». Мы уходим от этого, уходим от карикатуры. А куда идут мужчины – вот этого будущего представления пока нет.

Дмитрий Стебаков: Важно отметить, что мы говорим о цисгендерных гетеросексуальных мужчинах. Как раз это и является основой того, почему делается этот проект: это какой-то крайний вариант в распределении гендерных ролей и предпочтений. И здесь как раз очень много карикатур, стереотипов, самых разных влияний отовсюду.

Сергей Медведев: Есть еще и переходные, гибридные формы гендерности, люди с неопределившимся гендером. Скажем, в западных прогрессивных системах воспитания детям предлагают: определись, кто ты – мальчик или девочка.

Ирина Костерина: Это же опять история про свободу, а не про принуждение, про то, что биологический дискурс меняется на социальный. Сейчас в этом больше свободы.

Сергей Медведев: Меняются гендерные роли, и вопрос в том, что ты можешь выбирать, кем быть.

Ирина Костерина: Да, очень важен вопрос выбора, возможность выбора из веера возможностей, а не из двух, например. Это, конечно, во многом меняет мужчин, дает гораздо меньше напряжения на плечи. Мне еще кажется важным, что сейчас все больше, особенно в американских сериалах, появляется положительных героев, которые не про эту маскулинность, а про ум: они какие-нибудь успешные айтишники. Это очень успешная маскулинность. Очкарики, которые целыми днями сидят за компьютером, точно не смогут ответить гопникам в подворотне, но при этом они успешные.

Сергей Медведев: Идет какое-то сближение с двух сторон к некому собирательному образу человека вообще.

Дмитрий Стебаков: Похоже на то. И появляется возможность больше слушать: насколько тебе подходят гендерные нормы, которым ты обучен с детства? Ведь очень многие люди рано начинают ощущать свою небинарность. Очень важно, что идея небинарности тоже много где звучит.

Сергей Медведев: А может быть, вообще все идет к тому, что гендер будет отмирать? Естественно, останется пол, половой диморфизм, но гендерные различия – это что-то, что нам принесла многотысячелетняя эра патриархата.

Ирина Костерина: Я не думаю, что гендер будет отмирать, потому что гендерная идентичность для людей — одна из самых базовых и важных. Люди очень много думают, переживают и говорят про это. Мне скорее кажется, что все идет просто к большему разнообразию. Раньше было все черное и белое, а теперь появляется много серого.

Сергей Медведев: Это вопрос выбора и постоянного переопределения своей гендерной роли?

Дмитрий Стебаков: Вопрос определения и, возможно, переопределения.

Ирина Костерина: Или даже смены в течение жизни. Ведь раньше была идея линейности: ты встал на одни лыжи в своей гендерной роли и будешь до конца жизни на них катиться. А сейчас есть возможность что-то поменять.

Молодые люди и общество: мы получим только то, что вложим

Когда в 2016 году была опубликована наша книга Прерванный мужчина , беспокойство по поводу проблем мальчиков и мужчин, каким бы законным оно ни было, не могло быть более непопулярным. Это новый мир для всех, но в меняющемся экономическом, социальном и технологическом климате мальчики остаются позади. Есть рекордное количество молодых мужчин, которые выгорают в учебе, уничтожаются в общении с девушками, а затем терпят неудачу в отношениях с женщинами.

Основные симптомы, которые мы видим, включают: разочарование в образовании, отсутствие мотивации работать для достижения целей в реальной жизни, отказ от работы, добровольная социальная изоляция и чрезмерное использование видеоигр и порно ( которые мы обсудим в отдельной записи блога ).

Из наших бесед с молодыми людьми и наших исследований мы определили, что в нашей сегодняшней культуре «мальчишеская энергия» в лучшем случае не ценится, а в худшем — демонизируется. В ответ молодые люди решают, что им не стоит вкладывать свое время и энергию обратно в общество. Многие спрашивают, что в этом для них и только слыша сверчков.

Вдобавок ко всему больше нет четкого пути к профессиональному успеху и огромная нехватка взрослых мужчин, желающих и способных указать молодым мужчинам путь к зрелости. Число случаев безотцовщины увеличилось за последние несколько десятилетий, но даже мальчики, в жизни которых есть отцы, проводят лишь небольшую часть своего времени в разговоре с ними один на один по сравнению со временем, которое они проводят перед экраном, где они видят мужчин. изображаются бесчувственными воинами, бездельниками или неудачниками.

Другими словами, мальчики переходят из домашней среды, где доминируют женщины, в школьную среду, где доминируют женщины, где меньше чем один из девяти школьных учителей является мужчиной, ¹ вернуться в домашнюю среду, где доминируют женщины, где мальчикам говорят вести себя хорошо. Та же среда унижает мальчиков и юношей только за то, что они мужчины, но в то же время вознаграждает их только тогда, когда они «возмужают». Неудивительно, что с такими неоднозначными сообщениями многие мальчики и юноши борются либо в школе, либо после ее окончания, «не в состоянии завестись», с эмоциональными расстройствами, во взаимодействии с противоположным полом или с употреблением наркотиков и бандитизмом.

Общество любит винить молодых людей, говоря, что это их проблемы, хотя на самом деле именно общество не обеспечивает структуру, руководство, средства или места для молодых людей, чтобы они могли развиваться и преуспевать.

Неудачные школы

США тратят больше денег на одного ученика, чем большинство других развитых стран2, но получают меньшую прибыль на доллар. И теперь, когда многие школы получают федеральное и государственное финансирование на основе результатов тестов, учителя преподают ради этих результатов, а не для того, чтобы стимулировать любознательность или критическое мышление учащихся, или для изучения неконкретных принципов или ценностей.

С 1980 года на 71% увеличилось число мальчиков, которые говорят, что им не нравится школа. ³ Одной из причин этого является то, что средний мальчик не так социально и словесно развит, как средняя девочка, но при этом более физически активен. Начальная школа в настоящее время в основном основана на изучении языка, а перемены почти исчезли, поэтому мальчики приходят к выводу, что они плохо учатся в школе, и затем не стараются так усердно. Мальчики также, как правило, лучше всего учатся на практических занятиях, а школы не предлагают достаточно возможностей для манипулирования реальными вещами. Кроме того, дневники и повествования от первого лица, стили письма, предпочитаемые девочками, часто предпочтительнее комиксов и научной фантастики, темы, которые предпочитают мальчики. ⁴

Что еще не так со школьной динамикой? Слишком много скучной домашней работы и слишком много перегруженных работой или отсутствующих родителей, которые не интересуются успеваемостью своих детей или академическими проблемами, а только результатами в табеле успеваемости. Слишком много школ отказались от уроков физкультуры и структурированного игрового времени, а это означает, что больше нет ни времени, ни места для высвобождения сдерживаемой энергии, общения в свободное время или развития воображения. Финансовые ограничения также привели к тому, что курсы по естествознанию остались без лабораторий, занятия по искусству были полностью исключены, а почти все экскурсии были ограничены посещением таких мест, как музеи естествознания. И поскольку мальчики особенно менее вовлечены и менее требовательны в классе, у них всегда возникает заманчивая возможность написать текст и побродить по Интернету (это мы обсудим во второй части).

Поэтому неудивительно, что впервые в истории США мальчики получают меньше образования, чем их отцы. ⁵ Более того, девочки превосходят мальчиков по успеваемости на всех уровнях, начиная с начальной школы и заканчивая аспирантурой. В США к восьмому классу только 20% мальчиков умеют писать и 24% умеют читать, по сравнению с 41% девочек, умеющих писать, и 34% умеющих читать. ⁶ В национальном масштабе на мальчиков приходится 70% всех оценок D и F, выдаваемых в школе. ⁷

Аналогичные различия в достижениях между полами были зарегистрированы во всем мире. Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) обнаружила, что мальчики с большей вероятностью повторяют школьные годы, чем девочки, имеют более низкие оценки и получают более высокие баллы на выпускных экзаменах в школе. В некоторых странах, таких как Швеция, Италия и Польша, девочки получили настолько более высокие баллы по чтению, чем мальчики, по шкале PISA (глобальный показатель навыков и знаний), что фактически опережали их по чтению на год-полтора. школа. ⁸

Кристина Хофф Соммерс, научный сотрудник Американского института исследований государственной политики, перечислила еще больше дисбалансов в своей книге Война против мальчиков и школьные газеты. Они также… делают больше домашних заданий, посещают больше курсов с отличием, читают больше книг, затмевают мальчиков в тестах на художественные и музыкальные способности и в целом превосходят мальчиков почти по всем показателям успеваемости в классе. В то же время меньше девочек отстраняются от школы, меньше задерживаются… Говоря техническим языком экспертов в области образования, девочки более «вовлечены в учебу»9.0004 ⁹

Две трети учащихся коррекционных программ специального образования составляют мальчики. Это не вопрос IQ; они просто не прилагают усилий, и это приводит к отсутствию вариантов карьеры. Эти разрывы намного больше для мужчин из меньшинств. ¹⁰

Неудивительно, что с такими неоднозначными посылами многие мальчики и юноши борются либо в школе, либо после ее окончания, «не в состоянии завестись», с эмоциональными расстройствами, во взаимодействии с противоположным полом или с употреблением наркотиков и бандитизмом.

В период с 1999 по 2019 год процент мужчин в возрасте от 16 до 24 лет, участвующих в рабочей силе, сократился на 17% и, по прогнозам, это число сократится еще больше в течение следующих 10 лет. В других странах, таких как Италия, Франция, Испания, Швеция и Япония, число неработающих молодых людей увеличилось более чем в пять раз. Записи ОЭСР показывают, что средний уровень безработицы среди мужчин в возрасте от двадцати до тридцати лет подскочил с 2% в 1970 году до 9% в 2012 году. ¹¹ Это огромный рост, означающий, что миллионы молодых людей не работают.

Растущая взаимосвязанность мировых экономик означает, что современные циклы подъемов и спадов имеют все более глубокие последствия для всех стран. Глобальная рецессия 2009 года была худшей рецессией со времен Второй мировой войны, вызвавшей стремительный рост безработицы. На личном уровне потеря работы бьет по мужчинам сильнее, чем по женщинам. В США уровень безработицы среди мужчин удвоился в период с января 2008 г. по июнь 2009 г. около половины из 6,5 млн рабочих мест, потерянных с начала рецессии в 2007 г. ¹² В последние годы общая безработица постепенно снижалась как среди мужчин, так и среди женщин, а затем в прошлом году снова сильно пострадала от COVID, что создало большую неопределенность для многих отраслей.

Что можно сделать?

Нет никаких сомнений в том, что существующая система образования сломана. Проект «Пути к процветанию» предупреждает, что неспособность реформировать систему «несомненно разрушит структуру нашего общества». Экономическое неравенство увеличивается. Если современные молодые люди не будут лучше подготовлены к решению проблем будущего, их враждебность по поводу своих ограниченных возможностей будет только усиливаться по мере того, как их социальный статус резко падает из-за высокой стоимости жизни. Расходы, которые они возлагают на общество, также увеличатся, и, что хуже всего, многие из их возможных вкладов в общество останутся нереализованными. ¹³

Когда мы спросили учащихся, какой класс они хотели бы в своей школе, которого еще не было, почти треть из них независимо друг от друга предложили урок «жизненных навыков», который включал в себя руководство по личным финансам, как подать заявление на работу, и работа со взрослыми обязанностями и жизненными изменениями, такими как смерть родственника. Несколько студентов сказали, что им стыдно, что они даже не знают, как составить простой бюджет или вести учет денег на своих банковских счетах. Один ученик даже заметил: «Отсутствие этого класса может быть одной из причин, по которой молодые люди не переезжают из родительского дома».

Перерыв тоже должен вернуться. Тридцать лет назад начальные школы предлагали перемены два раза в день. Во многих школах теперь есть перемена только один раз в день, а некоторые школы вообще отказываются от игр или свободного времени. Так что всей той неугомонной энергии, которая сейчас есть у мальчиков, некуда выплеснуть, кроме как в классе.

Наконец, нам нужно больше стимулов для мужчин, чтобы они занимали преподавательские должности K-12. Другой альтернативой является предложение гендерно-специфических, а не гендерно-слепых вариантов занятий и заданий. Мальчики не хотят читать те же книги, что и девочки, и не учатся так же, как девочки. Девочки также могут получить пользу от раздельных занятий. На самом деле, одно рандомизированное исследование показало, что девочки, посещавшие занятия по физике для одного пола, реже, чем девочки из групп с совместным обучением, думали, что «физика — для мальчиков». ¹⁴ Национальная ассоциация выбора в образовании (NACE), 4SchoolChoice.org, является отличным ресурсом для получения информации о раздельном школьном обучении. Еще одна замечательная программа, которую стоит проверить, — это Project Lead the Way (PLTW), некоммерческая организация, которая работает со школами от начальной до средней школы, привлекая учителей к профессиональному развитию, которое ведет к обучению на основе проектов, где учащиеся приобретают необходимые знания и навыки в области науки и техники, которые помогут им добиться успеха в будущей карьере (pltw. org).

Филип Зимбардо всемирно известен как «голос и лицо современной психологии» благодаря его широко просматриваемому сериалу PBS-TV «Открытие психологии», выступлениям в СМИ, книгам-бестселлерам и классическому исследованию «Стэнфордский тюремный эксперимент». Никита Куломб написала « Гибель парней » и « Прерванный мужчина » в соавторстве с Филипом Зимбардо. Позже она помогла запустить документальный фильм « Красная пилюля » режиссера Кэсси Джей и оказала помощь в исследованиях книги доктора Уоррена Фаррелла «9».0004 The Boy Crisis , в соавторстве с доктором Джоном Греем.

---

1. Стерн П. (директор). (2006). Воспитание Каина: Мальчики в фокусе  [документальный фильм]. США: PBS Films.

2. Взгляд на образование 2013: Показатели ОЭСР. (индикатор В1.1). (2013). Получено 30 июня 2014 г. из Организации экономического сотрудничества и развития: http://dx.doi.org/10.1787/eag-2013-en.

3. Фримен, CE (2004, ноябрь). Тенденции в области равенства девочек и женщин в области образования: 2004 г. . (стр. 45). Получено 26 декабря 2011 г. из Национального центра статистики образования Института педагогических наук Министерства образования США (NCES 2005-016): http://nces.ed.gov/pubs2005/2005016.pdf.

4. Что не так со школой? (n.d) Получено 26 декабря 2011 г. с PBS: http://www.pbs.org/parents/raisingboys/school02.html.

5. Крибб, Р. (2011, 25 ноября). Мрачное доказательство того, что мужчины отстают от женщин . Получено 26 ноября 2011 г. с сайта Toronto Star: http://www.thestar.com/life/2011/11/25/rob_cribb_the_grim_evidence_that_men_have_fallen_behind_women.html.

6. Салаху-Дин, Д. Перски, Х., и Миллер, Дж. (2008). Табель успеваемости нации: Письмо 2007 . (стр. 68) Получено 11 ноября 2011 г. из Национального центра статистики образования Института педагогических наук Министерства образования США (NCES 2008-468): http://nces.ed.gov/nationsreportcard/pdf/main2007/ 2008468. pdf; и Ли, Дж. Григг, В., и Донахью, П. (2007 г.). Национальный табель успеваемости: чтение 2007 . (стр. 64). Получено 11 ноября 2011 г. из Национального центра статистики образования Института педагогических наук Министерства образования США (NCES 2007-49).6): http://nces.ed.gov/nationsreportcard/pdf/main2007/2007496.pdf.

7. Стерн П. (директор). (2006). Воспитание Каина: Мальчики в фокусе  [документальный фильм]. США: PBS Films.

8. Справедливость и качество в образовании: поддержка обездоленных учащихся и школ. (стр. 22). (2012). Получено 8 июня 2014 г. из Организации экономического сотрудничества и развития: http://www.oecd.org/education/school/50293148.pdf.

9. Соммерс, К.Х. (2013). Война против мальчиков: как ошибочная политика вредит нашей молодежи.  (стр. 14). Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Саймон и Шустер.

10. Степени, присваиваемые в зависимости от пола и расы. (2012). Получено 5 июня 2014 г. из Национального центра статистики образования Института педагогических наук Министерства образования США: http://nces. ed.gov/fastfacts/display.asp?id=72.

11. Статистика рабочей силы по полу и возрасту — показатели. (n.d) Получено 12 мая 2014 г. из Организации экономического сотрудничества и развития: http://stats.oecd.org/.

12. Кумбс, А (2009 г., 16 июля). Мужчины страдают от потери работы во время рецессии . Получено 10 мая 2014 г. из The Wall Street Journal: http://online.wsj.com/news/articles/SB10001424052970203577304574272570149153010.

13. Саймондс, В.К., Шварц, Р.Б., и Фергюсон, Р. (2011, февраль). «Пути к процветанию: решение проблемы подготовки молодых американцев к 21 веку». Получено 30 мая 2014 г. из отчета, опубликованного в рамках проекта «Пути к процветанию» Гарвардской высшей школы образования: http://www.gse.harvard.edu/news_events/features/2011/Pathways_to_Prosperity_Feb2011.pdf. стр. 15, 38.

14.  Однополые и однополые: доказательства  (без даты). Получено 8 июня 2014 г. из Национальной ассоциации однополого государственного образования: http://www. singlesexschools.org/research-singlesexvscoed.htm; см. также Kessels, U. and Hannover, B. (2008). «Быть ​​девочкой имеет меньшее значение: доступность самопознания, связанного с гендером, в однополых классах и классах совместного обучения и его влияние на представление учащихся о способностях, связанных с физикой», British Journal of Educational Psychology , 78 (ч. 2). Получено 8 июня 2014 г. с http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/17535522.

Что значит быть мужчиной сегодня?

В связи с широкими социальными изменениями традиционные представления о мужественности подвергаются критике. Станьте свидетелем растущих дебатов об актуальности гендера и гендерных ролей, а также таких движений, как #metoo. Многие мужчины считают, что эта часть их идентичности подвергается сомнению и ставится под сомнение: в недавнем опросе YouGov больше молодых мужчин (18-24 лет) рассматривали мужественность как отрицательную, а не положительную черту.

В первом из серии отчетов об идентичности (мы также обратим внимание на женскую идентичность и цифровую идентичность) мы стремимся расшифровать изменяющуюся природу мужественности сейчас и в будущем. Подводя итоги текущих исследований и основанных на фактических данных рассуждений, мы выделяем три новые черты мужской идентичности, а также шесть ключевых идей для брендов и компаний, заинтересованных в том, чтобы лучше обращаться с мужчинами. Вы можете скачать полный отчет бесплатно прямо сейчас.

Так что же значит  быть мужчиной сегодня? Наше исследование выявило три возникающие мужские идентичности — «токсичную», «мягкую» и «позитивную», — каждая из которых имеет значение для брендов и компаний, ориентированных на мужчин:

1)    Токсичная мужественность

С 2006 года токсичная мужественность получила широкое распространение как уничижительный термин для обозначения стереотипного мужского поведения, которое считается вредным для женщин, общества и самих мужчин. Обычно он характеризуется нежелательными проявлениями доминирования, безответственным риском и женоненавистничеством. Хотя такое поведение может быть сознательным, оно также может быть результатом бессознательной предвзятости, возможно, как прямой защитный результат вызова мужественности.

В целом, токсичная мужественность может рассматриваться как форма гипермужественности , преувеличение стереотипного поведения, которое считается мужским. У брендов есть возможность выступить против этой позиции и ее последствий, используя свою платформу для принятия и разработки продуктов или услуг, которые направляют более позитивные формы мужественности.

2)    Мягкая мужественность  

В ответ на токсичную мужественность предпринимаются попытки реконструировать, переделать и продвигать мужественность в новой, более мягкой форме – это характеризуется анти-мачо-менталитетом (вовлечение идеалов с 19«новый человек» 80-х и «метросексуал» 1990-х). Мягкая мужественность стирает границы между мужественностью и женственностью, интегрируя характеристики, которые чаще всего ассоциируются с женственностью. Только на поверхностном уровне влияние мягкой мужественности с интересами к моде, личным заботам и опыту значительно; например, британские мужчины ежемесячно тратят больше на средства по уходу и уход, чем женщины (исследование Barclays).

Поскольку у брендов существует возможность быть более ориентированными на человека, чем на гендер, позиционирование и инновации, чтобы конкурировать в мире, который становится все более гендерно-изменчивым, фокусируя возможности на человеческих универсалиях, таких как потребность в автономии, родстве и компетентности. .

3)    Положительная мужественность

Наконец, в качестве альтернативы «мягкой мужественности» «позитивная мужественность» направлена ​​на защиту положительных человеческих черт, связанных с мужественностью (а не кастрацию, нейтрализацию, женственность или отмену мужественности). К ним относятся сила, мужество, отвага, доблесть, героизм, верность, уверенность в себе, братство, готовность идти на риск и стойкость, а также, что немаловажно, «генеративное отцовство» (забота, лидерство, наставничество).

Современные амбициозные личности, такие как Энтони Джошуа, являются воплощением и движущей силой амбициозной природы этой территории.

No related posts.